Тайны Великой Эрдинии: Последний шанс семи миров бесплатное чтение

Эпиграф

Великий дар

Ещё не открыв глаза, я понял, что вчера что-то пошло не так. Просыпаться не хотелось даже не потому, что под спиной явно ощущался не мягкий матрац кровати, а что-то жёсткое и влажное, а ещё и потому, что впервые в жизни я не помнил, когда и где заснул. Появилось желание продолжить путешествие в мир Морфея и проснуться, наконец, в нормальных условиях. Но, очевидно, это вряд ли соответствовало тем возможностям, что даровала мне моя никчёмная жизнь.

Вообще-то, если быть откровенным, то жизнь моя вовсе не была никчёмной. Просто люблю я иногда пожаловаться на её несовершенство. Вот вчера, например… Мда… А что было вчера? Да! Вчера! Вчера я ходил на каток с приятной такой компанией. Маша, Вика, Сергей, Стёпа, Полина … Может они подмешали мне что, когда мы зашли в шашлычную? Шутка, что ли, такая?

Глубоко вздохнув, распахнул веки. Наверное, всё же сплю… Прямо надо мной, зацепившись лапой за торчащую из ствола сосны веточку, висело рыжее создание, очень напоминающее белку, но всё же в чём-то отличающееся от тех представителей грызунов своего вида, которых я встречал ранее. Хотя, наверное, они разные бывают. Раскачиваясь из стороны в сторону, белка не сводила с меня своих глаз-бусинок и скалила острые зубки, издавая непрерывное тихое и грозное шипение.

Приподнявшись на локте, я тоже начал рассматривать лесную гостью. Или… это именно я здесь являюсь гостем? А что, собственно, происходит-то? И чем я успел обидеть эту маленькую рыжую жительницу леса, что она с таким усердием пытается меня напугать?

– Ну, чего смотришь, глазастая? – обратился я к белке, но мгновенно поняв, что сделал не так, снова свалился на спину и пребольно стукнул себя ладонью по лбу, слегка не рассчитав силу. Спросонья, наверное… Потерев рукой лоб, пробормотал. – Ну вот, с белкой начал разговаривать! Точно что-то подсыпали…

Тем временем белка перестала шипеть и изумлённо воззрилась на меня. Ухмыльнулся, подумав, что это маленькое создание удивилось тому, что я с ней заговорил, но не выказала даже тени испуга от моего присутствия. Поначалу даже шипела… старательно так, натужно. Непуганая она!

Конечно, можно так лежать очень долго, но всё же, наверное, нужно попытаться понять, куда именно я попал. Резко сел, оглядываясь. Всюду вокруг – лес, точнее – сосновый бор. Стволы, стволы, стволы… И куча хвои…

Белка спрыгнула на землю, подбежала ко мне и, встав на задние лапки, зацепила коготком мой рукав, осторожненько так подтягивая его на себя.

– Бу! – попытался напугать грызуна, резко повернувшись в его сторону голову.

– Бу! – весело бросила белка в ответ, откровенно говоря, приведя уже меня в состояние испуга.

– Говорящая белка? – я почесал затылок и наконец-то сообразил: я просто сошёл с ума!

Заворожено наблюдал, как белка двумя прыжками очутилась передо мной, забралась на полусогнутые колени, потянулась правой лапкой к моему лицу и тихонько стукнула меня по лбу, видимо, подражая моим собственным действиям, когда я, свалившись на спину, пытался выбить дурь из плохо соображающей головы. Только её лапка никак не могла причинить мне такой же ущерб, как моя собственная лапища. Усмехнувшись, показал ей язык. А эта маленькая шкодница подняла уже левую лапку и царапнула коготком. Отдёрнув руку, посмотрел на капельку крови, выступившую на поверхности кожи.

И… Внезапно мир стал другим! Нет! Деревья остались на своих местах и белка не изменилась, но всё вокруг приобрело значение. Нет, неправильно… ЗНАЧЕНИЕ!!!

