Взрывная натура. Обратная реакция бесплатное чтение
Екатерина Богданова
Взрывная натура. Обратная реакция
ПРОЛОГ
Сумрачное, погруженное в полумрак подземелье, сухой воздух трещит от напряжения, магия, кажется, пропитала все маленькое замкнутое пространство каменного мешка, имеющего целью скрыть находящихся в нем как от глаз любого, вознамерившегося причинить вред, так и от самой искусной поисковой магии. Идеальное место для того, чтобы спрятать самое ценное… самую ценную. Места безопаснее просто невозможно придумать, и даже лучшие из населяющих Землир ищеек не смогли бы обнаружить спрятанную здесь девушку. Идеальное место, идеальная защита…
Взрыв!
Гулкий грохот, как и всплеск магии, был поглощен неимоверно толстыми каменными стенами, ведь эта комната находилась в толще древней скалы, к которой даже звери не решались прокладывать тропы, так опасна и неприступна она была. Возвышающиеся по кругу над сумрачной скалой вулканы никогда не спали, в их жерлах кипела вечная огненная жизнь, жизнь непостижимая, но нерушимая в своем первозданном великолепии – саламандры. Непоколебимая, неугасающая сила огненных духов поражала постоянством. Духи огня были той константой, которая уравновешивала энергетическую нестабильность этого мира. Но сейчас даже извечные содрогнулись. Нет, не от взрыва, а от последовавшего за ним эмоционального всплеска невиданной силы. Еще совсем крохотные, едва обретшие огненное дыхание малыши-саламандры задохнулись от нахлынувшей волны ярости, изрядно приправленной страхом, тем самым липким, заставляющим пасовать разум страхом, который посещает в тот момент, когда над самым дорогим нависает угроза. Забеспокоились низшие огненные сущности, отвечающие за нужную температуру в инкубаторах, неожиданно пошли трещинами несколько яиц, которым еще недели две нужно было провести в лавовых прудах, взвыли и перекинулись в абсолютный огонь саламандрочки, которым еще только предстояло в ближайшее время произвести на свет очередное яйцо, откуда впоследствии вырвется новое пламя жизни. Пожалуй, в этот момент саламандры впервые за два десятка лет пожалели о том, что пошли на сотрудничество с одним из величайших магов Землира. И только теперь они осознали, насколько он силен. Гораздо сильнее всех своих соплеменников, сильнее и опаснее.
Но крики стихли спустя пару минут, и на вулканическое кольцо опустилась звенящая тишина, какая обычно и случается после потрясения. В этой тишине самые сильнейшие из духов отчетливо расслышали сотрясающий скалы рык:
– Даяна!
Мир огненных будто замер в предчувствии новой волны эмоций, сметающих хваленое самообладание саламандр.
За первым разъяренным криком послышался еще один:
– Даяна! Опять!
Затем донеслось и еще несколько возгласов пылающего праведным гневом магистра Кранта.
– Даяна, за каким мраком?! Зачем?!– выдохнул Тэран. – Что же ты творишь, девочка?
Дальнейшее не услышали бы даже самые сильнейшие из обитателей вулканического круга, но мы-то с вами можем и подслушать, и даже подсмотреть…
Магистр Тэран Крант, успев в последний момент выставить блок, поспешил создать и блокирующий силу взрыва кокон. Но кокон не смог полностью погасить обратную волну от удара о блок, и испуганную девушку окатило лавиной каменной крошки и оглушило высвободившейся во время взрыва энергией. Тэран почувствовал ее боль как свою собственную, на мгновение задохнулся от накативших ощущений, тело скрутило спазмом, а в следующий миг он похолодел от ужаса, какого никогда доселе не испытывал. В этот момент маг понял то, от чего старательно отмахивался уже несколько дней,– эта девочка стала для него неимоверно важна, значима настолько, что он без раздумий отдал бы за нее свою жизнь. Она стала для него величайшей ценностью, это было даже не любовью, а чем-то большим, затмевающим сознание, лишающим способности здраво мыслить, оголяющим инстинкты. Пожалуй, сейчас он задумался бы о взыгравшей крови предков, если бы все его мысли не были заняты лишь одним – ей больно!
Разделяющее их расстояние Тэран преодолел за одни миг, на то, чтобы отшвырнуть в сторону каменный остов кровати, ушло еще мгновение, а потом… В глазах потемнело от ярости. Он злился на себя, на всю эту ситуацию и на саму Даяну за то, что подвергла себя такой опасности. Если бы он не появился вовремя, если бы не успел… Взрыв, отраженный от стен, покрытых ограничивающей магическое воздействие сетью, убил бы ее мгновенно. Сейчас же Даяна была только ранена, все ее тело покрывали мелкие порезы и ссадины, она была без сознания.
Тэран усилием воли подавил бурлящий в крови гнев, заставил себя вспомнить о том, кто он, призвал к порядку спящую доселе нечеловеческую суть и очень бережно поднял на руки ту, за которую теперь будет бороться и убивать. И умрет, если потребуется.
Часть первая
ДАВЛЕНИЕ
Я медленно, очень медленно открыла глаза. Было темно, больно, страшно и тяжело, физически тяжело дышать, будто меня придавило каменной плитой. Учитывая последние воспоминания, я даже не сомневалась, что увижу завалившую меня груду камней. Боль мешала сосредоточиться на мыслях, хаотически скачущих в голове, но одно я осознала точно – я жива! Но почему? А главное – как? В следующее мгновение сердце остановилось, сжалось, пропустило удар и помчалось вскачь вслед за путающимися мыслями. Я убила магистра! Или все же не убила? Ну магистр же он, должен был выжить, просто обязан! Я же ему не в сердце целилась, да я вообще не в него целилась. Он сам появился там, где не ждали. Так что сам и виноват! Но только бы не пострадал…
– Ну здравствуй, девочка, – прозвучало откуда-то сбоку.
И одновременно с этими словами вспыхнуло сразу несколько светильников, озаривших помещение мерным желтоватым светом. А надо мной склонилась пожилая женщина, прижимающая к груди книгу, которую она до этого, похоже, читала. И темнота ей явно не мешала. Но не это насторожило меня – лицо женщины показалось смутно знакомым. Однако вспомнить, кто она и откуда я ее знаю, так и не удалось.
– Тэран сейчас занят, но он обязательно зайдет к тебе, как освободится, – приветливо улыбаясь мне, проговорила женщина.
«Фух, живой, значит»,– облегченно выдохнула я. И тут же задумалась о своей собственной судьбе. Когда не нужно переживать за всяких там магистров, ребром встает вопрос о собственной шкурке.
– А вы… – прохрипела, едва ворочая языком, прокашлялась и уже смелее поинтересовалась: – А вы кто?
Ответ меня, мягко говоря, поразил.
– Мама, – приторно улыбаясь, заявила женщина.
– Ч-чья? – слегка оробев, спросила я.
– И твоя тоже, – неожиданно уведомила меня женщина, продолжая елейно улыбаться и заботливо поправляя одеяло, а взгляд ее стал жестким и непримиримым.
И я вдруг вспомнила это лицо, только в прошлую нашу встречу оно было более бледным, растерянным и возмущенным. Мать магистра Кранта!
Взгляд метнулся в сторону, отмечая темные стены, бежевое одеяло, коричневые шторы на окнах. Спальня магистра.
– А… я, наверное… мне домой нужно…– пролепетала я, с трудом приподнимаясь.
– Лежать, – приказала она, пригвоздив меня к кровати взглядом.
А для надежности еще и рукой надавила на грудь.
Я тут же зашлась кашлем.
– Прости, девочка, – засуетилась женщина, поправляя подушки, хватая стакан с каким-то мутно-розовым напитком и приподнимая меня за плечи. – Попей, легче станет. Ты сейчас слишком ослаблена магическим выбросом, потому и восстановление идет так медленно. Но я уже влила в тебя столько целительной магии, что организм больше не примет. А Тэран против того, чтобы кто-то, кроме него самого, делился с тобой жизненной энергией.
– Сам зажал и другим не дает, – проворчала я, отпив-таки пару глотков из стакана и откинувшись на подушки.
– Ему сейчас нельзя распылять силы, ослаблять себя, слишком многое на кону, – поспешила оправдать сына женщина.
– А вы… – до конца вопрос я не озвучила. И не то чтобы было неудобно, но почему-то постеснялась.
– Зови меня Кассиль или просто мамой, – улыбнулась женщина.
Без издевки, искренне улыбнулась.
А мне вдруг стало как-то нехорошо. Это с чего я родительницу магистра должна называть мамой? Неожиданно появились силы, и я рывком села на кровати. Осознала, что из одежды на мне только сорочка, мужская, прикрылась одеялом и потребовала:
– Немедленно верните меня домой!
Женщина сощурилась, недобро так, подалась ко мне и прошипела не хуже сыночка, когда он злится:
– Так ты дома, деточка. И только попробуй обидеть моего сына…
Признаюсь, я спасовала. Медленно легла, прикрыла глаза, глубоко вдохнула, стараясь отрешиться от ноющей боли в мышцах, а потом… сорвалась.
Вскочила на кровати, позабыв, что в мужской сорочке на голое тело выгляжу более чем неприлично, уперла руки в бока и прокричала:
– Я вам не деточка! И ничего вашему сыну не должна! Это он меня втянул в сомнительное противостояние со своей любовницей! Так что верните меня домой, немедленно! Я требую! И имею на это полное право! А ваш сын пусть сам со своими… любовницами разбирается.
Последнее высказывание получилось совсем уж каким-то обвинительным и обиженным, что не укрылось от моей собеседницы. Кассиль хмыкнула, приветливо улыбнулась и задумчиво произнесла:
– А я с тобой согласна. Мужчины не умеют ценить то, что само идет к ним в руки. Пусть добивается.
И в меня полетело нечто сумрачно-белесое, окутавшее все тело ласковым касанием тумана. Мир погрузился во тьму.
В дверь постучали, да так, что она содрогнулась. В следующее мгновение створка распахнулась, а по комнате разнесся громкий голос, окончательно вырывая меня из оков сна.
– Даюсь, ну ты долго еще валяться будешь?! – заголосил Сан, бесцеремонно потеснив меня на кровати.
Рыжий наглец улегся рядом на бок, подпер голову рукой и тихонечко прошептал:
– Твой дом в оцеплении, под дверью ждут шестеро магов из Имперской службы безопасности, мастер Эшарон делает вид, что так и надо, но я подозреваю, что на него надавили. Ничего рассказать не хочешь?
– А что ты уже знаешь? – так же шепотом спросила я.
– Да мама расписала…– скривился Санье, – но я ей не особо поверил. Ты же не кукла разряженная, чтобы на регалии Кранта вестись.
Представила, чего там ему матушка хвостатая наговорила, и тоже скривилась.
– В общем, я с тобой в любом случае, так что не вешай нос, Даюсь, прорвемся, – заявил Сан, щелкнув меня по тому самому носу, который вешать не полагалось.
– Спасибо, – шепнула я в ответ и, не удержав порыва, крепко обняла друга.
И именно в этот момент я поняла, осознала, насколько неправильно веду себя, несправедливо по отношению к Санье. Понимание пришло в тот момент, когда он обнял меня в ответ, бережно, нежно, чуть поглаживая по спине и затаив дыхание. Так не обнимают друга! И в тот же миг стали очевидны другие мелочи в наших отношениях, на которые я раньше не обращала внимания,– постоянная забота, подчеркнутое позиционирование меня, как его девушки, перед одногруппниками, перед которыми не было нужды притворяться, обида на то, что я отказалась официально стать его невестой. Ведь тогда он действительно обиделся, вспылил и даже идиоткой непонятливой обозвал. А я и была идиоткой, потому что не осознавала… А теперь… А что теперь? Аашалла никуда не делась, и мать Санье была права – мне нельзя держать его возле себя. Неважно, как я к нему отношусь, важно то, что рядом со мной он в опасности…
Я отстранилась, отодвинулась подальше и тихо проговорила:
– Тебе лучше уйти.
Сан напрягся, сощурился и вкрадчиво поинтересовался:
– Это твой ответ?
Ответа на какой вопрос он требовал, понимали мы оба. И он видел осознание в моих глазах. Тем сложнее было отвести взгляд и попросить:
– Иди.
Санье встал, медленно, подчеркнуто высокомерно оправил одежду и вдруг с жаром произнес:
– А я ведь не сдамся, Даяна. Я привык добиваться своего и не намерен изменять своим привычкам.
Это прозвучало угрозой, обещанием, клятвой, в конце концов. Но я не посмотрела на него, даже когда уходил, не взглянула вслед. Кажется, я только что лишилась друга…
Мне было плохо, страшно и противно. Я чувствовала себя гадиной. И понимаю, что моей вины нет, а все равно мерзко. Нравился ли мне Сан? Да, он мне очень нравился, он был просто идеален! Веселый, понимающий, заботливый. Вопреки безалаберному внешнему виду я отчетливо ощущала в нем силу, способную защитить, вселить уверенность, поддержать во всем, к чему бы я ни стремилась. Но в противовес ему передо мной была иная сила – сметающая на своем пути все преграды, неоспоримая, жестокая и непримиримая сила магистра Тэрана Кранта. И пусть для него я только очередная проблема, которую нужно решить, пусть между нами пропасть непонимания и на горизонте маячит та, для кого моя смерть станет подарком, мне почему-то никак не удавалось заставить себя возненавидеть его. Я злилась, была разочарована, хотя и не очаровывалась, обижалась, раздражалась. Во мне бурлило много негативных эмоций, но возненавидеть магистра никак не получалось. И даже сейчас, только что распрощавшись с Саном, я думала именно о нем, магистре Кранте. О, как же он раздражал меня! Своими янтарными глазами с зелеными искорками, непробиваемой самоуверенностью, наглостью… неожиданной нежностью и пьянящим ощущением полета от соприкосновения наших губ, мимолетным, но так отчетливо запомнившимся.
Усилием воли заставила себя вынырнуть из воспоминаний, встряхнулась, и пошла в ванную. А уже через двадцать минут поняла, что Крант – зло! Страшное, непримиримое и неоспоримое зло, решившее отравить мне жизнь!
По обыкновению, собравшись, я отправилась на кухню, уже ожидая очередной порции недовольства от дедушки. Но, войдя, я не услышала ничего. Дедушка, как обычно, сидел на своем месте и пил чай, но на мое приветствие не ответил. Он пытался, открывал рот, но ни одного звука так и не было произнесено.
– Дедуля, что с тобой?! – обеспокоенно кинулась я к нему.
И только тогда услышала сдавленное:
– Все хорошо.
– Да где же хорошо? Ты же меня даже не ругаешь! – воскликнула я, присев перед дедушкой на колени и схватив его за ладони.
А ладони были ледяными, и дедушка из последних сил пытался что-то сказать, но так и не сказал.
– Я убью его, – прошипела, поднимаясь.
Дедуля ухватил за руку, сжал, но не смог произнести то, что хотел.
– Ему не жить, – прорычала я. И тут же, ласково улыбаясь, заверила дедушку: – Я со всем разберусь.
Из дома я вышла, так и не позавтракав, а учитывая, что накануне я не то что поужинать, даже пообедать толком не успела, настроение у меня было более чем кровожадным. И путь мой пролегал к Институту высших. Следующих за мной по пятам охранников я просто игнорировала, боясь растратить весь запал на них.
В стены института я ворвалась, пылая праведным гневом, и плевать, что сегодня выходной день и куратора не должно быть на месте. Он же чувствует, когда я хочу его видеть, а сейчас я просто жажду лицезреть магистра Кранта!
