Нея с острова Пирит бесплатное чтение

Пролог

Двадцать лет назад в греческой деревне, гордо носящей название Пирит, родилась Нея. Деревня получила своё имя благодаря минералу, который, из-за своего желтоватого металлического блеска, часто принимали за золото во времена золотой лихорадки. Этот минерал, известный как "золото дураков", был твёрже, но легче настоящего золота, и его в Пирите было в изобилии. Название деревни также связано с древнегреческим словом "pyr", означающим "огонь", поскольку при ударе пиритом о металл или камень высекаются искры. В Пирите есть даже музей минералов, но главной его гордостью, конечно, остаётся сам пирит – символ деревни.

Нея – самая популярная девушка в Пирите. Ей удаётся всё: она талантлива, красива, умна и обладает редким даром логического мышления. С лёгкостью отказавшись от своей первой любви, она осознала, что её путь лежит в другом направлении. Однако её сердце ещё долго не отпускало прошлое, и она продолжала любить бывшего парня ещё полтора года после разрыва.

Нея – художница, создающая удивительные картины маслом: портреты и пейзажи. Её мечта – оставить после себя не детей, обречённых на мирские страдания, а искусство, в котором другие смогут найти силы и веру, просто созерцая его. Если когда-то её мечтой являлось создание семьи с бывшим возлюбленным, теперь она не желала связывать себя браком и детьми. Она стала более рассудительной и, как ей казалось, чёрствой. Ей не хотелось принадлежать кому-то одному, она считала это абсурдным – от зарождения до неизбежных ревности и разочарований, ведущих к разводу. Любовь она не отвергала, но в её сердце больше не находилось места для кого-то особенного – каждый, с кем она встречалась, рано или поздно её разочаровывал.

Средства для жизни ей приносила ферма родителей, которые часто бывали в разъездах. Некогда они разбогатели на скотоводстве и зерновом бизнесе, но теперь жили беззаботно, путешествуя по миру. Нея не осуждала их, напротив, она наслаждалась хозяйством в их отсутствие и радовалась, что они, наконец, по-настоящему наслаждаются жизнью. Её врождённый дар управления привлекал к ней людей, которые с готовностью шли за ней.

Её окружали друзья, подруги и многочисленные поклонники, но завистники тоже не обходили её стороной. Примерно раз в полгода кто-то проникал на ферму и устраивал пакости, начиная с глупых надписей на ограждении и заканчивая мусором, разбросанным вокруг дома. Однажды Нея поймала на этом друзей своего бывшего возлюбленного – неужели он подстрекал их на такую месть?

На поляне, залитой лунным светом, лежала девушка в длинном сиреневом платье. Луна отражалась в её глазах, как в хрустале, окутывая каждый миллиметр мозаикой света. Здесь, в тени каштанов, всегда было тихо и безлюдно. Деревья отбрасывали мрачные тени на поле, усыпанное белыми цветами, которое хранило свои тайны. В солнечные дни здесь было особенно хорошо, и Нея часто приходила сюда одна или с друзьями. Её знали все на острове, хоть и не каждый был удостоен чести познакомиться с ней лично. О ней чаще всего слышали из уст соседей и знакомых, которые приносили вести и сплетни о местной красавице.

Сегодня она гуляла с подругой Маргаритой, также прекрасной девушкой с острова, но не такой очаровательной, как Нея. Рита была по природе брезгливой и не хотела лежать в мокрой траве, боясь испачкать своё бледно-жёлтое платье в горошек, идеально подчёркивающее её стройный стан, как отмечали поклонники и родители. Услышав отказ Риты лечь на траву, чтобы получше рассмотреть звёзды, Нея рассмеялась – страх испортить платье, которых у Риты могло быть миллион, казался ей надуманным. Нея была мечтательной сорвиголовой, чего нельзя было сказать о Рите. Та любила порядок и чистоту, часто отвергала компанию тех, кто не соответствовал её высоким требованиям, и любила критиковать других. Однако, несмотря на свои строгие принципы, она не могла отказаться от общения с Неей, которой безмерно восхищалась. С тех пор как они познакомились на деревенском празднике тринадцать лет назад, Рита возвышала свою подругу до небес, иногда видя в ней ангела, сошедшего на землю, чтобы возродить радость жизни в их мирском уголке. А может, дело было в том, что никто не относился к Рите так тепло, как Нея?

– Хотела бы я, чтобы это длилось вечность, – прошептала Нея, и было неясно, к кому она обращалась – к подруге или к миру.

– Ничто не вечно под луной, – заметила рациональная Рита, переводя задумчивый взгляд с неба на молодое лицо своей подруги. – Может, пойдём домой? Становится прохладно.

– А я люблю холод и зиму, – на её лице заиграла задумчивая улыбка. – Но не так сильно, как весну. Хорошо, что сейчас весна, правда? Я очень люблю солнце. Весной хочется чаще ходить в парки и гулять целыми днями. Единение с природой для меня – это ритуал, процесс, не терпящий недостатков и возражений.

– Мне больше по душе лето и тепло. Я не люблю мёрзнуть, – Рита поджала губы, потирая ладони и обдавая их горячим дыханием.

– Только так можно почувствовать контраст между теплом и холодом, – тихо ответила Нея. – Каждое время года по-своему прекрасно.

Рита лишь понимающе улыбнулась. Нея поднялась с травы, ей не было ни холодно, ни скучно, но подруга настаивала на возвращении домой.

Возможно, каждый человек воспринимает мир сквозь призму своих невидимых очков. Но Нея никогда не встречала никого, кто был бы хотя бы немного похож на неё. Кроме одного человека – того, кто уехал далеко и уже очень давно. Изредка он напоминал о себе, но Нея старалась отгородиться от прошлого.

Они, как глупые подростки, мечтали вместе уехать во Францию и пожениться. Но подобным мечтам не всегда суждено сбываться. Они расстались, едва он уехал первым – не выдержали расстояния и не стали друг друга ждать. После этого Нея решила учиться заочно и не ехать вслед за бывшей любовью.

В таких историях обычно один из двоих не хочет ждать, а другой смиренно принимает решение первого, ведь выбора у него не остаётся. Нея была той, кто не хотел ждать – жизнь бурлила в ней и рвалась наружу. Решение разорвать связь приняла она, больно ранив тем самым бывшего возлюбленного.

Глава 1

– Я бы не стала собирать вас так поздно, но дело срочное и безотлагательное, – заговорила Нея, речь её была серьёзной, осанка идеальной, нога закинута на другую ногу, руки девушка сжимала в замок. Несмотря на милый нрав, в ней была твёрдость характера и решимость.

Девушки, собравшиеся в уютном придорожном кафе, внимательно слушали Нею и восхищались её улыбкой, голосом и манерой речи. Это было очевидно, достаточно посмотреть на лица её оппоненток. И нет, среди них не было зависти или тайных осуждений, все дружили искренне и редко что-то скрывали друг от друга, в особенности обиды или недомолвки.

Солнце давно скрылось за облаками в дымке заката, люди вернулись домой с работы и успели поужинать. Улицы опустели, только кафе оставалось оживлённым – помимо компании девушек здесь отдыхали парочки и кучка шумных ребят из местной школы.

Если бы мы рассматривали Нею как картину, первое, что бросилось бы в глаза, – это улыбка. Улыбка озаряла юное светлое лицо – у девушки были идеальные от природы зубы и красивые пухлые губы, яркие без всяких помад и блесков. Мало кто мог похвастаться такими волосами, как у неё – длинными роскошными каштановыми прядями, заплетёнными в две густые косы с шёлковыми резинками. Она часто делала такую причёску, крайне удобную в душную погоду.

Фигура тоже притягивала взгляды к себе. Тонкая талия, аккуратная грудь и объёмные подтянутые бёдра – всё было исключительным и изящным, как у француженок. Одевалась Нея просто и не вызывающе, но вместе с тем элегантно. Вкус дело тонкое и врождённое, требующее развития, не каждому поддающегося.

Рисование, любовь к музыке и природе, должно было сделать Нею абсолютно творческой личностью, но всё же преобладали в ней взбалмошные и лидерские черты. Спокойствие и размеренное рисование часто посещали её досуг, но ещё чаще она срывалась на прогулки с друзьями. На улицах можно было встретить её, смеющуюся от историй подруг, не замечающую вокруг себя ничего, отдающуюся эмоциям полностью. Остальное время девушка следила за садом и урожаем, наведывалась в курятник и заботилась об овцах.

У моря друзья проводили вечера, разжигали костёр и сидели так допоздна, пока не захочется ложиться спать. К ночи у берега становилось прохладно, и они брали с собой пледы, в которые укутывались с головой. Кто-то начинал рассказывать очередную романтичную историю из своей жизни, как прошло свидание, кто какую книгу прочитал на этой неделе и что оттуда почерпнул для себя, какие новые мысли приобрёл.

Сегодня все собрались обсудить, кто мог устроить поджог, на этот раз в саду Неи. Наполовину сгорели её любимые гортензии, которые она с таким трудом выращивала сама. А самое главное, что предстояло обсудить, как парировать атаку обидчиков и предотвратить подобное в дальнейшем.

– Это Майк, точно тебе говорю, – была убеждена Шарлотта, блондинка с красивыми формами. Казалось бы, она должна была перетягивать на себя всеобщее внимание людей, но, когда рядом находилась Нея, это становилось практически невозможным. – Все американцы такие.

Шарлотта занималась йогой и танцами, у неё даже был свой детский кружок, где она учила девочек танцевать под музыку. В деревне было не так много мест, куда можно было отдать своих детей на занятия, поэтому кружок пользовался бешеной популярностью. Даже мамочки приходили на коллективные занятия по йоге, когда Шарлотта устраивала их по выходным.

Среди подруг Неи Шарлотта всегда была на втором месте в плане красоты и популярности, но никогда не соревновалась с нею. Кто знает, так ли это будет всегда? Рита же чувствовала, что в отличии от друзей она самая скромная в плане внешности и увлечений – ей наскучивали тренировки Шарлотты или рисование Неи, поэтому она проводила большую часть времени за сериалами и фильмами. Только так она могла полностью погрузиться в вымышленный мир, в котором было так хорошо и уютно. На стенах в её комнате всегда висели плакаты красавчиков из сериалов, Шарлотта всегда шутила, что когда-то Рита выйдет замуж за одного из них и проведёт их в мир шоу-бизнеса.

Также здесь были Игната и Каролина, самые младшие в женской компании, но дружившие с девушками ничуть не хуже и, более того, мыслящие не как подростки, а как ровня. В сёлах и деревнях часто такое бывает, когда ребята разных возрастов дружат несмотря на то, что у каждого сейчас свои проблемы и трудности в соответствии с их уровнем развития.

В общем, дружили девушки давно, и дружба их была крепкой. Про них часто сплетничали в округе, но никто не говорил грязные сплетни за спиной. Жизнь была прекрасной и уютной: райский остров, друзья, ухажёры, молодость и мечты. Одно только не давало покоя – когда закончатся напасти из прошлого? И останется ли спокойным будущее?

– Это не может быть Майк. Мы расстались на хорошей ноте. – Задумчиво произнесла Нея. Что-то в её душе заскрежетало в этот момент. Кажется, он кричал оскорбления в последнюю их встречу, и обвинял её в потраченном времени. Чего только не придумает бывшая разбитая любовь?

– Это ты с ним рассталась на хорошей ноте. Он до сих пор спать без тебя не может ночами! – Рита была проницательной, как никогда.

– Хм… а может, – толика сомнения посетила голову Неи, в голове стали появляться образы бывшего парня, с которым она встречалась два года. – Но зачем ему это? Он никогда не был таким. Он частенько ругался, был своевольным, но не…

– Жестоким и неотёсанным болваном? – уточнили подруги.

– Да. Мы всегда делились своими переживаниями и находили решения и компромиссы, без криков и скандалов. – Про то, как происходил разрыв, Нея умолчала. Не выноси сор из избы, пускай даже той, что давно сгорела.

– Ты не поверишь, как меняются парни, когда бросаешь их первая, – заулыбалась Шарлотта. – Я помню, как несколько лет назад я отказалась пойти на танцы с одним приезжим американцем, и случилось вот что: все школьные плакаты со мной в вечернем платье были разрисованы чёрным маркером. Или ещё случай из прошлого лета: Андреас, мой сосед, узнал о том, что я встречаюсь с Зеном, и угрожал рассказать всем, если я не пересплю с ним. Тогда ещё никто не знал о Зене, родители были бы против, ведь он из несостоявшейся семьи…

– А почему ты нам об этом не рассказывала? Твои родители ведь обожают Зена, разве нет? – удивлённо воскликнула Маргарита.

Зен, парень Шарлотты, был далеко не лучшей партией, и с этим согласились бы все в деревне. Он много работал, часто дебоширил, но оставался верным и любящим молодым человеком. Шарлотта всегда хотела выйти замуж за богатого мужчину, или эту мысль ей тщательно вбили в голову её родители. В общем, встреча с Зеном всё изменила, прошлым летом он переехал в Пирит со своей семьёй, состоящей из бедных родителей-рыбаков и младшего брата. Шарлотту он встретил случайно, в местном магазине продуктов, и был он тогда не один, а в компании своих шумных новоиспечённых друзей. Ребята часто отвешивали комплименты девушке, но в этот раз чужеземец, к тому же самый высокий среди ребят, случайно задел девушку тележкой, когда та проскочила мимо него, словно ветер. Шарлотта упала и долго ругалась, а Зен восхищался её золотыми волосами, мимикой лица, смешной и злой, и уже хотел попытался помочь той встать. Девушка отказалась брать парня за руку, поднялась, отряхнулась и умчалась на кассу. Вслед ей послышались разочарованные возгласы. Уже через неделю Зен стоял у её ворот с букетом ромашек, одет парень был скромно, но со вкусом. Хотел произвести впечатление, знал, что Шарлотта не из бедной семьи. Главный козырь в руках Зена уже был – он был чертовски красив и хорошо сложен, а также рассудителен и трудолюбив. Шарлотта влюбилась в него незамедлительно. Мама долго не принимала кавалера дочери, но, когда он принёс Шарлотте красивую старинную брошь, доставшуюся его отцу от бабушки, тут же размякла.

– Сейчас мои родители не против, в один день он очень помог моему отцу с машиной, и с тех пор они не разлей вода. Мама иногда ворчит, когда я не прихожу домой ночью, но тоже примирилась с мыслью о нас. А ещё год назад я боялась, что эта новость дойдёт до родителей, они тогда были заняты Даной, она совсем от рук отбилась, когда переехала в Нью-Йорк. Если бы к их головной боли прибавилась ещё и я…

– Это когда она взяла огромный кредит на машину? – тут же догадалась Каролина, светленькая и худенькая девушка, заканчивающая школу в этом году. Игната, рыжеволосая и довольно привлекательная для своих лет, ей слегка завидовала, ведь ей самой учиться ещё целый год в старших классах.

– Да, родителям пришлось полностью выплачивать его за неё, и потому я не смогла пойти в колледж в том году. Но знаете, девочки, я не жалею об этом. Зато я могу заниматься тем, что мне действительно нравится. К чёрту Дану, я счастлива, что она взяла тот дурацкий кредит и отвлекла моих родителей от цели сделать меня дипломированным юристом. Ведь с ней у них этого так и не получилось, она улетела раньше, чем они успели заставить её подать документы в университет.

– Твоя старшая сестра всегда была ещё более несносной, чем ты, – расхохоталась Нея, допивая любимый облепиховый чай из яркой огромной кружки, которая была фишкой заведения «Полли и КО». Лет десять назад это кафе открыла местный шеф-повар Полли Гликас, в начале ведения бизнеса ей очень помог муж, первостепенный бизнесмен в Афинах. История начала заведения идёт с подростковых времён Неи к сегодняшнему дню. – Может быть, для счастья и успеха не так много надо в жизни?

– Ты уже заканчиваешь через два года колледж, тебе легко говорить. А мои родители до сих пор мечтают, что я стану оксфордским студентом и ярким образцом для подражания, чтобы хвастаться мною среди богатеньких друзей с их глупыми детишками.

– Я проучилась почти всё время экстерном, мне ещё повезло, что удалось остаться здесь, а не переезжать во Францию.

Нея училась уже два года в Высшем заведении художественных искусств, находящемся во Франции. Училась заочно, и справлялась довольно неплохо. Конечно, она никогда не была отличницей с золотой медалью, для этого ей было бы нужно куда больше времени, чем у неё могло оставаться после работы на ферме и многочисленных друзей. Однако, в семье она будет первой, кто получит диплом, у родителей не было возможности в своё время учиться, они слишком много работали и отдавали для того, чтобы растить маленькую дочь в дорогом посёлке на греческих берегах. Именно поэтому Нея была безумно рада сложившимся в семье обстоятельствам, позволившим маме и папе путешествовать, как они того всегда хотели. Агнес, мать Неи, забеременела двадцать лет назад случайно, когда повстречала молодого немца, прилетевшего на отдых из Германии. Отца Неи звали Лиам, он был красив, умён и очарователен. Агнес работала тогда в летнем кафе на пляже и подавала напитки отдыхающим. У девушки были роскошные пухлые губы и длинные каштановые волосы, которые позже унаследовала её дочь. Лиам начал ухаживать за Агнес незамедлительно: уже через неделю его пребывания в Пирите он подарил ей старое, но дорогое кольцо своей умершей ещё в военные времена матери. Сапфир сверкал в обрамлении золота, и его блеск отражался в голубых глазах невесты. Они умчались в свадебное путешествие по Европе, побывали в Венеции, приобрели тёплый бронзовый загар на песках Франции, и когда настал час принимать решение, где они будут жить, едва не расторгли помолвку. У обоих не было ни гроша за душой, Лиам всегда был чрезмерно расточительным человеком, а Агнес ухаживала за тётушкой по имени Мария, у которой жила на Пирите. Родители Агнес были путешественниками, и девочка всю жизнь мечтала также скитаться по свету. Деньги и жильё ей давала тётушка, за то, что та за ней ухаживала, а родители особо не беспокоились о приданом юной Агнес. Когда девушка сообщила тёте о своём положении, та разрешила жить молодым супругам у неё в доме. Слишком она была привязана к Агнес, она считала, нельзя препятствовать браку с Лиамом, хоть он ей казался и несерьёзным, безнадёжным человеком. Но спустя несколько лет, когда Нее уже исполнилось 4 года, ферма пошла в гору и Лиам смог добиться удачного урожая, такой бывает не каждый год. Они завели кур и овец, поставки фирменной брынзы, молока и яиц отправлялись по всей Греции и доходили до Болгарии и Турции. Тётушка Агнес была из Болгарии, но после смерти мужа купила дом в Греции на Пирите. Дом был просторный и двухэтажный, а вокруг него большая территория для сада, урожая и держания скота. Была уютная веранда, которую опоясывали белые колонны. Позже, спустя десять лет, сад начал цвести, Нея обожала цветы и высаживала их всюду, вокрут веранды и на задней части двора. На первом этаже окна были нараспашку почти всё тёплое время года, когда Нея мыла посуду, она любовалась закатом в большом окне напротив кухни. В вазах всегда были цветы, гортензии или пионы, тюльпаны или нарциссы, иногда Шарлотта приносила из сада родителей розы. Нея больше всего любила весенние и летние цветы.

Была в доме и уютная гостиная с традиционным камином, который согревал осенними и зимними вечерами, ещё на коврике возле него было уютно читать или рисовать. На втором этаже была комнатка для рисования, старая спальня тёти Агнес, которая больше походила на музей, рядом мастерская Неи, в ней было тесновато, но там лежало всё необходимое. По соседству была спальня родителей, которая пустовала уже около года, и следом комната девушки, большая и очень светлая. Шторы никогда не были задёрнуты, несколько раз Нея просыпалась на кровати с гулом в сердце, услышав шелест деревьев где-то в саду. Она была убеждена, что кто-то следил за ней, пока она спит.

Родители очень любили дочь, и удивлялись тому, насколько же она непохожа на них. Девушка была постоянной и самостоятельной, в то время как Агнес и Лиам едва ли справлялись с взрослой жизнью вдвоём и вечно метались с места на место.

Тётушка умерла в пятьдесят четыре года, оставив дом маленькой Нее. Агнес и Лиам не ожидали такого, ведь у Марии были и другие родственники, правда, жили они в Болгарии. Фортуна была на стороне Неи с самого детства. Золотая девочка.

– Если бы ты переехала во Францию, весь остров перестал бы быть таким, какой он есть, – серьёзным тоном сказала Маргарита. – Я считаю, что мы все должны держаться вместе. Ведь в этом наша сила, верно?

– Да, очень верно говоришь, – похвалила мысль подруги Шарлотта. – В конце концов, если бы я уехала в Нью-Йорк к сестре, занималась бы я тем, что я так люблю и были бы у меня вы и Зен?

– Девочки, вы чудесные, – тихо сказала Нея. – Надо изжить одного любителя погорячее. Вы же мне поможете? – голос был заговорщическим и весёлым.

– Ты обратилась по адресу, – Игната хищно сверкнула глазами, переглянувшись с остальными.

– Но для начала нужно точно узнать, кто совершил поджог.

Глава 2

– Нея, ты не должна встречаться с другими. Только я могу сделать тебя счастливой, и ты это знаешь. Нам же было так хорошо вместе. Брось, почему ты просто не поехала со мной?

Голос в трубке был слегка надменным и проникновенным, и хоть у Неи уже не было тех пылких чувств к Майку, ей всё равно было неприятно слушать его. Он говорил каждый раз одно и то же, и со временем девушка перестала испытывать хоть что-то при общении с бывшей любовью.

– Прости, что побеспокоила. Я пытаюсь найти человека, который решил сжечь мой сад, – ей хотелось поскорее завершить разговор, ведь чем дольше они будут разговаривать, тем хуже для парня.

– Нея, это серьёзное преступление, с этим не шутят. Обратись в полицию, тебе помогут найти мерзавцев. Постой… с чего это ты вдруг решила, что это я? Я похож на преступника? В те моменты, когда ты целовала меня и говорила, что любишь, я тоже был потенциальным психопатом? Может, я вообще во всём и везде виноват?

Ответом для Майка послужили быстрые гудки. Продолжать разговор не имело никакого смысла, было очевидным то, что бывший парень не виноват в случившемся поджоге. Он был далеко, а его друзья после того, как Нея застукала их в прошлый раз за вредительствами, не стали бы вновь устраивать такое. Девушка вообще изначально не хотела ему звонить, ведь это лишь бередило прошлое, но жить в доме в полном одиночестве, не считая собаки, становилось страшно, нужно было разузнать, кто и как пробрался к ней на территорию и устроил этот кошмар. Самое забавное в произошедшем было то, что пожар потушили ещё до прихода Неи домой. Это означало только одно – кто-то хотел поиздеваться над ней, но сжечь чей-то дом и отвечать за это не был готов. Пакость была мелкой и незначительной в масштабе того, что могло бы произойти, не потуши этот человек вовремя огонь, однако легче от этого не становилось. Тяжело жить и не знать, кто твои враги. Нея и представить не могла, что ждёт её впереди, но скоро она обо всём узнает.

Девушка приняла решение сходить к соседям и узнать, не видели ли они, что произошло, и проходил ли кто-то около дома Неи. Нику, молодой женатый сосед Неи, часто заглядывался на неё, пока жена была где-то далеко. Конечно, такое липкое внимание не осталось незамеченным, и словом сказать, оставляло неприятный осадок и сомнения по поводу веры в брак. Молодые супруги поженились несколько лет назад, и женщина перебралась к мужу в дом, доставшийся по наследству от бабки.

– Вчера вечером? Около восьми? Милая, прости, мы уезжали к моим родителям на все выходные, вернулись только сегодня рано утром… – Нервная и худощавая Аглая, жена Нику, стояла возле кухни в фартуке, руки её были перепачканы мукой, впрочем, как и нос, который она не переставала чесать. У Аглаи была аллергия на пыльцу. – Может, сходишь к Элис? Она не выезжает из дома с девяносто второго года.

Элис была одной из коренных жителей Пирита, пожилая старушка, страдающая провалами в памяти. Нея часто к ней забегала, чтобы занести печенье или конфеты, иногда помогала ухаживать за виноградом, он остался ещё после смерти мужа Элис, весьма недурно зарабатывавшего на жизнь виноделием. Нея любила бродить вдоль виноградников, это место придавало Пириту ещё больше очарования.

– Что-нибудь придумаю. – Нее не понравилось едкое замечание Аглаи по поводу пожилой соседки. Казалось, будто молодая хозяйка глумится над всеми вокруг. Женщина была родом откуда-то с севера, и местный климат и природа вызывали в ней упадок сил. Нее казалось, что также данное состояние было вызвано тем, что очень скоро после свадьбы муж стал заглядываться на других дам.

– Что сгорело? – уточнила с деловитым видом Аглая.

– Гортензии пострадали, – вздохнула Нея, уже придумывая в голове план, как она будет это исправлять.

– А может, оно и к лучшему. Милая, ты ведь не страдаешь от аллергии на цветение? Я жутко мучаюсь каждый сезон, честное слово…

– Я, пожалуй, пойду. Спасибо за помощь. – Ради вежливости пробормотала Нея, в уме представляя, как Аглая просыпается ночью от чихания, бегом спускается на улицу, пролазит через ограждение и срезает все цветы в саду Неи огромными кусачками.

На пути к входной двери девушка встретила супруга Аглаи, щеголявшего в одних спортивных шортах. Скорее всего, снова копался в своём гараже, подумали обе представительницы женского пола в доме. Пока Нея вежливо кивала Нику в ответ, Аглая не спускала глаз с мужа, зорко выслеживая каждое изменение в выражении лица любимого.

– Нея, не верю своим ушам, снова поджог?

Девушка лишь кивнула вновь, пряча за волосами небольшой вырез на футболке. Видимо, Нику наблюдал за ней, пока она разговаривала с его женой, и всё слышал. Наверняка он умышленно поджидал, когда она отправится домой, чтобы завязать разговор.

– Хочешь, я отвезу тебя в участок? Напишешь заявление, и правда вылезет наружу куда быстрее. – У Нику был небольшой грузовик, с которым он вечно возился у себя в гараже, заливая всё вокруг потом. Кажется, он умудрялся ещё и прятать там алкоголь, Аглая была очень недовольна, когда муж возвращался выпившим и дышал на неё пивным перегаром. Глядя на них, Нея разочаровывалась в семейных парах. Отец и мать были для неё всегда столпом представления о браке, который вечно пошатывался. Каков шанс, что у тебя в жизни будет также? Чаще всё происходит так, как у Аглаи с Нику.

Жена посмотрела на мужа с невероятным презрением и непониманием. Она простояла у плиты полвечера, а он в это время просиживал штаны в гараже. Сейчас муж решил оставить её одну и помогать красотке-соседке. Ревность сжирала Аглаю изнутри. Может, так этой девчонке и надо, ведь неспроста кто-то вечно устраивает ей такие сюрпризы, наверняка она что-то скрывает или вообще спит с чьим-то мужем. А верная жена ничего и не подозревает.

То, что Аглая была негативно настроена, стало ясно от одного взгляда. Нея отказалась от добродушного предложения соседа, откланялась и отправилась искать виновника дальше.

Дом Шарлотты располагался на соседней улице, и Нея собиралась зайти к ней перед сном, чтобы поблагодарить её за помощь. Подруга уже успела прочесать несколько кварталов в поисках какой-то информации, но никто ничего не видел и не слышал. Тогда Шарлотта предложила установить видеокамеру наблюдения на участке дома Неи, и желательно так, чтобы она была незаметной для окружающих.

Нея позвонила в калитку, спустя несколько минут из неё вышла Шарлотта в домашнем халатике и тапочках на бронзовых ногах. На острове все в основном были загорелыми, за исключением тех, кто не любил загорать или у кого была аллергия на солнце. Загар сохранялся на целый год, Нея, как правило, загорала до лёгкого бронзового оттенка кожи.

В руках у подруги была небольшая запечатанная коробка. Её отец тщательно относился к охране своего жилища, у них дома всегда были запасные камеры видеонаблюдения, на тот случай, если старые выйдут из строя. Помимо всего прочего, у каждого в комнате была специальная кнопка для защиты от взлома: стоило на неё нажать, как приедет отряд из охраны безопасности.

– Спасибо, что нашла видеокамеру. Ты меня очень выручаешь.

– Я бы пошла с тобой и помогла её установить, но Зен обещал скоро прийти. В коробке лежит подробная инструкция. Подключишь камеру к экрану компа и сможешь всё отслеживать в режиме реального и прошедшего времени.

– Я попрошу помочь кого-нибудь из ребят. Вряд ли кто-то из них спит.

Время было позднее, на пустых тёмных улочках острова периодически встречался кто-то из жителей, прогуливающийся с кем-то в паре или поодиночке. Стрекот сверчков всегда нравился Нее в поздний час, звук был всё равно что изъят из симфонии оркестра.

Нея пошла медленным шагом по широкой каменной тропе, вдыхая аромат благоухающей весны, перемешавшейся с прохладой дивного вечера. Ярко сияли звёзды там, где свет фонарей заканчивался. Она вспомнила, что обещала Герману встретиться с ним возле цветочной поляны с цветущей вишней. Её любимое место казалось Гере романтичным для подобных встреч, но собственный дом он считал более удобным и практичным. Однако, он никогда не настаивал, где им лучше видеться. Парень знал, что Нея всем сердцем заслуживает того, чтобы всё было так, как она того хочет.

До заветного места идти оставалось немного, если прохаживаться медленным шагом, то пятнадцать минут, а если немножко ускориться, то всего восемь. Нея засекла это однажды на секундомер в телефоне, ей было интересно, сколько минут она должна идти из посёлка, чтобы оказаться в маленьком раю.

Герман, также как и Нея, был сыном гречанки и немца. Жил парень в Афинах и приезжал отдыхать в Пирит на всё лето. У его семьи здесь был большой красивый дом, обставленный в лучших европейских традициях. Нея предпочитала не приходить к нему домой, когда там были его родители или друзья. Она считала, что публичность и чрезмерное выставление их отношений напоказ ни к чему. Ведь им и без того хорошо, так зачем делиться этим с кем-то?

– Ты красива. – Гера стоял в тени пышного дерева, облокотившись об ствол плечом и засунув руки в карманы джинсов, окутанный надеждами и улыбающийся при виде любимой девушки.

Нея подошла к нему и поцеловала в щёку, как юного мальчика. Герман рассмеялся и тут же притянул её к себе, обхватив крепкой рукой за талию.

– Нея. Ты когда успела похорошеть?

– Прошу тебя, оставь комплименты на потом. Я слишком соскучилась.

Они не виделись девять месяцев. Оба соскучились, но каждый по-разному. Нея была свободолюбивой после расставания с Майком, потому она и выбрала ни к чему не обязывающие легкие отношения, построенные на общении и поцелуях, и возобновляющиеся лишь ближе к лету и до осени. Разумеется, он ей писал, звонил, несколько раз даже предлагал приехать на несколько недель к ней. Девушка отказывалась, говорила, что это послужит началу очень печального романа, где герои в итоге перестанут общаться.

Были у неё и другие ухажёры. Вел, высокий светловолосый юноша, был местным, но почти всё время пропадал в медицинском колледже, где получал образование стоматолога. Джим, американец, чей отец хорошо дружил с отцом Неи. Габриэль, любитель повеселиться и подебоширить, лучший друг Зена, парня Шарлотты. И, конечно же, Фрэнк, он был лучшим другом и самым первым любовником Неи. Майк появился уже после него. Фрэнк – это тот случай, когда ты и лучший друг хотите попробовать что-то большее, но в итоге ничего не получается. И не потому, что они друг друга разочаровали как партнёры, а потому что Нея бесповоротно влюбилась в Майка, и Фрэнк отошёл на второй план. Он оставался ей хорошим другом, помогал с фермой, и приходил в бешенство от одной мысли, что Майк всё ещё претендует на Нею и хочет вернуть её. Кто-то скажет, что это любовный треугольник, но на самом деле Нея больше не принимала в нём участие. Она не была влюблена на сегодняшний день, но ей нравилось ощущать симпатию, прикосновения, нравилось тепло тела Германа, когда он прижимает её к себе, и ей хотелось, чтобы так оставалось долгое время.

Ей не нравились прикосновения большинства из парней, что за ней ухаживали. Переходила к постели она лишь с Фрэнком и Майком. Она считала, что у девушки должны быть свои принципы в любовных вещах, и она не должна становиться разменной монетой, которую может повернуть или опрокинуть каждый парень, понравившийся ей или рвущийся в женихи.

Когда Герман сообщил ей о своём возвращении в прошлый понедельник, она обрадовалась. Впервые за долгое время её действительно радовала мысль о скорой встрече с воздыхателем. Может, в этот раз ей стоит позволить ему что-то большее?

Она никогда не испытывала острой потребности в мужском внимании, его хватало с лихвой. Однако, что-то в сердце устало скучать по прошлому, думать об идеальном будущем и Нее хотелось быть здесь и сейчас, чувствовать здесь и сейчас. Было необходимо разделять любовь с кем-нибудь ещё, она была готова для новых отношений и хотела, чтобы они поглотили её. Слишком долго она была в одиночестве, слишком долго ждала идеального партнёра.

– Я не знал, что ты хочешь в подарок, но на витрине магазина увидел это… Мне кажется, оно тебе подойдёт. – Герман протянул девушке узкую продолговатую коробочку, обитую бархатом.

Гера подсветил фонариком на телефоне и стал наблюдать за её реакцией. Нея послушно взяла подарок, неспеша развязала синюю ленту и открыла коробку. Внутри на белоснежной подставке лежал серебристый браслет очень изящного плетения, сверкающий при свете искусственного освещения.

– Красивый, – она кротко улыбнулась, не умея принимать изящные подарки без ужимок в поведении. – Он ведь дорогой… И зачем же ты его купил?

– Всё для самой лучшей девушки, – он поцеловал её в губы, страстно и пылко, с придыханием от ожидания чего-то нового.

Она ответила на поцелуй, но вдруг поняла, что не готова спать с ним сегодня. Неужто он и правда устал ждать, когда Нея отдастся ему, и решил, что дело в недостаточных ухаживаниях и слишком простых подарках?

– Я бы хотел, чтобы ты носила его каждый день. Мне было бы очень приятно.

– Я его надену, – сказала девушка, скрывая лёгкое недопонимание в ночи. – Помоги с застёжкой.

Герман аккуратно застегнул браслет на тонком запястье своей пассии, взял её за руку и повёл вдоль тропы. Ему не хотелось давить на девушку после долгой разлуки, но, признаться честно, он понимал, что не выдержит ещё один такой поцелуй. Если Нея захочет большего, она сама прильнёт к нему со всей страстью и скажет об этом. Она была довольно прямолинейной в своих желаниях.

И всё-таки Гера был хорошим парнем для Неи, но что-то в ней решительно сопротивлялось. Чего она ждёт от любви? Ведь в мире двоих всё как нельзя банально: люди встречаются, влюбляются и перестают быть чужими друг для друга. Расстаются, снова встречаются, влюбляются и снова ощущают в сердце родство с дотоле посторонним.

– А я ведь ждал тебя целый час тут.

– У меня кое-что приключилось…

Глава 3

Сегодня в деревне собирался грандиозный праздник: жители и гости посёлка должны были собраться на торжественной медовой ярмарке, где планировались различные конкурсы и запуск салютов. Нея возглавляла комитет по культуре и была погружена в организацию этого важного события. Помогали ей со всем торжеством подруги. К ней приходили с предложениями и советами, приносили анкеты для участия в конкурсе талантов и подавали заявки на продажу своей продукции на ярмарке. Пирит был также известен своим мёдом, сыром и оливками – сегодня все желали продемонстрировать свои достижения и поучаствовать в соревновании. Уже долгое время побеждала продукция Полли Гликас, и для местных фермеров существовала специальная награда на одном из конкурсов. Полли была не только выдающимся поваром, но и мастером в изготовлении сыра и вина. Её товары всегда привозились прямо из заведения с этикеткой «Полли и КО». Казалось, что никто не мог её превзойти, но в этом году, похоже, мама Риты решила поставить рекорд, привезя своё домашнее вино и медовую продукцию. Эта пухленькая женщина с миловидной наружностью и ласковым нравом всегда поддерживала подруг своей скромной дочери и уважала праздники в Пирите. Рита и Шарлотта помогали ей разложить товары на прилавке, оформленном весенними цветами и фруктами.

Каролина и Игната трудились над созданием антуража для площадки, где должны были выступать местные музыканты и артисты. И только одна личность явно стремилась испортить праздник – новоиспечённая гостья с рыжими волосами, приехавшая издалека. Она была не одна, а в компании своих загорелых и красивых иностранных подруг. Девушки не могли понять, кто же управляет организацией и почему праздник не доверили Алексе. Она бы отлично справилась с этим заданием, её яркая фантазия всегда впечатляла людей, особенно тех, кто был слаб духом. Может быть, Алекса и не была коренной жительницей, но её даже не пригласили! Слухи о празднике дошли до девушки случайно, когда местный парень попытался её завоевать и предложил пойти на мероприятие вместе. Девушка грубо отвергла его и вместо этого направилась на праздник в сопровождении верных подруг, готовых на всё ради её одобрения.

Компания девушек расположилась за круглым столиком, украшенным белоснежной скатертью с оригинальной алой вышивкой, и потягивала коктейли, предложенные в меню бара, который развернулся на торжестве. Кристофер, брат Алексы, вскоре должен был прибыть на праздник со своими друзьями из Англии и Америки, которые прилетели в их большой дом сразу после его приглашения. Все были рады провести время в отличной компании на этом загадочном острове. Алекса редко выбиралась куда-то без подруг, она планировала провести всё лето на острове до начала учёбы. Родители Алексы и Кристофера были строгими и часто вмешивались в их личную жизнь, стараясь изменить их образ жизни в соответствии с собственными стандартами. Если Алекса поддавалась на уговоры родителей, то Кристофер перестал обращать внимание на указания отца сразу после совершеннолетия и переезда в Париж. Он справился и без денег и советов своей богатой семьи. Кристофер окончил Высший экономический университет в Германии, стал экспертом по реставрации исторических зданий, инвестировал в арт-галереи и немецкие бренды, но официально числился директором консалтинговой компании по международным делам. Его компания предоставляла услуги по консультированию для бизнеса, стремящегося выйти на международный рынок во Франции, Германии, Лондоне и Стокгольме. Реставрация исторических зданий также была важной частью его работы и значимым проектом. Кристофер любил путешествия и стремился не останавливаться на достигнутом. В двадцать пять лет он достиг многого и не хотел останавливаться. Алекса была младшей сестрой и предпочитала, чтобы её достижения не ставились в сравнение с успехами старшего брата. Она любила брата, но ненавидела быть худшей во всём из-за своего возраста. В девятнадцать лет она поступила на факультет Международных дел, временами следуя по стопам братца. Её мечта была открыть свою сеть модных магазинов и стать международным предпринимателем. В их семье меньшее не рассматривалось – если девушка не сможет добиться чего-то сама, её отец всегда придёт на помощь.

Они были столь поглощены золотой успешной жизнью и привязаны к высокодуховным развлечениям, что простые вещи казались экзотикой. Фермерство и жизнь в посёлке, участие в местных праздниках – всё это добавляло контраст в их повседневные будни. Алекса не переносила запах навоза и грязь, в то время как Кристофер находил в этом дикое совершенство самой природы. Он предпочитал отдых в тишине леса, долгие походы и подъёмы в горы. У него было немного друзей – четыре школьных товарища, разъехавшихся кто куда. Только Филипп был всегда рядом; они учились вместе в университете и теперь работали в одной компании. Филипп был англичанином, чья семья перебралась в Германию в детстве. Он любил читать, увлекался искусством и с юности полюбил архитектуру. В компании он возглавлял отдел архитектуры, проектировал здания и часто ездил в командировки по всему миру. Вместе они путешествовали, иногда брали девушек, когда встречались с кем-то, изучали новые виды искусства и посещали концерты. Однажды в походе Кристофер потерялся в тернистой глуши леса, и Филипп смог его отыскать на расстоянии трёх миль в гулкой ночи. Они разделились, чтобы найти идеальное место для привала, и Кристофер не заметил, как забрёл далеко. На природе его ум успокаивался, оставались только он и окружающее пространство. Это было полное погружение, не хуже, чем дайвинг на глубине. Но спустя недели он возвращался, и всё снова становилось на свои места. Он одевался в костюм, заправлял рубашку в брюки идеального кроя, застёгивал запонки и становился Кристофером, директором крупной компании.

Теперь он решил вернуться в место, которое посещал ещё подростком с семьёй. Сестре тогда было всего одиннадцать, ему семнадцать, и оба были наивными счастливыми детьми. Дом пустовал все эти годы, за исключением тех месяцев, когда родители прилетали сюда на отдых. Их дети стали всё реже отдыхать вместе – у каждого появилась своя взрослая жизнь. На этот раз Кристофер предложил Алексе приехать сюда вдвоём, пока родители отдыхали в Швейцарии и были заняты новым проектом отца на бирже. Отец был крупным магнатом в биржевой сфере и имел офисы в трёх странах. Мать занималась собой и держала небольшой салонный бизнес в Германии. Алекса хотела к брату, стремилась в Париж, но отец поставил условие сначала закончить университет в Германии.

Мир Неи был далёк от всего этого, и между этими разными жизнями существовала призрачная стена, охранявшая каждый уголок. Так было всегда, до этих пор.

Нея возвращалась домой, чтобы взять с собой на праздник свою собаку – золотистого ретривера по имени Чиз. Этот верный друг был подарком от родителей, и вот уже пять лет он был неразлучным спутником девушки. В доме когда-то жила и кошка, но родители увезли её с собой. Нея обожала животных, считая их священными порождениями природы. Связь с каждым питомцем она хранила в сердце, и даже уличных животных старалась не обходить стороной, иногда подкармливая их.

– Эй, дружок! – позвала Нея, едва войдя в дом и, не разуваясь, начала ласково трепать пушистую голову Чиза. Пёс услыхал, как открылась входная дверь, и сразу же помчался навстречу, радостно прыгая на хозяйку и усердно виляя хвостом. Сегодня Нея была вне дома с самого раннего утра, готовясь к празднику, но вместо усталости её наполняло радостное предвкушение.

Чиз, привыкший гулять без поводка, давно не нуждался в нём – Нея знала, что пёс никогда не причинит вреда и не убежит. В нём пробуждались инстинкты защитника, но он лишь иногда лаял на подозрительные звуки, и особенно часто на соседку Аглаю, живущую напротив.

Герман пообещал прийти на праздник и не собирался нарушать слово, ведь Нея вложила столько усилий в подготовку этого события. Однако после их последней встречи девушка немного отдалилась от него, считая, что не стоит торопить события. Она думала, что время расставит всё на свои места. Ей нравилось ощущать свою значимость и видеть, как её симпатия затрагивает других, но Нея не была готова к первым попавшимся отношениям. Внутри её души шла борьба между независимостью и здравым смыслом. Герман был хорошим и умным, соблазнительным и привлекательным, но что он значил для неё на самом деле – этого Нея пока не понимала.

Шарлотта и Рита ждали Нею возле дома, чтобы тоже успеть заглянуть к себе и переодеться. Нея переодевалась довольно быстро, стараясь не уделять слишком много времени прихорашиванию. Ситцевое платье насыщенного красного цвета с кружевными оборками подчёркивало её тонкую талию и длинные загорелые ноги. Лёгкие стразовые туфли на низком каблучке сверкали при каждом её шаге. Волосы были заплетены в густую косу, перекинутую через плечо и перевязанную алой лентой. Персиковые губы, аккуратно подчёркнутые карандашом, лёгкий румянец на щеках и слегка подведённые ресницы завершали образ. Она выглядела так, словно была готова ко всему – и этот её вид был исключительным.

– Чиз! – радостно воскликнула Шарлотта, принимаясь тискать собаку. – Как же я люблю этого пса.

Рита лишь молча улыбнулась, погладив Чиза по спине.

– Пойдём, дружок, пора развлекаться, – нежно пролепетала Шарлотта.

Когда девушки переоделись, тоже выбрав яркие и красивые наряды, они поспешили на праздник. На время их отсутствия ответственность за мероприятие легла на плечи Игнаты, Каролины и других ребят, следивших за порядком.

Площадь была забита людьми, все веселились, наслаждаясь напитками, которые разносили ребята, переодетые в официанты по просьбе Неи. Ещё не наступили сумерки, и свет дня позволял всем разглядеть, как Нея в компании подруг и собаки неспешно идёт, лучезарно улыбаясь. Она сияла, как яркая звезда в свете заката, её платье переливалось вишнёвыми оттенками, а загорелая кожа идеально гармонировала с этим цветом. Красивое лицо озарял тёплый свет площади, и она шла впереди всех, словно освещая им путь.

Вдруг к ним подбежала запыхавшаяся и слегка уставшая Игната. Её огненно-рыжие волосы раскинулись по плечам.

– Фрэнк искал тебя, – заговорщически произнесла она, взглянув в толпу. – По-моему, он всё ещё влюблён в тебя.

Фрэнк давно не скрывал своих чувств к Нее – воспоминания о прошлых встречах не давали ему забыть девушку.

– Как всё проходит? – спросила Нея, переводя тему и внимательно осматривая толпу. Её взгляд остановился на компании шумных девиц за столиком, в центре которой сидела статная рыжая девушка, похожая на актрису.

Игната заметила её взгляд и, ухмыльнувшись, добавила:

– Этот столик мы называем «Повторите ещё «Лонг Айленд», пожалуйста». Джим старается не попадаться им на глаза – они заигрывают с ним и отпускают неуместные шутки.

– Пусть веселятся, – с весёлым огоньком в глазах ответила Нея и направилась дальше.

– Я бы не стала флиртовать с Джимом, – притворно поморщилась Шарлотта, передёрнув плечами. – Не люблю американцев.

– Как ты смеешь? Все лучшие актёры – американцы! – возмутилась Рита, идя следом за подругами.

– Только не начинай, пожалуйста.

– Ладно, ладно.

Чиз весело гавкнул и поспешил за хозяйкой и её подругами.

Тем временем за столиком Алекса не сводила глаз с Неи, обсуждение девушки продолжалось.

– Кто это? – оценивающе прищурившись, спросила Алекса у Джима, который обслуживал столик. – Эй, я с тобой разговариваю! Официант? Джим, или как там тебя?

Джим был в отличной физической форме, с красивыми тёмными волосами, но не любил наглых девиц, вроде Алексы и её подруг. Лишь одна из них была довольно милой, но слишком уж навязчиво она цеплялась к парню. Он согласился поработать официантом только ради Неи, ведь она вызывала в нём сильные чувства, смешанные со страстью.

– Что вам нужно? – спросил он, не понимая, чего добивается богатая рыжеволосая девушка. Её брендовый тёмный наряд и идеально уложенные волосы, контрастирующие с одеждой, буквально кричали о принадлежности к богатству и роскоши.

– Отвечай, когда я задаю вопросы, – недовольно сказала Алекса. – Хочу познакомиться с ней. Она мне понравилась.

– А? – Джим был удивлён. – В каком смысле?

– Не в том, в котором ты подумал, болван! – огрызнулась её подруга Саша, слишком бледная в сравнении с местными.

– Это Нея, отличная девчонка, – протянул Джим с довольным лицом, глядя в сторону, где скрылась девушка. – Умная, красивая, рисует потрясающе и танцует ещё лучше. Мы как-то танцевали вместе, я никогда так не веселился.

– Ясно, ковбой, можешь не продолжать, – осадила его Алекса, хищно придумывая, как бы подойти к Нее. – Это она тут всем заправляет?

– Да, Нея руководит комитетом по культуре, организовывает все мероприятия. Она молодец, знает, как надо веселиться, – Джим договорил и поспешил догнать Нею в толпе.

– Эй, куда это он? – хмыкнула Саша. – Даже заказ не принял.

– Мерзкий американец, – фыркнула Алекса, не терпящая, когда её обслуживают плохо или уходят раньше, чем она позволит.

– А, по-моему, он вполне симпатичный, – заметила смуглая брюнетка Кэролл, которая засматривалась на Джима весь вечер. – Я бы с ним провела время.

– Господи, снимите номер, – раздражённо сказала Алекса, взяла свой клатч и, вскочив, убежала в толпу. Подруги поспешили за ней, тяжело вздыхая. Они знали, к чему всё идёт: Алекса всегда хотела быть в центре внимания и не терпела соперниц.

– Ты же не будешь ничего делать, верно? – с надеждой спросили подруги.

– Вы за кого меня принимаете? За монстра? – Алекса обернулась с притворной невинностью.

– Нет, но ты же помнишь, что случилось с той немкой, твоей соседкой по комнате?

– Чистая случайность, – отмахнулась Алекса.

– Ты обстригла ей волосы, пока та спала.

– Поделом ей, – усмехнулась рыжеволосая девушка. – Учитесь, мои дорогие, как убирать тех, кто вам мешает.

Подруги переглянулись, зная, что уговаривать Алексу бессмысленно. А она, тем временем, высматривая Нею, пробиралась через толпу. Ей захотелось побольше узнать о местной королеве.

Джим уже почти нагнал Нею, когда она оказалась замешана в оживлённый разговор с друзьями. Фрэнк, с весёлой ухмылкой, помогал ей развлекать пса, играя с Чизом и дурачась, словно мальчишка. Шарлотта и Рита весело рассказывали Зену о том, как сосед Неи, Нику, без устали доводит свою жену до белого каления, бесконечно флиртуя направо и налево. Нея, посмеиваясь, лишь заметила, что Нику не ценит ту, кто его искренне любит. Друзья радостно обменивались новостями, делились смехом и шутками, полные решимости провести этот вечер в атмосфере радости и беззаботного веселья.

– Привет, Нея, – Джим подошёл ближе и, с лёгкой улыбкой, протянул ей бокал с безалкогольным коктейлем. Он помнил, что Нея пьёт крайне редко и мало, алкоголь действовал на неё слишком сильно, и заботливо учёл это. – Как ты? А вот и Чиз, отлично! – Все обожали эту собаку, а Чиз обожал гулять в компании своей хозяйки.

– Привет, Джим! – Нея ослепительно улыбнулась старому другу. – Всё замечательно. Как у тебя дела? Как мама?

– Ей уже лучше, спасибо. Ты всегда такая внимательная, – Джим был искренне тронут тем, что она помнила о болезни его матери, которая на прошлой неделе подхватила вирус.

– Я обязательно загляну к ней, – обещающе сказала она, – и принесу мёд с ярмарки, ведь обязательно что-то останется после праздника.

Джим чувствовал, как его сердце тает от этих слов, и это не укрылось от глаз Фрэнка, который находился неподалёку. Хотя он был занят игрой с Чизом, его ухо ловило каждое слово, которое произносила Нея.

– Спасибо тебе, Нея, – прошептал Джим, беря её руку и нежно проводя большим пальцем по её тёплой коже.

– Джим, – осторожно вмешался Фрэнк, едва сдерживая ревность. – Привет-привет, давно не собирались все вместе.

– Действительно, – с ухмылкой согласился Джим, – с той злополучной драки прошло уже немало времени.

Когда-то, в порыве ревности и пьяного упрямства, оба приятеля сцепились в местной таверне из-за Неи. Девушка, ни о чём не подозревая, мирно спала в своей постели, не ведая о том, что стала причиной их ссоры. Слухи дошли до неё позже, но она предпочла не вмешиваться, зная, что порой время – лучший целитель.

– Ребята, может, пора оставить старые обиды? – предложила Нея, искренне пытаясь погасить тлеющий конфликт. Она никогда не выносила ссоры на публику и умела успокаивать страсти одним лишь тёплым взглядом.

– Ради тебя – хоть сейчас, – Фрэнк сверкающе улыбнулся, но в его взгляде читалась угроза. Он хотел оградить Нею от Джима. – Ты подаришь мне танец сегодня? – спросил он, стараясь опередить соперника в этой негласной борьбе за её сердце.

– Конечно! – весело подмигнула она и, взяв под руки Шарлотту и Риту, направилась к сцене. Чиз весело побежал следом.

– Ты думаешь, она по-прежнему с тобой? – ядовито протянул Джим, не сводя глаз с удаляющейся Неи. – Я слышал, Герман вернулся на днях. Она не хочет тебя, успокойся. Ты всегда был для Неи просто другом, приятель.

– Я не знаю, чего хочет Нея, но знаю одно: то, чего хочешь ты, тебе не достанется, – холодно отозвался Фрэнк, уходя прочь от соперника.

Слухи об отношениях Неи с Германом давно витали в воздухе. Пару раз их видели вместе под старой яблоней, обнявшихся и забывшихся в тёплых объятиях друг друга. Это будоражило всех вокруг, вызывало ревность и недовольство. Неужели сердце самой замечательной девушки теперь принадлежит чужаку?

Глава 4

Кристофер появился на празднике, когда краски заката потемнели, а солнце, скрывшись за горизонтом, оставило за собой лишь отголоски прошедшего дня. Он не был один – с ним отдыхали Фил и их старая компания. День, насыщенный скалолазанием, разбудил в нём ту страсть к экстриму, что давно пряталась за обыденными заботами. Кристофер любил опасность – она оживляла его, придавая бодрости уму и телу. С давних пор его увлекали дайвинг и походы, где ему уже не требовалась никакая дополнительная подготовка или страховка. Жажда риска была его вторым "я", и он с удовольствием делил её с друзьями, преданными таким же безумствам. Вымотанные, но довольные, они заехали домой, чтобы освежиться и сменить одежду. Вечер предвещал новые удовольствия, и Кристофер с радостью направился на праздник, к местным жителям, которых он находил приятными в общении, особенно после встреч с высокомерными французами, недружелюбными немцами и беспечными американцами.

Друзья были для него той опорой, которая напоминала, что не все люди прогнили изнутри, как червивые яблоки. Женщины в его жизни приходили и уходили, оставляя за собой лишь тень. Он мечтал, что когда-нибудь его женой станет простая, скромная девушка, не возносящая себя до небес. Француженки, со всей их изысканностью, временами приводили его в восторг, но в итоге сливались в однообразную массу, как красивая картина, размазанная чьей-то грубой рукой. В юности у него был роман с гречанкой, который он тогда считал чем-то новым и увлекательным. Однако требования девушки оказались слишком велики – у Криса тогда не было ничего, кроме амбиций и комнаты в немецком общежитии. В конце концов, очарованный и с разбитым сердцем, он расстался с ней, поклявшись забыть навсегда.

На днях, проведённых на острове, его мысли вновь обратились к этому романтическому увлечению. Как ни странно, в окружении гречанок, снующих вокруг, он больше не испытывал разочарования или ненависти к девушке из прошлого. Напротив, ему казалось забавным, что он может встретить её здесь, на острове. Её звали Дана, если он правильно помнил. Когда-то взбалмошная, но невероятно страстная и притягательная, она была тем, кого забыть оказалось не так просто. В глубине души Кристофер надеялся увидеть её среди толпы незнакомых людей – давно знакомое, но повзрослевшее лицо, утратившее юные черты и обретшее взрослую жёсткость. Узнала бы она его или прошла бы мимо, как ни в чём не бывало? Кристофер усмехнулся своей глупости и постарался выбросить из головы старые воспоминания.

Ему вспомнилась фраза Ромена Роллана, которую мать говорила ему, когда он был маленьким: «Если бы вернуться, чтобы снова бороться». Годами позже встретил её уже на страницах книги. Эти слова сопровождали его всю жизнь, обретая новый смысл с каждой пройденной милей. Жан Кристоф нашёл свой мир в музыке, а Кристофер, хоть и стал бизнесменом, часто мечтал о побеге в леса, вдали от людей.

Настоящий аристократ, француз с немецкими корнями, светловолосый и голубоглазый, Кристофер явно выделялся среди собравшихся. Заметив свою сестру вдалеке, он лишь едва заметно кивнул ей. Всю неделю, проведённую вместе, он был готов задушить её по несколько раз на дню. Алекса всегда была тяжёлым человеком, но обладала удивительным талантом задевать брата за живое. В детстве он её не любил, но с годами проникся к ней и стал считать своим долгом защищать её от всех бед несмотря на то, что зачастую именно людей нужно было защищать от неё. Родители не знали половины того, что происходило в университете Алексы, и разгребать последствия приходилось ему.

Кристофер уже собирался занять столик с хорошим обзором на сцену, когда в толпе заметил девушку. Молодая гречанка, как ему показалось, с примесью немецкой крови, завораживала своей неуловимой красотой. Её загар, вероятно, был приобретён под палящим греческим солнцем, но светлая кожа, виднеющаяся под следами от купальника, выдавала её истинное происхождение. Тёмная коса, перевязанная яркой красной лентой, лишь усиливала его подозрения. В ней было что-то, что приковывало взгляды: то ли грациозная походка, то ли нежная фигура, то ли улыбка, обрамлённая пухлыми губами цвета румяного персика. Она будто парила над толпой, освещая её своим внутренним светом.

– Красивая, – задумчиво произнёс Фил, уловив, куда устремлён взгляд друга. – Познакомишься?

– Почему бы и нет? – Кристофер улыбнулся, в глазах мелькнул хитрый огонёк.

Ему действительно было интересно узнать, кто эта загадочная гречанка. Он видел, как вокруг неё вьются кавалеры и подружки, как ей все стараются угодить. Может быть, подсознательно его влекло к ней воспоминание о первой любви? Но Дана была совсем другой: более фигуристой, с кудрявыми чёрными волосами. У бывшей девушки с острова был совсем другой типаж, не похожий на эту местную королеву.

– Пойти с тобой? Или боишься конкуренции? – Филипп подшучивал, держа в руке кружку пива. – Она явно местная знаменитость, посмотри, как парни вокруг неё вертятся, как змеи.

– Давай присядем, хочу понаблюдать, – предложил Кристофер, усаживаясь за столик.

– Как скажешь, друг.

Они устроились в дружной компании, распивая напитки и пробуя местные закуски – мёд, орехи, оливки. Вино оказалось отличным, с местной винодельни. Крис вспомнил, как его мать закупала местные оливковые продукты годами ранее, когда они отдыхали на острове. Он любил эти вкусы, но теперь нечасто притрагивался к ним. Возможно, он просто переел оливок в детстве, а может, не хотел, чтобы они напоминали ему о Дане. Впрочем, он давно уже променял её на других девушек, с которыми также вскоре расставался.

