Тень Диссидента. Том I: Судьба и предательство бесплатное чтение

Предисловие.

Тайна искусства – это древний и неизменный вопрос, на который не существует одного ответа. Каждый, кто решается вступить на этот путь, невольно оказывается в мире вечных поисков, где за вдохновением следуют сомнения, а за восторгом – тишина.

Для меня таким началом стал стих Николая Гумилёва «Волшебная скрипка». Эти строки, словно музыка, навсегда оставили в душе ощущение чего-то великого, но трагического:

Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,

Не проси об этом счастье, отравляющем миры,

Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,

Что такое тёмный ужас начинателя игры!

Тот, кто взял её однажды в повелительные руки,

У того исчез навеки безмятежный свет очей,

Духи ада любят слушать эти царственные звуки,

Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.

Я так хотел принадлежать чему-то большему, чем я. Это стремление и стало причиной, по которой я однажды решил взять в руки свою «волшебную скрипку» и начать этот путь. Оно требует полной отдачи, жертвы, порой даже гибели всего привычного ради чего-то большего. И всё же, несмотря на всю серьёзность и риск, тот, кто однажды услышал эту музыку, уже не может отказаться от неё.

Пролог. Самый лучший день в жизни.

Я сижу… Нет, лежу. Меня окружает что-то деревянное и высокое. Это моя кроватка. Я вижу всё сквозь узкие щели ставен, что поднимаются над головой, отгораживая меня от комнаты. Тихий скрип дерева нарушает тишину, словно кроватка шепчет что-то древнее и забытое. Всё кажется большим, пугающим: высокие тени от мебельных ножек похожи на вытянувшихся чудовищ, шёпот ветра за стенами превращается в жуткие голоса, а слабое мерцание свечей лишь усиливает ощущение, что вокруг скрывается нечто опасное. Я ощущаю, как холодный воздух щекочет кожу, и слышу голоса.

– Это слишком опасно, – сказал мужчина спокойным, но напряжённым голосом, словно боясь, что каждое произнесённое слово может стать роковым.

Ему отвечает женщина. Её голос дрожит, но в нём слышится твёрдость: – Ты обещал защитить нас, – её голос дрожал, но он звучал решительно. – Обещал, что это никогда не повторится!

Я не понимаю их слов, но в воздухе ощущается что-то тяжёлое, зловещее. Меня охватывает страх, но я не двигаюсь, боясь, что кто-то заметит меня. Тени двигаются по стенам, свет от свечей колеблется, создавая причудливые узоры, а в воздухе слышен еле различимый шорох, словно сами тени перешёптываются между собой, становясь всё гуще, словно норовят поглотить всё вокруг. Вдруг из углов комнаты начинают вырываться тёмные фигуры в плащах.

Я замираю. Сердце бешено колотится. Девушка кричит, её руки начинают светиться магической энергией, но всё происходит слишком быстро. Один из нападающих бросает взгляд в мою сторону и идёт ко мне. Это старик, его лицо скрыто под капюшоном. Он двигается быстро и бесшумно, словно призрак.

Я хочу закричать, но не могу. Старик подходит ближе и протягивает ко мне руку. Холодные пальцы касаются моей шеи. В этот момент меня пронзает острая боль, а затем странный жар разливается по телу. Глаза закрываются сами собой, и всё исчезает.

Пробуждение спустя 18 лет:

Я открываю глаза и сажусь на кровати, тяжело дыша. Комната, в которой я провёл всю свою жизнь, кажется мне вдруг тесной и чужой. Сон… или воспоминание? Но почему я никогда не помнил этого раньше? Почему только сейчас это всплыло в моей голове?

Касаюсь шеи – место, куда дотронулся старик, будто всё ещё покалывает. Ощущение настолько реальное, что я не могу от него избавиться.

Оглянувшись, на столе я замечаю обгоревшую записку с каплями крови, на которой написано: "Ты проснулся, но вокруг тебя всё ещё тьма. Слова, которые ты слышишь, и лица, что тебе улыбаются, могут быть лишь тенями истины. Не верь тому, что видишь, и тем, кто рядом. Всё, что казалось реальным, может оказаться ложью. Печать на твоей шее – не просто знак, а напоминание о том, кто ты есть на самом деле. Когда придёт время, ты найдёшь путь… но доверяй лишь тому, что говорит твоя собственная тень."

Я сжимаю записку, чувствуя, как холодные капли страха стекают по позвоночнику. Что за печать, там же ничего нет? Что это за записка? Кто её оставил? Что вообще происходит?

Из коридора слышен крик служанки: – Господин, собирайтесь, сегодня важный день, – послышался её звонкий голос с нотками нетерпения, – я приготовила вашу одежду на спинке стула и там же лежит ваш новый посох из Иггдрасиля.

– Чёрт, сегодня же мой день рождения, сон совсем сбил меня с толку. Наконец-то я пойду учиться высшей магии в академию и смогу стать придворным магом своего отца.

На стуле лежит красивая расшитая мантия с королевским гербом Мандельхейма, голубая шляпа с длинными бортами, её ткань словно соткана из самого неба, а веточка лавра придаёт ей вид торжественной реликвии, несущей древнюю силу, а посох… Боже, это же настоящий Иггдрасиль, как это дорого и мощно. Его древесина переливается мягким зелёным светом, а рукоять кажется тёплой на ощупь. Взяв его в руки, я чувствую прирост необыкновенной силы, будто она чуждая мне. Видимо, нужно привыкнуть.

– Как я выгляжу в зеркале?

Подойдя к медному зеркалу в полный рост, я вглядываюсь в своё отражение. Мантия красиво сидит на плечах, а шляпа придаёт мне вид настоящего мага. Но почему-то взгляд вновь и вновь возвращается к шее. Вспоминается тёмный лик того старика из кошмара, и я зависаю на время. Спустя мгновение, потеряв ощущение времени, я замечаю, как отражение в зеркале начинает колыхаться волнами, словно невидимая рука бросила в него камешек, превращаясь в непонятное фиолетовое лицо.

– Ты проснулся, – сказал космический голос. Он звучит приглушённо, словно доносится из другой реальности. – Сегодня твой день рождения, я лишь хочу тебе добр… – начинаются помехи.

– Я… я не понимаю, кто это говорит? Кто ты?

– Пока я не могу тебе всё рассказать, ты… ключ… ко всему… – голос прерывается помехами.

Связь прерывается, из зеркала идёт тусклый дым с лёгким шипением, словно пар, вырывающийся из раскалённого котла, и оно немного трескается с громким хрустом. Печать вспыхивает сиреневым свечением и сильно жжёт кожу, оставляя круг с пятью томоэ. Запах горелого дерева наполняет комнату.

–Аргх!

Резкая боль заставляет меня взяться за шею. Что здесь происходит? Вглядевшись в зеркало, хоть оно и потрескалось, я всё равно вижу непонятный знак на шее.

– Под мантией не должно быть видно…

– Господин, вы опоздаете! – голос служанки стал более резким и нетерпеливым. – У меня есть разрешение от короля позвать стражу, чтобы она вас вытащила за шкирку!

Слышен скорый шаг служанки, сопровождаемый легким скрипом пола и позвякиванием чего-то металлического у неё в руках.

– Нужно быстрее собраться. Я уже спускаюсь!

Быстро одевшись, я ещё раз взглянул на метку. Она уже не светилась, но ожог оставил явный след, и оттереть его почему-то не получилось. Мысли о странной записке и голосе из зеркала не дают мне покоя. Я чувствую, как внутри нарастает тревога, будто сам воздух вокруг стал плотнее. Что, если это не просто совпадение? Что, если весь мой мир вот-вот рухнет, а я даже не знаю, как удержать его на месте? В ушах до сих пор звенит от странных звуков, а глухой стук сердца мешает сосредоточиться. Что, если это действительно предупреждение? Что, если всё, что я знаю, может быть ложью?

Спустившись по винтовой лестнице, погружённый в свои мысли, я не сразу заметил, как предстал перед всей семьёй. По середине трапезного стола восседал мой отец – король Теобальд Вальмеран, правитель города Мандельхейм, основанного его предками, названного в его честь. Он был в расцвете сил, но изрезанное шрамами лицо и тяжёлый взгляд человека, повидавшего немало сражений, говорили о долгих годах на троне и в бою. Его имя знали далеко за пределами нашего королевства, а за храбрость он был удостоен титула великого стратега.

Рядом сидел мой старший брат – Тарвин, наследник престола. Несмотря на свою молодость, он уже прославился успешными завоеваниями и выдающимися стратегическими решениями. Однако его суровый нрав и презрение ко мне всегда бросали тень на наши отношения.

По другую сторону сидела моя младшая сестра Мирелия. Несмотря на свою юность, она уже обладала мудростью и снисходительностью, присущими взрослым. Родилась она от другого брака: её мать, светская львица, однажды покорила сердце отца, но вскоре бросила его ради барда, отправившись с ним в путешествие.

Отец, заметив меня, произнёс с лёгким оттенком сарказма: – Сегодня важный день, Лоран. Хоть ты и выбрал путь мага, а не воина, как я или твой брат, надеюсь, ты не опозоришь наш род Вальмеран. Брат криво посмотрел на меня и продолжил уплетать утку.

– Отец, каждый делает выбор по зову сердца. Иногда это важнее, чем слепое следование традициям, – терпеливо и спокойно проговорила Мирелия. Король лишь усмехнулся и коротко бросил:

Ешьте уже. После этого все умолкли и приступили к трапезе.

Позавтракав, я направился к выходу, но тут до меня докопался Тарвин: -Ты позоришь наш род, чтоб ты сдох! Взяв меня за шиворот и прижав к металлической стойке, вбитой в стену для удержания факелов. Только и позоришь наш род своими выходками, этой проклятой магией! – он сплюнул мне под ноги с нескрываемым презрением. Он ударил меня, держа за шкирку, так, что голова гулко стукнулась о металл, и, бросив презрительный взгляд, молча ушёл. Звук удара отозвался звоном в ушах, а я, почесав затылок, прошептал: – Чёрт, больно же! Новую мантию помял…

Так я продолжил путь в королевскую академию Высшей Магии Эльдрамир. С каждым шагом тревога от недавней встречи с Тарвином не отпускала меня, но вместе с ней росло и упрямое желание доказать всем, что я достоин своего пути.

Ситуация с Тарвином не давала мне покоя. Что я ему сделал? Чем заслужил это презрение? В груди нарастало странное чувство – смесь обиды и гнева. Неужели я всегда буду для них чужим, кем-то лишним? Я докажу, что это не так. Я докажу ему и отцу, что могу быть достойным наследником рода Вальмеран. И пусть они увидят, что магия – это не слабость, а сила. Я докажу ему и отцу, что достоин их уважения. Я стану защитником нашего королевства и лучшим магом Мандельхейма!

Проходя мимо величественных золотых церквей и суровых красно-каменных военных академий, я чувствовал, как волнение смешивается с трепетом. Это был, возможно, самый важный день в моей жизни – день, который покажет истинные лица каждого. И эта мысль вдохновляла меня двигаться вперёд.

Вдалеке показались шпили Эльдрамира, устремлённые в небо, словно стремящиеся дотянуться до звёзд. Я присоединился к потоку юных аристократов и аристократок, их наряды переливались дорогими тканями, украшенными изысканными узорами, а некоторые плащи были расшиты серебряной нитью. Разговоры звучали напыщенно и уверенно, словно каждый стремился показать своё превосходство перед остальными. Некоторые выглядели надменно, другие – взволнованно, но все мы шагали в одном направлении – к воротам будущего.

Все шли своими группами по несколько человек, как вдруг ко мне подбежала девушка в элегантном платье, держа в руках большого плюшевого медведя с вышитыми пуговицами вместо глаз. Её светлые волосы цвета утреннего солнца аккуратно завивались двумя кудрями по бокам, а на лице играла улыбка, полная искреннего любопытства. Говорила она быстро и весело, словно каждое слово было частью игры. Почти сбив меня с ног, она заглянула мне в глаза и весело сказала: – Привет! Я Лилия, ты ведь тоже идёшь в академию?

Немного замерев от её уверенности и дружелюбия, я сказал: – Д-да, н-наверное.

Какое ещё «наверное»? Что я несу?? – Быстро всплыло у меня в голове.

– Как это – наверное? Ты в мантии, с посохом!» – она озадаченно посмотрела на меня, склонив голову набок, словно не понимая, как можно было сказать такую глупость.

– Да, ты права, я Лоран, приятно познакомиться. – Эта была смесь скопившегося за 18 лет моей жизни смущения и смелости…

– Какая магия твоя любимая? Я с детства занимаюсь кукловодством, вот и мой Лаппи, хочешь посмотреть, что мы умеем? – Лилия посмотрела на меня с такой детской искренностью и ожиданием, что отказать ей казалось бы настоящим преступлением.

– Э-э… конечно, – пробормотал я, всё ещё чувствуя смущение от её напора, но с лёгким интересом.

– Рамбл, бамбл, буум! – радостно выкрикнула Лилия, и её плюшевый медведь внезапно вырос до человеческого роста. Зелёная аура окутала его, и голова с громким хлопком взорвалась конфетти. -Довольная Лилия с гордой улыбкой посмотрела в сторону, ожидая восхищения

Прохожие на улице остановились и начали громко аплодировать ей. Она усмехнулась и поклонилась: – Спасибо, спасибо! Подойдя ко мне, она спросила с улыбкой: – Ну что, как тебе?

Я стоял в полном ступоре, ведь у огромного медведя буквально не было головы: -Надеюсь, это не одноразовый фокус? – Ехидно спросил я.

-Не дождешься, улыбнулась мне Лилия, медведь вновь стал плюшевым мишкой, мягко упав ей в руки, а его голова с забавным звуком „Чпоньк“ тут же выросла обратно

– Ого, да я смотрю, вы всё предусмотрели, – восхищённо протянул я, всё ещё удивлённый происходящим.

–Конечно! Мы же не дилетанты, мой род давно выступает с выступлениями по всей Люменсии, я Лилия Картерра, ты ещё не раз услышишь мое имя!

В этот момент меня окрыляло необыкновенное чувство, которого я, кажется, не испытывал раньше. С ней было так легко и хорошо, что я даже не заметил, как мы подошли к стенам академии.

Мы оба остановились перед входом в академию, поражённые её величием. Огромные стены возвышались над нами, но сам вход был удивительно маленьким. Очередь двигалась быстро, и вскоре мы шагнули внутрь вместе. В регистратуре восседала строгая женщина в массивных очках, её взгляд был холодным и проницательным, словно она могла видеть душу каждого, кто приближался. Каждому новому ученику она указывала жестом положить руку перед ней на массивный стол с вырезанными на поверхности древними рунами, на столе перед ней лежали девять амулетов, каждый из которых был инкрустирован камнем редкого дракона. Они переливались всеми цветами радуги: красный – как пламя, оранжевый – словно свет заката, жёлтый – как солнечный луч, зелёный – как весенние листья, голубой – как ясное небо, синий – как глубины океана, фиолетовый – словно вечерние сумерки. Два последних камня выделялись: белый сиял, будто олицетворяя чистоту, а чёрный поглощал свет, навевая мрачные мысли.

Очередь понемногу рассасывалась, каждого после определения амулетом телепортировало куда-то, следующие были мы. Нам сказали, что все должны проходить по одному. Все казались совершенно обычными, но один образ впился в глаза, словно бельмо. Это был незнакомый мне волшебник, примерно моего возраста, в ослепительно белых одеяниях, которые казались сотканными из света. Его светлые волосы аккуратно лежали волной, а в руках он держал посох с кристаллом, сияющим мягким серебристым светом. Что-то в его уверенной осанке и спокойном взгляде выделяло его среди остальных, будто он уже знал о своём предназначении., Как ни иронично, белый амулет выбрал именно его. Такое происходило крайне редко, но он, видимо, был тем самым исключением, о которых ходят легенды.. Я подошёл, положил руку и началось что-то не понятное, несколько амулетов задрожало, чаще всего дрожали как обеспокоенный камертон черный и синий, в этот момент за меня схватилась Лилия и нас переместило вместе.

– Что это было?! И почему ты схватилась за меня?» – с удивлением и лёгким возмущением спросил я.

– И-извини, я испугалась… – с извиняющимися глазами произнесла Лилия. -Где это мы?

– Думаю, мы попали на факультет 'Aqua'. Всё вокруг залито синим светом, словно мы оказались под водой.

Перед нами был проход в виде водной глади, над которым висела табличка с надписью: "Aqua simulacrum". Я взмахнул посохом и громко выкрикнул: AQUA SIMULACRUM! В тот же миг моя голова оказалась внутри водного пузыря. Я сунул голову в проход и, к своему удивлению, обнаружил, что могу спокойно дышать и прекрасно видеть в воде.

– Вау, я тоже так хочу! – произнесла Лилия. – Сделай и мне так же.

– А ты вообще не переживаешь, что, быть может, ты не на своём факультете? – возмутился я.

– Это уже не важно, какой смысл сожалеть о чём-то? – сказала Лилия с тёплой, но твёрдой уверенностью в голосе. Её глаза сияли решимостью, а лёгкая улыбка на лице будто говорила: «Я всегда следую своему пути». – Я сделала так, как велело мне моё сердце, а это значит, что я в правильном месте, с правильным человеком!

Я замер на несколько секунд, заворожённый её словами. Её уверенность, простота и бесхитростная доброта поражали меня. В этот миг мне казалось, что весь мир вокруг померк, оставив лишь её сияющий образ. Моё сердце забилось быстрее, и я осознал, что не могу отвести от неё взгляд. Её слова эхом отозвались внутри меня, и я почувствовал, что, возможно, только что влюбился.

Обеспечив подводным дыханием Лилию, я заметил, что её одежда совершенно не подходит для нахождения под водой: – Ты так собралась под воду? Твоё платье промокнет.

– Ну, ну и что! Я не из пугливых, а сам то как?: – громко высказалась Лилия.

– Моя мантия защищает от воды, я прочитал об этом на бирке:

"Ателье «Барон фон Водобрезг»

Мантия не намокает, не поджигается, не пропускает яд, защищает от слабых проклятий и благословений"

Я снял мантию и отдал её Лилии, – А как же ты? – произнесла она

– А я даже привык купаться без одежды! А ты одевай, тебе нельзя промокнуть.

Лилия смущенно посмотрела на меня и смело надела мантию: – Ты думал я любезно откажусь? А вот и нет! Поплыли.

Мы прошли сквозь водную гладь, и перед нами открылся удивительный мир подводного факультета 'Aqua'. Стены казались сотканными из чистой воды, за которыми плавали разноцветные рыбы и морские существа. Свет мягко пробивался сквозь водяные своды, создавая причудливые отблески на полу и стенах.

Вскоре мы подошли к большому залу, где должен был начаться наш первый урок. На кафедре стоял высокий мужчина в голубой мантии, отделанной серебряными узорами. Его волосы были тёмными и слегка волнистыми, а взгляд – проницательным.

– Добро пожаловать на факультет 'Aqua', – произнес он, оглядывая собравшихся. Когда его взгляд остановился на мне, выражение лица стало удивленным. – Юноша, а где ваша верхняя одежда? – с ноткой удивления и едва заметной улыбкой спросил он.

Лилия, стоящая рядом, прыснула от смеха, но быстро прикрыла рот рукой.

– Я… э-э… решил, что так будет удобнее, – пробормотал я, ощущая, как щеки начинают гореть.

– Удобнее? – преподаватель поднял бровь. – Хм, похвальная смелость, но не самая разумная. Надеюсь, ваша магия компенсирует отсутствие здравого смысла. Ладно, начинаем урок.

Лилия продолжала хихикать, а я украдкой взглянул на неё, чувствуя лёгкое раздражение, смешанное с теплотой.

Урок закончился, и, несмотря на неловкое начало, он оказался крайне познавательным. Мы узнали многое о водном бестиарии, изучили заклинания для полной изоляции тела от воды и научились стрелять из пальцев небольшими водными шариками. Преподаватель, закончив урок, сдержанно усмехнулся и выдал мне комплект одежды со склада.

После урока мы направились в общую столовую, которая соединялась порталами со всеми факультетами. Внутри было шумно и оживлённо: ученики разных направлений магии сидели за длинными деревянными столами, обменивались впечатлениями и ели блюда, которые сами накладывались на тарелки из огромных парящих котлов. Я с интересом оглядывался, пытаясь привыкнуть к этой необычной атмосфере.

– Что думаешь? – спросила Лилия, подойдя ближе с подносом, на котором стояла дымящаяся тарелка супа и небольшой хлебный рулет.

– Думаю, что мне тут нравится, – ответил я, всё ещё восхищённый увиденным.

Лилия рассмеялась, услышав мой ответ, и указала на столы, которые я не успел заметить раньше.

– Видишь? Столы здесь поделены по факультетам, – объяснила она, широко махнув рукой. – За красным сидят ребята из школы «Ignis», пылкие, как их магия. За оранжевым – школа «Silex», эти всегда такие… каменные, что ли. За жёлтым столом – «Sol», самые светлые из нас. За зелёным… – Лилия на секунду задумалась, – «Floranimis». Это ребята с тягой к природе, вроде друидов. Голубой стол – для манипуляторов душ из «Anima», такие загадочные. И, конечно, за синим столом мы – «Aqua». Ну, а фиолетовый стол – это «Succubus».

Она многозначительно подняла бровь, а я почувствовал, как внутри что-то напряглось. За этим столом действительно сидели самые яркие, если не сказать вызывающие, ученики. Их одежда переливалась оттенками ночи, а улыбки были одновременно притягательными и тревожными.

Но самый интересный был белый стол. Лилия ткнула пальцем в его сторону, где сидели ученики школы «Draconis Alba» – привилегированного общества белого дракона. Тот самый парень в белом одеянии оказался среди них, и его спокойствие резко контрастировало с оживлённой атмосферой столовой.

– А почему никто не сидит за столом Чёрного дракона? – спросила Лилия, оторвавшись от своего супа.

Я посмотрел на пустой стол, стоящий в дальнем углу. Его чёрная поверхность, покрытая странными узорами, словно поглощала свет. Вид этой пустоты вызвал у меня необъяснимый холод.

– Видимо, в этом десятилетии Чёрный дракон обойдётся без предшественников, – ответил я, стараясь скрыть беспокойство.

Но правда была иной. Во всех книгах, которые я читал, упоминалось, что Чёрный дракон всегда выбирал хотя бы одного ученика. Его отсутствие здесь… Это было ненормально.

Мы сидели в молчании, пока мои мысли кружились вокруг этого странного факта. Лилия, заметив моё состояние, мягко коснулась моей руки.

– Всё в порядке? – спросила она.

Я взглянул на неё и постарался улыбнуться.

– Да, конечно. Просто… интересно, почему так произошло.

Она кивнула, но я знал, что этот вопрос не отпустит меня так легко.

После знатного обеда мы отправились по своим корпусам обратно. Лилия до сих пор удивлялась, что корпус магов воды буквально находится в океане. Нам провели экскурсию по достопримечательностям здешней фауны. Сперва это было увлекательно, но затем, заскучав, Лилия предложила уплыть посмотреть на коралловые рифы. Я просто не мог ей отказать.

Мы плыли вдоль разноцветных кораллов, сверкающих в свете магических сфер, которые освещали глубины. Рядом проплывали русалы, огромные морские коньки и мурены, их движения были плавными и завораживающими.

– Вау, какие красивые кораллы! И все такие разные! – с восхищением произнесла Лилия.

– Да, но с тобой они не сравнятся, – сказал я, собрав всё своё мужество, чтобы произнести эти слова.

Лилия посмотрела мне в глаза и улыбнулась так, будто я сказал нечто особенное. Она ясно дала понять, что мои слова ей приятны. Схватив меня за руку, она предложила:

– Поплыли наверх, посмотрим, где мы на самом деле!

Когда мы выплыли на поверхность, перед нами раскинулся потрясающий вид. Небо было усыпано звёздами, падающими и создающими новые галактики. Свет их вспышек отражался в водной глади.

– М-мы на планете? – с недоумением произнесла Лилия, глядя на этот завораживающий пейзаж.

Я не знал, что ей ответить. Возможно, это был один из секретов королевской академии, о которых я никогда не читал.

В этот момент один из русалов, патрулировавших неподалёку, заметил нас. Его лицо было строгое, а в руках он держал трезубец, сверкающий голубым светом.

