По ту сторону с Ёкаем бесплатное чтение

“По ту сторону с Ёкаем”

1 глава : Кто ты ?

Есения никогда не любила лагеря. Эти сборища людей в одном месте, якобы ради отдыха и веселья, казались ей слишком шумными и лишенными смысла. Для нее настоящий отдых – это вечер дома, чашка чая и очередной сериал о подростках, где герои переживают свои надуманные драмы. Но родители думали иначе. Они были уверены: последнее лето перед выпускным – то самое, которое называют особенным, важным и незабываемым – должно пройти ярко. И, не спрашивая ее мнения, решили отправить дочь в лагерь.

Сказать, что Есения была в восторге, – значит сильно преувеличить. Но стоило ей узнать, что лагерь находится в Южно-Сахалинске, как ее сопротивление начало таять. Она всегда мечтала побывать там. Увидеть горы. Почувствовать, как они величественно тянутся к облакам, будто охраняя покой этой земли. Вдохнуть горный воздух и ощутить, как вся ее сущность наполняется его чистотой и свободой.

Говорили, что воздух в горах – кристально чистый, свежий, наполненный простором. Но были и те, кто утверждал: он пахнет смертью. И в этих словах была доля истины.

Горы – место опасное. Они прекрасны, грациозны, но коварны. Среди этих вершин и пропастей многие находили гибель, погнавшись за их красотой. Но, несмотря на все риски, Есения чувствовала, что должна увидеть их.

Родители уже обо всем позаботились, собрав для нее все необходимое – и даже больше. Они были уверены, что знают, что нужно в лагерях. Спорить с ними Есения не стала, лишь поблагодарила за заботу. В конце концов, тащить чемоданы предстояло не ей, а ее другу. Хотя, возможно, его уже стоило называть парнем.

Официального признания между ними так и не было, но их отношения постепенно выходили за рамки дружбы.

Святослав… Милый, добрый парень, которого она заметила еще в девятом классе, когда он перевелся в их школу. Светловолосый, с яркими голубыми глазами и спокойным характером – он был полной противоположностью ее привычного типажа. Тихий, замкнутый, совершенно не проявляющий инициативы.

И все же она не могла не обращать на него внимания. Хотя сама не понимала, что именно в нем ее привлекло. Может, его недоступность? Обычно парни проявляли интерес к ней первыми, делали первые шаги. А он… Он лишь отвечал на ее сообщения короткими фразами, не проявляя особого желания общаться.

На десятом году в их класс перевелась девочка из его старой школы. И как-то в раздевалке после физкультуры подруга Роза, не скрывая любопытства, начала ее расспрашивать о Святославе. Девочка не стала ничего утаивать и рассказала все, что знала.

Как оказалось, многие пытались сблизиться с ним. Но он, как и с Есенией, оставался холодным и отстраненным, предпочитая учебу и редкие встречи с друзьями. Возможно, он был еще слишком мал для отношений. Или же девчонки его вовсе не интересовали?

После этой истории Есения только сильнее захотела привлечь его внимание. Это стало для нее делом принципа. Если другие не смогли, то она точно сможет.

По крайней мере, ей хотелось в это верить.

В конце весны, когда май уже перевалил за середину, а теплые лучи солнца наполняли воздух ароматами цветов и свежести, Есения решила – пора действовать.

Она подошла к Святославу и сказала все как есть. Он, конечно, не ответил ей взаимностью, но после этого стал как-то более открыт. Она все чаще ловила его взгляды, замечала, как он улыбается ей в ответ. Постепенно между ними что-то начало закручиваться.

Она первая написала ему. Первая предложила прогуляться. Первая взяла за руку. А потом и первая его поцеловала. Всегда списывая все на его стеснение и неопытность в отношениях.

Сначала это ее устраивало. Даже было приятно осознавать, что она для него первая. Но со временем ожидание инициативы с его стороны стало утомлять. Хотелось, чтобы хоть раз он сделал шаг навстречу.

И однажды она дождалась.

Когда Есения рассказала, что поедет в лагерь, он неожиданно попросил родителей отпустить его с ней. Это было приятным сюрпризом. Не каждый пожертвует своими планами и летом дома ради незапланированной поездки.

Теперь у них была возможность провести время вдвоем.

Многие едут в лагеря, чтобы познакомиться с кем-то новым, завести летний роман. А Есения ехала туда уже с молодым человеком, надеясь, что это лето станет для них шансом.

Путешествие началось с перелета. Два часа в воздухе – и вот Владивосток остался позади, а впереди раскинулся Сахалин. Есения даже успела немного вздремнуть, хотя тревожное предвкушение не давало заснуть крепко.

По прибытии их распределили по комнатам. Поскольку Есения оказалась первой, у нее была возможность выбрать себе кровать. Она сразу остановилась на той, что стояла у окна. Из всех она выглядела самой новой и прочной, а еще – пропускала больше солнечного света, который она так любила.

Комната оказалась не слишком просторной, и трудно было представить, как здесь разместятся сразу пять девушек. Один шкаф на всех, одно зеркало. Хорошо хоть каждому выделили по личной полке возле кровати.

Несмотря на то, что в школе Есению считали дружелюбной и общительной, на самом деле она не любила заводить новые знакомства. Ей было сложно открываться перед незнакомыми людьми, показывать себя настоящую. Проще было притворяться кем-то другим, кем-то лучше, чтобы чувствовать себя увереннее в новых компаниях.

Но из всех ее многочисленных “друзей” только несколько человек знали, какая она на самом деле.

Дни в лагере проходили на удивление неплохо. Хоть её соседки оказались совершенно разными, Есения смогла найти с каждой хоть что-то общее – пусть небольшие, но всё же точки соприкосновения. Она всегда старалась быть разносторонней, увлекалась самыми разными вещами, поэтому тем для разговоров у неё хватало.

Со временем она даже начала получать удовольствие от конкурсов и дискотек, хотя раньше подобные развлечения её совершенно не привлекали.

Но всё это было лишь фоном. Главным событием оставалось то, о чём она мечтала больше всего, – поход в горы. Есения с нетерпением ждала этот день, представляя, как они наконец взойдут на вершину, вдохнут настоящий горный воздух и смогут увидеть природу во всей её первозданной красоте.

Наконец настал тот самый день – им организовали экскурсию на гору Лопатина. На улице стояла жара под тридцать градусов, и многие предпочли остаться в лагере, выбрав вместо подъёма кровать и вечернюю дискотеку. Это искренне удивляло Есению. Как можно добровольно отказаться от шанса подняться в горы, когда они так близко, когда манят одним своим величием? Она не понимала этого, поэтому, прихватив с собой Святослава, отправилась в путь.

Для тех, кто всё же решился на подъём, организовали краткий курс по технике безопасности. Ученики, с горящими глазами и полными рюкзаками, следовали за гидом, который, казалось, знал каждую тропинку на этой горе. С каждым шагом вверх вид становился всё более захватывающим: открывались бескрайние просторы, воздух становился свежее, чище, насыщеннее дыханием природы. Это был воздух свободы, наполненный силой самой земли.

Несмотря на ранний подъём, усталости Есения не чувствовала. Наоборот, с каждым шагом её тело становилось легче, а сердце начинало биться в унисон с окружающим миром.

При первой остановке, когда все переводили дыхание, Есения и Святослав решили немного отойти от группы, чтобы насладиться видами в одиночестве.

– Ты только посмотри на этот вид! Разве это не одна из самых прекрасных вещей в мире? – восхищённо выдохнула Есения. – По сравнению с этими горами чувствуешь себя просто букашкой.

Она шагнула вперёд, не заметив, как встала на развязавшийся шнурок, и в следующее мгновение стремительно полетела вниз. К счастью, успела выставить руку, смягчив удар.

– Есения, ты как? – Святослав тут же оказался рядом, помогая ей подняться. – Не ушиблась?

– Кажется, только руку разодрала, ничего серьёзного, – ответила она, закатывая рукав топа. На коже алела небольшая ссадина, из которой сочилась кровь.

– Ну вот как ты так? Нужно быть аккуратнее, я чуть не умер от страха, – выдохнул Святослав, порывшись в рюкзаке. Достав пластырь, он аккуратно приклеил его на рану. – Когда вернёмся в лагерь, обработаем.

С этими словами он присел на корточки, накрепко завязывая шнурки девушке. Это было очень мило и не похоже на него, но тем не менее Есения оценила этот жест.

Вылазка удалась. Есения вдоволь насладилась не только захватывающими видами, но и снимками, которые сделала на память. А воздух… Он был кристально чистым, и надышаться им было невозможно. После такого свежего горного воздуха обычный казался чем-то второсортным, будто искусственным.

Но одно из сравнений она ощутила ещё сильнее. Смерть действительно сделала выпад в её сторону, но, к счастью, ангел-хранитель вовремя подставил руку, уберегая её от худшего исхода.

Есении не хотелось возвращаться. Она полностью погрузилась в эту атмосферу, растворилась в гармонии с природой. Но сопровождающие, похоже, не разделяли её восторга – они лишь твердили о времени и напоминали, что нужно успеть к ужину.

Следующие дни в лагере стали однообразными. Конкурсы начали повторяться, победители оставались всё те же, а музыка на дискотеках звучала без изменений, создавая ощущение замкнутого круга. Есения всё чаще ловила себя на том, что считает дни до отъезда, теряя интерес ко всему происходящему. Единственное, что радовало её, – отношения со Святославом стали заметно лучше. Он, наконец, открылся ей гораздо больше, чем за все два года их учёбы в одном классе.

Но было кое-что, что не давало ей покоя.

Вот уже несколько дней Есения замечала в толпе какого-то парня, которого раньше не видела. Может, просто не обращала на него внимания? И что с того? Парень как парень. Но каждый раз, когда их взгляды пересекались, он не просто смотрел на неё – он задерживал взгляд, улыбался с лёгкой насмешкой, будто знал что-то, чего не знала она.

Это начинало пугать.

Парень явно был старше и совершенно не походил на школьника, что только усиливало тревогу. А сегодня он даже помахал ей, словно поддразнивая.