Я услышал музыку в пении птиц, слова в шелестении хвои, шёпот в шорохе ветра. Мир заговорил со мной на том изначальном, самом древнем языке, который был ещё до… Говорили, что вначале было слово. Но сейчас я окончательно это понял. Нет! В самом начале было не слово! В начале был вот этот, самый древний, самый первый язык, который нельзя выразить с помощью слов. Символы, представления, образы! Я схватился за голову, запустив руки в волосы, в которых тут же ощутил застрявшую хвою. Боже! Как это прекрасно!

Медленно оглядываясь, я изучал этот новый, полностью изменившийся мир. Даже если я сплю, даже в этом случае то, что я сейчас чувствовал, – это было песней, сказкой, счастьем. Это было именно тем, чего всегда не хватало мне в моей тихой, размеренной и, казалось, целиком распланированной жизни.

Кажется, я помешался!

Закрыв глаза, я поднялся на ноги, раскинул руки и вдохнул настолько глубоко, чтобы суметь вобрать в себя весь окружающий мир с его ароматами, звуками, чувствами. Сейчас мне казалось, что я впервые наслаждался свежим и чистым запахом хвои тех самых сосен, перешёптывание которых вливалось в мою душу спокойной, ровной рекой ранее чуждых мне ощущений. Отрешившись от ненужных мыслей, я слушал звучащие образы, навеянные мне новым, открытым для меня странной белкой языком. Прямо сейчас я возрождался, моя душа входила в этот мир, вливая в тело всю красоту окружающей меня вселенной. Этот мир… он принимал меня в себя, он звал, он завораживал, он манил… Я расправил обычно сутулые плечи в ожидании благодати от свежего хвойного леса, от протекающего рядом и выражающего мне своё приветствие радостными солнечными отблесками, ручья, от говорящего с моим духом, проникающего сквозь иголочки хвои, лучика извечного дневного господина местного неба – яркой белой звезды, так напоминающей мне моё родное земное солнце. Радость заполняла меня всего – от кончиков ног до самой макушки, радость дарила мне новые звуки на этом чудесном, расправляющем душу языке. В этот миг я ощущал себя если не богом, то чем-то очень-очень сильно приближённым к высшим существам сказочных земель, в которых я очутился совершенно непостижимым для меня образом. Пожелав следующим вздохом вобрать в себя все тайны нового мира, я втянул яркие чувства сразу всех живых творений, окружающих сейчас мой открытый для восприятия дух.

Лёгкие наполнил пряный аромат шашлыка, рукав потянули. Резко распахнув глаза, уставился на стоящую возле меня Машу.

– Ты чего? – настороженно спросила меня девушка. – Вскочил… Чуть мне голову не снёс своими лапищами!

Я медленно опустил расставленные в стороны конечности, стараясь ничего не задеть, плечи сами собой ссутулились. Подумалось, что «белочка» всё же до меня добралась…

– Извини! – пробурчал, наверное, всё же слишком недовольно, уставившись на стоящую передо мной чашку кофе. – А остальные где?

Я оглядывал практически пустое кафе. Понимающий взгляд бармена за стойкой бесил. Чувство, что выставил себя… Эх! Да что со мной творится-то сегодня?

– Так вышли на улицу, пока шашлык готовится! – Маша покачала головой. – Тебя трогать не стали, такой задумчивый сидел, ни на что не реагировал. – Девушка обошла стол и села напротив меня. – Чего вскочил-то?

Ещё раз вспомнив недобрым словом померещившуюся мне белку и не придумав, что ответить, глянул исподлобья на Машу.

Под моим взглядом девушка вся сжалась. Видимо, настроение отразилось в моих глазах. Поёжившись, она поинтересовалась:

– Случилось чего?

Излишние вопросы раздражали. В голову не приходило ни одной мысли о том, как именно можно выйти из неприятной ситуации. Не говорить же, что тронулся умом от перенагрузки на экзаменах! А как ещё это можно было объяснить? Вроде как очнулся незнамо где, выучил какой-то неведомый язык… Эх! Как же так-то?

– Нормально всё! Плечи затекли, – буркнул себе под нос. Так себе, конечно, оправдание, но хоть что-то, чем ничего.