По лестнице и пустым коридорам пронеслась ураганом, остановилась перед дверью его кабинета, вдохнула поглубже и постучала… ногой. Как же я пинала эту дверь! Отчаянно, самозабвенно, с душой, выплескивая всю ярость и возмущение. Да как он посмел? Да кто он такой, чтобы так поступать с моим дедушкой? За дедулю я любому отпор дам, и плевать, что магистр!
Выплеснув переполняющие эмоции и немного отдышавшись, постучала кулаками. Ответа не было.
– Трус, – прошипела, в последний раз пнув ненавистную дверь.
И тут дверь приоткрылась, выпуская в освещенный предзакатным солнцем коридор полосу голубовато-белого магического света. Приоткрылась и остановилась. И я тоже замерла, борясь с двумя противоположными желаниями – развернуться и убежать или войти и… А вот что «и», я уже и не знала.
– Ты хотела меня видеть, – донеслось из-за двери.
«Бежать, бежать без оглядки»,– кричали инстинкты. Но я почему-то подошла и, дрожащей рукой ухватившись за ручку, распахнула дверь. Распахнула и замерла, впав в подобие стазиса. Вот как увидела его, так и замерла.
Магистр Крант ничуть не изменился, все те же жесткие черты лица, тот же непримиримый взгляд, та же аура силы, подавляющая любое сопротивление, но я так и остановилась, позабыв про все, что хотела ему высказать. Нет, я не забыла, я помнила, но где-то там, далеко, а его глаза были здесь, близко, слишком близко.
Как во сне отметила, что он встал из-за стола, подошел ко мне, медленно, неимоверно медленно поднял руку и провел пальцами по моей щеке.
Инстинктивно отстранилась, но уже в следующее мгновение подалась вперед. Я этого не хотела, я не стала бы… Но именно я потянулась к нему, сама того не желая. Да что же он со мной делает? Отвернулась и зажмурилась, чтобы хоть как-то прекратить это, найти в себе силы противостоять навязанному притяжению.
– Посмотри на меня, – попросил магистр.
Я хотела отказать, очень хотела, но не смогла. Уставилась на него, теряя ощущение реальности и медленно, но верно погружаясь в пучину янтарно-зеленого омута его глаз. Голова начала кружиться. Ноги подкосились, но я не упала, сильные руки обвили талию, удержали.
Прикосновения горячих ладоней отрезвили, вернули ощущение реальности, заставили задрожать от страха перед тем, кто властен над моей жизнью, властен над всеми нами, обычными магами. Сейчас я как никогда осознала свою беспомощность.
– М-да, не этого я ожидал, – с изрядной долей грусти протянул магистр Крант.
– А… чего вы ждали? – с запинкой спросила я.
– Ну, хотя бы того, что ты наконец-то перестанешь видеть во мне монстра, – хмыкнул магистр.
Я откровенно растерялась, совсем запуталась, но о цели своего визита забывать и не собиралась. Так что расправила плечи, вдохнула поглубже и выдала:
– Я против!
– Даже не сомневался. Только уточни, пожалуйста, о чем конкретно речь на этот раз, – устало улыбнувшись, ответил магистр.
– Речь о моем дедушке! – практически выкрикнула я. – Вы сделали с ним то, чего делать не следовало! Я готова слушаться вас, готова выполнять все, что вы прикажете, но дедушку трогать не смейте!
– Дедушка, значит, – задумчиво произнес магистр.
– И к чему это? – насторожилась я.
– Забудь, – прошептали у самого моего уха.
А потом дыхание опалило кожу на шее, уверенные сильные ладони медленно прошлись по бокам и сомкнулись на талии, а спиной я ощутила твердую грудь, к которой меня рывком прижали.
– Да что вы… – задохнулась я одновременно и от возмущения, и от нахлынувших ощущений.
Новых ощущений, непривычных, заставляющих забыть, зачем я сюда пришла. Нет, так не пойдет. Это неправильно! Это ненастоящие эмоции, ненастоящая моя реакция на магистра, это все связь. Нужно просто взять себя в руки и игнорировать, потерпеть, переждать. А потом он разорвет эту связь и оставит меня в покое. Он обещал…
Я не выдержала и буквально взмолилась шепотом:
– Отпустите меня, пожалуйста.
– Как же с тобой сложно, – сокрушенно вздохнул он, и от его дыхания колыхнулись мои волосы на виске. – Так и будешь от меня шарахаться всю жизнь?
– Э-э-э… – окончательно растерялась и впала в ступор я.
О какой жизни он говорит? Или это намек на то, что мне немного осталось? Ну да, выловит меня Аашалла, покромсает, и не буду тогда от магистра шарахаться, просто потому, что меня не станет. И только мое сердце в качестве подарка Тэрану Кранту от маленькой несчастной меня и останется. Все логично. Мне стало так жалко себя, что я не удержалась и тихонечко всхлипнула.
Обнимать и прижимать к груди меня тут же перестали. Крант отпустил, отошел на пару шагов и отстраненно-деловым тоном поинтересовался:
– Так по какой причине вы хотели меня видеть, студентка Эшарон?
Я сначала насупилась, поняв, что агрессией и требованиями от куратора ничего не добьешься. Но потом вспомнила, что сдаваться не в моих правилах, резко развернулась, уперла руки в бока и потребовала:
– Снимите блок на речь с дедушки! Что он может рассказать мне такого, чего я еще не знаю или не узнаю в ближайшее время от вас же? Мне теперь даже поговорить не с кем, посоветоваться. Не смейте трогать дедушку!
Чуть ногой с досады не топнула, наблюдая за тем, как на губах мага появляется насмешливая улыбка. Да он просто смеется надо мной! Я для него что, клоун? Или забавная зверушка какая-нибудь? Да я его сейчас!
Я выставила руки перед собой и, с прищуром глядя на зарвавшегося мага, зловеще прошептала: «Карноус эморти таррус эсс». И улыбнулась, уже предвкушая, что сейчас над ладонями начнет клубиться сила, формируя снаряд. В этот раз я не промажу. Но вместо того, чтобы сработать, как и положено, то есть материализоваться во взрывающийся сгусток, магия только пыхнула сероватым облачком, обдавая меня волной тепла. А сама я пошатнулась и непременно упала бы, если бы Тэран не успел подхватить. Голова закружилась, во рту пересохло, во всем теле появилась липкая слабость.
– Ну и зачем? – держа меня на руках и поглядывая с укором, поинтересовался магистр. – Ты же и так истощена после прошлой глупой попытки покалечить себя же.
– Отпустите меня… пожалуйста, – попросила я, неловко пытаясь слезть с его рук.
– Так боишься? Или неприятен? – сжав зубы, с неожиданной яростью прошипел магистр.
– Ну что вы, все просто замечательно, – пискнула я, сжавшись и мгновенно прекратив вырываться.
– Боишься, – верно понял мое состояние магистр. – Но не должна же! После полного слияния на энергетическом уровне исчезает даже подсознательный, инстинктивный страх. Между нами должно быть абсолютное доверие, Даяна.
Я беспомощно развела руками. А что тут скажешь? Может, я и не боюсь, что он мне навредит, но однозначно опасаюсь притязаний этого мужчины, да и моя реакция на него тоже настораживает.
– Как тебе удалось уговорить мою мать отпустить тебя? – резко сменил тему магистр, медленно опуская меня на пол.
Придержал за плечи, помогая вернуть равновесие, и пытливо заглянул в глаза, ожидая ответа на свой вопрос.
– Просто попросила… настойчиво, – честно призналась я, отступая на шаг от куратора.
– Ясно, сам узнаю, – нелогично отреагировал на мою откровенность Тэран и опять сменил тему: – Так что там с твоим дедушкой?
– И вы еще спрашиваете! – возмущенно воскликнула я – вмиг вернулся боевой настрой. – Вы зачем ему на речь какой-то блок поставили?
– Хм, – задумчиво улыбнулся магистр, – а я ведь предупреждал. Упрямый… И ты явно в деда пошла.
– Вы на вопрос не ответили, – скрестила я руки на груди.
Магистр прошел к столу, сел, откинулся на спинку стула, прикрыл глаза на мгновение, устало вздохнул и все же пояснил:
– Да, я был вынужден позаботиться о сохранении некоторой не подлежащей разглашению информации, которую пришлось поведать твоему заботливому родственнику, чтобы он отказался от идеи дойти до самого канцлера, но не позволить бесчестному, зарвавшемуся… мне сломать жизнь его маленькой девочки. И так как блок ставится на сам факт разглашения секретных данных, обсуждать это он не может даже с тобой. Ну и так, еще кое-какие ограничения имеются… по моему личному усмотрению. Еще претензии есть, или вопрос можно считать закрытым?
– Можно же было как-то помягче. Просто объяснить, что нельзя никому рассказывать, – смутившись под его пристальным взглядом, промямлила я.
– Мы тут не в игрушки играем, Даяна, – жестко ответил Крант. – И на кону не только твоя жизнь, бесценная моя проблема. Если бы все было так просто, я бы, не задумываясь, убил Аашаллу, одним этим решив сразу несколько вопросов. Но эта тварь все просчитала, они прибыла с официальным визитом, что автоматически делает ее персоной неприкосновенной.– Магистр встал и нервно прошелся по кабинету. – Любое же проявление агрессии с ее стороны в твой или даже мой адрес вызовет разве что молчаливое осуждение, в крайнем случае – вежливую просьбу вести себя более сдержанно. Да убей она тебя посреди центральной столичной площади в присутствии множества свидетелей, и это сойдет ей с рук. Кому я все это рассказываю? Ты же не понимаешь! Стоишь, смотришь на меня своими огромными зелеными глазами и ни беса не понимаешь!
Ну да, не понимаю. Не то чтобы ни беса, но в голове укладывается с трудом. И что теперь, обязательно нужно на меня кричать?
Тэран Крант как-то измученно махнул рукой и задал неожиданный вопрос:
– Есть хочешь? – и, не дождавшись моего ответа, как-то жалобно признался: – А я сегодня вообще не ел. И вчера, кажется, тоже. Поужинаешь со мной?
Что ответила бы любая другая девушка на моем месте? Конечно, отказалась бы! Вот и я… согласилась.
Как представляет себе ужин с мужчиной, пусть даже с собственным куратором, нормальная девушка, коей я, надеюсь, и являюсь? Особенно если приглашение на этот ужин поступило от самого мужчины? Какой-нибудь ресторан, в крайнем случае подойдет и приличное кафе, столик подальше от любопытных глаз, спокойная беседа… Ну ладно, можно и молча поесть…
И что я получила в итоге? Во-первых, меня вернули домой, велели одеться потеплее, на что выделили ровно пять минут. Магистр так и сказал:
– У тебя ровно пять минут, – после чего, и не подумав выслушать справедливое возмущение, ушел в стену, из которой мы только что вышли.
Меня все больше и больше раздражает этот его излюбленный способ передвижения! Я скоро стен в собственной спальне бояться начну…
Во-вторых, половина времени, выделенного на сборы, была потрачена на то, чтобы успокоить дедушку, еще с минуту пришлось оправдываться перед запыхавшимися охранниками, прибежавшими из института по зову магического маячка, который, оказывается, на меня умудрились незаметно установить. В результате к тому моменту, как стена пошла рябью и в мою скромную комнату, без стука и предупреждения, между прочим, шагнул Тэран Крант, я как раз избавилась от туфель и стягивала через голову платье. Так и застыла, услышав, как на пол что-то упало с глухим стуком, за которым последовал характерный звон разбитого стекла.
Молниеносно одернула платье и, упорно не глядя на куратора, всунула ноги в первую попавшуюся обувь.
– Я готова, – отрапортовала я, приглаживая взъерошенные волосы.
– Не думаю… – хрипло начал магистра, прокашлялся и продолжил уже нормальным голосом: – Не думаю, что тебе будет удобно… в этом.
Чтобы понять, о чем идет речь, пришлось посмотреть на него. Крант усердно старался подавить улыбку, но уголки губ подрагивали, когда он указывал на мои ноги. Опустила взгляд – да, в домашних тапочках на ужин, наверное, не ходят. Скинула тапки, обула туфельки и повторила:
– Я готова.
– Плед возьми, там сейчас прохладно, – посоветовал магистр, все же не сдержав улыбку.
И куда это он меня на ужин вести собрался? Ой, зря я, похоже, согласилась. Но плед взяла, с магистрами не спорят.
Мне подали руку. Яс трудом поборола желание отшатнуться и осторожно вложила пальчики в его ладонь. Мне показалось, что Тэран облегченно выдохнул. После наклонился и поднял с пола большую плетеную корзину, под которой осталась лужа красного цвета с характерным запахом вина.
– М-да, – глядя на это безобразие и держа корзину, с которой капало вино, на вытянутой руке, протянул Крант. – Придется еще раз заскочить на кухню. Здесь подождешь или со мной?
– Здесь, – уверенно ответила я, высвобождая свою руку из его.
Я с облегчением вздохнула, когда разорвала прикосновение, и мысленно порадовалась, что магистр не стал спорить. Только с подозрением взглянул на меня и ушел в стену вместе с источающей вино корзиной. А как только он скрылся, я тут же бросилась к шкафу и начала остервенело рыться в нем в поисках теплого брючного костюма. Был у меня один такой, я его всего раз надевала, когда на экскурсию от школы в горы ездили. Нашла быстро, еще быстрее скинула платье, запрыгнула в брюки и только начала натягивать блузку…
На этот раз содержимое корзины не разбилось. Видимо, наученный горьким опытом куратор уже был ко всему готов и поймал тару в полете. А я, заливаясь густым румянцем, отвернулась, спешно застегивая блузку на все пуговицы. Потом, так же продолжая краснеть, надела пиджак, обулась и выдохнула:
– Вот теперь я точно готова.
– Плед все равно возьми, – каким-то странным голосом посоветовал Крант.
Искоса взглянула на него и поняла, что он давится смехом. Весело ему! А мне хоть сквозь землю провались.
Но проваливаться мне никто разрешения не давал, вместо этого протянули руку и попросили поторопиться, сообщив:
– Я очень голоден… во всех смыслах, так что давай пока больше не будем переодеваться.
В стену я шагнула как на заклание, после таких-то слов. А вышли мы в уже знакомой мне степи. За спиной утопали в полумраке развалины какого-то древнего замка, впереди, насколько хватало взгляда, простирались зеленые просторы, будто разделенные надвое полосой выжженной земли шагов в десять шириной. По спине пробежал озноб. Страшно представить, чем закончилась бы моя несдержанность там, в доме Сана, если бы вместо того, чтобы перенестись к магистру, я просто выпустила бы силу.
– Идем, тут недалеко есть ручей, – позвал меня Тэран, потянув за руку.
И так естественно он себя вел, будто мы с ним каждый день за ручку на пикники ходим, будто все правильно и так и должно быть. Но я-то не чувствовала, что это правильно. Мне было жутко некомфортно. Настораживало все, от шороха травы и малейшего дуновения по-осеннему прохладного ветерка до держащего меня за руку мужчины. А еще смущение буквально душило, я просто не знала, куда себя деть, что делать, что говорить, как себя вести в этой нелепой ситуации.