Подойти и спросить, в чём дело, Есения никогда бы не решилась, поэтому решила выяснить хоть что-то через соседок по комнате.

– Он довольно высокий, кажется, выше меня на целую голову, точно азиат и выглядит старше нас. У него пирсинг на губе, а половина волос всегда завязана в хвост. Может, он вожатый? – Есения пыталась как можно точнее описать его, надеясь, что кто-то из девочек вспомнит.

– Да ну, не может быть! У нас всего два азиата в лагере, и они братья. Да ещё и младше нас. Думаю, тебе просто показалось, – отмахнулась соседка Анна.

Но её слова только усилили беспокойство.

Есения отчётливо запомнила его вырез глаз, черты лица, манеру двигаться. Даже если оставить это в стороне, парень выглядел явно старше её. Так зачем он махал ей? Улыбался? Может, он вовсе и не ей строил глазки, а кому-то, кто стоял позади?

Как бы ей ни хотелось в это поверить, чувство тревоги уже засело глубоко внутри, и избавиться от него было не так просто.

После отбоя у Есении разболелась голова. Она уже давно усвоила: лучше сразу принять таблетку, чем надеяться, что боль пройдёт сама. Иначе потом никакое обезболивающее не поможет.

Проглотив таблетку, девушка решила выйти в туалет, чтобы умыться прохладной водой. Действовать пришлось аккуратно и тихо – соседки по комнате давно спали.

Туалетная комната встретила её холодным светом тусклой лампы под потолком. Люминесцентные лампы слабо гудели, заполняя тишину, а шаги по кафельному полу отдавались глухим эхом. Влажный запах бетона смешивался с ароматом дешёвого мыла, стоящего на полке у раковин. Лёгкий сквозняк пробежал по коже, вызвав непроизвольный озноб.

Подойдя к одной из раковин, Есения сразу заметила на лбу огромный прыщик. Наверное, опять переела сладкого… – с досадой подумала она.

Включив воду, поднесла ладони под прохладную струю, а затем к лицу. На удивление, вода в лагере оказалась намного чище и вкуснее, чем дома. Из-за этого Есения перестала пользоваться привычными средствами для умывания и ограничивалась лишь простой водой из-под крана.

Когда она повторяла процедуру, в тишине раздался протяжный скрип двери. Есения замерла.

Секунда – и дверь с лёгким хлопком закрылась.

По полу прокатились едва слышные шаги.

Внутри мгновенно что-то сжалось.

"Ну и что? Мало ли кому приспичило посреди ночи," – попыталась она успокоить себя.

Но почему-то на этот раз тревога не отпускала.

Когда головная боль чуть отпустила, Есения закрыла кран и подняла взгляд в зеркало.

Но тут же застыла.

За её спиной, в полумраке, стояла массивная фигура мужчины.

Девушка буквально подпрыгнула от неожиданности, резко развернувшись, чтобы убедиться, что ей не показалось. К своему удивлению, она не закричала, а лишь громко вздохнула, будто воздух застрял в лёгких.

– Не пугайся, я всего лишь пришёл вымыть руки, – с наглой ухмылкой произнёс незнакомец, выходя из тени.

Это был он.

Тот самый парень, что уже несколько дней подряд противно улыбался ей в толпе.

На вид ему было около двадцати пяти. Длинные чёрные волосы, подстриженные каскадом, блестели в свете лампы, отчего казались почти зеркальными. Густые брови подчёркивали чуть прищуренные глаза, в которых читалась ленивая, почти насмешливая заинтересованность. Черты лица – резкие: скулы очерчены, подбородок чуть заострён. Пухлые губы изогнулись в улыбке, но в уголках рта мелькнуло что-то хищное, почти пугающее.

Ростом он был под два метра, а его массивная фигура словно заполняла всё пространство комнаты. Даже Есения со своими метр семьюдесятью тремя чувствовала себя крохотной на его фоне.

– Мужской туалет в другом конце коридора, – произнесла она, стараясь придать голосу уверенности. Но внутри всё дрожало.

Парень лишь усмехнулся, не отводя взгляда, и спокойно продолжил мыть руки, будто они просто случайно встретились.

– И что? Пожалуешься на меня?

– А что, если и пожалуюсь? – Есения пыталась сохранить спокойствие, но её голос выдавал напряжение.

Улыбка с его лица исчезла, словно её никогда и не было.

Глаза потемнели, сделавшись холодными и бездонными, как ночное небо перед грозой.

В комнате стало невыносимо холодно. Есения ощутила, как по коже побежали мурашки.

– Ты вся дрожишь. Неужели я так сильно напугал тебя? – спросил он с холодным спокойствием, прекрасно зная ответ.

– она выпрямилась, пытаясь выглядеть увереннее. – Да и, к тому же, сюда ходят маленькие девочки. А ты явно уже совершеннолетний.

– Ладно, мне лень придумывать ответ, – он мгновенно утратил серьёзное выражение лица и отступил от раковины, небрежно прислоняясь спиной к холодной кафельной стене.

– Что значит "придумывать"? – Есения ощутила, как в груди вспыхнула тревога. – Ты кто такой? Вздумал сталкерить за мной?!

Она повысила тон, но голос всё равно дрогнул. Напряжение накрыло её, словно волна ледяной воды, сковав движения. Она невольно вжалась в раковину, словно та могла стать её спасением.

Незнакомец лишь ухмыльнулся.

– Я бы, конечно, мог сейчас сказать, что я вожатый в этом лагере. Просто прибыл на несколько дней позже остальных, а сюда зашёл, думая, что поздно ночью тут никого не будет, – его голос стал низким, тягучим, будто яд, разливающийся по венам. – Но ты ведь уже всё сама поняла, пусть даже и отчаянно пытаешься переубедить себя в обратном.

Есения почувствовала, как что-то тяжёлое сжимает её сердце. Она не знала, что именно в его словах так её пугает – смысл или то, как он их произнёс. Каждое слово, вылетающее из его уст, будто проникало в её сознание, заполняя его липким ужасом.

Девушка медленно отступала, стараясь не делать резких движений. Если бы она могла, то растворилась бы в воздухе, лишь бы не оставаться с ним наедине.

– И о чём же я догадалась? – Она нарочно затянула фразу, пытаясь отвлечь его, дать себе ещё пару секунд, чтобы добраться до двери.

Незнакомец наблюдал за ней с ленивым интересом, будто его забавляла её беспомощность.

– К примеру, о том, что я вовсе не вожатый. И уж точно не ученик, – его голос стал тише, опаснее. – А ещё о том, что это не лагерь. Всё вокруг тебя – лишь бутафория, созданная мной.

Есения застыла.

Она не сразу поняла, что именно он сказал, но каждое его слово ощущалось, как капля льда, стекающая по позвоночнику.

– Что ты несёшь? – она задохнулась от паники.

"Он не просто извращенец, он сумасшедший!" – пронеслось в голове.

Если она не выбежит отсюда прямо сейчас, всё может закончиться очень плохо.

– Правду, – безразлично пожал он плечами.

Его глаза, чёрные, как беззвёздная ночь, смотрели на неё внимательно, изучающе, словно прожигали насквозь.

– Это очень редкое явление, так что будь благодарна, – добавил он.

– Ты какая-то скучная. Где крики? Паника? Бегство, в конце концов? – в его тоне появилась насмешка.

Есения невольно сжала кулаки.

– Твоя попытка уйти отсюда по маленьким шажкам в надежде, что я не замечу, слишком глупая, – с ленивой ухмылкой продолжил тот. – Но так уж и быть, я зачту её тебе.

Она стиснула зубы.

– Значит, ты хочешь, чтобы я убегала?

Он не ответил.

Но и не нужно было.

Есения резко развернулась и рванула к двери, вылетая из туалета.

В ту же секунду коридор наполнился звуком её быстрых шагов. На бегу она почувствовала, как один из её тапочков соскользнул с ноги, а вскоре и второй остался где-то позади. Её босые ноги глухо хлопали по холодному полу. Эти звуки становились всё громче и тревожнее, а в ушах звенело от паники. Но останавливаться было невозможно – страх гнал её вперёд.

Девушка мчалась по коридору, чувствуя, как-будто стены начинают сжиматься вокруг неё, будто они живые и пытаются остановить. Каждая тень, отбрасываемая тусклыми ночными лампами, чудилась зловещей, готовой обрушиться на неё. Сердце колотилось так сильно, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди, а его стук эхом отдавался по пустым, удлинённым коридорам.

Есения судорожно переводила дыхание, чувствуя, как паника постепенно затапливает её разум. Воздух стал липким и тяжёлым, как будто с каждым вдохом в лёгкие попадала сама тьма. Ноги едва не подкосились, когда она оглянулась назад, надеясь, что он не следует за ней, что, может, ей удалось хотя бы на мгновение вырваться.

– А она понимает намёки. Дважды повторять не пришлось, – тихо усмехнулся он, даже не делая попытки догнать её. – Сразу сделала то, о чём просил.

Чем дольше она бежала, тем дальше, казалось, становилась комната вожатого. Свет в коридоре был тусклее, чем обычно, а тени вокруг сгущались, словно живые, жадно тянущиеся к ней. Есения не могла понять, что происходит. Почему она до сих пор не добежала? Почему коридор кажется бесконечным?

Сердце бешено колотилось, а в голове звучала только одна мысль: «Беги! Не останавливайся!»

Она резко обернулась, надеясь убедиться, что преследователь остался позади. Но парня не было. Ни шагов, ни движения в темноте. Только её собственное прерывистое дыхание и гулкое эхо шагов.

Может, он действительно просто шутил?

Но даже если так… Проверять она не собиралась.

Паника затапливала сознание, заставляя её ускоряться, даже если разум твердил, что это бесполезно.

