Ангел для мафиози. Подарю тебе жизнь бесплатное чтение
ПРОЛОГ
Оглушительный выстрел. Следом еще один.
Даниэль падает на меня, зажимая рану на груди рукой. Я кричу во все горло, но никто не слышит. Всем плевать! Кругом туман из–за дымовых шашек и битое стекло.
– Дани, пожалуйста, не умирай…
Шепчу, придерживая его голову руками. Слезы льются по грязным щекам и капают на мертвенно–бледное лицо Даниэля. В его невероятных глазах тухнет черный огонек. Нет!
Разрываю шелковую рубашку на нем, растираю ладошкой теплую кровь и проклинаю судьбу за несправедливость.
Я медсестра, но не могу спасти любимого человека. Не могу вытащить его с подступов подземного царства. За что?! Почему?!
В ушах звенит собственный воющий плач. Сердце бьется из последних сил.
– Теперь ты сможешь начать новую жизнь, Пигалица.
Вяло улыбается Дани, с трудом отрывает руку от глянцевого пола. Его окровавленные пальцы скользят по моему дрожащему подбородку.
– Не говори так. Мы вместе начнем с нуля. Уедем, купим домик на берегу какого-нибудь моря. Помнишь? Мы ведь так и хотели.
Обхватываю его испачканную кровью руку и целую ее. Снова и снова.
– Но не до того, как ты узнала правду обо мне и моей семье…– закашливается, кровавая струйка вытекает из уголка его рта. – Ты заслуживаешь быть счастливой…
Боже.
Зажмуриваюсь крепко.
Соленые градинки летят вниз.
– Пожалуйста, Дани,…пожалуйста…
Бормочу одно и то же без остановки, а его сердце уже секунду как не бьется. Ни одного удара. Ни малейшего вдоха.
Не–е–е–ет!!!
ГЛАВА 1
– Тебе здесь не место, Карина. Уезжай или тебе не жить. – Его голос низкий, с угрожающими нотками и стальным лязгом. – Ты подошла слишком близко к тому, чего ты не должна знать. Понимаешь это? Тебя найдут и убьют. А до этого, вытрясут всё, что ты знаешь!
Я сжимаю кулаки, пытаюсь унять безумную дрожь. Знаю, не стоило мне возвращаться в родной Лихтинск. Но меня тянет обратно, будто мотылька к огню. Мне нужно узнать правду о смерти брата и о том, почему Даниэль поступает со мной, как самая последняя сволочь на этой огромной планете.
– Я никуда не уеду, Бажаев. Понял?! Не пытайся меня запугать!
– Уедешь, как миленькая, блять. И прямо сейчас.
Смотрю на него и невольно ёжусь. Ночь сегодня слишком холодная. Ветер гоняет по улице влажную жёлтую листву. Придает городу зловещую атмосферу. У меня ледяные мурашки пробегают по всему телу. От пят до макушки.
Но разве поздняя осень виновата в ощущаемом мной холоде?
Нет.
Сглатываю через силу.
Скоро День всех святых. Буквально послезавтра. И по поверьям из-под земли полезет всякая нечисть. Один из них, уже покидает обманным путем подземное царство и является ко мне, воображая себя вершителем судеб.
Лучше бы я снова вынимала вилку из какого-нибудь тупого студента, который на костюмированной вечеринке в клубе возомнил себя бессмертным засранцем. И попросил друзей метнуть в него столовый прибор. Чем лицезрела перед собой кровавого властелина.
Я привыкла к ночным сменам, к виду крови и боли. Только не к этому чувству, которое захватывает меня, когда я выхожу из больницы и встречаю ЕГО. Я бегу от Даниэля Бажаева, сверкая пятками, начинаю какую-никакую новую жизнь за тысячу километров отсюда. Обустраиваюсь, нахожу новую работу в маленькой клинике.
А теперь? Этот мрачный властелин опирается о черный автомобиль класса-люкс без номеров и думает, я буду его слушаться.
– Иди к черту! – выплевываю я с удовольствием, делаю шаг в сторону. Даниэль поступает также. Я в ловушке.
Вокруг нас летает листва, дух Хэллоуина витает в воздухе. А он? Безупречно одетый: черное пальто, классические брюки, лакированные туфли… стоит и самодовольно улыбается мне.
А ведь насколько я помню, когда-то он обожал шипастые косухи, потертые джинсы и тяжелые ботинки. Еще ужасную музыку в стиле хард-рок.
Но проходит целых пять лет.
И вот передо мной возмужавший мужчина. Он перестает походить на разнузданного подростка фанатеющего от уличных гонок.
Теперь его красивое лицо спокойно, а глаза – те самые теплые, веселые глаза, которые я помнила, смотрят прямо на меня с пронизывающим холодом. Время будто останавливается. Пять лет сжимаются в одно крошечное мгновение. И оно тает от порыва осеннего ветерка.
Я не понимаю, чего он от меня хочет, поймав у подножия больницы. Какая ему разница, что со мной будет?
Даниэлю всегда было плевать на мои чувства. И вот, когда я немного окрепла, набралась смелости и приехала в Лихтинск, он является и снова качает права. Хочет разрушить и разбить мой хрупкий мир.
– Даже не пытайся. – Хищно скалится.
Незаметно кивает рослому ублюдку с каменной физиономией. Тот отлипает от машины и направляется к нам. Я быстро посматриваю назад, надеясь, что кто–то из моих коллег по скорой выйдет из двери. Спасет меня от двух незваных гостей.
– Мы здесь одни. Расслабься. – Шевелит темными бровями.
– Ты и об этом позаботился?
Усмехаюсь обречённо.
Он продумывает все до мелочей. Сволочь. Наша встреча не неожиданность, а его четкий выверенный план. Который, возможно, он вынашивает уже очень давно.
– Твои вещи в машине. Мой солдат собрал их. Так что садись, отвезу тебя в аэропорт. Билет в один конец получишь на месте.
– Что? Ты шарил в моей квартире?
Спускаюсь со ступеньки и приближаюсь к нему вплотную. Я не боюсь мерзавца. Из-за него и его родственников я потеряла родного брата! Единственного в мире близкого человека. И мне нечего боятся. Не-че-го!
Даниэлю не удастся вновь сыграть на моих чувствах. Я уже не наивная девятнадцатилетняя девочка. Он больше не воспользуется мной ради своих корыстных целей, и в угоду старшим братьям. Никогда!
Тогда, пять лет назад, удобно было иметь медсестру под боком. Жаль, нельзя было иметь меня в другом смысле. Я обслуживала его семью целый год, и весь этот год он мечтал о сексуальных отношениях со мной. Но я не давалась ему. И однажды, он соглашается играть по моим правилам. Я думала, младший Бажаев, наконец, научится уважать женщин. Увы,…конфетно-букетный период быстро заканчивается. Он начинает требовать от меня секса и бросает самым грязным образом.
– Скажи «спасибо», что когда–то я подняла тебя на ноги. Если бы не твои братья и Агата…
– Кажется, я уже расплатился с тобой за оказанные услуги.
Правда? И как? Проехался по мне на КАМАЗе груженом кирпичами?
Я не хотела быть частью мафии и всегда сочувствовала лучшей подруге, ставшей женой и матерью детей Джабара Бажаева. Но, к сожалению, благодаря ней я влипла по уши.
И теперь понимаю, почему об этой семье ходят такие жуткие слухи.
Они больные ублюдки! Оставляют после себя только пепел, мрак и опустошение.
– Оставь меня в покое, Даниэль!
Разворачиваюсь к нему спиной. Большая ошибка. Нельзя с мужиком его ранга совершать подобную оплошность. Даниэль обхватывает меня за талию и силой затягивает в салон шикарного авто с глянцевым блеском. Не знаю, как головой о крышу не ударяюсь. Просто удача!
Я кричу, но прохладный ветер уносит мой истошный крик. Стирает даже его жалкие отголоски.
– Раз не хочешь по–хорошему, будет по–моему.
