Сказки для взрослых девочек. Финист – Ясный Сокол бесплатное чтение

Глава 1.

"И явился ей молодец красоты неописанной. К утру молодец ударился об пол и сделался соколом. Отворила ему Марьюшка окно, и улетел сокол к синему небу.

Три дня Марьюшка привечала к себе молодца; днем он летает соколом по синему поднебесью, а к ночи прилетает к Марьюшке и делается добрым молодцем. "

("Финист – ясный сокол" Русская народная сказка)

– Сергей.

Нагло и бесцеремонно он расположился напротив и будто занял всё пространство вокруг. Варя почувствовала это ещё до его приветствия. Подняла глаза. Взгляд её небесно-голубых глаз встретился с его, серыми, нахальными.

– И что же тебе, Сергей, надобно?

Она уже час обрабатывала статью в холле гостиницы "Харьков". Пресс-конференция закончилась в половине пятого, полчаса Варя пыталась заселиться – и это ей не удалось, равно как и до пресс-конференции. А статью необходимо было отправить как можно быстрее, поэтому она решила поработать прямо в холле, на уютном мягком диване. Напротив стоял такой же диван, разделял их стеклянный столик.

Капучино на столике давно умер, она заказала его, чтобы иметь возможность расположиться здесь. Ещё раз девушка сверила написанное со стенограммой, осталась самая малость – орфография и отправить. Поэтому вторжение вызвало у Вари лёгкое раздражение, имеющее риск перерасти в отнюдь не лёгкое. Пока она не поняла кто сидит перед ней.

Сын владельца отельного бизнеса всея Руси Сергей Куприянов. Отец Сергея занимал верхние строчки рейтингов. Его бизнес процветал и расширялся. А после того, как на Украине произошёл вооружённый конфликт – успешно приобрёл несколько гостиниц во всех крупных городах и в самые краткие сроки их запустил. Фасады ещё хранили следы осколков от разорванных снарядов, внутри тоже нужно было проводить работы по реконструкции, и их проводили – секторами, но с решением открыться не дожидаясь окончания ремонта Михаил Куприянов не прогадал – людей очень привлекала возможность поглазеть на последствия происшедшего, и отбоя в гостях у заведений Куприяновых не было.

Сын Куприянова Сергей был достойным продолжением своего отца, трудоголизма ему было не занимать, – с удовольствием брался за новые проекты и успешно их развивал. Видимо, сейчас он работал над украинскими приобретениями, а в Харькове оказался потому что именно здесь проходила пресс-конференция временно назначенного губернатора области Ивана Голованов.

Но что ему нужно от неё?

Она приподняла бровь, дожидаясь его ответа.

Он улыбнулся одним уголком губ, и ответил:

– Ты. Я хочу тебя.

***

Сергей почувствовал ощутимое удовольствие, когда увидел, как зрачки куколки, сидящей напротив, расширились а радужка потемнела. Рот приоткрылся от удивления, потом она сомкнула губы и сглотнула.

А он едва не застонал от возбуждения.

Отец попросил проконтролировать, чтобы пресс-конференция временно назначенного губернатора прошла максимально гладко. Нужна была эффективная работа службы безопасности. Сергей решил присутствовать в зале лично, не выделяясь, и не привлекая к себе внимание. Просто понаблюдать за ходом пресс-конференции. И увидел её. Темноволосую и голубоглазую – редкое сочетание. Её оппозиционная позиция сквозила во взглядах, которые она бросала на Голованов и напряжённой позе. А ещё, в отличие от своих коллег, она надела простые тёмные слаксы и длинный клетчатый пиджак. Не костюм. Будто подчёркивая "Видать я всех хотела с вашим протоколом."

Он хорошо знал мятежного брата потому что сам был такой же. В разумных пределах, конечно, но вызов во взгляде, безусловно означавший, что мир обязательно будет проверен на вшивость, был ему знаком.

" Иван Сергеевич, прокомментируйте, пожалуйста, вашу причастность к работе подпольного производства спиртного в Донском, когда Вы были назначены руководителем тамошней муниципальной администрации" – громко и чётко произнесла она, опережая другие вопросы в один из моментов удачно наступившей паузы.

Сергей отметил, что откровенно скучавший до того Голованов заметно оживился – все вопросы, которые звучали ранее были, возможно и информативны, но слишком уж ожидаемы и прилизаны. А этот, провокационный, давал возможность вступить в конфронтацию и показать себя. Окно возможностей для хорошего политика. Приходько был хорошим, Сергей и сам неоднократно встречался с ним и точно знал, что разрешения на работу можно получить только если условия приведены к соответствию стандартам, а мелкие поблажки – исключительно за репутационные бонусы. Благодарность за такие поблажки Приходько собирал в местном реабилитационном центре для детей инвалидов и исключительно в натуральном виде. Поэтому отвечал он четко, кратко и по делу.

Сергей заметил, как вызов во взгляде девушки сменяется интересом, затем согласием. Она коротко поблагодарила за ответ и всю оставшуюся часть конференции просто делала пометки.

Из-за пресс-конференции отель сегодня был переполнен, Куприянов знал, что пустуют сейчас только одни апартаменты – его собственные, но заинтересовавшая его малышка отель не покинула, а переместилась в лобби-бар. Там она заказала капучино, и, он мог поклясться в этом, сразу забыла о том, что заказывала его – погрузилась в обработку статьи. Сергей наблюдал за ней ровно до того момента, пока она не закончила – это стало понятно по тому, как она нажала на клавишу и откинулась на спинку дивана. Но взгляд ещё был прикован к монитору – видимо, перечитывала написанное. Тогда-то он решил подойти. Хотел понять да или нет – останется ли магнетизм? Необъяснимое и невыразимое желание прикоснуться к ней.

Он уже слышал её голос, но что если в беседе с ним окажется, что она плюётся, к примеру? Или не выговаривает какие-то буквы в словах? Или слишком развязна?

Она, казалось, даже пропустила вдох от его прямоты.

– Ты меня с кем-то перепутал, полагаю, – сказала она, наконец, захлопывая крышку макбука.

Он почувствовал её запах. Очень тонкий и немного сладковатый. Подснежник. Когда-то давно он собрал букетик для мамы, и она так радовалась, что этот запах Сергей запомнил навсегда.

– Совершенно точно нет. Говорят, что перепутать невозможно.

И усмехнулся уголком губ.

Потрясающий мужчина.

Варя почувствовала, как в её животе что-то задрожало. Бабочки? Трепыхание ощущалось не только в животе, но и значительно ниже. Даже поёрзать захотелось.

Ситуация становилась опасной. Бабушка учила её, что мужчины опасны, а неразборчивые связи – большой грех, но ей захотелось превратиться в сливочно-молочную лужу из мороженого сразу после того, как он произнёс эти абсурдные слова. Его безумный магнетизм, абсолютная мужская сила казалось, заполнили всё пространство, и она даже ощутила, как потрескивает воздух от напряжения. Сексуального напряжения.

Безумие. Бабушкины наставления медленно входили в Лету, чтобы кануть там навсегда. Нужно было что-то срочно делать с этим. Варя подхватила ноутбук одной рукой, пальто и сумку другой стремительно поднялась на ноги, и бросив, на прощание

– Не смешно!

Стремительно последовала к выходу.

– Стой!

Ей даже показалось, что она ослышалась. Обернулась, увидела, что он отправился за ней и прибавила скорости.

Охотник. А она лань. Или дичь. Что вообще на уме у этих мажоров? В голове трамваем пронеслись кадры из криминальной хроники, а бабочки упали в желудок маленькими гирьками. Страх гнал её вперёд. Каким-то чудом она закинула ноутбук в сумку и одновременно накинула на плечи пальто, потом по очереди продела руки. Снова обернулась. Он настигал её. Варя, наконец, достигла дверей, они с мягким шумом раздвинулись перед ней, она выскользнула на широкое крыльцо, и метнулась в одну из ниш за широкими колоннами. Здесь-то он точно не должен её найти. Она на секунду зажмурилась, как в детстве, когда казалось, что неприятностей не существует если закрыть глаза. А когда открыла уже знала, что попалась. Но, на удивление, в это самое мгновение страх снова превратился в бабочек. Безумием было чувствовать себя в безопасности, но она чувствовала.

Странно, может, все жертвы насилия испытывают то же самое, что испытывала она? Столькгольмский синдром, в мгновение ока проснувшийся? Бежать никуда не хотелось.

Со стороны их не было видно – колонны надёжно скрывали от взора гостей, поднимающихся по ступеням ко входу. Куприянов вдавил Варю в стену своим телом и негромко произнёс:

– А кто сказал, что я смеюсь?

Варя судорожно сглотнула.

– Пусти, а то закричу, – возмущённо проговорила она.

Но он, совершенно игнорируя её требование, вдруг шумно вдохнул где-то то в районе шеи, и этого хватило, чтобы её бросило в жар.

Как оказалось мгновением позже, в нише располагалась дверь ведущая к пожарному выходу, и, конечно, у Куприяновых он работал исправно(кто бы сомневался?), потому что Сергей открыл дверь, и, крепко «приобняв» Варю за плечи, повёл её внутрь.

Она хотела спросить куда он её ведёт. И зачем? И героиней какого абсурда стала? И за какие прегрешения попала в такую передрягу?(это к Богу), но молчала, чтобы не запутываться ещё больше.

Она честно сделала всё что могла, чтобы избежать навязчивого общения(смешно), но правда была в том, что логика покинула эту планету, вышла за границы действительности и растворилась там, а она вопреки всем убеждениям прямо сейчас послушно следовала за абсолютно чужим по временным обычаям, но таким своим по инстинктам мужчиной, и отчаянно молилась, чтобы он не оказался МАНЬЯКОМ или РАБОТОРГОВЦЕМ!

В лифте было слишком светло. И зеркало во всю стену. Но он закрыл обзор, став прямо перед ней. Вцепился взглядом в её глаза и чему-то улыбался. Варя снова и снова хотела сказать хоть что-нибудь, но дальше головы слова никак не опускались. Он не держал её, просто опёрся одной рукой чуть выше головы, а вторую спрятал в карман. Но из-за едва ощутимого движения лифта их немного покачивало, и Варя всем телом ощущала близость его мощного мужского тела.

Сергей был одет по-деловому, но не в строгий костюм, а в тёмно-серые слаксы, белоснежную рубашку, расстегнутую на две пуговки ниже ворота и темно серый пиджак из мягкой шерсти. Волосы были уложены неидеально, и от этого его мужское либидо ощущалось ещё мощнее. А запах – ммм, Варе захотелось повторить его манёвр и шумно вдохнуть, она даже закрыла глаза и, видимо, немного подалась вперёд. Почувствовала как лифт остановился. Открыла глаза и увидела, что Сергей больше не улыбался, его тёплые дымчатые глаза потемнели, он взял её за руку.