Не успела она повернуть голову обратно, как врезалась в чье-то крепкое тело. Удар был настолько внезапным, что Есения отшатнулась назад, едва не потеряв равновесие. Подняв глаза вверх, она с надеждой посмотрела на лицо, ожидая увидеть вожатого. Но ледяная волна страха накрыла её: перед ней стоял тот самый парень. Его взгляд был спокойным, даже насмешливым, а уголки губ изогнулись в самодовольной улыбке. Он схватил Есению за плечи, крепко сжимая, не позволяя пошевелиться.

– Прости, девочка. Я понимаю, что мы только начали, и мне даже понравилось, как ты пытаешься убежать от меня, но, увы, мы здесь не одни, – сказал он, добавляя в голос насмешливую нотку.

Есения пыталась сопротивляться, но его хватка была железной. От страха у неё заложило уши, и единственное, что она могла слышать, – это бешеный стук собственного сердца. Глаза метались в поисках спасения, и она отчаянно пыталась найти лазейку для побега. Почему никто не вышел на её крики? Где все?

Вдруг она заметила приоткрытую дверь в одну из комнат. Сердце ухватилось за эту малейшую надежду. Собравшись с силами, она рванулась в сторону двери, но в тот же миг парень отбросил её к стене. Удар оказался неожиданным, и Есения зажмурила глаза, готовясь к боли. Но вместо холодной твёрдой поверхности стены она ощутила что-то мягкое. Это была… трава?

Открыв глаза, девушка обнаружила, что находится на улице возле своего домика. Вокруг царила странная тишина, нарушаемая лишь шелестом листвы. Есения с трудом осознавала, что произошло.

– Какого чёрта? – пробормотала она, поднимаясь на ноги. Девушка осмотрела свои руки, ноги, ожидая увидеть синяки или кровь, но ничего не было. Её тело казалось невредимым, словно падение и не случалось.

"Это просто сон, – уговаривала она себя. – Я точно сплю. Нужно только проснуться". Девушка глубоко вздохнула, попыталась ущипнуть себя, но ничего не изменилось.

Есения судорожно оглядывалась по сторонам. Всё вокруг выглядело знакомо и в то же время чуждо. Темнота сгущалась, а тусклый свет единственного фонаря едва освещал территорию лагеря. Ей казалось, что раньше фонарей было больше. Где они все?

Внезапный шум заставил её вздрогнуть. Что-то тяжёлое вылетело из окна второго этажа и с глухим стуком рухнуло на землю, едва не задев её ноги. Есения вскрикнула, отпрянув назад, сердце бешено заколотилось в груди.

Она вгляделась в темноту и различила очертания… собаки? Она дёрнулась, словно приходя в себя после падения. В груди Есении защемило – жива ли она?

Девушка уже сделала шаг вперёд, намереваясь проверить, всё ли в порядке, когда сзади раздался голос:

– Стой на месте, если жизнь дорога.

Она резко вскинула голову. В тусклом свете фонаря перед ней вырисовывался силуэт парня из женского туалета. Он медленно приближался, двигаясь лениво, словно знал, что ей некуда бежать.

– Что здесь происходит?! – выдохнула она, голос дрогнул, но перешёл в крик.

Руки тряслись, дыхание сбилось. Взгляд метался между собакой и незнакомцем. Кто он такой? Что сделал с этим бедным существом? А главное… она следующая?

– Что ты с ней сделал? – тело инстинктивно отступило назад.

Парень вздохнул с откровенным раздражением.

– Да этот придурок просто притворяется. Он жив и здоров… по крайней мере, пока что. А я, между прочим, спасаю твою жалкую душонку. Могла бы и поблагодарить, – с явным недовольством произнёс он, скрещивая руки на груди.

Есения стояла, замерев, чувствуя, как страх буквально парализует её. Она не знала, чему верить: его словам или собственным глазам.

Тишину прорезал хриплый, неестественный смех.

Холод прошёлся по её позвоночнику, заставляя кожу покрыться мурашками. Медленно, с ужасом, она перевела взгляд на собаку…

Зверь поднялся на лапы и уставился на неё мерзкой ухмылкой. Теперь, когда он стоял, стало очевидно: это вовсе не собака. Существо больше походило на волка – истощённого, сгорбленного, с болезненно вытянутой пастью.

– Ах… как же я голоден, – голос был сиплым, будто рваным, а из его тёмной пасти стекала густая, вязкая слюна.

Зверь не моргал. Не двигался. Он только смотрел на неё.

Желудок сжался от ужаса. Это животное… хочет её сожрать.

И тут её осенило: если это сон, значит, смерть её разбудит.

Зверь рванул с места, распахнув пасть неестественно широко.

Она даже не шелохнулась.

Смирилась.

Закрыла глаза.

– А ты, наверное, с головой совсем не в ладах, – голос незнакомца вывел её из ступора.

Он в мгновение ока оказался между ней и зверем, сворачивая ему шею одним уверенным движением руки. Существо рухнуло на землю, безжизненно обмякнув.

– Ты что творишь? – вскрикнула Есения, инстинктивно отступая на шаг.

– Либо ты сильно ушибла голову, когда я выкинул тебя из здания, либо же ты всегда была такой отбитой.

– Если бы ты не помешал ему, я бы уже проснулась… Хотя, что тебе объяснять? Ты просто выдумка моего сознания.

– Думаешь, способна выдумать такого красавчика? – ухмыльнулся он.

Есения раздраженно фыркнула, но всё-таки решила не втягиваться в спор.

– Ладно, какой бы ты ни был "красавчик", мне снились и получше.

– Ммм, наверное, зря я спас тебя от этого сумасшедшего Якана, – нарочито обиженно протянул он.

– От кого?

Не успела девушка получить ответ, как "мертвец" внезапно зашевелился. Волк медленно поднялся на лапы, его голова поворачивалась под неестественным углом, словно его шею вовсе и не сворачивали. Издавая зловещий треск, будто ломающиеся сухие ветки, он повернул голову к Есении и незнакомцу.

– Ты всё ещё можешь отдать её мне, – Вокруг запахло горелой шерстью и гнилым мясом, вызывая приступ тошноты у Есении.

– Знаешь, кажется, я тоже проголодался, – произнёс парень с лёгкой угрозой в голосе. Кончики его пальцев вспыхнули красным огнём, пламя разрасталось, озаряя его фигуру и отражаясь в глазах Якана.

– Ладно, ладно, я понял, – скрипучим голосом пробормотал волк. В тот же миг его тело растворилось в воздухе, оставляя после себя едкий запах серы и тонкий, высокочастотный свист, который раздался прямо в ушах Есении. Девушка схватилась за голову, пытаясь унять звон.

Оглядываясь по сторонам, она попыталась осмыслить происходящее. Если это сон, то почему он настолько реалистичен? Сердце стучало так громко, что ей казалось, будто оно может вырваться из груди. Везде был этот гниющий запах, и даже воздух казался тяжёлым, как в настоящем кошмаре. Есения сжала руки в кулаки, пытаясь сдержать панику. Но что, если она не спит? И что, если этот парень – вовсе не фантазия?

– Кто вы такие и что вам от меня нужно? – Есения старалась сохранить спокойствие, но её голос предательски дрожал.

– Я уже сказал тебе, это Якан. Опасный вид кицунэ. Такие, как он, гордятся собой настолько, что почти всегда остаются в своем первоначальном облике. Но выглядят они просто отвратительно, особенно по сравнению с другими кицунэ. В общем, он просто почуял ослабленную душу – для него это как… кровь для вампира. И он не перестанет охоту, пока не убьёт тебя, – спокойно пояснил парень, будто описывал что-то обыденное. Огонь на его пальцах постепенно угасал, и его лицо оставалось неизменно спокойным, что ещё больше усиливало тревогу у Есении.

Девушка нахмурилась, чувствуя, как беспокойство, словно холодный камень, растёт в её груди. "Ослабленная душа? Убьёт меня? Но это же просто сон, верно?" – мелькнула мысль, но уверенности уже не было. Почему всё так странно? Почему этот парень говорит так спокойно, как будто это нечто обыденное? С каждой секундой реальность становилась всё менее осязаемой, а её собственные ощущения – всё более интенсивными.

– Ты сказал кицунэ… Он что, лиса из японской мифологии? – попыталась Есения ухватиться за хоть какую-то связь с реальностью, чтобы найти хоть одну точку опоры.

– Именно. Страшная, горбатая, но всё же лиса. Как у вас там говорят? В семье не без урода. Или ты не веришь в японскую мифологию?

Есения отшатнулась, её мысли начали путаться. "Приравнял себя к его семье"? Что это значит? Неужели он тоже не человек?" – Вопросы цеплялись один за другим, но ни один из них не приносил успокоения. Паника сжала её грудь, а мысли понемногу теряли ясность.

– Ладно, чего ты хочешь от меня? – Она резко сменила тему, надеясь хоть немного прояснить ситуацию и найти способ выбраться из этого абсурдного кошмара.

– Ты слишком много болтаешь и задаешь вопросы, – буркнул он.

– Ну конечно, ты сам ещё не придумал, – фыркнула Есения, скрывая за сарказмом нарастающий ужас.

– Чего? – Парень нахмурился, его лицо исказилось от раздражения.

– Ничего. Скажи хотя бы, где я? – быстро перебила она.

– Ну уж точно не во сне, バカ [дура]. – Его голос стал холоднее. Есения заметила, как он бросил на неё внимательный взгляд, словно проверял её реакцию. "Бака? Это он сейчас обозвал её глупой по-японски?"

– Ты попала в астрал, – продолжил он, словно это было очевидным.

– Астрал? Это что, как в фильмах? Астрал, кицунэ, бака… Что за бред?

– Не совсем. Астрал – это тонкий мир, где обитают таинственные силы. Это мост между вашим миром и местом, куда душа человека попадает после смерти. Перед тем как отправиться в рай или ад, – парень говорил размеренно, почти лениво, не придавая важности своим словам.

– То есть… я мертва? – голос Есении задрожал. С каждой новой фразой его объяснения становились всё более пугающими.

– Нет, ты жива… пока что. Но твоё нахождение здесь – это аномалия. – Его глаза стали серьёзнее, и в них появился почти изучающий интерес. – Тебе что, совсем всё равно?

