Эпоха драконов: Приключения Альгерона бесплатное чтение

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ГОРОД АРДАГОН

Как повествуют летописи, было время, когда на земле жили по соседству люди и драконы. Времена эти были довольно сложными, но люди постепенно приспособились, однако им приходилось жить в постоянной готовности, чтобы отразить нападение некоторых из этих гигантов. В ту эпоху землю населяли три вида драконов, и были они совершенно разные как внешне, так и по умственному развитию.

Самыми почитаемыми были белые драконы. Они были мудры и селились вдали от людей, никогда не тревожа их. Это были самые крупные и красивые драконы. Высота взрослой особи составляла почти десять метров. Их белая кожа, покрытая прочными чешуйками, переливалась на солнце словно перламутр. Несмотря на то, что голова дракона, находившаяся на довольно длинной шее, имела большие изогнутые рога, выглядел гигант совершенно миролюбиво. Большие миндалевидной формы глаза бирюзового цвета источали покой и умиротворение. Одной из особенностей было то, что эти драконы говорили и могли вести беседу с теми, кто нарушал их покой, нуждаясь в совете или защите.

Были в ту пору и красные драконы-воины. Внешне они были похожи на белых, но почти на три метра уступали в росте: их высота составляла семь метров. Их кожа отливала всеми оттенками красного, иногда переходящего в бордовый цвет; всё зависело от их настроения. Они так же владели языком людей, немного быстрее летали, но самым большим отличием было то, что они были наделены способностью убивать. Так, например, их длинный хвост имел наконечник в виде стрелы, который при ударе выпускал яд, и, что самое устрашающее, они могли исторгать пламя. Эти драконы селились высоко в горах, на небольшом отдалении от людей, но довольно часто являлись стражами понравившегося им города и помогали людям отражать нападение серых драконов.

Серые же драконы очень сильно отличались от своих собратьев. Передвигались они большей частью на четырёх коротких лапах, которые несли громоздкое туловище с массивной головой, длина его составляла около шести метров. Размах их крыльев был небольшим, поэтому держаться в воздухе они могли не более десяти минут. Главным их оружием был хвост, на конце которого имелось большое утолщение в виде шара, унизанного семью острыми шипами, им они наносили сокрушающие удары. Это были весьма примитивные особи, но именно они сильно усложняли жизнь людей, поскольку были очень агрессивными. Они довольно часто нападали на деревни и города, чтобы добыть пропитание, попутно разрушая всё, что попадалось им на пути. Поэтому крестьяне селились вблизи городов, чтобы иметь возможность при нападении серых драконов спасти свою жизнь, скрываясь за высокими стенами.

Невзирая на принятые меры по укреплению городов крепостными стенами, в этом противостоянии гибло много людей. В каждом городе имелся свой гарнизон, который занимался разведкой и охраной. Начальники гарнизонов заботились об укреплениях и новом вооружении, стараясь их постоянно совершенствовать, чтобы сохранить как можно больше людей при нападении драконов.

Речь пойдёт о древнем городе Ардагоне, который расположился в устье реки Вельгеи, впадавшей через пару километров от города в море. Если смотреть на город с горы, находившейся на противоположном берегу реки, то открывалась довольно живописная картина. Примерно в четырёхстах метрах от крепостной стены был сооружён большой причал для кораблей, которые, бороздя морские просторы, заходили в город ради пополнения запасов и торговли различными товарами, а также для небольших рыболовецких парусников, добывавших морепродукты для города. С другой стороны Ардагон защищала от ветров и внезапного нападения противников неприступная скала, которая высоко возвышалась над ним. Именно здесь, непосредственно у скалы, были возведены первые дома. Вокруг самого города, обнесённого высокими стенами с множеством сторожевых башен, расположились поселения крестьян, выращивавших различные зерновые, а также овощи и фрукты.

Задачей внутренней стражи города было не только защищать горожан, но и вовремя предупреждать жителей всех окрестных поселений о надвигающейся угрозе. Для этого часовые на башнях подавали сигналы при помощи колоколов, заслышав звук которых, люди устремлялись за спасительные стены города.

Две башни были особенными, ибо находились гораздо выше остальных и обзор с их высоты давал большие преимущества по раннему обнаружению врага. Дело было в том, что в тех местах, где городские стены упирались в скальную породу, примерно в семи метрах вверх от неё, в горе имелся большой карниз, который простирался очень далеко. Чтобы использовать его, было решено прорубить в скале ступени до карниза и установить там смотровые башни. Обзор с этой высоты был гораздо лучше. С левой башни взору открывались морские просторы. И часовые могли видеть, какие корабли идут к городскому причалу, и это было очень важно, потому что иногда в порт заходили пираты, и намерения их не всегда были мирными. Правая башня давала дальний обзор той стороны, с которой всегда нападали серые драконы. На обеих башнях были установлены колокола для оповещения о тревоге; услышав их сигнал, присоединялись колокола на остальных сторожевых башнях; благодаря этому в случае опасности у селян было достаточно времени, чтобы успеть укрыться за городскими стенами.

Город был довольно большой, и в нём было несколько площадей, на которых были сооружены большие навесы, защищавшие от дождя и ветра, когда в городе укрывались беженцы. В мирное время там располагались торговцы с разнообразными товарами. Во время длительной осады местные жители приглашали беженцев к себе, а под навесом оставались только домашние животные, их тоже спасали от гибели. Люди, которым постоянно угрожала опасность, были довольно дружны, поскольку им приходилось доверять свою жизнь своему ближнему. По этой же причине все уважали и ценили местный гарнизон отважных и умелых воинов, которые постоянно принимали на себя все тяготы защиты города и его окрестностей. Главой этого гарнизона был молодой воин, которого звали Альгерон. Невзирая на то, что ему было всего тридцать лет, он побывал во многих сражениях и проявил себя должным образом, именно поэтому ему было доверено отвечать за безопасность.

Городской совет принял решение о его назначении после совершённого им невероятного поступка в сражении с драконом, а было это так. При последнем нападении воины измотали дракона ураганом стрел и копий, которые в большинстве своём отскакивали от роговой чешуи, покрывавшей его тело. Но никак не удавалось поразить его в уязвимое место, чтобы сломить его атаку. Тогда Альгерон принял нестандартное решение: выбрав удачный момент, он пришпорил своего коня и направил прямо на дракона; когда они оказались на его спине, он вонзил копьё ему в шею. Едва конь соскочил на землю, как дракон поднялся на задние лапы и, извиваясь, стал метаться из стороны в сторону, сметая всё на своём пути, а затем упал и затих. Но спустя полчаса он встал и медленно пошёл в сторону своего логова. Эти драконы были невероятно живучими и всегда уходили с поля боя.

Именно этот подвиг и оказал влияние на решение городского совета назначить начальником стражи Альгерона, взамен того, который ушёл на заслуженный отдых.

До недавнего времени город охранял красный дракон, живший в пещере на вершине горы на противоположном берегу реки. Но прошло уже около трёх лет, как их страж, вероятнее всего, удалился в долину теней. Поэтому серые драконы в последнее время очень активизировались.

Переживая за охрану города, начальник охраны решил раздобыть особенное оружие и поделился своей мыслью с градоначальником, чтобы тот отпустил его в поход. Глава города его с удовольствием принял. Подойдя к молодому человеку, взял его за руку и произнёс:

– Мы все вполне довольны вашей службой, Альгерон, но раз вы пришли ко мне, то у вас, вероятно, есть какие-либо планы, которые могут послужить для защиты наших горожан?

