Neurovision. Часть 1 – Звучание красок бесплатное чтение
Тифлокомментарий к обложке
Картина на обложке выполнена в ярких и насыщенных красках. Преобладают тёплые оттенки. По краям разбросаны паутинкой узоры, напоминающие нейронные связи. На заднем плане нарисован закат грубыми мазками кисти. Оранжевый плавно перетекает в бордовый, затем в синий. На горизонте виднеются холмы, укрытые туманом.
На среднем плане беседка из белого мрамора. Она выполнена в лёгком воздушном стиле. Её поверхность отражает лучи заходящего солнца.
Справа, в верхней части картины на перилах беседки сидит молодая девушка с ноутбуком. У неё длинные рыжие волосы, собранные в три конских хвоста. Героиня одета в свитшот мятного цвета и тёмно-фиолетовые брюки. Она с нежностью и интересом наблюдает за парнем, который стоит на переднем плане в левой нижней части картины. Молодой человек одет в тёмно-синюю футболку. Его тёмно-русые волосы залакированы назад. Отличительной чертой главного героя являются футуристичного вида VR-очки. Парень словно бы к чему-то прислушивается. В его руках планшет.
В верхнем левом углу тонким шрифтом написано имя автора «Зорислав Ярцев». Ниже более крупным и жирным шрифтом идёт основное название серии «Neurovision». В нижнем правом углу тонким шрифтом написано название «Часть 1 – Звучание красок».
(Тифлокомментарий выполнен художником Камиллой Чекировой)
Пролог
Солнце медленно клонилось к горизонту, озаряя светом две фигуры. Рослый худощавый парень стоял напротив невысокой стройной девушки. Её макушка едва доходила молодому человеку до подбородка. Их тела замерли в каком-то странном расслабленном ожидании. Беспокойное море шумело почти у самых ног, шелестя мелкой галькой. Волны пенились, грозя захлестнуть прохладной майской водой голые ступни.
Его глаза были скрыты тёмными очками. За несколько лет сознание уже привыкло к вечной темноте, раскрашиваемой лишь воображением. Её веки безмятежно опустились, отсекая мозг от зрительных образов. От пальцев вверх по коже потекло знакомое ощущение жидкого воздуха, который можно раздвигать, словно воду.
Оба молодых человека почти синхронно подняли руки. Ладони повернулись навстречу друг другу. Кончики пальцев медленно соприкоснулись, наполняя тела электризующей энергией физического контакта. Сейчас только осязание выступало связующей нитью между ними. Но и этого может быть достаточно для слияния и слаженного движения.
Едва заметное скольжение рук навстречу. Ладони парня слегка упираются в ладони девушки, словно партнёры пробуют оттолкнуть друг друга от себя. Но это было не так. На самом деле оба наоборот стремились почувствовать упругую силу единения. Внутри каждого из них плавно распускает свои персиковые лепестки цветок глубокого доверия и почти интимной бережной нежности.
Руки девушки плавно сдвинулись, рисуя круги. Сегодня именно она начала первой, увлекая партнёра в танец доверия. Но это было не важно. Сейчас они отражали друг друга. Их эмоции и движения переплетались в причудливом узоре. И вскоре уже сложно было сказать, кто ведущий, а кто ведомый. Они оба ловили доверие и бережность, усиливали и отправляли обратно, буквально накачивая друг друга этими качествами.
Когда-то это давалось очень тяжело. Потребовался не один десяток раз, прежде чем скорлупа отторжения и болезненного замыкания треснула, постепенно осыпаясь и тая. Но девушка хотела помочь. Ей самой было тогда очень больно и одиноко. И в её жизни появился тот, кто переотразил не только боль, но и идею исцеления. Нейроинформатик и программист погрузились в изучение тайн человеческой психики и нейрофизиологии. Начав свой первый танец, они ещё не знали, куда он их приведёт. Да и это было совершенно неважно уже тогда, а сейчас и подавно.
Их руки медленно двигались, рисуя круги и причудливые змейки. Ладони оставались мягко прижатыми друг к другу. Телесный контакт был настолько глубоким и доверительным, что они оба улавливали движение ещё в зародыше и шли за ним. Пауза, и руки изящным жестом расходятся в стороны. Синхронный взмах, похожий на стремительный взмах взлетающей птицы. Быстрее, медленнее, пауза, полуповорот, круг, наклон, новый полуповорот, изгиб, раскачивание, приседание. Постепенно в танец вовлеклись не только руки, но и тела. Лишь ступни оставались неподвижно приклеенными к мелкой гальке этого морского берега.
Движения завораживали. Порывы вольного ветра сменялись всплесками пламени. Танец доверия переплавлялся в танец стихий. Опыт нейропсихологии перетекал в навыки из трансперсональной психологии. Нейронные контуры в телах молодых людей горели тысячами стремительных импульсов. Восприятие обострялось, активируя центры головного мозга, отвечающие за эмпатию.
Начать танец доверия может любой. Использовать трансформирующую силу этой телесно-ориентированной практики тоже под силу всем желающим. А вот довести движение до волшебной красоты смогут только те, кто окунулся в глубины самой загадочной стороны человеческой природы, где рождается настоящая эмпатия1. Там, за этой дверью, скрываются такие тайны мозга, которые порой стирают грань между сказкой и повседневной реальностью.
Молодые люди уже не первый год погружались в этот загадочный мир современной психологии. Творцы и повелители искусственных нейросетей – они сперва познавали и переобучали собственные нейронные контуры, прежде чем переносить опыт в область математических функций и машинных языков программирования.
Глава 1
Высокий молодой мужчина шёл по коридору делового центра компании «Асбирск»2. Походка его была лёгкой и энергичной. Весь вид синеглазого блондина излучал спокойную уверенность в себе. Когда он дошёл до конца коридора, на встречу из-за стола встала молодая темноволосая девушка.
– Ростислав Анатольевич, – прощебетала она, – рада вас приветствовать. Вас уже спрашивал Игорь Владимирович. Он просил передать, что есть некоторые затруднения с госфинансированием разработки проекта виртуального ассистента. Этот вопрос желательно обсудить как можно быстрее.
– Доброе утро, Варечка, – приветливо улыбнулся он секретарше. – Благодарю за информацию. Тогда пригласите Игоря Владимировича минут через десять. И пусть захватит по пути Карину Артуровну. Да, Варечка, сделайте мне ещё чай с мёдом.
– Конечно, Ростислав Анатольевич, – с готовностью откликнулась секретарша.
Спустя десять минут Лебедев наслаждался своим утренним чаем. Размешивая мёд, он с задумчивым видом наблюдал за круговоротом янтарной жидкости в чашке. Дверь в кабинет открылась, и в комнату вошёл невысокий полноватый мужчина средних лет. Заместитель директора по поиску инновационных направлений поздоровался с главой компании.
– Ростислав Анатольевич, – без лишних вступлений перешёл к делу Игорь Владимирович, – тут у нас наклюнулась небольшая проблемка. Помните, вы поручали мне приглядывать за проектом ассистента для незрячих и слабовидящих на базе нейросетей?
– Помню, – тихо ответил Лебедев. – И в чём там сложности?
– В том, что не всем понравилось ваше решение о расширенной вольности для ребят, – пояснил зам. – Но это ещё мелочи. Гораздо сильнее всех возмутила ваше желание отдать этому второсортному проекту экспериментальный образец ФВМ3 «Фотон 2». В общем, Ростислав Анатольевич, с финансированием могут начаться проблемы. Им просто по-тихому откажут в гранте. Тем более что и идея сырая, и группа неслётанная. Ребята все далеко не профи в своих областях, да и друг с другом не знакомы. Мы ведь подбирали коллектив сами, потому что, как вы помните, у идейного вдохновителя не было своей команды.
– На счёт второсортности проекта, – усмехнулся Лебедев. – Не думаю, что сотни миллионов людей по всему миру согласятся с твоей оценкой. Только в одной России официальных инвалидов по зрению свыше двухсот тысяч, из них свыше ста тысяч тотально слепых. И это весьма урезанная статистика. В действительности цифры гораздо больше, и исчисляются миллионами.
– Это не моя оценка, – мягко поправил шефа Игорь Владимирович.
– Я тебя понял, – кивнул бизнесмен.
Он отпил немного чая, посмаковал его вкус, после чего размерено заговорил:
– Вот что, Игорь Владимирович. Для начала напомни этим, хм, «оценщикам», что конкретно данные работающие образцы ФВМ создаются на мои деньги. Так что я в своём праве решать, куда их направить на обкатку и кому доверить это дело.
Зам спокойно кивнул, ожидая продолжение. Дверь в кабинет снова открылась.
– Доброе утро, Ростислав Анатольевич, – с очаровательной улыбкой поздоровалась высокая и эффектная брюнетка в элегантном деловом костюме. – Доброе утро, Игорь Владимирович. Извиняюсь за опоздание. Меня немного задержали.
– Доброе утро, Кариночка, – кивнул ей Лебедев. – Отставь извинения. Присаживайся. Мы как раз тут обсуждаем одну интересную тему.
Девушка опустилась в свободное кресло и приготовилась слушать.