Двигатель рокочет под капотом. Машина трогается. Я отталкиваю сукина сына и рвусь наружу. Двери заперты. Бью по стеклу, зову на помощь.
Водитель растягивается в ленивой улыбке. Им весело? Похищать человека это нормально? Да я засужу их. Продам квартиру, найму лучшего адвоката!
– Успокойся, Карина. Я всего лишь везу тебя в районный ЗАГС.
– Чего? Ты с дуба рухнул? Мстишь за то, что я тебе не дала?
Разражается грудным смехом. Водитель не отстаёт. Смеются мерзко на пару. А мне совсем не смешно. Меня похитили в центре города!
– А ты всё ещё не забыла, да?
Внутренний огонь окрашивает мои щеки в алый цвет. Отвожу глаза в сторону. Вижу полицейскую машину в соседнем ряду на дороге. Опять колочу по стеклу и ору. Но ментам все равно. Даже не смотрят в мою сторону.
– Помогите! Помогите! – не успокаиваюсь ни на секунду.
– Я уже говорил, тебя хотят убить, после того, как получат нужную информацию. И есть лишь один способ избежать расправы.
Медленно оборачиваюсь. Ладони все ещё прижаты к холодному окну.
– Какую информацию? Я ничего не понимаю!
– Пока ты жила в своем Мухосранске, не представляла угрозы. Но ты вернулась в Лихтинск и дала им карт-бланш. Теперь они от тебя не отстанут.
Сердце исполняет ритмичный танец. В ушах колокольный звон.
– Кто они?.. Я всего лишь хочу знать правду о смерти брата. Уеду, как только…
– Им насрать на всё. Они думают иначе. Ты – их главная добыча.
Даниэль хлопает по подголовнику водительского кресла, и машина сбавляет скорость.
– Ты либо сваливаешь из города, либо становишься моей женой. Второй вариант обезопасит лучше всего. Никто не сунется к жене мафиози. Тем более ко мне. Сама знаешь, какие про меня легенды слагают.
Оскаливается хищно.
– Я не верю… мне все это снится… – Зажмуриваюсь, ловлю калейдоскоп расплывчатых кругов перед глазами.
Но все происходящее не сон. Машина останавливается около парадного входа ЗАГСа Ленинского района.
– Как я уже сказал все твои вещи у меня. Документы тоже.
– Ненавижу…
Пустой взгляд устремляются куда–то сквозь Даниэля.
– Делай выбор. У тебя минута.
– Я не хочу быть твоей женой.
Дверной замок щелкает. Блокировка снята.
– Тогда, уходи. Но помни, до утра ты не доживешь.
ГЛАВА 2
Я думаю не больше минуты. Даниэль улавливает мой едва заметный согласный кивок и просит водителя открыть нам дверь.
Какой он стал, долго подбираю подходящее определение, традиционный. Настоящий мафиози. Как и его братья. Сейчас они уважаемые семьянины, любящие отцы.
Милена в прошлом году родила третьего ребенка. Агата совсем недавно подарила мужу долгожданную лапочку–дочку. Их почти не увидишь в «свободном плавании». Редко появляются на светских мероприятиях и в общественных кругах.
Я потеряла дружескую связь с Агатой, когда сбежала из города. Она не поняла моего побега и не приняла его. Посчитала меня жалкой предательницей. Назвала нашу дружбу фикцией. А я не могла ей объяснить, что семейка ее супруга виновата в смерти моего брата.
Брата, с которым я познакомилась за полгода до его гибели. Приятный парень, трудолюбивый и целеустремлённый. Не алкаш, не преступник. Естественно тепла между нами не было и не могло быть. Я выпускница детского дома, а он рос в замечательной по его словам приемной семье. Мы просто встретились однажды, поняли, насколько похожи и расстались, не успев познакомиться поближе.
И мне грустно от этого. Мне нравилось не чувствовать себя одинокой в этом суровом мире. Но все хорошее слишком быстро заканчивается. Так ведь говорят? Рано или поздно мы снова остаёмся наедине с собой. И своими мыслями.
– Шевели задом, медсестричка.
Даниэль нагло шлёпает меня по попе, когда я понимаюсь по лестнице к внушительной деревянной двери. Да, снаружи он лондонский денди, а внутри всё тот же неутомимый бунтарь. Хоть что-то в нем неизменно. Это радует.
Разворачиваюсь, сжав кулачки до посинения, и залепляю ему хлесткую пощечину. Пусть он хоть самим президентом будет, лапать меня запрещено!
Замерев от моей грубой выходки, часто хлопает глазами. Длинные темные ресницы касаются верхних скул. Только медленное движение челюсти, говорит мне о крайней степени его злости. Он на грани и лишь чудо бережет меня от немедленно наказания. Посмела ударить мафиози! Ах, какая бесстрашная нахалка!
За спиной Даниэля глухо хмыкает водитель и ему приходится притянуть меня за руку и процедить прямо в лицо по слогам:
– Никогда так не делай, поняла меня?
– Ты тоже. Я тебе не шлюшка на жаловании мафии. И вообще, я забыла свою сумку в машине. Могу забрать?
– Валяй. – Цедит сквозь зубы. – Только без глупостей.
Глядит через плечо на собачонку в кожаном пиджаке и у меня появляется крошечный шанс улизнуть. Тем более, привычка убегать у меня в крови.
Буквально за секунду исчезаю из поля зрения Бажаева, и только добравшись до угла двухэтажного здания, слышу:
– Ипатова, блять! Стой, мать твою! Хуже будет!
Но в моих венах кипит адский адреналин, ноги уверенно несут через оживленную дорогу, не взирая на красный сигнал светофора и маты разъяренных водителей. Запрыгиваю в троллейбус, как раз, прибывший на остановку, и из окна наблюдаю за двумя разозленными мужиками, одетыми с иголочки.
Они мечутся по тротуару, безжалостно расталкивают прохожих, а я тяжело дышу, опускаю брови, делая печальную гримасу, и машу им рукой «пока».
Вот только…
Мерзавцы вывезли все мои вещи со съемной квартиры. И они в их чертовом люксовом авто. Ненавижу!
Достаю телефон из кармана и не могу сообразить, кого набрать. К кому обратиться за помощью. В этом городе кругом глаза и уши мафии. Меня найдут уже к утру, если ни к ночи. Я должно что-то придумать прямо сейчас.
Напрягаю извилины. Телефон с трудом держу из-за сильной дрожи. Опять выругиваюсь про себя. Давно я не испытывала этого кошмарного чувства. Коленки трясутся, по спине холодный пот струится. Чертов Бажаев!
– Девушка, а вы на какой остановке выходите?
Прилипает ко мне толстопузый тип в серой фуражке и в куртке с клетчатым воротником.
– Отвали. – Хмурюсь.
– Ну что же вы, я всего лишь хотел предложить вам ужин в моей компании.
– Ужин, – осматриваю его,– вам бы сбросить килограмм десять. Сахарным диабетом не страдаете случайно?
Не люблю хамить, но сейчас мои нервы играют в морской бой. И я им проигрываю.
– У меня все прекрасно со здоровьем.
Не очень–то твердо отвечает пухляш. Зато улыбается самодовольно.
– Обратитесь к врачу, а от меня отстаньте.
Троллейбус выпускает выхлопные газы с громким хлопком и открывает двери. Я выхожу и постукиваю телефоном по груди. Что мне делать?
Хостел?
Кажется, самый лучший вариант.
Благодаря приложению, нахожу один неподалеку и тороплюсь к пешеходному переходу.
Замуж за Бажаева. Я что дура? – бормочу про себя в сотый раз.
Проще разбежаться и прыгнуть с крыши вниз головой, чем связаться с ним узами брака. Мне хватило года, чтобы понять, кто он есть, в самом деле.
Наглый. Самоуверенный, заносчивый экстремал с жаждой совершать опрометчивые поступки. Даниэль всегда ищет острые ощущения. Но я уж точно не одно из них.
Мельком проскакивает мысль, что лучше б он умер тогда. После пулевого ранения.
