Большая Ямка бесплатное чтение

От автора

Здравствуй, дорогой читатель! Перед тобой история древнего села Большая Ямка. Самого обычного, ничем, на первый взгляд, не замечательного села. Таких сел и деревень много в нашей Владимиро-Суздальской земле – Большая Горка, Безумово, Городище, Стояновка, Большая Ельня, Поросятники… Перечислять можно долго, но ты, читатель, сам знаешь эти села. И у всех история возникновения и развития схожа с Большой Ямкой. Какие-то села-деревни развились и стали городами, другие, наоборот, заглохли – жители из них уехали, дома развалились. Третьи, как и Большая Ямка, еще как-то существуют – в каких-то домах живут люди, а какие-то дома брошены и разваливаются. Но что же делать… Течение времени не остановить, история не стоит на месте. Но кто знает, может быть, на месте умирающего села через десять-двадцать лет начнет расти и развиваться новый красивый город!

В памяти жителей подавляющего большинства сел не сохранились имена первых селян. Но не так в Большой Ямке. Кто-то из селян, к большому сожалению, имя его в истории не сохранилось, вел летопись родного селения и сохранил для потомков историю смелой девушки Забавы, которая ради своего счастья, ради сохранения любви не побоялась порвать с вековыми традициями! И не только сама, но смогла увлечь своих верных подружек – Путяту и Веснянку. Историю храброй селянки Забавы, историю ее любви узнаешь, дорогой читатель, из этой повести.

1

Морозным зимнем утром из леса выехал небольшой отряд на коренастых лошадках, и каждый воин вел в поводу еще одну лошадь. Воины, а это были разведчики из ту́мена (десять тысяч воинов – прим. автора) темника Бурундая войска хана Батыя, остановились на краю леса. Перед ними на небольшой возвышенности раскинулось селение. Возглавлявший отряд офицер-юртчи сверился с картой, но на ней был лишь сплошной лес. Еще раз внимательно оглядев селение, юртчи заметил селянина, везущего сани с поклажей. Мужчина был высок ростом, широк в плечах, на поясе у него висел нож. Одежда на нем из овчины, но шапка меховая. Груз, видимо, был тяжелым, мужчина шел медленно и часто останавливался. Опытный юртчи понял – перед ним не воин и не кочевник, больше похож на землепашца. Но высок ростом и с охотничьем ножом… «Кто этот селянин – землепашец? Может быть охотник?» – думал юртчи. У разведчиков был приказ, при встрече с урусами в бой не вступать, а выяснив, большой ли встретился отряд, обойти его стороной. Проходя через селения, жителей не обижать. Воинов в селении не видно, поэтому офицер решил допросить селянина. Он подозвал двух воинов, а остальным велел укрыться в лесу. «Айдар, Расим, приведите ко мне этого уруса!» – приказал он. Воины умчались выполнять приказ.

Селянин заметил странных всадников, остановился и стал, прикрыв глаза ладонью, их рассматривать. Опытным взглядом оценил лошадей. «Хороши лошадки! – заметил селянин вслух. – Видно, что и под седлом ходят, и запрячь можно. Но пахать на них будет неудобно». Подъехавшие воины знаками показывают мужичку, чтобы следовал за ними. Храбр, так звали селянина, вез на санях корчагу (большой глиняный сосуд) с брагой – в селении готовились к празднику. Охотно подчинившись всадникам, очень уж хотелось познакомиться с новыми людьми, Храбр пошел с воинами, везя сани с корчагой. Снег глубокий, идет мужичок медленно. Тогда один из воинов стал объяснять мужичку, в основном жестами, чтобы сани оставил и сел к нему на лошадь – надо торопиться к офицеру. От такого предложения мужичок замер на месте. «Оставить корчагу? Да ты с ума сошел! – громко возмутился он. – Я не для того все утро выбирал лучшую брагу, чтобы потом бросить посреди дороги!» Высказав свое возмущение, Храбр продолжил не спеша идти вслед за всадниками, тихонько ворча. Затем неожиданно замер, видно в голову пришла какая-та мысль. «Может ты хочешь, чтобы брагу вылакали собаки?» – спросил воина. Но так как тот не понял сказанного, Храбр попробовал объяснять ему жестами. Убедившись, что тот по-прежнему не понимает, махнул рукой и опять пошел за всадниками, неспеша везя за собой санки.

