Школьная сага бесплатное чтение

Школьная Сага. Книга 1. Беглец

Глава 1. Начало тюремного года

– Дзи-и-и-и-и-инь! – пронзительно и капризно сказал будильник, затрещавший рядом с кроватью.

Снова в школу. Больше не будет длинных летних дней, прогулок в любое время суток, игр на свежем воздухе. Будут уроки, перемены, звонки, родительские собрания, оценки, тоскливые домашки, контроши и прочие атрибуты школьной жизни.

Когда я вышла в свой первый в этом учебном году школьный день, небо отличалось редкостной для сентября голубизной. Искрилось солнце, мелкие кучевые облака подмигивали мне, дразня: несмотря на изумительную погоду, мне придётся просидеть полдня в полутёмном классном помещении.

Из калиток вышли одновременно с Питом. Пит Ривел – мой лучший друг, дружим с шести лет, и живёт Пит в доме напротив. На нём джентльменский костюм – брюки, пиджак, галстук, причём всё сидит отлично. А на голове – бессменная кепка, которую он ну почти никогда не снимает! Хотя у Пита совершенно нормальная голова и без кепки. Он носит прямые тёмные волосы на прямой пробор, и из-под кепки, как он считает, они не топорщатся в разные стороны. И вот зря он комплексует.

Пит хитро улыбнулся во весь рот:

– Что, в школу, да?

– Да уж, трудовые будни начались, – вздохнула я.

– Выше нос! Представляешь, сколько нового грядёт в ближайшие дни? Новые знакомства, новые учителя, новые предметы, – оптимист Пит решил рассмотреть ситуацию «снова в школу» исключительно с положительной стороны.

– С каких это пор ты стал ботаником?! – сощурилась я.

– Да ты что, я всю жизнь им и был, – хохотнул Пит.

– Ладно тебе, не бреши! Надо будет Джейн сегодня позвонить, поздравить с началом тюремного года, – напомнила я. – Школа – это тюрьма для детей!

Джейн – наша лучшая подруга, живёт с семьёй на другом конце города, а к нам в квартал Хороший Путь приезжает в гости к бабушке – нашей соседке. Сегодня Джейн и её брат-близнец Уолли тоже, как и мы, отправились в девятый класс.

– Не скажи. Школа – это же школа жизни! Социальный и личностный рост гарантирован, – зафилософствовался друг.

– Ты мне эту шарманку не крути, уже кручёная! – шикнула я. – Расскажи лучше, как проведём время завтра. Джейн должна приехать.

– Как насчёт шахмат? Ну, если дождик пойдёт. А если дождя не будет – можно погонять на великах в парке, – подкидывал друг идеи.

Пит очень любит шахматы, потому что хорошо в них играет. А мы с Джейн – не очень, потому что не умеем.

– Можно ещё сходить на Базу, – напомнил Пит, кто мы такие на самом деле. Кроме того, что простые школьники.

Мы дошли до места, где нам надо расходиться. Пит учится в одной школе, я в другой, и нам в разные стороны.

– Сейчас, в будни, мы можем ходить на Базу только на тренировки, – заметила я.

– Ну хотя бы так! А того и гляди, нас там натренируют и дадут задание, – с предвкушением заметил Пит.

– Подожди делить шкуру не убитого медведя. Как зададут тебе сто пятьдесят пять задач по геометрии, и двести пять рефератов по истории – будет не до тренировок. До скорого, старик.

Школа – это скучно, муторно и нудно. Моя 214-ая школа – одна из тысяч самых заурядных школ нашего огромного города Укосмо. И девять ближайших месяцев – до следующих больших летних каникул – мне предстоит провести в этом бледно-оранжевом здании.

Основное учебное здание пятиэтажное. Оно находится в центре огороженной чёрным ажурным забором территории. Перед главным входом и монументальными ступенями – большая заасфальтированная площадка. Слева и вдоль забора – палисадник и беговая дорожка, огибающая здание, по которой ученики бегают на уроках физкультуры. Эта дорожка одной стороной упирается в большую пристройку – спортзал. С высоты птичьего полёта 214-ая школа видится как буква «Г». Справа от здания школы и площадки находится ещё один палисадник, в котором стоит маленький и всегда закрытый кирпичный домик бойлерной, за которым на переменах курят старшеклассники. Внушительную часть пришкольной территории занимает спортплощадка с футбольным полем, лесенками, снарядами и скамеечками.

Когда я вошла на территорию школы, там царил шум, гвалт и большая толпень из детей всех возрастов, их родителей и учителей. А ещё стоял оглушительный шум от громкой торжественной музыки, пущенной через усилитель. Глядя на всё это, я остановилась в проходе, раздумывая, стоит ли мне вообще туда идти. Но сзади какая-то нервная мамаша подтолкнула меня в спину, и пришлось-таки отправиться в тюрьму для детей.

Свой класс я отыскала без труда. Девятый класс группы А вёл себя громче и хулиганистее всех. Девятых классов у нас несколько групп: А, Б и В. Я всегда училась в группе А, а из групп Б и В почти никого не знала.

Я тихо встала в конец линейки. Меня никто не заметил. Вокруг доносились звуки чмоков в щёчку, взвизгивания, весёлые вопли, разговоры на тему шмоток, косметики и со скольким количеством мальчиков удалось погулять, какая спортивная команда вышла в финал, какой альбом выпустил популярный рок-певец и как проходить очередную навороченную игрушку.

За многочисленными головами с бантами мне было плохо видно лестницу, но всё же я увидела, как двери отворились, и перед публикой предстала наша директриса, госпожа Лия Вэзер, властная, солидная полная дама в очках. Ей за пятьдесят, говорит она рассудительно и размерено, и её все уважают. Одним словом, типичная школьная директриса. Вэзер вещала заготовленную речь, как школа рада видеть своих учеников первого сентября, как желает им успехов и хороших оценок.

– Привет, – дёрнул меня кто-то за край куртки. – Клотильда, как у тебя дела? Как каникулы провела?

Оглядываюсь и вижу Теодору Люмблин, свою улыбающуюся школьную приятельницу, с которой мы дружим с первого класса. Её мама работает учительницей в нашей же школе. У Терри короткие волнистые светлые волосы, умные добрые голубые глаза. Терри усидчивая, старательная, отличница и любимица всех учителей. Обожает классику и писать сочинения по литературе, до смерти боится контрольных по математике. Меня она называет лучшей подругой, хотя мы общаемся исключительно в пределах школьных стен. Она всегда готова делиться гелевыми ручками, замазкой и учебниками, дать листочек, но и сама часто забывает ручку или линейку и просит у меня. Терри может часами размышлять об интересной книге или фильме, обожает попсовых звёзд и мечтает о принце на белом коне. Открытая душа, наивна, отзывчива, любознательна. Я рада видеть её, и что она нашла меня и подошла, не оставила стоять в конце линейки в одиночестве в этот скорбный день – первый день тюремного… то есть учебного года.

– О, Терри, отлично! Только слишком уж маленькими они мне показались, – поддержала я светскую беседу.

– Ах, Клотильда, и не говори! Это точно. Такую хорошую погоду обещают в сентябре – самое время загорать, а не сидеть с учебниками! Но ничего не поделаешь, жизнь есть жизнь.

Лия Вэзер завершила речь, раздались громогласные аплодисменты, родители и ребята понесли директрисе цветы. Традиционно в честь первого звонка высокий папа пронёс на плечах свою дочь-первоочка с огромными бантиками, которая трезвонила в золотой колокольчик.

– Приглашаются первые классы, самые первые наши малыши!.. – объявила в рупор завуч.

Все громко аплодировали, кричали, свистели, пускали шарики в небо. Родители махали ручками деткам, которым предстояло десять долгих лет каторги. Самые первые для них школьные учительницы повели их за руки в горнила оплота наук и воспитания. Первые классы, затем вторые, третьи. Наконец очередь дошла до девятых, и мы стадом возбуждённых баранов направились к двустворчатым высоким дверям.

Толпа доставила нас в кабинет литературы на третьем этаже. Мы вошли в просторный, светлый, хорошо проветренный класс. Тут же все принялись громыхать стульями, снимая их с парт, рассаживаться, расстёгивать портфели, ранцы, рюкзаки и сумки, доставать ручки, пеналы, тетради, продолжать шумно общаться друг с другом. А я печально посмотрела в окно на голубое небо, солнце, ещё пышущие зеленью деревья. Тюремный год начался.

Глава 2. Загадочный сосед по парте

Начиная с пятого класса, когда мы перешли из начальной школы в среднюю, нас рассадили по партам в строгом порядке, руководствуясь нашей психологической совместимостью. О которой классные руководительницы знали якобы лучше, чем мы сами. Крайне нежелательно было менять соседа по парте. Да и все привыкли к такой рассадке, поэтому на каждом уроке, вне зависимости от кабинета и от самого урока, рассаживались именно так, как рассадили – по привычке. Меня как тихую отличницу и прилежную девочку-паиньку, посадили на первую парту в ряду у стены, выставив на обозрение и поставив в пример всему классу. И как раз аккурат с пятого класса я возненавидела первую парту всей душой.

На первых партах стандартно сидят отличники. Их чаще вызывают к доске, посылают на олимпиады, или наоборот, не спрашивают несколько уроков подряд, зная, что тот, кто на первой парте, всегда подготовлен. Комиссии и гости из других школ больше внимания обращают как раз на первопартовцев. Отношение коллектива базируется на стереотипе: на первой парте сидят исключительно ботаники, и у них можно списывать. У первопартовца нет глаз на затылке, а вот их спины все видят, и не только спины, а ещё и то, что первопартовец ненароком делает! Например, приспичило ему ухо почесать – это может уже послужить поводом для шутки. Или кто-то с галёрки скомканную бумажку кинул, а кто – первопартовцу уже и не разобрать. Потому что пока он поймёт, что что-то ударило ему по голове, пока оглянется – над ним уже полкласса ржёт. А ещё тот, кто сидит за первой партой, автоматически изолирован от коллектива, так как сидит ко всем попой!

Как же я мечтала сидеть на галёрке! Со мной с пятого класса посадили тихого милого мальчика, которого зовут Уолтер Прайс. Поскольку он мой вечный сосед по первой парте, не сдружиться мы не могли. И до начала этого учебного года я свято полагала, что знаю Уолтера гораздо лучше других своих одноклассников.

В классном кабинете – три ряда парт, по пять парт в каждом ряду. Начать наблюдение за одноклассниками по методике чтения людей, которой я научилась этим летом, я решила с крайнего ряда у окна, с четвёртой парты, за которой сидел Пауль Котс. Пауль – задира. Он так любит подраться, что нажил из-за этого кучу проблем. В первых классах он был невыносим – лез драться ко всем, даже к девочкам. Потом остепенился, понял, что девочек обижать нельзя, но всё равно не упускал случая показать кулаки и зубки. К 8-му классу он превратился в относительно уравновешенного юношу, однако не лишённого заскоков. В глубине души Пауль добрый, и с ним можно договориться. На меня он, как и большинство остальных, не обращает внимания.

Перед Паулем сидят два Алекса, два закадычных друга. Сайлес – скромный дружелюбный парень, обожает футбол, застенчив с девочками, но в мальчишеской компании в доску свой. Сайлес любит математику, физику и другие точные науки, а вот литература и история ему плохо даются. У него тоже бывают заскоки, когда он становится закрытым и может нагрубить. Но в целом самый обычный мальчик.

А с Сайлесом сидит один из мерзейших людей нашего класса и вообще нашей планеты – Алекс Френди. Парень крайне избалованный, худой как скелет, обтянутый кожей, с короткой блондинистой стрижкой ёжиком, много о себе мнит и страдает изрядно зашкаливающим ЧСВ. Всех людей на свете он делит на тех, с кем можно иметь дело, и тех, кто ниже плинтуса. И полкласса он относит ко второй категории, включая меня. Его презрительные надменные взгляды и напыщенные хмыканья, когда я попадаю в поле его зрения, вынуждают меня отвечать тем же.

Перед двумя Алексами за второй партой сидят две звезды. Стэнли Заккари, крупный широкоплечий парень, спортсмен и любимец девушек, ещё вдобавок и староста нашего класса. Стэнли знает себе цену, ведёт себя высокомерно, не сомневается в том, что он прирождённый лидер, и повсеместно пользуется безраздельным авторитетом. Рядом со Стэнли сидит его друг, Майк Рэджен, умный, с отличным чувством юмора, светловолосый музыкант, мечтающий с пятого класса основать рок-группу, тоже пользующийся вниманием у девчонок.

На первой парте в ряду у окна сидят две троюродные сестры – высокая симпатичная брюнетка Нинель Гамонс и полненькая не менее симпатичная блондинка Элис Макферсон. Учатся они на тройки и четвёрки, для них школа – это невольная обязанность. Милые, общительные девчонки.

На первой парте в среднем ряду сидят весьма колоритные ребята: Эмиль Ровс, спокойный хорошист, питающий страсть к натурализму и всему, что связано с природой, и тихий троечник Питер Гоинг, творческий гений, у которого вечно беспорядок на столе и в тетрадках. Гоинг сочиняет музыку на саксофоне и фортепьяно и неоднократно был лауреатом конкурсов в музыкальной школе. Питера одноклассники недолюбливают за его непохожесть на остальных и неопрятный внешний вид. А вот с Эмилем дружит полшколы.

На второй парте сидят две из трёх звезд женского пола нашего класса – Оливия Прэйфи и Лейла Торри. Мама Оливии дружит с моей мамой, они вместе учились в институте. Однако мы с Оливией не общаемся, поскольку совершенно разные. Оливия – модная бойкая девчонка, имеющая бесспорный авторитет в классе. Она любит быть в центре внимания, зрелая и взрослая не по годам, учится на одни пятёрки, а ещё успевает шить себе модные юбки и сумки. Большая часть девчонок её уважает, обожает и подражает. Лейла – высокая полноватая девушка с роскошными светлыми волосами, любит заколки, украшения, на всё имеет своё мнение, высказывает его громко, а в случае если кто проявит неуважение, может врезать. При этом Лейла женственная, чуткая натура, не наглая, но пробивная.

На третьей парте сидит третья звезда из этого великолепного трио неразлучных подруг – Таисия Церон. Высокая ясноглазая эффектная девушка, мечтающая стать моделью. Она такая же пробивная, как Лейла и Оливия. Рядом с Таисией сидит Юджин Сайд – компанейский парень, остроумный, откалывающий такие шутки, что над этим смеются всю четверть. Юджин чудаковат, эпатажен и пользуется популярностью.

Сзади сидят два друга Юджина: Алекс Блэк и Тони Ган. Блэк – неоднозначный тип. Он дружит со всеми «звёздами», более всего со Стэнли, но дружбой это назвать сложно. Скорее, он умело манипулирует и в лучах славы звёзд за их счёт добивается своих целей. Блэк – большой пройдоха, хитрец, пойдёт далеко по жизни, если не перегнёт палку. Тони – наш классный гангстер. Это шумный, гиперактивный парень, в душе ещё ребёнок. Любит ёрничать, перечить учителям, не стесняется играть шута. Часто его выставляют за дверь и ставят двойки за поведение, но классу он нравится. Тони любит учинять шалости на переменах, может по-настоящему зажечь и развеселить класс, если все пребывают в депрессии. Я втайне симпатизирую Тони – из всех он кажется мне наиболее искренним и бесшабашным.

За четвёртой партой в моём ряду сидят Роксана Лэнг и Роберт Беар. Роксана модная, доброжелательная, учится средне и уже выбрала профессию медсестры. Роксана не чуждается современных увлечений попсой, дискотеками, посиделками с друзьями на лавочках. Она очень привлекательна, носит короткие юбки и распущенные кудрявые светлые волосы. Роберт увлекается единоборствами и всем, что с этим связано – даже тетрадки он покупает со знаменитыми борцами на обложках. По физкультуре успевает лучше всех, по характеру серьёзный и суровый. Я осмеливаюсь предположить, что он подумывает о профессии телохранителя. Роберт интересуется Роксаной как своей гёрлфренд и пытается за ней ухаживать.

Перед Роксаной и Робертом сидит пара мерзавок. Две шавки, подружки не разлей вода. Хелен Сорык – высокая прыщавая мразь с пищащим голосом, мнящая о себе очень многое. У неё куча комплексов, и она старается переболеть ими за чужой счёт. В классе Хелен избирает тех, кого полагает слабее себя, и устраивает травлю, желая сыграть на публику и показать всем, какая она крутая. Больше всего достаётся несчастному «козлу отпущения» Питеру Гоингу, на втором месте по издевательствам мой тихий сосед Уолтер, на третьем – Терри. Ещё Хелен пытается травить двух сестёр Нинель и Элис, но реже. Конечно же, Хелен неоднократно пыталась сделать объектом травли меня, но мне поставить на место её легче, чем плюнуть в лужу.

Хелен Сорык проводит свои экзекуции и экзерсисы над морально слабым меньшинством класса не одна – ей всячески способствует попавшая под её дурное влияние Таис Квэзи. До того, как Хелен перешла к нам из другого класса, Таис была примерной стеснительной девочкой, и дружила с Терри. Сейчас же Таис издевается над Терри на каждой переменке, но подлизывается, когда нужно у Терри что-нибудь списать. А дурёха Терри по доброте душевной не может сказать «нет» старой подружке и идёт на поводу. Я крайне не одобряю слабохарактерность Терри, но я, увы, не вправе указывать ей, как себя вести.

Перед этими двумя шавками как раз Терри и сидит. Зачастую на уроках Хелен подзуживает Таис, сидящую за Терри, бить мою подругу снизу по стулу, тыкать ручкой ей в спину и дёргать за волосы. Сосед Терри – миленький приятный Тим Карри, щуплый, маленького роста, но отзывчивый и добрый. Тим очень дружит с Алексом Френди. Причём Френди уважает Тима, но терпеть не может Терри, как и всех остальных аутсайдеров.

Со мной сидит Уолтер Прайс. Он худой, такой же щуплый, как и Карри. У него прямые тёмные волосы, которые пострижены в немодной стрижке, и эта стрижка визуально уменьшает возраст Уолтера. Взгляд либо углублённый в себя, созерцающий, либо испуганный. Уолтер не снимает очков. Говорит под нос тихим голосом, неоднократно выступает предметом насмешек, не в силах постоять за себя. Ходит в пиджаке, галстуке и идеально отглаженных брюках, хотя у нас не введена форма. Тетради его чисты и аккуратны, ручки заправлены, карандаши наточены, портфель с иголочки, учебники новые и без изъянов, почерк – идеально аккуратный. Уолтер изначально представлялся мне как этакий «человек в футляре», то есть полностью оторванный от реальности, пребывающий в своём внутреннем мире. Он мало рассказывает о себе, но при этом потрясающий собеседник на отвлечённые темы. С ним можно обсудить литературное произведение, послушать его пространные размышления о смысле бытия.

По одним предметам, например, по литературе, Уолтер отличник, а вот по ряду предметов не успевает. По физкультуре у него стабильно трояки. Да, несмотря на внешность стандартного ботаника он учится весьма средне, его и хорошистом можно назвать с большой натяжкой. Уолтер явно страдает боязнью выступлений на публике – когда его вызывают к доске, у него трясутся коленки, и все смеются над его дрожащим голосом. Уолтер любит скрупулёзно писать шпаргалки к контрольным на крошечных листочках, но никогда ими не пользуется. Наверно, сам факт написания шпаргалки помогает ему.

Рядом с Уолтером сижу я. У меня тёмные прямые волосы до плеч и густая прямая чёлка на лбу до самых бровей, я терпеть не могу украшений и косметики. Учусь на «пять» и «четыре». Я не ботаник, вопреки расхожему убеждению – просто учеба даётся относительно легко. Я скромна и мила. Однако ко мне лучше не лезть – я умею давать сдачи. Именно такое мнение обо мне сложилось у окружающих. Оно меня вполне устраивает.

До сегодняшнего дня я воспринимала наш класс как «они», то есть как постороннюю группу, которая меня нисколько не касалась. Однако сегодня я посмотрела на всех другими глазами и пришла к выводу, что я поневоле в этой группе варюсь и даже, как это ни парадоксально звучит, как-то влияю на неё!

Углубившись в размышления, я и не заметила, как класс притих, и нам что-то вещает наша классная математичка Теодора Шебри. Госпоже Шебри около 45 лет, душой молода и бодра, демократично и иногда даже слишком либерально ведёт уроки, хотя математику преподаёт сильно. Ребята её любят, но не слишком слушаются, особенно такие, как Тони Ган. Шебри кратко рассказала, что нас ждёт в учебном году много контрольных, а ещё что скорее всего ко второй четверти наш класс расширят до 30 человек – якобы 23 – слишком мало! Я слушала её в пол уха, попутно думая о завтрашних выходных, о Джейн с Питом. Уолтер же слушал особенно внимательно. Госпожа Шебри сделала нам сюрприз, продиктовав расписание на ближайший день – ведь общее расписание для всей школы вывешивали на первом этаже, и там на переменах собиралась огромная пихающаяся толпа из всех классов. Так что посмотреть нормально, какой урок следующий и в каком кабинете, возможности не было!

Прозвенел звонок. Из коридора раздался сокрушительный шум выбегающих из кабинетов ребятишек. Я уже давно собрала рюкзак, а Уолтер собирался медленно. Так же, как и Терри. В итоге, я, Уолтер и Терри выходили самыми последними.

Двое шебутных мальчишек в коридоре понеслись прямо на нас, чуть не сбив Терри, и она взвизгнула, а те даже не обратили внимания. Мы стали подниматься по лестнице. Белобрысый пятиклассник ухмыльнулся злобным гоблином, завидев Уолтера, шедшего впереди нас с Терри по обыкновению с опущенной головой и смотрящего вглубь себя. Пацан подставил подножку, от чего Уолтер споткнулся и чуть не упал носом в ступеньки. Малолетний хулиган загоготал:

– Под ноги надо смотреть, очкарик!

Казалось бы, типичная школьная шалость. Школа большая, полно народу, каждый развлекается как может. Тем более, весь вид Уолтера прямо-таки располагает к тому, чтобы над ним подшутить! Раннее с ним происходили такие оказии по десяти раз на дню, и он стоически молчал, переживая обиды внутри, никому не жаловался. Но сегодня Уолтер повёл себя так, как не вёл себя никогда, и как от него никто не ожидал.

Мой тихий сосед по парте не сжался и не прошёл дальше с понурым видом под улюлюканье этого мелкого сквернавца, а попёр на него как танк. В глазах Уолтера блеснул плохо скрываемый гнев. Хулиган попятился, вмиг испугавшись и подавившись глупым смехом. Когда за ним очутилась стена лестничной площадки, Уолтер легонько ткнул его двумя пальцами в глаза. Хулиган успел зажмуриться в ужасе, а Уолтер прошептал с несвойственным ему зловещим металлом:

– Сам смотри, как бы не стал очкариком.

Мелкий гоблин поспешил ретироваться. Ещё бы – на свою беду полез на девятиклассника! Уолтер, явно довольный собой, улыбнулся до ушей, как будто совершил героический поступок, и продолжил подниматься по лестнице. Я стояла, поражённая, пока меня не толкнули в спину.

– Эй, ты что встала, учиться расхотелось, да? – противный комариный писк Сорык раздался прямо над ухом.

Хихикнув хором с Квэзи, эти две насекомые обогнули меня и поспешили к Терри. Я настолько была ошарашена поведением Уолтера, что на миг превратилась в беззащитную жертву, и эта мерзопакостная дылда застала меня врасплох. Но за мной дело не станет.

А вот с Уолтером что стало?! Где он за лето набрался такой тайной уверенности в себе? Человек повёл себя впервые так, как не вёл никогда. Но с другой стороны, ну и что, что он дал сдачи? Что я в голову-то взяла?! Мне бы самой по сторонам смотреть.

Мы вошли в кабинет биологии. Через минуту после звонка учительница госпожа Робби начала урок с новой темы – Введения в анатомию. Я чуть не зевнула – за лето я изучила анатомию настолько хорошо, что могла бы дать фору любому отличнику! Я хорошо изучила, где находятся нервные сплетения, куда больнее бить в драке, где какие группы мышц и как их развивать.

Уолтер на анатомии вёл себя как обычно: сидел не шелохнувшись, слушал госпожу Робби, старательно записывал на белоснежные страницы тетрадки. После анатомии было ещё три урока, и к концу дня я благополучно забыла, что случилось на лестничной площадке. За день оказалось много впечатлений, радовало одно – сегодня пятница, и впереди предстояло два выходных.

Глава 3. Тренировка в школе жизни

– Школа… – просвистела я сквозь зубы, пнув ногой консервную банку. – Это так скучно!

Я еле удержалась от того, чтобы не высказать громче то, что я думаю о школе! Вдруг я услышала коварный голосок позади себя:

– С каких это пор Клот Итчи стала шпаной? Банками, видите ли, швыряется!

Я аж подпрыгнула от удивления:

– Пит Ривел! Только не говори мне, что у тебя тоже сегодня пять уроков, и ты шёл со школы с такой скоростью, чтобы встретить меня возле вот этого самого фонаря!

Пит хихикнул, весь сияя от торжества и ощущения превосходства:

– Именно так всё и произошло! Синдром близнецов знаешь? Когда два близнеца, находящиеся в разных концах света и не подозревающие друг о друге, женятся на жёнах одинакового возраста и с одинаковыми именами, поступают на одну и ту же должность на работу и едят одну и ту же пиццу!

– Ты намекаешь, что раз мы встретились по дороге домой из школы – мы близнецы? – хихикнула я, подыгрывая.

