В объятиях ледяного демона бесплатное чтение

ГЛАВА 1

Холодно… Как же холодно…

Раньше я любила зиму. Удивительные морозные картины на стеклах, блестящий и переливающийся в солнечных лучах снег, свежий, наполняющий тело легкостью, воздух.

Сейчас я ее ненавидела.

Крупные снежинки больно жалили кожу, с каждым новым вдохом холод все больше растекался внутри, рук и ног я почти не чувствовала. Ударивший порыв ветра бросил в лицо очередную порцию колючих снежинок. Сделав вдох, я глухо закашлялась.

Сколько я уже иду? Час? Два? Три?

На мельком увиденной карте деревушка была нарисована совсем рядом, но чем больше проходило времени, тем меньше я верила, что дойду вообще куда-нибудь.

Лес остался позади, и вокруг не было ни единой живой души, только бесконечное снежное поле. Из-за снегопада видимости почти не было, вдобавок начало смеркаться.

Не заметив яму, я споткнулась и кубарем скатилась с пригорка. Попыталась встать и тонко всхлипнула от пронзившей щиколотку боли.

– Боги, да за что мне все это?! Неужели я сбежала затем, чтобы околеть в этом трижды проклятом сугробе?

Будто в насмешку, из леса раздался волчий вой. Пока еще далекий, больше похожий на приветствие показавшейся луны, чем сбор на охоту, но в дрожь бросило все-равно.

– Не дождетесь, – мороз быстро приглушил боль.

Прихрамывая, я упрямо поковыляла вперед.

Совсем скоро окончательно стемнело. Меня начало знобить, но холода я уже не чувствовала. В какой-то момент накатила обреченность, глаза стали слипаться, а сугробы вокруг показались мягкими и удобными. В конце концов, можно прилечь лишь на пять минут, ведь я так устала…

Рухнув в очередной раз, я уже не смогла встать. Лежа на боку, отстраненно наблюдала за снежинками, огромными белыми хлопьями падающими с неба.

Потом из тьмы выступил силуэт. Шагнувший ко мне мужчина словно сам был соткан из снега. Ветер стих, но его плащ выглядел сшитым из снежинок и развевался, словно сама вьюга ласково обнимала мужчину за плечи. Белоснежная, сверкающая одежда, белоснежные вьющиеся волосы, доходящие до плеч. Снежинки падали на его макушку, образуя удивительный ледяной венец. Высокий лоб, тонкие губы, бледное, больше похожее на фарфоровую маску лицо. Единственным ярким пятном оказались глаза. Пронзительно синие, цвета чистого ясного неба. Или бескрайней водной глади, прозрачного горного озера. Похожие на огромные, сияющие сапфиры самой высокой пробы. Я смотрела в его глаза и никак не могла насмотреться, чувствуя, что тону в их глубине.

«Надо же, за мной пришел такой красивый ангел», – успела мелькнуть мысль, прежде чем сознание погрузились в темноту.

Кажется, у меня началась лихорадка. Тело скручивали приступы болезненных судорог, в груди пылал костер, а перед глазами проносились недавние воспоминания.

Я опять ехала в карете. Дорога была отвратительная, карету немилосердно трясло и меня мутило уже второй час, но Дугас был непреклонен, никаких остановок до самого вечера.

Он вообще оказался отвратительным провожатым, постоянно торопил, повышал голос и едва не за руку таскал за собой. Сейчас мужчина хотя бы смотрел в окно, а не сверлил меня колючим взглядом.

В чем-то его даже можно было понять. Обычный охранник в пансионе благородных девиц, он совершенно не годился на роль компаньонки. По правилам, меня, как единственную дочь герцога Олгери, должна была сопровождать целая делегация. Только вот мой жених не пожелал ждать и велел доставить невесту пред его светлые очи до Солвейна, ночи зимних духов.

Перед праздником в пансионе и без того было множество хлопот и времени на поиск подходящего сопровождения не хватало.

В итоге, после двух часовых хаотичных сборов, я оказалась в карете с компаньонкой-Дугасом и кучером Гансом в качестве охраны.

Собственно, бояться было нечего. Хищники не нападали днем, разбойников на тракте не водилось, а даже если кто взялся бы за старое, убогая, рассыпающаяся от времени карета не вызвала бы никакого интереса.

Единственным настоящим монстром, представляющим угрозу, был лорд Себастьян Бронтез, к которому мы и направлялись. Наследник одного из древнейших родов, лорд-канцлер и мой будущий муж.

С Себастьяном я виделась всего один раз, когда он приехал взглянуть на предложенную ему невесту.

Браки по договоренности среди аристократов обычное дело и, получив короткую весточку от отца, я неподдельно обрадовалась. Герцог писал, что мой жених выходец из достойной семьи и мне следовало произвести самое достойное впечатление, чтобы не опозорить собственное имя.

Миниатюры не прилагалось, но мне было плевать, как выглядит Себастьян. Я вышла бы и за хромого калеку, только бы сбежать из пансиона. Лорд Бронтез виделся мне рыцарем в сверкающих доспехах, и, спеша на встречу, я молилась, чтобы он оказался заботливым и добрым. В моих фантазиях мы мило беседовали, я разливала чай, а он тепло улыбался. Реальность не преминула больно щелкнуть по носу.

Переступив порог и поймав взгляд Себастьяна, я словно с размаху угодила в ледяное озеро. Из груди вышибло воздух, руки и ноги одеревенели. Лорд оказался высоким, эффектным мужчиной, но назвать его красавцем не поворачивался язык.

Холеное лицо, скучающий взгляд и презрение, таящееся в уголках губ. Пока я приседала в реверансе и бормотала положенные слова приветствия, он неторопливо разглядывал меня. Лицо, шея, небольшой вырез на форменном платье, выглядывающие из-под юбки носки туфель.

От взгляда Себастьяна по коже ползли противные мурашки, а ещё не оставляло ощущение, что сейчас он велит раздеться догола. Так сказать, чтобы оценить товар во всей красе.

Не сказал. Наше общение вовсе ограничилось стандартными вопросами и заняло ровно две минуты.

Возвращаясь в комнату, я думала, обошлось. Но вечером меня выпороли так, что еще неделю я не могла одеться без посторонней помощи.

Как оказалось, лорду не понравилось во мне совершенно все. Я опоздала с приветствием, слишком долго смотрела ему в глаза, слишком громко говорила, слишком вольготно держалась. Его пожелания превратили мою жизнь в ад в следующие полгода.

Наставницы и раньше не гнушались использовать розги, теперь же отметины на моей спине не успевали заживать.

В какой-то момент я думала, что не выдержу и сойду с ума, но по-настоящему мне стало страшно, когда герцог назначил дату свадьбы. До этого дня у меня была крохотная надежда покинуть пансион и забыть десятилетнее обучение, как страшный сон, но страшная новость разбила все мечты на мелкие осколки.

Оказаться в полной власти человека, наводившего на меня дикий, первобытный ужас? Превратиться в беспрекословную рабыню, позволить окончательно сломать себя?

Подобная участь пугала гораздо больше смерти. Я обезумела настолько, что даже решилась выпрыгнуть из кареты.

Падение было бесконечно долгим. От удара из груди вышибло весь воздух, земля и небо смешались, в рот набился снег. Я летела, кувыркаясь по склону, а когда, наконец, должна была упасть, открыла глаза.

Падение осталось во сне. Я лежала на огромной, удивительно мягкой кровати, буквально утопая в матрасе. Просторная светлая комната оказалась почти пуста, кроме кровати, шкафа и пары стульев, мебели больше не было. Невольно я обратила внимание на стены. Бледно-голубые, они блестели в солнечных лучах, словно покрытые инеем.

«Интересно, сколько прошло времени?» – судя по тому, что уже день, я проспала целую ночь, а может и не одну.

Я попыталась сесть и сдавленно охнула. Все тело ломило, я чувствовала себя слабой, как новорожденный котёнок, к тому же дико хотелось пить. Лодыжка вовсе опухла и хорошо, если это вывих, а не перелом.

«Впрочем, плевать! Этот малая цена за возможность спастись от Себастьяна!».

Торжествующая улыбка застыла на моих губах. Стоило сообразить, что не знаю, кто меня спас и где нахожусь, как на лбу выступила испарина.

Я поспешно откинула простыню и дернула, проверяя на крепость. Неизвестный спаситель раздел меня до нижней рубашки, но вся одежда аккуратной стопкой лежала на стуле, так что ничто не мешало мне покинуть дом через окно.

Дверь отворилась совершенно бесшумно. Я как раз потянулась за нижней юбкой и выронила ее, ошеломленно уставившись на вчерашнего ангела. При дневном свете мужчина растерял мистическое очарование и перестал походить на небесного посланника, но по-прежнему оставался невероятно красивым.

Волосы были тщательно расчесаны и лежали волосок к волоску. По низу и рукавам голубой рубашки шла серебристая вязь, фигура у него оказалась худощавой, хрупкой. От незнакомца веяло холодом, он смотрел на меня равнодушно и только в глубине синих глаз закручивались темные смерчи.

– Проснулась?

– Д-да, – осознав, что лежу перед незнакомым мужчиной практически обнаженной, я облизнула пересохшие губы и поспешно прикрылась одеялом. – Благодарю вас за то, что не оставили в беде. Если бы не ваша помощь…

– В таком случае, убирайся прочь, – перебив, равнодушно бросил мужчина.

– Что? – грубый тон настолько не вязался с обликом красавца-аристократа, что я на всякий случай поковыряла в ухе. – Мое присутствие не стеснит вас. Прошу, позвольте восстановить силы и воспользоваться вашим гостеприимством.

– Метель закончилась. Здесь не приют для бездомных. Вон, – с губ мужчины срывались короткие, ледяные фразы.

Я почти услышала звон, с которым они падали вниз и разбивались вдребезги. К слову, ковра в комнате не было и пол покрывала бело-голубая плитка с синими разводами.

О правилах приличия мой грубиян-спаситель явно не слышал. Выйти из комнаты и дать мне возможность привести себя в порядок он даже не подумал. Наоборот, со скучающим видом прислонился к стене и скрестил руки.

«Неужели подозревает, будто я воровка? Да здесь же брать нечего!»

– Мне долго ждать? – мужчина выгнул бровь, и на этот раз я засмотрелась на его ладони.

Он раздраженно перебирал пальцами, явно с нетерпением ожидая момента, пока останется в одиночестве. У него оказались изящные запястья и тонкие, длинные пальцы. Украшения же отсутствовали, даже перстня с фамильной печаткой не было, но на мгновение показалось, будто кончики пальцев сверкнули.

«Впрочем, о чем я только думаю?!»

Наставницы в пансионе воспитывали нас строго, не уставая повторять, что честь и достоинство самые важные для девушки вещи. Раздеться в присутствии постороннего мужчины было страшным грехом. Уж лучше выброситься из окна, чем навлечь на себя такой позор.

«Может быть, хоть тогда лорд Себастьян передумает на мне жениться?», – порывисто вздохнув, я решительно откинула одеяло и подняла с пола юбку.

– Раз уж вы остались, я вынуждена буду бросить вас о помощи. Самостоятельно мне корсет не затянуть, – несмотря на все мысленные заверения, щеки все равно горели, и говорила я, уставившись в пол.

– Значит, выбрось его. Я тебе не горничная, – прозвучал сухой ответ. – Как можно было дожить до таких лет и не научиться самостоятельно одеваться?

Гневная и совершенно несправедливая отповедь заставила вспыхнуть до корней волос. Я вскочила с кровати, но не успела сделать и шагу, как в ногу словно раскаленную спицу воткнули. Боль вспыхнула от ступни до бедра и стекла вниз, пульсируя в лодыжке.

– Знаете, я с превеликим удовольствием уберу свое низменное тело из вашего гостеприимного замка, если вы потрудитесь отвесить мне напутственный пинок, – рухнув на кровать, выпалила я.

На глаза навернулись слезы, но я не отводила взгляда от лица мужчины.

– Ну, или подождите, пока я выползу на руках.

После подобного дерзкого предложения, совершенно не уместного для кроткой воспитанницы, я не удивилась бы, если бы незнакомец вовсе выкинул меня из окна.

Его же глаза посветлели, словно вобрав в себя весь зимний холод. Радужка стала прозрачно-голубой, как будто теплое синее озеро затянуло толстым слоем льда. В комнате стало холоднее, по коже побежали мурашки и, не выдержав, я отвела взгляд.

– Дайте мне пятнадцать минут, и я покину дом, – из пересохшего горла вырвался жалкий сип.

Странное дело, даже в пансионе, услышав об очередном наказании, я не боялась настолько сильно. Даже воспоминания о Себастьяне побледнели, покрылись инеем, став далекими-далекими.

От мужчины исходила такая волна силы, что я не могла заставить себя даже пошевелиться. Все тело одеревенело, обострившиеся инстинкты буквально кричали об опасности, от накатившего липкого ужаса сердце бешено колотилось где-то в пятках.

– Можешь остаться, пока не восстановишь силы, – невозмутимо произнес мужчина.

Стоило ему открыть рот, как повисшее в воздухе напряжение осыпалось ледяным крошевом.

Я подняла взгляд, отмечая, что мужчина вновь выглядит дивным ангелом.

Хотя, наверное, куда лучше подошло бы сравнение со статуей. Такой же нечеловечески прекрасный и далекий, на лице ни тени эмоций, даже в глазах застыл синий лед.

– Спасибо за проявленную любезность, – вбитые розгами уроки заставили рассыпаться в очередной благодарности. – Могу я также попросить …

Дослушивать мужчина не стал, выйдя из комнаты.

– … не рассказывать, что я гостила у вас, – уставившись в дверь, ошарашено закончила я.

Поведение мужчины просто не желало укладываться в голове, выходя за всякие рамки. Он не спросил мое имя и не назвал свое, зато вел себя с такой уверенностью, будто был самим королем.

Я практически не покидала пансион, но имела представление обо всех значимых представителей аристократии. Нынешние земли принадлежали графу Кейнстеру и, пусть лорд практически не появлялся в угодьях, предпочитая проводить время в столичном особняке, других хозяев здесь взяться не могло.

От размышлений закололо в висках, и я бессильно рухнула на подушки. Наверное, глупо было устраиваться на отдых в неизвестном месте, но если бы хозяин желал мне зла, мог сразу воспользоваться моим беззащитным состоянием.

«Даже если это злой дух, пусть сегодня ему не понадобится жертва», – с этой мыслью я прикрыла глаза, накрываясь одеялом с головой.

Во второй раз я проснулась ближе к вечеру. В комнате было темно, в углах притаился мрак, на полу плясали изогнутые тени. Страшнее же всего оказалась тишина. В пансионе строго следили за дисциплиной, нам не разрешали бегать, смеяться, громко говорить, но даже там здание было полно самых разнообразных звуков. Шорох одежды, стук каблуков, шепот разговоров, хлопанье дверьми, а ночью, когда сторожа совершали обход, с улицы доносился лай собак. Сейчас же разлитую в комнате тишину нарушало только мое прерывистое дыхание.

Вставать с кровати, кажущейся единственным безопасным островком, не хотелось, только вот к усилившейся жажде добавился жалобно бурчащий желудок. Конечно, хозяин ясно дал понять, что не рад гостям, но не пожалеет же куска хлеба?

Зеркала в спальне не было, и одеваться пришлось на ощупь. Впрочем, я сомневалась, что даже со спутанными волосами превращусь в страшилище. Мама была настоящей красавицей, и я выросла ее копией. Глядя на фамильные портреты, сама поражалась, насколько сильно мы похожи. Изящные черты, точеная фигурка, пышные белоснежные локоны, прозрачно-серые глаза и пухлые губы.

«Впрочем, зачем красота той, что предназначена в жены чудовищу?» – я горько усмехнулась.

Внешность наверняка сыграла не абы какую роль при выборе Себастьяном невесты, но я подозревала, что он не отказался бы от брака, заболей я оспой или изрежь все лицо ножом. Отец давал огромное приданное за мной, а будучи еще и единственной наследницей, кроме денег я принесла бы еще и власть.

Идти пришлось медленно. Я опиралась о стенку и старалась не морщиться, когда в лодыжку вонзалась очередная игла боли. Дом словно вымер, воздух был стылым, у меня почти сразу озябли руки, но теплая шаль осталась в комнате.

Коридор казался бесконечным. К тому времени, как впереди показалась лестница, я совсем выбилась из сил. Одного взгляда на высокие, крутые, теряющиеся в полумраке ступеньки хватило, чтобы меня бросило в пот. Если свалюсь, не смогу покинуть негостеприимного хозяина еще долго и долго.

– Ты ползешь, как улитка. Разве благородным леди полагается опаздывать к ужину? – негромкий голос заставил вздрогнуть и крепче вцепиться в перила.

Мужчина практически сливался с темнотой. В голубой одежде, он казался призраком, а слабо сияющие узоры на рубашке лишь усиливали это впечатление.

– Разве благородным джентльменам не полагается сопроводить леди? – растянув губы в улыбке, саркастически вопросила я.

– Увы, не встречал их здесь, – незнакомец развел руками, в глазах же вспыхнуло злорадство.

«Да он просто издевается надо мной!»

Часовое стояние на горохе в тонком платье отлично помогало усмирять эмоции. Вот и сейчас, я проглотила готовую сорваться с языка колкость и медленно перенесла ногу на следующую ступеньку. В воздухе что-то неуловимо изменилось, по коленям потянуло сквозняком, и я дернулась, зашипев сквозь зубы. Поспешно покосилась на мужчину, но увидела лишь темноту.

Прошло немало времени, прежде чем я, наконец, дохромала до столовой. Поместье оказалось огромным, с множеством комнат, но пустым и мрачным. Ни картин на стенах, ни свечей, ни скульптур, только пустые коридоры и темнота. Не зная дороги, здесь можно было плутать целую вечность.

– Благодарю за любезное приглашение разделить трапезу, – переступив порог, степенно произнесла я.

Сидящий во главе стола мужчина даже не повернул голову в мою сторону.

Понимая, что ждать, пока он выдвинет мне стул, бесполезно, я расправила плечи и уселась сама. Стол был сервирован по всем правилам. Гладкую поверхность покрывала тончайшая белая скатерть, горели свечи. А еще стоял лишь один прибор.

Я украдкой промокнула пот со лба, покосилась на дверь. Слугам уже следовало появиться, но в коридоре было тихо, а хозяин не спешил отдавать соответствующий приказ.

– Скажите, кто еще живет в поместье? – тишина стала навевать совсем нехорошие мысли, и мне стоило огромных трудов удержать на лице маску сдержанного любопытства.

– Неужели леди так быстро наскучила моя компания? – изогнул бровь мужчина.

«Одни. Мы здесь совершенно одни», – по спине пробежал холодок.

– Просто хотела уточнить, чем можно утолить голод, – под столом я до боли сжала кулаки.

– Всем, что найдется на кухне, – небрежно махнул рукой хозяин.

Я мысленно застонала. Короткой передышки оказалось недостаточно для полноценного отдыха, ноги дрожали от слабости, но сжавшийся в спазме желудок настоятельно требовал поторопиться.

– Сиди, – мужчина поднялся одновременно со мной. – Так уж и быть, для разнообразия побуду любезным хозяином.

Он отсутствовал всего пару минут и, вернувшись с подносом, поставил передо мной тарелку с кашей, сдобную булку и чашку чая. Ужин был скромным даже по меркам пансиона, но обвинить мужчину в скупости не удалось бы при всем желании. Его собственная порция была точно такой же.

– Спасибо, – я зачерпнула полную ложку и расплылась в широкой улыбке.

Каша оказалась горячей и сладкой, я сама не заметила, как съела всю тарелку. В животе поселилась приятная тяжесть, и настроение медленно поползло вверх.

– Как вас зовут? – за столом полагалось вести светскую беседу, так что, промокнув губы салфеткой, я дала волю любопытству. – Это ваше поместье?

– Тебе не плевать? Через несколько дней ты уберешься отсюда и забудешь меня как страшный сон, – каким-то образом у мужчины получалось говорить гадости с совершенно невозмутимым видом.

– Ну, мне же нужно как-то обращаться к вам в течение этого времени, – договаривала я с набитым ртом, откусив добрую четверть булки.

– «Эй, ты» не подойдет? – уголки губ незнакомца дрогнули в намеке на улыбку.

Представив, как окликаю его подобным образом, я подавилась булкой.

– Ингвар, – похлопать меня по спине или подать воды мужчина даже не подумал.

– Хлоя, – титул я предпочла проглотить с остатками сдобы.

– Спокойной ночи, – допив чай, Ингвар поднялся. – Очень надеюсь, что ты отлично отдохнешь и в скорейшем времени избавишь меня от своего присутствия.

– Благодарю за теплые пожелания, – я тоже поднялась и, как смогла, изобразила реверанс.

Наверное, нужно было запустить в Ингвара огрызком булки, но я продолжала дежурно улыбаться. Этикет служил мне хоть каким-то барьером, помогая обуздать эмоции и не сойти с ума от страха. Изображать кроткую леди я научилась давно, наставниц вполне устраивала маска, а душу я скрывала под надежным замком.

Повторное преодоление лестницы вымотало меня так, что я заснула даже прежде, чем рухнула в постель.

А проснулась от того, что в спальне кто-то был.

Прогулка в метель дала себя знать. Я умирала от жары и одновременно меня колотил озноб. Веки казались неподъемными, в груди разрастался колючий шар, каждый вдох причинял боль.

Перед глазами все плыло и пришлось несколько раз моргнуть, чтобы различить фигуру Ингвара. Он сидел на кровати и водил рукой над моей лодыжкой. Совсем рядом, но все же не касаясь обнаженной кожи, а с его пальцев срывались светло-голубое сияние. Прохладные искорки падали на ногу и боль медленно успокаивалась.

– Спи, Хлоя, – Ингвар взглянул мне в лицо и я беззвучно ахнула.

Сейчас глаза у него пылали. Радужка стала синей-синей, ее край налился серебром, и смотреть стало больно.

Я отвернулась, а в следующее мгновение меня окутало облако белоснежных искорок. Они накрыли меня теплым одеялом и глаза закрылись сами собой.

Во второй раз я проснулась ближе к полудню. Широко зевнув, потянулась и поняла, что нога больше не болит. Одеяло тут же улетело на пол. Я тщательно ощупала многострадальную лодыжку, покрутила ей, отмечая, что за ночь отек практически полностью спал.

– Завтрак через пятнадцать минут, – заглянув в комнату, вместо доброго утра сообщил Ингвар.

Увидев мужчину, я вздрогнула. Повторять вчерашнюю сцену и с ойканием хвататься за одежду показалось глупым, он ведь наверняка успел рассмотреть меня. Пришлось расправить плечи и растянуть губы в приветственной улыбке.

– Спасибо. Скажите, вы не… – дверь захлопнулась раньше, чем я успела договорить.

Впрочем, на этот раз я только порадовалась. В самом деле, не спрашивать же у Ингвара, заходил ли он ночью ко мне.

Представив, что бы ответил мужчина и как при этом посмотрел, я содрогнулась и потянулась за одеждой. В конце концов, в бреду может привидеться и не такое.

Как и вчера, Ингвар ждал в столовой. Едва заметно кивнул мне, он продолжил трапезу. На завтрак оказался безумно вкусный творог, румяные хлебцы и масло.

Я с аппетитом съела все до последней крошки, запив кружкой парного молока, Ингвар же ел совершенно равнодушно, толком не глядя в тарелку. Создавалось впечатление, что если я сейчас ради шутки подложу ему салфетку, он также невозмутимо съест и ее.

У меня вырвался короткий смешок и Ингвар тут же повернулся ко мне. Стало тяжело дышать, от мужчины словно хлынула волна холода, его пронзительный взгляд ярко-синих глаз проникал в самую душу.

– Как твое самочувствие? Нога прошла?

После целого дня грубостей услышать от Ингвара беспокойство было настолько неожиданно, что я не поверила своим ушам.

– Еще ноет, но мне гораздо лучше. – Я в самом деле сегодня довольно легко справилась с лестницей, едва не ставшей непреодолимым препятствием вчера.

– Отлично, – мужчина расплылся в довольной улыбке. – Значит, сразу после завтрака мы попрощаемся.

Все вновь стало на свои места, но внутри разлилась обида. Я не была нужна отцу, наставницам, жениху и даже Ингвар спешил избавиться от меня.

– Но куда я пойду? – мой голос дрогнул.

– Ну, куда-то ведь ты направлялась до того, прежде чем решила околеть на моем пороге? – изогнув бровь, иронично осведомился мужчина.

– Я хотела найти деревню, но здесь кругом пустошь. Пешком мне не дойти до жилья. Зачем было вовсе спасать меня, если теперь выгоняете на верную смерть?! – теперь уже я обличительно уставилась на Ингвара.

