Хозяин моей души бесплатное чтение

* * *

Пролог

Лес трещал и стонал под напором начинающегося урагана. Ветер выл, срывая с ветвей молодую листву, выгибая деревья, пробирая до костей, но Люсиэлла бежала навстречу буре, не разбирая дороги, зная, что за спиной ее ждет смерть.

Она не могла их слышать, но знала, что они идут по следу. Могла представить, как во тьме вспыхивают желтые огоньки их глаз. Воля и упрямство гнали вперед, заставляя забыть о боли в измученном теле. Она истратила почти все свои силы на сложнейшее заклятие, надеясь расправиться с желтоглазыми, но тщетно – этих тварей было слишком много. Оставалось только бежать.

Она должна успеть. Она обязана выжить.

Выбравшись из леса, Люсиэлла увидела перед собой обрыв. Ветер сорвал с головы капюшон, растрепав длинную косу, а плащ за ее спиной надулся, как парус. Нервы звенели, как струны лютни, она с ужасом смотрела на черную как ночь реку Истр, которую местные звали Дунаем. Ее темные воды волновались, напоминая встревоженное чудовище, ворочающееся между высокими берегами. Шагни в обрыв, и оно утащит тебя вниз, на самое дно.

В горле пересохло, и Люсиэлла нервно сглотнула, просчитывая варианты. Прыгать слишком рискованно – она всегда плохо плавала, и с такими волнами ей не справиться. Магии почти не осталось, а в чудеса она никогда не верила. Если прыгнет, то точно не сможет побороть течение. Либо утонет, либо они схватят ее, когда она, обессилев, выберется на берег.

Нет, этого нельзя допустить. Она должна передать хозяину то, что узнала, раньше, чем ее убьют.

– Водица холодновата для купания, – хохотнули у нее за спиной.

Даже ураган не смог унести вонь и заглушить хриплое, частое дыхание. Люсиэлла чувствовала биение десятков сердец и знала, что ее взяли в кольцо. Обернувшись, она бесстрашно уставилась на них. Желтые звериные глаза поблескивали в лесу, как огоньки, а из темноты выходили все новые оборотни – видимо, на охоту вышла вся стая. Она всматривалась в глубину леса, чувствуя, что это еще не все. Что оборотней намного больше, чем думал хозяин. Твари отлично умели выживать и еще лучше маскироваться.

Сейчас они выглядели обычными людьми, напоминая банду наподобие тех, что промышляют на неспокойных улицах столицы. Тоже одеты в черное, покрыты шрамами и даже не пытаются прятать оружие. А полные превосходства усмешки выдают в них хищников, которые пойдут до конца, загоняя жертву в тупик.

– Так что, хочешь стать утопленницей? – с недоброй улыбкой спросил самый здоровый, стоявший впереди всех. Даже сейчас, под неполной луной, свет которой едва пробивался сквозь тучи, он напоминал зверя.

Оборотни двинулись все разом, словно получив немую команду. Они знали, что она украла информацию. Знали, кому она спешит ее передать. И они разорвут ее на куски, если она позволит им приблизиться.

Только вот она привыкла быть охотником, а не добычей.

– После вас, – любезно ответила Люсиэлла, медленно опустив руку под плащ, нащупывая ритуальный кинжал.

– Мы знаем, кто ты, – рявкнул главарь, продолжая теснить ее к обрыву.

Они сжимали кольцо. Двигались медленно, опасаясь, что она может напоследок сотворить еще какое-то колдовство, но уверенно, понимая, что она одна.

Их больше, и они сильнее.

– Если знаете, кто я, то должны понимать, что с вами сделает мой хозяин, если вы меня убьете.

Она кинула в них угрозой, пытаясь выиграть немного времени, шепча про себя слова единственного заклинания, на которое сейчас была способна.

– Твой хозяин – не ровня нашему повелителю. Когда он проснется, то…

Девушка не дала оборотню договорить. Едва последние слова заклинания сорвались с ее губ, как оборотней ослепила короткая вспышка яркого света. Кто-то выругался, кто-то вскрикнул от неожиданности, а она отступила назад.

Взмах ножом, и по левой ладони потекла кровь. Люсиэлла зашептала новое заклинание, чувствуя, как силы покидают ее тело вместе с кровью. Боль окутала, обрушившись оглушительной волной, а она все не могла понять, получилось ли. Лишь надеялась, что ее послание достигнет адресата.

– Простите, хозяин, – выдохнула она, а потом бросилась с обрыва в объятия холодной реки.

Она знала, что не умрет. Лишь боялась того, что может увидеть, когда очнется.

Глава 1. Головоломка

Гис шел по размытой недавним ливнем дороге, весело насвистывая и ловко перепрыгивая огромные лужи. Настроение было приподнятым – если он в своей вечной жизни и испытывал к чему-то симпатию, так это к паршивой погоде. А она сегодня была настолько мерзкой, что демон едва ли не приплясывал от возбуждения.

Начало апреля пронизывало ледяным ветром. Небо так плотно затянули свинцовые тучи, что ранний вечер казался глубокой ночью. Куцые деревья и тонкие ветки кустов с совсем юной листвой, росшие вдоль обочины, смотрелись сиротами, просящими милостыню. Промозгло, грязно и темно – вечер как нельзя лучше подходил для прогулки. Ветер отшвырнул полы тяжелого плаща назад, из-за чего тень Гиса в тусклом свете фонаря стала похожей на огромную птицу с широко распахнутыми крыльями. Демон усмехнулся, а потом перевел взгляд на поместье, которое искал.

Хотя поместьем это можно было назвать с большой натяжкой: облезлые деревянные ворота выдавали плачевное финансовое состояние дворянина, владевшего скучным и ничем не примечательным домом. Гис прекратил насвистывать и досадливо цокнул языком – род людской редко восхищал его красивой архитектурой, но это, с позволения, поместье было попросту жалким. Он бы ни за что не переступил порог этого уродства, если бы не послание Люсиэллы.

В ночь, когда она пропала без вести, на стене его убежища проступили слова, написанные ее кровью: «Забери Лайнесс из дома Виллайо, она…». Послание обрывалось – Люсиэлле явно недостало сил или времени передать его целиком. Гис никак не мог понять, что именно она узнала, но был уверен, что эти сведения очень важны.

В поисках ответов он сразу же навел справки о доме Виллайо. Семейка навевала тоску, как и их скучное жилище. Мелкие, давно разорившиеся дворяне-затворники, живущие далеко за пределами города. Ни интриг, ни скандалов. А единственной интересной деталью их биографии было то, что они ежегодно получали круглую сумму от гильдии убийц.

Казалось бы – пустяк, кто ж разберет этих людишек и их отношения, в которых демон был не силен. Но после послания Люсиэллы стоило принять во внимание любую деталь. В конце концов, чаще всего что-то по-настоящему важное складывалось из незначительных на первый взгляд мелочей. И хотя Гису претила сама мысль о том, чтобы связываться с людьми, он решил наведаться в гости к Виллайо и узнать, какие услуги они оказывают самой закрытой гильдии в городе.

– Ты кто? Чего тут стоишь?

Гис слышал, что в его сторону вдоль забора идет человек. Слабый и медлительный, он тяжело ступал, по щиколотку утопая в грязи. Но демон не обернулся, даже когда человек повторил свой вопрос в приказном тоне.

– Семья Виллайо никого не принимает. Чего тебе надо? Отвечай! – раздражающе громко объявил охранник поместья.

– Поведай мне, человечек, – наконец медленно обернулся демон, сверкнув фиолетовыми глазами. – Что ты знаешь о Лайнесс?

Стоило человеку посмотреть в лицо ухмыляющегося Гиса, как он тут же оказался во власти его гипноза. Охранник застыл как вкопанный, а глаза его остекленели, безучастно глядя перед собой.

Гис усмехнулся, предвкушая интересный рассказ. Ему не терпелось узнать, кто такая Лайнесс, про которую не было никаких сведений. Даже Син, которому не было равных в сборе информации, не смог ничего узнать о ней, лишь о доме Виллайо.

– Лайнесс – девушка, что живет в доме семьи Виллайо с младенчества. Я знаю, что через месяц ей исполнится восемнадцать лет, и в этот день она должна навсегда покинуть дом Виллайо. У Лайнесс желтые глаза, но всем в доме запрещено упоминать это. Никому нельзя разговаривать о Лайнесс ни здесь, ни в городе. Семья Виллайо и все, кто работают в их доме, получают дополнительное жалованье за молчание и почти не покидают территорию поместья.

– Вот как, – Гис перебил стражника, медленно растягивая губы в кривой улыбке. – Людишки скрывали желтоглазую в собственном доме столько лет! Пока я охотился на них по всей Европе, они прятали ее почти у меня под носом!

Гис убедился, что не зря решил проверить слова Люсиэллы. Лайнесс явно была важна для оборотней. Его так порадовали новости, что он даже решил не убивать стражника, который продолжил выкладывать ему все, что знал о Лайнесс.

– Я знаю, что Лайнесс никогда не болеет, в отличие от дочери Джонатана Виллайо. Я знаю, что Лайнесс читает много книг. Лайнесс…

Демон перестал слушать смертного, перечислявшего бесполезные факты. Он и без его разглагольствований знал, что желтоглазые никогда не болеют. А то, что Лайнесс умеет читать и вышивать крестиком, его вовсе не интересовало.

Хотелось спросить, кто привел сюда Лайнесс и кто должен ее забрать, когда ей исполнится восемнадцать, но Гис понимал, что охранник точно не располагает такими сведениями.

– Гильдия убийц платит этому дому за укрытие желтоглазой и молчание о ней в городе?

Этот вопрос тоже можно было не задавать – Гис заранее знал, что ответом будет «да». Но подтверждение его догадок так веселило, что улыбка на лице становилась все шире и шире. Впервые за пятьдесят лет, что он провел в изгнании в мире людей, игра становилась по-настоящему интересной.

Гис чувствовал это всей своей сущностью и был готов к увлекательной партии.

– И где же сейчас Лайнесс?

– Сегодня суббота, Лайнесс должна быть в бане.

– Спи сладко, человечек, – шепнул Гис, добавляя в гипнотический голос искорку магии. – Забудь, что видел и говорил.

Глаза мужчины закатились, а сам он медленно сполз вдоль забора и плюхнулся в лужу грязи. Гис переступил через него, а потом ловко перемахнул через забор и осмотрелся в поисках бани. Взгляд фиолетовых глаз зацепился за небольшую постройку, из которой валил дым.

Демон направился к ней, весело перепрыгивая через лужи. Попутно он отметил, что при близком рассмотрении двор выглядит еще более убого, чем само поместье. Видимо, денег, которые выделяла гильдия, не хватало на обустройство сада. А может, из-за скрытности Виллайо избегали нанимать лишнюю прислугу. В любом случае местечко было поганым – под стать желтоглазой, с которой Гису не терпелось познакомиться.

Осталось только устроить так, чтобы им никто не помешал – Гис видел блики свечей в окнах дома и слышал возню смертных за каменными стенами. Решив, что этой восхитительной погоде не хватает сущей мелочи, а ему игры в прятки, демон достал из кармана небольшую колбу. Ловко вытащив пробку, он шепнул заклинание и пролил на землю несколько капель крови русалки, смешанной с кровью оборотня.

Едва смесь коснулась земли, как весь двор укрыл туман, такой густой, что видеть без труда сейчас мог только демон. Краем уха Гис уловил чьи-то суеверные причитания, что такой туман – предвестник появления нечисти.

Он не смог сдержать усмешку – знали бы перепуганные людишки, насколько они близки к правде.

Остановившись у пристройки на самом краю заднего двора, Гис только глаза закатил.

– Жалкое зрелище, – вздохнул он, глядя на кузню и примыкающую к ней небольшую каменную баню.

Казалось, совсем недавно он одобрительно наблюдал за расцветом римлян: акведуки, проточная вода, бассейны, выложенные мозаикой, культ чистого тела… Столько усилий, чтобы спустя несколько столетий окунуться в эту грязь европейскую? За пятьдесят лет изгнания в мире смертных Гис так и не смог понять, как людишки могут так редко мыться. Когда они поймут, что чистое тело – залог здоровья и продления их и без того скоротечной жизни?

Бедняки Виллайо хоть баню построили себе, а некоторые мылись раз в месяц в общественных свинарнях, другим словом он не мог описать их места для омовений.

Превозмогая брезгливость, демон толкнул дверь и прошел внутрь.

К счастью, внутри все оказалось не так плохо, как он думал. Было вполне чисто и приятно пахло оливковым мылом и розовым маслом. Помещение было тесным, но в какой-то мере даже уютным: кругом стояли лавки с деревянными тазами и ведрами с водой, в печи потрескивали дрова. В углу лежала аккуратная стопка одежды, а с табурета рядом с большой лоханью свисала до пола простыня из грубого желтоватого льна, больше напоминающая тряпку.

Взгляд демона лениво блуждал, оценивая обстановку, пока не остановился на девичьей спине в лохани. Лайнесс сидела лицом к стене с печью, натирая голову мылом, и явно не слышала, как он вошел.

Одного взгляда на ее спину Гису хватило, чтобы понять, что перед ним не просто человек. У Лайнесс была красивая спина – точеная, с чуть выпирающими лопатками. Распаренная розовая кожа была гладкой и ровной, нетронутой болезнями смертных. Нуар хорошо постарался, сделав оборотней сильными и выносливыми – они во всем превосходили обычных людей. И тем более странным было то, что Лайнесс так и не заметила его присутствия. А может, она нарочно не оборачивалась, продолжая мыться как ни в чем не бывало?

Как неуважительно.

– К гостям принято поворачиваться лицом и приветствовать, – нагло объявил Гис, усевшись на табурет у лохани, скинув простыню на пол.

Лайнесс вздрогнула и резко обернулась на голос.

– Кто вы? Немедленно уйдите! – взвизгнула она, прикрывая руками грудь и пытаясь съежиться, чтобы скрыть как можно больше голой кожи под мыльной водой.

Гис слышал, как часто бьется ее сердце – она по-настоящему испугалась. Неужели действительно не слышала, как он вошел? Что за оборотень такой глухой?