– Именно, сеструха! – Пит не удержался от давящего смеха. И чуть не врезался в шедшую навстречу нам девушку.

– Осторожно, ты людей скоро убивать так начнёшь своими теориями, – я оттянула Пита за рукав. – Что-то ты сегодня подозрительно весёлый.

– Клот! Как ты не можешь понять – сегодня же первый день школы! Сердце поёт, душа радуется! У меня в классе куча новеньких! И я узнал, что двое из них тащатся от шахмат, и даже занимали призовые места в молодёжной шахматиаде! Потом к нам пришёл крутой препод основ безопасности и выживания! У меня возникла гипотеза, – Пит понизил голос до конспиративного шёпота, – что он – агент ГБРиБа в отставке!

– Ещё скажи, что новая буфетчица – инопланетянка, а в параллельном классе между уроками изобретают водородную бомбу, – пошутила я.

Но Пит шутку проигнорировал, возбуждённо затараторив:

– Простор для полёта – огромный! Школа – это же уникальная возможность сменить обстановку!

Я мысленно заткнула уши, так как не хотела думать о школе – не то что говорить!.. Но я была по дружескому долгу обязана дать Питу высказаться. Угомонился друг только тогда, когда мы подошли к нашим домам.

– Покедова! Я уроки делать! – сообщила я, махнув Питу и в шутку опустила ему козырёк кепки до подбородка.

– Ай! Я буду жаловаться в Международное общество защиты любителей кепок! – притворно заверещал Пит.

Внезапно я расхохоталась. Настроение он мне всё же поднял, право же! Ведь для этого и нужны друзья – чтоб поднимать настроение, верно?!

А ночью мне снился Уолтер Прайс. Даже во сне я разозлилась в недоумении, почему мне снится всякая белиберда, связанная со скучной школой! Я видела Уолтера, сидящего в пустом классе за первой партой, как он склонился над тетрадками и что-то там пишет. Затем он шёл впереди меня по улице, потом – по школьным коридорам. В классическом костюме ботаника, в очках, с прилизанными гладко расчёсанными чёрными волосами. Я стала звать Уолтера, чтобы он подошёл ко мне, и мы бы поговорили. Но он всё шёл спиной ко мне, либо сидел, и не оглядывался. Я стала понимать, что сон дал мне знак. Нужно присмотреться к нему, понаблюдать.

– На кой чёрт ты мне сдался, Уолтер?! – вопросила я шёпотом, сев на кровати.

Родители с утра пораньше отправились на машине в гипермаркет. Мне поручили массу домашней работы. Освободилась я только к обеду, а родители ещё не вернулись. Я направилась к Питу, Джейн уже была у него. Когда я пришла, мои лучшие друзья резались в компьютерную стрелялку.

– О, Клот! – Джейн весело вскочила, отбросив джойстик. – Такое ощущение, что я тебя пять лет не видела! – она крепко обняла меня.

Джейн – очень позитивный человечек, от неё так и струится солнечная энергия. У неё густые рыжие кудрявые волосы, которые она любит носить распущенными, лицо в очаровательных веснушках и изумрудно-зелёные глаза. Мы с Питом познакомилась с ней на детской площадке, когда нам было по шесть лет.

– Представляешь, – начала Джейн, – меня вчера сразу старостой класса назначили! Как самую, видите ли, умную и смелую! Быть старостой вроде непыльная работёнка, но это только на первый взгляд!

– Уклоняешься от ответственности? Что-то на тебя не похоже, Джейн Сенксон! Ты же лидер и доминируешь даже над братом-двойняшкой!

– Не в этом дело! – Джейн проигнорировала колкость Пита, видимо, сегодня она не расположена блистать остроумием. – Староста – это слуга двух господ! Успевать и там, и тут, всегда поддерживать хорошие отношения и с ребятами, которые с тобой дружат с первого класса, и с учителями. А это два противоборствующих лагеря с противоречащими друг другу интересами!

Питу всё не терпелось ввязаться в спор:

– Но ведь посуди – какой это зато стимул к развитию, какой жизненный опыт! Может быть сейчас в тебе закладываются навыки дипломата! Они бесценны! В школе, в жизни, в бизнесе! Я считаю, что ты зря игнорируешь предоставленную возможность. Уж если б меня поставили старостой в моём классе… – Пит не успел договорить, как Джейн поддела его:

– То не сомневаюсь, что ты бы точно так же ворчал!

Пит усмехнулся, выведенный на чистую воду:

– Да, пожалуй, ты права. Особенно в рамках того, что наша работа требует усиленного внимания на себе, а не на посторонних вещах типа школы.

– Работа, – повторила задумчиво подруга. – Когда теперь нам ею заниматься, скажите на милость?!

– Ах, Джейн! Вы с Клот сговорились?! Я не успеваю повторять в трёхсотый раз: школа – вызов повседневности! В школе можно найти массу пищи для размышлений! Приглядитесь к одноклассникам, учителям! Может, вам удастся почерпнуть такую информацию, о которой вы и не мечтали?

Джейн хихикнула. И сказала миролюбиво:

– А ведь есть зерно истины в твоих словах, Питер Ривел! – она погрозила Питу пальчиком, от чего тот победоносно задрал нос. – Да, есть резон в том, что мне даны полномочия на должности старосты. И я могу использовать их. Ну например – староста должна знать про всех! Точно! Я буду за всеми наблюдать, подмечать интересные вещи!

– Ага, у нас вон Клот спит и видит, что её сосед по парте окажется пришельцем с Урана! – обличительно заявил Пит.

Я, наверное, бы села на пол, если б стояла в тот момент. Настолько друг попал в точку! Может, Пит сам инопланетянин, коль так легко мысли читает?!

– Я согласна с Клот. Школа действительно будет отнимать много времени.

– Время?! А ведь у нас есть время! – заявил Пит, подобно оратору переместившись на середину комнаты. – Сегодня – суббота! Если мы хотим стать профессионалами на избранном поприще, мы должны использовать каждую минуту для повышения навыков!

Мы с Джейн переглянулись озадаченно:

– Точно! Пит, ты молодец! – Джейн встала. – Что же нам мешает прямо сейчас сходить на Базу?! Уж что-что, а тренироваться мы должны продолжать! – заметила решительно Джейн.

В итоге мы бодрой походкой вышли из дома Пита и направились к четырёхэтажному особняку, записанному на имя леди Лонды Эрелсон, богатой вдовы криминального авторитета. В этом особняке находится наше место работы – База секретной организации по исследованию аномальных явлений Только Для Ваших Глаз.

Мы подошли к калитке, затем прошли по аллее ухоженного сада до парадной двери. Войдя, мы сняли куртки, и прошли в удивительную комнату, которая давала фору любому антикварному салону. Чего тут только не было! Мебель, статуэтки, картины, книги, канделябры 15-16-х веков! Некоторые реликвии, стоящие тут, стоят баснословные деньги, но База не спешит с ними расставаться. У меня сложилось подозрение, что часть антиквариата добыта в ходе проведения секретных операций, в качестве трофеев.

После того, как мы прошли комнату с антиквариатом, мы очутились перед дверями Рецепции. Рецепция – настоящий мозговой центр Базы. Там мы отмечаем прибытие, свидетельствуя почтение нашей начальнице Аманде Беллок, там же мы получаем задания и планы тренировок. На Рецепции находится винтовая лестница, уводящая в верхние покои Базы, и лифтовая колонна, открывающая путь в святая святых ТДВГ – секретные подземные лаборатории и полигоны.

Несмотря на то, что я тут работаю четыре месяца, я до конца не поняла, почему меня завербовали. Наши начальники, которые пригласили сюда меня, Пита и Джейн, уклончиво говорили, что у нас выдающиеся способности и огромный потенциал. Ещё мы трое выдержали «вступительные испытания» и прошли первое посвящение, так называемую «инициацию», которую старательно разрабатывали для нас старшие коллеги.

И вот мы как лист перед травой, стоим перед всемогущей и обаятельной Амандой, человеком неподражаемого ума, превосходным тренером по части единоборств, и привлекательной молодой женщиной.

– Что ж, стажёры, рада поздравить вас с началом учёбы. Эх, глядя на вас, я в ностальгию ударяюсь! Ведь сама когда-то была в вашем положении.

Аманда вышла из-за стола и горячо пожала нам всем руки. Я уважаю Аманду. От неё веет настоящей харизмой и сильной энергетикой. Втайне мне хочется перенять у неё часть лучших качеств.

– Да, ребята, не поверите, но я соскучилась по вас. Даже по тебе, Клот, несмотря на то, что недавно виделись. Сегодня База в вашем распоряжении. Тир, скалодром, спортзал – пожалуйста!

Джейн захотела в скалодром, а мы с Питом в тир, который находился в подземельях. Мы отправились к лифтовой колонне и вызвали лифт. В тренировочном зале мы с Питом встретили Мунду Рокс. Розамунда, она же Кошка, судебно-медицинский эксперт. Эта высокая статная девушка с чёрными короткими волосами всегда рада нас видеть. Когда мы проходили через спортзал в сторону тира, она ловко упражнялась на брусьях. Мунда спрыгнула с козел и помахала нам:

– Когда отстреляетесь, буду рада с вами сразиться!

– Это проверка, экзамен? Тебя Аманда подослала выяснить, чему мы научились? – в шутку спросил Пит.

– Нет, – наигранно обиженно потянула Мунда. – Наоборот, вас расхваливают как толковых стажёров. И ещё я готова кое-чем поделиться с вами, – Мунда подмигнула нам.

– Я пойду стрелять, а там посмотрим, – проговорил Пит нарочито решительно. Он норовил поскорее покинуть опасное место – тренировочный зал, ведь на бой его вызывала девушка.

У Пита пока ещё не проходил комплекс – он стесняется бить девушек в полную силу. Он занимался каратэ несколько лет с первого класса, и его партнёрами в спаррингах были в основном мальчики. Но если с ним дралась девочка – Пит пасовал, сдерживал себя, боясь больно ударить. Этот комплекс серьёзно мешал ему. Аманда намеренно старалась тренироваться с ним почаще, чтобы изжить это ограничивающее убеждение. И из-за этого Пит немного побаивался Аманду, а также других тренеров женского пола.

Я же загорелась идеей сразиться с Мундой. И отпустила Пита:

– Удачной охоты! Возможно, я присоединюсь к тебе позже. Мунда, я готова сразиться прямо сейчас.

– Молодец, – улыбнулась коллега. – Я только начала разминку. Готова подождать, пока ты переоденешься.

Когда я переоделась в кимоно в раздевалке и вышла, Мунда заметила:

– Мы плотно не работали и из-за этого толком не познакомились. Предлагаю восполнить этот пробел. Клот, знаешь о том, что лучший способ узнать человека – подраться с ним? – в её взоре сквозило добродушное лукавство.

– Нет, – удивлённо покачала я головой.

– Да-да, – подтверждающее кивнула Мунда. – Не зря говорят – чтобы посмотреть как следует на человека и понять, что он себя представляет, стоит запустить его на арену. Поставить в ситуацию, когда он должен бороться за самое святое. В бою человек себя проявляет во сто крат лучше, чем решая психологические тесты. Коль мы с тобой встретились, у меня есть к тебе предложение. Я тебя немного натаскаю!

– Натаскаешь? – смутилась я, ведь Мунда по сути будет терять на меня время, занимаясь со мной. – А что я буду должна сделать для тебя?

– Ах, Клот, брось! У меня интерес узнать тебя получше. Я столько много слышала от твоих начальников о тебе! Возможно, мы будем дружить. Хотя я вижу прекрасно, что всё к этому и идёт!

Мы начали разминаться, чтобы в процессе тренировки мышцы были разогреты и не травмировались.

– Как дела в школе? – весело спросила Мунда. – Жалеешь о том, что каникулы окончились?

– Ещё бы, – призналась я.

– Выше нос! Если будешь вовремя успевать делать уроки и приходить сюда два-три раза в неделю, мы многое успеем пройти! Готова поспорить – школа для тебя скучная формальная обязанность. Я тоже была такой в твои годы. Ни с кем не дружила, только с моей сестрой-двойняшкой Сильвой. Но Сильва увлекалась больше мальчиками, а вот меня привлекали уроки биологии и анатомии, – усмехнулась коллега.

– И тогда ты выбрала свою профессию? – догадалась я.

– О да! Но речь не о том, как я стала патологоанатомом. Я хочу сказать, что не стоит игнорировать мир, который крутится вокруг тебя, и замыкаться только на том, когда же пройдут эти грёбанные сорок пять минут урока.

Я заинтересованно посмотрела на Мунду.

– Возьми, к примеру, себя. Я почти уверена, что в школе тебя толком не знают даже те, с кем ты учишься с первого класса. Ты скрытная, стараешься косить под стеснительную отличницу, но при этом тебя невозможно запугать. Ты интеллектуалка, нонконформист, мнение держишь при себе и чётко ему следуешь, не взирая на моду и ожидания. Ты не озадачена, что о тебе подумают другие, что очень нехарактерно, замечу, для подросткового возраста. Да, все девочки и мальчики в четырнадцать только этим и озабочены! А у тебя на лице написано, что ты не такая как все.

– Я такая, потому что мне так удобно. Школа не является моей основной целью, у меня есть друзья, и есть моя работа в ТДВГ, где я могу полностью реализовываться.

– Скрытность, нелюдимость, отстранённость. Разговоры с одноклассниками только на учебные темы. Школьная жизнь пролетает мимо тебя, как нечто ненужное. Однако, Клот, будь уверена: если не начнёшь приглядываться к обстановке, потеряешь многое! – Мунда с лукавым блеском в глазах пыталась что-то донести до меня, что могло мне понадобиться. Я всё ещё не могла понять, куда и зачем она клонит. – Опиши свой класс. Я почти уверена, что ты скажешь – «это толпа глупых подростков, помешанных на попсе, с которой у меня нет ничего общего». Я права?

– Ну… вчера я даже удивилась, когда попробовала рассмотреть каждого, понять, что я знаю о них.

– О, браво! – Мунда даже зааплодировала. – Клот, всё-таки летняя практика ТДВГ не прошла для тебя даром, и в школу ты пришла совсем другая, с прозревшими глазами. Беру часть своих слов назад, ибо вижу, что ты на пути к прогрессу!

– К какому прогрессу? Объясни, что ты от меня хочешь. Дать мне секретное задание?

– О, ха-ах-ха, – рассмеялась искренне Мунда. – Я хочу от тебя всего, что ты можешь хотеть от себя сама. Мы развиваем и обогащаем друг друга как опыляемые растения. Твой потенциал должен раскрываться постоянно, а не засыпать на шесть-семь уроков, пока ты в школе. Я не люблю давать советы, я не старая перечница, но я хотела бы порекомендовать несколько вещей. Перво-наперво вдолби себе в голову, что мир вокруг тебя неспроста устроен так, что заслуживает самого пристального внимания. Ты неспроста оказалась в этом классе среди этих людей. Ты неспроста оказалась в этой школе. Школа – это прежде всего твой опыт, твоя практика.

Школа жизни – так говорил Пит. Неужели мои друзья мудрее меня?!

– Каждый твой одноклассник представляет такую же маску, как и ты для других. Одних большинство обывателей, не умудрённых знаниями психологии, может сказать сразу всё. А есть те, которых до конца не раскусит и самый гениальный сыщик. Я намекаю, что наверняка в школе есть люди, приглядевшись к которым повнимательнее, ты можешь обнаружить что-то полезное для себя. Клот, ведь ты учишься в 214-й школе!

– Да, в 214-ой, а что? – навострилась я.

– Неужели ты не знаешь ничего про свою школу, про её историю?

Я как рыба похлопала глазами и отрицательно покачала головой:

– Ну, история самая обычная. По проекту Ведомства Образования, школа была спроектирована, выстроена и начала функционировать где-то лет пятьдесят назад…

Мунда смотрела хитро на меня сквозь прищуренные веки и усмехалась.

– Что ты на меня так смотришь?! – хихикнула я озадаченно. – Уж не хочешь ли ты сказать, что моя школа – это бывший замок с привидениями на месте кладбища?!

– Ха, Клот, твоя вторая догадка гораздо ближе к истине, чем «история самая обычная»! – Мунда не стала говорить всей правды, вместо этого она резко сменила тему: – Ладно, 001, хватит болтать, делай быстро разминайся, и я тебе покажу несколько приёмов уличного боя.

– Уличного боя?! – у меня челюсть уже по-настоящему отвисла.

– Жестокий бой шпаны. И если с Амандой вы отрабатываете красивейшую технику ниндзя, то я буду предлагать элементы самого жёсткого и грубого мочилова, которое даже и негодяям отъявленным не снилось!

Глава 4. Загадочная шайка Когана

В воскресенье мы снова пришли на Базу. Пит похвастался, что для него, Рома и Пола организовали занятия по стрельбе из боевого огнестрельного оружия. Джейн вся сияла, сообщив, что вчера Аманда подрядила её на секретное задание.

Я же была чрезвычайно рада увидеть на Базе наших очень хороших друзей Рома и Пола – Поджигателя и Разрушителя. Мы как раз встретились с ними на Рецепции. Для них с первого сентября тоже начались учебные будни в институте. Пол намекнул, что когда мы будем вечерами пересекаться на Базе, то продолжим тренировки по паркуру, а Ром пообещал всё хорошенько запомнить на занятиях по стрельбе, чтобы помогать, когда придёт моё время осваивать эти навыки. Мы собрались разболтаться, но пришла Мунда и забрала меня.

Мы продолжили вчерашнюю тренировку. Сегодня Мунда немилосердно муштровала меня! Уличный бой – это нечто. Мунда нападала, хватала за пояс, отрывала от земли, и, если я зазёвывалась, швыряла меня на маты как драную кошку. Когда я пыталась «дать сдачи» свирепой тренерше, она ловко уворачивалась и все мои атаки обращала против меня, не забывая доброжелательно подсказывать, что и как мне в следующий раз делать. За успехи она хвалила, а если я по ошибке пропускала удары, ругала, что, если я в таком духе буду драться в полевых условиях, мои родственники не соберут костей моих. Мы разработали график тренировок. Когда я уходила после занятия в душ, еле держась на ногах, Мунда заявила:

– Я слеплю из тебя настоящего атамана разбойничьей шайки, помяни моё слово!

Несмотря на то, что я полдня валялась потом дома на диване, не в силах пошевелить ни ногами, ни руками, тренировка мне понравилась. Мунда чередовала наскоки и жёсткие броски с теоретической частью о том, как происходят нападения на улицах, что на уме у нападающих, как нужно правильно себя вести, и так далее.

С такими выходными я напрочь забыла о школе! И когда я в понедельник утром вскочила по звону будильника, мне почудилось, что я провалилась в параллельный мир.

Первый урок алгебра. В классе стоял галдёж. Котс и Ган шутливо переругивались. Котс скомкал бумажку и кинул в Гана, Ган уклонился, бумажка попала в Сорык. Прыщавая дылда тут же скомкала свою бумажку и с воплями стала кидаться во всех подряд. В другом конце Заккари, Рэджен, Церон, Торри и Прэйфи обсуждали дискотеку. Гамонс и Макферсон громко смеялись с Ровсом. Сайлес, Карри и Сайд обсуждали матч. Что-то все очень оживленны на первом уроке. Только Гоинг спокойно спал, лёжа на локтях на парте, да всегда спокойная Лэнг красила ногти. Терри подписывала аккуратным бисерным почерком новые тетрадки.

Ко мне прилетела бумажка Хелен, переданная по эстафете весёлой Макферсон. Я схватила её и кинула в мусорку, которая стояла у учительского стола. Перелетев через полкласса, через головы Гоинга, Ровса и других ребят, бумажка ровнёхонько бухнулась в урну. Те, кто это видел, изумлённо «ваукнули» и зааплодировали. Френди как всегда с заумным видом фыркнул. Я пронзила его змеиным взглядом. Раздался звонок. Поскольку госпожа Шебри ещё не пришла, все продолжали заниматься своими делами.

Пришёл Прайс. Опоздал на две минуты! Было видно, что он бежал. Он вошёл взъерошенный, запыхавшийся. Когда он сел, его никто не заметил, кроме меня.

– Как выходные? – спросила я, чтоб наладить контакт.

– Нормально, – тривиально ответил он. И стал доставать из аккуратного кожаного ранца пенал, тетрадку, новый учебник по алгебре.

Я хотела с ним пообщаться, но вошла Шебри. Она призвала всех шумных господ и дам к дисциплине и начала урок. Сразу на доске появились задачи проверочной, Уолтер немилосердно списывал у меня. Терри теребила в спину, прося подсказать. Терри я подсказывала скрепя сердце, потому что её в свою очередь теребили присмиревшие Сорык и Квэзи. Потом Шебри вещала новую тему:

– Переменную «икс» называют независимой переменной, или аргументом. Переменную «игрек» – зависимой переменной…

Вторым уроком – физика. Тщетно я ждала Уолтера – он так и не пришёл! Хотя из кабинета алгебры мы выходили вместе.

– Куда Прайс подевался? – тихо спросила у меня Терри.

– Я почём знаю?! – пожала я плечами.

– Ну ты же с ним дружишь, я думала, ты знаешь.

А в самом деле, почему бы мне не знать, куда подевался Уолтер? Но зачем мне влезать в его частную жизнь?! Да может всего-навсего зуб у него разболелся, вот и отпросился.

Перед третьим уроком на большой перемене он-таки появился. Третий урок – география. Я одной из первых вместе с Терри зашла в кабинет. Там как раз расходилась группа «Б».

Трое из группы «Б» сегодня привлекли моё внимание. Я поймала на себе взгляды Тима Когана, Эрберта Джиллса и Кларенса Локуста. Кроме того, что их так зовут, я не знала о них практически ничего. Чего они так на меня уставились?

Коган, Джиллс и Локуст учатся вместе в группе «Б» с самого первого класса. Они всегда ходят впятером – вместе с ещё двумя учениками группы «В» – Соломоном Мэрмотом и Кевином Вайлом. Эта пятёрка всегда держится особняком, похожа на законспирированную группу, словно у них какой-то элитный закрытый клуб. Их часто можно видеть, стоящих отдельно от основной толпы на школьных мероприятиях. Они вместе впятером уходят из школы. Даже если у группы «Б» шесть уроков, а у «В» – семь, то Коган, Джиллс и Локуст непременно поджидали 45 минут Мэрмота и Вайла, сидя в раздевалке. И наоборот. Когда я вижу их, каждый раз почему-то в ассоциациях у меня всплывают фильмы про гангстеров и мафиози.

Тим Коган среднего роста, чуток выше меня. Светлые стриженные ёжиком волосы, нагловатое и резковатое лицо, хитрые, высматривающие всё подряд карие глаза. Манеры его развязны и размашисты, он очень уверен в себе, если не сказать – самонадеян. И представляется мне довольно агрессивным и недобрым типом. Не то что б я его боюсь, но я почти уверена, что никогда не стану иметь с ним никаких дел.

Эрберт Джиллс – этакий громила-верзила, косая сажень в плечах, при этом передвигается легко и изящно. Голос мягкий, тихий и даже приятный, что никак не вяжется с его устрашающим обликом. Из парней в классе «Б» он самый высокий, всё время держит на лице серьёзную мину, когда смотрит молча на кого-то. Не каждый выдерживает его пристальный взгляд холодных серых глубоко посаженных глаз.

Кларенс Локуст имеет обманчивую внешность пай-мальчика – среднего роста, кудрявый блондин. Голубые глаза отдают хитринкой. Одет с иголочки, элегантен, жеманен, подлизывается к дамам – будь то учительницы или одноклассницы, и всегда от них добивается своего: хороших оценок или чтобы ему дали списать.

Сол Мэрмот – щуплый, вёрткий, проворный и пронырливый. Имеет светлые волосы, которые отращивает и носит хвост на затылке. Ярко выраженный неформал, причисляет себя к непонятной субкультуре – то ли к металлистам, то ли к панкам, то ли к готам, то ли ко всем сразу.

Кевин Вайл внешне напоминает противного Алекса Френди – такой же высокий, худой как скелет, чёрные зачёсанные назад волосы, скуластое грубоватое лицо аки череп, и всегда одет в чёрное. Наверное, тоже к субкультуре себя причисляет.

Явный лидер в их шайке – Коган, и это видно невооружённым глазом. Даже мрачный громила Джиллс и упрямый бунтарь Вайл считаются с ним. Коган не упивается властью, он просто говорит своим ребятам, а они делают. Не понятно, откуда и почему он заслужил такую верность и преданность с их стороны.

Коган и его шайка не хулиганы. Учатся весьма посредственно, учителям не дерзят, но педагогический состав их не любит за отстранённость и равнодушие. С одноклассниками они выстраивают отношения неоднозначно. С когановской шайкой дружат, их сторонятся, кто-то их побаивается и предпочитает не спорить, а кто-то, напротив, фанатеет. Я располагала слухами, что Коган страстно любит футбол, баскетбол и хоккей. Спорт объединяет мужское население школы испокон веков. Поэтому на этой почве у Когана и его ребят недостатка в общении нет. Но опять же – никаких близких контактов они не выстраивают. В отношениях с одноклассниками они придерживаются чёткой и только им понятной стратегии.

Пока они не внушают мне доверия, и я не горю желанием дружить с ними. С другой стороны, такая каста «элитных неприкасаемых» привлекает моё любопытство. И вот, перед географией, когда Коган, Джиллс и Локуст посмотрели на меня, не мигая, я гадала – для чего они это делают. И сама стала смотреть на них, переводя медленно взгляд с одного на другого. Мы недолго играли в гляделки. Они, не говоря ни слова и продолжая смотреть на меня, вышли из кабинета. Прикалываются, наверно.

