Чума на тропе любви бесплатное чтение
ГЛАВА 1
Ксения Чумилина
Никогда не думала, что привычка лазать по деревьям, за которую мне в детстве частенько прилетало от мамы, пригодится во взрослой жизни. Ну, как во взрослой – в студенческой. Школа уже позади, но и до полной финансовой независимости ещё года три, не меньше.
На университетскую стипендию и доход от мелких подработок особо не разгуляешься. Хотя сегодня мы с Танькой именно этим и занимались – прогуливали в новом развлекательном центре наши скудные сбережения. А всё потому, что мою лучшую подругу бросил парень, с которым её познакомила я.
Я, чёрт возьми! Это ж надо было так в человеке ошибаться!
Вероломный старшекурсник (и по совместительству мой друг детства) оказался совсем не таким, как я привыкла думать. Зря считала его надёжным и честным парнем – сволочь он, причём сволочь изобретательная, раз столько лет умудрялся маскироваться.
Убила бы гада, но эта лицемерная скотина, зная мой характер, предусмотрительно смылась на выходные из города со своей новой пассией и отключила мобильный. Не удивлюсь, если он вовсе номер сменит. Ушлёпок, как любит говорить моя бабушка! Я ему самое дорогое доверила, а он… на бабу с деньгами и фамильяром повёлся. Эх! Права была тётя Маша (серийная разведёнка с тремя детьми от разных недомужей), когда говорила нам, старшеклассницам, что все мужики – козлы, даже если с виду пушистые зайчики.
Так… что-то я отвлеклась на рогато-копытный скот с отсутствием моральных принципов, когда речь идёт про деревья. Вернее, про пользу от моей тяги к их покорению.
Глядя вверх на смертников, только что столкнувших Таньку на расположенный в квадратном углублении батут, где, помимо нас, кувыркались ещё несколько человек (двое тоже скинутых, но они, кажись, не в обиде), я невольно вспоминала навыки из детства, заранее прощаясь со свеженьким маникюром.
Злость и пиво, которого мы с Танюхой явно перебрали, празднуя начало новой жизни без козл… кхм… без мужчин, пробудили во мне мстительного монстра. Взгляд пришлось фокусировать, так как фигуры придурков, нагло ржущих наверху, размывались. Один массовик-затейник точно был в сером костюме и стоял прямо рядом с лестницей, ожидая очередную жертву, мечтающую выбраться из ловушки. Второй… кажется, это вон тот: в белой рубашке. А может, и не он. Поднимусь – выясню.
Что ж, козлики… вы сами напросились!
Как забралась, движимая праведным гневом, по вертикальной лестнице, похожей на пожарную, не запомнила. Зато в память, чую, надолго врежется смазливая физиономия «костюма», которая сначала светилась от предвкушающей ухмылки, а потом вытянулась от изумления и растерянности, когда не я, а он полетел вниз головой с пятиметровой высоты навстречу с похожим на надувной матрас батутом и всеми теми, кто там бултыхался.
Возмущений было… у-у-у! Меня чуть звуковой волной не снесло с металлической жёрдочки, на которой я зависла, наблюдая за торжеством справедливости.
Всё же ловко я его за ногу дёрнула, опередив на какие-то доли секунды. Не ожидавший контратаки парень потерял равновесие, нелепо взмахнул руками и отправился туда, куда скидывал ради смеха других. Танька встретила его во всеоружии: в одной руке сумка, в другой – туфля на высоченном каблуке, причём, кажется, моя.
Ладно, для благого дела не жалко!
И всё-таки… что за уникум придумал засунуть гигантскую пружинящую «подушку» в бассейн, сделав что-то вроде аттракциона, вход в который только по лесенке а-ля «шведская стенка»? Ну, или «ласточкой», если кто-то хочет полетать. Руки бы оторвать такому архитектору!
Не только ему!
Проблема в том, что мы с подругой летать точно не хотели, а какая-то тварь в модном костюмчике решила иначе.
Ненавижу мужиков!
Мало того, что восемьдесят процентов из них кобели блудливые, так ещё и шуточки у них дебильные!
– Ах ты, маленькая дрянь! – услышала я над головой.
Резко обернувшись, увидела блондина в белой рубашке, который тянул ко мне свои огромные ручищи с явным намерением столкнуть. Зачем же ещё? Значит, он точно участвовал в этих безобразиях. Ну-ну!
«Фиг тебе!» – решила я и кинулась наклонившемуся парню на шею.
Не успел он возмутиться, как я не только руками его обхватила, но и ногами тоже, всем видом демонстрируя готовность держаться за это «дерево» до последнего. Если мы сегодня и рухнем на чёртов батут, то только вместе!
– Совсем сдурела?! – отшатнувшись от лестницы, взвыл осёдланным мустангом «рубашка», в то время как толпа, собравшаяся поглазеть на шоу «столкни ради смеха незнакомку», засвистела и заулюлюкала. Кто-то даже нас на смартфоны снимать начал… вообще-то, многие.
Вот же стадо парнокопытных! Не удивительно, что тут в основном мужики. И лишь пара заблудших «овечек» случайно оказавшихся на этом «скотном дворе».
– Сам сдурел! – гаркнула я в ухо блондину, подтягиваясь повыше, чтобы устроиться на нём поудобней. – Вы все тут сдурели! Куда только смотрит охрана! – выкрикнула и подумала, что охрана, наверное, угорает, как и все вокруг, от такой картинки на экране.
Какое счастье, что я пошла лечить Таньку от мужского предательства в джинсах и тонком пуловере, а не в коротком коктейльном платьице, как собиралась ранее. Вот бы сейчас народ повеселился, обсуждая не только мои манёвры, но и нижнее бельё!
– Слезай немедленно! – шипел «рубашка», пытаясь отодрать меня от себя.
Наивный!
– Даже не подумаю, – пыхтела в ответ я, лианой обвиваясь вокруг мужского торса – твёрдого и в нужных местах приятно-рельефного. Хм-м-м.
– Сгинь, «нечисть» мелкая! – перешёл на оскорбления он.
Или это был комплимент? Я не совсем поняла.
– Чтобы ты меня сбросил вниз, как остальных? Нет уж! Не выйдет!
– Я никого не сбрасывал.
– Ну да, конечно! – хохотнула я и потёрлась о его шею носом, ибо зачесался. Надеюсь, не к очередной порции алкоголя? Мне, кажется, уже хватит. «Рубашка» шумно вдохнул и со свистом выдохнул. – А ко мне с растопыренными лапищами ты обниматься бежал, да? – съязвила я.
– Ты… – Он что-то прошипел неразборчивое. Подозреваю, очередное ругательство, на которое следовало обидеться, что я, собственно, и сделала.
– Вы просто уроды все! – «обласкала» присутствующих. – Людям худо, может, на батуте стало. В туалет надо, на воздух, домой, а вы стоите тут, никого не выпускаете, ещё и ржёте, как стадо гамадрилов!
– Сама ты гамадрил… ка! – сказал, точно сплюнул, блондин и опять попытался меня спустить, но не тут-то было.
– Самец гориллы! – парировала я, сильнее сжимая руками его шею.
– Мартышка озабоченная! – включился в перечисление приматов он.
– Почему это озабоченная? – возмутилась я.
– Потому что на постороннего мужика набросилась.
– С другими намерениями! – уточнила, чтоб не подумал лишнего.
– Это ж с какими? – влез в наш эмоциональный диалог кто-то из зевак.
– С выживательными! – рыкнула я и… укусила «рубашку» за шею.
Не просто укусила, а ещё и мстительно вымазала помадой кипенно-белый воротник его белоснежной сорочки. Ну очень, блин, «выживательно»!
М-да… взбешенная и нетрезвая я – не лучшее сочетание.
Александр Штерн
– Твою ж… бабуш-ш-шку! – прошипел я, стиснув девичью талию.
Обычно Ник в качестве сюрприза стриптизершу на встречу школьных друзей приглашал, а не «обезьянку». Хотя вряд ли эта ненормальная – часть программы. Будь оно так, мой лучший друг не бултыхался бы сейчас на батуте, отбиваясь от взбешённой девчонки, которую зачем-то спихнул вниз вслед за Юркой и Андреасом. Сам теперь огребает, и мне прилетело. Вообще ни за что!
– Не смей трогать бабушку! – окрысилась «мартышка». Миниатюрная, лёгкая и очень гибкая, будто гуттаперчевая. А ещё тёплая и приятно-мягкая в нужных местах. Руки так и тянулись обнять… в смысле, снять её с себя поскорее.
Очередная попытка оторвать прилипалу от моей шеи, чтобы хотя бы разглядеть её получше, успехом не увенчалась. Да я, в общем-то, и не старался. Она же бешеная – ещё кусаться и царапаться начнёт, отстаивая захваченную территорию. Уже начала!
Чокнутая!
Откуда только взялась на мою голову… на шею то есть – короче, на все те места, на которых посторонние девки точно не сидят. Но эта ж особенная! Ей, похоже, безразлично, на ком сидеть, кого обвинять и даже кусать. То ли пьяная, то ли психическая, а может, то и другое в комплекте.
Но чёр-р-рт! Как же вкусно она пахнет. Не духами, не цветами, а яблоками. Шампунь фруктовый, что ли? Или гель для душа?
Решив, что буйных лучше не провоцировать, я, тяжело вздохнув, сказал:
– Слезай уже, и поговорим, как нормальные люди.
– Не-а, – мотнула головой девчонка, растрепав по спине тёмные, густые волосы.
Ароматные! Ну, точно шампунь.
– Слезай, говорю, – продолжил гнуть свою линию я. – Никто тебя никуда не скинет. Обещаю. Хватит уже позориться.
– Кто это тут позорится? – царапнув мою шею коготками, возмутилась нахалка. Аж дрожь по позвоночнику побежала. – Сами вы все позорники! А я подругу жду… с туфлями.
Проклятье! Она босая. Так вот почему на холодный каменный пол не хочет – ножки бережёт. Но и я ведь этой бешеной «мартышке» не насест! Повисла на шее, нагрубила, ещё и кусается, зараза такая! И всё это прилюдно! А если кто-нибудь из зрителей видео в сеть сольёт? Как потом перед коллегами и рабочими партнёрами объясняться?
– Быстро слезла! – рявкнул, осознав масштаб возможных последствий.
– Нет!
– Я сказал…
– А я сказала – нет!