– Да, у меня есть одно весьма необычное намерение, касающееся нашего вооружения. Я как раз собираюсь на днях отправиться за этим в поход.

– Это весьма интересно, Альгерон. Прошу вас посвятить меня в ваши планы.

– Дело в том, что я намерен найти стрелу дракона. Ведь нашего стража нет уже более трёх лет. Видимо, пришло время уйти в мир теней. В старых рукописях я нашёл место, где упоминалось о том, что, когда дракон навсегда покидает свою пещеру, он сбрасывает свою стрелу, давая знать будущему хозяину, что он служил стражем. Но в стреле остаётся большое количество яда, которым бы мы смогли смазывать стрелы больших арбалетов. Тогда мы поражали бы противников наверняка, и они бы больше к нам не возвращались. Возможно, что всё это так и есть, поэтому я решил проверить пещеру нашего дракона. Может быть, моё отсутствие продлится пару недель, так как у меня есть желание отправиться гораздо дальше пещеры, на поиски нового стража.

– Позвольте, но как же город останется без начальника стражи?

– Мой заместитель Антерий вполне опытен. Он справится с защитой на случай нападения, но я думаю, что нашествия драконов мы можем не опасаться, по крайней мере ещё в течение полугода. Я тут недавно сравнивал все даты нападений и отметил одну закономерность. Между нападениями проходит от шести до восьми месяцев. Возможно, драконы совершают свои набеги в определённом порядке. Вероятно, не только мы являемся объектом их нападений, так что у меня вполне достаточно времени для осуществления своих планов. Кроме того, мои собаки будут служить курьерами для доставки писем. Следовательно, и я и вы будем постоянно в курсе происходящего.

– Я вполне удовлетворён вашими объяснениями, и позвольте мне от всей души пожелать вам удачи в данном предприятии.

После беседы с градоначальником Альгерон направился домой, чтобы приступить к сборам в поход. Едва он повернул к дому, как услышал, что его приветствуют верные четвероногие друзья. Это были два огромных волкодава серой масти, которых звали Сантея и Фарго. Открыв калитку, Альгерон уделил им достаточно времени, чтобы собаки имели возможность насладиться бурными приветствиями. После пройденного ритуала он отправился в конюшню, к своему коню Таиру. Это был очень крупный и сильный жеребец белой масти, который верно служил ему уже пять лет. Рядом с Таиром стоял ослик, которого звали Тонго, хозяин погладил его по холке, а затем, положив обоим корм, направился в дом, чтобы покормить собак и упаковать все необходимые в дороге вещи, снаряжение и съестные припасы. После недолгих сборов он поужинал и лёг спать, намереваясь встать пораньше, чтобы с первыми лучами солнца отправиться в путь.

Ночь выдалась беспокойная. Сначала он долго не мог уснуть, постоянно думая об осуществлении своего плана, а потом ему снились красные драконы, и он был весьма дружен с ними, и ему даже удалось на одном из них полетать.

Едва забрезжил рассвет, Альгерон отправился седлать своего коня Таира, и тот при виде хозяина начал бить копытом, предчувствуя, что прогулка обещает быть довольно долгой, поскольку у хозяина сосредоточенный вид и весьма увесистая поклажа.

Когда всё было готово, Альгерон верхом на Таире отправился в путь, и их сопровождали Сантея и Фарго. В городе и его окрестностях начинался очередной трудовой день, и в долине реки Вальгеи, в порту, уже полным ходом кипела работа. У пристани разгружались небольшие суда, которые доставили различные товары в Ардагон.

Начальник стражи переправился по мосту на противоположный берег реки, покидая свой город с надеждой, что удастся найти возможности для лучшей его защиты.

Был уже полдень, когда Альгерон достиг подножия горы, на вершине которой находилась пещера дракона. Предстояло преодолеть вверх по склону не менее трёхсот метров, и он попросил Таира двигаться немного быстрей, чтобы успеть осмотреться и устроиться на ночлег до захода солнца.

Как и предполагал Альгерон, они добрались до огромного выступа в скале, когда день клонился к закату. Слева от выступа почти под прямым углом располагалась макушка горы из скальной породы, высотой примерно двадцать метров. В центре этой скалы был большой проход, ведущий внутрь большой пещеры. Спешившись и отвязав вязанку дров, которую приготовил заранее, путник вошёл вглубь пещеры, куда уже довольно плохо проникал свет, и занялся разжиганием костра. Когда огонь разгорелся, Альгерон смог увидеть, насколько велико бывшее обиталище дракона. Но полностью обследовать его он решил на следующий день, при полном освещении, когда солнце будет находиться в нужной для этого точке, во избежание неприятных сюрпризов.

Приняв это решение, он приступил к приготовлению ужина для себя и своих спутников. Таира он отпустил пастись рядом с пещерой, собакам положил по миске каши, а сам стал наслаждаться бутербродами с паштетом и сыром, которые любезно приготовила ему в дорогу его тётушка Энея.

После ужина он немного прогулялся в окрестностях пещеры и отметил для себя, что здесь много кустарников и деревьев, а это значит, что должна быть и мелкая дичь, которую придётся добывать в ближайшее время для пропитания. После прогулки он отправился в пещеру с намерением лечь отдохнуть. Едва он расстелил на полу старое одеяло и положил под голову дорожную сумку, как собаки легли рядом, чтобы согревать и охранять своего хозяина. Думая о предстоящих поисках и представляя разные варианты развития событий, Альгерон уснул.

ГЛАВА ВТОРАЯ

НЕОЖИДАННАЯ НАХОДКА

Утром, когда солнечные лучи полностью осветили пещеру, Альгерон приступил к поискам смертоносного наконечника. Первое, что бросалось в глаза, – это то, что пещера состояла из двух помещений, разделённых между собой природной перегородкой в виде равномерного сужения со всех сторон. Во втором помещении, которое было немного меньше первого, у противоположной стены находился небольшой водоём, и над ним зияло широкое отверстие. Яркий свет струился на гладь источника, в котором отражалось небо. Вода была совершенно прозрачной, в ней не было ни водорослей, ни рыбок. Альгерон опустил руку в источник, и вода оказалась довольно тёплой, именно поэтому в ней не было никакой жизни. Отойдя от источника, он продолжил осматривать пещеру, однако и в других местах не было видно ничего такого, что могло бы напоминать стрелу дракона. Альгерону пришла мысль привлечь к поискам собак, и они, услышав знакомую команду, начали тщательно обследовать пол и стены пещеры.

Через несколько минут Сантея залаяла и принялась скрести стену с левой стороны от источника, к ней тут же присоединился Фарго. Спустя минут десять стало понятно, что они откапывают некий большой предмет непонятного происхождения. Собаки продолжали усиленно работать, и в какой-то момент вмурованный в стену кусок грунта выпал. Собаки стали его обнюхивать, издавая при этом звуки, которые можно было сравнить с крайним удивлением.

Альгерон внимательно присмотрелся к обломку, и у него зародилось смутное подозрение. Пока он обходил неопознанный объект, собаки продолжали вести между собой беседу, посматривая на хозяина, словно желая высказать ему свои предположения. Но он уже и сам понял, что данная находка является не чем иным, как яйцом дракона. Подойдя вплотную к удивительному предмету, он провёл рукой по неровной поверхности, а затем слегка постучал. Собаки сразу же сообразили, что хозяин догадался о том, что внутри есть обитатель, и радостно залаяли. Первая мысль была о том, что этот обитатель вряд ли жив, но поведение собак явно говорило об обратном.