– Итак, – вернулся к прерванной мысли бизнесмен. – Планов на счёт «Фотон 2» я менять не собираюсь. Если это кому-то не нравится, пусть он сам мне об этом скажет. Так и передай всем, кому следует.
Игорь Владимирович снова кивнул. Другого ответа он и не ожидал.
– Перспективную идею на счёт виртуального ассистента для слепых и слабовидящих я тоже ломать не позволю. В крайнем случае, обойдёмся деньгами из нашего фонда. Сколько их там понадобиться-то… Боюсь, у нас с вами костюмы дороже стоят.
Лебедев криво улыбнулся.
– Разработка хорошей нейросети стоит ориентировочно от 6-9 миллионов, – внёс уточнение зам. – А здесь понадобиться нечто очень хорошее. На западе в такие разработки вкладывают сотни миллионов, и вовсе не рублей. Да и у российских компаний объём ежегодных инвестиций порой достигает ста миллиардов рублей.
– На свои сто миллиардов вложений тот же Сбер получает триста в виде прибыли, – кивнул бизнесмен. – Я в курсе. Но это суммарные инвестиции. Там одних только затрат на электричество для дата-центров и обслуживание серверов на несколько миллиардов. Не считая прочего. Так что фантастическими цифры становятся только в условиях лабораторий и крупных компаний. У них фонд заработной платы разработчиков и тестировщиков ежемесячно обходится в пару-тройку роллс-ройсов. Для того чтобы избежать подобного, я и предложил другой подход – некую вольницу креативной молодёжи. У них будет всё необходимое для работы. Но больших зарплат они не получат. Пусть придумывают нестандартные решения, выходят на взаимодействия, ищут свои пути. Если смогут реализовать проект, тогда все права и привилегии будут принадлежать им. В этом случае их будущее будет обеспечено. Ну а если не справятся с задачей. Что ж, на нет и суда нет. Невелика потеря.
– Боюсь, на них могут начать оказывать давление, – осторожно высказал свои сомнения Игорь Владимирович.
– А вот это проблема, – задумался Лебедев.
Какое-то время глава «Асбирска» молчал, прихлёбывая свой чай. Тишину нарушил мелодичный голос девушки:
– Так пусть эта вольница тусуется в своей компании на закрытой территории, – предложила она.
Лебедев с интересом посмотрел на Мансурову. Когда ей не было ещё и двадцати пяти, юная хакерша уже сумела привлечь его внимание своими незаурядными способностями. Ростислав дал ей простор для самореализации, и ни на минуту не пожалел о своём решении. Всего за несколько лет эта девушка поднялась от простого киберспециалиста до ведущего эксперта и его доверенного лица. На прошлый день рождения, как раз к тридцатилетнему юбилею, он сделал Карине подарок – кресло своего зама по вопросам кибербезопасности. А в свой доверенный круг приближённых Лебедев абы кого никогда не брал. Человек должен был реально отличиться каким-то неординарным мышлением и способностью эффективно действовать даже в самых сложных ситуациях.
– Отличная идея, – лучезарно улыбнулся ей Ростислав, и посмотрел на Игоря Владимировича. – Составьте программу проживания рабочей группы на полном пансионе. Пусть никакие бытовые мелочи их не тревожат, и посторонние рядом не шастают. Отдайте распоряжение подготовить базу в моём особняке под Алуштой. Думаю, он вполне подойдёт. Там хватит места и для комфортного проживания шестерых человек, и для размещения всей рабочей аппаратуры. А охрана обеспечит безопасность.
– В рабочей группе сейчас пять человек, – напомнил зам.
– А будет шесть, – спокойно заверил его бизнесмен.
Он перевёл внимательный взгляд на Карину и спросил:
– Как ты смотришь на то, чтобы полгодика пожить в Крыму?
Девушка нерешительно замялась. Юг она любила. Тем более в самые шикарные месяцы с мая по октябрь. Но подобные длительные командировки не входили в её ближайшие планы.
– Я не специалист по нейросетям, – осторожно заметила Карина.
– А там крутых спецов и не будет, – тихо рассмеялся Лебедев. – Главное их отличие – азарт и желание развиваться, создать нечто новенькое. Так что ты хорошо впишешься в их сумасшедшую компанию. Тем более что это твои ровесники. В команде всем в районе тридцати, плюс-минус пара лет. К тому же, классный киберспециалист наверняка им пригодится. Пусть даже они и сами этого ещё не понимают. Но можешь не сомневаться, они скоро всё поймут, – он сделал глоток чая и продолжил: – Едем дальше. Ребятам понадобится целая куча мелких ассистентов и исполнителей. Ты поможешь их найти и обеспечить удалённое взаимодействие. Им нужен опытный системный менеджер, чтобы не погрязнуть в рутине. Плюс, наверняка рано или поздно они дозреют до мысли о сотрудничестве с крупными игроками на IT-рынке. В их нынешнем виде с ними никто разговаривать не будет. Или будут, но попытаются подмять под себя и использовать во все щели. А я не хочу ни того, ни другого. Имея в своих рядах ведущего киберспециалиста «Асбирска», они смогут получить вес и защищённость. Ты умеешь открывать высокие двери, а они – нет. Как видишь, ты можешь легко стать своей в их компании. Ну а работать с нейросетями тебя научат. Уверен, ребята с радостью всё объяснят и покажут. Азы ты схватишь легко. С твоей-то головой, это пара пустяков.
– Вы, как всегда, умеете заинтриговать, – кокетливо протянула Карина.
Глава «Асбирска» невозмутимо ответил:
– Я просто знаю, кто и чего хочет, у кого в чём сильные и слабые стороны. И знаю, как собрать реально перспективные команды, которые будут работать за идею и интерес, а не только за деньги.
– Вы так уверены в этих ребятах? – уже без тени кокетства прямо спросила Карина.
– Уверен, – кивнул Лебедев.
– Настолько, что верите в их способность создать офигенскую по сложности нейросеть со всеми надстройками всего за полгода?
Голос Мансуровой звенел от удивления.
– Конечно же, нет, – твёрдо ответил Ростислав. – Полгода – это разработка концепта. Если за это время они смогут выдать всю основу, в которой будет видна реальная перспектива, тогда работа продолжится. Если же они увязнут в теориях и противоречиях, тогда группа распускается. Меня интересует только результат. И это ещё одна причина, зачем мне нужно твоё присутствие в команде.
Программист склонила голову набок и сладким голосом поинтересовалась:
– Конечно, мне не сложно провести анализ и оценить перспективу. Но вы не опасаетесь, что они просто отдохнут на курорте за ваш счёт, а потом разведут лапками, мол, звиняйте?
Бизнесмен иронично сощурился и припечатал:
– Вот ты за этим и проследишь.
Карина застыла с раскрытым ртом. Она в очередной раз заигралась с этим человеком и обхитрила сама себя. Тряхнув чёрными волосами, уложенными в аккуратное короткое каре, девушка тихо пробормотала:
– Хорошо, как скажите, Ростислав Анатольевич.
– Ну-ну, к чему такая обречённость? – улыбнулся ей Лебедев. – Уверен, тебе понравится. А если что, то ты отлично знаешь, как со мной связаться. Но что-то мне подсказывает, что ты быстро забудешь о посторонних вещах. Развлекайся. Считай это внеочередным отпуском. Кресло зама временно передашь… Хм, сама подбери себе исполняющего обязанности. Я тебе доверяю.
– Если я буду развлекаться, тогда как же обязанности мамочки? – лукаво спросила Карина.
– Ты им не мамочка, – ровным тоном отмёл лишнее бизнесмен. – Ты часть творческого, я подчёркиваю, творческого коллектива. Я хочу, чтобы ты загорелась этой идеей вместе с ними.
– А если не загорюсь? – хитро сощурилась она.
– Тогда я ошибся, и эти ребята ничего не стоят.
Лицо Ростислава внезапно поскучнело, а голос стал безразличным.
– Упс, – сглотнула Карина.
В черноволосой головке вихрем пронеслись образы разочарованного руководителя, и девушка едва сдержала желание поёжиться. Лично для неё не существовало более страшного наказания, чем немилость загадочного, совершенно недоступного, но обожаемого шефа. Он никогда никого не наказывал за ошибки и провалы. Негативный опыт – это тоже опыт. Но ленивые глупцы однажды замечали, как он отворачивается и перестаёт смотреть на них. И в этот момент создавалось впечатление, словно весь мир отвернулся от неудачника. Карина не понимала принципа работы этой его странной магии или магнетизма. Но одно знала точно – никогда и ни за что она не подведёт своего шефа.
Лебедев внимательно наблюдал за эмоциональным штормом внутри своего очаровательного и гордого заместителя по кибербезопасности. Выждав нужный момент, он вкрадчивым тоном добавил вишенку на предлагаемый торт:
– Не утяжеляй процесс лишними сложностями. Наслаждайся делом, общением и творческим полётом. Ты ведь любишь подобные задачки. К тому же, только тебе я могу доверить сохранность дорогущей разработки. Той самой, на которую у тебя уже давно текут слюнки.
Карина посмотрела на шефа. В её тёмно-карих глазах зажёгся не просто азартный огонёк, а целый термоядерный реактор. Самый настоящий системный блок на фотонном процессоре и с фотонными микросхемами! Да она уже несколько лет облизывается на этот проект!
