Кровь и вино бесплатное чтение

Пролог

Вечерний гам деревни Йегервейл постепенно затихал. Тут были другие порядки, не как в городе: таверны закрывались еще до того, как донесется двенадцать ударов колокола главной часовни церкви Аваддона. Молодая барменша местной небольшой таверны «Заячий след» закрыла последнюю ставню на первом этаже и махнула рукой неясному темному силуэту в окне на втором. Пожилой хозяин жил над своей таверной, и чтобы не заставлять старого охотника с больной ногой спускаться туда-сюда, официантка помогала ему с закрытием.

Силуэт задул свечу и растворился во тьме. Официантка довольная отправилась домой. В ушах все еще стоял гул от постоянных разговоров посетителей. Таверны никогда не были тихим местом, но сейчас наверное вся Винная Марка не могла насплетничаться. Еще бы, такой повод! Сам Аваддон вмешался в дела своих подданных и спас их наконец от хладовцев!

Она сама лично видела как после приема в отеле «Фауст» промчались с утра пораньше верхом два всадника в масках Дружины. То были посыльные: путешествие по реке Рэйн бывает не особо быстрым, особенно в этот сезон.

«Туда им и дорога», – подумалось официантке и она улыбалась.

Она, конечно же, ни разу не сталкивалась с Дружиной. Самой её большой бедой в жизни были разбойники, которых иногда заносило в таверну «Заячий след», да чересчур перебравшие клиенты. Но все, что они могли сделать – грубо схватить за зад, или попытаться просунуть грязную лапищу в декольте.

Но и с появлением Благородного стража разбойники почти не появлялись, и официантка работала спокойно вот уже целое лето.

Девушка решила сократить путь до своего дома и пойти не по главной дороге деревни. Чего ей бояться? Охотники и рыбаки в это время спят беспробудным сном – работа таких людей начинается едва солнце покажется на горизонте. Она свернула на неосвещенный проулок и ускорила шаг. Страха не было, но было очень темно, и хотелось поскорей выйти на соседнюю улицу, которая была залита серебряным светом полной луны.

За спиной неожиданно что-то зашуршало, она вздрогнула. Решив, что оглядываться нет смысла – все равно ничего не увидит – она бросилась бежать. Но почти сразу же сильные руки схватили её. Девушка не успела закричать: сначала ладонь в кожаной перчатке зажала ей рот, а затем что-то тяжелое ударило в затылок.

Узкая полоска света в конце проулка померкла.

Глава 1

Приходить в «Приют ворона» все еще было неловко. Иола не виделась с Роландом с тех самых пор как она доделала свою работу. Мысленно она возвращалась к разговору, что прервал Ноа и Измаил. Что он хотел ей предложить? Мысль о том, что предложить он хотел какие-то неформальные отношения, одновременно и страшила, и будоражила. Бросало в жар, щеки краснели, а ладони потели.

Нет, не может такого быть. Не стоит придумывать себе, а потом горько разочаровываться.

Но как только Иола увидела Роланда за барной стойкой из головы все самоувещевания словно вылетели. Их взгляды встретились, и она сразу же опустила глаза. Нет, не может сейчас она как раньше выдерживать взгляд этих темных, умных глаз!

На полпути к барной стойке её перехватил официант. Слегка поклонившись, он сказал чтобы Иола следовала за ним. Вновь её отвели к нему в кабинет, следом зашел еще официант и поставил перед Иолой стакан яблочного сока.

Спустя несколько минут появился сам Роланд. Иола сначала подскочила на своем месте и оглянулась, затем поспешно села ровно, пытаясь сгладить бурную реакцию на его появление. Сам же Роланд нервно поправил платок на шее и сел напротив Иолы в свое рабочее кресло.

– Решили ввести яблочный сок в основное меню? – спросила Иола, крутя в пальцах бокал.

Роланд растерянно моргнул, но ничего не ответил. Он достал из ящика стола какие-то бумаги, разложил перед собой и положил руки по обе стороны от них. Иола вновь встретилась с ним взглядом, стушевалась и уставилась в точку где-то над левым плечом Роланда.

– Я пришла, потому что… – начала Иола.

– Нас прервали в прошлый раз, – закончил за неё Роланд.

Иола не удержалась и посмотрела на него. Губы Роланда тронула улыбка, и эта улыбка вновь заставила её лицо покраснеть. Иола нервно отпила еще сока.

– Д-да? – хрипло проблеяла она, покосившись на документы.

Она прокашлялась, сделала еще один глоток и отставила стакан. Надо взять себя в руки и не выглядеть жалкой овцой, которая только и может делать, как стыдливо утыкаться взглядом в пол, да стесняться смотреть на Роланда. Иола приосанилась и сцепила пальцы в замок на своей юбке.

– Видно, вы… Ты… – Роланд тоже кашлянул, словно скрывая чуть осипший в момент голос. – Пришла сюда по другому вопросу?

– Я пришла, – Иола нервно облизала кончиком языка пересохшие от волнения губы, – потому что сейчас столкнулась с Отто фон Нейманом в счетной палате.

Роланд постарался сохранить самообладание, но его пальцы нервно дрогнули и сжались в кулаки. Он кивнул Иоле, давая знак чтобы она продолжала свой рассказ. Но разговор не был долгим, и рассказ получился небольшим. Иола вскоре умолкла, а Роланд задумчиво постучал пальцами по столу.

– Не только вы владеете пером, – повторил Роланд.

– Возможно, он вновь предпримет попытки вмешаться в ваши дела? – с жаром предположила Иола. – Лучше, если вы наймете нового управляющего не из Винной марки, чтобы ему было сложнее повлиять на него!

– Почему же? – Роланд склонил голову и задумчиво посмотрел на Иолу. – Он может просто предложить больше, и любой управляющий, если он будет падок на деньги, предаст меня. Ему все равно будет на дело моих предков, на винокурню, известную по всему миру. А вот напротив, винная марчанка, которая печется о благополучии национальной гордости, внушает мне большее доверия.

– Винная… Марчанка? – медленно повторила Иола.

Роланд подвинул к Иоле документы.

– Я возвращаюсь к тому вопросу, который поднимал еще давно, – по-деловому начал Роланд. – Я хочу предложить тебе работу. Стань моей управляющей.

У Иолы перехватило дыхание. Вот что он хотел ей тогда предложить! Разочарование больно кольнуло сердце, но только мгновение длилась эта боль, ведь открывающиеся перспективы захватили все мысли. Стать управляющей самого герра Роланда фон Рихгофена! Вести финансовые дела «Хрустальной росы»! Работать на это семейство всегда было в почете, и народ Винной марки всегда знал, что на службу Рихгофены берут лучших. И пусть с прошлым управляющим произошел этот неприятный инцидент, Иоле предоставлен шанс показать себя.

Но эйфория быстро сменилась страхом что она не справится. Она же всего лишь простой счетовод! У неё нет опыта в ведении подобных дел, у неё даже нет достойного образования.

– Ты опять сомневаешься в себе. – Роланд не спрашивал, он утверждал.

Спорить не было смысла, Иола просто кивнула. Он устало вздохнул, встал и подошел к ней. Роланд протянул руку, словно хотел взять её пальцы, но передумал и положил ладонь на спинку стула.

– Я тоже не умел ничего, когда вступил в наследство, – сказал он. – Наверное, я был еще более неподготовленным к своей роли, как ты – к должности управляющего. Я могу нанять консультанта тебе, я куплю все нужные тебе книги…

Роланд осекся – Иола повернулась к нему и коснулась его ладони. Она улыбнулась и кивнула.

– Хорошо, я принимаю ваше предложение.

Роланд быстро сел обратно на свое место и вновь начал перебирать бумаги.

– Даже не узнаешь, сколько я буду платить тебе?

– Наверняка больше, чем мне платят сейчас в счетной палате, верно? – Иола вновь улыбнулась.

Шея Роланда начала краснеть и он растер её. Он пододвинул к Иоле контракт, чернильницу и перо.

Самой Иоле стоило неимоверных усилий чтобы сохранять внешнее спокойствие. Внутри у неё все кипело, сердце так тяжело билось в груди, что грохот отдавался в ушах. Она попыталась сосредоточиться и внимательно прочитать контракт. На втором пункте у Иолы распахнулись от удивления глаза.

– Три ночи в неделю пребывать на винокурне?

– Чаще я работаю по ночам, так что мне удобно если ты спокойно оставалась на ночь в особняке при винокурне. Штат горничных у меня большой, так что тебе будет оказываться всяческая помощь.

– Мне не нужна горничная, – ответила Иола, вновь возвращаясь к контракту. – Я справляюсь со своими нарядами сама.

Роланд кивнул. Иоле стало немного неловко, словно она уже ставит какие-то условия, и строит из себя черт знает что, но она поскорее отогнала от себя эти мысли. Она просто отстаивает свои границы, ничего более.

Когда Иола увидела сумму, которую ежемесячно обязуется ей выплачивать Роланд, она вновь не смогла сдержать удивления, и её брови поднялись вверх. Это в три раза больше, чем получает она! Скорее всего, она в момент стала зарабатывать больше, чем её родители. Торговаться, чтобы уменьшить свою заработную плату Иола не стала, не потеряла она еще остатки разума в присутствии герра Рихгофена!

Роланд смотрел, как Иола подписывает контракт и сцепил пальцы в замок перед собой.

– Все по условиям тебя устроило? – уточнил он.

– Да, – не поднимая взгляда от бумаг отозвалась Иола. – Более чем.

Иола поставила последнюю размашистую подпись и подула на чернила, как делала всегда. Затем она посмотрела на Роланда и не смогла сдержать еще одной радостной улыбки.

– Когда ты сможешь приступить к работе? – спросил Роланд и прокашлялся, голос его вновь предательски осип.

– Я надеюсь в счетной палате поймут и смогут уволить меня сразу же, – Иола потупилась. Совсем забыла, что в счетной палате и не думают, что она может найти другую работу!

– Если что – обращайся. Думаю, денежная компенсация более чем устроит счетную палату.

Иола не сомневалась. Только она скажет, что Роланд фон Рихгофен нанял её, сразу затребуют отступные. Хоть они и предусмотрены законом, очень редко когда их пытаются оформить – больше бумажной волокиты.

– Ты умеешь ездить верхом? – неожиданно спросил Роланд.

– Я не самая искусная наездница, но держаться в седле умею…

– Значит, костюма для верховой езды у тебя нет?

Иола отрицательно мотнула головой.

– Я пришлю к тебе с утра портного… – Роланд увидел, как Иола повела плечом и нахмурился. – Что?

– Последний раз мне так говорила Жанна.

Они неловко замолчали. Иола вздохнула и подалась вперед, смотря на Роланда.

– Прости, это никак к вам не относится. Конечно, но пусть он придет к восьми утра, в девять мне нужно быть на работе. – Иола взяла со стола небольшой пергамент для заметок и написала свой адрес. – Хоть я и увольняюсь, опаздывать бы не хотелось.

Иола протянула бумажку с адресом Роланду, он сначала замешкался, но потом взял и убрал во внутренний карман пиджака. Они одновременно встали, поняв, что разговор себя исчерпал.

– Доброго вечера, герр Рихгофен. – Иола присела в книксене.

– Можно просто Роланд.

– Доброго вечера, Роланд, – повторила Иола с улыбкой.

Роланд быстро подошел к ней, взял в свою руку пальцы Иолы и поцеловал их. В этом жесте не было ничего предосудительного, дамам часто целовали руки, но Иола вновь вся покрылась мурашками от прикосновения горячих губ.

– Доброго вечера, Иола, – проговорил он, глядя ей прямо в глаза.

