Антимелодрамы бесплатное чтение
*В некоторых рассказах упоминается Instagram – признан экстремистской организацией и запрещен на территории Российской Федерации.*
Брак по QR-коду
Петр Семенович Кукушкин был законченным технофобом. На смартфоне он освоил только "Погоду" – да и ту не удалял просто потому, что так стояло с завода. Но судьба, известная любительница подшутить над такими упрямцами, приготовила ему сюрприз.
Разбирая рабочую почту, он наткнулся на письмо с казенным заголовком "Министерство цифровизации и счастья": "Уведомляем, что по результатам случайного отбора Вы включены в пилотный проект «Цифровая любовь». Отныне для регистрации брака достаточно считать QR-код партнера. Ваш личный код во вложении".
– Бредятина какая, – буркнул Петр Семенович, машинально потирая лысину, но код все-таки сберег.
Наутро в вагоне метро случилось неладное. Немолодая особа в кричаще-малиновом берете, ехавшая напротив, вдруг нацелила на него мобильник.
– Простите, что вы делаете? – насторожился Кукушкин.
– Сканирую вас, голубчик. Ищу спутника жизни! – бодро ответила дама. – О! А вы, оказывается, тоже участник программы!
– Какой программы? – похолодел Петр Семенович.
– "Цифровая любовь"! Вот, смотрите, – она показала экран телефона, где красовалось сообщение: "Поздравляем! Вы отсканировали Кукушкина П.С. Для заключения брака нажмите «Да»".
– Нет-нет-нет! – Петр Семенович вскочил так резко, что ударился головой о поручень. – Я не давал согласия!
– Но ваш QR-код активен, милый! – дама игриво подмигнула. – Кстати, меня зовут Клавдия Марковна.
– Какая разница, как вас зовут! – взвыл Кукушкин. – Я не хочу жениться!
– А это уже не важно, – улыбнулась Клавдия Марковна, нажимая кнопку на экране. – Поздравляю нас, дорогой супруг!
На телефоны обоих пришло уведомление: "Брак зарегистрирован. Штамп в паспорте можно получить в любом отделении МФЦ. Счастливой семейной жизни!"
– Что за бред! – Петр Семенович выскочил из вагона на ближайшей станции и помчался в Министерство цифровизации и счастья.
– Не волнуйтесь так, – успокаивала его молоденькая сотрудница министерства. – Это же прогресс! Теперь не нужно тратить время на конфетно-букетный период.
– Какой прогресс?! Меня только что насильно женили в метро!
– О, поздравляю! – просияла девушка. – Вы у нас первая пара! Сейчас пришлю фотографа.
– Да не нужен мне фотограф! Аннулируйте этот брак!
– К сожалению, это невозможно, – развела руками сотрудница. – По условиям программы расторжение брака возможно только при наличии QR-кода более привлекательного партнера.
– Что?! – Петр Семенович схватился за сердце.
– Не переживайте так, – подмигнула девушка. – Вот мой QR-код, например…
– Нет! – Кукушкин закрыл глаза руками и бросился к выходу.
Следующие несколько дней превратились в настоящий кошмар. Клавдия Марковна оказалась весьма настойчивой особой. Она присылала ему фотографии вязаных носков, рецепты борща и голосовые сообщения с колыбельными.
– Петенька, я связала тебе шарфик! – ворковала она по телефону.
– Я летом шарфы не ношу! – огрызался Кукушкин.
– Ничего, зима придет – наденешь. Кстати, я уже присмотрела нам местечко в пансионате для пожилых пар…
В отчаянии Петр Семенович начал носить темные очки и прятать лицо под медицинской маской, но это не помогало – его QR-код все равно считывался.
Спасение пришло неожиданно. В супермаркете он случайно отсканировал штрих-код на пачке пельменей.
"Поздравляем! Ваш брак с гражданкой Тютькиной К.М. аннулирован в связи с вступлением в новый брак с ИП «Сибирские пельмени»", – высветилось на экране.
– Ура! – закричал Петр Семенович, целуя пачку пельменей.
– Что это вы творите? – опешила кассирша.
– У меня свадьба! – просиял Кукушкин. – Дайте-ка мне этого счастья… ну, пачек десять для начала!
С тех пор Петр Семенович живет в счастливом браке с пельменями. Говорят, Клавдия Марковна тоже нашла свое счастье – она отсканировала QR-код на банке шпрот и теперь каждый вечер устраивает романтический ужин.
А в Министерстве цифровизации и счастья тем временем родилась новая инициатива – "Цифровой развод". Правда, загвоздка в том, что теперь для расторжения брака требуется отсканировать QR-код с квитанции за "коммуналку" без единого долга. Но это, как говорится, уже совсем другая история…
Теснота сближает
О любви и её чудесах написано столько, что можно построить мост до луны. Только вот никто не упомянул, что эти чудеса порой напоминают пьяного пожарного на роликах.
Андрей Воробьёв торговал надувными бассейнами и в свои тридцать два года славился редкостной решительностью. Особенно после третьей рюмки коньяка. Именно в таком состоянии он и предложил своей девушке Оле переехать к нему.
– Солнышко, давай жить вместе! – выпалил он, глядя на неё влюблёнными глазами.
– А где? – практично поинтересовалась Оля, которая работала бухгалтером и привыкла всё просчитывать.
– У меня! – гордо ответил Андрей, словно предлагал как минимум пентхаус с видом на море.
– А мама? – Оля знала, что Андрей живёт с мамой в однокомнатной квартире.
– Мама будет только рада! Она тебя обожает!
Людмила Васильевна действительно любила Олю. Но, как выяснилось позже, любить человека и делить с ним пятнадцать квадратных метров жилой площади – это две большие разницы.
Первый день совместного проживания начался с того, что Андрей, пытаясь развесить полотенца в ванной, случайно уронил мамину зубную щётку в унитаз.
– Ничего страшного, – философски заметила Людмила Васильевна, – я давно хотела новую купить.
К вечеру выяснилось, что три человека одновременно не помещаются на кухне размером с почтовую марку.
– Давайте ужинать по очереди, – предложила практичная Оля.
– Отличная идея! – поддержал Андрей. – Я могу есть стоя в коридоре.
– Сынок, ты же не цапля, чтобы стоя есть, – вздохнула мама.
На второй день Людмила Васильевна решила посмотреть свой любимый сериал про страсти-мордасти, а Оля в это время пыталась закончить квартальный отчёт.
– А можно немного потише? – робко спросила Оля.
– Конечно! – отозвалась Людмила Васильевна, прибавляя звук. – Теперь лучше слышно?
Андрей метался между двумя любимыми женщинами, как пингвин на сковородке.
К концу недели они разработали целую систему условных сигналов. Два стука по батарее означали "я в ванной", три – "я переодеваюсь, не входить", а продолжительный стук означал "туалет занят".
– Андрюша, – сказала как-то Людмила Васильевна, – ты не мог бы не храпеть так громко?
– Мама, я не храплю!
– Это я храплю, – призналась Оля. – У меня искривлена носовая перегородка.
– О, господи! – всплеснула руками Людмила Васильевна. – А я-то сначала думала, что у нас под окном каждую ночь газонокосилку заводят!
Однажды утром Андрей проснулся от странных звуков. Оказалось, что мама и Оля синхронно делают зарядку под видео из интернета. Места хватало только на одновременные движения в одну сторону.
– Девочки, а что это вы делаете? – спросил заспанный Андрей.
– Укрепляем отношения! – хором ответили они, пытаясь не столкнуться локтями.
К концу месяца они научились перемещаться по квартире, не задевая друг друга, как профессиональные танцоры.
– Знаешь, – сказала как-то Оля Андрею, – твоя мама научила меня готовить борщ лучше, чем у моей мамы.
– А твоя Оля, – шепнула ему мама, – показала мне, как пользоваться Инстаграмом. Теперь у меня подписчиков больше, чем у соседки Марьи Степановны!
Через два месяца такой жизни случилось неожиданное. Людмила Васильевна выиграла в лотерею.
– Дети, – торжественно объявила она за ужином, который они научились есть втроём на кухне, балансируя тарелками, – я покупаю квартиру этажом выше!
– Мама, ты нас бросаешь? – растерялся Андрей.
– Нет, сынок. Просто теперь у нас будет место, куда ходить друг к другу в гости.
Оля расплакалась от счастья, Андрей обнял маму, а соседи снизу в очередной раз постучали по батарее, решив, что наверху опять начались танцы.
Теперь, когда кто-нибудь спрашивает у Андрея, как им удалось так сблизиться с Олей, он загадочно улыбается и отвечает:
– Теснота сближает. В прямом и переносном смысле.
А Людмила Васильевна до сих пор хранит ту самую зубную щётку как талисман. Говорит, что именно с неё началось их настоящее семейное счастье.
Непрошеные родственники
Вера Петровна третий раз за утро протирала и без того сияющую люстру, когда в прихожей раздался звонок. На пороге стоял невысокий лысоватый мужчина в потертом пиджаке, держащий в руках огромный чемодан с наклейками из разных стран.
– Здравствуйте, я Аркадий Семёнович, троюродный дядя вашего мужа по линии его прабабушкиной золовки, – бодро отрапортовал незнакомец. – Решил вот навестить любимых родственников!
Вера Петровна моргнула. Потом моргнула ещё раз.
– Простите, но у моего мужа никогда не было…
– А вот и неправда! – перебил её Аркадий Семёнович, проворно проскальзывая в квартиру. – Я есть, значит, был и буду. Философия, батенька! То есть, простите, голубушка.
Не успела Вера Петровна опомниться, как гость уже расположился на диване, достал из чемодана потрёпанный альбом и начал:
– А вот здесь мы с Колей в Бурунди на страусиной ферме…
– С каким Колей? – слабым голосом спросила хозяйка.
– Как с каким? С вашим мужем, конечно! Ему тогда было… – он наморщил лоб, – минус пять лет. Да-да, его родители тогда ещё даже не встретились, но душой он определённо был там!
Вера Петровна села в кресло и схватилась за голову. А через неделю появилась тётя Глафира Максимовна – внучатая племянница двоюродной сестры прадедушкиного кума. Она привезла с собой трёх болонок, которые, по её словам, являлись прямыми потомками собаки Пушкина.
