Фауст. Страдания юного Вертера бесплатное чтение
© В. В. Левик (наследники), перевод, 2023
© Р. С. Эйвадис, перевод, 2023
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2023
Издательство Иностранка®
* * *
Фауст
трагедия
ПОСВЯЩЕНИЕ
- Вы вновь со мной, туманные виденья,
- Мне в юности мелькнувшие давно…
- Вас удержу ль во власти вдохновенья?
- Былым ли снам явиться вновь дано?
- Из сумрака, из тьмы полузабвенья
- Восстали вы… О, будь, что суждено!
- Как в юности, ваш вид мне грудь волнует,
- И дух мой снова чары ваши чует.
- Вы принесли с собой воспоминанье
- Веселых дней и милых теней рой;
- Воскресло вновь забытое сказанье
- Любви и дружбы первой предо мной;
- Все вспомнилось: и прежнее страданье,
- И жизни бег запутанной чредой,
- И образы друзей, из жизни юной
- Исторгнутых, обманутых фортуной.
- Кому я пел когда-то, вдохновенный,
- Тем песнь моя – увы! – уж не слышна…
- Кружок друзей рассеян по вселенной,
- Их отклик смолк, прошли те времена.
- Я чужд толпе со скорбью, мне священной,
- Мне самая хвала ее страшна,
- А те, кому моя звучала лира,
- Кто жив еще, – рассеяны средь мира.
- И вот воскресло давнее стремленье,
- Туда в мир духов, строгий и немой,
- И робкое родится песнопенье,
- Стеня, дрожа эоловой струной;
- В суровом сердце трепет и смиренье,
- В очах слеза сменяется слезой;
- Все, чем владею, вдаль куда-то скрылось;
- Все, что прошло, – восстало, оживилось!..
Пролог в театре
Директор, поэт и комик.
Директор
- Друзья, вы оба мне не раз
- Помочь умели в горькой доле;
- Как ваше мненье: хорошо ли
- Пойдут дела теперь у нас?
- Хотел бы публике я угодить на славу:
- Она сама живет и жить другим дает.
- Подмостки есть; театр готов; забаву
- Уж предвкушает радостно народ.
- У нас ведь все к чудесному стремятся:
- Глядят во все глаза и жаждут удивляться.
- Мне угождать толпе хоть и не новый труд –
- Но все ж меня берет невольное сомненье:
- Прекрасного они, конечно, не поймут,
- Зато начитаны они до пресыщенья.
- Вот дать бы пьесу нам поярче, поновей,
- Посодержательней – для публики моей!
- А ведь приятен вид толпы необозримой,
- Когда она вокруг театра наводнит
- Всю площадь, и бежит волной неудержимой,
- И в двери тесные и рвется, и спешит.
- Нет четырех часов, до вечера далеко,
- А уж толпа кишит, пустого места нет,
- Точь-в-точь голодные пред лавкой хлебопека,
- И шею все сломить готовы за билет.
- Такие чудеса во власти лишь поэта!
- Мой друг, теперь прошу: скорей ты сделай это.
Поэт
- Не говори мне о толпе безумной –
- Она в нас мысли лучшие гнетет;
- Избавь меня от этой давки шумной,
- Влекущей мощно в свой водоворот;
- Нет, тишины ищу я, многодумный, –
- Лишь там поэту радость расцветет;
- Там, только там божественною властью
- Любовь и дружба нас ведут ко счастью.
- Что в глубине сердечной грудь лелеет,
- Что просится на робкие уста –
- Удачно ль, нет ли, – выйти чуть посмеет
- На свет – его погубит суета!
- Нет, лучше пусть годами дума зреет,
- Чтоб совершенной стала красота!
- Мишурный блеск родится на мгновенье,
- Прекрасному – потомства поклоненье!
Комик
- Потомство! Вот о чем мне речи надоели!
- Что, если б для него – потомства – в самом деле
- И я бы перестал смешить честной народ?
- Кто ж публику тогда, скажите, развлечет
- Веселой шуткою, ей нужной, без сомненья?..
- Нет, как хотите, а держусь я мненья,
- Что весельчак заслужит свой почет
- И что забавник – не лишен значенья.
- Кто интересен публике, мой друг,
- Тот говорить с толпою может смело;
- Увлечь ее – ему пустое дело,
- Успех тем легче, чем обширней круг!
- Итак, смелей вперед! Вы можете заставить
- Фантазию, любовь, рассудок, чувство, страсть
- На сцену выступить; но не забудьте часть
- И шаловливого дурачества прибавить.
Директор
- А главное, мой друг, введите приключенья!
- Глазеть на них – толпе нет выше наслажденья;
- Ну и пускай толпа, разиня рот, глядит…
- Причудливую ткань раскиньте перед нею –
- И вы упрочили за пьесою своею
- Успех – и к вам толпа уже благоволит.
- Пусть масса массу привлекает!
- Пусть каждый кое-что на вкус получит свой!
- Кто много предложил, тот многим угождает, –
- И вот толпа идет, довольная, домой.
- Смелее всё в куски мельчайшие крошите –
- И этот винегрет успех доставит вам.
- Легко вам выдумать, легко представить нам!
- Что пользы, если вы им «целое» дадите?
- Ведь публика ж его расщиплет по кускам.
Поэт
- И вы не видите, как гнусно и постыдно
- Такое ремесло? Иль не художник я?
- Дрянных писак пустая пачкотня
- У вас вошла уж в правило, как видно.
Директор
- Не может нас упрек подобный оскорбить:
- Ведь всякий человек, рассудок свой имея,
- Берет оружие, какое бьет вернее.
- С волками жить – по-волчьи выть!
- Кто ваша публика, позвольте вас спросить?
- Один приходит к нам, чтоб скуку утолить,
- Другой, набив живот потуже,
- Идет сюда переварить обед,
- А третий – что для нас всего, пожалуй, хуже –
- Приходит нас судить по толкам из газет.
- Для них одно – театр, балы и маскарады:
- Лишь любопытством весь народ гоним;
- А дамы – те идут показывать наряды:
- Чтоб роль играть, не нужно платы им.
- О чем вы грезите? Спуститесь-ка пониже!
- Вам хорошо смотреть с надзвездной вышины!
- Нет, вы взгляните-ка поближе!
- Те грубы, эти холодны!
- Один от нас в приют камелий,
- Другой в игорный дом идет…
- Смешно, когда поэт зовет
- Великих муз к ничтожной цели!
- Прошу вас об одном: побольше сочинить.
- Как можно более: вот в чем мое стремленье!
- Запутайте толпу, введите в заблужденье;
- Иначе – верьте мне – ей трудно угодить.
- Что с вами? Или вас коснулось вдохновенье?
Поэт
- Иди, других ищи себе рабов:
- Мне высшие права природа уделила.
- Предам ли на позор высокий дар богов?
- Продажна ли певца святая сила?
- Чем трогает сердца восторженный поэт?
- Какая сила в нем стихиями владеет?
- Не та ль гармония, что в сердце он лелеет,
- Которою, творя, объемлет он весь свет?
- Когда природа-мать движеньем равнодушным
- Нить вечную влечет веретеном послушным;
- Когда все сущее, сменяясь каждый час,
- В нестройный резкий хор сливается вкруг нас, –
- Кто звуки мерные в порядке размещает,
- Чьей речи верный ритм живителен и тверд?
- Кто единичное искусно обобщает,
- Объединяя всё в торжественный аккорд?
- Кто бурю выразит в борьбе страстей кипучей,
- В теченьи строгих дум – зари вечерней свет?
- Весны роскошный лучший цвет
- К ногам возлюбленной бросает кто, могучий?
- Кто цену придает незначащим листам,
- В прославленный венок вплетая листья эти?
- Кто стережет Олимп, кто друг и связь богам?
- Мощь человечества, живущая в поэте!
Комик
- И долг ваш – эту мощь на деле применить!
- Итак, ловите же минуты вдохновенья,
- Как ловит ловелас предлог для похожденья!
- Угодно ль, например, любовь изобразить?
- Случайно сходятся – взаимное сближенье,
- Затем – свидания, надежды, опасенья:
- То счастье близко к ним, то вновь уходит вдаль,
- То ревность, то боязнь, то радость, то печаль, –
- Глядишь – готов роман. И так-то все на свете.
- Смелей лишь черпайте из жизни всех людей –
- И для задуманной комедии своей
- Не будете нуждаться вы в предмете.
- Всяк испытал, конечно, чувства эти,
- Но редкий знает, сколько в них чудес!
- Где ни копните – тут и интерес!
- Картина попестрей, поменьше освещенья,
- Да искра истины средь мрака заблужденья –
- И смотришь, – славное сварили вы питье,
- По вкусу каждому: в нем всяк найдет свое.
- Цвет юности идет сюда, мечтая,
- Что откровенье в пьесе он найдет,
- И нежных душ чувствительная стая
- Меланхоличной пищи сердцу ждет;
- В одном одну мечту, в другом другую будит
- Рассказ искусный ваш, и каждый зритель будет,
- Ручаюсь, вашей пьесой восхищен:
- Что в сердце у него, то в пьесе видит он!
- Они еще не прочь и плакать, и смеяться,
- Возвышенное чтить и блеском восхищаться;
- Кто пожил, на того не угодишь ничем,
- А тот, кто не созрел, – доволен будет всем!
Поэт
- Отдай же годы мне златые,
- Когда и сам я был незрел,
- Когда я песни молодые,
- Не уставая, вечно пел!
- В тумане мир передо мною
- Скрывался; жадною рукою
- Повсюду я цветы срывал
- И в каждой почке – чуда ждал.
- Я беден был – и все, что надо
- Для счастья чистого, имел:
- Стремленьем к истине кипел,
- И бред мечты – мне был отрада!..
- Отдай мне прежний жар в крови,
- Мои порывы и стремленья,
- Блаженство скорби, мощь любви,
- И мощной ненависти рвенье,
- И годы юные мои!
Комик
- Что юность! Юность вам нужнее,
- Когда идете вы на бой,
- Когда красавица порой
- Сама на вашей виснет шее,
- Когда конца своим трудам
- Хотите быстро вы добиться,
- Когда всю ночь придется вам
- Плясать, и петь, и веселиться.
- Но чтоб искусною рукой
- Играть, восторги возбуждая,
- И, ловко там и сям блуждая,
- Стремиться к цели подставной,
- За это старшие пускай берутся смело:
- Тем больше будет вам почета, старики!
- Что старость в детство нас приводит – пустяки:
- До самой старости мы – дети; вот в чем дело!
Директор
- Довольно слов, довольно споров,
- И комплиментов, и укоров!
- Зачем болтать по пустякам?
- Пора за дело взяться нам.
- К чему такие затрудненья?
- Что вдохновенья долго ждать?
- Поэт – властитель вдохновенья:
- Он должен им повелевать.
- Что нужно нам – мы с вами знаем;
- Напиток крепкий мы считаем
- За лучший – дайте ж нам его!
- Не забывайте ничего:
- Что можно сделать неотложно,
- Зачем назавтра оставлять?
- Должны вы сразу уловлять
- Все то, что нужно и возможно,
- И уж из рук не выпускать!
- Для нашей сцены все пригодно;
- На ней – вы полный господин;
- Берите сколько вам угодно
- И декораций, и машин,
- Огней бенгальских, освещенья,
- Зверей и прочего творенья,
- Утесов, скал, огня, воды:
- Ни в чем не будет вам нужды.
- Весь мир на сцену поместите,
- Людей и тварей пышный ряд –
- И через землю с неба в ад
- Вы мерной поступью пройдите!
Пролог на небесах
Господь, архангелы, потом Мефистофель.
Рафаил
- Звуча в гармонии вселенной
- И в хоре сфер гремя, как гром,
- Златое солнце неизменно
- Течет предписанным путем.
- И крепнет сила упованья
- При виде творческой руки:
- Творец, как в первый день созданья,
- Твои творенья велики!
Гавриил
- И с непонятной быстротою,
- Кружась, несется шар земной;
- Проходят быстрой чередою
- Сиянье дня и мрак ночной;
- Бушует море на просторе,
- У твердых скал шумит прибой,
- Но в беге сфер земля и море
- Проходят вечно предо мной.
Михаил
- Грозя земле, волнуя воды,
- Бушуют бури и шумят,
- И грозной цепью сил природы
- Весь мир таинственно объят.
- Сверкает пламень истребленья,
- Грохочет гром по небесам,
- Но вечным светом примиренья
- Творец небес сияет нам.
Все трое
- И крепнет сила упованья
- При виде творческой руки:
- Творец, как в первый день созданья,
- Твои творенья велики!
Мефистофель
- Опять, о Господи, явился ты меж нас
- За справкой о земле – что делается с нею!
- Ты с благосклонностью встречал меня не раз –
- И вот являюсь я меж челядью твоею.
- Прости, не мастер я по части громких слов;
- Но если б пышный слог я в ход пустить решился,
- Сам рассмеялся б ты – ручаться я готов, –
- Когда б от смеха ты давно не отучился.
- Мне нечего сказать о солнцах и мирах:
- Я вижу лишь одни мученья человека.
- Смешной божок земли, всегда во всех веках
- Чудак такой же он, как был в начале века!
- Ему немножко лучше бы жилось,
- Когда б ему владеть не довелось
- Тем отблеском божественного света,
- Что разумом зовет он: свойство это
- Он на одно лишь мог употребить –
- Чтоб из скотов скотиной быть!
- Позвольте мне, хоть этикет здесь строгий,
- Сравненьем речь украсить: он на вид,
- Ни дать ни взять, – кузнечик долгоногий,
- Который по траве то скачет, то взлетит
- И вечно песенку старинную твердит.
- И пусть еще в траве сидел бы он уютно.
- Так нет же, прямо в грязь он лезет поминутно.
Господь
- Ты кончил? С жалобой одною
- Являешься ты вечно предо Мною!
- Иль на земле добра совсем уж нет?
Мефистофель
- Нет, что ни говори, а плох наш белый свет!
- Бедняга человек! Он жалок так в страданьи,
- Что мучить бедняка и я не в состояньи.
Господь
- Ты знаешь Фауста?
Мефистофель
- Он доктор?
Господь
- Он мой раб.
Мефистофель
- Но не такой, как все; он служит по-иному;
- Ни пить, ни есть не хочет по-земному;
- Как сумасшедший, он рассудком слаб,
- Что чувствует и сам среди сомнений;
- Всегда в свои мечтанья погружен,
- То с неба лучших звезд желает он,
- То на земле всех высших наслаждений,
- И в нем ничто – ни близкое, ни даль –
- Не может утолить грызущую печаль.
Господь
- Пока еще умом во мраке он блуждает,
- Но истины лучом он будет озарен;
- Сажая деревцо, садовник уже знает,
- Какой цветок и плод с него получит он.
Мефистофель
- Бьюсь об заклад: он будет мой!
- Прошу я только позволенья, –
- Пойдет немедля он за мной.
Господь
- Пока живет он на груди земной,
- Тебе на то не будет запрещенья:
- Блуждает человек, пока в нем есть стремленья.
Мефистофель
- Благодарю: не надо мертвых мне!
- От трупов я держуся в стороне.
- Нет, дайте мне здорового вполне:
- Таких я мертвецам всегда предпочитаю, –
- Как кошка с мышью, с ними я играю.
Господь
- Тебе позволено: иди,
- И завладей его душою,
- И, если можешь, поведи
- Путем превратным за собою –
- И посрамлен да будет сатана!
- Знай: чистая душа в своем исканьи смутном
- Сознаньем истины полна!
Мефистофель
- Сознаньем слабым и минутным!
- Игра мне эта не страшна,
- Не проиграю я заклада;
- Но только знайте, если мне
- Поддастся он, пусть будет мой вполне:
- Триумф победы – вот моя награда!
- Пусть вьется он в пыли, как тетушка моя,
- Достопочтенная змея!
Господь
- Тогда явись ко Мне без колебанья!
- К таким, как ты, вражды не ведал Я…
- Хитрец среди всех духов отрицанья,
- Ты меньше всех был в тягость для Меня.
- Слаб человек; покорствуя уделу,
- Он рад искать покоя – потому
- Дам беспокойного Я спутника ему:
- Как бес, дразня его, пусть возбуждает к делу!
- А вы, сыны Небес и рая, –
- Пусть вечно радует вас красота святая,
- И ко всему, что есть и будет вновь,
- Пусть проникает вас священная любовь.
- И все, что временно, изменчиво, туманно,
- Обнимет ваша мысль, спокойно-постоянна.
Небо закрывается. Архангелы расходятся.
Мефистофель
(один)
- Охотно старика я вижу иногда,
- Хоть и держу язык; приятно убедиться,
- Что даже важные такие господа
- Умеют вежливо и с чертом обходиться!
Часть первая
Ночь
Старинная комната с высокими готическими сводами. Фауст в беспокойной позе сидит у своего стола на высоком кресле.
Фауст
- Я философию постиг,
- Я стал юристом, стал врачом…
- Увы! с усердьем и трудом
- И в богословье я проник –
- И не умней я стал в конце концов,
- Чем прежде был… Глупец я из глупцов!
- Магистр и доктор я – уж вот
- Тому пошел десятый год;
- Учеников и вкривь и вкось
- Вожу я за нос на авось –
- И вижу все ж, что не дано нам знанья.
- Изныла грудь от жгучего страданья!
- Пусть я разумней разных простаков –
- Писак, попов, магистров, докторов, –
- Пусть не страдаю от пустых сомнений,
- Пусть не боюсь чертей и привидений,
- Пусть в самый ад спуститься я готов –
- Зато я радостей не знаю,
- Напрасно истины ищу,
- Зато, когда людей учу,
- Их научить, улучшить – не мечтаю!
- Притом я нищ: не ведаю, бедняк,
- Ни почестей людских, ни разных благ…
- Так пес не стал бы жить! Погибли годы!
- Вот почему я магии решил
- Предаться: жду от духа слов и сил,
- Чтоб мне открылись таинства природы,
- Чтоб не болтать, трудясь по пустякам,
- О том, чего не ведаю я сам,
- Чтоб я постиг все действия, все тайны,
- Всю мира внутреннюю связь;
- Из уст моих чтоб истина лилась –
- Не слов пустых набор случайный!
- О ясный месяц! Если б ныне,
- В ночной печальной тишине,
- В последний раз сиял ты мне
- В моей тоске, моей кручине!
- О, если б мог бродить я там
- В твоем сияньи по горам,
- Меж духов реять над вершиной,
- В тумане плавать над долиной,
- Науки праздный чад забыть,
- Себя росой твоей омыть!..
- Еще ль в тюрьме останусь я?
- Нора проклятая моя!
- Здесь солнца луч в цветном окне
- Едва-едва мелькает мне;
- На полках книги по стенам
- До сводов комнаты моей –
- Они лежат и здесь и там,
- Добыча пыли, снедь червей;
- Реторт и банок целый ряд
- В пыли с приборами стоят
- На ветхих полках много лет.
- И вот твой мир! И вот твой свет!
- Еще ль не ясно, почему
- Изныла грудь твоя тоской,
- И больно сердцу твоему,
- И жизни ты не рад порой?
- Живой природы пышный цвет,
- Творцом на радость данный нам,
- Ты променял на тлен и хлам,
- На символ смерти, на скелет!..
- О, прочь! Беги, беги скорей
- Туда, на волю! Нострадам
- Чудесной книгою своей
- Тебя на путь наставит сам.
- К словам природы будь не глух –
- И ты узнаешь ход светил,
- И дух твой будет полон сил,
- Когда ответит духу – дух!
- Чудесных знаков дивный вид
- Сухой наш ум не объяснит.
- О духи! Здесь вы в тишине
- Витаете: ответьте мне!
(Раскрывает книгу и видит знак Макрокосма.)
- Что за блаженство вновь в груди моей
- Зажглось при этом виде, сердцу милом!
- Как будто счастье жизни юных дней
- Вновь заструилось пламенно по жилам!
- Начертан этот знак не Бога ли рукой?
- Он душу бурную смиряет,
- Он сердце бедное весельем озаряет,
- Он таинства природы раскрывает
- Пред изумленною душой!
- Не бог ли я? Светло и благодатно
- Все вкруг меня! Здесь, с дивной глубиной,
- Все творчество природы предо мной!
- Теперь мне слово мудреца понятно:
- «В мир духов нам доступен путь,
- Но ум твой спит, изнемогая:
- О ученик! восстань, купая
- В лучах зари земную грудь!»
(Рассматривает изображение.)
- Как в целом части все, послушною толпою
- Сливаясь здесь, творят, живут одна другою!
- Как силы горние в сосудах золотых
- Разносят всюду жизнь божественной рукою
- И чудным взмахом крыл лазоревых своих
- Витают над землей и в высоте небесной –
- И стройно все звучит в гармонии чудесной!
- О, чудный вид! Но только вид – увы!
- Мне не обнять природы необъятной!
- И где же вы, сосцы природы, – вы,
- Дарующие жизнь струею благодатной,
- Которыми живет и небо, и земля,
- К которым рвется так больная грудь моя?
- Вы всех питаете, – что ж тщетно жажду я?
(Нетерпеливо перелистывая книгу, видит знак Духа Земли.)
- Вот знак другой. Он чувства мне иные
- Внушает. Дух Земли, ты ближе мне, родней!
- Теперь себя я чувствую сильней –
- Снесу и горе я, и радости земные.
- Как будто бы вином живительным согрет,
- Отважно ринусь я в обширный Божий свет;
- Мне хочется борьбы, готов я с бурей биться –
- И в час крушенья мне ли устрашиться?
- Повсюду мрак и тишина,
- Меж туч скрывается луна,
- И лампа тихо угасает.
- Над головою в вышине
- Кровавый луч во мгле сверкает,
- И в кровь, стесняя сердце мне,
- Холодный ужас проникает.
- О дух, ты здесь, ты близок – о, приди!
- Как сердце бьется у меня в груди!
- Всем существом, души всей мощным зовом
- Я порываюсь к чувствам новым!
- Явись, явись мне – я всем сердцем твой!
- Пусть я умру – явись передо мной!
(Закрывает книгу и таинственно произносит заклинание. Вспыхивает красноватое пламя, в котором является Дух.)
Дух
- Кто звал меня?
Фауст
(отворачиваясь)
- Ужасное виденье!
Дух
- Я вызван мощным голосом твоим;
- К моей ты сфере льнул, ее ты порожденье –
- И вот…
Фауст
- Увы, твой вид невыносим!
Дух
- Не ты ли сам желал с тоской упорной
- Увидеть лик, услышать голос мой?
- Склонился я на зов отважный твой –
- И вот я здесь! Но что за страх позорный,
- Сверхчеловек, тобою овладел?
- Где мощный зов души, где тот титан могучий,
- Кто мир весь обнимал, кто мыслию кипучей
- Сравняться с нами, духами, хотел?
- Ты Фауст ли, кто звать меня посмел
- Всей силою души неосторожной?
- И что ж? Моим дыханьем обожжен,
- Дрожит, в пыли виясь и корчась, он,
- Как червь презренный и ничтожный!
Фауст
- Во прах перед тобой я не склонюсь челом,
- Знай: равен я тебе, дух пламенный, во всем!
Дух
- В буре деяний, в волнах бытия
- Я подымаюсь,
- Я опускаюсь…
- Смерть и рожденье –
- Вечное море;
- Жизнь и движенье
- В вечном просторе…
- Так на станке проходящих веков
- Тку я живую одежду богов.
Фауст
- Ты целый мир обширный обнимаешь:
- О деятельный дух, как близок я тебе!
Дух
- Ты близок лишь тому, кого ты постигаешь, –
- Не мне!
(Исчезает.)
Фауст
(падая)
- Не тебе!
- Но кому ж?
- Я, образ божества,
- Не близок и тебе!
Стучатся в дверь.
- Стучатся. Знаю я: помощник это мой!
- Погибло все! О смерть, о муки!
- Да, он пришел смутить видений чудный рой,
- Ничтожный червь сухой науки!
Отворяется дверь. Входит Вагнер в спальном колпаке и халате, держа лампу в руке. Фауст с неудовольствием отворачивается.
Вагнер
- Простите! Что-то вслух читали вы сейчас:
- Из греческой трагедии, конечно?
- Вот в этом преуспеть желал бы я сердечно:
- Ведь декламация в большой цене у нас!
- Случалось слышать мне, что может в деле этом
- Актер священнику помочь своим советом.
Фауст
- Да, если патер ваш актер и сам, –
- Как мы нередко видим здесь и там.
Вагнер
- Что ж делать? Мы живем всегда в уединеньи;
- Едва по праздникам покинешь свой музей,
- И то, как в телескоп, свет видишь в отдаленьи.
- Без красноречия – как нам учить людей?
Фауст
- Когда в вас чувства нет – все это труд бесцельный;
- Нет, из души должна стремиться речь,
- Чтоб прелестью правдивой, неподдельной
- Сердца людские тронуть и увлечь!
- А вы? Сидите да кропайте,
- С чужих пиров объедки подбирайте –
- И будет пестрый винегрет
- Поддельным пламенем согрет.
- Когда таков ваш вкус, – пожалуй, этим
- Вы угодите дуракам и детям;
- Но сердце к сердцу речь не привлечет,
- Коль не из сердца ваша речь течет.
Вагнер
- Нет, лекций красота дает-таки успех!
- Но в этом, признаюсь, я поотстал от всех.
Фауст
- Ищи заслуги честной и бесспорной!
- К чему тебе колпак шута позорный?
- Когда есть ум и толк в словах у нас,
- Речь хороша и без прикрас.
- И если то, что говорится, дельно –
- Играть словами разве не бесцельно?
- Да, ваши речи, с праздным блеском их,
- В обман лишь вводят вычурой бесплодной.
- Не так ли ветер осени холодной
- Шумит меж листьев мертвых и сухих?
Вагнер
- Ах, боже мой, наука так пространна,
- А наша жизнь так коротка!
- В критических трудах корплю я неустанно,
- И все-таки порой грызет меня тоска.
- Как много надо сил душевных, чтоб добраться
- До средств лишь, чтоб одни источники найти;
- А тут – того гляди – еще на полпути
- Придется бедняку и с жизнию расстаться.
Фауст
- В пергаменте ль найдем источник мы живой?
- Ему ли утолить высокие стремленья?
- О нет, в душе своей одной
- Найдем мы ключ успокоенья!
Вагнер
- Простите: разве мы не с радостью следим
- За духом времени, – за много лет пред нами
- Как размышлял мудрец и как, в сравненьи с ним,
- Чудесно далеко подвинулись мы сами?
Фауст
- О да, до самых звезд! Ужасно далеко!
- Мой друг, прошедшее постичь не так легко:
- Его и смысл, и дух, насколько не забыты, –
- Как в книге за семью печатями сокрыты.
- То, что для нас на первый, беглый взгляд
- Дух времени, – увы! – не что иное,
- Как отраженье века временное
- В лице писателя: его лишь дух и склад!
- От этого в отчаянье порою
- Приходишь: хоть беги куда глаза глядят!
- Все пыльный хлам да мусор пред тобою,
- И рад еще, когда придется прочитать
- О важном «действе» с пышным представленьем
- И наставительным в конце нравоученьем,
- Как раз для кукольной комедии под стать!
Вагнер
- А мир? А дух людей, их сердце? Без сомненья,
- Всяк хочет что-нибудь узнать на этот счет.
Фауст
- Да; но что значит – знать? Вот в чем все затрудненья!
- Кто верным именем младенца наречет?
- Где те немногие, кто век свой познавали,
- Ни чувств своих, ни мыслей не скрывали,
- С безумной смелостью к толпе навстречу шли? Их распинали, били, жгли…
- Однако поздно: нам пора расстаться;
- Оставим этот разговор.
Вагнер
- А я – хоть навсегда готов бы здесь остаться,
- Чтоб только продолжать такой ученый спор!
- Ну что ж: хоть завтра, в Пасху, в воскресенье, –
- Позвольте вам еще вопрос-другой задать.
- Ужасное во мне кипит к наукам рвенье;
- Хоть много знаю я, но все хотел бы знать.
(Уходит.)
Фауст
(один)
- Он все надеется! Без скуки безотрадной
- Копается в вещах скучнейших и пустых;
- Сокровищ ищет он рукою жадной –
- И рад, когда червей находит дождевых!..
- И как слова его раздаться здесь могли,
- Где духи реяли, всего меня волнуя! Увы! Ничтожнейший из всех сынов земли, –
- На этот раз тебя благодарю я!
- Ты разлучил меня с отчаяньем моим;
- А без тебя я впал бы в исступленье:
- Так грозно-велико восстало то виденье,
- Что карликом себя я чувствовал пред ним!
- К зерцалу истины, сияющей и вечной,
- Я, образ божества, приблизиться мечтал,
- Казалось, я быть смертным перестал
- В сиянии небес и в славе бесконечной;
- Превыше ангелов я был в своих мечтах,
- Весь мир хотел обнять и, полный упоенья,
- Как Бог, хотел вкусить святого наслажденья –
- И вот возмездие за дерзкие стремленья:
- Я словом громовым повержен был во прах!
- О нет, не равен я с тобою,
- Тебя я вызвать мог тоскующей душою,
- Но удержать тебя я силы не имел:
- Так мал я, так велик казался – но жестоко
- Ты оттолкнул меня; одно мгновенье ока –
- И вновь я человек, – безвестен мой удел!
- Кто ж скажет мне, расстаться ли с мечтами?
- Чего бежать? Куда идти?
- Увы, себе своими ж мы делами
- Преграды ставим на пути!
- К высокому, прекрасному стремиться
- Житейские дела мешают нам,
- И если благ земных нам удалось добиться,
- То блага высшие относим мы к мечтам.
- Увы, теряем мы средь жизненных волнений
- И чувства лучшие, и цвет своих стремлений.
- Едва фантазия отважно свой полет
- К высокому и вечному направит –
- Она себе простора не найдет:
- Ее умолкнуть суета заставит.
- Забота тайная тяжелою тоской
- Нам сердце тяготит, и мучит нас кручиной,
- И сокрушает нам и счастье, и покой,
- Являясь каждый день под новою личиной.
- Нам страшно за семью, нам жаль детей, жены;
- Пожара, яда мы страшимся в высшей мере;
- Пред тем, что не грозит, дрожать обречены,
- Еще не потеряв, – уж плачем о потере.
- Да, отрезвился я – не равен я богам!
- Пора сказать «прости» безумным тем мечтам!
- Во прахе я лежу, как жалкий червь, убитый
- Пятою путника, и смятый и зарытый.
- Да, я во прахе! Полки по стенам
- Меня мучительно стесняют:
- Дрянная ветошь, полусгнивший хлам
- На них лежат и душу мне терзают.
- Все пыльный сор да книги! Что мне в них?
- И должен ли прочесть я эти сотни книг,
- Чтоб убедиться в том, что в мире все страдало
- Всегда, как и теперь, и что счастливых мало?
- Ты, череп, что в углу смеешься надо мной,
- Зубами белыми сверкая?
- Когда-то, может быть, как я, владелец твой
- Блуждал во тьме, рассвета ожидая!
- Насмешливо глядит приборов целый строй,
- Винты и рычаги, машины в колеса.
- Пред дверью я стоял, за ключ надежный свой
- Считал вас… Ключ хитер, но все же двери той
- Не отопрет замка, не разрешит вопроса!
- При свете дня покрыта тайна мглой,
- Природа свой покров не снимет перед нами;
- Увы, чего не мог постигнуть ты душой,
- Не объяснить тебе винтом и рычагами!
- Вот старый инструмент, не нужный мне, торчит:
- Когда-то с ним отец мой много повозился;
- Вот этот сверток здесь давным-давно лежит
- И весь от лампы копотью покрылся.
- Ах, лучше бы весь скарб я промотал скорей,
- Чем вечно здесь потеть под гнетом мелочей!
- Что дал тебе отец в наследное владенье,
- Приобрети, чтоб им владеть вполне;
- В чем пользы нет – то тягостно вдвойне,
- А польза только в том, что даст тебе мгновенье.
- Но что там за сосуд? Он мощно, как магнит,
- Влечет меня к себе, блестящий, милый взору,
- Так сладко нам, когда нам заблестит
- В лесу луна в ночную пору.
- Привет тебе, единственный фиал,
- Который я беру с благоговеньем!
- В тебе готов почтить я с умиленьем
- Весь ум людей, искусства идеал!
- Вместилище снов тихих, непробудных,
- Источник сил губительных и чудных, –
- Служи владыке своему вполне!
- Взгляну ли на тебя – смягчается страданье;
- Возьму ли я тебя – смиряется желанье,
- И буря улеглась в душевной глубине.
- Готов я в дальний путь! Вот океан кристальный
- Блестит у ног моих поверхностью зеркальной
- И светит новый день в безвестной стороне!
- Вот колесница в пламени сиянья
- Ко мне слетает! Предо мной эфир
- И новый путь в пространствах мирозданья.
- Туда готов лететь я – в новый мир.
- О наслажденье жизнью неземною!
- Ты стоишь ли его, ты, жалкий червь земли?
- Да, решено: оборотись спиною
- К земному солнцу, что блестит вдали,
- И грозные врата, которых избегает
- Со страхом смертный, смело сам открой
- И докажи, пожертвовав собой,
- Что человек богам не уступает.
- Пусть перед тем порогом роковым
- Фантазия в испуге замирает;
- Пусть целый ад с огнем своим
- Вокруг него сверкает и зияет, –
- Мужайся, соверши с весельем смелый шаг,
- Хотя б грозил тебе уничтоженья мрак!
- Приди ж ко мне, кристальный мой бокал,
- Покинь футляр, под слоем пыли скрытый!
- Как долго ты лежал, презренный и забытый!
- На дедовских пирах когда-то ты сверкал,
- Гостей суровых веселя беседу,
- Когда тебя сосед передавал соседу.