– Располагайте мной, повелитель, – в шутливой манере поклонилась Карина.
Молчавший всё это время Игорь Владимирович тихо засмеялся. Он наблюдал подобные спектакли уже много раз. Ростислав повернулся к нему и с подчёркнутой официальностью спросил:
– Игорь Владимирович, вы не знаете, к кому обращается эта особа?
– Не знаю, Ростислав Анатольевич, – посмеиваясь, в той же манере ответил зам.
– И я не знаю.
Лебедев закатил глаза, затем одним глотком допил остатки своего чая и отставил чашку. Карина сбросила шутовскую маску послушной девочки и вернулась к деловому образу.
– Позвольте ещё один личный вопрос, – обратилась она к шефу.
Он кивнул.
– А почему вы так заботитесь об этом проекте?
Бизнесмен ответил не сразу. А когда он заговорил, голос его был печальным и задумчивым:
– Просто я очень хорошо знаю, что такое постоянная тьма вокруг. И знаю, что немногие пока что способны отыскать дорогу назад, в мир света и красок.
Девушка опустила голову, не в силах смотреть в бесконечную глубину синих глаз своего руководителя. Она знала этого необычного человека уже больше шести лет. Но он не переставал удивлять её новыми загадками.
Глава 2
Тишину комнаты нарушал мягкий перестук клавиш и тихое бормотание синтезированного голоса скринридера4. Монитор был отключён. Ким не видел смысла просто так гонять экран. Лично ему он всё равно был не нужен по причине полной слепоты молодого программиста5. Мышка также сиротливо лежала в сторонке. Незрячие пользователи крайне редко и с неохотой брали её в руки. Всё управление компьютером осуществлялось исключительно с клавиатуры, где есть такие чёткие, понятные и удобные физические кнопки. По этой причине в голове Кима хранились десятки, если не сотни комбинаций горячих клавиш, облегчавших навигацию по окнам и страничкам, поиск нужной информации и ввод всевозможных быстрых команд. Единственная причина, по которой он вынужден был прибегать к мышке – это какая-то системная несовместимость программ или отсутствие адаптации.
В обоих случаях речь шла о небрежности программистов, писавших код и проигнорировавших существующие в России и в мире стандарты разметки и текстовой подписи. Кому-то было лень прописать пару лишних строк внутри кода, а сотням тысяч людей это оборвало доступ к продукту. Потому что сделало его буквально «невидимым» для программы экранного доступа или недоступным для стандартных команд с клавиатуры. К сожалению, этим до сих пор часто грешат даже крупные компании.
Пальцы Кима порхали по клавиатуре со скоростью опытного пианиста. Свой основной рабочий девайс парень всегда выбирал очень тщательно. Его не интересовали какие-то там навороты – только мягкость хода, тишина, тактильность и комфорт. Когда живёшь в мире вечной темноты, то звуки и осязание обретают огромное значение.
Браузер, закладки, «Р», «Распознание изображения», «Enter». «B», «кнопка, «обзор, файлы не выбраны», «Enter», «выгрузка файла, имя файла», «0», «стрелка вниз», «001.jpg», «Enter», «обзор, файл 001.jpg», «B», «кнопка «Распознать», «Enter».
«На изображении изображена молодая женщина с длинными волосами в жёлтой рубашке и синих штанах. Она держит на руках белую кошку»
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Какой цвет глаз у женщины?»
«Enter»
«Глаза женщины карие»
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Какие волосы?»
«Enter»
«У женщины длинные волосы»
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Какого цвета волосы?»
«Enter»
«Я всего лишь ИИ6, у меня нет физического тела или волос, поэтому я не могу предоставить информацию о своем цвете волос»
– Да я знаю, что ты дебил, – безразличным тоном пробормотал Ким в ответ на последнюю реплику нейросети.
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Какого цвета волосы у женщины?»
«Enter»
«Волосы у женщины каштановые»
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Сколько лет женщине?»
«Enter»
«Я не могу определить возраст женщины по изображению»
«Кто из нас слепой?» – риторически спросил программист, дивясь очередному закидону ИИ.
Ещё пять минут назад алгоритм кое-как справлялся с этой задачей на других изображениях, а теперь, видишь ли: «Я не могу определить возраст…».
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Это женщина или девушка?»
«Enter»
«На изображении изображена девушка, а не женщина»
– А фигли ты всех лиц женского пола называешь женщинами по умолчанию? – продолжил Ким серию привычных риторических вопросов.
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Это девочка или девушка?»
«Enter»
«На изображении изображена девочка, а не мальчик»
– Ну, просто гений в трусиках.
Ким демонстративно поднял руки вверх, сдаваясь перед убийственной логикой машинного интеллекта.
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Опиши черты лица девушки на изображении»
«Enter»
«Девушка на фотографии – молодая женщина с длинными каштановыми волосами. Она носит жёлтую рубашку и синие штаны. В руках она держит белую кошку»
Программист лишь улыбнулся на этот блестящий ответ.
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Сколько ей примерно лет?»
«Enter»
«Я не могу точно определить возраст девушки только по изображению. Однако на вид она молода. Вероятно, ей около двадцати лет»
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Опиши черты лица девушки на изображении»
«Enter»
«У девушки на изображении карие глаза, она молода, вероятно, ей около двадцати лет. Она держит у груди белую кошку, а женщина нежно гладит ее по голове»
Закусив губу, Ким ввёл новый запрос:
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Во что одета девушка?»
«Enter»
«Девушка одета в жёлтую рубашку и синие штаны»
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Рубашка и штаны однотонные или имеют какой-то принт либо узор?»
«Enter»
«Жёлтая рубашка и синие штаны девушки однотонные, без каких-либо принтов и узоров»
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Что-то изображено на рубашке девушки?»
«Enter»
«Да, на рубашке девушки есть заплатка»
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Опиши эту закладку»
«Enter»
«Закладка представляет собой небольшой прямоугольный лист бумаги с изображением кота. Он помещается между страницами книги и служит маркером, определяющим место читателя. Рисунок кота придает закладке нотку причудливости и индивидуальности, делая ее уникальным и привлекательным аксессуаром для любителей книг.
Ким озадаченно моргнул. Его лицо выразило смесь удивления с непониманием. Торопливо переслушав свой предыдущий запрос, он поморщился. Это был его косяк. Написал «закладка» вместо «заплатка». Но ответ нейросети всё равно поражал своей неординарностью.
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Опиши заплатку на рубашке девушки»
«Enter»
«Нашивка на женской рубашке представляет собой небольшой прямоугольный кусок ткани, прикрепленный к одежде. Он изготовлен из материала, контрастирующего с курткой, например, другого цвета или текстуры, что помогает создать визуальный интерес и привлечь внимание к нашивке. Нашивка может иметь рисунок или узор, или она может быть просто однотонной. Его цель – добавить к женскому пиджаку декоративный элемент, сделав его более привлекательным и персонализированным по вкусу владельца»
Давясь от смеха, Ким всё же ввёл последний запрос:
«E», «секция редактируемый, введите текст»
«Опиши форму носа и глаз девушки на изображении»
«Enter»
«Нос девушки на снимке острый и чуть вздёрнутый, глаза большие и круглые, с небольшим наклоном вверх внешних уголков. Это придает ей любопытное и любознательное выражение, как будто она всегда ищет что-то новое и интересное»
Парень не выдержал и рассмеялся.
– Боже, что это за покемон?!
В безмятежную тишину комнаты ворвался звук открывающейся двери. В следующую секунду молодого программиста накрыл радостный голос напарницы.
– Ты опять тут фигнёй страдаешь? – с любопытством поинтересовалась Беляна, разглядывая хихикающего Кима.
– Изыди, Пикачу, – отмахнулся он, продолжая смеяться.
Девушка подошла к рабочему столу, бесцеремонно включила монитор и вчиталась в текст на экране. По мере чтения лицо Беляны вытягивалось всё сильнее и сильнее.
– Когда тебе надоест мучить убогих? – неожиданно кротким тоном спросила она.
Звонкие золотистые колокольчики в её голосе сменились сдавленным серо-голубоватым шелестом. Ким мгновенно уловил изменение тональности. Он отлично помнил, что значит видеть. Поэтому в его сознании звук имел цвета и формы, активизируя качества синестета7. Мозг всячески стремился скомпенсировать отсутствующее зрение. Миллионы нейронных связей со скоростью до 120 метров в секунду обменивались массивами данных. Внутренние аналитические «весы» собирали и использовали любые крохи информации, чтобы построить 3D модель собеседника и окружающего мира.
– Мучить убогий ИИ – это моя профессия, – хитро улыбнулся парень.
Он устроился в кресле поудобнее, облокотился на подлокотник и приглашающе повёл рукой в сторону монитора.
– Хорошо, оставим нейросети в покое. Тогда продемонстрируйте альтернативную технологию. Ваш выход, госпожа инженер компьютерного зрения. Опишите мне изображение на экране.
– Ты издеваешься, да? – подозрительно поинтересовалась Беляна, сверля взглядом фото на дисплее монитора.
К серо-голубоватому шелесту добавилось больше шершавого напряжения. Крышка на закипающей кастрюле задрожала.