– Что вы тут делаете? Вам нельзя здесь быть! Проваливайте, пока я не вызвал подкрепление! – резко бросил он.

– Всё, всё, мы уходим, – начал было я, но Лилия неожиданно протянула ему своего плюшевого мишку.

– Подержите, пожалуйста, – сказала она с такой непринуждённостью, что страж, сам того не осознавая, отложил трезубец и взял игрушку в руки.

– А что мне с ним делать? – растерянно спросил он.

Внезапно мишка начал расти, заполняя всё пространство вокруг. Его тень заслонила свет звёзд, а затем он громко взорвался облаком конфетти, создавая густой заслон.

– Бежим! – крикнула Лилия, схватив меня за руку.

Мы поплыли так быстро, как только могли, огибая кораллы и прячась за рифами. Возмущённые крики стража звучали всё тише, но я всё ещё чувствовал, как холодный страх пульсирует в груди. Когда, наконец, мы остановились, я обессиленно выдохнул.

– А к-к-как ж-же Лаппи? – заикаясь, спросил я, глядя на Лилию.

– Не переживай, – улыбнулась она, доставая из-за спины своего мишку. – Что бы с ним ни случилось, он всегда возвращается ко мне.

Её слова, словно магия, успокоили меня. Но моё внимание привлекла её настоящая, искренняя улыбка. В этот момент я почувствовал себя по-настоящему счастливым.

– Смотри, что это там? – внезапно спросила Лилия, указывая в сторону.

Я повернул голову и увидел огромный грот, из которого струился едва заметный свет. Тень, видневшаяся в воде, была такой густой и неподвижной, что казалось, будто она живая. Меня охватило странное чувство: откуда на этой водной планете берётся свет, и почему он так контрастирует с этим мраком?

– Это замок? – удивлённо спросила Лилия.

Огромный замок с массивными цепями висел прямо в середине грота. Его стены покрывали причудливые орнаменты, светящиеся тусклым синим светом, а массивные цепи скрипели, будто храня воспоминания о древних тайнах. Вокруг витал едва заметный запах соли и времени.

– Там что-то нарисовано, – заметила она.

Мы подплыли ближе и почувствовали себя крошечными по сравнению с величием замка. Я посмотрел на один из узоров и вдруг почувствовал, как сердце пропустило удар.

– Этот орнамент… он похож на… – начал было я, но замолк.

– Похож на что? – с недоумением спросила Лилия.

Я не мог оторвать взгляд от символа. Он был точной копией метки на моей шее. В этот момент в глубине замочной скважины что-то зашевелилось. Взгляд невидимого существа встретился с моим. Это была бездна.

– Скоро над тобой пронесётся дождь неисцелимого безумия и гибельная буря.Твоё будущее полно испытаний. Сражайся за себя, за свой разум и душу. Иначе тебя поглотит тьма, из которой нет пути назад.

Я смотрел в этот мрак, и казалось, что он смотрит прямо в мою душу. Воздух стал плотным, словно его вытянули, а тело – тяжёлым, как будто тысячи рук удерживали меня на месте…

– Профессор, он, кажется, просыпается, – голос Лилии раздался у меня в голове. – Лоран, вы меня слышите? – прозвучало где-то рядом.

Я открыл глаза и почувствовал, как влажные волосы прилипли к лицу. Лёгкие жгло, а холодный воздух каменной комнаты, казалось, не мог заполнить пустоту внутри. Надо мной склонились Лилия и профессор Лунгрик. Я лежал на холодном каменном столе в одной из лабораторий академии.

– У тебя пропал водный пузырь, и ты начал захлёбываться. Я ничего не придумала лучше, как доставить тебя к профессору, – взволнованно сказала Лилия. – Всё верно, – подтвердил Лунгрик. Его голос был строг, но не лишён сочувствия. – Однако завтра вы отправитесь в свой класс, студентка Лилия. Академия – это место, где правила важнее всего. Вы обманули кристалл, взявшись за руки с Лораном, но это не отменяет вашего места на факультете «Floranimis». И ваш медведь – этому ещё одно подтверждение. Постарайтесь больше не нарушать порядок.

Лаппи выглядывал из-за её спины, показывая только одно ухо.

– Х-хорошо, профессор, я всё поняла. Извините, что так вышло. Это я во всём виновата, – виновато опустила голову Лилия.

Я посмотрел ей в глаза и, прежде чем она успела убежать, схватил её за руку.

– Нет, ты не виновата. Это был… нет, это есть лучший день в моей жизни. Спасибо тебе, Лилия.

Она смущённо улыбнулась, и я почувствовал, как в её взгляде мелькнуло что-то тёплое, что я не мог объяснить словами.

– На этом всё, – громко хлопнул большой книгой профессор. – Учебный день давно окончен, вам пора, ребята.

Лилия помогла мне подняться, и мы отправились к порталу.

– До завтра, профессор Лунгрик! – крикнули мы с Лилией и зашли в портал.

Мы оказались там, где встретились утром. Уже темнело, и такой толпы, как прежде, не было.

– Хочешь покажу кое-что интересное? – игриво спросила Лилия. – Да, давай, – с ожиданием замер я. – Тогда пойдём в лес. – Но ворота уже закрыты, как мы пройдём? – Я часто это делаю, не волнуйся. Пойдём.

Мы отправились в лавку цветов, украшенную редкими растениями и цветущей лозой. Постучав в дубовую дверь дверным молотком три раза, мы дождались, пока нам откроет молодая дриада.

– Заходите скорее, – сказала она.

Мы оглянулись, убедившись, что нас никто не заметил, и зашли в лавку.

– Ого, сколько здесь живых растений и дриад, – удивился я. – Да, это заведение отличается от остальных тем, что посещать его могут лишь существа, связанные с природой. Лилия, ты как всегда? – Да, я хочу показать его Лорану. – Тогда тебя проводит Элдрик.

К нам подошёл старый энт и пригласил следовать за ним. Пока мы шли, я не переставал удивляться живым растениям. Казалось, у них здесь полная свобода для действий. Когда мы зашли в комнату, Элдрик отодвинул шкаф, прикоснулся своей мощной ветвью к стене, и бревна исчезли, словно иллюзия. Мы начали спускаться.

– Дальше ты знаешь, Лилия, – сказал Элдрик. – Да, большое спасибо, сэр Элдрик! – поблагодарила Лилия.

Пройдя по облагороженной норе, выстланной корнями, мы оказались за стенами замка. В самой середине леса было ощущение, что я стою внутри малахитового браслета. Здесь росли деревья всех видов – от зимних до летних. Лес дышал гармонией долгой совместной работы магических существ.

Мы шли всё дальше, пока не дошли до небольшой деревушки, где обитали семьи энтов. Среди корней древних деревьев виднелись крошечные домики, а вокруг бегали маленькие ёлочки, ясени и тополи – словно дети, которые только учатся ходить. Всё здесь дышало жизнью и гармонией.

– Это место всегда такое? – спросил я, не в силах скрыть восторг. – Да, это деревня энтов, – ответила Лилия. – Здесь живут те, кто помогает лесу расти и оберегает его от вреда.

Мы миновали деревню и вскоре оказались у небольшого укрытия среди густых зарослей. Лилия жестом показала мне остановиться.

– Здесь я хочу показать тебе кое-что особенное, – тихо сказала она.

Она аккуратно убрала в сторону ветви, и передо мной открылся вид на маленького грифона. Его тёмно-золотистое оперение мерцало в свете луны, а большие янтарные глаза смотрели на нас с осторожностью.

– Это… грифон? – спросил я, не веря своим глазам. – Да, – кивнула Лилия. – Я спасла его от браконьеров. Они хотели его продать, но он едва не погиб. Теперь я о нём забочусь.

Грифон тихо вскрикнул и сделал шаг ко мне.

– У него нет имени, – добавила она. – Хочешь помочь выбрать?

Я задумался и предложил:

– Может быть, Реквик?

Грифон нахмурился, издав недовольный звук.

– Кажется, ему не нравится, – рассмеялась Лилия. – Попробуй ещё.

– Тогда… Говрик? – нерешительно произнёс я.

Грифон радостно подпрыгнул и издал мелодичный крик.

– Похоже, это ему по душе! – улыбнулась Лилия.

Мы ещё немного поиграли с Говриком, а потом продолжили наш путь. Выйдя из деревни, Лилия вдруг указала на небольшой бело-тёмный цветок, который рос в тени деревьев.

– Это Радикалис, – сказала она. – Редкий цветок. Его лепестки можно использовать для создания напоминания… на всю жизнь.

Она сорвала два цветка и протянула мне один.

– Давай сделаем друг другу что-то, что всегда будет с нами.

Мы сели на мшистый камень и начали плести из лепестков. Я сделал для неё кольцо, а она сплела мне небольшой амулет.

На выходе из норы нас остановила дриада:

– Эти вещи, которые вы сделали друг другу, будут ещё более ценными. Позвольте мне наложить на них чары, чтобы вы могли возвращаться сюда в любое время.

Мы передали ей кольцо и амулет. Дриада взяла их, шёпотом произнесла древние слова, и цветы засияли мягким светом, становясь более прочными.

– Теперь эти вещи связаны с этим местом. С их помощью вы сможете открыть любую нору в лесу. Берегите их и никогда не теряйте.

Мы поблагодарили её и направились дальше. Когда густые заросли расступились, мы оказались на небольшой полянке, залитой лунным светом. Он пробивался сквозь переплетение ветвей, освещая нас мягким серебром.

– Знаешь, Лоран, – вдруг произнесла Лилия, поворачиваясь ко мне. – Я рада, что ты сегодня был рядом.

Её глаза блестели в лунном свете, и я почувствовал, как что-то внутри меня затрепетало. Я шагнул ближе, смотря в её глаза, полные тепла и искренности. Она не отступила. На мгновение мир замер, и мы поцеловались.

– Нам пора, – шёпотом сказала Лилия, чуть отстранившись. Её голос дрожал, но в нём звучала уверенность. – Завтра рано вставать, и мы увидимся в академии.

Она взяла меня за руку, и мы молча отправились обратно. На выходе из леса мы попрощались.

Вернувшись к замку, я понял, что входить через главный вход нельзя. Если отец узнает, что я гулял так допоздна, мне попадёт. Я посмотрел на стены и, используя водяные ступеньки, начал взбираться вверх, перепрыгивая с одной на другую.

Когда я оказался на балконе своей комнаты и вошёл внутрь, меня охватил ужас. Вся комната была перевёрнута. Книги изрезаны, мебель поломана. Здесь кто-то был.

Пытаясь понять, что случилось, я решил пойти в тронный зал. Когда я вошёл, увидел отца. Он держал на руках моего старшего брата Тарвина, который был без движения. Его лицо было испачкано кровью, а глаза смотрели в пустоту. Отец плакал, и вокруг всё указывало на то, что это моя вина.

Тело Тарвина было покрыто тёмными узорами, которые расходились по его коже, соединяясь в единую сеть. Они сходились на шее, образуя петлю, словно кто-то душил его. Водяное копьё, сверкающее слабым светом, торчало из его груди, пронзив сердце. Холод, исходящий от копья, словно застыл в воздухе, добавляя жути к этой картине.

– Где ты был? Это ты его убил! Ты всегда завидовал ему, что я любил его больше, чем тебя! – прорычал отец, подняв голову. Его голос дрожал от ярости, а в глазах пылала ненависть.

– Нет, отец, это не я! Я бы никогда… – начал я, но слова застряли в горле.

– Замолчи! – рявкнул он. – Улики говорят сами за себя. Эти узоры…

Отец шагнул ко мне, его лицо было искажено гневом.

– Ты дьявольское отродье, Лоран! Я должен был понять это ещё тогда, когда ты стал увлекаться магией! Ты считал, что станешь следующим королем, но я тебя породил, я тебя и убью!

Я сделал шаг назад, чувствуя, как мои ноги дрожат.

– Папа, прошу… я не виноват! – закричал я, пытаясь достучаться до него.

Но его гнев был неостановим.

– Стража! – рявкнул он.

Двери тронного зала распахнулись, и вбежали придворные маги, сопровождаемые солдатами. Один из магов взмахнул руками, и вокруг меня сомкнулись цепи, сверкающие магическим светом. Они обожгли кожу, заставляя меня вздрогнуть.

– Не трогайте меня! – закричал я, пытаясь вырваться. Но цепи лишь сильнее сковывали меня, отнимая силы. Солдаты окружили меня, не оставляя пути к бегству.

Безысходность захлестнула меня. Сердце сжималось от беспомощности. Слёзы текли по моему лицу, а внутри разгорался невыносимый гнев и отчаяние.

– Это неправда! Это всё неправда! – кричал я, сотрясаясь от рыданий. – Я ничего не делал! Я не мог… Я…

Внезапно всё вокруг замерло. На мгновение наступила полная тишина.

А потом раздался глухой взрыв, и зал наполнился ужасным грохотом. Я почувствовал, как магические цепи рассыпаются в пыль. Открыв глаза, я увидел вокруг себя хаос: тела придворных магов и солдат лежали без движения. Стены тронного зала были испещрены трещинами, а пол был залит кровью. Отца отбросило к трону, но он всё ещё дышал, тяжело и прерывисто, потеряв сознание.

Я медленно опустил взгляд на свои руки, трясущиеся и покрытые тёмным свечением.

– Это я сделал? – прошептал я, едва осознавая собственные слова.

– Лоран… – раздался мягкий голос. Он обернулся и увидел свою младшую сестру, Мирелию. Она выглядела напуганной, но решительной. В её руках была старая книга.

– Я нашла это в тайнике отца, – сказала она, подходя ближе. – Он хотел отдать её тебе на восемнадцатилетие. Здесь была записка. Я не знаю точно, что это значит, но, может быть, ты найдёшь ответы.

Она протянула книгу, и Лоран взял её дрожащими руками. Мирелия тихо добавила:

– Будь осторожен, Лоран.

Её глаза наполнились слезами, но голос оставался твёрдым.

– Помни, Лоран, чтобы победить, ты должен быть сильным. Это единственный путь вперёд.

Она прижала его руку к своей и ушла, оставив Лорана в полном одиночестве среди разрушенного зала и его собственных страхов.

Голос в моей голове, глухой и настойчивый, вдруг прорезался:

– Беги. У тебя нет времени.

– Кто ты? Что здесь произошло? – прошептал я, но ответа не последовало.

Голос повторил, громче и резче:

– Беги сейчас же!

Я, повинуясь, направился к стойлу, схватил первого попавшегося коня и ускакал в ночь. Позади раздавались крики стражи и звук горна, поднимающего всех на тревогу.

Проскакав несколько часов, я наконец остановился у большого яблоневого дерева. Я спрыгнул с коня, который тяжело дышал, и опустился на землю, прислонившись к шершавому стволу.

Я медленно опустил взгляд на свои руки, трясущиеся и покрытые тёмным свечением. В голове раздавался гул, мысли словно разбивались о стену паники.

"Я не мог этого сделать… Но почему всё указывает на меня?" Сцена из тронного зала вспыхнула в памяти: тело Тарвина, неподвижное, с потухшими глазами, а вокруг кровь, её было так много, что казалось, она впиталась в само основание зала.

"Он думал, что я завидовал Тарвину… Но это неправда. Я любил его, даже если он всегда был для отца первым, лучшим…" Боль пронзила сердце, как копьё. Лоран сжал руки, пытаясь избавиться от тёмного сияния, но оно оставалось, будто прикипело к его коже. "Может, правда во мне есть эта тьма? Может, я не знал её до конца, но теперь она вышла наружу?"

Его дыхание сбивалось, грудь сдавливало от осознания. В голове эхом звучал голос отца: "Ты всегда завидовал ему… Ты дьявольское отродье!" Слёзы выступили на глазах, но Лоран отвернулся, не позволяя себе разрыдаться. "Я должен был объясниться… Но что бы это изменило? Они всё равно видели только улики. Только меня."

Пальцы задрожали сильнее, и Лоран вдруг заметил на своих руках тонкие линии, словно следы от копья, что убило его брата. "Это проклятье или моя сущность? Если я остался, кто ещё мог бы погибнуть?" Ответа не было, только пустота в сердце, всё глубже затягивавшая его в бездну страха и отчаяния.

Меня начало мутить. Тошнота подкатила к горлу, и я откинулся в сторону, с трудом подавляя рвотные спазмы. Боль разрывала моё тело, казалось, что тьма проникает внутрь, и я теряю себя.

Я посмотрел на книгу, лежащую у моих ног. Её старый переплёт, когда-то, возможно, украшенный изящной резьбой, был теперь потёртым и потускневшим. Тёмные линии на обложке мерцали слабо, словно реагируя на мои эмоции. Края страниц выглядели засаленными, как будто их кто-то листал с непреодолимой жадностью.

На титульном листе я заметил выцветший рисунок, чьи детали были неразличимы, а текст под ним был написан на языке, которого я не знал. Я протянул руку, чтобы перелистнуть страницу, но внезапно книга дрогнула, как будто жила собственной жизнью.

– Что это за книга? – спросил я у голоса.

Но ответа не последовало.

Я стоял под той самой яблоней, чувствуя, как мысли словно тысячи осколков стекла разрывают моё сознание. Я хотел бежать, спрятаться, исчезнуть, но в то же время внутри меня что-то рвалось обратно – к Лилии, к отцу, к тому, что я называл домом. В груди пульсировала боль, будто на месте сердца осталась лишь пустота.

"Что я наделал? Или… что со мной сделали?" – этот вопрос возвращался снова и снова, но ответов не было. Только лицо Лилии, её светлые глаза, смотрящие на меня с теплом. "Она же поверила бы мне. Но что, если она узнает? Если её спросят? Она не сможет лгать… Они заставят её говорить."

От этой мысли меня пробила дрожь. Я зажал голову руками, как будто это могло заглушить поток тревог. Слабый шёпот в голове, казалось, эхом вынырнул из моего подсознания:

– Ты не сможешь защитить её, если вернёшься. Если ты сейчас не уйдёшь далеко, ты потеряешь всё.

– Я не хочу терять её, – прошептал я, даже не осознавая, что говорю вслух. – Но я не могу оставить её… Она ведь поймёт… Она должна понять.

Шепот стал громче, настойчивее:

– Это глупо. Ты приведёшь за собой опасность. Ты же видел, что произошло в зале. Она окажется между тобой и смертью, если ты вернёшься.

Я затряс головой, пытаясь избавиться от этих слов, но они словно проникли в саму ткань моего разума.

– Но отец… – я почувствовал, как голос мой дрогнул. – Он ведь остынет, правда? Я могу вернуться, объясниться…

– Он уже принял решение, – резко ответил голос. – Ты видел его глаза. В них не осталось места для сомнений. Для него ты виноват. В этом нет обратного пути.

Эти слова были как ледяной ветер, проникающий под кожу. Я опустился на землю, прислонившись спиной к дереву, чувствуя, как тяжесть всего случившегося давит на меня.

– Но если я просто исчезну… всё станет ещё хуже, – прошептал я. – Они будут искать меня. Они могут найти Лилию.

Шёпот стал мягче, почти утешающе:

– Ты сделаешь только хуже, если будешь колебаться. Беги, пока можешь. Спрячься. Найди правду. И только потом вернись.

Я прикрыл глаза, но слёзы всё равно потекли. Я ощущал себя загнанным зверем, которому некуда деваться. Между отчаянием и надеждой была тонкая грань, но я не мог понять, на какой стороне нахожусь. Лилия… отец… даже Мирелия с её холодными словами… Они все остались позади, а я теперь был никем.

От изнеможения я привалился к стволу яблони. Тихий шелест листвы казался убаюкивающим. Мысли в голове стали медленно угасать, пока я не погрузился в беспокойный сон, полный теней и голосов, которые звали меня по имени.

Глава 1. Ab ovo usque ad mala.

Лоран проснулся от звуков голосов и смеха, доносящихся неподалёку. Он резко сел, сердце забилось быстрее. Несколько секунд он осматривался, пытаясь понять, где находится. Лучи утреннего солнца пробивались сквозь крону яблони, под которой он заснул, и освещали простую, но уютную картину: неподалёку семейство фермеров собирало яблоки. Мужчина с крепкой фигурой и седыми прядями в волосах отдавал команды, а двое детей весело смеялись, подбрасывая красные плоды в корзины.

– Смотрите, папа! Я собрала больше всех! – звонко выкрикнула девочка с каштановыми волосами, гордо поднимая свою корзину.

– Отличная работа, Люсинда! – с улыбкой похвалил её отец. – Грег, а ты отстаешь! Ваша сестра скоро соберет весь урожай сама.

– Это нечестно, она начинает раньше меня! – проворчал мальчик, стараясь наверстать упущенное. Его руки ловко срывали яблоки с веток, но улыбка всё равно играла на его лице.

Идиллия заставила Лорана замереть. На мгновение он почувствовал тепло от этой картины. "Как бы я хотел оказаться на их месте…" – подумал он, но воспоминания о тронном зале и голос в голове тут же вернули его к реальности.

Отец семейства поднял взгляд и заметил Лорана, который сидел под яблоней. Его лицо стало настороженным, но не враждебным. Он сделал шаг ближе, держа руки на виду.

– Доброе утро, путник. Что ты забыл в столь отдаленном месте? – спросил он глубоким, но спокойным голосом.

Лоран резко встал, напряженно глядя на мужчину. Его мысли метались между правдой и ложью. Он понимал, что не может сказать о том, кем является на самом деле.

– Я просто странник, – вымолвил он, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. – Я ищу себя в этом мире.

Мужчина прищурился, изучая его взглядом, затем улыбнулся:

– В наше время многие ищут себя. Пожалуй, яблоня – не худшее место для таких поисков. Как тебя зовут, странник?

Лоран замер. Имя. Он не мог назвать своё настоящее имя. Что, если они что-то слышали? Что, если его уже разыскивают? Он вспомнил имя, которое однажды мелькало в книгах о героях прошлого, и быстро ответил:

– Ран. Ран Меран.

Мужчина кивнул, не проявляя ни тени сомнения.

– Джек. Это моя дочь, Люсинда, – он махнул рукой в сторону девочки, которая продолжала наполнять корзину яблоками. – А это мой сын, Грег. Мы живём неподалёку, на ферме.

– Рад знакомству, – пробормотал Лоран, опуская взгляд. Он чувствовал себя неуютно. Они были слишком добры, а он… он был беглецом.

– Ты, должно быть, устал. Твои глаза говорят, что ночь была тяжёлой, – сказал Джек. – Почему бы тебе не зайти к нам? У нас есть еда, вода и кров. Мы всегда рады гостям.

Лоран колебался, но согласился. Ему нужно было нормально отдохнуть, и лошадь совсем не ела.

Они отправились к дому. Небольшой, но аккуратный дом фермера стоял у подножия холма, окруженный садом и полями. У крыльца их встретила женщина с младенцем на руках. Она улыбнулась, глядя на детей, которые радостно несли корзины с яблоками.

– Ну, кто это у нас такие трудяги? – воскликнула она, смеясь. – Люсинда, Грег, вы молодцы! Вы просто спасли урожай! А где яблоки твоего отца, Люсинда?

– Папа без корзины! – весело подхватила девочка, показывая на Джека.

– Я бы собрал, но не мог оставить нашего гостя без внимания, – ответил Джек с лёгкой улыбкой, подходя ближе. – Кристина, познакомься. Это Ран Меран. Он переночует у нас.

Кристина взглянула на Лорана, и её улыбка стала мягче.

– Добро пожаловать в наш дом, Ран. Ты, наверное, проголодался? Проходи, чувствуешь себя как дома.

Лоран кивнул, всё ещё немного напряженный, но не смог не ответить на её тёплый приём.

– Спасибо, это очень любезно.

– Грег, проводи лошадь в стойло, дай ей сена и воды. Люсинда, помоги мне с яблоками, – сказала Кристина. – А ты, Ран, проходи в дом. Мы тебя накормим и дадим отдохнуть.

После скромного завтрака Кристина с любопытством спросила:

– Ран, а чем ты занимаешься? Как зарабатываешь на жизнь?

Лоран замялся, но тут Джек прервал её:

– О делах поговорим потом, Кристина. Пусть наш гость немного отдохнёт. – Он повернулся к Лорану и добавил: – Пойдём, я покажу тебе нашу ферму.