Тогда у него появилась идея попытаться переместить находку поближе к солнцу и тёплому водоёму, поскольку, как он помнил, для нормальной жизнедеятельности находящегося внутри малыша необходимо тепло. Но сделать это было практически невозможно, поскольку само яйцо было почти полтора метра в длину и чуть меньше в ширину и, кроме того, на нём ещё оставались куски глинистой породы. Немного поразмыслив, Альгерон прибег к помощи Таира. Он обвязал яйцо верёвками, а затем прикрепил их к седлу, и таким образом предполагаемый обитатель был перемещён к источнику света и тепла, где мог теперь погреться на солнышке.

Когда всё было сделано, Альгерон вспомнил, что они ещё не принимали пищи. Взяв лук и стрелы и сопровождаемый всеми участниками похода, он отправился на охоту. Таир, отойдя от пещеры метров на тридцать, остановился у живописного куста и принялся лакомиться сочной листвой, давая всем понять, что его проблема с пропитанием решена. Все остальные устремились в лес и примерно через час вернулись к пещере с тремя зайцами и четырьмя куропатками. Этих припасов должно было хватить на обед, который давно уже приближался к ужину.

После обильной трапезы молодой начальник охраны размышлял над тем, что ему стоит предпринять, и, поскольку ни одна стоящая мысль так и не зародилась в его голове, отправился в лес и вплоть до вечерней зари бродил по окрестностям. Но прогулка никак не улучшила его настроение, а потому, вернувшись в пещеру, он прилёг, надеясь на то, что, пребывая в полном покое, сможет прийти к нужному решению. Но горечь разочарования мешала мыслительному процессу, и он не заметил, как уснул.

Проснулся он от того, что собаки в буквальном смысле пели, издавая довольно странные протяжные звуки. Он приоткрыл глаза и увидел, что Сантея и Фарго сидят на задних лапах, а передними машут. Он повернулся, чтобы увидеть, что их так взбудоражило, и тут же сам воскликнул. В проёме между пещерами стоял очень милый дракончик. Его красное тельце казалось полупрозрачным. Мордочка, увенчанная маленькими рожками и огромными глазами, источала само очарование. Он стоял на задних лапках, а передние были скрещены на груди. Распростёртые крылья светились насквозь и трепетали от лёгкого сквозняка. Новорождённый стоял и с интересом разглядывал обитателей своей пещеры. Затем он оскалил мордочку, при этом уголки её поднялись вверх, и стало совершенно ясно, что детёныш улыбается. Ещё мгновение, и малыш, который был почти одного роста с Альгероном, подбежал к нему и заключил его в нежные объятия, при этом довольно осторожно склоняя голову на плечо предполагаемому родственнику.

Тут же на память пришла затерянная где-то мысль, что это называется инстинкт следования. Малыш считает своей матерью того, кого увидел сразу после рождения… Необыкновенные чувства весьма будоражили, но быть матерью совсем не входило в планы воина; с другой стороны, всё складывалось как нельзя лучше. Просто надо было принять данный факт и постепенно решить, что теперь с этим делать.

Дракончик между тем выпустил из объятий Альгерона и нагнулся, чтобы пообщаться с собаками, которые приняли его внимание с восторгом. В отличие от остальных Таир не разделял всеобщего ликования и галопом устремился вниз по склону.

Вследствие наблюдения за драконом первой явилась мысль, что его стоит приручить, поскольку уж он сам так радушно принял Альгерона. Но тут же возник вопрос, сколько это займёт времени, ведь город нельзя покидать надолго, в то же время и о драконе никому сообщать нельзя, чтобы не подвергать его жизнь опасности.

Пока воин размышлял над возникшими проблемами, собаки, наигравшись с новым другом, стали его тормошить и выразительно повизгивать. Придя к выводу, что хозяин их не понимает, Сантея схватила его за руку и потянула к выходу, только теперь Альгерон сообразил, что в его собаке взыграл материнский инстинкт и она проявляет заботу о пропитании её нового питомца. Вняв её просьбе, он тут же взял охотничье снаряжение и пошёл к выходу. Собаки с радостью последовали за ним, но не только они. Новорождённый, проявляя большой интерес, тоже направился за ними. Учитывая внушительные размеры малыша, Альгерон решил, что, вероятнее всего, зайцы и куропатки не будут для него угрозой, а потому не стал препятствовать его первому знакомству с живой природой.

Довольно проворно перебирая ножками и поддерживая равновесие широко расставленными крыльями, дракончик ловко двигался за своей обретённой семьёй. Когда Альгерон заметил вспорхнувших куропаток и произвёл два удачных выстрела из лука, малыш стал что-то восклицать, но звуки были неразборчивыми. Минут через двадцать собаки, которые искали дичь в кустах, принесли двух зайцев, и снова малыш отреагировал восторженно. Было очевидно, что он всё понимает, но пока ещё его речь не сформировалась, для этого, вероятно, нужно некоторое время.

Все уже собрались назад, когда их новый питомец вдруг пошёл в обратном направлении. Шагал он вполне уверенно, и все последовали за ним, чтобы выяснить конечную цель его пути. Вскоре послышался шум воды, а минут через десять они вышли к небольшому водопаду, который низвергал свои сверкающие на солнце потоки в довольно большое озеро, со всех сторон окружённое лесом и всевозможными цветущими кустарниками. Берега озера были песчаными, а его вода имела большое многообразие цветов, которые плавно переходили от голубой до бирюзовой гаммы. Большие круги, расходившиеся по поверхности озера от мощного потока падающей воды, искрились разноцветными бликами. Утёс, с высоты которого били серебристые струи, был покрыт густыми зарослями папоротника, а среди его изумрудной зелени выделялись пурпурные цветы лобелии. В некоторых местах виднелись сиреневые соцветия традесканции, а у его подножья, около самой воды, произрастало множество небольших кустиков паслёна, с тоненьких веточек которого свисали алые ягоды. Всё это было невероятно красиво, и какое-то время все стояли неподвижно и любовались первозданной красотой этого дивного места.

Затем дракончик быстро направился к воде и с большой проворностью нырнул. Большие волны, расходившиеся по воде, указывали на его местонахождение, но его самого не было видно, это говорило о том, что водоём имеет немалую глубину, а сам малыш является от рождения искусным ныряльщиком. Он не появлялся на поверхности довольно долго, и собаки начали нервничать. Они бегали по берегу и непрерывно лаяли, а затем Сантея бросилась в воду и, доплыв до середины водоёма, стала плавать по кругу, издавая истошный вой. Её старания увенчались успехом, дракончик вынырнул, и Сантея оказалась у него на спине. Так, верхом на своём подопечном, она добралась до берега.

Следующие действия малыша всех весьма удивили. Он издал какой-то гортанный звук, а затем, нагнув голову, изрыгнул на берег живую рыбу. Альгерон с удивлением смотрел на рыбу, а затем перевёл взгляд на своего питомца и понял, что тот ждёт поощрения за то, что он тоже участвовал в охоте. Пришлось подойти и приобнять его за шею. Видя такое проявление нежности, собаки не упустили случая и начали с громким лаем прыгать вокруг добытчика.

