Знаки бесплатное чтение
Название: Знаки
Автор(-ы): Ирина Юрьева
Ссылка: https://author.today/work/346084
Пролог
Примерно тысяча семисотые годы. Испания.
Тишину теплой майской ночи словно острой саблей пронзает истошный женский крик, оборвавшийся так же внезапно, как и начался.
Оборачиваюсь, стараясь понять, откуда идет звук. В это время на улице практически нет прохожих. Все приличные горожане давно сидят по домам, опасаясь лихих людей, а неприличные еще продолжают развлекаться по кабакам, игнорируя законы и запреты.
Нависшую тишину нарушает лишь лай собак, потревоженных криком.
«О, Пресвятая Дева! Крик донесся со стороны дома Марии! Что там могло произойти? Я же был там всего несколько минут назад! Неужели, нас кто-то смог увидеть?»
Бросаюсь бегом к дому своей возлюбленной. Остается совсем немного, буквально пара домов. Лунный свет выхватывает из темноты фигуру, скрывающуюся за поворотом. На каменной мостовой прямо под балконом лежит распростертое тело. Светлое платье стремительно темнеет, пропитываясь кровью.
Подбегаю ближе. Холодный, липкий ужас окутывает меня, кажется моё сердце останавливается. В лежащей возле увитой плющом стены девушке узнаю свою невесту. Ноги будто примерзают к мостовой. Я не в силах пошевелиться, лишь с ужасом смотрю на расползающееся из-под тела темное пятно. У той, что всего лишь несколько мгновений назад была моей трепетной и нежной Марией, разорвано горло. Оттуда толчками вытекает кровь. В волосы вставлена веточка гортензии, выделяющаяся белым пятном среди темноты.
Собаки заходятся лаем, вынуждая проснуться жителей ближайших окрестностях.
В доме постепенно загорается свет. Потревоженные шумом обитатели выглядывают в окна, стараясь рассмотреть, что произошло. Мужчина с горящим факелом открывает дверь и тут же в ужасе замирает.
– Пресвятая Дева, помилуй, – шепчет он, крестясь, и смотрит позади меня.
Я оборачиваюсь. Прямо на стене кровью написано: «Не предавайся греху».
Не успеваю прийти в себя, как из двери выглядывает женщина.
– Убил! Убил! – вопит она, указывая рукой на меня.
– Что? – спрашиваю, севшим голосом.
– Убийца! – кричит еще кто-то.
К этому голосу тут же присоединяются другие, сливаясь в единый гул в моей голове. Никто не поверит мне, да и не будет слушать. Люди скоры на расправу.
На пороге появляется отец Марии, а следом за ним ее несчастная мать. Крик женщины больше походит на вопль раненого зверя.
– Тише, Джимена,– мужчина осторожно обнимает жену за плечи. – Ты! – выкрикивает он, увидев меня.
Делаю шаг назад, понимая, что надо бежать.
– Стой!
А вот этого делать точно не надо.
Одним рывком опрокидываю бочку, стоявшую у стены, и бросаюсь прочь со всех ног.
Клянусь, что найду убийцу, чего бы мне это ни стоило.
Глава 1
Наше время. Российская провинция.
Звук будильника выдергивает меня из кошмара. За окном только начинает светать. Лучи солнца едва показываются из-за горизонта, но уже начинают слепить глаза.
Сажусь в кровати, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Сердце колотится так, словно я бежал марафон, причем со спринтерской скоростью.
Проклятый сон! Когда-нибудь это отпустит? Безумно завидую тем людям, которым ничего не сниться.
Поднимаюсь на ноги, натягиваю штаны и плетусь на кухню. Ставлю турку на маленький огонь под укоризненным взглядом кофемашины, стоящей на подоконнике. Не приживается у меня современная техника. Да и вкус напитка из новомодных капсул больше напоминает землю, чем настоящий кофе. К тому же, наблюдение за тем, как пенка медленно поднимается и перетекает в чашку, успокаивает. А что может предложить это чудо инженерной мысли? Тыр-пыр-пых-пых – один неразборчивый треск и все. Никакого удовлетворения. Достаю из морозилки контейнер с нарезанными дольками лимона, и бросаю одну в чашку. Мысли понемногу успокаиваются.
Как назло, нормальный сыр закончился еще вчера, но зайти в круглосуточный магазин было лень. Испепеляю взглядом кусок сливочного масла, при этом клятвенно обещая себе начать покупать у кого-то с рук нормальный продукт, а не этот гибрид машинного масла с ароматизатором идентичным натуральному. Бутерброд практически застревает комом в горле, видимо, отчаянно цепляясь холестерином за его стенки.
Так, ладно. Завтрак можно считать состоявшимся. Нужно не забыть купить себе хотя бы хлеб. С этим количеством писанины совершенно ничего не успеваю. Пока напишешь все рапорты и отчеты, захочется просто сдохнуть.
Быстро споласкиваю посуду, беру ключи, кобуру и делаю шаг на лестничную площадку. Навстречу из лифта выходит сосед с огромной псиной, где-то отыскавшей во дворе лужу в июльскую жару.
– Доброе утро, – излишне оптимистично приветствует мужчина, пока его сенбернар радостно капает слюной прямо на мои ботинки. – Тоже решили прогуляться до жары?
– Доброе, – совершенно не разделяю его настроения.
Обхожу их, не желая вступать в дискуссию. Человеку, который завел сенбернара в однокомнатной квартире, вряд ли можно что-то объяснить.
На улице действительно еще свежо. Жаркое летнее солнце не успело раскалить городской асфальт до состояния противной липкости. Вдыхаю полной грудью, наслаждаясь пока небольшой концентрацией выхлопных газов. Парковка заполнена до отказа. Выехать отсюда ранним утром, впрочем, как и поздним вечером крайне проблематично. Такой себе утренний тетрис – чуть промахнешься, и жизнь начинает играть новыми красками. Нажимаю на брелок, сигнализация привычно пиликает в ответ. Открываю дверь, но сесть не успеваю.
– Леонид Александрович! – сзади раздается визгливый голос самой инициативной женщины двора. – Здравствуйте.
– Утро доброе, Вера Митрофановна, – выдавливаю из себя кривую улыбку.
– Почему вы не отвечаете на сообщения? Еще и вышли из общедомового чата! – возмущается Вера Митрофановна. – У нас в конце недели субботник. Всем быть обязательно.
– У меня работа.
– У всех работа, – закатывает глаза женщина. – Что думаете, у меня есть время? Я ночей не сплю! Все беспокоюсь о благополучии дома, и вашем в том числе!
– Умоляю вас, спите спокойно.
– Издеваетесь? – вскипает собеседница.
– Ни в коем случае. Искренне беспокоюсь о вашей нервной системе.
– Только два месяца тут живете, а уже такое себе позволяете! Я тут с момента постройки!
– Точно, – не слишком аккуратно убираю ее пальцы от двери своей машины, – с момента заливки фундамента.
– Хам! Я на вас жалобу напишу! В ваше самое главное управление!
Спорить с этой женщиной бесполезно, давить машиной жалко, поэтому приходится еще минут пять наблюдать ее активную жестикуляцию уже из автомобиля. Щелкаю кнопкой, включая радио, где подозрительно бодрым голосом вещают о чудесном утре понедельника. Завидую их бодрости и энергии… поделились бы рецептом.
В конце пламенной речи Вера Митрофановна победоносно плюет на лобовое стекло, а я жестом указываю на работающий видеорегистратор. Женщина повторно плюет, правда, уже на асфальт, и уходит. Не хочет становиться звездой социальных сетей? Зря. Наложить бодренький трек, и может получиться вполне себе вирусное видео.
Под нечленораздельное пение очередной жертвы всемирной паутины, выезжаю со двора. Улица постепенно заполняется машинами, так же спешащими по своим делам. Красный свет пару раз подмигивает, намекая на то, что светофор не исправен и может вести себя, как заблагорассудится, а после сменяется зеленым. Таймер равнодушно отсчитывает секунды. Отпускаю педаль тормоза, перенося ногу на газ, как вдруг прямо передо мной на дорогу выскакивает какая-то растрепанная курица. Резко бью по тормозам. Девица замирает как вкопанная прямо перед капотом, судорожно прижимая к груди папку с изображением покалеченного анимешным художником зайца. Пиджак размера оверсайз, висит на ней словно его сняли с очень несвежего трупа. Джинсы светят дырками, наверняка от зубов неведомого, но очень голодного модельера.
– Тебе жить надоело? – рычу, выходя из автомобиля. – Какого…
Договорить не успеваю, потому что «курица» заторможено поворачивает голову, пытаясь сфокусировать взгляд, а после падает на землю.
– Твою налево! – вырывается от переизбытка эмоций.
– Козероги, вас ждет отличное начало рабочей недели, – будто издеваясь, вещает радио из машины.
Подбегаю к девушке, присаживаюсь рядом. Бегло осматриваю. Видимых повреждений нет. Дырки на джинсах и до меня были. Да и я точно помню, что ни удара ни даже касания не было. Такая впечатлительная? Легонько хлопаю ее по щекам, ругая про себя весь мир.
– Девушка! Вы меня слышите?
Нащупываюпульс у нее на шее. Ровный. Немного растираю ее ушные раковины, хотя больше хочется просто оттягать за них, чтобы смотрела по сторонам в следующий раз.
– Девушка! – повторяю громче.
Вокруг уже начинает собираться толпа жаждущих оказать посильную помощь. Зеваки, не щадя ни себя ни других, кричат, обвиняя попеременно то меня, то ее во всех смертных грехах, а главное, активно снимают на свои смартфоны. Чую, меньше чем через час, все местные паблики будут пестрить ядовитыми заголовками. У нас с «курицей» есть все шансы стать звездами интернета на ближайшие сутки, затмив даже мою соседку.
– Нужно вызвать скорую!
– Полицию!
– Да она сама ему под колеса кинулась!
– Ага! Конечно! Небось летел!
– Извините, – среди общего шума раздается шепот «курицы». – Очень испугалась.
Девушка выглядит потерянной.
– Встать сможешь? – уточняю, разглядывая ее лицо.
– Да, все в порядке, – она осторожно садится, сразу подбирая свою папку.
Несколько листов разлетелись по асфальту. Подбираю, подавая ей бумаги. Мельком замечаю надписи: «характеристика», «план практической работы».
– Куда так спешила? – достаю последний лист из-под машины.
– На практику. Первый день сегодня, – виновато лепечет, как-то странно оглядываясь по сторонам.
– Подвезти? – предлагаю, чтобы побыстрее отвязаться от зевак.
– Нет, спасибо. Еще раз извините. – невнятно бубнит старательно запихивая бумаги в папку.
На практику она. Ну да, конечно. Ей ещё в куклы играть и спать в обнимку с плюшевым зайцем.