– Всё, что ты говоришь, – полный бред! Если это не сон, то как я здесь оказалась? Может, женский туалет – это портал в астрал? И я совершила ошибку, встав тогда с кровати? – Есения пыталась утрировать, спрятаться за сарказмом, но её дрожащий голос выдавал растущий страх, который ей было не скрыть.

– Твоя ошибка не в том, что ты встала с кровати ночью, а в том, что полезла на ту гору, – сухо ответил он, проигнорировав её иронию.

– Причём здесь гора? – Она удивленно нахмурилась. Эта деталь выбивалась из всей картины.

– Ах да, конечно, – парень будто вспомнил что-то маловажное. – Я исказил твою картину восприятия. Ты помнишь всё немного иначе. Так, как этого захотел я. На самом деле ты ударилась головой об камень и потеряла сознание. Это вызвало кровоизлияние в мозг, и ты впала в кому.

Есения остолбенела. Его безразличный тон только усилил её страх. "Кровоизлияние? Кома? Это он придумал или…" – её мысли застряли на полуслове. Внезапно стало трудно дышать.

– Если всё так, как ты говоришь, почему я помню иначе? – Слова вырвались с трудом, и её тело начало дрожать, как будто оно не могло выдержать всей тяжести этих откровений.

– Я же сказал: исказил твою картину восприятия. Твоя душа была слишком уязвима, чтобы сопротивляться. Я создал иллюзии, чтобы захватить тебя до того, как это сделает кто-то другой… или что-то хуже, – его взгляд стал колючим, будто он проверял, поймёт ли она, о чём он говорит.

– Если ты говоришь правду, то зачем тебе это? Чтобы использовать меня, как те "другие"? Или чтобы… – голос ее сорвался. Она пыталась представить, что будет дальше, если его слова правда. Парень усмехнулся, но в его глазах вспыхнул странный огонёк.

– Я могу делать с тобой всё, что захочу. А что именно, тебе знать не обязательно. – Холодный страх сковал все тело, и горло сжалось, будто воздух пропал. "Что он имеет в виду? И что ему вообще от меня нужно?" – мысли метались, как испуганные птицы в клетке, но ответов не находилось. И самое ужасное – виденное ранее заставляло сомневаться, что это всего лишь игра её сознания.

– Значит, все эти дни, что я провела в лагере после удара, это твоя иллюзия? Но чем тогда ты занимался всё это время? Наблюдал за мной? Для чего? Почему сразу не сказал мне правду?

– Мне было просто интересно, как ты будешь себя вести и что делать. Но всё оказалось таким скучным и мрачным, что я не выдержал и решил выйти из тени, чтобы хоть немного развлечь себя.

– По-твоему, поход в женский туалет и запугивание школьницы – это развлечение?

– Технически это не был женский туалет, и вообще туалет. Это была иллюзия, – пожал плечами он, как будто оправдываясь.

– Почему ты защитил меня?

– Очевидно, чтобы использовать в своих целях. Я же объяснял это ранее. Боже, какая же ты… – он вздохнул, хватаясь за голову, как будто от головной боли. – Я и так рассказал тебе достаточно, так что поубавь аппетиты.

– Ущипни меня!

– Чего? – Его глаза расширились от удивления.

– Щипай! – Есения протянула руку, и, поколебавшись, он всё-таки ущипнул её. Боль не последовала, и девушка радостно вскрикнула, чуть ли не подпрыгивая. – Мне не больно! Ха, как объяснишь это?

– Хочешь, чтобы я сделал тебе больно?

– Ну попробуй, плод моего воображения! Удиви! – ухмыльнулась она.

Он покачал головой с насмешливой улыбкой и отвесил ей щелбан.

– А-а-ай! – Есения зажала лоб, чувствуя, как от боли выступили слёзы. Это был самый болезненный щелбан в её жизни. – Как? Почему до этого ничего не чувствовалось?

– Потому что у меня не было умысла навредить тебе. Но раз уж ты попросила, то кто я такой, чтобы отказать даме?

– Если знал, что мне будет больно, мог бы ударить помягче.

– Хотелось, чтобы ты уж точно поняла: ты не спишь, – с улыбкой пожал плечами он. Есения пыталась отмахнуться от его слов, но страх уже начал медленно подкрадываться. Что, если это правда? Что, если это не сон?

– Ты сказал, что он снова придёт за мной. А поскольку я тебе зачем-то нужна, как ты собираешься защищать меня? – она пыталась звучать уверенно, хотя руки слегка дрожали.

– Что за наглость? Нет, я, конечно, разберусь с этим мордастым, но не потому, что ты просишь, а потому, что это нужно мне.

– Да я вроде и не просила тебя, – тихо пробормотала она, пытаясь понять, на чьей стороне этот странный парень. – Как тебя хоть зовут?

– Как у вас там говорится? А! Меньше знаешь – крепче спишь. – Он откинулся назад, его губы растянулись в насмешливую улыбку, но в глазах всё так же горел тот же холодный огонёк.

– Есения, почему ты на улице в такой час? – голос раздался у неё за спиной, и от неожиданности она вздрогнула. Кто это? Новый ужас или что-то знакомое? Обернувшись, она увидела вожатого с фонариком в руке, быстро приближающегося к ней. Но что-то в его движениях было не так. Его шаги были чёткими, механическими, а лицо – словно вырезанная маска, не отражающая ни капли эмоций. Самое странное – он совершенно не замечал рядом стоящего парня.

– Иди. Постарайся не излучать страха, когда он придёт за тобой. Веди себя так, будто ничего не ожидаешь, – прошептал парень ей на ухо, горячим дыханием обжигая кожу.

И тут же исчез.

***

Всё вокруг казалось нормальным. Но стоило Есении присмотреться, как её охватил ледяной страх.

Окружающие двигались слишком последовательно, словно запрограммированные. Их слова были шаблонными, заученными. Как будто кто-то нажимал кнопку «воспроизвести», и они вновь и вновь повторяли одну и ту же пластинку.

Она пыталась вспомнить момент падения. Каждую мельчайшую деталь. И чем больше вникала, тем сильнее всё рассыпалось.

Она ведь не летела на руку. Так почему ей так казалось? Самовнушение? Тогда почему этот «сон» так долго длится? Почему он настолько реален?

Два дня Есения провела в томительном ожидании.

Она пыталась общаться с окружающими, но они всё так же отвечали механически, не выходя за рамки своих ролей. Единственным исключением был Святослав.

Лис специально оставил его таким?

Возможно, потому что они были знакомы дольше всех. Но даже он… Это был не Святослав. Всё, что он говорил и делал после падения, обнулилось.

До этого момента Есения думала, что он наконец начал открываться ей.

Если это всё не сон, сможет ли она когда-нибудь вернуться домой? Поможет ли лис, когда получит своё?

Эти вопросы не давали ей покоя.

После отбоя Есения подошла к своей кровати, бросив короткий взгляд в окно, где ярко отразился желтый цвет чьих-то глаз. Он пришёл… пришёл за ней, как и говорил парень. Если бы кто-то несколько дней назад сказал Есении, что она сможет так безучастно посмотреть в глаза существу, явившемуся за её жизнью, и после этого спокойно ляжет спать, она бы никогда в это не поверила.

Уняв дрожь, девушка укрылась одеялом, крепко зажмурив глаза и молясь, чтобы лис сдержал своё слово. Сердце стучало как бешеное, готовясь в любую секунду вырваться из груди и устроиться прямо на блюдце перед этим чудовищем. Якан стоял прямо за окном на втором этаже. Есения отчетливо слышала его громкое, прерывистое дыхание, хотя окно было закрыто. Она совершенно точно ощущала мерзкий, затхлый запах прямо на своем лице. Как это возможно? Он ведь снаружи. Не мог же он бесшумно перебраться в комнату? Хотя если все это иллюзия, то привычные законы тут не действуют.

– Вот и ты, мой сладкий. Я уже успел подумать, что у тебя появился мозг, и ты решил не возвращаться.

Голос лиса прорезал тишину, заставив Есению распахнуть глаза. Комнаты больше не было. Соседки исчезли. Остались только он и брюнет. Они стояли у её кровати, пристально глядя друг на друга.

– А ты всё возишься с ней? Так понравилась? – Якан усмехнулся, не сводя с парня хищного взгляда.

– Болтай, болтай. Это ведь твои последние слова, – отмахнулся брюнет с кривой ухмылкой.

– Ладно… ты убедил меня. Сначала я убью тебя, а потом займусь ею.

Якан выглядел устрашающе. Но он боялся. Есения видела это. Как бы он ни пытался скрыть страх за бравадой, напряжение выдавало его. Но к сожалению это не остановил его. С рёвом он бросился на брюнета.

Есения вскочила с кровати и забилась в ближайший угол. Её захлестнуло такое сильное чувство ужаса, какого она не испытывала никогда прежде. Всё вокруг напоминало сцены из фильмов ужасов.

Девушка судорожно пыталась удержать себя в сознании. Несмотря на то что парень оставался загадкой, она молилась, чтобы именно он вышел победителем. Быть растерзанной заживо ей совсем не хотелось.

Якан с рыком бросился на брюнета, пытаясь вцепиться зубами ему в горло. Но тот с лёгкостью откинул его в стену, оставив там глубокую вмятину. Однако существо не собиралось сдаваться, яростно атакуя вновь. Его попытки не принесли результата, и тогда он решил использовать энергию. Сгустки света полетели в парня, и один из них попал в цель. Тот согнулся, тихо застонал.

– Нет, только не это… – прошептала Есения, сжимаясь ещё сильнее.

Он не мог проиграть.

– Как больно, – прорычал брюнет.

Якана передёрнуло от удовлетворения.

– Ну вот, теперь я заберу своё, – злобно ухмыльнулся он.

Но внезапный смех парня заставил его замереть.

– Как же ты наивен.

Мгновение. И он уже перед Яканом. Его рука пронзает грудь монстра насквозь.

Существо захрипело.

– Твоя импульсивность и глупость погубили тебя, – прошептал парень, выдернув руку.

