Эксклюзивное интервью бесплатное чтение

Глава 1

Я вышел из подъезда, поднял голову к небу:

– Спасибо тебе преогромное, небесная канцелярия. Только дождя и не хватало для полного счастья, – накинул капюшон и побежал к метро, технично обходя прохожих под зонтиками. Одиннадцать дней до нового года, а снег всё ещё не выпал. Улицы, разумеется, давно украсили, ёлки поставили и нарядили, однако ощущения грядущего праздника нет. Впрочем, я могу говорить лишь за себя, а у меня для меланхолии и усталости есть объективные причины: зимняя сессия, работа круглые сутки, чтобы иметь возможность закрывать ипотеку, полное отсутствие свиданий уже четыре месяца… Решив чуть-чуть взбодриться, я вставил наушник, подключил его к телефону, и в этот момент пришло сообщение от начальника. «Ознакомься, сравни, настройся», – писал Вася, скидывая мне две песни. Первая – Cocaine от группы Nomy – оказалась быстрой и энергичной. В английскую скороговорку я особо не вникал и с удовольствием дослушал композицию до конца. Следующая на очереди мелодия была перепевкой предыдущей и исполнялась на русском. Тут смысл уже улавливался:

Тебя жрёт боль,

Кокс берёт, кокс берёт её под контроль,

Ну, а я? Что же я?

Я пытаюсь что-то сделать и помочь,

Вот только сделать не могу ни черта!

Сейчас – о’кей,

Все проблемы ушли, стало веселей,

Только завтра ты проснёшься,

А проблемы уже вновь – эгей!

Кашлянув, я залез в поисковик и сравнил английский текст с переделанным. В принципе, похоже, только мне сейчас нужно развеселиться, а не падать в болото уныния ещё глубже! Впрочем, Вася о моём настроении не знает, он просто знакомит подчинённого с творчеством некой персоны, за пресс-конференцией которой этим вечером будут с одинаковым волнением следить и люди, и вампиры. Я свернул приложение-плеер и открыл ещё одну вкладку. Ну-ка, что тут у нас? Георгий Вернер, он же Сланец, солист группы «Горючий Сланец», известной исполнением кавер-версий популярных рок- и металл-композиций. Двадцать восемь лет, двойное гражданство – Германия и Россия, дружба взасос с одной известной шведской группой, гастроли в нескольких странах, последние три месяца выпускает собственные песни с оригинальной музыкой и текстом. Я врубил звук на максимум, чтобы не отвлекаться на посторонние шумы, ознакомился с указанными новинками. Вывел на экран свежую фотографию певца, отыскал ещё одну, годичной давности, сравнил. М-да, мне лично всё понятно и так. Дело в том, что в конце октября Георгий попал в страшную аварию. Машину, в которой он находился, вынесло на встречную полосу прямиком под колёса загруженной фуры. Переднюю часть автомобиля разворотило, водитель погиб сразу, и чтобы извлечь его останки, пришлось разрезать кузов. С пассажирским местом было то же самое, вот только Сланец выбрался оттуда самостоятельно и без единой царапины. На его беду, кто-то успел сфотографировать певца стоящим у искорёженной груды металла. Разумеется, возникли некоторые вопросы. Человек вряд ли смог бы уцелеть в подобной мясорубке, однако Георгий не был «совой». Пиарщики группы отмалчивались, а когда игнорировать фанатов стало уже невозможно, объявили о проведении мероприятия для журналистов, в ходе которого Сланец наконец расскажет, что с ним случилось. Насколько это важно? Достаточно. Среди артистов вампиров мало, подобный «каминг-аут» обе стороны будут обсуждать ещё долго. Меня, неплохо знакомого с работой системы, в первую очередь интересует, как он сумел обратиться, не ложась в больницу. Трансформация недолгая, пять-шесть часов, а вот адаптация занимает от двух до пяти недель. Певец пренебрёг первичным обучением? Или, что гораздо хуже, вовсе не обращался за помощью в наше ведомство?

Добравшись до офиса, я повесил куртку на стул рядом с батареей – пусть просохнет, и обратился к главному редактору:

– Есть какие-нибудь ожидания от конференции? – он усмехнулся:

– Скрывать уже не получится. Ты заметил? – я уверенно кивнул:

– Сравнил фотографии. Раньше Вернер носил в ушах серебряные кольца, а теперь вместо них каффы, не требующие проколов для ношения, изготовленные из хирургической стали или титана – серый металл без блеска. Надо было брать белое золото, его на вид не отличишь от серебра.

