Сопротивление бесплатное чтение
Примечание от автора
Дорогой читатель! Ты открываешь для себя большой цикл, состоящий из маленьких книг. Все книги связанны друг с другом: на моменте, где закончится первая, начнется вторая и т.д. Также я не стала ограничивать свою фантазию, поэтому цикл отчасти можно причислить к жанру фэнтези.
Книга "Сопротивление" является прямым продолжением книги "Союз". Их необходимо читать в правильном порядке: "Плен", "Освобождение", "Союз", "Сопротивление",
Дисклеймер: в книге есть сцены физического насилия, насилие над детьми в прошлом, селфхарам, суицидальные мысли.
В любом случае, я надеюсь, что ты круто проведешь время с книгами, ведь именно так провела его я.
Найти меня можно в тг Нонна Монро (там можно найти вырезанные главы из книги "Союз" и бонусную главу Ройса и Джиджи)
Глава 1. Джекс
Идиотка рухнула в обморок, будто это как-то могло спасти придурка. Я поймал взгляд Алекс, не сулящий ничего хорошего, и шире улыбнулся. Только она осталась стоять на арене, пока остальные бежали сюда. Ройс, как обычно, сыпал угрозами. Минхо не тратил силы на бессмысленные разговоры. А вот Рэй появился одним из первых и сразу ринулся ко мне. Мои ножи заждались его.
– Не прикасаться к нему, – крикнула Алекс.
– Черта с два, – прорычал Рэй.
Саша и его бурундуки снова нацелились на идиотку. Ройс оттащил ее от Броуди и прикрыл собой. Эта вечеринка начинала мне нравится.
– Минхо, выведи Джекса.
Я не стал дожидаться его и вышел сам, зная, куда именно Минхо должен был меня отвести. Чертова камера в подвале соскучилась по мне, как и чудовища, которых Алекс держала за стенкой. Их кожа жаждала ощутить мое лезвие, а я – услышать их крики. Из-за солдат «Плазы» мы редко стали к ним наведываться. Только я и Пэйдж любили без спросу врываться к ним по ночам. Это была единственная тайна, которую мы оба хранили.
Пэйдж не сдавала меня.
Я не сдавал ее.
Перемирие хрупче, чем нервы у блондинки, которая не должна была оказаться среди нас.
– Ты объяснишься? – Спросил Минхо, нагнав меня на улице. И пускай от тренировочного центра до дома было всего около тридцати минут ходьбы, мы все равно приехали на машине.
– Нет.
Минхо разблокировал двери. Я сел на пассажирское сиденье, потому что Алекс не пускала меня за руль. Слишком велико было желание врезаться на полной скорости в бетонную стену. Или съехать с моста в реку. Или устроить ДТП. Или все что угодно, кроме того, чтобы и дальше проживать свою жалкую жизнь.
Машина рванула с места. Минхо молчал. Надеялся, что я взорвусь и выскажусь. Однако мне нечего было ему сказать. Я сделал ровно то, что хотел.
То, для чего их всех притащили сюда.
И придурок не был против. По крайней мере, он даже не боролся со мной. Также вел себя и Ройс, когда Алекс избивала нас. Ноль попыток оттолкнуть ее. Чертово принятие и извращенное удовольствие. Потому что она никого из нас не выделяла. Мы равны.
– Он может умереть, – бесстрастно сказал Минхо.
– Разве не в этом суть? Ты выдвинул условие. Я его выполнил.
Минхо одарил меня долгим взглядом, а после отвернулся к дороге. Я закрыл глаза, игнорируя дурацкую песню по радио, которая едва слышно разливалась в салоне. Шум крови в ушах не заглушил ее. Мое сердце билось хаотично, словно иглы страха покалывали его. Я удобней устроился и уставился в окно.
– Что насчет подружки Ройса и плаксы?
– Что насчет них?
– Когда я смогу их убить?
Минхо размял шею. Я прекрасно знал, что этот разговор ему наскучил еще минуту назад, поэтому решил осадить вопросами, ответы на которые он не знал.
А Минхо ненавидел что-то не знать.
Еще одна ранимая душа, которая обожает отрицать этот факт.
Стадии принятия – это не про нас.
Мы въехали на территорию дома. Минхо загнал машину в гараж. Я не стал дожидаться его приказа и направился в подвал. По крайней мере, там было тихо, в отличии от того, во что в последний месяц превратился дом.
Эта кучка идиотов обожала болтать. Или ругаться. Или все вместе.
Благо Тара, Билл и Пэйдж уехали в город. Слышать их безусловно важное мнение касательно инцидента было гораздо невыносимей, чем наблюдать за Ройсом и Джиджи. Сладость, от которой скрипело на зубах. Один взгляд на них, и можно впасть в сахарную кому. Поэтому я глубоко внутри себя радовался подвалу.
Там я знал, как выживать. Там было привычное одиночество и знакомое чувство безопасности.
Потому что там не было никого, кроме меня.
Минхо распахнул дверь в камеру. Я окинул взглядом маленькое пространство. Тонкий матрас одиноко лежал на полу. В углу висела выключенная камера. А больше ничего и не было. Я покорно сел и бросил взгляд на Минхо, который продолжал стоять в дверях.
– С какой целью ты это сделал?
– Убирайся. Из моей. Головы, – прорычал я. Нож сверкнул в моих пальцах, но Минхо нельзя было им напугать. Я в целом не знал, чего именно Минхо боялся. За годы, проведенные бок о бок, он ни разу не выдал своих страхов. Больной ублюдок.
– Тогда я заберусь в его голову и выясню все, что хочу.
– Удачи. Особенно, если придется выкапывать его из могилы.
– Не делай вид, что тебе все равно. – Снисходительная улыбка побуждала монстра внутри меня вырваться наружу.
– Не делай вид, что тебе есть до этого дело.
Минхо пожал плечами и вышел. Я прислонился головой к стене. Веки от усталости норовили сомкнуться, но в любую секунду сюда должна была ворваться Алекс. А она взбешена настолько, что в ближайшие два дня я не усну.
Чертов придурок со своей бравадой. Нужно было просто перерезать ему глотку.
Рука взорвалась болью, когда пуля разорвала кожу. Я вздрогнул. Потерянным взглядом окинул пространство, пока не наткнулся на Алекс, которая сидела у противоположной стены и держала в руках пистолет. Темно-зеленые глаза впились в мое лицо. Неприятная тишина воцарилась между нами. Я дождался, пока пуля выскочит, и провел пальцем по заживающей ране. Кто-то мечтал о подобной регенерации, а я ненавидел ее каждую секунду своей гребанной жизни.
Второй выстрел пришелся в плечо. Я стиснул зубы, но не позволил стону сорваться с губ. Алекс выстрелила в третий раз. Затем в четвертый. Пятый. Шестой. Стреляла до тех пор, пока обойма не опустела. Теперь холостой щелчок стал единственным звуком, разрывающим тишину.
– Вы сами сказали, что они должны стать Соколами.
– Он не пришел в сознание, – спокойно ответила Алекс.
– Мне нет до этого дела.
– Ты знал о его прошлом?
Я не ответил. И судя по тому, как вела себя Алекс, она прекрасно знала все о прошлом Броуди.
– Не только Джиджи допрашивала всех, но и он.
– И ты рассказала ему о своем? – Скептицизм сквозил в моем голосе. Не считая нас, Алекс оберегала свое прошлое как зеницу ока. Ее паранойя иногда переходила все границы. Начиная с того, что мы даже мысленно старались не звать ее по имени вне территории базы, заканчивая тем, что Тара только через год узнала всю правду.
– Не задавай вопросы, ответы на которые тебе прекрасно известны.
Я сглотнул, зная, что понемногу вывожу ее из себя. Я ненавидел так поступать с ней, но по-другому не мог. И проблема крылась в том, что интерес к прошлому Броуди рос во мне с геометрической прогрессией.
– Как дела у Ройса? – Я перевел тему, потому что не хотел впускать Алекс в свою голову.
– Взбешен, что я не рассказала ему о своем плане. Взял с меня клятву.
– Нужно быть идиотом, чтобы не догадаться о нем.
– Все должно было выглядеть натурально. К тому же, Ройс впервые испытывает чувства к кому-то.
Алекс вытащила ножи и положила их рядом с собой. Я старался удерживать взгляд на ее лице, но то и дело посматривал на чистые лезвия. Мысленно представил, как красиво по ним будет стекать багровая капля крови одного из чудовищ. Руки зудели от предвкушения. Даже сердце забилось быстрее. Я едва заметно придвинулся, на что Алекс быстро швырнула один из них в мою грудь.
– Даже не думай об этом.
– И что на этот раз? Будешь играть в крестики-нолики на моей груди?
– Нет, – она безразлично пожала плечами, но я успел отметить, как поджались ее губы, – разрешу Пэйдж поиграться с тобой.
Глубоко в груди зародилось рычание, но я так крепко стиснул зубы, что оно не вырвалось наружу.
– Минхо подготовил цепи, чтобы ты не дергался. Пэйдж не любит долгую борьбу, сам знаешь.
– Ты не дашь ей притронуться ко мне. – Для пущей убедительности я покачал головой. Уголки губ Алекс изогнулись.
– Я не хочу слушать ее шутки целый день. Лучше запереть ее здесь. С тобой. Ты безоружен. Она с полным арсеналом.