Если бы время обратилось вспять, я ни за что не поддалась бы эмоциям и не стала так глупо выпрыгивать из кареты. Слишком уж страшно оказалось замерзать в снегу, чувствуя, как тебя медленно покидает жизнь.

– Деревня на юго-западе, даже ты с твоим черепашьим шагом будешь там к обеду, – впечатленный сменой эмоций на моем лице, снизошел до пояснений мужчина.

Наверное, сытный завтрак все же положительно подействовал на Ингвара. Он не только проследил, как я собираю вещи и выхожу из поместья, а даже соизволил указать нужное направление.

– До свидания, – несмотря на волнение, я лучезарно улыбнулась. – Спасибо, что спасли мне жизнь.

– Прощай. – Короткий ответ дал понять, что мне не рады и повторная встреча крайне нежелательна.

Впрочем, я и сама не жаждала задерживаться. Пусть Ингвар не угрожал мне, но его компания наводила оторопь. Было в мужчине что-то такое первобытно-пугающее, заставляющее отводить взгляд и сжиматься в комок.

Между тем, от недавней непогоды не осталось и следа. Ветра не было, воздух вкусно пах свежестью, переливался и сиял в солнечных лучах снег. Только вот, успев убедиться, насколько коварной бывает стихия, наслаждаться природой я совершенно не хотела.

Лодыжка не болела, и я бодро пошла по дороге. В какой-то момент, повинуясь порыву, оглянулась и восторженно ахнула. Издалека замок, а обозвать жилище Ингвара чем-то меньшим не поворачивался язык, производил величественное впечатление. Огромное белоснежное строение, изящные бледно-голубые башенки, замок словно был выстроен изо льда, одновременно и завораживая красотой, и пугая силой. А еще мне показалось, что у ворот мелькнула знакомая фигура в светлой одежде. Моргнув, я приложила руку ко лбу, но силуэт бесследно исчез.

«Наверное, просто показалось. Вряд ли Ингвар решил убедиться, что я точно ушла», – у меня вырвался смешок.

Когда впереди показались очертания домов, я успела проголодаться и изрядно выбиться из сил, лодыжку начало тянуть от легкой боли.

«И надо же было отцу вздумать выдать меня замуж?!» – внутри вспыхнула злость.

Будучи леди, я должна была танцевать на балах и устраивать званые приемы. Единственная наследница огромного состояния, я могла бы купаться в роскоши и всеобщей любви. Только вот герцог отправил меня в пансион, куда больше напоминающий ад и вот теперь я вынуждена была сбивать ноги, бредя в неизвестность.

Дома постепенно росли, в воздухе начал слабо ощущаться запах дыма. Жизнь в деревне была в самом разгаре. Взрослые работали, дети с веселыми криками носились по улице.

Мне стоило обрадоваться, но от волнения вспотели ладони. Как повернется разговор? Согласятся ли крестьяне помочь? Не сделала ли я ошибку, попытавшись переиграть судьбу?

Разумеется, меня также заметили. Первыми навстречу выскочили псы. Они звонко лаяли, но не бросались под ноги, крутясь поблизости и спеша обнюхать нового гостя. Люди отреагировали куда сдержаннее, хмуро косясь и перешептываясь. Наконец, навстречу вышли двое мужчин в длинных тулупах.

– Доброго денечка, – голос у мужчины оказался хриплым, но звучал уверенно.

Он не добавил «ваше сиятельство», и я мысленно выдохнула. Одежда на мне была качественной и добротной, но все же без шелков и кружев, способных сразу выдать аристократку.

– Ой, как же славно, что я к вам вышла! Промерзла до костей, вся кровь как лед сделалась, – я нарочно громко шмыгнула носом. – Пустите погреться, а не то как бы под деревней вашей не околела.

– Что тебя сюда привело? В наших краях редки гости, – моя игра несколько смягчила мужчину, но из глаз по-прежнему не ушла настороженность.

– Заблудила-а-ась я. Меня Тихон броси-и-и-л. Мы пожениться должны были, я ради него из дома сбежала, а о-о-н…. – заливаясь слезами, принялась голосить я.

Я продумала историю по дороге в деревню. Поломать голову пришлось изрядно. Мне требовалась такая легенда, чтобы разжалобить женщин и не вызвать подозрений у мужчин. Скажи я, что сбежала от тех же разбойников, и они бы или испугались нападения, или вернули меня отцу за вознаграждение.

– Теперь я умру в одиночестве, старая и никому не нужная-а-а! – я уже старательно ревела в голос, стараясь, чтобы голос звучал как можно визгливее и жалобнее.

Должно же хоть у кого-то дрогнуть сердце?

Я собиралась вволю посплетничать по душам с местными матронами, под горячий чай слезливая история непременно найдет поддержку. А вот если меня начнут расспрашивать мужчины, легенда может и рассыпаться.

– Ты откуда будешь? – заинтересовался молодой парень.

Вихрастый, довольно симпатичный, даже огромный синяк под глазом его не слишком портил. Правда, допрашивающий меня мужчина, должно быть, староста, тут же шикнул на него.

– А все из-за этой козы Малиты! Это она у меня жениха увела-а-а, – не зная ни одной деревни поблизости, я затряслась в истерике.

– Да будет так убиваться, милая. Не стоит он твоих слез, – одна из женщин шагнула ко мне с распростертыми объятиями и дальше я продолжила рыдать в ее плечо.

Проявленное сочувствие волшебным образом поменяло настроение местных. На улице словно потеплело, женщины участливо заохали, несколько мужчин стали расходиться по дома. Окончательно «в семью» меня приняла рыжая дворняга, улегшаяся рядом и норовящая положить голову на сапоги.

– Пойдем в дом, я тебя травяным сбором напою, он враз все душевные печали вылечит, – заверила сердобольная женщина и погладила меня по голове.

Только видно, переоценила силы и от мощного похлопывания шапка слетела с головы и растрепанная коса упала на спину.

Крестьянка замерла, в воздухе вновь разлилось напряжение. Жители еще не произнесли ни слова, но интуиция шептала, произошло что-то непоправимое.

– Как говоришь, тебя зовут? – женщина отстранилась и задрала мой подбородок, заглядывая в лицо. Оценивающе покрутила из стороны в сторону, разве что не попросив показать зубы.

– Тинкой кликают, – подобный жест коробил, но пришлось проглотить и это.

Обычные сельские девушки не задирают нос перед вдвое старше их крестьянами и не требуют должного обращения к их сиятельной персоне.

– А мне кажется, «Хлоя» куда больше подошло бы, – староста также приблизился.

Сдернув перчатку, цепко подхватил мою руку. В огромной натруженной лапище моя ладонь смотрелась особенно маленькой и хрупкой. Нежная светлая кожа, тонкие длинные пальцы, у нагруженной домашней работой крестьянки никак не могло оказаться настолько аккуратных рук.

– Леди, – отдав перчатку, мужчина демонстративно поклонился.

– Пожалуйста, не прогоняйте меня. Мне очень нужен приют, – на этот раз навернувшиеся на глаза слезы были настоящими. – Отец… Он выдает меня замуж, насильно. За настоящего монстра.

Я переводила умоляющий взгляд с одного жителя на другого, но не находила в их лицах понимания. На меня смотрели одновременно с почтением и страхом, как на любопытную экзотическую птичку, невесть как залетевшую в чужие края.

– Пожалуйста… – я молитвенно сложила руки на груди. – Простите, что соврала в первый раз. Клянусь снежными духами, в моем сердце нет зла. Мне просто очень-очень страшно.

Договаривала я едва слышно, чувствуя, как горло сжимает спазм.

Демоны подери, сейчас я готова была, забыв о чести и достоинстве, на коленях умолять о помощи. Только вот это уже не помогло бы.

Безнадежность повисла в воздухе. Она была в колючем ветре и в стылом снегу, в слепящем и совершенно не греющем солнце и далеком, холодном синем небе. Она хрустела под ногами крестьян и с каждым вздохом проникала внутрь, пронзая легкие, оплетая руки и ноги.

– Уходи, – староста отвел взгляд, будто и ему самому происходящее не доставляло удовольствие.

– А… куда? – растерянно пролепетала я.

– Куда хочешь. Здесь ты не найдешь приют, – отрезал мужчина.

– Н-но почему? Что я вам сделала? – От несправедливости хотелось закричать, затопать ногами, но я лишь сжала руки в кулаки. Промелькнувшая мысль и вовсе ударила молнией, приморозив ноги к земле. – Это из-за того, что я аристократка? Меня уже искали и предупредили вас?

Я попыталась представить, что мог пообещать или чем пригрозить Дугас, но в голове было совершенно пусто.

– Почему же тогда вы гоните меня вместо того, чтобы схватить и отдать им? За пойманную невесту можно выручить неплохой куш, – горько усмехнулась я.

– Куда здесь тратить золото? – староста красноречиво взмахнул руками. – Нам нужны не деньги, а покой!

Сейчас он смотрел не на меня, а на парня с разбитым лицом. Синяк в самом деле выглядел свежим, как будто удар нанесли буквально пару дней назад…

– Прости! – ощущения были такие, будто кто-то только что ударил меня.

Из груди вышибло весь воздух, по виску покатилась струйка пота. Убегая от Дугаса, я не думала, что кто-то пострадает. Я вообще ни о чем не думала и теперь наблюдала последствия своей безалаберности.

– Я… Я сейчас же уйду… Вы не пострадаете больше по моей вине, – я начала заикаться, руки и ноги затряслись. – Только скажите, где город? Как мне найти дорогу?

– Давай я тебе хоть еды соберу, до ближайшего города, чай, три дня топать, – всплеснула руками женщина, до этого пытавшаяся напоить чаем.

– А я платок пуховый дам! В твоей одежке в парке гулять, а не по тракту бродить, – вторая поспешно кинулась в дом, хлопнула дверь.

На душе стало совсем тоскливо. Я едва не погибла, проведя под открытым небом чуть меньше суток. Что станет со мной за несколько дней?! Даже если погода не испортится, где мне ночевать? А как обороняться от хищных зверей?

От бесконечных вопросов закружилась голова.

– А… А поближе точно нет никакого другого жилья? – жалобно спросила я. – Вот замок недалеко, кто его хозяин?

Казалось бы, что такого было в моем вопросе? Но стоило словам сорваться с губ, как стало тихо-тихо. Женщины осенили себя обережными знаками, Кто-то с мужчин сердито сплюнул.

– Замок, говоришь, – медленно протянул староста. – Рассказал кто или увидела, как мимо проходила?

– Я там ночевала. Ингвар спас меня… – увидев, как исказились лица крестьян, я поспешно прикусила язык.

Если раньше местные выглядели лишь немного напуганными, то теперь пришли в настоящий ужас.

– Уходи прочь, и поскорее! – глухо велел староста

– Да, я ведь и так собиралась, – я окончательно перестала что-то понимать. – Дорогу то укажете?

Я сделала шаг вперед, и мужчина отшатнулся, словно неподдельно перепугался меня.

– Никуда я с порождением ледяного демона не пойду! – Взгляд у старосты стал до того диким, что я неподдельно испугалась, как бы ни ударил.

Рефлекторно вскинула руку, защищая лицо, но он лишь изобразил защитный символ.

– Уходи, тварь, не то собак спущу, – отрывисто велел он.

Проверять, насколько староста серьезен, отчего-то не захотелось.

Я попятилась, отступая назад.

Ждать обещанный платок явно не стоило, но когда женщина выскочила на порог, я все-равно покосилась на нее. В руках крестьянка крепко сжимала оберег, на лице отразился неприкрытый ужас.

Развернувшись, я пошла прочь из деревни, а когда за спиной раздался лай, побежала.

Так быстро я не бежала даже в лесу. Когда я сообразила, что собаки вовсе не бегут следом, в боку у меня кололо, а нижняя рубашка вся взмокла от пота. Остановившись, я вытерла лоб, глубоко задышала, пытаясь восстановить дыхание.

– И что дальше?

Спрашивать совета у куста было не самой умной идеей, но мне хотелось хотя бы услышать свой голос. За все восемнадцать лет я еще никогда не попадала в настолько отвратительные ситуации и теперь мне отчаянно требовалась помощь кого-то взрослого и опытного. В пансионе нас учили, как вести домашнее хозяйство, как организовать приемы и воспитывать детей, но совершенно не научили самостоятельности. Все решения за женщину принимал ее муж, на время обучения же наш досуг полностью был распланирован наставницами.

По-хорошему, следовало все же попытаться добраться в город. Там больше людей и проще будет затеряться, только вот что, если Дугас устроил засаду, другой-то дороги нет.

«Или вовсе банально предупредил стражу на воротах», – продолжил внутренний голос.

Нет, идти в город мне было нельзя совершенно точно. По крайней мере, одной. Вот если бы уговорить Ингвара помочь…

Я вспомнила, как старательно мужчина выгонял меня из замка и поджала губы. Еще и эта оговорка старосты. Почему он назвал Ингвара демоном и почему жители так боятся его и всего, что с ним связано?

Ведь даже зная, кто я, крестьяне не выказывали агрессии, даже сочувствовали. Все поменялось, стоило упомянуть замок…

– А какая, к духам, разница? – я криво усмехнулась. – Демон Ингвар или нет, можно подумать, у меня есть хоть какой-то выбор.

Обратная дорога показалась едва ли не длиннее. Я измучилась, издергалась и едва удерживалась, чтобы не начать рыдать от жалости к себе. Желудок-то и дело болезненно сжимался, намекая, что время обеда давно прошло, лодыжка вновь начала опухать.

Солнце же принялось закатываться за горизонт. Наверное, художник счел бы открывающийся мне вид необыкновенно красивым. Розовеющее небо, бледное солнце, снег сперва в бледно-розовых, а потом багряных отблесках.

Вот только мне было не до любования. С каждым часом становилось все холоднее. Я хотела попасть в замок до темноты, но солнце не желало подстраиваться под мои шаги и неумолимо скрывалось в алых облаках.

Я вновь начала замерзать. Знакомое и ужасное противное ощущение, когда сначала холод покалывает пальцы рук и ног, потом принимается за колени и забирается под рубашку. Как настоящий мужчина, холод жаден, ему быстро становится мало и его ласки становятся все более пылкими. Только вот ледяные поцелуи высасывают даже остатки тепла, остужают само дыхание и тогда уже не хочется ничего. Я не знала, где проходит та самая грань и ужасно боялась не успеть

В замок я буквально ввалилась. За последний час я падала столько раз, что вся одежда была облеплена снегом. Губы посинели, от холода меня почти парализовало.

– Господин Ингвар! – у ворот не было ни колокольчика, ни колотушки и я просто закричала.

Второй раз. Третий.

«А вдруг он не слышит? А вдруг его нет дома? Но куда он мог уйти посреди ночи?»

Из глаз вновь покатились слезы. Ресницы почти сразу склеились, на землю упали хрустальные льдинки.

– Ингвар! Открой! – я постучала сначала кулаком, а потом в бессильной ярости пнула дверь ногой.

Удержаться на больной ноге не удалось, и я растянулась на крыльце. Именно этот момент выбрал мужчина, что бы появиться в проеме.

– Ночь, луна и опять ты, замерзающая на моем пороге. Все повторяется, – философски изрек он.

– Пожалуйста, разрешите переночевать, – облизнув губы, просипела я.

– Разрешу, – в глазах Ингвара отражалось белое пламя. – Если скажешь, зачем мне это делать.

ГЛАВА 2

В первый момент я подумала, будто ослышалась. Ошарашено уставилась на непреклонного Ингвара.

«Это же шутка, да?!» – стучало в воспаленном сознании.

Пусть мужчина был мне не рад, но он спас меня в первый раз, неужели не поможет во второй?

Ингвар не подал мне руки и я, поморщившись от боли, поднялась сама.

– Так я могу войти?

В глазах мужчины сверкнула сталь. Он выставил руку в сторону, преграждая дорогу, вопросительно изогнул бровь.

– Назови причину. Три попытки.

– Прошу, пожалуйста, позвольте переночевать в замке, – отказываясь верить в происходящее, пробормотала я. – Что вы хотите за свою помощь?

– Сейчас не моя очередь отвечать, – флегматично напомнил Ингвар.

«Это серьезно. Он, в самом деле, захлопнет дверь и уйдет», – у меня подогнулись колени.

Покачнувшись, я едва вновь не рухнула на пол. Это было бесчеловечно, жестоко, немыслимо. И кажется, доставляло Ингвару удовольствие.

Я дрожала от холода, а он наблюдал и улыбался. Словно оказался на спектакле в первом ряду.

– Господин Ингвар, вы благородный человек. Вы не бросите леди в беде, – зубы стучали друг о друга, из-за чего пафосная речь звучала несколько смазано.

Ингвар смотрел на меня сверху вниз, и я сглотнула ставшую горькой слюну. Щеки горели не от мороза, не то от стыда. Выпрашивать подачку, словно собака скуля у двери, было ужасно унизительно. Но я все равно продолжала молитвенно прижимать руки к груди, едва не виляя отсутствующим хвостом.

Мужчина же долго-долго смотрел мне в глаза, а потом… отрицательно покачал головой!

– Нет, эта причина никуда не годится. Я вовсе не лорд, благородство мне чуждо, – его голосом можно было замораживать воду.

Я порывисто выдохнула. Надежда, что Ингвару хочется, чтобы его как следует умоляли, громко треснула и рассыпалась в пыль.

– Если… Если вы не пустите меня, я не смогу найти другое пристанище. Я просто лягу на вашем пороге и утром на крыльце появится некрасивая статуя, – вспомнив, сколько раз он сам отзывался о подобном, отчаянно брякнула я.

– Уже лучше, – одобрительно кивнул Ингвар. – Но все еще не то, что я желал услышать.

Наверное, если бы у меня не онемели пальцы, я ударила бы мужчину в нос.

Даже в пансионате не было настолько изощренных пыток!

«Соберись, Хлоя! Ты сможешь», – напутствовала себя я.

Увы, в голову не лезло совершенно ни одной мысли. С каждым мгновением становилось все холоднее. Начался снег, мне на щеку упала снежинка, но даже не растаяла.

– Ну? – поторопил Ингвар. – Мне долго ждать?

Его голос донесся откуда-то издалека, мир потерял четкость.

Я медленно перевела взгляд на Ингвара. Крестьяне назвали его демоном, но в мужчине не было ничего демонического. Только ледяная, завораживающая красота.

Снежинки драгоценными камнями сверкали на его волосах и искрились на плечах. Они прилипли к ресницам, и серебро светилось в его глазах, полностью затопив радужку.

Это было настолько красиво, что губы невольно дрогнули. Я хотела улыбнуться. Напрягла мышцы и почувствовала, как по подбородку капает что-то горячее.

– Третья попытка, – обманчиво мягко напомнил Ингвар.

– Вы… – горло сжал спазм и я задохнулась.

Глаза же мужчины расширились, на лице отразилась растерянность, дрогнувшие губы приоткрылись. Налетевший порыв ветра разметал снежинки, окутав его фигуру дымкой.

Я в последний раз поймала взгляд его потемневших глаз и потеряла сознание.

***

Нужно было оставить ее на улице, еще тогда, в самый первый раз. Ингвар любил прогулки в метель, буйство стихии завораживало мужчину. Только в такие минуты, оказываясь наедине со свирепствующей природой, он чувствовал себя по-настоящему счастливым и свободным.

Сорвавшийся с цепи ветер сбивал с ног, горстями швырял в лицо снег, угрожающе выл на ухо, пытаясь внушить страх, желание кинуться наутек, запереться за множество замков и укрыться у пылающего камина. Ингвару же хотелось весело расхохотаться. Сейчас он мог не сдерживать себя, отпустить силу на волю, стать центром вьюги. Никаких воспоминаний и сожалений, никаких чувств и эмоций, лишь вырвавшийся наружу бездонный мрак в его душе и морозный вкус свободы на губах.

Хрупкую фигурку Игнвар сначала даже не заметил. Присыпанная снегом, мертвенно-бледная, девушка едва дышала, уже одной ногой находясь за гранью. Нужно было пройти мимо. Он давно уже зарекся иметь дело с людьми, осознал, что судьбу не переиграть и оставил тщетные попытки, шагнув в сторону и покорно глядя, как жизнь проносится мимо него.

Но зачем-то все же принес девушку домой и несколько часов просидел у ее постели, сбивая жар.

«Это ничего не значит. Она уйдет и больше их пути никогда не пересекутся», – внушал себе Ингвар, создавая все новые снежные вихри и укутывая девушку в пушистые одеяла.

За долгие годы он привык к одиночеству, чужое присутствие в замке тяготило его и вместе с тем будило в душе что-то давно забытое. Вспоминать прошлое было больно, Ингвар не желал ни единого напоминания о том, как могла сложиться его жизнь, и стоило Хлое немного восстановить силы, бесцеремонно выставил ее вон.

Разумеется, девушка была шокирована. Настоящая аристократка от макушки до кончиков пальцев, она привыкла отдавать указания, привыкла, что малейший ее каприз сию секунду будет исполнен и все вокруг живут лишь ради ее счастья.

Изящная фигурка, белокурые волосы, правильные черты лица и безупречные манеры. Даже в измятой одежде и со спутанными волосами, Хлоя держалась с королевским величием, не позволив себе ни единой неподобающей эмоции.

Девушка вежливо попрощалась, даже сделала реверанс на прощание, словно не он выбросил ее на улицу, а она сама покидала дом хорошего знакомого.

Игнвар же долго-долго смотрел вслед постепенно уменьшающейся фигурке, убеждая себя, что поступил правильно. Растревоженные эмоции улягутся, и его жизнь вернется в прежнюю колею.

А следующим вечером Хлоя вновь постучала в ворота.

Стоило распахнуть дверь и увидеть девушку, как внутри что-то дрогнуло. Словно надежда невидимой птицей расправила крылья и забилась в груди. Опасное чувство, которому никак нельзя давать воли. Вечная зима замораживала все, к чему прикасалась, даже сны покрывались льдом и разбивались на мелкие кусочки, теряя всякий смысл.

Девушка никак не желала понять, у кого просила защиты, и Ингвар не отказал себе в удовольствии продемонстрировать наглядно.

Она попыталась воззвать к благородству, все еще веря, будто беседует с джентльменом.

Это было так просто.

Предложить Хлое войти, принести плед, напоить горячим чаем. Согревшись, она бы завела светский разговор, рассмеялась, и замок бы ожил. Пусть ненадолго, но исчез бы извечный холод, в камине весело бы трещал камин – обычный вечер для обычный людей.

Вот только он не был обычным, и для него не существовало просто!

Первый раз Хлое повезло, но снежные духи не могли отворачиваться вечно. Ингвар не собирался вновь идти на поводу у эмоций, судьба взбалмошенной девчонки, невесть как оказавшейся в лесу, его не волновала. Плевать, если замерзнет насмерть. Он выиграл ей лишний день жизни и не его вина, что она не сумела воспользоваться подарком.

Хлоя могла бы назвать десять, сто, тысячу причин, его решение бы это не изменило. Слова и не понадобились.

«Вы…» – короткий выдох и пронзительный взгляд хлестнули плетью.

На какое-то мгновение Ингвар забыл, как дышать, грудь словно сжало в тиски.

Он привык к всепоглощающему страху, знал, как скрипит на зубах безудержный ужас и как покалывает кожу отчужденность. Ему никогда не смотрели в глаза, веря, что это спасет от проклятия.

Хлоя же цеплялась за его взгляд, как за последнюю соломинку. Даже рухнув на землю, продолжала смотреть, а в ее расширенных глазах плескалась надежда.

И Ингвар решился. Он шагнул вперед в тот момент, когда девушка потеряла сознание, так и не дождавшись решения своей судьбы. Сорвавшийся с пальцев снежный вихрь бережно подхватил хрупкую фигурку.

Пусть сейчас он совершает очередную ошибку, плевать! В конце концов, даже у ледяного демона должен быть еще один шанс.

***

Проснувшись утром, в первый момент я даже не поняла, где нахожусь. Я вновь лежала в знакомой спальне, болезненно ныла лодыжка, а еще ужасно хотелось пить. Моя одежда аккуратной стопкой лежала на стуле, на мне была лишь одна нижняя рубашка. Впору поверить, будто прогулка в деревню просто привиделась во сне и на самом деле жители не грозили натравить на меня собак, я не брела по сугробам и не умоляла Ингвара открыть дверь в замок.

– Проснулась? – в комнату заглянул мужчина.

Окинул меня пронизывающим взглядом и ощущение, что день начался сначала, усилилось вдвое. Я уже практически слышала, как сейчас Ингвар прикажет одеваться и убираться прочь, но он кивнул своим мыслям и пошел дальше по коридору.

Чтобы уже через пять минут вернутся с полным подносом, который заботливо поставил на кровать.

– Благодарю, это очень любезно с вашей стороны, – чувствуя, как глаза лезут на лоб, пробормотала я.