Нужный мне хостел прямо по курсу. Перестаю возвращаться в прошлое и присоединяюсь к людям перед пешеходным переходом. Пожилая женщина держит в руках белого шпица и разговаривает с ним о парке, в который они идут погулять. Улыбаюсь. Я тоже мечтаю иметь собаку. Или кошку. И обязательно из приюта для животных. Две одиноких души должны жить вместе. Таков мой личный закон.
Черный автомобиль с ревом преграждает путь пешеходам. Не успеваю ничего понять, а из него уже выбирается разгневанный Даниэль и просачивается через толпу.
– Совсем обалдели! – возмущается владелица пушистого питомца. – Еще б нам на головы наехали!
Даниэлю все равно. Добравшись до меня, отрывает от асфальта и закидывает себе на плечо.
– Помогите! – кричу в надежде спастись. Все-таки люди кругом. Может, кто рискнет вмешаться. Но…
– Заткнись, Ипатова! – пришлепывает меня по заднице и быстро пересекает дорогу.
Краем глаза вижу его удалого молодца, который всучивает немалые деньги свидетелям, сей любопытной сцены. Черт!
– Ты в своем уме, Бажаев! Отпусти меня!
Спускается вместе со мной в полуподвальное помещение хостела и только в крошечном фойе ставит на ноги. Я сразу же принимаюсь колотить его кулачками по груди. Даже разок по лицу заряжаю.
– Подонок! Ненавижу!
Девушка–администратор незаметно исчезает со своего рабочего места. Я делаю глубокий вдох и снова накидываюсь на мерзавца с неземными глазами. Их цвет меняется в зависимости от настроения. И сейчас они бездонная чернь.
– Я, блять, спасти тебя хочу, дура!
– От кого? Я никому ничего плохого не сделала!!! Я вернулась в родной город, что в этом такого?!
Даниэль делает всего один шаг, и я ощущаю себя Дюймовочкой.
– Одного возвращения достаточно. Твой брат не был паинькой. Он связался с опасными людьми.
– Ложь! – нападаю на соперника в два раза превосходящего меня в росте. – Лживый ты, ублюдок!
– Давай поговорим спокойно? Я ненавижу женские истерики.
– Да пошел ты.
Разворачиваюсь в сторону выхода. Дани ловит меня за талию и притягивает к себе.
– Я не хочу кровопролития в городе. Но оно начнется из-за тебя. Порой одна костяшка домино, может изменить будущее.
– Так ты о себе заботишься, а не обо мне?
– Мне насрать на тебя, если честно. Но клан и семья, это всё, что у меня есть. И всегда будет.
ГЛАВА 3
– Значит, семья и клан? Благородно, однако!
– Не тебе меня судить, медсестричка.
Утягивает меня подальше от двери и наконец–то отпускает. У меня внутри смертельное торнадо. Сейчас как выпущу, кранты мерзавцу!
– Я хотела бы стереть себе память и никогда не знать тебя и всю твою семейку, Бажаев.
– Так обратись к знакомому доктору, пусть трепанацию тебе сделает.
Приставляет палец к виску и вкручивает его, словно сверло перфоратора.
– Как только выйду отсюда. – Насмешливо улыбаюсь.
Даниэль выдыхает. Перестает корчить из себя не пойми кого и прижав руки к бокам, говорит:
– Хватит дурака валять, поговорим серьезно?
– А до этого мы чем занимались. И кстати, когда я обращусь в полицию, чтобы заявить о домогательствах и похищении, я…
Замолкаю из–за появления преданного песика в дверях. Вот ведь манеры у этих мафиози. Таскают за собой всякий сброд с бульдожьими мордами.
– Я не шучу, Карина. Хватит всего этого цирка.
Рассекает рукой воздух и сужает чернющие глаза.
– Я не выйду за тебя, если ты об этом. Как мне еще донести до тебя суть?
– Своим приездом ты дала обратный отсчет. Прикончившие твоего брата гандоны, скоро доберутся и до тебя, в надежде получить нужную информацию.
– Какую еще информацию? – хмурю идеальные брови.
– Ромка владел кое–какими данными и они им нужны. Одна ты не справишься с ними.
– Думаешь, ты сможешь меня защитить? – он хочет ответить, но я продолжаю. – И разве не ты пристрелил Рому? Так мерзко, Даниэль. Перекидываешь вину на других, а сам?
Солдат складывает руки на груди, расставляет ноги широко. Даниэль приближается ко мне. Хотя между нами и так не больше метра.
– Я много говна совершил в своей жизни, но если бы не ты, давно бы жарился в аду. Хочу тебя отблагодарить.
– Так перечисли деньги на мою карту, и мы в расчете.
Всеми силами стараюсь показывать храбрость. Даже не моргаю, когда смотрю ему в глаза.
Почему он так долго молчит? Я же не выдержу…
– Окей. Поступим иначе. Ты просто переедешь жить ко мне.
– Я не содержанка и уж тем более не нахлебница. У меня есть работа, своя личная жизнь.
Парирую бесстрашно, а внутри идет война эмоций. И скоро животный страх возьмет верх.
– Будешь лечить членов клана. Оказывать первую помощь. У каждого из моих братьев есть свой врач. Полный соц.пакет гарантирую.
Усмехается на последней фразе.
Да уж. Прямо в бюджетную организацию приглашают работать. Отпуск, больничный, премии.
Ага, как же!
– Извини, я не могу.
– Пойми, Карина, – еще шаг ко мне. – Я твой единственный шанс на спасение. Обещаю, руки и член буду держать при себе.
– А как же Дариус? Он знает о твоем намерении взять меня под крыло? Насколько я помню, он главный на двух берегах.
– Я правая рука своего брата. Имею право делать то, что хочу.
Задумываюсь. В голове сотня гогочущих мыслей. Каждая норовит перебить соперницу. Череп раскалывается!
Сегодня я собиралась закупиться в супермаркете, приготовить ужин на одну персону, устроиться перед телевизором и посмотреть фильм «Свет в океане». Давно хотела.
Но вместо «Света в океане» кромешная тьма в лице Бажаева. Я не верю не единому его слову, но сомнения закрадываются в сердце.
День, когда брата доставили по скорой я помню более чем отчетливо. Он все время бормотал: Бажаев. Эта фамилия укоренилась в памяти сорняком. Не вырвать, не уничтожить.
И теперь один из Бажаевых прямо передо мной. Предлагает сделку. Работать на клан взамен на безопасность.
На чаше весов много чего находится и самое ценное: моя жизнь.
– Если ты хотя бы приблизишься ко мне или вдруг решишь, что меня можно затащить в койку, я уйду. Мне будет плевать на всё. Уйду и точка.
Даниэль обороняется руками и как–то игриво улыбается.
– Девочек для секса у меня хватает. Клянусь сохранять дистанцию.
– Слабо верится. Но, надеюсь, ты меня услышал.
Прищуриваюсь, поджимаю искусанные губы.
– Артур, подгони машину прямо к входу, пожалуйста. – Обращается к истукану за своей спиной.
Значит, Артур. Необычное имя для солдата на попечении мафии.
– Уже, босс.
– Отлично. Ты идешь? Или тебе понравилось в моих руках?
Закатываю глаза. Не специально. Рядом с ним сложно контролировать эмоции.
– Иду. – Сухо отвечаю я, спустя секунду.
Администратор хостела появляется за стойкой и милейшим образом хлопает ресницами. Неужели подстроено все до мелочей? Не удивлюсь, если это дешевая ночлежка под колпаком у Бажаевых.
Они пустили свои щупальца почти во все сферы деятельности Лихтинска. Даже в больнице, где я работаю, о них говорят.
Прохожу мимо подозрительной девицы и оказавшись на улице слегка опешиваю. Даниэль стоит перед открытой дверью Мерседеса и ждет, когда я сяду в него. Честно признаться, мне нравился дерзкий парень с тягой к приключениям. С ним было проще.