На сцене загорелся навес из фонариков, начались конкурсы. Кристофер улыбнулся. Местные развлечения напоминали ему о европейских деревенских праздниках, на которых он бывал в своих путешествиях. В конкурсе «Лучший мёд» победила приятная женщина лет сорока, и загадочная незнакомка вручала ей награду – изящную статуэтку. Похоже, что Пирит был полон своих традиций и мероприятий. Возможно, он ошибался, считая жизнь в этом уголке мира скучной и однообразной.

– Нея! Твоя очередь! – выкрикнул весёлый американец, местный официант.

– Вы уверены, что хотите этого? – с улыбкой приняла микрофон девушка.

– Да, покажи нам мастер-класс! – кричали поддерживающе из толпы.

Начинался конкурс талантов, и девушка принимала в нём участие.

– А справедливо ли это, участвовать в конкурсе, который ты сама ведёшь? – Кристофер был увлечён происходящим.

– Кажется, жюри выбирают рандомно, с помощью фантиков, – ответил Фил. – Она не судья. Всё честно.

– Почему мы не закинули бумажки? – искренне рассмеялся Крис. – Я бы не прочь стать судьёй.

– Похоже, твоя сестра и без тебя неплохо справляется, – усмехнулся Сэм, школьный друг Кристофера. – Это она сейчас ругается с жюри?

Кристофер заметил, что его сестра, активно жестикулируя, спорила с женщинами в жюри. Он вздохнул и направился к ней, чтобы разрядить ситуацию.

– Отпусти меня! – недовольно воскликнула Алекса, когда брат попытался увести её в сторону. – Эти дамы понятия не имеют, что делают!

– Алекса, пожалуйста, успокойся. Мы же на отдыхе. Сама сказала: не будем привлекать внимания.

– Я тебе ещё покажу, что значит «не привлекать внимания», – пробормотала сестра, возвращаясь к подругам.

– Женщины сводят с ума, – Кристофер устало потер ладонью глаза, пытаясь отогнать наваждение и вернуться за столик к друзьям.

– И не говори, приятель.

Звук голоса привлёк его внимание, и он обернулся, чтобы увидеть, как к нему обращается незнакомый немец. Чёрт, почему на этом острове так много его соотечественников? Раньше, много лет назад, он этого не замечал – все его мысли и чувства были заняты Даной.

– Я Герман, – мужчина протянул руку, улыбаясь дружелюбно, но Кристофер ответил без особого энтузиазма. – Давно здесь отдыхаешь?

– Кристофер. Неделю. Уже был пару раз раньше. Живу на пересечении улиц Бали и Херсонису.

– Так это твой дом?

– Дом моих родителей, – с заметной усталостью подтвердил Кристофер. – А ты откуда?

– Родом из Германии, но живу в Афинах. У родителей здесь тоже дом, приезжаем отдыхать, когда можем.

– И как там сейчас? Слышал, что в Афинах тяжёлая экономическая ситуация. – Кристофер не испытывал особого желания углубляться в этот разговор с незнакомцем.

– Постепенно всё налаживается. Я бы не стал верить громким заголовкам.

– Понятно, – коротко кивнул Кристофер, ощущая растущее раздражение. Герман ему не нравился. – Ладно, приятель, мне пора.

– Удачи тебе, друг.

Их встреча была мимолётной, разговор – поверхностным. Две противоположности, встретившись на мгновение, разошлись в разные стороны, как тени на закате.

Тем временем, незнакомка на сцене взяла в руки кисть, словно древний маг, владеющий силой превращать краски в живую реальность. Она осторожно прикоснулась к холсту, и краски, сначала неясные и размытые, начали оживать, заполняя всё пространство.

Кристофер, забыв о своём намерении вернуться за столик, быстрым шагом приблизился к основанию сцены. Незнакомка рисовала, и делала это с такой грацией и мастерством, что время словно замерло. В микрофон один из членов жюри, сдерживая восхищение, объявил: «Нея нарисует портрет своей собаки одной кистью и шестью цветами за пятнадцать минут». Нея. Никогда раньше он не слышал такого необычного, но столь мелодичного имени.

– Талант, – произнесла с придыханием в микрофон всё та же жюри, пожилая, но очаровательная женщина, вероятно, уроженка Пирита. – Музыку, друзья.

Нея продолжала творить под звуки вернувшейся на площадь музыки, погружённая в процесс с головой, сосредоточенная до малейших деталей. Кисть порхала над холстом, меняя цвета и движения, как будто следуя ритму невидимой мелодии. Руки гречанки были измазаны краской, но это её нисколько не смущало, также как и мысль об испорченном маникюре, в отличие от той же Алексы, подумал Кристофер, едва заметив контраст.

На холсте постепенно проявлялись черты собаки: золотистый ретривер с вечно мокрым носом и добрыми, глубокими глазами, которые напоминали две большие пуговицы с блеском. Кристофер любил собак; у него самого была немецкая овчарка, подарок отца на десятилетие, который знал, как сильно сын мечтает о собаке. Отец подарил её с условием, что сын будет полностью отвечать за её дрессировку и поведение, и Кристофер с честью принял этот вызов, посвящая всё свободное время тренировкам. Теперь собака жила с его родителями, ведь частые командировки и путешествия не позволяли Кристоферу заботиться о ней. Он регулярно навещал родителей, чтобы пообщаться с семьёй и провести время с верным другом детства.

Портрет получился исключительным: на холсте появилась жизнерадостная морда пушистого друга Неи. Вдруг на сцену выпустили самого героя портрета, собаку этой загадочной художницы. Девушка весело рассмеялась и бросилась обнимать своего любимца. Кристофер невольно улыбнулся. Она явно умела устраивать шоу – все взгляды были прикованы только к ней.

Музыка затихла.

– Следующий талант – это Фрэнк. Он исполнит песню о любви. Поприветствуем!

Зрители зааплодировали. Нея кивнула Фрэнку, когда он что-то прошептал ей на ухо, и передала микрофон. Она спустилась в толпу, где её ждали друзья и поклонники.

Фил и его компания нашли Кристофера среди зрителей, встав рядом с ним. Нея была так близко, но казалась такой далёкой – её внимание полностью поглотила шумная, весёлая компания.

– Вот ты где потерялся, друг.

– Я говорил, что не люблю гречанок?

– Упоминал.

Заиграла размеренная, красивая мелодия, и парень по имени Фрэнк настроил микрофон. Местные жители, казалось, с нетерпением ожидали услышать песню о любви – толпа мгновенно затихла.

– Эта песня посвящается Нее, – объявил Фрэнк, его голос был полон скрытой тоски.

– Ну конечно, – едва слышно усмехнулся Кристофер, почти шёпотом, будто подтверждая свои мысли. – Может быть, стоило назвать этот вечер «Праздником Неи»?

– Что ты так раздражён, друг? Разве после всех лет жизни с Алексой ты не привык к таким девушкам в обществе?

– Алекса всегда мнила себя королевой. Но не являлась ею.

– И к чему ты клонишь, Крис?

– К тому, что здесь совсем другой случай. Я ещё не знаю этой девушки, но уже вижу, как вокруг неё выстроилась целая свита восторженных почитателей. Пускай остаётся в своём окружении, среди этих местных принцев. Уверен, она будет довольна.

– А с каких это пор ты стал таким разборчивым?

– Я всегда был разборчив. В знакомствах и во всём прочем.

– Ну, знаешь, я бы не отрицал, что она тебе нравится, – Фил улыбнулся и похлопал друга по плечу. Затем, не дожидаясь ответа, нырнул в гущу танцующей толпы, быстро нашёл себе партнёршу и начал кружить её в медленном танце.

Фрэнк запел, его голос проникал в самую глубину, и Кристоферу показалось, что песня была о той самой вечной связи двух сердец, которую ничто не способно разрушить. Он тут же решил: Нея была бывшей возлюбленной Фрэнка, которую тот теперь пытается вернуть – хитро, через музыку, через эти пронизанные чувством строки. Но что произошло между ними? Не сошлись характерами? Или, возможно, она бросила его? Конечно, именно так, был уверен Кристофер.

Когда песня завершилась, толпа взорвалась бурными аплодисментами. Люди впадали в восторг от такой демонстрации чувств на сцене. Сам же Кристофер не разделял их энтузиазма. Если бы он признавался в любви, он бы не стал выставлять это на всеобщее обозрение. В его мире чувства были чем-то личным, сокровенным, недоступным для глаз толпы.

Музыка снова заиграла, праздник продолжался. Кристофер едва касался напитков, погружённый в свои мысли, наблюдая за окружающими. Вдалеке слышались радостные возгласы – скоро начнутся фейерверки.

Он уже был готов уйти. Проверил, на месте ли всё необходимое, собрал друзей под предлогом продолжить вечер в более спокойной обстановке. Но вдруг, среди толпы, чья-то тёплая рука легко коснулась его, и тут же исчезла в темноте. Кристофер обернулся, как будто его ужалила пчела, и начал оглядываться, надеясь увидеть… её.

– Извините, – смущённо пробормотала миниатюрная светловолосая девушка, опустившаяся на колени, чтобы найти свою упавшую сумочку. – Я просто пытаюсь пробраться к друзьям через эту толпу.

Это была не она. Кто-то другой. Кристофер наклонился, помог девушке найти сумку и молча вернул её, лишь кивнув на её благодарность.

– Вы, кажется, не местный, верно? Очень галантно!

– Я из Парижа.

– Вы француз? – она была застенчива, но её любопытство пересилило.

– Родился в Германии, француз с немецкими корнями, – Кристофер часто повторял эту фразу, как привычную скороговорку.

Вдруг парень подумал о том, что обычно его имя уже было известно тем, с кем он знакомился, но сегодня всё было иначе. Нея, похоже, даже не догадывалась, кто он. А он уже узнал о ней и был заинтригован.

– Здорово! Я мечтаю когда-нибудь побывать в Париже. Ой, Нея! – Незнакомка радостно обнаружила своих друзей в толпе. – Твои праздники, кажется, привлекают даже иностранцев.

Кристофер с удивлением заметил, что среди прибывших была и Нея. Она появилась внезапно, с улыбкой на светлом лице и длинной косой на плече, под руку с уже знакомым Крису парнем, Германом, окружённая многочисленными друзьями: Фрэнком со сцены, официантом-американцем, какой-то блондинкой и другими, не менее яркими личностями.

Подоспели его приятели, и Фил, увидев эту компанию, похлопал Кристофера по плечу и воскликнул:

– Дружище, ты уже познакомился с местной художницей Неей?

Кристофер бросил на него недовольный взгляд, испытывая раздражение от того, что Нея могла это услышать.

Девушка, едва закончив разговор с подругой, обратила свой взор на Кристофера и его друзей, её улыбка была вежливой, но слегка отстранённой.

– Вы гости Пирита? – спросила она, приветливо улыбнувшись. – Рада, что вам понравился наш праздник.

Фил уже хотел что-то ответить, но Кристофер, сжав его плечо, сам взял слово:

– Я бы не стал так формулировать. Мы просто заглянули на минутку, посмотреть, чем живут местные. Посмотрели, и теперь намерены откланяться. – Он говорил на идеальном английском, но его немецкий акцент и внешность всё равно выдавали европейца.

Кристофер не мог не отметить, насколько ему понравился голос Неи. В её манере разговора было что-то особенное: приятный, мелодичный тембр, обрамленный задорными нотками, делал каждую её фразу живой и искренней. Этот голос словно проникал внутрь, вызывая у него непроизвольную симпатию.

Его собственная речь, напротив, звучала жеманно, словно он хотел подчеркнуть свою утонченность и принадлежность к высшему обществу. В его голосе чувствовалась претензия на аристократизм, что, хотя и делало его речи несколько высокомерными, не уменьшало их привлекательности. В этой разнице между ними – её лёгкости и его сдержанности – крылась особая динамика, что-то притягательное и непривычное для обоих.

– Узнаю знакомые интонации, – лукаво заметила Нея, её улыбка стала чуть шире. – В любом случае, приятно, что вы зашли.

Кристофер подумал, что эту девушку ничто не способно вывести из себя. Она казалась всегда спокойной и невозмутимой, как будто её совершенно не волновало происходящее вокруг.

– Знаешь, Нея, а я уже знаком с Кристофером. Правда, приятель? – Герман широко улыбнулся, но в голосе его слышалась нотка превосходства, будто он специально старался подчеркнуть свою близость к Нее. – Это гость из Франции, родился в Германии. Интересно, ведь и у Неи отец родом из Германии. Как много близких по духу людей встречается на Пирите в сезон.

– Благодарю за представление, друг, – сдержанно проговорил Кристофер, не скрывая лёгкой издёвки. – Нея, верно? Интересное имя. Никогда раньше не встречал.

– Да, оно редкое, – с гордостью произнёс Герман, не сводя глаз с Неи. – У моей подруги самое красивое имя. – В его голосе ощущалось собственническое отношение, как будто он был её защитником и представителем, даже когда в этом не было необходимости.

Кристофер заметил это и невольно напрягся. Ему показалось, что Герман намеренно говорит за Нею, словно она не способна сама ответить. Такое поведение казалось Кристоферу попыткой утвердить свой авторитет в отношении девушки, как будто Герман старался поставить её в зависимость от себя, подчёркивая свою значимость и влияние. Эта ситуация только усилила его раздражение. К чему он вообще ведёт с этими людьми беседу?

Девушка же, взглянув на Кристофера, спокойно ответила:

– Моя мать путешествовала с отцом по Европе, и однажды услышала это имя где-то во Франции. Так звали маленькую девочку, играющую на пляже. Она собирала ракушки, пока её не подозвали к себе родители. И так как я родилась на острове, мама решила, что это судьбоносное имя.

– Прекрасная история, – улыбнулась Рита, подруга Неи.

– Достойна того, чтобы записать в биографию, – подхватил Фрэнк.

Кристофер бросил на него задумчивый взгляд. Как парень может так легко быть рядом с Неей, зная, что она его не любит? Это показное спокойствие раздражало его до глубины души. Ему вдруг захотелось сыграть в собственную игру, будто он снова стал мальчишкой, которому не предоставили возможность красиво познакомиться с девушкой. Вокруг Неи всегда было слишком много людей, и у Кристофера не оставалось никакого шанса остаться с ней наедине в этот вечер.

– Интригующе. Не ожидал услышать что-то подобное. Все так воспринимают её? – Кристофер внимательно изучил собравшихся, его взгляд остановился на Нее. – Отличная история для поддержания её имиджа как местной красавицы и умницы, которой посвящают песни.

Нея, словно не заметив нелестного замечания в свой адрес, продолжала сиять улыбкой, её энергия оставалась неизменной. На фоне напряжённых друзей, она сохраняла своё лучезарное спокойствие, будто игнорируя напряжённую атмосферу вокруг. Её уверенность и открытость не ослабевали, несмотря на растущее напряжение в группе.

– Успокойся, друг! – Фил попытался разрядить напряжение, которое витаело в воздухе. – Мы ведь не собираемся ни с кем ссориться, верно? Меня зовут Фил, а это Артур, Сэм и Рик. – Вспомнив, что они так и не представились, Фил взял на себя эту задачу.

– Очень приятно, – отозвалась Шарлотта с искренним интересом. – Я Шарлотта, это мой парень Зен и его друзья Джим и Фрэнк. – Она была по натуре общительной и с радостью вводила новых людей в круг своих знакомств. – А это Маргарита, но все её зовут просто Рита.

– Привет, – скромно улыбнулась Рита. – Добро пожаловать в наш скромный уголок.

– А это наши младшенькие – Игнат и Каролина. Они скоро закончат школу, – продолжала Шарлотта с дружелюбным энтузиазмом.

– Шарлотта, постой, возможно, ребятам не особо интересна наша компания, а ты как-то навязываешься, – с ухмылкой произнёс Зен, настороженно следя за парнями, не желая, чтобы кто-то проявил интерес к его девушке.

– Да, действительно, – поддержал его Герман.

– Я просто не люблю, когда меня представляют незнакомцы, – резко ответил Кристофер, направив свой взгляд на Германа. В его голосе звучало что-то неизведанное, непонятное и разрушительное.

– Постарайся быть спокойнее, приятель, – холодно произнёс Герман, стараясь скрыть раздражение. – Не думал, что это такая проблема.

Нея, заметив надвигающийся конфликт, решила вмешаться:

– Всё в порядке. Я не обиделась на слова этого гостя, – заверила она и обратилась к Кристоферу с мягкой улыбкой. – Вы, похоже, не любите оставаться в тени, верно?

Её голос был полон спокойствия и проницательности, словно она видела Кристофера насквозь, что немного пугало его.

– Не люблю, когда меня обсуждают чужие люди, – сухо ответил он, продолжая сохранять свою дистанцию.

Она оценивающе посмотрела на него и, наклонив голову, добавила:

– Я думаю, вы просто не привыкли к нашему гостеприимству. Не волнуйтесь, мы не будем вас трогать.

– Как великодушно с вашей стороны, – Кристофер попытался скрыть своё замешательство за саркастической репликой, но не успел добавить что-то ещё, потому что подруга Неи внезапно воскликнула:

– Ой, друзья, кажется, скоро начнутся танцы! Мы должны занять места на площади!

Рита и девочки помладше задумчиво разглядывали Кристофера, как интересную новую диковинку на острове.

– Пойдёмте танцевать! – Нея весело заулыбалась и потянула подруг за руки в толпу.

Внезапно толпа на площади начала расступаться, открывая пространство в центре. Свет прожектора ярко осветил сцену, где появились Нея и её подруги. Девушки начали исполнять зажигательный танец, приглашая зрителей присоединиться. Плечи Неи плавно покачивались в ритме танца, её руки изящно переплетались над головой, а красивые, словно высеченные из камня бёдра задавали темп, покачиваясь из стороны в сторону. В этот момент Кристофер, наблюдая за сценой, на некоторое время забыл о неприязни, которую вызвал у него конфликт с приятелем Неи.

Герман и его друзья исчезли следом за Неей, и Кристофер, не успев заметить, как он и его друзья оказались среди веселья на площади, не чувствовал особой заинтересованности. Он отметил, что компания ребят выглядела сплочённой, и сразу понял: вряд ли ему удастся привлечь внимание и вызвать конфликт среди этих людей. Внезапная злоба по отношению к Герману показалась ему неуместной. Почему он так раздражён? Возможно, из-за ревности к незнакомке?

– Ты что, разозлился? – удивился Фил. – Давно не видел тебя таким.

– Этот парень заставил меня рассердиться, – ответил Кристофер, сдержанно, но с лёгкой ноткой раздражения. – Извините, если портил вечер.

– Пойдём, пока не началась драка, – предложил Сэм, поддержанный Риком и Артуром.

– Да, да, – механически согласился Кристофер. – Вы правы, не стоит портить праздник.

Он всегда был довольно рационален, за исключением редких моментов.

– Если у тебя есть желание подраться, скажи, – ухмыльнулся Фил.

– Есть желание просто оставить эту девчонку и её спутника в покое, – заметил Кристофер. Он вспомнил с усмешкой вежливые, но в то же время колкие слова Неи. «Вы просто не привыкли к нашему гостеприимству…». – Чёрт возьми. Люди бывают такими раздражающими и непереносимыми.

– Но ведь она довольно милая, – возразил Фил, его голос звучал скорее задумчиво, чем убеждённо.

– Милая? – ответил Кристофер с ноткой высокомерия и презрения. – Я вижу таких девушек насквозь и знаю, что у них на уме. Видели, как этот певец посвятил ей песню? А она что? Уже спустя несколько минут позволяет кому-то обнимать её и говорить за неё, как будто не способна постоять за себя. Я почти не удивлён, что встретил эту девушку и её дружка сегодня. Жизнь решила, что одной сестры мне мало для того, чтобы выводить меня из равновесия в этом отпуске.

– Эти парни, вероятно, просто её поклонники, – спокойно вставил Артур, темноволосый и невысокий парень с доброжелательной улыбкой. Он и Сэм работали в одной компании в Нью-Йорке, а Рик прилетел из Лондона, занимался наукой и работал в зоологическом музее. Разношерстная компания друзей, словно старая мозаика, складывалась в нечто цельное, и каждый был важен для Кристофера по-своему.

– Она смотрела на парня на сцене с теплотой и какой-то странной жалостью, – заметил Сэм, его взгляд был устремлён в даль. – Мне кажется, она сама запуталась в своей жизни.

– Может, она просто ветреная? – добавил Рик, наблюдая за уходящей толпой. – Играет с парнями, манипулирует ими, наслаждается их беспомощностью.

– Забудьте о ней, – произнёс Кристофер после паузы, его голос звучал устало и раздражённо. – Не стоит тратить на неё время. Я вижу в ней лишь высокомерие и нарциссизм, и это уже порядком надоело. Эти черты, смешанные с коварной женской хитростью, вызывают только отвращение. Удивительно, что её спутник решил, будто я заинтересован в этой комедии, и начал демонстрировать свои права.

– Да брось, Крис, она просто местная выскочка, – Фил попытался поддержать друга, но его слова звучали неубедительно. – Быть популярной и привлекательной – не преступление.

– Ну, рисует она красиво, и танцует неплохо, – добавил Сэм, как бы невзначай, не желая никого обидеть.

Внезапно Кристофер увидел, как Герман поцеловал Нею. Они замерли на площади, и Герман, обняв её за талию, притянул на короткое мгновение к себе. В этот момент Кристофер почувствовал, как его раздражение снова вспыхнуло. Он считал Германа полным болваном, который не заслуживал даже внимания.

– Пойдём, хватит с нас этого представления, – бросил Кристофер, подавляя собственное недовольство.

Они ушли, оставив после себя ощущение недосказанности и незавершённости. Кристофер был озадачен: его мысли остались невысказанными, а слова, которые он собирался сказать девушке, так и не были произнесены. Так уходят мужчины, оставшиеся ни с чем.

Когда Кристофер и его друзья ушли, Нея почувствовала внутреннее беспокойство, словно допустила ошибку. Она понимала, что её колебания и неопределённость стали причиной множества ссор между парнями, которые когда-то были приятелями, но теперь из-за неё превращались в соперников. Ей было тяжело осознавать, что она продолжает оставаться объектом их симпатий, не делая окончательного выбора.

В этот момент она поняла, что ей нужно принять решение, чтобы положить конец этому бесконечному кругу разочарований и обид. Нужно было выбрать кого-то и дать понять остальным, что её сердце уже не свободно. Они больше не должны питать надежд и любить её, как прежде.

Поцелуй с Германом был спонтанным, но Нея осознавала, насколько он был жестоким по отношению к Фрэнку. Воспоминания о том, как после выступления она долго обнимала его за трибунами и извинялась, возвращались вновь и вновь. Она говорила, что не может дать ему ничего, кроме дружбы, хотя знала, как сильно он хотел большего.

Вечером, оставшись одна, Нея не смогла сдержать слёз. Её мучили угрызения совести, и мысли постоянно возвращались к незнакомцу на площади – Кристоферу. Он был первым, кто осмелился подтрунивать над ней на глазах её друзей, и это было необычно и увлекательно для неё. Этот вечер останется в её памяти как один из самых странных и эмоционально насыщенных, полный противоречий и неразрешённых чувств.

Глава 5

Фрэнк всегда был преданным и добрым другом. Ещё в четырнадцать лет Нея познакомилась с мальчиком из параллельного класса, и с тех пор они стали неразлучны. Фрэнк всегда приносил ей обед, а она делилась с ним музыкой, передавая ему второй наушник. Их дружба наполняла каждый день радостью: они подолгу гуляли после школы, возвращались домой с сумерками, бродили по пляжу, ходили в кино и поедали несметное количество мороженого и чипсов. В один из таких вечеров, когда им обоим исполнилось шестнадцать, Фрэнк, наклонившись к Нее, слегка застенчиво прикоснулся своими губами к её. Трепет, смущение и сладкий привкус на губах заполнили их сердца. Уже тогда Нея поняла: подобные шаги могут испортить дружбу, превращая её в нечто иное, неизбежно ведущее к трагедии.

Время шло, и, взрослея, Нея осознавала, что её чувства к Фрэнку были совсем не такими, как его к ней. Хотя она всегда будет помнить свой первый поцелуй с ним и ту ночь, когда они впервые остались вместе, потеряв невинность. Это был нежный, почти идеальный момент: Фрэнк относился к ней с такой бережностью, словно она была фарфоровой куклой. Но, несмотря на всю эту нежность, Нея никогда не ощущала настоящей страсти в их отношениях. Сначала ей казалось, что поцелуи и ночи с Фрэнком пробуждают в ней тепло и азарт от чего-то нового, взрослого, но уже через год она поняла, что это вовсе не любовь. Детская влюблённость прошла, оставив лишь горькое разочарование от мысли, что ей придётся разбить сердце лучшему другу, который уже считал её своей девушкой.

Фрэнк продолжал ухаживать за ней, дарил цветы, заботился о её репутации, чтобы их тёплые ночи не привели к неприятностям. Но через две недели после его семнадцатых именин Нея призналась ему, что давно обдумывает разрыв. Для Фрэнка это стало мучительным ударом: он потерял не только девушку, но и лучшую подругу, с которой провёл много лет. Прошли месяцы, прежде чем он начал оправляться. Он даже пытался встречаться с другими, но рана в его сердце так и не затянулась. Эти короткие отношения завершались быстро, и первым бросал девушек всегда он.

После их расставания в жизни Неи появился Майк. Он заканчивал старшую школу, когда заметил Нею в толпе учениц – повзрослевшую, вытянувшуюся, с женственными формами и взрослыми чертами лица. Он влюбился бесповоротно, в то время как сердце Неи ещё болело от собственного предательства своего давнего друга. Она считала себя врагом мужчин и боялась новых отношений. Но Майк не сдавался – он явился к её окну с огромным букетом цветов и признанием в любви, пообещав сделать её счастливой. Они не клялись друг другу в вечной верности, но искренне верили, что однажды поженятся, заведут детей и будут жить в большом доме с уютной гостиной, где проведут множество счастливых вечеров.

Когда Майк решил поступать в университет во Франции, Нея не захотела менять школу и переезжать следом за ним. Она боялась, что это перевернёт её жизнь в худшую сторону, и не решалась на такие перемены. Их отношения были короткими, но яркими и страстными – после их разрыва Нее долго приходилось скрывать своё разбитое сердце за маской весёлой и беззаботной школьной звезды. Спустя год она начала забывать Майка, и новые кавалеры приходили на смену, но их ухаживания не вызывали у неё особого энтузиазма. Время залечило раны, и Нея понимала, что впереди её ждут новые романы, которые захватят её сердце. Для девушки, у которой было столько поклонников и которая была открыта миру, это было неизбежно.

Когда она почти влюбилась в Германа, настало лето, и всё вновь изменилось. Он уехал ненадолго по делам, решать финансовые вопросы. Герман собирался сделать Нее предложение, но она об этом не знала. Ей казалось, что у его семьи денежные проблемы, и она не подозревала, что он копит на свадьбу. Герман был уверен, что Нея примет его предложение, возможно, из-за своей самоуверенности или потому что чувствовал, что она устала искать кого-то ещё. Но так или иначе, он решил воспользоваться моментом.

Между ними не было близости, ведь Нея не позволяла ему оставаться у неё дома, и сама никогда не оставалась на ночь у него. Она держала его на расстоянии, испытывая его терпение. Его желание обладать ею нарастало, и, поддавшись фантазиям, он твёрдо решил, что она будет принадлежать только ему. Однако Нея не разделяла его убеждённости и готовилась разорвать с ним отношения. Она считала, что Герман плохо на неё влияет. Вспоминая тот поцелуй на празднике, она понимала, что этот показной жест посреди площади был совершенно не в её стиле. С того момента её сердце начало хладеть, и она осознавала, что если она переступит через свои сомнения, пути назад уже не будет.

Прошло две недели с весеннего праздника, и Нея с подругами открывала купальный сезон. Они надели свои лучшие бикини и с раннего утра отправились на пляж, чтобы хорошенько искупаться и освежить загар. На тёплом песке девушки расстелили коврик, доставая из сумок фрукты и закуски. Если бы не сессия, начавшаяся у Неи в университете, можно было бы сказать, что её жизнь была абсолютно совершенна в эти благие дни. Экзамены она сдавала по будням, также как и ухаживала за животными на ферме, а на выходных развлекалась и отдыхала с друзьями. Дошли слухи, что Фрэнк нашёл себе новую девушку. После того случая с поцелуем Неи и Германа, Фрэнк решил окончательно поставить точку. Они больше не общались так, как прежде, и он перестал заходить к ней в гости. Их дружба завершилась окончательно, и, хотя это огорчало Нею, она знала, что так будет лучше для всех. Фрэнк должен был идти дальше и забыть её, что в небольшом уголке мира, как Пирит, было крайне сложно. К тому же, они дружили одной большой компанией. Теперь девушки реже проводили время с парнями и больше – в сугубо женской компании.

– Поможешь? – спросила Нея, протягивая Шарлотте солнцезащитный крем, чтобы та намазала ей спину.

– Конечно, после ты мне, – согласилась Шарлотта, нанося крем на гладкую кожу Неи. – Слышала, что тот загадочный француз-немец, которого мы встретили на вечеринке, по вечерам занимается на пляже сёрфингом.

– Да, я тоже это слышала, – подхватила Рита, скрытая под широкими полями соломенной шляпы. – И ещё говорят, что у него есть рыжая сестра с манией величия, сводящая с ума всех вокруг.

– Кажется, мы её тоже встречали весной, на ярмарке, – вспоминала Шарлотта. – Она сидела за столом в шумной женской компании.

Нея, молча слушая подруг, намазывала кремом спину Шарлотты, уделяя особое внимание плечам.

– Почему с манией величия? Что она такого сделала? – недоумевала Шарлотта.

– Она и её подружки ведут себя крайне неприлично, грубят продавцам и обслуживающему персоналу. У этих иностранцев трёхэтажный дом в Пирите, и туда ежедневно ходят уборщица, повар и садовник.

– Откуда ты это узнала? – с полуулыбкой спросила Нея.

– Да так, Джим рассказал. Я его встретила на днях. Он передавал, что скучает по совместному времяпровождению. И не только он, ещё и Фрэнк, хотя тот сам себе в этом не признаётся.

– Это к лучшему, – коротко ответила Нея, ложась на живот и принимаясь за книгу из классики девятнадцатого века. – Мы не виделись с Фрэнком всего две недели, а у него уже появилась девушка. Джим сообщил мне об этом. Всё движется к переменам.

– Девочки, согласитесь, что Джим – настоящая сплетница нашего посёлка? – засмеялась Шарлотта, перекидываясь с боку на бок на своём коврике, стремясь поймать каждый луч солнца для идеального загара.

Нея тихо хихикнула, а Рита, неожиданно возмутившись, громко возразила:

– Зато мы всегда узнаём все новости первыми! Да и потом… Джим довольно симпатичный. Я не говорю, что он мне нравится, но скорее…

– Ой, брось, Рита, ты уже давно ждёшь, когда он наконец осмелится пригласить тебя куда-нибудь, – с ленивой задумчивостью заметила Нея. – А может, перестанешь ждать и возьмёшь инициативу в свои руки? Пригласи его, например, в кино.

– Как банально! – Рита скривилась, но в её голосе проскользнуло сомнение.

– Ты можешь выбрать любое место, дорогая, – улыбнулась Нея, лучась мягким светом мудрости. – Но тебе давно пора задуматься о свиданиях. Когда в последний раз ты вообще была на свидании?

– Никогда, – ответила Маргарита с оттенком грусти в голосе. – Парни в реальной жизни не такие очаровательные, добрые и заботливые, как в сериалах.

– Но ведь нельзя всю жизнь избегать их! – воскликнула Шарлотта, ошеломлённая такой точкой зрения. – Тебе просто необходимо наконец-то с кем-то переспать!

– Что за чушь! – фыркнула Рита, её голос прозвучал обиженно. – Зачем ты всё время это обсуждаешь?

– Девочки, не нужно ссориться, – мягко вмешалась Нея, словно тихий ветер, сглаживая бурю. – У всего своё время. У Риты оно ещё не настало, но это вовсе не значит, что с ней что-то не так. Она просто мудра в своём выборе. Я даже немного завидую ей в этом. Ведь интимная близость сильно привязывает к человеку, а иногда это приводит к печальным последствиям.

– Спасибо, Нея, за твоё понимание и мудрость, – прошептала Рита, слегка покраснев в тени.

– Нея, а ты ведь не жалеешь о том, что было между тобой и Майком? Ведь, если подумать, это же неважно, что всё прошло, когда-то вы были счастливы вместе, – Шарлотта продолжала стоять на своём, любя подогреть спор.

– Я действительно не жалею о том, что было с Майком, – задумчиво ответила Нея, понимая, что подруги не дадут ей сосредоточиться на чтении, и отложила книгу в сторону. – Это были незабываемые и приятные моменты.

– Вот видишь, я о том же! – воскликнула Шарлотта, довольная тем, что её правота была подтверждена. Она набросила панамку на нагретую солнцем голову и раскинула руки, чтобы загореть равномерно.

– Когда-нибудь и у меня всё будет так же, – мечтательно проговорила Рита, погружаясь в музыку, которая начала литься из её наушников. – Только, надеюсь, с счастливым концом.

– Обязательно, дорогая, – согласились её подруги.

Подруги отдыхали на пляже до вечера, и, кажется, изрядно утомились от такого безделья.

Они разошлись по домам, спеша принять душ и переодеться в вечерние наряды. Вечером планировались танцы неподалёку от дома иностранцев, Кристофера и его сестры. Нея не раз проходила мимо этого высокого, утончённого особняка, построенного в европейском стиле, когда выгуливала собаку или возвращалась домой из города. Пляж был далековато от её дома, поэтому девушке пришлось возвращаться одной после того, как они миновали дом Шарлотты. Рита решила заглянуть к Шарлотте, чтобы вместе собраться на вечерние танцы. Нее же нужно было накормить пса и переодеться, ведь с собой у неё была лишь пляжная накидка в бежевую сетку.

Когда она уже почти миновала роскошный особняк, из-за угла внезапно появились те самые иностранцы – Кристофер с друзьями: Филом, Риком, Сэмом и Артуром. У Неи было столько знакомых, что их имена, лица и истории легко уместились в её памяти, словно она была хранительницей множества жизней. Однако иногда это мешало ей сосредоточиться на учёбе или монотонной работе, когда приходилось писать не то, что любит, а то, что требует отработка техники. Она была словно ветер, несущий в себе множество ароматов и звуков, и всё это смешивалось в её голове, но ничего не терялось. Нея не позволяла себе забывать греческий, стараясь говорить на нём не реже, чем на английском, – с подругами или родственниками. На Пирите основным языком был английский, и лишь выходцы из Греции продолжали говорить на своём родном языке. Немецкий она никогда не учила, хотя родители, владея им, и не настаивали на его изучении. Но её всегда привлекала мелодичность немецкой речи, и встреча с Кристофером, говорящим с лёгким акцентом, пробудила в ней какое-то неосознанное чувство. Возможно, её привлекли немецкие черты именно из-за происхождения её отца, а может, это было что-то более глубокое. Отчасти, выбор её пал на Германа, поскольку её тянуло к немецким мужчинам. Послужило тому происхождение её отца или личные предпочтения – неизвестно.

Кристофер тоже заметил её, когда она шагала по узкой гравийной дорожке с большой пляжной сумкой на плече и в кожаных сланцах. Сквозь плетение бежевой накидки можно было разглядеть её чёрный раздельный купальник, изящно подчёркивающий фигуру. Нея вдруг ощутила лёгкое сожаление, что не взяла с собой что-то более закрытое. Утром, когда они с девочками шли на пляж, улицы посёлка были безлюдны, но теперь жители вышли из домов, и она то и дело встречала знакомых. Её память, как всегда, работала безупречно, и ей приходилось здороваться с каждым, кто попадался на пути.

– Девушка с ярмарки, – задумчиво произнёс Кристофер, останавливаясь перед ней вместе с друзьями.

Нея остановилась, слегка нахмурившись, но быстро вернула на лицо улыбку, чтобы скрыть раздражение. Притворяться ей приходилось нечасто, но иногда это было необходимо: при таком множестве знакомых невозможно одинаково любить общаться со всеми. Именно так было с соседями Неи – Нику и Аглаей, встреч с которыми она старалась избегать, хотя это и было сложно из-за близкого расположения их домов.

Солнце клонилось к закату, и тёплый свет ложился мягкими тенями на её лицо. Кристофер стоял в центре группы своих друзей, все они выглядели уверенно и немного дерзко, как люди, привыкшие чувствовать себя хозяевами положения. Не осталось незамеченным, как Кристофер заранее расправил плечи, заметив приближающуюся к ним девушку. Нея сразу поняла, что он не слишком расположен к ней, вспоминая их краткую встречу тем вечером. Ей показалось, что он видит в местных жителях лишь простых людей, недостойных его внимания. Его манеры и плавные движения она могла сравнить с привычками аристократа. Лёгкие волны волос цвета пшеницы казались ещё влажными, будто их хозяин недавно купался в море. Нея не видела парней на пляже, и решила, что они посетили другой пляж, возможно, частный и закрытый от общественности.

– Здравствуй, Кристофер, – с лёгкой улыбкой на губах произнесла Нея, наклоняя голову чуть в сторону, добавляя своему взгляду толику загадочности. Её голос звучал ровно и приветливо, словно этот незнакомец не мог её удивить. Она шагнула в сторону, намереваясь обойти компанию, но Кристофер тут же сделал шаг вперёд, загородив ей путь, словно изучая её не глазами, а внутренним чутьём. Нея не почувствовала угрозы и остановилась, внимательно следя за его поведением.

– Верно, – он слегка кивнул, словно подтверждая собственные мысли. – А тебя зовут Нея. Нея с острова Пирит.

– Виновна, – с мягким юмором в голосе согласилась она, одарив его ослепительной улыбкой, будто пытаясь пробудить в нём ответный жест.

Однако Кристофер оставался непреклонным, его взгляд не отражал ни веселья, ни дружелюбия.

– Привет, Нея, – хором поздоровались с ней парни, стоявшие рядом с Кристофером.

– Неплохой загар, – отметил Сэм, глядя на неё с неподдельным восхищением, которое он едва сдерживал ещё в прошлую их встречу.

– Спасибо, – отозвалась она, искренне, но сдержанно. Ей хотелось поскорее завершить разговор и отправиться домой.

– Как прошёл день на пляже? – поинтересовался Сэм, несмотря на легкое напряжение, повисшее в воздухе.

– Прекрасно, спасибо, – коротко ответила Нея, стараясь удержать разговор в пределах учтивости. – А у вас? Кажется, у вас тоже всё прошло неплохо.

Она заметила доски для сёрфинга за спиной у ребят, одеты парни были в короткие пляжные шорты и футболки.

– Неплохо, – с ухмылкой ответил Фил. – Мы как раз собирались к себе. Может, присоединишься к нам?

Кристофер посмотрел на друга с едва заметным укором, ясно давая понять, что не одобряет его предложения.

– У Неи наверняка много дел, – медленным голосом сказал Крис, окидывая девушку очередным пристальным взглядом. – Уверен, что субботний вечер у неё уже расписан.

Нея ненадолго задумалась, оценив ситуацию. Она чувствовала себя неуютно среди этих людей, несмотря на всю свою социальную гибкость. Кристофер с его пренебрежительным отношением и намёком на недовольство от прошлой встречи только усиливал её желание как можно быстрее закончить этот разговор.

– Благодарю за приглашение, но мне действительно нужно домой, – вежливо отказалась она, стараясь сохранить дружелюбие. – Увидимся вечером на танцах.

Её способность сглаживать неловкие моменты была удивительной. Нея редко попадала в неловкие ситуации, а если такое случалось, всегда находились друзья, готовые за неё заступиться. Но сейчас она была одна и должна была справляться сама. Впрочем, жизнь иногда преподносит сюрпризы.

Слова повисли в воздухе, и она надеялась, что её отказ будет принят без лишних возражений. Кристофер, словно испытывая её на прочность, хотел увидеть, насколько она уверена в себе без поддержки друзей.

– Танцы? – переспросил Фил с удивлением. – Ты собираешься на танцы, которые устраивает Алекса?

– Кто это? – уточнила Нея, стараясь скрыть усталость, накопившуюся за день.

– Моя сестра, – сухо ответил Кристофер, внимательно наблюдая за её реакцией.

– Меня пригласили подруги, они слышали, что будут танцы, – объяснила она, пытаясь понять, чего он добивается. – Я не успела познакомиться с твоей сестрой, но, должно быть, она очень интересный человек. Возможно, я смогу в этом убедиться лично.

– Ты очень мила и вежлива, – оценил Фил, окинув её взглядом, полным восхищения. – Но я бы тебе не советовал это делать. Алекса… она убивает всё живое вокруг себя.

– Фил, зачем ты пугаешь девушку? – возмутился Сэм, заметив, что Нее становится всё менее комфортно, и явно огорчённый из-за поведения своих друзей.

– Моя сестра – не повод для сплетен, – с раздражением прервал их Кристофер, не отрывая взгляда от Неи, которая изо всех сил старалась оставаться вежливой. – А ты выглядишь не так уверенно, когда рядом с тобой нет друзей, – наблюдательно заметил он спокойным голосом.

– Не хочу показаться невежливой, но мне действительно пора, – быстро сказала Нея, обходя компанию. Она не ощущала угрозы, но её настораживало, что кто-то позволяет себе так с ней разговаривать. Внутренне она была возмущена, но внешне старалась сохранять спокойствие. Это не могло не вызывать неприязнь, которую она попыталась тщательно спрятать за спокойствием. Если с кем-то всегда обращались вежливо и сдували с него пылинки, а тут вдруг начали забирать пряники и подсовывать едкие замечания, этот человек явно огорчится и не будет понимать, что происходит.

– Местная королева ослов и козлиц спешит, парни, не будем её задерживать, – усмехнулся Кристофер, явно довольный тем, что смог нарушить её спокойствие. Ещё недавно она казалась ему неприступной, но теперь он был рад, что нашёл способ задеть её.

Это замечание и правда задело Нею, заставив обернуться. Её красивое лицо не выражало гнева или обид, оно оставалось спокойным и задумчивым, будто художник провёл кистью по области губ, стирая с них приветливую улыбку и оставляя лишь плотно сжатую линию. Она взглянула на Кристофера с вниманием учёного, открывшего для себя новое явление, и произнесла равнодушным тоном:

– Да, я занимаюсь фермой. У меня есть козлы и козы, и даже куры, – спокойно ответила она. – Это приносит неплохие деньги, и я горжусь своим трудом. Но ослов у меня никогда не было, – добавила она, снова обретая уверенность и расплываясь в очаровательной улыбке.

– Она тебя уделала, – рассмеялся Фил, довольный поворотом событий.

– Просто размазала, – подхватил Сэм, поддерживая веселье.

– Ты молодец, – признал Артур, самый здравомыслящий из компании. – Не обращай внимания на моего друга, он просто немного нервничает в последнее время.

– Со мной всё в порядке, – холодно возразил Кристофер, недовольный тем, как его попытка задеть Нею обернулась против него самого. – Насчёт ослов: я лишь имел ввиду твоего дружка-немца, перетягивающего на себя канаты.

Нея приподняла бровь, уловив его намёк.

– Жаль, что ты расстроился из-за встречи с моим другом, – спокойно ответила она. – Надеюсь, больше такого не повторится.

И она ушла, не прощаясь. В этом не было необходимости – когда тебя и твоих близких оскорбляют, прощание кажется лишним. Её никогда раньше не называли королевой, и, хотя она знала, что является одной из самых популярных девушек на острове, это не казалось ей поводом для гордыни. Всегда вежливая и дружелюбная, она оставалась для всех светлым и радостным человеком.

Но этот вызов от незнакомца, который приехал с другого конца света, разбудил в ней что-то новое. Она не понимала, почему вызвала у него такую неприязнь, но решила скрыть своё разочарование за маской спокойствия. Возможно, он навёл о ней справки, или её репутация была настолько обширна, что первый попавшийся человек рассказал ему о ней всё, преподнеся информацию словно на блюдце с голубой каёмочкой.

Нея вспомнила о Германе – всегда галантном и тактичном, как и другие парни, с которыми она общалась. Но этот иностранец решил не следовать общим правилам и пошёл своим, неожиданным путём.

Нея не стала терять времени и быстро пошла вперёд, чувствуя, как их взгляды следят за ней. Она вздохнула с облегчением, когда оказалась на безопасном расстоянии, но мысли о встрече всё же не отпускали её. Кристофер явно не был обычным парнем, и его интерес к ней, пусть и не слишком явный, всё же вызывал у неё противоречивые чувства.

Её дом уже виднелся впереди, и она ускорила шаг, предвкушая, как сможет расслабиться и сменить одежду перед вечерним мероприятием. Вечер обещал быть интересным, и несмотря на все сомнения, Нея решила, что постарается наслаждаться моментом, оставив позади недавние тревоги.

Глава 6

Кристофер вовсе не планировал идти на танцы, которые его сестра затеяла с подругами, но случайная встреча с Неей застала его врасплох и вселила в него твёрдое желание всё же туда отправиться. В тренировочном костюме он выглядел великолепно: широкий размах плеч и чётко очерченный торс делали его похожим на истинного спортсмена. Ему внезапно стало интересно, откуда у Неи такая подтянутая фигура – благодаря молодости или регулярным занятиям спортом? Девушка выглядела стройной и подтянутой – плечи и спина казались натренированными, а ноги крепкими, но одновременно изящными. Впрочем, Нея с детства заботилась о доме и своей маленькой ферме, так что её телосложение не могло быть иным.

На развилке дорог Кристофер остановился, чтобы ещё раз обдумать, стоит ли ему посещать танцы. Он понимал, что здравый смысл подсказывает ему остаться дома, ведь греческая девушка серьёзно запала ему в душу. Однако противоречить собственным желаниям он тоже не мог. Он созвал друзей на это мероприятие, объясняя своё решение необходимостью присмотреть за сестрой, устраивающей танцы. Ведь Алекса была непредсказуемой – кто знает, что ей взбредёт в голову? Не исключено, что она устроит дебош или кто-то пострадает, как это уже бывало прежде.

На часах было начало восьмого, улицы Пирита плавно погружались в сумерки. Кристофер сменил тренировочный костюм на простые шорты и светлую рубашку. Образ удачно гармонировал с его внешностью.

Нея тем временем собиралась с подругами – они помогали друг другу с причёсками и завязывали шнуровки платьев. На признанной королеве Пирита было красивое платье: нежно-персиковый корсет со шнуровкой выгодно подчеркивал её женственные формы, а пышная длинная юбка с оборками добавляла образу элегантности. Аккуратные ушки украшали жемчужные серёжки, а на запястье сверкал браслет, подарок Германа. Она не снимала его, хотя и утверждала, что не хочет иметь с этим ничего общего. Возможно, в сердце Неи зарождались сомнения по поводу мысли о разрыве. Однако, когда она столкнулась с французским гостем на улицах Пирита, ей показалось, что она ещё не готова решать, с кем хочет быть. В её голове звучали образы и голоса признаний в любви, но среди них она не слышала своего собственного голоса. В воспоминаниях она всегда молчала, отвечая лишь грустной улыбкой. Жестокость ей была чужда, но как могла она сказать, что любит, если сама в этом не уверена? В компании ребят она была желанной, но нужен ли был ей хоть кто-то из них? Она любила восхищение в свой адрес, любила пользоваться своим женским преимуществом и игрой в неприступную кокетку, но была ли готова закончить эту игру, не ощущая в сердце того самого трепета от соприкосновения с прекрасным чувством?

В голову закралась и другая мысль. Кристофер напомнил ей о Франции и о несбывшихся мечтах прошлого. Нея вспоминала Майка и то, как они собирались пожениться и жить где-нибудь в Европе. Ей не стало грустно от того, что эти мечты не стали реальностью, напротив, она испытывала облегчение. Её сердце терзала лишь одна ядовитая мысль – что, если она вообще не способна на взаимную любовь? Когда-то она была влюблена в Майка, но эти чувства угасли. Если любви больше нет, была ли она вообще? И осталась ли у неё мечта о том, чтобы однажды уехать далеко отсюда?

Когда тебе двадцать, ты только учишься любить. Учишься идти на компромиссы, отдавать себя другому человеку, не цепляясь за своё эго и не стремясь сохранить свободу. В юности всё кажется правильным, пока тебе не разобьют сердце и не сделают его жёстче для новых любовных историй. В первый раз нам кажется, что любить – это просто, и учиться этому не надо. Просто любишь и всё. Позже, пройдя через несколько драм и став старше, сердце уже не откликается эхом на приятные слова и прикосновения. Оно стоически выдерживает каждую атаку, готовое обороняться.

Если любовь – это чувствовать себя спокойно и хорошо с другим, то что происходит вначале отношений? Почему сперва хочется убежать, закрыться от переполняющих чувств? Откуда этот страх? Когда горячая влюблённость переходит в стадию штиля и настоящих глубоких чувств? Многие так и не дожидаются этого и расстаются, не познав настоящей близости.

Нея с задумчивым видом заплетала Рите длинную косу, вдев в неё свою ленту. Для подруг ей никогда ничего не было жалко – она легко расставалась со своими вещами и делилась тем, что сама берегла.

– Ты уверена, что хочешь пойти? – с полуулыбкой спросила Шарлотта. – Мы ведь не хотим, чтобы из-за нашего присутствия гости Пирита разволновались.

– Нея не должна прятаться дома лишь потому, что какой-то нахальный тип решил её напугать. Мы все знаем, что он положил на неё глаз ещё на той ярмарке.

– Да вы что, девочки, – усмехнулась Нея, заканчивая с причёской Риты. – Он явно высокого мнения о себе, и, полагаю, местные девушки ниже него. Впрочем, меня это не тревожит. Я только рада, если он не видит в нас потенциальных объектов симпатии. Честно говоря, я устала объяснять ребятам, почему не могу пойти с ними на свидание. И то, что этот загадочный человек решил препираться со мной, играет мне на руку. На одну проблему меньше. Я бы не хотела, чтобы по острову и дальше шли слухи о том, что я разбивательница сердец.

– Боже, бедная Нея, – подруги театрально ахнули и рассмеялись. – Как тяжело, когда каждый готов ради тебя на всё!

– Я потеряла друга детства из-за его затянувшейся влюблённости в меня, – любезно напомнила девушка, делая вид, что сердится на смеющихся подруг.

– Фрэнк справится, и вы снова начнёте ладить, – уверенно заявила Шарлотта. – Ему просто нужно влюбиться в кого-то ещё.

– Я была бы счастлива за него, – улыбнулась Нея. – Рита, может быть, ты пригласишь сегодня Джима на танец? – она умело сводила тему разговора в иное русло.

– Парни должны приглашать, а не мы, – стояла на своём традиционная девушка. – Я не хочу краснеть от стыда, когда все будут смотреть на мой позор.

– Ты явно не любишь бросать себе вызов, – подмигнула ей Шарлотта. – Давайте заключим пари, – заговорщически предложила она.

– И какое же? – с интересом спросила Нея, улыбаясь своему отражению в зеркале. Она слегка брызнула духами на изящную шею, поворачиваясь к подруге.

– Если Нея станцует с иностранцем из Франции, нахальным Кристофером, Рита обязана будет станцевать с кем-то из ребят.

– Хитро! – ухмыльнулась Рита, ища поддержку у Неи. – У самой уже есть парень, и она решила подставлять подруг под глупое пари!

– Да бросьте, будет весело, – Шарлотта принялась за застёжку туфель, усаживаясь в кресло.

– Я бы не хотела танцевать с тем, кто огорчён моим существованием, – с иронией во взгляде присела рядом с Шарлоттой Нея. – К тому же, я ещё не разорвала едва начавшиеся отношения с Германом. Будет некрасиво с моей стороны, если я начну танцевать с каким-то иностранцем на виду у всех. Мне кажется, все ещё помнят тот поцелуй на площади.

– Нея, брось! – Рита стрельнула глазами на Шарлотту. – Все уже и думать забыли про Германа! Никто не верит, что ты выбрала такого простака как Герман. Все пророчили тебе в мужья кого-то получше.

– Кто такое говорил? – удивилась Нея, смутившись. – Я так не люблю, когда мою личную жизнь обсуждают…

– Ты самая популярная девушка на острове, – напомнила ей Рита с лукавой улыбкой. – Твоя личная жизнь не может не интересовать сплетников.

– Понимаю, как это тяжело, Нея, но ты должна принять свою судьбу и послать всех сплетников к чёрту! – Шарлотта приобняла подругу за плечи, искренне сочувствуя её тревогам из-за слухов.

– Я стараюсь не обращать на них внимания, но иногда по ночам мне становится страшно. Я вам не рассказывала, но пару раз я слышала странный шум за окнами своей спальни. – Нея давно хотела поделиться своими страхами, и сегодня решилась на этот шаг.

Возможно, её тревога была вызвана рядом недавних событий: сначала поджог в саду, потом встреча с иностранцами на ярмарке, которые пытались вызвать в ней чувство агрессии и самозащиты. С Кристофером и его друзьями она не ощущала явной угрозы, но знала, что в жизни нужно быть готовой ко всему.

– Это уже чересчур даже для тебя, – испуганно произнесла Шарлотта, глядя на лучшую подругу с опасением. – Давай обратимся в полицию. Пусть они наконец найдут виновных в поджоге и приставят к дому службу безопасности. Я возьму их контакты у отца. Если вдруг что-нибудь произойдёт, ты нажмёшь на кнопку и приедет охрана.

– Спасибо, дорогая, но, думаю, не стоит пока торопиться с такими решительными мерами, – с теплотой ответила Нея, взглянув на Шарлотту. – Я надеюсь, что скоро всё закончится.

– Нападки в твою сторону никогда не прекратятся, – задумчиво проговорила Рита, нависая над подругами, словно тень. – Ты – главный объект обсуждения на всём острове.

– Рита! – укоризненно посмотрела на неё Шарлотта, недовольно фыркнув. – Мы пытаемся успокоить Нею и найти решение проблемы, а ты только всё усложняешь.

Рита с печалью отвела взгляд в сторону, явно расстроившись от разговора.

– Спокойно, – Нея, обеспокоенно наблюдая за подругами, попыталась разрядить обстановку. Споры между ними случались и раньше, но сегодня всё уже второй раз за день грозило перерасти в настоящую ссору. – Я разберусь со всем. Положение под контролем.

Разлад рано или поздно произошёл бы между кем-то из них. Так часто бывает, когда девушки близко дружат втроём. Девочки всегда были дружны и понимали друг друга с полуслова, являясь оплотом и надёжным оберегом друг для друга от любых происшествий и ненастий. Однако, всегда случается что-то в первый раз, и чей-то непостоянный характер не выдерживает давления со стороны близких подруг и начинает вносить смуту в общую обстановку.

Глава 7

Нея двигалась по залу с грацией воздушной феи, очаровывая все вокруг своим присутствием. С подругами по бокам и ослепительным обаянием, она казалась неприкосновенной и впечатляющей. Но знали ли её по-настоящему Герман или Майк, когда-то давно? Понимал ли её характер хоть кто-нибудь?

Подруги утверждали, что изучили Нею досконально: светлая и весёлая, общительная и задорная, она обожала авантюры и интересные истории. Но если заглянуть за этот занавес, что она воздвигла сама, что можно было бы увидеть?

Там, в глубине, сидела бы юная девушка, тоскующая по родителям, забывшая о своих мечтах ради семейного дела, погрязшая в рутине и жаждущая новых впечатлений. Она бы смотрела на того, кто смог бы обнаружить её настоящую, с воодушевлением и надеждой: сможет ли он принести перемены в её жизнь? Вознесёт ли её мечты к новым вершинам?

Хотя девушка не была особенно требовательной или властной, в случае необходимости она принимала решения молниеносно, опережая чужие мысли и слова. В этом смысле Кристофер был на неё похож – такой же самостоятельный, вечно стремящийся к новому. Однако их мечты различались. Нея насытилась загородной жизнью и домашним теплом, в то время как Кристофер мечтал о жизни на природе, о доме, который он бы построил своими руками в каком-нибудь красивом месте. Он перевёз бы туда собаку, которая жила у родителей, возможно, женился бы на милой девушке и стал бы её личным джином, исполняющим любые желания.

Герман же был чем-то средним между ними. Он любил бывать на Пирите, но был также привязан к шумной городской жизни, которая поглотила его с самого начала карьеры. Нея не могла понять, выбрала ли она Германа потому, что он мог увезти её куда-нибудь далеко, или это было чисто случайное решение, без особых причин.

Нея любила ферму: каждый день ухаживала за животными, а в обед рисовала пейзажи недалеко от дома. Но внутри она знала, что всегда хотела большего. Вырваться на свободу, пройти свой собственный путь. Часто наши представления о правильном пути бывают ошибочными и приводят к неминуемым проблемам, а иногда и трагедиям, но мы должны пройти все испытания, чтобы воплотить наши мечты в реальность.

Девушки в лёгких светлых нарядах закружились в танце, создавая небольшой круг, словно загадочные нимфы, водящие хороводы в волшебном обряде. Знакомые и друзья подходили к ним, приветствовали, ухаживали и пытались расположить к себе. Нея плясала в этот чудный вечер, оправдывая репутацию красавицы и вызывая восхищение и поклонение Мордекая[1]. Так Нея оказалась в танце с Джимом, который не скрывал своей очарованности ею.

Заводная летняя музыка, напоминающая латиноамериканские мотивы, заполнила вечер. Гости улыбались, потягивали коктейли и танцевали. Кто-то сидел за барной стойкой, увлекаясь алкоголем. Нея не любила пьяных людей, но иногда ей приходилось встречаться с ними на подобных мероприятиях. Обычно, чтобы избежать долгих разговоров с пьяными, она отшучивалась и говорила, что ей нужно срочно поговорить с кем-то другим.

Джим осторожно, словно боясь разрушить магию момента, держал Нею за талию, его другая рука лежала на её плечике. Нея мило улыбалась, понимая чувства несчастного парня.

– Нея, – начал Джим, собрав волю в кулак, – я давно хотел с тобой поговорить, но всё не мог найти подходящий момент. Вокруг тебя всегда так много людей, и поговорить с тобой наедине казалось невозможным…

Нея, взглянув на стоящую поодаль Риту, внезапно ощутила жалость к подруге, безответно влюблённой в Джима. Рита, улыбаясь, наблюдала за их танцем, как будто думая, что Нея помогает ей приблизиться к Джиму. Нея уже не раз угрожала так и поступить, видя, как страдает Рита.

– О, дорогой, – Нея успокаивающе улыбнулась, – ты всегда можешь прийти в гости и поговорить за чашкой кофе или чая. Что случилось?

