Хвостатые хранители судеб. Рассказы бесплатное чтение
Корректор Алена Витальевна Новикова
© Наталья Викторовна Каледина, 2025
ISBN 978-5-0065-3920-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Плыви, прошу тебя
Беда не ждёт подходящего момента и не спрашивает, готов ты или нет. Созданная руками человека или по воле высших сил, она всегда застигает врасплох.
Солнечное утро занималось ярким восходом. Люди ещё крепко спали. Перед рассветом всегда так сладко спится. И даже нарастающий незнакомый шум не тревожил их сонные души.
Случись это позже, и у многих был бы шанс. Но беда не спрашивает разрешения и не предупреждает.
Поток воды огромной силы заполонил за считаные минуты улицы, дома, огороды. Люди в испуге метались, пытаясь спасти хоть какие-то вещи. Никто не думал, что вода будет слишком высокой, и потому о скотине и питомцах вспоминали в последнюю очередь. О том, как несчастного Шарика начнёт тащить плывущая по улице будка, к которой он пристёгнут цепью. Как коза будет карабкаться, пытаясь из последних сил вскочить на проплывающее мимо бревно. Коты попробуют спастись на деревьях, потеснив там взлетевших ранее петухов. Не всем курам хватит на это ума.
Мимо будет проплывать мусор, снося на своём пути то, что не сильно закреплено. А чуть позже поплывут и сараи, лавки, поленницы, распадаясь постепенно на отдельные дрова и сбиваясь в большие и неустойчивые плоты. Они станут трагическим обманом для многих доверившихся им мелким животных.
– Папа, ты только не волнуйся, – невероятно бледная дочь зашла на кухню, прижимая к себе пульт от телевизора.
Я перевёл на неё взгляд и понял, что случилось, что-то страшное.
– Что?
– Папа, кажется, наш дом… сегодня утром… смыло. Там наводнение.
Дочь с трудом выдавливала из себя слова.
– В смысле? Ты что такое говоришь? Как смыло? Там же Рада и Филимон! И Пеструха. Как смыло?
– Плотину прорвало утром. Вода выше окон. Многие дома унесло напором.
Я вскочил на ноги и заметался. Нет, не может быть! Вчера, выезжая к дочери в грозу, я оставил миски с едой своим любимцам и, наказав вести себя прилично, уехал в город. Дождь лил уже третьи сутки, полностью лишив возможности что-то делать по хозяйству, вот и решил воспользоваться этим и навестить дочь.
– Папа!..
Дочь кинулась было ко мне, но, замерев на месте, только проговорила:
– Будь осторожен! Береги себя!
Я выскочил на улицу и завёл машину. Только бы успеть!
***
Рада услышала странный звук и напряглась. Что-то совсем нехорошее было в этом надвигающемся шуме. Что-то очень страшное. Она вскочила и ещё сильнее прислушалась. Плохо. Очень плохо. А хозяина всё нет.
Собака оббежала дом и отыскала Филимона. Кот крепко спал на завалинке. Растолкав друга носом, Рада напрягла слух. Совсем рядом. Совсем.
Филимон тоже услышал шум. Шерсть поднялась на хвосте, и он вопросительно взглянул на собаку. Та начинала дрожать:
«Так, спокойно, не паникуй! Что бы это ни было, но нам это не понравится. Давай в дом. И Пеструху надо предупредить. Глупая курица точно о себе не позаботится».
Пеструха была единственной курицей в их хозяйстве. Яйца она несла, но тут же сама их и склёвывала. Умом особым не блистала. В другом бы хозяйстве давно уже была бы в супе, но только не здесь. Совсем цыплёнком принесла её Рада в пасти неизвестно откуда. И решила усыновить. Да так она забавно заботилась о цыплёнке, что судьба его была определена: быть просто украшением двора. Вырос он во вполне обычную, ничем не приглядную курочку. Да ещё и с крупным недостатком: несла она яйца где попало. Отучать её от этого я смысла не видел. Одно яйцо в три дня – даже на яичницу не хватит. Зато за своей приёмной мамкой Пеструха следовала по пятам. И даже пробовала тоже двор охранять, гоняя от участка соседских пеструшек.
Спала она обычно на перилах крыльца. И то утро не стало исключением. Там её и отыскали собака с котом. Гавкнув, спугнула Рада дремлющую курицу и, решив, что объяснять нет времени, схватила ту и поволокла в дом. Привычный, надо сказать, способ переноски своей усыновлённой. Как где загуляется, так Рада её так в зубах домой и несёт. Бережно несёт. Опустит на землю, курица отряхнётся и примется пёрышки поправлять, вот и вся доставка.
Вот и сейчас Рада подхватила курицу и метнулась с ней на крыльцо.
Маленькая дверца послушно запустила их в дом. Специально для них придуманная.
Почти в тот самый момент, когда огромный поток сбил забор и хлынул во двор. Вода пронеслась и к дверце, чуть не подмочив лапы и ноги.
Филимон вскочил на шкаф, полностью подняв дыбом шерсть. А Рада успела вскочить на диван. Вместе с Пеструхой.
Вода очень быстро прибывала. И уже диван полностью исчез под водой. Рада стояла и думала, что делать. Ещё немного, и вода доберётся до горла. Плыть? Но куда? Пеструха вскочила на спину собаке, истерично кудахча.
Шкаф предательски скрипел.
Мимо проплыл стул. Пеструха перепрыгнула на него. Вещи плавали вокруг. С диким «мяу» Филимон сиганул со шкафа на подплывший стол, а с него – в открытую форточку. И замер, оглянувшись на подругу: «Давай выбираться! Здесь мы погибнем».
Рада вздрогнула, сделала шаг с дивана и поплыла. Плавала она хорошо. Не зря с хозяином ходила купаться. Но вот на что рассчитывал кот? Умеют ли коты плавать?
Однако стоило лишь собаке подплыть к подоконнику и, оперевшись на него, попробовать подтянуться к форточке, как кот выпрыгнул на улицу, и течение мгновенно унесло его прочь. Когда Раде всё-таки удалось добраться до форточки, Филимона уже не было видно. Рада обернулась на Пеструху. Та стояла на краю качающегося всё сильнее шкафа и просто смотрела вслед. Она больше не кричала. «Спасай себя», – словно говорил её взгляд. И Рада прыгнула вперёд. Наружу. В воду. Сильное течение тут же закрутило её, то и дело больно ударяя проплывающим мусором. Просто грести. Пока могут лапы. Вперёд.
****
Когда я приехал в деревню, там уже курсировали лодки. Дорога была дальше затоплена, но я издали видел свой дом. Он стоял. Вода уже затопила его выше окон. Но не унесла. Как забор и сарай, которых не было видно.
Добровольцы и сотрудники МЧС курсировали на лодках, снимая с крыш и высоких деревьев людей.
На пригорке был развёрнут полевой лагерь, где оказывали первую помощь, согревали и успокаивали. Но нигде не было видно животных. А ведь в каждом дворе было хозяйство. Только у меня был «ленивый вариант», за что и носил я прозвище «Бременский Трубадур». Пёс, кот, курица вместо петуха и любимая гитара по вечерам.
Я огляделся. Из моторки высаживал людей сосед Сергей. Я кинулся к нему:
– Серёга, я с тобой, можно? Там у меня мои. Не знаю, живы ли.
Не дожидаясь разрешения, я полез в лодку.
– Поищем сейчас. Мы курсировать будем всё наводнение. Даже если всех выловим.
Мотор взвыл, и лодка, рассекая воду, понеслась вперёд.
– Держи и гляди в оба, – Серёга сунул мне в руки бинокль.
***
Рада гребла из последних сил. Надо, надо, надо… холодная вода обжигала кожу. Когда силы были на исходе и движения стали едва-едва уловимы, собака заметила остов телеги, качающийся на поверхности. Видимо, привязанная к чему-то крепко, она не могла уплыть и создавала небольшой островок над поверхностью воды.
Из последних сил Рада направилась к ней и стала карабкаться. Ей удалось обхватить доску лапами и свеситься с неё так, чтобы голова оставалась над водой. Главное, чтобы уровень больше не поднимался. В душе собака верила, что любимый хозяин обязательно придёт и спасёт её. Вытащит из этого ада и согреет.
Какая-то лодка с людьми плыла недалеко. И люди заметили собаку. Как раз когда от холода хотелось ослабить лапы и отдать себя воде. Навсегда.
Собаку затащили в лодку и обернули чем-то тёплым. Рада закрыла глаза и затихла. Сил двигаться не было. Теперь все её мысли были только о Филимоне и Рябушке (или все-таки Пеструхе?). Спаслись ли они? Она слышала, как кричали коровы и лошади, когда вода подбиралась к их мордам, а привязи не давали спастись. Как тихо тонули в клетках кролики и птица. Люди не всегда успевали вовремя. Сначала они должны были спасти людей.
***
Мы мчались по воде там, где раньше были огороды. По дороге сняли трёх котов с деревьев, бабку, вцепившуюся мёртвой хваткой в козу, деда с целым мешком кур. А моих нигде не было видно. Наконец мы приблизились к моему дому. Точнее, к его крыше. Я в надежде всматривался в каждый сантиметр строений и глади вокруг.
