Железо и Медь бесплатное чтение

Глава 1 Поворот времён

Лорд Арино склонился над очередным отчётом разведчиков, он хмурился, отчего его лицо в свете лампадки приобретало ещё более хищный вид, чем обычно.

Стук в дверь:

– Лорд? – молодой стражник поклонился, – к вам… Ребёнок.

«Семь лет… – подумал лорд – даже через семь лет он всё ещё чужой. Всё ещё просто… ребёнок.»

За дверью кто-то завозился:

– Дядя Оро!

Лорд махнул стражнику, тот пропустил мальчишку, который притиснулся в комнату и снова воскликнул:

– Дядя Оро!

Лорд Арино метнул на него суровый взгляд, и мальчик сразу подобрался и вытянулся по струнке:

– Лорд Ородрет Арино – чётко отчеканил он – Да хранят вас Луны Карузы и… – парнишка пытался отдышаться, – и. кровь Элфа!

 Здравствуй, Маркус, да хранят тебя луны, – улыбнулся лорд и откинулся на спинку кресла, – проходи садись.

 Мальчик нетерпеливо подбежал к столу, всё в нём выдавало нетерпение: резкие движения, подрагивающий от возбуждения серый хвост и даже ушки, которые от чуть прижимал к голове.

– Дядя Оро! – Маркус не смог сесть, а просто стоял рядом со столом, почти перегнувшись через него, – я так рад тебя видеть! – глаза мальчика блестели от восторга, – ты уезжал на целый оборот старшей луны! Расскажи, расскажи, что там!

– Где? – наигранно удивился Оро, но мальчишка, казалось, даже не заметил притворства.

– Ну… там… На Плато! Ты же ездил на переговоры с Алкори? С безликими! Ты видел их?

Лорд отодвинул бумаги в сторону и подался вперёд:

– Маркус, – строго произнёс он, – с каких это пор ты пользуешься словами простолюдинов, чтобы говорить о наших важных торговых партнёрах?

Мальчик озадаченно уставился на дядю, ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять:

– Аа… Прошу прощения… Они не безликие. Так говорить невежливо.

– Именно, Маркус. Ты в будущем можешь стать представителем великого дома, поэтому лучше выбирай слова. Алкори не безликие. Они считают себя прямыми потомками богини Карузы и мы… – Оро бросил взгляд на карту, висящую на стене, – даём им это право – лорд посмотрел Маркусу прямо в глаза. Мальчику показалось, что глаза Лорда видят его насквозь. Словно они глядели не на него, а на его… душу.

– Что же, мой юный друг, а теперь расскажи мне, почему Алкори считают себя прямыми потомками Карузы? Или ты праздно проводил время, пока я был в отъезде?

Мальчик вздохнул:

– Хорошо. – он поёрзал в кресле, устраиваясь поудобнее.

Это было на очередном повороте времён. Время замедлилось, уплотнилось, собралось в пучок. Оно уплотнялось до тех пор, пока на нём не лопнула скорлупа – такой плотности достигло время.

Под скорлупой были два бога. Два первых. Каруза и Элф. Это были создатели из времени. Элф – смуглый, быстрый, его согревала красная кровь, что бурлит и шипит от своей силы. Каруза – медленная и сосредоточенная, по её жилам текла холодная синяя кровь, из-за чего кожа её была бледной и голубоватой.

Первые боги осмотрелись и поняли, что находятся на повороте времён – лучшем месте для создания мира.

Но создание чего-то – это всегда жертва. Чтобы положить начало, Каруза достала своё ледяное сердце и разломала на куски: один из кусков стал небом и ветром, другой – старшей луной, а третий упал и стал горной грядой.

Элф, увидев, что делает Каруза, использовал свою плоть: мышцы его превратились в землю, волосы в реки, кости стали основой мира, а сердце его до сих пор стучит, отчего вздрагивает земля и выталкивает из вулканов горячую кровь Элфа.

Богиня отдала свой третий глаз – одна часть его стала малой луной, а другая – упала россыпью камней на белые земли… И из этих камней родились алкори: холодный, рассудительный народ, связанный друг с другом невидимыми узами разума. В их жилах течёт синяя кровь их праматери Карузы. И кровь эта так холодна, что, падая на землю, застывает сияющими камнями.

Элф тоже разделил своё сердце на части – одна из частей и сейчас бьётся под землёй, а другая расплавилась, став тягучей, как смола, а после превратилась в народ даэвов. Это почти бессмертные, быстрые и ловкие существа. Они унаследовали силу Элфа. Их красная кровь так горяча, что, выливаясь на землю, вскипает и испарятся.

Ещё есть крылатый народ квин’еелы. Они родились из серебряного волоса Карузы, который упал вместе с третьим куском сердца. Квин’еелы тонки, почти прозрачны, их носят прекрасные крылья. А ещё сёстры квин’еелы могут говорить с ветрами.

Из когтя Элфа тоже родился маленький народ. Кочевой народ ханнуиты. Они свирепы, быстры, могут обращаться в зверя. Их выдают звериные хвосты и уши. Говорят, будто они могут слышать сердце земли.

– Дядя Оро, – Маркус задумчиво почесал голову, – а почему я не слышу сердце земли?

– Это всего лишь легенды, мальчик, – произнёс лорд Арино, – неизвестно что в них правда, а что нет. К тому же скоро я возьму тебя с собой. Когда поеду к ханнуитам, может, они тебя чему-то научат.

Маркус мотнул головой:

– А вдруг они меня не примут?

– Не примут. – согласился лорд, – вероятно, живя среди даэвов, ты мог растерять свои… ханнуитские особенности. Но они наши союзники как-никак.

Мальчишка вздохнул и дёрнул хвостом, судя по всему, он немного нервничал:

– А что… – Маркус сглотнул и поднял на лорда испуганный взгляд, – А что с гоммулами?.. – он сказал это тихо, словно гоммулы могли его услышать.

Лорд Арино приподнял бровь, ему не нравилось, что Маркус всё ещё боится их. Хотя… мальчику всего тринадцать лет. Чего ещё ожидать, после того как гоммулы вырезали весь его стан.

Маркус нерешительно продолжил:

– Я не до конца понял, как они появились? В наших легендах этот вопрос не описывается. Мы с леди Дайной просмотрели все доступные книги из Королевской библиотеки…

– Они появились из-за предательства, – ответил лорд, – когда Каруза и Элф создали мир и прочих, они упокоились на этой земле, их кости и плоть всё больше и больше врастали в этот мир, становясь его основой. В этот момент, когда богиня и бог были очень уязвимы, появился бог-предатель Ааронг. Хотя он и не бог вовсе… Он пришёл из чужого мира, он принёс с собой жестокость.

Ааронг вырвал глаз у Карузы и глаз у Элфа, в тот миг, когда боги почти полностью вросли в мир. С помощью магии другого мира он соединил глаза, пытаясь создать совершенных существ, но родил в этот мир жестоких гоммулов. Из-за магии другого мира, гоммулам не досталось крови Карузы и крови Элфа, у них нет даров богов, как почти бессмертие даэвов, обращения ханнуитов, нет крыльев квин’еелов или уз разума алкори. У них нет ничего кроме жестокости и обид.

Ааронг стал их богом. А после его смерти сила Ааронга обретается в одном из гоммулов, которого объявляют пророком.

Маркус весь сжался в кресле:

– Гоммулы… – прошептал он, – а правда, что есть бродячие боги, которые получились из слёз Карузы, когда Ааронг забрал её глаз?

Оро ухмыльнулся:

– Это правда настолько же, насколько и всё остальное в этих легендах.

– Господин Ородрет! – поклонился стражник, – ваш помощник у дверей.

– Пусти. – кивнул лорд.

В комнату зашёл, нет, прошмыгнул Зафф – совсем ещё молодой даэв с неизменно кислой миной.

– Лорд Арино! – незамедлительно начал он, – Я вам несколько раз напоминал! – Собрание совета! – последнее слово он нарочно произнёс по слогам, – Вам уже следует быть там!

Он положил на стол к лорду новую папку с документами:

– Я подготовил ваши отчёты… – взгляд Заффа скользнул по Маркусу, сидящему в кресле, помощник страдальчески вздохнул, – Мой лорд! Если вы будете выказывать неуважение членам совета, они не станут слушать ваши предложения!

– Я успеваю, время ещё есть, – возразил Оро, – а вот за документы спасибо, Зафф.

– Лучше прийти заранее, – не унимался помощник, – кто знает, вдруг король решит прийти раньше? А вдруг вас ввели в заблуждение, указав неверное время собрания? Лучше всё учесть! Вас итак недолюбливают среди знати.

– Я тебя услышал. – беря папку, спокойно произнёс лорд, думая о том, что Зафф удивительный даэв, такой молодой, а всё время бубнит, как старик, – Идём. – Он улыбнулся Маркусу:

– Увидимся вечером, волчонок.

***

В зале совета стоял неприятный гул, король ещё не явился, и представители домов прогуливались по залу, иногда собираясь группками, чтобы обсудить государственные дела и новые слухи.

– Вот видишь, ещё куча времени! – сказал Ородрет, вскользь оглядывая зал, – Можно было и попозже прийти…

– Вам не о чем беспокоиться, – хитро улыбнулся Зафф, – Леди Ларна сегодня отсутствует. Мне донесли, что она не выезжала из своей резиденции.

– Отлично! – Лорд явно приободрился, – Тогда всё будет намного проще. Надеюсь, результаты моего исследования многих заставят задуматься.

Зафф поморщился:

– Мой господин… не сто́ит питать ложных надежд. Одного дома недостаточно, чтобы изменить закостенелые порядки.

– Лорд Арино, храни вас кровь Элфа! – к ним тяжёлым шагом подошёл Ашен, представитель Хати, одного из великих домов, – какая честь видеть вас лично!

– Да хранят вас Луны, – натянуто улыбнулся Оро, – рад, что вы решили поприсутствовать сегодня на совете.

– Я не мог его пропустить! – заплывшие глазки Ашена зло блеснули, – Очень хочу увидеть ваши отчёты о Прихребетных Землях. Король возлагал на вас большие надежды, даровав вам титул Лорда. – Он шумно вдохнул и улыбнулся. Его улыбка больше напоминала красную уродливую щель среди трёх подбородков.

– Уверен, вы будете удивлены результатами моих исследований – улыбнулся Ородрет.

– О, я не сомневаюсь, много слышал о ваших изысканиях, особенно от леди Ларны, она так искренне интересуется всем, что с вами связано! – за этим последовал неприятный смешок.

Оро только скривил губы, не зная, что ответить, как это сделали за него:

– Мнение только одного знатного даэва может быть необъективным, – раздался низкий голос господина Мираса, главы великого дома Зереф. В отличие от Ашена, этот был высок, подтянут и с идеальной осанкой, сразу видно генерала, искренне увлечённого своим делом. Длинные чёрные волосы Мираса собраны в аккуратные косы, искусно сплетённые вместе.

Генерал приветственно кивнул Ородрету и улыбнулся Ашену, сложив руки за спиной, на его груди поблёскивали ножны с дух-клинком:

– Леди Ларна за своей дочерью уследить не может, не думаю, что в теме науки и экономики сто́ит опираться исключительно на мнение леди Саалд. Лично я жду положительных результатов.

Из-за спины Оро постоянно выглядывал Зафф, кидая недовольные взгляды то на Мираса, то на Оро, то на Ашена и не переставая строчить что-то в своём блокноте.

Ашен фыркнул, с трудом убирая прядь длинных волос от лица, и зло посмотрев на лорда, произнёс, слегка понизив голос:

– Король ошибся, прислушавшись к тому, кто берёт псину себе в сыновья…

Губы Оро сжались в тонкую полоску, а костяшки на кулаке побелели от напряжения, он чуть подался вперёд, однако его остановила рука Мираса, которая легла ему на плечо.

– Наш Король не ошибся, – ответил лорд, с трудом сохраняя безразличное выражение лица, – а сейчас прошу прощения, вынужден откланяться, – он кивнул на главные двери зала – король лёгок на помине.

Послышались ритмичные звуки барабанов, и двери распахнулись, представители домов поспешили занять свои места, согласно чину.

Король Арил в официальном красном одеянии вошёл в зал. Борода с проседью и неизменно хмурое выражение лица. Тяжёлый взгляд золотых глаз пробежался по лицам присутствующих:

– Представителей домов приглашаю к круглому столу. – Безэмоционально произнёс Король.

***

Лорд Арино обвёл взглядом сидящих за столом представителей великих домов. Пять даэвов, не считая короля. Поодаль стояли представители малых домов, но в совете они не имели голоса, могли только слушать.

– Приветствую всех вас, представители великих домов. Да хранят вас Луны Карузы и кровь Элфа! – начал Оро, – Как вы все знаете, примерно восемь лет назад наш король даровал мне титул лорда и пожаловал Прихребетные Земли со всеми их жителями.

Он замолчал на секунду, чтобы решить, с чего лучше начать:

– Я провёл множество оборотов малой и большой лун над книгами, силясь понять, в чём причина приближающегося упадка даэвов, – бесстрашно произнёс лорд, стараясь не смотреть на недовольные лица представителей домов, – И я нашёл ответ. Семь лет назад, на жалованных мне землях имелось три крупных поселения и около трёх десятков деревень с подвластными мне даэвами, не имеющими никаких прав. Рабами, проще говоря. Работоспособность этих даэвов была довольно низкой, выработка сельскохозяйственных предприятий недостаточной даже для уплаты налогов в казну, не говоря уже о том, чтобы прокормить всех рабов на данном участке. Также наблюдался демографический упадок.

Лорд обвёл взглядом всех присутствующих:

– Семь лет назад я дал своим рабам частичную свободу, отменил надсмотрщиков, – по залу пронёсся недовольный шёпот, – каждой семье была выделена земля для личного пользования. Также я дал рабам возможность самим решать внутренние проблемы посредством советов деревень и поселений, без участия господина или его помощников.