Лоран согласился. Выйдя из дома, он почувствовал, как лёгкий ветерок коснулся его лица. Всё вокруг казалось тихим и размеренным. Здесь не было суеты, которой он привык бояться. На мгновение он ощутил странное спокойствие.

– Как тебе? – спросил Джек, выдержав паузу.

Лоран усмехнулся, глядя на сад, дом и поля.

– Как в сказке, – ответил он.

Джек улыбнулся в ответ:

– Пошли, покажу свои скромные владения.

Проходя мимо дома, Лоран заметил, как в окне мелькнула Кристина. Вместе с Люсиндой они занялись готовкой, похоже, шарлотки из яблок. Грег тем временем возился у стойла, ухаживая за скотом. Лоран почувствовал внутри себя странное, непонятное тепло. Ему хотелось назвать это радостью, но он не был уверен.

Они просто продолжили прогулку, обсуждая фермерские дела.

Вечером за столом вся семья собралась вместе. Кристина подала свежую шарлотку, и аромат яблок наполнил комнату теплом. Люсинда оживлённо рассказывала о том, как быстрее всех собирала яблоки, а Грег ворчал, но явно был доволен. Джек делился историями из своей молодости, и вся семья смеялась. Лоран, наблюдая за ними, почувствовал странное чувство покоя. Он не помнил, когда в последний раз видел что-то столь гармоничное.

На следующее утро за завтраком Джек, поглядывая на Лорана, спросил:

– Так чем ты занимаешься, Ран? Есть ли у тебя мечта или цель в жизни?

Лоран задумался. Ответить честно он не мог. После долгой паузы он сказал:

– Я не знаю. Пока не знаю.

Джек улыбнулся и, откинувшись на стуле, начал говорить:

– В моём представлении мечта – это то, что делает человека живым. Не сердцебиение, не биология, а необъяснимое внутреннее притяжение. Это образы, которые мы рисуем в своём сознании, то, чем хотим стать, что хотим создать или испытать. Мечта – это то, к чему стремится наш дух, наша сущность. Это и есть мечта.

Эти слова эхом отдались в сознании Лорана. Они остались с ним, когда он вышел на улицу, чтобы продолжить день. Дальнейшие действия казались чуть более осмысленными, даже если ответы еще не были найдены.

Ран задумался над словами Джека. Его взгляд стал отстраненным, будто он пытался заглянуть внутрь себя, чтобы найти ответы. Джек, заметив это, улыбнулся и посмотрел на свою семью.

– Ну что, ребята, пора собираться на пикник с рыбалкой, – предложил он. – А то на ужин без рыбы останемся. Ран, ты можешь присоединиться, если захочешь.

Лоран кивнул с благодарностью, но решил остаться. Когда семья ушла, он остался наедине со своими мыслями. Все еще размышляя о том, что он действительно может, какое его место и стремление в жизни, он вышел на улицу. Магическое нутро подсказывало ему, что скоро будет дождь. Взглянув на прохудившуюся крышу, он решил заняться ее ремонтом.

Работа далась нелегко. Он провозился несколько часов, не зная, как правильно укрепить балки и заменить поврежденные доски. Каждый шаг давался с трудом. Закончив, он устало присел, вытирая пот со лба. Мысли вновь захлестнули его: "Даже крышу чинить не умею, не умею ничего. Я даже не знаю, что мне делать дальше."

В это время издалека подошел Джек, который, как оказалось, всё это время наблюдал за Лораном. Он сел рядом и, с лёгкой улыбкой, сказал:

– У тебя полно времени впереди. Научишься всему потихоньку. Раз уж ты пустой, то можешь наполниться чем захочешь. А если хочешь переродиться, то пустота тебе в этом поможет. Работай, не давай покоя рукам.

Слова Джека, сказанные спокойно и с добротой, задели Лорана. Они вдвоём сидели под залатанной крышей, наблюдая, как дождь капает на землю. В сердце Лорана зародилась слабая, но ощутимая искра надежды. "Может, я смогу переродиться," – подумал он.

На следующее утро Лорана разбудил звук копыт и тяжёлых голосов. Он быстро спрятался за кучей сеном, напрягая слух. У дома уже стояла группа королевских стражников, их доспехи сверкали на солнце.

Джек вышел навстречу им с выражением спокойного удивления.

– Что привело королевскую стражу в столь Богом забытое место? – спросил он, скрестив руки на груди.

Один из стражников, командир, шагнул вперёд:

– Мы ищем изменника, предателя и цареубийцу – внебрачного сына Лорана Вальмерана. Он может быть где угодно. Приказ короля – найти его любой ценой.

Слова заставили сердце Лорана бешено забиться. Он сжал кулаки, стараясь не выдать себя. Джек, не изменившись в лице, спокойно ответил:

– Здесь таких точно нет. Мы давно не видели чужаков.

Командир оглядел двор, но, увидев лишь женщин и детей, махнул рукой:

– Предлагаю вам уходить дальше, если, конечно, не хотите остаться на обед.

Стражники нахмурились, но командир отказался. Ещё через несколько минут они уехали, а Джек выдохнул, обернувшись к дому.

Позже он подошёл к Лорану, который всё ещё выглядел потрясенным.

– Почему вы так поступили? – спросил Лоран. Его голос дрожал.

Джек посмотрел на него, а затем сказал:

– Мне не важно, кто ты. Никто в мире, даже твои близкие, никогда не смогут понять и почувствовать твои внутренние падения и твои попытки подняться, – продолжил Джек. – Как люди бы этого не хотели, мы так устроены. Мы ищем поддержки извне, но пытаемся найти её там, где это невозможно. Слова – это одно, но истинное понимание своих падений и борьба с ними – работа, которую можешь сделать только ты сам. Помни это.

Лоран молчал, опустив голову. Слова Джека прозвучали для него не просто как утешение, а как урок, который резонировал с его внутренними страхами и сомнениями.

– Спасибо, – наконец тихо произнёс он. – Спасибо за всё.

– Ты найдёшь свой путь, Ран, – сказал Джек, кладя руку на его плечо. – Просто не останавливайся.

Лоран смотрел, как Джек возвращается к дому, где семья продолжала свои повседневные дела. Он почувствовал, как внутри него разгорается нечто новое – надежда на то, что, возможно, даже в этом хаосе он сможет найти смысл.

"Я не знаю, что будет дальше," – подумал он, наблюдая за далекими облаками на горизонте. – "Но, может быть, у меня ещё есть шанс переродиться."

Лоран помогал семье по ферме, когда взгляд его привлёк незнакомец, сидящий под яблоней. Это был парень в зелёной шляпе и костюме, украшенном пером и листком. Лоран, заинтересованный, подошёл ближе и услышал:

"В твоих глазах осколки звёзд

Неумолимой тайною храня

Я вижу адское свечение

Если б ты поцеловав меня сказала: 'я любя',

Обрел бы я великое влечение.

Быть может, став я живностью ходячей, любила б ты меня иначе..."

Парень остановился, нахмурился и пробормотал:

– Тьфу, ну и бред… хотя…

Затем продолжил:

"Любила б ты меня иначе.

Ведь, если б я катился с гор,

Шум дождя собою закрывая,

То ты, услышав мой дерзкий тон,

Вместь со мной спустилась с гор!"

– Ну и бредятина… – вздохнул он, качая головой.

Лоран, удивлённый и немного заинтригованный, улыбнулся. Ему понравились стихи, и он решил подойти поближе.

– Это интересно звучало, – сказал Лоран, заставив незнакомца вздрогнуть от неожиданности.

Парень вскочил, прижимая шляпу к груди, но, заметив доброжелательное лицо Лорана, расправил плечи и заявил:

– Ах, да, это я… Легендарный поэт, о котором ещё не знает человечество! Орфей – моё имя.

Лоран слегка улыбнулся:

– А я Ран. Очень приятно познакомиться, Орфей. Что ты здесь делаешь?

В ходе разговора Орфей рассказал, что он странствующий певец, ищущий вдохновения для своих стихов и песен. Его следующая цель – Фаунакрис, место, где собраны редкие и древние существа. Он надеялся, что их истории помогут ему создать величайшие произведения.

– Если там много редких и древних зверей, значит, могут быть и люди, знающие древние языки? – задумчиво спросил Лоран.

Орфей пожал плечами, но с улыбкой ответил:

– Всё может быть. В таких местах порой собираются самые необычные личности.

Лоран предложил Орфею переночевать на ферме, чтобы утром отправиться в путь вместе. Орфей, недолго думая, согласился. В знак благодарности он пообещал посвятить семье Джека стихотворение.

Вечером, сидя у очага, Орфей торжественно поднялся, держа в руках небольшой листок бумаги.

– Посвящаю это вам, добрые люди! – заявил он и начал читать:

"В твоих глазах осколки звёзд

Неумолимой тайною храня

Я вижу адское свечение

Если б ты поцеловав меня сказала: 'я любя',

Обрел бы я великое влечение.

Быть может, став я живностью ходячей, любила б ты меня иначе.

Ведь если б я катился с гор,

Шум дождя собою закрывая,

То ты, услышав мой дерзкий тон,

Вместь со мной спустилась с гор.

Упав бы мы с тобой с обрыва,

Что давеча судьбой любима,

Сказал бы я, те пару строк:

Как может столь чудное явление произойти со мною в сие мгновенье.

Ведь будь мы вместе, как тогда,

Не разошлись бы никогда.

Как так может, в столь дивный час

Твой взгляд беречь красивых глаз?

Ведь гром и молния, шумя,

Уже закончили рассказ."

В тот момент, когда он закончил, раздался раскат грома, а вспышка молнии озарила тёмное небо. Орфей улыбнулся и добавил:

– Кажется, природа решила завершить моё произведение эффектом.

Все рассмеялись, а Лоран, наблюдая за этим, впервые за долгое время почувствовал тепло и радость.

Утром, пока вся семья ещё спала, Ран тихо поднялся и оставил на столе несколько золотых монет и записку с благодарностью. Он долго смотрел на стол, словно решался на что-то важное, а затем направился к комнате, где ночевал Орфей.

– Пора выдвигаться, – шёпотом сказал он, осторожно будя поэта. Орфей сонно поднялся, накинув свою зелёную шляпу с пером, и последовал за Раном.

Когда они вышли на улицу, их встретил Джек. Он стоял, опираясь на лопату, и наблюдал за тем, как утренние лучи солнца касаются фермы. Его взгляд остановился на Ране. Несколько мгновений они просто молча смотрели друг на друга.

– Удачи тебе, Ран, – наконец сказал Джек, чуть улыбнувшись. – Кажется, ты понял, куда тебе двигаться дальше.

Лоран кивнул, его сердце наполнилось благодарностью, которую он не смог выразить словами. Орфей, не до конца понимая, о чём идёт речь, взмахнул рукой:

– Благодарю за гостеприимство, добрый человек! Ваш дом – настоящий источник вдохновения! – он отвесил театральный поклон.

Джек усмехнулся и слегка махнул рукой в ответ.

– Берегите друг друга в пути, – добавил он.

Лоран и Орфей отправились по пыльной дороге, ведущей из фермы. Фаунакрис, город-бестиарий, был их целью. В голове Лорана звучали слова Джека, а сердце, как будто, начало находить спокойствие. Он знал, что это путешествие станет важной частью его пути.

Глава 2. Memento mori.

Пыльная дорога, окружённая густыми лесами, тянулась на многие километры вперёд. Лоран и Орфей шли бок о бок. Солнце медленно поднималось над горизонтом, заливая всё вокруг золотым светом. Было тихо, за исключением шуршания листьев под их ногами и редкого пения птиц.

– Так что ты знаешь о Фаунакрисе? – спросил Лоран, нарушая тишину.

Орфей, который, казалось, только и ждал возможности заговорить, оживился:

– Ах, Фаунакрис! Это не просто город, мой друг. Это место, где история оживает! Говорят, там можно найти существ, которые исчезли из этого мира тысячи лет назад. Они сохранились благодаря усилиям учёных, магов и… может, немного чудес. Но главное – это люди. В Фаунакрисе собраны самые разные личности: исследователи, поэты, торговцы, искатели приключений. Каждый из них несёт свою историю.

Лоран задумался, его взгляд устремился вперёд.

Проехав через густой лес, они пересекли несколько чужих ферм, где их провожали настороженные взгляды местных жителей. Дорога становилась всё более извилистой, и к вечеру путники решили сделать привал у небольшой реки. Вода тихо журчала, создавая спокойную атмосферу. Лоран опустил ладони в холодный поток, наслаждаясь мгновением покоя, пока Орфей, устроившись на камне, наигрывал что-то лёгкое на своей лютне.

– Что тебя ведет в Фаунакрис? – спросил Орфей, прерывая тишину. – Ты выглядишь как человек с тайной.

Лоран замер, его взгляд скользнул по поверхности воды, где отражались первые звёзды.

– Я ищу ответы, – тихо сказал он. – И, может быть, место, где могу начать заново.

Орфей кивнул, не задавая больше вопросов. Он словно понимал, что у каждого свои причины для странствий. Ночь спустилась быстро, и они решили продолжить путь, чтобы найти место для ночлега.

К позднему вечеру они добрались до небольшого трактира, свет из окон которого мягко озарял дорогу. Над входом висела деревянная вывеска с надписью "Les Sables du Temps". Войдя внутрь, Лоран и Орфей встретили тёплый запах жареного мяса и хмеля. За барной стойкой стоял крупный лысый мужчина с рыжей бородой, одетый в клетчатую рубашку. Он лениво протирал стакан, поглядывая на новых посетителей.

– У вас тут… интересное название для таверны, – сказал он, обращаясь к бармену.

Лысый мужчина за стойкой с рыжей бородой, лениво протирая стакан, усмехнулся.

– Здесь время утекает сквозь пальцы, парень, – ответил он, не отрываясь от своей работы. – Алкоголь, хорошие истории и ещё пара секретов – всё это делает своё дело.

Лоран кивнул, задумавшись над словами бармена.

– Вы не местные, – заявил он, подняв взгляд. – Что забыли в наших краях?

Орфей широко улыбнулся и поклонился:

– Мы странники, друг мой. Путь наш долог, и нам нужно место, чтобы отдохнуть. Скажите, у вас есть комнаты?

Бармен, представившийся Бором, ухмыльнулся и поставил стакан на стойку:

– Комнаты есть, если заплатите. А пить будете?

Лоран коротко кивнул. Они заказали немного эля и, расплатившись, устроились за столиком у окна. Пока они наслаждались напитками, их внимание привлёк разговор за соседним столом. Группа местных, обсуждая что-то вполголоса, рассказывала историю о беглом бастарде.

– Ты слышал? Этот бастард убил своего брата, чтобы занять престол, – сказал один из мужчин, наклонившись ближе к своим товарищам. – Говорят, он где-то прячется. Страшный человек, говорят.

Лоран почувствовал, как его руки сжимаются в кулаки. История заставила его мысли метаться между болью и гневом. Он был так погружён в себя, что не заметил, как к Орфею подошла молодая куртизанка.

– Не желаете скрасить свой вечер, красавчик? – промурлыкала она, склонившись к нему.

Орфей с улыбкой поднял руку:

– Благодарю за предложение, но я вынужден отказаться. Увы, музыка – моя единственная спутница.

Куртизанка, обиженно надув губы, произнесла:

– Значит, я недостаточно хороша для тебя?

В этот момент к их столу подошли трое морканов. Это были массивные гуманоиды с толстой кожей, напоминающей кору дерева, и светящимися янтарными глазами. Их огромные руки с когтями могли бы с лёгкостью сокрушить что угодно. Взгляды морканов были мрачными, а их движения – медленными и угрожающими. Один из них, самый крупный, нахмурившись, ухватил Орфея за шкирку.

– Ты что, обидел мою сестру? – прорычал он низким голосом.

Орфей, заикаясь, прошептал:

– Р-р-ран, помоги…

Лоран, до этого погружённый в свои мысли, резко вышел из транса. Он медленно поднялся, его взгляд стал холодным, а по комнате словно прокатилось напряжение. С грохотом он ударил ладонью по столу, раскрыв пальцы. В ту же секунду из каждого пальца вырвались сверхзвуковые водяные пули, поражая двоих морканов. Их тела рухнули на пол, а Орфей мягко опустился на землю.

Тишина повисла в воздухе. Третий моркан побледнел, схватил сестру за руку и бросился к выходу. Бор за стойкой даже не поднял головы, продолжая протирать стакан.

– Больше сюда не приходите, – пробормотал он, будто речь шла о пустяке.

Лоран опустился обратно на стул, тяжело дыша. Орфей, оправившись от потрясения, тихо прошептал:

– Ты только что спас мне жизнь. Я в долгу перед тобой, друг мой.

Но Лоран не ответил. Его взгляд был устремлён в одну точку, где лежали два тела, а мысли вновь заполнились мраком.

После потасовки в трактире Лоран и Орфей отправились в свои комнаты, чтобы провести ночь в относительном спокойствии. Лоран улёгся на скрипучую кровать, но сон не спешил приходить. Он лежал, глядя в тёмный потолок, и мысли терзали его разум. "Опять я убил. Два существа… Были ли они злодеями? Они издевались над Орфеем, это правда, но должна ли была их жизнь закончиться так? Может, был другой выход? Или я снова поддался своим импульсам?"

Он сжал кулаки, стараясь отогнать эти мысли, но они возвращались вновь и вновь. Спустя долгие часы борьбы с самим собой Лоран наконец провалился в беспокойный сон.

Проснулся он от громкого звука распахнувшейся двери. В комнату ворвался Орфей, сияющий, как утреннее солнце. На его лице играла широкая улыбка.

– Вот это круто ты их уделал! – воскликнул он, махая руками. – Можно было и остальным накостылять, а потом песни бы сочиняли о твоей отваге!

Лоран слабо улыбнулся, но ничего не ответил. Его взгляд был устремлён на Орфея, но мысли оставались где-то далеко. Орфей, не заметив состояния Лорана, продолжил говорить, пока тот собирал свои вещи.

Они спустились вниз, где Бор стоял за барной стойкой, как и прошлым вечером, протирая стакан. Лоран достал несколько медных монет и положил их на стойку, но Бор лишь отрицательно покачал головой.

– Убери. Ты потерял вчера больше, чем стоят эти медяки, – сказал он спокойным, но твёрдым голосом.

Лоран нахмурился, но не стал спорить. Он кивнул, взял монеты и молча направился к выходу. Орфей коротко попрощался с хозяином трактира, как будто это был их старый друг, и поспешил за Лораном.

Снова оказавшись на дороге, они ехали на одном коне. Дорога вела через густой лес, и, хотя утреннее солнце пыталось пробиться сквозь кроны деревьев, атмосфера оставалась мрачноватой. Разговор не клеился – Лоран был погружён в свои мысли, а Орфей, чувствуя это, лишь иногда насвистывал что-то, не решаясь заговорить.

Спустя несколько часов пути они заметили странное движение у обочины. Лоран натянул поводья, и они остановились. У трёх худощавых мужчин в руках были ножи, которыми они размахивали перед молодой женщиной. Её светлые волосы блестели на солнце, а в голосе слышался страх, хотя она и пыталась сохранять достоинство.

– Ну что, красавица, ты ведь не хочешь, чтобы мы злились? – сказал один из мужчин, ухмыляясь. – Отдай нам всё, и, может, уйдёшь целой.

Лоран спрыгнул с лошади и посмотрел на Орфея.

– Удерживай их внимание, – бросил он.

Орфей кивнул и начал играть на своей лютне. Мелодия, наполненная энергией и решимостью, зазвучала в лесу. Лоран почувствовал, как музыка придаёт ему сил, а тело наполняется энергией. Он сделал шаг вперёд, привлекая внимание бандитов.

– Эй, ребята, может, вам стоит поискать себе жертву полегче? – спокойно сказал он.

Мужчины обернулись, их лица исказились враждебностью. Один из них шагнул вперёд, размахивая ножом.

– А ты кто такой, чтобы мешать нам? – прорычал он.

Лоран не стал отвечать словами. Он бросился вперёд, и завязалась схватка. Орфей продолжал играть, а мелодия словно усиливала каждое движение Лорана. Он сражался яростно, как будто музыка руководила им. Однако один из бандитов оказался быстрее, чем ожидал Лоран, и нож пронзил его бок. Лоран зашипел от боли, но продолжил сражаться, пока последний из бандитов не упал.

Женщина бросилась к Лорану.

– Спасибо вам! Вы спасли мне жизнь. Пожалуйста, позвольте мне помочь. Мой дом неподалёку, моя бабушка целительница, она сможет вас вылечить.

Орфей помог Лорану сесть на коня, и они последовали за женщиной. Дом целительницы оказался спрятанным в густом лесу, окружённым старыми деревьями, чьи корни переплетались у самого входа. Орфей помог Лорану сойти с коня и занёс его внутрь. Как только они переступили порог, Лоран почувствовал странную волну энергии, которая прошла через его тело.

Внутри стояла старуха с глубокими морщинами на лице и пронзительным взглядом. Она посмотрела на Лорана, затем перевела взгляд на женщину.

– Бабушка, этот человек убил всех моих братьев, – вдруг сказала женщина. Её голос был полон ярости, но оставался ровным.

Лоран попытался что-то сказать, но боль в боку не позволила ему говорить громко. Женщина продолжила:

– Мы приманиваем героев, таких как он. Они всегда такие благородные, такие предсказуемые. Но раз он выжил, то умрёт здесь за то, что сделал.

С этими словами она вытащила длинный кинжал и вонзила его Лорану в грудь. Лоран зашипел от боли, его взгляд помутнел. Старуха подняла руки, и корни, проросшие сквозь пол, оплели тело Орфея, сдавив его до полной неподвижности. Он пытался кричать, но корни сдавили его грудь. Лозы закрутились в один длинный острый кол, который вонзился Орфею прямо в сердце. Кровь хлынула на пол, а Лоран, теряя сознание, видел, как жизнь покидает его друга.

Последнее, что он услышал, был холодный голос старухи:

– А вещички у вас дорогие, особенно этот посох…

Лоран резко открыл глаза. Его сердце бешено колотилось. Комната была освещена утренним светом, а в дверь вбежал Орфей, такой же бодрый, как и раньше.

– Вот это круто ты их уделал! – радостно воскликнул он.

Лоран с ужасом смотрел на него, не веря своим глазам.

– Ты… ты жив… – пробормотал он.

Орфей нахмурился:

– Конечно, жив. А с чего бы мне быть мёртвым?

Лоран ничего не ответил. Он был слишком ошеломлён. В голове начали складываться кусочки странной картины. "Что здесь происходит?" – подумал он, ощущая, что эта ночь была далеко не простой случайностью.

Они спустились вниз, где Бор стоял за барной стойкой, как и прошлым вечером, протирая стакан.

– Тяжёлая ночка была? – спросил он, когда Лоран положил перед ним несколько медных монет.

– Убери. Ты потерял вчера больше, чем стоят эти медяки, – сказал он спокойным, но твёрдым голосом.

Лоран нахмурился, но не стал спорить. Он кивнул, взял монеты и молча направился к выходу. Орфей коротко попрощался с хозяином трактира, как будто это был их старый друг, и поспешил за Лораном.

Снова оказавшись на дороге, они ехали на одном коне. Дорога вела через густой лес, и, хотя утреннее солнце пыталось пробиться сквозь кроны деревьев, атмосфера оставалась мрачноватой. Лоран всё чаще замечал знакомые детали – те же белки сновали по деревьям, те же птицы пели одни и те же мелодии. Раз за разом его сознание возвращалось к ночным событиям.

Спустя несколько часов пути они снова наткнулись на разбойников, угрожавших молодой женщине. Орфей, ожидая, что Лоран снова вмешается, замер в ожидании, но Лоран холодно посмотрел на сцену и потянул поводья, направляя коня дальше.

– Мы не вмешиваемся, – твёрдо сказал он.

Орфей огорчённо посмотрел на друга, но ничего не сказал. Молчание сопровождало их, пока солнце не поднялось в зените. Тогда впереди послышался шум: трое мужчин пытались поймать небольшую виверну, цепляя её сетью. Существо яростно вырывало крылья, но силы были неравны.

Лоран не сдержался и спрыгнул с коня, направляясь к браконьерам. Орфей последовал за ним, но Лоран остановил его взглядом.