- Краса резьбы причудливой твоей,
- Обычай толковать в стихах ее значенье
- И залпом осушать всю чашу в заключенье –
- Напоминают мне попойки юных дней.
- Не пировать уж мне, тебя опорожняя,
- Не изощрять мой ум, узор твой объясняя!
- Хмелен напиток мой, и темен зелья цвет:
- Его сготовил я своей рукою,
- Его избрал всем сердцем, всей душою, –
- В последний раз я пью и с чашей роковою
- Приветствую тебя, неведомый рассвет!
(Подносит к губам бокал.)
Звон колоколов и хоровое пение.
Хор ангелов
- Христос воскрес!
- Тьмой окруженные,
- Злом зараженные,
- Мир вам, прощеные
- Люди, с Небес.
Фауст
- О звук божественный! Знакомый сердцу звон
- Мне не дает испить напиток истребленья,
- Его я узнаю: нам возвещает он
- Божественную весть Святого Воскресенья.
- В ту ночь, когда с землей сроднились небеса,
- Не так ли ангелов звучали голоса
- Святым залогом искупленья?
Хор женщин
- Щедро мы лили
- Миро душистое,
- В гроб положили
- Тело пречистое;
- В ткань плащаницы
- Был облечен Христос, –
- Кто ж из гробницы
- Тело унес?
Хор ангелов
- Христос воскрес!
- Кто средь мучения,
- В тьме искушения
- Ищет спасения –
- Мир вам с Небес!
Фауст
- О звуки сладкие! Зовете мощно вы
- Меня из праха – вновь в иные сферы!
- Зовите тех, чьи души не черствы,
- А я – я слышу весть, но не имею веры!
- Меня ли воскресить? Могу ли верить я?
- А чудо – веры есть любимое дитя!
- Стремиться в горний мир, откуда весть нисходит,
- Не смею я; туда пути мне нет…
- И все же милый звон, знакомый с юных лет,
- Меня, как прежде, к жизни вновь приводит.
- В субботу тихую касалася меня
- Небесная любовь святым своим лобзаньем,
- И звон колоколов пленял очарованьем,
- И вся молитвою пылала грудь моя.
- Влекомый силою какой-то непонятной,
- Я уходил в леса, бродил в тиши полей,
- И за слезой слеза катилась благодатно,
- И новый мир вставал в душе моей.
- Все, все мне вспомнилось – и юности отвага,
- И счастье вольное, краса моей весны…
- О нет! Не сделаю я рокового шага:
- Воспоминанием все муки смягчены!
- О звуки дивные! Гремите ж надо мною!
- Я слезы лью, мирюсь я с жизнию земною!
Хор учеников
- Гроб покидает Он,
- Смерть побеждая;
- К небу взлетает Он,
- Славой блистая;
- Мир озаряет весь
- Светом спасения;
- Нас оставляет здесь
- В области тления.
- Здесь мы томимся все
- В тяжкой борьбе!
- Сердцем стремимся все,
- Боже, к Тебе!
Хор ангелов
- Чуждый истления,
- Мощно Христос восстал!
- Узы мучения
- Он разорвал!
- Вам, здесь страдающим,
- Всех утешающим,
- Ближних питающим,
- В рай призывающим,
- Близок Учитель вам:
- С вами Он Сам!
За городскими воротами
Гуляющие выходят из ворот.
Несколько подмастерьев
- Эй, вы! Куда вы, господа?
Другие
- В охотный двор. А вы куда?
Первые
- На мельницу.
Один из подмастерьев
- Пойдем к прудам!
Второй подмастерье
- Бог с ними!
- Туда дорога чересчур худа.
Вторая группа подмастерьев
- А ты?
Третий подмастерье
- Пойду куда-нибудь с другими.
Четвертый
- В Бургдорф наведаться советую я вам!
- Какие девушки, какое пиво там!
- А драка – первый сорт! Пойдемте-ка, ребята!
Пятый
- Знать, чешется спина: всё драки подавай.
- Вот погоди, намнут тебе бока-то.
- Ступай-ка сам – меня не зазывай.
Служанка
- Нет, нет! Вернуться надо мне скорее.
Другая
- Куда? Он, верно, там, у тополей, в аллее.
Первая
- Да мне-то что за радость в нем?
- Он вечно ходит за тобою,
- Болтает, пляшет не со мною:
- Что мне в веселии твоем?
Вторая
- Да мы пойдем не с ним одним:
- Кудрявый тоже будет с ним.
Студент
- Эх, девки, черт возьми! Смотри, бегут как живо!
- А что, коллега, надо их догнать!
- Забористый табак, да пенистое пиво,
- Да девушка-краса – чего еще желать!
Девушка-горожанка
- Вот так молодчики! Как им не удивляться!
- Ведь это просто стыд и срам!
- Могли бы в обществе отличном прогуляться, –
- Нет! за служанками помчались по пятам!
Второй студент
(первому)
- Постой: вон две идут другие;
- Из них соседка мне одна.
- Мне очень нравится она.
- Смотри, нарядные какие!
- Не торопясь, идут они шажком
- И, верно, ждут уж нас тайком.
Первый студент
- Эх, братец, брось! Стесняться неохота.
- Скорей вперед: дичь может ускакать!
- Чья ручка пол метет, когда придет суббота, –
- Та в праздник лучше всех сумеет приласкать.
Горожанин
- Нет, новый бургомистр ни к черту не годится.
- Что день, то больше он гордится.
- А много ль город видит пользы в нем?
- Что день, то хуже, без сомненья;
- Все только больше подчиненья,
- Да платим мы все больше с каждым днем.
Нищий
(поет)
- Веселой, пестрою толпою
- Вы здесь идете, господа;
- Взгляните, сжальтесь надо мною, –
- Да тронет вас моя нужда!
- Услышьте голос мой молящий!
- Лишь тот блажен, кто может дать.
- О, пусть день праздника блестящий
- Днем сытым буду я считать!
Другой горожанин
- Люблю послушать я, как в праздник соберутся
- Потолковать о битвах, о войне,
- Как где-то в Турции, в далекой стороне,
- Народы режутся и бьются.
- Стаканчик свой держа, стою перед окном,
- И барки по реке проходят предо мною;
- А после к вечеру иду себе в свой дом,
- Благословляя мир спокойною душою.
Третий горожанин
- Так, так, сосед! Мы смирно здесь живем,
- А там, кто хочет, пусть себе дерется!
- Перевернись весь свет вверх дном –
- Лишь здесь по-старому пускай все остается!
Старуха
(девушкам-горожанкам)
- Вишь, как разряжены, – что розан молодой!
- Ах, вы красавицы! Ну как в вас не влюбиться?
- Что гордо смотрите? Не брезгайте вы мной:
- Старушка может пригодиться.
Девушка-горожанка
- Сюда, Агата! От старухи – прочь!
- Нам с ведьмой говорить при людях неприлично.
- А знаешь ли, у ней в Андреевскую ночь[1],
- В гаданьи, суженый явился мне отлично.
Другая
- У ней я тоже видела его:
- Мне в зеркале колдунья показала.
- Военный, – как хорош! Уж я его искала,
- Да встретить не могу, не знаю отчего.
Солдаты
- Башни с зубцами,
- Нам покоритесь!
- Гордые девы,
- Нам улыбнитесь!
- Все вы сдадитесь!
- Славная плата
- Смелым трудам!
- Подвиг солдата
- Сладостен нам.
- Сватаны все мы
- Звонкой трубою,
- К радости шумной,
- К смертному бою.
- В битвах и штурмах
- Дни наши мчатся;
- Стены и девы
- Нам покорятся.
- Славная плата
- Смелым трудам!
- Миг – и солдата
- Нет уже там.
Фауст и Вагнер.
Фауст
- Умчалися в море разбитые льдины;
- Живою улыбкой сияет весна;
- Весенней красою блистают долины;
- Седая зима ослабела: в теснины,
- В высокие горы уходит она.
- Туда она прячется в злобе бесплодной
- И сыплет порою метелью холодной
- На свежую, нежную зелень весны –
- Но солнце не хочет терпеть белизны;
- Повсюду живое стремленье родится,
- Все вырасти хочет, спешит расцветиться,
- И если поляна еще не цветет, –
- То вместо цветов нарядился народ,
- Взгляни, обернись: из-под арки старинной
- Выходит толпа вереницею длинной;
- Из душного города в поле, на свет
- Теснится народ, оживлен, разодет, –
- Погреться на солнце для всех наслажденье.
- Они торжествуют Христа Воскресенье –
- И сами как будто воскресли они:
- Прошли бесконечные зимние дни;
- Из комнаты душной, с работы тяжелой,
- Из лавок, из тесной своей мастерской,
- Из тьмы чердаков, из-под крыши резной
- Народ устремился гурьбою веселой,
- И, после молитвы во мраке церквей,
- Ласкает их воздух зеленых полей.
- Смотри же, смотри: и поля и дорога
- Покрыты веселой и пестрой толпой;
- А там, на реке, и возня, и тревога,
- И лодок мелькает бесчисленный рой.
- И вот уж последний челнок, нагруженный,
- С усильем отчалил, до края в воде;
- И даже вверху, на горе отдаленной,
- Виднеются пестрые платья везде.
- Чу! Слышится говор толпы на поляне;
- Тут истинный рай им! Ликуют селяне,
- И старый, и малый, в веселом кругу.
- Здесь вновь человек я, здесь быть им могу!
Вагнер
- Люблю прогулку, доктор, с вами,
- В ней честь и выгода моя;
- Но враг я грубого – и не решился б я
- Остаться здесь один меж мужиками.
- Их кегли, скрипки, крик и хоровод
- Переношу я с сильным отвращеньем:
- Как бесом одержим, кривляется народ, –
- И это он зовет весельем, пляской, пеньем!
Крестьяне
(танцуя под липой; пляска и пение)
- Пустился в пляску пастушок;
- На нем и ленты, и венок,
- И куртка красовалась.
- Народ под липами кишел,
- И танец бешеный кипел,
- И скрипка заливалась.
- В толпу немедля он влетел
- И локтем девушку задел
- Для первого начала. Но бойко девушка глядит:
- «Как это глупо, – говорит, –
- Потише б не мешало!»
- Но он, обвив ее рукой,
- Пустился с нею в пляс лихой –
- Лишь юбки развевались.
- Ее он поднял на локте,
- Им стало жарко в тесноте,
- И оба задыхались.
- «Пусти, – меня не проведешь!
- Я знаю: ласки ваши – ложь
- И клятвы ваши зыбки!»
- Но он, обняв ее, влечет,
- А там, вдали, шумит народ,
- И льются звуки скрипки.
Старый крестьянин
- Прекрасно с вашей стороны,
- Что вы пришли в веселый час!
- Вы так учены и умны,
- А не забыли и о нас.
- Вас кружкой лучшего питья
- Народ признательный дарит –
- И громко здесь желаю я:
- Пусть грудь она вам освежит,
- И сколько капель чистых в ней –
- Дай Бог вам столько светлых дней.
Фауст
- Я за здоровье ваше пью,
- А за привет – благодарю.
Народ собирается вокруг.
Старик
- Да, мысль благая – посетить
- Народ теперь, в веселый час:
- Но вам случалось приходить
- И в дни беды, трудясь для нас.
- Немало здесь стоит таких,
- Которых ваш отец лечил:
- От верной смерти спас он их
- И нам заразу потушил.
- Тогда ты, юноша, за ним
- Везде ходил среди больных,
- Отважен, чист и невредим,
- Меж трупов, гноем залитых, –
- И жив остался покровитель:
- Хранил спасителя Спаситель.
Народ
- Ученый муж, ты многих спас;
- Живи ж сто лет, спасая нас!
Фауст
- Склонитесь лучше перед тем,
- Кто учит всех и благ ко всем.
(Идет с Вагнером дальше.)
Вагнер
- Что должен был ты, муж великий, ощутить,
- Услышав эту речь и эти восклицанья!
- О, счастлив, кто дары свои и знанья
- С такою пользой мог употребить!
- Приход твой мигом изменил картину:
- Отец тебя показывает сыну,
- Бегут, спешат, теснятся все вокруг;
- Замолк скрипач, затихла пляска вдруг;
- Проходишь ты – они стоят рядами,
- И шапки вверх летят все тут!
- Еще момент – и ниц они падут,
- Как пред священными дарами.
Фауст
- Пойдем туда: на камне том
- Присядем мы и отдохнем немного.
- Не раз я здесь сидел, томя себя постом,
- Молясь и призывая Бога.
- С надеждой, с верою в Творца,
- В слезах, стеня, ломая руки,
- Для язвы злой, для страшной муки
- Просил я скорого конца.
- Слова толпы звучат насмешкой злою
- В ушах моих, и знаю я один,
- Как мало мы, отец и сын,
- Гордиться можем этой похвалою.
- Отец мой, темный труженик, в тиши
- Над тайнами природы тщетно бился;
- В ее круги святые он стремился
- Проникнуть всеми силами души –
- По-своему, но честно. Меж адептов
- Сидел он в черной кухне[2] взаперти
- И силился бальзам целительный найти,
- Мешая разных множество рецептов!
- Являлся красный лев – и был он женихом.
- И в теплой жидкости они его венчали
- С прекрасной лилией, и грели их огнем,
- И из сосуда их в сосуд перемещали.
- И вслед – блиставшую лучами всех цветов
- Царицу юную в стекле мы получали:
- Целительный напиток был готов.
- И стали мы лечить. Удвоились мученья:
- Больные гибли все без исключенья,
- А выздоравливал ли кто –
- Спросить не думали про то.
- Вот наши подвиги леченья!
- Средь этих гор губили мы
- Страшней губительной чумы!
- Я сам дал тысячам отраву:
- Их нет – а я живу… И вот –
- В моем лице воздал народ
- Своим убийцам – честь и славу!
Вагнер
- Ну, стоит ли об этом вам тужить!
- Довольно, если правильно и честно
- Сумели вы все к делу приложить,
- Что от других вам сделалось известно.
- Как юноша, трудам отца почет
- Воздали вы – он был доволен вами;
- Потом науку двинули вы сами,
- А сын ваш – снова далее пойдет!
Фауст
- О, счастлив тот, кому дана отрада –
- Надежда выбраться из непроглядной тьмы!
- Что нужно нам – того не знаем мы,
- Что ж знаем мы – того для нас не надо.
- Но перестань: не будем отравлять
- Прекрасный этот час печальными речами.
- Взгляни: уж солнце стало озарять
- Сады и хижины прощальными лучами.
- Оно заходит там, скрываяся вдали,
- И пробуждает жизнь иного края…
- О, дайте крылья мне, чтоб улететь с земли
- И мчаться вслед за ним, в пути не уставая!
- И я увидел бы в сиянии лучей
- У ног моих весь мир: и спящие долины,
- И блеском золотым горящие вершины,
- И реку в золоте, и в серебре ручей.
- Ущелья диких гор с высокими хребтами
- Стеснить бы не могли стремления души:
- Предстали бы моря, заснувшие в тиши,
- Пред изумленными очами.
- Вот солнце скрылось – но в душе больной
- Растет опять могучее желанье
- Лететь за ним и пить его сиянье,
- Ночь видеть позади, и день передо мной,
- И небо в вышине, и волны под ногами.
- Прекрасная мечта! Но день уже погас.
- Увы, лишь дух парит, от тела отрешась, –
- Нельзя нам воспарить телесными крылами!
- Но подавить нельзя подчас
- В душе врожденное стремленье,
- Стремленье в высь, когда до нас
- Вдруг долетает жаворонка пенье
- Из необъятной синевы небес, –
- Когда, внизу оставя дол и лес,
- Орел парит свободно над горами
- Иль высоко под облаками
- К далекой родине своей
- Несется стая журавлей.
Вагнер
- Хандрил и я частенько, без сомненья,
- Но не испытывал подобного стремленья.
- Ведь скоро надоест – в лесах, в полях блуждать…
- Нет, что мне крылья и зачем быть птицей!
- Ах, то ли дело поглощать
- За томом том, страницу за страницей!
- И ночи зимние так весело летят,
- И сердце так приятно бьется!
- А если редкий мне пергамент попадется,
- Я просто в небесах и бесконечно рад.
Фауст
- Тебе знакомо лишь одно стремленье,
- Другое знать – несчастье для людей.
- Ах, две души живут в больной груди моей,
- Друг другу чуждые, – и жаждут разделенья!
- Из них одной мила земля –
- И здесь ей любо, в этом мире;
- Другой – небесные поля,
- Где духи носятся в эфире.
- О духи, если вы живете в вышине
- И властно реете меж небом и землею –
- Из сферы золотой спуститесь вы ко мне
- И дайте жить мне жизнию иною!
- О, как бы я плащу волшебному был рад,
- Чтоб улететь на нем к неведомому миру!
- Я б отдал за него роскошнейший наряд,
- Его б не променял на царскую порфиру!
Вагнер
- Не призывай знакомый этот рой,
- Разлитый в воздухе, носящийся над нами;
- От века он душе людской
- Грозит со всех концов и горем, и бедами.
- То мчатся с севера, и острый зуб их лют,
- И языком они язвят нас, как стрелою;
- То от востока к нам они бездождье шлют
- И сушат нашу грудь чахоткой злою;
- То, если из пустынь пошлет их жаркий юг, –
- Они палящий зной над головой нам копят;
- То с запада они примчат прохладу вдруг –
- А после нас самих луга и нивы топят.
- Они спешат на зов, готовя гибель нам:
- Они покорствуют, в обман увлечь желая,
- Уподобляются небес святым послам,
- И пенью ангелов подобна ложь их злая.
- Однако нам домой пора давно:
- Туман ложится, холодно, темно…
- Да, только вечером мы ценим дом укромный!
- Но что ж ты стал? И чем в долине темной
- Твое вниманье так привлечено?
- Чего твой взор во мгле туманной ищет?
Фауст
- Ты видишь – черный пес по ниве рыщет?
Вагнер
- Ну да; но что ж особенного в том?
Фауст
- Всмотрись получше: что ты видишь в нем?
Вагнер
- Да просто пудель перед нами:
- Хозяина он ищет по следам.
Фауст
- Ты видишь ли: спиральными кругами
- Несется он все ближе, ближе к нам.
- Мне кажется, что огненным потоком
- Стремятся искры по следам его.
Вагнер
- Ты в зрительный обман впадаешь ненароком:
- Там просто черный пес – и больше ничего.
Фауст
- Мне кажется, что нас он завлекает
- В магическую сеть среди кругов своих.
Вагнер
- Искал хозяина – и видит двух чужих!
- Взгляни, как к нам он робко подбегает.
Фауст
- Круги тесней, тесней… Вот он уж близок к нам.
Вагнер
- Конечно, пес как пес – не призрак: видишь сам!
- То ляжет, то, ворча, помчится без оглядки,
- То хвостиком вильнет: собачьи все ухватки!
Фауст
- Иди сюда! Ступай за нами вслед!
Вагнер
- Да, с этим псом – конца забавам нет:
- Стоишь спокойно – ждет он терпеливо;
- Окликнешь – он к тебе идет;
- Обронишь вещь – он мигом принесет;
- Брось палку в воду – он достанет живо.
Фауст
- Ты прав, я ошибался. Да:
- Все дрессировка тут, а духа ни следа.
Вагнер
- Да, вот к такой собаке прирученной
- Привяжется порой и муж ученый.
- Воспитанник студентов удалых,
- Пес этот стоит милостей твоих.
Они входят в городские ворота.
Кабинет Фауста
Фауст входит с пуделем.
Фауст
- Покинул я поля и нивы;
- Они туманом облеклись.
- Душа, смири свои порывы!
- Мечта невинная, проснись!
- Утихла дикая тревога,
- И не бушует в жилах кровь:
- В душе воскресла вера в Бога,
- Воскресла к ближнему любовь.
- Пудель, молчи, не мечись и не бейся:
- Полно тебе на пороге ворчать;
- К печке поди, успокойся, согрейся –
- Можешь на мягкой подушке лежать.
- Нас потешал ты дорогою длинной,
- Прыгал, скакал и резвился весь путь;
- Ляг же теперь и веди себя чинно.
- Гостем приветливым будь.
- Когда опять в старинной келье
- Заблещет лампа, друг ночей,
- Возникнет тихое веселье
- В душе смирившейся моей,
- И снова мысли зароятся,
- Надежда снова зацветет –
- И вновь туда мечты стремятся,
- Где жизни ключ струею бьет.
- Пудель, молчи! К этим звукам небесным,
- Так овладевшим моею душой,
- Кстати ль примешивать дикий твой вой?
- Часто у нас над прекрасным и честным
- Люди смеются насмешкою злой,
- Думы высокой понять не умея.
- Злобно ворчат лишь, собой не владея.
- Так ли ты, пудель, ворчишь предо мной?
- Но горе мне! Довольства и смиренья
- Уже не чувствует больная грудь моя.
- Зачем иссяк ты, ключ успокоенья?
- Зачем опять напрасно жажду я?
- Увы, не раз испытывал я это!
- Но чтоб утрату счастья заменить,
- Мы неземное учимся ценить
- И в Откровеньи ждем себе ответа,
- А луч его всего ясней горит
- В том, что Завет нам Новый говорит.
- Раскрою ж текст я древний, вдохновенный,
- Проникнусь весь святою стариной
- И честно передам я подлинник священный
- Наречью милому Германии родной.
(Открывает книгу и собирается переводить.)
- Написано: «В начале было Слово» –
- И вот уже одно препятствие готово:
- Я слово не могу так высоко ценить.
- Да, в переводе текст я должен изменить,
- Когда мне верно чувство подсказало.
- Я напишу, что Мысль – всему начало.
- Стой, не спеши, чтоб первая строка
- От истины была недалека!
- Ведь Мысль творить и действовать не может!
- Не Сила ли – начало всех начал?
- Пишу, – и вновь я колебаться стал,
- И вновь сомненье душу мне тревожит.
- Но свет блеснул – и выход вижу я:
- В Деянии начало бытия!
- Пудель, не смей же визжать и метаться,
- Если желаешь со мною остаться!
- Слишком докучен товарищ такой:
- Мне заниматься мешает твой вой.
- Я или ты; хоть и против охоты,
- Гостя прогнать принужден я за дверь.
- Ну, выходи же скорее теперь:
- Путь на свободу найдешь тут легко ты.
- Но что я вижу? Явь иль сон?
- Растет мой пудель, страшен он –
- Громаден! Что за чудеса!
- В длину и в ширину растет!
- Уж не походит он на пса!
- Глаза горят; как бегемот,
- Он на меня оскалил пасть!
- О, ты мою узнаешь власть!
- Ключ Соломона весь свой вес
- Тебе покажет, полубес!
Духи
(в коридоре)
- Он попался! Поспешим!
- Но входить нельзя за ним.
- Как лиса среди тенет,
- Старый бес сидит и ждет.
- Так слетайся же скорей,
- Осторожных духов рой,
- И старайся всей толпой,
- Чтоб избегнул он цепей.
- В эту сумрачную ночь
- Мы должны ему помочь.
- Он велик, могуч, силен:
- Помогал не раз нам он!
Фауст
- Для покоренья зверя злого
- Скажу сперва четыре слова:
- Саламандра, пылай!
- Ты, Сильфида, летай!
- Ты, Ундина, клубись!
- Домовой, ты трудись!
- Стихии четыре
- Царят в этом мире;
- Кто их не постиг,
- Их сил не проник –
- Чужда тому власть,
- Чтоб духов заклясть.
- Исчезни в огне,
- Саламандра!
- Разлейся в волне Ты, Ундина!
- Звездой просверкай
- Ты, Сильфида!
- Помощь домашнюю дай,
- Incubus, Incubus[3],
- Выходи, чтоб закончить союз!
- Нет, ни одной из четырех
- В ужасном звере не таится:
- Ему не больно; он прилег
- И скалит зубы, и глумится.
- Чтоб духа вызвать и узнать,
- Сильней я буду заклинать.
- Но знай же: если ты, наглец,
- Из ада мрачного беглец,
- То вот – взгляни – победный знак![4]
- Его страшатся ад и мрак,
- Ему покорны духи праха.
- Пес ощетинился от страха!
- Проклятое созданье!
- Прочтешь ли ты названье
- Его, несотворенного,
- Его, неизреченного,
- И смерть, и ад поправшего,
- И на кресте страдавшего!
- Страшен, грозен, громаден, как слон,
- Вырастает за печкою он,
- И в тумане он хочет разлиться!
- Он весь свод наполняет собой.
- Мрачный дух, повелитель я твой:
- Предо мною ты должен склониться,
- Не напрасно грозил я крестом:
- Я сожгу тебя Божьим огнем!
- Не жди же теперь от меня
- Трикраты святого огня!
- Не жди, говорю, от меня
- Сильнейшего в таинстве нашем!
Туман рассеивается, из-за печи является Мефистофель в одежде странствующего схоласта.
Мефистофель
- К чему шуметь? Я здесь к услугам вашим.
Фауст
- Так вот кто в пуделе сидел;
- Схоласт, в собаке сокровенный!
- Смешно!
Мефистофель
- Привет мой вам, науки жрец почтенный!
- По вашей милости изрядно я вспотел.
Фауст
- Как звать тебя?
Мефистофель
- Вопрос довольно мелочной
- В устах того, кто слово презирает
- И, чуждый внешности пустой,
- Лишь в суть вещей глубокий взор вперяет.
Фауст
- Чтоб узнать о вашем брате суть,
- На имя следует взглянуть.
- По специальности прозванье вам дается:
- Дух злобы, демон лжи, коварства – как придется.
- Так кто же ты?
Мефистофель
- Частица силы я,
- Желавшей вечно зла, творившей лишь благое.
Фауст
- Кудряво сказано; а проще – что такое?
Мефистофель
- Я отрицаю все – и в этом суть моя,
- Затем, что лишь на то, чтоб с громом провалиться,
- Годна вся эта дрянь, что на земле живет.
- Не лучше ль было б им уж вовсе не родиться!
- Короче, все, что злом ваш брат зовет, –
- Стремленье разрушать, дела и мысли злые,
- Вот это все – моя стихия.
Фауст
- Ты мне сказал: «я часть»; но весь ты предо мной?
Мефистофель
- Я скромно высказал лишь правду, без сомненья.
- Ведь это только вы мирок нелепый свой
- Считаете за все, за центр всего творенья!
- А я – лишь части часть, которая была
- Вначале всё, той тьмы, что свет произвела,
- Надменный свет, что спорить стал с рожденья
- С могучей ночью, матерью творенья.
- Но все ж ему не дорасти до нас!
- Что б он ни породил – все это каждый раз
- Неразделимо связано с телами,
- Произошло от тел, прекрасно лишь в телах,
- В границах тел должно всегда остаться,
- И – право, кажется, недолго дожидаться –
- Он сам развалится с телами в пух и прах.
Фауст
- Так вот твое высокое значенье!
- Великое разрушить ты не мог,
- Тогда по мелочам ты начал разрушенье!
Мефистофель
- Что делать! Да и тут старался я не впрок.
- Дрянное Нечто, мир ничтожный,
- Соперник вечного Ничто,
- Стоит, не глядя ни на что,
- И вред выносит всевозможный:
- Бушует ли потоп, пожары, грозы, град –
- И море, и земля по-прежнему стоят.
- С породой глупою звериной и людскою
- Бороться иногда мне не хватает сил –
- Ведь скольких я уже сгубил,
- А жизнь течет себе широкою рекою.
- Да – хоть с ума сойти – все в мире так ведется,
- Что в воздухе, в воде и на сухом пути,
- В тепле и в холоде зародыш разовьется.
- Один огонь еще, спасибо, остается.
- А то б убежища, ей-богу, не найти!
Фауст
- Итак, великой, животворной,
- Могучей силе всеблагой
- Ты тщетно, демон непокорный,
- Грозишь коварною рукой!
- Другое лучше выдумай стремленье,
- Хаоса странное творенье!
Мефистофель
- О том подумать сами мы хотим…
- Но после мы с тобой еще поговорим;
- Теперь могу ль я удалиться?
Фауст
- К чему такой вопрос? Иди.
- Твое знакомство пригодится:
- Когда захочешь, приходи.
- Не хочешь ли в окно – открытая дорога!
- Не то – в трубу ступай; не заперта и дверь.
Мефистофель
- Нет, трудновато выйти мне теперь –
- Тут кое-что мешает мне немного:
- Волшебный знак у вашего порога.
Фауст
- Так пентаграмма этому виной?
- Но как же, бес, пробрался ты за мной?
- Каким путем впросак попался?
Мефистофель
- Изволили ее вы плохо начертить,
- И промежуток в уголку остался,
- Там, у дверей, – и я свободно мог вскочить.
Фауст
- Да, случай над тобой удачно посмеялся.
- Так ты мой пленник, стало быть?
- Вот удалось негаданно-нежданно!
Мефистофель
- Не видел пудель этой штуки странной;
- Вскочил – и вмиг переменился вид,
- И выход был лукавому закрыт.
Фауст
- Ступай в окно, не будет затруднений.
Мефистофель
- Увы! таков закон чертей и привидений:
- Каким путем вошел, таким и выходить.
- Во входе волен я, а выходить обязан
- Там, где вошел.
Фауст
- И ад законом связан?
- Вот новости! Ну что ж? Прекрасно: может быть,
- С тобой и договор возможно заключить?
Мефистофель
- Что обещаем мы, ты можешь получить
- Сполна – ни в чем тебя мы не надуем.
- Да, но об этом долго рассуждать.
- Другой раз мы подробней потолкуем.
- Теперь же я прошу нижайше позволенья
- Уйти. Нельзя ль вам пентаграмму снять?
Фауст
- Куда? Чего спешить? Останься на мгновенье.
- Не можешь ли мне сказку рассказать?
Мефистофель
- Теперь пусти! Ведь я приду опять;
- Тогда расспрашивай: на все я дам решенье.
Фауст
- Тебя не звал я, сам ты это знаешь;
- Ты сам попался в сеть, не правда ли, скажи?
- Кто черта держит, тот его держи:
- Не скоро ведь опять его поймаешь.
Мефистофель
- Ну, если так уж хочешь, я готов
- С тобой остаться несколько часов;
- Но попрошу мне волю предоставить
- Тебя моим искусством позабавить.
Фауст
- Что хочешь делай; лишь сумей
- Меня занять повеселей.
Мефистофель
- Ты в краткий час среди видений
- Получишь больше наслаждений,
- Чем в целый год обычных дней.
- Ни песни духов бестелесных,
- Ни дивный ряд картин чудесных
- Не будут сном волшебных чар;
- Ты будешь тешить обонянье,
- И вкус, и даже осязанье –
- Все, все тебе доставлю в дар!
- Приготовлений ждать не нужно:
- Мы в сборе все. Начните дружно!
Духи
- Вы, темные арки,
- О, пусть вас не станет!
- Пусть светлый и яркий
- Приветливо глянет
- Эфир голубой!
- Пусть туч, исчезая,
- Рассеется рой!
- Пусть звезды, мерцая,
- Пусть, кротко лаская,
- Нам солнца блестят!
- Как легкая стая,
- В роскошном расцвете
- Красы бестелесной
- Небесные дети,
- Порхая, летят;
- И рой их прелестный
- То выше умчится,
- То стелется ниже,
- И ближе, все ближе
- К земле он стремится,
- И тканью эфирной
- Одежды их веют
- Над кущами мирной,
- Блаженной страны,
- Где в неге беседки
- Дум сладких полны,
- Влюбленные млеют,
- Друг другу верны.
- И всюду пестреют
- Беседки, беседки!
- Лоз нежные ветки
- Дают виноград;
- Давимы тисками,
- Сок гроздья струят,
- И, пенясь, реками
- Стекает вино;
- Среди несравненных
- Камней драгоценных
- Струится оно
- И, высь покидая
- Сияющих гор,
- Течет, ниспадая
- В равнины озер.
- Холмов вереницы
- Меж ними цветут,
- И райские птицы
- Блаженство там пьют,
- И к солнцу стремятся,
- И радостно мчатся
- Они к островам,
- Что в блеске сиянья
- Плывут по волнам;
- И гимн ликованья
- Там слышится нам;
- Пленяют нам взоры
- Танцующих хоры
- На светлых лугах,
- Взбираются в горы,
- Ныряют в волнах,
- И в воздухе реют,
- И в сердце лелеют
- Стремленья свои
- К той жизни блаженной
- В безбрежной вселенной,
- Где звезды, сверкая,
- Дарят им, лаская,
- Блаженство любви!
Мефистофель
- Он убаюкан, спит. Воздушные творенья,
- Спасибо вам мое за ваши песнопенья:
- В долгу у вас я за концерт такой.
- Нет, Фауст, не тебе повелевать бесами!
- Пусть грезит он, объят воздушными мечтами,
- Весь погружен в обманчивый покой.
- Но надо снять с порога заклинанье:
- Его мне крыса отгрызет.
- Вот уж одна пришла: бежит и приказанье
- Мое исполнить только ждет.
- Владыка крыс, мышей, лягушек,
- Клопов, и блох, и вшей, и мушек
- Тебе изволит приказать
- К тому порогу подбежать –
- И там, где масло он положит,
- Пускай твой зуб усердно гложет.
- Живей, зверек! Вперед! Мешает выйти мне
- Там, с краю, уголок на левой стороне.
- Довольно! Хорошо! Спасибо за старанье!
- Ну, Фауст, спи себе! До скорого свиданья!
(Уходит.)
Фауст
(просыпаясь)
- Ужели я обманут снова?
- Мир духов вновь исчез: во сне
- Коварный бес явился мне,
- А пудель скрылся из алькова!
Кабинет Фауста
Фауст, Мефистофель.
Фауст
- Кто там? Войдите! Вечно помешают.
Мефистофель
- Я здесь.
Фауст
- Войдите ж!
Мефистофель
- Трижды приглашают
- Чертей.
Фауст
- Войди же!
Мефистофель
- Ну, теперь вхожу.
