Горец из клана Маккензи: Тайна бесплатное чтение

Глава 1

«Дорогой дневник…

Наверное, так стоит обращаться мне к красивой тетради, где я буду записывать свои мысли и делиться сомнениями…»

Оливия, крутя ручку в руках, снова перечитала запись на белом листе. Изящные прописные буквы с завитками и неуверенные многоточия в конце каждого предложения.

Она вздохнула. В уютной квартире в районе Мэйфер царила тишина.

«Я решилась, да, именно решилась продолжить писать свою диссертацию!»

Оливия счастливо улыбнулась и бросила быстрый взгляд в небольшое зеркало на стене возле стола. Немного болезненную бледность подчеркивала светло-голубая блузка. Каштановые волосы были собраны в низкий хвост, из которого выбивались непослушные пряди. Затем в очередной раз перечитала дневниковую запись и, замешкавшись, все же дописала:

«Нас всегда окружают люди, пейзажи, архитектурные постройки и вереница мыслей, окрашивающих всё это в яркие или тусклые цвета.

Где хочу оказаться я? Однозначно, не в Лондоне. 

Мне здесь душно. Так эмоционально невыносимо, что пыльная библиотека практически на краю Шотландии кажется привлекательным вариантом затеряться среди потертых временем книг и рукописей».

Девушка отложила ручку и закрыла тетрадь, после чего посмотрела на часы и поспешила дособирать чемодан. Она бегала по комнате, кидая на кровать несколько дополнительных пар джинс, пару юбок, рубашек и футболок. Но спохватившись, проверила метеосводку и положила еще джемперы и блейзер. Продолжая суматошно кидать вещи, Оливия вдруг стянула с безымянного пальца золотое кольцо с розовым бриллиантом и быстро спрятала в прикроватной тумбе. После чего вздохнула с облегчением, словно это была непосильная ноша, и мечтательно улыбнулась.

Спустя час она спускалась по лестнице, спеша к припаркованному автомобилю.

– Ливи, ты точно не передумала? – опустив стекло, поинтересовалась Беатрис, загорелое лицо которой расплылось в улыбке.

Оливия закинула чемодан на заднее сиденье машины и заняла место возле своей подруги:

– Конечно, нет! Во-первых, у меня уже куплены билеты. А во-вторых… – она вдруг медленно приподняла подбородок, словно что-то вспоминая.

– И во-вторых?!

Оливию снова накрыла волна сомнений. Правильно ли будет сбежать из Лондона, когда до свадьбы остается чуть больше месяца? Или все же это уже разрыв помолвки? Конечно же, нет!

– Во-вторых, меня ждут в Росс-шире! – выпалила она, избегая взгляда Беатрис, которая приглушила мотор.

– Ты точно не насовсем туда?

Но та лишь отшутилась, нервно хохотнув:

– Воспринимай эту поездку, как мой поиск себя…

– А зачем тебе искать себя? Ты невеста известного адвоката. Да на твоем месте мечтает оказаться чуть ли не каждая третья совершеннолетняя лондонка!

Оливия поморщилась:

– Перестань нахваливать Генри, как моя мама!

– Ты хотя бы иногда прислушивайся к ней.

– Беа! Поехали уже! Я своего решения не поменяю! Я хочу сделать то, что хочу!

Беатрис завела двигатель и медленно вырулила на главную улицу, изредка бросая удивленный взгляд на казавшуюся невозмутимой подругу:

– И чего же ты хочешь? Отменить свадьбу? Опозорить Генри? Или…

– Или почувствовать себя свободной. Принимать решения касательно моего будущего самостоятельно, а не оглядываясь на родителей и будущего мужа.

– Уф, – последовал глубокий выдох. – Ты хотя бы Генри продолжаешь воспринимать как часть своего будущего. Кстати, а где твоё помолвочное кольцо?

– Побоялась его потерять…

– Хм… я типа поверила. А серьезно?

– Там огромный бриллиант, – прозвучал лаконичный ответ.

– И снова я типа поверила, – брюнетка изобразила скепсис, выразительно закатив глаза.

Автомобиль проносился по оживленным улицам, а в салоне повисла недосказанность. Оливия смотрела в окно и молчала. Ей совершенно не хотелось оправдываться, а любое объяснение именно так и выглядело бы в сложившихся обстоятельствах. Генри в командировке, а невеста сбегает в Шотландию, чтобы провести практически последние недели перед свадьбой в старинном замке среди книг и… горцев. Она поморщилась.

А можно посмотреть и так: невеста сама уехала в командировку, чтобы наконец-то дописать свою диссертацию. Через две недели нерадивая вернется в Лондон и продолжит готовиться к свадьбе, после которой уволится из школы. И затем приложит все усилия, чтобы восстановиться в Университете. В очередной раз на бледном лице отразилась неуверенность с послевкусием возможного успеха. Это чувство манило и влекло прикоснуться к мечте…

– Ливи, а что говорят родители о поездке? – Беатрис приподняла бровь и слегка скривила губы.

– Думаю, они будут в бешенстве…

– Ох, представляю, подруга! Но почему ты не придумаешь какую-нибудь легенду для семьи. Генри, зная их, поддержит тебя.

– Но он точно не поддержит мою карьеру кельтолога, – Оливия грустно вздохнула. – Мне необходимо собрать материал по своей теме, чтобы я смогла восстановиться в Лондонском университете. И мне не нужно, чтобы меня отвлекали постоянными звонками с требованиями вернуться домой.

– Но времени немного.

– Беа, ты говоришь так же, как и Генри!

Брюнетка неуверенно пожала плечами, продолжая неотрывно следить за дорогой. И вдруг Оливия осознала свою главную ошибку – соглашаться. Соглашаться со всеми и во всем! Беатрис заметила отстраненный взгляд серых глаз подруги и поинтересовалась:

– Так где ты все-таки проведешь эти недели?

– Мне ответил только представитель клана Маккензи. У меня не было времени думать над приглашением. Я ценю и эту возможность изучить старые рукописи, хранящиеся в библиотеке резиденции их клана.

– Ливи, тебе так хочется дышать пылью каких-то старых книг? – Беатрис хмыкнула. – Честно, не понимаю тебя! А вдруг у них не найдется ничего полезного для диссертации?

– Это мое призвание, я люблю историю! И я обещала Маккензи оцифровать часть рукописей, поэтому можешь считать это взаимовыгодной сделкой.

– Ну только если так… И, как по мне, для них более выгодное и точно успешное.

В салоне снова наступило молчание. Автомобиль мчался в аэропорт Хитроу, и с каждой пройденной милей ощущение, что эта поездка станет самой важной в жизни Оливии, усиливалось.

– Волнуешься?

– Наверное, все же да… Я же никогда не была в Шотландии.

– Главное, не оставайся там насовсем!

– Конечно, нет! Ты же знаешь, горец – это не мой идеал!

– И ты обязана вернуться к своему жениху! Не забывай об этом, подруга! Кстати, а Генри тоже не в курсе, что ты летишь в Эдинбург?

– Я же говорила, что не хочу выслушивать его нотации.

– Что? Ты шутишь?!

– Нет!

– А если ты все же поймешь, что скучаешь по нему?

– Может быть… Но у меня уже скоро рейс, и своих планов я не поменяю!

– И не надо, просто помни, что ты невеста английского джентльмена!

Беатрис до последнего пыталась вразумить подругу, что наука – это всего лишь девичьи мечты и желание быть похожей на своего деда. Оливия слушала ее доводы вполуха, потому что родители не раз говорили то же самое. По их мнению, дочери несказанно повезло, что Генри Джеймз обратил внимание на нее. Конечно, они любили Оливию, но категорически не принимали ее увлечение наукой. Да именно так в семье Конорс относились к ее некогда перспективной карьере ученого.

Но это было ожидаемо. Дед Оливии почти всю жизнь проработал в Университете, часто бывая в Шотландии. Его этнографические экспедиции проходили то на территории Лоуленда, то Хайленда, поэтому он месяцами мог отсутствовать, лишая свою единственную дочь, мать Оливии, доли отцовского внимания.

Но с появлением внучки профессора кельтологии словно подменили, его тянуло домой, в Лондон. Так Оливия выросла на кельтских легендах и шотландском фольклоре, изучении древних языков и долгих беседах об истории Британских островов с любимым дедом.

Оказавшись в самолете, Оливия осознала, что пути назад нет. Она летит в Эдинбург. Не когда-нибудь в будущем, а сейчас!

Сделав глубокий вдох и долгий выдох, английская невеста неуверенно улыбнулась. За иллюминатором промелькнули последние виды Лондона, скрывшиеся за пушистыми облаками.

Весь перелет девушка провела, разглядывая фотографии в телефоне. С семьей, с Генри и друзьями. На работе в школе и кафе во время обеденного перерыва. И фото почти двухлетней давности, когда Генри сделал предложение, преподнеся шикарное кольцо с бриллиантом. Оливия с грустью всматривалась в их счастливые лица в попытке вспомнить свои эмоции и чувства в тот момент. Смущение? Восторг? Удивление? Но так и не смогла понять. Но отчётливо помнила радость своих родителей, даже нет, это была гордость!

Когда самолет мягко приземлился на шотландской земле, англичанка убрала телефон в сумочку. У нее совершенно не было времени сожалеть о прошлом или о своем нынешнем решении. Предстоящие две недели планировалось провести с пользой, изучая древние рукописи и делая заметки для своей научной работы. Именно эта мечта привела ее в Шотландию!

На выходе на парковку Оливию встретил водитель из замка Лауд. Миновав старинные здания Эдинбурга, автомобиль вырвался на трассу, проходящую по зеленому Лоуленду, а затем по сурово прекрасному Хайленду с его каменистыми возвышенностями, покрытыми словно зелеными островками разнотравьем, низинами, усыпанными кустарниками, и угрюмыми серыми горами. На бескрайних шотландских просторах встречались небольшие городки и синие озера под серо-голубым небом с множеством белых облаков, гонимых холодным ветром.

Почти пять часов в дороге до замка пролетели незаметно за любованием окружающих красот природы.

К замку Лауд автомобиль подъехал уже темным вечером, неспешно остановился, и дверь с пассажирской стороны распахнулась. Взору англичанки предстало величавое старинное здание. Темные стены казались практически черными. Вход освещался холодным светом от иллюминации.

– Добрый вечер, мисс Оливия Конорс, – учтиво поклонился молодой мужчина в ливрее. – Я дворецкий замка Лауд, резиденции клана Маккензи. Можете звать меня Логан.

– Здравствуйте, Логан.

– Надеюсь, долгое путешествие не утомило вас, – дворецкий, ухватив чемодан, пригласил следовать за ним. – Вождь нашего клана ожидает леди в своем кабинете. Я провожу. Чемодан будет в гостевой комнате, которую мы приготовили для вас.

Оливия шла следом и рассматривала интерьеры уютной гостиной, которую они миновали, оказавшись в небольшом помещении перед двустворчатыми резными деревянными дверьми. Теплый свет рассеивался, еще больше приглушая некогда яркие гобелены. Вдоль стен была расставлена резная мебель из темного дерева. Весь интерьер, выдержанный в голубых тонах, выглядел элегантно и умиротворяюще, хотя и ощущалась доля помпезности, необходимая перед встречей с вождем одного из влиятельных кланов горной Шотландии каких-то двести или триста лет назад.

– Лорд в курсе, что вы уже приехали. Он сейчас примет вас, – Логан раскланялся и оставил гостью одну.

За закрытыми дверьми доносились мужские голоса. Судя по всему, в кабинете происходил спор. Не желая стать свидетельницей неприятного разговора, Оливия огляделась. На стене, свободной от тяжелых гобеленов, висели несколько портретов, возможно, представителей клана. Затем гостья подошла к окну, вглядываясь в ночной сад, освещенный вдоль дорожек и клумб таким же холодным светом. Казалось, таинственная дымка окутывала некоторые деревья и цветы.

На небе уже ярко светили звезды, и желтый месяц нахально улыбался.

Вдруг некое движением в саду напугало Оливию. И она сделала шаг назад, инстинктивно желая скрыться за гардиной. Это движение было так опрометчиво, как и неуклюже, что девушка наткнулась на столик на изящных резных ножках. Лёгкого толчка было достаточно, чтобы огромная ваза со свежими цветами покачнулась.

Сердце Оливии замерло…

Она попыталась схватить громоздкий предмет интерьера. Но трясущиеся руки тут же вспотели, не дав возможности поймать…

ЦИНЬ!

И ваза с оглушительным звоном упала на каменный пол. Букет небрежно рассыпался в образовавшейся луже, а англичанка с ужасом смотрела то на изящный антикварный столик, то на осколки некогда прекрасной вазы, коря себя за свою неповоротливость.

«Надеюсь, она не слишком дорогая…»

Глава 2

«Слабыми нас делает неуверенность. Неуверенность что-то изменить в своей жизни. Страх выйти из зоны комфорта настолько велик, что мы тешимся ощущением «незыблемости бытия» – все так жили, и я так живу.

А, может, стоит сделать шаг в сторону, миновав свои сомнения и страхи, раскрыв свое сердце новому? И тогда путь станет виден как на ладони…

Но новое не всегда новое. Это может быть мечта, давняя и такая сокровенная».

Дверь кабинета с шумом распахнулась, и послышались гулкие звуки приближающихся шагов.

Мужчины продолжали незаконченный разговор.

– Я ожидал чего-то подобного! Sassenach!

– Роб, надеюсь, наша гостья не поранилась.

– Конечно же нет! Thu… Thu… Ciamar?

Потупив взор, Оливия почувствовала, как щеки запылали от стыда. Ей было неописуемо неловко за свою неуклюжесть. И самое страшное, что именно такое первое впечатление могло сложиться у вождя клана Маккензи – неповоротливая англичанка, которой они решили доверить свои книги и древние рукописи.

Девушка сделала глубокий вдох и медленный выдох. Сердце бешено колотилось, а мысли в голове коварно путались.

Мужчины остановились возле огромной прозрачной лужи, разделяющей их с английской гостьей. Оливия так и не нашла смелости, чтобы поднять взор, поэтому кусала алые губы, смотря на темные кроссовки с синими джинсами и коричневые ботинки с клетчатыми брюками возле огромного озера на каменном полу. Она ощущала жар румянца смущения, а взор беспомощно блуждал по разрозненным осколкам хрупкой вазы. Казалось, тишина, повисшая в роскошной зале, отражалась от стен. Даже не доносился из сада стрекот сверчков, внезапно умолкнувших.

Оливия каждой клеточкой кожи ощущала цепкий взгляд Маккензи. И, не выдержав напряжения, рухнула в смятении на колени, начав собирать острые осколки, возвышающиеся над поверхностью воды подобно ледяным айсбергам. Лишь промямлила слова сожаления, прозвучавшие как разрозненные слоги.

«Как стыдно!» – ее губы дрожали, пока она неуклюже пыталась трясущимися пальцами собрать разбитое произведение искусства. Но предпринятые попытки были тщетны.

– Мисс Конорс…

Будто издалека донесся глубокий мягкий тембр голоса, невесомо обволакивая все вокруг. Паника, охватившая девушку, стала медленно испаряться.

– Ах? – она медленно подняла глаза.

Присев на корточки, на нее взволнованно смотрел молодой красивый мужчина. Его медово-карие глаза словно изучали ее. Предложив руку, чтобы помочь подняться, он приветливо улыбнулся. Англичанке вдруг захотелось почувствовать тепло ладони молодого горца.

Но все же смущенно махнула головой, бросив быстрый взгляд на второго мужчину, стоящего немного поодаль со скрещенными руками за спиной. Голова его была с сединой, хотя выглядел он подтянутым и даже спортивным.

– Милорд, прошу прощения за… – предположила Оливия, что именно он, мужчина постарше в брюках и темно-зеленом джемпере, и есть вождь клана Маккензи.

Но не успела она договорить, как названный ею «лэрд» подмигнул и кивнул в сторону молодого шотландца, лицо которого было уже серьезным и без намека на улыбку.

– Извините, – еле слышно прошептала англичанка, вставая с колен. Ее серые глаза были словно прикованы к темно-карим глазам горца. Он тоже встал. Теперь девушка видела, какой он широкоплечий и крепкий. – Извините, – немного громче повторила она. – Я почему-то подумала, что…

– Что я слишком молод?

– Нет, что вы. Конечно, нет. Точнее вы, да, молоды и вождь клана. Тут нечего удивляться. Я, я, например, совсем н-ниразу, – нервно затараторила Оливия, не зная, куда деть руки.

– Я не скрываюсь, поэтому вы могли бы найти мое фото и в интернете, чтобы избежать подобной неловкости, – интонация, с которой была произнесена фраза, напоминала речь диктора новостей. Его изучающий взгляд скользил по лицу девушки.

Ее взволнованный румянец стал ярче, а в глазах появился блеск, предвещая близкие слезы.

– Роб, брось. Твоему дяде сделали льстивый комплимент, порадуйся за меня. Это со мной вы вели переписку, милая английская леди.

– Дядя Рэналф, в следующий раз, приглашая гостей в резиденцию клана, все же согласовывай этот вопрос сначала со мной.

– Обещаю! А теперь я обязан вас представить. Мисс Оливия Конорс, кельтолог и кудесница, которая поможет оцифровать очень древние книги в нашей библиотеке.

Девушка с сияющими глазами, наполненных благодарностью, смотрела на мистера Рэналфа Маккензи:

– Я еще владею латынью и бегло греческим, поэтому могу переводить тексты, – в этот раз она звучала уверенно. – Конечно, для перевода требуется больше времени, чем для сканирования. Но мы можем этот вопрос обсудить при необходимости.

– А это мой племянник и вождь нашего клана. Строгий, но справедливый Роберт Дункан Маккензи, пятый граф Кромарти.

– Приятно познакомиться, мисс Конорс, – молодой мужчина неожиданно улыбнулся и жестом пригласил в свой кабинет. – Пройдемте, я ознакомлю вас с правилами замка Лауд. И приношу свои искренние извинения за своё недостойное поведение.

Легкий румянец снова украсил лицо девушки.

– Дядя, пусть Морна наведет здесь порядок, а затем заглянет ко мне.

– Конечно, Роб.

Кабинет настоящего шотландского графа выглядел аскетично в сравнении с приемной залой. Здесь же была рабочая зона для решения важных вопросов и дел. Хотя и в убранстве фамильной резиденции клана Маккензи ощущался средневековый дух, за что это место и любили туристы, приезжающие в Росс-Шир. Но современность гармонично сосуществовала с антикварной мебелью и старыми портретами в резных рамках, вышитыми гобеленами и огромными каминами.