– Александр Сергеевич лично благословил этот род! – гордо заявила тётя Глафира, пока одна из болонок увлечённо жевала любимые тапочки мужа Веры.
Когда через месяц в их квартире одновременно находились: троюродный дядя Аркадий, тётя Глафира с болонками, двоюродная бабушка Берта Моисеевна (специалист по генеалогии марсиан), и некий Прокофий Ильич, утверждавший, что он – реинкарнация прапрадедушки мужа, Вера не выдержала.
– Дорогой, – обратилась она к супругу, вернувшемуся с работы, – объясни мне, откуда берутся все эти люди?
Муж пожал плечами:
– Какие люди, милая?
– Вот эти! – Вера обвела рукой гостиную, где Прокофий Ильич учил болонок медитировать, а тётя Глафира спорила с Бертой Моисеевной о влиянии лунных фаз на родословные древа.
– А, эти… – муж почесал затылок. – Понимаешь, у меня была прабабушка…
– Которая?
– Которая иногда что-то намудряла с пространственно-временным континуумом. Ничего особенного, просто хобби такое было. Вот родственники иногда и проваливаются к нам из разных измерений.
В этот момент из кладовки донёсся грохот, и оттуда вывалился седой старичок в камзоле XVIII века.
– Приветствую, молодые люди! Я граф Пантелеймон, прапрапра… а, впрочем, неважно. Кто-нибудь хочет научиться правильно пудрить парики?
Вера молча достала из шкафа чемодан и начала складывать вещи.
– Ты куда? – встревожился муж.
– К маме. У неё, знаешь ли, тоже была прабабушка. Только она увлекалась вышивкой крестиком, а не квантовой механикой!
– Но милая…
– И вообще, – Вера сурово посмотрела на мужа, – мог бы и предупредить перед свадьбой о таких генеалогических особенностях!
– Я пытался! Помнишь, я говорил, что у меня очень разносторонняя семья?
– Я думала, ты имеешь в виду, что твоя сестра занимается йогой, а брат коллекционирует марки!
В этот момент граф Пантелеймон, успевший достать откуда-то пудреницу размером с небольшой чемодан, чихнул, и облако пудры окутало всю комнату. Болонки тёти Глафиры превратились в маленьких седых старушек, Прокофий Ильич стал похож на привидение, а Берта Моисеевна радостно воскликнула:
– Так вот как выглядят марсиане! Я же говорила!
Вера медленно закрыла чемодан.
– Ладно, – вздохнула она, – остаюсь. Но при одном условии.
– Каком? – с надеждой спросил муж.
– Пусть твоя прабабушка научит меня этим пространственно-временным штучкам. Хочу навестить твоих родственников в их измерениях. И заодно показать им, как правильно пользоваться дверным звонком!
– Только не говори, что ты…
– Да, дорогой. Я тоже из семьи с традициями. Моя прабабушка была специалистом по межпространственной дипломатии. Просто я думала, что это семейная шутка!
И тут из ванной донёсся плеск воды и русалочье пение – приехала погостить морская прабабушка мужа. А за окном уже парковала летающую тарелку двоюродная тётя по линии дедушкиного астрального близнеца.
Вера улыбнулась и достала блокнот:
– Так, нужно составить график посещений. И купить чайный сервиз на сорок персон. Из разных измерений.
Марафон для двоих
Раиса и Захар сидели в своей крошечной квартире-студии, которая напоминала коробку из-под обуви, заполненную мебелью по принципу тетриса. Раиса, поправляя очки, вглядывалась в экран ноутбука.
– Зай, я тут нашла потрясающий онлайн-марафон для пар! – воскликнула она, подпрыгивая на стуле. – Называется "Вместе навсегда или деньги вернём".
Захар, развалившийся на диване с котом Философом, только хмыкнул:
– А если не вернут, то что? Будем судиться с организаторами за право быть счастливыми?
– Нет, смотри! – Раиса повернула ноутбук. – Тут написано, что если после марафона пара расстается, то деньги действительно возвращают. Представляешь, какая уверенность в результате?
– Подозрительно, – протянул Захар. – Может, они потом заставят нас писать признания в любви морзянкой или медитировать на фотографии друг друга?
Раиса закатила глаза:
– Давай попробуем! Первое задание бесплатное.
Через пять минут они уже читали инструкцию к первому испытанию: "Поменяйтесь телефонами на целый день. Почувствуйте жизнь партнера".
– Только не говори, что согласился бы на такое! – ужаснулся Захар, прижимая смартфон к груди.
– Боишься, что узнаю про твой тайный роман с доставщицей суши? – подмигнула Раиса.
– Нет, но у меня там… личное.
– Что, подписка на "Лайфхаки для чайников"?
– Хуже. Я веду дневник своего кота в заметках.
Раиса поперхнулась чаем:
– Что?
– Ну да, записываю его мысли. Вот, например: "День 153. Человеки опять забыли, что я философ, а не пылесос. Отказываюсь ловить пылевых зайцев под диваном".
Раиса расхохоталась:
– Теперь я точно хочу поменяться телефонами!
Следующим заданием было "Приготовьте ужин с закрытыми глазами, полагаясь только на подсказки партнера".
– Отлично! – обрадовался Захар. – Я давно хотел попробовать свой фирменный рецепт яичницы с непредсказуемым финалом.
– Милый, в прошлый раз твоя яичница была настолько непредсказуемой, что пожарные приезжали знакомиться.
Но деваться было некуда. Через полчаса кухня напоминала поле битвы, где яйца сражались с помидорами, а специи летали как конфетти на карнавале.
– Так, теперь возьми сковородку… Нет, это хлебница! – кричала Раиса.
В итоге ужин состоял из подгоревшего тоста с половинкой помидора и чем-то, что предположительно было омлетом, хотя больше напоминало карту неизвестного континента.
Третье задание звучало как "Проведите день, общаясь только цитатами из любимых фильмов".
– Я к такому жизнь готовился! – торжественно произнес Захар голосом Морфеуса из "Матрицы".
– Что ж, поиграем! – ответила Раиса, копируя интонации Пилы.
День превратился в сюрреалистический спектакль. На работе коллеги Захара были в шоке, когда на вопрос о готовности отчета он ответил: "Я вернусь" и ушел в закат. А клиенты Раисы в турагентстве не могли понять, почему на их вопрос о горящих турах она говорила: "Зима близко".
К вечеру они окончательно запутались:
– Люк, я твой отец! – заявил Захар, протягивая Раисе чашку чая.
– Мой драгоценный! – ответила она, хватая чашку.
– Это из "Властелина колец"! Ты должна была ответить цитатой из "Звездных войн"!
– А ты не должен был называть меня Люком! Я же девушка!
– Так, стоп. Мы сейчас точно про кино говорим?
Следующим испытанием было "Напишите друг другу любовные письма в стиле известных писателей".
Раиса выбрала Достоевского:
"Дорогой Захарушка! Душа моя терзается в муках, когда ты забываешь опускать крышку унитаза. Но что есть крышка унитаза как не метафора нашего бытия? Не символ ли это той пропасти, что разверзается между намерением и действием?"
Захар решил подражать Пушкину:
"О, Раиса! Твой борщ подобен закату,
Твои котлеты – как солнца восход.
Позволь мне признаться, что в эту утрату
Я влюблен, как в первый наш год!"
– Ты рифмуешь "закату" и "утрату"? – возмутилась Раиса. – И почему борщ сравниваешь с закатом?
– Потому что он такой же красный и горячий! И вообще, это метафора!
– Какая метафора?
– Сам не понял, но звучит красиво!
К финалу марафона они должны были "Провести день в роли друг друга".
Раиса целый день чесала кота Философа за ухом и говорила "Ну и денек!" после каждой чашки кофе. Захар же старательно надевал очки для работы за компьютером, хотя у него было стопроцентное зрение, и каждые полчаса переставлял книги на полке "для гармонии".
– Как ты можешь носить эти очки? – жаловался он. – У меня такое чувство, будто я смотрю на мир через аквариум!
– А как ты можешь столько времени чесать кота? У меня рука устала!
– Это не просто чесание! Это медитативная практика, укрепляющая связь человека и животного!
В конце марафона они получили сертификат с надписью: "Поздравляем! Вы успешно укрепили свои отношения. Теперь вы точно готовы к совместному ипотечному кредиту!"
– Постой-ка, – прищурился Захар. – Это что, была замаскированная реклама банка?
– Похоже на то, – кивнула Раиса. – Но знаешь, что самое смешное?
– Что?
– Я действительно теперь лучше тебя понимаю. Особенно после прочтения дневника Философа.
– А я наконец понял, почему ты постоянно переставляешь книги. Хотя нет, всё еще не понял.
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Кот Философ, наблюдавший за ними, сделал новую запись в своем дневнике: "День 167. Мои человеки окончательно сошли с ума. Но, кажется, им это нравится. Продолжаю исследование".
Дыши глубже
Валентин никогда не считал себя вспыльчивым человеком. Ровно до того момента, пока его девушка Марина не начала вести учёт его эмоциональных всплесков в специальном блокноте с котятами.
– Милый, – сказала она однажды утром, помешивая ложечкой кофе, – я тут подсчитала: за последнюю неделю ты психанул двадцать три раза.
– Что за ерунда? – возмутился Валентин, роняя бутерброд маслом вниз. – Я абсолютно спокойный человек!
– Двадцать четыре, – невозмутимо записала Марина в блокнот.
После этого разговора Валентин записался на курсы управления гневом. Вёл их некий Аркадий Петрович – худощавый мужчина с лицом дзен-буддиста и повадками отставного прапорщика.
– Добро пожаловать в храм спокойствия! – торжественно произнёс он, встречая группу. – Здесь вы научитесь превращать свой гнев в умиротворение. А теперь все вместе: "Омммм…"
– Простите, – перебил его Валентин, – а можно без этого… эзотерического?
– Молодой человек, – Аркадий Петрович прищурился, – вы сейчас нарушили первое правило нашего храма: никогда не перебивать учителя. Отжимайтесь!
– Что?
– Двадцать раз. За каждое проявление негатива – физическая нагрузка. Это очищает карму и подтягивает пресс.
Валентин огляделся. В группе было ещё четверо: бизнесмен с нервным тиком, домохозяйка с скалкой, подросток в наушниках и таксист с седой бородой.