В его ладони билось ещё живое сердце. Капли крови медленно упали на пол рядом с Есенией.

– О боже, – сорвалось у неё с губ.

Она зажала рот руками. Её трясло.

– Ого, ты умеешь выражать эмоции? – С усмешкой заметил парень и сунул сердце в карман.

Есения, несмотря на врожденное любопытство, не осмелилась задать вопрос зачем оно ему. Страх парализовал её.

– Будь здесь. Я скоро вернусь.

Он схватил безжизненное тело Якана за шкирку и исчез. Есения осталась одна. Её разум метался между радостью от того, что опасность миновала, и новым страхом – что сам брюнет может оказаться еще страшнее, чем побежденное чудовище.

2 глава : Твоё имя

Пока лис занимался дезинтеграцией тела Якана – ведь, очевидно, в этом мире, как и в любом другом, существовали законы, едва ли одобряющие убийства его обитателей, – Есения оставалась на прежнем месте, пытаясь осмыслить произошедшее.

Тяжёлый, металлический запах крови всё ещё висел в воздухе, пропитывая собой пространство, проникая в каждую клетку её тела. Дышать становилось трудно. Казалось, комната вобрала в себя воспоминания недавней сцены, навсегда запечатлев их в окружающем пространстве. Она сглотнула, надеясь избавиться от горького привкуса страха, но это лишь напомнило о картине, разыгравшейся перед глазами.

И всё же, несмотря на ужас пережитого, Есения ловила себя на мысли, что хочет как можно скорее увидеть лиса. Оставаться одной было невыносимо. Он не раз упоминал о её ослабленной душе, притягивающей хищников, словно пламя – мотыльков. Кто знает, какие ещё существа могли скрываться в этом мире, готовые насытиться её энергией?

Лис вернулся минут через десять, может, чуть позже. Он уже успел сменить окровавленную одежду на чистую. Теперь на нём была идеально сидящая белая рубашка, подчёркивающая широкие плечи и стройный силуэт. Воротник слегка расстёгнут, будто бы случайно, открывая тонкую цепочку, поблескивающую на шее.

Чёрные брюки из плотной ткани сидели безупречно, подчёркивая длину ног. Лаконичные кожаные ботинки сияли, будто только что вынутые из коробки

В каждом элементе его внешнего вида чувствовался вкус и внимание к деталям. Даже руки – ухоженные, без единого изъяна – выглядели так, словно он только что покинул салон. Аромат древесного парфюма едва уловимой дымкой витал вокруг него, придавая образу ещё больше загадочности.

– Чего сидишь? – с усмешкой спросил он, будто всего час назад не пронзил грудь своего собрата на её глазах.

Есения почувствовала, как вспотели ладони. Взглянуть на него не хватало духа. В голове зазвучал собственный голос: «Не показывай страх. Не выдавай слабость».

– Что тебе от меня нужно? – произнесла она, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

– Переоденься. Ты вся в крови. Когда будешь готова, жду тебя на балконе.

Есения опустила взгляд. На джинсах темнели запёкшиеся пятна. Желудок скрутило, но она заставила себя отвернуться, не давая отвращению взять верх. «Не думай об этом. Просто не думай. Представь, что это грязь… или краска», – отчаянно внушала себе, но в горле уже стоял рвотный ком.

– А во что мне переодеться? Здесь из вещей только постельное бельё. Или ты предлагаешь завернуться в простыню? – пробормотала она, сильнее поджимая ноги под себя.

Лис усмехнулся, в голосе прозвучала лёгкая насмешка:

– Ну, это уже на твой вкус.

С этими словами он покинул комнату. Как ни странно, через дверь.

Только когда от его присутствия не осталось и следа, Есения осмелилась поднять взгляд. Всё вокруг выглядело так, словно ничего и не произошло: мебель стояла на своих местах, а соседки мирно похрапывали в подушки.

Опираясь на всё ещё ватные ноги, она направилась к шкафу. Открыв дверцы, замерла. Вещи лежали аккуратно сложенные, неприкосновенные. Как будто он и не исчезал вовсе.

Стараясь не смотреть на предательски дрожащие пальцы, Есения быстро схватила чистую одежду. Она огляделась, пытаясь убедиться, что в комнате не осталось ничего подозрительного.

"Где он сейчас?" – пронеслось в голове, пока девушка стягивала испачканную кровью кофту.

Лис мог раствориться в воздухе, исчезнуть в мгновение ока, но что, если он по-прежнему наблюдает за ней?

Её взгляд метнулся к окну. Шторы были плотно задернуты, но это не успокаивало. Затем – на дверь. Закрыта. Но разве когда-нибудь это его останавливало?

"Он бы не стал… Или стал?"

Резко повернувшись спиной к шкафу, она прикрылась одеждой, будто тонкая ткань могла защитить от невидимого взгляда.

И тут её осенило.

Она уже давно заперта в этой иллюзии. А значит… он видел всё.

Как она ходит в душ. Как раздевается. Как стоит перед зеркалом, не подозревая, что кто-то может наблюдать.

Щёки запылали от унижения.

"Гадкий, мерзкий лис."

Сжав кулаки, Есения прикусила губу, стараясь заглушить гнев. Ей хотелось верить, что он не опускался до такого. Но сама мысль о возможности подобного приводила в ярость.

Она вскинула голову, словно бросая вызов невидимому наблюдателю.

"Если он хоть раз подглядывал…"

Мысль была невыносима, но даже злость не могла унять внутреннюю дрожь.

Когда худи мягко легло на плечи, стало чуть легче. Будто тонкий слой ткани действительно мог защитить её.

Всё внутри подсказывало ей: беги.

Но какой в этом смысл, если он способен появиться в любом месте?

Оставалось только надеяться, что его запросы окажутся выполнимыми. И не омерзительными.

Когда Есения вышла на балкон, она замерла в нерешительности, подумав, что ошиблась дверью.

Перед ней предстала совершенно другая картина.

Исчезли облупленные стены, старые стулья и ощущение заброшенности. Вместо этого пространство выглядело уютным и современным.

Пол был застелен мягким ковром с геометрическим узором, по углам разместились горшки с зелеными растениями, а гирлянда, излучающая теплый желтый свет, превращала обычные стены в нечто волшебное. В центре стояли два кресла-мешка, укрытые пушистыми пледами, а рядом – небольшой деревянный столик с горящей ароматической свечой. Лёгкий ванильный аромат витал в воздухе, придавая обстановке почти домашний уют.

Балкон, который раньше выглядел мрачным и холодным, теперь казался гостеприимным. Словно звал её остаться.

Осторожно опустившись в одно из кресел, она ощутила, как мягкий материал буквально обнимает её, но вместо спокойствия тревога только усилилась.

Её мысли прервал голос лиса:

– Куда же подевалась вся твоя уверенность и этот наглый взгляд?

– Там же, где и тело Якана.

"Чёрт!"

Есения едва удержалась, чтобы не закусить губу. Почему её язык всегда опережает разум?

Лис усмехнулся, явно довольный её реакцией.

– Боишься, но всё равно болтаешь? Наверное, это здорово мешает тебе по жизни.

– Вырвешь его? – вырвалось у неё прежде, чем она успела осознать сказанное.

Голос звучал твёрдо, но внутри всё сжалось от ужаса.

"Что, если он и впрямь это сделает?"

– Если попросишь, – спокойно ответил лис, даже не удостоив её взгляда.

Будто подобные вещи для него – обыденность.

– Скажи… чего ты хочешь от меня? Если решил мучить… лучше сразу убей, – её голос едва заметно дрогнул, но она надеялась, что он этого не заметил.

– Если будешь хорошей девочкой, то я и пальцем тебя не трону.

– И как это… быть хорошей девочкой? – страх волной поднялся к горлу, лишая способности мыслить рационально. Он же не имеет в виду… Она сглотнула, пытаясь заглушить подступившую панику.

Лис резко поморщился, его взгляд стал осуждающим.

– Фу, нет! – воскликнул он, будто она только что сказала нечто отвратительное. – О чём ты вообще думаешь?

– Ты что… и мысли читать умеешь? – Только этого не хватало.

– Я умею считывать эмоции и язык тела, – лениво пояснил он, словно это была самая обычная вещь в мире. – И прямо сейчас твои эмоции кричат о чём-то… весьма неприятном.

Брюнет говорил с таким отвращением, что ей даже стало немного обидно. Неужели всё так плохо?

– Вот это да. Мне ещё никто так не говорил.

– А зря. Что с тебя взять? Кожа да кости, да ещё и в голове что-то явно отбилось.

Его насмешки кололи, но были терпимы. Пусть видит в ней слабую и незначительную – это даже лучше.

"Пусть недооценивает. Это мой шанс втереться в его доверие."

– Ты просто будешь отвечать на мои вопросы и делать то, что я скажу. Желательно без пререканий, – его голос был ровным, почти безразличным, но в нём сквозила скрытая угроза.

– И тогда я выберусь отсюда?

Он усмехнулся, словно она спросила нечто глупое.

– Ты кое-чего не поняла. Ты будешь помогать мне, но вот помогать тебе выбраться отсюда… я не стану.

Эти слова придавили её к креслу, будто на грудь легла тяжёлая плита.

Она не хотела оставаться в этом чужом мире. Не хотела жить среди чудовищ вроде того Якана. Или… этого парня перед ней.

– Я думала, что есть какая-то взаимная выгода. Моя помощь взамен на твою.

Лис удивлённо приподнял тёмные брови.

– А кто сказал, что её нет? – произнёс он с искренним недоумением. – Ты помогаешь мне, а я… не убиваю тебя.

– Это действительно щедро… – сдавленный ком подступил к горлу, и она закашлялась, чувствуя, как в груди сжимается страх.

– Поверь, от меня это очень даже щедро. Разве жизнь – это не щедрость? – Лис спокойно вытащил из своего мешка бутылку воды, открыл пробку и протянул её девушке.

Есения схватила бутылку обеими руками, словно боялась, что он передумает, и жадно сделала несколько глотков. Только когда прохладная вода освежила горло, она смогла ответить:

– Едва ли нахождение здесь можно назвать жизнью. В чём разница между этим и смертью?