– Не вмешивайся. Это моё дело, – тихо бросил он.

Лоран одним движением руки вызвал водяные иглы, которые с хрустом вонзились в тела браконьеров. Двое упали замертво, но лучник успел выпустить стрелу, которая угодила прямо в виверну. Её яростный рёв стих, а тело безжизненно упало на землю.

– Нет… – прошептал Лоран. Его глаза метнулись к оставшемуся лучнику, и он, охваченный гневом, метнул последнюю водяную иглу. Мужчина рухнул рядом с убитой виверной.

Но прежде чем Лоран успел отдышаться, небо над ними потемнело. Огромная тень закрыла солнце, и на поляну спустилась ядовитая виверна – мать убитого детёныша. Она рыкнула, и её пасть окуталась зелёным ядовитым дымом. Лоран не успел среагировать, когда поток яда обрушился на него. Его тело охватила жгучая боль, кости внутри начали плавится,, а сознание стало затуманиваться. Последнее, что он увидел, были широко распахнутые глаза Орфея и фигура чудовища, скрывающаяся в дыму.

Потом наступила тьма.

Проснувшись Лоран почувствовал, что снова находится в той же ситуации. Всё вокруг было пугающе знакомым. Он тронул своё тело, проверяя, не осталось ли ран или повреждений. К его удивлению, он был в полном порядке. Его дыхание сбилось, а сердце колотилось, как сумасшедшее.

– Всё в порядке? – обеспокоенно спросил Орфей, наблюдая за неожиданной паникой друга.

– Да… да, всё нормально, – ответил Лоран, отворачиваясь, чтобы скрыть свою растерянность. Он не стал ничего объяснять.

День шёл своим чередом, и всё повторялось, как будто время решило сыграть с ним злую шутку. Лоран всё сильнее ощущал дежавю. Белки прыгали по деревьям, птицы пели те же мелодии, и снова они встретили разбойников с девушкой.

– Мы не вмешиваемся, – бросил он Орфею, стараясь скрыть своё смятение.

Орфей огорчённо посмотрел на него, но ничего не сказал. Лишь лёгкий вздох выдал его разочарование. Когда солнце достигло зенита, они наткнулись на группу браконьеров, пытавшихся поймать виверну. Маленькое существо вырывало свои крылья из сетки, издавая жалобные крики.

Лоран подумал, что может, чтоб выбраться из петли нужно все-таки спасти всех невиновных. Он быстро среагировал, убив лучника, спрятавшегося в кустах, меткой водной стрелой. Затем, наполненный гневом, он создал огромные водяные колы и пронзил ими остальных браконьеров. Черепа их врагов оказались насажены на импровизированные пики. Виверна осталась под сетью, издавая слабые писки.

Прежде чем Лоран успел что-то предпринять, из тени деревьев на поляну спустилась большая ядовитая виверна. Её грозный рёв сотряс воздух, а глаза полыхали ненавистью. Она увидела мёртвых людей и своего детёныша под сетью. Лоран не успел ничего сказать или сделать – огромный хвост со скорпионим жалом резко метнулся вперёд, впрыскивая яд в его тело. Мир перед его глазами расплылся, а последнее, что он увидел, была пасть чудовища, закрывающаяся над ним. Тьма вновь окутала его.

Дни, недели, месяцы. Лоран жил в этом дне, словно в кошмаре, из которого невозможно вырваться. Он погибал снова и снова, его смерть становилась всё более абсурдной, изощрённой, словно сама судьба играла с ним. Вначале он пытался бороться, менять свои решения, но каждый раз день заканчивался одинаково. Постепенно его разум начал сдавать. Сны, реальность, воспоминания – всё смешалось в единый клубок страха, гнева и отчаяния.

Одним ранним утром Лоран, доведённый до безумия, с криком обрушился на Бора. Он схватил бармена за ворот рубашки и затряс его с яростью, которой не испытывал никогда раньше.

– Это ты! Ты виноват! Я знаю! Всё это из-за тебя! – голос Лорана сорвался на хрип, а глаза полыхали бешенством.

Посетители таверны, привыкшие к странностям, смотрели на него с удивлением и тревогой. Орфей пытался вмешаться, но не знал, что сказать, и лишь стоял неподалёку, растерянно глядя на своего друга.

Бор выслушал Лорана с каменным выражением лица, а затем, не поднимая голоса, произнёс:

– Пройдём за мной.

Он развернулся и уверенно направился к лестнице, ведущей на верхний этаж. Лоран, всё ещё кипя от гнева, последовал за ним, Орфей шёл следом. В воздухе витало что-то зловещее.

Они вошли в небольшую комнату, освещённую тусклым светом лампы. На кровати лежала молодая девушка. Её лицо было бледным, почти прозрачным, а грудь едва поднималась в такт слабому дыханию. Рядом на прикроватном столике стоял небольшой сосуд с зелёной жидкостью, а в воздухе витал лёгкий запах трав.

– Это моя дочь, – сказал Бор, его голос стал хриплым, как будто каждый звук причинял ему боль. – Она больна. Смертельно больна. Никто не знает, сколько ей осталось. Я остановил время в этой комнате. Для неё время больше не идёт. Но я не могу покинуть таверну, иначе ей станет невыносимо больно.

Лоран смотрел на девушку, не зная, что сказать. Его гнев сменился растерянностью. Он наконец выдавил:

– А я-то тут при чём?

Бор повернулся к нему, его взгляд был тяжёлым, но полным какой-то древней, непостижимой мудрости.

– Такие, как ты, не в праве решать, кто должен жить, а кто умереть. Ты играешь с судьбой, даже не осознавая этого. Ты знаешь, что время – это не просто поток? Оно не останавливается, не подчиняется никому. Оно движется, и оно будет потрачено, независимо от того, осознаёшь ты это или нет.

Он сделал шаг ближе к Лорану, его голос стал мягче, но от этого не менее пронзительным:

– Ты не понимаешь. У тебя есть этот день. Всего один. Каждый день может стать последним. Ты должен перестать суетиться. Перестать бежать от своих решений. Сильным тебя делает не завтра, не вчера, а то, что ты делаешь прямо сейчас. Люди приходят сюда и говорят: "Как быстро летит время!" Но для меня оно ползёт. Медленно. Каждая минута, каждое мгновение – это то, что я чувствую, что я проживаю. И ты должен научиться этому.

Лоран стоял ошеломлённый, не в силах произнести ни слова. Его взгляд метался между Бором и бледной девушкой на кровати. Орфей наблюдал за происходящим, чувствуя, как внутри него поднимается тревога.

Наконец Лоран тихо, почти шёпотом, сказал:

– Я понял. Нужно наслаждаться каждым днём, который у тебя есть. И делать значимые попытки.

Бор внимательно посмотрел на него, будто оценивая, действительно ли тот осознал свои слова.

– У тебя есть шанс выбраться, – наконец произнёс он. – Но у меня есть условие. Я разорву петлю. Но взамен ты возьмёшь с собой мою дочь.

Лоран удивлённо поднял голову.

– Твою дочь?

В этот момент дверь комнаты тихо открылась, и внутрь вошла девушка. Её песочный балахон мягко струился по полу, а в руках она держала посох с песочными часами на конце. Часы постоянно переворачивались, как будто песок никогда не заканчивался. Её светло-русые волосы спадали на плечи, а взгляд был твёрдым и спокойным.

– Меня зовут Розария, – сказала она, склонив голову в приветствии. – Надеюсь, вы готовы к путешествию.

Её голос был ровным, но в нём звучала сила. Лоран и Орфей только переглянулись, не зная, что ответить. А в комнате вновь повисла напряженная тишина.

Глава 3. Non credere quis.

Бор пригласил нас за стойку, где между застарелыми пятнами от эля и множеством склянок с непонятной жидкостью он раскрыл перед нами старую карту. Бумага была пожелтевшей, с выцветшими линиями, но всё ещё отчётливо видны три точки, отмеченные разными символами.

– Вот тут, на Скалах Корнуэлла, – сказал Бор, проводя пальцем по краю карты, – водятся громовые птицы. Их осталось мало в природе, потому что они стали жертвой охоты много столетий назад. Но одна из них всё ещё может дать вам то, что нужно – Молнию в бутылке. Рецепту больше семисот лет, но если вам повезёт, шанс есть. Правда, там опасно. Говорят, птицы охраняют свои гнёзда до последнего, а в скалах скрываются ещё более грозные твари.

Он сделал паузу, его взгляд стал тяжелее.

– Адское пламя, – продолжил он, – ну, как вы, наверное, уже догадались, находится в загробном мире. Как туда попасть, я не знаю. Но в Фаунакрисе живёт мой старый друг, коллекционер книг. Он видел многое, слышал больше, чем хотел, и знает, как проникнуть даже в самые запретные уголки этого мира. Найдите его, он вам поможет.

Лоран и Орфей переглянулись, осознавая, как трудно будет найти эти ингредиенты.

– А третье? – спросил Лоран.

Бор указал на северо-западный край карты.

– Кристаллическая вода. Её можно найти только в ледяном королевстве Гиперборее. Про него я знаю меньше всего. Но однажды, проездом здесь, была их королева. Очень прелестная женщина! – Его голос стал мечтательным, и он ухмыльнулся.

Розария закатила глаза и перебила его:

– Папа, ближе к делу!

– Хорошо, хорошо! – Бор отмахнулся, будто досаждавшая дочь была частью его повседневной рутины.

– Мы с ней, так сказать, славно побеседовали. И, конечно, как истинный джентльмен, я получил от неё небольшую благодарность – несколько кристаллов перемещения. Эти кристаллы одноразовые. Вот, держите, – он выложил перед нами пять светящихся голубых осколков. – Вам они пригодятся. Хотя пользоваться ими прямо сейчас я бы вам не советовал. Без должной подготовки вы там просто замёрзнете насмерть.

– Вам нужно найти три ингредиента любым способом и принести их мне. Когда они будут у меня, наш контракт будет выполнен. А пока – валите. Мне ещё гостей развлекать.

Лоран нахмурился.

– Контракт?

Бор усмехнулся и взял с прилавка несколько медных монет, которые Лоран пытался заплатить ему за ночлег ещё вчера.

– Контракт вступил в силу, когда ты заплатил за ночь в этой проклятой таверне, – сказал он с кривой улыбкой. – Теперь вы часть этой истории.

Лоран хотел спросить ещё о тысяче вещей, но Бор махнул рукой.

– Всё, что нужно, тебе расскажет моя дочь. А теперь проваливайте, у меня дела.

Розария сложила руки на груди и слегка наклонила голову в сторону Лорана и Орфея.

– Вы готовы? Путь будет долгим и опасным, но если вы справитесь, то спасёте мою сестру и… возможно, себя, – добавила она с тенью загадки в голосе.

Лоран поднял карту и кристаллы, его взгляд был серьёзен. Орфей, в свою очередь, тихо прошептал:

– Это безумие. Но, чёрт возьми, я с тобой.

Лоран кивнул.

– Пошли. Нам предстоит много работы.

Они вышли из таверны, оставляя позади таинственную улыбку Бора и лёгкий стук песочных часов на посохе Розарии.

Лоран, погружённый в свои мысли, вынул из-за пазухи амулет, напоминающий о Лилии. Тонкий, изящный предмет, который она подарила ему, блеснул в лучах утреннего солнца. Его пальцы скользили по выгравированным узорам, а взгляд потемнел от нахлынувших воспоминаний.

"Надеюсь, с тобой всё хорошо, Лилия," – подумал он. – "Надеюсь, ты не беспокоишься лишний раз."

Он сжал амулет в руке, будто пытаясь почувствовать её присутствие, а затем медленно опустил его обратно на шею. Повернувшись к Орфею, он тяжело вздохнул и заговорил:

– Орфей, ты не обязан идти со мной. Это путешествие… оно опасно. Ты поэт, а не воин. Тебе не нужно подвергать себя таким рискам.

Орфей, сидевший на камне и наигрывающий тихую мелодию на своей лютне, усмехнулся и покачал головой.

– Ты слишком принижаешь мои силы, мой друг, – сказал он, глядя на Лорана с озорной искрой в глазах. – Музыка – это не просто звуки. Она вдохновляет, вызывает чудесные эмоции, способна завораживать и, возможно, даже творить магию. И, честно говоря, что может быть лучше, чем написать балладу о великом приключении, в котором я сам участвовал? История от первого лица – вот это я понимаю настоящее искусство.

Лоран чуть улыбнулся, услышав его слова. В глубине души он был благодарен за то, что Орфей решил остаться с ним, несмотря на все трудности.

В этот момент к ним подошла Розария. Её строгий взгляд пробежался по лицам мужчин, а затем она задала прямой вопрос:

– Куда мы отправляемся в первую очередь?

Лоран задумался. Её голос вырвал его из размышлений. Он повернул взгляд на карту, которую держал в руках. Его пальцы пробежались по меткам, нанесённым Бором.

– Думаю, нам стоит отправиться в Фаунакрис, – сказал он после короткой паузы. – Это место было нашей целью с самого начала. Город находится ближе всего, и я верю, что там мы найдём помощь, которая нам понадобится.

Розария кивнула, соглашаясь. Её взгляд остановился на посохе, песочные часы которого продолжали медленно переворачиваться, как будто подчёркивая, что время всегда движется вперёд.

– Хорошо, тогда в путь, – коротко произнесла она, её голос прозвучал решительно.

Орфей, подхватив лютню, поднялся на ноги с широкой улыбкой:

– Фаунакрис, значит Фаунакрис! Думаю, это начало великой истории.

Лоран и Орфей остановились, чтобы обсудить дальнейший путь, но их мысли внезапно прервал громкий рык. Из тени под деревьями к ним неспешно вышло величественное существо. Это был лев, но не обычный. Его грива переливалась звёздным светом, как ночное небо, а глаза светились, словно два древних циферблата. Его лапы казались невесомыми, оставляя на земле слабое мерцание, которое исчезало через мгновение. Хвост льва был длинным и гибким, его кончик светился мягким золотым свечением, напоминающим песочные часы.

– Это… – начал Орфей, ошеломлённо глядя на льва.

Розария с лёгкой улыбкой подошла к нему и мягко погладила зверя по голове.

– Это Астралион. Одно из наших сакральных животных, хранитель времени и наш верный спутник. Его род охраняет членов нашей семьи уже многие поколения.

Орфей, заворожённый видом магического существа, не удержался:

– Я хочу ехать на нём! – выпалил он, быстро спрыгнув с коня Лорана и устремившись к льву.

Но как только он приблизился, Астралион лениво махнул хвостом, и Орфей, словно тряпичная кукла, взлетел в воздух. На месте, где он был, тут же открылся портал, сияющий песочным светом. Через несколько секунд портал открылся прямо над конём Лорана, и Орфей с громким криком упал обратно на седло.

Лоран рассмеялся, похлопав Астралиона по боку.

– Отличная работа, – похвалил он.

Розария кивнула, глядя на льва с уважением.

– Астралион – существо, связанное с нашей семьёй не только магией, но и судьбой. Он охраняет меня и помогает в самых сложных ситуациях. Однако, – она бросила взгляд на Орфея, который, потирая ушибленное место, смотрел на Астралиона с укором, – не стоит забывать, что он не любит посторонних слишком близко.

– Ну, спасибо за предупреждение, – пробормотал Орфей, обиженно хмыкнув.

Розария усмехнулась и продолжила:

– Кстати, у моего отца есть ещё одно удивительное существо. Единственное в своём роде. Хронофеникс.

– Хронофеникс? – переспросил Лоран, заинтересовавшись.

– Да, – кивнула она. – Это магическая птица, чьи перья переливаются песочным и золотым светом, будто в них заключён весь ход времени. Она может замедлять или ускорять время вокруг себя, а её пение… Оно способно восстановить силы или же вызвать невероятную тоску, всё зависит от того, что ты переживаешь. Но Хронофеникс редко покидает нашу обитель, он слишком важен для сохранения баланса времени.

Орфей, кажется, забыл об ушибе, воодушевившись описанием.

– А я мог бы написать о нём балладу! Или песню! Представляю, как это звучит: "Крылья, несущие время! Огонь, что не гаснет во веках!" Да, это будет настоящим шедевром!

Розария лишь пожала плечами, не отвечая, но её лёгкая улыбка выдала, что она привыкла к подобным реакциям. Астралион, как будто понимая, что его обсуждают, гордо поднял голову и медленно направился к дороге, словно показывая, что пришло время отправляться.

Трио продвигалось по дороге к Фаунакрису, легко преодолевая километры пути. Лоран с Орфеем верхом на коне, Розария, сидящая на гордом Астралионе, замыкала процессию, величественно следуя за ними. Путь обещал быть долгим, но атмосфера между ними становилась всё более непринуждённой.

Розария рассказывала о своём роду, о том, как их семья веками охраняла баланс времени, и о таинственных событиях, связанных с их сакральными животными. Орфей, сидя за спиной Лорана, с азартом перебивал её:

– То есть, вы реально могли видеть динозавров? Или, скажем, людей из других эпох? Признайтесь, вы не пробовали застревать в каком-нибудь доисторическом болоте ради развлечения?

Розария, усмехнувшись, ответила:

– Нет, но, возможно, если ты продолжишь задавать такие вопросы, я отправлю тебя туда сама. Мы, конечно, управляем временем, но это не делает нас туристами в прошлое.

Лоран хмыкнул, прислушиваясь к их беседе, но предпочёл оставаться молчаливым наблюдателем. Их остановки для отдыха запомнились, пожалуй, больше всего. У небольших речушек Астралион демонстрировал удивительные способности: вытягивал рыбу из воды одним точным ударом лапы, а потом гордо подносил её Розарии. Местные жители в деревнях с любопытством наблюдали за путешественниками, но больше всего их привлекал Астралион. Дети подбегали к льву с криками восхищения, гладили его блестящую гриву, а он, похоже, был только рад их вниманию. Орфей, сидя в стороне, смотрел на это с лёгкой завистью.

– Ну почему он всех к себе подпускает, кроме меня? – жаловался он, указывая на детей, окруживших льва. – Я уже подумал, может, мне песню для него сочинить, чтобы заслужить благосклонность.

Розария, усмехаясь, добавила:

– Попробуй. Астралион ценит не только смелость, но и искренность. Может, твоя музыка ему понравится.

Местные фермеры и торговцы часто делились с ними фруктами, овощами или другими припасами, искренне радуясь встрече с такими необычными путниками. Так они добрались до границ Фаунакриса.

Город оказался даже больше, чем рассказывал Орфей. Фаунакрис возвышался, как сияющая жемчужина в сердце леса. Высокие стены из белого камня были покрыты древними рунами, а у ворот сновали люди и магические существа. Из города выезжали роскошные экипажи, запряжённые редчайшими зверями. Лоран заметил грациозных серебристых киранов, огненных жеребцов и даже пару грифонов, величественно парящих над воротами.

– Ну что, мы наконец добрались, – сказал Орфей, с довольной улыбкой глядя на величие города. – Фаунакрис, место, где сбываются мечты! Или ломаются.

Розария сосредоточенно рассматривала карту, чтобы найти ближайший вход. Но Лоран внезапно нахмурился, его взгляд остановился на стражниках у ворот. Их доспехи поблёскивали, а оружие, зачарованное магией, выглядело устрашающе.

"Я всё ещё в розыске," – мелькнуло в его голове. – "Если меня заметят, это будет конец. Но как объяснить это Розарии и Орфею? Они могут не понять или, что хуже, попасть в беду из-за меня."

Он тихо вздохнул и натянул поводья, останавливая коня. Орфей удивлённо обернулся:

– Что такое? Мы уже у цели.

Лоран ответил сдержанно, стараясь не показывать своей тревоги:

– У ворот слишком много людей и стражи. Я думаю, мы могли бы найти другой путь. Уверен, здесь есть обходной маршрут.

Розария, не поднимая головы от карты, спросила:

– Почему ты так думаешь? В Фаунакрисе безопасность на первом месте, а значит, ворота – лучший вариант.

Лоран посмотрел на неё, чувствуя, как холодный пот стекает по его спине. Он понял, что долго увиливать не получится. Ему нужно придумать что-то убедительное, чтобы не вызвать подозрений.

– Просто интуиция, – наконец сказал он, стараясь звучать спокойно. – Чем меньше внимания мы привлекаем, тем лучше. Город большой, и лишние вопросы нам сейчас не нужны. Да и посмотри на Астралиона, если увидят такое диковинное животное в городе ценителей от нас народ точно не отстанет.

Розария с сомнением взглянула на него, но промолчала. Орфей, не понимая, что происходит, пожал плечами:

– Ладно, тебе виднее. Хотя через ворота было бы быстрее.

Лоран чувствовал, что ему нужно придумать план, и как можно скорее. Время утекает, а каждая минута промедления могла обернуться катастрофой.

Лоран, осматривая массивные стены города, сказал:

– Мы можем попробовать пройти через канализацию.

– Звучит… ароматно, – саркастически заметил Орфей. – В целом, я не против, но…

– Нет, – перебила его Розария. – На такое я точно не пойду. У меня есть свои принципы.

Лоран тяжело вздохнул, понимая, что этот вариант отпадает. Он повернулся к Розарии с задумчивым выражением лица.

– Хорошо, а если Астралион может создавать порталы через временные измерения, то почему бы нам не обойти немного город и просто переместиться сквозь стену?

Розария задумалась, склонив голову.

– Теоретически, это возможно. Но есть одна проблема. Временные измерения работают таким образом, что с какой скоростью и в каком направлении ты в них зашёл, с той же скоростью и в том же направлении ты из них выйдешь. Если за стеной что-то окажется…

– …тебя расплющит, – завершила она, глядя прямо на Орфея. – Мгновенная смерть.

– Чудесно, – протянул Орфей, нервно поправляя ремень своей лютни. – Это звучит слишком опасно.

Лоран нахмурился, его разум начал лихорадочно искать решение. Наконец, его лицо осветилось идеей.

– У меня есть план. Следуйте за мной.

Они обошли внешнюю часть города, остановившись у участка стены, который казался Лорану подходящим. Белый камень был холодным на ощупь, а резьба рунических символов на нём свидетельствовала о мощной защитной магии.

– Что теперь? – спросила Розария, скрестив руки.

Лоран приложил ладонь к камню, закрыл глаза и сказал:

– В стенах есть щели. Если я проведу через них воду, то смогу с помощью своей магической интуиции понять, что находится конкретно в упор к стене.

Розария скептически приподняла бровь.

– Валяй, маг воды. Удиви нас.

Лоран вдохнул, концентрируясь. Когда он попытался активировать свою магию, внезапно его ладонь ударил магический барьер, и в его голове раздался низкий голос: «Я помогу тебе.»

В ту же секунду его рука прошла сквозь мерцающий фиолетовый барьер. Лоран почувствовал, как магия стены взаимодействует с его собственной. На другом конце он ощутил деревянную поверхность, а затем – пустоту.

– За стеной – деревянная постройка, – сказал он, отводя руку. – Но за ней есть свободное пространство. Нужно рассчитать скорость, чтобы пройти камень и немного дерева.

– Постойте, – вмешался Орфей. – Я знаю легенду о строителях Фаунакриса. Говорили, что ширина городских стен около сорока сантиметров. Если это правда, то…

– …то у нас есть шанс, – закончил Лоран. – Нам нужно проверить, с какой скоростью входить в портал, чтобы пройти около двух метров и не застрять.

После нескольких проб и расчётов они решили, что первым идёт Лоран. Он, уверенно разогнавшись, вошёл в портал Астралиона. Мгновение – и его окружила темнота. Вода медленно вытекла из стены снаружи, давая знак, что Лоран добрался.

– Он справился! – выдохнул Орфей, наигрывая мелодию победы на своей лютне, прежде чем забежать в портал. Через секунду он выпал из него прямо на Лорана, сбивая того с ног.

– Прекрати падать на меня, Орфей, – простонал Лоран.

Розария, наблюдая за их комичной сценой, обратилась к Астралиону:

– Забери коня Рана во временное измерение и оставайся там, пока я не перемещусь.

Астралион гордо кивнул, исчезая вместе с конём в песочном вихре. Розария зашла в портал, и спустя мгновение оказалась в тёмном помещении, аккуратно сев сверху на Лорана и Орфея.

– Вы могли бы встать? – простонал Лоран. – Если сюда переместятся ещё Астралион и мой конь, я точно не выдержу.

