Деревня онлайн бесплатное чтение
Глава 1. Сообщение
– Уби-и-или! Убили!
Голос тëти Томы громкий и высокий настолько, что воздух звенел в половине Кощеевской. Даже стëкла в большом доме из красного кирпича слегка дрожали. А ведь сделаны на славу! Всем волшебным лесом возводили, чтоб наверняка.
Только тётя Тома известна привычкой голосить так, что и сирена не перекроет, и пугать жителей Кощеевской по чëм зря. Теперь ей мало кто верил, как в той истории про мальчика и волка. Люди и все другие обитатели деревни высовывались и смотрели издали на краснощëкую пухлую тëтушку в ярко-синем халате в цветочек. То ли он был её любимым, то ли она была счастливым обладателем целой коллекции одинаковых халатов, но в другой одежде видеть её доводилось разве что по большим праздникам.
Деревенские мальчишки приобрели привычку хихикать за спиной. Знали: Тëтьтомино «убили» скорее всего значило сбежавшую с хоздвора курицу или что ей самой на ногу наступили в очереди в самом крупном продуктовом в деревне. Даже паника больше не поднималась. Что там! Те, кто не отличался зашкаливающим любопытством, даже от своих дел отрывались неохотно.
Из-за печки высунулся Кузя. Потëр пухлые щëки, размазывая сажу, потянулся. Трудился он ранним утром, а к полудню мог и отдохнуть. Только чуть-чуть, к вечеру снова работы будет полный дом и двор. А сегодня даже передышки не дали. Он вышел из-за печки полностью, взглянул на внучку хозяина дома – Анютку. Снова она в своих книжках и тетрадках сидела…
– Опять там происходит что-то, – голос Кузи был скрипучим, немного напоминавшим мельничное колесо, хотя выглядел он совсем как мальчишка. – Пойдëшь смотреть?
Аня качнула головой, не отрывая взгляда от тетрадей, исписанных бисерным почерком. Конспекты у неë самые аккуратные в классе, любимые у списывальщиков: с подчëркиваниями, рамками и задорными рисунками на полях. Но времени на них уходило – жуть! Если ещë и на каждый сигнал Тётьтоминой тревоги бегать смотреть, до конца лета не закончишь!
– Не хотелось, Кузенька, – Аня пожала плечами. – Читательский дневник надо закончить, Лёшка опять будет просить списать, знаешь ведь его. И прибраться надо, опять весь двор пылью и пухом замело.
При словах и воспоминаниях о высоком загорелом Лёшке её щёки загорелись румянцем не хуже цветка мака. Кузя вздохнул: как всегда… Мечтательные царь-девицы теперь пошли, не то что раньше. Он до сих пор помнил первую в этих краях Василису, которая сначала Кощею пару костей сломала, чуть было одну из голов Змею не отрубила, а потом и приехавшему сюда со спасательной операцией Ивану-царевичу досталось. Понравилось ей тут. Природа хорошая, людей немного… Тогда Кузя впервые увидел царевну-социофобку. Еë он навсегда запомнил. Хотя сложно забыть ту, которая всё в лесу жила. Только теперь на другое имя отзывалась. Всем их менять время от времени приходилось.
– Тополь этот, – проворчал Кузя. – Вся работа с ним насмарку… А за Тамарой Ильиничной сходи, что-то чуйка у меня…
Аня закрыла тетрадь и отложила еë подальше, на самую высокую полку. А то сунет кто-нибудь мокрые лапы и переписывай потом! В Кощеевской редко происходило что-то действительно серьëзное. Обычно разве что Петро Михайлович со своими друзьями напивались до синевы и давай ходить по деревне да задевать тех, кто громко ходил, и всë, что неправильно лежало. Ещё порой куры – главные преступницы всей деревни! – на чужой огород забредали и грядки топтали. Домовята гонять их не успевали.
Словом, жили в Кощеевской весело, но мирно, и дурное предчувствие Кузи настораживало Аню. Домовые много знали и понимали – больше, чем простые люди. Жаль, воспринимали только плохое.
– Кузенька, присмотри за домом, пожалуйста.
– А кому ж ещë, – сказал Кузя с недовольством, но кивнул. Хороший домовой свой дом без присмотра оставить не мог. А Кузя определëнно привык считать себя лучшим.
Аня убрала выбившиеся из толстых кос светлые пряди и выскочила на улицу. Клич тëти Томы уже мало кого пугал, но самые любопытные зеваки по-прежнему стекались на улицы, чтобы посмотреть, что напугало еë теперь. И похихикать при случае. Вот и сейчас из-за калиток уже повыскакивали Колька и Сашка – близняшки-проказники, никому в деревне от них покоя не было с тех пор, как из города на каникулы приехали. Взрослые на улице тоже были, только нервные какие-то, перешëптывались все. И шли к выходу из деревни к лесу, туда, где текла река Ежевичка.
– Нина Васильевна, – заметив добрую старушку, жившую неподалëку от рынка, Аня подошла ближе и громко окликнула еë: к своим «самую чуточку за восемьдесят» Нина Васильевна почти не слышала. – Здравствуйте, Нина Васильевна. Что-то случилось, вы не знаете?
– Ой, Анечка! Ой, случилось! Слыхивала, шо Томка брешет?
Аня была внучкой Ивана Степановича Прокофьева, работника сельсовета Кощеевской, и по дедушке еë знали если не все в деревне, то многие.