Недовольный шёпот усилился, но Ородрет демонстративно не замечал этого:

– Ранее, рабы, работающие на земле господина, не имели никаких прав на урожай, собранный с земли. Рабам выдавалась еда в одинаковом количестве на неделю. Я отменил это правило и ввёл только обязательный оброк с каждой семьи, проживающей на выделенном участке земли.

– Вы выпустили рабов из-под контроля! Вы хотите восстания? – не выдержал Ашен, – Рабам нельзя показывать свободу! – его поддержал согласный гомон остальных.

– Тишина! – приказал король, и всё стихло.

– За семь лет этого исследования, – медленно продолжал Оро с улыбкой, – выработка сельскохозяйственной продукции выросла вчетверо, и это в непростых условиях вулканической активности в Предхребетных землях!

Большинство представителей великих домов были явно нерады этим новостям, но Ородрет продолжал:

– В связи с этим выросли и финансовые поступления от дома Арино в королевский бюджет, – он указал на папку с бумагами, – кто желает, может ознакомиться с цифрами. Также за последние семь лет, в Предхребетных Землях улучшилась демографическая статистика. Прирост населения даэвов впервые за многие годы догнал смертность и перегнал её. В среднем население увеличилось на сорок процентов, по сравнению с показателями семилетней давности. Также среди населения Предхребетных Земель значительно увеличилась лояльность к дому Арино.

Лорд замолчал, давая присутствующим переварить информацию:

– Исходя из достигнутых результатов… Я предлагаю внедрить мою систему повсеместно, – медленно проговорил он, – её выгода многократно перевешивает возможные риски.

Лицо Ашена порозовело от напряжения:

– Мы не можем взять и поменять всё в одночасье! – с нажимом произнёс он, – Наши предки жили так испокон веков, соблюдая эти традиции!

– Устаревшие традиции! – жёстко ответил Ородрет, – Времена изменились! Если мы не будем меняться, то Кутаис ждёт плачевное будущее! Рабы не хотят работать лучше, ибо зачем, если от качества работы их жизнь всё равно не меняется? Рабы не хотят рожать детей, зная, что их ждёт смерть от голода! – лорду казалось, будто его кровь превращается в огонь, – я хочу напомнить, что у рабов нет дух-клинков, увеличивающих продолжительность их жизни, и в лучшем случае раб живёт двадцать пять лет. Через сколько лет даэвы просто вымрут в таких условиях? Что мы, лорды, сможем без их рабочей силы?

– Тот уклад жизни, которого мы придерживались, всё это время, был прописан и проверен предками, – возразил Ирион, представляющий дом Саалд, – они завещали нам держать население в узде и править огнём и мечом. Я считаю, что давать свободу, пусть и частичную, плохое решение. Оно оскорбляет наших предков. Могут начаться волнения.

Он смотрел лорду прямо в глаза:

– Мне кажется, ваш отец, Ородрет, был бы недоволен вашим предложением.

– Мой дорогой отец мёртв, – учтиво заметил Оро, не отводя взгляда от брата, – наши предки и подумать не могли, что наши границы будут охранять ханнуиты, которых они считали жалкими собаками. К тому же наши предки были бы очень против нынешних торговых отношений с алкори, которых они заклеймили кровными врагами навсегда. – лорд Арино повысил голос, – если мы продолжим сидеть на старых традициях, то потеряем всё! Потеряем наших даэвов, нашу армию, нашу страну! Кутаис не может вечно держаться за плётку и страх! Если мы не начнём развиваться, то это сделают другие: алкори, гоммулы… Или вы хотите, чтобы эти плодородные земли заняли другие народы?

– Идея рискованная, но имеет смысл – задумчиво проговорил Мирас, его великий дом по большей части делал упор на периодическую и постоянную армию, отчего многие годы находился в фаворе у короля, – лорд Арино прав, с каждым годом мы имеем всё меньше бойцов. Всё чаще возникают проблемы дезертирства. Даже простые дух-клинки для солдат уже не являются хорошим стимулом, – он поднял глаза на Оро и кивнул, давая понять, что поддерживает предложение.

– Пренебрежение вековыми традициями – это измена! – Взвизгнул Ашен и воцарилась полная тишина.

«Серьёзное заявление – зло подумал Оро, бесстрашно глядя Ашену прямо в глаза – Если этот боров бросит мне вызов, то на одного дурака у дома Хати станет меньше. Судя по его пузу, он растерял все навыки быстрого боя».

– Господин Ашен Хати, вы хотите бросить вызов господину Ородрету Арино? – Подняв бровь, спросил Король.

Ашен шумно задышал, краснея всё сильнее:

– Нет. Это не вызов. Я только заявляю, что великий дом Хати не станет поддерживать тех, кто встанет на сторону великого дома Арино! – сказано это было в первую очередь для представителей малых домов.

– Вы утянете Кутаис в вечное забвение! – Не выдержал Ородрет, – Пора бы подумать о будущем страны, а не только о себе, Ашен!

– Тихо! – ледяным тоном произнёс король, – я выслушал вас, Лорд Арино. Можете занять своё место за столом.

Лорд сел, с гневом сжав кулаки под столом.

– Все желающие могут проголосовать сейчас, либо ознакомиться с документами и выразить свой голос позже.

– Хочу проголосовать сейчас! – откликнулся Мирас, – великий дом Зереф принимает предложение великого дома Арино.

– Против! – хрюкнул Ашен.

– Против. – сказал Ирион, – великий дом Саалд не принимает предложение великого дома Арино.

– Великий дом Данху не принимает предложение великого дома Арино, – произнёс Людо, но как-то странно посмотрел на Оро, будто это ещё не окончательное решение, – Но оставляет за собой право на пересмотр решения в течении одного оборота Старшей луны.

Все повернулись к Пану, представителю великого дома Исоти, который всё время сидел молча.

– Хочу ознакомиться с документами. – подал он голос и улыбнулся:

– Великий дом Исоти передаст свой ответ позже. Лично королю.

«Вот скользкий тип – подумал лорд Арино – решил сначала выяснить, какое решение примет Король, чтобы остаться в победителях. Умно, умно. Вполне в духе дома Исоти.»

– Когда решение будет вынесено, все дома, малые и великие получат уведомления через посыльных аспидов, – Спокойно подытожил король, – представители домов, можете быть свободны.

***

За дверью поджидал верный Зафф, он выхватил лорда Арино из толпы и повёл прочь.

– Господин, я же говорил, что система слишком закостенела, будет не так просто её переделать! – запричитал он, как старая бабка, – Зачем же вы всё на себя берёте! На вас лица нет!

– Всё в порядке! – Прошипел Ородрет, выдирая руку из лап Заффа, праведный гнев внутри никак не утихал:

– Было глупо думать, что Ашен согласиться, – он криво усмехнулся, – Если не будет рабов, не будет и мальчиков для развлечений этого Б’чара!

– Тише, Господин! – зашикал на него Зафф, – если кто услышит это оскорбление, скандала не избежать!

– А мой скудоумный брат Ирион? – не замечая увещеваний Заффа, продолжал Оро, – он скорее умрёт сам и похоронит всех, чем сделает так, как говорю я! – лорд поджал губы:

– Теперь я понимаю, почему его так любил наш отец! Он ровно настолько же тупой, насколько упёртый!

Помощник сглотнул, боязливо оглядываясь:

– Лорд Арино… Может, не нужно вам это всё начинать? Вы же знаете… В истории множество примеров, что именно реформаторы умирали не своей смертью, прежде чем видели результаты своих реформ… Мой господин!

– Кто-то должен остановить это колесо, несущееся в пропасть! – Почти крикнул лорд, направляясь прочь из королевского дома.

***

– Зафф! Быстро ко мне! – лорд Арино нахмурившись, нетерпеливо стучал пальцами по столешнице, перед ним лежало письмо от Мираса, в котором тот недвусмысленно намекал на возможные преступления великого дома Хати. Ничего предметного Мирас не написал, но… Оро знал этот шифр. Представитель дома Зереф предполагал, что Ашеном руководит не только страх перемен или особая любовь к традициям.

«Какие главные причины сопротивляться у таких, как Ашен? – Думал лорд – Ашен скудоумен, труслив и жаден, он получил своё место по наследству, а не за выдающиеся качества. Единственными причинами могут быть страх или деньги. Страх или деньги… – Ородрет задумчиво потёр подбородок – Нужно выяснить всё о доходах дома Хати».

– Милорд? – в кабинет просочился Зафф

– Наконец-то, Зафф! Почему так долго? – возмущённо проговорил Оро и, не дав помощнику возможности оправдаться, сразу продолжил, – Мне нужен доступ в королевские архивы.

Зафф нахмурился, проверил, плотно ли закрыта дверь, и, понизив голос, ответил:

– Мой господин! Вы можете получить доступ к архивам, которые касаются только нашего дома, как я понимаю, вас интересуют не они?

Оро кивнул:

– Мне нужен доступ к архивам дома Хати. Я хочу узнать обо всех источниках доходов этого великого дома. А также об уплате налогов в королевскую казну. – И тише добавил – У меня есть некоторые подозрения на этот счёт.

Помощник задумчиво кивнул и сел в кресло, грациозно кладя ногу на ногу:

– К сожалению, у нас нет людей в резиденциях Хати, последнего зарезали пару оборотов старшей луны назад. Бедный паренёк, – сокрушённо покачал головой Зафф, – он подавал такие надежды…

Он задумчиво покусал ноготь и сощурил красные глаза, глядя на лорда:

– Есть кое-какая идейка, мой господин, на этой уйдёт два-три оборота малой луны.

– Отлично, – холодно ответил Оро, – полагаюсь на тебя. Всё как обычно, в случае неудачи беру ответственность на себя.

Зафф хитро ухмыльнулся:

– Не в этот раз. – Он резво вскочил с кресла, пригладил непослушные вьющиеся волосы и поправил воротник, – Что-то ещё?

– Приведи ко мне одного из моих рабов.

– Кого-то определённого?

Лорд задумчиво провёл пальцами по письму:

– Одного из тех, кто сейчас входит в совет поселений Предхребетных Земель.

– К вечеру он будет здесь. – Зафф отвесил поклон и выскользнул за дверь.

Лорд немного покрутил в руках письмо от Мираса и бросил его в камин, проследив, чтобы послание сгорело полностью.

«Не хватало ещё обвинений в заговоре… – подумал Оро, глядя, как огонь пожирает бумагу – Если Данху или Исоти примут предложение, то получится три голоса „за“ на три голоса „против“. В этом случае исход дела будет зависеть от короля. Нужно склонить на свою сторону один из этих домов, – лорд злобно усмехнулся – либо уничтожить один из тех, кто против».

Внезапно пол кабинета затрясся под ногами, стены дома застонали. Оро замер, пытаясь оценить, насколько сильно это землетрясение, но оно прекратилось так же быстро, как и началось. Только лампадка под потолком ещё раскачивалась.

В землях даэвов землетрясения – обычное явление, но в последние годы их стало слишком много. Некоторые из даэвов считали, что это бог Элф двигает шкурой во сне, отчего земля ходит ходуном. Сам же Ородрет придерживался иного мнения, считая, что всему виной вулканы и подземные лавовые потоки.

***

– Г-господин Арино… – у двери скромно замер бедно одетый даэв.

– Да хранят вас луны, Окуден. – произнёс Оро, отодвигая бумаги и со сдержанным любопытством оглядывая гостя.

– Да хранит вас кровь Элфа! – Даэв лишь на мгновение поднял на лорда испуганный взгляд, полный изумления, и снова уставился в пол, вероятно, его очень удивило, что сам глава великого дома знает его имя.

– Я прошу прощения, если наша деревня прогневала вас! – он нервно скомкал руками свою шапку – я готов ответить за всех жителей…

– Прошу вас, Окуден, – произнёс лорд, указывая на кресло у своего стола, – я вызвал вас по другой причине. Садитесь, садитесь, – он сделал нетерпеливый жест, поторапливая замершего в нерешительности раба.

Окуден, как испуганный заяц, осторожно подошёл к креслу и сел на самый краешек, стараясь почти не касаться дорогой обивки.

Лорд удовлетворённо улыбнулся:

– Вот и хорошо. – он резким жестом отодвинул бумаги, отчего раб вздрогнул и снова уставился в пол, – Ваша деревня никак меня не прогневала, – произнёс Оро, наблюдая, как немного расслабились плечи даэва, – вы здесь для того, чтобы рассказать мне о вашем совете.

– лорд Арино, – раб поднял глаза, в которых светилось смятение, – все члены совета Предхребетных Земель премного благодарны вам за эту возможность, – он неловко потёр шею дрожащими руками, избегая взгляда лорда, – ещё никогда наши семьи не знали такой сытой жизни.

– Это хорошо. – Оро сцепил пальцы замком и строго посмотрел на раба:

– Есть ли у совета вопросы, которые он не может решить без вмешательства своего господина?

– Нет… то есть да, нет… – Окуден шумно вдохнул, собираясь с силами, и на одном выдохе выпалил:

– Господин, позвольте нам принимать беженцев с чужих земель! – И затравленно уставился на Оро.

– Беженцев? – нахмурился лорд, – Расскажи подробнее. Ничего не упусти.

Окуден кивнул и снова впился пальцами в свою многострадальную шапку:

– С тех пор как вы заняли должность главы дома Арино и даровали нам землю в пользование и право самим решать проблемы своих поселений, Предхребетные земли стали желанным местом для жизни многих…

«Я предполагал такой исход, – подумал Лорд – это было ожидаемо, что рабы из других домов захотят сбежать. Одно дело – пара сбежавших рабов, которых в других домах никто и не считает, и совсем другое дело – законное разрешение от главы дома. Это может вызвать вооружённый конфликт между домами».

– И к нам за эти годы перебежали некоторые даэвы, на свой страх и риск… – Окуден виновато посмотрел на Оро, но никакой реакции не последовало, – ведь за побег из-под покровительства своего дома ждёт смертная казнь…

– И вы просите указ только из-за нескольких рабов-дезертиров? – удивлённо произнёс лорд, – Это нецелесообразно.