Воины поведением селянина взбешены – они должны как можно быстрее выполнить приказ и привести мужичка к командиру, но тот еле-еле идет. Хотели закинуть его к себе на коня, но мужик вцепился в свой груз. Воинам очень хотелось хорошенько стукнуть бестолкового уруса, но к местным жителям без приказа насилие применять запрещено. Тогда Расим поскакал к юртчи, чтобы объяснить ситуацию, Айдар же остался с селянином. Храбр уже устал идти по глубокому снегу, тем более вез тяжелую корчагу, поэтому присел на сани отдохнуть.

Офицер выслушал доклад воина и, приказав Расиму с отрядом дожидаться в лесу, сам поехал к селянину, он не будет впустую тратить время, дожидаясь ленивого уруса. При виде чужеземного начальника Храбр вставать не стал, а продолжил сидеть на санях. Таныш, так звали юртчи, знал язык славян и, показывая на стоявшие без всякого порядка дома, спросил уруса: «Что это?» Он хотел знать, как называется селение, есть ли в нем воины и почему так криво построено. Монголы во всем искали смысл, не зря смогли создать такую сильную империю. «Это? Это… – мужик удивленно обернулся, не понимая, что могло привлечь внимание чужеземца. Но тут взгляд упал на корчагу. – Это пъя-я-а-амка!»

Храбр говорил нечленораздельно, растягивая гласные, ведь выбирая брагу для праздника, перепробовал все ее виды и не один раз. Он хотел сказать, что это пьянка, но получилась как «пъямка», почти «ямка». Надо заметить, что у селян слово «пьянка» не носило негативный смысл, так называли вообще любой праздник. К примеру, приходит баба к кузнецу, чтобы тот сделал ей нож, и спрашивает: «Скажи-ка, Ждан, ты к пьянке успеешь сделать? Мне надо барашка резать». И кузнец не спеша объясняет бабе, что у него много работы, а нож сложный, поэтому может не успеть. Тогда баба добавляет к принесенному куску сала яичек. «Ладно, сделаю тебе до пьянки. Приходи послезавтра». Вот поэтому Храбр и сказал: «пьянка», то есть – праздник. Но в тот же момент сообразил, что еще не позвал чужаков на пьянку. «Вы к нам присо-о-о… сое-е-еди… ньтесь! Со-о-е-единьтесь на пъямку!» – пригласил Храбр воинов, заплетающимся языком.

Монгольские воины не знали, что такое «пьянка», но в империи Чингисхана была учреждена сеть «ямов» – почтовых станций, являвшихся, с одной стороны, этапами для передачи и дальнейшего препровождения почты, а с другой – подставами для должностных лиц и курьеров, где меняли лошадей на свежих. «Ямка?» – в недоумении переспросил Таныш. Он удивлен. На карте нет дорог, зачем тогда создана ямская станция? Может быть, дороги не обозначены на карте, какие-нибудь потайные? Но селение стоит на поляне среди леса, дороги, по которой бы могли мчаться курьеры или почта, не видно. К тому же в ямах строго запрещено употреблять хмельное, а мужичок еле идет… Что же тогда за странный ям? Но что-то узнать от этого селянина толковое было невозможно.

Храбр стоит в недоумении, он не понял чужеземного начальника, никогда не слышал о почте и почтовых «ямских» станциях. Ямка для него – углубление в земле или в снегу. Но его родное поселение стоит на высоком берегу, ямок нет… Не понимает, о чем говорит странный человек… Но говорить с этими гостями было приятно, поэтому радостно закивал головой: «Пъя-я-яа-а-амка! Большая пъямка!» Из разговора с селянином юртчи понял, что ни князя, ни воинов в селении нет, нет их и поблизости, в селении готовится большой праздник, и он со своими людьми на этот праздник приглашен. Храбр, пригласив гостей и вволю поболтав с их начальником, продолжил путь. Он решил домой не возвращаться, но если браги окажется недостаточно, то пошлет за ней дочку с ее дружком.