Мои ноздри яростно раздувались. В камере будто бы закончился весь воздух. Алекс могла как блефовать, так и говорить серьезно. Я давно оставил попытки понять ее. Казалось, что временами она делает все, чтобы оттолкнуть от себя. А иногда просто умирает от желания почувствовать себя в кругу семьи.
Для меня чуждо было и одно, и второе. Я просто хотел, чтобы никто меня не трогал. Ни буквально, ни фигурально. И чтобы мне дали возможность принимать решения самостоятельно.
Если я хочу умереть – то хочу это сделать прямо сейчас.
А я жаждал этого постоянно.
Смерть прельщала убийством воспоминаний. Стоило только задуматься об этом, как ступни начинало покалывать. Я подобрал ноги, списывая на то, что они затекли. Но черта с два. Дело вовсе было не в позе. Метафорические осколки стекла врезались в кожу. Крик боли застрял где-то в горле, но мое лицо все же исказилось от нахлынувших воспоминаний. Я закрыл глаза, испытывая ненависть к себе за слабость, которую не мог контролировать. Предчувствие неминуемой опасности клокотало в груди, но я не поднял головы. Нож врезался в живот, и только тогда агония, терзавшая изнутри, исчезла. Погасло и пламя, что постоянно бушевало под кожей. Взамен пришла физическая боль. И она ощущалась куда лучше, чем то, что было.
Алекс дрожала. Невидимый холод окутал ее, а вместе с ним и страх. Она старалась не подавать виду, но я знал, как ненавистно было ей находиться здесь.
– Ты хочешь узнать о его прошлом?
– Не от тебя, – пробурчал я.
Алекс поднялась и отряхнула джинсы. Я заметил в ее руке нож и точно знал, что в следующую секунду он окажется в моем теле.
– Я ненавижу все это, – сказала она, приблизившись и опустившись рядом со мной.
– Однажды ты возненавидишь и меня.
Ее глаза наполнились печалью, и я пожалел о сказанном. В глубине души я надеялся, что мои слова не окажутся пророческими. Если и она меня возненавидит, то у меня не останется причин задержаться где-либо. Как бы сильно мы не были связаны с Соколами, у каждого из нас был свой человек, выступающий в роли якоря.
Моим являлась Алекс.
Глава 2. Джекс
Я. Ненавидел. Пэйдж.
Всеми фибрами своей ебанной души.
Каждой частичкой поломанного тела.
Каждым дюймом кожи.
Если ей не разрешали «навещать» меня, то она сама врывалась посреди ночи, пока остальные удобно спали в кроватях, а Ройс, наверняка, трахал свою подружку.
Пэйдж ничего не делала. Только говорила, говорила, говорила, упиваясь звуком своего голоса. Остатки инстинкта самосохранения плескались в ней, поэтому она не приближалась. Сидела напротив и трещала так, будто с прошлой ночи на нас напали инопланетяне, убили троих, двоих воскресили, а последнего бросили на Красной площади.
Словом, ничего важно за день не произошло. Придурок до сих пор не очнулся.
– Ро-ро так кричал. Ты пропустил славную истерику, – продолжила Пэйдж, покачиваясь на месте.
– Свали уже.
– И оставить тебя одного? – Хищно улыбнулась она. – Даже не надейся.
Я смерил ее долгим взглядом, жалея, что не могу всадить нож в ее горло. Пэйдж прекрасно знала, как мне нравилось сидеть в одиночестве, запертым от целого мира.
И спать на полу.
Любой матрас был чересчур мягким. Мне всегда казалось, что я падаю в бездну. Свободное падение длилось на протяжение ночи. Я просыпался в холодному поту и в бреду укладывался на пол, лишь бы почувствовать под собой что-то твердое.
Я не умел и не хотел по-другому.
Как только солдаты «Плазы» оказались среди нас, а меня переселили в другую комнату, Алекс дожидалась, пока я не усну на диване. Но просыпался я все равно на полу. Так было привычней. И спокойней.
– Не хочешь прогуляться? – Внезапно спросила Пэйдж. Я прищурился, пытаясь понять, какого черта она задумала. – Например, в соседнюю камеру.
– Алекс убьет тебя.
Пэйдж пожала плечами с бесстрастным выражением лица, но я успел заметить проблески обиды. Еще одна драма, до которой мне не было дела, пускай я и являлся ее причиной.
– У нее есть дела поважней, чем чудовища, которые отдыхают от нас уже какой день.
В карих глазах вспыхнули искорки, и я прекрасно знал, что они означали. Пэйдж жаждала крови не меньше моего. Она любила убивать быстро и грязно. Не умела подолгу оставаться нормальной, как обычные люди. Черт, даже если произойдет конец света, Пэйдж в аду перебьет мертвецов.
Я ненавидел в ней это. Потому что был таким же.
– Чудовища, – бархатным голосом поманила она и поднялась. Заветный ключ возник в ее пальцах. Кровь в жилах закипела от желания выплеснуть ярость на чудовищах. Они заслуживали медленной, мучительной смерти. Впереди еще шесть лет их тюремного срока в наших подвалах. Самые сладкие года.
– Ты возьмешь вину на себя, – бросил я и встал следом.
– Мы оба знаем, что я этого не сделаю, – щелкнула языком Пэйдж.
Дверь тихо открылась. Пэйдж высунула голову в проем и комично осмотрелась, словно здесь не стояли на каждом углу камеры. Я поджал губы и дождался, пока она закончит вести себя как идиотка и откроет другую дверь.
– Первый, первый, я второй. Коридор чист, прием, – расхохоталась она. Я мог поклясться, что ее лопатка умоляла меня воткнуть в нее нож. – Ладно, погнали.
Я бросил взгляд в камеру, гадая, просматривает ли ее сейчас Алекс или Минхо. В любом случае, у нас в запасе было еще несколько минут, чтобы поиграться с чудовищами. Пэйдж наконец-то расправилась с дверью и, словно швейцар, предложила мне зайти первым.
Мои глаза закатились, а в следующую секунду встретились с испуганным взглядом карих глаз.
Мгновение. Вспышка осознания. Страх. Пронзительный крик, навечно погребенный в этих камерах.
– Соскучился? – Промурлыкала Пэйдж. – Мы тоже.
– Пожалуйста, – взмолился мужчина, – убейте меня. Пожалуйста.
И снова жалкие молитвы сыпались из его рта. Еще один фанат своего голоса. Как же они любили болтать. Алекс запрещала вырезать им языки, потому что не все акты отыграны. Чудовища должны в конце своего срока узнать причину, по которой оказались здесь. Удивительно, как они могли забыть.
Я молча подошел к нему, лаская теплое лезвие подушечкой пальца. Тело чудовища итак было украшено моими порезами, но остались участки не покрытые шрамами. Я лишь сделал набросок картины. Пора соединить некоторые детали.
– Закрой ему рот, – велел я Пэйдж.
– Приветик, сладенький, – хихикнула она и запихнула ему в рот кляп. – Ты был плохим мальчиком. И Джекс обязан тебя наказать.
Чудовище не двигалось ровно до тех пор, пока металл не встретился с его кожей. Пришло время заняться его рукой. Я прочертил ровную линию и лишь немного отвел ее в сторону локтя. Порез был неглубокий, но бисеринки крови выступили на коже. Я годами оттачивал мастерство, чтобы не обескровить раньше времени. Нажатие, наклон, вес ножа в руках – то, над чем приходилось трудиться сутками. Но самое приятное в этом занятие – отсутствие каких-либо мыслей и тишина, гудящая в голове. Пэйдж продолжала трещать, но я ничего не слышал. Искусственно созданный мной вакуум поглощал все звуки. Только я, кожа и нож.
– Джекс, – Пэйдж схватила меня за плечо, вырывая из забвения. Ослепленный кайфом, я не сразу понял, какого черта она отвлекла меня. Чудовище рыдало, тряслось, словно я выпустил его кишки наружу. Сколько драмы в этом мешке с дерьмом, – Минхо сказал, что Алекс собирается смотреть камеры.
Я поднялся и едва не рухнул обратно. Конечности ослабли, сердце едва билось в груди. Усталость приятно растекалась под кожей, отчего веки норовили сомкнуться. Пэйдж что-то шипела и пыталась вытащить меня из камеры, но я упивался заплаканным лицом чудовища. Великолепное зрелище.
– Блядь, давай же, – рычала она, выталкивая меня в коридор. Голова неистово кружилась, словно я был под наркотическим кайфом. Стены накренились, потолок даже покачнулся. Я сморгнул пелену перед глазами и сконцентрировался на шагах. Раз, два, три, четыре.
Мы снова вернулись в мою камеру. Я рухнул на матрас и закрыл глаза ладонью. Легкие першило от недостатка кислорода, а в висках пульсировала боль. Меня медленно отпускало.
– Зачем ты пришла? Пытаешься напроситься сокамерником?
Пэйдж громко щелкнула языком.
– Они заебали страдать, – проворчала она, – одна ревет, вторая делает вид, что не ревет, но ревет.
– Что говорит Анна?
– Что все будет в порядке.
– Она до сих пор избегает их? – Я наконец-то взглянул на Пэйдж. Та усмехнулась и качнула головой.
– А как бы ты относился к ним, когда любовь всей жизни предпочла тебя трем отбросам?