На географии Уолтер сидел, как ни в чём не бывало, записывал конспект, заполнял контурную карту. Ни словом не обмолвился о том, почему отсутствовал весь второй урок. Я не стала его об этом спрашивать. Потом было две литературы, иностранный, культуроведение. И с непривычки я устала за день, голова была тяжёлой от переизбытка новой информации.

Перед тем как разойтись по домам, мы с Терри поболтали на школьном дворе. Я краем глаза увидела, как перед ступеньками главного хода остановились Мэрмот и Вайл, дождались, пока из дверей выйдет Коган в сопровождении Локуста и Джиллса. Потом они пошли на выход. И Коган снова посмотрел в нашу с Терри сторону. На меня. Он кинул запоминающий хитрый взгляд. Я ответила на этот взгляд своим, отстранённым и равнодушным – «не нужны мне ваши игры в гляделки, давайте канайте уроки делать!».

Глава 5. Сосед по парте продолжает давать шороху

К середине недели я поняла: Уолтер изменился за каникулы. Он стал замкнутым, настороженным, неразговорчивым. На мои попытки завязать непринуждённую беседу отвечал односложно, а то и вовсе отмалчивался. А на переменах куда-то пропадал. Никогда такого не было, чтобы Уолтер уходил на переменах! Обычно он сидел в кабинете, ел бутерброд, общался со мной на интеллектуальные темы или просматривал конспекты по предмету. А тут – стал отлучаться!

Мне б, любопытной вороне, проследить бы за ним, но Терри отвлекала повседневной болтовнёй. Плюс со мной сдружились Нинель и Элис. Похоже, в этом учебном году я стала пользоваться популярностью! Мне следовало сбавить обороты – наверняка я, сама не замечая, тоже изменилась за каникулы, и была тому причина, которую нужно держать в строжайшей тайне. Я ведь стала агентом Только Для Ваших Глаз!

На физре я пробежала лучше всех, больше всех смогла провисеть на брусьях, а в игре в баскетбол, к вселенскому потрясению злобствующих над Итчи-неумехой Котсом и Френди, забила шесть мячей! Эмиль, Нинель и Элис приглашали меня в кино. На истории, когда нас разделили на команды, меня выбрали капитаном в той команде, где собрались бесспорный лидер Заккари и силач по предметам и по физическому развитию Беар. Причём именно Беар предложил мою кандидатуру! А на литературе Клот Итчи была названа аж восемь раз при ответе на вопрос Серджион «С кем бы из вашего класса вы бы отправились на необитаемый остров?» Такая чрезмерная популярность напугала меня! К концу четверга меня осенило: за три дня я, следуя рекомендации Мунде жить жизнью класса, завоевала авторитет. Я изменила стратегию поведения и получила соответствующее отношение!

А вот Уолтер правда давал шороху. Что это с ним стало? Подростковый период так на него действует? Может, я его чем обидела? Но резкие перемены в его характере касались не только меня. С Терри он вёл себя так же. А однажды, когда придурошная Сорык стала высмеивать Уолтера, когда Шебри отошла, Уолтер встал, подошёл к ней и сказал тихим голосом, пристально глядя ей в лицо:

– Ужасом жилы заморожу, и сопли жевать будешь, вытри прыщавую рожу и по башке получишь!

Он проговорил это свиристящей скороговоркой. Сорык подавилась собственным глупым смешком, в полном ауте уставилась на Уолтера. Тот посмотрел на неё ещё, потом угрожающе замахнулся – глаза его метали молнии, Хелен зажмурилась. Уолтер не ударил, просто вернулся на своё место, сел, уставившись невидящим взглядом в учебник. Он тяжело дышал. Хелен притихла до конца дня, потом я видела, как она расплакалась, и Квэзи успокаивала её.

У меня челюсть отвисла. Потому что, учась на базе на семинарах по психологии запугивания и выведения из строя, я знала в теории, что только что проделал Уолтер. Он дезорганизовал психологически Хелен, показав власть над её неуравновешенной психикой, сказал очень страшную для подсознания формулу угрозы и вылил всю накопившуюся на Хелен за годы её приставаний и насмешек злость. Хелен оказалась сломлена и подавлена. В четверг она заболела и не пришла в школу.

Уолтер сразу после уроков пошёл в другую сторону от той, где он живёт. Я отметила это и стала быстро прощаться с Терри, соврав, что мне нужно срочно в магазин. На самом деле я увязалась за Уолтером.

Пока я обучалась на Базе Только Для Ваших Глаз, я практиковала слежку за человеком. Сейчас слежка усложнялась: Уолтер меня знает. Если он заметит преследование, мне нужно объяснить, почему я хожу за ним по пятам. Я подумывала обратить всё в шутку – будто иду в кружок после школы, который у меня как раз по четвергам.

Уолтер шёл в сторону улицы Эргос. Свернул в маленький переулок, где громоздились небольшие жилые дома – спальный район. Я отметила, что походка Уолтера тоже поменялась. Раньше он семенил по улице, смотря себе под нос. Сейчас он шёл уверенно, голова прямо, в одной руке нёс портфель, второй рукой уверенно размахивал вперёд-назад. Куда делся школьный тихоня? В который раз подтвердилась истина, о которой упоминала Мунда: мы все в разных ситуациях носим маски, играем каждый раз разные роли.

Прячась за толстым тополем, я наблюдала, как Прайс подошёл к двум стоящим около стены дома курящим парням и пожал им руки. Те молодые люди никак не могли быть интеллигентными посетителями библиотеки! Обоим лет семнадцать. Потрепанные спортивные костюмы, сигареты в зубах. Оба – бритые верзилы с наглыми рожами, какие ещё поискать! Поздоровавшись с Уолтером, один из них сплюнул. Второй засвистел проходящей мимо хрупкой девушке, что-то крикнул ей сальное, девушка испуганно ускорила шаг. Да это самая настоящая шпана, гопники! Что общего у них с Уолтером?! Настолько не вяжется облик худенького очкарика, лучше всех пишущего сочинения по литературе, с этими бандюганами!

У них состоялся короткий разговор, причём они на равных общались с Уолтером! Может, это его старые знакомые, родственники? Я тщетно пыталась услышать, о чём они говорят. И пожалела, что вышла без снаряжения – уж со спецтехникой с Базы я бы точно всё разузнала! Один что-то достал из кармана штанов и дал Уолтеру – на вид свёрток или коробку. Потом парни ушли, а Уолтер быстро спрятал вещь в ранец, явно нервничая. Он стал возвращаться. И должен был пройти мимо меня!

Меня спасло, что тополь рос на детской площадке, и в двух шагах от дерева был деревянный детский домик для игр. Я пулей шмыгнула туда. И отсиделась, пока Уолтер прошёл по тропинке.

Когда я вылезла из домика, хотелось проследить за ним ещё раз. Мне удалось «выпасти» его к улице Эргос, но потом мне помешали. Рассеянная пожилая женщина остановила меня и принялась расспрашивать, как пройти к метро. Пока я ей объясняла, Уолтер окончательно исчез из поля зрения.

Пятница традиционно считалась прогульным днём, поскольку два последних урока были, мягко говоря, халтурными. Это основы безопасности и ИЗО. Уолтер не присутствовал на двух последних уроках. А раньше он никогда не прогуливал без уважительных причин.

– Я не пойду на шестой урок, – сказал он нам с Терри, когда мы стали собираться после пятого.

– Почему? – удивилась Терри.

– У меня дела дома.

– Тебе нужно отпроситься у Шебри или у Серджион, – посоветовала Терри.

– Уже отпросился.

– Уолтер, Клотильда, у меня такая идея возникла – может, в выходные погулять в парк сходим? Обещают хорошую погоду! Как вы, не против? – внезапно предложила подруга.

Сентябрь, отличная погода, разумеется, хочется погулять! Я понимала Терри и поддержала её. В прошлые года мы с ней иногда на выходных гуляли по парку, и обе получали от этого удовольствие. Вот только Уолтер с нами ни разу так и не погулял. Так складывалось, что он по тем или иным причинам не мог.

– Я точно не против! – улыбнулась я.

– В субботу или в воскресенье? – оживился вдруг Уолтер.

– Можно завтра, часиков в двенадцать. Чтобы мы выспались, – улыбнулась Терри.

– Я тоже не против, – к великому моему тайному удивлению, согласился Уолтер.

Вот тебе на! Неделю с нами не разговаривает, а тут Терри предложила в парк сходить – согласился!

– Давайте встретимся около задней калитки школы в двенадцать!

– Замётано, – кивнул, улыбаясь, Уолтер.

«Замётано»?! Ну и сленг у него стал!

– Я пошёл! Увидимся завтра.

Мы помахали ему рукой.

Школьный мир и классная кутерьма заиграли новыми для меня красками. Уроки я делала быстро, потом до возвращения родителей с работы успевала сбегать на Базу. Где проводила потрясающие тренировки с Мундой. А однажды удалось состыковаться с Полом! Мы с Питом пришли на Базу, а Пол был там, и, пользуясь моментом, предложил потренировать несколько новых приёмов паркура. Мы отработали новые кувырки, а ещё Пол показал нам, как правильно взбегать на вертикальную стену. При желании можно научиться бегать и по потолку, шутил он.

Мунда была довольна, когда я поделилась с ней школьными приключениями и повышенным ко мне уважением одноклассников.

– То ли ещё будет, Клот! – подняла она вверх большой палец.

– Но я не собираюсь достигать столь неимоверных высот! – возражала я. – Я хочу оставаться такой же скромной тихой отличницей с первой парты.

– Ты вольна быть той, кем ты хочешь быть, – заметила Мунда. – Учись, развивайся, практикуй, тренируйся. Сейчас перед тобой открыт целый мир новых возможностей!

Целый мир новых возможностей открылся передо мной на следующий день. Погода стояла тёплая, но при этом ветреная, искристо светило солнышко на ясном лазурном небе. В такую погоду сами ноги просятся прогуляться! Ах, это весёлое школьное бабье лето!

Забежала Джейн, которая приехала к бабушке, и тоже предложил погулять. Я сказала подруге, что иду на встречу с одноклассниками, а после обеда я полностью в их с Питом распоряжении.

– Ты не спеши и не парься. Мы с Питом найдём чем себя занять – а уж за четыре дня до твоего дня рождения и подавно, – с хитрым видом намекнула Джейн.

Карамба! У меня и впрямь день рождения на носу! А я даже морально не готова! Обычно перед каждым днём рождения я чуть ли не за месяц продумываю, кого приглашу, что мы будем делать, во что играть. А тут я и забыла, что скоро грянет 14 лет с того дня, как меня акушеры извлекли из утробы матери. То, что на моём празднике будут Пит и Джейн – это даже не обсуждается! А вот кого бы ещё пригласить для разнообразия?

Ровно в полдень я подошла к условленному месту встречи. Уолтер уже поджидал нас с Терри. Издали я его не узнала: стоял, подбоченившись, а на глазах сверкали тёмные очки. На нём джинсы, яркая спортивная футболка и чёрная кожаная куртка. Пока я подходила, он пристально смотрел на меня.

– Привет, – улыбнулась я. – Терри ещё нет?

– Опаздывает. Прерогатива девушек, – улыбнулся Уолтер.

Я отметила, что разговаривать он стал как-то не обычно. Не так, как всегда. От него веет раскованностью и даже некоей развязностью, не свойственной для него. Скоро подошла Терри:

– Я задержалась, простите, ребята! Моя кошка расхулиганилась и разбросала корм по всей кухне, пришлось убираться.

– За кошку прощаем, – сказал Уолтер.

– Спасибо, – засмеялась скомкано Терри. – Ну что, как пойдём? Я хотела ещё за мороженным зайти.

Когда мы подошли к палатке с мороженным, Уолтер галантно запретил нам покупать и сам оплатил всё мороженое. Я заметила, что, когда он расплачивался, у него в кошельке много денег. С чего он вдруг разбогател?

Уверенной походкой он шёл, болтал с нами, даже голос его звучал громче и звонче, чем обычно. Интересно, замечает ли Терри перемены в нём? Она беззаботно общалась с Уолтером, я же сохраняла молчание, лишь изредка вступая в беседу.

Мы вошли в небольшой парк Эргас, который располагался недалеко от школы. В конце этого парка находится известный в наших краях кинотеатр «Лебедь». Вечерами там работает клуб-дискотека, куда ходит тусоваться добрая половина нашей школы.

Уолтер вёл нас по тенистым аллеям парка, шутил, смеялся. Они с Терри спорили об актёре, который безумно нравился Терри, а Уолтер его критиковал в пух и прах. Сосед по парте стал смелым и горячим спорщиком, хотя до этого мягко подстраивался под чужое мнение и боялся высказать своё, чтобы никого не обидеть. Пока Уолтер и Терри оживлённо беседовали, и мы приближались к игровой площадке. На одном из турников качался человек. Я поначалу не обратила на него внимания. Но тут Уолтер перестал говорить. Когда мы поравнялись с упражняющимся, Уолтер почтительно поздоровался:

– Здорово, Селигатор!

Спортсмен перестал качаться и спрыгнул на землю, потирая руки и хрустя костяшками огромных кулаков. Я отметила, что он настоящий верзила: выше двух метров, широкие плечи, маленькая квадратная голова и стоящие топориком волосы. В левом ухе блестела висячая серьга в виде черепа на цепи. Он обнажён по пояс, и с его бицепсов сочился свежий пот. В стороне на железяке висела его синяя спортивная куртка. Глаза у этого спортсмена широко расставлены, смотрят прямо и грозно из-под нависших густых бровей, нос приплюснут, а губы соединены в тонкую линию.

Он молча смотрел, медленно, словно сканируя, сначала на меня, потом на Терри. Что-то проскользнуло в его взгляде – насмешка, что ли. Это не тупой детина из серии «сила есть – ума не надо». А тип хитрый и в своём роде опасный. Пока он нас разглядывал, Уолтер не смел сдвинуться с места и пойти дальше. Я догадалась, что этот качок явно имеет над Уолтером власть. И тут он сказал низким прокуренным голосом с хрипотцой:

– Здорово, Малёк.

Селигатор характерно облизал верхнюю губу и закусил её. Что бы значил такой жест? Дескать, давай проходи по своим делам, сегодня я тебя трогать не буду?! Уолтер шепнул нам:

– Пошли, – и повёл нас дальше.

Когда мы отошли, Терри выглядела озадаченной, и оглянулась. Я тоже. Качок стоял и смотрел нам вслед, а поймав наши взгляды, подмигнул левым глазом и улыбнулся правой половиной губ.

– Это кто? – спросила любопытная Терри.

– Знакомый, – логично ответил Уолтер. И тут же стал возвращать разговор на прежнее русло.

Больше Уолтер про него ничего не говорил. Мне показалось, что он потом делал всё, чтобы мы забыли эту встречу. Он бесконечно болтал, так, что даже общительная Терри не могла вставить слово. Я вспомнила, что, когда мы подходили к тем турникам, Уолтер весь сжался. И стоял перед этим Селигатором будто был ему многим обязан. Что же это за Селигатор? На вид ему лет 25. Интересно он Уолтера назвал – «Малёк». Мальки, вообще-то, это детёныши аквариумных рыбок. И не только рыбок – так, детёныши.

Мы прогулялись по парку и вновь вернулись к школьной калитке, чтобы разойтись по домам. Меня посетила дерзкая идея:

– Ребят, знаете что… Хочу вас пригласить ко мне на день рожденья в среду! Сразу после школы можем отправиться ко мне.

– Ух ты! Как здорово! – обрадовалась Терри. – Спасибо тебе, Клотильда, я обязательно приду!

– В среду, говоришь? – Уолтер стал что-то смекать. – Наверное, я тоже смогу. Спасибо за приглашение.

Я возликовала – он согласился! Может, раскроется, и мне удастся узнать о нём побольше? Того и гляди, доверится в неформальной обстановке, и с Селигатором познакомит!

Глава 6. Чем полезна шайка Когана

Перед первым уроком Эмиль, сдружившийся в начале этого года с Нинель и Элис, подозвал:

– Клотильда, подойди к нам!

Я подошла. Вмиг почувствовала себя в своей компашке. Никогда не подозревала раньше, что вот так вот запросто буду вовлечена в типичную школьную компашку.

– Зря не ходила с нами в кино. Много пропустила! Отличный фильм, обязательно сходи на него, когда представится такая возможность! – заметила Нинель.

– Про что фильм-то хоть?

– Про маньяка! Жил-был тихий очкарик, а в свободное от учёбы время людей убивал! – с воодушевлением принялась рассказывать Элис.

В классе, как и всегда, шум-гам. Я настолько увлеклась болтовнёй с ребятами, что пропустила приход Прайса. Снова углублён в себя, перебирает тетрадки. Что ж он так в школе притворяется, примерного ботаника из себя строит, а на деле водится со всякими качками? С юмором я подумала, что содержание фильма, о котором мне только что рассказали, как нельзя более актуально! Тихий очкарик, людей убивал. Я усмехнулась, глядя на Уолтера. Вот он, тихий очкарик!

– Дай списать пятнадцатую задачу, пожалуйста! – попросил тихий очкарик.

В класс вошла Шебри. Класс привычно встал, приветствуя учительницу. Алгебра началась с проверки домашки. Шебри выборочно брала тетрадки у класса и проверяла, разбирая ошибки. У кого домашки не было, лепила в журнал двойки. Сегодня Шебри взяла домашки у Эмиля, Нинель, Роксаны, Котса и Френди. Уолтера пронесло. Интересно, а чем он на самом деле дома занимался, раз домашнее задание не сделал?

Задачи по физике тоже оказались у него не решены. Он объяснил изумлённой физичке, что не понял материал. Она принялась заново объяснять, потому что с физикой не справилось полкласса. На физике я чуть не начала зевать. Отметила, что Хелен ещё болеет. Во время её отсутствия Таис Квэзи смиренно пыталась снова подружиться с Терри. Терри не возражала и на физике даже села с Таис.

Потом была большая перемена. Пока Терри общается с Таис и у них временное перемирие на время отсутствия Сорык, я решаю проследить за Уолтером. Он пошёл в буфет. Там он сел за дальний столик с соком и бутербродом. Вроде, ничего подозрительного. Я решила оставить его и отправилась на географию. Выходя из столовой, столкнулась нос к носу с Солом Мэрмотом. Проныра Мэрмот одарил меня насмешливым и чуток заинтересованным взглядом.

– Где ты запропастилась? Мы тебя повсюду ищем! Пойдём быстро в карты сыграем, Эмиль притащил! – Элис, выскочившая из ниоткуда, подхватила меня за руку.

К концу дня я потеряла почти интерес к Уолтеру и сдружилась с Гамонс, Макферсон и Ровсом. Наша компашка грозила образовать прочный альянс. После последнего урока из школы на шумный двор выходили мы вчетвером: я, Элис, Нинель и Эмиль.

– Может, в мафию поиграем? – предложила Нинель.

– Ох, я бы с удовольствием, только надо домой, уроки делать, вечером у меня замышлены дела всякие, – стала отнекиваться я.

– Но я ж говорю – совсем чуть-чуть! – стояла на своём Нинель и принялась манипулировать: – У всех дела, всем уроки делать надо!

– Для игры в мафию нужно побольше народу! Клотильда, ты можешь Уолтера, Терри и Таис уговорить?

Чтобы уговорить их, а тем более ненавистную противную Таис, не могло быть и речи! Я твёрдо возразила:

– Не сегодня. Если б я действительно могла, я бы не отказывалась.

– Ну ладно, в другой раз, – быстро пошла на уступки Нинель.

Пока мы переговаривались и спорили, стоит ли потратить ещё полчаса карточную игру, я посмотрела на двери школы и увидела, как они резко распахнулись. Пятёрка Когана вышла оттуда, но вид у них у всех был взъерошенным, агрессивным.

– О-па, как-никак на разборку идут, – тихо заметил Эмиль. – Кого на этот раз-то им заказали?

– Заказали?! – удивлённо подняла я бровь.

– Сами по себе они бычиться не будут – только за услугу! – наставительно сказал Эмиль.

– Хочешь сказать, что Коган и его друзья бьют кого надо, если им закажут? Но кто заказчик? – изрядно заинтригованная, стала выспрашивать я.

– По-разному бывает. Кто угодно может стать заказчиком. Полшколы знает, что банда Когана за деньги, товар или добрую услугу сделает всё, что их попросишь!

Я смотрела, как шедшие впереди Джиллс и Вайл со свирепым видом почти расталкивали толпу пятиклашек, сгрудившихся перед входом и мешающих им пройти, и устремлялись к спортивной площадке.

– Что, серьёзно?! – уставилась я на Эмиля.

– Тут всё очень просто. Нужно тебе кому-то по морде дать – приходишь к Когану и говоришь – так-то и так-то, вот этого товарища нужно отмутузить. Они это и делают. – Внезапно Эмиль подозрительно сник и заговорил резко: – Ну, это мужские дела, девушкам я обычно такие вещи не рассказываю. Но тебе можно, чтоб ты знала, и имей в виду, что дальше тебя это пойти не должно.

Тут же к нам подскочили Элис и Нинель, которые только что отходили от нас пошептаться в сторонку на свои личные темы.

– Ну что, идём, Эм? – они собрались забрать Эмиля.

– Да-да, идём, – кивнул тот. – Клотильда, до завтра!

Я двинула в ту сторону, куда ушёл Коган. Может, Эмиль сболтнул мне какую-то сплетню? Про то, что Коган и его приятели выполняют услуги такого плана, как подраться с кем-то? Я остановилась, не доходя до площадки. Там сгрудилось в круг несколько ребят из групп «Б» и «В», еще ребята из других классов. По-видимому, там кто-то выяснял отношения.

Школа – это две касты: педсовет и ученики. И каста учеников делится на ряд подкаст внутри себя, связанных сложной системой правил, ценностей, отношений. Есть элита, «крутые». Есть «курильщики», которые бегают на переменах курить за небольшое строение около забора. Есть «изгои» наподобие Гоинга. В тот день я обнаружила, что у нас в школе есть ещё одна, пока не раскрытая мною каста, о которой знают не все, но знает, к примеру, Эмиль Ровс. Эта тайная каста носит название Подполки.

Я заметила, что Пит выбегал из дому, спеша. На нём спортивный костюм и его бессменная кепка.

– Ты чего такой запыхавшийся?

– Я только что после футбола! Пошли с ребятами после уроков погонять мяч, и понеслось. Называется – «на полчасика»! – усмехнулся друг. – Уроки буду ночью делать. Да ещё и завтра контрольная по физике. Но я не ботан какой-нибудь, чтоб из-за контрольной пропускать стрельбу!

– Смотри, чтоб тебя не отчислили за неуспеваемость, – утрированно пошутила я.

– Не нагнетай из мухи слона! Спорт – это настоящая жизнь. Ты прикинь – те два новичка, которые в шахматы играют, ещё и неплохие вратари, – с азартом рассказывал Пит, пока мы шли до 18-го дома. – Они почти ни одного мяча не пропустили! У них сегодня случился звёздный триумф – я уверен, завтра их выдвинут на кандидатуру неформальных лидеров класса. Подумаешь – плохо подготовлюсь к контрольной! Зато я сегодня буду стрелять из дробовика!

Пит на самом пике торжества и отличного настроения. Из него так и искрится бодрость. Тут словно чёртик дёрнул меня за язык поинтересоваться:

– Вы в футбол где играете? На школьной площадке что ль?

– Нет, мы ходим на юношеский стадион, который через несколько домов от моей школы, в сторону Фэрис-квартала. Там много кто собирается, даже из твоей школы кое-кто есть!

– Из моей школы? И кто же? – удивилась я.

Мы подошли к калитке Базы, Пит нажал в звонок, дверь отворилась.

– Ну, я не многих знаю на самом деле, может, тебе имена ни о чём не скажут. Ну, Тим Коган, например.

– Тим Коган?! – так и подскочила я.

– Ты его знаешь тоже? Вот, мир тесен! – философски подметил Пит.

– Я его не знаю как раз. Только шапочно. Он учится в параллельном классе.

– Ну понятно. Ну, мы с ним общаемся иногда, когда встречаемся на стадионе. А это происходит на самом деле не особо часто.

– Расскажи-ка о нём.

– Нормальный абсолютно парень. Хорошо голы забивает. Вообще игрок хороший, в футбол по собственному признанию играет с коляски.

– Меня не особо интересует про футбол. О чём вы с ним обычно кроме футбола общаетесь и что он за тип? – я остановила Пита, придержав его за рукав.

Пит задумчиво посмотрел в небо:

– Я говорю – очень толковый, в адеквате. Спокойный, сдержанный. За себя постоять грамотно умеет. За словом и кулаком в карман не полезет. Иногда с друзьями приходит, тоже из твоей школы, с четырьмя парнями. Тоже мировые ребята. У одного из них отцовская дача там рядом, туда они ходят тусоваться. Мы в неплохих отношениях, – заметил весомо Пит. – Мяч в основном Коган гоняет, а его друзья болеют, смотрят. Летом я их там на скейте видел, катались. Общаемся мы как раз о футболе. О том, кто какой гол забил. Никто из них не курит – это я точно знаю. Из них больше всех говорит Коган, остальные четверо молчат. Не встревают, не перебивают. Наверно, у них так принято, в каждой компашке свои заморочки.