Толпа постепенно расходится, не дождавшись кульминация в виде скорой и полиции. Видимо, несколько блогеров только что умерло, так и не родившись.
– Точно все нормально? – протягиваю руку и помогаю подняться на ноги.
– Да. – произносит она, поправляя растрепанные волосы.
Две сердобольные женщины из самых настойчивых тут же обступают «курицу», наперебой предлагая свою помощь. Ладно. Надо ехать. Подхожу к машине, только берусь за ручку двери, и чувствую, как что-то падает на рубашку. Опускаю взгляд.
– Проклятье!
По ткани рубашки расползается белое с черным пятно. Откуда, мать его! В полете кто-то прицелился?
Поднимаю голову к небу. С металлических проводов, к которым крепятся дорожные знаки на меня с интересом смотрит голубь. Говорят, подобное к деньгам. Но я почему-то сомневаюсь.
С другой стороны дороги, красуется рекламный щит с огромной надписью «поддоны». Правда с этого ракурса ветка дерева закрывает часть буквы «П», делая её похожей на «Г». Собственно, добавить еще букву «Н» и с такой надписью я вполне буду согласен.
Сегодняшний день определенно должен стать особенным.
Глава 2
К отделению подъезжаю в крайне нервном настроении. Возвращаться за чистой рубашкой домой я не стал,в кабинете есть запасная. Не могу сказать, что очень суеверный человек, но когда день начинается настолько активно… кхм… Возникает ощущение, что и дальше ждёт какая-то большая и неминуемая задница.
Заезжаю во двор. Старенькое здание, построенное во время активной борьбы за светлое коммунистическое будущее, выкрашено в ярко-розовый цвет. Такое нестандартное решение в документах наверняка оправдали авторским дизайном, но на деле скорее всего где-то раздобыли халявную краску. Дареному коню, как говорится, в зубы не смотрят. А выделенные на ремонт фасада деньги успешно спи… то есть, освоены по всем законам и стандартам.
Мест для парковки, как всегда, критично мало. Видимо, в расчёте на светлое будущее, где все-все общее, никто не мог предположить, что будет столько личных машин.
«Проклятые единоличники! Землю колхозам, скотину туда же – пусть дохнет в общей куче. Главное, что все общее, а не согласных в ссылку.» помню и такие времена.
От накативших воспоминаний передергивает. Прекрасное далеко так и не стало ближе, зато, как всегда у Земли есть темное прошлое.
Ставлю своего серебристого коня рядом с ярко-красным седаном начальницы отдела кадров. Хозяйка под стать автомобилю – яркость, граничащая с вульгарностью. Помада в тон маникюра и кузова железного коня. По мне, редкостная безвкусица. Возможно, у некоторых мужчин что-то шевелится при виде таких, но у меня только изжога появляется.
– Утро доброе, Леонид Александрович, – произносит женщина, стряхивая пепел в открытое окно автомобиля. – Вам не жарко?
Испачканную рубашку я снял и теперь вынужден сверкать своим прессом. Ее взгляд с намёком скользит по моему телу. От этого хочется рефлекторно прикрыться, потому что так хищники смотрят на добычу. Догнать и сожрать. Хотя, возможно, она, как самка богомола сначала получит свое, а только потом откусит голову.
– Здравствуйте, Маргарита Павловна, – натянуто улыбаюсь, выходя из машины. – Утро действительно замечательное, но очень душно.
То ли презрительный, то ли оценивающий взгляд в мою сторону. Или ожидала, что я не устою от её обаяния?
– Зайдите ко мне после часа подписать документы, – бросает окурок в сторону урны, но, ожидаемо, недобрасывает.
Видимо, рассчитывает попробовать на зуб позже. На завтрак у нее мальчики помоложе.
– Да уж, Маргарита Павловна, вашей меткости можно только позавидовать, – говорю с ядом в голосе.
Женщина фыркает, спокойно выходит и направляется ко входу в здание, демонстративно стуча шпильками, вместо того, чтобы поднять,.
– Вот свинья.
Наклоняюсь, чтобы убрать мусор. Ненавижу, когда так себя ведут.
Сигнализация пиликает, сообщая, что транспортное средство надежно защищено. Мысленно улыбаюсь, понимая, что от толкового специалиста не спасет ни сигнализация, ни забор охраняемой парковки, ни даже тот факт, что машина находится у отделения полиции.
На проходной многолюдно. Сотрудники что-то шумно, активно жестикулируя, обсуждают у турникета.
– Ты слышал? – произносит коренастый брюнет.
– Да, – отмахивается молодой лейтенант. – Повезет кому-то это расследовать.
– Да вот же.
– Нет, нет, нет. С завтрашнего дня у меня отпуск, – выставляет вперёд ладонь рыжий, отрываясь от телефона.
– Везет тебе.
– Конечно, с женой летим отдыхать на море, – сообщает с гордостью мужчина.
– Буржуи…
Мое появление в оперативке с голым торсом производит неизгладимое впечатление. Дежурный даже забывает посмотреть в мой пропуск. А предпенсионная ПДН-щица замирает на ступеньках, томно прикусывая нижнюю губу. Нависшая тишина давит на уши. Неужели Маргарита успела выдать свои фантазии за реальность? Боюсь даже представить, что она могла наболтать.
– Доброе утро, – не нахожу ничего более подходящее ситуации.
Народ заторможенно кивает, пропуская меня наверх. Только заинтересованная в продолжении банкета ПДН-щица приросла к лестнице. Пытаюсь осторожно оттеснить ее в сторону, но проще сдвинуть скалу. Правда, как в сказке волшебных слов не предусмотрено.
– Мне нужно наверх, – произношу, потеряв всякую надежду.
«Скала» пару раз моргает, прежде чем начинает подавать признаки жизни, при этом сразу переходит в атаку.
– Какое совпадение, товарищ капитан, – излишне оживленно отвечает женщина. – Проводите меня?
Окончание фразы произнесено с интонацией, не терпящей возражений.
– Обязательно, – натянуто улыбаюсь под сдавленные смешки за спиной.
– Меня Лена зовут, – она мгновенно переходит к основной части. – Я как раз купила очень вкусный кофе. Стопроцентная арабика. Вчера на распродаже сумела ухватить. Между прочим, последнюю пачку.
– Рад за вас.
– Заходите в обед. Можем заварить, – в последние слово, судя по неожиданно появившемуся тику, она вкладывает совершенно иной смысл.
– Всего доброго.
Захожу в кабинет, облегченно выдыхая. Повышенное внимание женского пола раздражает.
– Я смотрю, у вас жаркое утро, – произносит напарник вместо приветствия. – Неужели ревнивый муж вернулся из командировки раньше и пришлось экстренно сбегать?
– Хватит зубоскалить, лейтенант, – снимаю «оперативку», бросаю на стол и поворачиваюсь к шкафу.
Сегодня совершенно не хочется слушать его искрометный юмор. Открываю дверцу, чтобы достать запасную рубашку. Как раз в этот момент в кабинет заходит майор Голуб. Полноватый мужчина с огромными бровями, размеру которых мог бы позавидовать сам Брежнев. Он давно сидит на этой должности без повышения. То ли в наказание за прошлые заслуги, то ли просто прирос уже. А может, чаще исполняет прихоти Маргариты, чем служебные обязанности.
– Хватит прохлаждаться, – заявляет он с порога. – Демарко, твою … мать! – часть фразы съедают эмоции, при взгляде на меня.
– Здравия желаю, товарищ майор, – отвечаю, невозмутимо натягивая рубашку.
– С вами мне здоровья много понадобится, – он достает из кармана носовой платок, чтобы вытереть со лба выступивший пот. – Какого ты тут устроил?! – немного двигает бровями, видимо намекая на что-то запрещенное. – У нас не дом терпимости, чтобы нагишом расхаживать.
Для нагиша еще нужно снять штаны, а пока это только топлес.
– Птицы, – философски пожимаю плечами, не желая вдаваться в подробности сегодняшнего утра.
– Хорошая отмазка, – отмахивается майор. – Пока вы тут стриптиз устраиваете, в нашем районе труп! Причем, убийство с особой жестокостью.
Пальцы предательски соскальзывают с пуговицы. Чертова рубашка! Второй за месяц. Если мои предположения подтвердятся…
– Хорошо, будем работать, – запоздало отвечаю я.
И почему не оставил в качестве запасной одежды футболку? Это бы решило несколько проблем. А сейчас я вынужден застегивать миллион пуговиц под пристальным взглядом начальства. Проклятье!
– И это все? – распаляется Голуб, явно недовольный моим ответом.
– Уже работаем, – поправляет меня Макс.
– Так точно, товарищ майор, уже работаем.
Брови майора снова будто сами по себе приходят в движение, обозначая усиленную мыслительную деятельность.
– Так, – начальник делает глубокий вдох и снова вытирает платком пот. – С сегодняшнего дня с вами практикантка работает.
Вот это новость! Еще чего не хватало! Пусть с участковым таскается или с ПДН-щицами. Что ей делать у нас в отделе? Приманкой для маньяков служить? Так Макс лучше справится. У него пятая точка такая, что любая баба позавидует.
– С нами? – удивленно смотрю на майора.
– С вами, Демарко! С вами! – с нажимом произносит майор. – Молодым кадрам у нас везде дорога.
Работы полно, а он хочет, чтобы я нянчился с молодой девчонкой.
– Товарищ майор…
– Молчать, – обрывает на полуслове, – прошу любить и жаловать.
Из-за его спины, потупив глаза, показывается моя утренняя «курица».
– Здравствуйте, – блеет девушка.
Вот это встреча. На несколько мгновений дар речи пропадает.
– Привет, – широко улыбается Макс.
– Здравствуйте, – моя улыбка вряд ли выглядит приветливой.
– Учить, не обижать и беречь. Понятно? А ты, Алиса, – обращается начальник к девушке, – если будут проблемы, сразу мне докладывай.
– Хорошо, товарищ майор.
– Хорошо? – морщится мужчина. – Учить тебя и учить. Работайте.
Майор выходит из кабинета, оставляя нас наедине с образовавшейся проблемой. К слову, если присмотреться внимательнее, она довольно симпатичная. Русые волосы собраны в высокий хвост, минимум макияжа, пиджак и рваные джинсы.
– Алиса, значит? – спрашиваю, доставая из шкафа несколько папок с документами.
– Да, – девушка мило улыбается, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо.
– Селезнева? – решает блеснуть юмором Макс, который уже находится в стойке кобеля, взявшего след.
– А как вы догадались? – она раскрывает от удивления рот.
Парень тушуется, не зная, что ответить на такое.
– Профессиональные навыки, – подмигиваю напарнику.
– Ого, – казалось бы, удивляться сильнее некуда, но у нее получается. – Научите меня?
– Конечно, – у Макса загораются глаза, видимо, в его голове уже созрел какой-то гениальный план.