– Конечно, но это через день происходит. А сегодня…
– Ромик звонил, говорил, сегодня вона не брешет, – сказала Нина Васильевна, и еë сморщенные натруженные в полях руки задрожали. – Стара я проверять всë это…
Аня взяла еë за руку. Любопытство не было её главной чертой, но иногда, бывало, сильно кусалось. А тут вроде и повод есть – помочь узнать правду. Старшим ведь помогать принято.
– Я посмотрю и потом всë расскажу, – пообещала она. – Они к Ежевичке пошли?
– До Ежевички, Анечка, до неë, – Нина Васильевна потуже затянула цветастый платок под подбородком. – Ой шо происходит…
Аня не стала ждать дольше. Нина Васильевна любила поговорить, ловко меняла темы и могла втянуть в разговор до позднего вечера, тогда уж точно спрашивать обо всëм придëтся у внука старушки, Романа Андреевича. Только он точно не станет рассказывать, если кого-то убили, спишет всё на тайну следствия и уроки отправит делать. Дедушка говорил ей, что участковый ужасно скрытный и упорный, «як баран на мосте». Только говорил с улыбкой – в деревне этот чудак всем нравился.
К Ежевичке медленно стекалась вся Кощеевская. Толпа обступила полянку у берега – там росло больше всего сочной кисло-сладкой ежевики. Обычно сюда не ходили, чтобы не царапать ноги шипами, а теперь словно забыли о них. Топтались, шептались… А впереди всех сверкал звëздочками на синей рубашке недовольный Роман Андреевич. Аня и на таком расстоянии слышала его громкий звучный голос.
– Разойтись! Не на что тут смотреть!
Кричал он и, конечно, ошибался. Протиснувшись сквозь плотное кольцо деревенских, Аня увидела тело в кустах ежевики. Прижала руки ко рту и отступила. Попыталась: прямо за спиной стоял кто-то ещë. Она подняла голову и увидела высокого одноклассника Лëшку. В таком положении даже краснеть не получалось, она просто взгляд отвела.
Лёшка переехал к ним из затопленной Новоежовки в прошлом году и уже тогда показался странным – пусть даже совершенно нечеловечески милым! – но теперь, когда с холодной отстранëнностью разглядывал тело в рваных ранах на груди… В глубине души Аня признавала, что иногда одноклассник казался ей жутким. Только очень глубоко, настолько, что в основном списывала дрожь в коленках на смущение. Ей впервые кто-то нравился настолько.
– Извини, – шепнула Аня, снова проскользнула через толпу и бросилась домой. Ещë долго она ощущала на себе чей-то взгляд, но теперь было всë равно.
На этот раз тëтя Тома не преувеличила: в Кощеевской произошло убийство.
***
♀️
– На этом сегодня закончим, детективы! Ещë больше запутанных мрачных историй в следующем видео, а пока пишите в комментариях ваши предположения о том, что произошло. Ставьте лайки, если вам понравилось видео, и подписывайтесь на канал, и не забывайте звонить в колокольчик. Увидимся, бай-бай!
Ева выключила камеру. Видео записано, но его нужно ещë и смонтировать. Позже. Она дотянулась до кнопки и выключила большую круглую лампу напротив. От яркого света болели глаза, но – тут она усмехнулась – чего не сделаешь ради хорошей картинки? И ради неплохих донатов от подписчиков, которым такая картинка нравилась.
Блогер EveRrin точно знала, как привлекать людей к себе и своему блогу, не просто так получила серебряную кнопку, которая теперь стояла и сверкала с книжной полки во время каждого видео, добавляя весомости рассказам про преступников и преступления. И даже про собственные абсолютно невымышленные похождения.
– Ева, проверь почту, у тебя пятнадцать новых писем, – донëсся голос из еë мобильного.
Ева откинулась на спинку игрового компьютерного кресла и закрыла глаза. Чëрные волосы полотном рассыпались по плечам.
– Йося, просто удали этот спам. Сам как будто не знаешь.
В мобильнике что-то затрещало, пискнуло, потом и вовсе грохнуло. «С виртуального кресла грохнулся, – мысленно хмыкнула Ева. – Неловкий… Точно, как Димка».
– Нельзя так относиться к своим письмам, – наконец отозвался мобильный.
Тон у него такой вредно-поучительный, от которого у неë вечно мурашки по рукам бежали. «Чего точно нельзя, так это реагировать на железку вот так», – подумала Ева.
– Евгений Иосифович! – к такому обращению она прибегала нечасто, только в моменты, когда эмоции от воспоминаний брали верх и приходилось нарощенными ногтями хвататься за дорогую столешницу и ждать. Приходить в себя, избавляясь от лишней сентиментальности. – Не занудничайте, как ваш создатель.
Из мобильного донëсся звук, отдалëнно похожий на печальный вздох. Искусственный интеллект, конечно, испытывать эмоций не мог, но звукоподражание мастерски освоил в первые месяцы закрытого бета-теста, как называл эту установку её бывший Дима.
– Спам, рассылку и чеки из доставки я удалил, остались потенциально важные письма. Я достаточно умный благодаря системе самообучения, но не могу принимать серьëзные решения за тебя.
Йося, он же Женька, он же Jennya-IOS – виртуальный помощник на основе искусственного интеллекта. Еë бывший был чуть ли не гением в программировании и написал помощника только для одного пользователя почти два года назад. И поставил на тогда ещë совсем новенький айфон в обход закрытости экосистемы. Он долго объяснял что-то про сертификат разработчика, но тонкостей Ева так и не поняла. На самом деле она и разбираться не хотела: прослушала всë, что он объяснял, иногда кивая. Дима исчез из еë жизни полтора года назад, но Женя-Йося остался. И с каждым днëм, казалось ей, всë больше походил на «отца»-разработчика во всëм: от порой излишней занудности до голоса до виртуального образа.