Конечно, он та еще заноза, постоянно доводил меня до точки кипения. Но нынешняя версия куда скучнее и мрачнее. Мы долго не виделись. И я почти со сто процентной уверенностью могу сказать, произошел надлом. Серьезный надлом, который изменил Даниэля до неузнаваемости.
Остались лишь отголоски прошлого балагура и весельчака. В случайном взгляде или едких словечках, проскальзывающих мимолетно.
Он огородился от мира невидимой броней, став похожим на братьев.
– Смелее.
Подталкивает к краю пропасти Даниэль.
Вздохнув, забираюсь в кожаный салон и прибиваюсь к противоположной двери.
Даниэль садится, и воздух наполняется сладким мужским ароматом. Воспоминания вновь меня утаскивают в далекие дебри. Я столько раз вдыхала нотки ванили с табаком, что никогда не забуду. Горечь и сладость в одном флаконе.
Таков младший Бажаев.
– Давай в объезд, Артур. Хочу еще немного поболтать с Пигалицей.
– Как ты меня назвал?
Артур жмет кнопку и межсалонная перегородка отделяет водителя и пассажиров. Мы остаемся один на один с Даниэлем.
Ни шума двигателя, ни других лишних звуков. Только он и я.
– Мы давно не виделись и с тех пор кое–что изменилось. Хочу разъяснить.
Игнорирует мой вопрос. Ладно.
– И что же? У тебя тоже есть свои «тараканы»? Извини, но я должна знать.
– Нет. Никакой коллекции ядов или фотографий с трупами. Но…
– Как же без «но». – Перебиваю его и тут же жалею об этом. Смотрит так, будто скальп сейчас с меня сдерёт.
– Я люблю трахаться. Для меня это как лекарство от всех недугов. Квартира у меня большая, но имею в виду, что после полуночи по ней лучше не расхаживать. Можешь нарваться на откровенную сцену.
– Спасибо за предупреждение. – Кривлю рожицу.
– И еще один важный момент, – короткая пауза не сулит ничего хорошего. – Ты ни с кем не встречаешься и никого не приводишь в мой дом.
– Что?
Округляю глаза и беззвучно причмокиваю губами. Я не девственница, хотя тот единственный раз можно не считать…но ему знать необязательно. И вообще, не слишком ли много условий? Разве недостаточно одного моего согласия лечить всю его семью и забыть о какой–никакой карьере в больнице?
ГЛАВА 4
– Что? – словно попугай повторяю я, а Дани молчит.
Его больше увлекает ночной город, чем мое присутствие и надоевший вопрос.
Что же, тогда и я больше слова не скажу. Свои условия пусть засунет куда подальше.
Позже я, конечно, пожалею о своих словах, потому что помню какой Даниэль кобель. Но сейчас… даже думать об этом не хочу.
Мерседес катится по центральной улице Лихтинска, и я вспоминаю себя прежнюю. Прогулки с Агатой. Встречи с близкими, однокурсниками и просто знакомыми. Кажется, все происходило в другой эпохе. И я была какой–то иной. Более доверчивой, мечтательной, искренней.
Я желала помочь всем на свете. И именно поэтому получила медицинское образование. Увлеклась наукой, чтобы залечивать раны и унимать боль. Только забыла, ведь не каждый хочет быть спасённым. Иногда, мне встречались пациенты, которые грезили смертью, рвались к ней всеми путями. И мне всегда их было жаль. Ведь жизнь, не смотря на все сложности, очень интересная и разнообразная на вкус. Сегодня ты можешь парить в облаках, а завтра… поворачиваю голову к Даниэлю, встретить самого дьявола.
И встреча эта не будет приятной и желанной.
Бесшумно выдыхаю, разглядывая мужчину по левую руку. Он уже не мальчик на побегушках у братьев. Передо мной босс. И по–моему мнению в разы мрачнее и злее своих кровных родственников.
Хочешь проделать во мне дыру глазами?
Спрашивает не оборачиваясь. Тут же перестаю глазеть на него и снова любуюсь городом. Даниэль негромко усмехается.
Тяжёлое молчание вскоре исчезает. Мы подъезжаем к высотному зданию с огороженной территорией. Ни одна левая муха не пролетит. Я изучаю местность, прижавшись любом к прохладному стеклу и ловлю дежавю. Практически также пять лет назад меня везли ухаживать за Дани после пулевого ранения. Следом вспоминается разговор с Агатой на кухне маленькой квартирки. Тогда я сообщила ей о своем отъезде. Боже… будто вчера было.
Машина спускается на подземную парковку и останавливается в именном «кармашке». Я не дергаюсь. Знаю, мне откроют дверь. Так и случается.
Даниэль выходит первым и помогает выйти мне.
Его солдат уже у лифта. Та же каменная физиономия и армейская выправка.
На каком этаже ты живёшь? Я высоты боюсь.
Захожу в подъемник и прислоняюсь к зеркальной стене.
На тридцать втором. Высоко?
Молчу. Ритмы сердца складываются в реквием.
Бажаев скупо улыбается. Вот ведь, гад! Я слышала, у мафии есть досье на любого человека. На них работают полицейские, чиновники, всякие бизнесмены. Добыть информацию не составит труда. И что если у Даниэля на меня собрана целая папочка? И он в курсе всех моих страхов и фобий.
Металлические тросы скрипят и с грохотом вытягиваются. Двери открываются. Я не двигаюсь. Артур шагает вперёд и только после этого даёт добро на выход.
Как все утрированно. Жуть. Неужели в двадцать первом веке кто–то решит напасть средь бела дня? Это же не фильм сороковых годов, где гангстеров кладут из автомата при любом удобном случае.
– Смелее, Ипатова.
Даниэль сливается с черными стенами огромного холла. Я трусливо ежусь и выхожу из лифта. Попадаю в пещеру. В прямом смысле слова. Кругом все черно. Даже настенные бра. Поднимаю голову и вижу и точечные светильники в черном корпусе. Сами лампочки с каким–то хрустальным светом. Будто алмазы.
– Чувствуй себя как дома.
Слышу от Даниэля. Перевожу на него рассеянный взгляд. Он уже без пальто. Только в рубашке. Элегантный внешний вид скрывает животную сущность. Я знаю, под его нынешней элегантной сущностью и дорогой одеждой десяток татуировок с разным посылом и звериная кровь в жилах. Ничто не скроет его хищное нутро. Никогда.
Постараюсь.
– Через полчаса я отлучусь и вернусь поздно. А ты пока привыкай. Моя домработница тебе все покажет и расскажет. Сейчас позову. – Отсчитывает ступени между прихожей и гостиной. – Вадим!
Вадим? Домработница мужского рода? Интересно.
Иду за Дани и наблюдаю странную картину. Посреди минималистичный гостиной стоят двое мужчин. Даниэль и высокий блондин с серёжкой в виде черепка в ухе.
– Здравствуйте. – Приподнимаю руку в знак приветствия.
Поначалу они не реагируют. Этот Вадим лишь смотрит на меня, не моргая. А потом, спустя пару минут подходят вдвоем.
– Вадим, познакомься с Кариной.
Парень натягивает фальшивую улыбку.
– Думаю, мы подружимся. – Манерным голосом.
– Не сомневаюсь. – Также формально улыбаюсь я.
– Что же, – Дани смотрит на наручные часы, – мне пора. Не поубивайте друг друга и звоните, если вдруг в квартире окажется один труп.
Шутит с издёвкой. Я и Вадим играем в гляделки. Что–то с ним не так.
С уходом хозяина пещеры, домработник накидывается на меня:
– Умоляю, не приближайтесь к кухне. Я готовлю завтрак, обед и ужин. И после себя прибирай в ванной. Женские штучки на видном месте не разбрасывай. Понятно?
Опешиваю от напора малознакомого мужика.
– Чего глазами хлопаешь, красавица? Решила, что ты избранная, да? – щелкает пальцами у меня перед носом.– Видал я тебе подобных девиц. В лучшем случае со слезами отсюда убегали. А в худшем…в черном мешке выносили.
