Каменный остров «Сапфир» бесплатное чтение

Дисклеймер

Все события и персонажи, описанные в этой книге, вымышлены. Любое сходство с реальными событиями и реальными людьми случайно. Эта книга содержит ненормативную лексику, эротические сцены и сцены жестокости, рекомендована для чтения лицам, достигшим 18 лет.

От автора

Дорогой читатель, герои этой книги появятся и в других моих произведениях. Если хотите глубже погрузиться в их мир и понять их мотивы, лучше начать с этой книги. Но не переживайте – каждая история самодостаточна, так что можно начать с любой. Выбор за вами!

Буду искренне рада вашим отзывам и впечатлениям. Приятного чтения!

С теплом,

Дария Стар

Пролог

Где я?

Тьма. Густая, беспросветная, будто меня проглотило чудовище, и теперь я застряла где-то в его нутри. В глазах мелькают тени, но они не складываются в картинку. Почему так темно?

Ох… Голова. Боже, как же больно! Будто кто-то вставил раскалённый гвоздь прямо в висок и методично долбит по нему. В висках пульсирует, в ушах звенит, и каждый вдох отдаётся новой волной тошноты.

Нельзя отключаться… Нет, нет, нет! Если я снова провалюсь в эту бездну, неизвестно, проснусь ли. Но веки так тяжелы…

Меня сейчас вырвет.

Вроде, с закрытыми глазами чуть легче. Хотя бы не кружится так жутко. Полежу так… совсем немного…

Чёрт!

Я снова провалилась в пустоту. Сколько времени прошло? Минута? Час?

Бельская, соберись, тряпка!

Надо вспомнить, что случилось. Голова раскалывается, мысли путаются, но в памяти всплывают обрывки: ослепительный свет фар, рвущий глаза, оглушительный скрежет металла, от которого сжимается всё внутри. И голос… чей-то голос, зовущий меня. Знакомый? Нет, не могу понять…

Двигайся. Нужно пошевелиться, проверить, цела ли.

Но тело не слушается. Оно будто налито свинцом, ватное, чужое. Пальцы дрожат, когда я пытаюсь сжать их в кулак. Кожа ледяная, мурашки бегут по спине. В горле ком, в голове – туман, и этот проклятый мир снова плывёт перед глазами.

Нет. Так нельзя.

Надо найти выход. Встать. Двигаться. Пока ещё есть силы.

Соберись, Бельская. Ты справишься. Ты должна справиться.

Диана лежит на битом холодном полу, в густой, непроглядной тьме, которая обволакивает её, как саван. Воздух тяжёлый, пропитанный запахом сырости, гниющих досок и плесени, а где-то в глубине подпола – шорохи, писк, будто сама тьма шевелится и дышит. Сердце колотится так яростно, что его гул отдаётся в висках, в ушах, в каждом неровном вздохе. Каждый вдох обжигает лёгкие, будто она глотает не воздух, а ржавые гвозди. Но она не сдаётся. Не может.

Ради себя. Ради него.

Она должна подняться. Даже если тело будто налито свинцом, даже если боль впивается в рёбра, как когти. Она сжимает зубы, упирается ладонями в шершавый, холодный пол и с трудом отрывает себя от него, сантиметр за сантиметром. Боль плетётся за ней по пятам, усталость тянет вниз, но она идёт. Шаг. Ещё шаг.

– Диана?

Голос. Настоящий, не призрачный, не из кошмаров. Дверь скрипит, и вдруг – жёлтый, резкий свет врывается в подвал, режет глаза, обжигает. Она зажмуривается, но свет пробивается даже сквозь сомкнутые веки, ослепляя, смывая тьму.

Глава 1

– Диана, ты слушаешь?

– Да, прости. Я немного рассеянная сегодня, – отвечает она тихо, и в её голосе слышится усталая дрожь.

Прошлую ночь Диана не могла сомкнуть глаз. Мысли кружились в голове, как осенние листья под порывами ветра, не давая покоя: Как теперь жить? С чего начать? Что отвечать людям?

Ровно шесть месяцев прошло с того дня, когда она разорвала цепь отношений. Они казались ей вечностью – а на самом деле длились два года и пять месяцев. И лишь четыре из них принесли ей настоящее счастье. Остальное время медленно, но верно вытягивало из неё силы, оставляя после себя лишь опустошение и боль.

Она снова и снова прокручивала в памяти детали, которые привели к расставанию. Их роман начинался ярко, страстно, с обещанием бесконечного счастья. Но постепенно огонь угас, оставив лишь пепел недоверия и разочарования. Каждая ссора, каждая невысказанная обида, каждый обман – всё это теперь жило в ней, как заноза, которую не вытащить.

Полгода. Достаточно, чтобы понять: нужно двигаться дальше. Но как? Как вернуть себе уверенность, когда мир кажется таким хрупким и ненадёжным? Она чувствовала себя чужестранкой в собственной жизни, блуждающей в тумане, где нет ни карты, ни ориентиров.

Диана ненавидела эти воспоминания. И всё же – её жизнь стала легче без него. Без этих бесконечных ссор, без постоянного напряжения, без ощущения, что она ходит по краю пропасти. Почему она не ушла раньше? Сколько раз она собиралась заговорить о расставании, но что-то останавливало: не то место, не то время, не хватало сил после работы…

А потом всё решилось само.

Сообщение от Игоря пришло неожиданно: «Собирай вещи и уезжай». Она не стала спрашивать, не стала выяснять причины. Просто взяла сумку, сложила в неё самое необходимое и вышла за дверь.

И тогда, впервые за долгие месяцы, она почувствовала – лёгкость. Как будто с плеч свалился тяжёлый камень, который она тащила слишком долго. Новая квартира, новое пространство, новый воздух – всё это стало началом новой главы.

Жизнь без него оказалась проще. Да, она ещё не до конца понимала, почему всё было так мучительно. Но теперь, оглядываясь назад, Диана видела: это было освобождение.

А потом пришла новость.

Игорь погиб в автокатастрофе на Омском тракте – в тот же день, когда отправил ей роковое сообщение. Шок, растерянность, странная смесь горя и облегчения… Она не знала, как реагировать.

Теперь ей предстояло научиться жить заново. Не просто без него – а для себя. Возвращение на работу после перерыва далось нелегко: тревога, сомнения, страх сделать неверный шаг. Но с каждым днём она чувствовала – становится крепче.

Жизнь снова обретала краски. Новые дни, новые возможности, новые решения. Чистый лист, на котором она могла писать свою историю – без оглядки на прошлое.

И Диана была готова сделать себя счастливой.

– Ты как?

– Прости. Что?

– Нет, ну ты сегодня совсем не с нами. Как ты?

Диана пытается растянуть губы в улыбке, но уголки её рта предательски дрожат. Получается неестественно, натянуто – будто маска, под которой прячется что-то неуловимо тревожное.

– Да всё хорошо.

Её взгляд скользит по Максиму, и она видит не просто мужчину, а воплощение того самого «идеала», который так пугающе безупречен. Его изумрудные глаза, будто выточенные из драгоценного камня, угольно-чёрные волосы, уложенные в безукоризненную «канадку», тонкие губы, слегка прикрытые лёгкой щетиной – всё в нём словно сошло с обложки глянцевого журнала. И именно это совершенство заставляет её внутренне сжаться.

Такие мужчины всегда были для Дианы источником тревоги. Они – как спелое, румяное яблоко: снаружи – сочное, манящее, но стоит откусить, и можно обнаружить горечь, червоточину, пустоту. За безупречным фасадом слишком часто скрывались разочарования, а она уже устала разгребать обломки собственных иллюзий.

Игорь научил её этому.

Поэтому, несмотря на то, что Максим притягивает взгляды, заставляет сердце биться чуть быстрее, Диана чувствует недоверие. Осторожность. Готовность в любой момент отступить.

Но что-то изменилось.

С тех пор, как она разорвала прошлые отношения, Максим стал настойчивее. Раньше она отрезала все его попытки флирта на корню – теперь же между ними больше нет этой невидимой стены. И он, словно почувствовав это, усилил напор.

Он – как запретный плод, который она так долго избегала, но теперь его вкус кажется заманчивым. В его взгляде – тёплая настойчивость, в жестах – лёгкая, но уверенная игра. И Диана, сквозь привычную настороженность, ловит себя на мысли: а что, если попробовать?

Может, за этим идеальным фасадом скрывается что-то настоящее?

– Я сегодня заказал нам стол в ресторане, после выступления труппы, чтобы отметить премьеру. Пойдёшь?

В его голосе – нотки надежды. «Пожалуйста, не отказывай мне и сегодня», – читается в его взгляде. Он мягко улыбается, демонстрируя белоснежные зубы, но без привычного напора – будто боится спугнуть её.

– Да, давай сходим.

Максим работает в театре всего год, но с первой же встречи был покорён ею. Сколько раз он пытался растопить её холодность – и каждый раз натыкался на невидимый барьер. Это сводило его с ума. Но он не сдавался.

Потому что уже решил: она будет его.

– Отлично. В восемь вечера жду тебя на служебной парковке.

Его глаза вспыхивают, он слегка подмигивает – игриво, но без намёка на панибратство.

Максим смотрит на неё, как на чудо. Рыжие волосы, будто пламя, зелено-янтарные глаза, обрамлённые густыми ресницами, курносый носик, усыпанный веснушками, пухлые губы, от которых перехватывает дыхание…

Он хочет её.

Физически. Духовно.

Без остатка.

– Кстати, – оборачивается он уже на выходе, – хочу предупредить заранее: во вторник собираю конференцию. Там объявим о твоём возвращении.

– А ты не торопишься? Галина Петровна ещё ничего не сказала.

Галина Петровна Каримова – или, как её шепчут за кулисами, «ГПК» – директор театра. Её слово здесь закон. Жёсткий, непререкаемый, как параграфы Гражданского процессуального кодекса.

– Я в этом не сомневаюсь.

Он подмигивает, разворачивается и исчезает за кулисами, оставив после себя лёгкий шлейф дорогого парфюма.

– Посмотрим… – тихо шепчет Диана в след уходящему PR-менеджеру.

Голос её звучит ровно, но в глубине глаз – тень сомнения.

Диана стоит среди своей труппы, улыбаясь и подбадривая коллег после выступления. Её голос звенит лёгкостью, но в каждом слове – безошибочная точность наставника.

– Ребята, вы сегодня просто блестящи! – хлопает в ладоши, и её улыбка озаряет всех, как вспышка солнца. – Но, Серёжа, в следующий раз, пожалуйста, «вынь плечи из ушей»! – фраза вырывается сама собой, привычная, почти родная. Раньше она повторяла её бессчётное количество раз, когда её бывший партнёр забывал тянуть шею и расслабляться.

Серёжа смеётся, понимающе кивая, а остальные ребята подхватывают весёлый смех.

– Я так рада, что тебе дали Аню в партнёрши, – добавляет Диана, и в её голосе нет ни капли фальши. – Она действительно заслужила тебя.

Они снова смеются, и на мгновение кажется, будто ничего не изменилось. Будто она всё так же стоит в центре этой жизни, а не на её обочине.

Но внутри – пустота. Глубокая, холодная, как прорубь в декабре.

«Теперь в лучшем случае я буду просто стоять у воды. А в худшем… меня вышвырнут окончательно.»

Улыбка срывается с её губ. Диана резко сжимает челюсть, опускает голову, будто прячась от внезапного удара.

Сергей знает её до последней чёрточки. Семь лет партнёрства научили его читать её тело, как ноты, улавливать каждый вздох, каждое напряжение в мышцах. Но важнее всего – он знает её душу.

За внешней уверенностью скрывается девушка, которая порой сомневается в каждом шаге, задаёт миллион вопросов, словно ребёнок, впервые открывающий мир. Но за этой хрупкостью – стальной стержень. Диана умеет постоять за себя, даже когда земля уходит из-под ног. Лишь однажды она дала слабину – с Игорем. Но это в прошлом. Теперь она твёрдо держит штурвал своей жизни.

Они с Сергеем – как брат и сестра. Их связывает невидимая нить, сотканная из тысяч репетиций, побед и падений. Но романтики между ними никогда не было и быть не могло. У Сергея с детства есть его «Маришка» – та самая, с которой они в пять лет «поженились» понарошку, а в двадцать пять – по-настоящему.

– Слушай, Ди, приходи сегодня к нам с Маришкой на ужин, – Сергей берёт её за предплечье, слегка наклоняется, пытаясь поймать её взгляд. – Она затеяла какую-то «ПП-пиццу». Отметим твоё возвращение в строй.

Его слова повисают в воздухе. Диана не отвечает. Её глаза – пустые.

– Эй, ты чего?

– ГПК ещё ничего не решила… – шепчет она.

– Да брось, – Сергей хмурится. – Как она может оставить тебя у воды?

– Ты же знаешь…

Она отводит взгляд, нервно прикусывает нижнюю губу. Это её старая привычка – так она делает, когда хочет скрыть дрожь в голосе.

Сергей слегка сжимает её руку.

– Ди, хватит себя накручивать. Всё решится. Ты же знаешь – труппа без тебя, как без рук. ГПК просто тянет время.

Уголки её губ дрогнули в подобии улыбки, но глаза остались мёртвыми.

– Спасибо, Серёж… Правда. Но… у меня уже есть планы.

– Ну тогда в другой раз? – не сдаётся он.

– Обязательно, – кивает Диана, но её голос звучит так, будто она уже где-то далеко.

Сергей отпускает её руку, но тревога не отпускает его.

– Ладно, Ди. Я тогда к Маришке. Помни – я всегда на связи.

Она кивает, но её мысли уже там, в тёмном коридоре неизвестности, где решается её судьба.

Макс стоит, облокотившись на глянцевый чёрный бок своего новенького BMW четвёртой серии Gran Coupe. Руки скрещены на груди, пальцы нетерпеливо постукивают по локтю. На часах – уже десять минут задержки.

«Ну неужели она опять меня продинамила?»

Мысль обжигает, как раскалённый уголёк. Но вот служебная дверь театра распахивается, и на улицу выходит Диана. Её рыжие волосы трепещут на ветру, а лицо – замкнутое, уставшее. Шаги уверенные, но в глазах – тяжёлая усталость, будто она только что прошла через бой, а не через просмотр премьеры.

Макс непроизвольно усмехается, пытаясь заглушить раздражение.

– Ну, наконец-то, – его голос звучит с лёгкой язвительностью, когда он распрямляет плечи. – Я уже начал думать, что сегодня мне опять придётся ужинать в одиночестве.

Диана подходит так близко, что почти нарушает его личное пространство.

– Прости, – её голос тихий, виноватый. – Ребята не хотели отпускать.

Она опускает взгляд, нервно прикусывает нижнюю губу.

Макс на голову выше её, и ему приходится слегка наклониться, чтобы разглядеть выражение её лица. Пальцы мягко касаются её подбородка, приподнимая его. Диана замирает – его прикосновение неожиданное, почти шокирующее.

Глаза встречаются. В её – целая буря: напряжение, сомнения, что-то неуловимое, что заставляет его сердце биться чаще.

– Я их понимаю, – говорит он тихо, голос хриплый, почти шёпот.

Диана чувствует, как внутри неё разрываются противоречия. Его взгляд – тёплый, но в нём есть что-то новое, какая-то настойчивость, которой раньше не было.

«Что это?»

Мысли путаются, как нитки в клубке.

«Я просто соскучилась по вниманию? Или это ошибка, в которую я вот-вот ступлю?»

Он кажется таким уверенным. А она – потерянной.

– Диана, нам пора в ресторан, – Макс слегка отпускает её подбородок, но его пальцы ещё секунду задерживаются на её коже, будто не хотят отпускать. – Я бы с удовольствием так и держал тебя в своих руках, но тебе нужно поесть. Ты совсем исхудала.

– Макс, ты же знаешь, что я на вечной диете, – она выдавливает лёгкий смешок, но в нём больше нервозности, чем веселья.

– Да, я знаю этот факт о тебе, Лисёнок.

– Что ещё за «Лисёнок»? – её брови взлетают вверх. «И с каких пор он меня так называет?»

– Поехали.

Он открывает дверь машины, жестом приглашая её внутрь, и уклоняется от ответа.

Первые пять минут едут молча. Тишина давит, и Диана не выдерживает.

– А куда мы едем? Ты так и не сказал.

Она пристально смотрит на его профиль, пытаясь разгадать его мотивы.

– Увидишь, пока это останется тайной, Лисёнок. – Он поворачивает голову, подмигивает, и уголок его губ предательски дёргается вверх.

– Хорошо, – она обиженно скрещивает руки на груди. – Тогда скажи, почему ты меня так называешь? И вообще, с каких пор у меня появилось это прозвище?

