Хрупкая, как лань, сильная, как сталь бесплатное чтение

14.12.2021

ВВЕДЕНИЕ

Я начинаю писать эту книгу после звонка мне с издательского дома «Сегмент». Не кажется ли вам странным, что ни я нашла издателя, а он сам меня нашел, не подозревая о моей мечте?

Я просто верю в чудеса и в силу мысли! 2021 год не задался, и сев писать новые цели и мечты на 2022, одной из них была давняя мечта – это написать книгу. Когда-то я хотела издать истории из нашей двадцатилетней семейной деятельности, а позже появилась собственная история и я ее первой опубликую. Забавно получается, но я в школе не любила ни читать, ни писать сочинения, а сейчас в свои 33 года – пишу. Пишу свою книгу, которую ты, мой дорогой друг, читаешь, а меня переполняет гордость и благодарность, что ты выбрал ее. Я молю Бога (вселенную или другие существующие силы), чтоб мой кусочек истории стал, тем светом в конце тоннеля для тебя.

А в ответ я приму любую критику с благодарностью!

НАЧАЛО

Прежде, чем я приступлю к рассказу своей очень личной истории, хочу вас познакомить с собой.

Я Людка Горчакова (так меня называют все, кроме мамы, мама зовет меня Людмила), обычная девушка из провинциального городка Беларуси. Родилась я в СССР (звучит безумно, будто мне лет 50), но выросла в 90х в материальном достатке, родители мне и моему брату дали больше, чем в то время другим детям. Мы выросли не избалованными, но с дефицитом родительского внимания. Собственно детско-родительские отношения сыграли большую роль на мою историю, все это про детские обиды, как утверждают психологи. А может каждый родитель любит, как умеет? Если начать свою историю с возраста, пишущей меня книги, то у меня прекрасные родители и я им благодарна, что они у меня есть, несмотря на все сложности, с которыми мы столкнулись – они единственные были рядом. Поэтому сами заслуживают нашей с братом любви и уважения.

У меня два высших образования: первое в области социальной работы, я не выбирала первое образование, потому что не хотела учиться, а на уме была любовь. Есть вероятность, что профессия первого диплома меня сама нашла и сделала за меня выбор. Поэтому пошла куда взяли, к концу учебы я стала ценить те знания и опыт, которые я приобрела и применяю их в жизни. Закончила РГСУ филиал в городе Минске, его мне посоветовал мой друг, который собственно тоже поступил в этот университет, только в Москве. После учебы я вернулась домой, и хотела пойти по бабушкиным стопа в милицию (бабушка майор милиции первая женщина в пагонах в нашем районе) – моя гордость! Но меня не взяли, не смотря на пройденные практики в инспекции по делам не совершеннолетних и диплом на эту же тему. Я не расстроилась, посчитав, что так будет лучше и присоединилась к родителям в их придорожное кафе, из которого я сотворила нашу семейную усадьбу, где и до сих пор обитаю, но это совсем другая история, а может быть даже еще одна книга!

Я так влюбилась в кухню, в гостей и во всю эту атмосферу, что решила поступить на повышение квалификации – ресторанный и гостиничный бизнес. И вот тут со мной случилась та самая история, без которой не родилась бы эта книга.

«Моя личная легенда или как я подружилась с аутоиммунной болезнью Крона»

Обо всем этом более подробней вы сможете проникнуться далее в книге.

Хочу сразу отметить, все имена и фамилии опущены. А также я ни в коем случае не хочу никого задеть своими мыслями в этой книге или обесценить чьи-либо болезни или проблемы. Это мой личный опыт, который возможно кого-то, напротив, вдохновит или поможет переосмыслить свои трудности, а может решить то, что так давно не решалось. Своей историей не хочу ничего навязывать! Вы сами принимаете решение, как отнестись к моей книге.

Данная книга не панацея, но достойный пример того, что мы можем сами изменить свою жизнь. Читайте ее всей душой и все поймете.

*** болезни из детства

Я всегда была болезненным и физически слабым ребенком, не потому что мне нравилось болеть, просто мой организм на подсознании «болел» при любой ссоре родителей. Таким образом, через мое тело я пыталась остановить крики и помирить маму с папой, конечно же ребенок других способов не знает. Я не умела это контролировать маленькой девочкой, но и не всегда это помогало спасти ситуацию взрослых. Порой потеря сознания от криков, наоборот усиливало ссору, приводило к выяснению кто виноват в том, что мне плохо.

