Узор твоей жизни бесплатное чтение

ISBN 978-5-0065-8002-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Узор твоей жизни

Эта книга составлена на основе моего концерта мелодекламаций «Папа Андрей», который состоялся в 2023 году. Мой артист словил свою долю адреналина от сцены! Мой поэт проявился, блеснул, чтобы опять раствориться в прохладном равнодушии жизни.

Этот концерт был тайно приобщён к моему 55-летию, что не помешало гостям одарить меня подарками и вниманием.

55-ть произведений. В целом, это сборник историй, этюдов, из которых, собственно, и складывается и жизнь, и портрет автора. Время проходит, и пока мы живём, испытывая всё, что можно испытать и пережить, пока мы боремся и наслаждаемся, пока мы получаем наш опыт, пока мы есть наше имя, узор нашей жизни должен становиться изысканнее и тоньше.

А количество стихотворений, этот прозрачный символизм – это воля и каприз автора.

«Знай, что у тебя всё отнимется, кроме достоинства, разума и нежности, которые дал тебе Бог, – и радуйся, что тебе предстоит только из этого материала создать нечто совершенное и прекрасное».

Воннегут Курт, «Сирены Титана»

40 лет под градусом поэтического вдохновения

«Ныне даю я тебе три завета:
…не живи настоящим…
…никому не сочувствуй…
…поклоняйся искусству…»
Валерий Брюсов, 15 июля 1896

40 лет под градусом поэтического вдохновения. Кто бы думал! Много воды утекло, но я помню те первые мгновения, которые направили мои мозги на путь поэтического беспредела. Творческого начала мне и без того хватало. Я рисовал, читал, выписывал не меньше десятка газет и журналов, вырезал из дерева, посещал радиокружок, фотокружок, театральный кружок, ежегодно успешно поступал в художественную школу, но не мог ее посещать по причинам далеким от искусства. Я посещал секцию лёгкой атлетики, секцию конькобежного спорта. Собирал марки, значки, растил кактусы и ещё какие-то цветы. Самостоятельно делал ремонт в своей комнате, в ванной комнате. Я слушал советские рок-группы. «В моей душе осадок зла и счастья прежнего зола…» (гр. «Воскресенье»). Вырезал лезвием на руке имя любимой девочки Лена. Мой друг Слава, тоже вырезал Лена. И мы показывали друг другу, у кого, как получилось. Кого любила Лена, мы так и не узнали.

А тут Крым, море, солнце, пляж, возрастные биохимические перемены. Девочка Анжела застенчиво улыбается мне, отворачиваясь. Так хочется запеть что-то вроде «Яхта, парус, в этом мире только мы одни…» (Валентин Стрыкало). За две недели я так с ней и не заговорил. Когда мы выбирали место на пляже, я всегда старался пройти ближе к ней, чтобы услышать её голос. Так я узнал её имя, услышал его из уст её мамы. Но пришло время, и мы с мамой и её подругой последний раз шли мимо нашего пляжа. Я всё оглядывался и оглядывался: мы смотрели друг на друга, пока меня не унесло такси. Мы прощались навсегда. Какая печаль!

А девочка Лариса тащит меня в море доплыть до буйков, до утра мы сидим и под звёздами и всё болтаем и болтаем. Я пытался. Но так и не поцеловал её. Мы расстались один раз, но тоже навсегда. Были письма. Фотографии. Всё. Какая печаль!

Вот оно – настоящее! Но пришло вдохновение и печали стали стихотворениями. Всё, с мозгом было покончено и, как выясняется, навсегда, по крайней мере, уже 40 лет. Смешно.

«И в сказке новых чувств моих

Растаял Крым! Для нас двоих?

И море прочь! И солнце прочь!

В прохладную мне душно ночь.

Ты так была ко мне близка,

Но лишь сверкнула, как блесна».

«Первая любовь», Ларисе, 1984, Крым

А на занятиях по литературе Лариса Викторовна рассказывает, что первая любовь есть лучший повод для стихов и, если такое случилось – пишите. И объяснила, как.

У меня сохранилась папка с первыми перлами. Это слёзы. Если мне нужны слёзы, то я её открываю. Это одна из первых. Первые в своё время чудесным образом отправлялись в мусорные баки. В них, вероятно, не слёзы, а рыдания! Если девочка Лариса осталась, то девочка Анжела канула вместе с рыданиями. Иной раз, думаю оживить эти милые первые неясные чувства, ибо, как сказал герой кинофильма: «Невыраженные чувства никогда не забываются» (к/ф А. Тарковского «Ностальгия»).

«Миг вожделенный останется только чувством.

Ты благодарен, что пишешь и так взволнован.