– Это какой-то особый метод? Или, может, нейросеть?
– Он просто пошутить решил, – произношу, чувствуя на себе испепеляющий взгляд парня. – Так звали героиню одной книги, по ней еще фильм сняли.
– Да?
– Да. Надо читать больше, барышня.
Вместо ответа она обиженно надувает губы. М-да… С таким характером тяжело ей будет.
– Товарищ капитан…
– Так, – кладу папки на стол. – Мы с тобой едем на место происшествия. А наша гостья из будущего остается заниматься очень важным делом.
– Каким?
– Вот отчеты, их нужно перевести в цифровой вид.
– Что?
– Набери на компьютере, – закатываю глаза от нарастающего раздражения.
Кажется, интеллектом ее жизнь обделила. И как она на юридическом-то учится?
Глава 3
Труп обнаружили возле старинного моста. Этот кусок дороги уже полгода закрыт на ремонт – часть стены обрушилась после проливных дождей. Верхняя часть сооружения остается местом паломничества любителей фотосессий. Так вот, парочка таких работников фоторедактора и объектива, решившая поймать утренний рассвет в кадр, обнаружила труп, предположительно мужского пола. Подойти поближе, чтобы уточнить детальнее, они побоялись и сразу позвонили в полицию. Прибывший на место наряд тоже был шокирован увиденным.
Это из краткого резюме, рассказанного Максом по дороге к месту происшествия.
Машину пришлось оставить на параллельной улице, – ближе нет возможности подъехать. Выхожу из автомобиля, напарник идет следом. Я не очень ориентируюсь здесь.
Старая часть города разительно отличается от новомодных спальных районов с их высотками, крыши которых теряются в тумане. Здесь здания едва ли достигают четырех этажей и при этом кажутся невероятно большими. В основном вдоль улиц друг к дружке жмутся старинные особняки с высокими окнами с овальной верхней частью рамы. Красный кирпич, несмотря на то, что время его не щадит, все еще выглядит гораздо презентабельнее, чем фасадные панели. Из чего сейчас вообще строят? Фиброцемент? Керамогранит? Вот кирпич стоял, стоит и стоять будет.
Прервав мои мысли, на тротуарную плитку падает кусок кирпича, а в воздух с недовольным карканьем взлетает ожиревшая ворона. Ладно, не все старое – лучшее.
– Нам туда, – Макс указывает на толпу зевак рядом со спуском под мост.
– Похоже на то, – оглядываюсь по сторонам.
Гранатовый мост в старом городе представляет из себя сооружение из красного камня с множеством колонн. По бокам с каждой стороны по два спуска, украшенных коваными перилами. В конце одного из них стоит около десятка человек. Чуть дальше, уже за линией ленточного ограждения, парень с большим рюкзаком поддерживает под руку девушку в костюме какой-то сказочной фигни. Я не настолько силен в веяниях современной молодежи, но пару веков назад за подобный прикид ее могли вполне сжечь, как ведьму. А сейчас ничего – фоткаются на рассвете. На голове у нее виднеются мохнатые беличьи уши, сзади рыжих кожаных брюк почему-то пришит лисий хвост. Может, стоило, прежде чем делать костюм, почитать немного учебник биологии?
Подходим ближе. Лисобелку трясет от пережитого ужаса, она, заикаясь, пытается что-то рассказать. Чуть в стороне печально вздыхают сотрудники спецперевозки, потому что их старенький «Уазик» тоже сюда не проехал.
– Здравствуйте, – прохожу за ограждение. – Где?
– Здравствуйте, – кивает сотрудник, отрываясь от составления протокола. – Там, под самим мостом, – указывает рукой, продолжая систематизировать вздохи и всхлипы девушки.
Среди городских легенд это место занимает почетное второе место. Больше баек и страшилок соберет только южный парк, разбитый на месте старого кладбища. Гранатовый мост с момента своего основания был одинаково популярен как у ведьм, так и у самоубийц. Хотя, откровенно говоря, выбор странный. Высота моста не такая большая, скорее, просто ноги переломаешь. Вот только, вопреки законам физики, скорой никогда не удавалось здесь никого спасти. Пациенты даже с незначительными травмами довольно быстро отправлялись к праотцам.
Большей информации раздобыть пока не удалось. Есть предположение, что тут раньше располагалось языческое капище. Возможно, даже кого-то из темных богов. В пользу этой версии также говорят ритуалы, проводимые множеством современных гадалок и медиумов под аккомпанемент жалоб жильцов участковому.
Проходим буквально пару метров, ия замечаю первые следы. На выщербленной временем опорной стене видны глубокие царапины. Они больше похожи на следы когтей, правда, глубина их в некоторых местах достигает двух-трех сантиметров. Не хотел бы я встретиться с кошечкой, способной оставить такие следы. На асфальте виднеются капли крови и ошметки плоти, словно тело не волочили, а трепали животные.
Напарник как-то нервно покашливает. Что? Слишком яркое зрелище?
Тело лежит чуть в стороне, прямо под центральным пролетом моста. Достаю телефон и прикидываю расположение относительно сторон света. Головой строго на восток, под восходящее солнце, руки четко указывают север-юг. Ноги разведены в стороны. Нарисованной на асфальте пентаграммы не видно, хотя она может быть под ним.
Эксперт рядом с трупом уже закончил свою работу.
– Капитан Демарко, здравствуйте, – представляюсь, обращаясь к пожилому мужчине, стягивающему грязные перчатки.
Судмедэксперт уже упаковывает свой нехитрый инструментарий в маленький черный чемодан.
– Здравствуйте, – произносит он, поворачиваясь ко мне.
– Что скажете? – Макс выглядывает из-за моего плеча, но тут же со стоном отворачивается.
– Мужчина, около тридцати лет, – начинает судмедэксперт. – Точнее сказать сейчас не могу. Смерть наступила примерно, – задумчиво смотрит на свои наручные часы, – около часа ночи.
Точнее могу сказать я – два двадцать. Самое подходящее для ритуалов время.
– Причина? – спрашиваю скорее для подтверждения собственных мыслей.
– Предположительно, его загрызли бродячие собаки, – запинается, смотря на огромную рану в районе живота, – довольно крупные. Других хищников, способных нанести подобные повреждения, у нас не водится. Более точные данные будут только после вскрытия.
О да! Именно стая беспризорных шавок, обезумевших от голода, укладывали тело, сверяясь с компасом. Наверное, потом фотографировали. А что? Еда должна выглядеть красиво, не то подписчики засмеют.
– Спасибо, – благодарю мужчину, осматривая окружающую территорию. – Сейчас действительно очень много агрессивных животных.
– Да, очень, – кивает эксперт. – Стерилизация и чипирование никак не улучшают ситуацию. После выпуска животные все равно хотят кушать.
Естественно! Я, лично, тоже хочу есть. И даже прямо сейчас.
– Конечно, – киваю, продолжая разглядывать место преступления.
Все вокруг в следах крови. Выглядит так, словно животные то ли яростно делили добычу, то ли играли с ней.
– Жители ближайших домов ничего не слышали, – докладывает вернувшийся Макс, стараясь не смотреть в сторону тела.
– Камеры? – спрашиваю, заранее зная ответ на свой вопрос.
– Ночью было отключение электроэнергии в этом районе. – сообщает с досадой в голосе. – Здесь это часто случается.
– Никаких записей нет…
– Да. С полуночи до трех часов утра – полная темнота.
Какие предусмотрительные собаки. Дождались, пока начнутся проблемы с электроэнергией. Все продумали. Просто какой-то новый виток в эволюции.
Особенно радует надпись кровью на стене, стилизованная под граффити, отчего она не сразу бросается в глаза.
«Que pasa, Leo?»
От злости сжимаю кулаки. Его свита начала свое дело в городе. Уже нет сомнений. Наверняка после вскрытия окажется, что животные съели только сердце.
Когда все отходят в сторону, подхожу к стене, и, убедившись, что никто не смотрит, поднимаю небольшой кусок кирпича. Внутри опоры сделаны из обычного белого, после обрушения вокруг много таких обломков. Пишу на стене «Nada nuevo» – «Ничего нового». Он знает, что я здесь, но как обычно опоздал.
– Ты еще долго? – подходит напарник. – Чертовы художники. Все стены изрисовали. И не прочитать, что они тут накалякали.
– Это испанский, – отряхиваю ладони.
– Да ну? Хочешь сказать, ты знаешь, что здесь написано?
– Как дела, Лео.
– Какой Лео? – непонимающе смотрит на меня парень.
– Понятие не имею. Здесь так написано, – отвечаю излишне эмоционально.
– Может, песня какая-то? – напарник задумчиво чешет затылок.
– Скорее всего.
Мне гораздо привычнее работать одному. Как Максу теперь объяснить происходящее? Мир куда многограннее, чем люди обычно представляют.
В полутени пролёта мелькает женская фигура. Она уже здесь?
Глава 4
Примерно тысяча семисотые годы. Испания.
Я вдыхаю полной грудью пьянящий аромат весенней ночи. Кровь в жилах бурлит, заставляя совершать безрассудные поступки. Совсем скоро мы с моей любимой будем вместе. Осталось совсем немного накопить, чтобы можно было сделать официальное предложение.
Впереди дорогу перебегает собака, из-за темноты показавшаяся огромной. Она пробегает между домов, не обратив на меня внимания. Странно, что ни один пес не лает на нее. Вокруг наоборот стоит гнетущая тишина.
Странно, но не хочется обращать внимание на такие мелочи. В голове мысли только о моей Марии. Мне удалось увидеть ее сегодня. Мое сердце бьется с бешенной скоростью, мечтая вырваться за пределы грудной клетки и вернуться к любимой.
Тишину майской ночи словно острой саблей пронзает истошный женский крик, оборвавшийся так же внезапно, как появился.
Оборачиваюсь, стараясь понять, откуда идет звук. В это время на улице практически нет прохожих. Все приличные горожане давно сидят по домам, опасаясь лихих людей, а неприличные продолжают развлекаются по кабакам.
Нависшую тишину нарушает лишь лай собак, потревоженных криком.
«О, Пресвятая Дева! Крик донесся со стороны дома Марии! Что там могло произойти? Я же был там всего несколько минут назад! Неужели, нас кто-то смог увидеть?»
Бросаюсь бегом к дому своей возлюбленной. Остается совсем немного, буквально пара домов. Лунный свет выхватывает из темноты фигуру, скрывающуюся за поворотом. На каменной мостовой прямо под балконом лежит распростертое тело. Светлое платье стремительно темнеет, пропитываясь кровью.