– Давай, объезжай тихонько, – скомандовал я Сергею. Кажется, сердце замерло в груди, забыв, как биться.
***
Филимон сидел в подбое крыши и озирал бескрайнее море воды. Где-то там, может быть, Рада с Пеструшкой. Хозяин. Лодки с людьми проплывали мимо, и никто не замечал его. Вылезти наружу кот не решался. Тело сильно бил озноб. Сил доплыть куда-нибудь не будет. И вдруг он услышал знакомый голос. Хозяин. Он пришёл! Приплыл! За ним! Он спасёт. Но лодка проплыла мимо.
Собрав все силы, кот истошно заорал. Но звуки мотора и воды были намного громче. Испугавшись, что сейчас хозяин уплывёт, уплывёт навсегда, кот зажмурился и прыгнул в воду.
***
Всплеск воды привлёк внимание, и я обернулся. Филимон! В воде! Голова кота то появлялась над поверхностью, то исчезала. Он тонет. Не размышляя ни секунды, я прыгнул за борт.
Ледяные языки воды обожгли тело. Намокшая одежда тянула ко дну. Ещё немного. Ещё чуть-чуть. Я сделал пару гребков и подхватил кота, подняв его над собой.
– Держи, ненормальный! – услышал я сзади и обернулся как раз в тот момент, когда спасательный круг шлёпнулся в метре от меня.
В лодке нас обернули фольгой. Филимон был испуганным, наглотавшимся воды и замёрзшим, но живым. Я затолкал его под одежду к телу. Вдвоём согреться будет проще. Кот благодарно прикрыл глаза и попытался расслабиться.
А я то в бинокль, то без него оглядывал всё вокруг. Может быть, Рада и Пеструшка тоже спаслись?
– Да нет тут больше никого. Поехали к лагерю сохнуть и греться, а то ещё пневмонию подхватите. Оба.
Сергей завёл двигатель и направил лодку к суше.
Я продолжал вглядываться в даль. Тут под водой погибло огромное количество душ. Кролики, куры, свиньи, цепные собаки. У них не было даже шанса спастись. Даже люди до сих пор нашлись не все. И были те, кого нашли поздно. Я корил себя, что уехал в город и оставил своих любимцев одних. Свою семью.
Перед глазами проносилось детство Рады, её доверчивые и влюблённые глаза, её желание защищать меня от всего и всех. Даже когда самой страшно. Её взгляд вчера. Когда я уезжал.
– Да не паникуй ты раньше времени. Может, её тоже кто подобрал. Теперь, когда людей почти всех выловили, берут всех. Даже коров, – кивнул он в сторону, где на лодке тащили корову. Бедное животное с перепугу голосило, перекрикивая шум мотора.
Когда мы стали выбираться из лодки, Филимон вдруг ожил и завертелся. Нет, он не вырывался. Он просто оглядывался. И вдруг издал душераздирающее «мяу». И тут же до моего уха донёсся знакомый лай. Я обернулся. Рада неслась навстречу. Живая. Я достал кота из-под одежды, обтёр и отпустил к другу. Эти двое радовались так встрече, словно не виделись целую вечность.
Я успел сменить одежду и почти обсохнуть, когда с лаем мимо меня пронеслась радостно-встревоженная Рада. А следом, не успевая за ней, мчался Филимон.
Не понимая зачем и куда, я отскочил от костра и метнулся за ними. Добежав до кромки воды, Рада прыгнула и поплыла.
– Вот дурёха! Ещё же даже не высохла! Ты куда? – успел крикнуть я и помчался к ближайшей лодке. Усталый парень махнул рукой: «Сам справишься». Я завёл мотор и направил лодку параллельно собаке. Она плыла, пробиваясь сквозь мусор. И тут я увидел причину. На одном из обломков сидела Пеструшка. Спокойно наблюдая, как её приёмная мать к ней пробивается.
Мне захотелось смеяться и плакать от радости одновременно. Все целы. Все со мной.
Жизнь наладится
Серый кот оглядывал привычные владения. Старый дачный посёлок. Он здесь родился и здесь жил. Всю свою кошачью жизнь: по человеческим меркам лет пятьдесят, а по кошачьим – половину кошачьего века.
И иногда он вспоминал былые времена. Другие. Сильно отличные от того, что окружало его сейчас.
Вот эти развалины были добротным уютным домом. Где он провёл своё детство и юность.
Вокруг был огород и сад, весёлые и добродушные люди щедро награждались урожаем каждую осень.
Но однажды кто-то из соседей забыл затушить костёр, в котором сжигал старую листву, и ночью, когда все спали, огонь дополз до их дачи. И люди бы не проснулись и не спаслись, если бы не истошные крики кота. Как раз в это время возвращавшегося с ночной мышиной охоты. Ему было очень страшно идти в охваченный огнём дом, но там были его самые дорогие существа – его люди. И он спас их. Немного подкоптив себе шёрстку и искрами повредив один глаз.
И с тех пор дачи почему-то стали полыхать часто. И посёлок постепенно становился всё безлюднее.
Хозяева дач стали приезжать реже, а вот воришки заглядывать чаще. Успевая до хозяев собрать урожай и унести всё хоть немного ценное. Да и не очень ценное тоже.
И люди стали забрасывать дачи. Опустели огороды, заброшенными стояли сады. И постепенно кот с удивлением заметил, что ветер гуляет в опустевшем посёлке. Уехал его знакомый кот, не с кем стало перекрикиваться по ночам. Соседского пса увезли, и теперь можно было не обходить стороной тот участок. Только птицы и белки неизменно мелькали на деревьях.
И вот однажды его хозяева вдруг стали уносить вещи в свою машину. Кот понял всё и стал ждать своей очереди. Но они словно не замечали его присутствия, и скоро дверцы машины хлопнули, и автомобиль исчез в клубах пыли. Без него.
– Извини, парень, но с нами нельзя, – вот всё, что сказал хозяин перед отъездом.
И разок погладил кота.
Вот такое прощание.
И даже не оставили еды.
Кот долго сидел и вглядывался в даль. Он не мог поверить, что они уехали навсегда. Без него.
Для кота наступили тяжёлые дни. До этого он питался в основном мышами. Или кто-нибудь из соседей подкармливал, когда хозяева отсутствовали. Но теперь в посёлке почти не осталось людей. Да и мыши за неимением огородов и отходов ушли в более сытные места. И всё реже коту доставалась какая-нибудь случайно забредшая сюда мышь. Но этого было мало. Начались голодные времена.
И вот когда уже шкурка совсем стала прилипать к костям, у калитки появилась бабушка Агафья.
Кот её отлично знал. Её двор был словно цветочные джунгли. Самые разные цветы яркими зарослями укрывали каждый уголок её участка. А какие там были ароматы! Цветы любили бабушку Агафью. И кот тоже.
Бабушка тяжело вздохнула и присела на большое поваленное дерево. Кот тут же запрыгнул и уселся рядом. Он рассматривал её полные доброты глаза.
– И тебя, милок, оставили? – старушка нежно погладила кота. – Все разъехались. Одни мы с тобой остались. Но мне продукты возят, уговаривают уехать. Но как я свой дом брошу, цветы, родные места? А ты как? Отощал весь. Ты хоть заходи почаще, мисочку уж чего-нибудь да найду.
Кот внимательно слушал, прищурив свой единственный целый глаз. Он тоже бы хотел, чтобы всё было по-прежнему. Чтобы дома его ждала миска корма и молока, а зимой было не так холодно. Он теперь кочевал от дома к дому. А они потихоньку разрушались. Природа захватывала территорию. В одном доме даже проросла берёза, вывалив ветки из окна.
Участки всё больше и больше напоминали или дремучий лес, или непролазные джунгли. Только живности там было маловато. Даже птицы почему-то старались тут не селиться.
Бабушка Агафья стала подкармливать кота, и он всё чаще проводил время с ней. Мурча ей свои кошачьи сказки.
В холодные зимние вечера она пускала его ночевать в дом к печке.
Но всё плохое когда-нибудь заканчивается. Банду, что поджигала и грабила дачи, поймали. И языки пламени перестали вспыхивать и уничтожать посёлок. Кот ужасно боялся огня. И при каждом пожаре теперь убегал далеко в лес. И возвращался только на следующий день. Опасливо крадясь по посёлку. Но теперь он стал забывать про этот ужас, спокойно гуляя по посёлку.
К этому времени тут осталось только несколько пожилых людей, у которых просто не было ничего кроме их дачи и маленького хозяйства. Вот и бабушка Агафья вела своё хозяйство. Но не кур и коз, а цветы. За их саженцами приезжали люди из самых дальних районов. Иногда увозили целые машины рассады. Кот уже привык к этим визитёрам.
Как-то утром автомобиль разрезал утреннюю тишину. Кот вскочил и кинулся на встречу. Именно такая машина увезла его хозяев. Но это была не она.
Автомобиль притормозил. Открылась дверца, и на дороге оказался чёрный крупный пёс. Машина рванула с места и исчезла также как когда-то та, что увезла людей кота.