- Надеюсь, мы с тобой поладим
- И от тебя хандру отвадим.
- Примером я тебе служу:
- В одежде златотканой, красной,
- В плаще материи атласной,
- Как франт, кутила и боец,
- С пером на шляпе, с длинной шпагой,
- Дыша весельем и отвагой, –
- Чем я не бравый молодец?
- И не пора ли, наконец,
- Тебе одеться в том же роде?
- Тогда на воле, на свободе,
- И, бросив вздорные мечты, –
- Что значит жизнь, узнаешь ты!
Фауст
- Что ни надень – все мучусь я хандрою
- И уз земных не в силах я забыть.
- Я слишком стар, чтоб тешиться игрою,
- И слишком юн, чтоб без желаний быть.
- Свет ничего не даст мне, я уверен;
- «Умерен будь! лишь будь умерен!» –
- Вот песня вечная у нас.
- Она терзает наши души,
- Ее поют нам хрипло в уши
- И каждый день, и каждый час!
- Встаю ли утром – ждут меня страданья:
- Я убежден, что долгий день пройдет
- И мне не даст, я знаю наперед,
- Ни одного достичь, ни одного желанья!
- Мгновенье радости почую ли душой –
- Вмиг жизни критика его мне разрушает
- И образы, лелеянные мной,
- Гримасою ужасной искажает.
- Когда же ночь спускается и мне
- С тоской в постель приходится ложиться –
- Не знаю я покоя и во сне:
- Ужасный сон мне будет сниться.
- Тот бог, который жив в груди моей,
- Всю глубину ее волнует:
- Он правит силами, таящимися в ней,
- Но силам выхода наружу не дарует.
- Так тяжко, горько мне, что жизнь мне не мила, –
- И жду я, чтоб скорей настала смерти мгла.
Мефистофель
- Ну, смерть, однако, гость не очень-то приятный.
Фауст
- О, как завиден жребий благодатный
- Того, кто, лавры заслужив в бою,
- С победою встречает смерть свою,
- Того, кто после пляски знойной
- Находит смерть в объятьях девы стройной!
- Зачем, зачем с восторженной душой
- Не пал я мертвым в миг тот роковой,
- Когда мне дух явился величавый!
Мефистофель
- А все-таки в ту ночь один знакомый мой
- Не осушил бокал, наполненный отравой.
Фауст
- Шпионство, видно, страсть твоя?
Мефистофель
- Я знаю многое, хоть не всеведущ я.
Фауст
- Когда от дикого порыва
- Отвлек меня знакомый звон
- И чувства детские так живо
- Восстали – был я обольщен.
- Всему, что душу обольщает,
- Я шлю проклятие, – всему,
- Что наше сердце увлекает,
- Что льстит несчастному уму!
- Проклятье – выспреннее мненье
- О духе, разуме людском!
- Проклятье – наше ослепленье
- Блестящим всяким пустяком!
- Проклятье грозам лицемерным,
- Мечтам о славе, – тем мечтам,
- Что мы считаем счастьем верным,
- Семейству, власти и трудам!
- Тебе проклятье, идол злата,
- Влекущий к дерзким нас делам,
- Дары постыдные разврата
- И праздность неги давший нам!
- Будь проклята любви отрада!
- Проклятье соку винограда
- И искрометному вину,
- Надежд и веры всей святыне, –
- Но больше всех тебя отныне,
- Терпенье пошлое, кляну!
Хор духов
(невидимо)
- Увы, увы! Разбил ты его,
- Прекраснейший мир,
- Могучей рукой.
- Он пал пред тобой,
- Разрушен, сражен полубогом!
- И вот мы, послушны ему,
- Уносим обломки созданья
- В ничтожества тьму,
- Сквозь плач и рыданья
- О дивной погибшей красе…
- И молим мы все:
- Воспрянь, земнородный, могучий!
- Мир новый, чудесный и лучший
- Создай в мощном сердце своем;
- С душой обновленной
- Ты новую жизнь начинай, просветленный,
- И новую песнь мы тебе воспоем!
Мефистофель
- Слышишь? Дух-малютка
- Не лишен рассудка;
- Он дает совет разумный:
- Кличет к делу, к жизни шумной!
- Брось же угол свой,
- Где во мгле сырой
- Стынет кровь и ум смолкает:
- Выйди в мир, где жизнь сверкает!
- Довольно же играть своей тоскою,
- Что рвет, как коршун, грудь твою! Взгляни:
- Ты окружен беспечною толпою,
- Ты человек такой же, как они.
- Впрочем, ведь я не равняю с тобою
- Эту толпу, неразумный народ.
- Слушай: хоть я не из важных господ,
- Все-таки, если ты хочешь со мною
- В светлую жизнь веселее вступить, –
- Буду усердно тебе я служить,
- Верным тебе я сопутником стану
- И ни на шаг от тебя не отстану,
- Весь и повсюду помощник я твой;
- Стану рабом и покорным слугой.
Фауст
- А чем я заплачу за эти попеченья?
Мефистофель
- О, нам с тобой еще не близко до того!
Фауст
- Нет, нет! Черт – эгоист, нельзя ждать от него,
- Чтоб даром стал он делать одолженья.
- Ясней условимся, мой друг:
- Таких держать опасно слуг.
Мефистофель
- Я буду верным здесь тебе слугою,
- Твоим веленьям подчинен вполне;
- Когда же там мы встретимся с тобою,
- Ты оплатить обязан тем же мне.
Фауст
- Что будет там – о том мне нет заботы;
- Когда разрушишь этот свет легко ты –
- Пускай себе иной возникнет свет!
- Здесь, на земле, живут мои стремленья,
- Здесь солнце светит на мои мученья;
- Когда ж придет минута разлученья –
- Мне до того, что будет, дела нет.
- Зачем мне знать о тех, кто там, в эфире, –
- Бывает ли любовь и ненависть у них
- И есть ли там, в мирах чужих,
- И низ, и верх, как в этом мире!
Мефистофель
- Что ж; если так – условься же смелей,
- И я тебя немедля позабавлю
- Своим искусством! Я тебе доставлю,
- Чего еще никто не ведал из людей!
Фауст
- Что дашь ты, жалкий бес, какие наслажденья?
- Дух человеческий и гордые стремленья
- Таким, как ты, возможно ли понять?
- Ты пищу дашь, не дав мне насыщенья;
- Дашь золото, которое опять,
- Как ртуть, из рук проворно убегает;
- Игру, где выигрыш вовеки не бывает;
- Дашь женщину, чтоб на груди моей
- Она к другому взоры обращала;
- Дашь славу, чтоб чрез десять дней,
- Как метеор, она пропала, –
- Плоды, гниющие в тот миг, когда их рвут,
- И дерево в цвету на несколько минут!
Мефистофель
- Ну, это для меня – пустое!
- Легко б я надавать таких сокровищ мог;
- Но, может быть, захочешь ты, дружок,
- Со временем вкусить и что-нибудь другое.
Фауст
- Когда на ложе сна, в довольстве и покое,
- Я упаду, тогда настал мой срок!
- Когда ты льстить мне лживо станешь
- И буду я собой доволен сам,
- Восторгом чувственным когда меня обманешь.
- Тогда – конец! Довольно спорить нам!
- Вот мой заклад!
Мефистофель
- Идет!
Фауст
- Ну, по рукам!
- Когда воскликну я: «Мгновенье,
- Прекрасно ты, продлись, постой!» –
- Тогда готовь мне цепь плененья,
- Земля, разверзнись подо мной!
- Твою неволю разрешая,
- Пусть смерти зов услышу я –
- И станет стрелка часовая,
- И время минет для меня!
Мефистофель
- Я буду помнить все; рискуешь ты, не скрою.
- Подумай же.
Фауст
- Свободен ты во всем.
- Поверь, я не кичусь собою;
- Тебе ль, другому ли – рабом
- Готов я быть, когда того я стою.
Мефистофель
- Итак, пируйте ж, доктор, на досуге,
- А я сегодня же исполню роль прислуги!
- Еще одно: неверен жизни срок;
- Могу ль у вас просить я пару строк?
Фауст
- Расписку? Вот педант! Тебе ли видеть ново,
- Что значит человек и данное им слово?
- То, что сказал я, власть тебе дает
- Над всей земною жизнию моею;
- Весь мир меняется, несется все вперед,
- А я – нарушить клятву не посмею?
- Что делать: рождены мы с глупостью такой!
- Кто от нее избавиться сумеет?
- Блажен, кто верен, чист душой:
- Он жертвовать ничем не пожалеет.
- Но лист пергамента с печатями на нем –
- Вот призрак, всех пугающий, к несчастью.
- Мы слову смолкнуть на пере даем,
- А воск и кожу – одаряем властью!
- Итак, чего ж ты хочешь, бес, ответь!
- Пергамент ли, бумагу, мрамор, медь –
- Решай же, выбирай свободно!
- Перо ли взять, резец иль грифель? Что еще?
Мефистофель
- Как ты словами сыплешь горячо!
- Без них уладим дело превосходно.
- Любой листок лишь взять решись
- И каплей крови подпишись.
Фауст
- Изволь, уж если так тебе угодно.
- Итак, обряд нелепый, совершись!
Мефистофель
- Кровь – сок совсем особенного свойства.
Фауст
- Но только, чтоб ни тени беспокойства
- За мой залог; я сам стремлюсь, поверь,
- Всей силою к тому, что обещал теперь!
- Собой напрасно слишком я кичился;
- Мое достоинство лишь твоему равно.
- Великий дух презреть меня решился,
- И тайн природы знать мне не дано.
- Теперь конец всему: порвалась нить мышленья;
- К науке я давно исполнен отвращенья,
- Тушить страстей своих пожар
- В восторгах чувственных я буду,
- И под густой завесой чар
- Готов ко всякому я чуду!
- Я кинусь в шумный времени поток,
- В игру случайностей, куда забросит рок,
- И пусть страданье и отрада,
- И пусть удача и досада
- Причудливой промчатся чередой;
- Кто хочет действовать – тот позабудь покой!
Мефистофель
- Не будет вам ни в чем ни меры, ни преграды;
- Чем ни захочется полакомиться вам –
- Все смело на лету хватайте здесь и там,
- Что послужить вам может для отрады!
- Не надо лишь робеть и выбор свой стеснять.
Фауст
- Не радостей я жду, – прошу тебя понять!
- Я брошусь в вихрь мучительной отрады,
- Влюбленной злобы, сладостной досады;
- Мой дух, от жажды знанья исцелен,
- Откроется всем горестям отныне:
- Что человечеству дано в его судьбине,
- Все испытать, изведать должен он!
- Я обниму в своем духовном взоре
- Всю высоту его, всю глубину;
- Все счастье человечества, все горе –
- Все соберу я в грудь свою одну,
- До широты его свой кругозор раздвину
- И с ним в конце концов я разобьюсь и сгину!
Мефистофель
- Старался разжевать я смысл борьбы земной
- Немало тысяч лет. Поверь ты мне, мой милый,
- Никто еще, с пеленок до могилы,
- Не переваривал закваски вековой.
- Весь этот свет, все мирозданье –
- Для Бога лишь сотворены;
- Себе Он выбрал вечное сиянье,
- Мы в вечный мрак погружены;
- А вы – то день, то ночь испытывать должны.
Фауст
- Но я хочу!
Мефистофель
- Я понимаю это;
- Боюсь я за одно, в одном лишь мой протест:
- Ars longa, vita brevis est[5].
- Позвольте вам сказать словцо совета:
- Коль уж на то пошло, сыщите вы поэта, –
- Пусть мыслью в небе он парит
- И все возвышенное света
- В особе вашей пусть осуществит:
- Отвагу пламенную львов,
- Оленя быстроту,
- Испанца огненную кровь,
- Норвежца прямоту.
- Пускай найдет он тайное искусство
- С коварством согласить возвышенное чувство,
- По плану вам составит идеал,
- По плану вас влюбить не затруднится;
- Ну, словом, если б мог тот идеал явиться,
- Ему б я имя «Микрокосма» дал.
Фауст
- Что ж значу я, коль не достигну цели,
- Венца, к которому стремится род людской,
- К которому и сам стремлюсь я всей душой?
Мефистофель
- Ты значишь то, что ты на самом деле.
- Надень парик с мильонами кудрей,
- Стань на ходули, но в душе своей
- Ты будешь все таким, каков ты в самом деле.
Фауст
- Да, вижу, что напрасно я собрал
- Сокровища познания людского;
- Не нахожу в себе я силы снова,
- Когда свести я счеты пожелал;
- Ни на волос не выше я, не ниже
- И к бесконечному не ближе.
Мефистофель
- Привык смотреть на вещи ты, мой друг,
- Как все на них вы смотрите; а надо
- Умней, толковей тратить свой досуг,
- Пока доступна жизни вся отрада.
- Тьфу, пропасть! Руки, ноги, голова
- И зад – твои ведь, без сомненья?
- А чем же меньше все мои права
- На то, что служит мне предметом наслажденья?
- Когда куплю я шесть коней лихих,
- То все их силы – не мои ли?
- Я мчусь, как будто б ног таких
- Две дюжины даны мне были!
- Итак – смелей! Раздумья все – долой,
- И прямо в шумный мир за мной
- Спеши, надеждой окрыленный!
- Кто философствует, тот выбрал путь плохой,
- Как скот голодный, что в степи сухой
- Кружит себе, злым духом обойденный,
- А вкруг цветет роскошный луг зеленый!
Фауст
- С чего ж начать?
Мефистофель
- Уйти скорей.
- Что делать нам в тюрьме твоей?
- Что здесь за жизнь? Тоской да пустяками
- Морить себя с учениками?
- Оставь соседу эту честь.
- Толочь ли воду ты желаешь?
- Все лучшие слова, какие только знаешь,
- Мальчишкам ты не можешь произнесть.
- Да вот один идет уж в коридоре.
Фауст
- Я не могу его принять.
Мефистофель
- Нельзя же так его прогнать:
- Бедняжка долго ждал, он будет в страшном горе.
- Твой плащ да шапочку на время я возьму;
- Как раз к лицу мне быть в таком уборе!
(Переодевается.)
- Ты остроумию доверься моему –
- Всего лишь четверть часика мне нужно, –
- А сам иди да в путь сготовься дружно.
Фауст уходит.
Мефистофель
(один, в длинной одежде Фауста)
- Лишь презирай свой ум да знанья светлый луч –
- Все высшее, чем человек могуч;
- Пусть с чародейскою забавой
- Тебя освоит дух лукавый, –
- Тогда ты мой без дальних слов!
- Ему душа дана судьбою,
- Стремящаяся вдаль, не вынося оков;
- В своем стремленьи пылкою душою
- Земные радости он презирать готов.
- Он должен в шумный мир отныне погрузиться:
- Его ничтожеством томим,
- Он будет рваться, жаждать, биться,
- И призрак пищи перед ним
- Над ненасытною главою будет виться;
- Напрасно он покоя будет ждать.
- И, даже не успей он душу мне продать,
- Сам по себе он должен провалиться.
Входит ученик.
Ученик
- Я только что приехал по делам,
- И вот, исполнен преданности к вам,
- Я утруждать решаюсь посещеньем
- Того, о ком все говорят с почтеньем.
Мефистофель
- Учтивость ваша делает вам честь:
- Таких, как я, немало, впрочем, есть.
- Вам приходилось где-нибудь учиться?
Ученик
- Я прямо к вам намерен обратиться!
- От всей души стараться я готов;
- И деньги есть, и телом я здоров.
- Меня пускать мать долго не хотела,
- Да слишком мной охота овладела
- Узнать побольше дельного у вас.
Мефистофель
- О, если так – на месте вы как раз.
Ученик
- Признаться, я б уехал хоть сейчас
- Назад: все эти стены, коридоры
- Мучительно мои стесняют взоры;
- Так неприветлив, тесен этот дом:
- Ни зелени, ни деревца кругом!
- А в залах, на скамьях – в одно мгновенье
- Теряешь сразу ум, и слух, и зренье.
Мефистофель
- На все привычка есть, мой юный друг:
- Дитя – и то у матери не вдруг
- Берет сосец, чтоб присосаться плотно,
- Впоследствии ж питается охотно.
- А мудрости божественная грудь –
- Что день, то больше даст вам наслажденья.
Ученик
- Всем сердцем я желаю к ней прильнуть;
- Но как мои осуществить стремленья?
Мефистофель
- Сначала дайте мне ответ:
- Какой милей вам факультет?
Ученик
- Хочу я быть ученым чрезвычайным,
- Приблизиться ко всем земли и неба тайнам, –
- Обнять желаю, словом, полный круг
- Природы всей и всех наук.
Мефистофель
- Вы верный путь себе избрали,
- Лишь развлекаться не должны.
Ученик
- И телом, и душой, от сердца глубины,
- Отдамся я ученью; но нельзя ли
- И отдохнуть, – гулять по временам,
- Хотя бы летом, по воскресным дням?
Мефистофель
- Цените время: дни уходят невозвратно!
- Но наш порядок даст привычку вам
- Распределять занятья аккуратно.
- А потому, мой друг, на первый раз,
- По мне, полезно было бы для вас
- Курс логики пройти: в ее границах
- Начнут сейчас дрессировать ваш ум,
- Держа его в ежовых рукавицах,
- Чтоб тихо он, без лишних дум
- И без пустого нетерпенья,
- Всползал по лестнице мышленья,
- Чтоб вкривь и вкось, по всем путям,
- Он не метался там и сям.
- Затем внушат вам, ради той же цели,
- Что в нашей жизни всюду, даже в том,
- Для всех понятном и простом,
- Что прежде сразу делать вы умели –
- Как, например, питье, еда, –
- Нужна команда «раз, два, три» всегда.
- Так фабрикуют мысли. С этим можно
- Сравнить хоть ткацкий, например, станок.
- В нем управленье нитью сложно:
- То вниз, то вверх снует челнок,
- Незримо нити в ткань сольются;
- Один толчок – сто петель вьются.
- Подобно этому, дружок,
- И вас философ поучает:
- «Вот это – так и это – так,
- А потому и это – так,
- И если первая причина исчезает,
- То и второму не бывать никак».
- Ученики пред ним благоговеют,
- Но ткань соткать из нитей не сумеют.
- Иль вот: живой предмет желая изучить,
- Чтоб ясное о нем познанье получить, –
- Ученый прежде душу изгоняет,
- Затем предмет на части расчленяет
- И видит их, да жаль: духовная их связь
- Тем временем исчезла, унеслась!
- Encheiresin naturae[6] именует
- Все это химия: сама того не чует,
- Что над собой смеется.
Ученик
- Виноват:
- Неясно это мне.
Мефистофель
- О, все пойдет на лад:
- В редукцию лишь надо вникнуть,
- К классификации привыкнуть.
Ученик
- Все дико мне! В мозгу моем Все завертелось колесом.
Мефистофель
- Затем, первей всего, займитесь неизбежно
- Вы метафизикой: учитесь ей прилежно;
- Глубокомысленно трудясь,
- Вместить старайтесь то, что отродясь
- В мозг человеческий не входит;
- Вместите ль, нет ли – не беда:
- Словечко громкое всегда
- Из затрудненья вас выводит!
- Но в первые полгода, милый друг,
- Порядок вам нужнее всех наук;
- Вам в день занятий пять часов нормально:
- С утра к звонку являйтесь пунктуально!
- Старайтесь раньше дома протвердить
- Параграф, чтобы в классе проследить,
- Что вам твердит учитель, слово в слово,
- Лишь то, что в книге, – ничего другого,
- И так старательно пишите все в журнал,
- Как будто б Дух Святой вам диктовал.
Ученик
- Об этом мне напоминать не надо!
- Сам знаю я, какая в том отрада.
- Спокойно мы домой тетрадь несем:
- Топор не вырубит, что писано пером.
Мефистофель
- Так изберите ж факультет.
Ученик
- К юриспруденции не чувствую влеченья.
Мефистофель
- Что ж, не во вред вам это отвращенье:
- По правде, в ней большого проку нет.
- Законы и права, наследное именье,
- Как старую болезнь, с собой
- Несет одно другому поколенье,
- Одна страна стране другой.
- Безумством мудрость станет, злом – благое:
- Терпи за то, что ты не дед!
- А право новое, родное –
- О нем – увы! – и речи нет!
Ученик
- К ней утвердили вы мое презренье.
- Блажен, кому вы можете помочь!
- Я богословие избрать теперь не прочь.
Мефистофель
- Не стану вас вводить я в заблужденье,
- Мой юный друг. В науке сей
- Легко с дороги сбиться: все в ней ложно;
- Так яду скрытого разлито много в ней,
- Что с пользой различить его едва ли можно.
- И здесь учителя вы слушать одного
- Должны и клясться за слова его.
- И вообще: держитесь слова
- Во всем покрепче, каждый раз!
- Тогда дорога верная для вас
- В храм несомненности готова.
Ученик
- Но ведь понятия в словах должны же быть?
Мефистофель
- Прекрасно, но о том не надо так крушиться:
- Коль скоро недочет в понятиях случится,
- Их можно словом заменить.
- Словами диспуты ведутся,
- Из слов системы создаются;
- Словам должны вы доверять:
- В словах нельзя ни йоты изменять.
Ученик
- Простите, вам наскучил я; но снова
- Решусь я вас вопросом утруждать:
- Нельзя ли будет мне узнать
- О медицине ваше слово?
- Три года – много ли? А время ведь не ждет –
- И – бог мой! – мудрости так необъятно поле!
- Когда указан путь, тогда гораздо боле
- Почувствуешь себя подвинутым вперед.
Мефистофель
(в сторону)
- Ну, речь педантская порядком мне приелась:
- Мне сатаной опять явиться захотелось.
(Вслух.)
- Дух медицины всяк легко поймет!
- Большой и малый свет вам изучать придется,
- А там – пускай все остается,
- Как бог пошлет.
- В науке здесь парить не надо через меру:
- Все учатся кой-как, по мере сил;
- А кто мгновенье уловил –
- Тот мигом делает карьеру.
- Притом же вы недурно сложены,
- А стало быть, робеть лишь не должны:
- Кто верить сам в себя умеет,
- Тот и других доверьем овладеет,
- И вот – ему успехи суждены.
- Особенно ж всегда умейте к дамам
- Подделаться: их вечный «ох» да «ах»,
- Во всех его бесчисленных видах,
- Лечите все одним, все тем же самым;
- Тут стоит такта чуточку иметь –
- И, смотришь, все попались в вашу сеть.
- Ваш титул им внушит тот вывод ясный,
- Что вы – искусник редкостный, прекрасный,
- Каких на свете мало есть; а там –
- Вы сразу приметесь за всяческие штучки,
- Которых ждут иные по годам;
- Пожмете нежно пульс прелестной ручки
- И, пламя хитрое придав своим глазам,
- Изящный стан вы обовьете ловко:
- Уж не тесна ли, мол, у вас шнуровка?
Ученик
- Вот это лучше, видно – как и где.
Мефистофель
- Суха, мой друг, теория везде,
- А древо жизни пышно зеленеет!
Ученик
- Клянусь, теперь брожу я, как во сне!
- Еще разок прийти нельзя ли мне?
- Никто учить так мудро не умеет!
Мефистофель
- Чем я могу, служить всегда готов.
Ученик
- Нельзя ж мне так уйти от вас! Позвольте
- Просить вас написать в альбом мне пару слов
- В знак вашей благосклонности!
Мефистофель
- Извольте!
(Пишет и возвращает ученику альбом.)
Ученик
(читает)
- Eritis sicut Deus, scientes bonum et malum[7].
(Почтительно закрывает альбом и откланивается.)
Мефистофель
- Следуй лишь этим словам да змее, моей тетке, покорно:
- Божье подобье свое растеряешь ты, друг мой, бесспорно!
Фауст
(входя)
- Куда ж теперь?
Мефистофель
- Куда стремишься ты душой.
- Сначала в малый свет, потом в большой.
- С каким весельем, друг ты мой любезный,
- Ты просмакуешь этот курс полезный!
Фауст
- Ну нет; я, с этой длинной бородой,
- Далек от жизни легкой, молодой.
- Не верю я в попытку эту;
- Притом всегда я чужд был свету;
- Я ниже всех себе кажусь,
- Всегда стесняюсь и стыжусь.
Мефистофель
- Уменье жить придет само собою;
- Лишь верь в себя, так жизнь возьмешь ты с бою!
Фауст
- Но как же нам пуститься в путь?
- Где экипаж, где кони, слуги?
Мефистофель
- Мне стоит плащ мой развернуть –
- И мы взовьемся легче вьюги.
- Но на полет отважный свой
- Ты не бери узлов с собой;
- Вот я дыханьем огненным повею –
- И мы поднимемся с поверхности земной:
- Чем легче, тем скорей помчишься ты со мной.
- Ну-с, с новой жизнью вас поздравить честь имею!
Погреб Ауэрбаха в Лейпциге
Компания гуляк.
Фрош
- Никто не пьет! И смеха нет ни в ком!
- Эх, проучить бы вас за эти рожи!
- Сегодня вы – что мокрые рогожи.
- А ведь могли б быть парни с огоньком!
Брандер
- Ты виноват, – кого ж винить другого?
- Ни глупости, ни свинства никакого!
Фрош
(выливая ему на голову стакан вина)
- Так получи сполна!
Брандер
- Свиньей свинья!
Фрош
- Ты сам просил – исполнил я.
Зибель
- Кто ссорится – тех вон! Их нам не нужно!
- Знай пойте, пейте да ревите дружно:
- «Гоп, голла, го!»
Альтмайер
- Пропали мы, беда!
- Где вата? Уши мне он раздерет! Ужасно!
Зибель
- Когда трясутся своды, лишь тогда
- Вся сила баса чувствуется ясно!
Фрош
- Идет! А кто перечит, тех – за дверь!
- Га, тра-ла-ла-ла-ла!
Альтмайер
- Га, тра-ла-ла-ла-ла!
Фрош
- Ну, глотки все настроены теперь!
(Поет.)
- Святой, высокий римский трон,
- Как до сих пор не рухнет он?
Брандер
- Дрянная песня, тьфу, политикой звучит!
- Создателя благодарите смело,
- Что римский трон блюсти не ваше дело!
- Конечно, уж судьба ко мне благоволит,
- Что быть мне канцлером иль князем не велит.
- Но старшину иметь не худо и меж нами:
- Так изберем мы Папу сами.
- Известно вам, какой чертой
- Решается избранье в сан святой.
Фрош
(поет)
- Взвейся, подымися к небу, соловей,
- Сто раз поклонися милой ты моей.
Зибель
- Поклона милой нет – и чтоб о том ни слова!
Фрош
- Поклон и поцелуй – стою на этом снова!
(Поет.)
- Прочь замок! в тиши ночной –
- Прочь замок! – ждет милый твой;
- Щелк замок! – горит восток.
Зибель
- Ну ладно, величай да песни в честь ей пой!
- Тебя же осмеют, а никого другого:
- Как провела меня, так проведет любого.
- Пускай с ней встретится влюбленный домовой,
- На перекрестке пусть ей отведет он очи!
- Пусть в полночь с Блоксберга[8] несущийся домой
- Ей проблеет козел спокойной ночи!
- Чтоб парень спину гнул пред ней –
- Нет, много чести будет ей!
- Повыбить окна ей: вот это
- Я одобряю для привета!
Брандер
(ударяя кулаком по столу)
- Молчать! Молчать! Послушайте меня!
- Я, как известно, жить умею!
- Ведь здесь влюбленных целая семья –
- И всем доставить по порядку я
- Им кое-что приятное имею.
- На новый песенка покрой:
- Вы петь припев должны за мной!
(Поет.)
- Раз крыса в погребе жила,
- Все ела жир да сало;
- Как доктор Лютер, завела
- Брюшко и бед не знала.
- Но повар яду ей подлил –
- И крысе белый свет постыл:
- Ужель она влюбилась?
Хор
(весело)
- Ужель она влюбилась?
Брандер
- Бежит назад, бежит вперед,
- Везде грызет и гложет;
- Во всякой грязной луже пьет,
- А боль унять не может.
- Бедняга скачет там и тут –
- Но скоро ей пришел капут:
- Ужель она влюбилась?
Хор
- Ужель она влюбилась?
Брандер
- Средь бела дня она в пылу
- Вбежала в кухню, села
- В предсмертных корчах на полу
- И жалобно пыхтела.
- А повар злой, смеясь, твердит:
- «Ага! Со всех концов свистит –
- Ужель она влюбилась?»
Хор
- Ужель она влюбилась?
Зибель
- Вишь, умники! Нашли себе отраду!
- Как будто нет и подвига славней,
- Чем дать бедняжке крысе яду!
Брандер
- Давно ли крысы в милости твоей?
Альтмайер
- Эх ты, пузан с башкою лысой!
- В несчастьи тих и кроток он:
- Сравнил себя с распухшей крысой –
- И полным сходством поражен.
Входят Фауст и Мефистофель.
Мефистофель
(Фаусту)
- Тебя ввожу я с первого же шага
- В веселый круг. Вот буйная ватага:
- Взгляни, как жить возможно без забот!
- Для них – что день, то праздник настает.
- С плохим умом, с большим весельем, в мире
- Ребята скачут в танце круговом,
- Точь-в-точь котята за хвостом.
- Им только б был кредит в трактире
- Да не трещала б голова, –
- Так все на свете трын-трава!
Брандер
- Душа моя приезжих сразу чует:
- В них по манерам я чужих узнал сейчас;
- Они и двух часов не пробыли у нас.
Фрош
- Ты прав! Ни перед кем наш Лейпциг не спасует:
- Как маленький Париж, он свой народ шлифует.
Зибель
- Ты их откуда же считаешь – из каких?
Фрош
- Уж предоставьте мне! Я только им поставлю
- Бутылочку винца, так без труда я их
- Всю подноготную поведать нам заставлю.
- Они, должно быть, не простые, брат:
- Недаром зло и гордо так глядят.
Брандер
- Знать, шарлатаны, черт их подери!
Альтмайер
- Должно быть, так.
Фрош
- Так надо к ним придраться.
Мефистофель
(Фаусту)
- Народец! Черт меж них, а им не догадаться:
- Хоть прямо их за шиворот бери.
Фауст
- Поклон вам, господа!
Зибель
- Спасибо за поклон.
(Взглянув искоса на Мефистофеля, в сторону.)
- Но отчего прихрамывает он?[9]
Мефистофель
- Присесть к столу прошу я позволенья.
- Хорошего вина здесь получить нельзя,
- Так мы найдем в беседе наслажденье.
Альтмайер
- Вы избалованы порядком, вижу я.
Фрош
- Вы в Риппахе вчера, должно быть, ночевали?
- Не у Иванушки ль вы были дурачка?
Мефистофель
- Нет, нынче мы пришли издалека,
- Но прошлый раз мы долго с ним болтали.
- Нам говорил он много о родне:
- Ей снесть поклон приказывал он мне.
(Кланяется Фрошу.)
Альтмайер
(тихо)
- Что – съел?
Зибель
- Да, это парень не простой.
Фрош
- Еще его поддену я, постой!
Мефистофель
- Входя сюда, мы слышали сейчас,
- Как стройно вы здесь хором песни пели.
- Здесь голоса должны звучать: как раз
- Хорош высокий свод для этой цели.
Фрош
- Вы, верно, сами музыкант?
Мефистофель
- Охота есть, да невелик талант.
Альтмайер
- Что ж, спойте песню нам.
Мефистофель
- Хоть сто, когда хотите.
Зибель
- С условием одним, что новую дадите.
Мефистофель
- О да! В Испании мы были, а она –
- Известно, – родина и песни, и вина!
(Поет.)
- Жил-был король когда-то.
- Имел блоху-дружка…
Фрош
- Вы слышите – блоху! Понятно ли для вас?
- Блоха – вот славный гость у нас!
Мефистофель
(поет)
- Жил-был король когда-то,
- Имел блоху-дружка;
- Берег блоху, как злато,
- Лелеял, как сынка.
- Вот шлет король к портному –
- Портной пришел сейчас.
- «Сшей плащ дружку родному
- Да брюки в самый раз».
Брандер
- Да вы бы подтвердить портному не забыли,
- Чтобы с бедняжки снял он мерку поверней
- И чтоб, коль дорожит он головой своей,
- Без складок и морщин штанишки сшиты были!
Мефистофель
(поет)
- И вот блоха в наряде –
- Вся в бархате, шелку, –
- И лента при параде,
- И орден дан дружку.
- Блоха министром стала.
- Блестит на ней звезда!
- Родня ее попала
- В большие господа.
- Блоха, дав волю гневу,
- Всех жалит с этих пор:
- Вельмож, и королеву,
- И фрейлин, и весь двор.
- Никто не смей чесаться:
- Зудит себе наглец!
- А мы – посмей кусаться, –
- Прищелкнем – и конец!
Хор
(весело)
- А мы – посмей кусаться, –
- Прищелкнем – и конец!
Фрош
- Bis, bravo, bis! Что за припев лихой!
Зибель
- Да будет так со всякою блохой!
Брандер
- На ноготь лишь ее – и нет блохе исхода.
Альтмайер
- Да здравствует вино! Да здравствует свобода!
Мефистофель
- Я в честь свободы рад бы выпить сам,
- Когда бы вин получше дали нам.
Зибель
- Опять! Не нравится нам речь такого рода!
Мефистофель
- Хозяина боюсь обидеть я,
- А то бы мы гостям почтенным удружили:
- Свой погреб мы бы вам охотно предложили.
Зибель
- Сюда его, сюда! Беру все на себя!
Фрош
- Что ж? Выпить мы не прочь. Смотрите только, чтобы
- Не слишком мелки были ваши пробы:
- Мне, чтоб о винах правильно судить,
- Немало надо в глотку пропустить.
Альтмайер
(тихо)
- А! гости с Рейна! Вижу, постигаю!
Мефистофель
- Достаньте мне бурав.
Брандер
- На что бурав-то вам?