Розария легко рассмеялась и слезла.

– Не волнуйся. Астралиону нужно немного отдохнуть в своём временном измерении, чтобы накопить силы. Что касается твоего коня… – она задумалась на мгновение, глядя на Лорана. – Во временном измерении животные могут находиться сколько угодно. Старость им там не грозит, так что он в порядке.

Лоран вздохнул, потирая затылок.

– Ну, хотя бы это.

Лоран внимательно осмотрел тёмное помещение, в котором они оказались после перемещения. Влажный каменный пол был покрыт плесенью, а в воздухе витал затхлый запах сырости. Стены, сложенные из тех же белых камней, что и внешние стены Фаунакриса, казались древними, испещрёнными трещинами и редкими узорами.

– И что теперь? – пробормотал Орфей, пытаясь нащупать рукой стену. – Мы в какой-то пещере или это просто сон?

Розария, нахмурившись, протянула руку вперёд. На конце её посоха вспыхнул небольшой огонёк, осветивший помещение мягким золотистым светом. Картина, открывшаяся их взглядам, заставила всех замереть.

Они находились в большом каменном зале, вдоль стен которого стояли витрины с древними мощами. Некоторые из них были покрыты бархатными тканями, другие обрамлены золотом и серебром. Пыль покрывала пол и каменные колонны, а запах ладана витал в воздухе, словно сохранившийся здесь с давних времён.

– Это что, крипта? – шёпотом спросил Орфей, его голос дрожал. – Мы случайно попали в какую-то церковь?

Лоран нахмурился, осматривая помещение. Его взгляд задержался на одном из стеклянных ящиков, внутри которого лежала тонкая кость, сверкающая, как жемчуг.

– Выглядит жутковато, – произнёс он. – Зачем нам хранить такие вещи?

Розария, нахмурившись, шагнула к двери, находящейся в конце зала.

– Тихо, – сказала она, прислушиваясь. – Там кто-то есть.

Она прижалась ухом к холодному дереву, вслушиваясь в звуки. За дверью не было слышно ничего подозрительного.

– Похоже, там пусто, – сказала она и, тихо выдохнув, произнесла заклинание, чтобы отпереть замок. Щелчок, и дверь медленно открылась.

За ней открылся длинный проход, вдоль которого стояло множество дверей. Справа винтовая лестница уходила наверх, теряясь в темноте. Лоран шагнул вперёд, оглядывая пространство.

– Что это за место? – пробормотал он.

– Похоже, мы в подземных помещениях какого-то храма или церкви, – тихо сказала Розария. – Но почему тут так пусто? Где все?

Они начали подниматься по винтовой лестнице. Скрип деревянных ступеней гулко отдавался в тишине. На полпути наверх их шаги замерли. Они услышали приглушённые голоса. Розария жестом велела остановиться.

– Ты ж моя принцесса! Что за тон и манеры эти, твой нрав нужно исправить. Пастор поцеловал? Лазил под сарафан? Не сопротивляйся, дитя, всё во славу Творца! – голос звучал ласково, но в нём чувствовалась угроза.

Они услышали слабый, еле слышный женский голос, будто кто-то пытается сопротивляться. Затем мужской голос вновь заговорил, уже громче:

– Ах ты, непутёвая недотёпа, съешь их, добавь к серой рутине цветов оттенков.

Послышался звук чего-то металлического, будто кто-то открыл крышку сосуда. Девушка вскрикнула, но её быстро заставили замолчать.

Розария застыла, её лицо исказилось от сдерживаемого гнева. Лоран нахмурился, готовый было рвануть наверх, но Розария схватила его за руку.

– Что-то тут не так, – прошептала она, переглянувшись с Лораном и Орфеем.

– Мы просто уйдём? – прошептал Орфей, его голос был полон возмущения. – Ты хочешь сказать, что мы даже не попытаемся помочь ей?

Розария посмотрела на него строго, её голос прозвучал холодно, но решительно:

– Пока не время. Мы ничего не знаем об этом месте и о тех, кто там наверху. Мы не можем просто ворваться туда и всё испортить.

Орфей не ответил, но его взгляд говорил о явном несогласии. Лоран, хотя внутри у него всё кипело, стиснул зубы и кивнул.

– Уходим, – коротко сказала Розария, поворачивая обратно в коридор. – Но мы ещё вернёмся.

Они направились в противоположную сторону, стараясь не шуметь. Орфей время от времени оборачивался, будто не хотел упускать эту ситуацию. Лоран молчал, но в голове его мысли клубились, словно буря. "Что здесь происходит? И как мы можем остаться в стороне?"

Проходя по коридорам подземелий, Лоран, Розария и Орфей то и дело открывали массивные двери. За ними обнаруживались склады, заваленные старой утварью, ритуальные комнаты, где странные символы и пятна на каменном полу говорили о проведённых здесь обрядах, и даже помещения, которые лучше было бы не находить вовсе. Лоран заметил, как Розария всё больше хмурилась, а Орфей старался не смотреть на то, что попадалось им на пути.

– Здесь всё пропитано мерзостью, – буркнула Розария, внимательно оглядывая стены. – Нам нужно найти выход.

Голос в голове Лорана снова заговорил, тревожный и настойчивый: «Мало времени. Выбирайтесь быстрее.»

– Мы теряем время, – тихо сказал Лоран, прикасаясь к холодному камню стен. – Что-то здесь не так.

Его магическая интуиция всколыхнулась, как будто невидимый ток пробежал по его коже. Лоран замер и провёл рукой по камню, пока не нащупал едва заметные неровности – это были рычаги, скрытые под слоем магической иллюзии.

– Здесь есть механизм, – сказал он, оборачиваясь к Розарии и Орфею. – Но нужно понять, как его активировать.

Розария нахмурилась, оглядывая стены.

– Рычагов несколько. Похоже, их надо дёрнуть одновременно. Но какие именно? И если мы ошибёмся…

– Нам придётся начинать всё сначала, – перебил Орфей, задумчиво смотря на рычаги. – Подождите. Я могу попробовать кое-что.

– Что ты можешь? – скептически спросила Розария.

– Музыка – это не только искусство, но и способ слышать мир, – ответил Орфей. Он закрыл глаза, поднял лютню и начал наигрывать мелодию, лёгкую и почти неслышную. Через мгновение его взгляд изменился. – Поток воздуха движется по-разному. Слышите? Эти два рычага резонируют иначе, чем остальные.

Лоран и Розария обменялись взглядами.

– Это звучит как полная чушь, – пробормотала она.

– Но других идей у нас нет, – вздохнул Лоран. – Ладно, попробуем.

Они подошли к указанным Орфеем рычагам, обменялись взглядами и одновременно дёрнули за них. На мгновение наступила тишина, затем с громким скрежетом каменная стена перед ними начала сдвигаться. Они быстро юркнули в открывшийся проход, а позади уже стали слышны гулкие шаги.

– Пошевеливайтесь! – выкрикнул Лоран, и как только последний из них прошёл внутрь, стена с грохотом вернулась на место, скрыв их от преследователей.

На какое-то мгновение они позволили себе выдохнуть.

– Фух, пронесло, – улыбнулся Орфей.

Но их радость быстро сменилась недоумением, когда они осмотрелись. Они оказались в длинном тёмном туннеле, посередине которого текла грязная вода. По краям было достаточно места, чтобы идти вдоль стены.

– Это… канализация, – раздражённо сказала Розария, разводя руками. – Мы в итоге всё равно оказались здесь.

Тусклый свет пробивался через редкие кирпичные проёмы сверху. Влажность усиливала неприятные запахи, а вокруг слышалось только журчание воды.

– Нам нужно выбраться, – сказал Лоран, беря на себя инициативу. – Вон там на стене – факелы. Подожжём их, чтобы видеть дорогу.

Розария, не скрывая раздражения, взмахнула посохом, зажигая настенные факелы. Свет озарил стены туннеля, открывая тёмный путь вперёд. Они начали двигаться вдоль стены, осторожно ступая по скользкому камню.

Пройдя некоторое расстояние, Лоран вдруг остановился, почувствовав, как что-то наблюдает за ними. Из темноты на них смотрели два ярких зелёных глаза, светящихся, как у хищника. Лоран напрягся, его рука уже сжала амулет на шее.

– Что-то здесь, – тихо сказал он, поднимая руку, чтобы вызвать магию воды. – Я разберусь.

– Подожди! – Орфей резко схватил его за плечо. – Не спеши. Слушай.

Лоран замер, готовый атаковать, но тут из тени раздался бархатистый голос:

– Неплохое решение для человека.

Из темноты шагнуло существо – это был рыжий кот, стройный и величественный. Его гладкая шерсть блестела в свете факелов, а на шее сверкал амулет из синего лазурита, переливающийся в такт шагам кота. Он остановился, внимательно осмотрев путников, и, слегка наклонив голову, сказал:

– Приятно познакомиться. Надеюсь, вы не нападёте на меня без причин.

– Это кот… – пробормотал Орфей, потрясённый тем, что он говорит.

– Говорящий кот, – уточнил Лоран, не убирая руки от магии. – Кто ты?

Кот сел, аккуратно обвив хвост вокруг лап.

– Я лишь скромный проводник, – сказал он, с саркастической ноткой в голосе. – Зовите меня… Фел'заар. Так проще. А теперь вопрос к вам: что люди делают в таких неприятных местах, как это?

– Мы хотим выбраться отсюда, – выкрикнула Розария.

Фел'заар, чуть прищурившись, посмотрел на Лорана и Розарию, словно пытаясь оценить, стоит ли тратить на них своё время.

– Вы хотите выбраться отсюда, – протянул кот своим мягким, но тягучим голосом. – Но какая выгода мне от этого?

Лоран нахмурился и обменялся взглядами с Розарией.

– А что может понадобиться говорящему коту? – с ноткой сарказма спросил он. – Может, тебя почесать за ушком? Или миску молока?

Фел'заар медленно поднял взгляд, и его глаза блеснули, словно из тени.

– Молоко? – усмехнулся он. – Милое предположение. Но я не настолько банален. Всё, что я хочу, – это… дружить с вами.

– Дружить? – удивлённо переспросил Орфей, не скрывая своего скепсиса. – Что-то не верится.

– Конечно, дружить, – с лёгкой насмешкой ответил Фел'заар, поднимая лапу и облизывая её. – Разве вы не видите, как я одинок? Мне нужно… общество. А вы выглядите очень интересными.

Розария нахмурилась, но решила не задавать лишних вопросов.

– Ладно, допустим. Но раз ты наш новый друг, можешь хотя бы указать путь наружу?

– Ещё бы, – мурлыкнул кот, поворачиваясь и медленно шагая вперёд. – Следуйте за мной, люди.

Лоран и Розария оставались серьёзными, и Орфей только пожал плечами, следуя за ними. По дороге Фел'заар шёл легко, почти не касаясь пола. Его лазуритовый амулет светился тусклым светом, добавляя мистики его облику.

Когда они прошли немного вперёд, Орфей, обернувшись, заметил что-то странное. У того места, где они встретили Фел'заара, при вспышке искры в одном из факелов он увидел труп. Человеческий. Его одежда была порвана, а кожа выглядела высохшей, как будто из тела что-то вытянули. Орфей остановился на секунду, его взгляд замер на этом зрелище, но потом он решил ничего не говорить.

– Идёшь или нет? – окликнул его Лоран.

– Да, иду, – быстро ответил Орфей, догоняя их.

Через несколько минут пути они вышли в более просторный коридор, где посередине текла грязная вода, а по краям тянулись узкие дорожки. Атмосфера становилась всё более неприятной – запахи гнили и разложения усиливались, а тишину нарушали странные звуки, словно когти скребли по камню.

– Мы почти на месте, – сказал Фел'заар, не оборачиваясь. – Но… вас ждут небольшие преграды.

И действительно, через мгновение из тени показались несколько крыс, но это были не обычные крысы. Их глаза светились красным, а размеры превышали норму в несколько раз. Следом за ними появились мускусные зомби, медленно передвигаясь, но угрожающе вытягивая вперёд свои руки.

– Они просто так не пропустят, – лениво заметил Фел'заар, усаживаясь в стороне, словно наблюдатель. – Посмотрим, на что вы способны.

Лоран напрягся, его взгляд стал холодным и сосредоточенным. Он опустил руку к воде, текущей вдоль дороги, и позволил своей магии проникнуть в неё. Вода под крысами и зомби начала вздыматься, словно живая, обвивая их лапы и ноги, сковывая движения.

Розария, стоявшая чуть позади, взмахнула посохом. Песок из её песочных часов вылетел золотистыми струями, превращаясь в острые пирамидные конусы. Конусы пронзили нескольких связанных Лораном врагов, заставив их замереть на месте.

Но зомби продолжали наступать, не обращая внимания на свою мёртвую плоть. Лоран поднял руку, и поток воды взлетел вверх, превращаясь в волну, которая сбила противников с ног. Розария моментально воспользовалась ситуацией, превратив золотой песок в массивную плиту. Плита с грохотом обрушилась на врагов, раздавив их под своим весом.

Фел'заар наблюдал за происходящим с явным интересом. Его глаза блестели, и взгляд всё чаще задерживался на Розарии.

– Ох, ну это было зрелищно! – воскликнул Орфей, отряхивая руки. – Как же приятно быть в компании таких сильных союзников.

Лоран тяжело дышал, а Розария только отмахнулась.

– Пошли дальше, – сухо сказала она, направляясь вперёд. – Здесь ещё полно загадок.

Фел'заар, мурлыча себе под нос, лениво поднялся и направился следом за ними.

– Вы, люди, умеете удивлять, – сказал он, почти с восторгом в голосе. – Особенно ты, девочка с посохом. Интересно, что ты ещё умеешь.

Розария бросила на него острый взгляд, но ничего не ответила. А кот лишь хитро усмехнулся и пошёл вперёд, оставляя за собой ощущение, что в его словах крылась не только похвала, но и что-то более тёмное.

Проходя по канализационным туннелям, Лоран, Орфей, Розария и Фел'заар оказались на перекрёстке. Дорога разделялась на три пути, и каждый из них вёл в неизвестность. Единственным ориентиром были настенные факелы, которые тянулись вдоль стен прямо.

– Нам очевидно нужно идти вперёд, – лениво сказал Фел'заар, его хвост плавно качнулся из стороны в сторону. – Эти факелы явно указывают направление.

– А почему мы вообще слушаем говорящего кота? – возмутился Орфей, скрестив руки на груди. – Я тоже могу придумать маршрут. Давайте попробуем пойти налево. Я вас ещё ни разу не подводил, правда?

Розария закатила глаза и обратилась к Фел'заару:

– Если честно, из этого кота проводник кажется лучше, чем из тебя, Орфей.

Фел'заар довольно мурлыкнул, поддакнув:

– Вот именно. Девушка умна.

Лоран, видя, как начинают закипать страсти, поднял руку, призывая к тишине.

– Погодите. Может, стоит прислушаться к Орфею? – предложил он. – Раз уж мы не знаем, куда идти, почему бы не попробовать его вариант? Если там тупик, вернёмся.

Розария хотела что-то возразить, но, тяжело вздохнув, кивнула. Фел'заар недовольно поджал усы, но последовал за ними.

Глава 4. Cloaca maxima.

Они повернули налево и пошли по узкому туннелю, освещенному лишь редкими факелами. Через некоторое время вдалеке показались два горящих факела, освещающих небольшой участок впереди. Но чем ближе они подходили, тем сильнее чувствовали, что что-то не так. Лоран замедлил шаг и остановился, его интуиция начала подавать тревожные сигналы.

– Что-то не так, – пробормотал он.

Орфей и Фел'заар шагнули вперёд, но внезапно замерли, словно наткнулись на невидимую стену.

– Купол? – удивился Орфей, ощупывая воздух перед собой. Его руки наткнулись на невидимую преграду, и он попытался нащупать её края. – Что за… Это не пропускает нас дальше.

– Неприятно, правда? – лениво протянул Фел'заар, также касаясь купола лапой. – Похоже, вам двоим придется идти без нас.

Лоран и Розария переглянулись. Лоран вздохнул:

– Похоже, мы пойдем посмотреть, что там.

Они двинулись вперёд, оставив Орфея и Фел'заара за куполом. Подойдя ближе, они увидели, что под одним из факелов дремлет стражник в металлическом шлеме и кольчуге, с копьём наперевес. Второй стражник бодрствовал, неторопливо прохаживаясь взад-вперёд.

– Что будем делать? – спросил Лоран, шёпотом обернувшись к Розарии.

– Мы можем развернуться, – тихо ответила она.

– Нет, – возразил Лоран. – Нужно выяснить, что здесь происходит. Купол, стражники… Это важно.

Розария нахмурилась:

– Но убивать их нельзя. Разве урок моего отца ничему тебя не научил?

Лоран сдался:

– Ладно, но что тогда делать?

– Смотри и учись, – бросила Розария, прежде чем он успел её остановить.

Она уверенно направилась к бодрствующему стражнику. Тот сразу заметил её и поднял копьё.

– Остановитесь! Что вы здесь делаете? – громко спросил он.

Розария сменила выражение лица на игривое, подходя ближе.

– О, простите, – пропела она с милой улыбкой. – Мы с друзьями потерялись и ищем выход. Может, вы мне поможете?

Стражник немного растерялся, его бдительность ослабла. Воспользовавшись моментом, Розария незаметно сжала в кулаке горстку песка, который засиял золотом, и ударила стражника по голове. Он упал, как подкошенный. Второй стражник начал просыпаться, но Розария мгновенно подняла тело первого с помощью магии и бросила его во второго. Тот тоже упал без сознания.

Лоран вышел из укрытия, удивлённо глядя на неё.

– Ты владеешь магией гравитации? – спросил он. – Я думал, она давно утеряна. В книгах о ней почти ничего нет.

Розария хмыкнула, оглядывая стражников.

– Ты даже не представляешь, сколько мне лет, – бросила она, загадочно улыбнувшись.

В этот момент за дверью впереди раздался грубый голос:

– Работайте быстрее! Скоро вылазка, нам нужно лучшее оружие для наших воинов!

Дверь захлопнулась с громким стуком. Лоран и Розария переглянулись.

– Мы должны узнать, что там, – сказал Лоран.

Розария, не раздумывая, произнесла заклинание, и замок щёлкнул, отпирая дверь. Они осторожно заглянули внутрь и замерли.

За дверью оказалась длинная кузница, освещённая тусклым магическим светом. Внутри работали два низкорослых создания с синей кожей и массивными мускулами. Их головы были лысые, а глаза горели золотым светом. Один из них, в большом фартуке, грубо отшлифовывал лезвие, а другой – более худой и в очках – записывал что-то в свитке.

Создания резко повернули головы к вошедшим. Возникло неловкое молчание, пока более крупный из них не прорычал:

– Кто вы такие? Чего вам надо?

Лоран шагнул вперёд, приподняв ладони, чтобы показать, что не представляет угрозы.

– Мы просто ищем выход, – сказал он. – Но, похоже, наткнулись на кое-что большее.

Худой цверг в очках кивнул, его голос стал мягче:

– Меня зовут Джей, а это Боб. Мы цверги, а если проще, рабы в этих подземельях. Нас заставляют ковать лучшее снаряжение для королевства.

– Больше работы, меньше слов! – грубо прорычал Боб, толкнув Джея локтем.

Джей бросил на него осуждающий взгляд, но продолжил:

– Купол, который вы, наверное, заметили, запирает нас здесь. Он пропускает только людей. Мы бы с радостью помогли вам, но пока он стоит, мы не можем уйти.

Лоран нахмурился:

– И что это за купол? Его можно разрушить?

– Не так просто, – ответил Джей, задумчиво поглаживая подбородок. – Это сложная магическая конструкция. Но, если вы найдёте способ её обойти, мы обещаем сделать каждому из вас уникальное снаряжение, которое поможет вам в вашем путешествии.

– Да! – внезапно воскликнул Боб, ударив Джея по плечу. – Поможем. Только найдите способ!

Розария скрестила руки, глядя на Джея:

– Уникальное снаряжение? Какое именно?

Джей улыбнулся, его очки сверкнули в свете кузни:

– Это секрет. Но обещаю, что это будут вещи, которые изменят ваши шансы в самых сложных ситуациях.

Лоран кивнул:

– Мы разберёмся.

Цверги с интересом смотрели, как их гости покидают кузницу, их лица отражали смесь надежды и скепсиса.

Розария и Лоран шли по туннелю, где слабый свет факелов отбрасывал длинные тени на стены. Воздух был сырой, а звуки капель, падающих с потолка, создавали угнетающую атмосферу. Розария внезапно остановилась и схватила Лорана за руку, заставляя его повернуться к ней.

– Послушай, Ран, – её голос был тихим, но настойчивым. – Мы не должны говорить Орфею про то, что купол пропускает только людей.

Лоран нахмурился, его взгляд потемнел от непонимания.

– Почему? Что в этом такого? – спросил он, стараясь понять, к чему она клонит.

Розария бросила взгляд назад, убеждаясь, что их никто не подслушивает.

– Ты же сам видел. Орфей не смог пройти через купол, – сказала она, понизив голос ещё сильнее. – Если купол пропускает только людей, то почему он остался снаружи?

Лоран замер. В его голове начали складываться кусочки пазла, но картина оставалась расплывчатой.

– Ты думаешь, он не… человек? – осторожно спросил он, чтобы убедиться, что правильно понял её намёк.

Розария на секунду задумалась, прежде чем ответить:

– Я не утверждаю ничего. Но это странно, и пока у нас нет ответов, лучше просто наблюдать. Нам нужно узнать больше, прежде чем поднимать панику или подозрения.

Лоран кивнул, хотя на его лице осталась тень сомнений.

– Хорошо. Договорились. Мы ничего не говорим, но будем держать это в уме.

Розария слегка улыбнулась:

– И не показывай, что тебя это беспокоит. Он может что-то почувствовать.

– Понял, – коротко ответил Лоран.

Они продолжили путь, сохраняя прежний темп. Когда они добрались до места, где их ждали Орфей и Фел'заар, Лоран выдавил на лицо спокойное выражение, а Розария обратилась к Орфею с дежурной улыбкой:

– Надеюсь, этот милый котик никак тебя не обижал, Орфей?

Орфей всплеснул руками, словно протестуя:

– Да ничего подобного! Но скажу одно: этот "милый котик" не самый приятный собеседник.

Фел'заар приподнял лапу и лениво провёл языком по своей шерсти.

– Ах, какая несправедливость. Я просто пытался открыть тебе глаза на реальность, – сказал он, сверкая своими лазурными глазами. – Но, очевидно, музыка мешает тебе слушать.

Розария тихо усмехнулась, а Лоран, пропустив их перепалку мимо ушей, сразу перешёл к делу:

– Мы нашли кузницу. Там работают два цверга – Джей и Боб. Их держат в плену, и купол, который мы встретили, заперт на магическую защиту.

– А мы теперь ещё и спасатели цвергов? – лениво протянул Фел'заар, его голос прозвучал почти насмешливо. – Вы пытаетесь вписаться в любую роль, верно?

Лоран резко взглянул на него, но сдержался.

– Это не важно. Они предложили помощь. Если мы сможем их освободить, то получим снаряжение, которое пригодится в нашем путешествии.

– Ах, снаряжение, – мурлыкнул Фел'заар. – Конечно, какой герой откажется от новых игрушек.

Розария прищурилась и кивнула:

– Они в плену. И если есть шанс освободить их, почему бы не попробовать? Но сначала нужно понять, как снять этот купол.

– Вопрос лишь в том, на что мы готовы ради этого, – добавил Орфей, почесав затылок. – Сами понимаете, магические купола просто так не снимаются.

Фел'заар посмотрел на Розарию, его взгляд стал чуть серьёзнее, чем обычно.

– Посмотрим, чего вы стоите, герои, – сказал он, слегка усмехнувшись. – Но предупреждаю: чем дальше вы заходите, тем глубже становятся последствия.

Розария, не обратив внимания на его слова, уже решая, куда направиться дальше. Орфей и Лоран переглянулись, чувствуя, что разговор с котом закончился. А сам Фел'заар, мурлыкая себе под нос, грациозно двинулся следом, будто ни на секунду не сомневался, что все пойдут именно за ним.