Напряженная тишина повисла между нами, как и ответ на ее вопрос. Пэйдж приблизилась и толкнула мой ботинок своим.
– Двигайся.
– Иди в жопу, ты не будешь спать со мной.
– Звание королевы драмы за мной. Ты и Ройс заебали забирать его себе.
– Возвращайся в свою комнату, – я пнул ее в ногу, но она в ответ хихикнула и плюхнулась рядом.
– Мечтай. Я притащила сюда матрас не ради твоего удобства.
– Алекс убьет тебя.
– Мы оба знаем, что она не сделает этого. Она в своей каменной манере скажет мне спасибо. Командный дух и все такое. Двигайся.
Я сдвинулся к краю, оставляя ей больше пространства. Пэйдж удобно устроилась и накинула на нас плед, который притащила из комнаты Тары. Он пах ее цветочным духами.
– Завтра принесу карты.
– Я не буду с тобой играть.
– Я тоже, – кивнула она и пожевала губу, – А не будешь играть в дурака или в покер?
– В дурака.
– Ага, поняла. Спокойной ночи, придурок.
– Ненавижу тебя, – вздохнул я и отвернулся. Пэйдж сделала тоже самое и прижалась спиной к моей спине.
– И я тебя, тупица.
Утром Пэйдж ушла на пробежку. Вернее, за ней пришла Алекс, потому что не нашла ее в комнате. Она окинула нас безразличным взглядом и, ни слова не говоря, велела Пэйдж выйти. Со мной она так и не заговорила. Всматривалась в мое лицо несколько минут, а потом ушла. Я собирался откинуться на матрас и поспать еще пару часов, но Билл с ароматным завтраком зашел в камеру.
– Давай, засранец, пошли в душ.
Я говорил, что меня бесил Билл?
Неимоверно.
Своим вечно хорошим настроением и болтливостью. Они с Ройсом составили бы идеальную парочку. Если бы в России были разрешены однополые браки, я бы лично отвел этих придурков под венец. Две палочки твикс.
Ругательство практически сорвалось с языка, но мой взгляд упал на завтрак. Билл мог психануть и оставить меня голодным. А я итак не ел со вчерашнего дня.
Билл повел меня наверх. Я слышал отголоски разговоров на повышенных тонах. Видимо, придурок Броуди до сих пор не очнулся, и кто-то из «Плазы» психовал, требуя ответов, которых у Алекс не было.
А если у Алекс нет ответов, значит она начинает психовать. И ее психоз отличается от моего.
Билл сумел провести меня незаметно для остальных. Я принял душ, почистил зубы и переоделся в одежду, которую Билл оставил на стиральной машинке. На обратном пути мы столкнулись с Реджиной. Ее заплаканные покрасневшие глаза с ненавистью взирали на меня.
– Какие-то проблемы? – Прорычал я.
– Ты неадекватный, – выплюнула Реджина, но я заметил, что она отступила. Ее чертов страх разлился в воздухе сладковатым ароматом. Я втянул его полной грудью. Между нами стоял Билл, готовый в любую секунду сбить меня с ног. Но мои чувства обострились из-за нескончаемого потока эмоций. Я улавливал каждое малейшие движение. Мог предугадать любой шаг Билла. И лучше бы Реджине заткнуться, потому что ее я убью без каких-либо раздумий.
– Сюрприз, блонди. Продолжишь озвучивать в слух мою характеристику или закроешь своей ебанный рот и нахуй уйдешь отсюда?
Шок на ее лице выглядел восхитительно. Она перевела взгляд на Билла, видимо, хотела найти в его глазах поддержку. Однако Билл не хуже остальных знал, что лучше не вставать у меня на пути. Если я приму решение убить Реджину – я сделаю это. И даже Алекс не остановит меня.
– Пошли, – пробормотал Билл.
Я напоследок выразительно посмотрел на Реджину. То, что остальные создали для них комфортные условия, не означало, что они могут ощущать себя здесь хозяевами положениями. Они чертовы гости, а не члены семьи.
В камере Билл остался со мной позавтракать. Он включил на телефоне «Битву экстрасенсов» и поставил его так, чтобы я мог видеть экран. Я молча ел, стараясь на пялиться на шарлатанов, которые разгуливали по кладбищу, но взгляд то и дело притягивался к ним. Билл переодически хихикал, когда версии не совпадали с реальностью, но в основном смотрел увлечено, словно ничего интересней не видел. Еда уже закончилась, а он не уходил. Только когда выпуск закончился, Билл забрал посуду и ушел.
Днем ко мне заглянул Ройс. Он принес обед и несколько бутылок с водой. Судя по его выражению лица, придурок в себя не пришел. Любопытство бушевало в груди, но я до крови прикусил язык, чтобы не выпалить вопрос.
– Пэйдж ночью приходила? – Спросил внезапно Ройс, намазывая масло на хлеб. Сегодня на обед была жаренная картошка без лука, куриные котлеты и салат из свежих овощей.
– Да, – пробурчал я, выдавливая в тарелку щедрую порцию майонеза.
Ройс резко окинул взглядом камеру, а после хмуро уставился на меня.
– Что?
Он ничего не ответил. В тишине прошел обед, потому что у нас никогда не было общих тем для разговора. Пускай мы втроем были первыми Соколами, Алекс разрывалась между нами, так как ни я, ни Ройс не собирались упрощать ей задачу.
Все повторилось: мы доели, Ройс забрал грязную посуду и ушел. Но потом вернулся. Он принес две подушки и еще один плед. Не сказав мне ни слова, Ройс положил все на матрас и оставил меня одного.
Ужин должна была принести Алекс, по крайней мере, так было всегда. Однако время шло, а дверь камеры так и не открылась. Я тупо сидел на матрасе, упорно игнорируя плед. Пальцы подрагивали от холода, а поясница ныла от неудобной позы. Из-за отсутствия физической нагрузки и какой-либо усталости, спать совершенно не хотелось. Я смотрел то в стену, то в камеру. Раздражение бурлило под кожей. В висках пульсировала тупая боль, которая с каждой секундой становилась все сильней.
Алекс опаздывала.
Какого черта она не пришла?
Я заставил себя подняться с матраса и навернул пару кругов по камере. Костяшки пальцев чесались от желания проломить стены кулаком. Странное предчувствие патокой растекалось в груди. Я закрыл глаза и вдохнул, пытаясь понять, откуда возникла паника. Под ногами не ощущалась вибрация, и даже в воздухе не потрескивало напряжение. Однако меня начинало трясти, словно дом был в опасности.
Сердце ускорило ритм. Очередной вдох встал поперек горла. Я стиснул зубы и бросил взгляд на дверь. Никаких посторонних звуков. Гудящая тишина давила, как и стены в камере.
Я ударил по двери. Раз.
Ничего не произошло.
Два.
Ничего не произошло.
Три.
Молчание Алекс разрывало изнутри. Меня откровенно трясло, а дверь не открывалась. И я прекрасно знал, что даже с моими талантами ее невозможно выбить. Мы перестраховались, прежде чем заселить сюда чудовищ. Эти камеры – их могилы.
– Алекс! – Крикнул я, готовый вспороть свою грудь ножом и вырвать оттуда черное сердце. Кожа зудела, будто я годами не принимал душ. Кровь грохотала в ушах. Дурацкое предчувствие заслонило собой остальные мысли.
Еще один удар, и дверь наконец-то открылась, только моя нога была не причем. Алекс стояла в проеме и безразлично смотрела на меня.
– Они в безопасности? – Выпалил я, с трудом удерживая руки при себе.
Алекс молча зашла и бросила взгляд в сторону матраса. Я сел, едва не ерзая от нетерпения. Мне нужны две чертовы буквы, чтобы паника отступила. Алекс могла быть сукой, но она никогда не лгала.
– Что там происходит?
– Ничего, – ответила она и села на пол, прислонившись спиной к стене. На ней были темные джинсы и черный лонгслив. А это означало: она куда-то ездила. – Они ужинают.
– Где мой ужин?
Алекс безразлично пожала плечами, продолжая всматриваться в мое лицо.
– Ты все равно собиралась ввести ему сыворотку! – Рявкнул я и, не выдержав, взмахнул руками.
– В этом и проблема, Джекс. Я должна была ее ввести. Не ты. Так ответь мне на вопрос, – она подобрала ноги и закинула руки на колени, – какого черта ты сделал?
Я поджал губы. Ответ, крутившийся в голове, не желал срываться с языка. Мои ноздри раздувались, потому что Алекс загнала меня в ловушку. И чтобы выбраться оттуда, нужно было уколоть ее чем-нибудь.
– Какого черта ты оставила Рэя в живых? Убей ты его в тот день, мы бы не потащились спасать их шкуры.
Ее левая бровь приподнялась, а на моих губах заиграла улыбка.
Один – один, сучка.
– Есть вероятность, что он выживет? – Н хотя, спросил я. Алекс склонила голову и прищурилась. В моей голове для нее было отдельное место, в которое она могла заглянуть без спроса. Но не сегодня. Не сейчас. Не тогда, когда я расспрашиваю о придурке.
– Есть вероятность, что он станет таким же, как мы. Как ты. Как я.
Покайся. Покайся. Покайся.
Кровь отхлынула от моего лица, что не скрылось от ее внимания. Алекс чуть склонилась ко мне и, выдержав паузу, спросила:
– Ты же именно этого добивался, Джекс?