Померещится же такое! Язык природы узрел! Сейчас пару слов на нём скажу, и горы Уральские призову! Маг-недоучка…Дверь кафе резко отворилась, оповещая о вернувшихся посетителях «музыкой ветра». В голове пронеслись пение птиц, шёпот хвои, шелест ветра… Бррр! Не хватало ещё совсем лишиться рассудка! Отгородился от странных, заполняющих душу ощущений. Нет! Спать нужно всё-таки побольше. Сейчас сессия закончилась, экзамены сданы. Нужно высыпаться и привести себя в норму. И прежде всего, привести в норму мозг, а то одни формулы в голове! Эйнштейн доморощенный!

Официант подошёл к столу одновременно с ребятами с полным подносом жареного мяса. Чего здесь только не было! Цыплёнок гриль, шашлык из свинины, жареные рёбрышки, крылышки в кляре, буженина в брусничном соусе – всё подавалось только что с мангала и с большим количеством поджаренного до хрустящей корочки картофеля и овощей гриль. Мясо было украшено свежими овощами и ароматной летней зеленью. Это был праздник для желудка, особенно после долгого времени, проводимого за конспектами в обществе быстрозавариваемой лапши.

Втянул в себя любимый запах жареного мяса, да с дымком, да на угольках! Всегда любил шашлыки! Да что говорить? Мясо – это то, от чего я никогда не был в состоянии отказаться. Сглотнул, потянулся вилкой за сочным кусочком… И вдруг перед глазами возник маленький пушистый зверёк, стукнувший мне по лбу мягкой подушечкой лапки со спрятанными коготками. Затем вспомнился серый длинноногий кролик, разделяющий с окружающим лесом ощущение счастья от встречи с солнышком, проглядывающим сквозь тонкую, но плотную хвою сосняка. Привиделся источающий дикий ужас оленёнок, улепётывающий от стаи голодных волков. Рука сама собой перенаправила движение и вилка зацепила тонкую пластинку зелёного огурца. С удивлением уставился на маленький ломтик, наткнутый на мой столовый прибор. Я теперь что, как заяц, буду травкой питаться? Да… Без «белочки» тут точно не обошлось!

– Слушай, ты не заболел? – вилка Сергея указала на рассматриваемый мною овощ. – Ты же, вроде, не очень благосклонно относишься к сему великолепному продукту сельского хозяйства. Или я ошибаюсь?

Сегодня любовь друга к витиеватым выражениям не вызывала у меня улыбки. Да и прав он был! Прав абсолютно! Я никогда не ел огурцы. Чего это меня на зелёненькое потянуло?

– Мяса что-то не хочется, – вырвалось само.

И теперь уже все пятеро изумлённо уставились на меня.

– Мяса не хочется? – уточнила Полина со скепсисом в голосе. – Тебе?

– Мне, – пробурчал я себе под нос. – Кому же ещё?

– И впрямь заболел, – только Вика умела так комично изгибать брови, поджимая при этом губы в тонюсенькую полосочку.

– Да чего вы к нему привязались? – заступился всегда рассудительный Степан. – Не хочет, не надо. Нам больше достанется!

– Что-то не нравишься ты мне сегодня, – Маша бросила на меня грустный взгляд из-под густых ресниц.

Почему-то подумалось, что девушка хорошо играет. Наверное, перед зеркалом долго тренировалась. Да что со мной сегодня! Раньше мне это даже нравилось, но сейчас я абсолютно не верил ей, хотя совершенно внезапно отчего-то во мне поселилась уверенность, что Мария неравнодушна ко мне. Покопался в себе и внезапно понял, что сам-то я никаких чувств никогда к ней не испытывал. Хорошо, что все наши отношения до сих пор ограничивались лишь ничего не значащим флиртом.

– Не нагнетай! – посоветовал я ей, отправляя огурец в рот. – Просто сейчас я не хочу мяса. Что в этом такого-то?

– Да ничего, – Сергей положил себе несколько кусков сочной курицы. – Просто не припомню я, чтобы ты хотя бы раз отказывался от этого высококалорийного продукта, содержащего так много необходимого твоему растущему организму белка.