Заметив на рабочем столе графа открытый ноутбук, рядом с которым стояли свечи в кованых подсвечниках, Оливия задумчиво улыбнулась, умиляясь такому необычному соседству. Роберт предложил занять кресла возле пылающего камина. Огонь в бешеном танце создавал замысловатые тени на каменном полу, будто рассказывая только ему известную историю.

Девушка ощутила обжигающий жар огня и протянула ладони к нему. Несколько секунд прошли в задумчивом молчании, после чего мужчина заговорил бархатным голосом:

– Luceo non uro.

Оливия повторила слова, глядя в золотисто-медовые глаза владельца замка Лауд:

– Luceo non uro. Я сияю, а не горю.

– Я польщен, мисс Конорс…

– Девиз клана Маккензи на латыни, – девушка, смутившись, начала поправлять рукав блузы.

Роберт закинул ногу на ногу и повернулся почти всем телом к ней:

– Расскажите, пожалуйста, какая тема вашей научно-исследовательской работы?

Словно поняв, что интересует гостью, мужчина отвлекал ее от произошедшего недоразумения с вазой. Он чувствовал, как девушка переволновалась и устала.

– Я изучаю влияние культуры пиктов на кельтскую мифологию, – Оливия уже открыто смотрела на своего собеседника. Ей льстило его внимание к ее «хобби», именно так Генри называл ее карьеру ученого.

– Хм, необычный выбор.

Оливия, поведя плечиком, отвела свой взгляд. Оранжево-желтый огонь в камине согревал не только тело, но и душу. Молчание затянулось.

– Вы опечалены? – бархат голоса вождя Маккензи снова окутывал ее. – Извините, мисс Конорс. Я не хотел…

– Все в порядке, – Оливия постаралась улыбнуться. – Я привыкла к подобной реакции, когда слышат про пиктов. Ну или про то, что я кельтолог.

– Честно, я, наоборот, заинтересован вашей темой.

Девушка сделала глубокий вдох и на выдохе произнесла правдивое объяснение, почему все же кельтология:

– Я решила пойти по стопам своего деда. Он всю жизнь посвятил изучению кельтской мифологии. В частности, келпи и мулиартех.

Горец, откинувшись на спинку кресла, серьезно смотрел на гостью, но та, ощущая спокойный взгляд медовых глаз, старалась не отвечать на него.

– И вы тоже верите в их существование? – мужчина широко улыбнулся, склонив голову на бок.

– Думаю, практичный взгляд современного человека не всегда готов принять широту верований древних народов.

– Но вы же ученый, мисс Конорс.

– И моя профессия обязывает меня относиться уважительно к иным взглядам на мир.

– Похвально!..

Раздался стук в дверь.

– Морна, входи! – горец даже не обернулся на вошедшую девушку-служанку, продолжая вдумчиво смотреть на гостью. – Мисс Конорс, правило номер один – на территории моих владений курить недопустимо, – заметив ее растерянность, лорд поспешно добавил. – Это к общему сведению. Второе, завтрак в замке Лауд в восемь утра, в столовой. Морна так же утром вас проводит. Рекомендую, не опаздывать, чтобы познакомиться со всеми до начала рабочего дня. Обедаем мы в час дня. Затем в пять – традиционный «хай-ти», это ранний ужин. А сам ужин в восемь вечера. И да, если теплая солнечная погода, то обед или «хай-ти» проходят в беседке в саду.

– Я запомнила, милорд, – направляясь к двери, возле которой, не промолвив ни слова, стояла миловидная огненно-рыжая служанка, Оливия обернулась. – Милорд…

– Да, мисс Конорс, Морна принесет ваш поздний ужин в комнату. Я знаю, вы ужасно голодны. И не волнуйтесь, ваза – хорошая подделка. У дяди Рэналфа отличное чутье на такие вещи…

Глава 3

«Замки обладают историей и именами. Известными и не очень. Владельцы этих грузных сооружений под стать им: важные или убогие, гордые или жалкие, живущие в «здесь и сейчас» или вспоминающие свое былое величие…»

Оливия со странным чувством нереальности покинула кабинет вождя клана Маккензи. Все казалось неосязаемо знакомым, будто она его уже давно знала. Вероятно, Роберт Дункан Маккензи умел располагать к себе людей и мастерски этим пользовался, или она, действительно, очень устала с дороги…

Коридоры, по которым вела служанка, были тускло освещены, усиливая сказочное ощущение от средневекового замка и знакомства с настоящим вождем шотландского клана.

Отсутствие декоративной краски на каменных стенах делало их промозгло холодными и неприветливыми. Окна украшали тяжелые темно-зеленые гардины. Настенные светильники, похожие на факелы, отбрасывали причудливые тени в пустынных коридорах. Шаги тихим эхом разносились по ночному пространству, будто древние стены вторили им. Но замок Лауд было бы непозволительно назвать угрюмым или неуютным. Сдержанным, как аристократ, кичащийся своей древней родословной, – да, но точно не угрюмым.

От размышлений Оливию отвлекла Морна:

– Ми-из, это правда, что вы приехали к нам изучать кельтские сказки? – рыжеволосая служанка забавно растягивала буквы, хотя кое-где теряла глухие звуки окончаний.

– Да, но я не привыкла называть мифологию сказками.

– Если это не сказки, то что?

– Ранняя форма коллективного сознания, представляющая целостную картину мира для людей того времени, – Оливия постаралась не показать, что те слова задели ее.

Служанка остановилась и пожала плечами:

– Как знать, ми-из… А вот и ваша комната, – и открыла дверь.

Это была довольно большая спальня, в центре которой возвышалась кровать с пологом рубинового цвета. Пылал камин, отбрасывая таинственные алые блики на гобелены на стенах и ковры, почти полностью скрывающие холодный пол.

– Вам нравится, ми-из?

Оливия еще раз обвела взглядом интерьер. Изящный диванчик возле небольшого окна, частично прикрытого темными австрийскими шторами, и ее синий чемодан. Резной столик возле второго окна, где могло быть удобно работать с ноутбуком.

– Мне нравится! А в замке всегда прохладно? – Оливия немного поежилась.

– Летом теплее, конечно. Зимой гуляют сквозняки. Но могу вас заверить, сейчас в замке точно уютнее, чем в веке пятнадцатом, например. Вот сейчас почти август, но…

– Далеко не тепло, – подытожила Оливия, оглядывая свою спальню.

– Ми-из, в вашем распоряжении будут теплые шерстяные одеяла, – Морна указала на аккуратно сложенные на кровати яркие клетчатые пледы. – Да и от камина тепла достаточно, ми-из.

Оливия подошла к пылающему огню и по привычке вытянула руки, пытаясь согреть холодные пальцы. Жар живого огня ласкал кожу. Девушка обернулась к притихшей рыжеволосой служанке:

– А где ванная комната?

– Вот, ми-из, – та указала на небольшую нишу за камином, где была скрыта дверь.

– Ох, как необычно! – англичанка удивленно толкнула дверь, ожидая увидеть каморку с душевой кабиной и всем необходимым, но точно не белоснежную ванну на бронзовых ножках. – Уверена, что это новодел. Верно, Морна?

– Аха-ха, вы, англичане, забавные. Но я не верила.

– Не вижу ничего смешного, – строго заметила гостья.

– Ой, извините, ми-из. Да, здесь была потайная комната. Резиденция клана Маккензи была полностью отреставрирована еще в середине девятнадцатого века. Но был сохранен первозданный стиль укрепленного замка пятнадцатого века. Грубые стены, сводчатые потолочные перекрытия, парадная лестница с широкими ступенями, что вы и сами видели. Этим и славится замок Лауд.

Оливия внимательно слушала служанку, рассматривая современное убранство некогда потайной комнаты.

Морна с воодушевлением продолжала свою лекцию:

– Некоторые помещения были также переделаны в наше время. Была заменена вся сантехника, ну и так.

– Ах, я догадалась, – лицо Оливии украсила легкая улыбка. – А откуда ты так много знаешь? Ты, наверно, долго работаешь здесь?

– Не то чтобы прям долго, – служанка расправила плечи и с гордостью в голосе продолжила. – Всего пару лет. Но я частенько помогаю миссис Маккензи во время экскурсий.

– О-о-о, – гостья понимающе кивнула.

Морна, довольная произведенным впечатлением, разрумянилась:

– Ну что вы, ми-из. Слушать внимательно – наука несложная. Я сейчас принесу вам ужин, – и направилась к двери, возле которой обернулась. – Вы же едите баранину?

Оливия на секунду задумалась:

– Баранину?

– Сегодня на ужин был очень вкусный пряный пирог из баранины.

– Это местное? Шотландское блюдо?

Служанка закивала:

– Да-да, ми-из. Такого вкусного пирога вы нигде не испробуете!

– Хм… Морна, ты меня уговорила.

Рыжеволосая девушка подмигнула и, немного понизив голос, поинтересовалась:

– Может, глоточек? Перед сном он согреет лучше любого горячего чая.

– Глоточек? – неуверенно переспросила Оливия.

– Виски. Глоточек виски, – уже тише пояснила Морна.

– Я не люблю крепкие напитки…

– Ми-из, это из винокурни клана Маккензи. Я принесу. Совсем капельку! А вы сами потом решите.

Англичанка, рассеянно пожав плечами, кивнула, и служанка скрылась за дверью.

В ожидании ужина появилось время разобрать чемодан и разложить вещи в комод. После чего было решено принять горячую ванну, чтобы согреться. И когда вернулась служанка с подносом, Оливия, укутавшись в теплый плед, уже сидела в кресле возле пылающего камина и писала сообщение подруге.

Морна поставила поднос на столик рядом и, указывая пальцем, начала перечислять:

– А вот очень вкусный пирог, ми-из… Это вересковый мед, горячий чай и, – почти шепотом произнесла. – И односолодовый виски с винокурни нашего лорда.

Оливия бросила взгляд на оловянную кружечку с двумя ручками:

– Спасибо, Морна.

– Ми-из, поднос я заберу завтра утром. Доброй ночи!

– Спокойной ночи!

Рыжеволосая служанка скрылась за дверью, плотно прикрыв ее.

Оливия еще раз перечитала свое сообщение для Беатрис: «Привет! Я уже в замке Лауд. Если замок немного мрачноват, то местный лэрд интересен. Красив и горд. Надеюсь, что первое впечатление не обманчиво. Про Генри помню, не волнуйся. Завтра напишу еще. Пока!»

Отложив телефон, она приступила к аппетитному ужину. Пирог с бараниной оказался очень нежным и немного острым, что прекрасно оттеняло вкус мясной начинки. Попробовав ложечку верескового меда, Оливия прикрыла глаза, наслаждаясь травянисто-вяжущим вкусом на языке.

Чай в чашке почти остыл, и еле теплый напиток не обещал согреть перед сном. А вот необычная чашечка с ручками будто манила коснуться. Оливия потянулась к ней, ощутив прохладу металла. Ореховый аромат со сладкими нотками наполнил легкие. Последовал неуверенный глоток. И знаменитый согревающий напиток Шотландии растекся по горлу с долгим фруктово-торфяным послевкусием.

Девушка продолжала любоваться пламенем в камине и маленькими глотками пила виски, вспоминая минувший день. Сборы, перелет и дорогу до замка. Разбитую вазу, знакомство с вождем и его дядей и интерес к своей научной работе. После расслабленно зевнула, вернув пустую чашу на поднос, и, любуясь пляшущим оранжево-алым огнем, незаметно для себя заснула в удобном кресле, укутавшись в плед.

Убаюкивающий треск бревен в камине превратился в ласкающий слух шум прибоя. Лицо Оливии обдувал морской бриз, а на губах ощущался соленый вкус холодного и недружелюбного моря. Издалека доносился крик чаек, но их не было видно.

– В легендах истина, хотя бывает только крупица оной.

Девушка повернула голову на знакомый голос:

– Дедушка… – ее лицо засветилось от счастья.

– Здравствуй, родная, – возле глаз пожилого мужчины возникли сети морщин, глубоких и до боли знакомых.

– Это же сон… – глаза Оливии наполнились слезами, но она только грустно улыбнулась, любуясь любимым дедом, по которому безумно соскучилась.

– Если и так, мы можем поговорить. Ты приехала в Росс-Шир. Я рад, – шершавый голос звучал согревающе.

– Я тоже. Я хочу дописать свою научную диссертацию.

– Я горжусь тобой.

– Но не родители, – с грустью выдохнула девушка.

– Они поймут скоро важность твоего пути. Иногда нужно больше времени, чтобы признать значимость знаний предков.

– Скажи, дедушка, келпи и мулиартех все же существовали? Поиску их ты посвятил всю свою жизнь…

– Если мы не видим что-то, это не значит, что этого нет, – его ответ был неизменным.

– Наверное, многое скрыто от посторонних глаз? Но все равно мифология больше похожа на сказки. Разве нет? – Оливии хотелось услышать слова поддержки. Хотя бы во сне.

– Мулиартех. Так называли морского змея-оборотня. Помнишь, я тебе рассказывал?

– Да, дедушка.

– Это существо иногда выходило на сушу в обличье дряхлой одноглазой старухи и просилось в дом погреться. А если его впустить, то не миновать беды. Верно?

– Да. Но где истина?

– Ми-из… – Оливию кто-то настойчиво звал, ворвавшись в беседу с самым дорогим для нее человеком. Мираж сна рассеялся, оставив после себя только тьму…

По комнате разносился громкий стук в дверь.

– Ми-из!

Лениво открыв глаза, англичанка огляделась. Комната была залита солнечным светом, а кровать застелена. Камин практически догорел, а за окнами пели птицы песни о коротком шотландском лете.

Откинув плед, девушка схватила телефон и поежилась от прохлады в ее спальне.

На часах было начало девятого утра.

«Дорогой дневник, и вот я в Шотландии. После долгой дороги произошло мое знакомство с вождем клана Маккензи. Стоит признать, он привлекателен и, судя по всему, интересуется историей.

У него необычные медово-карие глаза, меняющие свой оттенок с темного шоколада на золотисто-янтарный за долю секунды. Даже шотландский акцент из его уст звучит, как завораживающая мелодия. Стоп!

Это совершенно не важно!

Меня добродушно приняли, а я, как подросток, сейчас вспоминаю его глаза и голос. Да! Я помню, что в отношениях с Генри…»

Глава 4

«Говорят, от ненависти до любви один шаг. Опрометчивое высказывание, я считаю. А вот истина жизни в противоположном мнении – от любви до ненависти шаг точно один, точнее поступок или даже всего слово. И это слово: виски…»

«Проспала!» – первая же мысль напугала Оливию. И она вскочила на ноги, чтобы открыть дверь.

– Морна, я не знаю, как я не услышала будильник… Или… – распахнув дверь, чтобы впустить служанку, Оливия уперлась в широкую грудь владельца замка. Синяя рубашка с темными пуговицами, ее взгляд скользнул выше – две верхние были расстёгнуты. Крепкая шея, англичанка сглотнула и промямлила:

– Милорд, – ее взгляд поднимался выше, минуя бешено танцующие желваки, подбородок с трехдневной щетиной, тонкую линию губ. – Мне жаль, что так произошло… Я… Я…

– Виски?! – в его голосе прозвучало удивление. Но, как оказалось, это было мимолетное замешательство. – Морна!!!

Рядом стоящая рыжеволосая служанка тут же потупила взор, не смея взглянуть на графа, и невнятно лепетала оправдания:

– Ми-из вчера продрогла… И… И я… предложила испробовать глоточек… – ее руки теребили подол клетчатой юбки. – Я… Я…

Его внимательный взгляд шоколадно-медовых глаз уже обжигал английскую гостью. Вождь клана терпеливо слушал, сцепив руки за спиной. Он был почти на целую голову выше Оливии. Сильный и властный.

– Вчера я замерзла. Немного. – Она смело прервала служанку, хотя и продолжала говорить сбивчиво. – И Морна любезно предложила…

В это время служанка проскочила в комнату, чтобы забрать поднос. Так же быстро вышла и, не оглядываясь, поспешила по коридору прочь.

– Мисс Конорс, – владелец замка Лауд посмотрел на свои часы. – Через десять минут ждем вас в столовой.

Не дожидаясь ответа, он развернулся на пятках и направился к лестнице, только бросив через плечо:

– Вас проводит Логан.

Оливия безрадостно закрыла дверь и, оставшись одна после не очень доброго начала утра, побрела в ванную комнату.

Ее огорчало, что и второе впечатление было с треском провалено. И будь это именно официальная рабочая командировка, ее бы вероятней всего ожидало увольнение.

Быстро приведя себя в порядок, гостья направилась в столовую в компании сдержанного дворецкого, который учтивым «добрым утром» встретил ее, но больше ничего не произнес.

В столовой было уютно и оживленно. Деревянные детали уравновешивали общее впечатление от грубо обработанного камня в отделке стен и пола. На полу в больших горшках росли декоративные цитрусовые деревца.

Аромат луговых цветов и запах свежесваренного кофе наполняли помещение, щекоча рецепторы и маня к завтраку. Деревянный стол был сервирован на четверых, и только стул, предназначенный для английской гостьи, пустовал. Белоснежные салфетки были аккуратно сложены возле таких же белоснежных тарелок и начищенных приборов.

На фарфоровом блюде в центре стола лежали золотистые тосты и кексы. Рядом красовались изящная белоснежная маслёнка и несколько баночек с разноцветными джемами и медом. Почетное место на столе занимала блестящая кастрюлька, в которой, словно в зеркале, отражались все присутствующие, а поодаль стояли высокий кофейник и пузатый чайник.

Служанка раскладывала печенье в вазочки. Морны нигде не было видно, и Оливия немного начала нервничать.

Хозяин замка и его дядя что-то обсуждали на гэльском. Рядом с ними сидела красивая женщина и, неспешно помешивая ложечкой чай с молоком, также участвовала в беседе:

– A bheil thu cinnteach?

– Sassenach! Cinnteach, – Роберт откинулся на спинку стула и провел пятерней по волосам, немного взъерошив их.

– Glè mhath. Думаю, что твой дядя был уверен, что что-то подобное произойдет.

– Sassenach… – устало выдохнул молодой мужчина.

– Милорд, мисс Конорс, – громко произнес дворецкий.

Все взоры обратились к вошедшим, неимоверно смутив Оливию. Но она постаралась мило улыбнуться:

– Доброе утро. Прошу прощения за опоздание.

– Доброе или не очень, мисс, – мистер Маккензи расхохотался, бросив выразительный взгляд на племянника.