Подбегаю ближе. Холодный, липкий ужас окутывает меня. В лежащей возле увитой плющом стены девушке узнаю свою невесту. Ноги будто примерзают к мостовой. Я не в силах пошевелиться, лишь с ужасом смотрю на расползающееся темное пятно. У той, что всего лишь несколько мгновений назад была моей трепетной и нежной Марией, разорвано горло. Оттуда толчками вытекает кровь. В волосы вставлена веточка гортензии, выделяющаяся белым пятном среди темноты.
Собаки заходятся лаем, вынуждая проснуться жителей окрестей.
В доме постепенно загорается свет. Потревоженные шумом обитатели выглядывают в окна, стараясь рассмотреть, что произошло. Мужчина с горящим факелом открывает дверь и тут же в ужасе замирает.
– Пресвятая Дева, помилуй, – шепчет он, крестясь, и смотрит на позади меня.
Я оборачиваюсь. Прямо на стене кровью написано: «Не предавайся греху».
Не успеваю прийти в себя, как из двери выглядывает женщина.
– Убил! Убил! – вопит она, указывая рукой на меня.
– Что? – спрашиваю, севшим голосом.
– Убийца! – кричит еще кто-то.
К этому голосу тут же присоединяются другие, сливаясь в единый гул в моей голове. Никто не поверит мне, да и не будет слушать. Люди скоры на расправу. На пороге появляется отец Марии, а следом за ним ее несчастная мать. Ее крик походит на вопль раненого зверя.
– Тише, Джимена,– мужчина обнимает жену за плечи. – Ты! – выкрикивает он, увидев меня.
Делаю шаг назад, понимая, что надо бежать.
– Стой!
«А вот этого делать точно не надо»
. Одним рывком опрокидываю бочку, стоявшую у стены, и бросаюсь прочь со всех ног.
Клянусь, что найду убийцу, чего бы мне это ни стоило.
Через несколько поворотов вижу молодую девушку. Цыганка в цветастой юбке и платке, завязанном сверху пучка.
– Стой! – кричу ей, как и мне кричали несколько минут назад.
Она оборачивается. Свет луны выхватывает часть ее лица, измазанного кровью.
Неужели эта хрупкая девушка смогла так зверски расправиться с Марией? Или…
Она – ведьма!
Город шумит. Обычная жизнь. Торговцы зазывают в свои лавки, громко оповещая, что именно у них самые свежие овощи. Дневная жара понемногу отступает, улицы заполняются людьми, спешащими по своим делам. Для них ничего не изменилось. Жизнь входит в свое привычное русло, ведь страх, сковавший горожан на целый месяц, отступил. Преступника, зверски убившего десять человек, поймали.
Слава святой инквизиции! Сегодня поганую ведьму, призывавшую демонов для кровавых ритуалов, сожгут на костре.
Я сдержал свое обещание, отыскав убийцу Марии, только душе от этого не легче. Ее родители по-прежнему считают меня виновным в смерти их дочери. Ведь, если бы она не вышла на балкон для встречи со мной, то эта тварь ничего бы не сделала. Возможно… Иногда кажется, что они правы.
Ровно в семь часов на площади святого Иакова. Когда догорит священный костер, моя душа должна обрести покой. Мария будет отомщена.
А что потом?
Останавливаюсь, смотря на лавку сапожника. Пожилой мужчина что-то эмоционально рассказывает парнишке лет десяти. Сердце сжимается. Мария могла бы подарить мне много детей.
Мелькнувшая в переулке тень той ночью оказалась молодой девушкой кале из бедного района. Тогда она убежала, запутав следы, но мне удалось разглядеть, что ее лицо было перепачкано кровью.
Почти неделю я бродил по городу, пытаясь отыскать проклятую ведьму.
Все знают, что цыгане водятся с нечистой силой, одни их танцы при луне чего стоят. А еще они не выдают своих. Внутри общины можно спрятать хоть целую армию, не то что одну девушку. Только и там встречаются предатели, готовые за звонкую монету оказать посильную помощь. Особенно, когда о ней просит святая инквизиция.
« – Ты знаешь, сын мой, что тебя ждет за ложь? – спрашивает священник, глядя на меня.
– Да, святой отец, – склоняю голову. – Я видел ее в ту ночь рядом с домом почтенного семейства Торрес.
– Возможно она просто проходила мимо? – он вопросительно поднимает бровь, словно дает последний шанс одуматься.
– Ее лицо и руки были в крови, – пытаюсь унять нервную дрожь, – А потом она растворилась в голубой вспышке, словно и не стояла передо мной. Уверяю, Святой отец, эта женщина ведьма.
Мужчина тяжело вздыхает, опуская книгу, которую до этого держал в руках, на стол.
– А что ты, сын мой, делал в столь поздний час возле дома почтенного семейства Торрес? Ведь они утверждают, что их дочь убил именно молодой мужчина.
Холодный пот проступает на спине.
– Есть за мной грех, святой отец, – опускаю голову, понимая, что оправдаться не так просто.
Со стороны действительно выглядит, будто я пытаюсь свалить свою вину на невиновную девушку.
– Говори же!
– Я был возле дома почтенной семьи Торрес, чтобы увидеть дочь главы семейства, Марию. Мои пылкие, романтические чувства к ней настолько сильны, что день и ночь мечтал прикоснуться хотя бы к кончикам ее пальцев…
Горло сводит спазмом. Едва удается сдержать подступающие слезы. Моя Мария так и не смогла подарить мне даже один поцелуй. Я уже никогда не почувствую нежность ее прикосновений.
– Так эта ведьма спасла тебя, – произносит священник с пренебрежительным смешком.
– Не понимаю вас, святой отец.
– Она спасла тебя от греха блуда. Сам бы ты не смирил свою плоть.
– Это…
– Молись за нее, – прерывает мои слова священник.»
Из воспоминаний меня вырывает скрип колес. По улице в направлении площади святого Иакова едет черная телега. При виде нее многие горожане творят крестное знамение и отводят в сторону глаза. Особо смелые выкрикивают что-то нецензурное в адрес проклятой ведьмы.
Как только телега равняется со мной, все звуки вокруг словно пропадают. Цепляясь за прутья зарешеченного окошка, подтягивается девушка, смотря на меня немигающим взглядом. Я готов поклясться, что в следующее мгновение время замирает. Мы встречаемся глазами. По спине пробегает морозный холод, заставляя рефлекторно сжаться, словно мы не в жаркой Испании, а где-то в северных землях. С неба разом помрачневшего неба падают крупные снежинки, будто сейчас резко наступила зима.
– Ты знаешь, что я не убивала, – слова девушки звучат, кажется, прямо в моей голове. – Ты ошибся, Лео.
– Я видел тебя там, – отвечаю, трясущимися от холода губами. – На тебе была ее кровь!
– Ты сумел рассмотреть это в темноте? – хохочет в голос.
От этого дьявольского смеха кажется, что вот-вот из ушей хлынет кровь.
– Ты же ведьма! – кричу, но за порывами ледяного ветра едва могу различить собственный голос.
– Да, – говорит девушка с блаженной улыбкой. – И я пыталась спасти хотя бы душу твоей любимой. Или ты, мой милый мальчик, считаешь, что тому, кто пришел забрать ее жизнь, нужна только плоть?
– А что же?
– Ему нужны их души! Запомни! – ее голос меняется на более тихий и вкрадчивый. – Плоть нужна, чтобы прокормить голодную свиту. Для него самого нужны души.
– Ты лжешь, ведьма! – сжимаю до боли кулаки, чувствуя, как ногти вспарывают кожу на ладонях. – Лжешь!
– Их будет тринадцать. Еще три души.
– Ты сгоришь на костре! Ты не сможешь больше убивать! – срываю голос от крика.
– Да, сгорю, – на этот раз она улыбается как-то грустно. – И не смогу больше никому помочь. Но это сделаешь ты.
– Я тебе не верю.
– Это временно, мой глупый мальчик, временно! Сегодня я умру вместо тебя, чтобы ты довел дело до конца, – ведьма высовывает руку сквозь решетку. – Ты будешь жить до тех пор, пока не поймаешь настоящего убийцу.
Ветер усиливается, закручиваясь по спирали. Снежинки бьют по лицу, кажется, рассекая кожу в кровь. Ведьма сжимает ладонь в кулак, и из него текуталые струйки, смешиваясь со снегом.
Видение пропадает так же внезапно, как появляется. Телега с характерным скрипом продолжает движение к месту казни. И лишь стремительно тающие на мостовой снежинки дают понять, что это было реальностью.
Провожу ладонью по щеке, чувствую какую-то влагу. Смотрю на руки и вижу кровь.
Что здесь только что произошло?
На ватных ногах иду вслед за толпой, стекающейся на площадь. Все хотят увидеть, как ведьма будет гореть на костре. Желающие пощекотать свои нервы стараются занять места поближе.
Совершенно оглушенный я выхожу на площадь. В центре сделан огромный костер вокруг столба. Впереди него расположена платформа, на которой стоят высокие церковные чины.
Толпа гудит, кому-то периодически удается перекричать этот шум .
– Сжечь ведьму! Сжечь!
– Смерть ведьме!
– Смерть!
– Смерть!
– Смерть!
– Сжечь!
Люди на площади напоминают единый организм, жаждущий чьей-то смерти.
А если она действительно не виновата? Но… Я же сам видел! Кале точно ведьма! Точно!
Взгляд падает на худую фигуру в белой рубахе до пят. Руки связаны за спиной, хотя шансов убежать у нее совсем нет.
Один из священников выходит вперед, поднимает раскрытую ладонь, призывая людей замолчать. На это требуется пара минут. На площади стоит гробовая тишина. Толпа, затаив дыхание, ждет, когда озвучат приговор.
– Вы знаете, что последний месяц наш город жил в страхе. Наши дочери, мужья, сыновья и матери ежедневно подвергались опасности. Многие дни и ночи наши доблестные стражи и служители святой инквизиции искали душегуба, чтобы обезопасить всех жителей города. Но любое злодеяние будет наказано, ибо нас направляет рука божия! – предложение за предложением выкрикивает священник. – При помощи неравнодушных граждан, была поймана ведьма! – по площади проноситься вскрик ужаса. – При помощи своих колдовских книг и обрядов Алисия Гарсия призывала демонов, убивших десять человек. После проведения дозновательных мероприятий вина ее была доказана. Алисия Гарсия приговаривается к сожжению во имя спасения ее бессмертной души. Пусть огонь святой инквизиции очистит тело этой несчастной.
– Привести приговор в исполнение! – приказывает старший инквизитор, давая отмашку палачу.
Девушку подводят к столбу, привязывают. Она бросает печальный взгляд в сторону людей на площади. Мне кажется, что из всей толпы кале смотрит именно на меня.
Палач подносит горящий факел к куче хвороста. Огонь занимается в считанные секунды.
Как только вспыхивает костер толпа издает одобрительный вопль. Все это напоминает огромное, омерзительно чавкающее чудовище.
И среди этого чавканья чудиться крик ведьмы:
– Будь ты проклят! Будь проклят!