Пёс смотрел вслед, не понимая, что же происходит. Кот заскочил на забор и по нему приблизился к собаке: «Давай знакомиться. Ты ведь тоже в беде».
Пёс лёг и положил голову на лапы. Он явно не умел общаться с котами. Но и прогонять его не хотел, он здесь не местный. Мало ли какие здесь правила.
Шло время. Кот наблюдал за собакой. И никак не мог понять, почему тот с такой надеждой смотрит на дорогу? Кот точно знал – никто не вернётся.
«Пойдём. Нельзя тут лежать. Ты ослабнешь и не сможешь встать. Они не вернутся», – пытался уговорить пса кот. Но тот не обращал внимания.
Несколько дней пёс отказывался покидать свой пост. Несколько дней кот старался проводить с новеньким как можно больше времени. Но ночи становились длиннее и холоднее. И однажды хлынул дождь. Словно смыв с собаки остатки надежды. И тогда пёс встал и на слабых лапах пошёл за котом. Тот привёл его к дому бабушки Агафьи. «Его надо накормить и согреть. Только она сможет это сделать», – рассуждал кот.
– Это ж кого ты привёл? Откуда ты, бедолага? – старушка удивилась такому гостю. Вроде всех обитателей она уже хорошо знала. Этот был новичком. Она попробовала угостить его остатками супа. Но пёс не тронул еду. Он тихо лёг у двери и дождался, когда дождь кончится.
И как только последние капли исчезли из воздуха, пёс поплёлся на старое место нести свой пост у дороги.
От еды он упрямо отказывался. А бабушка всё сильнее переживала за бедное животное.
Кот почти не отходил от нового друга. Может быть, именно это и давало собаке силы жить. Потому что столько дней без еды – это очень опасно. Пёс быстро тощал.
Но время лечит. Постепенно он смирился с мыслью, что никто за ним не вернётся, и стал есть. Но только так, чтобы никто не видел.
А ещё он оставил свой пост и теперь сторожил по своему решению двор бабушки. Ведь должен он как-то отрабатывать свою миску еды? И доброту. Дружба кота и забота женщины стали для него спасением, когда каждый день пустая дорога отбирала надежду и силы.
И вдруг кто-то подошёл к калитке. Пёс, наконец почувствовав свою нужность, разразился заливистым строгим лаем. Он был нужен! Он пригодился!
Девочка отпрянула от калитки. Никогда у бабушки не было собак. Особенно сторожевых. И таких грозных.
Сегодня утром она поссорилась сильно с родителями и решила сбежать из дома. К бабушке. Вот уже год, как она не была в её волшебном царстве цветов. Родителям некогда было её туда-сюда возить. А летом они уезжали на море. А девочка хотела к бабушке. И вот сегодня снова они ей отказали.
Тогда на свои карманные деньги она купила билет на электричку. Ноги отлично помнили дорогу.
– Тихо, Дружок, тихо! Это свои! – погладила бабушка пса. Давно уже он привык к своему новому имени. Послушно завиляв хвостом, он умолк и отступил, пропуская девочку.
– Оленька, а где родители?
– Ба, я одна. Я сама к тебе приехала. Я соскучилась.
Бабушка тихонько позвонила родителям и предупредила, что внучка у неё. И попросила, чтобы они пожили вместе.
Оля любила возиться с цветами. Она с удовольствием помогала бабушке.
Всё чаще приезжали люди за саженцами. Собака и кот не любили гостей и отправлялись прятаться в сарай.
Кот – потому что не любил, когда посторонние его тискали, а пёс – потому что ему всё равно не разрешалось от них охранять двор. В прошлой жизни это была его основная работа: охранять и никого не пускать во двор. Но теперь-то он был безработным. Просто любимым и потому нужным. А теперь ещё и девочке. Та сразу подружилась и с котом, и с собакой и стала проводить с ними много времени. А когда Оля помогала бабушке, кот и пёс неизменно крутились рядом, стараясь тоже помочь в меру своих сил.
А ещё эти трое полюбили прогулки. Под защитой Дружка Оля могла смело гулять хоть по пустующему посёлку, хоть даже в лес за грибами. Кот, кстати, тоже был не промах. И внимательно следил, чтобы никто и ничто не могло расстроить его юную хозяйку. В том, что он её кот, он не сомневался. Да и Дружок тоже всем своим собачьим сердцем привязался к девочке и бабушке.
Однажды утром бабушка и внучка проснулись от пронзительного кошачьего крика. Кот истошно орал, влетев в дом. А где-то вдалеке скулил и лаял Дружок. Схватив на всякий случай лопату и грабли, женщина с девочкой бросились за котом, который бежал на визг собаки.
На дороге какой-то мужчина пытался затолкать Дружка в машину. Пёс отчаянно сопротивлялся.
– Отпустите его, это наш пёс! – закричала пронзительно девочка.
– Нет, это моя собака. Я оставил её здесь, чтобы она хорошенько подумала над поведением! А теперь намерен вернуть. Новую дачу будет сторожить.
Оказывается, полгода назад пёс огрызнулся, когда мужчина замахнулся на него. И тот решил так проучить собаку. Вообще-то он завёл уже новую, но та сторожила намного хуже Дружка и постоянно выла на цепи. Вот он и решил её выкинуть, а Дружка вернуть.
Когда мужчина подъехал, пёс не столько узнал автомобиль, сколько почувствовал где-то в душе, что это за ним. Это тот самый, кто вырастил его. Тот самый, которого он столько времени ждал.
Пёс бросился навстречу машине. Чуть не попав под колёса. Он радостно прыгал и пытался лизнуть старого хозяина.
– Давай, в машину! – раздалась команда. И вдруг пёс увидел глаза кота. Тот издали, с обочины, смотрел на своего друга. Нет, он не может уехать! Теперь здесь его дом. Здесь его душа. Его кот, его бабушка, его девочка, его двор. Нет, он не может уехать.
Дружок попятился и стал отступать.
– Ко мне, несносная псина! Так ума и не набрался? – крикнул мужчина и схватил собаку за ошейник.
Пёс сопротивлялся как мог. Кот бросился на помощь, но сильный удар ноги отбросил его в канаву. «Сами не справимся!» – пронеслось в его голове, и с громким криком кот бросился к дому бабушки.
– Убрал руки от моей собаки! Или я разнесу твою машину! – долговязая девочка занесла лопату над лобовым стеклом.
– А я пройдусь вот этим по тебе! И не думай, что старуха! Сил хватит! – грозно пообещала бабушка.
– Вы что здесь, одичали все? Дуры набитые, зачем вам эта шавка!
Мужчина замахнулся на бабушку, но в этот момент грозный рык заставил его вздрогнуть и обернуться. Дружок, оскалив зубы и подняв шерсть, готовился к прыжку. «Ещё движение, и я за себя не отвечаю!» – говорил серьёзный взгляд собаки.
– Да пошли вы! – рявкнул мужчина и кинулся к машине.
Подняв столб пыли, с резким звуком он умчался прочь.
В этот раз Дружок даже не посмотрел ему вслед.
И в этот же день у Дружка появилась личная лежанка из старого одеяла на веранде дома. И отдельная маленькая дверь. Бабушка её саморучно выпилила в старой тяжёлой входной двери, занавесив от сквозняков куском одеяла. Пёс быстро сообразил, что это теперь его дом. А кот уже давно облюбовал старинный комод на этой же веранде. Там ему давно уже постелила Агафья несколько старых свитеров. А форточка служила входом для кота.
Опять незнакомая машина припарковалась у дома. «Снова за цветами», – подумал пёс, но для порядка громко и грозно залаял.
Такого родители Оли не ожидали. Они с удивлением обнаружили, что дом теперь под надёжной защитой, и пришлось долго звать Агафью и Ольгу.
И только когда девочка лично взяла собаку за ошейник, Дружок позволил гостям зайти на территорию.
– Мама, мы решили забрать тебя в город. Оля вон по тебе скучает, из дому убегает.
– А я что, вам вещь какая, чтобы меня забирать? Я вполне справляюсь. И сама могу решить, где жить. У меня за цветами очередь уже на год вперёд. Вам теперь деньгами помогать могу.
– А я уже в местной школе договорилась. Меня с сентября в неё возьмут. Я с бабушкой жить буду. Мне уже 15. Я имею право выбора.
Родители переглянулись. Затягивать конфликт не хотелось. И дочь, и бабушка отличались очень упрямыми характерами.
– Доченька, ты щенка хотела. Так мы согласны, – решил «разыграть козырь» отец.
– Нет, папочка. Щенка я больше не хочу. У меня теперь есть и собака, и кот. Лучше которых и не найти. Так что я, как тот мальчик из «Простоквашино», уже имею своё хозяйство и в город точно не собираюсь. Я бабушке помогать буду.
– А ещё, дочка, тут теперь оживает посёлок. Земля дорожает. Люди приличные участки покупают, дома строят. Жизнь налаживается. Вы почаще-то заезжайте. И не только передать покупки.
И действительно, посёлок оживал. На многих участках шло строительство, шумели люди и техника. Жизнь становилась всё насыщеннее.