Ей не нужно было задавать этот вопрос – по глазам Джима было видно всё. Он смотрел на неё с волнением, но и с решимостью.

– Нея, – Джим тяжело вздохнул, – я устал молчать. Я хочу быть с тобой.

Он не сказал: «Я люблю тебя» или «Я готов на всё ради тебя». Из его уст сорвалось только: «Я хочу быть с тобой». Нея уже не раз слышала подобные слова от других поклонников, и это всегда значило одно: они хотели обладать ею, но не понимали, почему и как пришли к этому желанию.

– О, Джим… – с усталостью в сердце вздохнула Нея, глядя куда-то за его спину. Она искала глазами Шарлотту, и подруга мгновенно поняла её немую просьбу. Шарлотта поспешила на помощь.

– Одна из моих лучших подруг, Рита… – начала было Нея.

– Что? – Джим забеспокоился, судорожно оглядывая толпу в поисках Риты. – Причём тут она?

– Нея, дорогая! – Шарлотта подоспела вовремя, толкая Джима в бестактной манере и ввинчиваясь в разговор. – Мы тебя уже заждались! Гости, те самые иностранцы, принесли угощения. Все уже пробуют!

– Шарлотта, вот и ты, – раздражённо буркнул Джим, поняв, что снова потерял возможность высказаться. – Не могла бы ты подождать?

– Ты такой грубый, когда злишься, – с лёгким хихиканьем заметила Шарлотта, внутренне беспокоясь за Риту. Она давно всё понимала, но решила, что если подруга даже не попытается сделать первый шаг, то так и останется грезить о Джиме, который когда-то лишил её сердце покоя. Джим не раз показывал свою симпатию к Нее при всех, и даже не стеснялся Германа, близкого друга Неи. – Я не хочу, чтобы гости ждали слишком долго. Они иностранцы, и не любят ждать.

– Что, опять они? – с приподнятой бровью уточнила Нея, улыбаясь уже более отстранённо. – Впрочем, щедрые гости всегда приятны. Разве не сестра парня по имени Кристофер устроила эту вечеринку?

– Да, – с непонятным выражением лица подтвердила Шарлотта, откидывая со лба пряди пшеничных волос. – Алекса, немка с манией величия размером с Эверест. Сначала её манера речи показалась мне интересной, но когда она начала посматривать на Зена, я поняла: она из тех, кто не останавливается перед чужими целями.

– Брось, разве Зен смотрит на кого-то кроме тебя? – Нея сразу отвергла эту мысль. – Даже если кто-то и захочет пофлиртовать с твоим любимым, у неё ничего не выйдет.

– И в этом мы с Зеном похожи, – невовремя добавил Джим, задумчиво глядя на Нею. – Мы оба верные, и не предадим.

– Кто бы сомневался, Джим! – расхохоталась Шарлотта, причём её смех звучал издевательски. – Ты ведь такой образец верности и целомудрия.

До знакомства с Неей Джим был известен как любитель девушек, причём самых разных и зачастую ничем не примечательных. Но потом всё изменилось: Нея стала центром его вселенной.

– Ты на что намекаешь? – Джим нахмурился, не желая обсуждать своё прошлое в присутствии Неи. – Я давно полюбил одну-единственную, и мне больше ничего не нужно.

– Смело с твоей стороны, дорогой, но не надейся, – Шарлотта вдруг заговорила медленно и размеренно, следя за каждым его жестом. – У меня есть подруга, которой ты мог бы понравиться куда больше.

– Шарлотта, не надо, – умоляюще посмотрела на неё Нея, беспокоясь о Рите. – Это не наше дело. Не будем вмешиваться.

Ещё мгновение назад Нея готовилась раскрыть Джиму всю правду о скрытых чувствах Риты, но внезапное осознание заставило её замереть. Она поняла, что такие признания вряд ли изменят чувства Джима, скорее, только усилят его смятение. Размышляя об этом, она бросила взгляд на его напряжённое лицо.

– Честно говоря, я вообще не понимаю, о чём вы говорите, – Джим настороженно взглянул на обеих девушек. В его глазах отразилось непонимание и лёгкое недоумение. – Но, впрочем, ладно. Девушки и их секреты…

Нея, пытаясь завершить этот неудобный разговор, наклонилась ближе к его уху и прошептала с едва уловимой грустью:

– У тебя всё будет хорошо, Джим. Но, пожалуйста, постарайся забыть меня.

Эти слова были как ледяной ветер, проносящийся мимо, оставляя за собой ощущение холода. Шарлотта, видя, как сгущаются тучи неловкости, попыталась защитить их от любопытных взглядов гостей, но ей это плохо удалось.

Тем временем Кристофер, сидя за барной стойкой, наблюдал за происходящим. Он уже не раз замечал Нею, окружённую мужским вниманием, и сегодня не было исключением. Выпив залпом остатки бурбона, он невольно покосился в её сторону, где она что-то шептала на ухо новому кавалеру. Несмотря на всё увиденное, его интерес к Нее только разгорался, подогреваемый алкоголем и загадочностью её поведения.

– Нея-Нея, – с притворным мечтательным тоном протянул Фил, сидящий рядом. Он прекрасно понимал, что творится в голове друга. – Откуда же ты взялась?

– Прекрати, – твёрдо оборвал его Кристофер, – не нарывайся на неприятности.

– Её дружка-немца здесь нет, – Филипп ухмыльнулся, слегка подталкивая друга к действию. – Давай, Крис, не упусти свой шанс. Жизнь коротка, нужно использовать каждый момент.

– У неё новый поклонник, – хмыкнул Кристофер, наблюдая, как Нея вместе с Шарлоттой скрывается в толпе. – Хотя, судя по его виду, она успела его огорчить.

– А я вот тебе говорю – нет у неё никого, – снова ухмыльнулся Фил, направляясь к фуршетному столу. – Не тяни, догоняй.

И пока Кристофер, напротив, ощущал азарт и возбуждение от предвкушения новых приключений, Рита стояла неподалёку, с трудом сдерживая свои эмоции. Её лицо выдавало глубокую боль и разбитые надежды. В этот момент она осознала, что её шансы на взаимную любовь с Джимом почти исчезли. И всё же, может, стоит рискнуть? Ведь иногда риск – это единственный путь к счастью.

– Джим! – не сдержавшись, она резко окликнула его, не осознавая, что в этот момент может разрушить свой мир, прямо как Нея поступила с парнем.

Нея честно призналась самой себе: сестра Кристофера, загадочного и обаятельного, ей совершенно не понравилась. Алекса была вспыльчивой, грубой и временами неотёсанной, словно огонь, пылающий в порыве ветра. Её резкость и неуважение к чужому мнению раздражали, а стремление идти наперекор всему миру вокруг неё казалось откровенно нездоровым.

Они встретились, когда Нея решила немного уединиться и попробовать фруктовые угощения за столом. Не успела она сделать пару шагов, как над её головой нависла Алекса – словно тень, материализовавшаяся из воздуха. Её лицо выражало холодное презрение, в котором не было ни капли доброжелательности, а взгляд явно говорил: не жди ничего хорошего от этого разговора.

– Добрый вечер, – протянула Алекса с лёгкой иронией, её взгляд скользнул по наряду Неи, словно оценивая каждую деталь с едва скрываемым презрением. Губы тут же поджались, а аккуратный носик дёрнулся в знак недовольства. – Нравится праздник?

– Добрый вечер, – Нея сохранила свою природную вежливость и спокойствие, хотя уже почувствовала ледяную волну угрозы в тоне собеседницы. – Всё организовано просто замечательно. – Её взгляд скользнул по яркой вечеринке, шумной и жизнерадостной, в противоположность их диалогу.

– Спасибо, – бросила Алекса с сухим равнодушием и без малейшего намёка на благодарность. Она без приглашения уселась за столик Неи и её подруг, словно считала, что это место принадлежит ей по праву. – Ты здесь родилась?

Нея уловила прямолинейность и напор этой девушки, которые уже наводили на определённые выводы. В Алексе чувствовалась сила, стремившаяся подчинить себе всё вокруг, будто она была гигантским камнем, обрушивающимся на всё, что ей мешало. Если бы Нея оценивала Алексу как вредителя, она бы поставила ей высшую оценку. Уже с первой минуты общения девушка из Германии показала себя как манипулятор и тиран, хотя эти мысли складывались постепенно, по мере их разговора.

– Да, я живу на Пирите всю свою жизнь, – ответила Нея с мягкой сдержанностью, которая была ей свойственна. Она без труда прочитала в глазах Алексы её пренебрежение к обычаям и церемониям, которые большинство людей считало естественными.

– Я родилась в Германии, и, если честно, безумно этому рада, – Алекса бросила эту фразу с таким видом, будто её родина была вершиной цивилизации, а всё остальное – унылое существование. – Я не представляю, как можно жить здесь постоянно. Должно быть, это очень скучно и однообразно.

– Вовсе нет, здесь довольно мило, – Нея улыбнулась слегка лукаво, стараясь сохранить дистанцию. – Если подумать, я тоже могла бы родиться в Германии. Мой отец оттуда родом.

– Как тебя зовут? – резко спросила Алекса, изящным движением руки откидывая рыжие пряди волос со лба.

– Нея.

– Меня зовут Алекса, – голос девушки прозвучал с вызовом и величием. – Ты уже знакома с моим братом?

– С Кристофером? Да, – ответила Нея, припоминая встречу с загадочным и забавным парнем.

– Ты учишься или работаешь? – Алекса продолжала свою «разведку», желая узнать о Нее как можно больше. Её настойчивость граничила с откровенной бесцеремонностью.

– И то, и другое, – сдержанно улыбнулась Нея, заметив, что этот разговор начинает напоминать допрос. – Я учусь в художественном университете, а на Пирите управляю фермой. Родители позаботились, чтобы я не осталась без дела.

– Понятно, – Алекса откинулась на спинку стула, выпрямившись с показным высокомерием. Её глаза пристально наблюдали за Неей, словно оценивая её каждый шаг. – Мои родители – крупные биржевые магнаты.

– А мои – фермеры и путешественники, – Нея с лёгкостью улыбнулась, заметив, насколько разнятся их миры. И эта разница лишь радовала её.

Некоторое время Алекса молчала, напряжение висело в воздухе, пока она неожиданно не призналась:

– Знаешь, мой брат мечтает о такой жизни, как у тебя. Глупец… У него есть всё: бизнес, машины, квартиры, дом… А в голове только мечты о жизни простого рабочего или скитальца.

Эти слова были наполнены ядом превосходства, и Нея, удивившись, быстро овладела собой. Её ответ прозвучал с мягкой задумчивостью:

– Возможно, он действительно обеспечил себе славную жизнь по меркам общества, но кто знает, что у него на душе? Я также не отрицаю возможности, что дорогие машины и жильё он заработал упорным трудом. У него действительно есть роскошная жизнь, судя по твоим словам, но счастье – это не всегда о материальном.

– К чему ты клонишь? – Алекса прищурилась, её голос стал холоднее. Она могла говорить о брате что угодно, но от других не терпела критики в его адрес.

Нея предложила ей бокал сока, стараясь смягчить напряжение. Алекса лишь отвергла его жестом, не скрывая раздражения. Девушки сверлили друг друга взглядом, но каждая по-разному: Нея задумчиво, а Алекса испытывая.

– Я хотела сказать, что мы никогда не знаем, что у богатого человека в душе, как он пришёл к этому богатству, и счастлив ли он с ним на самом деле. Простой рабочий смотрит на него и завидует, с грустью думая, как бы он жил, если бы имел то же, что и он. Монарх глядит на простого рабочего и завидует, что ему не надо принимать сложные решения, от которых будет зависеть жизнь людей, за которые он в ответе, и втайне мечтает предаться спокойной размеренной жизни простого человека. Также и твой брат может не ведать, как многие завидуют его жизни, а сам желать простого спокойствия и гармонии. Счастлив тот, у кого нет забот. Что ж, а душа всегда тянется к новому. Человек в детстве оттого светится от счастья, потому что не знает всей ответственности и своих обязанностей, которые когда-то лягут на его плечи.

Алекса внимательно слушала, слегка нахмурившись.

– Для меня счастье – это успех и карьера, – с вызовом заявила она.

– А для меня – семья и мой труд, – ответила Нея с безмятежной уверенностью, на свой лёгкий воздушный манер.

– Ты идеалистка?

– Нет, я мечтательница, – с улыбкой ответила Нея.

– А я нет. Предпочитаю холодный расчёт и ясный разум. И я считаю, что в жизни всё должно идти так, как захочется.

Нея оценила её признание лёгким спокойным кивком. Разговор был в самом разгаре и мог длиться сколько угодно, если бы не намёки Шарлотты, бросающей на Алексу недовольные взгляды. Нея раззадорила Алексу своими интересными замечаниями, и та хотела отыграться на девушке, подловить её на какой-то глупости. Впрочем, её мечтам сегодня не было суждено осуществиться, подруги Неи не заставили себя ждать.

– Прости, мои подруги идут, – Нея заметила, как Шарлотта подмигивает ей, словно говоря, чтобы подруга спровадила подальше незваную гостью. Шарлотта невзлюбила Алексу с самого начала, когда та намекнула Зену на совместное занятие сёрфингом, узнав о его увлечении, и начала просить научить её. Всё это становилось ещё более забавным, если брать в расчёт тот факт, что Кристофер был отменным сёрфингистом и мог научить сестру сам.

Алекса опустила ладонь на гладкую поверхность стола и начала постукивать длинными ухоженными ногтями по нему. Переводя взгляд вновь на Нею, она лениво протянула:

– И что же? Они не такие приветливые, как ты, верно? – она ясно давала понять, что не разделяет чрезмерного дружелюбия Неи.

– Если хочешь, ты можешь остаться, – любезно предложила Нея, ещё не сознавая, на что подписалась в этот вечер. – Девочки могут найти общий язык с кем угодно, правда, зачастую не с первого раза.

– Я бы не стала болтать с твоими подругами, но ты мне нравишься, – фальшиво улыбнулась Алекса, доставая из сумочки помаду и поправляя макияж в отражении маленького зеркальца. Закончив с женскими делами, она резко встала со стула и, снова нависнув над Неей, стала ожидать ответной лести.

– Мне тоже было приятно побеседовать, – вежливо парировала Нея с учтивостью, показывая жестом ожидающим подругам, что они могут подойти. – Ещё увидимся.

Нея осталась в смешанных чувствах после того, как ощутила отрицательное отношение Алексы к её подругам, и плохо скрытое презрение к ней самой. Также ясно девушка осознала, что найти общий язык у них не получится. Правда в том, что для неё это означало просто не общаться и впредь избегать досадную помеху в виде недружелюбной гостьи Пирита, тогда как для Алексы было веским поводом развязать холодную войну.

Алекса долго думала, была ли правдива её догадка. Получив подтверждение, она теперь знала: Нея серьёзная соперница и проблема для неё. Когда рыжеволосая девушка сообщила Нее, что ей понравилось общение, она не соврала: странный разговор доставлял ей какое-то необъяснимое удовольствие, правда, в то же время подогревал злость. Дружелюбие Неи не убавляло страстей от возникшего соперничества, и Алекса была готова броситься в бой, будто дикая кошка.

Кристофер так и не увидел, как его сестра общается с красавицей Неей. К тому же, стоило ему захотеть с ней заговорить, как Нея исчезла в толпе. Он не стал ждать, когда она вернётся, и решил, что это знак не предпринимать никаких действий. Сегодня вечером он изрядно выпил, пребывая в смешанных чувствах, и хотел поскорее покинуть шумные танцы. Завтра парни собирались снова заниматься сёрфингом, по погоде передавали большие волны.

Неприкосновенность Неи словно опутывала мысли Кристофера, завладевая его разумом и тревожа сердце. Её недоступность была как невидимая сила, подчиняющая его, и с каждым моментом он всё больше погружался в размышления о ней. Он старался скрыть своё задетое эго, но внутреннее раздражение росло. Почему на этот раз выбрали не его? Почему девушка, которая была для него как магнит, могла так легко уйти, не заметив его присутствия? Этот вопрос мучил его, оставляя в душе тень сомнений и глухого негодования.

[1] Импозантный арт-делец и жулик Чарльз Мордекай.

Глава 8

В вечернем саду, утопающем в аромате цветов, Нея покачивалась на подвесной скамье. Звёзды, словно серебряные искры, отражались в воде маленького колодца, чья гладь едва подрагивала от редких дуновений ветерка. Небо, усыпанное мерцающими светилами, казалось бесконечным и глубоким, будто синяя бархатная ткань, раскинутая над миром.

Ласково и задумчиво она поглаживала свою собаку, что уютно устроилась у её босых ног. Пёс по кличке Чиз, как верный страж её покоя, лежал спокойно и умиротворённо.

– Мой сладкий, – она с теплотой обратилась к нему, очарованная его мягкой тёплой шерстью и тихой преданностью.

Нея уже второй час не могла уснуть. В попытках вымотать себя, она собирала травы для успокаивающего чая, читала тяжёлый томик из девятнадцатого века. Бывало, едва она бралась за книгу в поздний час, как сон приходил незамедлительно, но в этот тёмный вечер голову Неи упрямо не покидали странные мысли.

Не спал и Кристофер, решивший отправиться на вечернюю прогулку. Его беспокоила навязчивая мысль о том, что ему предстоит вскоре уезжать. Работа не позволяла проводить слишком много времени в отъездах, и ему было необходимо иногда возвращаться в офис. Величественное здание в центре города казалось ему вершиной карьеры, через которую он уже не сможет прыгнуть выше. Хотя он добился успеха в жизни, ему всё чаще хотелось чего-то большего – может быть, чего-то, что находилось за пределами шумных мегаполисов. То, чем занималась эта девушка Нея, чем не приятное занятие в жизни? Следить за фермой, учиться художественному искусству. В студенческие годы Кристофер много учился, и в основном тяжёлым экономическим основам. В его жизни было не так много творчества, и втайне он мечтал о большом раздолье и какой-то отдушине.

Построить свой мир великая наука, но ещё более тяжёлым всегда остаётся то, что наступает после достижения успеха: пустота и непонимание, куда идти дальше. К чему стремиться? С кем общаться? Заводить ли семью? Как правильно жить?

Пытаясь отвлечься, он вспомнил слова матери: «Надо жить так, как велит сердце». Но что, если сердце само не знает, чего хочет? С этим вопросом он боролся каждый день. Как успешный человек, он мог позволить себе многое, но всё чаще спрашивал себя: куда идти дальше? Что приносит истинное удовлетворение? Нея была для него олицетворением того мира, в котором правили не деньги и положение в обществе, а простые радости – природа, творчество, любовь.

Воспоминания о ней прочно обосновались в его сознании, и он не мог понять, что именно влекло его к этой девушке с острова Пирит. Возможно, это было её загадочное сочетание простоты и неприступности, которое казалось ему манящим и одновременно недостижимым.

Бывать в одиночестве он не любил и всегда оставался окружённым людьми. Впрочем, должно же у него быть что-то общее с Неей…

Ясно понимая, что девушка с Пирита завладела его вниманием больше, чем он на то рассчитывал, парень решил поскорее уехать и забыть её. Это будет довольно легко и быстро, ведь она лишь одна из многих, чья красота и харизма покорили его. Кристофер и не вспомнит о ней, когда будет занят работой или встретится с другой девушкой. Найти себе женскую компанию не составляло труда, когда ты молод и успешен, красив и умён.

Нея и не догадывалась, что способна так безжалостно занять чьи-то мысли. Она давно обрела уверенность в том, что все её поклонники на самом деле мечтают о ней, как о неосязаемой фантазии, которая раздуется в прах после лёгкого дуновения ветра. Если вспомнить о Фрэнке, он любил её. Майк тоже какое-то время любил, страдал, и до сих пор внушает себе это. Впрочем, любовь его давно угасла на расстоянии, а совместные деньки канули в лету.

Маргарита тоже не спала. Сердце её было разбито, вечером Джим признался ей в том, что никогда не питал к ней настоящих чувств. Это был удар, который оставил глубокую рану, несущую в себе необратимые последствия.

Всегда люди считают, что успех в любви непременно происходит в жизни тех, кто успешен во всём остальном: популярен, красив, богат и умён. В реальности эти домысли разбиваются в пух и прах, когда самая привлекательная и талантливая девушка проводит вечера одна. И не гордыня привела её на этот путь, не заносчивость и неприкосновенность. Людям зачастую кажется, что в жизни просто быть счастливым и любимым, а происходит так, что забытые мечты оседают на дне, так и не добравшись до света.

Шарлотта была любимой девушкой, и порой не осознавала, что обладает тем счастьем, которое ещё не постучало в ворота к её подругам. И если бы она увидела Риту, заливающуюся слезами в сумерках своей спальни, или Нею, сидящую в прохладном саду с бессонницей и пустующим сердцем, то признала бы, что награждена с лихвой простым человеческим счастьем.

Воздух становился свежее, заработал автоматический полив газона. Месяц на небе сиял, будто пытаясь сказать что-то важное, стараясь успеть сделать это до рассвета. У него оставалось не так много времени, и ночные события не заставили себя ждать.

Вдоль улицы Бали, раскинувшейся на несколько кварталов, можно было увидеть уверенную осанистую фигуру молодого человека. В ладони у него был зажат фонарик, выключенный на освещённых участках дороги.

Нея решила прогуляться вместе с Чизом, который из солидарности не спал вместе с хозяйкой. Она решила вести Чиза на поводке, беспокоясь гулять с ним в ночи не на привязи.

Путь они держали к яблоневому полю. В рюкзаке Неи лежал тёплый плед и термос с горячим ароматным чаем. Телефон был на беззвучном режиме, но, когда экран загорелся от поступившего звонка, Нея это заметила и приняла вызов. Звонил Герман, говорил, что ему не спится и он сильно скучает по девушке. Нея была вынуждена ответить взаимностью, вновь не решаясь признаться, что иногда думает о том, чтобы прервать зародившиеся отношения. У всех хорошеньких девушек одна беда – они ждут того принца, что воплотит все их представления о настоящей любви. Нея не была исключением и втайне жаждала такого человека, в котором она не сможет сомневаться. Их разговор был наполнен теплом, но в голове Неи проскальзывали мысли о том, что, возможно, её чувства к нему не такие сильные, как хотелось бы.

– Ты помни, что я скоро вернусь, хорошо? – в трубке слышался встревоженный голос парня, почувствовавшего неладное в ответах задумчивой Неи.

– Конечно, – Нея тихо отвечала, стараясь не шуметь под окнами людей, когда она проходила мимо домов.

Чиз изредка останавливался где-то, начиная бродить по кустам и забираясь в траву, и Нее приходилось пристально наблюдать за ним. Бывало, когда местные сыпали отраву на улицах Пирита, борясь с бродячими животными. Нея категорично относилась к таким бездушным мерам и всегда была борцом на справедливость.

– Ты не дома? – догадался друг на том конце провода.

– Мы вышли на прогулку с Чизом. Мне никак не уснуть без ходьбы, а ему неймётся, когда со мной что-то не так.

– С таким псом нестрашно оставлять тебя одной, – в мужском голосе послышалась уверенность.

– Да, это так. – Нея подтвердила слова Германа с теплотой в голосе. – Знаешь, хорошо, что он никогда не гуляет один без меня по саду… ведь эти поджоги…

К неожиданности Неи, на пересечении улиц Бали и Херсонису она встретила Кристофера, надменного и высокомерного гостя из Франции. Он светил фонариком прямо на неё и Чиза, и пёс возмущённо залаял, собираясь защищать хозяйку, если понадобится.

Девушка оборвала последнюю фразу, сказанную в телефон, и остановилась перед человеком, бродящим в темноте. Парень не был так удивлён этой встречей, как она, и ему пришлось натянуть лукавую гримасу, чтобы разнообразить затянувшееся молчание в ночи.

– Нея? – прозвучал голос в трубке. – Всё хорошо?

– Да… я встретила кое-кого, – отвечала девушка, – и доброй ночи, Герман.

И она завершила вызов, наблюдая за парнем, остановившимся рядом с нею и Чизом. Казалось, он вообще не был ничему удивлён или как-нибудь взволнован, когда как Кристофер сумел впервые застать врасплох Нею. Девушка стала вспоминать, не говорила ли она ничего лишнего по телефону своему приятелю. Её желание отгородить свою личную жизнь ото всех было всеобъемлющим.

Ночью, на перекрёстке дорог, они снова столкнулись. Крис погасил фонарик, чтобы пёс успокоился. Вблизи в сумерках их взгляды встретились, и между ними возникло странное чувство – ощущение неизбежности разговора. Кристофер, хоть и сохранял внешнее спокойствие, был заинтригован. Он знал, что Нея нравится ему, но не мог дать волю этим чувствам, понимая, что девушка уже чья-то.

Кристофер также не был удивлён тем фактом, что её приятель звонит ей по ночам, и смирился с тем, что был опережён её другом. Он и раньше бывал на Пирите, восхищался его красотами и благодатью, но Нею никогда до этой поры не встречал. Как мужчина, он должен был уступить её тому, кто первый встретился с нею.

Кристофер впервые улыбнулся, расценивая эту встречу как доказательство того, что в его жизни определённо присутствовало чувство юмора. За последние сутки они встретились на пересечении улиц Бали и Херсонису уже дважды. Пирит и впрямь был маленьким посёлком, где знакомые встречались на каждом шагу.

– Кристофер, – Нея очаровательно улыбнулась ему в ответ. – А я гуляю со своим псом, Чизом.

Кристофер перевёл взгляд ясных глаз на послушную довольно крупную собаку и ответил:

– У меня есть немецкая овчарка в Германии.

– Они очень умные, не правда ли? – задумчиво произнесла девушка, держась с грациозной уверенностью и благосклонностью. Она знала, что интересна этому человеку, и чувствовала себя как всегда главенствующей. Ведь ещё тогда, при их знакомстве весной, было ясно, что Кристофер хотел с ней пообщаться. Герман ему помешал, что оказалось очень некстати для иностранца. Нея давно выяснила для себя, как меняется поведение её поклонников при соперниках. Впрочем, это не делало её нарциссической натурой, она оставалась простой и искренней. Главное, что в душе её не было смутных чувств, и нравился ей лишь Герман. Быть может, она обретёт в нём когда-то ту уверенность, что подарит ей женское счастье.

Безусловно, иностранный гость был красив и притягателен для Неи – высокий, статный и светловолосый, но, когда дело касалось трепетных чувств, девушка обрастала защитной бронёй и не впускала в своё сердце каждого, кто на него позарится. Кристофер и не пытался, он давно понял, что эта девушка занята, хоть и не было понятно до конца: кем?

Они были чужими и их души оставались неприкосновенными друг для друга, пока слова не начали вырываться из губ и раздаваться эхом в ушах при тихом дыхании ночи. Парящие фразы, выброшенные из ласкового женского омута, задымили мужскую фантазию и освободили давно рвущийся интерес понять, какова та девушка, что так очаровала?

– Собаки умнее многих, – подтвердил Крис, глядя на аккуратные жесты рук девушки, держащие прочный поводок. Чиз слушал свою хозяйку, как верный пёс. – Имя ему дано в честь сыра, стоит полагать?

– Вовсе нет, – рассмеялась Нея, и смех её ещё долго повторялся в голове Кристофера. – Мне всегда нравилось это слово и то, как оно лаконично звучит на слух.

– Определённо, в слове сыр есть какое-то очарование, – ухмыльнувшись, вынужден был согласиться Кристофер, – похожее на то, что в других словах, связанных с вкусными яствами. Навевает на мысли о кулинарных изысках и пристрастии к перееданию…

Нея оценила его склонность к афоризмам и скептическим замечаниям, считая это особенностью всех людей с развитым эго и приверженностью к аристократии. Молодой бизнесмен создавал впечатление умного и рассудительного человека, привыкшего получать всё, чего он только пожелает. В этом Кристофер и Алекса были настоящими братом и сестрой – даже не нужно проверять родство.

В прошлый их разговор он отпускал издевательские замечания о её фермерском образе жизни, но его сестра, Алекса, поделилась с Неей, чего на самом деле хочет её брат. Нея недоумевала, почему же он обошёлся с ней грубо, когда разделяет её взгляды на жизнь? Он притворялся, что презирает её занятие? Быть может, его сестра и не смогла проявить свою искренность, и сомнений в её отрицательном отношении к Нее не было, но Кристофер – что же думает он и почему его мнение стало ей любопытно? Это первый парень, бросивший ей вызов, не выражавший ничего кроме равнодушия и лёгкого раздражения. Так почему же он так мил этой ночью, наперекор послеобеденной встрече на пересечении коварных дорог?

Несмотря на все перипетия, Нея приняла общение с Кристофером как что-то естественное и правильное, чему нельзя препятствовать. Она позабыла о его колких замечаниях и запомнила лишь приятное.

– Впрочем, кому как не мне называть собаку в честь сыра, – усмехнулась негромко Нея, вспомнив его нелестное замечание про королеву козлов и ослиц. – Я ведь из деревни.

– Пирит не похож на деревню, – не согласился Кристофер, явно поняв, к чему это было сказано. – Скорее, напоминает посёлок для среднего класса людей, в котором можно приобрести дом и приезжать туда на всё лето.

– Только туристов с каждым годом становится всё меньше и меньше, – заметила Нея. – Вполне вероятно, что люди путешествуют по более сносным и популярным местам Греции.

– Я бы так не сказал. Люди склонны привыкать к одному и тому же слишком быстро, оттого они и бесятся, перескакивая с места на место. – В голове парня возникли образы его родителей, любивших отдохнуть в самых райских местах планеты.

– Это похоже на моих родителей, – призналась девушка, и, недолго думая, предложила: – Я собиралась пройтись вдоль красивой яблоневой поляны. Если хочешь, можешь пойти с нами.

– Я не уверен, что не усну по дороге, – заявил слегка надменно Кристофер, пропуская мимо ушей замечание Неи по поводу родителей, но внутренне делая пометки в голове, что девушка живёт совсем одна.

– Понимаю, мало кто гуляет в такой час, – девушка ничуть не расстроилась, и предложение её основывалось лишь на вежливости. – Мы тогда пойдём, – она притянула пса за поводок. – Доброй ночи.

И Нея уже собиралась скрыться в гуще тёмных улиц, как Кристофер, помешкав, тяжело вздохнул и негромко крикнул ей вслед:

– Ты же понимаешь, что это невежливо с моей стороны позволять молодой девушке бродить ночью одной по пустым улицам?

Нея ненадолго остановилась, и, обернувшись, с интересом посмотрела на парня. Обдумав верный ответ, она произнесла без всякого скрытого смысла:

– У меня есть защитник – моя собака, – сказала она, глядя на Чиза. – Кто ещё мне нужен, Кристофер?

Кристофер улыбнулся, понимая, что эта девушка никогда не даст ему легко приблизиться. Он явно не ожидал это услышать, и, вернув на лицо равнодушную маску, смиренно произнёс:

– Верно. Если утром выяснится, что уроженка Пирита была растерзана и убита, я приду за объяснениями к мистеру Чизу.

Нея оценила его чувство юмора и рассмеялась, звонко и громко.

– Спите сладко. На Пирите бродят легенды, что у загулявшихся моряков сирены своим пением забирают души.

– Я не моряк, и не верю в легенды, – парировал Крис. – Не думал, что кто-то ещё верит в подобные глупости.

Дослушав слова и не ответив, Нея загадочно скрылась в темноте, оставляя после себя шлейф недосказанности. Кристофер решил, что она пошутила, решив пококетничать с ним. Её парню по имени Герман придётся несладко, ведь из-за сумасшедшего обаяния девушка легко заводила беседу с кем угодно и могла начать кокетничать, не задумываясь о последствиях. Она не была похожа на легкомысленную или распущенную девушку, и все, кто её хорошо знал, понимали это, однако, её страсть к общению и манера со всеми быть милой и любезной были иногда опасными. Кристофер решил, что именно так она заполучила уйму поклонников, недооценённых и отвергнутых ею.

Алекса уже спала, когда он заглянул к ней в спальню, чтобы проверить, вернулась ли взбалмошная младшая сестра домой после танцев. Ему показалось, что девушка чем-то была встревожена этим вечером, но он не придал этому никакого значения. Впрочем, в скором будущем это обернулось неприятными событиями, о которых Кристофер пока не догадывался.

В одну из летних ночей они снова встретились. Луна, скрытая тонкими облаками, лила серебряный свет на путь, ведущий к пышным яблоням, таившим свои древние секреты. Кристофер, в этот раз решивший составить компанию Нее и её преданному псу, шёл рядом, погружённый в свои мысли. Поначалу молчание витало между ними, как лёгкий вечерний туман, но вскоре Нея нарушила его, заговорив.

– Мне всегда нравилась Франция. Я бы могла там учиться… Но ферма моих родителей…

Её голос был тихим, словно она боялась, что ночная тишина разобьёт её мечты. Кристофер нахмурился, его брови сдвинулись, как буря на горизонте, от недоумения перед несправедливостью, с которой её родители обошлись с ней.

– Они поступили с тобой жестоко, – его голос был твёрдым, как камень. – Ты должна была учиться.

Нея, легко пожав плечами, словно не считала эту тему достойной страданий, произнесла:

– Я учусь… Но заочно.

Кристофер остановился, его взгляд стал более напряжённым, словно он пытался сквозь темноту проникнуть в её мысли.

– Университет дарит куда больше, когда ты находишься там. Я учился в Германии, но знаю, о чём говорю. Именно там я встретил многих коллег, с которыми теперь работаю, и, уверен, лучших сотрудников мне не найти.

– На днях я познакомилась с твоей сестрой, – неожиданно сменила тему Нея, садясь возле одного из деревьев. Она глядела на звёзды, а Кристофер остался стоять, не решаясь нарушить эту спокойную картину. – Алексой, – продолжила она. – Она показалась мне решительной девушкой.

Кристофер ухмыльнулся, его глаза вспыхнули огоньками.

– Алекса такая. Что она тебе наговорила?

Нея бросила на него взгляд, полный тихого озорства, и слегка улыбнулась.

– Она сказала, что ты любишь бывать на природе и мечтаешь о загородной жизни.

Кристофер вздохнул, словно услышав что-то до боли знакомое. Темнота скрывала его лицо, и Нея не могла увидеть, какую бурю это заявление породило в его душе.

– Алекса понятия не имеет, чего я хочу, – с лёгкой грустью и какой-то недосказанностью проговорил он, доставая из кармана часы. – Хочешь перекусить? Одно кафе должно работать круглосуточно…

Нея подняла брови, её взгляд стал чуть настороженным.

– Я не готова идти с тобой в кафе, Кристофер, – мягким, но решительным голосом произнесла она. – По всему Пириту пойдут сплетни, что я разгуливаю с иностранцем, пока мой приятель в отъезде.

Его лицо окаменело, хотя внутри разгоралась целая буря негодования. Он едва сдерживался, чтобы не ответить остро на её слова, но всё же его голос прозвучал спокойным.

– Ты про своего дружка-немца? – его слова лились с насмешливой холодностью. – Он не беспокоится, что тебя кто-нибудь украдёт у него?

Нея, не отводя взгляда от его лица, ответила твёрдо и спокойно:

– Я бы не стала вводить его в заблуждение.

Кристофер с долей уважения посмотрел на неё, как будто перед ним была разгадана ещё одна её тайна.

– Я вынужден проводить тебя до дома, – его голос приобрёл тон неизбежности, словно это было частью их немого договора и мужского долга.

Нея взглянула на своего пса, который терпеливо ждал их у яблони, и мягко произнесла:

– Мы с Чизом могли бы предложить тебе чашку чая на веранде моего дома.

Она не была уверена, стоит ли ей проводить столько времени с Кристофером, но в то же время её привлекала эта тайная возможность узнать больше о мире за пределами её маленького острова.

– Это было бы славно, – Кристофер ответил коротко, взглянув на часы. – Я собираюсь рано вставать, так что лучше поторопись.

Нея встала с травы, её глаза блестели в свете луны, отражая какую-то тихую радость. Кристофер, даже не осознавая этого, чувствовал, как эта девушка всё сильнее влекла его к себе.

Когда они дошли до её дома, они выпили по чашке чая, почти не разговаривая. Молчание между ними было тёплым, как летний ветерок, и ни одному из них не хотелось его нарушать. Когда Кристофер собирался уходить, он неожиданно похвалил её сад – цветы, высаженные вокруг дома, показались ему прекрасными и ухоженными.

– Хороших снов, – тихо сказал он, поворачиваясь к воротам.

Нея смотрела ему вслед, её сердце гулко билось. Провожая задумчивым взглядом его фигуру, вскоре скрывшуюся в темноте, она закрыла ворота. Чиз метался с места на место за спиной Неи, будто провожая нового приятеля вместе с хозяйкой.

Глава 9

В саду, среди шороха листвы и тихого ночного ветерка, сидели двое – Нея и Кристофер, в то время как где-то во дворе носился Чиз, резвясь с мячом. Полуночный свет, мерцая на горизонте, отражался в её синих глазах, подобно безбрежной морской стихии, напоминая о её неугомонной природе. Сегодня Нея была облачена в лёгкое платье лазурного цвета, которое развевалось на ветру, как волны, поглощённые ночной тишиной. Тонкая светлая кофточка, небрежно наброшенная на плечи, оставалась не застёгнутой, придавая её облику невесомость и свободу.

Кристофер с удовольствием наблюдал за девушкой, покачивающейся на мягкой скамье в свете луны и приглушённых фонарей. Природа щедро одарила Нею – она была красива не только лицом, но и движениями, каждое из которых словно воплощало гармонию, а её изящная, стройная фигура была полна жизни и энергии.

Нея, погружённая в свои мысли, смотрела на Кристофера, не замечая, как серо-голубые глаза его смотрят на неё с неприметной влюблённостью. В её мыслях он оставался серьёзным и таинственным, человеком, в котором скрывалась бездонная глубина, открывающаяся только избранным. Однако Нея не относилась к тем, кто поверхностно читает людей, как открытые книги. Она всегда стремилась раскрывать истинную суть, докапываясь до самых сокровенных уголков их душ, и Кристофер не стал исключением. Он был из тех, кто не боится вопросов, и с мужеством отвечал на её расспросы о Франции, о походах в горы и любимых городах. Её тяга к путешествиям была, вероятно, наследственной, и досталась ей от родителей.

Кристофер украдкой следил за Неей, когда она отворачивалась, словно стараясь разгадать её потаённые мысли, но тут же отводил взгляд, если она вдруг ловила его. Она приближалась к его тайнам с той же грацией, с какой дикая кошка крадётся к своей добыче, но и сама не спешила раскрывать свои секреты.

– Я не хотел, чтобы люди думали, будто я добился успеха только благодаря отцу, – тихо признался он, убирая с лица выбившуюся прядь светлых волос. Его глаза потяжелели от этой темы. – Мне нужно было доказать всем, что я могу достичь всего сам.

– Ты ведь не любишь хвастовства, это я точно вижу, – ответила Нея с тёплой улыбкой, весело, но серьёзно глядя на него. – Я тебя понимаю. Это действительно сложно – отделить свои успехи от влияния родителей, особенно если они богаты.

– Но твои родители не имеют никакого отношения к твоему успеху, Нея, – произнёс Кристофер, улыбаясь ей с теплотой. Он думал, что она, как и он, самородок. – И, похоже, им не так уж интересна твоя учёба.

– Успех в учёбе – это всего лишь маленький камешек в огромном океане жизни, Кристофер, – честно ответила девушка, улыбнувшись в ответ. Она никогда не чувствовала себя по-настоящему успешной несмотря на то, что добилась неплохих результатов в учёбе и хорошо трудилась на своей маленькой ферме. – Я стараюсь не сравнивать себя с другими, хотя иногда это неизбежно. Твой успех – это то, к чему многие стремятся, а мой – лишь начало длинного и сложного пути.

– Каков путь воина, если он никак не поощряется и не награждается редкой, но сладкой, как мёд, похвалой? – ухмыльнулся Кристофер, придвигая свой стул ближе к девушке. – Я не верю, что ты просто рисуешь для учёбы. Это идёт из самой души, и однажды это обязательно прольётся во что-то большее.

– Ты мне льстишь? – Нея сделала вид, что сердится на него. Кристофер негромко рассмеялся, поражаясь отсутствию претенциозности этой девушки. Он чувствовал, что дело идёт к чему-то личному и сокровенному, и решил не продолжать разговор о рисунках Неи.

– Я просто говорю, что думаю. Ты ещё придёшь к тому, чего сама желаешь. Девушки вроде тебя не будут мириться с меньшим.

– А ты, значит, знаешь девушек вроде меня? – лукаво спросила она, глядя на него с хитрой улыбкой, словно пыталась уловить его мысли. В глубине души она всё же надеялась, что он видит в ней не просто подругу, а, возможно, что-то большее. Нея была тщеславной в отношении любви, и неосознанно стремилась завладеть им, как очередным трофеем. Ей было сложно сдерживаться, когда Кристофер проявлял себя как достойный претендент на её сердце. Её тянуло к таким мужчинам, как он.

Она поняла, что не так уж сильно скучает по Герману, как когда-то думала, когда Кристофер был рядом. Внезапное осознание пробудило в ней беспокойство, и она решила не поддаваться этому чувству. Кристофер словно чувствовал её внутреннюю борьбу, но остался спокойным и принял как должное. Если Нея хотела поиграть, это желание тут же угасло. Он также догадывался, что она понимает, что Кристофер не тот человек, что будет просто другом. Такие, как он, всегда берут то, что хотят, и не довольствуются одной лишь дружбой. Если Нея задумала против него что-то, он всегда об этом узнает. Вместо того, чтобы сказать ей правду, он нейтрально улыбался и кивал на то, что она говорит. Нея рассказывала о родителях, которых тепло любила, и заявляла, что не собирается их в чём-то когда-то винить.

Всё же он знал, что Нея не из тех, кто будет играть в простые игры. Её манеры говорили ему больше, чем слова.

– Они подарили мне жизнь, – тихо сказала она. – Дальше я сама строю свою судьбу.

– Так и должно быть, – сдержанно ответил Кристофер, в его голосе послышался лёгкий оттенок скепсиса, который девушка находила очаровательным. Их диалоги, как игра, были полны противоположных мнений, и это делало общение с ним таким захватывающим.

Нея не хотела сближаться с Кристофером слишком сильно, но, когда он вновь пришёл к ней этим вечером, утверждая, что его привели сюда сами ноги, она не смогла отказать ему в своей компании. Кристофер бы ушёл, если бы она упомянула Германа, но её тёплая улыбка у ворот ясно говорила ему, что её чувства к парню из Афин далеко не такие сильные, как она могла бы представить в своей голове. Кристофер соврал бы, если бы сказал, что не собирался увести Нею у Германа, поэтому был готов к подобному вопросу и отвечал бы на него честно.

Красящая сумеречную картину, Нея сидела и щебетала, как птичка. Она желала, чтобы Кристофер поделился с ней о своей жизни подробнее. Хитрая маленькая птичка, подумал Крис.

Её голос звенел в сумерках, и Кристофер слушал её, наслаждаясь каждым её словом.

– Когда я засыпаю, иногда вспоминаю университет, – вдруг сказал Кристофер, садясь рядом с ней. Нея, повернувшись к нему, стала слушать ещё внимательнее. – Германия, студгородок. Прекрасное старинное здание, утопающее в зелени сада. Там мы часто проводили время.

– Звучит чудесно, – вздохнула Нея, предаваясь воспоминаниям о своей жизни на острове. – Я могу вспомнить лишь наши поля и огороды, или то, как копошусь и ухаживаю за животными. Впрочем, это одни из самых тёплых воспоминаний в моей жизни.

– Ты не похожа на простую фермерскую девушку, – произнёс он, глядя на неё сверху вниз. – Скорее на знаменитую художницу.

– Это вовсе не так…

– Не загадывай далеко, – усмехнулся её новый приятель с немецким акцентом в словах. Его речь околдовывала Нею, не привыкшую к изысканному общению с серьёзными собеседниками. Чаще ей приходилось общаться с простыми местными ребятами, и она вовсе не была против простоты и лёгкости речи, но воспринимала на слух разговоры с Кристофером как нечто новое и возвышенное.

Кристофер едва не отстранился, когда Нея прильнула головой к его плечу и устало вздохнула. Он собирался поцеловать её, но понимал, что это будет нечестно, и что она пока ничего для себя не решила и не готова к такому шагу. Собираясь с силами, он покорно сидел, глядя куда-то вдаль, когда её голова покоилась на его плече. От её волос пахло розмарином и мятой, и он с трудом сдерживал себя каждый раз, когда готов был прильнуть к ней ближе.

– Когда-то, в школе, я встречалась с одним парнем, – неожиданно произнесла Нея, её голос был тих и словно унесён куда-то в прошлое. – Потом он переехал учиться во Францию. Я тоже могла бы там жить и учиться.

Кристофер понял, что эта мечта по-прежнему живёт в её сердце.

– Ты можешь делать всё, что только пожелаешь, – сказал он ей тогда. – Стоит только начать.

Нея усмехнулась, поднявшись со скамьи и отстранившись от него, словно разрушив мгновение, к которому он был так близок.

– Ты явно сильнее меня духом, раз так говоришь, – произнесла она с лёгким оттенком иронии в голосе. Подойдя к клумбе, она нежно коснулась лепестков цветов своими тонкими пальцами, вдохнула их аромат, и её лицо мгновенно просветлело от удовольствия. – Я собираюсь закончить университет, а потом посмотрим. Герман предлагает жить вместе в Афинах, но я не уверена, хочу ли я этого…

Кристофер резко фыркнул, услышав имя её парня.

– Твой дружок Герман? – в его голосе явственно слышалось раздражение. Ему казалось нелепым, что она говорит о другом в его присутствии. В этот момент он увидел в Нее легкомыслие и наивность. – Хотя, знаешь, я не могу диктовать тебе, что делать. Чего ты хочешь сама?

Нея удивлённо посмотрела на него, заметив гнев, вспыхнувший в его глазах. Она не ожидала такой реакции.

– Если бы я знала, я бы тебе сказала, – честно ответила она.

– Я, пожалуй, пойду, – внезапно сказал Кристофер, вставая и поднимая свой рюкзак с пола. Он накинул его на плечи и ещё раз посмотрел на молчаливую Нею. – Доброй ночи.

– Доброй ночи, Кристофер, – тихо ответила она, чуть ли не шёпотом. Она осталась недовольна тем, что он ушёл так быстро, оставив её наедине с мыслями.

Чтобы отвлечься от переживаний, Нея позвонила Герману. Тот радостно ответил на её звонок и сообщил, что уже определился с датой своего приезда на Пирит. Это немного успокоило девушку, и она подумала с облегчением, что ждать осталось недолго.

Глава 10

Вдалеке шумел морской бриз, волны ласково касались песчаного берега, словно шепча свои древние тайны, а мореплаватели готовились к новому плаванию, поднимая якоря у пристани. Был разгар сезона, и каждый знал – улов будет богатым. На оживлённой улице раскинулся колоритный рынок, пахнущий солью моря, свежей рыбой, фруктами и тёплыми закусками, пестря красками и звуками. Здесь Игната продавала туристам и местным жителям кукурузу, мидии с креветками и фрукты. Под жарким южным солнцем, покрывшаяся веснушками, как цветами, вишнёво-рыжая и светлокожая, она подрабатывала во внешкольное время.

Нея примчалась на рынок на шумном мопеде, чтобы привезти свежих фруктов и овощей со своего огорода. Она делила с Игнатой выручку, хотя и забирала себе львиную долю, ведь это был её труд, её земля. В корзинке позади сиденья был небольшой переносной холодильник, а в глазах Неи отражалась жаркая дорога, извилистая, как мысли о будущем. Девушка, хотя и наслаждалась таким передвижением, не переставала мечтать о машине, которую пока так и не смогла себе позволить. Нея соорудила корзинку для своего транспорта сама, забрав отцовский мопед сразу же после его отъезда. Права она так и не получила, много времени уходило на учёбу и ферму, но она собиралась начать заниматься этим летом с инструктором. Пирит хоть и небольшой, если сравнивать с другими греческими селениями, но тернистый, с множеством дорог и интересных достопримечательностей. Ей давно хотелось ездить в Афины, частично чтобы видеться с Германом, а также из собственного любопытства. Она мечтала прокатиться в Европу, но понимала, что нескоро сможет отправиться сама, из-за своего нулевого водительского опыта. В ней было столько желаний и стремлений, сколько не уместилось бы во всём Пирите.

– Ты приехала! – радостно воскликнула Игната, забирая холодильник у подруги. – Сегодня работаю до вечера, заеду к тебе после. Если что не продам – привезу обратно.

– Ты очень мила, – поблагодарила её Нея, утирая пот со лба. – У меня на сегодня другие планы. Сначала искупаюсь, потом на ферму, работы много, как всегда. До вечера, дорогая!

Оставив подругу под тенью навеса, Нея снова завела мопед и направилась к пляжу, с лёгкостью лавируя между грузчиками и рыбаками. Её утончённая фигура и мягкие движения не остались незамеченными – множество взглядов были устремлены ей вслед. Все восхищались её красотой и непринуждённостью – на часах было только восемь утра, а Нея уже была при параде, ухоженная и гладко расчёсанная, со свежим румянцем на лице. Уверенная и стройная, она олицетворяла собой естественную красоту острова, а свежий морской воздух делал её ещё более привлекательной, несомненно, играя важную роль. Все, кто приезжал сюда хотя бы на неделю, становились свежее и объективно здоровее, спалось им лучше, и энергии появлялось больше.

Она остановилась возле общественного пляжа, на котором часто занимались сёрфингом местные спортсмены, а девушки проводили открытые занятия по йоге и фитнесу. Дело в том, что здесь был каменный берег, на котором спортивные атрибуты не пачкались от влажного песка. За день камни становились почти горячими, и далеко не все любили массаж ступней при хождении по гравию, им приходилось защищать ноги специальной резиновой обувью.

Утро вторника всегда было расписано по часам, но Нея всё же оставляла себе свободное время для того, чтобы поплавать и поваляться на солнце. Ей не приходилось заставлять себя вставать раньше, организм давно работал как часы, и знал, когда нужно вставать или ложиться спать. Ложилась она не так рано, как вставала, но всегда откуда-то черпала большой поток энергии несмотря на то, что часто спала не более семи часов в сутки.

Возле берега уже собрались утренние ловцы волн, подтянутые сёрфингисты, ребята из береговой охраны, решившие перед работой позаниматься любимым делом. У них был тёплый бронзовый загар, и мышцы на руках и спинах перекатывались от приложенных усилий. Нея любила понаблюдать за ними, всегда уважая активный образ жизни, считая его полезным и приятным. Плавала она очень хорошо с детства, отец научил её ещё в четыре года, и потому плечи Неи были подтянутыми и отлично гармонировали с округлыми бёдрами.

– Сегодня отличный денёк, не так ли? – обратился к ней один из спасателей, широко улыбаясь белоснежной улыбкой. С него стекали капли воды, парень только вышел из моря.

– Да, отличная погода. Будет много туристов. – Нея протянула ему бутылку воды. – Держи, ты наверняка умираешь от жажды после сёрфинга.

– Большое спасибо, Нея, – парень выпил почти всю воду Неи, но она лишь улыбнулась, вовсе не удивившись тому, что он знает её имя.

– Доброе утро. – Кристофер, который тоже любил заниматься сёрфингом, вдруг появился из-за её спины, и, судя по сухой одежде, только прибыл на пляж. Оценивающе глядя на неё, он добавил: – Я бы тоже не отказался выпить воды. Решила искупаться?

Она не видела его почти неделю, и была застигнута врасплох, что случалось довольно редко. После их совместного времяпровождения у яблонь что-то изменилось, и Нея чувствовала, что Кристофер может стать для неё проблемой и новым поводом для разрыва с Германом.

– Есть ещё бутылка, – Нея достала воду из вязаной сумки, что была небрежно брошена ею на берегу. – И доброе утро, Кристофер. Да, я люблю поплавать с утра. А ты? Решил позаниматься сёрфингом? Ребята говорят, сегодня отличные волны. – Своей быстрой речью девушка умело спрятала неловкость, появившуюся от неожиданной встречи.

– Мои парни тоже скоро приедут, – он жадно выпил из бутылки, предложенной Неей, опорожнив её полностью и смяв для того, чтобы выбросить в ближайшую урну. – Мы здесь почти каждое утро. Выжимаю всё из последних дней на Пирите.

Нея достала свою кепку, чтобы не щуриться от яркого солнца, начинающего жарить всё сильнее с каждым часом. Поначалу она расценивала появление Кристофера на острове, как нечто обыденное, считая его очередным туристом, но, когда услышала о том, что он скоро уезжает, невольно озадачилась.

– Ты уезжаешь? – спросила она, скрывая своё удивление за спокойной улыбкой и на ходу снимая с себя летний сарафан, оставаясь в оранжевом купальнике.

– У тебя работа на Пирите, – улыбнулся ей Кристофер, больше не в силах сопротивляться коварному женскому обаянию и не стремясь дальше вести себя с ней равнодушно. Впрочем, быть слишком милым он тоже не собирался, и старался оставаться нейтральным. – Моя же находится не в таком чудном месте. Я бы остался ещё, но нужно уладить кое-какие дела.

Кристофер подошёл ближе, его взгляд стал серьёзнее, как будто он пытался что-то разгадать в её выражении лица. Нея, чувствуя себя под прицелом его глаз, невольно ускорила шаг к воде, стараясь уйти от его пристального внимания.

Она не ответила, решив, что ей нечего на это сказать. Нея забралась в воду, стремясь скрыть лёгкое разочарование. После их прошлой встречи у нее с трудом получалось утаивать, что общение с Кристофером приносило ей удовольствие, ровно такое же, как и ему самому. Она, не мешкая, залезла в прохладную с утра солёную воду, и поплыла вперёд, довольно быстро и легко. Крис намеревался пойти за ней, чтобы потребовать объяснений, ведь стало ясно, что ей любопытна причина его скорого отъезда.

Он отложил доску для сёрфинга, оставив её на берегу, зашёл в воду по пояс и нырнул уверенным рывком, плывя следом за ней. Как быстро плавала эта девушка, подумал Кристофер, но это немудрено, ведь она всю жизнь провела на острове и явно часто проводила время в воде. Оттого и тело её лоснилось красотой после долгих упорных часов, проведённых за рутинными тренировками, и нежные очертания были в то же время с выраженными группами мышц. Впервые в это утро он ощутил, как остро мечтает прикоснуться к её шее, провести рукой по спине, оставляя лёгкий шлейф нежных ощущений. Нея была слишком хороша, чтобы Кристофер мог противиться этому притяжению.

Нея решила не продолжать их разговор, но, когда Кристофер последовал за ней в воду, словно бы их мысли слились в одно целое, она почувствовала, что избегать его больше не имеет смысла. Его присутствие было слишком ярким, чтобы просто игнорировать. Он плыл рядом с ней, уверенно и быстро, заставляя её сердце биться сильнее. Нея от неожиданности остановилась, плавая на одном месте, и направила свой задумчивый взор на Кристофера, застывшего рядом с ней.

– Ты будешь по мне скучать? – спросил он слегка заносчиво, и в его голосе было больше, чем просто любопытство. Он наблюдал за её ясным личиком и напрягшимися губами.

– Может быть… На Пирите мало людей, с которыми можно поговорить ночью. – Нея отделалась дружелюбным ответом, полным честности и бескорыстия, стараясь придавать голосу безразличие. Выдержав паузу, темноволосая девушка продолжила: – Приезжай как-нибудь обязательно ещё.

– Мы с тобой так и не смогли пообщаться как следует, – сказал он, вспоминая их редкие встречи и непродолжительные разговоры. – Я думал, ты занята своим немцем…

– Так и есть, его зовут Герман, – оборвала его Нея, недовольная тем, куда забрёл их разговор, и решившая напомнить о своём приятеле. – Он в отъезде, но скоро вернётся ко мне.

Кристофер с лёгким укором посмотрел на неё, не понимая, отчего она тогда обнадёжила его своей любезностью, и злясь на самого себя, что допустил мысль о чём-то подобном даже на секунду. Она оставалась вежливой, только и всего.

– Впрочем, это неважно. Оставляю тебя наедине. – и Кристофер вернулся на берег, чтобы забрать доску для сёрфинга и полезть в воду уже на ней. Пришли Фил и Сэм, они приветливо помахали девушке, вылезшей из воды, и скрылись в море следом за своим приятелем.

Нея уставилась вслед Кристоферу. Ветер играл его мокрыми волосами, когда он взял доску для сёрфинга и ушёл в волны, как будто унося с собой все невыраженные эмоции. Нея понимала, что это, возможно, последний раз, когда она видит Кристофера, и ощутила в груди, словно она что-то упускает. Её мысли путались, словно бы она боролась с собственными чувствами. Ей казалось, что Кристофер был чем-то большим, чем просто случайный гость на её острове. Он был словно испытание, которое ей предстояло пройти. Тут же с укором она подумала, что даже мысли о другом мужчине это уже предательство с её стороны, и одёрнула себя, стараясь забыть то, как Кристофер с ней разговаривал и то, что забыть было труднее. Его равнодушие, сменившееся увлечением, пусть и на короткий срок. Возможно, ей не стоит больше видеться с Кристофером никогда, раз за несколько встреч его речи оставили след в её душе и повлияли на ход мыслей. Она будет избегать его и ходить другой дорогой. Впрочем, делать это придётся недолго, ведь он скоро уезжает.

Вытираясь полотенцем и одеваясь, она старалась не смотреть на то, как парни катаются по волнам вдали от берега, освещённые яркими лучами солнца. Мужской смех, полный веселья, раздавался в ушах Неи. Герман смеялся не так завораживающе, но, если она с ним сблизится ещё сильнее, может чувства к нему станут глубже, и в мыслях больше не будет места для другого? Нея оборвала эту глупую мысль, решив, что её сердце слишком жестоко. Но ведь Герман всё время ускользает от неё, стоит ей проникнуться к нему теплотой и заботой, и даже загадочный Кристофер скоро куда-то уезжает. Ей лишь остаётся сделать вывод и остаться здесь, со своим потоком нескончаемых внутренних перипетий.

Кристофер и Герман были слишком разными, и сравнивать одного с другим бесполезное занятие, всё равно что поливать урожай после дождя. Однако, с первым она ощутила то, чего не могла почувствовать со вторым – лёгкость. Ночные разговоры сближают людей куда сильнее, чем любые дневные обсуждения. И она понятия не имела, чем он живёт, как мыслит, также как и он не знал этих вещей про неё, и лишь потому их сердца оставались под защитой.