Я с ужасом смотрю на это, испытывая острые чувства вины и безысходности. То ли от избытка эмоций, то ли от удушающего дыма у меня начинает кружиться голова. Делаю несколько шагов назад, ища какую-то опору. Сознание пропадет.
Я с ужасом смотрю на все это, испытывая острое чувство вины и безысходности. То ли от избытка эмоций, то ли от удушающего дыма у меня начинает кружиться голова. Делаю несколько шагов назад, ища какую-то опору. Сворачиваю на близлежащую улицу, мечтая уйти подальше от омерзительной толпы.
Впереди слышится топот копыт.
– С дороги! – доносится чей-то крик.
Прямо на меня летит повозка. Передо мной мелькают лошадиные копыта. Сознание пропадет. Унося в спасительное беспамятство.
В себя прихожу тяжело. Голова раскалывается, сильно мутит. С трудом сфокусировав взгляд, понимаю, что место совершенно незнакомое. Справа от меня стоит стол, на котором горит свеча. Пожилая кале в цветастой шале раскладывает карты на синей скатерти.
– Здравствуй, Лео, – произносит женщина, поднимая на меня глаза.
– Здравствуйте, – отвечаю, понимая, что едва ворочаю пересохшим языком. – Где я?
– Ты, мой милый мальчик, в доме Алисии Гарсия.
Глава 5
Наше время. Российская провинция.
В полутени пролета мелькает женская фигура. Она зябко кутается в синюю кофту, хотя на улице уже довольно тепло.
– Ты уже здесь? – спрашиваю, делая шаг в ее сторону.
Нина стоит, прижавшись спиной к кирпичной кладке. Темные волосы собраны в какой-то нелепый пучок на затылке. По внешнему виду нельзя точно определить, сколько ей лет. Где-то от тридцати до сорока. Уже не смотрит восторженно на заливающихся соловьями юнцов, но еще не приходит в восторг от сковородок по акции. Я нашел ее сразу, как приехал в этот город. Нина принадлежит к древнему роду ведьм. Она – последний их представитель, к сожалению, почти потерявший силу. Научный атеизм, прогресс и прочие веяния современности напрочь исключили передачу знаний между поколениями. Потомки просто не верят своим старикам, которые пытаются рассказать о магической частивселенной. Зачем им магия, когда у них есть интернет? По-моему, незачем. Лично мне бы она триста лет не сдалась, когда в сети можно найти любую информацию и даже доставку еды. Вот и исчезают нормальные маги, остаются только астрологи и гадатели с картами в мессенджерах. А что они могут сделать против нечисти? Хотя, некоторые представители потусторонних сил тоже не брезгуют оказывать специфические услуги, находя себе в интернете доверчивых жертв.
– И тебе здравствуй, капитан, – морщится Нина, надавливая пальцами на виски, словно страдает от нестерпимой головной боли.
Сегодня у нее очень болезненный вид.
– Здравствуй. Плохо выглядишь.
– Сам же звонил и требовал срочно, прям очень срочно бежать, пока тут все следы не затоптали, – она демонстративно размахивает руками, изображая наш разговор.
Она, как всегда, передразнивает меня. Такая защитная реакция, как будто Нина все еще надеется поставить меня в неловкое положение.
– И как? – опираюсь на стену рядом с ней. – Не затоптали?
Ее лицо выглядит бледным и уставшим, будто она не спала несколько дней.
– Какой там! – женщина активнее массирует виски. – Фонит так, что голова вот-вот лопнет.
Во мне нет и капли магического дара, но даже я чувствую гнетущую атмосферу этого места. Словно тебя придавливает бетонной плитой к земле. Боюсь даже представить, что чувствуют наделенные силой. Судя по внешнему виду Нины, ощущения далеки от приятных.
Поднимаю взгляд и обнаруживаю еще несколько рун на своде моста. Присматриваюсь, стараясь разглядеть все черточки. Понять, что именно написано, не получается из-за расстояния. Они расположены как будто дорожкой. Несколько из них кажутся знакомыми. Жизнь? Сила? Защита? Или все же Путь?
– Ты видишь их? – толкаю легонько локтем Нину в бок.
– Чего? – спрашивает она устало.
– Вон, – указываю рукой на изображение. – Там что-то написано.
Женщина присматривается к символам, начертанным чем-то темным. Не могу сказать, то ли это застарелая кровь, то ли краска. Чем дольше смотришь, тем больше кажется, что они вообще выжжены огнем неведомой силы. Сложно представить, как можно выжигать символы на кирпиче.
Она прищуривается, а потом что-то шепчет, едва шевеля губами. На мгновение в воздухе появляется запах озона. Руны вспыхивают синим и тут же гаснут, а с них осыпается какая-то черная крошка.
– «Дорожка» портала, – произносит Нина, вытирая струйку крови под носом. – Поганая такая.
– Ты знаешь, откуда по ней пришли? – спрашиваю, смотря наверх уже с большим интересом.
– Издеваешься? – она поворачивается ко мне лицом.
– Почему? – протягиваю ей чистый платок из кармана.
В век одноразовых полотенец и бумажных салфеток у меня все еще сохранилась привычка носить с собой тканевый платок.
– Потому что ты прекрасно знаешь, кто и откуда приходит такими тропками.
Нина вытирает кровь. Темные круги под глазами стали заметнее.
– Это был он? – сам не знаю, для чего это спрашиваю.
– Понятия не имею, – огрызается женщина, сплевывая остатки крови. – Здесь нет списка. Билеты на портал не покупают. Но он свежий. Ему не больше нескольких дней.
– А жаль, – внимательно запоминаю руна, ставшие более четкими.
Если бы вход, а лучше и выход из портала тьмы был по билетам, стало бы гораздо проще.
– Почему я? – неожиданно говорит Нина, задумчиво поглаживая кирпичную кладку.
Интересный вопрос, главное, своевременный. Мне казалось все предельно ясным, тем более, что пришлось потратить кучу сил и времени на ее поиски. А потом убеждать, что я не сумасшедший.
– Потому что ты единственная приличная ведьма в этом городе. – отвечаю, удивленно смотря на женщину.
– Я медиум, вообще-то, – она тяжело вздыхает и достает из кармана завернутый в красную ткань уголек. – Мое дело с мертвыми пообщаться, приворожить, отворожить и ипотеку выплатить.
С грустным видом женщина чертит на стене какие-то знаки, напоминающие руны лишь отдаленно. Возможно это один из древних языков или тайнопись ведьм конкретной местности.
– На погашение долгов тоже заговор есть? – усмехаюсь.
– Если бы! – на эмоциях Нина ставит жирную точку в конце начертанных ею символов. – Был бы, я бы давно выплатила. А вместо этого приходится выслушивать стенания по поводу несчастной, безответной любви. Сначала приворожи, ведь без него жизни нет, после – отворожи, ибо жизни не дает. Бегает по пятам и целует песок, который из нее сыпется. На кой ей только приворот, если зимой можно с ее помощью с гололедом бороться? Не понимаю.
Нина замирает, прикрыв глаза, что-то нашептывая. Кажется, в этот момент угольные знаки размываются, теряя свои очертания и впечатываются в саму структуру кирпича. Женщина проводит рукой по стене, как будто проверяя, насколько прочно въелась надпись.
– Что ты делаешь?
Женщина поворачивается ко мне, аккуратно заворачивая, уголек обратно в ткань.
– Запечатываю портал, – тяжело вздыхает она. – По крайней мере, пытаюсь. Ты же знаешь, что ведьма из меня так себе.
– Все нормально с тобой, просто практики мало, – одобрительно похлопываю ее по плечу. – Вот ипотеку закроешь и начнешь нормальную магию практиковать, а не привороты.
– До того, как ты в наш город приехал, я вообще думала, что бабушкина книга – это сказки, – на лице Нины появляется печальная улыбка.
– А теперь?
– А теперь я мечтаю, чтобы все, что там написано, оказалось сказкой, – честно признается она.
– Как думаешь, кто его убил? – киваю на тело, которое упаковывают в черный мешок.
– Оборотень, – Нина снимает кусок серой шерсти с угла стены, аккуратно разминая его между пальцами. – Молодой.
– Ты возраст по шерсти определила? – удивляюсь этой информации.
– Ага, она пушистая и шелковистая, – язвительно отвечает ведьма.
– Он просто моется тем розовым средством для стирки из рекламы, после которого вещи выглядят как новые.
Прямо представляю, как вместо актеров, телевидение в маркетинговых целях будет демонстрировать идеально вычесанных оборотней.
– Видимо, – чихает, заворачиваясь плотнее в кофту.
Она выглядит уставшей и больной.
– А серьезно? – дотрагиваюсь ладонью до ее лба.
Кожа кажется обжигающе горячей. Магия для нее действительно непосильно тяжела. Или…
– Чисто предположение, – неопределенно пожимает плечами, отстраняясь от меня. – Наследил много.
– Нина, – немного теряюсь, не зная, как задать неудобный вопрос.
– Что? – вся сжимается, словно предчувствуя мои слова.
– Ты точно не использовала магию для каких-то личных целей?
Слыша последнюю фразу, Нина вздрагивает.
– Это имеет значение? – пытается перейти в нападение.
– Для меня – нет, а вот для твоей жизни – да.
Минуту она молчит, словно борясь со своими внутренними противоречиями.
– Тебя это касаться не должно, – наконец-то отвечает, отводя взгляд в сторону.
– Не должно, – быстро соглашаюсь. – Но ты очень плохо выглядишь.
– Просто знобит. Простудилась под кондиционером, – демонстративно кашляет пару раз.
Эта ситуация начинает не на шутку злить. Мне действительно все равно на то, выживет она или нет, но совершенно не хочется искать новую ведьму. Особенно, когда снова напал на след своего давнего врага.
– Ты очень плохо выглядишь. И озноб не от температуры, – словно припечатываю ее каждой фразой. – Ты же понимаешь, что это первые симптомы?
– Мне это нужно было.
– Оно сожрет тебя быстрее, чем ты успеешь получить какие-то блага, – подхожу вплотную, пытаясь заглянуть ей в глаза. – Процесс уже пошел ведь.
– Без тебя разберусь, – огрызается Нина, отворачиваясь. – Я хочу пожить хорошо здесь и сейчас. Что будет потом – плевать!
– Одумайся, пока не поздно.
Не уверен, что Нина послушает, но больше ничего сделать не могу. Надо постараться найти еще одну ведьму в этом городе.
Покачиваясь и держась за стену, женщина уходит. Что ж. Нужно возвращаться к работе, а еще к своей проблеме в отделении.
– Наконец-то, – ворчит Макс, когда я подхожу к нему. – Долго ты там ворковал.
– Все исключительно по работе, – отвечаю, давая понять, что не настроен на юмор.
– Конечно, – ухмыляется напарник.