– Послушай ты, жалкое существо, продолжишь разговаривать со мной в таком духе…
Разражается наигранным смехом и неспешно движется через гостиную в неизвестном мне направлении. Я, естественно, бегу за ним.
– Итак, – пропускает мимо ушей мои угрозы, – тут твоя спальня. А вот тут ванна. Не перепутай.
Поддевает снова.
– А здесь, чья комната?
Отгибаю большой палец и показываю на черную дверь с серебристой ручкой.
– Господина Бажаева. Но тебе я так понимаю, туда входного билета не предложили?
– Больно надо. У меня есть парень.
Сощуривается с подозрением. Признаться, я не солгала. Как раз до того, как я столкнулась с Даниэлем на крыльце больницы, собиралась поужинать с Мишей.
Миша – мой давний друг. До моего отъезда мы часто виделись, ходили в кино, кафе. Я ему нравлюсь. Он мне тоже. Милый, добрый парень с неплохим чувством юмора.
– Как только доставят твои вещи, я помогу разобрать.
Вадим вышагивает по темному коридору с работами известного фотографа в черных рамах, а я гадаю, сам ли владелец квартиры выбирал интерьер. У меня он никак не вяжется с тем человеком, которого знала раньше. Не хватает именных гитар, полок с виниловыми пластинками и большого рояля в гостиной. Тогда бы сразу стало ясно, кто тут живёт. А так…
– Прошу.
Меня запускают в мои покои. Невольно ахаю при виде гигантской кровати с полупрозрачным балдахином черного цвета.
– Я могу побыть одна?
– Конечно. Контракт на комоде. Ознакомьтесь и подпишите.
Контракт?
Свожу брови в недоумении.
– Даниэль ничего тебе не сказал?
Отрицательно верчу головой.
– Тогда тем более изучи. И не советую вносить правки.
Вадим исчезает. Я кружусь на пятках в поисках комода. Найдя, подхожу и беру стопку бумаг скреплённых золотым зажимом.
Мои глаза округляются, читая первую же строчку…
ГЛАВА 5
«Лицо, подписавшее настоящий договор обязуется при любых обстоятельствах оказывать первую помощь членам клана и не раскрывать не одной детали касающейся полученных травм, лечения и разговоров, ставших известными в процессе работы. В случае нарушения данного пункта лицо будет подвергнуто наказанию, включающему лечение свободы или жизни »
Долго смотрю на самый верхний лист бумаги и не моргаю. Даже глаза слезиться начинают. За окном воет осенний ветер, подгоняет мои мысли.
Я не подпишусь под этим бредом. Никогда!
Кладу стопку с контрактом обратно на комод и решаю оглядеть свое новое место жительство. И мне сразу становится понятно: интерьером занимался мужчина.
Всё какое–то холодное, мрачное, металлизированное. Ни капли тепла и уюта. Только мои вещи, аккуратно составленные в уголке, разбавляют черствую обстановку.
Разматываю вязаный шарф, снимаю пальто и немного выдыхаю. Мне придется поработать над здешней атмосферой. Облагородить, придать мягкости.
Касаюсь пальцами изящного канделябра в современной интерпретации. Провожу по черной изогнутой ножке. Размышляю о том, о сем. Наверное, очень красиво и романтично будет зажечь свечи вечером, устроиться под одеялом и…вспомнить, что квартира принадлежит правой руке босса мафии.
Черт!
Перестаю фантазировать и встряхиваюсь.
Я в плену. И как не крути, не выберусь из него, пока Бажаев не захочет даровать мне свободу. Под видом благородного рыцаря скрывается демон. И сейчас я нужна ему. Для чего, не знаю.
В защиту своей персоны не верю. И не понимаю, о какой такой сверхважной информации идет речь. Ромка не был болтуном и ничего эдакого мне не рассказывал. Мы с ним вспоминали родителей, моменты из детства. И всё.
Думаю, я бы распознала в его словах тайный намек или загадку. Но нет. Мой брат был славным парнем. И очень хотел жить…
– Тук–тук, – не дожидаясь ответа, заглядывает Вадик. – Ты уже расположилась?
– Почти.
Он заходит в дверь, держа в руках стопку одежды. Непредумышленно свожу брови, глядя на этого неформала.
– Всего лишь пижама. Натуральный шелк. Высшее качество.
Кладет презент на идеально заправленную кровать. Где бунтарь, спящий в ворохе грязных носков? Где покоритель адреналиновых волн? Почему кругом темные пещеры с редкими проблесками света?
– Это обязательно?
Тяну свитер за край.
– Да. У меня тоже такая имеется.
– Ладно. – Киваю с пониманием. А, в самом деле, совсем не улавливаю логику. Носить одинаковые пижамы? Серьезно? Мы что в тюрьме?
Вадик отряхивает ладони, будто на них остаются невидимые ворсинки и с особенным любопытством оглядывает меня.
– А ты миленькая. Блондинок у него еще не было.
– Я рада.
Свела бы плечи, да не могу. Домработник смотрит слишком пристально.
– С контрактиком ознакомилась? – указывает на комод.
– Нет и не собираюсь. Так и передай своему боссу.
Жеманный парень с сережкой в ухе пересекает комнату, забирает контракт и с легкой улыбкой исчезает за дверью. Сразу же после его ухода спешу к кровати, падаю на матрас и рычу, закрыв лицо руками.
Ненавижу! Всю чертову семейку Бажаевых!
За своими грубыми проклятиями, неконтролируемой злостью, не замечаю, как проваливаюсь в сон.
Усталость берет надо мной верх.
Вдали от реальности возвращаюсь в детский дом. Встречаю старых друзей. Они все счастливы меня видеть, перебивают друг друга, чтобы рассказать мне о своей жизни. Но я уже не маленькая, а им от силы лет по десять. Так странно…
Резко просыпаюсь. Шаркающий звук не дает и дальше находиться в волшебном мире.
Растираю глаза, присаживаюсь и долго привыкаю к кромешной темноте. Сколько я сплю и что за отвратительный шум?
Сползаю с кровати, случайно собрав попой пижаму и на ощупь подбираюсь к двери. Ноги ватные, голова тяжелая. Но я собираю все силы, выхожу в коридор. Он вращается у меня перед глазами. Словно один из аттракционов в парке развлечений.
Бреду по стеночке, натыкаюсь на стеклянные столики и сворачиваю налево. Лучше бы оставалась во тьме…
Обнаженный Даниэль спиной ко мне. К широкой спинке углового дивана прижата длинноволосая брюнетка. Она тоже голая. И Дани трахает ее сзади с неистовой силой. И те звуки, которые меня разбудили, это скрежет диванных ножек.
Застываю на одной точке. Не могу отвести от них глаз. Будто действие гипноза.
Дани шлепает ее по заднице, вколачивается снова и снова, подперев поясницу руками. Его крепкие бедра напряжены до предела, рельефная спина блестит от пота. А ноги…каждая мышца соблазнительно пружинит.
Боже.
Я должна уйти.
Но из девчонки вырывается гортанный стон, и я каменею.
– На колени, сука.
Командует Бажаев. Сочная брюнетка мигом опускается на пол и тут же получает огромный член в рот.
Уходи, дура – шепчу себе под нос.
Однако и на миллиметр не двигаюсь. Сердце бьется будто бы в ушах.
– Глубже! – дергает ее за спутанные волосы. Она вбирает его полностью. Закашливается, хнычет. Через минуту захлебывается горячим семенем. Он не позволяет ей отпрянуть от члена. Удерживает за затылок.
Как с псиной обращается. Никакой любви и нежности.
Я сглатываю, впервые за несколько минут. Горький комок скользит по горлу. Морщусь. Тихо пячусь назад и врезаюсь попой в хрупкую этажерку с какой–то статуэткой японской.
Естественно, она разбивается вдребезги.
Вздрагиваю. Но не от бесследно потерянной бесценной вещицы, а от темного взгляда Даниэля.
