Бакалавр 2 бесплатное чтение
Глава 1 Не то, что глава, а так…
Сижу, в телевизор пялюсь.
Отупение просто дикое нашло.
Про пожары закончилось. Ерунду какую-то начали рассказывать.
Потом про коронавирус. Мало что-то народ прививается. Не активен.
Так, у меня же на кухне скоро вся вода из кастрюльки выкипит и пельмени на столе растают, в кашу превратятся…
Только вставать с дивана начал, телевизор на пол слове погас.
Что, побывал чуток в двадцать первом и обратно в девяносто третий вернулся? Может ещё в какой давний год занесло?
К окну на ватных ногах подошел. На двор выглянул. Хрен поймёшь. Деревья. Асфальт раздолбанный. Старушка какая-то идёт…
Была такая в девяносто третьем? Не помню. На старушек я не заглядывался. Внимание обращал на тех, что помоложе…
Дата на ноутбуке тоже исчезла.
До киоска дойти? Газету опять купить и выходные данные посмотреть? Ну, как в прошлый раз.
Дошел только до кухни. Газ выключил. Вода и правда, почти вся выкипела. Так, чуть в кастрюльке на донышке осталось.
Пельмени обратно в холодильник бросил.
Потом сварю. Может завтра…
Пропал аппетит. Совсем есть перехотелось.
Голова заболела. Слабость накатила. В прошлый раз так же было…
Вернулся в гостиную. На диван не раздеваясь свалился. Носки только снял. Тут и как чем-то черным накрыло, голова ещё сильно закружилась…
Замелькало что-то перед глазами.
Потом как вырубило…
Глава 2 Налет на ювелирку
Очнулся.
День на дворе. На часы посмотрел – нормальные люди уже отобедали.
Голова тяжелая, как после крутой пьянки…
Босыми ногами прошлепал в ванную. Умылся. Полегчало. Не на много.
На кухне чайник поставил. Кипятка с бабушкиным вареньем попил. Чая не хотелось…
Переоделся. Куртку свою, заштопанную в районе поясницы накинул. Сам ликвидировал последствия Вовиного нападения. Саша-то каждую неделю мне новые куртки дарить не будет.
Что сидим? Кого ждём? На работу надо идти. Десантник-то уже наверное меня обыскался.
Слабость во всем теле ещё присутствовала. Пешком до киоска прошелся, газету сегодняшнюю купил, а дальше уже машинку поймал. До самого рынка прокатился.
Да, судя по газете больше чем на сутки после переноса туда-обратно меня вырубило…
Прогул у меня вчера получился. Авось простят. Отработаю.
Мимо рынка к рабочему месту Десантника иду, никого не трогаю. Тут парни-скупщики мне руками и замахали.
– Привет, Бакалавр. – чуть ли не хором. Как генералу какому.
– Здоровья всем, – отвечаю. Мне бы сейчас здоровья. Опять голова что-то заболела.
– Куда пропал? Саша тебя вчера спрашивал, – Гоша вопрос задал. Ишь, любопытный какой. Про Варвару поговорку, наверное, забыл.
– Приболел маленько, – отвечаю расплывчато. Без конкретики.
– Во. У меня так же бывает. Как только сентябрь приходит – сразу болею. – носом ещё шмыгнул, инвалид мамин.
Точно. Осень наступила. Из отремонтированного после очередного поджога киоска с аудиозаписями песенка соответствующая звучит.
Листья желтые над городом кружатся,
С тихим шорохом нам под ноги ложатся…
Листьев под ногами хватает. Ни хрена дворники не работают. Всё в каком-то запустении…
Лист к окошку прилипает,
Лист к окошку прилипает, – золотой, золотой,
Осень землю осыпает…
Во-во, дожди ещё скоро начнутся…
– Да, Бакалавр, новость-то слышал? – снова Гоша. Что-то он говорливый сегодня. На него не сильно похоже. Молчит больше обычно.
– Какую? У нас каждый день этих новостей… – не очень охотно в разговор вступаю. Голова разрывается.
– Про налет на ювелирку, – улицу ещё называет, где она находится.
Знакома мне та ювелирка. Хоть и не так давно я здесь. Наша территория. Десантника.
– Нет. Не слышал. Говорю же – болел, с дивана не вставал. – не хорошая новость. Кто-то на Сашу замахнулся. Да не просто замахнулся, а что есть силы вдарил.
– Под конец работы уже. Хозяин деньги у себя на первом этаже считал, а продавцы на втором закрывать всё готовились, но на охрану ещё не поставили. Влетели в масках, со стволами. Всех мордой в землю. Продавцов повязали и бросили. Хозяина же пытали. Не только им дневная выручка нужна была и голда, но и где у него денежки дома спрятаны. Туда видно после магазина хотели ещё подъехать. Били хозяина сильно. К стулу говорят привязали и типа утюгом жгли, – подробно всё начал рассказывать Гоша.
– Врут, наверное. Где в ювелирке утюг возьмется? – недоверчиво поморщился. Голова от рассказа Гоши меньше болеть не стала.
– Я откуда знаю. Мне так рассказали, – как бы оправдался скупщик.
– Нашли уже кого? – задал не Гоше, а всем парням сразу вопрос.
– Где там. Десантник всех на ноги поднял. У баков только через пару улиц бирки нашли от голды разной. Прямо на земле валялись, даже в мусорку их не бросили. Торопились видно, – опять Гоша вперёд вылез. Что с ним сегодня такое?
– Да, сейчас камни выколупают, а изделия в переплавку. Ищи потом. В скупку же с налета золото не потащат. Не дурней паровоза, – это уже я версию выдал.
Колонки в киоске тем временем продолжали выдавать…
И пускай дождливы часто,
И пускай дождливы часто…
– Что, опять уже отремонтировали киоск? Снова он вас изводит? – я на нарушителя тишины и покоя кивнул.
– Не долго простоит. Снова пожгут. – махнул рукой Гоша. – Хоть несколько дней отдохнем.
Так под эти листья я дальше и двинулся. Убавили бы звук, что ли…
Листья желтые над городом кружатся,
С тихим шорохом нам под ноги ложатся…
Так-то хорошая песня. В двадцать первом её тоже исполняют. Но не целый же день её слушать…
Глава 3 Вятские истории
Совсем народ в Кирове берега потерял. Что попало творят.
Охренели совсем…
Живого человека утюгом жечь…
Пока с мужиками я на точке стоял и по рынку шарился, чего только не наслушался. Не только дамы и девицы между собой страхи разные перетирают, парни и другие лица мужского пола от них не отстают.
Что где случилось друг другу рассказывают.