Вот упёртая! Решив проучить нахалку, переместил ладони с её талии ниже и чуть сжал упругие ягодицы, затянутые в джинсы. Зря! Во-первых, испытал острое желание продолжить наш разговор в каком-нибудь тёмном уголке без свидетелей, чтобы дать волю рукам, губам, а, может, и чему-то ещё. Во-вторых – меня опять покусали.
Да чтоб её! «Пиранья», а не «мартышка»!
Ещё и поцарапала, вырвав клок волос ко всему прочему, а потом заявила во всеуслышание, что я грязный извращенец, за что по своей аппетитной заднице и получила.
Я извращенец?! А не эта сумасшедшая, налетевшая на меня, точно ураган, и вцепившаяся клещом. Поганка мелкая! Ни стыда, ни совести! Куда только родители смотрят!
Так, стоп… родители.
Она хоть совершеннолетняя? Не хватало мне для полного счастья обвинений в растлении.
На этот раз я приложил больше усилий, отдирая от себя девчонку. Но она извивалась, как ящерица, продолжая цепляться за меня. Мало того что разорвала мне рубашку, так ещё и на барабанные перепонки покусилась, заверещав на весь зал:
– Ты мне ноготь сломал, смертник!
Смертник? Я? Да она совсем без тормозов!
– Ксю, пойдём… О! – Ну, вот и подружка с батута выползла. Надеюсь, с туфлями для обеих. – А что это вы делаете? – поинтересовалась она, глядя на нас.
Хороший, кстати, вопрос.
Тут бы мне отпустить зарвавшуюся «мартышку» с миром и забыть о ней, как о страшном сне, но желание наказать паршивку оказалось сильнее здравого смысла.
– Вызовите охрану! – крикнул я в толпу, крепче прижав к себе брюнетку, чтобы не сбежала. – Хочу в суд на эту ненормальную подать за домогательства и оскорбления.
Думал, испугается, извиняться начнёт… Как же!
– Да, вызовите! – поддержала меня «пиранья», отлипнув, наконец, от моей шеи.
Не школьница вроде – уже хорошо! Миловидная, очаровательно-лопоухая… заноза. Знать её не знаю, а уже будто под кожу влезла и зудит, провоцируя на всякие глупости. На вид ей лет двадцать плюс минус год. Глаза чёрные, как угольки. И хитрющие! Не к добру! А губы полные, нежные, сочно-красные… Только бред какой-то несут!
Выпав из созерцательного транса, вслушался в монолог прилипалы и чуть не поперхнулся от запредельной наглости этого существа! Точно «нечисть»! Мелкая.
– Бер-р-ременна? – переспросил, невольно отмечая рычащие нотки в собственном голосе.
– Да! – соврала артистка, даже не моргнув. Громко, чётко, эмоционально… чтобы все слышали. Судя по звуку, что-то упало. Может, туфля, которую подруга этой предприимчивой обманщицы держала в руках, а может, и её челюсть. – Какой же ты подлец, милый! – добавила «мартышка», театрально шмыгнув носом. – Хотел избавиться от нашего ребёнка, столкнув меня с высоты? Мерзавец!
Ни чего себе обвинения от незнакомки! Пока переваривал, это юное дарование патетично воскликнуло:
– А я тебя так любила!
После чего, продолжая отыгрывать роль обиженной любовницы, она меня… поцеловала. Прямо в губы, с которых должно было сорваться всё, что я о ней думаю.
Не сорвалось.
А вот инстинкты с цепи точно едва не сорвались. Это удивило и взбесило – обычно я на женщин так не реагирую. Тем более, на таких. Хотя ТАКИЕ мне ещё, признаться, не попадались.
Я настолько увлёкся поцелуем, что ослабил хватку, чем эта шельма и воспользовалась. Вывернувшись из моих рук, она «ящеркой» соскользнула на пол и пулей метнулась к обалдевшей не меньше меня подруге. Сунула ноги в валявшиеся на полу туфли, схватила тоненькую, словно тростинка, блондинку за руку и потащила её к выходу.
– А ну, стой! – очнувшись, крикнул я, наблюдая, как ловко эта «коза» скачет на каблуках. – Слышала про статью за клевету?
– Какая клевета, брат? – хихикнул один из зрителей. – После такого «кино для взрослых» никто не поверит, что вы не пара.
– Вот-вот! – поддержала его девица, тоже наблюдавшая за происходящим. – Милые бранятся – только тешатся.
– А ребёнка надо бы… – попытался поучить меня жизни очередной умник, однако я грубо оборвал:
– Нет никакого ребёнка! – Немного подумав, мстительно добавил: – Но будет! – и бросился догонять паршивку, решившую, что ей всё сошло с рук.
Чёрта с два!
– Ребёнок будет? Алекс! Какой ещё ребёнок? – донёсся вслед голос Ника, который тоже, по-видимому, выбрался из «бассейна». – А… куда это вы все? – спросил он заинтригованно. – Меня подождите! Я с вами хочу!
ГЛАВА 2
Ксения Чумилина
Никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Охрана, которой я всерьёз побаивалась, учитывая мои подвиги, нас как раз и спасла. Вернее, охранник и его фамильяр – редкий зверь в наших пенатах, и оттого очень ценный.
Когда териоморфный дух находит своего человека, у того обычно открывается какая-то сверхъестественная способность. У охранника это был «отвод глаз», который он и использовал, помогая нам.
Молодой улыбчивый парень, наверняка видевший всё происходящее по камерам, узрев нас с Танькой, несущихся к главному выходу с таким видом, будто в здании пожар, посоветовал бежать к запасному. Там неподалёку как раз была ещё одна стоянка такси.
А его лиловая птичка с мордой, похожей на кошачью, даже вызвалась нам дорогу показать, на лету потешаясь над охотниками, потерявшими добычу в лабиринте коридоров. Я бы тоже посмеялась… злорадненько так, но времени на веселье не было.
Перевести дух мы с Танюхой смогли только в такси. И то не сразу. Поначалу всё оглядывались, невольно сползая пониже на сидении. Случившееся не обсуждали, ибо без слов было ясно, что сначала надо удрать с места преступления, а потом уже об этом говорить.
Домой приехали в полночь, будто Золушки, сбежавшие с бала. Слава небу, в полной комплектации: ни туфли, ни голову, ни что-нибудь другое мы на внезапном празднике абсурда не потеряли. Разве что немного нервных клеток и капельку совести – но это детали.
В конце концов, не я к мужикам цепляться начала, а «костюм» с «рубашкой» к нам! Поэтому переживать о содеянном смысла нет. Получили оба «козлика» по заслугам! Один – сумкой по башке от Тани, а второй… от меня.
Так и представляю, как он перед своей девушкой будет оправдываться, когда она похожие на засосы укусы увидит, помаду на рубашке и, если повезёт, видео в сети. Как-то даже жалко его стало.
Так, стоп! Жалко?
А нечего было нас с подругой трогать!
Усыпив некстати проснувшуюся совесть, я принялась лечить нервы остатками вафельного тортика, завалявшегося в холодильнике. Танька, несмотря на диету, присоединилась. Хотя пиво с сухариками, которое мы пили в развлекательном центре, тоже вряд ли входит в меню правильно питания. В итоге мы, объедаясь вкусняшками, проржали с ней полночи, наперебой вспоминая недавние приключения, и спать завалились только под утро. Зато от страданий по вероломному возлюбленному Таня, кажется, избавилась окончательно.
Вот она – животворящая сила экстрима и мести – пусть даже не адресной.
Первую пару в универе, естественно, проспали. На вторую собирались со спринтерской скоростью, что означало – ни макияжа, ни причёски, ни приличного наряда, на подбор которого требуется время. Натянули то, что попалось под руку, и сломя голову понеслись в нашу альма-матер – благо дело бежать недалеко: всего-то две остановки.
– Есть хочу, – выдала я, когда мы, наконец, добежали до цели.
– Опять? – посмотрела на меня, как на ненормальную, Таня.
– Мы не позавтракали.
– Зато ужинали едва ли не до утра!
– Раз спали потом, значит, не считается!
– Куда в тебя только влезает всё? – вздохнула любительница модных диет, окинув меня хмурым взглядом.
И почему она мой здоровый аппетит считает нездоровым?
– Ты так говоришь, будто я троглодит какой-то. – Наскоро перевязав растрепавшийся узел на затылке, я закрепила его тонкой кисточкой, которую использовала, как заколку.
Дёшево и сердито! Ещё удобно и вроде как в тему мне – я же человек творческой профессии.
– Почему будто? – изобразила удивление Танька.
Вот язва!
Я подарила ей выразительный взгляд, она не менее выразительно указала на свои старомодные наручные часы (память о покойном отце), намекая, что скоро начнутся занятия, а нам ещё до аудитории надо добраться, и мы, дружно вздохнув, отправились штурмовать лестницу во имя знаний и доцента Васнецова, который из-за прогулов на экзамене заваливает.
Наивреднейший тип, скажу я вам, но лекции интересные.
Александр Штерн
– Без меня-а-а-а! – вопил, подпрыгивая, точно мяч, круглый кошкоголовый хомяк, гордо именующий себя хомяуром. – Оседлала, покусала, угрожала-а-а…
– Чем? – вклинился в его ор Никита.
– Потомством!
Я прикрыл ладонью глаза, а друг заржал конём, повалившись на диван, хотя недавно бил копытом, требуя от меня ускориться. Вот пока я ускорялся… в смысле, собирался на встречу, он и рассказал сдуру моему фамильяру про наши ночные приключения. Теперь оба пожинаем плоды хомяуровой истерики. Даже не знаю, что больше возмущает Баську – то, что я вляпался в историю, или то, что вляпался в неё без него?
– Я бы тебя защитил! – распинался мохнатый шар с забавными острыми ушками и стоящим дыбом гребнем, причём довольно оригинальным. Ещё и скакать при этом продолжал вокруг меня, будто заведённый.
Может, он всё-таки тушканчик, а не хомяк? Завидная же прыгучесть!
– Мы это уже обсуждали.
– Что? – всплеснул короткими лапками скандалист. – Что мы обсуждали? Что я тебе мешаю? Что ты меня не любишь? Что мы…
– Что ты розовый! – рыкнул я, пресекая перечень его «что», который, знаю по опыту, Баська может растянуть часа на два, а мы с Ником и правда опаздываем.
Домой я явились под утро. Полночи искали сбежавших девчонок. Я – чтобы проучить мелкую «бестию», друг – чтобы стрельнуть номерок у её подруги. Девушка-тростинка, как выяснилась, похитила его сердце.