– Мой организм давно уже не растёт, – сообщил я Сергею. – Да и чего вы все ко мне привязались-то? Ну, не хочу я сейчас мяса. Дайте поесть, что хочется!

– Ладно, не горячись! – Степан тяжёлой рукой хлопнул меня по плечу. – Ешь чего хочешь! Ты лучше скажи мне вот что: как это у тебя вышло, что ты на коньках катаешься, как заправский фигурист? Два года уже с тобой знаком, – Степан растопырил два пальца, показывая количество проведённых на одной университетской скамье лет, – а вот ни разу не слышал от тебя, что ты фигурным катанием занимался.

– А о чём тут говорить-то? – волна благодарности накатила, словно прибой. Так надоел разговор о моём питании, да и ответить на вопросы друзей мне было нечем. – Да и не учился я, просто катался часто ещё в школе. У нас в классе девчонка была одна…

– Красивая? – заинтересовался Сергей.

– Красивая! – кивнул.

– А я всё равно лучше! – Маша в шутку прижалась к моей руке. В глазах девушки играли смешинки, но мне отчего-то стало некомфортно. Странно! Раньше я положительно относился к таким её поползновениям в мой адрес. А сейчас даже неприятно немного…

Скосил на неё взгляд, но не стал ни подтверждать, ни опровергать. Маша очень симпатичная, можно даже сказать, красивая, но сейчас я решил для себя, что завести с ней отношения стало бы большой ошибкой. И на это теперь у меня были очень серьёзные причины, хотя озвучивать их испытывающей ко мне романтические отношения подруге я бы никогда не стал. Ощущения обострились так, что, казалось, я чувствовал каждого, как самого себя. И, как это ни показалось бы мне самому странным, направленные на меня поползновения со стороны этой, до этого дня вполне мне импонирующей девушке, теперь уже представлялись, скорее, раздражающими, чем приятными.

– Ну и чего с той девчонкой-то? – поторопил меня Степан.

– А ничего! – пожал я плечами, аккуратно выпутываясь из рук Марии. – На каток мы с ней часто ходили. Вот она как раз и занималась фигурным катанием, и мне показывала, как и что делать нужно. Весело было! – признался друзьям, пододвигая к себе тарелку картошки фри с маленьким, наполненным кетчупом соусником.

– А у нас в школе бассейн был, – лучезарно улыбнулась Вика. – Только я ходить туда не любила! – девушка смешно сморщила носик. – Я вообще плавать не люблю, – призналась она. – И воды боюсь!

– А чего так? – Степан, тарелка которого только что опустела, полез через стол за новой порцией шашлыка.

– Однажды в детстве чуть не утонула, – Вика выхватила один кусочек из тарелки Степана и быстро засунула себе в рот, умудрившись при этом радостно улыбаться.

– Как так? Расскажи! – Полина потянулась за только что принесённым официантом десертом.

Я слушал болтовню друзей и вспоминал свой странный то ли сон, то ли не сон. Наверное, всё-таки сон. Но насколько же это всё казалось тогда реальным! Подумалось, что случается иногда и так, что во сне словно проживаешь какой-то эпизод, так накрепко поселяющийся в твоей жизни, что всё это уже кажется произошедшим в действительности. Хотя нет! Такого со мной ни разу ещё не было. Но сегодня… Я ведь до сих пор помню тот странный язык, который вложила в мою голову маленькая белка. Язык чувств, язык образов. Образы поступают со словом, а выстраиваются в голове уже без слов. Меня самого поразила абсолютная уверенность в том, что откуда бы ни обратились ко мне на этом удивительном наречии, я услышу это всегда, потому что природа донесёт до меня слова говорившего, где бы я ни был, с кем бы я ни был, в любой момент, в любом месте.

Ночь началась внезапно. Казалось, только что был день, и вот уже за окнами маленького кафе, в котором мы провели с друзьями этот вечер, зажглись фонари, мгновенно рассеяв чёрные тени. Разморило, вставать не хотелось, но идти по домам было необходимо. Я подумал об этом в тот самый момент, когда Сергей окликом оторвал меня от будоражащих душу мыслей.