– Вы правы, господин, – согласился даэв, – многие даэвы из других домов завидовали нам, но не решались на побег, а потом прошёлся слух, что вы будете выступать на собрании совета великих домов за внедрение этих правил на всех землях, и многие решили просто ждать, когда состоится совет и наш король объявит своё решение.

– И? – нетерпеливо поторопил его Оро, – в чём дело?

– Мой Господин… даэвы пропадают.

– В каком смысле? – лорда это начинало раздражать.

– Они просто исчезают! – округлил глаза раб, – на землях дома Хати и дома Данху за последние два месяца пропало множество даэвов! Совершенно бесследно! Родственники пропавших даже похоронить их не могут! Многие боятся, думают, что это духи предков разгневались и забирают живых…

Даэв облизал губы и умоляюще посмотрел на Лорда:

– очень многие боятся и хотят бежать под защиту дома Арино. Но их слишком много, без вашего вмешательства мы не можем принять их, стража на границах определённо заметит целые семьи перебежчиков и убьёт их…

Лорд Арино хмыкнул и откинулся на спинку кресла:

– Интересно… – протянул он, глядя на Окудена, – интересно… Раньше случались такие исчезновения?

Даэв снова нервно потёр шею и ответил:

– слухи и новости до нас стали доходить только последние два месяца, когда эти исчезновения стали массовыми. Но сбежавшие говорят, что раньше тоже бывали исчезновения, но гораздо, гораздо меньше, – он пожал плечами, – может не более десятка даэвов в год.

– Что насчёт других домов?

– К сожалению, их земли слишком далеко от нас и мало что доходит оттуда. – Окуден покачал головой – к тому же многие не обучены грамоте.

«Это мне на руку – подумал Оро – чем больше странных происшествий на территориях Дома Хати, тем проще убрать его с пути».

– Отправляйся обратно и передай совету, что на время необходимо ограничить вход беглых рабов на территории дома Арино. – лорд нахмурился, глядя, как изменилось лицо раба, – Не более одного беглеца за оборот старшей луны.

– Спасибо, господин – уныло пробормотал Окуден, опуская голову.

– Ждите моего решения. – продолжал Ородрет – Я займусь вопросом исчезновений даэвов. Но до этого, – он строго взглянул на раба, – вы должны помнить, что ваш совет действует от моего имени. И любое упущение с вашей стороны грозит нашему дому проблемами. Ясно?

– Ясно, господин. – Окуден вжался в кресло, – я всё передам.

Лорд Арино кивнул и добавил:

– Если с домом Арино что-то случится, то все его земли перейдут во владение к другим домам. – он сделал небольшую паузу, – В том числе и дому Хати. Понимаешь, Окуден?

Даэв задумался, складывая в голове слова лорда в логическую цепочку, через несколько секунд он изменился в лице и поднял на Оро испуганный взгляд:

– Мой господин, мы не создадим проблем дому Арино!

«Отлично». – улыбнулся Оро, а вслух сказал:

– Можешь идти. К вам прибудет мой Голос с дальнейшими указаниями.

***

– Да хранят вас Луны… – произнесла Дайна, делая особый знак рукой о том, что надо поговорить. Она чуть склонилась в поклоне, и Оро отметил, что племянница, к его удивлению, всё больше не похожа на своих родителей: светло-серая кожа, на пару тонов светлее, чем у остальных, удивительные золотистые волосы, каких лорд не помнил ни у кого из ближайших предков. Зелёные глаза светятся умом и любознательностью, а не безумием, как у её матери. Он коротко кивнул, бросив взгляд на тренировочную арену – там кружили Маркус и его учитель Норн.

– Как дела у дома Саалд? – сказал лорд кодовую фразу.

– Дела идут в гору, – с хитрой улыбкой ответила Дайна.

Лорд жестом приказал стражникам отойти.

– Дом Саалд недоволен вашим предложением. – проводив глазами стражников, сразу выдала племянница, отчего-то покрываясь румянцем.

– Я это заметил, – ответил лорд Арино, – ещё на Совете.

Дайна махнула рукой и поморщилась, словно отгоняла зловонную муху:

– Я думаю, матушку больше нервирует то, что вы никак, по её мнению, «не наиграетесь со щенком». Иногда кажется, будто она совсем помешалась… – уже тише произнесла девушка, подходя ближе:

– Возможно, дом Саалд вынесет на следующем совете воотум недоверия дому Арино. – она кинула взгляд на арену, – Я хотела предупредить…

Лорд хмыкнул и тоже посмотрел на серый круг арены. Норн и Маркус мягко ступали по пепельному песку в одних набедренных повязках. В их руках поблёскивали жёлтым кинжалы Тарко или, как их называли по-другому, дух-клинки. Ородрет отметил, что, несмотря на постоянные тренировки с Норном, Маркус не перенял стиль боя полностью.

В его движениях была удивительная мягкость зверя. Ханнуит ступал на песок настолько мягко, что, казалось, даже не оставляет следов. Норн сделал рывок – так быстро, что глазу не уследить. Мгновение и учитель уже за спиной Маркуса, но мальчик пружинистым прыжком отскакивает в сторону и, не теряя ни мгновения, бросается в ответную атаку, бойцы двигаются так быстро и стремительно, что невозможно уследить за клинками.

– А мальчишка не из робких! – Улыбнулась Дайна, глядя на град ударов, обрушившихся на Норна.

Лорд Арино только покачал головой и произнёс:

– Я удивлён, что Ларна до сих пор ничего не поняла. Глупо предполагать, что я потрачу на что-то девять лет и потеряю интерес! – он презрительно поморщился, сам не понимая, зачем говорит об этом Дайне.

– Всё зависит от решения короля. – не отрываясь от арены, продолжила девушка, пропуская его фразу мимо ушей и возвращаясь к разговору. – Я точно уверена, что действия дома Саалд будут зависеть от того, какое решение он примет.

– Почему бы им просто не бросить мне вызов? – Спросил лорд, упрямо не глядя на Дайну, – это бы решило часть моих проблем. – язвительно добавил он.

«Конечно – подумал Оро – Вызов развязал бы мне руки, давая возможность просто убить тех, кто этот вызов бросил. Но я сильнее брата, и Ларна это знает. Она просто хочет смещения меня с должности? Но это не принесёт никому выгоды. Король потеряет союзников в лице ханнуитов… Неизвестно, как пройдут очередные переговоры с алкори, если пост займёт другой представитель даэвов… Ларна глупа и безумна. Она просто желает мести, как и мой недалёкий брат».

Дайна ухмыльнулась и положила руку на плечо дяди, смахивая невидимую пылинку:

– Ты сам знаешь.

Оро кивнул.

– Есть ещё новость, – внезапно оживилась девушка, – скоро сюда придёт посланник ханнуитов, в нескольких днях езды видели одного из них.

Она поклонилась и зашагала прочь. Лорд проводил её долгим взглядом и сложил руки на груди.

«Посланник ханнуитов? Но ближайшая встреча только через три оборота Старшей Луны. – подумал он и почувствовал внутри неприятную тяжесть, – Они никогда не приходят в гости просто так».

***

Лезвие клинка просвистело так близко от лица Маркуса, что он даже увидел, как жёлтое лезвие вытянулось, пытаясь достать кожу, но сумело отхватить только кончик пряди волос.

Мальчик увернулся от следующего удара и прыгнул вперёд, но Дайна, словно заранее знала, что Маркус сделает рывок и изящно избежала клинка.

«Уже третий раз! – с негодованием пронеслось в голове Маркуса – Как она знает?»

Он прыгнул влево, сделав обманный выпад, но тут резко перекинул рукоять в левую руку и нанёс удар. Такого девушка не ожидала, и чёрное лезвие прошлось по её плечу, распарывая рукав и кожу, Дайна отпрыгнула, прижав ладонь к ране и одобрительно хмыкнула. Она стряхнула с пальцев остатки крови, которые испарились с тихим шипением, не успев долететь до земли.

– Ты в порядке? – Маркус с тревогой посмотрел на плечо девушки, но рана уже полностью затянулась.

– В порядке. Рукав только испорчен… – с досадой, глядя распоротую ткань, ответила Дайна, но тут же восхищённо добавила, – Отличный ход с заменой ведущей руки! Это тебя Норн научил?

– Нет, я сам придумал! – с плохо скрываемым самодовольством в голосе, ответил Маркус, убирая кинжал в ножны на груди, – Норн почти не использует обманные приёмы, он берёт быстротой и напором.

Мальчик с прищуром посмотрел на Дайну:

– Откуда ты знала, с какой стороны я нанесу удар? Это не похоже на совпадения.

Девушка упёрла руки в бока и, сдув прядь с лица, расплываясь в улыбке:

– Это всё моё даэвское чутьё… – начала она, но встретив недоверчивый взгляд Маркуса, рассмеялась:

– Тебя выдавали уши и хвост.

– Что? – Хвост мальчика недовольно дёрнулся.

– Я немного понаблюдала за твоими тренировками с Норном и заметила одну особенность – ты слегка поворачиваешь уши в ту сторону, в которую планируешь атаковать, – ответила Дайна, доставая из сумки фляжку с водой:

– Будешь?

Маркус отрицательно покачал головой.

– Сначала я думала, что это совпадения, но сегодня решила проверить. И вот, – она отхлебнула глоток, – моя теория подтвердилась.

– А хвост? – спросил мальчик, сложив руки на груди и нахмурившись.

– А хвост дёргается за секунду до того, как ты прыгнешь вперёд.

Дайна потянулась:

– Ты отличный боец, но, из-за того, что ты ханнуит, придётся дополнительно следить за ушами и хвостом. – закончила она.

– Вы меня жалеете, леди Дайна. У вас было столько возможностей меня ранить – Недовольно выдал Маркус и задумчиво потёр нос.

– Раны на твоём теле заживают слишком медленно. Всё-таки кровь ханнуитов не из сердца Элфа, а из его когтя. И я просила тебя не называть меня леди. – Дайна раздражённо откинула прядь золотистых волос:

– Оставь это для светских приёмов.

– Тебе не сто́ит жалеть меня, это не поможет мне стать лучше. – Насупился мальчик, пиная песок босой ногой.

– Не нужно так переживать, Маркус! – Дайна взъерошила ему волосы и улыбнулась – у тебя отличные навыки. – она наклонилась к мальчику и уже тише произнесла:

– Получше, чем у некоторых представителей великих домов. – и подмигнула ему, увидев, как встрепенулись серые ушки.

– Хорошо, что ты объясняешь мои ошибки. Норн никогда не говорит, что я делаю не так. Я только получаю деревянным мечом или кинжалом больнее прежнего, если не понимаю своих ошибок с первого раза! – Пожаловался Маркус.

– Норн отличный воин и предводитель, но отвратительный учитель, – согласилась Дайна, – я смотрела, как он тренирует бойцов для королевской гвардии… – она сокрушённо покачала головой:

– Это просто молчаливое избиение, а не обучение.

– Нужно больше тренироваться, – заключил Маркус одеваясь, – не хочу расстраивать дядю Оро.

– Лорд Оро… – мечтательно произнесла Дайна, плюхаясь на песок, – он безупречен. Абсолютно безупречен. Идеален!

Мальчик хмыкнул, глядя на девушку:

– Пожалуй, даже слишком, – произнёс он, садясь рядом.

Маркус с Дайной уже множество оборотов старшей луны проводили вместе, с тех самых пор, когда Дайна защитила ханнуита от нападок одного из членов дома Исоти. Самому Маркусу ничего нельзя было возразить благородному даэву, ведь чужаки это, считай никто в Кутаисе, да и своими словами Маркус мог бы случайно подставить лорда Арино. Зато Дайне можно, что она и сделала. С тех пор прошло уже много оборотов старшей луны, оказалось, что у леди Саалд и Маркуса много общего: страсть к бою, жажда приключений, увлечение мифами и историей. Их дружба немного осложнялась тем, что великие дома Арино и Саалд негласно враждовали, но главе дома Арино было решительно всё равно, в глава дома Саалд слишком демонстративно не интересовалась жизнью дочери.

– Как ты думаешь, он появится на благотворительном королевском приёме Первого урожая?

Маркус пожал плечами:

– Не думаю, дядя Оро почти не посещает балы и приёмы. Он работает. – мальчик усмехнулся: лорд был занят всегда. Он или работал, или… работал. Редкие вечера он проводил с Маркусом, обучая его навыкам боя или обсуждая с ним разные интересные новости. От этих воспоминаний у Маркуса потеплело в груди.

Немного помолчав, Маркус нерешительно произнёс:

– Можно подержать твой дух-клинок?

Дайна кивнула и положила свой кинжал в руку Маркуса, от этого простого жеста мальчик потерял дар речи. Он с изумлением взглянул на девушку и сжал в руке усеянную тонкими шипами-иглами рукоять кинжала. До этого Маркусу не приходилось держать в руках дух-клинок члена великого дома. Даэвы с большим почётом и уважением относились к своим клинкам. Это оружие ковали в недрах вулкана Раскалённого Утёса, используя магию крови и предков. Для каждого представителя семьи великого дома ковался уникальный клинок, имеющий кровную связь со своим хозяином и особый знак на торце рукояти. Некоторые вообще считали, что клинок – это как вторая душа. Благодаря этой кровной связи, владелец клинка мог увеличивать продолжительность своей жизни и не стареть, забирая жёлтым лезвием жизни других. Или «воруя жизни», как говорили некоторые.

– А вот Ларна – любительница приёмов… – протянула девушка, не замечая изумления хануита.

– Ты… не боишься? – удивлённо спросил Маркус, не в силах оторвать взгляд от извивающегося лезвия. Оно словно живое, выгибалось и вытягивалось, ища свою жертву. Только почему-то не светилось так, как светится в руках Дайны.

– Чего? Балов? – не поняла Дайна и с ухмылкой добавила:

– Они действительно пугают, когда ты наследница великого дома, а твои родители считают, что тебе давно пора замуж…

– Нет, давать мне тарко, – хихикнул Маркус, – вдруг я убью тебя? Ведь так говорят благородные даэвы? Мне даже дядя Оро ни разу не давал свой клинок.