– Окей, почитаю, – Ева придвинулась ближе к монитору. – А ты пока поищи что-нибудь новенькое. Чтоб интересно было.
– Подберу варианты с учëтом анализа твоей аудитории. Запускаю проверку.
Йося мог долго копаться в источниках, чтобы потом выдать полный объëм информации по нужной теме, поэтому Ева на всякий случай подключила мобильный к зарядке и вернулась к почте.
«Потенциально важных» писем и правда было немного. Ева просмотрела рекламные предложения, ответила на запрос популярной фирме, распространяющей курсы английского, и интернет-магазину по продаже милых рюкзаков и ветровок. Еë смотрела в основном молодëжь, и что-то наверняка заинтересует их больше стройматериалов. «Некоторые рекламщики совсем на целевую аудиторию забили», – вздохнула она, удаляя лишнее.
Ещë несколько писем пришло от подписчиков. Ева переместила их в отдельную папку «Истории» и пообещала себе проверить каждую позже. Для чтения чужих рассказов о мистике и преступлениях в прямом эфире она выделила особую рубрику «Четверговый костëр». Особый «огненный» фон и тихий низкий голос покорили аудиторию, и чтения стали еженедельными. Но сейчас полдень понедельника, отбор рассказов на эту неделю закончился ещë на прошлой, и времени у неë – вагон и маленькая тележка.
– Ну вот, ничего супер-срочного.
– А ты все проверь.
Ева прищурилась. В последнее время зрение неумолимо падало, очки не подходили образу, офтальмолог утверждала, что операция доступна только рожавшим, а от мысли, что в глаза придëтся вставлять линзы еë выворачивало наизнанку в приступе брезгливости.
Отправителем последнего письма значилась незнакомая Анна Прокофьева, тема «Нужна помощь!» делала его ещë подозрительнее. В своë время Ева по наивности открыла что-то похожее, а Дима ещë несколько дней бился с вирусами и восстановлением системы. И ещë неделю обиженно, как ëжик, сопел и отворачивался при попытке заговорить. Этот опыт она запомнила навсегда и больше не рисковала.
– Уверен, что там нет вирусов, Йося?
– Уверен, было проведено две проверки с помощью антивирусного программного обеспечения.
– Ладно, чëрт с ним, – Ева пожала плечами и открыла письмо. – Можешь тоже изучить.
«Ева, здравствуйте! Меня зовут Аня, я смотрю ваш канал с двенадцати», – начиналось письмо серьëзно и издалека. Читать долгие вступления не хотелось, и Ева присмотрелась к аватарке. Личной фотографии нет, только тот странный чëрный котëнок – прямиком из детских детективов из девяностых. В школьной библиотеке таких была куча, когда она училась. И вряд ли это изменилось. Подумала: «А сейчас тебе сколько, девочка?» – и вернулась к чтению, подавляя зевок.
«Живу я на юге, в деревне Кощеевская. Это не районный центр, но место оживлëнное, хотя всë-таки спокойное. Здесь есть пшеничные поля, широкая речка и лесополосы вокруг…» – продолжила писать ни о чëм Аня. «Когда ж ты перейдëшь к сути?» – фыркнула Ева, решив, что бросит письмо, если в следующем предложении не произойдëт ничего необычного. Кем бы ни была эта Аня на самом деле, она знала о еë нетерпеливости.
«Но недавно здесь произошло убийство. Самое настоящее, девушку нашли в зарослях ежевики, еë тело с изодранной в клочья грудью видела половина деревни, остальные слышали. Случилось это пять дней назад, а полиция не то что преступника не нашла… Об этом все как будто забыли! Я пробовала говорить с другими в деревне, но они только глазами хлопают и не понимают, о чëм я. Живут, как всегда».
– Ну а помощь-то в чëм? – Ева пропустила несколько строк, пытаясь наконец добраться до сути.
– Прочитай до конца, – тут же сказал Йося. Он обрабатывал информацию быстрее, не отвлекаясь на эмоции.
«На своëм канале вы не раз рассказывали, что и сами разбирались со странными происшествиями, а это вроде бы достаточно странное. Я подумала, что вам это может быть интересно, а мне очень нужна помощь, чтобы разобраться с тем, что происходит. Если это так, пожалуйста, свяжитесь со мной! Полиция и слышать ничего не хочет, а что делать одной, я не представляю. Очень надеюсь на вашу помощь.
Ваша подписчица AnneW».
Аню Прокофьеву Ева вспомнить не могла, но AnneW – легко. Девушка время от времени отмечалась в комментариях под видео, писала развëрнуто и вдумчиво, уделяя внимание деталям. Глупой и доверчивой она не казалась, и это письмо наверняка должно что-то значить. Даже если выглядело бредом.
– Такое ощущение, что девочке приснился кошмар, но она никак не может с этим смириться.
Йося не ответил, хотя обычно вставлял свои пять копеек в любую фразу. Ева поднялась с кресла и подошла к окну, отдëрнула плотные тëмно-коричневые шторы. Вид с седьмого этажа открывался не то чтобы вдохновляющий: детская площадка с пластиковыми горками, идеально подстриженной изумрудной травой, бесконечные ленты машин вдоль дороги – на парковке, как всегда, не хватило мест всем жильцам и гостям – и старые красно-белые трубы вдали, из которых валил густой дым. «Зато рядом стадион, – снова постаралась успокоить она себя. – И пруды».