– Просто ты маленькая, хрупкая, рыжая… – он бросает на неё быстрый взгляд, и в его глазах вспыхивает искорка. – Совсем как лисёнок.

– Эм… – она попёрхивается, лицо внезапно нагревается. – Я вас поняла, мистер Лански.

Они обмениваются улыбками, но её – нервная, его – слишком довольная.

– Но больше меня так не называй.

Максим, или, как его зовут в труппе – «Лански», действительно носит это прозвище не просто так. В нём есть что-то от тех самых гангстеров прошлого века – холодный расчёт, невозмутимость, умение держать карты близко к груди.

Покерные вечера с ребятами из труппы давно стали традицией. И каждый раз, когда собирается компания, Максим неизменно оказывается в центре – его хладнокровие заставляет остальных чувствовать себя за столом так, будто они играют не на фишки, а на жизнь.

Диана, конечно, тоже иногда участвует. Но её стратегия – интуиция и удача. А Максим всегда приходит за своим выигрышем – точно, как настоящий Лански.

– Посмотрим, – только и говорит он в ответ на её просьбу, и в его голосе звучит обещание, что это прозвище ещё не раз всплывёт между ними.

Диана сидит в кожаном кресле BMW, прижавшись плечом к холодному стеклу. За окном мелькают огни вечернего города – жёлтые, красные, белые – но она их почти не замечает. В голове настоящий ураган мыслей, каждая громче предыдущей.

Какой ресторан он выбрал?

Почему я вообще согласилась?

Что на самом деле скрывается за его улыбкой?

Она украдкой смотрит на Макса. Его профиль чётко вырисовывается в полумраке салона – твёрдый подбородок, прямой нос, губы, сжатые в тонкую ниточку. Кажется, он полностью поглощён дорогой, но Диана знает – за этим каменным выражением может скрываться всё что угодно.

Он тоже сейчас анализирует каждый наш взгляд? Каждое прикосновение?

Собственные чувства – сплошной хаос. Где-то в глубине – щемящее предвкушение. Но поверх – липкий страх.

Это ошибка. Или я просто боюсь сделать шаг?

Её пальцы непроизвольно сжимают край сиденья. Сердце колотится так громко, что кажется, его слышно даже сквозь рокот двигателя. Макс молчит, и это молчание давит сильнее любых слов.

Диана закрывает глаза.

Чего я жду от этого вечера? И главное – чего ждёт он?

Ответов нет. Только нервное покалывание в кончиках пальцев и странное ощущение, будто она стоит на краю чего-то важного. Что-то должно произойти. Или не должно.

Она даже не уверена, чего боится больше.

Глава 2

Денис сидит, вцепившись в клавиатуру, глаза прикованы к мелькающим графикам на экране. Его пальцы нервно постукивают по столу в такт колебаниям курса. В воздухе висит напряжение – будто вся комната заряжена электричеством от его сосредоточенности.

– Ден, сколько можно пялиться в эту торговую платформу? – Амир разваливается в кресле напротив, явно наслаждаясь моментом.

– Амир, отвали, – сквозь зубы бросает Денис. Голос резкий, как удар хлыста. – Сейчас горячие торги. Твой бубнёж мне только мешает.

Амир лишь усмехается, качает головой и устраивается поудобнее, будто собирается засесть здесь надолго.

– У тебя крупная компания, которая капает деньги каждую секунду, а ты всё не можешь оторваться от своих графиков. Когда ты в последний раз просто отдыхал?

Денис на секунду отрывает взгляд от экрана – ровно настолько, чтобы бросить убийственный взгляд.

– Компания «БАиРС» процветает именно потому, что я вкалываю 24/7. Или ты забыл?

– Эй, а меня ты уже со счетов списал? – Амир театрально приподнимает бровь, играя в обиду.

– Ах да, – Денис фыркает, – «наша» компания. Скромность – явно не твоя сильная сторона.

Амир расплывается в ухмылке. Он знает, что Денис прекрасно осознаёт его вклад, но обожает подкалывать друга за его одержимость работой.

– Ты сгоришь на этой своей бирже, Ден. Может, хватит? Жизнь-то проходит.

Денис на мгновение замирает, его пальцы перестают стучать по клавиатуре. Он поворачивается к Амиру, и в его взгляде появляется что-то человеческое.

– Может быть. Но сначала – ещё одна сделка.

– Радов, ты так и помрёшь один перед монитором… А нет, – Амир резко наклоняется вперёд, его голос становится зловещим шёпотом, – Твою кончину будет наблюдать биржа. Все графики синхронно начнут повторять твой пульс. Тук-тук-тук… пииииииии.

Он откидывается назад, захлёбываясь собственным смехом, едва не падая с кресла. Его хохот разносится по кабинету, пока он, наконец, не выдыхает:

– Фух… Ну ладно, сиди тут. А я еду в «Сыроварню». Пора уже в реальный мир выйти, а не только по графикам жить.

Денис даже не поднимает головы, холодно бросая:

– Вали.

– Да брось ты киснуть, как обиженная первоклашка. Поехали, – Амир переходит на умоляющие нотки. – Там всегда горячие тёлки и отпадная кухня. Столик на двоих заказан. Меня, понимаешь, Алинка кинула. Думает, я за ней бегать буду?

Денис продолжает молча утыкаться в экран. Амир начинает назойливо напевать:

– Ден-Ден-Ден-Денис. Ден-Ден-Ден-Денис.

– Ладно, мужик, я понял, – Денис резко выдыхает. – Даёшь пять минут – и выдвигаемся.

– Оки-доки, Ден-Ден-Ден-Денис, дааа! – Амир выскакивает из кабинета, продолжая своё дурацкое напевание.

Денис тяжело вздыхает, слушая, как голос друга постепенно затихает в коридоре. Этот идиот ведёт себя, как ребёнок, который наконец-то выпросил конфету.

– Ден-Ден-Ден-Денис! – доносится из-за двери, всё тише, но раздражение в Денисе только нарастает. Он закрывает платформу – сопротивление явно бесполезно.

– Идиот, – бормочет он себе под нос, но в уголке рта дрожит улыбка.

Щёлкнув ноутбуком, Денис встаёт и потягивается, чувствуя, как ноют затекшие мышцы. «Ладно, иногда надо и отвлекаться», – мысленно соглашается он, направляясь к двери. По пути на автомате проверяет телефон – курс всё ещё идёт вверх. «Но об этом можно подумать и позже…»

– Лисёнок, не выходи, я сам открою тебе дверь, – его голос звучит твёрдо, но в нём скользит едва уловимая нежность.

– Это просьба или приказ, Лански? – она бросает вызов, поджимая губы.

Раздражение колется под кожей, но внутри – что-то тёплое и тревожное, будто рой бабочек в животе. Максим не удостаивает её провокации ответом, молча выходит из машины. Его силуэт в свете уличных фонарей кажется особенно массивным.

– Спасибо, – её голос становится мягче, когда она вкладывает свою миниатюрную ладонь в его широкую руку.

Его пальцы смыкаются вокруг её кисти – крепко, но нежно. На лице – привычная маска невозмутимости, но в глазах вспыхивает искорка, будто он только что выиграл небольшую, но важную партию.

– Всегда пожалуйста, – он помогает ей выйти, и его ладонь на секунду задерживается у её талии.

Холодный ветер сразу кусает открытые участки кожи, но там, где касается Максим, остаётся тепло.

– Это всё-таки был приказ, да? – она поднимает взгляд, в голосе – лёгкий вызов.

Максим не отвечает сразу, только усмехается уголком рта.

– Назови это как хочешь. Но ты ведь всё равно слушаешься моих «приказов», – в его тихом голосе – стальная уверенность.

Она хмурится, но молчит. Аккуратно ставит ногу на асфальт – сиреневые туфли на шпильке сверкают в свете фонарей. Узкие ремешки с кристаллами обвивают щиколотки, будто живые. Нога ноет после недавней травмы, но она выпрямляется, стиснув зубы.

Её наряд сегодня – доспехи: чёрная шерстяная юбка, облегающий топ, жакет с чёткими линиями. Маленькая сумка Jil Sander – последний штрих.

– Совсем забыл сказать, ты сегодня выглядишь сногсшибательно, – его голос звучит чуть хрипло, будто через силу.

– Ты мне льстишь, Лански, – её улыбка дрожит, как поверхность воды от брошенного камня.

Внутри – тревога. Даже его глаза, обычно такие спокойные, теперь кажутся опасными. Комплимент не радует, а только усиливает беспокойство.

Его взгляд – тяжёлый, пронизывающий. Будто он видит её насквозь и уже придумал, что будет дальше. Что-то тёмное, что заставит её пожалеть о сегодняшнем вечере.

Они делают шаг к входу – и в этот момент раздаётся оглушительный удар.

Новый BMW Максима дёргается от удара сзади.

Он резко оборачивается – лицо искажается. Губы растягиваются в зверином оскале.

– Твою мать! Я убью его! – рычит он сквозь зубы. Голос – низкий, хриплый, полный ярости.

Его пальцы сжимают её руку всё сильнее. Боль пронзает запястье, но хуже – внезапный страх. Она видит, как меняется его лицо: привычные черты становятся чужими, глаза горят холодным бешенством.

– Максим, отпусти меня, – её голос – тонкий, дрожащий. Она пытается вырваться, отступает. – Мне больно!

– Диана, зайди внутрь. Жди за нашим столиком, он на мою фамилию, – его голос твёрдый, но в нём слышится напряжение. Он хватает её за локоть, приближается так близко, что она чувствует его дыхание на своей коже.

Сердце колотится где-то в горле. Это не тот Максим, которого она знает.

Она кивает, почти неосознанно.

– Хорошо, – шёпотом.

– Пожалуйста, – он добавляет, видя её испуг. Голос мягче, но в нём всё ещё – сталь.

– Ден, ты там что, все фьючерсы скупил? – Амир бросает взгляд на друга, идущего с телефоном в руках. Его собственная мания трейдинга давно прошла, сменившись предпочтением к спокойному пассивному доходу, но Денис, кажется, готов сутками следить за скачущими графиками.

– Нет, просто отец звонил, пришлось задержаться, – отмахивается Денис, не отрывая глаз от экрана.

– Что, твой старик до сих пор контролирует тридцатипятилетнего Дениску и не отпускает в клуб? – Амир ехидно ухмыляется. – Ден-Ден-Ден-Денис! – он снова заводит свою дурацкую песенку из Comedy Club, громко хохоча.

– Всё, заткнись и поехали. Ты за рулём. – Денис швыряет ему ключи от Porsche.

– Оу, хозяин дал Добби носок! – Амир изображает восторг домового эльфа, корча рожу и сгибаясь в преувеличенном поклоне.

– Мужик, у меня нет настроения для твоих дебильных шуток.

– Хозяин дал его Добби! – не унимается Амир, продолжая пародию, пока Денис с каменным лицом наблюдает за этим представлением.

– Может, подарить тебе книгу «Лёгкий способ бросить шутить»? – холодно спрашивает Денис. – Потому что номер у тебя тухлый, как вчерашний суп. Как ты вообще умудряешься залезать к девчонкам в трусики с таким «чувством юмора»?

– А им нравится мой неповторимый стиль и эта милая мордашка, – самодовольно отвечает Амир, постукивая пальцами по своему подбородку.

– Ага, особенно нравятся твои деньги, – усмехается Денис. – И статус в компании. И связи в городе.

– Ох, Дениска, мастер ты подколоть, – Амир прищуривается, но продолжает улыбаться. – Но не забывай – юмор – это лишь верхушка айсберга моего обаяния.

Белый Porsche 911 Targa 4 выезжает с парковки Citycenter, плавно сливаясь с вечерним потоком машин. Амир чувствует себя королём дороги – его пальцы легко перебирают руль, нога играет с педалью газа, наслаждаясь мощью двигателя. Он лихо перестраивается между рядами, будто играет в гоночный симулятор.

– Мужик, хватит дурачиться, – сквозь зубы говорит Денис, вцепляясь в подлокотник. – Довези меня и мою машину в целости, окей?

– Ден, ты что, трусишь? – Амир смеётся, намеренно добавляя газу. – Неужели не доверяешь мне? – Он делает преувеличенно-обиженное лицо, но тут же вжимает педаль в пол. – Будто ты меня не знаешь.

– Знаю, поэтому и прошу прекратить, – голос Дениса становится напряжённым.

Но Амир уже не слушает – он увлечён игрой с дорогой. На мокром после дождя асфальте Porsche летит как пуля, пока на одном из поворотов из-за припаркованных машин не выскакивает чёрный Mercedes GLE. Амир резко бьёт по тормозам, выкручивает руль – и с визгом шин Porsche врезается в припаркованный BMW.

– Твою ж мать. Приехали, – спокойно, но с ледяной интонацией произносит Денис. – Так, мужик, я сейчас пойду в ресторан вкусно жрать и бухать, а ты разбирайся с этим дерьмом, которое устроил.

Он выходит из машины и замечает сцену у входа в «Сыроварню» – высокий мужчина грубо держит за локоть рыжую девушку. Та выглядит испуганной, пытается вырваться. Денис подходит ближе.

– У вас всё хорошо? – обращается он к девушке, игнорируя мужчину.

– Да, спасибо, – она даже не поворачивает головы, голос дрожит.

– Мужик, у нас всё нормально, иди своей дорогой, – рычит мужчина, и в его глазах вспыхивает что-то звериное.

Денис медленно переводит взгляд с девушки на него, хмыкает и, не сказав больше ни слова, направляется к входу.

Внутри его встречает администратор – стройная брюнетка, которая сразу выпрямляется при его появлении. Её взгляд скользит по его фигуре с нескрываемым интересом, губы растягиваются в самой обворожительной улыбке. Но Денис лишь холодно кивает – эта кукла с накачанными губами и слишком явным макияжем не вызывает в нём ни капли интереса.

– Добрый вечер. У вас забронировано? – её голос звучит слащаво, будто она пробует роль гостеприимной хозяйки.

– Ветров, – коротко бросает он.

– Я провожу вас к столику, – она кокетливо виляет бёдрами, но Денис даже не смотрит вслед.

Очередная пресная пустышка. Ни капли огня.

Диана идёт по ресторану, незаметно растирая запястье – там ещё остались красные следы от пальцев Макса. Каждое прикосновение к коже напоминает о его железной хватке, о том, как внезапно его спокойствие сменилось яростью. Она глубоко вдыхает, пытаясь успокоиться: «Просто поужинаем и разойдёмся. Всё. Больше ничего».

Администратор – стройная блондинка с безупречным макияжем – встречает её лучистой улыбкой. Диана автоматически отвечает на вопросы о брони, но её мысли далеко. Взгляд скользит по знакомому интерьеру – она уже бывала здесь, на открытии, с бывшим. Воспоминание всплывает неожиданно резко, и она резко прикусывает губу, чувствуя, как между бровей образуется морщинка.

Ресторан погружает в атмосферу утончённой роскоши. Мягкий свет падает на белоснежные пионы в хрустальных вазах, играя бликами на столовых приборах. Высокие свечи в витых подсвечниках отбрасывают тёплые тени на скатерти, а томные джазовые аккорды переплетаются с тихим звоном бокалов. В воздухе – смесь ароматов: свежесрезанные цветы, трюфельное масло, поджаренный миндаль. Всё это должно было успокаивать, но Диана чувствует лишь нарастающее напряжение.

– Спасибо, – говорит она официанту, принимая меню. Долго листая страницы, в итоге выбирает салат со страчателлой, рукколой и черри. – И свежевыжатый апельсиновый сок, пожалуйста.

Апельсиновый сок – её ритуал, привычка, которая остаётся неизменной в любом заведении.

Проходит пятнадцать минут. Салат уже наполовину съеден, а Макса всё нет. Диана отодвигает тарелку и прижимается к холодному стеклу панорамного окна, всматриваясь в темноту. Ни его фигуры, ни чёрного BMW.

– Макс, ну где же ты? – шепчет она, доставая телефон из сумки.

В этот момент устройство выскальзывает из пальцев и с глухим стуком падает на пол.

– Девушка… – неожиданный мужской голос заставляет её вздрогнуть.

Он звучит как контрабас – глубокий, с лёгкой хрипотцой, от которого по спине пробегают мурашки. Диана молниеносно опускается под стол, её движения грациозны и стремительны, несмотря на узкую юбку и высокие каблуки.

– Я правильно понимаю, что это ваш друг был на «BMW»?

– А вам какая разница? – бросает она раздражённо, шаря рукой по полу.

Свет в ресторане приглушённый, и найти телефон оказывается непросто. «Бельская, ну ты даёшь, – мысленно корит себя Диана. – Мастер неловких ситуаций».

Наблюдающий за этой сценой Денис не может сдержать усмешки. Вид девушки, почти целиком залезшей под стол, одновременно забавен и раздражает. Он чувствует, как внутри пробуждается его «зверь» – то самое нетерпеливое, первобытное чувство, которое всегда рвётся наружу.