Окончательно смутившись, она вышла из кабинета. Уже подходя к дому, Иола вспомнила что так поспешно бежала от Роланда, что забыла шляпку у него в кабинете. Ну что за недотепа!

Она прижала ладонь к гулко бьющемуся сердцу и тяжело вздохнула. Как ей работать, если при присутствии Роланда мысли путаются?

Глава 2

Когда Иола вернулась домой, родители еще не закончили ужин. Мама сразу же засуетилась и усадила её за стол. Она все еще переживала за то, что с дочерью последнее время приключаются различные неприятности. Но как и обещал отец – мама не ограничивала свободу, но стала вдвойне опекать её стоило Иоле переступить порог дома.

Пока мама возилась с тарелками, накладывая порцию ароматного рагу из кролика, папа кидал многозначительные взгляды на саму Иолу. Видимо, он понял что у неё опять что-то случилось, и не знает как сказать. Но он не торопил события.

– Вина? – он приподнял бутыль из темного стекла.

Иола задумалась дольше обычного – она рассматривала этикетку с эмблемой «Хрустальной росы», и её захватило чувство яркого осознания что теперь она будет причастна ко всему вину, которое производится в Винной марке.

– Меня нанял Роланд новым управляющим, – выдохнула Иола.

Мама ахнула и прижала руки ко рту, а папа расплылся в улыбке. Он взял бокал и от души плеснул и Иоле, и жене, и конечно же себе.

– Так выпьем за твою новую работу! – он поднял бокал.

Иола тоже несмело пригубила. Мама пить не спешила, она села рядом с дочерью и внимательно её рассматривала, затем погладила по щеке и начала расспрашивать подробно про условия работы. Видимо, чтобы прикидывать насколько теперь жизнь Иолы подвержена опасности. Когда разговор дошел до условия трех ночей в неделю, лицо матери посмурнело. Она возмущенно вздохнула и нахмурилась, но отец положил ладонь на её руку.

– Неужели это так необходимо? – выдохнула наконец она. Иола понимала, что первой реакции матери было запретить это.

– Роланд предпочитает работать ночью, так что ему будет удобнее, если я буду оставаться в его особняке при винокурне, – повторила его слова Иола.

– Очень неприлично! – высказала свое мнение мама. – Молодой незамужней девушке оставаться ночевать в особняке неженатого мужчины!

Иола опустила голову и постаралась отвлечься рагу, которое начало остывать. Щеки вновь начали гореть от смущения. Отец налил себе еще вина и отсалютовал бокалом.

– Это по работе, – примирительно сказал отец, но в его голосе звенел смех. – Никто не усомнится в добропорядочности Иолы. И герра Рихгофена.

– Иоле недавно исполнилось девятнадцать, – все еще бормотала мама, нервно крутя в пальцах бокал с вином.

– Ты ушла жить в казармы Ордо Корвус когда тебе исполнилось шестнадцать, – напомнил отец.

– Это другое! – мама округлила глаза и возмущенно посмотрела на него.

Иола рассмеялась. Мало того, что мама сама ушла жить отдельно от своей матери раньше Иолы, так и сразу же там познакомилась с отцом! И обвенчались они как только ей исполнилось восемнадцать. А меньше, чем через полгода родилась сама Иола, что придавало пикантности ситуации. И Иола это решила напомнить. Ганс рассмеялся, а Виола залилась краской и выпила залпом бокал.

– Мы с отцом совершенно другое дело, – проворчала она и встала со своего места. По давней привычке она постаралась избавиться от своего негодования, перемыв всю посуду после ужина.

– Но я не доела, – запротестовала Иола, притягивая тарелку с рагу и прикрывая её рукой.

– Ешь быстрее, время уже ложиться спать!

Иола переглянулась с отцом и они вновь рассмеялись. Наверняка ей будет не хватать таких ужинов с родителями, но с другой стороны – она уже достаточно взрослая, и пора учиться жить самостоятельно!

Ровно в девять утра следующего дня Иола вошла в кабинет своей начальницы. Не смотря на высокую должность, этот кабинет был очень тесным: ведь по всем трем стенам стояли высоченные шкафы с документацией. Иола всегда терялась в догадках что именно там хранится, да и еще в каком количестве.

– Проходи, садись, – отрывисто бросила начальница, не поднимая головы от заполнения очередного документа.

Иола села на жесткий деревянный стул и сцепила пальцы в замок. Она еще какое-то время подождала, вдруг начальница решит поднять на неё взгляд. Но. видимо, она решила что вопрос у Иолы не особо достойный её безраздельного внимания.

– Мне предложили другую работу с лучшими условиями. И я хочу уйти из счетной палаты сегодня же, – выпалила Иола.

Почему-то увольняться было ужасно страшно. Она понимала, что не самый лучший момент – работников не так много, а сезон выставления счетов в полном разгаре. Внутри засело чувство стыда перед начальницей. Стыд за то, что она подводит её.

– Сегодня же?

Начальница отложила перо и документ и посмотрела внимательно на Иолу. Под строгим и несколько неприятным взглядом стало неуютно, и Иола нервно заерзала на стуле. Это расценилось как слабость, и начальница начала давить:

– Но я не могу тебя отпустить сегодня же! Ты же знаешь, в счетной палате не хватает людей, скоро Вайнлиз и окончание общего расчетного периода. А ты, между прочим, то тянула с расчетами, – начальница выразительно посмотрела на Иолу, намекая на ситуацию с исправлениями счетов герра Роланда фон Рихгофена, – то в отпуске была. По… Особым причинам. Нет, – она покачала головой. – И не проси. Поговорим о твоем уходе после праздников. Можешь возвращаться к работе.

Начальница махнула Иоле рукой и вернулась к документации. Иола вздохнула, но с места не сдвинулась. Как её взбесило такое пренебрежение! Сейчас она ей покажет.

– Я уже заключила контракт. Сегодня мой последний день работы в счетной палате, – отчеканила Иола.

– Послушай, Иоланта, – раздраженно бросила начальница. – Ты сама знаешь правила – если тебе, и твоему новому работодателю, – она насмешливо выделила последнее слово, – так важно чтобы ты закончила работать сегодня же, надо оформлять отступные. У нас сейчас нет времени возится с этим!

– Направьте запрос герру Роланду фон Рихгофену на «Хрустальную росу», и он более чем удовлетворит ваш запрос на отступные.

Иола получила ровно такую реакцию, какую ожидала. Рука начальницы дрогнула и она посадила чернильную кляксу на почти доделанный документ. Но она даже не заметила этого – она со смесью страха и зависти глядела на Иолу.

– Р-рихгофену? – переспросила она и откинула перо. – Тебя нанял герр Рихгофен?

Иола кивнула. Начальница одним резким движением открыла нижний ящик стола и достала кипу шаблонов. Она перебрала их и протянула ей бланк на увольнение одним днем.

– Заполняй, а я пока… – Бумага опять зашелестела. – Отправлю документы на отступные.

Тишину нарушал лишь скрип пера да стула под начальницей. Иола то и дело кидала взгляды из-под полуопущенных ресниц. На бледных скулах начальницы появились розовые пятны: свидетели сильного нервного возбуждения.

– Держите, – Иола протянула ей заполненное заявление.

Начальница едва глянула на него, подписывая и ставя печать.

– Отнеси его в нашу расчетную бухгалтерию и забери расчет.

Иола не стала ничего уточнять, встала и направилась к двери.

– Спасибо, – произнесла Иола, взявшись за ручку двери.

– Спасибо за твою работу, – бросила начальница, вновь не глядя на Иолу.

Иола вышла, оставив позади неприятную начальницу.

Все получилось даже быстрее, чем она думала. Уже через полчаса Иола покинула стены счетной палаты. В сумке у неё была всякая личная мелочевка с рабочего места, а в руках чек. Руки чесались сразу же потратить все, и она поняла, что не находит ни одной причины так не делать. Иола провела рукой по невзрачному платью: почти весь её гардероб подчинялся внутреннему дресс-коду счетной палаты.

Теперь у неё его нет и она работает на богатейшего и красивейшего человека Винной марки. И она собирается выглядеть под стать ему. Хотя бы чуть-чуть!

Глава 3

Донна удивилась, завидя Иолу на пороге её дома в столь ранний час. У неё был выходной, и она привыкла спать почти до обеда. Она с готовностью отозвалась на предложение Иолы пройтись по магазинам и потратить кучу денег на одежду, но прежде ей нужно было хотя бы умыться.

– Зайдем тогда позавтракать куда-нибудь? – спросила Донна бегая через гостиную то к рукомойнику, то в свою комнату за платьем, а потом и за чулками.

– Конечно! Я не успела позавтракать тоже…

Иола утонула в диванных подушках. Донна тоже жила с матерью, и она обожала максимальный комфорт. Сама Иола очень любила гостить у Донны в детстве, ведь её мама так отличалась от её! И даже то, что она растила свою дочь одна, ни разу не ужесточили фрау Леонор.

– Можно зайти в бутик, где шьет мама! – прикидывала Донна. Она наконец умылась и сделала прическу: собрала свои длинные каштановые локоны в красивую косу, вплела атласную ленту в тон юбке и довершила свой образ заколкой в форме яркого бутона астры. – А вообще! – Донна уперла руки в боки и нависла над подругой. – У тебя опять что-то случилось и тебе дали отпуск? Или ты решила наконец первый раз в жизни прогулять работу?

Иола прежде чем ответить, накрутила на указательный палец кисточку одной из декоративных подушек, а затем размотала.

– Ну… Я уволилась из счетной палаты.

Донна громко рассмеялась. Она упала на диван рядом с Иолой и притянула в крепкие объятия.

– Вот это да! Чем планируешь заниматься теперь? – Донна хитро посмотрела на Иолу и ухмыльнулась. – Неужели подашься в пажи Ордо Корвус? Подсела на острые ощущения?

– В каком-то смысле, – осторожно ответила Иола. – Меня нанял Ро… – Иола осеклась. – Герр Рихгофен чтобы я и дальше занималась его бухгалтерией.

Иола почувствовала, как руки Донны отпустили её и заглянула подруге в глаза. Донна попыталась выдавить из себя улыбку, но получилось криво. Иола сама отодвинулась от подруги, давая ей пространство, ведь она понимала как эта новость может расстроить.

– Скажи мне честно, Иола, – не глядя на неё произнесла Донна. – Ты что-то чувствуешь к Роланду?

Такая прямота выбила почву из-под ног у Иолы. Она опять принялась крутить кисточку уже от другой декоративной подушки и рассматривать белые следы на пальцах от нитей.

– Тайная работа с ним и опасность, в которой мы все оказались, сблизила нас… – промямлила Иола.

Донна схватила её за запястье и сжала, тем самым заставив посмотреть на себя. Иола уставилась в глаза Донны, на которых закипали слезы, но выдержала этот пронзительный взгляд. Она накрыла вмиг похолодевшие пальцы подруги.

– Ответь прямо, – потребовала Донна дрогнувшим голосом. – Ты влюбилась или нет?

– Мне кажется что да, – наконец выдавила из себя Иола.

Она готовилась ко всему: к тому, что Донна перестанет общаться с ней, что она влепит на эмоциях пощечину… Но ничего этого не было. Донна глубоко вздохнула и рукавом утерла слезы. Она улыбнулась Иоле, и эта улыбка была совершенно искренней!

– Ладно, когда-нибудь это должно было случиться!

– Что? – непонимающе спросила Иола.

– Мы влюбились в одного мальчика.

Мальчика… Как же! Когда они были все детьми, Донна очень часто влюблялась в соседских мальчиков и юношей из гильдии Путешественников, а её споры с другими такими же влюбчивыми девочками были по накалу страстей сопостовимы с войнами между Империей и Княжеством. По крайней мере, маленькой Иоле так казалось. Но каждый раз, когда Донна завоевывала внимание или же терпела поражение, она обнимала её и вздыхала о том, как же хорошо, что вкус у них совершенно разный.