Юртчи понимает, что ту́мен Бурундая перед решающем боем должен отдохнуть, ведь воины много дней идут без остановки. Лучшее место, чем это селение, стоящее среди дремучего леса, найти трудно. Поэтому послал темнику Бурундаю гонца с донесением, что нашел хорошее место для отдыха ту́мена, сам же с отрядом прошел деревню и, перейдя замерзшую речку, поднялся на возвышенность. Воины спешились и одни стали ставить походные юрты, устраивать лагерь, другие отправились бить зверя, воинов темника надо будет накормить.

Поздно вечером жители села были разбужены ржаньем множества коней, в селение вошел ту́мен Бурундая, шедший на Владимирского князя Юрия Всеволодовича. Сонные селяне в испуге выскакивали из домов и видели бесконечную вереницу всадников, идущих через селение. Кто-то из мальчишек, ведь им все интересно, проследовал за странными всадниками. Вернувшись, они рассказали, что чужаки прошли село и остановилась на возвышенности за рекой. Поставили странные шатры и разожгли костры. Старики решили, что гости останутся жить если не навсегда, то на длительное время. Но Бурундай еще до рассвета увел свою армию, оставив юртчи с арба́ном (десять воинов). Тот должен был провести разведку, выяснить, нет ли в окрестностях дружинников Владимирского князя, затем идти в условленное место, чтобы встретиться с туменом.

Таныш был в душе ученым-исследователем, поэтому решил изучить это странное поселение и его жителей. В своем дневнике записал: «На небольшой речке стоит странное селение. Называют его Большая Ямка, но ни дороги, ни почты в селении нет». Так на карте появилось селение Большая Ямка. Это была первая встреча жителей села с чужеземцами. Проводив Бурундая, юртчи с двумя воинами пришел на праздник. Так началась новая история древнего поселения, наконец получившего себе имя – Большая Ямка.

2

Село Большая Ямка – очень древнее, когда оно появилось, откуда в него пришли жители – не известно. Не сохранилось для истории и первоначальное название селения, скорее всего оно никак и не называлось. Зачем ему давать название, если в окрестностях нет больше никаких поселений! «Ближайшие соседи – волки да медведи», – любили шутить селяне. Историки и археологи утверждают, что в древние времена на месте села находилось поселение восточных славян, занимающихся охотой – место было лесистое и богатое дичью. В реке, протекающей в лесу, в изобилии водилась рыба, на впадающих в нее ручьях жили бобры. Эти древние поселенцы были отважными охотниками, поэтому носили одежду из волчьих шкур и украшали шеи ожерельями из медвежьих зубов и когтей. Питались в основном мясом убитых зверей, которое жарили на кострах. Древесину обрабатывать не умели, дома себе не строили, жили эти древние охотники в каких-то норах-землянках, обложенных внутри корой, ветками и увешанных шкурами убитых зверей.

Прошло достаточно времени, и вот уже в этом поселении, кроме охотников, живут землепашцы. Они рубят лес, выкорчевывают пни, на образовавшихся полянах сеют рожь. Из срубленных деревьев на правом высоком берегу небольшой и извилистой реки землепашцы строили дома и хозяйственные постройки, которые, следуя руслу реки, образовывали кривую линию. Постепенно лес отступил, и теперь поселение окружают поля. Большинство охотников осело на земле, стало землепашцами. Селение расширяется, вдоль реки уже не хватает места для новых домов, и жители строят жилище на свободных участках. О внешнем виде своего селения они не очень и заботились – смотреть на них некому, ведь чужаки не приходят, а жителям важно удобство, а не то, как смотрится.

Дороги в поселении не было. Зачем она нужна, если некуда идти, если нет больше никаких поселений? Но иногда рождались среди селян неугомонные души, которые вырастали и уходили из своего селения куда глаза глядят.

А мужик, купец и воин – попадал в дремучий лес,

Кто зачем: кто с перепою, а кто сдуру в чащу лез.