– Андрей!

Я вскинул голову, выкинув из неё всё, что не было в этот момент необходимым.

– Пора возвращаться, – сообщил он мне. – Транспорт скоро ходить перестанет.

Степан поднялся вслед за Сергеем.

– А расплатиться? – я переводил взгляд с одного на другого.

– Ау-у! – Сергей помахал рукой у меня перед глазами. – Ты где сегодня обитаешь? Возвращайся к нам!

– Что? – вскинулся я. Начало раздражать, что друзья подтрунивают надо мной весь день.

– Расплатились уже! – сообщила мне Маша, видимо, узрев на моём лице недовольство.

Подумалось, что нужно учиться скрывать эмоции, а то у меня все мысли как на ладони.

– Сколько должен? – поинтересовался у друзей.

– За кусок огурца? – хмыкнул Степан.

– Я картошку брал! – вяло возразил я ему.

– То-то и оно, что брал! – расхохотался Сергей. – Твою картошку всю Маша умяла.

Решив было расплатиться за Машу, тут же отказался от этой мысли. Мария – мнительная. Придумает ещё что! А отношения с ней точно ни к чему хорошему привести не смогут.

Поднялся, с удовольствием потягивая спину. Надо же, как засиделся! Мышцам просто было необходимо войти в тонус. Пошёл к выходу, первым открыв дверь. И как только на меня хлынул поток свежего воздуха, совершенно внезапно почувствовал всё то, что ощущал тогда, под разлапистой сосной. Меня словно ударило под дых. Замерев, я прислушивался, впитывая, как губка, звуки природы, рождающие во мне новое понимание сущности бытия. Сделал шаг вперёд, другой… Не стоило забывать, что за моей спиной друзья, которые тем более будут удивляться моему поведению, чем менее я буду держать себя в руках.

Тихо шелестела листва, рассказывая мне о прожитом дне. Лёгкий ветерок нашёптывал о свежести дальнего ручья. Пролетающий мимо комар рассказывал о сладости ягод на парковой полянке. Я слушал мир вокруг себя, машинально передвигая ноги, чтобы не отставать от друзей, кивал в ответ на их реплики, смеялся вместе с ними над собственной отрешённостью. Возможно, я – сумасшедший, но… Внезапно я ощутил, что такое сумасшествие приводит меня в восторг!

Воспоминания

Чтобы отметить окончание сессии, мы выбрали любимое местечко Степана, находящееся рядом с его домом. Степан проживает в трёхкомнатной квартире вместе с родителями в пяти остановках от университета. Семья его переехала в город, когда Степану исполнилось три года. Его отец – Владимир Иванович – в родном селе после окончания школы занимавшийся тем, что чинил постоянно ломающиеся тракторы, в городе переквалифицировался в механика и теперь работал в авторемонтной мастерской. Мать – Алёна Тимофеевна – с самого переезда в город работает кассиршей в расположенном поблизости супермаркете. Семьи Стёпиных родителей из разных, но довольно близко расположенных деревень, и мы с ребятами частенько вместе со Степаном навещаем его гостеприимных родственников за городом. Нам нравится спокойная, дружелюбная обстановка у него дома, и мы порой заходим к нему, радуясь наваристым домашним щам или обжаренной на сливочном масле картошке, которыми нас потчует его мама.

Проводив Степана до подъезда, мы отправились на трамвайную остановку, где сели в практически пустой вагон, кондуктор которого сообщила, что едут они в депо. Но для нас это не имеет значения, поскольку депо находится уже после нашей остановки.

История Степана и его семьи проносится мимо меня, оставаясь на заднем плане сознания. Вполуха слушая, как друзья перебрасываются шутками, я пытаюсь освоить новые ощущения, хотя что-то внутри зудит о том, что это всё ненормально, и более похоже на сумасшествие, чем на приобретение каких-то новых для меня навыков. На улице – глубокая ночь, почти весь мир тихо отдыхает после напряжённого дня. Но даже сейчас я могу улавливать его отголоски, порою как нечёткие видения чьих-то снов, а иногда как ясное обращение, впрочем, не ожидающее, что кто-то его услышит. Я пока не решаюсь отвечать на воспринимаемую мною речь, но очень внимательно слушаю, стараясь запомнить всё – от малейшего ощущения до чётко выраженных эмоций и образов.