– Прекрасное утро, – обаятельная дама жестом пригласила Оливию к столу. – Присоединяйтесь к нашей утренней трапезе.

– Мисс Конорс, вы опоздали, – сухо заметил вождь клана.

– Мы же не при дворе английской королевы, Роберт.

– Тетя, правила везде остаются правилами. И даже здесь, в Шотландии.

«В этой глуши! А ощущение, что мы действительно в Букингемском дворце!» – мысленно англичанка возразила педантичному горцу, который уже начинал немного раздражать. Осознание этого пришло неожиданно. А первый день пребывания во владениях клана Маккензи только начинался.

От не радужных мысленных рассуждений ее отвлек все тот же надоедливый горец:

– Росс-Шир не глушь… Хотя пиджак здесь смотрится не уместно!

Оливия удивленно посмотрела на Роберта, поймав его насмешливый взгляд. Руки потянулись к лацканам в попытке не только разгладить их, но и почувствовать уверенность. Она была ученым. Кельтологом, а это было намного серьезней и ответственней, чем управлять замком где-то там на краю света.

– Тетя, прости, забыл тебе представить нашу гостью, – голос Роберта звучал уже без высокомерных нот. – Мисс Оливия Конорс.

– У вас прелестное имя, милая. Вы же будете не против, если я буду звать вас по имени?

– Конечно. Просто Оливия, миссис Маккензи, – девушка опустилась на пустующий стул рядом с Робертом. Это соседство показалось ей навязанным и, судя по всему, обязательным.

– Оливия, а вы зовите меня тетей Агатой. Жаль только, что наша дочка Лесли, кузина Роберта, сейчас отдыхает с друзьями на Канарах.

– Вы с ней точно подружились бы. Лесли не такая бука, как ее кузен, – мистер Маккензи рассмеялся, но, заметив строгий взгляд супруги, примолк.

– Хм… Предлагаю продолжить наш завтрак. Мисс Конорс, вы будете овсянку?

– Да, спасибо, милорд.

Мистер Маккензи немного наклонился и доверительным тоном произнес:

– Мы, шотландцы, не представляем себе жизни без порридж. А все, потому что эта неказистая с виду каша делает нас сильными, храбрыми и непобедимыми! – в конце он расплылся в довольной улыбке и подмигнул племяннику.

– Безусловно, дядя Рэналф, – поддакнул тот.

Миссис Маккензи только заметила, как бы между прочим, не отвлекаясь от намазывания масла на горячий тост:

– Ох, эти мужчины. Оливия, лучше согласиться с ними.

– Я так и подумала, – девушке понравилось, как мистер Маккензи хвалится перед ней, поэтому решила подразнить его. – Хотя как объяснить, ваше поражение в бит…

– А английская мисс с характером, – расхохотался тот, оценив ее ответ.

Роберт лишь усмехнулся.

Служанка засуетилась, пока Оливия задумчиво наблюдала, как перед ней появилась тарелка с горячей кашей. Но пару раз посмотрела в сторону хозяина замка. Он даже за столом казался огромным и сильным. Неспеша попивая кофе, Роберт просматривал почту в телефоне. Белоснежная чашечка казалась игрушечной в его большой руке.

Поблагодарив служанку, Оливия начала есть, стараясь больше не отвлекаться. Ей хотелось побыстрее закончить с завтраком и приступить к своей работе в библиотеке, будучи уверенной, что там ее точно никто не будет отвлекать, а точнее донимать своими нравоучениями, которых ей хватало и в обычной жизни. Родители, Генри, а теперь еще и вождь Маккензи собственной персоной.

Звон приборов заполнил столовую, только изредка звучали короткие гортанные фразы на гэльском. Но незнание языка освобождало гостью от участия в разговоре, что безусловно радовало ее.

– Cofaidh, Роб.

– Мисс Конорс, вы предпочитаете чай или кофе? – голос горца вновь прозвучал чарующе обволакивающе, как прошлым вечером.

Оливия подняла взгляд от тарелки и, смутившись, негромко произнесла:

– Кофе…

Молодой мужчина, взяв неподалеку стоявший кофейник, аккуратно налил черный ароматный напиток в ее чашку. Гостья, как зачарованная, наблюдала за его плавными движениями, напоминающими движения хищника на охоте. Странная метафора возникла в ее голове ниоткуда, что смутило ее еще больше:

– Спасибо.

Заметив произведенный эффект, мистер Маккензи весело заметил:

– Милая мисс, согласитесь, наш Роб иногда бывает галантен. Жаль, что только иногда!

Вождь клана, поджав губы, бросил хмурый взгляд на дядю и продолжил есть овсянку.

– А где библиотека? – Оливия, разделавшись с завтраком, поспешила покинуть стол.

– Библиотеку вам покажет тетя Агата, – снова голос графа звучал безэмоционально.

– С удовольствием. Я обычно предпочитаю там и работать, поэтому смогу вас сориентировать, где какая книга или рукопись лежит.

– Спасибо, миссис Маккензи, – девушка неуверенно вернулась на свой стул.

– Оливия, зовите меня тетя Агата, пожалуйста. Зачем нам эти условности, к тому же мы будем проводить большую часть дня вместе. Уверена, мы с вами подружимся.

– Ой, да. Простите меня.

– По замку экскурсию проведет тоже Агата, Роб? – строго заметил мистер Маккензи.

Молодой мужчина, допив кофе, встал со своего стула и, слегка кивнув тёте, затем – Оливии, обратился к дяде:

– Почему бы и нет?

– А владелец замка так сильно занят? – не унимался дядя вождя.

На красивом лице молодого графа отразилась внутренняя борьба. Заметив это, Оливия решила не навязываться, да и его общество немного пугало:

– Думаю, не стоит отвлекать лорда от его дел, – тихий голос прозвучал робко.

– Благодарю за понимание, мисс Конорс, – молодой вождь неожиданно мило улыбнулся, и снова его глаза были янтарного оттенка.

Девушка завороженно наблюдала, как столовую покидают мужчины, когда миссис Маккензи слегка коснулась ее руки.

– Милая, с вами все в порядке?

– Да-да, извините. Я задумалась.

Женщина понимающе кивнула и, немного помолчав, добавила:

– У Роберта сейчас много работы из-за выставки.

– А что это за выставка? – чтобы поддержать беседу, спросила гостья.

– Ох, я не сильна в терминологии крофтинга. Спросите у него сами, – миссис Маккензи, улыбнувшись, подмигнула.

Глава 5

«События окрашивают наши дни разными цветами. Но именно наше восприятие важнее.

Строгость может быть как врожденной, так и напускной. Следование правилам не гарант счастливого существования, особенно, если учесть, что жизнь не предсказуема».

Остаток завтрака прошел в более непринужденной атмосфере. Миссис Маккензи оказалась очень милой и приятной собеседницей. Она, являясь формальной хозяйкой, продолжила знакомить английскую гостью с историей замка. Но звучало это не как нудное перечисление, а как занимательная заочная экскурсия с множеством лиричных отступлений:

– Милая, управление замком требует особой концентрации внимания, необходимых знаний и прозорливости ума, – миссис Маккензи аккуратно сложила тканевую салфетку и задержала взгляд синих глаз на гостье. – Роберт стал вождем клана очень рано. Ему тогда исполнилось двадцать три.

Оливия удивленно приподняла бровь:

– Двадцать три?

Последовал медленный кивок.

– А сейчас ему сколько? Ой, извините, – англичанка испуганно прикрыла рот ладошкой и густо покраснела из-за своей же бестактности.

– Милая, все в порядке. Роберт уже порядка двенадцати лет является вождем клана. Может, в начале многие со скепсисом относились к столь молодому лидеру, но мой племянник доказал, что он достоин доверия клана и горцев.

– А кто до него был вождем?

– Его отец, брат моего мужа, – в синих глазах застыла грусть. – Малькольм Маккензи, 4-й граф Кромарти.

Наступила пауза. Рассказчица быстро заморгала, разгоняя выступившие слезы, и затараторила:

– Родители Роберта гордились бы им, – затем поджала губы и спустя очередную паузу дрогнувшим голосом поделилась. – Если бы не та автомобильная авария, все было бы по-другому.

– Мои соболезнования…

Голова миссис Маккензи поникла. Последовал вздох, а за ним тихая исповедь:

– Прошло столько времени, а кажется, будто эта трагедия произошла только вчера. Когда этот мир покидают дорогие близкие нам люди, они словно забирают частичку нашего сердца, оставляя пустоту, которую пытаешься заполнить воспоминаниями. Разными воспоминаниями, обычно самыми счастливыми, но и они со временем меркнут. Выцветают, подобно старым фотографиям в альбоме, – тетя вождя Маккензи, грациозно расправив плечи, выпрямилась на стуле. Ее теплые синие глаза внимательно скользили по безэмоциональному лицу англичанки.

Услышанные слова навеяли мысли о покойном деде-кельтологе. И Оливия, уставившись в свою пустую тарелку, молчала. Она не шевелилась. Просто замерла.

– Милая, простите меня, – миссис Маккензи аккуратно коснулась щеки гостьи. – Я не хотела портить ваше первое утро в Шотландии печальными разговорами.

– Я прекрасно понимаю ваши чувства, – на нее смотрели ясные серые глаза.

– К сожалению, в нашем мире нельзя прожить без потерь. Ну что ж, давайте, я покажу вам, где находится библиотека, – спохватившись, хозяйка замка постаралась улыбнуться.

Покидая столовую, казалось, женщины оставили там и грусть. Важные слова были произнесены, наделив поблекшее прошлое светотенями.

Теперь и резиденция клана воспринималась английской гостьей, как фамильный дом, в котором жила, живет и будет жить в будущем семья Маккензи. Стены уже не казались холодными, а цвет гардин – помпезно высокомерным. Солнечный свет наполнял замок жизнью и согревающим душу теплом.

Оливия шла за миссис Маккензи, мысленно представляя, как ходили люди других эпох по этим каменным полам. Гулкое эхо разносилось при каждом шаге. Новые Маккензи рождались здесь, росли и взрослели, а затем погибали в боях или немощными в старости, если доживали. Эти стены повидали много всего: радость и детский смех, влюбленные вздохи и слезы разочарования.

– А вот ради чего вы приехали в Хайленд, – из задумчивости ее вывел мелодичный голос хозяйки.

Они стояли перед резной деревянной дверью, открыв которую перед ними предстало множество стеллажей и полок. Высокие шкафы, заставленные книгами с разноцветными корешками. Все это богатство занимало огромную комнату, создавая уютный мир знаний, неразгаданных тайн и загадок.

Теплый свет окутывал мебель из темного дерева, удобные кресла и спящий камин. В воздухе ощущался аромат бумаги и старых кожаных переплётов. Идиллию дополняло пение птиц, доносившееся с сада. В широкие окна заглядывало желтое солнце, запутавшееся в темных гардинах в попытках выпустить поиграть солнечных зайчиков на мягком ковре.

– Это настоящий рай, – прошептала Оливия, рассматривая роскошную коллекцию книг и манускриптов.

– Не все кланы могут гордиться своими библиотеками.

– Сокровищница, а не библиотека! – гостья уже читала заголовки книг, выложенных на массивном резном столе.

– Это для демонстрации редких изданий во время экскурсий по замку.

Англичанка, отвлекшись от книги в руках, подняла взор на миссис Маккензи:

– Морна вчера рассказала, что помогает вам во время экскурсий.

– Она прекрасно справляется с ролью моей помощницы.

– Это всё оригинальные экземпляры? В такой хорошей сохранности, – в голосе Оливии прозвучали нотки восторга ребенка, оказавшегося в лавке со сладостями.

На красивом лице миссис Маккензи появилась искренняя улыбка:

– Знания необходимо хранить бережно, – она прошла к другому столу, на котором покоился ноутбук и стопки сцепленных скрепками бумаг. – Я предпочитаю работать здесь. И буду рада вашей компании, милая.

– Это честь для меня! – Оливия не могла отойти от восторга, охватившего ее. Получив ответ из замка Лауд, она не ожидала увидеть столько книг, да еще и старинных. Конечно, последние хранились на закрытых полках за стеклом, но всегда оставался шанс получить разрешение ознакомиться с ними или даже оцифровать, чтобы книги, созданные в Средневековье, остались на века. Англичанка от удовольствия зарделась.

– А как вы относитесь к конным прогулкам? – из задумчивости впечатленную гостью вывел странный вопрос.

Она обернулась, удивленно приподняв брови:

– К конным прогулкам? – хмыкнув, пожала плечами. – Я люблю лошадей. Но почему вы спрашиваете?

– Когда хорошая погода, перед хай-ти я предпочитаю пройтись по саду или выезжаю верхом. Это помогает отдохнуть от рабочих моментов.

– О, я вас понимаю, – Оливия вернула книгу на стол. – Я попробовала бы составить вам компанию.

Стараясь не вникать в нюансы «своего попробовать», девушка задала встречный вопрос:

– Тетя Агата, я схожу в свою комнату за принадлежностями, что могут мне пригодиться?

– Конечно. Буду ждать вас здесь, а потом покажу оборудование, что приобрел Рэналф для оцифровки книг.

Оливия кивнула и поспешила в свою спальню, горя желанием побыстрее вернуться в «рай» и приступить к работе.

Ее уже не беспокоило не очень гладкое знакомство с Маккензи. Ваза оказалась дешевым дубликатом, а проспать первый завтрак – не таким страшным недоразумением. Главное, больше не поддаваться предложениям Морны пригубить глоточек янтарного виски. Весело хохотнув, кельтолог быстро шла по родовому замку древнего шотландского клана, ориентироваться по которому было все же не очень сложно, если запомнить, на каком этаже что где находится.

Оказавшись в своей комнате, Оливия уставилась в напольное зеркало. В голове всплыло язвительное замечание вождя клана, а за ним и чувство своего невысказанного недовольства в ответ. Последовал тяжелый вздох. Натянутая улыбка своему отражению. Англичанка пристально оглядела себя.

«Я специалист. Ученый-кельтолог, – словно мантру повторила она несколько раз. – Я работаю с книгами, а не где-то там в хлеву. И я здесь не в отпуск отдыхать приехала, чтобы позволить себе рабочую одежду фермера!»

Оливия кивнула и, расправив плечи, продолжила рассматривать свое отражение. Укороченные брюки и пиджак, может, и выглядели немного официально. Особенно на фоне потертых джинсов и футболки этого надменного Роберта Дункана Маккензи. Но и в замке было не настолько тепло, она хмыкнула: «Мне нужно провести здесь всего две недели. И да, эта поездка мне полезна. На фоне некоторых, – английская гостья закатила глаза, – Генри теперь мне не кажется таким нудным».

Затем взяла телефон и уселась на диванчик возле окна, чтобы пожаловаться лучшей подруге на самодовольного индюка, этого владельца замка Лауд. Оливия нажала кнопку вызова и, удобно устроившись на диванчике, стала ожидать ответа.

– Привет, Ливи! – звонкий голос словно разорвал тишину комнаты в клочья.

– Привет, Беа! Как твои дела?

– Предполагаю, что мои не так хороши, как твои.

– Увы, но все наоборот, – Оливия поджала губы и зажмурилась, словно ожидая оплеухи.

– Рассказывай! Эй!

– Да нечего рассказывать. Вождь клана тот еще самодовольный тип, вся его жизнь наполнена правилами.

На другом конце провода наступило всепоглощающее молчание, а Оливии необходимо было выговориться.

– Я сегодня проспала завтрак, так он меня отчитал перед всеми!

– Всеми? – Беатрис охнула.

– Да, он живет в замке со своими дядей и тетей. Кузина еще есть, она учится не здесь, а сейчас вообще отдыхает на Канарах. Мне только тетя Агата понравилась, такая милая и добрая. Не то, что этот Роберт Дункан Маккензи! – последнее предложение она зло процедила сквозь зубы.

– Ого, это совершенно не вяжется с твоим вчерашним сообщением и найденной информацией! И не говори, что ты не знала!

– Я вчера погорячилась, назвав его красивым! А ты о чем, Беа?

– Я вчера после твоего сообщения погуглила про замок, ну и так… Слушай, не могу поверить, что ты не знала, куда едешь!

Оливия устало вздохнула:

– Я ехала в библиотеку. К книгам. Меня вообще не интересовало ничего, кроме этого, – словно появилось второе дыхание, она радостно продолжила. – У Маккензи невероятная коллекция книг! Это удача, что мне позволили поработать здесь!

– Эта смена настроения точно нормально? Или это все же предсвадебный мандраж?

– Ну… – Оливия забралась с ногами на диванчик и уставилась в окно, выходившее на подъездную дорогу. Со второго этажа открывался чудесный вид на зеленые лужайки и часть яркой клумбы. Вдали серая дорога терялась за волнами холмов. По светло-серому небу порывистый ветер гнал стальные тучи, обещая грозу. И Оливия, ничего не утаивая от лучшей подруги, поведала о первой встрече с вождем клана, разбитой вазе и злополучном виски, благодаря которому она согрелась и отлично выспалась. Жалела ли она о произошедших казусах? Конечно, нет… Или немного. Ее все еще не выгнали из резиденции Маккензи, что уже было успехом. Теперь оставалось продержаться две недели и собрать нужную для диссертации информацию. Что будет делать дальше, английская мисс не думала, точнее не загадывала. Она понимала, что, узнав о поездке в Шотландию, с ней будут серьезно беседовать родители, постоянно волнующиеся, что скажут другие, и жених.

Беатрис с ухмылкой на губах выслушала исповедь сбежавшей невесты и только произнесла, сдерживая хохот:

– Устроила переполох в глухой глуши!

– Я же не специально!

– Зато будет, что вспомнить! А не пыльные книги из их библиотеки! – подруга продолжала смеяться.

– Кстати, мне уже нужно идти к пыльным книгам, – строго заметила Оливия.

– Иди! Теперь-то я спокойна, что твоей чести никто и ничего не угрожает.

– Хм, звучит неоднозначно.

Беатрис, став серьезной, практически шепотом поделилась:

– Я видела в интернете фото этого Роберта Дункана Маккензи. И он чертовски хорош!

– Беа! Внешность обманчива!

– То есть ты уже успела разочароваться. Это хорошо!

– Хватит говорить загадками! Выкладывай, как есть, и я побегу работать.

– Да бабник он! Ловелас, известный во всей Шотландии!

– Да ладно! – теперь была очередь Оливии смеяться, образ строгого молодого вождя клана Маккензи не вязался с типажом ловеласа. – Нудный и высокомерный тип! Мне кажется, ты специально искала компромат на него.