По причине попадали, без причины ли,

Только всех их и видали – словно сгинули.

И не знали селяне, дошли земляки до каких-нибудь новых поселений или сгинули в лесах. Все же изредка случалось, что спустя много лет какой-нибудь из странников возвращался в родное селение и рассказывал, что далеко-далеко за лесом стоит Город Большой, окруженный высокими стенами. Вокруг Города построено много небольших поселений. Люди там живут с двумя головами, а у животных по шесть ног. Странника из вежливости выслушивали, обильно угощали брагой, но, конечно, рассказам не верили. «Надо же такое придумать – дома окружать стенами! Разве у людей нет острых стрел, чтобы убить любого хищника? Может, они недостаточно храбры, раз прячутся за стенами? У нас храбрые охотники, поэтому никто к нам и не приходит», – мудро рассуждают старики. То, что у людей две головы – охотно допускают.

Время идет неумолимо, кроме земледелия и охоты, селяне уже занимаются скотоводством, а также разводят кур и гусей. На заливных лугах пасутся большие стада коров и овец. Мужики летом работали в поле, а зимой в лесу промышляли зверя или отправлялись с товаром в Дальнюю Землю. Так называли селение, стоящее на большой реке и окруженное стенами. Бабы и девки занимались хозяйством, пряли шерсть, ткали ткани, летом в лесу собирали грибы и ягоды. Грибы сушили и солили на зиму, а из ягод делали брагу, заквашенную хмелем, и пенный ягодный квас. Малые ребята пасли гусей.

Дороги по-прежнему не было, ее роль играла река. По воде жители плавали на лодках, по льду зимой ездили на санях. И ничего, что летом река мелела так, что лодку приходилось волоком тащить, а зимой метели заметали русло, и найти его можно было с большим трудом. «Кто захочет проехать – тот проедет, а не захочет, то никакая дорога ему не поможет», – так говорили мудрые старики. Селяне слушали стариков, да сами рассуждали также: «Деды без дороги обходились, и мы проживем». По старинке жить привычнее и надежнее. Не нужны селянам нововведения, вроде дорог.

С началом зимы, когда ложился снег, уходили мужчины в лес на охоту. Добытое мясо жители селения коптили, солили и сушили, его хватало почти до середины лета. Привозили из леса не только мясо, но и много пушнины, это были шкурки куницы, рыси, лисы, белки, бобра. Конечно, очень ценился медвежий мех, но на медведя охотились только в том случае, если случайно находили берлогу. Охотились и на зайцев, мясо шло в пищу, а из шкурок шили детям шапки и варежки. Сами селяне носили одежду из овчины, а весь добытый мех шел на продажу – в Дальней Земле весной бывал Большой торг, на который съезжались жители окрестных селений. За мех брали необходимый в сельском хозяйстве «железный товар» – плуги, топоры, косы. Конечно, свой кузнец в селении был, но занимался он изготовлением подков и ковкой лошадей, ремонтом сельскохозяйственных орудий, точил косы и топоры, изготавливал гвозди и другие мелкие изделия. Так же за мех брали и глиняную посуду – в окрестностях селения не было хорошей глины, да и обжигать не умели.

Гордостью селян была брага, которую изготавливали в изобилии. Надо сказать, брага у жителей была замечательная, и в каждом доме ее делали по своему особому рецепту. Перепробуйте во всем селе и не найдете даже чуть похожую! Да что в селе, в одном доме варили несколько видов браги. Конечно, на Большой торг возили и брагу в запечатанных глиняных кувшинах. Но только ее привозили в подарок своим друзьям из Дальней Земли.

По своей натуре жители были гостеприимны. Но беда, не было у них соседей, не к кому ходить в гости. И к селянам никто не приходил, лишь изредка забредал какой-нибудь заблудившийся странник. Селяне сытно кормили гостя и обильно угощали брагой. Угостив гостя, просили рассказать о далеких землях. Странник рассказывал, что далеко-далеко за лесами, там, где течет Великая река, стоит большой город с высокими стенами и огромным каменным храмом, по реке плавают большие корабли. Охраняет город огромный змей. Селяне слушали гостя с недоверием – вот ведь какую небылицу сочинит человек – каменный храм, высокие стены… Даже в Дальней Земле деревянные церкви! В огромного змея, как и в людей с двумя головами, охотно верят. Но и такие странные пришельцы были в поселении большой редкостью. Правда, жителей это нисколько не огорчало, от отсутствия гостей нисколько не страдали – они ходили в гости друг к другу и обязательно потчевались брагой.