– Ничуть, – заверил её Ким, с интересом вслушиваясь и «всматриваясь» в тональность голоса напарницы.
– М-м-м, – отчего-то замялась девушка.
– Это какой-то новый язык или баг системы фокусировки и визуального распознавания графического объекта?
Ироничный голос молодого человека понизился до звучного и вальяжного баритона. Он подозревал, что произойдёт в следующую секунду, но не смог удержаться от соблазна протестировать поведение новой знакомой.
– Я тебя щас отформатирую, хард ты самодовольный! – взорвалась Беляна, кидаясь душить напарника.
Серо-голубое замедленное движение вспыхнуло ярко-рыжим пламенем, перетекавшим в более плотный золотистый янтарь. Ким с удивлением вдруг обнаружил, что это пламя не вызывает у него желания сжаться или сопротивляться. Сумеречная темнота озарилась красками.
В этот пикантный момент в комнату вошла невысокая стройная девушка. Её короткие волосы едва прикрывали уши и отливали желтовато-коричневым оттенком осенней листвы. Простая футболка и джинсы подчёркивали любовь этой особы не только к жёлто-оранжево-коричневым тонам, но и к спортивной практичности. Есения8 с интересом посмотрела на экзекуцию, оценила настрой рыжей и пожала плечами. Белка в своём репертуаре.
– Не убедительно, – спокойно сказала Еся, проходя мимо пыхтящей Беляны. – Если собираешься кого-то душить, то хотя бы не залезай к нему на колени. Иначе тебя можно двусмысленно понять. Да и твой удушаемый вовсе не выглядит страдальцем.
Ким действительно ничуть не возражал. Стянутый воротник футболки почти не причинял дискомфорта. Зато в пылу ярости девушка не замечала прикосновений к своему телу.
Обычный человек даже не подозревает, сколько информации могут давать совершенно невинные мимолётные прикосновения. Незрячий буквально вылепливает из этих кусочков объёмную модель предмета или, как сейчас, тела довольно высокой, стройной, чуточку худощавой и гибкой девушки. Прикосновение способно открыть дополнительные грани эмоций и самочувствия. Ведь всё это отражается в состоянии кожи, степени напряжения мышц, в геометрии тела и в десятках других труднообъяснимых мелочах. Если рядом с вами незрячий, будьте уверены, он найдёт сто и один способ, как узнать о вас столько же, сколько вы воспринимаете глазами, а может и больше. Ведь надо помнить ещё и про слух, который способен считать малейшее изменение тембра голоса собеседника.
Вслед за Есенией в комнату вошёл высокий стройный брюнет. Его слегка вьющиеся волосы были уложены в модную причёску с длинной чёлкой. Одежда тоже отличалась стильной небрежностью, создавая впечатление уверенного в себе щёголя. Округлив глаза, Сандро всплеснул руками и воскликнул с нарочитым грузинским акцентом:
– Вах! Какой дэвушка! Какой страстъ!
Сандро Георгиевич Каладзе, или просто Сан, хоть и был чистокровным грузином, но отлично говорил на русском без малейшего акцента. Молодой человек даже и не знал языка своих предков. Но он обожал порой разыгрывать из себя эдакого карикатурного горца.
От такого коллективного внимания Беляна покраснела. Она неохотно выпустила ворот футболки Кима и слезла с его колен. Честно говоря, девушка и сама не понимала, с чего так вспыхнула. Ну, взял напарник её фотку с личной странички. Ну, прогнал через алгоритм распознавания и описания изображений. Ну и что? В конце концов, они собрались здесь как раз для разработки новой нейросети, которая будет проделывать такие штуки на максимально детальном и точном уровне. Однако прочтённый диалог с чат-ботом разозлил рыжую программистку до чёртиков. Ей почему-то стало обидно, что какая-то там нейронка превратила её в натуральное пугало.
– Извини, погорячилась, – буркнула она, присаживаясь на компьютерный стол.
Её голос наполнился фиолетовыми и розоватыми переливами прохладной ежевики.
– Бывает, – невозмутимо отозвался Ким. – Можем даже повторить. Только на этот раз наедине. Идёт?
– Обойдёшься! – мотнула всеми тремя хвостами Белка.
Спокойная ежевика сменилась кислым апельсином.
– Жаль, – он пожал плечами и вернулся к изначальной теме: – Ну, так что, проведёшь альтернативное описание, или мне сохранить этот, хм, портрет загадочной незнакомки?
– Не надо, – поспешно выпалила Беляна.
Белка отличалась вспыльчивым характером, но по натуре была доброй, отходчивой, весёлой и жизнерадостной особой. Своими повадками она чем-то напоминала настоящую белку, и этим изрядно гордилась. Девушка так и заявила вчера прямо с порога: «Вообще я Беляна, вроде как Борисовна и фамилия у меня Белкина, но зовите меня просто Белка. Я такая же рыжая, не люблю долго сидеть на одном месте и щёлкаю любые задачки, как орешки. У меня даже хвост есть, целых три!» С этими словами девушка мотнула головой, демонстрируя свои хвосты. Надо сказать, что хвосты у Белки были шикарные: густые, отставленные назад, поднятые на манер конских, они опускались вниз до талии и заканчивались пушистыми кисточками.
Ким ждал, слегка склонив голову набок и повернувшись лицом к Беляне. Вернее, к тому месту, откуда он в последний раз слышал её звонкий голос.
– А почему я? – промямлила Белка с неожиданным даже для себя самой смущением. – Давай я Есю опишу?
По туманной хмари в голове Кима снова потекли облака сизого и серо-голубоватого оттенка.
– Во-первых, – спокойно и рассудительно начал пояснять парень, – с Есенией мы знакомы много лет, и уже проделывали такой трюк. Кстати, недавно и по той же схеме. Во-вторых, я хочу помочь нам обоим. Ведь именно ты наш ML-инженер9, отвечающий за машинное обучение. Именно ты у нас специалист по компьютерному зрению и глубокому обучению. Именно тебе решать вопрос с тем, чтобы нейросеть могла быстро и правильно распознавать любые изображения в мельчайших деталях. И нам с тобой придётся очень тесно работать в паре, потому что я, если помнишь, NLP-инженер.
Сандро покосился на сидевшую рядом Есению и многозначительно подмигнул ей:
– Точняк, ну чисто НЛП!
Ким чуть повернул голову на голос парня и с лёгким раздражением заметил:
– Не то НЛП, о котором ты подумал. В нейролингвистическом программировании я тоже кое-что понимаю. Но в моём случае NLP это калька с английского «natural language processing» или «обработка естественного языка». Проще говоря, я обучаю нейросети распознавать и понимать текстовые и голосовые запросы, а также выдавать ответы в виде понятного для человека текста и синтезированного голоса. Все надстройки в виде чат-ботов, голосовых помощников и фильтров разрабатываются именно NLP-инженерами.
Брюнет примиряюще поднял вверх руки. Есения подалась вперёд и что-то быстро шепнула парню. Тот кивнул и торопливо продублировал жест словами:
– Всё-всё! Я понял. Может, я и не спец по нейронкам. Моя стихия – это веб-программирование: сайты, приложения, дизайн и их техническая начинка с совместимостью. Но уж про своих коллег программеров я в курсе. Просто неудачно пошутил. Умолкаю. Продолжайте. Очень интересно. Правда.
Ким вновь повернул голову к Беляне.
– Итак, хм, на чём я остановился…? Ах да. В-третьих, мне интересно послушать твой стиль описания. Поверь, одно дело обучать нейросеть формальному распознанию визуального контента, другое дело обучить её составлять так называемые тифлокомментарии. Ты знаешь, что такое тифлокомментарий и в чём его особенность?
Белка замотала головой. Ким молчал, вслушиваясь в происходящее. Девушка спохватилась и ответила словами:
– Нет. Но подозреваю, что это какое-то описание картинки. Такое, чтобы было понятно, что на ней изображено. Я так полагаю.
– В целом, верно, – согласился парень. – Тифлокомментарий – это короткое описание предмета, пространства или какого-то действия, которое совершенно непонятно незрячему или слабовидящему без специальных пояснений. С одной стороны, тифлокомментарий должен быть лаконичным, чтобы не отнимать много времени. С другой – точным и детальным, чтобы создавать нужное впечатление и быть достаточно информативным. Соблюсти баланс между лаконичностью и информативностью порой бывает адски сложно. Особенно, когда речь идёт о динамичном видео. К слову, простая видеосъёмка движения по улице со скоростью пешехода – это вообще мозги на вынос с точки зрения тифлокомментирования.
– Э, прошу прощение, если глупость скажу, – подал голос Сандро. – А когда вот комментаторы описывают какой-нибудь футбольный матч, это ведь тоже тифлокомментарий, да?
– Да, – кивнул Ким. – Но там комментирование событий идёт грубыми и как бы широкими мазками, – он взмахнул в воздухе рукой. – А при описании окружающей обстановки на улице нужна совершенно другая детализация. Комментатор может сказать: «Нападающий перехватил мяч и уверенно движется к воротам. Гол!» Для понимания сути игры этого достаточно. Но если ты незрячему во время прогулки скажешь: «Вы движетесь к воротам по полю. До ворот осталось пять метров», – это может означать что угодно. Потому что нет никаких дополнительных ориентиров, уточнений и нет чёткого направления движения. Причём право-лево здесь не подойдёт. Это для зрячего существует чёткое право и лево, а для меня этих «право» и «лево» до фига.