Ева коснулась рукой нагретого летним солнцем стекла. В такие моменты еë одолевали воспоминания о том, как они с Димой ночами выбирались к крытым беседкам неподалëку от берега. Там их не трогали его коллеги и никто не узнавал еë. Не то чтобы еë и днëм узнавали прям многие, может, раз в пару месяцев случалось, но рисковать не хотелось. Они сидели в обнимку и смотрели на мирное движение воды под слабым ночным ветром. Шумели листья, пахло свежестью, а когда Ева начинала мëрзнуть, Дима отдавал ей куртку и прижимал к себе, ворча, что одеваться надо по погоде.
– Чëрт. Пора уже привыкнуть, – Ева стиснула штору с такой силой, что та опасно натянулась. – Жень, что думаешь?
Женя-Йося отозвался через несколько секунд.
– Согласно анализу данных активности, видео на эту тему и контакт с подписчиком вызовут положительную реакцию твоей аудитории.
– Ладно, – Ева поскребла пальцем висок и вернулась к компьютеру.
В конце письма был указан телефон с припиской, что это более надëжный способ связи – в деревне не очень стабильный Интернет. Ева набрала номер. Ответили ей через несколько длинных гудков. Тихий и встревоженный голос явно принадлежал ещë девчонке. «Лет шестнадцать, – решила Ева. – Значит, смотришь с самого начала».
– Алло?
Аня опасалась отвечать на звонки с незнакомых номеров – стало понятно по дрожащему голосу. «Но ответила. Смелая».
– Здравствуй, Аня. Меня зовут Ева Самойлова, – она подождала немного, ожидая узнавания. Не дождалась – поджала губы. Не такая уж она популярная, чтобы имя узнавали. Особенно, если оно не то чтобы очень редкое. – В смысле, EveRrin. Ты писала мне.
– Ой! – в телефоне что-то затрещало, кто-то крикнул и всë стихло. – Простите, мне нужно было забраться на крышу, тут связь лучше.
– Понимаю, – на самом деле Ева не понимала. Она родилась в ближнем Подмосковье, потом переехала в столицу и ни в каких деревнях не бывала даже проездом. Истории о проблемах со связью там, казались самыми настоящими сказками. – Я прочитала историю, показалась интересной. Но не помешали бы детали. Сама понимаешь, на этом далеко не уехать.
– Ох, да, в общем…
Ева водила пальцем по столу, рисуя ни на что не похожие узоры, пока слушала историю. Аня рассказывала быстро сумбурно, то повторяясь, то забегая вперëд. Тело то находилось в лесу, то в какой-то ежевике, в волосах откуда-то брался пшеничный колосок, зëрна образовывали след… В середине этого беспорядка Ева начала теряться.
– Аня, – прервала она, – если ты хочешь помощи, расскажи последовательно. Сейчас я ничего не понимаю.
– Простите, я и сама запуталась. Когда наблюдаешь за происшествиями со стороны, оно как-то полегче. Сейчас.
Аня глубоко вздохнула и начала рассказ сначала. На этот раз Ева записывала по пунктам.
В деревне Кощеевская произошло убийство – несчастным случаем такое мог назвать только очень ленивый следователь. Жертва – женщина, не местная, но чем-то похожая на одну из деревенских. Тело нашли у реки, в зарослях ежевики, грудь у жертвы рассечена крест-накрест, рëбра торчали, а вокруг ни капли крови. Сама Аня не видела, но в первый день деревенские говорили о зëрнах пшеницы в волосах. Самое странное началось позже. Аня уезжала в город на день открытых дверей в университете, а когда вернулась…
– В смысле никто не помнил? Совсем?
– Да! Я спрашивала Нину Васильевну, она мать нашего участкового, ей он чуть больше, чем ничего рассказывает. Но сейчас и она глазами хлопала и удивлялась. Думала, мне приснилось что-то. И даже тëтя Тома, главная сплетница в деревне, ничего вспомнить не могла. Как будто им память стëрли той штукой из фильма… Ну, про инопланетян.
Ева улыбнулась. Дима обожал первые два фильма о «Людях в чëрном», и они часто пересматривали их.
– Очень интересно. Давай попробуем поработать в другом формате. Скажем… – она проверила расписание самолëтов. Нахмурилась: конечно, ни один из них не летел до Кощеевской. И даже до ближайшего к этой деревушке города. «Придëтся тратить время ещë и на поезд…» – Через пару дней. Я позвоню, когда приеду.
Попрощавшись с удивлëнной Аней, Ева снова взглянула на мобильный. Женя-Йося хмурил виртуальные брови.
– По тону еë голоса я сделал вывод, что всë это не розыгрыш. Но я не думаю, что…
– Ты сам говорил, что это будет интересно подписчикам. Уверена, преступление на месте мои коллеги ещë не расследовали.
– Потому что это опасно.
– Не занудничай, Евгений Иосифович. Лучше закажи билет и скачай карту местности.
Ева снова подсоединила телефон к зарядке и пошла в комнату – собираться.
Глава 2. Рэй
«Ну блин, теперь я знаю, как выглядит жопа мира», – Ева шла по протоптанной дороге вдоль лесополосы. Тяжëлый чемодан оттягивал руку, затëкшие ноги подгибались, а настроение медленно, но верно катилось к отметке «на кой чëрт я в это ввязалась?»
Когда речь заходила о юге, Ева представляла себе море, солнце, шумный пляж с кучей людей в купальниках не по размеру и продавцов всяких мелочей вроде варëной кукурузы и чурчхелы. Сочи или – в самом крайнем случае! – Анапу. Но это место заставляло еë морщить чувствительный нос и вспоминать все знакомые ругательства. Мало того, что после самолëта пришлось ехать на поезде! С большого вокзала в Старокошаринской – районном центре – она пересела на старый скрипучий автобус, который пыхтел, вонял бензином и подпрыгивал на неровной дороге не хуже, чем дети в батутном парке. И даже этого не хватило! Автобус не заезжал в Кощеевскую, хотя на вокзале уверяли, что это не так, и до деревни приходилось идти по грязи, пыли и жаре.