– Признаю! Хотя честно, искать-то и не пришлось, все на виду. Удивительно, что ты была не в курсе.

– Забыла, что я даже не знала, как он выглядит? – прыснула Оливия, но, не дожидаясь ответа, добавила. – Мне уже надо идти. Спасибо, Беа, что предупредила. Чмоки!

– Чмоки, Ливи! Надеюсь, теперь ты понимаешь, как тебе повезло с Генри?

– О, да, – согласно кивнула она.

Завершив разговор, Оливия долго смотрела на список контактов, не решаясь позвонить Генри. А он, как обычно, во время командировок был занят, чтобы написать банальное, но какое-нибудь милое сообщение.  А его невеста, привыкнув за все время их отношений, держалась так же отстраненно холодно во время этих вынужденных разлук.

В первое время ей было тяжело привыкнуть к этому. Еще в самом начале их романа Оливия любила оставлять милые записки в карманах его пиджаков или прикреплять к холодильнику, делясь забавными мыслями и просто теплыми словами. Но и этот ритуал остался без заинтересованности Генри.

Отбросив идею, написать сообщение жениху, английская невеста решила не думать о грустном, поэтому схватила ноутбук со столика и блокнот, в котором обычно делала пометки, и направилась в библиотеку. По дороге она столкнулась с Морной. Служанка, смущенно улыбнувшись, только произнесла:

– Ми-из, мне жаль, что вам досталось от милорда.

– Меня совершенно не волнует мнение ВАШЕГО милорда, – Оливия гордо вздернула подбородок. – И кстати виски был вкусный, я ничуточки не жалею, что пригубила перед сном.

В библиотеке миссис Маккензи уже что-то печатала на ноутбуке, сверяя записи на листе бумаги и даты в календаре. Когда гостья вошла, стараясь не шуметь, она отвлеклась от работы и улыбнулась:

– Оливия, у меня есть одна очень интересная книга. Хотя вы наверняка знакомы с ней. Думаю, с более поздним изданием, – миссис Маккензи протянула слегка потрепанную рукопись с красиво выведенными цифрами внизу обложки: «1895».

– Эм-м… Но «Религия древних кельтов» вышла в свет в 1911 году, – девушка-кельтолог нахмурилась. – Я точно помню, потому что я искренне впечатлена этой гениальной работой профессора МакКалоха.

– Верно. Но это первое издание, выпущенное в университетской типографии, – тетя вождя Маккензи положила ладонь на обложку книги и с короткими паузами, словно подбирая нужные слова, продолжила. – И здесь еще сохранились… Самые… «Смелые» теории нашего соотечественника.

– То есть вы хотите сказать, что в официальную, если так выразиться, книгу попало не всё?

Ответом был короткий, но уверенный кивок.

Оливия, нервно сглотнув, затараторила:

– Ох, я так благодарна вам, тетя Агата. Это не выразить словами!

– Не стоит. Уверена, что эта информация будет вам полезной, – лицо миссис Маккензи украсила легкая улыбка.

Боясь дышать, англичанка присела на край кресла и медленно провела по красным буквам заголовка: «Религия древних кельтов». Ощущая волнение от прикосновения к истинному сокровищу, она позабыла про хозяина замка, оказавшегося знаменитым бабником, и начала чтение культового научного труда. Это было сродни чувству, когда в руках оказывается стакан чистой воды, и нестерпимо хочется утолить жажду. Вода холодит губы, рот и горло, даруя наслаждение свежестью.

Изредка отвлекаясь на пометки в своем блокноте, Оливия погрузилась в таинственный мир верований древних кельтов. Она читала вдумчиво и медленно моментами хорошо знакомый текст, боясь пропустить что-то важное. Глоток за глотком, кельтолог неспешно утоляла жажду поиска истины.

После нескольких часов в библиотеке в столовой был подан обед, на котором, к радости английской гостьи, мужчины не смогли присутствовать, сообщив коротким звонком, что слишком много дел. По лицу миссис Маккензи было заметно, что эта новость огорчила ее, поэтому обед прошел в тишине, изредка нарушаемой короткими разрозненными фразами.

– Жаль, что погода испортилась. Я хотела показать вам наш сад, – в голосе слышались нотки печали. – Сегодня вечером нужно будет попросить Роберта рассказать нам легенду о чертополохе.

Последовавшее молчание не смутило миссис Маккензи:

– Роберт отличный рассказчик, любящий легенды и мифы.  Ему нет равных в Хайленде.

– Хм… Не уверена, что он согласится, – тихо возразила гостья, не представляя, как этот «напыщенный индюк» будет развлекать ее, англичанку.

«История Шотландии до раннего средневековья представлена редкими находками, датировка которых основана исключительно на данных археологии и привязана к типовым для определённого периода археологическим памятникам.

Самое раннее подтверждение не просто заселения территорий севернее английской границы, а именно земледельческая деятельность в эпоху неолита – остатки глиняной керамики возрастом в 6000 лет, найденные в Абердиншире. Но, можно предположить, что до земледельческого поселения эти территории были заняты кочевыми охотниками-собирателями, пришедшими еще в эпоху палеолита через Доггерлэнд с континента.

И напрашивается еще один вывод, что переселенцы земледельцы прибыли по морским путям с материка. Поэтому и глиняные чаши на территории Шотландии появились раньше, чем в Англии.

И ранняя неолитическая колонизация шла по крупным рекам, как предполагалось ранее, – ошибочное суждение».

Глава 6

«Первый день, как первый поцелуй, незабываем…»

Первый день в Шотландии подходил к завершению. Роберт и его дядя Рэналф пропустили хай-ти, что еще больше опечалило миссис Маккензи. Но не английскую гостью.

Хотя на ужин мужчины обязаны были явиться, как положено в замке Лауд, поэтому к их возвращению был накрыт стол раньше обычного. В этот раз Оливия, не желая выслушивать выговор вождя клана, появилась в столовой вовремя. Однако, ее манили ароматы мясного рагу и свежеиспеченного хлеба, а не страх гнева владельца замка.

К тому же английская гостья ужасно проголодалась, первый день оказался насыщенным и познавательным, как она успела написать в своем дневнике. Спустившись на первый этаж в столовую, Оливия замерла в дверях, наблюдая словно на экране телевизора суету прислуги и неспешную беседу четы Маккензи. Было в этом что-то знакомое, а может просто желанное. Домашний уют и гармония. Ведь именно такие мысли навевало лицезрение пары Маккензи. Казалось, они понимают друг друга с полуслова, с полу взгляда или даже читают мысли друг друга.

Аппетитные запахи завлекали, как и общая картинка подготовки к ужину. Изысканная сервировка в национальной цветовой гамме. Гордо и немного помпезно смотрелись белые фарфоровые тарелки на голубой скатерти. Свечи в серебряных подсвечниках отбрасывали желтоватые блики на бокалы и приборы. Служанка, что была утром, расставляла блюда на столе. Запеченные овощи, порезанные крупными дольками, и рагу из баранины, аромат которого слышался даже в коридоре на втором этаже.

Дядя Рэналф с супругой негромко переговаривались за бокалом вина.

– Dè do bheachd?

– Chan eil fhios agam. И Роб уверен в этом.

Миссис Маккензи, заглянув в глаза мужа, ласково провела ладонью по его с проседью волосам:

– Ò… Glè mhath, – заметив девушку, она улыбнулась. – Оливия, вы очаровательно выглядите. Вам очень идет этот дымчатый серый.

– Спасибо, тетя Агата, – англичанка смущенно пробежала пальчиками по пуговицам кружевной блузы.

– Как прошел ваш день, дамы? – дядя Рэналф перевел взгляд с гостьи на жену и широко улыбнулся.

– Много работы, как и у вас с Робертом. Кстати, а где он?

– Сомневаюсь, что он так долго выбирает наряд, чтобы предстать перед нами, – дядя вождя широким жестом показал на один из пустующих стульев. – Милая мисс, присаживайтесь. Чего вы стоите?

Оливия смущенно повела плечиком, поняв, что так и замерла на входе в столовую:

– Да, да, конечно…

Но не успела она договорить, как позади прозвучал знакомый голос графа:

– Я могу вас проводить к столу, мисс Конорс.

Красивый тембр словно окутал смутившуюся девушку, оберегая от неожиданно охватившего приятного волнения. Ей захотелось обернуться, но она вовремя спохватилась. В голове прозвучало насмешливое замечание Беатрис: «Да бабник он! Ловелас, известный во всей Шотландии!» К тому же, и обида после утреннего выговора еще кипела в сердце. Оливия вытянулась, продолжая игнорировать хозяина замка. Может, такое поведение и выглядело по-детски глупым, но ей было наплевать. Ведь на ее лице отражались, если не все эмоции, то румянец на бледных щеках был предательским маячком, что Роберт ей все же понравился. У нее же были глаза, чтобы обратить внимание на его мужскую привлекательность, не ограничивающуюся крепким телом атлета, что не скрывала даже обычная рабочая одежда. Джинсы и футболки на нем смотрелись стильно, как и слегка растрепанные с рыжеватым отливом волосы. Трехдневная щетина была аккуратно подстрижена триммером. Но больше всего Оливию поражали глаза Роберта – необычные. С золотом и медом или цвета молочного шоколада. Прошлым вечером она была уверена, что видела, как цвет его глаз поменялся, но это было уже не точно. И вероятней всего, сказалась усталость после дороги.

Но кичливость Роберта Дункана Маккензи была беспрецедентной! В итоге получалось, что двухнедельная командировка предстоит в доме этого невыносимого типа! Строгий и надменный вождь клана неожиданно из учтивого джентльмена превращался в тирана, в присутствии которого даже дыхнуть нельзя без разрешения. А время спустя он опять становился галантным и внимательным. И с очередным таким преображением Оливии было сложно поверить в найденную подругой информацию о нем. Даже впечатление от первой встречи казалось не менее противоречивым, чем утреннее происшествие.

Роберт, сделав шаг, чтобы поравняться с гостьей, предложил руку:

– Не всем слухам стоит верить… – он прошептал ей на ушко, тем самым вызвав табун мурашек под тонкой кружевной блузой. А затем внятно и достаточно громко произнес. – Прошу, мисс Конорс.

Гордо вздернув носик, Оливия спрятала руки за спиной:

– Мы же не при дворе английской королевы, милорд, – постаралась пошутить она.

– Ah dinnae ken, – цокнул языком его дядя и неуверенно качнул головой.

По резко отдернутой руке молодого графа стало понятно, что этого выпада англичанке точно не простят. Лишь уже знакомое «Sassenach!» прозвучало из его уст.

Быстрым шагом она направилась к столу, ощущая обжигающие взгляды всех присутствующих. Заняв свое место, Оливия боковым зрением продолжила наблюдать за Робертом. Но тот снова был невозмутим:

– Алиса, принеси, пожалуйста, основное блюдо, – он сел за стол, будто не замечая обидчицу.

Служанка, сделав книксен, скрылась в коридоре, разделявшим столовую и кухню.

– Роберт, милый, сегодня кокки-ликки, – миссис Маккензи своим теплым голосом словно разрядила атмосферу. Начались движение за столом и легкое перебрасывание фразами на гэльском.

Ощутив себя изгоем из-за незнания языка, Оливия потупила свой взор в тарелку. Ей захотелось извиниться перед хозяином замка, но начался ужин. Беседа стала оживленной. Перебивать было, явно, плохой идеей. Да и для извинений необходима была доверительная обстановка тет-а-тет и точно без свидетелей.

«Все же это выглядело грубо с моей стороны, – Оливия проигрывала минувшее событие в голове, маленькими глотками попивая воду. Холодный бокал словно отрезвлял. – Я же не хотела его оскорбить. Ну бабник он и бабник. Мне-то какое дело?»

От самоеднических мыслей ее отвлек серьезный голос Роберта:

– Мисс Конорс, кокки-ликки – это очень густой овощной суп с черносливом.

– Уверена, он вам понравится, – миссис Маккензи расправила тканевую салфетку и положила на колени.

Англичанка только кивнула, пытаясь дружелюбно улыбнуться.

Служанка принесла красивый белоснежный супник.

– Мы с Робом так проголодались! – дядя Рэналф потер ладони, наблюдая, как Алиса разливает суп по тарелкам, а затем вернулась на кухню.

– Это точно!

Обменявшись пожеланиями приятного аппетита, все приступили к еде. Шотландский суп понравился Оливии, как и ароматное, с пряным вкусом баранины рагу.

Фразы, звучащие за столом, были короткими и общими. Говорили о погоде и скором цветении вереска. Но она только слушала, боясь быть втянутой в беседу с Робертом и сказать очередную грубость. Или даже глупость, рядом с ним Оливия терялась и почему-то смущалась. Однако, и это было объяснимо. Банально и просто. Англичанка не привыкла общаться со знаменитыми ловеласами, будь это лондонский бабник или красавец горец.

Но ради диссертации Оливии необходимо было проявить стойкость, и к тому же ее ждал Генри в Англии, которому она так и не сообщила о своем шотландском путешествии. Для такой новости сообщения были неуместны, а вот звонок – самое то, если не считать отсутствие желания общаться с женихом.

Погрузившись в свои мысли, уносящие в загадочный мир древних кельтов, гостья выпала из беседы окончательно. В ее голове всплывали фразы из книги профессора МакХалока. «Еще одним богом весеннего тепла был Борво, или Борманус…» «Чье имя происходит от «borvo», откуда идет и уэльское «berw» («кипение»), очевидно связанное с пузырением ручьев…» «Много попыток было предпринято, чтобы доказать некельтское происхождение трехголовых божеств…» «У кельтов также был культ человеческих голов. Они устанавливали их на своих домах, чтобы получить защиту от призраков…» «Поэтому выглядит логичным, что изображение головы бога имело еще более мощное защитное влияние».

– Оливия, – тихий женский голос прозвучал будто издалека.

От неожиданности девушка вздрогнула:

– Да… что? Извините меня, я задумалась…

– Оливия, я говорила Роберту, что вам будет интересно послушать легенду про чертополох.

Англичанка посмотрела на вождя Маккензи, он неспешно промокнул салфеткой уголки рта и, покинув стол, направился к двери.

– Чертополох… Хм, цветочная эмблема Шотландии. Да, конечно, – промямлила Оливия, потупившись в почти пустую тарелку.

– Английская мисс всё знает, – весело заметил дядя Рэналф и, встав из-за стола, подал руку супруге.

Англичанка только пожала плечами, не зная, что ответить, но в очередной раз обратила внимание, как чета Маккензи обмениваются нежными, хотя и мимолетными взглядами. Они были красивой парой. И это завораживало и немного дразнило. Ведь именно в такие моменты Оливия задавалась вопросом: будут ли они с Генри так же любить друг друга спустя годы брака. Но сомнения становились очевиднее, как только она пыталась представить, что она миссис Генри Джеймз.

– Продолжение вечера в гостиной! – тетя Агата обернулась, покидая стол. – И обещанная легенда от самого Роберта Дункана Маккензи!

– Милая мисс, вам очень повезло! – дядя Рэналф подмигнул гостье и повел под руку супругу. – Идемте. Мы обычно проводим вечера в гостиной, потому что на улице прохладно в это время.

Поджав губы, Оливия молча шла следом за всеми, судорожно пытаясь придумать отговорки, чтобы скрыться в своей комнате.

Гостиная разительно отличалась от увиденных ранее помещений в замке Лауд. Роскошный интерьер залы был полностью выдержан в английском стиле восемнадцатого века. Сине-голубые георгианские обои с классическим принтом геральдики смотрелись элегантно. Гостиную обогревал огромный камин, в декоре которого, как и мебели, присутствовали элементы рококо.

Оливия с восторгом разглядывала потрясающе красивое помещение, достойное быть в родовой резиденции древнего клана. Во всем оформлении ощущался дух аристократизма, помпезности и, на удивление, домашнего уюта. Когда уставшие после рабочего дня домочадцы собираются вместе, чтобы поделиться новостями. Чувство единения с древним родом Маккензи, признаться, озадачило англичанку, приехавшую впервые в Шотландию.

Тетя Агата и дядя Рэналф заняли диванчик, предлагая Оливии и Роберту сесть на противоположный.

– Очень стилистически выдержанный интерьер! Будто мы попали в прошлое! – гостья с восторгом рассматривала портреты на стене, подойдя к ним поближе. Изображения разных женщин и мужчин в костюмах минувших эпох, история, замершая в мгновении. Она разглядывала лица, такие разные на первый взгляд, но объединенные незримой нитью родства. Прически и головные уборы, детали костюмов, даже скрупулезно прорисованные кружева и четкий рисунок тартана на их плечах захватили ее внимание.

– Спасибо, Оливия. Это я настояла, чтобы гостиную сделали именно такой.

Девушка отвлеклась, обернувшись к вождю. Ей захотелось увидеть его лицо. Ведь она понимала, что, если даже не все, но большинство решений в замке принимает он.

– Тетя, ты же знаешь, я долго не соглашался на это из-за других весомых причин, а не потому, что не хотел уступать, – почувствовав взгляд англичанки, Роберт с интересом ответил на него. Вдумчиво, не торопясь, подобно хищнику во время охоты.

– Да, милый, конечно. И тебе, в итоге, удалось угодить мне, – миссис Маккензи продолжала воодушевленно щебетать.

Роберт отвел взор, словно потерял всякий интерес к гостье, подкинул поленья в камин и остался стоять, облокотившись на каминную полку. Оливия вернулась к диванчику и села на краешек, не намереваясь долго задерживаться.

– Ну, Роб! Рассказывай обещанную легенду!

– Хорошо, слушайте! – молодой мужчина, сложив ладони вместе, хитро улыбнулся и начал повествование. – Чертополох произрастал на диких склонах Шотландии еще во времена римских завоеваний. Красивому, но гордому цветку были не страшны промозглые ветра и жаркое солнце, которое, бывает, заглядывает к нам.

Роберт сделал выразительную паузу и, только обведя всех присутствующих лукавым взглядом, продолжил:

– Поговаривают, в один из набегов вероломных викингов, произошедших до правления Дональда II Безумного, короля Альбы…

– И последнего правителя с титулом «король пиктов», – голос Оливии прозвучал негромко, но уверенно.

– Верно, мисс Конорс. Вы, наверно, знаете эту старую историю? – горец прищурился и посмотрел на перебившую его девушку.

– Нет, что вы, милорд, – она покачала головой, ощущая, как густо покраснела.

– Хорошо, тогда я продолжу с вашего позволения, – снисходительно улыбнулся ей горец.