Ее вопрос, подобно пчеле, ужалил меня. Я скривил губы и качнул головой.
– Я хотел, чтобы он сдох.
Покайся. Покайся. Покайся.
Алекс встала и отряхнула джинсы от пыли. Она достала из заднего кармана телефон, ответила кому-то на сообщение, а после бросила на меня ленивый взгляд.
– Он станет твоей заботой.
– Нет! – Я вскочил, но не приблизился. Моя грудь тяжело вздымалась, а сердце колотилось где-то в области горла.
– Я несла и несу ответственность за тебя, Тару и Пэйдж, потому что это было моим решением. Тоже самое и с Рэйем. Но Броуди – твоя зона ответственности, – Алекс открыла дверь, но выйти не спешила, – ты должен приручить его монстра.
– Я лучше убью его! – Прорычал я и ударил кулаком по стене. Ярость бушевала во мне и отчаянно искала выход. – Выпусти меня, и я перережу ему глотку.
– Теперь он – Сокол, Джекс. А ты прекрасно знаешь правила. Доброй ночи.
До самого утра я разбивал костяшки пальцев, которые без проблем заживали.
Ебанная регенерация.
Глава 3. Броуди
Меня словно придавило бетонной плитой. Все тело горело в агонии, каждый нерв натянулся до предела, и среди всей этой боли лишь сердце едва билось. Я не мог вдохнуть. Веки будто налились свинцом и не хотели разлепляться. Сквозь гул в ушах я слышал отголоски разговоров. Кто-то громко спорил, но слов разобрать не удалось.
– Заткнитесь, – прохрипел я, надеясь, что мой шепот услышат. Разговоры прекратились. Мне отчаянно хотелось перевернуться набок. Я попытался это сделать, но конечности были прикованы к чему-то.
Собственно, где я?
– Эй, – кто-то встряхнул меня. Я открыл глаза, но столкнулся с пеленой. Что-то черное проглядывало сквозь нее. Это была борода? Я умер, и Бог лично решил встретить меня? Тогда почему он не седовласый? Я не расист, но поп-культура навязывала определенное виденье.
А, это был Рэй, а не Бог. Надеюсь, я сказал это вслух. Кто-то должен был сбить с него спесь. Например, я.
– Дай ему придти в себя, – сказал мужской голос. Я не распознал, кому он принадлежал. Мне всего лишь хотелось перевернуться набок, пока судороги не сковали затекшие мышцы. Хотя бы на дюйм сдвинуться. Чуть-чуть. – Что он пытается сделать?
– Помогите перевернуться, – и с чего вдруг мой голос так осип? Сколько времени я спал? Соколы накачали меня наркотиками или…
Стоп.
Мои глаза распахнулись. Лицо Рэя оказалось в фокусе. Он выглядел… взволнованным? Не важно. Меня никто не накачивал наркотиками.
Джекс ввел мне сыворотку.
Сорвать ремни не составило труда.
Я окинул потерянным взглядом свое тело. Все конечности оказались на месте, и даже член с яйцами надежно был прикреплен к телу. Я не позеленел. Не увеличился в размерах. Не слышал чужие мысли. И даже когти не прорывались между костяшками пальцев.
Я не изменился.
– Выстрели в меня, – попросил я Рэя.
– Ну вот, он неадекватный. Можно убить его, – теперь я понял, кому принадлежал этот голос. Ройс. – Алекс, давай антидот.
– Как ты себя чувствуешь? – Тем временем спросила Алекс. Она стояла, прислонившись к стене, со сложенными на груди руками. Интересно, Алекс давно тут стояла? Она видела, как я рассматривал свой член? Вышло бы, эм, неловко. Но судя по румянцу на ее щеках, Алекс видела все.
Господи, лучше бы я увидел тебя, а не Рэя.
– Ты видела мой член? – Уточнил я. Откуда-то сбоку раздался хлопок. Это Ройс шлепнул себя по лбу и застонал.
– Он еще и тупым стал, – сказал он.
– Броуди, ответь на вопрос, – спокойно попросила Алекс.
Я больше не смотрел в ее сторону. Лимит позора на сегодня был исчерпан.
– Нормально, только помогите встать.
– Алекс, отвернись. Вдруг он яйца свои не рассмотрел.
С помощью Рэя я поднялся. Усталость сразу растворилась, и прилив бодрости заполнил каждую клетку. Я размял шею и руки. Подпрыгнул на месте, убедившись, что мои физические данные не изменились, и пробить головой потолок мне все еще не удается. Ройс громко вздыхал и цокал языком.
– Ты не стал капитаном Америкой.
– Я догадался, умник.
– Незаметно.
Я бросил на Ройса предупреждающий взгляд. Он в ответ удивленно вскинул брови. Типа, он действительно удивился. Я не совсем понял, чего именно Ройс ждал, поэтому перевел взгляд на Алекс. Она тоже выглядела немного сбитой с толку.
– Ты просто посмотрел на меня? – Уточнил Ройс.
– Нет? – С сомнением спросил я. Теперь его брови изогнулись.
– Он реально отупел. – Ройс развел руками, будто говоря Алекс: «видишь, его нужно убить». Я возмущенно засопел, ибо, какого черта они между собой решали, стоит ли мне жить дальше.
Странная дрожь пробежала по позвоночнику. Инстинкты взревели, и я резко отпрыгнул в сторону. В стену врезалась пуля, которую выпустила Алекс. Я взглянул на нее, как на больную, и нахмурился.
– Могу я хотя бы одежду сменить? – Я указал на сорочку, которая доставала мне до колен. Алекс продолжала всматриваться в меня, будто пыталась разгадать загадку. Что-то внутри меня заметалось. С каждой секундой это что-то увеличивалось в размерах и протягивало длинные руки. Алая пелена возникла перед глазами. Краем глаза я уловил какое-то движение сбоку.
– Только попробуй, – рык не принадлежал мне. Его издал монстр, захвативший мое тело. Ройс прокрутил пистолет и убрал его за пояс джинс. Я перевел взгляд на Алекс, желая лишний раз убедиться, что она не собирается разбрасываться пулями.
Все прекратилось. Я снова чувствовал себя собой. Монстр спрятался и вернул тело мне под контроль.
– Что это сейчас было?
– Я собирался выстрелить в Рэя, – сказал Ройс. Рэй выругался рядом со мной и сделал шаг навстречу Ройсу, но я вскинул руку. В голове проигрывался сценарий, мозг молниеносно прикидывал варианты.
– Броуди, сядь, – мягко попросила Алекс. Я резко повернул к ней голову, чтобы лишний раз убедиться – она действительно произнесла это мягко. – Я должна тебе кое-что рассказать.
– Дай угадаю, то, что ты скажешь, мне не понравится?
Алекс обменялась взглядом с Ройсом и снова посмотрела на меня. Ройс что-то пробормотал, но я разобрал только слово «тупица». Я собирался ему врезать, но Алекс начала говорить.
И да, я, черт возьми, был прав: мне не понравились ее слова.
***
Лаборатория, где меня держали, находилась в Москве. Врач, что следил за моим состояние, настаивал задержаться в палате еще на несколько дней. Мельком я заметил, что в консилиуме участвовала и Анна, однако из кабинета вышла только Алекс. Анна продолжала избегать нас.
Я, Рэй и Ройс сели в машину. Алекс умчалась на мотоцикле и даже не попрощалась. Нам же пришлось встать в пробку и наслаждаться напряжением, которое витало в салоне автомобиля. Ройс увеличил громкость радио и постукивал пальцем по рулю. Рэй сидел рядом с ним и молча смотрел в окно. Я не знал, чем занять себя, поэтому тупо рассматривал руки.
– Что ты делаешь? – Уточнил Ройс, смотря в зеркало заднего вида.
– Еще раз назовешь меня тупицей, и я сверну тебе шею.
– Понял. Так что ты делаешь, тупица?
Я ринулся к нему, но Рэй вытянул руку и бросил на меня осуждающий взгляд.
– Ты же в курсе, что я не знаю дорогу? – Спросил он.
– Как будто бы он смог задушить меня. – Закатил глаза Ройс.
– Как будто бы я не стал помогать ему.
– Как будто бы вам следует заткнуться и молча доехать до дома, – разнеся по салону голос Алекс. – Там хоть устройте соревнование «у кого больше эго».
Мы переглянулись и занялись своими делами: уставились в окно. Ройс продолжал надоедливо барабанить пальцами по рулю. Звук хоть и был тихим, но раздражал меня. Я закусил губы, пытаясь сконцентрироваться на чем-то другом. Нога подрагивала в такт стуку. Даже чертов пульс бился в такт. Я велел себя досчитать до десяти, но на второй секунде прорычал:
– Прекрати стучать!
– Это моя тачка! Что хочу, то и делаю.
– Остановите машину, я пешком дойду, – застонал Рэй.
– Ты же дороги не знаешь, – передразнил я.
– Ничего страшного. – Ройс включил поворотник и попытался втиснутся в правый ряд. – С Божьей помощью дойдет.
– Ройс, вы должны втроем доехать до дома. Это приказ.
– Да почему?! – Ройс с наигранной обидой откинулся на спинку кресла и выключил поворотник. – Ты – убийца веселья.
– Зато не тупица, – с тихим смешком сказала Алекс.