– Не боюсь. Это просто предрассудки, – просто ответила девушка, – и у тебя была уйма возможностей, чтобы меня убить, если бы ты хотел. Но я всё ещё жива! – хохотнув, добавила Дайна.

Маркус улыбнулся и сжал рукоять так, чтобы шипы проткнули ладонь и впитали кровь.

– Почему он не светится, как у тебя, впитал же кровь?

– Потому что ты не даэв. – пожала плечами Дайна, – Не думаю, что он поможет тебе украсть жизнь. Все-таки дестуры Раскалённого Утёса используют магию нашей крови и наших предков, наверное, это работает только для даэвов. Я читала, что дестуры добывают лаву из самых нижних потоков, которые обволакивают сердце Элфа.

– Восхитительно! – завистливо протянул Маркус, разглядывая знак на торце рукояти: у Дайны это был маленький знак бесконечности с заключённой в него руной.

– Оракул говорил тебе, что значит этот знак? – Поинтересовался мальчик, понимая, что этот вопрос не очень тактичен. Эти знаки в каком-то смысле пророчили судьбу благородного даэва, так как появлялись на связанном кровью тарко сами собой, по велению бога Элфа. На тех дух-клинках, которые выдавали даэвам-рабам в армии, не было никаких знаков. Да и жизни воровали они гораздо хуже, совсем незначительно продлевая жизнь своему хозяину.

– Говорил. Это любовь. – безразлично ответила Дайна и отчего-то тяжело вздохнула, глядя на сад резиденции дома Арино, который простирался сразу же за тренировочной ареной.

Маркус задумчиво посмотрел на девушку, отдавая ей тарко:

– Говоришь, леди Ларна любит приёмы? – он хитро улыбнулся, – я, кажется, совсем забыл, что праздник первого урожая это обязательное мероприятие для глав домов.

Дайна широко раскрыла глаза и нервно откинула непослушную прядь.

– Я слышал, как Зафф причитал об этом! – проговорил Маркус, – он бубнил, что ему снова придётся уговаривать лорда…

– Я тоже совсем об этом забыла… – она благодарно сжала руку друга:

– Спасибо.

Маркус кивнул, и они молча уставились на сад, утопающий в красном закате.

***

Маркус нервно покусывал губу, стоя в неприметной части огромного зала приёмов королевского дома. Зафф куда-то сбежал, дядя Оро не явился, хотя Маркусу строго-настрого наказал быть вовремя. Он поправил итак сидевший идеально, красный костюм с узорами дома Арино и попытался высмотреть в толпе знати леди Дайну или лорда, но кто-то его окликнул:

– Да хранят вас… – леди смерила ханнуита взглядом:

– Оу, так это тот самый пес лорда Арино. – презрение так и сквозило в её голосе.

Маркус вежливо поклонился, пытаясь незаметно разглядеть узоры на её платье. Волосы леди едва доставали до её груди, что означало её принадлежность к малому дому и довольно низкому положению. Ещё и бледно-красный цвет глаз указывал на это. Скорее всего, она из младшей ветви малого дома. На её тёмной коже почти не было золотых узоров, которые сейчас были в моде при дворе.

– Да хранит вас кровь Элфа, леди. – выдохнул Маркус, – Вы ошиблись, я не пёс. Я ханнуит. – добавил он, выжидающе сложив руки за спиной.

Леди замахала веером перед носом так, словно пыталась избавиться от дурного запаха:

– Немыслимо! – хмыкнула она. Из-за спины женщины выплыла ещё одна. Снова короткие волосы и красные глаза.

– Псина смеет делать замечания благородной даме! – взвизгнула она так, что несколько даэвов оглянулись на них. Маркус напрягся, но промолчал.

– Немыслимо! Лорд Арино вероятно сошёл с ума, окружив себя псинами и крысами… – захихикала первая, прикрывая рот веером и не сводя глаз с мальчика и его звериных ушей.

– А ещё говорят, что его золотой глаз – это от крови королей! – Подхватила вторая.

– Вам не сто́ит оценивать действия лорда, леди, – тихо произнёс он, прижимая уши к голове, – это невежливо…

Леди только хмыкнули и переглянулись.

– Оу, глава великого дома не бывает неправ, верно? – в тоне леди явно скользила издёвка.

– Верно! – раздался за их спинами звонкий голос леди Дайны, заставив их резко обернуться, а Маркуса облегчённо выдохнуть. Она сложила руки на груди и самодовольно улыбнулась:

– Леди из младшей ветви малого дома Трокул стоит с бо́льшим почтением обращаться к члену семьи великого дома Арино. Такими речами вы можете нарваться на неприятности для себя и ваших домов.

– Но он чужак! – воскликнула одна из них. На что леди Дайна сделала шаг к ней и тише добавила:

– А это уже не вашего ума дело, Хомура, идите, ешьте пирожные и танцуйте с юнцами, надеясь пристроить себя в дом побогаче.

Леди дома Трокул поджав губы и бросив гневный взгляд на Маркуса, спешно ушла, утянув за собой подругу.

Хануит дрожащей рукой поправил волосы:

– Спасибо вам, леди Дайна.

– О великий Элф, не за что. Осадить их было делом чести для меня. – улыбнулась она, –Тебе уже стоит самому это делать. Лорд официально признал тебя членом великого дома.

– Я единственный ханнуит, ставший частью великого дома даэвов, – тихо произнёс Маркус, – возможно, первый в истории. Я не уверен, что могу позволить вести себя так же, как ты или другие благородные… – Он неловко потёр нос:

– Даэвы это совсем не то общество, которое благосклонно принимает чужаков. Тем более, в глазах многих я всего лишь неразумный зверь. – при этих словах Маркус ощутил неприятный комок в горле, который появлялся каждый раз, когда мальчик чувствовал себя обузой для лорда.

Дайна пожала плечами:

– Вы потрясающе проницательны для своего возраста, господин, и слишком скромны, – она усмехнулась, – не забывайте, что лорда поддержал сам король. А его слово явно важнее, чем мнение каких-то мелких домов.

– Вы прекрасны, как весенняя луна, леди Дайна, так необычно видеть вас в платье! – заявил, взявшийся словно из неоткуда, Зафф. Его красные глаза не переставая бегали по гостям, иногда цепляясь за кого-то особо интересного.

Маркус подумал, что помощник лорда абсолютно прав: леди Дайна и правда сегодня выглядела необычно – вместо привычных лёгких доспехов и ножен на груди, на ней красовалось светлое платье, так красиво оттеняющее кофейную кожу, украшенную золотыми рисунками. А обычно собранные в хвост длинные волосы, струились по плечам, едва не касаясь пола.

– Благодарю, Зафф. Неужели лорд решил пропустить благотворительный приём?

Зафф хмыкнул:

– Он давно здесь. Прячется как всегда. Выйдет, когда появится король.

Дайна и Маркус понимающе переглянулись.

– Ларна?

– Ларна. – кивнул Зафф и по залу пронёсся гул барабанов, означающий прибытие короля.

Процедура приветствия занята добрых пару часов, выжав из Маркуса и Дайны все силы, ибо наблюдать за бесконечным потоком знати разных мастей, спешащей преклонить колени перед королём невероятно утомительное занятие. Сами они преклонили колени в самом начале, как и подобает представителям великих домов. Лорд Арино появился непосредственно перед приветствием и сейчас с недовольным видом сверлил взглядом короля, изредка поглядывая на танцующие пары.

– Что за пустая трата времени! – прошипел лорд, – Тщеславие наших дворянских домов и в лучшие дни выводит меня из себя. Уверен, у всех присутствующих нашлись бы дела поважнее, чем торчать здесь!

– Согласен, мой лорд, – влез Зафф, – но всё не так уж и бесполезно, – добавил он, понизив голос, – мне удалось кое-что разузнать о доме Хати и кроме этого…

– Обсудим после! – резко оборвал его Оро, – не спускай глаз с леди Ларны и господина Ириона. Абсолютно не хочу с ними разговаривать.

– Может быть, так откровенно избегать их общества – это не самая подходящая тактика? – подняла бровь леди Дайна.

Лорд строго глянул на Дайну:

– У вас есть другие предложения, леди?

– Например, для начала, не убегать. – предложила девушка улыбнувшись.

Ородрет только дёрнул плечом и нахмурился ещё сильнее.

Оркестр на балконе затих и заиграл особую мелодию, во время которой дамы приглашали кавалеров.

Из-за плеча лорда показался Зафф и прошептал:

– Она уже почти здесь, мой господин. – отчего лорд Арино вжал голову в плечи, будто пытался стать незаметнее.

– Ты всё проворонил, Зафф! – прошептал он, – Куда мне теперь деваться?

Дайна протянула руку, приглашая лорда на танец, за её спиной уже маячило лицо леди Ларны:

– Я знаю куда, Ородрет.

Лорд, не думая, схватил руку девушки и обнял её за талию, увлекая в танец, под ядовитым взглядом леди Ларны.

– Вы спасли меня, Дайна, – прошептал лорд, стараясь не выпускать из виду Ириона и Ларну, от этой парочки можно было ожидать чего угодно.

– Я ваш должник. Надеюсь, у вас не будет из-за меня проблем?

– Не сто́ит переживать, мой лорд, – усмехнулась девушка, и отчего-то на её щеках появился румянец, – моя репутация бунтарки и плохой дочери великого дома позволяет делать мне множество недопустимых для леди поступков.

– Вы слишком строги к себе. – не глядя на Дайну рассеянно проговорил лорд.

Оркестр заиграл быстрее

– Я прочла все ваши исследования по Предхребетным землям, – неожиданно произнесла Дайна, – мне нравится ваш подход.

– Неужели? – С удивлением и плохо скрываемым восторгом он посмотрел на девушку, – Я поражён, что столь юная особа интересуется такими вещами! Вы становитесь прекраснее в моих глазах с каждой секундой.

– Благодарю… – Дайна сжала руку лорда чуть сильнее, чем следовало, – ваша похвала для меня на вес золота.

– Вы льстите мне, – улыбнулся Оро, вдруг поняв, что ещё не видел изумрудные глаза Дайны так близко:

– Я явно не тот, на кого следует равняться наследнице великого дома.

Дайна только загадочно хмыкнула и промолчала.

***

Ородрет торопливо шагал по коридору дома королей, иногда останавливаясь, чтобы поправить длинные рукава официального одеяния, которые волочились по земле, чем страшно раздражали лорда.

«Ох уж эти прихоти короля, – подумал лорд Арино, поправляя красную мантию, украшенную множеством драгоценных камней и золотых побрякушек – Мы оба прекрасно знаем, что это бесполезная игра. Чтобы успокоить великие дома, явно нужно что-то более существенное, чем официальное одеяние на встречах с ханнуитами…»

Он замешкался, подтягивая ненавистные рукава, и упустил момент, когда из-за угла выскользнула женщина и застыла прямо перед лордом, она сделала это так быстро и бесшумно, что Оро едва не врезался в неё.

– Прощу прощения, госпожа Ларна. – холодно произнёс он, убирая руки на спину, как того требовал этикет.

– Надо быть аккуратнее, лорд… – промурлыкала Ларна и пропустила сквозь свою руку прядь длинных чёрных волос Оро. Он едва сдержался, чтобы не отшатнутся в омерзении.

«Удивительная вещь – чувства – подумал Оро, мельком касаясь взглядом красноватой кожи и пепельных волос Ларны. – В другой женщине то же самое вызывало у меня любовь и желание, а здесь – только брезгливость» – он старательно избегал её лиловых глаз, но от графини было не так-то легко отделаться.

– Чего же ты не смотришь мне в глаза, милый? – она приблизилась к нему так близко, что Оро просто было некуда деваться, – думаешь, если вероломно сбежал от меня на приёме, я тебя не найду?

– Я не сбегал. – кисло ответил лорд.

– Ещё и щенка своего притащил на королевский приём! Какое посмешище! – рассмеялась она.

– Это не ваше дело! – огрызнулся Оро.

– Ты подумал над моим предложением? – Неожиданно спросила леди Ларна, чуть отстраняясь.

– Я уже давал свой ответ. – всё также холодно ответил лорд Арино. Лицо графини резко поменялось: мгновение назад на нём была улыбка, а теперь злобный оскал, казалось, что она сейчас закричит на него, но она только злобно прошипела:

– Что ты задумал, Оро? Я дам тебе всё, что хочешь! – она резко замолчала и медленно добавила, – Я отберу у тебя всё, лорд! Всё и ты согласишься!

– Мне ничего не нужно! И ты это знаешь. – Спокойно ответил лорд, а сам с горечью подумал:

«Ты итак забрала у меня всё… Сколько лет ты получила, убив мою Анайрэ? Три года? Пять?» – он посмотрел в глаза Ларны, такие же, как когда-то и у её сестры…

Женщина вдруг мгновенно успокоилась и, приблизившись к Оро, провела рукой по его щеке, он только крепче стиснул руки за спиной:

– Ты давно не кормил свой дух-клинок… Кажется, с тех пор как умерла твоя жена? – она хихикнула и облизала губы, – Если ты не накормишь его, то скоро начнёшь стареть, Оро… Тебе не страшно умереть?

 «Я уже мёртв». – хотел сказать лорд, но промолчал. А Ларна всё не унималась:

– Тебе нужно кого-то убить, иначе твои года закончатся быстрее, чем следовало… Быстрее, чем мне бы хотелось. Будет жаль потерять такую красоту, эти глаза… они снятся мне… – Она неотрывно смотрела в глаза лорда, он попытался отклониться, но не вышло.

Ларна улыбнулась и продолжила:

– Они как два драгоценных камня, сапфир и солнечный камень из сердца самих королей!

– Госпожа, – медленно произнёс Оро сквозь зубы, – После инцидента с Анайрэ, я несколько раз озвучивал своё решение, – В его голосе звенел металл, – я также сообщал, что не собираюсь больше пользоваться дух-клинком и готов прожить столько лет, сколько мне отмерили Луны Карузы!