Возникал вопрос, как унести эту добычу, ибо рыбы было довольно много, а тары для неё не было, и тогда Альгерон решил приготовить её тут же, на берегу этого прекрасного озера. Дав команду собакам искать хворост, он принялся потрошить рыбу, а дракончик, недолго думая, последовал за собаками. Вскоре из лесу вышли собаки с хворостом в зубах и дракончик, который тащил за собой сухое дерево. Стало понятно, что теперь у них не будет проблем с заготовкой дров для костра, ибо их новый друг был очень сообразителен и силён.

Когда рыба была пожарена, Альгерон стал распределять обед по порциям, но дракончик есть отказался. Он показал на озеро и погладил себя по животу, дав понять, что уже насытился. Проблема его пропитания отпала сама собой, и это было весьма приятно.

День, насыщенный событиями и разными открытиями, пролетел незаметно, и все стали готовиться спать. Когда Альгерон постелил циновку и лёг, дракончик разместился рядом и прикрыл своего родителя крылом. Сразу возник вопрос о том, кто же кого в этой ситуации оберегает. Альгерон представил, как это комично выглядит со стороны, и был весьма рад, что никто из гарнизона этого в данный момент не видит. Немного поразмыслив, он не стал отстранять от себя малыша, ведь таким образом тот демонстрирует своё доверие и дружбу, а этому не стоит мешать, в противном случае кто знает, как отреагирует его питомец. Так, находясь под впечатлениями от невероятных событий, начальник гарнизона погрузился в крепкий сон.

Пробудился он от того, что его конь издавал звуки, выражающие высшую степень довольства. Посмотрев на площадку перед пещерой, на которой всё время находился Таир, Альгерон мог наблюдать следующую картину: возле Таира лежал большой ворох сочной травы, и он с аппетитом наслаждался завтраком. Но самым удивительным было то, что дракончик, который явно подрос и был уже чуть больше Таира, гладил его по спине и что-то ворковал, а Таир при этом хранил полное спокойствие. Собаки лежали неподалёку и тоже что-то ели. Эта идиллия не могла не радовать, поскольку в их группе намечалось полное взаимопонимание. Огорчало лишь то, что животные понимали нового друга гораздо лучше, чем Альгерон, и стоило хорошо поразмыслить, как исправить данное положение вещей.

Он встал и подошёл к дракончику. Теперь было особенно заметно, что тот прибавил в росте, ибо ещё вчера они были почти одного роста, а теперь его приёмыш выше почти на тридцать сантиметров. Были и ещё явные отличия: кожа стала более плотной и красной, крылья тоже стали гораздо толще. И, если можно так выразиться, то и выражение на мордочке поменялось. Вчерашняя наивность и растерянность сменились уверенностью и сосредоточенностью. Да, он взрослел не по дням, а по часам, и это было очень даже хорошо, лишь бы только не стало причиной разрыва между ними. Нужно было как-то налаживать дружескую связь. Вспомнив о том, что они понимают речь человека и в какой-то момент и сами начинают говорить, Альгерон решил установить контакт, пользуясь речью.

Приобняв дракончика за шею, он сказал:

– Ты настоящий друг! Ты уже обо всех позаботился, и я этому очень рад! У нас принято называть друзей по имени, и я хочу его тебе дать.

И совершенно неожиданно прозвучал ответ:

– Я согласна!

– Так ты уже говоришь и ты девочка?!

– Пока мало слов. Мы учимся и растём быстро. Я девочка.

– Меня зовут Альгерон. Можно твоё имя будет немного созвучно с моим и я буду звать тебя Рена?

– Ты по праву мой отец. Я принимаю твоё имя.

– Ну какой же я отец, я твой друг!

– Нет, не друг! Это твои животные мне друзья. Ты отец! Так и будет!

– Хорошо, хорошо! Я не буду спорить, это такая большая ответственность, но я очень рад! Теперь нам будет гораздо легче общаться, поскольку ты нас понимаешь.

Время летело незаметно, поскольку каждый день Рена делала что-то новое и с ней было очень интересно. Прошло всего две недели, а в ней уже произошли большие изменения. Её рост увеличился почти на полтора метра, а полупрозрачные чешуйки, покрывающие тело, сильно уплотнились и теперь напоминали маленькие панцири. На основании черепа вдоль шеи появились костяные отростки, вероятно предназначенные для защиты. Словарный запас прибавлялся с большой скоростью. С ней уже можно было вести полноценную беседу.

В один из таких дней Рена разыгралась с собаками и стала сильно размахивать хвостом. Альгерон подбежал к ней и сделал замечание:

– Я прошу тебя быть очень осторожной, ведь твой наконечник на хвосте ядовит!

– Не стоит так беспокоиться, пока ещё нет.

– Так ты об этом знаешь?

– Я буду знать о себе всё, это у меня в подсознании, и каждый день во сне мне открывается что-то новое. Я вижу прошлое и знаю, что мне предначертано.

– А я собственно пришёл в эту пещеру в поисках наконечника хвоста твоей матери. Это мы искали в тот день, когда нашли тебя.

– Он лежит там, где она его оставила перед тем, как уйти в долину вечного покоя.

– И ты можешь сказать мне, где он находится?

– Да, если ты скажешь, зачем он тебе нужен.

– Ты сможешь меня понять?

– Скажи так, чтобы я поняла.

– Хорошо, я приведу пример. Мы с тобой друзья, и так будет всегда. Я защищаю тебя, ты меня. Так поступают красные драконы. Но есть ещё и серые драконы. Они очень злые и постоянно нападают на людей. В этих неравных схватках гибнет много людей и животных. Нам очень трудно им противостоять. У нас нет против них оружия. Мы можем только ранить их, но, выздоровев, они снова на нас нападают. Мне нужен наконечник хвоста твоей матери, для того чтобы использовать находящийся в нём яд. Я надеялся, что стрелы больших арбалетов, смазанные ядом, смогут убить серых драконов. Дело обстоит так плохо после того, как твоя мать перестала быть стражем нашего города. До этого она постоянно облетала наши окрестности с дозором, видя это, нас никто не трогал. Примерно через год её отсутствие заметили, и мы остались беззащитны. Совсем недавно меня избрали начальником стражи, и я должен заботиться об обороне города. Вот я и решился на этот поход, чтобы помочь городу при следующем нападении.

– Теперь мне всё понятно, и я помогу. Наконечник замурован в том же месте, где было яйцо. Стоит только глубже прокопать вниз. Я ещё хочу сказать, что теперь я буду защищать своего отца, а значит, и его город.

– Спасибо, конечно, но ты слишком мала, а драконы могут напасть гораздо раньше, чем ты вырастешь, так что пока нам придётся воспользоваться ядом из стрелы.

– Мне достаточно четырёх месяцев, чтобы я уже могла оказывать реальную помощь, а к полугоду я вхожу в полную силу. Мы очень быстро взрослеем, именно это и помогает нам уцелеть. А защитить себя я могу уже сейчас.

– Это, конечно, совсем меняет дело, и ты меня очень успокоила. Но давай всё же достанем наконечник. Он в любом случае пригодится, если, например, на город нападут одновременно несколько драконов.