В голову даже закралась мысль, что именно сейчас я сплю и все происходящее лишь бред лихорадочного сознания, но щипать себя за руку и проверять в присутствии пусть даже не настоящего Ингвара стало неловко.

– Ешь, спи, отдыхай. Если захочешь, можешь прогуляться по замку, – вежливые слова совершенно не вязались с ледяным взглядом и равнодушным тоном.

Казалось, Ингвар совершенно не желает со мной разговаривать, но по каким-то причинам насильно выдавливает из себя обходительные фразы. Неужели совесть проснулась? Или просто не желает возиться с моим трупом?

Посчитав свой долг выполненным, мужчина удалился. Решив, что подумаю над его поведением позже, я сосредоточила внимание на завтраке. Как и в прошлый раз, он был скромным, но качество компенсировалось количеством. Огромная тарелка овсянки, два куска хлеба, щедро намазанные маслом, блюдо с варением и кувшинчик молока.

Невольно мне вновь вспомнился пансион. Там нас кормили исключительно полезной пищей, не слишком переживая о ее вкусовых качествах. Я обожала шоколад, но попробовать его удавалось в исключительных случаях. Стройность и изящество также было одним из обязательных качеств воспитанниц, набрать лишний вес не грозило никому.

Съев кашу до последней ложки, я от души напилась молока и расслабленно откинулась на подушки, чувствуя себя непривычно объевшейся и неповоротливой.

На мгновение мелькнула мысль припрятать нетронутый хлеб, но стоило представить лицо Ингвара, когда из кармана случайно выпадут куски, рассмеялась и покачала головой. Вряд ли он спасал меня затем, чтобы морить голодом.

«А кстати, зачем?»

Несмотря на теплое одеяло, меня пробрала дрожь. При первом знакомстве Ингвар произвел странное впечатление, теперь же откровенно пугал. Я не знала, кто он такой, не понимала его мотивов и не догадывалась, какую игру затеял.

Не давала покоя и реакция деревенских жителей. Крестьяне не просто боялись Ингвара, одно упоминание о нем вызвало дикий ужас. Только чем один простой человек мог напугать целую деревню?

К тому же и его условие я не выполнила, потеряв сознание прежде, чем сформулировала мысль. Стоило вспомнить взгляд Ингвара, как по телу побежали мурашки, на этот раз мало что имеющие общего со страхом.

Тогда мужчина смотрел на меня, как на призрак. Будто не осознавал или не желал верить.… Только вот что настолько невероятное он увидел во мне?

В висках начала пульсировать боль. Убрав подальше поднос, я встала и потянулась за одеждой. Что толку ломать голову, лежа в постели? Если мне нужны ответы, придется найти их. Тем более, Ингвар сам позволил прогулку.

Надевать ту же самую одежду оказалось не слишком приятно, но сменной у меня не было. Как могла, я расчесала волосы пальцами и заплела косу. Нога продолжала ныть, но я сочла это слишком мелким поводом отложить прогулку и вышла из комнаты.

Комнат в замке оказалось много, они были не заперты, так что я заглянула в каждую. Впечатление в итоге оказалось смешанным.

Так, замок показался мне гораздо более красивым, но и каким-то холодным, пустым. Стены искрились в солнечных лучах, мозаичный пол выглядел настоящим произведением искусства, потолок украшала красивая лепнина. Картины в золотых рамках, фарфоровые вазы, резная мебель – все указывало на достаток и высокое положение хозяина замка.

Ингвар явно был богат, а еще очень одинок. В замке не пахло пылью, в воздухе ощущался запах морозной свежести, но комнаты выглядели совершенно не жилыми. Даже присутствие самого Ингвара практически не ощущалось. Словно он был гостем в собственном доме. Да и других гостей здесь явно не было очень давно.

Покончив со вторым этажом, я спустилась на первый. Коридор вывел меня во внутренний дворик. Когда-то тут устроили оранжерею, но сейчас все полки стояли пустыми. Зато вместо цветов было множество статуй.

Мужчины, замерзшие в самых разнообразных позах. Я ходила мимо каждой, восхищенно открыв рот и удивляюсь невероятному мастерству скульптора. Наверное, дело было в материале. Мастер использовал не глину, а неизвестное мне вещество, напоминающее голубой лед. Все фигуры выглядели как живые. Мужчина, оборачивающийся назад и пытающийся вытащить меч из ножен. Прижимающий к груди шкатулку. Замахивающийся кинжалом.

Чем больше я разглядывала скульптуры, тем неуютнее мне становилось. Большинство фигур держали оружие, готовясь к атаке, некоторые словно замерли в движении, но нашлось что-то, объединяющее их. На каждом лице отразился неприкрытый, пробирающий ужас.

Прямо сейчас мне вроде бы ничего не угрожало, но захотелось поскорее уйти. Казалось, скульптуры следят за мной. И по-прежнему видят то, что напугало их.

– Наслаждаешься прогулкой? – равнодушный голос заставил вздрогнуть.

– Господин Ингвар? – пришлось несколько раз вздохнуть, унимая эмоции и лишь потом обернуться. – У вас очень любопытный замок. И необычное собрание статуй. Вы их коллекционируете?

– Приходится порой, – на лицо мужчины набежала тень. – Хлоя, рад, что мой дом тебе понравится. В нем есть более интересные места, чем это.

– Надо же, совсем как живая, – не сообразив, как расценивать его слова, я остановилась напротив очередной скульптуры. – Такая красивая…

Эта статуя наконец-то улыбалась. Молодая девушка в длинном платье протягивала руки, как будто обнимала невидимого возлюбленного. Наряд на ней выглядел таким мягким, что я не выдержала и протянула руку, коснувшись складок. И даже удивилась, когда пальцы обожгла холодом.

– Она чем-то похожа на меня.

Я вспомнила, как спешила на встречу Себастьяну. Наверное, тогда я выглядела точно такой же. Наивной, счастливой, слепо верящей в чудо.

– На третьем этаже есть библиотека, – теперь голос Ингвара прозвучал глухо, в глазах свернула сталь.

Ему определенно не нравилось мое внимание к статуям. Когда я дотронулась до скульптуры, он вздрогнул, будто с трудом подавив порыв стукнуть меня по руке.

– Мне запрещено сюда приходить? – решив не мучиться над очередной загадкой, прямо спросила я.

– Да, – сразу же кивнул Ингвар.

– Почему? Вы ведь сказали, я могу гулять везде, – не собиралась сдаваться я

– Разве приличным леди подобает оспаривать волю хозяина? – мужчина улыбнулся, но от его улыбки меня бросило в дрожь.

– Конечно, я забылась. Прощу прощения, – я склонила голову, скрывая взгляд.

Наставницы всегда говорили, что воспитанницам подобает кротко смотреть в пол. Я, наоборот, предпочитала смотреть в лицо собеседнику, за что не раз лишилась ужина, но сейчас выполнила урок в точности.

Подбородок низко опущен, руки сложены в замок, точь-в-точь примерная ученица, ожидающая новых указаний. И никакого намека на плещущее в глазах упрямство.

Я ненавидела приказы. И, смиряясь внешне, лишь укреплялась в желании поступить по-своему.

– Иди в комнату, ты еще слаба для прогулок, – несмотря на продемонстрированную покорность, в голосе Ингвара мелькнуло раздражение. – Я принесу тебе книги.

Мужчина даже проводил меня в спальню, хотя руку так и не подал. Просто шел на расстоянии метра, сначала наблюдая, как я кое-как преодолеваю ступеньки, а потом подстроившись под мой черепаший шаг.

– Какие книги ты любишь? – переступать порог комнаты Ингвар не стал, замерев в проеме.

– Приключения, – больше всего мне нравились истории про любовь, но озвучивать это терпеливо ожидающему мужчине не повернулся язык.

– Хорошо, – кивнул Ингвар.

Судя по тому, что отсутствовал мужчина совсем недолго, выбором книг он себя не утруждал и просто схватил первые попавшиеся.

– Обед в два часа. Не опаздывай, – сложив книги на тумбочку, предупредил Ингвар.

Я машинально поблагодарила. Мыслей в голове было так много, что у меня начало колоть в висках.

«Чего ты добиваешься? Какую цель преследуешь на самом деле?» – глядя на Ингвара, я дико жалела, что не обладаю даром читать мысли.

Мужчина вроде бы старался вести себя галантно и вежливо, оказывал знаки внимания, принес завтрак в постель, теперь вот позаботился о досуге. Со стороны мы могли показаться хорошими друзьями или даже возлюбленными, только вот близкого человека не выгоняют на мороз.

Не подозревая о моих терзаниях, Ингвар улыбнулся уголками губ. Сейчас глаза у него были светло синими, словно небо в весенний теплый день.

И пусть мужчина пугал меня, невольно я в очередной раз залюбовалась его красотой. Аккуратно зачесанные белые волосы, острые скулы, морщинка на подбородке, Ингвар выглядел очень молодо и вместе с тем производил впечатление человека, на чей век выпало слишком много испытаний.

– Отдыхай, – мужчина вышел, и я осталась в одиночестве.

Поудобнее устроившись в постели, начала перебирать книги. Две из них оказались историями о сражениях, третья дневником странствующего рыцаря, четвертая была сказкой. Последнюю я и открыла, но дальше пары страниц продвинуться не смогла.

Герой искал старого волшебника, способного подарить ему заколдованный меч, я же размышляла о том, что делать дальше.

Неизвестно, на какой срок распространится гостеприимство Ингвара, но задерживаться у него в любом случае было нельзя. Мой побег не оставят без внимания и к тому времени, как отправятся в погоню, мне нужно убраться как можно дальше. Только вот для этого нужно уговорить Ингвара отвезти меня в город.

Как назло, ни единой умной мысли в голову не лезло. Я не выходила на улицу, но за все время пребывания в замке не услышала ли собачьего лая, ни лошадиного ржания. То ли Ингвар был отъявленным домоседом, то ли при необходимости одалживал коня у крестьян…

Обед прошел достаточно спокойно.

Вставать и выдвигать мне стул Ингвар не стал, но-по крайней мере, стол был накрыт на двоих. Ели мы в тишине, обменявшись всего парой фраз. На меня тишина давила, производя гнетущее впечатление, мужчина же выглядел совершенно расслабленным.

– Могу я прогуляться на улице? – попыталась я аккуратно уточнить, являюсь все же пленницей или гостьей.

– Ты еще не отдохнула, да и солнца много, это будет вредно, – покачал головой Ингвар.

– Солнце? Но сейчас ведь не лето, да и я не маленькая девочка, чтобы бояться встречи с полуденицей1, – все еще надеясь, будто ошиблась, я улыбнулась Ингвару.

Он мог улыбнуться в ответ, поддержать шутку, но мужчина остался неподдельно серьезным. Казалось, он целую вечность смотрел в мои глаза, прежде чем вновь покачать головой.

– Незачем рисковать зря.

После обеда я вновь прогулялась по второму этажу, поднялась на третий, все же заглянув в библиотеку. Ингвара было не видно, и я понятия не имела, чем занимается мужчина.

Если в первый день моего пребывания в замке Ингвар старательно давал понять, как сильно я его раздражаю, то сейчас словно привык. Ощущение было такое, что он принес меня в замок подобно вазе, решил, что я неплохо гармонирую с обстановкой и перестал обращать внимание.

Я как раз шла к лестнице, собираясь уточнить вопрос с конюшней, когда во входную дверь постучали. Громко, настырно, требовательно. Наверное, если бы Ингвар задержался, неизвестные гости вовсе выбили бы двери, но мужчина вынырнул из коридоре почти сразу..

В холл шагнули двое. Едва увидев вошедших, я поспешно зажала рот рукой и присела, скрываясь за перилами.

«Нет-нет-нет! Почему так скоро?!»

– Господин, мы ищем леди Хлою Олгери, – встревожено произнес Дугас. – Она сбежала от своего жениха, герцога Бронтеза, лорда-канцлера его величества. Вы случайно не видели ее? Ваш замок единственное место, куда она могла пойти.

На лбу выступил холодный пот. Я еще сильнее сжалась в комок, будто это могло помочь спрятаться от судьбы. Увы, вряд ли боги вновь проявят благосклонность. Пусть я не назвала полного имени, Ингвар без труда сложит два и два. Связываться же с лордом-канцлером, укрывать его невесту, рискнет только сумасшедший.

– Понятия не имею, о ком вы говорите, – ледяным тоном отчеканил Ингвар. – Я не люблю гостей и Хлое, явись сюда такая, пришлось бы искать другой приют.

«Что?!»

 Я порадовалась, что все еще зажимаю рот, иначе точно не сдержала бы удивленного возгласа.

В голове не укладывалось, что Ингвар соврал ради меня! Все дурные мысли относительно него тут же вылетели прочь. Какую цель он бы не преследовал, плевать! Главное, я не попаду в лапы жениху.

– А может, попытаетесь вспомнить? Такая красивая светловолосая девушка с невинным взглядом, – присоединился к диалогу Ганс, кучер и мой второй охранник. – В деревне ее нет, а пешком в город не дойти.  Лорд Бронтез будет очень недоволен, если невеста опоздает к свадьбе.

Ганс произносил имя Себастьяна с таким видом, будто оно было волшебным ключом, способным отворить дверь. Впрочем, это действительно было так. Лорд-канцлер не знал слова «нет», для него не существовало ничего невозможного.

– Значит, замерзла по дороге, – раздраженно передернул плечами Ингвар. – Хотите, обыскивайте сугробы. Или подождите весны, пока все растает и пропажа обнаружится сама.

– С обыском это хорошая идея, – одобрительно кивнув, Дугас цепко оглянулся, едва не принюхиваясь. – Господин, мы ведь с пустыми руками вернуться не можем. Раз утверждаете, что Хлои здесь нет, не станете возражать, чтобы мы сами в этом убедились?

– Я же сказал, что не жалую гостей. Ваш визит затянулся, – Ингвар не повышал голоса, но от его тона повеяло такой жутью.

Даже меня, прячущуюся за перилами, проняло.

А вот мои конвоиры оказались куда устойчивее к угрозам.

– Да зачем у него разрешения спрашивать, и сами справится, – осклабился Ганс. – А будет рот открывать, не станем аккуратничать.

Кучер подхватил вазу со стола, осмотрел ее и демонстративно разжал руки. Грохнуло, осколки разлетелись в разные стороны. Ганс же не отводил взгляда от Ингвара, давая понять, что при сопротивлении ударит уже его.

Двое против одного. Я не знала, умеет ли Ингвар сражаться, но Дугас точно был неплохим воином, иначе ему не доверили бы охрану пансиона. Высокий, широкоплечий, в толстой куртке, на его фоне Ингвар в тонкой рубашке и штанах казался особенно хрупким и беззащитным.

– Какие же вы, люди, непроходимые глупцы, – вопреки всему, в голосе Ингвара не слышалось страха или злости, только бесконечная усталость.

Я не видела его лица, зато прекрасно разглядела, как с поднятых рук сорвались ледяные молнии. Ганс вскрикнул, затряс обожженными ладонями, Дугас стерпел, но и его лицо исказила гримаса боли.

Ингвар вроде бы больше ничего не делал, просто стоял, в комнате же заметно похолодало. Теперь дыхание вырывалось изо рта облачками парами, мороз заколол лицо и обнаженные руки.

А еще холод словно ожил. Расширенными глазами я наблюдала, как лед медленно охватывает ступни охранников, поднимается по лодыжкам. Зрелище было ужасаюшим, но я никак не могла отвести взгляд, лед словно сковал меня изнутри, заморозил кровь, парализовав на месте.

Зато мужчины не стали ждать. Выругавшись, Дугас несколько раз ударил по ледяным «поножам» мечом, помог освободиться Гансу, а потом они бросились прочь из замка. Громко стукнула дверь.

Шум вывел меня из оцепенения, давая силы сбросить паралич. Забыв о больной ноге, я стрелой кинулась в комнату. Нырнув в постель, накрылась одеялом и схватила книгу.

Меня колотило, руки дрожали так, что буквы плясали перед глазами. Хотелось закричать, забиться под кровать, оказаться как можно дальше от Ингвара, но я лишь заставляла себя глубоко дышать.  Мужчина не должен догадаться, что я его видела!

Стоило вспомнить сверкающие молнии, ползущий по одежде лед, как у меня застучали зубы.

Да кто же такой Ингвар?! Обычные люди не умеют подобного!

– Хлоя?

Мужчина переступил порог, и мне стоило огромных усилий сдержать крик, не дернувшись в сторону.

– Да? – я вцепилась в книгу с такой силой, что побелели пальцы.

– Ты ничего не слышала? Ко мне заглянули знакомые, прости, если помешали отдыху, – бесстрастно произнес он.

Я едва заставила себя поднять голову. Посмотреть в лицо Ингвару было безумно страшно. Вспомнив реакцию крестьян, я была уверена, что увижу монстра. Нечеловеческое, искаженное лицо демона, горящие красным пламенем глаза, торчащие изо рта клыки, но ничего подобного.

Стоящий в комнате Ингвар выглядел также, как и в обед. Даже прическа не растрепалась, разве что в глазах помимо ледяной стужи мелькнуло какое-то чувство… Сожаление? Грусть?

– Хлоя? – мужчина сделал совсем крохотный шажок вперед, и сердце сделало кульбит.

– Нет-нет, вы мне не помешали. Я ничего не слышала. Книга… Да, книга безумно увлекательная попалась, просто не оторваться, – я выставила вперед несчастный талмуд, словно щит.

– Я рад, что мой выбор пришелся тебе по вкусу. И о чем же эта история? – не подозревая, какая тонкая черта отделяет меня от истерики и каких трудов стоит балансировать на грани, продолжал расспрашивать Ингвар.

– Она о мужестве и отваге. О том, как важно идти к своей цели и не сдаваться. Даже сражаясь с сотней противников, нельзя опускать меч, ведь подмога может прийти в любой момент, – слабо понимая, что несу, пробормотала я.

– Да, умение преодолевать страхи важное качество, причем не только для воина, – задумчиво произнес Ингвар. – Думаю, тот, кто сумел бы проникать в чужие души и видеть самые потаенные страхи, стал бы самым могущественным человеком в мире.

– Что? – учитывая, что в этот момент сильнее всего меня пугал мужчина, сосредоточиться на его словах было сложно.

– Ладно, не буду отвлекать тебя от чтения. Вижу, ты мыслями с героями, – Ингвар растянул губы в улыбке, но взгляд остался таким же настороженно-ждущим. – Увидимся за ужином.

Стоило за мужчиной закрыться двери, как меня буквально подбросило на постели. Заламывая руки, я металась по комнате, то хватаясь за шубу, то отбрасывая ее в сторону.

«Бежать! Скорее бежать из этого проклятого места!», – выстукивало бешено колотящее сердце.

Только вот рассудок нашептывал, что я уже уходила из замка и ничем хорошим это не закончилось.

Если же пойти в город прямо сейчас, ночью я превращусь в ледяную статую без всякой помощи Ингвара.

«Статуи!» – от мелькнувшей догадки подкосились ноги.

Выходит, все те невероятные скульптуры когда-то были живыми людьми и Ингвар обратил их в лед. Вот почему жители настолько сильно боялись его и почему он запретил мне бывать в оранжерее!

На мгновение стало нечем дышать. Я прижала руки к груди, будто уже чувствовала растущий внутри лед, и лишь пара мгновений отделяло от того, чтобы разделить участь несчастных.

«Боги, что же мне делать?!» – я подняла голову, глядя в потолок и шепча короткую молитву.

В эту минуту я отдала бы все, чтобы рядом оказался сильный и умный человек, способный защитить меня и решить все проблемы. Еще недавно мне казалось, что таким мужчиной станет Себастьян, но именно с жениха начались все мои беды.

Конечно, если сбежать из замка прямо сейчас, я еще могла попробовать нагнать Дугаса с Гансом, только вот мысль превратиться в живую статую вызывала еще больше отторжения. Уж лучше пусть меня сразу заморозит Ингвар, чем Себастьян будет вырывать из меня чувства каждый день.

«Выходит, самое лучшее, что мне остается, это продолжить чтение и надеяться на милость Ингвара».

Я перевела взгляд на книгу, и из груди вырвался истеричный смешок. Все-то время, что я убеждала мужчину, будто не могу оторваться от истории, я держала талмуд вверх ногами!

Время до ужина пролетело незаметно. Я надеялась, что смогу собраться с мыслями, решить, как вести себя с Ингваром, но и глазом не успела моргнуть, как на замок опустился вечер. На небе появились первые звезды, на полу плясали изогнутые тени.

В столовую в итоге я шла с опаской, вздрагивая от каждого шороха. Казалось,  стоит сделать лишь один неверный шаг и тени оживут, накинутся и утащат меня за грань, навсегда вычеркнув из мира людей.

– Добрый вечер, – Ингвар уже сидел за столом.

Он вновь переоделся. Сейчас на мужчине была белоснежная рубашка с бриллиантовыми запонками, на манжетах и воротнике вилась серебристая вязь.

На мгновение щеки опалил румянец. Пусть я уже не находилась в пансионе, вбитые уроки не желали так быстро выветриваться из головы. Я знала, что к ужину полагалось выходить в соответствующем наряде и рядом с элегантным, невыносимо красивым Ингваром чувствовала себя оборванной нищенкой, из милости приглашенной за стол.

Хотя встать при моем появлении и выдвигать стул мужчина по-прежнему не торопился. К ужину, впрочем, он не притронулся, пока я не села за стол и не взяла в руки ложку.

Аппетита не было, при одной только мысли о еде к горлу подкатывал комок, но я заставила себя зачерпнуть кисель. Не чувствуя вкуса, проглотила. Если оставлю ужин нетронутым, Ингвар наверняка что-то заподозрит, да и для побега понадобятся силы.

Мы ели молча, тишину нарушал лишь стук столовых приборов. Когда тарелка опустела, я в два глотка допила чай и порывисто поднялась.

– Спасибо за ужин. Спокойной ночи, Ингвар.

– Подожди, – короткий возглас льдом приморозил ноги к полу. – Не хочешь посидеть в гостиной? Я нашел еще одну книгу, почитаешь вслух?

Несмотря на вежливый тон, фраза отнюдь не выглядела просьбой, и отказаться я не посмела.

– С огромным удовольствием, – я привычно растянула губы в улыбке.

Видеть гостиную мне еще не доводилось. Это оказалась просторная светлая комната. Большой камин, два кресла рядом, диван, книжный шкаф, картины на стенах. Огромная люстра с подвесками вызвала у меня восхищенный взгляд, но назвать комнату уютной все равно не поворачивался язык.

Я думала, в замке холодно из-за плохого отопления, но, кажется, причина крылась в сопровождающем меня мужчине. Даже наброшенная на плечи шаль не спасала от холода, с каждым глотком воздуха я все больше промерзала изнутри.

– Что-то не так? – изогнул бровь Ингвар.

– Можно разжечь камин? – рискнула попросить я.

– Зачем? – мне казалось, мужчина просто откажет и его любопытство застало врасплох.

– Чтобы стало теплее, уютнее, – чувствуя себя донельзя глупой, произнесла я.

Правда, Ингвар выслушал внимательно, будто в самом деле не знал. Хотя вдруг для сознания, управляющего льдом, огонь смертелен?

Мужчину же мой ответ устроил. Поднявшись с кресла, он закинул в камин дрова, добавил бумаги, чиркнул спичкой. Я во все глаза наблюдала за его действиями, даже дышала через раз.

– Ну как? – Ингвар, в свою очередь, вопросительно покосился на меня.

Пламя разгорелось быстро. Ярко оранжевые язычки огня вовсю плясали на дровах и шуршали бумагой, на стенах отразились красно-желтые отблески.

– Замечательно, – не удержавшись, я протянула руки вперед и прикрыла глаза, блаженно улыбаясь.

Как же хорошо!

– Теперь почитаешь? – холодный голос вырвал из грез.

– Да, конечно, – вспомнив, с чего все началось, я потянулась за книгой.

Ингвар, успевший вновь сесть в кресло и задумчиво касающийся обложки, при этом стремительно отдернул руку. Словно боялся моего прикосновения.

Я все же взяла книгу, в недоумении глядя на мужчину. Ингвар же держался так, будто ничего странного не случилось.

– Война началась сто восемьдесят лет назад… – передернув плечами, я открыла книгу.

Чтение затянулось. Я читала около часа, пока не почувствовала, что голос начинает хрипеть.

Ингвар слушал меня, откинувшись на спинку и прикрыв глаза. Сейчас он выглядел расслабленным и совершенно не страшным. Обычный мужчина, пришедший домой после трудного дня и отдыхающий в кругу семьи.

«А ведь так могла выглядеть моя жизнь».

В пансионе я мечтала, как выйду замуж и уеду в дом супруга, где стану полноправной хозяйкой. И также по вечерам стану читать истории мужу и нашим детям.

