Догма бесплатное чтение

ДОГМА1

1. ЭНДРЮ

Ровное тиканье часов на стене отдавалось в теле нервозностью. И хоть нервничать не в его стиле, колено тряслось по его собственному желанию. Закрытая дверь директора и пустой коридор подмывали сбежать. Но будут проблемы. А их уже успел нажить…

– Эндрю Макврайс!

Когда Эндрю очутился в кабинете директора, бежать было уже некуда. В кабинете пахло чем-то кислым и спертым, но парень не подал виду, что запах, застоявшийся здесь, ему противен. Напротив, он даже к нему привык. Это, по правде говоря, признак частой посещаемости Эндрю в кабинет директора.

Директор – не самая приятная личность. На своих учеников лысый старикашка в толстых очках смотрел с нескрываемым отвращением. Вот и сейчас директор Смит смотрел на Эндрю таким взглядом. Сморщившись, он закатил глаза.

– Хочешь знать, как ты меня бесишь, Эндрю?

– Какое громкое заявление, – Эндрю наклонился, чтобы взглянуть на табличку на столе, будто совсем забыл его имя. – Директор Смит.

– Только не надо язвить, щенок. Скажи спасибо своей матери, что ты до сих пор не отчислен.

– Черт, – страдальчески простонал Эндрю. – В таком случае я должен ее проклинать.

– Ах ты..! Еще одно посещение, и ты вылетишь из школы.

– Давайте, не будем мучить друг друга и разойдемся сейчас.

– На месте твоей матери, я бы порол тебя за дерзость.

– Хорошо, что вы не моя мать. – Продолжал парировать Эндрю.

Директор потянулся через весь стол, хотел схватить парня за руку, но Эндрю резко встал.

– Что вы, директор?! Домогаться – уголовно наказуемо.

– Где твоя мать? – Вдруг завопил директор Смит. – Если она не заберет тебя сейчас, на этот раз я вызову полицию.

– Я уйду отсюда, – Эндрю глянул на часы на стене над головой директора. – Через семь секунд.

Часы отбили ровно четыре, но на пороге никто не появился.

– Ну, не все такие пунктуальные, – пожал плечами Эндрю.

Рев старого мотора расслаблял, как и привычный запах сигаретного дыма. Эми Макврайс молча вела старый джип, но по висящему напряжению Эндрю чувствовал, что ей есть что сказать. Эндрю потянулся к проигрывателю, и женщина тут же ударила его по руке.

– Ай, больно! – Театрально прохныкал он, потирая руку.

– Прости, не знала. – Она снова затянулась, щеки ее запали. – Молодец, добился своего.

– Ты сама всегда этому учила. – Эндрю продолжал пялиться на проигрыватель, будто подгадывая момент, когда мать не сможет ударить его.

– Верно, – усмехнулась женщина и свернула на Нотт стрит.

На этой улице располагались самые убогие домики в центре Рокленда. Если хочешь существовать чуть лучше, чем на окраине, это твоя улица.

Джип припарковался у самого ухоженного, по сравнению с другими, дома. Заглушив мотор, Эми выбросила сигарету в окно и повернулась к Эндрю.

– Отцу лучше не рассказывать сразу. – Строго сказала мать, будто Эндрю чересчур послушный малыш, готовый рассказать правду, как только откроет рот. Естественно, Эндрю никогда не был послушным.

– Сложно будет не заметить, что сын вдруг забил на школу.

– Просто оттянем этот момент как можно дольше.

Странно было это слышать от матери, ведь строгость скорее в ее стиле. Эми потянула к себе сына, а затем поцеловала его в макушку темных волос.

– Я люблю тебя, Дрю. – Ласково потрепала по голове. – Но порой ты такой дурачок.

– А почему не скажешь «Дрю, ну зачем ты окунул того парня головой в унитаз»?

– Потому что я знаю тебя. Ты делаешь это за дело. Я лучше спрошу что-то типа «Дрю, за что именно ты это сделал»?

– Помнишь, я рассказывал о Джесс Торн? – Осторожно начал Эндрю.

– А, девчонка, на которую ты запал.

– Ма-ам! – Простонал Эндрю. – Тот парень говорил о ней плохие вещи.

– Например?

– Он говорит, что она живет в бомжатнике у кладбища и питается просрочкой Хайланд фудс.

– И это тебя задело?

– Джесс не выглядит, как бездомная. В школу-то она ходит.

– Ох, Дрю. В жизни ничего не бывает так однозначно. – Мать тяжело вздохнула, задумавшись о чем-то своем.

– А до этого он говорил, что ее брат, Чейз, ворует еду и деньги. А еще, что они беженцы, у которых даже документов нет.

Эми сочувственно нахмурилась. Она будто слышала все это впервые, возможно, ей даже самой верилось в это с трудом. Если про их место жительства все знали, то все остальное чистейшей воды обвинения.

– Это не может быть правдой! – Будто убеждая мать, сказал Эндрю. – Я слышал он работает где-то, поэтому уже месяц не ходит в школу. По-моему, это круто. Он выбрал честный труд, а не воровство или попрошайничество. Думаю, Чейз крутой. Помогает маме, сестре, а еще он круто одевается и ведет себя.

– Что ж, тогда на каникулах будешь у меня работать, раз ты считаешь работу чем-то крутым. Я что-то работаю в больнице, а меня крутой ты не называешь!

– Мам, – испуганно отозвался Эндрю, – ты очень крутая! Скажу по секрету, даже круче папы.

– Ну какой подхалим! – Эми цокнула и толкнула дверь машины.

Войдя в маленький одноэтажный дом, состоящий всего из двух комнат, не считая ванной и кухни, Эндрю с Эми услышали музыку, кричащую из колонки. Итан – отец семейства – оттанцовывал под рок с миской в руках. Он так увлекся, что даже не заметил жену и сына. Эми поставила музыку на паузу, секунды две, если не больше, тело Итана продолжало дрыгаться.

– О, привет, солнце. – Итан, все так же с миской в руках, чмокнул Эми в губы, а затем, испачканной в муке рукой, потрепал Эндрю по волосам. – Как дела в школе, Дрю?

– Ну, пап! Зачем ты? – Эндрю тут же принялся отряхиваться.

– Ты что здесь делаешь? – Улыбаясь, спросила Эми и опустила сумку на пол.

– Впервые готовлю нам ужин, – Итан продолжил помешивать содержимое миски.

– Боже, выбрось это. – Поморщилась Эми, заглянув туда и осмотрев кухню, превратившуюся в поле битвы.

– Тогда мы переведем продукты.

– Спасибо, дорогой. Теперь мы будем жить на воде.

– Не волнуйся, все хорошо вышло. Попробуй! – Итан вытянул вперед руки с миской и деревянной лопаточкой.

– Избавь меня от отравления.

– Ай-яй-яй! Так высказываться о кулинарных способностях своего любимого мужа.

– Муж хоть и любимый, но очень плох в готовке. Дрю, сегодня мы на диете.

– Я не хочу диету. – Эндрю наконец закончил отряхивать волосы от муки, но чувство было таким, что теперь ему только в душ.

– Тогда ешь стряпню отца. А я лучше умру с голоду, чем буду есть то, что приготовлено его рукой.

– Твоя мать – жестокая женщина. – Итан протянул лопатку, которой перемешивал тесто, Эндрю. – Рискнешь?

– Ну, от одной капли ничего не будет. – Пожал плечами парень.

Тесто оказалось неплохим, чему Эндрю был удивлен, поэтому предложил отцу помощь. На самом деле чтобы иногда есть тесто, за что частенько получал от Итана шутливые угрозы.

– Да, и представляешь, он приготовил что-то съедобное! – Смеялся Эндрю в трубку телефона, наматывая круги по комнате.

– Это еще не доказывает того, что ты не отравишься. Подожди пару часов.

Голос на другом конце провода был хриплым и унылым. И веселье у Эндрю вмиг улетучилось.

– Джером, ты чего? – Спросил он тихо своего лучшего друга.

– Ничего.

– Какой убедительный ответ, Джером Картер! Я знаю тебя всю свою жизнь. Я никогда не существовал в этом мире без тебя. Ты мне как брат, и я знаю, что ничего не ничего. Так что случилось?

– Эндрю…

– Да-а? – Протянул он.

– Я не хочу об этом говорить.

– Понимаю, – Эндрю тяжело вздохнул. – Но, если что вдруг, я всегда выслушаю. Если надо, приду к тебе домой.

– Ничего не нужно, Эндрю. Ты и без того сделал больше, чем нужно.

– Ничего подобного! – Выпалил Макврайс. – Мы же друзья.

На том конце провода застыла тишина. Эндрю все тянул, ожидая хоть какого-то ответа.

– Мне уже пора, увидимся завтра.

– Джером, меня… – Он уже знал реакцию друга. – Меня отстранили от занятий на неделю.

Джером тут же сбросил трубку, не попрощавшись.

– Черт! – Выругался Макврайс.

Оправдательное сообщение никак не исправило ситуацию. Эндрю помнил лучшего друга другим. Не то, чтобы он всегда был жизнерадостным человеком, но раньше все не было так запущено. Когда-то они оба могли придумать себе занятие на весь день, уйти из дома в выходные и вернуться лишь к ужину. И то, если не потеряются во времени. Летом они с его отцом ездили на пруд рыбачить, купались в мутной зеленой воде, но радовались и этому. Осенью строили шалаш в лесу, а как только темнело, бежали домой, чтобы не встретиться с лесными чудищами.

Всем этим детским забавам пришел конец, когда детство закончилось. Джерома больше не интересовали игры, а больше заботили семейные проблемы. А после… а после он влюбился в Лизу, а впоследствии начал с ней встречаться.

– Как он там?

Эндрю перевел взгляд с экрана телефона на проход, где стоял отец. Он сложил руки на груди, сосредоточив серьёзный взгляд на сыне.

– Так себе, – пожал плечами Эндрю. В воображении всплыл образ друга, одиноко сидящего за партой.

– Послушай, – Итан подошел и сел на кровать, разгладив складки пледа с паучками на кровати. Иногда Итану казалось, что по нему действительно бегают пауки. – Джером прав, ты уже сделал достаточно. Ты не в силах его излечить.

Эндрю сел поудобнее.

– Жаль, что этого недостаточно. К тому же, время лечит?

Итан вздохнул, уставившись куда-то вниз. Эндрю не знал, о чем он думал, но почему-то казалось, что о своих родителях.

– Время не в состоянии лечить. Оно просто дается… чтобы смириться. Понять, привыкнуть, осознать. И Джерому это пока только предстоит. Эта ноша никуда не денется даже через десять лет. Но ее хотя бы будет легче нести. Не думай, что ты всесилен.

– Я и не думал.

Эндрю грустно улыбнулся отцу, и в комнате застыла тишина, сопровождаемая лишь звуками из открытого окна.

– Погоди, тебя отстранили от занятий? – Внезапно спросил Итан.

Эндрю даже не видел смысла в отстранении. Это ничего не решит, не исправит его. Он и дальше продолжит выступать за справедливость единственным известным ему способом. Он всегда знал, вернись он в прошлое, поступил бы точно так же.

Улицы Рокленда были непривычно пусты в будничное утро. Люди сейчас либо учатся, либо работают. Исключение составляет лишь Эндрю, которого отправили в магазин за чем-то очень важным. Если дополнительная пачка специй считалась чем-то жизненно необходимым.

Город пах по-осеннему: затхлыми листьями и сыростью. Но тепло ещё никуда не ушло, и это очень поднимало Эндрю настроение. Набрав всего того, о чем попросила его мама, Эндрю решил взять себе что-то выпить. Он никак не мог найти стойку с колой, поэтому решил спросить у работников магазина.

– Извините, вы не подскажете…

Стоя на стремянке, молодой парень в бейсболке расставлял коробки с соками. Опустив голову вниз, он посмотрел на Эндрю безэмоциональным выражением лица. Эндрю шокировано уставился на парня и опомнился, только когда собеседник выжидающе выгнул бровь.

– Торн? Ты чего тут?

Парень перевел взгляд на стеллажи, а затем снова на Эндрю, никак не переменившись в лицо.

– Да вот, соки стояли как-то неровно. Мой внутренний перфекционист не выдержал, решил поправить.

– Серьёзно? – Нахмурился Эндрю.

– Серьезно, Макврайс!

Эндрю заморгал от удивления.

– Ты знаешь мое имя?

– Хотел чего-то? – С раздражением спросил он, вернувшись к коробкам с соками. – Я слышал просьбу о помощи.

– Ты не видел здесь колу?

– Еще не успел выставить. Тебе какую?

Торн спустился на пол и ждал ответа. А Эндрю все никак не мог отойти от шока, что Чейз Торн его знает.

– Обычную, в банке.

Чейз вынес колу со склада, протянул одну Эндрю, но тот все никак не хотел уходить.

– Что-то еще? – Спросил Чейз.

– А ты почему не в школе?

– Прогуливаю. – Обыденно ответил Чейз, поднимаясь на стремянку. – Миссис Фитц будет только счастлива. А ты почему не в школе, не буду спрашивать.

– Ты знаешь меня?

– Тебя все знают. Ты же Эндрю Макврайс.

После, когда родители вернулись с работы, Эндрю добрых полчаса говорил им, как он восхищается Чейзом Торном и хочет быть как он. А те лишь переглядывались, общаясь на своём, понятном только друг другу, языке.

– Возьми и скажи ему это. – Пожал плечами Итан. – Сказал бы прямо там, мне не пришлось бы выслушивать эту восхищенную речь.

– Нет, дорогой, ты бы все равно слушал речь, но содержание уже было бы немного другим. – Эми потрепала его по плечу и обратилась к сыну. – Дрю, ты хотел бы с ним дружить?

– Я не знаю. Не думаю, что он бы хотел дружить со мной.

– А ну отставить! – Итан даже подскочил, что пряжки кожаной куртки звякнули. – Что значит, не хотел бы? Никогда так не думай!

– Ладно, пап, успокойся. Просто, – Эндрю неловко улыбнулся. – Я удивлен.

Эндрю осознавал, что его родителям непонятно его удивление. Для них он был самым интересным, самым веселым, самым лучшим. Просто потому, что он их сын. Просто потому, что они его любят. Это было безвозмездное чувство, которое он невероятно ценил.

По всему полу была разбросана одежда. В комнате Джерома стояла духота, а подоконник заставлен всем, чем можно. Тут и блокноты с настолками, и учебники рядом с кружками. Эндрю внутри заметил плесень и обернулся к Джерому, сидящему на кровати, обняв колени.

– Ого! Что это такое? – Нервно хихикнул Эндрю. – Новая цивилизация?

Джером посмотрел на друга в попытке сконцентрировать взгляд.

– У меня депрессия, – просто ответил он, пожав плечами.

– Давай помогу прибраться.

Ни один из них не следил за временем, но оба знали, что пролетит оно незаметно. Когда эти двое вместе, время даже для Джерома кажется таким быстрым, что каждый раз удивляет его. Немало часов было потрачено на то, чтобы разобрать весь мусор в комнате. Понадобился огромный мешок, чтобы вынести все. Но теперь в комнате хотя бы приятно находиться. До этого она казалась местом преступления.

На улицах светили фонари, освещая им путь. Прохладный воздух забивал лёгкие, и на душе чувствовалась легкость. Джером посмотрел на друга, подставляющего лицо прохладному ветру.

– Прости, – сказал он.

Эндрю мгновенно остановился на месте, замер, а потом улыбнулся. Он знал, за что извиняется Джером, но всегда отвечал:

– Не нужно. Ты мой друг, и я делаю это не ради благодарностей или извинений. К тому же, родителей не выбирают.

– Нет, прости, что возишься со мной. Как ты вообще меня только терпишь?

– Стоп-стоп! Ничего не хочу слышать. Сейчас мы придем домой, и все будет хорошо. Как и всегда.

Войдя в дом, их встретила мать Эндрю. Она всегда была рада Джерому, прекрасно зная его ситуацию в семье. По ее поджатым губам можно было прочитать, что она поняла, что и в этот раз дело было в семейной ситуации.

– Джер сегодня у меня останется. Миссис Картер… – Эндрю наложил еды в тарелку. – Она не очень рада была меня видеть.

– Бедный мальчик, – Эми прижала пальцы к губам, переведя взгляд на комнату. – Что она опять сделала?

– Мам, я позже расскажу. Мне надо к нему.

Джером в это время оглядывал комнату. Шкаф Эндрю был похож на алтарь Человеку-пауку. Нижняя полка под завязку забита комиксами, что страшно вынуть оттуда хотя бы что-то. А выше располагались все остальные элементы этого мини-алтаря. Несколько фигурок, игрушки, которым уже много лет, рамка для фото и та в стиле его любимого героя. На фото еще маленькие Эндрю и Джером в Хэллоуин. Джером в костюме призрака, Эндрю, естественно, Человек-паук. Над кроватью старый выцветший постер, а подголовник в наклейках. Даже кашпо для цветка с Человеком-пауком, а цветок зовут Питер.

Джером всегда с теплотой вспоминал комнату друга. Было стыдно в этом признаваться, но именно эта комната была для него настоящим домом. Он не раз признавался в этом Эндрю.

– А вот и я! – Пропел Эндрю, пнув дверь. – Выбирай, чем будем заниматься. Мое предложение ты знаешь.

– Нет, мы не будем смотреть Человека-паука в шестьдесят девятый раз, – закатил глаза Картер, усевшись на кровати.