Мы прошли шагов триста, поднимаясь на пригорок, а потом я буквально замерла, задохнувшись от увиденного. Это было завораживающее, но пугающее зрелище. Да, ручей здесь имелся, он огибал возвышенность, на которой мы оказались, и устремлялся вниз к огромной долине. Усеянной развалинами, погруженной в сумерки, абсолютно мертвой долине. Если присмотреться, то можно было различить очертания некогда населенных улиц, в небо вздымался остов высокой полуразрушенной башни, обозначая центр поселения, а еще заметить идеально ровные квадратные просеки в окружающих долину лесах, которые, видимо, когда-то были полями. Но сейчас эти поля заросли травой и молодыми деревцами, да и развалины некогда наполненного жизнью городка медленно поглощало буйство дикой природы.
– Нравится? – отстраненно спросил магистр Крант.
– Жутко, – честно призналась я.
– Земли моего отца, – как-то жестко произнес Тэран. – Эта долина принадлежит мне, но в ближайшие пару сотен лет непригодна для заселения.
– Почему? – испуганным шепотом спросила я.
– А вот это правильный вопрос, – с усмешкой ответил Крант. – Но давай сначала все же поедим. Правда голоден.
Последнее он произнес с какими-то извиняющимися, что ли, нотками в голосе. С чего бы мне переживать по поводу его голода? Но я тут же заставила себя отказаться от сонма вопросов, зародившихся в голове, и принялась искать место для ужина. Спустилась по склону чуть ниже, где, словно гребень, над ручьем вздымалась небольшая полянка, ровная, без уклона. Здесь я и остановилась.
– Мое любимое место, – чуть улыбнулся магистр.
– Только вид открывается жутковатый, – была вынуждена признаться я.
Впереди простиралась мертвая долина в руинах, а если оглянуться, можно было увидеть остов некогда величественного замка, возвышающегося на холме. Но от былого величия остались только выщербленные полуразрушенные стены и зияющие темнотой в наступающих сумерках провалы нескольких, еще сохранивших очертания окон. Зловещее и давящее зрелище. О тех, кто когда-то жил в этих местах, думать не хотелось. Я не специалист по развалинам, но даже мне было понятно: то, что я вижу, не следы давно канувшей в небытие цивилизации. Поселение было разрушено не так давно, должно быть, лет пятьдесят, максимум восемьдесят назад здесь кипела жизнь. А сейчас… Сейчас было жутко и грустно.
– Поможешь? – выдернул меня из невеселых размышлений голос куратора.
Обернулась, он держал в руках покрывало. Ну да, у нас же ужин. Положила на траву плед, который все это время неосознанно прижимала к себе одной рукой, подошла к магистру и помогла расстелить бежевое покрывало. У него это, наверное, любимый цвет. Или просто стащил покрывало из своей спальни? А, впрочем, сейчас это неважно.
Мы расстелили покрывало, я тут же опустилась на него и потянулась к корзине, невольно улыбнувшись. Просто вид у Крант был такой забавный— он отчего-то растерялся. Пожалуй, впервые за все время нашего общения я видела его вот таким. Взгляд его явно свидетельствовал о том, что он не знает, как поступать дальше. С одной стороны, грустно – неужели этот мужчина, явно проживший в два, а то и в три раза дольше меня, никогда не бывал на пикниках? А с другой – хоть в чем-то я осведомлена больше, чем он. И, расставляя на покрывале тарелки с едой, я думала только о том, что не настолько он и всесильный. И сама не могла понять свое ликование. Крант – магистр, он априори сильнее, старше, мудрее, но почему-то для меня было очень важно, чтобы он оценил мои умения. Нет, я не стремилась превзойти его, но и недостойной тоже быть не хотелось.
Так и замерла, держа в руках извлеченное из корзины блюдо с нарезанными фруктами. О чем я думаю? Что значит «недостойной»? Недостойной чего или кого? Что-то я совсем запуталась. Взглянула на Кранта и только сейчас осознала – он все это время неотрывно следил за мной. А я даже не почувствовала его взгляда!
Зато он почувствовал мое возмущение, усмехнулся и приказал:
– Сядь.
Не попросил, а именно приказал. И таким тоном, что я сначала бухнулась на покрывало, а только потом осознала, что уже сижу.
Магистр опустился напротив, указал рукой на долину и произнес:
– Хочешь узнать, что погубило этот город?
И возмутиться бы мне из-за его обращения и приказного тона, но он потянулся к тарелке с запеченным в овощах мясом, и я только кивнула. Пусть поест, тогда уже и возмущаться буду.
Магистр попробовал мясо, прожевал, запил вином (и когда только успел разлить? Но рядом со мной обнаружился второй наполненный бокал), прикрыл глаза на мгновение, а потом посмотрел прямо на меня и жестко, я бы даже сказала жестоко, произнес:
– Они все погибли в тот момент, когда моя мать отсекла связующий их с отцом канал.
Я вздрогнула, обняла плечи руками и прошептала:
– Не понимаю. Погибли?
Я почему-то думала, что жители эти места просто оставили из-за какой-то трагедии или природного катаклизма.
– Моя мать целительница, – проговорил магистр, приступив к еде.
И мне пришлось ждать, пока он прожует очередную порцию мяса.
– Она, скажем так, была воспитана в условиях, не располагающих к связям с теми, кто ниже по положению, – продолжил Крант, отпив еще глоток вина. – Но сердцу не прикажешь, Даяна.
И Тэран как-то грустно улыбнулся. Осушил бокал полностью, кивнул на мой и спросил:
– Почему не пьешь? И поесть тебе не помешало бы.
Демонстративно поднесла бокал к губам и пригубила, всего глоток, чтобы сделать вид, что пью.
Крант кивнул и продолжил:
– Так вот, моя мать целительница, для нее управление собственной аурой сродни обычному владению телом. И когда с ней случилось то, что произошло и с нами, Даяна, то есть ее аура объединилась с аурой того, кого не принял бы род, она сначала поддалась соблазну, из-за чего и появился я. А потом под давлением родственников приняла решение разорвать связь в одностороннем порядке. Ей, конечно же, помогли, в одиночку разделить две объединившиеся ауры возможно только по обоюдному согласию, да и тогда… бывают эксцессы.– Магистр чуть поморщился, будто вспомнил что-то неприятное. – Да, ей помогли, и они сделали то, что считалось заведомо невозможным без обоюдного согласия. Да и не только согласие важно, много других нюансов… Результат ты видишь сейчас.– Он указал кивком на долину.
– Не понимаю, – повторила я и сама не заметила, как осушила весь бокал.
– Как думаешь, где мы сейчас находимся? – поинтересовался магистр, махнув в сторону мертвой долины вилкой с насаженным на нее куском мяса.
– Северо-запад империи? – предположила я.
Для севера климат был все же мягким, хоть и прохладным, и, учитывая, что в родном Эссимире уже давно наступила ночь, а тут солнце только наполовину скрылось за горизонтом, это явно был запад.
– Ошибаешься, – улыбнулся Крант. – Это не Маариш.
Я растерянно огляделась, но что сказать, просто не знала.
– Это западные приграничные территории земель морфов, Даяна, – поведал мне магистр.
– Метаморфов? – переспросила я.
– Морфов, – загадочно улыбнулся Тэран.– Но если ты настаиваешь на более точной клановой классификации, то конкретно эта область была заселена амбиморфами.
– Вы издеваетесь? – не выдержала я.
Мне надоел его пренебрежительно-превосходящий тон. Крант буквально лучился пренебрежением: мол, я столько всего знаю, а ты глупышка.
– Прости, – улыбнулся магистр. – Забыл, что ты слишком остро воспринимаешь все, в чем уступаешь мне. Поверь, нет ничего плохого в том, что ты чего-то не знаешь. Это легко исправляется временем и упорством.
– Да что за морфы такие?! – воскликнула я. – В школьной программе такого не было, так что не знаю о них не только я!
– Тут ты права, – согласился маг. – Условно вымирающие расы вам не преподают по той простой причине, что еще ни одну из них не удалось спасти, акцентировав внимание общественности на ее вымирании. Здесь лучше работает метод сокрытия. Думаю, ты разве что о метаморфах и слышала. Морфов как расу попытались скрыть.
– И что, помогло? – не удержалась я от вопроса.
– Не особо, – поморщился магистр. – Видишь ли, у тех, кто способен преобразовывать материю, не нарушая магический фон, как амбиморфы, и, тем более, менять собственный облик без возможности это отследить, как метаморфы, оказалось слишком много врагов. Мой отец был одним из последних чистокровных морфов, и он сумел бы уберечь своих людей и земли, если бы не встретил маму. Женщины – извечный повод для гибели и воскрешения миров.
– Вы это произнесли таким тоном, будто обвиняете свою мать в падении целого мира, – ужаснулась я.
– Так оно и есть, – усмехнулся Крант. – Одна женщина уничтожила то, на чем зиждился целый мир. Но у тебя есть шанс возродить его, Даяна. Ты этого еще не осознаешь, но…
– Вы хотите окончательно запугать меня? – спросила я.
В действительности вопросов было больше, и каждый из них явно был важнее, но смелости не хватало. Так что спросила то, что смогла выдавить.
– Нет, – улыбнулся Тэран. – Я вообще не хочу тратить время на разговоры.
И так он это произнес, что щеки мгновенно опалило жаром, а все вопросы отошли на второй план. И я почувствовала себя такой наивной, такой слабой и беззащитной…
А он – мужчина, превосходящий меня по уму и силе, как физической, так и магической, вдруг навис надо мной, заставляя практически лечь на покрывало, наклонился и тихим шепотом спросил:
– Хватит ли твоего упрямства, чтобы уничтожить меня… и целый мир заодно, Даяна?
Если задуматься, то при особом желании и приложении соответствующих сил уничтожить можно кого угодно. Но почему я в это момент не подумала об этом? А кто бы знал! Предали меня, в общем, все мои жестокие планы и намерения, отступили под натиском чувств, которых я раньше не ведала. Наверное, потому и предали. Если бы я была готова, если бы только знала…
Но я потерялась, как только губы магистра прикоснулись к моим. В голове зашумело, тело стало будто невесомым, а мысли благополучно упорхнули в неизвестном направлении. Вздрогнула и пришла в себя от собственного же стона.
Отпрянула от Кранта, с ужасом взирая на него, но не в силах отвести взгляд.
– Да, необычные ощущения, – мечтательно улыбнулся он, тоже не сводя с меня взгляд.
– Верните меня домой, – сдавленно попросила я, с трудом выныривая из омута пьянящих чувств.
– Уверена? – спросил магистр, вглядываясь в мое лицо и будто пытаясь что-то разглядеть в моих глазах.
Судя по недовольно поджавшимся губам, не разглядел. А я была готова провалиться сквозь землю, мне было стыдно, неимоверно стыдно за то, что я только что испытала. За то, что допустила это, что не пресекла сразу же, что согласилась на этот совместный ужин. Знала ведь, что ничем хорошим эта затея не кончится!
Мне было безумно жаль, что это произошло, потому что теперь я точно не смогу воспринимать магистра Тэрана Кранта как просто куратора и постороннего мужчину. От этого было вдвойне плохо и очень стыдно. Но еще хуже было от того, что на каком-то инстинктивном, энергетическом уровне меня тянуло к нему. И это окончательно выбивало из колеи.
– Хочу домой! – прошептала, сжавшись, зажмурившись и уже не надеясь на благородство моего мучителя.
– Как пожелаешь, – прошептал он и опять прикоснулся к моим губам.
Обжигающее прикосновение вновь затуманило разум, но я даже не попыталась отстраниться. Почему? Не знаю.
И как же я хотела бы приписать все, что испытала, искусственным, навязанным энергетической связью чувствам, но это было столь волшебно, настолько нежно и пьяняще, что отказаться от таких ощущений оказалось просто выше моих сил. Меня будто поглотила волна новых, незнакомых и, казалось, даже не моих эмоций, противостоять которым не было никакой возможности.
Поцелуй прервался неожиданно, вырвав вздох сожаления. Магистр провел пальцами по моей щеке, прошептал на ушко:
– Сладких снов, малышка, – и отстранился.
А я вдруг почувствовала себя брошенной и совсем одинокой. Распахнула глаза, в безумном стремлении увидеть его, попросить не оставлять меня, и не увидела ничего. Вокруг было темно, и, только присмотревшись, я различила в ночной мгле знакомые очертания своей спальни. Это как? Когда? Я даже не заметила!
Полежала еще немного и поплелась в ванную. Прохладный душ перед сном не лучшая идея, но мне он сейчас точно не помешает.
Мне даже удалось почти сразу уснуть. Я просто приказала себе ни о чем не думать. Но пришлось дать себе обещание поразмыслить обо всем позже, когда успокоюсь и буду готова. И тогда я обязательно подумаю о магистре Кранте и его столь кардинально изменившемся отношении ко мне, о ситуации с Аашаллой и ее привилегиями, и даже о жуткой истории его родителей. Не просто же так он мне ее поведал?
А сейчас у меня не было сил разбираться в логике и мотивации тех или иных поступков магистра Тэрана Кранта. Сейчас мне хотелось спрятаться от всего мира, выбросить из головы все проблемы и просто поспать. Что я и сделала: продрогнув после прохладного душа, закуталась в халат, не найдя в себе сил сходить за пижамой, укрылась теплым одеялом и так и уснула, даже не высушив волосы.
Но даже во сне Тэран Крант не желал оставлять меня в покое! Мне приснилась его спальня, приглушенный свет, пустая постель. Из-за приоткрытой двери доносились голоса. Разговаривали двое мужчин, одним из которых был магистр (у меня сердце почему-то на миг замерло, когда услышала его тихий, уверенный, глубокий голос), а вот второго я не знала. На цыпочках подкралась к двери, прислушалась и… Через пару минут мне очень-очень-очень захотелось проснуться, немедленно, сейчас же, или просто оказаться как можно дальше от этого места, не слышать, отмотать время назад и не подслушивать. Посильнее закуталась в халат, пряча вмиг похолодевшие пальцы в теплом вороте, и отступила вглубь спальни. Меня не должно было быть здесь, я не должна была это слышать! Еще сильнее потрясло осознание – это не сон, все по-настоящему! Я не сплю, я опять перенеслась к нему, вот только уж лучше бы я и в этот раз полезла его раздевать, да лучше бы я… Что угодно было бы лучше! А все потому, что я подслушала, как магистр Крант сговаривается с неизвестным мне мужчиной с хрипловатым вкрадчивым голосом по поводу чьего-то устранения. И речь шла именно об убийстве, а не о каком-то другом, более гуманном способе. Они сговаривались кого-то убить, а я подслушала!
Я зажмурилась и взмолилась Всемогущей Силе: «Домой, хочу домой. Верни меня в мою комнату». Не вышло, как, впрочем, и всегда. Новообретенные способности отказывались подчиняться, проявляясь хаотично, по своему собственному желанию и не вовремя. А там, за дверью, заговорщики уже закончили обсуждать детали предстоящего убийства и собирались расходиться. Что делать? Что мне делать?! Заметалась по спальне в ужасе от перспектив. В голове мелькали сотни образов, один другого страшнее, но итогом везде была моя смерть. А у магистра обширный арсенал возможностей избавления от свидетелей. И потому он не должен узнать, что я все слышала! Спрятаться под кровать и переждать? Но выбираться-то все равно когда-то придется, а я в одном халате на голое тело, и в Мааре, а не в родном Эссимире. Мельком взглянула на кровать, и решение пришло мгновенно. А за дверью уже слышались приближающиеся шаги.