В грёзах своих утопаешь, встречая чудо —

Знанье прекрасное: муза придёт с любовью».

«Первая любовь», Ларисе, 2004

Лариса Викторовна, вы оказалась правы на все сто! Но не сказали, как заткнуть этот фонтан?! Я, лично, уже давно смирился, но кое-что позволяю себе в этом направлении. Я делю поэтическое вдохновение с рисованием, инсталляциями, фотографией и прочая, и прочая. Я всё перечислил в начале своего повествования.

Можно подумать, что я о чём-то сожалею? Что вы! Не будь иных дел в нашей жизни бренной, я давно бы уже пророс в стул и кормил бы не стихами, а желудями свиней. «И только искусство парит в лета!» (Поэт «Без тени лести…»).

«Я будто бы и без забот:

Когда есть ручка и бумага.

Для моего сейчас уклада

Других не сыщется работ.

Есть вдохновенье – есть награда».

Письмо (По пиршествам былым, мой друг…), 1988.

Себя нельзя не принять! Не всегда это выгодно, не всегда уместно, не всегда легко. Вопрос, конечно, дискуссионный. Прошу любить и жаловать – я сказал себе! А как много синего пламени за спиной! Смешно. Но если кончаются чернила…

Как ужасно,

Когда кончаются чернила.

Кажется – кончаешься ты,

Растворяясь в пустом листе.

Это рвущиеся струны у Паганини,

Это на бумагу кровь Есенина.

(1992)

Бродский написал, что поэт есть орудие языка и он прав. Ну куда мы против языка, когда мы состоим из него? Даже больше того: мы для языка являемся сырьём.

«Без лика истины, без правды тени,

Лишь путь и время, Макоши шитьё.

Рассудок, воля, страсть, печаль и гений —

Мозаики природное сырьё».

Поэзия, 1996

Однако, я вот сейчас напел: «Дороги, которые мы выбираем, не всегда выбирают нас» (гр. «Ундервуд»). Ну, что же. Я прошёл мимо больших залов, трибун, издательств. Но прошёл, как поэт, прошёл, как и было задумано первой моей любовью. Какая печаль!

«Венок забвения не станет тесен.

И знанием природы верить в слово.

Труби поэт, ты воплощаешь время».

Поэт, 1996

Так с чем я пришёл к этому сроку? Какой багаж я оставляю за спиной? Я написал о любви, о разлуке, о друзьях, о родителях, о дочерях, о родине, о своём городе, о бедах и радостях, о себе любимом не забыл, посмеялся. Я отдал почести Мельпомене!

«…Слово не воробей, но поистине времени лик,

который из уст в уста, глазами, ушами несёт язык.

Ты ли, Муза, переводишь созерцание в слово?

Но добавлю: течёт из гортани горячим оловом!

…Скатываясь в драму, цепляюсь за подол твой Мельпомена,

ибо я, как часть целого несу твои знамена».

К Мельпомене. Памятник, 2010

Всё это так, на вскидку. Отбирать зёрна от плевел не самая важная задача, для этого есть другое время и другие человеки.

«Да как бы, что ни завелось…

…Прими. Будь счастлив. Не вступи…

Циничность трезвого ума.

Вино. И образ долепи:

Всё мир, всё жизнь, тюрьма, сума».

Да как бы, что, 1996

Мне помогали многие. А как иначе? Русская поэзия и литература – как всё вместить то?! Запад. Как любил Байрона! Гёте, Герберт Уэллс, Сомерсет Моэм, Джон Голсуорси… Это предложение для любителей литературных ребусов. «Страдания юного Вертера» несут «Негасимый огонь», в котором и «Луна и грош», а значит, не мне писать «Конец главы». Ответил.

«…Благословен, кто честным был в пути,

Кто видел свет от данного креста.

Разлука ли? Разлуку не суди.

За трепет душ благодари лета».

Разлука ли? 1994

Я уверенно говорю, что всё только начинается! Но не с первой любовью, не с десятой, но с последней! А ты гурман… Какая печаль!

«Есть роскошь большая – стихотворения.

А в присутствии у наших полов трения,

этой роскоши радуются небеса!»

Роскошь (о любви, поэзии и музах) 2021

Эта дата осталась без концерта, без книги, без дружеской вечеринки. А ведь хороший был повод! Однако, эти лёгкие и скромные воспоминания, как незаметная улыбка смотрящего в прошлое, заставляет жить дальше, вылавливая свой жемчуг.

В завершении своего опуса хочу обратиться к поэту, чьё стихотворение я вынес в главный эпиграф. Время покажет, какого ты оставил поэта, но заветы твои не тлеют. Да будет так.

«Стих мой, как лотос…

Освещает своё мерное кваканье,

Превращаясь в звезду».