Расположившаяся возле Маша опускает голову на моё плечо. Девушка сидит тихо. И в этот момент я ощущаю её, как самого себя. Сейчас она, видя мою задумчивость, старается не тревожить, но всё равно тянется ко мне, словно к магниту. Решив копнуть поглубже, с удивлением обнаруживаю в ней странную привязанность, такую чистую и глубокую… Становится не по себе оттого, что не могу ответить ни на её чувства, ни на её доверие. Я – одиночка, но рассказать ей об этом сейчас означало разрушить весь её мир. Когда-нибудь наступит момент, и ей будет больно, но сейчас, ощущая её тихую радость от моей близости, мне захотелось оттянуть этот момент настолько далеко, насколько это вообще возможно.

Маша… Я не знаю о ней ничего. Она никогда не рассказывала, ни откуда она приехала, ни в какой семье выросла. Просто однажды, около полугода назад совершенно случайно встреченная нами в супермаркете девушка прибилась к нашей компании и так и прижилась. Кстати, случилось это в том самом магазине, в котором работает мама Степана. А так как Маша учится если и не в нашей группе, то на одном с нами потоке, то мы её сразу узнали. Разговорились, потом пошли вместе в расположенную рядом пиццерию, договорились встретиться на следующий день. Так Мария и оказалась в нашей тесной компании.

И несмотря на то, что мы уже полгода знакомы, всё, что мне известно, – так это то, что Маша живёт в общежитии по соседству с Викой и Полиной. Даже имя соседки Маши для меня до сих пор остаётся тайной. Вика отдаёт предпочтение Сергею, отвечающему ей полной взаимностью, Полина – девушка Степана. Раньше я думал, что именно из-за того, что Сергей со Степаном заняты, Маша старается держаться ближе ко мне, но сегодня это моё предположение рухнуло вместе со многими убеждениями, да и вместе со всем миром целиком, который одномоментно перевернулся с ног на голову. Немного опустил голову, желая рассмотреть девушку, но та просто закрыла глаза и, испытывая полный покой и лёгкую, почти невесомую нежность, наслаждалась, уютно устроившись на моём плече.

– Что-то ты тихий сегодня какой-то, – заметив мой сместившийся на Машу взгляд, Сергей переключил внимание с Вики, с которой они играли в «камень-ножницы-бумага» на мою скромную персону.

– Не обращай внимания! – посоветовал я другу. – Просто мысли в голове разные крутятся, разгрести нужно.

– Помочь? – лучезарно улыбнулся друг, и я в который раз подумал, что есть люди, которых улыбка просто преображает, Сергей как раз из таких.

Вика, следящая за нашим разговором, просияла в ответ.

Я оглянулся на Полинку, занявшую сидение за Машей. Девушка прислонилась головой к стеклу и, ни на кого не обращая внимания, закрыв глаза, то ли о чём-то напряжённо размышляла, то ли просто спала. Попробовал услышать её дух, как только что уловил вибрации души Марии. Не получилось… Может, я всё себе надумываю?

– Так что тебя сегодня заботит, что ты сам на себя не похож? – Сергей поймал около своей щеки руку Виктории, положил себе на колени и крепко прижал.

– Сон странный приснился, – признался я, наблюдая за безуспешными попытками Виктории вырвать взятую в плен ладонь.

Маша открыла глаза, заинтересовавшись разговором. Полина отлипла от стекла, тоже внимательно наблюдая за нами. В голове пронеслась мысль, что действия сидящей за моей спиной подруги я чётко ощутил, даже не оборачиваясь. Как это может быть? А! Какая разница? Может, я попросту не прав, и Полинка всё так же сидит с закрытыми глазами, опершись щекой о стекло.