– Пойдём.

Что за чертовщина?

Сергей чувствовал себя юнцом, которому, наконец, улыбнулась удача и который закадрил девочку, о которой давно мечтал. Был такой эпизод в его подростковой жизни. Но ооооочень много воды утекло с тех пор. И ещё больше женщин побывало в его постели. Нет, оргиями Сергей никогда не грешил, и откровенно говоря, избегал, но симпатичных красоток редко когда пропускал. Многие даже охотились за ним.

И то, что происходило сейчас просто не укладывалось в голове. Пещерный человек. Она может подать заявление о нападении, и крыть будет нечем.

Ещё в лифте он решил, что просто выпьет с ней чего-нибудь лёгкого в семейном номере Куприяновых, постарается реанимироваться, возможно, возьмёт её номер, если, конечно, выяснится, что она свободна. Но всё полетело в тартарары когда он увидел, как она безыскусно и откровенно наслаждалась его запахом в лифте.

Плевать, свободна или нет. Плевать на то, что будет завтра. На всё плевать.

Он открыл картой дверь, вошёл внутрь, и когда дверь за ней мягко захлопнулась, повернулся, и прижал её к стене всем телом. Она застонала так, будто мучимый жаждой человек получил, наконец, воды. Он обхватил её лицо ладонями и вцепился в губы. Языком облизал их, и когда почувствовал её язык, дёрнулся, будто от удара током. Сумка упала на пол. За ней упали пальто и пиджак. Сергей всё время ненадолго отстранялся и смотрел ей в глаза, пытаясь разглядеть в них малейший намёк на отказ. Но она всё время по инерции тянулась за ним, и в полумраке её глаза стали темно синими, будто штормовое небо. Ничего, кроме нетерпения, Куприянов в них не заметил. Она цеплялась за его плечи, будто боялась упасть, и терлась, как кошка. Её длинные тёмные волосы щекотали его щеки.

Очень послушно она подняла руки и позволила снять с себя футболку. Бюстгалтер расстегивался спереди, а под ним была округлая, мягкая грудь. Когда Сергей несильно прикусил её сосок, она вскрикнула. А потом ещё. И снова. Он вернулся к её губам, потёр нижнюю большим пальцем, она облизала его. Он стал на одно колено, ягодицы под слаксами были упругими. Сергей пригладил их, предвкушая. Потом резко повернул её к себе спиной, и рывком стащил брючки вниз.

Это была длинная ночь.

Варя смотрела на спящего Сергея и не могла насмотреться. Она была полностью одета, собрана, и хотела лишь взглянуть, в последний раз.

В том, что они больше не увидятся Варя не сомневалась. Потому что иначе это было бы мега за гранью. Как нереально умноженное на миллион. Спасибо, что не маньяк. И уж точно не работорговец.

Хотя, лучше, наверное, был бы кем-то из них.

Потому что она вляпалась по маковку. Можно было только надеяться, что она когда-нибудь сможет забыть то, что произошло этой ночью.

Даже вспоминая об этом, Варя покраснела.

У неё были, конечно были отношения – два раза она пыталась найти своё «долго и счастливо». И ни разу она не испытала того, что ощутила вчера.

Мгновенно.

Безрассудно.

И как же это было прекрасно!

«Благодарю тебя, Боже, пусть даже это НАСТОЛЬКО грешно!»

Может, больше она никогда не испытает подобных ощущений, кто знает. В том, что это был эпизод Варя не сомневалась – они с Куприяновым вращались на разных орбитах. Но теперь она точно знала, что должна ощущать, чтобы согласиться построить отношения на всю жизнь. И была благодарна этому человеку за то, что получила такое знание.

Искушение поцеловать его последний раз было так велико, что девушка даже прикрыла губы рукой. А потом повернулась и очень осторожно пошла к выходу.

Сейчас можно было не таиться. Она вызвала центральный лифт, А когда он приехал вошла в него, прислонилась в поручню и на пару минут закрыла глаза.

Её тело горело от воспоминаний.

Он узнал как её зовут после того, как налил в бокалы Пино Гриджо. Варя знала, что это вино с виноградников Куприяновых – видела когда-то в обзорах коллег. И пусть за всю ночь они перемолвились едва ли парой десятков слов, его тело она запомнила идеально. И запах. И прикосновения. Эротические переживания, уровень – космос.

Апартаменты Куприяновых были огромны, закончили они на рассвете, в постели. Но адреналин не дал Варе заснуть. Не хотелось портить такую прекрасную ночь неловким общением после пробуждения, поэтому Варя бесшумно собрала свои вещи, привела себя в порядок и ушла.

Из отеля поехала в аэропорт. Удалось взять билет на ближайший самолёт. Места сменялись, картинки проносились мимо, А она вновь и вновь переживала всё, что было там, в полумраке отельного номера с самым потрясающим мужчиной, которого когда-либо могла себе представить.

Глава 2.

6 недель спустя.

Новый отель в Ялте должен был открывать отец, но Куприянов старший попросил сделать это сына, и Сергей прилетел сюда накануне. Больше месяца он терпеливо наблюдал за тем, как Варя держит дистанцию. Откровенно говоря, его это даже забавляло, но терпение его иссякло и сегодня он намеревался получить удовлетворение за все недели, в течение которых хотел с ней встретиться.

Она была сиреной, он пропал. Только сирены привлекали пением, а она игнором. И так умело делала это – перевелась в отдел туризма и стала туристическим обозревателем.

С того самого дня, как Сергей проснулся один в своей постели, он ждал этой встречи. Сначала не верил, что такое бывает, чтобы женщина сама оставила его и ждал, что она как-то даст о себе знать. Он думал, что однажды «вдруг случайно» столкнётся с ней в Москве, скажем, в его любимом ресторане – журналисты не раз грешили такими «случайными» встречами. Но ничего подобного не произошло.

Он думал, что один из мессенджеров однажды «проснётся» и он получит какое-то легкомысленное сообщение от неё. «Привет», – этого хватило бы.

Но нет.

Тогда Куприянов отправил помощника в издательство и там выяснилось, что Варя резко заинтересовалась туризмом и улетела в Шри-Ланку. А потом на Кубу. Поэтому когда отец попросил взять открытие Ялты на себя, Сергей решил, что пора. Пора возвращать беглянку на Родину.

Выпускающий редактор взял безлимит от отеля на пару лет и с удовольствием назначил Варе нужное техзадание. Но вдруг выяснилось, что она избегает его по-настоящему, и прекращать это не собирается, потому что в списке заявленных представителей прессы фамилия была другой. Когда ребята из охраны связались с журналистом, оказалось, что Варя попросила коллегу подменить её потому что «не успевала» вылететь с Кубы. Адреналинщица.

Он улыбался на пресс-подходе, улыбался на приёме. И каждый раз, когда вспоминал, что ждёт его после завершения банкета, улыбался ещё шире. Дама, которая сопровождала Сергея, ошибочно полагала, что это она вызывает в нём такие тёплые чувства, и, возможно, уже строила планы на их совместное времяпровождение после мероприятия, но Сергей очень технично и галантно передал её в надёжные руки своего близкого приятеля.

В 11 позвонил отец, Сергей принял звонок в кабинете. Доложил о том, как всё прошло, выслушал наставления на ближайшие пару недель. Где-то на заднем фоне услышал голос матери и улыбнулся. Сколько себя помнил, родители изводили друг друга. Пока он не встретил отца и его содержанку в одном из московских отелей. Он тогда сказал, чтобы отец не мучал мать. Чувствовал боль от того, что его привычный мир сыплется и ни за какие деньги его не спасти. Требовал, чтобы отец ушёл из дома.

Мама приехала к нему следующим вечером и попросила перестать давить на отца. Она рассказала, что он всегда будет бесконечно любим ими обоими, но справиться с кризисом, пусть позволит родителям самостоятельно. С тех пор что-то неуловимо изменилось в отношениях мамы и папы, Сергей с удивлением стал замечать, что отца всё меньше интересует бизнес и внешние связи, отношениям с женой он посвятил большую часть своего времени. И недавно он увидел своих родителей влюблёнными и помолодевшими. Сергей с удовольствием принял дела, и с уважением относился к желанию отца всё контролировать. Взамен отец уважал сына, относился к нему, как к равному партнёру и не вмешивался в его личную жизнь. На всю жизнь запомнил Сергей, что мудрая женщина – счастье семьи.

Он знал, что когда придет время его женщина будет похожа на мать. Безусловно.

Сейчас же, пересекая холл и развязывая опостылевшую бабочку, он задумался может ли быть той самой девушка, которая ждёт сейчас в его апартаментах?

Варя медленно закипала. Запертая в номере Куприяновых, в новом Ялтинском отеле, она со смесью страха и злости ждала встречи с ним. Долгожданной, стоило отметить, встречи, и очень пугающей. Зачем? Она как раз собиралась вылетать в Москву, когда её нашли «помощники» Сергея. «Велено сопроводить» – сказали крепкие ребята, с которыми она спорить не стала, понимая всю тщетность самих попыток. В их сопровождении Варя последовала в чартерный самолёт. В течение всего полёта она старалась не думать о том, что её ждёт при встрече с Мистером Ходячий Секс. Но запретить телу предвкушать было бесполезно

Бабочки порхали как сумасшедшие. Голос бабули замолк, она перестала слышать его с того самого момента, как поднялась на борт. В Симферополе Варю ожидал лимузин(ну конечно!) и в нём она доехала до гостиницы. А там её провели в номер, и «забыли» выдать ключ-карту. Но зато оставили ей полный стол угощений. И пару бутылок шампанского.

Которого она не могла выпить ни капли.

Мысли её крутились-вертелись. Она испытывала любопытство и возбуждение. А по мере приближения встречи стала чувствовать страх. Вдруг он подумал, что она предоставляет услуги эскорта в свободное от работы время? Она даже ненадолго похолодела от этой мысли. Желудок свело от отвращения. Ну а что она хотела – пойти в постель к едва знакомому человеку, пусть даже его и знает полстраны? Как какая-то распущенная фанатка, которая бегает за знаменитостью. Справедливости ради, это он бежал за ней, но не особенно-то она и сопротивлялась. Хотя, по-честному исчезла с его горизонта, даже подальше от Москвы. Сменила политику на слащавый туризм, только чтобы исключить иметь возможность встречи с Сергеем в Москве, например, или в Питере. Видит Бог, написать ему хотелось до зуда в пальцах.

Бабушка говорила, что женщина интересна мужчине только та, которая имеет неоспоримое чувство достоинства, и та, которую мужчина добивается, а не от которой хочет спрятаться. Вот только подробную инструкцию поведения не оставила.