- Не бочки же у вас за дверью, полагаю?
Альтмайер
- Вон ящик на столе: бурав найдется там.
Мефистофель
(взяв бурав, Фрошу)
- Какого же вина отведать вам угодно?
Фрош
- Что за вопрос? Иль много их у вас?
Мефистофель
- Чего желает кто, всяк выбирай свободно.
Альтмайер
(Фрошу)
- А ты уж губы стал облизывать сейчас!
Фрош
- Что ж, если так, рейнвейну наливайте:
- Я предпочту всему отечества дары.
Мефистофель
(буравя на краю стола перед Фрошем)
- Нельзя ли воску для дыры?
Альтмайер
- Ах, это фокусы! Вы нас не надувайте!
Мефистофель
(Брандеру)
- А вам?
Брандер
- Шампанское вино!
- Чтоб било в потолок оно!
Мефистофель буравит; один из гостей сделал тем временем восковые пробки и затыкает отверстия.
Брандер
- К чему бежать чужого дара?
- И вдалеке добро бывает рождено;
- Хоть немцу кровному француз совсем не пара,
- Но с радостью мы пьем французское вино.
Зибель
(видя, что Мефистофель приближается к нему)
- Я кислых вин, признаться, не любитель:
- Чего-нибудь послаще не дадите ль?
Мефистофель
(буравит)
- Токайского предложим вам тогда.
Альтмайер
- Нет, нет! Взгляните-ка в глаза мне, господа:
- Я вижу, вы смеетесь лишь над нами.
Мефистофель
- Ай, ай, как смеем мы? С такими господами
- Опасно было бы шутить.
- Ну, поскорей решайте сами,
- Каким вином могу служить?
Альтмайер
- Любым, чтоб слов не тратить с вами.
Все дыры провернуты и заткнуты восковыми пробками.
Мефистофель
(делая странные жесты)
- Нам виноград лоза дала;
- На лбу рога есть у козла;
- Вино на древе рождено;
- Стол деревянный даст вино.
- В природу вникните верней:
- Поверьте, чудо скрыто в ней!
- Ну, пробки прочь – и пейте живо!
Все
(вынимают пробки; требуемое вино льется в стаканы)
- О чудный ключ! Какое диво!
Мефистофель
- Но берегись, ни капли не пролей!
Они пьют еще раз.
Все
(поют)
- По-каннибальски любо нам,
- Как будто в луже ста свиньям!
Мефистофель
- Народ свободен стал: любуйтесь на него!
Фауст
- Мне кажется, что нам пора бы удалиться.
Мефистофель
- Постой, должно еще все их скотство
- Во всей красе пред нами проявиться.
Зибель пьет неосторожно, вино льется на землю и вспыхивает.
Зибель
- Огонь! Спасите! Ад! Мы все сгорим сейчас!
Мефистофель
(заговаривая огонь)
- Смирись, союзная стихия!
(Всем.)
- Огонь чистилища был тих на этот раз.
Зибель
- Что это? Берегись! За шуточки такие
- Ответить можешь ты! Не знаешь, видно, нас!
Фрош
- Посмей-ка повторить дурачество такое!
Альтмайер
- Пусть убирается, оставив нас в покое.
Зибель
- Нет, как вы смели? Как вам в ум взбрело
- Творить здесь фокусы? Что это за игрушки?
Мефистофель
- Цыц, бочка!
Зибель
- Сам ты помело!
- Ты хочешь, чтоб до кулаков дошло?
Брандер
- Смотри! Дождем польются колотушки!
Альтмайер вынимает пробку из стола; на него вылетает огонь.
Альтмайер
- Пожар! Горю!
Зибель
- Да это колдовство!
- За голову его награда! Режь его!
Вынимают ножи и бросаются на Мефистофеля.
Мефистофель
(с важным видом)
- Ум, смутися по словам!
- Ложный вид предстань очам!
- Будьте здесь и будьте там!
Все останавливаются в изумлении, глядя друг на друга.
Альтмайер
- Где я и что со мной? Ах, что за сад прелестный!
Фрош
- Что вижу я? Лоза!
Зибель
- И виноград чудесный!
Брандер
- Взгляните, что за куст густой!
- И что за гроздья! Боже мой!
(Хватает Зибеля за нос. Другие делают то же и подымают ножи.)
Мефистофель
(по-прежнему)
- Спади с очей, повязка заблужденья!
- И помните, как дьявол пошутил!
(Исчезает с Фаустом.)
Приятели выпускают друг друга.
Зибель
- Что?
Альтмайер
- Как?
Фрош
- Так это нос твой был?
Брандер
(Забелю)
- А я за твой схватился? Наважденье!
Альтмайер
- Каков удар! Всего меня потряс!
- Подайте стул: я упаду сейчас.
Фрош
- Но что же было тут, я спрашиваю вас?
Зибель
- Где этот молодец? Ну, встреться в одиночку
- Мне где-нибудь, так жив не будет он!
Альтмайер
- Я видел сам, как он вскочил на бочку
- И вмиг на ней верхом умчался вон.
- В ногах свинец: со мной недоброе творится.
(Оборачиваясь к столу.)
- Я думаю, вино могло б еще политься?
Зибель
- Все было тут обман, предательство и ложь.
Фрош
- А тем не менее мне кажется, что все ж
- Я пил вино.
Брандер
- А как же гроздья эти?
Альтмайер
- Пусть говорят теперь, что нет чудес на свете!
Кухня ведьмы
На низком очаге, на огне, стоит большой котел. В паре, поднимающемся кверху, виднеются различные образы. Мартышка-самка сидит у котла, снимает пену и смотрит, чтоб она не перелилась через край. Мартышка-самец с детенышами сидит подле и греется. Стены и потолок увешаны причудливою утварью ведьмы.
Фауст и Мефистофель.
Фауст
- К бессмысленным их чарам отвращенье
- Питаю я: найдется ль исцеленье
- Здесь, в этой тьме безумства, для меня?
- Я не хочу советов бабы старой!
- И снимет ли дрянная пачкотня
- Мне тридцать лет долой своею чарой?
- Нет, мир надежды для меня потух:
- Беда, коль не найдешь другого мне леченья.
- Ужель природа и могучий дух
- Нам не дадут бальзама возрожденья?
Мефистофель
- Мой друг, ты говоришь умно:
- Природное есть средство стать моложе;
- Жаль, не про нас лишь писано оно,
- Да и довольно странно тоже.
Фауст
- Я знать хочу его скорей!
Мефистофель
- Изволь; вот средство возрожденья
- Без чар, без денег, без леченья:
- Уединись в глуши полей,
- Руби, копай, потей за плугом
- И ограничить тесным кругом
- Себя и ум свой не жалей;
- Питайся просто в скромной доле,
- Живи, как скот, среди скотов
- И там, где жал ты, будь готов
- Сам удобрять навозом поле.
- Поверь мне: в этом весь секрет
- Помолодеть хоть в восемьдесят лет.
Фауст
- Но не привык я к плугу и лопате,
- За них мне взяться было бы некстати;
- Нет, узкая мне жизнь не суждена!
Мефистофель
- Так ведьма, стало быть, нужна.
Фауст
- К чему тут баба – непонятно!
- Свари напиток сам, без лишних слов.
Мефистофель
- Да! Вот бы время я провел приятно!
- Уж лучше выстрою я тысячу мостов.
- Здесь мало знанья и уменья;
- Здесь нужно, друг, немало и терпенья.
- Корпеть пришлось бы тут немало лет:
- Ведь раньше времени броженью ходу нет.
- Чего-чего тут нет в бродилах
- И надо знать уловок тьму!
- Хоть черт и учит их всему,
- А сам все сделать он не в силах.
(Показывая на зверей.)
- Не правда ль, миленький народ?
- Вот вам слуга, служанка – вот!
(Зверям.)
- А что, хозяйка улетела?
Звери
- Она поела,
- В трубу взвилась
- И унеслась.
Мефистофель
- А долго ли она там реет?
Звери
- Пока огонь нам лапы греет.
Мефистофель
(Фаусту)
- Как ты находишь – хороши?
Фауст
- Нет слов сказать, насколько гадки.
Мефистофель
- А мне – так нравятся их речи и повадки;
- Беседу их люблю я от души.
(Зверям.)
- Ну, куклы чертовы, скажите,
- Что тут за варево? Над чем вы ворожите?
Звери
- Для нищих жидкий суп кипит!
Мефистофель
- На этот раз
- Немало будет публики у вас.
Самец
(подползая и ласкаясь к Мефистофелю)
- Разочек сыграй
- Со мною и дай
- Набиться карману!
- Без денег шабаш;
- А денег мне дашь –
- Я умником стану!
Мефистофель
- Тварь эта с радости совсем бы очумела,
- Когда б она в лото играть умела.
Детеныши, играя большим шаром, катят его.
Самец
- Вот мир летит,
- Спешит, бежит,
- Крутясь в пустыне.
- Стеклянный звон,
- Как хрупок он!
- Пустой в средине,
- Он тут блестит,
- А там горит.
- Я жив доныне!
- Дитя, мой друг,
- Пусти из рук.
- Не то умрешь ты.
- Здесь глина: стук –
- И разобьешь ты.
Мефистофель
- Что в решете у вас?
Самец
(доставая решето)
- Случись тут вор у нас,
- Могли б его узнать мы.
(Бежит к самке и дает ей взглянуть в решето.)
- Взгляни-ка в решето:
- Вор виден нам, но кто –
- Посмеем ли сказать мы?
Мефистофель
- А что за польза вам от этого горшка?
(Приближается к огню.)
Самец и самка
- Пустая башка!
- Не понял горшка,
- Котла не поймет он!
Мефистофель
- Невежа ты, зверь!
Самец
- Присел бы теперь
- Ты с веником: вот он.
(Заставляет Мефистофеля сесть.)
Фауст
(который тем временем глядел в зеркало, то приближаясь, то удаляясь)
- Что вижу я! Чудесное виденье
- В волшебном зеркале мелькает все ясней!
- О, дай, любовь, мне крылья и в мгновенье
- Снеси меня туда, поближе к ней!
- О, если б был не в комнате я тесной,
- О, если б мог лететь к богине той!
- Но нет, она полузакрыта мглой…
- О дивный образ красоты телесной!
- Возможна ли подобная краса?
- Возможно ли, чтоб в прелести чудесной
- Вмещалися все неба чудеса?
- Найдется ль чудо на земле такое?
Мефистофель
- Понятно: шесть ведь дней трудился наш Творец
- И «браво» сам себе промолвил наконец, –
- Так, верно, что-нибудь да вышло же благое.
- Теперь любуйся тем, что видишь пред собой,
- А там найду тебе подобное созданье,
- И счастлив тот, кому дано судьбой
- Сокровищем подобным обладанье.
Фауст все смотрит в зеркало. Мефистофель, потягиваясь и играя веником, продолжает говорить.
- Сижу, как царь, на возвышеньи трона,
- Со скипетром в руках; нужна еще корона.
Звери
(делавшие меж тем разные странные движения, с громкими криками приносят Мефистофелю корону)
- Корону ты склей:
- Пот нужен для ней
- И кровь со слезами.
(Они неловко обращаются с короной, ломают ее пополам и прыгают кругом с ее кусками.)
- Свершилось! Мы зрим,
- Мы слышим, кричим,
- И даже стихами.
Фауст
(перед зеркалом)
- Ах, я с ума сойду!
Мефистофель
(указывая на зверей)
- Увы, на этот раз
- И у меня башка кружиться начинает.
Звери
- И даже подчас
- Бывает, что нас
- И мысль осеняет.
Фауст
(также перед зеркалом)
- Я весь горю, нет больше сил моих!
- Нельзя ли нам отсюда удалиться?
Мефистофель
(в том же положении)
- По крайней мере надо согласиться,
- Что откровенная поэзия у них.
Котел, оставленный самкою без присмотра, начинает перекипать; возникает большое пламя, бьющее в трубу. Ведьма появляется в этом огне со страшным воплем.
Ведьма
- Ай-ай-ай-ай! Вот всех вас я!
- Проклятый зверь, свиньей свинья!
- Проспал котел! Обжег меня!
- Вот всех вас я!
(Замечая Фауста и Мефистофеля.)
- Что вижу я!
- Зачем вы к нам?
- Что нужно вам?
- Вот я вам дам:
- Сожгу я вас
- Огнем сейчас!
(Черпает ложкой из котла и брызжет на всех огнем. Звери визжат.)
Мефистофель
(обернув веник, бьет посуду)
- Раз – бью, два – бью!
- Котлы свалю,
- Стряпню пролью!
- Знай, морда: так
- Стучу я в такт
- Под песнь твою.
Ведьма отступает в ярости и ужасе.
- Ну что, костлявая? Теперь узнала ты?
- Узнала, пугало, царя и господина?
- Махну рукой – и все твои скоты
- И ты сама – все прахом, образина!
- Не уважаешь красный мой камзол?
- Петушьего пера узнать не можешь?
- Иль я, закрыв лицо, сюда пришел?
- Что ж, самому назваться мне предложишь?
Ведьма
- Простите, сударь, мне за грубый мой привет!
- Но конского при вас копыта нет, –
- И вороны куда, скажите мне, девались?
Мефистофель
- На этот раз уж пусть тебе сошло!
- С тех пор воды немало утекло,
- Как мы с тобой в последний раз видались.
- Цивилизация велит идти вперед;
- Теперь прогресс с собой и черта двинул.
- Про призрак северный забыл везде народ,
- И, видишь, я рога, и хвост, и когти кинул.
- Хоть ногу конскую иметь я должен все ж,
- Но с нею в публике являться не желаю
- И вот в фальшивых икрах щеголяю,
- Как франтовская молодежь.
Ведьма
(пляшет)
- Ах, голова пошла от радости кругом!
- Голубчик сатана, вы снова здесь со мною!
Мефистофель
- Тсс! Не зови меня, старуха, сатаною!
Ведьма
- Как? Почему же? Что дурного в том?
Мефистофель
- Давно попало в басни это слово!
- Что толку, впрочем, от таких затей?
- Не меньше стало злых людей,
- Хоть и отвергли духа злого.
- Теперь мой титул – «господин барон»:
- Других не хуже, рыцарь я свободный;
- А что я крови благородной –
- Так вот мой герб! Хорош ли он?
(Делает неприличный жест.)
Ведьма
(смеясь во все горло)
- Ха-ха-ха-ха! Да, это в вашем роде!
- Вы все шалун такой же продувной!
Мефистофель
(Фаусту)
- Учись, мой друг, и поспевай за мной:
- Вот что приятно ведьмам в обиходе.
Ведьма
- Чем, господа, служить могу вам я?
Мефистофель
- Подай стакан известного питья;
- Но только, знаешь, постарее!
- Оно – что год, то действует сильнее.
Ведьма
- Охотно. У меня имеется флакон:
- Я лакомлюсь порой сама, когда придется.
- Притом нисколько не воняет он.
- Для вас стакан-другой всегда найдется.
(Тихо Мефистофелю.)
- Но если чарами ваш друг не защищен,
- Ему и часу жить не остается.
Мефистофель
- Не бойся: без вреда приятель выпьет мой
- Венец стряпни твоей и знанья.
- Черти же круг, промолви заклинанья
- И влей в стакан напиток чудный твой.
Ведьма со странными жестами выводит круг и ставит в него разные предметы. Стаканы и горшки начинают звенеть и составляют концерт. Наконец она приносит большую книгу и ставит мартышек в круг. Одна из них держит на спине книгу, другие стоят с факелами. Затем она кивает Фаусту, чтоб он подошел.
Фауст
(Мефистофелю)
- К чему, скажи мне, эти представленья?
- Чушь глупая, безумные движенья,
- Обман и ложь пошлейшие кругом.
- Мне этот вздор давно знаком.
Мефистофель
- Чудак, ведь это лишь для смеха!
- Не будь к старухе слишком строг:
- Она ведь тоже врач. Пусть будет ей потеха.
- Без этого питье тебе пойдет не впрок.
(Заставляет Фауста войти в круг.)
Ведьма
(напыщенно декламируя по книге)
- Пойми: причти
- Раз к десяти,
- Два опусти,
- А три ставь в ряд –
- И ты богат.
- Четыре сгладь,
- А шесть и пять
- За семь считать
- И восемь раз –
- Закон у нас.
- Пусть девять в счет
- За раз пойдет,
- А десять сгладь.
- Так ведьма учит умножать!
Фауст
- Старуха, видно, бредит в лихорадке.
Мефистофель
- О, это, друг, еще одни начатки,
- А далее вся книга так гласит!
- Понять ее стараться – труд напрасный:
- Глупец и умный с толку будет сбит
- Противоречий массою ужасной.
- Все это и старо, и ново! Посмотри
- В историю и вспомни: не всегда ли,
- Три за одно, одно за три
- Считая, люди вздор за правду выдавали?
- Так учат зря болтать с начала всех веков, –
- С глупцами заводить никто не хочет спора.
- Да людям редко что и нужно, кроме слов:
- Что в них есть мысли, – верят без разбора!
Ведьма
(продолжая)
- Познанья свет
- Для всех секрет,
- Для всех без исключенья!
- Порою он,
- Как дар, сужден
- И тем, в ком нет мышленья!
Фауст
- Какая чушь! Я убежать готов:
- Пожалуй, лопнет голова от вздора.
- Я точно слышу песню хора
- Ста тысяч круглых дураков!
Мефистофель
- Ну, будет, будет, мудрая Сивилла!
- Ты лучше бы стаканчик предложила,
- Налив его полнее, до краев.
- Приятелю он не придется солон:
- Недаром ведь все степени прошел он
- И много разных делывал глотков.
Ведьма с разными церемониями наливает питье в бокал: когда Фауст подносит его к губам, вылетает легкое пламя.
Мефистофель
- Живее пей до дна бокал –
- И ты мгновенно ободришься.
- На «ты» давно ты с чертом стал,
- А все еще огня боишься.
Ведьма открывает круг; Фауст выходит.
Мефистофель
- Теперь стоять не надо; живо в путь!
Ведьма
- Пусть вам глоточек принесет отраду!
Мефистофель
(ведьме)
- При случае получишь ты награду;
- В Вальпургиеву ночь мне можешь намекнуть.
Ведьма
- Вот песенка: чтоб дать всю силу соку,
- По временам ее должны вы петь.
Мефистофель
(Фаусту)
- Скорей! Иди, а то не будет проку:
- Ты непременно должен пропотеть,
- Чтоб весь насквозь ты пропитался зельем.
- Ты прогуляешься спокойно, без забот –
- И вдруг почувствуешь с отрадой и весельем,
- Как сладко Купидон играть в тебе начнет.
Фауст
- Дай в зеркало мне бросить взор прощальный:
- Так был прекрасен образ идеальный!
Мефистофель
- Не стоит: скоро въявь увидишь ты
- Образчик лучший женской красоты.
(В сторону.)
- Да, этим зельем я тебя поддену.
- Любую бабу примешь за Елену!
Улица
Фауст и Маргарита, проходят.
Фауст
- Прекрасной барышне привет!
- Я провожу вас, если смею.
Маргарита
- Прекрасной барышни здесь нет!
- Домой одна дойти сумею.
(Вырывается и уходит.)
Фауст
- Как хороша! Я клятву б дал,
- Что в жизнь подобной не видал!
- Так добродетельна, скромна –
- И не без колкости она.
- А взор потупленных очей –
- Запечатлен в душе моей.
- Румяных губ и щечек цвет…
- Ах, позабыть его – нет сил!
- А как суров и краток был
- Ее находчивый ответ!
- Восторг – и слов тут больше нет!
Входит Мефистофель.
Фауст
- Ты должен мне добыть девчонку непременно.
Мефистофель
- Какую?
Фауст
- Ту, что только что прошла.
Мефистофель
- Как, эту? У попа она сейчас была
- И от грехов свободна совершенно:
- К исповедальне подойдя,
- Отлично все подслушал я.
- Она на исповедь напрасно
- Пришла: невинна, хоть прекрасна, –
- И у меня над нею власти нет.
Фауст
- Не меньше ж ей четырнадцати лет?
Мефистофель
- Ты говоришь, как Дон Жуан порочный:
- Подай ему сейчас любой цветок!
- Он мнит, что нет любви, нет чести прочной,
- Которой он похитить бы не мог!
- Но не всегда бывает это впрок.
Фауст
- Достопочтенный ментор мой, нельзя ли
- Меня теперь избавить от морали?
- Без лишних слов скажу тебе одно:
- Знай, если эту ночь я в неге страстной
- Не проведу с малюткою прекрасной,
- То в полночь нам с тобой расстаться суждено!
Мефистофель
- Подумай, друг: не все же мне подвластно!
- Мне надобно не меньше двух недель,
- Чтоб достижимой сделать эту цель:
- Сыскать предлог, найти заручку…
Фауст
- Будь семь часов спокоен я, –
- Не надо черта мне в друзья,
- Чтоб соблазнить такую штучку!
Мефистофель
- Ты судишь, как француз, слегка.
- Прошу тебя, однако, не сердиться.
- К чему – так сразу: взять и насладиться?
- Утеха, право, тут невелика.
- Не лучше ли пойти путем интрижки,
- Увлечь ее, водить и так и сяк,
- Как учат нас иные книжки?
Фауст
- Мой аппетит хорош и так.
Мефистофель
- Нет, кроме шуток: лишь впросак
- Попасть с горячностью здесь можно.
- Здесь надо дело осторожно
- Вести, – тут сила не возьмет:
- Тут хитрый надобен подход.
Фауст
- Достань же мне вещицу от бесценной,
- Сведи меня в покой ее священный,
- Достань платочек мне с ее груди,
- Подвязку хоть на память мне найди!
Мефистофель
- Ну, если так влюбился ты в девицу –
- Смотри, как верно я тебе служу
- И каждою минутой дорожу:
- Сегодня ж к ней сведу тебя в светлицу.
Фауст
- К ней? Ею обладать?
Мефистофель
- Ну вот!
- Не сразу же! Она уйдет
- К соседке; ты ж, в уединеньи скромном,
- О счастье будущем мечтам отдайся томным.
Фауст
- Когда ж? Сейчас?
Мефистофель
- Немного попоздней.
Фауст
- Так не забудь достать подарок ей!
(Уходит.)
Мефистофель
- Как, уж дарить? Недурно для начала!
- Успехи делать может он вполне!
- Известно много старых кладов мне:
- Теперь пора проведать их настала.
Вечер
Маленькая опрятная комната. Маргарита заплетает косу.
Маргарита
- Я, право, дорого б дала,
- Когда бы я узнать могла,
- Кто этот видный господин!
- Должно быть, это дворянин:
- Так благородно он глядел
- И так уверен был и смел.
(Уходит.)
Мефистофель и Фауст.
Мефистофель
- За мной, потише – вот сюда!
Фауст
(после некоторого молчания)
- Я здесь один хочу остаться.
Мефистофель
(оглядывая комнату)
- Да!
- У девушек так чисто не всегда!
(Выходит.)
Фауст
(осматриваясь кругом)
- О милый сумрак, о приют святой, –
- Привет мой вам! Владей, любви томленье,
- Душой моей; питай свое стремленье
- Надежды милой сладкою росой!
- Как дышит здесь повсюду дух покоя,
- Порядком все проникнуто кругом!
- Средь бедности довольство здесь какое!
- Святой приют! Благословенный дом!
(Бросается в кожаное кресло у постели.)
- Прими ж меня, семейный старый трон!
- Отцов и дедов нежил ты покоем
- В дни радости и горя, окружен
- Детей беспечным шумным роем!
- Быть может, и она, мой ангел, меж детей,
- В красе румяных щечек, ликовала
- И, благодарная за елку, всех нежней
- Сухую руку деда целовала.
- Твой дух, о дева, надо мной парит,
- Дух тихого довольства и порядка;
- Устами матери тебе он говорит,
- Чтоб чистой скатертью твой стол был устлан гладко,
- И учит посыпать, узоры выводя,
- Песком весь чистый пол каморки тесной.
- О милая рука! Божественность твоя
- Из хижины создать способна рай небесный!
- А здесь!
(Отдергивает полог кровати.)
- Святой меня объемлет страх!
- Я не ушел бы, кажется, отсюда!
- Лелеяла природа в легких снах
- Здесь ангела, и вот – явилось чудо!
- Дитя дышало в сладком сне,
- И чистой творческою силой
- Прекрасный образ в тишине
- Расцвел, божественный и милый!..
- А я? Сюда что привело меня?
- О небо, как глубоко тронут я!
- Чего хочу? Чем совесть так задета?
- О бедный Фауст, ты ли, ты ли это?
- Не чары ли, под кровом полутьмы,
- Здесь в воздухе? Я шел, чтоб насладиться, –
- Пришел – и сердце грезами томится!
- Иль ветерка игрушкой служим мы?
- Как я своих бы мыслей устыдился,
- Когда ее сейчас бы увидал!
- Я за минуту был не больше как нахал,
- Теперь же в прах пред нею бы склонился.
Мефистофель
(входя)
- Скорей беги! Она сюда идет!
Фауст
- Прочь! Навсегда! Ее мне видеть больно!
Мефистофель
- А я принес и ларчик; вот –
- Увесист, кажется, довольно!
- Ей в шкаф поставим мы его:
- Она с ума сойдет, ручаюсь!
- Такой вещицей хоть кого
- Для вас сманить я обещаюсь:
- Игра – всегда игра; дитя – всегда дитя!
Фауст
- Осмелюсь ли?
Мефистофель
- Вы это не шутя? Хотите ларчик вы себе оставить?
- Так раньше бы сказать, не ждать до этих пор,
- Чтоб нам не тратить времени на вздор
- И от пустых меня хлопот избавить!
- Не скряга ж вы, надеюсь, милый мой!
- Для вас затылок трешь, мозолишь руки…
(Ставит ларчик в шкаф и запирает его.)
- Ну, прочь! Скорей теперь за мной!
- Пусть соблазняется: ей надо быть одной!
- А вы – стоите с видом скуки,
- Как будто вам приходится идти
- На лекцию, и вот уж на пути
- И метафизика, и физика пред вами
- Живьем стоят с постылыми словами!
Уходят. Маргарита входит с лампой.
Маргарита
- Как душно! Тяжесть в воздухе какая!
(Открывает окно.)
- А ночь совсем не так тепла.
- Скорей бы маменька пришла!
- Чего-то все боюсь одна я,
- И страх, и дрожь меня берет:
- Такой мы глупенький народ!
(Начинает петь и раздеваться.)
- Жил в Фуле[10] король; он до гроба
- Был верен душою простой;
- Ему, умирая, зазноба
- Оставила кубок златой.
- И стал ему кубок заветный
- Дороже всего с этих пор;
- Он пил – и слезой чуть заметной
- Средь пира туманился взор.
- И роздал король пред кончиной
- Наследникам все города;
- Но кубок – лишь кубок единый –
- Оставил себе навсегда.
- Морские валы грохотали
- Под башней, бушуя у скал;
- Меж рыцарей, в дедовской зале,
- Прощаясь, король пировал.
- И встал он, и выпил весь полный
- Свой кубок, – с ним жизни весь пыл;
- И в шумные, бурные волны
- Священный свой кубок пустил.
- Он видел, как кубок, волною
- Подхвачен, черпнул и пропал;
- И очи покрылися тьмою, –
- И пить он, и жить перестал.
(Отпирает шкаф, чтобы убрать платье, и видит ларчик.)
- Как этот ларчик тут явиться мог?
- Шкаф, кажется, был заперт на замок.
- Вот странно! Что за вещи тут – не знаю!
- Но, впрочем, понимать теперь я начинаю:
- Не взят ли, может быть, он маменькой в залог?
- А! ключик здесь, привязанный тесьмою.
- Что, если я его возьму да и открою?
(Отпирает.)
- Что это! Боже мой! Чудеснейший убор!
- Не приходилось мне такого до сих пор
- Видать нигде. Его и барыня б надела
- И на гулянье в нем отправилась бы смело.
- Цепочку бы надеть: каков-то в ней мой вид?
- Чья ж эта роскошь вся? Кому принадлежит?
(Наряжается и смотрит в зеркало.)
- Хоть серьги мне иметь хотелось бы ужасно!
- Наденешь их – сейчас совсем уже не то!
- К чему красивой быть? Совсем, совсем напрасно!
- Не худо это, – я, конечно, в том согласна;
- Да люди красоту нам ставят ни во что
- И хвалят только нас из жалости. Вот слава:
- Все денег ждут,
- Все к деньгам льнут;
- Ах, бедные мы, право!
Гулянье
Фауст задумчиво прохаживается.
Подходит Мефистофель.
Мефистофель
- Клянусь отвергнутой любовью, бездной ада!
- Ругался б хуже я, да нечем, – вот досада!
Фауст
- Ну, что с тобой? Вот морда-то из морд!
- Что там могло с тобою приключиться?
Мефистофель
- Я рад бы к черту провалиться,
- Когда бы сам я не был черт!
Фауст
- Да ты не спятил ли, приятель?
- К лицу ль тебе беситься, кстати ль?
Мефистофель
- Подумай: ценный наш убор
- Стащил у Гретхен патер-вор.
- Мамаше Гретхен показала,
- А той сейчас же жутко стало:
- В молитвы вся погружена
- И чуткой быть приучена,
- Повсюду нюхает она,
- Свята ли штука иль грешна, –
- А тут разгадка, видимо, простая,
- Что святость в этом ларчике плохая.
- «Дитя мое, – старуха шепчет ей, –
- Неправое именье – лютый змей!
- Снесем его Царице мы Небесной –
- И манны нам пошлет она чудесной».
- Бедняжка Гретхен от таких речей
- Поморщилась, надула молча губы:
- Дареному коню не смотрят, дескать, в зубы,
- И чем же, мол, уж так безбожен был,
- Кто мне сережки подарил?
- Мать между тем попа призвать успела;
- Тот сразу видит, в чем тут дело.
- «Поступку вашему я рад, –
- Им говорит он с постной рожей, –
- Кто воздержался – тот богат».
- Желудок, мол, хорош у Церкви Божьей;
- Немало стран уж слопала она
- И несвареньем все же не больна.
- Одна лишь Церковь может, без сомненья,
- Переварить неправые именья.
Фауст
- Да, все берет она сегодня, как вчера!
- Король и жид на то такие ж мастера.
Мефистофель
- Потом браслеты, кольца, брошки
- Загреб он, как грибы в лукошке,
- Прибрал – спасибо не сказал,
- Как будто горсть орехов взял,
- И посулил за то награды
- В раю, а те стоят – и рады!
Фауст
- А Гретхен?
Мефистофель
- Мучится, жалеет:
- Подарок спать ей не дает –
- И день и ночь c ума нейдет,
- А с ним – кто так дарить умеет.
Фауст
- Бедняжка! Как ее мне жаль!
- Другой достать для ней нельзя ль?
- Да не такие безделушки.
Мефистофель
- Для вас, конечно, всё игрушки!
Фауст
- Я так хочу, – хоть разорвись!
- Да ты к соседке подберись:
- Будь бес как бес, не размазня!
- Чтоб был подарок у меня!
Мефистофель
- Так точно, сударь: рад служить на славу!
Фауст уходит.
- Влюбившийся дурак на глупости горазд:
- И солнце, и луну, и звезды он отдаст
- На фейерверк, – красотке на забаву!
Дом соседки
Марта
(одна)
- Господь с тобой, мой муж! Скажу правдиво:
- Ты поступил со мной несправедливо!
- Пропал куда-то с буйной головой,
- А я – сиди соломенной вдовой!
- А чем его я в жизни оскорбила?
- Свидетель Бог, как я его любила!
(Плачет.)
- Давно уж он и умер, может быть!
- О смерти б хоть свидетельство добыть.
- Входит Маргарита.
Маргарита
- Ах, Марта!
Марта
- Гретхен, что с тобою?
Маргарита
- Колена гнутся подо мною:
- В шкафу я вновь ларец такой
- Нашла с чудесною резьбой;
- А вещи – просто загляденье
- И лучше прежних без сравненья.
Марта
- Ты матери о том не говори,
- А то опять снесет на покаянье!
Маргарита
- Ах, погляди! Ах, посмотри!
Марта
(наряжая ее)
- Ах ты, счастливое созданье!
Маргарита
- Что толку в том! Ведь в них не смею я
- Ни погулять, ни в церкви показаться…
Марта
- А ты бывай почаще у меня:
- Тихонько здесь ты можешь наряжаться.
- Пред зеркальцем повертишься часок:
- Вот нам и радость будет, мой дружок!
- А там, при случае, – ну, в праздник, что ли, –
- станем
- Мы вещь за вещью в люди надевать:
- Цепочку, серьги там… Твоя старуха-мать
- И не заметит их; а то ведь и обманем!
Маргарита
- Но ларчик как ко мне поставлен в шкаф и кем?
- Тут, Марта, что-то есть, – тут чисто не совсем.
(Стучатся.)
- Ах боже мой, не мать ли уж за мною?
Марта
(смотрит в дверное окошечко, отдернув занавеску)
- Какой-то господин; сейчас ему открою.
(Отворяет дверь.)
- Пожалуйте.
Мефистофель
(входя)
- Прошу простить меня,
- Что прямо к вам вхожу я так свободно.
(Почтительно отступает перед Маргаритой.)
- Я к Марте Швердтлейн.
Марта
- Марта – это я.
- Что, сударь, будет вам угодно?
Мефистофель
(тихо Марте)
- Благодарю: теперь я знаю вас;
- Но барышня в гостях у вас сейчас;
- Итак, прошу прощенья за помеху.
- Я к вам зайду попозже: мне не к спеху.
Марта
- Вы, сударь, приняли за барышню ее?
- Подумай, – что за честь тебе, дитя мое!
Маргарита
- Ах, вовсе нет! Я девушка простая…
- Вы чересчур добры… Цепочка золотая
- И эта брошка – не моя.