Грудь сдавило, нахлынула тоска. Ждет ли меня еще такое будущее? Есть ли оно у меня вообще? Хоть какое-то?

– Господин Ингвар… – в горле запершило и пришлось откашляться. – Понимаю, что и без того безмерно злоупотребляю вашим гостеприимством, но могу ли попросить еще об одной услуге?

– Попробуй, – открыв глаза, сухо бросил мужчина.

– Пожалуйста, отвезите меня в город. Я уже достаточно отдохнула и могу продолжить свое путешествие, – на одном дыхании выдохнула я.

– Зачем? – лицо Ингвара казалось бесстрастной маской.

Разговаривать с таким собеседником, понятия не имея, какие эмоции он испытывает, было сущим мучением!

Сейчас я вовсе не могла понять, какой ответ он хочет услышать. Ведь прекрасно знает, кто я такая, Дугас выдал все мои тайны.

«А может, эта проверка? И Ингвару интересно, что я сама расскажу ему?» – шепнул внутренний голос.

– Чтобы сбежать от жениха, – надеясь, что не обманулась в выводах, призналась я.

– Думаете, в городе он не сумеет вас отыскать? – последовал новый вопрос.

– Ну, затеряться в городе проще, чем в замке, – пожала я плечами. – Я куплю другую одежду, могу обрезать волосы…

Только после этих слов мужчина оторвал взгляд от танцующего пламени и, наконец, посмотрел на меня. Долго, вдумчиво, оценивающе.

– Обрезать такую красоту… – руки Ингвара лежали на ручках кресла, но я ощутила ласковое прикосновение к волосам.

Словно теплый ветерок дурачился и перебирал пряди. Надо было испугаться, но ласка оказалась приятной и щекотной, по коже побежали мурашки.

– Как снег… – едва слышно выдохнул Ингвар.

Взгляд пронзительно синих глаз в упор заставил мое дыхание сбиться, накрыл волной тепла. Темнота и холод в этом взгляде балансировали на тонкой грани с яростным, опаляющим пламенем. Он смотрел на меня, а я почувствовала, как тону в этом взгляде, как синева затягивает все глубже, без надежды на возвращение.

Наверное, это было волшебство. Определенно точно, ведь не могло быть другого объяснения, почему со мной творилось непонятно что.

Тело охватила мелкая дрожь, кровь быстрее побежала по венам, зашумело в ушах. Близость Ингвара волновала, заставляла дышать чаще, вызывая непривычные и упоительно-сладкие чувства

– Да, я отвезу тебя, – Ингвар шумно выдохнул сквозь плотно сжатые зубы и иллюзия рассыпались. – Завтра.

Резко поднявшись, он стремительно вышел из комнаты.

Я же осталась растерянно смотреть ему вслед, не понимая, что нашло на мужчину и самое главное, что нашло на меня. Кончили пальцев продолжали дрожать, сердце суматошно колотилось в груди.

«Наверное, я просто переволновалась. Слишком много всего свалилось, вот настроение и прыгает», – наконец решила я.

Уходить из теплой гостиной не хотелось. По сравнению с ней в других комнатах было еще холоднее. Потирая озябшие ладони, я вернулась в спальню.

У меня не было свечей и страхи, задремавшие было в темноте, вновь подняли голову. Некстати вспомнилось, как ночью я застала Ингвара в комнате. Тогда я сочла все сном, но вдруг это происходило на самом деле?!

Запереть дверь изнутри было нельзя, придвинуть тумбочку или шкаф банально не хватало сил. В итоге я приставила к двери стул, успокаивая себя тем, что если Ингвар попытается войти, непременно услышу шум. О том же, что стану делать потом, я старалась не думать.

Надо ли говорить, что за ночь я совершенно не выспалась, постоянно выныривая из кошмаров и встала на рассвете, вымотанная и разбитая.

Умывания холодной водой немного помогло прийти в чувство, я даже помечтала, как уже вечером буду ночевать в трактире и понежусь в горячей ванне.

На этот раз я умудрилась спуститься в столовую раньше Ингвара.

Сидеть и ждать его показалось глупым, так что я заглянула на кухню. Кем бы ни был Ингвар, меня он все же не обидел, почему бы не приготовить завтрак в качестве благодарности?

Правда, стоило оказаться в комнате, мой энтузиазм несколько поугас. Едой в кухне и не пахло, продуктов тоже не было. Заглянув в ящики, я увидела лишь один пакет с гречневой кашей, но понятия не имея, что делать дальше, предпочла ограничиться бутербродами. Ингвар зашел как раз в тот момент, когда я разлила чай и мазала маслом хлеб.

– Хлоя? – на его лице отразилось неприкрытое удивление.

– Я готовлю… Пытаюсь готовить завтрак, – я окинула оценивающим взглядом накрытый стол и решила, что для легкого перекуса вполне сгодится.

– Хочешь ускорить отъезд, – черты лица Ингвара заледенели. – Немудрено.

Поставив на стол корзинку, мужчина молча начал доставать кувшинчики и баночки.

«Так значит, он берет еду в деревне», – сообразила я.

Ели мы вновь в тишине. Правда, на этот раз она была особенно тягостной, давя на нервы и портя аппетит, но заговаривать первой я не решалась. В конце концов, Ингвар ошибся не так уж сильно, мне в самом деле хотелось скорее уйти.

Как только я допила чай и поставила кружку на стол, мужчина тут же поднялся.

– Жду тебя на улице.

Я собралась меньше, чем за минуту. Да и собирать, кроме верхней одежды, было нечего. На ходу застегивая шубу, я выскочила на порог, да там и замерла.

На улице стояли самые прекрасные сани, которые мне только доводилось видеть. Белоснежные, они сияли в лучах солнца, бока украшали голубоватые узоры. Ингвар уже сидел внутри, не хватало только лошадей.

– А…

– Садись, – мужчина приглашающе махнул рукой.

Дождавшись, пока я заберусь внутрь, Ингвар криво, как-то зло усмехнулся и резко поднял ладони вверх.

Ветра не было, но снег взметнулся вверх. Несколько минут вокруг саней бушевала настоящая вьюга, а потом из снега начали формироваться существа. Они казались похожими одновременно и лошадей, и снежных барсов, и вместе с тем вовсе не напоминали ни одного известного мне зверя.

Созданные из снега и льда, эти создания как будто были воплощением самой стихии. Буйными ветрами, заключенными в оболочку.

Я не закричала только потому, что от ужаса горло сжал спазм. Происходящее выглядело настолько невероятным, что просто не укладывалось в голове. Все свою жизнь я привыкла считать волшебство выдумкой, теми же снежными духами пугали непослушных детей, а тут ледяная волшба, ледяные создания, как тут не сойти с ума!

– Вижу, мои лошадки не произвели на тебя должного впечатления. Уже приходилось кататься на таких? – голос Ингвара пробрал до самых костей.

«Он ведь нарочно это сделал!» – я беззвучно ахнула, сообразив, что все это время мужчина играл со мной.

Ингвар понял, что я видела сцену в холле, поэтому и сейчас использовал свои способности без всякого предупреждения.

– Что ж, попробую удивить тебя, – он улыбнулся, а потом взмахнул рукой.

Снежные лошади, и без того нетерпеливо топчущиеся на месте, бросились вперед с такой скоростью, что меня отбросило на спинку сидения.

Вот когда я, наконец, завизжала. Ветер бил в лицо, из-под копыт летел снег, мы неслись настолько быстро, что деревья сливались в смазанные пятна.

Староста говорил, что до города около трех дней пути, но мы преодолели это расстояние за пару часов. Под конец я даже начала получать удовольствие от необычного приключения. Поездка все еще пугала, но также дарила ощущение полной свободы. Из головы выдуло все лишние мысли и страхи, на душе стало легко – легко.

– Приехали, – доезжать прямо до ворот Ингвар не стал, остановив сани за елками.

– Спасибо, – я неловко выбралась на землю.

Ноги продолжали дрожать, меня качнуло в сторону.

– Прощайте.

Мужчина несколько долгих ударов сердца смотрел мне в лицо, будто ожидал совсем других слов и его глаза светлели, словно вбирая блеск и холод снега вокруг.

– Прощай.

Одно короткое слово камнем упало в тишину. Я вроде бы не сделала ничего плохого, но на душе заскребли кошки.

«Он монстр. Хвала богам, что удалось вырваться!», – отвесив себе затрещину и обругав за неуместный стыд, я развернулась и быстро зашагала к воротам.

***

Ингвар долго смотрел вслед удаляющейся фигурке. Хлоя вызывала в нем противоречивые чувства. Оставляя ее в замке, он решил вновь обмануть судьбу, создать иллюзию простой жизни, посмотреть, всколыхнет ли это хоть что-то в его заледеневшей душе.

Хлоя не знала, кто он такой и это давало Ингвару крохотный шанс попробовать быть обычным. Увы, даже присутствие девушки не сдерживало рвущую наружу силу. Она бурлила внутри, рвалась на свободу, не желая быть заключенной в хрупком человеческом теле.

В такие моменты Ингвар волей неволей задумывался, что произойдет, если он окончательно потеряет контроль. Стихия вырвется и заморозит его самого? Или изменит, превратив в северный ветер, летающий повсюду и безжалостно ворующий даже крохи тепла.

Визит охранников вызвал у него вспышку раздражения. Не имея понятия, к кому вломились, они пытались угрожать и дерзить. Шум выводил из себя и Ингвар позволил силе плеснуться через край.

Присутствие Хлои оказалось неприятным сюрпризом, посвящать ее в свои тайны так скоро Ингвар не собирался.

Впрочем, девушка с готовностью включилась в игру, старательно делая вид, будто все в порядке вещей. И даже не подозревала, как сильно в этот момент напоминала крохотного белоснежного зайчонка, пытающегося спрятаться от парящего в небе хищников орла.

Только вот, если шерсть и сливалась со снегом, черные бусинки глаза пылали двумя углями.

Сейчас в широко раскрытых глазах Хлои плескался страх. Он покалывал кожу и горчил на губах, заставляя испытать что-то, похожее на жалость.

Ингвар мог бы успокоить девушку, заверить, что не собирается причинять вреда, но вместо этого предпочел напугать еще сильнее. Словно проверяя на прочность, пытаясь узнать, сколько еще выдержит хрупкая девушка, прежде чем в панике убежит прочь.

Выдержки у тихой аристократки в итоге оказалось больше, чем у многих опытных воинов. Она ни разу не дрогнула, не позволила слабости взять вверх, даже села в сани и не выскочила из них на полпути.

Хлоя подошла к стражникам, что-то сказала и ей открыли ворота. Подождав несколько минут, мужчина щелкнул пальцами, отпуская вихри на свободу, а потом неторопливо зашагал следом.

***

Стоило оказаться в городе, как на меня обрушилась праздничная суета. До Солвейна оставалось всего две недели и люди не желали упустить ни единой минуты. Дыхание приближающегося праздника ощущалось буквально во всем. Дома были украшены гирляндами, некоторые уже повесили на дверь ящичек для пожеланий. Торговцы продавали множество украшений, подарков, сладостей. Сам воздух был пропитан веселой суетой.

Меня так и подмывало отправиться на рынок, примерить нарядные платья и расшитые платки, рассмотреть игрушки, вновь переносясь в беззаботное детство, когда искренне веришь в праздник, ждешь подарков от духов и ничего не способно омрачить настроения.

– Не подскажете, где лавка торговца украшениями? – обратилась я к шедшей мимо паре.

Получив адрес вместе с поздравлением, свернула в переулок. Благодаря советам лавка нашлась довольно быстро. К празднику многие спешили приобрести подарки, так что я заняла очередь и начала рассматривать содержимое витрин.

А посмотреть было на что! Кольца в виде цветов, снежинок, крыльев, тонкие и толстые браслеты, сережки с изумрудами и рубинами, я ходила от витрины к витрине и восхищенно качала головой.

Наверное, со стороны это выглядело странно. Все же я была дочерью герцога и лавка мелкого торговца не должна была вызывать столь бурных чувств, но в пансионе нам не разрешали носить украшения. Мне даже помолвочное кольцо не отдали, а все фамильные украшения дожидались дома и вряд ли я когда-то смогу их надеть.

– Девушка, что желаете? – должно быть, я выглядела настолько жалко и потрепанно, что торговец не назвал меня ни леди, ни даже госпожой.

– Вы покупаете украшения? – я откинула волосы с уха, демонстрируя сережку.

– Можно взглянуть поближе? – мужчина протянул руку, и я вложила в ладонь украшение.

Ему понадобилось пара минут, чтобы рассмотреть сережки через увеличительное стекло, после чего он вынес вердикт.

– Достаточно неплохие изделия. Возьму за пять золотых.

– Сколько? Они стоят никак не меньше пятидесяти! – ахнула я.

Мое возмущение можно было понять. Рассматривая украшения, я заодно изучила и цены, прикинув, что за свои выручу не меньше двадцати золотых.

– Вы посмотрите, какая огранка камней, у вас ни в одних серьгах таких чистых изумрудов нет!

– Может быть, – не став вступать в спор, покорно кивнул ювелир. – Только вот за такую сумму никто не купит сережки, я не хочу работать себе в убыток.

У меня вырвался тоскливый вздох. Конечно, можно было обойти другие лавки, только вот внутренний голос подсказывал, что результат не изменится.

Я в последний раз взглянула на украшения, пытаясь сохранить сережки в памяти. Выполненные в виде веточек с изумрудными листьями, они принадлежали еще маме и служили напоминанием о ней.

– Восемь золотых, – сжалился торговец. – Выше цены не найдете.

– Давайте, – решилась я.

И, получив деньги, поскорее вышла на улицу, опасаясь, что в противном случае точно передумаю и потребую вернуть украшения.

«В конце концов, это всего лишь сережки», – смахивая выступившие слезы, попыталась успокоить себя я.

Только вот внутри продолжало противно ныть, словно я лишилась кусочка души.

Ноги сами принесли меня на площадь. Не зная города, я интуитивно пошла туда, где собралось больше всего людей, и откуда доносилась громкая музыка и голоса.

Оказалось, что я попала почти к самому началу кукольного представления. Столпившиеся вокруг дети с горящими глазами смотрели на сцену, взрослые реагировали более сдержанно. Не удержавшись, я подошла поближе.

– И создали боги духов разных, чтоб за природой они следить помогали да в людских делах участие принимали, – объявил сказочник и на кукольной сцене показались разноцветные куклы.

– Летние духи самые добрые и шебутные. Они и дорогу к вкусным ягодам укажут, и сон с подсказкой пошлют, – на помосте закружилась куколки в желтых и красных платьях. – Осенние и весенние духи работой увлеченные, помогают природе как ко сну подготовиться, так и проснуться.

Куколок стало больше. Некоторые платья выглядели выцветшими, за свои выступления артисты явно получали немного, но дети не замечали подобных мелочей, восторженно хлопая в ладоши.

– Но сказ сегодня о снежных духах пойдет. Созданиях страшных, диких, коварных. Кто уважение проявит, тому на окнах в узорах ледяных весть славную предскажут, а кто дурное задумает, вовсе с пути собьют, заморозят, – голос рассказчика стал ниже.

Теперь на сцене были лишь фигурки в бледно-голубых балахонах. Лиц у кукол не было, только бездонные провалы, из-за чего впечатление они производили жуткое.

– Мама, мне страшно, – малыш в смешной красной шапочке закрыл лицо руками и тоненько всхлипнул.

– Сиди тихо. Будешь баловаться, ночью тебя украдет ледяной демон, – одернула его мать.

Меня при этих словах словно молнией ударило. Я помнила, что крестьяне называли демоном Ингвара, и вот опять он на слуху! До сегодняшнего дня подобные истории казались мне выдумкой, но как выяснилось, большинство слухов имело под собой вполне реальную подоплеку.

– И вот однажды в зимнюю ночь, когда на небе не было ни единой звезды, одна девочка отправилась в лес, – продолжилась сказка.

Правда, я уже потеряла всякий интерес к спектаклю, в голову опять полезли мысли об Ингваре.

Зачем он мне помог? Какую цену мог потребовать? Кем является на самом деле?

В пансионе нам не рассказывали сказок, но в памяти шевелились детские воспоминания. Кажется, я была еще совсем крохой и старая нянюшка прогоняла меня от окна, повторяя, что если долго смотреть на метель, резвящиеся снежные демоны могут заметить меня и украсть. Не было для этих существ лучше забавы, чем заплутать человека и отобрать его душу.

«Да почему я вообще об этом думаю?!» – разозлилась я на себя.

В самом деле, мне нужно как можно скорее искать способ уехать из города, а вместо этого я смотрю детскую сказочку в попытках разобраться, у кого гостила несколько дней.

Кажется, ребенок все же расплакался и матери пришлось выводить его из толпы, уверяя, что снежные духи обижают только плохих людей, но я уже не слушала.

Развернувшись, отправилась дальше по улице, разыскивая торговые ряды.

Мне практически повезло. С помощью советов я нашла купеческий обоз, готовый взять попутчицу, только вот отправлялся он через два дня. Я было расстроилась, но тут же утешила себя, что подождать надо совсем чуть-чуть. Дугас с Гансом вряд ли ищут меня в городе, значит, я успею как следует погулять по ярмарке!

Первым делом я направилась в трактир. Мне приглянулся «Заячий теремок», с очаровательными ушастыми зверьками, вырезанными на вывеске.

Изнутри также нашлось, на что посмотреть. У дальней стены стояла огромная елка, украшенная бумажными гирляндами и глиняными игрушками. На потолке висели привязанные на ниточках снежинки и фигурки зверей. Каждый стол украшала композиция из еловых ветвей, шишек и игрушек.

Людей было много, служанки только и успевали разносить заказы. Мимо прошла девушка, неся поднос с жареным мясом, и у меня громко заурчало в животе.

Щеки опалил румянец и я шагнула к стойке, где разливал напитки широкоплечий мужчина с густыми бровями и косматой бородой, чем-то неуловимо напоминая медведя.

«Надо было назвать трактир «Берлога косолапого»,– со смешком подумала я.

– Что желаете? – «медведь» отдал кружки подошедшей служанке и лишь потом повернулся ко мне.

– Я желаю снять комнату на двое суток с полным рационом, – стараясь не робеть под хмурым взглядом, с достоинством произнесла я. – И горячую ванну в номер.

– За все тридцать серебряных, – последовал мгновенный ответ.

Я просияла. За место в обозе купец попросил пятьдесят, так что у меня на руках оставалась вполне неплохая сумма.

– Конечно, – я потянулась за монетами, но нащупала лишь пустоту.

Трактирщик продолжал вопросительно смотреть и я, чувствуя, как лоб покрывает испарина, поспешно засунула руку во второй карман. Рванула пуговицы и потрясла подолы шубы, все еще надеялась, что золотые куда-то закатились.

Да где же они?! Я ведь точно помню, что положила деньги в левый карман!

Трактирщик отвлекся на служанку, готовя новую порцию напитков, меня же бросило в жар. Дрожащими руками я вновь и вновь ощупывала карманы, не желая верить, что деньги пропали.

«Неужели украли? Но когда?!»

Я ведь должна была заметить, если бы кто-то полез ко мне в карман, верно? Может, деньги просто выпали?!

– Эй, ты покупаешь что-то или нет? – грубо осведомился подошедший мужчина, плюхаясь на стул.

– Берешь комнату? – покосившись на меня, трактирщик вопросительно взглянул на нового клиента.

– Вы принимаете на работу? – понимая, что бродить по улицам и искать золотые бесполезно, я отчаянно ухватилась за последнюю соломинку.

– И что ты умеешь делать? – трактирщик обслужил мужчину и лишь получив деньги, вновь повернулся ко мне.

– Ну, я могу спеть и сыграть… – я оглянулась, но никаких музыкальных инструментов в зале не было. – Или просто спеть.

– На праздники я приглашаю менестрелей, – судя по оценивающему, и почти сразу поскучневшему взгляду, в мои способности трактирщик не верил. – Хочешь работу, можешь обслуживать столики.

«Единственная дочь герцога и работает служанкой в трактире», – меня передернуло.

Вдобавок к стойке вновь подошли люди. Несмотря на дневное время, от них так сильно разило спиртным, что я даже аппетит потеряла. Вдобавок, отходя, один из мужчин пошатнулся, наступив мне на ногу и плеснув на шубу пивом.

– Сколько заплатите? – обреченно уточнила я.

– Платить? Посмотрим для начала, сумеешь ли хоть подносы разнести и ничего не опрокинуть, – хохотнул трактирщик. – Тебе же ночлег нужен? Вот с другими служанками переночуешь, миску каши тоже выдам.

«Это всего лишь на два дня. Я справлюсь», – я глубоко вздохнула.

О том, как стану расплачиваться за проезд в обозе, сейчас я постаралась не думать.

– Сэлли, проведи новенькую на кухню, покажи, что и как! – окликнул трактирщик черноволосую девушку в желтом платье.

Та, правда, сперва собрала грязную посуду, приняла заказ за двумя столиками и лишь после направилась ко мне.

– Привет. Меня зовут Хлоя, – я дружелюбно улыбнулась. – Ты давно здесь работаешь?

– Знакомиться потом будем, – оборвала Сэлли.

На кухне девушка стала складывать грязную посуду в раковину и кивнула на подсобку.

– Бери любой фартук. Да и косу переплети.

Мне понадобилось пять минут, чтобы собраться. Крохотная подсобка куда больше напоминала склад со всякими нужными и не очень вещами, пришлось постараться, чтобы найти свободное место между швабрами, ведрами и стопками простыней.

– Ты работаешь вместо Лины. Твои столики с левой стороны, но если другой не успевает, нужно брать заказы. Приходишь, сообщаешь кухаркам, разносишь еду. В перерывах моешь посуду, – впихнув мне полотенце, скороговоркой выпалила Сэлли.

Взяв первую тарелку, я начала вытирать ее, одновременно глядя по сторонам. Кухарок в кухне было всего трое, но шум стоял такой, будто их оказалось тридцать три.

На сковородках что-то скворчало, свистел закипающий чайник, запах выпечки смешивался с чем-то горелым, уронив яйца, одна из кухарок выругалась.

– Сэлли, где вы пропали? – в комнату залетела служанка в синем платье.

– Пошли, новенькая, – схватив два подноса и сунув один мне, Сэлли выскочила в общий зал.

Работать подавальщицей оказалось сложно. Посетителей становилось все больше и больше, они не хотели ждать ни единой минуты, требуя мгновенного обслуживания. Одни просили жареное мясо с овощами и устраивали скандал, когда в блюде оказался лук, вторые просили узнать, нельзя ли приготовить пирожки не с яблоками, а грушами, третьи платили золотыми и следовало отыскать им сдачу.

Я сбилась с ног уже через час. Все лица перепутались, сливаясь в пятна, в ушах продолжал звучать плач ребенка, которому не хватило десерта.

Подходя к очередному столу, я даже не обратила внимания, кто именно там сидит, слишком поглощенная тем, чтобы удержать в памяти взятые заказы.

– Отбивную и картошку с грибами. И будьте добры, еще стакан красного вина, – знакомый бесстрастный голос заставил вздрогнуть.

– Ингвар? – едва не уронив поднос с грязной посудой, я ошеломленно уставилась на мужчину.

Как вообще можно было его не заметить?! Среди румяных с мороза, тепло укутанных и встрепанных посетителей как всегда безупречно выглядевший Ингвар, в тонких одеждах выделялся как алмаз среди булыжников.

– Что вы здесь делаете?!

– То же, что и все. Пришел поесть, – даже сидя за столом, мужчина умудрился смотреть на меня свысока.

– Хорошо, ожидайте, – со следующего стола уже несколько раз махали рукой, подзывая служанку, но я кинулась на кухню.

На одном дыхании выпалив кухаркам заказы, сгрузила посуду в раковину и стала мыть. Вода успела остыть, но я практически не ощущала холода. Вцепившись в тарелку, я терла и терла ее, до боли в пальцах.

– Эй, новенькая!

Дзинь!

Тарелка выскочила из дрожащих рук и разлетелись на осколки.

– Ты куда пропала, кто за тебя работать будет? – недовольно вопросила служанка.

– Я посуду мою, – опустившись на колени, я начала собирать осколки.

Ладонь кольнуло, и я засунула палец в рот. Стоило ощутить металлический привкус, желудок сжал спазм, к горлу подкатили тошнота.

– Вымой тогда и мою. Да поскорее! – девушка плюхнула в воду еще посуду, обдав меня брызгами.

На негнущихся ногах я выбросила осколки, взялась за тряпку.

«Он пришел за мной. За мной!» – молоточками стучало в голове.

Пусть Ингвар ничем не выказал своего интереса, но это не могло быть простым совпадением и теперь сердце заходилось от ужаса. Я боялась даже на мгновение выглянуть в зал, проверить, не ушел ли мужчина, и молила богов, чтобы мое отсутствие осталось незамеченным.