Первое занятие было посвящено дыхательным техникам. Аркадий Петрович учил их дышать "как морж в период спаривания".
– Представьте, что ваш нос – это подводная лодка, а лёгкие – океан спокойствия, – вещал он.
– А почему морж? – не выдержал бизнесмен.
– А вы видели когда-нибудь агрессивного моржа? – парировал учитель.
– Видел в зоопарке. Он съел чью-то шляпу.
– Значит, плохо дышал, – отрезал Аркадий Петрович. – Отжимайтесь!
К концу недели Валентин заметил странные изменения. Теперь, когда его что-то раздражало, он автоматически начинал отжиматься. Прямо посреди улицы, в магазине, на работе.
– Ты что делаешь? – спросила Марина, заставая его за отжиманиями в очереди в супермаркете.
– Чищу карму, – пропыхтел он. – Кассир нахамила.
На работе коллеги стали смотреть на него с опаской. Особенно после того, как во время важного совещания он начал делать "позу моржа" – лежать на спине с поднятыми ногами и глубоко дышать.
– Валентин Сергеевич, – осторожно спросил директор, – с вами всё в порядке?
– Омммм, – ответил Валентин, представляя, как его внутренний морж поглощает негативные эмоции.
К финальному занятию группа подошла в разном состоянии. Бизнесмен накачал идеальный пресс, домохозяйка научилась медитировать со скалкой, таксист стал говорить исключительно загадками, а подросток наконец снял наушники.
– Теперь вы готовы встретиться с главным испытанием, – объявил Аркадий Петрович. – Сейчас каждому из вас позвонит телефонный спамер с предложением взять кредит.
Группа ахнула.
– Это жестоко! – воскликнул Валентин.
– Отжимайтесь! И помните: вы – моржи. Спокойные, величественные моржи.
Валентин выдержал разговор со спамером. Даже когда тот начал рассказывать про "уникальное предложение только для вас" и "последний день акции", он просто дышал как морж и представлял океан спокойствия.
Вечером того же дня Марина достала свой блокнот с котятами:
– Милый, я тут заметила, что за последнюю неделю ты ни разу не психанул. Зато отжался примерно триста раз, пять раз лежал на полу с поднятыми ногами и постоянно издаёшь какие-то странные звуки, похожие на "Омммм".
– Это потому что я теперь морж, – гордо ответил Валентин.
Марина молча закрыла блокнот и набрала номер:
– Аркадий Петрович? Можно записаться к вам на курсы? Кажется, мне тоже нужно научиться дышать как морж…
– Омммм, – одобрительно прогудел Валентин, начиная отжиматься от радости.
Психолог поневоле
Марина сидела на кухне, задумчиво помешивая остывший кофе, когда в комнату ворвался её муж Павел с горящими глазами и помятой газетой в руках.
– Дорогая, я придумал, как нам сэкономить на отпуске! – торжественно объявил он, размахивая газетой, словно победным флагом.
– Неужели ты наконец-то решил продать свою коллекцию носков с супергероями? – саркастически поинтересовалась Марина.
– Лучше! Смотри! – Павел шлёпнул газету на стол, указывая на объявление. – "Всемирно известный психолог Александр Штукенбройер проводит благотворительные консультации для пар, находящихся на грани развода. Скидка 90%!"
Марина подавилась кофе:
– И что? Мы же счастливы, как два пингвина в холодильнике.
– Именно! – подмигнул Павел. – Мы притворимся несчастной парой, получим консультацию за копейки!
– Паша, ты гений… В смысле, ты с ума сошёл! – Марина закатила глаза. – Как мы это сделаем?
– Элементарно! Я уже записал нас на приём. Нужно просто убедительно сыграть пару на грани развода.
В назначенный день они сидели в приёмной знаменитого психолога. Марина нервно теребила край блузки, а Павел повторял заготовленный текст.
– Помни, – шептал он, – ты ненавидишь мою маму и мою привычку коллекционировать крышечки от йогурта.
– А ты не забудь про мою якобы одержимость котами и страсть к уборке в три часа ночи, – парировала Марина.
В кабинет они вошли, держась на почтительном расстоянии друг от друга. Психолог, импозантный мужчина с окладистой бородой, внимательно их разглядывал.
– Итак, что привело вас ко мне? – спросил он, постукивая карандашом по блокноту.
– Она… – начал Павел драматически.
– Он… – одновременно выпалила Марина.
– Не перебивай меня! – синхронно воскликнули оба и тут же смутились.
Штукенбройер приподнял бровь:
– Интересно… Даже в конфликте вы удивительно синхронны.
– Это от ненависти! – поспешно объяснил Павел. – Вот, например, вчера она специально постирала мои любимые носки с Человеком-пауком при девяноста градусах!
– А он назвал моего кота Барсика "мешком с блохами"! – возмутилась Марина.
– У нас нет кота, – машинально поправил Павел и тут же прикусил язык.
Психолог что-то черкнул в блокноте:
– Расскажите о вашей первой встрече.
– Это было ужасно! – начала Марина. – Он врезался в меня в супермаркете с тележкой, полной йогуртов!
– Потому что она остановилась посреди прохода, разговаривая по телефону! – парировал Павел.
– А потом он предложил мне кофе в качестве извинения…
– И она согласилась, представляете? – возмутился Павел, но вдруг осёкся, поймав насмешливый взгляд психолога.
– Продолжайте, это очень интересно, – подбодрил их Штукенбройер. – Особенно то, как вы смотрите друг на друга, рассказывая о своей "ужасной" первой встрече.
Марина и Павел переглянулись. В глазах обоих плясали смешинки.
– Знаете, – медленно произнёс психолог, – за двадцать лет практики я впервые вижу пару, которая так отчаянно пытается притвориться несчастной.
– Что? Нет! Мы действительно… – начал Павел.
– Молодые люди, – прервал его Штукенбройер, – вы только что установили рекорд: самая влюблённая пара, пытающаяся сыграть в развод. Это было крайне… развлекательно.
Марина покраснела:
– Простите нас, мы просто хотели сэкономить на отпуск…
– А получили бесплатный сеанс комедии, – усмехнулся психолог. – Держите.
Он протянул им конверт.
– Что это? – спросил Павел.
– Сертификат на скидку 50% на следующий приём. Приходите через год, когда действительно появятся проблемы. Хотя, глядя на вас, сомневаюсь, что это случится.
Выйдя из кабинета, Марина и Павел расхохотались.
– Слушай, а ведь правда, – сказала Марина, – у тебя ужасная привычка собирать крышечки от йогурта.
– А ты действительно иногда пылесосишь в три часа ночи, – парировал Павел.
– И что теперь будем делать с отпуском дальше? – вздохнула Марина.
– Ну, – хитро улыбнулся Павел, – я слышал, что в соседнем городе открылась новая клиника семейной терапии…
– Даже не думай! – рассмеялась Марина, толкая мужа в бок. – Лучше продадим твою коллекцию носков с супергероями.
– Только через мой труп! – драматично воскликнул Павел, прижимая к груди воображаемую коллекцию.
Они шли по улице, держась за руки и смеясь, а где-то в своём кабинете психолог Штукенбройер дописывал в блокноте: "Побольше бы таких несчастных пар".
Спасибо, что ты есть
Супруги Петровы, вдохновленные очередной статьей из серии "Как спасти брак за 10 дней", решили следовать новомодному совету: каждый день находить повод поблагодарить друг друга. Казалось бы, что может пойти не так?
День первый начался вполне невинно.
– Дорогая, спасибо, что приготовила этот изумительный завтрак, – произнес Василий, разглядывая подгоревшую яичницу.
– О, милый! Спасибо, что оценил мои кулинарные потуги, – ответила Марина, смахивая воображаемую слезу умиления.
К вечеру первого дня они исчерпали все очевидные поводы для благодарности и начали искать новые.
– Васенька, спасибо, что дышишь так мелодично! Твой храп напоминает мне симфонический оркестр. Особенно тот момент, когда ты присвистываешь на вдохе – чистая флейта!
– Мариночка, а тебе спасибо за то, что твои волосы в раковине складываются в такие затейливые узоры. Настоящая художница!
День второй принес новые открытия.
– Любимая, спасибо, что оставляешь на зеркале отпечатки губ после макияжа. Теперь я каждое утро получаю воздушный поцелуй!
– Васик, спасибо, что разбрасываешь носки по квартире. Благодаря тебе я развила в себе навыки следопыта и теперь могу находить малейшие улики!
К концу недели они начали благодарить друг друга за самые невероятные вещи.
– Солнышко, спасибо, что твой лоб такой широкий! На нем можно писать списки покупок, когда заканчивается бумага.
– Котик, спасибо, что ты такой лысеющий! Теперь у меня есть персональное зеркальце, когда нужно поправить макияж.
Через две недели ситуация начала выходить из-под контроля.
– Василий Петрович, благодарю вас за то, что вы периодически забываете мой день рождения! Это помогает мне оставаться молодой – ведь если о дне рождения забыли, значит, его как бы и не было!
– Марина Степановна, а вам спасибо за то, что храните в шкафу двадцать три почти одинаковые черные кофточки! Благодаря этому я всегда чувствую себя в центре параллельной вселенной, где существует двадцать три версии моей жены!
На работе коллеги начали замечать странности.
– Петров, ты в порядке? – спросил начальник, когда Василий поблагодарил принтер за замятие бумаги.
– Более чем! Просто развиваю привычку быть благодарным. Спасибо, что спросили! И отдельное спасибо за то, что ваш галстук сегодня особенно косо повязан – это придает офису богемный шарм!
Марина тем временем благодарила кассиршу в супермаркете:
– Спасибо, что пробили мне просроченный йогурт! Теперь у меня есть шанс развить суперспособности или хотя бы получить увлекательное приключение с посещением больницы!
К концу месяца их дом превратился в театр абсурда.
– Дорогая, спасибо, что забыла закрыть окно перед дождем! Теперь у нас есть домашний водопад и можно сэкономить на поездке на Ниагару!
– Милый, спасибо, что уронил мой телефон в унитаз! Наконец-то у меня появился повод разорвать токсичные отношения с социальными сетями!
Финал наступил, когда они встретились вечером после особенно тяжелого дня.