Розария посмотрела на остальных с выражением уверенности на лице, затем бросила взгляд на Фел'заара:

– Теперь пойдём за котом. Ты нас привёл сюда, так покажи, куда дальше.

Фел'заар зевнул, потянулся и, лениво махнув хвостом, направился по левому туннелю.

– Следуйте за мной, смертные. Скоро всё увидите, – сказал он с усмешкой, не оглядываясь.

Команда двинулась по длинному каналу, освещённому лишь редкими факелами. Воздух становился всё более сырым, а стены всё более влажными. Пройдя некоторое расстояние, они остановились перед огромными двойными дверями, украшенными изящными орнаментами.

– Мы пришли, – объявил Фел'заар, остановившись перед дверями.

– Куда пришли? – настороженно спросил Лоран, оглядывая двери.

Кот лениво обернулся, его глаза блеснули в свете факелов.

– Щас увидите, – загадочно сказал он и, подняв лапу, распахнул двери.

Перед их глазами открылся зал. Огромное пространство было заполнено множеством маленьких крыс, которые носились туда-сюда, перетаскивая что-то в своих крошечных лапках. В центре зала, на возвышении, сидел мужчина, обмотанный белыми лентами с ног до головы. Виднелись только его глаза, светящиеся странным тусклым светом. На другом конце зала, справа, стояли два мурлока, которые готовили к котлу мужчину, связанному по рукам и ногам. Тот заметил героев и, истерически крича, начал звать на помощь.

– Что здесь происходит?! – громко спросил Лоран, его голос эхом разнёсся по залу.

Мужчина в лентах поднял голову и посмотрел на них.

– Кто вы такие? Что вам нужно в моём зале? – холодно спросил он. Затем его глаза сузились. – Это вас послал лживый король, да? Лживый, наглый король! Я спас его город от крыс, я дал ему спокойствие, а он даже не заплатил мне! Но ничего… он за всё поплатится.

С этими словами он начал играть "Сонную Лонату". Его пальцы двигались по магической флейте, и от нее исходила тонкая нить из нот, направляясь к героям. Лоран почувствовал, как воздух вокруг начал сгущаться, а Розария вдруг покачнулась и рухнула на землю без сознания.

Из теней появились несколько больших крыс, за ними выползли десятки маленьких, а ещё дальше начали подниматься мускусные зомби.

– Орфей! Разбуди Розарию! – крикнул Лоран, отступая назад и создавая вокруг себя поток воды, чтобы замедлить приближающихся врагов.

Орфей бросился к Розарии, но никак не мог привести её в чувства. Взглянув на нить из нот, он внезапно понял, что та является источником заклятия. Быстро подняв лютню, он заиграл свою мелодию. Звуки его игры встретились с магическими нотами, и те начали отступать. Нить ослабла, и Розария открыла глаза.

– Я здесь, я в порядке, – выдохнула она, вскакивая на ноги. – Что происходит?

– Орфей долго не протянет! Скорее помогай Рану! – крикнул он, не прекращая играть.

Розария подняла посох, стукнула им о землю, и разлитая под ногами врагов вода начала превращаться в вязкую глину. Крысы и зомби начали увязать, но их было слишком много.

Начав бросать водяные копья одно за другим в крысиного короля, крысы начали быстро выпрыгивать, как по команде, впитывая все атаки.

Лоран повернулся к Розарии:

– Его убить можно?! Или это ещё одно бессмертное создание?

– Нужно уничтожить его зверей, они защищают его, – ответила она.

Лоран сжал кулаки, его взгляд упал на бочки, стоящие у стены.

– У меня есть план. Выиграй мне время!

Розария кивнула и усилила магическое давление, заставив глину стать ещё более плотной. Лоран сосредоточился, почувствовав вино внутри бочек. Это была не вода, но достаточно близкая субстанция. Он сломал бочки, и поток вина залил всю живность в зале.

– Теперь! – крикнул Лоран.

Розария магией гравитации сместила все факела в этом зале, сбив их на пол. Огонь быстро перекинулся на вино, и весь зал озарился пламенем. Крысы и зомби загорелись, распространяя отвратительный запах горящей шерсти и гниющей плоти.

В этот момент мурлоки, заметив, что котёл потушен, в панике бросились бежать, оставив мужчину, который продолжал звать на помощь крутясь на вертеле. Лоран, тяжело дыша, посмотрел на Розарию и Орфея.

– Это было… неприятно, – пробормотал он.

Фел'заар подошёл, явно наслаждаясь зрелищем.

Лоран, вытирая со лба пот, обернулся к мужчине в лентах.

– Без своих подопечных, ты ничего уже не сможешь! – выкрикнул он, сжимая руки в кулаки.

Мужчина в лентах захохотал, его голос эхом разнёсся по залу:

– Вы все глупцы! Я – Крысиный король! Вы сгорите в аду! Этот мир проклят, в нём не осталось ничего, кроме страданий! Вы… – он не успел закончить свой монолог, когда за его спиной внезапно появился Фел'заар.

Кот, который до этого молча наблюдал за происходящим, теперь открыл пасть, которая внезапно стала огромной, с длинными, острыми зубами, излучающими зловещую ауру. С молниеносной скоростью он вцепился мужчине в шею, а затем одним махом откусил ему голову.

– Как же он мне надоел… – лениво произнёс Фел'заар, облизываясь, его голос звучал холодно и безразлично.

Комната замерла. Лоран, Розария и Орфей стояли в шоке, их взгляды были прикованы к коту. Орфей открыл рот, но не смог вымолвить ни слова.

Фел'заар медленно спрыгнул с тела крысиного короля и грациозно уселся на его трон, словно он всегда принадлежал ему. Его глаза сверкнули, и голос стал низким, зловещим, пропитанным демонической силой:

– Сколько здесь душ… Сколько трупов… Хоть и мелких, но всё же… – Фел'заар вытянул шею, щурясь в свете магических факелов, что колебались, будто испуганные. Его глаза горели двумя раскалёнными углями. – А вот твоя душа, девочка, ммм… Она станет восхитительным угощением для моего господина.

Тьма, что скользила по полу, завибрировала. Кот начал менять облик. Его тело вытягивалось, становясь гибким, но жутко угловатым, словно он складывался из ломаных костей. Шерсть смолянисто потемнела, когти удлинились, а амулет на его шее засветился, испуская зловещие багровые линии, похожие на кровавые нити, сползающие по его груди. Голос стал ниже, грубее, вибрировал, как далёкий раскат грома:

– Я – Фел'заар, вигилант и пожиратель душ! Призываю тебя, мой повелитель, Белиал!

Зал содрогнулся. Воздух задрожал, будто в ткань реальности вонзили гвоздь. Стены наполнились эхом зловещего смеха, низкого, раскатистого, будто он доносился не из портала, а из самой земли, из чёрного нутра мира. Из трещины, разорвавшей пространство перед ними, потекло багровое свечение, обрамлённое всполохами демонического жара. И из этой бездны выступила фигура.

Он был высоким, но это не была просто высота – его силуэт возвышался, будто сама тьма пригнулась перед ним, растекаясь по полу. Лицо скрывалось в полумраке капюшона, но глаза… Они светились, будто два окна в иной, извращённый мир. В его взгляде не было ненависти или ярости, только неизбежность.

– Ты призвал меня, Фел'заар, – его голос был сух, но полон скрытой мощи, будто древний храм, обрушившийся на чьи-то кости. – Но зачем? Здесь лишь падаль.

Кот склонился в поклоне, его пасть исказилась в хищной усмешке.

– Повелитель, прошу, взгляните внимательнее, – прошептал он, облизываясь. – Эта девчонка… Её душа напитана магией времени. Я уверен, что она станет достойной жертвой.

Белиал медленно шагнул вперёд. Его присутствие ощущалось физически – воздух стал тяжелее, будто он выпивал кислород. Он поднял руку, костлявую, но сильную, и указал пальцем на Розарию.

– Интересно…

Лоран шагнул вперёд, его тело напряглось, как натянутая тетива.

– Ты не получишь её!

Демон издал низкий, вибрирующий смех.

– Ты хочешь меня остановить, мальчик? – его голос был мягок, но в нём звенела сталь. – Ну что ж, попробуй…

Воздух вокруг них застонал. Двери за их спинами захлопнулись с глухим, неотвратимым звуком. Фел'заар вскинул лапы, его зрачки сузились в узкие щели. Голос, полный злорадства, прорезал пространство:

– ДА НАЧНЕТСЯ ЖАТВА!

Словно по его приказу, мир вспыхнул. Белиал едва шевельнул пальцами, но этого хватило, чтобы их отбросило по залу. Орфей ударился о стену, сбивая куски старой кладки, Розария рухнула, едва успев сгруппироваться. Лоран же остался стоять.

Палая тьма скользнула к нему, будто живое существо.

Белиал медленно приблизился. Он не нападал. Он не торопился. Его шаги звучали, как удары старых часов, отсчитывающих чужую судьбу.

– А ты кто у нас такой? – его голос был подобен змеи, скользящей по тёплому песку.

Лоран попытался отвести глаза, но не смог. Его бездна, прячущаяся в зрачках, тянула его всё глубже, словно всасывала его сущность. Вдруг из самой глубины его сознания раздался голос. Он был чужим, но одновременно и его собственным. Голос прозвучал так мощно, что эхом разнёсся в голове:

– Тебе здесь не место, Белиал.

Словно молнией, невидимая сила ударила демона. Его отбросило назад, багровый свет портала колыхнулся, закручиваясь в хаосе. Он замер, его силуэт слегка дрогнул.

– Что это было?.. – его голос впервые зазвучал иначе. В нём была тень сомнения.

Лоран тяжело дышал, чувствуя, как холодный пот стекает по его спине. Он не понимал, что произошло, но времени на размышления не было. Орфей и Розария поднялись, быстро приходя в себя.

– Теперь ты за это заплатишь, – прошипела Розария, её пальцы сжимали посох, который начал менять форму, превращаясь в золотистое копьё, сверкающее песчаным светом.

Она метнулась вперёд, нанося удар. Белиал даже не отступил. Он поднял руку и поймал копьё за древко, не позволив ему даже дюйма приблизиться к своей коже.

Но прежде чем он смог оттолкнуть её, из-за его спины раздался рёв.

Из пылающего портала выскочил Астралион. Он прыгнул, лапы вытянулись, когти свернули воздух в свистящем порыве. Но прежде чем он достиг демона, Фел'заар бросился ему навстречу. Их столкновение разнеслось по залу оглушительным ударом, оба хищника сцепились, катясь по полу, обрушивая на себя колонны.

– Хитрая девчонка, – усмехнулся он, глядя прямо ей в глаза.

Вспышка багрового огня пробежала вдоль копья, заставив Розарию отступить. Лоран пытался отвлечь Белиала водяными пулями, которые он создал, сосредоточив потоки вокруг себя. Он изменял течение, создавая барьеры и ловушки, но демон двигался с пугающей лёгкостью, разрушая его попытки на корню.

Тем временем Орфей, крадучись между завалами, заметил странную флейту, оставленную на теле Крысиного короля. Он поднял её, чувствуя, как от неё исходит мощная магическая энергия. Его пальцы сами заскользили по отверстиям, выстраивая мелодию.

Фел'заар внезапно замер, его тело начало содрогаться, будто невидимые цепи сковали его.

– Подлый мальчишка! – взревел кот, сопротивляясь. – Надо было сожрать тебя сразу!

Но Белиал, видя, что её союзник начинает слабеть, позволила своей ярости вырваться наружу. Его облик изменился. Из спины выросли огромные чёрные крылья, лицо исказилось, становясь похожим на зловещую маску. Он поднялся над полом, его руки пылали красным пламенем.

– Вы все умрёте! – крикнула он, его голос разносился, как удар грома.

Столпы огня стали вырываться из-под земли. В воздухе ощущался удушающий запах серы. Кислорода становилось всё меньше. Лоран едва мог дышать, его кожа обожглась, когда он попытался уклониться от очередного взрыва. Розария, загнанная в угол, создала вокруг себя песчаную гробницу, чтобы выдержать давление.

И тогда раздался голос:

– Розария!

Песок гробницы затих. Розария развеяла её и увидела мужчину, который, казалось, появился из ниоткуда. Его движения были быстрыми и точными, как удары клинка. Он сражался с Белиалом и Фел'зааром будто наравне, используя свет, который ослеплял демонов.

– Уходите! – крикнул он, ловко уклоняясь от когтей Фел'заара.

Он сложил ладони и прошептал: "Illumina Corpus Meum". Яркий свет вдруг вырвался из его тела, заполнив всё вокруг сиянием, которое заставило врагов инстинктивно закрыть глаза. Ослепительная волна накрыла зал, и в следующую секунду, как по воле высших сил, рядом с Лораном, Орфеем и Розарией возник мерцающий портал.

– Прыгайте! – его голос звучал резко и повелительно.

Розария и Орфей подхватили Лорана, который был слишком ранен, чтобы идти сам. Прежде чем мужчина прыгнул в портал, он выхватил с шеи Фел'заара амулет.

Кот взревел, его тело начало растворяться в тёмном дыму.

– Нееет! – завыл он, пока его голос не исчез окончательно.

Когда мужчина прыгнул в портал, Белиал, сгорая от ярости, крикнул, его слова разносились эхом по разрушающемуся залу:

– Мы ещё встретимся!

Портал открылся ослепляющим светом, и герои, словно выпущенные из катапульты, один за другим выпали из него на мягкую траву. Первым поднялся мужчина, держа в руках амулет, который он сорвал с шеи Фел'заара. Он тяжело вздохнул, стряхнул пыль с плаща и с нескрываемым раздражением произнёс:

– Ну и заварушка. А ты-то что тут делаешь, Розария?

Девушка, отдышавшись, вскинула голову, и её глаза широко раскрылись от удивления:

– Дядя Каллиан?!

Мужчина расплылся в широкой улыбке и развёл руками:

– Да, это я, племяшка. Сколько лет, сколько зим.

– Вы так изменились, – проговорила Розария, всё ещё не веря своим глазам.

– Конечно изменился! – фыркнул он. – Прошло столько лет, а ты всё такая же упрямая. Но что вы вообще тут делаете?

– Мы… мы искали выход из подземелья, – ответила Розария, оглядываясь по сторонам. – А где мы сейчас?

Каллиан махнул рукой на окрестности. Вокруг раскинулся просторный сад, ухоженный, с высокими деревьями, которые, казалось, были здесь вечность. Вдалеке виднелся уютный двухэтажный дом с каменной кладкой, увитый плющом.

– У меня дома, где же ещё? – с лёгкой ухмылкой ответил Каллиан.

Он направился к дому, жестом приглашая их следовать за ним. Розария помогла Лорану встать, Орфей подхватил его с другой стороны, и все трое, изрядно потрёпанные, двинулись за Каллианом.

Дом внутри оказался не менее впечатляющим, чем снаружи. Стены были обвешаны полками, уставленными древними книгами и манускриптами. Здесь же находились редкие артефакты, оружие, светящиеся сферы и амулеты. Всё говорило о том, что хозяин дома – человек, увлечённый магией и её тайнами.

Каллиан тут же взялся за дело. Он поднёс к Лорану флягу с каким-то зелёным зельем.

– Пей. Это не только утолит боль, но и немного вернёт силы.

Лоран молча сделал несколько глотков. Каллиан внимательно осматривал раны. Когда он добрался до ожога на плече, его пальцы замерли, и в глазах мелькнул едва заметный блеск. На коже Лорана был виден сложный магический символ – печать, которую мог наложить лишь опытный маг.

Каллиан быстро отвёл взгляд, делая вид, что ничего не заметил.

– Это что-то особенное, – сказал он спокойно. – Кто бы ни лечил тебя до этого, он знал своё дело.

Затем он заметил посох Лорана, стоящий у стены. Его взгляд задержался на древке, будто он узнал в нём что-то особенное.

– Посох из Иггдрасиля, – сказал Каллиан, подойдя ближе. Он осторожно прикоснулся к дереву, проведя пальцами по резным узорам. – Это редкость. Могу только представить, через что тебе пришлось пройти, чтобы заполучить его.

– Долгая история, – хрипло ответил Лоран, чувствуя, как силы постепенно возвращаются.

Розария, чувствуя, что напряжение немного спало, решила представить своих спутников:

– Это Орфей и Ран, мои друзья и спутники.

Каллиан окинул их внимательным взглядом, слегка кивнул и улыбнулся.

– Приятно познакомиться. Любой, кто держит в руках посох из Иггдрасиля, достоин уважения.

На секунду воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня в камине. Внезапно Орфей нахмурился, его взгляд стал задумчивым.

– Ты дрался с настоящим демоном… – медленно начал он, словно обдумывая каждое слово. – Но… как? Ты ведь человек.

Каллиан посмотрел на него, а затем тихо рассмеялся, невесело, без обычной иронии.

– Человек, да, – он повертел в руках амулет, сорванный с Фел'заара. – Но не глупец.

Он бросил артефакт в шкатулку, закрывая крышку резким щелчком.

– Я ему не ровня, Орфей. Смог лишь выиграть вам время.

Глаза его вспыхнули, но не магией – чем-то иным, глубинным, чем-то, что Орфей не смог бы объяснить.

Каллиан усмехнулся и хлопнул по крышке шкатулки.

– Но давайте не будем о грустном. Выбирайтесь из брони и садитесь к столу. Мне кажется, вам всем нужно поесть.

Когда все немного пришли в себя, Каллиан, устроившись в большом кресле у камина, спросил:

– А что вообще привело вас сюда? Не каждый день ко мне в дом падают гости прямо из порталов.

– Нас направил Бор, – ответила Розария.

– Бор? – переспросил Каллиан, и на его лице мелькнула тень удивления. – Ах, этот старый медведь. Помню его. Лет сто назад мы с ним вытворяли такое! Королева Гипербореи до сих пор, наверное, помнит наши проделки, если еще не умерла…

Он рассмеялся, и этот смех был неожиданно тёплым, как у человека, погружённого в приятные воспоминания.

– Расскажите, – попросила Розария, подвигаясь ближе.

– А что тут рассказывать? – начал Каллиан. – Мы как-то летали на огненных всполохах, мчались через полмира, пытаясь утащить у неё один древний артефакт. У Бора всегда был талант попадать в неприятности.

– Артефакт? – уточнил Лоран, заинтересовавшись.

– Пустяк, – махнул рукой Каллиан. – Камень, который мог создавать зеркальные отражения любого, кто в него посмотрит. Знаете, не всегда приятно видеть самого себя таким, каким ты есть на самом деле.

– А вы случайно не знаете, где достать адское пламя? – неожиданно спросил Орфей, перебивая весёлый тон беседы.

Каллиан поднял бровь, его взгляд стал серьёзнее.

– Адское пламя? – переспросил он. – Это не шутка. Вы понимаете, с чем хотите связаться?

Орфей кивнул.

– И как попасть в Ад? – добавил он, не отводя взгляда.

В комнате повисла напряжённая тишина. Каллиан оперся локтями на подлокотники и впился взглядом в Орфея.

– Вот это уже другой разговор, – сказал он, его голос стал ниже. – Ад – это не место, куда можно попасть просто так. Но если вы действительно хотите туда отправиться… думаю, я смогу помочь.

Глава 5. Advocatus Diaboli.

Розария, Орфей и Лоран сидели за широким деревянным столом в уютной комнате Каллиана. Свет от масляной лампы на потолке отбрасывал тёплые отблески на стены, заставленные стеллажами с книгами, артефактами и непонятными механизмами. В воздухе витал лёгкий запах пыльных страниц, смешанный с ароматом травяного настоя, который Каллиан подал гостям.

Лоран сидел молча, его мысли возвращались к словам Бора и недавней встрече с демоническими существами. Он чувствовал усталость, но больше всего его мучило чувство неопределённости.

– Ну, так что вы хотели узнать? – Каллиан отставил кружку и повернулся к своим гостям. Его глаза искрились любопытством, но в глубине их пряталось что-то большее.

– Мы пришли за помощью, – начала Розария, стараясь говорить уверенно. – Нам нужно три ингредиента для лечения. Ты ведь знаешь про "Молнию в бутылке", "Адское пламя" и "Кристаллическую воду"?

Каллиан кивнул, задумчиво постукивая пальцами по столу.

– Знаю. Сложный список. Но я не удивлён, что Бор направил вас ко мне. Он всегда был мастером выворачивать сложные задачи в ещё более сложные.

Орфей, который всё это время ел какой-то странный пирог, поднял руку, как ученик в школе.

– А как попасть в Ад? – спросил он с невинной любопытностью.

Розария и Лоран одновременно повернулись к нему с недоумением.

Каллиан усмехнулся:

– Прямо к делу, да? Что ж, путь туда, конечно, есть, но вот вернуться… это сложнее. Ад – это не место, куда ты можешь просто взять и войти. Это состояние. Это слои реальности, переплетающиеся с нашим миром. – Он сделал паузу и посмотрел на Лорана. – Хотя, иногда это место находит тебя само.

Лоран нахмурился, но не стал задавать вопросов. Каллиан продолжил:

– Ладно, оставим философию. Есть один артефакт, который позволит вам попасть в Ад. Он называется "Ключ Затмения". Когда-то он был в моём владении, но теперь… его забрали. Учитывая вашу задачу, это будет вашей первой целью.

– Кто его забрал? – спросила Розария, прищурившись.

– Ну, скажем так, он находится у не самых приятных личностей. Группа фанатиков, которые считают, что мир нужно сжечь дотла, чтобы очистить его. Они называют себя "Umbrae Cineris".

– Очаровательно, – пробормотал Орфей, закатывая глаза.

– Они обосновались недалеко отсюда, в заброшенной крепости, – продолжил Каллиан. – Добираться туда опасно, особенно сейчас, когда их влияние растёт. Но у вас есть шанс.

Розария кивнула.

– Это наше первое направление. Но что насчёт остальных ингредиентов?

Каллиан вздохнул, поглаживая бороду.

– "Кристаллическая вода" находится в Гиперборее, ледяном королевстве. Если вам повезёт, вы сможете использовать кристаллы перемещения, которые Бор вам дал. А вот "Молния в бутылке"… Для этого придётся охотиться на громовую птицу. И, поверьте, она не сдастся без боя.

Лоран, наконец, поднял глаза.

– А у нас есть выбор?

Каллиан усмехнулся.

– У вас всегда есть выбор. Но это не значит, что он будет лёгким.

Друзья обсудили дальнейшие планы и решили отправиться сначала за "Ключом Затмения". Каллиан дал им карту с приблизительным местонахождением крепости "Umbrae Cineris". Перед их уходом он предложил им отдохнуть и набраться сил, потому что их ждёт долгий и опасный путь.

Орфей с любопытством рассматривал книги и артефакты Каллиана, пока Розария расспрашивала своего дядю о его прошлом. Лоран, уединившись в углу, задумчиво держал в руках свой амулет, напоминающий о Лилии. Вопросы о его собственном пути не давали ему покоя, но он знал, что ответы можно найти только на самом краю пропасти.

Утром троица была готова. Каллиан напутствовал их:

– Идите с умом. Сила – это хорошо, но разум спасает чаще.

Розария улыбнулась, посмотрев на своего дядю.

– Спасибо, дядя Каллиан. Мы вернёмся с ключом.

Орфей, наигрывая что-то лёгкое на своей лютне, добавил:

– И, надеюсь, с хорошими историями для моих песен!

Когда Розария и Орфей вышли за дверь, Лоран задержался, держа в руках свой гримуар. Его взгляд был сосредоточен, а движения – осторожны, будто он держал что-то гораздо более ценное, чем это выглядело на первый взгляд. Он подошёл к Каллиану, который, увлечённый своими записями, поднял голову и слегка прищурился, заметив книгу.

– Ты что-то хотел? – спросил Каллиан, его тон был скорее дружелюбным, но заинтересованным.

– Я подумал, что, возможно, вы могли бы взглянуть на это, – сказал Лоран, протягивая гримуар. – Эта книга… Она странная. Я не знаю, что с ней делать.

Каллиан вытянул руки, и когда книга коснулась его ладоней, он замер. Его лицо изменилось: выражение лёгкого любопытства сменилось на трепет и почти благоговение. Его пальцы медленно поглаживали обложку, будто он боялся повредить её.

– Не может быть… – прошептал Каллиан. Его голос дрогнул. – Это та самая книга. Книга, которую я искал всю свою жизнь.