В начальных классах мне поставили дистрофию, к этому диагнозу прибавилась вегетососудистая дистония, а чуть позже гастрит с пониженной кислотностью благодаря папиным заграничным гостинцам. Может было что-то еще, но я этого не помню.

Все сознательное время я помню обиду, за то что родители уехали в Москву с братом, а меня оставили с бабушкой и дедушкой. Их я всей душой люблю, но тогда для меня, маленькой девочке, казалось, что родители предали и бросили. Мама рассказывала, что я этот период сильно заболела и с бабушкой попала в больницу под капельницу. Видимо снова хотела привлечь внимание родителей, а эту обиду я смогла отпустить только тогда, когда сама уже будучи взрослой поехала в Москву на Красную площадь. Фото на этой площади родителей и брата до сих пор хранится в семейном альбоме, такую же сделала себе и закрыла эту историю.

Зато я всегда предпочитала играть с мальчишками, что вытекло в серьезные травмы. И конечно во всех случаях на помощь приходили родители.

В подростком возрасте проблем со здоровьем почти не было, потому что я была увлечена своими чувствами, как и свойственно этому возрасту. Первые влюбленности, переживания проживались без острой необходимости в родителях. Наоборот хотелось отдалиться от семьи, находиться в своем мире. Но это было не долго.

К слову, с детства до окончания школы меня всегда обижали, всегда обсуждали мою худобу как сверстники, так и взрослые. В выпускном классе у меня все таки всплыла не уверенность в своем теле и очень его стеснялась. Всего то нужно было уехать из своего города в столицу и увидеть девушке худее меня, и случилось принятие, что я не одна такая.

Меня всегда считали слабой из-за моей доброты, я никогда не отвечала плохим на плохое. Было проще поплакать и смириться, иногда пожаловаться родителям. Но никто не может защитить от издевательств ребенка/человека, только он сам, став храбрее и сильнее. А на это порой может понадобиться пол жизни или какая-нибудь тяжелая болезнь.

*** любовь менингиты лечит

Первая моя серьезная болезнь спровоцирована была изменой папы. Мне на первом курсе, в этот день 14 декабря, когда я начала писать свою книгу, 15 лет назад, поставили диагноз – менингит тяжелой формы. Ниоткуда не возьмись. Почти две недели в реанимации.

Менингит – это воспалительный процесс в оболочках спинного и головного мозга, который может привести к тяжелым функциональным отклонениям мозга, в результате которых человек становиться полностью неадекватным: теряется способность к речи, к мышлению. Проявления заболевания начинаются с высокой температуры тела, болью или тяжестью в затылке, озноба, рвоты и недомогания. В случае несвоевременно начатого лечения заболевание может привести к смерти.

Мне было 17 лет, я влюблена и я явно не хотела болеть, но психосоматика решила сыграть со мной в «жизнь или смерть». Для мамы измена папы была настолько сильным ударом, что моя защита сработала в 1000 процентов. Тогда я о существовании всех этих понятий о психологических травмах и процессах не знала. Поэтому я была на грани смерти, не ради себя как вы понимаете. Но я уже достаточно взрослая, чтобы получить урок – жить для себя и не винить себя за разлад мамы и папы.

В одну из ночей в реанимации, мне приснился сон:

«Папины родители мои бабушка с дедушкой, которых уже не было в живых в их деревенском доме. Бабушка стояла на улице, ее видно было отчетливо из окна кухни, вокруг ее все белое, а дедушка стоял напротив в кухне и звал меня к бабушке выйти. Я сказала, что в доме меня ждут родители и убежала».

Иногда вспоминала этот сон и думала, а что если я вышла к бабушке? Сны это глубокая тема для обсуждений, но если кто-то такое уже видел во снах поймут меня.

Я не буду вдаваться в подробности течения моего менингита, но чуть заострю внимание на моем выздоровлении. Выкарабкалась из этой болезни ради любимого человека, который, узнав позже, тоже мне изменил. Но воля выздороветь была необыкновенной, она помогала абстрагироваться от родительских отношений и бессознательного, во имя себя и сознательного.