И почему она выглядит такой напуганной? Почему не пытается напасть?

– Я никуда не уйду, – спокойно ответил Гис, закинув ногу на ногу.

И хотя на губах его играла улыбка, в глубине фиолетовых глаз было что-то недоброе. Опасное. Лайнесс охватил животный страх.

– Что вам нужно? – едва слышно выдохнула она, не в силах оторвать взгляд от незнакомца.

– Ты мне расскажи, зачем я пришел, – предложил демон, завороженно глядя в ее желтые, чистые, как редкие сапфиры этого оттенка, глаза.

От его насмешливого, тягучего голоса у Лайнесс по спине бежали мурашки. Она затравленно смотрела по сторонам, ища хоть какой-то выход из положения.

– Я не понимаю… Как вы открыли запертую изнутри дверь?

– Дверь была заперта? А по-моему, легко отворилась, – весело сказал Гис. – Я пришел за тобой, Лайнесс. Смывай мыло со своих красивых волос и одевайся. Нам пора.

– Я никуда с вами не пойду! Помогите! – Лайнесс закричала что было сил. – Помогите!

Гис закатил глаза, а потом резко встал с табурета и мгновенно оказался у лохани. Он схватил Лайнесс за мыльные волосы и с силой опустил ее голову под воду. Крик, бивший по ушам, прекратился. Гис несколько мгновений наслаждался тишиной, которую нарушало бульканье Лайнесс. Она пыталась вырваться и беспомощно махала руками, но Гис держал ее под водой до тех пор, пока она не перестала дергаться.

– Не надо волноваться, Лайнесс, – сказал Гис, поставив ее на ноги.

Он смотрел, как она кашляет водой, которой наглоталась, как трясется, обхватив себя руками за плечи, и все не мог взять в толк, что же с ней не так. С другой стороны, со странностями Лайнесс он может разобраться позже. Сейчас ему нужно ее забрать.

– Кричать тоже не надо. Иначе я вырву тебе язык и кричать ты больше не сможешь. Понимаешь?

Гис лукавил. Язык он бы ей точно не вырвал, ведь она еще должна поведать ему много всего интересного. Но крики девчонки так раздражали, что хотелось ее припугнуть и заставить молчать.

– Кто вы? Что вам нужно? – икая сквозь слезы, спросила Лайнесс. Кричать она больше не осмелилась – и так едва не задохнулась и нахлебалась мыльной воды.

Гис проигнорировал ее вопрос, поднял большое ведро с теплой водой и вылил ей на голову, а затем еще одно, смывая остатки мыла. Лайнесс тихо плакала, пытаясь прикрыть руками наготу, но демона ее обнаженное тело совершенно не волновало.

– Вылезай из этой бочки, – приказал Гис. Он всей сущностью презирал лохани.

Лайнесс послушно попыталась вылезти, но ноги тряслись от страха, и она поскользнулась на мыльной воде. Она бы точно упала, если бы Гис не подхватил ее на руки.

– Ты издеваешься? – возмутился демон.

Лайнесс всем видом напоминала оборотня. И не просто оборотня, а сильного представителя своего рода. Обычно глаза оборотней желтели только ночью, под светом луны, благодаря этому они могли так хорошо скрывать свою сущность. Лишь раз в месяц, в полнолуние, их глаза становились желтыми на целые сутки.

У девчонки же глаза были ярко-желтые ранним вечером. Гладкая кожа, ровные белые зубы и отсутствие телесных изъянов любого рода говорили о силе. Так, пламя геенны, как она могла быть такой глухой и неуклюжей?!

В голове Гиса рождались все новые вопросы. Зачем Люсиэлла сказала забрать эту девку? Что в ней особенного? Почему людишки, пусть и за деньги, но добровольно столько лет укрывали ее, хотя по всему континенту шла охота на оборотней? Гис лично позаботился о том, чтобы каждый смертный услышал легенду и до дрожи боялся желтоглазых. Их убивали за деньги, их сжигали, как ведьм и колдунов, их презирала церковь – Гис распространил много мифов и легенд собственного сочинения, выставляя оборотней еще большими монстрами, чем они были.

– Чего вы хотите? – в третий раз тихо спросила Лайнесс.

– Для начала чтобы ты оделась, – ехидно сказал Гис, выпуская ее из рук и отступая назад к лавке с ее тряпками.

– Семья Виллайо и мой отец заплатят вам много денег, если вы меня не тронете, – пыталась торговаться девушка. – Очень много денег.

Гис проигнорировал ее слова, мысленно сделав себе зарубку узнать побольше об ее отце. Похоже, он был из оборотней, а люди Виллайо работали на него и прятали его дочь. И во всем этом как-то замешана гильдия убийц. Чем больше информации демон получал, тем больше вопросов у него возникало. Игра обещала быть очень занимательной.

Он перебрал одежду Лайнесс, разложенную на лавке. Все было грубое, из тяжелого льна желтого цвета, а на смешные башмаки даже смотреть не хотелось.

– Твоего портного и обувщика нужно сжечь, – брезгливо заметил демон. – Пусть ты и оборотень, но в моем доме в этом не появишься, – Гис двумя пальцами поднял один из предметов одежды и тут же отбросил на пол.

Лайнесс все еще стояла мокрая, не решаясь поднять с пола простыню, по которой он прошелся грязными сапогами. Она едва дышала, думая, что незнакомец выжил из ума. Он странно говорил, странно себя вел и вселял в нее ужас.

А затем он сделал то, чего она не могла представить даже в страшном кошмаре. Он снова коснулся ее одежды, что-то шепнув, а его глаза на миг вспыхнули фиолетовым пламенем. Ткань зашевелилась, будто живая, изменяясь. Любимое нательное платье разорвалось на глазах, превратившись в длинную белоснежную, как жемчуг, рубашку, светло-лиловую длинную юбку и такого же цвета женские сапоги.

– Вы – колдун, – ахнула Лайнесс.

Это стало последней каплей – мир закружился перед глазами, и девушка из последних сил схватилась за бортик лохани, пытаясь устоять на ногах, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание.

– Колдун? – возмутился Гис. – Бери выше, лапушка. Я – демон.

* * *

Устроив поджог в кузне и бане, Гис скрылся в тумане с бесчувственной Лайнесс на руках. Пусть людишки посуетятся, прежде чем донесут своим хозяевам, что их подопечная исчезла. Он был бы не прочь понаблюдать за этим и, возможно, даже допросить семью Виллайо, но решил, что, когда желтоглазая очнется, сама расскажет ему все, что нужно. Вдобавок Син должен был скоро вернутся с задания.

Оказавшись, наконец, в своем временном доме-убежище, демон отнес Лайнесс в комнату на верхнем этаже. Странная девица все никак не приходила в себя. Гис мог бы легко привести ее в чувство, но сейчас было важнее выслушать доклад Сина. К тому же его изрядно утомили крики и слезы – хотелось немного тишины.

Гис уложил Лайнесс прямо на пол и произнес заклинание, очерчивая вокруг нее круг. Руны на полу вспыхнули фиолетовым и сразу погасли, но демон знал, что ни один оборотень не сможет пересечь невидимую глазу черту. Его магия сильнее.

Он вышел из комнаты, думая о странном поведении Лайнесс. Ее эмоции казались искренними: она по-настоящему его испугалась и явно не поняла, что происходит.

– Решила, что я колдун, – скривился Гис.

Как вообще можно спутать демона с колдуном? И зачем она пыталась звать на помощь? На что рассчитывала? Гис чувствовал, что на территории поместья Виллайо были только люди. Они все были слабее, чем Лайнесс.

Почему она не попыталась дать ему отпор? Конечно, у нее бы ничего не вышло, но ведь она не предприняла ни единой попытки.

– Что же ты узнала, Люсиэлла? Зачем мне в доме это существо? – пробормотал Гис, спускаясь в подвал.

Он уставился на подтеки засохшей крови. Почему Люсиэлле, одному из лучших его некромантов, не удалось доставить послание целиком? Она истратила все запасы магии? Попала в плен?

Одно Гис знал наверняка – она еще здесь, в мире смертных. Если бы ее тело было разрушено, а дух стал частью хаоса, он бы это почувствовал. Это обнадеживало – было бы жаль лишиться такой способной слуги. Особенно учитывая, сколько времени он потратил на развитие ее талантов.

– Докладывай! – приказал Гис, не удосужившись повернуться лицом к джинну, появившемуся из ниоткуда.

Он и так знал, что тот болтается у него за спиной в своем нелепом полосатом халате и смотрит немигающим взглядом лишенных век глаз.

– Я обнаружил следы магии Люсиэллы на старом кладбище, – заговорил Син. – На нее напали. Их было много – повсюду следы крови. И…

Всегда ровный и лишенный какой-либо окраски голос джинна едва заметно дрогнул, но Гис сразу уловил эту перемену. Он резко обернулся и заглянул в серые глаза слуги.

– И?..

– Она подняла мертвых из могил. Половину кладбища.

– Мощно для нее, – вскинул брови Гис. – Но мне не интересно, как Люсиэлла отбивалась от моих врагов. Что еще ты узнал?

– Следы магии увели меня в лес, – бесцветным голосом продолжил Син. – Там я потерял ее – след обрывается у реки. Все пропахло оборотнями – их было очень много. Мне понадобится время, чтобы отыскать Люсиэллу.

– Много оборотней, говоришь? – Гис хмуро смотрел на слугу. – Где?

Джинн сместился чуть в сторону, к дубовому столу, который стоял рядом с входом в погреб, где Гис хранил бренди. Он взмахнул руками, и на столе появилась объемная карта местности.

– Следы оборвались здесь, – Син указал на изгиб Истра, где над рекой стоял высокий обрыв. – Река разливается после зимы, течение бурное. Если Люсиэлла упала с обрыва, ее могло унести очень далеко.

– Там кругом лес. – Гис блуждал взглядом по магической карте, пытаясь зацепиться хоть за что-то. – Оборотней было много, но откуда они все появились? Покажи, где старое кладбище!

Джинн покорно указал на точку на карте, доложив, что раньше рядом с кладбищем была деревня. Он чуть шевельнул полупрозрачными пальцами, и на карте обозначились домики селян и старая церковь.

– Пару лет назад в церкви начался пожар, – монотонно рассказывал джинн, продолжая менять карту, иллюстрируя свой отчет. – Сгорела вся деревня, новую построили в другом месте, а это сочли проклятым, – он указал на место старой деревни, где остались только кладбище да пепелище. – На всякий случай я изучил то место: ни тайных ходов, ни логова – никаких следов оборотней. Не понимаю, зачем Люсиэлла пришла туда.

– Она не пришла на кладбище, она хотела на нем отбиться от оборотней, потому и привела сюда, – пояснил Гис, цепким взглядом изучая карту. – Вопрос в том, откуда? Где она добыла информацию и где сейчас скрываются оборотни? В этих краях их должно быть уже мало. Что-то не сходится.

Демон закрыл глаза и воссоздал картинку событий от истока. Четыре дня назад он отправил Люсиэллу в столицу шпионить за одним бродягой. Старик прикидывался слепым и просил милостыню на площади. Сина насторожило, что на нем были следы чужой, незнакомой ему магии. В поисках ее источника джинн случайно обнаружил старое убежище оборотней далеко от столицы. Гис и Син отправились туда, а Люсиэллу послали в город следить за бродягой. Но мало того, что зацепка не привела Гиса ни к чему интересному, – они нашли лишь старый бесполезный дом, где когда-то жили оборотни, – так еще и Люсиэлла не вернулась.

Гис решил выждать время – некромант уже пропадала на несколько дней на заданиях. Но через два дня вместо Люсиэллы он получил послание. Тогда демон послал Сина искать ее, а сам занялся поисками загадочной Лайнесс и не менее загадочной семьи Виллайо. Дом Виллайо он нашел сразу, как и все сведения о нем, о Лайнесс же нигде не было никакой информации.

– Забавно получается, – протянул Гис, усаживаясь на столешницу и сдувая со стола карту, которая тут же растаяла в воздухе. – Люсиэлла разворошила осиное гнездо, добыв сведения, которые оберегали оборотни. И во всем этом замешана гильдия убийц. Значит, оборотни опустились до того, что ведут дела с людишками… мерзость.

Гис щелкнул пальцами, и на столе оказался бочонок бренди и кубок из венецианского стекла. Гис откупорил бочонок, наполнил кубок и вдохнул аромат лучшего изобретения смертных. Сделав глоток, он отметил, что напиток идеален. Как и всегда.

– Если оборотни давно ведут дела с людьми, то это объясняет, почему в этой местности их осталось так много. Возможно, люди их укрывают, – флегматично заметил Син, пряча полупрозрачные, скрещенные на груди руки в рукава халата.

– Как раздражает людская тупость, – вздохнул Гис, выпив еще бренди. – Сначала человечки сами роют себе яму, а потом удивляются, почему яма могильная, а не под пруд? Идиоты. Я сделал им милость, обнародовав секреты охоты на оборотней, а они решили с ними якшаться! Надеюсь, Люсиэлла жива и скоро объяснит мне, зачем я притащил желтоглазую в дом. Тошнит от них. От этой хоть псиной не воняет.

– Кстати, о вашей волчьей пленнице…

– Что такое? – лениво спросил Гис, думая, что Син опять начнет ворчать.

Из-за обостренного нюха джинну было невыносимо находиться поблизости с оборотнями. Он вообще не любил запахи зверья – едва терпел коней, которых держала Люсиэлла, и никогда не переступал порог конюшни.

– Она вышла из вашего круга, спустилась на первый этаж, взяла лошадь и скачет к лесу от поместья. Это часть вашего плана?

– Чего?! – взревел Гис, от злости раздавив пальцами бокал. Осколки разлетелись по подвалу, но на руке демона не осталось ни единого пореза. – И ты молчал все время, хотя знал, что она покинула мой круг?!

Гнев демона обрушился на Сина, заставив того скорчиться об боли. Джинн стал почти прозрачным от ярости хозяина, выжигавшей его нутро.

– Я думал, вы знаете, – прошелестел он, пытаясь сохранить остатки достоинства и не начать просить пощады.