– А я думал, ты догадаешься по текстам или выражению глаз. Всё-таки работа с палачом воздействует на тебя куда сильнее, чем моё ненавязчивое наставничество, – что? Он знает Никино неофициальное прозвище? Откуда? – Не округляй глаза, я просто умею работать с информацией, иначе не просуществовал бы так долго.

– Почему тогда вы ещё не в системе? Министерство обожает ловить и удерживать при себе умных и способных, – ответ был ожидаемый:

– Не люблю сидеть на поводке, даже если он длинный, потому предпочитаю пребывать на насиженном месте, трудиться в охотку, а в свободное от работы время копаться в архивах да беседовать с интересными личностями. Может, когда-нибудь я и пойду на повышение, но, скорее всего, это будет крупная частная компания, нуждающаяся в грамотном пиарщике, – ого. Никогда не думал, что Вася планирует своё будущее более чем на год вперёд.

– Вы сейчас уходите или остаётесь? – он поднялся с места:

– У меня свидание. Если мероприятие закончится сенсацией, я быстренько обслужу даму и вернусь: оттуда до офиса совсем недалеко. В противном случае не отвлекай меня до рассвета, – насчёт сенсации не уверен, а вот небольшой скандальчик вполне возможен. Накинув пальто, начальник удалился, оставив меня наедине с компьютером. Разобравшись с рутиной, я отрегулировал колонки и ровно в семь часов подключился к трансляции.

Сланец уже сидел за столом, глядя на сцепленные перед собой руки. За кадром слышался шум голосов – журналистам не терпелось начать. Постепенно звук стал тише, певец выпрямился, включил микрофон на вороте футболки и начал говорить:

– Доброй ночи всем. Как вы знаете, поводом для этой встречи послужил несчастный случай, произошедший почти два месяца назад. Мой друг тогда погиб, и я не могу не упомянуть, как сильно скорблю. Он был хорошим парнем, мы выражали и выражаем искренние соболезнования его родным, а также оказываем им всестороннюю поддержку, – немного помолчав, он продолжил:

– Ни его, ни моей вины в аварии нет, это было роковое стечение обстоятельств. Мокрая дорога, отсутствие освещения, незамеченная яма, и вот мы уже летим навстречу громадному, белому, как призрак, грузовику. Всё произошло мгновенно. Подушки безопасности оказались бесполезны. Не будь я обитающим в ночи, умер бы в течение пяти минут, – вот оно! Люди взволновались, со всех сторон посыпались вопросы. Георгий, не отвечая, ждал, пока народ успокоится. Постепенно журналисты заткнулись, устав орать в пустоту.

– Вижу, первый шок позади. Отлично, самое время сделать официальное признание: вот уже три месяца я не человек, а «сова». Ну, или вампир, если кто-то предпочитает более нетолерантное обращение. Хотите доказательств? Пожалуйста, – он широко улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы и острые клыки размером куда больше обычных человеческих, моргнул, меняя цвет глаз на алый. – Впрочем, этого явно недостаточно. Я мог поставить виниры и надеть контактные линзы, не так ли? Что ж, пойдём другим путём. У кого-нибудь есть с собой серебро?

Серьёзно? Он не знает, как пагубно влияет на организм благородный металл? Самоубиться, что ли, решил в прямом эфире? В кадре возникла женская рука, положила перед Сланцем светлое колечко. Певец сгрёб украшение в кулак, поморщился, быстро разжал ладонь, выронив безделушку, и продемонстрировал красный, слегка дымящийся след на коже. Секунда, две, три… ожог начал бледнеть и вскоре совсем исчез. Я напрягся. Похоже, Вернер питается исключительно человеческой кровью, иначе регенерация не была бы столь успешной. Этого, мне кажется, достаточно, чтобы Сланцем заинтересовалось Министерство. Понимает ли новичок, в какое дерьмо он вляпался?