– А что приснилось-то? – не выдержала Маша.

– Белка, – ответил. – Забавная такая белочка…

– И ты о ней весь день думаешь? – прозвучало со стороны Полины. – Что же это должна быть за белка, что она у тебя из головы не идёт?

Подумалось, что всё же я был прав, и девушку, сидящую сзади, заинтересовал наш разговор.

– Уж очень реалистичным сон был, – поделился я с друзьями. – Лес сосновый, белочка на ветке…

– Да забудь! – посоветовал Серёжа, вставая, и сообщил очевидное. – Приехали!

Трамвай отправился в депо, а мы, проводив девчонок до входа в их общежитие, разместились на скамеечке перед своим. Честно говоря, подниматься на этаж не хотелось. Ночная свежесть овевала влажной прохладой. Лёгкий ветерок ворошил волосы, от чего по коже головы время от времени пробегали мурашки.

Некоторое время сидели молча, просто наслаждаясь тишиной. Последние дни из-за экзаменов не получалось ложиться вовремя, поэтому режим сильно сместился. И хотя усталость никуда не делась, спать пока не хотелось.

– Что завтра делать планируешь? – закинув руки на спинку скамейки и запрокинув голову, Сергей смотрел на проглядывающие сквозь тучи редкие звёзды.

– Выспаться хочу! – буркнул в ответ, затем тоже глянул на небо и, получив внезапное озарение, сообщил. – Дождь сейчас начнётся!

– С чего ты взял? – Сергей сполз по сидению и уложил голову на изогнутую спинку скамейки, раскинув руки и полностью расслабившись.

Кинул взгляд на друга. С чего взял? Да не знаю, с чего взял. Просто откуда-то пришло понимания, что вот сейчас… Первая капля обожгла холодом предплечье. Сергей резко поднял голову.

– Ну… Прямо ж на нос! – вскочил на ноги. – Пошли! Высыпаться…

Мы с Сергеем жили в одной комнате общежития с самого поступления в университет, то есть вот уже два года. Жили вместе, учились вместе. В общем, стали как братья. Мне обучение давалось легко. Сергею было сложнее. Хотя сложности его можно было связать с тем, что занимался он «спустя рукава». Все задания Сергей, конечно же, выполнял, иначе не доучился бы до третьего курса, да к тому же без «хвостов». Но выполнял он их, обычно, в самый последний момент, и не особо задумываясь, почему и что происходит. Просто применял показанный преподом алгоритм, и, вроде как, всё получалось.

Поступать в областной университет Сергей приехал из маленького городка сразу после окончания школы, прошёл на бюджет довольно легко, но вот учиться начал не сразу. Сначала он сильно тосковал по родным. Но так как учились мы в одной группе, да и сосед мне с самого начала понравился, я, в конце концов, смог его растормошить. К тому же на почве любви к лыжным прогулкам мы сдружились практически сразу. Чуть позже к нам присоединился и Степан. Степан, кстати, на лыжи впервые с нами встал, до этого такое времяпровождение он не уважал. Нужно отметить, что мы никогда не были профессиональными лыжниками, просто любили гулять в своё удовольствие. И почему бы не погулять на лыжах? Весело же!

Во время одной из таких наших совместных лыжных прогулок в находящемся возле университета парке уже после первой сессии мы встретили Викторию, разговорились. После этой встречи Вика вместе со своей подругой Полинкой стали частенько проводить время с нами. Вместе ходили в парки, ездили на природу, на пляж. В общем, довольно хорошо отдыхали в свободное от занятий и подработок время.

Все эти воспоминания чередой проносились в моей голове, пока мы ехали в лифте вместе с Сергеем, пытающимся стряхнуть с себя как можно больше воды, промочившей нас за считанные секунды буквально насквозь. Почему-то именно сегодня мои мысли занимают исключительно события прошлого, словно мозг пытается систематизировать всё, что относится к тем, кто мне наиболее дорог, так сказать, разложить по полочкам события их и моей жизней.