– Я был сосредоточен на более значимых вещах. Да кто такая эта Лайнесс?!

– Она просто человек – я не чую в ней оборотня.

– Чушь! – отмахнулся от него Гис. – Отправляйся на поиски Люсиэллы. Жду тебя с хорошими новостями, иначе пожалеешь. Пошел!

Син тут же испарился в воздухе, а Гис выбежал из подвала и бросился за лошадью, которую украла девчонка. От злости он даже не пытался экономить силы и помчался так быстро, как привык перемещаться раньше. В два счета догнав лошадь, которая уже скакала сквозь лес, он резко обежал ее и встал на пути. Та от неожиданности испуганно заржала и встала на дыбы. Демон ловко увернулся от копыт, а Лайнесс с визгом вылетела из седла.

Она попыталась смягчить падение, выставив вперед руки – но вместо этого ее правое запястье противно хрустнуло, сломавшись. От боли у Лайнесс посыпались искры из глаз, и она скорчилась на раскисшей от дождя земле, прижимая к груди поврежденную руку.

Гис отдал коню безмолвный приказ отправиться в стойло, а сам подошел к хнычущей от боли девчонке. Мыском ботинка откинув ее руку в сторону, он уселся на Лайнесс верхом, прижав к земле.

– Кажется, мы не с того начали, лапушка, – ехидно сказал демон, сжимая пальцами ее руку в месте перелома.

Из желтых глаз брызнули слезы, лицо скривилось от боли.

– Отпустите, прошу вас!

– Отпустить? – возмутился Гис, оскалившись. – Мы только знакомимся, Лайнесс. Давай я начну, – он наклонился к ней, приближая свое лицо к ее, еще крепче сжимая ее запястье, заставляя кричать от боли. – Меня зовут Гис. Я шестой из тринадцати демонов-аристократов, порожденных самим хаосом. И еще ни один паршивый оборотень не смел сбегать из магического круга, что я начертил своей рукой. Так что быстро говори, кто ты такая, пока я не сломал все кости в твоем тщедушном теле. Предупреждаю, способностей оборотня не хватит, чтобы срастить их быстро.

– У меня нет никаких способностей оборотня, – всхлипнула Лайнесс, думая, что ей снится бесконечный кошмар. – Я просто человек. Я…

– Не коси под дуру! – взревел Гис.

Давненько он так не выходил из себя. Он был в одном шаге от того, чтобы принять истинный облик, обеспечив девчонке остановку сердца.

Лайнесс захлебывалась рыданиями от боли и ужаса – глаза Гиса полыхали фиолетовым пламенем, а руки все сильнее сдавливали ее запястье. Ей казалось, что он вот-вот оторвет ей кисть.

– Отпустите, прошу… я человек. Я просто человек…

Гис хотел было исполнить свое обещание и все-таки переломать ей кости, а потом замер, ошарашенный. Он был так взбешен тем, что девчонка сбежала, что упустил кое-что очень важное: она угнала лошадь.

Оборотни не ездят верхом – кони не подпускают их к себе, чувствуя хищников.

А еще они очень быстро регенерируются, но перелом Лайнесс и не думал срастаться. Демон снова вспомнил, как легко ему удалось подобраться к ней в бане, как она вышла из круга, и слова Сина о том, что он не чует в ней оборотня.

– Ты – человек? – Гис не верил тому, что произносит это вслух.

Немыслимо. Он должен убедиться. Резко поднявшись, демон подхватил грязную раненую девчонку на руки и быстро переместился обратно в дом.

Поместив Лайнесс в магический круг, он проверил, что в нем нет ни единой бреши, а потом приказал девчонке выйти из него. Но та съежилась в центре круга, баюкая сломанную руку, и будто его не слышала.

– Жалкое зрелище, – закатил глаза демон.

Шепнув заклинание, он щелкнул пальцами, залечивая все раны на теле Лайнесс, а затем снова повторил приказ выйти из круга.

Желтоглазая вышла к нему, вытирая грязным рукавом слезы с лица, как последняя деревенщина, но сейчас Гиса это почти не волновало. По-настоящему важно было то, что магия круга не дрогнула, пропустив ее.

– Хм… Либо ты оборотень уровня Тэкса, – поморщился Гис, вспоминая первого оборотня Нуара, единственного, кто мог бы выйти из такого круга, – либо ты настолько слаба, что моя магия не считает тебя за оборотня.

– Я не оборотень. Говорю же, вы с кем-то меня путаете, – испуганно повторила Лайнесс, трогая руку и не веря, что перелома нет.

– Так, – цокнул языком Гис. – Этот бессмысленный разговор может длится вечно.

Он в одно движение оказался рядом с ней и заглянул в глаза, применяя гипноз. Вообще-то на оборотней он не действовал, но раз эта Лайнесс какой-то ущербный оборотень, стоило попробовать.

Было не так просто, как со стражником или другими людишками, но она сдалась. Взгляд стал стеклянным, а с лица пропали все эмоции.

– Наконец-то, – ухмыльнулся Гис, усаживаясь на диван. – А теперь, Лайнесс, расскажи мне, как ты оказалась в доме Виллайо? Чем ты там занималась?

Чем больше Гис слушал, тем сильнее убеждался, что жизнь Лайнесс еще более никчемная и унылая, чем место, в котором она ее провела. Она никогда не покидала пределов поместья семьи Виллайо, куда ее привезли еще младенцем, и не общалась ни с кем, кроме обитателей дома и немногочисленной прислуги. Чаще всего в ее рассказе мелькало имя Лиззи – дочери Джонатана и Мары Виллайо.

– Лиззи часто болела, поэтому мы никуда не выезжали. Очень редко мистер Джонатан отвозил семью в церковь…

– Тебя, разумеется, с собой не брали, – хмыкнул Гис. – Было бы забавно посмотреть на лица людишек, увидь они желтоглазую в церкви.

Лайнесс шутку не оценила. Она безвольной куклой сидела на полу, глядя на него пустыми глазами и продолжая монотонным голосом рассказывать, как проводила дни в поместье Виллайо. Это было невыносимо скучно.

– Все не то, – поморщился Гис, которому было неинтересно слушать какие-то глупые истории из детства Лайнесс. – И вообще, сядь в кресло.

Девушка послушно последовала его приказу, а Гис шепнул заклинание, чтобы ее одежда стала чистой – не хватало еще испачкать мебель грязью с улицы.

– А теперь скажи мне, кто и зачем спрятал тебя в доме Виллайо? – вкрадчиво спросил Гис.

– Мой отец, Рой ди Даскар, платил Джонатану, чтобы он прятал меня под своей крышей.

– Твой отец? Кто он? Оборотень?

Лайнесс помотала головой и сказала, что Рой ди Даскар – глава гильдии убийц.

Гис не знал, верить ей или нет: судя по всему, она и себя-то оборотнем не считала. Соврать под гипнозом было невозможно, но что, если она сама в это верит? Тогда она не врет, но ее слова ненадежны. Лучше всего самому выяснить, почему Рой ди Даскар решил спрятать своего волчонка среди людей. Если он и вправду глава гильдии убийц, то клубок интриг оборотней, людей и демонов завораживал все сильнее. Гису не терпелось окунуться в эти загадки с головой.

И хотя демон догадывался, каким будет ответ, он не мог не спросить:

– Лайнесс, ты оборотень?

Она снова замотала головой.

– Тогда почему у тебя желтые глаза?!

– Я не знаю, – пожала плечами Лайнесс.

– Что за бесполезное создание! – выругался Гис. – Хорошо, лапушка… А для чего тогда твой отец тебя прятал у чужих людей? Да еще и платил за это?

– Он боялся, что его враги могут использовать меня, чтобы навредить ему, к тому же гильдия убийц – неподходящее место для ребенка. Никто не должен был знать о моем существовании.

– А почему он собирался забрать тебя именно в твой восемнадцатый день рождения?

– Потому что я стану взрослой, и мы сможем жить вместе, как семья. Отец очень скучает по мне, он говорит это каждый раз, когда приезжает меня навестить. Я очень жду…

– Умолкни, – махнул рукой Гис, которого мало волновали ожидания Лайнесс.

Он понял, что от этого разговора не будет никакого толка – девчонка сама не знала, кто она и зачем ее прячут. И еще она непроходимая идиотка, раз не понимает, что она не человек. Хотя…

Гис вскочил с кресла и принялся расхаживать по комнате взад-вперед. Мысли метались, складываясь воедино. Стражник упоминал, что в доме запрещено говорить о глазах Лайнесс. Изначально Гис решил, что это делали для того, чтобы скрыть оборотня в доме Виллайо, но что, если и от самой Лайнесс скрыли, кто она?

Оборотни не помнят моментов обращения – в полнолуние они теряют над собой контроль, – Гис лично позаботился о том, чтобы обратить силу созданий Нуара в их слабость. Они полностью зависят от луны: на восходящую луну их силы растут, на убывающую уменьшаются. Самый пик наступает за ночь до полнолуния, тогда они могут сравниться с демоном. Разумеется, не таким, как Гис, но все же…

Увидев первых оборотней, Гис не воспринял их всерьез: они во всем уступали его личному изобретению – некромантам. Они были живыми, а значит, смертными, не обладали магией, а невероятная сила зачастую заменяла им мозг. Глуповатые получились твари. Но было у них то, чем Гис не смог наделить некромантов – они размножались, прямо как люди. Некромантов нужно было обучать, ими становились избранные, а оборотнем достаточно было родиться. И судя по скорости, с которой твари заполнили мир смертных, все, чем они занимались, – это размножение. Тогда Гис проклял весь их род, привязав их к циклу луны и лишив возможности обращаться по собственному желанию.

Демон уставился на Лайнесс, которая пустым взглядом смотрела на камин. Огонь отражался в ее желтых глазах, вызывая гнев. А вслед за гневом пришла следующая мысль: оборотни никогда не бросали своих детенышей. Они вообще всегда старались держаться вместе, образуя большие стаи, и именно это помогло им выживать, когда Гис открыл на них охоту.

Гис вздохнул, а затем присел напротив кресла, в котором сидела Лайнесс, и обхватил пальцами ее лицо, вынуждая посмотреть ему в глаза.

Оборотень, на которого действует гипноз. Оборотень, который падает на ровном месте. Оборотень, который не знает, что он оборотень.

– Что же ты такое, Лайнесс ди Даскар? – задумчиво протянул Гис.

Зачем ее прятали? Для чего планировали забрать? И что собирались сделать с ней после?

Лайнесс дернула губами, собираясь ответить на его вопрос, но Гис сдавил ее щеки, не давая заговорить. Все равно она не скажет ничего путного, и ему придется самому добыть информацию.

– Все станет ясно в полнолуние, – решил он.

Девчонка либо обратится, либо перед ним встанет новая увлекательная головоломка. Демон улыбнулся – он всегда любил сложные загадки. Лишь они могли стать развлечением для того, кто прожил целую вечность.

Глава 2. Чернокнижник

Столица встретила Гиса вонью. Смрад немытых тел смешивался с дымом коптилен, лошадиным навозом и прочими нечистотами. Хуже запахов был только шум. Десятки, нет, сотни голосов обрушились на него, терзая слух. Дождь, к сожалению, закончился, и люди высыпали на улицу, вернувшись к привычной суете. Ночной город кипел, как и Гис.

Он ненавидел это место и предпочитал появляться тут как можно реже, отправляя по делам Люсиэллу или Сина. Но сегодня особый случай – ему не терпелось познакомиться с Роем ди Даскаром. Он и без того потратил немало времени на бесполезный разговор с Лайнесс, а потом еще некоторое время пришлось уделить сборам.

Он позаботился о том, чтобы его «гостья» не сбежала в его отсутствие. Не зная, кто она, оборотень или человек, демон не стал накладывать заклинание на свое убежище, потому что оно могло не сработать. Вместо этого он зачаровал тонкий кожаный ошейник, который начнет сжиматься на шее Лайнесс, едва ей вздумается переступить порог дома. Оставалось надеяться, что она верно истолкует предупреждение.

Гис толкнул дверь лавки, ради которой он раз в несколько месяцев снисходил до того, чтобы лично наведаться в город. И хотя его винный погреб еще не опустел, хотелось проведать Анжело – единственного смертного, с которым он вел дела. К тому же старик мог рассказать ему что-нибудь интересное о Рое ди Даскаре.

– Мастер Гис, неужто уже прикончили все бренди? – весело спросил Анжело, выглядывая из-за стойки.

– Я в городе по делам, решил заодно пополнить запасы. К тому же ты обещал мне на пробу что-то особенное.

Старик кивнул, а потом полез под начищенную до блеска деревянную стойку. Вытащив несколько бутылок, он достал серебряный кубок, который держал специально для своего самого верного и необычного клиента.

– Вы сегодня какой-то другой, – заметил он, ловко откупоривая одну из бутылок.

– Таковы обстоятельства.

Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, Гису пришлось принять зелье, которое на пару часов погасило свечение его глаз. Иронично – он мог менять свою внешность как угодно, но глаза – единственная деталь его истинного облика, на которую он не мог повлиять. Они заключали в себе искру первородного хаоса, который породил Гиса и двенадцать его братьев и сестер.

За годы изгнания в мире смертных Гису от скуки вздумалось изобрести зелье, которое помогало на время сделать его глаза нормальными по меркам людей. Но плата за это была немалой – заглушив в себе хаос, Гис на время лишался большей части и без того ограниченного в изгнании могущества. Ему было противно это сравнение, но он будто уподоблялся человеку. Запас магии становился таким смехотворным, что даже перемещаться приходилось как обычному смертному.

Сегодня до города он добрался верхом, чего терпеть не мог. Лошади дурно пахли и скверно слушались. К тому же ему не нравилась тряска.

– Ты все не сдаешься? – прищурился демон, внимательно наблюдая за бордовой струйкой, лившейся в его кубок.

– Я обещал, что сделаю вино, которое вы полюбите больше, чем бренди, – напомнил Анжело. – Вы же не портовый моряк, чтобы пить простецкое пойло. Вам по статусу положено вино.