Тело ломило от усталости, колëсики чемодана застревали в рыхлой земле, оставляя неровные борозды. На летнем солнцепёке макияж тëк, глаза чесались от частиц туши, хотелось запустить чем-нибудь в голосящих по всей округе птиц – от их криков звенела голова. Горячий пахнувший липой воздух опалял грудь, и одинаковые деревья расплывались ярко-зелëными пятнами. Что хуже всего, здесь едва ловил Интернет, и она не могла даже пожаловаться Жене-Йосе на свои злоключения.
– Надеюсь, хоть водопровод у них есть, – Ева пнула острый серый камень, спугнув парочку бодрых воробьëв. – Бесит!
Ева хотела снять пару роликов «на месте», показать процесс расследования, а не только результат. Чего не сделаешь ради удержания внимания аудитории… Но что страдать придëтся, даже не дойдя до деревни, никто не говорил!
– Всë! Перерыв!
Ева села на край большого чемодана прямо на обочине. Хотелось принять душ, поесть и наконец вытянуть ноги. Здесь всë это казалось несбыточной мечтой.
Мимо иногда проносились машины, поднимая дорожную пыль. Ева проклинала их через кашель и пыталась хоть немного расслабиться. «Уж до ночи должна дойти как-нибудь, – мысленно прикидывала она, поднимаясь и снова хватаясь за чемодан. – Если куда-нибудь идти, куда-нибудь и придëшь».
Рядом остановился чихающий белый жигулëнок с синей полосой на боку. «Класс, только полиции не хватало», – вздохнула Ева, но остановилась.
Из машины выскользнул полицейский. Не такой, каким она представляла их после целой тучи сериалов с НТВ. Совсем не выглядевший уставшим – не чета ей сейчас! – с прилизанными русыми волосами и в отглаженной синей рубашке, а не в чёрной водолазке. Под плотной рубашкой видны мышцы и сильные руки.
– Добрый день, девушка, – он подошëл, на ходу вытаскивая из нагрудного кармана удостоверение. – Капитан Новак. У вас что-то произошло?
– Что-то точно случилось, – нервно хихикнув, Ева сдула упавшую на глаза прядь чëрных волос. Капитан почему-то вздрогнул. – Оказалось, что я совсем не приспособлена к прогулкам с чемоданом, особенно к долгим. Не знаете, до Кощеевской ещë далеко?
Капитан Новак рассматривал еë так пристально, что Еве становилось не по себе. Он будто решал, стоило ли говорить ей хоть что-то. В его взгляде не было ничего странного или привычно пошлого, сплошное незамутнëнное любопытство. Но интерес полиции, казалось ей, не лучший в мире комплимент. Пришлось сделать шаг назад – он заметил.
– Прошу прощения, ваши глаза… – он тряхнул головой. – Напомнили мне кое о ком.
«Глаза? – удивилась Ева. – С такого расстояния, серьëзно? Я правда должна верить?»
– Со всеми, наверное, бывает, – она убрала волосы за ухо. – Так… Не поможете с дорогой? Здесь даже карты не открываются.
– Здесь не любят сотовые вышки, – улыбка капитана казалась вымученной, как у кассира ближайшего к еë дому супермаркета в конце ночной смены. – Пешком и с этой штукой, – он кивнул на чемодан, – до Кощеевской часа полтора. Но я могу подвезти.
Быстро прикинув в уме плюсы и минусы, Ева шагнула к машине. В конце концов, у неë всегда с собой газовый баллончик.
В салоне приятно пахло чем-то горьким, а капитан оказался идеальным водителем: вëл спокойно и сосредоточено, не приставал с разговорами и даже музыку слушал тихую и ненавязчивую, без слов. Только иногда косился на неё исподлобья, будто подвоха ожидал. Сил на подвохи и ловушки у неë не было, Ева прислонилась виском к нагретому солнцем стеклу и задремала вопреки усвоенным с детства правилам безопасности.
***
– Просыпайся, соня, – еë легонько потрепали по плечу.
– Я Ева, – пробормотала она, не открывая глаз. – Не Соня.
– А я Рэй, – он снова коснулся еë плеча. – Но серьëзно, вставай, сейчас не лучшее время спать.
Незнакомое имя и резкий переход на «ты» резанули по ушам и укололи подозрительность. Ева открыла глаза, попыталась отодвинуться, но стукнулась головой о стекло и тихо зашипела. Рэем оказался всë тот же капитан. Он смотрел на неë с водительского сидения, не позволяя себе ничего лишнего, но с такого расстояния стали заметны мешки под смешливыми карими глазами. Симпатичный мужчина чуть за тридцать, рассматривать которого не хотелось: чем дольше пыталась, тем сильнее казалось, что в голове копошились маленькие жуки. Она поморщилась и отвернулась.
Машина остановилась, показалось Еве, через пару минут после начала поездки, но местность за окном была совсем другой. Справа большое голубое здание, слева какие-то невысокие магазинчики, чуть дальше перетекавшие в площадь с памятником Ленину по центру. «Некоторые вещи вечны и неизменны, – подумала она. – Например, памятники Ленину и Красные улицы».
– У тебя необычное имя. Тоже не отсюда?