Выбила, очевидно… вместе с дурью, когда лупила идиота на батуте за глупый флирт. Это ж надо было придумать: девушку с лестницы скинуть… чтобы познакомиться! Правильно она ему врезала.
Так мы этих воинственных девиц и не нашли, кстати. Охранник их какими-то окольными путями вывел, желая избежать скандала. Зато вычислили такси, на котором они уехали, и есть шанс вечером выяснить у водителя, куда именно он их отвёз. Но это всё потом, а сейчас…
– А-а-а! – продолжало вопить моё розовое наказание. – Опять уходишь без меня-а-а!
– Да возьми ты его с собой, – утирая выступившие от смеха слёзы, предложил Ник и тут же поморщился, задев полученную вчера ссадину под левым глазом. – Наличие фамильяра добавляет мужику солидности.
– ЭТОГО фамильяра?! – Поймав за шкирку нежно-розовый, как платьице у детсадовской принцессы, «мячик», я уставился на друга.
Тот задумчиво потёр подбородок, глядя на ушастое недоразумение, скорчившее очень серьёзную рожицу, а потом опять заржал.
– Не смешно! – огрызнулся обиженка и даже попытался цапнуть меня за руку, но я вовремя его отпустил. Приземлившись на пол, зверёк свернулся клубком и закатился за диван, с которого шустро вскочил Никита.
Мудро. Баська – та ещё мстительная тварь. И его мягко-пушистый вид давно уже никого не вводит в заблуждение. Не зря же во всех фамильярах, которые лет десять назад начали появляться в нашем мире, есть что-то кошачье. И я сейчас не про форму головы, а про характер.
На самом деле, мне нравятся кошки. Я хотел завести себе одну, но после появления в моей жизни Бастиана о других животных пришлось забыть. Баська не выносит конкуренции. Этот громкоголосый комок шерсти ревнивей любой женщины! Даже странно, что он самец, а не самка.
Ещё и розовый!
Боже! За что?
– Ты остаёшься дома за старшего, а нам пора, – сообщил я дивану, из-под которого доносилось обиженное сопение. – Буду поздно, – предупредил во избежание очередной истерики. Сопение усилилось. – Если пообещаешь не грызть мебель, не рвать подушки и не лазить по кухонным шкафам, куплю торт. Твой любимый: со взбитыми сливками.
Повисшая тишина сочилась заинтересованностью.
– Клубничный? – донеслось после паузы из-под дивана.
– Если будет.
– Замётано!
Ксения Чумилина
– Чума! – разнеслось, словно грозовые раскаты, по коридору, когда мы шли с лекции Васнецова на начерталку*.
Я чуть пирожком не подавилась, купленным на перерыве. Замерла на миг, вспоминая, что именно закинула утром в рюкзак. Зажмурилась, понимая, что закинула далеко не всё, и, схватив Таньку под руку, резко свернула на боковую лестницу.
– Куда… у нас же не там пара? – завертела головой подруга, безбожно тормозя.
– Зато там, – я воровато оглянулась, поднимаясь по ступеням, хотя логичней было бы спуститься, – Маргарита!
Словно в подтверждение моих слов сверху снова раздалось:
– Чума! А ну, вернись!
И дал же папа мне фамилию! Как только не обзывали в детстве: от Чумки до Чувырлы. Один умник из пятого «Б», чьё ассоциативное мышление так и осталось для меня загадкой, Чупа-Чупсом, помнится, дразнил.
Вот как так?! Вроде ж не липучка я, и характер – не сахар, а он упорно называл меня леденцом. Ну а в универе почти сразу пристала кличка Чума, а некоторые однокурсники ещё и уверяли, что дело отнюдь не в фамилии.
– Ты забыла дома конспект, который Ритка тебе дала на выходные? – догадалась, наконец, Татьяна.
Я виновато улыбнулась, и уже подруга потащила меня вверх по ступеням, спасаясь от гнева отличницы из параллельной группы, с которой у нас частенько бывали общие лекции. Аж до четвёртого этажа дотащила с перепуга.
А всё потому, что Маргарита ведьма. Настоящая! И ни капельки этого не скрывает. После прихода в наш мир фамильяров, дарующих своим хозяевам магические способности, выяснилось, что всякие маги, медиумы и гадалки, коих и раньше хватало, вовсе не шарлатаны. Точнее, не все они такие. Есть среди них и настоящие колдуны.
И, если сила выбранных котомонстриками параномов явно видна и далеко не всегда полезна, у ведьм и прочих одарённых она выражена иначе. Правдивость гаданий, эффективность приворотов, порча с гарантией и другие подобные штучки – вот краткий ассортимент их колдовских деяний.
В правительствах разных стран даже закон приняли, запрещающий делать заговоры на смерть и наносить прочие телесные повреждения с применением запретных чар. А на юридическом факультете появилась специальность судМАГэксперт, куда, кстати, именно магов обычно и набирали, чтобы злостных нарушителей из числа себе подобных вычисляли.
– Ну и? Дальше-то как быть? – спросила Танька отдышавшись.
Ритка за нами не побежала, что ожидаемо – не её это королевское дело. Но колдануть в отместку может… в пределах допустимого, конечно. Из рук весь день всё валиться будет или ещё какая напасть. Мелочь вроде, но приятного мало.
Народу на четвёртом этаже было куда меньше, нежели на третьем или на втором. Подозреваю, всех пугало наличие тут нашего деканата. А может, и ещё какая-то причина имелась – я раньше как-то не пыталась анализировать сей феномен. Сейчас же, сняв очки, принялась сосредоточенно их протирать кончиком натянутого на ладонь рукава, изображая задумчивость.
Вернее, бурную мозговую деятельность я изображала, надеясь с её помощью минимизировать проблему с ведьмовским гневом. Маргарита – девчонка хорошая и в меру отзывчивая, но терпеть не может необязательных (читай: забывчивых) людей. Раньше я так не прокалывалась… по крайней мере, с ней.
А вообще, лучше бы я ноги к решению этого вопроса подключила, а не голову: двадцать минут на дорогу туда и обратно, пять на поиски тетради – и забытый дома конспект будет торжественно возвращен хозяйке на четвертой паре. Правда, на третью опоздаю, а это чревато, учитывая грядущую сессию.
– Ксю, я с тобой разгова… О! – внезапно запнулась Танька, не закончив фразу. Ещё и глаза выпучила, будто привидение за моей спиной увидела.
Я что-то пропустила, да? Ритка, вопреки законам нашего мира, не только ведьмой, но и параномой стала? Научилась телепортироваться на другой этаж с помощью великой силы раздражения, которую мы в ней только что пробудили?
Кранты тогда нам!
– Это же… – Подруга совсем невежливо указала пальцем на кого-то в конце коридора – как раз туда, где располагался деканат. – Это же… – повторила она, опять не доведя дело до конца.
Издевается, что ли? Или её просто заклинило? Моё воображение уже не только ведьму в образе жаждущей мести Горгоны нарисовало, но и декана с рожками, который грозно потрясает списком наших задолжностей, наколотым на дьявольский трезубец.
– Это же…
– Кто? – не выдержав, я надела очки и развернулась, чтобы, округлив глаза, выдать: – О!
Совсем как Таня недавно.
У приоткрытой двери деканата стояли трое: сам декан (слава небу, без рогов, вил и пугающих списков), «костюм» и «рубашка». Причём один без костюма, но почему-то в тёмных очках, а второй без рубашки: вместо неё на блондине была надета футболка без каких-либо опознавательных знаков. Опять кипенно-белая, аж глаза слепит!
Все трое уставились на нас с не меньшим удивлением, чем мы на них. И даже немногочисленные прохожие начали коситься на Танюху, так и застывшую с вытянутой рукой… которую я осторожненько опустила. Спохватившись, виновато улыбнулась и кивнула декану, вроде как приветствуя, хотя вышло, будто я поздоровалась со всей троицей.
Ё-моё! Да нас бы даже не заметили, не выдай мы сами себя дурацкой пантомимой!
Может, хотя бы не признают?
– Милашка с батута! – воскликнул «костюм» без костюма.
Черт! Всё-таки признали.
– Бежим! – в очередной раз схватив подругу за руку, я рванула обратно к лестнице.
– На пару? – пропыхтела Танька, не отставая от меня.
– В парикмахерскую!
– Зачем? – Она чуть не споткнулась от изумления.
– Стричься, перекрашиваться, очки новые покупать…
– Очки в парикмахерской?
– Танюша! Не тупи! – Смешавшись с толпой студентов, слонявшихся по коридорам третьего этажа, куда мы дружно выскочили, я убедилась, что за нами никто не гонится, и, шумно выдохнув, зашептала: – Эти придурки из вчерашнего дня…
– Вообще-то, уже из сегодняшнего, – проявила дотошность подруга – когда стрессует, она всегда нудит.
– Какая разница, из какого? Главное, что они нас нашли. Даже если не искали. В любом случае надо срочно замаскироваться.
– А смысл? Узнать имена студенток, если знаком с деканом – не проблема. Или ты паспорт вместе с причёской решила поменять? И факультет заодно, и ВУЗ тоже. – Таня захихикала… подозреваю, истерически. Вчера ведь не только я отличилась, но и она упырю в костюмчике рожу туфлёй подправила. И он её при этом милашкой зовёт, а не терминатором. Мазохист какой-то! – Что делать будем, Ксю?
– Решать проблемы в порядке их поступления. Сначала конспект и «большое спасибо» Ритке за ее доброту, потом… а потом видно будет. Идём!
– Куда-а-а? – обречённо простонала подруга, плетясь за мной.
– Домой и за шоколадками: Маргарите, тебе и мне. Мне можно две, – сообщила я, доедая на ходу пирожок, о котором в процессе беготни по этажам умудрилась забыть. – Без глюкозы мозг плохо гениальные идеи генерирует.
– Гениальные? – опять хихикнула Таня. – Мне уже страшно.
Ну, точно, истерика! Сладкое нам в помощь.
—–
*Начерталка – начертательная геометрия.
Александр Штерн
– Подменить заболевшего преподавателя в конце семестра, говорите? – Я повернулся к декану. – Согласен!
На лице Аркадия Фёдоровича Метелицы – круглом, как шар, с аккуратной седой бородкой – расплылась довольная улыбка. Он тут же завёл уже знакомую мне песню о правильности такого решения (отец бы одобрил), открывающихся перспективах (ребят толковых в мою фирму на практику можно набрать) и достижениях, которыми славится университет (одно «достижение»… точнее, одна меня точно заинтересовала).