Он внимательно посмотрел на неё, будто пытался заглянуть под поверхность её слов, прочитать то, что она не решалась произнести вслух.

– Смерть предпочитаешь? – медленно протянул он, но сам же тут же отмахнулся: – Хотя можешь не отвечать. Всё равно не умрёшь, пока этого не захочу я.

Его голос стал ледяным, а в тёмных глазах промелькнуло что-то хищное.

– Даже если ты не захочешь говорить, поверь, я знаю множество способов развязать непослушные языки.

Её затрясло.

"Так вот каков он на самом деле. Безжалостное чудовище, скрывающееся за красивым лицом. Существо, которое в любой момент может вырвать чужое сердце – без тени сомнения, без капли сожаления."

Она сглотнула, стараясь взять себя в руки.

– Скажи… ты же видел моё настоящее тело?

– Мгм, – промычал он в ответ.

– У меня есть хоть какие-то шансы очнуться без твоей помощи? Если я очнусь… я уйду отсюда?

Он лениво склонил голову набок, словно оценивая её вопрос.

– В целом… да, если бы ты очнулась, то покинула бы этот мир.

На секунду у неё вспыхнула надежда, но он тут же жестоко её задушил:

– Но на твоём месте я бы не питал ложных иллюзий. От тебя несёт мертвечиной за милю.

Мир будто рухнул вокруг неё.

– Ч-что? – выдохнула она.

– Ты медленно, но верно умираешь. Твоя душа слабеет. После того падения на камень ты получила серьёзные травмы, – его голос был ровным, без намёка на сочувствие. – Даже если каким-то чудом тебе удастся очнуться… Скорее всего, ты станешь инвалидом.

Слова были сухими, бесстрастными, но от них по её телу пробежала волна холода.

"Инвалидом…?"

Она не могла представить себя прикованной к постели, зависимой от посторонней помощи. Что, если он прав? Что, если она больше никогда не сможет ходить, двигаться… жить, как прежде?

Но… он же не может знать наверняка.

"А вдруг всё будет хорошо? Вдруг он просто хочет сломить меня?"

Она отчаянно цеплялась за эту мысль, но страх уже прочно впился в сердце.

– Ты сказал: "Если выберусь". Значит, выход отсюда всё-таки есть?

Он ненадолго замолчал, внимательно разглядывая её, как будто проверяя, насколько серьёзны её намерения.

– Ну, раз есть вход, есть и выход. Это логично, ты ведь как-то сюда попала. Всегда и везде есть лазейка. Но вряд ли здесь найдётся какой-нибудь добродетель, который поможет тебе с этим. Остаётся молиться только на врачей, что занимаются тобой. Но, судя по всему, они пока не слишком-то преуспели.

– Какие у тебя ко мне вопросы? Отвечу на все.

Если не хочет помогать, нужно просто подтолкнуть его к этому. Сблизившись с ним, ей будет проще убедить его в помощи. Есения умела находить подход к людям. Пусть он и не человек, но разум у него есть, а значит, попытаться всё-таки можно.

Лис громко и весело рассмеялся, запрокинув голову назад.

– Адаптируешься, какая молодец. Пока у меня нет к тебе вопросов. Я наблюдаю и изучаю. Язык твоего тела скажет мне куда больше, чем твой дрянной язычок. Если замечу что-то странное, буду давить так сильно, что ты пожалеешь, что сразу не рассказала. Если тебе есть что скрывать, лучше расскажи сейчас. Не советую даже думать о том, что сможешь обмануть меня.

Есения вздрогнула от его слов. Это не было угрозой – скорее, обещанием. Но она не могла не почувствовать, как холодок пробежал по коже.

– И в мыслях не было, – быстро ответила девушка, но её голос дрогнул.

Лис задумчиво смотрел на неё, словно пытаясь уловить малейший намёк на ложь.

“Хочет наблюдать… неужели думает, что меня сюда кто-то подослал?”

– Скажи, а ты… не испытываешь жажду рядом со мной?

Его ответ был мгновенным – он снова рассмеялся, чуть не свалившись с кресла от смеха. Есения даже испугалась, что его безудержный хохот никогда не закончится.

– Жажду? – Он вытер воображаемые слёзы с глаз и посмотрел на неё с недоумением. – Ух… давно же я так не смеялся. Я что, похож на какого-то вампира?

– Когда Якан напал, ты сказал, что моя душа для него как кровь для вампира. Поэтому я и сравнила.

Он приподнял брови, усмехнувшись, но потом ответил спокойно:

– Да, я привёл простой пример, чтобы ты поняла. У нас нет "жажды". Но если сильно проголодаюсь, ты действительно покажешься мне… лакомым кусочком.

Есения почувствовала, как мороз по коже пробежал, но не могла скрыть лёгкую улыбку от его ответа.

– Надеюсь, ты сыт.

– Более чем, – с трудом сдерживая смех, ответил он. Он вернулся в своё первоначальное положение, скрестив ноги, и вдруг резко сменил тон. – У меня есть вопрос. Когда ты ударилась головой, ты слышала какой-нибудь голос? Может, видела чье-нибудь лицо?

– Единственное, что мне удалось вспомнить, так это то, что я действительно падала на голову, а не на руку, как думала прежде. Дальше мои воспоминания начинаются с момента, как Святослав помогает мне подняться.

Лис тихо рассмеялся, как будто его что-то забавляло в этом рассказе.

– Кстати, этот твой Святослав – он не мог толкнуть тебя?

– Нет, зачем ему делать что-то подобное?

– Вдруг он поклоняется лисьей богине или ещё кому?

Есения почувствовала, как её лицо начало краснеть от возмущения.

– Нет! Он, конечно, любит аниме и манги, но таким бы точно не занимался.

Лис усмехнулся, не скрывая лёгкой насмешки.

– Причём тут это? Ты так слепо веришь ему.

– Да это блин бред. Он не толкал меня, – она ощущала, как эта мысль её раздражает. Зачем ему рисковать так сильно, когда рядом были другие люди?

– Ладно… но если начнёшь вспоминать, сразу всё рассказывай мне.

– Хорошо.

Всё-таки Есении хотелось узнать его имя. Это могло бы стать хорошим фундаментом и первым кирпичиком в возможной дружбе, которую девушка намерена построить, если она действительно хочет выбраться отсюда.

– Скажи, как мне к тебе обращаться?

Её вопрос повис в воздухе, но лис лишь улыбнулся в ответ.

– Мы не друзья, нам не обязательно знать друг друга по имени. Так что обращайся ко мне… лис, в принципе, звучит неплохо.

Повернувшись к нему, Есения собралась возмутиться, но кресло, на котором он сидел, уже опустело. Кажется, девушка начинает привыкать к его нестандартным перемещениям.

Возвращаться в комнату не было никакого желания. Поэтому, устроившись поудобнее на мешке и накрывшись пледом, Есения погрузилась в глубокий сон.

Утром её разбудили яркие лучи солнца, которые неустанно проникали в глаза, словно пытаясь вытащить из оков сна. Поддавшись этому тонкому намеку, Сеня потянулась, вставая со своего спального места. Сон был спокойным и крепким, природа была благосклонна к ней, даря безветренную и тёплую погоду.

Обстановка вокруг изменилась до неузнаваемости. Вместо уютного балкона девушка оказалась посреди поля, усеянного высокими колосьями, а в воздухе витал запах свежести. Вдали виднелась река и мужской силуэт около неё. Есения сразу поняла, что это иллюзия, сотворённая лисом, имя которого до сих пор оставалось для нее тайной. Девушка направилась в сторону силуэта, прекрасно зная, кому он принадлежит.

– Так и знал, что подойдёшь ко мне, – его голос звучал как вызов, когда он сидел на траве, не обращая на неё внимания, бросая камешки в реку.

– У меня было не так много вариантов, знаешь ли.

Лис, не оборачиваясь, продолжал свои действия.

– Что-нибудь вспомнила?

– Нет. Я только проснулась.

Его взгляд стал более проницательным, и в голосе зазвучала лёгкая угроза.

– Плохо, старайся лучше, – ответил он, поворачиваясь к ней. Его глаза были хищными, а взгляд – полон интереса и уверенности.

Есения чувствовала, как нарастает напряжение. Она пыталась не дать ему понять, что это её пугает, но его присутствие было слишком сильно, чтобы просто игнорировать.

– Возможно, если бы я узнала твоё имя, то мотивации у меня прибавилось бы, – наконец, она решилась подойти к нему ближе, садясь рядом, но всё-таки оставив дистанцию.

Лис усмехнулся, но улыбка была короткой и холодной.

– Так значит, тебе нужно больше мотивации? – его тон не был дружелюбным.

– Мне нужно больше подробностей.

Однако, не успела она договорить, как он резко схватил её за подбородок, заставив замереть от неожиданности и страха. Его глаза стали тёмными и наполненными хищной угрозой.

– Кажется, ты не поняла меня, девочка. Мне плевать на тебя, на твои вопросы и пожелания.

С каждым его словом Есения чувствовала, как её тело становится тяжёлым, как будто его взгляд был самым сильным из всех возможных оков.

– Если ты смела подумать, что мы сможем стать друзьями и что меня не стоит бояться, ты ошибаешься. Я могу стать твоим самым страшным ночным кошмаром. Я не герой твоей книги, так что не зли меня и не идеализируй. Если я захочу что-то рассказать тебе или как-то помочь… об этом, конечно, даже мечтать не стоит. Я сделаю это, но твои жалкие попытки выводят меня из себя.

– Тогда убей меня, – вырвалось у неё. – Я не вижу смысла существовать в этом мире, не имея возможности выбраться отсюда. Рано или поздно я всё равно умру. Тогда уж лучше умереть, не исполняя твоих приказов, за исполнение которых мне всё равно ничего не будет. Ты даже противишься говорить со мной. Ради чего мне это делать? У всего и всегда должна быть своя причина, но, к сожалению, в этом случае я не вижу причин держаться за такую жизнь. Тем более, она всё равно временная.