Теперь Коган и его шайка заинтересовали меня не меньше, чем Уолтер. Питу я доверяла безоговорочно и серьёзно отнеслась к его характеристикам. После того, что Пит сказал о Когане – а сказал он исключительно о положительных сторонах, моё мнение о соученике из параллельного класса поменялось.

– Какое впечатление они производят? Агрессивные и готовые набить морду по первому побуждению? – спросила я.

– Нет, что ты! – затянул Пит, махнув рукой. – Скорее, наоборот. Они все впятером чем-то сыщиков напоминают. Или даже секретных агентов. Коган – отдельная тема. С ним интересно дружить. Если надо, я тебя с ним сведу!

– Пит, спасибо тебе за информацию. Ты даже не подозреваешь, насколько она мне была важна! – я крепко пожала руку изумлённому другу. – Сводить не нужно. Я сведусь с ним сама.

– Пожалуйста, всегда рад помочь, коллега, – улыбнулся в ответ Пит. – Если что, о том, что я знаю тебя, они не знают. Мы не обсуждаем наших знакомых на стадионе.

– Тем лучше, – ответила я.

– Ну-с, когда будешь с ним общаться, передай ему от меня привет!

Занятие на Базе прошло великолепно. Мы подрались с Мундой, она пообещала, что в следующий раз, когда я приду, принесёт муляж ножа и покажет приёмы самообороны против человека с ножом. Когда я ложилась спать дома, я с нетерпением думала о школе, о том, что завтра туда пойду, и что там безумно интересно.

Когда вторым уроком была химия, и учительница рассказывала о разнице между кислотами и щелочами, я украдкой разглядывала Уолтера. Как он аккуратным почерком увлечённо пишет конспект, рисует молекулы из состава азотной кислоты разноцветными гелевыми ручками, закладывает в учебнике нужный параграф. Словно фанатеет от процесса усвоения материала!

Чем живёт Уолтер, чем дышит? Где живёт? Что у него за семья, каков он, когда приходит домой и скидывает ранец с плеч? Куда он ходит, чем занимается, что ему нравится? Кто его друзья, о чём с ними говорит? Где гуляет? Какие книжки любит читать? Предстояло выяснить много вопросов.

Но ещё лучше всё-таки запомнить, что получается при соединении серной и азотной кислоты. А получается вещество, способное растворить всё что угодно, даже золото!

– Таким образом преступники избавлялись от трупа. Клали тело в свинцовую ванну, заливали этим Царским Раствором; через некоторое время тело разъедалось полностью, не оставалось даже праха, – рассказывала учительница.

Иногда мне казалось, что госпожа Ракнеппус преподаёт у нас не химию, а алхимию. Сама она пожилая, с длинными седыми волосами, которые носила распущенными, аристократическими чертами лица и ходит всегда в чёрном дамском брючном костюме.

Последняя перемена перед уроком истории внесла новую пищу для размышлений. Мы все стоим перед закрытой дверью класса – учительница выгнала нас, чтобы нас не продуло при проветривании. Коридоры в школе довольно узкие, плохо освещённые, с рядами дверей по обе стороны, выводят к двум лестничным площадкам. Пол – из старого отбитого тысячами ног паркета. Тут вечно толпа и шум на переменах, происходят хулиганские потасовки и небольшие незлобные драчки. Ну, подрались два пятиклассника из-за того, что шоколадку не поделили.

Озорной шестиклассник встал в дверях на лестничную площадку и бросал в каждого тянучку – кусок эластичной резины, которому можно придавать любую форму. Тянучка, попадая на волосы, липла, а отдиралась больно. Девчонки визжали, хулиган смеялся. Мальчишки пытались дать ему подзатыльник, он резво убегал, прячась за спинами стоящих и бурно болтающих девятиклассников, то есть за спины парней нашего класса.

Рядом со мной стоял Алекс Блэк. Он явно не в духе. Наверное, что-то у него случилось. Раньше мне было до лампочки, что там и кто там как себя чувствует. Но сегодня я с не присущим для себя интересом заострила внимание, что Блэк, всегда неунывающий, стал раздражительным. Увидев, что я его разглядываю, Блэк отвернулся и отошёл. И вообще ни с кем не общался – к нему, было, Сайд подошёл, начал говорить о футболе, но Блэк его отшил.

Хулиган, бросающий тянучку, взвизгнул и дал дёру. Я не поняла, в чём дело – ведь звонка ещё не было! Но увидела, как с лестничной площадки на него надвигался громила Джиллс. А за ним и Локуст в кильватере пристроился, как всегда галантный, одетый с иголочки. Пара настолько колоритна, что дополняла друг друга как вылизанный бизнесмен и его мощный телохранитель.

Они поздоровались с Блэком за руку, отошли к стенке, и встали спинами ко мне. В узком пространстве мне некуда было отойти, и я осталась стоять на месте. Услышала голос Джиллса из-за его мощной спины, которая маячила передо мной, Джиллс обращался, по-видимому, к Блэку:

– Не парься, уладим. Поговори с Коганом.

– Не буду я говорить с Коганом! – нервно и раздражённо ответил Блэк.

– Это просто наш тебе совет, – с расстановкой убеждал Джиллс. – Я тебе говорю: если хочешь разобраться, без лишнего базара, Коган тебя выслушает!

– Подожди, Джиллс, – остановил его Локуст. И обратился к взъершившемуся Блэку: – Алекс, послушай. Тебе для информации даю координаты, они рано или поздно понадобятся: Коган принимает клиентуру по понедельникам, средам и пятницам, он с четырёх до семи находится в Поместье на Фэрис.

– Ладно, всё! Отстаньте, спасибо, я подумаю. – Такие вещи нужно обсуждать лично, а не при народе! – Блэк скосил на меня глаза.

В этот момент я делала вид, что полностью погружена в учебник. Джиллс тут же пренебрежительно заметил:

– Да какой тут народ, ну ты и загнул! Не народ, так, стадо…

– Жабры, потише сам выражайся! – проскрежетал сквозь зубы Локуст.

– Погоняло моё не употребляй тут, в натуре, усёк? – Джиллс-Жабры не на шутку злобно посмотрел на забывшегося товарища.

Тут прозвенел звонок, откуда-то образовалась наша историчка и открыла кабинет. Поток толпы-стада 9 класса группы «А» хлынул туда как рыбы на нерест. А Локуст и Джиллс растворились. Я, прищурившись, посмотрела им вслед. В голове у меня уложилась информация, которая рано или поздно мне понадобится – время и место, где Коган принимает клиентуру. Что за клиентуру он принимает? Сходить что ли к нему, передать привет от Пита?

Глава 7. Странный день рождения

– Обязательно серьёзно относись к отжиманиям! Ты слишком формально к ним подходишь! – заметила Мунда.

– Отжимания – просто разминка, – пожав плечами, высказала я.

– Не-е-ет. Это не просто разминка! Отжимаясь, ты тренируешь мышцы. Это самый простой способ при усердном его применении заполучить крепкие руки и стальные кулаки, и абсолютно бесплатно! – улыбнулась строгая тренерша. – Отжимания можно использовать как самостоятельный комплекс упражнений. Ну-ка, встань в планку. Давай с тобой проработаем, как нужно правильно дышать при отжимании. Никогда не задумывалась над дыханием?

Мы поработали. Мунда рассказала всю пользу от отжиманий на ладонях, на пальцах, на костяшках, на кулаках и на обратной стороне ладони, объяснила, как правильно дышать. Ещё мы проработали с ней стандартные захваты и уход, и напоследок Мунда показала, как вести себя, если противник полез с ножом.

Выходя из раздевалки, я столкнулась с Питом. Он шёл переодеваться в спортивную форму – они с Полом задумали позаниматься паркуром. Пит предлагал присоединиться, но я отказалась – нужно подготовиться к завтрашнему дню рождения.

– Пит, меня тут посетила одна мысль, – задержала я друга. – Завтра я вас с Джейн жду у себя к пяти часам. Помимо тебя и Джейн, там будет ещё два человека. С одним из них я тебя хочу познакомить.

– Ой, да кто же это?! – изобразил Пит величайшее потрясение. – Это секретный агент, который предложит нам завербоваться куда-либо, помимо ТДВГ?!

– Скорее, наоборот. Это потенциальный объект наблюдения секретного агента, – улыбнулась я. – Это мой одноклассник, сосед по парте уже пять лет подряд.

– Слушай, это меняет дело! Что от меня требуется, старушка?

– Ничего особенного. Просто посмотри на этого человека своим свежим и трезвым взглядом. А потом скажешь мне своё мнение.

На следующее утро окном бушевала страшная гроза, гром гремел как вылетающие из пушки ядра. И вовсю лил дождь. Я даже не сразу вспомнила о том, что мне сегодня исполняется 14 лет. В полутёмной комнате я села на кровати и отключила будильник, который должен зазвенеть через 10 минут.

На кухне меня ждал сюрприз. Мои родители проснулись очень бодрыми, громко играла весёлая музыка, с кухни струился уютный свет, побеждая темень за окнами.

– А вот и наша именинница! С днём рождения! – проскандировали они с папой хором. – Сегодня даже гром в небесах гремит в честь тебя, а дождь льёт, чтобы омыть тебе дорогу по Жизни с тем, чтобы она заблестела и заиграла исключительно радужными красками, как огранённый бриллиант! – мама крепко обняла меня.

– Мамочка, да ты поэтесса! – растроганно воскликнула я.

Бывают в жизни такие дни, когда душой понимаешь, что грядут лишь восхитительные изменения и открываются новые манящие горизонты.

– Хотим подарить тебе подарок, – подмигнула мама, и они с папой достали из-за стола большую яркую коробку с бантиком.

Родители на дни рождения делали крупные подарки. На мой 10-й день рождения они подарили двухколёсный велосипед. На 11-летие я стала обладательницей телескопа, сквозь который смотрю на звёзды. Когда мне исполнилось 12, мама с папой подарили лыжи. На 13-летие мне подарили 20 томов красочной Энциклопедии Вокруг Света. Сегодня, распаковав коробку, я обнаружила там складную туристическую палатку, спальный мешок и полный набор туристской посуды!

– Дочь, мы не ограничиваем тебя в проявлении самостоятельности, – подмигнул папа. – Ты уже настолько взрослая, что готова отправиться покорять мир!

А подарок-то весьма символичен. Как только я стала секретным агентом, я перестала бывать дома большую часть свободного времени. И родители своим подарком давали мне добро на такое «бегство» из дома. Они понимают мою страсть к приключениям и открытиям.

По дороге в школу я уже успела забыть, что у меня день рожденья, потому как дождь лил немилосердно, я даже под зонтом сильно промокла. Я чуть не опоздала и влетела в класс вместе со звонком. Едва успела выложить из портфеля учебники, как пришла Серджион. Многие не вышли в школу по болезни, и все были явно подавлены дождём.

– Сегодня противная погода, именно потому что 13-е число, – услышала я голосок Таис Квэзи.

Я оглянулась, и увидела, что Хелен как раз вышла после болезни. Но вид у неё под стать погоде – не менее противный.

– Да, 13 числа жди сюрпризов похлеще, – пессимистично заявила Хелен.

– Минуточку внимания, – привлекла всех госпожа Софи Серджион, выйдя к доске. – Сегодня день рождения у нашей Клотильды Итчи! Давайте ей поаплодируем, поздравим! Клотильда, желаю тебе успехов в учёбе, крепкого здоровья и хорошего тебе жениха! – под всеобщие аплодисменты провозгласила Серджион.

Ну, с женихом она явно перегнула палку. Потому что я ещё не доросла до того бесконечно взрослого возраста, когда это пожелание могло бы принести мне радость на склоне лет.

– Вот тебе и сюрприз, – съязвила Хелен.

Ах она вошь! Только что переболела, и так ничему и не научилась! Я не преминула случая бросить в её сторону погромче, так, чтоб она услышала:

– Ты – мой самый лучший подарок, Хелен! – я широко улыбнулась, чем повергла её в лёгкий ступор.

После того, как формальная процедура оповещения того, что у меня день рождения, прошла, о ней благополучно забыли. Уолтер был замкнут, скован. На перемене снова уходил, но я не стала уж за ним следить, потому что за моё внимание боролись сразу трое: Терри, Элис и Нинель. Эмиля не было, заболел.

Пятый урок – ненавистная физкультура. Уолтер её прогулял. Из-за дождя мы занимались в спортзале, и нас объединили с группой «Б». Так что я получила случай ещё раз лицезреть Когана, Джиллса и Локуста. А они – лицезреть меня.

После разминки учительница предложила нам поиграть с мячами. Допускалось разбиться на группки и покидать мяч друг с другом. Когда у меня в руках оказался мяч, я стала от нечего делать придумывать, как им можно тренироваться. А ведь можно тренировать разные группы мышц, ловкость рук, ног, быстроту реакции. Я настолько вдохновенно и самозабвенно использовала этот «тренажёр», что на какой-то миг выпала из окружения. Мяч подпрыгивал высоко, я побила его об пол двумя руками, потом стала бить его об пол, поднимая ноги и выписывая ступнями восьмёрку, попробовала совместить эти приёмы с кувырками, и тут осознала, что перегнула палку. На меня во все глаза пялился не на шутку потрясённый и озадаченный Френди. Как же так, неуклюжая Итчи вон что вытворяет! Но более внимательно на меня смотрели Коган, Джиллс и Локуст. В конце урока Локуст даже подошёл ко мне:

– Позволь тебя спросить, – вежливо вступил он в контакт. – Ты тренируешься где-нибудь?

Я не стала удовлетворять его любопытство, а с хитрой улыбкой ответила:

– Нет, что ты, я просто баловалась!

– У тебя классно получилось! Было очень неожиданно увидеть такое от тебя.

– Спасибо за комплимент! – ответила я, для виду скромно пожав плечами, и прошла в женскую раздевалку.

– У тебя мускулы как у мальчишки, – восхищённо заметила Терри в раздевалке. – Где ты их так себе нарастила?

– Нигде. Просто я сегодня стала взрослей, сильней и упитанней на целый год.

Да, всё-таки четыре месяца усиленных тренировок на Базе не прошли даром! Главное теперь не афишировать, что я умею на несколько порядков больше, чем мои сверстники.

На последних двух уроках Уолтер присутствовал. Он сказал, что придёт ко мне к пяти-шести часам.

Первые, кто ко мне пришёл – Джейн и Пит. Они были до того возбуждены и веселы, что принялись поздравлять меня прямо в дверях! Пит вырядился как истинный джентльмен в праздничный костюм и белую рубашку с бабочкой. Хоть никогда не был франтом. На глазах солнцезащитные очки, несмотря на серость и дождь за окном. Он нёс под мышкой свёрток. Джейн несла сумки, кули и коробки, на ней лёгкое болоньевое синее пальто, на ногах яркие колготки и юбка, а сверху – блуза с жабо. Джейн выглядела очень женственно, как истинная леди. Хоть и тоже никогда не была франтом. Свои роскошные рыжие волосы, которые всегда носила распущенными, Джейн собрала в густой хвост. Иными словами, мои друзья решили преподнести сюрприз, удивив неожиданным имиджем.

– Пит уже предупредил, что у тебя соберётся необычная публика, за которой нам надо наблюдать! – хитро прошептала Джейн.

– Ребята, без фокусов, – почти взмолилась я. – Вам надо прежде всего веселиться, кушать торт и получать удовольствие!

– Имей в виду, коллега, мы можем с лихвой совмещать и то, и другое, – намекнул Пит, поправляя очки.

– Вы производите впечатление, – деланно заметила я. – Не стойте в дверях, прошу пройти в мою скромную обитель и отведать мои блюда.

– О, мы польщены оказанной честью, – заявил Пит. – Но вначале позволь одарить тебя нашими скромными дарами! С Днём Рожденья, Клот!

Только после того, как я готова была упасть под тяжестью сумок, мои друзья осмелились войти. Джейн сразу же по-хозяйски направилась на кухню, чтобы мне помочь. Они с Питом принесли фрукты, ещё один торт, пирожные, кучу лёгкой закуски и нарезки. Пирушка до глубокой ночи обеспечена.

Джейн подарила мне налобный фонарь, интересную книгу, шоколадный набор, музыкальный диск, а также кучу всякой всячины. Пит подарил шахматы, перочинный ножик и глобус луны.

– Когда они придут? – спросил Пит.

– С минуты на минуту. Придут, никуда не денутся, что ты волнуешься? – улыбнулась я.

– Ну как же?! Ответственная миссия, вот мы и волнуемся, – поддакнула Джейн. – Клот, он правда пришелец с Урана?

– Это вам и предстоит выяснить, – хитро состроила я глазки, сделав акцент на слове «вам».

Мои друзья, к моему удивлению, подошли к моему маленькому «заданию» со всей ответственностью. Пит потребовал рассказать, что этот сосед по парте за птица. И я посвятила друзей в небольшие тайны, касающиеся того, что я обнаружила с начала этого года за Уолтером.

– Клот, а вдруг его завербовало секретное агентство, тайно обучило и теперь тоже даёт ему всевозможные Миссии?! – высказал Пит.

Я хотела возразить, что вряд ли бы секретное агентство стало бы интересоваться такой незаметной личностью, как Уолтер Прайс, но тут раздалась трель звонка.

– Это они! – я вскочила с дивана.

Джейн быстро побежала на кухню ставить чайник, Пит, играя роль настоящего босса мафии, расселся в раскованной позе на кресле гостиной, пока я пошла открывать дверь.

Уолтер и Терри пришли вместе. На Уолтере серый классический парадный костюм, его чёрные волосы аккуратно причёсаны и прилизаны, очки – обычные, а не солнцезащитные, блестели ярко натёртые. Уолтер пришёл с цветами. Чем меня поразил. Это был аккуратно составленный букет из трёх белых небольших, ещё не раскрывшихся, роз. Ещё он подарил мне чисто девичий подарок: милую мягкую игрушку – бледно-розовую овечку. Терри подарила набор косметики, конфеты и кассету известной попсовой группы. Я простила одноклассников за не совсем подходящие и желанные для меня подарки – они мало знают меня и мои увлечения.

Пока я распоряжалась, чтобы новоприбывшие не стеснялись надевать тапки, в прихожую проскользнула Джейн. Оказалось, она всё это время украдкой наблюдала за гостями.

– Привет, – поздоровалась она, хитро разглядывая с ног до головы Уолтера и Терри.

– Ребята, познакомьтесь! Это Джейн Сенксон, моя подруга. Джейн, это Терри Люмблин и Уолтер Прайс!

– Ах, приятно познакомиться! Клот много рассказывала мне о вас, – Джейн, глядя на моих одноклассников колдовскими зелёными глазами, смело протянула руку сперва Терри, потом Уолтеру.

Терри пожала руку моей смелой подруге, несколько смутившись. Однако Уолтер очень галантно пожал руку Джейн, хотя я полагала, что больше стесняться будет он. Он по-прежнему казался щуплым, хилым, хрупким, вёл себя несколько даже скованно. Наверное, из-за того, что ни разу не бывал у меня дома.

– Пройдёмте в гостиную, стол уже накрыт, – улыбнулась я.

Мы прошли, Джейн кошкой и тенью следовала за нами, рассматривая при каждом удобном случае Уолтера. Похоже, она им заинтересовалась не только в рамках «задания». Не перегнула бы она палку – спугнуть Уолтера у меня цели не стоит.

Обнаружив в гостиной сидящего в кресле в хозяйской позе Пита, Уолтер приостановился. Терри же доброжелательно улыбнулась моему другу детства. Забавно, а за кого Уолтер принял Пита? Наверняка за парня одной из нас с Джейн – как пить дать!

– Добрый вечер, – поздоровался Пит, пристально смотря то на Уолтера, то на Терри. – Погода нынче не располагает к её обсуждению, но этот волшебный вечер и волшебная хозяйка, у которой сегодня день рождения, превосходно скрашивают даже все шторма и бури!

Старина Ривел, с каких это пор ты стал таким лириком?

– Ну, давайте знакомиться, коль мы так тут уютно собрались! – предложила я.

– Уолтер Прайс, – сдержано представился мой сосед по парте, ещё больше смутившись. Похоже, к Питу он настороженно отнёсся.

– Ривел. Питер Ривел, – многозначительно и соблюдая театральные паузы, представился Пит. – Приятно познакомиться, ребята.

Пит явно упивался своей ролью секретного агента. Мы принялись есть, пить лимонад. Джейн с Терри быстро нашли язык, через несколько минут уже шушукались и перемигивались, будто всю жизнь знакомы. Пит разговорился, расщедрился в почестях мне, то и дело произносил тосты, причём они все как на подбор были забавными и смешными. Вдруг Уолтер спросил тихо у меня:

– И вы всегда лимонад только пьёте?

– В смысле?! – не поняла я вопрос.

– А что-то покрепче? – к моему великому удивлению, спросил Уолтер.

– Покрепче, брат, – обратился к нему дружески Пит, услышав абсолютно всё, – мы пьём только не при дамах.

Уолтер, казалось, был ошарашен.

– Я не ожидал, что… ладно, забей, – начал он, но заколебался.

– Что не ожидал? – удивилась я.

– Что у тебя тут так всё круто будет, ну, тепло, душевно, уютно, – улыбнулся скованно Уолтер.

– Так выпьем же за то, чтоб у нас у всех было всё так круто, как у нашей Клот сегодня! – провозгласил балагур Пит.

– Клотти, там у нас картошка готова, давай посмотрим, – Джейн, ужимками намекая, что хочет со мной что-то обсудить наедине, стала утаскивать меня за рукав.

– Рыжая! Куда ты похищаешь нашу именинницу?! – притворно возмутился Пит.

– Меня похищают по моей доброй воле, дабы я могла ещё большими вкусностями наполнить ваши желудки, дорогие гости, – слямзила я экспромтом, и мы с Джейн быстро побежали на кухню.

Едва мы туда прибежали, как Джейн, тщательно закрыв дверь на прихватку, зажала меня в угол и принялась шептаться, бурля эмоциями:

– Клот, да он у тебя прямо настоящий рыцарь! Ты хоть в курсе, что он тебе подарил нежное послание на языке цветов?! Да он к тебе неравнодушен! И отнюдь не скромняшка! Подумай, может, он ведёт себя так, потому что хочет произвести на тебя впечатление? Ну или не на тебя, а… может, у него появилась девушка, ради которой он старается изменяться в другую сторону?!

– Тссс! – многозначительно приложила я палец к губам. – Не так быстро делай выводы. Вы с Питом его подавляете и пугаете. Таких людей он никогда не встречал.

– Ах, Клот, какая ж ты наивная! С качками и шпаной водится, а нас, обычных тайных агентов, испужался! Ты обратила внимание, что за игрушку он тебе подарил? Опять же язык символов. Он хочет сказать тебе, что видит тебя милой мягкой и доброй овечкой. Ах, как он прогадал! – хихикнула Джейн.

– Джейн, своим сторонним взором что ты можешь ещё отметить, в двух словах? Твои наблюдения очень ценны!

– Ну что – что? – задумалась Джейн. – Он интеллигентный малый, начитанный – такой аурой от него так и веет. Ещё он очень много в себе держит. Много мышечных зажимов. Но это зажимы не робкого человека, а скорее очень скрытного.

– Я думаю, самое время пойти и предложить картошку.

– Погоди ты со своей картошкой! – остановила меня подруга, перекрыв дорогу. – Лучше пусть побольше побудет на растерзании у Ривела!

– Но там Терри. Надо было тогда забрать её к нам.

– Ничего. Думаю, твоей Терри в компании двух серьёзных мужчин тоже интересно, – Джейн уселась на табуретку, положив ногу на ногу. – Кстати, ты мне так и не ответила: есть ли у Уолтера девушка?

– Насколько я знаю, нет. Хотя, я теперь уже ни в чём в нём не уверена. Может, и есть тайная воздыхательница, ради которой он так стремительно стал меняться.

– А вдруг эта тайная воздыхательница – его соседка по парте в школе, а? – озорно намекнула Джейн.

– Это маловероятно. Я никогда не отвечу ему взаимностью.

– Отчего же? У тебя разве есть тот, на кого ты положила глаз? – лукаво спросила моя подружка.

– Нет. Но если таковой и будет, то явно не кто-либо из моего класса, – отрезала я.

День рождения получился отличным, трогательным. Вечером приехали родители, а мы пошли провожать Уолтера и Терри до метро. На обратном пути я, Пит и Джейн решили зайти на базу.

– Когда мы с Клот отлучились пошептаться на кухне, мы вас надолго намерено оставили, – взяла инициативу в руки хитрая Джейн. – Вам удалось найти язык?

– Можете меня поздравить, леди. Я вступил в контакт с пришельцем с Урана. Мы с ним говорили о боевых искусствах. Он сказал, что уже несколько месяцев ходит на каратэ. Он говорил тебе это? – Пит вопросительно посмотрел на меня. – У него уже третий пояс.

– О, – затянула весело Джейн. – Клотти, я же говорила тебе, он явно не тот, за кого себя выдаёт!

– Это ежу понятно, – отшутилась я. – Пит, он мне этого не говорил.

– Так может, в этом-то всё и дело? Ну, пошёл парень на борьбу, ну, уверенность, стержень в себе проявился. Спорт – он преображает сильно. Спорт – это как дело, которому ты отдаешься и чем мысли заняты, вне зависимости от всяких проблем. А на борьбе ты получаешь возможность стать сильнее, выше, смелее. Вот он себя и вести по-другому начал. Со временем люди, которые начали заниматься всерьёз, кардинально меняются! Многое зависит от тренера, методики преподавания, от школы борьбы – какие ценности и правила. Где-то серьёзная секция, где готовят суровых мужчин для военной службы, а где-то – детский кружок руками-ногами помахать как в киношках. И те личности, с коими твой дружок встречается, и есть его товарищи по кружку, – предположил Пит.