Достать заветный наконечник не составило труда, но он был гораздо больше, чем ожидалось. Длина его составляла около восьмидесяти сантиметров, а ширина была вполовину меньше. Жёлоб, располагавшийся по центру, имел клиновидную форму. У основания он был примерно десяти сантиметров и постепенно сужался к острию. Осторожно освободив его от пыли, Альгерон завернул драгоценную находку в плащ и плотно перевязал верёвкой.

Теперь он стал обдумывать план по скорейшей доставке ценного оружия в город. Но в данной ситуации это было весьма сложным. Рену нельзя взять с собой, но и бросить её тоже нельзя. Она хоть и большого роста, но пока совершенно беззащитна. Промаявшись ещё пару дней в раздумьях, он решил с ней поговорить и выбрал для этого момент, когда они все проводили время у водопада. Как только она вынырнула из озера, с очередной партией рыбы, он спросил её:

– Можно мне с тобой посоветоваться?

– Я слушаю.

– Мне нужно отправиться в город, чтобы отвезти стрелу. Оружейники должны всё подготовить на случай нападения. Это не займёт много времени. Я буду отсутствовать не более одного дня. Я оставлю с тобой Сантею, чтобы тебе не было одиноко.

– Нет! Я ещё не могу защищаться. Родители не бросают малыша, до тех пор пока ему не исполнится полгода-год. Мне нет ещё и месяца.

От этого ответа Альгерону стало не по себе, а его воспитанница развернулась и ушла на другую сторону озера. Сантея и Фарго отправились за ней. Прошло уже довольно много времени, и солнце начало клониться к закату, но Рена продолжала лежать на берегу с закрытыми глазами. Всё это явно говорило о том, что разницы между драконом женского пола и просто женщиной нет. Она даёт ему понять, что обижена и ждёт извинений. Самое же удивительное в том, что и его собаки на её стороне. Понимая, что размолвки только портят отношения, Альгерон направился к бастующим.

Подойдя как можно ближе, но опасаясь бурной реакции и потому держась на некотором расстоянии, он заговорил извиняющимся тоном:

– Прости меня, Рена, я вёл себя совершенно безответственно по отношению к тебе. Всё дело в том, что я не женат, у меня нет детей, а с солдатами всё гораздо проще. Я им не воспитатель, а начальник. Отдал приказ, а они выполняют. Я ни с кем не советуюсь и все решения принимаю сам. А с тобой я всё же посоветовался.

– Твоя речь мало похожа на извинения. Ты просто оправдываешься. А потом, ты вовсе не советовался, а высказал своё решение относительно отъезда.

– Ты и правда взрослеешь не по дням, а по часам. Сколько же слов появилось в запасе за последние семь часов?

– Ну, если тебе так интересно, то около тысячи. Для познания мне стоит лишь погрузиться в сон, и всё, чем владела моя мать, словно перетекает в меня из потоков вечности. Развитие интеллекта происходит гораздо быстрее, чем физическое.

– Я рад, что в дискуссии тебе не будет равных, и всё же прошу простить меня! Я искренне раскаиваюсь и впредь буду именно советоваться с тобой.

– Я думаю, что пройдёт не так уж много времени, и ты сам поймёшь, когда можно будет покинуть меня.

Примирение состоялось, и все направились домой. В последующие дни Альгерон старался обдумывать свои слова и поступки, не желая больше выслушивать упрёки от дракона, да ещё совсем юного.

Прошло ещё две недели, и, когда они в очередной раз отправились на охоту за куропатками и те взлетели, поднятые собаками, Рена собрала губы в трубочку и выпустила тоненькую струйку пламени в их направлении. Через несколько мгновений три опалённые куропатки упали к ногам Альгерона. Он глядел на неё с восхищением, а она смотрела на него и улыбалась.

Немного погодя она заговорила:

– Ещё пара недель – и я смогу увеличить поток пламени в несколько раз, а это значит, что ты сможешь отправиться в город. На один день, как ты и обещал. Если ты меня обманешь, я не смогу тебе доверять и со временем покину тебя. Я предупреждаю, чтобы знал. Больше всего драконы ценят верность и платят за верность своей жизнью.

Две недели в обществе остроумного и весёлого питомца пролетели очень быстро, и вот настало утро прощания. Собрав в дорогу всё необходимое и облачившись в доспехи, Альгерон занялся снаряжением Таира и Фарго. Коню он надел латы на голову, шею и грудь, а на собаку накинул лёгкую, но прочную кольчугу. После этого Альгерон пожелал всем удачи и терпения. Сантея, которая оставалась в компании Рены, явно нервничала. Её что-то беспокоило, но она, к сожалению, не могла говорить. Когда путешественники отъезжали, Альгерон показал Рене и Сантее, что, став на край площадки, примыкающей к пещере, можно следить за ними, когда они спустятся в долину и будут идти по открытой местности до самого леса. По реакции обеих он понял, что они будут стоять на площадке, до тех пор пока путешественники не скроются в лесу.

Спуск с горы занял около получаса, а затем они вышли на дорогу, ведущую к их городу. Не проехали они и пяти минут по долине, как из лесу к ним стали приближаться три всадника. Поскольку их мечи были вынуты из ножен, не приходилось ожидать ничего хорошо. Едва подъехав, они бросились в атаку. Фарго тут же заскочил на круп одной из лошадей и вонзил свои огромные клыки в шею наездника. Закричав от боли, всадник свалился с лошади. Пока Альгерон бился с двумя нападавшими, Фарго пытался повторить свой излюбленный приём. Но лошади, уже напуганные злобным рычанием собаки, постоянно крутились на месте, что весьма мешало их хозяевам вести бой.

И тут совершенно неожиданно пришла помощь. Небо словно потемнело, послышался шелест, а вслед за ним Альгерон увидел, как один из всадников, схваченный огромной лапой, взмывает вверх, оглашая окрестности истошным воплем. Кони нападающих встали на дыбы от страха, а затем понеслись к лесу. Таир хранил удивительное спокойствие, видимо ему по запаху удалось определить приближение Рены. Она же, описав круг в воздухе, опустилась прямо перед Альгероном и положила к его ногам полуживого врага.

Радуясь, что его воспитанница совершила первый полёт, он пришёл в такое возбуждение, что с трудом подбирал слова:

– Я не знаю, как благодарить тебя за помощь! Но больше всего я рад тому, что ты теперь летаешь! И в данный момент я жалею, что ты такая большая, потому что мне так хочется тебя обнять и поцеловать.

Как только он закончил последнюю фразу, Рена вытянула свою длинную шею, и её голова, повёрнутая в профиль, оказалась перед лицом Альгерона. Понимая, что ему предоставляется возможность выполнить желаемое, он зажмурился и поцеловал любезно подставленную щёчку. Ощущения были не так уж и неприятны. Кожа была гладкой, слегка прохладной и без отталкивающего запаха.

Пока он всё анализировал, она ещё раз его удивила, сказав с явной иронией:

– Никогда не противься своим желаниям, если что, ты только скажи. Мы же друзья, и между нами такие вещи вполне естественны.

Она прищурила глаза и улыбнулась. И Альгерон подумал, что ещё совсем недавно он и предположить не мог, что драконы улыбаются, ибо способны чувствовать и мыслить так же, как люди. А вот в отношении дружбы и взаимопомощи они, вероятно, гораздо надёжнее людей.

И поскольку голова Рены была ещё рядом, он обхватил её за шею и снова поцеловал. В ответ он услышал протяжный вздох, который говорил об её ответной нежности. В эту минуту он понял, как она ему дорога. Тут же, совсем неожиданно, пронеслась ещё одна мысль: о том, что драконы живут очень долго и ему не придётся с ней прощаться, как с его собаками.