Мама Вари умерла от пневмонии, когда ей было шесть лет. Папа был угрюмым молчаливым, и десять лет назад он тоже умер от рака лёгких. Сколько себя помнила, Варя жила с бабушкой. Она была доброй, но из тех, которые строгие, но справедливые. Обращаясь к людям, использовала только полные имена, а про Варю приговаривала «Варвара-краса, длинная коса». Варя же называла её исключительно бабуля. И всегда чувствовала себя любимой. Хотя и жила в мире нотаций и бесконечных правил. Бабушки не стало чуть больше года назад. Варя вдруг осталась совсем одна, на всём белом свете. Даже подруги у неё близкой не было. В школе училась хорошо. Институтом была увлечена. По клубам да барам с одногруппниками не бегала, хотя и общалась со всеми дружелюбно. Её воспринимали как неотъемлемую часть группы, наверное, потому что Варя никому никогда не отказывала в помощи. Палочка-выручалочка.

Бабушка Вари жила в самом сердце Москвы. Многие ошибочно полагают, что в центре столицы живут только небожители, обеспеченные дельцы да олигархи, но выросшая в районе Арбата Варя точно знала, что это не так, потому что они с бабушкой были не единственными: у Веры Афанасьевны были старинные подруги, к которым Варя и бабушка наносили ответные визиты по строго условленному расписанию. Весь их круг принадлежал к старинной (и несколько замшелой по мнению Вари) интеллигенции, да и Варин папа принадлежал к такой же. Все жили рядом, иногда друг с другом друг о друге лицемерили, иногда иронизировали в открытую, но всегда держались вместе, были на поддержке в серьёзных ситуациях и группировались против всего мира, если миру приходило в голову напасть.

Старушек хватил бы удар, узнай они какой безрассудной стала Варвара. Ну удар старушек точно хватит, рано или поздно тайное станет явным. А вот в руки себя брать пора. Конечно, в душе её теплилась надежда на то, что Сергей неспроста приложил столько усилий для этой встречи, но если она его гостья, то почему заперта в этом номере, а не в банкетном зале вместе с другими гостями? Может, Куприянов решил, что не нужно показывать её публике? О том, что сама попросила Дениса, коллегу и товарища подменить её, закипающая Варя совсем забыла. Потом вспомнила и немного остыла. Подошла к окну, убранному легчайшим кружевным тюлем и тяжёлыми парчовыми шторами и взглянула на вечернюю набережную, которая искрилась и сияла будто ожерелье с самоцветами.

Куприяновы выбрали удачное время для открытия – майские праздники. Отель был построен в татарском стиле, владельцы не разменивались на эклектику и постарались, чтобы дизайн очень близко отображал восточный интерьер. Дизайнерская студия постаралась на славу. Номер был воплощением роскоши и уюта. Удачное сочетание. Диваны были удобными, цвета яркими, но не чересчур. В воздухе витал сладковатый аромат.

Она обернулась, когда услышала, что дверь в комнату открылась, но осталась стоять у окна, буквально придавленная эмоциональным вихрем, который захватил её.

Сергей неспешно шел к ней, на ходу снимая пиджак. Небрежно бросил его на спинку кресла. На пару мгновений задержался у столика – стремительным движением достал бутылку с шампанским из ведёрка, плеснул напиток в два бокала и подошёл к ней вплотную.

– Ну здравствуй, – произнёс он с лёгкой улыбкой и подал бокал.

– Привет, – от волнения в горле пересохло и приветствие получилось тихим, едва слышным. Варя пригубила шампанское, затем подняла бокал, – напомни, что мы празднуем?

– Долгожданную встречу – Сергей поднял свой бокал навстречу её бокалу, легонько стукнул, пригубил, а затем, вдруг выбросил вперёд свободную руку и притянул Варю к себе.

Лёгкая шёлковая блуза смялась под его рукой, он почувствовал изгиб её талии и тонкий аромат духов. Едва уловимый. Смешанный с её собственным запахом. Проложил дорожку из лёгких поцелуев от шеи до губ и остановился

– Можно?

Чуть не рассмеялся, когда увидел, что Варя уставилась на него затуманенным взглядом, а потом она немного подалась вперёд и сама поцеловала его. От удовольствия Сергей застонал, рукой провёл по её ягодицам, обтянутым тонкой тканью юбки, немного сжал их, почувствовал, как Варя вжалась в него сильнее. Провёл рукой по спине вверх, запустил пятерню в её длинные тёмные волосы и немного потянул назад.

Она вдруг отпрянула в сторону и сказала:

– Стоп! Давай кое-что проясним.

Потрогала опухшие губы кончиками пальцев, увидела, что он двинулся к ней и выставила ладонь вперёд останавливая его. Сама отступила на несколько шагов назад.

Сергей примирительно поднял руки, потом указал на диван:

– Присядешь?

– Благодарю, – Варя присела на краешек дивана с противоположной от Сергея стороны. Он налил себе ещё шампанского в бокал.

– Вообще-то, я так себя обычно не веду, – Варя посмотрела Сергею в глаза.

– Я тоже, – Сергей сделал глоток, не отрывая взгляда от неё.

– Признаю, я получила некоторое удовольствие…

– Что-что ты получила? – Сергей от души расхохотался. Он увидел, что щеки её немного закраснелись, она скрестила руки на груди и откинулась на спинку. – Ну ладно, я неверно выразилась: мне было хорошо той ночью.

– Хорошо? – он поставил бокал на стол и, навис над ней, поставив руки на спинку дивана по обе стороны от её головы. – Милая, тебе было не просто хорошо, уж я знаю – тоже был там. Это было превосходно, феерично, ошеломительно, но только не «хорошо». Наклонился, чмокнул её в губы и выпрямился – вот это было хорошо – не путай больше.

Подошел к телефону, который соединял с рецепшном:

– Маргарита, будь любезна, американо мне, и капучино… Сахар? – спросил он Варю.

– Мне? Два, – он видел, как она силилась понять, что происходит, и даже немного растерялась.

– И давай чизкейк с малиной – слышал, что он сегодня особенно хорош… Да, один.

А через час после кофе подайте два лосося в сливочно-икорном соусе, креветки фламбе и тёплый салат с уткой. Бутылку Шардоне.

Сергей положил трубку. Через несколько минут в дверь постучали. Мельком взглянув на часы по пути к двери, Куприянов отметил, что время подачи выдержано идеально. Персонал работал на отлично!

Он впустил официанта, подождал пока парень расставит чашки и тарелку с чизкейком и расположился в кресле у дивана. Заметил, как Варя немного отодвинулась. Пыталась сделать это незаметно, но он заметил.

– И что сейчас происходит? – спросила Варя, наконец.

– Мы играем в первое свидание. Через час будет второе. Третье ты хотела бы провести в кино или в клубе?

– В театре, – Варя явно сдерживала улыбку. Потянулась за чашкой, отпила капучино. Пенка осталась в уголке губы, и она захватила её кончиком языка.

Вечер свиданий был под угрозой. Сергей закашлялся и опустил глаза, чтобы она не прочла в них неприкрытую похоть. Потом подвинул тарелку с чизкейком в пространство между их кружками, взял десертную ложку и отхватил кусочек.

– Правда, удался, – ложкой он указал на десерт. – он у нас один на двоих, рекомендую приступить.

Было видно, что Варе доставляет удовольствие игра. Она отхватывала ложечкой маленькие кусочки, и получала удовольствие от каждого. Десерт из сливочного сыра был просто превосходен, и его поедание Варя превратила в эротический акт. Сергей видел, как она перекатывает кусочки между языком и нёбом, посасывает их. И уже было решил завязывать с этим фарсом, как она вдруг заговорила

– Зачем ты делаешь это, Сергей?

– Не знаю, – он пожал плечами. – меня больше устроило бы как в прошлый раз, без дополнительных ритуальных танцев, но раз для тебя это важно – я могу, мне не трудно.

– И провести меня до моей комнаты, а потом уйти сможешь? – усмехнулась Варя. – Кстати, моя комната где?

– Я обязательно проведу тебя к ней, после выполнения обязательной части программы – пообещал он.

Ещё и как проведет!

Варе хотелось ущипнуть себя, чтобы точно знать, что она не спит. Какие-то совершенно немыслимые страсти. Прямо сейчас она проживала самый необычный, жаркий и страстный роман. Такого не бывает в обычной жизни, с обычными людьми – а Варя знала, что она обычная. Тогда что здесь происходит?

Конечно, она могла прекратить всё прямо сейчас, прямо в этой точке. Но правда была в том, что она не хотела – слишком уж интересно было посмотреть что будет дальше. Поэтому Варя пила свой капучино и придумывала чем заполнить паузу.

– Я хочу прояснить, что не имею привычки заваливаться в постель с каждым понравившимся мне мужчиной, – наконец, произнесла она

– И много их было?

– Не думаю, что это важно, – ответила Варя. – Просто хочу, чтобы ты понял – мне не свойственно такое поведение. И я правда думала, что тебе не интересны другие формы общения. То, что сейчас происходит не укладывается в моей голове и мне очень неловко. Конечно, прошлый раз оставил у меня неизгладимое впечатление, мне, отнюдь, не нужны формальные соблюдения приличий раз уж я не удосужилась соблюсти их в самом начале. Я просто хочу понять, что дальше? Миры у нас разные. Я не эскортница. К чему нужны эти отношения?

Варя видела, что Сергею её вопросы не понравились. Улыбка исчезла. Нахмурился, опустил глаза.

В дверь постучал и вошёл официант с тележкой.

– Прости, мне нужно в дамскую комнату – Варя поднялась и весьма дружелюбно улыбнулась. – Креветки фламбе я никогда не пробовала, поэтому на ужин, пожалуй, останусь.

А когда вошла в уборную и закрыла дверь, на пару мгновений прислонилась к ней лбом. Почувствовала, как глаза обожгли слёзы.

– Ну а что ты хотела, – сердито прошептала сама себе. – клятвенных заверений в любви навечно? Что за бесполезные мечты?

Подошла к умывальнику, смочила ладони и отёрла лоб и щеки. Почувствовала, как закружилась голова, но не продала этому сильного значения – стало привычно.

Он ждал её у двери ванной комнаты. Как только Варя вышла в комнату, Сергей притянул её к себе, запустил ладонь в волосы…и поцеловал. Целовал сладко и долго.