Его догадка многое расставляла по местам. Мне стало немного стыдно, что я сама не смогла догадаться, что Уолтер начал заниматься борьбой с каким-нибудь серьёзным тренером. Интересно, что за секцию он выбрал, и зачем туда пошёл? Вдруг он имел цель не просто развить мышцы, а, например, отомстить обидчикам, той же придурошной Сорык. Мне стало не по себе от такой мысли. Интересно, в каком состоянии находится разум Уолтера, под чьим он влиянием, какие у него бродят замыслы?

Мы уже почти подошли к Базе, Пит добавил:

– Непростой он малый. О таких говорят – в тихом омуте черти водятся. Нет и нет, а выскажет какой-нибудь перл. И где он научился таким словечкам? Уж явно не из классических трактатов средневековых литераторов, которые заставляют зубрить на уроках литературы!

– Какие ещё словечки? – насторожилась я.

– Ну, я его расположил, а он и поехал, слетев с катушек. Стал говорить на блатном арго. Когда я ему что-то заявил, он, начиная со мной спорить, сказал «ваши не пляшут», потом несколько раз упомянул, что его бесит «гнилой базар», и что ему интересно общаться со мной, что он готов «забить стрелу». Может, он крутым хотел показаться, но из уст интеллигентного очкарика-каратиста это не катит.

Мы вошли в прихожую, оставили свои куртки и через антикварную комнату направились к Рецепции. Там нас встретила сама Мунда.

– Ага, пожаловали! Именинница и её бессменная свита! Ребята 003 и 005, позвольте увести у вас вашу королеву сегодняшнего дня на несколько минут, – Мунда встала из-за стола и, не дождавшись ответа изумлённых Пита и Джейн, взяла меня за плечи и увела.

Мунда повела меня в правое крыло Базы, в одну из переговорных.

– Поболтаем немножко.

Коллега закрыла за собой дверь. Мы расселись в креслах.

– Клот, заметь: ты уже с нами ровно четыре месяца! Нравится тебе здесь? – задала она вроде бы обычный для старшей коллеги и тренерши вопрос.

– А у меня разве есть иной выбор? – в шутку засмеялась я.

– Срок маленький. И тем не менее, его хватило, чтобы тебя раскусить. Ты любишь рисковать в силу своей любознательности и жажды новых впечатлений. Но риск твой всегда рационален и оправдан. Это не риск подростка, желающего прыгнуть с тарзанкой с десятого этажа или прокатиться на скейтборде по автостраде. Мы безгранично счастливы, что ты с нами, и мы все – каждый из нас – очень благодарны тебе, – Мунда проникновенно посмотрела в глаза, чем ввергла меня в смущение.

– Ты говоришь это так пафосно, как будто я какой-то герой…

– Так оно и есть. Каждый – герой. Сегодня твой день рождения. Клот, помни: если тебе однажды станет грустно, мир вдруг потеряет краски, или тебе будет очень одиноко – всё равно ты остаёшься героем, созидающим всё самое лучшее вокруг себя. Героем своей собственной жизни, для кого каждую ночь зажигаются звёзды в небе. Именно это я и хотела пожелать тебе – чтобы для тебя зажигались звёзды, ведь ты сама их зажигаешь. Будь собой. Будь с нами, и мы навсегда останемся с тобой. Из меня, возможно, плохой философ, я всего лишь судебно-медицинский патологоанатом. Но по твоим глазам вижу, что ты меня поняла, – улыбнулась Мунда.

– Спасибо, Мунда, – проговорила я искренне.

– Ну, герой, без подарка в день рождения мы тебя не оставим! Держи, теперь это твоё, – Мунда достала из-под стола большую тёмно-синюю коробку, перевязанную пурпурно-фиолетовой ленточкой.

Я удивилась и стала распаковывать. Когда ленточка была сорвана, я наткнулась на лист, озаглавленный как «Краткая Инструкция по применению Пневмопушки Демоуса».

– Пневмопушка?! – вне себя от потрясения, проговорила я, извлекая из коробки продолговатое устройство чёрного цвета со спусковым механизмом, большим дулом и торчащим оттуда якорем-кошкой с плотной верёвкой толщиной в палец. – Спасибо большое…

– Тебе может пригодиться. Совсем свежая партия, профессор Демоус провёл последнее бета-тестирование в прошлом месяце. В Инструкции всё написано. Мы решили подарить её тебе в постоянное пользование. Но если вдруг сломаешь или она придёт в негодность, дай знать, мы тебе поменяем. Можешь даже испробовать её в нашем тайном Полигоне, когда Стимвитз вернется, – подмигнула Мунда, имея в виду моего непосредственного начальника Майло Стимвитза.

Я была настолько ошарашена нежданным подарком, что не заметила, как Мунда дипломатично выскользнула. Я была в абсолютном смятении, поскольку не знала пока ещё, что мне делать с Пневмопушкой. Ведь это не цветок, который надлежало поставить в вазу. А секретная техника Только Для Ваших Глаз. Но я постаралась взять себя в руки и рассудила, что она правда мне может пригодиться – если уж не сейчас, то потом.

– Клот! Тебе Мунда что-то подарила? – сгорающие от любопытства Пит и Джейн почти бегом вбежали в комнату.

– Да. Пневмопушку, – я показала ребятам.

– Вот это да! – искренне восхитился Пит. – Как здорово! Ты знаешь, что с помощью этой штуки ты можешь буквально летать с небоскрёба на небоскрёб как супермен из комиксов и быть неуловимой борчихой за добро и справедливость?! Подарок Мунды именно с таким намёком.

– У меня никогда не была такого странного дня рождения.

– То ли ещё будет, Клот, – хихикнула Джейн. – Вон, Пита на его четырнадцатилетие завербовали вместе с нами в ТДВГ! Я уж не знаю, что думать про свой день рождения, который состоится через пару месяцев!

Так закончился день. Погода к вечеру разгулялась, тучи разошлись, и метеорологи обещали, что завтра будет прояснение.

Глава 8. Прогулка на Уран

Мне удалось схлопотать «пятёрку» на контрольной по географии. Уолтер усиленно списывал у меня. Сзади приходила «бутылочная почта» от Терри – так я называю по-тихому переданные записки с просьбами спасти утопающего на необитаемой… контрольной. Уж как тут не помочь школьным товарищам!?

Большая перемена после истории – времени зря не теряю, конспектирую часть заданного на дом параграфа. Время нынче дорого, особенно свободное после школы, чтоб его тратить на уроки. Хоть Уолтер и исчез на всю перемену, не иду за ним. В школе ходить за ним по пятам и наблюдать – бесполезно. Слишком много лишних свидетелей.

На геометрии вызвали к доске доказывать теорему. Ещё со мной вызвали как назло моих недоброжелателей: Сорык, Френди и Заккари. Нет, против Стэнли Заккари, старосты, я ничего не имею. Но сегодня он словно сговорился с Френди и по какой-то причине стал одаривать меня высокомерными взглядами. Я напустила гордый отстранённый вид, заскрипев остервенело мелом, пока рисовала прямоугольный треугольник, его катеты и гипотенузы. От того, как я провела мелом по доске, сморщилась половина класса. За доказательство теоремы Сорык получила три с минусом, Заккари – четыре, Френди – пять, я – пять. Тут в Заккари взыграла чистая непорочная зависть, и он шепнул Френди:

– Везёт всегда ботаникам.

Френди был солидарен с товарищем и ответил:

– Итчи кроме этого ничего больше не умеет, не парься. Ты всё равно крут.

– Каждый получает по заслугам, Френди, – гордо ответила я.

Френди и Заккари что-то проворчали, но я отвечать не стала, посчитав это ниже своего достоинства. Сорык отчего-то вообще дар речи потеряла. Вдобавок Шебри сегодня не в духе и отчитала её.

На литературе писали сочинение – очерк по прочитанной книге, которую нам задавали на дом. Уолтер весь был в работе, он светился. Литература и сочинения – его конёк. Может, он дома фантастические романы пишет? Про пришельцев с Урана, например… Я отвлеклась и чуть вместо слова «принятие» не написала «пришелец». Забавно было бы посмотреть реакцию Серджион, когда б она наткнулась на такое в моей работе!

В пятницу Уолтер в школе и не появился. Может, заболел? Терри неоднократно спрашивала про него. У неё отложилось в сознании, что я всегда знаю всё о местонахождении Уолтера.

Куда подевался Уолтер? Я думала об этом, пока шла до дома. И нагнала Пита, который, размахивая рюкзаком, дул из своей школы.

– Ривел! А ну стоять! – окликнула я его сзади и погромче.

– Что? Стоять? А лежать можно? – тут же пошутил он.

– Пит, слушай, – у меня родилась идея. – Коль я тебя встретила. Я хочу предложить тебе сейчас кое-куда прогуляться.

– Я с радостью! Особенно с тобой за компанию! Куда, на Базу?

– Нет, – покачала я головой. И произнесла конспиративным шёпотом: – На Уран.

– На Уран?! – воскликнул Пит. – Тогда я готовлю ракету!

Мы прошли ещё несколько шагов вперёд. Пит перестал махать портфелем и надел его на себя:

– Он что, пригласил тебя к себе в гости?

– Нет. Я сама хочу посмотреть, где он живёт. Он сегодня не пришёл в школу. Если он заболел, то, возможно, я смогу помочь ему с уроками.

– Ах, вот в чём дело! Ты берёшь этого несчастного парня в свои цепкие и крепкие тиски! – лукаво заметил Пит.

– Беру и не отпускаю! – подтвердила спокойно я.

Где живёт Уолтер – я знаю. Не будь я секретным агентом, если в один из дней посещения Базы не заглянула в Компьютерный Терминал и не пробила бы Уолтера по базе данных «Кто я?!». База данных выдала всю подноготную. Где и когда родился, кто родители. База данных подтвердила существование Уолтера Прайса в качестве землянина и ученика 214-й школы. Так что Уолтер никаким пришельцем не был. Живёт потому не на Уране, а на улице Кэниган, за метро, номер дома 17.

Отец Уильям Прайс. В разводе с женой Майей Прайс с того времени, как Уолтер едва родился. Неблагополучная семья. Отец работает бухгалтером в торговой организации. Мать – педагог в кружке по шитью, совмещает эту работу с преподаванием частных уроков игры на пианино, трудом домработницы и распространением каталожной продукции.

Эти сведения я вкратце пересказала Питу:

– Очень жалко эту женщину. Крутится и вертится как может, лишь бы содержать себя и Уолтера!

– Ну, может, там не всё так плохо. Может, отец помогает, – оптимистично заметил Пит. – А братья и сёстры у него есть?

– Нет. Ещё есть бабушка – папина мама, про неё Уолтер мне рассказывал. – Я хочу посмотреть на его дом. Подняться, спросить, как он себя чувствует, не нужно ли ему мёду или лекарств. А заодно и посмотреть, в каких условиях он там живёт.

– А как ты ему объяснишь, как ты его нашла и зачем пришла? Ведь своего адреса он тебе не давал наверняка.

– Пит, мы же секретные агенты! Скажу, что по поручению Шебри, что она догадалась, что Уолтер заболел, и попросила меня его навестить.

– Ну ты даёшь, Клот. Если б ко мне в гости нагрянула одноклассница, которую я плохо знаю, я бы явно что-то заподозрил.

– Уолтер меня хорошо знает. По крайней мере, он так думает.

– А если мы придём, а его не будет дома, что тогда? Мы вскроем дверь Иглой Демоуса и устроим обыск, наставим там подслушивающих устройств? – друг явно настроен на шутливый лад.

– Нет. Мы развернёмся и пойдём домой делать уроки.

Вот и дом Уолтера. Во дворе играли дети. Пожилой мужчина энергично хлестал по ковру выбивалкой. Дама на балконе развешивала бельё. Девочка-подросток прыгала со скакалкой. Её короткая юбчонка то вздымалась, то опускалась. Мой взгляд скользнул дальше: ага, девчонкой-юбчонкой любуемся не только мы.

Рядом с подъездом Уолтера стояла пара подозрительного вида. Два молодых человека, лет 17-18. Один из них абсолютно лыс, одет в спортивную куртку и рваные джинсы, вовсю дымил папиросой. Под глазом зиял синяк. Хозяин синяка плотоядно улыбался, глядя на девочку, замышлял что-либо против неё, а в улыбке не хватало передних зубов. Второй тип крепок и накачан, ниже ростом, но я не сомневаюсь, что его комплекция позволит ему при случае завалить быка. Одет в чёрную поношенную спортивную одежду, на голове кепка. Ходил взад-вперёд и швырял камушки, периодически плюя то вправо, то влево. Эти типы насторожили меня.

– Смотри, шпана! – сразу определил Пит их социальную категорию.

– Пит, пока не подходим к подъезду. Ведём себя тихо, внимания не привлекаем! – скомандовала я.

– Клот, я, право, не врубаюсь. Мы пришли смотреть Уолтера или шпану?

– Будь гибким! Ты же секретный агент! – шикнула я, оттащив Пита за рукав за гараж-«ракушку».

– А, – затянул Пит, мигом улыбаясь: – Я понял! Гениальная Клот Итчи хочет параллельно с ловлей пришельца с Урана раскрыть преступление века! А её не менее гениальный напарник Пит Ривел ей поможет!

– Да ждёт тебя награда за твои доблестные побуждения. Только веди себя потише.

Моя интуиция не подвела.

– Ой, наш Прайс вышел из подъезда! – вздрогнул Пит, аккуратно выглядывая из-за гаража.

– Тс! Смотри, что там! – приказала я, так как не могла особо высовываться, иначе наша колоритная пара бы точно привлекла внимание.

– Эти два гаврика подходят к нему. Вот один плюёт, второй отбрасывает сигарету. Пялится на девочку с прыгалками. Девочка строит ему глазки. Он собирается пойти к девочке. Но тот крепыш шикает на него, оттягивает, и… они уходят! Они уходят с Уолтером. Наверно, хорошие знакомые, так трясли друг другу руки перед этим!

– Во что одет Уолтер?

– Чёрные джинсы, клетчатый трикотажный свитер. Очки, – мигом описал Пит, прижавшись спиной к гаражу.

– Отлично. Идём за ними. Уолтер выглядел простуженным?

– Дык вроде нет, бодрый как огурчик.

Я выглянула. Три фигуры грозили скрыться за углом. Я почти выволокла напарника на дорогу, и мы пошли по следу.

– А если этот уранец оглянется и увидит нас?

– Улыбнёмся ему и передадим привет с Нептуна! Пит, мы секретные агенты самой законспирированной организации по исследованию аномальных явлений! Неужели мы не сможем грамотно проследить за клиентом?!

– Не сомневаюсь, – широко улыбнулся Пит. – Твоя безграничная харизма и уверенность в правом деле просто заряжают меня, как шомполом пушку!

Мы «проводили» шедшую перед нами тройку до поворота на улицу Хороший Путь. Затем они пошли вдоль метродепо и повернули влево, углубившись во дворы улочки, состоящей сплошь из шестиэтажных домов. Где-то среди них школа Пита.

– Знал бы, что мы сюда снова вернёмся, подождал бы тебя тут! – в шутку проворчал напарник.

Уолтер и два его друга шли молча, лишь изредка обменивались словами. Наконец они подошли к неказистой двери одного из домов со стороны двора. На двери выцветшей синей краской написано «Компьютерный Клуб Аркада». Наша тройка клиентов вошла туда, и дверь за ними закрылась, скрыв их в таинственном и недоступном уже более для наших глаз мире. Я придержала Пита.

– Нет, туда мы не пойдём. Там наверняка слишком ограниченное пространство. Давай запомним это место. Улица Боллс, дом 4 корпус 5. Компьютерный Клуб Аркада. Не знала, что Уолтер – фанат игр.

– Ну а что тут такого удивительного?! Пятница, решил прогулять школу, а вечером с друзьями пойти резануться в стрелялку. Впрочем, Аркада – название это где-то я слышал… О, слушай! Вспомнил! Мне Коган рассказывал. Что есть клуб Аркада, где собираются всякие личности играть в компьютер на деньги. Что там проводятся нелегальные турниры по киберспорту, собирается несколько игроков, они все там играют, а на предстоящих победителей делают ставки. Ну, как на скачках.

– Пит, можешь не продолжать! Я тебя поняла. Значит, вот откуда у Уолтера могут быть такие пачки денег.

– Коган баял, что якобы эту деятельность тут крышует один тип по кличке Селигатор.

– Селигатор?! – я чуть не подскочила и еле удержалась, чтоб не схватить Пита за грудки. – Что ещё Коган тебе говорил?

– Ой, а я почём знаю? Он не распространялся, да и я мельком слушал его. Просто сейчас вспомнил. А что за Селигатор, вы знакомы?

– Я его видела лично. Он знаком с Уолтером.

Тихий ангельского вида очкарик – и мафия, шпана, азартные игры!

– Возвращаемся. Можешь не вспоминать, что тебе говорил Коган. Я сама с ним поговорю, – я сощурилась и сложила руки на груди, замыслив много всего.

Мой одноклассник Эмиль Ровс говорил про специфические услуги, который оказывает Коган. Тем более, в последние дни его шайка проявляет ко мне странный интерес, строит мне глазки. Почему бы не начать с ними сближение? Может, узнаю что интересное о Уолтере.

«Коган принимает клиентуру по понедельникам, средам и пятницам, он с четырёх часов до семи находится в Поместье на Фэрис».

Также на Фэрис находится стадион, куда Пит ходит играть в футбол. Неподалёку от Фэрис – улица Боллс и компьютерный клуб.

На Базе я выяснила, что на Фэрис сохранилось несколько дачных домов в черте города, и один них, дом номер 6, принадлежит Фердинанду Локусту. Это отец Кларенса Локуста, одного из членов шайки Когана. То есть Коган принимает клиентуру три раза в неделю на этой самой даче.

Конечно, моё предприятие отливало отблеском безумства и опасности! Кто знает, что это за дачный участок? И какая участь ждёт нагрянувшую туда без приглашения одинокую девочку-«ботаничку»? Нет, в тот момент я не думала, что меня могут в лучшем случае просто матом прогнать, а в худшем – избить. К Когану и его шайке я прониклась уважением – особенно после рекомендаций Пита. Я новыми глазами посмотрела на то, как они себя держат, как ведут себя. Мне стало импонировать, что они не такие как все, не толпа.

Глава 9. Налёт на Поместье Когана

На первом уроке алгебры Уолтер Прайс вёл себя тише воды, ниже травы. Была проверочная работа, он молил меня помочь с заданиями по функциям.

– Тебя не было в пятницу. Ты болел? Мы тут все волновались.

Уолтер стушевался. И ответил:

– У меня были серьёзные дела дома.

Естественно, он не подозревал, что мы с Питом уже увидели эти его «серьёзные дела»

На большой перемене Уолтер снова надолго вышел, я решилась проследить за ним, еле отвязавшись от Терри, которой не терпелось ходить сегодня за мной по пятам. Уолтер пошёл в буфет, сел на задний стол. Я встала для вида в очередь за шоколадкой, обнаружила Вайла и Мэрмота. Они ели чипсы в углу, тихо переговаривались и посматривали на всех. Потом в буфет проскользнул тот белобрысый пятиклассник, который подставил подножку Уолтеру первого сентября. И он пошёл прямо к Уолтеру. Они… пожали друг другу руки и стали между собой общаться как два заправских друга! Потом белобрысый стал уходить, толкнув двух робких девочек, и жестоко засмеявшись над ними.

По дороге обратно в класс я увидела, как Оливия, расфуфыренная и сильно накрашенная девушка из группы «В», вся в слезах, рассказывала нашим двум классным, что у неё украли большую сумму денег и цепочку в раздевалке. Серджион и Шебри обещали принять меры и поднять гвалт по этому поводу. Гвалт был поднят на 4-м и 5-м уроках. Серджион промывала мозги, говоря о морали, достоинстве, воспитании. Уолтер всё это время сидел в напряжённой позе. Весь так сжался, будто его пытали. Он что, решил, что Серджион думает, что это он украл? На последний урок весь класс пошёл в подавленном настроении. Словно несчастье ограбленной Оливии повлияло на общее благосостояние жизни.

– Это ужасно, что случилось с Оливией, – разволновалась Терри. – И самое подлое – не понятно, кто это сделал, это может быть кто угодно, даже из нашего класса! Я в полном шоке. Никогда теперь не буду оставлять деньги и вещи в раздевалке. Буду давать освобождённым от занятий при свидетелях или учительнице отдавать.

Мы распрощались с Терри на улице. Я отправилась в здание школы – наверняка за два с лишним часа успею сделать уроки. Когда я поднималась по ступенькам, мой взгляд скользнул в сторону строения, за которым собирались курящие.

Я увидела Селигатора. Его фигуру ни с чем не спутать. А стриженные волосы и походка вразвалочку выдали его с головой. Что он тут делает, на школьном дворе? Селигатор был не один. Он переговаривался с группой мальчишек. Часть была из 10-11 классов, часть – из 7-х и 8-х. Вдруг я увидела в толпе тех, кто говорил с Селигатором, Алекса Блэка. Он стоял в стороне, курил сигарету, словно чего-то ждал. Тут несколько ребят стали смотреть на меня. Я спохватилась – со стороны я, застывшая с широко раскрытыми глазами на лестнице, выгляжу подозрительно. Поэтому я поспешила юркнуть в школу. Через окно увидела, как толпа расходится. Часть парней пошла на выход со школьного двора, а часть вместе с Селигатором куда-то двинула кодлой.

Я нашла пустой открытый кабинет и села делать уроки. В полпятого я собрала учебники, оглядела себя в зеркало – не очень ли моя одежда вызывающая или такая, которая может составить неверное представление обо мне? Главное правило шпиона – одеваться как все, уметь затеряться в толпе. Чёрный болоньевый осенний плащ, чёрные вельветовые штаны, чёрная шляпа-панами, чёрные ботинки. Наверное, моя одежда как раз сильно выбивается из привычного внешнего вида подростков.

Я оправила плащ, подтянула лямки на портфеле-рюкзаке и в боевом виде выдвинулась в сторону Фэрис. Стадион я прошла, он оставался по правую сторону. Там проходила игра в футбол, собралось много народу. По мере того, как я приближалась к пункту назначения, сердце начинало волнительно стучать. Это волнение бодрило и мобилизовало. Хоть я и волновалась и слегка мандражировала, всё же втайне я предвкушала, до чего же удивится Коган, когда я сброшу маску тихой отличницы.

На моё удивление, участок Локустов оказался заросшим густым кустарником, а забор – покосившимся. Калитка приоткрыта. Где-то загавкали собаки. Я вошла на территорию. Тропинка петляла меж высоких старых яблонь, зарослей одичавшей смородины, шипастых кустов, дебрей крапивы. Милый дачный домик в черте города оказался почти бомжатником! Я уже стала сомневаться в существовании Поместья Когана – может, это фикция, и я сейчас наткнусь на ютящихся тут бродяг?

Я медленно прошествовала до деревянного ветхого строения, одноэтажного, с чердаком. И услышала голоса. Облегчённо вздохнула – голоса знакомые. Принадлежали Вайлу и Джиллсу. Вайл говорил:

– Белый снова на Скелета наехал. Отмутузил его так, что он даже ни сесть, ни лечь не может в прямом смысле слова!

– Скелет получил по заслугам! На него давно Орда зуб точит!

Раздался какой-то глухой звук. И насмешливый оклик Вайла:

– Мимо! Ну, Жабры, ты и мазила! Уже второй раз попасть не можешь!

– Погоди, Подлец, я только начал, дай разогреться, – грубовато, но с шутливой интонацией ответил Джиллс.

Я намерено зашуршала травой под ногами.

– Тс! Пришёл кто-то! – оживился Джиллс.

– Кто? Да нет там никого, у тебя уже глюки! – ответил Вайл.

– Выйди, позырь, кто!

– Босс никого сегодня не ждёт, ты что мелешь?! – Вайл настроен скептически. – Нет никого! Вон, смотри!

Вайл распахнул дверь, она открывалась наружу, я быстро отошла на два шага назад, чтобы меня не сшибли. Деревянная дверь обнажила грязную комнату с обивкой из досок, и две рожи (именно рожи), в переносном смысле вылупившиеся на меня как на призрака. Джиллс и Вайл явно не ожидали такого поворота. Ещё больше их глаза полезли из орбит, когда они меня узнали. Они смотрели в упор ничего не понимающими глазами, я предупредила невозмутимо:

– Салют, ребята. Осторожно, не потеряйте ваши глазные яблоки, они мне ещё понадобятся.

– Чего?! – чуть не икнув, высказал Джиллс. – Ты… это… ты что тут забыла?

Громила Джиллс ошарашен больше, чем Вайл. Последний уже овладел собой, демонстративно с вызовом скрестил руки на груди и сделал шаг вперёд, посмотрев на меня сверху вниз. Надеялся устрашить авторитетом. Джиллс продолжал ловить ртом воздух. Напоминал он в тот момент гигантскую рыбину, выброшенную на берег и удивившуюся этому. Впрочем, у него и кличка себя полностью оправдывала: Жабры. Интересно, почему его так назвали?

Я выдержала паузу, тоже скрестила руки на груди, медленно и степенно, чтобы не оставаться в долгу:

– Мне нужен Коган.