Он пытается шутить и как-то разрядить обстановку, но мои мысли полностью занимает проблема с Ниной. Она явно заключила договор с какой-то сущностью. Вопрос – что попросила взамен? Не ясно. Проблем у нее хоть отбавляй, но ни одна, видимо, не решена. Гадство. Полная задница. И с кем договор? Если именно с ним?
– Поехали, – говорю Максу.
До машины идем молча. Разговаривать совершенно не хочется.
Внутри скребется странное чувство, что упускаю какую-то важную деталь.
Выехав с прилегающей улицы, автомобиль попадает в пробку. Все три ряда стоят плотно.
– Надолго застряли, – высказывает общую мысль напарник.
– Да.
– В интернете пишут, что через два перекрестка светофор сломался, – Макс задумчиво листает ленту новостей в телефоне.
– До обеда похоже не успеем.
– Да. Сегодняшний день точно не задался. Поехали в объезд.
С этими словами сворачиваю в ближайший доступный для маневра переулок. Взгляд цепляется за огромную вывеску: «Цветы», которую вешают рабочие у дорогого флористического салона. В ярких витринах разнообразные букеты расставлены в строгом соответствии с дизайном, стилем и маркетинговой стратегией. Никаких огромных кадок, в которых, как селедки в банке, напиханы хризантемы и гвоздики. Такой себе набор на все случаи жизни – от дня рождения и свадьбы до похорон.
Мужчина в синем комбинезоне оступается, с трудом успевая удержаться от падения, а вывеска летит вниз. Лампочки вдребезги разбиваются об асфальт.
До этого мне он всегда оставлял послания в виде цветов, кокетливо украшая ими волосы жертв независимо от их пола.
– Нужно будет еще раз поговорить с теми, кто нашел труп.
– Как скажешь, но сначала поесть.
Глава 6
В отделение я возвращаюсь один уже почти под вечер. Макса отпустил домой. Напарник радостно согласился, сразу начав что-то сосредоточенно набирать в телефоне. Что ж, пусть у него вечер сложится. Сам решил сразу написать необходимые отчёты. Каждый сделанный за сегодня шаг должен быть тщательно описан, записан и учтен. Это же государственное учреждение, а не дом терпимости, как постоянно напоминает майор Голуб. Видимо, начальник имеет какое-то отношение к этой структуре, раз так боится там снова оказаться. Мне же наоборот кажется, что с таким количеством бумаг, мы как раз напоминаем работников подобных заведений. Руководство удовлетворяет нас во всех, даже самых извращенных позах, но Максу, вон, не хватает.
Парковка у здания полностью забита. Надо было приехать на полчаса позже, тогда бы коллеги уже начали разъезжаться. А так пришлось оставить автомобиль в одном из прилегающих дворов и пройтись пешком.
Повторный опрос ничего не дал – барышня настолько впечатлена, что пьёт «Кровалол» с пятью звездами на пару с фотографом и без закуски. На последнего, впрочем, я возлагал бо́льшие надежды. Но он оказался, не настолько профессионалом своего дела и фото не получилось, а пошёл блевать вместе с моделью. Да уж, слабоват народец пошел.
Обидно. Даже наводящие вопросы о флористике не дали никаких результатов. Меня сочли идиотом, что недалеко от истины.
Возможно, это убийство не связано с ним? Но откуда тогда послание? Кто-то подражает? Зачем? А если так, то проблем у меня в два раза больше, чем кажется на первый взгляд.
Толкаю дверь в кабинет, надеясь спокойно закончить дела, но моим мечтам сбыться не суждено.
– Здравствуйте, – произносит при виде меня «курица», то есть, Алиса. – Я все сделала.
Девушка с натянутой улыбкой демонстрирует экран компьютерного монитора, на котором виднеется ровный ряд из папочек, каждая из которых подписана соответствующим образом.
– Уже? – удивленно смотрю то на нее, то на экран.
– Да.
– А если проверю? – спрашиваю, смерив ее строгим взглядом.
– Проверяйте, – невозмутимо пожимает плечами.
Сама бледная, под глазами черные круги.
Кликаю на первый попавшийся значок. Столбик вордовских документов с датами в названии. Она весь день тут сидела? Поела хоть?
– Как все успела? – для виду пролистываю страницы.
– Отсканировала, потом конвертировала в другой формат, – говорит, украдкой зевая. – Осталось только проверить на наличие ошибок. Это самое долгое.
– Молодец, можешь идти домой, – сажусь за свой стол, собираясь приступить к работе.
– Во сколько завтра приходить? – Алиса зябко кутается в пиджак, несмотря на все не спадающую жару.
– Ты можешь вообще не приходить, – отвечаю, не смотря на нее.
Девушка переминается с ноги на ногу, явно не удовлетворившись моим ответом.
– И все-таки?
– Как хочешь.
– Леонид Александрович…
– Правильно обращаться «Товарищ капитан».
– Товарищ капитан, – тут же поправляется.
– Послушай, – устало поднимаю на нее глаза. – Послушай, Алиса, всю программу на месяц практики ты героически выполнила. Молодец, хвалю. Больше мне занять тебя нечем.
– Но товарищ капитан! – она удивленно хлопает глазами. – А как же опрос свидетелей? Осмотр места происшествия? В конце концов, я же не секретарем собираюсь работать…
– А кем? – перебиваю ее пламенную речь. – Оперативником? Бегать за преступниками и пытаться разгадать логику серийных маньяков?
Девушка не на шутку распереживалась. На глазах слезы, руки дрожат, но взгляд при этом полон решимости доказать всему свету, что она способна раскрыть любое преступление.
– Да! Оперативником! – грозно вытирает нос. – Вы зря в меня не верите.
– Ага, – улыбаюсь, глядя на нее. – Обязательно.
– Зачем вы издеваетесь надо мной? – на ее лице искреннее удивление.
– Именно это ты скажешь маньяку? Серийному убийце? Грабителю?
Алиса буквально задыхается от переполняющих эмоций.
Куда ты лезешь, девочка? Тебе бы еще в куклы играть, примеряя им свадебные платья. А все туда же – хочу ловить преступников, спасать человечество от вселенского зла.
Девушка шумно выдыхает.
– Вы ничего обо мне не знаете, чтобы делать такие выводы, товарищ капитан, – на этот раз в голосе Алисы звучит злость.
– Что, все-таки будешь спасать мир от вселенского зла? – спрашиваю, скептически подняв бровь.
– Да… как… – запинается, пытаясь подобрать слова.
– Ну?
– Да! Я готова спасать весь мир, если потребуется! – видимо, чтобы произвести на меня большее впечатление, ударяет ладошкой по столу.
Еще одна спасительница. Что ж вы все на мою голову валится? В каждом городе одно и тоже, сквозь года.
– Так, – поднимаюсь на ноги и подхожу к ней вплотную. – Если ты действительно этого хочешь, то у меня есть для тебя важное задание.
– Опросить свидетелей по сегодняшнему делу? – оживляется, тут же забывая про вселенскую миссию.
– У нас месячник борьбы с незаконным оборотом наркотических веществ, – вручаю ей приказ, выпущенный вчера начальством. – Тебе нужно завтра организовать контрольную закупку.
– Что? – ошалело смотрит на лист бумаги.
– Повторить?
– Но как?
– Как все. Организуешь, и завтра пойдем помогать нашим коллегам из наркоконтроля, – с трудом удерживаюсь от того, чтобы не вставить какую-нибудь шуточку, заменив, одну букву в слове контроль, хотя сути это практически не поменяет.
– Так точно, товарищ капитан, – цедит сквозь зубы.
– Вот и умничка. Завтра, ровно в восемь, – возвращаюсь к своей работе, краем глаза наблюдая, как девушка раздраженно запихивает свои вещи в сумочку. – Папку не забудьте, – напоминаю, когда Алиса уже стоит в дверях.
– Спасибо, что напомнили, товарищ капитан, – нервно хватает папку, чуть ли не роняя остальные вещи.
И как это чудо сюда занесло? Или девушка успела насолить майору? Тоже под машину кинулась? С ее внимательностью вполне вероятно.
Она уходит, оставляя меня наедине с собственными мыслями. Они, к слову, совсем не радостные. Как минимум, нужно искать новую ведьму, потому что Нина совсем скоро уже ничем не сможет помочь. Любое существо, будь то маг или человек, вступая в отношения с любой из сущностей, обрекает себя на скорую смерть. Но почему-то каждый из них свято верит, что именно он сможет откупиться или изменить условия договора. Не сможет. Однозначно. Сколько я видел таких случаев за свою жизнь.
Достаю из ящика стола ноутбук, включаю, наблюдая, как на мониторе меняются картинки. Иконка в правом верхнем углу, кликаю. Открывается список всех жертв за последние триста лет. Да, мне тоже не чужды современные технологии.
Первая – Мария Торрес.
На самом деле, до нее должно было быть как минимум пятеро. Мне тогда не удалось узнать их имена. Ничем не примечательные горожане из низших слоев. Что их объединяло? Разве что любовь к азартным играм и обильным возлияниям.
Вторая – Томас Очоа. Молодой мужчина. Работал подмастерьем у портного. Собирался жениться на горничной из дома Лори. Больше ничего.
Послания на стенах в этих случаях были одинаковыми. «Не предавайся греху».
Неизвестный борец за нравственность явно считал жертв ужасными грешниками.
Но потом надписи были разными, правда все практически являлись цитатами из Библии. До сегодняшнего дня.
В углу экрана высвечивается значок письма. Открываю сообщение. Судмедэксперт прислал копию заключения.
Так… Описание, повреждения… О! Все внутренние органы на месте, хоть и сильно поврежденные. Это уже интересней. Кто-то решил скопировать чужой почерк? Но только не вник в детали.
Дело осложняется.
Глава 7
Мысли роятся в голове, словно потревоженный рой пчел. Меня не покидает ощущение, что какая-то деталь упорно ускользает от внимания. Определенно нужно перезагрузить мозги. Убираю бумаги, ноутбук и выхожу. Сдаю ключи дежурному внизу. Парнишка кивает, записывая данные в журнал. Судя по количеству свободных крючков, я не единственный засиделся на работе допоздна.
– Похоже, все сегодня решили совершать трудовые подвиги, – киваю на стенд с ключами.
– Какая-то комиссия должна на следующей неделе приехать с проверкой, – отмахивается дежурный, продолжая заполнять графы. – Голуб велел всем срочно подчищать хвосты.
Спешно убирает журнал и возвращается к набиранию текста на компьютере.
– Странно, – поправляю рубашку. – Мне никто ничего не сказал по этому поводу.
– Все знают, что у тебя все всегда идеально. Комар носа не подточит.
– Да? – показательно удивляюсь. – Мне бы вашу уверенность. Ты опять дежуришь? – спрашиваю, автоматически глядя на изображение с камер видеонаблюдения.