– Поверить не могу, что ты считаешь. – Эндрю расплылся в улыбке, прикрыв глаза. – Ладно, я слушаю твои предложения.

Джером молчал, смотря на поднос с едой. Там расположилась тарелка лазаньи, стакан сока и столовые приборы. Джером и не помнил, когда в последний раз ел, но аппетита совсем не было.

– Если честно, я бы лег спать пораньше.

– Уверен?

– И есть я тоже не хочу.

Он отодвинул поднос и отвел виноватый взгляд.

– Прости, совсем не до развлечений.

– Я понимаю, – кивнул Макврайс, поднимая поднос. – Но может, все же поешь?

Джером помотал головой и лег на кровать. Эндрю понял, что уговаривать нет смысла, взял поднос на руки и направился к двери.

– Только один ты держишь меня этом свете, – послышалось Эндрю. Эту фразу Джером говорил слишком часто, и она всегда его пугала. Она переводилась примерно как «Если ты меня бросишь, я уйду сам».

Эндрю спустился к родителям на кухню. Эми смотрела на нетронутую еду молча. Перевела взгляд сначала на Эндрю, следом на Итана.

– А ну, давай выйдем, сынок, – Итан поднялся с места и кивнул на дверь.

Эндрю переглянулся с матерью, но вышел за отцом. Тот, набросив на себя куртку, уселся на крыльцо. Зажег сигарету и вдохнул дым, смотря на Эндрю.

– Что там произошло?

– Миссис Картер решила выкорчевать депрессию Джерома. – Он постарался изобразить ее интонацию. Получилось карикатурно и не так уж и похоже. – Поставила ультиматум. Что он снова возьмется за домашние дела, вернет в норму оценки. А после отказа выполнять ее условия, выгнала из дома. Вы же не против, если он сегодня переночует у нас?

– Пусть остается на столько, насколько хочет.

Эндрю любил такие посиделки. Вдыхать горький дым и чувствовать близость с отцом. Любил осознавать, что ему невероятно повезло с родителями. Но иногда, как сейчас, на него накатывала грусть.

– Я совершенно не понимаю, как ему помочь. – Сказал он внезапно. – Что я могу сделать?

– Думаю, ты уже делаешь многое, Эндрю. Уж точно больше, чем делают его родители. И я могу поклясться, Джером тебе благодарен. Просто дай ему время. Сколько прошло со смерти Лизы? Полгода? Думаю, ты уже много сделал для того, чтобы улучшить его состояние. Просто сегодня он расстроен больше обычного.

– Думаешь, скоро это закончится?

Итан долго молчал, глядя перед собой на огни вдалеке. Забыл о недокуренной сигарете и всерьез размышлял над вопросом. Он не мог ответить, не знал, как. Но почему-то был уверен, что Эндрю и не требовался ответ.

2. ЭНДРЮ

Эндрю проснулся от странного шума. Это было похоже на шуршание, будто где-то скребется мышь. Он открыл слипающиеся глаза и огляделся. В углу комнаты сидел Джером. В руках фигурка Эндрю, от которой он отковыривал краску.

– Что ты делаешь? – Спросил Макврайс.

Джером замер, и в комнате повисла такая гнетущая тишина вперемешку с давящей темнотой, что Эндрю поднялся с импровизированного матраса из одеял на полу, не дождавшись ответа.

– Мне скучно, – наконец отозвался Джером.

Эндрю протер глаза и взглянул на часы. Восемь утра.

– Зачем ты встал так рано?

– Я поспал несколько часов, больше не смог уснуть. Бессонница.

Эндрю вдруг осознал, что ему все хуже и хуже с каждым днем. Отец сказал, время должно научить принятию, но Джерома почему-то это время лишь губит.

– Говоришь, тебе скучно? – Эндрю подошел к другу и сел перед ним на корточки. – Давай мы оставим Питера в покое и придумаем себе занятие. Есть идеи?

Джером поднял голову, оглядел друга с ног до головы и нахмурился.

– Странно, что у тебя и трусы не с Человеком-пауком.

Эндрю коротко усмехнулся. В груди разлилось какое-то тепло. Он шутит, а это уже какая-никакая хорошая новость. Может, еще не все потеряно.

Джером не съел завтрак, и мама Эндрю всерьез забеспокоилась. Она все время смотрела то на полную остывшую тарелку, то на лицо Джерома.

– Как твои дела в музыкальной школе? – Перетянул на себя внимание Итан.

– Я бросил. Уже давно. – Картер смотрел в сторону. Эндрю проследил за его взглядом, и понял, что тот смотрит на холодильник, обвешанный разными магнитиками, которые им привозил дядя Алек, детскими рисунками Эндрю, выцветшими от солнца и времени, и семейными фотографиями.

– Серьёзно? Но тебе же так нравилось. И буду откровенен, мне тоже нравилась твоя игра.

– Благодарю, мистер Макврайс.

Джером едва заметно улыбнулся, но улыбка быстро растаяла.

После завтрака Эндрю принял решение вытащить Джерома на улицу, чтобы он хотя бы развеялся.

– И что мы будем делать? – Пожаловался Картер, запахнув куртку посильнее.

– Придумаем по пути. – Эндрю же, наоборот, шел нараспашку.

Сидя на детской площадке у супермаркета, Эндрю и Джером молча ели печенье из одной упаковки, тишину нарушало лишь карканье огромного ворона. Эндрю подкинул ему горстку раскрошенного печенья.

– Ему нельзя такое, – неожиданно заговорил Джером, отведя взгляд от клюющей еду птицы.

– Разве?

– Это смертельно.

– Не шутишь?

Эндрю быстро спрыгнул с качели, они закружились, и Джером чуть не ухнул вниз, успев схватиться за опору.

– Серьёзно? – Возмутился Джером.

– Он не хочет улетать! – Макврайс тем временем отгонял ворона, махая руками.

– Да оставь ты его в покое. Может, он этого хочет? Умереть, по крайней мере, сытым.

– Совсем не смешно, друг.

Вдалеке послышался приглушённый смех. Парни обернулись и увидели Джесс Торн, шедшую в магазин. Эндрю в тот же миг рванул с места и последовал за ней.

– Эй, ты куда? – Закричал ему вслед Джером.

– Жди здесь!

Эндрю застал Джесс и Чейза ругающимися в другом конце магазина. Чейз кричал на сестру, расставляя продукты на полки, но даже не смотрел на нее. Джесс же будто только и добивалась, чтобы он обратил на нее внимание. Поэтому Чейз то и дело получал тычки, а то и удары кулаком в плечо.

– Обещаю, я ударю тебя в ответ, если не прекратишь! – Закричал Чейз на весь магазин.

– Какие-то проблемы? – Спросил обеспокоенный Эндрю, пряча руки в карманы, будто просто мимо проходил.

– Да пошел ты! – Только бросила Джесс брату, а после развернулась к Эндрю, схватила его за руку и потащила прочь. Эндрю даже сказать ничего не успел, но совсем не сопротивлялся.

– Вот почему вы, парни, такие упрямые? – Возмутилась Джесс, когда они добрались до Джерома, оставшегося на площадке. Сев на третье место в карусели, она яростно выдохнула, а Эндрю сравнил ее с закипающим чайником. Оглядевшись, она нахмурилась. – Я же вам тут не помешала?

– Нет, что ты! – Отмахнулся Эндрю, вернувшись на свое место в карусели.

На короткое время воцарилась тишина. Ребята смотрели друг на друга, и никто не собирался сбрасывать напряжение. Джером ждал, что это сделает Эндрю, а Эндрю просто смотрел в лицо Джесс. Девушка сдалась первой.

– А зачем ты отгонял птицу? – Обратилась она к Эндрю. – Это было забавно.

– А это он специально меня смешил, – ответил за Эндрю Джером. – Периодически подрабатывает клоуном. Ты не знала?

– Да? – Девушка перевела взгляд с Джерома обратно на Эндрю. – Я бы заплатила тебе, чтобы ты поработал и на уроках физики, но хотелось бы иногда спать.

– О чем вы спорили с Чейзом? – Искренне поинтересовался Макврайс, подтолкнув упаковку ближе к Джесс.

– Этот придурок съел мое мороженое, хотя сам принес его для меня. – Девушка надкусила печенье, стараясь не крошить, и отвела взгляд в сторону.

Эндрю невольно засмотрелся, задумавшись, что это немного странно реагировать так на простое мороженое. Увидев их перепалку, он решил, что случилось что-то очень серьезное. Вдруг Макврайс почувствовал, что кто-то пихнул его в ногу. Джером молча кивнул на Джесс, а после тяжело вздохнул и слез с качелей. Они немного крутанулись от прыжка.

– Мне нужно в туалет, – сказал Джером и удалился.

Эндрю сидел напротив Джесс и тупо пялился на нее. На прямые светлые волосы до груди, откинутые на плечи, передние прядки заплетены в мелкие косички, на изодранную кожаную куртку. На лице темный макияж, который мама бы назвала боевым раскрасом отца в молодости: густо подведенные глаза и темные тени. На секунду Эндрю решил, что отцу Джесс бы понравилась с первой секунды. Да и маме, скорее всего, тоже. Джесс так же не сводила спокойного взгляда с лица Эндрю.

– Слышала, тебя от занятий отстранили. И слышала почему. – Джесс прищурилась.

– Он получил по заслугам.

– Ну ты прямо как мой брат, серьезно! – Злобно усмехнулась она, покачав головой. – Такой же безбашенный придурок. Ничего не добились, зато справедливость восторжествовала. Чудики!

Джесс взяла еще одно печенье. Эндрю же эта тирада не впечатлила. Надо признаться, такое он слышит от всех вокруг. Но чаще всего от Джерома. Об этом поступке он думает так же, как и сама Джесс, вот только молчит. Потому что злиться или потому что устал талдычить одно и то же, уж этого Эндрю не знал.

– Это хорошо или плохо? – Спросил Эндрю, наблюдая за ней.

– Скажи сам. Тебе лучше от отстранения?

– Ты мне казалась человеком, которому плевать на такие вещи.

– Так и есть. Но ты не сравнивай себя с кем-то. Тебе лично это принесло что-то? – Эндрю молчал. – Нет. Так что ничего хорошего в этом нет.

Эндрю поразмыслил пару секунд и понял, что его мнение не поменялось даже после слов Джесс. Никто не способен одними лишь словами изменить его установку. А такое поведение для него – принцип жизнь. По-другому он просто не может.

– Но спасибо, что заступился. – Внезапно сказала она каким-то смущенным тоном. Эндрю даже улыбнулся. – Это было глупо и по-идиотски, и больше так не делай. Не хватает в моей жизни второго брата. К тому же, тот парень сказал обо мне правду.

– Но говорить вслух было совсем необязательно.

Джесс пожала плечами, уставившись в свои ботинки. Изрядно потрепанные и истоптанные, будто Джесс проносила их уже не один сезон. На замке правого ботинка отсутствовал брелок. Вместо него висела скрепка, чудом до сих пор не слетевшая с замка.

– Слушай, Джесс, что ты думаешь о том, чтобы сходить куда-то со мной? Может, просто погулять, но и проводить тебя до дома я был бы рад…

– Стой! – Прервала его ни капельки не удивленная Джесс, но для приличия все же распахнула широко глаза. – Ты зовешь меня на свидание?

Эндрю пожал плечами. Он так крепко стиснул челюсти, что зубы заболели.

– Ну да, – наконец выдавил он. – Можешь подумать, если что…

– Нет. – Резко ответила Джесс.

– Нет… не нужно думать? – Переспросил он, поморщившись.

– А ты самонадеянный. – Джесс усмехнулась, покачав головой. – Да, Эндрю, мне не нужно думать. Я говорю «нет». Никакого свидания. Я не пойду с тобой погулять.

– Почему? – Эндрю не был обижен. Почему-то знал, что так и будет, но в глубине души надеялся, что она хотя бы подумает.

– У нас все равно ничего не получилось бы.

Эндрю слышал, как к ним кто-то приближается. Он думал, это будет Джером, но обернувшись, увидел Чейза. Джесс сердито смотрела на брата и не предпринимала никаких действий.

– Идем домой, – сказал Торн, лишь кивнув Эндрю в знак приветствия, чего не сделал в магазине. Он стоял, запихнув руки в карманы кожанки, через плечо перекинута сумка. Взгляд такой же гневный.

Какие-то пару секунд они так и смотрели друг на друга, не говоря ни слова. И вмиг Джесс переменилась в лице. Она спрыгнула с качели, приведя их в действие.

– Взял что-нибудь? – Поинтересовалась девушка, будто и не было той перепалки в магазине. – Я такая голодная, что сожрала у парней все печенье.

– Да, скорее идем домой. – Чейз так и не сказал Эндрю ни слова, а уходя, оценивающе оглядел. Эндрю показалось, Чейз слышал их разговор. А если и слышал, понять его отношение к такому предложению было сложно. У него постоянно одно и то же выражение лица, даже когда он кричал на Джесс.

Джером появился следом за тем, как они ушли. Разглядывал застывшего друга, смотрящего им в спины. Сначала Чейз и Джесс шли на небольшом расстоянии друг от друга. Она ему что-то сказала, тот ответил, а потом она прижалась к нему. Будто он сказал что-то такое, что смыло эту ссору окончательно.

– Ты как? – На лице Джерома отражалось сожаление.

– Я в норме. Я был готов к этому. Не волнуйся за меня друг, я буду в порядке. – Эндрю спрыгнул на землю, наконец прогнав ворона (он доел все крошки от печенья).

Стоя у дома Джерома, они все не решались войти. Снаружи он выглядел, как все остальные. Фасад, крыша, окна, задернутые шторами. Дома – они прямо как люди. Никто не знает, что творится внутри.

– Я буду в порядке, – сказал Джером словами Эндрю и шагнул к дому.

– Джер, ты же знаешь, ты можешь остаться у нас на столько, насколько захочешь.

– Знаю, – кивнул Картер. – Поэтому и возвращаюсь домой.

Джером лишь кивнул еще раз в знак, что он его услышал, если что, воспользуется предложением, и медленно вошел в дом.

Вернувшись домой, мысли Эндрю метались. Он думал то о Джесс, то о Джероме, который остался там один. Как бы там ни было, он не решался ему позвонить. Весь оставшийся день поддерживал связь, интересовался, как он там. Мать Джерома вечером даже позвонила родителям Эндрю и извинилась. Только потом Эндрю узнал, что из командировки вернулся отец Джерома, и в этой новости было мало хорошего.

– Если что, он попросит о помощи, а та девушка еще жалеть будет, что отказала.

Эми выключила в комнате свет перед уходом. Эндрю переместился с подоконника на кровать, но телефон держал под подушкой. Он совсем не переживал из-за Джесс, больше за Джерома. Точнее, за Джесс он тоже переживал, но в другом ключе. Ему было сложно поверить, что родные люди могут так ссориться из-за обыкновенного мороженого. Но отец попытался успокоить его, что возможно они другие, не такие, как они. Эндрю знал, что он прав. Примерно такое он наблюдал в семье Картеров. Они, конечно, ссорились не из-за мороженого, но часто из-за мелочей. Вроде якобы слишком громкого чавканья мистера Картера. Или забытого пакета молока. Возможно, у Торнов тоже не все в порядке в семье. Но Эндрю казалось, что это уже другая сторона странности.

На утро он не получил от Джерома никаких сообщений, и это насторожило Эндрю еще сильнее, когда он не ответил даже после обеда.

– Чем волноваться и беспокоиться, помог бы мне.

Итан выкатился из-под машины и вытянул руку. Эндрю перевел взгляд на стол, на котором сидел, и протянул отцу ключ. Сегодня он попросил выходной.

– Привет.

Эндрю перевел взгляд на вход в гараж и заметил девушку. Она была одета в кофейного цвета берет и бежевое пальто. Эндрю нахмурился и подошел ближе. Он был немного удивлен, увидев на пороге своего гаража Карлу Кеслер.

– Карла! – Улыбнулся ей Итан, вылезший из-под машины. Уже хотел было протянуть руку, но заметил, что она грязная.

– Что ты здесь делаешь? – Спросил Эндрю.

– Можем поговорить? – Карла перестала пялиться на отца Эндрю и перевела взгляд на него самого.

Эндрю наспех провел уборку в комнате, пока Карла разглядывала его фигурки. Под пальто у нее оказалась белая водолазка и прямая бордовая юбка.

– Я думала, когда детство закончится, ты забудешь про этого чудика.

– Эй, он же тебя слышит, – обиженно сказал Эндрю, привлекая внимание. – Хоть он и герой, но у него и чувства есть.

Карла Кеслер – дочь мэра Рокленда. А также сестра Лизы, покойной девушки Джерома. Она приложила немало сил на их отношения. Родители были против отношений Джерома и Лизы, но Карла помогала им, как могла.

– Слышала, тебя отстранили. Ты все такой же.

– А ты другая. – Грустно произнес Эндрю, неловко поджав губы. – Не то, чтобы это плохо, просто констатирую факт.

– Знаю, – девушка отбросила темные волосы назад. – Эндрю, я не могу связаться с Джеромом. Я волнуюсь за него.

– Мне он тоже не отвечает. Ну, ты же его знаешь, он так периодически делает. Хочешь проведаем его?

– Да, давай. – Карла не спешила одеваться. Она рассматривала комнату, но не особо всматривалась в вещи. Она будто нервничала перед тем, что хотела сказать. – Я хочу признаться, что ты мне всегда нравился, и я с самого первого дня хотела с тобой общаться.