– Я не тупица! – Крикнул я, надеясь, что она меня услышит, но в салоне заиграла музыка.
Блядь, они же теперь будут называть меня тупицей.
Идиоты.
Джиджи упала в мои объятия, едва я успел пересечь порог дома.
Дом.
Слово странно перекатывалось на языке и отдавало чем-то кислым. Являлся ли дом Соколов и моим? Мог ли я так его называть?
Пока я растеряно гладил ее по спине, мысли хаотично витали в голове, подернутые черной дымкой. Я слышал шум приближающихся шагов, но никто не появился в гостиной. И тогда до меня дошло, что кто-то ходил на втором этаже.
Я несколько раз моргнул и почувствовал на себе чужой взгляд. Алекс пристально наблюдала за мной, будто думала, что я причиню кому-то вред. Я тряхнул головой. Ройс что-то проворчал из серии «да сколько можно его обнимать». Джиджи отступила и внимательно заглянула в мои глаза.
– Ты в порядке?
– Да, – кивнул я, но взгляд отвел. Находиться в центре внимания было неловко. Даже Рэй не сводил с меня глаз, будто думал, что я лгу.
Реджина на полной скорости врезалась в меня и обвила руками шею. Я похлопал ее по спине, желая, чтобы этот цирк наконец-то закончился. Но пришлось смириться с объятиями Тары, хохотом Билла и фарсом Пэйдж.
Джекс в гостиной не появился.
– Где он? – Обратился я к Алекс.
Несколько секунд она просто смотрела на меня, а после куда-то пошла. Я двинулся следом.
Подвал.
Я нерешительно замер в коридоре, ощущая, как сердце яростно бьется в груди. Странная дрожь пробежала по коже, отчего волоски на руках встали дыбом. Алекс обернулась и окинула меня вопросительным взглядом.
– Давно он там?
Она ничего не ответила. Провернула ключ в замке и распахнула дверь.
– Ты зайдешь вместе со мной?
– Нет.
Ноги будто окаменели. Я с трудом переставил их и приблизился к Алекс, но она отступила, создавая между нами расстояние.
– Я же теперь Сокол.
– Наличие члена между ног подтверждает, что ты мужчина.
– И?
– И ты блядь можешь зайти без тупых вопросов, придурок?
Я поджал губы и зашел в камеру. Джекс сидел на матрасе и, как обычно, игрался с ножом. Он бросил на меня враждебный взгляд, а после вернул все внимание лезвию.
Стоило сделать еще один шаг, как дверь позади меня захлопнулась. Алекс осталась снаружи.
Блядь.
– Сядь, – приказал Джекс, и я удивленно вскинул бровь. – Я не повторяю дважды.
Я опустился на пол подальше от него. Джекс с хмурым видом рассматривал чистое лезвие. Тяжелая тишина опустилась на нас. Он ничего не говорил, а я понятие не имел, зачем Алекс нас закрыла и когда собиралась меня выпустить.
– Ты не выйдешь отсюда, пока монстр не завладеет твоим телом.
– Что это, черт возьми, значит?
– Ты был там. Видел, что с ней произошло.
Я поежился, вспоминая, как Алекс набросилась на своих же. Со мной будет то же самое?
– Заткнись. – Джекс вскинул ладонь, словно услышал мои мысли. – Дай посидеть в тишине.
Моя грудь тяжело вздымалась. Казалось, что воздух стремительно заканчивался в камере, а стены начали сужаться. Я попытался восстановить дыхание, но мог делать лишь бесполезные вдохи. Джекс бросил на меня быстрый взгляд, но сразу же отвернулся. Судя по его поджатым губам, его раздражало мое присутствие.
Отлично.
Меня заперли с человеком, который хотел моей смерти.
Какова вероятность, что у него есть с собой антидот?
– Зачем ты сделал это? – Я не выдержал напряженного молчания. Джекс продолжал делать вид, что меня не существует. Прислонившись рукой к стене, я поднялся. Сердце тяжело ударилось о грудную клетку. На мгновение перед глазами все потемнело. Я зажмурился, списывая все на замкнутое пространство и затхлый воздух подвала.
– Не приближайся ко мне, – рявкнул Джекс и тоже поднялся. – Они наблюдают.
– Кто?
– Алекс и Минхо, кто еще.
– Эй, – крикнул я, – выпустите меня отсюда!
Ответом была тишина. Я ударил по двери, надеясь, что благодаря сыворотке смогу ее выбить. Но дверь как стояла, так и продолжала стоять.
– Не трать силы, – пробормотал Джекс и прислонился головой к стене. Светлые пряди упали ему на лоб, однако он не стал их смахивать. Черная футболка местами была заляпана кровью, а на руке тянулись едва заметные рубцы от порезов.
– Зачем ты пытаешься вскрыть себе вены?
– Ты можешь просто заткнуться и сесть? – утробное рычание вырвалось из него. – Я не Тара, и не Билл. Дождись, когда тебя выпустят, и чеши языком, пока мозоль не натрешь.
Яростный взгляд стальных глаз впился в мое лицо. Легкий жар ущипнул щеки, и я отступил, потому что едва не сболтнул лишнего.
– И мы типа будем просто сидеть и молчать? – Уточнил я спустя вечность.
– А у нас типа есть другие варианты? – Передразнил Джекс, плохо пародируя меня.
– Как минимум, мы можем поговорить.
Джекс закатил глаза, но не огрызнулся, что в свою очередь могло означать… я понятие не имел что. На всякий случай перебрал все темы для разговоров, выбирая наиболее безопасную. С учетом того, что Джекс избегал нас чаще остальных, то ни его вкусов, ни предпочтений я не знал. Но чем дольше я молчал, тем сильнее мой разум погружался в беспросветную тьму. Желчь подкатывала к горлу. Веки отяжелели. Я несколько раз моргнул, но перед глазами все плыло. Что-то внутри меня будто щелкнуло, и воспоминания заполнили голову. Боль. Так много боли. Я почувствовал на себе пристальный взгляд, но не мог вырваться из объятий тьмы.
В ушах гремела кровь. Я слышал голос Джекса, но словно впал в транс. Тьма утаскивала меня все глубже. Подростковые годы сменились детством. И я снова оказался в том месте, из которого сбежал.
Больно. Больно. Больно.
Это слово клеймом было выжжено на языке. Мутные воспоминания обретали очертания, но сквозь них пробилось что-то другое. Я почувствовал чье-то приближение.
Я должен был убить его.
Нож вонзился в мой живот. Горячая кровь пропитала одежду. Я медленно опустил взгляд к рукоятке ножа. Крепко обхватил его и вытащил. Рана затянулась.
Рана. Затянулась.
– Борись.
Я вскинул голову и увидел Джейкоба. Ублюдок широко улыбался, оголяя ряд неровных зубов. Два клыка выпирали и придавали ему зловещий вид. Рыжие сальные волосы, как обычно, небрежно падали на лоб. Он прищурил и без того маленькие карие глаза и вытянул губу, будто я был маленьким ребенком.
– Кусок дерьма снова не может справиться со своими обязанностями? – Он выплевывал слова из своего грязного рта.
– Я убью тебя.
Борись!
Голос, не принадлежавший Джейкобу, донесся до меня. Я отмахнулся от него и сделал шаг, крепко сжимая нож. Желание вспороть ему живот боролось с другим – перерезать глотку. Джейкоб смеялся даже когда я сумел сбить его с ног, однако увернулся от лезвия.
Борись, придурок!
Я сжал его горло, чувствуя, как хаотично бьется его пульс. Его страх просачивался в меня. Тьма множилась и заполняла собой каждую клеточку в теле. Мне не нравилось, когда Джейкоб прикасался ко мне, однако сейчас его кожа на удивление была приятной на ощупь. Я не сдержался. Очертил большим пальцем небольшой круг, пытаясь разобраться.
Я выпотрошу тебя, клянусь Богом!
Почему она такая приятная? Почему мне не хочется вымыть руки с кислотой? Джейкоб продолжал ухмыляться, но моментами его лицо искажала ярость, а волосы почему-то светлели.
– Ты знаешь, какое наказание тебе грозит.
Джейкоб каким-то образом умудрился скинуть меня с себя. Тощий и неказистый, он внезапно обрел силу. Теперь его рука сомкнулась на моей шее. Он был так близко, что я мог разглядеть колючую темную щетину и маленький шрам, рассекающий подбородок.
– Ты сам напрашиваешься на неприятность, малыш Броуди.
Услышь блядь меня!
– Мне так не хочется тебя наказывать, но по-другому ты не понимаешь.
Борись!
– Тебе же нравится это, признай. Каждый раз ты допускаешь ошибки, лишь бы заслужить наказание. Каждый. Чертовый. Раз. Потому что тебе больше не больно, малыш? Теперь ты получаешь удовольствие?
Тьма окончательно заволокла зрение. Я больше его не видел, но слышал, как громко он зашипел, когда я всадил нож ему в бок и оттолкнул от себя.
Я должен его убить.
Я должен его убить.
Я. Должен. Его. Убить.
Кто-то ворвался в камеру и попытался сбить меня с ног. Я увернулся, жалея, что оставил нож в теле Джейкоба. Сейчас бы он мне пригодился, чтобы исполосовать незнакомое тело и выпустить кровь.