Пять минут назад я пообещал старому другу моего покойного отца подумать над его предложением, не очень-то желая ввязываться в эту авантюру: у меня дел невпроворот и без оравы оголтелых малолеток. От мгновенного отказа останавливала лишь давняя дружба родителей и Ник, который не только мой друг детства, но и сын декана факультета Архитектуры, Искусств и Строительства, сокращённо именуемого ФАиС.
Отец мой (земля ему пухом!) мечтал, что я стану высокообразованным человекам, профессором – гордостью рода Штерн. До профессора я, конечно, не дорос, но кандидатскую в столице защитить успел, прежде чем вернулся в родной город и занялся семейным бизнесом.
Сам папа был без высшего образования, работяга. Всё, чего добился в жизни, достиг упорным трудом практически с нуля. Фирму строительную организовал, маму завоевал, дом построил, дерево посадил… Ну, и меня вырастил.
И вот, спустя два года после его похорон, Аркадию Фёдоровичу срочно понадобилась помощь из-за болезни одного из преподавателей, а я оказался подходящим кандидатом на замену. Сначала старый хитрец подослал ко мне Ника почву пробить, потом сам позвонил и пригласил на разговор, а сегодня мы все, наконец, встретились… включая вчерашних беглянок.
Знай я, что моя «мартышка» тут учится, дал бы своё согласие ещё вчера, и сейчас бы мы уже документы оформляли. С другой стороны, а что, собственно, мешает?
Мелкая «нечисть», которую еле признал в очках и с заколотыми волосами, никуда теперь от меня не денется: у неё же скоро сессия, значит, прогуливать занятия нельзя. А я могу сделать пару звонков заму и задержаться, чтобы побольше узнать о новом месте работы… и о тех, кто тут учится. Вернее, о той! Помнится, мне только что предложили выбрать практикантов. Отличная идея!
Никто не смеет использовать меня, как скалодром, а ещё оскорблять, кусать и целовать… безнаказанно. И уж совсем плохая идея от меня потом убегать – только охотничий азарт разжигает. Я бы и так эту пигалицу нашёл, но сама судьба привела черноглазую пакостницу прямо ко мне в руки. Хотя, может, и меня к ней. Посмотрим.
– Милашка с батута? – в потоке дифирамбов моим родителям и университету, которые заливисто пел декан, затесалась паршивая овца – в смысле, странная реплика не по теме.
– Ой, па, не спрашивай, – поморщился Ник, поправляя солнечные очки, скрывающие ссадину и фингал, замазанный кремом, маскирующим кожные изъяны.
На кой чёрт он их вообще нацепил? Шрамы красят мужчину, а тёмные очки в помещении выглядят нелепо.
– Я не спрашиваю, я предупреждаю, – покачал головой Аркадий Фёдорович. – Кстати, на втором курсе обе учатся, – сказал он мне, намекая, вероятно, на нашу скорую встречу со сбежавшими подружками на занятиях. – Ни одна из той парочки студенток не милашка, – снова обратился декан к сыну. – Поверь отцу. Я всех «звёзд» факультета в лицо знаю. Эти не исключение.
– Такие талантливые? – воодушевился Никита, но как-то очень уж наигранно.
– Не без этого, – вынужденно признал Метелица.
Святые тормоза! Что же девочки натворили такого, чтобы настолько запасть в душу главы факультета?
– Бедовые? – высказал предположение я, и, конечно же, не ошибся. Больше скажу – меня бы сильно удивило, окажись эти дебоширки паиньками.
– О да! Бедовые! Подходящее слово. – Глаза-щёлки молодящегося старикана хитро сверкнули, а уголки рта опять поползли вверх, шевеля растительность. – Ни разу не милашки, – повторил он, покачав головой. – Ну что, Саш? Оформляться будем?
– Угу, – согласно кивнул я, отправляя сообщение в офис, чтобы до вечера не ждали.
Вторая работа, сессия, хомяур с тонкой душевной организацией и Ксю, которая, очевидно, Ксюша. Весёлый ожидается месяц. Уже предвкушаю!
– Я жажду подробностей, пап! – заявил Ник, шагая в деканат вместе с нами.
То, что пять минут назад он спешил на работу, этот «кот мартовский» как-то резко забыл. Да и я, если честно, был полностью с ним солидарен.
Подробности в студию, господин декан! Что эти подружки ещё натворили?
ГЛАВА 3
Ксения Чумилина
– Я убью тебя, Лодочкин! – вопила я на весь коридор, воинственно потрясая компактным кожаным рюкзачком, утяжелённым парой учебников. Далеко не всё ещё оцифровано и выложено на университетском электронном портале, есть и печатные «алмазы», за которыми стоит ходить на раскопки в библиотечные «подземелья».
Надо, кстати, вернуть туда давно взятое, а то меня библиотекарь саму скоро прикопает.
– Чокнутая! – воскликнул кто-то, но я не обратила внимания.
Взяв короткий старт (и раскрутив в руке рюкзак), ринулась на обалдевшего от нашей встречи обидчика.
Студенты шарахнулись от меня, как от чумной: размазались по стеночкам, а некоторые обратно за двери аудиторий ретировались. От греха подальше.
Молодцы! Инстинкт самосохранения в действии!
Особенно ярко этот инстинкт проявился у Егора Лодочкина, который, вероятно, не знал о внеплановом переносе занятий по архитектурной физике в другой корпус. Да и откуда ему знать? Это же наша группа внезапно мигрировала, а не его. Судьба, не иначе! В противном случае этот гад от меня бы до осени успешно бегал.
– А ну стой, мерзавец! – потребовала я, но как-то не очень убедительно, потому что старшекурсник ускорился. Ещё и средний палец мне показал.
Вот козлина!
Физрук такому забегу аплодировал бы стоя, но физрука тут не было – только я, оставшаяся далеко позади Таня, Лодочкин и толпа сочувствующих: одни – ему, другие – мне. Короче, мнения разделились.
Если бы эта сволочь крашеная не споткнулась, я, наверное, его не догнала бы – больно уж прытким оказался мой бывший друг, сменивший за выходные не только девушку, но и цвет волос. Однако удача мне подыграла, сделав предателю подножку. Пока он отчаянно пытался не упасть, я не только его настигла, но и запрыгнула с разбега на спину парня, долбанув рюкзаком по… не знаю по чему, но получилось громко.
– Отвали, Чума! – попытался скинуть меня Лодочкин.
– Убью и отвалю, – пропыхтела я, чувствуя себя ковбоем на родео. И «бычок» мне достался на редкость сноровистый: никак не успокаивался, возмущённо мычал и копытами отстукивал: верхними ещё и по мне! Не то что «рубашка». – Сообщение, ушлёпок! – шипела я, пытаясь одновременно придушить гада и с него не свалиться. – Ты отправил сообщение! Кто в мессенджер пишет о расставании?! Крыса ты трусливая, придурок фамильярозависимый… а-а-а…
«Козло-быко-кобель» так яростно взбрыкнул, что я всё-таки улетела. Вместе с рюкзаком, который больно плюхнулся мне на живот, когда… Нет, я не врезалась в стену. И даже не рухнула на пол. Вместо всего вышеперечисленного, я невероятным образом зависла в воздухе. Зрители, коих собралось уже много, дружно ахнули. Кто-то присвистнул, кто-то сделал фотки, а кто-то и разочарованно вздохнул.
Вот гады! Ждали, небось, что я расшибусь об стену.
– Ксюха, жива? – дёрнулся ко мне Лодочкин.
Вроде как помочь хотел, хотя, может, и добить – кто вероломного соседа знает?
– Руки от неё убрал! – рыкнул кто-то подозрительно знакомым голосом.
Запрокинув голову, я узрела вчерашнего блондина, который, судя по характерному для мастера телекинеза движению пальцев, меня и удерживал на весу.
Чёрт! Он ещё и параном. Вот засада!
Я бы с радостью вырвалась из этого воздушного плена и сбежала, как сделал под шумок Лодочкин, но чужая сила держала крепко. Не имея возможности что-то изменить, я продолжала парить между небом и землёй (то есть между полом и потолком), словно ассистентка фокусника во время представления, а народ – вероятно, для большего сходства с цирком – ещё и аплодировать начал.
– А можно уже… всё? – сказала, подарив спасителю ещё один выразительный взгляд.
– Всё? – уголок его рта дрогнул, а глаза хищно сверкнули. И почему мне кажется, что у нас разное понимание этого слова? – Можно!
Подойдя ближе, «рубашка» плавно повернул меня в воздухе, точно кукловод марионетку, и мягко опустил на пол под единогласное «у-у-у!» студентов и очередные хлопки, приправленные смешками.
– Надеюсь, ты оценила мою заботу о нашем ребёнке, милая? – уточнил, не понижая голоса, этот всеобщий герой.
До меня не сразу дошло, о чём он, зато ребята издали очередное восторженное «у-у-у», а кто-то даже выкрикнул: «Да ладно? Чума что… беременна?!» Хорошо, кстати, что спросил, угу… потому что я только сейчас поняла: белобрысый гад нагло троллит меня за вчерашнее.
Так, значит? Да? Ла-а-адно!
Демонстративно оправив одежду и пригладив растрепавшиеся волосы, из которых в запале сражения с Танькиным бывшим выпала кисточка, я состроила невинно-удивлённую мордашку, ближе подошла к спасителю – так, чтобы наша разница в росте максимально в глаза бросалась, задрала голову и голосом девочки-одуванчика ответила:
– Дяденька, вы ошиблись – я не ваш ребёнок.
– Дяденька?! – взвыл он.
– Ага, – улыбнулась я, довольная эффектом, и, по примеру Лодочкина, дала дёру, моля всех богов не позволить этому мастеру снова применить телекинез.
Удача опять мне улыбнулась: из универа я выбралась без приключений, но с гнетущим чувством опасности, непрозрачно намекавшим, что приключения (те, которые неприятности) остались ждать меня в этих стенах и… точно дождутся.
Александр Штерн
Я задумчиво вертел в руках тонкую кисточку, подобранную в коридоре университета, пока хомяур расправлялся с тортом, как с тапкой, аж ошмётки во все стороны летели. Вот домработница-то обрадуется! Варвара Петровна – женщина, без сомнения, терпеливая, но за такое расточительство может и шваброй кое-кого огреть. Если поймает, конечно.