Молодой человек снова осторожно взмахнул руками, случайно задев по колену сидевшую рядом Белку. Оба сделали вид, что ничего не произошло.
– Обычно используют циферблат часов для уточнения направления. Это звучит примерно так: «ворота на 2 часа» или «ворота на 4 часа». В обоих случаях это будет справа, но уже с конкретным углом поворота.
– А если на пути яма? – тихо пробормотала впечатлённая Беляна.
ML-инженер обладала богатым и живым воображением. И сейчас это воображение рисовало жутковатую картинку, от которой хотелось застыть и не шевелиться.
– В точку, – мрачно согласился энэлпэшник.
Голос отразил внутреннее состояние напарницы, которое совпало с его собственными ощущениями. Темнота с вязким туманом, в котором проступают размытые силуэты. Светло-серые и бледно-голубые тени, редкие вкрапления цветных разводов. От этой привычной картины веяло покоем. Вот только это был вечный покой…
Ким слегка изменил наклон головы, смещая таким образом фокус внимания в своём сознании. Ему очень захотелось снова почувствовать живое ярко-рыжее пламя, в глубине которого вспыхивали насыщенные янтарные и нежно-салатовые оттенки. Парень отодвинул в сторону лишние эмоции и продолжил:
– В озвученном варианте отсутствует описание окружающего пространства и земли под ногами. А может, там колдобины? А может, прямо по курсу валяется здоровенный камень? А может, перед идущим высокая трава и надо сместиться на метр влево? Десятки и сотни мелких переменных, которые попадают в фокус и исчезают из него, стоит лишь чуть-чуть повернуться.
– А трость? – осторожно уточнил Сандро.
Ким нервным жестом потёр руки.
– Да, – согласился он со вздохом, – конечно, можно для коррекции использовать осязательный метод. Именно для этой цели и существует белая трость – лёгкая, длинная, хорошо передающая в руку малейшие неровности поверхности. Она же позволяет простукать предмет или поверхность, и на слух уловить дополнительную информацию об окружающем пространстве. Но возможности этой штуки сильно ограничены. С помощью трости не получится контролировать пространство выше двадцати-тридцати сантиметров над дорогой. Да и узкие вертикальные предметы типа столбов можно пропустить. Но что самое важное, трость никогда не даст точных ответов ни на один вопрос. Всё в итоге упирается в личные навыки и внимательность. А некоторым работа с тростью вообще не даётся. И мы здесь как раз и собрались для того, чтобы придумать такую штуку, чтобы белая трость осталась всего лишь сигналом для окружающих и вспомогательным средством на всякий случай.
– А я вот задумалась об ориентировании по циферблату, – сказала Белка. – Расскажи об этом подробнее.
– По азимуту, – поправил её напарник. – Правильно это называется «ориентирование по азимуту» или «направление по азимуту». А дальше уже существует три основные схемы: с четырьмя секторами (вперёд, назад, вправо, влево), с восьмью секторами (компас по сторонам света) и циферблат с двенадцатью секторами. Первый вариант используют разве что слабовидящие, которые могут более-менее сориентироваться в пространстве. Слепые этот вариант никогда не применяют. Или компас, или циферблат. Циферблат точнее, но он требует привычки и более тонкого чувства пространственного ориентирования. Поэтому некоторые всё-таки останавливаются на восьми сторонах света.
– Но даже двенадцать секторов – это ведь мало, – сдавленным голосом пробормотала Беляна.
– Без дополнительных ориентиров, да, мало, – согласился Ким. – Но лучше пока ещё никто ничего не придумал. Да и этот метод используют в основном в GPS-навигаторах. А там есть маршрутные точки и сопровождение. Можно рассыпать ещё и свои мелкие «хлебные крошки» в виде произвольных меток на маршруте. Если навигатор хороший, то их можно забивать хоть через каждые десять метров.
– Хватает? – с сомнением спросила Белка.
– Когда как, – пожал плечами энэлпэшник. – Если под ногами есть дорога или иные тактильные ориентиры (знакомые неровности, ребристая плитка, бордюры и так далее), тогда без проблем. Трость, опять же, может помочь выравнивать движение. Но бывает, что ничего этого нет. Тогда кисло.
– Почему? – не понял Сандро.
В его голове с трудом укладывалась новая картина. Десять метров для веб-программиста казались сущим пустяком.
Ким грустно улыбнулся и постарался ответить максимально доходчиво:
– Сантиметр вправо или влево – это пустяк, который можно не заметить. Но через десяток метров такой разворот уведёт тебя на метр в сторону, и ты промажешь мимо цели, например, влетишь лбом в штангу или в стену. Поверь, очень мерзкое ощущение. Причём, это ощущение может стать фоновым.
Беляна сглотнула и тихим голосом задала новый вопрос, который лично ей казался слишком интимным:
– Поэтому у слепых часто деревянная походка?
– Да, – подтвердил парень. – Ты как бы одновременно и двигаешь себя вперёд, и тормозишь сам себя, чтобы получить возможность практически мгновенно остановиться, если вдруг что.
ML-инженер снова невольно окунулась в яркие краски своего художественного воображения. Она на миг опустила веки и попыталась себе это представить. Зелёные глаза девушки поспешно распахнулись, потому что ощущение показалось жутким и затягивающим.
– Так вот, – вернулся к главной мысли Ким. – Если мы хотим создать не просто распознавалку статических картинок типа как в умной камере от Яндекса или в специализированных приложениях вроде «Envision AI» или «Sullivan+», а виртуального помощника, способного выполнять задачу поводыря, нам потребуется выстроить компромисс между краткостью и информативностью. Признаюсь честно, я только мечтаю о такой штуке, но слабо представляю, как её реализовать на практике. И боюсь, одним голосом нам не обойтись, потому что нельзя слишком перегружать уши. Это чревато катастрофой…
Белка снова вспыхнула. Но на этот раз не от злости или обиды, а от пронзившей её болезненной жалости. Девушка подалась вперёд и обняла Кима за плечи.
– У нас получится, – твёрдо заявила она. – Слышишь? У нас это получится. Даже не смей думать по-другому. Слышишь? Иначе я тебя загрызу!
– Верю, – удивлённо отозвался на эту тираду энэлпэшник. – Охотно верю.
Он нерешительно поднял руку, скользнул ладонью вдоль свесившегося беличьего хвоста и коснулся кончиками пальцев уха напарницы. Она не отстранилась, и парень осторожно почесал Белку за ушком. Ярко-рыжее пламя потекло расплавленным золотом, заплясало пушистыми солнечными зайчиками. Это тёплое ощущение заструилось по телу, раздвигая границы темноты и хмари.
– Вот именно поэтому мне и нужна высокая самоотдача, вовлечённость и доверие, особенно с твоей стороны, – тихо признался он, не до конца уверенный, о чём именно сейчас говорит.
– Если бы мне было до фонаря эта тема, я бы сюда не приехала, – фыркнула Беляна. – Тем более, бросить всё на целых полгода. Да я вообще уволилась, к твоему сведению. М-м-м, не скрою, юг, особняк, лето, полный бесплатный пансион, кое-какая зарплата – это всё круто. Однако для меня маловато. Для такого шага тема должна меня зажигать. Я без драйва не могу.
– И как драйв? – с усмешкой поинтересовался Ким.
– Из всех щелей, – каким-то сдавленным голосом пробормотала Белка, уставившись в стенку.
– Мы все рядом, – присоединилась Есения, требовательно смотря на Сандро.
Брюнет активно закивал.
– Вах, дорогой! О чём рэч?! Сандро Георгиевич ещё ныкогда нэ отступал пэред сложьными, но интэрэсными задачами! Взгланы в глаз этых красавыц! Я тэбэ сэйчас опышу. У одной глаз карый, м-м-м, жгуч, как пэрэц! У другой – глаз чистый изюмрюдь! Гланэшь в глаз этой рыжэй дэвушка, и прам видищь нэжный трава на високий горный склон под жаркий солнцэ!
– Прекрати, – недовольно потребовала Белка.
– Как скажищь, как скажищь, красавыца, – пошёл на попятную Сан.
Есения тихо засмеялась, наблюдая за пикировкой этих горячих личностей. А Ким как-то незаметно продолжал чесать Белку за ухом. И Белка, что удивительно, даже не задумывалась о том, чтобы цапнуть нахальную руку.
Когда пикировка закончилась, Ким озвучил следующий важный вопрос:
– Я вот ещё чего не понимаю. Каковы наши вычислительные мощности и пределы финансирования. Здешняя аппаратура, не спорю, хорошая. Но нет ни одного сервера – только рабочие машины. На них большую нейронку не развернуть. Можно конечно арендовать мощности в дата-центре. Но вопрос о пределах нашего бюджета я также до сих пор не понял. А ведь для развёртывания нужной нам нейросети, скорее всего, понадобиться даже не один сервер, причём, весьма дорогостоящий.