Чтобы узнать, что за странности произошли с жителями Кощеевской, нужно поговорить с ними. В этом Ева уже не сомневалась. Ненавязчиво, чтобы им не показалось, что информацию выпытывали, порасспрашивать о последних событиях. Вряд ли полицейский, дослужившийся до не самого низкого звания, достаточно наивен, чтобы выбалтывать что-то серьëзное, но хотя бы базу…
– Местный я, – почему-то он помрачнел. – Раньше жил за границей, приклеилась кличка. Роман Андреевич, не видела?
– Не обратила внимания, – она пожала плечами. – Ева Сергеевна.
Он протянул руку для рукопожатия, она охотно поддержала жест. Пальцы у Романа были длинными и сильными, ладонь тëплой, а кожа неожиданно мягкой. Ева редко видела мужчин, которые активно заботились о коже, особенно на руках. Разве что такие же блогеры и модели… А тут полицейский. Самый обычный.
– Что же вас сюда привело, Ева Сергеевна?
Она вздрогнула, уловив явно изменившийся тон, и прикусила кончик языка с такой силой, что скривилась от острой боли и металлического привкуса во рту. Вот и устроила допрос полицейскому на свою голову! Теперь он допрашивал, прям как папа после вечеринки с ночëвкой в девятом классе. Ева попыталась улыбнуться.
– Я блогер. Путешествую, фотографии делаю. Здесь природа красивая.
– Ну да… Притворимся, что я поверил.
– С чего мне обманывать тебя, Роман?
Она провела кончиками пальцев от уха к подбородку, потом по шее. Он не отводил взгляда от неë, и Ева пыталась сделать всë, чтобы отвлечь внимание от ненужного разговора. Обычно менять тему ей удавалось без проблем – они начинались чуть позже, когда приходилось бежать сломя голову, влезать на деревья и спасаться хоть как-нибудь.
Роман смотрел. Изучал взглядом каждую черту и даже самое маленькое движение. Но не отвлекался.
– Мне начать с неуместного чемодана, незнания местных особенностей или с каблуков в… Сколько здесь? Сантиметров десять?
Вырасти как следует у Евы так и не получилось, и на улицу она не выходила без каблуков каблуков в одиннадцать сантиметров со старших классов школы. Они даже с Димой познакомились из-за этого: каблук застрял в решëтке в метро. Пока пытались подняться и разобраться в путанице ног, заговорили, он помог ей дохромать до травмпункта. В тот день они оба непростительно опоздали на пары и начали общаться. Тянуть с объяснениями он терпеть не мог и через неделю признался в любви.
Ева поджала губы. Проницательные и внимательные люди раздражали, их сложно обвести вокруг пальца. Но там, где не срабатывала харизма, в игру вступал закон и капелька обольщения. «Но как, чёрт возьми, он угадал размер каблуков?» – запоздало удивилась она.
– Я просто туристка, не сделавшая ничего противоправного, – она понизила голос до хриплого шëпота, коснулась указательным пальцем пухлой нижней губы. – Если вы думаете иначе, давайте продолжим общение в участке.
Обычно мужчины на такое поведение реагировали предсказуемо: с трудом сглатывали, отводили взгляд. В крайнем случае пытались распустить руки и получали струю из газового баллончика. Внешняя привлекательность – неплохой бонус, если знать о ней и уметь правильно пользоваться, и настоящее проклятие во всех остальных случаях.
С Романом привычность ситуации затрещала по швам: по салону машины прокатился тихий заразительный смех. Самой захотелось улыбнуться, но Ева отвернулась, присмотрелась к движению за окном жаркой полицейской машины. На улицах деревни тихо, людей почти нет. Вон старушка в убойной смеси халата и платья высунулась из магазина и похромала, опираясь на трость, вдоль низеньких зданий. А вон там, на площади, подростки пытались забраться на памятник.
– Хватит уже прыгать с «ты» на «вы» и обратно, Ева, – улыбнувшись, Роман растрепал идеально уложенные волосы, чëлка неровной сетью упала на глаза. – Мне не в чем тебя подозревать, просто чужаки в этой глуши сродни звездопаду. А я, – он прищурился, – очень любопытный.
Ева пыталась поверить, что дело только в этом, но чувствовала, как что-то невидимое нависло над левым плечом и твердило, что ей бессовестно лгали. Мурашки ледяной коркой ползли от уха к шее и по плечу, хотелось отодвинуться дальше, но лопатки уже упирались в дверь машины.
♂️
– Даже если так, мне нечего сказать в… Ладно, тебе. Пофоткаю местность пару дней и уеду. У вас тут отель есть?
– Припарковались прямо перед гостиницей.
– Супер! Откроешь багажник?
Рэй не только открыл, но и помог вытащить чемодан. Уж чем он мог легко похвастаться, так это альтруизмом: избыток энергии нужно направлять в правильное русло, поэтому он и работал полицейским, в свободное время помогая всем вокруг. Благо, настоящих происшествий в Кощеевской почти не бывало. Только вот та убитая барышня…
– Обращайся, если будут проблемы, – он протянул кусочек бумаги с записанным номером. Съездить в типографию и сделать нормальные визитки у него не доходили руки, а тратить на такую мелочь магический резерв – настоящая глупость. Его здесь и так знали.
– Да-да, конечно, – она сунула бумагу в карман, но промахнулась. Случайно, естественно. – Ого, гостиница «Гостиница»… Фантазëры. Увидимся, Роман!