Расстёгивая пуговицу пиджака, он приседает рядом. Его взгляд скользит по её силуэту: чёрная юбка обтягивает бёдра, разрез сзади приоткрывает кружево чулок.

Денис стискивает зубы. Красивые ноги – его слабость, но сейчас он должен сохранять хладнокровие. «Держи себя в руках, Радов», – мысленно приказывает он себе.

– Да где же этот чёртов… – бормочет Диана.

– Девушка, – Денис протягивает ей разбитый телефон, – Вот ваша пропажа.

Диана резко оборачивается. Её глаза – широко раскрытые, с золотистыми искорками – встречаются с его взглядом.

И замирают.

Перед ней – лицо, которое невозможно забыть. Глубокие синие глаза, как два сапфира, сверкающих под вспышкой молнии. Волосы, уложенные с нарочитой небрежностью, прядь, спадающая на лоб. Между густых бровей – едва заметная вертикальная морщинка, придающая лицу выражение лёгкого недовольства.

Её взгляд скользит ниже – сильный подбородок, резкие скулы, будто высеченные из мрамора. А затем – губы. Мягкая, едва уловимая улыбка, от которой у Дианы перехватывает дыхание.

Она непроизвольно прикусывает нижнюю губу, чувствуя, как по телу разливается тепло.

– Вам нужна помощь? – вмешивается официант.

– Нет, – резко отвечает Денис, не отводя глаз от Дианы.

Его взгляд – хищный, изучающий. Он видит её смущение, её попытки сохранить достоинство, и это лишь разжигает его интерес. Когда она прикусывает губу, он чувствует, как внутри всё сжимается.

«Она даже не понимает, что делает со мной», – мелькает у него в голове.

Денис встаёт и протягивает ей руку. Диана недовольно смотрит на его ладонь, но всё же вкладывает в неё свои пальцы.

И тут же чувствует вторую волну мурашек.

Его кожа горячая, ладонь широкая, пальцы – сильные. Денис машинально проводит большим пальцем по её костяшкам и слегка тянет на себя.

Диана оказывается прижатой к его груди. Его рука обхватывает её талию – крепко, но аккуратно, будто он боится сломать эту хрупкость.

«Какая же она маленькая», – думает Денис.

Диана чувствует, как сердце замирает. Его запах – древесный, с нотками дорогого виски – заполняет всё пространство вокруг. Она хочет оттолкнуться, но тело не слушается.

Их взгляды снова встречаются. В его глазах – что-то дикое, опасное, но и любопытное одновременно.

– Отпустите меня! – наконец вырывается у неё. – Что вы себе позволяете? И отдайте мой телефон!

– Девушка, перестаньте кричать, – Денис нехотя разжимает пальцы, но тепло от её тела ещё долго остаётся с ним.

– Вы отдадите телефон или присвоите его? Что, розовый цвет вам нравится? – язвит Диана.

– Держите, – хмурится он, протягивая устройство.

– Спасибо, – она резко выхватывает телефон и направляется к барной стойке.

«Отлично, теперь он не работает. Как я узнаю, где Макс? Ладно, увидимся в театре – потребую объяснений. Блин, а как теперь вызвать такси? Всё из-за этого идиота! Кто так подкрадывается? Кретин!» – мысли несутся вихрем, пока она пытается привести в порядок дрожащие руки.

Глава 3

Диана погружена в свои мысли и не замечает, как за ней по пятам следует Денис. Выходя на улицу, она ощущает прохладное дуновение сентябрьского ветра и внезапное прикосновение к спине. Вздрогнув, она снова оказывается в крепких объятиях незнакомца – на этот раз совершенно неожиданно. Острая боль в подвернутой лодыжке заставляет её зажмуриться, и она, потеряв равновесие, буквально падает на его мощную грудь. Его руки рефлекторно смыкаются вокруг её хрупкой фигуры, и на мгновение они замирают в той же позе, что и в ресторане – только теперь под открытым небом, в прохладном вечернем воздухе.

– Я даже вашего имени не знаю, а вы уже второй раз в моих руках, – Денис оскаливается, демонстрируя ослепительно белые зубы. Его улыбка одновременно обаятельная и наглая.

– Зачем вы меня пугаете? И почему трогаете? Из-за вас я снова подвернула ногу! – возмущается Диана, чувствуя, как жар разливается по щекам.

– А зачем вы встали в проходе? Людям пройти мешаете, – поднимает бровь Денис, его голос звучит насмешливо. – Идти можете?

– Да, если вы наконец-то меня отпустите! – хмурится она. – Вот негораздок, – бормочет себе под нос.

Денис разжимает объятия, но Диана тут же морщится от резкой боли и едва не падает снова. Он мгновенно ловит её, подхватывая на руки.

– Отпустите меня! Что вы себе позволяете?! – Диана начинает отчаянно толкать его в грудь, ощущая под пальцами твёрдые мышцы. – Отпустите! Немедленно! Нахал! Болван!

– Если перестанешь обзываться, может даже помогу. Донесу хотя бы до лавочки, а то расползёшься тут, как молодая косуля, – его голос звучит одновременно насмешливо и заботливо.

– У тебя что, фроттеризм? Лапаешь, трёшься об меня. Так ещё и парнокопытным обозвал! – сверкает глазами Диана, её взгляд острый, как лезвие.

Денис разражается смехом – не злым, а искренним, удивлённым её всплеском эмоций.

– Фроттеризм? – переспрашивает он, брови взлетают вверх. – Это что, оригинальное оскорбление? Ну извини, если моя помощь воспринялась как что-то… большее. – Его улыбка смягчается, но в глазах остаётся озорной блеск.

Диана закатывает глаза. Внутри всё кипит, но она понимает бесполезность сопротивления. Надув губы, как обиженный ребёнок, она всё же сдаётся. Её руки складываются перед собой, локоть упирается в его грудь. Мимолётная мысль проносится в голове: «Боже, какая же она твёрдая… Так, Бельская, о чём ты вообще?!» Щёки пылают, но она быстро прячет смущение за маской раздражения.

Денис движется плавно, будто её вес в пятьдесят килограммов для него – пустяк. Заметив, что лавочка пыльная, он садится сам, не желая испачкать её наряд. Теперь Диана оказывается у него на коленях – её стройное тело идеально вписывается в его объятия. Одной рукой он уверенно держит её за талию, другую нагло кладёт на её колени, будто проверяя границы. Диана чувствует его близость, сердце бешено колотится, на мгновение теряя самообладание.

– Что ты делаешь, болван? Я не разучилась сидеть! Отпусти сейчас же! – её голос дрожит от возмущения, хотя где-то в глубине вспыхивает искра чего-то большего.

Денис лишь усмехается, не спеша ослаблять хватку.

– Ты слишком упрямая, – спокойно говорит он, глядя прямо в глаза. – Расслабься, я просто держу тебя. И кстати, болваном меня назвала? – делает удивлённое лицо. – Лавочка пыльная и холодная, разве ты хочешь заболеть или испачкать платье? Не зря же так нарядилась.

Его усмешка говорит сама за себя – он явно наслаждается её всплеском эмоций.

– Да, болван, – гордо поднимает подбородок Диана. – Ладно, что с тебя взять… Мне нужно такси. Мой… друг куда-то пропал, а телефон сломался благодаря ТЕБЕ, – язвительно выделяет она. – Ни такси вызвать, ни узнать, где он. – к концу фразы её голос звучит уже как рычание разъярённой кошки.

– Рыжуля, успокойся, – Денис нарочито копирует её интонацию. – Убытки возмещу – про телефон. А вот со старым другом не помогу. Зато могу стать новым. – его взгляд скользит по её ногам, губы растягиваются в хищной ухмылке.

– Ага, очень нужен такой друг, – фыркает она. – Вызови такси и свободен.

– Куда едем? – в его глазах загорается опасный огонёк. Он уже знает о судьбе её «друга», но предпочитает помолчать – так интереснее.

Охотник вышел на тропу.

– Так я тебе и сказала! Дай телефон, сама вызову, – протягивает руку. – Вдруг ты маньяк? – прищуривается, изучая его лицо. – Мы уже выяснили, что у тебя фроттеризм. Нет уж, спасибо, – отворачивается, стараясь не смотреть в эти пронзительные глаза, от которых внизу живота разливается тепло.

Денис усмехается, видя её раздражённый жест.

– Ну да, маньяк. Такой, который помогает и такси вызывает, – хмыкает он, но всё же достаёт телефон. – На, вызывай. Хотя… может, мне стоит проследить, чтобы ты не сбежала, пока не узнаю твоё имя?

Диана берёт телефон, но не спешит заходить в приложение. Она хмурится, чувствуя противоречивые эмоции. Внутренний голос твердит бежать, но что-то в этом мужчине заставляет задержаться.

– Не надо следить. Это странно, – бросает быстрый взгляд, чувствуя странное тепло внутри. – И вообще, с чего это тебе так важно моё имя?

Денис хитро сверкает глазами.

– Может, мне интересно, кто прячет такой острый язычок за красивой упаковкой? – его голос звучит мягко, но с вызовом.

Сердце Дианы бешено колотится, но она подавляет это чувство.

– Острый язычок – не единственное, что у меня есть, – парирует она. – А твоё любопытство не даёт права лезть в мою жизнь.

Быстро заказав такси, она протягивает телефон обратно, избегая взгляда.

– Отпустишь или будем сидеть тут, как школьники? Или признаешься, что психически нестабилен?

Он улыбается, проверяя заказ.

– Живёшь в «Флотилии»? – «Вечер обещает быть интересным», – мелькает мысль.

– Специально указала неверный адрес! Ну конечно, там живу. Мышцы накачал, а кровь в мозг не доходит? – язвит она.

Денис тихо смеётся.

– Язык как бритва, – бросает он, проверяя время прибытия такси. – Но я справлюсь. Мышцы есть, и мозг тоже работает.

Наклоняется ближе, поймав её взгляд.

– И не говори, что не нравится сидеть со мной, – его голос звучит мягко, почти игриво. – Ты ведь ещё не ушла. И если бы хотел обнимать, сделал бы это… иначе.

Диана прищуривается, хотя сердце бешено стучит. Этот мужчина одновременно раздражает и привлекает, сводя с ума. «Вот чёрт!» – мелькает мысль.

– Качки все одинаковы – бицепсы и язык, – бурчит она.

Денис усмехается, явно получая удовольствие от её колкостей.

– Зато работает, соседка, – подмигивает.

– Только не говори, что ты там же живёшь! – восклицает она.

Он молча ухмыляется.

– К тебе или ко мне? – играюще спрашивает, разряжая обстановку.

– Каждый к себе! – буркнув, она машинально прикусывает губу.

– Без обид, – смеётся Денис, поднимая руки в знак мира, хотя ухмылка не исчезает.

Он наслаждается её реакцией – этой смесью язвительности и смущения, особенно когда она снова прикусывает губу. Для него это становится своеобразным сигналом – её защитный механизм даёт сбой, и это невероятно заводит.

Диана закатывает глаза, но на её губах играет предательская улыбка. Этот мужчина мастерски выбивает её из колеи, и от этого становится одновременно тревожно и… невыносимо интересно.

– Соседка, а как ты вообще планировала добираться домой со сломанным телефоном? – его голос звучит насмешливо, но в глубине глаз пляшут опасные искры.

Каждый её взгляд, каждое движение губ разжигает в нём внутреннего зверя, которого становится всё труднее сдерживать. Прохладный сентябрьский ветер только подливает масла в огонь, делая атмосферу между ними электрически натянутой.

– Я об этом не подумала, – пожимает плечами Диана. Её дерзкий тон слегка смягчается, но она всё ещё пытается держать оборону, хотя уже не может скрыть пробуждающийся интерес к этому странному соседу.

Она замечает, как его взгляд прилипает к её губам, и сердце начинает колотиться с бешеной скоростью. Нарочито медленно она снова прикусывает нижнюю губу, прекрасно зная, какой эффект это производит.

– Так что без твоей помощи мне пришлось бы ночевать на лавочке, – усмехается она. – Может, это и был твой коварный план?

Денис чувствует, как напряжение внутри него достигает предела. Он наклоняется ближе, сокращая расстояние между ними до минимума, их дыхание смешивается, когда он тихо произносит:

– Если бы это был мой план, соседка, ты бы здесь уже не сидела.

Его тёплое дыхание скользит по её шее, вызывая новые мурашки. Диана не понимает, от чего дрожит сильнее – от его близости, игры или прикосновений. В животе распускаются тысячи искр, а сердце бешено стучит.

– Ты дрожишь, – его голос хриплый, почти шёпот. – Тебе холодно?

Но они оба знают – дрожь не от холода. Она молчит, сжав губы, боясь, что любое слово разрушит этот хрупкий момент. Внутри неё бушует буря эмоций.

Когда он накидывает на неё свой пиджак, Диана замирает. Его объятия уверенные и нежные одновременно, и это только усиливает накал. Она вдруг осознаёт – не хочет уходить. В сердце шевелится что-то новое, будто она попала в эпицентр грозы.

Денис чувствует это. Его внутренний зверь готов сорваться с цепи. Её близость, тепло, аромат волн – всё сводит с ума. Он хочет большего, но сдерживается, понимая хрупкость границ между ними.

– Ты в порядке? – его голос звучит надтреснуто, когда он наклоняется к её уху.

Она не отвечает сразу, не доверяя собственному голосу. Но её тело предательски прижимается к нему сильнее, будто против её воли.

– Мы же просто соседи, да? – наконец выдыхает она, но голос предательски дрожит.

– Просто соседи, – повторяет он, сжимая её талию крепче, но его тон говорит об обратном.

Момент становится фатальным.

Её окутывает густой аромат его парфюма – бергамот, чёрная смородина, жасмин, мускус и едва уловимая ваниль. Диана закрывает глаза, узнавая каждую ноту. Её навыки, отточенные в парфюмерном магазине, мгновенно анализируют композицию, но название ускользает, оставляя лишь сладкую загадку.

Он не может оторвать взгляд от её губ. Внутри бушует ураган желаний. Её колючесть только разжигает страсть. Казавшаяся такой дерзкой, теперь она выглядит хрупкой в его руках.

Когда она снова прикусывает губу, время для него останавливается. Непреодолимое желание ощутить их вкус сводит с ума.

Их взгляды встречаются. Воздух становится густым, электризованным. Его рука на её талии кажется обжигающе горячей.

– Что ты делаешь? – выдыхает она, голос звучит слабее, чем хотелось бы. Разум кричит отстраниться, но тело не слушается.

В этот момент мир для них двоих замирает.

– Я должен… – его голос хриплый, надломленный. Мысли путаются, сдерживание становится невозможным.

Их губы встречаются в поцелуе, который мгновенно становится всепоглощающим. Его рука крепко держит её за затылок, другой он прижимает её бёдра к себе. Всё её тело пульсирует в ответ на прикосновения.

Сначала она напрягается, но сопротивление тает, уступая место волне страсти. Она отвечает на поцелуй, позволяя ему углубиться. Их языки вступают в неистовый танец, где доминирование смешивается с нежностью.

Внутри неё что-то взрывается – все страхи и сомнения исчезают. Её руки обвивают его шею, пальцы впиваются в волосы. Она тонет в этом моменте, в его объятиях, в безумном вихре эмоций.

Это точка невозврата.

Неожиданно она ощущает что-то твёрдое, упирающееся в её бедро.

– Надеюсь, это твой телефон, – хрипло произносит она.

– Это телефон, – он кладёт аппарат на лавочку.

– А это уже не телефон.

– Догадлива.

Её смех звучит нервно, но разряжает обстановку. Взглянув на его напряжённое лицо, она осознаёт, как далеко зашли.

– О, значит, проверка пройдена? – усмехается она, приподнимая бровь.

– Более чем, – его бархатный голос полон обещаний. Взгляд горит, словно стирая все границы между ними.

Когда он касается её подбородка, сердце готово выпрыгнуть из груди. Граница нарушена. Её больше нет.

– Мы же понимаем, что это зайдёт слишком далеко.

– Может, ты именно этого и хочешь, – его палец скользит по щеке.

– К тебе или ко мне?

Он замирает. Его взгляд темнеет, полный опасного вызова. Внутренний зверь на свободе.

– Ты даже не представляешь, что только что сказала, – рычит он, проводя пальцами по её шее. Её бешено бьющееся сердце под ладонью сводит с ума.

– А вдруг я маньяк? – прикусывая её губу, он дышит чаще, издавая похожий на рычание звук. – Я тебя не отпущу.

– Тогда покажи, что мне терять нечего, – её шёпот прерывист.