Кого ограбили, кто запился палёнкой, кого подрезали…
После каждого пересказа подробности разные появляются и исчезают, а в результате этого такие былины эпические возникают, что мама не горюй…
Было это или кто придумал, но здесь уже на точке я такой рассказ слышал.
Появился в городе маньяк. С этого история чаще всего начинается.
Так вот, появился в городе маньяк. Старух одиноких убивает. Проникает разными путями к ним в квартиры, перерезает горло и кровь пьет. Не больше, не меньше. Причем, из квартир пенсионерок ничего не пропадает – всё как есть на своих местах остается. Даже деньги и имеющиеся драгоценности его не привлекают. Крови напьется и до свидания.
Вариантов количества убитых престарелых женщин насчитывалось несколько. Кто Бакалавру рассказывал о четырёх жертвах, кто о пяти. Самое большое называли – семь. Единодушия в этом вопросе не было.
Старушки по вечерам стали бояться из квартир выходить, двери никому не открывают. Даже родственникам. Вдруг они пособники маньяка.
Ловили, согласно рассказам, маньяка не один месяц. Поймали. Случайно. Оказался молодой парнишка, только-только из армии пришёл. Жил с родителями. Был тише воды, ниже травы.
На допросах сначала от всего отпирался, а потом его поперло… Говорить начал много и странно. Голос де свыше ему на старушек указывал. Встретит он старушку на улице, нет голоса – мимо пройдет. Но иногда голос себя проявлял и нашептывал, что вот она, твоя старушка…
Когда спрашивать начали, зачем он кровь у бабушек пил, отвечал, что просто так ему хотелось. Жажда крови его мучала.
Обследовали его соответствующие медицинские специалисты и оказалось – совсем скорбен он на головушку, отчета в своих поступках совершенно не отдает. Вместо тюрьмы поместили его в клинику.
Вопрос у меня после прослушивания того рассказа возник, а Родину как он с оружием в руках охранял? Если бы в это время голос ему что посоветовал?
Вот так и живем. Не ты, так тебя…
Вова вон недавно зарезать меня хотел.
Не получилось у него. Умная книга помешала.
Совсем перед поездкой на Таганку ещё один рассказ из жизни города пришлось выслушать.
Два мужика пили. Так тоже очень много былин начинается. Дружбаны были закадычные. Пили, причем, довольно культурно, не самогонку купленную, а голландский «Рояль». Не с красной или синей, а самой что ни на есть золотой полоской. Его, пить можно. В России. В Европе, опять же говорят, с его помощью камины разжигают, а наши пьют.
Отец мне, ещё когда я в универе учился, про этот «Рояль» рассказывал. Как они его водой разбавляли до водочной крепости и пили. Причем, упомянул – до девяносто четвертого года. В девяносто четвертом его официально ввозить и продавать запретили. Много народа всё же этой жидкостью травилось.
Так вот, пили, пили эти мужики и поссорились, подрались. Один другого убил. Сообщать об этом никуда не стал. Труп расчленил. Мясо с костей срезал. Часть на мясорубке перемолол. Что сам ел, часть за долги соседям раздал. Многим он был должен. Те за долг мясо с удовольствием принимали – ценил он его не дорого. Одна соседка медсестра была. Ей не фарш, а мясо куском досталось. Она и опознала человечину.
Кости мужик по мусоркам на Дружбе раскидывал. Часть костей скидал в контейнер детсада на Чапаева.
Побежала та медсестра в милицию и повязали мужика.
Вот такую историю на рынке и выслушал. Правда, не правда – попробуй разбери.
Озверел народ. Зарплату задерживают, правду не всегда доищешься, жратва в магазинах есть, но цены конские. Часть и слетела с катушек.
Машины с грузом стали на дорогах исчезать. Да и без груза из-под окон за милую душу угоняют.
На рынке рассказывали, что с дачных участков всё что можно прут. Овощи, ягоды – всё воруют.
Так, вот и кафе, где Десантник офис свой организовал.
Да вот и сам он, лёгок на помине.
– Ты куда пропал? – на меня как на врага народа смотрит.
Бабушка так говорила. В смысле про врага народа.
– Приболел, – вру как по писаному.
– Позвонить вера не позволяла? – уже менее сердито.
– Встать не мог с дивана, не то что к автомату сбегать, – продолжаю изображать сирого и убогого.
– У тебя что, телефона дома нет? – уже совсем нормальным голосом Саша меня спрашивает.
– Откуда? – отвечаю сущую правду. Сейчас нет. Бабушкин я снял и спрятал. Очень уж он из этого времени выбивался. Нет тут таких.
– Поставь. Копейки это стоит. Если надо будет – помогу. – на стул мне у своего столика показывает.
Глава 4 Алиби
– Обедал? – Саша сам с большим аппетитом ел. Спиртного на столе не было. Спортсмен.
– Спасибо. Уже перекусил, – не очень честно надо сказать ответил. Желания есть до сих пор после переноса не было. Голова ещё побаливала.
– Вчера я, что тебя искал. В Москву надо ехать. Наградухи немного скопилось. Но это не главное. – прервался на момент Десантник, сок из стакана отпил. – На нашего с тобой общего знакомого с Таганки наехали. Побили даже. Сумку с вещами и деньгами отобрали. По описанию, звонил он, похожи на тех ребяток, что тебя тормознуть пытались. Ты их видел. Знакомый наш в больнице. По его словам, парни эти около «Нумизмата» трутся. Наказать их надо.
Во как. Чудные дела. Как же я их накажу?
Сижу молчу. Жду, что ещё Десантник, скажет. Не тороплюсь дураком показаться.
– Само собой не один поедешь. Твоё дело пальчиком указать. Пара наших с тобой будут. Они их и замесят. Нельзя спускать такое. – Александр нахмурился. Кулак даже правый сжал.
Одни у Десантника сегодня неприятности. Ювелирку, что крышевал, бомбанули. В Москве нужного человека на больничную койку отправили…
Самое главное – это было только начало. Скоро всё так завертится-закрутится, успевай только поворачиваться. Но, ни Десантник, ни Вадик в будущее заглядывать не умели. Жаль. Многого плохого могло бы не случиться.
Вот уже сегодня поздним вечеров в окно Петра, что Бакалавру медь и серебро из коллекции Аркадия подарил, гранату бросят. Хоть и осень на дворе, но второй день погода стоит жаркая и душно. Рамы перед сном Петр в спальне настежь распахнул для прохлады. Этаж первый, хоть и высоко. Засыпать уж Петя с подругой своей начали, а тут граната в комнату и влетела. Лежащим на кровати повезло. Никого не убило. Даму, правда, в травму госпитализировали, а Петр пары пальцев на ноге лишился. Ходил потом хромал и матерился.
Пока же на дворе день и ничего этого ещё не случилось. Но, будет. Бакалавр с боевиками даже ещё в Москву не уехали.