Ева потянулась, прогнулась в спине и пошла ко входу в гостиницу, виляя бëдрами. Она делала это специально – холостой и не самый страшный человек в деревне, Рэй легко понимал, когда с ним играли. И подыгрывал при необходимости. Ей хотелось запомниться и это отлично получалось. Симпатичные девушки всегда привлекали внимание, особенно если они не местные. Особенно… Он глянул на копну блестевших под летним солнцем чëрных волос, оценил размеренные движения и подумал, что наверняка скоро придëтся вытаскивать эту бедовую из неприятностей.
Стоило подумать так, за спиной раздался лихой присвист косматого Петро. Местный пьяница обитал рядом с магазином, зная: от нескольких комплиментов продавщица с редким именем Алифтина – именно так даже по паспорту – растает и даст бутылку «в долг». Выплачивать долги обычно приходилось ей самой, но вера в незримую сущность, известную как Великий Авось, побеждала здравый смысл каждый раз. Теперь, пока был тут один, Петро заглядывался на городскую. Рэй тут же погрозил ему кулаком, получил ответное «пшëл нахрен, Андреич!» и шмыганье вечно распухшим красным носом. Опять крики из обезьянника слушать…
– Посажу ведь, Михалыч! – пригрозил Рэй, и Петро сразу присмирел.
– Да шо ты, Андреич, ну шо сразу садить… Нормально ж общались.
Петро поковылял дальше от магазина, но его «лучше б себе бабу нашëл, мудик» не ускользнуло от острого слуха Рэя. Он хмыкнул, но не ответил. Женщина-то уже найдена, только кто ж знал…
Ева к этому времени уже скрылась в гостинице, даже шума сломанных колëсиков чемодана больше не слышно. Но уж точно ненадолго.
– Что за беззаботная барышня, – он прислонился спиной к машине.
Близился полдень, солнце припекало и било в голову. Площадь заполнялась разговорами, звоном голосов и шебуршанием пакетов. С полей возвращались работники – ну кому хотелось иметь дело с полуденницей и еë косой? В деревне-то шаловливых полевых дев не водилось, давно отвадили от заглядывания в окна. Только жарко всë равно. Выходить на улицу без фуражки было глупой затеей, но кто ж знал, что в городе такой затор…
Рэй потянулся за бутылкой с водой, как обычно лежавшей на заднем сидении. От солнечного удара форма ещë ни разу не защитила. Но минералка, пусть даже тëплая, другое дело. Стоило сделать глоток – поперхнулся, врасплох застигнутый истошным воплем.
Под грохот колëсиков чемодана по вздувшемуся из-за старых корней асфальту бежала Ева. Вопль оглашал округу не хуже уже привычных причитаний Тамары Ильиничны. Как будто аспида или вурдалака увидела. Громкая… Рэй помотал головой, избавляясь от лишних мыслей, спешно бросил бутылку на заднее сиденье.
– Ева! – он махнул рукой. – Что случилось?
Она заметила его. Даже о чемодане забыла, бросила на дороге. Рэй опомниться не успел – Ева в мгновение ока оказалась рядом, обняла его.
Горячее дрожащее тело слишком близко, дыхание щекотало шею. Роман закрыл глаза, вдыхая мятный аромат волос. Еë тепло и мягкость будоражили, пробуждали мысли, от которых он вроде как отказался. Теперь противиться им было сложно. Слишком.
Рэй положил руки ей на спину. Тонкая, взволнованная, Ева прижалась к нему в поисках защиты. А ещë недавно такой смелой притворялась.
– Ну-ну, всë нормально, никто тебя не тронет, – шепнул он, через силу отстраняясь. – Что ты увидела?
Сколько Рэй себя помнил, успокаивать плачущих и встревоженных людей ему удавалось с ходу. Всего лишь подобрать слова достаточной мягкости. Мелочь. Когда стало получаться вкладывать в них магию, проблема распалась на кусочки не больше молекулы каждый. Вот и сейчас сработало: Ева отстранилась, страх схлынул с неë волной, остался только лëгкий налëт брезгливости.
– Извини, обычно я не веду себя так, – она отошла на шаг. – Просто там такая гадость! Невозможно!
Она смешная. Юркая, вëрткая, как молодая белка. Стоило взглянуть на эти попытки отбросить волосы с глаз и раздражëнное пыхтение, губы кривились в улыбке. Главное, чтоб эта городская попрыгунья не попыталась влезть на какой-нибудь дуб.
– Что там было?
– Крыса! Полудохлая крыса в номере, еë ещë кот ел прямо там. Фу! Я там не останусь.
– Садись в машину, придумаем что-нибудь.
Рэй, как подобало джентльмену, открыл ей дверь и помог забраться внутрь. Помедлил. Сразу видно, что неженка и жизни толком не видела. Местные каких-то крыс не боялись, в них уже с детских лет умели запускать ботинки. В деревне-то что похуже водилось, чем раньше подготовишься, тем лучше. Крысы мелочь, но кот…
Большой серый кот с чëрными полосами вдоль боков сидел на верхней ступеньке гостиницы. Медленно, со смаком, он вылизывал мохнатую лапу – изрядно помокревшую. На ухе висела клипса, похожая на те, что вешали на кастрированных собак. Только у этой назначение другое.
– Василий, – Рэй устроился на ступеньках, – снова приезжих пугаешь, чертяка полосатая?
Кот прищурился жëлтыми глазами, решая, достоин ли какой-то человек его ответа. Поднялся, прошëлся взад-вперëд по ступеньке, мазнул хвостом по ноге. Необходимость опять вычищать шерсть с форменных штанов заставила дëрнуться. Василию это не понравилось: с разбегу он запрыгнул на колени.
– А чего такого, мр-р? – по-человечески ответил кот. – Запер-мяули, одомашнили, а кормяумить кто будет?