– Знаешь, – начала Марина, – я хочу поблагодарить тебя за то, что…
– Подожди! – перебил Василий. – Давай поблагодарим друг друга за то, что мы прекращаем этот бесконечный марафон благодарностей?
– О боже, да! Спасибо тебе за такое предложение!
– И тебе спасибо за согласие!
Они посмотрели друг на друга и расхохотались.
– Кстати, – добавила Марина, вытирая слезы смеха, – спасибо тебе за то, что ты такой настоящий. Даже когда мы делаем глупости.
– И тебе спасибо, – улыбнулся Василий. – За то, что не теряешь чувства юмора.
С тех пор Петровы благодарят друг друга только когда действительно чувствуют благодарность. А статьи из серии "Как спасти брак за 10 дней" читают исключительно в развлекательных целях. Ведь иногда самые нелепые советы помогают понять самое важное – любить друг друга такими, какие есть, со всеми подгоревшими яичницами и разбросанными носками.
А еще они благодарны создателям той статьи за то, что благодаря их совету семья Петровых получила месяц непрерывного стендап-шоу и поняла: не нужно превращать искренние чувства в механическую обязанность. Даже если это всего лишь простое "спасибо".
Домашняя революция
Павел Сергеевич сидел на кухне, нервно помешивая остывший чай, когда его жена Марина ворвалась с работы, бросив сумку прямо на пол. Её растрёпанные волосы говорили о том, что день выдался не из лёгких.
– Всё, я больше не могу! – простонала она, падая на стул. – Они окончательно взяли верх!
– И ты туда же, – вздохнул Павел. – А я-то думал, у меня галлюцинации.
– Какие галлюцинации? Ты видел, что наш Димка устроил в своей комнате? Он объявил её суверенной территорией и повесил табличку "Посторонним вход воспрещён. Нарушители будут обстреляны игрушечными танками"!
– Это ещё что! – Павел горько усмехнулся. – Наша Машенька, твоя "маленькая принцесса", организовала в гостиной "Независимую республику мультфильмов". Теперь, чтобы просто пройти к дивану, нужно предъявить паспорт с визой, нарисованный фломастером!
Марина схватилась за голову:
– Господи, и давно это началось?
– С тех пор как мы купили им эту книжку "Как стать успешным лидером в 10 лет". Кто же знал, что они воспримут её как руководство к действию!
В этот момент из детской донеслись звуки барабанной дроби и торжественный голос восьмилетнего Димки:
– Внимание! Внимание! Объявляется чрезвычайное положение! Все взрослые обязаны сдать пульты от телевизора и пароли от планшетов Верховному совету детской комнаты!
– Верховному совету? – прошептала Марина. – Откуда он таких слов нахватался?
– Это всё твоя мама со своим политическим ток-шоу, – проворчал Павел. – А теперь у нас дома своё ток-шоу. Причём круглосуточное.
Из гостиной послышался звонкий голос шестилетней Маши:
– Папа! В соответствии с конституцией Республики мультфильмов, ты обязан немедленно освободить холодильник от брокколи! Это угнетение детских прав!
Павел и Марина переглянулись.
– Знаешь, – задумчиво произнесла Марина, – а ведь мы сами виноваты. Помнишь, как всё время говорили им: "Будьте самостоятельными, проявляйте инициативу"?
– Ага, – кивнул Павел. – Только я не думал, что это выльется в домашнюю революцию с захватом власти.
В этот момент в кухню торжественно вошла делегация из двух юных революционеров. Димка нёс самодельный флаг с нарисованным мишкой, а Маша держала лист бумаги.
– Уважаемые родители! – важно произнёс Димка. – Мы, представители объединённого детского фронта, требуем подписания мирного договора!
Маша развернула лист:
– Пункт первый: мультики можно смотреть в любое время дня и ночи!
– Отклоняется, – твёрдо сказала Марина.
– Пункт второй, – продолжила Маша, – мороженое признаётся полноценным обедом!
– Даже не обсуждается, – отрезал Павел.
– Пункт третий, – вступил Димка, – домашние задания объявляются вне закона как форма угнетения свободной личности!
Павел с Мариной снова переглянулись и едва сдержали смех.
– А может, объявим контрреволюцию? – прошептал Павел.
– Есть идея получше, – подмигнула Марина и громко объявила: – Уважаемые представители объединённого детского фронта! В ответ на ваши требования правительство родителей выдвигает встречное предложение: завтра всей семьёй едем в парк развлечений!
Глаза детей загорелись.
– Но! – подняла палец Марина. – При условии немедленного расформирования всех независимых республик и возвращения пультов законным владельцам.
Дети быстро посовещались.
– Согласны! – воскликнул Димка. – Но только если добавите поход в кафе-мороженое!
– По рукам! – рассмеялся Павел. – Вот это я понимаю – конструктивные переговоры!
Вечером, укладывая детей спать, Марина заметила, как Димка прячет под подушку какую-то книжку.
– Что это у тебя?
– Ничего особенного, – замялся сын. – Просто "Искусство дипломатии для начинающих"…
Марина только головой покачала. Кажется, мирный договор был всего лишь временным перемирием в этой домашней революции.
– Павел! – крикнула она мужу. – По-моему, нам срочно нужно проверить книжные полки! Кто знает, что они ещё могут оттуда почерпнуть!
– Поздно! – донеслось из детской. – Мы уже всё прочитали!
И под дружный детский смех две маленькие головы скрылись под одеялами, явно замышляя новые политические манёвры на завтра.
Высотные страсти
Василий Тюльпанов считал себя романтиком. Правда, его представления о романтике формировались исключительно на основе второсортных американских комедий и советов с сомнительных форумов. Именно поэтому идея сделать предложение своей возлюбленной Маше на крыше самого высокого здания в городе казалась ему верхом оригинальности.
– Слушай, Петрович, – обратился Василий к пожилому охраннику бизнес-центра "Небесный причал", – мне бы на крышу попасть. Дело жизни и смерти!
Петрович, прослуживший в охране тридцать лет и повидавший всякое, меланхолично почесал затылок:
– Жизни и смерти? А не рановато ли тебе, голубчик, с крыши-то?
– Да не, что вы! Я предложение буду делать! По-киношному, понимаете?
– А-а-а, – протянул Петрович, – ну раз по-киношному… Только учти: если что – я тебя не пускал, ты сам пролез, как ниндзя.
Оказавшись на крыше, Василий принялся за подготовку. Расставил свечи в форме сердца, разложил лепестки роз (купленные по скидке в сетевом магазине и уже слегка подвявшие), установил колонку для романтической музыки. Главным элементом композиции должен был стать огромный баннер с надписью "Выходи за меня!", который Василий планировал эффектно развернуть в решающий момент.
– Машенька, закрой глаза и иди за мной, – прошептал Василий, когда наконец привел свою избранницу на крышу.
– Вась, ты чего? У меня каблуки, между прочим! – возмутилась Маша, но глаза послушно закрыла.
Именно в этот момент порыв ветра подхватил незакрепленный баннер и обернул его вокруг Василия, превратив романтического героя в подобие неуклюжей мумии.
– Вася? Можно открывать? – спросила Маша, услышав приглушенные ругательства.
– Нет-нет, подожди! – промычал Василий, пытаясь выпутаться из баннера.
В процессе борьбы с тканью он случайно задел свечи, которые, падая, подожгли разбросанные лепестки роз. Колонка, оказавшаяся на пути Василия, полетела в сторону и, ударившись об пол, начала воспроизводить "Полет Валькирий" вместо заготовленной романтической баллады.
– Вася, что за запах гари? – встревожилась Маша.
– Это… это благовония! – выкрикнул Василий, пытаясь затоптать разгорающееся пламя.
В этот момент на крышу выскочил Петрович с огнетушителем наперевес:
– Караул! Пожар! – заорал он и, не разбираясь, окатил пеной всё вокруг, включая незадачливого романтика и его возлюбленную.
Маша наконец открыла глаза. Перед ней предстала сюрреалистическая картина: Василий, замотанный в баннер, покрытый пеной, пытался встать на одно колено, поскальзываясь на мокром полу. Вагнер продолжал греметь из покосившейся колонки, а вокруг летали обгоревшие лепестки роз.
– Маша, – прохрипел Василий, отплевываясь от пены, – ты… ты выйдешь за меня?
Маша молчала несколько секунд, потом начала хохотать. Смеялась она долго, до слез, потом посмотрела на своего незадачливого кавалера с нежностью:
– Господи, Вася! Только ты мог устроить такое! Конечно, да! Кто ещё сможет так разнообразить мою жизнь?
Петрович, наблюдавший эту сцену, философски заметил:
– Эх, молодежь… В наше время просто водку пили и в ЗАГС шли.
– А давайте с нами? – предложила Маша. – Отпразднуем помолвку!
– Ну уж нет, – открестился Петрович, – мне ещё объяснительную писать, почему крыша в пене и запах гари на весь этаж. Но совет вам да любовь. И это… в следующий раз, если что праздновать будете – лучше в ресторан идите. Там хоть пожарная сигнализация нормальная.
Через месяц Василий и Маша поженились. На свадьбе, украшенной огнетушителями вместо цветов, Петрович был почетным свидетелем. А историю о неудачном предложении молодожены рассказывали всем гостям, и каждый раз она обрастала новыми забавными подробностями.
С тех пор в бизнес-центре "Небесный причал" появилось негласное правило: влюбленных на крышу не пускать. А то мало ли – вдруг опять какой романтик решит удивить свою вторую половинку.
Ипотечная лихорадка
Вера и Павел были той самой парой, которую судьба свела на курсах по финансовой грамотности. Романтично, не правда ли? Особенно учитывая, что лектор объяснял принципы банкротства физических лиц.
– Паш, а давай возьмём ипотеку! – предложила Вера однажды утром, намазывая бутерброд маслом с таким энтузиазмом, будто готовилась к марафону по поеданию сэндвичей.
– Милая, ты уверена? – Павел поперхнулся кофе. – Может, сначала кота заведём? Или хотя бы кактус?
– Какой кактус? У нас уже есть общие долги за доставку еды! – воскликнула Вера. – Это почти как семья.
Павел задумчиво почесал затылок:
– А ты знаешь, что ипотека – это как брак с банком? Только развестись сложнее.
– Вот именно! – просияла Вера. – Это нас ещё больше сблизит. Будем вместе плакать каждое первое число месяца.