«Большекровибольшекровибольшекрови» – твердил голос в голове, и я не мог с ним не согласиться. Я хотел быть покрыт ею с ног до головы. Я хотел чувствовать этот металлический привкус во рту. Я хотел, чтобы сердца, которые все еще бились рядом со мной, валялись возле моих ног.
Убейубейубейубей
Что-то в его руках. Я не видел, но чувствовал пульсирующую опасность. Он не должен применить это ко мне. Я должен убить его раньше.
Действуйдействуйдействуй
Джейкоб попытался наброситься со спины, однако и это движение я предугадал. Мои глаза метались от незнакомца к Джейкобу.
Сначала незнакомец с узкими глазами, потом Джейкоб на десерт.
Бегибегибегибеги
Я снова успел увернуться и две пули вонзились в грудь Джейкоба. Он низко зарычал.
Почему он не умер?
Убейубейубейубей
Придурок. Вернись.
Почему Джейкоб не умер?
Почему Джей…
Больнобольнобольнобольно
Глава 4. Джекс
– Я говорил тебе, что это дурацкая идея. – Злость клокотала внутри меня. Я ходил кругам вокруг придурка, которого успели вырубить. Он лежал, широко раскинув руки с убийственно спокойным лицом.
Минхо прижал пальцы к пульсу Броуди. Я не сводил с них глаз. Считал про себя. Минута давно закончилась, а он продолжал прикасаться к его коже. И судя по выражению лица Минхо, делал он это намеренно.
Мы встретились взглядами. Он выискивал нужные эмоции на моем лице, однако столкнулся с привычной маской ненависти. Его левая бровь приподнялась.
– Вопросы? – Выплюнул я, складывая руки на груди.
– А ты на них собираешься отвечать?
В списке ненависти Минхо занимал второе месте. Сразу после Пэйдж.
Алекс задумчиво рассматривала Броуди, будто пыталась понять, кого именно он увидел, когда монстр завладел его телом. И тот факт, что она знала о его прошлом, давал мне понять, что она перебирала в голове варианты. Я мог попросить ее рассказать, но не при Минхо. Минхо сразу воспользуется моим любопытством и вызовет Броуди на ринг. А я не хотел этого допускать.
– Мы так и будем пялиться на него? – Не выдержав, спросил я.
– Его нужно контролировать, – протянула Алекс. Мне не нравился ход ее мыслей. И не нравилось выражение лица.
– Оставим здесь? – Спросил Минхо.
– Кто-то должен быть рядом.
Минхо перевел на меня взгляд. Тень ухмылки скользнула на его губах.
– Даже не думай, – парировал я, – я не буду с ним нянчиться.
– Броуди твоя забота, Джекс.
– Прекрати подслушивать разговоры! – Сердце быстро забилось в груди. Кровь прилила к лицу, маска трещала, давая Минхо возможность взглянуть на настоящие эмоции. Я не хотел с ними сталкиваться. И не собирался показывать их Минхо. – Мое наказание закончилось?
Алекс устало взглянула на меня. Я почувствовал укол вины. Ее заботой был Рэй, который после задания слетел с катушек. А введенная сыворотка лишь приумножила его эмоции.
Разочарование промелькнуло на лице Алекс и она быстро отвернулась к Минхо.
– Перенесем его в мою комнату.
Вина заполнила грудную клетку. Я запрокинул голову и тяжело вздохнул.
Чертова мученица.
Я до крови прикусил язык.
Покайся. Покайся. Покайся.
Голос отца гремел в голове. Он пожирал мысли, что слабым огоньком вспыхивали в голове. Так происходило всегда. Стоило мне лишь задуматься, как его требование звучало снова и снова и сводило с ума. Снова пламя вспыхнуло под кожей.
Я бросил последний взгляд на Броуди, чтобы точно запомнить черты его лица. В любом случае отец даже из могилы сотрет их через несколько секунд.
Покайся. Покайся. Покайся.
Я рванул в свою комнату, чтобы выполнить его просьбу.
***
Из-за кучки идиотов мы тренировались по утрам. Их глупый режим вызывал недоумение. Словно без него они ни на что не способны.
Технически, это правда.
Их манера боя и техника выглядела ничтожной. Они осторожничали, старались не причинять друг другу вред. Пэйдж фыркала, смотря, как Реджина пытается бороться с Биллом. И это тот редкий случай, когда я был согласен с Пэйдж. Билл подбадривал Реджину, а стоило провоцировать. Ройс ворковал вокруг Джиджи, когда нужно было вызвать у нее эмоции. Иначе все это не имело смысла.
Никакого. Чертова. Смысла.
Минхо вызвал Рэя на ринг. Алекс с гигантскими мешками под глазами жадно следила за ними. Стоило Рэю занести кулак, как она склоняла голову и что-то записывала в телефон. Наверное, переписывалась с Анной.
– Какая милая тренировка, – не выдержала Пэйдж, наиграно прикладывая руки к груди. Тара на секунду вскинула голову, а после вернула внимание к книге. Ее порно романы с членами-анакондами действительно были куда интересней, чем сахарная атмосфера в зале, – напомните, на кой черт мы здесь собрались?
Билл и Реджина оторвались от игривых ударов кулачками. Ройс прижал к себе Джиджи и положил голову ей на плечо. Я закатил глаза. Смотря на них, я чувствовал, как сахар поднимается в крови.
– Раз кое-кто не выспался, я стану тренером. Джиджи, встань в пару с Джексом.
– Нет, – сказал Ройс, сверкнув глазами.
– Боишься, что я сломаю твою подружку?
– Для начала попробуй сломать меня. – Улыбнулся он. Алекс шумно вздохнула. Краем глаза я заметил, как она встала и покачнулась от усталости. Кто-то громко щелкнул языком.
Ну, разумеется, это был Минхо.
Эти двое держали меня за идиота.
Однако недосып Алекс и наличие Броуди в ее комнате сулило новым срывом. Пэйдж достала нож и собралась швырнуть в нее, как внезапно Алекс вскинула ладонь.
– Я в порядке.
Тара сразу убрала книгу и приблизилась к ней. Она что-то шепнула, Алекс в ответ кивнула, а после обратилась к Ройсу:
– Займись всеми.
Ройс бросил на меня осуждающий взгляд и качнул головой. Какого хрена они организовали коалицию против меня?
Алекс и Тара ушли, остальные продолжили тренироваться. Я выждал момент, когда Ройс сосредоточиться на Джиджи, и улизнул из зала.
Придурок должен был уже проснуться.
Звездочка сидела на лестнице и, я мог поклясться, осуждающе смотрела на меня своими огромными глазами. Кошка ненавидела меня ровно так же, как и я ее. Стоило мне занести ногу на ступеньку, как ее шерсть вздыбилась, а изо рта вырвалось шипение.
– Свали, – прорычал я. Но Звездочка отличалась своенравным характером. И пока остальные ворковали вокруг нее, я знал, какой на самом деле она была хищницей.
Я поставил ногу на вторую ступеньку. Звездочка приготовилась выпустить когти. Какого черта она так реагировала на меня, я понятие не имел.
Нас разделяли несколько ступеней. Я так внимательно смотрел в глаза кошки, что не сразу заметил Тару.
– Джекс! – Возмутилась она и спустилась спасать свою любимицу, – Я же просила не обижать ее.
– Да я не трогал ее, – пробормотал я и попытался обойти Тару, что с одной стороны было легкой задачей, с другой – белая пантера в ее руках протяжно мяукала.
– Куда ты идешь? – Тара схватила меня за руку, и я закатил глаза.
– Проверить его, – вздохнул я.
– Он все еще без сознания. Я только что была у него.
Мы схлестнулись с Тарой взглядами. В ее карих глазах полыхало любопытство вперемешку с ликованием. Если кто-то считал ее милой – Ройс, например, – то глубоко заблуждался. Достаточно было взглянуть на книги, которые Тара читала. В каждой из них список триггеров и кинков превышал мой список промахов. Мой отец избил бы ее до полусмерти, если бы увидел ее библиотеку.
Эта мысль привела меня в ярость.
– Тара, дай мне пройти.
– Я пойду с тобой. – Она гордо вскинула подбородок и крепче прижала к груди шипящую Звездочку.
Я закатил глаза и поплелся в комнату Алекс, которая сейчас спала в кровати Тары.
– Почему ты хочешь быть рядом с ним, когда он очнется?
Мои кулаки сжались от тона ее голоса. Если бы мы в России брали вторые имена, то Тара обязана была бы взять имя Варвара.
– Тебя это не касается. – Мне не нравилось ей хамить. Ее броня была гораздо тоньше, чем у остальных. На ринге Тара превращалась в банши, а за его пределами остро реагировала на грубость. Ее большие глаза сразу наполнялись слезами, нижняя губа тряслась, а щеки становились багровыми.
– Ну, скажи мне, – канючила она на русском, предлагая сохранить в тайне этот разговор.
Я остановился возле двери и сглотнул. Тара перехватила мой взгляд и выпятила нижнюю губу. Она в целом выглядела как ребенок, но в такие моменты напоминала семилетку, которая умоляла купить ей рюкзак с русалочкой.
– Я хочу узнать, кого он увидел.
Понимание расплескалось в ее глазах. Ее губы приоткрылись. Звездочка спрыгнула и намеренно шлепнула хвостом по моей ноге. Маленький пушистый дьявол.