– Коган?!.. Да ты вообще понимаешь, кто мы, и куда ты пришла? – Джиллс это почти проорал. – Проваливай отсюда, и вообще, выкинь из головы это место! Кто тебе вообще наводку дал?! Вот дожили – о нашем логове уже даже всякие зубрилки знают!

– Подожди, – остановил его Вайл. – Ты что пришла-то?

– У меня есть для вас работа, – уклончиво ответила я.

– Работа?! – Вайл многозначительно нахмурился. И через секунду расхохотался с издёвкой: – У тебя? Для нас? Работа?! Ха-ха-ха-ха! И чё за работа? Парень бросил, да? Нужно прибить?

Мне это порядком надоело. Я прищурилась, голос мой приобрёл металлические нотки, и я прошелестела подобно змее сквозь зубы:

– Деньги – время, Вайл. Пока ты тут передо мной канителишься, ваши шансы заработать падают.

– Ты что вообще мелешь?! – спросил несколько ошалевший Вайл.

– Повторяю – я пришла поговорить с Коганом, – размеренно и хладнокровно сказала я. – Если его тут нет, так и скажите, я приду в среду или в пятницу в это же время.

– Ого! Так ты даже режим наш знаешь! Кто наводку дал, а, Итчи?! Так у тебя фамилия, да? – спросил Вайл.

– Меня зовут Клот Итчи, – шикнула я. – Видимо, Когана нет. Я пошла.

Я демонстративно развернулась. Джиллс почти завопил:

– Стоять! Мы тебе не разрешали никуда ходить! Ты на нашей территории, усекла? Захотим – и вовсе не выйдешь отсюда никогда, ясно? Пришла поговорить – говори сначала с нами, а мы решим, будешь ли говорить с боссом или пойдёшь ко всем чертям!

Я медленно повернулась и посмотрела на Джиллса. Он стоял в самой воинственной позе, уперев руки в боки. Такой может ударить, несмотря на то, что перед ним девушка! Видно – ребята озадачены. Не каждый день к ним в логово приходит тихенькая ботаничка. Естественно, им мало что понятно, поэтому и решили меня запугать. Я придала взгляду змеиное выражение и прошипела Джиллсу:

– Если я пришла поговорить, я сама решаю, с кем.

– Ну да, размечталась! То же мне, баба! – презрительно заявил Вайл.

– Хочешь, я тебя побью? – перевела я свой змеиный взгляд на него и сделала шаг вперёд.

От неожиданности они оба отступили. Но Вайл расхохотался:

– Ты?! Меня?! Да ты даже мячик кинуть не можешь на физкультуре!

В тот момент он получил от меня под дых. Это был мой самый первый удар под дых Вайлу, который положил начало нашей с ним долгой дружбы. Недаром говорят, что для того, чтобы крепко подружиться, нужно вначале познать друг друга в конфликте. Вайл согнулся в три четверти, больше от изумления, чем от боли, Джиллс мигом встал на дыбы, почуяв во мне равного бойца:

– Ах ты, мелкая стерва! – он стал надвигаться на меня, я встала в боевую стойку.

Но нашей исторической драке не суждено было состояться. Из другого помещения, которое находилось сразу за сенями, вышел Тим Коган, собственной персоной.

– Что у вас тут? – лениво спросил он, невозмутимо оглядывая обстановку.

– Итчи! – только и сказал Джиллс.

Вайл уже быстренько пришёл в себя, и отошёл к Когану.

– Привет, Коган, – белоснежно улыбнулась я.

– Ага, она утверждает, что пришла нам кого-то заказать, прикинь, – подтвердил Вайл, потирая и ломая суставы кистей.

– Всё верно, – мило подтвердила я.

Коган ничем не высказал удивления. Он пристально смотрел на меня из-под своих хитро прищуренных век. Смотрел оценивающе и смекая, стоит ли пускать меня в расход:

– Зайдём.

Мы прошли сперва в сени. На правой стене висела мишень, в ней торчали ножи. Наверно, Джиллс и Вайл упражнялись в метании. А за сенями – «приёмная». Её обстановка располагала к деловому диалогу. Прямо перед ободранной дверью стоял широкий дубовый стол, весь облупившийся, в червоточинах, грязный. За ним заляпанное мутное потрескавшееся окно. Коган уселся в пыльное кресло, положив на столешницу ноги. Свет, шедший через окно, падал на собеседника, а лицо Когана оставалось в тени. Эффективный приём ведения допроса! Перед столом стоял маленький поломанный стульчик на трёх ногах – заранее предполагалось унижение и подавление собеседника. Мне такой подход не понравился, я не стала садиться. Справа, из-за двери, ведущей в другую комнату, вышли Мэрмот и Локуст. Они, как и Джиллс с Вайлом, вылупились на меня во все глаза, будто я редкий музейный экземпляр.

– Садись, Итчи, – галантным щедрым жестом предложил Коган, откинувшись на спинку кресла, будто делал мне одолжение.

– Принесите мне нормальный стул, – потребовала я, смотря на Когана в упор.

Сейчас мы мерились силами, изучали друг друга со всех позиций.

– Чем богаты, тем и рады. Другого нет, – с усмешкой заметил Коган.

Я обратила внимание, что он может обаятельно, честно и открыто улыбаться. Улыбкой самого прожжённого жулика. Эти ребята – настоящие гангстеры! И я в их логове – что-то вроде настоящего шпиона под прикрытием.

Остальные рассредоточились по комнате. Джиллс и Вайл встали у двери, сзади меня, словно надеялись отрезать все пути к отступлению, а Мэрмот и Локуст неслышно замерли у стены, переваривая наш разговор.

– Другой для клиента всегда есть, – поправила я жёстко и дерзко.

– Ах, для клиента! Тогда нет проблем, – расплылся Коган в снисходительной улыбке. – Локуст, поднеси даме стульчик!

Локуст быстро принёс более-менее сносный стул и выставил его взамен поломанного. Я одержала маленькую победу, показав Когану и его шайке, что могу общаться на равных, не заискивая.

– Благодарю, – до ушей улыбнулась я и села в самой раскованной позе на этот стул и тоже закинула ноги на стол.

Четверо ищеек Когана недоумённо и возмущённо переглянулись. Но сам Коган и бровью не повёл. Джиллс, Локуст, Вайл и Мэрмот так ничего и не посмели сказать вслух.

– Редко к нам женщины заходят. Примета, возможно, плохая – как на пиратском корабле, – пошутил Коган.

Остальные загоготали. Коган своими шутками решил развеять напряжённую обстановку. Я усмехнулась:

– Возможно и хорошая – не убедишься, пока не проверишь! Я знаю, что в данный момент ты принимаешь заказы.

– Ну? И что ты хочешь?

Мне импонировал его деловой подход – без лишних понтов, суеты и всяких выкрутасов. Ясно, чётко и понятно.

– Сперва хочу передать тебе привет от Ривела, – добавила я с улыбкой.

Коган прищурился. И вдруг расхохотался:

– А, вот оно что! Так ты с ним заодно! Это многое объясняет! Ребята, спокуха, она своя! Чего ж ты раньше не сказала, что ты его баба?

– Потому что я не его баба, – внешне спокойно, но внутренне начиная кипеть, поправила я его ошибку.

Глупые стереотипы! Если девушка дружит с парнем с самых горшков, она должна быть ему бабой?! Вздор и чепуха! Мне бы и в голову не пришло назвать Пита своим парнем! Вот братаном – пожалуй, да.

– Да? – удивился Коган. – А кто ж ты ему тогда?

– Что-то вроде сестры, – проговорила я. – Я рада, что у нас такой замечательный общий знакомый, как Ривел. Но я пришла говорить не о нём. А кое о ком другом.

– И о ком же? – во взгляде Когана проскользнуло неподдельное любопытство. Он быстро убрал ноги со стола и сложил домиком ладони, опёрся на них подбородком, не спуская с меня внимательных цепких глаз.

– Уолтер Прайс, – изрекла я после длительной паузы. – Мне нужна вся информация о нём, которой располагаете вы.

Минуту, наверно, царило молчание. Коган оставался непроницаемым, однако я фибрами души чувствовала, что у него в думах происходит отчаянная борьба мыслей. Возможно, я чем-то зацепила его. Все остальные выжидательно смотрели на своего босса.

– А для чего тебе это, Итчи?

– Вы продаете товар, я покупаю. Как распоряжаться товаром – уже мои проблемы, – я твёрдо намекнула, что их не должно касаться, для чего мне такая информация.

– Итчи, дай-ка я тебя спрошу по-дружески: какого чёрта тебя занесло в эти опасные игры? Они совершенно не для девушек! И тем более, не для таких умных, интеллигентных, тихих девушек, – подметил главарь школьной банды.

– Коган, не уводи разговор в сторону, – подловила его я на провокации и попытки манипулировать. – Дай-ка я тебя спрошу: в ваших ли силах сейчас предоставить мне информацию о Прайсе? Я вижу, что ты знаешь больше, чем я. Для этого я к тебе и обращаюсь.

Коган вздохнул, таинственно улыбнулся, и, прищурившись, взглянул куда-то в сторону. Он выжидал. Возможно, оценивал меня. Возможно, так скрывал свою напряжённую работу мыслей. Я сразу отметила умение Когана надевать выгодную ему маску. Наконец он изрёк:

– Поскольку ты новый клиент для нас, Итчи, я о тебе хочу узнать несколько вещей.

– Пожалуйста. Что конкретно тебя интересует?

– Ну, перво-наперво, у тебя какие-то проблемы в школе? Так, по-честному? – Коган, также щурясь, посмотрел на меня.

– Проблемы? – спокойно повторила и задумалась. – Для меня не существует слова «проблема», – заметила я невозмутимо.

– Просто я всё понять хочу – отчего люди лезут не в своё дело, – заметил Коган, выдохнув. – Итчи, обычно ко мне обращаются типы, которые имеют проблемы. Они ко мне обращаются, чтобы эти проблемы перестали быть проблемами. Э-э… Как бы тебе сказать. Если, допустим, ты столкнулась с Подполкой, с произволом, на тебя наехали в школе – в этом случае ты приходишь, платишь, и мы решаем вместе с тобой, как и кому набить морду. В данном случае, когда ты, утверждая, что у тебя нет проблем, приходишь и называешь имя какого-то Уолтера Прайса – мне ничего вообще понятно. Честно тебе скажу, Итчи.

– Хорошо, – кивнула я. – Тебе нужно больше данных, поняла. В пятницу я видела, что Уолтер ходил компьютерный клуб Аркада. А ещё я видела Селигатора.

Когда я назвала этого самого Селигатора, все ребята из шайки Когана аж подскочили, присвистнули! Это было для меня неожиданно.

– Селигатора видела? – скептически заметил Коган. – Ты знаешь Селигатора?! Уму не постижимо. Итчи, я тебе честно скажу – я тебя всё время считал недосягаемым воздушным созданием, гением из группы «А», отличницей.

– А что, у нас нынче отличницам не положено знать Селигатора? И вообще – я услышала от тебя интересное слово – «Подполка». Это что такое? И кто такой тогда Селигатор?

Меня порадовало, что Коган высказывал заинтересованность и готовность к диалогу.

– Фьюи-и-ить, – присвистнул Коган. – Меня просто торкнуло сейчас, – заметил он вполне искренне. – Ты как снег на голову!

– Я отвлекаю тебя? Могу прийти в более удобное время, – начала я.

– Нет, не в том смысле, сиди уж, коли пришла! – миролюбиво махнул рукой Коган. – Итак. Как бы тебе сказать… В 214-й школе есть мафия. Которая промышляет. И которая крышуется. Селигатор – один из крыши. Селигатор – тренер клуба борьбы «Секция Си». Это очень закрытый клуб, Селигатор вербует туда тех, кто ему приглянулся. Кое-кто ходит туда из нашей школы. Из разных классов.

Эти члены клуба в пределах школы носят кодовое название «Подполка». Они как клан. Селигатор и другие главари дают им задания и отслеживают выполнение. Задания простые. Драка, воровство, срыв контрольной, подложить «бомбу» в школу, устроить акт вандализма, девчонку отбить, наехать на кого-то. И сделать всё так, чтоб не поднимать большого шороху. Кого запугать, кого задобрить. Чтобы преподы вообще ни слухом, ни духом. Действуют тихо, аккуратно, точечно. Как правило, нас привлекают те, на кого Подполка наехала. Например, на прошлой неделе у одного парня спёрли деньги. Он конкретно видел и знает, кто. Пришёл к нам, мы подкараулили, переговорили, кое-что сделали. Деньги вернули. У нас в школе «Подполка» просто разминается и тренируется. Так, по мелочи. Более крупные поручения Селигатор даёт тем, кто прошёл определённые экзамены.

Коган посмотрел внимательно на меня.

– То есть, – начало доходить до меня. – У нас в школе промышляет банда малолетних преступников?!

– Итчи, ты с Луны свалилась что ль? Ты об этом не знала?

– А вы как повстанцы, ведёте свою борьбу, – криво усмехнулась я.

– Итчи, ну ты даёшь! А, ну ты отличница, с тобой понятно всё. Только что подвигло тебя отнять голову от книжек и пуститься во все тяжкие, что вынудило прийти к нам? – допытывался Коган.

– Значит, Прайс сейчас туда завербован, – проговорила я, констатируя факт сама для себя. И решительно посмотрела на Когана: – Коган, а можно к вам в банду, а?

– Чего?! – Коган так и подскочил.

– Возьми меня к себе на работу, – мило улыбнулась я.

– Итчи, у тебя с мозгами всё в порядке?! – с опаской спросил Коган, теряя самообладание от услышанной моей просьбы.

– Абсолютно, – заверила его я. – В моей школе творится произвол и разгул преступности, в этом случае я не могу сидеть сложа руки.

– Это очень глупо с твоей стороны, девочка, – снисходительно произнёс Коган таким тоном, будто общался с дебилом. – Я не возьму грех на душу подвергать угрозам невинную и непорочную отличницу, о которой толком ничего не знаю.

Я поняла, что зашла далеко. Коган не готов к такому фамильярному общению. Потому что действительно не знал меня. Я решила сыграть ва-банк:

– Но ты только что рассказал мне конфиденциальную информацию о вашей деятельности, о Подполке. Из чего я заключила, что у меня лишь два выбора: не уйти отсюда живой, либо вступить к вам в союз.

Коган стал хитро и медленно улыбаться сияющей улыбкой:

– А ты умная, Итчи! Быстро сечёшь, что к чему. У тебя правда всё в порядке с мозгами. Беру свои слова назад. Ты меня удивила. А это удаётся далеко не каждому! – шутливо погрозил он пальцем. – Это прибавляет тебе чести. В общем-то, я понял, зачем тебе информация о Прайсе. Согласно моим наблюдениям, Прайс тебе симпатичен, и ты бы не хотела, чтоб с ним случилась беда. И ты решила стать его ангелом-хранителем. В тайне от него же. Я угадал?

– Не совсем. Я поставила цель: расширить свой кругозор и применить навыки, которые раньше не применяла. Уолтер – лишь средство, которое привело меня к интересной информации. О той же Подполке, например.

– Как ты мудрёно выражаешься, Итчи. Мне не сравниться с тобой в витиеватости! Мои ребята приметили, что ты тоже поменялась. Спортсменкой стала. На тренировки что ль ходить начала? – поинтересовался Коган.

– Начала, – подтвердила я. – С тобой хорошо болтать, Коган. Признаюсь, я о тебе тоже была другого мнения. Я рада, что мы познакомились. Мне бы правда не хотелось, чтобы Прайс попал в беду. Мы пять лет уже сидим с ним за одной партой. Я хочу заказать у тебя, чтоб ты помогал мне наблюдать за ним.

Я выжидающе посмотрела на Когана. Он задумался, и в Поместье установилась напряжённая тишина. Его шайка тоже молчала, никто из ребят не смел вякнуть что-либо вперёд атамана. Коган ответил, когда я уже перестала ждать и собралась прощаться:

– Я принимаю твой заказ, Итчи.

– Хорошо, назначай цену, – быстро, почти на автомате выпалила я, боясь потерять исполнителя.

Коган снова замолчал, но ненадолго. Он сказал:

– Я подумаю. Сейчас не готов назвать цену. Я никогда не работал раннее с таким клиентом, как ты. Мне нужно понять, что ты за тип и чем ты мне можешь быть полезна.

– Я готова оказывать тебе посильную помощь в том, в чём скажешь.

– Пока работаем так. Мы выполняем заказ по-своему, своими методами, которые не обсуждаются, а потом даём первый результат. Ты снова приходишь сюда, мы решаем, работаем с тобой дальше или нет. Возражения мы не принимаем, – посмотрел на меня Коган исподлобья.

– Я принимаю твои правила игры.

– Какая ты податливая клиентка, – присвистнул насмешливо Коган.

– При условии, что они не расходятся с моими, – докончила я фразу, вставая и пристально посмотрев Когану в его хитрые серые пронырливые глаза.

– Ух, а ты ещё и прожжённая. Я тебя недооценивал, Итчи. Теперь я понимаю, что с тобой нужно внимательнее! – Коган тоже встал и через стол протянул мне руку: – Ты – клиент.

– Ты – поставщик, – улыбнувшись, пожала я его руку.

Рукопожатие Когана в меру крепкое, короткое и деловое.

– До встречи, ребята, – махнула я рукой шайке и вышла.

Джиллс, Вайл, Мэрмот и Локуст проводили меня ошарашенными взглядами. Оно и понятно. Я только что раскрылась во всей красе, обнажив сущность, каковую прятала долго под маской. Такой меня знали только мои самые близкие друзья и коллеги по Базе.

В целом я довольна визитом. Коган заинтересовался моей личностью, уже по этой причине можно рассчитывать на его внимание и участие. То, что он рассказал мне про школу, обеспокоило меня. Оказалось, я пребывала в розовом безмятежном неведении относительно того, что творится вокруг.

Глава 10. Подполка в деле

Отменили два последних урока. Мои одноклассники радовались и гоготали от восторга как стадо баранов. В классе царил хаос и оживлённое настроение. На грамматике много кто получил выговор от Серджион за шумное поведение. На химии мы проводили опыт по кислотам и щелочам, Пауль Котс и Тони Ган пролили реактивы на парту, чем повергли в панику проходящую мимо Сорык. На анатомии вообще все бесились. На алгебре более-менее Шебри смогла урезонить класс, предложив проверочную. Потом все грохочущей гурьбой отправились по домам. В течение дня мне ни разу не удавалось пересечься с Коганом и его шайкой. Хотелось увидеть, как они ведут себя с клиентом в процессе выполнения заказа.

Что касается моего главного объекта наблюдения, все 4 урока он вёл себя тихо. На перемены никуда не выходил. После того, как уроки окончились, я не стала за ним следить. Мне хотелось поскорее отправиться на Базу. Там я была уже в пять.

Встреча с Мундой как всегда плодотворна, интересна и насыщенна. После тренировки я приняла тёплый душ и отправилась вместе с кружкой горячего крепкого чаю в библиотеку. Мне хотелось узнать некоторые подробности о своей школе. Я нашла издание по краеведению, повествующее об истории нашего района. Оказалось, Мунда не обманывала меня, когда говорила, что школа моя построена на необычном месте.

На том самом месте в 19-м веке был детский дом! Там проживали не просто дети-сироты, а малолетние нарушители закона, и дом был вроде исправительной колонии, реально тюрьмы для детей! Вся аура и атмосфера того, что там происходило, вдохнули в меня настоящие мистические ассоциации! Я была потрясена. В 30-х годах прошлого века детский дом превратили в школу. Постепенно она облагораживалась, ремонтировалась, наконец, получила официальный статус общей школы и открыла двери для законопослушных обывателей.

Я искала имя или фамилию «Селигатор» в базе данных, но ничего не нашла. Селигатор – это кличка. Причём известная в криминальном мире подростков! Тут явно существовал простор для размышлений: ведь если в Базу этот тип не занесён, а занимается он чем-то противозаконным, то мне как агенту ТДВГ надлежит разобраться и устранить проблему! Я стала пробивать в Сети «Секция Си», но тут меня тоже постигла неудача. Коган упоминал, что эта секция борьбы – закрытый клуб. Про клуб Аркада Сеть вывела мне на экран самые банальные сведения о генеральном директоре, юридическом адресе и роде занятий фирмы – «компьютерные развлечения, компьютерные клубы». Аркада – маленький клуб, основанный пять лет назад.

Вечером я созвонилась с Питом. Он похвастался:

– Я играл сегодня в футбол и забил больше всех голов!

– Поздравляю. Забивать головы – весьма полезный навык секретного агента, – решила я ввернуть каламбур. И уточнила: – На том самом стадионе на улице Фэрис?

– Да. И ещё я знаю, что ты ходила к Когану.

– Так ты ещё и с Коганом болтал, пока головы забивал? Коган у тебя небось всё обо мне выспрашивал? – спросила я, хотя заранее знала ответ.

– Не головы, а голы! Я же не маньяк, в отличие от тебя! А ты как думаешь? Впрочем, я никаких секретов государственной важности о тебе не выдавал, можешь подтвердить у меня под пытками.

– Что его больше всего интересовало?

– Много чего. Короче, это было похоже на этап заочного знакомства-сватанья в брачном агентстве.

– Ривел, я тебе щелбан щёлкну! – пригрозила я. – Конкретно можешь сказать, что Коган у тебя спрашивал?

– Не щёлкнешь, твоя рука не пролезет через телефонную трубку. Короче, он спросил, знаю ли я тебя. Я прямо сказал, что мы соседи и дружим с детства. Тогда Коган стал спрашивать, чем ты увлекаешься, куда ходишь, как часто и где мы с тобой гуляем, как я тебя могу охарактеризовать. Я ему рассказал всё, как есть. Опустив, естественно, некоторые подробности про нашу работу, – немного замедлил речь Пит, словно телефон сейчас мог прослушиваться самим Коганом. – Естественно, я спросил, чем вызван его такой интерес к тебе, Коган ответил, что вчера ты к нему совсем внезапно нагрянула, чем повергла в праведный шок его и ребят, но ещё большим шоком было для них то, что ты им заказала работу.

– Тебе было известно, что Коган занимается кое-какими услугами?

– Не совсем. А что за услуги? Связано как-то с подработкой?

Я поняла по его несколько рассеянной речи, что он не в теме.

– Я заказала Когану и его шайке проследить за пришельцем с Урана. Короче, Пит. Тут такое! – затянула я. Мой друг на том конце провода аж присвистнул. – У нас в школе действует мафиозная организация, которую крышует один тип. Этот тип содержит секцию борьбы и поощряет компьютерные игры на деньги в клубе, Аркада.

– Селигатор? И Коган, что, тоже мафия?

– Нет, Коган не мафия. Коган и его четверо друзей, о которых ты рассказывал, что они всё время ходят с ним и смотрят, как он играет в футбол – они все что-то вроде частных сыщиков. И услуги выполняют соответствующие. Что-то вроде противостоящей силы, балласта для школьной мафии.

– Ни черта себе! – выругался Пит от изумления. – Клот, ну и круто у вас в школе! Я вам завидую! Хочу к вам перевестись!

– Подожди. Сначала я там разберусь, что к чему. Самой стыдно, что доучилась до девятого класса, а ничего толком не знаю.

– Значит, этот Уолтер Прайс – в вашей этой мафии? Хм, да тут ежу понятно! Абсолютно всё сходится! Как мы будем действовать? У тебя есть план, агент 001? – пытливо спросил агент 003.

– Хотелось бы устранить рассадник преступников, чтобы ребята в школе могли спокойно получать знания, не боясь, что украдут их часы или цепочки, а Уолтера Прайса по возможности, вытащить оттуда, – вздохнула я.

– Ох, я так и думал!

– Почему бы и нет, раз скучно бывает на уроках? – задала я риторический вопрос.

В среду объявили, что скоро состоится первое родительское собрание. Присутствие хотя бы одного родителя строго обязательно. Будут обсуждаться успехи в школе, планы по образованию и культурному воспитанию, необходимые сборы на педсовет.

На большой перемене после двух уроков литературы я отправилась прогуляться по школьным коридорам. Я приглядывалась к лицам «прохожих обывателей» внимательней, чем обычно. Явно нервные старшеклассницы в коротких юбках все как клоны стояли со скрещенными руками и поджатыми накрашенными губами в очереди в туалет. Ботан-меланхолик, не видя ничего вокруг, прислонился к стене, уткнув нос в учебник – спрятался в книгу. Страница учебника биологии открыта на разделе, рассказывающем о царстве одноклеточных. Все окружающие показались мне на тот момент одноклеточными. Две дурочки гонялись друг за дружкой, дёргая за косички, повизгивали как поросята. Компания десятиклассников договаривалась пойти на «клеевую» вечеринку. Как я поняла, слово «клеевая» означало, что на сей вечеринке парни и девушки будут друг к другу клеиться.

Я поднялась по лестнице на четвёртый этаж. Моему взору открылось несколько хитрых наглых лиц со шныряющими туда-сюда неприятными глазками. Ехидные ухмылки, выражающие самую высшую степень презрения. Хулиганьё. Один из них, явный заводила, вышел мне навстречу, намереваясь напугать, и перекрыл мне путь. Я пристально посмотрела в глаза, в которых мигом стала угасать вся спесь и наглость:

– Тебе чем-нибудь помочь, красавчик?

Парень отступил, ухмыльнулся, чтоб скрыть смущение. Я не стала цацкаться с шестиклассником. Но перехватила взоры его дружков и поняла, что они смотрят на мою одежду и карманы. Насколько я богато одета, торчит ли у меня навороченный мобильный телефон. Я почти уверена, что эта группка салаг – тоже Подполка.

