Дверь, которая закрылась не навсегда бесплатное чтение

Посвящается памяти Бувайсара Сайтиева

Аул, где я провел свои детские и юношеские годы, располагался в двадцати пяти километрах от главного регионального города, в живописной долине Чохкуль, окруженной величественными Чандудагскими горами. В те времена, когда я учился в школе, наше селение, раскинувшееся по обе стороны горной речки Алтын-Ай, было полным жизни и детского смеха.

Ущелье Чохкуль, с вьющейся по дну рекой, уходило от нашего аула на север, к вершинам гор, и вниз, по отступающим склонам каменистых путей, – до самого синего моря. В центре аула, среди зелени и цветущих лугов, находились местная администрация, детский сад, школа и клуб, где мы, дети, проводили свои лучшие и счастливые дни. Вокруг главных сельских учреждений располагались построенные в разные времена дома. Они взбирались по склону, словно стремясь к небесам, и каждый из них хранил в себе частичку истории.

Несмотря на простоту жизни, наша долина весной и летом расцветала, радуя глаз яркими цветами и растительностью. Мужчины трудились в полях, а женщины заботились о домашнем очаге, создавая атмосферу тепла и уюта. Молодое поколение нашего поселения училось в школе и ходило в спортивные секции. В то время, когда я заканчивал десятый класс, я уже был мастером спорта по вольной борьбе, как и многие мои друзья. После тренировок мы с ребятами любили собираться в школьном буфете, где не только наслаждались вкусной выпечкой и сладостями, но и мечтали о будущем – таком на тот момент неведомом и далеком.

В один из весенних дней тетя Алия, работающая буфетчицей в нашей школе, не вышла на работу. Слухи о ее болезни быстро разлетелись среди учеников, и вскоре в воздухе повисло тревожное ожидание. Дети, привыкшие к ее ласковым словам и заботливому взгляду, чувствовали, что что-то не так.

Тетя Алия всегда встречала нас в белом халате, с доброй улыбкой и фразой: «Дети мои…». Она знала каждого по имени и обращалась с нежностью: «мальчик мой», «девочка моя». В ее буфете всегда царила домашняя атмосфера, и дети тянулись к ней, как к самому родному человеку.

Жила она одна в скромном доме на краю аула, близких у нее не было. Уже много лет тетя Алия пребывала в воспоминаниях о своем муже – Абдурашиде. Память о нем грела ей душу. Супруг Алии был известным борцом, ушедшим на фронт, и с тех пор о нем не было вестей. Говорили, что до войны у пары родилась дочь, но она скончалась в младенчестве, оставив тетю Алию в полном одиночестве.

Несмотря на горечь утрат, тетя Алия продолжала участвовать в жизни аула. Она была частой гостьей на свадьбах и праздниках, где ее доброта и забота о детях всегда вызывали улыбки. В ее глазах светилась бесконечная любовь, и даже в полном одиночестве она оставалась светлым человеком, который умел дарить радость окружающим.

Если кто-то из школьников забывал деньги дома и подходил к тете Алие, она с доброй улыбкой отдавала ему товар, словно это было самым естественным делом на свете. В нашем ауле, где жизнь текла медленно и скромно, большинство людей сводили концы с концами, а среди ребят были и те, кто как тени бродили возле буфета, не имея ни копейки. Но никто из них не жаловался на свою судьбу, и тетя Алия, с чутким сердцем, всегда чувствовала их нужду.

– Милый мой ребенок, – говорила она, наклоняясь к ним, – не переживай, я сдам пустые бутылки – и деньги не нужны.

С годами я стал задумываться, откуда же она брала эти бутылки, когда все вокруг сдавали их всего за восемь копеек.

В тот день, когда Алия не вышла на работу, в аул пришла страшная весть о ее кончине. Дети не понимали всей глубины утраты, но почувствовали нечто странное. В их сердцах поселилась тень, которую они не могли объяснить, и мир вокруг стал немного серее, лишившись ярких красок, которые приносила с собой Алия.

Когда Алия покинула этот мир, весь аул собрался, чтобы проводить ее в последний путь с той честью, которую она заслуживала. Нам, старшеклассникам, разрешили присутствовать на похоронах, и мы, с трепетом в сердце, шли за взрослыми на кладбище. Когда все вернулись, старейшины, с лицами, полными печали, по очереди читали молитвы-дуа, посвящая их духу ушедшей тети Алии. Имам Шамиль с глубокой скорбью в голосе обратился к собравшимся, призывая помнить о доброте и любви, которые она щедро раздавала всем вокруг.

– Мои дорогие односельчане, – начал имам Шамиль, его голос звучал с глубокой печалью, – вы все прекрасно знаете, каким замечательным человеком была тетя Алия. Не мне вам рассказывать о ее человеческих качествах, преданности нашим традициям и безмерной любви ко всем детям в школе, где она трудилась на протяжении всей своей жизни. Вы также хорошо знакомы с ее судьбой. Жизнь распорядилась так, что она и ее муж, Абдурашид, не смогли оставить после себя наследников, а в нашем ауле нет и их близких родственников. Перед смертью тетя Алия несколько раз обращалась ко мне с просьбой, которую я должен донести до вас. Она говорила:

– Имам Шамиль, мы все смертны. Когда наступит конец моей земной жизни, мой дом опустеет. Я не хотела бы, чтобы двери моего дома навсегда закрылись. Поэтому я хотела бы, чтобы кто-нибудь из наших молодых борцов после женитьбы поселился в моем доме со своей женой. Моя главная просьба: если в их семье родится мальчик, чтобы его назвали Абдурашидом.

– Мои дорогие односельчане, – продолжал имам, – я озвучил вам основное предсмертное желание тети Алии. Вы должны помнить о ее завещании и достойно выполнить его ради вечного покоя усопшей. Это наш долг перед ее духом, и мы, согласно нашим обычаям, должны решить этот вопрос всем аулом рано или поздно.

Люди, теперь я хочу донести до вас, что все поминальные дни тети Алии мы должны проводить в ее доме, как положено. В этот трудный час я хочу выразить свою искреннюю признательность всем, кто пришел сегодня, и отдать дань уважения тете Алие, ушедшей в иной мир. Да благословит вас всех Аллах, мира и покоя вам и вашим близким. Аминь, – заключил имам Шамиль, и его слова, полные тепла и уважения, разнеслись по сердцам собравшихся, оставляя в них светлую память о доброй женщине.

Имам Шамиль был человеком среднего роста, коренастым, с ухоженной черной бородой, которая придавала его лицу особую строгость. Он всегда одевался аккуратно, его одежда подчеркивала склонность к духовности и уважению к своему призванию. Несмотря на свой молодой возраст, он был очень грамотным и начитанным, и всегда мог ответить на любой жизненный вопрос, который волновал его односельчан. Говорили, что имам наизусть знает Коран, и когда он читал молитвы, народ слушал его с затаенным дыханием. Его голос был звучным, четким и уверенным, он обладал той притягательной силой, которая могла успокоить даже самые тревожные сердца.