Новый 2007 год я встретила в боксе инфекционной больницы под капельницей, вместо елки, с родителями, загадав желание, чтобы меня 3 января выписали домой, это была ближайшая дата, когда выходили после праздников врачи. Несмотря, на разлад в семье родители приезжали через день за 200км ко мне в больницу. Каждый из них переживал по своему, и отчасти моя болезнь их объединяла. Приехав 3 января, я прошу родителей забрать меня домой. Под расписку забирают, но врач просит этого не делать и предупреждает родителей, что я могу остаться дурочкой. Я по сути уже чувствовала себя лучше, но я не могла больше оставаться одна в палате. Мне было эмоционально сложно наблюдать через стекла бокса, которые отделяли меня и напротив малышку с ее маленьким братом, родителей, которых лишили прав. Мы махали друг другу, но они часто плакали, он ее часто бил головой об стену, возможно, они были голодны. Я попросила родителей привезти мои игрушки и отдать этим деткам, хоть и врачи запрещали, потому что в инфекционном отделении нужны определенного материла игрушки. Я уговорила врачей взять хоть какие-нибудь и передать малышам. На этой ноте я уезжала домой, ведь желание сбылось!

Менингит убивает иммунную систему, и я осталась без него.

После выписки в университете меня уговаривали, чтоб я взяла академический отпуск и вернулась к учебе в следующем году. Никто не верил в меня, всем хотелось пожалеть меня, но только не я! Я настояла на своем, попросила дать мне месяц, окрепнуть, набрать еще сил и вернуться к своей группе, чтобы продолжить свое обучение. Было сложно вливаться в учебу, головные боли меня преследовали каждый день. Но мне нужно было сдать зимнюю сессию, чтобы продолжать учебный процесс, я постепенно сдавала экзамены, благо меня не торопили, и как раз, когда я сдала зимнюю, началась летняя – и ее я тоже сдала, хоть и были сложности.

А любовь совсем оказалась не любовью, пока я сражалась за жизнь, мой человек мне изменял. Любовь меня вернула к жизни, с этим не поспоришь! Но и точку поставить тоже нужно уметь, даже если очень больно.

Так закончилась одна история, дав начаться другой.

«Что нас не убивает, то делает нас сильней»

*** от любви до болезни один шаг

Учеба шла, я и погулять успела, меня и отчислить за пропуски хотели, но все же я вернулась к учебе. Как прилежная студентка, заинтересованная обучением, писала сама свои курсовые и дипломную работы, посещала библиотеки, а еще проснулась любовь к книгам, и не только к книгам. На 4 курсе я снова позволила себе не осторожно влюбиться. Забегая вперед – опять не удачно, благо университет я закончила хорошо.

Эти отношения были не экологичными, их не должно было быть, я знала и понимала, что нельзя так, но увы страсть захлестнула мой разум, а позже весь организм. Два года меня подавляли, а я терпела, любовь сменялась ненавистью, ненависть любовь и так по замкнутому кругу. Сама я остановить эту связь была уже не в состоянии, она разрушала мою личность и мое здоровье.

Первым звоночком был безобидный аппендицит, исключив предварительно внематочную беременность. Через время мне скажут, что никакого аппендицита у меня не было. Были проблемы с кишечником, о которых врачи не стали придавать акцент и сгладили диагнозом терминальный илеит. О нем я узнала спустя 2 года, а пока эти 2 года я мучилась от разных симптомов: повышенная температура длительного характера, потеря сознания, боли в животе остались как и перед аппендицитом, запоры, потеря аппетита, вялость и слабость, ухудшение зрения и другое.

Мы все же расстались при не очень разумных обстоятельствах, которые меня подвели с очередным симптомом в больницу, в гинекологическое отделение с воспалением бартолиновой железы, которую срочно оперируют «по живому». При этом мне не разрешают кричать от боли, потому что могут родить беременные от моего крика. А мне хотелось кричать не от боли, а от обиды на мужчину, которая меня поедала долгое время и вылезла таким огромным комом в виде гноя в интимном месте. Я лежала и страдала из-за отношений, которых, по сути, не было, они были не правильными, они меня убивали, и я сама позволила этому всему безобразию случиться. И пока я лежала в больнице, он начал отношения с моей подругой. Это было последним ударом перед смертельным расставанием.

Я не хотела жить, я не хотела видеть, как он ездит мимо моего дома к новой жертве в лице моей подруге, которая была моя соседка. Сначала я пыталась покончить со своей жизнью, но всевышний уберег меня от худшего греха. Оставшись изломанной и опустошенной внутри, все, что мне оставалось делать, это стоять на коленях перед иконами, ни один день, в слезах, просить дать мне сил все это вытерпеть. Вот тогда начался мой первый этап становления как личности, Бог пошлет мне все для обладания силой и я достойно приму.