Оливия смущенно закусила нижнюю губу и, не моргая, уставилась на пляшущее пламя в камине, избегая встречи взглядами с Робертом.

– Как-то раз воины Альбы уснули, не подозревая, что к ним подбираются захватчики. И викингам почти удалось незаметно подкрасться, ведь они разулись, а ночь была настолько темна, что их планируемая атака оказалась бы внезапной для местных. Но босыми ногами неудачливые нападающие угодили в чертополох. Тишь ночи была нарушена криками боли, а может даже страха.  Ведь чертополох колюч, и с этим цветком нужно быть осторожным, – вождь Маккензи присел на диван полубоком, чтобы видеть гостью.

Оливия подняла на молодого мужчину взор, ощутив его близость.

И горец продолжил:

– Воины-защитники, услышав крики, конечно, проснулись и разбили врага. Поэтому чертополох так же еще называют «Хранителем» или «шотландской розой», шипы которой опасны, а цветок с медовым ароматом любви нежен, – Роберт замолчал, положив руку на спинку дивана. Опусти он руку, то мог бы приобнять Оливию. Символичный жест потерял свой смысл в наступившем молчании. За окном слышалось холодное завывание ветра. Дрова в камине тепло и приятно потрескивали. И только беседа затихла.

– Очень интересная легенда, спасибо, милорд, – не выдержав молчания, Оливия поблагодарила и уже намеревалась встать, как дверь открылась. В гостиную неслышно вошла Морна с подносом, на котором несла чашки для чая, пузатый чайник и цукаты.

– И наш характер похож на чертополох – непривередливый, гордый, непобедимый! – словно не замечая суетившуюся возле столика служанку, мистер Маккензи выпрямился и уперся ладонями об колени.

– Pure, дядя. Slainte, Морна.

Рыжеволосая служанка, сделав быстрый книксен, сразу удалилась, избегая взгляда Оливии.

– Мой любимый травяной чай. Прекрасно поможет согреться сейчас. Милая, вам понравится, – хозяйка замка приступила к разливанию чая по чашечкам, затем протянула одну из них гостье.

– Спасибо, тетя Агата. Да, с удовольствием попробую, – англичанка вдохнула травяной аромат напитка, грея руки о чашку, затем не спеша сделала глоток.

– Чувствуете? Это шалфей и мята, – миссис Маккензи тоже сделала глоток.

– Да, очень вкусно.

– Мисс Конорс, а я думал вы предпочитаете виски, – Роберт изобразил удивление.

– Милорд, зная вашу реакцию на опоздания на завтрак, я все же в этот раз откажусь, если Морна решит соблазнить меня согреться отменным виски.

Будто довольный ее ответом, горец качнул головой и расплылся в улыбке:

– Даже мне откажете?

– Роберт, chan eil feum air nàire a thoirt don nighean, – неожиданно категорично заявила миссис Маккензи.

Оливия с непониманием посмотрела на нее, но все же ответила:

– Милорд, я, наверно, уже пойду, – поставив чашку с блюдцем на столик, гостья поспешно встала. – Благодарю за интересную легенду и за чай. Доброй ночи!

И быстрым шагом скрылась за дверью. Сердце ее взволнованно колотилось, а ладони вспотели. Словно тело с опозданием отреагировало на безобидный вопрос вождя клана, но мозг фанатично уже интерпретировал его совершенно по-другому.

Во время своего повествования Роберт был уверен, умело рассказывая легенду про чертополох. Безусловно, людей всегда привлекают харизматичные личности. И Оливия признавала, что суровый вождь Маккензи таким и являлся. И, явно, этим талантом пользовался не только в деловых целях, но и чтобы нравиться женщинам. Опытный бабник…

При всей своей строгости и чинности, он обладал обаянием и харизмой, что безусловно привлекало представительниц прекрасного пола.

Оливия, прислонившись к двери, медленно вдохнула и так же не спеша выдохнула, когда до ее слуха донеслась речь миссис Маккензи на гэльском и сухой ответ Роберта:

– Dinna fash, тетя.

Глава 7

«Эволюционно так сложилось, что человеку нужна группа людей, которым он может доверять, а при необходимости защищать».

Наступившее утро уняло бушующее чувство разочарования. Несколько дней назад казавшаяся прекрасной идея поехать в Шотландию на деле оказалась самым глупым решением в жизни несостоявшегося кельтолога. Хотя нет! У Оливии диплом магистра был, а вот недописанная докторская диссертация так и хранилась на жестком диске ноутбука.

За два года помолвки были отложены мечты детства – стать известным ученым и поселиться, где-нибудь на краю Великобритании, чтобы ездить на раскопки и преподавать в университете. А после трудных, но очень интересных рабочих дней спешить в свой уютный домик, где окна небольшой кухни выходят на сине-зеленое море. Заваривать чёрный чай с мятой, любуясь игрой двух стихий – резкого ветра и кудрявых волн. Затем в гостиной, где пылает в камине огонь, читать очередную книгу, укрывшись теплым пледом.

Оливия лежала в кровати. Минувший вечер запомнился лишь горьким разочарованием. Хотя перед сном англичанку не покидала мысль, что ситуация сложилась бы по-другому, если бы…

Если бы она подала вождю клана Маккензи руку. Если при первой встрече мысль коснуться его смуглой кожи была необъяснимо привлекательной, то на второй день пребывания в замке Лауд уже вызывала брезгливое ощущение. Да, статный Роберт Дункан Маккензи был брутально красив, но это был лишь образ. Образ, который гармонично уживался с суровым вождем и бабником, которому чужды тактичность и уважение.

Первой мыслью, точнее желанием, когда Оливия поднялась к себе в комнату, было собрать чемодан и позвонить Генри. Но это означало бы лишь одно, что жених был прав. А кельтология – блажь и глупость избалованной дедом «девчонки». Хотя эта девчонка уже давно повзрослела, но ее мечты остались прежними, как и трепетная любовь к давно почившему деду.

Утром же вся ситуация не казалась столь ужасной, как это было минувшим вечером. Без борьбы сдаваться было непростительно. Получив доступ к сокровищнице, где хранятся много старых книг и манускриптов, отказаться от такого шанса, хотя бы почитать или отсканировать их, выглядело кощунственным.

«Всего две недели. И всё. Я уеду и больше никогда не встречусь с этим графом Кромарти», – Оливия надула губки и поплелась в ванную комнату смывать с себя сон и остатки вчерашней обиды.

В столовую она спустилась нехотя, набираясь сил встретиться с семьей Маккензи. В Шотландии она была, явно, чужая, не такая. Sassenach, почему-то именно так сквозь зубы цедил владелец замка, изредка бросая на английскую гостью взор.

В светлом помещении витали ароматы свежей выпечки и луговых цветов, расставленных в небольших вазах на столе.

– Доброе утро, Оливия, – ее встретила улыбающаяся миссис Маккензи.

Как обычно, тетя вождя была неотразима: собранные верхние пряди с легкой сединой открывали приветливое лицо с выраженными скулами и синими глазами, а под цвет им голубое платье с кружевным воротником. В руках была ручка, которой она, видимо, что-то записывала на листе бумаги.

– Сегодня мы завтракаем с вами вдвоем.

– Доброе утро! Да, хорошо, – промямлила Оливия, не веря своей удаче.

Предстоящий день обещал быть без критики придирчивого Роберта «Грубияна» Маккензи. Ей даже показалось, что солнце за окнами засияло ярче, запустив в светлое помещение солнечных зайчиков.

Алиса, не обращая внимания на чудесные прыгающие желтые блики, раскладывала традиционную овсянку, затем засуетилась, вынося чайник с чаем и кофейник.

Оливия, усевшись на свой стул, впервые за все время своего пребывания в Шотландии, почувствовала себя счастливой. Впереди был день с книгами, заметками и размышлениями о прочитанном во время оцифровки древних рукописей.

– Сегодня будут две экскурсии по замку, – миссис Маккензи отложила ручку и приступила к завтраку. – Это небольшие туристические группы. Человек десять, может, даже и меньше.

– Библиотека должна быть пустой?

– Если вам не интересно присутствовать на экскурсии, чтобы ознакомиться с историей замка, то можете отдохнуть в саду.

– Конечно, мне очень интересно послушать вас, – заверила ее Оливия.

– Прекрасно! Первая группа приезжает через два часа с четвертью. Мы успеем немного поработать.

– А вторая?

Тетя Агата, сверив время на наручных часах, задумчиво коснулась указательным пальцем губ. – Около пяти вечера. Для них будет вечерний замок с пылающими каминами.

Англичанка кивнула:

– Можно я тогда поприсутствую только на второй экскурсии? А днем поработаю у себя в комнате или прогуляюсь по саду? Мне еще необходимо написать отчет своему научному консультанту.

– Конечно, милая, – миссис Маккензи невесомым прикосновением провела по плечу гостьи. – Чувствуйте себя как дома.

Последовавшая искренняя улыбка обезоруживала. Оливия смущенно ответила:

– Спасибо, тетя Агата.

После завтрака женщины поспешили к своим рабочим местам в библиотеке. Если казалось, что времени достаточно, то на деле оказалось, что группа приехала немного пораньше.

Миссис Маккензи, встретив туристов, начала экскурсию. Ее голос был мелодичным, но достаточно звонким. Сначала было рассказана история клана и демонстрация семейных портретов в одной из галерей на первом этаже. Понаблюдав за ее работой и немного послушав, Оливия направилась в сад. Решив, что необходимо насладиться теплом, пока погода вновь не успела испортиться.

Гуляя среди цветочных клумб, англичанка пребывала в прекрасном настроении. По голубому небу бежали пушистые облака. Ветерок заигрывал с листвой на деревьях. Оливия свернула на тропинку, ведущую к небольшой речке. В тени уже было прохладно, хотя на солнце – изрядно тепло.

Возвращаясь к замку, девушку окликнули. Незнакомый голос звучал с необычным акцентом:

– Госпожа!

Оливия обернулась, к ней направлялся незнакомец в костюме в полоску и смешном котелке. Глаза его были черными, как бусинки, в одной руке он держал зажжённую сигарету.

– Вы мне?

– Да, госпожа. Честно, не ожидал здесь кого-либо увидеть.

Англичанка с удивлением смотрела на невысокого человека, который практически впритык подошел к ней. Разрез его глаз выдавал китайские корни, как и забавное произношение.

– Я тоже, – Оливия неуверенно призналась.

– Прекрасный сад, не находите? – словно не замечая ее реакции, китаец продолжал светскую беседу. – О, это примула шотландская!

Незнакомец присел на корточки и указал свободной рукой на небольшую розетку фиолетовых цветов с лепестками в форме сердец и желтым глазком в центре, растущую на лужайке среди кустиков еще не зацветшего вереска:

– Эндемик! – он медленно закивал. – Прекрасный образец жизнестойкости в этих суровых условиях. А вот это луговой лютик. Гликозид ранункулин, содержащийся в листьях и стеблях, вызывает образование у животных волдырей на языке. Ой, приношу свои извинения, мисс…

Китаец виновато улыбнулся и в очередной раз пыхнул сигаретой.

– А вы ботаник?

– Нет, что вы! Мне больше по душе старое название. Натуралист, – вдруг он резко поднял голову, пытаясь что-то разглядеть в кроне дуба, одиноко растущего возле дорожки. – А вот и луговой пипит! Чудесная птичка. Уверен, где-то неподалеку должно быть ее гнездо.

Оливия тоже задрала голову, но никого не увидела.

– Вы кто? – прозвучал грозный рык вождя Маккензи.

Незнакомец, сделав очередную затяжку, выдохнул терпкий дым, затем, обведя взором цветочные клумбы, встал и неправдоподобно улыбнулся:

– Я заблудился. А милая госпожа согласилась мне помочь, – и кивнул на Оливию, щеки которой вдруг запылали.

Поборов смущение, она обернулась к Роберту:

– Я прогуливалась по саду, когда встретила мистера…

– Чао, – заискивающе тот поклонился вождю Маккензи и снова выпустил клубы дыма.

– Здесь не курят! – испепеляя взглядом незваного гостя, шотландец резко произнес правило номер один.

– Мои извинения, господин, – мистер Чао отрывистым махом затушил сигарету и, подняв окурок перед лицом, внимательно посмотрел на него. Спустя долю секунды уже не курящий гость зажал сигарету в кулак и подул на него. После чего, разжав, продемонстрировал пустую ладонь.

Удивленная Оливия рассмеялась:

– Невероятно! Как вы это сделали?

Только Роберт остался таким же суровым, что и в начале разговора. Он сделал шаг вперед, стараясь скрыть англичанку за своей широкой спиной от чудаковатого китайца.

– Мистер Чао, я признателен, что вы уважаете правила замка Лауд.

Последовал короткий поклон вместо ответа.

– Но я так и не услышал, так кто вы? Раз позволили себе прогуливаться по моему саду.

Оливия, не понимая странного и крайне недружелюбного поведения графа, попыталась обойти его, чтобы видеть мистера Чао. Ведь они так мило беседовали о растениях и птицах. Но шотландец был невозмутим и так же груб, ухватив ее за плечо и словно пряча за своей спиной.

– Я турист, господин. Экскурсия по вашему замку была интересной, но у меня закружилась голова. Погода, знаете ли, да и перепады высот.

– Милорд! – взвизгнула Оливия, устав бороться с его огромной лапищей.

– Мистер Чао, мои люди проводят вас до туристического автобуса. Экскурсия уже почти завершилась, судя по времени, – словно не замечая англичанку, Роберт демонстративно посмотрел на наручные часы.

– Я буду признателен вам, – китаец в очередной раз поклонился и попытался обойти огромного горца, чтобы попрощаться с Оливией, но тот продолжал прятать девушку. Сдавшись, мистер Чао весело заметил. – Госпожа, мы с вами обязательно еще встретимся.

Его гладковыбритое лицо натянулось в слащавой улыбке, глаза превратились в узкие черные щелочки.

Оливии удалось выглянуть, но это была недолгая победа. Не успела она произнести слов прощания, как Роберт сурово заметил:

– Не уверен. Мистер Чао, вас уже ждут.

Китаец повернулся к подошедшим горцам в килтах цвета клана Маккензи. Они, как и их вождь, выглядели суровыми и крайне недружелюбными.

Оставшись вдвоем, Оливия ударила графа Кромарти по его широкой спине, вложив всю свою обиду в эту жалкую попытку навредить ему. Но даже это не возымело успех. Роберт только повернулся к англичанке и, взяв под локоть, молча повел ее к замку. Девушка брыкалась и извивалась, не желая подчиняться.

– Отпустите меня! – ее голос звучал высоко и надрывно. – Вы грубиян! И… и просто дикарь!

– Ma tha thu a’ tuigsinn mar a tha a h-uile càil ag obair, – пробубнил он себе под нос. – Sassenach…

– Ваше поведение не достойно настоящего графа! – но ощутив головокружение, Оливия пошатнулась, оседая на траву. Вождь Маккензи тут же подхватил ее на руки, лишь заметив:

– Хм, может, я ненастоящий граф. А это, видимо, перепады давления.

Насмешливый тон еще больше разозлил Оливию, и она попыталась высвободиться, но хват горца был крепким, хотя и аккуратным. Его сила поражала, но он нежно держал своенравную гостью.

Однако, эта битва была недолгой. Оливия устало почесала ноющий висок и, сдавшись, тихо признала победу широкоплечего горца:

– В этот раз вам несказанно повезло, – и прикрыла глаза, словно прячась от солнечного света. Она положила голову на грудь Роберта и услышала бешено колотящееся сердце мужчины. Англичанке даже показалось, что он еще крепче прижал ее к себе. Вдыхая терпкий древесный аромат, Оливия не заметила, как боль в висках отступила. Хотя и желание продолжить борьбу так и не вернулось.

Переступив порог замка, Роберт громко дал указание дворецкому:

– Логан, будь добр, передай Алисе, что мы ждем ее с ягодным чаем в гостиной. И позови тетю Агату.

Оливия, осознав, что ей вполне даже уютно на руках, фактически в объятиях вождя Маккензи, нехотя распахнула глаза. Но чтобы держать марку, строго заметила:

– Милорд, я могу идти сама!

Но тот лишь прошептал, улыбнувшись одним уголком губ:

– Cha mhòr nach robh mi a 'creidsinn gu robh thu air do shàrachadh leis a' chompanaidh agam.

– Говорите на английском!

– Не повод ли это, выучить гэльский? – Роберт аккуратно опустил девушку на диванчик и занял место рядом.

– Не вижу смысла!

– А вдруг в Шотландии останется частичка вашего сердца?

Оливия удивленно посмотрела в золотисто-медовые глаза горца:

– Смелое предположение…

– Роберт, что произошло? – миссис Маккензи вошла в гостиную и сразу поспешила к ним. – Оливия, милая, все в порядке? Логан сказал, что вам не здоровится.

– Cha robh i a’ faireachdainn gu math ach tha i ceart gu leòr a-nis, – вождь по привычке говорил на гэльском.

Взгляд миссис Маккензи застыл на английской гостье. Та, слегка пожав плечиком, растерянно улыбнулась:

– Я не знаю. Вдруг закружилась голова, – но спохватившись, добавила. – Но сейчас я чувствую себя отлично.

– Роберт, – строго посмотрев на племянника, хозяйка замка скрестила руки на груди. На удивление, она выглядела очень воинственно, хотя и была миниатюрной на его фоне.

– Тетя, chaidh coigreach a steach do m' fhearann!

– Не может быть, – она растеряно опустилась на соседнее кресло. – Рэналф в курсе?

Вождь только кивнул. Повисла пауза, во время которой Оливия пыталась понять, что так могло расстроить миссис Маккензи.

В гостиную с подносом вошла служанка. Просеменив, она выставила на столике пузатый чайник и несколько чашек с блюдцами.

– Tapadh leat, Алиса. Можешь идти, – Роберт разлил чай по чашечкам и протянул первую гостье. – Этот чай вы точно оцените.

– Сомневаюсь, милорд, – Оливия качнула головой и встала с дивана. – У меня много работы, извините.

– Мисс Конорс, вам следует отдохнуть, – продолжал настаивать горец.

– Я могу отдохнуть в своей комнате.

– Ваша правда, – Роберт передал чай тете. – Но я не хочу, чтобы вы потеряли сознание еще раз…

– Это было обычное головокружение! – Оливия зло зыркнула на молодого мужчину.

– А если бы меня не оказалось рядом, вы бы просидели в клумбе до ужина? – на его волевом лице появилась ухмылка.

Англичанка вернулась на диван и приняла чашку с ароматным чаем, после чего задумчиво сделала глоток.