Бастиан злился, но молчал, потому что я принёс его любимое клубнично-кремовое лакомство. И вроде как хотелось ему высказать мне всё, что он думает о моём позднем приходе, но заключённая утром сделка мешала. Вот фамильяр и жрал тортик в одну харю: громко и демонстративно – аж в гостиной чавканье с фырканьем слышно было.
Поморщившись от обилия малоприятных звуков, я поднялся на мансардный этаж и заперся в кабинете – а то Баську не заслабит сюда вместе с остатками торта припереться. Если сам хомяур легко может проходить сквозь стены, когда принимает призрачный вид, торт он точно с собой не протащит.
И слава Одину! Не хватало и тут срач развести.
Около года назад мама перебралась из этого особняка в квартиру, расположенную в центре города, оставив мне дом, где они раньше жили с отцом. Поначалу я думал, что причина в воспоминаниях о папе и об их совместном прошлом, потом решил, что она таким образом надеется меня поскорее женить и понянчить, наконец, долгожданных внуков, а в последнее время начал подозревать, что дело в розовом комке шерсти, который попросту выжил её со своей территории.
Впрочем, это лишь домыслы – мама с Бастианом наотрез отказываются их подтверждать.
Сев в отцовское кресло с удобной высокой спинкой, я задумчиво побарабанил пальцами по краю стола, размышляя. Не над поведением матери или хомяура, хотя он порядком достал своей ревностью и желанием быть в курсе всех событий. И не над рабочими вопросами, которые появлялись с завидным постоянством, сколько их ни решай. Я думал о черноглазой занозе, в очередной раз сделавшей меня посмешищем. Теперь перед студентами, часть которых мне предстоит вскоре экзаменовать.
Вот как так?
Дяденькой обозвала… МЕНЯ! Да мне всего двадцать девять! Мужчина в самом расцвете сил. А мелкая «нечисть», по ошибке родившаяся девушкой, так это всё преподнесла, будто я ей в отцы гожусь. Я! Ей! Вот паршивка! Вывернула мои слова в свою пользу и сбежала. Опять! А я настолько опешил от её заявления, что даже не остановил.
Ну ничего, ничего… по расписанию у второго курса архитекторов как раз завтра сопромат – там и встретимся.
Размышляя о госпоже Чумилиной (вот уж, правда, говорящая фамилия – Чума она и есть), я невольно вспомнил и раздражение, нахлынувшее на меня при виде того, как моя бесстрашная «обезьянка» штурмует очередного парня. Не знаю, что больше взбесило – то, как она на нём повисла, обняв сзади за шею, или то, что он её скинул.
А если бы убилась? Кретин этот Лодочкин. Правильно Ксения его отлупила! Сам бы поддал, да мерзавец вовремя сбежал. Узнать бы ещё, за что она на него так взъелась. Кажется, что-то про мессенджер и расставание говорила, когда пыталась расцарапать ему рожу…
Неужели он – её бывший парень? Или даже… нынеш-ш-шний?!
Не успел я и глазом моргнуть, как отголоски былого раздражения превратились в настоящую вспышку ярости. Холодной, иначе бы я всё тут разнёс к чёртовой бабушке. А так только кулаком долбанул по столу, едва не отправив его в стену.
Всё же есть в паранормальных способностях один существенный недостаток – когда зол, они хреново контролируются. Счастье, что Баська, ворвавшись в мою жизнь, одарил меня телекинезом, а не какой-нибудь пиромагией. В противном случае, остались бы сейчас от моего кабинета одни угольки.
И весь этот эмоциональный сыр-бор из-за какой-то малознакомой девицы!
Невысокой, неказистой (если сравнивать с секретаршами, которых каждые два месяца меняет мой зам) и неблагодарной! Обычная пигалица с взрывоопасным темпераментом и полным отсутствием чувства самосохранения.
Что за привычка наскакивать на парней, которые вдвое больше её?!
Как же бесит!
Прикрыв рукой глаза, я опять представил бледное треугольное личико в обрамлении растрёпанных тёмных волос, хитрющие глаза и губы – яркие и смешливые, когда она несёт всякий бред, и нежно-сладкие, когда целует.
Сглотнув, прокашлялся.
Святые тормоза! Я ведь не запал на эту ненормальную? Нет?
Да точно запал! Но что именно послужило толчком? Желание поквитаться с нахалкой, которая слишком много себе позволяет, или попытка узнать её поближе? Почему я не забыл Ксению, как забывал большинство женщин, а продолжил искать?
Не знаю чем (хотя ясно как), но госпожа Чумилина меня зацепила. Давненько такого не было, а тут вдруг – нате вам!
Она не модель и не одна из дочек многочисленных маминых подруг, с которыми мне периодически устраивает «случайные» встречи предприимчивая родительница. Ксюша – обычная девушка, студентка и… чертёнок в юбке. Точнее, в штанах. Но именно она не выходит у меня из головы, что бы я ни делал.
Интересно, как бы матушка отреагировала на ТАКУЮ невестку?
Ксения Чумилина
Я сидела на диване и смотрела ужастик, уплетая вредности, пока подруга, не жалующая хоррор, была в ванной. Она вечно там надолго застревала, даже если просто умываться шла перед сном, а не целиком мыться. Скрабы разные, масочки, кремы, прочее.
Я в этом не особо понимаю, потому и использую косметические средства по минимуму, а ей, наоборот, нравится за собой ухаживать: медленно и с удовольствием. Хотя с её идеальной кожей оно и не надо вовсе.
Но разве ж Таню переубедишь! Тут как с диетами: если она что-то вбила себе в голову, пиши пропало. В этот раз от её модной голодовки нас спас Лодочкин со своим дебильным расставанием.
Хм… Может, ему спасибо стоило сказать, а не избивать прилюдно?
Смартфон, мигнув экраном, издал эротичный вздох, плавно переходящий в смачный чмок, и затих. Нащупав гаджет среди чипсов, сока и пары мелких подушек, сваленных в углу дивана, я прочитала сообщение и хмыкнула.
Виталя, записанный в мобильном как «мой краш», себе не изменял. Очередное признание изобиловало сердечками, цветочками и посылающими поцелуи смайликами. Так сильно изобиловало, что в этой пёстрой мишуре само признание надо было ещё поискать, а когда найдёшь – расшифровать, потому что паршивцу влом, видите ли, печатать слова целиком.
Ох уж это подрастающее поколение!
Как звонить мне и просить с задачкой помочь, от посадок картошки на бабушкиных «плантациях» отмазать или уговорить маму отпустить его в летний лагерь – так ему вот совсем не влом, а как спасибо старшей сестричке сказать – начинается парад эмодзи, приправленный витиеватым признанием в вечной любви богине, то бишь мне.
Я у него под этим ником в контактах числюсь, чтобы под предлогом уже якобы существующей девушки отказывать неугодным. И как так вышло, что в одной семье родилась совершенно обычная дочь (ну разве что с придурью) и сын – звезда всей гимназии. Высоченный, спортивный, обаятельный… лодырь! Поклонниц у него вагон и тележка. Даже три вагона! А любимая и единственная богиня одна, и та, на поверку, родная сестра, оказывается.
Помнится, узнав об этом его обмане, я в «краша» братца и переименовала. Ещё и рингтон провокационный на его сообщения выставила. По приколу больше, а не из мести, но прозвище прижилось.
Швырнув смартфон обратно в подушки, подтянула к груди колени и, вцепившись в миску с чипсами, уставилась на экран, где вот-вот должно было произойти что-то страшненькое, судя по нагнетающей напряжение музыке и отчаянно тормозящим героям.
– А-а-а! – истошно заверещала актриса, обнаружив притаившегося за деревом маньяка.
– А-а-а!!! – ещё громче и истошней завопила Танька в ванной.
– Да что б вас! – рассыпав от неожиданности чипсы, я соскочила с дивана и бросилась спасать подругу.
Подозреваю, от паука – она их панически боится, хотя они в наших краях совершенно безобидные.
Дёрнув дверь с такой силой, что вылетела хлипкая задвижка, я в полном офигении уставилась на… даже не знаю – на что. Вдруг я, как Алиса, в Страну Чудес загремела, сама того не замечая? Или, скорее, в Зазеркалье. В зеркале же всё наоборот, да? Вот и тут сюр какой-то! Я стою на полу и глазами-блюдцами смотрю на Таню… которая стоит на потолке.
Это как вообще?
В сок галлюциногены подмешали? Я задрыхла под ужастик, и мне снится кошмар? Что происходит-то?
– Ксю, сними меня отсюда! – взмолилась подруга, продолжая стоя… тьфу ты – висеть! Одежда, волосы, да и сама она – всё поддавалось законам физики, стремясь вниз, но её ступни будто приклеились к потолку. Именно ступни, а не тапочки, тонкой прослойкой застрявшие между ногами и плитой перекрытия, иначе бы она из них давно вывалилась. – Ну же, помоги! – Танюха потянула ко мне руки, качнулась и чуть не упала. На потолок!
Мать моя женщина! Что за фильм ужасов наяву? Я точно не сплю?
Ущипнув себя для надёжности, убедилась в реальности происходящего. А раз так, вывод напрашивался только один. Самый логичный.
– Тань… – Я старалась говорить как можно спокойней, чтобы и ей тоже спокойствие передалось. – Где твой фамильяр, а?
– Фамиль… – Подруга не договорила, задумавшись, а потом как заорёт опять: – Паук!
Я аж подпрыгнула с перепуга. Ужастики курят в сторонке по сравнению с реалом. И как её теперь от потолка отлеплять, чтобы в процессе не угробить? Она же при падении себе что-нибудь сломает!
Чёр-р-рт! Да где же этот дух-затейник прячется?!
– Паумяра, а не паук! – раздалось возмущенное пыхтение откуда-то сверху.
А в следующую секунду я узрела вползающую на плечо Тани… собственно, паумяру. Кислотно-зелёная, мохнатая и восьмилапая… кошка. Размером она была с ладонь, включая конечности. Мордочка кошачья, глазки красные, сердито прищуренные. Два всего, слава небу!
Я точно в фильм ужасов попала! Вот к чему приводит увлечение хоррором.
– А-а-а! – Принялась истерично дёргаться Таня, пытаясь скинуть с плеча фамильяру.
Понятное дело – у неё же фобия!
– Тихо ты, погоди, замри, – пыталась спасти ситуацию я. Ситуацию, подругу и паумяру!