Но для кота и пса такие изменения были нерадостными. Теперь уж не побегаешь в своё удовольствие по посёлку, не наведаешься в чужие дома.
Но стройки потихоньку заканчивались, шум стихал, а новые соседи знакомились со старожилами. И снова коту начали доставаться вкусные кусочки от соседей, ласка от детишек. Да и мыши вернулись, и теперь кот мог сутки напролёт их гонять. Он снова стал жирненьким и холёным. Всем кошкам на загляденье.
А пёс стал чувствовать себя очень нужным, охраняя дом. Ведь теперь мимо постоянно ходили и бегали.
И вот однажды Дружок залился таким звонким лаем, что и бабушка, и внучка поспешили быстрее выглянуть. Может быть, опять клиент за цветами?
За калиткой стоял приятный старичок. Глаза лучились добротой. На лице играла улыбка.
– Извините, что побеспокоил. За котиком увязался. Хотел посмотреть, чей он, и сказать, чтобы не волновались, когда дома не ночует. Он у меня мою печку облюбовал. Ценитель! Я её своими руками сложил и изразцами обложил. Видимо, очень она вашему котику по душе пришлась, вот и повадился.
Что-то изменилось в лице у бабушки Агафьи. И румян добавилось. И глаза как будто бы помолодели.
– Спасибо, что предупредили. Наш это котик.
И добавила совсем по-девичьи, смущаясь:
– Меня Агафьей зовут.
– Да что вы в калитке знакомитесь?! Заходите! За самоваром и познакомитесь, – подхватила обоих под руки Оленька и с детской непосредственностью потянула к дому.
А кот, проводив людей хитрым взглядом, подошёл к Дружку.
«Вот теперь всё совсем правильно», – было словно написано на их довольных мордочках.
Чудо природы
Я обожаю кошек. И котов. Хотя, если быть честной, я люблю всех животных, восхищаюсь птицами. Но вот к кошачьим у меня особое отношение. В них больше восхищения и удивления. Вот сами посудите.
Лежит на полу кот. Упитанный и даже толстый. Растёкся в полосатую меховую лyжy. Вообще, он способен принимать любые формы. Словно жидкость. В тазике, в коробке, в коробочке… Да, с коробочками у всех кошачьих особые отношения. Чтобы ты ни купил ему в качестве лежанки, какой бы домик ни соорудил, он всё равно выбирает коробочку. И неважно, какого размера. И ведь поместится! Смотришь: по размеру там только его хвосту место, ан нет, весь умостился.
И вообще, спать коты могут где угодно и в какой угодно позе, но об этом я уже писала в прошлый раз. Вот и этот поел и решил прилечь. Теперь можно вокруг хоть танцы с бубнами устраивать. «Его кошачество» изволили отдыхать, и теперь никакие звуки не станут поводом для смены решения. Это собаку вы можете в любой момент позвать, и она сонная, заплетаясь в собственных лапах, с трудом соображая, где находится, побежит преданно на зов своего хозяина. Но не кот. С котом такой фокус не пройдёт. Если он сыт и спит, все остальные дела подождут.
И вдруг мимо летит моль. Ни воробей, ни шмель, ни даже муха, которая хотя бы жужжит в полёте. Крошечная бесшумная бабочка.
Не открывая глаз, кот делает одно точное движение, и всё. Моль на полу. А я задаюсь вопросом: а мне не показалось? Ведь кот всё в той же позе, всё так же спит. И даже уши не шевелятся. Хотя они очень часто живут у котов своей собственной жизнью. Но не в этот раз. В этот раз он не шевелит даже ими. Я склоняюсь рассмотреть на полу мотылька. Да нет, вот он лежит. Сбитый в полёте. Не показалось. А кот продолжает сладко спать. Похрапывать и посапывать. Даже лапка подрагивает во сне. Та самая, которая только что одним молниеносным движением сбила бесшумную точку.
Летом к нам залетела жирная муха, и собаки пытались её поймать. Втроём… О, это было то ещё побоище! Последствия нескольких минут я разгребала потом больше часа! Сталкиваясь друг с другом, запрыгивая друг другу на головы и спины, щёлкая зубами в воздухе, словно вставными челюстями, они гонялись за бедным насекомым, не реагируя ни на какие мои команды. Да они их в своём собственном лае просто не слышали! «Myxa! Myxa! Myxa! Что делать? Что делать?! Я не знаю! Я тоже не знаю! Просто кричи „Муха“! Myxa! Myxa! Myxa! Да что делать?! Я лезу по стеклу! Я лезу по стеклу за мухой! Я ловкий! Я скользкий, как удав. Как мощны мои лапищи! Я падаю! Я падаю с подоконника! Помогите! Я упал! Я тоже! Муха улетела! Что делать?! Побежали за ней! Не забываем скандировать! Myxa! Myxa! Myxa!» Квартиру разнесли в клочья, меня три раза чуть не уронили. Через час мне это надоело, я поймала муху сама и выпустила. А этих троих отправила успокаивать дыхание на их лежанках. Но по мордам долго был ещё виден неугомонный охотничий азарт: «Эх, хозяйка, такую охоту испортила!»
Но если бы муху первой засекли коты, то жужжала бы она меньше минуты, а потом её уже кто-то бы съел. В общем, с мухами у котов разговор короткий, а я никак не понимаю, как они это делают.
При этом такая ловкость была далеко не во всём. Если я забывала убрать косметику с туалетного столика, обязательно находился тот, кто, прыгая на этот самый столик, умудрялся стряхнуть оттуда все принадлежности. Ещё и навернуться сам. Часто тут же делая вид, что не имеет к этому погрому никакого отношения.
А однажды у нас завелись мыши. Много. И я бы, в принципе, была бы не против их компании, если бы они не покушались на электропроводку. Кстати, кто-нибудь знает, почему мыши жуют провода? В стенах. Они им что, мешают передвигаться? В общем, после очередного короткого замыкания и разбора стены в поисках места вандализма было принято решение всё-таки выселить эту серую братию. На помощь были призваны коты. Смерть мышей от кота казалась более гуманной и естественной, чем от мышеловок или отравы. Но как привлечь домашних сытых лежебок к подобной работе?
Если бы они интересовались мышами, те бы в доме не завелись. Дом с тремя котами и с тремя собаками, кишащий мышами, – позор для хозяйки в первую очередь. И я решила уменьшить кошачью дневную норму кормления. Вообще! До первой пойманной мыши не кормить. Совсем! Ну, должен же сработать у них инстинкт? И он сработал! Хотя первые сутки эти трое просто ором требовали еды. Бренчали мисками, тёрлись о мои ноги и даже пробовали воровать корм у собак. Но ночью задуманное сработало! И утром рядом с пустыми мисками лежал рядок мышей. Есть они их не решались, а вот обменять на еду догадались.
И в течение недели переловили всех. Даже один раз мне довелось быть свидетелем охоты. Я как раз готовилась ко сну, кот сидел на диване, и вдруг раз, что-то в воздухе свистнуло, и вот уже кот – напротив c мышью в зубах. Сказать, что это впечатлило, – ничего не сказать. Умеют они удивлять.
Особенно когда в тишине ночи весь дом сотрясается от внезапного топота. Как такие маленькие мягкие лапки умеют производить такие колоссальные звуки? Или они решили теперь пугать мышей заранее? Куда девается их грация и бесшумность в три часа ночи? Почему именно в это время у них бессонница и острая потребность в беговых тренировках? И не только беговых. Я сворачиваюсь, словно червяк, когда очередная кошачья тушка в прыжке приземляется ко мне на живот и, не останавливаясь, летит дальше.
Разве это не чудо-животные? Они заставляют умиляться и восхищаться даже тем, за что другие создания вселенной точно подучили бы взбучку. Кошачьи… этим всё сказано.
За что?
Рыжик огляделся и прислушался. Незнакомая тишина немного пугала. Не слышно было ни детских голосов, ни разговоров взрослых, ни музыки или шума газонокосилок. Даже машины нигде не нарушали тишину. Только птицы по-прежнему галдели где-то в листве деревьев.
Рыжик пробрался под забором и зашагал уверенно к дому. Животик уже давно требовал подкрепиться и подгонял вернуться с прогулки.
Сегодня утром Рыжик увлёкся охотой за бабочкой и убежал непривычно далеко. Знакомые домики давно закончились, лес манил интересными новыми запахами. И малыш смело изучал новые территории. Но чем ближе было к вечеру, тем сильнее голод требовал вернуться. Лапки сами понесли его в сторону дома. Маленькая хозяйка, наверное, уже очень соскучилась, и ему не избежать её крепких объятий. Котёнок не любил, когда детские руки пачкали его шёлковую шёрстку, но терпеливо сносил все её ласки. Ведь именно она больше всего времени играла с ним. Именно она всегда угощала его чем-нибудь вкусненьким во время обеда и ужина. Да и спать с ней в кроватке было тоже очень приятно.
Их родилось пятеро. Ещё свет жизни не познакомился с котятами, как тень склонилась над ними, собрала всех в большой пакет и куда-то понесла.
– Оставь одного для Машеньки. На даче будет, с кем ей играть, – раздался голос, и пакет открылся. Рука достала Рыжика, и он снова оказался под тёплым животом своей мамы-кошки. Других котят унесли, и Рыжик никогда о них больше не слышал.