Когда магистр Тэран Крант вошел в свою спальню, взору его предстала удивительная картина. «Наглая студентка изволит дрыхнуть в его постели» называется. И пусть у меня сердце замирало от страха, я ничем не выдала себя и даже не шелохнулась, когда магистр едва слышно приблизился, и кровать прогнулась под его весом.
У меня даже дыхание не сбилось, когда он лег рядом, и когда коснулся моего плеча, я глаза не открыла. А вот когда рывком притянул к себе и прижался грудью к моей спине, выдержка меня позорно покинула. Вскрикнула и попыталась вырваться, в ответ меня обняли и прижали еще сильнее.
Вот тут уже я и глаза открыла, и дыхание с сердцебиением в пляс пошли, и голос задушенным писком прозвучал, когда жалобно взмолилась:
– Отпустите, пожалуйста, я все объясню, я не хотела, пустите…
– До рассвета осталось меньше трех часов, а я третьи сутки без сна. Утром все обсудим, Даяна. А сейчас дай мне хоть небольшую передышку и просто поспи. Возвращать тебя домой не имеет смысла, все равно во сне в любой момент можешь неосознанно перенестись обратно. А так я хотя бы точно буду знать, что ты в безопасности. Спи, наказание мое, – проговорил магистр, после чего устроился поудобнее, уткнулся носом в мою шею и так и уснул, продолжая крепко меня обнимать.
И как это называется? И что мне теперь делать? И… лежу, не шелохнувшись, прислушиваюсь к спокойному мерному дыханию спящего мужчины. Неудобно, жарко, стыдно, а будить его не хочется.
Не знаю, сколько времени я так пролежала, но незаметно и сама уснула. А утро началось с недовольного урчания. Урчал громко и возмущенно… мой живот, реагируя на дразнящий аромат какой-то выпечки. Улыбнулась, потянулась и замерла, вспомнив, где и с кем я спала. Медленно открываю глаза и… Ничего не понимаю. Так мне все же все приснилось? Видимо да, потому что проснулась я в своей родной комнате, на своей родной кровати, укрытая своим, между прочим, одеялом. На столике стояла плоская тарелка с источающими умопомрачительный аромат пирожными. Рядом с тарелкой обнаружилась чашка с еще теплым чаем, а между ними – листок с вложенным в него стеблем северной синей розы, чей аромат смешивался с запахом пирожных, делая его еще более аппетитным. Сам бутон был прохладным, с капельками росы, складывалось такое впечатление, что цветок срезали совсем недавно.
Понюхав цветок, отложила его в сторону и взглянула на записку. Здесь было всего несколько строк, написанных резким, стремительным почерком с сильным наклоном.
«Доброе утро, малышка. Буду занят весь день, охрана следует за тобой неотступно, везде. Не обсуждается. Не советую пытаться сбежать. Тэран».
Ни тебе угроз по поводу подслушанного мной сговора, ни намеков на то, чтобы держала язык за зубами. Может, он и правда поверил, что я спала и ничего не слышала? Было бы неплохо.
Поедая вкуснейшие нежные пирожные, я невольно улыбалась и поглядывала на розу. Настроение было преотличным, хотя подчеркнутое внимание магистра напрягало. Может, я и неопытна, но не полная же дурочка, понимаю, чего он от меня хочет. О внимании такого мужчины многие мечтают, а мне вот, пожалуйста, счастье привалило, но зачем мне все это? Отучиться бы спокойно, чтобы никто не узнал про способ получения моих эксклюзивных способностей, отделаться от контроля Имперской службы безопасности. И с Саном надо помириться, не хочу такого друга терять. Ну и, желательно, конечно, чтобы Аашалла до меня не добралась, а то плакали тогда все мои планы по той простой причине, что у меня не окажется будущего.
В дверь постучали, когда я доедала третье пирожное, понимая, что оно явно было лишним, но не желая останавливаться. Обрадовалась, надеясь услышать знакомые крики и очередной вариант моего имени, но из-за двери донеслось только:
– Даяна, внучка, пора вставать, на занятия опоздаешь.
– Я уже не сплю, дедуль! – крикнула в ответ.
– Поторопись… тебя там ждут, – попросил дедушка.
Вскочила, подбежала к двери, распахнула и спросила:
– Кто?
Уже уходивший дедушка обернулся, как-то грустно улыбнулся, ответил:
– Охрана, – и ушел.
М-да, невесело, а как замечательно начиналось утро.
Дорогу до института я, пожалуй, никогда не забуду. Как же на меня косились соседи и просто прохожие, когда я шла по улицам нашего тихого, уютного и безопасного Эссимира под конвоем, состоящим из шести охранников-мужчин и одной женщины в форме Имперской службы безопасности! Мужчины хотя бы додумались облачиться в неприметные серые костюмы, а сурового вида женщина лет сорока с военной выправкой красовалась в парадной форме. И где Крант только такую нашел? Складывалось впечатление, что он ее прямо со смотра какого-то вытащил.
В общем, в институт мы ввалились всей компанией, прошли по лестнице, причем все перед нами расступались, а некоторые так и вовсе испуганно шарахались от суровых охранников, уверенно идущих напролом. А мне было стыдно и неудобно. Ну, Крант, вернись только, я тебе все выскажу! Не обсуждается, видите ли! А я вот обсужу, я так это обсужу!
Перед дверью в аудиторию меня придержали за локоть, четверо мужчин скользнули в помещение, а еще двое и женщина остались… меня охранять. Спустя пару минут мужчины вышли и кивнули. Мне позволили войти, эскорт за мной не последовал. Хлопнула дверью перед суровой женщиной и облегченно выдохнула. Но расслабилась я рано…
– Даянка, ты чего опять натворила? – прокричал Колин через всю аудиторию.
Они с Элишей оккупировали подоконник уже вдвоем, и сейчас оба с любопытством уставились на меня, как и остальные эксклюзивные студенты. Все явно жаждали узнать подробности, всем было интересно, с чего это у меня такое сопровождение, будто я какой-то национальный герой… или злодей. И только Санье смотрел на меня спокойным, не выражающим ни малейшего любопытства взглядом. Он же и произнес тихим, но уверенным голосом:
– У каждого из здесь присутствующих свои секреты, у кого-то большие, у кого-то поменьше, а у некоторых, видимо, настолько огромные, что приходится их вот так отчаянно охранять.
И улыбнулся мне, вот только я не разобрала – дружеская это была улыбка или издевательская. Да и реплику его не до конца поняла – это он заступился за меня или наоборот, поддеть пытался? Как же все сложно!
Но я-то с ним не ссорилась, так что невозмутимо проследовала к своему месту по соседству с рыжей врединой, устроилась и, приветливо улыбнувшись, выдала:
– Силы.
– Да и так хватает, – скривился Сан.
– Силы много не бывает, – озвучила догму, которую в школе нам втолковывали на протяжении всех лет обучения.
Только там оговорка небольшая была: «Подконтрольной силы много не бывает». И вот это как раз не про нас – эксклюзивных неумех. У нас с контролем как-то печально, причем у всех. Кстати, о контроле. Мия была просто счастлива, ее улыбка, казалось освещала всю аудиторию, а все потому, что вернулись ее ненаглядные братья-поклонники. Нил и Лен тоже были вполне бодры и веселы, в отличие от Алена, который после возвращения из изоляции по-прежнему оставался хмурым и необщительным. Кивнула братьям, махнула рукой блондинке и обвела взглядом аудиторию.
– А Хариус не вернулся? – спросила у Санье, не обнаружив самого противного из одногруппников.
– Соскучилась? – хмыкнул Сан.
– А то, просто жажду обнять его… и придушить, —призналась я. – Как вспомню экскурсию в детство, так сразу Хариуса обнять хочется.
– Да, я бы тоже с ним пообнимался, – произнес полуэльф, окидывая меня задумчивым взглядом.
– Да мы его всей толпой затискали бы, – хохотнул Колин.
– Потому и не выпустили, наверное, – предположила Элиша. – Понимают, что мы все по нему безмерно скучаем.
– Ничего вы ему не сделаете, – хмыкнул Грем, откинув пепельный хвост за спину. – Устав все выучили? То-то же, за неуставные отношения в группе, – он почему-то покосился на нас с Саном, – в том числе и нанесение увечий, сами в изоляцию на недельку загремите. Так что об обнимашках с нашим милашкой Хари можете только мечтать.
Все дружно скривились, устав действительно все выучили… кроме меня, я вообще листок потеряла, когда Тэран меня в первый раз в долину морфов перенес, чтобы лишнюю энергию сбросила. Да и потом как-то не до того было. Наклонилась к Сану и прошептала:
– У тебя листок с уставом сохранился?
Рыжий покосился на меня, хмыкнул и заявил:
– Сохранился. И я даже подарю его тебе, после лекций вместе за ним в общежитие сходим. А то у меня арест, сама понимаешь, передвижения ограничены.
Пожала плечами, но напоминать о том, что он и после наложения ареста спокойно заявлялся ко мне домой, не стала. Просто кивнула. Сан довольно улыбнулся, отобрал у меня сумку, повесил на спинку стула и, развернувшись ко мне всем корпусом, поинтересовался:
– Как выходной прошел?
– По-разному, – туманно ответила я.
Ну не рассказывать же ему про… все.
– Как-то невесело это твое разное прозвучало, – хмыкнул Санье.
А чему тут радоваться? Но и пожаловаться тоже возможности нет, а потому я только руками развела и плечами пожала: мол, чем богаты.
Сан хотел еще что-то спросить, но по институту прокатилась мелодия звонка, свидетельствующего о начале лекции, и все разговоры пришлось отложить. Одновременно с оповещением открылась дверь, впуская… бабушку. Старенькую, дряхлую бабушку, сгорбленную, с испещренным морщинами лицом, по-старчески скрюченными пальцами на сухоньких ручках и длинной белой косой, перекинутой через плечо. Одета бабуля была в форменный халат целителя.
Старушка медленно прошаркала к преподавательскому столу, уселась, покряхтывая, обвела всех присутствующих мутным взглядом и, не удосужившись даже представиться, оповестила неожиданно бодрым голосом:
– А сейчас, деточки, я расскажу, как легко вас всех убить, что по отдельности, что всех вместе.
– И вам доброго здоровья и вечной силы, – хмыкнул Берт.
– Кто таков? – подслеповато сощурилась старушка и тут же, не дожидаясь ответа, продолжила: – Знаю-знаю, Бертран, значит. Помнится, лечила я твоего деда…Или прадеда, не суть. Так вот, у него тоже такая высокомерная мордашка была, пока сам себе лягушачьи лапки из подбородка не вырастил. С лапками уже не так хорошо получалось нос-то задирать. Уж больно потешно они дрыгались.
По аудитории прокатилась волна сдержанных смешков – все живо представили картину, рассказанную бабулей.
– И как, лапки-то убрали? – обеспокоенно спросила Мия.
– Убрали, чего уж там, пожалели мальчика. В совете-то он так заседать не смог бы, пришлось ампутировать, – хихикая, ответила старушка.
А потом хлопнула ладонью по столу, пресекая начавшиеся разговоры, и продолжила строгим преподавательским тоном:
– Сначала дам вам немного общей информации, а уже со следующих занятий начнем разбирать слабости и преимущества каждого. Обращайтесь ко мне сестра Таринья. А полное мое имя вам ни к чему.
И тут мы все замолкли, притихли, достали тетради и приготовились записывать. Сестра… Надо же, у нас будет преподавать сама сестра Всемогущей Силы! Это же… это… просто поверить не могу. Сестры никогда и ни с кем не делятся своими знаниями. А становятся сестрами только избранные самой Всемогущей Силой, таких женщин единицы. Не так мало, как магистров, конечно, но не больше тысячи на всю империю. В послушание они идут только после ста, и еще лет сто ходят в послушницах, а уже потом, если достигают нужного уровня чистоты силы, становятся сестрами. В общем, нам несказанно повезло! И я даже догадываюсь, кого нужно благодарить за такое везение. И я его, наверное, действительно поблагодарю… после того как выскажу все, что думаю по поводу конвоя.
За первой лекцией последовала еще одна, и еще. Оказывается, сестра Таринья сегодня у нас вела все занятия. К концу четвертой лекции я была готова придушить Кранта вместо благодарности! То, что старушка назвала «немного общей информации», оказалось нескончаемым потоком. У меня отваливалась рука, слезились глаза, живот негодовал от голода, давно позабыв об утренних пирожных, а спина не желала разгибаться. И вот оно, чудо – лекция закончилась! Но никто не вскочил с места, никто даже взглядом не выказал недовольства до тех пор, пока сестра Таринья не покинула аудиторию, не прощаясь. У них так принято, они не здороваются и не прощаются.
Когда за ней закрылась дверь, по аудитории прокатился слаженный страдальческий стон. Я, вложив в общие подвывания свою лепту, растеклась по столу, улеглась щекой на тетрадь и блаженно закрыла глаза.
– Добейте меня, – простонал Лен.
– Я бы с радостью, но неуставные отношения и все такое, – хрипло ответил ему брат. – Да и рука не поднимается.
– Да-да, я знаю, что ты меня любишь, – хмыкнул Лен.
– Идиот, от усталости не поднимается, а вот когда отдохну… – промычал Нил, уткнувшись лицом в плечо Мии.
– Слабаки! – заявил Колин, бодро встав и потянувшись, разминая плечи и спину.
– Ух ты, – завистливо протянула я.
– А ты в течение десяти лет позанимайся медитацией по пять часов каждый день, тоже так сможешь, – хмыкнул парень.
– Я уж лучше тихонечко поподыхаю, – хмыкнул Милтон, наш скромный тихоня.
– Идем, – протянул мне руку Сан, который тоже, оказывается, чувствовал себя вполне бодрым и довольным жизнью.
– Да подожди ты, спина не разгибается, – заныла я.
– Могу донести, – невозмутимо предложил рыжий.
– Угу, до двери, а там охранникам передашь. У нашей Даянки носильщиков хоть отбавляй, – хохотнул Нил.
– Могу поделиться, – буркнула я.
Так, препираясь, постанывая и разминаясь, мы медленно потянулись усталой компанией к выходу. А там меня действительно уже ждали охранники. Подозреваю, что они никуда и не уходили, караулили под дверью все это время. Сан покосился на мой эскорт, протянул руку и напомнил:
– Идем за уставом.
– Идем, – согласилась я, но за руку его не взяла.
Уж больно мне взгляд конвоирши в форме не понравился, пристальный такой, с прищуром… на Санье.
Сам же полуэльф настойчиво делал вид, что всех этих мужчин в сером и женщины в форме вообще здесь не наблюдает. Просто игнорировал, будто их и нет. А они от этого раздражались еще сильнее, нервничали и сверлили меня неприязненными взглядами. Но как-то странно они это делали, отворачиваясь и притворяясь, что это не я их раздражаю.
Я глубокомысленно пожала плечами и пошла за другом, полностью игнорируя охранное оцепление. С чего это я должна им всем подчиняться? У меня и так неразрешимая проблема на горизонте маячит. И это такая проблема, по сравнению с которой все остальное— мелкие неурядицы. Вот так, думая о проблемах, я и дошла до центральных институтских дверей, распахнула их, вдохнула полной грудью и выпалила:
– Сан, поторопись.
Сбежать от конвоиров очень хотелось, но я чувствовала, что с ними лучше не шутить. Друг тоже не спешил высказывать возражения против сопровождения, он по-прежнему игнорировал охранников.