Поднявшись на восьмой этаж и войдя в комнату, щёлкнул выключателем на входе в комнату. Уловил направленные на меня отголоски недовольства от внезапного яркого, режущего глаза света. Повернув голову, взглянул на притаившегося в углу потолка паучка, сплётшего огромную паутину. Вчера над своей кроватью я этого произведения паучьего искусства не замечал. Подумал, что трудолюбивое насекомое сделало огромную работу практически за один день. Да что же я творю? Никогда не любил пауков, а сейчас? Хвалю его за работу? Просто замечательно! Я – молодец! А всё эта белка! Потряс головой, желая стряхнуть с себя отголоски странного дневного сна. Что же всё же происходит со мною? Не мог же я на самом деле выучить древний язык, позволяющий мне понимать всё и всех кругом! Конечно, это было бы замечательно, но такого в принципе не бывает. Быстро сполоснулся, залез в постель, пожелал другу доброй ночи и попытался отгородиться от преследующих меня странных ощущений, понимая, что если не сделаю это, то окончательно слечу с катушек.

Мне снились родители: мама, радующаяся моим успехам в школе; покачивающийся в кресле-качалке папа с газетой в руках. На самом деле родители снятся мне очень часто. И сны эти рассказывают о запечатлевшихся в памяти моментах счастья, которые я не воспринимал таковыми в то время, когда они происходили. Родители пропали под новый год, тогда мне было четырнадцать. Ушли с утра на работу, и больше не вернулись. Я продолжал ходить в школу, ожидая, что вот-вот дверь откроется и они придут, раскрасневшиеся с мороза, весёлые, с кучей подарков для меня. Но прошёл день, другой, третий… Через неделю я понял, что если ничего не делать, то я попросту умру с голоду. К родственникам обращаться не хотелось. Они не жаловали нас и раньше, а сейчас… Я понимал, что попроси я у них помощи, и вполне смогу оказаться в детдоме. А туда мне совсем не хотелось. И я пошёл мыть автомобили в автомойку около дома.

Я ждал, ждал долго – четыре года, пока мне не стукнуло восемнадцать. Это случилось летом, сразу после того, как получил аттестат о среднем образовании. Не знаю, каким образом папина сестра с мужем узнали о пропаже моих родителей. Я не говорил об этом никому, всё время веря, что они просто задерживаются, попросту не могут прийти. И хотя вера эта с каждым прошедшим днём угасала, я продолжал убеждать себя, что ещё чуть-чуть, совсем немножко, и они войдут в уже облупившуюся входную дверь… Через несколько дней после того, как мне исполнилось восемнадцать лет, ко мне в гости нагрянули родственники. В этот день я узнал, что тётка как-то смогла переписать на себя квартиру, в которой мы жили с родителями, и оформить опеку на меня. В квартире я оказался не прописан, хотя в паспорте штамп стоял. И поскольку совершеннолетия я достиг, то мне пора было отправляться в свободное плавание, так как больше она мне ничего не была должна. И я отправился… в университет. Уехал в другой город и подал документы, а потом начал готовиться к экзаменам, понимая, что у меня остаётся единственная возможность. Сейчас-то я уже знаю, что это не так. Возможностей было много. Можно было, например, просто обратиться в полицию. Но тогда я этого не знал. Да и сейчас я бы не стал судиться с роднёй родителей, хотя бы в память о них…

До того момента, как смог получить комнату в общежитии, жил в аэропорту, подрабатывая официантом в местном кафе. Потом стало легче. Я никому и никогда не рассказывал о пропаже родителей, ни тогда, ни сейчас. Поступив, учился, как сумасшедший, желая не только ни в коем случае не попасть под отчисление, но и заработать как можно более высокую стипендию, и, если возможно, другие доплаты.

С родителями же я встречался лишь по ночам в своих снах-воспоминаниях. Мама всегда улыбалась, хвалила, радовалась вместе со мной всему, что бы я ни совершал, а папа рассказывал мне, как образовывались галактики, из чего состоят звёзды, как возникла жизнь на нашей планете. Мне было хорошо в моих снах и часто не хотелось возвращаться в реальность, особенно так было в первое время после их пропажи, когда я всё ещё верил в чудо.