– Полагаю, теперь все окончательно убедились, что я говорю правду. Можно начинать спрашивать, – главное, не пропустить наиболее важный вопрос. Я прибавил звук, но людей преимущественно интересовала судьба группы. Заверив народ, что завершать карьеру исполнителя он не собирается, Вернер ненавязчиво прорекламировал следующий гастрольный тур по России. Не сомневаюсь, билеты на концерты раскупят мгновенно. Потом ажиотаж, конечно, спадёт, однако у группы и без того достаточно поклонников. Интервью продолжалось, люди хотели знать о самочувствии и ощущениях «совы». Ничего нового сказано не было, и, отвлекшись, я чуть не прошляпил самое любопытное:

– Скажите, как вам удалось принять участие в «Проекте 102»? Вы не были смертельно больны, значит, проходили процедуру платно, а это очень серьёзные деньги. Взяли кредит? – певец побарабанил пальцами по столу, словно рассуждая, говорить или нет, и признался:

– Видите ли, я не обращался за помощью к Министерству. Меня сделали обитающим в ночи, так сказать, в частном порядке. Знаю, это не совсем законно, однако вины обратившего в том нет: я и только я захотел, чтобы моим создателем стала конкретная «сова». Надеюсь, власти учтут это и не станут наказывать нарушившего правила, – приплыли. Я быстро набрал сообщение для главного редактора и задумался, стоит ли оповещать вторую начальницу о беспрецедентной просьбе Сланца. Делать людей вампирами в обход системы запрещено, и кара за нарушение самая суровая. С другой стороны, просьбу известного лица, высказанную в прямом эфире, просто так не проигнорируешь. Отбросив сомнения, отправил несколько строчек текста с описанием ситуации контакту «Петрова Н.». Через десять минут телефон завибрировал, оповещая о входящем звонке. Я немедленно принял вызов.

Глава 2

Обычно разговор начинала Ника, но в этот раз в динамике молчало, и я тут же воспользовался паузой:

– Доброй ночи. Мне удалось сообщить новость первым? Как думаете, чем закончится? – ответ прозвучал с небольшим опозданием:

– Если твой Сланец в миру зовётся Георгием Вернером, всё уже закончилось, – какая оперативность. Получается, о нарушителе знали заранее?

– Да, это он. Быстро вы разобрались. А как быть с озвученной на всю страну просьбой не трогать вампира? – ровным монотонным голосом она произнесла:

– Клыкастую тварь уже никто не тронет – нечего. Разве что сам певец соберёт прах, если захочет, в чём лично я сомневаюсь, – меня немного тревожил её тон. Он был каким-то слишком спокойным – ни сарказма, ни недовольства.

– С вами всё в порядке? Обычно вы разговариваете чуть более эмоционально, – надеюсь, госпожа Петрова просто устала, гоняясь за вампиром, и сейчас в обычной ироничной манере выразит своё недовольство моей излишней чувствительностью.

– Чутьё тебя не обманывает. Я крепко влипла, потому и позвонила, – палач в беде? Что-то новенькое. Я был настолько уверен в её непобедимости, что не отнёсся к сказанному серьёзно:

– Хотите пожаловаться? Ну, минут пять я вам уделю, а потом, уж извините, должен вернуться к первой работе.

– Ошибаешься. Я тяжело ранена, точнее, нахожусь на волосок от гибели, поэтому ты сейчас будешь оказывать помощь своему боссу, а не строчить статейки. Разговор записывается, так что не думай бросать трубку – расценят как саботаж после прослушивания, – я притих, только в этот момент осознав, насколько всё плохо.

– Что нужно делать? – в голове крутилось множество вопросов, но лучше задавать их постепенно, если успею, конечно.

– То, что ты так хорошо умеешь – раздражать меня. Вот, пошутить сумела, значит, пока держусь. А если серьёзно – я не должна терять сознания, и для этого требуется вести с кем-то диалог. Ты подходишь лучше всех, кого я знаю. Сразу скажу, чтоб не впадал в панику: помощь вызывать не стоит, я уже связалась со всеми необходимыми службами. Остаётся лишь ждать, оставаясь при этом в уме, – бесить начальство у меня, может, и получается, но как это делать, если внутри всё замерло от страха? Кое-как собравшись, я преувеличенно бодро заявил:

– Хотите сказать, я могу спрашивать, что угодно? Взять у вас эксклюзивное интервью? Тогда трепещите – этим вечером покоя не будет, – еле-еле слышная усмешка:

– Полуфабрикатом журналиста тебя уже не назовёшь. Какой напор… Хорошо, я поведаю обо всём, что тебя заинтересует, при одном условии, – догадываюсь, при каком, и не собираюсь с ним соглашаться. – Если выкарабкаюсь – забудешь обо всём, что услышал, и не станешь включать эту беседу в свои рассказики. Не отпирайся, я знаю: ты потихоньку пишешь о наших с тобой приключениях.