Мефистофель
- Сударыня, судил не по цепочке я!
- Осанка, взгляд ваш – как у дамы знатной.
- Так я могу остаться? Как приятно!
Марта
- Ну что ж, какую же вы принесли мне весть?
Мефистофель
- О, как желал бы я вам лучшую принесть!
- Да, тяжело слова мне выговорить эти:
- Ваш добрый муж велел вам долго жить на свете.
Марта
- Он умер? Мой дружок, супруг мой дорогой!
- Ах, я не вынесу! За что беда такая!
Маргарита
- Ах, Марта, не тужи, утешься, дорогая!
Мефистофель
- Угодно ль выслушать рассказ печальный мой?
Маргарита
- Нет, лучше жить, любви совсем не зная:
- Я б умерла от горести такой!
Мефистофель
- Нет худа без добра, и нет добра без худа!
Марта
- Скажите ж, как и где он дух свой испустил?
Мефистофель
- Лежит он в Падуе, там, далеко отсюда,
- Святой его Антоний приютил.
- Он спит теперь сном вечным и отрадным
- В священном месте, тихом и прохладном.
Марта
- Что ж поручил он вам?
Мефистофель
- Мне долг велит
- Большую передать вам просьбу: непременно
- Просил он отслужить три сотни панихид.
- Карманы ж у меня – пустые совершенно.
Марта
- Как? Ни одной монетки? Ни одной
- Вещицы? Да любой мастеровой
- В своей котомке что-нибудь приносит
- На память в дом и делится с женой;
- Скорей не ест, не пьет и милостыню просит!
Мефистофель
- Мадам, мне очень жаль; а впрочем, ваш супруг
- Не расточитель был. Он вынес много мук,
- Когда в грехах своих он каялся душевно
- И жаловался всем, как жизнь его плачевна.
Маргарита
- О, как несчастны люди! За него
- Я помолюсь от сердца моего.
Мефистофель
- Вы замуж выйти хоть сейчас достойны:
- Такое вы премилое дитя!
Маргарита
- Ах нет, мне рано!..
Мефистофель
- Будьте в том спокойны,
- И поручусь вам чем угодно я,
- Что лучший кавалер обрадовался б счастью
- Такую прелесть обнимать со страстью.
Маргарита
- Обычай скромный наш на это не похож.
Мефистофель
- Обычай или нет, – бывает это все ж!
Марта
- Ну, продолжайте же!
Мефистофель
- Я был при смертном ложе
- Супруга вашего: под ним всего была
- Солома лишь одна навозная, но все же
- Он умер во Христе, кляня свои дела.
- «Увы! – он восклицал. – Достоин я проклятья
- За то, что бросил так жену и все занятья!
- Воспоминание об этом – казнь моя.
- Ах, если бы жена грехи мне отпустила!»
Марта
(плача)
- Мой добрый муж, давно я все тебе простила!
Мефистофель
- «Но, видит Бог, она еще грешней, чем я!»
Марта
- Он лжет! Бездельник! Лгать у гробового края!..
Мефистофель
- О да! Поверьте мне, подумал сам тогда я,
- Что это бредит зря в предсмертных муках он.
- Он говорил: «Я жил не праздно, не зевая, –
- В поту лица детей и хлеб свой добывая,
- Ел только черствый хлеб, измучен, истощен,
- Но и того не мог ни разу съесть в покое».
Марта
- А всю мою любовь, денное и ночное
- Страданье он забыл? Вся верность – нипочем?
Мефистофель
- О нет, он свято помнил обо всем!
- Он говорил: «Из Мальты уезжая,
- Молился я о детях, о жене, –
- И милость Небо ниспослало мне:
- Нам в море барка встретилась большая
- Турецкая, которая везла
- Несметные сокровища султана.
- Напали мы, и храбрость верх взяла,
- И мне уделена частичка тут была,
- При дележе богатства басурмана».
Марта
- Ах! Где ж он деньги дел? Быть может, их зарыл?
Мефистофель
- Ну, денег тех искать – что ветра в поле!
- Когда потом в Неаполе он был
- И здесь, как гость, покучивал на воле –
- Им крепко занялась красавица одна;
- И вот участье приняла она
- Столь близкое в его печальной доле,
- Что он ее любовь и верность оценил
- И знаки нежности до гроба сохранил.
Марта
- Подлец! Мерзавец! Вор! Враг своего семейства!
- Ни горе, ни нужда, ни смертный час – ничто
- Не сокрушило в нем бесстыдства и злодейства!
Мефистофель
- Ну вот и умер он зато!
- На вашем месте я, даю вам слово,
- Всего лишь год бы траур поносил,
- А там бы мужа стал искать другого.
Марта
- Увы, каков мой первый был,
- Навряд ли я найду второго!
- Такой он был милейший дурачок!
- Любил он только жен чужих, к несчастью.
- Вино чужое пил, где только мог,
- Да был бродягою, да был еще порок:
- Игре проклятой предан был со страстью.
Мефистофель
- И только? Что ж, когда и вам
- Он позволял, что делал сам,
- Так жить с ним было превосходно!
- С таким условьем с вами нам
- Ударить можно по рукам.
Марта
- Насмешник! Вам шутить угодно.
Мефистофель
(про себя)
- Удрать теперь: у ней такая прыть,
- Что даже черта рада подцепить.
(Маргарите.)
- А ваше сердце все еще свободно?
Маргарита
- Что вы сказать хотите?
Мефистофель
(про себя)
- О дитя
- Невинное!
(Громко.)
- Я ухожу. Простите!
Маргарита
- Прощайте!
Марта
- Ах, минутку подождите:
- Свидетельство иметь хотела б я,
- Где ясно б каждый пункт обозначался –
- Когда и где и как мой муж скончался.
- Порядка другом я всегда была,
- А потому охотно бы прочла
- Известие о смерти и в газете.
Мефистофель
- Сударыня, повсюду, в целом свете
- Свидетелей достаточно двоих,
- Чтоб истину упрочить. Вот, пожалуй,
- Есть у меня приятель, – славный малый;
- Он подтвердит правдивость слов моих.
- Я приведу его сюда.
Марта
- Ах, приведите!
Мефистофель
- А барышня придет?
- Прошу вас, приходите!
- Он молодец собой, умен:
- Ну, словом, кавалер вполне изящный он.
Маргарита
- Боюсь, придется мне краснеть пред господином!
Мефистофель
- Краснеть? – Ни пред одним на свете властелином!
Марта
- Так вечерком у нас в саду
- Я с нею вас сегодня жду.
Улица
Фауст и Мефистофель.
Фауст
- Ну что? Ну как? Идет на лад?
Мефистофель
- Ого! В огне вы! Вот так диво!
- Не бойтесь: птичку схватим живо!
- Пойдем сегодня к Марте в сад.
- Вот баба, доложу вам! Точно
- Быть сводней создана нарочно.
Фауст
- Прекрасно!
Мефистофель
- Но и ей должны мы удружить.
Фауст
- Что ж, за услугу я готов служить.
Мефистофель
- Она добыть от нас свидетельство б хотела
- О том, что бренное ее супруга тело
- В могиле, в Падуе, почило вечным сном.
Фауст
- Умно! Так съездить мы туда должны сначала?
Мефистофель
- Sancta simplicitas![11] Еще недоставало!
- Свидетельство и так, без справок, подмахнем.
Фауст
- Когда нет лучшего – то, значит, все пропало.
Мефистофель
- О муж святой, ужель вы всех других честней
- Хотите быть? Ужель ни разу не давали
- Свидетельств ложных в жизни вы своей?
- О Боге, о земле, о том, что скрыто в ней,
- О том, что в голове и в сердце у людей
- Таится, – вы давно ль преважно толковали
- С душою дерзкою, с бессовестным челом?
- А если мы вникать поглубже начинаем –
- Сейчас же видим мы, что знали вы о том
- Не более, чем мы о муже Марты знаем.
Фауст
- Софист и лжец ты был и будешь!
Мефистофель
- Обмануть
- Меня не пробуйте: я знаю, в чем тут суть.
- Не завтра ли, душа святая,
- Бедняжку Гретхен надувая,
- В любви божиться станешь ты?
Фауст
- И от души!
Мефистофель
- Ну да, конечно,
- И в вечной верности, и в вечной
- Любви, и в страсти бесконечной.
- И все от сердца полноты?
Фауст
- Оставь! Когда я чувством нежным
- Томлюсь, назвать его хочу,
- Порывам бурным и мятежным
- Напрасно имени ищу,
- И мыслью мир весь облетаю
- И высшие слова хватаю,
- Какие лишь найти могу, –
- И называю пыл сердечный
- Любовью вечной, бесконечной, –
- Ужель тогда, как бес, я лгу?
Мефистофель
- А все-таки я прав!
Фауст
- Послушай: всяк имеет
- Свой взгляд, но, чем надсаживать нам грудь,
- Скажу тебе одно, а ты не позабудь:
- Кто хочет правым быть и языком владеет,
- Тот правым быть всегда сумеет.
- Итак, скорей! Что толку в болтовне?
- Будь прав хоть потому, что нужно это мне!
Сад
Маргарита под руку с Фаустом, а Марта с Мефистофелем прогуливаются по саду.
Маргарита
- Я чувствую, что вы жалеете меня,
- Ко мне снисходите; мне перед вами стыдно;
- Вы путешественник: привыкли вы, как видно,
- Всегда любезным быть. Ведь понимаю я,
- Что вас, кто столько видел, столько знает,
- Мой бедный разговор совсем не занимает.
Фауст
- Одно словечко, взор один лишь твой
- Мне занимательней всей мудрости земной.
(Целует ее руку.)
Маргарита
- Ах, как решились вы! Ну что вам за охота!
- Взгляните, как жестка, груба моя рука;
- Лежит на мне ведь всякая работа:
- У маменьки любовь к порядку велика.
Проходят.
Марта
- И что же? Так должны вы ездить вечно?
Мефистофель
- Что делать: ремесло и долг нам так велят!
- В иных местах остаться был бы рад,
- А надо ехать, хоть скорбишь сердечно.
Марта
- Пока кто молод, почему
- По свету вольной птицей не кружиться!
- А вот как в старости придется одному
- К могиле, сирому, холостяком тащиться –
- Едва ли это нравится кому.
Мефистофель
- Увы, со страхом я предвижу это.
Марта
- Ну что же, вовремя послушайте совета!
Проходят.
Маргарита
- Да, с глаз долой – из сердца вон!
- Лишь по привычке вы учтивы.
- Других друзей всегда б найти могли вы,
- Кто вправду сведущ и умен.
Фауст
- О друг мой, верь, что мудрость вся людская –
- Нередко спесь лишь пошлая, пустая!
Маргарита
- Как?
Фауст
- О, зачем невинность, простота
- Не знает, как она бесценна и свята!
- Смиренье, скромность чувств невинная, святая –
- Вот самый лучший дар для нас.
Маргарита
- Когда б вы обо мне подумали хоть раз,
- О вас бы думала с тех пор всегда, всегда я.
Фауст
- И часто ты одна?
Маргарита
- Да; хоть невелико
- У нас хозяйство – все же нелегко
- Его вести. Служанки нет: должна я
- Варить, мести и шить; с рассвета на ногах…
- А маменька во всем престрогая такая
- И аккуратна так, что просто страх!
- И не от бедности: мы вовсе не такие,
- Чтоб хуже жить, чем все живут другие.
- Отец покойный мой довольно был богат,
- Оставил домик нам, а с ним и старый сад.
- Теперь наш дом затих, труды мне легче эти:
- Ушел служить в солдаты брат,
- Сестрички нет уже на свете…
- Немало с ней хлопот я приняла,
- Но вновь все перенесть я с радостью б могла:
- Так было мне дитя родное мило!
Фауст
- О, если на тебя малютка походила –
- Она, конечно, ангелом была!
Маргарита
- Да. Я ее вскормила, воспитала…
- И как меня любить малютка стала!
- Отца уж не было в живых, когда на свет
- Она явилась; матушка ж, бедняжка,
- Слегла в постель и захворала тяжко;
- Мы думали, что уж надежды нет,
- И времени прошло у нас немало,
- Пока она поправилась и встала.
- Где ж было ей самой кормить дитя!
- И вот его взялась лелеять я,
- Кормила крошку молоком с водою, –
- Она совсем, совсем моя была,
- И на руках моих, по целым дням со мною,
- Барахталась, ласкалась и росла.
Фауст
- Чистейшим счастьем ты в то время обладала!
Маргарита
- И горя тоже много я видала.
- Со мною по ночам стояла колыбель
- Рядком; дитя чуть двинется – я встану.
- Беру из люльки и к себе в постель
- Кладу иль молоком кормить, бывало, стану;
- А не молчит – должна опять вставать,
- Чтоб проходить всю ночь да песни распевать.
- А по утрам – белье: чуть свет встаю и мою;
- Там время на базар, на кухню там пора, –
- И так-то целый день, сегодня, как вчера!
- Да, сударь: иногда измучишься заботой!
- Зато и сладко спишь, зато и ешь с охотой.
Проходят.
Марта
- Холостяки, всегда вы таковы:
- Чрезмерно к бедным женщинам суровы!
Мефистофель
- О, мы всегда исправиться готовы,
- Найдя такую женщину, как вы!
Марта
- Признайтесь: есть у вас кто на примете?
- Привязанность – есть где-нибудь на свете?
Мефистофель
- Пословица гласит: жена своя и кров
- Дороже всех на свете нам даров.
Марта
- Но до любви у вас не доходило дело?
Мефистофель
- Я всюду и всегда любезно принят был.
Марта
- Не то! Серьезен ли был ваш сердечный пыл?
Мефистофель
- Ну, с дамами шутить – чрезмерно было б смело!
Марта
- Ах, вы не поняли!
Мефистофель
- Жалею всей душой!
- Но очень понял я, как вы добры со мной!
Проходят.
Фауст
- Так ты меня сейчас, мой ангельчик, узнала,
- Когда перед тобой в саду явился я?
Маргарита
- Вы видели, что я потупилась сначала.
Фауст
- И ты меня простишь, прекрасная моя,
- Что я себе тогда позволил слишком много,
- Когда к тебе я подошел дорогой?
Маргарита
- Смутилась я: мне это в первый раз.
- Насчет меня нигде не говорят дурного.
- Уж не нашел ли он – я думала о вас –
- Во мне бесстыдного чего-нибудь такого,
- Что прямо так решился подойти,
- Игру с такой девчонкой завести.
- Но все ж во мне, признаться, что-то было,
- Что в вашу пользу сильно говорило.
- И как же на себя сердита я была,
- Что я на вас сердиться не могла!
Фауст
- Мой друг!
Маргарита
- Пустите-ка!
(Срывает астру и ощипывает лепестки.)
Фауст
- Что рвешь ты там? Букет?
Маргарита
- Нет, пустяки, – игра.
Фауст
- Что?
Маргарита
- Полно вам смеяться!
(Шепчет.)
Фауст
- Что шепчешь ты?
Маргарита
(вполголоса)
- Он любит – нет; он любит – нет!
Фауст
- О ангел, как тобой не восхищаться!
Маргарита
(продолжает)
- Он любит – нет; он любит – нет!
(Вырывая последний лепесток, радостно.)
- Он любит! Да!
Фауст
- О, пусть цветка ответ
- Судьбы глаголом будет нам, родная!
- Да, любит он! Поймешь ли, дорогая?
(Берет ее за обе руки.)
Маргарита
- Я вся дрожу!
Фауст
- О, не страшись, мой друг!
- Пусть взор мой, пусть пожатье рук
- Тебе расскажут просто и не ложно,
- Что выразить словами невозможно!
- Отдайся вся блаженству в этот час
- И верь, что счастье наше бесконечно:
- Его конец – отчаянье для нас!
- Нет, нет конца! Блаженство вечно, вечно!
Маргарита жмет ему руку, вырывается и убегает; Фауст стоит несколько минут в задумчивости, потом следует за нею.
Марта
(подходя)
- Смеркается.
Мефистофель
- Да, нам пора домой.
Марта
- Я вас подольше б удержать хотела,
- Но знаете, уж город наш такой:
- Как будто здесь у всех другого нет и дела,
- Заботы будто нет у них другой,
- Как только за соседями день целый
- Подсматривать; и что ты тут ни делай, –
- Глядишь, – пошла уж сплетня меж людей.
- А наша парочка?
Мефистофель
- Вдоль по саду пустилась,
- Как пара мотыльков.
Марта
- Она в него влюбилась.
Мефистофель
- А он в нее. Таков уж ход вещей!
Беседка
Маргарита вбегает, становится за дверью, прикладывает пальцык губам и смотрит сквозь щель.
Маргарита
- Идет!
Фауст
- Меня ты дразнишь? Ах, плутовка!
- Постой же: я тебя поймаю ловко.
(Целует ее.)
Маргарита
(обнимая его и возвращая поцелуй)
- Люблю тебя всем сердцем, милый мой!
Мефистофель стучится.
Фауст
(топая ногой)
- Кто там?
Мефистофель
- Приятель.
Фауст
- Скот!
Мефистофель
- Пора домой.
Марта входит.
Марта
- Да, сударь, поздно уж.
Фауст
- Позволите ль из сада
- Вас проводить?
Маргарита
- А маменька? Меня
- Так проберет она за это!.. Нет, не надо!
- Прощайте!
Фауст
- Очень жаль, что должен я
- Уйти так скоро, против ожиданья.
- Прощайте же!
Марта
- Адьё!
Маргарита
- До скорого свиданья.
Фауст и Мефистофель уходят.
Маргарита
- Ах боже мой, как он учен!
- Чего не передумал он!
- А я – краснею от стыда,
- Молчу иль отвечаю: да…
- Ребенок я, – он так умен:
- И что во мне находит он?
(Уходит.)
Лес и пещера
Фауст
(один)
- Могучий дух, ты все мне, все доставил,
- О чем просил я. Не напрасно мне
- Свой лик явил ты в пламенном сияньи.
- Ты дал мне в царство чудную природу,
- Познать ее, вкусить мне силы дал;
- Я в ней не гость, с холодным изумленьем
- Дивящийся ее великолепью, –
- Нет, мне дано в ее святую грудь,
- Как в сердце друга, бросить взгляд глубокий.
- Ты показал мне ряд созданий жизни,
- Ты научил меня собратий видеть
- В волнах, и в воздухе, и в тихой роще.
- Когда в лесу бушует ураган,
- И богатырь-сосна, ломаясь с треском,
- В прах повергает ближние деревья,
- И холм ее паденью глухо вторит –
- В уединенье ты меня ведешь,
- И сам себя тогда я созерцаю
- И вижу тайны духа моего.
- Когда же ясный месяц заблестит,
- Меня сияньем кротким озаряя,
- Ко мне слетают легкою толпою
- С седой вершины влажного утеса
- Серебряные тени старины
- И созерцанья строгий дух смягчают.
- Для человека, вижу я теперь,
- Нет совершенного. Среди блаженства,
- Которым я возвышен был, как Бог,
- Ты спутника мне дал; теперь он мне
- Необходим; и дерзкий, и холодный,
- Меня он унижает и в ничто
- Дары твои, смеясь, он обращает.
- В груди моей безумную любовь
- К прекраснейшему образу он будит;
- Я, наслаждаясь, страсть свою тушу
- И наслажденьем снова страсть питаю.
Входит Мефистофель.
Мефистофель
- Чем жизнь такая радостна для вас?
- Не надоест вам все в глуши слоняться?
- Я понимаю – сделать это раз,
- А там опять за новое приняться.
Фауст
- Другое дело мог бы ты найти,
- Чем в добрый час смущать меня бесплодно.
Мефистофель
- Ну, ну! Не злись: ведь я могу уйти, –
- Уйду совсем, когда тебе угодно.
- С тобой, блажным, безумным, грубым, жить –
- Неважный дар послала мне судьбина.
- Весь день изволь трудиться и служить
- И так и сяк старайся удружить:
- Не угодишь ничем на господина.
Фауст
- Ну вот, теперь упреки мне пошли!
- Ты надоел, а я – хвали за это.
Мефистофель
- А чем бы жил ты, жалкий сын земли,
- Без помощи моей, не видя света?
- Не я ль тебя надолго исцелил
- От тягостной хандры воображенья?
- Не будь меня, давно бы, без сомненья,
- Здесь, на земле, ты дней своих не длил.
- К чему же ты сюда, в леса и горы,
- Как мрачный филин, обращаешь взоры?
- Во влажном мху, под кровом темноты
- Себе, как жаба, жизни ищешь ты.
- Прекрасная манера веселиться!
- Нет, все еще педант в тебе гнездится.
Фауст
- Поймешь ли ты, что я в пустыне здесь
- Чудесной силой оживаю весь?
- Да, если б мог понять ты, то, конечно,
- Как черт, ты мне б завидовал сердечно.
Мефистофель
- Еще бы! Неземная благодать!
- Всю ночь на мокром камне пролежать,
- К земле и небу простирать блаженно
- Объятья, раздувать себя надменно
- До божества и в самый мозг земли
- Впиваться мыслью, полною стремленья;
- Все ощущать, что в мир внесли
- Все шесть великих дней творенья;
- Внезапно гордой силой воспылав,
- Не знаю, чем-то пылко упиваться
- И, всю вселенную объяв,
- В любви блаженной расплываться,
- О смертности своей забыв совсем,
- И созерцанье гордое затем
- Вдруг заключить, а чем – сказать мне стыдно!
(Делает неприличное движение.)
Фауст
- Тьфу на тебя!
Мефистофель
- Не нравится, как видно?
- Как тут стыдливо не плеваться вам!
- Ведь нравственным ушам внимать обидно
- Про то, что мило нравственным сердцам!
- Глупец! Ему позволил я порою
- Полгать себе, потешиться игрою, –
- Да вижу, что не выдержать ему.
- Ты и теперь худеешь и томишься;
- Не нынче – завтра возвратишься
- К мечтам и страху своему.
- Довольно же! Возлюбленная страждет,
- Сидит она печальна и мрачна;
- Тебя, тебя увидеть жаждет,
- В тебя она безумно влюблена!
- Любовь твоя недавно бушевала,
- Как речка, что бежит со снежных гор,
- Бедняжку Гретхен страстью заливала,
- И вдруг – иссякла речка! Что за вздор!
- По мне, чем здесь в лесу царить уныло –
- Не лучше ли тебе вернуться вновь
- И бесконечную любовь
- Вознаградить своей бедняжки милой?
- День медленно для ней идет:
- Глядит она в окно, следит за облаками,
- Бегущими грядой над старыми домами;
- «Будь Божьей птичкой я!» – все только и поет,
- И в полдень ждет, и в полночь ждет,
- То равнодушной станет снова,
- То вдруг всплакнет, не молвя слова,
- И вновь влюбилась.
Фауст
- О змея, змея!
Мефистофель
(про себя)
- Пожалуй, лишь поймать тебя сумел бы я!
Фауст
- Уйди, уйди отсюда! Сгинь, проклятый!
- Не называй красавицу мне вновь
- И не буди к ней плотскую любовь
- В душе моей, безумием объятой!
Мефистофель
- Что ж, ей ведь кажется, что от нее уйти
- Решил ты навсегда; да так и есть почти.
Фауст
- Где б ни был я, мне всюду остается
- Она близка; везде она – моя!
- Завидую Христову телу я,
- Когда она к Нему устами прикоснется[12].
Мефистофель
- Так, милый мой! Не раз завидно было мне
- При виде парочки на розах, в сладком сне.
Фауст
- Прочь, сводник!
Мефистофель
- Что ж, бранись; а я смеюсь над бранью,
- Творец, мужчину с женщиной создав,
- Сам отдал должное высокому призванью,
- Сейчас же случай для того им дав.
- Да полно же, оставь свой вид унылый! Подумаешь, какое горе тут:
- Ведь в комнату к красотке милой,
- А не на казнь тебя зовут!
Фауст
- В ее объятьях рай небесный!
- Пусть отдохну я на груди прелестной!
- Ее страданья чую я душой!
- Беглец я жалкий, мне чужда отрада,
- Пристанище мне чуждо и покой.
- Бежал я по камням, как пена водопада,
- Стремился жадно к бездне роковой;
- А в стороне, меж тихими полями,
- Под кровлей хижины, дитя, жила она,
- Со всеми детскими мечтами
- В свой тесный мир заключена.
- Чего, злодей, искал я?
- Иль недоволен был,
- Что скалы дерзко рвал я
- И вдребезги их бил?
- Ее и всю души ее отраду
- Я погубил и отдал в жертву аду!
- Пусть будет то, что суждено судьбой.
- Бес, помоги, промчи мне время страха!
- Пусть вместе, вместе в бездну праха
- Она низвергнется со мной!
Мефистофель
- Опять кипит! Опять пылает!
- Ступай, утешь ее, глупец!
- Чудак, всему уж и конец
- Он видит, чуть лишь нить теряет.
- Кто вечно смел, хвалю того;
- Ты ж, с чертом столько дней проведший, –
- Ты что? Нет хуже ничего,
- Как черт, в отчаянье пришедший!
Комната Гретхен
Гретхен
(одна за прялкой)
- Покоя нет,
- Душа скорбит;
- Ничто его
- Не возвратит.
- Где нет его,
- Там все мертво,
- Там счастья нет,
- Не красен свет.
- Мой бедный ум
- Смущен, молчит;
- Мой бедный дух
- Сражен, разбит.
- Покоя нет,
- Душа скорбит:
- Ничто его
- Не возвратит!
- Лишь для него
- В окно гляжу,
- Лишь для него
- Я выхожу.
- Походка, стан,
- Улыбка, взгляд,
- Как талисман,
- К себе манят.
- Его речей
- Волшебный звук,
- Огонь очей,
- Пожатье рук!
- Покоя нет,
- Душа скорбит!
- Ничто его
- Не возвратит!
- К нему, за ним
- Стремится грудь;
- К нему прильнуть
- И отдохнуть!
- Его обнять,
- И тихо млеть,
- И целовать,
- И умереть!
Сад Марты
Маргарита и Фауст.
Маргарита
- Так обещай же, Генрих, мне!
Фауст
- Охотно,
- Все, что могу!
Маргарита
- Скажи ты мне прямей:
- Как дело обстоит с религией твоей?
- Ты славный, добрый человек, но к ней
- Относишься как будто беззаботно.
Фауст
- Оставь, дитя! Мою узнала ты любовь:
- За близких сердцу рад свою пролить я кровь;
- Не против веры я, кому в ней есть отрада.
Маргарита
- Нет, мало этого: нам твердо верить надо.
Фауст
- Да надо ли?
Маргарита
- Ax, не найти мне слов,
- Чтоб убедить тебя! Ты и Святых Даров
- Не чтишь.
Фауст
- Я чту их.
Маргарита
- Да, но без охоты
- Принять их. В церкви не был уж давно ты,
- На исповедь не ходишь уж давно.
- Ты в Бога веришь ли?
Фауст
- Мой друг, кому дано
- По совести сказать: я верю в Бога?
- Священников ты спросишь, мудрецов, –
- У них тебе ответ всегда готов;
- Но весь ответ их, как рассудишь строго,
- Окажется насмешкой над тобой.
Маргарита
- Не веришь ты?
Фауст
- Пойми же, ангел мой:
- Назвать Его кто смеет откровенно?
- Кто исповедать может дерзновенно:
- Я верую в Него?
- Кто с полным чувством убежденья
- Не побоится утвержденья:
- Не верую в Него?
- Он, Вседержитель
- И Всехранитель,
- Не обнимает ли весь мир –
- Тебя, меня, себя?
- Не высится ль над нами свод небесный?
- Не твердая ль под нами здесь земля?
- Не всходят ли, приветливо мерцая,
- Над нами звезды вечные? А мы
- Не смотрим ли друг другу в очи,
- И не теснится ль это все
- Тебе и в ум, и в сердце,
- И не царит ли, в вечной тайне,
- И зримо, и незримо вкруг тебя?
- Наполни же все сердце этим чувством,
- И, если в Нем ты счастье ощутишь, –
- Зови Его как хочешь:
- Любовь, блаженство, сердце, Бог!
- Нет имени Ему! Все в чувстве!
- И имя – только дым и звук,
- Туман, который нам свет неба затемняет.
Маргарита
- Как это хорошо, мой друг!
- Нам это патер так же объясняет,
- Немножко лишь в других словах.
Фауст
- Везде, мой друг, во всех местах
- Сиянье неба восхваляет
- Весь мир на разных языках, –
- И мой не хуже их нимало.
Маргарита
- Да, как послушаешь, сначала
- Все будто так, но горе в том,
- Что не проникнут ты Христом.
Фауст
- Дитя мое!
Маргарита
- Я ужас ощущаю
- Давно уже, – скорблю всем существом,
- Когда тебя с товарищем встречаю.
Фауст
- С кем это?
Маргарита
- С кем повсюду ходишь ты.
- Он ненавистен мне от сердца полноты!
- Изо всего, что в жизни я видала,
- Я не пугалась столько ничего,
- Как гадкого лица его.
Фауст
- Поверь мне, куколка, не страшен он нимало.
Маргарита
- Его присутствие во мне волнует кровь.
- Ко всем и ко всему питаю я любовь;
- Но как тебя я жду и видеть жажду,
- Так перед ним я тайным страхом стражду;
- Притом мне кажется, что плут он и хитрец,
- И если клевещу – прости меня, Творец!
Фауст
- И чудакам, как он, ведь жить на свете нужно!
Маргарита
- Нет, жить с таким я не могла бы дружно!
- Он всякий раз, как явится сюда,
- Глядит вокруг насмешливо всегда,
- В глазах его таится что-то злое,
- Как будто в мире все ему чужое;
- Лежит печать на злом его челе,
- Что никого-то он не любит на земле!
- С тобой всегда я так довольна,
- Мне так легко, тепло, привольно;
- При нем же сердцем унываю я.
Фауст
- Ах ты, вещунья милая моя!
Маргарита
- И столько он мне ужаса внушил,
- Что, если к нам войти ему случится,
- И ты как будто мне уже не мил.
- При нем никак я не могу молиться;
- И так тогда мне больно, милый мой!
- И верно, Генрих, то же и с тобой.
Фауст
- Здесь антипатия!
Маргарита
- Прощай, идти мне надо.
Фауст
- Мой друг, когда же будет мне отрада
- Часочек хоть с тобою отдохнуть,
- Душа с душой и с грудью грудь?
Маргарита
- Ах, я дверей бы запирать не стала,
- Когда бы только я спала одна;
- Но маменька: так чутко спит она,
- И если б нас она застала,
- Я с места, кажется, не встала бы живой!
Фауст
- Мы все устроим, ангел мой!
- Вот капли: действуют прекрасно!
- В питье немножко ей подлей,
- И сон слетит глубокий к ней.
Маргарита
- Я для тебя на все согласна!
- Конечно, здесь ведь яду нет?
Фауст
- Могу ль я дать тебе такой совет?
Маргарита
- Ты приковал какой-то чудной силой
- Меня к себе: на все готова я, –
- И больше сделать, кажется, нельзя,
- Чем для тебя я сделала, мой милый!
(Уходит.)
Мефистофель
(входя)
- Мартышка! Где она?
Фауст
- Шпионил ты опять?
Мефистофель
- Да, кое-что я мог понять.
- Вас, доктор, катехизису учили:
- Надеюсь, вы урок на пользу получили.
- Для девушек так интересно знать,
- Кто чтит религию: кто верит непритворно,
- Тот и за нами, мол, пойдет покорно.
Фауст
- Чудовище! Не видишь, что она
- В душе любовь лишь чистую лелеет:
- Своею верою полна,
- Той верою, которая одна
- Спасенье ей, – она жалеет,
- Как душу близкую, погибшего меня.
Мефистофель
- Эх, ты! В тебе ведь только похоть бродит!
- Тебя девчонка за нос водит!
Фауст
- Прочь, гнусный изверг грязи и огня!
Мефистофель
- А в рожах ловко суть она находит!
- При мне минутки не сидится ей:
- Ум замечая в рожице моей,
- Она томится и скорбит безмерно,
- Что если я не черт, то гений уж наверно.
- Гм! эта ночь!..
Фауст
- Тебе-то что до ней?
Мефистофель
- И мне в ту пору веселей!
У колодца
Гретхен и Лизхен с кувшинами.
Лизхен
- Ты уж о Бербельхен слыхала?
Гретхен
- Нет. Я ведь дома все сижу одна.
Лизхен
- Мы знаем кое-что! Сивилла мне сказала!
- Попалась наконец она!
- Вперед не важничай!
Гретхен
- А что?
Лизхен
- Да дело скверно!
- Что ест она и пьет – двух кормит: это верно.
Гретхен
- Ах!
Лизхен
- Да, теперь награждена!
- На шею парню вешалась она:
- На все гулянья с ним ходила,
- С ним танцевала и кутила;
- Везде хотела первой быть,
- Есть пирожки да вина пить,
- Себя красавицей считала;
- Дошла в бесстыдстве до того,
- Что наконец уж от него
- Открыто брать подарки стала!
- Ласкала, нежила дружка, –
- Вот и осталась без цветка!
Гретхен
- Бедняжка!
Лизхен
- Ты еще жалеешь!
- А мы? Как мать велит, бывало, прясть, –
- Сидишь да ночью вниз сойти не смеешь;
- Она же мигом к миленькому – шасть!
- Там, на скамье, иль в переулке темном,
- Не скучно было в уголке укромном!
- Теперь вот пусть свою убавит спесь
- Да перед нами в церкви грех свой весь
- В рубашке покаянной пусть расскажет!
Гретхен
- Ее он замуж взять, наверно, не откажет.
Лизхен
- Держи карман! Нет, парень не дурак:
- Получше может заключить он брак.
- Да он уж и удрал.
Гретхен
- Он поступил нечестно.
Лизхен
- Да хоть женись – не очень будет лестно.
- Ей наши парни разорвут венок,
- А мы насыпем сечки на порог!