Потом взял лицо в ладони и сказал:

– Я понимаю, вернее, могу тебя понять твои опасения. Не знаю, как это передать – тянет к тебе сильно. Я реально благодарен тебе за то, что не заявила в полицию – неловко пошутил Куприянов, Варя, улыбнулась. – Не знаю, что ты хочешь услышать – я хочу быть с тобой прямо сейчас, но настаивать не буду. Я тебя совсем не знаю, но даже то, как ты говоришь меня очень волнует. Гарантий никаких. Если хочешь – оставайся. Останешься – обещаю, что будет не хуже, чем в прошлый раз. Захочешь провести ночь одна – я пойму. А сейчас давай ужинать – повар терпеливо ждёт, чтобы зафламбировать креветки.

Варя не нашлась что ответить, просто молча последовала за Сергеем в гостиную.

За столом они сидели друг против друга.

– Я вырос в отелях. Всегда любил ездить с отцом на работу. После школы он привозил меня в отель, я подглядывал, подслушивал. Потом отец стал высоким человеком, и отели для него уместились в один офис, а я с удовольствием нахожусь здесь, на земле, хотя, конечно, летать приходится всё чаще. Россия огромна. Начинаем строить на Байкале, в планах Алтай. – Сергей ел по-мужски, стремительно, быстро резал, поглощал кусок за куском, делал глоток вина.

Варя наблюдала за ним: за тем, как он ест, как увлечённо рассказывает о деле, которое любит всем сердцем. Еда была превосходна. Вкус креветок, прогретых горящим бренди был восхитителен, вино, которое Варя пила микроглоточками, подчёркивало их вкус. Атмосфера ужина была легкой, собеседник харизматичным. Счастье.

– Я слышала, что твой отец любит играть по правилам. Такое возможно? – она отправила в рот последний кусочек креветки, положила приборы на тарелку и поблагодарила официанта, поставившего перед ней лосося в сливочно-икорном соусе.

– Еще и как возможно. Главное изначально определить принципы, тогда правила игры будут строиться соответственно. Соучредители отца работают не столько на обогащение, сколько на репутационный потенциал. Отец не любит собирать деньги на счётах на 10 жизней, он всегда считал, что деньги должны работать. Поэтому мы строим снова и снова. У нас высокие требования к подбору персонала, но и зарплаты соответствующие. Конечно, ничего просто не бывает, есть проблемы, но они объективны – готовимся всегда к самым кризисным вариантам, но получаем оптимистичные результаты.

Если ставим цель создать новый объект – понимаем, что цель будет достигнута так или иначе, но в соответствии с правилами. А ты? Ты всегда хотела быть журналистом?

– О да! – Варя любила эту тему. Всегда любила свою работу, могла говорить о ней часами. – меня воспитывала бабушка, и когда всё дети стонали от того, что их предки смотрят новости, я залипала в эти сюжеты на весь блок. Мне очень нравилось наблюдать за тем, как ведут прямое включение корреспонденты, особенно из горячих точек. Я пробовала ездить в эти места, но надолго меня не хватило – столько боли – как люди это выносят, ума не приложу. Люблю серьёзные вещи, конфликтыне темы, острые вопросы. Но и туризмом позаниматься было полезно. Там тоже хватает проблематики.

Сергей слушал внимательно, не перебивая. И ему было интересно – Варя видела это. Принц.

– Ты сказала, что воспитывалась бабушкой, а с родителями что?

– Умерли. – Варя перешла к салату: наколола кусочек тёплой утки, макнула её в грушевый соус и отправила в рот. – Мама когда мне было шесть, а папа – в пятнадцать. Но с бабулей я стала жить сразу после смерти мамы. Папа навещал меня, но был всегда хмурый какой-то. Даже не знаю как передать. Жил до самой смерти, словно отшельник. А бабушка год назад умерла. Во сне.

– Мне жаль, – Сергей произнёс эти слова очень искренне, глаза выражали сочувствие. Он уже доел и откинулся на спинку стула.

Варя тоже отодвинула тарелку, чувствуя, что сыта. За окном опустилась ночь. В приоткрытую дверь балкона был слышен мягкий шум моря. Изредка перекликались чайки. Мысли метались, словно птицы. Варя правда не знала как поступить. Сергей сильно притягивал её. И он был опасен. Всю жизнь она слышала как должно было быть, а когда встретила мужчину, которого захотела всем сердцем, всё пошло не так. И он честно признался, что не даст обещаний. Никаких прогнозов, только то, что происходит сейчас. А между тем, жизнь её меняется и сильно. Некоторые страстные ночи не проходят бесследно.

Сергей пристально наблюдал за ней, она, наконец, очнулась от раздумий и наткнулась на его взгляд. Он ждал.

– Ужин был великолепен, благодарю, – Куприянов отвлёкся, провожая официанта, который забирал посуду, и она заметила, как он дал парню чаевые. Закрыл дверь и пошёл обратно. Она поднялась, пошла к нему навстречу. – Прости, но я хотела бы отдельный номер, если это возможно.

Он посмотрел на неё со смесью раздражения и разочарования, но быстро взял себя в руки.

– Да, конечно, в этом номере три отдельных спальни, ты можешь занять любую.

– Благодарю. – Варя почувствовала себя очень неловко. Он был безумно притягателен, её тянуло к нему, как магнитом. И запах. Его запах щекотал ноздри и нервы. И в животе становилось щекотно, а внизу живота всё напряглось и пульсировало. «Почему нельзя попробовать, и почему нельзя поговорить с ним о том, что, в любом случае, рано или поздно рассказать придется?» – спрашивала она себя. Потому что они оба имеют право выбора. Замуж хочется по любви. Без любви люди живут либо недолго, либо бездушно.

Она читала где-то про влечение, которое обеспечивали феромоны. Когда в человеческой природе встречались подходящие для продолжения рода партнёры, они слышали особый запах друг друга – феромоны. Запах, скорее, интуитивный, чем явный. В её ситуации всё было бы прекрасно, если бы они были пещерными людьми в доисторическом мире. Но когда она – Варя-сирота, а он – блестящий делец, владелец «заводов-пароходов», строить отношения было сверх сложно.

Чемодан Вари стоял в шкафу прихожей, она достала его и привезла в комнату, которую показал ей Сергей. Аккуратно закрыла за собой дверь. Поставила чемодан у софы, обтянутой бежевым шёлком в коричневую полосу и присела на краешек кровати. Наверное, стоило настоять на отъезде. Самолёт можно было дождаться и в аэропорту. Оставаться рядом с будоражащим воображение источником удовольствия было не то, чтобы опасно – очень волнительно.

Варя расстегнула блузку, поднялась, сняла её, повесила на плечики, затем расстегнула молнию на юбке. Она закрывала дверцы шкафа, когда раздался стук в дверь. Варя замерла – пижама была в чемодане, но её нужно было найти в стопке белья. Дверь открылась и Сергей вошёл внутрь.

– Удачно вошёл, – пробормотал он, подходя к ней. Варя почувствовала облегчение, по телу побежали мурашки. Он повернул её спиной к себе, крепко вдавил в своё тело, одной рукой дёрнул кружево бюстгалтера вниз и пальцами обхватил сосок. Второй рукой устремился вниз, потер шёлк между ног. Языком захватил мочку уха, пососал её. – Знаешь ли ты, что быть такой мокрой и одинокой – это преступление? -пробормотал он.

Она послушно кивнула, готовая согласиться с чем угодно, только бы он не останавливался.

И он продолжил.

Глава 3.

Он снова проснулся один.

Сергей сразу даже не поверил. Дежа вю. И тем не менее, это было так.

Невозможная женщина. Она так самозабвенно отдавалась ему ночью, что сейчас должна быть совсем без сил. Но вот она, реальность: он без сил, она неизвестно где.

Администратор Дмитрий ответил ему, что его гостья взяла такси три часа назад. Если трасса без пробок – она уже в аэропорту. Но ближайший самолёт в Москву ещё нескоро, так что можно расслабиться и позавтракать. А потом скорректировать планы.

Когда он подъехал к аэропорту, до рейса Симферополь-Москва оставалось два часа. Варя была в экокафе, сидела за столом рядом стоял, он мог поспорить на что угодно, умерший кофе, а сама она быстро-быстро перебирала пальцами клавиши. Словно что-то почувствовав, подняла голову, увидела его, улыбнулась и снова опустила глаза к экрану.

Сергей почувствовал лёгкое раздражение от того, что работа Вари была вне конкуренции, и сел рядом. Павел, охранник сел за столик за его спиной. Никита – личный помощник – пошёл к стойке сделать заказ.

– Привет, – мягко, с улыбкой поздоровался он. – хочу тебе рассказать кое-что, послушаешь?

– Привет, – рассеянно ответила Варя, – Сереж, секунду… Я сейчас…

Внутри у него что-то забурлило, заклокотало, он подался вперёд, широкой ладонью схватил её затылок и своими губами впечатался в её губы. От неожиданности она охнула, а потом сжала губы, и руками упёрлась в его плечи. Но он скользнул губами к шее, в то самое местечко, за ухом, которое заставляло её кричать, и она обмякла. Ухватилась руками за его подбородок, потом пальцами зарылась в волосы на затылке и так влажно ответила на поцелуй, что впору было забыть о том, что они в кафе.

Рядом смущённо кашлянули. Сергей нехотя оторвался от неё. И сел на стул.

– Я заказал кофе – сказал помощник.

– А вам?

Никита утвердительно кивнул.

– Спасибо, Никита. Отмени, пожалуйста, обед с представителями туристической компании, договоримся в следующий плановый визит.

Варя вернулась к работе, но теперь поглядывала на Сергея. Официант принёс заказ, Сергей взял чашку и сделал глоток. Варя несколько раз клацнула мышкой, закрыла макбук и убрала его в сумку, которая висела на спинке стула.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она, наконец, взяла кружку и удивлённо посмотрела на неё – кофе был свежим и горячим.

– По счастливому совпадению, лечу в Москву. Если бы ты не стремилась постоянно сбежать  от меня, мы могли бы спокойно позавтракать и поехать вместе.

– О! – растерянно произнесла Варя. – Подожди, у тебя же был запланирован обед с турфирмой?

– Не то, чтобы запланирован – никакой конкретики, – уклончиво ответил Куприянов. – в каком секторе летишь?

– Нас балуют, – Варя улыбнулась, – бизнес-классом.

– Отлично. Так что насчёт ответа про твои побеги?

Варя замялась. Отпила кофе. Потом постучала ложкой о блюдце.

– Не знаю. Возможно, я хочу, чтобы меня догоняли, – наконец выдавила она.

– Обычно я так не делаю, Варя. И твой лимит на побеги исчерпан. Надеюсь, мы больше не будем к этому возвращаться. – он посмотрел на часы.

Она как-то слишком уж неопределённо пожала плечами и посмотрела в сторону.

– Никита, если ты выпил кофе, выкупи, пожалуйста, билеты и проверь не задерживают ли вылет. И сделай, пожалуйста, так, чтобы наши места были рядом.