Пускай Есении было страшно умирать, но делать то, что он захочет, без какой-либо выгоды для неё – ещё хуже. Смерть казалась единственным выходом. Тогда какая разница, от чего или от кого она погибнет?

– Ты так наивно поверила всему, что я тебе рассказал. Я – лис. Моя природа – врать и не краснеть, – его слова звучат как холодный приговор.

Он прямо говорит, что её жизнь – это его игра. Если он захочет, она умрёт, но будет ли её смерть лёгкой или мучительной – это зависит от его настроения. Эта жестокая и циничная игра на нервах Есении лишает её всякой веры в возможность спасения.

Лис находит её уязвимость, использует её слабости и демонстрирует свою власть. Но её слова о смерти, хоть и были полны отчаяния, показывают, что Есения ещё не сдалась полностью. Она не отпускает свою решимость, даже если её попытки понять, как выбраться из этого мира, приводят к ещё большему разочарованию.

Грубо отпихнув ее лицо в сторону, лис исчез. Обернувшись, она поняла, что снова находится в лагере. Как же сильно раздражал этот лис! Что за агрессия такая? Будто она спросила что-то важное и сокровенное. Зачем она только полезла на ту гору? Если всё-таки сумеет выбраться, то возненавидит горы и обувь на шнурках.

Но, несмотря на все это, она сдерживает свои слёзы. Возможно, её надежда на будущее ещё не угасла, и она продолжает искать способ наладить отношения с этим существом, несмотря на всё, что он ей сказал.

Есения возвращается в комнату, скрывая свои чувства, чтобы не дать ему ещё одну победу. Её план сблизиться с лисом остаётся живым, хотя его жестокость и агрессия уже успели врезаться в её душу. Есения решает продолжать, хотя и осознаёт, насколько эта игра опасна и трудна. Она верит, что, возможно, она сможет найти выход, несмотря на его тёмные угрозы.

3 глава : Враг и союзник

Есения не проронила ни единой слезинки за всю ночь, заглушая в себе всю боль и негодование, что терзали её душу. Внутри было пусто и мрачно, словно она оказалась в плену собственного разочарования. Она чувствовала, как каждый вдох наполняется удушающим чувством бессилия. Ни слёз, ни крика – только эта едкая горечь, медленно разливающаяся по сознанию.

«Почему именно я? За что мне приходится проходить через всё это?» – мысли хаотично кружились в голове. Но вместо того чтобы сломаться, девушка продолжала следовать правилам лиса, отчаянно игнорируя нахлынувшие эмоции.

Утро началось с неожиданного аромата блинчиков, пробравшегося даже в её сновидения. Есения невольно поморщилась, но едва открыла глаза, как сердце стремительно ухнуло вниз. Она лежала не в лагере, а в собственной комнате.

Мягкий свет пробивался сквозь знакомые занавески с цветочным узором. Всё было именно таким, каким она помнила: книги аккуратно расставлены на полке, старые фотографии в рамках, тёплый ковёр приятно касался босых ног. Обстановка выглядела до болезненного реальной, заставляя её почти поверить в происходящее.

– Не может быть… – прошептала она, дотронувшись до покрывала. Оно оказалось таким же мягким и свежим, как прежде.

Размышления прервал знакомый голос, донёсшийся с кухни:

– Доча, иди завтракать.

Это была её мать.

Сердце забилось быстрее. Комок подступил к горлу, и, не сдержав нахлынувших эмоций, Есения сорвалась с постели. Позабыв обо всех сомнениях, она бросилась к матери, едва не снеся дверь.

– Мама… мамочка… – увидев родное лицо, Есения едва сдержала поток жгучих слёз, мгновенно крепко обняв её. Уткнувшись в длинные, пахнущие свежестью волосы, она жадно вдохнула этот такой знакомый, тёплый аромат.

– Что случилось? – с лёгкой улыбкой спросила женщина, отставляя сковородку в сторону. – Ты решила, что дверям не место в твоей комнате?

Усмехнувшись её предположению, Есения слегка отстранилась, но отпускать из объятий не спешила, словно боялась, что мать растворится, как мираж. Однако радость растаяла, как утренний туман, когда взгляд скользнул к тарелке с подгоревшими блинами. По спине пробежал холод.

"У мамы никогда не подгорают блины…" – эта мысль сверкнула в сознании, словно молния.

Есения резко отпрянула, словно обожглась.

– Ты… не моя мать… – голос дрогнул, будто даже она сама не верила сказанному. Медленно отступая назад, девушка наткнулась на столешницу.

– Правда? И где же я прокололся? – женщина склонила голову набок, растянув губы в притворной улыбке.

– У моей мамы блины никогда не подгорают.

– Как жаль… – разочарованно протянула она, надув губы, словно ребёнок. – Быстро же ты меня раскусила.

На глазах у Есении её облик начал таять, словно дым, обнажая фигуру того, кого она ненавидела больше всего на свете.

– Как видишь, решил добавить немного огня в твою скучную жизнь, – издевательски проговорил он. – Ну что, понравилось воссоединение с мамочкой? Такая трогательная сцена.

– Тебе совсем нечем заняться? – процедила она сквозь стиснутые зубы, сдерживая накатившую ярость.

– Просто стало скучно.

"Скучно? Ему стало скучно?" – в голове зазвенел гневный голос. "Каков же ублюдок!"

Он знал, как сильно она мечтает увидеть мать… и сыграл на её чувствах.

– Чего ты хочешь? – спросила она, не скрывая злости.

– Почему не плакала вчера? Почему продолжала эту скучную игру в лагерь? – его голос звучал насмешливо, с оттенком едкого сарказма. – Может, мне стоило запугать тебя сильнее? Старею… совсем потерял былую хватку.

Он лениво отошёл от плиты, не сводя с неё взгляда.

Есения почувствовала, как раздражение накатывает с новой силой. Этот извращённый, ледяной сарказм стал последней каплей.

– Так ждёшь моих слёз? – выпалила она, смело встречая его взгляд.

– Жду, – лис склонил голову набок, словно оценивая добычу. – Жду момента, когда ты, наконец, сломаешься.

– Жаль разочаровывать, но ты этого не дождёшься.

Фраза прозвучала резче, чем она ожидала, но злость говорила за неё.

– И снова ты забываешься.

Лис сделал шаг вперёд, и выражение его лица мгновенно изменилось. Глаза потемнели, став холодными и безжизненными, как зимняя ночь.

– Такому большому и страшному хочется довести маленькую девочку до слёз? – попыталась съязвить она, но страх проскользнул в голосе.

– Я не просто хочу, чтобы ты плакала, – его голос стал низким, почти бархатным, когда он подошёл ещё ближе. – Я хочу, чтобы ты была в отчаянии.

Лис упёр руки в столешницу по обе стороны от неё, заставляя сильнее прижаться к проклятой поверхности. Есения почувствовала, как нервы натянулись до предела.

– Думаешь, я недостаточно отчаянна?

Лис улыбнулся. Его лицо оставалось почти безэмоциональным, но в глазах промелькнуло что-то похожее на любопытство. Он изучал её, разглядывал каждую деталь.

Он еще никогда не находился так близко к ней.

Тёплое дыхание обжигало кожу – слишком похоже на тот огонь, что недавно плясал на его пальцах.

– Нет, – отрезал он, окончательно разбивая её пыл.

Как он смеет так насмехаться?

Она же согласилась вспоминать и рассказывать. Зачем он это делает? Мстит за то, что она осмелилась узнать его имя?

Есения сжала кулаки. В голове уже рождались злобные ответы и рискованные реплики.

Она не будет просто жертвой в этой игре.

"Я найду способ манипулировать им."

Сдерживая страх и раздражение, она твёрдо решила не позволять ему так легко управлять её чувствами… и её судьбой.

Лис уловил этот дерзкий, знакомый взгляд, но промолчал.

Эта смертная отличалась от других.

Она пыталась держаться с ним на равных, хотя прекрасно понимала, что он может разорвать её одним движением пальца.

Забавно.

Насколько далеко она готова зайти?

Сколько ещё ему придётся сломать в ней, прежде чем она действительно падёт, а не просто сделает вид?

– Чьё лицо ты носишь? Так стыдишься своего настоящего?

Этот вопрос мучил Есению уже давно, но страх не позволял его озвучить. Однако под напором эмоций слова сами сорвались с губ.

Она замерла, осознавая, что только что спросила. Внутри всё сжалось в ожидании его реакции.

Но лис не разозлился.

Наоборот – в его голосе прозвучала даже лёгкая гордость.

– Это моё лицо и моё тело. Хочешь – верь, хочешь – нет.

– Но ты ведь лис…

– Наполовину лис.

"Значит ли это, что он наполовину человек? Или он снова врёт? А если нет… выходит, кицунэ и люди могут сношаться?"

От этой мысли её передёрнуло.

Лис заметил перемену в её выражении лица и довольно прищурился.

– Ты выглядишь напуганной. Мне нравится. Так гораздо лучше, чем когда ты злишься и становишься красной, как перезревший помидор.

Он наконец отступил на пару шагов, позволяя ей свободно вздохнуть.

– А мне твоё лицо не нравится ни с одной эмоцией.

– Правда? – ухмыльнулся он. – А кто это пару минут назад прижимался ко мне?

Есения растерялась.

Она ведь и правда прильнула к нему, вдыхая запах волос, ощущая тепло его груди…

– Я… я думала, что это мама.

– Ой, да ладно тебе. В глубине души ты понимала, что это я. Просто признайся, что хотела позажиматься со мной.

– Пфф! – Она вспыхнула.

Несомненно, он был красив. Высокий, поджарый, с идеально сложенным телом…

Но, несмотря на все это, она никогда не рассматривала его как любовный интерес. Довольно тяжело увлечься тем, кто на постоянной основе угрожает и запугивает тебя.

– Ты вспомнила что-нибудь еще? – резко сменил тему он.

– Нет… Но, как я говорила ранее, если поможешь мне выбраться отсюда, я очень постараюсь вспомнить.