(Уходит.)
Гретхен
(идя домой)
- И я, бывало, храбро осуждала,
- Как девушка, бедняжка, в грех впадала!
- Проступки я бранила строже всех;
- Чтоб их клеймить, не находила слова:
- Каким мне черным ни казался грех,
- Я все его чернить была готова!
- Сама, бывало, так горда, важна:
- А вот теперь и я грешна!
- Но Боже, что меня смутило,
- Так было сладостно, так мило!
У городской стены
В нише стены статуя Mater dolorosa[13], перед нею кружки с цветами. Гретхен ставит свежие цветы.
Гретхен
- Скорбя, страдая,
- О Мать Святая,
- Склонись, склонись к беде моей!
- С мечом в груди ты
- На лик убитый
- Христа глядишь, полна скорбей.
- Отца зовешь ты
- И вздохи шлешь ты
- Из глубины души своей.
- Увы, кто знает,
- Как изнывает
- Вся грудь моя, тоски полна?
- Как душа моя томится,
- Как дрожит, куда стремится, –
- Знаешь ты лишь, ты одна!
- С людьми ли я, – невольно
- Мне больно, больно, больно,
- Везде тоскую я!..
- Одна ли горе прячу, –
- Я плачу, плачу, плачу,
- И рвется грудь моя.
- Цветы омыла эти
- Слезами я, скорбя,
- Когда я на рассвете
- Рвала их для тебя.
- Когда мне заблестели
- Лучи зари в окно –
- Сидела я в постели,
- Рыдая уж давно.
- Меня позором не убей!
- Молю тебя я,
- О Мать Святая,
- Склонись, склонись к беде моей!
Ночь. Улица перед домом Гретхен
Валентин, солдат, брат Гретхен.
Валентин
- Сидишь, бывало, за столом
- С друзьями; шум идет кругом;
- О девках только и речей, –
- И каждый хвалится своей
- Да пьет, красой ее кичась;
- А я, спокойно подбочась,
- При этой шумной похвальбе
- Сижу да слушаю себе;
- И вдруг, смеясь, крутя свой ус
- И полный вверх стакан подняв,
- Скажу: «У всякого свой вкус,
- Не угодишь на каждый нрав;
- Но мне назвать прошу я вас
- Одну хоть девушку у нас,
- Чтоб Гретхен стоила моей,
- В подметки чтоб годилась ей!»
- Тут шум пойдет, и звон, и гром:
- «Он прав, он прав! – толпа кричит. –
- Нет краше девушки кругом!»
- Любой хвастун тут замолчит.
- Теперь – рви волосы да злись,
- Лезь на стену, – хоть разорвись
- От гнева: стали все кругом
- Кивать, подмигивать глазком.
- Язвить любой бездельник рад:
- А я, как будто виноват,
- Сижу, молчу. Чуть кто сболтнет,
- Меня бросает в жар и пот.
- Хоть разнесешь их всех, а все ж
- Не скажешь им, что это ложь!
- Кто там? Какой там черт ползет?
- Не двое ль их? Пришли за нею!
- Постой же: пусть я околею,
- Когда он с места жив уйдет!
Входят Фауст и Мефистофель.
Фауст
- Вон в ризнице церковной под окном
- Блестит огонь лампады: то затихнет,
- Слабей, слабей, то снова ярко вспыхнет,
- То вновь замрет – и мрак густой кругом.
- В душе ж моей давно огонь не блещет.
Мефистофель
- Что до меня, то грудь моя трепещет,
- Как у кота, когда влезает он
- На крышу, юной кошкою прельщен.
- И мысли все хорошие такие:
- То похоть, то проказы воровские.
- Все существо мое с восторгом ждет
- Чудеснейшей Вальпургиевой ночи.
- Вот послезавтра к нам она придет;
- В ту ночь недаром сна не знают очи.
Фауст
- А этот клад, что видится вдали:
- Поднимется ль он вверх из-под земли?
Мефистофель
- Порадуйся, недолго ждать: оттуда
- Ты котелок достанешь без труда.
- Недавно я заглядывал туда:
- Там талеров[14] порядочная груда.
Фауст
- Браслетов нет ли иль перстней
- Моей красотке на веселье?
Мефистофель
- Найдутся там и вещи поценней:
- Жемчужное я видел ожерелье!
Фауст
- Вот это хорошо! Мне больно к ней идти
- И ничего с собой в подарок не нести.
Мефистофель
- По мне, так чем же было б неприятно
- Себя порой потешить и бесплатно?
- Как ярки звезды! В блеске их лучей
- Теперь я шутку выкину на диво:
- Спою я песню нравственную ей,
- Чтоб тем верней сманить красотку живо.
(Поет, аккомпанируя на гитаре.)
- Не стой, не стой,
- Не жди с тоской
- У двери той,
- Катринхен, пред денницей!
- Не жди, не верь:
- Войдешь теперь
- Девицей в дверь,
- А выйдешь не девицей!
- Не верь словам!
- Насытясь сам,
- Бедняжке там
- «Прости, прощай!» – он скажет.
- Скажи: «Постой,
- Повеса мой,
- Пока со мной
- Кольцо тебя не свяжет!»
Валентин
(выходя)
- Черт побери! Кого ты там
- Смущаешь, крысолов проклятый?
- Гитара к черту! К черту сам
- Слетишь и ты, певец завзятый!
Мефистофель
- Гитара сломана: ее не нужно нам!
Валентин
- Теперь и череп пополам!
Мефистофель
(Фаусту)
- Ну, доктор, я вас приглашаю!
- Вперед, смелее! Не робей,
- Валяй шпажонкою своей,
- Коли смелей, я отражаю.
Валентин
- Так отражай же!
Мефистофель
- Я к услугам весь!
Валентин
- Еще!
Мефистофель
- Могу!
Валентин
- Сам черт дерется здесь!
- Но что со мной! Рука уж ослабела.
Мефистофель
(Фаусту)
- Коли же!
Валентин
(падая)
- Ох!
Мефистофель
- Смирили дурака!
- Теперь пора убраться нам приспела:
- Тут будет шум и крик наверняка.
- Хоть мне возня с полицией легка,
- Но уголовный суд – иное дело!
Уходят.
Марта
(у окна)
- Сюда скорей!
Гретхен
(у окна)
- Сюда огня!
Марта
- Здесь драка, спор! Здесь шум, возня!
Народ
- Убит один, – гляди!
Марта
(выходя)
- А где убийца, где злодей?
Гретхен
(выходя)
- Кто здесь?
Народ
- Сын матери твоей.
Гретхен
- Всевышний, пощади!
Валентин
- Я умираю; скор тут сказ,
- И скор конец вдвойне.
- Не войте, бабы! Все ко мне –
- И слушать мой рассказ!
Все обступают его.
- Ты, Гретхен, очень молода
- И так глупа, что навсегда
- Плохой избрала путь.
- Могу при всех тебе сказать:
- Когда могла ты шлюхой стать, –
- Так уж открыто будь!
Гретхен
- О Боже! Брат мой, что такое?
Валентин
- Оставь хоть Бога ты в покое!
- Что было – нам не воротить;
- Уж, видно, так тому и быть.
- Ты начала теперь с одним,
- Потом другой придет за ним.
- А как до дюжины дойдет,
- К тебе весь город побредет.
- Когда впервые грех родится,
- Себя таит он в первый миг;
- Под кровом ночи рад он скрыться
- И закрывает грозный лик;
- Тогда убить его не поздно.
- Но скоро, скоро грех растет,
- Средь бела дня, открыт, идет;
- Лицо его не меньше грозно,
- Но чем лицо его страшней,
- Тем яркий свет ему нужней.
- Я знаю, срок настанет твой, –
- И честный гражданин любой,
- Как перед язвой моровою,
- Распутница, перед тобою
- Отпрянет. От стыда горя,
- В глаза открыто ты не взглянешь;
- В цепочке ты франтить не станешь
- И убежишь от алтаря!
- Не будешь в танце красоваться
- Ты в кружевном воротничке:
- Меж нищих и калек скрываться
- Ты будешь в темном уголке!
- И если Бог простит твой грех,
- Ты на земле презренней всех!
Марта
- Предайтесь лучше покаянью,
- Чем удручать себя вам бранью!
Валентин
- Когда б сломать я ребра мог
- Тебе, бесстыжей сводне скверной,
- Я знаю, что простил бы Бог
- Тогда грехи мои наверно!
Гретхен
- О муки ада! Брат мой, брат!
Валентин
- Напрасны слезы, говорят!
- Сестра, ты честь свою забыла,
- Меня ты в сердце поразила, –
- На Божий суд идет твой брат,
- Без страха, честно, как солдат.
(Умирает.)
Собор
Служба, пение, орган. Гретхен в толпе народа; позади ее Злой Дух.
Злой Дух
- Не так ты, Гретхен, прежде,
- С душой невинной,
- Ходила к алтарю.
- Молясь по книжке старой,
- Ты лепетала,
- Наполовину детским играм,
- Наполовину Богу
- Душою предана!
- О Гретхен!
- Где голова твоя?
- И на душе твоей
- Какой тяжелый грех?
- Ты молишься ль за мать свою? Она
- Тобой для долгих-долгих мук усыплена!
- Чья кровь у дома твоего?
- Что у тебя под сердцем скрыто?
- Не шевелится ль что-то там
- И не тревожит ли тебя
- Присутствием своим?
Гретхен
- Увы, увы!
- Как дум мне этих избежать,
- Которые теснятся отовсюду
- Ко мне и в душу проникают?
Хор
- Dies irae, dies illa
- Solvet saeclum in favilla[15].
Звуки органа.
Злой Дух
- Гнев неба над тобою!
- Труба звучит;
- Заколебались гробы;
- Душа твоя
- Из бездны праха
- Для мук ужасных
- Огня и ада,
- Дрожа, встает!
Гретхен
- О, если б мне уйти отсюда!
- Мне грозный гром органа
- Дышать мешает,
- Меня терзает это пенье
- До глубины сердечной!
Хор
- Judex ergo cum sedebit,
- Quidquid latet, adparebit,
- Nil inultum remanebit[16].
Гретхен
- Как душно мне!
- Как эти арки, эти своды
- Теснят меня!
- Воздуха, воздуха больше!
Злой Дух
- Беги! Но грех и стыд
- Не будет скрыт.
- Что? Воздуха? Света?
- Горе тебе!
Хор
- Quid sum miser tunc dicturus,
- Quem patronum rogaturus,
- Quum vix justus sit securus?[17]
Злой Дух
- Свой лик пресветлый отвращают
- Святые от тебя,
- И руку протянуть тебе
- Им, чистым, страшно!
- Увы!
Хор
- Quid sum miser tunc dicturus?
Гретхен
- Соседка, ваш флакон!..
(Падает в обморок.)
Вальпургиева ночь
Местность в горах Гарца, в окрестностях деревень Ширке Эленд.
Фауст и Мефистофель.
Мефистофель
- Не чувствуешь нужды ты в помеле?
- Теперь на дюжем рад бы я козле
- Погарцевать, уставши от дороги.
Фауст
- Меня еще покамест носят ноги.
- Дубинкой путь стараюсь облегчать.
- К чему дорогу сокращать?
- То странствовать в извилистой долине,
- То лезть с утеса на утес к вершине,
- Откуда вниз ручей стремится в дол, –
- Мне весело, и путь мой не тяжел.
- Везде весна: береза зеленеет,
- Позеленела даже и сосна;
- Ужель на нас весною не повеет?
Мефистофель
- Признаться, мне чужда весна!
- Во мне зима царит: мне надо,
- Чтоб снег, мороз был на пути моем.
- В ущербе месяц; тусклою лампадой
- Едва мерцает красным он лучом;
- Неважный свет! Здесь каждый шаг нам может
- Опасен быть: наткнешься прямо лбом
- На камень или ствол. Постой-ка, нам поможет
- Блудящий огонек, мелькающий кругом!
- Эй, ты, поди сюда и посвети, любезный!
- К чему иначе свет твой бесполезный?
- Веди-ка нас вперед средь этой тьмы.
Блуждающий огонек
- Мне изменить придется, вам в угоду,
- Мой легкий нрав и всю мою природу.
- И вкривь, и вкось блуждать привыкли мы,
Мефистофель
- Эге! ты – человека подражатель?
- Во имя черта, – марш вперед, приятель,
- Не то – тебя задую я сейчас!
Блуждающий огонек
- Я вижу, вы хозяин здесь; для вас
- Все сделать я готов, чтоб не сойти с дороги.
- Но помните: гора от чар с ума сойдет,
- И если вас огонь блуждающий ведет,
- То вы к нему не будьте слишком строги!
Фауст, Мефистофель и Блуждающий огонек
(поют попеременно)
Фауст
- В область сна вошли мы, словно
- В очарованные страны.
- О, веди нас прямо, ровно
- Сквозь леса и сквозь туманы,
- Чрез пустыню, меж горами!
Огонек
- Вот деревья вдаль рядами
- Сзади нас, шумя, несутся;
- Гор вершины будто гнутся;
- Скалы длинными носами
- Захрапели перед нами.
Фауст
- Под камнями, под кустами
- Слышу я ручья шептанье:
- Песня ль это иль журчанье?
- Зов любви ли, звук ли смеха,
- Счастья ль отклик – нам утеха,
- Песнь надежд, любви мечтанья?
- И всему свой отзыв эхо
- Шлет, как старое преданье.
Мефистофель
- С шумом, гулом мчатся бойко
- Сыч и чибис, с ними сойка:
- Все проснулись, всем гулянье!
- А в кустах сидят лягушки –
- Долгоножки, толстобрюшки.
- Будто змеи, меж камнями
- Вьются корни за корнями,
- Западни для нас готовят,
- И пугают нас, и ловят,
- И, ожив, деревьев капы[18],
- Как полипы, тянут лапы
- Нам навстречу. И, несметны,
- Мох и вереск наполняя,
- Беспокойны, разноцветны,
- Мыши носятся шныряя;
- И вокруг роями реет
- Светляков толпа живая
- И, с дороги нас сбивая,
- Яркой свитой пламенеет.
Фауст
- Но скажи: вперед мы шли ли,
- Иль на месте все мы были?
- Лес и горы заходили;
- Скалы, сучья рожи злые
- Строят нам; огни ночные
- Засверкали, засветили.
Мефистофель
- За меня держись сильнее:
- Здесь с горы всего виднее
- Будет нам, как царь Маммон
- Заблестит со всех сторон.
Фауст
- Как странно мутный свет мерцает
- Внизу румяною зарей!
- В глубокой бездне он сверкает
- И льется слабою струей;
- Здесь встал туман, там – пар безбрежный;
- Сквозь дымку жар горит лучом;
- Здесь свет струится нитью нежной,
- Там брызжет огненным ключом;
- То, охватив всю глубь долины,
- Он в сотнях жил струится там,
- То, заключен среди теснины,
- Он одиноко блещет нам;
- Там сыплет искры, их взметая,
- Как золотой песок со дна,
- А здесь – смотри – горит седая
- Утеса старого стена!
Мефистофель
- Ужель на праздник досточтимый
- Маммон дворца б не осветил?
- Ты, к счастью, всю картину охватил:
- Уж мчится хор гостей неукротимый.
Фауст
- Как грозен вихрь! В порыве бурных сил
- Он в спину бьет могучими толчками.
Мефистофель
- За ребра скал обеими руками
- Держись: не то ты свалишься в обрыв.
- Лес потемнел; в туман весь погруженный,
- Шумит он. Вот, глаза раскрыв,
- Взлетает филин пробужденный,
- И ломятся колонны
- Зеленого лесного дома.
- Ты слышишь ли раскаты грома,
- Стволов паденье, шум ветвей,
- И леса стон, и скрип корней?
- Ствол за стволом друг друга кроет
- В глубокой пропасти, на дне,
- И ветер свищет, буря воет
- Среди обломков в глубине.
- Слышишь крики – дальше, ближе?
- Слышишь вопли – выше, ниже?
- Между скал, по скатам гор
- Шумно мчится дикий хор.
Хор ведьм
- На Брокен все! Толпа густа;
- Посев был зелен, рожь желта.
- Там Уриан[19] вверху сидит,
- К вершине ведьмам путь лежит
- Средь гор и скал, с метлой, с козлом, –
- И вонь, и гром стоят кругом.
Голос
- Старуха Баубо[20] в стороне
- Летит на матушке-свинье!
Хор
- Хвала, кому хвала идет!
- Вперед же, Баубо! Пусть ведет!
- На дюжей свинке Баубо-мать
- Достойна хором управлять.
Голос
- Откуда ты?
Голос
- Чрез Ильзенштейн я шла:
- Там я сову в гнезде нашла,
- А та глаза себе таращит!
Голос
- О, чтоб тебя нелегкая взяла!
- Кой черт тебя так скоро тащит?
Голос
- Она зацепила меня, пролетая:
- Глядите-ка, рана какая!
Хор ведьм
- Нам всем дорога немала, –
- К чему друг друга задевать?
- Нас колют вилы, бьет метла:
- Дитя убила, – лопнет мать.
Колдуны
(полухор)
- Улиткой наши все ползут,
- А бабы все вперед бегут.
- Где зло, там женщина идет
- Шагов на тысячу вперед.
Второй полухор колдунов
- Не будем в споре тратить слов!
- Нужна им тысяча шагов;
- Мужчина вздумает – и вмиг
- Одним прыжком обгонит их.
Голос
(сверху)
- Вперед, вперед, вы, из озер!
Голос
(снизу)
- Мы рады влезть на скаты гор;
- Мы мылись – чисты, хоть куда,
- Зато бесплодны навсегда.
Оба хора
- Вот вихорь стих, звезда мутна.
- За тучи прячется луна;
- Темно повсюду с этих пор,
- И мечет искры шумный хор.
Голос
(снизу)
- Подождите! Тише, тише!
Голос
(сверху)
- Кто кричит в скалистой нише?
Голос
(снизу)
- Это я! Да, это я!
- О, возьмите вы меня!
- Триста лет я здесь копаюсь
- И к своим попасть пытаюсь.
Оба хора
- На вилах мчись, свезет метла,
- На жердь садись, седлай козла!
- Пропал навеки тот – поверь,
- Кто не поднимется теперь.
Полуведьма
(внизу)
- Тащусь я здесь за шагом шаг,
- Другие ж вон умчались как!
- Я раньше всех сюда пошла,
- А все угнаться не могла.
Хор ведьм
- Мазь ведьме бодрость придает,
- Тряпье – за парус нам сойдет.
- Корыто – лодка. Не взлетит
- Вовеки, кто теперь сидит!
Оба хора
- Взлетев к вершине в этой мгле,
- Мы ниже спустимся к земле, И чащу леса всю собой
- Наполнит наш волшебный рой.
(Спускаются.)
Мефистофель
- Толкают, жмут, бегут, летают,
- Шипят, трещат, влекут, болтают,
- Воняют, брызжут, светят. Ух!
- Вот настоящий ведьмин дух!
- Ко мне, не то нас растолкают!
- Да где ж ты?
Фауст
(издали)
- Здесь!
Мефистофель
- Туда уж увлечен?
- В хозяйские права вступить я принужден.
- Дорогу! – черт идет! Дорогу, чернь, живее!
- Я здесь, брат-доктор! Ухватись скорее!
- Пойдем в сторонку; эта толкотня
- Невыносима даже для меня.
- Вон там какой-то странный свет мелькает
- И в те кусты невольно привлекает.
- Нырнем туда, бока свои храня.
Фауст
- Противоречий дух, не сам ли ты старался
- Меня увлечь сюда? Уж слишком ты умен!
- В Вальпургиеву ночь пришел на Брокен он,
- И что же? – под кусты запрятаться собрался.
Мефистофель
- Одни не будем мы и там;
- Смотри: огни, пестрея, загорелись!
- Веселым клубом гости там расселись.
Фауст
- Все ж наверху бы лучше было нам.
- На злое дело вся толпа стремится;
- Взгляни: уж дым столбом пошел у них.
- Немало здесь загадок разрешится.
Мефистофель
- Немало и возникнет их.
- Пусть свет большой шумит, бушуя,
- Тебя подальше утащу я.
- Везде бывает так – сомненья в этом нет, –
- Что свет большой рождает малый свет.
- Взгляни: разделась ведьма молодая,
- А старая накидочку взяла.
- Будь вежлив к ним: услуга мне большая,
- Труд невелик, забава немала.
- Чу, музыка играет! Вот досада!
- Проклятый скрип! Но покориться надо.
- Вперед, вперед! С тобою я пойду,
- Вступлю в их круг, тебя в него введу
- И познакомлю с новыми гостями.
- Что скажешь, друг! Равнина здесь тесна ль?
- Взгляни: конца не видно в эту даль!
- Здесь тысячи огней горят рядами;
- Болтают, пляшут, варят, любят, пьют, –
- Чего же лучше? Чем же худо тут?
Фауст
- Как мы войдем? Намерен притвориться
- Ты колдуном иль чертом к ним явиться?
Мефистофель
- Инкогнито я мог бы предпочесть,
- Но всяк свой орден в праздник надевает.
- Меня «подвязка» хоть не украшает,
- Зато копыту здесь большая честь.
- Смотри: ползет улитка; протянула
- Она рога свои навстречу нам.
- Пронюхала, кто я такой, смекнула!
- Не скрыться здесь, хоть и хотел бы сам.
- Мы от огня к огню пойдем повсюду;
- Ты будешь женихом, я – сватом буду.
(Подходит к нескольким сидящим у тлеющих углей.)
- Что, господа, сидите в стороне?
- Вы лучше время провели бы
- Средь молодежи в толкотне;
- А так сидеть и дома вы могли бы!
Генерал
- Кто может верить нациям беспечно?
- Я делал им добро – и что ж?
- Толпа – как женщина, и вечно
- У ней в почете только молодежь.
Министр
- Народ теперь о правде позабыл,
- Былое времечко умчалось.
- Тот век, когда пред нами все склонялось,
- Век золотой, поверьте, был.
Parvenu[21]
- И мы не глупы были ведь, небось!
- Мы всем по-своему вертели,
- И вдруг пошло все вкривь и вкось,
- Когда свой труд упрочить мы хотели.
Автор
- Кто книгу с мыслью умной и благой
- Теперь у нас читает, в самом деле?
- Нет, молодежь до дерзости такой
- Дошла теперь, как никогда доселе!
Мефистофель
(на миг являясь дряхлым стариком)
- Народ созрел, и близок Страшный суд;
- В последний раз на Брокен я взбираюсь…
- Так мутно дни мои текут,
- Что и весь мир к концу идет, ручаюсь!
Ведьма-ветошница
- Не проходите, господа:
- Удобный случай уловите,
- Мои товары посмотрите:
- Я много их снесла сюда;
- Мой магазин – пребогатейший: Ему на свете равных нет.
- Здесь ни вещицы нет малейшей,
- Не наносившей миру вред:
- Здесь нету шпаги, кровью не облитой;
- Здесь кубка нет, в котором не бывал
- Когда-нибудь напиток ядовитый;
- Убора нет, который не прельщал
- Невинных дев, и каждый здесь кинжал
- Противника изменой убивал.
Мефистофель
- Эх, тетенька, ты плохо постигаешь
- Дух времени: что было, то прошло.
- Ты новостей зачем не предлагаешь?
- Нас новое скорей бы привлекло.
Фауст
- Однако здесь совсем остолбенеешь:
- Вот так базар! Тут оторопь берет.
Мефистофель
- Стремится кверху весь водоворот:
- Ты думаешь, что сам толкать умеешь, –
- Глядишь, тебя ж толкают все вперед.
Фауст
- Кто это там?
Мефистофель
- Знать хочешь, кто она?
- Всмотрись: Лилит.
Фауст
- Кто?
Мефистофель
- Первая жена
- Адама. Берегись косы ее касаться:
- Коса – ее единственный убор.
- Кого она коснется, тот с тех пор
- Прикован к ней, не может с ней расстаться.
Фауст
- Вон там старуха с молодой присела.
- Умаялись – им пляска надоела.
Мефистофель
- Ну нет: сегодня отдых здесь плохой.
- Вот пляшут вновь: пойдем и мы с тобой!
Фауст
(танцуя с молодою)
- Прекрасный сон я раз видал:
- Я перед яблоней стоял;
- Вверху два яблочка на ней;
- Я влез на яблоню скорей.
Красавица
- Всегда вам яблочки нужны:
- В раю вы ими прельщены.
- Я рада, что в моем саду
- Я тоже яблочки найду!
Мефистофель
(танцуя со старухою)
- Встревожен был я диким сном:
- Я видел дерево с дуплом;
- В дупле и сыро, и темно,
- Но мне понравилось оно.
Старуха
- Копыта, рыцарь, я для вас
- Готова всем служить сейчас:
- Дупло охотно я отдам,
- Когда оно не страшно вам.
Проктофантасмист
- Народ проклятый! Как вы это смели?
- Не ясно ль вам доказано давно,
- Что духам ног телесных не дано?
- А вы плясать, как люди, захотели!
Красавица
(танцуя)
- А он зачем пришел на бал?
Фауст
(танцуя)
- Э, где он только не бывал!
- Другие пляшут – он их осуждает;
- Когда ж на каждый шаг рацей[22] он не найдет,
- То этот шаг он просто отрицает.
- Всего больней ему, что мы идем вперед;
- Вот если б вы на месте все кружились,
- Как он на старой мельнице своей, –
- Возликовал бы он душою всей,
- Особенно когда б ему вы поклонились.
Проктофантасмист
- Вы здесь еще? Нет, вынести – нет сил!
- Исчезните! Ведь я же разъяснил.
- Но эти черти к поученьям глухи!
- Мы так умны – а в Тегеле[23] есть духи!
- Как долго я ни просвещал людей,
- А толку нет! Неслыханно, ей-ей!
Красавица
- Когда же он надоедать нам бросит?
Проктофантасмист
- Вам всем в лицо свой приговор я шлю!
- Я деспотизма духов не терплю:
- Мой дух его не переносит.
Пляска продолжается.
- Сегодня мне ничто не удается,
- Но продолжать я путь готов,
- И, может быть, в конце концов
- Поэтов и чертей мне победить придется.
Мефистофель
- Постой, вот он сейчас увязнет в луже той,
- Где успокоиться от всех трудов он может;
- А как пиявка там крестец ему погложет,
- Забудет духов он и дух испустит свой.
(Фаусту, который оставляет пляску.)
- А где ж, скажи, красавица твоя?
- Она, танцуя, так приятно пела.
Фауст
- Во время пенья вдруг увидел я,
- Как с губ у ней мышь красная слетела.
Мефистофель
- И только? Строго ж ты, мой друг, на все глядишь!
- Благодари судьбу, – не серая хоть мышь.
- Ведь в час любви до этого – нет дела.
Фауст
- Еще я вижу…
Мефистофель
- Что?
Фауст
- Вдали передо мной
- Встал образ девы бледной и прелестной.
- Она ступает медленной стопой,
- Как будто цепью скованная тесной.
- Признаться, в ней, когда гляжу,
- Я сходство с милой Гретхен нахожу.
Мефистофель
- Оставь ее: бездушна дева эта,
- Всего лишь – тень, бегущая рассвета.
- С ней встреча – смерть, не счастье, не любовь;
- При встрече с ней вмиг стынет в жилах кровь,
- И человек, как камень, замирает.
- Миф о Медузе – кто его не знает?
Фауст
- Глаза ее недвижно вдаль глядят,
- Как у усопшего, когда их не закрыла
- Рука родная. Это Гретхен взгляд.
- Да, это тело, что меня прельстило!
Мефистофель
- Ведь это колдовство! Обман тебя влечет:
- Красавицу свою в ней каждый узнает.
Фауст
- Какою негою, мучением каким
- Сияет этот взор! Расстаться трудно с ним!
- Как странно под ее головкою прекрасной,
- На шее полоса змеится нитью красной,
- Не шире, чем бывает острый нож!
Мефистофель
- Давно все это знаю я: ну что ж?
- Под мышку голову берет она порою,
- С тех пор, как ей срубил ее Персей.
- Ты все, как прежде, носишься с мечтою.
- Вперед, на холм, за мною поскорей!
- Он весь покрыт веселою толпою:
- Как в Пратере, кипит веселье тут!
- Уж не театр ли? Мне сдается,
- Что скоро здесь спектакль начнется.
- Что здесь у вас?
Servibilis[24]
- Сейчас начнут
- Последнее, седьмое представленье, –
- Всегда уж столько принято давать.
- Любителя на сцене сочиненье,
- Любители здесь будут и играть.
- Я ухожу, – прошу в том извиненья:
- Я сам любитель – занавес поднять.
Мефистофель
- На Блоксберге такие представленья
- Как раз у места, без сомненья.
Сон в вальпургиеву ночь, или Золотая свадьба Оберона и Титании
Интермедия
Директор театра
- Дам я, Мидинга сыны,
- Отдых вам и смену.
- Холм и поле здесь должны
- Заменить нам сцену.
Герольд
- Срок для свадьбы золотой –
- Полстолетья дата,
- Но, коль кончен спор четой,
- Мир приятней злата!
Оберон
- Пусть сегодня духов рой
- Верность мне покажет:
- В этот час меня с женой
- Дружба снова свяжет.
Пук
- Пук идет, вертясь, крутясь,
- В такт ногой ступая;
- Духов рой за ним, смеясь,
- Мчится, припевая.
Ариэль
- Много знает Ариэль
- Песенок чудесных;
- Много рож пленяет трель,
- Много лиц прелестных.
Оберон
- Чтобы в мире муж с женой
- Жили – мы наука;
- Чтобы дружной быть четой –
- Нам нужна разлука.
Титания
- Зла жена, ворчун супруг, –
- Надо разлучиться!
- Пусть жена спешит на юг,
- Муж на север мчится.
Оркестр
(tutti fortissimo)[25]
- Комарьи, мушьи хоботки
- Со всей родней талантов,
- В траве лягушки и сверчки, –
- Вы – наш хор музыкантов!
Solo
- Вон волынка там гудит, А пузырь-то мыльный;
- Толстый нос жужжит, сопит,
- Мелет вздор обильный.
Дух, только что образующийся
- Жаба, ноги паука
- И, как прибавленье,
- Крылья: нет еще зверька –
- Есть стихотворенье.
Парочка
- Краток шаг, высок прыжок
- По траве росистой…
- Ходишь ты, но ты б не мог
- Взвиться в воздух чистый.
Любопытный путешественник
- Маска ль это? Кто бы мог
- Верить? Что за чудо!
- Оберон, прекрасный бог,
- Ты пришел откуда?
Ортодокс
- Нет рогов и нет когтей,
- Но причислен нами
- Все ж и он к числу чертей
- С древними богами.
Северный художник
- Схвачу одни я здесь кругом
- Эскизы, я уверен;
- Зато в Италию потом
- Уехать я намерен.
Пурист
- О, я несчастный! Для чего
- Пришел я? Что за мерзость!
- Я вижу: ведьмы две всего
- Напудрены. О, дерзость!
Голая ведьма
- Я пудры с платьем не взяла, –
- Старухам уступаю.
- Нагая села на козла
- И тела не скрываю.
Старая ведьма
- Мы слишком опытны, умны –
- Не станем спорить с вами.
- Что юность, свежесть! Сгнить должны,
- Как мы, вы скоро сами.
Капельмейстер
- Комарьи, мушьи хоботки,
- Вкруг голой не сбирайтесь!
- В траве, лягушки и сверчки,
- Вы с такта не сбивайтесь!
Флюгер
(в одну сторону)
- В прекрасном обществе я тут:
- Невесты взор прельщают,
- И кавалеров круг не худ –
- Премного обещают!
(в другую сторону)
- Коль не раскроется сейчас
- Земля, их поглощая,
- Готов уйти от них как раз
- Хоть в самый ад тогда я.
Ксении
- Как мухи, к этой стороне
- Примчались мы с клещами:
- Хотим папаше Сатане
- Принесть поклон мы сами.
Геннингс
- Они слетелись в тесный рой, Хотят острить над нами –
- И скажут: «С доброй мы душой
- И с добрыми сердцами».
Музагет
- Недурно здесь: как раз мой вкус!
- Мне ведьмы очень милы:
- Скорей меж них, чем между муз,
- Гожусь я в заправилы.
Ci-devant гений своего времени
- Ты ладь с людьми, так в люди сам
- Пройдешь и ты, бесспорно.
- Как на Парнасе нашем, нам
- На Брокене просторно.
Любопытный путешественник
- Скажите, как его зовут?
- Надменный, сановитый,
- Готов везде он нюхать: тут
- Не скрыты ль иезуиты?
Журавль
- Чиста ль вода, мутна ль вода –
- Ловлю я рыбу все же.
- Так и святоша иногда
- К чертям заходит тоже.
Сын мира
- Святоши, верьте мне, возьмут
- Все средства без разбора:
- Пожалуй, Брокен изберут
- Как место для собора.
Танцор
- Как? Новый хор примчался к нам?
- Вдали трезвонят что-то.
- Нет, это выпи стонут там,
- Крича на все болото.
Танцмейстер
- Пошли плясать и так и сяк, –
- Стараться все решили;
- Бежит хромой, бежит толстяк,
- О грации забыли.
Скрипач
- Весь этот сброд всего сильней
- Друг друга съесть желает;
- Но, как Орфей смирял зверей,
- Волынка их смиряет.
Догматик
- Не может критика смутить,
- Ввести меня в сомненье:
- Черт чем-нибудь да должен быть,
- А то – он измышленье.
Идеалист
- Клянусь, фантазия моя
- На этот раз чрезмерна;
- И если это все есть я –
- То глуп я стал, наверно.
Реалист
- Меня все это здесь сейчас
- Как будто злит нарочно:
- Стою сегодня в первый раз
- Я на ногах непрочно.
Супернатуралист
- Мне в этой весело стране!
- Возможно, без сомненья,
- По духам зла составить мне
- О добрых духах мненье.