По двору идут двое. Капюшоны надвинуты по самые брови – лиц не разобрать. Останавливаются у небольшого заборчика, отделяющего парковку от дороги, наклоняются и что-то ищут возле моей машины. Совсем страх потеряли. Уровень раздражения внутри растет в геометрической прогрессии. Но парочка довольно быстро бросает свое занятие и уходит.
– Да, – грустно вздыхает парень. – Поменялся сменами перед отпуском.
– Большие планы на отдых? – интересуюсь скорее из вежливости.
– Как сказать, – у него вырывается нервный смешок. – Теща требует ехать на дачу, помогать ей.
– Так вроде посадочный сезон уже кончился, – искренне удивляюсь его огородному стремлению. – А до сбора урожая еще далеко.
– Это не освобождает от дачной ответственности, – вздыхает, как приговоренный перед казнью. – Она требует сделать высокие грядки под клубнику. Видите ли, нашла, где заказать какие-то суперредкие сорта. Только наверняка так и не выяснила, приживутся ли они в нашей местности. В прошлом году также уже сажали киви и инжир. Угадай, пережило ли хоть что-то зимние морозы.
– Думаю, нет.
– И ты совершенно прав. Только многоуважаемую тещу это не останавливает, – от переизбытка эмоций он ударяет кулаком по столу.
Изображение на мониторе судорожно мигает и выключается. Дежурный выдает небольшую, но емкую непечатную фразу и лезет под стол, поправлять постоянно отходящий провод.
– Клянусь, последний раз соглашаюсь на эту авантюру! Лучше разведусь к чертовой бабушке, чем буду батрачить на этой проклятой даче. То картошка, то клубника, то навоз.
– Навоз тоже выращиваете? – не сдерживаю смешок.
Хорошая фантазия в красках рисует процесс производства столь ценного ресурса.
– Да лучше бы его, чем эту ягоду проклятую! – все больше распаляется дежурный.
– Ты ее не любишь?
– Терпеть не могу.
– Почему?
– Аллергия на клубнику, – сообщает он, сокрушенно опуская голову и начиная почесываться, видимо, от одного только воспоминания.
– Да, – сочувствую ему. – Не повезло тебе.
– Да вот же.
– Ладно, – протягиваю ему руку. – До завтра.
– Давай, – дежурный пожимает мою ладонь.
Клубника. Действительно то, что сейчас нужно. Бар «Клубничное Танго» на южной окраине города – именно то место, куда мне необходимо. Чудесное заведение, где можно отдохнуть душой и телом, а еще узнать все последние новости о жизни сумеречных тварей в городе.
Выхожу на крыльцо, вдыхая запах летнего вечера. Конечно, где-нибудь на природе он был бы гораздо лучше, но уж как есть. Иду к машине, прокладывая в голове маршрут. Нужно объехать вечерние пробки. Этот город мало чем отличается от тысячи других в России. Вечный ремонт коммуникаций, начинающийся сразу после укладки нового асфальта. Вместе это рождает проблемы, по силе разрушения сопоставимые с природными катаклизмами и военными действиями.
Подхожу к автомобилю, нажимаю кнопку на брелоке и замираю. Прямо на лобовом стекле под дворниками лежит скромный букетик из желтых примул. Цветы еще даже не успели завянуть, значит, положили их совсем недавно. Получается, подозрительные личности вовсе не искали закладки, а оставили трогательное послание для меня. И не поленились даже. В такую жару сохранить свежесть цветов – нелегкая задача.
– Память, – подношу цветок к лицу, пытаясь услышать его аромат.
Нежно цветочный, с примесью мускуса и амбра, есть тонкие оттенки лимона и мандарина. По крайней мере, так должно быть. Почуять запах того, кто их сюда положил, не получается. Жаль.
Достаю из кармана небольшой пакетик и кладу туда находку. Придется искать кого-то с очень чутким носом.
– И что ты хочешь, чтобы я вспомнил? – спрашиваю скорее сам у себя.И что ты хочешь, чтобы я вспомнил? – И что ты хочешь, чтобы я вспомнил? – спрашиваю скорее сам у себя.
Опускаю взгляд и обнаруживаю прозаичную надпись на дверце. Классическое «помой меня», но с нецензурной добавкой в конце написано на пыльном боку. Радует, что не гвоздем, иначе проблем было бы больше.
Сажусь, завожу мотор и выезжаю с парковки.
До «Клубничного Танго» ехать всего минут двадцать, но одна из улиц оказывается перекрытой. Ведущий радионовостей сообщает об этом именно в тот момент, когда я упираюсь носом машины в соответствующий дорожный знак. Своевременная информация.
– Завтра на территории области ожидаются грозы, местами возможен град.
Прогноз погоды не радует. Поворачиваю направо, объезжая ремонт дороги. На улицах весьма многолюдно, несмотря на середину рабочей недели. Возле бара нет свободных мест для парковки. Делаю пару кругов, не теряя надежды остановиться где-то неподалеку. Что за дурная привычка приезжать в заведение за рулем? Очень надеюсь, что потом все эти граждане оставляют свой транспорт здесь и добираются до дома на такси.
К моему счастью на третьем круге удается отыскать место. Выхожу, осматриваюсь по сторонам. У входа группа молодых людей что-то оживленно обсуждает, пуская дым. Вывеска переливается оттенками красного и розового, призывно моргая в опускающейся темноте. Поднимаюсь по ступенькам, так же подсвеченным, и захожу внутрь.
Здесь ожидаемо душно и столпотворение, как на площади перед казнью. Меня накрывает волной, словно цунами, громкая музыка, рвано дергающийся свет. Разноцветные пятна перемещаются, смазывая картинку. Здесь на первом этаже клуб. Современные танцы, так сказать. Взгляд задерживается на одной парочке, уж слишком развязно они двигаются, давно позабыв о музыке и людях вокруг.
Хмыкаю. Неужели завидую им? Кровь в моих жилах вряд ли уже будет так кипеть, даже со специальными препаратами. Поворачиваю направо, чтобы подняться на второй этаж. Там находится уютный бар.
Здесь музыку почти неслышно. Довольно большой зал разделен стилизованными деревянными колоннами. На них висят светильники, напоминающие уличные фонари.
Подхожу к барной стойке и жестом подзываю паренька, пытающегося изобразить что-то с бутылкой и шейкером. Навыков маловато, зато желания понтануться через край. Во время очередного заковыристого движения напиток проливается, забрызгивая барную стойку и футболку парнишки.
– Что желаете? – спрашивает он, смущенно вытирая столешницу передо мной.
– Позови Лолиту.
– Не понимаю вас, – произносит он с совершенно дебильной улыбке на лице.
– Скажи, что ее спрашивает капитан Демарко, – говорю, смотря ему прямо в глаза. – И поверь, она очень расстроится, если не увидит меня.
Парень пару раз заторможено моргает, а после быстрым шагом уходит в подсобку.
В зале от силы десяток посетителей, видимо, все сейчас внизу. Кажется, где-то у входа висит афиша, что сегодня играет какой-то столичный диджей.
– Лео! – из подсобки выплывает Лолита в роскошном серебряном платье, выгодно подчеркивающем все прелести ее фигуры. – Рада видеть тебя, дорогой.
Последняя, нужно заметить, способна заставить утопиться от зависти даже русалок. Нагло рассматриваю все изгибы, уделяя особое внимание роскошному декольте. Она умеет идти точно по грани между манящей откровенностью и вульгарностью, ни разу не заступая за черту.
– И я рад видеть тебя, Лолита, – искренне улыбаюсь хозяйке бара.
– Какими судьбами? – спрашивает оборотница, жестом отдавая какие-то указания бармену.
– Соскучился.
Достаю из кармана пакетик с цветами.
– Быть такого не может, – лукаво усмехается женщина. – От тебя пахнет большими проблемами.
– Ты говорила то же самое, когда я только приехал в город.
– Ничего не поменялось с тех пор, – Лолита игриво пожимает плечами.
– Будем прямо здесь разговаривать или найдем более подходящее место? – указываю взглядом на вернувшегося паренька.
Бармен тут же вытягивается по стойке смирно, демонстрируя выдающийся слух. Тоже оборотень?
– Пойдем, – Лола указывает на приватную нишу в левой стороне зала.
Поднимаюсь на ноги, и мы идем туда.
– Что слышно среди ваших? – спрашиваю я, вольготно развалившись на небольшом диванчике в мягкой обивке.
– Ничего нового, – Лолита садится рядом, закидывая ногу на ногу.
– Сколько новых оборотней в городе? – беру стакан с водой со столика.
– Двое в северной стае, и одна в восточной, – женщина старательно делает вид, что не понимает к чему идет разговор.
– Ничего не менялось? – вопросительно поднимаю бровь.
– Нет. Почему ты спрашиваешь, Лео? – показательно надувает губы. – У нас порядок.
– Уверена?
– Да.
– Утром молодой оборотень, возможно с сообщниками, разорвал молодого парня, – достаю из кармана несколько фотографий и кладу перед ней. – Ты уверена, что вы следите за молодняком?
Лолита с отвращением рассматривает снимки.
– Нет, это не мог сделать кто-то из постоянных членов стай, – отрицательно мотает головой. – Зачем? Им здесь еще жить.
– У меня есть предположения, – протягиваю ей пакетик с клочком шерсти. – Знаешь, чья?
Лолитаподается вперед, в глазах мелькает паника. Она принюхивается.
– Совсем молодой. Обращенный, – брезгливо вздергивает верхнюю губу, обнажая чуть заострившиеся клыки. – Ведьму ищи. Это не рожденный зверь. Оттого и бесится.
– Давно обратили?
– Недели две, вряд ли больше. Самый голод, – залпом выпивает содержимое своего бокала. – Убери, – морщится. – Смердит как от помойки.
Хмыкаю. Верить оборотнице – так себе идея, но другого информатора у меня нет.
– А это? – теперь показываю букет примулы.
– С каких пор тебе букеты дарят, Лео? – удивленно смотрит на цветы.
– Примерно с семисотых годов, – философски пожимаю плечами. – Давняя традиция.
– Какие оригинальные у тебя поклонницы, – пытается флиртовать оборотница. – Я ревную.
Острые коготки пробегаются по моему бедру вверх, многозначительно останавливаясь возле ширинки.
– Не отвлекайся, – ловлю ее кисть и возвращаю на стол.
Женщина берет в руки пакетик. На этот раз разглядывает желтые цветки пару минут, прежде чем вдохнуть их запах. Лолита на мгновение меняется в лице.
Да, дорогуша, ты узнала его.
– Это не оборотни. – произносит она заторможенно.
– А кто же? – забираю из ее рук примулу.
– Спроси у местного лорда.
– Вампиры?
– Да.
– Только они?
– Да.
