О людях и чудовищах бесплатное чтение

2 года спустя

Я уверенно поднималась по длинной мраморной лестнице.

– Алиса Степановна, здравствуйте!.. Доброе утро! Здравствуйте!.. – приветствовали меня сотрудники Российской государственной библиотеки. Одним я отвечала, других удостаивала вежливого кивка.

За спиной привычно слышались шепотки, я чувствовала любопытные и завистливые взгляды, на которые уже давно не обращала внимания.

Раньше я бы нервничала и озиралась, переживала, что обо мне подумают, что скажут. Постаралась бы как можно быстрее взбежать по лестнице, скрыться от чужих глаз… и непременно споткнулась бы, смешно взмахнула руками и растянулась посреди лестничного пролета к великому удовольствию библиотечного серпентария.

А сейчас мне было все равно, что обо мне думали и говорили чужие люди. Близкие – другое дело. Но в близкий круг я допускала мало кого, стала более избирательна, чем прежде.

За два года изменилось многое.

Сбросив оковы заклятий, я стала другой не только внутренне, но и внешне.

Я больше не боялась привлекать внимание, поэтому некоторое время назад не просто обновила гардероб, а полностью сменила стиль. Возможно, для сотрудника библиотеки теперь выглядела несколько вызывающе ярко. Но я не собиралась снова преображаться из-за стереотипных ожиданий окружающих или косых взглядов досужих сплетников.

– Лиска, ты выглядишь, как школьница! – шутливо ворчала Кэт.

Через несколько месяцев мне предстояло отметить тридцатилетие, но меня все принимали за студентку, а нередко и вовсе за старшеклассницу. За прошедшие два года я действительно ничуть не постарела, наоборот, стала выглядеть моложе. Не знаю, сыграло роль активное использование магии или то, что я стала иначе относиться к собственному облику.

Вот и этим утром я выбрала красную клетчатую юбку выше колена, черную водолазку и короткую черную кожаную куртку. За спиной плоский городской рюкзак. Огненно-рыжие локоны свободно лежали на плечах. Образ дополняли высокие кожаные сапоги на шнуровке. Пусть я больше не падала с лестниц, но шпильки так и не полюбила. Предпочитала обувь на устойчивом каблуке. Хотя те самые туфли с красной подошвой все еще хранились в шкафу. Как напоминание. На них до сих пор висело заклятие тетушки Ады, которое превратило удобную обувь в орудие пыток.

Я все так же работала в «Ленинке», но уже не простым библиотекарем, а заведовала фондом редких и ценных изданий – после смерти Германа должность освободилась. Согласно официальной версии, он погиб в автомобильной аварии. Притом не просто погиб, а, будучи пьяным, насмерть сбил человека. Так что даже почетного некролога бывший заведующий не удостоился.

Разумеется, мой стремительный карьерный взлет далеко не всем пришелся по вкусу. Но я оказалась не только компетентным сотрудником, внезапно у меня нашлись уважаемые покровители. Почти два года я без нареканий справлялась со всеми обязанностями, так что злопыхателям оставалось лишь сплетничать за спиной.

Вернее, я занимала сразу две должности и также являлась смотрителем архива Инквизиции. После дерзкой кражи, совершенной Ли Су Хеном, инквизиторы решили пересмотреть не только уровень защиты, но и в целом организацию работы хранилища. Они озаботились поиском сотрудника, знакомого и с магией, и с библиотечным делом, при этом лояльно настроенного к Инквизиции и не состоящего ни в каких коалициях. И тут моя кандидатура пришлась как нельзя кстати. А еще, быть может, глава московского отделения чувствовал некоторую вину за то, что его подчиненные, не разобравшись, кто же истинный преступник, начали рубить сгоряча…

В свободное от работы время я изучала ведьмовскую науку. Провал в знаниях выявился колоссальный. Теперь я понимала, что мама, несмотря на сильный дар, не была особо опытной ведьмой. Та же Аделаида оказалась гораздо более изобретательна и упорна в изучении магии, нежели ее старшая сестра. Неудивительно, что к четырнадцати годам я знала лишь азы… а потом, можно сказать, тринадцать лет выпали из жизни. Что-то позабылось, о многом я понятия не имела, так что магией приходилось овладевать практически с нуля. Обычно такого рода знания передавались из поколения в поколение. Но мама сумела поведать немногое. А тетка… Право, я бы очень хотела потолковать с ней по душам, да не успела.