– Эй, девочка! Как тебя зовут? – услышала я вдогонку повелительный голос.

– Смотря куда, – ответила я очень бородатой шуткой.

Пятым уроком – физкультура. На улице лил проливной дождь, поэтому мы играли в баскетбол в зале почти всё занятие. Вначале я ни в какую не хотела играть, но пришлось. Вдобавок к моему недовольству, мои приятели Эмиль, Нинель, Элис и Терри, очутились в противоположной команде. А в моей оказались противный Френди, зазнайка Заккари, задира Котс и две шавки Сорык с Квэзи. Они все недоброжелательно посматривали на меня, я на них – аналогично. Уолтер оказался освобождён от физкультуры и сидел в подсобке, читал учебник. У нас все освобожденные должны быть весь урок на виду у преподавателя, никогда никого не отпускали, даже под честное слово, что ты пойдёшь просто посидишь 45 минут в тихом свободном кабинете. Я считала подобное полным маразмом – сидеть в полутёмной подсобке, дышать потом и выслушивать визги и стук мячиков по грязному полу.

Назло всем я решила разойтись и окончательно сбросила маску тихой отличницы. На баскетболе перед всей группой «А» предстала настоящая фурия в моём лице. Я перехватывала мяч как одержимая и забивала голы команде противника назло членам своей команды. Это ещё и потому, что Котс пошептался с Заккари и Френди, что я буду плохим игроком, потому что буду подыгрывать своим «дружкам» из соперничающей команды. Прям политические интриги, а не невинный школьный баскетбол, карамба! Когда же я от всех уводила мяч, ставила опытную блокировку и защиту, бросала в кольцо, и мяч всегда попадал, все аж останавливались и замирали. Даже видавшая виды физручка смотрела на меня с открытым ртом.

– Мужеподобная ты наша! У, какие мускулы себе отрастила! – наполовину с завистью, наполовину с насмешкой заметила Квэзи после урока, когда мы шли в раздевалку.

– Всегда рада услужить милым друзьям и любимой команде, – с сарказмом ответила я.

Моё выступление произвело эффект. Сорык, Заккари и Френди притихли, стали посматривать на меня настороженно. Я лишь таинственно улыбалась им в ответ. Я использовала совет Мунды. Она сказала мне на днях: «Улыбайся своим соперникам и недоброжелателям. Пусть они пугаются и гадают, что же у тебя на уме».

Прайс неразговорчив. Раньше он на переменах с радостью общался со мной на все темы. Сейчас же стал углублённым якобы в свои тетрадки. Дела его сильно пошатнулись. Он в который раз не принёс домашнее задание по алгебре, и Шебри влепила ему двойку. Я заметила, что внутренне он переживает. Будто сорвались его важные планы.

Когда окончились все уроки, я засобиралась домой. Взяла рюкзак, стала там разбираться, укладывать учебники, и обнаружила совершенно неведомым образом попавшую туда сложенную вчетверо бумажку. Бумажка была вся искалякана ручкой, измята. Что это за мусор, и как это ко мне попало? Кто-то подшутить решил? Ради интереса стала разворачивать листок:

Приходи завтра к 16:00 знаешь куда. Твой объект скоро даст шороху.

Да это же от «поставщика»! Но каким образом Коган умудрился подбросить это мне, когда мой рюкзак всё время у меня на виду? Впрочем, не совсем всё время. Пока я гуляла на большой перемене, кто-то из моих новых «партнёров» мог запросто подбросить записку, а я не заметила. Стоит быть внимательней и перетряхивать регулярно сумку, которую предприимчивый поставщик по собственному желанию превратил в почтовый ящик! Я ведь могла и не обнаружить послания или не сообразив, к чему и что это, выкинуть «мусор», не читая. Возможно, Коган рассчитывал этим проверить меня.

Глава 11. Бомба

Когда я входила в заросшую сухим бурьяном калитку, навстречу мне выходил другой взъерошенный клиент. Скорее всего, парню было назначено время до меня. Он сумасшедшими глазами посмотрел на меня, обогнув как столб и оглядываясь как на призрак. Я раньше видела этого малого, правда, не знала, в каком классе он учится. Судя по расписанию, которое ребята Когана говорили Блэку, сегодня не приёмный день. Или же отдельным своим клиентам Коган в порядке исключения отводит другие дни помимо понедельника, среды или пятницы.

Шайка Когана ждала меня в Поместье в неполном составе. Мне сразу же навстречу вышел Вайл, бесшумно открыв дверь. Он смерил меня оценивающем взглядом, ни говоря ни слова, пропустил вперёд. Я кивнула ему приветственно, также не используя прямую речь, но Вайл не кивнул мне в ответ. Мне это не понравилось, и я прожгла его змеиным взглядом, который он дерзким образом выдержал, смотря нагло и высокомерно. Напоминал он в тот момент самодовольного привратника казино или публичного дома. Впрочем, не стоит его строго судить: в тот раз я довольно больно наподдала ему.

Вайл пропустил меня в сени, где висела мишень, сам вышел и встал рядом с дверью. Я увидела сквозь маленькие окошки террасы, что он достал сигарету закурил. А вроде Ривел говорил, что никто из них не курит.

– Итчи, ты? Заходи, – услышала я голос Когана из его личной приёмной.

Стул для меня теперь стоял перед столом Когана уже приготовленный, даже вытертый как следует, со свежей заплаткой на дырявой ранее обивке. Похвально, Коган уважает требования клиентов. Я уселась, по-деловому уверенно и раскованно откинувшись на сиденье и закинув лодыжку одной ноги на бедро другой.

– Рисковый ты человек, Итчи, – медленно затянул Коган намеренно скрипучим голосом: – Всё никак привыкнуть к тебе не могу. Думаю, ещё долго.

– Я знаю, что ты рад меня видеть. Ближе к делу, – настойчиво и жёстко сказала я, не давая Когану возможности кокетничать со мной. – Я получила от тебя сигнал.

– О, как ты правильно выражаешься! У тебя случайно не появилось парня среди шпионов? Или, может быть, среди агентов ГБРБ?

Я сама агент организации покруче ГБРиБ, лопух ты пронырливый! Внутри я злилась на Когана. Потому что сегодня у него развязное настроение. Или же он намерено выводит из себя? Играет роль, примеряется и примеряет, проверяет?

– Неудачный комплимент и совсем не в глаз и не в яблоко. И тебе известнее подчас, чем мне, есть ли у меня парень, – извернулась я с иронией. – Что с Прайсом?

– Прайс, – Коган сосредоточился, игнорируя мою колкость по поводу его неудачного высказывания, переменил позу на более внимательную, сложил руки перед собой куполом. – По моим каналам, у него завтра экзамен на первый пояс в Секции Си.

– Экзамен на первый пояс? Это что ещё такое?

– Что-то вроде испытания, когда жюри выясняет, годен или не годен. Выражаясь яснее, ему дадут задание на прочность, чтобы проверить, остаётся он в Си дальше или катится к чёрту в качестве жертвы. Мы выяснили, что это за задание. Оно не сложное, и с ним справится любой.

Коган выдержал паузу. По-видимому, ждал моего вопроса. Я решила ему уступить в этом, хоть и изо всех сил держала себя в руках, чтобы не высказать нетерпения.

– Какое это задание?

– С телефонного аппарата сообщить о подложенном в школу номер 425 взрывном устройстве, чтобы сорвать контрольную в восьмом классе.

Коган замолчал. Он предпочитал выдавать информацию порциями, как маленькие горячие пирожки из духовки. Я же переваривала. И когда до меня она полностью дошла как до самого огромного жирафа, высказала:

– Так это же уголовно наказуемое преступление!

– Итчи, ну ты точно с Луны свалилась, – выдохнул Коган, с усмешкой посмотрев на меня как на идиотку. – Я всё жду, когда ж ты начнёшь причитать – «ах мой бедный любимый Уолтер, до чего он докатился, как он мог!»

Я тут же обрубила его, потребовав железным тоном:

– Меня мало волнует, что ты там ждёшь. Подробности!

Коган аж вздрогнул как от удара плёткой. Возможно, он прикалывался и играл роль крутого мафиози, к которому пришёл проситель, который его шокирует.

– А что ты хочешь знать? – лавировал Коган.

– Время предполагаемого преступления. Пособники. Кто направил. Кто будет за ним следить, выполнил ли он задание. Что ему грозит за невыполнение.

– У, ну ты и закрутила, Итчи! Я тебе подряд всё сказать не могу, даже при большом желании. Вкратце – в секции Си у Селигатора есть несколько фаворитов – парней, которые в его особом расположении. Баба одного из них учится в 425-й. На всех контрольных преподы её валят и вообще намеренно занижают оценки. Девка бедовая. Звезда школьной спортивной команды – группы поддержки, во всяких конкурсах красоты участвует – «госпожа Школа», «самая красивая ученица» и так далее. В общем, зажралась баба. Якшается с парнями, которые старше её лет на шесть. Сама – четырнадцатилетка-нимфетка.

И вот ради прикола решил Селигатор в подарок девочке и её поклоннику, то есть своему корешу, бомбу в ту школу подложить. Система простая как дважды два: некто неизвестный из телефонного аппарата, чтоб не застукали, набирает номер директора школы и говорит, что в школе бомба. При этом никакой бомбы в помине нет, но в целях соблюдения мер безопасности эвакуировать народ надо. Это значит, что звучит звонок тревоги, все бросают вещи, спешно покидают помещение и на несколько метров удаляются от опасного здания. Приглашаются полицейские с собаками, сапёры, скорая, пожарные, которые обшаривают школу и не находят бомбу. Создаётся протокол уголовного дела о ложной угрозе взрыва. Остальное – хрестоматийно. Бомбу не нашли, учеников распустили по домам. Красота! Звоночек сделает никто иной, как наш Уолтер. Если не сделает – ему поставят клеймо.

– Клеймо? – я была изрядно ошарашена.

– Ну или очень хорошо отдубасят, – пожал плечами Коган.

– Я поняла тебя, Коган. Значит, бомба. В 425-й школе учится Ривел.

– О, вот сколько совпадений! Свидетелем будет и всё тебе потом расскажет, – хихикнул Коган.

У меня в руках оказалась живая информация, которая могла быть достоверной. Что с ней делать – я не знала, настолько я была ошеломлена. Получается, Уолтера серьёзно взяли в тиски. Наверняка ему уже разжевали как следует, что его ждёт, если он не выполнит.

– Коган, ты снабдил меня данными, – немного рассеянно проговорила я. – Ты ещё не придумал насчёт цены?

– Нет, не придумал, – пожал плечами Коган несколько разочарованно и с досадой. – Мы не последний раз видимся. Лучше скажи, какие задания будут, клиент.

– Продолжать следить за объектом. Сообщать в случае как сегодня. Когда объект даёт шороху.

– Хорошо, будет сделано, клиент.

Не школа, а игры в мафию. Впрочем, не совсем игры и далеко не детские. Остановить Уолтера? Но тогда он может пострадать от своих «боссов» из Секции Си. Они решат, что он струсил. Да и вряд ли я смогу в столь короткие сроки – до завтрашнего начала уроков – отговорить его. Проследить за ним? Я ничего этим не добьюсь. Возможно, всё поменяется, возможно, информация у Когана ложная, либо неактуальная – тоже не исключено. То есть возможно, что завтра никакого звонка о бомбе не будет.

Ужасный факт налицо: Уолтер превратился в настоящего бандита. Своим поступком «позвонить в школу и подложить бомбу» Уолтер может поставить под угрозу даже чью-то жизнь: кого-то могут задавить в суматохе, кто-то из пожилых преподавателей получит от стресса инфаркт. Впрочем, я слишком утрирую. Стоит ли поговорить с Питом, намекнуть, чтобы завтра он был осторожнее? Вряд ли опасность может угрожать моему другу. Он не беззащитный первоклассник, которого можно затолкать в давке. Более вероятно, что агент 003 прямо на месте примется за поиски бомбы с намерением остановить часовой механизм и всех спасти.

На мои вопросы, когда именно это произойдёт, в какое время и как Уолтер будет звонить, с какого телефонного аппарата, Коган ответить не смог. Возможно, Уолтер будет звонить из другого района, чтобы не засветиться. Если он всё сделает правильно или ему чертовски повезёт – его никто так может и не поймать. Вопрос в его внутренней мотивации – насколько и ради чего он будет готов пойти завтра на этот риск.

Я вспомнила поведение Уолтера сегодня в школе. Он был излишне замкнут, словно улитка, полностью спрятавшаяся в раковину. Ни с кем не разговаривал. Теперь понятны причины его переживаний. Да ещё и ушёл после пятого урока. Наверняка чтобы подготовиться морально. Или обсудить с подельниками ход завтрашней «операции».

Промаявшись весь вечер в раздумьях, я приняла решение – подождать завтрашнего дня и посмотреть, что будет. В конце концов, я пока наблюдаю, собираю информацию, и рано ещё предпринимать активные действия.

И какой шутник додумался поставить в расписание первым уроком в пятницу именно физкультуру? Проходила она на улице. Надо было пробежать пять кругов по периметру здания школы. Потом мы прыгали в длину, и здесь я прыгнула дальше всех девочек и большей части мальчиков из моего класса. Довольная и удивлённая учительница поставила мне жирную пятёрку. Уолтер сидел с освобождёнными на лавочке и листал с рассеянным видом учебник. Он был бледен.

В раздевалке абсолютно все девчонки бурно обсуждали случай, который произошёл с парой девушек из параллельного класса – у одной украли кошелёк, а у другой – ключи от квартиры. Хелен настойчиво твердила, что подозревать можно всех. Она распространяла главную заразу в коллективе. Когда Хелен вырастет и пойдёт на работу, она будет профессиональным разносчиком офисных сплетен, инициатором моббинга и бессмысленных увольнений. Её также все будут ненавидеть, а в один прекрасный день кто-нибудь прикончит. Такие, как Хелен, плохо кончают.

– А может, это Итчи ворует у нас, а?! – услышала я в спину глупую шутку Хелен и её смешок. – Она у нас такая тихенькая вся, обычно такие и воруют.

Хелен не успела продолжить. Я подошла к ней вплотную и крепко сжала горло, прижав к стенке. Другие морально поддержали мой поступок. Девочки смотрели на Хелен как на ненормальную и крутили пальцем у виска. Я подумала, что стала слишком популярной, и это вызвало неизбежную зависть некоторых особей, лелеющих мечту о всеобщем внимании к своей ничтожной персоне. Я для начала посмотрела прямо в глаза этой мрази, очень пристально и не мигая. Кроме трусости, я там ничего не увидела. Я отдавала отчёт, что хватка моя не слабая, особенно для хрупкой шеи Хелен. Потом я громко рассмеялась в голос, прежде чем отпустить свою добычу:

– Да, я ворую, убиваю и насилую. Каждый божий день.

Потом Софи Серджион преподавала нам урок морали и нравственности. Она снова подняла тему о том, какие ужасы творятся в школе. Долго читала настоящую проповедь, что мы все должны быть добрыми, честными, ведь мы такие все хорошие, чистые и невинные, мы не вправе губить свою жизнь, данную нам всего один раз. У меня разболелась голова. По-настоящему. Уолтер сидел на грамматике сжатый и бледный.

Когда прошла грамматика, Уолтер подошёл к Серджион. Я не слышала, о чём они говорили. Но заметила, как, внимательно послушав Уолтера, наша грамматичка с соучастием посмотрела на него, погладив по-матерински по голове. Я поняла, что Уолтер отпросился.

Сделал ли Уолтер то, о чём вчера говорил Коган? Может, его поймала полиция? Неизвестность мучительна. К трём я была дома и принялась делать уроки. За уроками я успокоилась. И решила подойти к проблеме философски. В конце концов, у каждого своя доля. В шесть вечера я задумала отправиться на тренировку. И решила позвонить Питу, позвать его за компанию:

– Салют, Пит! Ты чем там занят?

– Собираюсь на тренировку, – ответил Пит, по голосу тоже бодр и весел.

– Какое совпадение! Я тоже, – улыбнулась я.

– Это я передал тебе телепатический сигнал. Гипноз посредством передачи мысли на расстоянии, – заявил Пит.

– Не ты мне, а я тебе! – ловко парировала я, Пит даже сразу возразить не сумел от неожиданности. – Пит, ты сделал уже уроки?

– А нам ничего задать и не успели! Прикинь, нам сегодня в школу бомбу подложили!.. Клот? Алло? Алло! Клот, ты меня слышишь?

– Слышу, – проговорила я, еле взяв себя в руки. Сердце моё бешено колотилось. Значит, всё-таки это случилось!

– Что там у тебя? Пришельцы с Урана напали? Прислать подкрепление?

– Не надо, – я проигнорировала шутку, которую друг отпустил прям в яблочко. – Пит, нам нужно встретиться. По поводу бомбы – в том числе.

– Что? – опешил мой друг.

Через две минуты Пит был у меня. Потому что он очень быстро выбежал и пересёк дорогу, разделяющую наши соседние дома – настолько он был взбудоражен.

– Рассказывай, что случилось у тебя в школе? – сразу начал «нападать» он.

– У меня в школе – пока ничего. У тебя случилась вещь покруче.

– Клот, в моей школе бомба – это самое обычное явление. Когда я учился в седьмом классе, нам в школу бомбу подкладывали четыре раза – по одному разу в среднем каждую четверть. Я уже привык.

– Пит, бомба, которую вам подложили сегодня, первая в этом учебном году?

– Ну да, и я не удивился. Конец сентября, первая волна серьёзных контрольных, кто-то их срывает – ничего сверхъестественного!

Меня поразило, с каким змеиным спокойствием Пит отнёсся к происшествию.

– Расскажи всё по порядку, как оно было. На каком уроке, как, что и чего, – попросила я товарища.

– После третьего урока у нас была анатомия. Мы все вошли в кабинет. Я уже говорил, что у нас в классе двое новеньких, помнишь? Да, шахматисты. И вот один из них вдруг и говорит на перемене – «Слушайте, ребята, пятница, день так долго тянется, и учиться уже не хочется, вот бы поскорее выходные! Прям хоть бы бомбу подложили…» Усекла, Клот? Вот, начался урок, вошла наша анатомичка, начала новую лекцию говорить. Она у нас тётка с приколами, говорит-говорит, и какую-то шутку отпустит.

Вот она читает, значит: «Итак, проговорим ещё раз тему условный рефлекс. Опыт нашего известного учёного с собакой… когда собака слышит звонок, перед ней появляется миска с едой – идёт усиленное слюноотделение. Когда собака слышит три звонка…» И тут! Что тут началось! Настоящая мистика! Раздаётся три звонка. Прям в этот самый момент. Клот, хочешь верь, хочешь не верь, но это было так ошеломительно! – Пит начал махать руками, войдя в раж. – Ну, три звонка – это всегда сигнал тревоги. Пожар или что-то в этом роде. У нас в восьмом классе проводились учения – когда звучат три звонка, всем спешно и организованно покинуть помещение. Я решил, что это учение. «Ну, приколисты, – думаю, – дают жару!» Девчонки с задних парт взвизгнули: «Бомба!» – да так, что у меня в ушах чуть не взорвалась эта бомба. Потом – шум, радость, что можно вскочить и бежать куда-то сломя голову, лишь бы только не сидеть на уроке, и… дальше вся эта толпа убегает в школьный двор, ну и я туда же. Наша классная распустила всех по домам. Я видел полицейскую машину, она приезжала с собаками и сапёрами.

– Откуда ты узнал, что звонил кто-то? – напряглась я.

– Наша классная, когда я к ней подошёл, разговаривала с завучем. Завуч была бледнее полотна. Она и говорила, как зазвонил телефон в учительской, и некий молодой человек приятным, но скованным голосом, сказал, что в школе бомба. Завуч тут же подняла тревогу.

– Карамба… – проговорила я. У меня помутилось в глазах от осознания того, что было сделано, и кем, и что это могло быть предотвращено мною!.. Я осела в кресло. – Я ведь знала. Но не была уверена, что всё может так далеко зайти. То есть, понятно, что вряд ли кто-то серьёзно пострадал, но всё же… Пит, я знаю, кто подложил бомбу в твою школу.

– Кто же этот герой? Мы все, ученики 425-й, должны быть бесконечно благодарны ему за то, что пораньше ушли домой в пятницу, – улыбнулся Пит.

Нет, мой друг – всё-таки неисправимый оптимист!

– Пришелец с Урана, – проговорила я.

– Что?!? – Пит аж вздрогнул, словно его ударила молния. – Этот очкарик? Позвонил нам и сказал, что у нас бомба?

– Не забывай, что «этот очкарик», как ты его назвал, занимается каратэ, ходит в нелегальный компьютерный клуб и дружит со шпаной.

– Ну да, то есть я знаю, что у него рыльце в пушку и всё такое, но не представлял, что до такой степени, – развёл руками Пит. – Откуда у тебя информация?

– От Когана. Уолтер ушёл сегодня после второго урока. Отпросился. До конца дня его в школе никто не видел.

– Паранормально. Я ожидал, что ты назовёшь кого-то из матёрых бандюг твоей школы, того же Селигатора. А выходит… Интересно, в скольких школах Уолтер так уже сорвал уроки?

– Надеюсь, что твоя школа – первая и последняя. Он сдавал экзамен в своей криминальной среде на право самоутверждения в ней, – я вкратце рассказала Питу о беседе с Коганом. – В понедельник я поговорю снова с Коганом. До этого времени я что-нибудь придумаю.

– Можешь всецело рассчитывать на мою помощь, – напомнил Пит.

– Спасибо, дружище. У тебя и своих забот хватает. Что, если твои новые друзья-шахматисты – тоже инопланетяне? – улыбнулась я. – Откуда они угадали про бомбу? Приглядывай за ними! А я буду за своими тараканами в школе приглядывать. Пошли на Базу!

Первым делом мы заглянули к Аманде на Рецепцию. Наша начальница, выглянув из-за монитора, поздоровалась с нами и по-особому, хитро и внимательно, на нас задержала свой взгляд.

– Добрый вечер, стажёры. Сегодня чудесный день, не так ли? Рада вас видеть, прекрасно, что вы почти каждый день заходите, молодцы!

– Ты обратила внимание, как она на нас посмотрела? – поделился тут же со мной Пит, едва мы стали спускаться на нижние этажи, где располагались спортивные залы. Я кивнула. Пит предположил: – Наверняка хочет дать нам секретное задание! Я в тир! Пол уже должен был прийти. Мы сегодня стреляем из винтовки. Клот, давай как закончим, сразу встретимся на кухне, попьём чайку, перед тем как бежать домой?

– Я не против, – улыбнулась я.

Мы с Питом разошлись, каждый по своим занятиям. Я отправилась к Мунде. Сегодня занятие прошло быстро, но бодро. Я отвлеклась от мыслей о школе, Уолтере, бомбе. Мунда показала мне систему кувырков и увёрток. Как поднырнуть под ноги противнику, свалить его и оказаться поверх него, придушив шею. Или, например, как используя минимум мышечных усилий, перекинуть противника через себя. Ещё мы поработали с муляжом ножа, Мунда нападала, изображая преступника, а я должна была обезвредить её. У меня получилось – Мунда была довольна. Мунда делала акцент на психологической стороне боя.

– Когда твой противник так или иначе выказал страх, считай, что ты его победила. Сама ты ни в коем случае не должна пропускать вовне свой страх. Борись с ним изо всех сил, когда он подступает. Иначе страх убьёт тебя. Не преступник с ножом – со своим страхом он бессилен. А именно твой страх побудит преступника с ножом броситься на тебя. Когда идёшь в бой, не знай страха. Всегда, при любых обстоятельствах, когда тебе бросают вызов, или когда вызов бросаешь ты – не знай страха. Никогда ничего не бойся, Клот.

Выйдя из душа после тренировки, я заглянула в тир к Питу. Он был там один, без Пола, и уже заканчивал стрелять.

– Представляешь, я попал в спонтанно движущуюся мишень с расстояния двадцати метров! Ты-то не хочешь пострелять?

– В другой раз. У меня борьба была полтора часа, – объяснила я.

– Я тоже здорово сегодня вымотался. Но душа только радуется! – Пит был счастлив. Он бережно положил винтовку, и мы с ним отправились к лифтовой колонне.

Мы хотели попить чаю. Поднявшись, мы застали на Рецепции ещё одного нашего коллегу. Аманда оживлённо с ним говорила. Он сидел к нам в пол оборота, но мы сразу его узнали. Это Фрэнк Скрэтчи, полицейский детектив под прикрытием. В ТДВГ немало агентов внедрены в силовые и правительственные структуры, ведущие корпорации, в том числе и в полицию. С Фрэнком мы пересекались по ряду случаев, когда велись расследования с нашим участием, да и частенько виделись-здоровались на базе.

– Здорово, ребята! – Фрэнк встал и пожал нам с Питом руки.

Агент Скрэтчи высокий, я бы даже сказала – длинный и худой, и из-за этого его высокий рост кажется ещё выше. Волосы светлые и курчавые, короткая типичная стрижка. Он производит впечатление вдумчивого, толкового и обаятельного детектива, чем сразу располагает к себе и внушает доверие.

– Вы случайно не на кухню сейчас? Я туда иду пить чай, так что если вы со мной за компанию, буду только рад.

– Мы тоже как раз туда, вот совпадение какое, – улыбнулся Пит.

– Запомни, агент 003, раз и навсегда: совпадений не бывает! – вкрадчиво и наполовину в шутку, наполовину всерьёз, заметила Аманда.