Скептик
- Идут за искрой: клад иметь
- Желают. Заблужденье:
- Я кстати здесь; рифмует ведь
- С «сомненьем» – «привиденье».
Капельмейстер
- В траве лягушки и сверчки –
- Дрянные дилетанты!
- Комарьи, мушьи хоботки!
- Ведь вы же музыканты!
Ловкие
- Sans souci все нас зовут;
- Не сравняться с нами:
- Ноги больше не идут –
- Ходим вверх ногами.
Неловкие
- Ловили прежде мы куски,
- А нынче – ну их к Богу!
- Идем, стоптавши башмаки,
- Мы на босую ногу.
Блуждающие огни
- Сюда пришли мы из болот,
- Откуда мы и родом;
- Однако дан нам полный ход
- Блистать меж этим сбродом.
Падающая звезда
- Я с высоты упала, свет
- Повсюду разливая, –
- И вот, подняться силы нет:
- Лежу в траве одна я.
Массивные
- Нам места, места, тесно тут!
- Ложись, трава, под нами:
- То духи, духи к вам идут
- С тяжелыми ногами.
Пук
- Что за грубый шум и стук!
- Вы, слоны, смирнее!
- Хочет сам сегодня Пук
- Всех быть тяжелее.
Ариэль
- Мчись, кому даны судьбой
- Крылья, кто душою
- В край стремится неземной, –
- На цветы за мною!
Оркестр
(pianissimo)
- Мгла тумана на полях
- Проясняться стала;
- Ветер шепчет в камышах, –
- Мигом все пропало.
Пасмурный день. Поле
Фауст и Мефистофель.
Фауст
В одиночестве! В отчаяньи! В страданиях долго блуждала она по земле – и вот теперь заключена, заключена в темницу на ужасные мучения, как преступница, – она, это несчастное, милое создание. Вот до чего дошло! И ты, изменник, недостойный дух, смел скрывать все это от меня! Стой же, стой теперь и вращай яростно своими сатанинскими очами! Стой и терзай меня невыносимым своим присутствием! В плену! В невыразимом мучении! Предана власти духов зла и бесчеловечно осуждающего человечества! И ты стараешься развлечь меня отвратительными удовольствиями, скрываешь от меня ее растущее горе, оставляешь ее гибнуть без помощи!
Мефистофель
Она не первая.
Фауст
Пес! Отвратительное чудовище! О дух бесконечный! Преврати его, преврати червя этого в его собачий образ, который он так часто принимал ночью, бегая предо мною, вертясь под ногами беззаботного путника и бросаясь на плечи, чтобы увлечь падающего. Преврати его в этот излюбленный им образ, чтобы он пресмыкался передо мной по земле, чтоб я мог ногами топтать его, отверженного. Не первая! О муки, муки, невыносимые для души человека! И не одно такое создание погибло в бездне горя и несчастья! И эта первая недостаточно искупила пред очами всепрощающего все грехи прочих в своем ужасном смертном горе! Мозг мой и мое сердце терзаются, когда я смотрю на одну эту страдалицу, а ты издеваешься хладнокровно над судьбою тысячи существ!
Мефистофель
Да, теперь мы снова приближаемся к границам нашего остроумия – туда, где человек теряет управление своим рассудком. К чему же ты вступаешь в сообщество с нами, когда не в силах поддержать его? Хочешь летать – и боишься, что голова закружится? Мы ли тебе навязывались или ты нам?
Фауст
О, не скаль же так на меня свои прожорливые зубы: это отвратительно! О великий, чудесный дух, удостоивший меня видеть лицо свое! Ты знаешь сердце мое, душу мою: к чему же было приковывать меня к этому постыдному спутнику, который во вреде видит свою жизнь, а в убийстве – наслажденье!
Мефистофель
Скоро ты кончишь?
Фауст
Спаси ее или – горе тебе! Тягчайшее проклятие на голову твою на тысячи лет!
Мефистофель
Не в моих силах разрывать узы мстителя и снимать его затворы. Спасти ее! Но кто, скажи, ввергнул ее в бездну погибели? Я или ты? (Фауст дико озирается кругом.) За громы схватиться хочешь? Счастье, что не вам даны они, жалким смертным! Раздробить невинного возражателя – вот известный прием тиранов, к которому они прибегают, когда их поставят в тупик!
Фауст
Веди меня туда: она должна быть свободна.
Мефистофель
А опасность, которой ты сам подвергаешься? Знай, что в городе ты оставил следы твоего кровавого греха. На месте убийства парят мстительные духи и ждут возвращения убийцы.
Фауст
Что еще предстоит мне от тебя? Смерть и проклятие всей вселенной на тебя, чудовище! Веди меня, говорят тебе, и освободи ее!
Мефистофель
Изволь, я сведу тебя. Слушай же, что я могу сделать: ведь не все же силы земли и неба в моей власти. Я могу помрачить ум тюремщика, а ты завладей ключами и выведи ее человеческою рукою. Я буду на страже: волшебные кони, которые умчат вас, будут готовы. Вот все, что я могу.
Фауст
Туда – и сейчас же!
Ночь. Открытое поле
Фауст и Мефистофель мчатся на вороных конях.
Фауст
- Зачем там слетелись у плахи они?
Мефистофель
- Не знаю, но вижу, там что-то творят.
Фауст
- Взлетают, кружатся, спускаются вниз.
Мефистофель
- Колдуют.
Фауст
- Нет, сеют, над чем-то кадят.
Мефистофель
- Пускай их колдуют! За мною, вперед!
Тюрьма
Фауст со связкой ключей и лампой перед железною дверью.
Фауст
- Вся скорбь людей скопилась надо мною:
- Давно мне чуждым страхом я объят;
- Вот здесь ее, за влажною стеною,
- Невинную оковы тяготят.
- Что ж медлишь ты, войти не смея?
- Боишься встретить милый взгляд?
- Твой страх – ей смерть! Вперед скорее!
(Хватается за замок.)
Песня внутри
- Мать, распутница-мать,
- Погубила меня;
- Мой отец, негодяй,
- Изглодал всю меня;
- А сестричка моя
- Мои кости нашла,
- Тайно в поле снесла.
- Резвой птичкою я
- Мчусь в чужие края!
Фауст
(отворяя дверь)
- Не чувствует она, что милый здесь стоит!
- Лишь цепь на ней гремит, солома шелестит.
(Входит.)
Маргарита
(прячась на кровати)
- Идут! Настал час смертный мой!
Фауст
(тихо)
- Молчи, молчи: свободна будешь!
Маргарита
(бросаясь перед ним на колени)
- Кто б ни был – сжалься надо мной!
Фауст
- Потише: стражу ты разбудишь!
(Начинает разбивать цепи.)
Маргарита
(на коленях)
- Кто власть тебе такую дал,
- Палач, над бедной надо мною?
- Меня будить ты в полночь стал…
- О, сжалься: дай побыть живою
- Хоть до утра, – казни тогда!
- Я молода, так молода,
- И вот заутра умираю!
(Встает.)
- Я хороша была – за то и погибаю!
- Был близок друг, теперь далек,
- Цветы увяли, сорван мой венок…
- О, не хватай меня ты, умоляю!
- Тебе я зла не делала, поверь:
- Мы в первый раз встречаемся теперь.
- Палач, палач, услышь мои моленья!
Фауст
- Переживу ль все эти я мученья!
Маргарита
- Палач, твоя теперь я, вся твоя!
- Свою бы дочь я только накормила:
- Всю ночь ее в слезах ласкала я…
- Ее украли, чтобы я тужила,
- А говорят, что я ее убила.
- Я никогда не буду весела:
- Ведь про меня и песня ходит злая…
- Такая в сказке – правда – мать была;
- Но разве я такая?
Фауст
(становясь на колени)
- Возлюбленный у ног твоих лежит;
- Он от цепей тебя освободит.
Маргарита
(падая рядом с ним на колени)
- Скорей на колени!
- Смотри, у ступени,
- У двери зияет
- Весь ад и пылает;
- Злой дух там стоит,
- Шумит и гремит.
- Дрожу от испуга!
Фауст
(громко)
- Гретхен! Гретхен!
Маргарита
(прислушиваясь)
- Это голос друга!
(Вскакивает. Цепи падают.)
- Я слышу, он зовет меня!
- Свободна я, свободна я!
- К нему помчусь я, изнывая,
- К нему прильну я, отдыхая!
- Он звал меня: «Гретхен!» У двери стоял он,
- Сквозь крики бесовские громко взывал он,
- Сквозь хохот, и грохот, и яростный вой
- Я слышала голос знакомый, родной.
Фауст
- Я здесь!
Маргарита
- Ты здесь? О, повторить нельзя ль?
(Обнимая его.)
- Ты здесь, ты здесь? Где вся моя печаль?
- Где страх тюрьмы? Ты цепи разбиваешь!
- Ты здесь: пришел и из тюрьмы спасаешь!
- Я спасена! А вот и улица опять,
- Где в первый раз тебя пришлось мне повстречать.
- А вот и сад я увидала,
- Где с Мартою тебя я поджидала.
Фауст
(увлекая ее)
- Идем! Идем!
Маргарита
- О милый, подожди!
(Ласкается к нему.)
- Так любо мне с тобою!
Фауст
- Выходи!
- Спеши, – не то ты горько пожалеешь!
Маргарита
- Иль целовать ты больше не умеешь?
- Ты лишь на миг со мной в разлуке был,
- И целовать меня уж позабыл!
- О, отчего теперь перед тобой дрожу я,
- Когда еще вчера в тебе, в твоих словах
- Я находила рай, как в ясных небесах, –
- И ты душил меня в объятиях, целуя?
- Целуй, целуй скорей меня.
- Не хочешь – поцелую я
- Тебя сама!
(Обнимает его.)
- Увы, остыла
- Твоя любовь; твои уста
- Так стали холодны!
- Твоих объятий сила
- Исчезла… То ли прежде было?
- О горе, горе мне! Иль я уже не та?
(Отворачивается от него.)
Фауст
- За мной, за мной! Опомнись, дорогая:
- Я твой всегда от сердца полноты!
- Иди, – молю лишь об одном тебя я!
Маргарита
(оборачиваясь к нему)
- Так это ты? Наверно это ты?
Фауст
- Я, я! Идем!
Маргарита
- И ты освобождаешь
- Меня, мой друг, и к сердцу прижимаешь?
- Ужель тебе не страшно быть со мной?
- Да знаешь ли, кого ты, милый мой,
- Освободил?
Фауст
- Уж стало рассветать!
Маргарита
- Ах! я свою убила мать,
- Свое дитя убила я!
- Ребенок, дочь моя, твоя…
- Твоя? Ты здесь? Да, это он!
- Дай руку! Это был не сон?
- Рука твоя; но оботри
- Ее скорее: посмотри –
- Дымится кровь его на ней!
- Что сделал ты! Скорей, скорей
- Вложи в ножны свой страшный меч,
- Вложи, чтоб больше не извлечь!
Фауст
- Что было – вновь тому не быть;
- Но ты нас можешь погубить.
Маргарита
- О нет, живи, живи, мой милый!
- Послушай, вырой три могилы…
- С зарей придется умирать…
- На первом месте будет мать,
- С ней рядом брат мой будет спать.
- А я – поодаль, но немного,
- Немного, милый, ради бога!
- Ребенка ж положи ты на груди моей;
- Кому ж, как не ему, лежать теперь со мною?
- А помнишь, милый друг, как много мы с тобою
- Когда-то провели блаженно-чудных дней!
- Теперь мне обнимать уж больше не придется
- Тебя, мой дорогой, затем, что мне сдается,
- Что ты меня в ответ с презреньем оттолкнешь.
- А все же это ты – все так же добр, хорош!
Фауст
- Коль любишь ты меня, за мною ты пойдешь!
Маргарита
- Куда?
Фауст
- На волю!
Маргарита
- Что ж, когда могилу там
- Найду и с нею смерть – пойдем дорогой тою
- К загробной тишине, к безмолвному покою;
- Но дальше – ни на шаг… Идешь ты, милый мой?
- О если бы и я могла идти с тобой!
Фауст
- Ты можешь, если б только захотела!
Маргарита
- Нет, мне нельзя! Надежда улетела!
- Зачем бежать? Меня там стража ждет…
- Жить в нищете так тягостно и больно!
- А совесть? Как не вспомнить все невольно!
- Так горько мне идти в чужой народ…
- Да и поймают скоро нас, я знаю!
Фауст
- Я остаюсь!
Маргарита
- Спеши же, заклинаю!
- Ступай все вниз, все вниз,
- К ручью спустись,
- Тропинку там найди
- И в лес войди.
- Налево под мостом
- Одна она лежит,
- И плачет, и кричит,
- Влекомая ручьем.
- Она жива. Хватай,
- Хватай ее, спасай!
Фауст
- Приди в себя! Не медли боле!
- Опомнись: шаг – и ты на воле!
Маргарита
- Нам только бы гору скорей миновать;
- На голом там камне сидит моя мать, –
- По жилам мороз пробегает…
- На голом там камне сидит моя мать
- И мне головою кивает.
- Недвижны глаза; голова тяжела…
- Не встать ей: увы! – она долго спала, –
- Уснула, чтоб мы без нее наслаждались…
- Дни счастья минули; куда вы умчались?
Фауст
- Ни словом, ни просьбой увлечь не могу я, –
- Так силой с собою тебя увлеку я!
Маргарита
- К чему насилье? О, оставь, молю!
- Не жми так крепко руку ты мою, –
- И без того послушною была я.
Фауст
- Уж скоро день! Опомнись, дорогая!
Маргарита
- День? Скоро день? То день последний мой,
- А должен бы он быть днем свадьбы нам с тобой!
- Смотри, мой друг, чтоб люди не узнали,
- Что был ты у меня. Венок мой разорвали, –
- Увы, беда стряслася надо мной!
- Постой, еще мы встретимся с тобой, –
- Не в хороводе только, – нет, едва ли!
- Безмолвно дыханье свое затая,
- Теснится толпа; их так много:
- Вся площадь полна, вся дорога…
- Чу, колокол слышится… Вот уж судья
- Сломал свою палочку…[26] Разом схватили,
- Связали, на плаху меня потащили!
- И каждому страшно: пугается он,
- Как будто топор и над ним занесен…
- Вокруг тишина, как под крышкою гроба!
Фауст
- О, если б не был я рожден!
Мефистофель
(в дверях)
- За мной, иль вы погибли оба!
- Скорей, – восток уж озарен!
- Оставьте ваши вздохи, ахи!
- Дрожат уж кони, жмутся в страхе!
Маргарита
- Кто из земли там вырос? Он!
- То он! Нельзя дышать при нем!
- Зачем на месте он святом?
- За мной?
Фауст
- Ты жить должна! Скорее!
Маргарита
- Суд Божий, предаюсь тебе я!
Мефистофель
- За мной, иль с ней тебя покину я!
Маргарита
- Спаси меня, Господь! О Боже, я твоя!
- Вы, ангелы, с небес ко мне слетите!
- Меня крылами осените!
- Ты, Генрих, страшен мне!
Мефистофель
- Она
- Навек погибла!
Голос свыше
- Спасена!
Мефистофель
(Фаусту)
- За мной скорее!
(Исчезает с Фаустом.)
Голос Маргариты
(из тюрьмы, замирая)
- Генрих! Генрих!
Часть вторая
Действие первое
Живописная местность
Фауст лежит, утомленный, на цветущем лугу, в беспокойном сне. Сумерки. Над Фаустом парит хор прелестных малюток-духов.
Ариэль
(пение, сопровождаемое звуками эоловых арф)
- В дни, когда весна сияет,
- Дождь цветов повсюду льет,
- Поле в зелень одевает,
- Смертным радости несет, –
- Крошек-эльфов дух великий
- Всем спешит смягчить печаль;
- Свят ли он, иль грешник дикий, –
- Несчастливца эльфам жаль.
- Вы, что сюда слетелись в рой свободный,
- Исполните долг эльфов благородный:
- Смирите в нем свирепый пыл борьбы,
- Смягчите боль жестокую упрека,
- Изгладьте память ужасов судьбы.
- В безмолвии ночном четыре срока[27].
- Не медлите ж! Слетясь со всех сторон,
- Его склоните нежно к изголовью,
- Росою Леты окропив с любовью, –
- Усталые расправит члены сон,
- И день он встретит, бодр и укреплен.
- Итак, скорее подвиг свой начните:
- К святому свету вновь его верните!
Хор эльфов
(поодиночке, по два и по нескольку, чередуясь и соединяясь)
(Sérénade)
- Теплый воздух безмятежен,
- Тихо в зелени полян,
- Сладок запах и безбрежен
- Легкий вечера туман;
- Нашепчите ж мир ночлега,
- Детским отдыхом маня,
- И очам усталым нега
- Пусть затворит двери дня!
(Notturno)
- Ночь восходит, рассыпая
- Сотни звезд по небесам;
- Рой светил горит, мерцая,
- Блещет здесь, сияет там;
- Спят озер зеркальных воды;
- Чисто небо; ночь ясна,
- И над тихим сном природы
- Пышно царствует луна.
(Mattutino)
- Пусть текут часы забвенья,
- Грусть и радость устраня;
- Близко время исцеленья, –
- Верь же вновь сиянью дня!
- По долине меж холмами
- Тихо в зелени дерев,
- И сребристыми волнами
- Нива зыблет свой посев.
(Réveil)
- Достижимы все стремленья;
- Посмотри: заря ясна!
- Слабы цепи усыпленья, –
- Сбрось же, сбрось оковы сна!
- Меж медлительной толпою
- Будь творцом отважных дел!
- Всемогущ, кто чист душою,
- Восприимчив, быстр и смел.
Громадный шум возвещает восход солнца.
Ариэль
- Чу! Шумят, бушуют Оры!
- Шум их слышат духов хоры;
- Новый день увидят взоры!
- Чу! Скрипят ворота неба!
- Чу! Гремят колеса Феба!
- Сколько шуму вносит свет!
- Трубный звук гудит и мчится,
- Слепнут очи, слух дивится,
- Лишь для смертных шума нет!
- Поскорей к цветам спешите,
- Глубже, глубже в них нырните;
- Скройтесь в листья, в щели скал,
- Чтоб вас шум не оглушал!
Фауст
- Опять ты, жизнь, живой струею льешься,
- Приветствуешь вновь утро золотое!
- Земля, ты вечно дивной остаешься:
- И в эту ночь ты в сладостном покое
- Дышала, мне готовя наслажденье,
- Внушая мне желанье неземное
- И к жизни высшей бодрое стремленье.
- Проснулся мир – и в роще воспевает
- Хор стоголосый жизни пробужденье.
- Туман долины флером одевает,
- Но озаряет небо предо мною
- Их глубину. Вот ветка выступает,
- Не скрытая таинственною мглою;
- За цветом цвет является, ликуя,
- И блещет лист трепещущей росою.
- О чудный вид! Здесь, как в раю, сижу я!
- А там, вверху зажглися гор вершины,
- Зарделись, час высокий торжествуя.
- Вы прежде всех узрели, исполины,
- Тот свет, который нам теперь сияет!
- Но вот холмы и тихие долины
- Веселый луч повсюду озаряет,
- И ниже все светлеют очертанья.
- Вот солнца диск! Увы, он ослепляет!
- Я отвернусь: не вынести сиянья.
- Не так ли в нас высокие стремленья
- Лелеют часто гордые желанья
- И раскрывают двери исполненья –
- Но сразу мы в испуге отступаем,
- Огнем объяты и полны смущенья:
- Лишь светоч жизни мы зажечь желаем,
- А нас объемлет огненное море.
- Любовь тут? Гнев ли? Душно; мы страдаем;
- Нам любо, больно в огненном просторе;
- Но ищем мы земли – и пред собою
- Завесу снова опускаем в горе.
- К тебе я, солнце, обращусь спиною;
- На водопад сверкающий, могучий
- Теперь смотрю я с радостью живою, –
- Стремится он, дробящийся, гремучий,
- На тысячи потоков разливаясь,
- Бросая к небу брызги светлой тучей.
- И между брызг как дивно, изгибаясь,
- Блистает пышной радуга дугою,
- То вся видна, то вновь во мгле теряясь,
- И всюду брызжет свежею росою!
- Всю нашу жизнь она воспроизводит:
- Всмотрись в нее – и ты поймешь душою,
- Что жизнь на отблеск красочный походит.
Императорский дворец
Тронная зала. Государственный совет. Трубы. Входит Императорс блестящей свитой и садится на трон. Справа от него становится Астролог.
Император
- Привет вам, други! Весь вполне
- Вокруг меня мой двор собрался.
- Мудрец со мной; куда ж девался
- Дурак, мой шут, скажите мне?
Юнкер
- За вашим шлейфом он влачился,
- Упал при входе и разбился.
- Толстяк был поднят, унесен:
- Не знаю – пьян иль умер он.
Другой юнкер
- За ним другой – откуда взялся,
- Не знаю – быстро протолкался.
- Одет был очень пышно он,
- Но безобразен и смешон.
- Уж он пробрался до чертога,
- Но алебарды у порога
- Пред ним скрестила стража тут.
- Да вот и он, наш смелый шут!
Мефистофель
(преклоняя колена перед троном)
- Что ненавистно – и отрадно?
- Что всяк и звать и гнать готов?
- Что все ругают беспощадно,
- Чтоб защищать в конце концов?
- Кого ты звать не должен смело?
- Чье имя всех к себе влекло?
- Что к трону путь найти сумело?
- Что гнать само себя могло?
Император
- Довольно, шут, слова плести лукаво;
- Твои загадки здесь некстати, право;
- Загадки любы этим господам:
- Им разгадай их; это будет нам
- Приятней. Старый шут покинул сцену,
- Пожалуй, стань сюда, ему на смену.
Мефистофель становится по левую сторону трона.
Говор толпы
- Вот шут другой – к другой беде!
- Откуда он? Как он вошел?
- Приелся прежний. Прежний где?
- Тот бочка был, а этот – кол.
Император
- Итак, о други дорогие,
- Привет! Сошлися предо мной
- Вы под счастливою звездой:
- Сулит нам небо радости большие.
- Хотели мы взглянуть на Божий свет
- Повеселей, от дел освободиться
- И маскарадом пышным насладиться.
- Помех, казалось, для веселья нет.
- К чему сошлись на скучный мы совет?
- Сказали вы: «Так надо!» Покоряюсь –
- И вот пред вами я теперь являюсь.
Канцлер
- Как лик святых сияньем окружен,
- Так добродетель высшая венчает
- Чело владыки: ею обладает
- Лишь он один, и всем он одарен;
- Все, что народу нужно, любо, мило,
- Нам божество в лице его явило.
- Увы! К чему рассудка полнота,
- Десницы щедрость, сердца доброта,
- Когда кругом все стонет и страдает,
- Одна беда другую порождает?
- Из этой залы, где стоит твой трон,
- Взгляни на царство: будто тяжкий сон
- Увидишь. Зло за злом распространилось,
- И беззаконье тяжкое в закон
- В империи повсюду обратилось.
- Наглец присваивает жен,
- Стада, светильник, крест церковный;
- Хвалясь добычею греховной,
- Живет без наказанья он.
- Истцы стоят в судебной зале,
- Судья на пышном троне ждет;
- Но вот преступники восстали,
- И наглый заговор растет.
- За тех, кто истинно греховен,
- Стоит сообщников семья,
- И вот невинному «виновен»
- Гласит обманутый судья.
- И так готово все разбиться:
- Все государство гибель ждет.
- Где ж чувству чистому развиться,
- Что к справедливости ведет?
- Перед льстецом и лиходеем
- Готов и честный ниц упасть.
- Судья, свою утратив власть,
- Примкнет в конце концов к злодеям.
- Рассказ мой мрачен; но, поверь,
- Еще мрачнее все теперь.
Пауза.
- И нам нельзя откладывать решенья!
- Средь этой бездны зла и разрушенья
- И самый сан небезопасен твой.
Военачальник
- Все нынче буйны, удержу не знают,
- Теснят друг друга, грабят, убивают,
- Не слушают команды никакой.
- Упрямый бюргер за стенами
- И рыцарь в каменном гнезде
- Сидят себе, смеясь над нами,
- И нас не слушают нигде.
- Наемные роптать солдаты стали:
- Упорно платы требуют у нас,
- И, если б мы им так не задолжали,
- Они бы нас покинули сейчас.
- Чего б себе они ни запросили –
- Не дать попробуй: будешь сам не рад.
- Мы защищать им царство поручили,
- Они ж его разграбить норовят.
- Полцарства гибнет: если их оставить
- Так буйствовать – пропала вся страна!
- Хоть короли кой-где еще и правят,
- Но им опасность не ясна.
Казначей
- К союзникам толкнуться – мало прока;
- Обещанных субсидий нет притока, –
- Казна у нас – пустой водопровод!
- В твоих обширных, государь, владеньях,
- Какие нынче господа в именьях?
- Куда ни глянь – везде живет не тот,
- Кто прежде жил; всяк нынче независим;
- Мы смотрим, чтоб по вкусу мы пришлись им,
- А подчинить ни в чем не можем их.
- Мы столько прав гражданских надавали,
- Что не осталось прав для нас самих.
- От разных партий, как бы их ни звали,
- Поддержки тоже нет на этот раз.
- Хвала и брань их безразличны стали,
- Бесплодна их любовь и злость для нас.
- Ни гибеллинов нет, ни гвельфов[28] нет и следу:
- Все спрятались – потребен отдых им.
- Кто нынче станет помогать соседу?
- Все делом заняты своим;
- У золота все двери на запоре,
- Всяк для себя лишь копит: вот в чем горе!
- А наш сундук, – увы! – нет денег в нем!
Кастелян
- Беда и у меня: огромны
- Издержки наши; как ни экономны,
- А тратим мы все больше с каждым днем.
- Для поваров, как прежде, нет стеснений:
- Бараны, зайцы, кабаны, олени
- У них еще в порядке, как всегда;
- Индейки, гуси, утки и цыплята –
- Доход наш верный: шлют их таровато.
- Все это есть; в вине одном нужда:
- Где прежде полных бочек массы были
- И лучших сборов лучший цвет хранили,
- Все до последней капли истребили
- Попойки вечные сиятельных господ.
- Для них открыл и магистрат подвалы:
- И вот звенят их чаши и бокалы;
- Все под столом лежат, и пьянство все растет.
- Я счет веду: платить за все ведь надо;
- А от жида какая уж пощада?
- По векселям он вечно заберет
- Изрядный куш на много лет вперед.
- Давно у нас уж свиньи не жирели,
- Заложен каждый пуховик с постели,
- И в долг мы каждый подаем обед.
Император
(после некоторого размышления, к Мефистофелю)
- Ты тоже, шут, немало знаешь бед?
Мефистофель
- Я? Никогда! Я вижу блеск чудесный,
- Тебя и пышный двор. Сомненья неуместны,
- Где нерушимо сам монарх царит,
- Врагов своих могуществом разит,
- Где светлый ум и доброй воли сила
- И мощный труд царят на благо нам, –
- Как может зло и мрак явиться там,
- Где блещут эти чудные светила?
Говор толпы
- Мошенник, плут! Умен, хитер!
- Он лжет бесстыдно! С этих пор
- Я знаю, что нам предстоит.
- А что? Проект он сочинит.
Мефистофель
- Везде своя нужда: таков уж белый свет!
- Здесь то, другое там. У нас вот денег нет;
- Здесь, на полу, валяться их не будет;
- Но мудрость их из-под земли добудет.
- Войдите в тьму пещер глубоких: там
- В кусках, в монетах золото сверкает.
- А кто его из бездны извлекает?
- Дух выспренний, природой данный нам.
Канцлер
- Природа, дух – таких речей не знают
- У христиан, за это сожигают
- Безбожников: такая речь вредна!
- Природа – грех, а дух есть сатана:
- Они лелеют в нас сомненье,
- Любимое сил адских порожденье.
- Нет, здесь не то! Два рода лишь людей
- Имеет государь в империи своей:
- То божьих алтарей служители святые
- И рыцари. Они хранят нас в бури злые;
- Лишь в них себе опору трон найдет.
- За то им земли государь дает.
- Пустой толпы безумные затеи
- Противостать пытаются порой,
- Еретики и злые чародеи
- Мутят страну и потрясают строй.
- Шуту они любезны свыше меры;
- Душе преступной всех они милей.
- И смеешь дерзкой шуткою своей
- Ты омрачать возвышенные сферы?
Мефистофель
- О, как ученый муж заметен в вас сейчас!
- Что осязать нельзя – то далеко для вас,
- Что в руки взять нельзя – того для вас и нет,
- С чем не согласны вы – то ложь одна и бред,
- Что вы не взвесили – за вздор считать должны,
- Что не чеканили – в том будто нет цены.
Император
- К чему ты эту проповедь читаешь?
- Мне надоело это: перестань!
- Здесь денег нет, – скорей же их достань,
- Словами ж ты беды не уменьшаешь.
Мефистофель
- Достану больше я, чем кажется вам всем;
- Все это хоть легко, но трудно вместе с тем.
- Клад не далек, но, чтобы докопаться,
- Искусство нужно и уменье взяться.
- В тот давний век, как толпы дикарей
- Губили жадно царства и людей,
- Напора орд их человек пугался
- И укрывать сокровища старался.
- Так было в мощный Рима век, давно;
- Но и теперь немало их зарыто,
- И все, что там лежит в земле сокрыто,
- Правительству принадлежать должно.
Казначей
- Да, хоть дурак, а рассудил он здраво!
- Конечно, это государя право!
Канцлер
- Вам ставит дьявол золотой капкан:
- В преступный вас желает ввесть обман.
Кастелян
- Чтоб провиант был у меня в запасе,
- Я на обман даю свое согласье.
Военачальник
- Дурак умен: всем благ наобещал!
- Солдат не спросит, где он деньги взял.
Мефистофель
- Иль я вам лгу? Что ж сомневаться много?
- Вот вам мудрец: спросите астролога.
- Как дважды два, он знает день и час.
- Скажи, что видно в небесах для нас?
Говор толпы
- Плуты! Союз уж заключен:
- Шут и авгур[29] взошли на трон. Все песня та ж – сюжет избит:
- Глупец велит – мудрец гласит.
Астролог
(повторяя громко тихий подсказ Мефистофеля)
- Как золото, нам Солнце свет свой льет;
- Меркурий, вестник, за услуги ждет
- Награды щедрой; благосклонный нам
- Бросает взор Венера по утрам
- И вечерам; Луны капризен вид;
- Марс, хоть бессилен, гибелью грозит;
- Юпитер всех ясней всегда сиял;
- Сатурн велик, а кажется нам мал.
- Хоть как металл он низко оценен,
- Но – если взвесить – полновесен он.
- Да, коль сойдутся Солнца лик с Луной,
- Сребро со златом – это знак благой!
- Все явится, что б пожелать ты мог:
- Дворцы, сады, балы, румянец щек;
- Ученый муж доставит это вам,
- Исполнив то, что невозможно нам.
Император
- Всю речь вдвойне как будто слышу я,
- А все же трудно убедить меня.
Говор толпы
- Что мелет он
- На старый тон?
- Врет звездочет!
- Алхимик врет!
- Сто раз слыхал!
- Напрасно ждал!
- Опять и тут
- Обманет плут!
Мефистофель
- Находке верить ли – не знает
- Никто из них; дивятся все:
- Один альравнов[30] вспоминает,
- Другой о черном бредит псе.
- Тот трусит, тот смеяться хочет;
- Но я скажу вам наверняк:
- Когда в подошве защекочет
- Иль вдруг неверен станет шаг,
- То знайте, что на вас влияет
- Природа силою своей:
- Струя живая возникает
- Из глубочайших областей.
- Когда мороз знобит вам тело
- И не сидится что-то вам –
- Вы в землю вкапывайтесь смело
- И тотчас клад найдете там.
Говор толпы
- Ух, тяжко! Что-то беспокоит
- Меня. Рука, озябнув, ноет.
- Мне что-то палец заломило.
- А у меня в спине заныло.
- По этим признакам под нами
- Лежат сокровища пудами.
Император
- Ну, к делу ж! Так ты не уйдешь отсюда!
- Правдивость слов своих нам докажи
- И нам места сокровищ укажи.
- Свой меч и скипетр я сложу покуда
- И к делу сам немедля приступлю.
- Когда не лжешь, осуществлю я чудо,
- А если лжешь – тебя я в ад сошлю.
Мефистофель
- Туда-то я дорогу твердо знаю.
- Конечно, я всего не сосчитаю,
- Что там лежит, на свет не выходя.
- Пример: крестьянин, землю бороздя,
- Златой сосуд порой зацепит плугом;
- Порой селитры ищет он простой –
- И видит свертки золота. С испугом
- И радостью он бедною рукой
- Старинные нам открывает своды.
- Туда-то, в эти галереи, ходы,
- В подземный мир с киркой проникнуть рад
- Искусный муж, преследуя свой клад.
- В тех погребах сокровищ чудных груда:
- Тарелки, чаши, золотые блюда
- Везде рядами пышными стоят;
- Что ни бокал – рубинами сверкает;
- А из него испить кто пожелает,
- Найдет в бочонке старое вино;
- А обручи на бочке той старинной –
- Поверите ль? – скрепляет камень винный,
- А дерево истлело уж давно.
- И чем та область мрака не богата!
- Да, не одних каменьев там и злата
- Довольно: есть и вин большой запас.
- Но лишь мудрец их вынесет оттуда.
- При свете видеть это все не чудо,
- А мрак все тайной делает для нас.
Император
- К чему нам мрак, к чему нам тайны эти?
- Что драгоценно – покажи при свете:
- Кто плутовство во мраке уличит?
- «Все кошки ночью серы», – говорит
- Пословица. Даю приказ тебе я
- Доставить те сокровища скорее!