– Хорошо, Сергей. Можно Ваш электронный билет? – Обратился Никита к Варе.

– Да, конечно, дайте Ваш номер – скину в мессенджер.

Получив сообщение, Никита отправился выполнять поручение.

– Ценишь? – спросила Варя, указав глазами на удаляющегося Никиту.

– Ещё как. Человек сам поступил в МГИМО, сам его закончил, и искал работу, чтобы наработать опыт. Я стараюсь держать его сытым и максимально удовлетворённым, чтобы не сбежал. До консула какой-нибудь латиноамериканской страны парень уж точно дорос. – Сергей засунул руки в карманы и вытянул ноги под столом. – Мне повезло, Никита влюбился в администратора нашего Московского отеля, Елену, а она ярая патриотка. Любит жить в Москве, всегда об этом говорит. У людей уже маленькая разбойница, два года, – он тепло улыбнулся, вспоминая встречи с дочерью помощника.

Где-то в кармане пиджака Куприянова зазвонил телефон.

– Я отойду, – сказал он, взглянув на экран, встал и отошёл в сторону.

Звонила мама. Она интересовалась как он и спрашивала, когда вернётся в Москву. Сергей солгал, что завтра. Он поймал один из взглядов Вари, и она не смогла отвести взгляд. Он точно знал, что она вспоминала. Видел, что взгляд стал затуманенный. Обещающе улыбнулся, а она смутилась и уткнулась в телефон. Сергей аккуратно свернул разговор и вернулся за столик.

– Варя, – сказал он. – Посмотри на меня.

Она посмотрела.

– Надеюсь, эта ночь заслужила определения большего, чем «хорошо»?

– Надеюсь, «отлично», тебя устроит? – Варя погладила гладкий фаянсовый бок кружки, потом ещё раз, самими кончиками пальцев, глядя ему прямо в глаза. И облизнула губы. – я тоже умею играть в такие игры, Серёжа. А если не умею – быстро учусь.

– Спасибо за предупреждение – проговорил Сергей, потом встал, обошёл столик, снял с спинки стула сумку Вари, подхватил её под локоть, вынуждая встать, и сказал Павлу:

– До вылета перемещаемся в ВИП.

***

– У Вас были кровянистые выделения последние пару дней?

Как гром среди ясного неба.

– Были розоватые, но ничего не болит, я не придала значения. В самом начале тоже такие были. – Варя с тревогой посмотрела на доктора. – Что-то не так?

– В самом начале были имплантационные, а сейчас небольшая отслойка. Вам нужно лечь в стационар.

В стационар? И как она это объяснит Куприянову???

Она забеременела после первой ночи. Сначала не обращала внимания на приступы сонливости, внезапно начинающегося жора. Потом заметила, что болит грудь, особенно соски. Потом сделала тест. И не могла поверить. У неё было нечто похожее на месячные, но всего пару дней. Такое иногда бывало, когда Варя много работала. И все эти мысли, связанные с Серёжей. Иногда она плакала в подушку(что было, кстати, ей совсем не свойственно) – Варя думала, что это стресс, но оказалось, что совсем другие гормоны. И месячные были совсем не месячными, а имплантацией эмбриона. Мысли о том, чтобы избавиться от ребёнка не было ни одной, хотя, как быть без работы Варя думала, и не раз. Потом вспомнила сколько у них удалёнщиков и расслабилась.

Подарок судьбы. Ей 25. Семью построить так и не удалось. Она отличный специалист. И вот, теперь станет ещё и мамой. Сергею она собиралась когда-нибудь потом, после родов, например. А после Ялты стало понятно, что молчать она сможет только до того момента, как начнёт заметно увеличиваться живот. Это создавало новые проблемы, но Варя решила отложить их на потом(а в глубине души тешила надежду на совместное будущее по любви, а не из-за живота). Сегодня был плановый осмотр, про надежду всё ещё было ничего не понятно, и необходимость лечь в больницу всё основательно усложняла.

– Варвара Алекссевна, госпитализация в данном случае, не перестраховка, а жизненная необходимость для Вашего ребёнка, – увидев сомнения Вари произнесла доктор. – и начать её необходимо прямо сейчас. В больнице есть всё необходимое для то, чтобы Вы оформились, а родные пусть привезут Вам что-то из личных вещей.

– Сколько по времени это продлится?

– Если всё пойдёт хорошо – не более двух недель, всё зависит от Вас. Вы уже мама, Ваш малыш нуждается в Вас прямо сейчас. Нужно максимально расслабиться, соблюдать режим и исключить стресс. Поэтому работа должна сейчас остаться на работе, а вам нужно переместиться в стационар и получать лечение. – она расписалась в заключении, поставила печать и передала Варе документы. – Вот моё заключение и направление. Поднимайтесь на второй этаж – там у нас стационар – и оформляйтесь. Счастливо.

Варя поблагодарила доктора, вышла из кабинета и присела на стул, совершенно не понимая как быть, и как объяснить всё Серёже. Рассказывать всё прямо сейчас она не хотела – не время, но и исчезнуть бесследно она не могла – он предупредил её в аэропорту, и месседж был ей понятен.

Они ночевали вместе каждый раз, когда он был в Москве. В командировках Куприянов не задерживался, поэтому этот месяц они провели вместе. Пару раз она летала вместе с ним. Они ни о чем не договаривались – после Ялты она привёз её домой, провёл в квартиру и остался. Варя сначала не поняла как на это реагировать.

– Посмотрю, куда ты решишь бежать из собственного дома – с усмешкой сказал он.

– На работу, Куприянов, трудоголикам ли этого не знать? – расхохоталась Варя.

Никаких правил никто не оговаривал. В течение дня у неё звонил телефон и она частенько краснела, от того, что он говорил ей.

– Сереж, я работаю, – сердито шептала она в трубку и осматривалась, пытаясь понять, заметил ли кто то, что она испытывает прямо сейчас.

– Тогда сожми ножки посильнее, милая, и жди вечера. Или выйди на улицу через пару минут, я буду на противоположной стороне, немного выше редакции, – бархатисто рокотал в трубке его голос.

Конечно, она выходила и получала очередной эмоциональный вихрь на заднем сидении лимузина. Пару раз это был его ровер. Иногда, конечно, приходилось и откладывать. Тогда Серёжа молчал до самой встречи, а потом всячески показывал недовольство и иронизировал.

Он никогда не приглашал её к себе. Не предлагал познакомить с родителям. Бывало, обедал с ними, говорил, что перезвонит и клал трубку. Не радужные можно было сделать выводы.

На работе Варя осталась в секторе туризма, но стала, скорее аналитиком, нежели очередным обозревателем. Выискивала изъяны системы, описывала их в статьях и получала свою минуту славы, потому что людям нравилась лёгкая критика Ростуризма. Начальству нравилось количество просмотров и откликов на её статьи.

А Куприянов злился и частенько высказывал ей. В очередной такой схватке они заключили пакт о ненападении и, если разговор перетекал в конфликтные темы, кто-то из них резко менял направление.

В действующей системе отношений она совсем никак не может исчезнуть надолго, а две недели – это бесконечность. Только если командировка. У Вари всё так прекрасно сложилось в представлении, что оформившись, она сразу позвонила начальнику (который стал ей другом за годы совместной работы) и сказала, что приболела, и будет на больничном две недели. Он попросил связаться, как только она почувствует себя лучше, чтобы получить ТЗ для работы из дома. Потом набрала Сережу и сказала, что улетает прямо сейчас.

– Куда, Варя? Утром же ничего в планах не было? – удивился Сергей.

– Сереж, решение принять нужно было очень быстро, я уже иду на посадку. Прилечу – наберу.

И отключила телефон.

Освоилась в палате, прошла консультацию с лечащим врачом, включила телефон, и заказала в Яндекс маркете домашнюю одежду, несколько пар нижнего белья, фрукты. В любимом кафе заказала Цезарь и бургер с телятиной и дорблю. Телефон звонил пару раз, но она не взяла трубку, не могла придумать куда её «отправили». Хотела перезвонить позже и сослаться на организационную суету.

– Макарова, – в палату заглянула медсестра – к Вам пришли. Выйдите, пожалуйста, в холл.

– Благодарю.

Странно, может привезли доставку?

Варя вышла из палаты, прошла по коридору до двери отделения, потом спустилась на первый этаж. Огляделась и замерла: возле островка администратора стоял Сергей и хмуро смотрел на неё.

– Объясни, что происходит, Варя, – Сергей видел, что она испугана. Её обман, нахождение здесь – всё это не укладывалось в голове.

После Ялты они так редко расставались, что сегодняшний звонок и командировка на две недели никак не укладывались у него в голове. Сначала он терпеливо ждал, когда Варя позвонит сама и расскажет куда улетела. Потом, когда терпение иссякло, он дал поручение Никите выяснить это в редакции. Намеревался слетать к ней после того, как завершит текущие неотложные дела. Но Никита доложил, что Макарова на больничном. Ни о какой командировке никто в редакции не знал.

Тогда Куприянов попросил службу безопасности добыть информацию о том, откуда был совершён ею последний звонок.

И был крайне удивлён, когда ему сказали, что это больница.

Приехал в больницу, обратился к дежурному администратору.

– Макарова в стационаре, вы кто, муж?

– Муж, – машинально соврал Сергей.

– У неё угроза, нужно поменьше двигаться и есть побольше витаминов – сказала медсестра – передай Макаровой, что к ней пришли – сказала она второй медсестре.

– Какая угроза? – переспросил Сергей, смутно догадываясь о чем речь.

– Выкидыша, какая же ещё. Не волнуйтесь, такое бывает – подлечим – родится ваш малыш сильным и здоровом.

– Спасибо – машинально поблагодарил Сергей и отошёл в сторону, чтобы медсестра не заметила как он ошеломлён.

Варя спустилась через пару минут, и она стала вдруг какая-то другая. Черт возьми, всё это время она была беременная!

– Серёж, давай мы поговорим после того, как я выпишусь.

– Нет, Варя, черт побери, я хочу поговорить об этом сейчас. Какой срок твоей беременности

– 12 недель – машинально ответила она.

Сергей посчитал мгновенно. И отшатнулся.

Ребёнок никак не входил в его планы прямо сейчас. Но чужой ребёнок не входил в планы вообще. Выходит, что она с кем-то рассталась прямо перед их первой встречей. Сергей смешался. Запустил пятерню в волосы.

– Мне жаль, что ты плохо себя чувствуешь,– наконец, выдавил он. – Я не знал что с тобой и почему ты в больнице, взял самое банальное, – он протянул ей пакет с фруктами. Она смотрела на него своими голубыми глазищами, которые синели на глазах. Если она сейчас расплачется, он не сможет уйти. – Медсестра сказала, что нужны витамины, там всё есть. Ты выздоравливай.