– Мне, наверное, стоит поблагодарить вас, милорд, – она тихо произнесла и посмотрела на него.

– Не стоит, мисс. Главное, что с вами все в порядке. – Затем вождь Маккензи бросил быстрый взгляд на тетю. – Мне нужно идти. Stad bho bhith a’ coiseachd.

Миссис Маккензи только кивнула.

Оставшись вдвоем в гостиной, женщины были молчаливы. Каждая думала о своем. Оливия пыталась понять произошедшее в саду, а тетя вождя размышляла об услышанной новости. Роберт выглядел сосредоточенным и воинственным, но что это могло значить, предстояло только узнать…

Глава 8

«Поиск увлекает. Путешественник ищет красивые локации, вкусную еду и то, что его может удивить. Ученый – тот же путешественник, только его интересует новые места или еще не полностью изученные, а если его что-то и удивило, то ученый пытается это объяснить. Ах, да! Еда – это приятный бонус, особенно, если аутентичная и вкусная…»

На следующее утро Оливия пришла в столовую снова вовремя. Третий день в Шотландии начинался так же хорошо, как и предыдущий. Хотя погода изрядно испортилась, и черные тучи обещали скорый дождь, а вместе с ним и промозглый холод.

Служанка Алиса убирала уже грязные приборы со стола, Оливия неуверенно проверила время. Наручные часы показывали восемь ноль одну.

– Доброе утро! Не волнуйтесь, вы не опоздали. Просто Роберту и Рэналфу пришлось уехать по срочным делам в Инвернесс, – миссис Маккензи вошла в столовую следом за гостьей. – Они встали совсем рано. Увы, и сегодня мы с вами будем завтракать только вдвоем.

– Доброе утро, – англичанка заняла свое место, задумчиво наблюдая, как Алиса раскладывает горячую овсянку на тарелки.

– Вы же не сильно расстроены этой новостью, милая? – миссис Маккензи, задав «сложный» вопрос, замерла, ожидая ответа.

Оливия, поджав губы, смотрела на свои сцепленные руки. Молчаливая пауза уже затягивалась, но сказать правду Оливия так и не решилась. И, изобразив печальную улыбку, она произнесла:

– Тетя Агата, надеюсь, их отсутствие будет недолгим.

Хотя в душе сожаление звучало по-иному: «Без этого грубияна Роберта завтрак, да и день пройдет спокойно. Без треволнений и словесных баталий!»

– Мне бы тоже хотелось этого, милая. Но пару дней им все же придется провести в Инвернессе. Вы там когда-нибудь бывали?

– Нет, – пожала плечами Оливия и приступила к овсянке.

– Красивый город, – мечтательно добавила хозяйка замка и налила себе чай.

Некоторое время тишину в столовой нарушали звон приборов и суета, доносившаяся с кухни.

– И, пожалуйста, не сердитесь на Роберта, – миссис Маккензи грустно вздохнула. – Он бывает суров, но это издержки его статуса.

– Тетя Агата, меня волнует только моя диссертация. У меня не так много времени для поиска материала. Мои научные изыскания здесь продлятся еще полторы недели, и я больше не буду вносить сумятицу в местную размеренную жизнь. Это вынужденная необходимость. Точнее выгодная сделка: я получаю доступ к важным для меня книгам, клан – оцифрованные древние рукописи, – Оливия, поддавшись эмоциям, выговорила все. Все те фразы, что хотелось сказать лично вождю клана Маккензи. После каждого его замечания, навязчивого поведения этого невыносимого самовлюбленного шотландца! Даже вчера он вел себя так, будто спас ее от античного чудовища!

И именно в такие эмоциональные моменты английская невеста напрочь забывала про Генри. Всё ее внимание, злость и желание сделать по-своему, назло шотландскому графу становились чуть ли не первостепенными. Только оказываясь в своей комнате, Оливия ощущала грусть.

– Ох, милая, – миссис Маккензи участливо коснулась руки гостьи. Обычный жест дружелюбия необъяснимо подействовал на Оливию, наполнив неописуемым чувством спокойствия и уюта. И все волнения и обида на грубость Роберта показались глупыми и лишенными смысла. Теперь его поступки стали казаться опекой над ней и волнением, связанным с этим. – Мне невыносимо видеть ваши переживания. Вы наша гостья, и я искренне рада этому, Оливия.

– Спасибо, тетя Агата, – практически шепотом прозвучала благодарность.

– Я уже говорила вам, милая, вы приехали в прекрасное время. Шотландия приняла вас, примите и вы наш уголок мира в своем сердце, пожалуйста.

Вернувшись к завтраку, они увлеченно обсуждали планы на предстоящий день. Очередной день в Шотландии. Оливия с интересом слушала миссис Маккензи, пока та рассказывала про Горские игры и про подготовку к ним.

Как оказалось, Роберт и его дядя должны были встретиться в Инвернессе с вождями других кланов Высокогорья, чтобы обсудить предстоящий фестиваль горской культуры. Так они собирались ежегодно, сохраняя тысячелетнюю традицию своих предков. Хотя когда-то это был не просто развлекательный фестиваль для туристов, желающих воочию услышать знаменитые шотландские волынки и увидеть танцоров Хайленда, но и соревнования тяжелоатлетов. А именно во время Горских игр вожди кланов выбирали себе личную охрану. Не только сильных и выносливых, но и ловких юношей, отличившихся в традиционных спортивных дисциплинах: подбрасывание бревна, подъем камня, метание молота, кросс вверх по холму, прыжки и перетягивание каната. Хотя после второго якобитского восстания 1746 года, всем шотландцам запретили обучаться владению холодным оружием. Но это не помешало горцам, осваивать военное ремесло, но просто уже без боевого оружия.

Миссис Маккензи поделилась, что игры проводят с мая по сентябрь каждые выходные, но локации каждый раз разные, поэтому и принимающие кланы тоже разные. В Инвернессе это Росс, Маклеод, Маккей, Мэтисон, Фрейзер, Монро, Грант и, конечно, Маккензи, и их септы.

– Вам точно понравятся Горские игры, – воодушевленно закончила экскурс в историю тетя вождя. – Вы обязательно должны там быть.

С лица англичанки сползла улыбка, с которой она слушала увлекательный рассказ.

– Оливия, уверяю вас, это прекрасная возможность побывать в Инвернессе.

– Может быть. Я не знаю, как у меня сложится свободное время. Меня ждут в Университете.

– Предположу, что в выходные вы все же будете свободны, –уголки губ миссис Маккензи поползли вверх. Ее синие глаза засияли ярче, а затем словно потухли.

– Да-а, – лишь протянула Оливия, не отводя от собеседницы взора.

– И я нуждаюсь в вашей помощи, – хозяйка замка встала со стула. – Пока я буду дописывать рекламные тексты для буклетов к Горским играм. Вы не могли бы проверить книги по списку?

Англичанка согласно кивнула и уже следовала за ней в библиотеку, почему-то все же обдумывая предложение посетить предстоящие Игры в Инвернессее.

Спустя всего пару дней работы в замке Лауд Оливия с уверенностью могла заявить, что библиотека клана Маккензи была прекрасно укомплектована. Особенно впечатляли специально оборудованные шкафы для старых рукописных книг, для которых важны строгое соблюдение температурного режима и низкие показатели влажности. Приглушенный свет в некоторых коридорах между высокими стеллажами может и создавал дополнительные трудности при поиске нужной книги, но, точно, был щадящим для бумаги и переплётов.

Особый шарм и уют придавал практически постоянно работающий электрический камин. Представив огромные счета за эту блажь, Оливия поежилась. Красивые шкафы из светлого дерева, запах ржаного хлеба с полутонами старой кожи, чистящих средств для ковров и пыльного шлейфа, учитывая, что шкафы были настолько высокими, что их ежедневная уборка не казалась уж настолько практичным делом.

Оливия порядка нескользких часов ходила в поиске нужных книг. Находя что-то из списка, девушка спешила к столу, где миссис Маккензи писала заметки. Хозяйка замка каждый раз кивала, когда замечала найденную книгу, и продолжала работать дальше.

Английская гостья, дойдя до самого дальнего стеллажа заметила застекленную полку. В том коридоре было и так темно, что слабый свет лампы не освещал толком названия книг, но и не было специального освещения в шкафах, как в другой части библиотеки. Оливия постаралась приглядеться, что скрывает темное стекло, но этого ей не удалось. Она коснулась ручки, намереваясь открыть книжный тайник, словно влекомая разгадать чужую тайну. Однако, странное желание ничуть не смутило ее.

– Оливия, а вы так и не нашли «Историю Шотландии для детей»? – музыкальный тембр голоса миссис Маккензи все же напугал, и девушка, вздрогнув, отшатнулась.

– Нет еще. Ищу, тетя Агата, – сверив снова номер стеллажа, англичанка поняла, что ошиблась рядом. И уверенно пошла за нужной книгой, больше не отвлекаясь на другие рукописи.

В таких хлопотах прошла и вторая половина дня. Ни мистер Маккензи, ни его напыщенный племянник так и не появились в замке. Оливия, не веря своему счастью, наслаждалась приятной компанией тети Агаты.

Ужин был накрыт на двоих. Тихо шуршало пламя в камине, словно подпевая холодному ветру за окном. Практически стемнело. Прислуга так же медленно и чинно обслуживала стол, в очередной раз напоминая гостье, что это замок графа.

– Макет почти готов, – лепетала миссис Маккензи, намазывая масло на тонкий ломтик хлеба. – Каждый год кажется, что все подготовлено еще с прошлых игр, но все равно приходится что-то доделывать или улучшать.

Алиса раскладывала рагу по тарелкам.

– Как я вам говорила, на территории Росс-шир и Кромартишир исторически проживает несколько кланов. Поэтому решение организационных вопросов мы все же делим между нашими кланами.

– Но все равно у вас много работы, – английская гостья сделала широкий жест руками. – Если нужна будет помощь, я с радостью помогу.

– Спасибо, Оливия. Это будет очень кстати. Надеюсь, мы успеем все подготовить к возвращению Роберта и Рэналфа.

«Палеогенетика… важный инструмент в работе кельтолога, да и вообще археолога или историка. И так, что мне удалось найти!

Еще до V века нашей эры на севере наблюдалась генетическая преемственность в популяциях на протяжении примерно двух тысяч лет, что приводило к дрейфу генов в немногочисленных племенах того времени. Другими словами, формировались генотипы в результате случайных изменений частот аллелей.

В итоге, мы не наблюдаем значимых различий между популяциями на Оркнейских островах и Высокогорья Шотландии. И эти результаты указывают на то, что появление пиктской культуры на островах обязано не просто миграции населения, но и последующей прямой диффузии».

Глава 9

«В знаменитой монографии МакХалока 1895 года издания была опубликована еще одна глава, которая, к моему удивлению, не попала в официальную версию книги. Предполагаю по одной простой причине – тема пиктов даже в XXI веке остается малоизученной. Но эта книга была издана в далеком XIX…

Глава, не вошедшая в официальные переиздания, короткая, не более двадцати страниц. Но изложенная в ней информация совершенно не совпадает с общепринятым мнением ученых историков, что пикты являлись военным союзом кельтоязычных племен.

Традиционно кельтов связывают с гальштатской культурой, название которая получила благодаря найденному могильнику времен железного века близ небольшого одноименного городка в Австрии. Затем были обнаружены и другие археологические памятники со сходными чертами. Несмотря на то, что выделяли несколько этапов гальштатской культуры, география ее распространения была обширна.

Немногочисленный народ пикты, ассимилировавшийся с кельтами еще в раннем средневековье, словно потерял свою идентичность, переняв традиции западных и южных соседей. По этой причине их язык не сохранился, если не учитывать нескольких огамических надписей на так называемых пиктских камнях, но и они датируются VI-IX веками. Поэтому на более поздних мегалитах прослеживается явное влияние кельтской культуры, как вырезанные кресты с замысловатыми узлами, так и христианства – библейские сцены с участием пророков Даниила и Ионы; Святых Антония и Павла; Самсона, Каина и даже ангелов.

Но в сохранившихся записях монаха-миссионера Беды, жившего в начале VIII века, были перечислены четыре разговорных языка Британских островов: собственно британский, шотландский, английский и пиктский. Что указывает на некую обособленность жителей северных территорий до определенного момента времени, пока не произошло слияние, а точнее поглощение другой культурой.

Мне уже попадались научные статьи, где упоминалось, что анализ резьбы на пиктских камнях выявил, что часть изображений кодировало некую информацию, которая также имела устную форму, таким образом дополняя огамический текст, заимствованный у западных соседей – ирландцев. Но дешифровка так и оставалась невыполненной. И у меня всегда возникало ощущение, что кое-что важное упустили…

<…>

Но в книге профессор МакХалок придерживается совершенно иной версии древней истории Шотландии. Таинственный народ пикты являлся пришлыми германскими племенами фризов, населявших побережье современной Дании. Еще в X веке до нашей эры, будучи отличными мореплавателями, они переплыли Северное море, где основали новые поселения на территории восточной и северной Шотландии. Мягкий климат и плодородные земли пришлись по душе переселенцам, и они так и остались жить, огражденные ландшафтом.

Первые выходцы из Фризии создали новую языковую общность, что наблюдалось при сравнении с англо-саксонским диалектом и близким им фризским языком переселенцев второй волны, произошедшей во время Великого переселения народов. Но звучание разговорного языка сохранилось, что подтверждали огамические надписи, сохранившиеся на пиктских камнях. Пиктский (фризский) огам возник под влиянием еще и германского футарка (рунического письма), а не только ирландского огама, в качестве источника которого выступил латинский алфавит, широко распространённый в Римской Британии.

В подтверждении этой теории, в книге профессор МакХалок приводит пример присутствия букв для звуков [h] и [z], присущих германским языкам, но отсутствующих в древнеирландском. Но также не исключается роль огамы, как тайного письма, видимо, используемого для передачи информации только среди посвященных. Для подтверждения этой теории используется словообразование слов «руны» и «огама», что в древнегерманском и древнеирландском языках имели корень с одним и тем же значением. «Тайна».

Приближались выходные, а Роберт и его дядя так и не вернулись. Оливия помогала миссис Маккензи в подготовке к Горским играм. За это время они успели отправить электронные пригласительные вождям других кланов Шотландии. Затем, получив положительные ответы, связались с гостиницами в Инвернессе, проинформировав о количестве важных гостей.

Если днем англичанка оказывала посильную помощь клану, то все вечера были посвящены работе над диссертацией и анализу главы про пиктов. Отложив ноутбук на столик, Оливия признавалась себе, что скучает по Генри, а тот занятый важными делами в очередной командировке отправлял редкие сообщения, содержание которых ограничивалось сухими «Как дела?» и «Как погода в Лондоне?» И получал такие же безэмоциональные ответы: «Хорошо» и «Тепло».

Беатрис же предпочитала телефонные звонки.  После запугивания подруги компроматными выдержками из газет про вождя Маккензи она потеряла всякий интерес к его персоне.  Хотя и продолжала интересоваться не только успехами Оливии в работе в библиотеке, но и буднями в замке Лауд.

Но помимо прочего, Оливию волновал вопрос, зачем ей разрешили прочитать неофициальное издание монографии МакХалока. Но тетя Агата лишь коснулась плеча гостьи со словами: «Роберт хотел, чтобы вы ознакомились с информацией, которую не предали огласке». Что совершенно сбило Оливию с толку, ведь она была уверена, что раздражает строгого вождя Маккензи.

Но надо признать, для диссертации одной главы было мало, поэтому поиск информации продолжался. Скрупулёзный и лихорадочный. А первая неделя в Шотландии подходила к нерадушному завершению. Оливия частенько засиживалась допоздна. Делала заметки, записывая рассуждения о древней истории Шотландии, просто думала, любуясь оранжевым пламенем в камине, или отвечала привычным сообщением Генри: «Доброй ночи! Да, дома все хорошо».

Хотя за чувством подавленности, что она сдвинулась лишь на маленький шажок в сторону ученой степени, теплилась радость, что Роберт Дункан Маккензи отсутствовал. Да, он предоставил ей возможность поработать в библиотеке, но и двадцать страниц текста о пиктах не делали его благодетелем. Информацию необходимо подтверждать. Однако, профессор МакХалок приводил данные раскопок, изображения пиктских камней с пометками, но даже банальный поиск в Google упомянутых источников ничего не выдавал.

Тетя вождя, видя, как утомлена английская гостья, перенесла завтраки на десять утра. Теперь они слушали звонкое щебетание птиц в саду, если погода выдавалась солнечной. Оливия впервые за все время почувствовала себя уютно в старом замке. Хотя дни стали напоминать рутину, но окружающая природа вдохновляла.

После обеда гостья с миссис Маккензи гуляла по саду, затем они заглядывали на конюшню. Такой неспешный ритм жизни девушке даже начал нравиться. Окружающая природа воодушевляла, и в такие моменты хотелось поделиться чувством радости с Генри.

Но жених был занят новым делом, которое завладело всем его рабочим временем, а во время отдыха – еще и мыслями. Так во время звонка, случившегося вечером после очередного рабочего дня, Генри с большим энтузиазмом рассказывал о встречах с клиентом, имя которого он тактично не называл. Его командировка подходила к концу, а Генри словно не спешил домой, в Лондон. Оливия же продолжала скрывать свое пребывание в Хайленде. В итоге их короткая беседа походила на обмен банальными новостями и коротким «скучаю» в конце телефонного звонка.

Один раз Оливия с миссис Маккензи отправились на конную прогулку по близлежащим пастбищам. После мучительного выбора девушка поехала на спокойной гнедой лошади Гее. Вспомнив то волшебное чувство свободы во время верховой езды, английская гостья всю обратную дорогу до конюшни счастливо улыбалась.

А ведь в юношестве Оливия увлеклась выездкой, пока однажды не упала с лошади во время тренировки. Серьезной травмы не было, но после того случая страх падения остался с ней навсегда. Хотя любовь к лошадям была сильнее. Поэтому девушка всегда с радостью бывала на различных соревнованиях по конному спорту. Иногда она сожалела, что не преодолела свою трусость, чтобы вернуться к полноценным тренировкам, найдя замену в йоге. Неспешные занятия успокаивали ум и дарили чувство контроля. Но и здесь Оливия не задержалась, найдя отдушину в работе с книгами по истории Великобритании.

Но именно в Шотландии англичанке захотелось снова ощутить чувство свободы от быстрой езды, когда звучит ветер в ушах, и дышишь полной грудью.