Он подвинул Гису кубок. Тот понюхал его содержимое, а потом сделал небольшой глоток.

– Кажется, я ближе к портовому моряку, чем к лорду, – хмыкнул демон, возвращая кубок старику. – Вино неплохое, но мне больше по вкусу бренди.

– Погодите, мастер Гис, – хитро подмигнул Анжело. Он сполоснул кубок в воде, насухо вытер, а потом снова наполнил уже из другой бутылки. Чуть покрутил кубок в пальцах, а затем протянул демону. – Клянусь, это лучшее вино, что вы пробовали за всю свою жизнь.

Гис принял кубок, вспомнив их первую встречу. Тогда у Анжело еще не было лавки, он стоял за прилавком в торговых рядах и зазывал к себе народ, обещая лучшую выпивку в городе. Когда Гис спросил, есть ли у него бренди, Анжело, тогда еще не старик, а мужчина средних лет, пообещал, что нальет ему лучший бренди в его жизни.

Демона впечатлила самонадеянность смертного, и он предложил Анжело пари.

«Если ты не соврал, я буду покупать бренди только у тебя, но, если мне не понравится, я тебя убью», – сказал он, не скрывая пламя хаоса в своих глазах.

Анжело нагло усмехнулся, а потом сделал то, на что не осмеливался ни один человек до него – пожал Гису руку, принимая вызов.

Бренди был отменный. И вот уже двадцать пять лет Гис покупал его только у Анжело. И не только Гис, все значимые и знатные люди в городе покупали выпивку у старика. Его лавка процветала, а он сам увядал. Морщины, избороздившие его лицо, с каждым годом становились все глубже, а движения замедлялись. Это навевало на Гиса тоску – было жаль отдавать такого талантливого человека в руки Смерти.

– Мастер Гис, – Анжело не скрывал нетерпения, ожидая, когда он уже попробует его вино.

Демон медленно поднес к губам кубок. Потянул носом, отметив, что аромат очень хорош, и сделал первый глоток. А потом еще один.

Когда он осушил его до дна, улыбка Анжело едва умещалась на его лице, так он был собой доволен. Ему не нужно было признание победы – он прочитал его в черных, как ночная мгла, глазах Гиса.

– Иногда поражение – приятный сюрприз, – признался демон. – Ты удивил меня уже дважды, а это мало кому удается, Анжело.

– Я польщен, – склонил голову старик. – Значит ли это, что вы теперь будете пить вино, как и положено аристократу?

– Возможно. Продай мне все, что у тебя есть. Через пару дней пришлю к тебе Сина.

Анжело кивнул и налил ему еще вина, а потом, не пересчитывая, спрятал мешочек с монетами, который демон уронил на стойку.

Некоторое время они оба молчали, а потом Гис спросил его, что тот знает о Рое ди Даскаре.

– Глава гильдии убийц – мой постоянный заказчик, – с готовностью поделился сведениями Анжело. – Для себя берет вино, которое я делаю сам, а для трактира и публичного дома, которые он держит, заказывает через меня у одного мужичка из соседнего города. Мне не нравится торговать дешевым пойлом, но это лучше, чем позволять разбавлять мое вино, – старик чуть покраснел от возмущения, вспомнив, как узнал, что Рой разводил его вино, чтобы побольше заработать. – Я сказал ему, мистер Рой, так не пойдет. Я так работать не буду.

Гис с уважением посмотрел на Анжело, нисколько не сомневаясь, что именно так он и сказал в лицо человеку, заправлявшему самой могущественной гильдией в этом городе. Но что еще важнее – Анжело, как и Лайнесс, назвал то же имя – Рой.

– И что этот Рой? Отнесся с пониманием? – уточнил демон, постукивая пальцем по кубку, без слов требуя налить еще.

– Ему мое условие пришлось не по вкусу, но у меня достаточно влиятельных друзей в городе, так что пришлось Рою согласиться, – хмыкнул Анжело. – Знать любит хорошее вино, мастер Гис.

– Анжело, а где я могу найти Роя ди Даскара? Сейчас.

– Не ручаюсь, но предполагаю, что в это время он, скорее всего, в своем публичном доме, – Анжело подробно рассказал Гису, как добраться до нужного места. – У Роя проблемы? – уточнил старик, пристально глядя на демона.

Гис поразился тому, как выцвели глаза старика, а ведь когда-то они глубиной цвета напоминали ирландский мох. Все-таки жизнь смертных невероятно скоротечна, а время беспощадно.

– Все зависит от того, сможем ли мы договориться.

– Рой не из тех, кто легко идет на уступки, – многозначительно сказал старик, кивнув на нож, торчавший в стене чуть выше его головы. Он не стал вытаскивать его, оставив себе напоминание о том, как поставил на место главу гильдии убийц.

– Я тоже, Анжело, – хищно усмехнулся Гис. – И, кстати, если у тебя снова возникнут какие-то проблемы, – он скользнул взглядом по рукоятке ножа и, не сдержавшись, потратил капельку из скромных запасов оставшейся у него магии, чтобы заставить ее оплавиться железными слезами, застывшими на стене, – дай мне знать.

– Спасибо, мастер Гис, – старик никак не прокомментировал увиденное. – До встречи.

Анжело склонил голову в едва заметном поклоне, прощаясь.

– Кстати, а у Роя ди Даскара есть дети? – спросил Гис как бы между прочим, уже стоя в дверях.

– Ни детей, ни жены. Да разве с такой жизнью заведешь семью?

Гис оставил его вопрос без ответа.

Выйдя на улицу, он вдохнул запах ночи. Столица засыпала: гул множества голосов стихал, лавчонки закрывались, а приличный люд прятался по домам. Все знали, что с приближением полуночи город становился опасным. Узкие улочки наводняли негодяи всех мастей: мошенники, воры, убийцы. Подкупленная стража держалась подальше, зная, когда нужно закрыть глаза и уши, и разгоняла пьяниц у трактиров рядом с центральной площадью, пока гильдии проворачивали свои грязные делишки в подворотнях.

Гис же уверенно шагал именно по подворотням, прячась в тенях, избегая случайных прохожих. До борделя было прилично идти, но коня пришлось спрятать, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Гис оставил его в безлюдном проулке, наложив на него простенькое заклятие, которое будет отпугивать всех живых, внушая тревогу и смутное желание держаться подальше и от коня, и от самого проулка.

Следуя указаниям Анжело, Гис легко отыскал бордель гильдии убийц. Здание было ветхим, а улочка мрачной. Дома по обе стороны от увеселительного заведения хранили тьму в окнах и выглядели нежилыми. Зато сам бордель светился от пламени сотен свечей и факелов. У входа было стойло с лошадьми и кучка людей. Гис брезгливо закатил глаза – людишки выглядели грязнее коней и ржали громче. Непотребного вида шлюхи заигрывали с убийцами и ворами, а в паре шагов от входа кого-то тошнило дешевым пойлом. Вышибалы чуть в стороне доходчиво объясняли буйному клиенту, как себя вести в «приличном» обществе, пересчитывая неудачнику зубы.

– Жалкое зрелище, – вздохнул демон, подумав, что слишком часто повторяет эту фразу последние пятьдесят лет.

Он обошел толпу, оставшись незамеченным, и боком протиснулся в узкую щель между борделем и соседним нежилым зданием. Перед тем, как войти в публичный дом, он должен был убедиться, что его не ждут ловушки. Если людишки из гильдии ведут дела с оборотнями, они могли подстраховаться на случай нежданных гостей. К тому же Син говорил, что видел в городе колдунов и ведьм, Рой вполне мог сотрудничать и с ними. Не то чтобы Гиса пугали колдуны – он считал их жалкой пародией на некромантов, но сейчас ему нужно было разыграть карту внезапности, а значит, убедиться, что он не наткнется на какое-нибудь охранное заклятие.

Но чем дольше Гис искал что-то интересное, тем больше разочаровывался. Ноги месили грязь и кости чьих-то останков – похоже, кого-то убили и кинули в эту дыру гнить. Демон отметил, что не встретил в узком зловонном лазе ни одной крысы – верный признак, что поблизости ошивались оборотни. Он почти пролез до противоположного угла и наткнулся на завал из камней. Завал был явно создан искусственно – кто-то замуровал задний двор. Гис прикинул, что может убрать часть камней и изучить бордель ди Даскара со двора. Но едва он сдвинул первый камень, как на стене дома справа от него вспыхнул символ.

Демон тут же узнал этот знак. Он горел фиолетовым и предупреждал о ловушке. Гис почти зачарованно коснулся его пальцами, и вся стена дома тут же вспыхнула – на ней проступили символы множества защитных заклинаний. Гис едва не присвистнул – здесь было очень много ловушек против демонов, ведьм и некромантов. Но больше всего его заинтересовал один символ на древнем языке.

Любой демон из круга тринадцати аристократов хаоса будет обнаружен, едва зайдет на территорию.

– Льды Тартара! – выругался Гис, раздражаясь на самого себя.

Если бы он был более терпеливым, а не спешил на встречу с ди Даскаром, если бы не выпил зелье, подавив свой хаос, то мог бы обнаружить все эти ловушки сам. И ему очень повезло, что его преданная слуга Люсиэлла была здесь не так давно и оставила ему предупреждение об опасности. Знак точно принадлежал ей. Гис тут же внимательнее присмотрелся к костям, по которым прошелся, и сразу обнаружил остаточные следы магии его некроманта. Люсиэлла явно пыталась что-то узнать у мертвого. Жаль только, что ее магия полностью разрушила скелет, и теперь сам Гис не узнает того, что выяснила она. Но это и не важно. Важно то, что в бордель и даже на задний двор ему заходить нельзя.

Гис уже собирался отступить, чтобы обдумать, как ему подобраться к ди Даскару, но вдруг почуял знакомую вонь. Как будто пса окунули в воду, потом вываляли в навозе, а потом ткнули ему в нос – вот как ощущался запах оборотней. Невыносимый и удушливый, он пробрался в ноздри демона за пару мгновений до того, как тот услышал голоса.

Только Гис поразился, что при таком количестве защитных заклинаний никто не позаботился о том, чтобы обезопасить себя от подслушивания, как заметил один погасший символ. Люсиэлла разрушила одно из защитных заклинаний, причем так, что никто этого не заметил. Работа была настолько тонкой, что сделать лучше смог бы только сам Гис.

Демон смотрел на символ, а в его голове складывалась цепочка событий, приведших к исчезновению Люсиэллы. Во время слежки за стариком в городе она как-то вышла через него на этот бордель. Заметила что-то интересное, пролезла в эту дыру, обнаружила магию, испортила пару заклинаний и подслушала что-то про Лайнесс ди Даскар.

Гис повнимательнее присмотрелся к груде камней, замуровавшей проход на задний двор. Они были чистыми, без многолетней грязи и мха. Скорее всего, их заложили недавно, после визита Люсиэллы. Здесь ее и обнаружили.

Гис напрягся, пытаясь разобрать, о чем говорили во дворе.

– Рой, мы восемнадцать лет давали тебе власть, деньги и наше покровительство. Восемнадцать лет! Ты поднялся из грязи за наш счет, стал королем столицы. И как ты отплатил? Не смог выполнить простое поручение?!

– Я оберегал девку все годы! И вас укрывал! – рявкнули грубым басом.

Демон легко распознал страх в напускной браваде ди Даскара. Он улыбнулся, слушая, как в нескольких метрах от него разворачивалась драма «падение главы гильдии убийц». А судя по мерзкому запаху, от которого сводило челюсти, на Роя орали желтоглазые.

– Не зарывайся, Даскар! Повтори, что обнаружили твои люди в доме Виллайо.

– Мои люди нашли пепелище на месте бани, где мылась Лайнесс. Тела нет, костей тоже – она сбежала. Мои люди уже ищут ее.

– Твои люди, как и ты, бесполезны! Она не сбежала. Ее украли! Он украл!

Крики оборотней лились в уши Гиса, словно музыка. Они ведь явно говорили о нем.

– Кто он?

– Тот, кто послал некроманта вынюхивать наши секреты! Чернокнижник! И ты, Рой, полный кретин, если думаешь, что твои люди смогут отыскать девчонку! Мы сами ее найдем. Сиди и не высовывайся, чтобы он и до тебя не добрался!

– Вы меня не убьете? – недоверчиво уточнил ди Даскар.

– Ты нам пока нужен, Рой. Но еще одна ошибка, и пожалеешь, что заключил с нами сделку.

– Мне нужно поговорить с господином Тэксом!

– Господину Тэксу не до тебя – он ищет некроманта, которого ты пропустил в бордель! Убирайся, пока мы не передумали и не прикончили тебя.

Гис мудро решил, что больше ничего интересного не услышит и Роя ди Даскара этой ночью не получит. Нужно было убираться, пока оборотни его не обнаружили. Их там явно очень много. Повезло, что Тэкса нет среди них, он бы точно учуял Гиса, а тот сейчас не готов к сражению с таким противником.

Демон осторожно пробрался к выходу из узкого лаза между домами. Настроение было приподнятым – вылазка в город себя оправдала. Он выяснил, что Люсиэлла жива. Главное, чтобы Син нашел ее раньше Тэкса. Узнал, что Рой ди Даскар восемнадцать лет укрывал Лайнесс и что он явно ей не отец. А еще Гис понял, что скрываться оборотням помогают не только люди.

Символы на публичном доме были начертаны демоном. Еще одна загадка, которую ему предстоит разгадать. Но этим он займется позже. Сейчас ему нужно вернуться домой и спланировать похищение Роя ди Даскара. Это будет чуть сложнее, чем похищение Лайнесс, но точно веселее.

Гис неспешно шагал по пустой улице, в очередной раз убеждаясь, насколько несовершенными получились творения Нуара. Проклятый брат наделил их многими полезными качествами, но вот чего он не смог им дать, так это умения быть бесшумными.

Обычная кошка в этом плане вызывала у Гиса куда больше уважения, чем самый сильный оборотень. Кошка могла ходить тихо, как истинный шпион, желтоглазые – никогда. В этом плане они были как собаки, хоть один звук, но издавали, выдавая себя. Возможно, считали, что им не нужна маскировка, а может, попросту были безмозглыми. Гис склонялся ко второму варианту.