Потрепал по плечу. Легко поцеловал в лоб и ушёл

Не оборачиваясь.

Варя смотрела ему вслед. Слезы струились по щекам. Она помнила, что сказала ей доктор, но не могла остановиться. Плакала беззвучно. Присела в кресло для посетителей, поставила рядом пакет и обняла себя за плечи. В руке завибрировал телефон.

– Макарова Варвара Алексеевна? Вам доставка – проговорил жизнерадостный голос в трубке.

– Да, я в холле, жду Вас – быстро вытерев слезы, и сдерживая рвущиеся из груди рыдания, проговорила она.

Она получила доставку из Яндекс-маркета. Уточнила в кафе, когда приедет еда. Оказалось, что на подходе – через несколько минут молодой парнишка передал ей свёртки. После медленно поднялась в свою палату.

Пока она отсутствовала, ей подселили соседку. Очень хотелось взять себя в руки, но это получалось плохо. Слезы текли ручьём. Варя отворачивалась от девушки-соседки и утирала их рукой, потом взяла салфетку и прижала к глазам.

– Привет, – жизнерадостно произнесла девушка. – я – Лера. А тебя как зовут?

– Варя, – голос Вари дрогнул.

– Эй, ты чего? – переполошилась Лера. – что случилось?

– Всё в порядке, не обращай внимания. – Варя снова вытерла слезы и начала раскладывать вещи в шкаф. Она совсем забыла про средства гигиены, и машинально отметила это. Ничего, перетопчется. Чтобы вновь что-то заказывать, а потом встречать доставку тошно было даже думать. Поэтому Варя решила поесть и лечь спать.

– Какой у тебя диагноз? – спросила соседка

– Отслойка. А у тебя?

– После скрининга направили. Не всё понимаю, жду консилиума. Переживаю, потому что ничего не понятно. Мы так хотели этого малыша – муж тоже сильно переживает.

– Сочувствую, – искренне произнесла Варя.

Соседка была миловидной блондинкой с кукольным лицом. Она излучала дружелюбие. Голос был очень приятным.

– Баранова, на анализы, – позвала заглянувшая в палату медсестра.

– Удачи, – пожелала Варя.

– О, спасибо большое! – Лера взяла документы и вышла из палаты

Теперь, когда Варя осталась одна наедине со своими мыслями, на неё вновь обрушились воспоминания о последней встрече с Серёжей. Только сейчас до неё дошёл весь смысл абсурдности этой ситуации: акушерский срок беременности считался с первого дня последних месячных, и он всегда был больше фактического срока зачатия. Откуда об этом было знать мужчине? Она знала, что он подумал. Но переубеждать его ни в чем не собиралась – всё шло именно так, как должно было быть.

Показательно было даже то, что Сергей ничего не захотел выяснять. Сразу отстранился, оставил её. Какая проза – залететь в первую же ночь от мужчины, который не готов брать ответственность. Не за ребёнка, за их отношения. Её отец тоже не хотел, чтобы она была в его жизни, чего ожидать от других мужчин?

Варя очень хотела понять Серёжу, но горечь от того, что всё кончено и обида на то, что он враз стал чужим для неё затмевали разум.

– Я должна успокоиться – сердито прошептала она. Потом решила обратится за помощью к медсестре.

– Моя куколка, – пожилая медсестра сочувственно покачала головой. – на всех мужиков нервов не напасёшься. Сейчас поставлю тебе укол, чтобы ты успокоилась и заснула.

Спать, набираться сил и спокойно растить своего ребёнка внутри – именно на этом она должна сфокусироваться в ближайшие две недели.

А страсти пусть остаются в прошлом.

Глава 4.

Куприянов долго и много пил этим вечером. Несколько раз ему звонил Никита, но он сбрасывал. Когда позвонила мама, он взял трубку, сказал, что занят и положил её.

Конечно, пить в баре собственного отеля было не совсем логично, если не хочешь, чтобы тебя отыскали, но ему уже, честно говоря, было плевать ищут его или нет.

С Варей всё.

Он отчаянно хотел хоть кого-то обвинить в том, что произошло, но неизменно выходил на самого себя. Он сам ввязал её в эти отношения.

И не подозревал, что сейчас будет так тяжело. Вообще считал выпивку чем-то ненужным, как ботокс в телах женщин, но сегодня выпить захотелось с непреодолимой силой. Как странно складывается жизнь: отношения с Варей складывались, в общем-то неплохо. Она не была алчной, глупой. В постели откликалась на его ласки, хотя и не брала инициативу на себя(он был уверен, что со временем это изменится) С ней было интересно, и, хотя были некоторые противоречия в их взглядах, он любил, когда она говорила с ним. Он любил даже просто слушать её голос. Ощущалось, что Варя выросла в интеллигентной семье – у неё был прекрасный слог, она применяла такие слова, которые исчезли из обихода народа в кутерьме 90х. Он был в театре два раза за последний месяц. Раньше не мог вспомнить, чтобы посещал его хотя бы раз в год. Иногда его приглашали, когда сеть выступала спонсором того или иного обновления, но так, чтобы по велению сердца – такого Сергей представить себе не мог.

Конечно, о женитьбе думать было рано, но её естественность, искренность очень сильно привлекали его. Хотел познакомить её с родителями на следующей неделе. Даже поговорил с матерью на этот счёт. Теперь нужно было как-то отменять.

Надо же, заприметил её в такой особый период. Видимо, она была немного ошеломлена расставанием с предыдущим парнем, раз так охотно ответила на его предложение переспать.

– Сергей, Вы не отвечаете – что-то случилось?

Сергей повернулся в сторону помощника и дал знак бармену налить ещё бренди. Взял пузатый снифтер и отпил глоток.

– Проблемы в личной жизни, – снова отпил. – Представляешь, беременна. Двеннадцать недель.

– Понимаю. Я тоже не сразу принял, когда Лена сообщила. Думал побудем подольше вместе, попутешествуем. А потом оказалось, что ребёнок это огромное счастье. Не представляю, как мы раньше жили без нашей Машули.

– Принял? Чужого ребёнка? Нет, к такому я не готов. Тебе что-нибудь налить?

– Да, спасибо, то же, что и Вам, –  Никита расположился на барном стуле рядом. – Почему чужого, разве он не Ваш?

– Ты слышал, что я сказал? Она беременна двеннадцать недель. С момента нашей встречи прошло всего десять. Я уж молчу о том, что был максимально осторожен – Сергей залпом допил остаток напитка в бокале и бросил в рот дольку лимона.

– Ох да, – рассмеялся вдруг Никита, – Вы же не спец в акушерстве. Я тоже сначала был удивлён – просто почему-то доктора берут за основу не сам срок зачатия, а дату последних тех самых женских дней. Срок кажется больше, но это не так. Лена мне во время беременности все уши этим прожужжала.

– Вот же....!!! – Сергей ошеломленно посмотрел на Никиту, потом резко вскочил со стула и направился к выходу. Затем вернулся обратно. – Вызови водителя, пожалуйста, и закажи прямо сейчас в нашей службе доставки цветов 71 розу – 40 алых и 31 белую. Крепкий кофе, – попросил бармена, – и Нарзан.

Как и обещала медсестра, после укола Варя сразу уснула и проспала пару часов. Когда она проснулась, Лера уже вернулась в палату и смотрела фильм. Варя села в кровати, потерла глаза, и на пару мгновений уронила голову на руки, которые она сложила на согнутых коленях. Зазвонил телефон, на экране светилось имя "Куприянов".

"Ну нет, – подумала Варя, – я не готова с тобой сейчас общаться." И поставила на беззвучный.

Телефон всё звонил и звонил. Варя было непонятно, зачем он делает это.

– Что смотришь? – спросила у Леры.

– «Полианну», она меня сильно успокаивает.

– Что-то уже известно? – спросила Варя, присаживаясь рядом.

– Нет, результаты анализов будут завтра утром. Ждём.

– Всё будет хорошо, – Варя погладила Леру по плечу. – Вот увидишь.

– Очень надеюсь. У тебя телефон светится, почему не отвечаешь?

– Неприятный разговор, – Варя включила чайник и пошла в ванную.

Когда вернулась, телефон молчал. Висело 15 пропущенных и три сообщения.

«Варвара-краса, возьми трубку».

«Варя, возьми трубку. Пожалуйста».

«Если не возьмёшь трубку придётся прорываться в твою палату, Варя. Возьми трубку, пожалуйста».

Последнее сообщение пришло минуту назад. Придётся поговорить, иначе переполошит больницу.

Он взял трубку сразу, как только прошёл первый гудок.

– Варя, выйди, пожалуйста, на улицу.

– Зачем, Сергей? Ты что-то забыл?

– Да, забыл. Варя, пожалуйста. Жду тебя у входа.

– Хорошо, – она накинула кофту: к вечеру натянуло тучи и, по всей видимости, стало прохладно. – Я скоро вернусь – сказала Лере и вышла из палаты.

Подходя к выходу, Варя почувствовала, что у неё слабеют ноги. Она ненадолго остановилась, а потом решительно пошла вперёд и толкнула дверь.

Первое, что выхватил её взгляд – яркие красные и белые пятна. Цветов было так много, что Сергей придерживал их второй рукой. Он выглядел очень виноватым, и от него разило спиртным. Она остановилась прямо перед ним, не отрывая взгляд от лица.

– Варя, прости меня. Я совсем не разбираюсь во всех этих медицинских штуках. Это тебе, – он осторожно передал ей цветы. Они пахли так сладко!

– Благодарю, Серёжа, – Варя улыбнулась.

Он был очень серьёзным, и смотрел на неё с прищуром.

– Варя, это мой ребёнок?

– Да, Сергей, он твой. Я была очень удивлена, когда узнала. Но аборт делать не думала, и сейчас не хочу. И я очень, очень хочу сохранить этого малыша.

Она стояла перед ним в хлопковом костюме с штанишками, в розовых кроксах на босу ногу и с огромным букетом цветов, такая милая и трогательная. «Боже, спасибо, что он мой» – подумал вдруг Сергей, и неожиданно даже для себя произнёс:

– Выходи за меня.

На лице Вари вспыхнула радость, потом она опустила голову, но когда подняла обратно никакой радости там уже не было, только вызов.

– Сейчас рожают без всяких обязательств, Серёжа. Вообще по этому поводу можешь не переживать, – она примирительно улыбнулась. – Но я рада, что ты хочешь разделить родительство. Буду благодарна, если смогу оставлять ребёнка с тобой или твоими родными, если придётся ездить по работе.