Но теперь вкус у них совпал, и Донна приняла это. Было глупо и некрасиво со стороны Иолы иметь такое невысокое мнение о своей подруге: они уже давно не дети.

– И что же… Что же нам делать? – пролепетала Иола, все еще не зная как себя вести после того, как призналась Донне в своих неожиданных чувствах к Роланду.

– Мы планировали пройтись по магазинам, зайти к маме обязательно, ведь она может показать и продать нам наряды к Вайнлизу заранее, а еще хочу виноградный шорле и вафли на завтрак!

Донна вскочила и потянула Иолу за руки.

– Шустрее, нечего нос вешать и что-то плохое думать! Пока мы тут сидим, разберут все твои любимые яблочные слойки!

Иоле до сих пор было непривычно гулять по Фрайебургу в разгар рабочего дня. Но в компании Донны было легко отделаться от зудящих мыслей о счетной палате и работе в целом. Сначала они плотно позавтракали в любимом местечке «Сытная вафля», Донна даже уговорила взять шорле на основе вина, а не минеральной воды. Ну и что, что часы еще не показывают полдень, они взяли огромную порцию сытных вафлей с ветчиной и яйцом! Немного алкоголя лишь поможет пищеварению, так говорят фрайебургские врачи.

В лавках было заметное оживление. Много горожан решили начать приготовления к праздничной неделе заранее. Донна уговаривала Иолу радикально пересмотреть свой гардероб, но отойти от сдержанного стиля совсем не удалось.

Только ближе к вечеру деньги наконец закончились, и они довольные сели за последний свободный столик в «Удачной охоте».

– Вот уж удачная охота! – устало, но довольно произнесла Донна, пристраивая свой последний сверток на гору остальных их покупок, которые они положили на третий стул.

Иола чувствовала, что ужасно проголодалась. Ощущения легкой тяжести после завтрака давно позабылось, и она готова была съесть целого поросенка! Но не успели они накинуться на еду, как к их столу подошел Хоффман. Иола бросилась обнимать друга, с которым она действительно давно не виделась. Донна же осталась сидеть на месте, ограничившись лишь сдержанным кивком.

– Посидишь? – спросила Иола.

– Не отказался бы! С утра на ногах, весь в делах, даже не успел толком позавтракать. – Хоффман с готовностью кивнул и его взгляд остановился на заваленном покупками стуле.

– Как жаль, что места нет, – проговорила Донна.

– Что ты такое говоришь, Донна? – удивилась Иола. – Давай попросим вынести еще один стул.

Хоффман принципиально не смотрел на Донну. Любезный официант сразу же подтащил еще один свободный стул и принял заказ. Иола уставилась на друга – редко можно было увидеть его без доспехов ордена. Он положил рядом с собой на стол сверток со своей покупкой и сложил перед собой руки.

– Ощущение, что сто лет не виделись, Иола! – улыбнулся он ей. – Надеюсь у тебя все хорошо. Я думал, твой отпуск уже подошел к концу, не ожидал тебя в такое время увидеть!

– Я уволилась из счетной палаты сегодня, – ответила Иола.

Хоффман тоже несказанно удивился, но тоже обрадовался этому решению. Он считал что Иоле вполне по силам продолжить дело её родителей – служить в ордене.

– Совсем скоро церемония вступления в орден! В этот год магистресса решила провести её раньше, чем церемонию возведение в рыцари. Но мне казалось, что списки пажей на этот год уже сформированы.

– Я не вступаю в орден, – пояснила Иола и чуть неловко улыбнулась. Она не сдержалась и бросила взгляд на притихшую Донну, которая сосредоточенно разрезала свой стейк на маленькие кусочки. – Я заключила новый контракт, и теперь работаю на герра Рихгофена.

Хоффман не удержался и присвистнул. Он еще раз поздравил Иолу с новой должностью, и пожелал чтобы опасные приключения обошли её стороной.

Ему наконец принесли заказ и за столом повисла неловкая пауза. Каждый был занят своим блюдом, но разговор никак не хотел клеится. В какой-то момент и Донна, и Хоффман одновременно потянулись к стоящей в центре стола салфетнице. Их пальцы соприкоснулись, она резко отдернула руку и смахнула локтем нож, а он выругался.

Иола отложила приборы и вновь осторожно посмотрела и на подругу, а затем на друга. Донна поджала губы и выразительно ответила взглядом, в котором читалось: «Зачем вообще пригласила его за наш стол?».

– Спасибо, – Донна поблагодарила официанта, который незамедлительно подошел и вынес ей чистый нож. – И можно мне сразу счет.

– И мне, – незамедлительно сказал Хоффман, хотя он еще не доел.

Донна опять кинула на него недовольный взгляд, но Хоффман не заметил – он опять смотрел на Иолу.

– Викторию опять не возведут в ранг рыцарей.

– Я не понимаю, почему? – охнула Иола. Виктория стала пажом даже раньше Хоффмана.

– Я слышал… – он чуть наклонился к Иоле и понизил голос. – Кто-то в ордене не хочет, чтобы она становилась полноправным рыцарем.

– Но почему?

Хоффман лишь пожал плечами. Он положил ладонь на сверток и впервые за встречу посмотрел на Донну. Она приосанилась и с вызовом посмотрела на него.

– Ты опять будешь открывать Вайнлиз? – спросил он.

– Верно, – не без гордости сказала Донна. – Как и в прошлом году, у меня будет ведущая партия в танце тысячи ветров.

Этот танец был национальным достоянием Винной марки. Знали его все, но лишь немногие танцевали его так мастерски, как это делала Донна. Иола знала, что и в танце она выкладывается вовсю лишь для того, чтобы Роланд её заметил. И правда, как бы было романтично: завороженный движениями и энергетикой Донны герр Рихгофен находит её после выступления и отдает свое сердце. Но, видимо Роланд совершенно не разбирается в танцах.

– Это тебе. – Хоффман пододвинул к Донне сверток.

Она вскинула брови, но все таки развязала аккуратные узлы на бечевке и развернула бумагу. Внутри оказалась ткань, Донна осторожно взяла её на ладони и оценила качество нити. Разбиралась она в тканях едва ли хуже, чем её матушка. Подушечками пальцев она осторожно провела по серебряной вышивке. Иола подалась вперед чтобы тоже получше рассмотреть подарок Хоффмана. Цвет был необычайно красивым, как безоблачное небо Фрайебурга.

– Увидел, и сразу подумал что тебе этот цвет к лицу.

– Откуда ты это взял? – тихо спросила Донна.

– Ну… – Хоффман замялся и неловко растер шею. – Купил.

– Где?

– Когда хладовцы бежали из Фрайебурга, они мало что взяли с собой. Орден забрал все, что они оставили в «Фаусте», и хотели устроить закрытый аукцион среди наших лавочников и купцов. Я узнал о нем, упросил лейтенанта Ноа показать мне перед тем, как самое лучшее раскупят… И вот, – немного неловко закончил свой рассказ он.

– Ого, а я не знала что Орден решил поживиться тем, что оставили хладовцы, – проговорила Иола.

– А я не вижу в этом ничего такого, – пожал плечами Хоффман. – Все деньги ушли в казну, слышал, магистресса хочет отстроить новые дозорные башни и дать прибавку к зарплатам дозорных.

– Так много денег заработали?

– Лора рассказала Ребекке, что очень…

Донна резко завернула ткань в упаковку и едва ли не швырнула её обратно Хоффману.

– А что это ты своей Бекки ничего не купил? – грозно проговорила Донна.

Лицо Хоффмана приобрело отрешенное выражение. Он уставился на перекошенное от гнева личико Донны и приподнял удивленно брови.

– Мне нужно отчитываться перед тобой, что я и кому покупаю?

– От тебя мне ничего не нужно! – вскричала Донна.

– Донна! – Иола попыталась остановить и успокоить подругу.

Но не тут то было! Она порывисто схватила свои покупки и умчалась восвояси, не попрощавшись и не оплатив счет. Иола устало рухнула на свое место и покачала головой. Хоффман вздохнул и растер виски.

– Ты прости её… – начала Иола и положила на ладонь друга свою.

– Я просто не понимаю, – раздраженно бросил он. – Она никого кроме как Рихгофена не видит, она столько раз отшивала меня и давала понять, что мы друзья и только. Но стоило мне попытаться построить личную жизнь, так она как с цепи сорвалась! Сколько мне нужно еще страдать, чтобы Донна была счастливой?! – в сердцах бросил он.

Иола подвинула стул ближе и обняла Хоффмана. Какое-то время они сидели, прижавшись друг к другу. Слов нужных не нашлось, но они будто были и не нужны. Наконец Хоффман погладил Иолу по спине и распрямился.

– Хочешь, я занесу это маме Донны и она сошьет ей платье на Вайнлиз? – предложила Иола.

– Я… Не знаю… Думаешь, стоит? – Хоффман начал убирать ткань обратно в бумагу, но Иола видела, что он просто нашел чем занять руки.

– Ну, или отнеси сам!

Хоффман перевязал бечевку пятью узлами, прежде чем ответил.

– Я сделаю это сам.

Он встал, расплатился по своему счету и заплатил за Донну. Он наклонился и поцеловал Иолу в лоб на прощание.

– Спасибо за все, Иола.

Хоффман ушел, оставаться одной не было смысла. Иола взяла все свои обновки гардероба и отправилась домой. От хорошего настроения не осталось и следа: все её мысли по дороге были заняты только тяжелыми размышлениями о рушащейся дружбе между Донной и Хоффманом.

Глава 4

Кучер с «Хрустальной росы» с раннего утра стоял под окнами дома Иолы. Это породило определенное неудовольствие со стороны фрау Газенкампф, но ничего с этим поделать было нельзя.

– Наверняка, завтраком меня накормят уже на месте! – успокаивала Иола, глядя в зеркало и завязывая ленты от своей дорожной шляпки.

– Неужели в первый же день работы нужно уезжать с вещами? – Мама указала на туго набитый саквояж стоящий рядом.

– Я просто его собрала заранее! – Иола повернулась к матери и, встав на носочки, обняла её за шею. – Один раз отвезу вещи, и больше не буду думать об этом!

Виола тяжело вздохнула и обняла дочь в ответ. Она горячо расцеловала её в щеки и взяла лицо в ладони.

– Будь осторожна, ты поняла?

В глазах матери читалось беспокойство и Иола чуть нахмурилась. Конечно, её мама всегда беспокоилась о ней, пускай и не всегда оправдано. Но тут ей интуиция подсказывала, что повод есть. Она напрямую спросила чего именно ей бояться, но вопрос оказался без ответа. Мама еще раз поцеловала её в лоб и отступила.

– В любом случае, я теперь официально работаю на герра Рихгофена, и он может заботиться о моей безопасности открыто!

К ним вышел отец, который только только закончил завтрак. Он тоже обнял Иолу и подхватил её саквояж. Также он настоял что они проводят её до экипажа.

Стоило семейству Газенкампф выйти на улочку, как кучер спрыгнул со своего места и поклонился им. Он забрал из рук отца саквояж и приладил его на сидение.

– Герр Рихгофен передает герру и фрау Газенкампф свои наилучшие пожелания и предупреждает, что фройлян сегодня остается у него на ночь! – сообщил кучер и еще раз поклонился.

Румянец обжег щеки Иолы и она склонила голову чтобы шляпка скрыла это. Лицо матери недовольно вытянулось, а отец наоборот расплылся в хитрой улыбке.

– Пусть в следующий раз вместе с пожеланиями передаст бутылочку чего-нибудь вкусного, – подмигнул он.