Он осторожно повернул её, разглядывая детали: экслибрис был едва различимым, наполовину стёртым; обложка была украшена тонкой резьбой, которая со временем покрылась трещинами. Переплёты, некогда тугие и крепкие, теперь выглядели уставшими, а тесьма, видимо, была заменена кем-то на более простую. Страницы были засалены и пожелтели от времени, края некоторых из них осыпались. Письмо на страницах выглядело старинным, но смысл иллюстраций почти полностью выцвел, словно от прикосновений множества рук. Абзацы отсутствовали, и текст казался сплошным потоком таинственных символов. Ляссе было вырвано, оставив только оборванные нитки.

Каллиан облизнул губы и, наконец, открыл книгу. Его глаза жадно пробежали по строкам первой страницы. Затем второй. Лоран наблюдал за ним, чувствуя, как в воздухе растёт напряжение. Каллиан перелистывал страницу за страницей, его лицо выражало всё большее замешательство.

И вдруг он резко захлопнул книгу. Его глаза сверкнули раздражением.

– Что это за издевательство?! – воскликнул он. – Ты притащил мне "Гастрономикон"?! Это… это древняя кулинарная книга!

Лоран оторопел.

– Что? Кулинарная книга?

Каллиан сердито поднялся, сверкая глазами.

– Да, кулинарная книга! С рецептами из каких-то древних времён! Тут описаны блюда, которые могут вызывать магический эффект, но не это я искал! А я-то думал… Я думал, что это легендарный гримуар, способный раскрыть секреты мироздания!

Он швырнул книгу обратно Лорану, будто она его обожгла.

– Убирай это! Это просто издевательство надо мной! – проворчал он, вновь садясь за свой стол. – И отправляйтесь уже в своё путешествие. У меня есть дела поважнее, чем изучать магическую поваренную книгу.

Лоран, сдерживая смех, аккуратно убрал гримуар в сумку и тихо кивнул.

– Спасибо за помощь, – бросил он, выходя из комнаты.

Розария и Орфей, стоявшие снаружи, переглянулись.

– Ты что там так долго делал? – спросила Розария, приподняв бровь.

Лоран только пожал плечами.

– Давайте просто скажем, что я узнал кое-что интересное о старых книгах.

Орфей ухмыльнулся:

– Надеюсь, это не было чем-то… слишком пикантным.

Каллиан усмехнулся, наблюдая, как его гости скрываются за дверью. Когда они ушли, его взгляд стал серьёзным.

– Ран, Ран… – пробормотал он. – Что же ты за пазл такой сложный?

Затем он закрыл дверь и углубился в свои записи.

Дом Каллиана стоял на пересечении миров. Внешне это был скромный, едва заметный особняк, спрятанный за глухими стенами высокого сада, заросшего виноградной лозой. Ворота из кованого железа украшала небольшая табличка с выгравированными древними символами, которые лишь опытный маг мог расшифровать. Дом находился не совсем в нашем мире, но и не вне его. Каллиан создал это место как пристанище, уединённый уголок между измерениями, где можно было спрятаться от суеты реальности.

Если зайти внутрь, то это пространство расширялось, напоминая лабиринт комнат, каждая из которых выглядела как портал в другой мир. Библиотека, уходящая в бесконечность, лаборатория, в которой парили алхимические колбы, спальни, будто вырезанные из снов. Все механизмы и мебель здесь выглядели как из прошлого, но дышали магией. Вокруг витал запах пыли, старой кожи, трав и едва уловимый металлический аромат заклинаний.

Несмотря на всё это, Каллиан редко пользовался своей магией, чтобы влиять на мир. Он был наблюдателем и мастером нейтралитета. Поэтому, когда герои покинули его дом, они прошли через "парадную дверь", которая адаптировалась к обычной реальности, выведя их на тихую улочку в черте города. Дом словно на время "стал обычным", позволяя им вернуться в мир.

Фаунакрис, город крайностей, встречал их грязью и блеском. Узкие улочки старого квартала источали запахи гниения и прелости, их заливали потоки мутной воды, текущей вдоль домов. Повсюду толпились люди: кто-то пытался продать корзины с вяленой рыбой, кто-то тянул за собой телегу с ломом, а дети с беззаботным смехом бегали босиком по грязным камням. Грязь липла к обуви, а над головами висел постоянный гул рынка.

Но стоило лишь повернуть за угол, как перед ними открывался другой мир. Широкие, вымощенные камнем улицы блестели, словно драгоценности, отмытые дождём. Здесь гуляли знатные дамы в дорогих платьях и господа в элегантных костюмах. По бокам улиц стояли кованые клетки, в которых заключены редкие звери со всего мира: пурпурный феникс, сверкающий, как пламя, тигр с серебристой шкурой, и даже странное существо с прозрачной кожей, через которую были видны его внутренние органы. Прохожие останавливались, чтобы полюбоваться или сделать ставку на аукционе.

Орфей, увидев клетки, тяжело вздохнул. Его взгляд задержался на фениксе, чьи крылья уныло опали вниз. Он пробормотал себе под нос:

– Искусство, как и свобода, не должно быть в клетке.

Лоран шёл молча, его лицо оставалось непроницаемым, но внутри всё кипело. Он сжимал кулаки, видя, как люди проходят мимо клеток, словно перед ними не живые существа, а всего лишь диковинные игрушки. Его мысли возвращались к Бору, к словам о том, как важно делать значимые попытки. Но что значит быть значимым в мире, где всё продаётся, даже жизнь?

Розария шла впереди, её глаза метались от одной детали к другой. Она молчала, но её осанка, прямой, твёрдый шаг выдавали напряжение. Каждый взгляд на страдающих существ, на контраст между роскошью и нищетой, напоминал ей, зачем она здесь. Это всё ради её сестры. Любые испытания стоили того, чтобы спасти близкого человека. Но внутренний голос всё же шептал: "Какой ценой?"

Поворот на следующую улицу привёл их к площади, где толпа собралась вокруг деревянной сцены. Посередине горел огромный костёр, а на нём стояли фигуры – пленники с замотанными тряпками ртами. Жаркое пламя уже лизало их ноги, их тела содрогались от боли. На трибуне стоял пастор в ярко-белом одеянии, с пылающими от религиозного фанатизма глазами.

– Эти души, – произнёс он, указывая на пленников, – отреклись от света, отвернулись от нашего Творца! Мы очищаем их ради спасения мира!

Розария отвернулась, её кулаки сжались.

– Это свет? Это добро? – пронеслось в её голове. Она не сказала ни слова, но её глаза выдавали бурю эмоций.

Когда они миновали площадь, их внимание привлёк разговор двух пасторов за углом. Их голоса были тихими, но не настолько, чтобы скрыться в гуле города.

– Ты забрал деньги у той вдовы? – усмехнулся один.

– Конечно. Сказал, что всё ради славы Творца, – ответил другой. – Эти дураки готовы отдать всё, что угодно.

– Хорошо бы провернуть это с мэром. Пусть ещё пожертвует на новый собор, а мы поделим.

Розария резко остановилась. Её взгляд потемнел, лицо исказилось от гнева.

– Они не лучше тех фанатиков, – прошипела она, поворачиваясь к Лорану и Орфею. – Только прикрываются светом.

Лоран посмотрел на неё с грустью.

– Свет и тьма… иногда они ближе, чем мы думаем.

Орфей, который до этого беззаботно насвистывал, замолчал. Его лицо стало серьёзным.

– В мире слишком много фальши. Иногда я думаю, что только музыка остаётся честной.

Розария молчала. Её взгляд был устремлён вперёд, к крепости "Umbrae Cineris", которая маячила где-то за горизонтом. Она шла с твёрдостью в каждом шаге, но внутри её разрывало от противоречий.

Хоть взгляд Розарии и был устремлён к далёкой крепости, в её поле зрения неожиданно попала высокая башня, возвышающаяся над богатыми кварталами города. Башня из слоновой кости сияла в лучах солнца, а её стены были украшены золотыми вставками и витражами с изображениями святых. Пёстрые знамёна с гербом Церкви трепетали на ветру, словно напоминая о её власти.

Пройдя мимо, Орфей замедлил шаг и вскинул бровь, глядя на величественное здание.

– Город вертикально поделен, – задумчиво произнёс он, наигрывая что-то меланхоличное на своей лютне. – Разве Творец мог бы укрыться в башне из слоновой кости? Пребывать во дворце, выступать против вельмож или же хранить равнодушный нейтралитет?

На мгновение воцарилась тишина, которую нарушил голос, доносящийся из открытых окон башни.

– "Блаженный не ищи духом, так учит нас священное писание", – раздавался низкий, проникновенный голос епископа.

Лоран обернулся, чтобы увидеть, кто это говорит, и заметил группу священников в богатых одеяниях. Их лица были гладкими, хорошо откормленными и самодовольными. На них играли ехидные ухмылки, словно весь город принадлежал им, а не Творцу, которого они проповедовали. Один из них громко рассмеялся, поднося к губам кубок с дорогим вином.

Розария остановилась и сжала кулаки, её взгляд наполнился яростью.

– Они провозглашают свет, живя в роскоши, – прошептала она, скорее самой себе. – Это не свет, это позор.

Лоран пристально смотрел на башню. Внутри него росло чувство отвращения, смешанное с тихой болью. Он понимал, что ничего не изменит, даже если они скажут что-то. Церковь, как и город, казалась непоколебимой в своей двуличности.

– Здесь свет и тьма неразделимы, – тихо проговорил он, смотря на Розарию.

Орфей кивнул, отворачиваясь от башни:

– Они могут проповедовать, сколько угодно. Но музыка всегда раскроет правду. Её не спрячешь за золотыми витражами.

Розария сделала глубокий вдох, стараясь подавить рвущиеся эмоции. Она бросила последний взгляд на башню и пошла дальше. Их путь был к крепости фанатиков, но образ сияющей башни из слоновой кости остался в её мыслях, как очередное напоминание, что свет бывает не менее опасным, чем тьма.

Опускаясь из палаццо элиты к затопленным улицам нищеты, трое путников шагнули в иной мир – мир грязи и отчаяния, где каждый угол наполнялся тенями человеческого страдания. Рядом с небольшим переулком, под каменной стеной, сидели клошары. Их худые тела едва прикрывали грязные, рваные одежды, а в глазах читались боль и усталость от нескончаемой борьбы за выживание.

Орфей заметил дряхлого старика, сидящего на куске старого мешка. Его воспалённые, слезящиеся глаза едва поднимались, чтобы встретиться со взглядами прохожих. Синие, потрескавшиеся губы шевелились, но слова не доходили до их ушей. В левой руке он держал железную кружку, которая, казалось, давно не звенела от монет.

Не сдержавшись, Орфей остановился и подошёл к старику. Лоран и Розария замедлили шаги, глядя на него с удивлением.

Старик поднял голову, его взгляд был тяжёлым, а трясущаяся, грязная рука протянулась в немом мольбе.

– Милостыню… ради всего святого… – прохрипел он едва слышно.

Орфей потянулся к своему поясу, но, обыскав карманы, нахмурился. В своей торопливости он забыл взять с собой деньги. Его руки нервно шарили по одежде, в надежде найти хоть что-то, но всё напрасно.

Старик, казалось, ждал. Протянутая рука слегка дрожала, а на его губах появилась еле заметная тень улыбки, как будто он уже знал, что ему нечего ждать.

Орфей, смущённый, опустился перед ним на одно колено, мягко взял его трясущуюся руку в свою. Она была красной, опухшей, словно обожжённой, но он не отдёрнул своей ладони.

– Прости, брат, у меня ничего нет, – произнёс он, с печальной теплотой в голосе. – Но я могу дать тебе только это.

Его пальцы крепко сжали старую, шершавую руку. Тепло от прикосновения передалось старому нищему. Он поднял на Орфея воспалённые глаза, его синие губы чуть раздвинулись, обнажая разрушенные зубы, и слабо усмехнулся.

– Что ж, брат, и на том спасибо, – прохрипел он. – Это тоже подаяние. Спасибо тебе.

Слова старика заставили Орфея задержаться на мгновение. Его сердце сжалось, и он понял, что не он подал милостыню этому человеку, а, напротив, сам получил что-то неосязаемое и важное.

Он вернулся к Лорану и Розарии.

– Что это было? – тихо спросила Розария, вглядываясь в его задумчивое лицо.

Орфей улыбнулся, но в его улыбке была горечь:

– Я понял, что даже тепло твоей ладони может быть даром, который кто-то запомнит.

Лоран бросил последний взгляд на старика, сидящего под стеной. Он молчал, но его лицо выражало задумчивость. В этом городе, полном контрастов, любое прикосновение света могло стать надеждой.

Подходя к мрачной готической башне, словно вырастающей из земли, Лоран, Орфей и Розария ощутили тяжесть её присутствия. Она была сложена из обсидиана, чёрного как ночь, и её острые шпили будто пытались проколоть небо. Величие и тягость здания гипнотизировали, внушая и страх, и восхищение. На массивной двери не было ни замков, ни рукоятей, ни даже намёка на то, как её можно открыть.

– Попробуй своей магией, – предложил Лоран, повернувшись к Розарии. Она нахмурилась, пробормотала заклинание, и её посох засиял золотистым светом. Песчаная руна на мгновение появилась на двери, но тут же растаяла, не оставив следов.

– Это бесполезно, – сказала она, отступая назад. – Что-то блокирует любые магические воздействия.

Лоран положил ладонь на дверь, надеясь, что голос внутри подскажет выход, но ничего не произошло. Тишина. Он скривился, чувствуя раздражение и лёгкую тревогу.

– И что теперь? – подал голос Орфей, оглядываясь вокруг. – Мы так и будем стоять здесь, пока нас не найдут?

И словно в ответ на его слова, из теней появились трое людей в чёрных мантиях. Их лица скрывали маски из чёрного металла, в которых блестели лишь их глаза. Один из них шагнул вперёд и заговорил грубым, издевательским тоном:

– Что вы здесь делаете? Это священная земля Владыки. Ваше присутствие оскорбительно. Готовьтесь проститься с жизнями.

– О, прошу вас, – усмехнулась Розария, сжимая посох. – Если вы думаете, что я в настроении шутить, вы ошибаетесь.

С этими словами она ударила посохом о землю, и из-под ног культистов поднялись песчаные руки, хватая их за ноги и руки. Культисты начали дёргаться, но их движения были скованы.

– Серьёзно? – проворчал Орфей, но всё же отступил в сторону, наблюдая за действиями Розарии.

Она подошла ближе к одному из культистов, её глаза сверкали опасным золотистым огнём.

– Как нам попасть внутрь? – её голос был холодным, как лёд.

– Во имя Владыки, я ничего не скажу! – выкрикнул один из культистов. Его голос был резким, но в нём чувствовался страх. Второй поддержал его, выкрикивая что-то о вечной преданности.

– Даже так? – усмехнулась Розария, и из её руки вырвался песчаный шип, который пронзил ступню одного из пленников. Тот вскрикнул от боли, но упрямо отвернулся, сжимая зубы.

– Ох, как же ты меня раздражаешь! – взревел Орфей, подскочив к другому культисту и, не удержавшись, ударил его кулаком. Культист вырубился, а Орфей отступил назад, потирая кулак.

– Почему это всегда больно именно мне? – пробормотал он, с раздражением разглядывая свои руки.

– Хватит, – сказал Лоран, подходя к ещё одному культисту. Он вырубил его простым ударом, прежде чем повернуться к остальным. – Это бесполезно. Они ничего не скажут. Нам нужно понять, как войти в башню, самим.

Но прежде чем они успели решить, что делать дальше, третий культист, всё ещё скованный, тяжело вздохнул и заговорил:

– Постойте… Я скажу. Но вы должны понять, что я здесь не по своей воле.

Он медленно снял маску, открывая худое лицо, испещрённое шрамами. Его глаза были полны усталости.

– Кто ты? – спросил Лоран, внимательно глядя на него.

– Лицемерно помилованный, – горько усмехнулся культист. – Церковь решила, что я недостоин жизни, но достаточно хорош для шпионажа. Меня хотели предать анафеме, но, как видите, теперь я лишь пешка между двумя сторонами. И церковь, и культисты – все они одинаковы. Они разрушают всё, что есть в этом мире, во имя своих амбиций.

Розария нахмурилась, но не перебила. Культист продолжил:

– Эта башня… Она полна тьмы. Вы хотите узнать, что внутри? Тогда приготовьтесь. Это место оставляет глубокий шрам на душе. Оно безобразно, как внешне, так и изнутри. Даже если вы откроете дверь, вы увидите не просто зло, но… пустоту, которая поглотит вас. Сила Владыки слишком велика, чтобы вы могли её понять. Не думайте, что я умираю, истекая кровью, – нет, я ещё жив, моя плоть свежа. Но вам, как и мне, не понять до конца ужас этого места.

Лоран нахмурился, глядя на башню, будто пытаясь её разгадать.

– Ты можешь помочь нам войти? – спросил он, скрестив руки на груди.

Культист тяжело вздохнул:

– Если хотите выжить – мой совет: уходите. Но если такова ваша воля, я расскажу, как войти. Однако вы должны понять – это не откроет вам путь к спасению. Только к ещё большему страданию.

Лоран и Розария переглянулись. Орфей, стоявший чуть в стороне, нервно оглянулся на улицу, будто ожидая, что вот-вот появится ещё кто-то.

– Рассказывай, – тихо сказал Лоран, его голос был твёрдым. – Мы готовы.

Лоран стоял перед массивной дверью башни, ощущая, как холодный обсидиан будто притягивает его ладони. Культист, тяжело дыша, поднялся рядом с ним, его рука дрожала от слабости. Лицо культиста исказилось горькой улыбкой, когда он заговорил:

– Чтобы войти, вы должны пролить кровь. Не просто любую кровь, а кровь того, кто связан с "Umbrae Cineris". – Он приподнял рукав, показывая татуировку организации на предплечье. – Перережьте её, капните кровью на порог. Я… я и так уже мёртв. Пользуйтесь мной, у меня ничего не осталось.

Лоран и Розария переглянулись. В глазах девушки читалось сомнение и страх, но она крепче сжала посох, скрывая эмоции.

– Я сделаю это, – твёрдо сказала Розария, её голос прозвучал решительно, хотя в нём угадывалась неуверенность. Она сделала шаг вперёд, протянув руку за кинжалом.

– Нет, – Лоран мягко, но решительно положил руку ей на плечо, останавливая. Его голос был низким и твёрдым. – Мы здесь из-за меня. Это моя ответственность.

– Ран… – начала было Розария, но замолчала, заметив, как в его глазах вспыхнуло нечто холодное и непреклонное. Она кивнула, сделав шаг назад.

Лоран взял кинжал, его рука была твёрдой, но в глубине души нарастало странное беспокойство. Он подтолкнул культиста ближе к двери и повернул его руку так, чтобы татуировка была отчётливо видна. Культист закрыл глаза, его лицо выражало смесь боли и странного спокойствия.

– Давай, делай это, – прошептал он.

Лоран провёл лезвием по коже, разрезая татуировку. Кровь начала стекать по его руке, капая на порог двери. На мгновение всё стихло, и Лоран почувствовал что-то странное – как будто тёмная волна прокатилась по его сознанию.

И тут голос в его голове, чужой и пугающий, начал звучать. Он был низким, глухим, но с каждой секундой становился всё более отчётливым:

– Да, давай, режь… Ещё больше крови… Ты чувствуешь это? Ещё чуть-чуть… Режь глубже…

Лоран замер. Его дыхание участилось, рука на мгновение задрожала, но он снова приложил лезвие к ране. Кровь потекла сильнее, культист начал вскрикивать от боли.

– Ран, – тихо прошептала Розария, её голос был полон тревоги. – Хватит. Ты сделал достаточно.

Но Лоран её не слышал. Голос в его голове становился всё громче, затмевая всё остальное:

– Больше! БОЛЬШЕ! Твоя кровь или его – неважно. Режь, не останавливайся!

Лезвие соскользнуло дальше, оставляя глубокий порез. Культист закричал от боли, его голос эхом разносился по пустому пространству. Лоран уже не слышал его, его лицо стало маниакально сосредоточенным, глаза потемнели, а дыхание стало тяжёлым. Кровь хлестала, пачкая двери и землю.

– Ран! – воскликнула Розария, подбегая ближе. Её голос дрожал. – Ран, остановись! Это не ты!

Но Лоран не реагировал. Его рука двигалась всё дальше, оставляя новые и новые порезы. Культист ослабел, его тело сотрясалось от боли. Розария попыталась остановить Лорана, но он оттолкнул её с неожиданной силой.

Орфей, который стоял в стороне, ошарашенный всем происходящим, наконец решился. Он подбежал к Лорану и резко схватил его за плечо.

– Ран, если ты продолжишь – твоя личность может исчезнуть.

Эти слова, словно удар грома, пробились сквозь завесу тьмы. Лоран замер. Его рука замедлилась, кинжал выпал из ослабевших пальцев, глухо звякнув об пол. Он тяжело дышал, его лицо было бледным, а в глазах читался ужас.

– Что… я сделал? – прошептал он, глядя на окровавленного культиста.

В этот момент дверь башни начала дрожать. Обсидиановые символы на её поверхности засветились зловещим багровым светом, и она медленно начала открываться. Тяжёлый скрежет заполнил коридор, а за дверью открылся тёмный проход.

– Мы должны идти, – тихо сказала Розария, её голос был твёрд, но в нём звучала нотка беспокойства. Она посмотрела на Лорана. – Всё закончилось.

Лоран кивнул, с трудом приходя в себя. Он поднял взгляд на Орфея, который всё ещё держал его за плечо. Тот улыбнулся, хоть в его глазах читалась тревога.

– Ты снова с нами, брат, – мягко сказал он.

Лоран отвёл взгляд, сделал глубокий вдох и шагнул вперёд, в тёмный проход. За ним последовали Розария и Орфей, а дверь за ними захлопнулась, погружая башню в ещё большую тьму.

Внутри башни воздух был тяжёлым, пахло горелым воском, тлеющими травами и чем-то более пряным, похожим на кровь, давно впитавшуюся в каменные стены. Света почти не было – только редкие свечи, расставленные по нишам вдоль коридора, отбрасывали дрожащие тени.

Лоран последовал за ней, всё ещё ощущая в ладони липкость чужой крови. Ему хотелось вытереть руку, но он заставил себя не делать этого. Голос, что шептал ему в голове секунды назад, затих, но в его груди остался странный, ледяной осадок. Он знал, что что-то пробудилось внутри него, что-то, что он не до конца понимал.

Орфей вошёл последним, его лицо оставалось напряжённым. Он осторожно закрыл дверь за собой, оглядываясь. Всё вокруг дышало тайной, скрытой опасностью. Он хотел сказать что-то, но замер, уловив звук. Где-то далеко, в глубине башни, раздалось протяжное эхо шагов.

– Не нравится мне всё это, – пробормотал Орфей, приглушая голос.

– Мы здесь не для того, чтобы нам нравилось, – тихо ответила Розария, сжимая посох. Она ещё не полностью пришла в себя после увиденного с Лораном, но ей было ясно одно: тьма, царившая здесь, лишь начала показывать своё истинное лицо.

Глава 6. Quid est veritas?

Они шли осторожно, шаг за шагом углубляясь в башню. Гулкие коридоры тянулись во тьму, стены были исписаны знаками, которые Лоран не мог прочитать, но мог чувствовать – это была магия, древняя и сильная, слишком сложная, чтобы быть обычными заклинаниями. Где-то вдали продолжало раздаваться эхо шагов, но они не могли понять, откуда именно.

Розария остановилась перед массивными дверями, украшенными гравировками, изображающими сцены ритуалов. Они выглядели так, словно их вырезали столетия назад, но при этом линии были чёткими, свежими, будто их поддерживала сама магия.

– Здесь что-то есть, – прошептала она.

Лоран кивнул, снова прислушиваясь. Воздух за дверью вибрировал, как от чьего-то присутствия.

– Готовы? – спросил он, перехватывая посох.

– Разумеется, – тихо ответила Розария.

Орфей не сказал ничего, просто вынул лютню из-за плеча. Он чувствовал, что в этом месте музыка станет не просто звуком, а оружием, но он пока не знал, что именно ему предстоит сыграть.