После долгой работы Нея устало лежала на диване в гостиной. Ноги приятно ныли, подбежал Чиз и начал облизывать ей пятки. Нея его со смешком отогнала, намереваясь скоротать время за приятным занятием.

За большими окнами виднелись тёплые краски заката, и девушка решила, что будет здорово провести этот вечер наедине с собой. Она сказала друзьям, что слишком устала после работы, и попросила Игнату заехать к ней завтра, а сама в это время достала небольшой альбом для рисования. Думая о прожитом дне, она вдруг заметила, как её руки сами собой рисуют портрет. И хотя она думала о Германе, черты лица на бумаге явно принадлежали Кристоферу. Она вспоминала и о родителях, которые скоро должны были приехать ненадолго домой. Летом они приезжали на Пирит, оставаясь на целый месяц с дочерью и разгружаясь после многочисленных поездок и, несомненно, увлекательных жизненных событий.

Позже ночью, когда ей снова не спалось, Нея взяла поводок и отправилась на очередную прогулку. Она старалась избегать улиц, где мог появиться Кристофер, решив, что так будет лучше для всех. Но когда она вернулась домой, её ждал сюрприз. Камень, приставленный к воротам, а под ним – записка: «Хотел бы я знать, какой город Франции тебе нравится больше. Может, однажды мы поговорим по-настоящему».

Её сердце дрогнуло. Неожиданная радость от этой короткой записки осветила её вечер, как луч солнца, затерявшийся в облаках. Спать она так и не смогла, мысленно возвращаясь к Кристоферу, в то время как её телефон разрывался от звонков Германа, которые она не слышала из-за выключенного звука и не видела из-за перевёрнутого лицом вниз экрана. Засыпая под утро, она вспоминала Кристофера, плавающего по волнам на доске для сёрфинга.

Глава 11

В дальних ящиках старого пыльного комода лежали сокровища Неи – её ценные рисунки, спрятанные в потрёпанных коробках. В одну из этих коробок Нея спрятала альбомный портрет Кристофера, пообещав себе подарить его ему, если они когда-нибудь встретятся вновь.

Она рисовала в любое время и на всём, что попадалось под руку – будь то измятый лист бумаги, вырванный из блокнота, или пожелтевший от времени пергамент, завалявшийся в библиотеке покойной тётушки. Тётя Мария любила книги, и её большая коллекция до сих пор хранилась в доме Неи – от классических романов до кулинарных пособий. Мария, хоть и любила готовить, никогда не была страстной хозяйкой, как и сама Нея была далека от кулинарии. Её душа тяготела к учёбе и труду, но по выходным она всё же устраивала небольшие пиршества, где её фирменные блюда – чили и картофель с мясом – собирали вокруг стола близких друзей. Настоящее вдохновение жило не на кухне, а в её художественных набросках.

Любовь к острым блюдам она унаследовала от родителей, которые приучили её к пикантной пище с ранних лет. Её мать, Агнес, увлекалась приготовлением настоек – медовых и лимонных, бутылки которых до сих пор пылились в подвале. Отец, Лиам, был истинным мастером мангала – его жареное мясо стало ритуалом, который он совершал с таким уважением, что Нея даже не смела прикасаться к мангалу в беседке за домом, пока отец не вернётся. Мать никогда не готовила, предпочитала ужинать в заведениях, а днём она почти не ела, соблюдая особую диету для поддержания стройной фигуры.

Нея не подозревала, что так скоро станет самостоятельной. Когда родители сообщили ей о своём решении путешествовать по миру, она втайне рассердилась, решив, что они не умеют нести ответственность. Отец прикупил поддержанный дом на колёсах, оборудовал его самостоятельно от начала до конца, и они с матерью отправились в свою первую длительную поездку. Деньги они брали из оставшегося наследства тётушки, и кое-что присылала Нея, ферма приносила небольшой, но стабильный доход. Это ли не верх легкомыслия? Нея перестала их осуждать, когда почувствовала себя комфортно и уверенно в роли управительницы и хозяйки. Ей вообще не была свойственна черта держать зло на кого-то, в особенности на близкого человека, и она была отходчивой и всепрощающей для родных. Когда детство уходит, нужно лишь суметь с этим справиться. Она любила бывать одной в своём просторном и уютном доме, но втайне мечтала о постоянной компании. Друзья часто посещали её дом, но по вечерам уходили к себе, и девушка вновь оставалась в одиночестве.

Герман, её друг и, возможно, больше, чем просто друг, не раз предлагал забрать её к себе. Но Нея не могла так легко проститься со своим миром. Этот дом, ферма, воспоминания – всё это было её жизнью. Нея создавала каждый уголок этого мира годами.

– А ты и в самом деле уверена, что хочешь оставаться здесь одна? – Герман часто задавал этот вопрос, когда они сидели на веранде, наблюдая, как солнце медленно опускается за горизонт.

– Здесь моя жизнь, Герман, – отвечала она, и в её голосе всегда слышалась лёгкая печаль. В ней скрывались тоска по родителям и чувство утраченных возможностей от не случившегося переезда во Францию.

В разгар жаркого июля, когда сезон был в полном разгаре, Нея проводила долгие вечера с подругами в кафе «Полли и КО». У неё закончилась сессия, и она успешно перешла на третий предпоследний курс учёбы. Летом она много трудилась на ферме, но по утрам часто отдыхала на пляже. По вечерам они, бывало, брали маленькую яхту отца Шарлотты и катались по морю дотемна. Подруга хорошо управляла штурвалом, обученная яхтингу заботливым папой.

За столиком под открытым небом они обсуждали последние новости, включая очередные выходки Алексы. Рыжеволосая красавица, чья репутация была такой же острой, как её язык, не собиралась уезжать с острова, как её брат. Игната утверждала, что девушка с такими же рыжими волосами, как у неё, прилюдно унизила её за её внешность в один из вечеров, при друзьях и знакомых. Нея поначалу ответила, что не стоит обращать на неё внимания.

– Она просто ненавидит всех, кто выглядит лучше, чем она сама, – шептала Игната, её голос был почти не слышен.

Нея покачала головой, недоумевая, почему Алекса вела себя так жестоко. Однако она знала: вскоре рыжеволосая красавица уедет, и всё вернётся на круги своя. Или так казалось.

На самом деле Нея лукавила. Они сталкивались не раз после танцевальных вечеров, и каждый раз их разговоры становились всё более напряжёнными. Алекса была как шторм, её напор невозможно было игнорировать. Нея, как бы она ни пыталась оставаться дружелюбной, знала – этот шторм рано или поздно сорвётся с якоря.

В полдень Алекса прогуливалась с подругами по площади, её ярко-рыжие волосы развевались на ветру, словно огонь на пламени, а синие глаза искрились стервозным блеском. Она была одета в стильное летнее платье, подчёркивающее её стройную фигуру. Нея в это время перекладывала в сумку продукты из тележки, недавно выйдя из местного супермаркета. Её волосы были тёмными и собранными в лёгкий пучок, а тёплая улыбка на её лице излучала внутренний свет и доброту. Девушки заметили красавицу сразу, и тут же навострили ушки, пытаясь разобрать, с кем та разговаривала по телефону, одновременно занимаясь какими-то рутинными делами простых людей. Нея говорила по телефону с Германом, который вскоре должен был приехать на пару недель, и явно обсуждала что-то приятное, судя по сияющей улыбке на её лице.

До девушек доносились обрывки фраз:

– «Да, я тебя жду» … – улыбаясь, говорила Нея. – Мы что-нибудь придумаем, обещаю» … – в голосе послышалась тяжесть. – «У меня всё хорошо» …

Алекса, не скрывая презрения, подошла ближе, уловив её разговор. Она отнеслась к услышанному, как к проявлению опрометчивой слабости, ведь Сама она никогда не позволяла себе любезничать с парнями и держала их на длинном поводке, не подпуская в своё сердце никого основательно.

Она быстрым шагом направилась к Нее, чтобы завязать новый разговор. Ей нравилось, как Нея сопротивлялась попыткам вывести её из равновесия, и рыжеволосая бунтарка была намерена продолжать, пока ей это не удастся. Она считала, что Нея слишком зазналась в окружении местных зевак и восторженных поклонников, и хотела доказать ей, что та не так уж хороша на самом деле, и всего лишь деревенская девчонка с манией величия. К тому же, Алекса до сих пор помнила, как подруги Неи отвергли её, не приняв в свою компанию тем вечером, и считала это личным оскорблением. Если с Неей ей поначалу хотелось найти общий язык, пусть это и было сложно из-за их разных характеров и темпераментов, это продлилось недолго и закончилось тогда, когда она была вынуждена уйти из-за прихода её глупых подруг. Они словно защищали её от любых угроз своим присутствием, но, когда Нея оказалась одна, Алекса решила этим воспользоваться, не сознавая, как повторяет поведение своего брата в недалёком прошлом, но вдохновляясь иной целью.

Подкрепляя авторитет сворой преданных подруг, в пример самой Нее, Алекса встала позади неё и выжидающе стала смотреть ей в затылок. Нея, почувствовав неладное, обернулась и с интересом обвела собравшихся девушек взглядом.

– Добрый день, девочки, – её лицо излучала тёплая улыбка, дарящая радость.

Девушки спешились на какой-то миг, но под твёрдым настоянием Алексы вновь ужесточились. Было невооружённым глазом заметно, что они придирчиво исследовали Нею, оценивая её и стараясь выявить хоть какие-то изъяны.

– Ты довольно приветлива в сравнении со своими подругами, – заявила Алекса, не жеманничая с недругами и прочими людьми, вызывавшими злость. – Разговор с возлюбленным так окрылил тебя?

Нея подняла голову и, встретившись с её холодным взглядом, спокойно спросила:

– Ты подслушивала?

Эта игра ей не нравилась, и подруги Алексы производили отталкивающее впечатление. Алекса возглавляла их покорную стаю, будучи главарём.

Рыжеволосая красавица встала напротив Неи, такой же привлекательной, но абсолютной её противоположностью. Кожа Неи была идеально чиста и имела лёгкий румянец на идеально-ровном светлом тоне, а губы пухлые и напоминающие цветом персик, в то время как Алекса едва могла скрывать россыпь веснушек на белой, как мел, коже, и красила яркой алой помадой вечно сердитые тонкие губы. Её стиль напоминал француженок, подумала Нея, и сестра Кристофера внешне ей импонировала. Она напоминала ей одну из своих подруг, юную и симпатичную Игнату, заканчивающую школу. Впрочем, в голове Неи прокручивались воспоминания, как Игната делится с подробностями встречи с Алексой, оскорбившей её внешность. В силу их схожести Нее это показалось странным, и разглядывая не очень внимательно, но запоминающе её лицо поблизости, она пришла к скромному мнению, что Алекса стремилась походить на совершенство среди других и не терпела сравнений или конкуренции с другими девушками.

– Мы проходили мимо, – встала на защиту подруги одна из девушек.

– Что ты оправдываешься перед ней? – вскользь упрекнула Алекса, её голос был полон презрения. – Тебя сложно не услышать, ты слишком громко говоришь, – добавила она, сложив руки на груди, а её подруги усмехнулись в ответ.

Нея лишь вздохнула. Она уже не удивлялась подобным играм. Эти девушки явно стремились за счёт неё продемонстрировать своё превосходство.

– Разумно, – согласилась Нея, жалея лишь о том, что позволила себе задать этот риторический вопрос.

Нея давно не вспоминала о Кристофере, считая своим долгом выбросить парня из головы, но в момент разговора с его сестрой невольно прибегла к его образу. Он так и не вернулся с тех пор на остров, решив не сдерживать данное ей обещание. Впрочем, и не обещание вовсе, а так, брошенное на ветер слово. Волновать и трогать её сердце это не должно, ведь она твёрдо решила для себя, что попробует дать шанс Герману, старавшемуся ради неё и ставшему хорошим другом. Как можно вычеркнуть из своей жизни его? Лишь из-за короткого мановения души, почувствовавшей тягу к человеку из чужих краёв?

Нея понимала, что если Герман готов будет пойти ради неё на всё, вполне вероятно включая в этот список переезд к ней, то такой человек, как Кристофер, никогда не примирится с простой жизнью на Пирите. Пускай он и сам того не ведает, Крис привык к другому уровню и ритму жизни, потому она и не давала ему малейшего шанса на сближение, держа его на расстоянии от себя. Они мило пообщались после короткого знакомства и продолжили жить каждый своей жизнью, утратив всякую жалость от упущенной возможности и позабыв разговоры тихими ночами. Вспомнить их будет также легко, как внезапно ощутить дежавю от столкновения со старым знакомым вкусом.

Самоуверенность Неи, которую она сама порой не замечала, также играла свою роль. Она была уверена в чувствах Германа и считала, что не стоит упускать шанс быть с ним, потому что она не хотела повторять ошибки прошлого. Разбить чьё-то сердце вновь было бы слишком болезненно, и ей не хотелось, чтобы это стало очередной неудавшейся историей в её жизни.

Алекса вытащила темноволосую девушку из паутины хаотичных мыслей резким покашливанием:

– Эй. Нея. Я с тобой разговариваю? – её голос был полон нетерпения.

– Прошу прощения, я задумалась, – отвечала Нея, возвращаясь в реальность. – Отвечая на твой вопрос, я действительно разговаривала со своим другом, и разговор с ним меня приободрил. Если говорить откровенно, моя доброжелательность к вам искренняя, без скрытых мотивов. Я не люблю вражду и соперничество с другими девушками. Вам это тоже не нужно, разве нет? – она пыталась перевести диалог в мирное русло, но безуспешно.

– Какое лицемерие, – презрительно отозвалась одна из подруг Алексы, блондинистая девушка с высокомерным видом. – Все девушки конкурируют друг с другом, за исключением близких подруг, – нарочито подчеркнула она, глядя на сестру Кристофера.

Наглые девицы подошли к Нее почти вплотную, начиная давить на неё не только эмоционально, но и физически.

– Я знаю всю правду о тебе, умница, – заявила Алекса, не скрывая нетерпения. – Твой образ святоши не обманет меня.

– На Пирите много болтают о самой красивой и популярной девушке острова, – вторила одна из её верных наперсниц.

– Я подозреваю, что не всё, что говорят, правда. Я давно привыкла к слухам и сплетням. К известности часто прилагается множество людских пороков и суждений, – ответила Нея, не теряя спокойствия и уверенности.

Алекса была для Неи лишь высокомерной особой, желавшей подчинить себе мир. Нея не воспринимала её провокации всерьёз, считая их пустыми угрозами. Казалось, мудрое решение, но поспешное и не предугадывающее возможных последствий.

– Верно подозреваешь, – ухмыльнулась рыжеволосая девушка, окидывая её насмешливым взглядом. – Говорят, ты переспала с дюжиной местных парней, но также не брезговала и приезжими иностранцами. Уточняют, что особенно тебе пришлись по вкусу немцы…

– Да, точно, – рассмеялись её подруги, презрительно смотря на Нею.

– Знаешь, – с почти жалостью произнесла Алекса, наигранно тяжело вздыхая, – сначала ты мне даже понравилась. Я хотела, чтобы ты с нами подружилась. Но как я могу дружить с чернью вроде тебя? – последние слова она выделила небрежным тоном.

Нея устало выслушивала издевательства в свой адрес, сталкиваясь с подобными обвинениями впервые в жизни и не слишком воспринимая их всерьёз. Ей стало ясно, что Алекса пытается вывести её из себя всеми возможными способами и едкими словами. Если раньше никто не позволял себе подобного, то Алекса решила стать той, кто положит начало женской вражде. Решив не давать себя в обиду, она спокойно отвечала обвинителю и её свидетелям:

– Я сочла тебя приятной девушкой, Алекса, – с оттенком разочарования в голосе произнесла Нея. – Что же, иногда все мы ошибаемся. Я не считаю себя целомудреннее прочих, но на твоём месте я бы попробовала научиться отличать правду от сплетен. Они часто поверхностны и не заслуживают доверия.

– К великому твоему сожалению, тебе никогда не бывать на моём месте, – с достоинством отвечала немка, вскидывая грудь вперёд и приподнимая гордо подбородок.

– Как поживает твой брат, Кристофер? – Нея знала, что этот вопрос застигнет Алексу врасплох, и решила её подловить. – Мы с ним приятно пообщались при встрече.

Если Алекса считает Нею распущенной девицей, пусть так, решила она. Тогда Нея даст ей червячок сомнения по поводу верности брата. Мысль о том, что представит в своей голове Алекса по поводу Неи и её брата, позабавила девушку.

Алекса, явно не ожидавшая такого поворота, насторожилась.

– Прошу прощения? – язвительно переспросила она. – Откуда ты знаешь моего брата?

– Мы ведь с тобой как-то ранее обсуждали, что я с ним знакома, – терпеливо напомнила Нея, раздражая всех вокруг своим спокойствием.

– Очаровательный молодой человек. Очень любит свою сестру. Я решила, что у этого есть какие-то основания и что это говорит о многом, но похоже, кровные узы сильнее любой антипатии и ненависти.

Эти слова привели Алексу в замешательство. Она пыталась сообразить, как можно навредить Нее, но её знания о настоящей Нее были ограничены сплетнями и слухами. Молчание прервала Нея:

– Послушай, я не хочу участвовать в этой глупой вражде. Я никогда не соперничала с другими и считаю это ниже своего достоинства. Я готова забыть твои замечания в свой адрес, если ты поступишь также, Алекса.

– Ты задумалась об этом слишком поздно, – с удовлетворением ответила Алекса, её улыбка была полна злорадства. – Я не прощаю такие слова, особенно от таких дешёвых девушек, как ты. Помни об этом, когда будешь засыпать в своей мягкой постели.

– Угрозы мне тоже несвойственны, – спокойно ответила Нея, понимая, что в ближайшие дни ей предстоит столкнуться с чем-то неприятным. – Если это твоё главное оружие, я готова к любым испытаниям. Я буду рада, если здравый смысл победит, и вражда закончится до того, как начнётся.

Она решила прервать дискуссию и, не оглядываясь, села на мопед.

– Ты бесстрашная? – ахнула одна из подруг Алексы, глядя ей вслед. – Алекса не шутит, когда говорит такие вещи.

– Благодарю за предупреждение. – Нея, напоследок улыбнувшись девицам, завела мопед.

И она уехала, оставив взбешённых девиц в недоумении и обдав их облаком пыли. Алекса едва не зашипела, предпочитая оставлять последнее слово за собой. Нея оказалась не такой простой, как предполагала Алекса, и требовалась серьёзная подготовка, чтобы справиться с ней.

Вместе с тем, местные жители отзывались о Нее в положительном ключе, но одна наивная девушка призналась, что всегда считала её ветреной. Алекса восприняла это как возможность для своей игры и использовала её слова на свой лад, чтобы подлить масла в огонь вражды.

Глава 12

В синих глазах Неи отражалась пасмурная погода – суровые тучи затянули беззащитное серое небо. Она отворила дверь, и, не успев ступить за порог, замерла от увиденного. Прямо перед ней лежала огромная свиная голова – багровая, будто только с прилавка. Смердящий запах мяса тут же ударил в нос, и Нею охватил лёгкий приступ тошноты. Голову окружала какая-то незримая угроза, тяжёлая и зловещая. Под ней была прижата записка. Нея медленно развернула сложенный вдвое лист и прочла: «Знай своё место. Ты никто, королева помойки».

Алекса. Мгновенно всплыло в сознании. Нея вдруг остро почувствовала, как сильно недооценила эту строптивую девицу, которая грозила ей всего несколько дней назад. Глупо посчитав угрозы пустыми, она теперь стояла на пороге своего дома с этим символом вражды, что лежал перед ней. Подложить свиную голову – что может быть красноречивее, чтобы намекнуть человеку, что он перешёл чью-то дорогу?

В кафе собрались все подруги, за исключением Риты, пропадавшей где-то уже пару дней. Шарлотта и младшенькие сразу бы заметили её отсутствие, но в последнее время всё внимание было приковано к проблемам, которые словно вихрь обрушились на Нею.

– Как ей вообще пришло в голову подложить тебе под дверь свиную голову?! – Шарлотта возмущалась так громко, что её голос разносился по всему заведению. – Эта дрянная девчонка совсем забылась. Надо бы напомнить ей о правилах приличия!

– Мы должны ей как-то ответить, – подхватила Игната, её поддержала Каролина, которая лишь молча кивнула. – Никто не может просто так приезжать и устраивать здесь свои порядки!

– Я не собираюсь ничего делать, – спокойно ответила Нея, наблюдая, как подруги, охваченные возмущением, строят планы на войну. – Вряд ли она пойдёт дальше. Я проверила камеры – голову подложили ночью её подруги, та бледная девушка Саша и темноволосая иностранка, Кэролл, кажется. Они перелезли через забор и оставили этот подарок.

– Кто?! – Шарлотта с яростью вскочила, едва не опрокинув чашку. – Проклятые мерзавки!

Девушки смотрели на Нею, ожидая худшего.

– Вам не понравится то, что я скажу дальше, – с горькой усмешкой произнесла она. Нея помогла Шарлотте убрать пролитый на столешницу чай.

– Ну же, Нея, не тяни! – Игната нервно схватила её за руку.

– С ними была и… – Нея никак не могла вымолвить это вслух.

– Кто?! – Шарлотта наклонилась вперёд, её глаза горели любопытством.

– Рита.

– Вот тебе на! – Шарлотта покачала головой, шокированная новым открытием. – Рита?! Ты шутишь?

– Наша Рита?! – в один голос воскликнули остальные.

– Как подло! – Шарлотта выглядела так, будто ей только что нанесли самый сокрушительный удар. – За что? Это из-за Джима?

– Хотела бы я, чтобы это оказалось неправдой, – сдержанно ответила Нея, хотя внутри всё бушевало. – Никогда бы не подумала, что Рита, моя лучшая подруга, может так легко переметнуться на сторону врага.

– Может, это была личная обида? Вдруг Алекса и не при чём? – осторожно предположила Каролина, в её глазах виднелись тени сомнений. – Неужели она могла… из-за чего-то настолько глупого?

– Девушки способны на куда более ужасные вещи, – с твёрдой уверенностью проговорила Шарлотта. – И Рита давно завидовала Нее. Я это чувствовала.

– Я никогда не замечала в ней ни зависти, ни злобных намерений, – Нея покачала головой, хоть внутри у неё всё разрывалось от разочарования. – Рита всегда была одной из самых близких мне людей.

– И нам тоже, – горестно добавила Игната. – Как она могла предать нас?

– Я ей сто раз говорила – разбери всё с Джимом и отпусти, – Шарлотта сердито стукнула по столу. – Но нет! Она решила, что лучше молча завидовать Нее и лелеять свои чувства к этому недалёкому американцу, а когда увидела их на танцах – окончательно потеряла голову.

– Ты думаешь, дело только в этом? – Нея не могла поверить. – Неужели наша дружба распалась из-за Джима?

Её взгляд опустился вниз, на стол, и в тёмно-синих глазах заискрились отблески внутренней бури.

– Ещё один человек уходит из моей жизни… из-за любви, – с горечью прошептала она.

Теперь было ясно – Алекса нашла себе куклу, через которую будет пытаться сломить её. Пользуясь разбитым сердцем Риты, она начала свою враждебную игру, и этот первый ход был особенно жестоким. Нея не могла понять, почему сестра Кристофера так поступает с ней. Была ли это ревность? Желание доказать свою силу? Или что-то глубже?

Её размышления прервала Шарлотта, которая, наконец, обретя дар речи после шока, громко заявила:

– Такой поступок непростителен! И мы прощать не станем!

– Милая, я с тобой согласна, – вздохнула Нея, мягко пожав руку Шарлотты. – Никто не ожидал от Риты подобного. Она всегда была доброй и искренней. Но, увы, не все могут сохранить ясный разум, когда их сердце разрывается от боли.

– Виноват Джим, – процедила сквозь зубы Игната. – Почему она не подсунула голову ему?

– Всё очевидно – Джим здесь ни при чём, – усмехнулась Шарлотта. – Алекса воспользовалась моментом, когда Рита была зла на Нею. И втянула её в свои грязные дела. Джим для Риты – недостижимый идеал, а Нея… она стала для неё мишенью.

– Полегче, – Нея мягко остановила разгорячённую подругу. – Я не хочу, чтобы по всему Пириту разносились сплетни. Не хочу вредить Рите.

– Даже после того, что она сделала? – возмутилась Шарлотта.

– Даже после этого, – с горечью ответила Нея. – Я постараюсь с ней поговорить, но, боюсь, не смогу забыть о случившемся.

– И не нужно! – яростно воскликнула Шарлотта. – Она выбыла из нашей команды, когда вступила в команду врага.

Нея тяжело вздохнула, опустив руки на колени. Образ Алексы в её мыслях разрастался, словно тёмное пятно, обволакивающее всё вокруг.

– Может, она уедет, и всё вернётся на свои места? – тихо произнесла она.

– Эта мерзкая девчонка может изводить тебя всё лето! – фыркнула Игната.

– Я встречала таких в школе, но никто не подсовывал мне свиную голову под дверь, – поделилась Каролина, недавно справившая школьный выпускной. Нея и все подруги там были, не пришла только Рита. Никто не подозревал, что за этим стоит затаённая обида.

– Это прерогатива низких и аморальных личностей, – отвечала ей Шарлотта со знанием дела. – Такие не остановятся ни перед чем, желая достичь какой-то цели.

Нея смотрела в никуда, будто пытаясь осознать происходящее. Она не хотела войны, но обстоятельства явно не оставляли ей выбора.

– И какая же цель у Алексы? – с приподнятой бровью поинтересовалась Игната, откинувшись в кресле.

Нея молча наблюдала за подругами, равнодушно крутя трубочку в своём стакане. Её сердце разрывалось на части: с одной стороны, она не хотела терять Риту, подругу детства, но с другой – обида от её предательства словно накрывала душу холодным льдом. Участие Алексы в этом казалось ей не более чем случайным штрихом в общей картине, мимоходом внесённым кем-то посторонним, не стоившим внимания.

– Она хочет стать эталоном, – вздохнула Шарлотта, слегка пожимая плечами. – Ей всё равно, где она и с кем, главное – быть лучше всех. Быть самой-самой.

– Ну, так пусть себе правит, – с лёгкой насмешкой проговорила Нея, вскидывая подбородок. – Когда это я претендовала на её корону? Да мне она и не нужна.

– А она что, серьёзно сказала, что ты королева? – удивилась Игната, пристально посмотрев на подругу.

– Да нет, это Кристофер, её брат, как-то обмолвился, что на острове все считают меня самой популярной, вот и прозвал "королевой". Шутка, не больше.

– А он что, тоже на её стороне? – спросила Каролина, поглядывая на Нею.

– Нет, – уверенно ответила девушка, её голос стал холоднее. Вновь его образ всплыл в её мыслях – размытый и безразличный к Нее. – Он хороший парень. Совсем не такой, как его сестра.

– Да он просто красавчик! – вспоминала Шарлотта с оживлением. – Парень что надо. Видела его как-то на пляже – ох, какой он… М-м! Ну, конечно, сестрица у него та ещё змея.

– Она ещё получит своё сполна, – твёрдо заявила Игната, её глаза сверкнули злобным огоньком. – Такие, как она, долго не гуляют безнаказанно.

– Я не готова вступать в конфронтацию, – тихо проговорила Нея, её голос прозвучал устало, но решительно. – Хочу остановить это, пока не стало хуже. И попытаться убедить Риту, что она играет с огнём, связываясь с Алексой.

– Мы всегда с тобой, – в один голос ответили подруги, их голоса звучали уверенно, но в то же время нежно. – Как решишь, так и сделаем.

Эти слова согрели душу Неи. Истинная дружба – вот, что значило для неё больше всего. В такие моменты она не могла понять, как люди, когда-то близкие, могли предавать и становиться чужими.

Возникла пауза. В воздухе повисло ощущение напряжения. Шарлотта продолжала спорить, отстаивая своё мнение с горячностью, но на этот раз Игната и Каролина не соглашались с ней так быстро. Нея чувствовала, что ей придётся встретиться с Алексой и выяснить всё раз и навсегда. Девушки обещали пойти с ней, поддержать в трудную минуту.

Каролина предложила позвать Фрэнка и Зена с его друзьями, но Нея лишь решительно покачала головой.

– Это не их дело. Девчонки разберутся сами, – сказала она с холодной уверенностью.

Рита… Всегда светлая и добрая Рита, но каким-то образом Алекса перетянула её на свою сторону. Нея почувствовала, словно ей плеснули в лицо ледяной водой. Как могла её лучшая подруга превратиться в одну из тех, кто теперь её ненавидит?

От завистников и интриганов ей было не по себе. Будто колючие лианы опутали её руки и ноги, стягивая всё сильнее с каждым мгновением.

Когда девушки подошли к высокому забору, скрывавшему богатый особняк, Нея вдруг осознала, что никогда прежде не была за этими воротами. Кристофер всегда прощался с ней у её крыльца, не приглашая в свой мир. Воспоминания о ночных разговорах всплыли в памяти. После он с ней распрощался и уехал. Она решительно отмахнулась от воспоминаний – сейчас не время для сентиментальности.

Его сестра зашла слишком далеко. Подбросила на её территорию голову бедного животного, не заслужившего участи стать пешкой в этих злобных играх. Нея злилась, хоть и умело прикрывала это за маской спокойствия. Кристофер, узнав, что совершила его сестра, встал бы на её защиту? Нея размышляла об этом недолго.

Картина, как он отчитывает взбалмошную сестру за провинность, встала перед глазами темноволосой девушки, и невольно она рассмеялась. В её фантазии Алекса утопала в жалостливых слезах, пользуясь женскиморужием для растопки мужских сердец, а Кристофер непреклонно стоял на своём, твёрдо топая ногой и сурово скрещивая руки на груди. В этом образе он больше походил на рыцаря, а не на бизнесмена, любящего сёрфинг и горные просторы. Алекса и Кристофер хоть и были братом и сестрой, но ясно доказывали то, что не всегда яблоки с одной яблони падают одинаково, и что не все перенимают гниль, если ею заразился кто-то один. Светловолосый парень располагал к себеНею своим здравым умоми тихим темпераментом, склонным к рассуждениям и логическому мышлению. Алекса не вызывала ничего, кроме жалости, и Нея подозревала, что девушка неспроста стала такой. Всегда есть обратная сторона одной медали, и Нея, хоть и не стремилась её разгадать, желала избавить себя от той, что отдавала подлостью и злобой. Истинная сущность известна лишь родным, и кто она такая, чтобы судить её? Кристофер любит свою сестру, значит, её есть за что любить.

Но ведь близкие так часто слепы.

Шарлотта настойчиво нажимала на кнопку вызова, стремясь вытащить Алексу наружу из своей безопасной берлоги. Нея лишь тяжело вздохнула, не любя подобные разборки и потасовки.

– Шарлотта, не нажимай так яростно на звонок, – заметила она, когда та чуть ли не сдавила кнопку.

– Да я хочу вытащить эту ведьму наружу, – отозвалась Шарлотта с неприкрытым раздражением.

– Добрый день, – голос в домофоне принадлежал служанке, дружно решили девушки. – Чем я могу помочь?

– Добрый день, – сказала Нея с холодной вежливостью. – Мы можем поговорить с Алексой? Она дома?

– Дома, – подтвердила женщина. – А кто её спрашивает?

– Передайте ей, что пришла Нея, – сообщила любезно Нея. – У меня к ней есть разговор.

– У нас есть разговор, – уточнила Шарлотта, выделяя местоимение выразительным тоном.

– Я передам и сообщу вам, что госпожа ответила, – и женщина отключила связь.

– Конечно, в таком доме есть камеры, – пробормотала Шарлотта, ковыляя по двору и корча рожи в камеру.

Нея улыбнулась её выходке, хотя и понимала, что ситуация далека от веселья.

– Госпожа, – презрительно фыркнула Игната. – Уж кто-кто, а Алекса у меня явно не вызывает уважение для такого звания.

– Точно! – Шарлотта захохотала, невольно улыбнулась и Каролина, самая тихая среди девушек.

Вдруг связь восстановилась, и в динамиках раздался знакомый неприятный голос:

– Я вижу, ты привела свою свиту.

– Я не знала, чего от тебя стоит ожидать, и решила, что идти одной будет неразумно, – с улыбкой отвечала Нея, махая ей в камеру.

– Я сейчас приду. Но учти, твои подруги будут ждать за воротами. Если я увижу, что хоть одна из них зашла внутрь, тут же приедет охрана и заберёт их в полицейский участок.

– Да ты, мерзкая взбесившаяся горгулья! – прошипела Шарлотта, услыхав данное заявление. – Нея ничего тебе не сделала, чтобы быть козлом отпущения! Ты…

Нея успокаивающе положила руку ей на плечо:

– Я зайду одна, – сказала она, смотря прямо в камеру, – но ты тоже не зови никого из своих.

– Как скажешь, дорогая, – с ядовитой улыбкой ответила Алекса. Кажется, настрой подруг Неи её пугал.

И ворота отворились, впуская в них девушку.

Ворота с тихим скрипом отворились, и Нея вошла во двор, наполненный роскошью, изяществом и идеальной симметрией. Дом встретил её поразительным убранством и изящной красотой сада, за которым тщательно ухаживали рабочие. «Кристофер хвалил её цветы, когда сад в его доме настолько прекрасен и благороден? …»

Всё здесь напоминало о богатстве, начиная с величественных белоснежных колонн, золотых балконов с развевающимся у открытых дверей шёлковым занавесом, и заканчивая лепниной ручной работы, что украшала дом. Возле входа стояли небольшие белые статуи в стиле натурализма, Зевс и Венера Милосская, сделанные известным скульптором и представляющие классику греческого искусства. Газон был идеально выстриженным, и лишь в некоторых его участках валялись спелые сочные плоды апельсинов. На фоне зелени они казались маленькими тыковками в обрамлении тонкихлистьев. Где-то пели птицы, канарейки, решила Нея. Странно, но их пение её успокаивало, как если бы в этом доме ей ничего не угрожало.– Если что-то пойдёт не так, или она начнёт распускать руки, ты кричи. Я тут же позвоню отцу и в полицию! – пообещала воинственно Шарлотта, с недовольством скрещивая руки на груди и готовясь выжидать малейший подвох.

Алекса вышла из главного входа, как всегда при параде, одетая в выглаженное платье из редкой дорогостоящей ткани. Позади осталась стоять служанка, открывшая ей заботливо двери. Это было частью жизни Алексы, обслуга и всемирное уважение, подумала Нея. И, потому, когда Нея не стала целовать ей подол платья, рыжеволосая девушка озлобилась и тут же стала затевать вражду.

Алекса стала дожидаться её в беседке, сверкая бриллиантами и презрением.

– Добрый день, – Нея едва не ощутила острое желание сделать книксен перед девушкой, удерживая себя от этакой насмешки над её величием. – Я сегодня обнаружила кое-что странное, выйдя из дома…

– Что? – Алекса со скукой отвечала Нее, аккуратно садясь на белую скамью, расположенную в уютной беседке. Она оправила бока платья. – Садись, не люблю, когда надо мной дышат. Слуги вечно этим занимаются, не хватало ещё тебя.

Нея покорно села напротив на небольшое кресло с мягкой обивкой, и положила ладони на столик, круглый и венецианский, выполненный талантливым мастером. Алекса нетерпеливо подвела бровь, с презрением рассматривая Нею и то, во что она одета.

– Ты всегда так ужасно одеваешься? – последовало надменное замечание из женских уст.

– Я вполне довольна своим гардеробом, – отвечала Нея. Возвращаясь к теме, она перевела взгляд с холодных ладоней на лицо сестры Кристофера, напряжённое от её визита. – Это ты попросила подругподложить свиную голову мне под дверь? – она решила не упоминать Риту.

Алекса ахнула, не находясь с ответом. Она была поражена из-за наглости Неи, явившейся к ней в дом с довольно серьёзными обвинениями.

– Мне что, больше заняться нечем? – она гордо вскинула подбородок, указывая на свою непричастность кподобным низостям. – Я ведь сказала, что не хочу иметь дело с такой, как ты.

– Я видела запись с видеокамеры, – сообщила Нея. Алекса напряглась ещё больше. – На ней отчётливо видно, как твои подруги пробрались на мой участок и оставили на нём голову с запиской. Твоей запиской. Как ты теперь ответишь?

– С чего ты взяла, что записка моя? – процедила сквозь зубы Алекса. – Её мог написать кто-нибудь из твоих драгоценных подруг, не так ли? – она довольствовалась упоминанием предательства Риты. – Я ведь тебя предупреждала, Нея. Не связывайся со мной, иначе будет хуже. – Угрожающе последовало.

– Что я тебе сделала? – недоумевающе воскликнула Нея, убирая ладони со стола и сжимая их у себя на коленях. Злость пересиливала горечь от обиды, Хотя Алекса была ей чужой, она всё же оставалась сестрой того, с кем Нея ощущала себя по-настоящему искренней. Сердце предательски сжалось, ещё никогда она не чувствовала себя настолько униженной и загнанной в угол чьими-то безжалостными словами и поступками.

– Что ты сделала? – усмехнулась рыжеволосая Алекса, её изумрудные глаза хищно сверкнули. – Ничего. Но я ненавижу таких, как ты. Мало того, что на всех праздниках и вечерах всё внимание приковано к тебе, так ты ещё и умудрилась моего брата окрутить! – её слова звучали как яд, сочившийся с каждым звуком. – Я тебе этого никогда не прощу, Нея! Каждый раз, как я представляю вас вместе, меня буквально тошнит. Кристофер рассказал мне, какая ты добрая и умная. Но это неправда. Слушать про тебя – мерзко и невыносимо. Что ты с ним сделала? Пообещала любить только его?

Нея молча слушала её вспышку гнева, а потом громко и неожиданно рассмеялась. Алекса смотрела на неё с непониманием и ненавистью, как на прокажённую.

– Мы с Кристофером никогда не были близки, – спокойно сказала Нея, пытаясь как-то смягчить её ненависть. – Мы просто друзья, Алекса. Да, он мне показался приятным и умным, но я никогда не влюблялась в него. Понимаешь?

– Не верю, – холодно отрезала Алекса. – Ты словно околдовала его, как какого-то простака. Я столько раз пыталась сосватать ему одну из своих подруг, да и наша мать знакомила его с дочками богатых коллег отца. Всё было напрасно. Он скрывал свою личную жизнь. И тут появляешься ты, – она произнесла это с нескрываемой ненавистью. – И Кристофер превращается в наивного дурака, болтающего о какой-то «милой» девушке по имени Нея. Он никогда не спрашивал меня, как я себя чувствую, а про тебя в тот вечер говорил без остановки.

Нея не понимала, зачем Алекса рассказывает ей это, но в глубине души она невольно восхитилась её решительностью. Она так рьяно защищала и отстаивала своего брата, что казалось, ей нет в этом равных.

– А потом я слышу, как ты мило беседуешь с другим парнем по телефону, – с досадой фыркнула Алекса, откидываясь на спинку скамьи. – Ты подлая, коварная девица, которая решила прибрать к рукам моего брата только ради его денег и статуса.

– Я никогда не давала Кристоферу поводов думать, что между нами что-то есть, – спокойно, но с напряжением сказала Нея. – У меня есть молодой человек. Его зовут Герман. Знаешь, Алекса, у меня складывается ощущение, что тебе лишь бы обвинить меня в чём-нибудь. Почему же ты в прошлую встречу сделала вид, будто не знаешь о нашем близком знакомстве с твоим братом?

– Я тебя проверяла, – призналась рассерженно Алекса, заводясь лишь сильнее. – И ты провалилась. Я не успокоюсь, пока ты не исчезнешь из его жизни, поняла?

– Я уже сказала, у меня есть парень, и мне никто другой не нужен, – устало вздохнула Нея. – Я ни за кем не охочусь.

– Ты врёшь, – была уверенна в своей правоте Алекса. – Кристофер, безусловно, хорош. Запала на него, как последняя деревенская пустышка, да? Чем тебя не устроил этот простофиля, Джим, по которому сходит с ума твоя подружка? Эта девица оказалась не такой хорошей подругой, когда я повстречала её в городе, расстроенную и разбитую. Всё твердила о каком-то парне. Оказалось, это Джим. Такая наивная, глупая девчонка.

– Я ухожу, – решительно произнесла Нея. Она встала из-за стола, принимая решение не искать путей помириться с Алексой. – Прошу, прекрати то, что ты начала.

– Проваливай! – выкрикнула Алекса, её слова были полны ненависти. – Ещё раз увижу вас вместе – пожалеешь! У тебя столько ухажёров, а ты всё равно вцепилась в моего брата!

– Ты будешь указывать мне, что делать? – с усмешкой бросила Нея, остановившись на секунду у ворот. – Лучше займись своей жизнью, Алекса. У Кристофера своя голова на плечах. Если бы ты чаще говорила с ним, как любящая сестра, то наверняка бы знала об этом.

– Ты больше не королева здесь, – процедила Алекса, её голос дрожал от злости. Она тяжело дышала. – И скоро все твои подруги и поклонники отвернутся от тебя. Я обещаю.

– Ты слишком зациклилась на том, что не можешь быть первой, когда рядом я, – хладнокровно заметила Нея, оборачиваясь в последний раз. – Кристофер лишь прикрытие твоей злости… – Нея не сдержалась и сказала ей правду. – Это показная забота, но дело вовсе не в ней.

В это время появилась прислуга, которая, явно заметив напряжение, обеспокоенно спросила:

– Всё в порядке, мисс? Мне стоит вызвать охрану?

Алекса встала молча, переводя дыхание, прежде чем хладнокровно ответить:

– Не стоит, Дакота. Гостья уже уходит. – Она проводила Нею уничтожающим взглядом.

Ворота открылись, и Нея шагнула за порог, где её ждали встревоженные подруги. Они тут же окружили её, засыпая вопросами.

– Что случилось? – спросила Шарлотта.

Нея вздохнула и коротко пересказала тяжёлый разговор.

Было решено, что дом отныне будет под сигнализацией, чуть что Нея сможет вызвать охрану. Девочки решили остаться у Неи на ночь. Все переживали от утраты подруги.

– Как Рита могла? – спросила Шарлотта. – Мы же делили с ней обед в школе…

– Не знаю, – задумчиво отвечала Нея. – Но последний раз, когда я с ней говорила, она была чем-то очень расстроена. Давайте сходим к ней завтра? Если всё дело в Джиме, я готова ручаться, что никогда бы не стала с ним встречаться, зная о её чувствах…

– Точно, – закивала Игната. – Ты бы никогда не пошла на такое предательство.

– Всё будет хорошо, – успокаивающе приобняла Нею Шарлотта. – Вряд ли случится что-то ужасное.

Девушки коротали вечер за ужином, что приготовила на скорую руку Нея. В этот день было тяжело заниматься бытовыми делами, и хотелось громко расплакаться в подушку. От Неи отказалась её лучшая подруга, и появилась девушка, решившая свести её с ума своей враждой.

Сгустились тучи, и грянул дождь. Нея закрыла окна и принесла в гостиную одеяла и подушки. Засыпая беззвучно в слезах среди давно уснувших подруг, она вспоминала Кристофера, неожиданно нуждаясь в его защите и присутствии. Ей отчаянно хотелось, чтобы кто-то был рядом, защищал её, обнимал…

Но ведь скоро вернётся Герман. От этой мысли Нее стало легче, и она благополучно уснула крепким сном.

Глава 13

По всему острову Пирит разнеслась молва о таинственной приезжей девушке, которая осмелилась встать против Неи. Одни шептались, что Нею давно пора проучить, распространяя слухи о её якобы тайной связи с женатым соседом. Другие решали, что нужно защитить Нею и преподать урок чужестранке. Нашлись и те, кто, поглощённый жаждой мести, придумывал коварные планы. Среди них был и Джим, решивший дать отпор Алексе и её подругам, втайне планируя свою месть. Никто даже не догадывался, что верная подруга Неи, Рита, могла быть причастна к этому тайному заговору.

Прошла неделя, и Алекса не заставила себя ждать. Она вновь удивила всех своим коварством: на воротах дома Неи появилась ярко-алая надпись: "Воровка чужих мужей и парней". Бедная старушка Элис, жившая по соседству, долго причитала, увидев эту наглую клевету. Хотя её зрение уже было не таким острым, огромную надпись было трудно не заметить. Элис всегда любила Нею, считая её доброй и заботливой девушкой, и не могла поверить в подобные слухи. Она собиралась навестить свою любимую соседку, чтобы выяснить, что же произошло.

Старушка не верила в злословие, зная, что Нея, несмотря на свою красоту и привлекательность, была слишком благородна, чтобы увести чужого мужа. Парни могли обжигаться о её ледяную красоту, но Нея никогда не пошла бы на подлый поступок.

Тем временем защитники Неи начали собирать силы. Фрэнк, её бывший возлюбленный, старался не появляться рядом с домом Неи, но по воле случая его путь пролегал мимо её дома. Увидев алую надпись, он пришёл в ужас и поспешил позвонить ей, чтобы предупредить. Однако Нея не услышала звонка – она была занята на ферме. Лишь вернувшись домой, девушка заметила пропущенный вызов, но не стала ему перезванивать, считая, что Фрэнк мог позвонить по незначительному поводу. Если что-то серьёзное, он позвонит ей снова, и тогда она ответит.

Нея продолжала заниматься делами на ферме, не догадываясь, что её ждёт неприятный сюрприз. Когда прибыла грузовая машина за товарами, один из рабочих с недоумением посмотрел на ворота. Нея обернулась и с удивлением увидела алую надпись. Вместо того чтобы разозлиться или огорчиться, девушка рассмеялась. Её разочаровало то, что Алекса выбрала такой примитивный и детский способ навредить ей.

– На большее у неё ума не хватило, – с ухмылкой прокомментировала Шарлотта, приступив к отмыванию краски вместе с подругами. Все дружно принялись за дело, смывая краску с ворот.

– Примитивная девица, эта немка, – фыркнула Игната. – Если бы это делали мы, выбрали бы более стойкую краску.

Шарлотта рассмеялась, согласно кивая, а Нея с Каролиной лишь тихо улыбнулись, наблюдая за энтузиазмом своих темпераментных подруг.

– Девочки, – обратилась к ним Нея, – прошу вас, не распространяйте новости про её выходки и постарайтесь опровергать слухи. Думаю, её запала хватит ненадолго.

– Я бы позвонила её брату, – предложила Игната с явным удовольствием. – Пусть он поставит её на место. – Хмыкнув, добавила она.

– Алекса уже взрослая девочка, должна сама отвечать за свои поступки, – вздохнула Шарлотта, устало садясь прямо на пол. – Но я больше не могу терпеть её сюрпризы в сторону Неи! Обидела мою подругу, считай, обидела и меня! Я требую возмездия!

– Её дом под охраной, и мы ничего не сможем сделать, пока она там, – рассудила Каролина.

– Нужно вытащить её из дома, – заговорщически улыбнулась Шарлотта.

– Нет, – спокойно сказала Нея. – Я встречусь с ней, когда она этого не будет ожидать. Тогда я дам ей отпор.

– А вдруг она начнёт рукоприкладствовать? – забеспокоилась Шарлотта. – Ты больше не должна ходить одна!

– Я не собираюсь нанимать телохранителей, – усмехнулась Нея.

– Тогда я скажу ребятам, чтобы они следили за тобой, – угрюмо пообещала Игната. – Мало ли что ей взбредёт в голову… она ведь даже приплела тебе связь со своим братом, Кристофером, которой и не было никогда…

Нея с лёгким трепетом в сердце вспомнила Кристофера, но тут же овладела собой и спокойно ответила:

– Да. Ничего не было.

Разговор перешёл к Нику, соседу Неи, которого также затронули слухи. Подруги были возмущены тем, что в этом скандале винят Нею, хотя Нику сам был виноват в своих заигрываниях.

– И что насчёт Нику, твоего горе-соседа? – вспомнила Игната, заканчивая стирать краску и лениво садясь рядом с Шарлоттой. Каролина отнесла ведро с грязной водой во двор, чтобы вылить в небольшой колодец.

– А что Нику? – пробормотала Шарлотта. – Ведь давно известно, что вина в измене жене ложится на женщину-любовницу, так решило давно общество. Кто виноват? Конечно же, непутёвая девица, а не муж-разгильдяй! И Нея ведь никогда не приближалась к Нику, он сам вечно к ней приставал своими разговорами и заигрываниями! Народ видит одно, а на деле совсем другое…

– Его жена, Аглая, распускает все эти слухи, – твёрдо заявила Каролина. – Моя мама с ней разговаривает, когда видит её в магазинах, или на рынке, и та только и делает, что жалуется на Нею при любой удобной возможности.

– Выходит, жена соседа – один из главных источников всех сплетен, – удивилась Шарлотта.

Нея, до сих пор считавшая Аглаю вежливой и учтивой женщиной, была поражена, узнав правду. Её сердце охватило лёгкое разочарование.

Шарлотта не выдержала и решила лично выяснить всё у соседей. Подруги отправились к дому Аглаи и начали стучать в ворота. Аглая вышла, выражая явное недовольство.

– Что вам нужно? – прозвучало из женских уст с настороженным тоном. – Мне некогда разговаривать, у меня готовится обед на плите… – Она не придумала ничего лучше, как эту отмазку.

– Добрый день, Аглая, – сдержанно произнесла Нея.

– Добрый, добрый, – недовольно проворчала женщина. – Что случилось на этот раз?

– Мы пришли прояснить слухи, – резко ответила Шарлотта, не позволив соседке Неи затворить ворота. – Не спеши, выслушай нас. Скажи, зачем ты сказала матери Каролины, что Нея флиртует с твоим мужем?

– А Нику? Он знал? – спросила Нея, чувствуя обиду от осознания, что недоброжелатели были рядом, прямо за забором.– Я такого не говорила! – ахнула Аглая, отступив на шаг. Она оглядела всех собравшихся, переведя взгляд на Нею, и её лицо исказилось от негодования. – Нея, что это за разговоры? Я всегда считала тебя хорошей соседкой, трудолюбивой и честной! Нея, пропустив мимо ушей оправдания, без лишних эмоций спросила: – Нику дома? И ещё, Аглая, если у тебя были сомнения, почему ты не пришла ко мне? Мы бы всё обсудили, и ты узнала бы, что никакой связи между мной и твоим мужем нет. Лицо Аглаи перекосило от внутреннего протеста: – Да зачем мне идти к девушке, которой мой муж увлёкся? – произнесла она холодно. – Чтобы пожаловаться? – Тогда почему ты терпишь его выходки? – всплеснула руками Шарлотта. – Вместо того чтобы решить проблему с мужем, ты распускаешь слухи, будто Нея отбивает у тебя мужчину! – Я не хотела, чтобы так вышло, – угрюмо проговорила Аглая, хотя в её тоне сквозило что-то неуловимо враждебное. – Но вам не понять, как тяжело, когда муж заглядывается на юных, полных жизни девушек… – Мне искренне жаль, Аглая, – с неподдельным сочувствием ответила Нея, подойдя ближе. Она взяла её за руки, и, несмотря на недоверие, женщина смягчилась под её тёплым взглядом. – Я не знала, что это так тебя тревожит. – Прости меня, Нея, – вдруг разрыдалась Аглая, слёзы хлынули ручьём по её лицу. Подруги Неи застыли от удивления. – Это я распускала слухи и… я подожгла твой сад! Прости! Сама Нея оторопела от признания, но тут же слегка обняла соседку, смиренно принимая её раскаяние и пытаясь успокоить её. – Вы же были в отъезде в тот вечер… – тихо напомнила она. – Я солгала тебе! – взахлёб продолжала Аглая. – Я не думала, что ты обратишься в полицию.

– Нет, он ничего не знал, – призналась женщина. – Я и правда жутко страдаю от аллергии на цветы… и Нику больше не спит со мной рядом… он ложится на диване…

Все вокруг ошеломлённо слушали её признание, не веря, что ревность и боль способны толкнуть человека на такие поступки. Невольно подругам на ум пришла Рита, когда-то их лучшая подруга, переметнувшаяся на сторону врага. Они так и не поговорили с ней, и это было неразрешённым переживанием в душе каждой из девушек.

– Ты очень испугала меня, – сказала Нея, не в силах скрыть своё разочарование. – У меня много врагов, но кто бы мог подумать, что среди них будет соседка.

– Прости меня! Я обещаю, этого больше не повторится! – взмолилась Аглая, хватаясь за руки Неи, как за спасательный круг. Нея вздохнула, понимая, что она должна простить и позабыть о причинённом вреде. – Я сделаю всё, что только пожелаешь, только не иди в полицию!

– Я никуда не пойду, можешь не беспокоиться, – успокоила её Нея, отстраняя руки. – И я прощаю тебя.

– Что? Нея… – ахнула Шарлотта, но Нея остановила её одним твёрдым взглядом.

– Ты самая честная из всех, кого я встречала! – прорыдала она. – Я не забуду твоей доброты…– Я не буду держать зла на женщину, страдающую от неверности мужа, – твёрдо заявила она. Аглая посмотрела на неё с благодарностью, слёзы текли по её щекам.

– Лучше поговори с мужем, ладно? – мягко посоветовала Нея, сохраняя спокойствие. – Не стоит отдавать свои силы и драгоценные годы тому, кто не оценил тебя по достоинству и предпочёл тебе другую.

– Или других, – припечатала Шарлотта, ухмыляясь. – Прости, что мы тебя потревожили, Аглая, но и ты нас пойми. Про Нею ходят грязные сплетни, которые являются наглой клеветой, и на этот раз кто-то заявляет, что она уводит чужих мужей и парней…

– Я довольно жестока, если верить чужим историям, – подшутила Нея. – Страшно подумать, как мне нужно стараться, чтобы оправдать такую репутацию…

– Нет, – покраснела та. – Я ничего не знаю о других случаях.– Я всем расскажу, что ты ни в чём не виновата! – с жаром воскликнула Аглая. – Нея, прости! – Постой, – остановила её Нея. – А поджоги в прошлый раз – это тоже твоих рук дело?

– Значит, это всё-таки его друзья, – горько усмехнулась Нея с оттенком равнодушия в голосе. – Друзья Майка.

– Конечно, – ехидно произнесла Шарлотта. – В школе Майк с его друзьями были теми ещё бандитами. Правда, не ожидала я, что он так поступит с бывшей любимой девушкой.

– Любовь ко мне, как оказалось, часто вызывает весьма неприятные последствия.

– Ты в этом не виновата, – защищала Нею Каролина. – Просто мы не выбираем, в кого нам влюбляться, также как и не можем кому-то запретить любить нас.

– Точно, – улыбнулась Нея, глянув на задумавшуюся о своём Аглаю. Нея сочувственно свела брови. – Я верю, что у тебя всё наладится. Если вдруг захочешь поговорить с кем-то, поделиться, приходи в любое время. – Предложила соседке Нея, окончательно очаровывая ту.

– Если бы я знала, что ты действительно такая, как о тебе часто говорят в городе, – вздохнула с грустью женщина, наблюдая за юной соседкой. – Может, тогда я бы не стала завидовать твоей жизни и вместо этого подружилась бы с тобой.

– Ещё не поздно, – сверкнула синими ясными глазами на прощание Нея, удаляясь с подругами от соседского дома. Они распрощались на тёплой ноте, и Нея с тяжестью в сердце понимала, что её слава стала её врагом.

Ближе к вечеру, когда тени стали длиннее, а небо медленно затягивалось бархатной синевой, подруги Неи собрались в уютной кофейне «Полли и КО». Воздух здесь был напитан ароматами свежеобжаренного кофе и сдобной выпечки, создавая атмосферу уюта, в которой приятно утопать. За одним из столиков их уже ждали Фрэнк, Джим и Зен. Фрэнк заметил Нею первым, его взгляд остановился на ней с едва уловимой тревогой. Джим, напротив, впервые смог нормально пообщаться со своим бывшим другом, Фрэнком, с которым они разругались из-за любви к одной и той же девушке. Если честно, только Зен пришёл ради другой – его взгляд был устремлён на Шарлотту.

Внутри кофейни царила оживлённая атмосфера. Тонкий гул голосов, стук чашек и тихий смех заполняли помещение. В соседнем зале слышались женские голоса. Нея поняла, что один из них, более надменный и дерзкий, принадлежит Алексе. Шарлотта с ней переглянулась, и подруги поняли, что думают об одном и том же.

– Птичка в клетке, – прошептала Шарлотта, едва заметно качнув головой в сторону, где сидела Алекса.

Нея лишь загадочно улыбнулась в ответ, её глаза сверкнули озорством. Подруги сели за стол к ребятам. Видя рядом с собой Нею, Фрэнк и Джим сразу оживились. А Зен тем временем приобнял Шарлотту с неожиданной нежностью, поцеловав её в щёку.

– Привет, парни, – сказала Нея с дружелюбной улыбкой, чувствуя радость от встречи с давними друзьями. Её взгляд был особенно тёплым, когда она посмотрела на Фрэнка, школьного друга, с которым они давно не виделись. Джим, напротив, волновал её куда меньше, но это не мешало ему восхищаться её красотой и обаянием. – Давно не виделись, Фрэнк. Как ты?

– Нея, – расплылся в широкой улыбке Джим, не скрывая радости от её присутствия. Он давно принял решение больше не злиться на неё. Ведь злость – удел слабаков, а ему хотелось вновь попытаться завоевать её сердце, если представится возможность. А если не получится, он уйдёт, не причиняя ей хлопот. Но вот забыть её оказалось не так-то просто.

– Всё нормально, – ответил Фрэнк, его улыбка была скромной, почти робкой. Между ними повисла легкая неловкость, но она постепенно исчезла, как только разговор плавно переместился на нейтральные темы. – А как у тебя? Утром я пытался дозвониться, потому что заметил странную надпись на воротах… честно говоря, меня это вывело из себя. Кто это сделал? Те же люди, что подожгли сад?

– Нет, не они, – Нея на мгновение задумалась, её взгляд снова скользнул к соседнему залу, где сидела Алекса. – Есть одна девушка, которая меня не переносит. Она не местная, приехала весной. Ты, наверное, уже слышал о ней или видел её в городе…

– Ты про рыжую дьяволицу? – Джим усмехнулся, вспомнив Алексу и её вечно кокетничающую подругу. Ему бы и самому хотелось познакомиться с ними поближе, но мысль о Нее не давала ему покоя. Джим был страстным и быстро увлекался многими девушками, но когда дело касалось любви, всё остальное отходило на второй план. – Алекса Фон Лихтенвальд, дочь биржевого магната Карла Фон Лихтенвальда из Германии. У неё есть брат, не менее известный, Кристофер Фон Лихтенвальд.