– Ты хочешь узнать о его прошлом. – Сочувствие. Сочувствие отпечаталось на ее лице. Потому что она знала.
Горечь обиды разлилась на языке, но я проглотил ее и кивнул. Тара воровато оглянулась, будто кто-то мог подслушивать нас, а затем тихо обратилась ко мне:
– Я прикрою тебя, Джекс.
Я ничего не ответил. Молча зашел в комнату и закрыл за собой дверь на замок. Здесь привычно царил мрак, а от жара хотелось стянуть с себя футболку. Испарина проступила на лбу. Я смахнул ее и приблизился к сдвинутым диванам, на которых раскинулся Броуди. Одеяло собралось в ногах, футболка была задрана и оголяла мышцы живота.
Покайся. Покайся. Покайся.
Мне хотелось кричать, лишь бы заглушить голос в голове. Я провел рукой по волосам и тяжело вздохнул. Сел на кровать Алекс и начал ждать.
Взгляд постоянно натыкался на придурка. Его щетина отросла. Интересно, собирался он ее оставить или сбрить? Без бороды он выглядел моложе и свежее. Однако я до сих пор не понимал, каким образом этот парень мог стать солдатом. Слишком снисходительный и понимающий. Слишком добрый, смешливый и отзывчивый. Каждая черта его характера вызывала во мне недоумение. Одно дело, если бы он рос среди нас. Но как Грегор позволил ему остаться человеком? Или же он вложился только в свое протеже?
Время шло, а придурок не просыпался. Я терял терпение. Не выдержав, подошел и пару раз ударил по щекам. Его лицо сморщилось, ресницы затрепетали. Он медленно открыл глаза. Зрачок поглотил весь синий цвет, но лишь до того момента, пока Броуди не моргнул.
– Подъем, – рявкнул я. Он нерешительно поднялся и потерянным взглядом окинул комнату.
– Где я? Что происходит?
– Кого ты видел?
– Что?
Броуди взъерошил волосы и неуклюже попытался встать, но едва не рухнул обратно. Я по инерции схватил его за предплечье. Чертова привычка протягивать руку помощи Соколам, когда они нуждаются в ней. Я не был засранцем. По крайней мере не таким, каким видели меня остальные. Просто не выносил эти совместные посиделки. Они всегда напоминали о детстве, когда нас собирали в одной комнате и заставляли выполнять то, о чем Бог явно не просил.
– Кого ты видел? Почему ты попытался меня убить?
Осознание промелькнуло в его глазах. На вопрос он не ответил, вместо этого посмотрел куда-то ниже. И только тогда я понял, что продолжаю удерживать его за предплечье. Дьявол.
Я толкнул его в грудь, желая загнать в угол и переключить внимание со своей оплошности на его прошлое.
– Кого. Ты. Увидел?
– Расскажи мне о своем прошлом, и я расскажу тебе о своем. – Он вызывающе вскинул подбородок, словно имел право выдвигать свои условия. Как же приятно будет сломать этого щеночка, который не успел осознать в какое дерьмо он вляпался.
Я все-таки загнал его в угол и схватил за футболку. Пускай он был выше и смотрел на меня сверху-вниз, я все равно чувствовал преимущество.
Броуди на моей ебанной территории. И раз он стал моей заботой, то я решаю к какой тактике прибегнуть.
Не Алекс. А я.
– Тебе нужно уяснить правила. Я задаю вопросы. Я решаю в каком режиме ты будешь жить и тренироваться. Я решаю, что ты съешь на завтрак и будешь ли есть вообще.
Он усмехнулся и качнул головой.
– У вас на одного солдата десять командиров?
Рычание вибрировало в груди. Я швырнул его на пол, но он потащил меня за собой. Гребанный ублюдок. Мои пальцы сомкнулись на его шее, в то время как его – сжимали мои плечи. Во взгляде голубых глаз ни капли страха. Чертов интерес вперемешку с чем-то другим. Я не стал разгадывать эту эмоцию. Голос отца и без того гремел в голове.
– Почему ты хочешь контролировать меня? – Спросил Броуди, будто его ничего не смущало.
– Не хочу, а буду.
– Так в чем причина?
– Ты принадлежишь мне. Я ввел тебе сыворотку.
– А тебе ее ввела Алекс. Так может все-таки я принадлежу ей?
Я сильнее сдавил его шею. Безмятежное лицо покраснело, но глаза пытливо вглядывались в мои. Мне не нравилось то, как он смотрел на меня. Как одним взглядом был способен обнажить все секреты и тайны. Я должен был отпустить, но продолжал удерживать его.
– Ты меня раздражаешь.
– Организуй с Юрием коалицию, – прохрипел он и сбросил меня с себя. Потому что я ему позволил.
Броуди провел рукой по шее, и я невольно проследил за этим движением. Его пальцы потерли и без того покрасневшую кожу. Веки чуть прикрылись, скрывая от меня надоедливый голубой цвет. Внешне придурок выглядел расслаблен, будто даже не разозлился. Отняв руки от шеи, он не попытался встать, вместо этого уставился на меня.
Покайся. Покайся. Покайся.
Я мог убить любого, но только не своего отца, который после смерти продолжал жить в моей голове.
– Ну так что, я готов выслушать, – беззаботно сообщил он. От удивления – какого хрена я вообще удивился? – я вскинул брови. Броуди выжидательно смотрел, а я делал то же самое, только растерянно.
– И ты не собираешься наброситься на меня?
– Зачем мне это делать?
– Я пытался тебя убить.
– Рэй делал это на протяжении пятнадцати лет. Я привык к чужим провалам.
Я успел проглотить смешок, который пытался без спросу сорваться с губ. Броуди прищурился. Он уловил изменение, и мне это не понравилось. Он не должен был так просто читать меня. Понимание этого острым лезвием царапало нервные окончания. Я закипал и готов был взорваться в любую секунду, но спокойные волны океана, с которыми мой взгляд сталкивался, обволакивали успокоением. Этот разговор закончится либо его смертью, либо моим срывом.
А Броуди не готов был столкнуться с моими демонами.
Глава 5. Броуди
Тренировки по мнению Джекса равнялись избиению. Мы просто вставали на ринг и бились до тех пор, пока я окровавленный не падал на настил.
Все.
После этого он молча уходил и злился, будто при падении я должен был успеть сделать какое-то танцевальное па.
На деле он злился из-за того, что я отказывался первым рассказывать о своем прошлом. Не в этот раз. Алекс воспользовалась этим, а после развернулась и ушла, оставив меня без знаний и ответов. Тара предупреждала об этом, однако я думал, что моя история сможет убедить ее довериться.
Однако с пустыми руками я не ушел. Ее отношение ко мне изменилось, пускай это выражалось в пустяках. За ужином тарелка с натертым сыром стояла рядом со мной. И несколько раз я слышал, как она просила остальных ставить ее туда, а если накрывала стол сама, то лично пододвигала. У королевы секретов было сердце. Осталось выяснить, обладал ли им принц-истеричка.
Очередной удар вышиб весь воздух из легких. Складывалось стойкое ощущение, что я растерял все свои навыки после сыворотки. Обостренные чувства мешали анализировать соперника. Руки и ноги двигались быстрее, а я за ними никак не успевал. Ни о какой тактике боя речи не шло: я тупо защищался. Джекс не помогал. К концу тренировки я сделал вывод, что рычит он гораздо лучше, чем складывает буквы в слова.
Джекс с силой захлопнул за собой дверь. Я стер с лица кровь, но не стал подниматься. Ощутил чужое приближение раньше, чем тихо отворилась дверь. Судя по молчанию и пристальному взгляду это был Рэй.
– Тебя также тренируют? – Уточнил я, перекатываясь на бок.
– Избивают до полусмерти? Нет.
– И как вы тренируетесь, если она не подпускает к себе всех тех, у кого между ног член?
– Со мной на ринг выходит Минхо. Она следит из своего гнезда.
– Что?
Рэй указал взглядом на потолок. Я посмотрел туда, но не обнаружил ничего примечательного. Обычный потолок. Белый. Даже дырок от пуль нет.
– Прекрати пялиться, – проворчал Рэй.
– Она типа не знает, что ты знаешь?
Он посмотрел на меня, как на идиота, а следом залез на ринг.
– О, нет, я пас. Джекс выбил из меня все дерьмо.
Но Рэй протянул мне руку и помог подняться.
– Почему она дает ему изводить тебя? – Задумчиво спросил он, однако обращался не ко мне. – Что произошло в камере?
Я стиснул зубы и качнул головой, давая понять, что не хочу разговаривать на эту тему. Рэя этот ответ не удовлетворил. Он продолжал всматриваться в мое лицо в поисках ответов. Я облизнул пересохшие губы и назвал имя:
– Джейкоб.
Рэй отвел взгляд, давая мне возможность прийти в себя. Грохот сердца отдавался в ушах. От усталости ноги подкашивались, но я смог устоять. Призрачные вспышки боли атаковали тело. Они не имели ничего общего с ударами Джекса. Драка с ним не могла мне причинить того вреда, который причинил Джейкоб.
Он практически уничтожил меня.
– Где все?
– Адекватная часть или та, что занимается хрен пойми чем?
– Под адекватную частью, ты, как я понимаю, подразумеваешь меня? – Минхо стоял в дверном проеме, сложив руки на груди. Рэй лениво склонил к нему голову.