Стих мой, 1990

2024

Чем ближе к концу

Доченьке Полине

Чем ближе к концу, тем дороже терпенье.
И хочется наскоро пересмотреть
Судьбу, философию, жизней сплетенья,
Взорваться и облаком к небу взлететь.

Чем ближе к концу, тем дороже терпенье.
На синем слоне приближается рок,
От ног его мощных спасает везенье,
Но важным пребудет, как выжить ты смог.

Чем ближе к концу, тем дороже терпенье.
Ушей не заткнуть, как и глаз не закрыть.
И губы сплетают картины в наречья.
Тот шёпот, как вздох и его не забыть.

Чем ближе к концу, тем дороже терпенье.
Фортуна, амуры стреляют не в бровь,
Укрыться нельзя, не в сноровке спасенье.
Чем ближе к концу, тем дороже любовь.

2000 (2024)

Песок

«Песок в твоих пальцах,
Я просто песок». П.Т.

Твой песок прилипает к рукам.
Он не время – он новая кожа.
Дорожишь? Дорожи. Не предам.
Не предай, эту кожу умножив.

Без песка буду чаще я пьян,
И снимать буду чаще закаты,
сочиню переездам баян:
больше всех северяне крылаты.

Но покуда ладони в песке,
А на теле твой мёд поцелуев…
Я ступаю на пляж налегке
клеить кожу да напропалую!

Не повесится твой купидон.
Он красавчик, хороший мальчишка!
Он тебе подарил милый сон,
увлекательную мне – интрижку!

Я не буду просить… Будь, как соль.
Будь достойна счастливых свиданий!
Ты мою украшала юдоль
в череде моих глупых блужданий.

2006

Норильск

То ли детство, проведённое на севере,
то ли к жизни восторженное отношение
(правда, необъяснимо последнее),
но хвост свой держу веером.

За спиной половину срока,
если быть оптимистом, оглядываясь,
Таймыр в историю складывает,
и половина оттого – много.

Город – совокупность факторов:
природы, промышленности, людей,
политики, кухонь и площадей,
что главное – их амбиций и характеров.

Люди, при одинаковой дрянности,
отличаются по наивности и достоинству.
Но род особый, северное воинство —
смесь мужества и одичалости.

Не мудрено. Скрывают город
расстояние, метели, болота,
притягивает рыбалка, охота,
отчасти – деньги. Такой норов.

Тела не гниют, и не растёт картошка,
и счастье – вырваться на материк летом
к морю, к родственникам, просто к свету,
в предчувствии потирая ладошки.

Но особенность такова, что город,
как и страна, впрочем, родины,
лишает, и пути, что пройдены,
уводят космополитов гордых.

*
Дождливое, но тёплое утро!
Это запад страны лукавой
в тихом образе переправы.
Но моя не кончается сутра.

*
Не дождался свежего ветра.
Не пророс. И ушёл в верховье.
Будет счастливым гнездовье,
если в сердце любовь и север.

2008, 2025

Встречи

Другу Александру Линицкому

Встречают по одёжке, провожают по протекции,
должности, связям, эрекции.
И только умные по разумению своему
провожают, улыбаясь, по уму.
А потому, не встречей встреча красна,
а проводами важна.

Есть во встречах очарование неподдельное,
то взрывное, ураганное, то пастельно-постельное.
И всегда в череде разнообразных встреч
есть та, которую желаем беречь.
Против тех, которые желаем забыть.
Но на них – забить.

И ещё встречи бывают долгожданными,
долгоиграющими, важными, опьянительными и пьяными.
Всё дело во вкусе: горек, сладок.
Встречи оставляют память либо осадок —
Короче, вся эта муть —
многообразия суть.

И варево воспоминаний, как дохлый эпистолярий,
фотоальбом, как гербарий, тепло, как солярий.
Но там, где тянется к руке рука,
как на полотне Микеланджело, на века,
встреча станет источником без сомнений
не знаний, но откровений.

2008

Поэзию не меняю на прозу

Поэзию не меняю на прозу
хотя и ставлю стихи в позу.
Пою им «это любовь, детка».
Но не держит строку клетка,
то бежит, то скачет, как я до киоска
обменять на вдохновение немного мозга.
Нафиг никому не надо!
И уходят рубли за свежесть променада.

Ночь пролетит и под телом ватным
любовь ляжет листом мятым.

И я буду славить раннее утро,
когда с похмелья взрываются нутра,
когда звёзды влюблённых уже лихи
и спят сортиры, полотенца, духи.
Когда я молча кормлю кота,
когда кофе нужен и не нужна еда,
когда опостылели новости любимой страны,
и мне достаточно одиночества и тишины.