3

Жили селяне мирно и незаметно. С весны по осень занимались земледелием, а зимой – охотой. Вся жизнь протекала по устоявшимся обычаям, неизменным в многих поколениях. Основывались обычаи на одном критерии: «И до нас так жили, и хорошо жили. Зачем мы порядок менять будем?» И не меняли… Лег на землю снег – мужики уходят в лес на охоту, и все знают, что вернутся они к дню бога Ярило, к Новому году. Стаял снег – поле пахать надо. Земля прогрелась – пора сеять. Там и сенокос подходит – надо на зиму скотине корм заготавливать. Траву скосили, посушили, убрали – уже подходит пора урожай убирать.

Не только работали или охотились селяне, были у них и праздники, много разных праздников, почти на каждый случай жизни. Но два праздника считались великими. Первый приходился на день весеннего равноденствия в месяц протальник, по-современному март – встречали бога Ярило. Это самый любимый у селян праздник. С этого дня начинался Новый год. Не забывали в этот день и Дыя – бога ночного неба и злого громовержца. Встретив утром Ярило, после захода солнца славили Дыя.

Второй великий праздник отмечали после сбора урожая в месяц хмурень (современный сентябрь). Это Авсень, осеннее равноденствие, день, посвященный богине земли и плодородия Макоши, и богу мудрости Велесу. В центре этого праздника, помимо обязательной браги, яблоки, мед и пшеница. В великие праздники соединяли новые пары – парней с девушками.

Так было в прошлые года, так было и в этом году – охотники вернулись вовремя, как раз, чтобы успеть приготовиться к празднику. Охота была очень удачной – привезли много добычи: мясо, шкуры, пушнину. Стали селяне готовиться к встрече Ярило в день весеннего равноденствия. Но как узнать, когда наступит равноденствие? Знали только, что день будет равен ночи… А как измерить длину дня и ночи, если нет часов? Этот важный день определял сельский кузнец. Как, по каким признакам – никто не знал, кузнецу секрет передавал его отец, тому, соответственно, тоже передавал отец… Но почему – кузнец? Причем тут кузнец? Ярило – бог Солнца, огня, тепла. У кузнеца – огонь, дым, искры… Вот и выходит, что всех ближе к Ярило находится кузнец, кому же, как не ему и знать, когда наступит день Ярило.

Для встречи дня Ярило, новогоднего праздника, селяне доставали из погребов кувшины со старой брагой и делали новую. Опытные охотники, которые много раз участвовали в многодневной зимней охоте выбирали Большака. Он был распорядителем праздника: выбирал Область – место, где соберутся селяне на праздник, следил за соблюдением праздничного ритуала и древних традиций, поддерживал на Области и в селении порядок, объявлял на празднике волю бога Ярило и соединял новые пары. Задач у Большака много и все очень ответственные, поэтому выбирали не старшого по возрасту, а отличившегося на охоте. Храбр в этой охоте в одиночку одолел страшного тура, поэтому и выбрали его.

Всю долгую холодную зиму ждала Забава милого, пока он охотился. И вот охотники вернулись! Радость-то какая! Встретив дорогую подружку, Добрыня поцеловал ее и легонько пошлепал. Видно, пошлепывание девчонке не понравилось, она хотела отстраниться, но парень крепко прижимал к себе.

– Забавушка, за время охоты в лесу сам, как зверь стал, – улыбается милый. – Так сначала в мовницу схожу (так на Руси называли баню), а уж потом к тебе.

– Добрынюшка, пока ты у себя мовницу протопишь, а у меня уже готова. Отца ждала, так он к соседу пошел.