После этих событий он решил не оставлять Рену одну, поскольку её уже видели и могут постараться ей навредить. Объявив всем о своём решении, он направил Таира в обратный путь, собаки с радостью побежали вперёд, а Рена оттолкнулась от земли задними лапами и легко взлетела. Всё её гибкое тело переливалось в лучах утреннего солнца, огромные крылья, подчиняясь воздушному потоку, возносили её всё выше и выше, и чем дальше она удалялась, тем больше походила на прекрасную птицу.

«Какое величественное творение природы!» – подумал Альгерон, любуясь полётом дракона.

Два последующих дня он думал, что ему предпринять. Нападение в долине говорило о том, что за пещерой уже давно следили и предполагали, с каким трофеем может ехать путник. Постепенно он пришёл к выводу, что стоит отправить с собаками послание, чтобы в гарнизоне не волновались, и, кроме того, раз его поход продлевается, стоит попросить, чтобы передали для него кое-какие вещи. Он составил подробный список и письменно велел своему помощнику Антерию собрать и сложить поклажу в тележку его ослика Тонго, которого собаки благополучно сопроводят из города до их пещеры. Список был весьма объёмен, но в него входил не только перечень продуктов, но и всё необходимое для того, чтобы сделать своеобразную упряжь с седлом для Рены. Альгерон знал немало историй, когда люди управляли драконами в воздухе, и эта мысль очень привлекала его. Послание он обернул в кусок ткани и привязал к шлейке Фарго. После чего объяснил собакам, что надо делать, и они тут же отправились в город.

Собак не было три дня, но скучать не приходилось. Рена постоянно озадачивала его вопросами, на которые порой он затруднялся отвечать. Её интересовали правила проживания людей в городе. Чем они занимаются, чем питаются, кроме охоты, как растят детей. На его вопрос, зачем ей это надо, она отвечала довольно доходчиво. Поскольку она собирается жить с людьми, то она должна понимать, что и почему происходит. Её умственное развитие явно превышало успехи отдельных человеческих особей, которых порой ничего, кроме еды и питья, не интересовало.

Но на четвёртый день они услышали лай собак, радостно возвещавших о прибытии. Поклажа оказалась такой объёмной, что ослика почти не было видно, но он мужественно нёс свою ношу. Альгерон спустился в долину и снял с малыша Тонго часть груза, и тот пошёл гораздо быстрей. Когда они подошли к самой пещере, ослик встал как вкопанный и стал издавать протяжные жалобные звуки. Затем он просто сел, что делал очень редко. Да, вид Рены его потряс, она в свою очередь была удивлена видом этого крохотного существа, которое тащило на себе огромную поклажу, превышающую его размер в три раза.

По всему было видно, что ей стало жаль ослика, и она обратилась к Альгерону с вопросом:

– А разве нельзя было отправить за всем необходимым твоего коня?

– Видишь ли, в чём дело, такой конь бы привлёк внимание и сам мог стать чьей-то добычей, а ослик – существо не ценное, и на него мало кто позарится. Но в хозяйстве он незаменим. Ты сама видела, сколько может перевезти этот малыш. Хоть ослики и не очень красивы, зато очень выносливы. Кстати, у него есть своя интересная история. Как-то в очередной раз я со своими воинами объезжал с дозором ближайшие окрестности, и мои собаки нашли в густом кустарнике совсем маленького ослика. Он был сильно истощён, видимо его мама давно погибла. Я решил забрать его к себе, все мои домашние питомцы приняли его и заботились о нём как могли. Мы назвали его Тонго. Уже через пару месяцев его было не узнать. Он был полон жизни и обладал замечательным характером. Теперь ты знакома со всеми моими домочадцами.

– А кто у тебя ведёт хозяйство?

– Я сам за всем слежу и вполне хорошо справляюсь, но иногда мне помогает тётушка Энея.

– Я не о том. Я знаю, что люди живут парами, а у тебя есть пара?

– Если бы я сам не слышал этот вопрос, я бы никогда не поверил, что его может задать дракон-подросток. Откуда у тебя все эти знания?

– А это всё наследственное, возвратная память. Слышал о таком? Я закрываю глаза и вижу прошлое, в котором меня ещё не было. Там я вижу жизни всего живущего на земле, а у вас разве не так?

– Нет, мы при рождении учимся всему с нуля.

– Какой ужас, ведь на это уходит столько времени!

– Да, процесс обучения и познания длится лет двадцать, а иногда и гораздо больше. А некоторые так и вовсе останавливаются на развитии подростка.

– Учитывая то, что вы живёте очень мало, а треть жизни уходит на обучение, получается, что ваша жизнь из познания почти сразу переходит в забвение? Какая бессмысленная у вас жизнь! А мы сразу рождаемся со всеми знаниями и приумножаем их для будущих поколений, в этом есть смысл. А у вас в чём смысл познания? Очень интересно, а ты уже закончил своё обучение?

– Думаю, что с этой задачей я почти справился, но знакомство с тобой намного увеличит мой багаж знаний.

– Вот в этом я совсем не сомневаюсь.

Пока Альгерон и Рена вели беседу, Тонго немного пришёл в себя, но после того, как с него сняли упряжь, он тут же спустился чуть ниже пещеры и присоединился к пасущемуся Таиру.

Все последующие дни Альгерон мастерил приспособление для совместных полётов. За основу он взял обычное седло, но с высокой спинкой. К нему присоединил ремни, которые должны удерживать его в седле во время полёта. Затем он мучительно долго обмерял Рену и придумывал, как седло крепить у упряжи, а затем всё это зафиксировать на основании шеи Рены. Она, наблюдая за его работой, тут же подсказала ему, что ко всем размерам ремней надо прибавить большой запас, потому что она собирается подрасти ещё примерно вдвое. На работу ушло почти три недели, поскольку работать с кожей весьма сложно, да и размеры упряжи получились просто огромными, а сама она – очень тяжёлой. С учётом кожи и всех металлических застёжек, которых было более тридцати, вес всего изделия составлял примерно тридцать килограммов.

Наконец наступил день испытаний. Оказалось, что надеть сделанное приспособление гораздо сложнее, чем предполагалось. Пришлось прибегать к помощи Таира. Сначала Рена легла, и, взобравшись ей на спину при помощи коня, Альгерон поставил на нужное место седло и расправил все ремни, далее их нужно было застегнуть. Первые ремни были обвиты вокруг шеи Рены и закреплены застёжками, теперь нужно было закрепить ремни под передними лапами, и это уже было сложней. Рена села, и вторые ремни тут же скользнули вдоль туловища назад. Учитывая её размеры, Альгерон не мог свести оба конца самостоятельно. Решение подсказала Сантея, она схватила один конец и притащила его к передней лапе Рены. Фарго быстро сообразил, в чём дело, и сделал то же самое. После этого Альгерон поочерёдно протянул ремни под лапами, затем скрепил их на груди Рены.

Теперь надо было совершить пробный полёт. Все вышли из пещеры на поляну, и Альгерон по притороченной к седлу верёвочной лесенке взобрался на спину к Рене. Первое, что он ощутил, – это приятное веяние ветра и красоту, открывшуюся ему почти с четырёхметровой высоты. Осталось решиться на полёт. И только тогда ему пришла мысль о том, как же он будет управлять полётом. Учитывая шум ветра да ещё длину шеи Рены, она совершенно не будет слышать его команды.