– На машине поедете. Не надо нигде светиться. Никаких поездов и попутчиков. Как и не было вас в столице, – снова отпил свой сок и продолжил Десантник.
– Понял. – кивнул я.
– Сейчас сходи на рынок, немного там со скупщиками пообщайся. Вроде как ты в городе и никуда в ближайшее время не собираешься. Парни потом прямо оттуда тебя по-тихому подхватят и рванете в Москву. Разберетесь с уродами и сразу обратно. Снова на рынок. Как будто ты никуда и не уезжал. – всё у Саши уже спланировано. Алиби выстроено.
– Хорошо. – снова как китайский болванчик я головой мотнул. Роль у меня сейчас почти без слов. На уровне – «кушать подано».
Пошёл на точку. Дорога знакомая.
Парни на месте, но уже подсобирываются. Таблички даже сняли. Морды довольные, как у котов, что сметаной объелись.
– Вот и Бакалавр нарисовался. – это опять разговорчивый сегодня Гоша.
– Вадик, пошли по пивку. – это уже Артур.
– Что-то вы сегодня рано закругляетесь, – отвечаю.
– Гошке фортануло, проставляется, – опять же Артур меня проинформировал.
– Ну, если только кружечку. Говорил уже, приболел вчера. Так, чебуреков поем только. – напьешься пива в дорогу, а потом под каждым кустом останавливать машину придется…
– Пошли. Им пива, тебе – чебуреки. Я сегодня плачу за всех, – щедрый Гоша сегодня. Не только разговорчивый.
– Что за повод-то? – решил уточнить. Интересно же.
– Сейчас расскажу. – Гоша сумку застегнул. На себя её через плечо повесил.
– Стоим мы, тут два паренька подходят… – начал Гоша.
– Молоденькие такие, – вклинился Артур.
– Так, не перебивай, а-то без пива останешься. – зыркнул на него Гоша.
– Молчу, молчу. – замахал то руками.
– Ну, подходят два паренька. Спрашивают берем ли серебро, – продолжил свой рассказ скупщик. Закурил. С огромным удовольствием затянулся. Как три года не куривал.
– Пошли, давай. Не тормози. – опять Артур в разговор влез.
– Так. Всё. Этот сам за себя платит. – показал пальцем Гоша на Артура.
– Сам так сам. – не особо и расстроился тот.
– Берете ли серебро говорят, – снова, в который уже раз, начал Гоша. – Берем. Меньше других даже обманываем. Показывайте, что принесли. Достают пяток полтинников молотобойцев и ещё одну монетку. За полтинники цену назвал, а ту монетку в руках кручу. Не видел такую раньше. Парни говорят, что не сомневайся, вот на ней и слово серебро есть. Правда из какой-то уральской плотины. Хрен его знает. Что за серебро? Из какой такой плотины? Ещё и три рубля. Старые – тысяча восемьсот тридцать четвертого года. Ладно думаю, рискну. Говорю – за эту чуть меньше дам, половину. Посовещались они. Согласились.
Тут Гоша прервался. Дошли парни куда собирались.
– Заходим. Тебя, так и быть – прощаю. – Гоша Артуру кивнул.
Тот усмехнулся.
– Ловлю на слове. Сейчас пять кружек выпью… – первый Артур в пивник вошел. Сразу к стойке двинулся.
Взяли пива. Чебуреков для Бакалавра. Остальные от чебуреков отказались. Пива без них больше войдёт.
– С полтинниками всё понятно. Решил до ювелирной мастерской добежать, спросить про монетку. На много ли пролетел. А там мне и говорят, что платина, это. Никакая не сибирская плотина. Почти десять грамм металла. Грубо по одиннадцать тысяч за грамм. – Гоша присосался к кружке. Почти всю за раз выпил.
– Да, повезло так повезло, – снова со стороны Артура послышалось.
– Посмотрим, сколько ещё Десантник за монету даст. – усмехнулся Гоша.
Глава 5 Копии
– Монетку-то покажи. – доел чебурек, я руки вытер и на Гошу смотрю. – Тоже такой никогда не видел.
– Смотри, не жалко. – прямо на стол из целлофанового пакетика все за день купленные монеты у населения Гоша высыпал. Нумизматы его за такое бы убили. Они же, монеты, в его пакете друг об друга бьются, трутся и ценность свою теряют.
Для Гоши эти кругляшки – металл и рубли на жизнь его семьи. Не предмет коллекционирования.
А, сколько монет уже парнями испорчено – напильником запилено или гвоздиком поцарапано… Сами они рассказывали, когда с ними на точке стоял. Влетели они как-то все и стали таким образом монеты проверять – не фальшивые ли?
Тот же Гоша и рассказывал.
Полтинники они, понятное дело, не царапают и не пилят. Вот какие другие не совсем им знакомые монеты – да запросто. Перекупщики, что потом нумизматам монеты продают, им не раз на это пеняли. Испортили де монету, потеряла он во многом свою коллекционную ценность…
Дело это, которое скупщикам убытками обернулось, по словам Гоши было так.
К парням, что у входа на рынок стояли, женщина подошла. Вида приличного, одета хорошо и чисто. Предложила монеты у её купить. От мужа де остались. Собирал он их в своё время.
Достает из сумочки альбом с монетами. Всё крупные, серебряные. Век восемнадцатый – девятнадцатый. Даже ежу понятно – раритеты.
Парни сразу стойку сделали. Надо тётку крутить, монеты выкупать. Когда ещё такая удача будет.
Торговаться начали. По ушам ездить, что серебро сейчас не дорогое и из-за всеобщего кризиса в стране цены на предметы коллекционирования здорово упали. У людей денег на хлебушко нет, не то что там на всякие-разные монеты. Сама она, наверное знает, какие сейчас задержки с зарплатами. Накатали сорок бочек арестантов…
Женщина интеллигентная. Всё понимает. Про кризис и задержки зарплаты в курсе. Но и ей кушать надо. Муж в своё время большие деньги за монеты платил.
Парни по второму кругу. Перекупщики, что монетки для коллекционеров берут начали подтягиваться. Из-за плеч парней монеты пытаются разглядеть.
Шуганули их. Наша добыча. К нам первым тётка подошла. Наши первые руки. Потом, на что у нас денег не хватит, купите у неё остатки.
По ходу дела монетки из альбомчика кое-какие достали. Ляписным карандашиком проверили. Всё хорошо. Как надо. Женщина немного повозмущалась даже – не попортят ли они монеты своими проверками. Объяснили ей. Что и как ляпис должен показать. Ну, если это серебро. Успокоилась. Смеется даже. Говорит, что никого обманывать не собирается.