Лоран толкнул двери, и они с тихим скрипом начали открываться…

Войдя в комнату, они замерли. Перед ними раскинулась просторная зала, скрытая во мраке, освещённая лишь редкими магическими светильниками, парящими под потолком. Здесь, за массивными решётками, стояли существа, которых невозможно было увидеть больше нигде в мире. Они были огромными, величественными, опасными и в то же время восхитительными. Их глаза мерцали в полумраке, наблюдая за незваными гостями.

Огромный ворон с шестью глазами сидел на древнем каменном постаменте, сверкая перьями цвета ночи. Его взгляд будто проникал сквозь кости, читая саму душу. В дальнем углу комнаты извивалась змея с сияющей, будто обсидиан, чешуёй, её раздвоенный язык мелькал, словно она ощущала чьё-то приближение. Чуть дальше, за массивными металлическими прутьями, стоял исполинский конь, его восемь ног нервно перебирали воздух, а дыхание наполняло комнату паром. В другом конце комнаты скалилась исполинская собака с тёмной шерстью, её глаза горели кровавым светом.

Орфей моргнул, не веря своим глазам.

– Что… что это за место? – его голос сорвался.

Розария сжала посох, её взгляд скользил по запертым клеткам.

– Это… невозможно. Такие существа должны были исчезнуть давным-давно. Кто вообще мог собрать их в одном месте?

Лоран сглотнул, ощущая, как его собственное дыхание становится тяжелее. Он смотрел на этих существ, понимая, что их не держат здесь просто так. В каждой клетке, рядом с решётками, были высечены рунные символы, а на полу – следы высохшей крови.

– Зачем… зачем им эти создания? – спросил Орфей, оглядываясь.

Лоран медленно выдохнул, не сразу найдя в себе силы ответить. В груди сжималось, его нутро уже знало ответ. Он посмотрел на клетки, на следы ритуалов, на тихий, испуганный взгляд существ, на рунные символы, что казались древними, но не утратившими своей силы.

– Жертва, – произнёс он хрипло, почти беззвучно. – Жертва для ключа.

Молчание повисло между ними, холодное и тяжелое, как железные цепи.

Из тени появился небольшой ослик. Его шерсть была пыльной, а большие глаза сверкали мрачным любопытством. Он ступал неторопливо, с видом существа, которое не особо заботится о присутствии людей. Лоран нахмурился – что делает животное в этом месте, полном тайн и смертельных ритуалов?

– И что же это за зверёк? – Орфей прищурился, чуть склонив голову. – Вот уж не ожидал увидеть осла среди этого мрачного великолепия.

Но в тот же миг ослик изменился. Его кожа потемнела, вытянулась, ноги удлинились, а глаза загорелись мертвенно-синим светом. В мгновение ока перед ними стоял мужчина с бледной, мертвой кожей и длинными, спутанными волосами. Его потрёпанный серый плащ напоминал саван, а тонкие губы искривились в слабой улыбке.

– Ну разве не прекрасны эти зверьки? – произнёс он, раскидывая руки. – Да уж, а раньше их было куда больше.

Лоран сжал кулаки. Его интуиция подсказывала, что перед ними нечто не просто опасное, а древнее и чуждое этому миру.

– Кто ты? – спросил он, стараясь держаться ровно.

Незнакомец чуть склонил голову набок, будто наслаждаясь их замешательством.

– Какое несовершенство в манерах… но раз уж вы спросили – я Маркиз Гамигин, один из семидесяти двух. Я ведаю голосами ушедших, слышу их шёпот и рассказываю живым то, чего они не осмеливаются узнать. И сегодня мне поручено говорить с душами принесённых в жертву.

– Души этих существ? – Розария скрестила руки, бросив быстрый взгляд на клетки.

– Именно, дитя. Они не просто безмолвные создания. Их жертва оставила след, который я могу расшифровать. – Гамигин сложил руки за спиной и скользнул взглядом по каждому из них. – Но, помимо этого, у меня есть предложение.

– Какое ещё предложение? – Лоран сдвинул брови.

Гамигин улыбнулся шире.

– Контракт. Простая сделка. Каждый из вас чего-то желает, верно? Я могу дать вам ответы, силу, даже то, что кажется утерянным навсегда.

Он повернулся к Лорану:

– Ты ищешь истину, но боишься того, что можешь узнать. Я могу избавить тебя от этих сомнений. Или помочь тебе справиться с голосами, что звучат в твоей голове.

Лоран почувствовал, как в его груди всё сжалось. Он стиснул зубы, не ответив.

Затем демон перевёл взгляд на Розарию:

– О, а вот у тебя совсем другое желание. Могу ли я предложить тебе избавление от страданий твоей сестры? Одна подпись, одно слово, и её болезнь исчезнет навсегда.

Розария лишь прищурилась, но её пальцы сильнее сжали посох.

Гамигин с удовольствием наблюдал за их реакцией, но наконец остановился на Орфее. Его улыбка исчезла, а взгляд стал… изучающим.

– А ты… – тихо проговорил он. – Какой необычный случай.

Орфей медленно поднял голову, на его лице мелькнула тень насмешки.

– Правда? И чем же я заслужил такую честь?

Гамигин чуть склонился к нему, словно желая рассмотреть ближе.

– Ты ищешь… то, что уже потеряно. Ты хочешь вернуть то, что давно ушло. Я могу дать тебе то, что ты ищешь. Могу показать дорогу… за определённую цену.

Лоран почувствовал, как в воздухе повисло напряжение. Орфей сжал кулаки, его губы дрогнули, но он молчал. Он знал, о чём говорит демон. И демон знал, что он знает.

– Это заманчиво, – наконец выдохнул Орфей, голос его был ровным, но в глазах отражался огонь внутренней борьбы.

Гамигин уже было протянул руку, но внезапно замер. Вся его уверенность, вся игривость испарились в одно мгновение. Он уставился на Орфея так, словно перед ним стояло нечто немыслимое.

– Нет… – его голос изменился, став едва слышным шёпотом. – Нет, нет, нет…

Орфей нахмурился.

– Что?

Демон сделал шаг назад, будто внезапно вспомнил о чём-то ужасном.

– Я… я не могу, – его тон был неестественно высоким. – Контракт невозможен. Я не стану заключать с тобой сделку.

Орфей нахмурился ещё сильнее.

– Почему?

Гамигин резко повернулся к стене, словно пытался найти выход. Его пальцы дрожали, а в глазах читалась лихорадочная тревога.

– Если я помогу тебе, Баал сдерёт с меня шкуру… и не один раз.

Он замолчал на мгновение, словно обдумывая свои же слова, а затем хрипло рассмеялся – нервно, с горькой ноткой обречённости.

– Воот, если бы это было при Люцифере… – он провёл рукой по лицу, сжимая виски. – Тогда всё было бы иначе. Тогда в Аду ещё царил порядок. О, Он был могущественным правителем, истинным монархом безраздельного хаоса. Когда-то, давным-давно, никто и не подумал бы ослушаться Его слова. Никто не смел бы сместить Его с трона.

Гамигин сглотнул, его голос стал тише, наполненный каким-то горьким сожалением.

– Но затем пришёл Баал. Он не просто хотел власти. Он видел Ад иначе – не как царство падших, а как империю, что должна править железной рукой. Люцифер был королём, но Баал стал военачальником. Там, где Люцифер правил хитростью, словом и величием, Баал вёл в бой, сжигал, разрушал и ковал законы. Его сила росла, пока однажды не настал день, когда даже сам Сатана не смог её игнорировать.

Гамигин горько усмехнулся.

– И что же тогда? Люцифер исчез. Смещён, свергнут, заточён? Никто не знает. Но одно ясно: Баал занял его место. Ад изменился. Теперь там правит страх, а не договор. Теперь даже те, кто раньше вершил судьбы, дрожат за собственную кожу.

Он обернулся, бросая быстрый взгляд на Орфея, словно ещё раз оценивая риски.

– А ты… ты – самая большая опасность из всех. Мне даже думать об этом страшно.

Он отступил ещё на шаг, побледнев.

– Я сказал слишком много.

И прежде чем кто-либо успел его остановить, Гамигин растворился в воздухе, оставив за собой только затухающие нити колдовской ауры.

Розария, Орфей и Лоран остались стоять в гулкой тишине, ещё не до конца осознавая, что только что произошло. Воздух в зале был наполнен тревогой, а отголоски исчезновения Гамигина всё ещё дрожали в пространстве.

– Что это сейчас было? – тихо спросил Лоран, не отрывая взгляда от того места, где только что стоял демон.

Орфей молчал. Его губы плотно сжались, руки были стиснуты в кулаки. Лишь нервный вздох вырвался у него, когда он отвёл взгляд, делая вид, что это не задело его. Но Лоран видел – за показной беспечностью скрывалось нечто большее. Что-то старое, что-то спрятанное глубже, чем Орфей хотел показать.

Розария внимательно посмотрела на него, прищурившись.

– Ты что-то знаешь, – заявила она.

Орфей чуть дёрнул головой, но всё же заставил себя усмехнуться.

– Нет, ничего не знаю, – сказал он с нарочито лёгким тоном. – Просто, знаешь, когда даже демоны шарахаются от тебя, это, скажем так, заставляет задуматься о своей жизни.

Розария недоверчиво продолжала смотреть на него, но ничего не сказала.

Лоран перевёл взгляд на клетки. Гамигин ушёл, но цель их прихода осталась. Эти существа… Они были принесены в жертву, и всё это ради Ключа Затмения. Всё это ради той самой силы, которую фанатики пытались пробудить.

– Нам нужно двигаться дальше, – сказал он, отгоняя мысли. – Найдём этот ключ и покончим с этим.

Розария кивнула, хоть её взгляд всё ещё цеплялся за Орфея. Но спорить она не стала.

Они двинулись в глубь зала. Проход между клетками вёл к массивной двери, украшенной символами, которые Лоран не мог толком разобрать, но чувствовал их энергию. Это была магия совсем другого рода, не похожая на ту, что он встречал раньше.

– Я попробую открыть, – сказала Розария, подходя к двери. Она подняла посох, и вокруг него заплясали золотистые песчинки. Но едва её магия коснулась двери, как что-то вспыхнуло, и силуэт девушки отбросило назад.

– Розария! – Орфей кинулся к ней, подхватывая её за плечи. – Ты в порядке?

Розария стиснула зубы, быстро приходя в себя.

– Это защита, – произнесла она, отряхиваясь. – Они наложили барьер.

Лоран приблизился, вглядываясь в символы. Он не мог их разобрать, но… что-то в его сознании щёлкнуло. Голос внутри него шевельнулся, будто пытаясь что-то сказать. И когда Лоран протянул руку, что-то холодное и чужеродное пробежалось по его коже.

– Это… не просто барьер, – пробормотал он.

– Думаешь, твоя магия воды сможет его пробить? – осторожно спросил Орфей.

Лоран не ответил сразу. Магия воды? Это нечто другое. Как будто дверь… откликалась на что-то внутри него.

Голос внутри раздался отчётливее.

"Ключ крови… цена крови…"

Лоран замер. Розария и Орфей вопросительно посмотрели на него.

– Это не просто печать, – наконец произнёс он. – Она требует жертвы.

Розария выругалась.

– Опять жертвы. Да сколько можно? Почему все их ритуалы связаны с кровью?

Лоран не ответил. Он уже знал, что нужно сделать. Его рука потянулась к кинжалу.

– Что ты делаешь? – насторожилась Розария.

Лоран молча вытащил кинжал, провёл лезвием по ладони, наблюдая, как капли крови падают на узоры двери. Они тут же впитались в символы, и на мгновение ничего не произошло. Но затем… что-то дрогнуло. Магия загудела. Символы засветились мертвенно-синим светом, а затем начали раскрываться, словно сама дверь медленно "впитывала" жертву.

Лоран ощутил, как в его груди что-то сжалось. Словно дверь тянула не просто кровь, а что-то большее. Он пошатнулся.

– Ран! – Орфей подхватил его за плечо. – Чёрт, с тобой всё нормально?

Лоран медленно вдохнул. Голова гудела.

– Да… – пробормотал он, выпрямляясь. – Просто… она забирает больше, чем я ожидал.

Розария смотрела на него с тревогой.

– В следующий раз хотя бы предупреждай, прежде чем делать что-то настолько опасное.

Лоран ничего не ответил. Он только сделал шаг назад, наблюдая, как двери медленно начали открываться, раздвигаясь в стороны, и тьма за ними расступалась, открывая путь дальше.

– Что ж, – выдохнул Орфей. – Добро пожаловать в самое сердце логова.

Они переглянулись и, не колеблясь, шагнули вперёд.

Лоран чувствовал, как напряжение сдавливает грудь, будто невидимые цепи стягивали его с каждым шагом. Они осторожно продвигались по коридору, пропитанному древней магией. Стены башни, испещрённые символами, светились слабым зловещим мерцанием. В воздухе стоял слабый запах жжёного воска и крови, будто сама структура здания впитала в себя бесчисленные ритуалы.

Перед массивными дверями, украшенными сценами жертвоприношений, Розария замерла.

– Нам нужно быть осторожными, – тихо сказала она. – Мы не знаем, что нас ждёт внутри.

– Полностью согласен, – кивнул Лоран, сжимая посох. – Двигаемся вместе, не разделяемся.

Орфей поправил лютню за плечом, его лицо, обычно лёгкое и беззаботное, стало серьёзным.

– Осторожно так осторожно, но если придётся петь боевую балладу, я буду не против, – пробормотал он.

Лоран толкнул двери, и перед ними раскинулась огромная зала, скрытая в полумраке. Далёкие светильники освещали лишь её центр, оставляя углы в тени. Запах крови был здесь сильнее, а воздух казался тяжелее. За решётками двигались мифические создания, существование которых давно считалось легендой.

Лорану стало не по себе. В груди нарастало странное чувство, будто что-то шептало ему на ухо, предостерегая, но он не мог разобрать слов. А затем, на другом конце залы, он увидел его.

Полубоком к ним стоял человек в плаще. Высокий, в глубоком капюшоне, из-под которого не было видно лица. Его поза была спокойной, руки сложены за спиной. Рядом с ним несколько мелких демонят с жутким хихиканьем тыкали ритуальными кинжалами в тело огромного царского скорпиона. Однако существо уже не двигалось. Оно было мертво.

Сердце Лорана забилось сильнее. Этот человек… он был в его снах. Та самая фигура, чей силуэт запечатлелся в его разуме молнией, рассекающей мрак. Кто он? Друг или враг? И почему он вновь стоит перед ним, как будто ждал?

Не думая, Лоран бросился вперёд.

– Ран! – вскрикнула Розария, но он уже преодолел расстояние между ними, протягивая руку, чтобы сорвать капюшон.

Его пальцы прошли сквозь материю.

Фигура растворилась в воздухе, как туман, рассеянный ветром.

Лоран застыл. Ещё миг назад он был уверен, что перед ним реальный человек. Демонята перестали мучить скорпиона и теперь уставились на него с недоумением.

«Как? Он же был здесь!» – пронеслось в голове Лорана.

Но прежде чем он успел осознать происходящее, его схватили за плечо. Ледяное дыхание коснулось его уха, и голос, от которого внутри всё похолодело, прошептал:

– Я здесь.

Лоран не успел отреагировать. Его бросило в сторону с такой силой, что он ударился о стену, проломив часть кладки. Боль пронзила тело, он захлебнулся собственной кровью, чувствуя, как во рту появляется металлический привкус.

– Ран! – раздался испуганный голос Розарии.

Она и Орфей лишь собирались броситься в бой, но их мгновенно сковали зеленоватые духовные запястья, вырастающие прямо из воздуха. Они были неподвижны, будто их тела больше не принадлежали им.

Из темноты вышел он.

Высокий старик в потёртом плаще с капюшоном, окаймлённым золотыми узорами. Его лицо было измождённым, глаза глубоко посажены, но в них горел свет, от которого становилось не по себе. Неестественный, почти нечеловеческий.

– Что вам нужно? – его голос был глубоким, властным.

Орфей дёрнулся, пытаясь освободиться.

– Ты ответишь за Лорана! – выкрикнул он.

Старик мгновенно оказался перед ним. В воздухе повисла могильная тишина.

– И что ты сделаешь? Споёшь? – его голос был ледяным, издевательским.

Орфей оцепенел. Он чувствовал, что это не просто угроза. Этот человек видел его насквозь.

Внезапно из-за спины старика выпрыгнул Астралион, выпуская когти в стремительной атаке. Розария почти улыбнулась, но моментально поняла, что радоваться рано.

Старик даже не шелохнулся. Одним движением он перехватил зверя за горло. Астралион взвыл и забился в его хватке, но старик держал его так, будто перед ним был не огромный зверь, а котёнок.

– Интересная зверушка, – сказал он, рассматривая льва, – может, именно она мне и нужна для жертвы.

Глаза Розарии вспыхнули. Она выкрикнула “Онилартса”, её голос приобрёл заклинательский оттенок. В мгновение ока лев рассыпался в песок и исчез в временном портале.

Старик посмотрел на неё с лёгким разочарованием.

– Жаль, что я не залепил тебе рот, – лениво бросил он, сжав пальцами её подбородок. – Теперь ты мне начинаешь нравиться ещё меньше.

Он обвёл их взглядом, в котором не было ни ненависти, ни злобы. Лишь безразличие, будто они были просто пылинками в бесконечном мире.

– Так или иначе, – продолжил он, – что вам нужно?

Лоран, лежа на полу, попытался подняться, но чувствовал, как сломанное ребро впивается в лёгкое. Кровь поднималась по горлу, мешая говорить.

– Прекрати, – крикнул старик и кинул Лорану флягу с зелёным зельем.

Немного отпив тело покрылось зелёной аурой, ребро восстановилось, а ссадины стали заживать.

– Мы пришли за Ключом Затмения, – выдавил он.

Старик усмехнулся, но его взгляд вспыхнул любопытством.

– Львиная смелость для такого мальчишки.

Лоран пристально смотрел на него, пытаясь ухватить хоть что-то знакомое. В груди закипали тысячи вопросов. Он знал, что не может упустить этот шанс.

Старик шагнул вперёд, его глаза внимательно изучали Лорана. Внезапно он рванул его за ворот, разорвав мантию и обнажив кожу плеча.

Печать.

Пять тёмных томоэ вспыхнули слабым светом.

Старик мгновенно замер, его лицо утратило насмешливость.

– Ещё недостаточно… – пробормотал он, разжав пальцы.

Лоран рухнул на колени, хватая ртом воздух.

– Что происходит? – прохрипел он. – Что это за печать? Кто ты? Кто те люди из моего сна?!

Глаза старика сузились.

– Птенец решил, что он стал взрослым? – его голос стал жёстче. – Хорошо. Я покажу тебе правду.

Он протянул палец и коснулся лба Лорана.

Перед глазами Лорана вспыхнул сон, но теперь он видел его не от своего лица, а от лица старика.

Королевский тронный зал. Высокий мужчина в короне сидит на возвышении. В его чертах угадывается Лоран. Только взрослее. Мужественнее.

– Это слишком опасно, я не могу так рисковать, – говорит он с улыбкой.

Перед ним девушку с рогами бросают на колени. Её запястья сковывает сеть из двимерита. Её руки светятся магической энергией, но она бессильна.

На лице короля Теобальда Вальмерана появляется удовлетворённая улыбка.

Лоран резко распахнул глаза.

– Ты увидел правду? – раздался голос старика.

Лоран тяжело дышал, его грудь всё ещё болела от удара, несмотря на исцеляющее зелье. Он сидел на холодном каменном полу, широко раскрытыми глазами глядя на старика. Розария и Орфей замерли, не зная, что сказать. Атмосфера в зале стала вязкой, напряжённой, словно воздух сгустился, превращаясь в невидимые стены, сжимающие их со всех сторон.

Он пытался осознать увиденное, но сознание будто отказывалось принимать правду. Сон… нет, это был не просто сон. Это было воспоминание. Чужое. Но теперь оно стало и его собственным.

– Кто… – голос Лорана дрогнул. Он сглотнул, пересиливая тянущее ощущение в горле, и заговорил снова: – Кто она? Кто эта женщина?

Старик склонил голову, наблюдая за ним с тонкой усмешкой.

– Твоя достопочтенная мать, – его голос звучал почти насмешливо, но в нём была и другая нота – таинственное удовлетворение, словно он ждал этой реакции.

Лоран замер, его лицо исказилось от потрясения.

– М-мама?.. – слово прозвучало так тихо, будто он не верил, что произносит его вслух. – Но я… я ничего не знал.

Он смотрел на старика, ища в нём подтверждение, но в ответ тот лишь спокойно ждал. Лоран покачал головой, взгляд его метался, мысли разрывали разум.

– Я спрашивал у отца… – в его голосе проскользнула боль. – Он… он никогда не хотел рассказывать…

Старик усмехнулся, наблюдая, как выражение лица Лорана сменяется с отчаяния на осознание.

– Картина начинает складываться, не так ли? – его губы изогнулись в лёгкой усмешке.

Лоран резко покачал головой, пытаясь прогнать эту мысль. Нет, это неправда. Это не может быть правдой. Но внутри что-то надломилось. Он чувствовал, что старик не лжёт. Всё это время он искал ответы, и теперь, когда один из них был перед ним, он больше не мог отвергать его.

– Нет… – выдавил он. – Нет… Это не так…

Но слова уже не имели силы. Отрицать было бессмысленно.

Итак, думаю, тебе пора представиться перед своими товарищами, либо это сделаю я, – голос старика был спокоен, но в его тоне сквозила какая-то ленивая угроза, словно он лишь забавлялся происходящим.

Лоран медленно перевёл взгляд на Орфея и Розарию.

– Неплохо было бы узнать, что происходит, Ран, – произнесла Розария, сдвинув брови.

Орфей лишь нахмурился, но молчал, ожидая ответа.

Лоран выдохнул. Внутри всё было пусто. Ни страха, ни сожаления. Только усталость от того, что он пытался сбежать от истины слишком долго.

– Меня зовут Лоран Вальмеран, – его голос звучал ровно, почти бесцветно. – Внебрачный сын короля Теобальда Вальмерана. Ныне пребывающий в гонениях из-за обвинений в убийстве родного брата, Тарвина Вальмерана, законного наследника престола.

Слова упали, как камни в бездну.

Тишина стала почти осязаемой. Она заполнила собой каждый угол, проникла в стены, в их дыхание. Даже воздух в зале будто стал плотнее.

Розария молча смотрела на Лорана, её взгляд, как лезвие, пытался разрезать пелену, скрывающую его душу. Орфей моргнул, сжав губы, словно проверяя, не ослышался ли он.

– Так ты… принц? – его голос был тихим, но в нём читалась явная растерянность.

Лоран усмехнулся одними губами.

– Принц? Нет. Никогда не был. И никогда не должен был им стать.

– Но тебя сделали им, – пробормотала Розария.

Лоран отвёл взгляд.

– Меня сделали беглецом. Братоубийцей.

Орфей выдохнул, покачав головой.

– Так… ты убил его?

– Нет.

Короткий, резкий ответ.

Орфей внимательно смотрел на него ещё пару секунд, а потом пожал плечами.

– Ну, если ты говоришь, что не делал, значит, не делал.

– Так просто? – удивлённо спросила Розария.

– А что? – Орфей наклонил голову. – Я видел, как он убивает, но это всегда было осмысленно. В нём есть ярость, но нет лжи.

Лоран не стал отвечать. Он не знал, утешают его эти слова или пугают ещё больше.

Розария вздохнула.

– Знаешь, мне кажется, я должна была догадаться. Ты всегда держался особняком, но не потому, что скрывал что-то злое… скорее, потому что знал, что если правда выйдет наружу, то это изменит всё.

Лоран кивнул.

– Но я всё тот же человек, – сказал он.

– Возможно, – тихо проговорила Розария. – Но прошлое всё равно тянет за собой цепи.

В стороне старик, всё это время наблюдавший за ними, коротко усмехнулся.

– Ах, какая трогательная сцена, – с усмешкой протянул он, скрестив руки на груди. – Но пора бы вам взглянуть в лицо реальности. Вы хотите Ключ Затмения?

Он развернулся и направился к выходу.

– Тогда идите за мной.

Лоран, Орфей и Розария переглянулись.

В их взглядах читалось многое – недосказанность, напряжение, возможно, даже страх. Но отступать было некуда.