Они отправились в банк. Менеджер Людмила Петровна, женщина с причёской, напоминающей архитектурный проект века модернизма, встретила их с улыбкой опытного психотерапевта.
– Молодые люди, какую сумму рассматриваете?
– Максимальную! – выпалила Вера.
– Минимальную, – одновременно произнёс Павел.
Людмила Петровна понимающе кивнула:
– Прекрасно, возьмём среднее арифметическое ваших зарплат и умножим на бесконечность.
После двух часов заполнения анкет, где пришлось указать всё, вплоть до размера обуви прабабушки, пара получила предварительное одобрение.
– Теперь вам нужно собрать всего лишь сорок два документа, – жизнерадостно объявила Людмила Петровна. – Включая справку о том, что справка о наличии справок у вас есть.
Следующие две недели Вера и Павел жили как настоящие авантюристы: днём охотились за справками, вечером составляли карту потенциальных квартир, а ночью подсчитывали, сколько лет им придётся питаться только гречкой.
– Смотри, какая чудесная однушка! – восхищалась Вера, разглядывая очередное объявление. – Всего пятнадцать минут пешком от метро!
– Ага, если ты олимпийский спринтер, – хмыкнул Павел, изучая карту. – И что значит "окна выходят на живописный индустриальный пейзаж"?
– Это значит, что мы будем просыпаться под романтическое жужжание бетономешалки, – мечтательно протянула Вера.
Первая просмотренная квартира оказалась "уютной" – термин, который риелторы используют для обозначения помещений размером со скворечник. Вторая щеголяла "дизайнерским ремонтом" – очевидно, дизайнер вдохновлялся эстетикой бункера времён холодной войны.
– А это что за люк в полу? – поинтересовался Павел у риелтора при осмотре третьей квартиры.
– О, это изюминка планировки! – оживился тот. – Возможность для установки винного погреба или… эвакуации при визите коллекторов.
На просмотр десятой квартиры они пришли уже подготовленными: с рулеткой, компасом и списком вопросов, больше похожим на допросный лист ФБР.
– А как соседи? – спросила Вера у хозяйки.
– Не знаю, – пожала та плечами. – Я с ними не разговариваю после того случая с шаманским бубном в три часа ночи.
Наконец, они нашли "ту самую" квартиру. Правда, находилась она на последнем этаже, а лифт работал по принципу русской рулетки – никогда не знаешь, доедешь ли до цели.
– Зато представь, какая у нас будет физическая форма! – оптимистично заметила Вера.
– Да, – вздохнул Павел, – особенно когда будем поднимать диван.
День подписания договора наступил внезапно, как озарение у создателей квартирной планировки. Вера и Павел сидели в банке, торжественно ставя подписи на стопке бумаг толщиной с "Войну и мир".
– Поздравляю! – улыбнулась Людмила Петровна. – Теперь вы официально в браке с банком. Кстати, у нас как раз акция на потребительский кредит для покупки мебели…
– Нет-нет, спасибо, – замахал руками Павел. – Мы пока моногамны в кредитных отношениях.
Вечером того же дня они сидели на полу своей новой квартиры, попивая шампанское из пластиковых стаканчиков.
– Ну что, теперь мы точно стали ближе? – спросил Павел.
– Конечно! – рассмеялась Вера. – Особенно с учётом метража нашей кухни. Ближе просто физически невозможно.
– И всего-то тридцать лет платежей осталось, – мечтательно протянул Павел. – Как раз к пенсии расплатимся.
– Если повезёт, даже раньше, – подмигнула Вера. – Говорят, есть шанс, что рубль станет криптовалютой и все долги обнулят.
Они чокнулись стаканчиками, и в этот момент сверху послышались первые звуки шаманского бубна.
– Слушай, а может, это знак? – задумчиво произнесла Вера. – Шаман там наверху явно призывает духов финансового благополучия.
– Или пытается установить контакт с инопланетянами, чтобы одолжить у них на первый взнос, – хмыкнул Павел.
Так началась их новая жизнь – с ипотекой, шаманами и безграничной верой в то, что самый сложный квест в жизни можно пройти, если проходить его вдвоём. Даже если этот квест называется "выплатить ипотеку и не сойти с ума".
Наследство тёти Глаши
В семействе Копейкиных случилось невероятное происшествие – скончалась престарелая тётушка Глафира Петровна, оставив после себя загадочное завещание и трёхкомнатную квартиру в центре города. Событие это всколыхнуло весь род, подобно землетрясению в муравейнике.
Виктор Семёнович Копейкин, главный претендент на наследство, примчался первым, едва успев застегнуть пуговицы на пиджаке. Его супруга, Антонина Марковна, семенила следом, то и дело поправляя съезжающую набок траурную шляпку с вуалью, купленную по случаю на распродаже.
– Боже мой, Витенька, – причитала она, – как же это тётушка, не предупредив…
– Молчи, Тоня! – шикнул Виктор Семёнович. – Тут думать надо, а не причитать.
– О чём думать-то? – всплеснула руками Антонина. – Квартира-то всё равно наша будет. Мы ж единственные, кто её навещал!
– Раз в пять лет, на день рождения, – съязвил появившийся словно из-под земли двоюродный брат Михаил.
Михаил, известный в семье как "бесполезный художник", носил потёртый берет и имел привычку появляться именно тогда, когда речь заходила о деньгах или наследстве.
– А ты-то что здесь забыл? – вскинулась Антонина. – Тётя Глаша твои картины в прихожей не вешала!
– Зато она их в кладовке хранила, – парировал Михаил. – Бережно так, в рулончик свёрнутыми.
– В мусорный пакет завёрнутыми, – буркнул Виктор Семёнович.
К вечеру квартира напоминала растревоженный улей: из всех щелей повылезали родственники, о существовании которых даже Виктор Семёнович узнавал прямо на месте. Тут были и вечно молчащий дядька Степан, и близнецы Митрошкины (неизвестно, кем приходившиеся покойной), и даже загадочная троюродная сестра из Урюпинска, которую все знали по какой-то семейной легенде, но никто в глаза не видел.
Нотариус – тощий как жердь субъект с хитрой проплешиной через всю макушку – нервно поправил очки-половинки и вытащил из потёртого портфеля пожелтевший конверт.
– Итак, – начал он торжественно, – я, Глафира Петровна Копейкина, находясь в здравом уме и твёрдой памяти…
– Ближе к делу! – не выдержал Виктор Семёнович.
– Завещаю, – продолжил нотариус, – свою квартиру… тому из родственников, кто сможет прожить в ней месяц, не потратив ни копейки денег.
В комнате повисла тишина, словно кто-то выключил звук в телевизоре.
– Это как? – опешил Михаил, роняя берет.
– А вот так, – развёл руками нотариус. – Месяц без расходов. Кто выдержит – тому квартира.
– Но это же абсурд! – возмутилась Антонина. – А еда? А коммунальные платежи?
– Всё оплачено на год вперёд, – пояснил нотариус. – В холодильнике месячный запас продуктов. Условие одно: никаких трат.
Первым вызвался Виктор Семёнович. Он торжественно выложил все банковские карты на стол и заперся в квартире. Продержался ровно три дня, пока не закончились сигареты.
Следующей была Антонина Марковна. Её хватило на пять дней – сломалась, увидев объявление о сезонной распродаже в любимом универмаге.
Михаил держался дольше всех. На двадцать девятый день эксперимента он уже праздновал победу, но внезапно в магазине напротив появились холсты со скидкой 90%. Искусство требовало жертв, а квартира тёти Глаши – нет.
Неожиданно для всех испытание выдержала троюродная сестра из Урюпинска. Как выяснилось позже, она просто проспала весь месяц, впав в спячку от городского шума.
– Надо же, – удивлялся потом Виктор Семёнович, – а тётя Глаша-то знала, что делает. Всю жизнь копейку берегла, и наследника соответствующего выбрала.
– Да уж, – вздыхал Михаил, – видимо, меркантильность – это диагноз наследственный. Только сестрице из Урюпинска повезло – у неё иммунитет в виде нарколепсии.
А в квартире тёти Глаши теперь живёт троюродная сестра из Урюпинска, которая завела себе копилку в виде огромной фарфоровой свиньи и каждый вечер пересчитывает сэкономленные копейки, приговаривая:
– Спасибо тебе, тётушка, за науку. Сон – лучшее средство экономии.
На стене в гостиной висит портрет тёти Глаши кисти Михаила, на котором она загадочно улыбается, словно знала наперёд, чем закончится вся эта история. А в кладовке до сих пор хранятся остальные его картины – бережно свёрнутые в рулончик и упакованные в мусорный пакет.
День эмоциональной свободы
Марина сидела в кабинете психолога, нервно теребя бахрому на шарфе. Её муж Павел, как обычно, опаздывал на семейную консультацию.
– Понимаете, доктор, – вздохнула Марина, – мы с мужем как два робота. Я готовлю завтрак, он читает новости. Я говорю о погоде, он бурчит что-то в ответ. Вечером то же самое, только в обратном порядке.
– Хм-м, – протянула психолог, постукивая карандашом по столу. – А что если…
В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет ворвался запыхавшийся Павел.
– Простите за опоздание! Там такое было! Представляете, голубь украл у бабушки пирожок, а она за ним погналась с зонтиком! – выпалил он на одном дыхании.
Марина закатила глаза:
– Паша, ты опять придумываешь оправдания? Просто признай, что застрял в соцсетях.
– Вообще-то я снял это на видео! – торжественно заявил Павел, доставая телефон.
Доктор Светлана внезапно хлопнула в ладоши:
– Стоп! У меня есть идея. Вам нужно провести день эмоциональной свободы.
– День чего? – супруги уставились на психолога с одинаковым выражением недоумения.
– Один день, когда вы выражаете все свои эмоции. Абсолютно все! Без фильтров и ограничений. Как дети.
Павел почесал затылок:
– То есть, если я захочу спеть оперу в супермаркете…
– Именно! – просияла психолог.
– А если я решу станцевать балет на автобусной остановке? – подхватила Марина.
– Превосходно! – доктор явно входила во вкус. – Только одно условие: никакого насилия и противозаконных действий.
На следующее утро Марина проснулась от странных звуков. Павел стоял перед зеркалом в ванной и… рычал.
– Милый, ты в порядке?