Лолита отвечает односложно, выдавая тем самымсвое беспокойство и раздражение.
– Ты же узнала их. Смысл покрывать?
– С ним были вампиры. Больше ничего не скажу, – рычит она, снова демонстрируя клыки.
– Стая своих не сдает? – произношу я с улыбкой.
– Пошел к черту, Лео. Не заставляй меня.
– Я все равно узнаю кто это, – говорю, смотря прямо в глаза. – Всего хорошего, Лола.
Оборотница что-то нечленораздельно рычит. А я поднимаюсь и поворачиваюсь в сторону выхода.
Возле лестницы вижу несколько шумных парочек, среди которых с удивлением обнаруживаю свою «курицу».
Глава 8
Так, капитан, стоп! С чего это она твоя? Никакого отношения к ней не имеешь. Совсем. Исключительно рабочие взаимоотношения, которые на том и заканчиваются. Вот завтра ровно в восемь поступит в твое распоряжение, после этого будешь ей задания придумывать и досуг организовывать в пределах отделения. А пока отвернись и не мешай молодежи расслабляться.
С усилием поворачиваюсь к ним спиной. Лолита скалится, показательно втягивая носом воздух.
– Что, Лео, запал на девчонку? – бросаетоборотница с язвительной усмешкой. – Я же чувствую, как изменился твой запах.
Проклятье! Ненавижу оборотней.
– Бред, – отмахиваюсь. – Твой нюх давно пора проверить.
Фыркает, жестом подзывая официанта.
Но что-то у меня не вяжется. Хотя клуб принадлежит оборотнице, посещать его могут все без исключения. Хозяева гарантируют безопасность. Здесь никто не нападает – это условие.
Снова слежу взглядом за «курицей». Автоматически ловлю себя на мысли, что девчонка хороша. Без дурацкого оверсайза можно рассмотреть стройную фигуру. Короткий белый сарафан собран под грудью красной лентой. Бессознательно пытаюсь рассмотреть, есть ли под ним что-то. В приглушенном свете бара мерещатся пикантные подробности. Сверху зачем-то надета джинсовка с воротником, совершенно выбивающаяся из образа. Смазливый паренек в обтягивающей красной футболке по-хозяйски прижимает ее за талию, что-то шепча на ухо, но хохотом взрывается вся компания… кроме Алисы… Девушка расфокусировано смотрит перед собой. Не смущается, не смеется, да и моргает, в целом, гораздо реже. Обдолбанная, что ли? Под чем-то? Ну точно – курица! Хотя… Не похожа она на заядлую тусовщицу, закидывающуся стимуляторами каждый вечер. Подмешали? Или на слабо взяли, дурочку?
Белобрысый, который держит Алису, что-то рассказывает другим парням, похабно улыбаясь. Потом смачно целует ее в шею. Долго, с чувством, никуда не торопясь, никого не стесняясь. Девушка все также не показывает эмоций. Парень отрывается от нее, в конце проводя языком по бледной коже, прикрывая место поцелуя воротником. Прямо образец целомудрия и добродетели, чтоб его!
Или я старый дурак с паранойей, или «курицу» нужно срочно от них забирать. Адреналин поднимает давление, заставляя кровь гулко пульсировать в висках.
– Не связывайся с ними, капитан, – вставляет свои пять копеек Лолита, подходя сзади. – Пусть молодняк позабавится.
Она легонько касается моего плеча, словно пытается удержать.
– Ты их знаешь? – спрашиваю, чувствуя, как внутри нарастает тревога.
Кажется, начинаю догадываться под какими препаратами моя практикантка. И этот расклад еще хуже.
Вместо ответа женщина неопределенно пожимает плечами, покидая зал. По пути совершенно распутно целует одного из официантов, увлекая его куда-то в подсобку. Никаких предрассудков, никакого стеснения. Оборотни вообще имеют довольно свободные нравы, как большинство сумеречных.
Компания подходит к барной стойке. Парни что-то заказывают. Их трое. Все смазливые до состояния фарфоровой куклы. Один из них в белоснежной рубашке, остальные одеты более свободно, в футболки и джинсы. Просто воплощение девичьих грез.
Взвесив все вводные, достаю из кармана кастет и надеваю. Шанс разойтись мирно есть всегда, особенно, если сразу обозначить свои сильные стороны. Ну и кобура тоже со мной.
– Здоро́во, – подхожу к ним, пытаясь заглянуть Алисе в глаза.
Она все так же ни на что не реагирует. Бледная, насколько могу разобрать при этом освещении, зрачки нормального размера. На лице никакой косметики, глаза слезятся. По щекам спускаются две влажные дорожки.
– И тебе не хворать, – оскаливается тот, что в белой рубашке.
– Алиса, – обращаюсь к девушке, но она даже не смотрит в мою сторону, только дыхание становится чуть глубже. – Мне нужно поговорить с тобой.
– Слышь, мужик, – сразу быкует тот, что обнимает ее. – Не видишь, девушка не желает с тобой разговаривать.
– Пусть сама ответит, – внимательно смотрю Алисе в лицо, пытаясь уловить малейшее изменение мимики.
– Не желает, – белобрысый сильнее сжимает руку на талии Алисы.
Воротничок немного сползает, открывая обзору место свежего укуса. Кровь двумя струйками стекает вниз.
Вот и ответ. Как ты ухитрилась вляпаться в такое, Алиса Селезнева? Неужели тебе в детстве не рассказывали, что гулять по клубам с незнакомыми вампирами категорически нельзя?
– А ты почему за нее решаешь? – включается еще один из парней. – Она с нами пришла. Не с тобой!
– Отпустили ее, – рычу, протягивая руку Алисе.
– Гуляй, дядя, – огрызается один из них. – Наша она.
После чего все трое, уже не стесняясь, демонстрируют свои улыбки с длинными клыками. Черт! Лучше бы я ошибся в своих предположениях. Ненавижу, когда они сбываются.
– Обязательно прогуляюсь, – сообщаю им максимально вежливо. – Но только после вас.
Делаю вид, что собираюсь уйти, но вместо этого резко наношу удар локтем ближайшему кровососу. Тот, шипя, сгибается пополам. Вторым ударом – выбиваю его челюсть. Упс. Такие грозные клыки, но такие нежные – очень недальновидно с точки зрения эволюции. Белобрысому прилетает кулаком в висок. Он молча падает на пол от моего удара, задевая рядом стоящий стул. На бледной коже остается кровавый след от кастета. А что, дорогой? Напыление из освященного серебра отлично работает в подобных ситуациях. В следующий раз подумаешь, как вести себя со взрослыми дядями.
Хватаю Алису за руку и рывком утягиваю себе за спину. Та, как послушная кукла, встает сзади.
– Что здесь происходит? – рядом с нами, словно из-под земли, вырастает охрана.
Где ж вы раньше были?
Стаскиваю несколько бумажных салфеток с ближайшего столика. Он, к слову, как-то стремительно опустел.
– Вовремя, черт, – рычу, вытирая салфеткой кровь с локтя.
– Что здесь происходит? – с непроницаемым лицом переспрашивает охранник.
– Этот придурок на нас напал, – пискляво выдает один из вампиров, показывая на меня. – Вырубил его. – косится на все еще лежащего в ауте своего товарища.
– Потому что ребята забыли, что сюда со своим нельзя, – скалюсь в ответ.
Мужчина втягивает ноздрями воздух, прежде чем посмотреть на Алису. Тоже оборотень.
– Здесь не нападают и не едят принесенное с собой, – подтверждает он, вызывая по рации своих коллег. – Попрошу вас покинуть заведение.
– Бойся, мужик, – произносит вампир.
Вдвоем они подхватывают под руки едва начавшего приходить в себя белобрысого и уходят.
Вот еще один повод пообщаться с местным лордом.
– Приносим свои извинения, – натянуто улыбается охранник. – Наше заведение заботится о безопасности клиентов.
Киваю, разворачиваясь к Алисе. Девушка все еще в прострации. И как ее угораздило? Нарваться на неуправляемый молодняк в городе практически невозможно. Сумеречные не любят привлекать к себе внимание, предпочитая оставаться в тени. Лучше пусть люди считают тебя забытой детской сказкой, чем решат изучать под микроскопом с особым цинизмом и современными технологиями. Только в нынешнее время, когда на каждом углу миллион камер, а социальные сети перегружены роликами очевидцев, быть легендой очень сложно. Поэтому вампиры давно объединились в общины, чтобы заключать договоры и производить абсолютно легальные закупки провизии. Им лишняя шумиха ни к чему.
Это не девушка, это беда. Причем на мою больную голову, как будто других проблем нет.
– Ладно, поехали, – обнимаю девушку за плечи и веду к выходу. – Где ты живешь?
Молчит. Вампиры могут погружать человека в подобие трансового состояние – так называемое, вампирье обаяние. После укуса эффект сохраняется некоторое время. Куда ее девать теперь?
Тяжело вздохнув, веду к своей машине. Отвезу к себе, потом будем разбираться.
На выходе из клуба встречаю Лолиту. Оборотница осуждающе качает головой.
– Это они? – задаю вопрос, приблизившись с ней.
– И да и нет, Лео.
– Благодарю за содействие.
– Они отомстят тебе.
– Не сомневаюсь, – закатываю глаза.
– Проводить? – спрашивает с усмешкой.
– Их? – говорю, расстегивая кобуру. – Проводи.
– Ты дурак, – Лолита крутит пальцем у виска.
Мы выходим на улицу. Ночная свежесть окутывает нас. Осматриваюсь по сторонам. Многолюдно. Неужели рискнут напасть прямо здесь? Молодые да борзые. Почему бы и нет?
Доходим до автомобиля.
– Черт! – вырывается у меня.
Лучше бы они действительно напали. Правый бок исцарапан, а стекло разбито. Кровососы…
Ладно. Усаживаю Алису на заднее сиденье, сам сажусь за руль.
Спокойно, капитан. Спокойно. Сейчас нужно позаботится о девочке. Завожу мотор и направляюсь домой.
Ночной город дышит прохладой. Особенно это ощущается из-за отсутствия стекла. Заезжаем во двор. Паркуюсь на свободном месте.
– Пойдем, – вытаскиваю девушку из автомобиля.
Ее заметно пошатывает. Губы бледные, на лбу испарина. Секунду колеблюсь, может, стоило в больницу отвезти? Оттягиваю воротник, чтобы убедится в том, что кровотечение в месте укуса остановилось. За один раз вампиры выпивают не более пятисот миллилитров крови. Для взрослого человека такая потеря не критична. К тому же, многие предпочитают иметь постоянного донора, поэтому берегут их, не высасывая слишком много. Но проблема в том, что кровососы, подобно пиявкам, впрыскивают дозу антикоагулянта для уменьшения вязкости крови. Из-за этого могут случаться спонтанные кровотечения уже после самого укуса.