– Прости, моя хорошая, но еще в лесу с друзьями, Жданом и Вулком, сговорился, что мы втроем в мовницу пойдем.

Не говорит Забава милому дружку, но хотела сама его попарить, да и приласкать. Ведь так долго не видела своего дорогого Добрыню! Но парень не понимает, ушел к друзьям. Весь вечер прождала его, все думала, вот сейчас в окошко постучится. Не пришел…

Не пришел и утром. Нет Добрынюшки и к обеду. Занят он, с парнями брагу пробует, вроде к празднику готовятся. На свою милую Забаву никакого внимания… Обидно это девушке, пожаловалась подружкам, но те не понимают.

– Забава, ну что ты придираешься к парню! Наши мальчики два месяца на охоте были, смотри, какие меха принесли! Надо же им отдохнуть. Подумаешь, бражки выпили… Ну, может и чуть больше. Так не ими заведено, такой уж обычай. Вот и отцы бражничают… Не нами заведено, не нам и заканчивать!

– Да мало ли что заведено! Вон, дядя Третьяк, и жену, и детей – всех колотит! Тоже «не нами заведено»?

– Ах, Забава! Ну что ты такое говоришь! – возразила Первуша. – Подумаешь, поучил немного, значит за дело! Ты с утра и до вечера по хозяйству занята, тебя отец пальцем не тронет. А Путяту дядя Третьяк, только лишь вернулся с охоты, сразу высек. Значит, провинилась девка, зря сечь не станет.

– Тебе, что ли, Первуша, не достается от отца?

– Достается, когда заслужу. Так для моей же пользы, иначе совсем разбалуюсь. Так еще при прадедах было, не нами, Забава, заведено. Раз столько времени секут, значит, для нашего же блага стараются, значит, так и быть должно.

Молчит Забава, нечего возразить Первуше, раз та считает, что наказание нужно для пользы. Правда ведь, многие мужики своих жен «учат», а бабы мужиков, когда те бражничают, да вместе детей… Взять хоть Путяту, с детства с ней дружит Забава. На девчонке все хозяйство, да еще брат с сестрой маленькие, мать у них умерла, а отец чуть ли не каждый день сечет ее. Мало того, что бьет, так еще и хвалится: «Почему у меня такая девка разумная? Да потому что я не ленюсь учить ее прутиками!» Пробовала Забава за подружку заступиться, так в ответ: «Не лезь, девка, куда не знаешь! Не нами заведено, еще деды завещали вас, девок, прутьями учить. Жаль, некогда мне, спешу, а то и тебя поучил бы хворостиной. Батьке, видно, недосуг, больно уж ты разбаловалась, умничать стала. Так что, заходи, Путяте компанию составишь, и Храбр мне спасибо скажет». Вот и поговорили…

«Наказывай дитя свое и не возмущайся криком его», – так учили деды. Но мальчики рано становились охотниками, значит – взрослыми. Достаточно на дне Ярило попасть с тридцати шагов стрелой в мишень «заяц». Девки уходили из-под власти родителей только, когда Ярило соединит с парнем. Вот девкам за все и доставалось.

«Все-то у вас «не нами заведено» да это «наши скрепы». Сами же бражку чуть ли не больше жизни полюбили! Никакие «скрепы» не мешают… Ну ничего, я покажу вам, от своих «скреп» завоете, да поздно будет», – так возмущается девушка, идя на праздник встречать Ярило. Кому и что покажет – сама не знает.

В день весеннего равноденствия селяне рано утром, еще затемно, собрались на Области. Охотники наполнили кружки брагой, бабы, девки и дети – пенным ягодным напитком, похожим на современный квас. К сожалению, рецепт этого напитка был утерян, и современные жители Большой Ямки не только не знают, как его готовить, но даже вкус забыли. Но вот звезды поблекли и стали пропадать, на востоке загорается заря. Большак начал петь гимн богу Ярило, затем подхватили охотники, вслед за ними бабы, девки и, последними, дети. Когда появилось над лесом солнце, все селяне хором пели гимн великому богу Ярило.

– Слава Ярило! С Новым годом! – крикнул, перекрывая хор, Большак Храбр.