– Я выражаю своё недовольство бритвой! Она затупилась! – прорычал он и показал бритве язык.
Марина подумала и начала подпрыгивать от радости:
– А я обожаю свой новый шампунь! Ля-ля-ля!
За завтраком Павел рыдал над пригоревшей яичницей, а Марина исполнила торжественную оду йогурту. Соседи стучали по батарее, но супруги были слишком увлечены процессом.
В метро Павел решил поделиться своим восхищением новым галстуком:
– О, галстук мой! Ты словно луч в пучине серых будней! – продекламировал он на весь вагон.
Какой-то бизнесмен в костюме неожиданно встал и зааплодировал:
– Браво! Наконец-то кто-то сказал это вслух!
К обеду офис Марины напоминал театр абсурда. Она рыдала над каждым удачным отчётом и танцевала победный танец после каждого отправленного письма. Начальник сначала вызвал врача, но потом сам присоединился к празднованию успешной отправки факса.
Вечером супруги встретились в парке. Павел катался по траве, выражая восторг от заката, а Марина обнимала деревья, приговаривая:
– Какие же вы все зелёненькие!
Проходящая мимо собака остановилась и посмотрела на них с явным осуждением.
К ночи они вернулись домой, измотанные, но счастливые.
– Знаешь, – сказала Марина, падая на диван, – а ведь весело было.
– Угу, – согласился Павел, – особенно когда охранник в супермаркете присоединился к моей оперной арии.
– А помнишь, как весь отдел продаж начал танцевать макарену после моего победного танца?
– Кстати, – Павел достал телефон, – мы попали на YouTube. "Сумасшедшая пара празднует отправку факса" – уже полмиллиона просмотров!
Марина рассмеялась:
– Надо будет показать доктору. Кстати, может повторим как-нибудь?
– Только если ты пообещаешь больше не петь серенаду своему компьютеру. У него явно случился культурный шок – до сих пор виснет.
– Договорились. А ты больше не устраивай похороны сгоревшему тосту.
– Эй, он был так молод! У него могло быть такое прекрасное будущее с авокадо!
В дверь постучали. На пороге стоял сосед:
– Извините, но я просто обязан спросить… Это вы сегодня утром исполняли похоронный марш для бритвы?
– Нет, что вы, – серьёзно ответил Павел, – это был реквием по пригоревшей яичнице.
– А-а-а, – с облегчением выдохнул сосед.
Той ночью, засыпая, Марина подумала, что иногда нужно просто отпустить себя и не бояться показаться смешным. А Павел решил, что завтра обязательно споёт оду своему кактусу – тот давно выглядит подавленным.
Доктор Светлана, просматривая вечером YouTube, улыбнулась и сделала пометку в блокноте: "Метод эмоциональной свободы работает. Побочный эффект – возможная вирусная популярность в интернете. Необходимо включить в договор пункт об авторских правах на видео".
Когда романтика – это чай без кипятка и мешок картошки
Катя сидела перед компьютером, утопая в море статей с кричащими заголовками: «Как определить, что это твой человек», «Психологический портрет идеального мужчины», «Пять характеристик, без которых отношения обречены». У нее мелькнула мысль: а вдруг это действительно так работает? Пройдись по пунктам, оцени, проанализируй, и вот он – идеал на ладони.
Мишу, своего молодого человека, Катя любила. Ну, как любила… Как любят теплую куртку. Она не то чтобы поэтические чувства вызывала, зато согревала. Миша, с другой стороны, вполне доволен был их жизнью и с трудом понимал, зачем его девушка вдруг решила перерывать горы психологических трактатов.
– Понимаешь, Миш, я тут подумала, что нам не помешает тест на совместимость. Ну, как-то все проверить, чтобы отношения, знаешь, были железобетонными, как пятиэтажка.
– Так это – тест? – Миша заулыбался, пока Катя ставила на стол карандаши, тетради, ноутбук и какой-то странный колокольчик. – Мы что, опять загадывать «на три ответа» будем?
– Миша, это серьёзно. – Катя хлопнула по столу, раздался звон колокольчика. – Это не гадание! Это наука!
– А, понятно. – Миша постучал пальцем по столу. – Ну ладно, давай, какой там у тебя первый пункт? Я готов.
– Итак, – Катя прочистила горло, – твой первый экзамен, дорогой мой, на эмпатию и способность поддерживать разговор.
– Эм… а можно перевести? – хихикнул Миша.
Катя презрительно скосилась на него.
– Представь, что я грущу. Прям вот… глубоко грущу. Что ты скажешь?
Миша посмотрел на Катино лицо, как будто она только что вручила ему инструкцию по сборке космического аппарата.
– Ну, грустишь, значит… А может, тебе шоколадку купить? – выдал он, подмигнув.
Катя прикрыла глаза, тяжело вздохнула и достала из ящика бумагу с надписью «Эмоциональный интеллект: 2 из 10». Миша заглянул через её плечо.
– Это ты мне оценку поставила? Как в школе, что ли?
– Как в школе, – подтвердила она. – Только школа-то у нас теперь жизни.
Миша потянулся за колокольчиком, но Катя резко отдернула руку:
– Не вздумай! Это для особых случаев! – Она сложила руки на груди. – Ладно, переходим ко второму пункту: способности к романтическим проявлениям.
Миша задумался и вдруг широко развел руками.
– Катя, я же вчера тебя пиццей угощал! Пицца – это, знаешь ли, не булка, не абы что, а настоящий символ любви.
– Миш, – устало произнесла Катя, – это не романтика. Это просто… ну, еда.
– Зато с сыром! – воскликнул он. – Серьезно, чем пицца хуже романтического ужина?
– Романтика – это когда ты спонтанен, неожиданен, – пояснила Катя.
– Как однажды, когда я нечаянно ключи дома забыл?
– Нет! Это был ужасный день.
Миша только пожал плечами, совершенно не понимая, чего еще от него хотят. Тогда Катя решила ужесточить экзамен и вытащила вопрос из раздела «Способность решать кризисные ситуации».
– Смотри, представь, что у нас с тобой прямо сейчас… как это сказать… разлад. Ну вот тебе не нравится мой новый стиль одежды. Как ты мне это скажешь?
Миша задумался.
– Я просто скажу, что ты… ну… что ты можешь ходить, как хочешь, потому что мне всё равно.
– Понятно, – кивнула Катя. – А потом мы с тобой ругаемся. Я тебе кричу, что ты не поддерживаешь мои модные начинания! Что дальше?
– Я киваю, – Миша вздохнул. – Дальше мы идём на пиццу, чтобы отметить примирение, и всё спокойно.
Катя вытащила второй лист бумаги: «Конструктивное разрешение конфликтов: 3 из 10».
– Знаешь, я даже не удивлен, что у меня такие оценки, – произнёс Миша. – Я вот недавно читал, что это тесты какие-то субъективные.
– О, это потому что ты не готов встретиться лицом к лицу со своими слабостями, – подытожила Катя, сложив руки на груди.
– Катя, это не слабости. Это, как бы сказать, просто… личность такая у меня. Кстати, а что у нас дальше по списку?
– А дальше у нас пункт на проявление заботы.
– Да легко! – Миша вдруг сорвался с места, направился на кухню и через минуту вернулся с двумя чашками чая. – Вот, забота в её лучшем проявлении – тёплый напиток для души и тела.
Катя попробовала чай и поморщилась.
– Ты, Миша, чай-то кипятил?
– А зачем? Вода из крана сразу тёплая была.
Катя закрыла лицо руками, не зная, смеяться или плакать.
– Ну хорошо, а ты попробуй теперь сам себя оценить. Вот какой бы ты себе балл поставил за заботу?
– Десять! – гордо воскликнул Миша. – Без вариантов. Чай ведь принес!
Катя с трудом удержалась от очередного вздоха и решила перейти к финальному пункту, самому сложному – «Умение удивлять».
– Представь, что я хочу, чтобы ты меня поразил. Потряс. Тотально. Как ты это сделаешь?
Миша почесал затылок и долго смотрел в потолок, словно там была подсказка. Наконец, он улыбнулся.
– Катя, у меня есть кое-что особенное. Подожди минутку!
Он исчез в прихожей, потом раздался шорох, и он вернулся, держа в руках… огромный пакет с картошкой.
– Вот! Полный мешок, между прочим!
– Что? – Катя уставилась на мешок, не веря своим глазам.
– Ты ведь говорила, что у нас картошка закончилась. А я… вот!
Катя молчала, пытаясь подобрать слова. Наконец, она с трудом произнесла:
– Миша, ну это же… странно. Это не романтика, это даже не сюрприз!
– Но ведь ты этого не ожидала!
– Да уж, такого я точно не ожидала, – выдавила Катя. – Ладно, давай, Миша, честно. На сколько ты бы сам себя оценил за этот "потрясающий" сюрприз?
– На все сто! Удивил же? – невозмутимо ответил он.
Катя понимала, что больше тестировать тут нечего. Она встала, подошла к своему списку оценок и поставила в конце жирный вопросительный знак.
– Знаешь, – сказала она. – Это всё не работает. Всё не так!
Миша поднял брови:
– Как это не работает?
Катя вдруг громко рассмеялась:
– А вот так! Потому что ты… ты у меня совершенно неидеальный!
– И это плохо?
Она улыбнулась:
– Это… это почему-то совершенно замечательно.
Миша глянул на неё, хитро прищурившись:
– Значит, завтра – на пиццу?
Катя рассмеялась и кивнула.
Выжить с тёщей: инструкция по уборке, капусте и любви
У Вадима и Светы жизнь шла как-то тихо. Всё, что Вадиму нужно было для счастья, – это свежие носки по утрам и ужин по вечерам. Никаких тебе страстей, никаких сюрпризов – сплошная бытовая стабильность. Но однажды в эту стабильность ворвалась её величество тёща – Елена Петровна.
Елена Петровна была женщиной видной и хитрой. Видной настолько, что её без труда находили даже соседи с первого этажа, если вдруг кто-то нечаянно решил пригласить её в гости. А хитрой… ну, когда она говорила, создавалось впечатление, будто шахматную партию со своим будущим зятем она продумала лет за пятнадцать до его рождения. Внешне тёща была величава, словно полковник запаса, отставленный исключительно по причине перегруза сарказмом.