День пустой был. У населения почти ничего пока не купили. Кое у кого ещё и свои деньги были. Сколько могли – заняли у знакомых до вечера.
Тётка о цене серебра в курсе. Сговорились на три цены лома. Ниже уж никак. Монеты старые. Редкие. Муж дорого покупал. Если бы не внезапные проблемы – никогда бы не продала.
Сумму собрали. В долги залезли. Все вместе выкупили альбомчик. Даже одного начинающего перекупщика в свою компанию взяли. Тот от счастья обалдел.
Отдали тётке деньги. Она их не торопясь пересчитала, сказала, что всё нормально. Завтра ещё монеты принесёт. Там у неё даже золотые имеются.
Ушла дама. Парни глубоко выдохнули. Стоят. Удаче радуются.
Тут один перекупщик подошел. В годах. У «Рубина» у скупщиков монеты перекупает. Потом в Москву их возит.
Дали ему полюбоваться на удачу.
Посмотрел он. Несколько монеток из кармашков альбома достал. Покрутил, повертел. Говорит – отличные коллекционные копии. Зарубежные. Он такие в Москве видел. Посеребренные.
Парни ему – не мути воду. У нас по дешевке перекупить хочешь.
Пошли в ювелирную мастерскую. Запилили одну монету. Серебрение. Другую, третью запилили. Тот же результат. Да ювелир и до этого сказал – копии. Ему много монет за жизнь на кольца и печатки нанесли. Насмотрелся на настоящие. Какие и себе оставил, а из ложек ломаных колец и печаток наделал…
Искать ту тётку уже поздно было. На следующий день, понятно, она не пришла. Сносили приобретенное в Шинник. Нумизматы подтвердили – копии, но тех денег, что за них отдали, они не стоят.
Вот такая история. После этого и стали подозрительные монеты гвоздем скрести – нет ли покрытия?
– Эту-то надпиливать не будите? – Бакалавр у Гоши спросил.
– Ювелир смотрел. Говорит нормальная. – скупщик ещё пива отхлебнул. Потом и всю свою кружку допил. На часы посмотрел. – Ну что, по домам?
Глава 6 Поехали
Минут за пять, как Гоша домой засобирался, в место, где парни пиво пили человек вошел.
Человек как человек. До тридцати. Роста ниже среднего. Мускулатурой, если бы вдруг разделся, никого не поразил. Жилистый только очень. Как будто из одних сухожилий или еловых корней сплетенный.
В очередь к стойке встал. Пива не взял. Чебуреков большой пакет купил. Куда ему столько? Таким количеством пятерых можно было пару раз накормить.
Бакалавр его сразу узнал. В центре биомеханической стимуляции он должен ему, как Саша-Десантник сказал, пару ударов поставить.
Пока человек в очереди стоял, он незаметно от других Вадику на дверь кивнул. Дал понять, что пора. Хватит дурью маяться, надо дела делать.
Так, пора повод свалить искать. Не привлекая лишнего внимания.
Тут всё само собой сложилось – Гоша домой засобирался. Понятно, не сразу он домой пойдет. Десантнику скупленное ему сдать надо. Парням тоже.
– Спасибо за угощение. – Бакалавр Гоше руку пожал. – Завтра увидимся. Если опять плохо не будет. Что-то познабливает меня…
– Ты, Вадик, давай выздоравливай. Не болей. – Гоша пакетик с монетками в сумку бросил. Он всё это время так на столе и пролежал между пивными кружками.
– Парни, пока, – сразу со всеми остальными Бакалавр попрощался.
Через дорогу от заведения давешний человек стоял. Вадиму он снова направление движения поворотом головы показал. Да и сам туда не спеша двинулся.
Бакалавр по своей стороне улицы пошел, а потом уж на повороте перейдя проезжую часть и за человеком тем двинулся.
Человек в довольно свежую машину сел. БМВ. Боевая машина вымогателей – так её некоторые теперь в шутку называют. Но, как говорится – в любой шутке есть доля правды.
– Добрый вечер, – усаживаясь на заднее сидение Бакалавр к водителю и его соседу уважение проявил.
– Привет, – отозвался водитель.
– Виделись, – его сосед поворачиваясь к Вадиму ответил. – Готов? Тогда двинули.
Водитель Бакалавру тоже был знаком. Он вместе с жилистым в центре у Доктора мешок наказывал. В отличие от напарника росту в нем было за сто восемьдесят. Если бы на весы сейчас он встал, те не менее ста двадцати килограмм бы показали. Жирка в нем хватало, но под ним серьезно качанное мясо пряталось и необычайная резкость. С виду и не подумаешь. Толстяк себе и толстяк.
Пол сотни километров от города отъехали. В лесок свернули.
– Покури, Бакалавр, напоследок, – фраза жилистого мне в лоб прилетела. Пот аж пробил.
– Не пугай парня. Номера мы сейчас только поменяем, – усмехнулся большой. – А с курением завязывай. У нас почти никто не курит. Вон, Десантник как курил, а мы из него дурь-то и выбили… Из тебя тоже скоро примемся. Доктор говорит – неделя тебе уже осталась.
Так и заикой стать не долго. Ну и шуточки…
Покурил, но как-то совсем без удовольствия. Слово то какое придумал жилистый – напоследок…
Ехали почти без остановок. На ходу чебуреки жевали.
Уже на утре, часов в пять на трассе странную компанию встретили. На поверке к основной санитарный УАЗик стоял. Жизнью сильно потрепанный. Посреди трассы мужичок возрастной с ведром в руках туда-сюда бегал. Свободной рукой нам отчаянно махал. Стойте мол, не проезжайте мимо.
На обочине ещё два мужика. Один, вроде как медицинский работник – в белом халате, но без такой же шапочки. Стоит курит, хотя и прекрасно знает, что это вредно. Рядом ещё один в штанах и рубахе, но вся голова бинтами перемотана – лица не видно. Только дырка в области, где у всех рот находится, имеется. Из дырки этой тоже сигарета торчит, дымится.
Во как. Кстати, больным тоже курить вредно.
Остановились. Большой и жилистый напружинились как-то. Ко всему готовы.
– Мужики, бензинчика чуток плесните. Обсох по дороге, больного в челюстно-лицевую хирургию в область везу… – мужик с ведром к нам подбежал. Ёмкостью своей во все стороны машет. Как бы машину нам не поцарапал. Хорошая машина у нас. Свеженькая.
Вышли мы из бехи. Ноги разминаем.
– Норму за день выездил, а тут ночью в область и ехать надо. Помогите, парни. Вон, стреляный у нас… – как бы оправдывается водила со скорой.
Да, дела. Довело медицину государство. Скорую заправить нечем…
– Мне любой подойдёт. Ласточка моя на чём угодно ездит… – это снова водила. Никак не остановится. Всё говорит и говорит.