Мгновение и на его губах играет дьявольская улыбка. Бедная брюнетка уже задыхается с его членом во рту, а он? Машет головой, избавляясь от темных прядей волос, спавших на лоб, и позволяет своей кукле встать.
– Пошла вон. – Не смотрит на нее, шагает ко мне.
Я вроде бы переступаю осколки, но один впивается точно в пятку. Ай! Прыгаю на одной ноге до лестницы и хватаюсь за перила. Дорожка из пятен крови тянется следом за мной.
– Что ты тут делаешь?
От него исходит сексуальный жар. Еще бы. Пять минут назад развлекался в свое удовольствие. Не остыл даже.
Непреднамеренно опускаю глаза и вижу боевую готовность его достоинства. Остатки спермы поблескивают на головке. Хоть бы постеснялся и…да о чем я! Даниэль и стыд несовместимы! Ему плевать на всех!
– Вы меня разбудили.
Честно признаюсь я и накрываю пятку пальцами. Осколок торчит наружу.
Дани быстро берет меня в руки и несет в кухню. Она сразу за витой лестницей.
Боюсь коснуться его, поэтому сохраняю полное равнодушие. Только бешеное сердцебиение чувствую. Рвется у него из груди.
На кухне, Бажаев усаживает меня на кухонный остров, находит аптечку и ставит ее рядом со мной.
– Я могу сама. Забыл?
Боже, пусть он оденется…
– Ты еще не подписала контракт. Значит, не работаешь на клан. Ногу давай сюда.
Поднимаю ногу, сжав в колене. Дани уверенно захватывает мою лодыжку и без предупреждения вырывает из пятки кусок стекла. Ойкнуть не успеваю.
– Вот и всё. – Прижимает к ране пропитанный перекисью водорода тампон. Сильные длинные пальцы забираются чуть выше. Обводят колено, ласкают бедро. Мурашками осыпаюсь.
– Спасибо. – Вяло улыбаюсь и молю бога, чтобы он послал ему чистые трусы.
– Уже за полночь. Помнишь, что я говорил?
Теперь его ладони на моей попе. Я распрямляю спину, желая выгнать шаловливых бесов из своего тела, но Дани так близко. Стоит прямо передо мной в чем мать родила и убивает каким–то пьянящим молчанием.
– Да, помню, но…
Наклоняется. Ведь даже в таком незавидном положении, он выше меня.
– И что же? Не дала мне как следует трахнуть девочку номер три.
– Номер три? – слетает с моих губ быстрее пули.
Усмехается, склоняет голову на бок и слишком тяжело дышит. Обнаженный мужик заключает меня в капкан. Караул!
– Всего семь. По числу дней в неделе. Могу подвинуть одну, и ты займешь ее место.
– Что?
От наглости мой голос неуверенно надрывается.
– Да пошел ты!
Толкаю его в мокрые плечи. Бесполезно. Только обжигаюсь о смуглую кожу.
– Ты будешь моей, Карина. И очень скоро. Я буду делать с тобой то, что ни с кем никогда не делал. – Шепчет, задевает мочку уха.
– Козел озабоченный!
Пинаю его в живот и спрыгиваю с островка. Хромаю, спешу уйти.
– Контракт подпиши! – летит мне вдогонку.
Поднимаю руку и показываю ему средний палец. Через мгновение, Дани отрывает меня от пола и тащит в темный коридор…
ГЛАВА 6
– Что ты творишь, дикарь!
Машу ногами в воздухе, а он молчком несет меня в самую глубь темноты. Ни одно мое брыкание не заставляет его замедлиться.
Скотина! Козел!
Щиплю его пальцами за предплечье, вытягиваюсь струной, а он толкает ногой дверь, шлепает по квадратному выключателю слева, и я щурюсь от яркого света.
Мы в минималистичной холостяцкой ванной.
Дани ставит меня на дно душевой кабины и врубает ледяную воду.
– А–а–а–а!
Обнимаю себя, горблюсь от миллиона иголок, пронзающих тело.
– Ты горишь, тебе нужно остыть, Карина.
Усиливает напор и меня придавливает им. Наклоняюсь еще сильнее. Хочется набраться сил, врезать ему. Но не могу. Зуб на зуб не попадает, во рту хлористый привкус.
– Ненавижу тебя…– только и выдавливаю я по буквам.
– Сбился со счета, сколько раз я это слышал. И не только от тебя, Пигалица.
Ехидничает, упивается моей беспомощностью.
Когда я оседаю на колени, резко переключает кран и теперь на меня льется раскаленная лава. Слезы сами собой прорываются наружу. Волосы облепляют покрасневшее лицо и плечи.
– Продолжим или ты, наконец, готова поговорить по–взрослому?
Ничего не вижу. Только слышу кое–какие шероховатые звуки. Наверное, Бажаев одевается.
– Эй, – не боясь промокнуть, ступает одной ногой в чашу и дергает меня за подбородок, – живая?
Смотрю на него с бешеной ненавистью. Желаю испепелить его одним только взглядом. Но из–за безостановочных слез выгляжу жалко.
– Оставь меня в покое. – Шепчу, захлебываясь водой.
Даниэль прекращает физическую пытку и, стянув с крючка полотенце, набрасывает на меня. Укутывает с головой.
Минутой позже, вытаскивает из душевой кабины и ставит на мягкий коврик. Дрожу перед ним, дышу сбивчиво.
Он меня обтирает, промачивает волосы, одежду. И ни говорит при этом, ни слова. Лишь глядит черными глазами, которые чувствую на себе словно снайперские прицелы.
– Идем. – Берет меня за руку.
Нехотя шлепаю за ним из ванны, затем по широкому коридору.
Входим в мою временную спальню. Хотя, где временное, там и постоянное. Больно признавать, но так и есть.
– Переоденься и поболтаем.
Замечаю на нем спортивные штаны. Висят низко на его узких подкаченных бедрах. Можно разглядеть то, чего бы приличной девушке не следовало видеть.
Отворачиваюсь от него, даже не прося его выйти или закрыть глаза. Стягиваю мокрые вещи, бросаю кучкой у кровати. Надеваю любезно предоставленную шелковую пижаму и предстаю перед Даниэлем в обновленном виде.
– Аппетитная задница у тебя, Ипатова.
Выдает себя с потрохами. Да и не скрывает похотливой улыбочки. Ничуть не удивляюсь. Как был кобелем, так и остался. Ни чин, ни обязанности не меняют его животной натуры.
– Спасибо.
Скрещиваю руки под грудью. Обороняюсь тем самым от него. Да и от всего мира, в котором сейчас вынуждена находиться.
– Почему ты до сих пор не подписала контракт?
Бумажки с золотым зажимом лежат на комоде, как и всё время до нашего прихода. И плевать мне на них. А вот извинения очень бы хотела услышать. Правда.
– Не хочешь попросить у меня прощения?
Немного приподнимаю брови. Дани в ответ откидывает голову. Нахальный взор не содержит и капли жалости. Одна самоуверенность и власть.
– Прощение? – подхватывает, чертовы бумажки и шагает ко мне. – Ты сама хоть что–нибудь знаешь о прощении?
Лицом к лицу с ним. По ощущениям, мокрые волосы заряжаются электричеством, и скоро я отправлюсь на тот свет.
– Ты поступил гадко, Даниэль. И не только сегодня. И будь ты настоящим мужчиной, то…
Прикладывает палец к моим приоткрытым от незаконченной фразы губам.
– Прежде чем говорить, думай, Пигалица. И очень хорошо, думай. Я ни за что не потерплю оскорбления и финты подобные тому, что ты выкинула несколько минут назад. Уважай меня и слушайся. И тебе ничего не будет угрожать.
Раненую пятку пронзает болезненный импульс. Отнимаю ее от пола, не показывая Дани и тени дискомфорта.
– Почему ты такой? – я трезва, но пьянею от терпкого мужского запаха. И от отпускающего поводья адреналина. – Я помню тебя другим. Все обсуждали твои романы, приключения и втайне завидовали свободе, которой ты дышишь. А сейчас ты…
– Тот, кем всегда должен был быть. И хватит сентиментальностей. Тошнит от них уже.