Нашу прогулку до общежития, находящегося здесь же, на территории института, не заметил только ленивый. Столько внимания я, пожалуй, не получила, даже дефилируя по городу в той же компании. Как-то так вышло, что именно в это время окончились лекции у основного потока студентов, и все обучающиеся находились в институтском парке, через который и пролегал наш путь до общежития. В общем, если кто-то еще не знал о моем «особом положении», то теперь точно узнал. Мне пришлось втянуть голову в плечи и опустить глаза, только чтобы не видеть прикованных ко мне взглядов. Сан же, напротив, вышагивал гордо, высокомерно задрав нос. А может, все решат, что это его такой эскорт сопровождает, а?
Глупая надежда. Да и какое мне дело, что подумают окружающие? Хотя кого я обманываю, мне все же было дело до мнения других. Я все же выскажу Кранту свое негодование, так выскажу, что в следующий раз крепко подумает, прежде чем позорить меня перед народом!
Дверь в общежитие перед нами распахнул один из охранников в сером. Тут же прошмыгнул внутрь, за ним последовали еще двое. А уже потом вошли мы, ну и остальные следом просочились. Тут случилась небольшая заминка.
Вахтершей в общежитии при Институте высших оказалась женщина глубоко почтенного возраста, этакая боевая бабушка. И ее совершенно не смутили суровые лица охранников, и даже форма моей надсмотрщицы не впечатлила. Бабушка уперлась, защищая грудью проход к лестнице и не желая впускать посторонних.
– Вот этих двоих пущу. Как не пустить, студенты же, – заявила она, указав на нас с Саном. – А вы выметайтесь!
Вопроса, как она распознала, кто здесь студент, а кто нет, даже не возникло. Просто у конвоиров были такие физиономии, что определить не трудно. И, учитывая выражение этих самых физиономий, я мгновенно прониклась к старушке уважением. Она не дрогнула, даже густо подведенной бровью не повела… до тех пор, пока ей в лицо не сунули какую-то бумажку. Вахтерша тут же сменила гнев на милость, но и это проделала в своей профессиональной манере.
– Ну, так бы сразу и сказали, – протянула она. – Вот туточки распишитесь все и проходите. И чтобы до отбоя мне все вышли!
На лицах бравых охранников отразилось искреннее недоумение, но в журнале все расписались. И даже дамочка в форме закорючку поставила.
Старушка-вахтерша расплылась в довольной улыбке, видимо, посчитав такую покорность имперских служащих своей личной победой, и умиленно помахала нам ручкой вслед. Мужчины в сером невозмутимо прошли в святая святых вахтенной, Сан сдержанно улыбнулся, я с трудом сдерживала смех, и только женщина в форме прошипела какое-то ругательство себе под нос.
– Ай-ай-ай, рот бы помыть… – глубокомысленно протянула старушка, заломив густо подведенную бровь.
И как она расслышала – для меня осталось тайной. Даже я, находясь намного ближе к суровой военной, разобрать ее бормотание не смогла.
По лестнице мы поднимались молча. В это время в общежитии было тихо и безлюдно. Но не это меня удивило, как раз пустота общежития была объяснима – все студенты толпились в саду. Озадачило то, что шествующие впереди нас охранники знали, куда идти! Они безошибочно свернули с лестницы на третьем этаже в нужную сторону, и Санье последовал за ними, а потом еще и остановились именно у его комнаты. Меня это потрясло не меньше, чем инцидент на входе, а Сан остался невозмутим. Он прошествовал к двери, даже не взглянул на посторонившихся охранников, отпер дверь извлеченным из кармана ключом и распахнул ее.
В помещение тут же скользнули трое конвоиров, проверили и вернулись, кивком подтвердив, что опасности нет. Абсурд набирал обороты, но полуэльф оставался невозмутимым, как скала. Он церемонно пригласил меня в комнату жестом, я вошла, сам хозяин апартаментов последовал за мной и ловко захлопнул дверь прямо перед носом пытавшейся просочиться за нами дамы в форме. Тут же задвинул небольшой засов и возложил ладони на дверную поверхность. От его ладоней по двери, стенам, полу и потолку разлилось зеленоватое мерцание, послышался неясный шум, напоминающий шелест древесных крон на ветру, и все стихло. А Сан резко повернулся ко мне, оглядывающей его комнату, и, радостно потирая руки, заявил:
– Вот теперь ты мне все расскажешь, Даюська.
Я хмыкнула, удостоив друга скептического взгляда, и продолжила осматриваться. Это была обычная комната, лишенная каких-либо признаков обитания здесь кого бы то ни было. Ни личных вещей, ни учебников, ни малейшего беспорядка.
– Ты здесь не живешь, – сделала я очевидный вывод.
– Тебя только это волнует? – хмыкнул Сан.
– Ну почему же, я очень благодарна за возможность отдохнуть от конвоиров, – протянула я, кивнув на дверь. – Только это ненадолго, сам понимаешь, для спецов из Имперской службы безопасности твои старания не проблема.
И тут я впервые имела честь лицезреть истинно эльфийскую высокомерную улыбку на лице друга. Сан подался вперед, оказавшись очень близко, небрежно приобнял меня за талию и проникновенно прошептал:
– Не путай обычную магию и эльфийскую родовую, Даяна.
Я покосилась на преобразившегося рыжего и, пародируя его же интонации, прошептала:
– И что, не прорвутся?
Сан только головой покачал и продолжил загадочно улыбаться.
– Совсем-совсем? – решила уточнить я.
– Вообще, – кивнул он, чуть притянув меня к себе.
– Ну и зачем? – мгновенно нахмурившись, поинтересовалась я.
– Все просто, Даенок, – одарил меня очередным покровительственным взглядом Санье. – На твоего деда наложили печать о неразглашении, и, судя по силе печати, сделал это магистр. Сама ты превратилась в запуганную мышку, вздрагиваешь от каждого шороха, ну и эти за тобой таскаются, – совсем помрачнев, кивнул на дверь рыжик.
– Ну и? – не поддалась я на провокацию.
– И я просто волнуюсь! – вдруг вспылил Сан, но руку с талии не убрал, еще и второй обнял, будто боялся, что сбегу.
Я попыталась высвободиться из объятий, только сейчас осознав, что они уже совсем не дружеские, но полуэльф был намного сильнее, и мои попытки проигнорировал. А потом еще и припечатал:
– Если бы ты просто стала любовницей Кранта, всего этого не было бы, – мотнул он головой в сторону двери. – Ты во что-то вляпалась, Даяна. А я не могу оставаться в стороне, понимаешь? Мне нужно знать, необходимо!
И меня ощутимо встряхнули, схватив за бока. А потом еще и в глаза заглянули таким взглядом, что я себя последней сволочью почувствовала. Но…
Но я буду еще большей сволочью, если втяну во все это Сана! Нельзя ему рассказывать, ни в коем случае нельзя.
И он будто почувствовал мой настрой, глухо застонал и уткнулся лицом в мою шею, продолжая удерживать за талию. И замер, тяжело дыша, будто ему было больно.
– Сан, пойми, не нужно тебе это, – прошептала я, положив свои руки поверх его и ненавязчиво пытаясь отцепить их от себя. – Все слишком сложно и серьезно, тебе лучше держаться от меня подальше.
– Иначе что? – вдруг возмутился он, до боли сжав мои бока. – Твой Крант меня по стенке размажет? Сомневаюсь, Даюсь.
Напоминание о Кранте было более чем своевременным, мне вдруг подумалось, что если его соглядатаи сами не смогут прорваться через установленную Санье защиту, то вызовут начальство. И вдруг так страшно стало… за Сана.
– Отпусти, – едва ли не взвизгнула я, забившись в его объятиях. – Ты не понимаешь!
– Все я понимаю! – вдруг рявкнул он, отстранившись, но не отпустив меня. – И даже лучше, чем ты, маленькая глупенькая мышка Даянка.
Я уставилась на него округлившимися от такого резкого перепада настроения глазами. А Санье отпустил, отступил на пару шагов и с какой-то издевательской усмешкой спросил:
– Хотя бы чай попить с другом ты можешь?
– Чай могу, – настороженно ответила я.
А в душе ворочалось неприятное осознание, что мое доверие к Сану начинает сходить на нет. Он стал мне другом, почти братом, а сейчас я его почти не узнавала. Да, я поняла, что он надеется на что-то большее, нежели дружба, но не причинит же он мне вреда! Так почему же мое доверие к нему вдруг пошатнулось? Сомнения было решено отринуть по той простой причине, что в предательство Санье я просто не была готова поверить. Кто угодно, но только не он.
– Давай свой чай, – пробурчала я, покосившись на дверь, из-за которой не доносилось ни звука.
Странно, почему снаружи так тихо? Хотя охранники проверили комнату и никакой опасности не обнаружили. Может, они и не переживают вовсе, а ждут себе спокойно, пока я с другом пообщаюсь…
Сан махнул рукой, призывая меня устроиться за небольшим столом, а сам отошел за шкаф, частично отгораживающий комнату. Уж не знаю, что он там делал и где взял чайные приборы, но вернулся полуэльф с двумя чашками ароматного чая. А потом еще и корзинку со свежими булочками принес. Но как, если он здесь не живет? Или все же живет, но оказался настолько опрятным парнем, что не оставляет никаких следов своего пребывания в комнате? Сомневаюсь.
– Пей, – кивнул на чай Санье, присаживаясь. – Если уж не можешь ничего мне рассказать, так хоть просто побудь рядом.
И пусть эта просьба была произнесена обыденным тоном, я в ней столько всего услышала, что… лучше бы не слышала! Чтобы хоть как-то заполнить возникшую после этих слов неловкую тишину, принялась быстро пить чай, не обращая внимания на то, что горячий напиток обжигает. И так кстати вспомнила о причине своего визита.
– Кстати, ты мне обещал устав, – напомнила, прихлебывая обжигающую жидкость.
– А, ну да, – как-то растерянно ответил он.
Встал, взял свою сумку и удалился за шкаф. А вернулся уже с заветным листком.
– Ты действительно считаешь меня такой дурой? – поинтересовалась я, но как-то равнодушно.
Просто поняла, что листок с уставом был у Сана с собой, а он все равно потянул меня к себе в комнату. Это, конечно, мне не понравилось, но отчего-то было наплевать на данный факт. Ну, обманул, и что с того? Значит, ему так было нужно. Не устраивать же из-за этого истерику, верно?
А Санье подошел, бросил листок на стол, развернул меня к себе вместе со стулом, присел на корточки, отобрал из непослушных рук кружку и, заглядывая в глаза, спросил:
– Так почему Крант тебя так охраняет, Даенок мой? Уж сейчас-то ты можешь мне сказать правду? Не думай, просто скажи, и я помогу.
– Не поможешь, – упрямо помотала я головой, в которой вдруг стало как-то гулко и свободно, словно все мысли разбежались.
– Даяна, доверься, – вкрадчиво попросил Сан, обхватив мои запястья и большими пальцами поглаживая их тыльную сторону. – Я вижу, что тебя запугали, по своей воле ты не решишься попросить помощи. А я не готов сдаться. Малышка, расскажи. Мне нужно узнать, я должен понять, разобраться, принять меры…
И заглянул мне в глаза, а я не смогла отвернуться, внутри стало так тепло, будто подул летний ветерок. Трава вокруг зашумела, и лугом запахло, на котором мы с дедушкой, когда я была маленькой, пикники устраивали… пикник… Тэран и его будто увеличившиеся янтарные, с зелеными искорками глаза. Так близко… Последнее видение оказалось настолько отрезвляющим, что я мгновенно встрепенулась, попыталась отогнать туман, но меня перехватили за ладони и очень нежно попросили:
– Расскажи, – а потом жестче, сжав пальцы почти до боли, добавили:– Я ведь могу и по-другому, Даяна. Но не хочу… не хочу уподобляться ему. И сейчас стремлюсь всего лишь побороть твой страх. Доверься мне, малыш.
Перед глазами все плыло, секундное просветление затмилось новой волной дурмана, какого-то странного, не лишающего мыслей, но в то же время заставляющего их путаться. У меня что-то спрашивали, и мне очень хотелось рассказать, но что-то мешало, не позволяло быть откровенной. Страх, какой-то неправильный, почти заглушенный этим влиянием страх не желал отступать до конца. И я прошептала, каждое слово произнося с неимоверным трудом:
– Не могу, нельзя, опасно.
– Я огражу тебя от любой опасности, – пообещал Сан, продолжая сжимать мои ладони.
– Для тебя опасно, – через силу выдохнула я.
– Он мне ничего не сделает, Крант меня не тронет, – продолжил уговаривать Сан.
– Не он, она опасна… – прошептала я, едва ворочая языком.
А потом случилось что-то… В общем, наверное, что-то особенное и очень важное, но я уже не могла разобрать, что важно, а что нет.
Послышался грохот, что-то затрещало, зеленая вспышка озарила все вокруг, а за ней последовало несколько красных вспышек, мимо меня пронеслась какая-то тень, опять послышался грохот, следом стон, а потом меня кто-то подхватил на руки, и я успокоилась. В голове была полная неразбериха, но я успокоилась. Стало так уютно, как дома, а еще тихо и приятно, будто теплая вода обнимает со всех сторон, и ветер… или шум воды. Глаза решительно не желали открываться. Но сквозь пелену дурмана я расслышала едва различимый шепот:
– Спи, моя девочка, я подожду.
Было жарко, но в то же время и приятно-освежающе. Первые ощущения заставили растеряться – показалось, будто я по шею нахожусь в прохладной воде, а выше пылает нещадное пустынное солнце. «Странный сон», – подумала я и распахнула глаза… чтобы тут же захлебнуться криком.
Дыхание перехватило, единственная мысль, которая посетила голову, не радовала. Я горю!
Но уже в следующее мгновение меня развернули, и тут же посетила другая мысль: «Меня сейчас задушат!»
Уже потом, вдоволь накричавшись и вняв приказу заткнуться, я осмотрелась и обнаружила себя в небольшом озере или пруде, не знаю, как верно называется этот водоем. Так все-таки, значит, топят? Совсем запуталась…Вокруг пылал огонь, шипела лава, было жарко. Но больше всего напугало меня не это – в истинный ужас привело осознание, что я сижу на коленях у магистра Кранта по шею в воде, а после того, как закричала, он меня еще и развернул лицом к себе… и усадил на себя, как наездницу. Так мы и сидели лицом друг к другу. Он продолжал на меня смотреть, а я – на него…
– Успокоилась? – устало поинтересовался куратор.
– У-у-ус… у… – промычала я невнятно.
– Значит, еще не успокоилась, – констатировал магистр.
Вяло кивнула и попыталась слезть с его коленей, но была тут же крепко схвачена и прижата к груди.
– А-а-а… – начала было я, но была прервана категоричным:
– Сначала успокойся.
– У-у-уже, – выдохнула я, упираясь руками в его грудь.
– Не верю, – хрипло произнес Крант, опустив взгляд.
Я тоже опустила взгляд и залилась краской. Вода была кристально прозрачной, и моя намокшая блузка тоже стала… прозрачной. А еще магистр начал дышать. Угу, дыхательную гимнастику практикует. И не то чтобы он раньше не дышал, но сейчас у него это выходило особенно замечательно, так что не заметить было сложно. И ладно бы он только дышал, так он же еще и прижимал меня к себе, а мы в интересной позе. Может, я не гуру отношений между мужчиной и женщиной, но анатомию в школе изучала. Так что сомнений не оставалось – меня очень рады видеть. Я это буквально собой чувствовала! Только бы радостью делиться не начал…Да, именно сейчас до меня дошло, о какой радости тогда вещал магистр Крант и что его так взбесило. Осознание, как и положение, привело к закономерному – я испугалась еще больше.