Мы отправились на кухню, дивясь, зачем Фрэнк нас позвал. Ведь он прервал беседу с Амандой отнюдь не ради праздной беседы с двумя стажёрами. На кухне мы разлили себе чай, достали пирожные.

– Скажи мне, Питер, – обратился агент Скрэтчи к нашему другу. – Ты учишься в 425-й школе?

– Так точно, господин Скрэтчи – удивлённо ответил Пит, закивав.

– Обращайтесь ко мне на «ты», зовите меня Фрэнком и прекратите эти церемонии – мы работаем в одной организации не первый день, – улыбнувшись, сделал нам замечание Фрэнк. – Пока мы находимся в этом здании, я точно такой же агент ТДВГ, как и вы, не больше не меньше.

– Хорошо, договорились, Фрэнк, – проговорил Пит немного скованно.

– Так-то лучше, – улыбнулся наш коллега-полицейский и глотнул своего чаю. – Сегодня бомбу подложили, так?

– О, да это так давно было, – усмехнулся Пит. Однако смешок его был несколько нервным. Пит скосил глаза на меня.

– Ну, не так давно, несколько часов назад, согласен. Можете себе представить, ребята, мне поручили вести расследование по этому делу, – Фрэнк, словно приглашая к соучастию, посмотрел на нас. – Найти и вычислить человека, звонившего в школу, понять, на кого он работает, его мотивы, применить к нему законное возмездие, только и всего.

Я вцепилась в чашку, не в силах пошевелиться. Первым моим порывом было крикнуть – «Я всё знаю, коллега Фрэнк, это мой одноклассник Уолтер Прайс, он попал в дурную компанию, пожалуйста, не сажайте его в тюрьму!» Но я решила взять себя в руки и подождать. Фрэнк наверняка видел, что я веду себя беспокойно. Пит тоже разволновался, искоса поглядывая на меня. Он постарался говорить невозмутимо и даже развязно:

– И ты думаешь, полиция его найдёт? Такие случаи с бомбами в моей школе – сплошь и рядом!

– Сожалею, Пит, что никто не будет срывать тебе впредь уроки. Задание поступило от одного чиновника из правительства в городе, который обеспокоен случаями ложных звонков о взрывном устройстве. В твою школу часто идут такие звонки, поэтому чиновник решил положить этому конец, взяв школу в тиски. Возбудили дело о ложном сообщении о готовящемся взрыве.

– Фрэнк, можно полюбопытствовать? Как такие расследования обычно проходят и удаётся что-то раскрывать? – спросил Пит.

– Конечно, всех тайн следствия я не скажу, вы должны понимать. Если очень в общих чертах, то вначале ведётся опрос свидетелей и потерпевших, осмотр места преступления, выяснение обстоятельств его свершения. Проработка версий, опрос наиболее вероятных подозреваемых. Будут трясти всю школу. Искать тех, кто может быть замешан в чём-то криминальном. Начиная от мелких краж и кончая заурядным плохим поведением. Все эти личности выделятся в группу риска. Многих начнём копать, искать истоки и корни преступления. Главный свидетель может в ходе расследования опознать голос звонившего.

Уж коль за дело взялся Фрэнк Скрэтчи, полиция рано или поздно докопается до Уолтера! Фрэнк располагает всеми средствами и ресурсами, чтобы найти и вычислить моего одноклассника. Например, сейчас Фрэнк располагает главным свидетелем сего преступления – агентом 001, Клот Итчи. Он смотрит на меня и вдруг спрашивает:

– Клот, хочешь что-то сказать? Ты чего молчишь такая напряжённая?

Фрэнку не нужно детектора лжи и комнаты для допросов, чтобы вывести меня на чистую воду. Он в лоб задаёт вопрос. И не отвертеться. Но в тот момент я приняла решение – во что бы то ни стало не выдавать Уолтера!

– Я представила, как это ужасно и неприятно, когда кто-то звонит в школу и говорит, что там бомба.

– Да уж, и не говори, Клот, – согласился Фрэнк, с деланной досадой покачав головой. – Безобразие какое-то!

– Вместо того, чтобы ловить пришельцев с Урана, нарушающих границы нашего мироздания, бесстрашные агенты ТДВГ расследуют скромное сообщение про бомбу, – сострил Пит с соучастием к нашему коллеге.

Я предупредительно посмотрела на товарища – не был бы Пит столь болтлив сейчас. Но его болтливость возымела действие – Фрэнк переключился на Пита.

– Каждый из нас, Пит, делает свою работу, и когда приходит определённое время. Итак, ты знаешь что-нибудь о бомбе в своей школе, Питер?

– Ничего не знаю, потому что её так и не нашли.

– Я хотел просто поговорить с тобой в неформальной обстановке, – пытливо посмотрел Фрэнк на Пита.

– Но раз уж я по-хорошему не раскололся, придётся вести меня в участок, – находчиво вывернулся Пит, вновь перейдя на шутливый тон.

– Это бесполезно, – улыбнувшись, парировал хитрый Фрэнк. – Пит, а что если тебя подключить к расследованию? Будешь мне помогать. Наберёшься опыта. И, возможно, предотвратишь повторное преступление. Да, пожалуй, я переговорю с твоим начальником. Будешь следить за своей школой изнутри. Лицо под прикрытием, естественным образом завербованное на место преступления.

Фрэнк поистине доволен своим замыслом. А вот Пит – не очень. Пит был в замешательстве. Он изо всех сил косился на меня. Я лишь вздохнула.

– А если серьёзно, Питер Ривел, я действительно намерен поговорить с тобой, – в тоне полицейского сыщика послышались настойчивые металлические нотки. – Прекрасную смелую юную леди мы отпускаем. Можешь подождать Пита у Аманды. Я отпущу его минут через десять.

Фрэнк удалил меня, так ничего и не заподозрив. Он сделал это, чтобы я не мешала обсуждать конфиденциальные вопросы касательно преступления. Естественно, Фрэнк не телепат, чтобы понять, что я осведомлена, кто и зачем подложил бомбу. Поэтому у меня появилось время обдумать всё – смогу ли я сделать что-то для Уолтера. Если в следующий раз Уолтеру скажут убить человека, и он это сделает – что, тогда мне тоже вести себя пассивно, будто ничего не произошло? Я злилась на себя, была снедаема чувством вины и собственного бессилия. Меня бесило не то, что Уолтер вляпался, а то, что я не знала, как вести себя с полученной информацией от Когана. Я слила её в унитаз! А ведь могли пострадать люди, нанесён ущерб школе, где учится мой лучший друг, и Фрэнк понапрасну теряет время. Вместо того, чтобы ловить инопланетян, он начинает расследование со школы Пита. Потому что ничто не указывает, что преступление могли совершить люди из другой школы руками марионетки. Уолтер-марионетка серьёзно вляпался.

Мне уже не хотелось дожидаться Пита, вообще ничего не хотелось – думать, делать. Я отправилась домой, решив поговорить с Питом позже.

Глава 12. Налёт на Секцию Си

– О чём вы с ним говорили? – спросила я Пита на следующий день.

– О бомбе. Он спрашивал, что я знаю. Я сказал примерно то же самое, что и тебе. Про тебя, Когана, Уолтера я ничего не говорил. Я понял, ты пока этого не хочешь, – осторожно заметил Пит.

– Молодец, правильно понял, – заметила я, выдохнув со свистом и откинувшись на спинку кресла.

– Клот, можно тебя спросить – почему, в связи с чем? Если мы подключим ТДВГ разгрести беспредел у тебя в школе – общественное благополучие от этого только выиграет! – проговорив это с жаром, посмотрел на меня Пит.

– ТДВГ не должно заниматься решением проблем стажёров. Ты же не подключаешь коллег, чтобы они помогли тебе написать доклад по физике, поделившись суперсекретными сведениями о новых научных достижениях? Если у меня в школе проблемы – разбираюсь с ними я. Если проблемы у моих одноклассников – то тоже самое! И Фрэнк не наш начальник. Я не обязана отчитываться ему.

– На мой взгляд, это не совсем верно. ТДВГ – одна команда, и это команда взаимовыручки! – спорил со мной Пит. – На твоём месте, будь я в таком же положении, я бы тут же подключил Базу.

– Это не корректно. Когда меня, тебя и Джейн вербовали в Только Для Ваших Глаз, как было сказано, чем они занимаются? Исследованием аномальных явлений! То есть того, что может повлиять на ход судеб миллионов людей и вносить сдвиги в представления о законах бытия. А ты предлагаешь бросить новейшие технологии и ресурсы ТДВГ на слежку за подростками. Я уверена, что если бы мы рассказали всё Фрэнку, он бы посоветовал мне заниматься тем же, что и я сейчас делаю: собирать информацию, вычислять следующие действия объекта.

– Клот, Фрэнк понял, что мы что-то не хотим говорить, он ведь не дурак. Он просил передать тебе, что если вдруг возникнет необходимость, когда что-то случится, чтобы ты смело обращалась к нему. То есть когда возникнет случай, когда тебя в одном лице будет уже маловато.

Я задумалась. В том, что Фрэнк о чём-то догадался, я не сомневалась.

– Я ещё не решила, что делать с Уолтером. То, что я слежу за ним, не приносит никакого толку. Я никак не использую те сведения, которые получаю. Вся работа Когана и его шайки коту под хвост! А я ведь могла задержать Уолтера, поговорить с ним.

– Мне кажется, это была бы не совсем удачная идея. Уолтер мог бы пострадать по-настоящему. Знаешь, как отделывает шпана тех, кто проявил трусость и нелояльность?

– Это-то да, – вздохнула я. – Хотела бы я выяснить, где их логово. Эта Секция Си. Если я узнаю, где они находятся, возможно, я схожу туда и завербуюсь к ним на занятия.

– Ух, Клот. Ты в своём репертуаре. Если что, я всегда с тобой. Кстати, пошли с нами наслаждаться выходными, старушка! Через полчаса приедет Джейн. И мы отправляемся в парк на велосипедах. Если встретим Пола на нашем месте, полазаем по деревьям. Да здравствуют выходные!

– Всенепременно, – улыбнулась ему я.

Выходные прошли на ура. Мне удалось расслабиться и собраться с мыслями.

В понедельник на большой перемене, после второго урока физики, я должна поговорить с Коганом. Больше в течение дня такой случай не представиться. Как только прозвенел звонок, я первая пулей выскочила из кабинета в коридор, чтобы перехватить расходящуюся из кабинета географии группу «Б». Пока я бежала, переваривала в голове, каков был сегодня Уолтер. После выходных он, очевидно, пришёл в себя после морального потрясения из-за совершённого им проступка. Был по-прежнему слишком замкнут, на вопросы отвечал односложно. Даже Терри высказала ему сочувствие, решив, что он болен или что у него неприятности дома.

В спешке и опасениях упустить кого-то из шайки Когана я влетела в кабинет географии, когда урок только-только окончился. На меня сразу уставились 32 пары глаз. Класс «Б» не в пример больше нашего, у них явная перенаселённость. На меня посмотрели недоумённо как на возмутителя общественного спокойствия. Я улыбнулась в ответ и невозмутимо выложила учебники и тетрадки на свою законную первую парту в третьем ряду у стены. Поздоровалась с географичкой, стала выискивать взглядом «поставщиков». О, вот и один из них – Джиллс.

Джиллс погружал в портфель свои вещи. И посмотрел на меня. Я жестом подозвала его. Не спуская с меня настороженных глаз, Жабры подошёл. К нам вдруг проявили интерес трое парней-задир из его класса. Жабры был вынужден сыграть роль:

– Ну, чего тебе? – спросил он грубовато.

– Где Коган? – тихо спросила я, не обращая внимания на начавших пересмеиваться и перешёптываться нежелательных свидетелей.

Джиллс склонился к моему уху и тихо сказал шёпотом так, что только я слышала:

– Я передам ему, подходи в закуток у крайней раздевалки после четвёртого.

Конспирация. Я кивнула, Джиллс тут же стал выходить. Те трое придурей побежали за ним, спрашивать, что он мне там сказал. Пусть решают, что хотят. После 4-го урока я была там, где мне сказали. Джиллс не обманул, Коган ждал.

– Вызывала? Со мной такие необычные клиенты типа тебя вообще-то говорят на нейтральной территории, где нет посторонних глаз и ушей, – заметил Коган, как всегда прищурившись на один глаз.

– Коган, мне нужна информация.

– Как скажешь, говори быстрей, пока нас не увидели те, кому не надо.

Меня злили эти церемонии, весь этот цирк. Почему нельзя просто отойти в классном кабинете и поговорить с Коганом? Зачем эти прятки среди курток в раздевалке? Коган по одну сторону вешалок, я по другую. Коган говорил тихо, рядом с ним стояли прикрывавшие его не понятно от кого Джиллс и Вайл.

– Мне нужен адрес места, где члены Подполки занимаются борьбой.

Коган аж вышел на меня из-за вешалок.

– Адрес Секции Си? – переспросил он спокойно, смерив меня оценивающим взглядом. Я невозмутимо и не мигая смотрела ему прямо в глаза. – Улица Бонни, дом 26, строение 4. Итчи, если всерьёз захотела к ним, мой тебе совет: заведи себе парня помощнее, а ещё лучше сколоти из пятидесяти таких парней свою банду. Я намекаю, что, по-хорошему говоря, девчонкам не место в этой грязюке.

Коган желал мне добра от всего чистого сердца. Я не могла не поблагодарить его:

– Спасибо за совет, приятель. И за информацию тоже. Как узнаешь что-то новое в плане форс-мажоров, держи меня на связи, – я собралась быстро уходить на урок. Через четыре минуты перемена кончалась.

– Итчи, какую глупость ты задумала сотворить? – задержал меня Коган вопросом.

– Сотворение глупостей – прерогатива клиента, не так ли? Ты поставщик, ты и поставляй мне информацию.

Вечером после любимой тренировки с Мундой я заглянула в компьютерный терминал. Оказалось, что Бонни – чуть ли не соседняя улица, которая недалеко от Хорошего Пути. Отыскала я также на карте дом 26, строение 4, и посмотрела досье. Жилой дом, панельный, шестиэтажный, с тремя подъездами. Ничем не выделяется. Никаких следов Секции Си. Может, эта таинственная школа борьбы для бандитов располагается в квартире? Хотя вряд ли. Не представляю, как можно заниматься борьбой в квартире. Склад краденного добра там устроить можно, но для борьбы слишком мало места. Подвал? Учитывая нелегальность, преступную направленность сего «спортивного молодёжного кружка», такое возможно.

Дома я занялась проработкой легенд. Наверняка те, кто там будут меня встречать, спросят, как я узнала о Секции, зачем пришла. Нужно всё просчитать. Я раскладывала различные варианты. У меня даже башка разболелась. К полуночи я вспомнила, что забыла сделать алгебру, и от этого голова заболела ещё больше. Скоро я буду забывать об уроках и превращусь в двоечницу! Этого ещё не хватало перед грядущим родительским собранием.

Решила блефовать откровенно и сказать, если меня спросят, что Секцию Си мне рекомендовали лица, пожелавшие себя не называть, как серьёзное место по натаскиванию в плане самообороны, и что я сама интересуюсь такими вещами. Несколько приёмов могу даже продемонстрировать, если потребуется. Учла, что мой вид, мой тон должны быть соответствующими.

Во вторник Уолтер был на всех уроках, но сильно сдал в учёбе. Большинство домашних заданий не выполнил. Да, он всё также старательно записывал под диктовку новые темы, с умным видом смотрел на учительниц. Но это уже не тот затюканный Уолтер, которого я знала. На переменах ни он, ни я никуда не выходили, оставались в классе. Он то жевал бутерброд, то читал. Я пыталась завязать беседу, но она не клеилась, и переходила в формальный обмен ничего не значащими фразами, который я терпеть не могла. А чтобы говорить по душам, как с Питом или Джейн – язык не поднимался, потому что мы с Уолтером на другом уровне общения. Мы всего лишь одноклассники, даже не друзья.

Когда окончился шестой урок, я на какое-то время осталась в школе. Поделала уроки, отдохнула, собралась с мыслями. И отправилась в Секцию Си.

Серое панельное здание, техногенная городская коробка, каких сотни тысяч в нашем городе. Я обошла его с торца и нашла вход в подвал. Дверь изрисована граффити и надписями непристойного содержания. Висела вывеска, грязная, плохо различимая: «Уроки борьбы». Осмотревшись, вошла, спустилась вниз по ступенькам, к ещё одной двери. Эта вторая дверь металлическая, проедена ржавчиной, с облупившейся краской. Я ожидала, что она наглухо закрыта, и придётся долго стучать, но она оказалась открытой, правда, очень тяжёлой.

За дверью – несколько переходящих друг в друга подвальных помещений, явно производственного или сантехнического назначения. Подземные комнаты с трубами, плесенью, сыростью, которые можно увидеть под любым многоквартирным домом. На стенах сплошняком граффити. Издали шёл приглушённый свет. Его источник висел прямо над дверью – то была довольно яркая для такого подвала голая лампочка, светившая мне в макушку.

Дверь закрыта, но я слышала, как оттуда доносятся отдалённые звуки эха. Воинственные выкрики, какими обычно пользуются в единоборствах. Дёрнула за ручку, но дверь так и не открылась. Зато через несколько секунд ручка вдруг стала поворачиваться – кто-то открыл дверь изнутри.

В глаза ударил свет, и я увидела стоящего в дверях долговязого лысого парня с диким синяком вокруг левого глаза. Со злорадного лица стекал пот. Парень обнажён по пояс, на ногах тренировочные штаны. Мне показалось, этого парня я видела с Уолтером. Моё появление мало выбило его из колеи. Вряд ли бы его выбило даже приземление летающей тарелки ему на голову. Он без тени интереса смотрел на меня, будто я была неживым предметом. Ничего не говорил и не спрашивал, поэтому я взяла инициативу в свои руки:

– С главным поговорить можно?

Парень посмотрел на меня как на пустое место:

– Ну, я главный, и что?

Явно врёт. Какой он главный? Селигатор здесь главный.

– Я решила ходить сюда заниматься. Это с вами можно обговорить?

– Мы больше никого не записываем. Группа набрана, до свиданья!

Он собрался закрыть дверь у меня перед носом. Я просунула ботинок в проём.

– Когда будет следующая запись в группы? Если у вас на двери висит объявление о том, что тут проходят уроки борьбы, это значит, что вы принимаете новых. Иначе какой смысл лепить объявление на стену? – наскочила я на грубияна.

Тут же я услышала, как его кто-то окликнул рявкающим голосом:

– Эй, Бех, ты что там встал, дверь закрой! Ты с кем там разговариваешь?

– Да тут какая-то… – презрительно сказал Бех и отошёл, пропуская вперёд массивного качка-увальня лет 20. Увидев меня, он опешил, даже назад пошатнулся. Но тут же напялил на лицо звероподобную мину:

– Девочка, чего тебе?

– Я хочу заниматься борьбой.

– А мы сюда девушек не принимаем! Тут табу на женскую группу. У нас тут секция настоящих мужчин, – с чувством гордости и собственного превосходства заметил тип.

Он умнее и прожжённее, чем Бех, и рассматривал меня с большим интересом.

– Что ж, жаль. А что же нужно, чтобы к вам попасть, кроме того, что быть парнем?

Более умный приятель Беха лукаво улыбнулся и заметил:

– А ты сначала пройди операцию по перемене пола, а там и поговорим, – он загоготал, Бех подхватил. – Ага, и давай канай отсюда!

Я поняла, что ничего полезного я сегодня сделать не смогу. Поэтому я спокойно восприняла отказ и то, что они хлопнули дверью почти мне по носу. Но я положила глаз на Секцию Си глаз. Нельзя сказать, что я ушла оттуда ни с чем. Всё же кой-какую информацию к размышлению получила. Просто людям с улицы вход туда закрыт. Жаль, не удалось рассмотреть помещение. Хотелось бы узнать о Секции досконально: как Селигатор к себе туда вербует, как проходят «занятия», что получается на выходе. И главное – как попал туда Уолтер Прайс.

В среду и четверг всё было тихо. Учителя вели уроки, задавали домашние задания, проверяли их. Уолтер эти дни не прогуливал. Мне же спокойнее – уж точно не подложит бомбу в чью-нибудь школу.

То тут, то там доносились слухи об участившихся случаях воровства. Периодически кто-то из младших или старших школьников жаловался, что его обокрали. Брали в основном деньги, кошельки, реже – ценные вещи. Воры действовали профессионально: следов не оставляли. Нагнеталась атмосфера всеобщей подозрительности и паники. Учеников теперь заботили не контрольные, а целы ли их кошельки и на месте ли украшения. Явно действовала группировка из нескольких лиц. Не мешает переговорить с Коганом по этой теме. Но в эти дни с ним состыковаться не удалось. Я видела его шайку редко, а его самого и вовсе, казалось, не было в школе.

В пятницу состоялось родительское собрание. Итог его – помимо призывов достигать небесных высот в учёбе, было решено собрать с каждого ученика сумму денег на разные расходные нужды, и эта сумма должна была храниться в так называемом фонде родительского комитета. Несколько лояльно настроенных родителей, в том числе моя мама, внесли деньги раньше назначенного срока, прямо на собрании, и таким образом начало фонду было положено.

Глава 13. Шайка Когана работает

Мне снился судебный процесс над Уолтером, и как будто суд проходил в школе. Зловещего вида прокурор, а во сне его черты лица сильно исказились и превратились во Фрэнка Скрэтчи, зачитал приговор. Уолтер обвиняется в самых тяжких преступлениях, и закон будет к нему беспощаден. Уолтер, абсолютно беззащитный, сидел на скамье подсудимых и дрожал. Он утверждал, что невиновен, и всё бубнил под нос про Селигатора. Я же сидела за стеклом, и это стекло полностью отделяло меня от судебного процесса. То есть я была бессильна помочь Уолтеру или дать свидетельские показания. Среди 12 присяжных, которые сидели в зале суда, я узнала Когана, его шайку, ещё там были Пит и Джейн, Серджион, Шебри, директриса Лия Вэзер, биологичка госпожа Робби и химичка госпожа Ракнеппус. Сон окончился ещё более нелепо: в зал суда вбежал белобрысый хулиган из 5-го класса, и громко провозгласил, что подложена бомба, после чего все стали спокойно выходить, а Уолтер остался. На этом я проснулась.

Я вспоминала, как мы с ним начали сидеть на первой парте, когда его только перевели из группы «В» после объединения классов. Он пришёл, такой тихий, черноволосый, очкастый мальчик, в аккуратном костюмчике, с кожаным портфелем, бережно достал тетрадки, ручки, принялся скрупулёзно и каллиграфическим почерком записывать тему урока. Как сейчас помню – тогда это было природоведение, 1 сентября, и мне было всего 10 лет. Он не сразу начал общаться со мной, был стеснительным, очень скованным. Лишь позже раскрылся, и я осознала, что на переменах мне лучшего собеседника и не сыскать. Бывали моменты, когда я понимала, что Уолтер – мой единственный верный друг в школе, и он мне ближе из всех одноклассников, даже ближе Терри, с которой мы дружим с первого класса.

Но мы с Уолтером дружили только в школе. За её пределами мы расходились каждый по личным пространствам, и друг друга в них мы не допускали. Да, только в школе мы чувствовали настоящее единение и родство душ. Вот почему глупые языки прозвали нас в спину «женихом» и «невестой». Как-то во время своих идиотских шуточек Сорык заметила: «Они оба темноволосые, оба ботаники и оба не ходят на дискотеки». Доля правды в её язвительных словечках всё же была: нас с Уолтером объединяло многое. Если мы похожи по некоторым увлечениям, если наш внутренний мир схож – должно быть и схоже мировосприятие. Поэтому я обязана понять, что подтолкнуло Уолтера к Секции Си. Этот закрытый клуб в подвале, где не место обычным молодым людям и девушкам, желающим получить навыки самообороны – рассадник зла. Да и эта Подполка в нашей школе нуждается в искоренении, и как можно скорее.

Подумав об этом, я решительно подошла к телефону и набрала номер.

– Агент Ривел слушает, – раздался весёлый голос друга спустя выжидательную конспиративную паузу.

– Пит, какие планы на день? – поинтересовалась я.

– Сейчас иду играть в футбол. Потом пообедаю и около трёх двину по делам, родаки послали прошвырнуться по магазинам. А к пяти буду абсолютно свободен. Планирую пойти на Базу.

– Спасибо за подробный отчёт, агент Ривел. Я с тобой на футбол пойду.

– Ого!?! – Пит так и подпрыгнул, даже свалил что-то от удивления, судя по грохоту в трубке. – Ух, Клот, я не сомневаюсь, что ты станешь грозой и женского, и в придачу мужского футбола нашего двора!

Конечно, в футбол я играть не собиралась. Мне нужно в те края – возможность повидать Когана или кого-то из его шайки в неформальной, обстановке оказалась для меня ценной. Через несколько минут мы с Питом направились на Фэрис.

– Как продвигается расследование бомбы у тебя в школе? Уже неделя прошла. Детектив Скрэтчи нашёл подозреваемых?

– Знаешь, Клот, меня уже совесть начинает свербеть, что мы ему не помогаем. Он звонит мне каждый день, дал партийное задание следить по-тихому за всеми и вся. Я как его личный агент под прикрытием. Если б бомбу подложил кто-то из наших, я бы уже раскрыл это не задумываясь. А мне приходится изворачиваться, чтобы правда не всплыла наружу, понимаешь?