Когда впервые глазки смогли разлепиться, и темнота стала превращаться в целый мир, Рыжик наконец-то увидел, кому принадлежит тот тонкий голосок и тёплые ладошки, которые так часто забирали его от кошки. Девочка Маша звала его Рыжиком. Она носила его на руках, пеленала, словно куклу, играла с ним верёвочкой с бантиком. И часто, пока родители не видят, отдавала ему свою кашу или суп.
Когда котёнок ещё немного подрос, его отобрали от кошки и увезли в новый дом. Дом был в лесу. Рядом с такими же маленькими домиками. Люди называли их дачами.
Ни человека, который унёс котят, ни его женщину, которая попросила оставить одного, Рыжик больше не видел. Только Маша, его юная хозяйка была теперь рядом. И её пожилая бабушка. Бабушка была доброй и часто гладила котёнка. И наливала ему молока.
Тёплые деньки сменялись дождливыми и прохладными, за днём приходила ночь. Малышу очень нравилось жизнь здесь. Бабочки, стрекозы, кузнечики, тёплое солнышко…
Но дни становились короче, а ночи – холоднее. Дожди всё чаще заставляли сидеть внутри дома и смотреть, как капли стекают по окну.
Зато листья становились яркими и, падая, кружились, словно огромные бабочки. А ещё они так весело хрустели под лапками.
Рыжик огляделся. Непривычная тишина пугала. Котёнок осторожно пробрался к миске. В молоке уже плавали мухи. Зато рядом был целый пир! Видимо, девочка решила сразу отдать ему весь мешок его любимого сухого корма. Обычно ему стоило больших трудов выпросить эти вкусные шарики. Интересно, откуда такая щедрость? Малыш с жадностью набросился на любимую еду. Конечно, животик будет потом болеть, но раз дали так много, значит, можно не смущаться, не осторожничать?
Объевшись, котёнок хотел было пойти искать бабушку и Машу, но усталость свалила его прямо около всё ещё большой кучки корма. И, свернувшись клубочком, Рыжик сладко заснул.
Почему так холодно? Малыш поёжился и проснулся. Вокруг уже была темнота. И тишина. Даже птицы не особо нарушали это безмолвие.
Надо идти в дом и греться. Маша, наверное, уже спит. Пора забираться к ней в мягкую и тёплую постель.
Малыш подошёл к двери и поскрёб привычным движением. Прислушался. Сейчас подойдёт бабушка и его впустит. Тишина. Тишина. Не слышно привычных звуков шагов. Может быть, они уже крепко спят, и придётся прыгать в окно? Форточку как раз для котёнка всегда оставляли открытой. Рыжик не любил ей пользоваться. Маленькие лапки ещё были недостаточно сильными, чтобы ловко и легко туда забираться. Приходилось карабкаться.
Малыш прыгнул, влез на подоконник, ещё раз прыгнул и больно ударился. Только острые коготки, вцепившись в край окна, спасли от падения. Форточка была закрыта. Осторожно спустившись, котёнок вернулся к двери. Ещё раз поскрёбся. И ещё. И ещё громче. Холод всё сильнее пробирался в маленькое тельце. Котёнок испугался и принялся громко мяукать.
Он почти охрип, горло уже болело. Но никто так и не открыл дверь. Рыжик прижался в уголок, свернулся плотным клубочком, чтобы было теплее, и принялся ждать.
Он совсем промёрз, когда утренние лучи окрасили небо и начали согревать воздух. Обычно бабушка просыпается рано и выходит встречать рассвет. Рыжик прислушался. В доме по-прежнему была пугающая тишина.
Ветер носил лисья по пустому двору. Даже очень шумных соседей было не слышно. Даже лая собак и звуков машин. Просыпались только птицы.
Первый снег припорошил остатки корма. Местные крысы давно обнаружили это пиршество и растаскивали его, откармливаясь и набирая жирок к зиме.
Весной люди вернутся. И Маша снова привезёт с собой маленького котёнка. Рыжик будет смотреть на них с облаков. И ждать там своего нового друга. Который тоже испуганный, усталый и охрипший заснёт с надеждой, что люди о нём вспомнят и вернутся. Но маленькое тельце просто не сможет проснуться, замёрзнув в холоде ночи.
А люди будут успокаивать себя, что котёнок обязательно выживет сам. Сам найдёт себе новый дом. Ведь они даже оставили ему корм. И весной привезут следующего.
Кот Мурзик. Где хочу, там и сплю
Кот Мурзик имел один выдающийся талант.
Он мог спать где угодно и как угодно. Часто доводя до истерики местных сердобольных старушек. И не только. И молодые добрые люди иной раз хватались за сердце, взглянув на спящего Мурзика. А вы бы не схватились, увидев такое? Вот, например, давеча этот кот улёгся спать на бельевых верёвках Семёновны. Поперёк трёх лёг, а с четвёртой голова вниз болтается. Семёновна проходила мимо и чуть в розовый куст от вида такого не села. Думала, всё! Капец коту. Подойти боязно. Взяла палку и тыкает в «котовью» голову. Голова лишь болтается из стороны в сторону. Ну точно дохлый. А как снять? Побежала Семёновна мужа звать.
Пока того растолкала, пока он натянул свои треники, чтобы видом «труселей» соседей не смущать, выскочили во двор, а кота и нет. Тот уже проснулся и, спрыгнув, умчался по своим кошачьим делам. Муж на Семёновну ругается: чего всполошилась? Коты ей, говорит, мерещатся. Обещал к доктору отвести. А той и самой пора о врачах задуматься. Неужели действительно почудилось?
А у Смирновых что Мурзик учудил? Заснул прямо в казане на мангале. Как раз в день, когда Смирновы решили в этом самом казане плов организовать. Помыли казан, поставили на мангал, а сами пошли за продуктами. Вернулись и, не глядя в чугунок, бросили туда мясо. Мурзик хоть и крепко спал, а такую щедрость даже с перепугу упустить не мог. Схватил кусок побольше и выскочил из казана. Так от неожиданности Смирнов из рук всё выронил. И рис, и морковь, и лук – всё в траву и рассыпалось. Вот такой вот у них плов получился.
А как-то Мурзик пробрался к местным молодым родителям. Маша и Саша только из роддома свою Дашу принесли. Коляску новую купили. Выносят ребёночка. Укладывают в коляску. Идут гулять. Через минут пять решили заглянуть на малышку свою полюбоваться. А там кот лежит, дочку их лапами обнимает. Ребёнку-то хорошо: мягкая и тёплая грелочка под боком, ещё и мурчит, а вот молодых родителей чуть удар не хватил – уличный грязный кот и с младенцем их драгоценным.
Если бы не боялась молодая мать ребёнка напугать, точно бы завизжала на всю улицу. А так только стоит, руками машет и, словно рыба, рот раскрывает беззвучно. Муж кота схватил, из коляски выбросил. И давай их Даша за такую несправедливость так вопить, что кот от таких визгов мгновенно умчался подальше. И с тех пор обходил детские коляски за версту. Да и детей, кстати, тоже. Особенно после того, как угораздило его уснуть на детской карусели. И проснуться только тогда, когда маленькие варвары эту самую карусель вместе с котом раскрутили. Голова потом целый день у Мурзика кружилась, и походка была, словно у морячка после дальнего плавания.
А ещё как-то раз заснул наш разбойник в капоте машины. Как он туда забрался, неизвестно. Но когда Михалыч завёл свою машину, и в капоте что-то заорало, с перепугу решил мужик с выпивкой завязывать. Если даже уже трезвому такое мерещится. Пока он набрался смелости капот открыть, кот уже давно умчался. Тем самым закрепив у Михалыча мысль о белой горячке на трезвую голову. Пить он, конечно, не бросил, но к машине после весёлого вечера сутки не подходил.
А сколько раз кот укладывался спать в коровнике в кормушках?! Вернутся коровы с выпаса и стоят, смущаются, к кормушке подойти боятся. А там, на сене, сладко спит Мурзик. И стоит бурёнке морду туда опустить, как, не открывая глаз, кот отмахнётся от неё своей когтистой лапой. И та больше так рисковать не будет. Зачем ей огромным языком зализывать на носу царапину?
Вы, верно, хотите знать, чей же Мурзик кот? А ничей. «Свой собственный», как говорил один кот во всем известном мультфильме. В деревне часто кошка окотится где-нибудь, выкормит котят, а те, подрастая, по всей деревне и разбредутся. Кто к какому дому прибьётся. Вот одним из таких котят и был Мурзик. Только с домом у него определиться не получилось.
Заберётся через форточку к одним, поспит на кровати хозяйской, а как гулять уйдёт, то из другой форточки другого дома запах рыбки жареной к себе поманит. И будет он в тот дом проситься. Под ногами в дверь шмыгать и за мебелью прятаться.
То там свои песни споёт, то тут приластится. И никак не определится, где ему больше нравится. Да и зачем ему быть чьим-то, в одном доме жить, если столько интересного вокруг. Так он и живёт вольным котом, развлекая всю деревню.