Иола закатила глаза, а кучер с готовностью кивнул и еще раз отвесил поклон.

– Все, мне пора, а то вдруг на завтрак опоздаю! – Иола еще раз обняла родителей.

Кучер помог забраться Иоле в ландо и удобно устроилась на мягком сидении. Она помахала рукой родителям. Поводья тронули лошадей и они резво двинулись вперед.

Вскоре Иола поняла, что лучше бы она поехала самостоятельно, воспользовавшись услугами городских извозчиков. Катящийся по утренним улицам Фрайебурга богатый экипаж с гербом семьи Рихгофен на дверях привлекал внимание. Некоторые даже останавливались, открывали рты, тыкали пальцами. А пара особо упорных детишек попытались бежать вровень с колесами, чтобы точно увидеть кто это такой сидит.

Иола вжалась в спинку сидения и вновь наклонила голову чтобы шляпка скрыла её лицо. Удивительно, раньше она так радовалась что её дом почти в центре города, а теперь жалела что пришлось так долго ехать по главной улице. Но вот экипаж выехал из городских стен, кучер прикрикнул на лошадей и щелкнул поводьями. Иола чуть расслабилась и подставила щеки под свежий утренний ветерок.

Совсем скоро на резвых отдохнувших лошадях они въехали в Йегервейл. Иоле подумалось, что она тут давно не была. Казалось, целая жизнь прошла как она разносила листовки счетной палаты, купила вырезку и на неё напали бандиты.

Внимания их экипаж получил сравнительно меньше, что не могло улучшить настроение Иолы. Большая часть жителей были на охоте, а те, кто занимался другими ремеслами были заняты более важными делами: открывали лавки и готовили товары на продажу.

Дорога после Йегервейла постепенно сужалась и петляла сквозь высокие старые деревья. Кучер чуть сбавил скорость и внимательно поглядывал по сторонам: в этих лесах водилось много живности и очень часто они выскакивали на дорогу. Встреча с диким кабаном, который с яростным визгом таранит ландо, не входила в его планы.

Иола тем временем достала из саквояжа справочник по бухгалтерии и управлении который недавно выписала из Луо и углубилась в чтение. Но из-за волнения предстоящей встречи с Роландом она то и дело отвлекалась от скучных параграфов о стандартах подачи таможенных деклараций.

Лес расступился и экипаж теперь мчался вдоль реки. Иола отвлеклась от книги и начала рассматривать воды Рэйна. Могучая широкая река сейчас была спокойной. Гладкая темная гладь лишь иногда покрывалась рябью от набежавшего ветерка. На противоположном крутом высоком берегу начали вырастать террасы с виноградниками. Сейчас вовсю шла уборка урожая перед Вайнлизом, так что между стройными рядами винограда сновали люди в широких соломенных шляпах с огромными корзинами.

Через Рейн было перекинуто множество мостов. Один из самых широких был как раз тот, который соединял окрестности Фрайебурга и винокурню Рихгофенов. По легендам этот каменный мост был заложен предком Роланда. Мост никогда не ремонтировался и не обновлялся, хотя ему было очень много веков. Поглядеть на чудо инженерной мысли каждый год приезжали многие каменщики с Империи и инженеры с Вольных полисов. Иола слышала, что строить мост помогал сам Корифей, так что удивляться чудесному мосту не стоит. Наверняка, он вложил часть своей магии в эту постройку.

Звонко стуча подковами по каменной кладке, лошади пересекли по мосту реку и вновь пустились в галоп. Леса сменились виноградниками и полями. Иола поняла, что они подъезжают и заволновалась еще больше. Она пальцем начала ковырять корешок справочника, затем спохватилась, отругала себя и положила его обратно в саквояж.

Дорога в очередной раз плавно повернула и перед Иолой начал вырастать особняк Рихгофенов, мельница и винокурня. Лошади перешли на шаг, въехали в распахнутые ворота и плавно остановились у главного входа.

Иолу уже ждали. Сам Роланд подал ей руку и помог выбраться из экипажа. Позади него стояли две горничные и дворецкий. Он их представил и спросил, нужно ли Иоле время чтобы отдохнуть от дороги или она сразу присоединится к нему за завтраком.

– Дорога не утомила меня, – сказала Иола, – но я проголодалась.

Роланд едва заметно кивнул и предложил свой локоть Иоле. Дрожа от бури эмоций она положила пальцы на сгиб его руки и позволила себя увести самому Роланду фон Рихгофену себя на завтрак.

Он был накрыт на террасе с видом на оранжерею и пышные кусты малины. Иола осторожно присела в плетеное кресло и скованно огляделась. Ей было непривычно, как вокруг неё хлопотал дворецкий. Стол ломился от разных блюд – тут были и серебряные тарелки с вяленым мясом, и блестящий от жира жареный бекон с яичницей, и сосиски, жареные ломти хлеба с пышными румяными булочками. Вместе с этим мясным изобилием стояли этажерки с пирожными и кексами, вазочки с разнообразными вареньями.

– Тебя что-то смущает? – спросил Роланд.

– Я… Не знаю как выбрать из всего этого разнообразия, герр Рихгофен, – пояснила Иола. – Я не привыкла к такому… Изобилию.

– Верно, потому что герр Рихгофен не удосужился заранее узнать у вас предпочтения в еде, фройлян Газенкампф, – неожиданно вмешался дворецкий.

Он бросил недовольный взгляд на Роланда, который устало закатил глаза. Дворецкий поклонился удивленной Иоле и спросил с самым заинтересованным видом о том, что она предпочитает есть на завтрак, обед, ужин. Пьет ли вино, или предпочитает как и герр Рихгофен виноградный сок? Или, может быть, ей будет угодно вечером после ужина выносить бокал бренди или коньяка?

Иола бросила быстрый взгляд на Роланда, не совсем понимая как ей на это все реагировать. Он едва заметно кивнул и сосредоточился на булочке, которую сосредоточенно намазывал сливочным маслом. Дело и правда требовало внимание, ведь масло все еще было недостаточно мягким.

– Я непритязательна в еде, просто пусть мне дают что-то одно на усмотрение повара, – скромно сказала Иола.

– Она любит яблочный сок, – дополнил Роланд.

Иола чувствует, что краснеет.

– А бренди после ужина? – в надежде спросил дворецкий.

– Можно как-нибудь попробовать…

Весьма довольный ответом, дворецкий поклонился и оставил хозяина и новую управляющую наедине. Иола решила плотно позавтракать, так как не знала, как сегодня будет проходить её рабочий день. Не отказала она себе и в сладком пирожном.

Завтракали молча. Иола то и дело встречалась взглядом с Роландом, и они оба быстро отводили глаза. Когда они почти доели, на террасу вновь вошел дворецкий со стопкой писем и свежей газетой.

– Отнеси это сразу в мой кабинет. Позже займусь. – Роланд посмотрел на Иолу. – Пусть фройлян Газенкампф проведут в её комнату, а затем тоже в мой кабинет.

– Как будет угодно, – дворецкий поклонился.

Иола встала и проследовала за дворецким. Особняк Рихгофенов был большим, но никого из слуг она не видела и оттого он ей казался мрачноватым и неприветливым. Но стоило ей подумать о том, что никого нет, как к ней вышла горничная. Дворецкий махнул ей рукой и она кивнула.

– Пройдемте за мной, фройлян.

Они все втроем поднялись на второй этаж по широкой лестнице, но Иолу повели направо, а дворецкий направился налево. Её комната была в самом конце длинного коридора. Служанка открыла ключом дверь и протянула его ей. Это немного удивило Иолу, но она сжала маленький бронзовый ключик и положила в карман.

Комната была просторной и светлой. На одноместной кровати что стояла у стены уже лежал её саквояж. Убранство было совершенно обычным, но в каждой складке занавески, в каждом блике натертого до блеска деревянной панели виднелось богатство.

– Эта комната с ванной, – служанка открыла неприметную дверь, которая почти слилась с деревянными панелями и Иола не заметила её. – Только скажите, вам сделают горячую ванну.

– Спасибо.

– Вчера вечером доставили ваши костюмы для верховой езды, – продолжила служанка и положила руку на огромный комод, – если вы решите переодется звоните в этот колокольчик. Я сразу же приду! – Она указала на золоченый шнурок с кисточкой у входной двери.

Иола чтобы не повторять из раза в раз «Спасибо», она ограничилась кивком головы.

– Нужно ли вам время чтобы привести себя в порядок перед визитом к герру Рихгофену? – спросила она.

– Нет, пойдемте уже работать! – с готовностью отозвалась Иола.

Служанка чуть улыбнулась, посмотрев Иоле прямо в глаза. И провела её в кабинет Роланда.

Однажды она была тут, когда привезла выписку с огромным долгом по налогу. Но тогда она совершенно не думала разглядывать кабине, а сейчас с огромным любопытством крутила головой. В просторной комнате с огромными окнами стоял дубовый рабочий стол, за которым сейчас и сидел Роланд. Перед ним стоял низкий столик и два широких кожаных дивана друг напротив друга. На стенах висели портреты мужчин, которых объединяла одна внешняя особенность – черные длинные волосы и непроницаемый взгляд умных черных глаз. Позади Роланда висел портрет его отца. Иола лишь пару раз мельком видела его в детстве, и, если честно она едва ли поняла кто это изображен, если бы эта картина висела в другом месте.

Абелард фон Рихгофен имел отталкивающую внешность: черты его широкого лица были остры, на волевом подбородке глубокая ямка, глаза глубоко посаженные выглядели еще угрюмее за счет широких бровей.

Иола перестала рассматривать портрет и опустила взгляд ниже, на лицо сына этого человека. Роланд поднялся и она, смутившись, уставилась перед собой.

Роланд подождал, пока служанка выйдет из кабинета и подошел к Иоле. На мгновение он замешкался, словно не знал что сказать, затем сцепил руки за спиной и оглядел свой кабинет, будто и сам в первый раз сюда пришел.

– Как ты наверное догадалась, это мои предки, что до меня управляли винным делом, – произнес он.

– Но не все, – подметила Иола.

Мимолетная улыбка тронула губы Роланда и Иола невольно залюбовалась, как его черты лица смягчились, и он стал еще более красив.

– Как говорил мой отец – каждый выбирает того, кто вдохновляет больше всего. – Роланд повернул голову и задумчиво посмотрел на портрет своего отца. – Остается только надеятся, что после моей смерти мой наследник и потомки не запрячут мою физиономию в хранилище навеки. – Он нахмурился, смутившись, и прокашлялся.

– Разве сыновья могут не вдохновляться примером отца? – удивилась Иола.

– Не всегда. – Роланд пожал плечами. – Портрета моего деда в этом кабинете я никогда не видел.

Иола постыдилась дальше развивать эту тему и неловко умолкла. Роланд вкратце рассказал о тех, чьи заслуги и работу он берет себе в пример. Все они были новаторами своего времени, которые улучшали процессы виноделия и расширяли семейное дело, при этом не забывая служить и помогать народу Винной марки.

Про отца он ничего не сказал. Иола увидела затаенную боль в его глазах и не стала настаивать. Ей так захотелось взять его за руку, вновь ощутить тепло его кожи. Но поможет ли ему это, оценит это как попытку поддержать, или же её прикосновения будут неуместны и вызовут лишь раздражение?

– Пойдем, я покажу тебе твой кабинет, – нарушил молчание Роланд.

Он шагнул к своему столу, захватил пару утренних писем и указал еще на одну едва приметную дверь у камина.

Её кабинет был сравнимо меньше, конечно же, но тоже поразил Иолу своим удобством. Тут был и удобное рабочее место у окна, и небольшой диван с пышными бархатными подушками. Чайный столик перед ним был украшен вазой со свежими цветами и корзиной фруктов.