– Эй, ты тут уснула?! – влетевшая Сэлли утерла мокрый лоб, налила себе воды и жадно осушила стакан. – Тебя вообще-то работать взяли, а не мух считать!

Удивительное дело, но именно гневная отповедь помогла собраться. Сначала на место страху пришло раздражение. В конце концов, я единственная наследница Олгери и не пристало какой-то служанке повышать на меня голос. А потом включился рассудок.

В полном людей трактире Ингвар ничего мне не сделает. Возможно, даже наоборот оставит чаевые, и проблема с оплатой обоза решится сама собой.

Поплескав в лицо воды, я расправила плечи и с высоко поднятой головой вышла в зал. В сторону Ингвара я демонстративно не смотрела, а вскоре стало и не до него. К вечеру посетителей появилось еще больше. Другие девушки как-то умудрялись справляться, даже шутили с клиентами и легкими бабочками порхали по залу, когда я напоминала себе муравья, таскающего вес в два раза больше себя.

От непривычной тяжести подносов гудели руки и ломило поясницу, больше всего на свете мне хотелось рухнуть прямо на пол и больше никогда не шевелиться.

И как обычно, не иначе как снежные духи подслушали мои мольбы. Как водится, исполнив их на свой лад.

– Красавица, присядь со мной, – наемник, которому я принесла уже второй кувшин пива, схватил меня за руку. – Я не видел такой милашки раньше.

Улыбка у него была сальной, от липкого взгляда побежали мурашки.

– Простите, мне надо работать, – мягко, но непреклонно произнесла я, пытаясь вырвать руку.

Куда там! Силы посетителю было не занимать, он дернул так, что я буквально рухнула на лавку. И сразу же угодила в плен жарких объятий.

– Я тут одно дельце провернул выгодное. Не хочешь вместе отпраздновать? – выдохнул он мне на ухо.

Я попыталась было упереться ему в грудь, но мужчина даже не заметил моих жалких попыток. Проще было скалу с места сдвинуть.

Еще и проходившая мимо Сэлли, поймав мой перепуганный взгляд, одобрительно подмигнула!

– Какая же ты сладкая, так вкусно пахнешь, – зарывшись носом в волосы, мужчина уже ощупывал мою талию, рука скользнула по бедру.

– Немедленно отпустите меня, – стараясь, чтобы голос не дрогнул, строго произнесла я. – Вам пора домой, спать.

– Да, нужно идти домой, спать, – отстраненно повторил наемник.

А в следующий момент поцеловал меня! Я успела увернуться и поцелуй пришелся в скулу. Только вот пьяного это лишь разохотило. Забыв, что мы находимся в общем зале, он с глухим вздохом дернул рукав моего платья, а потом обхватил за талию, попытавшись усадить на колени.

– Отпусти! – взвизгнув, я судорожно забилась в его лапищах.

Боги, ну за что мне все это?!

В пансионе нас только пугали разными компрометирующими ситуациями, повторяя, что лучше потерять жизнь, чем репутацию, но ни словом не обмолвились, что делать, если ситуация уже случилась!

– Какая же ты пылкая, – очередной восхищенный вздох и поцелуй в шею заставили подавиться криком.

– Ты разве не слышал, что сказала леди? Немедленно оставь ее в покое, – раздалось невозмутимо-бесстрастное сверху.

Мне казалось, что ситуация не могла стать хуже, но появление Ингвара превратила ее из кошмарной в отвратительную.

До этого момента я хотя бы утешалась мыслью, что меня все равно не знают в трактире и мой позор умрет со мной, но Ингвар знал правду.

Щеки вспыхнули так, что на них вместо сковородки можно было жарить яичницу.

– Ты еще кто такой? – наемник нахмурился, окинув Ингвара раздраженным взглядом

– Пусть будет добрый заяц, стоящий на страже чести добропорядочных девиц от всякого рода лесной швали, – на полном серьезе выдал мужчина.

Фраза оказалась слишком сложной для наемника. Он нахмурился, переваривая ее, хватка ослабла, и я поспешила воспользоваться моментом, вскакивает с лавки.

– Сам ты пес!

Должно быть, выпитое спиртное окончательно ударило наемнику в голос. Выхватив из ножен меч, он замахнулся с такой силой, будто хотел разрубить Ингвара пополам.

Раздались перепуганные крики, грязно выругался трактирщик. Ингвар же даже не пошевелился, равнодушно проследив, как острый клинок пронесся в миллиметре от него и врезался в соседний стол.

– Не советую со мной драться. Сделай одолжение, не порть вечер, уберись уже прочь, – устало посоветовал он.

– Так ты меня еще и трусом считаешь?! – буйволом взревел наемник. – Сейчас кровью умоешься!

Примерно представляя, что сейчас будет, я вжалась в стенку. Очень хотелось закрыть лицо руками, но руки и ноги парализовало от страха.

На этот раз Ингвар не стал взмахивать руками. Лишь чуть склонил голову в сторону, и меч наемника покрылся ледовой коркой. С громким ругательством тот выронил оружие, затряс обожженной рукой. И кинулся на Ингвара с голыми кулаками.

Повеяло прохладой, на окнах проступил ледяной узор, снежинки на потолке покрылись настоящим снегом.

Наемник не дошел до Ингвара каких-то полшага, замерев ледяной статуей. Не такой, как в замке. Фигуру мужчины покрывал иней, лицо стало бледным-бледным, превратившись в глиняную маску. Из глаз исчез пьяный туман, теперь в расширившихся зрачках плескался ужас.

– Что это… – сипло выдохнула я.

Моего шепота Ингвар не услышал, но вопрос подхватили остальные посетители. Народ загомонил, кто-то потянулся за оружием, кто-то осенял себя обережным знаком, одна из служанок вовсе хлопнулась в обморок.

– Тихо, – а вот теперь с пальцев Ингвара сорвался сноп снежинок.

Стоило им упасть, как пол покрылся тонким слоем льда. Удержаться на ногах не было никакой возможности. Я попыталась схватиться за стену, но поскользнулась и упала на четвереньках.

– Хлоя, – задрав голову, я поймала совершенно отстраненный взгляд Ингвара.

Сейчас его глаза были прозрачно-голубыми, как скованная льдами вода в озере. Казалось, мужчина смотрел одновременно и на меня, и сквозь меня, пребывая мыслями ужасно далеко.

– Пойдем со мной, – в повисшей тишине голос Ингвара прозвучал особенно глухо и пугающе.

ГЛАВА 3

– Ч-что? – разговаривать, стоя на коленях, было не только глупо, но и ужасно унизительно.

Я попыталась встать, только вот больная нога подвернулась. Подхватить меня Ингвар даже не подумал, равнодушно глядя, как я, закусив губу, на четвереньках ползу к столу и поднимаюсь, цепляясь за него.

– Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой? – сердце стучало где-то внизу живота, во рту пересохло.

– А ты хочешь остаться здесь? – Ингвар недоуменно покосился на притихших, и кажется, переставших дышать посетителей.

Я, наконец, поняла, что это был не приказ, а всего лишь вопрос. Все же отсутствие каких-либо эмоций в голосе мужчины и ровные интонации вкупе с безликим взглядом сильно мешали нормальному диалогу.

– Мои вещи остались в подсобке. И я не могу идти, – оставаться в трактире в самом деле было не лучшей идеей.

Сообразив, что мы знакомы, трактирщик вряд ли разрешит переночевать, а то и вовсе за шкирку выкинет столь опасную гостью.

– Все? – Ингвар взмахнул рукой, и подошвы моих сапог покрылись ледяным крошевом.

Благодаря этому удалось дойти до кухни и ни разу не упасть. Хотя свою роль сыграло и внимание посетителей. Перепуганно-разозленные взгляды так жгли спину, удивительно, как еще лед не растаял.

В подсобке я едва попала в рукава шубы, со второй попытки застегнув пуговицы, но к Ингвару вышла с невозмутимым лицом.

Может и глупо, но увидев, как ужас преобразил посетителей, я не хотела выглядеть также. Какой бы загадочной силой не обладал Ингвар, я не стану отводить глаза и шептать молитвы.

– Куда мы идем? – покинув трактир, светским тоном поинтересовалась я.

– Я ухожу из города, а ты можешь составить компанию, – Ингвар сделал паузу, в глазах свернули звезды. – Если согласишься на мои условия.

– И какие же? – внутренности скрутились в узел, но моя маска скучающей аристократки не дрогнула ни на миг.

– Ну, как сама знаешь, чужих я не жалую. Последняя гостья, которой я предложил кров, сбежала, едва рассвело, – мужчина вроде бы сохранял невозмутимость, но в голосе прозвучало ехидство. – Новые лица мне не нужны, но я задумался о найме служанки.

– Что? Служанки? – определенно, Ингвару доставляло удовольствие дразнить меня и любоваться моей отвисшей челюстью.

Причем вид у него был донельзя серьезным, но я на каком-то интуитивном уровне ощущала отголоски его истинных эмоций.

– Ты согласилась прислуживать в трактире пьяному сброду за остатки еды и тюфяк с клопами. В замке займешь прежнюю комнату и разделишь со мной трапезу.

Я сердито засопела. В исполнении мужчины работа подавальщицы прозвучала еще более унизительно, только вот и соглашаться на повышение совершенно не хотелось, предложение упорно виделось милостивой подачкой, причем с душком.

– Я не умею готовить, – предупредила я.

– Я не слишком привередлив, – равнодушно отозвался Ингвар.

– В таком случае, я хочу десять серебряных за день, – сделав глубокий вдох, твердо произнесла я

– Не слишком ли высоко ты оцениваешь свой труд, не умеющая готовить служанка? – Ингвар скептически поднял бровь.

– Ну, не каждый день вам станет готовить чай и взбивать постель герцогская дочь, – разведя руками, я лучезарно улыбнулась.

Мне казалось, Ингвар либо согласится на мои условия (ведь зачем-то же я ему понадобилась!) или решит, что овчинка выделки не стоит, велев убираться на все четыре стороны.

Меньше всего я ожидала, что мужчина начнет торговаться. Мы до хрипоты спорили за каждую медную монетку все то время, пока шли до ворот. В какой-то момент, увлекшись придумыванием новых аргументов, я даже забыла, что боюсь Ингвара. Очнулась, лишь увидев созданную изо льда карету и постоянно меняющих форму существ в упряжке.

– Вы что, запрягли ветер?! Как это вообще возможно? – сипло выдохнула я.

– Это вьюга, – Ингвар распахнул дверцу и галантно взмахнул рукой. – Я попросил, она не отказала.

Взлетев по ступенькам, я забилась в самый угол. На удивление, в ледяной карете вовсе не было холодно, если закрыть глаза, легко можно было представить, будто карета самая обычная.

А вот ошибиться со спутником точно было нельзя. Словно желая еще сильнее напугать меня, Ингвар сел рядом, и его нога почти касалась моего бедра. Глаза у него вновь стали льдисто-голубыми, ресницы побелели.

– Что вы сделали с тем мужчиной? Он тоже станет статуей? – наверное, глупо было беспокоиться о чужой судьбе, когда своя еще не решена, но вопрос сам сорвался с губ.

– А тебе бы этого хотелось? Я могу заморозить его для тебя, – широкая, почти ласковая улыбка Ингвара заставила еще сильнее вжаться в стену.

– Нет! Не нужно! – я поспешно замотала головой.

– Зря, это удивительно красивое зрелище, – мужчина вздохнул, сетуя над моей глупостью. – Тот олень наверняка уже хлещет водку и жалуется всем вокруг.

Я выдохнула, чувствуя, как разжимается внутри пружина. Только вот, стоило адреналину схлынуть, включились все прочие чувства. Навалилась адская усталость, заурчало в животе, а еще болезненно заныла нога.

Все-таки не стоило так нагружать едва зажившую лодыжку. А я еще ведь и в очередной раз упала…

Попытка поудобнее устроить ногу вызвала вспышку боли. В ступню словно раскаленную спину воткнули и из груди вырвался сдавленный стон.

– Что такое? – выглядевший погруженным в свои мысли, Ингвар встрепенулся.

– Ничего, – я заставила себя улыбнуться. – Просто ногу отсидела. Судорога.

– Судорога значит… – выражение лица мужчины не понравилось мне сразу. А уж когда он похлопал себя по коленям, я пожалела, что не прикусила язык. – Клади сюда.

– Нет, – я сцепила пальцы в замок и потрясла головой.

– Хлоя, мне нужна проворная служанка, а не хромающая немощь. Давай сюда ногу, – словно маленькому ребенку, принялся втолковывать Ингвар.

Я вновь покачала головой, глядя в пол. Это ведь пришлось бы расшнуровывать ботинок, снимать штаны и чулки, задирать юбку… При одной только мысли об этом щеки опалила краска.

– Вообще-то я уже дважды раздевал тебя, не спрашивая согласия, – задумчиво изрек мужчина.

– Да вы…! – сообразив, что Ингвар в самом деле видел меня без одежды, я залилась краской целиком. – Воспитанный человек промолчал бы.

– У тебя очаровательная родинка на правом плече, – мужчина окинул меня пронизывающим взглядом. – И такая светлая, нежная кожа. Как будто только выпавший снег. Так и хочется коснуться, но вместе с тем страшно разрушить столь хрупкую красоту.

Слова Ингвара вызвали противоречивые эмоции. С одной стороны, я не знала, куда девать глаза от смущения, а с другой, не хотела, чтобы он замолчал.

Дешевые комплименты пьяного наемника вызвали лишь омерзение. После его мокрых поцелуев хотелось хорошенько вымыться, но с Ингваром все было совсем по-другому.

То, как он смотрел, как говорил… В глазах мужчины не было похоти, в них светились неприкрытое восхищение, словно я действительно была самым прекрасным из всего, что ему доводилось видеть. В тихом голосе появились мягкие, будоражащие нотки. И пусть сейчас я была одета, ощущение складывались такое, будто Ингвар водил по обнаженной коже пушистой кисточкой, отчего внутри разливалось обжигающее тепло.

– Тонкая шея, покатые плечи, а какая грудь… – Ингвар мечтательно уставился на упомянутую часть тела.

Наваждение осыпалось ледяным крошевом. Забыв, что являюсь леди, я зарычала и рванула застежку сапога, собираясь совсем не благородно дать обнаглевшему блондину по голове.

– Так бы сразу, – а вот сдержанный голос произвел эффект опрокинутого ледяного ведра.

Сообразив, что Ингвар опять издевался, я поскорее обнажила ногу и крепко зажмурилась.

«Вот уж точно, демон!»

Правда, сидеть с закрытыми глазами оказалось гораздо страшнее, чем с открытыми. Я понятия не имела, что собирается делать Ингвар, ничего не чувствовала и боялась еще больше.

Не выдержав, я приоткрыла один глаз. Моя нога лежала у Ингвара на коленях, и он водил пальцами вокруг опухшей лодыжки, самую малость не касаясь обнаженной кожи.

«Как будто боится прикосновений», – озарило меня.

– Красивым леди полагается танцевать на балах всю ночь, совершенно не чувствуя усталости, – задумчиво произнес Игнвар. – Но с такими синяками пришлось бы стоять у стенки, с завистью глядя не на кавалеров, а на стулья, занятые почтенными матронами. Ты любишь танцевать?

– Да вовсе ничего страшно-о-оох! – карету тряхнуло, и я застонала от дернувшей щиколотку боли.

– Сейчас пройдет, – пообещал мужчина.

Он склонился над моей ногой, и с его рук потекло бело-голубое сияние. Невольно я залюбовалась Ингваром. У него были красивые ладони, тонкие и чуткие пальцы, выражение лица же стало сосредоточенно-участливым, в глазах отразилась жалость.

Стихия продолжала окутывать лодыжку, и ощущалось это как человеческие прикосновения, очень осторожные и бережные, словно Ингвар опасался причинить мне лишнюю боль.

Казалось бы, находясь в ледяной карете, запряженной ветрами, используя ледяной дар, с заледеневшим лицом, Ингвар должен был напоминать демона больше всего, но странное дело, именно сейчас я видела в нем живого человека. А в голову впервые заглянула мысль, действительно ли мужчина настолько холоден или это лишь маска, прячущая истинную суть.

Сияние приобрело более насыщенный синий цвет, приглядевшись, я различила крохотные снежинки. Сначала кожу немного покалывало, потом я вовсе перестала что-то чувствовать. Боль прошла, отек спадал на глазах.

– Вот и все, больше боялась, – бережно опустив мою юбку, Ингвар довольно улыбнулась.

А я… Я внезапно разрыдалась. Слезы хлынули потоком, будто внутри меня исчез сдерживающий барьер, и теперь я буквально захлебывалась в рыданиях.

Раньше обо мне никто никогда не заботился по-настоящему. Да, воспитатели в пансионе следили за нашим здоровьем, вызывая лекаря при малейшем чихе, но это было обусловлено необходимостью. Мы все были девушками из богатых и известных семей. Случись что и разозленные родители стерли бы пансион с лица земли.

Ингвар хоть и говорил, что ему нужна служанка, помог искренне и совершенно бескорыстно, не требуя ничего взамен. Просто потому, что мне было больно, а он способен был убрать боль.

– Хлоя? Что такое? – в потемневших глазах мужчины мелькнул страх.

Он даже потянулся, явно собираясь встряхнуть меня за плечи, но в последний момент сжал кулаки. Вместо этого тряхнуло карету.

От неожиданности я едва не прикусила язык, прекратив всхлипывать.

– Сережки… Я продала мамины сережки, а деньги украли. И теперь у меня нет ни монет, ни памяти о ней, – по щекам вновь покатились слезы.

– Иногда память, наоборот, мешает. Чем скорее забудешь прошлое, тем быстрее освободишься, – откинувшись на спинку, задумчиво произнес мужчина.

– Что же такое вы хотели забыть? – в глазах Ингвара отразилось такое отчаяние, что я невольно потянулась к нему.

Вытянула руку, желая ободряюще коснуться ладони и надеясь, что он не оттолкнет руку.

– Служанке полагалось бы спросить, какой ужин я предпочитаю, – холодно процедил мужчина.

Руку он не отдернул. Я сама убрала ладонь, для верности скрестив руки на груди. Первый порыв бесследно прошел, и сочувствовать Ингвару совершенно расхотелось.

Скорее всего, ничего такого страшного в его прошлом и нет, а красивую фразу ляпнул специально, чтобы я не раздражала своим рыданием.

Что с демона возьмешь?!

Опять же, кто-то ведь дал ему способность повелевать льдом. Снежные духи ничего не делают просто так и за свою помощь требуют соответствующую плату.

Чем Ингвару пришлось расплатиться за власть над снежной стихией? Он отдал душу? Позволил заморозить собственное сердце?

Задумавшись, я пропустила момент, когда карета остановилась. На этот раз Ингвар выскочил первым, даже не подумав придержать дверцу.

Стоило мне ступить на землю, как карета за спиной рассыпалась роем белоснежных снежинок, порывом ветра умчались призванные «кони».

Лодыжка совершенно не болела, но я все же старалась идти медленнее. К тому времени, как я вошла в замок, Ингвар уже скрылся из глаз. Посчитав, что это знак и готовить чай ему не нужно, я предпочла отправиться к себе.

По дороге меня ждал еще один сюрприз. Если раньше в замке не горели свечи, и передвигаться по коридорам приходилось почти наощупь, то сейчас от стен и потолка исходило слабое сияние.

«Как будто Ингвар перестал скрывать снежную стихию, и замок отражает его умения», – мелькнула мысль.

В комнате все осталось без изменений. В то утро я настолько нервничала, что даже не заправила постель и сейчас сбитое одеяло валялось внизу кровати. Впрочем, сейчас мне было наплевать, заглядывал Ингвар в спальню или нет. Руки и ноги отваливались от усталости, веки слипались. Кажется, я уснула прежде, чем рухнула в постель.

Утром меня разбудил стук в дверь. Зевнув, я села в постели и охнула от боли. Перетружденные вчера мышцы противно ныли, ломило поясницу, шумело в голове.

– Доброе утро, – так и не дождавшись разрешения войти, Ингвар распахнул дверь.

Пройдя в комнату и едва одарив меня взглядом, поставил на стол большую картонную коробку.

– Завтрак через час. Не опаздывай.

Стоило мужчине уйти, я вновь откинулась на подушки и широко зевнула. Небо за окном едва начало светлеть, солнцу явно было также лень вставать, как и мне.

«Эх, вот бы сейчас позвонить в колокольчик, чтобы горничная приготовила горячего чаю, расчесала волосы, помогла одеться», – размечталась я.

Невольно вспомнилось, как Ингвар принес мне завтрак в постель. Это было лишь вчера, а казалось, будто целую вечность назад. Тогда я смутилась и одновременно оказалась польщена такой заботой, было приятно осознавать, что ради меня мужчина изменил своим привычкам и наконец повел себя как джентльмен. Вот бы еще уговорить его повторить этот подвиг!

Как ни хотелось еще поваляться в постели, любопытство взяло вверх над усталостью. Коробку я открывала с опаской, мотивы Ингвара по-прежнему были подернуты дымкой, но внутри оказался комплект сменной одежды. И потрепанная кулинарная книга под низом!

Слова мужчины сразу же предстали в другом свете. Честно признать, вчера я до конца не поверила Ингвару, сочтя разговор про служанку всего лишь предлогом задержать меня в замке. Зато сейчас он вполне ясно дал понять, что настроен предельно серьезно.

«И у меня есть всего час, чтобы освоить мастерство кухарки и сообразить сносный завтрак», – о том, что сделает Ингвар, если моя стряпня ему не понравится, я постаралась не думать.

Скинув окончательно измявшуюся одежду, я быстро переоделась. Новое платье оказалось пошито из дешевого сукна и неприятно царапало кожу, но по-крайней мере, было чистым и ничем не пахло. Умывшись и расчесав волосы обнаружившимся в коробке гребнем, я спустилась в кухню. И тихо ахнула, глядя на заваленный разнообразными продуктами стол. Несколько качанов капусты, сетка с картошкой, пучок морковки, пакеты с кашами, банки с разносолами и вареньем, казалось, Ингвар притащил целый погреб.

Конечно, я имела представление, как выглядит приготовление пищи, но очень смутное. И которое помутнело еще больше, стоило пролистать книгу и взглянуть на длинные рецепты со множеством пометок.

«Буду готовить яичницу», – рассудив, что ее испортить сложно, я начала закатывать рукава.

Ровно через час стол в комнате был накрыт по всем правилам. Пожалуй, это оказалось даже интересно. Настолько красивой посуды не было даже в поместье моего отца. Все сервизы казались сделанными из бледно-голубого хрусталя, узор не повторялся ни на одном предмете. Я также раскопала в ящиках скатерть, выбрала самую красивую тарелку и украсила яичницу пучками зелени. Поставила чайник, чашечку, вазочки с сахаром и печеньем.

Сама, правда, выглядела жутко. Волосы растрепались и пропахли дымом, на платье появилось жирное пятно. К тому же схватилась за закипевший чайник голой рукой, и теперь на ладони медленно наливался жаром ожог.

Ингвар же видимо вовсе не верил в мои силы, поскольку явился через пятнадцать минут после отведенного срока. При появлении мужчины я присела в книксене и застыла возле стола, скрестив руки.

– А почему порция только одна? – внимательно изучив сначала содержимое стола, а потом меня, изогнул бровь он.

– Вам мало? – при мысли, что опять придется идти на кухню, убирать учиненный разгром и воевать с плитой, меня бросило в жар.

– Разве ты не составишь компанию? – мужчина все же сел, но не спешил браться за столовые приборы.

– Прислуге полагается есть отдельно, – с невозмутимым лицом сообщила я.

– Правила в доме устанавливает хозяин. Садись, – Ингвар кивнул на соседний стул.

Оскорбиться, что, по мнению мужчины, мне следует давиться голодной слюной, я не успела. Он наклонился и достал из-под стола корзинку, в которой оказался привычный завтрак.

Наверное, нужно было испытать благодарность, но внутри заворочалась обида.

Демоны подери, я ведь действительно старалась приготовить этот проклятый завтрак! Пусть меня не учили подобному, гордость и упрямство не позволили сдаться. Леди Олгери не нужны подачки, я честно заработаю деньги.

– Приятного аппетита, – не подозревая об обуревающих меня чувствах, мужчина улыбнулся.

Выдавив ответную улыбку, я вяло ковырялась в тарелке. Есть почти не хотелось, к тому же аппетит отравляли мысли о Дугасе с Гансом. Что, если они опять явятся в замок? А может быть, наоборот отправились в пансион и как раз сейчас сообщают, что сдать невесту с рук на руки не удалось по причине отсутствия последней?