– Счас, погоди. Много не дадим, а пол ведра плеснём, – Федор, что за рулем у нас, отвечает.
– Ну, спасибо. Выручили, так выручили. Мы с хирургом нашим из больницы уже скоро час тут стоим. Никто не останавливается, да и машин на дороге мало. Боятся тормознуться – пошаливают тут у нас… – всё говорил и говорил водитель со скорой.
Глава 7 Семера
– Доброе утро, – поздоровался с человеком в белом халате.
Вид у него замотанный, глаза красные, усталые.
– Доброе, – отвечает, а сам беломорину жогает.
– Сейчас бензином парни немного помогут. – киваю на нашу машину. Там уже горючим с водилой делятся. Он всё что-то рассказывает. Рукой на перевязанного показывает.
– Спасибо. Нам на скорую триста литров в месяц дают. Само-собой – не хватает. То леспромхоз грабим, то совхоз… Сегодня, вот вас. Дожили. – человек в белом халате папиросу докурил. Мятую пачку из кармана халата достал. Опять закурил.
– Дела… – покачал головой Бакалавр.
– Не говори. – сделал глубокую затяжку медицинский работник.
Тут из-за поворота жигуленок показался. Резвенько так вылетел. Парень в халате папиросу бросил, в лице чуток изменился. К нашей машине быстро зашагал.
Синяя семерка тоже рядом с нашей тормознула. Четверо парней в спортивных штанах и чёрных коротеньких куртках из неё разом вышли. Вразвалочку к бехе направились.
Наши чуть в стороны разошлись. Жилистый руку в карман сунул.
– Привет москвичам. – один из подъехавших чуть вперёд выступил. Руку как жилистый в карман спрятал. У остальных из семерки руки заняты. У одного – обрез, остальные с какими-то дубинками короткими.
Номера у нас сейчас московские. Вот и подумал, что мы из столицы.
– Ребята, проезжаем мимо. Никому, наверное, в следующий раз не хочется лечиться самым тупым и ржавым скальпелем? Обезболивающего у меня тоже совсем мало… – человек в белом халате между нами и парнями из машины встал, руки в карманы халата засунул.
– Ты чо, Иваныч. Мы так, чуток тормознули. Спросить, всё ли у вас хорошо. – парень, что чуть впереди других стоял, руку из кармана вытащил. Ею же своим махнул. Идите мол, обратно в машину.
– Всё нормально. Эти люди мне помогают, – слово «мне» доктор выделил.
– Гриша наш, как? – осведомился парень из семерки.
– Послеоперационный период протекает гладко. Пулю я ему на память подарил, – ответил ему медицинский работник.
– Иваныч, ты в милицию-то не сообщай. За нами должок будет… – продолжил разговор парень с доктором.
– Не учи учёного. Список лекарств я его матери отдал. Всё купите в двойном размере. Половина Грише, а остальное кому-то и пригодится, – ответил доктор.
– Базара нет. С тобой тоже рассчитаемся. – развернулся к семере парень.
– Вот этого не надо. Мне государство зарплату платит, – сказал ему в спину человек в белом халате.
– Знаем мы эту зарплату… – дверь семерки захлопнулась.
Минута и на дороге пять только скорая и наша машина осталась.
– Постоянные пациенты, – усмехнулся доктор.
– Круто Вы с ними, – Бакалавр руку из правого кармана вытащил. Нож там только и был. Хороший. Из квартиры бабушки.
– Головы им лечить надо. В местах не столь отдаленных. Если доживут… – вздохнул доктор. Опять закурил.
Водила скорой тем временем свою ласточку чуток нашим бензином заправил. Перевязанного под руку в УАЗик отвел.
– Иваныч, можно ехать, – от скорой донеслось.
– Доброго пути, – врач сразу со всеми нами попрощался.
Скорая уехала. Мы в другую сторону двинулись.
– Весело в деревне живут, – вдруг где-то километра через два проговорил жилистый. – Как водила со скорой говорит, фермер этот мужик, местный. Деньги с него пришли трясти, а он ни в какую. В полный отказ. Обрез тулки ещё вытащил. Его в рот ему и засунули. Нечаянно на спуск нажали. Патрон видно тухлый был – череп цел остался, а щеку и всё за ней с ухом вынесло… Повезло. Сам до больнички участковой добежал. Там ему помогли немного, а сейчас в областную больницу везут. Тебе, Бакалавр, на будущее – ствол достал, сразу стреляй. Попусту оружием не размахивай. За патронами следи.
Во как. Вон какая учеба у меня началась. Разговор про пару ударов был, а тут уже про стволы заговорили…
– Опять парня пугаешь? Перестань давай. – водитель к жилистому повернулся. – Ты, Бакалавр, его не слушай. Никто тебе никакие стволы давать не собирается. Пока.
Громко затем рассмеялся. Заливисто так.
Мне же не до смеха было. Слово «пока» как резануло.
Через некоторое время водитель и жилистый опять местами поменялись. Всю дорогу мы так делали.
Меня ещё в Кировской области спросили насчёт вождения машины. Сказал, что не умею.
Обещали по приезду сразу же погнать учиться. В бригаде все водят. Мало ли как повернётся. Должен за рулем уметь хорошо сидеть.
Глава 8 Москва
В Москве наш водитель довольно хорошо ориентировался. Наверное, бывать ему здесь за рулем уже приходилось.
Это я о жилистом. Большой, так к нему часто и обращались парни в центре биомеханической стимуляции, перед столицей пересел окончательно на пассажирское место.
До самой Таганки на колесах выдвигаться не стали. В каком-то переулочке тормознулись. Не далеко.
Я к магазину пошел обидчиков Шляпы высматривать. Парни рядышком.
Умылись мы ещё с дороги перед этим из полторашки. Какая-то бабулька с собачкой на нас покосилась, но ничего не сказала. Отучила её жизнь в чужие дела вмешиваться…
Так, так, так… Камуфлированный недалеко от толпы у «Нумизмата» стоит покуривает, жертву себе очередную, скорее всего, высматривает. Напарника его не видать.
Решили с парнями – я сейчас выйду, засвечусь, его на себя попытаюсь выманить, а они его в тихом уголочке и примут. Большой мне говорит, что беги сюда за угол, тут я его и спеленаю.
Вышел. К магазину не спеша пошел. Краем глаза за американским солдатиком наблюдаю. От светофоров отмахиваюсь, говорю им, что нет у меня ничего на продажу…
Заметил он меня. Стойку сделал. Чинарик под ноги бросил. Зло смотрит. Я иду, как его и не вижу.