Роланд подошел к огромному, во всю стену, шкафу с папками провел пальцами по корешкам. Она узнала эти гроссбухи, ведь совсем недавно она их проверяла.

Он протянул Иоле письма.

– Приступай. Если будут какие вопросы – обращайся. – Неожиданно он улыбнулся, а его глаза озорно блеснули. – Мой кабинет тут, недалеко.

Иола отвесила ему шутливый книксен и взяла почту. Роланд еще мгновение стоял перед ней, смотря не мигая. Затем он кивнул и оставил Иолу наедине с её работой.

Первым делом Иола уселась на свое новое кресло, поерзала, а затем с удовлетворенным стоном откинулась на мягкую спинку. Как никогда она остро ощутила насколько суровыми были её условия труда в счетной палате: один общий зал на почти сотню счетоводов, постоянный шум от скрипа перьев, шуршания пергамента и гул приглушенных бесконечный шепотков.

Тут же было тихо, лишь за окном приятно шуршали кусты от редких порывов ветра, да едва слышные песни птиц, что пели в зарослях виноградников.

Иола взялась за нож для писем и открыла первое. Ага, счетная палата. Интересно, Роланд специально подсунул ей письмо с запросом на отступные, или даже не задумывался?

В конверте лежал чек, запрашивающий пятьдесят тысяч крон. Ничего себе! Это же два её жалованья счетовода. Ничего себе аппетиты у её бывшей начальницы. Иола даже хотела пойти и уточнить у Роланда, готов ли он выплатить эти деньги, но вовремя спохватилась.

– Он говорил что заплатит любые деньги, – пробормотала Иола себе под нос, рассматривая печати. – Значит так оно и есть.

Она поставила свою размашистую подпись и не без удовольствия поставила печать. Отложив его в красивый деревянный лоток на отправку, она заглянула в конверт, чтобы точно убедиться что ничего не пропустила.

Второе письмо было не таким интересным. Иола села дальше разбирать стопку чеков и квитанций и прилежно заносить все это в начатый гроссбух.

Глава 5

После обеда Роланд предложил Иоле отправиться в небольшую ознакомительную конную прогулку по ближайшим землям. Она не думала, что испытание её мастерства наездницы случится так быстро, но согласилась.

Конюшня Рихгофена не была такой большой, как рисовала себе в воображении Иола. Видимо, лошади не были особой страстью Роланда. В самом дальнем и самом просторном деннике виднелась голова Палача. Стоило ему только учуять хозяина, как он всхрапнул и начал нетерпеливо рыть могучим копытом сено. Роланд не обратил на эти заигрывания своего питомца никакого внимания и подвел Иолу к деннику поменьше. Там сидела изящная гнедая кобыла с длинной черной гривой.

Как только она завидела людей, она изящно поднялась на ноги и потянулась к Роланду. Он дал ей обнюхать свою ладонь, а затем попросил Иолу сделать тоже самое.

– Главное не бойся, – произнес он, легонько касаясь спины Иолы, приглашая подойти еще ближе.

Иола не без трепета протянула ладонь. Кобыла игриво раздула ноздри и ткнулась мокрым носом в пальцы Иолы. Она засмеялась, и, осмелев, погладила изящную мордочку, а затем провела ладонью по длинной гриве.

– Её зовут Жрица, она дочь Палача.

Иола напряглась и замерла. Она с подозрением уставилась на кроткую гнедую. В голове сразу же пронеслись картины, что в один момент Жрица тоже покажет свой строптивый характер и затопчет её в приступе неудовольствия. Роланд улыбнулся растерянности Иолы и заверил, что Жрица не унаследовала вредный нрав своего папаши, и из всех его отпрысков имеет самый миролюбивый и послушный характер, который проверен объездчиком и самим Роландом.

– Герр Рихгофен, позволите подготовить лошадей к прогулке? – В денник заглянул конюший.

– Тебе подготовить, или хочешь сама это сделать? – уточнил Роланд.

– Я бы хотела чтобы мне показали, – с энтузиазмом откликнулась Иола. – Хочу сама уметь готовить себе лошадь в случае чего.

Роланд задержал взгляд на Иоле, и ей стало неловко от такого долгого взгляда. Неужели, ему не понравилась её самостоятельность? Конюший тоже будто бы стушевался, и заверил что фройлян не по статусу заниматься этим. Иола поникла, Роланд мотнул головой и приказал конюшему готовить Палача, а они сами тут разберутся.

– Главное правильно установить седло, – принялся объяснять Роланд. – Бери его.

Иола подошла и взяла его: несмотря на то, что оно было сравнительно небольшим по сравнению с теми, которые она видела у рыцарей Ордо Корвус и самого Роланда, было тяжеловато. Сам Роланд накинул потник и объяснил для чего он нужен.

– Чтобы седло не скользило, а спина лошади не прела, – повторила Иола.

Роланд помог водрузить седло на спину Жрице и объяснил как затягивать подпругу. Иола внимательно слушала и делала все, как ей велели. Она настолько сосредоточилась на лошади и седле, что совершенно не замечала что Роланд то и дело накрывал её ладони своими, чтобы нагляднее показать то или иное действие.

Готовили Жрицу дольше привычного, но она стояла смирно и даже лишний раз не дергалась. Наконец все было готово и Иола сделала шаг назад, чтобы рассмотреть итоги своих стараний.

– Послушная девочка. Иола, – Роланд обратился с ней, – можешь угостить её перед дорогой. У входа должно быть ведро со свежей морковью.

Иола кивнула и вышла из денника. За спиной у неё послышалось недовольное ржание и она оглянулась. Палач тянул шею из своего денника, видимо, искал своего хозяина. Его глаз горел недобрым огнем. Иола быстро сходила за морковью и взяла несколько кусочков. Может, Палачу тоже нужно угощение?

С этими словами она протянула пару кусков моркови Роланду. Он ухмыльнулся, и взял их.

– Возможно, ты с таким подходом и сможешь подлизаться к нему. Выводи Жрицу на улицу.

Иола, едва дыша, взяла Жрицу под уздцы и медленно вывела её. Палач увидел Жрицу и толкнул грудью дверь в свой денник.

– Ну, хватит придуриваться! – спокойно сказал ему Роланд, направившись к нему и подкидывая на ладони морковь. – Иначе ничего не получишь.

И, о, чудо, Палач успокоился и отошел вглубь своего денника. Иола вышла на улицу и неуверенно огляделась. Что дальше? К ней тут же подскочил конюший с ящиком, но Роланд сказал что он сам поможет Иоле.

– Не всегда будут ящики или камни, – пояснил он.

Он передал поводья Палача конюшему и опять подошел к Жрице. Он еще раз проверил как сидит седло, а потом начал объяснять с какой ноги надо садиться. Иола вставила ногу в стремена, подтянулась и попыталась перенести ногу через круп Жрицы, но что-то пошло не так и она начала заваливаться назад. Роланд подхватил её под ягодицы и одним движением закинул её в седло. Даже через плотные кожаные штаны Иола почувствовала жар его ладоней и сразу же покраснела. Она склонилась на другую сторону, якобы проверяя как вошла в стремена другая нога, но на самом деле она просто хотела скрыть красные от смущения щеки.

Роланд тем временем коснулся её икры.

– Привстань, нужно проверить подогнаны ли хорошо стремена под твой рост, – будничным тоном произнес Роланд.

Иола встала, Роланд покачал головой и опять коснулся её икры, только теперь он ненавязчиво провел тыльной стороной пальцев почти от колена до щиколотки. Он подтянул с двух сторон стремена и попросил Иолу встать еще раз.

– Думаю, сейчас в самый раз, – хриплым от смущения голосом отозвалась Иола.

Их взгляды встретились и Иолу вновь бросило в жар. Темные глаза Роланда, казалось, прожигали её насквозь. Он кивнул и быстро оседлал Палача. Тот, наконец ощутив у себя на спине хозяина довольно всхрапнул и пружинисто переступил с ноги на ногу.

Роланд тронул бока коня, Иола последовала его примеру и не спеша они выехали на широкую проселочную дорогу. Она ехала чуть позади, чувствовала как ей нужно восстановить душевное спокойствие. Он сегодня был так близко к ней, и так много раз! От этого внутри все сжималось, а сердце начинало быстро биться, разгоняя жар от прикосновений Роланда по всему телу.

Было уже начало пятого, но солнце и не думало переставать печь. Иола старалась как могла терпеть жару и внимательно слушать объяснения Роланда. Она чувствовала как по вискам и ключицам катятся капельки пота. Нет, все же дело так не пойдет! Иола чуть потянула поводья, чтобы Жрица замедлила аллюр и вновь стала ехать чуть позади Палача. Пальцы не сразу справились с тугими пуговицами голубой рубашки, но все же когда Иоле удалось расстегнуть первые три – она с облегчением выдохнула.

Иола отодвинула ворот рубашки и подула под неё. Стало чуть легче. Она решила еще приспустить шнуровку жилета – уж больно туго затянула его. Сделав все это и почувствовав еще одну волну облегчения, Иола подняла голову и встретилась с веселым взглядом Роланда. Она совершенно не заметила, как он поравнялся с ней!

Его рубашка с жилетом тоже были расстегнуты. Иола не успела себя остановить, и взгляд её скользнул ниже, по блестящей от пота шее и ключице. Она никогда не видела его ключиц! Сдержанный герр Рихгофен никогда не позволял себе вольности расстегнуть рубашку в обществе. Иола сглотнула. Она рассмотрела широкий шрам от ожога, который неровным краем обрывался как раз на ключице.

Она осознала, что откровенно пялится на Роланда и поспешила опустить глаза.

– Скоро выйдем к Рейну, – сказал Роланд едва слышно.

Он тронул бока Палача и он с радостью пустился в галоп. Жрица недовольно фыркнула. Иола погладила её по блестящей шее и разрешила ей пуститься следом.

Спустя несколько минут своеобразной скачки наперегонки, в которой конечно же победили Палач и Роланд, они выехали в небольшой террасе на крутом берегу Рейна. Тут был сколочен широкий навес для лошадей с поилкой, ведра чтобы набрать воду и грубо вытесанный стол с двумя лавками, чтобы и путники могли отдохнуть.

Роланд легко спешился, а Иола едва не рухнула на землю. Ноги с непривычки дрожали, и после конной прогулки земля покачивалась. Он поймал её, Иола почувствовала как руки Роланда прижали её к себе, обнимая, и опять засмущалась. Она уперлась в его плечи, отстранилась и пробормотала извинения за свою неловкость.

– Сядь, отдохни. Я сам схожу за водой для лошадей.

Иола хотела запротестовать и пойти помочь Роланду, но его слова были не предложением. Он за локоть подвел её к скамейкам и усадил. Иола внимательно смотрела как Роланд привязал Палача и Жрицу, взял два объемных деревянных ведра и скрылся за крутым спуском.

Она распустила ленты своей шляпки, обмахнулась ею и устало вздохнула. Подперев голову руками, она уставилась на лошадей и задумалась. Мысли её витали вокруг Роланда. Сегодня он был с ней так обходителен! Ей даже начало казаться, что он нарочно ищет поводов коснуться её. Или же она просто себе все выдумала, как глупая влюбленная девочка?

Иола тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Ну не может все быть так, как в любовных романах? Да и какой стыд – начать работать на Роланда фон Рихгофена, а затем стать его… Иола прервала ход своих мыслей.

«Любовница!», – проговорила про себя Иола. – «Слово то какое, явно не подходит для этой ситуации».

Тем временем Роланд вернулся. Он вылил воду в поилку и Жрица с Палачом жадно припали к воде. Глядя на них, Иола осознала что тоже очень хочет пить. Роланд подошел к своей седельной сумке и достал небольшой бурдюк и две изящно вырезанные деревянные кружки. Он разлил напиток, Иола с благодарностью приняла.