Нея впервые услышала фамилию, и что-то в её звучании завораживало. Её собственная фамилия была гораздо более скромной – Розенбах. Это фамилия её отца, она звучала элегантно и благородно, отражая немецкие корни девушки. «Розен» – это «роза», а «бах» – «ручей». Её фамилия словно символизировала что-то нежное и чистое, как сама Нея, и она носила её с гордостью, ощущая себя истинной нимфой своего острова.

– Да, именно она, – ответила Нея, мягкая улыбка играла на её персиковых губах.

Кристофер Фон Лихтенвальд наверняка предпочёл бы, чтобы Нея услышала его фамилию из его собственных уст. «Лихтенвальд» – это «светлый лес», и фамилия точно описывала своего хозяина. Кристофер был человеком с благородными чертами, любящим природу и свет. Но он не часто называл свою фамилию, ведь за ней стоял могущественный отец и его огромный капитал. И хоть не каждый его знал, но человек, вращающийся в схожих сферах, точно понял бы, о ком идёт речь.

– Эта змея принадлежит знатному роду, как славно, – фыркнула Шарлотта, её голос звучал саркастично. – Вы когда-нибудь слышали, чтобы богатые девицы вроде неё были добры к другим людям?

– Если честно, нет, – Джим усмехнулся, а Фрэнк лишь покачал головой, словно подтверждая её слова.

– Репутация – скверная штука, – заметила Каролина, её голос прозвучал как-то отчуждённо. – Алекса фон Лихтенвальд, несмотря на свою внешнюю красоту, вполне оправдывает дурную славу ей подобных.

– Наша Нея – самая красивая и популярная на острове, – продолжил Джим, глядя на девушку с искренней теплотой. – Но она никогда не опустится до того, чтобы вести себя ужасно по отношению к другим.

– Нея не из рода Лихтенвальдов, – усмехнулся Фрэнк, бросив взгляд на свою подругу. – Хотя даже если бы и была, то уж точно не стала бы как эта Алекса. У Неи есть то, что отличает её от таких людей. Имя этому – достоинство.

– Фрэнк, – Нея улыбнулась, её глаза светились мягкой грустью. Она скучала по другу и понимала, что их дружба уже не станет прежней. – Ты слишком возвышаешь меня… у меня, как и у всех, тоже есть свои недостатки.

– И какие же? – деловито спросил Джим, бросив на неё оценивающий взгляд. – Внешние недостатки я не заметил. А внутренние? За всё время нашего знакомства – тоже не нашёл.

Нея покраснела, смущённая его словами:– Разве что один, – с лёгкой усмешкой ответил Фрэнк, и, выдержав паузу, добавил: – Разбивать сердца.

– Мне неловко… Вы оба…

– Это в прошлом, – прервал её Фрэнк. Шарлотта и Каролина переглянулись, заинтересованные тем, что он скажет дальше. – Я нашёл себе девушку. Ты её не знаешь, Нея, но надеюсь, ты не против.

– Я только рада, – её улыбка засияла ярче, сверкая белоснежными зубами. Парни не могли отвести от неё глаз. – Ты заслуживаешь счастья не меньше других. А я довольна тем, что мы всё ещё можем оставаться друзьями, пусть и не так, как раньше. Но твоя девушка ведь не будет против?

– Она знает о нашем с тобой прошлом и относится к этому спокойно.

– Какое там у вас прошлое? – хмыкнул Джим, подслушивая разговор. – Поцелуи в детской песочнице?

– Мы встречались в более зрелом возрасте, – Нея засмеялась, совсем не обижаясь на замечание друга. – Но недолго.

– Как и с Майком, – добавила Шарлотта.

– Ах, этот чёртов Майк, – пробормотал Фрэнк с горечью в голосе, иронично усмехнувшись. – Помню, как я терпеть его не мог, узнав, что он ошивался возле Неи. А потом он исчез, оставив её в ужасном состоянии, а затем решил вести себя как последний идиот, устраивая поджоги во дворе её дома.

– Урод, – вспыхнул Джим. – Я его не видел, но с удовольствием бы начистил ему физиономию.

Официантка в милом сарафанчике с белым фартучком подошла к их столику, готовая принять заказ. Все выбрали горячие напитки. В уютном кафе «Полли и Ко» всегда подавали отменный кофе с сиропом и тёплые булочки с маком и кремовой заливкой. Послеобеденное время привлекало сюда людей со всех уголков острова Пирит – кто-то заходил за кофе, кто-то за лёгким перекусом.

Шарлотта засмеялась и первой ответила за подругу:– А что с красной надписью на воротах? Стёрли её? – спросил Фрэнк, слегка нахмурившись. – Я всё ещё не понимаю, кто мог такое придумать. Чьих мужей ты, по их мнению, уводила?

– Это соседка Неи пустила слух, что та пытается соблазнить её мужа. Он уже давно развлекается с молоденькими девушками, но ей, видимо, захотелось обвинить во всём именно Нею.

– Странные бывают женщины, – Джим недоумённо покачал головой. – Не разобравшись, распускают грязные слухи. А вы, девчонки, не сплетничаете друг о друге за спиной? Я бы не стал дружить с такими людьми. В школе у нас были такие девушки – все они жутко походили на Алексу и её компанию.

– Я никогда не сплетничала бы за спиной подруг, – с горячей искренностью произнесла Шарлотта. – И знаю, что Нея тоже.

– Я вообще боюсь о чём-то рассказывать чужим людям, – смущённо добавила Каролина.

– Ты слишком скромна, дорогая, – ухмыльнулась Игната. – Я бы сама начистила морду тем, кто распространяет грязные слухи.

– В драке с Алексой ты бы вышла победительницей, – уверенно заметила Шарлотта, прекрасно зная темперамент младшей подруги.

– Эта язва вечно ходит с подружками, – Игната недовольно поморщилась, вспоминая язвительные комментарии Алексы. – Клянусь, увижу её одну, и она поплатится за свой длинный язык.

– Будь выше этого, – с мягкой просьбой проговорила Нея, не разделяя агрессии к Алексе. Она видела в ней лишь временное препятствие к своей мирной жизни. – Алекса наиграется и забудет о нас.

– Что-то сомневаюсь, милая, – тихо заметила Шарлотта, глядя куда-то назад. Нея уловила её напряжённость. – Рита… Она больше не с нами. – Решила она ввести в известность ребят.

– Почему? – удивились парни, Фрэнк поднял брови. – Что с ней случилось?

– Кое-что, – едва слышно прошептала Каролина, её взгляд был прикован вперёд.

Алекса и её свита застыли в дверях кафе. В компании Кэролл – темноволосой, пухленькой девушки, и блондинки Саши, рыжеволосая девушка стояла в центре, привлекая всеобщее внимание. Алекса и Саша, стройные и длинноногие, уже намеревались направиться к выходу, когда Кэролл внезапно остановилась перед Джимом, который заботливо сходил за салфетками, что попросила Нея. Она с игривой улыбкой смотрела на него, кокетничая с этим загорелым американцем, чьи тёмные волосы слегка вились, так же, как и у неё. Хотя Алекса категорически запрещала Кэролл водиться с друзьями Неи, та явно была очарована Джимом ещё с первой их встречи весной на ярмарке. Он напоминал ей бывшего возлюбленного, когда она жила в Америке, и Кэролл уже видела в нём свою новую игрушку на время отпуска.

Саша лишь посмеивалась, когда Кэролл откровенно рассказывала ей о своих планах, и предупреждала, что Алекса этого не потерпит. Кэролл раздражалась каждый раз, когда Алекса, более состоятельная и влиятельная подруга, пыталась управлять её действиями, считая это одной из худших черт её характера – командовать всеми вокруг. Рита, скромная и наивная девчонка, недавно появившаяся в их компании, только усиливала мнение о том, что Алекса легко манипулирует людьми, зная, на какие струны нажать. В случае с Кэролл это было ежегодное бесплатное путешествие на экзотические острова или в Европу, и подруга пользовалась этим великодушием, хоть и с раздражением терпела моменты, когда Алекса просила её участвовать в своих хитроумных интригах.

Кэролл с удовольствием провела бы отпуск с красавчиком Джимом, но Алекса была непреклонна в своих правилах – её подруги не должны общаться с теми, кто был её врагом или просто не нравился ей. Саша, в отличие от Кэролл, была более покладистой и охотно участвовала в замыслах Алексы, привыкнув к тому, что рыжеволосая подруга из Германии вечно ввязывается в споры и интриги.

За двустворчатыми окнами кафе отражались последние отблески заката, когда Алекса и её свита заметили Нею, лучезарно улыбающуюся, как всегда, сидящую за столиком с верными друзьями. Но Риты там не было. Алекса улыбнулась, решив, что это упрощает задачу – разлад между Неей и её друзьями был уже на пороге. Ей оставалось только найти способ сеять вражду, как в случае с Ритой, которая, одержимая бессмысленной влюблённостью в поклонника Неи, сделала роковую ошибку. Алекса знала, что Рита была слабым звеном, а также то, что её подруга Кэролл втайне тоже желает встречаться с этим американцем, и считала подругу ничуть не умнее Риты, говоря, что это предательство против неё из-за их вражды с Неей. Саша, вечно желавшая угодить Алексе, временами вызывала у той раздражение своей чрезмерной покладистостью. Алекса была убеждена, что настоящих подруг у неё нет, и временами винила в этом себя и свою семью. детства к ней тянулись, зная о её богатой и влиятельной семье, но как только она начинала подозревать, что люди хотят её внимания только ради выгод, дружба исчезала.

Одним из первых уроков для неё стал случай, когда на её десятые именины мать организовала поездку в Диснейленд для всех её подруг. Когда Алекса, тогда ещё рыжеволосая нескладная девочка с длинными косами и конопатым личиком, подслушала разговор двух своих гостей, картина мира начала проясняться, и больше никому она не доверяла.

Девочки, которые были немного старше юной Фон Лихтенвальд, перешёптывались за большим аттракционом, не подозревая, что их кто-нибудь может подслушать:

– Алекса такая наивная, думает, что мы дружим с ней, потому что она интересная, – хихикала одна из девочек. – Её мама обещала мне купить футболку с картинкой из «Тома и Джерри». Как же хорошо, наверное, жить, когда тебе покупают всё, что пожелаешь!

– Я тоже хочу что-нибудь, но боюсь попросить, – призналась вторая.

– Давай я попрошу Алексу, чтобы она сказала своей маме!

– Давай! – с радостью ответила другая.

Алекса, спрятавшаяся за укрытием, почувствовала, как её сердце обливается горечью разочарования и предательства. Уже тогда она сознавала, что настоящие друзья так себя не ведут.

С тех пор она изменилась. Подруги, которых она собирала вокруг себя, служили ей лишь ради удобства. Прислуга, к которой она относилась с холодным презрением, подруги, которых она приглашала в свои путешествия лишь для компании, и мужчины, которые быстро наскучивали и оказывались забытыми. Только свою семью Алекса уважала.

Рыжеволосой красавице было не занимать во внешних достоинствах, но всегда находились вещи, в которых она не так преуспевала, как другие. Соседка по комнате в университете была умнее, лучше училась и постоянно выигрывала в конкурсах. Алекса не стала терпеть это долго и однажды ночью подожгла её волосы. На следующее утро её уже не было в общежитии, и брат Алексы позаботился о том, чтобы слухи о её проделке не распространились. Ему пришлось пожертвовать университету новое оборудование, чтобы замять скандал. В деканате он утверждал, стоя перед комиссией, что его сестра была огорчена тем, что её соседка по комнате донимала её всё время учёбы и совместной жизни в общежитии. Кристофер очинял эту историю на ходу. Сестру не исключили только потому, что декан счёл достойными и искренними слова её брата, зная о том, какой он уважительный человек и помня, как хорошо он когда-то учился в этих стенах.

Нея превосходила Алексу во всём – в красоте, уме, таланте и дружбе. Её окружали преданные и верные друзья. Но Алекса нашла лазейку – Риту, и теперь была уверена, что даже у идеальной Неи есть слабости и предатели. Там, где есть один предатель, всегда найдётся и второй.

Шарлотта, пышногрудая блондинка, лучшая подруга Неи, казалась Алексе идеальной мишенью. И хотя они были словно сёстры, Алекса знала – у каждой девушки есть свои секреты, которые можно использовать.

Лучшие друзья сегодня, не значит навсегда.

Маргарита спряталась, не пережив разлада между нею и подругами. Она так и не осмелилась встретиться с ними, чтобы обо всём поговорить и честно сознаться в том, что она натворила. Рыдая в подушку, Рита поняла, что навсегда лишилась верных друзей.

Глава 14

Встреча с Алексой была неизбежной. Так получилось, что Нея оказалась в кафе ровно в тот момент, когда туда зашла сестра Кристофера, и всё шло к неминуемому разговору. Увидев её издалека, Нея попросила своих верных друзей не вступать с Фон Лихтенвальд в конфликт. Если Алекса захочет говорить, она сама с ней поговорит. Правда, положа руку на сердце, Нея вовсе не желала этой вражды. Ей мешали мысли о том, что эта злобная девушка – сестра Кристофера, хорошего и искреннего человека.

Три девушки направились к Нее и её компании. Их лица выражали презрение, неприязнь и желание завести ссору. Шарлотта вдруг осознала, что Риты с ними нет, что могло значить только одно: её использовали и бросили. Девушка поделилась своими мыслями с друзьями, на что Нея ответила спокойно:

– С Ритой разберёмся позже. Пожалуйста, не обвиняйте её в присутствии этих людей.

– Как скажешь, Нея, – недовольно пробормотала Шарлотта.

Алекса, упиваясь своим превосходством, остановилась напротив Неи. Подняв свои холодные синие глаза на девушку с огненно-рыжими волосами, Нея мило улыбнулась и встала, чтобы поприветствовать её. Она была чуть выше застывшей Алексы и излучала спокойствие, словно вокруг неё царила невидимая гармония, не пропускающая злобу и агрессию. В какой бы точке Алекса ни пыталась надавить, Нея оставалась невозмутимой, что лишь больше выводило её оппонентку из себя.

– Было бы приятно сказать, что рада тебя видеть, но это не так, – произнесла Алекса с нескрываемым презрением.

– А я действительно рада, Алекса, – ответила Нея с весельем, вопреки словам собеседницы. – Ты, как всегда, выглядишь прекрасно.

– Что тебе нужно от меня? – настороженно спросила Алекса, сжимая кулаки.

Обе девушки выглядели великолепно, но каждая по-своему. Нея предпочитала лёгкие, воздушные образы, а Алекса – официальные наряды и драгоценности. Атмосфера накалилась, но Нея вовсе не собиралась вступать в бой, а вот Алекса явно была настроена на ссору.

– Мне ничего не нужно, – спокойно ответила Нея. Она заметила, что Алекса держится на расстоянии, и догадалась, что та боится её. Однако Нея не испытывала желания навредить ей. Она лишь хотела покончить с этой затянувшейся враждой. – Я хочу мира и спокойствия. Не стремлюсь превзойти тебя или конкурировать. Всё, чего я прошу, – это чтобы ты перестала нападать на меня из-за того, что я популярнее тебя на острове или дружу с Кристофером. Мир?

Наступила тишина, и на несколько мгновений все затаили дыхание. Алекса выдержала паузу, а затем, громко рассмеявшись, медленно захлопала в ладоши. Нея поняла, что мира не будет.

– Ты просишь мира? – с высокомерием спросила Алекса. – Когда-то я предлагала тебе дружбу, но теперь слишком поздно.

Кто-то позади Алексы присвистнул, другой гоготнул, третий хмыкнул, словно не понимал суть происходящего. Лишь друзья Неи, поджидавшие за её спиной, знали, что происходит, и готовились нападать в ответ на недругов.

– За что ты меня так ненавидишь? – почти шёпотом проговорила Нея, склоняясь к лицу рыжеволосой врагини. Алекса, будто ужаленная, отпрянула от Неи, как от страшного ночного кошмара. Оказавшись на безопасном расстоянии, она с ядовитой ухмылочкой на алых губах ответила:

– Ты думаешь, что королева. А я ненавижу таких, как ты. – В зале послышались перешёптывания, изредка люди начали выкрикивать что-то в сторону защиты Неи. Алекса с раздражением слушала их, затем продолжила: – Все, кто собрался здесь, знают Нею. Все её любят, почитают и возвышают до местного совершенства и чуть ли не идола. Я пришла, чтобы открыть вам глаза на правду. Нея – не такой аленький цветочек, как всем вам кажется. Это подлая и коварная девушка, решившая отнять у несчастной женщины её мужа, у близкой подруги её любимого, и у меня родного брата. Она решила закрутить с ним роман, в то время как на одном этом острове у неё ещё дюжина других любовников, про которых она нагло забыла. Кто дал ей право быть везде и во всём лучшей, когда на деле эта девушка всего лишь распутница и предательница своих друзей?

В зале стало слишком шумно, чтобы разобрать хоть что-то, что началось после речи, произнесённой Алексой, но Нея, испытавшая шок от этого театра абсурда, отчётливо разобрала пару самых громких высказываний:

– Нея никогда бы так не поступила! – кричал женский голос, и Нея увидела знакомое лицо одной милой официантки, что давно работала в «Полли и КО».

– Я всегда знала, что у этой девочки есть свои секреты. Не зря кто-то вечно устраивает ей сюрпризы около дома… – вторила какая-то странная женщина, которую Нея с трудом могла вспомнить. Задумавшись, она вдруг осознала, что эта женщина близкая родственница Майка, с которой они пересекались лишь на нескольких семейных ужинах в доме бывшего друга.

– Да вы что? Это ведь у неё в саду недавно устроили поджог? – с изумлением в голосе уточнила у женщины какая-то старушка, сидевшая в самом углу зала с книжкой и чашкой кофе. – Бедная девочка, всегда мне помогала с сумками и была очень великодушна. Я подозреваю, что её оболгали из-за её таланта и красоты…

Нея с трудом слушала людей, чувствуя, как у неё подкашиваются ноги от усталости и пересудов. Шарлотта взяла её за плечо, глядя на подругу с беспокойством и заботой.

– Всё в порядке, – прошептала ей Нея, солгав.

– Ты просто самозванка, которая не знает нашу Нею! Проваливай туда, откуда приехала! – провозгласил мужской голос, и с удивлением Нея узнала в его обладателе старого приятеля и лучшего друга Зена. Похоже, что Вел совсем недавно вернулся из университета, и решил сделать друзьям сюрприз.

– Нея всегда была добра к людям, и я не припомню на своей памяти человека более честного и порядочного, – послышался взрослый мужской баритон. Школьный учитель Неи по истории. Ей вдруг стало стыдно, что спектакль Алексы произошёл на глазах у всех её знакомых, даже старших и самых уважаемых людей. С презрением она взглянула на Алексу, понимая, что теперь не в силах сохранять холодную войну, и что она вынуждена ответить в бою и вступить в это жестокое и несправедливое сражение. Сжимая кулаки, Нея прищурила глаза, стараясь успокоиться. Благо, Фрэнк слишком хорошо её знал и также помнил, что, если Нея выглядит так, как сейчас, значит, кому-то удалось хорошенько её разозлить. Однажды он уже видел её такой, на школьном вечере, когда кто-то отпускал неуместные шуточки про Фрэнка, утверждая, что Нея выбросила его сразу, как на горизонте появился Майк. Тогда Нея встала на защиту лучшего друга школьных дней, отстояв его и избавившись от сплетников и злословящих ребят.

– Вел, я не знаю, что и сказать, – благодарно произнесла Нея, радуясь тому, что один из друзей вернулся.

– Всё в порядке, Нея. Я бы ни за что не поверил подобным утверждениям, если они касаются тебя. – С дружелюбной улыбкой на лице произнёс безапелляционным тоном старый приятель.

– С возвращением, приятель! – Зен с нескрываемой радостью обнял друга.

Вел, добродушный светловолосый юноша, студент медицинского колледжа, встал рядом с Неей и друзьями. Парень обменялся короткими рукопожатиями с Зеном и Фрэнком.

– — Спасибо вам всем, друзья, – с теплотой сказала Нея, понимая, что Алекса не сможет сломить её среди верных людей.

Алекса ещё пыталась возражать, но Нея смотрела на неё спокойно и уверенно, зная, что правда и поддержка друзей – на её стороне.

– Нея, объясните людям, о чём говорит эта незнакомая большинству девушка, – сказала полненькая женщина, старая подруга матери Неи. По выходным Нея Розенбах иногда заносила ей газету, валяющуюся на дороге, и тёплый привет от своей мамы.

– А мне об этом самой неизвестно, – честно призналась Нея во всеуслышание. Собравшись с духом, она решила рассказать всем правду. – Сегодня утром я проснулась и обнаружила у себя на воротах красную надпись. В ней было сказано, что я разлучница и увожу чужих мужей. Коротко говоря, то, что я узнала сама о себе впервые. До этого дня я и не подозревала, что способна на такую подлость. Как выяснилось – способна.

Некоторые из присутствующих рассмеялись. Не смеялись лишь те, кто пришёл сюда с Неей, или хорошо знал эту девушку. Алекса сравнила силы и решила пойти на попятную, нападая на Нею уже не с тем энтузиазмом и запалом, что вначале их перипетия.

– Ты лжёшь, коварная и мерзкая девчонка, – процедила Алекса, но Нея её перебила:

– Позже выяснилось, что слухи распространяла моя соседка. Я не буду здесь упоминать её имя, поскольку считаю это подлостью. Она мне во всём призналась, и я даровала ей прощение. – Нея замолчала, прислушиваясь к реакции людей. Многие переговаривались между собой, пока она говорила, а кто-то оказался более заинтересованным и проявил участие в выяснении правды:

– Так ведь ты встречаешься с тем немцем, Германом? – говорила подруга матери. – Так и скажи завистникам, дорогая. Что твоё сердце уже давно занято, и тебе есть чем заняться в свободное время вместо соблазнений чужого мужа.

– Вы, рыжая, – окликнул какой-то рослый мужчина Алексу. Это был местный охранник супермаркета, приятный и добрый человек в возрасте, с бородкой и сединой в волосах. – Почему выдвигаете подобные обвинения против честной и хорошей девушки, не обзаведясь вескими доказательствами перед этим?

– Как вы сказали? – фыркнула Алекса, удивляясь тому, что вообще говорит с этими сельскими людьми. Все они казались ей недотёпами. Она сама это затронула при разношёрстных слушателях, и была вынуждена участвовать в оживлённом обсуждении. – Меня зовут Алекса Фон Лихтенвальд, и у меня на Пирите дом. Я редко приезжаю, но в этот раз по приезде сумела обнаружить, к своему огорчению, язву, поселившуюся среди вас. Вы все глупцы и не видите, как она водит вас вокруг пальца. Даже мой брат…

– Неужели ты продолжишь эту фразу? – ужаснулась Нея, едва ли не пытаясь собственноручно её остановить. – Скажешь про своего брата подлость на всю огласку?

– Я никогда не предам своего брата, – опомнилась Алекса, стараясь не угодить в хитро расставленную ловушку. Нея сумела её подловить, и сделала это на публике. Алекса понимала, что в этот раз ей не выйти победителем в споре, среди многочисленных поклонников и друзей Розенбах. – И не позволю девчонке вроде тебя прибрать его к своим грязным рукам!

– Поосторожнее, – предупредил её Фрэнк, выступая вперёд между Алексой и Неей. – О таких словах можно горько пожалеть. Я не знаю тебя, но уже очень много лет знаю Нею. Чудесную девушку, не способную на корысть и обман.

– Помолчи, деревенщина! – осадила его Алекса, толкая в плечо. Было видно, что Фрэнк с выступившими на лице желваками едва сдерживается, чтобы не сделать что-нибудь злобной девушке, небрежно дотронувшейся до него, но внезапно на помощь подоспели его друзья.

– Эй, приятель, оставь её, – произнёс успокаивающе Джим. – Она не достойна даже того, чтобы её слушали. Эй, вы! – обратился он к толпе, оглядев всех быстрым внимательным взглядом. – Неужели вы позволите иностранке с манией величия говорить что-то про нашу Нею, которая родилась здесь и всю жизнь прожила на Пирите?

– Никогда, – процедила гневно Шарлотта, держась за руку Неи. Та благодарно смотрела на своих друзей, сознавая, что Алексе не удалось её прилюдно оклеветать.

– Мы не допустим, чтобы непрошеная гостья так отзывалась о милой Нее, – добавила бабушка, притаившаяся на какое-то время в углу заведения.

– Я не стану позорить твою честь и порядочность в ответ лишь потому, что знакома с твоим братом, – Нея, с безмолвной уверенностью посмотрев на Фрэнка, позволила себе вновь выступить вперёд. Алекса слегка пошатнулась, ущемлённая толпой заступников Неи. – И он бы не допустил, чтобы его сестру оскорбили на публике. В дань уважения к Кристоферу я не стану опускаться до твоего поведения, Алекса. Отчасти, благодари его, но не забывай также и о моей доброте.

Шарлотта с неудовлетворённым выражением лица покачала головой, Каролина одобрительно улыбнулась, и лишь один человек, которого никто не заметил среди собравшихся, заплакал во всеуслышание от нахлынувших эмоций.

– Рита, – тихо произнесла Нея, увидев подругу, вышедшую из толпы. Она всё это время пряталась за чужими спинами и подслушивала, как её близкого друга обвиняют в тех преступлениях, что он никогда не совершал. Нея почувствовала укол предательства в своей груди.

– Вот тебе и встреча, – усмехнулась с горечью в разочарованном голосе Шарлотта. Нея с печалью в глазах посмотрела на неё, как бы обращаясь с немой просьбой, которую озвучивала всем друзьям ранее до стычки с Алексой. – Я поняла тебя, Нея. Я нема, как рыба.

– Рита, где же ты пропадала? – участливо произнесла Каролина, и голос её подрагивал. – Мы…волновались.

– Брось, волнение присутствует к тем, кто этого заслуживает, – хмыкнула Игната, не сдержавшись. Почувствовав на себе укорительный взгляд Неи, она угрюмо пробормотала: – Я тоже буду молчать, раз так угодно.

– Девочки, простите меня! – Рита бросилась к подругам, кинувшись в первую очередь в объятия к Нее. Она понадеялась на её благосклонность и мудрость, решив, что Нея сжалится над ней, но на сей раз просчиталась. Нея с усталостью на лице отстранилась от бывшей лучшей подруги, осознавая, что за этот долгий день к ней на плечи бросаются в слезах уже дважды. Если соседку Нея готова была простить в силу того, что они никогда и не были близки, то с Ритой ситуация обстояла куда хуже.

– Мы поговорим позже, когда будем наедине, – коротко сказала ей Нея, перемещая взор на Алексу. Заметив то, что на неё вновь обратили внимание, мисс Фон Лихтенвальд вымолвила на одном дыхании:

– Твоя подружка быстро предала тебя, когда мы встретили её случайно в городе. Ставлю двадцать евро на то, что за ней легко последуют и другие, когда узнают твою истинную сущность.

– Успокойтесь, ради всего святого, – со вздохом попросила подруга матери Неи. – Вы здесь ничего не добьётесь, мисс. Нею все давно знают, и никто не поверит вашим несправедливым рассказам.

– Нея никогда бы не поступила так, – твёрдо стоял на своём Фрэнк. – Она моя лучшая подруга, и я не позволю её унижать.

– Благодарю всех вас за помощь, но бы хотела, чтобы наши разногласия с Алексой остались личными. Мы обязательно придём к какому-то заключению, но также наедине. – Нея решила, что негоже заставлять людей продолжать слушать эти обвинения, и сочла своим долгом освободить их от этой участи.

– Нея, мы всегда придём на помощь, – произнёс Джим, сверля Алексу злым взглядом. – Если какая-нибудь иностранная зазнайка ещё захочет что-то сказать против тебя, мы объясним ей, что так делать не стоит.

– Чёрт, какой же ты дурак! – выпалила вдруг Кэролл с отчаянием, понимая, что хочет всё сильнее притянуть к себе приятеля Неи. – Нельзя идти против Алексы, глупенький… вы все её не знаете.

Алекса бросила на неё предупреждающий взгляд, велев молчать.

– Также как и вы не знаете Нею, – легко парировал Джим. Он давно заметил, как подруга Алексы на него смотрит, и испытывал от этого дискомфорт, несмотря на свой богатый опыт общения с девушками. – Вы вроде девушки, а ведёте себя так скверно… готов поспорить, что вы легко предадите друг друга. У Неи друзья верные и так не поступят.

Все дружно посмотрели на Риту, но промолчали. Лишь Алекса не удержалась:

– Даже Рита? – она ухмыльнулась, довольная собой. – Мало кто знает, но она больше не подруга Неи.

– Ты всегда будешь моей подругой, – вдруг заявила Нея, глядя на Риту и перебив Алексу. Та сердито взглянула на неё, скрещивая руки на груди. – Неважно, в прошлом или настоящем времени.

– Нея, – Рита залилась слезами, не в силах совладать с собой. – Я так виновата… это всё ваш танец с Джимом… – она с болью в глазах посмотрела на парня, в которого давно была влюблена, и горестно всхлипнула.

Джим устало покачал головой, закрывая лицо ладонью. Если он ожидал что-то подобное, то это произошло слишком поздно. В тот вечер, когда ему пришлось признаться Рите, что он ничего к ней не испытывает и никогда не испытывал, он сделал это не из злобы, а из-за разочарования, настигшего его после ответа Неи на главный вопрос.

– Прекрати, – потребовала вдруг Шарлотта строгим тоном. – Нея тебе сказала – не здесь.

– Может, у меня и не так много верных друзей, – негромко, но уверенно заговорила Алекса, – но я никогда не буду отнимать у подруги возможность быть любимой. – Алекса умело выбирала мишени для бросков. – И я уж точно не стану высокомерно отвергать дружбу человека, который любезно предложил её при первой встрече, – она имела в виду себя при первой встрече с Неей.

– Я тебя не отвергала, – ошеломлённо ответила Нея, удивляясь тому, как Алекса умудряется так искусно врать. – Я всегда готова дружить с тем, кто добр ко мне и моим друзьям. И мои двери открыты для тех, кто не подложит под них свиную голову.

Половина собравшихся зрителей уже разошлась, но кое-кто остался и удивлённо ахнул, услышав признание Неи.

– Да как она посмела? – фыркнул Вел, не веря своим ушам. – Меня не так долго не было, а у вас тут столько всего нового произошло.

– Мы тебе всё расскажем, – любезно предложила Шарлотта, хихикнув. – В порядке живой очереди.

– Как это кстати, – пропела Игната. – Ты приехал как раз тогда, когда нам не помешает любая дружеская поддержка.

– Девочки, ведь если подумать, у нас всё хорошо! – заявила Каролина. – Когда в жизни появляются завистники, это значит, что ты делаешь всё правильно. Так всегда говорила мама.

Нея рассмеялась в ответ. Обратившись к Алексе, она посмотрела на неё уже без злости, успокоившись и вернув себе ясный облик:

– Я буду рада принять тебя и твоих подруг в нашу дружную компанию, если ты пообещаешь, что прекратишь настраивать моих друзей и знакомых против меня. Я ведь немногого у тебя прошу – будь честной и справедливой, Алекса, и тогда мир тебе улыбнётся.

Нея действительно предлагала ей мир уже во второй раз за этот вечер, но Алекса не была готова к перемирию и выпалила:

– Я тебе не верю. Твоя доброта – ложь. И я никому никогда не завидую, обычно завидуют мне.

– Дело твоё, – спокойно ответила Нея, пожав плечами. – Я не самаритянка, чтобы вечно просить тебя о дружбе и примирении.

– Главное отличие между нами – я умею быть собой и не притворяться ангелом, а ты – нет. Вот за это я тебя и презираю, Нея.

Алекса ушла, оставив после себя шлейф ненависти и злости. Каролина, младшая светловолосая подруга Неи, с сожалением посмотрела ей вслед.

– Мы ведь старались найти с ней общий язык. Это она отвергла нашу дружбу… – задумчиво произнесла она.

– Нет, – уверенно покачала головой Нея. Все внимательно посмотрели на неё, ожидая услышать что-то мудрое и правильное. – Нельзя отвергнуть истинную и бескорыстную дружбу. Можно лишь пренебречь ею и горько об этом пожалеть.

– Я очень по вам скучала, – прошептала в этот момент Рита.

– Уйди с глаз моих! – прошипела ей в ответ Шарлотта, удаляясь из кафе со своим возлюбленным. Кажется, на Риту она злилась больше всех остальных.

Нея вздохнула, понимая, что как прежде уже не будет. Маргарите не представится возможность вновь стать хорошей подругой для всех. Если мисс Розенбах в силу своего великодушия способна была простить, то другие девушки нескоро забудут горечь предательства.

– Люди надолго запомнят то, что услышали сегодня, – заметил Джим. Задумавшись, он спросил у Неи: – Что Алекса имела в виду, когда говорила, что ты притворяешься ангелом? Разве это так?

Фрэнк укоризненно посмотрел на приятеля, удивляясь, как у Джима могли возникнуть малейшие сомнения по поводу искренности Неи. Вэл и девушки лишь наблюдали, зная, что Нее нечего от них скрывать.

– Я никогда не считала себя святой и идеальной, – с решительным выражением лица ответила Нея, понимая, что Алекса посеяла зерно сомнения в душах присутствующих. Всегда найдётся тот, кто поверит в ложь и начнёт её превозносить. Люди часто выбирают ложь, считая её более сладкой и приятной, чем правда. – Всё, что я делаю, идёт от сердца. Если я не чувствую, что могу помочь человеку, не берусь за это дело. Сестра Кристофера – не плохой человек. Она запуталась и сопротивляется любым предложениям помощи. Мне кажется, что она очень одинока и нуждается в настоящем друге.

– Не нам ей в этом помогать, – заметила Игната, помня слова и поступки сестры Фон Лихтенвальд.

– Я не делю людей на плохих и хороших. У каждого, чья душа полна злости и ненависти, есть что-то, что им движет, – продолжала Нея, собираясь уходить с друзьями из кофейни, снова тихой и уютной.

– Она тебе такой чести не окажет. И ты продолжаешь её защищать? – удивился Фрэнк.

– Я её не защищаю, а пытаюсь понять, – просто ответила Нея, открывая дверь и вдыхая свежий вечерний воздух. Кристофер как-то говорил, что любит поздние прогулки за их прохладу и тишину. Сегодня этого явно не хватало.

Рита ждала Нею возле её дома, скованная чувством стыда. Когда стало темно, она убежала от подруг, не надеясь на их понимание, и доверяла только Нее. Подсознательно она верила, что Нея её простит и поймёт.

– Ты зря пришла, – вздохнула Нея, возвращаясь домой в одиночестве. Если бы здесь оказалась Шарлотта, скандала не миновать. – Рита, я постараюсь забыть о том, что произошло. Но дружить с тобой девочки больше не смогут, как и доверять тебе.

– А ты? – Рита вышла из тени деревьев, лицо её в свете фонарей было слегка опухшим и красным от слёз. – Ты сможешь быть мне подругой, как прежде? Я ошиблась. С кем не бывает? Люди постоянно ошибаются. Любовь к Джиму ослепила меня, и я решила на танцах, что ты пытаешься его соблазнить, отнять у меня даже частичку возможности быть с ним. Если рядом ты, Нея, то шанса и не может быть. Ты…

– Сильный конкурент? – Нея хмыкнула, недолго поразмыслив об этом у себя в голове. – Ты могла прийти и поговорить, но вместо того, чтобы всё выяснить, решила сговориться с той, кто меня ненавидит. Рита, о какой дружбе ты говоришь? – устало переспросила она, доставая из сумки связку ключей. Нея отворила ворота и на долю секунды замешкалась. – Входи. – Тихо произнесла она твёрдым голосом. – Если хочешь объяснить, почему ты так поступила.

Рита поспешно вошла, и закрыла за собой ворота. Она боялась встретиться с Неей взглядами.

Девушки сели в саду, на скамье. Каждая размышляла о чём-то своём, у обеих на сердце было тяжело. Нея не могла выбросить из головы события минувшего дня, Рита не знала, как подступиться к подруге с мольбами о прощении.

– Я виновата. Это правда. Но шанс на искупление одной ошибки есть у каждого. – Рита смотрела вперёд перед собой, наблюдая за своей тенью, больше она не плакала и не истерила. Девушке было жаль, что любовь заставила её предать своих друзей, а в особенности, одну близкую подругу.

– Ты права, – согласилась покорно Нея. Она ненадолго замолчала, набираясь сил. – Но как вспомню картину с видеокамеры, на которой ты помогаешь им пробраться в мой дом… становится не по себе. Как я могу доверять тебе, Рита?

– Алекса солгала мне, – заявила вдруг Рита. – Она сказала, что ты согласилась встречаться с Джимом… тогда… на танцах… – девушка говорила сбивчиво, вспоминая неприятный разговор с рыжеволосой сестрой Кристофера.

– И ты ей поверила? – Нея горько усмехнулась. – Я ведь говорила, что у меня есть Герман. Ты решила, что одного его мне мало?

– Нея, прошу, не суди меня строго, – тяжело вздохнула Рита, бормоча оправдания. – Но ведь ты сама говорила, что сомневаешься в своих чувствах к Герману. Что я могла подумать? В тот вечер Джим отверг меня, а потом, на следующий день, я встретила эту злобную девушку, Алексу… она сказала, что ты бросила какого-то бывшего приятеля ради отношений с Джимом.

Нея заливисто рассмеялась. Отдышавшись, она ответила:

– Ты решила поверить ей, не спросив у меня? Разве я когда-то говорила, что Джим мне нравится? Или что я хочу быть с ним?

– Нет, – быстро ответила Рита. – Но Алекса умеет быть убедительной… эта девушка… первоклассный манипулятор. Нея, я… я была очень глупа…

– Алекса действительно может быть такой, – согласилась Нея, неплохо изучив характер сестры Фон Лихтенвальд за короткое знакомство. – Но ты… зная меня, дружа со мной столько лет… доверилась малознакомому человеку?

– Я сожалею об этом. – Рита говорила правду. – Джим – просто не моя судьба. Стоило принять поражение и жить дальше. Но я впала в жуткую депрессию, и сделала то, о чём после горько пожалела…

– Я постараюсь простить. Но довериться вновь – не знаю, смогу ли? – Нея выглядела так, будто весь день трудилась на ферме без продыху. – Девочки злы на тебя. Проси прощения и у них.

И Рита ушла, собираясь зайти в гости к Шарлотте, особо не надеясь, что та хотя бы откроет ей. Нея была уверенна, что когда-нибудь всё уляжется, но также понимала, что дружба с Ритой уже не будет прежней. Щепотка горечи портит весь мёд.

Глава 15

Возле дома Неи цвело розовое дерево восхитительного олеандра. Она нередко вдыхала его аромат, проходя мимо красивых возвышенных кустов, душистых и манящих. Их лепестки осыпались на землю, что создавало праздничную и красочную атмосферу вокруг.

Нея встречала родителей, она их долго ждала. С последней встречи миновал целый год.

Агнес, стройная загорелая женщина средних лет, чьё лицо светилось от радостной встречи, бросилась в объятия дочери.

– Как я по вам скучала! – В голосе Неи послышались звонкие нотки, как если бы она сдерживала слёзы. Мало кто был удостоен подобной чести.

– Дочка, – Агнес поцеловала единственного ребёнка с нежностью в румяную щёку.

– Мы с подарками, – Лиам, отец Неи, доставал из багажника какую-то увесистую коробку, обмотанную в подарочную упаковку. Отец, скромный на выражение своих чувств, чуть потупился взглядом, положил возле ног дочери коробку и, не выдержав, пробормотал нерешительно с теплом: – Ты так выросла за год. Скоро будешь ростом с меня. – Отец был среднего роста, и потому подобное действительно могло произойти – дочь почти поравнялась с ним ростом.

– Дерево совсем разрослось, – Агнес приступила к изучению произошедших за её отсутствие изменений вокруг. – Мне нравится, как ты выкрасила в новый цвет ворота. Молодец, дочка.

Нея не стала сообщать родителям, что ей пришлось всё перекрасить после происшествия с надписью Алексы. Улыбнувшись, девушка сама обняла отца, зная, как ему это важно и приятно на самом деле.

– Я вас ждала. Ужин ждёт в гостиной.

– Не стоило трудиться, дочка, – с благодарностью произнёс отец, растаявший после слов дочери.

– Мы всегда можем на тебя положиться, я знала это, – подмигнула мать Неи, открывая ворота и затаскивая коробку внутрь, пока отец не решался отпустить дочь из объятий. – Ну, Лиам, Нея, ещё успеете понежничать! Пойдёмте скорее в дом! Нея должна открыть свой подарок!

– Мне не нужны подарки, самый главный подарок я уже получила, – отвечала девушка, помогая родителям с вещами. В свете фонарей было видно, как растрогался отец Неи и едва не прослезился. Мисс Розенбах всегда знала, кто из их семьи самый чувственный и мягкосердечный в действительности, и это были не женщины.

– Где-то был фарфор, я точно помню, – пролепетала Агнес, отворив старинный деревянный шкаф в гостиной, выполненный в лучших мебельных традициях.

– Теперь вся фарфоровая посуда лежит в коробках, мама. – Нея поднялась с дивана, на котором разглядывала с отцом их новые фотографии из поездок, чтобы помочь матери.

– Как же? – ахнула женщина. – Ты наливаешь своим друзьям в простые стеклянные бокалы?

– Мы вообще редко выпиваем, – призналась Нея. – Но сегодня есть повод достать фарфор. Я рада, что ты напомнила.

– Нея, ты всегда была лучшей хозяйкой, чем я, я в этом не сомневаюсь, – с весельем призналась Агнес, следуя за дочерью. – Я хотела сказать тебе, дочка… – Женщина замешкала.

– Что такое, мам? – Нея привела Агнес в кладовую, где тут же достала с верхних полок слегка запылившуюся коробку с изящной посудой.

– Отец уже не так молод для дальних путешествий, Нея. – Женщина с предвкушением глядела на свою красивую дочь. Она не торопилась рассказывать саму суть, предпочитая смаковать каждую деталь. Нея часто подтрунивала над матерью за это, будучи нетерпеливой, когда дело касалось интересных историй. Агнес поняла намёк дочери, застывшей с коробкой в руках, и продолжила рассказ. – Мы решили остаться на Пирите и больше никуда не уезжать.

– Да? – Нея была слегка ошарашена этой новостью. Она вдруг почувствовала себя вновь той маленькой девочкой, из которой ей быстро пришлось стать взрослой и ответственной женщиной, командующей рабочими на ферме. – Как же… вы больше не покинете Пирит? – уши её ещё не до конца поверили в услышанное.

Агнес кивнула. Нея едва не бросила коробку, вспомнив вовремя, что там хрупкая посуда, и, аккуратно её положив, бросилась обнимать родительницу. Она лишь сейчас осознала, как злилась все эти годы в глубине души на мать – ведь это она предложила отцу путешествовать в доме на колёсах. И сейчас Нея наконец ответила себе на главный вопрос, который её мучал долгое время. Отразилось ли решение родителей на мне? Безусловно, как и на их близости. Нея всегда больше любила отца, хоть и тяжело было в этом признаваться. Ведь принято, чтобы девочка больше любила мать. Однако, это было довольно стереотипным мнением.

И она обняла мать, прощая её за пару долгих лет в разлуке.

– Девочка моя, – прошептала женщина, прекрасно обо всём догадываясь. – Я должна была думать о тебе больше, чем о своих желаниях. Ты нуждалась в нас.

– Всё в порядке, – Нея прикрыла глаза, наслаждаясь счастливой вестью и близостью родного человека. – Я справилась, и это главное.

– Мы с отцом хотим поговорить с тобой ещё об одной вещи… – продолжила Агнес, отстраняясь.

– Всё потом, мама, – прошептала Нея. – Сперва я должна вас накормить. Постель в вашей спальне постелена, чистая и выглаженная. Я нарезала цветов в саду и поставила в вазу. Знаю, как ты любишь голубые гортензии.

– Ох! Нея, ты слишком заботливая дочь! – К глазам Агнес подступили слёзы. – Иной раз мне кажется, что я не заслуживаю такой девочки, как ты. У более внимательных матерей развязные и безразличные дети, но ты… ты досталась такая добрая и умная мне, в то время как я… всегда была в себе…

– Мама, я не держу на тебя зла. Больше не держу.

– Ах, Нея!

Они ещё долго делились неожиданными признаниями друг с другом, когда их решил найти во внезапно ожившем доме отец, потерявший своих любимых девочек.

Нея приготовила индейку, словно сегодня настал долгожданный семейный День благодарения. Впрочем, по лицам каждого из членов семьи нельзя было сказать, что они в чём-то против этого.

– Знаешь, мы все эти два года не праздновали День благодарения. Лиам говорил, что не станет отмечать этот праздник без своей дочери. Но я его не заставляла, Нея, клянусь! Мне самой было бы не по себе! – Агнес рассмеялась, расслабившись после бокала красного сухого вина.

Нея отпила из своего фужера глоток, смакуя его вкус во рту. Вино из местной винодельни на Пирите было хорошим, и отлично шло к мясу и овощам.

– Всё очень вкусно, – произнёс довольно отец, едва не облизывая пальцы. – Сегодня у нас настоящий праздник. Нея, солнышко, ты ведь так и не открыла подарок…

– Ещё успеется. – Нея была счастлива рядом с семьёй и боялась прерывать такой долгожданный священный момент. Ей казалось, стоит встать из-за стола, и родители куда-то вновь исчезнут, а волшебство момента рассеется.

Не успела она подумать о сокровенности этого мгновения, как в ворота кто-то начал звонить. Все удивлённо уставились в окно, будто могли увидеть, кто прячется за воротами.

– Я открою. – Нея опередила отца, который уже собирался встать, и вылетела как пчёлка из-за стола.

В груди девушка почуяла что-то неладное, но не придала этому значения. Распахнув ворота, она обнаружила за ними улыбающегося Германа, с роскошным букетом алых роз и маленьким пакетом из знаменитого ювелирного салона в руках.

Нея едва сдержала возглас удивления, решив, что ей померещилось. Приятель решил устроить ей сюрприз, не сообщив заранее о своём приезде, и его возвращение совпало с прибытием родителей. Нея сочла это чем-то очень удивительным, будто все звёзды на небе сошлись ради неё одной в этот день. После долгих непростых дней, проведённых за работой и учёбой, за стычками с новым врагом и прочими происшествиями, жизнь наконец преподнесла ей подарок в виде двух родителей, парня и других сюрпризов.

– Герман! Ты что здесь делаешь? – Нея рассмеялась, чувствуя, как у неё зашкаливают эмоции. – Я ждала тебя только через неделю, ты говорил, что приедешь в конце лета…

– Я решил удивить тебя. Вижу, что у меня это получилось. – Герман растянулся в довольной улыбке, свободной рукой притягивая Нею к себе собственническим жестом.

Нея почувствовала себя опешившей, и с неуверенной улыбкой отстранилась.

– Проходи в дом. Представляешь, мои родители тоже сегодня приехали. Выходит, будем ужинать вместе. – Нея ещё не знакомила их с Германом, и не понимала, готова ли к этому. Также она испытывала некоторое смятение, что-то внутри протестовало против этого скорого знакомства, но у неё не осталось выбора, кроме как пригласить нежданного гостя в дом на ужин ко всем остальным.

– Вот так новость, – Герман и сам замешкался, но как мужчина, решил взять себя в руки и уже с большей уверенностью и весёлой ухмылочкой на губах добавил: – Что ж, будем знакомиться с твоими родителями, Нея.

В доме уже наблюдали за происходящим из окна. Агнес недоумевала, почему Нея ничего ей не рассказала о том, что у неё кто-то появился. Отец отмахнулся от замечания жены, заявив, что, если бы Нея захотела, сама бы всё рассказала. Выходит, гость пришёл неожиданно, решил мудро Лиам.

Родители Неи вышли в прихожую, чтобы встретить гостя как полагалось. В доме обстановка становилась всё более оживлённой. Чиз запрыгал возле двери, радуясь гостям.

– Чиз! – Герман первым делом потрепал пушистую голову друга Неи, входя в прихожую. Нея приняла цветы из его рук, а загадочный пакет парень ей не отдал, держа его при себе. Нея решила, что он снова купил ей неприлично дорогое украшение, и решил подарить чуть позже, в более подходящий момент. Ей вспомнился тот день, когда она получила от него браслет, и ей вновь сделалось неловко, будто она вновь очутилась там в смятении. Дорогие подарки всегда значили одно – излишние ожидания, которые Нея ещё не готова была исполнять.

Оглядев всех собравшихся, Герман с услужливой вежливостью выпалил:

– Нея, представь нас.

– Мама, папа, это Герман, один мой хороший друг. Он вдруг решил приехать и сделать сюрприз, – покорно вымолвила девушка, стараясь сохранять спокойствие, но от отца её неуверенность не утаилась. Герман глянул на Нею, ясно понимая, что она им ничего не рассказывала о своей личной жизни и о нём когда-либо, но решил, что сегодняшний вечер это легко исправит.

– Зовите меня Агнес, милый друг, – кивнула мать Неи. – Разувайтесь же скорей, ужин стынет!

– Это мой папа, Лиам, – Нея, не услышав слов отца, решила его представить сама.

Отец Неи с настороженным лицом протянул ему ладонь для рукопожатия и кивнул. Нея почуяла, что пахнет жареным, и решила, что отец будет весьма осторожен в отношении Германа на протяжении всего ужина.

– Идёмте же за стол, – Нея захватила на пути в гостиную вазу для роз.

Агнес положила ещё один прибор и тарелку, пододвинув мягкий стул с кухни для четвёртого, в то время как Нея наполнила вазу водой и поставила розы возле кухонного окна. Замерев на секунду возле них, она задумалась о том, что приняла их как должное, а не как что-то трепетное. Отложив эти мысли на потом, Нея вернула улыбку на лицо, понимая, что в этот вечер ей часто придётся её надевать. Если в кругу родителей Нея расслабилась, то рядом с близким другом и её мамой и отцом всё переменилось.

Отец разлил вино по бокалам, беря на себя эту ответственность, и решил в этот раз первый заговорить с гостем дочери.

– Нея про вас не рассказывала. Расскажите о себе, Герман. Кто вы? Где живёте? Откуда родом?

Герман с пониманием улыбнулся, собираясь с мыслями и думая, с чего начать рассказ.

– Дорогой, ты смущаешь нашего гостя, – тут же вмешалась мать Неи с лёгким смешком и укором в синих, как у дочери, глазах. Она старалась разрядить волнительную обстановку.

– Мама, Германа не так легко смутить, верно? – Нея приобрела эту черту сглаживания острых углов от своей матери. Это была их женская прерогатива и кроткая натура, как всегда приговаривал отец Неи.

Отец, чьи красивые русые волосы начали покрываться серебряной сединой, глядел на дочь с любовью и беспокойством. Нея решила, что до тех пор, пока папа не убедится, что Герману можно доверять, он не успокоится и не одобрит его. Это было разумно с точки зрения мудрого родителя, и его дочь не собиралась возмущаться в случае разногласий по поводу её выбора. Она всегда прислушивалась к отцу, ведь он никогда не ошибался в своём решении.

– Так говорите, ваша дочь… обо мне никогда не упоминала, верно? Это в её стиле – она не любит делиться личной жизнью. – Осторожно заговорил Герман, не глядя на Нею. Он принялся разделывать кусок индейки, поливая его фирменным томатным соусом. Агнес с женским любопытством поглядывала на кавалера дочери, а отец Неи прожигал его холодным взглядом серых глаз.

– Верно, – кивнула мать, улыбнувшись с воодушевлением гостю. – Но вы уже нам очень нравитесь, правду я говорю, Лиам?

– Пока не решено. – Процедил сквозь зубы отец Неи, кроткость и нежность которого заканчивалась на родных и близких. С чужими он не церемонился, впиваясь им в глотки с особым рвением. Из-за его строгого и придирчивого нрава никто бы и подумать не мог, что этот человек дома совсем другой – полная противоположность себе на работе или в гостях. Мягкий, чуткий и слабонервный к любимой дочери и жене.

– Я расскажу, – с лёгкой усмешкой, которая не понравилась отцу Неи, произнёс её приятель. Агнес лишь кивнула, Лиам не сводил с него изучающих глаз. – Родился и вырос в Германии, но после моего семнадцатилетия вся семья решила перебраться в Грецию. Отцу предложили вложиться в застройку на Афинах, он всю жизнь работает в строительном бизнесе. Когда дом достроили, мы получили свою квартиру в многоэтажной высотке. Отец всегда мечтал о жизни в Греции, и потому было решено собирать чемоданы. – Все собравшиеся за столом внимательно слушали собеседника, кто-то требовательно с поджатыми губами, кто-то со спокойствием и лёгким интересом. Нея не осознавала, насколько ей страшно знакомить Германа с семьёй до сегодняшнего дня. Она нисколько не была готова к этому событию, и испытывала острый дискомфорт. Быть может, не нужно было его впускать в дом, а стоило сослаться на то, что они встретятся позже, когда она освободится… Тем временем герой её мыслей продолжал: – Отец открыл свой бизнес в Афинах, и уже после моего обучения в университете трудоустроил меня. Я его главный помощник. – Он явно рассказывал о себе с гордостью и без тени смущения. Всё в его репутации было чисто и умело преподано. – Ваша дочь… Нея…

– Что моя дочь? – вскинул грозно бровь отец, допытываясь и наблюдая за парнем с холодным пристрастием на лице.

– Дорогой, не перебивай, это невежливо, – мягко попросила его жена, отдёргивая мужа с лёгкой нервозностью. Агнес всегда стремилась угождать гостям, считая иное поведение дурным тоном. Разумеется, она также как и муж не доверяет этому мальчишке, которого видит впервые в жизни, но вести себя с ним за столом как на заседании в суде она сочла бы неприличным. Лиам не разделял этих мыслей, опираясь на свои отцовские инстинкты и стремление защитить Нею от любых ненастий. Особенно он хотел уберечь дочь от плохого человека, с которым та по своей глупости решит связать жизнь.

– Нея для меня больше, чем просто девушка, – откровенно признался Герман пронизывающим голосом. Нея покраснела, чувствуя, как вино даёт в голову, но не стала его перебивать. – Я люблю вашу дочь, и готов нести ответственность за свои слова.

– Так говорить может каждый, – придирчиво оценил его откровения отец Неи, продолжая трапезничать и умело управляясь с приборами. Отпив из фужера в полной тишине, Лиам добился полного внимания и отчеканил безапелляционным тоном: – Нея и моя любимая дочь. Мой нежный цветок, цветок олеандра. И я буду оберегать её всю свою жизнь, а если потребуется, и после своей смерти. – Отец часто так говорил о любимой дочери. Нежный цветок олеандра.

– Лиам, дорогой, не драматизируй так! – ахнула с неловкостью Агнес, расширив глаза. – Разве Герман, такой галантный и приятный с виду человек, может навредить нашей Нее?

– Вот именно, что лишь с виду, – фыркнул отец с пренебрежением. Нея вздохнула с усталым видом, сознавая вновь свою ошибку.

– Не может, – ответил про себя твёрдым голосом Герман, вытирая жеманным жестом губы салфеткой. Он вытащил из-за стола пакет из ювелирного салона, когда отец Неи отвернулся, чтобы взять не откупоренную бутылку вина. Лишь женщины в зале заметили действие Германа, и Нея с требованием в глазах отрицательно покачала головой, говоря, мол, «не сейчас». Мать Неи с врождённым чувством такта сделала вид, что ничего не заметила, и Герман убрал пакет назад, положив его обратно возле ножки стула. Что бы ни было внутри этого пакета, в этот вечер открывать его никто не будет, так решила Нея. Отец уже откупорил бутылку, и с нетерпением поинтересовался у друга дочери:

– И почему это вы так в этом уверенны, Герман? Ранее вы уже общались с кем-нибудь на Пирите? Может, я знаю ваших друзей или знакомых, и был бы весьма не против расспросить у них про вас.

– Я приезжаю сюда не так часто, как хотелось бы. Работа мешает находиться в отъезде слишком долго. Но, обещаю, когда мы с вашей дочерью перейдём на должный уровень отношений, я не стану вновь покидать её. Я заберу вашу дочь с собой.

Нея едва ли могла с этим согласиться сейчас, и тяжело вздохнула. Откуда в Германе такая пылкая уверенность, недоумевала она, неужели он уже всё для себя решил, и не подумал за неё? Ведь они даже не были так близки, чтобы хотя бы зарекаться о подобных вещах! Да, она к нему привязалась за те редкие дни, что они проводили вместе, но любовь… любовь – это более сложное и глубокое понятие.

– Что, простите? – едва ли не встал из-за стула отец, ошарашенный услышанным. Агнес с успокаивающим выражением лица посмотрела на него, как бы прося не нервничать. – Нея, мы с твоей мамой чего-то не знаем? Ты собралась уезжать? – Он даже не глянул на жену, сосредоточившись на разгорающемся споре. Его проницательные глаза бегали от дочери к незваному гостю.

– Нет, папа, я полагаю, Герман говорит об этом в теории, и только! – Нея стыдливо опустила глаза, переживая за мнение отца, как ни за чьё другое.

– Пускай юноша продолжает, – решила разрядить обстановку приветливая мать Неи. – Я хочу послушать.

– Герман, я, конечно, не хочу вас сильно разочаровывать, но мы с женой решили остаться в этот раз на Пирите, у себя дома. И в наши планы никак не входило то, что дочь так скоро уедет от нас, не пожив рядом с нами и расставшись сразу же после воссоединения. Да и вы, к тому же, пока для неё являетесь абсолютно чужим человеком, иначе моя дочь рассказала бы мне о вас. И никак иначе.

– Другой мысли вы и не допускаете? – горько усмехнулся Герман, парируя атаку. Кажется, его мало смущало то, как накалялась в гостиной обстановка. Он давно для себя решил, что сделает Нею своей, и не намеревался отступать из-за внезапно появившегося заботливого отца любимой. Нея не хотела, чтобы отец и возлюбленный впились друг другу в глотки, подобно волкам, но с лёгкой печалью осознала, что этого рано или поздно не избежать.

– Вы ещё никак не доказали свою порядочность, а потому не допускаю. – Твёрдо отвечал отец, со звоном опуская приборы на тарелку. Мать Неи вздрогнула, чувствуя, с какой силой разгорается конфликт между двумя мужчинами, и переглянулась с дочерью с недоумением в глазах.