– Отпустите… пожалуйста, – прошептала я, продолжая упираться в высоко вздымающую твердую мужскую грудь.
– Доотпускался! – неожиданно разозлился Тэран. – Больше от меня ни на шаг!
– В смысле? – совсем растерялась я, не забывая о попытках отстраниться от куратора.
– Прекрати ерзать, – рыкнул Крант.
Я тут же замерла и даже дышать перестала.
– А, впрочем, продолжай, – неожиданно изменил он мнение, прижав меня к себе еще теснее, хотя теснее было уже некуда!
– Нет, спасибо, – пробурчала я, решив побыть покорной и переждать… сеанс дыхательной гимнастики.
Ну не будет же он вечность так… радоваться. Рано или поздно должен успокоиться, правильно? А потому я перестала упираться и сделала вид, что меня здесь нет. И только стыдливый румянец, не слишком-то заметный, учитывая окружающий жар, выдавал мое состояние. А состояние было примечательным. Во-первых, я совершенно не помнила, как мы здесь очутились. Последним, что всплыло в памяти, было наше напряженное общение с Саном в его комнате в общежитии. Потом он предложил мне чай, а дальше – пустота. Во-вторых, неизвестно, где я сейчас. Вокруг были камни, много камней, мы находились в какой-то пещере. А стены оказались раскалены докрасна. Интерес пересилил страх, и я слегка приподнялась, чтобы оглядеться. Помимо камней, здесь обнаружились маленькие лужицы тихонечко булькающей лавы. Выглядело жутковато. Когда опускалась обратно, рядом послышался сдавленный стон. Зря я, наверное, приподнималась, да? Тактильные ощущения показали, что точно зря – Крант еще больше… обрадовался.
Мне и самой стало как-то уж очень жарко, причем не только над прохладной водой, а везде. Особенно там, где соприкасались наши тела. Тоже, что ли, заняться дыхательной гимнастикой? Хотя Тэрану, судя по будто окаменевшим рукам, сжимающим мою талию, она не особо-то и помогает.
Чувствовала я себя необычно и непривычно. Мысли вдруг стали путаными, как тогда, когда он целовал меня в долине морфов. И глаза закрыть захотелось, и прижаться к нему сильнее. Но я стойко делала вид, что меня здесь нет,– смотрела куда угодно, только не на него, и старалась не шевелиться, не дышать. Не совсем не дышать, но хотя бы не прибегать к дыхательной гимнастике, а воздуха начало катастрофически не хватать, даже в голове помутилось.
– Посмотри на меня, – шепотом попросил Тэран, когда молчание затянулось до неприличия, хотя о каком приличии может идти речь в таком положении.
Я отчаянно замотала головой, продолжая изучать взглядом рельеф сводов пещеры. Огромная она, кстати, даже света от пылающей лавы не хватает, чтобы осветить полностью. Но мой протест не пожелали принимать к сведению. Одной рукой магистр ухватил меня за затылок и вынудил повернуть голову. Я тут же зажмурилась. Не хочу его видеть, не могу – и все тут!
– Как же с тобой сложно, – не в первый уже, кажется, раз заявил Крант. – Глаза открой.
А мне стало совсем жарко и очень стыдно. Перед собой стыдно за собственные ощущения. Ненормально это, нехорошо и совсем неправильно. Я почувствовала себя распущенной. Но я ему не Аашалла, с которой он через пару часов после знакомства, прямо на балу, за шторочкой… Ох, зря я про откровения из дневника вспомнила, очень зря. Тело тут же как-то само задрожало, будто чего-то требуя, в чем-то нуждаясь.
– Даяна-а-а, – проникновенно прошептал Тэран. – Глазки открой.
И рывком прижал к себе еще теснее. Теснее некуда? Да как же! Есть, и еще как! Но самое страшное заключалось в том, что я как-то неправильно отреагировала на этот рывок. Я застонала, тихонечко, жалобно, сквозь стиснутые зубы, но застонала.
– Хм, а все не так плохо, как я думал, – задумчиво протянул магистр.
После чего отпустил мой затылок и провел мокрыми пальцами по щеке, очертил контур губ, спустился к шее, провел по ключице и вернул руку на затылок. Я до боли зажмурилась и не удержалась, опять уперлась руками в его грудь в стремлении отстраниться. Не помогло…
Рывок, и мои руки оказались прижаты к телу Кранта его же телом, и ничего, кроме них больше нас не разделяло. Рука магистра запуталась во влажных волосах, принуждая наклониться вперед, к нему. Поцелуй оказался неожиданно нежным и терпеливым. Он не настаивал (опустим тот факт, что зафиксировал голову и отстраниться не было никакой возможности), не требовал, не завоевывал. Сперва чуть коснулся моих губ своими, провел языком, будто спрашивая разрешения проникнуть между ними, и только потом поцеловал, нежно, ласково, словно боялся спугнуть. И не зря ведь боялся, я и напугалась. Но не его действий, а своей реакции на них! Мне стало в разы жарче, ощущение соприкосновения наших тел начало чувствоваться острее, явственнее, сильнее. А все мысли и переживания вдруг начали таять, растворяться в эмоциях, которых раньше переживать не приходилось. Я понимала, что это все связь, это ненормально, не по-настоящему, потому что на поцелуи так не реагируют, я знаю, пробовала же с другим, а все равно не было никаких сил сопротивляться. Ахнула и приоткрыла губы навстречу, окончательно теряя связь с реальностью. И… раньше не поцелуй был, так, баловство, а вот теперь… В общем, я понимаю Аашаллу, от такого любая сразу растаяла бы. Это была последняя более-менее связная мысль, посетившая мою затуманенную, если не сказать одурманенную голову. Дальше все слилось в сплошной поток нарастающих чувственных ощущений. Кажется, я даже стонала и самолично расстегнула несколько пуговиц на его сорочке.
А потом он как-то резко поднялся, удерживая меня на руках, и, прошептав в губы:
– Не здесь, – куда-то меня понес, продолжая целовать так, что я потеряла связь не то, что с реальностью, но и с собой.
А потом случилось это! Мы шагнули в каменную стену, а я не успела зажмуриться. В глазах тут же зарябило, вспыхнуло, на мгновение ослепив, и следом наступила полная темнота. Уж не знаю, куда принес меня Крант, но переход через стену с открытыми глазами мгновенно отрезвил. Все наваждение как рукой сняло. Я тут же почувствовала себя маленькой, слабой, беззащитной и подло обманутой. Да он же меня совратил! Да как он!.. Да я ему!..
Магистр вновь потянулся к моим губам, но я отвернулась и попыталась слезть с его рук. Не пустил. Удержал, замер на мгновение, а потом глухо застонал, уткнувшись лбом в мое плечо.
«Раскаивается?» – с надеждой и злорадством подумала я. Неправильно подумала.
Сначала меня отпустили, но тут же опять попытались принудить к поцелую, потом начали ласково поглаживать бока, шею, ключицы и опять потянулись к губам. На все это я ответила категоричным:
– Ну уж нет.
Ответом было глухое рычание, и, упершись лбом в мой похолодевший лоб, он простонал:
– Ты издеваешься.
Нет, это не был вопрос, Крант констатировал факт. Я же, продолжая тяжело дышать от пережитого, опять уперлась руками в его грудь и потребовала:
– Немедленно верните меня домой.
– Да сейчас! – разозлился магистр.
– Да, сейчас, – повторила я его же слова, только с другой интонацией.
– Не дождешься, – вызверился магистр. —Теперь будешь жить здесь, под моим присмотром. Чтобы всякие не опаивали!
– Это вы о чем? – не поняла я.
– О том! – рявкнул он и, резко развернувшись, вышел, громко хлопнув дверью.
Только теперь я осмотрелась и поняла, что нахожусь в знакомой уже спальне. Нет, здесь я жить точно не смогу! Он же здесь… Он здесь, и этим все сказано! А у меня до сих пор ноги трясутся от пережитого, и вовсе не от страха. Так что жить с Крантом я точно не буду. Если понадобится, сбегу, не считаясь с тем, что нахожусь в совершенно чужом городе. Не пропаду. В крайнем случае, обращусь в местное управление порядка, помогут до дома добраться. Да я пешком пойду из Маары в Эссимир, если будет нужно, но под одной крышей с ним не останусь! Он же… Он… Аашаллы на него нет! В этот момент я даже прониклась к демонице пониманием. Мне и самой захотелось ему отомстить, да так, чтобы на всю жизнь запомнил. Подловил, гад, когда я была растеряна и дезориентирована, опутал, как паук паутиной, и, если бы не испуг от перехода… Да, если бы не переход, он бы меня…Мы бы с ним…Совращенец! Или извращенец? Впрочем, одинаково приятно, вернее, неприятно. Хотя и приятно тоже… Мерзко так на душе стало, противно и страшно. И ведь я поддалась, я обо всем забыла, я сама к нему липла, сама отвечала на поцелуи! Нет, здесь оставаться нельзя. Бежать, срочно бежать, и как можно дальше.
Рванула к двери, дернула ручку и облегченно выдохнула – не заперто. Ну а дальше – дело техники. Пробежать по коридору до лестницы, скатиться по ней едва ли не кубарем, быстро сориентироваться в холле, найти взглядом выход, пронестись мимо какого-то высокого худощавого пожилого мужчины, крикнувшего мне вслед:
– Куда?! – и распахнуть широкую входную дверь.
В лицо тут же ударил освежающий ветерок, мгновенно пробравший до костей, учитывая, что я вся мокрая, а следом пришел холод иного происхождения – ужас. Уже возликовав от ощущения грядущей свободы, я вдруг почувствовала себя загнанной в клетку, маленькую такую, с острыми, режущими по нервам прутьями. А все потому, что, выбежав из дома магистра Тэрана Кранта, я тут же, прямо на крыльце, угодила в трепетные объятия… Аашаллы.
– Какой приятный сюрприз, – протянула демоница, ласково обнимая меня. – От кого бежим, маленькая?
А я могла только хватать ртом воздух, представляя, как эта жуткая женщина режет меня на кусочки и извлекает из груди сердце. Хочу обратно к Тэрану! И пусть совращает, сколько ему вздумается.
В следующее мгновение меня грубо выдернули из объятий Аашаллы и не менее грубо зашвырнули в дом. Там меня поймал высокий подтянутый пожилой мужчина, поставил на ноги, убедился, что не упаду, и с грацией опытного дворецкого захлопнул дверь. Судя по всему, дворецким он и был, но не это меня тревожило в данный момент. Волновало то, что меряющиеся взглядами Крант и Аашалла остались снаружи.
И с чего я волнуюсь, спрашивается? Да пусть они хоть на мелкие клочки друг друга разорвут! А поди ж ты, стою, задержав дыхание, и смотрю на дверь, ожидая, когда вернется магистр. А он будто специально не возвращается. И не слышно из-за двери ни звука. Пойти проверить, что ли? Хотя нет, я не настолько за него переживаю, чтобы опять лицом к лицу встретиться с Аашаллой. Или настолько?
– Леди Даяна, – позвал меня дворецкий.
Я вздрогнула и медленно повернулась к нему. И откуда он знает мое имя?
– Чаю? – предложил он.
Отрицательно покачала головой. Не до чая мне сейчас!
– Подать ужин? – продолжил соблазнять явно больше меня знающий дворецкий.
Опять помотала головой.
– Вызову леди Крант, – решил мужчина и удалился из холла.
Я так и не поняла, о какой леди Крант идет речь. Я могла думать только о том, что Тэран сейчас там, с демоницей! А если она передумает и решит убить его самого, чтобы со мной не возиться? Или совсем передумает, и они там сейчас начнут вспоминать былое…
– Даяночка! – окликнул меня взволнованный женский голос.
Я вздрогнула и медленно повернулась. Так вот о ком говорил дворецкий, упоминая леди Крант…
– Что случилось? – подлетев ко мне и взволнованно схватив за плечи, спросила матушка магистра Кранта.
– Мама, – на автомате прошептала я.
– Девочка моя, – проговорила она, заботливо обнимая меня. – Что случилось, чего ты так испугалась?
Что ей ответить? Правду рассказать? Так не поймет же, да и сама я не до конца понимаю эту правду. Вроде и злюсь на Тэрана, но в то же время переживаю за него. И за то, что они с Аашаллой вдруг смогут найти общий язык, переживаю тоже. Хотя не должна бы! Для меня это стало бы идеальным вариантом: они помирятся, меня больше никто не будет пытаться убить, я получу долгожданную свободу… А все равно страшно и как-то нехорошо. А про то, что она ему может навредить, вообще не хочется думать. Хоть и понимаю, что глупо это,– он же магистр, да не простой. Наверняка принадлежность к таинственной расе морфов дает ему какие-то преимущества. Но все равно на душе неспокойно.
Как ни странно, на помощь мне пришел дворецкий.
– Леди Даяна столкнулась в дверях с той самой, – глядя в сторону, многозначительно произнес он.
Матушка магистра охнула и тут же принялась осматривать меня. Причем осматривала она не просто так, а именно как целитель, я даже почувствовала легкое тепло от ее взгляда. Странно, раньше не ощущала воздействия целительской магии, а теперь вот…
– Все в пределах нормы, – отчиталась мама магистра. – Легкое нервное перенапряжение и… возбуждение, в остальном все замечательно. Но я отчетливо вижу следы какого-то зелья принуждения. Эффект уже выветрился, однако след остался. Даяна, тебя кто-то чем-то опоил?
И столько возмущения в голосе, а во взгляде – еще больше. Не удержалась, поинтересовалась:
– А вы не допускаете мысли, что опоить меня мог ваш сын?
Женщина сначала очень сильно удивилась, а потом искренне рассмеялась.
– Ну что ты, деточка, – улыбаясь, произнесла она, – Мой Тэран никогда не прибегнет к подобным методам. Он слишком благороден и излишне трепетно относится к истине. По крайней мере, в том, что касается личного. Я и сама не ожидала, что сын станет настолько щепетильным, – доверительно прошептала она. – А вот как проклятье спало, так и обнаружила эту его черту.
М-да, похоже, мать знает своего сына не лучше, чем я, а то и хуже…Но это не отменяет того факта, что он все еще там, с ней, а я здесь. Вроде бы и в безопасности, а успокоиться никак не могу.
– Сейчас мы с тобой попьем чаю, поговорим, ты расскажешь мне о себе, а потом я обещаю отчитать сына за то, что он довел тебя до такого состояния, – решила за нас обеих леди Крант.
– А вас не смущает, что он сейчас там один на один с ней? – осторожно спросила я.
– С кем? – искренне удивилась Кассиль.
– Ну, с ней, с той самой…– смущенно пролепетала я.
Ответом мне был заливистый смех. Матушка магистра так заразительно смеялась, что и я невольно улыбнулась.
– Так ты поэтому переживаешь? – чуть отсмеявшись спросила она. – Тэран переместился в канцелярию вместе с Аашаллой, и там она не может причинить ему никакого вреда.
– А-а-а, – растерялась я, но тут же припомнила нашу прошлую встречу с демоницей, и произошла она как раз в канцелярии. – Так в прошлый раз она напала как раз там, и ничто ей не помешало.
– На кого напала? – тут же спросила целительница. – На Тэрана или на тебя?