То на заборе тряпочкой висит, спит крепко, то на столбе фонарном шапкой устроится. На всю деревню не найдётся такого места, где бы ни укладывался спать этот фантазёр. Хотя почему фантазёр? Фантазии тут ни при чём: где сон застал, там и спит, как смог улечься, так и лежит. То в банке пятилитровой молочком прикинется, то прямо на спине лошади на выпасе задремлет.
Кто-то за кота пугается, кого-то кот пугает, но никто ему плохого не желает. Потому что и отрабатывает Мурзик своё присутствие в деревне честно. Мышей и крыс исправно отовсюду гоняет. И нет-нет, да принесет «плату за постой» в виде мышки.
Вот такие коты бывают затейники:). А в подборке, конечно, не Мурзик. А такие же, как он, забавные котики.
Пушистая пропажа
– Марфа, ну-ка домой! Ты куда запропастилась? Вот ведь прохвостка пушистая!
Раскатистый голос Ольги Петровны в закатной тишине был слышен во всех огородах нашего посёлка. Бывшая учительница, она могла даже шёпотом сказать так, что услышат в конце улицы. А уж когда она искала свою кошку, в курсе мгновенно становились все. Марфа, трёхцветная красавица, славилась любовью к дальним прогулкам и навещала почти всех жителей посёлка. Вежливая и культурная, она шествовала по заборам и оглядывала территорию, выбирая, кого бы почтить сегодня своей любовью. Именно любовью. Потому как выбрав достойного, кошечка спрыгивала, подходила и начинала громко мурлыкать, обтираясь спинкой о ноги избранника. И ведь никто не мог сопротивляться этим чувствам. Даже Игнатьич. Старик суховатый и временами даже злобный. Даже он тут же смягчался и, присев на корточки, начинал гладить кошку. Заодно рассказывая ей обо всех несправедливостях судьбы.
И Степанида, баба жуть какая скандальная, вдруг становилась вполне себе приятной особой, стоило только кошачьей спинке прижаться к её ногам. В общем, даже самые вредные особы нашего небольшого садового посёлка проявляли свои лучшие качества под чарами этой трёхцветной красавицы. И ласкали её, и угощали, и позволяли спать, где ей вздумается.
Именно это и доставляло неудобства её хозяйке.
Для Ольги Петровны, женщины одинокой и давно уже не молодой, кошка была всем. И семьёй, и работой, и любовью. И если днём ещё хлопоты по огороду хоть как-то занимали её душу, то вечером, прежде чем отправиться спать, она места себе не находила, если её «дитятки» не было дома. И стоило солнышку спрятаться за горизонт, как на весь посёлок начинался раздаваться крик. Ольга Петровна звала свою кошку. И расчёт был не на то, что та послушно вернётся в родное гнездо, а именно на то, что услышат соседи, в чей дом в этот раз забрела её общительная Марфа. Обычно кошка в это время сладко спала на чьей-нибудь садовой качеле или даже на постели. И ни на какой зов откликаться не собиралась.
Казалось, она, в принципе, считала, что все дома в посёлке – её дома. А все люди – её люди. И особо не напрягалась, где именно заночевать или отобедать. И каждый вечер заканчивался одинаково: рано или поздно вопли бедной женщины достигали уха того, у кого в этот раз загостилась кошка, и, подхватив на руки спящую красавицу, её несли и передавали хозяйке. Вот такой вот вечерний ритуал.
Но сегодня что-то пошло не по плану. Ольга Петровна голосила уже битых полчаса, а никто так и не отозвался. Или не слышал из-за громкого телевизора, или уже уснул крепко, или не в курсе, что где-то именно у него прячется её красавица.
Ольга Петровна уже стала волноваться не на шутку. Даже за сердце схватилась. Идёт по улице, зовёт, чуть не плача. В калитки звонит, спрашивает. Вот уже и несколько сердобольных соседей компанию ей составляют. Зовут, за кусты заглядывают, в чужие дворы стучатся. Нет кошки.
Весь посёлок через час, забыв про вечернюю усталость, сериалы и новости, дружно ищет Марфу. Сумерки сгущаются. И тревога тоже. Не случилось ли чего с кошкой?
– Баба Оля, а вы дома-то смотрели? Может, она дома?
Маленький мальчик лет шести подбежал с таким вопросом.
– Да она отроду дома вечером не бывала. Откуда ей там взяться? Вчера вот у Петровича спала, а до того у Кузьмовских, и у Трояновых.
– Ага, и у меня раз в неделю стабильно на кресле закат встречает, – закивал кто-то рядом.
– А у меня любит у камина улечься. Но я проверял, нет её там сегодня.
– А у меня на диване обычно спит.
– А у нас – на шезлонге.
– А у нас…
Люди собрались поближе, дружно обсуждая, где и как обычно встречает закат Марфа. Каждому было что сказать, каждому хотелось высказаться.
А Ольга Петровна уже начинала всхлипывать. Темнело очень быстро. Как же её «деточка» ночью одна? Да и не терялась она никогда. Пять лет уж каждое лето здесь проводит. Вот точно случилось что-то! И всхлипывания переросли в рыдания.
– Да найдётся она! Может, где у нас новое место приглядела, а мы и не в курсе. Давайте-ка по домам и дома хорошенько ещё посмотрим, – предложил Игнатьич и, не дожидаясь ответа, поковылял в сторону своего дома.
– И то верно! Да и фонарики надо взять, – поддержали остальные, и толпа начала разбредаться.
Ольга Петровна, рыдая, тоже подбрела к своему дому, продолжая оглашать округу надрывным «кис – кис – кис… Марфа!»
Фонарик лежал обычно у двери. Потянувшись за ним, женщина решила, что надо бы переобуться. Ночи уже были холодными. Включив свет, она нагнулась к обувнице. Протянула руку…
Что-то меховое, тёплое и мягкое оказалось под рукой. Ольга Петровна присела и посветила фонариком вглубь обувницы.
Прямо на её ботинках сладко спала виновница всеобщего вечернего переполоха. Сегодня кошка решила изменить своим правилам и остаться дома. Жаль только, что хозяйку в известность не поставила, как и жителей посёлка.
Зато ещё долгое время все участники поисковой операции будут вспоминать, как дружно они искали пушистую пропажу и какие добрые и отзывчивые всё-таки люди в нашем посёлке.
Котёнок из канавы
Он жил в трубе под дорогой в канаве. Один. Как и откуда он там появился, никто не знал. Да и никто не замечал, что там кто – то живёт. Кроме неё. Она заметила. Заметила, как крошечное тельце мелькнуло у обочины и исчезло. Коротко стриженная трава не давала укрытие. А вот труба под дорогой – другое дело. Именно туда, в темноту и сырость, скрылось это маленькое серое создание.
Люба спустилась в канаву и, присев, заглянула в трубу. Два крошечные глаза блестели в темноте.
«Кыс – кыс – кыс», – позвала девушка, но котёнок лишь попятился вглубь своего укрытия.
Буквально в нескольких шагах находился магазин продуктов. Люба направилась туда. Если поймать его не получается, то уж накормить малыша она точно сможет.
Молоко и куриный окорочок из магазина были доставлены к трубе. Из одноразовой тарелки получилась замечательная миска.
Котёнок был очень голоден, но страх не давал подойти к угощению. Пришлось пододвинуть еду в трубу и пойти домой.
Теперь Люба перед работой и после бежала к трубе. Заранее приготовив еду для котёнка. Она сидела на краю канавы и уговаривала его выйти. Но тот никак не хотел доверять.
Через неделю начальник задержал Любу на работе, и девушка подошла к трубе на три часа позднее обычного.
К её удивлению, малыш сидел снаружи и не собирался убегать. Взгляд словно осуждал за опоздание. И стоило опустить миску на землю, как котёнок, долго не размышляя, принялся за еду.
Теперь Люба могла рассмотреть своего подопечного. Крошечный серый хвостик-морковка подрагивал то ли от удовольствия, то ли от возбуждения. Серая шёрстка, ещё пока больше похожая на детский пушок, была изрядно испачкана землёй. Видимо, малыш не справлялся содержать её в чистоте в таких условиях.
Девушка попробовала наклониться и погладить малыша, но тот тут же в испуге метнулся к своей трубе и исчез в темноте.
Однако на следующий день утром котёнок снова встретил свою кормилицу у дороги. И снова ел прямо у её ног.
А к вечеру погода испортилась. Холодный дождь хлестал ветки деревьев. Девушка бежала к канаве. Поток воды, бурля и пенясь, нёсся в трубу.
Она увидела его издали. Он сидел на краю дороги. Мокрый и дрожащий. Вода стекала с его шёрстки.
Увидев знакомый силуэт, котёнок вскочил и бросился бежать. Но не в канаву. А навстречу Любе. Жалобное «мяу» едва слышно донеслось до девушки сквозь шум дождя. И она, не веря своим глазам, побежала тоже навстречу. Подхватила промокшего и замёрзшего малыша и сунула за пазуху. Тот не сопротивлялся. Тельце сильно дрожало.
Быстрым шагом Люба направилась домой. Прижимая к себе своё маленькое счастье.