Той женщиной, которую согласно официальной версии сбил Герман, оказалась Аделаида. Она погибла под колесами автомобиля еще в субботу, когда, напуганная Ли Су Хеном, выбежала после фуршета на улицу. Я понятия не имела, о чем говорили Лис и Ада, знала только, что после разговора тетушка обезумела и, по сути, бросилась под грузовик.

Разумеется, за рулем сидел не Герман, а другой человек, чернокнижник вообще к той аварии никакого отношения не имел. Но инквизиторы посчитали несправедливым портить жизнь простому работяге из-за сумасшедшей ведьмы, так что подправили воспоминания всем участникам происшествия.

До сих пор я гадала, что это было: случайное стечение обстоятельств или некое воздаяние? Стараниями Ады моя жизнь долгие годы представляла собой череду неудач, тетушка мечтала, чтобы я умерла в результате несчастного случая… и в итоге так нелепо скончалась сама.

Мне виделась какая-то высшая справедливость в том, как погибла Аделаида, и в том, что я убила Германа, тоже. И одновременно от этих мыслей становилось грустно и тошно. Чернокнижник и завистливая ведьма получили по заслугам, но ничто не могло вернуть к жизни маму…

Иногда мне снились кошмары. По счастью, почти все воспоминания о той ночи, когда умерла мама, остались заблокированы. Но и того, что я вспомнила, хватило с лихвой, чтобы просыпаться в холодном поту.

Хорошо, что рядом была Василиса. Она помогала вырваться из наиболее тягостных кошмаров, восстановить силы. По мере способностей подсказывала и даже рассказывала о мире сверхъестественного. Я больше не волновалась, что пушистая зеленоглазая красавица умрет от старости или болезни. Фамильяр ведьмы живет, пока получает подпитку магической энергией. Те тринадцать лет дались Василисе нелегко, ей приходилось крайне экономно расходовать силу, она почти ничего не могла сделать – еще бы немного и ее дух утратил бы телесную оболочку.

Без всякого сомнения, я была благодарна Лису, что он догадался об истинной сущности моей кошки и поддержал ее существование…

Сложнее всего оказалось с папой. Ему ведь тоже стерли немалую часть воспоминаний. Он знал, что его жена погибла при странных обстоятельствах, но забыл, что она владела магией, что я тоже родилась с особым даром.

С одной стороны, папа имел право знать правду, а с другой – я боялась, что это причинит ему боль. Несколько месяцев я молчала. При этом менялась внутренне и внешне, вокруг меня происходили странные вещи, но на закономерные вопросы отца ничего не говорила, увиливала и отделывалась ничего не значащими фразами, порой даже беззастенчиво врала.

А потом вдруг поняла, что по собственной воле отдаляюсь от самого близкого человека, из мнимых благих намерений обманываю его, предаю любовь и обрекаю на одиночество нас обоих.

Герман, Ада и Су Хен мне врали. Их мотивация разнилась, но я до сих помнила, какую душевную боль ощутила, когда узнала, что меня использовали и обманывали. Так что я рассказала все отцу. Точнее, большую часть. Не стала посвящать папу в некоторые ужасающие подробности. Впрочем, мне казалось, он понял, что я несколько недоговаривала… Я переживала, что папа опять сорвется, уйдет в запой, как тогда, после гибели мамы. Но правду он воспринял стоически. И вскоре уволился с работы, той самой, связанной с частыми длительными командировками, на которую ему помогла устроиться Ада. Удивительно, через пару недель он нашел хорошую вакансию рядом с домом.