Прохладный яблочный сок был как никогда кстати. Иола почувствовала как приятная прохлада расползается внутри и прикрыла глаза от удовольствия. Роланд сел напротив, залпом выпил и налил себе еще.

– Долить? – Он протянул Иоле бурдюк.

– С удовольствием, – отозвалась она и подставила стакан.

Наслаждались спокойствием и отдыхом молча. Роланд прокручивал в пальцах стакан и глядел на широкую ленту реки, что виднелась с его места. На том берегу виноградников не было, но были фермерские поля. Сейчас там тоже вовсю шла уборка урожая. Хороший вышел год.

– Хочешь, спустимся к воде? – предложил Роланд, наконец нарушив молчание.

Иола кивнула и кое-как выбралась из-за стола. Она все еще чувствовала слабость в ногах с непривычки. Роланд обошел стол и предложил ей свой локоть.

– С непривычки всегда так. Нужно сегодня вечером принять горячую ванну, чтобы расслабить мышцы. Завтра они могут неприятно болеть.

Иола опять кивнула и осторожно взяла Роланда под локоть. Они начали неспешно спускаться по крутой лестнице, которую вырезали прямо в каменном берегу. В конце был небольшой причал, чья-то рыбацкая лодка мерно покачивалась рядом, иногда звонко стукаясь боком.

У воды было прохладнее, а высокий берег кидал приятную тень. Иола даже вспомнила о приличиях и захотела застегнуть рубашку, но передумала. Как бы ей хотелось поймать взгляд Роланда на своих ключицах, как недавно сделал он! Отдых и яблочный сок неужели так повлиял на неё, подарив дерзость мыслям и поступкам?

Иола отошла от Роланда и осторожно присела на колени. Она свесилась и сунула руку в воду.

– В детстве мы часто с друзьями летом убегали на Рейн плавать, – сказала Иола и улыбнулась. – Хоффман иногда даже умудрялся на мелководье голыми руками выловить маленькую рыбку!

– Мы с отцом тоже так развлекались, когда позволяла его работа.

Иола посмотрела через плечо на него. Он стоял совсем рядом, нависал над ней всей своей мощной статной фигурой и закатывал рукава своей серой рубашки. Взгляд Иолы вновь скользнул по мощным предплечьям и она заметила еще несколько широких шрамов. Один из них был свежим. Иола поднялась на ноги и коснулась его. Глаза Роланда потемнели, но он не двинулся с места.

– Хорошая мазь, не правда ли? – произнесла Иола.

Она вновь коснулась круглого, с неровными краями шрама, который он получил защищая её.

– Да. Спасибо за неё, – тихо проговорил Роланд и накрыл пальцы Иолы на своем предплечье своей ладонью.

Иола медленно, словно во сне, подняла голову и посмотрела в лицо Роланду. Блики от воды отражались в его темных глазах, которые сейчас вновь были цвета красного дерева. Он смотрел на неё не мигая.

«Что же мне делать?» – стучали мысли в висках Иолы.

Она хотела ощутить горячие губы Роланда у себя на лице! Хотела целовать его, попробовать его на вкус. Но как ей это сделать? Вдруг, сам он совершенно не хочет этого? Отсутствие инициативы с его стороны смутило Иолу и наконец она смогла оторвать свой взгляд от Роланда. Она опустила голову и отошла от него.

Роланд молча подошел к краю причала, сел на колени и засунул почти по локоть руку в воду. Иола постаралась улыбнуться и показать всем своим видом заинтересованность. Внутри она сгорала от стыда и неловкости. Вот бы сейчас сам Аваддон наслал на неё шторм и унес далеко далеко… Подальше и от Роланда, и от её срамных желаний.

– Осторожнее, – предупредил Роланд.

– Что?

Роланд резко вытащил руку из воды, держа за брюхо извивающуюся рыбеху. Он одним резким движением подкинул её в воздух, и над ними, едва не задев головы огромными крыльями, спикировал беркут. В полете он поймал рыбу. Сделав небольшой круг, он сел на ступени и принялся разделывать с добычей, которую так любезно предоставил ему его хозяин.

– Это ваш… Твой…

– Беркут, – кивнул Роланд и довольно упер руки в бока. – Обычно они не едят рыбу, но однажды я его угостил и теперь это его любимое лакомство.

Иола смотрела как птица четкими и резкими движениями своего острого клюва и мощными когтями потрошит рыбу. Видеть вблизи столь могучую и удивительную птицу было очень необычным для Иолы. Она не могла понять, страшно ей или нет. Скорее этот беркут вызывал у неё трепет и восхищение его силе и таящейся в нем опасности.

– Ты часто с ним охотишься? – спросила Иола.

– Сейчас реже, чем хотелось бы, – вздохнул Роланд. – Так что я только прихожу его с утра проведать в его гнездо, а затем он улетает на охоту в одиночку.

Беркут тем временем расправился с рыбой и посмотрел на Роланда. Раскрыл свои огромные крылья, распушил перья и подлетел к нему.

– Нет, друг, на голую руку я тебя сажать не буду! – Роланд скрестил руки за спиной и покачал головой.

Птица немного неловко села перед ним и сложила крылья. Роланд присел к нему и осторожно указательным пальцем погладил по голове.

– А как его зовут? – Иола даже понизила голос, настолько её захлестнули эмоции.

– Таранис.

Услышав свое имя беркут опять распушил перья и уставился на Иолу желтым глазом.

– В следующий раз можно прийти к нему с утра вместе, – сказал Роланд, вставая в полный рост. – Он уже тебя будет знать.

Таранис издал мелодичный клокот, расправил крылья и взмыл в воздух. Еще какое-то время Роланд и Иола молча наблюдали как он скользит в небе, а затем он скрылся.

Роланд предложил возвращаться обратно в особняк. Иола кивнула. Разговорившись о всякой ерунде, они вернулись к лошадям и поехали обратно. Иоле казалось, что на том причале она оставила возможность сблизиться с Роландом, и больше такого шанса ей уже не представится.

Глава 6

Они вернулись к ужину. Иола чувствовала как зверски проголодалась, поэтому свежайший стейк из кабана был весьма кстати. Дворецкий был рад, что она все съела все до последней капли соуса.

– Вы же не передумали по поводу бренди? – уточнил он.

– С радостью! – Иола кивнула.

Роланд сидел напротив длинного обеденного стола и глядел на Иолу поверх бокала.

– А вы, герр Рихгофен? – обратился дворецкий к хозяину.

– Еще сока. Спасибо.

Он отставил пустой бокал и подождал, пока дворецкий нальет в него еще виноградного сока из красивого хрустального графина.

– Завтра я хочу чтобы мы начали подготовку к финальному дню Вайнлиза. – Роланд отпил еще сока и отставил бокал. – Празднество у нас, на винокурне.

Иола кивнула. Частный прием лишь для самых важных и богатых марчан. Побывать на нём – один из главных знаков того, что твоя общественная жизнь сложилась успешно. Некоторые сравнивали приглашение к Рихгофеном на этот прием с благословением самого Корифея.

И конечно же, ни Иола, ни её родители, и даже предки не удостаивались чести быть на нем.

Но Иола ошиблась.

Роланд будто бы прочитал мысли Иолы и сцепил пальцы в замок.

– До того как угас род Коссман они были желанными гостями на этом приеме, – начал Роланд.

Иола приосанилась на своем месте и посмотрела на Роланда. Ей было интересно что он скажет дальше, но внутри все само по себе сжалось от напряжения. Она все еще не любила разговоры о своих знатных предках, и если Роланд будет относиться к ней с оглядкой на это прошлое… Она поставит его на место, пусть и ей будет очень неприятно это делать.

– Теперь я почту за честь, если семья Газенкампф займет это место.

Иола опешила и не сразу нашлась что сказать.

– Благодарю, – выдавила из себя Иола. – Но не будет это выглядеть так, будто из-за… Вашей любезной благосклонности к моей персоне вы приглашаете на этот прием просто по личной симпатии?

Дворецкий появился с бокалом и бутылкой бренди. Он налил Иоле порцию, рассказывая информацию о нем. Год сбора урожая, в какой бочке выдерживали. Когда он пустился в более сентиментальные воспоминания, что будучи мальчишкой он собирал в тот год этот виноград вместе с таким же юным Абелардом, Роланд помрачнел.

– Наслаждайтесь наследием, которое заботливо оставил нам герр Абелард, – тихо произнес дворецкий, кланясь Иоле, а затем Роланду. – Он был бы очень рад угостить такую чудесную фройлян!

С этими словами он покинул комнату, словно бы и не замечая мрачного и тяжелого взгляда Роланда. Иоле стало неловко и она в нерешительности поерзала на своем стуле.

– Пробуйте, – произнес Роланд с усталым вздохом. – Феликс прав. Мой отец очень любил гнать крепкие напитки, это было его хобби.

– Я думала любовь к вину это ваша семейная черта, – чуть улыбнулась Иола.

– Как бы не так! – Роланд ухмыльнулся и поднял бокал с соком. – Я вообще не жалую алкоголь, и почти никогда не занимался производством. По традиции, конечно, в погребе стоит две бочки вина, которые я делал в свои четырнадцать лет. Но на этом все.

– Две бочки? – удивилась Иола.

– Наша семейная традиция, – пояснил Роланд. – Каждый наследник достигнув четырнадцати лет делает самолично две бочки вина. Как обряд инициации. Одну бочку выпивают на рождение уже его первенца, а другую – когда тот самый первенец делает свои бочки.

– Значит, когда тебе было четырнадцать – ты попробовал вино, что заготовил твой отец? – улыбнулась Иола.

Роланд рассмеялся. Его густой и теплый смех заставил Иолу засмущаться. Но взгляд она не отвела, ведь когда Роланд смеялся он становился чертовски красивым.

– Возможно, вот именно из-за этого я не люблю вино.

Впервые она видела Роланда улыбающимся в разговоре про отца. Грусть из его глаз исчезла, уступив место веселым искоркам. Но стоило Иоле подумать об этом, как он опять помрачнел. Он задумчиво посмотрел на бокал в руках Иолы и вздохнул.

– На чем мы остановились? – Роланд запустил пятерню в свои густые черные волосы и откинул со лба выбившиеся из высокого хвоста длинные пряди. – На ваших беспокойствах по поводу того, что подумают люди.

Иола в этот момент пригубила бренди. Она едва не подавилась от его фразы, но быстро взяла себя в руки.

– Д-да, – сдавленно отозвалась Иола и глубоко вздохнула. – Именно об этом. Для жителей Вольной марки попасть на этот прием честь и почет. Признание твоих заслуг и знак того, что влиятельнейшая семья королевства признала тебя!

Роланд вздохнул как-то совсем уставше, как показалось Иоле. Он чуть отвернулся от Иолы и уставился на темнеющий за окном сад.

– На самом деле этот прием действительно был одним из поводов собрать друзей семьи и просто вдали от городской суеты и охотничьих угодий развлечься под конец праздника, – произнес Роланд.

– Но… – Иола выглядела разочарованной и озадаченной одновременно.

Роланд медленно встал и подошел к Иоле. Он протянул ей руку, и она несмело, но все же вложила свои пальцы в его ладонь. Прикосновение горячей и сухой кожи к её заставило Иолу вновь смутится. Роланд потянул её в смежную со столовую гостинную. Хоть там никого и не было, слуги оставили несколько горящих ламп. Роланд подхватил одну и увлек Иолу дальше.

– Куда мы идем? – спросила Иола.

Она доверяла Роланду безраздельно, но когда они оказались перед дверью и лестницей, которая уходила вниз и терялась в темноте, стало немного некомфортно.