Ему показалось, что он ослышался. В его представлении всё было так логично и просто, что иначе и быть не могло. Да, мало были вместе, но ребёнок – этот же на всю жизнь. Никто не беременел от него раньше, так что это событие для него, событие значимое. Возможно, он не рассчитывал стать отцом прямо сейчас. С другой же стороны, двадцать восемь – возраст, когда пора заводить семью. Всё в пору.

– Варя, – устало произнёс Сергей, – я почти привык к твоим эмансипированным чудачествам, но, пожалуйста, не ешь мой мозг! Нужно было стать на колено? Не подготовил кольцо! Точно!

Она была изумлены его поведением. Смахивало на какую-то истерику. Она хотела сказать, что плевать ей на кольцо, и на обстановку, что она просто не хотела быть ничьим объектом благотворительности забеременев «по счастливой случайности», но молчала, давая ему выговориться. Всё же, Сергей был немного пьян, послушать его сейчас было очень полезно.

– Я приеду утром, и мы с тобой выберем дату, ладно? – она молча кивнула. – И, пожалуйста, постарайся за ночь не передумать, или сбежать. – она снова кивнула и явно собралась уходить.

– Варя… – Сергей потянулся к ней, неловко приобнял как-то сбоку и зарылся лицом в волосы. – Варя, Варя, Варя… Я правда рад, что он мой. Иди сюда – взял её лицо в ладони, стал целовать щеки, подбородок, затем накрыл губы. – Артистка, – вдруг рассмеялся, собралась исчезнуть на две недели. У меня, Варя, к тебе много вопросов. Самый главный – почему не сказала сразу, как узнала?

– Я уже сказала тебе. Сначала вообще не думала, что мы с тобой хоть когда-нибудь встретимся ещё. Но сообщить после рождения собиралась в любом случае. Я считаю, что дети должны знать обоих родителей.

– Ну вот теперь-то мне полегчало! – саркастично отозвался Сергей. – Не очень верится после того, как сегодня днём ты просто ушла и ничего не сказала.

– Я тоже не сразу поняла, что тебе непонятно, что акушерские недели и эмбриональные отличаются. Я же говорю, сказала бы, когда ребёнок родится, чтобы ты мог убедиться в том, что он твой. Как ты, кстати понял? – она немного откинулась в его руках и посмотрела в глаза.

– Мой помощник оказывается, разбирается не только в построении бизнес-отношений, но и в том, как правильно определяются недели беременности. – немного помолчал, ещё раз поцеловал, бережно придерживая лицо ладонью. Потом отстранился, провёл пятерней в волосах – Варя знала, что этот жест означал, что он либо расстроен, либо озадачен – и посмотрел куда-то вниз, на её живот, прикрытый стеблями роз.

– Можно я потрогаю? – спросил немного севшим голосом. Варя кивнула. Сдвинула в сторону цветы, давая ему прикоснуться к ней. Куприянов положил ладошку на её живот, в самом низу он почувствовал бугорок. Это значило, что там находился его ребёнок. Как он раньше не замечал, вчера, например?

– Что говорит доктор?

– Будет смотреть динамику улучшений. Если в течение пары дней результат будет видимым, возможно смогу уйти домой раньше.

– Хорошо. Ты только побольше отдыхай, ладно?

Она в очередной раз кивнула. Потом потянулась и сама поцеловала его.

– Спасибо тебе, – сказала перед тем как уйти.

– Выздоравливай поскорее. – Сергей ушёл лишь после того, как она исчезла за дверью.

– Мама. Отец. У меня для вас новость, присядьте.

Сергей решил не откладывать разговор с родителями в долгий ящик и сразу после больницы отправился к ним.

По лицам родителей было понятно, что они взволнованы.

– Что-то с Байкальским проектом? – переполошился Михаил.

– Нет. Это другое. Надеюсь, вы поддержите меня…. – Сергей сделал небольшую паузу. – Я уже говорил, что встречаюсь с девушкой. Сегодня мне стало известно, что она беременна, и я сделал ей предложение.

Родители молчали и изумлённо смотрели на Сергея. Затем переглянулись.

– Ну, Серёжа, мальчик ты уже взрослый, как действовать в той или иной ситуации разбирайся сам, – сказала, наконец Ирина. – Но ты действительно уверен, что стоит вот так жениться? Может, стоило бы сначала пожить вместе, присмотреться?

– Мама предлагает отличный вариант, сын. Ну сколько ты знаешь эту девушку? Кто она? Из какой семьи? Может, специально забеременела, чтобы потом делить имущество? Ты говорил ей про брачный договор? – видно было, что отец сильно встревожен.

Сергей очень сильно любил родителей и понимал, что они волнуются.

– Послушайте. Я понимаю, что вы ошеломлены новостью. Я и сам не поверил вначале. Правда в том, что мой ребёнок родится уже через полгода, и я очень хочу, чтобы его мама почувствовала себя счастливой невестой со всеми этими свадебными заморочками. Мама, – обратился Сергей к Ирине, – я очень на тебя в этом вопросе рассчитываю. Нет, отец, ничего Варя подписывать не будет. Во-первых, когда ты познакомишься с ней – сам увидишь, что это лишнее. Во-вторых, она сейчас в больнице, есть угроза для жизни моего ребёнка. Добавлять Варе беспокойств составлением брачных договоров я не буду. В-третьих. Варя – мать моего ребёнка, это навсегда. Кто-то из вас в этом сомневается? – Он переводил взгляд с матери на отца. Они снова переглянулись

– Сын, мы не против твоего ребёнка, и его матери. Но представляешь ли ты такой вариант развитой, при котором сам захочешь когда-нибудь развестись с этой…Варварой? – мягко спросил Михаил. – Жизнь – это путь с переменными, никто не знает, что ждёт вас впереди и какие события могут повлиять на брак.

– Как было у вас с мамой? – иронично произнёс Сергей. Михаил смущённо замолчал. Ирина накрыла его ладонь своей рукой и ободряюще, легонько её сжала.

– Я горжусь тобой, ты вырос настоящим мужчиной. Готова помочь тебе во всём, о чем попросишь, – Ирина поднялась, подошла к Сергею и обняла его.

– Спасибо, мама – Сергей улыбнулся ей.

– И я поддержу тебя всегда и во всём – Михаил тоже подошёл к сыну, пожал ему руку и хлопнул по плечу. – всё равно, сейчас ты в большей степени владелец бизнеса, чем я. Когда-нибудь абсолютно всё станет твоим – принимай решения, соразмерные твоим представлениям о будущем.

– Папа, спасибо, – Сергей достал из ведёрка игристое и открыл его. – А теперь пора праздновать.

Следующие дни мелькали для Вари быстро-быстро. Цветы к ней в палату доставляли ежедневно, в какой-то момент она позвонила Сергею и взмолилась о том, чтобы он перестал делать из её палаты оранжерею! Сама Варя стремительно шла на поправку. Доктора сильно удивлялись тому, как быстро состояние плаценты возвращалось в норму. Огорчалась Варя только из-за соседки по палате. К сожалению, ребёнка Лера потеряла – патологии развития показали анализы и все возможные УЗИ. Пришлось вызывать роды. В палату после процедуры вернули тень Леры. Она лежала уже несколько дней и смотрела в потолок. Ничего не приходило в норму, её не могли выписать. Как помочь Варя не знала, а тут ещё Сергей со своими букетами и свадебными приготовлениями. Усугубляло ситуацию с Лерой ещё и то, что муж ни разу не пришёл навестить её. Варя боялась, что он бросил Леру. Что делать в этой ситуации было непонятно.

Через пару дней её пребывания в больнице Серёжа сказал, что ждёт её в местном буфете. Когда она пришла, оказалось, что он не один – с ним были родители. Они очень понравились Варе. Понравилось то, как держатся вместе, и что приняли её – видела, смотрели на неё с добром. Видимо, Сергей хорошо подготовил.

– Серёжа попросил, чтобы я помогла тебе организовать свадьбу, – сказала Ирина. Они решили пожениться 8 июля, в День семьи, любви и верности.

– Ирина Дмитриевна, я буду Вам очень признательна и благодарна! Скажу сразу, у меня нет совершенно никаких представлений, и претензий никаких не будет. Полностью. Полагаюсь на Ваш вкус, и опыт.

– Невестка – мечта, – рассмеялась Ирина. – давай начнём, а там посмотрим. Всё уступать тоже нехорошо, будем согласовывать. Скажи лучше, как ты себя чувствуешь?

– Пока неясно, но выделения прекратились – это хороший знак. Завтра контроль УЗИ, будет видно. Вот – Варя достала из кармашка фото последнего УЗИ, на нём был виден маленький человечек. – мне сказали, что это последние недельки, когда можно увидеть человека целиком, потом он будет стремительно расти и фотографировать смогут лишь части.

Ирина взяла фото и на глазах её выступили слезы.

–Миша, посмотри – показала она снимок мужу. – скоро в нашей семье появится маленький человек. А тебе уже сказали мальчик это или девочка?

– На этом сроке могут только предполагать, но велика вероятность, что мальчик.

Сергей обнял Варю за плечи и погладил по руке.

– Всегда знал, что у меня будет сын – сказал он с гордостью. Поцеловал Варю в висок. Взял у матери снимок сына и всмотрелся в него. Маленький человечек на фото был таким настоящим. – Можно мне попасть с тобой на УЗИ? – спросил он.

– Я спрошу доктора, и напишу, – пообещала Варя.

Доктор разрешил, и Сергей присутствовал на УЗИ. А потом, когда она вышла провожать его, спрятался с ней в угол коридора и горячо поцеловал. Погладил ягодицы, закинул одну ногу себе на бедро и вжался сильнее. Её лицо раскраснелось от поцелуев.

–Варь, я мечтаю о том дне, когда ты вернёшься домой, – проговорил Сергей, едва оторвавшись от её губ.

– И я. Но тут такое дело, Серёжа, многим ещё какое-то время нельзя… – она смущённо замолчала.

– Совсем нельзя? – переспросил Сергей

– Запрещены любые сокращения. И я надеюсь, что у нас всё будет в порядке. Я соскучилась – она потянулась, облизала его губы, погладила шею сзади. И чуть не призналась, что любит. Снова. Почему-то всегда останавливалась, стеснялась.

И боялась, что не увидит в глазах ответного чувства.

Глава 5.

На шестой день лечения доктор констатировал видимое улучшение.

– Могу отпустить Вас домой под наблюдение Вашего доктора. Капельницы больше не нужны. Но некоторые препараты принимать будете ещё неделю. И покой. Где Вы работаете?

– Я журналист.

– Офис пока посещать не стоит. Удалённо работать можете, – Ну это понятно, три дня уже работает.

– А интимную жизнь возобновить можно?

– Пока курс лечения не окончен рекомендую воздержаться. Можете собираться, медсестра уведомит, когда выписка будет готова, рекомендации получите тогда же. Удачи, и в следующий раз ждём Вас на роды в срок, – доктор добродушно улыбнулся.