Тут как будто я его и обнаружил своими органами зрения. Зарыскал туда-сюда, башкой завертел – куда мне бежать спасаться. Начал тихонько к углу дома смещаться, где парни роль засадного полка играют. Потом и быстрым шагом туда устремился. Чуть не бегу, всё время на злыдня оглядываюсь. Боюсь его, вроде как.
Он за мной. Поулыбывается мерзко так. Ухмылочки на морде своей рисует. Иди-иди мол с людного места в тихое, там по душам и поговорим. Как бы в капкан меня загоняет. Всё у него в ёлочку…
За угол я чуть не бегом забежал. Парень к камуфляже тоже ускорился.
Только за угол он завернул, как от Большого ему в торец и прилетело. Хорошо так. Качественно. Жилистый его только и подхватить успел. Чтобы он себе башку об асфальт не расшиб. Крови только посреди города нам не хватает.
Парнишка в отключке. Большой его под мышку и к машине потащил. Напился де братан – вот и спасать его от ментов приходится… Это он на всю улицу объявляет, всем встречным-поперечным объясняет. Сам тоже в поддатого играет.
Мастер просто. Артист малых и больших театров.
В беху на заднее сидение урода поместили. Не обоссал бы только со страху. Предусмотрительно жилистый туда клееночку подстелил. Нашлась такая в багажнике.
Ручки, ножки стяжками скрепили, по щекам похлопали. Начал в себя приходить, сердешный…
Орать задумал. Попробуй, с носком-то во рту…
– Тихо, а то сейчас яиц лишишься. Тоненько петь будешь, – хуже змеи жилистый шипит. Он рядом с солдатиком сзади разместился. Большому там тесно и не удобно. – Понял? Кивни тогда.
Закивал парнишка часто-часто – мол понял-понял-понял-понял…
На меня урод смотрит. Соображает потихоньку.
– Привет тебе, от Шляпы. – это уже Большой к нему повернулся. Улыбнулся так не хорошо, очень даже гадостно. Меня аж от такого передернуло.
Сник наш мальчуган. Как-то уж очень быстро. Воображение у него, наверное, богатое и фильмов дурных насмотрелся.
– Слушай внимательно. Носок я сейчас выну. Ты, урод – молчишь. Спрошу – говоришь. Коротко. По делу. Честно, – жилистый расклад камуфлированному дал.
Тот опять быстро-быстро закивал. Не Росписи этот парнишка. Не из таганской братвы. Чёртила какой-то неумытый…
– Шляпу, ты, обидел? – задан был первый вопрос.
– Да. – испуганно смотрит.
Это тебе не скупщика прессовать.
– Добро и деньги его целы? – снова жилистый спрашивает.
– Да. – головой облегченно закивал. Думает, отдаст и легко отделается.
– Напарник где? С которым Шляпу обижали, – ещё вопрос ему прилетел.
– На хате. В Тёплом Стане, – отвечает уже бойко.
– Вещи Шляпы там же? – это уже Большой вопрос задал.
– Там, там. Поедемте – всё отдам… – щедрое предложение, сука, делает.
– Адрес диктуй, – с водительского места прозвучало.
Парнишка быстро координаты своей хаты назвал. Съемной, не своей даже. Точно, не таганский…
Большой тоже уверенно по городу-герою рулил. Без всякого навигатора.
Довольно долго, правда, до места мы добрались. Москва – город большой.
Автоэкскурсия по столице девяносто третьего года мне не понравилась. Нет, перемещались-то мы хорошо, это сам город показался каким-то серым, не ухоженным. По улицам бедновато одетые люди перемещались. Не было лоска и сытости мегаполиса из моего прошлого времени.
К дому камуфлированного подъехали уже в сумерках. Припарковались недалеко от подъезда высотки.
– Бакалавр, ты по штрассе погуляй или в машине посиди, а мы с мальчиком к нему поднимемся. – Большой на меня пристально посмотрел. Так мол лучше для всех будет.
Постоял у машины. Покурил. На народ посмотрел. Все угрюмые какие-то. Не улыбчивые.
Скоро и Большой с напарником вернулись. Две сумки у них. Одна вроде и Шляпы. Вторая, которая побольше, не знакомая.
– Ну что, по коням. До дому двинули. – подмигнул мне Большой.
Глава 9 Всё надо делать вовремя.
Как было Сашей велено, по возвращении из столицы я почти сразу появился на рынке. Помелькал там и сям, словно никуда и не отлучался. Мало ли чего. Лишним не будет…
К скупщикам подошел. Довольные они до нельзя.
Вова, говорят, пропал. Ну, пропал и пропал. Что из этого? Сделал вид, что к его отсутствию никакого отношения не имею.
Да ты что, говорят, Бакалавр, Вова-то оказывается тут такие дела вертел… Понятно, про его бизнес они не были в курсе. Скупщики же – нижнее звено в пищевой цепочке. Им много знать и не полагается…
Налаженная Вовой система скупки икон в районах области никуда не делась. Пылесосила всё как раньше. Самого Вовы не стало. Он же на Вернисаж иконы переправлял и пристраивал нужным людям.
Приезжают с мешками предметов культа его люди из районов, а его и нет. Туда-сюда потыкались. Не везде и не всё берут. Опаску антиквары имеют. А вдруг опять ворованное? Сколько раз уж так было. Принесут доску приличную, купят они её, денежки свои кровные отдадут, а тут и в очередной раз в лавочку заглядывает человек с корочками во внутреннем кармане. Листочек с перечнем разыскиваемого достанет, ассортимент продаваемого в магазинчике пересмотрит и снимет с полок много чего. Пропало мол похожее, а может и это самое. Изымаем. Может временно, а может и на совсем… Кстати, а у кого купили? Где квитанция о приобретении с паспортными данными сдатчика, местом его проживания и прочим? Нарушаем опять? Ворованное скупаем?
А на досочке-то оклад серебряный. Драгметалл. Есть разрешение на торговлю драгметаллами? Отсутствует? Давайте ещё сейф ваш глянем и другие загашнички…
Одно дело у своего проверенного человека взять, а тут человек с улицы. Никогда в глаза его не видел. Так и деньги потерять можно и других проблем огрести. Одно дело у бабульки её венчалку взять, а тут рожа криминальная приходит сразу с мешком икон и иного церковного добра.
Что-то как-то рассосалось, но много чего и к скупщикам на рынке попало. Дело даже вот до чего дошло. Вполне приличные оклады как металл они брали. Гвоздики доставали, оклад снимали. Иные варвары же его просто с иконы срывали с мясом кусками. Большие оклады несколько раз согнув-разогнув на части ломали – взвешивать на весах целый оклад видите ли им не удобно…
В иные дни у ограды рынка по несколько подокладниц стояло. Некоторые даже вполне приличные.