Дома девушка помыла котёнка в тёплой воде, завернула в полотенце и прижала к себе. Малыш испуганно шипел и вырывался. Но не пытался кусаться или царапаться. Ему было очень страшно. И Люба старалась успокоить этого кошачьего ребёнка. Наконец малыш подсох, согрелся и уснул сладким сном. Девушка уложила его на кроватку из своего мягкого халата. Теперь у неё есть маленький друг.
Дождь барабанил в окно. Ночь вступила в свои права. Люба оставила малышу молочка в миске и легла спать.
А утром ещё до первых солнечных лучей маленькое создание доверчиво забралось на кровать. Обнюхало спящую девушку и пристроилось рядом. Уткнувшись крошечным носиком в её щеку, котёнок ласково замурчал и лизнул свою спасительницу. Стена недоверия рухнула. Новый день встречал новых друзей.
Новое счастье
Светланка помахала ребятам рукой и шагнула за гаражи. Друзья удивлялись её смелости. Ходить домой через гаражи и пустырь с перелеском считалось верхом безрассудства даже у самых отъявленных смельчаков. А Света жила как раз за перелеском и так каждый день сокращала путь. Друзья искренне боялись за неё, но она решительно запрещала себя провожать. И каждый день, помахав им рукой, уходила сама на опасную тропинку.
У Светланы был секрет. Она совсем не боялась этой дороги. Свернув, она останавливалась и, спрятавшись за угол гаража, убеждалась, что друзья скрылись из вида. Потом она поправляла платье, проводила рукой по волосам. Почему именно у неё причёска никак не хотела лежать послушно, как у других девочек? И приведя себя в приличный вид, девочка тихо свистела.
Через пару минут из-за угла показывался Стас. Её одноклассник и тайный друг. Почему тайный? Потому что «обычные» друзья пришли бы в шок, узнай они об их дружбе.
Стас был признанным хулиганом и грозой всей школы. С самого первого класса. Все считали его неисправимым и плохим, и только Света думала, что это не так. Кажется, даже сам Стас не верил ей. Переубедить при таком раскладе кого-нибудь тоже казалось невозможным.
Стас словно сам хотел, чтобы его считали таковым, и всячески поддерживал эту репутацию. Кстати, именно он сам, пригрозив, что тогда вообще бросит школу и уйдёт из дома, запретил Свете выдавать кому-либо их секрет. Девочке пришлось принять это правило игры. Но из школы они всегда ходили домой вместе. По этой, казавшейся опасной другим тропинке. Когда-то именно они её и проложили. Несколько лет назад, когда им, перешедшим в третий класс, наконец, разрешили возвращаться из школы одним. Теперь уже, почти старшеклассники, они радовались такой возможности хоть немного побыть вместе и спокойно пообщаться.
Их матери дружили тоже со школы. Вместе окончили школу, вместе пошли в институт. Вместе выскочили замуж на третьем курсе. И счастливо ожидали почти одновременно своих первенцев. Их семьи даже купили домики на окраине города рядом друг с другом. Дети росли вместе.
Но когда Светлане было три года, что-то случилось. Однажды, когда она уже спала, дверь распахнулась, и мама принесла и положила рядом Стаса. Испуганный, он заплакал, когда женщина ушла. Его плач разбудил Светлану. Она очень удивилась неожиданному соседству. Девочка старалась успокоить друга как могла. И даже отдала ему свою любимую игрушку: большого плюшевого пса. Но Стас не хотел игрушку. Он швырнул собаку в сторону и отвернулся от девочки, с головой спрятавшись под одеяло. Света расстроилась и, отвернувшись, скоро заснула.
А утром, когда она проснулась, мальчика уже не было. И её любимого игрушечного пса тоже.
С того дня Стаса часто приносили ночевать. Мама говорила, что мама Стаса поссорилась с папой Стаса и приходит ночевать, когда на него сердита. Света кивала. Она тоже в садике ссорилась со своими друзьями и уходила от них в другой угол группы.
А вот Стас в садик не ходил. Поэтому, наверное, решила девочка, так сильно расстраивается, когда мама и папа ссорятся. Он же не знает, что так бывает.
Ссоры случались всё чаще. А Стас становился всё замкнутее. Раньше они весело играли, когда встречались, а теперь он не хотел играть и всё время злился. Он думал, что мама с папой ссорятся из-за него.
А однажды родители Стаса так ругались на улице, что он сам прибежал и спрятался под кроватью. Света не выдала его, когда взрослые искали и звали мальчика. И тогда папа Стаса сел в машину и уехал. Насовсем.
Дети слышали слово «развод», но не понимали, что оно означает. Понимали только, что это что-то очень плохое, и именно из-за этого папа Стаса больше не приходит домой, а мама – много плачет.
Время будет идти, а Стас увидит отца всего несколько раз. Он будет очень рад встречам. Отец будет играть с ним и оставит много игрушек. И снова пропадёт надолго.
Мама Стаса будет стараться воспитывать ребёнка. Наказывая по всей строгости за любой проступок. Она будет очень бояться воспитать его плохо. А Стас, словно в отместку, будет из-за этого вести себя хуже и хуже, особенно когда пойдёт в школу. Там, в классе, все мальчики будут рассказывать о своих отцах на 23 Февраля, а когда дойдёт очередь до Стаса, он встанет, потупит взгляд и, бросив с размаху портфель в окно, выбежит за дверь. Портфель разобьёт стекло припаркованной под окном машины директора школы. И с того момента Стас будет считаться хулиганом. А он и не станет отрицать, намеренно устраивая какие-нибудь мелкие пакости.
И только Света будет так и считать его хорошим. И защищать перед учителями. Постоянно от этого страдая. Пока однажды Стас строго не запретит ей это, пригрозив, что сбежит из дома тогда насовсем. И перед детьми запретит проявлять их дружбу. И только после школы, спрятавшись за гаражом, он будет её ждать. Они будут идти домой, шутить, разговаривать, играть в разные игры. Стас по-прежнему будет прятаться в доме у Светы, когда мать увлечётся его воспитанием, и наказание станет невыносимым. Мать Светланы будет стараться защитить мальчика, но подруга будет только сердиться, плакать и жаловаться, что совсем не справляется с сыном.
И вот сегодня они снова шли из школы вместе, смеясь и обсуждая прошедший день. И вдруг кусты впереди неестественно зашевелились. Стас почти мгновенно заслонил собой Свету, готовый защищаться.
Они замерли, не смея двинуться вперёд. Кусты шевелились всё сильнее, и что-то всё быстрее приближалось к ним.
И вдруг из ещё не опавшей, жёлтой листвы показалась огромная голова собаки. Стас замер, а Света, наоборот, вдруг сделала шаг вперёд и присела, подзывая собаку.
– Какой ты милый! Ты чей? Ты что здесь делаешь?
Девочка ласково разговаривала с собакой, и та, полностью выйдя из зарослей, направилась к ней, мирно виляя хвостом. Шёлковая чёрная шерсть была спутана, и из неё то там, то тут торчали листья и веточки.
Стас был готов в любую минуту дать отпор, но собака не проявляла агрессии. Наоборот, она шла, опустив виновато голову, виляя опущенным хвостом.
Подойдя, она положила свою огромную морду на колени девочки. Та, чуть не потеряв равновесие, обхватила собаку за шею.
– Какой же ты добрый! И мягкий!
Стас тоже расслабился и присел рядом с собакой. Под толстой лохматой шерстью пёс был очень худым. Почти одна кожа и кости.
– Вот бедолага. Или он ничейный, или давно потерялся. Ошейника нет, шерсть вся грязная и сваленная, и он жутко худой, – сделал вывод мальчик. Светлана согласно кивнула. Она купалась в своих эмоциях. Ведь в руках у неё была её мечта. Именно о такой собаке она мечтала с детства. Но их дом и её родители были совсем несовместимы с собакой. Даже с маленькой, а тем более с такой большой.
Мама у Светланы увлекалась гончарным делом. А папа – историческим искусством. Поэтому их дом чем-то напоминал то ли музей антиквариата, то ли выставку современных гончаров. Даже Светлана умудрилась за свою жизнь, нечаянно задев, расколотить с десяток ваз и исторических артефактов. В каждый такой инцидент родители сильно расстраивались и сравнивали её со слоном в посудной лавке. Что, кстати, девочку совсем не обижало: ей нравились слоники. А то, что она никак не могла привыкнуть к своему быстрорастущему телу и не вписывалась в повороты, бегая и играя, она сама отлично знала.
А ещё у её мамы был пунктик на тему чистоты. Каждое утро, ещё до того, как дочь и муж проснутся, Ольга Петровна тщательно намывала все поверхности и полы. Все ковры сверкали белизной. Именно белизной: женщина обожала белый цвет, и в доме почти всё было белым: мебель, обои, скатерти, ковры. И только пол был коричневым. «Чтобы подчёркивал белизну остального», – объясняла Ольга Петровна.