В тот день Елена Петровна внезапно позвонила Вадиму и заявила:
– Завтра я к вам заеду на недельку. Хочу проверить, как живёт моя ненаглядная дочурка и её… как там тебя… ах да, зять.
– А разве мы к вам вчера не ездили? – робко поинтересовался Вадим.
– Ой, не строй из себя изобретателя велосипеда! – отмахнулась тёща. – Я уже решила.
Вадим, конечно, испугался, но виду не подал. На следующий день он убрал все свои носки с пола, сложил их в шкаф (что для него, по правде, было серьёзным испытанием), а потом купил в магазине цветы, надеясь, что красные розы смогут отвлечь Елену Петровну от их… скромного уюта.
Но тёща прибыла с невозмутимым лицом – и с чемоданом.
– Что-то ты, Вадик, подозрительно ухоженный, – сразу заметила она, пронзая его взглядом, – не иначе как что-то скрываешь.
– Да ничего я не скрываю, Елена Петровна. Мы с вашей дочерью – ну, как варенье и банка. Она – варенье, а я… так, банка.
– Хм… а знаете ли вы, Вадик, что банки иногда бьются? – заметила она, смерив его взглядом.
Первый вечер прошёл относительно спокойно. Вадим старался улыбаться, делал чай и подкладывал Елене Петровне салфетки, при этом с ужасом думая о том, что же ещё она придумает. И она придумала.
На утро следующего дня тёща объявила:
– Вадик, у нас будет инспекция.
– Инспекция? – растерянно переспросил он.
– Ты когда-нибудь слышал о концепции глубокой уборки? – тёща приподняла одну бровь, словно преподаватель на экзамене, у которого студент не выучил половину билетов.
– Ну… в общих чертах, наверное…
– Вот и хорошо. Тогда начнем.
Вадим даже не успел пикнуть, как уже оказался с тряпкой в руках, на коленях перед духовкой.
– Вадик, ты знаешь, что такое чистота?
– Конечно, Елена Петровна. Чистота – это когда пыль на полу можно разглядеть только через лупу.
– Ох, не говори мне о своих фантазиях! Чистота, мой дорогой, – это когда на зеркале ни одного следа от пальцев, а на полу можно сидеть в белом и не нервничать. Ну-ка, берись за дело.
Вадим понял, что у него не осталось шансов. Он мыл, протирал, скреб, пока не стал похож на мокрую тряпку, которую только что промочили и выжали.
На следующий день, когда Вадим уже надеялся на передышку, Елена Петровна обратилась к нему в непривычно дружеской манере:
– Вадик, а ты же вроде говорил, что готовишь?
– Ну, готовлю, да, – насторожился Вадим.
– Отлично! Сегодня я хочу попробовать твой фирменный борщ.
– Мой? Фирменный? – Вадим вспотел, словно его посадили за руль реактивного самолёта без инструкции.
– Именно так, – хитро прищурилась тёща. – Говорила Света, что борщ у тебя – пальчики оближешь. Вот и проверим!
Через пару часов, после борьбы с капустой, свеклой и множеством других врагов, которые заполонили кухню, Вадим кое-как сдюжил кастрюлю чего-то отдаленно напоминающего борщ.
Елена Петровна взяла ложку, медленно, с истинно театральным драматизмом зачерпнула борщ и попробовала.
– Ну… скажем так, – задумчиво протянула она. – Я, конечно, ожидала чего-то… другого. Но как в древней пословице: «В борьбе за борщ все средства хороши».
– А вы точно эту пословицу правильно помните? – робко поинтересовался Вадим, отодвигаясь подальше.
– Ну ладно, Вадик, будем откровенны, – она посмотрела на него пристально. – Ты, конечно, борщ приготовил… на тройку с минусом, но за это я тебя всё-таки не съем.
Вадим вздохнул с облегчением. Казалось, все трудности позади, и вот на третий день тёща немного расслабилась. Она даже, кажется, уснула на диване в гостиной. Но стоило Вадиму открыть дверь, чтобы тихонько выйти на улицу, как тёща неожиданно ожила и позвала его:
– Вадик! Иди-ка сюда, дорогой.
– Да, Елена Петровна? – спросил он, пытаясь изображать энтузиазм.
– Вадик, я хочу убедиться, что ты уважаешь меня как… как особенного гостя. А уважают, как известно, не на словах, а на делах.
– На каких делах? – насторожился Вадим, чувствуя подвох.
– Вот ты, например, водишь машину?
– Вожу, – осторожно ответил он.
– Тогда вези меня на рынок. Ты ведь не думал, что я уеду домой без хорошей закупки?
Уже через полчаса они тащили пять пакетов с продуктами и внушительную корзину с капустой. Когда Вадим, согнувшись под тяжестью продуктов, наконец-то сел за руль, он чувствовал себя так, будто попал в фильм про выживание. Только без спецэффектов и бюджетного актёра.
На пятый день его нервы стали сдавать, но он решил бороться до конца.
В тот вечер, во время ужина, тёща неожиданно произнесла:
– Вадик, я на днях прочитала статью про семейное счастье. И там было сказано, что зять и тёща должны строить мост доверия. Как думаешь, что это значит?
– Думаю, что это значит… что пора вам домой, – наконец выдохнул он, со всей мужественностью глядя прямо в её глаза.
На мгновение в комнате повисло напряжение. Елена Петровна испытующе посмотрела на него, а потом вдруг рассмеялась.
– Вадик, да ты оказывается не так прост! Ладно, ладно, завтра уеду. Только обещай – ты будешь почаще звонить мне. Ну, или хотя бы не прятаться от меня так открыто!
Сказано – сделано. На следующий день Елена Петровна отбыла домой, оставив Вадиму внезапно опустевшую и, что уж там, чистую квартиру.
Когда Вадим захлопнул дверь, он долго стоял в тишине. Потом вдруг почувствовал, что где-то рядом, возможно, его ждёт горячий борщ… или хотя бы покой.
Все деньги ушли на кота, и это не шутка
Олег обожал свой день зарплаты. Нет, не потому, что хотел немедленно потратить деньги на что-то яркое и сумасшедшее – как он сам себе объяснял, такие привычки должны остаться в глубоком прошлом вместе с его юностью и сумасшедшими стрижками. Да и светская жизнь в его исполнении теперь сводилась к заказу пирожных в кондитерской «Сладкие будни» раз в месяц. Ему нравилась сама идея быть обеспеченным, особенно на фоне спокойной и размеренной семейной жизни.
Но однажды, аккуратно открыв банковское приложение, Олег внезапно обнаружил, что «обеспеченность» куда-то испарилась.
– Таня, – позвал он, отрывая взгляд от экрана, – а ты, случайно, не знаешь, почему на карточке… пустота?
Из комнаты вышла жена, в руках у нее была пушистая шкурка их кота Барона, который только что удостоил дом хозяйственным обходом.
– Олег, я должна тебе кое в чем признаться, – Таня попыталась взять драматичную паузу, но Барон, резко вспомнивший о своих делах, с грохотом перепрыгнул на кухонный стол, чуть не сшибив её.
– Вот прямо сейчас? – Олег подозрительно сузил глаза. – Таня, так. Мы продали что-то из мебели и забыли мне сказать?
Таня, глубоко вздохнув, опустила взгляд.
– Я купила ему… страховку, – сказала она, будто выдавала военную тайну.
– Страховку? Барону? – Олег посмотрел на кота, который величественно разлёгся на подоконнике, как будто вот-вот собирался написать свою автобиографию.
– Понимаешь, – начала Таня, – я прочитала статью про то, как опасно котам гулять по подоконникам! А вдруг он упадёт, или… или подхватит какой-то вирус! Они там, оказывается, просто кишат заразой, эти подоконники, особенно на третьем этаже!
– Таня, – терпеливо ответил Олег, – наш Барон живёт по принципу "всё моё – моё, а чужое – посмотрим". Он никогда не выходил за пределы квартиры!
Таня покачала головой, будто перед ней стоял неопытный школьник, которому она объясняла основы высшей математики.
– Ты этого просто не понимаешь, Олег. В мире, полном опасностей, ему нужна подстраховка! А ещё… – тут она замялась, – я заказала ему психолога.
– Психолога? – Олег начал ощущать лёгкое покалывание в висках.
– Он ведь часто огрызается на твою маму, – пояснила Таня. – Это ведь травма. Возможно, он скрывает что-то страшное. Или стресс. Кто знает, что на душе у такого аристократа! И я решила – нам нужен специалист по кошачьей психологии. На приём ушла половина зарплаты.
– Половина зарплаты ушла на… психолога для кота?
Таня робко кивнула, словно нашкодивший подросток, пойманный за поеданием мороженого на ужин.
– Так… – Олег огляделся в поисках какой-то реальности, в которой такие вещи можно было воспринять спокойно. – А что ещё? Ты решила купить ему билет на море, что ли?
– Ну… не совсем на море, но… – Таня стала отводить взгляд. – Понимаешь, у котов ведь тоже могут быть проблемы со спиной. Он так много лежит! Я видела у доктора специальное устройство – кото-ортопедическая подушка для позвоночника. Вдруг у него от нашего дивана болит спина? Подушка стоит немного… всего… пять тысяч.
– Ты потратила пять тысяч рублей на подушку для кота? Таня, дорогая моя, а он вообще её трогал?
– Пока что нет, – призналась Таня. – Но я думаю, он просто привыкает к её форме. Это процесс постепенный!
Олег потрясённо прижал пальцы к вискам, медленно представляя, как пятитысячная купюра превращается в пушистую подушечку с ортопедическим эффектом.
– Так, подожди. Психолог, страховка, ортопедическая подушка… Ещё что-нибудь?
Таня, наконец, села рядом с ним, вздохнула и положила руку ему на плечо.
– Ладно. Настала пора честности. Я купила ему курсы по саморазвитию.
Олег едва не выпал с дивана.
– Курсы? Саморазвития? Для Барона? Он что, теперь будет вести тренинги?
– Ну… не совсем. Это видеокурсы. Там такие чудесные занятия для котов, – оживилась Таня, видимо вспомнив, насколько весело ей самой было пересматривать видео. – Например, как расширить свой мир и не бояться пространства за пределами кошачьей лежанки. Вдруг Барон испытывает внутренний конфликт, а мы и не знаем? Курсы всего за девять тысяч! Согласись, разумная инвестиция.