Голос совести тонет в потоке мыслей: «Мы взрослые. Один раз живём». Её тело отвечает быстрее разума, откликаясь на каждое прикосновение. Всё происходит стремительно и естественно, будто так и должно быть.

«Один раз живём…» – последняя осознанная мысль перед тем, как она полностью отдаётся моменту.

Глава 4

Он бережно вносит её в квартиру, и её тело мягко опускается в глубокое кресло, стоящее в просторном, слабо освещённом коридоре. Дверь закрывается с тихим щелчком, и он, неспешно сняв обувь, приближается к ней с той уверенностью, от которой у Дианы перехватывает дыхание. Медленно, словно совершая ритуал, он опускается перед ней на колени. Его пальцы скользят по её щеке, запутываются в рыжих прядях, спускаются ниже, к бедру, задерживаясь на мгновение, будто давая ей время осознать каждое прикосновение.

Юбка-карандаш приподнимается его ладонью, обнажая кожу, и тут же его губы, горячие и влажные, касаются внешней стороны бедра. Он не торопится, словно исследует её, оставляя за собой след из лёгких поцелуев, медленно продвигаясь вниз, к изгибу колена, к нежной лодыжке.

Диана замерла, будто загипнотизированная. Каждое прикосновение его губ – как удар тока, от которого по телу разливается жар. Его руки твёрды, но движения удивительно нежны, и она чувствует, как её тело отвечает ему без слов – мурашками, учащённым пульсом, прерывистым дыханием. Когда его губы достигают лодыжки, внутри всё сжимается в сладком предвкушении. Она едва сдерживает стон, инстинктивно приподнимая бёдра, словно моля без слов: дальше, не останавливайся.

Разум отступает, уступая место чистой, неконтролируемой жажде.

Он снимает первую туфлю, затем чулок, и его губы касаются её пальцев – сначала лёгкий поцелуй, потом мягкое, но настойчивое прикосновение языка. Он задерживается на большом пальце, слегка посасывая его, и Диана вздрагивает, не в силах подавить дрожь. Его взгляд приковывает её, тёмный, полный обещаний.

Когда он повторяет то же со второй ногой, она запрокидывает голову, и на этот раз стон вырывается сам – громче, откровеннее. Внутри разливается густое, сладкое тепло, и каждое его движение только подливает масла в огонь.

Её тело живёт своей жизнью, отзываясь на него с первобытной откровенностью. Эти ощущения новые, головокружительные – смесь щекотки, жгучего возбуждения и чего-то ещё, отчего темнеет в глазах. Он ведёт её, и она с радостью отдаётся этому, потому что в его руках она чувствует себя не просто желанной – она божественна.

– Трахни меня уже, – вырывается у Дианы на выдохе, голос дрожит от нетерпения, губы приоткрыты, а глаза темнеют от желания.

– Ты такая нетерпеливая, – усмехается Денис, и его низкий, бархатистый голос обволакивает её, как тёплый дым.

Он встаёт, неспешно расстёгивает ремень, металлическая пряжка звенит в тишине комнаты. Освободив его, он проводит кожей по своей ладони, словно проверяя прочность, затем приказывает:

– Руки вперёд.

– Ты точно маньяк, – смеётся Диана, но в её глазах – не страх, а азарт. Она послушно складывает ладони лодочкой, и ремень плотно обвивает её запястья, лишая возможности вырваться.

Просунув голову под её связанные руки, он подхватывает её на руки, и рыжая вскрикивает от неожиданности, когда он несёт её в спальню.

Тёплый, приглушённый свет торшера заливает комнату, отбрасывая длинные тени. Он опускает её на край кровати, и она чувствует, как дрожь пробегает по её спине.

Денис отходит на шаг, и в его взгляде – что-то первобытное, дикое. Он медленно расстёгивает пуговицы голубой рубашки, обнажая тело – рельефное, мощное, будто высеченное из мрамора.

Диана замирает, прикусывая нижнюю губу. «Боже, он идеален… Как будто сошёл с обложки журнала. Его мышцы напрягаются с каждым движением, кожа блестит в полумраке… Чёрт, неужели это реально?»

Он сбрасывает рубашку на пол, и она невольно сжимает бёдра, чувствуя, как между ними разгорается огонь.

Денис подходит ближе, касается большим пальцем её пересохшей губы:

– Если не хочешь, чтобы всё закончилось слишком быстро – перестань кусать губы.

Она приоткрывает рот, глубоко вдыхает, и на выдохе из её груди вырывается тихий стон.

Он ставит колено на кровать, одной рукой захватывает её за шею, пальцы впиваются в рыжие волосы, а его губы находят её – жаркие, требовательные. Он наваливается на неё, и она падает на спину, чувствуя, как матрас прогибается под их весом.

Его поцелуи скользят вниз – по шее, к ключицам, к груди. Он задирает её топ, накрывает им её глаза, лишая зрения, чтобы обострить другие чувства.

Горячий язык вырисовывает круги вокруг её соска, уже твёрдого от возбуждения. Он покусывает, посасывает, и Диана выгибается, тихо стонет, её пальцы впиваются в простыни.

Его рука скользит к её талии, сжимает, и она чувствует, как её мышцы напрягаются в ответ.

Кружевные трусики уже промокли, и она ёрзает под ним, как дикая кошка в ловушке.

– Пожалуйста… – шепчет она, голос срывается.

– М-м-м? – он делает вид, что не понимает, но в его глазах – игра.

– Прошу…

– Скажи. Просто скажи, – его шёпот обжигает кожу.

– Войди в меня… – хныкает она и тут же нарочно прикусывает губу.

– Я предупреждал, – его голос становится хриплым.

Резким движением он переворачивает её на живот, приподнимает её бёдра, задирает юбку.

– Ты зря меня дразнишь, детка. Я накажу тебя за это.

Его ладонь шлёпает по её ягодице, затем пальцы скользят между ног, входят в неё – глубоко, уверенно.

– Пожалуйста… – она хрипит, её тело дрожит.

Он ускоряет движения, но как только её стоны становятся громче, а внутренние мышцы сжимают его пальцы – он выдёргивает руку и снова шлёпает её.

– Стой так и не двигайся, иначе продолжу пытку. Поняла?

– Да…

Он отходит к тумбочке, достаёт контрацептив, зубы разрывают упаковку.

Диана лежит, зажмурившись, её чувства обострены до предела. Она слышит, как он возвращается, чувствует, как его руки скользят по её бёдрам, как горячий язык касается её самой интимной точки…

– Молю тебя… Войди в меня, – её голос почти срывается.

– Ну раз девушка просит…

Он входит резко, одним движением.

Мир гаснет на секунду.

Он начинает медленно, но с каждым толчком ускоряется, его бёдра бьют в такт её стонам.

– Да! – она кричит, когда волна накрывает её, тело сводит судорогами удовольствия.

Он не останавливается, ещё несколько резких толчков – и он падает вслед за ней, прижимая её к себе, не выпуская из объятий.

Тишина. Только тяжёлое дыхание и бешеный стук сердец.

Она чувствует, как он пульсирует внутри неё, последние волны удовольствия ещё бегут по её телу. Но когда он выходит – возникает странное ощущение пустоты, будто что-то важное вдруг исчезло. Тело становится тяжёлым, расслабленным до слабости.

– Сейчас приду, – его голос звучит приглушённо, словно сквозь лёгкий туман, застилающий сознание.

Он исчезает в темноте, и через мгновение доносится шуршание фольги, глухой стук крышки мусорного ведра. Возвращается так же бесшумно, как ушёл. Его пальцы касаются её запястий, освобождая от ремня, и кожа под ним покалывает – то ли от возвращающегося кровотока, то ли от его прикосновений. Одежда снимается легко, будто сама спадает с её разгорячённого тела.

Он ложится рядом, притягивает её к себе спиной, и их тела складываются вместе, как две части одного целого. Его грудь прижимается к её лопаткам, бёдра повторяют изгиб её бёдер, ноги сплетаются.

– Детка, скажи своё имя, – его шёпот обжигает кожу за ухом.

– Диана. Диана Бельская, – почему-то добавляет она фамилию, словно это важно.

– Радов Денис. Вот и познакомились.

Он вдыхает запах её волос, и вдруг – яблоко, корица, что-то ещё тёплое, пряное… Аромат обволакивает его, проникает глубже, чем просто в ноздри. Перед глазами всплывают картинки: бабушкин пирог на столе, первый снег за окном, детское одеяло с вышитыми яблоками… Запах моего детства. Как же она вкусно пахнет.

Мысль проносится легко, как дуновение ветра, и тело само собой расслабляется. Он даже не успевает понять, как проваливается в сон – глубокий, безмятежный.

Рядом Диана, окутанная приятной истомой, тоже медленно тонет в дреме. Её тело, будто найдя наконец покой, обмякает в его объятиях. Их дыхание выравнивается, синхронизируется – вдох, выдох, вдох, выдох. Комната наполняется тишиной, тёплой и безопасной, будто в этом мире больше не существует ничего, кроме этой кровати, этих рук, этого сна.

Диана просыпается от лёгкого удушья – крепкие руки Дениса сжимают её так сильно, будто боятся отпустить. С трудом освободившись из его объятий, она бросает взгляд на часы – начало пятого, предрассветный час, когда мир ещё спит. Повернувшись к спящему мужчине, она нежно проводит кончиками пальцев от его виска к скуле, едва касается губами его губ и, словно тень, выскальзывает из постели.

Стоя посреди чужой спальни с одеждой в руках, она оглядывается вокруг. Мягкий свет торшера создаёт интимную атмосферу, превращая пространство в некий параллельный мир. Минималистичный интерьер в тёмных тонах вызывает у неё ироничную ухмылку: «Чёрные шторы, строгие линии… Как же банально». Но за этой насмешкой прячется целая буря противоречивых чувств.

Она задерживает взгляд на спящем Денисе. Его лицо в этот момент так непохоже на то, каким она видела его ночью – без тени той страсти и властности, только детская беззащитность. Сердце неожиданно сжимается при воспоминаниях о его прикосновениях, о том, как он сдерживал себя, прежде чем дать волю желанию. Но разум шепчет: это было лишь мгновение, прекрасное и мимолётное.

Осматривая комнату, она отмечает детали: массивное кожаное кресло, стеклянный стол с одиноким растением, но особенно – металлическую голову оленя на кирпичной стене. Ветвистые рога, напоминающие древнее дерево, завораживают её. «Какая мощь…» – мысленно восхищается она, понимая, что этот символ как нельзя лучше отражает суть самого Дениса.

«Пора, Бельская», – внутренний голос возвращает её к реальности. Ноги сами несут к выходу, но в последний момент она оборачивается. Спящий мужчина, залитый мягким светом, кажется произведением искусства – образ, который она унесёт с собой.

У двери её останавливает практический вопрос: как уйти незаметно? Заметив ключи на тумбочке, она, затаив дыхание подбирает их. Каждый поворот ключа в замке звучит для неё как взрыв, а громкий щелчок открывающейся двери заставляет сердце бешено колотиться. На мгновение ей кажется, что слышит движение в спальне… Но нет, только тишина.

Холодный воздух подъезда обжигает разгорячённую кожу, когда дверь за ней медленно закрывается. Последний взгляд на тяжёлую дубовую дверь – и она растворяется в сером предрассветном свете, оставляя позади не только эту квартиру, но и ту часть себя, что навсегда останется здесь, между чёрными шторами и ветвистыми рогами металлического оленя.

Глава 5

Денис просыпается с ощущением тепла рядом, но, не открывая глаз, сразу понимает – кровать пуста. Его рука скользит по простыне, нащупывая лишь холодное место там, где должна была быть рыжая.

«Ага, ранняя пташка», – мелькает мысль, когда пальцы натыкаются на брошенные на полу боксеры. Он натягивает их и, зевая, направляется на кухню.

Холодный пол леденит босые ступни, но его внимание тут же перехватывает аромат свежезаваренного кофе. Запах густой, обволакивающий, и Денис уже представляет Диану у плиты – растрепанную, сонную, с кружкой в руках. Его живот предательски урчит в предвкушении завтрака и… возможно, продолжения вчерашнего.

– Принцесса, почему… – начинает он, заходя на кухню, но фраза обрывается. Вместо рыжей у стойки стоит Амир, невозмутимо жуя бутерброд.

– Ветров, ты что тут делаешь? – Денис разочарованно потирает затылок.

– Милый, ты что, не рад меня видеть? – Амир ухмыляется, размахивая ножом с маслом. – Твоя принцесса сбежала из твоего тёмного царства, оставив дверь распахнутой. Я просто потянул за ручку – ларчик открылся, и… Та-дааам! – он эффектно разводит руками, демонстрируя себя. – Но вопрос поважнее: это ты не приехал за мной в участок, потому что подцепил какую-то «принцессу»? Друг ещё называется, – Амир надувает губы, изображая обиду.

– Ветер, не шуми, прошу, – Денис садится за стойку, хватает кружку с кофе, заботливо приготовленным другом, и делает глоток. Горечь напитка странно сочетается с горечью досады. – Всё пошло не по плану. Я вообще не ожидал такого поворота.

«Почему ты сбежала?» – мысленно обращается он к пустоте, где должна была быть Диана.

– Ну и что за девчонка-то? Хотя бы расскажи, – Амир игриво приподнимает брови, явно готовясь к пикантным подробностям.

– Знаю только имя, фамилию и что живёт где-то в этом комплексе, – бормочет Денис, отводя взгляд.

«Вот я мудак, конечно. Ничего о ней не знаю, зато трахнул. Да и похрен, сдалась она мне. Ушла – и хорошо. Выгонять не пришлось».

Но почему-то это оправдание не приносит облегчения.

– Да я смотрю, ты зря время не терял, – Амир громко смеётся. – Ну, и как зовут твою «принцессу»?

– Диана… Бельская, кажется, – хмуро отвечает Денис.

– Вот это планка, мужик – с примами спишь! – Амир присвистывает.

– В смысле? – Денис нахмуривается.

– Вот ты невежда, Радов, – Амир достаёт телефон, быстро печатает и поворачивает экран к другу.

Денис резко сжимает кружку. Кофе расплёскивается, обжигая пальцы, но он даже не замечает. Взгляд темнеет, когда он наконец переводит глаза на экран.

Перед ним – Диана. Но не та, какой он её знал: не дерзкая, не пылающая страстью в его постели, а застывшая в белоснежной пачке, с напряжённым выражением лица, застывшая в луче софитов. Заголовок режет глаза:

«Прима-балерина Бельская упала, исполняя вариацию в первом акте. Это конец карьере или временный перерыв?»

– Вот же… – Денис хмурится ещё сильнее. Ни слова о балете. Ни намёка.

– Ну что, теперь понял, с кем связался? – Амир ухмыляется. – Это тебе не просто милашка из соседнего дома.

Денис молчит, переваривая информацию. Слова «Это конец карьере?» не отпускают.

– Когда это было? – глухо спрашивает он.

– Где-то восемь недель назад. А что?

– Нелепая история…

«Зачем вы меня пугаете? Из-за вас я опять подвернула ногу» – её фраза всплывает в памяти.

– Она подвернула ногу из-за меня, – говорит Денис, будто это объясняет всё.

Он потирает лицо ладонями, громко вздыхает.

«Надо её найти. Извиниться. Узнать, как она. И почему ушла?»

А потом другая мысль:

«А надо ли? Радов, ты сдурел? Она тебе не нужна».

Но внутренний голос отвечает твёрдо:

Нужна.

– Денис, ты извинялся перед девчонкой в постели? Да ты мастер, – Амир хохочет. – Учитель, дай пару уроков! – Он складывает ладони лодочкой и преувеличенно кланяется.

– Мужик, я не знал, кто она! – Денис вскипает. – Нужно найти её и извиниться.

– Извиниться? – Амир поднимает бровь. – Ты серьёзно?

– Да. Она подвернула ногу из-за меня.

– Ну и что? Это просто отмазка. Я тебя знаю. Если бы она тебя не зацепила, ты бы уже забыл про неё.

Денис резко встаёт. Внутренний диалог сводится к одному:

Он хочет её найти.

Но вопрос не в том, нужно ли это, а в том – зачем?

– Ладно, я её найду. Просто проверю, как она, – говорит он, надеясь, что это звучит убедительно.

Амир разражается смехом:

– Конечно, «просто проверю». Радов, да ты по уши попал.

– Всё, закрыли тему, – рычит Денис.

– Ладно, как скажешь, – Амир поднимает руки в знак примирения. – Пошли сегодня в зал. В твоём комплексе открылся новый, хотел разведать.

– Давай ближе к вечеру, мне нужно в компа…

– Ну уж нет, – Амир перебивает его, облокачиваясь на стойку. – Я всю ночь в участке откисал, пока ты тут с принцессой баловался. С тебя должок. Так что шевелись – идём.

– Ладно, дурак, виноват, – Денис сдаётся, направляясь в ванную. – А что с моей машиной?