Только в трёх помещениях не было такой стерильности: в гончарной мастерской (тут тоже всё было идеально чисто, но не в белых тонах), в гараже (Игорь Сергеевич, отец Светланы, отстоял оформление в деревянном стиле этого собственного небольшого пространства), и в комнате девочки. Тут родителям просто показалось, что проще смириться, чем каждый день тратить нервы и время, настаивая на уборке. В комнате Светы царил самый настоящий хаос. Многочисленные игрушки, в основном собаки разных размеров, валялись везде. Между ними и под ними были книжки и одежда, карандаши, краски, сувениры из путешествий и прочие девичьи богатства. И сколько бы родители ни приучали дочь к порядку, всё было бесполезно. Светлана могла часами со слезами на глазах наводить порядок, но обернувшись, обнаруживала ещё больший бардак. К пятнадцатилетию девочки родители сдались и перестали даже заглядывать в её комнату.
И как вы понимаете, в такие условия – идеальную чистоту и бесконечные хрупкие предметы – собаку заводить было невозможно. Даже сама Светлана к тринадцати годам это поняла и перестала упрашивать родителей. Хотя ей очень хотелось иметь своего четвероногого друга. Почти все друзья уже гуляли со своими питомцами, а Светлана даже не могла о таком подумать.
И вот сейчас она обнимает за шею собаку своей мечты. И этой собаке явно нужен дом и хозяин.
– Мы не можем его здесь оставить, – девочка перевела взгляд с собаки на друга.
– И что ты предлагаешь? Если я приведу его домой, моя мать меня просто прибьёт. Вместе с ним, кстати. А если ты приведёшь, у твоей мамы случится сердечный приступ от его грязи, шерсти на её белых коврах и от первой же, снесённой его хвостом, вазы. Так что не вариант.
– Но мы не можем его бросить! Ночи уже очень холодные. Да и опасно ему одному. И он точно голодный.
Пёс всё это время просто стоял, положив голову на колени девочки и виляя хвостом.
– Подожди, у вас же гараж пустует! И твоя мать туда никогда не заглядывает. Давай спрячем его туда, – с энтузиазмом предложила Светлана.
Действительно, после развода отец забрал машину. Новую они так и не купили, и гараж стоял давно заброшенным. Мать потеряла ключи и не находила ни времени, ни желания менять замок. А Стас давно уже этим пользовался. Ключи «потерялись» не просто так. Это он их спрятал. И каждый раз, когда мать устраивала ему нагоняй, парнишка убегал туда и прятался от неё в гараже. Участковый намекнул матери Стаса, что уж пусть лучше парень там прячется и думает, что она об этом не знает, чем убежит неизвестно куда. И посоветовал даже близко не подходить к гаражу. Это было ещё несколько лет назад, и с тех пор у Стаса было собственное убежище, а у матери на две головные боли меньше.
– Точно! Ну, ты голова, – восхитился мальчик.
– Пойдём, пойдём. – Девочка встала и позвала собаку. Ту просить дважды было не нужно: пёс и так засеменил рядом с ней, стараясь не отставать ни на шаг.
В это время взрослых никогда дома не было. Дети, озираясь по сторонам, осторожно подошли к гаражу. Большой куст сирени прятал дверь от посторонних глаз. Именно это и позволило Стасу использовать гараж как укрытие.
Они зашли внутрь. Здесь было достаточно тепло и уютно. Только очень пыльно. Сначала чихнула Света, а следом – и пёс.
– Надо придумать, чем его напоить и накормить. А ещё мне нужна тряпка и таз с водой, чтобы здесь всё отмыть, – сказала Светлана, оглядывая гараж. Раньше она побаивалась сюда заходить. Она вообще старалась быть послушной девочкой.
Стас вытащил пару больших пыльных мисок. Они отлично подошли по размеру.
– Мать всегда оставляет мне на обед суп. Я сейчас сбегаю и принесу его собаке. Я его всё равно не люблю. И воду тоже принесу. Ты побудешь с ним пока?
Светлана кивнула, и Стас тут же исчез за дверью. Девочка обняла собаку.
– Ты извини, что тебя придётся закрыть здесь, но я честно-честно не могу забрать тебя с собой. Даже я постоянно дома всё пачкаю и сбиваю, а ты – тем более. Я потом тебя обязательно познакомлю со своими родителями, и, может быть, они согласятся оставить тебя хотя бы во дворе. Но тогда понадобится тёплая будка. Хотя я совсем не хочу, чтобы ты спала на улице.
Дверь распахнулась, и в проёме появился Стас. В руках он нёс большую кастрюлю, а локтем придерживал торчащую из кармана бутылку воды. Пёс радостно завертелся на месте, учуяв запах еды. Он был точно очень голоден.
Стас налил суп в миску до краёв, и пёс торопливо стал есть. Миска мгновенно опустошилась. И Стас налил ещё. И ещё. И кастрюля быстро стала пустой.
Зато пёс, довольно облизав миску, улёгся на коврик.
– Пойдём, перекусим тем, что мне мама оставила. На двоих хватит. А заодно я найду тряпку для пыли и тазик. А то тут пёс испачкается ещё больше.
Оставив собаку отдыхать, дети побежали домой к Светлане. Наскоро поев, схватив тазик и тряпку, они вернулись в гараж. Пёс встретил их, отбивая радостный ритм хвостом.
Светлана отмывала всё от пыли, а Стас обустраивал лежанку для собаки из старого одеяла.
Довольные собой, дети отправились по домам, потому что с минуты на минуту должны были вернуться родители.
Когда стемнело, Света сказала, что пошла читать книжку в своей комнате, а сама незаметно выбралась из дома и помчалась к гаражу. Надо было выгулять собаку перед сном.
С разбегу она впечаталась в спину Стаса, который как раз уже заводил пса назад в гараж. Свете осталось только немного потискать собаку и пожелать ей спокойной ночи.
Утром, удивив родителей завидным аппетитом, Светлана сложила на «перекусить между уроками» штук двадцать бутербродов. Родители недоумённо переглянулись и пожали плечами. Ещё больше их удивило то, что дочь сама сегодня встала до будильника и отправилась в школу на целый час раньше.
Стас уже ждал её в гараже, скармливая собаке пятое варёное куриное яйцо. Его мать тоже сегодня была впечатлена аппетитом сына и его рвением учиться.
И если Света, собрав всю волю в кулак, досидела до конца уроков, то Стас удрал уже с третьего. Он успел сбегать в зоомагазин, купить ошейник и поводок на свои карманные деньги и прийти встречать Свету на их тайное место с Графом. Так они решили назвать пса. Тот идеально их слушался.
Поиграв и набегавшись вдоволь, дети отвели собаку в гараж и снова скормили ей целую кастрюлю супа. А сами пообедали макаронами с сосисками.
– Знаешь, моя мама так обожает чистоту, что знакомить её с Графом в таком его виде точно не стоит. Его надо помыть, – заявила Света, разглядывая, какими чёрными стали её руки после объятий с собакой.
– У меня точно нельзя. Мать заметит – мне конец, – вздохнул мальчик.
– Это и понятно. Она у тебя ой какая строгая. Да и вообще, если это моя теперь собака, то и мыть будем у меня, – решительно заявила Света и направилась с Графом к своему дому. До возвращения родителей ещё четыре часа, они точно успеют отмыть собаку.
– Ты придерживай его хвост, чтобы он ничего не разбил, – сказала Светлана Стасу. Тот послушно схватился за хвост. И они пошли к ванной. Удалось даже ничего не уронить по пути. Дети выруливали между бесконечного количества ваз.
Зашли в ванную. Закрыли дверь.
Но стоило лишь включить воду, как пёс мгновенно стал метаться, сшибая всё вокруг себя. Шампуни, духи, фен, полотенца… Всё летело на пол и под ноги детям. Выключив воду, Света попробовала успокоить собаку. Пёс тяжело дышал и явно не хотел мыться. И вдруг Стасу пришла идея.
– Держи его крепче, я сейчас. – И он выскочил из помещения. А через несколько минут вернулся, держа в руках кусок колбасы.
Пёс сразу стал словно загипнотизированный. Он послушно шагнул в душевую кабину. Даже не дёрнулся, когда Света осторожно включила воду. Намочила собаку. Промочить такую толщину спутанной шерсти было нелегко. Она взяла свой шампунь и принялась отмывать собаку. Пёс глаз не сводил с лакомства, которое Стас держал прямо над его головой.
Закончив с мытьём, Света спохватилась. Она не приготовила, чем вытирать собаку. Взять чистые белоснежные полотенца – равноценно приговору.
– Стас, сбегай в гараж и принеси ту большую простыню, что лежит у тебя там на стуле.
Не раздумывая, Стас сделал шаг к двери и…
Мокрое животное, со стекающей с него ручьями водой, выхватило колбасу и метнулось мимо ног мальчика прочь из ванной комнаты.
– Нет! – закричали почти хором дети и помчались следом за собакой. Мокрые следы оставались на всех коврах. Крак! Крак! Звон разбитого стекла оповестил, что собака не смогла не задеть вазы. Крак! Крак! Крак!
Света заметила, как хвост мелькнул в дверях родительской спальни. Подбежав, девочка увидела, как пёс весело валяется прямо на кровати родителей. Белоснежное покрывало с каждой минутой всё сильнее расписывалось чёрными мазками собачьей шерсти.