– Познакомлю тебя со своей родней, – отшутился он и начал спускаться.

Иола была заинтригована. Лестница достаточно быстро закончилась и они оказались в полутемной цокольной галерее. Потолок был достаточно низкий, Роланд без труда дотянулся до ламп и зажег несколько. Иола огляделась: тут портретов серьезных мужчин с черными волосами было намного больше. Вдоль одной из стен стоял своеобразный стеллаж, где виднелись рамы других картин. В свете масляных светильников и попадающего серебряного лунного света они тускло блестели.

– Потом, если будет интересно, можешь посмотреть их всех и узнать о каждом. Феликс будет в восторге, если ты попросишь рассказать об этом.

– А почему не ты? – спросила Иола.

– Я плохой рассказчик, – уклончиво ответил Роланд.

Он мягко увлек Иолу за локоть к одному из портретов, который висел прямо над пустым камином. С него царственно глядела на них черноволосая женщина с густыми бровями и тяжелым квадратным подбородком с ямочкой. Совсем как у отца Роланда.

– Брунхильда Рихгофен, – пояснил Роланд. – В нашем роду редко рождаются девочки. А особенно – девочки первенцы. Но каждый раз это как знак того, что наступают перемены.

– Брунхильда… – с благоговением повторила Иола.

– Она была дочерью Карла Рихгофена, который помог корифею свергнуть безумного короля. – Роланд задумчиво смотрел на её портрет. – Воевала она с такой же страстью, как и пила вино. Была знатной пьяницей. – Он вздохнул. – Но и в мирное время она была весьма деятельной. Именно она начала традицию приема на нашей винокурне в последний день Вайнлиза. Знатность и власть нашей фамилии с годами превратило попойку Брунхильды с друзьями в… – Он нахмурился, вспоминая слова Иолы. – Как ты там сказала?.. Честь, почет и признание заслуг?

Иола кивнула. Она не совсем понимала, к чему Роланд ведет, но слушала историю его семьи внимательно.

– Пусть… Истоки этого приема и имеют не такой значимый посыл, но не стоит отрицать того, во что это в итоге вылилось, – заметила Иола. – Роланд, скажи… – Иола сама не заметила как вновь перешла с ним на «ты». – Ты часто отмахиваешься от влияния своего рода, но почему?

Роланд с ответом не спешил. Он стоял перед портретом Брунхильды заложив руки за спину и смотрел на него. О чем он думал? Искал схожести с ней в себе? Раздумывал над вопросом Иолы? Или, быть может, он вновь устал от любопытства своего нового управляющего?

Наконец он повернулся к Иоле и положил руки ей на плечи.

– С первой нашей встречи я был восхищен твоим патриотизмом и искренним уважением ко мне и моей фамилии. Я видел многое: и заискивание, и страх, и зависть с алчностью. Лишь немногие ведут себя как ты. Но ты до сих пор даже не можешь со мной постоянно говорить на равных, Иола.

Иола стушевалась и опустила глаза в пол.

– Если это только из-за этого… – пробормотала Иола.

– Нет, не только. – Роланд коснулся пальцем подбородка Иолы, выражая немую просьбу посмотреть на него. – Просто я не хочу… – Он нахмурился.

Он убрал руки с плеч Иолы и сделал несколько шагов в сторону. Он вновь запустил пальцы в волосы и отвел взгляд от неё.

– Не идеализируй ни меня, ни мою семью. И Винную марку.

Иола не знала, что и думать. Она просто молча кивнула.

– И давай уже на «ты», – устало выдал он и улыбнулся. – Я хочу быть друзьями.

Друзьями. Иола подобралась и выдавила из себя улыбку.

– Как скажешь, Роланд!

Роланд улыбнулся в ответ. Он погасил светильники и они вышли из картинной галереи семьи Рихгофенов.

Иола сидела на кровати после горячей ванны и расчесывала влажные волосы. Уставившись перед собой, она прокручивала сегодняшний день в мыслях вновь и вновь. Как они с Роландом завтракали, как катались на лошадях, разговоры обо всем и ни о чем. Какие он бросал на неё взгляды, как стремился коснуться её.

– Друзья, – прошептала Иола себе под нос и устало закрыла глаза.

Какая же она дурочка неопытная! Напридумывала бог знает что, приняла вежливость за симпатию. Увидела того, чего нет. Глупое, глупое сердце! Иола встала с кровати и положила расческу на туалетный столик.

Иола кинула на себя взгляд в зеркало, а затем подалась вперед и рассмотрела себя получше. Не страшила, но и не какая-то особая у неё внешность, чтобы привлечь такого мужчину как Роланд. Иола вздохнула и зачесала пальцами свои густые светлые волосы. Она почти всегда стриглась коротко, беря в пример маму. Виола в силу своей работы всегда носила короткие стрижки.

Может, пора чуть поменять свой образ? Не ради Роланда, но ради самой себя. Быть может, длинные волосы придадут еще больше уверенности? Иола покрутила прядь волос и опустила руки.

– Будто дело в прическе, – вновь пробормотала Иола.

Она погасила свечи и забралась под одеяло. Усталость сморила быстро, и Иола сама не заметила как уснула.

Открыв глаза, она увидела в слабом свете полумесяца неясную фигуру рядом со своей кроватью. Иола хотела что-то сказать, но фигура метнулась к ней, сдавила горло и наклонилась к лицу. Её трясущиеся губы накрыли чужие – горячие и твердые. Затем наступила тьма.

Иола подскочила на кровати и ошалело огляделась. Занимался рассвет, сквозь приоткрытые тяжелые портьеры проходили первые лучи утреннего солнца. Она растеряно провела ладонью по лицу, словно пытаясь снять с себя наваждение, а затем обратно рухнула на подушки. Иола перевернулась на бок, укрылась одеялом с головой и вновь заснула.

Когда служанка пришла к ней будить, Иола уже и забыла свой странный сон.

Завтрак опять накрыли на веранде. Роланд уже сидел за столом и читал свежую газету. Между его бровей залегла морщинка. Но стоило Иоле появиться, как он поспешно отложил новости и улыбнулся ей.

– Как спалось? – будничным тоном спросил Роланд.

– Хорошо, благодарю.

Иоле подали завтрак и она почувствовала как проголодалась. Роланд напомнил, что после полудня он хочет собраться и вместе заняться организацией приема.

– Сегодня вечером я возвращаюсь в город, – в конце завтрака бросил он. – Ты со мной, или желаешь остаться тут?

– Я поеду домой, – ответила Иола, смутившись от двусмысленного, как ей показалось, вопроса Роланда. – Мама наверняка соскучилась по мне.

Роланд ничего не ответил, лишь улыбнулся. Он вновь предложил свой локоть Иоле, она не без удовольствия взяла его под руку и так вместе они отправились в кабинет работать.

Глава 7

Двое всадников въехали в Фрайебург когда колокольный звон отсчитывал восемь ударов. Палач неохотно замедлил аллюр и недовольно повел мордой, оказавшись среди горожан. Наверное, весь город знал буйный нрав лошади герра Рихгофена и стоило им завидеть могучую черную фигуру коня, как все расступались.

А вот Жрице город был в новинку. Она жадно втягивала воздух и то и дело норовила свернуть с дороги и засунуть морду в лавку с овощами или цветами.

Иола чувствовала как все её разглядывают, а некоторые не стесняясь даже тычут пальцем. Экая невидаль – следом за герром Рихгофеном едет еще наездница! Она постаралась не обращать внимание на это и держать спину прямо. Скоро все равно весь город узнает, что именно она работает на него, ведь на открытие Вайнлиза они буду сидеть рядом.

Неподалеку от «Приюта ворона» была конюшня. Роланд быстро спешился и подошел к Иоле, чтобы помочь ей слезть со Жрицы. Но скучающие работники пялились на неё во все глаза, так что она отказалась от помощи и сама спрыгнула с седла. Получилось не очень изящно, но зато не было повода для сплетен. Хотя, сам факт что герр Рихгофен появился с молодой фройлян, уже разжигал любопытство.

Иола разгладила жилетку и поправила шляпку для верховой езды. Роланд тем временем передал поводья Палача и Жрицы конюшим и подошел к ней.

– Посидишь в таверне? – спросил он.

– Нужно что-то сделать по работе? – уточнила Иола, стараясь не встречаться взглядом с Роландом.

Роланд молча кивнул. Иола вздохнула и кивнула. Конечно, она весь день работала и немного устала, но ей нравилось без остатка погружаться в работу. Особенно если речь шла о делах семьи Рихгофен. Тем более, за эти два дня она разбиралась с бумагами именно винокурни, и Иоле хотелось посмотреть как идут дела у «Приюта».

– Думаю, на пару часов работы меня хватит, – улыбнулась Иола.

– Не думаю, что это займет так много времени, – немного неловко произнес Роланд и вновь растер шею.

Он и сам заметил, как пристально на них смотрят работники конюшни, так что локоть предлагать не стал. Он по обыкновению сцепил руки за спиной и с Иолой направился к таверне.

В это время таверна уже гудела от посетителей, которых было битком. Закрывшиеся пораньше лавочники, работники городских администраций, стражники после дозора и охотники, которые решили побаловать себя лучшей выпивкой в королевстве. За барной стойкой крутилось два бармена, а между столами лавировали официанты с тяжелыми подносами. Все работники в таверне были мужчины: «Приюту ворона» не нужно было привлекать завсегдатаев красивыми личиками официанток.

Незамеченными гостями Роланд и Иола поднялись в кабинет. Он пригласил её опять сесть за его рабочий стол, а сам начал разжигать масляные лампы. Через пару мгновений в дверь постучались и после разрешения в кабинет заглянул один из официантов.

– Ужин на двоих, герр Рихгофен?

Роланд посмотрел на Иолу. Она кивнула. Раз она пришла работать дальше, к столу домой она уже точно не успеет.

Когда кабинет залился желтым теплым светом ламп, Роланд встал рядом с Иолой и вкратце рассказал какую работу он хочет ей делегировать. Ничего сложного и выходящего за рамки её должностных обязанностей не было. Это были как раз счета, сверки, отчеты по закупке продуктов. По сравнению с бумагами на винокурне, это был сущий пустяк.

Иола решила приступить к этому немедленно. Роланд был доволен. Сам он сгреб несколько мелких записок которые были запечатаны неприметной темной восковой печатью. Герба не было, так что они не имели даже намека на адресата. Иола сквозь полуопущенные ресницы иногда поглядывала на Роланда: он читал записки одну за одной, но лицо его было непроницаемым. Лишь на последней между его бровей залегла морщинка, но тут же исчезла.

Любопытство Иолы стало еще больше, когда Роланд встал со своего кресла, подошел к пустому камину и одну за одной сжег записки. Стряхнув пепел с пальцев, он развернулся и посмотрел на Иолу. Она поспешно уткнулась в бумаги и напустила на себя самый сосредоточенный вид.

– Я доверяю тебе, Иола, – произнес Роланд, возвращаясь в свое кресло. – Но пока не могу сказать, что в этих записках.

– Вы… То есть ты… – Иола осеклась и быстро поправила саму себя, увидев как Роланд красноречиво вскинул брови. – Не обязаны отчитываться мне.

Роланд подался вперед, упер руки локтями в колени и посмотрел на Иолу как только может смотреть только он: пристально, заставляя её всю дрожать от горячего чувства, что расцветало под этим взглядом у неё в груди.

Иола опять стушевалась, но не опустила глаза как это обычно бывало. Она смотрела в глаза Роланда, словно без слов пыталась открыть ему все те чувства, которые он разжег в её душе.