Олег смотрел на неё, пытаясь понять, возможно ли вообще выговорить то, что он чувствовал.
– Значит, наша зарплата пошла на то, чтобы кот, который ничего не боится, изучил свои внутренние страхи… из-за лежанки?
– Примерно так, – подтвердила Таня. – Ты не представляешь, какие у него были обиды на нашу жизнь! Мы-то думаем – он просто ходит от дивана к холодильнику, а на самом деле он может быть глубоко травмированным котом.
– И сколько это удовольствие будет стоить в следующем месяце? – выдохнул Олег, чувствуя, что ещё немного, и его собственный мозг потребует подушку для позвоночника.
– Ну, на этот раз обошлось без кредитов, – бодро отчиталась Таня. – Только ещё одно – я заказала ему сеансы массажа.
– Массаж коту? Таня, ты вообще представляешь, что с этим котом будет? Он превратится в ленивую морскую звезду, только разлагающуюся на подушке за сто тысяч рублей!
– Но ведь он – наш любимый котик, – ласково сказала Таня, глядя на Барона, который как раз улёгся посреди комнаты и мечтательно жмурился, вероятно, представляя, как станет популярным в кошачьей психотерапии.
Олег вздохнул. В какой-то момент ему показалось, что единственный выход из этой ситуации – самому записаться к этому самому котопсихологу.
Она пьет мою энергию, но я всё равно с ней
Артур сидел напротив Оли в их любимом кафе и внимательно смотрел, как она поглощает свой третий капучино.
– Слушай, ты не замечала, что у тебя кофе в день уходит уж слишком много? – не удержался он.
Оля подняла на него взгляд – такой, как будто собиралась выпить еще и его самого.
– А ты вообще ничего не чувствуешь? – спросила она загадочным голосом. – Ну… усталость там или сонливость?
Артур нахмурился. Что за вопрос? Чувствую, мол, сонливость. Так, что хочется упасть и не вставать. В целом, если не считать их разговоров про всю эту «важность осознанности» и «энергетический баланс», он, конечно, чувствовал… ну, лёгкую усталость. Как все нормальные люди.
– Бывает, конечно, – пожал он плечами, – но я думаю, это от работы. Начальник, командировки, Excel. Вот это всё.
– Нет, Артур, дело не в Excel, – в её голосе слышались нотки какой-то тревожной заботы. – Видишь ли… мне нужно тебе кое-что сказать.
– Что? Ты купила очередной курс по энергетическим практикам?
– Вообще-то нет, – прошептала Оля, склоняясь к нему через стол. – Дело не в курсах. Дело в моей… сути. Артур, я – энергетический вампир.
Артур вглядывался в неё, ожидая, что вот-вот Оля начнёт смеяться или предложит новый сеанс «энергетической терапии». Но она смотрела на него серьёзно. Даже тревожно.
– Энергетический вампир? Ты… высасываешь мою энергию? – спросил он, стараясь не засмеяться.
– Ну, как бы да… – Оля поджала губы и ещё сильнее наклонилась к нему.
Артур покачал головой. Энергетический вампир. Это вообще законно?
– Значит, ты у меня… извиняюсь за формулировку… энергию высасываешь? И это у нас с тобой нормальные отношения? Ты думала сказать мне раньше, да?
Оля вздохнула и положила руки на стол, глядя на них так, словно её пальцы внезапно стали бесконечно интересными.
– Я не хотела, чтобы ты узнал. Думала, что справлюсь сама, буду… подзаряжаться от природы. Но природа, Артур, не та, что раньше! Я просто не выживаю!
– Подзаряжаться от природы? Ты теперь подсолнух, или что?
– Артур, не шути над этим! – Оля прищурилась. – Я всё замечала: ты приходишь уставший, но в хорошем настроении, а потом – бац! – ты уже хмурый и сонный. Это не просто кофе, это я. Я – батарейка, которая работает наоборот.
– Оля, подожди… – Артур задумался. Он вспоминал, как однажды, когда они гуляли в парке, Оля, прихватив его за руку, тащила к себе каждого встречного пса, чтобы «подзарядиться». – Ты ведь ещё собак обнимала, помнишь?
– Обнимала, – вздохнула она. – Но собаки, Артур, собаки теперь другие. Им уже всё равно. Они тоже пустые. Мир меняется.
– Подожди… пустые собаки, пустая природа? Это же как-то… нет. Ты ведь несерьезно?
Она посмотрела на него серьёзно, наклонив голову.
– Я понимаю, ты мне не веришь. Но вот тебе доказательство, – с этими словами она достала из сумки телефон и ткнула пальцем на фото какого-то странного типа с необыкновенно серым и измученным лицом.
– Это кто?
– Мой бывший.
Артур присмотрелся к снимку, и его лицо застыло. Мужчина на фото действительно выглядел так, будто в нём и вправду никогда не было ни грамма живой энергии. На всякий случай, Артур отпихнул её телефон подальше.
– Оля, давай по чесноку, – он нервно усмехнулся. – Это не фотошоп?
– Артур, это энергетический вампиризм. Ты можешь воспринимать это как угодно, но это факт. Я просто использую энергию окружающих, чтобы компенсировать дефицит сил, – сказала Оля таким тоном, будто читала ему инструкцию к пылесосу. – И вообще, ты знаешь, как вы, мужчины, иногда нас утомляете? Это как… восстановительный налог на общение.
– Восстановительный налог?! – Артур чуть не опрокинул чашку. – Так значит, ты думаешь, что я тебе что-то должен?
Она на секунду задумалась.
– Ну, не обязательно, – задумчиво проговорила Оля, наклоняясь к нему.
Артур вдруг замолчал, рассматривая её лицо. Смущение, серьёзность, тревога – всё смешалось в её взгляде. А ведь действительно, иногда он чувствовал себя пустым рядом с ней.
– Ну и что мне теперь делать? – спросил он с укоризной.
Оля потёрла руки и подняла на него глаза.
– Ничего особенного. Просто соглашайся – мы и дальше будем видеться. Ну, только… ты при этом будь чуть поэнергичнее. Хотя бы чуть-чуть.
– Чуть поэнергичнее? Оля, да это звучит как манипуляция!
– Какая манипуляция, Артур? Это самопомощь!
Он подавил улыбку. Но в то же время, ему вдруг стало интересно: а вдруг это не шутка?
Артур задумался. С одной стороны, энергетический вампиризм звучал так, будто Оля просто начиталась эзотерических блогов, а с другой – каждый раз после их встреч он и правда чувствовал себя, как разряженный аккумулятор.
– Оля, – он наклонился к ней, – хорошо, допустим, ты энергетический вампир. Чем же я тогда тебе помогаю? Почему я?
Оля вздохнула и посмотрела на него с выражением, которое можно увидеть у профессора, объясняющего теорию относительности студенту-новичку.
– Артур, твоя энергетика… особенная. Ты как лампочка, которая светит, даже если её выкрутить. Есть люди – батарейки, а есть – солнечные панели. Вот ты, например, как солнечная панель. Я заряжаюсь, а ты подзаряжаешься обратно, – она взглянула на него так, словно только что выдала научное открытие.
– То есть, ты высасываешь из меня силы, а потом говоришь, что я подзаряжаюсь обратно от солнца? – переспросил Артур с недоумением.
– Именно, – Оля просияла. – Мы идеально подходим друг другу! Вот только…
Она вдруг поникла, и её глаза приобрели загадочный блеск.
– Что? – насторожился Артур.
– Понимаешь, мне кажется, что ты сам начинаешь тянуть энергию… из моего вампиризма. Ты… эволюционируешь, Артур!
– Я что? – он чуть не захлебнулся остатками своего кофе. – Эволюционирую?
– Ну, я чувствую это, – Оля прижала руку к сердцу. – С каждым разом мне нужно больше кофе, и всё труднее заправляться через обычные медитации на деревьях. Похоже, ты научился обратно вытягивать энергию!
Артур замер. Ситуация с каждой минутой становилась всё более странной.
– Оля, может быть, это потому, что ты пьёшь по пять капучино в день?
– Нет, Артур, – сказала она с торжественной серьёзностью. – Ты становишься чем-то вроде… контр-вампира! У меня всё меньше сил, а ты, наоборот, становишься бодрее! Ты забираешь мою силу!
– То есть, теперь уже я высасываю энергию из тебя? Оля, как тебе вообще пришла в голову такая мысль?
– Я чувствую, – повторила она, драматично прикрыв глаза. – Вчера я вообще уснула в девять вечера! Ты понимаешь, что это значит?
Артур задумался. В девять вечера он сам мечтал бы лечь спать хоть раз за месяц. Но тут его осенило.
– Погоди, значит, если я тебе «передаю энергию», ты становишься бодрее, и наоборот? То есть это всё вроде как кольцевая подзарядка?
Оля кивнула, в её глазах блеснуло вдохновение:
– Да! Похоже, что так. Артур, мы создали нечто уникальное – энергетический симбиоз! Мы – первая пара вампира и контр-вампира! Мы можем поставить это на поток. Ты представляешь, сколько пар мечтают об идеальном энергетическом балансе?
– Так ты предлагаешь нам… зарабатывать на этом? – Артур почувствовал, как его голова пошла кругом.
– Конечно! Мы проведём курсы: «Как создать гармонию в отношениях, высасывая энергию друг из друга». И подпишем контракт на коучинг. Ты – как Солнечный Источник, а я – как Переработчик. Мы могли бы завести совместный блог. Видеоуроки!
Артур откинулся на спинку кресла, с трудом сдерживая смех. Ну, что ж, по крайней мере, это было… ново.
– Знаешь что, Оля? Давай начнем с малого: попробуем прожить день без кофе и с полной зарядкой… друг от друга. Если сработает, обещаю, подпишу с тобой контракт на блог.
Чат "Наша любимая семья"
Говорят, семья – это главное в жизни. Особенно когда эта семья собирается в одном чате мессенджера, превращая обычное виртуальное пространство в театр абсурда с безумными декорациями из эмодзи.
Всё началось в тот злополучный день, когда моя тётя Зина решила "идти в ногу со временем" и освоила смартфон. Первым делом она создала семейный чат, добавив туда всех родственников, включая дальних, близких и даже тех, о существовании которых мы благополучно забыли.