Парня, что следил за ним уже две улицы кряду, он заметил сразу. Для этого не понадобились ни магия, ни острый слух демона. Желтоглазый настолько неуклюже пытался прятаться, выдерживая короткую дистанцию, что демон готов был смеяться в голос. К тому же Гис сразу ощутил характерную вонь и заметил отражение желтых глаз на поверхности луж, которыми были залиты городские дороги.

Желтоглазый вел себя максимально глупо: пошел один за незнакомцем в плаще, не позвал никого из стаи на подмогу. Возможно, даже сбежал в самоволку, потому что обычно на растущую луну оборотни держались особенно скрытно – ночью их глаза светились достаточно ярко и могли привлечь внимание людей. Этот был каким-то совсем бестолковым, раз решился высунуться. А может, очень хотел выслужиться перед главарем.

В любое другое время Гис бы воспользовался возможностью выпытать у оборотня все, что тот знает, но сейчас ему было некогда. Еще не время раскрывать карты и показывать себя. Поэтому демон спокойно шел вперед, пока не свернул в особенно темный проулок, от которого было рукой подать до его коня.

Он замедлился, подпуская выродка ближе, а затем резко развернулся и боднул лбом нос оборотня, с наслаждением слыша хруст костей. Не оставляя желтоглазому возможности закричать, Гис выбросил кулак ему в кадык. Зная, что это все мальчишеский лепет и такими ударами этой твари не причинить особого вреда, Гис молниеносно выбил ногой оба колена, а затем сломал ему ноги.

Желтоглазый упал на землю, хрипя от боли. Он таращил глаза, пытаясь рассмотреть убийцу, но тщетно. Капюшон закрывал все лицо, и было видно лишь кровожадную улыбку, которая пугала до дрожи.

Видя ужас в глазах твари, Гис упивался тем, что, даже ослабив себя до уровня смертного, все равно был могучее выродка Нуара. Он склонился над ним, собираясь нанести последний удар, и в этот миг желтоглазый ублюдок быстрее кобры выхватил нож и метнул в демона. Гис не успел увернуться и тут же понял, что допустил ужасную ошибку. Лезвие ножа было отравлено, и у Гиса сейчас не было сил бороться с этим ядом.

В глазах стало двоиться, проулок поплыл, и демон привалился к стене дома. Бок невыносимо жгло, а внутри все пульсировало от нестерпимой боли. Паршивый оборотень тем временем ползал по земле, не в силах встать. Сломанные ноги очень медленно срастались. Нужно было скорее его убить, но Гис мог только отступить.

Боль, которую приносил яд, сводила с ума.

А оборотень вдруг завыл, вкладывая в это все оставшиеся силы. Хрипло, выплевывая изо рта кровь, но все же он призвал стаю.

– Ты работаешь на чернокнижника! Я сразу понял, – победно пролаял оборотень, пытаясь доползти до Гиса, который, шатаясь как пьяный, пятился назад. – Это вы украли девчонку.

Гис промолчал, думая, что из-за боли даже не может съязвить. Если этот баран понял, что Гис якобы служит чернокнижнику, то пошел за ним в одиночку от очень скудного ума. Хотя чего ждать от оборотней? Один мозг на всю стаю – и тот никчемный.

Собрав волю и драгоценные капли своих сил в кулак, Гис трясущейся рукой начертил в воздухе знак, сотворив заклинание, которое на время даст ему силы и ясность ума, чтобы убраться отсюда. Правда, потом за это придется заплатить, ведь магия не давала сил из воздуха, она брала их взаймы у самого Гиса. Яд вырубит его. И оставалось лишь надеяться, что к тому времени он будет в своем поместье.

– Стой! – оборотень метнул еще один нож.

Демон увернулся скорее случайно, чем намеренно, и лезвие вошло в плечо, а не в шею.

Стиснув зубы, чтобы не взвыть, Гис из последних сил побежал к коню. Отравленные ножи торчали в нем, как иголки в подушке, причиняя невыносимую боль. Казалось, будто его тело разрывается на куски. К счастью, Гис неплохо разбирался в ядах, а у него в подвале была целая коллекция противоядий почти на любой случай. Осталось только добраться до этого подвала, пока он не рухнул посреди омерзительного города в компании вонючих оборотней.

Конь тихо заржал, когда Гис практически повис на нем. Демон заглянул ему в глаза, шепотом отдавая приказ мчать во весь опор. Он усилил приказ магией, отдавая последние крохи, потому что от скорости скакуна сейчас зависело то, как быстро он окажется в безопасности.

Из последних сил забравшись в седло, Гис хлопнул коня по крупу.

– Домой, – еле слышно выдохнул он, и конь понес его прочь из столицы как угорелый.

Город, дорога через лес, берег реки – все слилось в одно мутное пятно перед глазами. Погони не было – значит, удалось уйти незамеченным. Каждый раз подпрыгивая в седле, Гис смачно выплевывал ругательства, проклиная верховую езду, размытые дождем дороги и собственную слабость.

Еще каких-то пятьдесят лет назад он был одним из сильнейших сынов хаоса. Мог по щелчку пальцев уничтожать целые армии, хотя никогда не марал рук в битвах с недостойными противниками. Талантами чернокнижника он внушал страх даже проклятым братьям, а такие, как этот оборотень, боялись произносить его имя вслух.

И что теперь? Он на самом дне вечной жизни.

Предан, изгнан, ослаблен и лишен своего меча. Он отрезан от преисподней и вынужден беречь оставшиеся силы, которые пока что нельзя толком восполнить. Из слуг при нем остались только Люсиэлла и Син. Убегает, поджав когти, от шайки вонючих оборотней.

Впервые за целую вечность Гис сам себе казался жалким.

От этого было даже больнее, чем от ножей, хотя они мучили его, терзая плоть при каждом движении коня. И это не прекратится, пока не закончится действие зелья, которое он принял, отправившись в город. Пока силы не восстановятся, он не сможет исцелиться.

Не стоило отсылать Сина на поиски Люсиэллы – сейчас услуги джинна пригодились бы как никогда. С другой стороны, он справится сам, а Син должен найти Люсиэллу. Причем раньше, чем на нее выйдут оборотни.

Гис не помнил, как добрался до своего поместья, не помнил, как слез с лошади. Ему было так паршиво, что хотелось провалиться в забытье, но он держался из последних сил и позволил себе расслабиться, лишь когда вошел в дом и убедился, что защитные чары не нарушены.

Его никто не найдет. Он в безопасности.

– Привет, лапушка. Скучала? – Гис не удержался от колкости, когда увидел в зале Лайнесс, которая царапала ногтями ошейник, пытаясь сорвать его с себя. – Ты его без меня не снимешь, – сказал демон, скользнув взглядом по ее тонкой шее, покрытой кровоподтеками.

– Прошу, снимите его. Мне больно, – попросила Лайнесс, по-прежнему сидя на полу и наблюдая, как Гис расстегивает плащ. – Вы ранены! – Она с ужасом посмотрела на рукоятки ножей, торчавших из его тела.

– Подарок от твоих собратьев, – наигранно улыбнулся Гис.

Не хотелось выглядеть перед Лайнесс слабаком, поэтому он пренебрег осторожностью и одновременно вырвал из себя оба ножа. Этого делать не стоило: вспышка боли ослепила демона.

Он потерял сознание и рухнул на пол.

Глава 3. Сокамерники

Лайнесс в немом ужасе смотрела на бесчувственное тело у своих ног. В мыслях был такой беспорядок, что она хотела схватиться за голову и кричать как умалишенная.

Еще утром она завтракала в доме Виллайо, обсуждая с господином Джонатаном, что отец вот-вот заберет ее в город. Изначально он планировал сделать это через месяц, в день ее восемнадцатилетия, но сегодня утром доставили письмо, где говорилось, что Лайнесс заберут после наступления темноты. Это было так радостно. Так волнительно.

Она все утро собирала вещи, болтая с Лиззи и убеждая дорогую подругу, что обязательно будет ее навещать. В последний раз прогулялась по саду, запоминая каждую деталь, прошлась по дому, любуясь картинами, будто впервые. Поболтала с кухаркой и ее дочкой и от души наелась каши с любимыми булочками. Послушала, как Лиззи музицирует, и наконец-то закончила вышивку на платке, который подарила ей на память. Упросила слуг пораньше растопить баню, чтобы успеть помыться до приезда отца.

В новую жизнь хотелось ехать чистой, надушенной, в красивом платье, которое ей подарили на прошлый день рождения.

Лайнесс мечтала об этом дне всю сознательную жизнь. Увидеть город, посетить множество новых мест, познакомиться с новыми людьми, пожить наконец настоящей жизнью. А еще она хотела быть ближе к отцу, помогать ему. Не в гильдии, конечно, – Лайнесс не могла даже представить себя там. Но отец обещал, что поселит ее поблизости и даже разрешит заниматься бумажной работой в его трактире: писать письма, вести счета. Лайнесс дали хорошее домашнее образование, будто благородной даме. Она много читала, писала красивым, ровным почерком. Она точно смогла бы быть полезной отцу и найти свое место и призвание в городе. А теперь все ее мечты и чаяния разлетелись как карточный домик. Как все могло так обернуться?!

Горло сдавило от подступивших рыданий. Лайнесс закрыла глаза, надеясь, что, когда откроет их, все окажется дурным сном. Кошмаром, который развеется поутру. Но, даже не видя тела, она знала, что оно здесь. Что это все по-настоящему.

Кто этот человек?

«Не человек», – тут же одернула себя Лайнесс.

Человек не мог парой слов на непонятном языке заставить ее одежду измениться. Не мог срастить ей кости одним щелчком пальцев. Это было колдовство, не иначе.

Пальцы легли на ошейник. Он чуть не убил ее, когда она попыталась переступить порог дома. Лайнесс вздрогнула, вспомнив, как он стал затягиваться, словно удавка, у нее на шее, как она кричала, моля о помощи, пытаясь просунуть под кожаную полоску пальцы, чтобы ослабить давление и втянуть в себя хоть немного воздуха. Все закончилось, когда она догадалась отползти от двери. Ошейник больше не стягивал горло, но неподъемной тяжестью лежал на ее шее.

Человек не был способен на такую жестокость.

Демон. Он сам себя так назвал, но сейчас лежал перед ней на полу и истекал черной кровью. Может ли демон умереть? И если он умрет, ослабнет ли его колдовство? Или она так и будет привязана к этому пустому темному дому, где факелы на стенах загорались сами собой в зависимости от того, куда она шла, и гасли, если она долго оставалась на месте без движения?

Лайнесс снова начала задыхаться, на этот раз от паники. Инстинкты требовали предпринять еще одну попытку к побегу или добить демона, пока он без сознания. Вдруг чары рассеются?

А если нет? Тогда она никогда отсюда не выйдет и умрет рядом с ним.

– Я не позволю тебе умереть, – решительно сказала Лайнесс.

Опустившись на колени перед телом, она взяла один из перемазанных в черной крови ножей и положила рядом с собой. Так ей стало спокойнее, хотя не было похоже, что демон способен на нее напасть. Он хрипел, а его тело била крупная дрожь, будто в лихорадке.

Переборов страх, Лайнесс прикоснулась к запястью демона, собираясь посчитать пульс, но он не прощупывался ни на руке, ни на шее. Это было странно – Лайнесс всегда хорошо считала пульс у Лиззи во время ее приступов. Она была уверена в своем навыке, а значит, у демона не было пульса, хотя он явно был еще жив. Тогда Лайнесс решила осмотреть его раны. Аккуратно вспорола ножом рубашку в местах порезов и вскрикнула, едва не выронив нож.

Кожа вокруг раны на плече была покрыта черными узорами, которые паутиной ползли к ключице. Рана на боку выглядела еще хуже – кожа вокруг нее была испещрена красными зигзагами, которые тянулись вверх, к груди. Это были не просто ножевые раны. Похоже, демона отравили или прокляли.

Девушка попыталась припомнить хоть что-то из основ медицины, которой обучалась. Она всегда была крайне внимательной на уроках, желая не теряться и помогать Лиззи во время приступов, но сейчас от страха все забыла. На ум приходило только то, что раны нужно обеззаразить.

Лайнесс вскочила на ноги и кинулась в гостиную, где видела бутыль, похожую на ту, куда мистер Джонатан переливал настойку, которую пил за ужином. Бутыль стояла на небольшом кривоногом столике из резного дерева. Лайнесс откупорила ее и понюхала содержимое, проверяя свою догадку. Судя по резкому запаху, это точно был алкоголь. К тому же весьма крепкий.

Вернувшись к телу, Лайнесс заколебалась, боясь, что сделает хуже. Она все смотрела на странные раны, и ей казалось, что узоры расползаются дальше по телу демона. Когда красные и черные полосы пересеклись, девушка решилась и полила порезы из бутылки, а затем зажала раны вымоченными в спиртном тряпицами. Демон захрипел, выгибаясь в спине, а потом затих. Только мелкая дрожь выдавала, что он все еще жив.

Лайнесс оставалось надеяться, что рано или поздно он придет в себя. В конце концов, если он смог срастить ее переломы, то и себя вылечить сумеет.

– Он очнется, – заверила себя Лайнесс. – Точно очнется.

И, только сказав это вслух, она испугалась того, что демон может сделать, когда вылечит свои увечья. Он смеялся, когда едва ее не утопил, легко причинял ей боль, нажимая на сломанную руку… Он точно не снимет с нее ошейник по доброй воле.

Лайнесс заметалась по дому, пытаясь найти что-то полезное. Почти все комнаты были заперты, в том числе и подвал. Зато рядом с дверью валялась тонкая металлическая цепь. План родился сам собой. Она связала руки и ноги демона цепью, а сама села рядом, держа в руках нож. Когда он очнется, она будет угрожать ему смертью, если он ее не освободит.

У него не будет выбора: он ранен и слаб. Она сможет вырваться из этого проклятого дома и найдет отца.

Лайнесс смотрела, как за окном занимается рассвет, и думала о том, как рассвирепеет отец, когда она расскажет ему, что с ней произошло. Наверняка он уже ищет ее. И жутко волнуется.