– Со мной? – В изумлении Эндрю раскрыл рот. – Я думал, ты меня ненавидишь. Ты даже в школе на меня не смотришь.

– Я думала, это я тебе не нравлюсь!

Эндрю хмыкнул. Видимо, случилось так, что они оба додумали, и неверно распознали отношения друг к другу. Карла расхохоталась. С каждой минутой вместе Эндрю чувствовал, будто возвращается в те времена, когда все было хорошо. Лиза была жива, а Эндрю не нужно было волноваться за Джерома. Сейчас, после такого резкого признания Карлы, Эндрю наконец расслабился. Если минуту назад он воспринимал девушку, сидящую рядом с собой, высокомерной выскочкой, которая добра только к своим близким, то сейчас она открылась ему по-новому.

– Идем к Джерому, – Карла поднялась с места.

– Карла, – Эндрю на секунду замялся, не решаясь говорить. – Ты как сама?

Карла застыла посреди комнаты и будто вспомнила, что существуют ее собственные проблемы. Вспомнила, что всего полгода назад потеряла мать и сестру в этой проклятой автокатастрофе. Вспомнила, как это повлияло на отца и их взаимоотношения.

– Я в порядке, – ответила Карла, слабо улыбнувшись.

– Я так и не подошел к тебе тогда. Ничего не сказал.

– Ничего, мне это и не нужно. И ты был рядом с Джеромом тогда. Собирайся, хочу убедиться, что наш потерянный мальчик в порядке.

Несмотря на признания в доме, Эндрю и Карла молча добрались до дома Джерома. Эндрю решил, что зря он завел тот разговор, только потревожил, напомнив о горе, о котором она никогда уже не забудет. Надо бы извиниться, но тут Карла нажала на дверной замок и не дала ему что-либо сказать. Хоть дверь и открылась не сразу, Эндрю решил не пытаться снова заговорить об этом. Он уже все испортил, не стоит все усложнять.

На пороге дома появился мистер Картер. Эндрю не видел его целый месяц, и за это время он изменился. Темные волосы немного отрасли, кожа загорела, да и подбородок несколько дней не видел бритвы. Он будто был в отпуске, а не в командировке. Но самым отчетливым изменением в нем была повязка на лбу. Она пропиталась кровью, и по-хорошему ее стоило бы заменить на новую.

– Мистер Картер? – Опомнился Эндрю, пока Карла глазела, раскрыв рот. – С вами все в порядке?

– Джера нет дома, – грустно сказал он. – Я думал, он отправится к тебе.

– Вам помощь не нужна? – Вдруг сказала Карла, сочувственно глядя на мужчину.

– Благодарю, мисс Кеслер, я буду в порядке. – Мистер Картер перевел взгляд на Эндрю. – Если найдете Джера, скажите, чтобы перезвонил. Я так и не объяснился перед ним. – А затем снова на Карлу. – И передавайте привет мэру.

Карла слабо улыбнулась, ребята наспех попрощались и пошли прочь. Эндрю позвонил отцу, чтобы узнать, не появлялся ли у них Джером, а если появится, чтобы дал знать.

– Сейчас у Джерома всего одно место, где он может быть, – закивала Карла, будто прочитав мысли Эндрю.

– Могила Лизы. – Эндрю резко затормозил. – Если хочешь, я пойду один.

– Ничего, я переживу, Макврайс.

Благо кладбище находилось не так далеко от дома Картеров. Петляя по лесу, они наконец вышли на главную дорогу и направились к кладбищу, постоянно оглядываясь по сторонам. Где-то слышался птичий крик, так похожий на человеческий, а где-то треснет ветка. Тени гуляли по темнеющему лесу, куда почти не проникало закатное солнце.

– Все нормально, это просто ветер, – успокаивал Эндрю каждый раз, когда Карла оборачивалась.

– А вдруг это Безлицый?

– Ты что? – Рассмеялся Эндрю. – Веришь, что он существует?

– Ну, люди же не будут зря байки рассказывать.

– Поверь, люди от скуки будут и не таким заниматься. Не бойся, если вдруг Безлицый появится, я тебя защищу. – Эндрю улыбнулся и в подтверждение своих слов поднял с земли кривую палку, заросшую мхом.

– Очень смешно, – Карла закатила глаза, но, когда отворачивалась, Эндрю заметил, как она улыбнулась.

Они оказались правы, Джером был здесь. Пару минут они стояли в стороне и просто наблюдали. Джером молчал, видимо, уже полностью выговорился. Намного проще выговориться мраморной плите, усеянной свежими цветами, чем лучшим друзьям, стоящим позади. Эндрю косился на Карлу. Пытался по ее лицу вычислить, наступил ли момент.

– Говори уже, что хотел, – замотала она головой, не вытерпев.

– Мне действительно жаль, что я проигнорировал тебя в день похорон. Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это все одной.

Сначала Эндрю думал, что Карла просто проигнорирует его. По крайней мере, он что-то сказал. Да, поздно, но лучше, чем никогда. Вдруг Карла часто заморгала, сильно зажмурилась и посмотрела на Эндрю стеклянными глазами.

– Спасибо, Эндрю. – Она кинулась его обнимать, и он ответил ей не менее крепкими объятьями. – А теперь идем спасать нашего Джера.

Отстранившись, девушка направилась к другу. Эндрю наблюдал, как Карла опускается на колени рядом с Джеромом, что-то говорит ему с грустной улыбкой, а когда не получает ответа, косит взгляд к могильной плите.

Только тогда Эндрю подошел ближе. Мраморная плита Лизы Кеслер была усеяна неизвестными Эндрю цветами с розовыми бутонами. Он часто видел, что Джером дарил именно их, скорее всего, это ее любимые цветы.

Эндрю сразу вспомнил короткий момент общения с Лизой. Они не были друзьями, но воспринималась она для него как девушка лучшего друга. Поэтому относился к ней предвзято хорошо. Ведь Джером не выбрал бы плохого человека. Это было буквально единственное личное общение.

Случилось это в день, когда Джером позвал его погулять, а с ним оказалась не только Лиза, но и Карла. Никто ничего не высказал по этому поводу, но по взгляду Карлы было ясно, она в том же положении, что и Эндрю. Они поняли, что Лиза и Джером устроили двойное свидание, и Эндрю тогда разозлился на них обоих.

– Извини, – сказала ему Карла. – Я не знала, что это будешь ты.

– Не извиняйся, – отмахнулся Макврайс, смотря им в спины. – Ты не виновата.

– Я извиняюсь за них. – Карла остановилась и схватила Эндрю за плечи. – Не надо винить в этом Лизу. Она просто хотела помочь. Она думает, я комплексую, что моя младшая сестра в отношениях, а у меня никого нет.

Эндрю вмиг отбросил злость. Он не мог поверить тому, что Карла Кеслер из-за чего бы то ни было комплексует. Он всегда считал ее очень красивой. И не то, чтобы он не хотел сводить Карлу на свидание, просто считал ее птицей высокого полета.

– Чтобы ты знал, я никогда бы не пошла на свидание с тобой.

Выпустив его, Карла последовала за друзьями. И только сейчас Эндрю понял, как сильно эти слова въелись в его память. В конце свидания, которое точно провалилось, Лиза, расстроенная не меньше остальных, подсела к Эндрю. Они оба наблюдали, как Джером учит Карлу бросать блинчики на заливе.

– Хочу извиниться за это неудавшееся свидание. Это была моя идея.

Эндрю почему-то думал, Лиза станет оправдываться, юлить и сбрасывать вину. Но Эндрю все равно злился на нее, на Джерома, на Карлу.

– Как умно повышать самооценку за счет кого-то, – зло выпалил он, разорвав осенний лист на части.

– Что?

– Карла сказала, что ни за что не пошла бы со мной на свидание. – Эндрю наконец взглянул на девушку. – Она считает меня чем-то ниже своего достоинства. С кем такие, как она, не могут встречаться. И то, что вы подстроили все это без нашего ведома, я считаю предательством.

– Карла так не думает о тебе. – Взгляд Лизы забегал, то ли от неверия, то ли от удивления. – Она бы такого никогда не сказала.

– Что ж, а она сказала. Я пойду домой.

Карла говорила с Джеромом, сидя у могилы. Эндрю их не слушал, затерялся в воспоминаниях. Он взглянул на Карлу и увидел ее как-то по-другому. Что, если и тогда он неправильно понял Карлу?

– Что там случилось? – Спросила она, заглянув в лицо Джерома.

– Они подрались. Очень сильно. Я не стал даже лезть к ним, но уходя, слышал, что мама что-то бросила в отца. Он так кричал, что на секунду я испугался, а не поубивают ли они друг друга. Но не мог остаться и смотреть.

Эндрю наконец опустился рядом с другом.

– Твой отец вроде в порядке, но получил рану. Мать мы не видели, уверена, они оба в норме. – Карла замолкла, опустив обеспокоенный взгляд. – Насколько в такой ситуации вообще все может быть нормально.

– Может, хотя бы перезвонишь отцу? Он сказал, что хочет объясниться.

Джером колебался, но все же позвонил. Эндрю остался с Карлой у могилы. Она поправляла цветы и гладила плиту. Было жутко смотреть на даты между рождением и смертью. В такое время кажется, что ты неуязвим. Что ты успеешь сделать все. Что в таком возрасте не умирают.

Эндрю хотел поговорить с Карлой о том «свидании», но тут перед ними вдалеке, среди других могил появился силуэт. Карла проследила за взглядом Эндрю и тоже увидела ее. Джесс Торн не останавливалась у могильных плит, но почти каждой на своем пути касалась рукой. Будто она вышла просто погулять.

– Чудачка, – беззлобно усмехнулась Карла.

Внезапно Джесс заметила их. Секунду колебалась, но решила все же подойти.

– Привет, – она коротко улыбнулась Эндрю и перевела взгляд на Карлу. – Быстро ты мне замену нашел.

Карла непонимающе нахмурилась, Джесс посмотрела на плиту.

– Ой, – она неловко отвела взгляд. – Зря я подошла. Просто подумала, невоспитанно будет не поздороваться.

– А где Чейз? – Спросил Эндрю, чтобы сменить тему.

– Работает. – Тут она подняла взгляд, улыбнулась и помахала рукой Джерому. – Ладно, я пойду. Простите, что помешала.

Эндрю с Карлой переглянулись, но никак это не прокомментировали это, потому что подошел Джером.

– Что Джесс здесь делала?

– Может, ей просто нравятся кладбища? – Пожала плечами Карла. – Что сказал отец?

Отец предложил Джерому остаться этой ночью с ним в отеле, потому что мать страшно нестабильна. Хотел поделиться какими-то новостями и все обсудить. Эндрю предложил пойти к нему, но Джером решил поговорить с отцом. Так или иначе, ему нужно будет это сделать, услышать все от него.

Такси забрало Джерома прямо с кладбища, а Эндрю решил проводить Карлу до дома. Она шла, смотря себе под ноги, закрывшись в себе. Макврайс решил, что возможно, другого случая не представится.

– Я вчера позвал Джесс на свидание. – Карла уставилась на Эндрю и чуть замедлила ход. Поняв, что она ничего не скажет, он продолжил: – Она меня отшила. Но спасибо тебе, я нормально это пережил.

Эндрю постарался рассмеяться, как обычно сделал бы это, но смешок получился каким-то нервным.

– Так вот о чем она говорила. Про замену. А что ты имеешь в виду «спасибо мне»? – Голос Карлы сквозил замешательством.

– А ты забыла, как сама меня когда-то отшила?

– Во время двойного свидания? – Карла остановилась. – Боже, Эндрю, неужели мой тон был слишком резким?

Эндрю ничего ей не ответил. Девушка поджала губы и встала прямо напротив, заставляя взглянуть на нее.

– Эндрю, я так сказала, потому что правда не пошла бы на свидание с тобой. Не потому, что считала тебя… плохой партией, как бы это ужасно ни звучало. Я никогда не пошла бы на свидание с тобой, потому что видела в тебе только друга. И просто была зла на этих двоих. Помнишь, что я говорила днем? Я хотела дружить с тобой. И если мой тон был для тебя излишне грубым, то прости меня. Я все это время даже не подозревала, что это так на тебя повлияло.

Эндрю даже поморщился от услышанного.

– А я сейчас чувствую себя полнейшим идиотом. – Он неловко рассмеялся. – Но я стараюсь видеть в этом плюсы.

– Ты о Джесс?

Эндрю кивнул. Карла нахмурилась, а после обвила его шею руками. Эндрю расположил руки на ее спине и прижался крепче.

– Как бы там ни было, – сказала Карла с улыбкой, – свидание у нас было, так что можешь похвастаться Джесс.

– Это не в моем стиле.

Карла пожала плечами, а после протянула ладонь Эндрю.

– Друзья?

– Друзья, – Эндрю сжал ее в ответ.

3. КАРЛА

Карла вошла в дом и прислушалась. Казалось, будто дома никого нет, но отец мог работать наверху. Девушка поднялась наверх по лестнице. Дверь в кабинет отца была открыта нараспашку, поэтому она вошла внутрь без стука. Кто-то, одетый во все темное, копошился у шкафа, и первой мыслью в голове Карлы было то, что их грабят. Девушка в ту же секунду схватила статуэтку с ближайшего шкафа, накинулась на вора и ударила его в голову. Точнее в лоб, потому что парень расслышал шум позади и успел обернуться.

– Какого..? – Закричал он, прикрыв лицо.

На крики прибежал Роберт Кеслер. Увидев дочь со статуэткой в руке и раненного парня, он все понял.

– Карла, аптечка! – Выкрикнул Роберт, подойдя к пострадавшему.

Отыскав аптечку в рабочем столе, девушка подошла к отцу, который осматривал голову незнакомца. Тот оторвал руку ото лба, и из раны хлынула кровь. Светлые волосы окрасились в красный, и Карлу немного помутило.

Отец молчал, пока пытался остановить кровь, но Карла чувствовала, как он мысленно ее ругает. Просто не делает этого при постороннем.

– Пап, я…

– Ничего не говори, Карла. – Голос был спокойным, но твердым, а после мэр обратился к парню: – Не волнуйтесь, мистер Торн, я заплачу вам, как и обещал.

– Я почти закончил.

Карла заметила сквозь руки отца, как Чейз, как оказалось, посмотрел на нее. В панике она его просто не узнала, хотя часто видела в супермаркете.

Хоть Карла не была нужна здесь, она не могла уйти. Отец закончил обрабатывать рану и оценил ущерб. Рана оказалась не такой большой, что было странно, учитывая такое количество крови. Залепив лоб небольшим пластырем, Роберт ушел за оплатой.

– Ты в порядке? – Сразу же спросила Карла.

Вместо ответа Чейз повернулся к шкафу и взял один из инструментов, лежащих на полу, простую отвертку, подкрутил последний болтик на креплении дверцы и развернулся к Карле.

– У меня регенерация. – Спокойно и серьезно ответил он и стал наблюдать за ее реакцией.

– Ты смеешься надо мной? – В груди нарастало смятение.

Чейз пожал плечами и начал собирать инструменты.

– Точно, – разозлившись, усмехнулась Карла. – Точно шутишь! – Вспомнив, что именно она нанесла ему такой ущерб, остыла. – Я подумала, ты вор.

– Послушай, – сейчас Чейз казался по-настоящему серьезным. Он потянулся к столу, стащил оттуда бейсболку и надел ее козырьком назад, спрятав под нее окровавленные пряди. – Оправдываться будешь перед отцом. Он, кажется, зол на тебя.

– А ты злишься?

Чейз не успел ответить, в кабинете появился Роберт. Он еще раз оглядел лицо парня и недовольно посмотрел на дочь. Чейз внимательно проследил за этим, не отобразив на лице ни одной эмоции.

– Я закончил, мэр Кеслер. – Обратил на себя внимание Чейз и посмотрел на конверт в руке мужчины.

– Ах да! Тут немного больше. За моральную компенсацию. – Мэр протянул Торну белый конверт. – Прости мою дочь и по пути домой зайди в травмпункт. Если что, я вышлю чек.

– Благодарю, сэр. Надеюсь, у вас найдется еще работа для меня.

– Конечно.

Мэр кивнул, и Чейз прошел мимо него и Карлы, даже не простившись с ней. Как только Чейз покинул кабинет, Карла посмотрела на отца.

– Что ты творишь? – Замотал он головой в отчаянии.

– Пап, я просто испугалась, вот и надумала невесть что. Я виновата, прости меня.

– Прощу, если он не станет заявлять на тебя. – Роберт потер глаза. – Хотя такие, как он, и не станут.

– Не говори так! – Воскликнула девушка. – Папа, это грубо.

– Иди в комнату.

Карла замерла на месте, почувствовав, что ноги ее не слушаются. Несмотря на это, она заставила себя пойти в комнату. Нужно было готовиться к завтрашним урокам, но из головы не выходило лицо Чейза в крови. А ведь она даже не попросила прощения за это. Оставалось только надеяться, что Чейз завтра удосужится прийти в школу. В чем Карла сомневалась.

Ей срочно нужно было обсудить это с кем-то. Подругам рассказывать это не стоит, они все перевернут, как всегда, а то и насплетничают всем. От этого отец будет не в восторге. Джерому с его семейной драмой не до этого. Рука сама потянулась к телефону и нашла контакт Эндрю Макврайса.