– Почему ты не ешь? – выдернул из мыслей голос Ингвара. Мужчина проследил, как я демонстративно отправляю ложку в рот и потребовал. – Покажи ладонь

Уточнять, какую именно, не понадобилось. Правая разболелась еще больше, и я держала ложку в левой. Только вот не думала, что мужчине окажется до этого дело.

– Даже боюсь представить, что будет, если поручить тебе выстирать белье. Ты утопишься в кадке? Отправишься к озеру и придется вылавливать тебя сетями? – взглянув на волдырь, хмыкнул Ингвар. – Не шевелись.

Прозвучавшая в голосе насмешка хлестнула наотмашь. На глаза навернулись злые слезы и я, сжав ладонь в кулак, вскочила.

– Ваша милость, дозвольте уйти на кухню. К обеду зеленый борщ сготовить собиралась, мне еще щавель под снегом откапывать надо, – я присела в еще одном реверансе и зашагала к дверям.

– Остановись, – ударивший в спину тихий голос заставил расправить плечи и задрать подбородок.

«Нет уж, если ему скучно, пусть заведет себе лесную зверушку и дрессирует, сколько влезет!»

– Хлоя.

Почему-то мое имя в устах Ингвара звучало непривычно и странно, вызывая противоречивые эмоции. Мужчина умудрялся произносить его одновременно властно, вкладывая в голос ледяную силу и заставляя мурашки бежать по спине, и вместе с тем робко, нежно. Так, словно он вовсе не привык звать кого-то по имени и возможность обратиться к живому человеку доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие.

Его голос затрагивал что-то, таящее в глубине моей души, вызывал подсознательное желание обернуться взглянуть в глаза. Только вот я слишком разозлилась, чтобы давать волю чувствам. А в следующее мгновение по ногам побежал холодок, и я поняла, что не могу ступить и шагу.

Приподняв юбку, расширенными глазами уставилась на ледяную корку, доходящую до колен. Это не было больно, наоборот, я чувствовала скорее щекотку, но легче от этого не стало.

– Теперь покажешь руку? – обойдя меня по кругу и остановившись напротив, как ни в чем не бывало, попросил Ингвар.

Невозмутимость, сквозящая в каждом его жесте, стала последней каплей.

Я размахнулась, собираясь влепить ему пощечину, да так и застыла с поднятой рукой.

– Так даже удобнее, – одобрительно кивнул мужчина.

С его пальцев сорвались крохотные серебристые снежинки, устремившиеся к моей ладони.

Пылающая боль утихла сразу. Облегчение оказалось таким сильным, что я едва не застонала от радости и поспешно закусила щеку изнутри.

Ну уж нет! Я не просила Ингвара меня лечить и не стану благодарить за этот акт милосердия!

Впрочем, мужчина и не собирался ждать моей реакции. Убедившись, что ожог обработан, вплеснул руками, стряхивая прилипшие к пальцам снежинки.

– Спасибо за завтрак.

И нарочито медленно, словно все же испытывая меня, двинулся к выходу из столовой.

Я по-прежнему хранила гордое молчание. Мне было неизвестно, сколько продлится заморозка и развеются ли чары вообще, но мужчину я так и не окликнула.

В конце концов, Ингвар правильно отметил, он здесь хозяин. Хочет вместо служанки еще одну ледяную статую? Его право.

Изображать скульптуру в итоге пришлось около часа. Когда лед, наконец, растаял и я попыталась пошевелиться, в руки и ноги словно воткнули тысячи острых иголок. Тихо всхлипывая от боли, я начала растирать конечности.

Ненавижу Ингвара! Как он мог так поступить со мной?!

Я ведь действительно старалась! Пыталась не бояться его, не спорила, изображала служанку. А он в ответ наплевал в распахнутую душу, прекрасно дав понять, что я для него не более, чем игрушка.

Волей неволей в голову полезли мысли, как давно Ингвар вовсе общался с живыми людьми. Крестьяне его боялись, но в городе никто не высказывал страха. Даже когда он использовал дар, не обозвали демоном, явно увидев подобное впервые и не зная, как реагировать.

Смахнув слезы, я глубоко подышала, восстанавливая пошатнувшееся душевное равновесие. Я выдержала учебу в пансионе, выдержу и сейчас.

Сегодня Ингвар так больше и не появился. Следующие несколько дней мы также встречались лишь пару раз.

Я изображала смиренную служанку, с готовностью кидаясь выполнять любой приказ. Ингвар же озвучивал мне фронт работ и куда-то исчезал.

Поручения были не сложные. Приготовить поесть, вымыть и без того идеально чистые полы, протереть отсутствующую пыль. Качество выполненных заданий мужчина не проверял. Я подозревала, что вовсе могла бы весь день проваляться на кровати с книжками, но старательно делала всю работу.

Вечерами же шла во внутренний дворик. Знание того, что это живые, превращенные в лед люди, пугало до дрожи в коленях, но меня словно магнитом тянуло в оранжерею. Я медленно ходила по помещению, разглядывая фигуры и пытаясь понять, что привело их в замок и что они чувствовали, когда их сердца вымораживала стужа.

А на третий день меня застукал Ингвар. Как обычно, мужчина появился совершенно бесшумно, и я едва не уронила подсвечник ему на ногу.

– Я запретил сюда приходить, – глядя куда-то в сторону, холодно напомнил он.

– Ну, а я нарушила приказ, – отчего-то в полумраке Ингвар воспринимался совершенно по-другому. Искажались черты, лицо напоминало фарфоровую маску, взгляд стал совсем пустым. Словно человек уступал место демону.

– Что вы сделаете? Лишите ужина? Запрете в чулане? Поставите коленями на горох?

Ингвар молчал, и по его лицу совершенно нельзя было понять, о чем он думает. Проследив за его взглядом, я поняла, что он смотрит на статую ледяной девушки. Той самой, что обнимала кого-то невидимого.

– Или заморозите и меня? Их двадцать девять, для ровного счета не хватает как раз одной. Я стала бы жемчужиной вашей коллекции.

Говорить подобное ледяному демону было настоящим безумием, но меня будто снежные духи за язык дернули.

Если до этого Ингвар испытывал меня, теперь я захотела бросить ему вызов.

Шагнула вперед, глядя в лицо и вынуждая поймать мой взгляд. В конце концов, не может же внутри его груди биться ледышка вместо сердца, пусть уже проявит эмоции. Хоть какие-то!

– Зачем? Я просто не заплачу тебе, – равнодушно отозвался Ингвар.

Я так и застыла с открытым ртом, сжимая и разжимая кулаки в бессильной ярости.

Следовало признать, мужчина ударил в самое болезненное место. И единственное, что сейчас повлияло бы на меня.

– Прошу прощения, – я присела в глубоком реверансе, а потом стремглав вылетела из дворика.

Оказавшись в спальне, со всей силы стукнула по подушке, выплескивая смешанную с отчаянием ярость.

Ледяной замок превратился в клетку. Причем хуже всего было то, что я сама загнала себя в ловушку. Ингвар ведь не удерживал меня силой, но и уйти было некуда. Ситуация, в которой я оказалась заложницей собственной глупости и безрассудства.

Заснула я далеко за полночь. И во сне бродила по снежному лабиринту, отчаянно пытаясь найти выход, но все больше запутываясь.

В итоге утром я встала совершенно измученная и разбитая. Готовя завтрак, то и дела зевала, просыпав крупу и едва не отрезав палец вместо хлеба.

Ели мы в тишине. Обычно Ингвар произносил хотя бы дежурные фразы, но сейчас не поднимал взгляда от тарелки, и гнетущее молчание сводило с ума.

– Хлоя, – я уже поднялась, желая собрать посуду, когда мужчина все же окликнул меня. – Так больше не может продолжаться.

– О чем вы, господин? – я предпочла изобразить непонимание.

– Ты боишься меня, хотя я не сделал тебе ничего плохого, – медленно произнес Ингвар. – Это неправильно. Страх сковывает изнутри, замораживает все эмоции.

«Конечно, только сначала превратил в служанку, а потом в статую», – я сверкнула глазами, но не произнесла ни слова.

– Нельзя превращаться в тень, нельзя запирать чувства, – теперь его голос звучал глухо.

Мужчина смотрел в сторону, и на мгновение мне показалось, будто он говорит о себе. Правда, почти сразу он повернул голову, глядя в глаза и обжигая пронзительно-синим взглядом. – Пойдем на озеро, покатаемся на коньках.

– Вы что, приглашаете меня на прогулку? – предложение оказалось настолько неожиданным, что я недоверчиво выгнула бровь.

– Да, – кивнул Ингвар. – И называй меня по имени, я устал от господина.

– Не думаю, что это хорошая мысль, – я даже не стала представлять, чем может закончиться такая прогулка.

Вновь потянулась к тарелкам, желая поскорее укрыться на кухне.

– Понимаю, леди полагается приглашать куда более торжественно

Очередной серебристый вихрь и в руках Ингвара оказалась потрясающей красоты ледяная роза. С прозрачными лепестками, тонкими листиками, даже шипами на стебле.

– Леди Хлоя, вы окажете мне честь и позволите сопровождать вас?

– Нет, – в глаза Ингвару я благоразумно не смотрела, сосредоточив взгляд на руках,

Мужчина крепко сжал ладонь в кулак, безжалостно ломая розу. Острые осколки поранили кожу и на пол упали капли крови. Ярко-алой, хотя я отчего-то считала, будто у демонов она голубая либо вовсе черная.

– В таком случае, это приказ, – голос Ингвара прозвучал сухо, царапая кожу льдинками

– Хорошо, – я подняла голову, встречая его взгляд. – Только сперва вы заплатите за те дни, которые я отработала.

– Получишь кошель после прогулки, – переспорить мужчину было невозможно. – Или можешь убираться прямо сейчас. У тебя есть полчаса.

Я собралась ровно за отведенное время. Конечно, если бы это было настоящая прогулка, мне не хватило бы и часа. Я перебрала бы все платья, выбрала подходящий комплект украшений, наложила макияж. И специально опоздала бы, заставив ухажера начать волноваться, уж не забыли ли о нем.

Забыть об Ингваре было невозможно. Я находилась в спальне одна, но все равно ощущала на себе его взгляд. И зачем-то продолжала ломать голову над странностями в его поведении. Ингвар мог сразу приказать отправиться на озеро, только вот для чего-то затеял игру в галантного кавалера. Причем вышло очень похоже, на какое-то мгновение я поверила, будто напротив стоит самый настоящий лорд, предел мечтаний всех девиц на выданье. А еще ледяная роза была удивительно красивой.

«Странное дело. Я боюсь Ингвара, но хочу на память созданный им же цветок».

В холл я в итоге спустилась с мыслью, что должно быть, не менее сумасшедшая, чем приютивший меня хозяин.

– Пойдем? – как и подобает достойному кавалеру, Ингвар ждал возле лестницы и сразу же шагнул навстречу.

Он не подал мне руку, но я и сама не протянула бы ему ладонь.

– Ты любишь зимние прогулки? – ворота замка распахнулись по взмаху руки Ингвара.

– Когда-то любила, – я вдохнула морозный воздух полной грудью.

Следовало признать, мужчина выбрал отличный момент для прогулки, погода стояла сказочная. Ветра не было, тепло пригревало солнце, снег в солнечных лучах блестел и переливался белым, желтым и даже немного розовым. Сейчас бы затеять игру в снежки, слепить снеговика, поваляться в сугробах…

– Пока не узнала, как мучительно замерзать в холодном снегу. Во второй раз это оказалось еще больнее, чем в первый, – бесстрастно закончила я.

– Надеюсь, эта прогулка изменит твое мнение. Зима удивительна. Только в это время года можно взглянуть в лицо своим страхам. Проиграть, сдаться, навсегда оказаться запертым в ледяном лабиринте несчастливых воспоминаний или наоборот, бросить вызов неукротимой стихии. Закружиться в танце с вьюгой, разорвать связь с прошлым, отпустить на волю свои истинные чувства и желания,– в глазах Ингвара отразился мечтательный блеск.

Он действительно верил в то, что говорил. Мужчина буквально дышал зимой, став ее физическим воплощением. Вот только мне было нечего ответить на его восторг.

До озера в итоге мы дошли, не разговаривая. Оно оказалось совсем крошечным. За последние несколько дней снег шел около пяти раз, но его поверхность была зеркально гладкой. Ингвар первым ступил на лед, вопросительно оглянулся на меня.

– У меня нет коньков, – озвучила очевидное я. – И я не умею кататься.

– Всего-то? – мужчина опустил взгляд и на подошвах моих сапог появились сверкающие ледяные лезвия.

Удерживать равновесие сразу стало сложнее. Я взмахнула руками в бесплотной попытке устоять на ногах, а в следующее мгновение ощутила, как меня держит ветер.

Это оказалось совершенно неповторимое, ни на что не похожее чувство. Обычный ветер мог шаловливо развевать одежду, пытаться сбить с ног, швыряя в лицо мелкий сор. Подчиняющийся же Ингвару ветер был совсем другим. Он мягко обнимал за талию, заботливо убирал упавшие на лицо пряди и осторожно подталкивал в спину.

В какой-то момент я осознала, что уже уверенно качусь по льду, все быстрее и быстрее. Упасть я боялась лишь первую минуту, потом страх растворился в вихре нахлынувших чувств.

Скользить по озеру, слышать треск льда, ощущать бьющий в лицо ветер. Все мысли остались где-то позади, за кромкой воды, сосредоточиться на своих переживаниях и удержать равновесия оказалось физически невозможно и мне это нравилось. Я превратилась в ледяную королеву, хозяйку водной стихии и с упоением принимала все воздаваемые почести.

– Быстрее! Еще быстрее! – просила-требовала я.

Ветер закружил меня вокруг своей оси, и я раскинула руки, звонко рассмеялась, чувствуя, что вот еще совсем немного и взлечу ввысь подобно птице.

– Наперегонки? – все это время Ингвар лишь наблюдал за мной и явно заскучал.

– А вы сможете кататься и удерживать меня? – я красочно представила, как падаю на лед и разбиваю нос.

– «Ты», я ведь разрешил обращаться так, – на лице мужчины не отразилось ни единой эмоции. – Я могу, но моя помощь больше не требуется. Разве ты не заметила, что держишься сама?

– Что? – я тут же сконцентрировалась на ощущениях.

Ингвар несколько покривил душой, в совершенстве овладеть искусством кататься на коньках всего за час было невозможно. Зато я наловчилась держать равновесие и уже не пыталась судорожно уцепиться за хоть какую-то опору.

– Хорошо, давайте, – даже несмотря на изрядно повысившееся настроение, тыкать мужчине не хотелось.

Безликое «вы» было не только данью вежливости, но и одновременно выстраивало барьер между нами. Более фривольное «ты» перекинуло бы тонкий мостик над пропастью, начало стирать границы и положило начало теплому общению. Только вот Ингвар не был моим другом, и я не желала такой дружбы.

Ничего не говоря, мужчина стремительно заскользил вперед. Он двигался с настолько быстро, что превратился в ледяной вихрь. Догнать его не вышло бы и на санях, хотя я честно пыталась.

– Так не честно! – сделав несколько кругов, я уперлась о колени, пытаясь отдышаться.

– Почему? – ничуть не запыхавшийся Ингвар в то же мгновение оказался рядом.

– Вы катаетесь куда лучше меня, к тому же используете стихию. Я никогда не обгоню вас, бессмысленное выходит соревнование, – оттолкнувшись, неторопливо поехала вперед.

– Жизнь вообще довольно несправедливая штука, кто-то рождается в бедной семье, кто-то в богатой, – философски изрек мужчина. – Я ведь не обвиняю тебя в твоем происхождении и не требую прекратить быть леди. Каждый использует то, что получил при рождении.

– В моей жизни вовсе не так много плюсов, как кажется. С удовольствием обменяла бы свою судьбу на любую другую, – покосившись на безымянный палец правой руки, пробурчала я.

– Ну, именно это ты делаешь сейчас, верно? – Ингвар сделал паузу, но продолжил прежде, чем я открыла рот для ответа. – Я бы сказал, что тебе, напротив, повезло. Ты не плачешь по ночам и не кричишь во сне, значит, дома не осталось никого, кто был бы по-настоящему дорог. Ты могла бы родиться крестьянкой, мать сгорела бы в родовой горячке, отец запил. На твои плечи легла бы забота об ораве младших братьев и сестер. Каждый день в тяжелой работе, каждая мысль о том, где найти кусок хлеба и как дотянуть до весны. Думаешь, сумела бы найти новую судьбу тогда?

Мужчина задумчиво смотрел перед собой и прямо с воздуха начали падать крупные снежинки. Они медленно кружились в воздухе, не спеша падать на землю.

– Мало кто понимает, что одиночество – истинное благо. Никаких привязанностей и никаких цепей. Пусть тебя ищут, но уйти от погони очень просто. Ты растворишься в огромной стране, и следующее утро встретит совсем другая Хлоя. Та, которую ты вылепишь сама.

Не торопясь отвечать, я медленно скользила вперед. Во льду застыли пузыри, какие-то были совсем крохотные, другие побольше и при должном воображении можно было представить, будто это упавшие с неба звезды.

Согласиться со словами Ингвара было до безумия заманчиво и просто. Сейчас он ничуть не напоминал лицемерного господина, в голосе звучали человеческие нотки, в глазах отражалась безмятежность. Он наслаждался покоем, обретя в замке желанное забвение и отбросив все мирские тревоги. Но разделить его судьбу?

– Скажите, если одиночестве настольно прекрасно, зачем вам я? – обогнав Ингвара, я остановилась напротив, заглянув в глаза.

– Эй, вы! – раздался грубый окрик. – Замрите!

Оглянувшись, я увидела, как к озеру подходят пятеро мужчин. В потрепанной одежде, чем-то они были неуловимо похожи на приставшего ко мне в трактире наемника. На поясах висели мечи, в руках мужчины держали направленные на нас арбалеты.

Во рту разом пересохло. Чувствуя на себе колючий взгляд, я забыла, как дышать. Казалось, стоит совершить одно неверное движение, и болт вылетит из ложа, впившись в тело.

– Девушка пойдет с нами! Если шевельнешь хоть пальцем, мгновенно нафаршируем сталью! – пригрозил один из них, с черными волосами и бородой.

Наверное, нужно было обрадоваться, что непосредственная опасность мне уже не угрожала, но стало только хуже. Мало того, что мы с Ингваром стояли совсем рядом, а мужчины не выглядели опытными стрелками, чтобы не промахнуться, так еще и уходить куда-то совершенно не хотелось.

– Уверен, что успеете? – лениво осведомился Ингвар. – Еще можете уйти, пока не поздно.

Он сделал шаг вперед, вроде бы, чтобы смотреть на всех напавших, и одновременно прикрывая меня собой.

– Помалкивай, тварь! С подобными тебе у нас разговор короткий, – бородач осторожно ступил на лед.

Остальные последовали за ним, рассредоточиваясь и держа Ингвара на прицеле.

– Как же мне это надоело, – устало пробормотал он.

Я в очередной раз поразилась ледяной невозмутимости мужчины. В то время как меня колотила нервная дрожь, его казалось, совершенно не беспокоили направленные арбалеты.

Впрочем, с чего ему тревожиться? Разбойники пришли за мной, Ингвар же был лишь досадной помехой. И если в первый момент я понадеялась на защиту, сейчас сообразила, что у мужчины нет никакого резона вмешиваться. Вряд ли новая игрушка дорога ему настолько, чтобы рисковать получить болт в грудь.

– Ты! – брюнет поманил меня пальцем. – Иди сюда сейчас же!

«Боги, пожалуйста, помогите! Сделайте хоть что-нибудь!» – отчаянно взмолилась я.

По спине побежала струйка пота, сердце едва не выпрыгивало из груди. Я понимала, что выбора мне не оставили и подчиниться придется, но не могла заставить себя сделать и шага. В голове просто не укладывалось, что побег не удался, и я зря замерзала в снегу, выгадав себе лишь пару дней драгоценной свободы.

– Хочешь с ними? – безучастно уточнил Ингвар.

– Нет! – судорожно покачала головой я.

И вот стоило расхвалить мне все прелести свободы, чтобы теперь толкнуть в руки похитителям?!

– Что ж, тогда… – мужчина не договорил.

Его глаза сверкнули белым огнем, а потом лед разломился на части. Разбойники с громкими воплями ушли под воду и сразу же лед вновь затянул озеро.

Течение под водой было сильным и мужчин понесло вперед. Расширенными от ужаса глазами я смотрела, как они барахтаются, бьются о лед, пытаясь сломать его и вдохнуть хотя бы глоток воздуха.

Один из них оказался совсем рядом со мной. Вернее, под моими ногами. Лицо наемника стало белым-белым, зрачки расширились и глаза казались двумя темными провалами. Он беззвучно кричал что-то, стучал кулаками о лед, отчаянно цепляясь за любую возможность спастись. Поймав мой взгляд, с искаженным от ужаса лицом забился еще больше.

– Жалкое зрелище, – Ингвар поморщился и зеркальную поверхность затянул снежный узор, скрыв происходящее под водой.

– Вы… – я так и замерла с открытым ртом, не зная, что собираясь сказать и с дрожью вглядываясь в лицо мужчины.

Он выглядел спокойно и расслабленно, ничуть не тревожась из-за хладнокровного убийства пяти людей.

Меня же начало колотить так, что зуб на зуб не попадал. Происходящее казалось невероятным, ни в какую не желая укладываться в голове. Будто все это мне пригрезилось!

Продолжало пригревать солнце, блестел снег, природа выглядела беззаботно и пасторально. А под ногами у нас плавали пять трупов.

«Как?! Как можно вести со мной задушевные беседы, убить и опять улыбаться, как ни в чем не бывало!» – молоточками стучала мысль в воспаленном сознании.

– Можешь не благодарить, – сухо бросил Ингвар.

– Зачем вы это сделали?! Почему просто не напугали? Не прогнали, как Дугаса с Гансом? – непроизвольно голос сорвался на крик.

Дыхание вырывалось из груди рваными всхлипами, на мгновение перед глазами все поплыло. Я едва не упала и лишь чудом сумела удержаться на ногах.

– Я не люблю повторять дважды, – мужчина раздраженно передернул плечами. – Мне не нужны посторонние в замке. Тот, кто приходит ко мне, не возвращается обратно.

От того, насколько безучастно и отрешенно это прозвучало, меня передернуло. Ингвар больше не использовал снежный дар, но казалось, словно от его ног тянутся извивающиеся ледяные щупальца.

– А как же я? Почему вы не убили меня? – одними губами шепнула я.

Воображение уже рисовало, как сейчас щупальца обхватят меня за ноги и поволокут в воду. Я почти чувствовала сковывающий тело холод, тысячу иголок, колющих кожу, легкие сдавило от невозможности вдохнуть.

– Тебе так хочется умереть? Я думал, необходимость приготовить мне оладьи на ужин пугает меньше, чем встреча с женихом. – Ингвар недоверчиво надломил бровь. –Если же смерть кажется более желанной спутницей, в центре озера лед достаточно хлипок, достаточно посильнее топнуть.

Я не знала, какой реакции мужчина ждет от меня. Засунув руки в карманы куртки, он беззаботно смотрел вперед, только вот в глазах застыло напряжение.

Наверное, будь на моем месте кто-то более храбрый и решительный, он поступил бы именно так. Вышел бы вперед, дав понять, что не позволит указывать и загонять себя в ловушку. Более того, я была почти уверена, что Ингвар не позволил бы мне рисковать и ветер подхватил меня сразу же, не давая приблизиться к опасному месту.

– Так что ты выбираешь? – поторопил мужчина.

Я не стала отвечать. Вместо этого развернулась и бросилась прочь. Подальше от мужчины, подальше от озера и смертей. В какой момент пропали коньки, я даже не заметила.

Ноги сами привели в замок. Я запоздало спохватилась, что искать спасения от демона в его же логове несколько глупо, но за несколько дней сам замок начал ассоциироваться с безопасностью и уютом, превратился в настоящий дом.

Когда Ингвар переступил порог, я так и стояла посреди гостиной, совершенно потерянная и отстраненная.

Тихие шаги мужчины отдавались раскатами грома в голове. Все тело напряглось, мышцы звенели от желания скорее броситься прочь, но я не шевелилась. Кажется, подобное спокойствие удивило и Ингвара.

Когда я стремительно обернулась, встречаясь с ним взглядом, он на мгновение прикрыл ресницы, словно не мог смотреть мне в глаза.

– Хлоя?

– Ты действительно ледяной демон? – тихо спросила я.

Ингвару стоило радоваться, я наконец выполнила его желание и перестала прятаться за безликим обращением. Хотя что-то подсказывало, мужчина предпочел бы «выкание».

Он не стал отвечать и стремглав вышел в коридор.

Оставшись в одиночестве, я порывисто выдохнула. Из тела словно вынули стальной стержень, адреналин схлынул, и мне захотелось отчаянно разрыдаться.