– Папа, прошу, не будем сегодня о чьей-то порядочности и намерениях, – Нея с жалобной мольбой посмотрела на отца, опустив ладонь на его напряжённую руку, и он тут же растаял под давлением дочери. Так бывало часто, Нея имела сильное эмоциональное воздействие на отца.

– Верно, давайте поговорим о чём-нибудь приятном, например, о том, как здорово было путешествовать у Ниагарского водопада. Лиам, дорогой… расскажи же нашему гостю! – Агнес с лучезарной улыбкой уговаривала мужа свести тему и не казнить сегодняшним вечером появившегося неожиданно друга дочери.

– А что Ниагарский водопад? – хмыкнул, успокоившись, отец Неи. Он вновь взялся за приборы, разрезая тушёные овощи. – Мы с женой путешествовали пару лет, а дочь оставили на хозяйстве. Впрочем, ты уже об этом наверняка знаешь, и я тебе ничего нового не расскажу. – По-простому стал обращаться к приятелю Неи отец, и в голосе его было пренебрежение, словно он обращался к человеку, недостойному почестей и уважения. Нея не сдержала лёгкую улыбку, не утаив веселье от отца. Она не сердилась на него за то, что он пытался свести с ума её друга, ей внезапно стало смешно. Он улыбнулся ей в ответ. В этом была их семейная идиллия – понимать друг друга с полуслова или одного мимолётного взгляда.

– В Ниагаре мы остановились случайно, когда наш дом на колёсах решил сломаться на полпути к Северной Каролине, где живёт моя двоюродная сестра. Нея, ты ведь помнишь тётю Линнет? – Нея кивнула. Агнес продолжила трещать без умолку, этим милым жестом раскрывая свою истинную сущность и умение сглаживать любые конфликты и освещать застолье милым трёпом. – Когда мы проезжали Штаты, я думала посетить чудесный водопад, про который ходит столько приятных историй от других туристов, но мой муж хотел добраться как можно скорее. И когда у дома сгорела проводка, сама судьба повернулась так, чтобы мы побывали в этом восхитительном месте! А после проводки ещё и поломался кухонный кран, и выбора у нас не оставалось… – мать продолжила свой длинный рассказ, повествуя в своей излюбленной манере и не упуская ни единой детали из увлекательной истории про длительное путешествие.

Глава 16

Милые дети не всегда рождаются у милых людей. Часто случается, что на свет появляется совершенно не тот ребёнок, какого ты ожидал. Или же, наоборот, его доброта и нежность поражают, ведь он совсем не похож ни на тебя, ни на других твоих детей. Когда Алекса родилась в семье Карла Фон Лихтенвальда, судьба словно бросила монетку. Орёл – девочка будет похожа на своего старшего брата, решка – на мать или отца. Но только у Криса, брата Алексы, был положительный характер, хотя он и ослушался отца, когда выбирал свой жизненный путь. Алекса же всегда следовала указаниям отца, считая это своей обязанностью в благодарность за безбедную и достойную жизнь, которой она наслаждалась. Кристофер сам сумел построить свою судьбу и мог распоряжаться ею, как ему угодно, что глубоко злило его сестру, вынужденную жить и учиться в Германии – месте, которое она ненавидела.

С самого первого года обучения Алекса возненавидела свой университет и всячески стремилась к тому, чтобы её исключили. Её мечтой был Париж, где она хотела учиться с детства, а после отъезда Криса она часто тосковала по брату. Кристофер всегда был добр с ней, несмотря на её капризный характер. Она могла довести до отчаяния многих, но только её брат знал, как усмирить её. Перед отцом Алекса изображала послушание, лживо улыбаясь на его просьбы, хотя выполняла их лишь на показ. Кристофер понимал, что рано или поздно сестра добьётся своего, но старался отложить неизбежное. Однажды он заявил, что отец узнает правду о её учёбе, когда сам решит поинтересоваться делами дочери. Алекса лишь фыркнула в ответ, уверенная, что отлично скрывает свои секреты.

В университете она больше демонстрировала свои наряды и общалась с немногими подругами, прогуливаясь по кампусу, нежели посещала лекции. Когда кто-то из преподавателей ловил её на прогулах, ей грозили выговорами и намёками на исключение. Однако строгий регламент университета не мешал её брату, бывшему отличнику и выпускнику, решать за неё многие проблемы. Никто ранее не покупал сдачу экзаменов в этом учебном заведении, ведь здесь уважаемые профессора не брали взятки. Алекса же не спешила благодарить брата за каждое своё «спасение».

Любовь Кристофера к сестре зародилась не сразу. Сперва писклявая девчонка, появившаяся в семье, приводила его только в раздражение, но, когда сестрица подросла, он понял, что она всего лишь беззащитная и глупая малышка. Сестра выросла и превратилась в женщину, но Кристофер свято верил, что однажды её характер перерастёт девичьи причуды и станет более тихим и спокойным.

Чуда не происходило. Алекса злила себя и людей вокруг неё, излучая всё самое худшее и неприятное, что было в ней. Временами она мечтала, чтобы её также все любили и уважали, как Нею. Притворяться паинькой Алекса умела при отце и матери, а с чужими людьми она не церемонилась. У Неи получалось влюблять в себя каждого, кто ей повстречается на пути, и это вызывало в сестре Кристофера суровую неприязнь. Лютая ненависть посещала её, когда кто-то во всём превосходил её или пытался отнять то, что она так любит и бережёт.

Краски в руках Неи плясали, выливаясь на холст, а у Алексы вместо любви к живописи было пристрастие к фотографии. Её верный спутник, дорогой фотоаппарат, подаренный братом на именины, сопровождал её повсюду. В Leica хранились снимки со всего мира, но на Пирите Алекса не находила вдохновения. Личная неприязнь к этому месту угнетала её творческое начало, ведь по прибытию в уютное место она столкнулась с глубокой антипатией к знаменитой местной красавице. Для творчества не было места, когда в душе полыхали языки пламени.

Когда Алекса и её подруги повстречались с Неей в «Полли и КО», рыжеволосая девушка решила больше не играть с ней. Свиная голова, надпись на воротах были безобидными поступками. Настоящая вражда начиналась там, когда действия врага были скрытыми и непредсказуемыми. Алекса ждала подходящего момента, чтобы наказать Нею за то, как она публично потешалась над ней в тот вечер перед своими друзьями и почитателями.

Каково было её удивление, когда она обнаружила Нею в компании своего бойфренда, сидящих в пляжном кафе и любующихся огненным закатом. Алекса сделала снимок, машинально ткнув пальцем в затвор. Кадр вышел красивым – влюбленная пара на фоне золотисто-изумрудного неспокойного моря, шумевшего волнами. Сидя за барной стойкой, мисс Фон Лихтенвальд отпила глоток просекко из бокала и заговорщически улыбнулась самой себе. Подруги покинули её, и Алекса ждала того дня, когда за ней вернётся Кристофер, как он ей и обещал.

Влюблённые за столиком о чём-то оживлённо беседовали, но ей было неслышно из-за расстояния между ними. Тогда рыжеволосая девушка решила приблизиться незаметно к ним, усаживаясь в трёх столиках от парочки и пряча лицо за широким меню. Алекса знала, что, если Нея её заметит, она ничего не станет делать. Эта местная девушка была слишком добра и безобидна к другим людям, чтобы Алексе переживать о последствиях.

Нея глядела на Германа, как на всех поклонников до него, которых ей предстояло отвергнуть. Алекса едва сумела сдержать презрительное фырканье, недоумевая, чем Нея всех их берёт. Тем временем разговор между возлюбленными становился всё более интересным и личным.

– Я понимаю, что ты не ожидала этого сейчас, – говорил со странным выражением лица приятель Неи. Алекса вспомнила, что видела его с ней на ярмарке, и решила, что её бойфренд, с которым она мило беседовала по телефону, недавно вернулся к ней. – Но и избегать меня не следует. Я хочу, чтобы ты призналась. Ты хочешь быть со мной?

Алекса решила, что это отличный шанс раздобыть компромат на подружку брата. Она знала, что между ними ничего не было, но была уверена, что Кристофер тайно этого желает. Именно это её раздражало – сначала Нея игнорировала его, а её кавалер даже рядом не стоял с Кристофером, а затем она настолько очаровала брата Алексы, что он начал без устали о ней говорить. Алекса всегда чувствовала, когда её брат по-настоящему влюблялся: это не было просто мимолётной симпатией или страстью, это было чем-то более серьёзным и, по её мнению, опасным и неприятным.

***

Несколькими днями ранее, когда ужин в семье Розенбах закончился, отец решил откровенно поговорить с дочерью о её неожиданном госте, который приехал с заявлением о любви и желании когда-нибудь забрать её с собой. Отец воспринял это с собственнической настороженностью. Встреча с Германом оставила в нём чувство презрения и недоумения.

– Нея, позволь спросить, если у тебя с этим человеком всё так серьёзно, почему ты нам ничего не рассказывала? – спросил он, когда они вернулись в гостиную.

Нея забралась с ногами на диван, усталая после долгого дня, полного хлопот. Мать Неи ушла в спальню, чтобы отдохнуть после дороги.

– Папа, милый, я не знала, как об этом рассказать, и, если честно, не хотела вас вводить в заблуждение, когда вы были так далеко… Герман и я ещё не так близки, но он мне нравится, и я интересуюсь им. Если бы было что-то большее, я бы тебе сказала, – ответила Нея.

– Как по мне, твой друг уже всё решил за тебя, – хмыкнул отец, глядя на дочь с обеспокоенной нежностью. – Как можно говорить о серьёзных планах на будущее, когда девушка ещё даже не обсуждала всё это с родителями?

– Просто он влюблён в нашу дочь, вот и всё, – вмешалась Агнес, спускаясь по лестнице в халате. Разговор переставал быть приватным.

Отец уставился на жену с возмущением.

– Он явился без предупреждения, смотрел на меня, как на дурака, и заявил, что собирается забрать Нею, когда ему вздумается. Агнес, если ты не видишь, к чему всё идёт, то я тебе скажу: скоро он заберёт её, и ты увидишь её только тогда, когда она приедет жаловаться на неудачный брак.

– Ты не преувеличиваешь? – мягко спросила Агнес. – Ведь ничего ещё не решено. Да и Нея никогда не спешила замуж, я это точно помню.

Нея рассмеялась, слушая родителей.

– Я не выйду замуж, по крайней мере не так скоро, – спокойно заявила она, глядя на них с серьёзностью. – Можете не волноваться.

– Нея, этот парень – полный болван, – продолжал отец.

– Лиам! – строго одёрнула его Агнес. – Это жизнь Неи, и ей решать, с кем быть. Мы должны поддерживать её выбор.

– Мама, – Нея улыбнулась. – Я не ожидала, что ты станешь защищать Германа.

– Я ещё не сделала выводов о нём, но если он тебе дорог, то я приму это, – ответила мать.

– Агнес, давай не будем, – отец устало прикрыл лицо ладонью. – Этот парень – не то, что нужно нашей дочери.

– Ох, папа, – Нея усмехнулась, пожурив отца умными глазами. – Наверное, мне не стоило вас знакомить с ним в этот вечер. Вы приехали уставшие, и мы давно не виделись… а я привела чужого человека в дом…

– Доченька, перестань, ведь дело не в том, что ты кого-то привела. Дело в том, что я не люблю никого из этих мальчишек, все они ещё глупые щенки, недостойные моей Неи. – Отец нежно улыбнулся ей. – Я думаю, что этот человек не любит тебя, а просто хочет заполучить в свою власть.

Нея не озвучила отцу, что ей приходили подобные мысли каждый раз, как кто-то признавался ей в любви после недолгих отношений. Агнес с молчаливым придыханием слушала дочь и мужа, умостившись в уютном кресле.

Под конец вечера Нея открыла родительский подарок. Там были дорогие акриловые краски и холсты первоклассного качества.

***

Агнес предложила устроить ещё один ужин, чтобы примирить мужа с другом дочери Германом. Нея сначала не хотела, но в конце концов согласилась. Прошло три дня с их приезда, и всё это время семья занималась делами на ферме. Нея временно забыла о друзьях и врагах.

Когда наступил вечер ужина, столовая утопала в уютном полумраке, женщины накрывали на стол, а отец ворчал, что это всё зря. В восьмом часу явился Герман с подарками: лилии для матери и белые розы для Неи. Отцу он преподнёс бутылку дорогого коньяка. Лиам принял подарок с равнодушной учтивостью и лишь кивнул на этот жест холодной вежливости.

Отец сел во главе стола, как хозяин дома, справа от него сидела жена, а Нея и Герман устроились рядом друг с другом. Мужчины открыли коньяк, принесённый в подарок, а женщины довольствовались некрепкими напитками.

Темы для разговора касались всего, кроме отношений Неи и Германа. Вскоре отец затеял разговор, который долго вынашивал:

– Ферму нужно продать, – внезапно заявил он.

– Мы об этом долго думали, милая, и решили, что уже слишком стары для такого бизнеса. А просить тебя продолжать – неправильно. У тебя есть свои мечты и цели, – поддержала его мать.

Нея замерла, ошеломлённая.

– Неужели вы готовы продать то, ради чего так долго трудились? – вымолвила она. Герман посмотрел на неё с пониманием, но она уловила, что он склоняется к позиции родителей. – Я не готова продавать ферму, – твёрдо добавила она. – Это результат вашего многолетнего труда. Я справлюсь.

– Милая, – взяла за руку дочь Агнес, глядя на неё с ласковым выражением. – ты хочешь прожить всю жизнь на ферме как я и почувствовать свободу лишь в пятьдесят, или вкушать радости жизни уже сейчас, смолоду, и посетить Париж – город любви и огней?

– Мы ведь помним, как ты об этом мечтала, – добавил с любовью в голосе отец. – Ты бы могла там учиться, дочка, если бы не ферма.

– Я даже не знал об этом, Нея, – произнёс задумчиво Герман. – Я бы давно тебя свозил туда.

– Стойте. Не торопитесь. Вы уже всё решили, как я погляжу! – Нея впервые за долгое время слегка рассердилась, щёки её побагровели. Нея резко встала, осознавая, что её мир рушится. Неужели родители больше не хотят заниматься фермой? Её охватило чувство потери, она едва не заплакала.

Они вдруг подумали о её чувствах и желаниях. Это стало ключевым моментом, и Нея едва смогла подавить эмоции. – Я… я поразмыслю над этим. Это большие перемены, и я… я не знаю, готова ли…

– Дорогая, мы тебя не торопим, – успокаивающе произнесла мать.

– Нея, решайся, – выпалил с уверенностью Герман, кладя руку ей на ладонь. – Ты ведь всю жизнь хотела каких-то перемен. Ферма – это то, что не позволит тебе принимать серьёзные решения и привязывает тебя к Пириту.

Отец Неи с раздражением посмотрел на Германа после этих слов.

– Это делается не для тебя, запомни это. – Твёрдо сказал он возлюбленному дочери. – Если Нея захочет покинуть Пирит, это будет сделано по её решению. А не по твоему!

– Успокойся, Лиам… – Агнес устало вздохнула. – Мы ведь не хотим превратить этот вечер вновь в скандал?

– Нет, не хотим, – ответил за её мужа Герман. – Я нисколько не хотел заявить, что собираюсь командовать или управлять вашей дочерью. Мистер Розенбах, я прикинул как будет, если мы с вашей дочерью…

Отец Неи бесцеремонно его перебил:

– Ты неглупый парень, как я погляжу, – произнёс нехотя отец Неи, помогая жене разрезать стейк в её тарелке и вновь отвлекаясь от его нелюбви к приятелю дочери на прочие мелочи. Нея любовалась тем, как папа заботился о матери. – Только пока что это всё одни слова. Я бы хотел увидеть действия.

– Действия? – Герман с вызовом в глазах посмотрел на отца Неи. – Будут вам действия, мистер Розенбах. Только для начала, я бы хотел снова подчеркнуть, как для меня важна ваша дочь… и как сильно я её люблю.

Мужчина с усталым и кислым выражением лица выслушивал признания этого человека.

– Герман, может, не стоит об этом? – Нея его пожурила сердитым взглядом. – Папа лишь хочет успокоиться и понять, что ты серьёзный человек, но ему необязательно слушать о любви и глубоких чувствах…

– Нея, если ты скрываешь от родителей такие вещи, то я никогда. – Заявил её приятель, вставая из-за стола и удаляясь куда-то. Вернулся парень уже с тем самым пакетом в руках, что он приносил ещё в прошлый раз.

Когда Герман достал маленькую бархатную коробочку, все за столом замерли и словно перестали дышать. Нее померещилось, что всё идёт к оглушительной развязке. Ей стало тяжело дышать. Что же это с ней происходит? Руки онемели, и казалось, на неё вылили ушат ледяной воды. События струились без остановки, оглушая её подобно громким выстрелам, бьющим прямо в сердце.

– Как это понимать, дочка? – нервно поинтересовался у Неи отец, остервенело наблюдая за действиями Германа как охотник за добычей. Нея не нашлась с ответом.

– Поступки, дорогой мистер Розенбах. – Герман очаровательно улыбнулся всем сидящим за столом. Мать Неи побледнела от шока.

Он медленно приблизился к месту, за которым сидела Нея.

– Милая Нея, обернись, пожалуйста, – попросил он ласково её, садясь на одно колено. Нея с ошеломлением ахнула. Мать Неи переглянулась с отцом, и поняла, что не выдержит этого зрелища без напитка покрепче. Обоим родителям стало дурно. Выдвинув стул чуть назад, Нея с ужасом стала наблюдать за развернувшимся перед ней действом.

Герман открыл коробочку перед её лицом, глядя на свою девушку с придыханием и нежностью. Нея поняла, что хочет в этот момент провалиться сквозь землю. Отец Неи залпом выпил рюмку коньяка, в то время как Агнес с ужасом в глазах смотрела на то, как её дочери собираются сделать предложение.

– Нея, я встретил тебя здесь ещё прошлым летом, и понял, что должен сделать это сейчас, пока лето не успело покинуть нас вновь. Я давно думал об этом, и решение моё взвешенное и целесообразное, соответствующее моим чувствам к тебе. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. Разумеется, когда будешь к этому готова, моя родная. Ты выйдешь за меня? – Герман застыл с открытой коробкой в руках, не отводя глаз от красивого застывшего лица Неи, впавшей в ступор. На синем бархате поблёскивало и поглядывало на Нею золотое помолвочное кольцо с россыпью бриллиантов. Очаровательно, подумала Нея, я ещё не закончила университет, как вдруг мой приятель решает сделать мне предложение. Чуть позже он решит завести с ней парочку детей, и Нея раз и навсегда позабудет о карьере и своих мечтах, которыми грезила столько лет. Он её любит и заявляет об этом в открытую перед её отцом и матерью, не давая ей ни единого шанса подумать о том, что чувствует она, и чего на самом деле хочет.

Нея взяла себя в руки, понимая, что родители застыли рядом с ней в похожих на её смятенных чувствах, и не предпримут никаких действий до тех пор, пока слово не скажет она.

– Я должна обо всём подумать. – И Нея встала из-за стола, взбежав по лестнице в тёмную мрачную спальню. Закрывшись ото всех, она бросилась на кровать, пряча страх и непонимание как ей жить дальше в подушки.

Когда она услышала, что Герман ушёл и дверь за ним захлопнулась, тут же поднялась с кровати и подбежала к окну, чтобы убедиться, что он на самом деле удалился из её дома. Отец Неи провожал его, запирая за ним ворота. Нея с облегчением выдохнула.

В её комнату тут же негромко постучали. Нея поняла, что пришла мать.

– Входи.

– Дочка, милая, ты совсем разволновалась, я погляжу? – И Агнес с материнской чуткостью крепко обняла дочь. Они долго разговаривали в тишине комнаты, а подрагивающие от ветра ветви деревьев внемли им, отражаясь на тёмных стенах.

Нея призналась матери, что не готова к серьёзным отношениям и замужеству, и что не знает, любит ли Германа в ответ.

– Так почему же ты до сих пор с ним, дочка? – только и спросила в тот момент у Неи мать.

Нея вновь не нашлась с ответом.

Глава 17

Подруги ждали Нею в кафе. Рита не пришла – ей так и не удалось помириться с Шарлоттой. Нея изредка виделась с Маргаритой, но все остро чувствовали, что былую дружбу не вернуть.

Каждый раз, как только Нея была готова простить Маргариту, в её памяти всплывала Алекса, с которой близкая подруга так легко связалась. Хотя Нея и не считала сестру Кристофера своим врагом, назвать её другом она также не могла.

Красное платье девушки выделялось в толпе, привлекая к себе взгляды прохожих. Тонкий силуэт, милый и аккуратный наряд, длинные волнистые волосы – всё это делало её облик безупречным. Нея уже неделю старалась избегать встреч с парнем, который сделал ей предложение. Отказать ему было слишком неловко, и она хотела создать иллюзию того, что ещё думает. Хотя на самом деле всё было решено почти сразу – в тот вечер, когда она призналась матери, что не хочет замуж. Нея не уточняла, не хочет ли она замуж вообще или просто не готова выйти за конкретного человека. Она не любила Германа, но с ним ей не нужно было бояться нового разрыва и боли. Вспоминая Майка и их тяжёлый разрыв, она была уверена: ещё одной такой потери она не выдержит. Но выйти замуж за Германа, не испытывая к нему любви, тоже казалось ей предательством самой себя.

Когда Нея рассказала об этом подругам, их лица застыли в шоке. Нея улыбнулась, вспоминая такое же выражение у своей матери в тот день. Агнес тогда призналась мужу, что не видит свою дочь замужем за этим человеком, но Нея так и не узнала об этом.

Даже сама себе девушка не смогла признаться в том, что не знает, что чувствует. Ей нравилось находиться рядом с Германом, было приятно ощущать его тепло, но её терзали сомнения: перерастут ли её чувства во что-то большее? Каролина посоветовала не торопиться с решением, если она не уверена в своих чувствах. Шарлотта, как всегда, выразила своё мнение более прямо:

– Нея, ты абсолютно не готова выходить замуж, – уверенно заявила она, сверкая своими зелёными глазами. Игната ухмыльнулась, а Каролина поняла, что Шарлотта будет всеми силами отговаривать подругу от этой ошибки. – Во-первых, я слишком хорошо тебя знаю. Во-вторых, разве Герман не торопит события? И, наконец, ты разве любишь его?

– Я не знаю, что я чувствую, – с горечью призналась Нея. – Мне приятно быть рядом с ним, но страсти… страсти нет.

– Страсть должна быть, – ухмыльнулась Игната.

– Ты же не хочешь жить с нелюбимым человеком? – фыркнула Шарлотта, откидывая золотистые волосы назад. – Я даже не понимаю, как тебе пришло в голову об этом задуматься! Ты ведь всегда говорила, что брак без любви – это всё равно что человек без сердца.

– Я не думаю, – быстро покачала головой Нея, отпивая чай. – Мне просто захотелось услышать ваше мнение. Вдруг я делаю ошибку?

– Ошибкой будет сказать «да», – настаивала Шарлотта, и в её голосе прозвучала решительность. – Майк… даже Майку в своё время ты не сказала «да», а то, что сейчас происходит, вообще абсурд!

– Майк не звал меня замуж, – уточнила для всех Нея.

– Вы бы точно поженились, если бы ты согласилась переехать с ним во Францию, – неожиданно вставила Каролина.

– Возможно. Столько воды утекло с тех пор… Когда-то это было пределом моих мечтаний и счастья.

– Но сейчас ты другой человек, – заметила Каролина. – Ты учишься. Хочешь ли ты замуж?

– Нет. Но вдруг Герман – хороший человек, и я сделаю ошибку, отказав ему? – Нея задумалась.

– Если ты сомневаешься, лучше не делай этого, – заявила Игната.

– В пословице говорится: «Кто не рискует, тот не пьёт шампанского», – рассмеялась Нея, понимая, что подруги поддерживают её решение.

– Как если бы какой-то дурак сказал: «Нея, если ты не будешь совершать глупости, не будешь счастлива!» – Шарлотта подняла брови, и все рассмеялись.

– Я с вами согласна. Я не готова к замужеству и не уверена, что люблю его, – усмехнулась Нея. – Осталось только решить, как сообщить ему об этом.

– Нужно резко, как сорвать пластырь! – предложила Игната.

– Чужое сердце – это более хрупкий предмет, – задумчиво сказала Нея.

– Если ты боишься отказать ему, можем сделать это мы, – рассмеялась Шарлотта.

Подруги смеялись, но вопрос Неи оставался нерешённым. Она сама назначила встречу Герману и на берегу моря сообщила, что не готова выйти за него замуж:

– Я собиралась когда-нибудь уехать отсюда, чтобы найти интересную работу, проходить лучшие курсы в мире по живописи. Я не готова так вот скоро перечеркнуть это всё. Герман, прости.

Парень нахмурился, его лицо омрачилось. Нея почувствовала укол вины. Закат темнел, разговор становился тяжёлым, а напряжение росло.

Герман залпом осушил стакан виски, глядя на неё другими глазами.

– Мы теперь друзья? – с лёгкой хрипотцой в голосе уточнил у Неи приятель, чувствующий себя полным дураком.

Нея чувствовала, как в воздухе повисло недоразумение и тяжесть. Ей было жаль его, но решение она уже приняла.

– Я не хочу разрыва. Но и спешить не буду, – тихо ответила она. Она старалась оставаться уверенной и сделала голос непроницаемым. Нея слишком привыкла к нему и прониклась теплотой, чтобы так легко всё разорвать раз и навсегда. Его руки на её талии стали ей почти родными, и она даже позабыла на какое-то время о возникшем чувстве к Кристоферу, брату Алексы.

Парень, сидевший напротив, злился. Было ясно, что ему неприятно и даже немного больно. Его гордость и достоинство растоптали.

Он резким движением руки опрокинул ещё один стакан с виски, уязвлённый ответом любимой девушки, и иронично ухмыльнулся. Парень продолжал смотреть на Нею чужими глазами. Он казался Нее идеальным спутником для комфортных размеренных отношений, и девушка не собиралась сразу от него отказываться. Обещать выйти замуж она тоже не могла, это было бы нечестно.

В величественном особняке, с резной витиеватой лестницей, на высокой кровати сидела девушка с волосами, переливающимися огнём в свете лампы. Алекса, прикрыв глаза, лениво улыбалась, держа телефонную трубку у уха. В её взгляде плясали чёртики – было очевидно, что она что-то замышляла.

– Как ты поживаешь, Крис? – произнесла она, растягивая слова с хитрой улыбкой. – У меня тоже всё нормально. Жду твоего приезда, чтобы поскорее убраться отсюда прочь. Мы ведь заедем к тебе в Париже? Перед учёбой я хочу слетать в Мадрид. Мать сообщила, что будет ждать меня там. Что?.. Нет, Кристофер, я не собираюсь являться к началу учебного года, как положено, – протянула она капризно, – я хочу увидеться с матерью и расслабиться. На Пирите я чувствую лишь злость и напряжение. Я не готова начинать новый учебный год без настоящего отдыха!

– Как же ты могла устать, отдыхая на острове, да ещё и в таком роскошном особняке у моря? – усмехнулся Кристофер с той же иронией в голосе, но за этими словами скрывалась усталость. – Алекса, я не готов снова прилетать в твой университет, чтобы объяснять профессорам, почему ты пропускаешь половину занятий.

– Я буду в студгородке к концу сентября, это уже давно решено, Кристофер! – раздражённо парировала сестра, почти позабыв о главной цели своего звонка.

– Почему один я беспокоюсь о том, чтобы тебя не отчислили в первый же месяц? – его голос смягчился, став отстранённым, как будто он задавал вопрос самому себе. – Алекса, я прилечу через два дня. Филу нужна была помощь с новым проектом в Лондоне. Здесь дожди не прекращаются. Рейсы отменяют один за другим, но, судя по прогнозу, через пару дней будет солнечно.

– Прекрасно, – довольно отозвалась младшая сестра, плюхнувшись на кровать. Её волосы разметались по шёлковым простыням. Лёгкая улыбка скользнула по её лицу, и, задержав дыхание, Алекса тихо добавила: – Нея, та девица, которая тебе так понравилась, выходит замуж.

На другом конце провода, в приглушённом полумраке лондонского кафе, Кристофер сидел за столиком с чашкой крепкого кофе и ноутбуком, увлечённый чертежами нового здания. Когда он услышал имя Неи, в его сердце что-то зашевелилось. Надежда на хорошее всколыхнулась в сердце, но слова сестры заставили его едва не поперхнуться горьким кофе. В затенённых уголках старинного кафе, с изящными интерьерами в духе девятнадцатого века, мягкий свет от экрана ноутбука играл на его лице, обрисовывая тени и тревожные морщины. Он нахмурился, словно узнал о том, что больше не сможет общаться с дорогим ему человеком. Глубоко в душе Кристофера зашевелилось гнетущее чувство, ведь он редко влюблялся, а сестра одним лишь словом разрушила всё то, что в нём только начинало расцветать. Камень опустился на душу Кристофера, близко воспринявшего эту новость. Сестра огорчила его, и он на какое-то время даже потерял дар речи.

– Кристофер? – нетерпеливо позвала его Алекса. – Ты здесь?

– Да, – коротко ответил он, словно с усилием возвращаясь к реальности.

– Нея – то ещё зло в женском обличье, и тебе не стоит даже о ней думать, – сестра весело продолжала, явно наслаждаясь тем, как её слова ударили по его сердцу. Кристофер невольно усмехнулся, поражённый тем, насколько ловко его взбалмошная сестра могла говорить о подобных вещах. Зло в женском обличье – отметил он про себя с иронией. Ты-то знаешь об этом немало, Алекса.

– Я давно позабыл об этой девушке, – спокойно, но холодно ответил Кристофер, стараясь звучать как можно равнодушнее. Однако Алекса, в свою очередь, поняла, что это была лишь его попытка обмануть самого себя, но, довольная своим успехом, она сделала вид, будто поверила.

– Скоро увидимся, дорогой, и проведём время в Париже! Я так соскучилась по этим улочкам… Хочу заскочить в Hermes [1]и выбрать новую сумку. На Пирите ничего нет, разве что мы с девочками недавно ездили в столицу острова и нашли единственный торговый центр. Представляешь, там все выстроились в очередь в Tiffani[2], словно все греки собрались в одном месте! Мама попросила купить что-то из местной продукции, но я даже не помню, что именно она здесь любила…

Ещё несколько минут они обменивались малозначительными фразами, и Кристофер, сославшись на работу, отключился, оставив сестру наедине со своими мыслями. Алекса, довольная собой, уснула с лёгкой улыбкой на губах, уверенная в том, что развеяла все мечты брата об этой наглой девице Нее. Она знала, что посеяла ложь в сознании Кристофера, словно отравленный мёд, который сладок лишь для неё самой, но оставляет горечь в душе её брата.

Эта ложь, медленно растекаясь по его мыслям, оседала, вызывая неприятное ощущение разочарования и раненой гордости. Если Нея и правда решила выйти замуж за этого немца, пусть будет так, – заключил Кристофер, чувствуя, как эта новость заставляет его отдаляться от чувств, которые когда-то пробуждала в нём девушка.

[1] Hermès – французский дом моды, основанный в 1837 году как мастерская по изготовлению экипировки для экипажей и верховой езды.

[2] Tiffany & Co. – американский дом по производству престижных ювелирных изделий и дизайна со штаб-квартирой на Пятой авеню в Манхэттене, США.

Глава 18

Семья Неи улетела в Болгарию, не выдержав без движения даже двух недель. Агнес и Лиам уехали ненадолго: родственники тётушки Марии пригласили их в гости. Отец с матерью хотели взять с собой и Нею, но она наотрез отказалась, решив сначала завершить все дела с продажей фермы. Рассудив, что так будет лучше и для неё, и для семьи, Нея дала положительный ответ на предложение родителей.

Если бы кто-то спросил Нею, чего ей на самом деле хочется, она бы не сказала ни слова о спокойной фермерской жизни. Её сердце давно насытилось этим миром, и девушка мечтала о чём-то большем, о чём-то, что дало бы ей ощущение полёта. Герман, не оставив надежды на скорую свадьбу, даже после её отказа всё равно пытался найти для фермы покупателя. Когда всем работникам объявили, что бизнес скоро перейдёт в другие руки, многие из них искренне опечалились. Эти милые женщины и сильные мужчины привыкли к своей юной хозяйке, которая столь умело управлялась с делами и не боялась брать на себя ответственность за весь непростой труд.

Габи, пожилая актриса, следившая за курами и урожаем, привязалась к добродушной девушке, на которую проработала несколько лет. Джонни и Кайл, высокие, крепкие мужчины, которые занимались посевом, ухаживали за овцами и поддерживали чистоту в загонах вместе с пастушьим псом Чарльзом, сначала были возмущены. Их обижала мысль, что теперь их судьбы зависят от кого-то нового, возможно, от холодного бизнесмена, вместо улыбчивой и умной Неи, с которой им так хорошо работалось. Однако со временем они поняли, что юной девушке тоже пора следовать своим мечтам, а не оставаться привязанной к родительской ферме всю молодость.

Лара и Дафна не так сильно переживали, как остальные, но испугались, что смена начальства может привести к их увольнению. Нея их успокоила, сказав, что продаст ферму только тому, кто сохранит всех работников, и это условие будет прописано в договоре. Женщины вздохнули с грустью, осознав, что никто другой не относился к ним так тепло и заботливо. В их сердцах поселилось чувство утраты, словно они потеряли что-то драгоценное.

Нея любила каждого из своих работников. Она ценила труд и всегда поощряла преданность делу. Много дней они проводили на ферме вместе, словно одна большая семья. И хотя она была их боссом, часто возвращалась домой с Дафной и другими в одной машине, наслаждаясь видами острова, которые открывались за окнами. Деревушка и её окрестности располагались так живописно, что Нея мечтала однажды запечатлеть эти места на холсте, чтобы никогда не забыть ни одной из этих дорогих её сердцу деталей.

Остров Пирит стал для неё домом, самым родным и тёплым уголком на земле. И хотя она понимала, что когда-нибудь может уехать, в её сердце этот остров навсегда останется частью её души.

События в жизни Неи, казалось, на время приостановились. Вселенная дала ей передышку, позволив разобраться с важными делами в спокойствии и тишине. Родители покинули остров, Герман больше не наседал с предложениями, а та, что строила козни и пыталась ей навредить, словно растворилась. Единственное, что порой тревожило её мысли перед сном, был Кристофер, брат Алексы. Иногда он всплывал в её сознании, когда она умывалась или чистила зубы, но Нея тут же отгоняла эти мысли, надеясь, что их короткое общение не принесёт никому боли.

Раньше она бы погрузилась в подобные чувства, как в сладостный напиток, но теперь боялась снова получить душевную рану. Герман был рядом, и это её успокаивало. Он помогал ей, иногда дарил цветы и мечтал, что однажды они поженятся. Но было ли это тем, чего она на самом деле хотела? Она устало улыбнулась своему отражению в зеркале, осознавая, что часто уговаривала себя принять то, что на самом деле не приносило ей радости. Реальность может быть острой, но Нея умела сглаживать её углы и находить в жизни светлые стороны.

Она понимала, что должна ценить Германа. Он любил её, заботился о ней, и этого, казалось бы, было достаточно. Но читая книгу, девушка ловила себя на том, что всё чаще отвлекалась на свои собственные запутанные мысли. Её тревожили сомнения. Она подумала о лучшей подруге, Шарлотте, которой посчастливилось встретить и взаимно полюбить Зэна. Люди, знавшие Нею, решили бы, что она никогда не грустит и никому не завидует. Это было не так, и довольно нередко у Неи также просыпалось чувство зависти на фоне других, у которых было то, чего не было у неё самой. Нет такого человека, который никогда бы не восхищался чужой любовью, когда сам не испытывал это чувство, щемящее сердце, рядом со своим партнёром, или вообще пребывал в гордом одиночестве. Можно солгать, что ты не грезишь о том, чего у тебя нет, но есть у других, но от этой лжи час от часу не станет легче никому. Любовь, как она её понимала, была светлой и чистой, она дарила свободу и лёгкость. Но Нея знала, что ей этого не хватает. Её тревожило чувство, что она не может полюбить Германа по-настоящему, как хотелось бы. Она вспомнила Майка, своего бывшего возлюбленного, и ту радость, которую он когда-то ей приносил. Почему нельзя заставить себя полюбить человека так же искренне? Или сердце сопротивляется, когда видит несовместимость, даже если разум говорит обратное? Вопросы сыпались, как листья с деревьев в октябре, и ответа на них не находилось.

Нея решила, что стоит сделать приятное человеку, заботившемуся о ней. Она приступила к готовке ужина, который повезёт в корзинке Герману. Девушка приготовила красивое платье, элегантно подчёркивающее её фигуру, и даже сделала причёску под стать событию. Кудри ниспадали на нежное лицо, обрамляя его словно купол. Корсет платья выделял упругую женскую грудь, и Нея решила, что сегодняшний вечер должен прояснить её истинные намерения и чувства к Герману. Она должна сделать следующий шаг к их сближению, и полюбить его также искренне, как он смог полюбить её безо всякой корысти или плотских утех. Когда парень готов ждать ради тебя, это что-то да значило. Нея не допускала мысль о том, что Герман однажды не выдержит и расстанется с нею в силу своих мужских желаний, но отчётливо понимала, что нельзя быть с кем-то лишь на словах, и не отдаваться отношениям полностью. Если обещать стать его женой она не стала, то быть с ним просто женщиной она явно сможет. Они станут ближе друг к другу, как никогда до этого. Нея чувствовала, что боится этого, но желание перемен пересилило страх.

В корзинке медленно стыл заботливо завёрнутый в фольгу ужин, курица с запечённым картофелем и овощами, рядом лежали виноград и кремовый десерт из кафе «Полли и КО». Когда начало смеркаться, Нея села на мопед прямо в платье, не волнуясь о том, что для езды у неё неподходящий наряд. Было неудобно, и она тосковала по джинсам, но желание быть красивой в этот вечер сыграло против комфорта.

На пути ей никто не встретился, и Нея с облегчением вздохнула. Герман жил не так далеко, и оставалось лишь немного проехать. Завернув за угол, она увидела в ночи небольшой двухэтажный дом своего приятеля и осторожно заглушила двигатель мопеда, надеясь подкрасться к дому незаметно. Тёплый свет, льющийся из окон, освещал уютные комнаты с изящным убранством. Герман был дома, и Нея с облегчением выдохнула – всю дорогу её мучило беспокойство, не разминулась ли она с ним.

Темноволосая девушка, которая сегодня была особенно хороша и пахла ненавязчивыми вишнёвыми духами, слезла с мопеда, поправив складки платья. Набрав побольше воздуха в лёгкие, Нея, с холодными от волнения руками, вытащила корзинку с едой из кузова и не спеша направилась к входной двери. Дом Германа не был окружён забором, и весь он походил на те американские домики с открытой лужайкой и небольшой площадкой для въезда в гараж.

Не успела она потянуть за ручку, активирующую звон колокольчиков по ту сторону двери, как чей-то силуэт мелькнул в окне гостиной. Послышались приглушённые голоса. Нея с гулко бьющимся сердцем быстро спряталась, прислонившись к прохладной стене влажной спиной, покрывшейся испариной от волнения. Держа в руках корзинку, она старалась затаить дыхание, чтобы подсмотреть, с кем говорит её приятель. Голос Германа она узнала мгновенно, а второй принадлежал женщине. Нея поначалу решила, что на Пирит приехала мать Германа, но уже вскоре голос показался ей слишком молодым.

Решившись, Нея осторожно заглянула в окно, стараясь остаться незамеченной. Увиденное заставило её сердце забиться ещё сильнее. В уютной гостиной её бойфренд сидел напротив молодой светловолосой девушки, которая, улыбаясь, наблюдала за тем, как он возится с бутылкой вина. Когда Герман разлил вино по бокалам, девушка встала, и он плавно опустил руку ей на талию. Они, казалось, были полностью поглощены друг другом и не замечали никого вокруг, тем более Неи за окном.

Нея отступила назад, её сердце билось так громко, что она едва слышала, как затихли голоса в доме и послышались шаги – они поднимались по лестнице. Стало ясно, что эти двое – явно не просто друзья. Отпрянув от стены, Нея на несколько шагов отступила назад, взглянув на окна второго этажа. Герман и его гостья целовались, и вскоре свет в спальне погас.

Нея невольно вспомнила, как сама однажды бывала в этой комнате, как они с Германом обнимались, а он рассказывал ей свои истории. Теперь его голос в её памяти звучал по-другому – с нотками фальши. Девушка передёрнула плечами, возвращаясь к мопеду, и небрежно бросила корзинку с едой в кузов. Она хотела, чтобы этот вечер стал особенным, чтобы многое прояснилось в их отношениях, но всё оказалось совсем не так, как она ожидала.

Герман, который совсем недавно признавался ей в любви перед её родителями, теперь целовал в своей спальне другую, и, кажется, был вполне доволен этим. Нея завела мопед и тихо усмехнулась. На этот раз сердце её не подвело. Она сделала правильный выбор.

Глава 19

Пролетая на мопеде по тёмным улочкам посёлка, Нея вдруг уловила звуки музыки, доносившиеся где-то совсем рядом. Её внимание привлёк ярко освещённый бар, откуда доносился шум веселья, и девушка, ощутив неожиданное желание отвлечься от тягостных мыслей, решительно направила мопед к этому заведению. Судя по разноголосым звукам, внутри шла вечеринка. Нея остановила мопед, вновь поправила платье, набрала в лёгкие побольше воздуха и, скользнув взглядом по ярким огням, что мерцали на вывеске бара, решила войти. Быть может, там она встретит кого-то из друзей, и с этой надеждой Нея направилась в ирландский бар, чтобы ворваться в мир тех, кто там отдыхал. Тяжёлые деревянные двери с лёгким скрипом распахнулись, и Нея, прекрасная и немного потерянная в этот вечер, зашла внутрь, будто незримый дух ночи. Люди обернулись, когда заскрипели двери, и в один миг все взгляды устремились к Нее. В уютном полумраке бара она выделялась своей элегантностью, как солнечный луч среди сумерек. Среди посетителей были её друзья – она заприметила Фрэнка и Джима. Вид их заставил Нею улыбнуться, но эта улыбка была оттенена грустью. Ей вдруг стало жаль, что она пришла сюда так поздно, но, когда в дальнем углу зала мелькнули знакомые лица Шарлотты и Зэна, на сердце стало немного легче. Шарлотта – её лучшая подруга – это именно то, что ей сейчас было нужно.

Шарлотта сразу же заметила Нею, едва Зэн указал ей на вход, и с радостью поспешила к подруге:

– Нея, где же ты пропадала? Мы пытались дозвониться, но твой телефон был выключен! Сегодня здесь играет потрясающая группа, и мы решили прийти! Фрэнк, Джим уже тут, а ещё, по слухам, здесь ошивается Рита… я её избегаю. Каролина и Игната не пришли, они слишком молоды для таких тусовок. Но Вэл сказал, что скоро подъедет с чем-то вкусненьким!

– Выключен? – удивлённо переспросила Нея, доставая телефон из кармана джинсовой куртки. Экран не светился – устройство разрядилось, пока она готовила ужин по рецепту, и она просто не заметила. – Ох, простите, ребята… совсем забыла его зарядить.

К ним подошли Зэн и Фрэнк, появившийся из туалетной комнаты с сияющей улыбкой:

– Нея! Как же я рад тебя видеть! Я только что думал о тебе и хотел познакомить тебя с моей девушкой Элизабет. Она очень хотела встретиться с тобой.

– Она ревнует, – фыркнула Шарлотта, и тут же лицо её повеселело. Взоры друзей устремились к загадочной девушке Фрэнка, которая решила, что не подойти будет невежливо. Фрэнк усердно подзывал её взмахом ладони и уверенным кивком, и у девушки не оставалось выбора. С первого взгляда она казалась скромной и тихой, и Нея невольно улыбнулась. Именно такую девушку она представляла себе рядом с другом, и неожиданно обрадовалась. Ему нужна такая, как она, а не как Нея – слишком активная и притягивающая к себе внимание, как яркое солнце в жаркий летний день.

– Уж не ко мне ли? – с игривым намёком подняла бровь Нея. – Фрэнк, мне, наверное, стоит успокоить твою девушку и заверить, что между нами всё в прошлом. Элизабет, верно? Привет! Я – Нея. Рада наконец с тобой познакомиться, Фрэнк много о тебе рассказывал.

– Надеюсь, только хорошее, – мягко улыбнулась Элизабет, её робость не скрывала внутреннего обаяния. Она была миленькой и низкого роста, и Нея тут же прониклась к ней тёплой симпатией. – Да, верно. Мне тоже очень приятно с тобой встретиться, Нея. Я о тебе наслышана также, как и ты обо мне…

Нея неожиданно обняла её за плечи и прошептала:

– Я надеюсь, что мы станем хорошими подругами, Элизабет.

– Конечно, – Элизабет чуть покраснела, смущённая, но вскоре расслабилась в объятиях Неи. – У вас такая замечательная компания. Сама я никогда ни с кем не дружила в большой компании…

– Всегда что-то в первый раз, – с ухмылочкой протянул подоспевший Джим. Сегодня он был образцом галантности и пригласил Риту в знак извинения за тот неприятный разговор на танцах. Рита поначалу не хотела идти, боясь встретиться там с бывшими подругами и Шарлоттой, которая её никак не желала прощать, но Джим заявил, что когда-то стоит положить конец этим недомолвкам и играм в молчанку. Джим был отходчивым и приятным парнем, и послужил бы отличной партией для Риты, если бы перестал заглядываться на Нею. Шарлотта убеждала себя, что когда-нибудь это произойдёт, ведь все американцы жутко ветреные и быстро переключаются с одной девушки на другую. – Нея, ты выглядишь потрясающе. Не мог не заметить и не сказать об этом.

– Спасибо, Джим, – Нея улыбалась, радуясь встрече с друзьями, но на душе у неё было горько и одиноко. Среди близких людей ей становилось легче, но это не избавляло её от ощущения себя преданной. Красивым и успешным тоже изменяют. Нея восприняла это, как жизненный урок, но нельзя не сказать, что это было для неё ударом, сродни тому, что нанесла ей подруга Рита.

– Этот человек привёл сюда ту, кого я видеть не хочу, – недовольно буркнула Шарлотта, бросив презрительный взгляд на Джима. – Неужели это было обязательно?

– В этом моя вина, что вы ссоритесь, – с сожалением ответил Джим, пожав плечами. – Я обидел Маргариту, и должен это исправить. Да, она связалась с этой неприятной Фон Как-Её-Там, но каждый заслуживает второй шанс. Не будь такой жестокой, вы ведь когда-то были близкими подругами, Лотта.

– Не называй меня так! – воскликнула Шарлотта, раздражённо взглянув на него. – Это привычка моей сестры Аглаи, и я ненавижу это!

– Лотта, Лотта, Лотта, – пропел Джим с насмешливым тоном, убегая от её разъярённого взгляда, когда та чуть было не замахнулась на него.

– Мисс Фон Как-Её-Там тоже здесь, – заметил Фрэнк, обеспокоенно глядя на Нею. Элизабет, болтая с Неей, обернулась на слова бойфренда с улыбкой. Видимо, девушки нашли общий язык. – В этот раз она пришла одна. Без подруг.

– И что же Алекса делает здесь одна? – удивлённо спросила Шарлотта.

– Возможно, кого-то ждёт, – спокойно предположила Нея, замечая рыжеволосую девушку за одним из столиков. Алекса сидела с идеально ровной осанкой, руки с безупречным маникюром аккуратно сжимали её кожаный клатч.

– Кто осмелился пойти с ней на свидание? – рассмеялся Джим, с любопытством поглядывая в её сторону. – Не спорю, она красивая и сексуальная, но характер у неё ужасный.

– Тебе бы подошла, – с ухмылкой добавила Шарлотта. – Вы были бы идеальной парой.

– Ты что, сошла с ума? – Джим сделал вид, будто его ужаснула эта мысль. – Я не готов встречаться с такой хищницей.

– Алекса Фон Лихтенвальд точно убила бы тебя, если бы услышала это, – с удовольствием рассмеялся Фрэнк.

– Хорошо, что не услышала, – шутливо забеспокоился Джим, озираясь по сторонам.

– Кто она такая, эта Алекса? И почему её все боятся? – тихо поинтересовалась Элизабет, опуская взгляд.

– Она приезжая. Её брат недавно здесь был – богатенький сынок биржевого магната, – объяснила Шарлотта, принимая напиток из рук своего парня. – У них огромный особняк на Пирите.

– И красивый сад, – неожиданно добавила Нея. Все удивлённо посмотрели на неё, но промолчали. Нея вспомнила роскошный сад вокруг дома Кристофера, и вновь восхитилась им.

– Как интересно. А почему её не любят? – уточняла Элизабет.

– Она пыталась насолить Нее, – пояснил ей Зэн. – Мы, как настоящие друзья, выручали её и пытались защитить. Однажды Алекса оставила под дверью её дома свиную голову.

– О, перестаньте, – вмешалась Нея. – Считайте это дурной шуткой, над которой теперь можно посмеяться. – Нея не хотела, чтобы сестру Кристофера продолжали обсуждать при новых друзьях, пусть та и правда была виновна в некоторых вещах, и о каких-то ей до сих пор было неизвестно.

– Теперь всё ясно, – кивнула Элизабет, глядя на Нею. – Она, наверное, позавидовала твоей красоте и таким хорошим преданным друзьям, вот и всё.

– Правильно, – одобрила Шарлотта, одарив её дружеской улыбкой. – Ты мне нравишься, малышка Элизабет.

– Мне так приятно, что вы общаетесь со мной, ребята, – Элизабет немного покраснела.

Нея взяла её за руку и пообещала с искренностью:

– Здесь ты всегда будешь желанной гостьей. – Она тепло улыбнулась и глянула в сторону ребят. – Джим, а где Маргарита? Почему я её не вижу?

– Она боится, что Шарлотта начнёт кричать, и решила не попадаться ей на глаза.

Нея с укором посмотрела на светловолосую гордую подругу. Та всё поняла.

– Я не стану с ней общаться, Нея, и не проси! Она, она подложила ту голову, и…

– Как у вас увлекательно, – улыбнулась Элизабет с весельем.

– Ты ещё многого не знаешь, но я всё тебе расскажу! – Пообещала ей Шарлотта, заговорщически улыбаясь.

– Как бы там ни было, а общаться с Ритой нужно, Шарлотта. Я не прошу тебя с ней дружить, как прежде, или делиться своей жизнью, но разговаривать по-человечески вы можете. – Нея не хотела, чтобы кто-то унижал её старую подругу, и готова была отнестись к ней со всем пониманием и добротой ещё раз.

– Я поговорю с ней, – пообещала Шарлотта устало, тяжело вздыхая. – Ты слишком добра, я уже говорила?

– Много кто говорил, – улыбнулась нехотя Нея. – Но это вовсе не оскорбление. Я принимаю это за комплимент.

– С тобой всё в порядке? – заподозрила неладное Шарлотта, вскинув бровь. – Выглядишь не как обычно.

– Позже, – коротко ответила Нея, удаляясь с новоиспечённой подругой Элизабет под руку к бильярдному столу. – Элизабет, ты ведь умеешь играть в бильярд? – Девушка подавляла чувства, и это могли заметить лишь те, кто был с ней особенно близок.

– Нет, я никогда не… не играла, и…

– Мы тебя научим, – пообещала Нея, утягивая за собой всех кроме Шарлотты и её бойфренда. Подруге предстоял тяжёлый разговор с Маргаритой.

Друзья решили сыграть в Восьмёрку[1], предоставив новенькой разбить шары. Вышло у неё довольно неплохо, и парни весело загоготали, подшучивая над Фрэнком, мол, его девушка с таким ударом его обыграет на раз-два.

– К тому же новичкам везёт, это всем известно, – подтрунивала над другом Нея с особым весельем. Если, остановившись перед баром, она надеялась отвлечься от тяжести в сердце, ей это медленно, но удавалось. Намереваясь метко забить шар в лозу, Нея подумала, что отец был прав и попал в самое яблочко. Близкие всегда обладали удивительной способностью чувствовать плохих людей рядом с тобой. Мать Неи, Агнес, неохотно признавала, что выбор дочери ей кажется спонтанным, когда та разговаривала с ней в полумраке родной спальни.

Алекса фон Лихтенвальд, с присущей ей зоркостью, сразу заметила Нею в окружении её шумных друзей, но в этот вечер была настроена равнодушно. Единственное, что занимало её мысли, – прибытие одного человека, которого она с нетерпением ждала. Она скучала по нему всей душой, любила его всем сердцем.

– Красотка, – заметил Джим, переглянувшись с Фрэнком, когда они отошли немного в сторону. Мисс Нея Розенбах готовилась к положенному ей второму удару, ведь в прошлый раз ей удалось попасть в лозу. – Я понимаю, почему ты так долго по ней убивался, дружище. По ней невозможно не страдать. Кстати, где её немец, Герман? Почему не с ней?

– Не знаю, почему Нея одна. Но ты прав, – сказал Фрэнк, улыбаясь. – И знаешь, чувства к ней, что доставляли столько хлопот, проходят. Я встретил Элизабет, и она замечательная. Она напоминает мне Нею, но не такая пылкая и открытая. Лиззи стесняется заводить новых друзей, мне пришлось уговаривать её прийти сюда.

– Она очаровательна, – согласился Джим. – Но Нея… она другая. Обе восхитительны по-своему.

Фрэнк засмеялся, удивлённый откровенностью друга.

– Не думал, что когда-то буду обсуждать с тобой чувства.

– Не стесняйся, приятель, – Джим громко рассмеялся. – Можешь говорить со мной о «сюси-пуси» в любое время. – Загоготал Джим в ответ. Кажется, война за Нею между двумя старыми друзьями завершилась без потерь. Фрэнк относился к Элизабет с нежностью и заботой, а Джим готов был поклясться, что никогда не заполучит такую девушку, как Нея, и решил примириться с этим, но при этом не прекращал ею восхищаться. Маргарита долго рыдала, когда он пришёл к ней с извинениями, что задел её чувства, и неожиданно это растопило мужское сердце Джима. Он позвал её в бар, разузнав о сегодняшнем выступлении группы первым среди друзей, пообещав девушке хорошо провести время. Рита всё ещё не вызывала в нём тех чувств, что он питал к Нее, но он готов был попробовать с ней пообщаться в другом ключе. Слёзы девушки показались ему намёком на то, что он слишком жесток и чёрств по отношению к ней, хоть его и позабавила её выходка с Алексой.

– Удружил, спасибо, – хмыкнул с иронией в голосе Фрэнк. – Смотри, Элизабет выигрывает. Не ожидал, что она так хорошо будет играть.

– Девчонки сегодня нас победят, – заметил Джим, возвращаясь к столу. В это время Зэн ждал свою девушку на улице, а Шарлотта разговаривала с Маргаритой в тени деревьев. В игре тем временем лидировала Элизабет, опередив Нею на два очка. Парни либо нарочно поддавались, либо просто играли сегодня неудачно.

Вэл явился с четырьмя коробками пиццы на всю компанию. и друзья дружно приступили к еде. Джим заказал напитки для всех, заявив, что этим вечером он угощает. Когда наступил вечер, около десяти, вся группа вышла на небольшую сцену, чтобы выступить. Играли поп-музыку, и Нея, выпив пару стаканов виски, что было ей несвойственно, первой вышла на танцпол. За ней, как по волшебству, потянулись остальные.

Алекса наблюдала за происходящим со стороны, и лицо её становилось всё более недовольным и холодным. Неужели Нея не могла прийти в другой вечер туда, где Алекса собиралась хорошо провести время? Почему она всё время попадается ей под руку, будто провоцирует? Девушка крепко сжала клатч в ладонях, кривя зубами.

– Как красиво играют и поют! – была довольна Шарлотта, и Рита, сидящая сбоку от неё, повеселевшая и слегка выпившая, как и подруга, согласно закивала. Если Шарлотта и простила Риту, она не показала это, и вела себя как ни в чём не бывало.

– Ещё раз! – закричали с соседнего столика, за которым устроились шумные парни. Группа играла бодро, заводя всех. Некоторые песни особенно понравились публике, и те просили исполнить их ещё раз.

– А теперь, друзья, – обратился фронтмен в микрофон, – мы исполним историю любви в нотах.

Заиграла медленная мелодия, идеально подходящая для романтического танца. Толпа пар задвигалась в такт, запечатлевая этот момент. Нея, не ища себе партнёра, закрыла глаза и отдалась музыке. Если бы она открыла глаза, то заметила бы, как все взгляды были прикованы к её плавным движениям. Даже те, кто танцевал, вдруг остановились, наблюдая за ней.

Алекса с вовлечённостью смотрела, ухватывая взором зелёных кошачьих глаз каждое её движение. Неужели опять эта девчонка привлекает к себе всё внимание? Как подло, думала она, вновь лишать других возможности насладиться вечером.

Медленно покачивая бёдрами в толпе, она приоткрыла глаза, пальцами прикасаясь к вискам и чувствуя давление. Народ расступался, открывая всем зрелище. Подняв руки над головой, Нея продолжила плавно двигаться, глядя сквозь толпу, куда-то, куда ей одной было известно. Тем временем музыка становилась быстрее, и Нея подстраивала свои движения под ритм. Лёгкий флёр женственности и очарования окутал зал, и даже музыканты обратили внимание на загадочную девушку, впавшую в настоящий транс.

Друзья с весельем и восхищением одновременно смотрели на Нею, не силясь прервать это. Всем хотелось посмотреть, что же будет дальше. Девушка импровизировала, и у неё это хорошо получалось. Раз-два, толчок бедром, три-четыре, толчок бедром. Взмах изящных рук с тонкими кистями, тонко очерченная талия с соблазнительными бёдрами, покачивающимися в танце. Тело её превратилось в морскую волну, и выражало истинное блаженство. Оно то неистово боролось, усиливая движения, то становилось спокойным и покорным, нежно извиваясь. Это был танец страсти, танец огня – её танец.

Алекса с удивлением обнаружила застывшего в дверях брата, которого она всё это время ждала. Кристофер прилетел. На сердце у неё разлилось тепло. Не глядя на Нею, она встала, чтобы подойти к брату, среди толпы её не было видно и ему предстояло бы потрудиться, чтобы найти её. Впрочем, вряд ли он предпринимал попытки искать её, решила Алекса, узрев то, что было скрыто от остальных. Его взор голубых ясных глаз был прикован к одной в этом зале, к Нее. Он наблюдал с интересом, заинтригованный и словно заворожённый увиденным.