Ларна хмыкнула:

– Мне всё равно… – надменно произнесла она, словно и не слушая его, – Ты всё равно будешь моим… Что тебе нужно? Что тебе нужно ещё? – она подняла на него безумный взгляд, – Я уже избавила тебя от мук выбора между мной и Анайрэ, что ещё тебе нужно, чтобы выбрать меня? Что?

Она протянула руки к Оро, намереваясь схватить его за одежду, он отшатнулся, лихорадочно думая, как поступить, чтобы отделаться от Ларны и не оскорбить великий дом Саалд.

– Лорд Арино! – голос стражника прозвучал для Оро как благословение богов, – посланец ханнуитов в нетерпении! Ждёт вас! – подбежавший стражник поклонился, сам не понимая, что спас королевский двор от очередного скандала.

– Моя госпожа… – последовал ещё один поклон, но Оро его уже не видел, уходя быстрым шагом вглубь дома королей.

***

– Халафарин! – радостно произнёс посланец ханнуитов, улыбаясь во весь рот, – Я очень рад вас видеть! Что за чудной наряд у вас?

– Я тоже очень рад, Энель. – улыбнулся лорд, пропуская слова об одежде, но тут же нахмурился, – рад и обеспокоен твоим неожиданным визитом.

«Он не выглядит напуганным» – подумал Оро, кидая взгляд на рыжий хвост Энеля, который спокойно висел, не выдавая никакого беспокойства или страха.

Энель кивнул, давая понять, что понимает невысказанные вопросы Лорда:

– С границами всё в порядке! – заверил он, – гоммулы не высовываются.

«Как бы они не готовились к чему-то грандиозному» – подумалось Оро.

Посланник взлохматил рыжую шевелюру и продолжил:

– Вас хочет видеть наша Х’алдир. – было видно, что Энель сам обескуражен такими новостями.

– Она сказала, что это очень важно и очень срочно! – видя непонимание лорда, ханнуит спешно добавил:

– Сказала, что это связано с сердцем земли.

«Х’алдир? Очень… очень странно, что главный шаман стана призывает чужака. – подумал лорд – С другой стороны, в прошлый раз они даровали мне имя, назвав меня своим Халафарином – „другом семьи“, если переводить. Маловероятно, что это будет ловушка…»

– Как скоро меня ждёт Х’алдир? – уточнил Ородрет.

– Сейчас? – развёл руками Энель, – Чем быстрее, тем лучше.

– Придётся немного подождать, – покачал головой лорд, – мне необходимо закончить кое-какие дела.

Он наткнулся на удивлённый взгляд ханнуита и поспешно добавил:

– Это займёт не больше трёх-четырёх оборотов малой луны. Я прикажу готовить моего авгура к этому сроку. А до этого, Энель, вы дорогой гость дома Арино.

Уши ханнуита вдруг дёрнулись и встали торчком, словно он вспомнил что-то важное:

– Ещё Х’алдир велела взять мальчишку. – произнёс Энель.

– Тогда велю готовить экипаж. – вздохнул Лорд Арино.

«Маркус умеет ездить в седле, но вряд ли он выдержит несколько дней пути» – подумал он и почувствовал, как внутри затеплилась надежда на то, что ханнуиты примут ребёнка. Оро было каждый раз страшно оставлять его в этом змеином гнезде. И даже присутствие верного Норна не спасало лорда от тревог.

– Это пожелание Таг’я? – отстранённо спросил Оро,

– Нет, это именно слова Х’алдир – отозвался Энель.

– И к чему ей мальчишка?

Ханнуит развёл руками улыбаясь:

– Это же Х’алдир, лорд, она никогда не говорит «зачем».

Энель сделал небольшую паузу, явно подбирая слова:

– Ей Тени так сказали – наконец произнёс он.

Ородрет задумчиво поджал губы и медленно протянул:

– Интересно.

Глава 2 Тёмные грёзы

– Алан! – мальчик обернулся и увидел перед собой её. Нет, ЕЁ. Странное существо. Её глаза неотрывно смотрели на него и… пугали. В каждом было по две радужки, по два зрачка. На внешних частях локтей и плеч торчали перья, а тонкая рука с острыми когтями лежала на шерсти большого, Алану даже показалось, что огромного, животного. Животное было больше лошади в несколько раз, имело мягкую поступь, большие круглые глаза и полностью покрыто пушистой белой шерстью.

– Алан! – он снова встретился взглядом с ней. Как она произнесла его имя, не открывая рта? Вдруг животное решило лечь, смешно подвернув под себя передние лапы и прищурив глаза. Рука незнакомки скользила по шерсти, поглаживая животное.

Их глаза снова встретились:

«Это Рейкат». – прозвучало у мальчика в голове.

Он удивлённо посмотрел на неё:

– Но эти животные есть только в сказках!

Она покачала головой:

«Уже здесь». – в ответ на это, животное стало издавать странные звуки. Оно будто тряслось изнутри… оно урчало?

– Алан! – мальчика вырвало из сна так резко, что всё поплыло перед глазами – Бог Всемогущий, да что ж такое! – взмолился Отец Зур, тряся мальчика за плечо. Алан резко вскочил с кровати и упал на колени.

– Простите меня, отец Зур, я виноват!

– Ладно, ладно, вставай – смягчился священник – одевайся, преподобный хочет видеть тебя.

Алан поднял удивлённый взгляд на священника:

– Преподобный? Меня? Зачем?

– Да, да, тебя, – отец Зур снова начинал раздражаться, – Если преподобный зовёт, значит, так надо. Не задавай лишних вопросов.

Алан торопливо натягивал на себя форму послушника Церкви святого Ааронга, под пристальным взглядом отца Зура.

«Откуда Преподобный вообще обо мне знает?» – проносились в голове Алана мысли, – «А вдруг он знает, что я уходил с территории ордена на прошлой неделе?».

С каждой секундой становилось только страшнее:

«А вдруг, а вдруг… Он же пророк! Он же всё знает! Меня накажут!» – мысли метались в голове, как безумные. Алан, тяжело дыша, посмотрел на священника и сразу же упёр взгляд в пол.

– Ну, ну, Алан, – отец Зур похлопал мальчика по плечу, – ты как-то нервничаешь. Давай успокойся с помощью дыхательных упражнений, как учили, – Он шумно вдохнул и задержал дыхание, рукой призывая Алана повторять. Послушник сделал шумный глубокий вдох, досчитал до восьми и медленно выдохнул…

«Великий Ааронг даровал мне эту жизнь и эти дела. Всё, что происходит, только лишь задумка Бога. Верь и тревоги уйдут» – звучала в голове мальчика заученная молитва.

Он повторил упражнения несколько раз, и, кажется, полегчало. Сердце немного успокоилось и ноги стали снова слушаться. Мальчика переполняли противоречивые чувства: с одной стороны ему было страшно, а с другой – он был безумно счастлив, что увидит своего Преподобного – сам голос бога во плоти!

****

Алан с восторгом осматривался – он впервые был в крыле Преподобного, в самом соборе принятия! Послушникам запрещалось заходить сюда до того, как они пройдут обряд инициации, если вообще его пройдут.

Огромные своды храма внушали трепет, через витражи с изображениями бога Ааронга падали солнечные лучи, заливая пол разноцветными бликами. С высокого потолка свисали бархатные чёрно-зелёные знамёна с изображением песочных часов – символа порядка и преемственности поколений.

Вокруг ходили высшие священники в зелёных одеяниях и монахи в чёрном. Мальчик заворожённо смотрел на это всё, почти позабыв, зачем он сюда пришёл.

– Алан! – голос, звучавший ниоткуда и сразу отовсюду, заставил послушника подпрыгнуть на месте. Этот голос мальчик узнал бы и во сне – это голос Пророка, того, кто слышит бога Ааронга и говорит его словами с людьми.

– Д-д-да… Преподобный! – хриплым голосом ответил Алан и упал на колени, скрестив руки на груди, как того предписывали правила, – Вы меня звали? – голос мальчика дрожал от страха и восторга.

– Звал. – Голос прозвучал прямо над головой и Алан не удержался от того, чтобы не посмотреть. Над ним возвышался высокий человек в ритуальном одеянии пророка, чёрные кудрявые волосы обрамляли благородное лицо, на котором светились холодные серые глаза.

– Я очень рад, что ты пришёл. – его голос звучал мягко и ласково.

Алан вдруг понял, что все священнослужители и монахи резко пропали, даже отец Зур исчез.

– Вставай, дитя, – мальчик послушно поднялся.

– Зачем вы меня позвали? – Алана распирали вопросы, но он держался.

«Это он? Это тот самый Пророк?» – думал Алан, задыхаясь от восхищения – «Интересно, он умеет читать мысли? Или он слышит только слова Ааронга? Вот ребята обзавидуются!»

– Да, я пророк, – ответил Преподобный на незаданный вопрос мальчика, – Да, я слышу твои мысли. – лёгкая улыбка заиграла на губах пророка. Алану вдруг стало страшно, но священный трепет перевешивал.

– Наш бог Ааронг приходил ко мне вчера во сне, – преподобный многозначительно подмигнул мальчику:

– Он поведал мне о том, что к тебе, Алан, тоже кое-кто приходит в снах.

Только сейчас Алан вдруг осознал, что сон с этим… с этой странной женщиной был не первым. Она снилась ему раньше, но до этого ничего никогда не говорила. И Рейката раньше не было. Алан с трудом достал из памяти куски сновидений: вот они сидят в лесу, Алан опустил ноги в ледяную воду реки, а пернатая женщина жестом подзывает кого-то из леса. К ней всё время липли дикие животные: то птицы садились на плечи, то прибегали абдау, маленькие пушистые, большеглазые существа с рожками. В это раз из леса осторожно вышел алетион – великолепный лесной олень с тремя парами серебряных, светящихся рогов. Животное шевелило двумя парами ушей и боязливо поглядывало на Алана, заворожённого видом зверя. Женщина протянула руку к алетиону, и тот послушно подошёл, подволакивая заднюю ногу. Зверь коснулся ладони женщины и вдруг резко прижался к ней всем телом, едва не сбив её с ног. Алану даже показалось, будто он услышал, как олень жалуется женщине. Незнакомка только улыбалась, поглаживая зверя меж рогов. Затем она провела рукой по больной ноге зверя и вдруг приблизилась к ней, словно хотела поцеловать, но вместо этого что-то прошептала, будто выдохнула светящееся облачко пара. Мальчик точно видел это облачко, оно окутало ногу алетиона, вспыхнуло и исчезло. И олень опёрся на ногу как ни в чём не бывало.

В одном из снов, точнее, его обрывков, Алан видел за спиной странной женщины, мальчика, почти своего сверстника. Его длинные волосы, цвета пепла, свободно распущены, как у девушки, а на голове замерли звериные ушки. Мальчик с подозрением смотрел исподлобья и молчал.

– Расскажи мне о своих снах, – произнёс преподобный, – расскажи мне о… НЕЙ! – неожиданно громко сказал он. Так, что Алан вздрогнул.

– Вы о женщине с четырьмя глазами? – уточнил мальчик, заметив, как у Преподобного при этих словах дёрнулся уголок рта.

– Да, да… о ней! – прошептал Пророк, – что ты видел?

– Видел как… – замялся Алан, сам не понимая почему, – как к ней приходили всякие животные из леса.

– Что ещё? – преподобный жадно вглядывался в лицо Алана. Он был так близко, что послушник учуял сладковатый запах его кожи.

– Ещё там… там был Рейкат… и женщина с перьями на руках она гладила его…

– Ещё? – пророк неожиданно больно схватил Алана за плечо, – Что ещё? Она говорила что-то?

«Он же Пророк…» – подумал Алан, – «Зачем ему мои дурацкие сны? Почему так больно? Пророк – это же воплощение нашего доброго бога…». – Алана бросило в жар.

– Говори! – пальцы на плече мальчика сжимались сильнее.

– Она… сказала, что Рейкат уже здесь! – Лицо преподобного выглядело, так, словно сейчас взорвётся от напряжения, Алан даже зажмурился, пытаясь не дышать.

– Там был кто-то кроме женщины и рейката? – неожиданно мягко произнёс Пророк и ласково провёл рукой по плечу мальчика. Алан смотрел прямо в глаза Пророка, когда отрицательно помотал головой.

«Зачем я соврал?» – Метнулась в голове мысль, которую послушник тут же придавил мыслено камнем.

– Мои сны что-то значат, преподобный? – осмелился спросить Алан и тут же уткнулся взглядом в пол и сжался, ожидая удара за неправильный вопрос. Но вместо этого холодная рука Пророка медленно прошлась по его волосам.

– Эта… женщина… Это очень сильный злой дух, который желает совратить нас. – преподобный говорил так медленно, что Алану казалось, будто его слова растягиваются, как незастывшая древесная смола, – Посмотри на меня, дитя, – Алан послушно поднял глаза.

– Ты не виноват в этих снах, Алан. Просто не слушай её и не ходи за ней. Ааронг поможет тебе.

Как вдруг, вокруг снова послышались шорохи – снова появились священники и монахи. Откуда-то материализовался Отец Зур.

– Наш бог избрал для тебя великую роль, Алан, – медленно проговорил преподобный, подталкивая мальчика к отцу Зуру, – ты сослужить отличную служу Икаду.

– Подготовь мальчика к церемонии. – ласково произнёс Пророк, обращаясь к отцу Зуру.

Алан воззрился на преподобного с благоговейным трепетом, в мгновение забыв о боли в плече – Ааронг выбрал его! Бог разрешил ему прикоснуться к тайне своей магии! К той магии, которую даровал Ааронг своим возлюбленным людям, перед тем, как умереть в лапах предателей Элфа и Карузы!

– Но он ещё мал… – слабо противился священник.

– Подготовь. – жёстко повторил Преподобный и… исчез?

***

Алан шагал по коридору корпуса как герой, чувство собственной значимости переполняло его. После встречи с преподобным Алан осознал, что его ждёт прекрасное будущее элитного бойца Икада. И не какого-то унылого воина, а настоящего мага-проповедника!

Мальчик даже подпрыгнул от восторга, но тут же оглянулся – Не видел ли кто? В корпусе запрещалось бегать или прыгать.