Прибивает контракт к моей клокочущей от глубоких вдохов груди. Долго прослушивает мое сердце большой ладонью. Приходится накрыть бумажки своей рукой и лопнуть мыльный пузырь из горячих взглядов.
Но даже тогда, Дани не отходит от меня. Умудряется лишить кислорода, света и чувств пристальным взором.
– Подпиши его, сейчас.
– Я еще толком не ознакомилась с ним.
Глотаю, не сводя с него глаз.
– Я же обещал тебе защиту. Ты ее получишь. Всё, что указано в контракте формальность.
Говорит низким голосом, который крадется под кожу и словно афродизиак впрыскивается в кровь.
– Ты Бажаев. У вас не бывает «просто формальностей».
Криво улыбается. Четкая морщина прорисовывается на щеке.
– Верно. Но я даю тебе слово мафиози, ты не пострадаешь, если поставишь подпись в двух местах.
Едва он произносит «местах», вспоминаю его выражение про девочек–неделек.
Боже.
Всего каких–то полчаса назад, плюс–минус, от трахал брюнетку в гостиной! Еще даже не избавился от этого послесексового флёра.
– Ручку можно?
Плыть против течения, для меня в данном случае, себе дороже. Если за мной действительно охотятся, то только мафиозная семейка со своими кровавыми канонами может меня уберечь.
И конкретно, Даниэль.
– У меня нет ручки. Она на комоде.
– Позволишь? – киваю в сторону популярного предмета мебели.
Дани отходит в сторонку, но сделав только крошечный шаг, я попадаю в ловушку его крепких рук. Он носом проводит по моей шее, выпирающей плечевой косточке и шумно выдыхает секунду спустя.
Меня можно бросать в костер, потому что превращаюсь в полено. Не шевельнуться, не дать отпор не могу. Кусок дерева и только.
– Охуенно пахнешь, Пигалица.
Сгребает ладонями шелк на моем животе. Внутренности узлом скручиваются. Что же он делает…
– Отпусти, Даниэль.
– Скажи, что ни с кем не трахалась? Я должен это знать.
– Ты меня засунул под ледяную воду. И все, что я могу тебе сказать: пошел к черту!
Естественно усмехается. Иначе никак. Думает, он сошедший с небес прекрасный бог. Перепутал немного. Он исчадье ада.
– Не дерзи. – Хрипит мне в ухо. – И держись подальше от моей спальни. Боюсь, не сдержу в себе зверя. И порву в клочья.
– Хватит!
Бью его по рукам, вытерпев достаточно унижений и грязных словечек. Быстро подхожу к комоду, хватаю ручку и подписываю контракт. Издалека пуляю стопку в Дани. Он ловит и с дьявольской улыбкой покидает мою комнату.
Уже собираюсь облегченно выдохнуть, как слышу взрывоопасный голос из тьмы:
– Теперь ты официально принадлежишь мне!
ГЛАВА 7
Вот ведь гад!
С дурными мыслями кое–как засыпаю в половине третьего ночи. Ровно в семь утра в комнату без стука входит Вадим.
Отлично.
– Доброе утро. Завтрак готов.
Я натягиваю одеяло, опираюсь на локти и наблюдаю за слишком уж наглым домработником. Расхаживает по комнате, выискивает что–то взглядом. Будто свинья дорогущие трюфели норовит заполучить.
– Что ты делаешь? – не выдерживаю самоуправства блондина.
Он замирает и шокировано хлопает глазами. Сегодня на нем белая рубашка и очень милый жилет с рокерской вышивкой. Серебряные нити на черном фоне выглядят почти брутально.
– Извини, привычка.
Мчится к двери.
– Стой!
Выползаю из теплого плена.
Он стоит ко мне спиной.
– Вадим, что происходит? Даниэль приказал тебе обыскать мою комнату? Или что?
Понимаю, вид у меня растрепанный, но сейчас это мало кого волнует. Меня так особенно.
– Нет–нет, – резко поворачивается, маленькие глазки мечутся туда–сюда, – просто в этой квартире ни одна девушка не оставалась ночевать.
– Погоди, ты говорил, что девушки отсюда выбегали в слезах или их выносили в черных мешках. – Потираю предплечья, будто замерзла.
Вижу, мнется.
– Я частенько болтаю чушь. Прям как сейчас. Жду в столовой.
Убегает. Я даже рта не успеваю раскрыть.
Чувствую себя странновато. Но узнаю важную деталь: я первая в этом царстве греха и порока. И похоже, вчерашняя гостя Дани, как и все остальные, надолго не задерживаются. Удовлетворяют потребности хозяина и уходят прочь.
Интересно. Очень.
Значит, Даниэлю тоже есть, что скрывать.
Выдыхаю. Иду приводить себя в порядок.
Когда я появляюсь в столовой, то там уже находится Даниэль. Одет с иголочки, придраться не к чему. Туфли и те твердят «мы только что с витрины».
– Доброе утро.
Беру кусочек манго и присаживаюсь на стул. Дани не реагирует. Ах, нет, замечает мое присутствие, шевельнув темной бровью. Всего разочек.
Я осматриваю стол. Много сыра, всякой ветчины, фрукты на любой вкус. Уже оценила один. А еще аппетитные сэндвичи и не знаю, как правильно называются, маленькие бутербродики с яйцом–пашот. Что-то со словом "французские".
– Приятного аппетита. – Вадим приносит мне чашку с кофе и крошечный молочник. – Любишь со сливками или так?
– Со сливками.
Улыбаюсь бойкому визитеру. До сих пор мурашки по коже от его внезапного обыска.
Но сейчас он более чем вежлив и галантен. Разбавляет черный кофе сливками и возвращается в кухню. Она рядом.
Квартира хоть и огромная, но все предельно доступно.
– Что–то мне подсказывает, у вас с Вадимом есть секреты.
Дани откладывает телефон и соединяет пальцы в замок.
– Только один.
– Поделишься? – игриво прищуривается.
Настоящий фокусник. Меняется за секунду. Из сурового мафиози превращается в весельчака с проколотым языком.
– Не сегодня.
Также играючи отвечаю я. Дергаю плечом, и свитер сползает с него. Дани поправляет изъян, вскользь коснувшись оголенного участка кожи.
Мурашек уже не усмирить. Получают вольную и бегут кто–куда.
– Хорошо выглядишь. – Продолжает Бажаев непринужденно.
Обычный завтрак, примитивная болтовня. Но почему я тогда так нервничаю и ощущаю себя в миниатюрной коробочке, закопанной в землю?
– Спасибо. Ты тоже.
Поглядывает на своего помощника и говорит полушепотом:
– Косуха и потертые ботинки хранятся в дальнем углу шкафа. На всякий случай.
– О. – Округляю рот. – В самом деле?
Дани выпрямляется, снова упирается спиной в кожаную спинку стула. Разговор окончен, я так полагаю.
И хорошо. К приходу Вадика мы вновь представляем из себя молчунов. Лишь после двух бутербродов и чашки кофе, я рискую поинтересоваться:
– Могу я поехать в больницу и написать заявление на увольнение? Сегодня вечером должна начаться моя смена. Как–то неудобно будет просто не прийти.
– Да. Один из моих солдат тебя отвезет.
– А в целом? Я могу гулять по городу, ходить в кино, театры? Или в связи с тем, что меня хотят убить, мне не стоит высовываться?
– Пожалуйста. Только будь осторожна, не убегай от моих людей и если ты будешь мне нужна, все отменяется. И, – вытаскивает из внутреннего кармана пиджака мой телефон. – Возьми. Специалист почистил твой смартфон, установил парочку нужных программ. Можешь пользоваться. Мой номер первый в списке.
– Откуда? Как?..– объяснимо теряю дар речи.
– Расслабься, Пи…Карина, – поправляет сам себя, ведь Вадим кружит неподалеку, – и прошу, не пытайся докопаться до истины. Я про твоего брата.