Я пыталась жить дальше привычной жизнью, но мое тело давало сбои. Тело нельзя обмануть, тело нужно слушать и слышать, а я игнорировала. В районной больнице пытались мне помочь, на приеме у хирурга, смотря в какую-то большую толстую книгу, врач упоминает диагноз – Болезнь Крона и назначает не подходящую мне дозу лекарств. Спустя пару дней дома меня стало рвать, мне казалось, все внутренние органы выйдут из меня. Все что мне хотелось это лежать и не вставать с кровати. Мама не смогла на меня смотреть и вызвала скорую помощь, а медсестра прошептала маме, что у меня депрессия. Может она и была, но в тот момент мне было физически плохо из-за лекарств. Симптомы как сами исчезали, так и появлялись.

При всем этом у меня была обычная жизнь, я работала с родителями в кафе, по вечерам ходила на стадион заниматься спортом, а после пила детское питание с молоком, чтоб набрать вес. Не помогло. По возможности гуляла с друзьями и даже ездила в туры по Европе, ничего меня не сдерживало. Я всегда была свободолюбивой и меня нельзя ограничивать ни в чем, но кажется, на болезни это не распространяется.

Благодарите каждый опыт в своей жизни, даже самый не приятный. Через время вам воздастся, и вы станете сильными и неуязвимыми.

*** что со мной?

2012 году у меня выстрелила идея сделать ремонт в кафе и создать семейное дело, что обернулось для всей семьи полгода без работы и дохода к существованию. Но в тот же момент мне захотелось развития, и я решила поехать еще поучиться и поступила на ресторанный и гостиничный бизнес на заочном отделении. Эта тема меня до сих пор захватывает, и я могу часами напролет рассказывать. Я в этой среде выросла, и пропитана сферой гостеприимства.

Но мои болячки были со мной и нужно было искать причину, почему мне все чаще становилось плохо. Поиски начались самостоятельные, мне нужно было определить, что находиться в правом внизу живота, скорее всего это был кишечник, но кто его проверяет, я не имела понятия. В группе у сокурсников поинтересовалась о медицинских центрах в Минске и по советам, выбрала тот самый центр. После учебы я набрала туда и сказала мне, наверное, надо проверить кишечник. Мне предложили проктолога и объяснили, как к нему подготовится, я понятия не имела тогда кто такой этот врач, но мне нужен был ответ и я с какой-то надеждой записалась на прием. Не имея понятия, что меня ждет впереди.

И вот я уже на приеме, знакомлюсь с врачом, с которым как окажется, я буду еще не раз встречаться. Проктолог мне провел мне ректоскопию – осмотр прямой кишки на расстоянии 15 см. Это было чем-то не приятным и постыдным в первый раз, но я стиснув зубы и свое недоумение, желала услышать, что со мной! После осмотра мы сели с моей больничной картой, изучая последние записи, врач сравнил меня с Патрисией Каас, потому что она столько же весила 43кг. Мне стало приятно и этот факт вселил уверенности, но мне не терпелось услышать, то зачем я пришла и вытерпела не очень комфортный осмотр.

– «У тебя болезнь Крона» – спокойно выдвинув мне диагноз. Но нужно приехать в областную больницу, чтоб меня обследовать и подтвердить диагноз, проверить в какой стадии сейчас находится кишечник и какое лечение подобрать.

И все же что легче: сказать диагноз или его услышать?

Это был декабрь, конец года, похоже на дежавю с историей о менингите. Хоть у меня и был предварительный диагноз на руках, но я продолжала жить прежней жизнью и с девочками запланировала новогодний тур по Европе. Конечно, я не отказалась от идеи и поехала развлекаться в поездку, не понимая до конца, что со мной. По приезду мне нужно было ехать в больницу к этому врачу. В поездке я изредка чувствовала недомогание, как и прежде, за все время они стали нормой, поэтому мыслей про больницу и болезнь у меня не было – я была в моменте.

Вернувшись домой, я сразу же пошла вместе с мамой в больницу по месту прописки, взять направление в областную больницу на госпитализацию. Пока мы шли, я рассуждала и спрашивала маму:

– «Мне ведь могут не дать направление? Даже если я умирать буду?»

– «Да доченька и такое возможно» – переглянулись и пошли испытывать удачу. Не сложно догадаться, что никто мне ничего не дал и, желая меня отговорить, что и диагноз мне за 5 минут выставлен, чего быть не может и если есть надобность, я могу лечиться в нашей районной больнице.