– Ну, наверное, на меня, – неуверенно ответила я, припомнив, как меня вдруг отшвырнуло к стене, в которую я благополучно провалилась, после чего решила, что угодила к Аашалле, а оказалось…
– Вот именно, она попыталась напасть на тебя, Даяна. Не на Тэрана. А все потому, что Аашалла прибыла в Маариш в качестве официального парламентера от Адалии. И если она попытается навредить главе Имперской службы безопасности, то ее действия будут приравнены к объявлению войны. А адалийцы войны не хотят, они в слишком стесненном положении, чтобы враждовать с единственной империей, которая идет с ними на контакт.
– Единственной? – переспросила я на автомате, в действительности думая сейчас о совсем другом.
Но, как оказалось, вопрос мой был более чем своевременным.
– Да, только наша империя более-менее терпимо относится к адалийцам. Весь остальной Землир не желает принимать их. Да и разлом, в котором они обосновались, находится в непосредственной близости от наших морских границ.
– И что теперь? – спросила я шепотом. – Она неприкосновенна, и Тэран тоже, а я?
– А тебя защитим мы, Даяна, – улыбнулась мне женщина. – И будь уверена, мой сын, да и я сама сделаем все, чтобы она до тебя не добралась.
– Почему? – спросила я, глядя прямо ей в глаза.– Потому что нас с вашим сыном объединяет энергетическая связь? Но он обещал, что наши ауры можно разъединить. И не нужно пугать меня последствиями, он уже рассказал мне про вас и своего отца.
– И ты все еще хочешь разорвать связь и уговорить на это моего сына? – напряженно спросила Кассиль.
После моих слов она сильно разволновалась, хоть и старалась это скрыть. Не вышло. Мы обе понимали, что у нее не получается держать лицо, но она продолжала притворяться, что совершенно равнодушна.
А я то и дело оглядывалась на дверь, пусть и знала, что Тэрана там уже нет, но перестать беспокоиться не могла.
– Чай подан, – нарушил напряженное противостояние дворецкий.
– Идем, дорогая, – приторно улыбнулась Кассиль.
– Как скажете, – покорно кивнула я.
Ничего другого мне сейчас не оставалось. Магистра нет, его матушка явно дала понять, что сделает все для нашего сближения, да и он сам, очевидно, движется в том же направлении, а я… А мое мнение, похоже, никого не интересовало!
В небольшой уютной гостиной нас действительно ожидал сервированный чайный столик. Но, прежде чем сесть на диван, матушка магистра придержала меня за руку, что-то шепнула и махнула в мою сторону ладонью. Меня обдало теплым ветерком, и вся одежда моментально высохла.
– Спасибо, – искренне поблагодарила я.
– Ну что ты, пустяки, – отмахнулась Кассиль. – Присаживайся, попей горячего чаю, чтобы наверняка избежать последствий пребывания в мокрой одежде на сквозняке. Нам же совершенно не нужно, чтобы ты простудилась, верно?
Отстраненно покивала, потянувшись к исходящей ароматным паром чайной чашке. Очевидно, что Кассиль старается заполнить напряженную тишину ничего не значащей болтовней, чтобы не возвращаться к начатому в холле разговору. Можно, конечно, попробовать настоять, но не силой же мне вытаскивать из нее информацию. Кое-что я и сама уже поняла, остальное узнаю со временем. Главное, я теперь уверена, что помощи от этой женщины ждать бесполезно. Она, как говорится, костьми ляжет, чтобы не допустить разрыва связи. Сам Тэран явно тоже не горит желанием рисковать. И я его понимаю, вид погибшей долины морфов – ужасающее зрелище. Дедушку во все это вообще лучше не втягивать, ему и так уже досталось. Сан ведет себя более чем странно, да еще и намеки эти, будто он меня чем-то опоил… А больше мне и обратиться не к кому. Остается держать оборону и уповать на то, что эта треклятая связь не затуманит мне голову настолько, что сама начну вешаться на куратора. Невесело, но и отчаиваться рано. Мы еще повоюем! А с Аашаллой пусть Тэран сам разбирается, обещал защитить, так пусть выполняет. И маменька его ему в помощь, раз так за мою безопасность радеет.
Я отставила чашку и приветливо улыбнулась Кассиль. Леди сразу же подобралась и нахмурилась. Не доверяет и правильно делает. Но ссориться с ней я сейчас точно не собираюсь, и так не по себе после пережитого, поэтому противостояние с этой особой я точно не выдержу. А если задуматься о том, сколько ей лет и сколько у нее жизненного опыта за плечами, мне и в лучшем-то состоянии с ней не тягаться. Так что продолжаем улыбаться, чем еще больше нервируем драгоценную маму магистра, и изображаем полную покорность. А скандалить будем с самим Крантом.
К тому моменту, как распахнулись двери и в гостиной появился магистр, Кассиль уже едва не грызла от волнения край чашки, но тщательно маскировала это под задумчивое медленное чаепитие, я же наоборот, полностью успокоилась и достигла внутреннего равновесия. Ну, это я сама так для себя решила, что планируемый скандал —признак наивысшей точки равновесия. Вот сейчас Крант спровадит родительницу, и я ему все выскажу, я ему так выскажу, что он в миг передумает… сохранять связь с такой истеричкой.
Но магистр будто почувствовал мое настроение и с матушкой прощаться не спешил, убедился, что со мной все в порядке и удалился. Вернулся он минут через двадцать, когда леди Кассиль с мученическим видом взялась за четвертую чашку чая, а я начала нервно хихикать, глядя в свою пустую и делая вид, что там еще что-то осталось, а я это что-то допиваю уже пятнадцать минут. М-да.
Тэран, посвежевший, явно после душа, переодевшийся и вполне довольный собой уселся в кресло напротив и весело поинтересовался:
– Ну, как вы тут?
– Замечательно, – натянуто улыбаясь сквозь стиснутые зубы, выдавила леди Крант.
Я предпочла спрятаться за чашку и промолчать, чтобы не сорваться прямо при косящейся на меня Кассиль. Она целительница, если не догадалась по лицу, то по ауре явно видит, что я на пределе. Наверняка ждет истерики, но я ей такого удовольствия не доставлю, потерплю.
– Сильно испугалась? – будто между прочим, поинтересовался магистр.
– Вот еще! – вспылила я. А потом догадалась, что это он не про себя спрашивает, а про мою неожиданную встречу с Аашаллой, и постаралась исправиться: – Так, немного.
Да, с выдержкой у меня как-то не очень.
Кассиль ехидно ухмыльнулась, но тут же трансформировала ухмылку в улыбку и пропела:
– Ну, я вас оставлю, детки. Разбирайтесь тут. Только, Тэран, девочка на грани, слишком переволновалась… – и мстительно добавила: – За тебя. Ей бы успокоиться, отдохнуть. Да и та гадость, которой ее опоили, еще не до конца выветрилась. Как же ты допустил?
Крант скривился, будто яблочко с нашей аллеи попробовал, но промолчал.
– Не скучайте, дети, – добавила леди, и выплыла из гостиной.
А мне вдруг стало как-то неудобно, и желание скандалить куда-то пропало. Я отставила давно уже опустевшую чашку, сложила ручки на коленях и опустила голову.
Молчание длилось минут пять, я уже и руки свои досконально изучила, и о том, что Кассиль сбежала, оставив меня наедине с магистром, десять раз пожалела, а потом не выдержала – украдкой взглянула на Тэрана. А он будто только этого и ждал.
– И что же мне с тобой делать? – поинтересовался магистр, чуть склонив голову набок и разглядывая меня с задумчивым видом.
– Отпустить? – предложила я, не надеясь, впрочем, на подобный исход.
И оказалась неправа.
– Придется, – чуть поморщившись, неожиданно ответил Крант. – Здесь тебя оставлять нельзя. Слишком близко. Аша такого шанса не упустит. В дом-то она не проникнет, но ты же безголовая, если сама не выйдешь, так она выманит.
– Почему это я безголовая? – возмутилась я.
– Вот и я задаюсь вопросом, за что ты мне такая досталась, – хмыкнул магистр.
Мне оставалось только опять опустить голову и обиженно запыхтеть.
– В общежитие переселять – тоже не вариант, – продолжил рассуждать вслух Тэран. – Придется вернуть тебя домой, пока. За пару дней постараюсь найти подходящее безопасное жилье в Эссимире, если не выйдет, отправлю в изоляцию. И мне спокойнее, и ты, глядишь, ума немного наберешься.
– Не надо меня в изоляцию! – взвизгнула я, вскочив с дивана.
– Сам не хочу, – поморщился магистр. – Но полностью перебраться в Эссимир я сейчас не могу, переговоры… А тебя без присмотра оставлять тоже нельзя. В общем, разберемся. А пока домой, к деду, и под охрану.
Я активно закивала, но обрадовалась, как оказалось, рано.
– Но сначала – ужин, – улыбнулся Тэран. – Дома, или устроим пикник в долине?
Я уже было открыла рот, чтобы ответить, что не голодна, но ответа от меня никто не ждал.
– В долину, – решил за нас обоих Крант.
Хлопнул ладонями по подлокотникам кресла и рывком поднялся.
Не хочу в долину! Там жутко, и мы там вдвоем будем, совсем одни… Не хочу в долину!
Крант мою панику не заметил, он как раз вышел, чтобы распорядиться по поводу ужина, а я заметалась по комнате в надежде найти выход. Выход не находился. Покосилась на окно, задумалась на мгновение и тут же отмела шальную мысль. Уж лучше с ним в долину, чем еще раз пытаться сбежать. А ну как под окном Аашалла засела и только и ждет, когда я из дома высунусь.
Я тяжело вздохнула и плюхнулась на диван. В долину так в долину. Поем – и сразу домой, и даже близко его к себе не подпущу.
В Маариш уже стемнело, здесь же закат был на той стадии, когда солнце еще только коснулось горизонта, расцвечивая небо в пурпурно-алые тона.
Как только переместились, Тэран опять сграбастал мою ладонь и повел по знакомому уже маршруту. И вот сижу, любуюсь закатом, стараясь не смотреть на развалины.
– Красиво, – вырвалось как-то само собой.
Крант проследил за моим взглядом, хмыкнул, но комментировать не стал. Вместо этого откупорил какую-то странную, оплетенную бечевой пузатую бутылку из черного непрозрачного стекла, налил из нее в бокал тягучую янтарную жидкость и протянул мне.
– Что это? – с опаской покосившись на сомнительный напиток, спросила я.
– Не бойся, не отравлю, – рассмеялся магистр. – Всего лишь настойка тарийского корня с добавлением сахарного сиропа и капельки магии. Тебе это сейчас нужно, поможет успокоиться, укрепит силы и поспособствует избавлению от остатков той эльфийской гадости, которой тебя угостил твой распрекрасный лопоухий дружок.
Последнее Тэран произнес с явно различимыми рычащими нотками. Я предпочла взять бокал, чтобы не злить его еще больше.
– И с ним ты больше не общаешься, – припечатал Крант.
– Это еще почему? – не подумав, спросила я.
На меня так выразительно посмотрели, что я сразу поняла: да, не общаюсь. Но все же решила вернуться к этому вопросу позже, когда успокоится.
– Даяна, я не шучу, – пристально глядя на меня, проговорил магистр.
– Но почему?! – не выдержала я. – Он же ничего плохого не хотел. Он просто переживает за меня!
– Переживает? – ехидно усмехнулся Крант. – Да если бы не наша с тобой связь, к тому моменту, когда я появился, ты уже была бы полностью под его контролем. И он воспользовался бы твоей беспомощностью, глупая доверчивая девчонка!
Я вжала голову в плечи и опустила взгляд. Все равно не верю, что Сан сделал бы мне что-то плохое. Доверия моего он лишился, но веру в нашу дружбу я не потеряла.
– Пей, – рыкнул магистр. – И ешь, ты же наверняка и не обедала.
Уткнулась носом в бокал, медленно цедя густой сладковатый напиток с мятным привкусом. Алкоголя в нем совсем не чувствовалось, но уже после второго глотка по телу разлилось приятное тепло, а на душе стало намного спокойнее и светлее. После четвертого из мышц пропало напряжение, усталость и сонливость отступили, а в голове прояснилось.
Действительно, Санье повел себя очень некрасиво. Пусть он руководствовался заботой обо мне, но это не отменяет того, что он, не посчитавшись с моим мнением, пошел на такую подлость. Стало до слез обидно. Я же ему доверяла! Он был моим единственным другом! После того как у меня появилась проклятая Всемогущей Силой взрывная магия, я потеряла всех подруг, мы с дедушкой прекратили общение с прежними знакомыми. Я полгода была практически в изоляции. Школа, где на меня все косились, дом, и все. И тут появился Сан, такой открытый, веселый, заботливый, пусть и слегка нагловатый. И вот…
– Ты мне еще реветь тут сейчас начни, – пробурчал Тэран. – Лучше поешь, после настойки должен проснуться аппетит.
И, как по заказу, сразу же после его слов в животе заурчало, недвусмысленно намекая на то, что пора бы уже уделить внимание расставленным на покрывале яствам. Магистр улыбнулся, но промолчал. А я накинулась на еду, будто дня два ни крошки не ела.
Пока я ужинала, магистр не отвлекал, медленно потягивал вино – для себя он припас бутылку обычного красного и задумчиво смотрел на заходящее солнце. Когда стало темно и на небе зажглись звезды, он вскинул руку вверх, от кончиков его пальцев отделилось несколько искорок, которые, увеличиваясь в размерах, зависли над нами пятью маленькими солнышками, освещая выступ, на котором мы устроились.
Я же, утолив первый голод, уже не так рьяно, а с наслаждением продолжала трапезу. И, непонятно почему, меня вдруг потянуло на разговоры. Куда только страх и неуверенность делись?
– И что, никто не выжил? – кивнула я на долину.
– Почему же, – чуть помолчав, ответил Тэран. – Погибли только те, кто был связан кровью со своим сюзереном. Пришлые, не кровные и не принятые в род по крови, выжили. Но это были в основном наемные рабочие, прислуга, заезжие торговцы. Таких были единицы, морфы не любят чужаков.
– Не понимаю, – честно призналась я.
– Мм, как бы тебе объяснить, – протянул Тэран. – Вот смотри, наша с тобой связь на уровне ауры затрагивает все аспекты энергетического поля. Можно сказать, оно теперь у нас одно на двоих. А мой отец был главой рода, у морфов это нечто большее, нежели у магов, людей, или даже оборотней. Все вассалы связаны со своим сюзереном на энергетическом уровне. Принимая их клятву верности на крови, сюзерен практически принимает их в семью, в род. Образуется прочная энергетическая связь, не слияние, конечно, как у нас, там все же идет больше упор на подчинение. И эта связь распространяется на всех родственников вассала и родственников их родственников. Те, кто принимается в семью вассала, так же оказываются связаны с сюзереном на энергетическом уровне. Практично – такая связь дает полное подчинение, но и защита тоже соответствующая. Умри мой отец обычной смертью или от ранения, скажем, связь была бы просто прервана. А он погиб от разрушения энергетического тела, передавшегося по цепочке всем зависимым от него. Результат мы имеем неудовольствие видеть, – закончил он, кивнув на долину.
Жуть какая. Я невольно поежилась и передернула плечами.
– Замерзла? – встрепенулся Тэран.
– Нет, – мотнула я головой, обнимая себя за плечи.
– Сейчас, – не слушая меня, заявил он.
После чего вскочил и ушел… в ствол дерева. Ну да, почему бы и нет.