Варя поблагодарила его и пошла в палату. Вошла и услышала тихий душераздирающий вой. Лера плакала отвернувшись к стене.

– Лера, милая… – Варя присела на краешек и погладила её по плечу. Сегодня Лера плакала первый раз. Варя слышала, что плач – это хорошо. Когда лежала уставившись в одну точку выглядело страшнее. Психиатра не звали, потому что Лера ела, молча, мало, но ела. Психолог приходила два раза. И вот только сейчас поведение Леры изменилось.

– Он бросил меня, Варя, – сквозь стиснутые зубы простонала вдруг девушка. – прислал сообщение, что уходит. Даже вещи уже увёз.

– Какой подлец! – разгневанно произнесла Варя. – Я тебе сочувствую, Лера.

– Ты никогда не сможешь меня понять, никто не сможет!!! – выкрикнула вдруг Лера.

Варя почувствовала вдруг себя крайне неудобно, испытала очень неприятное чувство, граничащее с обидой. Но в чём-то Лера была права: с ребёнком Вари, слава Богу, всё было хорошо, и она собиралась замуж. Поэтому Варя остыла враз и приобняла Леру.

– Конечно, ты права. То, что ты пережила не дай Бог пережить никому. Огромное горе!

Я могу быть твоим другом, если тебе нужен кто-то рядом, – Лера продолжала плакать, но уже немного спокойнее. – Хочешь, позову медсестру? Она может дать успокоительное. Тебе станет легче.

Лера кивнула. Медсестра пришла через пару минут. Она дала Лере успокоительное и пообещала, что доктор подойдёт через пару минут.

– Ваша выписка скоро будет готова, – сказала медсестра Варе перед самой дверью.

– Тебя уже выписывают?

– Да, мне можно домой. Хочешь я каждый день буду приходить к тебе?

– Не думаю, что тебе будет удобно. – у Леры было такое грустное лицо, что Варя готова была ездить куда угодно, чтобы ей хоть немного было лучше.

– Конечно, удобно! Очень хочу, чтобы ты поскорее восстановилась. Ты же сама говорила, что твоя мама живёт в Новосибирске. Кто будет сейчас тебя навещать?

Лера пожала плечами. Она была очень бледная и осунувшаяся. Волосы, собранные в хвост, сильно потускнели. Она держала руки в глубоких карманах халата, сидя на краешке кровати.

– Давай сейчас пить чай? Я всё равно побуду до вечера. Вдруг, к тебе сразу кого-то подселят, и ты не останешься совсем одна.

Лера посмотрела на Варю, в глазах её была признательность, и что-то ещё, но Варя не стала заострять внимание над тем, чтобы понять что это было, она поставила чайник и достала из холодильника пирожные с сыром маскарпоне и малиновым джемом.

– Будем себя баловать, – подмигнула она Лере. – если хочешь – подсаживайся. Нет – я присяду рядом с тобой.

– Лучше я, – Лера села на стул у стола. – Хочу вспомнить как это – нормальная жизнь. Хочу, чтобы этого всего не было, – Она на мгновение закрыла глаза рукой, но не заплакала.

Варя хотела сказать что-то подбадривающее, но не могла найти слов. Не понимала, что конкретно сможет успокоить Леру, а не, наоборот, вызвать раздражение, поэтому молча делала чай.

– Может, «Полианну»? – робко предложила она.

Варя была уверена, что совершает ошибку, согласившись, на столь стремительное замужество, но вокруг неё всё так крутилось-вертелось и организовывалось, что она никак не могла этому противостоять. Через два дня она выйдет замуж за человека, который ни разу не признался ей в любви, и которого она знала всего несколько месяцев.

Они не обсуждали её работу, но когда закончился срок больничного и удалёнки, и Варя полетела сначала в Венесуэлу, затем в Китай, и оба раза период адаптации проходил, мягко говоря, не очень, Серёжа корректно, но твёрдо намекнул, что полёты и риски, связанные с этим пора бы сократить.

«Надеюсь, ты не хочешь родить гражданина той страны, в воздушном пространстве которой будешь находиться во время перелёта?» – отшутился он в конце беседы.

Варя не стала отстаивать свою свободу в том, что касалось работы исключительно потому, что она и сама чувствовала насколько тяжело дались ей перелеты, и боялась повторения угрозы прерывания беременности. Поэтому она посмеялась над шуткой и решила отложить разговоры о работе на послеродовый период. Всё это время Сергей звал Варю переехать к нему, но она попросила его подождать до свадьбы. Ей было тяжело оставлять квартиру, в которой прошла почти вся её жизнь. Она любила этот двор, любила улицу, ощущения, которые вызывал мерный шум за окнами. Квартира Серёжи на Пресненской Набережной вместила бы целиком две её квартиры, но она никак не могла почувствовать себя там как дома. Будто всё время была в гостях. Они сошлись на том, что Варя постепенно будет перевозить свои вещи и заниматься подготовкой комнаты для малыша.

Так как работа Вари сузилась теперь до границ Московской области(чему был не рад, но так уж и быть – готов потерпеть её шеф), она стала больше времени проводить с будущей свекровью. Ирина покорила Варю своей добротой. Она чем-то напоминала Варину бабушку, но была намного мягче. Хотя отстаивать свою точку зрения тоже умела – в процессе организации свадьбы возникали моменты, когда организаторы пытались утвердить выгодные для себя позиции, отступая от запросов, которые изначально озвучила Ирина, и Куприянова отстояла их все, не переставая быть при этом доброй и милой.

Первое время Варя называла Ирину по имени-отчеству, но женщина попросила либо по имени, либо мама.

«Я так хотела родить дочь, – как-то сказала она, – но не сложилось – Бог слишком поздно дал разум, – её глаза затянуло пеленой воспоминаний. Потом она тряхнула головой и улыбнулась. – Но в жизни всегда всё к лучшему, моя лично мне очень нравится, я за неё очень благодарна)))» «Мамой» Варя сильно стеснялась, поэтому звала по имени.

Неделю назад к Варе переехала Лера. После того, как выписали Варю, Лера пробыла в больнице ещё пять дней. Как и обещала, Варя навещала подругу каждый день. А потом оказалось, что её муж, Игорь, затеял какой-то муторный развод с разделом имущества. Лера сказала, что делить ничего не хочет и порывалась снять квартиру, но Варя предложила переехать к ней, и после недолгих раздумий Лера согласилась. У Вари никогда не было подруг, так приятельницы, выпить кофе между делами, а вот Лера стала довольно близкой. Случившееся, конечно, оставило свой горький отпечаток в её душе. Особенно травматичным было предательство мужа: он бросил Леру, когда узнал, что детей после случившегося у неё больше не будет. У Вари не укладывалось в голове как можно было так поступить с близким человеком.

– Знаешь, Варя, я думала, что мы одно целое. Думала, и в горе и в радости…А он… Всё это время я была для него лишь поставщиком яйцеклеток? Выходит так??? Хотя, может, он и прав. Ну кто я теперь? Недоженщина. Так себе человек…

Варя не понимала как быть в такие моменты. Она старалась успокоить и приободрить подругу, но понимала, что получается у неё не очень – слишком велико было горе Леры.

А вот Ирине Лера не нравилась. Пару раз Варя пыталась привлечь Леру к свадебным хлопотам, и оба раза Ирина очень корректно отклоняла попытки.

– Варенька, ты очень добра к людям. Дай Бог, чтобы всегда платили тебе тем же, – однажды весьма загадочно высказалась Куприянова, Варя тогда почувствовала лёгкий укол беспокойства, но потом это чувство прошло и забылось. Она изо всех сил старалась избавить Леру от горестных мыслей. Оказалось, что Лера по профессии дизайнер, но из-за проблем с зачатием она оставила работу ещё год назад, когда они начинали третью попытку ЭКО. Игорь тогда настоял на том, чтобы она перестала заниматься работой и полностью посвятила себя будущему ребёнку. Теперь у Леры не было ни мужа, ни ребёнка, и работы тоже не было.

Варя попросила Сергея замолвить словечко перед дизайнерской компанией, с которой он сотрудничал.

– Ох не люблю я этот протекторат, – поворчал немного Сергей, но просьбу выполнил, и Леру пригласили на собеседование.

Вечером, перед собеседованием Лера была так возбуждена, что перемерила кучу одежды, подбирая «тот самый» наряд.

– Что покажешь на встрече? – спросила Варя, когда Лера переоделась.

– Последним проектом была детская для сына и для дочери. Я точно знаю, что у меня был сын, поэтому этот проект не смогу показать никому, только тебе. А дочь – это миф, вымысел – её никогда не было, – Лера на несколько мгновений прижала ладонь к глазам, губы её искривились. Но почти сразу она взяла себя в руки. – Поэтому будет детская для девочки.

Проекты были великолепны оба.

Комната для девочки была придумана в стиле королевства фей, а для мальчика – выглядела как заколдованный лес.

– Я нашла производителей детской мебели, которые делают элементы мебели в виде всяких фигур. К примеру, стол и стульчики в виде пней. Есть множество производителей осветительных приборов, которые выполняют их в виде каких-либо элементов, как, к примеру, цветы и бабочки, которыми украшена комната для девочки.

– Лера, я уверена, что твоё собеседование пройдёт крайне успешно – проговорила Варя, рассматривая как интересно были интегрированы такие полезные детали, как шведская стенка в стиль декора для мальчика. Лестница вела в домик на дереве, в котором можно было прятаться, играть в игрушки, а спуститься с этого домика кроме лестницы можно было по канату или прыгнуть на батут, который располагался внизу.

Так и вышло. Лере позвонили вечером после собеседования и сообщили, что она может приступить на следующий день. Так что уже несколько дней она ездила в офис и это было прекрасно – в глазах её появился блеск, она была занята делом и больше не пережевывала сутками в своей голове события месячной давности.

Итак, через два дня Варя должна поклясться в любви и верности человеку, который вынужден был жениться на ней из-за её живота. Варя горестно вздохнула. Иногда, когда они с Сергеем были вместе, когда он соблазнял и ласкал её, а потом они отдыхали, что-то смотрели вместе, обсуждали новости и тренды, ей казалось, что всё у них получится. Она сможет добиться его любви. Настоящей. С вечными признаниями. Но бывали и такие моменты, когда Сергей позволял себе саркастичные выражения, и, видимо, даже не понимал, насколько больно в такие моменты Варе. К примеру, в период её вынужденного воздержания, Сергей выяснил что Варя в сексе придерживается достаточно пуританских взглядов. Она считала, что секс – это акт близости между мужчиной и женщиной, и допускать всевозможные вольности, которые широко пропагандировались в порно – это ненормально.