Я не собиралась ни на секунду оставаться, уехала в Минск, там пришлось через знакомства брата искать возможность приехать к своему врачу. Тогда я даже не знала, где эта больница находится, но странным образом очень хотела попасть туда и разобраться раз и навсегда со своим здоровьем. Мне нашли доступ к профессору в Баровлянах и ранним темным январским утром брат меня повез к указанному времени. Я помню, как мы заблудились и заехали в детскую онкологическую больницу, меня перетрясло, до жути испугалась, я хотела этого больше не видеть и скорей покинуть это место.

*** я тебя ждал, рыба моя

А вот и моя первая встреча с больницей, которая станет моим вторым домом на несколько лет. Через знакомых я встретилась с профессором, и он дал мне направление в проктологическое отделение, придя я узнаю, что здесь все через «одно место» в прямом и переносном смысле.

Больше всего меня покорила встреча с тем самым врачом из клиники, он оказался заведующим врачом этого отделения.

– «Я ждал тебя»– он произнес эти слова на коридоре, будто мы добрые старые друзья. И до сих пор вспоминаю эту встречу со слезами на глазах. Он пригласил меня в кабинет, а я ему рассказала, что только вернулась с Европы, на что он ответил, что я сумасшедшая.

– «Не нужно было так рисковать своим здоровьем»

– «Зато я поправилась на 2 кг в поездке» – в оправдание ответила я.

Пообщавшись и заполнив все необходимые бумаги, отправил меня, их подписать в разных кабинетах и определил мне 602 палату. В эту палату я вернусь еще не раз. Она была после ремонта, и я одной из первых заняла свое место из 6 свободных коек. Вспоминая первую неделю, напоминавшая санаторный курорт, я только кушала, спала и слушала истории соседок по палате про процедуры, которые в этом отделении делают и какие диагнозы ставят. Не обходилось и без личных историй.

Следующую неделю я помню смутно, сначала одно обследование на голодный желудок, потом второе, третье, растворы, клизмы и потери сознания. Неделю я ничего не ела, мне так выставили обследования одно за другим, что мое тело меня уже не держало. Мой кишечник был труднопроходим и растворы для очищения не выходили из меня, приходилось вычищать клизмами, тогда я впервые узнала, что это такое, по 7-8 раз. А в итоге меня не смогли посмотреть на первой в моей жизни колоноскопии и отправили снова чистить кишечник и на следующий день вернуться снова.

Колоноскопия – это эндоскопический диагностический метод, во время которого врач осматривает и оценивает состояние внутренней поверхности толстой кишки при помощи эндоскопа.

Ожидая своей очереди под процедурным кабинетом, я услышала важные в моей жизни слова, которые подтолкнули меня к вере в Бога. Женщина рядом со мной сидела и сказала:

«Иисус терпел и нам велел»

Но ведь брат в детстве, отрабатывая на мне приемчики самозащиты, при моем падении на подушки повторял: «боль не существует». Собственно к боли у меня отношение было одно – терпеть молча.

А в итоге меня не смогли посмотреть на первой в моей жизни колоноскопии и отправили снова чистить кишечник и на следующий день вернуться снова. Я теряла сознание под кабинетом, меня приводили в чувства, чтобы завершить начатое. Но этого оказалось мало, и мне назначили еще дополнительную процедуру – энтероскопию, проверить еще дальше мой тонкий кишечник.

Энтероскопия – метод эндоскопического исследования тонкой кишки, который позволяет проводить осмотр и брать биопсию для дальнейших гистологических исследований.

Я стонала и плакала, не понимая, что вообще происходит и что от меня хотят. Ждала, когда все закончится, и по традиции приедут родители и меня заберут домой.

В палату после процедур меня привезли на кресле, так как идти самой у меня уже не было сил. Мне разрешили, наконец, покушать, но мой организм не принимал пищу, а руки даже не могли удержать кружку.

Вечером в палату пришел мой врач и позвал меня на коридор.

– «Рыба моя, хреновая у тебя болезнь» – держа меня за руку, объявил диагноз.

Он потом всегда будет называть меня так.

– Шоколадки любишь? – спросил. Что-то еще перечислял, а я кивала головой, не понимая, о чем он вообще говорит. Потому что мне все это нельзя с этого момента. Диагноз подтвердился.

Я ничего не больше не спрашивала, да и не знала, что нужно в такие моменты спрашивать. Зато попросилась домой отметить свой юбилей 25 лет.