Он был так озадачен, что не раздумывая спросил совета у Рены, на что она ответила чётко и ясно:

– Вот примерно всё так, как ты управляешь лошадью. И поскольку поводьев нет, то все команды будешь производить ногами. Какой ногой бьёшь, туда и поворачиваю. Нужно приземляться – бьёшь двумя ногами. Ну а там по обстоятельствам, я и сама пойму, что делать. Сейчас сделаем небольшой кружок над ближним лесом и нашим озером. Этого для начала будет достаточно.

– Ну тогда полетели!

Рена сделала несколько шагов, потом резко оттолкнулась и плавно стала набирать высоту. Ощущения от полёта были непередаваемые. Свежий ветер обдувал лицо, земля постепенно удалялась, и всё становилось невероятно маленьким. Озерцо, над которым они пролетали, казалось просто лужицей.

Но наряду с созерцанием прекрасного вида и восхищением от полёта были и весьма неприятные ощущения. Всему виной было не совсем удачное седло, которое совершенно не фиксировало тело, а потому Альгерона постоянно швыряло в разные стороны. Было понятно, что сиденье надо дорабатывать, иначе при длительном полёте его позвоночник и голова сильно пострадают.

Пока он обдумывал конструкцию своего нового сиденья, Рена уже шла на посадку, которая была очень мягкой. Только очутившись на земле и увидев всех своих питомцев, Альгерон ощутил дрожь. Это был страх, который он прежде не замечал…

Рена осталась вполне довольна их полётом, но подметила:

– Мне показалось, что ты болтался в седле как перо на ветру. С этим надо что-то делать, если хочешь долететь до места целым.

– От тебя прямо ничего нельзя скрыть, всё-то ты замечаешь!

– А как иначе, ведь я за тебя отвечаю!

– Очень интересно, ты ещё малышка, и это я за тебя отвечаю.

– Это как посмотреть. Я уже отбилась от разбойников, а теперь ещё и тебя на спине катаю, так что я не такая уж и маленькая. Но я, конечно, согласна, что ты в меру своих возможностей будешь заботиться обо мне. Это очень даже приятно.

– В твоих словах есть доля истины, потому так тому и быть.

В последующие дни Альгерон чертил удобное для полётов сиденье. Решение пришло, когда он вспомнил замковые пиры, где к столам ставились большие кресла с высокими спинками и подлокотниками. Что может быть лучше кресла, стоит его только намного подкорректировать. Он сделал чертёж удобного кресла, которое при надобности закрывается спереди до уровня груди, но без ножек, вместо них к днищу крепится площадка с большим изгибом для основания шеи. Начертив и подробно описав свои пожелания, Альгерон отправил собак и ослика домой к столяру, настоятельно попросив исполнить его заказ как можно скорей. При этом не стал очень распространяться о странном заказе. Указал также, что, когда всё будет готово и уложено на тележку, стоит только сказать: «К хозяину», и животные сами доставят кресло по назначению.

Время проходило незаметно, потому что Рена каждый день удивляла его своими рассуждениями и вопросами. Она уже совершенно не хотела проводить время в пещере и постоянно где-то ходила или летала.

По подсчётам Альгерона, прошло около десяти дней, когда послышался скрип повозки, возвещающий о прибытии его любимых питомцев. Кресло, которое они привезли, было просто великолепно, и было видно, что его выполнили с большим мастерством и любовью. Альгерон не мог налюбоваться работой мастера. Всё изделие было обтянуто кожей, в нужных местах вставлены замки и пряжки для креплений. У обоих подлокотников были приторочены кожаные сумки для съестных припасов, о чём и не упоминалось в описании. К спинке кресла были приделаны пазы для оружия.

Весь следующий день прошёл в хлопотах по замене старой упряжи на новую. Потом Альгерону пришла мысль вбить в потолок пещеры крюк, который по счастливой случайности оказался в первой упряжи. Он нужен был для того, чтобы прицеплять на него снаряжение за приделанное Альгероном кольцо, это позволило бы отказаться от помощи Таира. Рена просто подходила под него, а потом уж он, поднявшись по верёвочной лесенке, приступал к следующим действиям. В таком же порядке они бы и снимали упряжь. Рена подходила бы к крюку, Альгерон надевал на него кольцо, а потом уже расстёгивал ремни.

Этой мыслью он поделился с Реной, и она тут же проявила чудеса сообразительности в этом вопросе. Она сама нашла удобное место, затем вбила крюк, а потом повесила упряжь за кольцо. Оказывается, её длинные пальцы не только сильны, но и весьма подвижны, потому она с лёгкостью может выполнять любую работу. Это было весьма ценное открытие. Альгерон не жалел комплиментов в адрес воспитанницы, и она просто сияла от счастья.

На следующий день был проведён пробный полёт, который прошёл безупречно. Рена тут же внесла предложение, что пора уже её показать горожанам, чтобы они постепенно привыкали к ней. И тут Альгерон почувствовал какую-то щемящую боль. Ему не хотелось её никому показывать. Он не хотел ни с кем делиться своей находкой, а вернее, воспитанницей…

Видимо, Рена уже очень хорошо изучила его мимику, так как тут же тихо добавила:

– Мы только на часик слетаем, и опять домой. Я и не собираюсь жить вблизи от людей. Они будут мне постоянно досаждать, особенно дети. Я всегда буду жить здесь, и ты всегда рядом со мной.

– Если так, то сначала я отправлю весточку своему помощнику Антерию с указаниями. Прежде он должен собрать людей и объявить им о нашем с тобой появлении. Он также должен поведать им о твоей истории. В противном случае мы всех очень напугаем. Ты это должна понимать. Для начала мы отправим с письмом Таира, собак и ослика. Я думаю, что на подготовку достойной встречи новой защитницы города горожанам потребуется неделя. Только после этого мы отправимся к городу к полудню, чтобы познакомиться с твоими новыми подопечными.

После того, как все животные направились в город, Альгерон и Рена постоянно совершали тренировочные полёты, а затем занимались обсуждением и внесением необходимых поправок. Рена уже набирала довольно большую высоту, и время полёта всё время увеличивалось. Когда она летела одна, то делала в воздухе различные сложные фигуры. Она объясняла, что это приёмы для ведения боя.

Время пролетело почти незаметно, прошло всего четыре месяца, а рядом с Альгероном уже был дракон высотой в шесть метров. Ещё пара месяцев, и Рена достигнет своего семиметрового предела. Она и сама была вполне довольна собой, но сообщила, что длительный напор пламени у неё будет только по достижении года.

Ответ на послание собаки принесли через неделю. Антерий писал, что новость люди приняли с восторгом и готовят к прилёту праздничное гуляние с угощениями.

Альгерон читал письмо вслух, и Рена тут же сделала замечание, в котором присутствовала нотка иронии:

– Очень надеюсь, что они не заставят меня есть у них на виду домашний скот. На празднике я бы не отказалась вволю поесть фруктов.

Альгерон решил ответить ей в том же тоне:

– Слушаюсь, моя госпожа, и непременно доложу хозяевам праздника, теперь уже по прибытии, о ваших изысканных предпочтениях!