Я не знала, возможно, Ада прокляла не только меня, но и отца, а после ее смерти заклятие рассеялось. В любом случае, когда Степан Скворцов прилетел в Москву, уже никаких следов вредоносной магии не осталось. А быть может, ему просто не везло, потому что он находился рядом со мной. Или Ада с Германом вмешивались в жизнь папы лишь периодически. Ведь неслучайно в последние годы он так редко бывал дома, а в тот октябрь ему сначала пришлось задержаться в командировке, а потом он сломал руку, угодил в больницу…

Зато теперь, можно сказать, наши жизни наладилась.

Что касалось изучения магии, то в архиве нашлись нужные книги, а на службе в Инквизиции помимо меня состояли несколько ведьм и ведьмаков, к которым я иногда обращалась за обучением или консультацией.

День прошел в решении бесконечной череды рабочих вопросов. Сначала я планировала грядущую выставку редких книг из фонда «Ленинки», а затем пару часов провела в хранилище Инквизиции. Тогда, два года назад, Ли Су Хен заглянул лишь в один из архивов, на самом же деле в библиотеке скрывалось гораздо больше документов Инквизиции, но они были рассредоточены по разным этажам и зданиям.

Помимо прочих обязанностей, раз в три месяца мне надлежало проводить гигиеническую и санитарную обработку книг, свитков и прочих документов. Первое заклинание удаляло пыль и иные загрязнения, второе уничтожало плесень, грибы и насекомых. Конечно, подобные меры носили профилактический характер. И если пыль, несмотря на все защитные заклинания, временами появлялась, то ни плесени, ни других вредоносных организмов я не замечала никогда. Но правила превыше всего! Инквизиторы тряслись над хранилищем. Многие книги и документы были в единственном экземпляре. Компьютерам в организации не особо доверяли – на технику запрещающие заклинания не наложишь.

Неудивительно, что из библиотеки сегодня, как и обычно, я уходила последней – сказывалось совмещение двух должностей и полное отсутствие личной жизни. Я уже проходила мимо охранника, когда вспомнила, что оставила на столе телефон. Тот самый, который когда-то подарил Лис.

– Мне придется вернуться. Кое-что забыла у себя, – сказала охраннику.

– Алиса Степановна, мы уже погасили свет…

– Ничего страшного, – улыбнулась я и обернулась. Холл и лестница действительно погрузились в полумрак, тускло горели лишь лампочки дежурного освещения. – Темнота давно перестала меня пугать.

– А?.. – недоуменно нахмурился охранник.

– Прощу прощения за беспокойство, – все так же с улыбкой отозвалась я и быстро, почти бегом, направилась обратно.

Взбежала по лестнице, прошла по череде коридоров. Но когда до кабинета оставался десяток шагов, споткнулась и замерла, будто на стену налетела. Дверь была приоткрыта, хотя я точно помнила, что ее закрывала.

Призвала силу, шепнула заклинание. Над правой ладонью возник небольшой огненный шарик.

Возможно, стоило вызвать подмогу. А возможно, у меня не к месту разгулялась паранойя. Открытая дверь – не повод поднимать по тревоге дежурный отряд инквизиторов. В конце концов, ничего особо ценного в кабинете не хранилось. Интерес могли вызвать только некоторые документы, но они в ящике стола, который, в отличие от самого помещения, защищен от нежеланного вторжения – настолько, насколько у меня хватало знаний и сил.

Оставшееся расстояние преодолела не спеша. Заглянула в кабинет.

На фоне окна вырисовалась высокая худощавая мужская фигура. Некто, явно пока безрезультатно, пытался получить доступ к недрам моего стола.

На мгновение сердце сжалось в надежде.

А может?..

Нет, фигура точно не та.