– Завтра приедет мой брат, – тепло улыбнулась Есения. – Ермил обещал привести какой-то жутко крутой экспериментальный сервак. Сказал, что эта штука одна способна заменить небольшой дата-центр. С ним приедет и шестой член нашей команды – эксперт по кибербезопасности.
– Белый хакер – это круто, – оценил Сандро. – Только вот на фига нам целый киберспециалист?
– Требование спонсора, – закатила глаза Еся. – Нам выделили целого заместителя директора «Асбирска». Я поговорила со своими знакомыми об этой Карине. С прибабахом девчонка, но работать можно. Так что предлагаю не париться по бюджету и предоставить эти дела киберспециалисту. Пусть она занимается административной рутиной.
– Согласен, – кивнул Ким.
Беляна выпрямилась и окинула всех недовольным взглядом.
– Значит, сегодня опять валяем дурака?
Ким улыбнулся. Боевой настрой рыжей ему нравился.
– Почему же? У тебя ещё не выполнена задача по словесному описанию фото.
Белка надулась. Она уже успела позабыть про эту злосчастную фотографию. Ким протянул в сторону руку. Кончики пальцев легко коснулись девичьего колена, едва заметно проскользили по гладкой ткани облегающих брюк, наткнулись на голое предплечье, прошли вдоль него от локтя к запястью. Ладонь молодого человека сжала тонкую кисть Беляны, делясь с ней бережным теплом и чувством спокойного ориентира. Их пальцы сами собой переплелись в жесте поддержки. И Белка с удивлением обнаружила, что от ладони вверх по руке распространяется каскад расслабления. Это оказалось неожиданно приятно. Создавалось впечатление, словно её охватывает мягкая и успокаивающая опора. Девушка прикрыла глаза, представляя себе своё собственное фото. Ей вовсе не надо было поворачиваться к экрану. Она и так отлично помнила все детали.
Глава 3
Ким и Есения стояли друг напротив друга почти возле самой воды. Их босые ступни утопали в мелкой гальке. Морские волны с шипением накатывали на берег, грозя достать молодых людей и коснуться голых ног своей солёной прохладой. Но это было неважно. Им обоим было комфортно. Это состояние тоже было частью внутренней балансировки. И море сейчас выступало в роли дополнительного индикатора работы нейронных контуров.
Это сложно объяснить тому, кто на собственном опыте не попробовал управление сознанием и внутренними состояниями. На стыке трансперсональной и нейропсихологии порой рождались причудливые приёмы и практики. Но их фантастическая форма не отменяла потрясающих результатов, подкреплённых опытом клинических психологов.
Руки партнёров поднялись и соприкоснулись. Первое движение всегда начиналось медленно, плавно, с мягких округлых фигур. Это уже чуть позже наступит время затейливых изгибов, змеек, спиралей, поворотов и резких изменений направлений. А пока тела должны подстроиться и синхронизироваться.
Беляна уселась на расстеленное полотенце. Поджав под себя ноги, она во все глаза таращилась на непонятные действия энэлпэшника и нейроинформатика. Ей хотелось узнать, что такое они делают. Но всех непосвящённых Еся вежливо попросила воздержаться пока от расспросов и посидеть тихо в сторонке, чтобы не мешать.
– Все вопросы потом, – мягко, но настойчиво сказала она. – А сейчас время для действий. Можете наблюдать. Но тихо, как в театре.
И это действительно было похоже на театральное зрелище или выступление каких-нибудь мастеров боевых искусств. Белка как-то раз видела что-то подобное. Ей тогда так понравилось, что девушка даже попробовала записаться в секцию айкидо. Но с тренером ей не повезло, и вспыхнувший интерес быстро угас. Танцами рыжая занималась куда дольше и успешнее. Так что могла оценить опытным взглядом пластику и безупречную синхронность партнёров.
Когда всё закончилось, Есения помогла Киму обойти разбросанные вещи товарищей и присесть рядом. Лежавший чуть поодаль Сандро тоже торопливо присоединился к компании, замыкая маленький круг. Нейроинформатик внимательно посмотрела на своих новых приятелей. Глаза у Белки и Сана горели одинаковым жадным любопытством. Она насмешливо сощурилась и спросила:
– Ну, кто первый?
Беляна и Сандро переглянулись, и синхронно выпалили:
– А что это только что было?
– Я называю это танцем доверия, – с улыбкой ответила Еся. – За основу взята техника чи сао или «липкие руки».
– Подожди, – задумался Сандро. – Чи сао – это ведь вроде кунг-фу, нет?
– Кунг-фу, – согласилась Есения. – Одна из базовых техник. Её цель – развить чувствительность рук, научиться улавливать малейшее движение противника, быстро находить слабые и сильные его стороны. Но то, что вы видели, это не совсем «липкие руки» в понимании кунг-фу. Там упор на бой и контроль противника. А я не боец, я, кроме всего прочего, нейропсихолог. Меня интересует работа нервной системы при тех или иных состояниях.
– Так там тоже есть познание самого себя, – не согласился Сан.
– И многие погружаются в самопознание? – насмешливо спросила Еся. – Большинство довольствуются уровнем ушу, не заморачиваясь переходом в кунг-фу.
Веб-программист промолчал, озадаченно хмуря лоб. В такие дебри он никогда не вникал, и, честно говоря, вовсе не знал разницы между ушу и кунг-фу.
– Я согласен с Есей, – поддержал подругу Ким. – Большинство останавливаются только на навыках боя, то есть на ушу. А вот в философию и самопознание, то есть в кунг-фу, уходят единицы.
– А лично меня бой не интересует вообще, – продолжила Есения. – Я изучаю материалы по исследованиям строения головного мозга: за что отвечает тот или иной отдел, каким образом взаимодействуют между собой нейроны и как они выстраиваются в биологические нейронные сети. Это нужно мне и как нейроинформатику, и как нейропсихологу. В первом случае я использую эти знания для составления новых математических моделей искусственных нейронов и нейросетей. А во втором случае это важно для разработки и применения практик перепрошивки мозга живого человека, если вдруг ему нужна помощь.
– Офигеть, – восхищённо протянула Белка, с уважением глядя на новую подругу. – Я слышала про нейроинформатиков, что они используют знания по нейробиологии при разработке разных моделей ИНС10. Но я не думала, что они ещё и психологи.
– Не все, – тихо рассмеялась Еся. – Нейроинформатика стоит на стыке нейробиологии, информатики и математики. Но в психологию залезают немногие. Это я такая вумная!
Ким ухмыльнулся:
– Никогда не страдала от лишней скромности, – иронично заметил он.
– А зачем страдать, если надо радоваться жизни? – в той же манере парировала девушка. – Да и ты меня в детстве не видел.
Она вздохнула, и Киму послышался в этом вздохе грустный шелест осенних листьев. Таких же желтовато-коричневых, слегка тронутых рыжиной и золотом, как её волосы. Смутно, но он помнил их цвет. Воспоминание было подёрнуто дымкой вовсе не из-за давности лет. Просто Ким не помнил, что значит хорошо видеть. Иногда он задумывался над тем, что это вообще такое – стопроцентное зрение…?
– Давайте вернёмся к той штуке, которую вы проделывали, – попросил Сандро.
– Ага! – поддержала его рыжая.
Есения улыбнулась такому рвению напарников.
– Как я уже сказала, танец доверия – это не «липкие руки» в буквальном смысле, хоть и похоже, – с готовностью пояснила она. – Эта практика из телесно-ориентированной психотерапии. Я её сама придумывала, а затем мы с Кимом её отрабатывали. В различных методиках есть похожие практики. Но они казались мне недостаточно разносторонними. И я придумала свою, вставив туда элементы из разных направлений психологии, включая трансперсональную. В танце доверия есть как видимая, так и невидимая сторона практики. Важно соблюсти чёткий баланс между физическими движениями и внутренним состоянием. Иначе эффект будет куда скромнее.
Еся пожала плечами.
– А каким состоянием? – полюбопытствовала Беляна.
– А ты с какой целью интересуешься? – вопросом на вопрос ответила Есения. – Если ради забавы, то не стоит и напрягаться. Если хочешь сама попробовать и освоить, тогда покажу.
– Я освоить! – выпалила Белка.
Девушка аж вскочила на ноги от нетерпения, но тут же плюхнулась обратно.
– Хорошо, будь по-твоему, – согласилась Еся и перевела вопросительный взгляд на Сана.
– Вах! Обижяищь! – начал в своей манере брюнет, но мигом отбросил шутовскую маску. – Я тоже хочу попробовать.
Нейроинформатик снова кивнула.
– Ладно. Тогда немного теории для начала.