Только вот утешать меня было некому.

– Вот, – вернувшийся Ингвар положил на стол огромную стопку книг. – Найди ответ сама.

Спросить что либо я не успела. Не сводя с меня взгляда, мужчина вытащил из кармана бархатный кошель из синей ткани, с серебристым узором.

– Твоя плата, как обещал.

Кошель лег на стопку, а мужчина вышел из комнаты, на этот раз действительно оставляя меня одну.

Я медленно сняла шубу, вытерла руки о юбку платья, подышала на озябшие ладони. Казалось бы, все самое страшное, что только могло произойти, уже случилось, но почему-то я дико боялась взглянуть на книги. Словно, стоит мне заглянуть за обложку, прикоснуться к спрятанным за потертыми обложками тайнами, и пути обратно уже не будет.

А потом внезапно разозлилась на себя. В конце концов, не к лицу представительнице славной династии Олгери прятаться и скулить в неизвестности! Мои предки никогда не бежали, поджав хвост, и я тоже встречу все, уготовленное мне, лицом к лицу.

Сев на диван, я решительно подтащила к себе книги, начав перебирать их одну за другой. Это оказались сборники сказок и легенд. Потрепанные, с многочисленными закладками и подогнутыми страницами, явно многократно зачитанные.

«Да ведь Ингвар сам собирал информацию, о демонах!» – пробегая написанное взглядом, осознала я.

На полях пестрели множество пометок, какие-то фразы были густо почерканы, возле других стояли вопросительные и восклицательные знаки.

Несмотря на то, что все книги были написаны разными людьми, смысл оказался одинаковым. Каждая история изображала ледяного демона как потустороннее существо, безликое и совершенно бесчувственное.

Демоны были слугами снежных духов и выполняли самую сложную и мерзкую работу. Сбивали с пути, замораживали целые деревни, выстуживали чувства.

Еще демоном мог стать и человек, но цена подобного могущества была страшной. Душу буквально вырывали из тела. Лишившись физической оболочки, она теряла все воспоминания и связи с миром живых.

Новым воплощением для демона становилось созданное изо льда тело. Внешне неотличимое от человеческого, но лишенное всяких эмоций, в таком теле не бежала кровь и не билось сердце. Демон мог лишиться руки или ноги, и продолжить своё существование как ни в чем не бывало.

На первый взгляд, Ингвара действительно можно было принять за демона. Он тщательно скрывал эмоции, не испытывал холода и я не имела ни малейшего понятия, есть ли сердце в его груди. Но зато я видела, как с его ладони бежала красная кровь.

А еще он пожалел меня. Не позволил замерзнуть, защитил от наемника, вылечил ногу. Для демонов люди были игрушками, и ни один из них не взглянул бы на человеческую девушку.

Мысли вновь вернулись к случившемся на озере. По телу пробежала дрожь, но зато я, наконец, заметила то, что упустила из виду с самого начала.

Прежде чем утопить наемников, Ингвар повернулся во мне. Он мог расправиться с мужчинами сразу, едва они подняли оружие и начали угрожать, только вот перешел к активным действиям, лишь когда опасность коснулась меня.

Ингвар просто выполнил мое желание. Так, как умел, дав возможность остаться в замке.

К тому же вряд ли наемники согласились бы уйти ни с чем. Судя по их поведению, о способностях Ингварв они знали и, раз взялись за работу, трезво оценивали риск.

«Что ж, боги действительно выполнили мою просьбу», – вспомнив свою молитву, я горько усмехнулась.

Ингвар подарил мне свободу, а я в ответ обозвала его чудовищем. Ничего не скажешь, достойное поведение благородной леди!

Чувствуя, как пылают щеки, я сложила книги на стол и перевела взгляд на кошель.

Следовало признать, хоть Ингвар не считал себя джентльменом, данное слово он держал безукоризненно.

Развязав веревку, я высыпала содержимое кошеля на диван, долго-долго смотрела, а потом решительно отправилась на кухню.

Казалось бы, что сложного в готовке, но пожарить оладьи оказалось практически невыполнимым делом. Сначала я никак не могла взбить тесто, оно выходило то слишком густым, то жидким, а в более-менее сносный вариант я уронила яйцо и ещё десять минут выбирала скорлупу. Разлитое же по сковороде тесто упорно не желало жариться и попросту прилипало ко дну.

Я вся взмокла, коса растрепалась, вся кухня была усыпана мукой и залита тестом, но сдаваться было никак нельзя. Эти демоновы оладьи стали вызовом, и я обязана была достойно справиться с ним.

Через два часа, умывшись, переодевшись в чистое платье и отряхнув муку, я стояла перед спальней Ингвара с подносом в руках и нервно кусала губы. Что самое смешное, пугал меня не предстоящий разговор, а необходимость войти в мужскую спальню.

Правила пансиона категорически запрещали подобную вольность и, несмотря на то, что я давно наплевала на устав, щеки все равно пылали.

Наверное, я бы не выдержала морального давления и сбежала в столовую, ждать Ингвара там, но тут мужчина сам распахнул дверь, разом положив конец всем терзаниям.

– Хлоя? – Ингвар застыл на месте, удивленно глядя на меня.

– Я принесла ужин, – словно и без того не было понятно, озвучила я.

– Хм, – мужчина задумчиво уставился на тарелку с одним единственным оладиком.

Я смущенно отвела взгляд. Что поделать, если тесто закончилось раньше, чем я приноровилась вовремя снимать оладьи со сковороды и достойным примирительного жеста оказался только один.

Но зато это и оладик получился загляденье. Ровный, красивый, ярко-желтый, хоть сейчас на выставку!

– Проходи, – Ингвар сделал правильный вывод и посторонился, пропуская меня.

Смотреть на мужчину было неловко, и я начала разглядывать комнату.  Спальня Ингвара мало чем отличалась от моей, разве что снега здесь было больше. С потолка свисали сосульки, стены покрывали морозные узоры, на полу лежал тонкий слой снега.

И практически никаких вещей. Ни портретов на тумбочке, ни картин на стенах, ни книг на столе, ничего, способного хоть как-то указать на интересы обитателя.

– Ты не стала читать? – мужчина нарочито расслаблено присел на кровать.

– Я прочитала все. Правда, не нашла ничего любопытного, – поставив поднос на тумбочку, деланно небрежно произнесла я. – Перед сном загляну в библиотеку, поищу что-нибудь про любовь.

– Выходит, ты меня больше не боишься? – Ингвар склонил голову, а возле моих ног вдруг выросла снежная елка с льдинками-шишечками.

Я неопределенно передернула плечами. Аккуратно сорвав шишку, покрутила ее в руках, поражаясь тому, насколько настоящей она выглядела.

– В моей жизни случались вещи и похуже, чем ледяной демон.

– И все-таки, почему? – во что бы то ни стало решил добиться ответа Ингвар. – Еще совсем недавно ты готова была бежать без оглядки, но теперь осталась сама.

– Потому что ты дал мне возможность уйти, – облечь собственные эмоции в слова было еще той задачей.

Я на мгновение прикрыла глаза, сосредотачиваясь. Высыпанные на диван, золотые монеты сверкали и переливались. Их было тридцать, а еще среди золота затесались рубины и изумруды.

Вырученных за них денег мне хватило бы не только на то, чтобы уехать из города, а объехать всю страну целиком.

Подобного уговора у нас не было, а значит, деньгами Ингвар извинялся за причиненную боль, пытался загладить вину.

Только вот мы оба были виноваты в озерной трагедии. Ингвар убил наемников, а я это позволила.

– И мне нужно будет уехать, но не сегодня. Раз уж погони нет, освою еще несколько рецептов. Нужно ведь избавить тебя от остатков посуды, – улыбнулась я.

– О, тебе придется очень постараться, – Ингвар отразил мою улыбку.

«Выходит, вся посуда сделана изо льда!» – вспомнив свое восхищение необычными тарелками и чашками, покрытыми снежными узорами, сообразила я.

Мужчина, наконец, расслабился. В его поведении ничего не изменилось, но в комнате стало теплее, на стене появилось несколько новых снежных звезд.

Невольно я задумалась, осознает ли сам Ингвар, что использует стихию или это выходит рефлекторно и проявление силы завязано на эмоции.

Впрочем, этот вопрос мог и подождать, для удовлетворения любопытства ещё будет время. Сейчас же мне хотелось задать более важный вопрос, разобраться в мотивах и желаниях Ингвара.

– Почему ты меня не выгнал? – я осторожно присела на край постели, оказываясь на одном уровне с мужчиной.

Он ответил не сразу. Долго-долго смотрел мне в лицо, причем не пытаясь заглянуть в душу, прочитать мысли, а словно любуясь. Наслаждаясь возможностью изучать мою внешность: высокий лоб, широко распахнутые глаза, тонкий нос, высокие скулы, упрямый подбородок.

Настолько откровенное внимание должно быть раздражать, но не вызывало протеста. Когда меня разглядывал Себастьян, я ощущала себя выставочным экспонатом и терпела, сжав зубы. Взгляд Ингерда же, вопреки всей его природе, ощущался теплым, щекочущим ветерком.

И пусть даже у меня смущенно пылали щеки, просить его перестать не хотелось.

– Ты смотрела мне в глаза.

Я уже успела забыть, что именно спрашивала, когда голос Ингвара нарушил тишину.

– Это настолько необычно? Все так делают, – смущенно улыбнувшись, я сплела пальцы в замок.

– Не со мной, – Ингвар покачал головой. – Люди верят, что так моя сила подействует меньше, я не украду их душу. Глаза – зеркало души, они не лгут. Не зря говорят, посмотри в глаза и скажешь все о человеке.

Мужчина просто отвечал на мой вопрос, не жалуюсь, не прося сочувствия и равнодушно излагая факты. Только вот я все равно ощутила его одиночество и затаенную боль. Как бы Ингвар не пытался убедить всех, будто ему не нужна компания, это не было правдой.

– И что же отражается в моих? – облизнув пересохшие губы, я поймала взгляд Ингвара.

Сейчас его глаза напоминали темное ночное небо со сверкающими звездами-льдинками. Я продолжала сидеть на кровати, а ощущение было такое, словно стремительно падаю вниз. Или лечу вверх. Почему-то взгляд Ингвара лишал ориентации в пространстве, выбивал из равновесия, путая мысли и чувства.

Мужчина подался вперед, наклонился ко мне и ледяные искры вспыхнули в воздухе, закружилась вокруг.

Это выглядело удивительно волшебно, завораживающе, но Ингвар сжал губы, на виске забилась жилка. Неуловимое движение рукой и в тот же миг искры погасли.

– Все еще не боишься меня? – кривая усмешка выглядела бы страшно, если бы не продолжающие сиять звезды в глазах. – Тогда докажи. Завтра в городе ярмарка, поехали, погуляем.

В первый момент я не поверила собственным ушам. Чтобы Ингвар, не терпящий чужого присутствия, добровольно вызвался пойти туда, где окажется целая толпа?!

– Если захочешь, сможешь и уехать. Денег теперь хватит, чтобы нанять целый обоз, – также безучастно продолжил Ингвар.

– Хорошо, – кивнув, я поднялась. – Что приготовить на завтрак?

– Мне все равно, – мужчину окружил снежный вихрь, и он закрутился в него, как в одеяло. – Спокойной ночи, Хлоя.

– Спокойной ночи, Ингвар, – поднявшись, я вышла из комнаты.

Оказавшись в комнате, быстро разделась и забралась под одеяло.

Нужно поскорее заснуть, подумать обо всем можно и утром. Если я начну пытаться разложить по полочкам все события сегодняшнего дня, то сойду с ума.

В висках начала пульсировать боль. Не знаю, сколько я ворочалась с боку на бок, прежде чем наконец забыться беспокойным сном.

Утром никто не будил меня, и когда я проснулась, в окно вовсю светило солнце.

Встав, я застелила постель, оделась, плеснула в лицо холодной воды и почистила зубы. Тщательно расчесала волосы, заплела волосы в две косы и уложила в высокую прическу. Привычные занятия помогали отвлечься, не думать ни о чем, но когда сборы подошли к концу, мысли все же проникли в голову.

Вчерашний разговор сильно повлиял на меня, заставил по-другому взглянуть на Ингвара. Равнодушное, ледяное существо из другого мира бесследно исчезло. Я перестала видеть в Ингваре демона, но не была уверена, что вижу человека.

Ему нужно было присутствие живого человека. Кого-то, способного напомнить каково это, быть живым, испытывать эмоции, проживать каждый день, вот только гожусь ли я на эту роль?

Выйдя из комнаты, я прошла по коридору и остановилась у окна. Отсюда открывался вид на лес, а еще можно было разглядеть озеро. Оно сияло и переливалось в солнечных лучах, словно приглашая навестить его, но меня бросило в дрожь.

Боги, ну почему вчерашняя прогулка должна была настолько отвратительно закончиться?! Я ведь действительно поверила, что заслужила право на счастье. Пусть совсем крохотное и незначительное, но лично мое. Как будто сама судьба щелкнула по носу, намекая, что не одной глупой девчонке кидать ей вызов и пытаться изменить предначертанное.

Порывисто вздохнув, я облизнула пересохшие губы. В голове царил какой-то кавардак и, как бы я не старалась, не могла навести даже подобия порядка в мыслях.

Что мне делать? Как жить дальше?

Вчерашние наемники были мне незнакомы, но что, если бы вместе с ними пришел Дугас? Смогла бы я наблюдать за его гибелью? Я не знала, были ли родственники у наемников, ищет ли их кто-то, оплакивает…. Но у Дугаса была старушка-мать, которой он отправлял половину своей выручки, что с ней станет без сына? Как вообще она перенесет такую новость?!

«Это я их всех убила. Я.»

Слюна во рту стала горькой, внутренности сжались в узел.

Явившиеся наемники требовали, чтобы я отправилась с ними, ругались и угрожали, но не стреляли. Хотя могли бы сперва ранить, или вовсе убить Ингвара, а уже потом безо всяких помех забрать меня. Они всего-лишь пытались сделать свою работу, но в итоге нашли свою смерть.

Захотелось застонать, со всей силы стукнуть кулаком по стене, выплескивая эмоции. Это слишком сложно для меня. Слишком!

Ингвар не хотел, чтобы я уходила, но смогу ли я остаться в замке, как ни в чем не бывало? Равнодушно наблюдать, как мужчина станет замораживать следующих наемников, пришедших за мной? Знать, что кровь всех убитых окажется на моих руках?

Я прижалась горячим лбом к холодному стеклу, взглянула на свое размытое отношение.

– Чудовище… Настоящее чудовище…

Раздавшийся шорох заставил меня вздрогнуть. Я поспешно оглянулась, но в коридоре было пусто. Должно быть, просто ветер игрался с занавесками.

«У меня еще есть время. Я обязательно приму правильное решение, но немного позже», – пообещала я себе.

В кухню я спустилась, старательно улыбаясь и даже насвистывая песенку. Готовить что-то сложное не было ни сил, ни желания, да и казалось кощунство торчать у плиты, когда впереди ждала ярмарка, так что я ограничилась яичницей.

– Ты вся сияешь, – отметил зашедший в столовую Ингвар.

Я широко улыбнулась в ответ. В пансионе практически не было развлечений, нас возили разве что в храмы на молитвы, а на ярмарки оставалось смотреть из окна. Теперь же наконец можно исполнить все мечты.

– Предвкушаю, как куплю шоколадные шарики на палочке и съем прямо там, даже пальцы оближу, – озвучила я самый страшный кошмар любой наставницы.

За подобное незамедлительно последовало бы наказание: переписать памфлеты о поведении, вытерпеть удары линейкой по рукам, простоять целый час в столовой, у всех на виду. Нас так строго приучали к дисциплине, что именно поэтому я изнывала от желания сделать что-то сумасшедшее, выходящее за грань подобающего поведения.

– Представляю, в какой восторг тебя приведут «завертушки», – Ингвар улыбнулся уголками губ. Заметив же мое недоумение, объяснил. – Это пирожное. Тесто, скатанное в неровную трубочку, с вареньем внутри. Ее невозможно съесть и остаться чистым. Варенье оказывается на губах, течет по пальцам, капает на одежду Мы в детстве устраивали целые соревнования, пытаясь съесть завертушку и не измазаться.

Я представила и залилась звонким хохотом. Боги, каких же мелочей мне не хватало в детстве, чтобы почувствовать себя по-настоящему живой и счастливой.

– Наверняка будут и клоуны, ярмарка редко обходится без артистов, – продолжал расхваливать будущую прогулку Ингвар.

В итоге, быстро поев, я в припрыжку отправилась к себе. Одевшись, задумчиво покосилась на лежащий кошель. Пары золотых с лихвой хватило бы на все развлечения и, если я собиралась вернуться, смысла брать его с собой не было. Тем более, один раз меня уже ограбили, а на ярмарке кроме циркачей, наверняка будут и воры.

Только вот я сильно сомневалась в том, что вернусь.

Ингвар ждал меня в холле. Он также переоделся и сейчас был в синих штанах и белоснежной рубашке, причем белую ткань украшала белая вышивка, отчего она искрилась в солнечных лучах.

Я подошла ближе, присмотрелась.

– Это что, настоящий снег? Ты украшаешь одежду ледяными узорами?

– Мне кажется, вполне неплохое применение стихии, – как ни в чем не бывало, заметил Ингвар.

До меня же дошло, что и кажущиеся алмазными запонки с пуговицами, также были ледяными.

И вроде бы в этом не было ничего предосудительного, но настроение подобно дрожжевого тесту, поползло вниз.

Накатила грусть. Ледяные статуи, ледяная посуда, ледяные пуговицы, было ли в этом замке хоть что-то настоящее?

Владеющий снежной стихией, Ингвар казался практически всемогущим, но власть зимы была не бесконечной. Наступит Солвейн, на смену холодам придет весна. Треснет лед, забурлят скованные реки, снег превратится в воду. Вечный круг, где жизнь всегда берет вверх над смертью и забвением.

– Что тебя расстроило? – от мужчины не укрылись изменения в моем настроении.

– Просто задумалась, – не желая копаться в своей душе, я поспешно вышла на улицу. – На чем поедем теперь?

 Взмах рукой и к ступенькам подъехал открытый экипаж, заряженный тройкой белоснежных лошадей. От живых их отличали только глаза, вместо привычных белков блестел лед.

– Прошу, – Ингвар распахнул передо мной дверцу.

Как и в прошлые разы, мы доехали за пару часов. Почему то мне казалось, что Ингвар продолжит играть роль галантного кавалера. Расскажет забавную историю, по обещает поучаствовать в ярмарских забавах и выиграть для меня игрушку, да хоть еще одну розу наколдовать! Он ведь хотел, чтобы я осталась в замке, иначе не затеял бы всю эту поездку, только сейчас отчего-то изображал полное равнодушие. Сцепив руки в замок, смотрел исключительно в окно, ни разу даже случайно не покосившись в мою сторону.

Неудивительно, что стоило карете остановиться, я едва не вылетела из нее, спеша скорее присоединиться к живым, шумным и настоящим, людям.

Ярмарка оказалась прекрасным развлечением. Людей было очень много, все в нарядных, ярких одеждах, то и дело со всех сторон слышались поздравления с наступающим праздником.

Уличные торговцы на все лады расхваливали пирожки и леденцы на палочках. К ним то и дело подбегали румяные ребятишки, крепко сжимая в перчатках заветные монетки.

Забыв обо всех заботах, я бегала от прилавка к прилавку. Не удержавшись, накупила множество разноцветных лент и гребней для волос, потом увидела лавку с одеждой и вовсе пропала. Рубашки, штаны, платья, все вещи украшала зимняя вышивка. Я долго смотрела на рубашку, на которую пришили крохотные колокольчики, но в итоге отобрала более простые и немаркие, подходящие для путешествия вещи.

Совсем скоро вещевой мешок начал приятно оттягивать руку. Приобретая очередной носовой платок, я чувствовала себя куда более самостоятельной и независимой, гораздо более готовой к новой жизни.

Пока я примеряла платья, Ингвар ждал на улице и успел раздобыть корзинку с необыкновенно вкусными сахарными орешками, со сгущенной начинкой. Вручив ее мне и забрав мешок, мужчина повел меня на площадь, смотреть представление.

На помосте актеры с ярко-раскрашенными лицами показывали шуточные сценки о том, как разные семьи готовятся к Солвейну. Юмор был деревенским, простым, зрители то и дело толкались, но я кидала орешки в рот, звонко смеялась и чувствовала себя совершенно счастливой.

Когда лицедеи закончили и начали кланяться, я хлопала в ладоши и одобрительно визжала едва ли не громче всех. С горящими глазами обернулась к Ингвару, желая поблагодарить за поездку, и наткнулась на его ледяной взгляд.

– Я буду ждать тебя на закате, – разрушил беззаботную атмосферу его сухой голос. – Захочешь уехать со мной или от меня, выбор за тобой.

С уходом мужчины ярмарка сразу потеряла половину своей прелести. И вроде бы Ингвар почти все время молчал, но ходить по рядом одной оказалось совсем не то же самое, что в компании.

Я без особой охоты купила еще расписную шкатулку, доела орешки, а потом обругала себя за нерешительность и отправилась к обозам. Тут меня ожидало очередное разочарование. Один обоз ушел вчера, еще два собирались отправляться лишь через неделю. Каким-то чудом я все же сумела найти торговца, внявшего моим мольбам и согласившимся перенести выезд на более ранний срок. Правда, пообещать пришлось целых пять золотых, но я сочла, что свобода стоит денег.

Оставив торговца улаживать дела, я вновь побрела к рядам. Времени до отправления оставалось совсем немного и, покосившись на покрасневшее солнце, я невольно задумалась, что сейчас делает Ингвар. Ждет ли он еще? А может, прекрасно понял, что никакого выбора передо мной не стояло, и сразу вернулся в замок, не изводя себя напрасным ожиданием?

На душе стало тоскливо. Я убеждала себя, что поступаю правильно, только вот отрастившая острые клыки совесть твердила, что отъезд куда больше напоминает очередное бегство.

Может быть, следовало найти в себе мужество и встретиться с Себастьяном лицом к лицу, честно сказать ему, что не желаю этого брака и не смогу стать достойной супругой. Я предпочла пойти более легким путем и сбежала от объяснений, постыдно надеясь, что проблема как-нибудь разрешится сама собой.

И точно также, понятия не имея, как вести себя с Ингваром и что делать с эмоциями, которые он пробуждал внутри меня, я бежала от мужчины.

«В любом случае, не менять же теперь планы!»

Я представила, как отреагирует Ингвар, в третий раз увидев меня на своем крыльце и нервно рассмеялась. Услышав же на площади шум, понадеялась попасть на новое представление и ускорила шаг.

«Обживусь в новом городе и стану ходить на каждую ярмарку», – пообещала я себе.

Только вот стоило приблизиться, как из груди вырвался потрясенный вздох. К потешному столбу, с сапогами на самом верху, была привязана девушка. Один стражник лениво взмахивал хлыстом, второй шагнул к девушке и, стащив с нее куртку, рванул с плеч рубашку.

– Что случилось? – обратилась я к стоящему рядом мужчине.

– Да девка в очередной раз на воровстве попалась. Решили вон, уму разуму плетью поучить, раз иначе не доходит, – не отрывая взгляда от девушки, злорадно усмехнулся тот.

У меня по коже пробежал мороз. Что сказать, совсем не такого зрелища мне хотелось!

Правда, все столпившиеся зеваки явно предвкушали наказание. Стоящий ближе всех толстый купец в песцовой шубе, видимо, та самая жертва преступления, и вовсе нетерпеливо постирал руки.

Размахнувшись, стражник ударил первый раз и по площади раздался наполненный болью крик.

Люди одобрительно закивали, у меня же перехватило дыхание. Спину обожгло забытой болью, на лбу выступил пот.

Второй удар заставил воровку выгнуться в путах, захлебнуться слезами.

– Пожалуйста, не надо! Я больше не буду, клянусь! – взмолилась она.

– Раньше надо думать было, милочка. Провинилась, будь добра, принимай наказание. Монет тридцать пять было, значит столько и ударов. За каждый золотой, кровью и потом заработанные, своей кровью заплатишь и в чужой карман больше не полезешь, – с ласковой улыбочкой пообещал купец.

«Сколько?!»

Я подумала, будто ослышалась. Стражник бил в полную силу, не пытаясь щадить девчонку, и даже половина ударов превратили бы ее спину в кровавое месиво. Причем, раз она решилась на кражу, денег на лекаря точно нет, а без лечения такие раны воспалятся и будут долго гноиться, оставив на память уродливые бугристые шрамы.

Стражник ударил в третий раз, и пронзительный визг заставил некоторых зажать уши.

– Немедленно прекратите это! – потребовала я.

Увы, мой голос потонул среди других. Чтобы протолкнуться вперед, пришлось активно работать локтями. К тому времени, как я, наконец, пробилась к помосту, девушка успела схлопотать еще пять ударов.