Щелкнула пальцами. Огненный шар, вырастая в размерах, стремительно полетел в незнакомца. Мужчина резко развернулся и вскинул руку с амулетом. Шар схлопнулся, пропал без следа.

В кабинете вспыхнул свет. Я увидела, что ящик моего стола пытался вскрыть респектабельно одетый пожилой мужчина. Магом он не был, но обладал немалым количеством амулетов и артефактов, которыми блестяще умел пользоваться. За последние два года с этим человеком я успела познакомиться достаточно хорошо.

– Александр Михайлович?! – воскликнула я.

– Алиса Степановна, ну что же вы сначала бьете, а только потом спрашиваете? – со вздохом пожурил меня глава московского отделения Инквизиции.

– Вы сами так учили, – возразила я. – К тому же, ночью в кабинете я никак не ожидала встретить своего начальника.

– Твоя правда, – кивнул он, привычно переходя на ты.

– Так что вам понадобилось у меня в столе?

– Некое досье. Мне стало известно, что ты его так и не вернула.

По роду службы и из любопытства за последние годы мне приходилось читать многие досье, но в ящике стола хранилось лишь одно.

– Так почему не запросили? Сегодня бы вам отправила или даже лично занесла.

– Срочно понадобилось.

Сердце пропустило удар, а потом забилось с удвоенной силой.

– Он появился, – догадалась я.

– Не совсем.

– Александр Михайлович, расскажите… – голос дрогнул, но я совладала с собой и, встретившись взглядом с начальником, произнесла: – Я должна знать.

– Алиса, тебя это дело не касается.

– Все, что касается Ли Су Хена, касается и меня.

– Я бы был осторожнее с такими высказываниями, у Ли Су Хена много врагов.

Скрестила руки на груди.

– Одним из условий, когда соглашалась работать на вас, был доступ к информации.

– Информации, которая тебе не повредит, – поправил Швецов.

– Александр Михайлович, рассказывайте. Иначе вы сами ящик открыть не сможете. Придется дежурного специалиста вызывать. Все-таки я уже немного больше разбираюсь в магии, чем пару лет назад. – Я растянула губы в приторно вежливой улыбке.

Да, я наглела, а еще, конечно же, лукавила. Ибо в заклятии на ящике вовсе не настолько была уверена. Но я чувствовала за собой правоту. К тому же, очень странно и подозрительно, что глава московского отделения лично явился после закрытия в библиотеку, чтобы покопаться у меня в столе.

– Видимо, рассказать и правда будет быстрее, – проворчал себе под нос Александр Михайлович. Недовольно бросил взгляд на наручные часы. Затем, вздохнув, упал во вращающееся кресло, закинул ногу на ногу.

– Помнишь корейцев, у которых ты жила под Питером? – спросил он.

Кивнула.

– Близнецы Алекс и Юджин, их мать Мария.

– После тех событий мы перевезли семью в Подмосковье, старались присматривать за ней.

– Как я понимаю, недостаточно, – вырвалось у меня.

– Алиса.

– Простите…

– Так вот. Сегодня утром близнецов похитили.

– Кто? – тут же вскинулась я.

– Барон Фридрих фон Берг.

– Тот дракон…

Я читала отчет о приключениях Лиса в России и Австрии. К слову, на Фридриха фон Берга тоже имелось свое досье, притом, учитывая возраст дракона, гораздо более объемное, нежели у моего пронырливого знакомого.

– Да. Он требует, чтобы Ли Су Хен отдал ему книгу, в которой описывается ритуал. Иначе убьет близнецов.

– И?.. – Я подалась вперед.

– Да кто ж знает, где книга и где этот кумихо, – поморщился инквизитор и отвел взгляд. – Разумеется, на телефон Ли Су Хен не отвечает, но Мария оставила ему сообщение на автоответчик. Вот только вряд ли он его прослушает.