Карла все ему рассказала, не боясь подробностей. Почему-то знала, что Эндрю не отреагирует так, как отреагировали бы ее подруги. Эндрю попытался успокоить ее, посоветовал найти в супермаркете, потому что чаще всего он бывает там, нежели в школе.

– Есть новости от Джерома? – Перевела тему Карла, сев поудобнее в кресле.

– Нет, все так же молчит. – Глухо донеслось с другого конца провода.

– Все будет хорошо, Эндрю, – заверила она так, будто все зависело именно от нее. Хотя от нее не зависело ничего, и она никак не могла исправить все то, что происходит. Несмотря на то, что ей самой сейчас нелегко, она постарается быть рядом с Джеромом.

До конца выходных Карла сидела в комнате, не желая никого видеть и общаться. Свое одиночество она разбавила киномарафоном ромкомов и едой. Отца она не видела со вчерашнего вечера.

Утром понедельника Карла завтракала в одиночестве. Она и не помнила, когда вообще ела с отцом, потому что ел он обычно у себя в кабинете. Она все понимала, ему тоже непросто, поэтому ничего не могла сказать. Признаться честно, ей бы очень хотелось вернуть все, как было до автокатастрофы. Но этого никогда не будет.

Водитель довез Карлу до школы и оставил ее у главного входа старшей школы Оушенсайд. На самом деле она любила учиться, но теперь находиться в школе было невыносимо. Все смотрят на нее, как на жертву, осторожничают в выражениях, чтобы случайно не напомнить о матери и сестре. Это даже выглядит комично, то, как они испуганно смотрят на нее, когда невзначай упоминают своих матерей. Глупо считать, что это заденет ее, но они не понимают этого и продолжают шарахаться.

Чейз в школе так и не появился. Эндрю и Джерома также не было в школе по понятным причинам. И до середины дня она чувствовала себя одиноко. Во время обеда девушка набрела на школьный стадион, где обнаружила Джесс Торн, сидящую на скамейках для болельщиков. Она поставила ноги на скамью и обняла их, уложив голову на колени. Заметив Карлу, она вдруг выпрямилась, будто собиралась сбежать, но не сделала этого, и Карла подошла ближе.

– Можно присесть?

Джесс рассматривала ее, начав с головного убора и завершив обувью. Ноги были обуты в сапоги на каблуке.

– Классные, – сказала Джесс и вновь посмотрела на пустое поле.

Карла приняла это за согласие, поставила рюкзак между ними и присела рядом. Заметив, что во время обеда Джесс не ест, Карла достала свой пакет с обедом, который собрала для нее их экономка. Внутри оказался сэндвич с сыром, яблоко и сок. Карла молча протянула пакет Джесс. Та нахмурилась, переводила взгляд с пакета на лицо Карлы и обратно.

– Мне ничего не нужно, – отозвалась Джесс, еле отведя взгляд от еды.

– Я не хочу есть. А так не зря пропадет.

Джесс сглотнула слюну, и сдалась. Приняв пакет, бросила слова благодарности и принялась есть.

– Как там Чейз? – Спросила Карла.

– Нормально, – непонимающе ответила Джесс. – А что?

– Я вчера случайно ударила его статуэткой. Ты не видела пластырь на лице?

– Пластырь? – Джесс поперхнулась. – Ах да, пластырь. Он в порядке, не волнуйся за него.

– Он не придет сегодня в школу?

– Вряд ли. Он хоть и мой брат, но не отчитывается мне.

Какое-то время они обе молчали, смотря на унылое футбольное поле. Джесс была занята едой, а Карла не хотела отвлекать. Она задумалась об их семействе. О них мало что было известно. Только то, что они поселились в заброшенном доме у леса, кстати, не так далеко от кладбища. Сильвия Торн, их мать, работает в прачечной. Мэр ничего не делал с тем, что они жили в чужой собственности. Решил пожалеть их. Если хозяева не жалуются, то и проблем никаких нет. Только если дом был заброшен, разве там есть электричество? Карла ужаснулась, взглянув на Джесс еще раз. Хоть она и выглядела вполне нормально, были сомнения, что они доедали. Как же они питались? Тем не менее, спросить она побоялась.

– Спасибо, – еще раз сказала Джесс. – Может, сок будешь?

– Нет, я не голодна.

Теперь Карла понимала, что имел в виду отец, когда говорил «такие, как они». Понимала, почему Чейза так долго нет в школе.

– Джесс, что ты делала на кладбище?

– Ничего, – пожала она плечами. – Просто гуляла. Знаешь ли, скука пробрала.

– Ты после школы домой? Может, заедем к Чейзу?

– Зачем? – Джесс настороженно посмотрела на Карлу.

– Хочу узнать, как он.

– Он в норме, я же уже сказала. – Усмехнулась Джесс. А потом, вероятно, вспомнила о прекрасном чувстве сытости, за что стоило бы быть более благодарной и вежливой. – Ты можешь и сама его проведать. Лично я его видеть не горю желанием. – Девушка поднялась с места и посмотрела на Карлу. – Еще раз спасибо за обед. Я просто забыла свой.

Карла отпустила ее, не сказав ни слова.

Она попросила водителя оставить ее у супермаркета и сообщила, что домой доберется сама. Найдя Чейза у полок с огромными мешками с собачьим кормом, она наблюдала, как обычный семнадцатилетний парень управляется с такой тяжестью.

Откашлявшись, она обратила на себя его внимание. Чейз обернулся, стерев пот со лба. Рука задела тот самый пластырь, который ему наклеил отец. Он даже не заменил его.

– Привет, – отозвалась она, отведя взгляд, будто оглядывает его работу.

– Привет. – Чейз ждал, что она скажет. – Если нравится смотреть, смотри, но мне надо работать.

– Ты до сих пор не поменял пластырь, – Карла шагнула ему навстречу и тут же замерла. – Я сейчас вернусь. Пожалуйста, дождись меня здесь.

Чейз не успел ничего сказать, Карла просто убежала. Вернувшись, она протянула ему упаковку пластырей, а Чейз застыл на месте. Карла опустила руку:

– Давай я помогу заклеить.

Чейз бросил на нее странный взгляд, будто сама помощь для него была каким-то триггером. Но он вернул свое невозмутимое выражение лица.

– Да, давай! У меня очень устали руки, пока управлялся с мешками.

Карла нахмурилась, всматриваясь в его лицо. Ни грамма шутливости, он говорил со всей серьезностью.

– Ты снова шутишь? – Она попыталась выдавить улыбку, но была уверена, что это больше похоже на приступ. – Я же помочь хочу.

– Нет, не нужно мне помогать клеить дурацкий пластырь.

– Тогда бери, – девушка вытянула руку. Он оказался более принимающим, чем Джесс. Но взгляд, который он бросил на нее после предложения помочь, наталкивал на мысли, что дело все же не в достоинстве, а в чем-то другом.

Карла ждала его у двери «только для персонала», привалившись к стене. Все пространство, кроме довольно широкого прохода, было забито деревянными поддонами, заставленными всяческими коробками и упаковками выше самой Карлы, и эти башни для устойчивости обернули в пленку. Когда дверь наконец открылась, Чейз вышел и взглядом отыскал Карлу.

– Извини, – Карла оторвалась от стены. – Я так и не попросила прощения.

– Мне бы стоило подать на тебя в суд.

Карла замерла, осознав, что Чейз тогда их подслушивал. И возможно, он слышал абсолютно все, что они говорили. Чувство стыда накрыло с головой, и Карла взглянула на Чейза. Парень зачесал рукой светлые волосы и накрыл голову бейсболкой. Она оторвала взгляд, когда поняла, что пялится, а лицо просто пылает от чувства стыда, поэтому ушла, вместо того чтобы объясниться или оправдать себя и отца.

У Карлы вдруг загудела голова, она осознала, что даже не понимала, зачем пришла. Чейз казался ей странным, но она не могла не узнать, все ли в порядке. Может, у него все же сотрясение? Но сестра даже не заметила его рану. Вся их семейка странная, и ей вдруг захотелось сбежать. Вероятно, Чейз сам хотел, чтобы она ушла.

Дома снова было слишком одиноко. Карла захлопнула учебник французского и посмотрела на фотографию на рабочем столе своего компьютера. Оттуда на нее смотрели светящиеся от счастья лица родителей и сестры. На секунду она вернулась в тот день, когда мама с сестрой были живы, а папа был для них всем.

– Девочки, хватит болтать! – Мама с укором посмотрела на Карлу и Лизу, уткнувшихся в телефон. Они тогда обсуждали переписку с Джеромом. В то время, когда они просто дружили, но Лизе он безумно нравился.

– Прости, мам, – Лиза стыдливо посмотрела вниз и убрала телефон, но как только мать отвела взгляд, продолжила строчить сообщения, спрятав руки под столом.

Карла прислушалась к разговору родителей, обсуждающих обустройство двора на летний сезон. Они хотели установить качели, которые предлагала Лиза. Та любила качаться под солнцем, и Карла поддержала затею. Отец хохотал с безумных шуточных предложений от мамы. Из таких, как искусственное озеро или лабиринт. Вспомнив про новый фотоаппарат, мама решила сфотографировать их всех, чтобы проверить работоспособность.

На фотографии так и остались запечатленные отец, мэр города, Роберт Кеслер, с широченной улыбкой на лице, притягивающий к себе жену, Аманду, смотрящую в камеру, и Лизу, уложившую голову на плечо старшей сестры.

Тогда эти моменты казались такой обыденностью. Тогда Карла не придавала этому ужину столько значимости. Немного странно осознавать, что это была единственная фотография в памяти новой камеры. Больше никто не использовал ее по назначению.

Неожиданно телефон коротко завибрировал. Джером создал групповой чат, где кроме них двоих также был Эндрю. Картер сообщил им, что родители разводятся, что его командировка была отпуском, в которой он понял, что все кончено.

Эндрю молчал, как и Карла. Она мало что знала об отце Джерома, только то, что они с ее отцом были когда-то одноклассниками. При упоминании отца, Джером обычно вздыхает и закатывает глаза. Эндрю в этом плане знал гораздо больше.

До конца дня она рассуждала о том, а имеет ли она право давать советы? Разве Джером высказался именно для этого? Вряд ли. Напечатав избитые поддерживающие слова, Карла убрала телефон на тумбочку и легла в кровать. Но мысли то и дело возвращались к вчерашнему дню. К моменту, когда тяжелая статуэтка ударилась в голову Чейза Торна. Чувство стыда вновь всхлынуло на поверхность и переросло в злость на себя. Она просто сбежала как какая-то трусиха. Возможно, Чейз действительно пытался ее спровадить своими идиотскими «шутками», но ей не стоило сбегать, это уж точно. Карла задумалась, а что Чейз вообще думает о ее семье. Хотя какое это имеет значение? Вероятно, у Чейза на это просто нет времени.

Карла потратила часа три на то, чтобы заснуть, но ей это не удалось. Она достала телефон, новых сообщений не было. Джером никак не отреагировал на ее слова поддержки, Эндрю вообще ничего не написал, скорее всего, позвонил другу. Тогда пальцы сами потянулись к строке поиска в надежде найти Чейза Торна в соцсетях. Хотя внутреннее чутье подсказывало ей, что он их даже не ведет.

Потратив минимум час, Карла в этом убедилась. Среди всех Чейзов Торнов не было ее Чейза. И на что она рассчитывала? Что собиралась сделать, если нашла бы? К сожалению или к счастью, она не узнает этого.

Наконец, поразмыслив над этим еще немного, она заснула. На утро отсутствие сна дало о себе знать, но ничего не оставалось, как ехать в школу. Отца она не видела с того самого дня, так как он поздно возвращался из мэрии.

– Миссис Адамс, а вы видели папу утром?

– Нет, дорогая, – экономка протянула пакет с обедом и неловко улыбнулась, – ваш отец не возвращался этой ночью домой.

Карла заглянула в бумажный пакет и обнаружила внутри клубничный йогурт, пару ванильных маффинов и несколько овсяных печений в пищевой пленке. Уже решив, куда направится во время обеда, Карла поблагодарила миссис Адамс и вышла из дома.

На первом уроке, отвлекшись от рассказа учителя, Карла перевела взгляд на пустое место Чейза. Его снова нет на уроках, и кажется, будущее его не особо волнует. Или же Карла ошибается на этот счет?

Как она и предполагала, Джесс сидела на скамейках футбольного поля. Увидев Карлу, она поднялась с места и уже собиралась сбежать, как вдруг Карла ее окликнула.

– Прошу, не уходи! – Заметив, что она остановилась, продолжила: – Мне тоже не с кем обедать.

Когда Джесс обернулась, на ее лице сверкала издевательская ухмылка. Держа руки в карманах, неуверенно шагнула вперед.

– Не верю, что у дочки мэра нет подруг, которые только и бегают за тобой, чтобы быть в твоем круге общения.

– Так и есть, но дружить с ними становится все сложнее.

– А я здесь при чем?

– Можешь говорить что хочешь, но мне жаль тебя. И я не пытаюсь тебя утешить, я хотела бы помочь. Не так, как это сделал мой папа – просто закрыл глаза на ваше существование, я хочу помогать действиями. И делаю это не в корыстных целях. Если тебе так будет проще, можешь считать, что цели довольно эгоистичны. Что-то типа искупиться или потешить свое эго.

Джесс наблюдала, как Карла уселась на скамейку и, повернувшись боком, полезла в рюкзак.

– О каком искуплении ты говоришь? – Поинтересовалась Торн.

– Я позже придумаю, – улыбнулась Карла, раскладывая на бумажном пакете весь свой обед, а также то, что она взяла в школьном буфете.

– Говоришь прямо как мой брат.

Джесс села напротив, стараясь не смотреть на еду, пока Карла замерла от услышанного. Она так и не поняла, почему вдруг Джесс решила, что она говорит как Чейз. Но быстро взяла себя в руки, отбросив эти мысли в сторону.

– Ты и сегодня забыла свой обед? – Озабоченно спросила она. Джесс пожала плечами. – Угощайся.

Джесс неловко взяла в руки маффин и принялась открывать его.

– Вы ведь живете в заброшенном доме? У вас там хотя бы электричество есть?

– Да, у нас есть аккумулятор, не волнуйся.

– Ты сегодня завтракала?

– Да, конечно, – Джесс жевала маффин, чтобы не говорить.

– Что ели?

Джесс промолчала.

– Понимаю, ты не хочешь со мной таким делиться. Я кажусь тебе чужаком, потенциальным предателем, который пустит про вас сплетни, но я не такая. Я бы не стала таким заниматься.

Джесс стыдливо опустила глаза, будто Карла прочла ее мысли.

– Давай прекратим говорить обо мне? Лучше говорить о чем-то другом. О чем там обычно болтают девчонки во время обеда?

– Не знаю, о мальчиках. – Карла усмехнулась, тоже принимаясь за еду. – Кстати говоря, о мальчиках, Эндрю Макврайс рассказал мне, что ты его отшила.

– Уже успел поплакаться?

– Нет, как по мне, он достойно отреагировал на отказ, ты так не думаешь? – Джесс ничего не сказала на этот аргумент. – Эндрю – хороший парень. Хороший друг. Все его любят не просто так. Да, иногда глупит, но кто не глупит? Мы ведь подростки.

– И за то, что он такой хороший, я должна ему в ноги падать?

– Нет, что ты! Падать в ноги к мужчине? – Карла усмехнулась. – Мой принцип, которому научила меня мама, это мужчина должен падать в ноги женщине.

– Так или иначе, я не передумаю.

– Ну ты все равно присмотрись к нему. Не стоит списывать парня со счетов.

Джесс неожиданно рассмеялась, и у Карлы потеплело внутри. Ей хотелось, чтобы и Джесс почувствовала рядом с ней то же самое, но знала, что до этого еще далеко. Ей предстоит немало работы, чтобы искупиться, потешить свое эго, разгадать эту головоломку под названием «Семейство Торнов».

4. ДЖЕСС

Чтобы открыть дверь, приходилось надавить на нее как следует. Дверной косяк специально обшит обрывками старого одеяла, чтобы тепло не выходило наружу. Таким же способом заделаны щели в окнах. Ключа у дома не было, а входя внутрь, приходилось так же сильно толкнуть дверь. В доме небольшое полупустое пространство со старым пыльным диваном и журнальным столиком перед ним с шатающимися ножками.

Джесс стянула куртку и забросила ее на спинку дивана, на который тут же опустилась. В комнате пока что было светло, отстиранные в прачечной шторы раздвинуты в стороны и открывали обзор на кладбище. Несмотря на то, что тема смерти пугала, она так же сильно притягивала. Наблюдать чьи-то похороны не доводилось, но Джесс и не хотелось бы.

У правой стены стоял небольшой буфет. Там обычно складировалось то, что брату удавалось взять в магазине. А такое случалось очень редко. Да, что-то получалось покупать, но чаще всего все заработанные деньги копились где-то у матери. Джесс не знала, где находится тайник, сколько уже накоплено и сколько осталось. Если сравнивать с предыдущими городами, совсем ничего.

До возвращения Чейза оставалось пару часов времени. Об этом свидетельствовали наручные часы, одна из немногих имуществ самой Джесс, кроме ее одежды, которые она взяла из той жизни в другом городе, где они пробыли дольше всего. Мать вернется только после десяти вечера, когда в теории дети уже поедят и лягут спать. Естественно, эти двое никогда не ложились спать, пока мать не вернется домой.