– Оливия, если хотите, мы можем каждый день кататься верхом, – миссис Маккензи поравнялась с ней, направив своего жеребца рядом.

– Да? Такое возможно?

– Почему бы и нет? И вы очень понравились Гее. Она у нас капризная, только Роберт умеет ее усмирять.

– Но… но она такая тихая, я поэтому ее и выбрала, – девушка ласково провела по шелковистой гриве.

– Ох, Гея – та еще упрямица. Но я чувствовала, вас она будет слушаться, – последовала уже привычная полуулыбка хозяйки замка. Теплая, с крупицей загадочности.

– Почему?

Миссис Маккензи задумчиво молчала, но затем все же ответила:

– Вы смелая и добрая, лошади это чувствуют.

– Тетя Агата, вы разве не такая же?

– Ох, милая Оливия. Вы попозже поймете, что я имела в виду.

Утомившись после конной прогулки, английская гостья отказалась от ужина и поднялась к себе в комнату. Заняв полюбившееся кресло возле камина, она раскрыла очередную рукопись. Включенный ноутбук лежал на столике рядом, фоном звучала музыка, а на экране мигал ответ от профессора Мартина. Он в очередной раз спрашивал про успехи, но в его письмах чувствовался скепсис с налетом безразличия.

Хотя Оливия отправляла подробные отчеты с интересными заметками каждые два – три дня, как они и договаривались. Хотя она так и не поделилась даже банальными выдержками из книги МакХалока. Ведь фактам необходимо подтверждение, иначе они теряют гордое название «факты». А общая картина поисков была без громких результатов. Обидно было признать, что за неделю, вряд ли, что-то могло измениться. Но шанс еще оставался.

По привычке Оливия проверила отсканированные днем страницы старых книг, хотя ничего интересного и полезного не нашла, затем сохранила их в отдельной папке, следуя давней привычке, что информация может пригодиться.

День на день не приходился, иногда английской гостье казалось, что она в тупике. Все уже известно, а влияние пиктов на кельтскую культуру казалось незначительным. Эти грустные мысли приходили не часто, но от них было сложно избавиться.

Захлопнув крышку ноутбука, Оливия откинулась на спинку кресла. Снова… снова это странное ощущение, что она не может ухватить нужную ниточку… Что-то очень важное словно ускользало от ее внимания.

Тишину комнаты вдруг нарушило громкое урчание живота. За разочарованием последовало чувство голода. В голове пронеслась заманчивая мысль, показавшаяся очень правильной на голодный желудок: «Надеюсь, это не будет выглядеть, что я обворовываю клан, если спущусь на кухню? Если не найду рагу, что подавали на ужин, то хотя бы чай себе заварю».

В замке было тихо, тускло освещенный коридор выглядел зловеще. Негромко ступая, Оливия несколько раз обернулась. Хотя она прекрасно понимала, что это всего лишь воображение и ее любовь к легендам и сказкам, но атмосфера ночного замка производила неизгладимое впечатление. За практически восемьсот лет чего только не видели эти каменные стены. Дойдя до лестницы, девушка спустилась на первый этаж, закутываясь в шерстяную кофту и пряча холодные пальцы рук в рукавах, когда входная дверь открылась.

– Добрый вечер, мисс Конорс.

Оливии даже показалось, что вождь клана Маккензи улыбнулся, но потом отогнала эту глупую мысль. Ведь ей в полутьме холла это точно показалось. Она замерла, не зная, как правильнее поступить, чтобы в очередной раз его не злить.

– Мисс Конорс, вы хотя бы могли поздороваться со мной, – голос подхватило глухое эхо уже спящего замка.

– Д-да, вы правы. Добрый вечер, милорд, – немного тише ответила гостья, продолжая стоять, как вкопанная. Она даже дышать стала тише, наблюдая, как вождь Маккензи подходит к лестнице.

– Можно узнать, а что вы делаете здесь? – он посмотрел на наручные часы и затем, приподняв брови, – на Оливию. – В десять часов вечера.

– О-о-о… Я, милорд, просто прогуливаюсь. Прогуливаюсь перед сном, – англичанка развела руками, делая неопределенные махи.

– Хм… – уголки губ Роберта поползли вниз, будто он поверил в убедительность объяснения, и медленно закивал.

– Надеюсь, все дела удалось решить, и теперь все в порядке? – Оливия перевела разговор в другое русло.

– Да, спасибо, – он так и стоял практически на расстоянии вытянутой руки от нее и всего в паре ступеней.

– Рада это слышать. Мне пора спать, доброй ночи, – развернувшись на пятках и грустно вздохнув, девушка последовала обратно наверх, когда ее снова окликнули.

– Мисс Конорс, не составите мне компанию за ужином? – голос звучал приятно бархатно, как тогда при их первой встрече.

– Извините, но я не голодна, – Оливия гордо обернулась. Но желудок выразил громкий протест, проурчав на тон выше обычного.

– Неужели? – Роберт вдруг расплылся в улыбке.

Покраснев, английская гостья смущенно отвернулась, намереваясь все же вернуться в свою комнату.

– Мисс Конорс, прошу вас…

Ей даже почудилось, что голос вождя дрогнул. Оливия остановилась и, смотря прямо перед собой, произнесла, отчеканив каждое слово:

– Зачем? Чтобы в очередной раз оскорбить или отчитать? Не утруждайтесь, милорд. Через неделю я уеду.

– Я хочу извиниться, мисс Конорс. И хочу разделить ужин с вами, и это будет прекрасная возможность нам поговорить.

Девушка молчала.

– Пожалуйста, окажите мне честь.

– Хорошо, милорд, но только потому, что я очень хочу есть.

Его лицо осветила счастливая улыбка, которую он даже не попытался скрыть, а глаза были золотисто-медового цвета:

– Спасибо. Сейчас в столовой прохладно, поэтому ужин накрыт на кухне.

Как и говорил Роберт Дункан Маккензи, там действительно было тепло и очень уютно. Интерьер замковой кухни оказался намного современней, чем могла представить себе Оливия. Мягкое освещение отражалось от гранитной столешницы острова, темный цвет которой гармонировал с остальным темно-зеленым гарнитуром. Стальные детали мебели и металлическая посуда для готовки блестели, словно их только что почистили. Огромный холодильник занимал значительную часть противоположной стены с окном. На рабочей поверхности стоял какой-то комбайн, о предназначении которого английская гостья даже не подразумевала.

Оливия пару раз ходила на кулинарные курсы, но надолго ее не хватало. Кулинария казалась ей скучным и неинтересным занятием, хотя при необходимости она могла сварить пасту с сыром или пожарить яичницу глазунью, предпочитая все же доставку.

– А где остальные? – девушка прошла к острову и заняла место на высоком табурете.

– Кто? Прислуга? Они уже в своих комнатах, их рабочий день закончен, – Роберт уверенно орудовал возле плиты и на короткое мгновение обернулся. – Ужин разогрет, сегодня рагу из ягненка.

Повисла пауза, необъяснимая, но приятная. Мгновение остановилось, и Оливия осознала, что искренне улыбается вождю Маккензи.

– Вот овощи и хлеб, – мужчина, словно смутившись, начал ставить на стол перечисляемые продукты, затем разложил мясо с овощами на две тарелки. И вдруг тоже улыбнулся. – Я рад, что вы согласились составить мне компанию, мисс Конорс. И я хотел вас поблагодарить за помощь в подготовке к ежегодным Играм горцев, – он занял высокий стул напротив Оливии. – Я ценю вашу помощь клану.

Но гостья только кивнула, и они приступили к еде.

– Очень вкусно, спасибо, – наслаждаясь каждой ложкой, девушка промокнула рот салфеткой и потянулась к хлебу, лежащему в корзинке.

– А почему вы не ужинали со всеми? – на нее смотрели золотисто-медовые глаза горца.

– Не хотела, да и немного устала. И решила больше времени посвятить изучению литературы по своей научной теме, – Оливия пожала плечами.

– И что вам удалось найти уже?

– Пока сложно сказать… У кельтов была удивительная особенность к адаптации: они впитывали все, с чем соприкасались в плане духовной культуры. – Подняв глаза, англичанка была удивлена тем, что Роберт, отложив приборы, внимательно слушает ее.

Его взор был серьезен.

– Что есть, то есть, – он покачал головой.

– С одной стороны это упрощает работу, но с другой – наоборот усложняет.

Молодой мужчина задумался, а Оливия неожиданно для себя заметила, что любуется им.

– Может горячего чая? – спохватившись, горец потянулся к плите.

– Да, спасибо. Надеюсь, я вас не утруждаю.

– Мисс Конорс… – Роберт отрицательно качнул головой.

– Милорд, я хотела поблагодарить вас за предоставленную книгу профессора МакХалока.

– И что вы думаете о прочитанном? – вождь клана Маккензи протянул чашку с ароматным чаем. – Давайте, будем считать это моим извинением.

Девушка молчала.

– Да, мне искренне стыдно за свое поведение, я не хотел вас обидеть, – он провел пятерней по волосам, взъерошив их. Теперь вождь Маккензи выглядел безобидно дружелюбным.

– Милорд… я пробуду еще неделю здесь, и больше вас не побеспокою, – Оливия вновь стала гордой и… обиженной.

– Мисс Конорс, вы моя гостья, – вождь клана Маккензи, смутившись от своих сказанных слов, неловко улыбнулся. – Я бы не хотел, чтобы Шотландия вызывала неприятные воспоминания у вас.

– Воспоминания не всегда важны. Меня интересует только моя диссертация. Я уеду, и вы меня даже не вспомните спустя пару недель, как, впрочем, и я вас.

Ее слова прозвучали сухо, как констатация факта. Но, видимо, Роберт не ожидал такого откровения, поэтому лишь кивнул. Наступила тишина, Оливия ощущала изучающий взгляд мужчины, но старалась не смотреть в его сторону. Допив свой чай, она негромко произнесла:

– Спасибо за ужин, милорд. Уже поздно… И еще раз хочу поблагодарить вас за ту ситуацию в саду, когда у меня закружилась голова.

– Теперь я хоть немного заслужил вашего доверия?

– Не понимаю, о чем вы, – Оливия спустилась со стула, намереваясь уйти.

– Я думал, это очевидно. Но я озвучу. Вы гостья моего клана, а Шотландия не так безопасна, как может показаться неподготовленному путешественнику. И я, будучи вождем, несу ответственность за вашу безопасность, как и любого члена клана.

Оливия бросила выразительный взгляд на него:

– Мы же живем не в средневековье! Бросьте строить из себя благородного рыцаря!

– А если я такой и есть?

Девушка громко расхохоталась.

– Ах, да! В последний раз вы назвали меня дикарем, а сами вырывались, как дикая кошка.

– А ваше поведение с мистером Чао? Что вы об этом скажете? – Оливия тыкнула пальчиком в широкую грудь горца.

– Незнакомец, пробравшийся на территорию клана.

– Турист.

– У туристов есть специальные бейджи, – Роберт выглядел серьезным.

Девушка теперь молчала, понимая, что действия вождя Маккензи были направлены защитить ее.

– Я вас провожу, – глаза Роберта снова были цвета расплавленного золота.

– Не хочу вас утруждать. И спасибо, милорд. Я и так много хлопот приношу вам, – англичанка уже звучала тише. Ее щеки горели румянцем, а взгляд был опущен вниз.

– Я все же настаиваю, мисс Конорс. Вы разве никогда не слышали древнее шотландское поверье про фейри? – его голос прозвучал заговорчески.

– Какое? Их много существует же, – от неожиданного поворота беседы, Оливия смутилась.

– Мы в Хайленде до сих пор верим, что фейри пьют человеческую кровь.

– Милорд, вы тоже верите в это?

Но его лицо было серьезным. Вождь Маккензи небрежно кивнул на ведро возле окна:

– Необходимо заносить ведро с водой в дом на ночь, чтобы фейри не утоляли жажду кровью жильцов. Но будет лучше, если я все же вас провожу.

– Довод разумный, – гостья все же подыграла ему.

– Я же говорил, что путешествовать по Шотландии небезопасно.

– Честно, я… я об этом не задумывалась.

Роберт еще пару раз пытался пошутить, убирая тарелки со стола в раковину. Но Оливия снова держалась неуверенно с ним.

– Так вы не сказали, что думаете про работу МакХалока, – мужчина снова задал вопрос, на который не получил ответ.

– Я не знаю, – обреченно выдохнула девушка. Я не могу принять, почему эта глава не вошла в последующие издания?

– Цензура? – предположил Роберт, подставляя локоть.

Оливия, захваченная мыслями про пиктов, ухватилась холодными пальцами за его руку.

– Если цензура, то тогда вопрос – чья? – продолжила она рассуждать.

– Общества? Власти? – вождь Маккензи, не спеша, вел ее по лестнице.

– Если даже так, – девушка подняла голову, чтобы увидеть его лицо. – Я нигде не смогла найти перечисленные им археологические находки.

– Эти данные противоречат общепризнанной исторической науке, верно?

Последовал медленный кивок вместо ответа.

– Тогда это опасная информация, чтобы вот так направо и налево распространять ее. Или, возможно, профессор МакХалок ошибся. Сделал ошибочные выводы.

– Нет, он не мог ошибиться! Он был гением! – Оливия заметила, что они стоят возле ее спальни. Ее пальцы покоятся на локте вождя Маккензи, согреваемые его теплой ладонью другой руки. Уютный жест. Теплый физически и эмоционально.

– Извините, – смущенная Оливия освободила от приятной хватки. – Доброй ночи, милорд.

Ответ Роберта она уже слышала, закрывая дверь в спальню, куда сразу сбежала, испугавшись своих эмоций. Ведь самодовольный граф оказался чертовски обаятельным, что не могло не привлечь.

Захлопнув за собой дверь, Оливия прижалась к холодной стене, слушая удаляющиеся шаги Роберта Дункана Маккензи.

Ужин с ним прошел на удивление приятно, он старался рассмешить гостью, а она – отпустить обиду на него. Хотя вождь клана Маккензи извинился и был обходительным, что-то было в нем непонятное, загадочное, что все же настораживало…

Хотя к концу ужина, Оливия смотрела на него совсем другими глазами. Потому что именно сегодня, как ей показалось, увидела его настоящим без налета церемонности и постоянной строгости. Можно было бы назвать его чутким, если бы не одно но… Хотя Оливия так и не могла определить для себя это «но». Но через месяц она выходит замуж за Генри? Но он же шотландский граф? Но он же бабник? Или еще какое-то другое «но»…

Оливия прикрыла глаза, вспоминая его улыбку и глаза цвета расплавленного золота.

Глава 10

«Можно ли произвести первое впечатление дважды? Наверное, все же да. Особенно, когда эти впечатления диаметрально противоположные».

Очередное утро в Шотландии началось под мурлыкающую мелодию будильника. Оливия сладко потянулась, после минувшего ужина с графом Кромарти ее уже так не пугала перспектива встретиться с ним во время завтрака или иного приема пищи, проходивших строго по расписанию.

Солнце по-свойски заглядывало в окна комнаты, заполняя все пространство желтым светом. Это было бы лучшим субботним утром, если бы не такой ранний завтрак!

Оливия медленно поплелась в ванную, по дороге включив радио. Раздался голос диктора, говорившего что-то на гэльском. Монолог прерывался короткими вставками смеха, но даже это было лучше тишины в комнате. Когда зазвучали первые ноты боевого марша, исполняемого не меньше дюжины волынок и громкими барабанами, гостья начала приводить себя в порядок и переодеваться.

Раздавшийся стук отвлек ее уже от просмотра записей в тетрадях:

– Входите.

Дверь тихо открылась, и проскользнула Морна, неуверенно улыбаясь:

– Ми-из, доброе утро! Как вам спалось?

– Доброе утро! Хорошо, а что? – Оливия подняла на нее взгляд.

Служанка смутилась, но, закрыв за собой дверь, шепотом произнесла:

– Поговаривают, ми-из… Вы, конечно, не думайте, что я сплетница…

– Ну, Морна, – устало выдохнула англичанка, наблюдая, как рыжеволосая служанка, переполняемая эмоциями, заламывает себе руки.

– У вас был совместный ужин с милордом, – она шепотом поделилась, как оказалось, уже всем известной новостью.

– Морна, это сам граф хвастался? – Оливия попыталась скрыть волнение, хотя сердце уже бешено скакало в груди.

– Ми-из, граф не из тех мужчин, которые бахвалятся такими…

– Победами?

– Ой, вы такое слово нехорошее подобрали, – вид Морны стал подавленным, будто ее обидели лично. – Наш милорд – порядочный джентльмен.

Англичанка уселась на диванчик возле окна и похлопала по его подушке, приглашая служанку. Долго уговаривать рыжую сплетницу не пришлось, она хитро улыбнулась и, проверив, хорошо ли заперта дверь, подсела рядом.

– Ми-из… Вам интересно узнать, – Морна медленно произносила каждое слово, но, не договорив, выразительно подмигнула.

Оливия, на долю секунды замешкавшись, стоит ли доверять, все же кивнула. Соблазн был велик! А прислуга обычно в курсе всех новостей и даже сплетен. Ведь образ Роберта Дункана Маккензи теперь казался еще более противоречивым, чем до вчерашнего вечера.

– Милорд холост. Как повезет его будущей супруге! – Морна сложила ладошки вместе возле груди, словно говорила о каком-то чуде.

– Почему?

Служанка удивленно уставилась на гостью:

– Вы разве еще не заметили, что он благороден, обходителен. Хорошо воспитан и образован.

– Морна, ты его идеализируешь.

– Я вас уверяю, он по-настоящему такой.

– Так чего ты в тот раз убежала, когда он учуял запах виски? – Оливия хохотнула.

– Ми-из, вы же понимаете, он мой начальник. А я тайком виски разливаю, – смутившаяся Морна выглядела такой милой, что англичанка слегка задела ее плечом:

– Но тогда он был реально зол.

– Ох, ми-из, ваша правда. Но думается мне, по другой причине, – снова разговор перешел на шепот.

– Болтушка ты, Морна! – Оливия весело улыбнулась.

Служанка коснулась ее руки и, склонив голову, так же тихо произнесла:

– Ми-из, не говорите так, пожалуйста. Я с чистым сердцем к вам. С доверием. Вы сами присмотритесь.

– Скажу одно, пока мое мнение о нем, если не отрицательное, то просто нейтральное. А тебе не кажется, что обсуждать личную жизнь графа неприлично.

– Ми-из, извините. Мы просто рады, что вы, наконец-то, поладили.

Английская гостья закатила глаза:

– Мы – это кто?