Вернулся магистр буквально через минуту с одеялом в руках. Тоже из своей спальни стащил? Обвел взглядом наш импровизированный стол, посмотрел на меня и деловито спросил:
– Поела?
Растерянно кивнула. Зачем он одеяло притащил? Что он удумал? Пока я смотрела на Кранта широко распахнутыми глазами и скатывалась в панику, он быстро сдвинул всю еду в сторону, подошел ко мне, сноровисто укутал в одеяло, уселся сзади и обнял, вынудив опереться на него спиной. Сначала я замерла, не зная, как себя вести, потом справедливо возмутилась и попыталась вырваться. Не пустил. Обнял крепче, вздохнул и признался:
– Устал. Давай просто посидим немного. Спи, если хочешь, или спрашивай, постараюсь ответить.
Удивительно, но я постепенно начала расслабляться. Да он меня приручает! И возмутиться бы, но устал же. Пусть отдохнет, потом поругаемся. А вот от информации я не откажусь, сам же предложил спрашивать.
И первое, о чем я спросила… Ну да, не стоило, наверное, об этом заговаривать, но я все же спросила:
– А наша связь… если ее разорвать, вы тоже погибнете? И… кто-то еще вместе с вами?
Магистр ощутимо напрягся, но ответил.
– Если что-то пойдет не так, то да, погибнем я и моя мать. Связь с ней я установил неосознанно, в раннем детстве. Потом научился контролировать себя и больше никого в род не принимал. Если при попытке разорвать связь произойдет сбой, то мы погибнем, и выброс энергии отравит окружающее пространство. Магический фон придет в диссонанс с природным, местность станет непригодна для обитания, что и произошло с этой долиной.
Да уж, и кто меня за язык тянул.
– Ты хочешь разорвать связь? – глухо поинтересовался Тэран.
Я лишь тяжело вздохнула. И что тут скажешь? Зачем он вообще меня обнадежил? Сам же обещал, что разорвем и он меня отпустит, а теперь…
– Думай, время еще есть, – тихо проговорил Крант. – Если захочешь, попробуем. Только сначала мне нужно изучить вопрос, просчитать все, обезопасить тебя и маму.
– А себя?
И тишина в ответ. Зловещая, гнетущая тишина.
– А как получилось, что вы остались живы, когда погиб ваш отец? Вы же близкие родственники? – спросила, чтобы хоть как-то разбавить напряжение.
Нашла чем разбавлять…
– Меня не отдали отцу, я не был принят в его род. Кровь проснулась только после его смерти, это позволило войти в права наследования, но, как понимаешь, наследство досталось мне то еще. Мертвая долина и одни воспоминания о погибшем народе… Я сюзерен без вассалов.
Он произнес это таким будничным, безразличным тоном, что сразу становилось понятно – притворство. За безразличием скрываются боль и разочарование. Кому понравится быть последним представителем целого народа? Так жаль его стало…
– Сочувствую, – прошептала я, уткнувшись носом в край одеяла.
– У нас есть шанс возродить былое величие амбиморфов, Даяна. Или окончательно вычеркнуть их из летописей. Решать тебе, – прошептал он у самого моего уха.
Это нечестно! Почему решать мне? Я не готова к таким решениям!
– А в чем их особенность, этих амбиморфов? Вы в прошлый раз только мельком об этом упомянули. – спросила, переводя разговор в более безобидное русло.
– Хм, интересный вопрос. Морфы в принципе интересная раса. Основные наши способности – изменчивость, – задумчиво проговорил Тэран. А я отметила, что он впервые заговорил о морфах, причисляя себя к ним. – Так, например, метаморфы могут менять облик по своему желанию, аниморфы меняют не только облик, но и пол, а амбиморфы способны менять не себя, а окружающее пространство. Заметила, что я с легкостью перемещаюсь, куда пожелаю, попросту проходя через стены? Это часть способностей моего вида, мы подстраиваем окружающее пространство под свои нужды.
Тэран все говорил и говорил, рассказывал про возможности своего вида морфов, про особенности, какую-то внутреннюю сущность, а я слушала его тихий спокойный голос и медленно погружалась в забытье. Как уснула, и сама не заметила.
Часть вторая
ОТРИЦАНИЕ
Проснулась от того, что было жарко, очень жарко. Поморгала, привыкая к темноте, и с трудом различила знакомые очертания своей комнаты. Попыталась пошевелиться, не получилось. С трудом выпуталась из одеяла, в которое меня завернули, как в кокон. Так, завернутую, на кровать и уложили. За окном еще только занимался рассвет, а я поняла, что больше не усну. Нахлынули воспоминания об ужине. Холод пробежал по спине от всплывших в памяти слов: «Решать тебе».
Забравшись в ванну и взбив пену, задумалась. Требовать разрыва связи ценой жизни Тэрана и его матери я не имею права. Или имею? В любом случае, я так не смогу. И эта его оговорка про то, что он обезопасит маму и меня. Про себя он так и не ответил. А значит, или неуверен в благополучном исходе, или, наоборот, уверен, что его в случае разрыва ничего хорошего не ждет. Почему же тогда раньше считал, что разорвать связь удастся? Не знал? Или тогда связь еще не была такой сильной? Скорее, второе.
Даже несмотря на угрозу для себя, он предоставил мне выбор… хоть и сомнительный, прямо скажем. Со стороны это выглядело так: «Ты, конечно, можешь решить отделаться от меня, но учти, это приведет к моей смерти, и она будет на твоей совести». Вроде и выбор, но в то же время и нет его, этого выбора. Налицо манипуляция, магистр манипулирует мной, подталкивает к нужному ему решению, но хочет, чтобы выглядело это так, будто приняла его я сама. Не проще ли сразу поставить перед фактом, сказать, что выбора у нас нет? Зачем ему это? Хочет оставить видимость свободы? Наверное, так. Или ему действительно важно, чтобы я сама согласилась? Как же много вопросов! А вместо ответов в голове каша.
Так ни до чего умного и не додумавшись, выбралась из ванны и поплелась одеваться. Впереди – еще один день в институте и встреча с Саном… Посмотрим, что он скажет, как оправдает свой поступок.
Сегодня было решено облачиться с брюки, темную блузу и жилет, а то кто знает, куда занесет. Хватило мне одного купания с Крантом, чтобы научиться подбирать одежду. От воспоминаний стало нестерпимо жарко и стыдно. Но я постаралась выкинуть из головы все лишние мысли. Сегодня было решено поговорить с дедушкой, успокоить его, насколько это возможно, и плотно заняться учебой. Вот только с Саном разберусь, и больше никаких приключений. Буду вести себя тихо, как мышка, чтобы не отправили в изоляцию.
Кивнув своему отражению в зеркале, решительно направилась к выходу. Но стоило мне открыть дверь своей спальни, как тут же поняла – без приключений не получится. В паре метров от двери на стуле сидела та самая женщина в форме. Увидев меня, она тут же вскочила, окинула злобным взглядом и буквально сквозь зубы прошипела:
– Доброе утро, леди Даяна.
– Доброе? – невольно переспросила я.
Ответом мне была тишина. Бочком обойдя злобную даму, я поплелась на кухню. Дедушка, как обычно, сидел за столом с чашкой чая и газетой. На мое появление он отреагировал вымученной улыбкой и напряженным вопросом:
– Как спалось?
Я заметила его метнувшийся за мою спину взгляд, обернулась и увидела следующую за мной по пятам конвоиршу. Попыталась закрыть кухонную дверь перед ее носом, но она ухватилась за створку и произнесла бесцветным голосом:
– Не положено.
Я же припомнила, что, хоть и сквозь зубы, но она старалась быть вежливой, и решила проверить.
– Мне Тэрана позвать? – спросила, нахмурившись.
Женщина скривилась, но дверь отпустила. Замечательно! Значит, он сделал ей внушение, и у меня есть хоть какая-то власть над ней. Убегать, конечно, не буду, но и в наши семейные дела не допущу.
Закрыла дверь, ободряюще улыбнулась дедуле и уселась напротив. Мне тут же протянули чашку с чаем и пододвинули тарелку с омлетом.
– Спасибо, – поблагодарила я.
Но приступать к завтраку не спешила, искала правильные слова, чтобы успокоить дедушку. Он мои метания заметил и, ласково улыбнувшись, предложил:
– Говори, как есть. Даже если ответить и не смогу, то хоть знать буду.
– В общем, так, – выдохнула я, набрала побольше воздуха в легкие и выпалила: – У меня все хорошо… правда. Нам ничего не грозит, вон как охраняют, – невольно скривилась. – И спала я в своей комнате, – добавила зачем-то.
Дедушка покачал головой и тихо проговорил:
– Ты его уже по имени называешь.
Пожала плечами. А что тут скажешь. Знал бы ты, дедуля, как мы с ним вчера купались…
– Ты… не против? – с явным трудом выдавил дедушка.
Хм, а это вопрос. Выбор-то мне вроде бы предоставили, а не против ли я, это задачка не на один день. Ответила, как есть.
– Еще не решила, – легкомысленно пожала плечами я. – Время подумать мне дали, – добавила на всякий случай.
Дедушка только головой покачал. Не верит. И как же его убедить? Особенно когда я и сама своим словам не верю. На магистра работает наша связь и… моя совесть. Не могу я подвергнуть его смертельной опасности. А как глаза его вспомню и поцелуи, то понимаю, что и не хочу.
– Ты влюбилась, – обреченно прошептал дедушка.
– Что?! – округлила я глаза.
– Деточка, ты зачем на омлет джем намазала? – хмыкнул дедуля.
Я посмотрела на свои руки и обнаружила, что в левой держу хлеб, а правой размазываю ложечкой джем по омлету. Ой…
– Если это твой выбор, то я спокоен, – заявил дедуля и демонстративно принялся читать газету.
А я покраснела, меня обдало удушливой волной жара, даже уши гореть начали.
– Ты кушай, внученька, кушай, – выглянув из-за газеты и посмеиваясь, посоветовал дедушка.
– Ну дедуля, – прошипела я и принялась давиться омлетом с джемом.
А вкусно, кстати. Вот если бы омлет с грибами был, зеленью или ветчиной, скажем, тогда было бы не очень, а так вкусно, хоть и необычно. Назло всем съела весь завтрак, запила остывшим чаем и гордо удалилась из кухни. Вслед мне полетело веселое «Удачного дня, Даяна». Не ответила и на даму в форме, дожидающуюся меня в коридоре, даже не взглянула. Это ж надо такое придумать – влюбилась! Ха! Да не дождутся!
Но, как бы там ни было, дедушка успокоился, и это хорошо. Так что в институт я шла, добродушно улыбаясь. И даже усиленный конвой, состоящий из восьми мужчин и двух женщин (вторая обнаружилась за входной дверью) меня не расстроил. Хочется Кранту в солдатиков поиграть, пусть играет. Главное, чтобы они мне учиться не мешали.
С учебой я как раз и прогадала. Охранники – мужчина и женщина – потащились со мной в аудиторию! Хорошо хоть не все.
Обнаружив сей факт, я, не дойдя до своего места, обернулась и удивленно произнесла:
– А вы чего?
– Приказ командующего, – скупо ответил мне мужчина.
– Кого-кого? – округлила я глаза.
– Магистра Тэрана Кранта, – ехидно пояснила мне женщина.
– А за дверью… – начала было я, но меня невежливо перебили.
– Приказ командующего, – безапелляционно повторил мужчина.
– Да он совсем свихнулся, – выдохнула я.
– Даянка, ты что, канцелярию взорвала, что ли? – загоготал Колин на всю аудиторию.
И я поняла, что лучше пока помалкивать, и без того устроила представление для всей группы. Засопела и поплелась к своему месту. Сан ждал меня и смотрел прямо в глаза. Ни раскаяния, ни сожаления в его взгляде не наблюдалось. Но приблизиться к нему и поговорить у меня не получилось. Вперед вышел мужчина-охранник и с угрозой в голосе проговорил:
– Два метра от объекта охраны. Вам запрещено приближаться. Пересядьте.
– У-у-у, Сан, да тебя от Даянки-то нашей отлучили, – протянул Нил.
– А что, всем приближаться запрещено? – поинтересовался Лен.
– Только студенту Эсанэлу, – вежливо ответил охранник.
Я же стояла и открывала рот, как рыба, выброшенная на берег. Что же это такое? Как же это называется?!
– Все, Сан, ты в пролете, – хохотнул Колин.
– Да, теперь я за Даяной ухаживать буду, – подмигнул мне Грем.
– Личные контакты с леди запрещены, – отрезала женщина-охранница, встав за спинкой моего стула.
Я же упала на стул и застонала, уронив голову на стол и пару раз приложившись лбом об столешницу. На одногруппников не смотрела, было стыдно. Да и они как-то сразу притихли. Впечатлились степенью охраны. И как тут учиться? Я уже молчу про выяснения отношений с Санье. Его переселили в другой конец аудитории.
Прозвучал сигнал о начале лекции. Расписание я так и не запомнила и понятия не имела, кто из преподавателей сейчас заявится. А заявился тот, кого я точно не хотела бы видеть, – Эйшаш. Этот не промолчит…
Саламандр остановился в дверях, окинул взглядом аудиторию, заметил мой почетный караул и расплылся в ехидной улыбке.
– Радуешь ты меня студентка, скучать не даешь, – счастливо заявил он, направляясь к преподавательскому столу. И, переключившись на моих охранников, добавил: – Вы хоть присядьте, у нас сегодня три занятия, устанете стоять-то.
Мои конвоиры предложение проигнорировали. Эйшаш хмыкнул, пожал плечами и обратился к аудитории:
– Силы, эксклюзивненькие мои.
– Силы, – эхом ответили ему студенты.
Я промолчала. Кажется, решение углубиться в учебу пошло прахом.
– Сегодня мы обсудим одну очень актуальную для вас тему, – окинув веселым взглядом аудиторию, начал саламандр. Хмыкнул и добавил задумчиво: – Хотя какую тему ни возьми, для вас любая актуальна будет. Ну да ладно, – встрепенулся он, по привычке уселся на стол и, болтая ногами, предвкушающе сощурился.
Мне стало как-то нехорошо от этого его прищура. Помнится, такое же выражение лица было у него, когда он водил нас на измерение порогов силы. Но в уставе четко сказано: слово преподавателя – закон.
– Итак, – протянул Эйшаш, – тема сегодняшних занятий «Излишки силы и как с ними справляться». Знаю, что большинство из вас вообще еще не научилось управлять своими способностями, но для того, чтобы спустить пар, когда чувствуешь приближение извержения, много ума не надо. По крайней мере, надеюсь, что вам ваших зачатков хватит.
И такой радостный, прямо лучится весь. Подумаешь, всех нас едва ли не идиотами обозвал, зато уму-разуму научить вознамерился. А мы что? А мы терпим и внимаем, очутиться в жерле извергающегося вулкана без подготовки никому не хочется.
– Так вот, эксклюзивненькие мои деточки, – продолжил измываться не менее эксклюзивный преподаватель, – сбрасывать излишки энергии можно по-разному. В перспективе, если вам хватит ума, так и вовсе их не будет. Ну да сейчас не об этом. Как я вам уже объяснял, магия никуда не девается, она циркулирует повсюду, а вы только проводники. Так скажите мне, за какой магмой вам переполняться энергией, а потом выплескивать ее, пропустив через себя и преобразовав в ту гадость, на которую вы способны? Не проще ли потихоньку слить чистую энергию обратно в окружающее пространство? И вам спокойнее, и окружающие довольны.