Пройдет буквально несколько лет и люди эти волосы на себе рвать будут. Вспоминать, что своими руками уничтожили, а могли ведь по сотке баксов, даже и на много дороже за штучку продать… Но это сейчас, а в девяносто третьем смятый для компактности оклад летел на весы… Ну-ка, ну-ка, сколько там тянет граммов?
– Бакалавр, тебя тут поляк искал. Несколько раз уже походил. Что-то ему от тебя очень надо. – Гоша нарисовался. Прикинут во всё новое. Десантник с ним за платиновую монету хорошо рассчитался. Костюм у Гоши теперь как бы адидасовский, тапочки на ногах из той де оперы. Цепочка серебряная. Не сильно толстая.
В прошлый раз другая цепура была. Бисмарк серебряный в мужской палец толщиной и невероятно длинная. С шеи чуть ли не до Гошиного пупка доставала. Работы очень приличной цепь, не халтура – мастер делал. На цепи той ещё и крест был подвешен. Серебряный. С ладонь. На серебре массивная золотая накладка – Христос.
Гоша не меньше недели её носил. Не куплена она была у населения, а знакомый молдаванин её Гоше в залог оставил. Денежку малую ему перехватиться надо было, вот он и цепь с себя снял. Раза в три она больше стоила. Но он же не насовсем отдавал. Вернуть в скором времени думал.
Не срослось у него что-то. На два дня позже уговоренного отдать деньги пришел. А цепи уж нет. Крест ювелирам из-за золотой накладки Гоша продал, а цепь парню какому-то залетному. Первый раз его и видел. Парнишка деньги хорошие дал, цепь и купил.
Молдаванин сильно расстраивался. Говорил, как он домой теперь поедет? Цепь отцовским подарком была, а он её, извините за выражение, это так молдаванин сказал – просрал…
К Гоше никаких претензий со стороны молдаванина не было – не вернул деньги вовремя и ушла цепь.
Так что теперь Гоша с тонюсенькой цепочкой ходит. Турки делали, но написано, что самая ни на есть Италия.
– Когда поляк меня спрашивал? – у Гоши уточняю.
– Вчера только. Опять партию штанов привез мужикам. Хотел ещё в августе, но что-то задержался. Парни на него в обиде. Сорвал, говорят поставку. Сейчас договорились его немного опустить. Не берут у него штаны и другим не велят. Цену сбивают, – ввел меня в курс дел поляка Гоша.
Я его про бизнес поляка и не спрашивал. Но, информация лишней не бывает. Кстати, мне он тоже говорил, что в августе приедет.
Червонцы у мужика я выкупил. Даже ещё дешевле, чем он хотел. Теперь они дома у меня лежат. Стопками пачки сложены. Посмотрим, что про них поляк скажет. Нужны ли они его другу в Варшаве.
Глава 10 Бартер с паном
Только от парней отошел – поляк навстречу бежит. Легок на помине. Минуты не прошло, как про него с Гошей говорили…
– Добрый день. Ищу тебя уже день, – говорит и широко улыбается. Немного искусственно. Натянутая улыбочка у него какая-то.
Один он сегодня по рынку бегает. Без своего местного знакомца. Как Гоша говорит – в ссоре они.
Вся спина вон у пана мокрая. Потом ещё попахивает.
Умаялся, бедняга…
– Добрый, добрый, пан. В прошлом месяце тебя ещё ждал. – посыпал я поляку соли на раны. Напомнил о его задержке. Чуток вывел из себя. При переговорах это не помешает.
Скривило его. Как жука какого он случайно в булке у себя обнаружил. Причем, откусил половину, а вторая из булки и торчит.
– Не успел. Не получилось, – начал оправдываться. Руки в стороны ещё развел.
– Слышал, неприятности у тебя, пан, – ещё немного вербально надавил. Показал свою информированность. Про червонцы разговор не завожу. Как бы не большая у меня заинтересованность в их продаже. Так, не сильно горит у меня с их реализацией.
Снова скривило поляка. Расшатали ему наши парни нервы на рынке. Дергаться начал. Последнее это дело при заключении сделок.
– Чуть-чуть. Имеются. – снова мне улыбается. Кисленько так.
– Всяко бывает, – многозначительно говорю. Мы де одно предполагаем, а получиться может иначе. Не стоит на перёд загадывать.
– Деньги старые есть ещё? – снова поляк разговор про нужное ему начал.
– Остались. На Таганку не всё свозил. – не таскал я их, конечно, ни на какую Таганку. Обозначил только, что в ценах на червонцы теперь ориентируюсь чуток. Про Таганку пан в курсе. Парни мне сказали, что он не только у меня боны покупал для перепродажи у себя в Польше. Монеты ещё отсюда к себе он вывозит.
Кстати, про Таганку это мне сейчас только в голову и пришло. Через Шляпу можно попробовать червонцы толкнуть. Он мне теперь немного как бы и обязан – участвовал я в наказании его обидчиков.
– Я сейчас много могу взять. На бартер. Сделаем бартер? Ты бизнес сделаешь, – делает предложение пан.
Штаны-то у него не берут. Сговорились парни. Но это не наши парни. У меня с Десантником дела. У него тоже точки с тряпками на рынке есть. Бартернём червонцы на штаны и через Сашу пустим их на продажу…
Так и стали друг друга обманывать. Поляк со штанами завис капитально, а у меня червонцев не меряно.
Пошли штаны его смотреть. Какие он привёз? Какой размерный ряд? Летние? Зимние? Всё важно. Лето-то уж закончилось. Товар под сезон лучше брать. Парни так на рынке говорят.
Штаны хорошие. Вот бы их в начале августа сюда. Сейчас уже сентябрь. Это не очень хорошо. Вместе с тем, Гоша сказал, что на заводах стали зарплату частично за прошлые месяцы давать, у народа кое-какие денежки появились. Чтобы не сгорели они, не обесценились, народ на рынок пошел. Одежонку берут. Вырабатывается у людей инфляционное поведение.
Чуть ли не до вечера торговались. Мне даже понравилось. Жилка купеческая во мне проснулась. Были же у нас в роду торговцы. Бабушка так говорила…
Кстати, о бабушке. Когда из Москвы мы ехали, мысль одна мне в голову пришла. Вот переместился я сюда с бабушкиной квартирой и всем, что в ней. Квартира же из девяносто третьего с молодой ещё бабушкой, даже и не бабушкой ещё, мужем её и сыном их, папой моим, получается все в двадцать первый год улетели? На обмен. Или куда? Я теперь здесь, а они там? Где? Вопрос очень интересный. А может, я в какой другой девяносто третий год попал, в параллельный мир какой-нибудь? Сколько уж времени тут нахожусь, а вот мысль такая только первый раз в голову пришла. До этого как-то об этом и не думалось. Спросить-то даже некого…
Точно, были у меня в роду купцы. Или поляка что-то прижало. Имелись у него неизвестные обстоятельства. Сделали мы бартер. Червонцев у меня значительно поубавилось, но зато в бабушкиной квартире теперь из-за штанов не повернуться. Всё ими завалено.