– Ярило слава! С Новым годом! – кричат селяне в ответ и опоражнивают кружки.

Затем опять наполняют кружки, поют праздничные песни и поздравляют друг друга с днем Ярило и с Новым годом, не забывая при этом опоражнивать и снова наполнять свои кружки.

4

На встречу бога Ярило чужеземные гости, юртчи Таныш и его два воина, Айдар с Расимом, опоздали, но пришли к соревнованию охотников – те кидали во вкопанное бревно топоры. Тому, кто промахнется, наливали кружку браги и заставляли выпить. Затем молодые охотники стали состязаться в стрельбе из луков по мишеням с расстояния сто шагов. Мишенями были натянутые шкуры с нарисованными животными – белка, лиса, кабан и волк. Обычно из луков после охотников стреляли, показывая свое умение, мальчишки-подростки – лучших в следующий сезон возьмут на охоту. В этот раз после охотников предложили стрелять из лука гостям. Выбрали мишень в виде белки, и отсчитали расстояние в сто шагов. Подошли девки посмотреть на состязание, и Забава среди них. Взглянул юртчи на статную красавицу, и глаза засветились у него, а сердце забилось часто-часто. Заметила Забава, как взглянул на нее чужеземец, смутилась, за подружек спряталась.

Селяне с интересом смотрели на луки чужеземцев, свои были хоть и деревянные, но сложные, из нескольких слоев, хорошие луки, гордятся ими охотники. У гостей тоже сложные деревянные луки, но на дерево наклеены костяные пластины. Зачем – охотникам не понятно. Но все же интересно посмотреть, чей лук окажется лучше. Таныш предложил молодым охотникам соревнование: «Выходите охотники, посмотрим, кто точнее стреляет». Вызов чужеземца приняли лучшие молодые охотники – Добрыня, Вулк и Ждан. Первым стрелял Ждан. Он натянул лук и не спеша прицелился, его стрела попала «белке» в туловище. Зрители одобрительно загудели – выстрел очень хороший. Теперь очередь гостей – вышел Айдар. Он вскинул лук и, почти не целясь, пустил стрелу. Стрела вонзилась «белке» в голову. Старые охотники оценили выстрел, почти одновременно издав неопределенный звук, вроде как «мда…» Чей же выстрел считать лучше? Старики решили – одинаково хорошо стреляют, белка «убита» обоими стрелками.

Следующим вышел Вулк, но в этот момент налетел порыв ветра, охотник стал его пережидать. Подошел Расим и предложил стрелять одновременно. И вот он, не дожидаясь, когда ветер стихнет, натягивает лук. Делать нечего, приготовился стрелять и Вулк. Две стрелы одновременно полетели в «белку», обе воткнулись в голову. И опять старые охотники решили, что выстрелы одинаковые. Все ждут поединка между Добрыней и третьим чужеземцем.

Добрыня предлагает сопернику стрелять одновременно. Замерла Забава, за милого дружка переживает. Натянули луки, а в это время над Областью пролетали две кряквы. Две стрелы взвились в воздух, и обе утки полетели на землю. Но Таныш успел натянуть лук еще раз и выстрелить в падающую утку. Мимо… Значит, соревнование закончилось вничью! Но Большак почему-то не объявляет результат, а просит мальчишек принести уток. Приносят… В одной утке торчало две стрелы – одна Добрыни, а вторая Таныша. Гость попал в уже подстреленную утку… Такого не мог сделать никто из селян, хоть они были прекрасными охотниками. Победа в соревновании единогласно присуждается гостю!

По древней традиции победителя награждали кубком с брагой. Кубок этот делал из березы искуснейший мастер. Затем кузнец украшал его блестящими металлическими пластинками. У кузнеца этот кубок и хранился до следующего дня встречи Ярило – отдаст его новому Большаку. По тому же древнему обычаю награждать должен Большак, но неожиданно для всех «призовой кубок» взяла Забава. Селяне неодобрительно загудели, что это девка себе позволяет! Но Большак останавливать дочь не стал, нарушение обычая не увидел.