Она глубоко ушла в свои мысли и не заметила, что демон перестал дрожать, а дом погрузился в звенящую тишину. А затем фиолетовые глаза демона открылись, и он попытался приподняться, тут же понимая, что связан цепью по рукам и ногам.

– Какое чудесное утро, лапушка. Я в цепях, ты в ошейнике. День обещает быть замечательным, – весело сказал он, не моргая глядя на нее.

– Не шевелитесь, иначе добавлю еще одну рану к имеющимся! – звонко крикнула девушка, наставив на него нож.

– Неплохо, Лайнесс, – Гис дернул уголком губ, изобразив подобие улыбки, а затем перекатился на бок, устраиваясь на полу настолько удобно, насколько позволяли цепи. – В тебе оказалось чуть больше характера, чем я предполагал. Ты даже меня связала.

У Лайнесс похолодело внутри от едкой насмешки в его голосе. Он должен был очнуться обессиленным. Должен был стать сговорчивее и пойти на сделку с ней, но почему-то держался так, будто это не он был в цепях, а она.

– Снимите ошейник и выпустите меня отсюда. Немедленно! Иначе мой отец сожжет ваш дом дотла и вас вместе с ним!

– Твой отец ничего мне не сделает, – флегматично сказал демон, перекатившись на спину. – А отпустить я тебя пока не могу. Увы.

– Что вам от меня нужно? – дрожащим от напряжения голосом спросила Лайнесс, все еще не опуская ножа. Она знала, что ей не хватит духу пустить его в дело, но старалась притвориться, что настроена решительно.

– Что мне нужно… Хотел бы я знать.

– Вы… вы совсем из ума выжили?! Как можно похищать человека, даже не зная, зачем он вам?! Кто вы такой? Отвечайте или… или я убью вас этим отравленным ножом!

Демон резко повернулся к ней и впился в нее взглядом. Зрачки в фиолетовых глазах сузились и вытянулись, став точно как у змеи. Лайнесс забыла, как дышать, от ужаса, а демон приоткрыл рот и медленно провел языком по зубам, которые удлинялись, превращаясь в клыки.

– По-моему, я уже тебе представился, лапушка. Или ты забыла? – насмешливо спросил Гис, наслаждаясь неподдельным страхом в желтых глазах Лайнесс. – Я Гис. Я демон. И, кстати, я не боюсь ни тебя, ни этого ножа, потому что все, что ты можешь, – это трястись, как мышь, и сыпать пустыми угрозами.

– Я убью вас, если не отпустите меня!

– Ты пыталась промыть мне раны и зажать их, чтобы я не истек кровью… Кажется, убийство обычно выглядит несколько иначе.

– Я вас не убила, потому что тогда бы не выбралась из дома. Снимите ошейник, и я не причиню вам вреда. – Лайнесс набралась храбрости и быстро подползла к нему, приставив нож к горлу. – Я не шучу.

Повисла тишина. Лайнесс слушала оглушительные удары своего сердца и убеждала себя, что пойдет на крайние меры ради свободы. Возможно, ей придется жить с огромным грехом всю жизнь, но она спасется от этого монстра. Даже если монстра придется убить. Даже если монстр выглядит почти как человек.

Демон молчал, глядя на нее. В фиолетовых глазах не было и тени страха, только смеющееся фиалковое пламя и уверенность в собственном превосходстве. Полные, красиво очерченные губы кривились в недоброй улыбке. И чем дольше Лайнесс смотрела на него, тем жутче ей становилось.

– Слишком много угроз, Лайнесс, а обещанного убийства так и не последовало. Презираю пустозвонов, – резко бросил демон, а потом в одно движение разорвал цепи на руках и ногах, легко, словно бумагу.

Лайнесс вскрикнула, когда он больно вывернул ей кисть. Нож выпал из рук и звякнул, ударяясь об пол. Гис уселся на полу, рывком развернул ее, прижав спиной к себе, и приставил нож ей к горлу. Она замерла, почувствовав, как холодная сталь касается кожи.

– А теперь слушай внимательно, лапушка, – зашептал Гис, склонившись к ее уху. – Мы оба не знаем, зачем ты здесь. Мы выясним это, когда вернутся мои слуги, а до тех пор мы можем жить как милые соседи или как злые сокамерники. И, поверь мне, ты не хочешь, чтобы я был твоим сокамерником. Понимаешь?

Девушка едва заметно кивнула, боясь порезаться о нож. От вкрадчивого шепота по спине бежали мурашки.

– Я хочу домой, – тихо сказала Лайнесс, чувствуя, что вот-вот расплачется.

– Я понимаю, – почти участливо сказал демон. – Я тоже хочу, чтобы ты убралась домой и не мозолила мне глаза. Но нам обоим придется немного пожить в лишениях. Страдания укрепляют дух, так, кажется, у вас говорят?

Не дожидаясь ответа, Гис убрал нож от ее шеи и метнул в стену, вогнав в камень по самую рукоять, а затем встал и легко, словно пушинку, поднял ее на ноги, дернув за плечи.

– Так мы достигли понимания, Лайнесс? – уточнил он, возвращая зрачки и зубы в привычное состояние.

Он снова выглядел как человек, но все равно казался Лайнесс жутким. Она кивнула и опустила глаза вниз, стараясь не думать о том, насколько он выше и сильнее, чем она.

– Всегда смотри мне в глаза, – приказал демон, обхватив пальцами ее подбородок и поднимая лицо вверх.

Лайнесс обмерла, боясь шелохнуться, когда пальцы Гиса скользнули к ее шее. Он шепнул пару слов на незнакомом языке, а потом тяжесть ошейника исчезла.

– Спасибо…

– Оковы еще на тебе, – перебил ее Гис. – Я лишь сделал их невидимыми и невесомыми, но если будешь нарушать правила, то… – его пальцы легли ей на горло, чуть сжимая.

– Не буду, – тут же заверила Лайнесс.

Гис фыркнул, подумав, что запугать девчонку оказалось проще простого. Она так его боялась, что с трудом сдерживала дрожь, а сердце колотилось, как у кролика. И все же она не отводила взгляд, как он и приказал.

– Молодец, лапушка, быстро учишься. А теперь запоминай правила. Не перечь мне. Не отвлекай, если я работаю или читаю. Не разводи бардак, будь чистой и опрятной. И никогда, – он особенно выделил это слово, – никогда больше не трогай мое бренди. Все понятно?

Лайнесс кивнула, до боли сжимая кулаки от злости на собственное бессилие.

– Не бледней ты так, мы будем отличными соседями, – хитро улыбнулся демон. – Займи комнату на втором этаже, ту, что с красной дверью. Можешь свободно ходить в те комнаты, которые не заперты, можешь гулять по территории поместья. Вода в колодце и фонтанах чистая. В саду есть купель, можешь ею пользоваться, когда пожелаешь.

Лайнесс поежилась, представив, какая холодная там вода, но ничего не сказала. Она чуяла, что радушие Гиса напускное, и, стоит ей допустить хоть одну ошибку, он снова покажет свое истинное лицо и сделает ей больно. Она бы предпочла скорее запереться в комнате подальше от него, но желудок заурчал, вынуждая продолжить разговор.

– А что я могу есть?

– Льды Тартара! – Гис закатил глаза от досады. – Тебе же нужна еда. Я принесу что-нибудь из погреба и оставлю на кухне, приготовишь сама.

Лайнесс снова кивнула, а потом все-таки спросила:

– Как я могу к вам обращаться?

– Зови меня Гис, – сказал демон, а потом просто исчез, оставив ее в одиночестве, прежде чем она успела спросить, как долго им ждать возвращения его слуг.

И что будет с ней потом.

* * *

Лайнесс весь день провела в комнате, которую ей выделил демон. Она то плакала, представляя, что будет с ней дальше, то проваливалась в беспокойный сон, в котором ей снились кошмары, где ее убивают чудовища. Все время казалось, что демон вот-вот явится, чтобы сделать что-то страшное, и запертая изнутри дверь его точно не остановит.

Она лежала на заправленной кровати, прислушиваясь, но в доме царила пугающая тишина: ни скрипа половиц, ни звука шагов. Лайнесс решила, что Гис ушел, и осмелилась все-таки выйти из комнаты в надежде, что он оставил ей еду на кухне, как и обещал. Если голод еще можно было перетерпеть, то жажда была уже невыносимой.

Дверь отворилась бесшумно. Лайнесс шла по коридору, вздрагивая каждый раз, когда рядом с ней загорался факел. На втором этаже все двери, кроме той, что вела в ее комнату, были закрыты и наверняка заперты на замок. Лайнесс поборола соблазн подергать ручки, опасаясь потревожить хозяина дома и нарушить правило.

Спустившись по крутой лестнице на первый этаж, она обошла его в поисках кухни, невольно отмечая, что обстановка в доме была хоть и мрачной, но очень богатой. Демон явно любил роскошь: вычурная деревянная мебель была достойна королевских покоев, повсюду были статуи и картины с жуткими сюжетами. Особенно Лайнесс впечатлило полотно, на котором был изображен мужчина без кожи.

Оно украшало библиотеку и было размещено так, что полные агонии глаза мужчины будто наблюдали за девушкой, в какую бы часть комнаты она ни пошла. Лайнесс как можно скорее вышла оттуда, хотя ей было любопытно посмотреть, какие книги читает демон.

– Скорее всего, они не лучше, чем эта картина, – заключила она и вернулась в столовую, где нашла небольшую дверь, которая вела на кухню.

Вместо факелов там горели десятки свечей, а на столе стояла корзинка с едой. Лайнесс с восторгом обнаружила там вяленое мясо, морковь, яйца и сушеный хлеб. А увидев рядом крынку с молоком, она едва не подпрыгнула от радости. Напившись и наевшись, она почувствовал себя лучше и осмелела настолько, что решилась выйти на улицу.

Сад был ухоженным и радовал глаз буйством цвета. Лайнесс вспомнила, как нянька с придыханием расписывала ей двор одного лорда, у которого ей довелось служить в молодости, и подумала, что тому саду из ее воображения не сравниться с тем, что она увидела здесь.

Во время неудачной попытки побега у нее не было времени осмотреться и оценить красоту, ласкавшую взор. Но сейчас она наслаждалась тем, как розовые лучи раскрашивали задний двор поместья. Глубоко вдыхая свежий воздух, Лайнесс медленно шла по извилистой дорожке, вымощенной плоскими камнями, стараясь не смотреть в сторону конюшни и не думать о побеге. Против воли она положила руку на шею, испугавшись, что невидимая удавка затянется от одной мысли о том, чтобы сбежать.

Кто мог знать, на что способен демон? Вдруг он может читать ее мысли?

– Если бы мог, то знал бы, что от меня ему никакого проку, – логично рассудила Лайнесс, решив, что Гис хоть и страшный и может колдовать, но все-таки не всемогущий.

Легче ей от этого не стало.

Чтобы отвлечься, она продолжила исследовать сад и вскоре оказалась у высокой живой изгороди, за которой шумела вода. Лайнесс обошла ее по кругу, пока не нашла место, где изгородь расступалась, образовывая проход в беседку, вырезанную из черного дерева.

Место полностью отражало своеобразные вкусы хозяина поместья: оно было красивым и одновременно пугающим. Все деревянные поверхности – сваи, лавки и столик – были покрыты замысловатыми рисунками, изображавшими чудовищ, от вида которых кровь стыла в жилах. Лучи заката пробивались сквозь туго сплетавшиеся лозы винограда, заменявшие беседке крышу, окрашивая все в алый цвет, и от этого чудовища казались еще более зловещими.

Лайнесс скорее пошла к небольшой арке в противоположном конце беседки, стараясь не думать о том, существовали ли все эти монстры взаправду или это плод больной фантазии Гиса. Хотелось верить во второй вариант, но, став пленницей демона, Лайнесс убедилась, что мир далеко не так прост, как ей всегда казалось.

Она нырнула в арку и оступилась, не заметив ступеньки. А когда ей удалось восстановить равновесие, ахнула от увиденной красоты. Перед ней была огромная купель, выложенная белыми плоскими камнями. Над прозрачной водой поднимался пар, и хотя над головой Лайнесс было открытое небо, воздух здесь был намного теплее, чем в деревянной беседке.

– Невероятно, – выдохнула девушка, погрузив руку в воду, которая, вопреки ее опасениям, оказалась очень теплой.

Место завладело Лайнесс. Она во все глаза смотрела на статуи, украшавшие купель. Шесть из них были вырезаны из белого мрамора и изображали красивых девушек. Они были голыми до пояса и опирались руками на края купели, а ниже живота уходили под воду. Вместо ног у них были рыбьи хвосты, которые изгибались, образуя под водой выступы, на которых можно было сидеть. Еще шесть статуй из черного камня напоминали полулошадей-полурыб с чешуйчатыми хвостами. Они будто застыли, встав на дыбы, у самого края купели, а из их ртов лилась вода. Ее тихое журчание умиротворяло, прогоняя тревоги и страх.

Живая изгородь, окружавшая купель, дарила уединение и скрывала от посторонних глаз. На ближайшей к спуску в воду лавочке лежали стопка простыней, блюдце с душистым мылом и гребень. Сначала Лайнесс подумала, что демон приготовил это для себя, а потом заметила белую женскую сорочку и тонкую накидку бледно-сиреневого цвета.

Он знал, что она придет сюда, и оставил это для нее?

Лайнесс нахмурилась, пытаясь понять, зачем Гис изображает радушного хозяина, если в том нет никакой нужны. Он мог силой и магией заставить ее сделать все, что хочет. Неужели и правда старается быть милым соседом, как и обещал? Или просто пытается усыпить ее бдительность?

В любом случае идея купаться под открытым небом казалась странной и неприличной. И все же соблазн был велик. Хотелось погрузиться в воду и смыть с себя этот день. Лайнесс зажмурилась, решаясь, а потом быстро разделась и зашла в купель. Вода тут же окутала тело, лаская кожу, словно нежный шелк. Лайнесс казалось, что вода похожа на теплую перину после грелки, на объятия любимой няньки перед сном, на что-то родное из детства. Она расслабляла тело и дарила покой душе.