В конце концов, зелёный котомонстрик перепрыгнул на мою макушку и закопался в волосах, как в гнезде, а Танюха полетела вниз. Я, как могла, смягчила падение, но синяки она всё равно собрала – завтра стопудово проявятся.
– Чудовище! – обласкали друг друга девочки и так же синхронно фыркнули отвернувшись.
Причём одна умудрилась запрыгнуть в ванную, чтобы быть подальше от паумяры, а вторая продолжила сидеть у меня на голове, невзирая на недавние кульбиты.
А это точно Танькина фамильяра?
Может, приблудная какая-то? Например, соседская. Или и вовсе моя! Я, в отличие от подруги, обожаю не только котиков, но и паучков.
ГЛАВА 4
Александр Штерн
Зайдя в аудиторию, небрежно бросил сумку на стул, окинул скептическим взглядом преподавательский стол, доску и уставился на студентов, рассредоточенных по рядам довольно вместительного помещения. Сюда бы и пять групп влезло, но на занятиях присутствовали только три. Архитекторы, ДАСовцы и Реставраторы.
На эту пару, стоявшую второй в расписании, шёл как на праздник, предвкушая очередную встречу с госпожой Чумилиной, но, как выяснилось, она в университет сегодня не явилась. И подружка её тоже.
Об этом мне с порога поведала Леночка – девушка с кафедры теоретической механики и сопротивления материалов. Она была из числа вспомогательного персонала, и основной задачей её, полагаю, было всё обо всех знать. Решив, что у меня с Ксенией какие-то личные счёты, Лена, преданно заглядывая в глаза (хотя мы едва знакомы), проинформировала меня об отсутствии этой прогульщицы на занятиях.
И не поленилась же отследить!
Без мелкой «бестии» с чумной фамилией и бурным темпераментом первый рабочий день перестал казаться таким уж приятным. Хотя ностальгию я всё же ощутил, снова оказавшись в университетской среде. Планировал же когда-то стать профессором, как хотел отец, и мне эта работа даже нравилась.
Скользнув задумчивым взглядом по рядам снизу вверх, неожиданно для себя упёрся в девушку-тростинку, сидевшую с таким видом, будто бильярдный кий проглотила.
Выходит, прогуляла Татьяна только иностранный язык, стоявший у их группы первой парой, а на сопромат явилась, что, кстати, правильно, учитывая сложность предмета и отвратное преподавание последних месяцев. Не потому, что учитель некомпетентный – просто он часто пропускал занятия по состоянию здоровья. Но суть дела это, к сожалению, не меняет.
Обнаружив в аудитории подругу Ксении, я принялся искать взглядом её саму. Они же, как сёстры, всюду вдвоём ходят, и живут, по словам всезнайки-Леночки, тоже вместе.
Бинго! Госпожа Чумилина тоже тут. Забилась в уголок на последнем ряду, выстроила на столе баррикаду из сумок и книг, за которой и спряталась… чтобы поспать.
Охренеть, дисциплина! Скоро экзамены, а эта лентяйка дрыхнет. На МОЕЙ паре! Ей что… дома спать не давали?! И подруге её, судя по бледному виду, тоже.
Хм… где же они опять ночью шлялись?
Вспышка внезапного недовольства лишь усилила инстинкт хищника, проснувшийся во мне. Правда, первым под горячую руку попалась совсем другая «зверушка». Вернее, «зверёк». Студенты переговаривались и чем-то упорно шуршали, бросая на меня заинтересованные взгляды, а один галдел и откровенно ржал, демонстрируя сокурсникам что-то на своём смартфоне.
Недопустимое поведение на моей лекции!
В качестве предупреждающего выстрела я громко представился и потребовал тишины, но этот обалдуй даже ухом не повёл, за что и поплатился.
– Ва-а-ау… – раздалось дружное, когда гаджет, глядя в который, ухохатывалась вся компания, вырвался из рук парнишки на свободу и, не давая хозяину и его друзьям себя поймать, рванул, словно вольная птица, к потолку.
Телекинез не раз выручал меня с момента появления в моей жизни. Я тогда ещё школьником был. Впрочем, речь не о столь далёком прошлом. Год назад спас с помощью этой магической способности двух рабочих на стройке, когда обрушились леса. А недавно выдернул из-под колёс мчащейся машины третьеклашку, которая переходила улицу в неположенном месте, уткнувшись в телефон. Сейчас вот тоже телекинез пригодился… в воспитательных целях.
– Господа, у которых проблемы со слухом, прошу рассесться по своим местам и приготовиться к прослушиванию ускоренного курса сопромата – мы сильно выбиваемся из графика, – продолжая удерживать мобильный в воздухе, сказал я.
Вежливо, но с издёвкой. Сами виноваты.
– А если не рассядемся, то что? – с вызовом спросил нахалёнок, который явно был в этой стайке «молодых гиббонов» заводилой.
Шевельнув пальцами, я отправил его гаджет в свободный полёт под очередной эмоциональный возглас зала, однако разбиться не позволили, как не дал и его поймать.
– Ещё есть вопросы? – спросил, заломив бровь.
– Нет, – буркнул студент недовольно, но в бочку лезть перестал.
Оно и правильно – я злопамятный.
Успешно проведя демонстрацию, в процессе которой ни один смартфон и студент не пострадали (разве что чьё-то самолюбие), я позволил временно изъятому мобильному красиво спикировать на мой стол, после чего вновь посмотрел на Ксению, ожидая её реакции, но девчонка, как выяснилось, продолжала преспокойно спать, невзирая на шум.
Святые тормоза! Это уже не просто наглость, а наглость запредельная!
Ксения Чумилина
Зачем же так пинаться? И шипеть. Я всего лишь глаза на чуть-чуточку закрыла, а Танька уже сделала из этого трагедию. Подумаешь, задремала! Не впервой. Чего кипиш-то поднимать? Ещё и щипается зараза, а ведь мы из-за неё всю ночь не спали. Из-за них с паумярой!
Если б Ритка не маякнула с утра, что сегодня новый препод будет по сопромату, и потому явка обязательна, я бы на все пары забила и осталась отсыпаться дома, а так…
– Ксю, да очнись же ты, он идёт! – донёсся до моего затуманенного сладкой дрёмой сознания голос подруги.
– Кто? – резко распрямилась я и… сфокусировала взгляд на подозрительно знакомом блондине, который сегодня был не только в рубашке, но и в костюме. Правда, без галстука.
Бр-р-р! Приснится же такое.
– С добрым утром, госпожа Чумилина! – рявкнул мой кошмар, оказавшийся реальностью.
И усмехнулся… хищно так. Жуть!
Это что же получается… новый препод по сопромату… ОН?
Нам крышка!
– И вам здравствуйте, – пробормотала я на автомате, хотя лучше бы он захворал, вот честно!
– Выспались? – подозрительно ласково поинтересовался… всё-таки не парень. В этой одежде точно. Мужчина! Молодой, симпатичный и мстительный – по глазам вижу: стальным, холодным и безжалостным.
– Угу, – буркнула я, чувствуя себя, как в клетке, между стеной и Таней.
У этого мастера телекинеза, часом, нет ещё способностей василиска? А то подруга моя, кажется, в статую превратилась: сидит, не шевелится и даже не моргает.
– Вот и замечательно! – Улыбка василис… препода стала ещё пугающей. – После лекции подойдёте ко мне, – сказал он, как отрезал.
– Зачем это?
Глупый вопрос! За порцией «блюда, которое подают холодным», вестимо.
– За заданием. Домашним. Индивидуальным, – выдерживая паузы между словами, сообщил блондин, чем и подтвердил мою догадку.
Похоже, не сдам я в этом году сопромат. Или сдам, но только пройдя через все круги Ада.
Ёлки зелёные! Лучше бы на «костюм» вчера запрыгнула, а не на этого злопамятного гада. Нет, чтоб всё забыть и всех простить! Устроил тут… вендетту.
Одно радовало: про опрометчиво выдуманного мною ребёнка препод больше не вспоминал и намёков на наши якобы близкие отношения не делал. Более того – он на «вы» перешёл. Порадоваться бы, но… я пятой точкой чуяла подвох.
И интуиция меня не подвела.
Позже…
Читай лекцию кто-то другой, я бы наверняка восхитилась талантом преподавателя, так понятно и интересно подающего сложный материал. Но это был Александр Рудольфович Штерн, как шёпотом сообщила мне Таня, и думать о сопромате, когда мысли то и дело скатываются к грядущему наказанию, у меня не получалось. Ещё и недосып сказывался, делая меня слегка заторможенной.
Поэтому я просто сидела и, как баран на новые ворота, тупо пялилась на мужчину, которого не так давно успела обозвать, покусать и даже поцеловать. Воспоминания о последнем почему-то были самыми навязчивыми. Я даже очки сняла, чтобы препод превратился в смазанный силуэт, иначе мозг работать совсем отказывался.
Странно, но, невзирая на моё не самое лучшее самочувствие, кое-что из сегодняшней лекции я запомнила. Придётся всё же признать: Штерн, действительно, хорош. Как преподаватель, разумеется. А вот как человек – не очень. Всю пару ждала, что вредный блондин вызовет меня к доске, чтобы поиздеваться, но нет – пронесло.
Когда занятие закончилось, я, зевая на ходу, поплелась за обещанным наказа… тьфу ты – за домашним заданием! Таня пошла со мной, чтобы морально (да и физически тоже) меня поддержать и не дать сморозить какую-нибудь глупость. Я мысленно себя успокаивала тем, что решить задачки мне помогут интернет, Ритка (за пару шоколадок) или кто-нибудь из парней-старшекурсников, как вдруг…
– Что это?! – Сонливость как рукой сняло при виде стопки листов, выложенной передо мной на преподавательском столе.
– Задание, Ксюша, – пояснил мучитель, как маленькой. И опять я почувствовала себя Золушкой, правда, не сбежавшей с бала, как в прошлый раз, а застрявшей в замке злобной мачехи. Ну а вместо сорока розовых кустов мне предоставили двадцать белых страниц с задачами по сопромату. Или пятнадцать. Мелким шрифтом! Издевается гад! – Штрафное, – добавил тиран с ухмылкой.
– За испорченную рубашку? – вспомнила о ночных подвигах я и чуть не вскрикнула, когда Таня наступила мне на ногу.
– За сон на моей лекции. Раз вам так скучно, Ксения, значит, вы всё уже знаете. Жажду в этом убедиться.
Чёрт! Выходит, за рубашку ответочка прилетит позже. Вот же невезуха!