«Надо быть осторожнее… – подумалось мальчику – не хватало ещё спугнуть эту удачу».

Теперь нужно быть идеальным до самой церемонии, где проверят его восприимчивость к катализаторам магии.

«Хотя чего проверять? – Алан был полон уверенности, – Если Преподобный сказал, что я подхожу, то, значит, подхожу! Тем более, он сказал, что сам Ааронг меня выбрал!»

Он распахнул двери в свою комнату, и на него сразу же уставились четыре пары глаз – некоторые с испугом, некоторые с недоверием, но всё с любопытством. Ребят поселили вместе всего несколько недель назад, но они уже успели подружиться.

– Ну и что? – подал голос белобрысый мальчишка с хитрыми глазами, он смотрел на Алана с вызовом, словно последний что-то должен ему теперь доказывать, – Ты видел?

Алан расплылся в счастливой улыбке:

– Да!

Мальчики тоже заулыбались, и напряжение в комнате спало. Алан аккуратно закрыл дверь, проверив, чтобы в коридоре не было настоятелей или священников, и кинулся к одной из кроватей, где его уже ждали ребята.

– Я видел Пророка! – возбуждённо прошептал Алан, – прямо вот так! – он показал рукой, насколько близко был Пророк к нему, – Он держал меня за плечо!

– У-у-ух ты! – восторженно зашелестели мальчики

– А как там, в крыле Преподобного? – спросил Герберт, он был ниже остальных и вечно прятался за Бена.

– Очень красиво!.. – от воспоминаний у Алана перехватило дыхание, – там витражи с нашим богом Ааронгом! Везде огромные гобелены и знамёна Церкви!

Мальчики смотрели на Алана с нескрываемым восхищением, и он решил не тянуть с новостью:

– А ещё… Преподобный сказал, чтобы меня готовили к церемонии! – важно заявил он, не в силах скрыть восторженной улыбки.

Бен больше не смотрел на Алана с вызовом, теперь в его взгляде читалась откровенная зависть

– Но ведь церемонию проходят в девятнадцать лет, – заметил он, – А тебе ещё и 16 нет…

Алан покачал головой:

– Это не имеет значения! Если Преподобный сказал, значит, я готов!

Бен только хмыкнул, было видно, что он не очень доволен этой новостью.

– А вдруг ты умрёшь? – Испуганно произнёс Герберт, – Очень многие умирают от катализаторов, – он подтянул колени к подбородку и обнял ноги руками, – Тебе не страшно? – на его слова закивал Камиил, полненький мальчик с носом картошкой.

На самом деле Алану было страшно. Но он сам себе запрещал бояться. Как говорит Церковь, «тому, кто верит, подвластно время и материя». Поэтому он гордо поднял голову и сказал:

– Нужно просто больше молиться и всё будет хорошо! Я уверен, что пройду проверку и стану магом!

Он немного подумал и продолжил:

– А потом вы тоже пройдёте проверку и станете магами-проповедниками! И мы вместе спасём мир от чудовищ!

– Что-то я сомневаюсь… – наконец-то подал голос Лефир. Он сидел отдельно и просто внимательно рассматривал Алана. Его чёрный взгляд, словно когтями цеплялся за всё.

– Почему? – Алан недовольно скрестил руки на груди. Лефир иногда был такой… Резкий, злой и сомневающийся. В такие моменты Алану хотелось высказать ему всё, что он думает о его сомнениях. Но Церковь говорила, что надо быть терпеливым. Терпеливым… чтобы дождаться нужного момента для удара.

– Я сомневаюсь, что мы все выживем после проверки – буднично ответил мальчик, – и ещё, быть магом не лучшая судьба. Насколько я слышал, эти катализаторы… они, как… – он подвигал пальцами, пытаясь подобрать слово, – Как наркотики. Если один раз используешь, не сможешь без них жить. Не похоже на благословение. – он кинул презрительный взгляд на Алана.

– Это богохульство! – испуганно прошептал Герберт, – не говори так!

– А то что? – бесстрашно продолжал Лефир, – отец Зур выпорет меня? – Ха!

Дверь скрипнула, заставив ребят обернуться – там стоял отец Зур, недовольно уперев руки в бока.

– Вы чем тут занимаетесь? – Его брови грозно сдвинулись, – Уже час молитвы! Быстро доставайте святую книгу и читайте!

Все послушно разошлись по своим кроватям.

– Отец Зур! – подал голос Алан, – А когда церемония?

Священник нахмурился:

– Алан, то, что ты был в крыле Преподобного, не делает тебя особенным! Ты продолжаешь учиться и работать, как все! О Церемонии ты узнаешь тогда, когда придёт время! – Зур подошёл к мальчику и наклонился к нему, – Ты меня услышал?

Алан недовольно сжал кулаки и посмотрел на отца Зура исподлобья:

– Услышал… – он спиной почувствовал насмешливый взгляд Лефира. На мгновение ему захотелось наябедничать о богохульстве Лефира отцу Зуру, но только на мгновение.

Книга была совсем новой, кожаная обложка, окрашенная в чёрный цвет, ещё пахла краской. Алан провёл пальцами по корешку книги, чтобы нащупать там знак песочных часов.

– Так, я теку сквозь время, а время течёт сквозь меня… – тихонько прошептал он, прикрывая глаза и пытаясь почувствовать течение времени, как это делают маги-проповедники. Но ничего особенного не почувствовал.

Алан открыл книгу где-то на середине, отчего та захрустела. Вероятно, её напечатали совсем недавно, когда на Преподобного сошло новое благословение и Ааронг снова заговорил с ним. Каждое новое изречение записывалось в книгу, оттого их так часто перепечатывали.

Мальчик пробежал глазами по знакомым строчкам: «Когда вы встречаетесь с чуждыми, то рубите им головы. Так пожелал Ааронг, даровав людям магию. Так, он хотел наказать других богов за предательство. Если бы Ааронг пожелал, он бы сам покарал чуждых созданий, но он хочет испытать людей посредством других. Он никогда не даст понапрасну погибнуть деяниям тех, кто погиб на пути Ааронга»

Алан уже представлял себя в красивом одеянии мага-проповедника, который разбрасывает направо и налево врагов Икада… Или приводит их дух к вере в Ааронга…

«Так как они там выглядят?» – подумал мальчик и стал торопливо искать нужную страницу:

«… Там люди без песен и глаз. Они прячут души и лица…».

Алан поёжился, эти строчки всегда вызывали у него дрожь:

«Как можно жить без глаз? Без песен? Отец Зур сказал, что Безликие не говорят. Жуть».

«… Дикие за полями, без слёз, без богов, без любви, у них неживая земля под ногами, а руки и думы в крови…»

А это Дикие. Быстрые, как тени, убийцы из вулканических земель. Отец Зур объяснял, что они ничего не чувствуют, кроме жажды смерти, и с ними почти невозможно договориться. А ещё, что у них чёрная кожа и красные глаза. «Красные от неуёмной жажды крови, – вспомнил Алан – ещё бы! Как можно договориться с теми, кто хочет только убивать?»

***

Алан вдруг увидел себя в центре Гойтха, столицы Икада. Он увидел свои руки, с которых капала чёрная жижа, зелёные рукава мантии мага-проповедника пропитались кровью. Он оглянулся – всё словно замедлилось, словно весь мир погрузили в вязкую смолу. Алан видел, как падает башня главного храма, он видел, как умирают вокруг него гвардейцы. Видел, как вспыхивали красным глаза Диких, когда их жёлтые клинки вгрызались в плоть людей. Видел, как парящие над землёй Безликие двигают стены и орудия силой мысли.

Алан слышал, как страшно кричат люди и воют звери, кажется, где-то шелестели чьи-то крылья. Он не понимал, как попал сюда, не понимал, почему Дикие объединись с Безликими, они же всегда были врагами…

А над всем этим возвышалось чудовище. ЧУДОВИЩЕ. Оно заслоняло собой небо. И его вела Она. То самое существо с перьями на руках и странными глазами, что приходило к Алану в сны.

Алан закричал и подскочил на кровати, остальные с удивлением уставились на него.

– Ничего, ничего… Это просто сон страшный. Извините… – пробормотал Алан и снова уставился в книгу. Он перелистывал страницы, но видел перед собой только чудовище из сна.

Алан точно знал, чувствовал, что это был непросто сон. Что-то внутри него знало точно – это виде́ние будущего. Это было благословение. Сам Ааронг заговорил с ним. Это невозможно было ни с чем спутать – будто бы Алану открылась истина, которая не нуждалась в ответах. И Пророк оказался прав: эта женщина и правда опасна.

***

– Как думаешь, что сегодня будет на обед? – спросил Лефир, замахиваясь тяпкой.

Алан только пожал плечами, меню для послушников разнообразием не отличалось:

– Суп. Капустный суп. – вздохнул он, вяло ковыряя тяпкой землю. Лефир в ответ тоже вздохнул.

Их вдвоём отправили на огород, на территории крыла послушников, наказав до полудня бороться с сорняками на капустных грядках. Ведь как завещал нам наш бог: «Только потом и тяжким трудом обретём мы счастье».

– Ну невозможно это! – воскликнул Лефир, бросив тяпку на землю и в сердцах пнув капустный кочан, – сколько ещё нам заниматься этим… этим… – он указал на капустные кочаны, – капустным непотребством? Когда мы уже начнём изучать что-то, кроме истории и озарений Пророка и теории страха?

Алан упёрся щекой в древко своего орудия и медленно покачивался из стороны в сторону:

– Уже целая вечность прошла с утра… – протянул он – нам нужно больше уроков боевых искусств! – он зажмурился, вспоминая, как занимается в особом зале, учась нападать и отражать удары врагов, – говорят, что Дикие начинают обучаться бою почти с младенчества! И каждый день!

Мальчики одновременно застонали от такой несправедливости.

– Алан! Лефир! – раздался невольный крик, – А ну, быстро за дело!

Ребята с недовольными вздохами снова принялись бороться с местной флорой.

– Ладно ты… – пробурчал Лефир – ты станешь магом-проповедником, тебе и меч держать не нужно будет…, а мне что делать? С тренировками два раза в неделю я стану никем!

Алан осторожно обернулся, чтобы проверить, следит ли за ними настоятель:

– Вдруг ты тоже станешь магом… – прошептал он, – Лефир! А может, на кухню?

В ответ на него уставились чёрные глаза Лефира, в которых горела искра азарта:

– Давай!

Мальчики тут же скользнули в зелёную изгородь, перед этим аккуратно спрятав свои орудия труда, чтобы они, в случае чего, не раздражали взор настоятеля.

Они пробирались вдоль стены, окружающей монастырь, приходилось прижиматься к ней спиной и медленно двигаться боком – так близко была зелёная изгородь к стене.

– Стой, стой! – зашипел Алан, кивком головы указывая куда-то в сторону кухни, – настоятель! – Лефир затаился, разглядывая сквозь листья недовольного мужчину в очках, тот что-то бормотал себе под нос, ведя пальцем по листу бумаги, висящему у чёрного входа в кухню.

– Его тут быть не должно… – прошептал Лефир и зло добавил, – мерзкий капустный слизень!

Алан неодобрительно посмотрел на мальчика и тихонько толкнул его в плечо.

– Что там за объявление такое? – продолжал Лефир, сделав вид, что не заметил выразительный взгляд мальчика.

– Погоди, сейчас посмотрим – ответил Алан, – главное, чтобы никто не пришёл нас проверять.

Лефир только махнул рукой, мол, точно нет, и протиснулся сквозь зелёную изгородь, схватив Алана за рукав и потащив за собой:

– Давай быстрее, он уходит!

Послушники, пригибаясь к земле, как водяные ушанчики, прячась за бочками и ящиками с провизией, замерли у тяжёлой деревянной двери на кухню.

Алан прижался ухом к доскам, прислушиваясь к звукам внутри:

– Вроде никого. – прошептал он, после небольшой паузы.

– Срочное собрание настоятелей и монахов? – задумчиво протянул Лефир, глядя на объявление, – так даже лучше, – хищно улыбнулся он, всем весом налегая на тугую ручку двери, – никто и не заметит нас!

Дверь открылась с предательским скрипом, заставившим ребят вжаться в стены и замереть, но спустя долгие несколько секунд никто на скрип не вышел.

– Ура! – прошептал Лефир, заходя на кухню. Перед ним открылось большое, просторное помещение, с множеством полок, ящиков, бутылок, с перегородок под крышей свисали шматы мяса и сушёные травы. Но главное было на большом столе, накрытом скатертью, которая спускалась к самому полу: свежие, ароматные сахарные рулеты!

– Ух! – почти одновременно протянули мальчишки, не отрывая глаз от лакомства.

– Наконец-то! – прошептал Алан, первым подскакивая к столу и хватая ещё тёплый рулет, – Они ещё прекраснее, чем в моей голове! – он с наслаждением втянул носом аромат рулета и откусил огромный кусок.

– Вкуснота! – воскликнул он, даже слегка приплясывая от удовольствия.

Лефир хмыкнул, глядя на Алана:

– Смотри в оба! Не хватало ещё получить за эти рулеты! – Он тоже откусил один и, закатив глаза, добавил, – Хотя они того стоят! – отчего оба засмеялись.

Неожиданно ручка двери дёрнулась, и послушался мерзкий скрип двери. Лефир резво залез под стол и утянул за собой остолбеневшего от страха Алана, наградив его презрительным взглядом.

В кухню, шаркая подошвами, вошёл кто-то, постоял немного, а затем тихо выругался. У Алана скрутило живот и похолодели руки.

«Если меня поймают, то не быть мне магом-проповедником!» – лихорадочно металась в голове мысль – «Что же я наделал!» – он посмотрел на Лефира, но тот выглядел на удивление спокойным, он только поморщился в ответ на взгляд и отодвинул Алана от себя, словно ему стало противно от такого общества.

«И правильно. – подумал Алан, закусывая губу, – Я это всё придумал. Господи, зачем я это придумал?» – Вкус рулета уже не казался таким сладким, а сам рулет тем, из-за чего стоило ввязываться в такие проблемы.