Алекса осмотрелась. Все следили, как заворожённые. Невольно она выругалась, и кто-то из посетителей с удивлением обернулся на неё. Сгорая от презрения и желания избавить себя от этого, Алекса быстрым шагом решила удалиться в дамскую комнату. Она так ждала брата, а он не спешил с ней увидеться и смотрел на эту проклятую девицу. Сестра Кристофера была разочарована, ясно понимая, что его история с Неей ещё не закончена. Она будет лгать ему о том, что Нея выходит замуж, до последнего. Но, если он сам решит у спросить об этом у Неи, вся правда вскроется. Это не могло не злить Алексу. Но вскоре они покинут остров, и Нея останется со своим немцем.

Любовь к брату была тёплым и искренним чувством, несвойственным Алексе. К матери и отцу она относилась с меньшим расположением, чем к Крису. Наверное, её успокаивал тот факт, что рядом всегда есть старший брат, который встанет на защиту младшей сестры. Алекса тут же простила ему его мимолётную оплошность, иронично усмехаясь себе в отражении зеркала, и вернулась в зал.

Кристофер поджидал её за одним из немногих свободных столиков, и Алекса поспешила к нему, успокоившись и вновь став довольной от того, что брат приехал за ней.

[1] Пул-8 или «бильярд-восьмёрка» – разновидность американского пула, одна из самых популярных бильярдных игр в мире.

Глава 20

Туфельки Шарлотты легко скользили по извилистой тропинке, ведущей к дому. Вдалеке она заметила идущего ей навстречу Германа – бывшего возлюбленного Неи, её лучшей подруги. Неловкость кольнула сердце: ей захотелось уклониться, исчезнуть прежде, чем он её увидит. Но Герман, словно чуя её намерения, тут же завопил:

– Эй! Шарлотта! Подруга Неи! – выкрикивал он издали с возбуждённым, беспокойным лицом. Её охватило недовольство, хотя причину его волнения она уже знала.

– Я спешу, – поспешно бросила Шарлотта, надеясь отделаться.

– Клянусь, мне нужно совсем немного времени! Остановись, поговори со мной…

Шарлотта замедлилась, недовольно буравя его взглядом. На прошлой неделе Нея уже успела поведать ей о случившемся, и презрение к этому несостоявшемуся жениху подруги заполнило её с головы до ног. Словно воплощение гнева, она смотрела на него со злостью.

Герман запыхался, едва ли поспевая за шустрой девушкой, и толком не отдышавшись, сказал:

– Почему… почему Нея меня игнорирует? Ты случайно не знаешь, что происходит?

Шарлотта с язвительной усмешкой на него посмотрела, словно услышала уморительную шутку.

– Мало Нее было бед за последние месяцы, взять хотя бы эту Алексу, выводившую её из себя. Ты недостоин её, жалкий предатель! – выпалила она, почти не дыша.

Герман окинул её оценивающим взглядом, шокированный тем, что о его предательстве стало известно.

– Что ты несёшь? – фыркнул парень, нервно поправляя взлохмаченные на вспотевшем лбу волосы. Шарлотта с разочарованием наблюдала за ним. – Кто пустил обо мне эти слухи? У Неи хватает поклонников, может, один из них и решил мне напакостить, чтобы она ушла… Шарлотта, почему ты молчишь? Почему Нея не отвечает на мои звонки, не открывает дверь? Она дома?

– Да вот смотрю и думаю, каким же ты оказался жалким и гадким жуком, – спокойно отвечала она, наслаждаясь его неловкостью.

Кристофер появился из ниоткуда. Его руки были заняты увесистыми пакетами из местного супермаркета. Шарлотта от неожиданности растерялась, хотя обычно её трудно было застать врасплох. Подробности личной жизни Неи вырвались из её уст, и она не могла с уверенностью утверждать, что Кристофер ничего не услышал.

– Шарлотта, подруга Неи, – кивнул ей с уважительным выражением лица высокий привлекательный человек. Шарлотта стала лихорадочно думать, когда же он успел вернуться, и обрадуется ли этому Нея, только что потерпевшая горечь измены бывшего возлюбленного? Впрочем, Нея забудет об этом немце Германе в ближайшее время, ведь он не стоит даже её взора мудрых и умных глаз.

К лучшей подруге Неи довольно нередко обращались в таком контексте, запоминая её, как подругу самой популярной девушки на острове. Она не была против такого, и с дружелюбием улыбнулась брату злосчастной Алексы Фон Лихтенвальд.

– Добрый день, Кристофер. Когда же ты успел вернуться в Грецию? – воскликнула впечатлительная Шарлотта.

– Приехал забрать сестру. – Пожав плечами, отвечал сдержанно Кристофер. – У тебя какие-то неприятности с этим человеком? – Он медленно перевёл настороженный взгляд голубых глаз на Германа. Тот пожирал его презрительным взглядом, возмущённый тем, что его шанс узнать у подруги Неи, в чём дело, был разрушен. К тому же, оба парня до сих пор испытывали друг к другу личную неприязнь после давней стычки на ярмарке.

– Нет-нет, всё в порядке. С этим человеком я уже закончила разговор. – Она выразительно посмотрела на немца, и тот лишь ухмыльнулся, удаляясь от компании, ведь надежды на пользу от общения у него не осталось.

– Вот и хорошо. Если будет беспокоить, тебя или Нею, скажи мне. – предупредил он, затем удалился в противоположном направлении, что только подтвердило её подозрения: он всё услышал. Шарлотта, тяжело вздохнув, ощутила укол вины за откровение о личной жизни подруги перед этим таинственным человеком.

Подслушивать удивительным образом стало семейной чертой у Фон Лихтенвальдов.

Парень оставил покупки на кухне, помогая служанке разложить продукты по своим местам, и намеревался нанести Нее визит. Сестра солгала ему, или всё случилось недавно? Герман разбил Нее сердце уже после того, как Алекса рассказала ему о помолвке девушки? Как давно эта помолвка расторгнута, чтобы прийти к ней и сказать, что он готов утешить её в своих объятиях и спрятать ото всех бед? Нея была так близка в этот раз к нему, и в то же время так далеко. Он не позволит снова какому-то глупцу забрать у него возможность быть с той, которая завладела сердцем и разумом.

Кристофер покачал головой, резко отгоняя от себя наваждение. Нея, конечно, стала дорога ему, но он не должен этого делать, когда сама она не знает, чего хочет от жизни. И кого?

Но он знал: Нея не сможет полюбить того, кто покидает её. И хотя в мечтах он видел её рядом с собой, ему пришлось признать, что надежда угасла так же быстро, как и возникла. Однако она сейчас была здесь, вблизи.

Печальная злость возникла в его сердце от осознания, что в жизни всё не может вечно складываться так, как хотелось бы, что бы ты ни делал. В конце концов, он вправе сходить к ней ещё раз, чтобы вдохнуть аромат её волос, ощутить тонкие плечи под рукой, услышать её мудрый голос.

Нея переводила дух у себя на уютной террасе, полной пышных зелёных растений. На уличном столике медленно стыл ароматный ужин, курица с овощами в нежном сливочном соусе. Аппетит не просыпался, и Нея уже собиралась заносить еду в дом, как внезапно в калитку ворот кто-то застучал. Она с усталостью подумала, что это снова пришёл Герман вымаливать её прощение. Он не знал, за что извиняется, и потому просто просил о том, чтобы Нея вышла и объяснила ему, что он сделал не так. Клялся всё исправить и загладить перед ней вину. Герман и не догадывался о том, что она увидела в его доме другую, с которой он целовался, думая, что их никто не видит. Досада мелькнула в её мыслях: как он мог думать, что она ничего не узнает? Гордость была уязвлена, и Нея, не питавшая к нему сильно глубоких чувств, вдруг решила, что, когда ей предпочли другую, она ими воспылала. Нет, в любви врать не было никакого смысла, но злость от измены пронзила её сердце, наполняя его странными двусмысленными чувствами. То ли она осознавала, как на самом деле дорожила им, и теперь сожалела о том, что слушала его признания, оказавшиеся ложью, то ли презирала себя за то, что слишком долго тянула с разрывом. Если бы она бросила его раньше, ничего бы не произошло! Нея понимала, что рассуждать так было глупо, но ей хотелось как-то оправдать себя в том, что она обманывалась.

Любовь ушла из её жизни, оставив место для лжи и разочарования в тех, кто когда-то притворялся друзьями. Сперва Рита, следом Герман. Боль больно прожгла сердце. Скоро Нея всё изменит, и покинет это место, где ей причинили столько злости. Она вспомнила, что тоже неоднократно ошибалась и делала больно другим людям, но эгоизм в моменты отчаяния взыграл с ней злую шутку.

В тишине ночи синхронно зажигались фонари. Отпив глоток сока, Нея вспомнила, что совсем забыла перезвонить одному предпринимателю, интересовавшемуся покупкой фермы. Оставив еду во дворе, она взбежала по лестнице дома наверх и обнаружила в окне человека, стоявшего возле её ворот. Сперва она решила, что это Герман, но за воротами стоял тот, кто покинул остров месяцем ранее. Кристофер, брат Алексы, поджидал, когда ему откроют. Нея выбросила из головы звонок по поводу продажи и с лихорадочной скоростью стала спускаться по лестнице, едва не споткнувшись. Оказавшись у ворот, она перевела дух и медленно отворила калитку, изучая с удовольствием того, кто за ней спрятался.

– Кристофер, – произнесла она, расцветая подобно цветам в своём саду. Голос её был полон нежности. Он отозвался тёплым взглядом своих глубоких голубых глаз, и в его проницательном взоре Нея прочитала понимание её печали. – Добрый вечер.

Кристофер с лёгкой улыбкой наблюдал за ней, ища все перемены, что он пропустил за время, проведённое в разлуке. От него не утаился тот факт, что Нея была ужасно подавлена и огорчена. Блеск синих глаз куда-то исчез.

– Добрый вечер. Я загляну?

– Конечно, проходи. Я как раз садилась ужинать и мечтала, чтобы кто-то составил мне компанию. Когда же ты вернулся на Пирит? – голос её дрогнул, но она постаралась улыбнуться.

– Неделю назад. Мы с сестрой скоро уезжаем, я собирался забрать её. Знаешь, у Алексы уйма вещей, и она никогда не путешествует в одиночестве.

Они уселись в уютные плетёные кресла. В полумраке ночного освещения и среди стрекота сверчков проглядывались недомолвки и некоторая неловкость момента. Кристофер протянул Нее стакан с соком, за которым следил и своевременно наполнял. Эта забота напомнила Нее собственного отца, ухаживающего за матерью.

Прибежал Чиз. Пёс, кажется, обрадовался появлению старого друга, с которым он и хозяйка провели немало времени во время вечерних прогулок.

– Я совсем забыл, – ухмыльнулся Крис, обрадовавший её своим визитом. Она почти всё время молчала, и в какой-то момент на глазах у неё застыли слёзы. Ей было тяжело притворяться, что с ней всё в порядке, но она была очень рада этой внезапной встрече с Кристофером, своим другом. Его присутствие внушало ей доверие и зарождало мысль, что всё когда-нибудь наладится. Она также остро ощущала, как опасно быть рядом с ним, и с особым упорством одновременно отталкивала его, хоть это и причиняло ей боль.

– Нея? – с лёгким беспокойством окликнул её Кристофер. Он заметил блеск в её глазах, но на этот раз это был блеск от наступающих слёз. – Ты плачешь?…

Нея впервые за долгое время не смогла сдержать накал сильных эмоций, рвущихся наружу словно водопад с высокой каменной горы. Она резко всхлипнула, прильнув к Кристоферу под видом истерики. Театральный жест показался мужчине излишним, он и сам бы обнял её, чтобы успокоить.

– Всё в порядке… просто… всё как-то резко навалилось, знаешь… я… я продаю ферму и…

– Всё хорошо, – Кристофер ласково погладил её по мягким шёлковым волосам, едва ли сдерживая собственное замешательство и чувства, бьющие в голову как дятлы в ствол дерева. Ему стало непросто притворяться спокойным и равнодушным, когда Нея сама бросилась к нему в порыве женского откровения. Нея всё не успокаивалась.

– Я скоро перестану плакать, – пробормотала она, обдавая мужскую шею горячим дыханием. Кристофер на какое-то время перестал дышать. Сдержанность рядом с ней была особенно невозможной. – Я страшно рада тебя видеть, и, видимо, это стало последней каплей в моих попытках держать всё внутри…

Позже истерика Неи полностью спала. Темноволосая красавица отпрянула от Кристофера с покрасневшим лицом и тёмно-синими заплаканными глазами, чувствуя неловкость из-за того, что вывалила на него все свои чувства. Он пришёл к ней явно не за тем, чтобы быть подушкой, в которую можно выплакаться, но раз она почувствовала, что может ему открыться, не является ли это явным доказательством тому, что ему стоит доверять?

Девушка заваривала душистый травяной чай, когда Кристофер сидел с ней на кухне и пытался развеселить её. Впрочем, у него это хорошо получалось, прямо как у настоящего друга.

– Ты не представляешь, как много ты сделал для меня в этот вечер, – призналась ему Нея, отвёрнутая к окну на кухне. Кристофер уследил за её странным взглядом в отражении стекла, но не подал вид, что что-то не так. Он знал, что им лучше оставаться хорошими друзьями, и пришёл только для того, чтобы повидаться. Когда вечер завершится, он покинет её и позабудет о влажных следах её горьких слёз на своей рубашке. Алекса и мама тоже часто плакали, и Кристофер уже не раз имел дело с девичьими слезами. Он знал, когда стоит что-то сказать, а когда лучше промолчать и позволить человеку выплакаться. Нея была так не похожа на его сестру Алексу, но в этот вечер, когда открылась по-настоящему, напоминала ему её как никогда. Всех женщин объединяло одно – тонкая ранимая душа, чем бы она не была прикрыта.

Глава 21

Нея и Кристофер сидели на веранде, наслаждаясь тишиной ночи, которую оба так ценили, и попивая горячий ароматный чай, что она сделала. Красивый сад девушки снова занял Кристофера, и чтобы не глядеть на одну подругу слишком часто, он разглядывал розы. Красные и жёлтые, разномастные крупные бутоны…

Нея откинула копну волнистых прядей на спину. Кристофер перевёл взгляд на её шею с нежной кожей, ему остро захотелось поцеловать туда девушку. Пусть они и не смогут быть вместе, один поцелуй Нея ему подарит? Он изучил её лицо, теперь расслабленное и посветлевшее после слёзной припухлости. Оно не выражало ничего, что могло бы ответить на его вопрос. Нея страдала из-за того, что её бывший приятель, сделавший ей предложение, изменил ей прежде, чем она успела выйти за него. Кристофер усмехнулся. Мисс Розенбах вопросительно уставилась на него с лёгкой улыбкой на персиковых губах:

– Что тебя веселит, Кристофер?

– Вспомнил одну девушку, с которой я когда-то крутил роман на Пирите. – Кристоферу захотелось поиграть с чертовкой.

– Я и не подозревала, – удивилась искренне Нея, вскидывая брови. – Расскажи мне о ней.

– Не стоит. Я не говорю о тех людях, которых больше нет в моей жизни, – равнодушно пожал плечами парень.

– Если мысль об этой девушке тебя так развеселила, почему же ты не желаешь говорить о ней? – Всплеснула руками Нея излишне эмоционально для самой себя. Кристофер удивлённо на неё глянул. Кажется, Нее не особо понравилось то, что он упомянул в этот вечер его бывшую девушку.

– Да так, просто подростковый роман. – Он решил не вдаваться в подробности. – Если тебе интересно, могу сказать, что она была очень красива. Чем-то похожа на тебя. – Признавшись, улыбнулся Крис.

– Это комплимент, как здорово, – Нея усмехнулась. – Спасибо.

Кристофер не дал ей съехать с темы любовных отношений и полез с волнующим его вопросом:

– Что твой немец?

Нея не успела вырваться из мыслей, как он огорошил её этим вопросом. Она слегка вздохнула.

– Мы расстались с Германом. – Призналась девушка, скрывая всю правду.

– Ты поэтому такая расстроенная весь вечер? – Парень сделал вид, что до этого не понимал причину грусти Неи.

– Отчасти. Слишком многое меняется, и я порою не в силах совладать со стольким количеством перемен и накопившихся эмоций. Тебе пришлось сегодня это пронаблюдать, Кристофер. – Нея съёжилась, как от холодного ветра. Кристофер тут же стянул с себя лёгкую кофту и передал ей.

– Я живу за этой дверью и могу взять что-нибудь тёплое в шкафу, – пожурила его взглядом Нея, но тут же ласково улыбнулась и приняла жест заботы. Кофта Кристофера была ей на несколько размеров велика, но она почувствовала себя в ней на удивление уютно.

– Так выходит, ты не так уж и любила этого парня? – продолжил задавать вопросы Кристофер, в голосе его слышалось простое любопытство с каплей веселья.

– Любила? – Нея не была готова ему отвечать. – Я не думаю, что ответ на этот вопрос существует, Кристофер.

– Значит не любила, – остался доволен туманным ответом светловолосый сёрфингист, улыбнувшийся широко своим мыслям и смотрящий куда-то вдаль. Нея недоумевающе на него покосилась. Она помнила, что нравится брату Алексы Фон Лихтенвальд, но заводить с ним роман не собиралась. Кристофер был чудесным, рядом с ним сердце трепетало, но это означало разбить себе сердце. Рано или поздно это обязательно бы произошло, была уверенна Нея. Она уже ошиблась недавно в своём выборе. Кристофер совсем скоро улетит и растворится для неё. К тому же, после разрыва с Германом она не была готова так скоро переходить к новому роману. Это было бы нечестно по отношению к партнёру.

Но Кристофер отчасти послужил причиной для её сомнений в Германе. Нея задумчиво посмотрела на молодого мужчину с красивым немецким профилем, и потёрла ладони друг об друга. Умная мысль не заставила себя ждать, и Нея поняла, что, если Кристофер поцелует её сейчас, она не сможет воспротивиться этому. Всего один поцелуй, и всё станет понятно… – нет, оборвала себя девушка, – я не должна!

Кристофер будто прочёл её мысли, поймав плутовку на наблюдении за ним, и придвинулся ближе. Нея ощутила укол стеснения и внезапно вскочила с диванчика, бормоча себе под нос:

– Я тебе кое-что принесу, Кристофер. – Вспомнив про портрет, что она нарисовала для него, пообещав себе отдать его Кристоферу, если они когда-то ещё встретятся, Нея скрылась в доме. Это спасло её от неминуемого прикосновения чужих желанных губ, но сердце предательски забилось в груди.

Выходит, любви к Герману и правда не было. Была привычка и дружеская симпатия. Они так и не стали близки. Нея никогда бы не почувствовала тяги к Кристоферу, если бы в её сердце не оказалось для него места.

Она поднялась на скрипучую лестницу в комнате с коробками, полными её работ, и выудила одну из них, менее пыльную, чем остальные. Открыв её, она начала копаться в кусках пергамента, выудив из общей кучки нужный портрет. Оценив своим взглядом ещё раз рисунок, Нея осталась довольна и спустилась вниз.

– Признаться, я втайне надеялась, что мы ещё когда-то встретимся, и нарисовала для тебя это. – Нея, не мешкая, протянула ему кусок желтоватого пергамента с Кристоферовским портретом. На рисунке лицо его было обращено к зрителю, полное мужественности и в то же время юношеского озорства.

Кристофер принял подарок и с живым интересом стал изучать его. Увиденное произвело на него немалое впечатление, и на мужских тонких губах взыграла забавная улыбка. Нея тоже заулыбалась.

– Когда только успела? – полюбопытствовал Кристофер. – Это… очень мило с твоей стороны, Нея. Мне нравится, как ты рисуешь. Не только меня, а вообще. Я увидел несколько картин в твоём доме на стенах, кажется, они твои?

– Не все, какие-то были привезены родителями из поездок, – пожала плечами девушка, довольная реакцией Кристофера. – Рада, что тебе понравился рисунок.

Возникло недолгое и слегка напряжённое молчание. Кристофер глядел то на своё изображение на бумаге, то на его автора. Когда стало тяжело сдерживаться, он положил рисунок на стол и прижал Нею к себе со всей страстью, что взыграла в его сердце после этого поступка.

Прикоснувшись влажными губами к её слегка тёплым и сладким, Кристофер настойчиво начал целовать Нею. Она, не ожидавшая такого, какое-то время стояла неподвижно с опущенными руками, но его поцелуй разбудил её и пробудил в душе пожар. Касаясь нежно руками его плеч, Нея ответила на требовательный поцелуй. Губы сомкнулись, дыхание у обоих стало тяжёлым и прерывистым, Нея почувствовала, как Кристофер гладит её по спине, оставляя каждым своим движением тепло. Когда стало совсем сложно дышать, Кристофер на миг оторвал свои губы от её губ и приоткрыл глаза, ставшие туманно-сероватыми. Нея с претензией распахнула глаза, недовольная тем, что он прервал их поцелуй. Словив его взгляд, она поняла, что он открыл глаза намного раньше неё.

Поцелуи с Майком или Германом никогда не волновали её также сильно. Нея лихорадочно вспоминала в это короткое мгновение, так ли ей было хорошо, целуясь с бывшими приятелями, и ответ не заставил себя ждать. Поцелуи с Майком вспоминались как что-то наивное и не такое приятное, как то, что происходило сейчас с Кристофером.

Сердце отбивало кульбиты, руки так и лежали на его крепких плечах, обтянутых тёмной тканью. Они смотрели друг на друга, силясь понять, когда возникла эта сильная страсть, рушащая на своём пути всё, что было до неё.

– Ты отлично целуешься, – призналась Нея, улыбаясь Кристоферу. Поначалу смущаясь, она понемногу приходила в себя. Всё было само собой разумеющимся, и она ощущала себя рядом с ним в своей тарелке. Нея и раньше нечасто смущалась при поцелуях с ухажёрами, но на какое-то время Кристоферу удалось выбить её из колеи.

– Я не только отлично целуюсь, – признался Кристофер с деланно высокомерным тоном. Заинтересовав Нею, он продолжил искушающим голосом: – Я ещё и отлично умею петь.

– Правда? – Нея рассмеялась, довольная тем, что его шутка не содержит пошлостей и намёков. – Я послушаю.

– Не сегодня, Нея. – И он притянул её вновь, очаровывая и пробуждая те чувства, которые дремали в девушке уже очень давно. И теперь, пробудившись ото сна и стряхнув с себя пыль, они вылезали наружу, заполоняя собой всё пространство.

Тяжело дыша, Нея оторвала свои губы от его губ и прошептала ему:

– Слушай, ты же знаешь, что… я скоро…

– Не сейчас, – вновь не дал ей говорить Крис, целуя нежно в розоватые щёки и покусывая за мочку уха с маленькой блестящей серёжкой. – Мне нравится, как ты пахнешь.

– Кристофер… – только и оставалось шептать Нее, не сумевшей прервать эту сладостную пытку.

Она хотела ему сказать, что скоро продаст ферму и покинет Пирит, о том, что они не поладили с его сестрой, и что Герман на самом деле изменил ей. Нея была одной из редких честных девушек, не любящих секреты между собой и людьми, которыми они дорожили. Хотела сказать, что думала о том, чтобы расстаться с Германом, повстречав его летом и узнав лучше весной. Только язык отнимался, и Кристофер позволял лишь целовать его в ответ.

– Мне нужно домой, – прошептал он спустя бессчётное количество времени, отрываясь от Неи с огромным усилием. На часах было уже поздно, и если бы не страсть между ними, оба уже начали бы замерзать от изменившейся к ночи погоды. – Я обещал Филу выслать один проект ещё вчера. Буду работать всю ночь. Но, Нея… ты же подаришь мне ещё одну свою картину?

– Выбирай любую, какую захочешь, Кристофер, – Нея понимала, что на самом деле они вновь прощаются, иначе он бы не просил дарить ему картину. На душе ей стало горько, словно он не приходил к ней, не целовал её, как самое ценное в жизни, но она взяла себя в руки и сделала вид, что всё в порядке. Если он и заметил эту в ней перемену, то промолчал. Когда Кристофер шёл к Нее, он знал, что захочет её поцеловать, но также он настраивал себя на то, что ничего другого между ними больше не будет. Это будет его маленькой слабостью, о которой он забудет, когда улетит из Греции.

Они зашли в дом, и Нея стала наблюдать за его размеренной походкой по коридору, увешанному её небольшими работами в рамках. Кристофер попросил подарить ему простой пейзаж яблоневого поля, что девушка так любила.

Кристофер ушёл, так и не признавшись Нее в том, что он рад, что она бросила Германа, и что ему жаль с ней расставаться.

Глава 22

– Подпишите вот здесь, и вот здесь, мисс. – Нея сидела в светлой комнате с местным юристом и человеком, которому перейдёт родительская ферма. Рука с ручкой дрожала над местом, где нужно было поставить подпись. Это был большой шаг к переменам, и девушка затаила дыхание.

– Мисс Розенбах, вас терзают сомнения? – уточнил с полуулыбкой приятный мужчина средних лет, он был калифорнийцем, решившим обзавестись фермой в Греции. Морщинки и пятна на коже выдавали его пристрастие к проведению времени на солнце. Нее понравился его темперамент и склад ума, когда они разговаривали по телефону, а затем вживую, и она решилась дать своё согласие, когда мужчина прилетел на остров и первым делом приехал осмотреть ферму. Он даже нашёл общий язык с рабочими.

– Нет, мистер Скотт, просто это большая перемена для меня… я провела на этой ферме много времени. Это мой второй дом.

– Понимаю. – Спокойно кивнул мужчина, потирая задумчиво подбородок. Они перегляделись с юристом, дамой по имени Джули, и улыбнулись. – Нея, если вы не желаете продавать свою ферму… – было начал он.

– Нет-нет! – затрясла головой Нея, отрицая такую мысль. – Я лишь хочу убедиться, что вы будете ухаживать за ней, как за своим детищем. Вот и всё… а меня ждёт переезд. Так что, если не продам вам, продам кому-нибудь ещё.

Мужчина расхохотался. Кажется, он был очарован обаянием местной красавицы, занимавшейся фермой.

– Я готов подписать даже такое соглашение, если оно у вас найдётся, мисс.

– Джули, скажите же, что это ферма моих родителей. Вы часто на ней бывали, когда были проблемы с кредиторами, и понимаете, как тяжело было проходить кризисные времена… – Нея искала поддержку в знакомой женщине из сферы юриспруденции. Она давно была юристом отца.

– Верно, мисс Розенбах. Я попытаюсь сейчас донести мистеру Скотт, какая на нём лежит ответственность. Нельзя что-то просто купить на этом острове, нужно гарантировать, что вы настроены серьёзно и будете хорошим владельцем. – Джули не сдержалась и рассмеялась, поправив строгие очки на возрастном симпатичном лице. – Нея, я обещаю вам, что лично прослежу, чтобы с фермой ничего дурного не случилось. К тому же, в договоре мы с вами прописали столько пунктов мелким шрифтом…

– Я вынужден откланяться, чтобы ознакомиться с каждым из них. – Неловко откашлявшись, покинул кабинет мистер Скотт.

Нея тяжело вздохнула.

– Я делаю правильный выбор, Джули?

– Нея, можете не сомневаться. Вы замечательная художница, и вас ждёт большое будущее. Но не здесь. Вам нужно срочно уезжать и строить ошеломительную карьеру.

– От вас это звучит убедительно. – Улыбнулась Нея, знающая, что Джули училась в Лондоне в Высшем учебном заведении на юриста, а также прошла путь аспирантуры и адвокатуры.

Уже к обеду тёплого сентябрьского дня ферма была продана. Нея поделилась новостью с родителями, которые всё ещё были в пути домой.

– Наконец-то ты сможешь жить так, как тебе хочется, дочка, – произнёс тёплым голосом отец на другом конце провода. – О большем я для тебя и не мечтал.

Вкратце Нея рассказала и про разрыв с Германом, чему мистер Розенбах ещё долго радовался, говоря, что счастлив, что Нея приняла правильное решение. Она не сказала причину разрыва, заявив, что всё произошло так, как должно было. Новость об измене была для неё ударом по самолюбию, хоть Нея и не признавалась в этом самой себе полностью и даже не подозревая, что Кристофер знает об этом и не осуждает её за скрытие фактов.

Девушка не поделилась с ним и тем, что творила его сестра Алекса, пока его не было на Пирите. Откровенно говоря, ей хотелось замолвить словечко о том, что Алекса беспричинно её возненавидела, но в тот вечер обстоятельства сложились так, что слова эти так и не прозвучали.

Слухи дошли до Кристофера и без того. Пирит – маленькое местечко на планете, где сплетни разносятся с умопомрачительной скоростью света.

Саша, симпатичная подруга Алексы, позвонила ему ещё до того, как Кристофер успел вернуться во Францию вместе с сестрой. Наперсницы Алексы и раньше нередко его беспокоили, в особенности тогда, когда они пересекались со старшим красивым братом мисс Фон Лихтенвальд во время совместных поездок девушки и Криса. Статный, спортивный, богатый и равнодушный к остальным, он привлекал их внимание моментально, становясь соблазнительной мишению для соблазнения. Саша никогда не скрывала от Алексы, что она была бы не прочь повеселиться с её братом, и однажды ей удалось вытянуть из телефона подруги номер телефона Кристофера. Алекса не воспринимала увлечение подруги всерьёз, зная о её переменчивом и влюбчивом нраве, и потому даже не заметила, как та втайне стала иногда звонить Кристоферу. Сперва они общались лишь тогда, когда Кристофер приезжал к сестре, чтобы повидаться, а она проводила время с подругами. После полученного номера телефона Саша решила проявить инициативу и взяла всё в свои руки. Она считала Алексу подлой богатенькой девчонкой, но её брат казался ей сладкой вишенкой на отравленном торте. Если дружба с этой мисс Фон Лихтенвальд принесёт ей удачное замужество с Кристофером, главой крупной компании, сотрудничающей с множеством стран, то всё было можно стерпеть, и даже то, что Алекса ни во что не ставила своих подруг, прежде всегда думая о себе.

Кристофер относился к девушкам, дружащим с младшей сестрой, терпеливо. Он не любил, когда какая-нибудь из них начинала вешаться на него или открыто намекать о том, что ради свидания с ним они на всё готовы, и потому держался всегда в стороне от женской компании Алексы. Также Крис понимал, что в случае особой опасности его сестрица в жизни не допустит, чтобы какая-нибудь дурочка, веселящая её в поездках или на учёбе, женила на себе её брата. Алекса не была дурой, и если пару раз она стремилась свести Кристофера с кем-то из своих знакомых девушек, каждая из них была этого достойна. Как правило, с ними она близко никогда не дружила, ведь это означало подружиться с серьёзными соперницами, но возле брата хотела видеть достойную партию под стать себе. Когда Алекса познакомилась с Неей, ей стало до одури противно от мысли о том, что Кристофер может быть с ней. Нея казалась ей высшим злом, которое пропустить мимо глаз она не могла. У неё не было ни достойного образования, ни приличной семьи, и в её окружении ошивалось множество неотёсанных болванов и простаков, которые никогда не познают вкус успеха и признания в жизни. Нея была в её представлении кем-то вроде легкодоступных девиц, водящих дружбу с ребятами, которые мечтают затащить её в постель. Она вызывала у Алексы впечатление грязной девушки, обманывающей окружающих своим внешним сиянием и красотой. Её уловка очаровывать всех безмерным обаянием вперемешку с неиссякаемой харизмой не приносила пользы никому, кроме неё самой. Рита, скромная тупица, влюбившаяся в того американца, вызывала в ней презренную жалость. Она использовала лучшую подругу Неи в своих коварных целях, чтобы зародить в Розенбах мысль о том, что однажды люди перестанут слепо верить в её ангельскую натуру и честь. Кристофер не видел в ней всего дурного, как и прочие, и потому Алекса не позволила бы, чтобы брат связался с такой девушкой, как Нея.

Облака толпились на горизонте, освещённые оранжевым солнцем и окрашенные в лиловый, багряный и грязно-розовый цвета. Кристофер вздымал уставшие глаза к небу в надежде увидеть там ответ, как же ему распрощаться с мыслями в голове об одной прекрасной девушке из этих окрестностей острова. Минуло несколько дней с его визита к Нее, и каждый час причинял ему страдания, рождённые в сопротивлении с собственными желаниями и метаниями. Алекса вовсю готовилась к перелёту в её любимый Париж, который она истинно считала городом любви. Только в представлении многих это было типичной любовью, а в её голове чем-то вроде бесконечных скитаний по шумным оживлённым улочкам, наполненным туристами и ароматами выпечки, пристрастию к заманчивому шоппингу и отдыху в лучших ресторанах. Любовь в понимании мисс Фон Лихтенвальд была ничем иным, как достатком вкупе со всеми радостями и изысками, что могла подарить богатая жизнь.

Кровавый закат близился к завершению, и Кристофер услышал, как звонит его телефон в кармане. Покончив с ужином в местном заведении, носящем лаконичное название «Полли и КО», он бросил несколько купюр сверх счёта на столик и вышел из кафе, доставая телефон. Звонила Саша, подружка Алексы. Это был не первый раз, и каждый звонок Кристофер отклонял. Длинноногая и стройная, умеющая недурно одеваться и укладывать свою светлую причёску, Саша могла производить впечатление на многих мужчин. Но не на Кристофера. Когда её взгляд устремлялся к нему, парень приходил в слепое раздражение. Ему надоело, что каждая хорошенькая девушка считает, что он станет её героем и положит весь мир к ногам лишь потому, что они выглядят по всем стандартам красоты и носят лучшую партию итальянских туфель. Его гораздо больше притягивали к себе девушки, носящие простые наряды, а не вычурные, обували на ноги удобную обувь, носили длинные косы вместо укладок, источающих аромат лака для волос, и красили губы в естественные цвета. Яркость уместна была на подобающих такому образу мероприятиях, где нужно показывать себя в лучшем свете, доводя каждую деталь до идеала. В реальной жизни он видел рядом с собой девушку, которая будет носить лёгкие платья-сарафаны и сандалии, а для спортивных прогулок брюки и ботинки. Женщина рядом – это не просто женщина, это настоящий друг, с которым мужчина решает связать свою жизнь. А друг должен суметь прыгнуть за тобой и в огонь и воду, разделив все приключения длинного пути. Что же могли ему дать красавицы с Манхэттена, или строгие французские дамы, предпочитающие властвовать над мужчинами и носить костюмы? Лёгкость – вот чего он желал.

Он не хотел поднимать трубку и отключил вызов. Тогда Саша решила ему написать сообщение. Кристофер усмехнулся, оценивая настойчивое поведение девушки. В послании она утверждала, что ей нужно срочно о чём-то с ним поговорить. Этим девицам всегда было необходимо получить от него что-то срочно. Кристофер устало потёр глаза. Пришло ещё одно сообщение, лаконичное и короткое: «Это связано с твоей сестрой, Крисси». Он поморщился. Бывшие девушки иногда так его называли, и это крайне раздражало его в них. Крис было идеальным сокращением, но когда в уменьшительно-ласкательной форме добавлялось в конце «си», ему приходилось бороться с приступом тошноты.

Вздохнув, он с большой неохотой решил перезвонить подружке сестры собственноручно. Если дело касалось Алексы, нужна была любая информация, чтобы знать, как исправить то, что она натворила. В этом он не сомневался. В последний раз с такими новостями к нему обращался ректор Высшего учебного заведения, в котором он проучился долгих пять лет. Более официальный диалог в его жизни был только с одним надменным и жёстким бизнес-партнёром в Англии.

– Выкладывай, подружка. Что же сделала моя сестра? – без предисловий полюбопытствовал ироничным тоном Кристофер. Саша была рада тому, что он позвонил ей. Она смогла завлечь его тем, что у неё была какая-то тайна Алексы, и это сработало ей на руку.

– Кристофер, ты позвонил! – Лепеча в трубку радостные слова, Саша не спешила переходить к сути звонка. – Знаешь, я думала о тебе на днях. Мне бы хотелось, чтобы мы снова вместо покатались на сёрфе.

В один из жарких летних дней Крису и правда пришлось учить её кататься на доске для сёрфинга, когда он с парнями и Алекса с подругами решили вместе сходить на пляж. Кристофер с отвращением нахмурился, вспоминая, как эта девушка, не беспокоившаяся о моральных принципах, старалась его соблазнить своим полуобнажённым видом в купальнике.

– Очень мило. Так что с Алексой? – нетерпеливо подводил её к мысли парень, заворачивая на улицу Херсонису.

– На острове ей жутко не понравилась одна девчонка. Нея, кажется. Знаешь, Крисси, я не хотела тебе говорить, но иногда это доходило до безумия, – ужасающим тоном рассказывала лицемерная девица, решившая, что она сделает этим добро брату своей злобной подруги. Если она будет с ним честна, быть может, он наконец заинтересуется ею и захочет продолжить общаться. А может, и вовсе пригласит к себе во Францию.

– Продолжай, – настойчиво отвечал Кристофер.

– Когда ты уехал, она начала пытаться испортить Нее жизнь. Честно говоря, эта самовлюблённая королева деревни мне тоже не особо нравится, но я бы предпочла просто с ней не встречаться. Алекса была не согласна. Я и Кэрол старались её переубедить и не делать этого, но в одно раннее утро она заставила нас кое-что сделать…

Кристофер почти не повёл бровью, когда услышал это, и от того, что Саша расстягивала предложения, прикрикнул на неё:

– Ну?

– Она притащила из какой-то мясной лавки свиную голову, огромную, Крисси, ещё с запёкшейся кровью… и заявила, что если мы не отнесём её Нее под дверь, то она всем расскажет о той вечеринке на Бали. Ну, ты, наверное, об этом не слышал… так что это неважно. Ещё была девушка по имени Рита, её Алекса тоже надоумила. Это бывшая подруга Неи, у которой эта местная знаменитость решила увести приятеля. Джима, кажется.

Кристофер отнёсся к последней информации с небольшим удивлением:

– Откуда тебе это известно?

– Нея танцевала с ним в один из вечеров…

– И что, это делает её той, кто уводит парня у лучшей подруги? – Кристофер рассерженно фыркнул, поражаясь женским хитросплетениям, не знающим границ. Он уже подходил к их особняку на Пирите. – Это всё?

– Не совсем, – вздохнула девушка. – Ещё были угрозы и порча имущества. Алекса настраивала всех местных горожан против Неи… Крисси, я знала, что тебе будет неприятно всё это услышать, но что мне оставалось делать? У меня из-за Алексы уже не первый раз бывали проблемы, особенно когда она врала полиции, и поэтому мне хотелось, чтобы ты был в курсе всего, что произошло на случай, если Нея захочет разбирательств….

– Чёрт подери! – Выругался Кристофер, бросая трубку и загораясь от ярости. Распахнув ворота, он взбежал на крыльцо дома, достал ключи и отворил шумно тяжёлые двустворчатые двери. Напугав служанку, он поднялся по лестнице, спеша в комнату Алексы. Дакота, их домработница, коротко бросила, что мисс Фон Лихтенвальд уже дома и готовится к принятию ванны.

Почему Нея ему ничего не рассказала? Неужели эта девушка настолько благородна и непретенциозна, чтобы скрывать такое от того, кто является братом Алексы, учинившей подлость? Остановившись возле запертой двери, Кристофер решил охладить голову и подумать, как лучше поступить. Он и прежде сердился на сестру, но не с такой силой. Это было преступление, и его сестру кто-то обязан проучить за это. Но это его сестра. И он никогда не причинит ей зла. Кристофер вновь выругался, внезапно вспоминая какие-то обрывочные фразы из того единственного вечера, проведённого с Неей. Она пыталась ему что-то рассказать, но он не позволил ей. Сожалея о том, что не выслушал всё то, что она хотела произнести, он яростно застучал в двери, за которой Алекса точно была.

– Долго я буду исправлять твои ошибки?! – взревев от злости, прошипел Кристофер.

Алекса сидела за туалетным столиком в домашнем халате, расчёсывая длинные волосы. Когда она услышала стук, от неожиданности вздрогнула и уронила на пол расчёску. Понимая, что Кристофер очень зол, она решила не подавать и писка. Причин для гнева у брата могло быть целое множество, и до этих пор рыжеволосая девушка не догадывалась, что конкретно послужило тому виной.

Стуки прекратились. Неспеша плавно подойдя к двери, Алекса стала прислушиваться. Кристофер стоял всё ещё там, в этом можно было не сомневаться. Знает ли он о том, что она солгала ему? Видимо, правда вскрылась подобно сломанной шкатулке, выбрасывающей из себя всё, что собирало пыль и плесень. Алекса тяжело вздохнула, боясь, что брат разочаруется в ней сильнее обычного, и взяла себя в руки, чтобы негромко отозваться нежным голосом:

– Крис, что произошло?

За дверью послышался заговорщический смешок, словно находящийся там был впечатлён тем, что мышка сама вылезла из норы.

– Ты ещё спрашиваешь?

Глава 23

Когда младшая сестра отворила дверь, Кристофер при её виде вновь начал закипать. Всё в облике Алексы заставляло поверить в то, что она раскаивается и вовсе не так виновна, как кому-то может показаться. Лишь Кристофер знал, что это очередная её уловка, умение притворствовать и уповать на этом с высшим вдохновением и презрением. Аккомпанемент всей женской сущности – склонность к манипуляциям с помощью игры на добрых мужских чувствах.

– Долго я буду исправлять твои ошибки? – глядя в краснеющее от раздражения лицо сестры, прошипел на одном дыхании Крис. – Почему мне досталась такая злобная сестра, которая ненавидит всех, кто в чём-то лучше её?– слова из него сыпались, как чёртики из табакерки, и больно ударялись об землю.

Подобные конфликты в семье Фон Лихтенвальдов случались уже неоднократно. Избежать их не был в силах никто, особенно когда каждый член семьи обладал сложным и непокорным характером. В детстве брат и сестра ругались чаще, чем когда-либо, ведь маленькая мисс доставала подрастающего Кристофера пуще прежнего, строя козни не чужим людям, а именно ему. Каждый свой вздох она тепло любила старшего брата, но это не мешало ей донимать его днями напролёт. Кристофер всё её детство клялся, что сестра – это маленькое исчадие ада, которое принесёт немало бед всему окружающего, когда станет взрослее. Его догадки оправдались в тот момент, когда младшее дитя родителей впервые погрузилось в дух соперничества и сняло туфли детского размера. Красные туфельки, которые можно было достать исключительно по связям матери Алексы и под заказ, привезли на её тринадцатые именины. Изящный предмет обуви, даже имевший низкий тоненький каблучок, был обшит витиеватым узором кристаллов Сваровски, сверкающих в свете пронзающих ламп. Алекса подбирала их сама, ведь девочка с ранней поры увлекалась тонким искусством моды. Её притягивали яркие цвета и сверкающие камни, что надевала на себя мать по случаю особых мероприятий. Подрастающая дочь мечтала, что когда-нибудь и она будет носить серьги с бриллиантами, и отец подарит ей всё, что она только пожелает. Именно на тринадцатый День рождения она получила туфли, о которых грезила с крайней поездки, впервые заприметив их на витрине Милана. Когда мать сообщила девочке, что это магазин её давней подруги, с которой они когда-то вместе учились в Женском колледже Англии, из которой выпустились с отличием и медалями, ярко-изумрудные в том возрасте глаза Алексы приняли особый хищный блеск. В душе ребёнка пробуждалось женское начало, принимающее не самые лучшие черты, а если выражаться точнее, то были пристрастия к дорогим покупкам и подаркам, терявшим свою ценность сразу после того, как сходила радость от их приобретения. Происходило это довольно быстро и в одно и то же время с тем, как девочка снова находила новый роскошный предмет для восхищения и загоралась им, как очередной целью и поводом для манипуляций. Мать Алексы и Кристофера понимала, что если мальчик и сможет вырасти человеком, не испорченным роскошью и пресыщением, то младшая дочь обязательно испытает на себе все тщеславные прелести светской жизни. Как же молодая жена миллионера могла оградить детей от этого? Деньги виднелись отовсюду, например, в убранстве богато обставленного дома с удобной эксклюзивной мебелью и блестящими мраморными полами, или когда отца отвозили на дорогом автомобиле личные водители на работу в многоэтажное здание из сплошного стекла, в тёмное время суток в нём загорались тысячи огней. Или же вот ещё: когда матери присылали приглашения на модные модельные показы в Париже, Лондоне и Италии, на которые ей приходилось брать девочку с собой, потому что так было принято в их кругах. Дети выходили в свет с родителями по достижению определённого возраста и служили поводом для гордости и похвалы. Кристофер зачастую обходил подобные мероприятия стороной, но и ему «доставалось»: отец нередко брал его с собой на фуршеты, которые организовывались в честь новой успешной сделки или роста компании, становившейся сетью и разрастающейся по всему земному полушарию. Юный Фон Лихтенвальд наблюдал за толпой инвесторов со стороны любопытного мальчика, и уже в том возрасте ему стало ясно, что это за люди: все они были пешками в одной большой денежной игре, основанной на власти. Красивая богатая жизнь, дорогие костюмы с белыми воротничками, из карманов их пиджаков торчал выглаженный и надушенный платок, который они протягивали своим дамам в случае необходимости. Эти жесты казались бы поистине джентльменскими, но мальчику удалось заглянуть и за кулисы примерного поведения: когда женщины удалялись в отдельную комнату, чтобы обсудить какие-то женские дела, они делали это прежде всего потому, что так было заведено и предварительно поручено им их мужчинами. Последние, оставшись наедине, тут же принимали противоположный облик. Отец начинал хвастать сыном, обсуждая с коллегами по бизнесу его маленькие достижения в учёбе и спорте, утверждал, что уже в таком возрасте у мальчика присутствует интерес к работе и тому, что происходит в мире. Кристофера правда заботили такие вещи, как всемирные катастрофы или голодающие дети в Африке, первой его мечтой было найти решение, как им помочь. Он также стремился подрабатывать с раннего возраста, и даже нанимался разносчиком пиццы, на что отец его улыбался. Старшему в семье нравилось, что мальчик рос с доброй и заботливой душой, не испорченной отцовским достатком, но всё же мистер Фон Лихтенвальд надеялся, что Кристофер со временем обрастёт мужской хваткой и жёсткостью. Так оно и произошло, но не потому, что так захотел его отец. К этому мы вернёмся чуть позже. Возвращаясь к тому действию, где дамы покидали их мужей, те сразу же приобретали иные формы лиц. Проявлялись животные инстинкты и черты хищников, акул бизнеса. Каждый становился соперником другому, перетягивая на себя канат. Кто добился большего успеха, кто купил двухэтажный дом за границей и перевёз туда всю семью, кто изменял жене с известными женщинами, как правило, киноактрисами или моделями в роскошных нарядах и с идеальными причёсками. Эти и другие «персоны», как учтиво называл их юный Кристофер, появлялись сразу же, как только жёны удалялись куда-нибудь подальше. Никого не заботил тот факт, что они могли вернуться. Беззаботная жизнь в достатке заслоняла глаза покорных супруг. Кристофер начал подозревать и отца на наличие других женщин, но вскоре пришёл к выводу, что беспочвенно. Отец никогда не изменял их с сестрой матери, но мальчик не был уверен, по той ли причине, что так её любил, или же всё-таки больше для сохранения своей безупречной репутации идеального мужа, первоклассного бизнесмена и при этом заботливого семьянина. Разумеется, старший Фон Лихтенвальд любил их мать когда-то давно, но с возрастом их брак стал скорее визитной карточкой и установленным порядком, партнёрским договором, который обе стороны заключили до конца своей жизни. Фон Лихтенвальды уважали друг друга и любили, как брат любит сестру. Со временем жизнь затупила страсть, как лезвие ножа, которым перестали заниматься ввиду некоторого ряда факторов, например таких как: отсутствие времени на возрождение и постоянное поддержание чувств из-за бесконечных задержек на работе, выгорание из-за проблем и денежных потерь, вновь возвышение по карьерной лестнице, дающее эмоциональный стимул на какое-то время и опускающее его ровно в тот момент, когда трудности возвращались на пьедестал. Мать Кристофера была мудрой женщиной и понимала, что нельзя удержать ту пламенную первостепенную любовь мужчины на всю жизнь, особенно такого, как её муж: он быстро увлекался чем-то и также незаметно пыл его угасал. Они создали отличную семью и родили двух замечательных детей, а потому и оставались вместе, уважали друг друга и при том считались с чувствами каждого. Её увлекал салонный бизнес и путешествия с подругами, в то время как его смыслом жизни была карьера и ещё раз карьера, а единственной отдушиной во внерабочее время являлось увлечение тяжёлыми видами спорта (скалолазание и катание на лыжах или сноуборде, первоклассное плавание и физическая подготовка). Эту черту отца перенял Кристофер, чему мать радовалась, ведь мальчик вырастет активным и будет отлично сложен, но ещё больше она была благодарна богу за то, что сын не перенял его первую черту. Мальчик был подающим надежды, но она знала, что для него на первом месте всегда будет глубокое чувство к женщине, а не к своей работе. Потому в жизни отца Кристофера не было много места для любви: он, конечно, обожал своих детей, но к жене приходил с сердечными намерениями всё реже и реже, уделяя больше внимания заботе о детях и собственным увлечениям.

Кристофер всегда был добр к матери. Дарил ей цветы по поводу и без, приносил радостные вести и почти никогда не огорчал, в отличие от вредной младшей сестры. И даже с последней он готов был мириться, чтобы не расстраивать мать. Женщина понимала, что такой ребёнок дарован далеко не каждой матери, и была глубоко растрогана этим светлым чувством к своему первенцу. Иногда она признавалась самой себе, да и мужу, с которым всегда была откровенна, что любит мальчика больше, чем младшую дочь. Но это вовсе не означало, что Алекса была обделена материнской любовью. Девочка получала заботу сполна, но злилась, когда чаще мать хвалила Кристофера, а не её. Из-за этого оценки в школе из «отлично» быстро превратились в «удовлетворительно», что не могло не злить мать. Алекса была довольна произведённым впечатлением. Когда дочь подросла и осознала, что для того, чтобы получать всё, что она хочет, ей всё же требуется хорошо учиться и угождать родителям, ездить с ними по званым ужинам и родственникам, она быстро переменила тактику и вновь стала прилежной хорошисткой. Мать знала, что эта перемена в дочери была оправдана тем, что ей хотелось одеваться во всё лучшее и ездить вместе с ней на закрытые модельные показы. Девочка ещё с того возраста захотела стать моделью, но отец пресёк это желание на корню, заявив, что его дочь не может зарабатывать себе на жизнь лишь тем, чтобы ходить по подиуму и показывать дорогие тряпки, созданные мужчинами со странными наклонностями. Пускай они и носят своё имя с гордостью, Фон Лихтенвальд не питал особого уважения к мужчинам в мире подиума. Гораздо большей симпатией он располагал к известным учёным и основателям технических корпораций. Разукрашивать лицо и вышивать одеяния – это женское дело, был твёрдо уверен отец Алексы. В общем для того, чтобы стать моделью, сперва с дочери Лихтенвальда требовалось закончить высшее учебное заведение с отличием и поработать на достойной должности хотя бы пару лет. Тогда она сможет наконец заняться тем, чем пожелает, и составить удачную партию тому, кого одобрят родители. Алекса в юности соглашалась с каждым отцовским словом, но после совершеннолетия переняла вольные черты старшего брата и твёрдо решила, что будет заниматься тем, чем решит она сама, и выйдет замуж за того, кого выберет без получения родительского одобрения и мнения в целом. Кристофер знал об этом и был в какой-то мере солидарен с сестрой, но также понимал, что перед её замужеством пройдёт немало семейных перипетий и маленьких военных положений.

Семья Фон Лихтенвальдов была непростая, но каждая семья, походившая на эту, имела множество скелетов в шкафу и таила уйму неизданного. Брат любил сестру, сестра любила брата, и оба готовы были иной раз удушить один другого.

Тем временем скандал в спальной комнате девушки накалялся. Алекса закипала также просто, как её разгневанный в эту пору брат.

– Ты не имеешь право так со мной разговаривать! Тебе плевать на меня и мои чувства, и всем всегда было плевать! – утверждала с героической уверенностью Алекса. Шум доносился и до прислуги, навострившей ушки на лестничном пролёте. Впервые обитатели этого дома разговаривали на повышенных тонах за это лето, и женщины понимали, что вулкан наконец-то прорвался. Все слыхали о зловредных кознях сестры симпатичного молодого бизнесмена, сына хозяина, что приезжал на Пирит каждый год. Прислуга была подобрана тщательно с помощью проведения конкурса, и с тех пор не менялась. Даже во время отсутствия Фон Лихтенвальдов домработницы и садовник регулярно посещали большой дом, требующий немалого ухода и заботы, и выполняли свою работу.

Кристофер усмехнулся, поражённый тем, что даже в такую минуту сестра сохраняет свою удивительную эгоистическую натуру в лучших традициях её нарциссического амплуа.

– И как же ты пришла к подобному умозаключению? – стараясь сохранять заботливую интонацию, произнёс Кристофер, едва сдерживающийся от того, чтобы не высказать сестре всё, что он о ней сейчас думает.

– Ты хоть раз спросил меня за это время, как у тебя дела, сестра, всё ли с тобой в порядке, как ты себя чувствуешь? – девушка принялась жаловаться и давить на чувства брата самым жестоким образом, не стыдясь при этом ни на грамм, и ни на крупицу благоразумия не сомневаясь в правильности своих действий.

– Кристофер, замолчи, – дрожащим голосом вымолвила Алекса, взмолившись к небесам, чтобы пытка брата поскорее завершилась. – Прошу, замолчи. – В голове девушки лихорадочно крутились мысли одна за другой: «Неужели эта Нея произвела на брата такое сильное впечатление, что он готов расстаться со мною?»; «Неужто Кристофер влюбился и поэтому так разозлился на меня за эти детские выходки?». Не может быть. Она отрицала это до последнего, истерично качая головой как в туманном сне, напоминающем гадкую патоку, затягивающую тебя в свой плен с головой. В ней пробудилась и свирепая женская ревность.– Алекса, сестра, – Кристофер усмехнулся, устало потирая лицо напряжённой рукой, – я уверен, что когда-нибудь тебе повстречается чужой человек, на которого все твои манипуляции не произведут ни малейшего впечатления, и они перестанут работать и больше никогда не возымеют никакого эффекта и на других людей, которых ты безуспешно пытаешься обмануть. Я должен был давно спустить тебя на землю, вот за что мне действительно стыдно. Мать, отец, я, все мы виноваты в том, что с тобой происходит. Когда-то мы упустили тебя, и стало слишком поздно сделать что-то с твоим характером. И всё бы ничего, мы, как твоя семья, принимаем тебя любой, ты всегда будешь любима родителями, мною. Но то, что твой яд распространяется на других людей, которые этого не заслуживают, приводит меня к выводу, что всё зашло слишком далеко. Я не стану говорить об этом отцу, чтобы не приводить его в бешенство и не выдавать ему всей правды раньше, чем тебя всё-таки исключат. Но если говорить откровенно, сестра, я оборву с тобой любые контакты сам. Если ты не прекратишь, я клянусь, ты больше не приедешь ко мне никогда в Париж, я никогда не явлюсь к тебе в Германию, и не стану приезжать, когда ты проводишь время вместе с матерью и отцом. Я перестану быть твоим братом. Признаюсь честно, я не уверен, что говорю это не сгоряча и не остыну позже, как это всегда бывало. Но сейчас я чувствую, что способен на такое. Алекса, ты видишь, до чего ты меня довела своими выходками? Будь ты моя жена, а не сестра, я бы тебя давно покинул и позабыл. – Кристофер сел на то место, где ещё минутами ранее сидела его сестра, героиня этой длинной и тяжёлой на эмоции тирады. Она стояла подле спинки кровати, готовая разрыдаться от того, что доносилось из уст брата к её нежным ушкам, и сжимала яростно кулаки. В горле её застрял ком, разрушить который были способны только слёзы, которые со всей точностью нужно было пролить после всего пережитого. – Но ты моя сестра. Моя кровь. И я даю тебе ещё один шанс. Пойми, никто и никогда не будет стоять до последнего за тебя, как родной человек. Все, слышишь, все откажутся от тебя и покинут, как только поймут, какой ты на самом деле человек. Люди не станут давать тебе второго или сотого шанса. Они не имеют той жалости, что имеет близкий.

– Я оставлю тебя, – Крис знал, что Алекса больше всего стыдится своих слёз и ненавидит казаться слабой и плакать при ком-то, даже самом близком человеке. – Но если мною сказанное в этой комнате не возымеет должного эффекта на тебя, клянусь, я исполню то, что пообещал. Доброй ночи, сестра. И разумеется, в потоке своей жизни я могу редко узнавать, как твои дела и как ты себя чувствуешь, но я всегда помню о тебе и приеду в любой момент, если на то будет срочная необходимость или тебе понадобится моя помощь.

– Уходи! – слёзы полились ручейками по девичьим румяным щекам, выброшенные усиленным водопадным течением невыраженных чувств от боли и обиды.

Кристофер сознавал, что сестра надолго запомнит то, что сегодня случилось. Также он был уверен, что при любой другой ссоре она будет вспоминать это ему в укор и приводить в пример для того, чтобы обвинить его в жестоком обращении с ней и полном неуважении её чувств.

Это пойдёт ей на пользу. Все принцессы, росшие в величественных замках, должны принимать на себя удары в нежном возрасте, чтобы превратиться впоследствии в сильную и достойную женщину, способную и от чистого зла себя и детей своих защитить, и уважать других людей, если они того заслуживают.

Глава 24

После вышеперечисленных событий Кристофер пребывал в противоречивых чувствах. Была и вина, и хитрая мысль о том, что эта ситуация послужит отличным поводом для новой встречи с Неей. Воспользуется ли он этим или забудет обо всём, что нечаянно узнал и покинет остров безо всяких сожалений и замешательств душевного характера?

Кристофер явился на кухню, когда прислуга уже покинула дом. На улицах стемнело, и из широкого окна гостиной можно было увидеть, как на морском берегу загоралась ночная жизнь. С теплотой вспоминая, как однажды он занимался сёрфингом и увидел Нею на этом пляже, одетую в купальный костюм, такую яркую и выделяющуюся на фоне оазиса. Как будто этот образ хранил в себе всю бьющую ключом жизнь. Картина предстала не к месту, ведь в эту минуту он пытался разрешить конфликт с самим собой, идти ему к девушке или не идти. Ответом послужила тишина и неспокойное сердце, полное самообмана и тянущееся к соблазну.