Не успела девушка договорить, как лис резко схватил ее за запястье, впиваясь когтями в грудь. И только когда острые кончики задели внутренности, до нее дошло, что она снова не сдержала язык за зубами.

Почему каждый раз, когда он улыбается и смеется с ней, это кажется хорошим знаком? Почему она каждый раз ведется на это и начинает показывать характер?

«Он ведь сейчас убьет меня… А может, так будет лучше? И тогда мне больше не придется страдать».

– Мне казалось, что вчера я достаточно ясно выразился. Ты будешь играть по моим правилам, или я приведу в исполнение все свои угрозы. В этом можешь даже не сомневаться.

– Что… что ты делаешь? – Ее дыхание стало прерывистым, тело словно окаменело. Его хватка была чудовищно сильной.

– О, я всего лишь слегка прикасаюсь к ядру твоей души. Одним движением могу разорвать его в клочья – и твоя сансара в этом мире завершится.

Пока он говорил, Есения чувствовала, как ускользает. Ей вдруг до безумия захотелось спать. Это было странное ощущение, не похожее ни на боль, ни на обычное недомогание. Что-то иное, неизведанное, пугающее.

– Ты чего так посинела? Тяжело дышать? Ой… кажется, твоя мать плачет, ее выводят из палаты.

Лис словно приоткрыл завесу между мирами, наблюдая за тем, что происходит на другой стороне, и небрежно докладывал ей. Только она уже мало что слышала и понимала, разум затуманился.

– Еще чуть-чуть – и твое сердце не выдержит.

Есения обмякла в его руках. Страх захлестнул ее.

Она не хочет умирать.

Неужели это конец? Разве она этого заслужила?

Лис прервал ее мысли, резко выдернув когти из груди. Девушка рухнула на пол, как мешок с картошкой.

– Какое счастье, тебя спасли. Вот только надолго ли? Советую договориться со своим дрянным язычком, чтобы он впредь держался за зубами.

Он наклонился к ней, и голос его зазвучал тверже, жестче:

– Повторю еще раз: ты что-нибудь вспомнила?

Отдышавшись, девушка заговорила охрипшим голосом:

– Я уже говорила тебе…

Внезапно в сознании что-то сломалось, невидимая преграда разрушилась, открывая воспоминания, которые до этого оставались недоступными. Будто сам разум блокировал их. Образы были размыты, но, складывая фрагменты, Есения смогла восстановить картину того, что произошло после удара.

– Я… я видела женщину с длинными черными волосами, – проговорила она, ощущая, как слова даются с трудом.

Лис тут же насторожился, его взгляд стал более внимательным.

– Она, кажется, удивилась, увидев меня, и… пыталась дотянуться, но потом… потом я встала на ноги, и дальше ты знаешь, что было.

Как бы Есения ни пыталась возмущаться, что бы ни говорила и каким бы ни был ее характер, пережив мгновение смерти, она поняла: умирать не хочет. Как же сильно хотелось разрыдаться от беспомощности, как же отчаянно она жаждала жить. Когда смерть протянула ей руку, она услышала, как плачет мама… Возможно, разум сыграл с ней злую шутку, нарисовав то, чего она отчаянно хотела, но это было невыносимо больно.

Каково теперь родителям осознавать, что именно они отправили ее в этот лагерь? Если бы Есения только смогла найти кого-нибудь, кто бы помог… Она бы сделала что угодно, лишь бы вернуться домой. Но одно стало совершенно ясно – помощи от этого лиса ждать не стоит.

– И это все? – без эмоций уточнил он.

– Да! Или тебе так понравилось убивать меня? – ее голос сорвался.

– Поверь, я даже не пытался.

Самодовольное выражение его лица раздражало до глубины души. Как бы она ни старалась держать себя в руках, его присутствие всегда приводило к взрыву ярости. И как только она могла подумать, что с ним возможна дружба?

Оставаться рядом больше не было сил. Есения резко поднялась на ноги и выбежала из дома.

Снова пустое поле. Оно простиралось во все стороны, уходя в бесконечность, словно бездонная пустота, обрамленная далекими, размытыми очертаниями горизонта. Земля под ногами была сухой, потрескавшейся, будто давно не знала жизни. В некоторых местах пробивались редкие, скрученные травинки – выжженные, ломкие, словно хрупкие нити прошлого.

Воздух был густым и странно неподвижным, словно мир вокруг затаил дыхание. Над головой простиралось серо-голубое небо без солнца, но откуда-то лился тусклый свет, размывающий границы пространства. На горизонте угадывались силуэты далеких холмов или леса – дрожащие, словно мираж, никогда не становящиеся четкими.

Вокруг царила гнетущая тишина, давящая на уши, будто глубина воды. Каждый шаг сопровождался хрустом сухой травы и глухим треском под ногами. Легкий, но тревожный холод обдувал кожу, словно невидимая рука осторожно касалась лица и волос. Поле будто исследовало ее слабости, отражая страх и беспомощность.

Есения рванула вперед, не отрывая взгляда от земли, надеясь, что больше не увидит его лица – того, что с каждой секундой вызывало все больше ненависти.

Но сколько бы она ни пыталась убежать, одно было ясно: это невозможно. Мысль еще не успела толком оформиться, когда она со всего размаха врезалась в чью-то грудь.

Резко подняв голову, она сразу поняла, что перед ней стоит не он. Лис мог вновь принять чужой облик, как сделал это мгновение назад, оборачиваясь ее матерью, но…

– Ты кто такой? – в голосе прозвучала растерянность.

– Не бойся, я не причиню тебе вреда, – парень ответил мягко, даже успокаивающе. Его голос и манеры не имели ничего общего с лисом. Это был кто-то другой.

С опаской она отступила на шаг, внимательно его изучая.

– Эй, ты, на помо… – Она хотела позвать на помощь, но, не зная имени лиса, так и не смогла придумать ничего лучше. Как странно: еще минуту назад она ненавидела его, готова была собственными руками придушить, а теперь… искала защиты.

Однако парень не дал ей договорить. Он резко схватил ее за предплечье, прикрывая ладонью рот.

– После всего, что он с тобой сделал, ты все еще ищешь у него помощи? Ты что, мазохистка? Я просто хочу помочь тебе.

Помочь?

Есения замерла, и он убрал руку, позволяя заговорить.

– Ты можешь помочь мне выбраться отсюда? – Она чувствовала, как его пальцы все еще сжимают ее запястье, будто он боялся, что она сорвется и убежит.

– Ну, если тебе нужна другая помощь, то…

– Нет! Только эта.

После этих слов он с легкой улыбкой отпустил ее, позволив отойти на несколько шагов.

Парень выглядел молодо, не старше шестнадцати. Он был примерно одного роста с ней, а его рыжие волосы торчали в разные стороны. Веснушки на лице придавали ему наивный вид, но в глазах не было и намека на детскую беспечность.

– Но тебе ведь что-то нужно взамен?

– Ну, естественно. По рукам? – ухмыльнулся он.

– Это шутка, или я похожа на наивную дурочку? – раздраженно пробурчала она. – Я еще не услышала условий. Вдруг я не смогу дать тебе то, что тебе нужно?

– Если я прошу, значит, ты можешь, – ответил он с уверенностью, будто уже знал, каким будет ее ответ.

– И чего же ты хочешь?

– Мы стремимся к одному. Доверься мне.

Есения недоверчиво посмотрела на него. Он действительно думал, что может просто появиться, предложить помощь – и она сразу же согласится?

– Увы, но я не доверяю лисам.

– С чего ты взяла, что я лис? – его глаза расширились, а лицо приняло искренне изумленный вид.

– И впрямь… с чего же я взяла? – с сарказмом протянула Есения, обводя руками пространство вокруг и бросая на него возмущенный взгляд. – Я, конечно, многое могу допустить, но не думаю, что здесь мог застрять еще один человек. Если хочешь что-то предложить, хватит юлить и врать. Возможно, я человек, но не дура.

– Ладно, ты меня раскусила, – он махнул рукой с легкой досадой.

– Кто ты такой и что тебе нужно? – этот вопрос девушка задавала уже раз двадцать за все время нахождения здесь, и что удивительно, он все еще не терял своей актуальности.

– Ты же сама сказала – я лис. Ёкай.

Этот паренек явно решил поиграть на её нервах.

– Ты издеваешься? Либо ты говоришь, либо я зову сумасшедшего лиса, – опасно предупредила Есения. Конечно, ставить ультиматум существу, о котором она ничего не знала, было рискованно, но иного выбора не оставалось. Слепо доверять ему она не могла.

– Нет-нет, не зови его! – он затряс руками, выглядя неожиданно испуганным. – Я все расскажу!

Парень сделал шаг назад, словно пытался показать, что не желает зла.

– Я мёбу, один из восьми лисьих духов, несущих волю богини Инари. Меня зовут Тсуиоши. Я… наемный убийца.

– Убийца?

Это слово эхом отозвалось в ее голове, заставляя кровь гулко стучать в висках. Есения застыла, ошеломленно вглядываясь в его лицо, пытаясь разглядеть хоть намек на жестокость. Но вместо этого видела лишь легкую, почти невинную улыбку.

– Не переживай, – Тсуиоши говорил буднично, словно обсуждал погоду. – Меня интересуют только плохие люди и ёкаи. Те, кто не угоден моей богине.

Он сделал паузу, позволяя словам осесть в сознании собеседницы, а затем добавил с улыбкой:

– Я помогу тебе выбраться отсюда, если ты поможешь мне убить ногицунэ.

Его взгляд вспыхнул, а голос стал тверже.

– Кто это, ногицунэ?

– В смысле кто? – он удивленно приподнял бровь. – Это тот лис, который возится с тобой.

4 глава : Нож судьбы

– Зачем тебе нужна его смерть? – Есения прищурилась, внимая незнакомцу, который стоял на фоне обширного поля. Ветер слегка колыхал её волосы, а травы качались, создавая иллюзию покоя, который не соответствовал волнению, переполняющему её душу.