– А ну-ка! – неожиданно произнёс пришедший и резко запустил руку под стол, намереваясь схватить нарушителя.

Алан даже не успел ничего понять, а Лефир уже оттолкнул его, а сам попался: рука схватила его за одежду и вытащила из-под стола. Алан потянулся было за ним, чтобы разделить наказание, но получил пяткой в грудь и согнулся, задыхаясь: Лефир умудрился попасть точно в солнечное сплетение.

– Вот и воришка! – произнёс настоятель усмехаясь. Тот самый, в очках, который крутился здесь недавно. Лефир только молча смотрел на него из-подобья.

– Я чувствовал, что кто-то тут есть. – зло улыбнулся настоятель, – Тебя ждёт наказание, мальчик! Как тебя зовут? – он тряхнул Лефира, но тот упрямо молчал.

Взгляд настоятеля скользнул по надкусанным рулетам, он сощурил глаза:

– Ты здесь один? – вкрадчиво поинтересовался он оглядываясь.

– Один! – ответил Лефир, вцепившись в держащую его руку.

Настоятель смерил мальчика взглядом:

– И ты сам съел все эти рулеты?

– Сам! – с вызовом прошипел Лефир и дёрнулся, отчего получил неприятный удар ребром ладом по шее.

– Гадёныш! – процедил настоятель и потащил Лефира к выходу, – Я найду твоего отца-настоятеля и лично прослежу, чтобы ты был наказан! Молись Богу, чтобы свой отец-настоятель не убил тебя в порыве священного рвенья!

Алан ещё несколько минут сжимался в комок под столом, пытаясь справиться со своим страхом. Он с содроганием вспомнил удивительно спокойный взгляд Лефира, которого настоятель тащил за собой.

«Почему Лефир это сделал? – вдруг подумал Алан, вытирая со лба липкий холодный пот, – Он же не виноват. Это я придумал пойти на кухню»

Он обхватил голову руками и стал делать дыхательные упражнения, чтобы успокоиться:

«Великий Ааронг даровал мне эту жизнь и эти дела. Всё, что происходит, только лишь задумка Бога. Верь и тревоги уйдут… То, что Лефир не выдал меня, тоже задумка Ааронга? Разве Лефир не сам это решил?» – подумал Алан и замотал головой, прогоняя эти мысли сомнения. – «Надо выбираться».

Он протянул дрожащую руку, чтобы приподнять ткань скатерти, но в голове кто-то сказал: «Стой!»  – и по спине Алана снова пробежался ледяной страх. Это был не голос мыслей Алана, это кто-то чужой говорил у него в голове. Мимо двери кто-то прошёл. А затем голос снова произнёс: «Иди».

Превратившись в один комок нервов, мальчик добежал до двери и замер, оглянувшись на тарелку с рулетами.

***

Он сам не понимал, как ему удалось так незаметно пробраться к капустной грядке и сделать вид, что всё в порядке. Приходил священник, спрашивал про Лефира, но Алан, вцепившись в тяпку, остервенело уничтожал сорняки, делая вид, что не понимает, куда делся его напарник.

«Это неправильно – думал он, – это совсем неправильно. Зачем Лефир это сделал? Мы вместе нарушили правила, и нам вместе нести наказание… Разве отец Зур и настоятели не говорили, что наш бог – самый справедливый бог на свете? Что все, кто наказан – всегда виноватые? А те, кто не наказан, выходит – не виноваты?».

Алан остановился и обвёл невидящим взглядом капусту: «Выходит, Лефиру должно несправедливо страдать? А мне…, а мне, выходит, должно не нести наказания за проступок? Ответь мне, Ааронг!» – мальчик поднял взгляд к небу, надеясь услышать ответ или знак, или… что угодно!

– Ты молодец, Алан! – произнёс священник, заставив мальчика в ужасе на него уставиться.

«Это ответ Бога?» – подумал Алан, не веря своим ушам.

– Так быстро закончил всю работу! Закат только начался, а ты уже управился! – священник похлопал мальчика по плечу и добавил, – отнеси инвентарь на место и можешь идти к себе.

– Благослови вас Ааронг. – пролепетал Алан, чуть поклонившись священнику, и побрёл на склад. На половине пути он вдруг вспомнил про вторую тяпку, спрятанную в кустах, и решил, что нельзя ещё раз подводить Лефира.

Алан медленно шёл, погрузившись в раздумья, тяпки оставляли за его спиной две кривые дорожки. Мальчик думал о том голосе, который сегодня звучал у него в голове. Одно только воспоминание о нём уже заставляло Алана поёжиться, а холодные мурашки страха снова облепляли спину.

«Этот голос непохож на голос той женщины из снов – думал он, ставя орудия на место и расписываясь в журнале за себя и за Лефира, – Может это сам Ааронг? – Алан хмыкнул, наслаждаясь секундочкой восхищения к самому себе, – нет… Пророк может быть только один. А вдруг это со мной говорил один из Богов-предателей?»

Мальчик замер, уставившись на двор крыла для послушников: закатное солнце окрашивало всё в красный цвет, даже деревья, отчего они выглядели так, словно уже наступила осень. А отблески лучиков перескакивали с окон на скамейки, иногда замирая на статуе Пророка.

«Стали бы Боги-Предатели мне помогать? – Подумал Алан и ужаснулся, – выходит, боги-предатели помогли мне не попасться и не понести наказания за проступок! Они отвели от меня гнев Ааронга, хотя я заслуживал его…»

Мальчик нервно оглянулся, будто подозревая, что за ним следят:

«всё сходится. Получается, что и я предатель» – горько заключил Алан, с тоской глядя на тёмное здание крыла послушников, оно некрасивой чёрной глыбой возвышалось над двором, его окна горели красным, отражая закат, и смотрели на Алана с укором.

***

Мальчик приоткрыл дверь в комнату и нерешительно туда заглянул. Как он и ожидал, Лефир сидел на кровати, спиной к двери и глядя в окно. На его плечи была небрежно накинута простыня, сквозь которую проступали кровавые полосы.

Алан тихо вошёл и, пытаясь не выдавать своё смущение, позвал:

– Лефир? – тот испуганно повернулся, но увидев Алана, сразу расплылся в усмешке:

– А… это ты.

– Тебе очень больно? – сжимая в руках святую книгу, спросил Алан.

– Ха! Ерунда! – резко ответил Лефир, – Отец Зур пожалел меня и ударил всего три раза вместо пяти! Совсем не больно! – Он слишком резко повернулся к Алану и поморщился от боли.

– Понятно… – недоверчиво произнёс Алан, глядя на красные от недавних слёз глаза Лефира, – я что хотел спросить… Ты… Зачем… Это… – мальчик замялся.

– Почему я тебя не сдал? – Язвительно произнёс за него Лефир, – ты это хочешь спросить?

Алан кивнул, стараясь не встречаться взглядом с Лефиром, в горле застрял ком, а пальцы вцепились в книгу.

Лефир презрительно хмыкнул:

– Потому что не видать тебе катализаторов магии и звания мага-проповедника, если тебя поймают за нарушением правил – неожиданно мягко произнёс он. Алан с непониманием уставился на него:

– Но это я предложил пойти на кухню! Не ты! – он нервно провёл рукой по волосам, взлохматив их, – Зачем? Ну и поймали бы меня. Меня бы лишили возможности быть магом-проповедником, меня бы наказали. А ты мог сказать, что я тебя подговорил… и… не быть наказанным. – он шмыгнул носом и отвернулся, – Впрочем, это было бы правильно.

– Быть магом-проповедником не моя мечта. А твоя. Меня не пугает отлучение от церемонии инициации, – ответил Лефир, пожимая плечами, – Оно того не стоит, понимаешь? – Он усмехнулся и добавил:

– Ну и есть ещё одна причина.

– Какая? – прошептал Алан, не сводя глаз с мальчика.

– Потому что мы друзья, Алан. – немного помолчав, ответил Лефир, и тут же засмеялся над ошарашенным Аланом, – А если будешь и дальше орать тут про рулеты, то тоже получишь пару плетей, олух!

«Друзья?» – Алан поверить не мог, что Лефир, этот злой и язвительный мальчишка, с пронзительным чёрным взглядом, который, казалось, ненавидел Алана с первого дня их встречи, назвал его своим другом.

«Так всё-таки это Ааронг решает всё за нас? Или нет?» – пронеслось в голове у мальчика.

– Или ты так не считаешь? – вкрадчиво произнёс Лефир ухмыляясь.

– Считаю. – улыбнулся Алан, доставая из кармана помятый, надкусанный сахарный рулет и протягивая его Лефиру.

Глава 3 Духи в тени

Лорд Арино устало потёр глаза и достал из складок одежды небольшой флакончик голубого цвета. В нём плескалась неспокойная жидкость – она шипела и выплёвывала искры.

– Три капли. – пробормотал Оро, пытаясь одновременно отмерить нужное количество жидкости, и открыть ногой дверь в гостиный зал.

– Помочь, лорд? – услышал он знакомый голос: на полукруглом диване, окружающем жаровню в полу зала, сидела леди Дайна и накручивала на палец прядь своих волос, собранных в хвост. Рядом с жаровней сидел Маркус и увлечённо ковырял угли палкой, он только кивнул лорду и продолжил своё занятие. В кресле развалился Зафф, со своими бумагами и доносами. А в углу медитировал ханнуит Энель в позе лотоса.

«Это проходной двор какой-то, а не зал великого дома» – подумал Оро, кидая недовольный взгляд на Заффа, который в ответ только незаметно пожал плечами и снова спрятался за бумажками.

Лорд нахмурился, проглотил лекарство, и на мгновение у него перехватило дыхание – такой горячей была эта жидкость. Горячей даже для даэва. Оро показалось, что огонь разлился по телу, сжигая на своём пути все органы, но секунда – и всё утихло. Осталось только приятное тепло и долгожданная бодрость.

– Вам нельзя тут быть, леди Дайна, – произнёс лорд, жестом приказывая слугам скрыться и запереть двери зала, – дом Саалд не будет счастлив узнать, что вы проводите время в самом сердце дома Арино.

– Я её позвал. – отозвался Маркус и, встретив удивлённый взгляд лорда, спешно добавил:

– Я… почувствовал, что это правильно.

Энель в углу хмыкнул, дёрнув ухом.

Оро в ответ только нахмурился ещё больше:

– Если леди Ларна узнает, нам не избежать скандала, – строго произнёс он, – сейчас никому не нужны проблемы.

Девушка закатила глаза:

– Да брось, Оро, матушка не заметит моего отсутствия, даже если я несколько малых лун не буду появляться дома, – она торопливо откинула волосы, чем выдала свою нервозность, – только и делает, что скачет вокруг моего братца! – Дайна поджала губы и отвела взгляд.

Лорд только покачал головой, усаживаясь на диван рядом с ней:

– Я всё равно это не одобряю.

– Леди Дайна спасла меня от нападок представителей дома Торкул, – напомнил Маркус, глядя, как ярко вспыхивают угольки в жаровне, – и вас, мой лорд, – он заговорщически склонил голову и сузил глаза, – от танца с леди Ларной. Неужели за это не полагается маленькая награда?

Ородрет скривил губы и закатил глаза, признавая своё поражение:

– Что за интриги вы плетёте за моей спиной? – строго спросил Ородрет, и тут же, усмехнувшись, продолжил:

– С другой стороны, если Маркус считает это правильным, пусть будет так. – и улыбнулся, глядя на мальчика, – Ты рискуешь только тем, что тебя накажут, – продолжил он, обращаясь к Дайне, – но, единственное серьёзное наказание, которое можно для тебя придумать – лишить права наследования, но это…

– Ха! – перебила его Дайна и нервно рассмеялась, – Они давно это сделали! – неофициально, конечно, – быстро добавила она, заметив удивление лорда, – но мне ясно дали понять, что брат – первый и единственный наследник. Поэтому мне нечего терять! – она гордо вскинула подбородок, чем вызвала улыбку у Оро.

– И какова причина такого строгого решения? – поинтересовался он, – Твой вздорный характер?

– Я не знаю… – произнесла девушка, задумчиво перебирая пальцами ткань платья, – я думаю, что… я не знаю.

– Ларна? – понимающе произнёс Оро.

Девушка кивнула:

– Да, мама, она словно… – Дайна нахмурилась, пытаясь подобрать слова, – она словно сошла с ума ещё больше, с тех пор как брат связался с культом Люцента! Мама только и делает, что хлопочет за глупого Неаса! – девушка выглядела возмущённой, – Ему всё сходит с рук! А мне ничего и никогда! – с обидой в голосе воскликнула Дайна, – Иногда, мне кажется, что она меня не считает своей дочерью! – она стукнула кулаком по дивану, – а отец вторит всём её словам, как, как… – Дайна вдруг встретилась взглядом с Оро и стушевалась:

– Прости… я забылась, мне не стоило так…

«Интересно, – подумал Оро, рассматривая золотистые пряди девушки – всё выходит проще, чем я надеялся. Если Ирион ничего не решает в доме Саалд, как я предполагал ранее, то вывести Ларну на нужный мне путь будет проще простого».

– Хм… – протянул лорд, – Как бы это не вышло тебе боком… Погоди, ты сказала культ Люцента? Что это?

– Это очередная игрушка для скучающих детей великих домов, – фыкнула Дайна, – какой-то даэв, по имени Люцент создал круг посвящённых и агитирует всех «вспомнить о том, что наша земля – часть нас, а мы часть её». И мой брат, конечно же, первый туда побежал, – она пожала плечами, – никто не знает, как выглядит лицо этого Люцента, он ходит в маске на всех собраниях… – Она презрительно хмыкнула, – вероятно, это и будоражит моего недалёкого брата и его друзей.

– И что значит, что земля – часть нас?

– Думаю, это завуалированные заветы предков. Старые заветы, – она потёрла лоб, пытаясь вспомнить, – те, в которых говорилось, что в нашей земле лежит сердце Элфа и он… эээ… кажется, заберёт тех, кто не чтит его правил?

– Обратит в свою плоть. – поправил её Ородрет, – Этот Люцент выступает только для высших кругов?