Она уже не вырывалась и бессильно повисла на веревках. Спину покрывали глубокие раны, по белой коже стекала кровь.

– Да остановитесь же вы! – я с силой топнула ногой, привлекая внимание.

– Ты еще кто такая? – второй стражник окинул меня раздраженным взглядом.

– Я… – я открыла рот, да так и замерла, запоздало сообразил, что не имею никакого права приказывать.

Даже если назовусь полным именем и пригрожу женихом, стражники банально не поверят. Да и кто сейчас узнает во мне леди невесту лорда Бронтеза? Простая одежда, волосы заплетены в косу, лицо все в липкой карамели, без кольца…

– Иди отсюда, не мешай. А то ко второму столбу привяжем, – гоготнул стражник.

Первый же опять качнул хлыстом. Медленно замахнулся, примеряясь для нового удара.

Воровка слабо застонала, и я кинулась вперед, закрывая ее собой. Зажмурилась и закусила губу, ожидая неминуемой вспышки боли.

«Только бы не закричать!»

ГЛАВА 4

Устроившись прямо на снегу, Ингвар приготовился к ожиданию. Мужчина не чувствовал холода, зимой ему никогда не бывало скучно. Обычные люди ненавидели морозы, неохотно выходили из теплого дома и спешили как можно скорее справиться с делами, вновь вернувшись под крышу.

Когда-то давно, еще только осознавая свои силы и проверяя предел своих возможностей, он развлекался, устраивая настоящие ледяные бури и весело хохотал, наблюдая, как люди подобно тараканам спешат забиться по своим норкам. За все годы на улице не задержался ни один, хотя буря была по-своему очаровательна и красива. Беспорядочный круговорот снежинок, торжествующий рев разгулявшихся ветров, разноцветное сияние снега.

Люди говорили, природа сошла с ума, закрывали ставни и подбрасывали побольше бревен в печки, а Ингвар чувствовал себя по-настоящему счастливым.

Когда-то он мечтал о совсем простых вещах. Большом и теплом доме, веселых друзьях и красавице-жене с зелеными глазами и звонким смехом. Обрушившееся проклятие перечеркнуло все. У него не осталось друзей, все знакомые в страхе разбежались кто куда. Ледяному монстру не суждено было завести семью и узнать, каково это – увидеть улыбку любимой девушки, ощутить теплые объятия, поймать ласковый взгляд.

Это было мучительно больно. Видеть, как мимо проходит жизнь, но больше не быть его частью. Ощущать, как холод разрывает его изнутри, отчаянно тянуться к очагу и не чувствовать даже крох тепла. До крови закусывать губу, беззвучно выть по ночам, захлебываться в стремительно растущей силе и не иметь ни малейшего понятия, как совладать с ней.

А потом его позвала вьюга. Ингвар до сих пор помнил, как впервые услышал ласковый шепот. Метель льнула к нему подобно любящей девушке, обнимала и манила за собой, обещая покой и успокоение.

С того дня ноющая в груди боль, наконец, успокоилась. Прошлые мечты подернулись дымкой, стали казаться чем-то неважным, несущественным, словно принадлежали совсем другому человеку.

Прежний Ингвар был вынужден постоянно сдерживать проклятие, сила же бурлила в груди, требуя выхода и разрывая его изнутри. Каждый вдох тогда приносил боль, он вроде бы жил, но не чувствовал ничего, кроме бесконечной усталости и изматывающего страха.

Замок стал его убежищем и крепостью. Местные быстро прознали и о необычных способностях нового хозяина, и о сундуке с золотом, которые он принес с собой. Ингвару хотелось одиночества, но вместо этого пришлось бороться с любителями скорой наживы. Сначала мужчина просто выгонял их, потом устал и в оранжерее появились первые ледяные статуи.

Когда на пороге появилась девушка, Ингвар не поверил собственным глазам. Продрогшая, с огромным синяком на скуле и разбитыми губами, она единственная не бросилась наутек, увидев ледяного демона. Вместо этого медленно, чтобы еще больше не потревожить сломанных ребер, опустилась на колени и стала умолять о милости.

Она назвалась Деборой. Дочка спившегося портного, настоящая красавица, слишком гордая, чтобы согласиться на прогулки с деревенскими парнями, она оказалась не в том месте и не то время. Разгоряченные выпитым спиртным, похваляющиеся друг перед другом, те не пожелали слышать очередного отказа.

Все это девушка рассказала сама, сухим, ломким голосом. Дебора не проронила ни слезинки, выплакав все слезы той ночью, и больше не собиралась рыдать. Теперь она желала мести и была готова на все, чтобы ледяной демон наказал ее обидчиков.

Ингвар не поверил ей в первый момент. Посчитав, будто это ловкий трюк, чтобы втереться в доверие и завладеть богаствами, нарочно издевался, хлестая ядовитыми фразами. Даже спросил, согласится ли она разделить с ним постель

Дебора ни разу не отвела взгляд. И сказала, что выполнит любое желание после того, как умрут ее мучители.

В ту ночь разразилась настолько страшная метель, какой не бывало еще никогда. От ледяного мороза не спасал ни разведенный очаг, ни горячий чай, ни одеяла. Вьюга стучала в окна, пробиралась сквозь дымоход, заглядывала в щели. Все дома замело едва ли не наполовину, но метель забрала лишь души обидчиков Деборы. Местные потом поговаривали, будто сами снежные духи заскучали в своей обители и выбрались на прогулку, замораживая все на своем пути.

Дебора могла вернуться, в родную деревню или в любую другую. Ингвар предлагал ей денег, даже готов был вызвать ледяных коней, но девушка лишь качала головой. Ее, такую маленькую и хрупкую, было искренне жаль. Мужчина знал, насколько всех пугают его глаза, но оказался не готов видеть совершенно мертвый взгляд Деборы. Только вот, когда он спросил, что еще может сделать, девушка обняла его и поцеловала.

Слишком ошарашенный, он слишком поздно оттолкнул ее. И обреченно наблюдал, как она покрывается льдом. Дебора улыбалась до самого конца, в глазах, наконец, отразилось облегчение. Месть оказалась лишь предлогом, Дебора с самого начала искала смерти и нашла последнее пристанище у ледяного демона. В ту ночь его последние эмоции замерзли вместе с ней.

Солнце начало медленно катиться за горизонт, небо окрасилось в розовый.

Ни один художник не смог бы передать всю красоту и богатство закатного вечера, подобных красок просто не существовало в природе.

Светло-голубое пространство медленно розовело, ближе к горизонту небо было малиново-фиолетовым. Казалось, кто-то разломил небо на части, раскрасил и вновь соединил. И теперь линия разлома пульсировала краснотой, источала сияние.

Вдалеке проступили контуры бледного месяца.

Хлое уже было пора появиться, еще каких-то полчаса и солнце окончательно скроется. А вместе с ним погаснет и последняя надежда

На фоне белоснежного снега хрупкая фигурка сразу бросилась бы в глаза, но ворота оставались закрыты. В глубине души Ингвар даже был рад этому.

Хлоя напоминала ему свечу. Тонкая, изящная, безумно красивая, с нежной улыбкой и сверкающим взглядом.

Ингвар сам не знал, в какой момент его замок превратился в клетку, бесконечный лабиринт. Он вроде бы мог покинуть его в любой момент, но продолжал бродить по длинным коридорам, не видя выхода.

Шаг, второй, третий.

Зачем он продолжал эту борьбу с собой? Просто по-привычке? Чтобы занять одинаковые дни хоть чем-то? Или надеясь, что однажды его жизнь все-таки изменится?

Хлоя оказалась слишком слабой, чтобы растопить лед, окружившей замок. Но, будто заполучив настоящую свечу, Ингвар жадно грел о нее руки, впитывая крохи тепла.

Сначала это было приятно. Ледяное сердце рванулось к ней, жадно требовало всего, чего так долго было лишено. Потом стало больно.

Ингвар не мог заставить себя разжать пальцы, не решался задуть трепещущий огонек, и пламя обжигало кожу. В памяти все ярче оживали картины прошлого, обретали глубину потаенные мечты. Только вот никакого облегчения это не приносило.

Счастливая жизнь была сравнима для него с Северным сиянием. Можно лишь наблюдать издалека, но никогда не удастся взять в руки.

Красное солнце окончательно закатилось за горизонт, на небо словно плеснули багрянцем.

Хлоя сделала свой выбор, пора было возвращаться домой.

Это было правильным, но Ингвара магнитом тянуло в город. Расшалившийся ветерок подтолкнул в спину, подбросил горсть снежинок и понес в сторону ворот.

И Ингвар решился. В конце концов, он действительно давно не выбирался из дома.

Мужчина не выбирал дороги, ноги сами принесли его на площадь.

Взгляд мгновенно выхватил из толпы Хлою. Выскочив на помост, она раскинула руки, закрывая собой привязанную к столбу девушку. Лицо Хлои побелело, но глаза яростно сверкали.

Стражник замахнулся хлыстом, собираясь ударить, а Ингвар почувствовал, как в груди вспыхивает обжигающий огонь.

***

Секунда, другая… Сердце лихорадочно колотилось в груди, по спине градом катился пот, но удара все не было.

– Тронете ее хоть пальцем, и вас не соберут по кускам, – раздался знакомый голос.

Стремительно обернувшись, я успела заметить, как стражник отбрасывает заледеневший кнут и тот рассыпается на части.

Я представила, как точно также разлетаются человек и к горлу подкатила тошнота.

Видимо, не одна я, потому что никто не попытался остановить Ингвара. Он стоял, скучающе смотря перед собой, на его пальцах плясало голубое пламя, фигуру окутало серебристое сияние. Стоило мужчине сделать шаг вперед, как толпа хлынула в сторону, позволяя ему беспрепятственно пройти ко мне.

– Долго ты собираешься тут торчать? Пойдем, – грубо велел Игнвар.

– Я никуда не уйду, без нее, – я кивнула на воровку.

Ингвар недовольно нахмурился, но все же шевельнул пальцами и ледяные лезвия перерезали веревки. Девушка кулем рухнула на пол, даже не пытаясь встать, и я кинулась к ней. Попыталась стянуть рубашку, накинула куртку.

– Эй, что вы себе позволяете?! – первым отмер купец. – Эта девушка наказана по закону!

– Не мешайте наказанию, иначе запрем в камере, – стараясь не смотреть Ингвару в лицо, пригрозил стражник. – Забирайте вашу спутницу и проваливайте, пока штраф не заставили уплатить.

Лицо Ингвара превратилось в ледяную маску, глаза посветлели. Я была уверена, что сейчас он вновь ударит неугодных стихией, но мужчина просто сорвал с пояса кошель.

– Ее обвиняют в воровстве? Это покроет ущерб? – и сыпанул содержимое на доски.

Кошель выглядел совсем небольшим, но из него хлынул настоящий серебряный ручей, во все стороны покатились монеты. Блеск денег словно затмил всем рассудок, зеваки тут же кинулись вперед, спеша подобрать монеты.

Воспользовавшись поднявшейся суматохой, я кое-как помогла девушке подняться, перекинула ее руку себе через плечо. Воровка пребывала в полубессознательном состоянии, машинально передвигая ноги, но не открывая глаз и совершенно не понимая, куда ее ведут.

Ингвар ждал у выхода с площади, упершись о стену и скрестив руки на груди.

– Ты бы поспешила. Монеты скоро растают, и разочарованные зеваки вспомнят, с чего все началось, – глядя, как меня заносит в сторону, и мы едва не падаем на землю, равнодушно посоветовал он.

– Если бы ты помог, было куда быстрее, – язвительно заметила я.

Безучастность мужчины уже начинала выводить из себя. Я понимала, что Ингвар отвык от людей, но можно ведь было сделать исключение?!

– Уверена? – не тронувшись с места, мужчина изогнул бровь. – Если я прикоснусь к воровке, она превратится в лед.

– Что?! – я ошеломленно уставилась на Ингвара, не зная, как реагировать на очередное признание.

Выходит, мужчина избегал прикосновений не из-за отчужденности, а физической невозможности дотронуться до кого-то?

Сразу вспомнилось, как мы одновременно потянулись к книге и Ингвар отдернул руку. Тогда это обстоятельство показалось не стоящим внимания, я была слишком ошарашена открывшейся правдой о мужчине, но как оказалось, я узнала далеко не все.

Воровка застонала, дернулась от боли и я крепче перехватила ее за талию. Какие бы еще секреты не скрывал Ингвар, думать об этом было некогда.

– И что нам делать? Я не дотащу ее до экипажа, – я растерянно взглянула на мужчину.

– Там все равно хватило бы места только на двоих, – ледяной прищур ясно дал понять, что помогать незнакомым воровкам Ингвар не будет. – У тебя есть деньги, сними ей комнату в любом трактире.

– А где ближайший?! – я нервно оглянулась по сторонам.

И вроде бы я бросила по улицам целый день, но в голову не лезло ничего путного. Словно память протрясли сквозь решето, выбросив даже крохи воспоминаний.

Наверное, если бы Ингвар вновь пожал плечами, я бы не выдержала и устроила банальную истерику, но мужчина решил смилостивиться.

– Туда. «Жареная утка» ей отлично подойдет, – Ингвар развернулся и первым пошел вперед.

К счастью, трактир располагался совсем рядом. Один раз я все же поскользнулась и под двойным весом не устояла на ногах, вместе с воровкой растянувшись на земле. Второго падения девушка бы не выдержала, но тут я разглядела нужную вывеску на здании посредине улицы.

– Госпожа! Госпожа, подождите! – громкий возглас заставил вжать голову в плечи и ускорить шаг.

– Да остановитесь!

Гневных ноток в голове не слышалось, да и преследователь был только один, так что я рискнула обернуться. И облегченно выдохнула, узнав в семенящем и придерживающим шляпу рукой мужчине торговца, с которым сговорилась о месте в обозе.

– Госпожа, что же вы опаздываете! То едва не плакали, умоляя скорее отправиться, а теперь гуляете, как ни в чем не бывало, – не обращая никакого внимания на воровку, почти висящую на мне, принялся сердито выговаривать он.

Ингвар при этом не произнес ни слова, напротив, отошел в сторону, не мешая разговору, но у меня все равно вспыхнули щеки. Демоны, я хотела поскорее уехать, но не желала, чтобы мужчина узнал об этом, да еще и в такой форме!

– Пожалуйста, давайте выедем попозже. У меня тут возникли… непредвиденные обстоятельства, но я постараюсь справиться как можно быстрее и сразу приду, – лучезарно улыбаться, когда глаз нервно дергался, а тело сотрясала дрожь, было сложно, но я честно старалась. – Я заплачу за опоздание в двойном размере.

– Госпожа, да о чем вы?! Городские ворота уже через час закроют, и сколько золотых стражникам не дай, ни в какую открыть не согласятся, хоть, десять золотых посули, хоть сто! – всплеснул руками мужчина. – Канун Солвейна, не хватало еще снежных демонов в город впустить! Они в такие ночи самую силу и имеют.

Я с трудом проглотила саркастические замечание, что закрывать ворота несколько поздновато, потому что демон уже вошел в город. Вместо этого вновь растянула губы в улыбке и послала торговцу свой самый обезоруживающий взгляд.

– Тогда давайте отправимся завтра с утра. Вы все равно только спустя три дня собирались, какая разница?

– Я же все планы ради этой поездки изменил! – мужчина вытер взмокший лоб. Кажется, хотел сказать что-то еще, но потом махнул рукой. – В общем, или приходите к обозу, или я уезжаю без вас. Только помните, что других обозов нет. Не успеете, будете ждать целую неделю.

Мне захотелось зарычать. Наверное, если бы я умела превращаться в сказочных драконов, то сейчас издала бы громогласный рык и выдохнула весь кипевший внутри огонь вслед уходящему торговцу.

Ну почему всем так нравится командовать мной и ставить перед выбором?! Сначала Ингвар, теперь даже какой-то купец ведет себя так, словно перед ним оборванка!

Решение же нужно было принимать быстро. Прохожих на улице было немного, но проходившие мимо две девушки переглянулись и ускорили шаг. Как бы еще стражу не кликнули.

– Да брось ее здесь, – безучастно посоветовал Ингвар. – Рано или поздно из трактира выйдут посетители, подберут.

– А почему сразу не кому-то под дверь? Это тебе что, собака? – огрызнулась я.

Порывисто вздохнув, зашагала к трактиру. Что ж, видимо не судьба мне покинуть городок в ближайшее время.

Заведение оказалось совсем небольшим, людей было мало. Завидев нашу компанию, трактирщик всплеснул руками и выскочил из-за стойки.

– Боги, что случилось?

– Моя подруга упала и поранилась, – куртка скрывала спину воровки, так что я позволила себе покривить душой. – Есть свободная комната? И я попрошу вызвать нам лекаря.

Ингвар продолжал изображать безучастного зрителя, так что пришлось мне самой изворачиваться и доставать деньги, стараясь при этом не уронить девушку.

– Вот, это за беспокойство, – положенный на стойку золотой мгновенно успокоил тревогу трактирщик и настроил на нужный лад.

Мужчина сам подхватил воровку на руки, занося в комнату, кликнул слуг, велев позвать лекаря, а еще принести воды и бинтов.

– И ужин, – заняв единственный стул в комнате, бросил Ингвар вслед трактирщику.

Стащив шапку, я вытерла мокрый лоб, расстегнула и повесила в шкаф шубу. Комнатка была маленькой явно не рассчитанной на троих посетителей. Кровать, стол и стул, несколько табуреток, шкаф и треснувшее зеркало на стене.

Постучавшая служанка принесла таз с водой и перевязочные материалы.

Ополоснув руки, я закатала рукава и шагнула к кровати. Воровка лежала совершенно неподвижно, но стоило мне начать отрывать прилипшую рубашку от ран, глухо застонала и пошевелилась, едва не упав на пол.

– Тихо, лежи спокойно, мы тебя не обидим, – я прижала ее к кровати, подняла умоляющий взгляд на Ингвара. – Можешь помочь ей? Уменьшить боль стихией?

– Не боишься, что я перестараюсь, и в трактире появится необычная статуя? – с какой-то странной интонацией спросил мужчина.

– Ну, со мной ведь все получилось, – я вспомнила, как Ингвар лечил мою лодыжку в карете и каким взволнованным был его взгляд.

Определенно, насколько сильно он не старался бы изображать безразличие ко всему вокруг, оставаться полностью безучастным у него не выходило.

– Только не проговорись потом ей, – Ингвар поднялся со стула и обошел кровать с другой стороны. – Обычный человек скорее предпочтет погибнуть, чем принять помощь от рук ледяного демона.

Сейчас определенно был не самый лучший момент напоминать мужчине, что его же собственные книги описывали совсем других ледяных демонов, и я лишь тряхнула головой.

– Очнется, сможет пойти к стражникам за двойной порцией.

Мои слова вызвали у Ингвара ухмылку. Он взмахнул руками, и на спину девушки опустилось снежное облачко. Почти сразу же воровка перестала стонать и, кажется, уснула или потеряла сознание.

На этот раз моих прикосновений она не ощутила. Я аккуратно отделила рубашку, тщательно промыла раны. Девушка была совсем худенькой, позвонки торчали сквозь кожу, выпирали ребра. Старая, заношенная до дыр одежда также указывала, что на воровство она решилась явно от безысходности.

На мгновение я задумалась, не ожидала ли бы подобная судьба и меня, не встреться мне Ингвар?

– Почему ты вступилась за нее? – вырвал из мыслей голос мужчины. – По вине такой же воровки ты лишилась денег, зря продала сережки.

Упоминание об украшении кольнуло сердце болью, но я отмахнулась от неуместной тоски.

– Я сама виновата, нужно было лучше следить за кошелем, – поджала я губы. – В любом случае, бить хлыстом за настолько мелкий проступок…

– А вдруг она украла последние гроши у матери, тяжело работающей всю неделю, чтобы купить детям молока? – коварно уточнил Ингвар.

– Она украла кошель у торговца, способного каждый день закатывать пир горой! И за это ее избили до полусмерти, обрекая на долгие муки! – гневно отозвалась я. – Ты хоть представляешь, насколько унизительна и болезненна порка? Каково ощущать себя совершенно беспомощной и покорно стоять, голой по пояс, в ожидании неминуемой боли? Первый удар самый легкий, тело еще не успевает осознать боль, и ты вздрагиваешь скорее от неожиданности. Зато потом боль наслаивается, накрывает волнами. Плеть разрезает кожу, бьет по свежим ранам и от боли темнеет в глазах. Кровь стекает по спине, сбегает по подбородку из прокушенной губы, сам воздух пахнет кровью. Нет, никто не заслуживает подобного!

Я сама не заметила, как вцепилась в спинку кровати с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Кое-как заставила себя разжать пальцы. Меня колотила дрожь, к горлу подступил комок.

– Ты говоришь так, словно испытала это на собственной шкуре, – Ингвар сделал шаг вперед. Протянул руку, желая дотронуться до плеча, но в последний момент отдернул ладонь. – На твоей спине нет ни единого шрама, кожа выглядит безупречно.

– В пансионе был хороший лекарь, – с горечью отозвалась я.

На душе стало до того тошно, что захотелось выть. Я старательно гнала от себя воспоминания о прошлом, внушала, что к старому нет возврата, и теперь все будет по-другому, но оно все равно напомнило о себе.

– Ему щедро платили за то, чтобы он убирал все следы и не рассказывал никому, как именно юных воспитанниц обучают покорности и послушанию.

– И часто вас наказывали таким образом? – в глазах Ингвара заклубилась беспросветная вьюга.

– Кого как, – в памяти ожил свист воздуха, предшествующего удару и я рефлекторно вздрогнула. – Меня – раньше раз в неделю, после визита Себастьяна – почти каждый день.

– А твои родители? Ты писала им об этом? – бесстрастно уточнил мужчина.

– Мама умерла, а отец… Разумеется, он знал, что в пансионе практикуют физические наказания. Стояние на горохе, лишение ужина, ночь в карцере, розги… Именно поэтому отец и выбрал пансион, считал, только там из меня сделают приличную жену, которую получится выгодно отдать замуж. Хотя о каком замужестве можно говорить в двенадцать… Я была самой маленькой из всех, королевскому советнику просто не посмели отказать.

Рассказывать о прошлом было больно и стыдно. Я до сих пор не понимала, за что отец отказался от меня, почему обрек на долгие годы издевательств и страха. Говорили, он любил мою мать, был счастлив, впервые услышав о ребенке, но за всю жизнь я не услышала от него ни единого доброго слова.

Нервно ломая пальцы, я смотрела в пол, опасаясь поднять взгляд и увидеть на лице Ингвара презрение. Мужчина ведь и раньше не вел себя так, как требовало мое происхождение, а узнав, как со мной обращались, наверняка потеряет остатки уважения.

Потом на пол упала снежинка. Я резко подняла голову и ахнула. Ингвар стоял, с силой сжав спинку стула, и от его рук во все стороны расходилось снежное облако. Лед накрыл часть стула, на пол сыпались искры.

Мужчина же словно не осознавал этого. Его глаза стали прозрачно-голубыми, губы сжались в тонкую линию.

– Ингвар! – снег начал покрывать пол, и я громко окликнула мужчину.

– Что? – он тряхнул головой, опустил взгляд, и лед сразу же исчез. – Я ведь говорил, иногда прошлое лучше забыть. Все это случилось совсем с другим человеком, не с тобой. Признаки прошлого не имеют над нынешней тобой никакой власти.

Ингвар сказал это настолько убежденно, что я позволила себе поверить. Странное дело, но рядом с ним воспоминания блекли и уже не казались такими пугающими. Даже известие о скором замужестве словно припорошило снегом.

Я открыла рот, собираясь поблагодарить мужчину за поддержку, но тут в дверь постучали. На пороге оказался лекарь с трактирщиком за спиной.

– Уважаемый, у вас есть еще свободные комнаты? – обратился мужчина к последнему.

Ответ я не расслышала. Лекарь вошел в комнату, раскрыл саквояж, Ингвар напротив, вышел, освобождая пространство.

– Что случилось с вашей подругой? – обрабатывая руки, деловито уточнил лекарь.

– Тяжелые жизненные обстоятельства, – я откинула простынь со спины воровки.

Задавать лишних вопросов лекарь не стал. Осмотрев девушку, смазал все раны и напоил ее несколькими настойками.

– Вот, этим будете мазать спину, это дадите, если начнется жар, это можно принимать от боли, – оставив ряд склянок, объяснил он. – До утра девушка должна проспать, но лучше посидеть рядом с ней.

– Конечно, – поблагодарив мужчину и расплатившись, я следом за ним вышла в коридор.

Ингвар не вернулся, и в голову полезли нехорошие мысли. Что, если мужчина бросил меня и вернулся в замок?