Когда наступило следующее утро и уже было пора отправляться в путь, все немного нервничали. Рена вообще отказалась есть, её примеру последовали и собаки.

И вот решающий момент настал. Альгерон дал собакам команду отправляться домой и ждать их на площади перед замком. Ещё накануне он договорился с Реной, что сначала она сделает пару кругов над городом, а потом уже опустится на площадку перед его стенами, где обыкновенно проходят народные гуляния и где в своё время приветствовали её мать, которую всегда приглашали на большие торжества. Именно это сообщение произвело на неё особое впечатление. Видимо, она сразу погрузилась в далёкое прошлое и увидела времена былой славы её матери. Поскольку она была весьма умна, то, вероятно, чувствовала большую ответственность за ту миссию, что передала ей мать.

Рена летела медленно, словно собиралась с мыслями, ведомыми только ей. Сделав вокруг города два круга, она зашла на третий, вероятно не полностью рассмотрев город, который ей предстоит в будущем защищать. Потом плавно опустилась поодаль от столов и большой группы людей, чтобы не напугать своим присутствием. Но люди немного погодя стали заметно сокращать дистанцию. Первыми к ней бросились собаки, но их намерения были вполне дружеские. Они остановились неподалёку и всем видом давали знать о своём миролюбии. Потом подошли военные, которые начали здороваться с Альгероном. Он стоял почти вплотную с Реной, чтобы она не чувствовала себя брошенной, и на все предложения пройти с ними к столам вежливо отказывал.

Тогда градоначальник обратился к Рене:

– Мы приветствуем тебя в нашем славном городе и очень просим принять участие в нашем празднике. Люди сегодня собрались, чтобы чествовать дочь своей славной матери Тантеи! Мы просим тебя подойти к нам ближе, окажи нам эту честь! Наши люди всегда с уважением относились к драконам вашего племени.

После такой речи Рена шумно вздохнула и тихонько двинулась вперёд. Когда до накрытых столов оставалось около пяти метров, она остановилась и сказала:

– Мне очень приятно, что вы так тепло отзываетесь о моей матери, и я при случае постараюсь быть вам так же полезна. А теперь давайте перейдём к праздничной программе. Ближе я подходить не стану, а то при моём малом вздохе с ваших столов улетят все угощения.

Шутку оценили, и все принялись поднимать тосты за нового стража города. Рена с большим интересом наблюдала, как люди, постоянно пьющие напитки из больших кувшинов, постепенно становятся такими, словно их сильно побили. Они начинали плохо разговаривать и передвигаться. Когда в то же самое время её опекун совершенно не изменился. Немного погодя начала играть музыка, и больные, с её точки зрения, люди начали странно двигаться и заметно менять выражения лиц. Всё это ей было непонятно, а потому и не очень нравилось.

Она уже думала, что о ней совершенно забыли, но к ней подъехала доверху наполненная фруктами тележка, в которую был впряжён Тонго. Рена с удовольствием стала пробовать новую пищу, но её внимание привлекла ярко одетая женщина, которая подошла к Альгерону и довольно фамильярно увлекла его к кривляющимся людям. Там она просто обвилась вокруг него и долгое время не отпускала, хотя оркестр уже начал играть четвёртую мелодию. Эта картина настолько раздражала Рену, что она протянула переднюю лапу и пальчиком тихонько подцепила ворот кожаной куртки Альгерона, тем самым заставив его обратить на неё внимание и вернуться на прежнее место. Все присутствующие затихли, включая музыкантов.

Альгерон, который тоже был слегка пьян, не сразу понял, что именно происходит, но Рена вывела его из затруднительного положения и едва слышно сказала:

– Почему ты постоянно крутился вокруг этой женщины? Мы с тобой так не договаривались!

– Но мы с тобой никак не договаривались!

– Нет, давай вспоминай. Ты сказал, что у тебя нет пары. А раз так, то я и есть твоя пара.

– Ты не совсем всё правильно понимаешь. Мы с тобой просто хорошие друзья.

– Мы больше, чем друзья, мы семья, а эти узы нерушимы, насколько я понимаю.

– Но ведь жизнь так устроена, что иногда мы сами определяемся в своём выборе…

– Судьба сделала свой выбор, вернее ты сам. Кто пришёл в мою пещеру и нарушил мой покой? Может быть, я и вообще не появилась бы на этом свете. А теперь изволь не портить мне настроение!

– Хорошо, давай не будем ссориться. Я принимаю твои условия. Просто я не был к этому готов.

– Ты не слишком расстраивайся, это не говорит о том, что ты будешь привязан ко мне навечно. Возможно, что я когда-то и встречу себе приятного собеседника из своего племени и тогда соглашусь жить с тобой на некотором отдалении, а пока будь добр не нарушай наш договор. И ещё, я должна тебе сказать, что праздник произвёл на меня совсем не то впечатление, которое я ожидала. Объясни мне, почему люди вдруг сделались совершенно иными, стали вести себя как-то странно? Именно это мне очень не понравилось.

– Это всё от выпитого вина. Люди пьют его, чтобы было весело.

– Сомнительное утверждение. Нам всем всегда очень весело, когда мы вместе. А их собралась такая огромная толпа, а им нужно пить, чтобы было весело. Где в этом смысл?

– Этим вопросом многие задаются, но эта проблема так и не решена.

– Тогда это очень странно, что вы всё ещё существуете.

– Это почему?

– Ну если вы часто так гуляете, а именно в этот момент появится враг, вас можно просто одним махом уничтожить. И никакие ядовитые стрелы не помогут.

– Ты зря так думаешь. Должен тебе сказать, что гарнизон, который охраняет город, во время службы не пьёт.

– Какую часть населения составляет количество людей в гарнизоне?

– Я полагаю, что пять процентов.

– Но вы практически обречены, как вы выживали все эти годы без защиты? При наличии по соседству драконов, каждый, кто в силах поднять меч, должен стоять в строю.

– Я вижу, что в тебе уже проснулся полководец.

– Это у меня в крови. Я не зря сегодня зашла на третий круг, облетая город. У вас очень длинная линия обороны, и если по ней растянуть ваши боевые единицы, то это выглядит весьма плачевно. Нужно обязательно сделать оградительный канал. У вас рядом река, и стоит лишь в нужных местах поставить шлюзы, чтобы постоянно регулировать уровень воды в канале. Серые драконы не умеют плавать, и канал для них будет серьёзной преградой. Даже перелетев его, падать при ранении они будут в воду, там их легко будет добивать. Я также заметила, что северная сторона вашего города естественным образом защищена огромной неприступной скалой. Это большая удача, там совершенно не стоит ждать нападения. Она слишком высока для полёта серых драконов и чересчур гладка и отвесна, чтобы её преодолели люди.

– Это правда. Видимо, на заре основания нашего города наши предки очень удачно подобрали место для удобного проживания их потомков. Эта скала весьма занимательна. Помимо того, что её естественный карниз даёт нам большое пространство обзора, в её центре, на высоте примерно двадцати метров, из тонкой поперечной расселины непрерывным потоком стекает водопад трёхметровой ширины. У основания скалы находится естественное углубление. Длина его около десяти метров, а глубина около полутора. На дне этого бассейна есть совсем небольшой жёлоб, и вода по нему уходит под землю, но водоём при этом всегда полон. Кроме этого, для обеспечения горожан водой на разных улицах пробито несколько колодцев, чтобы не ходить всем к скале, поскольку город не так уж и мал.