И, значит, моя любовь свята,
не взирая на то, где и кем будет распята.

2009

Книга

Утопая в горячей ванне —
что ни говорите, далеко ей, персональной, до бани, —
с книгой и пивом или пивом и книгой —
не думаю, что это принципиально или как-то граничило бы с интригой,
треская анчоусов, о которых я узнал от Гумилёва,
потому что читал в девяностых новые для страны книги, —
пытая мысль, облекаю её в Слово,
надеясь, читая, не увидеть фиги.

Но ванна уже холодная, пиво кончилось, и я засыпаю,
скатываюсь по эмали под тяжестью думы.
Но взирая сально на свой поплавок, понимаю,
чем забиты мои трюмы.
Разбазарю! Мой покупатель жаждет!
и, класть на рифму, подкупает и дразнит.
Да и какие рифмы, мысли могут быть на лице,
кроме: «О, боже!» в конце?

Но не терпит любовь постояльцев:
множит страдальцев.
Никого, никогда не озаришь:
если не блеф, то шиш.
Всё кончается и это забытое есть истина, видимо.
Кончание – это иго.
Но не прочитанной или не написанной
останется только книга.

2009

Ухожу вперёд

Машеньке

Оставляю позади молодость даром,
дефицитом, редкостью, модным товаром,
и ложится она в каждом шаге
серебром в чёрно-белой фотобумаге.

И ухожу с обещанием: ещё поиграем…
Но ни ТАРДИС* нет, ни трамвая.

И мою несёт на парах на NORD-OST,
и на движение вспять/впредь найдётся ГОСТ,
ещё не машет платочком, вышитым на пяльцах,
но показывает фигуру из пяти пальцев.

Оставляю её, когда иду по врачам, не ожидая чудес,
потому что я для врача – дремучий лес.

А не своя, новая, свежая прёт,
а что ей остаётся, как не идти вперёд,
наступать на пятки, толкать в спину,
торопить время, когда сгину.

Но пока мы близки и заглядываем друг другу в рот,
до разрыва рук будем водить хоровод.

Быстро летит время! Назад
не оглядывайся, дабы не видеть зад,
да и впереди уже далеко не сладко,
но каждое утро, как кофе с шоколадкой.

Мой хэви не далёк от фокстрота,
и кроется в этом прелесть Коловорота.

Но пока молодость виснет на шее,
как флаг красного креста на рее,
пока покоится на моей груди,
понимаю, что молодость ещё впереди,

ни в апломбах, ни в зубных коронках, ни в бороде,
а во взгляде, в рукопожатиях и в па-де-де.

И кружат дни меня не мной нанятые,
реже думаю о тишине и памяти, —
созидаю, насвистывая новогоднее динь-дон,
и пять раз в неделю могу слышать её стон.

Я вижу своё небо и знаю о камне,
от которого нет спасения ни в книге, ни в стакане.

Любимая гастроль – мой литературный салон.
Понятно, что это где-то загон.
Но не лишены загадок, пафоса, лести,
понятия долга, любви и чести.

И до объятия последнего Морфея
есть вечность славная семьи и котофея.

2009

* – ТАРДИС (англ. TARDIS – Time And Relative Dimension (s) In Space) – машина времени и космический корабль из британского телесериала «Доктор Кто», которая, будучи живым существом, может доставить своих пассажиров в любую точку времени и пространства.

Стансы Связи

Мой зомбо-ящик отключен и убран,
По таким как он помойки плачут и урны.
TV можно славить за связь, качество,
Вещание, управление массами, чудачества.
Но в нём убит мой Mr. Freeman!
Убийца известен, но анонимен.

Мы не боимся за репутацию, федералов, цензуры,
не боимся политиков, нерусских, гламура,
не боимся денег и чужого тепла —
это всё трубадур напел: бла-бла-бла.
Мой мир – это сильно и на кону успех,
и страница в сети, конечно, не для всех.

Время разлуки и частота встреч
определяется чем угодно в болтовне предтеч.
Но пока никто не отменял тарифы, графики,
как и комедию с маской трагика.
Есть мэйл, смс, телефон, телеграф,
но мы не станем ближе даже подсев на Скайп.

Растворяясь в своём славном навязчивом эго,
ты решаешь ребус, собираешь «Лего»?
Наивный! Размотай клубочек своих извилин!
Не всё святое, что тебе привили!
А то пропляшешь до одиночества на карнавале,
где только лжецы и больные не снимают масок в финале.

Всегда виновна судьба в нечистых делах
людишек посылающих своих нах…
Но не надо обвинений, оправданий, просьб,
не к лицу это, единым кровью. На авось
расскажи, как на остановке ты ждёшь автобус,

Продолжение книги