– О, это уже другая история, – Амир зловеще ухмыляется. – Расскажу по дороге. Шевелись.

– Знай, мне это всё уже не нравится… – бормочет Денис со щёткой во рту.

Но где-то в глубине души он уже знает – сегодняшний день будет посвящён не тренажёрному залу.

А поискам одной рыжей беглянки.

– Ди, ты дома? – громко прозвучал женский голос с гостиной. – Эй, давай вставая, у меня столько новостей, ты офигеешь! – заглянув в комнату, с азартом произнесла брюнетка.

Диана залезла под одеяло с головой, явно показывая, что вставать ей сейчас совсем не хочется.

– Не-е-ет, – протянула она жалобно. – Пожалуйста, через часик поговорим? Я только недавно заснула, Ксю, отстань.

Ксюша нетерпеливо прошла по комнате, затем села на край кровати, сцепив руки на коленях:

– Ди, я уверена, у тебя тоже есть какая-то «жаркая» история, раз ты уснула только под утро. Даю тебе десять минут, чтобы привести себя в порядок, и жду на кухне. Если не придёшь, сама к тебе завалюсь в кровать и буду трепаться прямо там.

– Хорошо, хорошо, уже встаю, – простонала рыжая, неохотно выбираясь из-под одеяла.

Через десять минут Диана, с растрёпанными волосами, всё ещё сонная, зашла на кухню, открыла холодильник и достала апельсиновый сок. Увидев, как Ксюша сидит напротив неё с сияющей улыбкой и сложенными под подбородком руками, она поняла, что история у подруги действительно не терпит отлагательств.

– Ну, давай, выкладывай, – зевая, сказала она, усаживаясь напротив подруги.

Ксюша не смогла сдержать свою радость:

– Ой, Ди, ты не представляешь! Я познакомилась с таким мужчиной.

Ксюша всегда была эмоциональной, эгоцентричной, но общительным человеком. Всегда любила заводить новые знакомства и всегда умудрялась получать свою выгоду. Не любила других женщин, но к Диане относилась хорошо, и рыжая не знала почему. Но с тем же трепетом относилась и к ней.

– Всё произошло вчера. Я посидела в ресторане с Поликарповым, мы мило поболтали о нашем деле, ну и как всегда по традиции он конечно пытался подкатить. Надоел. Ну это не важно. Когда я уже выезжала с парковки, я устроила маленькое ДТП. – показала она большим и указательным пальцем размер.

– Ты в порядке? – с волнение спросила Диана.

– Да-да, всё нормально, ни я, ни машина не пострадали. Но это было только начало! – Ксюша улыбнулась ещё шире, будто не могла дождаться рассказать самое главное. – Я познакомилась с водителем другой машины, которая чуть не врезался в меня. Если кратко, то, выяснение отношений между нами всеми, патруль, драка, ночь в участке.

– Ты что развязала драку? – поперхнулась соком рыжая.

– Ну фактически да, но я ничего не делала. – пожимает она плечами.

– Почему ты не позвонила мне или папе из участка?

– Ой, отец опять бы начал мне читать нотации. – закатив глаза брюнетка продолжила. – А тебе не звонила, потому что решила, что это был классный шанс познакомится поближе с этим красавчиком.

– Ксю, ты как всегда найдешь на свою задницу приключения там, где не ожидаешь.

– Да, могу, умею, практикую. – наигранным жестом смахнула свою чёлку в сторону.

– Ну так и что смогла познакомится со своим «рыцарем»? – рыжая показала кавычки пальцами.

– Ага. Зовут Амир. Тридцать три года, финансовый директор в какой-то компании. Хорошо физически сложен, а всë благодаря тому, что занимался троеборьем.

– Чем занимался? Борьбой?

– Да нет же, троеборьем. Короче, он раньше занимался тяжелой атлетикой, но там что-то случилось, и он перестал заниматься на профессиональном уровне, но для поддержания ходит в зал, ты бы видела какая у него задница. – облизнулась в конце фразы Ксюша. – он пригласил меня сегодня в зал. Но! – она хитро посмотрела на Диану, – Я сказала, что приведу подругу. Так что, ты идёшь со мной.

Диана скептически посмотрела на подругу:

– Ксю, у меня болит нога, я вчера снова её подвернула. Куда я пойду?

– Ой, Ди, брось, – отмахнулась Ксюша. – Ты обязана пойти. Вспомни, кто приютил тебя в сложный момент? С тебя должок!

– Вот умеешь ты верные слова подбирать. – с ухмылкой произнесла рыжая. – Хорошо, какой зал и где он находится?

– Далеко идти не придётся хромоножка, это в нашем доме. Так, со мной разобрались, а что у тебя произошло?

– Сумасшедшая ситуация. В общем, я встретилась с одним человеком, и это обернулось настоящим хаосом, – начала Диана, опустив взгляд и потирая уставшее лицо. – Это случилось вчера вечером. Всё началось невинно, но потом как-то потеряло контроль. Я всё объясню…

Денис с силой сжимает гриф штанги, его пальцы белеют от напряжения.

– Мужик, твой шантаж был неуместен, – сквозь стиснутые зубы вырывается у него, хотя в голосе слышится скорее раздражение, чем настоящая злость.

Да, ночь в участке – не лучший способ провести время, но компания скрасила ожидание.

Амир лишь усмехается, растягивая плечи перед жимом:

– Ден, ну я же знал, что просто так ты со мной не пойдёшь.

Денис с грохотом ставит штангу на стойки, капли пота стекают по вискам. Он хватает бутылку с водой и залпом осушает её, словно пытаясь смыть остатки досады. Взгляд скользит по залу, пока не находит Амира – тот стоит рядом с миниатюрной брюнеткой, явно увлечённый разговором.

Протирая лицо полотенцем, Денис незаметно подходит к ним сзади.

– Привет, – его низкий голос раскатывается, как гром среди ясного неба.

– Да чтоб вас! – Ксюша вздрагивает и резко оборачивается, широко раскрыв глаза.

– Прости, не хотел пугать, – Денис ухмыляется, явно довольный эффектом.

Амир, не скрывая веселья, представляет их:

– Денис, это Ксюша. Ксюша, это Денис – мой друг, брат, начальник, бизнес-партнёр, тренер… – он заливается смехом, перечисляя. – Вроде ничего не забыл.

Ксюша первой протягивает руку – уверенно, без тени смущения.

– Приятно познакомиться, – её губы растягиваются в лукавой улыбке, а пальцы на мгновение сжимают его ладонь чуть сильнее, чем нужно.

– Мне тоже, – Денис не отводит взгляда, изучая её. – Мы тренироваться с железом будем или вы тут во флирте практикуетесь?

– Мы потренируемся во флирте, – парирует Ксюша, игриво поднимая бровь. – А ты, здоровяк, иди качай бицепс, а то вдруг сдуется.

– Ауч, – Денис притворно хватается за грудь, изображая раненого. – Ладно, голубки, пойду налью воды.

Он отступает, оставляя их вдвоём, но не спешит уходить – краем глаза отмечает, как Амир наклоняется к Ксюше, что-то шепча на ухо.

«Интересно, надолго ли его хватит на этот раз?» – проносится в голове, прежде чем он разворачивается и направляется к кулеру.

Денис заворачивает за угол и замирает – перед ним Диана, наливающая воду в бутылку у кулера. Губы его непроизвольно растягиваются в усмешке. «Даже искать не пришлось, Бельская. Удачно.» Ускоряя шаг, он приближается к ней, внутренне готовясь к тому, что она может рвануть с места при первой же возможности.

Диана внезапно ощущает, как по спине пробегают мурашки. Сердце начинает биться чаще, но она не понимает причины – пока не слышит за спиной низкий голос:

– Диана.

Он специально делает его глубже, спокойнее, пытаясь скрыть собственное волнение. Сам не понимает, почему эта рыжая бестия так действует на него.

Диана медленно поднимается. «Чёрт, только не он…» Поворачивается, натягивая на лицо лёгкую улыбку:

– Привет, Денис. Какими судьбами?

– Почему ты ушла? – игнорируя её вопрос, он хмурит брови и делает шаг вперёд.

– Я… я… – Диана начинает пятиться, спина упирается в стену. Пальцы непроизвольно сжимают бутылку так, что пластик хрустит. – Так решила. Ты что, обиделся, милый? Думала, обрадуешься – не пришлось выпроваживать глупую рыжую девчонку.

Глаза её мечутся в поисках выхода, но вокруг только стены. Когда она возвращает взгляд на Дениса, его лицо оказывается опасно близко. Мускулистая рука упирается в стену рядом с её головой, блокируя путь к отступлению. «Ловушка», – мелькает в голове.

– Что ты делаешь? – голос её звучит хрипло.

– Малявка, я задал вопрос. Или опять не хочешь слушаться? – его взгляд буравит её, пытаясь докопаться до истинных эмоций. Внутри него просыпается тот самый зверь – любопытный, жаждущий понять, что же на самом деле творится в этой строптивой голове.

Зверь выходит на охоту.

– С чего это я должна тебя слушаться? – Диана не понимает, что сейчас сильнее – страх или всепоглощающее влечение. Глаза её скользят по его губам, зубы впиваются в собственную нижнюю губу.

– Я жду ответа. – Денис замечает её взгляд, и это сводит его с ума. Челюсти сжимаются до хруста – надо держать себя в руках. «Что с тобой происходит, мужик? Возьми себя в руки!»

– Я сглупила, когда поехала к тебе, – выдыхает она громким шёпотом.

– Значит, жалеешь?

– Да, жалею! – Диана бросает вызов, поднимая подбородок и приближая лицо к его.

Тишина.

Воздух между ними наэлектризован, каждый вдох даётся с трудом. Грудь Дианы учащённо вздымается – теперь она точно знает: это не страх. Это желание, жгучее и неконтролируемое. Взгляд её мечется между его глазами и губами, зубы снова впиваются в мякоть нижней губы.

– К чёрту всё! – Денис швыряет шейкер на пол, пластик с грохотом отскакивает.

Его ладонь впивается в её затылок, губы находят её с такой силой, что зубы стучатся о зубы. Поцелуй грубый, жадный, без намёка на нежность. Они кусают друг друга, словно борются за главенство.

Диана обвивает его шею одной рукой, другая упирается в грудь – ногти впиваются в упругие мышцы сквозь тонкую ткань футболки. Денис прижимает её к стене всем телом, и она чувствует его возбуждение – твёрдое, не оставляющее сомнений.

Проходят минуты, прежде чем он с усилием отрывается от её губ:

– Нам нужно остановиться, малявка… Иначе я не ручаюсь за себя… – его лоб прижат к её, дыхание сбито, голос хриплый.

– Да… – Диана не открывает глаз, её собственное дыхание неровное, прерывистое.

В коридоре раздаются шаги – кто-то идёт. Но ни он, ни она не торопятся отстраниться.

– ХМ, ХМ! – Амир нарочито громко откашливается, его губы растягиваются в довольной ухмылке, когда он замечает, как Денис резко отстраняется от Дианы. Ксюша прикрывает рот рукой, но смех так и прорывается сквозь пальцы – они поймали друзей на горячем.

Денис отходит на шаг, но не теряет самообладания. Он подмигивает рыжей – мол, всё под контролем. Его взгляд скользит по её внешности: некогда идеальный пучок теперь беспорядочно растрепался, губы распухли от поцелуев, а щёки пылают ярким румянцем. Это сочетание невинности и страсти сводит его с ума. Широким шагом он становится между Дианой и друзьями, давая ей время прийти в себя.

– А мы тут воду наливаем, – невозмутимо заявляет он, хотя уголки губ предательски подрагивают.

– Я нашла твой шейкер, вот держи, – как стрела выскакивает из-за его спины Диана, протягивая упавшую бутылку. Её голос звучит неестественно высоко. – Мы тут это…

– Да мы поняли, – перебивает Ксюша, подмигивая подруге. – Наливали воду и… искали шейкер. – Её плечи трясутся от сдерживаемого смеха.

Диана кажется готовой провалиться сквозь пол. Руки её дрожат, когда она поднимает взгляд на Дениса – ищет спасения.

– Вообще-то мы хотели вас познакомить, – Амир расплывается в чеширской улыбке, наблюдая за необычной для Дениса растерянностью. – И позвать поужинать. Вы с нами?

– Нет! – их отказ звучит на удивление синхронно.

– Ладно, голубки, – Ксюша игриво посылает Денису воздушный поцелуй. – Мы пошли, а вы… продолжайте «искать шейкер».

Денис с трудом сдерживает глазной тик, в то время как Диана смотрит на подругу с немым вопросом во взгляде. Её внимание переключается на незнакомца – эти тёмные, как морион, глаза и каштановые кудри придают ему опасное обаяние.

Ксюша машет рукой на прощание, и они с Амиром удаляются, оставляя за собой шлейф смеха.

– Что это было? Ты знаком с Ксюшей? Кто этот парень? – Диана обрушивает на Дениса шквал вопросов, слова вылетают как из пулемёта.

– Малявка, сначала успокойся, потом поговорим, – он пытается поймать её руки, но она вырывается.

– Да какая я тебе малявка?! – она упирает кулаки в бёдра, глаза вспыхивают зелёным огнём. – Хватит меня так называть, болван!

– Мы что, вернулись к началу? – Денис усмехается, но в глазах мелькает раздражение.

– Всё, мне это надоело! – Диана резко разворачивается, но он успевает схватить её за локоть.

– Отвали! Убери сво… – её крик обрывается, когда Денис притягивает её к себе, прижимая губы к её рту. Поцелуй получается жёстким, почти наказательным.

– Успокоилась? – он не отрывается, чувствуя, как её тело сначала напрягается, затем постепенно расслабляется. Когда её губы наконец начинают отвечать, он сам отстраняется.

– Денис, хватит уже затыкать мне рот! – она тяжело дышит, пальцы непроизвольно впиваются в его предплечья.

– Зато действенно, – он поднимает её подбородок, заглядывая в глаза. «Что я делаю? И главное – зачем?» – проносится в голове.

– Денис… давай не будем заходить дальше? – её голос звучит неуверенно.

– Что?

– Вчера было… хорошо. Но…

– Дело не во мне, а в тебе? – он резко отстраняется, в голосе появляются металлические нотки.

– Да. Прости. – Диана делает шаг назад, но он неотступно следует за ней.

– Вовремя ты спохватилась, Бельская, – его смех звучит сухо.

– Давай останемся просто знакомыми, ладно? – она быстро идёт к выходу, не оборачиваясь. – Не надо усложнять.

Внутри неё всё сжимается от этих слов, но страх перед стремительностью событий оказывается сильнее. В голове чётко вырисовывается план: держаться подальше от Радова. Воображаемая неоновая табличка «Опасно! Сожрёт живьём!» мигает перед глазами.

Денис резко разворачивается и направляется в раздевалку, оставляя её одну. Его кулаки непроизвольно сжимаются – его, Радова, который никогда не знал отказа, только что отшила какая-то девчонка!

В раздевалке он швыряет сумку на лавку с такой силой, что та отскакивает от стены. Одежда летит в разные стороны, пока он пытается заглушить бурю эмоций. Ярость накатывает волнами, смешиваясь с непонятной горечью. Почему она так задела меня? – в голове прокручиваются её испуганные глаза, дрожащий голос.

Это чувство уязвимости, которое он так ненавидит, разъедает изнутри. Диана – не просто очередная девушка. Она вызов, и это лишь разжигает его азарт, заставляя кровь бежать быстрее.

Глава 6

Эти выходные Диана потратила на поиски нового жилья, и вот, наконец, пятый этаж престижного жилого комплекса. В предрассветных сумерках, окружённая картонными коробками, она осознаёт – начинается новая глава её жизни.

Она аккуратно перебирает вещи, несмотря на солидный счёт в банке, оставшийся после смерти отца. Привычка к разумной экономии, вбитая с детства, не исчезла – отец научили её ценить каждую заработанную копейку. Пальцы непроизвольно задерживаются на семейной фотографии: мамина улыбка, папина твёрдая рука на её плече. Грудь сжимается от знакомой боли, но она быстро откладывает снимок в сторону.

«Это правильно», – убеждает себя Диана, расправляя плечи.

Последняя коробка заклеена. Перед первым рабочим днём нужно привести себя в порядок. Горячий душ смывает следы бессонной ночи, но не тревожные мысли. Лёгкими движениями она укладывает рыжие пряди в небрежный пучок, маскирует консилером тёмные круги под глазами.

Зеркало отражает идеальную картинку: собранная, уверенная в себе женщина. Но внутри – хаос. Утро должно было быть обычным, но вместо этого каждый вдох даётся с усилием. Перед глазами снова всплывает зал спортклуба, его твёрдые руки, сжимающие её талию, губы, обжигающие кожу…

«Почему я позволила этому случиться?» – вопрос без ответа.