– Покажите, на что способны, – сунул мне в руки пачку листов Штерн, а потом добил насмешливым: – Завтра после пятой пары жду вас здесь с ответами.
Завтра?! А не офигел ли он?
Меня так и подмывало съехидничать или нагрубить, но стоявшая рядом подруга очень уж убедительно оттаптывала мне ноги каждый раз, как я открывала рот.
– Мобилу верните! – потребовал Шарик, подходя к нам.
На самом деле его звали Илья Преображенский, и учился этот «клоун» на дизайнера архитектурной среды вместе с Маргаритой, которой, кстати, на лекции почему-то не было (надеюсь, не из-за моей вчерашней шоколадки). А вообще странно – это же она нам с Таней позвонила, чтобы мы немедленно шли знакомиться с новым преподавателем. А сама слиняла, получается? Вот ведьма!
Впрочем, не о ней сейчас речь, а о Шарике. Периодически он донимал Ритку, ибо натура у парня такая… пакостная, за что регулярно получал порцию ведьмовской «благодарности». Не только ведьмовской. Этот поросёнок много кого доводил за два года, и ото всех ему прилетало: иногда словом, а иногда и чем поувесистей. Бесячий, короче, персонаж!
Штерн молча пододвинул к ДАСовцу конфискованный гаджет… и два листика с задачками. Два, чёрт возьми, а не двадцать два или сколько их там у меня!
Это разве честно?!
– Ваше домашнее задание, молодой человек, – сказала сероглазая сволочь, как ни в чём не бывало.
– Так, минуточку! – отскочив от Таньки, чтобы она окончательно не отдавила мне ногу, возмутилась я. – Это несправедливо! Почему ему так мало, а мне…
– Он на лекции не спал, – перебил злыдень улыбаясь. Гаденько так! – Бурная ночка была, госпожа Чумилина, да?
Вроде как невзначай спросил Штерн, а меня бомбануло.
– Не ваше дело! – рявкнула я, не стесняясь зрителей. Чуть «собачье» не вставила, но вовремя вспомнила, что это не парень из развлекательного центра, а мой новый учитель.
Танька вцепилась в мою руку и сильно её сжала, взглядом призывая угомониться.
– Моё, если ваше поведение мешает моим занятиям, – парировал препод.
– Что именно вам так помешало?
– Твой храп, Чума! – вставил свои пять копеек Шарик, за что тут же огрёб рюкзаком: тяжёлым, с книжками – я, наконец, собрала всё, что задолжала библиотеке, и притащила в универ, чтобы сдать.
– Храп?! – вызверилась я на очередного «козлика», решившего испортить мне день. – Я не храпела! И даже не спала толком. А вы… – переведя взгляд на худосочные листочки с задачами в руке поганца, рявкнула: – Это дискриминация по половому признаку!
– Ой, Чумилина-а-а, – протянул однокурсник, закатывая глаза. – Хорош уже комедию ломать. Будь поласковей со своим парнем, и он сам тебе всё посчитает. Устроила тут…
– С парнем? – в один голос переспросили мы: я, Таня, Александр Рудольфович и даже кто-то из мимо проходящих, но внезапно задержавшихся.
– И не надо так на меня смотреть, весь универ уже в курсе, – заявил Шарик.
Очевидно, не весь, раз заинтересованных оказалось больше трёх, ну да ладно.
– Поясни, Илья! – потребовала Танюха, не дав мне выразить эту мысль другими словами.
– Да пожалуйста! – фыркнул поганец, набирая пароль на экране гаджета.
Несколько коротких движений пальцев и – вуаля! Нашему взору предстала запись ночного инцидента, которую таки слили в сеть. Со звуком! Проклятый однокурсник врубил громкость на полную.
Мама дорогая! Вот так попадалово! И я ещё хотела, чтобы этот компромат слили? Да мы же там ведём себя, как озабоченная парочка перед соитием!
– Какой интересный ракурс, – протянул Штерн, ничуть не смутившись.
Это он так корректно выразился про свою пятерню, сжимающую то, что у меня пониже талии? Крупным планом! И что за извращенец это всё снимал?
– Ого! – хохотнул кто-то из студентов. – Чума, да ты топ!
– Горячая штучка!
– Меркантильная! Он же препод! – вякнул приятель Шарика.
– Ксюха, вы реально встречаетесь? – спросила Люба – моя одногруппница.
– Так про беременность – это не сплетни? – блеснул излишней информированностью староста.
Ребята принялись сыпать вопросами, и всё это под насмешливым взглядом самодовольного блондинистого кобеля, который даже не пытался как-то объяснить случившееся недоразумение. А раз ему не надо, я тоже не буду. Не хватало мне ещё начать оправдываться, как провинившаяся школьница.
– Вы всё не так поняли…
Боже, Таня! Замолчи!
Настала моя очередь наступать ей на ногу и дарить выразительный взгляд.
– Да, я беременна! – заявила, отметив, как взмыла вверх бровь самодовольного болвана, решившего пустить всё на самотёк. Смутить меня хотел, господин Штерн, да? А вот фигушки! Я эту утку запустила, я её и пристрелю. А нет, не то. Короче, как-нибудь выкручусь… потом. Имя потенциального отца я же вслух не называю, мало ли от кого я там беременна. Я совершеннолетняя, имею полное право. – Наверное, – добавила, куснув губу – вроде как от нервов. Всё равно сплетня уже разлетелась, почему ещё немного не поприкалываться, раз второй подозреваемый молчит? – А он, – указала на препода, – придирается по пустякам и заваливает меня дополнительными заданиями! Садист!
Слова мои сочились ядом, но блондин, увы, не отравился. Непробиваемый тип!
– Я всего лишь забочусь о репутации, – парировал он.
– ?
– Зачем моему наследнику безграмотная мама?
– Что-о-о? Это я-то безграмотная? Да я…
Чёрт! Я его придушу прямо тут, и пофиг, что меня потом из универа выпрут или даже посадят.
Наверное, что-то такое промелькнуло на моём лице, потому что все, кто толпился рядом, резко отпрянули, и только Таня, схватив листы, брошенные мною в запале обратно на стол, мёртвой хваткой вцепилась в моё запястье и с силой, которую сложно было заподозрить в хрупкой девушке, ринулась к двери. Я пару раз пыталась вырваться и вернуться, чтобы договорить, но не вышло.
– Она всё решит и принесёт, Александр Рудольфович! – пообещала подруга преподавателю уже из коридора, имея в виду меня и мои задания.
– Жду не дождусь, – отозвался Штерн.
Даже не сомневайся, хлыщ белорубашечный! У меня уже и план созрел. Надёжный, как швейцарские часы. Осталось только главную «шестерёнку» на просторах альма-матер отловить – и механизм скоростного выполнения навязанной тобой домашки запустится.
Вечером…
– Пс!
– Твою бабушку, Чумилина! – взвыл Лодочкин, подвернув ногу, когда, шарахнувшись от меня, споткнулся.
Поэтому, наверное, и не дал дёру сразу, обнаружив мою скромную персону под дверью мастерской, где корпели над дипломами будущие выпускники.
Пожалела бы его, но нет. Он ещё не до конца реабилитировался, хотя Тане уже накатал большое письмо с извинениями в духе «ты тут ни при чём, это всё я идиот». Так и есть – он идиот, и это его признание мало что меняет. Хотя Танюха (добрая душа!) уже готова была парня простить и окончательно забыть.
Это она зря! У меня на соседушку-старшекурсника имелись свои планы.
– Да что вам всем далась моя бабушка?! – возмутилась я, отлепляясь от стены, возле которой караулила друга детства. Бывшего! – Расскажу ей – и будете по огородам от лопаты возмездия бегать, – пригрозила, вспомнив свою боевую бабулю.
Я, говорят, в неё характером пошла – такая же бешеная.
– Кому это всем? – насупился парень, незаметно так отступая.
– Неважно! Стой! Я к тебе по делу, Егор, – сказала, потроша потёртый кожаный рюкзачок, который носила на одном плече. – Хорош трусить, я пришла с миром.
– Да кто тебя боится, Чума! – возмущённо засопел парень, делая шаг обратно: не очень-то уверенный.
– Вот и прекрас…
– Я, правда, не хотел, Ксю! – внезапно выпалил он, перебив. – Таня – хорошая девушка: красивая, умная, но… три месяца встречаемся, а дистанция как на первом свидании. Я нормальный мужик! Мне взрослая баба нужна, а не нежная фиалка, которой только и можно, что любоваться, да стихи читать, вместо… ай! – махнул рукой он. – Поэзия, знаешь ли, совсем не моё, – пожаловался Лодочкин, ища у меня сочувствия. – Танечка – она же как принцесса. Ей принц нужен, а я…
– А ты нормальный мужик, которого подцепила взрослая баба с фамильяром, – съязвила я, качая головой. – Наслышана, угу.
– Да, Ира паранома! И что с того? – резко подобравшись, с вызовом спросил бывший друг.
– А ещё твоя Ира с машиной, квартирой и дачей, небось…
– Это плохо?
– Нет, – немного подумав, решила я. – Это хорошо, если у вас с великовозрастной тётей Ирой всё по согласию, – не удержалась от подколки, ибо гадёныш провинился. – Но, Лодочкин, блин! Надо было просто поговорить с Таней, а не в мессенджер сообщение о расставании писать.
– Да знаю я! Дурак, признаю, – буркнул он.
– И поэтому опять письмом отделался вместо встречи?
– Да как мне в глаза-то ей смотреть, Ксюха? Большие, наивные и полные слёз. Я же… Не могу и всё тут! Закрыли тему. Переболит, забудется у неё – тогда и поговорю.
Несколько долгих секунд я смотрела на старшекурсника, пытаясь понять, он всерьёз или шутит, а потом расхохоталась.
– Егор, ты неподражаем! Действительно думаешь, что Таня слёзы по тебе до сих пор льёт? А при встрече на шею кинется, умоляя её не оставлять? Ы-ы-ы…
– Разве нет?
– Ну и самомнение у тебя!
– Хочешь сказать, что ей плевать? – нахмурился бывший парень моей лучшей подруги.
А зацепило-то его как! Нет, чтобы порадоваться. Только что ведь говорил, что не хочет, чтобы она страдала.
– Конечно, плевать. Во-первых, она о тебе уже забыла, а во-вторых, у неё кое-кто появился, и этот кое-кто занимает всё её внимание. – Имела в виду паумяру, но уточнять не стала – пусть предатель поревнует, а то ишь – возомнил себя звездой универа, по которому все девки сохнут.