Вместе со штанами и проблемы появились. Продать их сейчас надо. Это первое. Кое кто из торгующих на рынке теперь на меня зуб точит. Уплыла от них партия штанов. Они себе её по дешевке хотели ломануть, поляка кинуть, а я получается у них товар и перехватил. В чужих интересах они сработали, мне выгодные условия для бизнеса сделали.
Ничего, теперь Десантник меня прикроет…
Да и подходил от рыночных уже человечек. С начала даже как бы наехал немного, но так, для проформы. Потом сразу предложил все штаны пана оптом взять. Цену озвучил. Он то товар поляка знает. Тот для них и вёз.
Думать теперь буду. Про штаны. Нет бы про что хорошее…
Да, ещё и с девочкой приятной я тут познакомился. В гости сегодня придёт. Может ей одни штаны и подарить? Вон у меня их сколько…
Пусть только померяет сначала, а то вдруг ей не подойдут.
Глава 11 Про халаты
– Ну, ты, Бакалавр, даешь… – Десантник при виде меня рассмеялся.
Вроде немного дела у него и наладились. Шляпа в Москве из больницы выписывается, обидчики его сурово наказаны. Козлов, что ювелирку бомбанули, тоже нашли. Они даже много потратить не успели. В скупку с золотом из магазина взятым поперлись. Саше сразу же и позвонили. Парнишек заговорили, время немного потянули, а тут и наши подтянулись. Разобрались, в общем, без органов охраны правопорядка. Своими силами, так сказать, решили вопрос.
– Да я что, я вроде ничего… – про дела свои начинать вспоминаю. Вроде нигде не косячил. Сильно.
– Весь рынок про одного пацанчика только и говорит, что у поляка партию штанов за старинные деньги купил. Легенды просто и мифы слагают. – на стул у своего столика Саша мне указал.
– Пацан слово плохое. Не надо так говорить, – Десантнику вдруг сдерзить получилось. Ни с того, ни с чего. Само как-то вырвалось.
– С чего это, плохое? Ну, просвети тёмного человека. – смотрит на меня удивлено.
Не обиделся. Это, честно говоря, радует.
– Кинг Конг говорит, что на идише слово «поц» обозначает половой член. Пацан же – он самый, только маленький, – отвечаю.
Кинг Конг хоть и беженец, но сильно умный. Чуть ли не доктор наук. В России в ларьке сейчас сидит, а дома где-то преподавал.
– Ну, если сам Кинг Конг сказал… Поверим на слово. – снова смеется Десантник. Весело ему что-то сегодня.
Кто знает, верно или нет Кинг Конг сказал. Может и врёт. С него станется.
Кстати, Кинг Конгом уважаемый на далекой родине профессор стал после одного случая. Принесли в ларек к нему как-то по ночному времени печатку. Огромную просто. Взял он её не дорого, а утром скупщикам понёс. Вот, говорит, какая большая, сам Кинг Конг её наверное носил. После этого его так и звать стали.
– Я тебя, что позвал. Шляпа приезжает. Посетить возжелал малую родину. Права мы тебе купили. Вот и будешь его по городу катать. Заодно и водить поучишься, – распорядился Десантник. Возражения здесь не принимаются.
– А, чего именно я? – не отказываюсь, а только уточняю.
– Ну, ты же наш с ним, как его, а – курьер. На пару работаете. Вот и здесь тоже будете. – логика железная. Не поспоришь.
– Пока же к Доктору поезжай на точиле своей. Ему что-то перевезти надо, – получил я задание на сегодня.
Водитель из меня ещё тот. Хорошо, с места научился трогаться и по прямой ехать. На дорогах сейчас много таких. С парковкой вот у меня пока проблемы…
Сказано к Доктору, значит к Доктору.
Подъехал, в подвал спустился.
– Добрый день, – с Доктором поздоровался.
– Привет, Вадим. Ты у меня сегодня за шофера. – у Доктора машины нет. Он просто не водитель. Есть такие люди. Не могут автомобиль водить. Хоть на куски их режь.
Оказывается, Доктор бизнес у нас делает параллельно с биомеханической стимуляцией. Помогает он развиваться медицинскому страхованию.
Началась эта бодяга не так давно. Работодателям за своих тружеников надо денежку платить, а их и нет почти. Дай Бог зарплату заплатить с трёхмесячной задержкой. Бартером всё больше выкручиваются.
Взносы в фонд медицинского страхования тоже бартером иногда платят. Вот какие чудеса. А нет больше ничего, ни копеечки. Хочешь, бери взносы товарами народного потребления или вообще без всего останешься.
Вот и получила одна больница за свои медицинские услуги тоже бартер. Не денежку на возмещение своих затрат, а стопки женских ситцевых халатов, полотенца, простыни, наволочки и тому подобное в промышленных масштабах.
Они туда-сюда. Тут Доктор и предложил свои услуги за толику малую. Помогу де с реализацией, а вы мне отстегнете. Главный врач рад. Ему хоть медсестер с этими халатами и полотенцами на улицу выгоняй торговать. Дела, хуже, чем в анекдоте каком. Расскажешь кому – не поверят.
Сначала часть зарплаты медработники взяли полотенцами и всем прочим, а на следующий месяц глухо в отказ пошли.
У Доктора подвязок много. Загрузили мы в больнице четверку под крышу и на рынок двинулись. Доктору многие обязаны, да и товар он под реализацию даёт.
Так до закрытия рынка и курсировали. Из больницы на рынок, с рынка в больницу…
Странные какие-то дела здесь в медицине творятся. То скорую пришлось нам на дороге заправлять. Правда, это было не в нашей области. То больница женскими халатами вынуждена торговать. Дурдом какой-то. Иначе и не скажешь.
Хорошо, в двадцать первом такого уже нет. Всё как-то немного устаканилось…
Глава 12 Странный мужик
Пока вместе с Доктором я помогал устоять на ногах отечественной медицине, личные дела тоже не забывал. Свои штаны параллельно пристраивал. В смысле, не те, которые сейчас на мне, а что в настоящий момент значительно сократили жизненное пространство бабушкиной квартиры.
Кстати, Десантник вопрос с пропиской на данную жилплощадь тоже мне помог порешать. Да что там, не помог, а решил. В мою функцию в этом деле входило только сдать и получить паспорт. Получить уже со штампиком.