Наружное спокойствие – лишь маска. Под ним бушует шторм сомнений и сожалений. Но решение принято – нужно остановиться, пока не стало слишком поздно. Нельзя позволить сердцу вмешаться в эту опасную игру.

«Всего лишь момент», – думает она, нанося блеск на губы.

Но где-то в глубине души уже знает – этот момент изменил что-то навсегда.

Диана вызывает такси и, не в силах ждать в четырёх стенах, выходит на улицу. Тёплое осеннее утро встречает её ласковым солнцем и лёгким ветерком, который играет прядями рыжих волос, выбившихся из пучка. Коричневое платье в мелкий чёрный горох колышется вокруг колен, а замшевые сапоги с контрастной строчкой мягко постукивают по асфальту. На плече болтается спортивная сумка – сегодня она твёрдо намерена вернуть своё тело в привычную форму после долгого перерыва.

Новый день, новые возможности. Тренировка должна стать тем якорем, который вернёт ей ощущение контроля. «Хорошая разминка, и всё встанет на свои места», – убеждает себя Диана, представляя, как тяжёлые двери балетного зала захлопнутся за её спиной, отсекая все лишние мысли.

Проверяя приложение, она хмурится – такси застряло в пробке, ехать ещё минимум десять минут. Поднимая глаза от экрана, Диана застывает как вкопанная.

Денис.

Он появляется словно из воздуха, и её сердце тут же срывается в бешеный ритм. Не раздумывая, она приседает за ближайшую припаркованную машину с тёмными стёклами, стараясь сделать себя как можно меньше. Кончики пальцев ледяные, а в груди колотится что-то горячее и беспокойное.

Минуты тянутся мучительно долго. Диана чувствует, как напрягается каждая мышца, хотя осознаёт всю абсурдность ситуации – взрослая женщина прячется на улице, словно провинившийся подросток. «Никаких пересечений. Никаких Денисов», – твердит она себе, прикусывая губу.

Осторожно выглядывая из-за капота, она осматривает улицу – никого. Выдыхает с облегчением. «Пронесло».

В этот момент сзади раздаётся знакомый низкий голос, от которого по спине пробегают мурашки:

– Прячешься от меня, малявка?

Тёплое дыхание касается её шеи, заставляя сердце бешено колотиться. Диана медленно поворачивается и сталкивается взглядом с насмешливыми синими глазами, в которых играют солнечные блики.

– Я… просто… – слова застревают в пересохшем горле.

Денис наклоняется ближе, его губы почти касаются раковины уха:

– В следующий раз выбирай укрытие получше.

Древесный аромат его одеколона с лёгкими нотками мяты окутывает её, вызывая лёгкое головокружение. Диана чувствует, как предательский румянец заливает щёки.

– Я не пряталась! – вырывается у неё, но голос звучит неуверенно даже в её собственных ушах.

Он лишь усмехается, протягивая руку, чтобы помочь подняться.

– Ты что, издеваешься?! – выдыхает она, глаза вспыхивают зелёным огнём. – Ты теперь меня преследовать будешь? – ладони с силой упираются в его грудь, заставляя сделать шаг назад.

– Всё. Остановись. Прости, я был не прав, что напугал. Диана! Диана!

Но рыжая, словно не слыша, продолжает наносить удары. Денис крепко обхватывает её, прижимая к себе так, что любое движение становится невозможным. Их тела соприкасаются по всей длине, через тонкую ткань платья он чувствует каждый изгиб её фигуры.

– Диана, приди в себя!

– Я в себе! Отпусти, наглый мерзавец! Пустоголовый болван! – её голос дрожит от ярости.

– Это ты, дрянная девчонка, начала меня бить, не разобравшись!

– Ты меня напугал! Это была защитная реакция на такого идиота, как ты. Отпусти уже!

Его руки сжимают её талию, а собственное сердце колотится так, что, кажется, вот-вот вырвется из груди. Кровь пульсирует в висках, смывая все доводы разума. Все выходные он убеждал себя, что она ничего не значит, но теперь, чувствуя её тепло, понимает – эта девчонка успела пробраться под кожу.

Диана ощущает, как его дыхание становится тяжелее, а пальцы впиваются в её бока. Внутри поднимается буря противоречий – страх смешивается с чем-то тёплым и тревожным, от чего перехватывает дыхание.

– Извинись.

– Что? За что? Это ты меня напугал.

– Хорошо, прости, что напугал.

– Ладно… И ты меня прости, что накинулась и обозвала. Хотя считаю, что заслуженно.

– Диана… – в его голосе звучит предупреждение.

– Без оскорблений. Только отпусти меня, пожалуйста. – её голос неожиданно становится тихим, почти шёпотом.

На мгновение воцарилась тишина, в которой слышно только их учащённое дыхание. Тело Дианы дрожит мелкой дрожью. Каждое прикосновение его каменного тела к её коже посылает электрические разряды по нервным окончаниям, вызывая непривычную эйфорию. Между ног нарастает пульсация – никогда ещё никто не возбуждал её до такого состояния одними лишь прикосновениями. Все мысли о такси, работе, разумных решениях растворяются в тумане желания. Единственное, чего она хочет сейчас – снова почувствовать его губы на своих.

– Денис, отпусти меня, – её голос звучит слабее, чем она планировала.

– Ты так вкусно пахнешь, малявка, – его нос погружается в её рыжие локоны, вдыхая аромат зелёного яблока с корицей, от которого кружится голова.

– Пожалуйста… – она задыхается, чувствуя, как его тело прижимается ещё плотнее.

– Что «пожалуйста»? – он приближает губы к её полуоткрытому рту, ловя её прерывистое дыхание. – Если не скажешь ясно – я тебя поцелую. Снова.

В сумке начинает вибрировать телефон, мелодичный звонок странным образом гармонирует с напряжением между ними. Кажется, сама вселенная подыгрывает этому моменту.

Телефон не унимается, и Диана чувствует, как реальность напоминает о себе. Внутри разгорается борьба – хочется раствориться в этом моменте, но звонок тянет обратно к ответственности.

– Это… наверное, такси, – еле слышно шепчет она, хотя тело предательски тянется к нему.

– Чёрт с ним, я тебя отвезу, – прежде чем она успевает возразить, его губы захватывают её рот в страстном поцелуе.

Язык Дениса уверенно исследует каждый уголок её рта, пока его руки сжимают талию и запутываются в рыжих прядях. Поцелуи становятся глубже, страстнее, затем перемещаются к шее. Диана запрокидывает голову, открывая доступ не только к своему телу, но, кажется, и к самой душе. Рассудок затуманивается, тело трепещет, и громкий стон невольно вырывается из её груди.

– Тише, малявка, мы же на парковке, – он усмехается, но в глазах читается такое же безумие желания.

– Тогда остановись, чёртов маньяк, – её ответ звучит игриво, хотя голос всё ещё дрожит.

– Что ты со мной делаешь? – Денис прижимает лоб к её, шёпот обжигает кожу. – Давай поужинаем сегодня?

– Я же пряталась от тебя, разве это не намёк, что продолжения не будет? – её слова звучат неубедительно даже для неё самой.

– Не верю, – его рука скользит по внутренней стороне бедра, медленно продвигаясь вверх.

Диана замирает, когда его пальцы находят кружевной край трусиков. Ловким движением он отодвигает ткань, средний палец проникает внутрь, обнаруживая горячую влажность. Его губы касаются уха:

– А я думаю, ты сама меня искала.

– Прекрати! – она резко отстраняет его руку, но в глазах читается больше возбуждения, чем возмущения.

– Пойдём, я отвезу тебя куда надо, а вечером заберу. Один ужин. Ничего больше. Договорились?

– Договорились, – соглашается она, чувствуя, как по телу разливается тёплая волна.

Уголки губ сами собой тянутся вверх. Все утренние решения держаться подальше кажутся теперь глупыми. Каждая клеточка тела помнит его прикосновения, а в животе порхают бабочки, напоминая о том, как сильно он её заводит. Она старается скрыть это волнение, но дрожь в коленях и учащённый пульс выдают её с головой.

Пустынные улицы удивляют – для понедельника утра машин подозрительно мало. Всего десять минут – и «Citycenter» уже перед ними. Денис ловко заруливает на подземную парковку, занимая своё привычное место. Пальцы торопливо расстёгивают ремень безопасности, но Диана оказывается проворнее – её рука уже тянется к дверной ручке.

Щелчок центрального замка раздаётся неожиданно. Диана вздрагивает, чувствуя, как его ладонь намертво приковывает её к сиденью. Что-то в этом жесте заставляет сердце учащённо биться – будто этот момент значительнее простой поездки.

– Что ты делаешь? – голос её слегка дрожит, хотя она изо всех сил старается сохранить спокойствие. Его же взгляд излучает ту уверенность, которой ей так не хватает сейчас.

– Хотел попрощаться как следует, – бархатный бас обволакивает её. – Не убегай, малявка. – Он подносит её пальцы к губам, нежно целуя костяшки. – Побудь ещё немного. Провожу потом.

– Мне правда пора… Первый день после больничного, не хочу опоздать. И… не надо меня провожать. Нас могут увидеть.

– Ну и что?

– Это же не театр, а рассадник сплетен! – Она прикусывает губу, опуская глаза. – Не хочу в первый же день стать главной темой обсуждения. Пойми…

Внезапно она оказывается у него на коленях лицом к лицу. Неловкое движение – и громкий гудок клаксона разносится по парковке.

– Ты что творишь?! – её смех звенит, как колокольчики.

– Ты так кусаешь губу… – Спинка сиденья откидывается, и он прижимает её таз к своему возбуждению, не оставляя сомнений в своих намерениях.

– Не здесь же! Денис!

Но его пальцы уже расстёгивают ширинку. Фольгированный пакетик из кармана, несколько точных движений – и она понимает, что сопротивляться бесполезно. Её ладони охватывают его лицо, губы впиваются в его рот с жадностью, которой она сама не ожидала.

Резкий толчок – и она взвизгивает. Его руки крепко держат её за бёдра, задавая бешеный ритм. Внушительный размер доводит до головокружения – в глазах темнеет, а низ живота наполняется сладким жаром.

– Тише… – он хрипит, но сам уже не может остановиться.

– Тебя это сейчас волнует? – задыхается она.

– Ты меня точно с ума сведешь…

Его движения становятся ещё стремительнее. Когда зубы впиваются в её нижнюю губу, она чувствует, как нарастает волна удовольствия. Последние толчки – и они взлетают вместе, теряя границы между телами.

Она падает ему на грудь, слушая, как бешено стучит его сердце. Его пальцы медленно поглаживают её волосы.

– Ты на меня плохо влияешь, Диана…

– Почему? – она приподнимается, всматриваясь в его глаза.

– Я давно никого так близко не подпускал… – его костяшки скользят по её щеке. – Твой запах сводит с ума. Эти губы… Хочется целовать без конца.

Он притягивает её для нового поцелуя – нежного, но полного обещаний. И она понимает – этот мужчина, ещё недавно чужой, теперь проникает куда-то очень глубоко.

На прощание он берёт её за подбородок:

– Больше не прячься. Поняла?

– Да.

– Во сколько?

– Восемь вечера. Жди здесь.

– Договорились, малявка.

– Договорились, здоровяк.

Она почти бежит к работе, не чувствуя веса собственных шагов. Внутри – странная лёгкость, будто что-то перевернулось. Опаздывать уже не страшно – сейчас важно только это новое, тёплое чувство, разливающееся по всему телу. Его уверенность, его прикосновения, эти бабочки в животе – всё смешалось в голове, вытесняя все разумные мысли.

Амир сидит в кабинете Дениса, нетерпеливо постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Все выходные он провёл в переписке с Ксюшей – за эти два дня почувствовал себя шестнадцатилетним мальчишкой, и это странное ощущение ему удивительно нравится. Ни одна женщина раньше не вызывала у него таких эмоций.

Дверь кабинета открывается, и на пороге появляется Денис с глупой улыбкой до ушей. Амир сразу замечает это – его друг обычно холоден и собран на работе, а сегодня выглядит так, будто проглотил солнце. Руки сами собой складываются в замок – слишком уж заманчиво выглядит возможность подколоть приятеля. Но вместо этого он начинает спокойно:

– Привет, Ден.

– Привет.

– Как дела?

– Всё как обычно. – Денис отводит взгляд, но уголки губ всё так же предательски подрагивают.

– Что-то ты подозрительно счастливый сегодня. Рассказывай.

– Мне нечего рассказывать. – Денис пожимает плечами, делая вид, что сосредоточен на бумагах.

– А мне вот интересно, как твои дела с той самой балериной?

Амир игриво приподнимает брови, давая понять, что жаждет подробностей.

– Сам, когда разберусь – расскажу. Пока ничего.

– Ага, – Амир усмехается, – А опоздал ты просто так?

Он указывает на воротник рубашки Дениса – тот застёгнут криво, будто в спешке. Денис опускает глаза, тихо чертыхается и поправляет его. Затем резко открывает ноутбук – немой намёк, что разговор окончен.

Они знакомы уже десять лет – встретились в тренажёрном зале, когда Денис только начинал строить свой стартап, теперь превратившийся в крупную компанию «БРС» – «Брокер Радов Сервис».

Амир тогда учился на экономиста и помогал другу с управлением. Со временем он стал финансовым директором, а потом и совладельцем – теперь у него 50% акций, и компания переименована в «БАиРС» – «Брокер Амир и Радов Сервис».

Каждый раз, тратя очередной миллион на какую-нибудь безумную затею, Амир невольно вспоминает детство – нищету, голод, воровство. От этих воспоминаний становится дурно. Поэтому он всегда благодарит Дениса за шанс, который тот ему дал. Хотя сам Денис лишь отмахивается – мол, это ему повезло с другом.

Поймав намёк, Амир встаёт и направляется к двери. По пути достаёт телефон – новое сообщение Ксюше уже набрано и готово к отправке.

Диана задерживается перед дверью в балетный зал для разминки, пальцы непроизвольно сжимают ручку сумки. Глубокий вдох – выдох. Уголки губ приподнимаются в отработанной за годы улыбке, маске профессиональной непринуждённости. Только теперь она толкает тяжёлую дверь.

Два шага – и движение замирает. Взрыв радости – труппа бросает упражнения, срывается к ней. Сергей первый подхватывает её, сильные руки легко поднимают в воздух. Кружится потолок, мелькают улыбающиеся лица, кто-то хлопает по плечу. Её передают из рук в руки, как драгоценную реликвию. Гул голосов, смех, шепотки за спиной – привычный хаос родной среды.

Резкий стук каблуков по паркету – и всё застывает.

Диану бережно ставят на пол. Воздух мгновенно становится густым, тяжёлым. Труппа выстраивается в полукруг, лица – маски вежливой отстранённости. Она чувствует, как собственная улыбка сползает, словно маскарадная повязка.

Каблуки. Приближаются.

Каждый удар по паркету – будто молот по наковальне. Диана расправляет плечи, но пальцы сами сжимаются в кулаки.

Она скользит взглядом по коллегам – в глазах каждого читается одно: страх. Чистый, животный страх перед тем, чьи шаги сейчас разорвут тишину.

Не начальник. Не руководитель.

Судья.

Тот, кто одним словом может перечеркнуть годы труда.

Диана вдруг чувствует странный привкус во рту – горьковатый, металлический. Адреналин?

И – чёрт возьми – её губы сами растягиваются в едва заметную усмешку.

– Доброе утро. – голос балетмейстера звучит неестественно громко. – Галина Петровна, чем можем помочь?

Тишина становится абсолютной. Даже дыхание замирает. Диана чувствует, как по спине пробегают мурашки .

– Доброе. – Голос Галины Петровны режет воздух – высокий, с характерной хрипотцой, будто простуженный. – Объявление для всех.

Тишина в зале становится абсолютной. Даже дыхание замерло.

– Завтра, во вторник, пресс-конференция. Главные участники – Диана, Сергей… – Она делает театральную паузу, пока их взгляды встречаются в недоумённой улыбке. – …и Аня. – Глаза Галины Петровны закатываются, будто она проглотила лимон. – Одеться прилично. Событие важное. Остальные – в зале на местах.

Последние слова звучат как приговор. Диана чувствует, как холодная волна тревоги поднимается от пяток к затылку с каждым шагом уходящей Галины Петровны. Её голос, этот противный хриплый тембр, ещё долго будет звучать в ушах.

Она бросает быстрый взгляд на Сергея – их улыбки кривые, натянутые. Маски.

Пресс-конференция. Журналисты. «Одеться прилично». Это не просто формальность. Это что-то большее.

«Почему мы? Почему Аня?» – вопросы крутятся в голове, как назойливые мухи, пока взгляд скользит к Ане.