– Кто он? – навис надо мной Егор.
Ух ты! Какие мы грозные. Потыкала бы ещё «палочкой» в его зашкаливающее ЧСВ, но мне нужны решённые задачки к завтрашнему дню, а, значит, ссориться нельзя – надо мириться.
– Да так, чудо одно. Не боись, мы с ним разберёмся, – смягчила удар по мужскому самолюбию я. – Но вины с тебя за дурацкий способ расставания это всё равно не снимает! – напомнила, чтобы не расслаблялся. – Давай так: я сглажу недопонимание между вами с Таней, а ты… – Он приподнял бровь, ожидая продолжения, и я, вздохнув, протянула ему пачку листов с заданиями по сопромату. – Завтра сдать надо. Препод – зверь. К тому же точит на меня зуб.
– Это тот, с которым ты в развлекательном центре сосалась?
Фи, как вульгарно! Но факт остаётся фактом – Егор тоже посмотрел видео. Не новость – а ракета какая-то. Сверхзвуковая!
– Я была не совсем трезвая, а он подло этим воспользовался, – оправдалась, строя из себя жертву. – Теперь вот мстит.
– Зачем же ему мстить, если он своё получил? – ехидно ухмыльнулся парень, демонстрируя свою кобелиную сущность.
– Лодочкин! – нахмурилась я. – Поможешь или нет? – спросила тоном, который недвусмысленно намекал, что отрицательный ответ равносилен объявлению войны, а воевать со мной – себе дороже. Кому, как не другу детства об этом знать?
– Да тут дохренища же! – поморщился парень, перебирая листы. – У меня диплом и…
– Я приду помогать чертить, – пообещала опрометчиво.
– И Таня тоже придёт? – оживился он.
– Не гарантирую, но спрошу.
Эдак я скоро голубем мира себя почувствую, а не корыстным вымогателем, играющим на чужом чувстве вины. Он же не бросит свою тётю Иру, нет? Татьяна ведь теперь тоже того… паранома. Сейчас Егор как узнает об открывшихся у брошенной девушки сверхспособностях, как начнёт опять ухаживать, а ей уже такое «счастье» и даром не надо.
– Ладно, двоечница, – «обласкал» сосед… тоже, кстати, бывший – наши родители дверь в дверь живут, но в другом городе. Он меня в школу в свое время водил, словно настоящий старший брат. – Давай сюда свои задачки. Всё вряд ли за сегодня успею, но часть постараюсь сделать. Только помни – за тобой должок.
– Спасибо! – буркнула я.
Хотела, как обычно, добавить «ты настоящий друг!», но вовремя вспомнила, что другом он был в прошлом. А в настоящем – подлый предатель.
М-да… как-то не так я себе представляла наш разговор. Вроде и получила то, за чем пришла, но осадочек остался странный – будто сама себя в долговую яму загнала.
А всё бесов препод виноват! Александр Рудольфофич Штерн! Язык сломаешь выговаривая. Надо бы инфу про него в сети поискать, авось какой-нибудь компромат найдётся. А то нынешняя утка с беременностью всё больше по мне лупит, чем по этой наглой блондинистой морде.
Не справедливо!
ГЛАВА 5
Александр Штерн
– А она? – спросила Василиса, протирая барную стойку.
– Сумкой меня огрела на прощание и сбежала, – пожаловался Никита – он же владелец бара и непосредственный начальник барменши, которой впору психологом работать – деньги бы лопатой гребла.
Красивая, умная, взрослая женщина, способная не только выслушать, но и дать дельный совет. Идеальная! Разведённая к тому же два года как, и в брачный капкан повторно попадать не желающая.
Почему я не на неё запал, а на малявку-второкурсницу, которая грубит, язвит и целуется со всякими незнакомцами вроде меня? Вот уж правда – любовь зла!
Э-э-э… любовь? Да не может такого быть!
– Алекс, ты ещё с нами? – мягко подколола меня Василиса. – Или тебя тоже сумочкой по голове кто-то огрел, и ты теперь маешься от последствий?
Подняв на женщину глаза, я растерянно моргнул. Действительно, красивая. Золотистые волосы, проницательный взгляд и улыбка… такая понимающая, что аж не по себе становится. Будто эта барменша с повадками мозгоправа видит тебя насквозь.
Нет, к демонам в котёл такую «удобную» партнёршу. Сегодня она тебя якобы понимает, а завтра уже тобой манипулирует. Встречал я таких, бывало. Моя первая школьная любовь как раз из этой категории. Кариночкой звали. Хорошо, что судьба развела. Судьба, Баська и здравый смысл.
– Просто устал, – сказал я, пригубив чаю со льдом. Прекрасный напиток! Освежающий.
Это Ник никуда не спешит – его рабочий день (в смысле, ночь) только начинается, а я за рулём. Заскочил к нему передать кое-что от декана, так как вижу его сына, год назад окончательно вернувшегося из-за границы, чаще, чем Аркадий Фёдорович. В этом весь Никита. Так и хочется иногда дать ему подзатыльник, чтобы не растрачивал время впустую – родители, увы, не вечны.
– Вторая работа? – понимающе хмыкнула чересчур осведомленная о моей жизни барменша.
– Не работа, а девушка! – сдал меня друг. – Строптивая. Нервы ему мотает и мотает.
На холеном лице Василисы не дрогнул ни один мускул, будто ей всё равно. Но я знаю, что нет – иначе бы не выуживала информацию обо мне у начальника. Да и Ник не раз намекал, что она во мне заинтересована. Я даже подумывал присмотреться к барменше получше, но… случилось непредвиденное. Точнее, непредвиденная. Единственная и неповторимая Ксения Чумилина, о которой я не думал, только когда был занят работой, и то нет-нет да и мелькала мыслишка.
Мне постоянно хотелось видеть эту ненормальную. Спорить с ней, подкалывать, играть, как кот со строптивой мышкой. Она так забавно выкручивалась и так искренне возмущалась… Ну прелесть же! Непредсказуемая, сумасбродная, очаровательная… нахалка.
Интересно, она сейчас решает домашнее задание или забила? Скорее, второе. Всё же я переборщил с количеством задач. Собирался раздать всем студентам по одной распечатке после лекции, чтобы проверить уровень подготовки второкурсников, а вышло, что вышло. Зато будет повод не только снова увидеть черноглазую вредину, но и предложить ей свою помощь.
Отличный план!
На следующий день…
Ксения Чумилина
– Ксю, хватит уже играть, – бросила на меня укоризненный взгляд Таня. – Не хватало ещё, чтобы Штерн тебя и за это тоже наказал.
– Не имеет права! – возмутилась я, замочив очередную многолапую пакость на экране гаджета. – Сдохни, гад! Ар-р-р!
– Ты ведь там не Александра Рудольфовича на месте монстров представляешь? – усмехнулась подруга, но как-то вяло, без огонька.
– Отличная мысль! – восхитилась её идеей я, пририсовав в своём воображении очередному чудику голову вредного блондина. Игра после этого пошла ещё бодрее.
Таня нервничала больше меня из-за домашки по сопромату. Моей домашки! Ей мстительный препод никаких заданий не давал. За меня же всё решил Лодочкин (подозреваю, коллективно с другими парнями из его группы – там многие в этой теме шарят). Ну а я ради приличия полистала результаты. На перемене между парами.
Танька настаивала, чтобы сейчас я тоже задачами занялась, но… нет! Во-первых, мне надо было отвлечься и отдохнуть, ибо сказывались очередная бессонная ночь и нервяк (да, я не эталон пофигизм… то есть спокойствия, хотя временами так вполне может показаться), а во-вторых, новая игруха вышла. А у нас как раз образовалось свободное время: мы уже минут двадцать торчим в пустой аудитории, дожидаясь крайне непунктуального преподавателя.
Может, он забыл обо мне? Ну а что? Время позднее, основная масса студентов давно разбрелась по домам – Шарик и тот не явился, хотя нас обоих наказали! Или это задание и вовсе было шуткой, а я, глупая, восприняла всё всерьёз?
Надежда, едва вскинув голову, понуро потупилась, когда на пороге появился герой моих ночных грёз… вернее, кошмаров. Ну да, он мне снился. После того, как я несколько часов искала про него инфу в сети, сложно не присниться.
Как выяснилось, этот Штерн не так уж и плох. Даже наоборот. Строителей спас, а не так давно ещё и девчушку от аварии уберёг с помощью телекинеза, и интервью на эту тему давать отказался наотрез, хотя журналисты за ним толпой бегали. Зато спасённая засветилась везде, где только можно было, вместе с родителями.
Хотя сильно скромным «рубашку» тоже не назовёшь. Я нашла парочку интервью, где он говорил о строительстве нового гостиничного комплекса, которое ведёт его фирма. Даже не знаю, с чего его вдруг в универ занесло. Бизнес медным тазом накрылся, может? А как он про него рассказывал, не скупясь на умные словечки и радужные перспективы… ха!
Да, знаю – бяка я. У человека, наверное, жизнь по косой пошла, раз так радикально сменил работу, а я тут злорадствую. Хотя смысл? Ведь в результате этих жизненных перемен он не кем-нибудь, а моим преподом стал, и в первый же день «осчастливил» меня индивидуальной домашкой.
Лучше бы и дальше стройкой занимался!
Александр Штерн
Невероятная наглость! Пока сам к этой паршивке не подошёл, она от смартфона не оторвалась. Краем глаза заметил толпу монстров, бегающих по экрану. Они её интересовали явно больше меня.
В игрушку играет, значит! Разве это нормально?
Я из-за неё совещание пропустил и лишний крюк по городу сделал, чтобы вернуться в университет. А эта «коза», вместо того, чтобы к сдаче работы готовиться, вовсю развлекается. Ещё и подругу с собой притащила. Очевидно, чтобы я её случайно не прибил, застав за игрой.
Хотя за что прибивать-то? Моё задетое самолюбие – исключительно моя проблема. Занятия кончились, а свободное время Ксения может тратить на то, что ей нравится. И пусть лучше это будет виртуальная битва, чем какой-нибудь смазливый однокурсник.
Задачи оказались решены. Все! Либо передо мной гений в юбке, либо ей кто-то помогал.
Живёт она, как просветила всезнающая Леночка, вместе с соседкой в съёмной квартире. Обе иногородние, значит, вряд ли это родители. Кто тогда? Парень? Но, судя по слухам, активно гуляющим на факультете, её парень – я!