Подумав, она тихо заговорила:
– Меня уже давно интересовала работа так называемых зеркальных нейронов в головном мозге человека и животных. Эта группа особых клеток, которые буквально улавливают чужие движения и эмоции, а затем переносят их на тело. Благодаря им мы можем обучаться через подражание, считывать и расшифровывать реакции окружающих, понимать их настроение и чувства. Это как уловитель и декодер одновременно. Причём, это важно, проекция всегда переносится прямо на тело. Мы не просто получаем информацию. Мы буквально вживаемся в чужое переживание, как в своё собственное. Чем активнее в нашем мозге зеркальные нейроны, тем сильнее эта способность. Её называют эмпатией. И наоборот. Люди с низкой активностью зеркальных нейронов страдают различными психическими расстройствами: шизофрения, аутизм и прочее. Им сложно общаться с другими людьми из-за того, что они просто не понимают человеческих реакций и не умеют их правильно расшифровывать. Кстати, не только человеческих. Зеркальные нейроны точно также запускаются при распознании реакций животных. Причём, эти структуры невозможно обмануть имитацией. Они всегда абсолютно точно знают, чем наполнено то или иное действие человека либо животного. Разумеется, если мы вообще знакомы с соответствующей реакцией. Зеркальные нейроны не черпают информацию откуда-то из космоса. Они опираются на наш опыт. Но делают это безупречно. Это мы уже можем их «слушать» или игнорировать, подавляя страхами или самообманом.
Ким мягко накрыл ладонью руку подруги и слегка сжал тонкое запястье.
– Мне кажется, что ты их уже нагрузила теорией, – с иронией заметил он. – Не все же такие одержимые, как мы.
– А мне нравится, – не согласилась Беляна, мотнув всеми хвостами. – Я вот об этом даже не догадывалась. А оно вон как хитро в мозгах устроено.
– Оу! – тихо рассмеялся парень. – Ну, тогда я сбегаю за одеялами, куртками и едой, потому что мы тут заночуем. На будущее, имейте в виду, что нас с Еськой может нести, если мы попадаем на любимую тему.
– Так это же круто! – радостно заявила Белка, и пихнула в бок сидевшего рядом Сандро. – Подтверди!
– А? Да! – активно закивал веб-программист.
Он украдкой потёр пострадавший бок. Локоть у рыжей оказался острым и метким.
– Что, да? – с обманчивой мягкостью уточнила Есения.
Тёплые карие глаза лукаво сощурились.
– Кагда дэвушка нэ толко красывый, но и умный, её слова – это пэ-эсня, – с умильным выражением протянул Сан.
Прищур нейроинформатика стал ещё более лукавым.
– И о чём же я рассказывала?
– Об отражэнии чувств одного в друго-ом, – с той же интонацией ответил Сандро. – Прям мэханызм единэния ду-уш.
Еся склонила голову набок.
– И всё?
– Нэ-эт, – продолжил игру парень. – Ещё о том, как ми учимса у папы, у мамы, у старших.
– Ладно, – звонко сказала Есения. – Для зачёта пойдёт. Но к экзамену подготовьтесь основательнее, Сандро Георгиевич.
Она сделала вид, что расписывается в невидимой зачётке и широко улыбнулась. Белка расхохоталась. Икая от смеха, девушка схватилась за живот и повалилась на мелкие камушки.
Ким тоже улыбнулся. Он привычно собирал по крупицам малейшие сведения о происходящем вокруг. В этот момент те самые зеркальные нейроны в его мозге работали в активном содружестве с участками, отвечающими за распознание речи, построение зрительных образов, расшифровку мелких нюансов интонаций. Опираясь на один лишь слух, он воссоздавал по голосам объёмную картинку, которую считывали и ещё раз обрабатывали зеркальные нейроны. Получалось двойное декодирование, с успехом заменявшее невозможность видеть мимику и жесты собеседников. Ким с лёгкостью мог разложить живой голос на оттенки интонаций и сложить из них яркий образ, который сможет рассказать ему о человеке практически всё что угодно. А работа с Есенией отточила этот навык ещё сильнее, обострив зачатки природной синестезии.
– Ладно, – хлопнула в ладоши Еся. – Мы повеселились, отдохнули, можно продолжать семинар.
Сандро устроился поудобнее. Всё ещё охающая от смеха Беляна тоже кое-как утвердилась на пятой точке.
– Так вот, – продолжила нейроинформатик, когда всеобщее внимание вернулось в рабочий режим. – Изучая зеркальные нейроны, я задумалась над методами их прокачки. Таких методов существует довольно много. Свои приёмы есть и в нейропсихологии, и в теории эмоционального интеллекта, и в телесно-ориентированной терапии, и даже в трансперсональной психологии. Короче, я прибегла к своему любимому методу – свалить всё в одну кастрюлю, смешать и посмотреть, что из этого получится.
Ким снова усмехнулся:
– Хм, теперь я понял, почему у тебя получаются такие вкусные солянки.
– Конечно! А ты как думал? – с готовностью ответила на это Есения. – В итоге я взяла основную идею движения из «липких рук», завязала всё на приём расширения и состояние внутренней балансировки, и добавила к этому многократное переотражение и приумножение ощущения доверия, бережного прикосновения, принятия и безопасного взаимодействия. А теперь, когда вы ни фига не поняли, но делаете вид, что всё поняли, – девушка выдержала театральную паузу, – предлагаю перейти от бла-бла теории к конкретике. Все согласны?
Белка и Сандро активно закивали. Еся коснулась руки Кима и спросила:
– Поможешь?
– Да, – коротко кивнул он.
Нейроинформатик улыбнулась и предложила:
– Тогда покажи танец Белке, а я займусь Саном. Идёт?
– Хорошо, – согласился парень.
Есения встала и отвела Сандро в сторонку. До ушей Кима донесся её мелодичный голос, но шум прибоя быстро «размыл» слова до неразборчивости.
– Я слушаю вас, мастер, – шутливо обратилась к нему Беляна.
– Я не мастер, а ты – не ученица, – спокойно возразил Ким.
Он выждал короткую паузу и мягко добавил:
– Но мне будет приятно поделиться с тобой тем, что меня увлекает не меньше программирования.
– Спасибо, – неожиданно кротко ответила рыжая.
Белка смутилась и покраснела. В этот момент она была даже рада тому, что напарник её не видит. Но девушка сильно ошибалась. Первое же сказанное слово выдало её полный спектр эмоций. Ким мгновенно уловил нотки смущения и неловкости, смешанной со сладковатым оттенком лёгкого удовольствия. Воображение тут же дорисовало образу Беляны соответствующую мимику и жесты. Размытый силуэт окутался розовым сиянием, в которое добавили пару капель ароматного золотистого персика.
Парень встал и протянул руку.
– Готова?
– Да, – хрипловато ответила Белка, вскакивая на ноги.
Их руки встретились, создавая тактильную связь. По коже быстро скользнула искра статического разряда. Но оба молодых человека не обратили на неё внимание. Их целиком захватило предстоящее действие.
Ким поставил руки напарницы так, чтобы ладони были повёрнуты к нему. Его большой палец осторожно придержал кисть девушки, помогая сохранять контакт.
– Вообще надо только соприкасаться ладонями, – признался он. – Но на первых порах лучше дать более надёжную сцепку. Иначе любая неточность движения разорвёт зыбкий контакт рук. Однако на будущее имей в виду, оба партнёра просто слегка упираются друг в друга ладонями. Ну, ты это и сама видела.
Беляна кивнула. Её движение передалось парню через руки. Мозг мгновенно поймал это движение и наложил на зрительный образ в голове энэлпэшника.
– Сейчас я почувствовал твой кивок, – легко улыбнулся он. – Но лучше отвечай голосом, пожалуйста. Мне так проще.
– Хорошо, – согласилась Белка.
– Благодарю.
Улыбка Кима стала чуть шире и теплее.
– Я начну движение, а ты следуй за моими руками. Пока сосредоточимся на простой геометрии. А затем постепенно уйдём в игру состояний. Закрой глаза. Поехали…
Его правая ладонь описала плавный круг, ведя за собой напряжённую руку девушки.
– Расслабься, – слегка сжал пальцы Ким. – Ты слишком напрягаешься. Это сковывает твои движения и снижает чувствительность. Тебе ничего не угрожает. Тебе можно воспринимать всё происходящее, просто как игру. Наслаждайся.
Тихий голос убаюкивал, почти гипнотизируя Беляну. Руки медленно принялись чертить новые круги. Сначала влево, ещё раз влево, затем вправо и снова влево. Спустя несколько вращений, руки начали описывать окружности в противоположные стороны.
– Двигайся за мной. Пожелай поймать моё движение и скользи вслед за ним, как по течению. Если ты в русле реки, то уже просто не можешь её потерять. Вода под тобой. Вода вокруг тебя. Вода несёт тебя. Куда она тебя приведёт? Этого ты не знаешь. Но чувство уютного и тёплого покоя однозначно говорит тебе, что с тобой всё будет хорошо, и что ты окажешься там, где тебе будет ещё лучше.
Ким говорил и говорил. Он, то усложнял фигуры, которые чертили их сомкнутые руки, то упрощал движения до элементарных кругов и змеек, давая телу и сознанию отдых.
– Ум может сомневаться. Дай ему покой и умиротворение. Тело точно знает, как надо. Отпусти его двигаться свободно. Что, если тебе так можно? А как именно для тебя выглядит эта свобода движения? Окунись в ощущения. Все ответы уже есть в тебе, и сейчас они готовы стать для тебя явными и понятными.
Тонкая рука девушки почти сорвалась. Судорожное напряжение пронзило тело. Но через мгновение контакт был восстановлен. Это отразилось волной радостного облегчения, засветившегося бело-золотистыми щекочущими искорками.