– Ты же что–то знаешь. Почему не говоришь мне? Из-за причастности своей семьи к его смерти?
– Нет. Просто потому что.
И точка. Весь ответ.
Встает, благодарит Вадика за отличный завтрак и направляется на выход. Я сижу неподвижно.
Что–то не вяжется. Буквально недавно Даниэль уверял меня в том, что мне грозит сильнейшая опасность. Какие–то монстры желают меня прикончить, растерзать и прочее. А теперь легко отпускает в город, приставив только одного охранника?
Перестаю так думать, когда вижу того самого солдата, который будет бродить за мной хвостиком.
Его зовут Марк. Он, как и Артур чересчур серьезен. Но не это главное. Он настоящее каменное изваяние. Гора мышц в классическом костюме. И ко всему прочему, при нем два пистолета и я думаю, еще парочка где–то припрятано.
Теперь я относительно спокойна насчет своей безопасности. А что касается Ромки…
Дани явно не договаривает. И я не верю в его слова насчет причастности брата к каким–то темным делишкам.
Или не хочу верить?
В половине девятого, я подъезжаю к подстанции скорой помощи и захожу в кабинет заведующего. После короткого, но обстоятельного разговора, пишу заявление на увольнение. Она пытается вразумить меня напоследок, остановить, но я непреклонна. Выхода и выбора нет.
Я плотно повязана с мафией. И не знаю, когда удастся разорвать принудительное сотрудничество.
Ругаю сама себя за цепочку неверных решений, но отступить уже нельзя. Внезапно вспоминается вчерашний контакт с Даниэлем. Он был таким тесным, таким плотным…Мое тело помнит его прикосновения и шепот. И аромат.
Горечь и сладость. Покорность и необузданность.
Грех и непорочность.
В мыслях возникает вопрос Дани о моем сексуальном опыте.
И будь неладна судьба, мой первый интимный партнер движется мне навстречу.
Мишка…
Я уже говорила о нем. Давний друг, хороший парень. Но забыла упомянуть о нашем дружеском сексе.
– Карина! Так и знал, что найду тебя здесь.
Спешит поцеловать в щечку, и я ничего не могу поделать. Марк хмурится поодаль.
– Привет, Миш. Ты как здесь? – прикладываю ладонь к местечку поцелуя.
– Я звонил тебе раз сто, приезжал домой. Но ты, словно в воду канула. Что случилось?
Не перестаю смотреть на приставленного великана. А Мишка приобнимает меня и ждет ответа, широко раскрыв свои голубые глаза. Слишком чистые и искренние. Не то что у Даниэля. Там мрак, боль и безысходность.
– Когда ты вернулся из Лондона?
– Может, поговорим в нашем любимом кафе? Ты как?
– Я как? – снова навожу взгляд на Марка. – Не против, но…
Мишка в упор не замечает моего надсмотрщика. Опять чмокает в щеку.
– Тогда идем. Прогуляемся, погода хорошая. Солнечная.
– Одну минуту. Подожди меня на улице, – вижу замешательство в его лице, – пожалуйста, Миш.
– Ладно.
Мужчина в бежевом пальто и с шарфиком в полоску исчезает за пластиковой дверью. Я подхожу к Марку.
– Это мой давний друг. Мы хотим прогуляться и посидеть в кафе. Возможно?
– Я ничего не могу вам запрещать. Но должен находиться неподалеку.
– Окей.
Зря я не распознала очевидные знаки и поверила в бред верного подчиненного Бажаева…
ГЛАВА 8
В кафе «Париж» тепло и уютно.
Мы с Мишей усаживаемся подальше от окна, таков приказ Марка и заказываем наши любимые пирожное и капуччино. Пока несут заказ, долго смотрит друг на друга.
Я, подперев подбородок кулачком, пытаюсь найти в друге какие–то изменения. Но их нет. Он по–прежнему напоминает мне Мэтью Макконахи. Те же ямочки на щеках, та же широкая улыбка. И необъяснимая королевская стать.
– Мне немного неловко от твоего пристального взгляда.
Улыбается и благодарит официантку, принесшую наше угощение. Она уходит, я бесшумно выдыхаю.
– Просто ты ничуть не меняешься. Поделись секретом вечной молодости.
Беру кофейную чашку и делаю глоток горячего напитка.
– Кто бы говорил. – Подмигивает. – Ты прекрасна всегда и во всем.
Чувствую, краснею. Это неизбежно. Мишке удается отвешивать комплименты так непринужденно, так внезапно. И конечно, скрыть эмоции не удается. Лезут наружу. А я вовсе не умею ими управлять.
Заложница собственных чувств.
– Перестань. Лучше расскажи как ты? Как поездка?
– Отлично. Лондон само совершенство. В плане образования и бизнеса. Ты же знаешь, я не любитель достопримечательностей, но Туманный Альбион меня поражает снова и снова.
– Я рада, – еще пробую кофе, – в твоей суматошной жизни должны быть мгновения простых человеческих удовольствий.
– Всё, о чем я думаю и мечтаю, это ты, Карина. Хотел бы вместе с тобой бродить по улочкам английской столицы, завтракать в маленьких семейных ресторанчиках, а по вечерам пить пиво в каком–нибудь колоритном пабе.
Молчу. Только глазами вожу туда–сюда.
В стороне. В паре столиков от нас, сложив ногу на ногу, сидит Марк. Делает вид, что телефон просматривает. А в реальности, только и следит за мной.
– Карина?
Мишка накрывает мою руку своей рукой. Нежеланная дрожь осыпает мою кожу мелкими пупырышками.
Аккуратно разрушаю секундное прикосновение и тянусь за эклером на тарелке.
– Кто он? – дергает головой в направлении Марка. – Я чего–то не знаю?
– Ты много чего не знаешь, Миш.
Отвечаю честно и при этом боюсь привлечь внимание каменного солдата.
– Тебе нужна помощь? Ты попала в беду?
Я попала в лапы самого отвратительного, невыносимого, своенравного босса мафии с великолепным телом и черными смоляными глазами…
Черт.
– Нет. Спасибо. Всё в порядке.
– Ты уверена? Этот мутный тип не перестает смотреть на тебя.
– Он мой охранник.
Откусываю политое шоколадной глазурью пирожное и усердно жую.
– Охранник? С кем ты связалась, Карин?
Мишка придвигается вплотную к столику, опирается руками о серую столешницу и глядит исподлобья.
– Я же сказала, всё нормально. Просто теперь работаю на одного очень серьезного человека.
– Ты уволилась из скорой? – почему–то его этот факт сильно удивляет. – Зачем?
– Так нужно, Миш. Перестань меня пытать. А то уйду.
Откидывается назад, взгляд голубых глаз теплеет.
– Ладно. Не лезу.
– Вот и спасибо. Пирожное попробовать не хочешь?
Отнекивается, пригубляет ароматный кофе и принимается рассказывать мне о новых знакомствах и планах на будущее.
За окном начинает лить дождь, когда Мишка расплачивается по чеку, и мы выходим на улицу.
Встав под крошечным зеленым навесом, невольно прижимаемся друг к другу. Марк, совершенно наплевав на непогоду, ждет меня у Мерседеса с тонированными стеклами.
– Я бы хотел провести с тобой весь вечер. – Мишка обнимает меня за талию одной рукой. – Поужинать, посмотреть один из твоих любимых фильмов ужасов из восьмидесятых годов.
– Миш…
Кошусь на промокшего насквозь великана. Его глаза, будто фотографируют нас с Вербиным. Раз за разом. И я не сомневаюсь, он донесет о наших обжиманиях боссу. Работа у него такая.
– Я скучаю по тебе, Карин. – Шепчет мне на ухо, а я слышу лишь дождевую трель. Вкупе с порывами ветра звучит враждебно.
– Я не могу, Миш.
Но прежде чем я успеваю добавить «мы всего лишь друзья», он целует меня. Прямо в губы. Нежно, мягко, с особенным ласковым напором. Будто мы школьники, спрятавшиеся под лестницей на перемене между уроками.