Осмотрев запасы продуктов, Джесс вытащила банку макарон, которую они ели уже второй день подряд. Как же ей хотелось, чтобы кто-то купил что-то другое для разнообразия, но ей не дают распоряжаться деньгами, как и работать.

На долгую минуту она застыла на месте, думая о том, как хотела бы конец всего. Такую жизнь она ненавидела. Чейз, конечно же, тоже, но вслух он этого не скажет. А Джесс высказывала всякий раз, и за это мать ее возненавидела. За правду. Да, разговорами делом не поможешь, но в моменте все просто само вырывалось. А помочь они даже не дают.

– Что-нибудь принес? – Вместо приветствия бросила Джесс, как только входная дверь закрылась.

Чейз осмотрелся, стараясь привыкнуть к темноте. Подойдя к окну, вытащил из кармана спички и зажег свечу. Джесс прикрыла глаза, как и он сам, привыкший к темноте.

– Решила стать кротом?

– Решил отвечать на вопросы вопросами, не касающимися темы?

Чейз сбросил пустую сумку на пол и от усталости плюхнулся на диван рядом с сестрой. Джесс поняла, что ничего он не принес.

– Поешь, пока теплые. Потом они совсем невкусные будут.

Чейз молчал. Джесс перевела на него взгляд, брат уснул. Она толкнула его ногой в бедро, и парень дернулся.

– Ты заснул. – Ответила она на непонимающий взгляд брата.

Чейз поднялся с места и сделал это с большим трудом. Джесс было больно смотреть на его мучения. Подскочила к брату, стоявшему у буфета, вырвала из рук треснутую тарелку и принялась накладывать, чуть повернувшись, чтобы попало больше света.

– Я тут гуляла после школы и заметила объявление. В киоске требуется сотрудник, и я решила, что…

– Нет! – Резко оборвал ее Чейз.

Джесс замерла, отложила ложку и посмотрела на брата. Нет смысла спрашивать зачем. Она знала ответ. Но ей хотелось верить, что с каждой попыткой она ближе к разрешению. Эта попытка, как и две предыдущих, оказалась провальной.

– Посмотри на свои руки, – попросила Джесс, всмотревшись в сонное и изнеможенное лицо старшего брата. – Пожалуйста, посмотри на свои руки.

Помотав головой, Чейз выставил перед собой мозолистые руки. Работа в супермаркете часто подразумевала тяжкий труд. И чаще всего ему давали самую тяжелую работу. Он даже не успевал по планам, но ему и без того делали поблажки в силу несовершеннолетия. Часто он не обедал, хотя обедать ему было нечем. За переработки никто не доплачивал, поэтому он просто делал все возможное, чтобы у работодателя не было даже мысли заменить его кем-то.

– Руки на месте, проверил.

– Они все в мозолях! – Раскричалась Джесс. – Я хочу помочь тебе, маме. Чтобы хотя бы как-то облегчить вам ношу. Я могу работать всего два часа в день. Могу работать через день. Или на выходных. Это уже будет что-то. Ты в моем возрасте не сидел дома, втыкая в стену.

– Нам с мамой будет помощью, если ты будешь дома. Что мы будем знать, что ты в безопасности.

– Он сюда не придет.

– Заткнись! – Тут же прокричал Чейз. – Я сказал нет. Ты будешь сидеть дома и втыкать в стену. Это вся помощь, которую ты можешь нам предоставить. Справишься?

Джесс стиснула челюсти и уставилась на пластырь на лице брата. Эта деталь немного отрезвила ее, заставила вспомнить Карлу и рассказ о том, что она его ударила. Она была уверена, что брат в порядке, поэтому и спрашивать нет смысла.

– Я сегодня обедала с Карлой Кеслер. – Сказала она как бы невзначай, прислонившись к буфету.

Чейз замер. Секунды хватило, чтобы опомниться. Он понес тарелку к дивану и уселся поудобнее.

– И что? – Наконец спросил Чейз.

Джесс двинулась к брату и села рядом, уставившись в выцветшие тускло-желтые шторы. Замысловатый орнамент, казалось, отпечатался на веках – закрой глаза, представишь с точностью до миллиметра.

– Карла меня угостила. И вчера тоже.

Какое-то время Чейз молча ел. Джесс знала, он пережевывал услышанное.

– Карла Кеслер заделалась благодетельницей? – Усмехнулся парень, впихивая в себя безвкусные слипшиеся макароны. – Предложение о работе я уже услышал. Только не говори, сестренка, что решила завести подругу.

– Я о таком не думала, ты же знаешь. Но…

– Но ты и не хотела бы дружбы с кем-либо, – настойчиво продолжил он, повернув голову к сестре.

– Я тут со скуки сдохну!

– Как хорошо, что кладбище рядом.

– Никакой жизни с вами, – обиженно надула губы Джесс.

Чейз тяжело вздохнул, чтобы унять гнев. Слышать подобные высказывания случалось часто, да и спорить он уже не в силах.

– Еще скажи, что не против замутить с этим Макврайсом.

Лицо Джесс вмиг переменилось. Все это время она надеялась, что тот разговор он не слышал. Ей не хотелось даже думать, что на этот счет думает Чейз. Не то чтобы знать, что он способен сделать за такое Эндрю.

– А если и так? – Злобно выпалила она. – Что, если я бы хотела замутить хоть с кем-нибудь?

– И чего же ты хочешь? Это желание навязано тебе обществом. А мы оба знаем, какие разрушительные у общества идеи.

– Какой умный! – Джесс закатила глаза. – Ты даже в школу не ходишь.

– Завтра возвращаюсь. Директор Как-Его-Там подошел сегодня ко мне. Сказал, исключит из школы, если не появлюсь. Еще и с документами проблемы. Уверен, он и к маме заходил. Так что ложись-ка ты спать, пока она не вернулась.

Джесс бросило в жар, хотя в доме было прохладно. Мать не знала, что Чейз предпочел школе работу. И, как они оба предполагали, если мать будет в плохом настроении, Чейзу ох как влетит.

– Ты же знаешь, я не смогу уснуть.

– Как и я.

Чейз направился к столу, где стояла небольшая емкость с холодной водой. Опустив в нее руки, лопнувшие мозоли защипало. Он слабо зашипел, но Джесс все равно это услышала и бросилась к нему.

– Иди! – Она бросила ему свою старую футболку, которая теперь использовалась, как полотенце.

Чейз вытер руки и вернулся на диван. Джесс права, они не смогут заснуть, пока не убедятся, что мама дома.

– Знаешь что, сестренка? – Сказал Чейз, когда Джесс закончила с посудой. – Я думаю, мама сама не знает, что делает. Она понятия не имеет, что делать дальше.

– Ну как и все человечество, я думаю. – Джесс облокотилась на спинку дивана и вновь посмотрела на зашторенное окно. Уж лучше смотреть на них, чем на кладбище, освещенное луной. – Только мы хотя бы это понимаем.

Мама вернулась вовремя, как и всегда. К тому же, сильно уставшая. Насчет завтрашнего возвращения в школу она ничего не сказала. Чейз надеялся, что директор все же не общался с ней. И он, как послушный студент, вернется на занятия.

Джесс и не помнила, когда Чейз в последний раз был в школе. Почти месяц она добиралась до школы одна.

Брат, как и всегда, молчалив. Он сонно уставился перед собой. Под глазами виднелись синяки. И все, о чем могла думать Джесс, так о нескольких часах в магазине после школы. И о том, что он обязательно пойдет искать себе еще одну подработку. И фраза, брошенная у входа, когда Чейз открывал сестре дверь, это только подтвердила.

– Не жди меня сегодня, я задержусь.

– Ты уверен? Ты и без того сильно устаешь.

Ответом послужил строгий взгляд.

– Ладно, братишка, делай, как знаешь. – Джесс наблюдала, как Чейз разворачивается. – Ты где будешь во время обеда?

– Если не сбегу с уроков, ищи в столовой.

– Я туда не пойду.

Чейз нахмурился и подошел поближе.

– Ты целый месяц не обедала?

– Ну, вчера я обедала с Карлой, – пожала плечами Джесс.

– Этот придурок опять тебя достает?

– Нет, он уже несколько дней не ходит в школу.

– Что ты с ним сделала? – С подозрением спросил Чейз.

– Не я, – Джесс опустила глаза в пол. – Макврайс.

Сначала могло показаться, что Чейз удивлен, но следующая фраза развеяла все сомнения.

– От него можно было такого ожидать.

С чего Чейз так решил, Джесс лишь догадывалась. Она шагнула назад, и Чейз бросил ей что-то про столовую. Она все равно туда не сунется, пусть делает, что хочет. Даже если там была бесплатная еда.

Каково же было ее удивление, когда во время обеда к скамейкам подошли Чейз с Карлой. Ее взгляд был виноватым, будто она предала Джесс. Но та уверена, Чейз вынудил ее привести к ней. Взгляд Чейза прямо как у матери, когда кто-то провинился. Под таким взглядом начинаешь верить, что ты правда виноват. Он вынуждает скорее извиниться и поклясться исправиться.

– О чем я просил тебя, сестренка? – Голос Чейза сделался каким-то озабоченным. Он скинул маску озлобленности и сел рядом на скамью.

– Я не хочу быть там, понимаешь? Эти дети… отвратительны. Я ненавижу это место, но вынуждена быть здесь. Меня здесь будто все душит.

– Я понимаю тебя, – вдруг заговорила Карла. – С тех пор, как погибли моя мама и сестра, я стала очень раздражительной. Все люди меня так бесят.

Нижняя губа предательски задрожала, и Карла отвернулась. Торны, ошарашенные такой внезапной откровенностью, ничего не предпринимали. Карла сморгнула напрашивающиеся слезы и села рядом с Чейзом.

– Вы не подумайте, что меня бесят абсолютно все. Вы, например, нет. Еще Эндрю и Джером.

Не услышав ничего от Торнов, Карла принялась доставать обед из рюкзака. Она не планировала, что Чейз вернется в школу, но все будет разделено по-честному. Ни Джесс, ни Чейз не налетели на сэндвичи и фрукты. Карла тяжело вздохнула.

– Можем вернуться в столовую.

– Нет! – Выпалила Джесс. Переглянувшись с братом, она потянулась к сэндвичу.

Чейз наблюдал за ней не столько с чувством голода, сколько с чувством непонимания. Карла протянула ему второй сэндвич, но он и не пошевелился. Тогда девушка буквально его всучила ему в руку.

– Жаль, здесь нет Джера и Эндрю, – невозмутимо сказала Карла.

– Что ты делаешь? – Спросил Чейз.

Услышав это, Джесс закатила глаза и пихнула брата локтем в ребро.

– Да прекрати уже, братишка. Ты не поешь еще часов шесть, если не больше. – Джесс улыбнулась Карле и спросила: – Как там Эндрю, кстати?

– Прекрасно, – отмахнулась Карла. – Не он же терпит уроки мистера Нолана.

– Он больше рассказывает свои байки, чем ведет урок.

– Именно! – Карла раскрыла пачку крекеров и разложила на бумажном пакете. – Вам еще повезло, вы слышите их впервые. А я слышу эти истории уже не первый год. Секрет в том, что с каждым разом история обрастает еще большим абсурдом.

– И много в ней правды? – Неожиданно поинтересовался Чейз, принявшись за сэндвич.

– Почти никакой. Думаю, с ним действительно происходили эти истории, но с каждым годом он рассказывал их, выдумывая все большие подробности. У нас с ребятами даже появилась традиция угадывать, какая история будет сегодня.

– Угадали с сегодняшней?

– Неа, – усмехнулась Карла. – Впрочем, как всегда. Кстати, Эндрю вернется уже завтра. Давайте соберемся вместе? Но я бы предложила переместиться к столикам во дворе школы. Там и места больше, и удобнее. Что скажете?

– Прекрасная идея! – Обрадовалась Джесс.

– Сначала спроси у Макврайса, как ему идея. – Невозмутимо ответил Чейз.

– А тебе как идея? – Поинтересовалась Карла.

– Я тут только ради сестры.

– Или скорее следить за тем, как я веду себя, – поправила Джесс.

– Да даже если и так.

Джесс передразнила Чейза и улыбнулась ему.

Импровизированный обед прошел в небольшом молчании. Лишь изредка Карла задавала неважные вопросы, на которые Джесс отвечала односложно. Чейз же предпочел молчать до самого конца обеда.

Возвращаясь к школе, все трое замершие, Торны отстали от Карлы на пару метров.

– Ты знал про ее сестру и мать? – Шепотом спросила Джесс.

– Да, периодически слышал от покупателей в магазине.

– А я видела ее могилу. Там она была с Эндрю и Джеромом.

– Кто вообще такой Джером?

– Лучший друг Эндрю. – Сказала Карла. От неожиданности Торны даже остановились. – Эндрю, кстати, согласен на обед.

– А то, – закатила глаза Джесс. – Ладно, скоро урок начнется.

Джесс оставила Карлу и Чейза и свернула к школе напрямик. Обернувшись, она заметила, что они оба смотрят ей вслед.

Снова тяжелая дверь, пыльный диван и еда из консервной банки, подогретая на газовом обогревателе. Снова безвкусные макароны и долгие ожидания брата. У Джесс даже понятия не было, когда он вернется. Пытаясь развлечь себя хоть как-то, девушка вышла на улицу, накинув куртку. У соседнего, такого же заброшенного дома, только еще хуже, стоял человек. Смотря в экран телефона, он периодически осматривался, пока не заметил Джесс. Подняв с земли свою огромную сумку, он подошел ближе и улыбнулся ей. Это оказался совсем еще парнишка, пару раз Джесс видела его в школе.

– Я тот еще везунчик, – сказал он. – Все гадал, в какой дом доставлять, а ты сама вышла.

Покопавшись в сумке, он достал две коробки и протянул их Джесс. Судя по картинке на коробке, это была пицца, но Джесс все же спросила:

– Что это?

– А разве не ты заказала это? – Растерялся парень-курьер. – Ты же Джесс Торн? Заказ на это имя.

Джесс не знала, что ответить, поэтому он просто протянул коробки ей.

– Как бы там ни было, это тебе. Приятного аппетита!

Парень забрал сумку и поспешил уйти, а Джесс понесла коробки, из которых ужасно вкусно пахло. До самого возвращения Чейза она их даже не открывала. И хотя только поела, прогулка, которую не удалось отменить, разыграла аппетит. Несложно было догадаться, кто совершил это пожертвование.

– Сестренка, у меня хорошие новости! – Чейз похлопал по сумке и подошел к Джесс. – Я помогал в магазине на заправке, и владелец дал мне это.

Джесс не помнила, когда видела Чейза таким веселым. Он вынул из сумки пачку сосисок. Она уже представила, как он обрадуется, когда узнает про пиццу. Но Чейз не обрадовался.

– Что не так? – Спросила Джесс.

– Кто тебе ее дал?

– Курьер, – замотала она головой.

– Ты же ее не ела?

– Нет, я ждала тебя. Давай скорее есть!

– Вдруг она отравлена? Вдруг она от жрецов отца? Мы не будем есть еду непонятно от кого.

– Но будем есть то, что тебе дал владелец магазина?

– Они в упаковке!

Джесс отвернулась от брата и обиженно уставилась в шторы. Иногда так хотелось, чтобы они ее успокаивали, но обычно раздражали еще сильнее, поэтому Джесс зажмурилась.

– Послушай, я не хотел грубить. Я понимаю, что еда есть еда, но безопасность превыше всего.

– Если бы он был здесь, то мы бы уже это знали. Он далеко отстал от нас.

– Знаю, – отозвался Чейз.

– Думаю, это была Карла.

– От нее можно такого ожидать.

Они условились, что не тронут пиццу, пока не убедятся, что ее действительно прислала Карла.

Набрав в лесу сухих веток, Чейз и Джесс разожгли костер и принялись жарить сосиски. Они хотя бы как-то разбавят приевшиеся макароны из банки. У обоих поднялось настроение, пока они работали вместе. Джесс рассказала брату пару шуток про мертвецов, на которые Чейз лишь закатывал глаза.

К возвращению матери, еда была готова. Чейз, уже серьезно, рассказал о работе в магазине, где он сегодня и задержался. Там нужно было что-то починить, а мастер, которого вызвали, все не ехал. Мать слушала вполуха, почти никак не комментируя.

– А что это за коробки? – Спросила она, заметив их на подоконнике за шторой.

Джесс и Чейз переглянулись.

– Ничего, мам! – Тут же выпалила Джесс и посмотрела на брата, ища поддержки.

– Мы думаем, это прислала Карла Кеслер, – признался Чейз.

Джесс нахмурилась в непонимании, зачем он говорит ей это. Мать подошла к детям и строго на них посмотрела. Ее короткие белокурые волосы были завязаны в низкий хвост, а на лице отражалась, чуть ли не вся сущая старость. На вид могло показаться, что Сильвии Торн лет пятьдесят. Так или иначе, это было не так важно.

– Что это значит? – Голос резал, будто сталь.

Джесс попыталась оправдаться, придумать убедительную историю.

– Мам, мы не…

– Помолчи! – Оборвала ее мать и перевела взгляд на Чейза.

– Она нам не подруга. – Ответил Чейз. – Думаю, она просто хотела извиниться за то, что случайно ударила меня.

Сильвия посмотрела на пластырь, заклеенный Чейзом с утра. Джесс выдохнула, когда мать немного успокоилась.

– Вы уверены, что это была она?

– Нет, но завтра мы хотим узнать это. Клянусь, мама, если это не так, мы избавимся от коробок.