– Чем они занимаются? – Спросил я.
– Готовятся ко дню рождению Тары.
Я хмыкнул. Зависть и обида плескались в груди и грозились эмоциями отразиться на лице. Минхо внимательно всматривался в поисках реакции. Он будто был вампиром, питающимся чужими эмоциями. А еще вел себя как чертов сталкер. Даже когда я находился в своей комнате, чувствовал его взгляд. Либо там где-то стояли камеры, либо этот парень пробрался в мою голову.
Я оставил их вдвоем, а сам пошел в душ. От непривычно интенсивной тренировки все тело ревело от боли. Джекс не давал мне передышки. Более того, он словно упивался своей властью.
В гостиной сидела только Алекс за ноутбуком. Что-то увлекло ее настолько, что она даже не обратила внимание на орущих котов, разгуливающих вокруг пустых мисок. Я закатил глаза и поплелся их кормить. Пэйдж ураганом влетела на кухню. Толкнув меня, она резко распахнула несколько шкафов.
– Котов покормить не хочешь? – Поинтересовался я, дожидаясь, пока она пропустит меня к их корму.
– Не я их заводила, не мне их кормить. – Я собирался возмутиться, но она торопливо вскинула руку, – у меня срочное дело, солнышко, не отвлекай.
– Солнышко?
– Угу.
Я не стал заострять внимание на этом странном прозвище и спросил:
– Что ты ищешь?
– Здесь где-то должны быть свечи в форме цифр, ты не видел?
Иногда меня пугала беззаботность Соколов. Они жили и вели себя так, будто раз в месяц не брали в руки оружие и не убивали людей.
– Свечи в форме цифр? – Тупо переспросил я.
– Видел? – В карих глазах Пэйдж загорелась надежда, но когда она увидела недоумение, отразившееся в моем взгляде, видимо, выругалась по-русски. – Собирайся, – внезапно рявкнула она. – Ты едешь со мной.
– Что?
– Десять минут на сборы, Броуди. Я не буду в одиночку таскаться по магазинам.
– Возьми с собой Билла.
Пэйдж склонила голову и посмотрела на меня, как на идиота.
– Бегом, солнышко. Мы должны свалить, иначе Тара нас увидит.
Я бросил умоляющий взгляд на Алекс, которая наконец-то оторвалась от ноутбука и с непривычным любопытством поглядывала на нас.
– Я покормлю котов, – только и сказала она, словно с этой просьбой я обратился к ней.
– Тащи свою задницу в душ, вонючка. Я люблю мужские потные тела, но ты не входишь в их число.
– Почему?
– Сам сделай вывод. – Хитро улыбнулась Пэйдж и вылетела на улицу.
Я принял душ, переоделся в чистую одежду и через десять минут сидел на пассажирском сиденье. Пэйдж долго барабанила пальцами по рулю. Выезжать она не спешила.
– В чем проблема? – И без ее внезапного невроза ситуация казалась абсурдной. С чего вдруг Пэйдж решила провести время вместе, я понятия не имел.
– Я типа отвечаю за твою безопасность, потому что за рулем, – быстро протараторила она, – ты должен знать, что я круто вожу мотоцикл, а машину – нет.
Мои брови взметнулись, а челюсть едва не рухнула на колени.
– Ройс и Билл не дают мне садится за руль, потому что у меня было четыре аварии. Но сейчас они оба заняты, мне нужно в магазин, а ехать обратно с пакетами на мотоцикле не очень удобно.
– Минхо?
– Он на тренировке с Рэйем. Нельзя нарушать его график.
– Алекс?
Пэйдж цокнула языком и качнула головой.
– Джиджи я не возьму, потому что Ройс, когда узнает, попробует свернуть мне шею. А Реджина истеричка.
– Джекс?
– Ты придурок или прикидываешься?
Ладно, я бы тоже на ее месте не согласился поехать с Джексом.
– Просто не кричи, не пытайся пробить ногой пол в поисках тормоза и не хватайся за ручку. Я рок-звезда. Я со всем справлюсь.
– Ты меня утешаешь или себя? – Пэйдж недовольно поджала губы. – Почему я?
– Потому что остальным есть до меня дело, а тебе плевать. Я бы взяла с собой Рэя, но, – ее лицо резко сморщилось, – ой, под дулом пистолета бы с ним не поехала. Я же не похожа на больную.
Она сделала глубокий вдох и тронулась с места. За пределы базы мы выехали без происшествий. Я не комментировал, как близко Пэйдж сидела и как крепко вцепилась в руль. Ее плечи и без моих слов были напряжены, а спина – натянута как струна.
– Если хочешь, я могу сесть за руль.
– Мне просто нужно проскочить Химки, – пробормотала Пэйдж.
Я проглотил удивление. Видеть нервничающую Пэйдж было странно. И, признаться честно, я не собирался нагнетать и издеваться над ней.
От нее зависела моя жизнь.
Мы приближались к трассе. Пэйдж то клала руку на коробку передач, то сжимала руль. Она вертела головой, хотя прекрасно знала, что позади нас никого нет. Я откинулся на спинку сиденья и расслабился. Если и я начну нервничать, то мы даже до трассы не доедем.
– Я включу радио? – Мой тон был спокоен. Пэйдж торопливо кивнула и быстро откинула волосы за спину, словно боялась, что если надолго оставит руль, то мы врежемся в дерево.
Заиграла русская песня. Я надеялся, что следующая будет на английском, но, видимо, ткнул не на ту кнопку. Выучить русский за пять минут было невозможно, поэтому я обратился к Пэйдж.
– Переведи мне.
– Курсы «Skyeng» тебе в помощь, – рявкнула она и смахнула пот со лба.
– Давай, Пэйдж, иначе начну петь я.
– А ты умеешь? – Ее брови сошлись на переносице, но взгляд не отрывался от дороги.
– Нет.
Пэйдж вздохнула и начала переводить. Причем не просто переводила, а объясняла смысл строк. Меня, если честно, не сильно волновало о какой истеричке пела девушка, но чем дольше Пэйдж говорила, тем меньше она нервничала. Следующий трек был рэпом. Пэйдж пыталась придерживаться того же темпа, но на припеве споткнулась о слова и тряхнула головой. А потом снова начала, но приложила куда больше усердия и в какой-то момент обогнала исполнителя.
– Соберись, Броуди, мы приближаемся к Химкам.
В прошлый раз я не обратил внимания на дорогу. Сейчас же передо мной разверзся ад. Таксисты нагло подрезали, пытались из крайнего левого ряда повернуть направо. Перед нами автомобиль тормозил каждые две секунды, из-за чего Пэйдж резко давила на педаль. С правой стороны нагло лез КАМАз, пугая ее еще больше.
– Как послать по-русски?
– Тебе культурную версию или матную? – Нервно усмехнулась она, а после начала повторять «я рок-звезда, я справлюсь».
– Матную.
– Думаешь, я сама не могу его послать? – Внезапно ощетинилась она. – В конце концов отслежу по номерам и убью.
– Мы не убиваем невинных.
Она закатила глаза. Не без молитв мы сумели проехать. Пэйдж не заехала в тот магазин, а предпочла двинуться дальше. Вскоре мы свернули к торговому центру. На парковке Пэйдж чувствовала себя гораздо уверенней.
– Не так уж и страшно, – пожала она плечами, однако слова ее прозвучали как вопрос, а глаза умоляюще уставились на меня. Я не стал рушить мостик между нами, построенный из спичек, и кивнул.
– Рэй водит гораздо хуже.
– Ой, не ври.
По дороге в ТЦ Пэйдж озвучивала огромный список покупок. Судя по тому, что последний предмет был назван только спустя пятнадцать минут, взяла она меня с собой по другой причине. Остальные, видимо, не разделяли ее бешеного желание устроить целую вечеринку.
– Вот он, – воскликнула она, тыча пальцем в магазин. Связка гелиевых шаров закрывала вход. Пока я рассматривал их, Пэйдж тараторила на русском, не давая продавщице вставить и слова. – Ничего не трогай, солнышко.
Я изумленно выгнул бровь. Пэйдж хитро улыбнулась и прислонилась к прилавку. Она чувствовала себя комфортно, в то время как я пытался абстрагироваться от громких звуков. Незнакомые слова лились в уши. Люди проходили в опасной близости и каждый раз, когда касались меня, заставляли нервы натягиваться до предела.
Пэйдж внимательно следила за мной. В заднем кармане джинсов мигала вспышка телефона. Кто-то звонил ей, а она упорно игнорировала.
– Не хочешь ответить на звонок? – Уточнил я.
– Он недостаточно понервничал. – Ее улыбка не сулила ничего хорошего.
– Кто?
– Ты предположи. – Пэйдж оттолкнулась от прилавка и приблизилась ко мне. Ее макушка едва доставала до груди, но даже со своим ростом она умудрялась смотреть свысока. – Есть варианты?
Острые ногти поскребли там, где глухо билось сердце. Я перехватил ее руку и сжал. Недостаточно крепко, но предупреждающе.
– Ты специально взяла меня, – низкое рычание вырвалось из горла. Пэйдж убрала руку, приподнялась на носочки и приблизила свое лицо к моему. Ее глаза опасно сверкнули, губы медленно приоткрылись, и кончик языка скользнул по ним.