– Тебе можно терять и обретать. Тебе можно ошибаться. Это естественно. И тебе можно радоваться успехам.
Голос парня продолжал литься тихой плавной мелодией, баюкая и маня за собой. Тональность была низкой и мягкой, заставляя тело обоих партнёров вибрировать на общей частоте. Это тоже был метод дополнительной сонастройки.
– Что, если для тебя доступно течь легко и свободно, словно вода? А как именно это для тебя возможно?
Лёгкое покачивание из стороны в сторону, убаюкивающее, похожее на мягкие морские волны.
– Если хочешь, подхвати моё движение и увлеки меня в любую сторону. Рисовать можно всё что угодно: круги, квадраты, треугольники, змейки, ломаные линии. Нет двух одинаковых танцев. Каждый раз это нечто новое. Каждый раз танец отражает те чувства и переживания, которые сейчас владеют тобой. Вырази их свободно. Тебе так можно. Это совершенно безопасно.
Ким не мог видеть лица Беляны. Но он отлично чувствовал её упрямую сосредоточенность. В этот момент рыжая напоминала пыхтящего ёжика. Но это был очень целеустремлённый ёжик. По его плотно прижатым к телу колючкам стекали янтарные капельки пламени. Девушка была непоседливой, но попадая в русло некого потока, она преображалась. Вся её кипучая энергия устремлялась в сторону решения новой задачи. И она отдавалась этому процессу с самозабвенным вдохновением прирождённого художника. Оставалось только подправить движение. Дать ей сосуд, в который вольётся эта энергия, и посмотреть, что из этого получится.
– Помни, может двигаться всё тело. Только твои ступни остаются на месте. Потому что это твоя связь с опорой и поддержкой от земли. Это твои корни, которые уходят от ног глубоко-глубоко в земные недра, извлекая оттуда всё, что нужно для жизни и движения.
Белка решилась. Её рука слегка изогнулась и подхватила затухающее движение Кима, увлекая его в другом направлении. Губы парня тронула лёгкая улыбка. Это было интересно. Пожалуй, можно попробовать зайти ещё дальше…
Его голос снова зазвучал, растекаясь мягкой вибрацией:
– Плавный вдох. По твоим ногам из земли поднимается тёплая энергия, которая питает тебя. Она разливается по животу, груди, течёт по плечам и рукам, наполняет голову. Несколько спокойных вдохов-выдохов. Пусть всё усвоится и вольётся в движение тела. Плавный выдох. Внимание мягко погружается в центр твоей груди. Это напоминает погружение в глубину. И там, в глубине, в середине грудной клетки медленно открываются врата. За ними чистый и яркий свет. Он разливается по всему телу и выходит за его пределы. Вдох-выдох. Каждый новый вдох поднимает из земли по ногам новую энергию, которая тебя питает и поддерживает. Каждый новый выдох делает свет, льющийся из центра твоей груди сильнее и больше.
Движение захватило Белку с головой. Она уже не соображала, кто кого ведёт в этом странном танце.
– Внутренний свет проникает в каждую клеточку, смывая негатив, тяжесть и сбои. Этот свет расчищает в тебе пространство для новой энергии и жизни. Он делает твои движения более лёгкими и плавными. Почувствуй это. Сияние подсвечивает клетки твоего тела и всё вокруг тебя.
«Ещё немного, и пора заканчивать», – подумал Ким.
– Вдох, подъём, наполнение. Выдох, погружение, очищение, насыщение. Ты – свет. Я – свет. Всё вокруг есть свет. Всё пронизано единым движением. Границы – это условность. Поэтому ты можешь чувствовать меня, как саму себя, а я могу чувствовать тебя. Здесь, в свете, можно доверять. Это безопасно. Тебе можно доверять. Мне тоже можно доверять. Это естественно, и делает нас только сильнее. Попробуй ощущение на вкус. Пропусти его по своим движениям.
Беляна взметнула руки вверх и подалась вперёд. Ким мягко поймал её движение и упругой волной вернул его обратно. Гибкое девичье тело опасно прогнулось назад. Веки распахнулись, и взгляд Белки устремился в темнеющее небо. Это была её ошибка. Глубокая бархатистая синева показалась бездонной. И без того переполненная впечатлениями голова мгновенно закружилась. Девушка потеряла ощущение опоры под ногами и упала, как ей показалось, в пропасть за своей спиной.
Ким слегка замешкался, но всё же успел затормозить падение партнёрши. Так что та шлёпнулась не всей Белкой, а только лишь пятой точкой. Спина и затылок улеглись на мелкую гальку уже гораздо плавнее и безопаснее. Молодой человек присел рядом. Одна его ладонь легла девушке на лоб и слегка надавила. Второй рукой он крепко сжал тонкие пальцы Беляны.
– Ты в порядке? – участливо спросил Ким.
– Не знаю, – задумчиво ответила Белка, продолжая таращиться в небо. – Мне кажется, что я сейчас упаду куда-то в открытый космос.
Ким ещё крепче сжал тонкую ладонь напарницы, заземляя её физическим контактом. Вторую ладонь он сместил чуть вниз, чтобы накрыть глаза девушки.
– Звёзды погасли, – меланхолично пробормотала она.
– Ты всё-таки стукнулась затылком, раз у тебя звёзды сверкают? – иронично спросил парень.
– Нет, – попыталась мотнуть головой Беляна, но напарник ей этого не дал, продолжая давить пальцами на лоб. – Просто солнце уже почти село, и на небе зажглись первые звёзды.
– Наверное, это должно быть красиво, – ровным тоном сказал Ким.
Белка каким-то расширенным чувством внезапно уловила в этом спокойном голосе тоску.
– Прямо сейчас жутковато, – честно призналась она. – Спасибо, что не даёшь мне смотреть. Я бы сама заторчала. Сейчас это почему-то страшно затягивает.
– Ты перебрала, – пояснил напарник. – Ничего страшного. Такое бывает. Просто надо слегка заземлиться.
Девушка усмехнулась:
– Поэтому я валяюсь сосиской на холодной гальке, а ты давишь мне на лоб и сжимаешь руку, да?
– Да, – подтвердил Ким, и добавил с ехидцей: – Но можем и по-другому. По заветам дедушки Карлоса.
– Это как? – озадачилась Белка.
– В холодную воду, и желательно с головой, – припечатал добрый напарник. – Тут и море как раз рядом. Сейчас там градусов шестнадцать, не больше. Вполне подойдёт. Хочешь?
– Не-не-не! – запротестовала рыжая и испуганно задёргалась.
– Тогда лежи сосиской и жарься спокойно, – придавил её к земле парень.
– Лежу, – смирилась со своей участью Беляна.
Но энергия и так всегда хлестала из Белки во все стороны, а сейчас она и вовсе не смогла пролежать тихо и десяти секунд.
– А это плохо, что меня так накрыло?
– Нет, – ответил Ким. – В каком-то смысле это даже круто. Значит, ты глубоко залезла. Но в одиночку можно и кукушкой поехать. Когда одновременно работаешь и с мозгами, и с телом, то лучше это делать в паре с кем-то более-менее опытным. Иначе самому заземлиться трудно. Можно, но для этого тоже нужен опыт.
– Так, и что у нас тут? – раздался рядом деловитый голос Есении.
– Передоз, – циничным тоном усталого медика констатировал диагноз Ким.
Еся присела рядом, ощупала руки девушки, потрогала лоб, щёки, затем убрала с её глаз ладонь Кима. Беляна пару раз моргнула, уставилась в густо-синее глубокое небо и тонко пискнула:
– Мама!
– Понятно, – вздохнула нейроинформатик, возвращая руку парня на глаза рыжей.
В общем-то, её помощь тут не требовалась. Заземление было произведено вполне качественно и своевременно. Остаётся только ждать, когда буря в нейронных контурах утихнет. К сожалению, или к счастью, биологические нейроны обладали одной особенностью, которую не получалось передать искусственным – они не умели затухать мгновенно. Требовалось время, чтобы волна опала и перешла в спокойный режим. Это превращало человеческий мозг в мощнейший и точнейший аналитический аппарат, с которым не сравнится ни один хвалёный суперкомпьютер. Но в такие вот моменты, как сейчас, медленное затухание контуров могло быть неприятным и даже опасным.
Есения почесала нос и пробормотала:
– Да, мне надо было догадаться, что двух увлекающихся натур не стоит ставить в пару, да ещё в таком активном месте, как вечер на берегу моря.
– Кима ни в чём не виноват, – замотала головой Белка.
Еся бесцеремонно зажала Белке рот и строго сказала:
– Мы сами разберёмся. И никто не собирается ругать твоего обожаемого Киму.
Есения убрала руку с губ Беляны, и та смущённо выдавила из себя незаконченную фразу:
– Он не…
– Он не, что? – обманчиво вежливым тоном уточнила нейроинформатик.
– Ничего, – обиженно буркнула Белка, краснея от смущения.
Она ещё и сама не разобралась в своих странных и запутанных эмоциях. И уж тем более девушка не хотела об этом говорить.
Еся понимающе улыбнулась. Покосившись на приятеля, она заметила и на его губах знакомую загадочную полуулыбку. «Пусть разбираются сами. Не маленькие», – подумала Есения.