Сильвия наконец окончательно успокоилась. Джесс опустила взгляд. Она всегда верила Чейзу, потому что он всегда говорил ей правду. Даже сейчас он не солгал ей. Да, это спасло их, но было так обидно, что мать не считается с ее мнением. Даже работать не позволяет. Ни о каком желании обезопасить ее не шло и речи. Она просто не доверяет ей.

– Как же меня это достало, – прошипела Джесс.

Мать потерла сонные глаза и посмотрела на дочь.

– Что же тебя достало, дорогая?

Джесс заметила боковым зрением, что Чейз мотает головой. Разумно послушать брата, но ее уже не остановить. И он это знал.

– Все меня достало! – Выпалила она. – Находиться в этой убогой холодной комнате, есть не пойми что. Я устала!

– Ах, то есть ты устала? – Удивленным тоном переспросила Сильвия. – А вот я, отработав четырнадцатичасовую смену совсем не устала. Твой брат тоже совсем не устал.

– Так дайте мне работать. Я тоже не буду уставать. Хочешь, чтобы мы тут совсем загнулись?

– Глупая девчонка! Напомнить, почему мы здесь? Из-за вас!

Осознав, что наговорила лишнего, Сильвия резко выпрямилась. Джесс тут же сорвалась с места, схватила куртку с дивана и выбежала на улицу. Лицо тут же обдало холодным ветром, а скатывающиеся слезы только усугубляли ситуацию. Но Джесс казалось, что это лучше, чем в доме с матерью.

5. ЧЕЙЗ

Не успела входная дверь и закрыться, как Чейз тут же подорвался с места и бросился за сестрой.

– Дай ей остыть, – остановила его мать, не пропустив к выходу. – Сама придет.

– Зачем ты так?

– А вот на твое нытье я не рассчитывала, – усмехнулась женщина и села на диван. – Избавься от коробок.

Чейз осознал, что на него накатывает злость. Причина их образа жизни была и из-за него тоже. Но всю жизнь в бегах он знал, что все это именно из-за него. Джесс здесь совсем ни при чем, но, скорее всего, мать просто не хотела выделять или принижать кого-то. Поэтому предпочитала обвинять обоих, нежели твердить, что они совсем не виноваты. По факту так и было – не их вина, что они просто родились. Только эта мысль заставляла Чейза успокаиваться.

Взяв коробки с подоконника, Чейз вынес их на улицу, прихватив куртку. От ветра она не спасала, но другой не было. Коробки остались на полусгнившем крыльце, которое Чейз все хотел починить, да времени и средств не было. Сам Чейз побрел по темноте. Он не знал, где искать сестру, поэтому просто шел куда-нибудь, стараясь не наткнуться на пеньки.

Пройдя несколько метров, его поглотил темный лес. Хруст веток и уханье сов не пугали. То и дело в глуши слышались крики птиц. Наконец Чейз достал карманный фонарик с тусклым светом. Осветить дорогу мощи было недостаточно, батарейки скоро совсем сядут, но подсветить темные места во время ремонта хватает. Он пользовался им, когда чинил дверцу шкафа в доме мэра. Чейз тут же вспомнил Карлу, которая отправила эту злосчастную пиццу. Но откуда ей было знать, что так произойдет? Винить ее было просто бессмысленно.

Остыв от гнева на Карлу, в сознании вырисовался ее образ. Волнистые темные волосы, обычно распущенные. Мягкие черты, лучезарная улыбка и невероятно грустные глаза. Чейз мало что понимал в красоте, но ему всегда казалось, что на таких, как Карла Кеслер, он не имел права даже смотреть.

Неожиданно что-то хрустнуло сильнее, чем ветка, с которой вспорхнула птица. Чейз замер, подозревая, что это был человек. Светить фонариком не было смысла, свет туда даже не доберется из-за его слабости. В который раз Чейз пожалел, что пожалел денег на новые батарейки. Он тихо и медленно вертелся вокруг себя, сфокусировав зрение. Это не помогало, потому как деревья сами собой выстраивались так, что казались ему людьми. Неожиданно послышались тяжелые грузные шаги бегущего. Они становились тише, и Чейз немного успокоился. Вот только это еще ничего не значило.

Тишина в лесу никогда не бывает абсолютной, но когда привычные звуки леса показались Чейзу нормальными, он побрел в противоположную сторону от той, где скрылся человек. Кто это мог быть? Да кто угодно. Может, этот забредший сам насмерть напугался. Но вряд ли это был кто-то из местных, они боялись леса в дневное время, не говоря уже о ночи. Но в лесу находилось кладбище, так что посетители у леса бывали.

Вспомнив о кладбище, Чейз медленным бегом пустился туда напрямик, через заросли деревьев, защищаясь руками от веток. В темноте сложно контролировать их всех, так что одна ветка больно ударила его в щеку. Ее тут же обожгло, но Чейз старался не думать о боли.

Чейз выбрался из леса и чуть было не свалился на чью-то могильную плиту. Кладбище заливало сияние луны, что помогло получше осмотреться. Кто-то сидел у могилы, и Чейз успокоился, приметив в силуэте сестру.

Джесс сидела у могилы Лизы Кеслер, обняв колени. Ветер немного поутих, но Чейз не хотел, чтобы она замерзла.

– Идем в дом, – попросил Чейз, не сводя с сестры взгляда.

– Ты так и будешь ей потакать, или что-то в тебе щелкнет?

Чейз не хотел признавать, что щелкнуло у него уже давным-давно. Он знал, что сестра права, но и мать винить он не мог. Это делало его человеком нейтралитета, как он сам считал. Но Джесс считала его преданным матери, что было правдой, он просто не высказывал своих недовольств ни одной из сторон. Сложно спорить с тем, кто заботится о тебе, даже если в такой форме. На секунду Чейз осознал, что Джесс, возможно, относится к нему так же. Она в состоянии злиться на мать, но злиться на него просто не может. Даже сейчас, когда он не встал на сторону сестры, она не винила его.

– Мне хочется, чтобы ты поняла меня, но одновременно я этого боюсь. Страх пока побеждает.

Чейз опустился рядом с сестрой, с той стороны, откуда дул ветер, чтобы хоть как то ее укрыть от него. Вероятно, это не помогало, но ничего другого он предложить не мог.

– Ты же знаешь, ей не стать твоей подругой. В лучшем случае мы двинемся дальше уже через пару месяцев.

– Куда? – Обеспокоенно спросила Джесс.

– Пока не знаю. Куда-то на запад. Где лес. Сама знаешь.

Чейз не врал. Они с матерью никогда не обговаривали следующую точку. Она говорила, это не так важно, потому что логики в перемещениях не было никакой. И именно так и было задумано. Так сложнее их найти.

– Не привязывайся к ней, – посоветовал он. – Ради твоего же блага.

– Я знаю. – Джесс спрятала лицо в коленях, не желая разговаривать. Чейз понимал, что ей не хотелось возвращаться к матери, но и сидеть темной ночью у чужой могилы было странно.

Девушка поднялась на ноги и погладила могильную плиту. Чейз удивился, когда она поблагодарила Лизу Кеслер за то, что была хорошей слушательницей, но виду не подал – все, что угодно, лишь бы вернуться в какое-никакое тепло.

Коробки исчезли с крыльца, и Чейз решил, мать сама избавилась от них. Возможно, так будет лучше.

Сильвия подскочила с дивана, когда увидела детей на пороге. В ее взгляде читалось облегчение, но Джесс этого не замечала. Она смотрела в пол, все еще обиженная на мать. Стянула куртку и бросила на матрас, служивший ей кроватью. Чейз поджал губы, мол, это все, что он мог сделать, и тоже снял верхнюю одежду.

Джесс опустилась на матрас и укрыла себя неким подобием одеяла, подложив куртку под голову. Чейз подключил обогреватель, который он выторговал у старика на распродаже. Обогреватель был не только старым, но и без какой-то части деталей. Он подозревал, что им вообще не стоит пользоваться. Несмотря на это, выкупил за сущие гроши, а потом починил. Вместо ножек-опор были башенки из камней, собранных на улице. Отсутствующий шланг он заменил самым обычным, найденным на помойке. Этот прибор спасал их темными ночами на ничтожные пару часов, чтобы экономить газ в баллоне.

Погасив свечи, Чейз и сам опустился на второй матрас. Он лежал в другом углу комнаты от Джесс, шмыгающей носом. Чейз знал, ей тяжело. Ему тоже тяжело, но времени распускать сопли не было. Утром его ждет школа, потом смена в магазине, а потом, если вообще повезет, какая-нибудь подработка.

Чейз не мог заснуть, думая то о человеке в лесу, то о разговоре с Джесс у могилы Лизы Кеслер. Мать громко сопела на диване, а обогреватель внезапно вырубился по установленному таймеру. Чейз поднял голову, чтобы увидеть погасший индикатор, и заметил Джесс, севшую на своем матрасе.

– Можно к тебе? – Шепотом спросила она. – У меня есть одеяло.

– Иди сюда, – не раздумывая, ответил Чейз, разворачиваясь к ней.

Джесс приволокла матрас и пристроила его ко второму. Бросив сложенную куртку, улеглась на нее, кожа тут же заскрипела от прикосновения. Затем укрылась одеялом, и поделилась с братом. Сшитые вместе простыни и пледы сложно было назвать одеялом. Так или иначе, оно было теплым и большим. Нередко Джесс отдавала его матери или брату, чтобы хотя бы кто-то кроме нее побыл этой ночью в тепле.

Чейз услышал, с какой дрожью Джесс вздохнула. Дело в холоде или в недавних всхлипах? Не спрашивая, Чейз пододвинулся ближе, обнял сестру за талию, и она, подчиняясь, устроилась поудобнее, уложив голову на груди. Чейз чувствовал, как она дрожит. Вероятно, она тоже ощущала его дрожь. Но спать вот так, в обнимку, было намного теплее, и они оба наконец уснули.

Чейз резко подорвался с места, услышав навязчивый звон будильника на часах Джесс. Мать уже проснулась и собиралась на работу. Джесс отлипла от брата, выключила будильник и легла под одеяло. Уходя, мать попросила их прийти в прачечную, чтобы те смогли принять душ и сменить одежду. Чейз, слишком сонный, чтобы ответить, просто кивнул, и Сильвия покинула дом.

Умываться приходилось водой прямо из посуды. Воду набирали в пруду, а питьевую приходилось покупать. На ней тоже экономили. Благо в холодный сезон пить хочется меньше.

Растолкав сестру, Чейз соизволил собрать учебники. Взял пару оставшихся, чтобы держать все в шкафчике. Его не заботило расписание, так как школу он посещает лишь по принуждению. Скоро они уедут из Рокленда, и оценки Чейза Торна будут совсем не важны.

Ни в одном городе Чейзу не нравились школы. Он предпочел бы работать, чем рассуждать о революции и тоталитаризме или решать уравнения. Тем не менее, он здесь. Тратит время на то, что ему совсем не нужно.

Договорившись с Джесс, что они встретятся с Карлой и Эндрю во время обеда, Чейз пошел на геометрию. Оставалось забросить учебники в шкафчик и успеть к началу урока. Одноклассники протискивались в кабинет, толкаясь и смеясь. Их настроение совсем не соответствовало настроению Чейза.

Кто-то коснулся его плеча, и Чейз обернулся. Карла Кеслер улыбалась ему, поправляя лямку своей сумки. Сегодня она была одета по-другому. На ней была футболка какой-то музыкальной группы, черно-синяя рубашка с подвернутыми рукавами, широкие джинсы на ремне и массивные ботинки. Ещё вчера она казалось ему миловидной девушкой, старающейся соответствовать. Неужели он в ней ошибся? И насколько сильно?

– Как тебе мой образ?

Карла остановилась у его парты, когда он занял ее. Оглядев девушку во второй раз, он постарался подумать и ответить честно.

– Очень по-рокерски.

Улыбка означала удовлетворение ответом.

– Могу я задать вопрос? – Карла закивала ему. – Зачем ты отправила нам пиццу?

Выражение лица тут же сменилось непониманием. Она будто впервые слышала такие слова.

– Какую пиццу?

– Так это была не ты? – Сердце забилось чаще. Вспомнился человек в лесу.

– Чейз? – Он вновь посмотрел на девушку. – Что-то не так?

– Нет, может, это был кто-то другой. – Быстро бросил он, чтобы та поскорее отвязалась.

Постояв пару секунд, Карла удалилась к передним партам, где были ее подруги.

Когда Чейз заметил, что она все же ушла, он вновь обратил на нее внимание, позабыв на пару минут о своих подозрениях. Чейзу обычно плевать на людей, они его не интересовали, да и сама Карла показалась ему поверхностной, стремящейся к чувству собственной важности. И отношения с отцом, которые он видел в их доме, подтвердили его догадки. Но сейчас, после всего, ему уже так не казалось. Наблюдать за Карлой, щебечущей с подругами на передних партах было странно. И если Чейз считал это странным, это было самое что ни на есть странное чувство. Ведь она его даже не интересовала, не притягивала, не завлекала.

Чейз отвел взгляд, уставившись в учебник. Рисуя карандашом в тетради фигуры, он изо всех сил старался думать лишь о них, а не о Карле Кеслер или человеке в лесу.

После трех уроков, схватив Чейза под руку, она повела его к шкафчикам, где они оба забрали верхнюю одежду и направились к столикам во дворе школы. Чейз предпочел бы обедать в столовой, но ради сестры он потерпит общество чужаков.

Мнение об Эндрю Макврайсе он сложил однобокое. Он создавал впечатление местного дурачка, привлекающего к себе внимание своим бунтарским поведением. Джесс даже сравнила его с самим Чейзом. Сам он не видел ничего общего с этим человеком. Слишком эмоциональный, его смелость граничила с идиотизмом и даже глупостью. Будь он на месте Макврайса, не стал бы бить того парня на территории школы. И обидчик не отделался бы так просто.

Увидев их издалека, Макврайс тут же помахал Карле, а та махнула в ответ. Чейз не говорил ни слова, пока остальные рассаживались по местам. Он оказался напротив Эндрю, рядом с которым сидела Джесс, неожиданно с приподнятым настроением.

– Мне так нравится твой образ! – Почти завизжала Джесс, и Чейз невольно поморщился от этого изменения в поведении. – Правда круто, Эндрю?

Чейз заметил, как она толкнула того плечом в плечо, и Эндрю просто растекся в улыбке и засыпал подругу комплиментами.

– Как тебе неделя каникул? – Спросила Карла, переведя тему от себя. Они с Эндрю начали доставать еду. Заметив неловкий взгляд сестры, Чейз решил, что когда-то ей это надоест, и она вернется в столовую.

– Макврайс, – вдруг заговорил он. – Если ты вернулся в школу, значит, тот мудила тоже?

Чейз видел в этом самодовольном парне некое смятение. Тем не менее, он непринужденно ответил:

– Не знаю, лично я его не видел. Да и видеть не желаю.

– Согласна, этот Фрэнк Уэст всегда был придурком. Никогда мне не нравился. – Подхватила Карла.

На столе, застеленном салфетками, уже лежали бутерброды, пара яблок, банан и четыре небольших куска пирога.

– Эндрю, это ты отправил пиццу? – Глаза Чейза сощурились.

– Да, я не знал, какая вам нравится, поэтому выбрал классику, – ответил Эндрю, достав бутылку газировки. – Вам понравилось?

– Чуть пальцы себе не отгрыз. – Безмятежно ответил Чейз.

Джесс раздраженно вздохнула.

– Это значит, нам понравилось. Спасибо, Эндрю.

– Больше так не делай, – серьезно сказал Чейз.

Эндрю испуганно оглядывал его, будто прикидывая, что он выкинет. Чейзу показалось, что Макврайс испугался получить от него. Без возможности предугадать, он не знал, как ему действовать. И такое поведение Эндрю немного позабавило Чейза.

– Хорошо, успокойся, чувак! Я потратил на них свои накопленные.

– Что? – Нахмурилась Джесс. – Тем более не стоило.

– Карла рассказала мне о своих подозрениях насчет вашего образа жизни, поэтому я хотел что-то сделать. Тем не менее, я это сделал. Давайте уже есть.

На какое-то время повисло молчание. Чейз опустил голову вниз, но чувствовал, как все трое смотрят на него.

– Когда Джером вернется в школу? – Вдруг спросила Карла. – Он так больше ничего и написал после новостей.

– Что за новости? – Поспешила поинтересоваться Джесс. Чтобы прикрыть неловкость другой неловкостью, она взяла один из кусков пирога. Остальные уже взяли свои, и на столе оставался только кусок для Чейза.

Он слушал новости о разводе и выборе между родителями и вспоминал свою ситуацию. Возможно, Джесс думала о том же, но он не читал ее мыслей, чтобы знать точно. В отличие от Джерома, у Чейза выбор был очевидным. Правда понял он это только в осознанном возрасте.

– Думаю, на следующей неделе он уже вернется. – Вздохнув, сообщил Макврайс.

Заметив, что Чейз так ничего и не съел, он протянул его кусок пирога. Чейзу захотелось выбить еду из рук Макврайса, но сдержался.

– Мама приготовила. Хотела услышать, как вам.

Чейз взял в руки свой кусок пирога и надкусил. Еда была холодной, но явно вкуснее всего, что он когда-либо ел. Чейз вообще не помнил, чтобы еда ему нравилась настолько. Вишневая начинка была в меру сладкой, не кислой, как другие ягоды, какие можно найти на диких кустарниках в лесах.