Галина Петровна выходит, оставляя за собой гул напряжённого молчания.

– Так, ребята! – Хореограф хлопает в ладоши, слишком бодро, слишком громко. – Продолжаем. Диана, как рада тебя видеть.

Она кивает, начинает разминку, но тело движется автоматически.

«Аня. Аня. Аня.»

Мысли стучат в висках в такт этому имени. Почему именно она? Ведь не ведущая, не солистка…

Диана краем глаза наблюдает, как та спокойно тянется, будто ничего не произошло. И тогда в груди вспыхивает что-то новое, острое, неприятное. Ревность? Она морщится. С чего бы? Но это чувство уже пустило корни – тёплые, колючие, невыносимые. И хуже всего – она не понимает, откуда оно взялось.

Тренировка идёт своим чередом, но с каждым движением тяжесть на душе только растёт. Будто невидимый груз, что с каждым плие становится невыносимее.

Диана всегда гордилась своей выдержкой.

Но сегодня…

Сегодня что-то пошло не так.

Глава 7

Диана быстро завершает тренировку и направляется в костюмерную, где работает Маришка – единственная, кто поддерживал её в самые трудные месяцы. В отличие от остальных, погружённых в свои заботы, Маришка регулярно присылала маленькие посылочки с домашней выпечкой и тёплые сообщения, скрашивая одиночество. Эта дружба стала для Дианы спасательным кругом, и теперь она хочет отблагодарить подругу по-особенному.

Заранее купив коллекционный набор Lego – тот самый, о котором Маришка мечтала, – Диана заходит в костюмерную. Хотя сама она не понимает увлечения подруги «этим дорогим пластиком», видя в нём пустую трату денег, сегодня ей важно сделать приятное человеку, который не отвернулся в трудную минуту.

Дверь скрипит, открываясь. В помещении пахнет тканями и лёгкими духами – фирменный аромат Маришки. Подруга сидит, сгорбившись над очередным костюмом, игла мелькает в её ловких пальцах.

– Привет, Мари! – Диана широко улыбается, пряча подарок за спиной.

Маришка поднимает голову, и её лицо мгновенно озаряется.

– Ой, Ди! Наконец-то! – Она вскакивает, сметая со стола нитки. – Как ты? Как самочувствие?

– Всё хорошо! – Диана протягивает коробку. – Держи, это тебе.

Маришка замирает, глаза расширяются. Пальцы дрожат, когда она берёт заветный набор.

– Ты что… Это же… – голос срывается от восторга. – Я его полгода искала! – Она бросается обнимать Диану, сжимая так сильно, что хрустят рёбра. – Спасибо, спасибо!

– Пустяки, – Диана отстраняется, гладя подругу по плечу. – Твои пирожки и поддержка стоят гораздо больше.

Они болтают несколько минут, и постепенно тревога после тренировки отступает. Этот простой момент – искренняя радость Маришки, её тёплые объятия – как бальзам на душу.

Выйдя из костюмерной, Диана замечает в конце коридора Сергея и Аню. Они стоят близко, оживлённо о чём-то спорят. В груди ёкает, но она отворачивается – не время для выяснений. Лучше уйти поскорее.

На парковке её взгляд цепляется за знакомую фигуру у машины. Максим. Курит, задумчиво выпуская кольца дыма. Диана делает вид, что не замечает его, ускоряет шаг.

– Диана! – Голос режет тишину.

Она вздрагивает, но останавливается. Не оборачиваясь:

– Да?

– Поговорим?

– Нам не о чём говорить, – её пальцы непроизвольно сжимают ремень сумки. – Я всё для себя решила.

– Что именно? – Он резко хватает её за локоть.

Диана дёргается, высвобождая руку.

– Не прикасайся ко мне. Больше. Никогда. – сквозь зубы, чётко артикулируя каждое слово.

– Чёрт возьми! – Максим швыряет сигарету, искры разлетаются. – Я звонил всё воскресенье! Хотя бы выслушай!

– Ты мне не нужен. Ни твои звонки, ни оправдания. Мы – коллеги. Точка.

– Нашла кого-то, да? – Его лицо искажает гримаса. – Поэтому так резко?

Диана резко разворачивается:

– Моя личная жизнь – не твоё дело. То, что ты себе напридумывал – твои проблемы. До свидания, Максим.

Она уходит быстрым шагом, не оглядываясь. Сердце колотится, в висках пульсирует. Этот день, начавшийся так хорошо, снова оставляет горький привкус. Но теперь она знает – не позволит никому испортить своё возвращение. Ни Максиму. Ни тревогам. Ни этим странным намёкам вокруг Ани.

Денис уже двадцать минут сидит в машине, нервно переключая радиостанции. Этот подростковый трепет, это ожидание – всё это так не похоже на него. Радов не прячется, не выслеживает, не играет в кошки-мышки. Он привык брать то, что хочет, открыто и без лишних церемоний. Но с этой рыжей всё иначе – и это бесит его больше всего.

Когда она наконец появляется в поле зрения, сердце предательски учащает ритм. Он резко выдыхает в ладонь, проверяя дыхание, приглаживает непослушные пряди волос и выходит из машины. Пиджак застёгивается на ходу.

«Радов, ты вообще себя слышишь? Это просто девчонка. Очередная. Возьми себя в руки.»

Но внутренний голос звучит фальшиво. Потому что эта "просто девчонка" уже успела перевернуть всё с ног на голову.

Диана останавливается в шаге от него, сохраняя дистанцию. Денис делает шаг вперёд, наклоняется и оставляет лёгкий поцелуй на её щеке. Губы едва касаются кожи, но эффект – как от удара током.

– Привет, малявка, я соскучился, – его шёпот оставляет за собой след мурашек.

– Привет, – её улыбка напряжённая, шаг назад – попытка отвоевать пространство. – Я… тоже скучала, здоровячок.

Голос дрожит, выдавая внутреннюю борьбу. В его присутствии она чувствует себя одновременно уязвимой и невероятно живой. Это пугает и манит одновременно.

Денис пристально смотрит в её глаза:

– Ты ведь не сбежишь сегодня, правда? – в голосе мягкость, но в глубине – стальная решимость.

– Нет. Куда мы поедем?

– Погуляем?

– Молю, только не прогулка. Может… просто посидим? В машине или где-нибудь ещё?

– К тебе или ко мне? – его губы растягиваются в ухмылке при воспоминании их встречи у ресторана.

– Денис, ты уже два раза меня трахнул, но на свидание мы так и не сходили. Тебе не кажется, что мы мчимся на всех парах?

– А я люблю скорость, малявка. – он притягивает её к себе, губы находят её в страстном поцелуе. – Но да, мы летим как на ракете.

Диана смотрит на него, борясь с нарастающим желанием. Хочет сказать что-то важное, но мысли путаются. Нужно замедлиться, разобраться в чувствах, но каждый его прикосновение растворяет все разумные доводы.

– Давай хотя бы немного притормозим, – её шёпот едва слышен. – Мне нужно время понять, что происходит.

Денис кивает. Впервые за долгое время он чувствует – это не просто интрижка. Но остановиться невозможно – химия между ними слишком сильна.

– Тогда поедем в пиццерию?

– Я не ем такое, прости.

– Ладно. Тогда ко мне – у меня есть то, что тебе можно.

– Нет, лучше ко мне. Но! – она поднимает палец, подчёркивая важность. – Только ужин. Только разговоры. Обещаешь?

– Обещаю. – левая ладонь поднята, правая – на сердце. Его улыбка такая широкая, что Диана не может сдержать смешок.

– Хорошо, поехали. Только… мы больше не соседи. Адрес сменился. – она пожимает плечами с виноватой ухмылкой.

– Вот как… – Денис приподнимает бровь. – Тогда командуй маршрутом, малявка.

Денис застывает на пороге, его взгляд прилипает к Диане, выходящей из спальни. В лёгком белом топе и розовых лосинах она выглядит одновременно невинно и дразняще. Тонкая кофта-паутинка лишь подчёркивает каждый изгиб её тренированного тела. Его пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки, желваки играют на скулах.

– Чёрт… – хрипло вырывается у него, когда взгляд скользит по её груди, где сквозь тонкую ткань чётко проступают очертания сосков. Кровь приливает к паху, сердце колотится как бешеное. «Прости, малявка, но я вряд ли сдержу слово…»

– Денис, даже не думай, – её голос звучит предупреждающе, хотя в глазах читается то же напряжение.

– О чём? – он притворно невинно поднимает брови, сглатывая ком в горле.

– У тебя взгляд как у хищника перед прыжком.

– Просто ты в этом наряде… – его голос становится низким, хриплым. Рука сама тянется к её бедру, пальцы едва касаются ткани. – Слишком соблазнительно выглядишь.

Диана отводит взгляд, кусая нижнюю губу. Нежный румянец заливает её щёки.

– Перестань кусать губу, – рычит Денис, его терпение на пределе. Каждое её движение, каждый вздох только разжигают желание.

Она смотрит на него – в её глазах смесь страха и влечения. Ситуация выходит из-под контроля, и это её пугает. Но что-то в этом мужчине заставляет забыть обо всех правилах.

– Рыбу или мясо? – резко меняет тему Диана, вскакивая с дивана.

– Мясо. С кровью, – его губы растягиваются в хищной ухмылке.

– Надеюсь, это не про меня, – её смешок звучит нервно, когда она направляется к холодильнику. – Меню скромное, я только переехала. Спасибо Ксюше за помощь…

Она ставит контейнеры в микроволновку, возвращается – но теперь садится на почтительном расстоянии, будто пытаясь восстановить разрушенные границы.

Денис откидывается на спинку дивана, сжимая подлокотники. Эта игра в кошки-мышки одновременно сводит с ума и заводит ещё сильнее. Он понимает – сегодня вечер будет долгим. И совсем не таким спокойным, как они планировали.

– Расскажи о себе. Хочу узнать тебя лучше. – его взгляд становится пристальным, изучающим.

Диана отводит глаза, её пальцы теребят край кофты.

– Детство… не было простым. Мама погибла в аварии, когда мне было шесть. Я почти не помню её лицо, – голос дрожит, будто пробираясь через колючую проволоку воспоминаний. – Отец умер в пятнадцать. У него было своё издание – «Дневник».

Денис резко поднимает голову:

– Ты дочь Каримова?

– Да. – Она сжимает кулаки, ногти впиваются в ладони. – Но я взяла фамилию матери.

– Почему?

– Мачеха… – её губы искривляются в горькой усмешке. – Не хочу носить с ней одну фамилию. А отец… После их свадьбы мы только ссорились. Я твердила – эта женщина настраивает его против меня. Но он… – голос срывается. – Запрещал всё, отдалился. А через два года их «счастливого брака» умер от «сердечного приступа». – снова кавычки. – Совпадение? Вряд ли. Я была за границей, когда это случилось. Вернулась – а всем плевать. На меня. На его смерть. Только наследство делили.

Одна-единственная слеза скатывается по щеке, оставляя блестящий след.

– А у меня… – она сжимает виски, – …всё в голове не складывается. Здоровый мужчина. Регулярные проверки здоровья. Как?

Денис молча придвигается ближе. Его руки обнимают её, одна ладонь гладит рыжие волосы – мягко, ка будто боится сломать что-то хрупкое.

– Диана… – его голос низкий, тёплый. – Ты потеряла самых близких так рано. Но посмотри, какая сильная выросла. – Он осторожно приподнимает её подбородок, заставляя встретиться взглядом. – В моей жизни говна было не меньше. Отец жив – а общаемся раз в полгода, и то для галочки.

Его большой палец стирает слезу с её щеки. В глазах Дениса – не жалость, а понимание. Такое же глубинное, как шрамы на душе.

Диана вдруг осознаёт – впервые за долгие годы кто-то действительно видит её. Не приму-балерину. Не наследницу состояния. Её. Ту девочку, которая до сих пор прячется за высокими стенами.

И от этого осознания становится одновременно страшно и… невыносимо светло.

– А что у тебя произошло? Расскажешь? – Диана придвигается ближе, её пальцы непроизвольно сжимают край дивана.

Денис проводит рукой по подбородку, словно проверяя, готов ли он к этим словам.

– С чего начать… – его голос звучит непривычно тихо. – Младшая сестра. Рак крови. Старший брат… сам ушёл. Мама не пережила – умерла через год. Мне было двадцать. – Он делает паузу, глядя куда-то сквозь стену. – Отец женился снова. Женщина хорошая, смешная даже. Всё пытается нас помирить, но… – плечи Дениса дёргаются в едва заметном пожатии. – Отец не из тех, кто показывает чувства.

Диана сидит, затаив дыхание. Сердце сжимается так, что больно дышать. Она видит, как тяжело ему выдавливать из себя эти слова – каждое будто ржавый гвоздь, вытаскиваемый из плоти.

– Знаешь, что самое смешное? – вдруг спрашивает он, и в его глазах вспыхивает что-то похожее на иронию.

– Что же? – она наклоняется, ловя этот слабый проблеск света в его истории.

– Он владеет шоколадной фабрикой. – губы Дениса растягиваются в улыбке, которая не достигает глаз. – А жизнь у меня сладкой не была. – Его смех звучит резко, почти истерично, когда он притягивает Диану к себе, будто ища опору.

– Сейчас у меня своя брокерская компания. Если кратко – «гений, миллиардер, плейбой, филантроп». – цитата из «Железного человека» повисает в воздухе – явная попытка разрядить обстановку.

Диана смеётся, чувствуя, как ком в горле понемногу рассасывается. Его попытка пошутить – как глоток воздуха после долгого удержания под водой.

– Значит, ты настоящий супергерой, – поддразнивает она, подмигивая. – Только без плаща?

– Красный цвет – не моё, – отшучивается он, но в глазах всё ещё плавают тени прошлого.

– Прости, я не знала… – её голос дрожит.

– Малявка, не забивай голову. Это было. Я пережил.

– Пережил? – она смотрит на него с немым вопросом. – Как можно пережить такое?

– Пару лет меня ломало. – Его пальцы непроизвольно сжимают её руку. – Я их так любил… Без них было физически больно дышать. Спускал отцовские деньги, пил как не в себя. А потом… – он замолкает, глядя в пустоту. – Однажды в запое мне явилась мама. Наяву. Я… протянул руку, а по телу – током. Очнулся через сорок минут – друзья пинали меня, думая, что я в отключке. «Белочка», видимо. – Его смех теперь звучит горько. – Тогда и понял – хватит. Она не для этого меня растила.

Диана невольно содрогается.

– Жутко.

– Согласен. – Он пожимает плечами. – Выкарабкивался через врачей. Потом качалка. Тренер хороший попался – даже на «Менс Физик» выступил, правда без медалей. Потом биржа, экономический факультет… Амир в зале подтянулся – теперь друг, брат, партнёр. Без него – не то.

Его рассказ обрывается, оставляя в воздухе тяжёлое молчание.

– Спасибо, что поделился, – шепчет Диана.

– Давай уже поужинаем, а? – Денис вдруг оживляется, будто сбрасывая с себя груз воспоминаний. – И ещё поболтаем.

– Хорошо, здоровячок. – Она улыбается, но теперь её взгляд на нём – другой. Более тёплый. Более понимающий.

Как будто между ними только что проложили невидимый мост через все эти боли и потери.

Они перебираются на кухню, усаживаясь на высокие барные стулья. Диана ловко раскладывает еду по тарелкам, движения её рук грациозны даже в такой простой бытовой ситуации. Аромат свежезаваренного чёрного чая с лимоном наполняет воздух. Пока Денис с аппетитом уплетает свою порцию, рыжая начинает рассказ о своей жизни в балете.

– Мама была балериной, – её голос звучит тепло, когда она вспоминает. – Кажется, судьба сама вела меня на сцену. – Пальцы непроизвольно выписывают в воздухе балетные па, когда она перечисляет страны: Германия, Италия, Швейцария. Глаза загораются, когда произносит названия спектаклей: – «Жизель», «Дон Кихот», «Лебединое озеро».

Денис слушает, заворожённый. Её слова рисуют перед ним совсем другой мир – мир красоты и дисциплины, где каждое движение отточено до совершенства.

– Ты будто живёшь на сцене, – прерывает он её рассказ, когда она делает глоток чая. – Как выдерживаешь такое напряжение?

Диана улыбается, и в этот момент кажется, будто вокруг неё вспыхивает свет.

– Это не работа, – говорит она, положив ладонь на грудь. – Это дышать. На сцене я свободна. Боль, усталость – всё исчезает. Балет – это… – она ищет нужное слово, – ежедневная битва с собой. Но именно она делает меня счастливой.

Денис не отрывает от неё взгляда. Её страсть заразительна, он чувствует, как что-то внутри него откликается на эту энергию.