Я оказалась последней, кто видел Лиса. После нашей эпичной схватки с Германом он испарился без следа. Как говорится, ни слуху ни духу. Аналитики Инквизиции даже высказывали предположения, что кумихо умер. Был тяжело ранен или погиб в результате несчастного случая, или до него добрался кто-то из многочисленных врагов…

Но я не верила. Чувствовала – Лис жив. Надеялась.

Если Су Хен не хотел, то все инквизиторы мира не смогли бы его найти. Он не только мастер иллюзий, но и метаморф, а потому умел менять собственную внешность лучше любого пластического хирурга – не просто черты лица, но и телосложение, возраст, расу, пол.

Я даже не знала, видела ли его истинный облик. К досье было приложено несколько фотографий – личин, которые использовал кумихо. Не исключено, что тот симпатичный кореец с косой челкой и лукавыми глазами – всего лишь маска…

За прошедшие годы я несколько раз замечала знакомого парня азиатской наружности в толпе. Правда, всегда, стоило приглядеться, оказывалось, что это плод больного воображения. Возможно, желание снова встретить Су Хена становилось слишком навязчивым, и я немного сходила с ума…

– Что вы намерены делать?

– Вытаскивать близнецов, конечно.

– Сколько дракон дал времени?

– Если завтра в десять утра он не получит книгу, то обещал каждый час что-то отрезать у ребят, отправить их матери посылки.

Я прикрыла глаза.

Бедные дети. Хотя, если я правильно помнила, близнецам уже восемнадцать, но это ничего не меняло. Юджин – обычная девушка, она никак не сможет себя защитить, а Алекс – незрячий, от отца ему достался весьма специфический дар шамана.

Бедная Мария…

– Досье. – Швецов указал на ящик стола. – Через два часа я должен быть на месте.

– Я еду с вами!

– Алиса…

– Вы не исключаете того, что он появится, иначе не пришли бы за досье. Никто в Инквизиции не знает Ли Су Хена лучше меня…

– У тебя хороший потенциал, но ты не оперативник и не боевой маг, – жестко осадил меня начальник. – Ты обычный библиотекарь и ведьма-недоучка.

Да, я не оперативник и боевых заклинаний знаю немного. Спектр моих интересов в магии несколько другой.

– Никто не знает Ли Су Хена лучше меня, – повторила. – Я знакома с близнецами, с их матерью. Досье дракона-барона тоже тут. – Указательным пальцем прикоснулась к виску. – Можете считать меня экспертом, источником ценного жизненного опыта… Александр Михайлович, я обещаю не лезть на рожон.

– Алиса… – начал Швецов, а потом посмотрел на часы и выругался сквозь зубы. – Черт с тобой, поговорим в машине.

Я быстро сняла запечатывающее заклятие, достала из ящика досье и схватила со стола смартфон, засунула все в рюкзак. Так себе предосторожность, конечно. Понимала, что, если начальник не захочет меня брать с собой, то заставить его не смогу. Он прав, я всего лишь ведьма-недоучка. А Швецов – охотник на магов, он всю жизнь сражался со сверхъестественными существами, отлично умеет их нейтрализовать и убивать.

Черный внедорожник, вопреки всяким правилам и дорожным знакам, был припаркован у самого входа в «Ленинку». Следом за начальником я запрыгнула на заднее сидение.

– Иван. Гони. Опаздываем, – приказал Швецов.

Короткостриженый светловолосый парень лихо выкрутил руль и вдавил педаль в пол. Внедорожник резко, подрезав пару автомобилей, влился в поток. Затем Иван включил проблесковый маячок, и мы понеслись по вечерней Москве с поистине невозможной скоростью.

Давненько я не передвигалась по городу столь быстро…

– Думаешь, он все-таки придет? – спросил Швецов.

Я пожала плечами, а затем добавила:

– Тогда он спас меня.

– Лишь потому, что хотел убить ученика профессора Ким Сон Чжуна, – возразил Швецов. – Ты ведь читала досье. Кумихо – кровожадные эгоистичные твари, безжалостные убийцы. Ли Су Хен не исключение.