– Без каких-либо шуток, – Чейз проглотил и продолжил: – это лучшее, что я ел в своей жизни.

Эндрю широко улыбнулся, пообещал передать его слова своей матери, и разговор вновь завязался. Эти трое обсуждали что-то вроде совместного времяпровождения, пока Чейз испытывал гастрономическое наслаждение.

Чейз больше никак не участвовал в разговоре сестры с новыми друзьями. Он сильно сомневался, что мать разрешит ей, да и они договорились не заводить дружбу. Но Чейз знал сестру всю свою жизнь, она даже не спросит у матери разрешения. И надо думать, присутствие посторонних сослужит ей неплохой защитой.

После неловкого обеда уже не нужно было притворяться заинтересованным. Хотя Джесс и не нужно было притворяться. Мысленно он уже ругал сестру за такого рода оплошность, как способность к привязанности. Она обожжется, а он тут и не при чем. Он будет ругать ее после, но будет рядом. Потому что только они и будут друг у друга несмотря ни на что.

Двухчасовая смена в супермаркете не подходила Чейзу, поэтому он был вынужден искать варианты. Одноразовая работа была не самая стабильная, зато это лучше, чем ничего.

Даже после двухчасовой смены, руки Чейза нестерпимо ныли. Он снова разгружал товар, новые мозоли полопались и были залеплены пластырями Карлы. Это хотя бы немного ослабевало боль.

Чейз совсем отчаялся, когда обошел несколько мест, где мог предложить свою помощь. Это была вчерашняя заправка, где работы конечно же не было. Владелец небольшого магазинчика электроники выдворил его, только увидев. В кафе в центре города владелец сказал, что берет только девочек и предложил работу его сестре. От последнего Чейзу было противно. От его кафе, от его презрительного взгляда, от его извращенных намеков. Страшно даже думать о том, чтобы отдать сестру в лапы этого ненормального.

Чейз старался не искать работу очень далеко от дома, чтобы тратить меньше времени на дорогу. Выхода не было, и он побрел к улицам, где обычно не бывал. Он даже не знал, что там находится.

Ноги привели к автомастерской. Раскрытые ворота позволили войти и вдохнуть резкий запах бензина. Внутри выставлены три машины в ряд и несколько мотоциклов. Столы ломились от всяческих инструментов: от сварочных аппаратов до самых маленьких гаечных ключей. Услышав шаги, работник мастерской вышел из-за пикапа и серьезным взглядом оглядел Чейза. Он хотел было что-то сказать, но мужчина его опередил.

– Погоди, – лицо вдруг повеселело. – Я тебя знаю. Ты же Чейз, верно?

Чейз коротко кивнул, пока незнакомец шел ему навстречу, вытирая руки и без того чумазой тряпкой.

– Дрю все уши о тебе прожужжал, – рассмеялся он и вытянул руку. – Итан Макврайс. Знаком с моим сыном?

– Немного, – Чейз сохранил безмятежное выражение лица, но на деле был в легком замешательстве, узнав, что Эндрю рассказывал отцу о нем.

– Чем могу помочь другу моего сына?

– Мы не друзья, сэр. Я просто ищу какую-нибудь работу. Может, вам нужна здесь помощь?

– Ты же работаешь в супермаркете, верно?

– Да, но школа мешает нашим трудовым отношениям.

Итан расхохотался, размазывая по рукам еще больше масла.

– Слушай, – успокоившись, начал Итан. – На самом деле я бы мог дать тебе пару заданий, если готов научиться чему-то новому. В машинах разбираешься?

У Торнов никогда не было машины, куда им! Но научиться чему-то новому он как раз готов. К тому же, для новичка не дадут чего-то сложного. Возможно, через время он втянется и даже наберется опыта. Опыт в работе ценнее теоремы синусов.

Кроме мистера Макврайса там работали еще три мастера. Грубоватый мужчина с густой бородой по имени Джон. Увидев Чейза, Джон не скрыл своего отвращения к нему. Но Чейз не обратил на это внимания. Такое невербальное отношение его не задевало, как в прямом смысле, так и в переносном. Также там работала девушка Оливия, около тридцати лет на вид. Она сама гоняла на мотоцикле и обычно не была многословна, но видя Итана, сразу расплывалась в улыбке и шутила. На появление Чейза она никак не отреагировала.

Но самым главным был конечно же сам владелец мастерской. Какое-то время его даже не было. Увидев Чейза, он махнул Итану на выход, тот приободряюще похлопал Чейза по плечу, вытащил пачку сигарет, сунул одну в зубы и удалился, прихватив куртку.

Оливия подошла к Чейзу, уставившись в дверь, через которую вышли ее начальник и человек, странно на нее влияющий.

– Думаешь, уговорит? – Спросила она Чейза. – Эй, Джон, ставлю выпивку.

Джон ей что-то пробурчал, махнув рукой. Видимо, договорились. Чейз догадался, что поспорили они на то, что Чейзу позволят остаться.

– Ну так что, – толкнула Оливия его плечом. Она была немного выше Чейза. – Думаешь уговорит?

– Если я приму ставку Джона, он и меня угостит выпивкой?

Оливия подавила смешок.

– А ты не юн для выпивки, малыш?

– Спроси через четыре года, и я сам смогу угостить тебя выпивкой.

Оливия нахмурилась и обернулась к Чейзу.

– Ты что, флиртуешь со мной?

Чейз нахмурился, обдумывая сказанное. Он сделал это неосознанно, но тем не менее сделал.

– А что, малыши не привлекают?

Оливия усмехнулась и надвинула бейсболку Чейзу на глаза. Убрав ее, Чейз увидел, что Итан с мистером Холлом возвращаются.

То ли не желая, то ли из-за отсутствия времени, мистер Холл даже не удосужился подойти к Чейзу и вынести свой вердикт лично. От Итана пахло дымом, и взглядом он провожал начальника. Оливия вытянула шею из-за своего рабочего стола, пытаясь угадать исход спора, а точнее, получит ли выпивку в эту ночь, даже Джон притих.

Дверь наконец закрылась, и Итан развернулся к Чейзу с широченной улыбкой.

– Чак готов взять тебя, как ученика.

– Ага! Слышал Джон? – Оливия радовалась сильнее Итана, даже самого Чейза. Но они-то знали, в чем причина.

– Я договорился, что ты будешь обучаться у меня четыре часа по будням и семь по субботам. Плата невысокая, но явно выше, чем в магазине. Согласен на такой расклад?

– Еще как, – без своих шуток ответил Чейз.

– Тогда приступим к обучению.

6. ЭНДРЮ

Новость о том, что Чейз начал работать в автомастерской отца повергла Эндрю в такой восторг, что он попросился к нему на работу завтра, хотя машины его не особо интересовали.

– Иногда меня пугает эта нездоровая увлеченность. – Рассмеялся Итан и дал добро. – Кстати, как дела с Джесс?

Эндрю вспомнил день, проведенный с Джесс. Сегодня она была непривычно открыта с ним, много разговаривала и интересовалась чем-то у него. Про себя говорила мало, но Эндрю решил, что ей просто не хочется. Тем не менее, это было каким-никаким продвижением в их взаимоотношениях, и он еще в процессе, чтобы добиться ее. Итан посоветовал не давить и просто быть собой. Это и было планом Эндрю.

Неожиданно в дверь позвонили, и Эндрю пошел открывать. На пороге оказался Джером. Он все это время молчал, даже на звонки не отвечал, идти к нему домой Эндрю даже не рисковал.

– Боже мой, Джер! – Эндрю завел друга в дом. – Ты почему не отвечал на звонки?

Вместо ответа он просто обнял Эндрю. Не говоря ни слова, они простояли в прихожей с минуту.

– Прости, просто… – он пожал плечами, когда отстранился. – Мне было не очень хорошо.

Войдя в комнату, Джером огляделся, будто впервые. Или надеялся, что алтарь Человеку-пауку исчез с момента его последнего пребывания здесь. Фигурка, краску с которой отковыривал Джером в тот день, стояла на рабочем столе. Джером взял ее в руки и провел по серому пластику, где краска отсутствовала.

– Забавно, как наши действия влияют на других, а иногда даже пагубны.

Эндрю нахмурился и заглянул в его лицо, на котором уже сложно было прочесть, как много он спал, как много плакал и что в его голове сейчас. Все на лице смешалось за эти полгода, и Эндрю понял, что больше не узнает своего друга.

– Что ты имеешь в виду?

Джером вернул фигурку на место и двинулся к кровати. Сев на нее, наконец заговорил.

– Папа хочет, чтобы я переехал с ним во Флориду. Там он собирается обосноваться. Но я не знаю, хочу ли.

– А что тут думать? Это же замечательно! – Воскликнул Эндрю, услышав, может, и не сказочные известия, но какие-никакие хорошие новости. – Может, твой отец и не самый лучший отец, но тебе с ним явно будет лучше, чем здесь, с матерью. Это твой шанс.

– Ты так думаешь? – Спокойно спросил Джером, но на лице отразилось непонимание. Или же Эндрю неверно счел эмоции.

– Да, там у тебя есть возможность пережить свое горе. Здесь все напоминает тебе о Лизе, это травмирует тебя еще больше. А там ты способен наконец ее забыть, начать жить дальше, вернуться к прежнему состоянию.

– Что ты такое несешь? – Джером подскочил с места. – Ты предлагаешь мне бросить все, включая тебя, чтобы что?

– Чтобы ты не жил лишь прошлым о Лизе. – Сказал Эндрю так, будто это была самая очевидная вещь в мире. – Ее нет и тебе нужно это принять. Иначе ты так и не отпустишь ее.

– Ах ну да! – Джером улыбнулся, чего на памяти Эндрю не случалось уже давно, но улыбка вышла кривой. – Тебе лишь бы спровадить меня. «Ты больше не моя забота, Джер!» А сам будешь продолжать свои неудачные попытки подкатить к Торн. Конечно, я ведь твой якорь.

Эти слова не задели Эндрю. Его задевало то, что Джером на пустом месте сорвался на него, обвиняя непонятно в чем.

– Я не это сказал. – Эндрю постарался говорить ровнее, будто успокаивая испуганного зверя. – Я пытаюсь наставить тебя на правильный путь.

– Или просто избавиться от меня.

– Джер, я не хочу от тебя избавляться, но…

– Заткнись! – Джером толкнул Эндрю в грудь. – Думаешь, я смогу бросить маму, тебя? Оставить могилу Лизы? Эндрю, ты представляешь, какого слышать такое от самого близкого человека? Если я надоел тебе, просто скажи. Незачем эти восхищения о переезде якобы во благо мне. Жить прошлым? Кроме этого прошлого у меня ничего нет. Зачем мне жизнь, в которой не будет тебя и ее? А ее я уже потерял. И я не хочу терять тебя. Только ты держишь меня на этом свете, я не шучу. Ты мой лучший друг, а советуешь бежать куда подальше. Шел бы ты сам туда с такими советами, друг!

Джером ушел, хлопнув дверью, а Эндрю не смог заставить себя пойти следом. Эти полгода тянулись нескончаемо долго, и каждую минуту он только и думал, что о друге, беспокоился, волновался. Пытался помочь, жертвовал чем-то, а все его старания стерты советом с искренним желанием помочь. Злость накатывала с такой силой, что Эндрю начал бояться, что все же бросится за ним и выскажет все это, выскажет, какой он неблагодарный.

– Почему Джером ушел? – Спросил просунувшийся в дверь Итан. Его появление заставило Эндрю успокоиться. То, что он зол на Джерома не делает в этом виноватым отца.

– Мы поругались.

Рассказ привел Итана в замешательство. Он, как и сам Эндрю, даже не помнил, чтобы они так ругались. Поддержка усмирила озлобленность, и Эндрю твердо решил позвонить другу в надежде помириться. Естественно, он не ответил ни на один звонок, ни на одно голосовое сообщение, не появился в сети. Попытки не прекращались до самого времени сна.

Сборы в школу проходили в какой-то непонятной суете. Мать не могла найти кошелек и носилась по дому в панике. Эндрю сонно передвигался по дому, забывая, куда шел. Ночью было сложно заснуть из-за переживаний за Джерома. Он так и не появился в сети. Даже утром. Что Эндрю проверил в первую очередь.

– Что у нас на завтрак, мое восьмое чудо света? – Спросил Итан, выйдя в коридор.

– Ты не видишь? Восьмое чудо света занято! – Мать открывала и заглядывала во все кухонные ящики и пыталась найти там, совсем отчаявшись. – Приготовь что-нибудь сам, Итан.

– Если у тебя не задалось утро, не срывайся на меня. – Спокойно ответил Итан. – К тому же, ты ненавидишь, когда я готовлю.

– Пожарить яичницу несложно. Боже, Итан, ну почему ты иногда такой беспомощный?

Эндрю наблюдал, как отец подходит к матери, ловит ее запястья и прижимает ее к себе, обнимая со спины.

– Давай ты приготовишь завтрак, а я поищу то, что ты там потеряла, согласна?

– Согласна, – шмыгнув носом, ответила Эми.

Они постояли так еще секунд десять. И Итан, поцеловав жену в макушку, отправился на поиски.

Эндрю наконец добрался до ванной, прокручивая эту сцену в голове. То, как они себя повели, восхитило его. Да, его родители не идеальные люди, они могут злиться друг на друга, раздражаться, обижаться, но как бы там ни было, они всегда приходили мириться.

Выйдя из ванной, Эндрю застал новую картину. Отец помогал матери с завтраком, а кошелек бордового оттенка лежал на столе.

– Прости, что нагрубила, – сказала Эми, слегка толкнув Итана плечом.

– Прощаю, мое восьмое чудо света. – Эндрю не видел этого, но по голосу понял, что он улыбается.

Когда Эндрю наконец оделся и привел себя в порядок, то направился на завтрак. Родители уже ели и, увидев его, замолчали, будто не хотели, чтобы Эндрю узнал то, о чем они говорили.

– Дрю, можешь выполнить одну просьбу? – Эми глотнула кофе из кружки и переглянулась с Итаном. Тот лишь пожал плечами.

– Да, конечно! – Эндрю сонно протер глаза.

– Можешь не попадать в неприятности? Я понимаю, эта девушка тебе нравится, но вряд ли хорошая идея – губить свое будущее.

– Какое будущее? – Притворился непонимающим Эндрю.

– Понимаешь ли, сынок, – осторожно начал Итан. – Когда-то тебе придется поступать в университет, и твои отстранения станут тебе костью в горле.

– Ты же не собираешься оставаться в Рокленде после школы?

– Я не думаю об этом, мам. Простите, я сглупил, но… Я бы очень хотел сказать, что этого не повторится, но ничего не обещаю.

Эми тяжело вздохнула, чувствуя, что не в состоянии как-то на него повлиять. Итан же скрывал улыбку за кружкой.

– Ну, мы сами его таким воспитали.

Слова должны были звучать осуждающе, но Эндрю слышал лишь гордость в голосе. Да, гордиться тут нечем, но то, что отец его поддерживал, радовало Эндрю.

Выходя из дома, он напомнил отцу про автомастерскую и двинулся к остановке, посильнее запахивая куртку. Джером все еще не вышел на связь, и оставалось надеяться, что он придет в школу.

Увидев в классе Джесс, внутри у Эндрю все потеплело. Но когда она улыбнулась ему, казалось, мир окрасился в самые яркие краски.

– Ты какой-то сонный, – заметила Джесс. Она сидела за партой, скучающе подперев голову ладонью.

– Джером так и не появился?

– Нет, а что-то случилось?

– Не бери в голову!

Больше они не разговаривали, пытаясь сосредоточиться на уроке. Джером так и не появился в школе, и Эндрю начал волноваться. Оставалось только написать его родителям.

– Какая тоска, – пожаловалась Джесс, опершись на шкафчики рядом с Эндрю. Она уже взяла свой учебник биологии, и это означало, что им придется расстаться до урока литературы.

– Надеюсь, потому что будешь по мне сильно скучать? – Попробовал поднять ей настроение Эндрю. В шкафчике он нашел фруктовую конфетку и протянул ее Джесс.

– Какой самонадеянный, – закатила глаза Джесс, но, вытянув руку, приняла угощение.

Эндрю захлопнул шкафчик и двинулся по коридору. Джесс шла следом до тех пор, пока не пришлось свернуть.

– До встречи! – Крикнула ему Джесс, петляя между другими учениками.

Эндрю улыбался, как дурак, заставив себя идти вперед.

Родители ничего не знали о местоположении Джерома. Это было нехорошим знаком. Чем дольше он молчал, тем сильнее Эндрю беспокоился о том, что что-то могло случиться.

– Слушай, Джесс, могу ли я тебя проводить до дома сегодня?

Они шли по тротуару школьного двора на обед. Сегодня было намного теплее, чем вчера, поэтому они шли медленнее, чтобы растянуть время, проведенное вместе, еще ненадолго. Услышав это, Джесс нахмурилась, но продолжила идти дальше.

– Мне нужно на кладбище, – объяснил Эндрю, чтобы избавить Джесс от его намерений.

– Кто-то умер? – Слишком непринужденно спросила она.

– Нет, я просто думаю, Джером там. Мы с ним повздорили вчера.

– Могу я пойти с тобой? – Заметив излишне радостный взгляд Эндрю, поспешила добавить: – Мне дома очень скучно.

Эндрю согласился и расположился за деревянным столом, выкрашенном в синий. Чейз и Карла еще не появились, но Эндрю зря времени не терял: начал раскладывать на столе то, что положила ему мама. Он еще сам не знал, что там.