Кристофер поднялся с барного стула, допив последний глоток крепкого напитка, что хранился здесь с тех пор, как прилетали его парни, взял ключи с туалетного столика в прихожей и вышел из дома. Ему приветливо улыбался полумесяц, как всегда загадочный и чарующий своим полукругом.

– Я полный кретин. – Усмехнулся сам себе в темноте Кристофер, прежде чем выйти со двора. Свет фонарей на миг ослепил глаза, но ничто не могло обмануть его сердце.

Было поздно, чтобы приходить в гости, но не для их завязавшейся странной дружбы. Они не раз встречались, когда часы пробивали за полночь, и было время, когда прощались на рассвете.

Крис сворачивал на главную улицу, ведущую к дому Неи, и не повстречал ни одной живой души на своём пути. Казалось, ничто и никто не способны помешать ему или остановить душевный порыв.

Если так будет надо, он заберёт её. С собой, в Париж.

А она согласится?

Вдруг ей и здесь хорошо, и Нея не готова к подобным резким переменам в своей жизни?

Она не была похожа на девушку, способную всё бросить ради любви к парню. Кристофер точно был уверен в этом.

Так что же могло сдвинуть айсберг с места и покатить его на своём плоту, в дальние края, к иным звёздам, улицам и дорогам? Нея была одной из загадок, что Кристофер силился разгадать.

Они не были любовниками, не были и истинными друзьями. Так кто же они, и кем друг для друга останутся? Неужели всё может вот так запросто оборваться, будто бы ничего и не было? Будто он и не знал её, а она не знала его?

Если бы мысли Кристофера сейчас были услышаны его лучшим другом, Филом, или сестрой Алексой, оба из них отреагировали бы одинаково, пронзительно расхохотавшись. Ничто в образе Криса не вызывало ощущения, что он способен думать о таких тонких глубоких вещах. Всем он представлялся, как человек, имеющий успех в любовных делах, в карьере, и вообще во всём, что даровала нам жизнь.

Алекса поразилась тому, как брат защищал Нею, но ведь то же самое он делал каждый раз для неё. Она не замечала этого так, как тот нелицеприятный факт, что он готов был прогрызть ей глотку из-за того, что она обидела одно из его мимолётных увлечений, как она до последнего считала. Теперь ей так нисколько не казалось. Было абсолютно ясно, что Кристофер не может выбросить из головы эту девчонку, и Алекса не понимала, как избавить его и себя от Неи.

В окнах не горел свет, и дом даже издалека казался каким-то пустым. Где-то оживлённо беседовали соседи, сидя на террасе своего дома, и до Кристофера доносились смутные обрывки их ничего не значащих фраз. Он лишь думал о том, как бы поскорее увидеть её лицо вновь. В тот миг оно ему казалось наивысшим искусством, сотворённым природой. Так ли оно было на самом деле? Ему не хотелось в этом разбираться, изучать её сущность от А до Я и копаться в её внутренностях, подобно исследователю со своей подопытной марионеткой. Он чувствовал, что его к ней влечёт, а больше для него ничего не имело значения.

Быть может, Нея отдыхает у себя во дворе, как это часто бывало, или гуляет с Чизом. Этот славный пёс бывает таким непоседой и требует много любви и внимания, которые Нея ему щедро отсыпала каждый день.

Он решил, что воспользуется старым приёмом и попробует постучать в калитку. Обычно девушка слышала каждый стук, извещающий о том, что пришёл нежданный гость. Звонком пользовались крайне редко, потому он выглядел таким новеньким и нетронутым. Кристофер потянул за круглую ручку и дважды постучал ею по поверхности ворот, ведущих в логово прекрасной девушки.

Дверь ему не открыли. Кристофер с недоумением покосился ещё раз на окна дома. Все они были наполнены темнотой, и хранили в себе свои тайны. Тогда он решил позвонить в дом и нажал трижды на звонок.

Ему по-прежнему не открывали. Он подумал, что Нея гуляет где-нибудь со своими друзьями, и, быть может, хорошо проводит время и веселится. Он вспомнил, как она отплясывала в тот вечер в пабе, и негромко рассмеялся. Со стороны можно было подумать, что какой-то ненормальный ломится кому-то в ворота, при этом периодически удаляясь в собственные мысли и хихикая, предаваясь каким-то странным фантазиям. На деле Кристофер становился таким в очень редких случаях, и только по особому поводу. Когда Нея танцевала, в его душе боролись друг с другом множество идей и представлений, и каждое из них постоянно дразнило его, брало перевес на фоне благих правильных мыслей и изводило мужское начало, словно и без этого танца с ним не происходило подобного в её присутствии. Она умела завлекать, влюбляла в себя одной лишь улыбкой, и также легко отстраняла людей, отвергая их одним взмахом воздушных ресниц. Нея, Нея… девушка с острова. Кто же в итоге получит тебя в список своих трофеев? Кто завоюет, подобно выигранной битве? Кто повесит на стену, словно добытую на охоте добычу?

Кристофер окрестился. Так ли ему хотелось быть с Неей, потому что она была недоступна для него? Или причина его неугасающей страсти совсем в другом?

У неё столько поклонников, и все хотят её забрать себе. А чего хотел он, сейчас, в тишине этой забирающей в свою власть сутки ночи?

Но ведь Нея – это человек. Женщина, очень красивая и соблазнительная. Она не приз, и не награда. Многие ли это понимали среди её друзей и влюблённых любезников?

Она защищала себя, когда не давала сплетням одержать над собой верх. Не позволяла предаваться гневу и идти на поводу у врагов, желающих заманить её в эту ловушку. Не сквернословила за спиной у друзей и недругов. Оставалась честной и открытой для тех, кто был достоин такой чести. Но также легко избавляла себя от общества тех, кто приносил только горечь и разочарование.

Так почему же все, кто желал быть с нею, по-прежнему представляли её недостижимым идеалом? Они не пытались её узнать или услышать. Видя лишь весёлую радужную картинку, не задумываешься об обратной стороне бумаги, слишком сложной для понимания простых зевак и дураков и слишком неинтересной для тех, кто желал видеть только хорошую и удобную для себя сторону.

Решив её не искать, он побрёл домой, обречённый быть съеденным собственными мыслями и готовый вернуться сюда в любой момент.

Почему он решил не искать Нею? А какой был в этом смысл? Такая девушка, как она, найдётся и сама, если того захочет. А он будет покорно её ждать.

Если рассуждать об этом решении как сторонний наблюдатель, можно подумать, что Кристофер не старался и ничего не совершил, чтобы добиться Нею. На самом деле, этот молодой и уверенный в своих действиях мужчина не был готов к тому, чтобы решать всё в этот момент. Он знал, что вскоре ещё вернётся к этому неразрешённому для себя вопросу, но также понимал, что торопиться ни к чему. Что суждено, то и произойдёт.

Он так и не узнал в тот вечер, что Нея покинула остров незадолго до того, как Кристофер нагрянул к ней с визитом. Девушка собрала частичку своей жизни в два увесистых чемодана и переместила себя на другой уголок планеты, затерявшись на какое-то время для многих, кто её знал и не известив о своём решении никого кроме близких друзей.

Нея хранила на своих губах тёплые воспоминания чужих прикосновений, и мысленно, когда прикасалась аккуратно нежными пальцами к ним, возвращалась назад в тот день. Она знала, что брат Алексы ещё не вернулся домой и пока оставался на острове, потому решила и не прощаться. Её на протяжении долгих дней мучили скверные фантазии, что он явится к ней в гости вновь, не станет выжидать, когда она сама к нему придёт или внезапно объявится. Но он не приходил, решив забыть её, не успев толком познать. Потому Нея не верила в то, что Кристофер способен искренне полюбить её.

Он улетел через два дня, забрав с собой Алексу, не разговаривавшую с ним на протяжении всего полёта и ещё несколько дней после в Париже. Кристофер решил, что обязательно вернётся к Нее, когда уладит дела, понятия не имея о том, что возвращаться будет не к кому.

Глава 25

Родители Неи вернулись на остров уже тогда, когда дочь была в тысяче километров от дома. Агнес, мать Неи, договорилась со своей сестрой о том, что дочь остановилась у неё в Северной Каролине ненадолго. Нея давно мечтала попасть в Америку, чтобы посетить учебную программу любимого выдающегося американского художника, мужчины в возрасте с большой историей. Она давно расписала весь план для себя, когда решила всё-таки продать ферму: в начале первого семестра третьего года обучения она съездит к тётушке Линнет, с которой виделась в последний раз ещё в юности и общалась, будучи подростком; она пройдёт полный курс, о котором мечтала с момента поступления в французский художественный институт, в котором когда-то вёл лекции любимый художник девушки, ради чего она проделает путь до Америки; после, в случае успеха, она рванёт в Париж и будет совмещать работу с учёбой. Всё звучало гладко, за исключением одного «но»: пока что Нея не представляла, как эти слова, в которых было заложено столько смысла, сделать явью. Она была амбициозна, молода и склонна к импульсивным поступкам, потому и решила оставить прошлую жизнь позади, отдаваясь новому и взбираясь на иные вершины.

Она хотела, чтобы родители не слишком много грустили по случаю её уезда из дома, и потому подстроила всё так, чтобы покинуть Пирит раньше, чем они пересекут границы Греции, возвращаясь из Болгарии. Нея знала, что отец сильно расстроится, не встретив дочь в доме, но она была полна решимости, что так будет лучше не только для них, но и для неё самой. Чем меньше она станет тянуть с отъездом, тем легче ей будет решиться на это. Такая перемена не давалась легко, будоражила дух и изводила разум: художница то и дело поддавалась сомнениям и пару раз пыталась отговорить себя от подобной опрометчивости, построенной пока на одних лишь иллюзиях и амбициях. Не станем скрывать, что Нея и правда была отличной художницей и подавала большие надежды в своей альма-матер, которую собиралась закончить в ближайшие два года, но всему есть предел и впереди ей придётся столкнуться с определёнными сложностями. И кто знает, по силам ли они ей или после первого же провала она разочаруется, снова запакует чемоданы и повернёт назад. Все друзья и семья в неё искренне верили, но также старшие члены семьи понимали, что Нея ещё мало что увидала в жизни и у неё нет никакого опыта в эмиграции и жизни в чужой стране. Агнес приободряла дочь, говоря, что всё бывает когда-то в первый раз, отец хватался за голову, уверяя женскую часть семьи в том, что это может обернуться полным крахом и финансовыми потерями, но лишь Нея понимала, что если она сделает этот серьёзный шаг, то не станет возвращаться домой ни с чем. Она пронесёт все трудности на хрупких женских плечах с честью и достоинством, а если ноша окажется слишком тяжела, то не станет предаваться унынию и тоске, а найдёт другой путь.

Машины стремительно рассекали по широкой трассе, Нея добиралась до Штатов на самолёте и автобусе. Дорога была непростой: сперва пришлось совершить длительный перелёт в штат Вирджиния с пересадками, благо, отец Неи приобрёл комфортные места, следом пересесть на автобус до Северной Каролины и много времени провести в неудобном сидячем положении, обходясь при этом всё путешествие скудными перекусами и общественным туалетом. Позабыв на несколько дней о том, что такое удобства и дом, Нея не отчаивалась и сносила тяготы поездки достойно: всё время шутила с попутчиками, оставалась бодрой и лёгкой на подъём и не забывала сообщать о своём местоположении родным и друзьям. Всё шло замечательно, и девушка на какое-то время так отвлеклась от жизни на острове, что даже позабыла о том, что чертовски скучает по ферме и о том, как сильно её печалила мысль, что они с Кристофером, кажется, вряд ли ещё смогут встретиться и понять, могло ли что-то получиться. Нея втайне желала знать, посещали ли подобные идеи и его голову. Никто не сомневался и в том, что Нея легко откажется от этой взбалмошной мысли в случае, если Кристофер ею пренебрёг. Она не влюблялась окончательно и бесповоротно, доказательством этому служит её резкий уезд и уход по-английски.

Но если возвращаться к тому, что велило ей сердце, то оно говорило вот так: Париж всегда был твоей мечтой и медленно открывающейся тропой, а мужчины, которые встречались на пути, также вечно тянули в эту сторону. Так почему же не пойти вслед за тем, что давно к себе влечёт?

Безусловно, с Майком всё в прошлом. Она никогда не готова была проделать такой путь ради парня. Или юношеские чувства оказались не такими крепкими и прочными? Что, если Майк был лишь примером того, как может быть, а в настоящей реальности всё куда многограннее и сильнее в плане любовных чувств?

У Кристофера было красивое имя и семейная история, успешная карьера и устроенная жизнь, полная хобби и приключений: казалось бы, что ещё ему надо? И к чему ему простая девчонка с острова, у которой за душой немного таланта, вдохновения и два увесистых ярко-оранжевых багажа с надписью «Bon Voyage»?

Она не хотела переехать в Париж ради шанса выстроить отношения после мимолётной встречи с привлекательным сёрфингистом-бизнесменом. Её путь был предрешён давно, и родители лишь подтолкнули Нею к осуществлению давно намеченного. Когда Нея выбирала колледж для поступления, она ещё тогда ставила свой институт на первое место в списке для выбора. Всё было готово: документы поданы в три разных места, и только два из них дали согласие, университет в Афинах и художественная альма-матер, что выбрала Нея. Если бы ей не предоставили возможность учиться заочно, она бы уехала в Афины. Возможно, тогда бы с Германом всё вышло по-другому. Но глупо думать об этом сейчас, когда всё сложилось так, как сложилось. К тому же, Нея верила в то, что в мужчинах, склонных к измене, это живёт сродни чему-то патологическому и вряд ли подлежит исчезновению даже при условиях иного более благоприятного сюжета развития событий. Третьим местом был небольшой колледж в Англии, с уклоном на изучение иностранных языков. Мать Неи говорила, что всегда неплохо иметь вариант про запас, к тому же профессия переводчицы в наши дни весьма перспективна и прибыльна. Нея покорилась и отправила документы туда, но, к большому удивлению родителей, ответ ей так и не поступил. Если одни двери не открываются, может, не стоит в них стучать? В жизни ещё миллион дверей, куда можно попроситься, и где-нибудь тебе обязательно откроют.

Дорога в Париж была предначертана, и это значило лишь одно: Нея не шла на поводу у своего сердца, а порою вообще не совещалась с ним, она располагала твёрдым разумом и статистикой. Подобное количество совпадений наводило на мысль, что она стремится в верном направлении. Примесь мечты и холодной хватки расправила ей алую дорожку на пути в город огней, или как говорят на другой лад, город любви.

Пришла осень, и начался новый учебный год. По приезде в гости к тётушке Нея должна была учиться с особым усердием и внимаем: третий год обучения был одним из решающих, от него будет зависеть то, какой диплом девушка получит, и помимо основного образования ей предстояло посещать занятия по художественной живописи, ради которых она решила проделать такой путь. Свободного времени у неё будет категорически не хватать, но и это не беспокоило девушку. Когда в сердце столько неразрешённых проблем и вопросов, иногда лучше всего заняться чем-то противоположным чувствам и посвятить себя тому, что способно заполонить и успокоить разум целиком. Красота, эрудиция и лёгкость восприятия бытия – всё это притягивало случайных знакомых к Нее. В самолёте с ней захотел познакомиться какой-то молодой испанец, направляющийся в Вирджинию к родственникам, и они действительно неплохо пообщались. Оставить свой номер Нея не решилась, и чуть погодя немного задумалась, правильно ли она поступила. Попутчик ей показался приятным и расположил к себе парой-тройкой фраз, довольно метких и смешных, но в голове пронеслись недавние сюжеты: вот Герман целует другую, вот бывший лучший друг поёт ей о любви на сцене, затем стоит с больными глазами напротив, полный обречённости от разбитого сердца, вот некогда лучшая подруга, Маргарита, теряет благоразумие и поддаётся вранью и коварству против Неи из-за поклонника, увлёкшегося ею. Стало невыносимо сложно представить, что будет после новой связи с иностранцем, и смогут ли они оба это перенести. Нея решила оборвать такую возможность ещё того, как у неё образовался стержень. Если она и способна защитить себя и других людей от разочарования в любви, то только таким подходом и принятием порою сложных решений. Фрэнк вновь с нею общался и даже нашёл девушку, которая идеально подходит ему по духу и положению, но Нея никогда не забудет горечь от услышанных фраз и пустоту в душе от отсутствия приятеля в жизни. Маргарита прошла небольшой путь искупления и замаливала грехи перед подругами, но стало ли всё как прежде? Любовь и отношения – это часть жизни, которая требовала осознанности и долгого обдумывания, чтобы впоследствии не пожинать горькие плоды. Прямо как в саду: дёрнешь за первую попавшуюся ветку, чтобы сорвать случайно подвернувшийся тебе плод, и удивишься тому, насколько он спелый или насколько испорченный и перегнивший. Если изучишь ветви досконально, сможешь при определённой сноровке и упорстве дотянуться до наиболее верного и подходящего плода – сочного и наливного, как румяное яблочко.

В Вашингтонском национальном аэропорту Нею пристально досматривали на проверке: осматривали тщательно документы и проверяли вещи, что девушка перевозила с собой в ручной клади. Это был первый визит Неи в Штаты, для него ей пришлось предварительно получить разрешение. Времянахождение планировалось быть недолгим, и проблема на досмотре была решена. Всё дело было в том, что в том году появилось большое количество эмигрантов, стремящихся остаться в Америке. Нея не вызвала подозрений и произвела приятное впечатление на пограничников в форме своей увлекательной историей про курсы художественной живописи и дальнейшие планы по учёбе и работе во Франции. Если у кого-то и оставались сомнения по поводу визита греческой красавицы ввиду отсутствия обратного билета, приобретать который Нея собиралась после окончания курса, то все они были напрочь сбиты и перечёркнуты её непомерным обаянием и актёрским мастерством.

Когда отец взял трубку, его голос выдавал то, что за последний час он весь переволновался и готов был вылетать первым рейсом следом за дочерью. С женой они без проблем пересекали границы на доме на колёсах, ведь у каждого было в арсенале по два-три гражданства. Нея хотела получить гражданство Германии какое-то время с помощью родства со своим отцом, но позже передумала и довольствовалась гражданством матери греческого происхождения. Когда девушка поступила в учебное заведение Франции, отец решил, что она должна получать именно французское гражданство. И одним из возможных путей к этому было проучиться ещё год в аспирантуре после четырёх лет обучения в художественном институте, а также непрерывно прожить как минимум два года в стране. Нея понимала, что если она начнёт действовать уже сейчас, то уже через каких-то три года у неё будет французский паспорт на руках, с которым станет очень легко найти достойную работу во Франции, где бы она не находилась.

Пересев в двухэтажный автобус, наполненный людьми разномастных культур и национальностей, Нея приятно обрадовалась тому, что ей досталось не самое худшее и дальнее место в салоне на первом этаже. Багаж она отдала водителю ещё снаружи, и ей осталось умостить небольшую ручную кладь – плотно набитый девичьими принадлежностями и едой рюкзак. С тем, чтобы поднять вещи на верхнюю полку, ей помог какой-то молодой мужчина немецкого происхождения.

– Я заброшу! – пообещал с улыбкой обладатель неплохой физической формы.

Нея едва ли не попятилась, вновь возвращаясь к воспоминаниям о своём бывшем возлюбленном и теперь ещё и о Кристофере. Что-то предательски заставило её обвести любопытствующим взглядом мужчину, занятого размещением сумки Неи на секции: приятной наружности, высокий и улыбчивый, с аккуратным носом и подбородком. Глаза были карими и хищными, а тёмно-русые волосы слегка завивались на макушке. Нея мысленно заартачилась, заранее отговаривая себя от возможности знакомства. Было ясно, что незнакомец не прочь установить контакт по углу его улыбки и задумчивому взгляду, изучающему Нею в ответ. Кристофер никогда не испепелял её таким взглядом, и он был одним из немногих знакомых мужчин, кто удостаивал её такой чести. Он смотрел всегда так, что не могло и возникнуть толики дискомфорта или стеснения. Или они слишком быстро прониклись друг к другу и перестали замечать эту невидимую стену между двумя чужими людьми?

Помощник быстро перевёл своё внимание с вещей на их обладательницу, уточнил на каком языке может говорить Нея, и не помедлил с последующим дружелюбным вопросом:

– Куда держишь путь, красивая и загадочная девушка?

– Спасибо, – не преминула усмехнуться в ответ на лестный отзыв Нея, разговаривая на неплохом английском. – В Северную Каролину. Иностранец понял, что в речи у Неи присутствуют греческие диалекты, и тут же заинтересовался с воодушевлением:

– Неужели ты прямиком из Греции?

– Я с маленького острова под названием Пирит. – Отвечала Нея, устраиваясь в своём кресле с откидной спинкой и приемлемым пространством для ног. Иностранец сидел сзади, но не спешил усаживать на своё место и прекращать диалог с Неей.

– Звучит очень интересно, – искренне говорил незнакомец, облокачиваясь на чужое кресло и потирая подбородок крепкой мужской ладонью. – Я раньше не общался с настоящей гречанкой.

– А откуда же мой собеседник? Из Германии, стоит полагать? – Нея поддерживала светскую беседу, но уже понимала, что этого попутчику будет в конце недостаточно и он обязательно захочет взять её контакт для дальнейшего продолжения общения.

До Северной Каролины ехать было не слишком долго, а иностранец выходил раньше Неи, в Мэриленде. Нея мало что знала о Штатах и расстояниях между ними, но стала проникаться американским духом сразу же как только вылезла из самолёта. Что же, решила девушка, во всяком случае остаётся надеяться, что развлекать попутчика придётся немного.

– Я из Мюнхена. Но это не так увлекательно, как послушать об уголке планеты, откуда ты родом, красотка. – Незнакомец обладал чертой льстеца, и прикидывался Нее впечатлённым коротким рассказом об острове Пирит, на котором живёт дружный народ, изготавливающий местную продукцию, популярную во многих странах Европы и не только. – Я всегда мечтал пожить на острове, знаешь, в уединённом уголке, где можно безответно и страстно влюбиться в островитянку.

Нея подала смешок, уставшая уже после двух самолётов, а теперь и вынужденная развлекать приставучего попутчика. Впрочем, ни для кого не будет тайной, что Нея была женщиной, а женщины склонны и легко поддаются к выслушиванию бесконечной лести и похвалы, потому диалог с иностранцем её постольку поскольку приводил в азартное любопытство. Она мало где побывала за свою жизнь кроме острова, за исключением редких путешествий на заграничные моря с родителями и единственной поездки в Лондон в старших классах, организованной классным учителем Неи для выпускников. Уже тогда Нея поняла, что ей всё-таки ближе дух Европы, а не старой Англии, хотя последняя и произвела на неё огромное впечатление, которое девушка пронесёт с собой всю жизнь. Она выделяла в англичанах их жеманность и изысканный акцент, проявляла уважение к местным традициям и достопримечательностям, но душу отдала родной Европе навсегда. И хоть она не была ещё в заветном Париже, Нея всегда знала, что влюбится в этот город со всеми его достоинствами и недостатками до беспамятства.

Разговор был весёлым и оживлённым, и чуть позже, не успело пройти и часу в пути, немец вынужден был откланяться. Нея пообещала как-нибудь написать ему в социальной сети Facebook, где у неё имелась давно страничка, иностранец обрадовался в ответ и записал Нее свой контакт на листе для заметок. Сперва он пытался добиться получить её данные, но девушка была непреклонна и ему пришлось повиноваться, радуясь хотя бы тому, что она согласилась взять его контакты. Это значило для него получить крохотный шанс, что Нея ему когда-то напишет. Например, когда ей будет тоскливо в дождливый вечер в Париже, в который она собиралась после Америки, или когда они будут веселиться и разыгрывать действия с новыми подругами, которых она обязательно приобретёт во Франции, а может и на своём художественном курсе. Нея посвятила его во все свои планы, и сделала это с лёгкостью туриста, который повстречал мимолётного друга, с которым вскоре расстанется навсегда. Ей даже стало как-то легче, и появилось больше уверенности в том, что впереди ещё столько неизведанного и волшебного, с чем ей предстоит столкнуться. Они тепло распрощались, Нея позволила немцу чмокнуть её в мягкую ладошку, что выглядело весьма галантно и слегка забавно. Быть может, когда-нибудь она действительно ему напишет, кто знает, в каком она будет расположении духа, и вдруг ей и правда этого захочется? Неохотно путешественница вспомнила, что не писала даже тому, кто достал и до более сокровенных уголков её души, Кристоферу. Так отчего же она станет писать какому-то вальяжному и чересчур весёлому попутчику из автобуса неизвестной и чужой ей страны? Нея бы рассмеялась вслух, но правила приличия позволили ей лишь широко улыбнуться сидению, расположенному впереди неё. Соседка, женщина в возрасте, с лёгким интересом покосилась в сторону Неи, но тут же потеряла к ней всяческий интерес. Женщины реже испытывали расположение к Нее, ведь первое впечатление, которое она производила на них, было таким: самовлюблённая красавица, притягивающая к себе всеобщее мужское внимание, даже тех, кто был в компании другой дамы. Это никому не нравилось и казалось чрезмерным эффектом от одного появления в обществе, но когда им удосуживалось пообщаться с девушкой, впечатление немного скрашивалось благодаря её вежливости и дружескому настрою ко всем, кто только попадётся на пути.

Глава 26

Нее вспоминались все танцы и празднества на острове. В окружении высокопоставленных лиц и предпринимателей она понимала, что самое ценное в человеке – это его простота в сочетании с мудростью. Её взгляд цеплялся за других художников и их компаньонов, за тех, кто уже добился чего-то и смог завоевать себе место в мире искусства. Она восторгалась всякий раз, как понимала, что стоит рядом с этими людьми. Её реакцию нельзя было счесть фанатичной и чрезмерной, всё в Нее реагировало в той мере, в коей было нужно для того, чтобы и дальше гореть своей мечтой. Красивое убранство зала, зажжённые свечи в позолоченных подсвечниках, лепнина на высоких стенах и винтажные ковры ручной работы, всё напоминало скорее французский стиль, нежели традиционный американский. Большая часть из присутствующих в зале действительно жила в Париже, какое-то время или всю свою жизнь. В разговорах Нея пыталась узнать как можно больше полезной для себя информации, чтобы прийти к верному умозаключению касаемо жизни во Франции. Она ведь и не была там ни разу, но в её планах было так много с этим связанного.

В длинном вечернем платье на тонких бретелях, чёрном и облегающим литое подтянутое тело, Нея казалась изящной фарфоровой статуэткой. Тронешь, и она зашевелится под инструментальную музыку. В девушке не претило от слова ничего: все, кто наблюдал её в этот вечер, оставались заинтересованы и глубоко восхищены. Копна каштановых волос, ниспадающая на тонкие плечи, завивалась на концах и создавала вокруг своей хозяйки флёр юности, игривости и лёгкости. Единственным украшением на Нее были сверкающие белым золотом и драгоценными камнями серьги, – это был подарок тёти Линнет на успешное окончание учебной программы знаменитого художника, Альберта Мартина.

Сказать, что знакомство с этим человеком не произвело на Нею фурора, означало не сказать ничего. Когда девушка впервые увидела этого ничем непримечательного внешне и невысокого мужчину в светлом зале академии искусств, ей сразу показалось, что весь его секрет и очарование в том, что таилось под строгим твидовым костюмом и личиной человеческого лица. А стоило ей с ним заговорить, она убедилась и в том, что это непростой человек с трудным характером. Нея не собиралась подчиняться своей привычке угождать всем и всегда, особенно когда женское обаяние переставало действовать, а самообладание было на исходе. Они изначально не поладили, и поначалу мистер Мартин и вовсе не хотел принимать Нею в класс. Лишь тогда, когда он узнал, что весь её визит в Америку был посвящён цели пройти его курс, ему пришлось подчиниться воле островитянки и взять её к себе на наставничество.

Нея вспомнила сестру Кристофера, Алексу. Вспомнила её свиту. Так ли часто ей удавалось стать кому-то ненавистной без всякой на то причины?

Почему Нея так не понравилась художнику из Парижа? Он ведь совсем её не знает, и какой вывод чужой человек может сделать, опираясь на несколько фраз, которыми им удалось обменяться при первом знакомство?

Однако, это послужило тому, что Нее пришло письмо с отказом в поступлении на учебный курс. Когда она явилась в академию, зрелый художник оборачивал крохотную скульптуру, совсем недавно выточенную, в хлопковую ткань. Они были совсем одни, и замерла полная тишина.

Когда Нея произнесла лишь одну фразу, помещение наполнилось эхом:

– Уважаемый мистер Мартин, почему вы мне отказали в обучении?

Художник обернулся нехотя, узнав того, кому принадлежал женский настойчивый голос. Он знал, что она ещё явится и захочет побороться за место в его классе.

– Нея, вы кажетесь мне сильной и умной девушкой. – Речь его была слегка надменна, даже если не сказать, напыщенна и полна высокомерия. Да, разумеется, его картины висели в лучших галереях и были приняты в обществе с коронным успехом, но давало ли ему это право лишать такого шанса в далёком будущем других? Просто, потому что ему не понравилась та, кто приехала чёрт знает откуда, с багажом амбиций и уверенная в своей победе. Когда он начинал свой путь, был ли у него хоть какой-то багаж при себе, кроме как маленький художественный чемодан в одной руке? Когда мистер Мартин поступал в академию высших искусств, делали ли ему скидку за милое личико и очаровательную манеру общения?

Картины Неи не вызвали в нём доверия и сопереживания. Они были выполнены в превосходной технике, словно их автор уже давно изучил всевозможные тонкости и грани этого волшебства, проработав отдельно моменты со светотенью и, что немаловажно, найдя свой стиль. Он знал, что такие работы, скорее всего, придут к успеху. Но что, если они станут пользоваться популярностью так быстро, что об их авторе уже через год и не вспомнят? Нея произвела на него впечатление самоуверенной восходящей звезды, которая угаснет также быстро, как истлеет яркая свеча.

Она должна была начать бороться за это место. И он с ней не прогадал. Нея была лучшей из претенденток в классе, но именно ей одной пришёл отказ.

Нея решила, что профессор возненавидел её из личных соображений. На деле, всё было не так. Он знал, что единственно верным подходом к такой девушке, как мисс Розенбах, будет взять её на принцип. Пробудить её чувство борьбы и сопротивления. Если к тебе приходит ученица, которая могла бы научить и тебя чему-то особенному, что ещё ты можешь ей дать кроме как способ побороться с собой и вызвать самые бурные и злые эмоции, что только имелись в твоей душе?

Мистер Мартин, конечно, не считал свои работы хуже картин Неи, но был твёрдо убеждён, что его курс ничего серьёзного в её портфолио не изменит. Она была на третьем году обучения во французском институте, обладала женской очаровательностью и, что неудивительно, настоящим талантом. Когда Альберт узнал из её анкеты, что девушка родом с загадочного острова Пирит, он почти не был удивлён. На островах часто таятся сокровища.

Если бы он согласился взять её к себе сразу, сыграло бы это в её жизни такую значимую роль, как после того, как она решила побороться? Отнюдь. Красота жизни в борьбе за неё.

И Нея убедилась, что Альберт Мартин – один из самых удивительных людей, что ей доводилось встречать. Она так и не поняла, почему ей сперва пришёл отказ. Или она не пыталась разгадать замысел художника?

Глава 27

Вдали от родных краёв, среди чужих и неизведанных просторов, Нея чувствовала себя вполне терпимо и комфортно. Она быстро осваивалась и подстраивалась под картину окружающего мира: удача сопутствовала ей, и иногда казалось, что девушка знала всё наперёд. Что впереди её обязательно ждёт успех, если она не будет отбиваться от намеченного курса.

Отчасти, именно за это Алекса фон Лихтенвальд и возненавидела Нею. Она презирала такое нахальство и самолюбование у других, когда сама была переполнена этими качествами сполна.

В последние месяцы Нея разочаровалась в любви, в дружбе, и больше не верила с той силой, что раньше, в бескорыстие и искренность. Она понимала, что все её воздыхатели были никем иным, как завистниками или обманщиками, тайными врагами, готовыми воткнуть нож в спину. Любили ли её хоть когда-то? Или же хотели заполучить как статуэтку-куклу в свою коллекцию? Она бы сидела в центре картины с короной на голове, медленно покрываясь пылью.

Потому сердце её было закрыто для нового чувства. Она всегда была дружелюбна и мила, как и прежде, но тот флёр лёгкости, что всегда за ней следовал, покинул её надолго. И пускай окружающим она всё ещё оказалась искренней молодой девушкой, полной амбиций и страсти к жизни, а также добра и милосердия, внутри ей оставалось лишь скучать по тем немногим, к кому прониклось сердце, и по кому сильно скучало…

Кристофер не задумывался прежде о том, что Нея – лишь ключ к самоутверждению многих её поклонников, пока не оказался в подобном положении сам. Если бы он пошёл тогда искать её, вероятно, это было бы сделано из чувства собственного эгоизма, и сделано было не бескорыстно. Он не мог пойти на такую подлость и вовремя распознал истинную личину своих тогдашних эмоций: зачем разрушать привычный уклад жизни и добиваться внимания этой, безусловно, прекрасной и особенной девушки, если ты не уверен в себе и завтрашнем дне? Что он может ей дать такое, чего не смог бы любой другой на его месте?

Страшно признаться, что Нея сама осознавала это. Она знала о том, что Кристофер богат и может обеспечить завидную жизнь не только себе, но и своей будущей семье, помнила о том, что он одарён умом и покладистым нравом, но разве этого всего было достаточно? Какова вероятность искренности и долговечности такой связи? И что из этого списка Нея не могла дать сама себе?

Она была слишком умна и хороша собой, чтобы пойти на такой риск. Ещё один роман с иностранцем может превратиться в нечто более ужасное, чем в прошлый случай.

Нея скучала по подругам и ребятам. Все они были частью её души, сплетённой воедино, словно вышивка из узоров, соединяющихся нитью. Шарлотта и девочки постоянно звонили Нее по видеосвязи и постоянно трещали о том, как сильно по ней скучают и как не хватает её на острове. Нея однажды прослезилась, и девочки принялись её успокаивать, заявляя, что сами приедут к ней в гости, как только представится такая возможность. Нея не понимала, когда сможет вернуться домой хотя бы на время, и потому на все связанные с этим вопросы отвечала весьма туманно и расплывчато.

В Париже было солнечно и тепло несмотря на начало дождливого осеннего сезона. Вдоль аллейных тропинок в парках и садах простирался воздушный золотисто-багряный ковёр, перевоплощающий мир в иные краски. Красота природы заключалась в её непостоянстве и задуманной простоте: смена времён года меняла облик деревьев и листьев, срывая последние с космической скоростью и вновь облачая голые истосковавшиеся ветви в зелёный наряд.

Буквы на бумагах складывались в предложения, взгляд бродил от одной строки к другой, не выявляя никаких недостатков или подозрительных моментов. Ручка Паркер подрагивала в напряжённой руке, когда часы в большом здании пробили двенадцать. Договор был подписан ещё до того, как наступило время обеда. Все инвесторы собирали документы в папки и деловые портфели, болтая на светские темы и обещая обсудить множество деталей как-нибудь позже.

Эта картина мира была как нельзя привычной для Кристофера. Его охватывало странное чувство повторения пережитого при каждом подобном случае. «Дежавю, как говорят французы, – шутил его друг, Фил, – настигает нас в самые неожиданные моменты».

Когда Кристофер фон Лихтенвальд оказался на острове Пирит и снова встретил там особенную девушку, его вновь посетило это странное и поразительное чувство дежавю. Эффект как от бокала крепкого красного вина, доводит до помутнения сознания и приступа изжоги.

– Наконец-то мы разобрались с этим делом, – облегчённо вздыхал Фил, как обычно, одетый в строгий тёмный костюм, только забранный из химчистки, а потому идеально вычищенный и выглаженный. Девиз компании налицо: «Красота мира в наших руках». Коротко и лаконично, хотя слегка надменно и самовлюблённо, как оценивали критики в бизнес-журналах.

– Боюсь, теперь у нас времени ещё меньше. – С нервным смешком ответил Кристофер, усаживаясь в кресло директора после того, как все посторонние покинули кабинет. – Открытие в конце года, ничего не готово. Здание на ремонте, маркетинговый отдел ничего не знает о владельце и его проекте.

– Это будет сложно, но, когда мы боялись бросать самим себе вызов? – фыркнул Фил, откидываясь на спинку кресла напротив лучшего друга. – Знаешь, в середине его речи я немного пропустил тот момент, где говорится, что мы обязаны сделать всё исходя из требований с такими сжатыми сроками. Даже меньшие проекты не ставят такую высокую планку. А у меня ещё не закончены два проекта в Англии, и перевод сотрудников в другие отделы не сказывается положительно на процессе. Скажи, зачем ты переставил Гойла в отдел маркетинга, когда он не справляется даже с отправкой email-ов?

– Я этим не занимался, – Кристофер устало пожал плечами. – Но я узнаю у Даяны, в чём дело с этим Гойлом. А что, он создаёт проблемы? – деловито уточнил молодой человек представительного вида в этот дневной час.

– Когда нам приходит заказ, до него не то, что не допишешься, с сыщиками не найдёшь. Он то вечно пропадает на кухне в офисе, то валяет балду в игровой зоне. Я, конечно, понимаю, что мы за молодых сотрудников, мы ведь используем современный подход, да и сами довольно молоды для наших должностей, но Гойл… это чёрти что, Крис, я прошу, давай его сократим…

– Ты тоже когда-то срывал сроки и отправлял задачи, которые приходилось переделывать за тебя более опытным коллегам. – Любезно напомнил ему друг, открывая ноутбук и начиная в нём что-то печатать. – Сроки горят, согласен. Но мы найдём ещё одного маркетолога и какого-нибудь помощника по архитектуре для тебя.

– Мне не нужны помощники! – снова зафыркал Фил, гордо вздымая подбородок. – От них только одни беды и вопросы сыпятся на мою голову! Лучше дольше и самому, но качественно!

– Такой проект для нас в новинку, – начал переубеждать его Кристофер, переводя строгий взгляд на лицо друга, который на работе превращался прежде всего в партнёра по бизнесу. – Картинная галерея, Фил, которую нужно спроектировать с нуля. Отделу маркетинга я всё отправил, твоя задача заключается в том, чтобы подробнее разжевать им то, кто такой этот Фрэнк Буффало, и почему так важно сделать всё идеально и к концу этого года.

– С каких пор тебя так потянуло на искусство, дружище? – хмыкнул задумчивый Фил, взлохматив волосы на голове. Губы его начали растягиваться в заговорщической улыбке. – Кажется, я знаю ответ. Как банально, причём для тебя, Кристофер. Ты же взрослый человек…

– Что бы ты не подумал, это тебя не касается, – остановил его Кристофер там, где Фил ещё даже не успел начать. – Сделай мне конфетку, и тогда ты и вся твоя команда получите к рождественским праздникам премию. Понял?

– Понял, понял. А кто этот художник такой, и откуда он свалился на нашу, кхе-кхе, я извиняюсь, многострадальную голову? – пошёл на попятную главный архитектор компании.

– Ты же сидишь в интернете. Так поищи, в чём твоя проблема, приятель? – Кристофер начал вскипать. На самом деле, он и сам ещё мало что знал о современном художнике-коллекционере, решившем внезапно открыть свою картинную галерею, и не абы где, а в самом Париже, в городе, будто созданном для таких грандиозных планов и вещей. Кристофер неторопливо изучал статью в ноутбуке. – Говорят, он был очень талантлив в свои лучшие годы. Теперь он не так часто что-то создаёт сам, больше собирает для своей коллекции и выставляет в разных городах Европы. Критики очень не любят этого мужика, потому что не могут к нему толком ни в чём придраться. Я знаю таких людей, как он. Это талант, дружище, правда он. А истинный талант ни за какие деньги не купишь. В том числе его глаз-алмаз, способный из горы мусора найти то сокровище, что будет сверкать в стенах самого Лувра или ещё какого-нибудь музея. Мы не создадим второй Лувр, но если будем придерживаться особой архитектуры, венецианской, английской, французской, это не так важно, мы же вправе выбирать, то вполне можем родить что-то вроде Центра Жоржа Помпиду[1]. Только с совершенно иным дизайном снаружи. Никакого избыточного стекла и странных форм, тем более параллелепипедов. Только мягкая и уютная классика. И больше цветов. Я люблю цветы. Передай дизайнерам мои пожелания. И никакого жёлтого цвета, терпеть его не могу.

– Ты сошёл с ума! – расхохотался Фил, удаляясь из кабинета и хлопая себя на ходу по животу. – Давно я тебя таким не видел…

– Прочь! – Кристофер зашвырнул пультом от плазменного телевизора в закрывающуюся за Филиппом дверь. Предмет с жалобным противным звуком упал на пол.

[1] Центр Жоржа Помпиду – междисциплинарный музейный, научно-исследовательский, творческий и выставочный центр в Париже. 2

Создан по инициативе президента Франции Жоржа Помпиду. Цель – объединить под одной крышей все виды современного искусства, помочь их развитию, сделать их произведения доступными французской и зарубежной публике. 2

Здание центра представляет собой стеклянный параллелепипед очень больших для центра Парижа размеров: оно имеет длину 166 м, ширину 60 м и высоту 42 м.

Центр включает в себя парижский Музей современного искусства, библиотеку, Центр промышленного дизайна, Институт исследования и координации акустики и музыки, концертные и выставочные залы, несколько кинозалов. 1

Ежегодно центр посещают от 3,5 до 3,8 миллионов человек.

Глава 28

Когда Кристофер решил послать Нее письмо, он уже рассказал о ней художнику по имени Фрэнк Буффало, с которым ранее заключил деловой договор. Это было соглашение двух сторон о том, что компания фон Лихтенвальда спроектирует с нуля здание, которое должны будут построить партнёры Кристофера до нового года. Сроки действительно поджимали, и для того, чтобы начать реализовывать проект, его нужно было воссоздать из пыли и праха. На команду Фила ложилась непростая задача, он никогда раньше не проектировал архитектуру здания, которое нужно было построить за несколько месяцев.

В конце дождливого октября проект был готов. Нельзя сказать, что кто-то испытал облегчение или радость, ведь это означало только половину проделанного труда. Вслед за этим в дело вступали дизайнеры: их задача заключалась в том, чтобы возродить образы из головы Кристофера в реальность, а сделать это было непросто. У этого человека, что в таком раннем возрасте сумел поднять компанию в одной из лучших стран Европы, был тонкий вкус и чутьё, как делать надо, а как лучше не стоит и пытаться. Мать восхищалась Кристофером, ведь она с самого начала понимала, что он будет требователен к своим подчинённым и обходительным и внимательным со своей будущей женой. Не идеальное ли сочетание в комплексе? На работе успех, дома счастливая жена. Вот только жены не было, и возлюбленной тоже. Мать часто размышляла по этому поводу, но считала, что не нужно торопить сына с поиском пассии, он ещё молод и у него впереди много любовных историй. В чём-то она была права. Но работа заполоняла слишком большую часть его жизни, и на новые знакомства не было ни времени, ни сил, ни желания. В его голове поселился один человек, и он сейчас находился слишком далеко, чтобы сказать ему об этом лично.

Поэтому Кристоферу пришлось писать письмо. Номера телефона он не знал, а стоило бы ещё давно осведомиться о нём. Общих знакомых у них с Неей не было, и Алекса вряд ли знает о жизни девушки что-то, чего не знал сам Кристофер. У него был только её адрес на острове Пирит. Единственная зацепка, связывающая его с этой девушкой из другой страны.

Ему было уже далеко не двадцать, и нельзя было назвать его разум неокрепшим и юным, как в подростковые годы. Чтобы влюбиться в кого-то, кто живёт в тысячах километров от тебя, кто-то решит, что нужно обладать высшей степенью наивности и глупости. Кристофер не был наивен и глуп. Но разве иногда с нами не случаются неординарные ситуации, выходящие из ряда вон? Как ещё влюбляться, если не спонтанно и максимально неудобным и глупым образом? Вот и сердце ответа не знало.

В его компании была даже своя печать, когда они отправляли письма с приглашениями на мероприятия или заключали договора. На этот раз печать была восковой и красной, и когда пришло время запечатывать конверт, Кристофер расплавил кусочек воска, положив его следом на плотную бумагу, придавил штампом и аккуратно поправил излишки по краям.

Письмо было отправлено первой почтой. Когда молодая девушка-почтальон забирала его из ящика, невольно улыбнулась. Всё в этом письме выглядело хорошо и внимательно выполнено: начиная от размашистого изящного почерка и заканчивая лентой, которой оно было подвязано, а внизу расположилась маленькая печатная марка – картинка с закатным Парижем. Девушка решила, что это возлюбленный пишет своей девушке, как раньше джентльмены отправляли письма дамам, ждущим их месяцами, а то и годами. Кто ещё так делает в наши времена?

Символика была излишней, ведь письмо – это вынужденная мера и единственный способ связаться с Неей. Хотя, стоит должным заметить, что он не предпринял попытки найти её в интернете и написать ей через него, решил сразу воспользоваться старинным методом переписки.

Алекса фон Лихтенвальд прилетела в Париж первым рейсом, как только ей выдалась свободная учебная неделя. Она сразу же собрала крупный чемодан бренда Louis Vuitton[1], позвонила брату и сообщила, что скоро приедет к нему в гости. Кристофер даже слегка обрадовался, он успел соскучиться по сестре. Её не назовёшь милой и ласковой, но брат её любил. После их ссоры и тяжёлой совместной недели в Париже пыл обоих поостыл и можно было сказать, что от конфликта не оставалось и следа.

Кроткая и сговорчивая, когда обсуждались совместные планы, сестрица пообещала привезти Кристоферу его любимые немецкие деликатесы и заявила, что они сходят на шоу Мулен Руж [2]по приезде. Она давно мечтала туда попасть, а раньше всё никак не получалось. Кристофер смеялся. Ему не хватало в серости своих будней этой непринуждённой лёгкости и беспечности, свойственной представительницам прекрасного пола.

Он никогда не строил иллюзий по поводу женщин. Он ясно понимал, что Нея для него пока что просто предмет обожания, неоплотный и практически неживой. Они слишком мало узнали друг друга, чтобы называть это возникшее у обоих в груди чувство глубоким и сравнивать его с любовью.

Безусловно, его тянуло к ней с огромной силой, иначе он бы не послал этого письма и, вполне возможно, что не свершилось бы предновогоднего внезапного контракта с художником, открывающим свою галерею. Если бы в тот день Кристофер не вспомнил о гречанке, заинтересовал бы его проект со столь сжатыми сроками и грандиозными требованиями?

В планах было многое, и по завершению проекта Кристофер собирался отправиться на остров Пирит, взять с собой Нею и показать ей Париж. Он помнил, что она давно об этом мечтает, и стремился стать тем самым человеком, что покажет ей этот удивительный город и разделит с ней первое впечатление.

Когда письмо пересекло границы Франции, Нея уже выбирала билет в Париж, не догадываясь о том, что было в планах у Кристофера. Она и предположить подобного не могла: они едва знакомы, провели вместе несколько часов в скупой совокупности, а он подписывает из-за неё контракт по возведению здания, где будут храниться творения искусства. В этом они были похожи: Нея не строила иллюзий по поводу мужчин, больше нет. Она верила в поступки, не слова.

Кристофер повстречался с ней именно тогда, когда сердце её обросло защитной пеленой, и сопротивлялось чувствам, проникающим в него. Нея уважала это чувство, но предостерегала себя от него. Разбить сердце вновь она всегда успеет.

В учебном зале она была среди других учеников, завершивших обучение на курсе мистера Мартина. Красиво одевшись и уложив причёску, она испытывала за себя гордость в этот день. А причина была проста: когда она получила отказ, то не сдалась и решила биться за место до конца.

Научиться новому ей всё-таки удалось. Мистер Мартин был чрезвычайно талантлив и имел свой особенный стиль, а когда он обучал искусству других, становилось точно ясно, что он на своём месте. Кисть в руках художника была пером, прокладывающим путь в другой мир.

Красное платье всегда было к лицу Нее, обладающей светлой кожей с румянцем и копной каштановых роскошных волос. Оно выделяло её среди остальных, но в данном случае следует сказать, что это девушка украшает платье, а не наоборот.

Молоденькая девушка английского происхождения подошла к ней, чтобы обменяться парой-тройкой дежурных фраз. Они не успели слишком сблизиться и стать подругами, но хорошо ладили на курсе и часто ходили вместе в кофейню неподалёку, чтобы пообщаться. Нея, как стало заведено, привычно рассказывала о жизни на острове, а Марта восхищалась и каждый раз с придыханием отвечала, что очень мечтает там побывать. Нея даже пригласила её в гости, как только она будет ехать домой. Замысел был такой: когда Нея возьмёт билет домой, то обязательно об этом скажет Марте, и та полетит следом за ней.

Подругами не назовёшь, но хорошими приятельницами вполне можно именовать. Марта напомнила Нее Риту, она была такой же скромной и иногда молчаливой, и Нее приходилось порою вытягивать разговор самой, чтобы не повисала напряжённая неловкая пауза. Сравнение с Маргаритой пришло в голову внезапно, и Нея внутренне тяжело вздохнула. Рита писала ей регулярно, но каждый раз Нея отвечала сдержанно и безэмоционально, как робот-автомат.

– Кровавая картина – это последнее, что я ожидала увидеть на месте твоей работы, – провозгласила удивлённо Марта, помешивая трубочкой свой горячий шоколад. В местной кофейне при учебном кампусе в этот час было шумно и людно: свободных столиков не оставалось, и людям, чтобы отведать популярные десерты с ванильной кремовой начинкой, приходилось ждать в очередях, пока какой-нибудь столик освободится. – Нея, неужели ты когда-то рисовала нечто подобное? Я не помню, чтобы ты показывала мне такие свои картины…

– Это первая работа в таком стиле, – призналась Нея, улыбаясь краешком персиковых губ. В кафе она обращала на себя внимание, и какой-то симпатичный американский студент кокетливо поглядывал на неё уже некоторое время, но не получал никакой реакции взамен. Разочаровавшись, он молча удалился. Нея так и не написала случайному знакомому из автобуса, в котором они встретились в день её прилёта в Америку. Она хотела бы написать Кристоферу, но не знала как – контактов его у неё не было.

Марта, напоминая принцессу из мультфильмов, тоже была миловидной и интересной девушкой: длинные пшеничные волосы слегка завивались на концах. На курсе Нею и Марту запомнили, как двух красавиц с претензией на элегантность.

– Как тебе пришла в голову идея нарисовать это? – спросила у неё Марта, грея руки об чашку. Октябрь выдался на редкость холодным, что было несвойственно в этих краях. На девушках была осенняя верхняя одежда и вязаные шарфы, что придавало их образам уюта и английского духа. Марта приехала сюда на курс из Лондона, в котором она жила, и Нея говорила с восхищением, похожим на восторг её же собеседницы, что тоже с радостью побывала бы в Великобритании вновь. Когда-то ей там очень понравилось с родителями.

– Я сидела в своей комнате у тётушки дома, пила горячий глинтвейн, – улыбнулась Нея, вспоминая. – Тогда только прошла половина курса, и я искала вдохновение в работах мистера Мартина. В них очень много экспрессии и злости, согласна? Я думаю, что каждый раз, когда он брался за такую работу, в его душе полыхал огонь, а то ненависть к кому-то или чему-то. И я вспомнила всё плохое, что со мной происходило в последние месяцы. Я никогда не отвечала на зло злом. И я подумала, почему бы мне не превратить своё презрение в искусство? Не вылить его на холст? Ведь нельзя же вечность держать всё в себе.

– Должно быть, у тебя происходило что-то поистине нехорошее, Нея. Если ты захочешь, ты можешь со мной поделиться, – любезно предложила Марта, стараясь сохранять приличия и не лезть в душу к собеседнице. Ей правда нравилось угождать Нее, и здесь, на другом конце планеты, где вокруг мисс Розенбах не было рядом её свиты, англичанка не подозревала, что она такая не одна, и что происходит что-то необычное. У неё было мало подруг на родине, и она тяжело сходилась с незнакомыми людьми, в особенности с девушками, а потому и старалась сохранить и развивать завязавшееся знакомство с Неей. Это дало бы ей в перспективе новую хорошую подругу, с которой можно пронести дружбу сквозь года. И пускай для этого приходится вечно стараться угождать и маслиться, какова цена всему этому, если взамен ты получаешь друга? Марта, как и Рита, обладали одной схожей чертой – они не понимали, что для дружбы или любви необязательно притворствовать и пытаться угодить, привязанность, она либо существует между людьми, либо её и нет вовсе. Но что было их отличием, Марта не превозносила Нею до небес и не воздавала ей честь так, чтобы это можно было назвать поклонением или скрытой завистью с неясными мотивами.

– То, что происходило, уже прошло, а значит, об этом и говорить не стоит, – по-доброму ответила Нея, напоминая мудрую старушку в этот момент. Она достала из портфеля, в котором хранила свои наброски и рисунки, один из них – слегка потрёпанный листок бумаги. На нём был примерный сюжет той картины, которая появилась на свет перед окончанием курса. Именно эта работа стала финальной и послужила умозаключению мистера Мартина, что злость иногда идёт на пользу даже такому беспечному ангелу, как Нея. Он был доволен, и принял работу. – Одно я скажу точно: не верь словам возлюбленного до тех пор, пока они не подкреплены действиями. И не такими действиями, как цветы или подарки, а быть может, даже предложение руки и сердца, а действиями, которые совершаются в процессе ваших взаимоотношений, будь то его реакция на твоих близких и друзей, или то, как он поступит при определённых жизненных ситуациях. Рядом может оказаться совсем другой человек, и тогда-то ты удивишься. Впрочем, не это меня беспокоило больше всего, не думай, что я страдала из-за несчастной любви. Дело было и в потерянной дружбе, и в зависти, но я научилась с этим справляться с помощью кисти.

Марта не сразу нашлась с ответом, переваривая слова девушки, и когда Нея протянула ей лист бумаги, покорно приняла его и улыбнулась.

– Нея, тебе действительно нужно почаще злиться и быть откровенной. Ты художница, а значит творческий человек, а всем известно, что творческие люди должны черпать идеи и вдохновение из личного опыта и душевных переживаний. Когда я плачу, у меня тоже появляется желание пойти и нарисовать что-нибудь… иногда таким образом я получаю свои лучшие работы.

– Я это понимаю, – отвечала Нея спокойным голосом, забирая рисунок.

На нём был изображён всеобщий хаос: вокруг празднества и пышного стола, забитого деликатесной едой и экзотическими блюдами, собрались люди, и взоры их были направлены на одну девушку, что сидела посередине. Те, кто сидел вдали от неё, смотрели осуждающе, а кто был ближе, лица их были искривлены злобными кровавыми оскалами. И казалось, что нет страшнее участка на картине, чем эти лица. Девушка посредине была прекрасна – истинная Елена из знаменитой Илиады Гомера. Её, правда, никто не похищал у мужа, и из-за неё не развязывалась война между греками и троянцами. Единственное, что было у неё общей с героиней – это природная красота и очарование, которыми поначалу все восхищались, а потом стали обвинять в этих повинностях саму девушку. Когда все собрались за столом, лишь те, кто сидел по бокам, скрыли ненависть и презрение, а остальные не стесняли себя рамками и перемывали ей кости прямо там, на пиру. Она же, напротив, сидела задумчивая и приосанившаяся, ни на кого не глядела и не улыбалась.

Мистер Мартин, увидев работу, взял Нею за руку и повёл девушку за собой чуть поодаль от остальных. Он сказал ей:

– Очень напыщенно и тщеславно. Высокомерно, я бы даже сказал. Но мне нравится. Это откровение, Нея, и я до последнего не понимал, способна ли ты на него.

– О чём вы, мистер Мартин? – Нея притворилась, как обычно это бывало, что не понимает, о чём идёт речь.

– Ты слишком хитра, девочка. Продолжай в том же духе, и ты добьёшься всего, о чём мечтаешь. Я, знаешь ли, сторонник сильных женщин современности. Меня впечатляет эта борьба и внутренняя сила, проистекающая из определённых вещей. Ты не совсем понимаешь, как это связано с тобой, и как это вообще может к тебе относиться, но в твоём возрасте особо много понимать и не нужно. Сверкай милым личиком, радуй прохожих, злись, веселись, и, конечно, учись. Без учения, как известно, наступает тьма.

– Благодарю, – коротко ответила тогда Нея, хотя внутри у неё всё перевернулось верх дном от недоумения и смешанных чувств. Будто она съела что-то не то и вот-вот её стошнит.

Она вовсе не хотела вызвать такое впечатление своей картиной. Но вышло так, как вышло, и теперь она в глазах того же мистера Мартина – высокомерная художница, рисующая сюжеты про собственную жизнь и переживания, делающая себя ангелом среди демонов и мёртвых душ. Кровь на чужих оскалах, как символ возвышения над этими людьми.

Всю жизнь она считала себя особенной, и не была в силах признаться в этом. Так может, Алекса фон Лихтенвальд была единственной, кто увидел её истинную личину за маской добра и мира?

Она не хотела зла другим людям, нет, такого в Нее не было отродясь. Но считала ли она себя лучше других? Безусловно, так оно и было.

Когда тебе всю жизнь говорят, какая ты прекрасная, красивая, умная, добрая, честная, порядочная, ответственная и талантливая – что эти слова, повторяющиеся из года в год разными устами, сделают с тобой, как с личностью? Возведут ли на пьедестал, напитают презрением и высокомерием к простым людям, или просто никак не отразятся?

Нея показала Марте рисунок с отличиями от финальной картины. На нём она несколько дней нарисовала на лице красавицы кровавые слёзы.

Жаль, мистер Мартин этого уже не увидит. Впрочем, слишком ли важно, что он думает?

[1] История бренда Louis Vuitton начинается в 1854 году, когда Луи Вуиттон открыл свою мастерскую для изготовления элитных чемоданов.

С тех пор бренд завоевал славу одного из самых престижных и известных в мире производителей элитной модной одежды, аксессуаров и кожгалантереи.

Сейчас Louis Vuitton является частью концерна LVMH, который также включает в себя такие известные бренды, как Dior, Fendi и Marc Jacobs.

[2] «Мулен Руж» (фр. Moulin Rouge, дословно – «Красная мельница») – классическое кабаре в Париже, построенное в 1889 году, одна из достопримечательностей французской столицы.