Но почти сразу же их безмолвный разговор прервали: ужин был готов. Ели молча, каждый погрузился в свои мысли. Иола размышляла о том, что несмотря на то, что Роланд вчера ей сказал, что хочет для неё быть только другом, её страсть не уменьшилась к нему. Теперь она стала больше понимать Донну – не так-то просто откинуть чувства. Неужели этот жестокий урок она должна выучить?

Размышления её наконец прервал Роланд.

– Ты же не читала в последнее время утренние газеты?

– Я мало слежу за новостями, если честно. – Иола пожала плечами. – Я что-то опять пропустила?

Роланд ответил не сразу. Он отставил от себя пустую тарелку на край рабочего стола и строго посмотрел на Иолу.

– В Фрайебурге и окрестностях вновь небезопасно. Мне нужно разобраться с этим.

Иола поняла – Благородный страж опять должен выйти на ночные улицы города чтобы их обезопасить. Но с кем же он будет на этот раз вести незримую войну? Свежо было еще воспоминание о появлении Аваддона и изгнании хладовцев. Но было бы слишком наивно полагать, что невозможность людей из Княжества вести дела в королевстве лично остановит их.

Она тяжело вздохнула и погрустнела. Какие еще опасности могут найти Роланда, когда он, облаченный в темный костюм, ночами спасает людей и налаживает мир и безопасность.

– Береги себя, Роланд, – попросила Иола.

Она не хотела звучать так жалобно, но голос её не слушался. Роланд порывисто встал и подошел к Иоле. В надежде она подняла голову и посмотрела на него: он её обнимет, успокоит и заверит что все будет хорошо? Но встретившись с его взглядом, Иола опять потупилась и вжалась в спинку кресла. Роланд остановился и просто сжал подлокотник.

– Буду, – заверил он её, опустив голову.

Иола слабо улыбнулась, но Роланд не ответил на её улыбку. Он, явно смутившись, отошел к окну и сцепил пальцы в замок за спиной.

– Тебя проводят, – сказал он, не отрывая взгляд от домов, над крышами которых темнело небо и зажигались первые звезды. – А мне пора.

– Могу ли я с утра проведать тебя? – спросила Иола.

Роланд обернулся и удивленно посмотрел на неё.

– Чтобы знать, что никакие колдуньи не проткнули тебя еще раз, – слабо улыбнулась Иола.

Роланд улыбнулся в ответ и кивнул.

– Я буду ночевать тут, в «Приюте», – сказал он. – Запасной ключ для тебя в верхнем ящике.

Он все же подошел к ней. Иола затаила дыхание. Роланд с мгновение смотрел на неё, словно читал все её мысли, все её чаяния. На прощание он чуть сжал ей плечо, убрал руку. Но в последний момент на мгновение коснулся кончиками пальцев тыльной стороны ладони Иолы.

Роланд ушел, а Иола еще долго сидела в кабинете пытаясь привести мысли в порядок.

В начале десятого утра Иола уже стояла перед дверью и сжимала ключ. Как не уговаривала она себя не суетиться и не предпринимать каких-то глупостей, все равно проснулась ни свет ни заря. Погружаясь в беспокойство и неизвестность, она мерила шагами комнату.

Придя домой накануне, Иола перечитала все последние выпуски газет, которые сумела найти. Отец прекрасно понял её обеспокоенность, и поделился новостями, которыми мог.

Загадочно пропали две девушки в Фрайебурге, а еще одна – в Йегервейле. Слишком много за такое время, поэтому это и начало волновать орден. Ноа вплотную занялся этим делом, так что отец лелеял надежду, что все устаканится в самое скорое время.

– Но кому нужно такое делать? – удивлялась Иола. – Неужели хладовцы никак не хотят оставить в покое наш край?

– В том то и дело, – вздохнул Ганс и устало надавил пальцами на уголки глаз. – Скорей всего они тут ни при чем.

– Тем это и опаснее, Иола! – строгим голосом вмешалась в разговор мама. – В последнее время доверять вообще никому нельзя. Так что постарайся не заводить новые знакомства. А то они опять приведут тебя к какой-нибудь очередной западне.

Это был намек на Жанну. Интересно, как там она? Иола редко вспоминала свою знакомую из княжества. Она надеялась, что Эразм позаботится о той, которой нет места теперь ни в Винной марке, ни в родных краях.

Иола отогнала воспоминания о прошлом вечере и мысли о Жанне, поправила на локте корзинку с едой и открыла дверь. Дверь это была только для хозяев, так что за ней оказался тесноватый коридорчик который через два шага упирался в лестницу. Было видно, что хоть им и пользуются редко, но тут убираются.

Она заметила свежие следы, сырые травинки и немного грязи на полу. Значит, Роланд пришел? Иола поспешила подняться наверх. Там было несколько дверей, и она застыла в нерешительности. Куда идти? Тихонько она заглянула в первую дверь – за ней оказался продуктовый склад. У противоположной двери виднелась еще одна, которая вела в основную часть таверны.

За второй был еще один узкий проход, но Иола не решила пройтись по нему, и оставила это на случай, если за третьей она тоже ничего не найдет.

Но удача улыбнулась ей. На широкой кровати, которая занимала почти всю комнату она увидела Роланда. Он лежал лицом уткнувшись в подушки, его длинные черные волосы рассыпались по широкой спине.

Стоило Иоле сделать шаг к кровати, как к её шее прикоснулось что-то холодное и острое. Она хотела завизжать, но чья-то ладонь закрыла её рот и она почувствовала крепкий запах табака и жженых фитилей церковных свечей.

– Не ори.

Иола закивала. Позади неё стояла сестра Агнесс. Она смерила её оценивающим взглядом, а затем отпустила.

– Что вы тут делаете? – свистящим шепотом спросила Иола.

– Что же еще могут делать мужчина и женщина в одной комнате ранним утром? – проятнула она с ухмылкой и рухнула обратно на кресло.

Румянец обжег щеки Иолы и она отвернулась. Агнесс едва слышно хмыкнула.

– Вы… Работали сегодня ночью вместе? – спросила она все также тихо.

– Да, а потом когда закончили топать до таверны было ближе, чем до церкви. Да и мне обещали бутылку лучшего вина. Хотела получить её как можно скорее. – Агнесс достала сигарету и щелкнула пальцами. Маленькие кремни в её перчатке звонко щелкнули и дали искру.

– С герром Рихгофеном… Роландом… Все хорошо? – спросила Иола у Агнесс.

Прежде чем ответить, она сделала затяжку и выпустила клуб дыма под потолок.

– Все с ним отлично, – наконец ответила она. – А что в корзине? – Она указала сигаретой на Иолу.

– З-завтрак… – промямлила она.

– Хотелось бы угоститься.

Иола молча отдала корзину Агнесс и присела на край кровати Роланда. Он пошевелился, повернулся на бок, спиной к Иоле и натянул одеяло на голову.

– Что-нибудь удалось выяснить? – все также тихо спросила Иола.

– Много ли ты знаешь, девочка? – парировала Агнесс, откусывая добротный кусок от сендвича, который готовила для Иолы её мама.

Иола не стала спорить и отвернулась от Агнесс. Какое-то время молчали. Агнесс с удовольствием съела угощение, которое предназначалось Иоле и Роланду, об перчатку затушила окурок сигареты и одним метким щелчком отправила его в мусорку.

– Теперь бы запить эту еду вином, – Агнесс повысила голос. – Роланд, скажи своей девочке, чтобы она дала мне, что причитается!

Иола шикнула на неё, но было поздно. Роланд выглянул из-под одеяла и сонным взглядом уставился на Иолу.

– Первая дверь, там есть бутылки вина. Проводи её, пожалуйста.

И вновь укрылся одеялом с головой. Иола обрадовалась, что никаких вопросов по поводу того, что она с утра пораньше делает в его спальне не было.

Она проводила Агнесс, вручила вино и та наконец ушла. Сама же Иола замерла в нерешительности: уйти или остаться? Роланд уже видел, что она примчалась к нему и наверняка догадается, что её беспокойство выходит за рамки рабочих отношений. Ну и пусть!

Иола взяла сок, две деревянные кружки и вернулась в комнату к Роланду. Он уже сидел на кровати, и пока Иолы не было, он успел накинуть на обнаженные плечи рубашку. Накинул, но не застегнул. Иола постаралась не смотреть на видневшуюся обнаженную мужскую грудь и сосредоточилась на соке.

– Который час? – спросил Роланд.

– Почти десять утра.

Иола подала кружку с соком и Роланд её поблагодарил. В корзину мама положила два сэндвича и два пирожка с яблоком и сушеной гвоздикой. Агнесс съела её порцию, так что довольствоваться ей только пирожком.

– Угощайся, моя мама… – Иола смутилась, подумав что со стороны это выглядит так глупо. – Приготовила для нас… – договорила она с трудом.

Роланд с удовольствием съел стряпню фрау Газенкампф. Иола не решалась спрашивать как прошла ночь у Благородного стража. Когда с завтраком было покончено, Роланд еще раз потянулся и лег обратно на подушки.

– Напряженная ночь? – бросила Иола нейтральную фразу. Если Роланд настроен делиться с ней ходом своего расследования, он ей и расскажет.

– Напряженная и не принесла никаких результатов, – ответил Роланд.

Он лежал на спине, раскинув руки и глядел в потолок. Иола сидела на краешке кресла и поглядывала на него, ожидая какого-то знака. Отправит ли он её работать? Пригласит к себе поближе и расскажет новости? От мысли, что она будет сидеть на кровати с Роландом жар из груди начал подниматься к щекам.

– Поехали сегодня на дальние виноградники.

Роланд резко сел и запустил пятерню в свои волосы, убирая с лица мешающиеся пряди. Иола улыбнулась и кивнула. Она как раз нарядилась в костюм для верховой езды в надежде на то, что они опять вернутся на винокурню.

– Там… Нужно наше присутствие по работе, – пояснил Роланд, но поспешил отвести от Иолы взгляд.

Он откинул одеяло и спустил ноги с кровати. Иола резко подскочила, пролепетала, что пойдет сразу на конюшню и попросит подготовить их лошадей. Прежде чем Роланд успел ей что-либо сказать, она выскочила за дверь. Иола крепко зажмурилась, но перед глазами все еще стояло видение: длинные, сильные и стройные обнаженные ноги Роланда.

Иола решила не дожидаться его у двери, а направилась сразу к конюшням. Стоило ей там только появиться одной, как конюшенные осмелели. Они бросали на неё весьма красноречивые взгляды, обсматривая так, будто она пришла голой.

Жрица сразу почуяла её и приветственно заржала из своего денника. Иола бросила бездельникам с конюшни, чтобы подготовили Палача, а сама пошла готовить свою кобылку. Ей хотелось хоть чем-нибудь себя занять в ожидании Роланда.

Палача тут явно побаивались, а он искренне радовался этому. Прежде чем заставить его стоять смирно, ему пришлось скормить с десяток свежей морковки. Когда Иола выводила на улицу под уздцы Жрицу, он это заметил и рванулся вперед, боднув носом дверь денника. Раздались приглушенные ругательства конюшего. Иола не обернулась, а Жрица и вовсе пренебрежительно махнула хвостом. Он недовольно заржал и начал рыть копытом сено.

Иола вышла на свежий воздух и погладила Жрицу по влажному бархатному носу. Действительно, она совершенно не была похожа на своего отца.

– Палач опять буянит? – послышалось за спиной Иолы.

Она обернулась и улыбнулась. Роланд услышал недовольное ржание Палача и как его пытались усмирить работники конюшни.

– Он увидел как мы уходим, и поспешил выразить свое возмущение.

Роланд покачал головой, но на его губах промелькнула улыбка. Он погладил шею Жрицы, которая потянулась к нему чтобы самой приветственно ткнуться в его лицо носом, и вошел в конюшню. Почти сразу же Палач угомонился.