Вот так собственно я и получила свой подарок к 25летию – аутоиммунное заболевание болезнь Крона, которое считается неизлечимым на всю жизнь. Сейчас могу сказать, что я благодарна тысячу раз этой болезни, которая раскрыла мне карты, что такое жизнь и дала мне шанс откупить свой грех за попытку уйти из жизни. Здесь начинается весь путь моего отношения к болезни.

*** чудеса случаются

На следующий день приехали родители, конечно врач меня отпустил домой, с одним условием. Мне назначают биологическую терапию и мне нужно купить препарат из двух инъекций, содержащий мышиный белок и вернуться через неделю обратно. Родители были в растерянности о диагнозе, но услышав о чудо лекарстве за 1000 долларов на каждую инъекцию, вроде воспаряли духом. Перед ними не стоял вопрос денег, надо значит, купим и вылечим. Но тогда никто нам не успел объяснить, что это только начало.

Я вернулась домой, вот и мое 25летие, а на глазах слезы перед всеми кто пришел меня проведать, это были мои близкие. Понятия не имела, что им рассказывать, что со мной, единственное мне хотелось себя жалеть и спрятаться.

Пока я нашла лекарства в одной из столичных аптек, параллельно стала изучать про эту болезнь в интернете. Я взахлеб перечитывала все источники и сама не понимала, что мне нужно о ней знать?! То меня цепляла информация, что кто-то умер, и умолкала в мыслях как жить дальше. Снова открывала поисковик, и все что мне удавалось найти это негативное восприятие о болезни. Конечно, я грустила и постепенно переставала общаться с друзьями, во-первых, у меня были постоянные болевые приступы, и я корчилась от боли в ожидании скорой, а во-вторых, я не хотела поднимать телефон и передавать свое унылое состояние другим. Мне хотелось, если сохранять дружбу и общение, то обязательно они должны меня видеть, как и прежде веселую и активную девчонку. Не могу сказать, поступила ли я правильно тогда, но в итоге никого рядом не оказалось кроме родителей и семьи.

Когда человеку ставят диагноз и не важно излечим он или нет, он имеет право его принять так как среагирует в моменте. Это могут быть слезы отчаяния либо ухмылка с недопониманием, а может вовсе смех. И все это нормально. И только в процессе переживаний и принятия свой болезни произойдет, то что должно!

Неделя пролетела так быстро, что вернувшись в больницу и увидев те же лица в палате, мне показалось, что я не уезжала никуда. Единственное, что меня связывало с домом это ежик Деня (маленькая мягкая игрушка грелка), которого мне подарил брат на день рождения, я его взяла с собой, чтоб было чуточку теплее на душе. С тех пор уже много лет я сплю с этим ежиком, кому-то может показаться по-детски, но это не так!

Перед днем Х мне сделали множество анализов, чтоб все было в порядке для введения инъекций. Даже в другую больницу меня возили делать пробу Манту на туберкулез. Это была зима, а вещей у меня не было, и мне пришлось ехать на скорой в тапочках и халате. Дождавшись результатов, мне начали вводить очень медленно внутривенно капельницы. Тогда я еще приобрела себе новый навык – ходить в туалет с капельницей, чему учила и учу соседок по палате. Ничего особенного я не чувствовала при введении, закончили к 5 часам вечера и я вскочила на подъеме сил и настроения, пошла принимать душ.

Все было хорошо, если бы не почки, я была уверена, что это были почки, на что врач рассердился и сказал, что это просто спина беспокоит. Как бы там ни было, меня обезболили, еще прокапали и все ушло. Пару дней понаблюдали и назначили дату, когда я снова должна вернуться с этими же препаратами. Через две недели. Потом через два месяца и так надолго… Еще до капельниц мне назначили гормоны и мне нужно было постепенно с них слазить и оставить только биологическую терапию и месалазины. Я не особо во всем этом разбиралась и пила по схеме. Но лекарства я никогда не любила.

А ведь я еще училась. Капельницы мне давали время пожить нормальной жизнью и закончить с отличием свою учебу ресторанному и гостиничному бизнесу. Я работала как обычно с родителями в кафе правда от приступа к приступу, от скорой к скорой. Все что изменилось в нашей семье – это папа стал жить в кафе и работать, пока мама меня нянчила как ребенка. Все денежные запасы уходили на мое лечение, и нам был важен каждый заработанный рубль.

Время шло, и я пыталась жить как прежде, но уже получалось с трудом. Все в нашей семье зависело от моего здоровья, но все катилось вниз вместе с ним.