– Но не публикую же! Я помню, вы запретили мне это делать, пока ходите по Земле. Относительно этой просьбы – давайте всё-таки придерживаться старого правила. Ну, какая вам разница, сколько людей и «сов» узнает о количестве ваших партнёров, когда вас уже здесь не будет? – я ждал, что она щёлкнет пальцами или скрежетнёт зубами, но удостоился лишь очередной фразы без интонаций:

– И зачем тебе знать о подобном, малолетний извращенец? – невольно улыбнувшись, я объяснил:

– Это сделает вас ближе к читателю. Народу нравится, когда суровый неэмоциональный герой вдруг оказывается способен на нежные чувства, – дверь офиса распахнулась, вошёл Вася. Округлив глаза, я прижал палец ко рту, потом, сообразив, быстро напечатал с компьютера: «Вас тут нет! Потом объясню!», и отправил через локальный мессенджер. Поставил телефон на громкую связь и продолжил:

– Я буду иногда кое-что печатать, не возражаете?

– Ладно. Можешь включить что-нибудь красивое и негромкое на фоне? Помирать, так с музыкой, – главный редактор сел на место, прочитал моё послание и максимально тихо нажал пару клавиш. По маленькой комнатке поплыли медленные печальные звуки. – Ты выбрал «Мой рок-н-ролл»? Спасибо. Люблю эту песню. Оставь на повторе.

– Хорошо. Вы собираетесь отвечать на вопрос? – параллельно я описывал первому начальнику, что происходит. Он кивнул, соглашаясь, и начал строчить, убедившись, что я в это время ничего не набираю.

– Ты посмотри, какой важный курица. Клац-клац по клавиатуре, весь в делах и заботах. Нежные чувства, как ты выразился, я испытывала лишь к одному человеку, от лица которого ты как-то написал целую повесть. Если же речь пойдёт о любовниках – их число не такое уж и большое. Меньше десятка, включая случайные связи вроде тебя, – из-за монитора высунулась взлохмаченная голова. Удивлённо-осуждающе посмотрев на меня, Василий Викторович отстучал короткое: «Как?». Отмахнувшись, я вернулся к собеседнице:

– До наших дней много кто дополз?

– Из людей никто. Из вампиров – как минимум двое. Имён называть не стану, – и не надо, сам знаю. Покосившись на навострившего уши главреда, я решил перевести диалог в более мирное и менее секретное русло:

– Вы когда-то упоминали, что были замужем.

– Угу. Давным-давно, предавно, когда свиньи пили вино, – не сумев опознать цитату, я поинтересовался:

– Откуда такая странная фраза?

– Сказка о трёх поросятах, английский вариант. Видимо, в детстве мамы читали нам разные книги, – ещё бы! Разница во времени без малого двести лет. Интересно, как это звучит в оригинале? Надо будет потом найти.

– Запомню, мне понравилось. Так кому и когда удалось вас захомутать? – и к какому племени принадлежал счастливчик?

– Мне было сорок пять, я испытывала определённые проблемы со съёмом – попросту говоря, не задерживалась ни в одной халупе более года, а свою квартиру купить не имела возможности. Это сейчас можно за полчаса взять ипотеку, было бы, чем платить, а тогда история с кредитами только начиналась. Отчаявшись, я решила скопить хоть какую-то сумму и вовсе отказалась от аренды. Удалось продержаться практически всё лето, потом начальник научного отдела заметил, что его заместитель ночует в кабинете, и вытащил из меня признание. Предложил дать денег, но я отказалась – гордая была, сейчас бы взяла не раздумывая. Мы немного поспорили, а потом он озвучил крайне оригинальную идею, якобы внезапно пришедшую в голову: выйти за него, переехать в его квартиру формально как жена, а фактически – в качестве соседки, и позже стать единственной наследницей хорошей двушки почти в самом центре Москвы. Пришлось бы подождать лет двадцать, зато потом руки у меня оказались бы развязаны.