Лайнесс приблизилась к одной из статуй полуженщины-полурыбы, которая выглядела как живая. Красивые черты лица, высокая шея, плавные изгибы тела и даже мраморный хвост очаровывали. Лайнесс села на плавник хвоста, как на лавочку, и со стыдом подумала, что магия не так и плоха, если с ее помощью можно создать нечто настолько прекрасное.

Впервые в жизни она купалась, не думая о том, что вода скоро остынет и надо налить в лохань еще одно ведро. И уж точно никогда она не могла себе позволить просто сидеть в воде, а не поскорее натираться мылом, чтобы смыть с себя грязь. А сейчас она сидела, болтая ногами и любуясь стремительно теряющим краски небом, в котором вот-вот зажгутся звезды.

– Наслаждаешься вечером?

Лайнесс застыла как изваяние и не сразу смогла заставить себя обернуться на голос Гиса. Тот как ни в чем не бывало спускался по ступенькам, беззастенчиво глядя на нее. Дыхание перехватило, будто невидимый ошейник снова сжал горло, а потом Лайнесс соскользнула в воду.

– Пожалуйста, подождите, я сейчас уйду! – крикнула она, пытаясь прикрыться волосами и одновременно двигаться в сторону выхода из купели.

– Ты мне не мешаешь.

– Стойте! Подождите, я уйду!

– Ну уходи. Мне-то чего ждать? – пожал плечами Гис, расстегивая рубашку.

Лайнесс замерла, не зная, что и сказать. Взгляд сам собой остановился на спине демона. Она впервые видела обнаженного мужчину, и даже в полутьме зрелище ее заворожило – спина демона была идеальной, как у мраморной статуи, которую Лайнесс видела в саду. Развитые мышцы перекатывались под белой гладкой кожей, на которой не было ни единого шрама.

Лайнесс вышла из оцепенения, лишь когда Гис расстегнул штаны.

– Вы… вы будете обнажаться передо мной? – возмутилась она, отворачиваясь.

– Предлагаешь мне мыться в одежде? – весело уточнил демон. – Если тебе что-то не нравится, можешь уйти.

По плеску воды Лайнесс поняла, что он спустился в купель. Услышав щелчок пальцами, она зажмурилась, ожидая, что он сотворит что-то жуткое. Например, опять попробует утопить ее, как в их первую встречу в бане.

Но ничего ужасного не произошло. Воздух наполнился ароматом жасмина, а когда Лайнесс все-таки осмелилась открыть глаза, то увидела, что вокруг купели стоят сотни зажженных свечей.

– Зачем… зачем вы зажгли свечи? – пролепетала Лайнесс.

– Чтобы тебе было удобнее меня рассматривать, – усмехнулся Гис, дав ей понять, что знает, что она его разглядывала. – Я не против, можешь продолжать.

От его слов Лайнесс покраснела до кончиков ушей. Сердце стучало как бешеное, а ноги будто приклеились к каменному полу. Она не могла заставить себя повернуться к демону, не могла выйти из купели, выставив свое тело ему на обозрение. Стояла и холодела от ужаса.

– Я вас не рассматривала, – наконец выдавила она.

Раздался всплеск, а потом Гис проплыл мимо нее под водой, преодолев за пару гребков всю купель. Вынырнув у противоположного края, он откинулся на бортик и уставился в ночное небо, не проявляя к девушке ни малейшего интереса.

Лайнесс решилась обернуться и тут же увидела, что страшные узоры и раны от ножей исчезли без следа. Кожа была такой же гладкой, как и на спине. Будто ничего не было.

– Совсем не рассматриваешь, – хохотнул демон, перехватив ее заинтересованный взгляд.

– Просто удивилась, что ваши раны пропали.

– Чтобы меня убить, нужно нечто большее, чем пара отравленных ножей, – заметил Гис, продолжая изучающе смотреть в ее желтые глаза.

Лайнесс порадовалась, что над водой клубится пар, создавая хоть какое-то прикрытие ее наготе, которая по-прежнему смущала. Стоило ей хоть на секунду задуматься о том, что она совсем голая, как в горле пересыхало от стыда. И поэтому она постаралась думать о чем-то другом. Например, о том, кто и зачем ранил демона.

– У вас много врагов? – осторожно поинтересовалась она.

– Достаточно, чтобы не скучать.

– Вам нужны враги, чтобы не скучать?

– Иногда враги, иногда что-то другое, – загадочно ответил демон.

Прежде чем Лайнесс успела задать следующий вопрос, Гис оттолкнулся от края купели и подплыл к ней. Лайнесс закрыла руками грудь и уставилась ему в лицо, боясь опустить взгляд ниже и увидеть то, что порядочной девушке видеть не полагалось.

От пронзительного взгляда демона внутри что-то екнуло. А его последняя фраза нервировала – мало ли какие развлечения он предпочитал? Вдруг попытается сделать с ней что-то непристойное?

Лайнесс заливалась краской, мучительно подбирая слова. Наконец, она решила просто вернуться к их разговору, потому что молчание невыносимо затянулось.

– Что другое? – выдохнула она, чувствуя, как внутри все сжимается в ожидании ответа.

– Головоломки, – после небольшой паузы ответил Гис. – Мне нравится играть и разгадывать загадки. Меня это веселит. Чем сложнее игра, тем лучше. И сейчас, Лайнесс, мне очень интересно узнать, кто ты такая и зачем нужна оборотням? Какова твоя роль в этой партии?

– Думаете, у меня есть какая-то роль? Вы же видите, я обычный человек. До вашего появления я даже никогда не покидала окрестностей дома Виллайо.

– Вот именно, – растянул слова в улыбке Гис, приближая свое лицо к ее. – Обычно хорошо прячут то, что очень ценно. А тебя скрывали почти восемнадцать лет.

– Всему есть логичное объяснение, – настаивала Лайнесс, в десятый раз пытаясь донести, что очень далека от демонических игр, оборотней и прочей нечисти. – Мой отец…

Гис резко прижал два пальца к ее губам, заставляя замолчать. Сердце Лайнесс стукнуло в груди особенно громко и гулко.

– Твой скудный ум меня утомляет и злит, – спокойно сказал демон. – Прими тот факт, что у обычных людей не бывает желтых глаз. В тебе есть искра хаоса. Тот отпечаток, что вложил мой брат Нуар, создавая ваш род.

– Мой ум не скудный. – Лайнесс дернула головой, убирая его пальцы с губ. – Сами сказали, что, будь я оборотнем, не вышла бы из магического круга.

– Это верно. Поэтому мне и интересно, кто ты на самом деле. Подозреваю, что не просто разменная монета.

– Вы упомянули, что ваши слуги придут и скажут, кто я и зачем вам, – вспомнила Лайнесс, стараясь не думать, что он с ней сделает, если она все-таки окажется разменной монетой в дьявольской игре.

– Они должны вернуться в течение двенадцати дней. То есть до полнолуния, – хмуро ответил Гис. Ему не нравилось то, как смело стала вести себя смертная. Слишком много болтает. – Но мы не будем скучать до их появления, а тоже поищем ответы. Идем!

Гис резко схватил ее за руку и потащил к ступеням, чтобы выйти из купели. Осознав, что сейчас они оба голые выйдут наружу, Лайнесс стала изо всех сил упираться.

– Подождите! Что вы делаете? Отвернитесь, мы же оба голые!

Демон обернулся к ней, зверея от злости. Его зрачки снова вытянулись, а верхняя губа приподнялась наверх, обнажив кончики клыков.

– Меня не интересует, насколько ты одета или раздета. Желтоглазые не вызывают у меня ничего, кроме стойкого отвращения. Твоя нагота меня не волнует. Запомни это, Лайнесс.

Лайнесс потеряла дар речи от его слов. С одной стороны, это вселяло надежду, что он ничего ей не сделает. С другой стороны, было обидно слышать, что она вызывает отвращение.

Выйдя из купели, она за долю секунды надела сорочку прямо на мокрое тело и тут же закуталась в накидку. Гис же по щелчку пальцев стал сухим и одетым.

– Куда мы идем? – спросила Лайнесс, когда Гис двинулся к выходу из беседки.

– Побольше узнаем о тебе.

– Будет больно?

Гис внимательно посмотрел на нее. Можно было пошутить и припугнуть. Или сказать, что ему все равно, будет ли ей больно от его экспериментов. Но вместо этого он просто качнул головой, без слов обещая, что не сделает ей больно.

Он с изумлением поймал себя на том, что впервые не хотел быть жестоким к творению Нуара. И это было странно. Лайнесс не сделала ничего, чтобы заслужить его благосклонность. Наоборот, она воплощала собой все то, что он презирал: слабость, трусость, скуку. А еще она оборотень – одного этого было достаточно, чтобы насладиться ее страданиями.

И все же он зачем-то пообещал, что не сделает ей больно. Возможно, просто устал слушать гул ее перепуганного сердца? А может, не хотел измываться над настолько слабым и беззащитным существом?

Или, быть может, этот аномальный оборотень зажег в нем интерес.

– Аномальный оборотень, – Гис замер, разрезав тишину своим открытием.

– Что? – Лайнесс тоже остановилась, вздрогнув от его слов. – Что это значит?

– Что скоро будет очень весело.

Глава 4. Сделка

Лайнесс разбудил шум на улице – кажется, ржали лошади. Неужели к демону приехали гости? Или…

Откинув одеяло, Лайнесс подбежала босиком к большому окну и едва не подпрыгнула от возбуждения. Ворота поместья были распахнуты, а во двор въехала нагруженная телега. Возницу было не разглядеть – тело укутано в плащ, а лицо скрывала шляпа.

Сердце забилось от волнения. Неужели это приехал слуга Гиса? Можно ли ей спуститься вниз и узнать причину своего заточения? Или пока лучше не высовываться?

Лайнесс прошла к чаше с водой, стоявшей на высоком столике, и принялась умываться, размышляя, как ей быть.

Она провела в доме демона уже три дня. За это время Гис показал себя куда лучше, чем в первую встречу, – больше не издевался над ней, не угрожал и не пытался допрашивать. Они не пересекались после того, когда он голой вытянул ее из купели и назвал аномальным оборотнем.

В тот вечер он привел ее в библиотеку и усадил в кресло, а сам принялся бормотать на незнакомом языке. В воздухе вокруг него вспыхивали руны и символы, которых Лайнесс не понимала. Гис не обращал на них внимания, только сильнее хмурился, а она не находила себе места от волнения. Ей было страшно, что демон ее обманет и сделает что-то ужасное. Когда он резко встал, она вздрогнула, но Гис лишь прошел к одному из стеллажей и взял толстую книгу, обтянутую белой кожей.

Лайнесс дышала через раз, боясь шевельнуться, пока демон страница за страницей изучал книгу, время от времени заинтересованно поглядывая на нее. Это пугало, но Лайнесс утешала себя тем, что, раз он не знает, зачем она ему, вряд ли убьет.

Они просидели в библиотеке до утра. А затем ни с того ни с сего Гис сказал, что они закончили и ей пора спать. Лайнесс с облегчением встала с кресла, собираясь уйти, но потом произошло кое-что, что третий день не удавалось выкинуть из головы.

Гис возник у нее на пути в дверях библиотеки. Она даже не заметила движения – он будто вышел перед ней из воздуха.

– Последнее подтверждение моих догадок.

Он схватил ее за плечи и резко притянул к себе, склонившись к ее лицу. Лайнесс обмерла, не в силах сделать вдох, когда Гис прижался своими губами к ее, а потом его клыки царапнули ее нижнюю губу, пустив кровь. Лайнесс дернулась от боли, а демон тут же ее отпустил. Отступив в сторону, он с задумчивым видом слизнул ее кровь со своих губ.

– У тебя чистая кровь, – бросил он и растаял у нее на глазах, словно мираж.

Лайнесс не знала, что ее оскорбило больше. То, что это был самый отвратительный первый поцелуй из всех возможных, или то, что он назвал ее кровь чистой с таким недовольством в голосе, будто она была в чем-то виновата. Она никак не могла взять в толк, зачем он это сделал.

Почему нужно было кусать ее губы? Почему именно кровь? И что было бы, сочти он ее кровь нечистой?

Все эти вопросы крутились в ее голове, и, возможно, она бы даже осмелилась их озвучить, но демон к ней больше не подходил. Лайнесс была уверена, что он все время в доме, но куда бы она ни пошла, они не пересекались. Зато повсюду были следы его присутствия. Она замечала новые книги на столике в библиотеки и кубки с недопитым бренди, которые появлялись в самых неожиданных местах, а потом бесследно исчезали. А еще Гис оказался весьма радушным хозяином: на кухне всегда была еда, у купели ее ждали чистые простыни и мыло, а в комнате свежая одежда.

Лайнесс не ожидала, что демон может быть таким заботливым. Хотя можно ли было считать это заботой? Она пленница в его доме.

– С другой стороны, он мог запереть меня в подвале и не кормить, – проворчала Лайнесс, вспомнив жуткую дверь в подвал, которая всегда была закрыта.

Даже знать не хотелось, для чего было укреплять ее железными полосами, которые крест-накрест покрывали все полотно двери. И почему на потускневшем металле были въевшиеся бурые пятнышки, подозрительно похожие на засохшую кровь.

Лайнесс вытерла лицо от воды, снова думая о странном поведении Гиса. Ей не верилось в то, что демон способен на великодушие. Скорее, это затишье перед бурей. Почему-то на ум приходило воспоминание, как Лесли, повариха из дома Виллайо, кормила кур, приговаривая, что чем они будут жирнее, тем наваристее выйдет бульон.

Он явно узнал о ней что-то важное. И ей хотелось знать, что именно и как это повлияет на ее дальнейшую судьбу. Что такого он прочел в белой книге?

Вчера вечером, набравшись храбрости, она зашла в библиотеку и стала перебирать книги, надеясь найти хоть что-то полезное. Но страницы были либо пустыми, либо исписаны незнакомыми символами, а книгу в белом переплете она и вовсе не нашла. Зато ее не покидало ощущение, что освежеванный мужчина с жуткой картины за ней следит. А может, через его полные боли глаза за ней наблюдал Гис. Эта мысль так испугала Лайнесс, что она поскорее заперлась в своей комнате и проворочалась в кровати до рассвета, пока наконец не забылась тревожным сном.