– В каких отношениях вы с Карлой?

Этот вопрос застал Эндрю врасплох. Он не ожидал его, да еще и вот так в лоб. Ему стало интересно, с чего вдруг такой интерес. Вспомнив Карлу за все время, что он ее знает, Эндрю всерьез задумался.

– Мы друзья, я думаю, – честно сказал он.

– Думаешь? То есть не уверен?

– Ну, она всегда была для меня сестрой девушки моего лучшего друга. И я думал, что она меня недолюбливает. А она думала, что я ее недолюбливаю. Вот такое небольшое недоразумение случилось. Теперь мы дружим, и я надеюсь, без недоразумений.

– И давно ты ее знаешь?

– Как выяснилось, я ее совсем не знаю. А что за допрос? – Усмехнулся Макврайс, закончив раскладывать еду.

Ответить Джесс не дали появившиеся Карла и Чейз, но Эндрю показалось, что она и не планировала отвечать.

– Какие планы на выходные? – Сразу же спросила Карла, расположившись на скамье рядом с Чейзом.

– У меня планы по соблазнению мисс Стэйси. Кто со мной?

Джесс нахмурилась, посмотрев на него, Чейз вообще не проявил интереса, и только Карла поморщилась.

– Ну уж нет, Эндрю, мы не будем смотреть с тобой Человека-паука.

– Да почему? – Обиженно спросил Эндрю.

– Я никогда не смотрела. О чем там? – Спросила Джесс.

Эндрю расплылся в улыбке от такого любопытства к его интересам. Ему тут же захотелось рассказывать ей о вселенной своего любимого персонажа, пока она сама не захочет, чтобы он заткнулся.

– Нет, Джесс, не становись на эту темную сторону. – Карла закончила раскладывать свою еду и вновь обратилась к Джесс. – Так какие у тебя планы?

– Никаких.

– Чейз?

Чейз ответил не сразу. Все, кроме Джесс, смотрели на него в ожидании ответа.

– Работа, – пожал он плечами.

– Боже мой, ты вообще отдыхаешь?

– Зачем?

– Какой глупый вопрос! – Искренне удивилась Карла.

– Кстати, – сказал Эндрю в попытке перевести тему. – Ты теперь работаешь с моим отцом в автомастерской?

– Что? – Воскликнула Джесс. – И даже не сказал мне?

– А зачем? – Начало казаться, что Чейз не знает других слов.

Джесс обиженно отвела взгляд. Эндрю кольнуло виной. Он завел этот разговор, но стало только хуже. И пусть ответ на вопрос Чейза был очевидным, он решил не раздувать эту тему.

– Я как раз хотел зайти к отцу. Ты после школы туда?

– Ну да.

– Отлично, значит, пойдем вместе.

Эндрю нервно схватил яблоко со стола и стал ждать возражений. Вот только их не последовало, Чейз смотрел на Эндрю, не сводя глаз. Он так ничего и не ответил насчет этого, только принялся есть.

– А ты разве не на кладбище собирался? – Вдруг спросила Джесс.

– Черт… точно! – Ударил себя по лбу Эндрю. – Спасибо, что напомнила. Я позже зайду к отцу.

После уроков, как и договаривались, Эндрю встретил Джесс у выхода из школы. Выйдя на улицу, их сразу же обдало холодным ветром, хотя в обед его не было. Эндрю заметил, что под кожанкой у девушки лишь легкая кофточка. Не сказав ни слова, он снял куртку и протянул ее Джесс. Пока та стояла в замешательстве, стянул с себя худи с принтом Человека-паука и обменял его на свою куртку.

– Что? – Обыденно спросил он, вытянув руку. – Давай куртку, я подержу. Так тебе будет теплее.

– Спасибо, – неловко бросила Джесс и надела худи поверх своей кофты.

Эндрю оглядел то, как она выглядела в его одежде, и в голову залетела странная мысль, он был бы готов делиться с ней своей одеждой. Сейчас ей однозначно теплее, или он хотя бы надеялся на это.

– Слушай, извини за брата. – Зачем-то неловко бросила она.

– За что именно? – Не понял Эндрю.

– Он иногда бывает грубоват. Как и я, вообще-то, – тут она нервно рассмеялась.

– Ты мне такой не показалась. А Чейз просто…

– Такой человек.

– Точно, – усмехнулся Эндрю, смотря перед собой.

– А я?

Эндрю задумался, прежде чем ответить. Он знал Джесс всего пар месяцев, и «знал» – это еще громко сказано.

– А тебя бы я хотел узнать получше, – признался он.

– Я не настолько интересна, чтобы меня изучать, как полезное ископаемое. – Джесс будто боялась смотреть на Эндрю, поэтому постоянно смотрела куда-то мимо него. То на здешние домики, редевшие с каждым годом, потому что уходили под снос. То на голые деревья, на которых не осталось и маленького сухого листочка, отчаянно державшегося за ветви.

– О, думаю, ты как раз как полезное ископаемое. Как какой-нибудь изумруд.

Джесс на секунду смутилась, но быстро вернула свой невозмутимый взгляд.

– Не думай, что, услышав от тебя комплименты, я растаю и заберу свой отказ назад.

– Я и не думал, – Эндрю улыбнулся ей. – Я знаю, что так или иначе ты сдашься и еще висеть на моей шее будешь.

– Какой самонадеянный!

– Уж каким воспитан.

Джесс покачала головой, закатив глаза, и отвернулась. Но Эндрю был уверен, что она улыбается.

К удивлению и большому разочарованию, Джерома у могилы Лизы не обнаружилось. Он понятия не имел, где его еще искать, поэтому решил проверить некоторые общественные места, где в теории он мог бы появиться.

– Я уверена, он еще найдется, – Джесс попыталась его успокоить.

– Спасибо, дальше я сам. Ты можешь возвращаться домой.

Эндрю желал, чтобы она возразила. Чтобы предложила свою помощь, и они побыли вместе еще немного. На секунду ему показалось, что и она этого хотела. Но Джесс просто пожелала ему удачи и, махнув на прощание, направилась в сторону заброшенных домов.

Слегка расстроенный, но не отчаявшийся, Эндрю направился к шоссе, чтобы вернуться к городу. Набирая Джерома, Эндрю услышал шорох. Из трубки прозвучало что-то о недоступности абонента, и Эндрю опустил телефон. Всматриваться в лесную чащу рискованно – всюду мерещились причудливые фигуры, так напоминавшие чудовищ. Когда все детство слушаешь байки о Безлицем, сам невольно начинаешь верить в существование загадочного монстра.

Эндрю не успел разглядеть того, кто был в лесу. Уже оказавшись на дороге, он поспешил куда подальше. Ему предстояло найти друга, а скоро садится солнце.

Только к шести Эндрю добрался до автомастерской. Уставший и вымотанный, без Джерома, который будто сквозь землю провалился.

– Дрю, я и не ждал тебя, – отозвался Итан, отвлекаясь от работы. – Чейз, иди отдохни.

– Я не устал.

– Пожалуйста, отдохни, – улыбнулся ему Итан и отобрал инструменты.

Эндрю говорил с Оливией у входа в гараж, когда Чейз подошел к ним и сел на стол рядом с Эндрю. Он изобразил заинтересованность, но предпочел отмалчиваться.

– Какая честь видеть вас здесь, – девушка закончила осмотр розового байка.

– По тебе, Лив, очень соскучился.

– Давай, дразни. Исполнится восемнадцать, прибегай.

– Оливия, что ты такое несешь? – Подошел Итан. – А как же Джон?

Девушка расхохоталась и взяла у Итана сигарету. Эндрю вдохнул дым и посмотрел на Чейза. Ему явно было странно находиться в их компании.

– Ну как оно, Чейзи? – Спросила Оливия.

– Не жалуюсь.

– Эндрю, ты чего-то поздно, – Итан отошел чуть подальше, чтобы не дышать на детей.

– Я искал Джера.

– Вы так и не помирились?

Эндрю помотал головой, чувствуя на себе взгляд Чейза. Казалось, лишь это по-настоящему заинтересовало его.

– Я искал его все это время, и даже не имею понятия, где он. Я боюсь за него.

В автомастерской повисло какое-то гнетущее молчание. Чейз так и не сводил с него взгляда, и даже Джон опять притих, стоя у машины.

– Ладно, – Эндрю спрыгнул со стола и развернулся ко всем, – я попробую зайти еще в пару мест и спросить, не видели ли там Джерома.

– Если что-то узнаешь, дай знать.

Эндрю кивнул отцу и глянул на Чейза, задумчиво смотрящего в пол. Успев набрать отцу Джерома и завершить звонок, Эндрю заметил, что Чейз догнал его.

– Ты не подумай, что я действительно что-то знаю, – запыхаясь тараторил Чейз. – Но я могу предположить, что он в лесу. И я хочу помочь.

– Почему ты так решил?

– Без вопросов. Тебе нужна помощь, или я вернусь к своей работе?

– Нужна, – твердо ответил Эндрю.

По пути в лес они не разговаривали. На лице Чейза впервые что-то читалось, и это было беспокойство. Эндрю сомневался, что Чейз мог бы волноваться за Джерома, но тем не менее, выражение лица его не обманывало.

– Я был на кладбище после школы, и слышал там кого-то. – Решил сообщить Макврайс.

– Видел, кто это был?

– Нет, поспешил убраться. Ты, вероятно, посмеешься, но в Рокленде есть страшилка про Безлицего монстра. В детстве я боялся кладбища и обходил лес десятой дорогой, лишь бы не наткнуться на него.

– Что за Безлицый? – Будто из вежливости спросил Чейз.

– Местная байка. Говорят, он результат экспериментов какого-то ученого из медицинского института. Он убил своего создателя и сбежал жить в лес, питается детьми, заблудившимися в лесу. Папа пугал меня им в детстве, – Эндрю нервно рассмеялся.

– И сколько же в этой байке правды?

– Не знаю, – пожал плечами Эндрю. – Но мама рассказывала, что в тот год, когда он предположительно сбежал, действительно умер врач. Дедушка Карлы.

Чейз молчал, ускоряя шаг. Его беспокойство добавилось к волнению Эндрю, и он начал паниковать. Когда кто-то предполагает, что человека можно найти в лесу, обычно это не значит ничего хорошего. И в этой панике Эндрю был готов нести что угодно, лишь бы унять тревогу.

– Почему ты решил, что он в лесу?

– Мы договорились без вопросов.

– Мы не договаривались. Ты попросил, а я не стал возражать.

– Ты хочешь найти друга или как? Тогда помалкивай.

Эндрю старался молчать до самого леса, а после сорвался. Он не привык молчать, и лучше скажет и получит, чем будет молча страдать.

– Ладно, если не задавать вопросы по этому поводу, то можно другой вопрос?

– Если это удовлетворит твое любопытство. – Безэмоционально, будто отмахиваясь от назойливой мухи, ответил Чейз.

– Почему ты так отталкиваешь нас с Карлой? Если Джесс не против общения, то ты воспринимаешь нас в штыки. Кажется, тебе легче игнорировать нас, чем даже попробовать с нами взаимодействовать.

– Я вас не отталкиваю, – ответил Чейз, хотя Эндрю почему-то думал, что он станет отмалчиваться или по крайней мере увиливать. – Я ведь сейчас иду спасать твоего друга.

– Спасать? – Переспросил Эндрю голосом, сквозившим страхом. – Что значит спасать?

Чейз замолчал, осматриваясь в темном лесу. Эндрю не мог быть больше спокойным. Он перестал говорить и просто следовал за Торном, поддаваясь панике. В глубине души он надеялся, что Чейз всего-навсего подобрал неверную формулировку.

Неожиданно Чейз замер. Повернувшись в ту сторону, куда смотрел Чейз, Эндрю увидел огни прожекторов. Свет мигал в каком-то хаотичном такте, а внутри все похолодело от ругательства Торна, сорвавшегося с губ.

Чейз бросился в противоположную сторону, вглубь леса, Эндрю ничего не оставалось, как последовать за ним. Он не требовал объяснений, просто бежал, пока мигающий свет бил им в спины, а ветки ударялись в лица. Одна так сильно расцарапала щеку, что Эндрю вскрикнул. На боль времени не было, оба просто бежали, и Эндрю решил, что Чейз сам не понимает, куда.

– Чейз, что происходит? – Наконец не выдержал Эндрю. Боль в щеке немного утихла, и осталось лишь слабое покалывание. Лицо горело то ли от раны, то ли от бега. Легкие обжигало, и дышать было сложно.

Чейз осматривался в темноте, будто прикидывал, в какую сторону бежать. Он так же тяжело дышал, держась за грудь. Эндрю даже поблагодарил сумерки за то, что он не видел лица Чейза. Потому как видеть такие эмоции на привычно-безразличном лице было страшно.

– Идем, – Чейз двинулся дальше уже шагом. Несколько минут все вокруг заглушало их тяжелое дыхание, пока они вдруг не остановились.

Эндрю понял, что Чейз опустил голову и тяжело вздохнул. Вдалеке слышались какие-то звуки, которые Эндрю в панике не сразу распознал.

– Возвращаемся, – сказал Чейз и с силой потянул Эндрю за куртку, но тот стал сопротивляться. Шок не давал сдвинуться с места. Чейз потянул еще раз, но Эндрю просто не мог. Хотелось вырваться из крепкой хватки Торна, побежать на звуки и увидеть все своими глазами.

– Иди, если хочешь. – Ослабив хватку, Чейз отпустил его и отступил в сторону.

Оцепенение прошло, и Эндрю рванул с места. Ноги становились ватными, негнущимися, но он просто продолжал бежать. Звуки становились все громче, и скоро стали слышны даже голоса. С каждой минутой они были все четче и четче.

Взору открылось кладбище. На мраморной плите Лизы Кеслер отражался свет полицейских мигалок. Шериф Олсен передавал данные по рации, сидя у тела. Чем дольше Эндрю всматривался из-за дерева в лицо, тем больше узнавал в нем своего друга. Голова закружилась, и он напомнил себе дышать.

Вдруг кто-то из офицеров посмотрел в его сторону, видимо, он как-то пошумел. Его тут же вывели из-за дерева и усадили в полицейскую машину. Эндрю не сопротивлялся. За стеклом окна он вновь посмотрел на безмятежное лицо своего мертвого лучшего друга, Джерома Картера. Только сейчас, вблизи, он заметил, что на месте рук, которыми он когда-то держал гитару и перебирал аккорды, остались лишь окровавленные культи. Эндрю вывалился из машины как раз вовремя, его тут же стошнило на влажную траву.

Рядом с ним опустился шериф Олсен и протянул бутылку воды. Сделав пару больших глотков, осушил ее полностью. Эндрю понял, что шериф специально сел так, чтобы закрыть обзор на Джерома. Мужчина что-то сказал Эндрю перед тем, как поднять его на ноги и усадить в машину. Эндрю сжимал в руке пустую бутылку воды, будто кто-то хотел ее отобрать. Он не мог смотреть на друга, поэтому тупо уставился на ноги. Двигатель завелся, и машина тронулась с места. Тело Джерома накрыли чем-то вроде простыни, а в голове у Эндрю вертелась лишь одна мысль. «Моего друга больше нет».

7. ЭНДРЮ

Шел уже который час в допросной. По крайней мере, Эндрю так казалось. В зеркале, которое было скорее окном, отражались они с молодым офицером. Он сидел напротив на таком же железном стуле, что и сам Эндрю. Офицер задавал один и тот же вопрос, будто желал услышать какой-то определенный ответ, но у Эндрю его не было.

– Мог ли Джером наложить на себя руки? Мог ли убить себя? Мог ли добровольно уйти из жизни?

Каждый раз формулировка звучала по-разному. Эндрю восхитился словарным запасом офицера Стюарта, завуалировавшего свои вопросы. Но ответ Эндрю был всегда одинаков:

– Я не знаю.

Эндрю не врал. Он действительно не знал, мог ли Джером убить себя. Эндрю считал, что друг не склонен к самоповреждению, не говоря уже о самоубийстве. Тут же вспомнилась фраза Джерома «Ты один держишь меня на этом свете». И последние слова, сказанные Джеромом. Вряд ли мелкая ссора могла сподвигнуть его к такому. Или все же могла?

В коридоре послышался какой-то шум. Офицер захлопнул папку и встал с места. Эндрю тоже хотел, но не знал, можно ли. Дверь распахнулась, и внутрь вошли родители. Итан тыкал пальцем в шерифа, а Эми шла к Эндрю. Тут он уже встал со стула и обнял мать.

Он не помнил, как его вывели из полицейского участка, но помнил гневные комментарии отца. Мать пыталась его успокоить. Заведя мотор, выехала с парковки.

Эндрю не слушал разговора родителей. Кажется, они что-то ему говорили, но он не мог вынырнуть из омута воспоминаний. Лицо друга, накрытое простыней. Изуродованные руки. От образа этих окровавленных отростков, будто выпиленных ржавой пилой, Эндрю вновь затошнило.

– Дрю! – Рука отца наконец коснулась его руки, лежащей на колене. Итан отстегнул ремень и вывернулся так, чтобы смотреть на сына. Мать наблюдала за ними через зеркало заднего вида, стараясь больше смотреть на дорогу. – Ты как? В норме?

– Да, пап.

Эндрю постарался улыбнуться, но после решил, что улыбаться было странно, поэтому поспешил отвести взгляд.