– Вечноголодный, как настоящий кот.
– А я тепермя и есть кот. Сделал – наслаждайся.
Василий и правда был бесёнком. Пару лет назад повадился в деревню ходить да дурачить местных. Вот и пришлось вмешаться, порядок навести. Только чертяка уходить не хотел даже после превращения, понравилось ему в Кощеевской. Своих полно.
– Подумай о смене диеты, – пальцы тонули в приятном меху кота. – Любовь тоже питает и не хуже страха.
– А это кого как. Топай уже, твоя еда заждалась, мр-р.
♀️
Ева нетерпеливо выскочила на улицу, как только машина остановилась. За всë время в пути затекли даже те мышцы, о существовании которых она не знала.
Это место отличалось от площади. На обеих сторонах тесно друг к другу стояли одноэтажные домики под серыми крышами, огороженные заборами – где железными с причудливыми завитками, где деревянным частоколом. Здесь людей ещë меньше, и во всëм этом покосившемся великолепии деревня казалась заброшенной.
– Куда мы приехали? Это ещë Кощеевская?
– Конечно, она. Гостиница тут одна, а раз ты не хочешь туда возвращаться…
За полицейским она наблюдала со всей внимательностью, как за инопланетянином, запоминала его жесты и порядок действий. Пока в этой деревне еë только пугали: жуткий косматый мужик на площади, грубая пофигистичная мадам на ресепшн, даже кот… Выделяться ещë больше не хотелось.
– Ты куда?
– Сейчас, сейчас, – Роман подошëл к металлической калитке, – Иван Степанович!
Ева вздрогнула от громкого гортанного оклика, сунула руки в карманы джинсов и отступила на шаг. Теперь над головой шумел, отбрасывая острые тени, тополь. Клочки похожего на вату пуха свисали с веток, грозя обвалиться от любого неосторожного движения. Воздух тяжëлый и жаркий, от летнего зноя волосы прилипли к потëкшему тональному крему и решение не оставаться в гостинице перестало казаться мудрым. Может, у них просто нашëлся бы другой номер. Не во всех же крысы и коты…
Роману пришлось крикнуть дважды, прежде чем дверь распахнулась, но на пороге появился тот, кого Иваном Степановичем назвать можно было разве что с большой долей иронии. Мальчишке лет десять, в светлых кудряшках застрял лист, щëки розовые. И одежда странная: красная рубаха с широкими рукавами, простые с обрезанными штанинами чëрные штаны, лапти. А в руках ухват. Прям с картинки из учебника по истории сошëл! «Что за странный мальчик? Или у них все дети так ходят?» – удивилась Ева. Привычнее было видеть вокруг маленьких джентльменов в джинсах и отглаженных рубашках.
– Нет его, – скрипучим голосом, совсем не подходящим возрасту, отозвался мальчик. – Вечером придëт.
– А-а, Кузьма, здравствуй, маленький хозяин дома, – Роман прислонился к калитке. – Аня дома?
– Позову, – мальчик важно кивнул и спрятался за дверью.
Они ждали недолго, но за пару минут Роман успел объяснить, что свободное жильё по преемлемой цене и не на окраине Кощеевской было разве что у Ивана Степановича. Еве в общем-то всë равно: она рассматривала простой дом из красного кирпича с тëмно-зелëной высокой крышей. Без излишеств, но и на развалюху не похож. Флюгер-петух вращался на крыше будто живой. Привлекал, крутился, размеренными движениями вводя в транс… Пришлось зажмуриться.
– Кажется, тут не очень много людей.
– Точно. Молодëжь город предпочитает. Поэтому твоë появление удивило.
– Я вообще люблю удивлять, – она приподнялась на цыпочках и вытащила кусочек пуха из волос Романа. – Здесь спокойно? Или часто неприятности случаются?
– Тишина и благодать, только кур с чужих крыш гонять приходится.
«Вот и то, о чëм говорила AnneW, – подумала Ева. – Кого-то убили, а у них всë спокойно».
Мысль прервалась тихим стуком калитки, когда к ним выскочила блондинка лет шестнадцати. Откинула тонкие косы, поправила примятый сарафан и улыбнулась.
– Здравствуйте, я Аня. Чем могу могу помочь?
Роман и слова сказать не дал, сам объяснив ситуацию с капризной туристкой, которой не по душе гостиница. Осталось поджать губы и ждать, в мыслях лаская уязвлëнное самолюбие, пока они – Роман с Аней и Аня с дедом – договаривались обо всëм.
Над головой шумел тополь, тихо постукивали на ветру неплотно закрытые тëмно-зелëные ставни, и всë здесь и правда светилось миром и гармонией. Только Ева вспоминала таинственно исчезнувший труп и понимала: секреты этой деревни не так уж просты.
Глава 3. Полуденница
«Свободным жильëм» оказалась отдельно стоящая пристройка – вроде флигеля, но названная по-другому. Аня назвала это место как-то, Ева практически в тот же момент забыла. В маленьком домике, притулившегося под боком большого, было две комнаты: кухня два на два метра, куда влезли газовая плита и подвесной шкаф, и светлая, но в оформленная в неповторимом стиле «напихать всего побольше, чтобы выглядело богаче» комната побольше. Несколько секунд Ева с удивлением разглядывала завитки цветов на пластиковой потолочной плитке, сюрреалистические узоры на настенном ковре – возможно, местным дизайнером был кто-то вроде пьяного бородача у магазина, вот и перепутал бок и низ? – и громоздкий шкаф, в котором могла поместиться целая Нарния. Одно радовало: никаких крыс.