И вот сейчас кто-то впервые приехал во владения демона. Лайнесс снова приблизилась к окну. Мужчина, что правил телегой, теперь выгружал из нее бочонки, глиняные бутыли, корзины и ящики. Гис стоял рядом и что-то ему говорил. Лайнесс не могла слышать их разговор, но по тому, как подрагивали плечи мужчины, можно было подумать, что он смеется. А легкая улыбка на губах демона только подтверждала эту догадку. Выглядел он крайне довольным. А еще был одет явно не по погоде.

Гость демона кутался в шерстяной плащ, то и дело поправляя шляпу, которую так и норовил сорвать ветер, а Гис словно и не замечал холода. Лайнесс против воли отметила, что он был очень красив. В белоснежной рубашке с подкатанными до локтей рукавами, черных штанах, заправленных в черные сапоги, он скорее напоминал пирата из сказки, чем демона. А небрежно растрепанные темные волосы лишь придавали его образу озорства. Сейчас он не казался ни злым, ни жутким. Наоборот, явно был в отличном настроении.

– О чем же они говорят?

Лайнесс заколебалась, не решаясь открыть окно, – она уже знала, каким переменчивым может быть настроение Гиса. Если он узнает, что она пыталась подслушать, может наказать.

Пальцы легли на шею, словно пытаясь нащупать незримый ошейник, напоминая, как страшно, когда не получается сделать вдох. Лайнесс успокоила себя тем, что не пытается сбежать.

– А про окна он ничего не говорил, – убеждала она себя, аккуратно отодвигая задвижку, надеясь, что Гис не услышит, как она открывает окно.

Но он услышал. Демон запрокинул лицо вверх и уставился на замершую у приоткрытой створки Лайнесс. Она быстро вдохнула, боясь, что на шее затянется удавка, но Гис не стал ее наказывать. Вместо этого он хитро улыбнулся и подмигнул, заставив сердце Лайнесс пропустить удар, а затем сказал что-то своему собеседнику. Так тихо, что Лайнесс не удалось услышать даже с открытым окном.

Мужчина бросил разгружать телегу и последовал за демоном в глубь сада. Лайнесс проводила их взглядом, отметив, что, хотя незнакомец брел медленно, прихрамывая на левую ногу, голова в синей шляпе с птичьим пером была высоко поднята. Гис шел вровень с ним, сдерживая свой размашистый шаг. Со стороны они смотрелись как старые друзья.

Этот мужчина точно не был слугой. Но кто же он? Тоже демон? И о чем они говорили? И почему Гис казался таким довольным?

* * *

– Вы впервые пригласили меня в свой дом, мастер Гис, – улыбнулся Анжело, прогуливаясь в садах демона за поместьем. – Чем обязан такой чести? Ваш слуга болен?

– Син уехал по делам, – дернул уголком губ Гис, замедлившись, чтобы прихрамывавший старик шел спокойно. – Мне приятно, что ты быстро ответил на мое письмо и приехал.

– Вы послали ворона. К тому же скверно воспитанного, – с деланым возмущением ответил Анжело. – Тяжело медленно отвечать, когда за тобой летает жуткая птица и орет дурниной. Мастер Гис, вам нужно больше слуг, чтобы доставляли письма и выполняли поручения. С людьми дела иметь лучше, чем с птицами.

– Я бы поспорил, Анжело. В моем случае ворон надежнее.

– Как скажете, – пожал плечами старик. – Должен заметить, ваши владения прекрасны. Я всегда подозревал, что вы знатный дворянин, – он окинул сад восхищенным взглядом, заметив, что тут цветут такие растения, которых он и не видел раньше. – И тем удивительнее мне привозить бочки с бренди – напитком бандитов, пьяниц и убийц.

– Но я – бандит, пьяница и убийца, Анжело, – весело усмехнулся демон.

– Отбросьте шутовские манеры, мастер Гис, – заворчал старик. – За столько лет я видел в вас лишь честь, смелость и хорошее воспитание.

– Ты плохо меня знаешь.

– Я знаю достаточно, мастер Гис. – Анжело вдруг остановился и внимательно посмотрел в фиолетовые глаза демона. – И мы можем долго вести светские беседы и спорить о мирских мелочах, но зачем вы пригласили меня на самом деле? Явно не ради доставки бренди, вина и еды. Чем я могу вам помочь?

Гис мгновенно стал серьезным и не мигая уставился на человека. За столько лет Анжело ни разу не спросил, почему Гис не стареет, как может творить невероятные вещи и почему его глаза горят фиолетовым огнем. Старик давно должен был догадаться, кто стоит перед ним. «Отродье дьявола» – так клеймили в столице всех, кто попадал под подозрение в использовании черной магии. За меньшие «фокусы» Анжело должен был сдать Гиса под стражу, чтобы ему отсекли голову на глазах у толпы. Но двадцать пять лет прошло со дня знакомства, а Анжело ни словом, ни делом не выказал страха или неприязни. Напротив, Гис чувствовал, что по-настоящему нравится старику. И это все еще не переставало его изумлять.

– Ты понимаешь, кто я, Анжело? – спросил Гис, внимательно наблюдая за его реакцией.

– В день, когда мы пожали руки, я понял, что вы особенный, – лицо Анжело сморщилось, когда на губах появилась искренняя улыбка. – Я знаю, что вы не обычный человек. Но я уважаю чужие секреты, и вам нет нужды называть мне себя.

Гис в который раз поразился ему. Еще ни один смертный не заставлял такого, как Гис, уважать себя. Если бы Гис имел привычку заводить друзей, Анжело стал бы первым. Он по-своему привязался к нему за эти годы.

– Почему ты никогда не боялся меня? – не смог сдержать любопытства демон. – Тебе удалось невозможное – получить мою благосклонность. Этого не добивались даже вернейшие из моих слуг.

– Мастер Гис, – старик прикрыл глаза, отдаваясь воспоминаниями. – Я никогда не говорил о своем прошлом, да вы и не спрашивали. С самого детства я видел такое… Я не боюсь смерти. И меня не напугать ни чертом, ни богом, ни адскими муками. Да, звучит самонадеянно, и за такие слова церковь покарала бы меня, но меня действительно тяжело напугать. Страх умер во мне много лет назад.

– Что с тобой произошло? – прищурился демон, подумав, что, если хоть один враг Анжело из прошлого еще жив, он достанет его из-под земли и подаст старику его голову на серебряном блюде.

– Черная смерть сделала меня таким, мастер Гис. Я был мальчишкой, когда мор накрыл город и весь регион. Моя мать и две сестры умерли в муках, а мы с отцом почему-то не заразились. Возможно, нас оберегал бог, возможно, дьявол. А быть может, мы были не нужны ни тому ни другому. Отец был костоправом, но ему пришлось стать чумным доктором. Я ходил с ним и помогал. – Губы старика побледнели, хотя и без того были почти лишены цвета. – Мастер Гис, вы видели город, опутанный паутиной черной смерти? Горы почерневших, будто обугленных, трупов, истошные крики боли тех несчастных, кому не повезло быстро умереть. Крысы, пирующие на зловонных останках и еще не остывших телах. Тошнотворный смрад, который преследует, куда бы ты ни пошел, – я до сих пор не смог его забыть. В те годы смерти не нужна была коса – мертвые и так ковром стелились перед ней. Оставалось лишь собрать души несчастных.

Анжело даже не догадывался, насколько близок был к правде.

– Пощады не было, надежды не осталось, и мы с отцом покинули город, уехали так далеко, как могли. Мор шел за нами по пятам, а отец все обещал, что мы найдем убежище. Найдем спасение. И вот мы приехали сюда, в страну, где не было чумы. Мы покинули мир, который гнил заживо, и прибыли сюда, где все процветало. Будто ничего и не было. Мы с отцом оставили прошлое, начали новую жизнь, но уже не смогли стать прежними. Что-то умерло во мне там, на Сицилии.

Анжело замолчал, опустив веки, отдавая дань памяти тем, кого унесла черная смерть, и показывая, что окончил свой рассказ.

– Те времена наложили отпечаток и на меня, – сказал Гис после недолгого молчания. – Ты сильный и достойный человек, Анжело.

– Лестно слышать, мастер Гис. Полагаю, мне не стоит спрашивать о вашем прошлом? Подозреваю, оно еще страшнее моего.

– Это верно, – кивнул Гис. – Так что давай поговорим о настоящем. У меня к тебе дело.

* * *

– Мы прочесали весь город и все деревни в округе, девки нигде нет. – Подручный Роя ди Даскара, одноглазый Лист, стоял в кабинете главы гильдии, с трудом выдерживая тяжелый взгляд карих глаз.

– Плохо искали! – взревел Рой и швырнул бутылку с недопитым вином в стену над головой первого помощника. – Мне нужна Лайнесс! Немедленно!

Лист даже не шелохнулся, хотя один из осколков порезал ему щеку. Его товарищ по несчастью, Лаго, с сочувствием посмотрел на капли крови, стекавшие в куцую бороденку Листа. Не их вина, что они ничего не нашли. Если даже оборотни не справились с заданием – простым смертным оно точно не по зубам.

Но когда Роя волновали такие мелочи?

– Желтоглазые тоже ничего не нашли. И они упустили того типа в проулке, – напомнил Лаго.

– Мне плевать, что они не нашли и кого упустили! – рыкнул Даскар. – Если мы не найдем девчонку живой до конца месяца, то все отправимся к праотцам. Найдите ее!

– Да, босс.

Лаго кивнул и первым выскочил из кабинета.

– Стой, Лист.

Одноглазый мужчина остановился в дверях и обернулся, внимательно глядя на Роя уцелевшим глазом.

– Если до завтра не найдете никаких следов Лайнесс, то притащи сюда Джонатана Виллайо и его семейку. А дом их сожги.

Лист медленно кивнул и вышел, оставив Роя одного. Даскар от злости метнул в стену еще одну бутылку, а затем и нож – хотелось выпустить пар. Злоба так и клокотала внутри. Он восемнадцать лет носился, как молодой папаша, с проклятым ребенком желтоглазых, выполняя их требования и улыбаясь сквозь зубы, чтобы эти чертовы Виллайо не смогли сберечь девчонку и спутали ему все карты! Он их убьет. Медленно и мучительно. Нужно было сразу сжечь их дом, как только его люди не обнаружили там Лайнесс!

Рой некстати вспомнил, как был молод и амбициозен, как мечтал подмять под себя весь город и стать значимее короля. Он собирал людей, крепких парней, самых бесстрашных и беспринципных. Тех, кто за пару золотых задушит спящего младенца. Поодиночке они были кучкой бандитов, но он объединил их в гильдию, показал путь к власти и деньгам. Однако и этого было мало – город сдавался в его руки медленно, то и дело кто-то пытался обратить его же людей против него, вонзить кинжал в спину или подставить перед заказчиками.

Даскар держал своих людей в страхе и частенько сам выходил на дело, чтобы показать, что он не какая-то кабинетная крыса и ни в чем им не уступает. И в одну из таких вылазок он увидел их. Тридцать пар желтых глаз светились в темноте леса. Они во всем превосходили любого из людей Роя. И он сразу понял, что надо делать. Желтоглазых считали монстрами, но ведь и его звали чудовищем. Таким тварям нужно держаться вместе. И они заключили сделку.

Рой обзавелся армией нелюдей, которые легко справлялись с любым заданием: будь то поиск человека или пытки. Ему лишь нужно было предоставить им убежище на ночь и во время неконтролируемых превращений в полнолуние. Сущий пустяк в обмен на то могущество, что они ему дали. А потом они принесли ему сверток с младенцем, и Рой сразу почуял, что задание мутное.

– Скучаешь, Рой?

Ди Даскар вздрогнул от ее голоса. Дайна в своей обычной манере бесшумно пролезла в окно и встала за его спиной. Вечно ей нужно показать, что она стоит за ним, что она хозяйка положения. Первые годы их знакомства это будоражило и возбуждало, а в последнее время видеть желтоглазую не хотелось. Если бы мог, он бы предпочел от нее избавиться.

– Скучаю, Дайна, – обернулся Рой, улыбаясь ей. – Твои братья уже четвертый день не выпускают меня на свет божий. Что это за глава гильдии убийц, который боится покинуть свой дом?

Рой старался изобразить веселье, но получалось с трудом. Взгляд то и дело цеплялся за рану на щеке Дайны. Он много повидал за последние восемнадцать лет: был знаком с магией и демоническими отродьями ближе, чем любой человек, но сейчас не мог долго смотреть на Дайну.

Она всегда была красивой. Высокой и фигуристой, как он любил. Ее кожа была смуглой и упругой, а волосы темные, густые и волнистые. Его не пугали ее желтые глаза, которые ночью загорались как светлячки, и не страшило то, что в полнолуние она либо запиралась в подвале за укрепленной металлом дверью, превращаясь в монстра, либо бегала в лесу, убивая всех, кого видела. Это было неотъемлемой частью ее природы, в то время как Рой убивал осознанно ради власти и денег. Не ему было ее осуждать.

А еще Дайна была лучшей любовницей за всю его жизнь.

Но сейчас она выглядела жутко. Ее правая щека зияла дырой, в которой виднелись зубы. Рана не заживала уже несколько дней и сочилась зеленоватой пузырящейся жижей, которая противно шипела. Дайна пыталась прятать ее под повязкой, но со щеки будто капала кислота, разъедая полоски ткани и до красноты обжигая кожу на шее, стекая к ключице.

– Не нравится наша защита, Рой? – изогнула брови Дайна и прошла к его огромному дубовому столу, по-хозяйски усаживаясь на него. – Может, скажешь спасибо, что мои братья не убили тебя за то, что упустил девчонку?

– Я не виноват, – с трудом сохраняя внешнее спокойствие проговорил Рой. – Я берег ее восемнадцать лет, играя роль заботливого отца. Дал ей даже больше, чем нужно было.

Продолжение книги