– Никогда не думал, что балет может быть таким… – он делает паузу, – живым. Слушая тебя, кажется, ты танцуешь даже когда говоришь.

Её смех звенит, как колокольчики.

– Могла бы станцевать прямо здесь, – шутит она, и в глазах вспыхивают озорные искорки.

– В этом я не сомневаюсь, – ухмыляется он. – А ты никогда не мечтала о чём-то… другом? Кроме балета?

Диана замирает, будто вопрос застал её врасплох.

– Нет, – ответ звучит твёрдо. Она опускает глаза. – Балет – это… всё. Мой путь.

Денис кивает, впервые по-настоящему понимая её одержимость. Так далёк этот мир от его вселенной цифр и сделок, но в её словах столько огня, что ему хочется узнать больше.

– Хочу увидеть, как ты танцуешь, – неожиданно вырывается у него. Голос звучит тише, но твёрже.

Она поднимает на него взгляд, и в её улыбке – обещание.

– Однажды обязательно.

Перебравшись на диван, Диана прижимается к его груди. Его пальцы автоматически начинают водить по её предплечью, рисуя невидимые узоры. Они говорят до глубокой ночи – смешные истории, нелепые случаи, моменты, которые сделали их теми, кто они есть.

– А ты… – Денис обрывается, заметив, что рыжая больше не отвечает.

Она спит. Лицо безмятежное, ресницы трепещут на щеках. Он не может сдержать улыбку, наблюдая, как её грудь равномерно поднимается в такт дыханию. Пальцы осторожно пробираются в рыжие локоны – мягкие, как шёлк.

В этой тишине что-то щёлкает внутри него. Нежность. Чувство, к которому он давно забыл дорогу.

– Утомилась, девочка моя, – шёпотом произносит он, костяшками проводя по её щеке.

Моя.

Осторожно, чтобы не разбудить, он поднимает её на руки. Она кажется такой лёгкой, такой хрупкой в свете уличных фонарей. Одеяло мягко обволакивает её, когда он укладывает её в постель.

Раздеваясь, Денис чувствует приятную усталость в мышцах. Ложась рядом, он ощущает, как её тепло проникает в него. Диана инстинктивно прижимается ближе, и он обнимает её, вдыхая аромат её волос.

Мир сужается до размеров этой кровати. До её дыхания. До этого момента.

И прежде чем он успевает осознать, сон уже накрывает его, унося вслед за ней.

Глава 8

Денис медленно приходит в себя, приоткрывает один глаз и лениво скользит взглядом по циферблату наручных часов. Полдень. Промозглое осознание того, что он проспал, тут же сменяется лёгким уколом беспокойства – он переводит взгляд на место, где должна ютится рыжая, но… пустота. В голове тут же вспыхивает едкая мысль: «Неужели эта девчонка сбежала даже из моей собственной квартиры?»

С недовольной гримасой он поднимается с кровати, поправляя чёрные боксеры и утреннюю эрекцию, которая, кажется, совершенно не собирается отступать. Босыми ногами он шаркает по полу, направляясь в гостиную, но едва открывает дверь – его встречает густой, аппетитный аромат еды. И тут же – видение: рыжая, стоящая спиной, закутанная в огромное белое полотенце. На голове – небрежный пучок, из-под которого выбиваются мокрые пряди, а сама она, покачивая бёдрами в такт какой-то мелодии, помешивает что-то на плите.

– Привет, малявка, – его голос звучит хрипловато от сна, но в нём уже проскальзывает тёплая нотка. – Очень вкусно пахнет.

Диана вздрагивает, но тут же расслабляется, почувствовав знакомые ладони на талии и мягкие губы, прижавшиеся к её шее.

– Привет, – отвечает она, слегка поворачивая голову, чтобы встретиться с ним взглядом. – Решила не будить тебя.

– Ты не будишь, а убегаешь, – Денис притягивает её ближе, заглядывая через плечо на сковороду. Его дыхание горячее, а руки твёрдо держат её за талию. – Что готовишь, поварёнок?

– Шакшуку, – Диана смеётся, но не отвлекается от плиты. – Надеюсь, ты такое любишь. Хотя… – её взгляд скользит вниз, к его боксерам, где явственно упирается не телефон, – Судя по всему, тебе сейчас не до еды.

– Ни разу не пробовал, – он усмехается, а потом добавляет с лёгким вызовом: – Ну, ты же знаешь… У мужчин есть утренние привычки, которые сложно игнорировать.

Диана фыркает, но, не отрываясь от готовки, слегка подталкивает его локтем.

– Придержи своего голодного зверя, – в её голосе звучит игривый укор, но глаза смеются. – Сначала покормлю тебя, а потом… посмотрим, на что ещё ты способен.

Денис крепче обнимает её, утыкаясь носом в её пучок, вдыхая запах шампуня и чего-то сладкого, что всегда витает вокруг неё. С довольным вздохом он бормочет что-то невнятное, но в его объятиях уже нет прежней напряжённости – только тёплая, ленивая нежность.

– Ладно, но теперь ты у меня в долгу, малявка, – Денис лукаво поднимает бровь, облизывая пальцы после вкусного завтрака.

Диана катит глаза, но улыбка выдаёт её хорошее настроение. Она грациозно разливает ароматный кофе по чашкам, её движения точны и выверены, как балетные па.

– Мне к двум нужно быть на работе, – предупреждает она, расставляя чашки с кофе. – Сегодня пресс-конференция с журналистами.

Денис отпивает кофе с явным удовольствием:

– О чём вообще будет речь?

– Вроде как объявят о моём возвращении после больничного, но… – пальцы непроизвольно сжимают край стола, – я не уверена. И ещё этот дресс-код… Вся одежда в коробках.

Денис делает еще глоток ароматного кофе и его глаза теплеют:

– Да брось, ты и в полотенце сразишь всех наповал, – он делает паузу, оценивающе оглядывая её, – А уж если достанешь что-то из тех коробок… журналисты просто потеряют дар речи.

Диана фыркает, но напряжение не отпускает – плечи остаются скованными, пальцы теребят салфетку.

– Мило, конечно, но конференция – это не шутки. – Её голос звучит чуть резче, чем нужно. – Одно неловкое движение, не то слово – и всё, скандал в прессе.

Денис отпивает кофе, затем наклоняется ближе, его голос становится тише, убедительнее:

– Ты справишься. Возвращение примы – всегда хорошая новость. А если что – просто заткни их своими пуантами. – Его глаза блестят озорно.

Улыбка Дианы становится шире, но тревога не уходит – слишком многое стоит на кону после долгого перерыва. Она резко встаёт, отодвигая стул:

– Хватит меня утешать. Пойду рыться в коробках – искать что-то «приличное». – Она делает кавычки в воздухе, пародируя вчерашние слова Галины Петровны.

Денис ловит её за запястье в последний момент:

– Подожди. – Его взгляд становится серьёзным. – Ты сильнее, чем думаешь. И красивее. И талантливее. Просто помни это.

Диана замирает, чувствуя, как его слова наполняют её теплом. На мгновение тревога отступает. Она кивает и прежде чем Диана успевает опомниться, она уже сидит у него на коленях.

– Я хотел извиниться.

– За что? – её брови взлетают вверх.

– За твою ногу. До сих пор болит? – его пальцы осторожно касаются её щиколотки.

Она отвечает мягкой улыбкой, в которой нет и тени обиды:

– Я не злопамятна. Немного побаливает, особенно после вчерашней тренировки.

Денис хмурится, его пальцы непроизвольно сжимаются:

– Плохо. Давай лучше закажем тебе новый наряд? – он делает паузу, наблюдая, как её взгляд опускается к босым ногам. – Зачем тебе копаться в коробках?

– Я даже не знаю, где тут магазины… – её плечи слегка поднимаются в смущённом пожатии. – Да и времени…

Не дожидаясь окончания фразы, Денис отпивает последний глоток кофе и решительно направляется в спальню. Возвращается с телефоном у уха, его пальцы лихорадочно листают каталог на экране.

– Что ты задумал? – Диана смотрит на него с неподдельным удивлением.

– Решаем проблему за пять минут, – его голос звучит деловито. – Привет, срочное задание. Женский костюм. Цвет фуксия. Да, именно юбку. Чёрную шёлковую блузу, сорок размер. И туфли… – его взгляд скользит по её ногам, и он ловит её шёпот. – Тридцать шестой. На шпильке. Да, и сумочку. Адрес вышлю. Сорок пять минут на всё. – Бросив телефон на диван, он поворачивается к Диане с победной ухмылкой.

– Это что сейчас было? – рыжая медленно подходит и садится на край дивана, глаза округляются.

– Решил твой вопрос, не нужно благодарности, – он щёлкает пальцами. – Хотя нет… Ты мне всё ещё должна. – Его глаза блестят озорно, когда он притягивает её ближе и садиться с ней на диван. – У нас есть… сорок две минуты.

Диана не может сдержать улыбку:

– Ты просто невероятен, – в её голосе смесь восхищения и недоверия.

– Ещё бы, – он откидывается на спинку дивана, явно довольный собой. – К конференции будешь готова на все сто.

– Но фуксия? – её нос сморщивается.

– Чёрное – для похорон, – парирует он. – А ты возвращаешься. Ярко. Непримиримо. Пусть запомнят.

Её смех звенит по всей квартире:

– Уж точно не останусь незамеченной!

– В этом и смысл, малявка, – его улыбка становится ещё шире. – Ты должна взорвать им мозги своим появлением.

– А это кто был? – внезапно меняет тему Диана, подозрительно прищурившись.

– Моя помощница, Кира.

– М-м… – её голос становится сладким, как сироп. – И сколько лет этой… помощнице?

Денис замирает, затем лицо озаряется пониманием:

– Малявка, ты что… ревнуешь?

– Вот ещё! – она резко вскакивает, отталкивая его. – И я не твоя! – бросив это через плечо, Диана исчезает в спальне, хлопнув дверью.

Денис остаётся сидеть с глуповатой ухмылкой. Его пальцы барабанят по дивану, в голове крутится одна мысль: «Ну и характер…» Где-то внутри теплится странное чувство – ему нравится, что она ревнует. Нравится слишком сильно.

С густыми, нахмуренными бровями Денис поднимается с дивана и направляется в спальню. Зайдя туда, он не находит рыжую и, пройдя сквозь пустую гардеробную, останавливается перед слегка приоткрытой дверью ванной.

Диана склонилась над косметичкой, подбирая карандаш для губ, когда дверь тихо приоткрывается. В проёме, всё так же в одних боксерах, появляется Денис. Он опирается о косяк, скрещивает руки на груди и произносит низким, чуть хрипловатым голосом:

– Что ты имела в виду?

– Я слышала вчера… – Диана откладывает карандаш, её пальцы слегка дрожат. – Перед тем как отнести меня в спальню, ты сказал что-то про «моя».

Денис задерживается в дверях, наблюдая, как она наносит последние штрихи макияжа. Его взгляд смягчается, в уголках губ играет едва уловимая улыбка.

– Значит, ты не спала, всё слышала и ничего не ответила. Уф… – Он медленно выдыхает, шагая ближе. – Целых два косяка за один вечер. Принцессу следует наказать.

Он подходит вплотную, его отражение в зеркале нависает над её фигурой. Наклоняясь к самому уху, так что губы едва касаются кожи, он шепчет:

– Я надеюсь, под полотенцем ты совершенно голая.

– Что? – Диана резко сглатывает, но не отводит взгляда, ловя его синие глаза в зеркале.

Его пальцы скользят по её руке – от кончиков пальцев к запястью, выше, к шее. Внезапно он сжимает горло, подпирая подбородок указательным пальцем так, что её голова запрокидывается назад, касаясь его груди. Губы Дениса опускаются по шее, оставляя горячие поцелуи, пока он не останавливается у самого уха и не произносит хрипло:

– Диана, ты моя, поняла? – Его взгляд пылает вызовом. – Я не слышу ответа.

Она замирает. Внутри – буря: сопротивление, дрожь, но и странное, необъяснимое влечение к его властному тону.

– Я твоя… – вырывается у неё шёпотом.

– Вот так бы сразу, – довольный, он касается губами её лба. – Я не отпущу тебя. А теперь… мне придётся тебя наказать.

Одним движением он срывает полотенце, бросает его в угол. Диана остаётся обнажённой, кожа покрывается мурашками от его пристального взгляда.

– Так-то лучше. Обопрись ручками о тумбу, разведи ноги и выгни спинку. Да, вот так… Молодец.

Его ладонь скользит от плеча вниз, к ягодицам, затем – между ног. Пальцы находят уже влажные складки, шлёпают, играют с чувствительной кожей, прежде чем войти внутрь. Диана громко стонет.

– Да, детка, громче, – он прижимает её сильнее, ускоряя движения.

Она двигает бёдрами в такт, дыхание сбивается, стоны становятся хриплыми, прерывистыми. Всё внутри пульсирует, она уже на грани, но Денис внезапно вынимает пальцы, облизывает их, не отрывая взгляда от её отражения.

– Встань ровно и повернись ко мне.

Он подхватывает её на руки, усаживает на край тумбы и опускается на колени между её ног. Её бёдра раздвигаются шире, открывая доступ к самому сокровенному. Его язык скользит по внутренней стороне бедра, приближаясь к цели, затем – горячие, неровные ласки, покусывания, от которых Диана вздрагивает и стонет всё громче.

– Какая ты сладкая… – Он поднимается, сбрасывает боксеры, бросает их вслед полотенцу.

– Денис, прекрати эту пытку, пожалуйста… – её голос дрожит, в нём смесь мольбы и нетерпения.

– Нетерпеливая… моя и только моя. – Он притягивает её к себе, впивается в губы, в то время как его член скользит между её ног, дразня.

– Да… твоя… – её шёпот тонет в поцелуе.

Он захватывает её за затылок, входит резко, но плавно. Их стоны сливаются. Кровь стучит в висках, каждый толчок – как удар тока. Диана сжимает его так сильно, что он зажмуривается, видя белые вспышки перед глазами.

Воздух наполнен запахом кожи, пота, страсти. Она содрогается в оргазме, волна за волной, а он, чувствуя, как её внутренности сжимают его, словно тисками, выдёргивается в последний момент, оставляя следы на её плоском животе.

– Чёрт… Ты невероятная… – Его голос хриплый, губы прижимаются к её пересохшим.

– Это плохо.

– Что? Тебе не понравилось?

– Нет, глупенький, это было прекрасно. – Рыжая проводит пальцами по его щеке, покрытой колючей щетиной. – А вот то, что на мне твоя сперма, означает, что мы не защищались. Вот это плохо.

– Прости, ты совсем затуманила мне голову. Я чист, правда.

– Это хорошо, я тоже. А вот перспектива стать мамой меня совсем не радует. Нужно будет сходить к врачу за пилюлями.

– Я не понял… Ты что, не хочешь детей? – Он резко отстраняется, брови сдвигаются так низко, что взгляд становится ледяным.

– Нет, не хочу. Денис, пойми, у меня карьера, мне сейчас точно не до детей. Да и вообще, о чём речь? Мы с тобой знакомы всего ничего.

Молчание повисает тяжёлым грузом. Денис резко поднимает с пола боксеры, натягивает их и выходит из ванной, не оглядываясь. В спальне он быстро одевается в костюм, движения резкие, почти механические. Набирает номер помощницы, шагая в гостиную, голос – сталь, закалённая в холоде:

– Где тебя носит? Мне плевать, чтобы через десять минут ты была тут. Не будет – уволю. – бросок телефона на диван, челюсть сжата до хруста.

– Денис, зачем ты так с ней? Ещё есть время… – Диана стоит в дверях, брови сведены в недоумении.

– Диана, это моя сотрудница. Как посчитаю нужным, так и буду с ней общаться, понятно? – грубость в голосе режет, как нож.

– Понятно. Но я не твоя сотрудница! Поэтому будь добр, сбавь обороты, а то сейчас тебя унесёт волной гнева прямиком из этой квартиры. – Она резко разворачивается, шагает обратно в ванную и захлопывает дверь, щёлкнув замком.

Он падает на диван, локти упираются в колени, пальцы впиваются в волосы. Внутри – хаос. Его реакция на её слова оглушила даже его самого. Где-то в глубине сознания шевелится осознание: она задела что-то важное, что-то, что он годами прятал под слоями цинизма и контроля.

Дети. Будущее. Семья.

Эти слова всегда вызывали в нём лишь холодное отторжение. Но сейчас, когда она так легко отмахнулась от самой возможности… Почему это так ранило?

Он поднимается, подходит к окну. За стеклом – осеннее солнце, золотое и безразличное. В груди – тяжёлый камень.

Я всё исправлю.

Мысль звучит чётко, как приказ самому себе.

Звонок в дверь вырывает его из раздумий. На пороге – Кира, помощница, заваленная пакетами, глаза широко раскрыты от страха.