– Ну-у, – рыжеволосая служанка потупилась, что-то мямля себе под нос. – Я, например. Миссис Маккензи…

– Что?!

– И сам милорд. Нет, что вы! Он ничего не говорил, просто по нему видно, что он…

– Счастлив? Доволен? Хотя нет, у него обычно отрицательные эмоции включены.

– Ми-из, он очень рад вчерашнему ужину с вами, – губы служанки расплылись в улыбке.

– Да если и так, мне это не интересно! – строго заметила Оливия, осознав, как выглядит ее беседа с прислугой замка со стороны. Все бы ничего, но тема вождя Маккензи, явно, была щекотливой.

Морна только кивнула в ответ и вскочила с диванчика:

– Время завтрака, вам не стоит опаздывать.

Но перед тем, как покинуть комнату, рыжая девушка поинтересовалась:

– Вы же не верите разным слухам?

Но Оливия пожала плечами:

– Я не знаю… Хотя не бывает дыма без огня.

– Тоже, верно, ми-из. Но все равно не верьте им. Извините, мне пора. – Морна выскочила из комнаты, даже не прикрыв за собой дверь.

Отсиживаться в спальне после полученной важной или не очень информации было глупо и голодно, поэтому Оливия, вздернув подбородок, направилась в столовую.

Завтрак проходил, как обычно, с овсянкой, свежей выпечкой и ароматным кофе.

Тетя Агата обсуждала буклеты к Горским играм с мужчинами, диалог шел оживленно и изредка звучал на гортанном гэльском. Хотя часть беседы оставалась непонятной для Оливии, чувство неуюта не беспокоило ее, как и соседство Роберта. Хотя нет, вот его близость за столом причиняло беспокойство, а точнее взволнованность. Тому причиной был или минувший ужин, или слова рыжей сплетницы Морны. Или то и другое вместе!

Оливия не участвовала в разговоре, считая, что дела клана ее точно не касаются, пока не прозвучало ее имя.

– Оливия, вы заскучали?

Девушка подняла взор на сидящую напротив миссис Маккензи.

– Мы нуждаемся в вашем совете. Роберт считает, что буклеты должны быть сине-зелеными, – мелодичный голос хозяйки замка звучал согревающе. Она грациозно размешивала сахар ложечкой, которую затем отложила на блюдце и сделала глоток кофе.

– А вот Агата считает, что красный фон смотрится интересней, – дядя Рэналф ухмыльнулся, обведя присутствующих взглядом с прищуром.

– Ваше мнение важно для нас. Ведь вы видели макеты буклетов, – теперь и сам вождь Маккензи улыбался ей, ожидая ответа.

– Да, я видела оба дизайна. И я за сине-зеленую «классику», – растерянно промямлила Оливия, добавив затем. – А можно распечатать оба варианта?

Дядя Рэналф рассмеялся:

– Дипломатично.

Роберт задумался, но после короткой паузы кивнул:

– Мисс Конорс, мне нравится ваша идея.

Девушка ощутила румянец на своих щеках. Похвала из уст молодого мужчины прозвучала вдвойне приятней.

– Роб, кстати, когда ты поедешь в типографию?

– Сегодня суббота. Думаю, это будет прекрасной возможностью показать нашей гостье городок Дингуолл, – золотисто-карие глаза обжигали Оливию. – Что вы думаете об этой идее?

Англичанка молчала.

– Мисс, соглашайтесь! Вы наверняка читали «Макбет», – мистер Маккензи оперся локтями о стол, но, не дождавшись даже кивка, продекламировал. – Смельчак Макбет – так зваться он достоин назло Фортуне, сотрясая меч, дымящийся кровавою расправой…

Оливия слабо улыбнулась, прекрасно помня строки из произведения Шекспира.

– Обещаю вам устроить экскурсию по городу и его окрестностям и рассказать про настоящего Макбета, – снова ее словно обнимали взглядом медовых глаз. Необычные ощущения были однозначно приятны. Сплетни сплетнями, а граф умел очаровывать!

– Звучит интересно, – почувствовав доверие, гостья согласилась.

После ее слов Роберт выглядел довольным, что тоже не осталось не замеченным.

– Роб, tha deagh chothrom agad boireannach Sasannach a chùirt! – дядя Рэналф нежно коснулся ладони супруги.

– Tha, uncail.

– Роберт, милый, tha do mhealladh da chèile. Оливия, вы будете проезжать мимо прекрасных видов. Вереск уже начинает цвести кое-где, – миссис Маккензи отложила салфетку. – И вам нужно выезжать, пока погода не испортилась.

После этих слов столовая словно ожила. Прислуга тут же появилась с подносами, убирая со стола лишнее, а английская гостья со всеми поспешила в холл, намереваясь подняться в свою комнату, чтобы собрать сумку в поездку. Погода в Шотландии хотя в последнюю неделю была теплой, но по метеосводке передавали о похолодании и снова о дождях. Поэтому Оливия намеревалась взять с собой несколько теплых вещей и косметику, предвкушая интересные выходные. В компании вождя Маккензи.

После слов Морны она стала приглядываться к чопорному шотландскому графу, в замке которого жила уже практически неделю. Хотя стоило признать, после минувшего позднего ужина он держался намного приветливей, чем до этого. Безусловно, английская гостья это даже понравилось, ведь работать в дружелюбной атмосфере намного приятней. А у нее была впереди еще одна неделя в замке Лауд.

От сборов Оливию отвлекло сообщение от Генри, в котором он говорил, что вернулся в Лондон, и интересовался, что делает его невеста вне дома в такую рань. Не придумав ничего лучше, как написать, что позвонит ему попозже, англичанка закинула телефон в сумочку и, схватив чемодан, покинула комнату. Дворецкий Логан встретил ее по дороге к лестнице и помог донести вещи до машины. Не зная, как потактичнее сообщить жениху о своей поездке в Шотландию, Оливия решила потянуть время, отвечая при необходимости на сообщения. А вообще смотреть по ситуации. Она вдруг ощутила себя нашкодившей школьницей. Догадываясь, какая реакция на ее новость будет у Генри, она максимально оттягивала этот разговор, который точно должен был бы состоится, но пусть это будет только не сегодня!

Да, это была слабая позиция, но так Оливия привыкла абстрагироваться. Привычка в общении с родителями в итоге стала вариантом взаимодействия и с Генри. Ведь им всем приходилось мириться с ее несовершенствами.

Но в Шотландии всё было по-другому. И пусть она не понимала большую часть разговоров, что велись на гэльском, зато она могла больше времени посвятить обдумыванию прочитанной информации, выстраивая хронологию исторических событий, археологических находок и других важных дат.

Полная энтузиазма Оливия и молчаливый Роберт со всеми попрощались и, сев в машину, покинули владения клана Маккензи. Некоторое время они ехали в тишине, слушая шуршание колес по асфальту и щебетание птиц, доносившееся откуда-то с бескрайних просторов Хайленда. Девушка любовалась зелеными пейзажами, а вождь клана сосредоточенно следил за дорогой.

– Милорд, тетя Агата как-то упоминала про выставку, к которой вы готовитесь, – немного заскучав, англичанка решилась на вопрос.

– Да? – Роберт, удивленно приподняв бровь, бросил быстрый взгляд на нее.

– Ну… Если вам не хочется делиться своими успехами в крофтинге, то я не настаиваю, – голос Оливии прозвучал безразлично, хотя это далось ей с большим трудом. Ехать в тишине совершенно не хотелось, а предложить послушать местную радиостанцию тоже не было желания.

– Хитрый ход, мисс Конорс, – молодой мужчина хмыкнул.

– Не понимаю вас, милорд, – пунцовые щеки выдали волнение, но с этим, увы, Оливия ничего не могла поделать.

– В мае следующего года будет ежегодная выставка сельскохозяйственных животных.

Девушка понимающе кивнула. Заметив ее вдумчивое выражение лица, Роберт улыбнулся:

– А что вы знаете о крофтинге, мисс?

– Честно, ничего…

– Тогда я немного просвещу вас. Шотландская федерация крофтинга продвигает культуру фермеров и защищает их права. Это важная миссия в современном мире.

Оливия посмотрела на него:

– А как это осуществляется?

Роберт, продолжая следить за дорогой, буднично ответил:

– Поддержка сельских сообществ и помощь в производстве экологически чистых продуктов. Важно качество выращиваемого сырья, чтобы получить первоклассную продукцию. Также обеспечение здоровья сельскохозяйственных животных.

Девушка медленно кивнула, соглашаясь с услышанным:

– А чем вы занимаетесь?

– А как вы думаете? Подскажу только, что это отрасль животноводства, – граф одарил ее хитрой улыбкой.

– Предположим, овцеводство. Хотя нет, как-то…

– Неблагородно?

– Ну я бы сказала так по-деревенски, – Оливия закусила губу, обдумывая свои же слова.

– Может, если бы мой замок располагался где-нибудь в центре Лондона, то мое занятие овцеводством выглядело бы странно, – мужчина пожал плечами, даже не взглянув на рядом сидящую девушку.

– Так я угадала? – она расплылась в радостной улыбке.

– Не вижу ничего забавного, мисс Конорс.

– Простите. Я не хотела вас задеть, но это как-то мелко для вождя древнего клана.

– Традиционно тартаны ткали из шерстяной нити. И пока ничего не изменилось, – уголки его губ поползли вверх, и на короткое мгновение суровость в его взгляде пропала.

– Да, вы правы, – голос Оливии прозвучал извиняюще тише.

– Вот для этого и нужно разводить овец.

Девушка бросила смущенный взгляд на горца, черты его лица немного заострились, не лишив благородства. И до нее вдруг дошло, что ей в нем все же нравится, несмотря на неудачные первые дни в замке. И это – чувство собственного достоинства и его нелегкий ежедневный труд в этой глуши, чтобы содержать фамильный замок. И снова практически идеальный образ не вязался со словом «бабник». Как получалось, что он знаменитый бабник Шотландии? Задумавшись, Оливия продолжала любоваться вождем клана, когда он, повернув свое лицо, улыбнулся.

– Мисс Конорс, я уже как-то упоминал, что не всем сплетням нужно верить, – его голос звучал негромко, как тогда в столовой. – Думаю, эта поездка – прекрасная возможность познакомиться поближе. Скажем так, в неформальной обстановке, хотя тетя Агата делегировала нам обоим важное дело…

Неожиданно раздавшийся звонок телефона напугал Оливию. Любимая мелодия звучала, как ей показалось, неописуемо противно. Телефон вибрировал внутри сумочки, привлекая внимание. Англичанка достала его, мельком взглянула на экран и нажала на сброс звонка. Наступила тишина. Недосказанность стала ощущаться в салоне автомобиля. Роберт посмотрел на Оливию. В ее голове крутились в бешеном ритме мысли, что сказать Генри. Ведь он точно перезвонит. Так и произошло. Телефон снова завибрировал под мелодию звонка.

– Вы не ответите? – Роберт сухо произнес обычный вопрос. – Кто такой Генри? А может, это важный звонок?

Англичанка с удивлением посмотрела на горца. Первое желание было не отвечать. Ни сейчас, ни потом. Ни Роберту, ни Генри. Но пальцы сами потянулись к зеленой кнопке. Оливия прижала мобильный к уху и постаралась улыбнуться.

И прозвучало знакомое:

– Ливи, привет! Когда ты вернешься домой?

Услышав взволнованный голос Генри, девушке стало невыносимо стыдно.

– Привет! Не сегодня, – ее голос был негромким.

– Ливи, ты где? – в этот раз Генри спросил строже. – Что случилось? Я уехал в командировку в Ливерпуль. Вернулся, а наша квартира пуста.

– Не волнуйся, все хорошо, – девушка покосилась на Роберта.

Он продолжал смотреть на дорогу, а пальцы крепко сжимали руль. По лицу нельзя было прочесть никаких эмоций, а вот побелевшие костяшки выдавали, если не злость, то досаду.

Оливия отвернулась и, прикрыв ладонью динамик, прошептала:

– Я перезвоню тебе, хорошо?

– Ливи, ответь только на один вопрос. Ты где?

Девушка, поджав губы, прикрыла глаза. Она молчала, не решаясь признаться и пытаясь понять свои эмоции.

– Не молчи, пожалуйста. Я волнуюсь.

– Я хочу дописать свою диссертацию.

– Ты все же решила вернуться к своим любимым кельтским сказкам? – его голос, утратив ноты беспокойства, звучавшие ранее, стал привычно ровным.

Оливия услышала, как он хмыкнул, и перед глазами возник знакомый образ. Лощеный, даже можно сказать, щеголеватый. В дорогом костюме-двойка и светлой идеально отглаженной сорочке.

– Да, Генри. Я в Шотландии, – на выдохе внятно произнесла она, позабыв, что не хотела посвящать вождя Маккензи в свою личную жизнь.

– Что? Не глупи, любимая! Это же несерьезно!

– Нет, вот сейчас серьезно!

– Ладно, предположим, кельтология – это важно… пока важно, – совладав с удивлением, Генри спокойней произнес. – Но тебе было необязательно ехать к НИМ!

Оливия закатила глаза, не веря своим ушам.

– Ливи, и когда ты вернешься? Или я могу приехать за тобой?

– Я вернусь на следующих выходных.

– Да, хорошо. Если что – звони мне. Я тут же куплю билет и прилечу.

Оливия только кивнула и устало произнесла:

– Пока, Генри, – и, услышав его слова прощания, коснулась красного значка на экране телефона.

Звонок прервался, а в салоне стало невыносимо душно. Девушка, нажав на кнопку, открыла окно. Свежий воздух, слегка растрепав ее волосы, ворвался в салон автомобиля. Шорох колес стал слышаться ярче. Но даже этот монотонный звук не убаюкивал бешено колотящееся сердце Оливии. Разговор с Генри состоялся, но вождь клана Маккензи, явно, ждал ее внимания. Беседы. Хотя что он возомнил о себе? Их ужин на кухне и милая болтовня даже на флирт не тянула. Оливия хмыкнула и спрятала телефон в сумочку.

– Все в порядке? – Роберт немного сбавил скорость.

Англичанка ритмично закивала, сложив руки замком.

– Вы выглядите взволнованной, мисс Конорс.

– Вам показалось, – Оливия обаятельно улыбнулась вождю Маккензи.

– Так кто такой Генри?

Девушка задумалась и невольно бросила взгляд на безымянный палец левой руки, понимая, как глупо будет выглядеть любой ответ. Жених. Помолвочное кольцо. Мечты. И все объяснения звучали нелепо и даже немного инфантильно. Оливия продолжала свой внутренний диалог, словно позабыв о горце, задавшем простой, но важный вопрос.

– Генри – ваш жених? – голос мужчины был ровным.

– Да, а что странного, что у меня есть жених? – вспыхнув, англичанка с вызовом посмотрела на него.

– Хм… Ничего, если не считать того факта, что вы не носите помолвочное кольцо. Или ваш жених настолько беден? – Роберт одарил ее снисходительным взглядом, а затем снова уставился на дорогу.

– Я боялась его потерять. Там дорогой бриллиант. – Ее взгляд снова был прикован к безымянному пальцу. – Знак нашей любви и скорой свадьбы.

– Звучит, будто вы пытаетесь убедить себя в этом.

– Милорд, извините, но не вам меня судить. Я решила снять кольцо, чтобы его не потерять!

– Да. Извините, мисс Конорс. Это действительно не мое дело. И не вашего Генри, раз сбежали к НАМ в Шотландию.

Оливия молчала. Ей, действительно, было нечем возразить. Повисшее молчание словно звенело в ушах. Роберт все также уверенно вел машину, а Оливия снова глядела в окно, любуясь пейзажами.

– Может, я расскажу вам про Королевское Хайленд Шоу? – он бросил неуверенный взгляд на девушку.

– Почему бы и нет.

– Это, воистину, главное событие в сельскохозяйственном календаре Шотландии!

– Это та самая выставка, к которой вы готовитесь?

Роберт кивнул.

– А почему выставка называется Королевская?

В салоне вернулась дружелюбная атмосфера. Немного замерзнув, Оливия закрыла окно и поежилась. Заметив это, Роберт Маккензи включил обогрев салона.

– Выставку в 1948 году посетил король Джордж VI и присвоил мероприятию Королевский титул, – он буднично продолжил необязывающую беседу.

– Королевская семья тоже знает об этой выставке? – Оливия улыбнулась.

– Безусловно! Королева Елисавета II присутствовала трижды! Обычным англичанам не понять важность хороших отношений с НАМИ, – последняя фраза прозвучала необычно. Будто ее значение могли понять единицы.

– И что происходит еще на знаменитом Хайленд Шоу? – Оливия не обратила внимания на его фразу.

– Соревнования по животноводству, демонстрация сельскохозяйственных продуктов, техники и много всего.

– Звучит интересно!

Молодой мужчина с удовольствием продолжил рассказывать про выставку. Про разные конкурсы: стрижку овец, конкур, вождение, испытания на послушание собак, соколиную охоту. Его речь была непривычно эмоциональной, Оливия опять любовалась рядом сидящим мужчиной.

– И вы тоже участвуете? – вдруг спросила она.

– Безусловно!

– Дайте угадаю! Конкур!

– Увы, я вас разочарую.

– Так в каком конкурсе вождь клана Маккензи участвует? – Оливия совершенно позабыла про недавний звонок Генри.

– Боюсь, вы скажете, что это очень по-сельски, – Роберт расхохотался.

– Неужели стрижка овец?

Мужчина кивнул.

– Невероятно! Разве это настолько сложно, что необходимы конкурсы? – девушка удивленно развела руками.

Но Роберт только пожал плечами:

– В любом деле ценится мастерство, здесь также.

Автомобиль уже подъезжал к очередному городку, когда Роберт весело произнес:

– А вот мы и на месте! Дингуолл!

Мимо замелькали двухэтажные домики и пешеходы, неспешно прогуливающиеся по узким тротуарам. Город казался многолюдным и шумным. Свернув несколько раз на нужную улицу, машина остановилась возле трехэтажного здания, облицованного светлым камнем. Часть фасада была украшена арочными окнами, часть – английскими.

– Как мило! – Оливия, разминая ноги, рассматривала небольшой фонтан в центре подъездного двора.

– Это гостиница мистера Грэма. Мы оставим сумки и затем поедем в типографию, – Роберт достал багаж.

Они вошли в светлый холл, украшенный вазонами с белоснежными лилиями. Провинциальная гостиница выглядела чересчур помпезно, что не ускользнуло от внимания англичанки, не ожидавшей увидеть что-то подобное севернее Лондона. Да что уж там, в Шотландии!