Мефистофель
- Так сам возьми лопату, бур и лом –
- И возвеличен будешь ты трудом,
- Причем душою снова ты воспрянешь.
- Златых тельцов появятся стада, –
- Себя и милую свою тогда
- Вновь украшать алмазами ты станешь,
- А камни те, играя и горя,
- И красоту возвысят, и царя.
Император
- Смелей за труд! Скорей за исполненье!
Астролог
(как выше)
- Умерь, монарх, могучее стремленье:
- Сперва окончить праздник свой решись!
- За много дел ты сразу не берись:
- Ведь заслужить сперва должны мы сами
- Дары земли достойными делами.
- Добра кто хочет, должен добрым быть;
- Кто жаждет благ, тот должен дух смирить;
- Кто алчет вин, тот у тисков трудися;
- Кто ждет чудес, тот верой утвердися.
Император
- Прекрасно! Пустим празднества мы в ход,
- А там – пускай суровый пост придет.
- Итак, повеселей во что бы то ни стало,
- Отпразднуем теперь мы время карнавала!
Трубы. Все уходят.
Мефистофель
- Глупцы! Судьба своих даров,
- Заслуг не видя, не истратит!
- Имей вы камень мудрецов –
- Для камня мудреца не хватит.
Маскарад
Обширный зал с примыкающими к нему покоями, декорированный и украшенный для маскарада.
Герольд
- Не думайте, что здесь, в стране германской,
- Шутов иль бесов танец басурманский
- Предстанет вам иль пляска мертвецов:
- Для вас веселый праздник здесь готов.
- В Рим государь свершил поход далекий;
- Перешагнул он Альп хребет высокий,
- И дивный край во власть стяжал он там,
- Себе на пользу и на радость вам.
- Права на трон себе приобретая,
- Облобызал священный он башмак, –
- И вот на нем корона золотая,
- А нам принес он шутовской колпак.
- Весь наш народ переродился:
- Весь светский люд, потехе рад,
- В костюм дурацкий нарядился,
- Все сумасшедшими глядят,
- И всяк умен на свой обычный лад.
- Но вот уж гости: к нам они несутся,
- То врозь, то парами сойдутся,
- Толпой сюда они бегут.
- Скорей войдите же сюда вы!
- Что было прежде, то и тут:
- Весь мир, любя лишь игры и забавы,
- В конце концов – один огромный шут.
Садовницы
(пение, сопровождаемое звуками мандолин)
- Разодевшись, как картинки,
- Чтоб блеснуть нам при дворе,
- Молодые флорентинки,
- Мы вперед бежим в игре.
- В кудри черные вплетали
- Мы цветочек за цветком;
- Бархат, шелк, атлас играли
- Роль немалую при том.
- Мы подделки все находим
- Здесь достойными похвал:
- Так цветок мы производим,
- Чтоб весь год он не увял.
- Из цветных кусков мы сшили
- Симметричные цветы:
- По частям – лоскутья были,
- В целом – чудо красоты.
- Роль цветочниц, вкус и мода
- Сочетались дивно в нас.
- Да, с искусственным природа
- Тесно в женщине слилась!
Герольд
- Снять с голов и рук спешите
- Вы в корзинках груз красивый
- И на выбор предложите
- Всем гостям, что принесли вы.
- Зацветет здесь сад чудесный –
- Лишь раскройте нам кошницы;
- Одинаково прелестны
- И товар и продавщицы.
Садовницы
- Подойдите к нам, готовым,
- Не торгуясь, продавать,
- И разумно – кратким словом –
- Всяк, кто взял, умей назвать.
Оливковая ветвь с плодами
- Всех цветов милей я взору,
- Не склонна к вражде и спору:
- Злоба в тягость для меня;
- Между стран кладу межу я,
- Мира символом служу я,
- Тишину в полях храня,
- И, надеюсь, здесь, как всюду,
- Украшать красавиц буду.
Золотой венок из колосьев
- Всем к лицу и всем любезен
- Дар Цереры золотой;
- И прекрасен и полезен,
- Вас украсит он собой.
Фантастический венок
- Мох попал сюда нежданно,
- Вроде мальвы пестрый цвет!
- Для природы – это странно,
- Но для моды вовсе нет.
Фантастический букет
- Без сомненья, как зовусь я –
- Феофраст не скажет сам,
- Но пленить надеюсь вкус я
- Хоть одной из милых дам,
- И, быть может, выбран ею,
- Я в прическе запестрею,
- Иль приколет кто-нибудь,
- Может быть, меня на грудь.
Вызов
- Пусть причуда расцветает
- По последней пестрой моде
- И кокетливо блистает,
- Непокорная природе!
- Стебельки цветов младые,
- Колокольчики златые
- Хороши, –
Почки роз
- Но счастлив тот,
- Кто, сокрытых, нас найдет!
- Как наступит радость лета
- И раскроется бутон –
- Кто не будет восхищен
- Исполнением обета?
- Розы, царствуя, пленят
- Сердце, чувство, ум и взгляд.
Под зеленым навесом садовницы красиво раскладывают свои товары.
Садовники
(пение под звуки теорб)
- Пусть цветы – глазам отрада,
- Вам их свойственно любить;
- Но плодов отведать надо:
- В них нельзя обману быть.
- Вишни, персики и сливы
- Блещут смуглою семьей;
- Но покушать их должны вы:
- Глаз – судья о них плохой.
- Подходите ж, покупайте,
- Выбирайте, что вкусней!
- О цветках стихи слагайте;
- Плод вкушайте поскорей!
(Обращаясь к садовницам.)
- К вам, прелестнейшему хору,
- Мы поближе подойдем
- И товаров наших гору
- Рядом с вами разберем.
- Под веселою листвою,
- Что в беседках здесь растет,
- Всяк найдет перед собою
- Почки, листья, цвет и плод.
Оба хора с пением под звуки теорб и гитар проходят в глубину сцены, раскладывают свои товары и предлагают их гостям.
Мать и дочь.
Мать
(обращаясь к дочери)
- Дочка! чуть ты в жизнь вошла –
- Чепчик получила;
- Тельцем ты нежна была,
- Личиком манила.
- О дочурке хлопоча,
- Я в мечтах ей богача
- В женихи сулила.
- Ах, промчался ряд годов, –
- Толку что-то мало!
- Было много женихов, –
- Даром все пропало!
- Тщетно в танцах ты одним
- Жала руки, а другим
- Томный взор бросала.
- Сколько праздников прошло, –
- Счастье не дается;
- В танцах, фантах, как назло,
- Нам судьба смеется.
- Хоть теперь, в веселый день,
- Ты кого-нибудь поддень:
- Может быть, нарвется!
Молодые, красивые подруги присоединяются к ним. Раздается шумная, непринужденная болтовня. Затем входят рыбаки и птицеловы с сетями, удочками, клейкими прутьями и другими принадлежностями своего ремесла и смешиваются с толпой красивых детей. Они бегают по сцене и ловят друг друга. Завязываются веселые разговоры.
Дровосеки
(входя шумно и неуклюже)
- Посторонитесь!
- Простор мы любим,
- Деревья рубим,
- Их с треском косим;
- Когда ж их носим –
- Толчков страшитесь!
- Наш труд прилежный
- В расчет примите:
- Ведь если грубый
- Не рубит дубы –
- Как может нежный
- Прожить, скажите?
- Когда б мы дружно
- Потеть не стали, –
- Сознаться нужно,
- Что все б дрожали.
Полишинели
(с ужимками)
- Глупцы! Вы сроду,
- Забыв свободу,
- Свой горб сгибали;
- Вот мы – так хваты,
- Умней трикраты:
- Мы нош не знали!
- Плащи, штанишки,
- Брыжи, манишки
- Легки, конечно!
- Мы праздны вечно:
- К себе не строги,
- Лишь в туфли ноги
- Мы обуваем;
- По рынкам бродим,
- Толпою ходим,
- Стоим зеваем;
- Пусть, петухами
- Крича, над нами
- Толпа смеется:
- Нам все неймется;
- Мы то в разброде,
- Скользя в народе,
- Угрями вьемся,
- То вдруг сойдемся
- И скачем шумно,
- Крича безумно,
- Дурачась смело.
- До порицаний,
- Похвал и брани
- Нам мало дела!
Паразиты
(льстиво)
- Вы все, рубаки
- И те служаки,
- Что уголь жгут нам, –
- Полезный люд нам!
- Ведь все сгибанье
- И все киванье,
- Все фразы лести
- И все услуги
- Кому угодно –
- Все это вместе,
- Без вас, о други,
- Для нас бесплодно.
- Не будь топлива,
- Что греет живо,
- Тогда бы чуда
- С небес мы ждали,
- Чтоб ниспослали
- Огня оттуда.
- На кухне варят,
- Пекут и жарят;
- Для лизоблюда
- Смотреть отрадно:
- Он рыбу чует,
- Жаркое, жадно
- Схватив, смакует;
- У мецената
- Кутит богато!
Пьяница
(в полусознаньи)
- Нет преград сегодня нраву:
- Нараспашку здесь я весь.
- Все, что создано в забаву,
- Я вкусить намерен здесь.
- Чок стаканы! Пейте, пейте!
- Знай, вино в стаканы лейте!
- Ты там сзади: чок дружней!
- Чок стаканы! Пить – так пей!
- Так жена моя озлилась,
- Мой наряд худым нашла;
- Я – франтить; она взбесилась,
- Жердью в маске назвала.
- Ну и пью я! Пейте, пейте!
- Знай, вино в стаканы лейте!
- Жерди в масках, чок дружней!
- Тост за тостом! Пить – так пей!
- Что ж, что пьян я? Примечай-ка:
- Я в кредит кутить горазд;
- Не хозяин, так хозяйка,
- А потом служанка даст.
- Пью я! Пейте, пейте, пейте!
- Знай, вино в стаканы лейте!
- Чокнем, други, подружней, –
- Молодцами! Пить – так пей!
- В чем веселье нахожу я,
- В том стыда нет для меня:
- Пусть лежу я, где лежу я,
- А стоять не в силах я.
Хор пьяниц
- Дружно, братья! Пейте, пейте!
- Знай, вино в стаканы лейте!
- Кто сидит еще – держись,
- Кто упал – под стол вались!
Герольд возвещает разных поэтов, певцов природы, двора и рыцарства, певцов любви и одописцев. Все они толпятся и мешают друг другу сказать хоть что-нибудь. Только один успевает выбраться вперед и сказать несколько слов.
Сатирик
- Поверьте, мне, поэту,
- Одно свершить отрадно:
- О том поведать свету,
- Что слышать всем досадно.
Певцы ночи и могил не могут ничего сообщить, ибо они ведут с новоявленным вампиром интересную беседу, из которой может развиться новый род поэзии. Герольд отпускает их и вызывает греческую мифологию. Последняя является в современном костюме, не теряя от того своей самобытности и прелести.
Входят три грации.
1-я – Аглая
- В жизнь людей мы прелесть вносим:
- Грациозно дар давайте!
2-я – Гегемона
- Грациозно принимайте:
- Любо брать нам то, что просим.
3-я – Евфросина
- В тихой грации своей
- Благодарность, мир лелей!
Входят три парки.
1-я – Атропос
- Прясть живую нить созданья,
- Как старейшая, должна я:
- Нужно ум иметь и знанья,
- Нитку тонкую свивая.
- Чтобы нить была нежнее,
- Тонкий лен всегда прилажу;
- Чтобы нить была ровнее,
- Ловким пальцем нить я глажу.
- Кто танцует здесь беспечно,
- Кто веселью предается –
- Берегись! Ничто не вечно!
- Час ударит – нить порвется.
2-я – Клото
- Выбрать ножницы велела
- Мне судьба на этот раз:
- Править вовсе не умела
- Ими старшая из нас.
- Пряжу старую, гнилую
- Понапрасну берегла;
- Нить надежды золотую
- В цвете юности рвала.
- Но нередко, без сомненья,
- Заблуждалася и я.
- Лучше прямо, для спасенья,
- Спрячу ножницы, друзья!
- Пусть хоть раз веселым оком
- Погляжу я на людей;
- Вы ж на празднике широком
- Веселитесь здесь дружней.
3-я – Лахезис
- Мне, разумнейшей, пристало,
- Чтоб вела порядок я:
- Заблуждений не знавала
- Мудрость вечная моя.
- Нитка ходит, нитка вьется –
- Всем назначены пути:
- Никому не удается
- Круг заветный перейти.
- В мире все перевернется –
- Стоит мне о нем забыть,
- Дни проходят, время льется:
- Вечный ткач мотает нить.
Герольд
(указывая на входящих фурий)
- Вот этих трех узнать вы не могли бы,
- Хотя б знакомы с древностью вы были;
- И тех, что бездну бедствий причинили,
- Приятными вы гостьями сочли бы.
- То фурии – но верить мне не станет
- Никто. Они красивы, моложавы;
- Но троньте их – увидите тогда вы,
- Что хуже змей голубки вас поранят.
- Они коварны; но в собранье этом,
- Как все, своих пороков не стыдятся,
- Под ангельской личиной не таятся,
- Бичом являясь страшным перед светом.
Фурии.
Алекто
- Что пользы в том? Мы все же вас обманем:
- Мы молоды, красивы, склонны к лести.
- Задумай кто жениться – о невесте
- Ему жужжать мы вечно в уши станем.
- Пока ему не станет очевидно,
- Что здесь и там другим она мигает,
- Тупа, крива, уродлива, хромает,
- Что партия такая незавидна.
- Невесте же твердим мы в то же время,
- Что друг ее беседовал с другою
- И говорил о ней с насмешкой злою.
- Мирись потом: осталось злое семя!
Мегера
- Все это вздор: сойдись они друзьями,
- Коль захочу, я зло вокруг посею
- И счастье в горе обратить сумею:
- Не ровен час, неровны люди сами!
- И каждый, кто желанным обладает,
- Всегда, глупец, к желаньям новым рвется,
- Презрев то счастье, что само дается:
- Чтоб лед согреть, он солнце покидает.
- Да, зло творить умеем мы и любим!
- Когда, в союзе с верным Асмодеем,
- Мы в добрый час по свету зло рассеем –
- Тогда легко вселенную мы сгубим.
Тизифона
- Меч и яд – не злое слово
- Пусть изменника погубит!
- Если он другую любит –
- Рано ль, поздно ль – месть готова!
- Горечь, желчь воздать сумею
- Я за сладкий миг отрады;
- Не торгуйся: нет пощады!
- По грехам и месть злодею!
- На мольбы пусть слов не тратит!
- Вопль мой горы оглашает;
- «Месть!» – мне эхо отвечает;
- Пусть изменник жизнью платит!
Герольд
- Подайтесь: гости новые пред нами
- Являются! Они не сходны с вами.
- Покрытый тканью пышного ковра,
- Вот слон сюда подходит, как гора,
- С клыками, меж которых хобот вьется.
- Загадочно! Но ключ у нас найдется.
- На нем сидит прекрасная жена,
- Колоссом правит палочкой она;
- Над ней, вверху, стоит другая твердо
- И, ослепляя блеском, смотрит гордо;
- А по бокам слона идут в цепях
- Две женщины: одну терзает страх,
- Другая – весела. Пускай пред вами
- Они свое значенье скажут сами.
Боязнь
- Сотни свеч среди тумана
- Блещут искрами огня!
- Меж личин, в сетях обмана
- Крепко держит цепь меня.
- Прочь, смеющиеся тени!
- В вас врагов я вижу – прочь!
- Для враждебных нападений
- Вы сошлися в эту ночь.
- Враг под маской, с виду дружен, –
- Вот он: вижу я теперь!
- Он грозил, но, обнаружен,
- Ускользнуть спешит за дверь.
- Прочь бежать, искать спасенья
- Я б хотела, но – увы! –
- Мне грозит уничтоженье
- Сверху, с этой головы!
Надежда
- Сестры, здравствуйте! Я с лаской
- Вас приветствую! Под маской
- Скрылись вы: но что же в этом?
- Вы откроетесь пред светом
- Завтра утром, без сомненья.
- Здесь, при факельном сияньи,
- Мы друг другу неприятны;
- Но придет день благодатный,
- И на воле, без стесненья,
- Одиноко иль в собраньи
- По полям гулять мы станем;
- Отдохнем и вновь воспрянем,
- Чтоб, нужды не зная, вечно
- Новых благ искать беспечно.
- Всюду примут нас с приветом,
- Всюду нам открытый путь
- К благу. Нет сомненья в этом:
- Есть же счастье где-нибудь!
Мудрость
- Двух врагов людского рода,
- Страх с надеждой, я сковала,
- Удалив их от народа,
- Всем вам мир я даровала.
- Вот я еду, правя мирно,
- На живом колоссе с башней;
- В путь крутой идет он смирно
- Мерной поступью всегдашней.
- А над башней перед вами
- Та богиня, что проворно
- Реет мощными крылами
- И которой все покорно.
- Блеск и чудное сиянье
- Ту богиню окружает:
- Славой труд она венчает
- И – Победа ей названье.
Зоило-Терсит
- У! У! Я кстати здесь средь вас,
- Чтоб к черту всех послать сейчас.
- Но больше всех противна мне
- Madame Победа в вышине,
- С крылами белыми. Она
- С орлицей хищною сходна:
- Куда Победа ни придет,
- Всё перед нею шею гнет.
- Но где я славу нахожу,
- Там я от ярости дрожу.
- В позор пусть честь и в честь позор –
- Ложь в правду, правда в злую ложь
- Преобразятся всем в укор!
Герольд
- Наглец бесстыдный! Не уйдешь –
- Я поражу тебя жезлом!
- Скорей свивайся же клубком!
- И вот клубок противный вмиг
- На месте карлика возник!
- О чудо! Стал клубок яйцом,
- Яйцо раздулось, – что же в нем?
- Два страшных вышли близнеца –
- Вампир с ехидной – из яйца.
- Ехидна вьется здесь ползком,
- Вампир парит под потолком;
- К дверям спешат они вдвоем:
- Соединиться вновь – их цель;
- Скорей бы я ушел отсель,
- Чем третьим быть в союзе том.
Говор толпы
- Прочь! Смотри: танцуют там…
- Нет, совсем уйти бы нам…
- Над моею головой
- Привидений вьется рой…
- В волосах они жужжат…
- И у ног какой-то гад…
- Хоть не ранен здесь никто…Все напуганы зато…
- Скверно: тут не до потех…
- Это – дело тварей тех.
Герольд
- С той поры как в маскараде
- Я служу, порядка ради,
- Как герольд, – всегда у входа
- Я смотрю, чтоб средь народа
- Не прокрался к нам губитель:
- Твердый, верный я хранитель.
- Но теперь я сам в смущеньи:
- В окнах призрачные тени
- Замелькали; не сумею
- Вас я силою своею
- Защитить от чар нежданных
- И видений этих странных.
- Нам и карлик был ужасен;
- Вот и новое явленье:
- Я б хотел его значенье
- Объяснить, но труд напрасен, –
- Сам я недоумеваю.
- К вашей помощи взываю,
- Чтоб, давая объясненье,
- Поддержать мое уменье.
- Вот четверкой колесница
- Сквозь толпу сюда стремится,
- Приближаясь плавно, стройно;
- Давки нет, и все спокойно.
- Вкруг цветные искры реют,
- Звезды яркие пестреют:
- Как в волшебной панораме,
- Мчатся образы пред нами
- С бурной силой меж толпой.
- Сторонитесь! Страшно!
Мальчик-возница
- Стой!
- Кони, вы свой бег воздушный,
- Как всегда узде послушны,
- Усмирите! Силе слова
- Повинуйтесь: по приказу
- Неподвижно станьте сразу
- И, по слову, взвейтесь снова.
- Это место нам священно!
- Вот вокруг толпа густая
- Почитателей бессменно
- К нам теснится, возрастая.
- Выходи ж, герольд, и смело
- Исполняй свое ты дело:
- Назови им нас, покуда
- Не умчались мы отсюда.
- Аллегории пред вами.
- Объясни же нас словами.
Герольд
- Взять на себя я этого не смею:
- Лишь описать, пожалуй, вас сумею.
Мальчик-возница
- Попробуй же!
Герольд
- Во-первых, милый мой,
- Ты молод, свеж и недурен собой.
- Еще подросток ты, но, без сомненья,
- Уж женщинам внушаешь вожделенья,
- Как взрослый; виден уж в тебе жених
- И соблазнитель будущий для них.
Мальчик-возница
- Приятно слышать! Продолжай толково,
- Найди разгадки радостное слово.
Герольд
- Блеск черных глаз и мрак кудрей твоих,
- Украшенных повязкой драгоценной,
- Так хороши! В одежде несравненной,
- С каймой пурпурной, в блестках золотых,
- Ты взор пленяешь нам. В таком уборе
- На девушек похож ты молодых;
- Но девушек, на радость или горе,
- Сам увлечешь ты: так красив твой вид.
- Пройдешь любви ты с ними алфавит!
Мальчик-возница
- А этот, что, сверкая златом,
- На колеснице здесь сидит?
Герольд
- Он кажется царем и кротким и богатым.
- Блажен, кого владыка, наградит
- Своею милостью! Он все свои желанья
- Уже осуществил; его высокий взгляд
- Лишь ищет, на кого б излить благодеянья,
- И счастье расточать даянья
- Ему милей, чем богатейший клад.
Мальчик-возница
- И только? Кратким быть здесь неудобно:
- Его ты должен описать подробно.
Герольд
- Кто описать его достойно б мог!
- Здоровое лицо, румянец щек
- Из-под тюрбана смотрят так приветно;
- Одежда блещет роскошью несметной;
- Прекрасен он от головы до ног,
- И все в его осанке благородно;
- Всяк подтвердит нам это всенародно.
Мальчик-возница
- Знай: Плутус он, богатства славный бог!
- С ним видеться давно уже желает
- Ваш государь – и он себя являет.
Герольд
- Но кто же сам ты? – скажешь или нет?
Мальчик-возница
- Я – расточительность, поэзия, поэт,
- Который совершенство довершает,
- Когда свои богатства расточает.
- Богат я также: наделен я всем
- И не беднее Плутуса ничем.
- Ему я пир и танцы оживляю, –
- Чем беден Плутус, тем я наделяю.
Герольд
- Тебе к лицу, конечно, хвастовство.
- Но где ж богатство? Покажи его!
Мальчик-возница
- Смотрите: щелкну пальцами – и сразу
- Сокровища вокруг предстанут глазу.
(Пощелкивая пальцами.)
- Вот ожерелье – жемчуга снурок,
- Вот вам застежки, серьги и венок;
- Вот гребешки, вот брошки перед вами
- И кольца с драгоценными камнями,
- И огоньки бросаю я везде,
- Не знаю – загорятся ли и где.
Герольд
- Как всполошилась вкруг толпа густая,
- Теснясь, толкаясь и дары хватая!
- Сокровища он сыплет как сквозь сон –
- И нет их: все расхватано. Но он,
- Как вижу, новый нам обман готовит.
- Тот, кто дары его прилежно ловит,
- В награду не имеет ничего;
- Дар улетает быстро от него,
- Лишь по-пустому он хлопочет!
- Жемчужной нитки вдруг порвалась связь, –
- Глядишь, в руках лишь горсть жуков щекочет;
- Обманутый глупец их бросить хочет, –
- Они ж жужжат, вкруг головы кружась.
- Другие ждут богатств несметных,
- А ловят резвых мотыльков.
- Вот плут! Он всем наобещал даров,
- А надавал лишь блесток златоцветных!
Мальчик-возница
- Ты возвещать умеешь масок ряд,
- Однако суть вещей постичь умело,
- Конечно, не герольда дело:
- Тут более глубокий нужен взгляд.
- Но распрей я и споров не любитель,
- К тебе я прямо обращусь, властитель!
(Обращаясь к Плутусу.)
- Не ты ли сам бразды доверил мне,
- Чтоб мог я мчать на этой четверне
- Тебя, как ветер? Я ль не правлю ими
- Всегда согласно с мыслями твоими?
- Не я ли часто взмахом смелых крыл
- Тебя победы пальмою дарил?
- И, за тебя вступая в бой суровый,
- Не побеждал ли я наверняка?
- Тебе сплели венок лавровый
- Не мой ли ум и не моя ль рука?
Плутус
- Что ж, если ты желаешь подтвержденья,
- Чтоб убедить свидетельством людей,
- Я рад сказать: ты дух души моей!
- В твоих делах – мои все помышленья,
- И ты меня богаче без сравненья.
- Зеленый лавр, доставленный тобой,
- Дороже мне короны золотой.
- Я всем скажу с душою откровенной,
- Что ты мой милый сын благословенный.
Мальчик-возница
(к толпе)
- Смотрите ж: я рассеял вкруг
- Мой лучший дар из щедрых рук.
- То здесь, то там над головой
- Сверкнет огонь, что брошен мной:
- От одного к другому – прыг,
- То медлит, то умчится вмиг,
- И только изредка столбом
- Взойдет над чьим-нибудь челом, –
- У большинства ж, едва зажжен,
- Сейчас же грустно гаснет он.
Женский говор
- Не верьте: это все обман!
- Возница этот – шарлатан.
- А сзади что за шут присел?
- Тощ, точно отроду не ел!
- А ущипнуть решись его,
- Так не захватишь ничего.
Тощий
- Прочь, бабье племя, от меня!
- Вы гадки мне! В те времена,
- Когда хранила дом жена,
- Разумной Скупостью был я,
- Дом был богат, мошна – полна:
- Все в дом, из дома ж – ни зерна,
- Считайте это за порок:
- Сундук набит был, все шло впрок!
- Теперь пошла иная речь:
- Отвыкли женщины беречь,
- Ни в чем у них расчета нет, –
- Желаний больше, чем монет!
- Куда ни глянь – долги везде;
- Мужья страдают в злой нужде:
- Удастся ль что жене напрясть, –
- Все для себя спешит украсть
- Да для любовников своих;
- Получше ест, получше пьет
- И все, что может, отдает
- Толпе любимцев: все для них!
- Тем больше к злату страсть моя:
- Я скрягой стал; мужчина я!
Предводительница женщин
- Сиди с драконами своими,
- Скупись! Вот вздумал сочинять!
- Мужчин он хочет взбунтовать,
- Когда и так не сладишь с ними!
Женщины
(толпой)
- Бездельник! Бей его дружней!
- Что нам костлявого бояться!
- Всё это маски: так смелей!
- Драконов нечего стесняться:
- Они из папки. Бей их, бей!
Герольд
- Клянусь жезлом моим! Смиритесь,
- И пусть настанет тишина!
- Моим веленьям покоритесь!
- Но уж угроза не нужна:
- Две пары крыльев раскрывая,
- Привстали чудища – и вот,
- Дорогу спешно им давая,
- Отхлынул в ужасе народ.
- Драконы пышут, полны гнева,
- Огнем чешуйчатого зева, –
- Толпа бежит, свободен ход.
Плутус сходит с колесницы.
Герольд
- Вот он сошел, – как царственно! Десницы
- Движением драконам он своим
- Дал знак. Они снимают с колесницы
- Сундук с казной и скрягу вместе с ним
- И Плутусу к ногам несут. Свершилось!
- Не дивно ли, как это все случилось!
Плутус
(вознице)
- Иди! Теперь свободен ты во всем!
- Покинь свой труд, тяжелый свыше меры,
- Спеши к себе, в возвышенные сферы,
- А здесь тебе не место: здесь кругом
- Безумных масок бешеный содом!
- Там, где ты светлый взор в даль светлую вперяешь,
- Себе принадлежишь, себе себя вверяешь,
- Лишь там, среди добра и вечной красоты,
- В уединении свой мир воздвигнешь ты.
Мальчик-возница
- Послом твоим готов себя считать я,
- Ты мил мне, дорог, мы с тобой – собратья.
- Где ты – там изобилье; там, где я, –
- Все чувствуют дар высший бытия;
- Тот иль другой колеблется, конечно,
- Идти ль за мной, тебе ль служить беспечно;
- Те, кто с тобой, – пусть в праздности живут;
- Кто спутник мне – тому всегда есть труд.
- Свой подвиг я творю несокровенно:
- Едва дохну – и узнан я мгновенно.
- Прощай же! Волю мне на этот раз
- Ты дал: шепни – и я вернусь сейчас.
(Уезжает так же, как он появился.)
Плутус
- Теперь пора открыть богатства наши.
- Жезлом герольда я коснусь замков.
- Открылись! В бездне бронзовых котлов
- Кипят короны, кольца, цепи, чаши, Вкруг плещет крови золотой разлив
- И все грозит расплавить, поглотив.
Крики толпы
- Смотрите: сколько там даров!
- Сундук наполнен до краев!
- Златые кубки тают там!
- Монет столбы сверкают там!
- Червонцев вечный там чекан!
- О, как я страстью обуян!
- Там все, о чем я лишь мечтал!
- Вот на пол падает металл!
- Дается сам нам в руки клад;
- Нагнись – и сразу ты богат!
- Нет: мы, как гром, нагрянем вдруг,
- И нам достанется сундук!
Герольд
- Глупцы! Чего они хотят!
- Ведь это шутка, маскарад!
- Чего ж сегодня больше ждать?
- Ужели золота вам дать?
- Здесь все игра, забава: тут
- Вам и жетонов не дадут.
- Хотите ль, чтоб обман златой
- Стал правдой грубой и простой?
- Что в правде вам? Всяк бреду рад,
- Мечту все ловят нарасхват.
- Замаскированный герой,
- О Плутус, – прогони ж их рой.
Плутус
- Твой жезл пригоден для того,
- Ты дай на время мне его:
- Его я в пламя погружу.
- Ну, бойтесь, маски, я грожу!
- Трещит мой жезл, сверкает он
- И мечет искры, раскален.
- Кто слишком близко подойдет –
- Того безжалостно сожжет.
- Вокруг водить я буду им.
Крики и давка толпы
- Беда! Спасайтесь! Мы горим!
- Беги, кто может убежать!
- Вы, сзади там, скорее вспять!
- Лицо мне искра обожгла!
- Я тяжесть чувствую жезла!
- Погибли мы: нас сжечь хотят!
- Назад же, маски! Все назад!
- Скорей! Сгорите вы в огне!
- О, если б крылья дали мне!
Плутус
- Теперь наш круг освобожден, –
- Никто, надеюсь, не сожжен.
- Толпа дрожит
- И прочь бежит.
- Чтоб отвратить вперед беду,
- Я круг незримый проведу.
Герольд
- Успех велик! Благодарю
- За мощь разумную твою.
Плутус
- Терпенье нужно, друг, для нас:
- Грозит нам бунт еще не раз.
Скряга
- Теперь удобно, если есть желанье,
- Круг обозреть подробно, по частям.
- Ведь женщины всегда на первом плане,
- Где есть приманка вкусу иль глазам.
- Ведь не увял еще я безвозвратно;
- В красивой бабе, как-никак, есть прок;
- И так как здесь дается все бесплатно,
- То я еще поволочиться б мог.
- Но в давке там и тесноте немалой
- Не разберут всех слов моих, пожалуй;
- Я ухитриться должен, чтобы им
- Все выразить посредством пантомим.
- Рука, нога, ужимки – здесь бессильны,
- Так я придумал новый фарс умильный:
- Мну золото, как глину; из него
- Захочешь, так наделаешь всего.
Герольд
- Сухой глупец, что он творит?
- Так тощ, чуть жив, а все острит!
- Как тесто, золота куски
- В его руках размякли вдруг,
- И что ж? Выходят все из рук
- Лишь безобразные комки.
- Их кажет женщинам нахал.
- Они кричат, бегут… Скандал!
- Что за ужимки, – стыд и срам!
- Нет, этот шут опасен нам:
- Чтоб посмеяться, поиграть,
- Он рад и нравственность попрать.
- Но я того не допущу.
- Дай жезл – прогнать его хочу.
Плутус
- Оставь его – не ведает глупец,
- Какой напор грозит нам неминучий
- Извне! Тогда всем глупостям – конец.
1 Ночь на 30 ноября.
2 Черная кухня – кабинет алхимика.
3 Инкуб (лат.) – демон.
4 Знак, изображающий начальные буквы имени Иисуса Христа.
5 Искусство вечно, жизнь коротка (лат.).
6 Способ действия природы (лат.).
7 И будете, как Бог, знать добро и зло (лат.).
8 Блоксберг – гора в Германии, где проходил шабаш ведьм.
9 Дьявол хромает с тех пор, как был свергнут с небес в преисподнюю.
10 Фула – сказочная страна на Крайнем Севере.
11 Святая простота! (лат.)
12 Речь идет о католическом обряде причащения.
13 Скорбящая мать (лат.) – Богородица.
14 Талер – старинная серебряная монета.
15 День гнева, этот день разрушит мир, превратив его в пепел (лат.).
16 Когда воссядет судья, то откроется все сокровенное, и ничто не останется без возмездия (лат.).
17 Что я скажу тогда, несчастный, какого покровителя я буду умолять, когда и праведник едва спасется? (лат.)
18 Капы – болезненные наросты на деревьях.
19 Уриан – одно из имен черта.
20 Баубо – кормилица древнегреческой богини земли Деметры, здесь – предводительница ведьм.
21 Выскочка (фр.).
22 Рацея – поучение, наставление.
23 Тегель – имение известного немецкого ученого Гумбольдта, где якобы водились привидения.
24 Услужливый (лат.).
25 «Все очень громко» – музыкальный термин (ит.).
26 Судья ломал свой жезл после объявления приговора в знак того, что пора приступить к казни.
27 Древние римляне делили вечернюю и ночную пору (от шести вечера до шести утра) на четыре части. Далее Гёте называет их Sérénade – вечер, Notturno – ночь, Mattutino – рассвет и Réveil – утро.
28 Политические партии: гибеллины – сторонники императора, гвельфы – сторонники папской власти.
29 Авгур – жрец, гадающий по полету птиц.
30 Альравны – духи, обитающие в корнях мандрагоры.
Продолжение книги