– Не думаю, что только для высших, – пожала плечами Дайна, – иначе бы, откуда у него столько последователей, которые не являются членами великих и прочих домов? Выходит, это беглые рабы и просто свободные даэвы?

– Что значит, обратит в свою плоть? – влез Маркус

– Значит, убьёт, сделав землёй, частью себя. – просто ответил лорд и, закрыв глаза, откинулся на спинку дивана, что-то подсказывало ему, что исчезновения даэвов, которые пугали население его земель, могут быть связаны с этим Люцентом.

– Он выступает не только для знати. – подал голос Зафф, высунув нос из-за бумаг:

– До меня дошли слухи, что у культа Люцента целая сеть, кхм… – он вопросительно кивнул на молчащего Энеля, но Оро дёрнул головой, приказывая продолжать, – сеть агитационных тайных лагерей. Некие последователи «кровавой земли» выискивают изголодавшихся и отчаявшихся и заманивают их к себе посулами доброй еды и тёплой постели. Многим больше ничего и не надо. Для даэвов, сбежавших от рабства, или тех, у кого нет семей… отличный вариант, – Зафф резко чихнул, из-под кресла испуганно выбежала одна из его почтовых крыс и скрылась за шторой.

– Что-то известно о том, что они проповедуют? – поинтересовался лорд, глядя, как шевелится ткань штор там, где пряталась крыса.

Зафф презрительно поморщил нос:

– Всё как обычно: чистота крови, ненависть к алкори и ханнуитам, – на этих словах взгляд даэва снова упал на Энеля, но встретил только дружелюбную улыбку, – а… ещё они приносят проблемы дестурам Раскалённого Утёса и монахам Храма Предков, уверяя своих последователей, что нынешние учения – это ложь и оскорбление бога Элфа… И ещё про болезнь телесных жидкостей…

– Болезнь? – очнулся Энель.

– Болезнь телесных жидкостей. Довольно новый недуг плохо поддаётся лечению, плохо изучен… – в голосе Заффа начали проскальзывать нотки недовольства. Он явно не собирался так много разговаривать сегодня, – Симптомы часто различаются у больных, одним снятся кошмары, другие, наоборот, не могут спать, от чего их рассудок мутится, прочих мучит лихорадка и приступы дрожи. Но у всех есть общий сон о том, как гаснут оба солнца. – даэв раздражённо покачивал ногой, – Культ кровавой земли считает, что это наказание за наш неверный путь и предвестье конца света.

Ородрет хмыкнул:

 «Конец света. Самое время, когда у меня только начало всё получаться».

– Спасибо, Зафф.

Помощник только фыркнул и снова зарылся в бумаги, кидая недовольные взгляды на всех.

– Может быть, наш Х’алдир хочет поговорить об этом. – загадочно проговорил ханнуит, потягиваясь, – В любом случае нам нужно поторопиться, лорд. Тени не могут ждать вечно.

– Через два оборота малой луны. – Оро устало потёр глаза, пытаясь мысленно распланировать все дела так, чтобы поездка в стан вписалась в планы.

– Ты пил «кровь Элфа»? – лорд вздрогнул от неожиданности и открыл глаза, – Дайна была так близко, что едва не касалась губами его носа.

«Слишком резко…» – подумал лорд, и мягко отодвинув девушку, спокойно произнёс:

– Да, это была «кровь Элфа».

– Ты не думал, что нужно просто больше отдыхать, а не принимать такие опасные вещи, как кровь?

– Мне некогда тратить на это время. Отдых для тех, кто не знает о целеустремлённости! – раздражённо возразил Ородрет, но отчего-то почувствовал себя виноватым, под строгим взглядом племянницы.

Дайна только хмыкнула и переглянулась с Маркусом:

– Если ты умрёшь, кому перейдёт владение домом Арино? Не очень-то разумно так рискова…

– Не нужно учить меня жить! – вспылил лорд, но тут же глубоко вдохнул, заставляя себя успокоиться, – ладно, я услышал тебя… – он снова закрыл глаза, – я подумаю над этим вопросом. – на мгновение Оро показалось, словно внутри что-то шевельнулось. Какое забытое чувство…, но это мимолётное ощущение исчезло так же быстро, как лёгкий ветерок в жаркий день.

– Зафф, передай Норну, что леди Дайна может посещать резиденцию по своему усмотрению. – неожиданно произнёс лорд, получив в ответ недовольный бубнёж помощника.

Маркус расплылся в улыбке, восторженно глядя на Дайну.

– Но ей сто́ит быть осторожной, – Ородрет строго посмотрел на девушку – не нужно забывать, что Ларна больна и её действия могут быть… непредсказуемыми.

 ***

– Это правда? – недоверчиво переспросил Маркус, с опаской глядя на Энеля, который о чём-то болтал с Норном у кареты, запряжённой двумя Авгурами, – Это действительно необходимо? – он, нахмурившись, взглянул на лорда.

– Правда, Маркус. – ответил Оро и подошёл к одному из Авгуров, – существу, отдалённо напоминающему скелет лошади, обтянутый толстой тёмной кожей. Весь круп, шея, спина и бока Авгура были усыпаны мелкими твёрдыми шипами, а в пасти имелись острые зубы. – Ты едешь, Энель сказал, что тебя хочет видеть их Х’алдир – он поймал вопросительный взгляд и уточнил, – это их главный шаман, он слышит сердце земли. Ну, он так сам говорит, конечно.

– И зачем я ему? – нахмурился Маркус, – Может мне лучше остаться? Придётся пропустить тренировки с Норном, мне бы не хотелось этого…

– Не знаю. – Пожал плечами лорд Арино и тут же строго добавил, – тренировки могут подождать, не каждый день получаешь приглашение от Х’алдира ханнуитов, верно?

Мальчик скрестил руки на груди – А этот… Энель тоже поедет с нами в карете?

– Я пешком пойду – Хохотнул посланник прямо за спиной у Маркуса, отчего тот вздрогнул и испуганно обернулся.

– Пешком? – Недоверчиво переспросил мальчик.

Энель не стал ничего отвечать, но вдруг захрипел, его окупал красный туман и перед мальчиком предстал молодой Силант во всей своей красе: Больше Авгура раза в три, в холке он был выше кареты. Густая рыжая шерсть, чёрная полоса от носа до кончика хвоста. Длинная морда и челюсти, усеянные опасными зубами. Лапы с подвижными пальцами, оканчивающимися мощными когтями.

Ханнуит насмешливо глянул на ошалевшего Маркуса и вальяжно махнул хвостом.

Мальчик повернулся к Оро, вопросительно глядя на него. Лорд только развёл руками.

***

– Вы только посмотрите, Ваше Величество! Он уже как родной у этих грязных животных! – с нотками омерзения в голосе проговорил граф Саалд, – Какое неуважение к заветам предков! И ради этого наш народ бережно хранил традиции все эти годы?

 Король задумчиво смотрел с балкона, как приёмыш лорда Арино осторожно обходит огромного Силанта.

– Ородрет слишком увлёкся своим волчонком! – продолжал граф, – Но щенок вырастет и перестанет быть таким ручным… Не ровён час, и цепь его не удержит!

– Довольно! – произнёс король и бросил суровый взгляд на графа Саалд, – лорд делает свою работу, – продолжил король, голосом давая понять, что разговор окончен, и, махнув рукой, добавил:

– А вам следует заняться своей, граф.

 ***

 За окном тянулись бесконечные Элевзинские болота, усыпанные гигантскими папоротниками, гинкго и беннеттитами, утопающими в тумане. Деревья на земле даэвов почти не встречались, всё из-за текущих слишком близко к поверхности подземных лавовых потоков.

Эти потоки нагревали землю, отчего повсеместно висел влажный туман. В некоторых низинах земля была столь горяча, что невозможно пройти и в сапогах. Отчего складывались забавные ландшафты – влажные холмы, густо покрытые растительностью, и высушенные тёмные низины, испещрённые трещинами.

 «Уже семь лет прошло» – подумал Ородрет, глядя на Маркуса, который спал, обняв свой хвост и свернувшись клубочком, на соседнем сидении.

 Впечатления слишком утомили мальчика, хоть тот и старался не подавать виду. Он до последнего сопротивлялся своему любопытству, стараясь сохранять важный и серьёзный настрой, как подобает члену великого дома. Оро улыбнулся, думая о том, что Маркус многое у него почерпнул.

Семь лет назад, во время своей очередной поездки к хануитам, тогда ещё только намереваясь наладить с ними отношения, лорд Арино, прибыв на место, обнаружил вместо одного из станов огромное пепелище и горы обгоревших трупов, быстрый осмотр дал понять, что силанты не просто погибли в пожаре, а были вероломно вырезаны.

Всё, кроме одного.

Серый дрожащий комочек Ородрет увидел в центре пепелища, ребёнка будто положили туда и старательно засыпали сверху пеплом, словно пытались спрятать, но от острого взгляда даэва это ускользнуть не могло. На спине Маркуса алела жуткая рана, тогда Лорду показалось, что это просто ранение или ожог, но заживая обозначился рисунок – что-то похожее на отпечаток руки, только с семью пальцами. Рисунок явно намеренно вырезали чем-то острым.

Абсолютно бессмысленный в своей жёсткости поступок. В прочем, самому Ородрету всё это напоминало какой-то жуткий обряд или ритуал. Словно принесли в жертву целый стан ханнуитов, оставив ребёнка с печатью. Зачем? За все эти годы Оро так и не нашёл ответов: легенды не упоминали ничего похожего. Вероятно, новые свитки были переписаны несколько раз, а старые документы просто исчезли в пожарах прошлых междуусобных распрей даэвов.

Лорд Арино вздохнул и снова уставился в окно, его терзало какое-то смутное ощущение надвигающейся опасности, словно далёкие тучи у горизонта со вспышками зарниц.

 ***

– Думаю, Х’алдир знал, что мы приедем именно сегодня, – сообщил Энель, указывая на недавно сложенные костры, – Нельзя заставлять ждать… Тени будут недовольны.

Лорд Арино кивнул:

– Нужно напоить Авгуров, они проделали долгий путь.

– Сейчас им притащат воды, – улыбнулся Энель, – вы очень заботитесь о своих животных, – заметил он, – редкое качество для даэва.

 Ородрет отметил, что Энель совсем не выглядит уставшим, хотя он бежал три оборота малой Луны всего с одним привалом. Ладно Авгуры – их скорость и исключительная выносливость известна всем. Привыкшие к жаре и опасностям, эти животные могли бежать по нескольку дней без воды, еды и сна. Но от ханнуитов Лорд такого не ожидал, они и раньше его удивляли, но теперь Оро проникся к ним особым восхищением.

– Благодарю… – осматриваясь, ответил лорд, ему уже доводилось бывать в этом стане.

Теперь он располагался относительно недалеко от столицы даэвов – города Аур, всего в трёх оборотах малой луны, если учитывать бег Авгура.

 С тех пор как были достигнуты соглашения между расами, и ханнуитам разрешалось кочевать по территориям Кутаиса, они перенесли все свои крупные станы вглубь страны даэвов. С условием, что ханнуиты теперь будут защищать границы Кутаиса от набегов гоммулов. С чем они пока успешно справлялись.

 Этот стан – один из самых крупных, что доводилось посещать Оро: Множество мелких и приземистых шатров, накрытых шкурами и кожей местных животных, располагались кру́гом, а в центре стоял шатёр вождя, украшенный головой сетвала – опасного зверя, похожего на змею, покрытую гладкой шерстью.

За периметром стана, в некотором отдалении, стоял шатёр великого Х’алдир, украшенный яркими красными и синими узорами.

Хануиты верили, что шаман может разговаривать с духами, которые приходят к нему, и потому считали разумным держать шатёр духовного лидера подальше от прочих строений.

Дальше, находился огороженный табун серых алетионов – гордость стана. На этих животных во многом завязаны культура, верования и выживание поселений ханнуитов.

– Сейчас сообщу о вас Таг’я! – Сообщил Энель, а лорд отметил, что хвост ханнуита возбуждённо подёргивается.

– Не нужно, сын, – Прозвучал за спиной Оро знакомый хриплый баритон. Даэв резко развернулся и тут же угодил в крепкие объятия вождя ханнуитов.

– Рад тебя видеть, Линар! – просипел лорд, чувствуя, что ещё немного и рёбра лопнут.

– Сколько лун, дорогой друг! – под тёмной бородой ханнуита угадывалась довольная улыбка, – Я уж думал, не свидимся с тобой!

– Обижаешь. На праздник зимних Теней я бы приехал. – притворно оскорбился Оро. Но тут же стал серьёзным, – Что-то случилось? К чему такая спешка?

Линар отрицательно помотал головой и, понизив голос, произнёс:

– Х"алдир давно такой активной не была. Обычно она спит, пока её духовное тело бродит в мире Теней. А тут проснулась и требовала тебя и Маркуса, как безумная. Я решил не гневить Теней. – он виновато развёл руками.

Ородрет нахмурился, пожёвывая губу.

 ***

– Я ждала тебя! – медленно протянула Х’алдир, стоило лорду Арино зайти в шатёр, – Ты пришёл вовремя, лорд с железным сердцем.

 Оро кинул удивлённый взгляд на старую женщину, закутанную в тёплый мех, словно она сейчас в холодных землях алкори.

– Мы знакомы? – недоумённо произнёс Оро.

– Не так близко, как хотелось бы… – усмехнулась Х’алдир и тихо прошептала, протягивая руки к лорду:

– слушай меня, Ородрет… Я чую, слышу, как бьётся сердце земли, – она сложила пальцы в какой-то знак и поманила даэва к себе, – подойди ближе… – Оро послушно сделал шаг к шаманке, – ещё ближе, ну!

Лорда резко кто-то подхватил под руки и силой усадил напротив женщины, но в шатре никого больше не было, по спине лорда пробежался холодок страха. Дым медленно плыл под потолком, заворачиваясь в причудливые кольца. Оро втянул носом воздух – сладковатый травяной запах сжал даэву горло, заставляя закашляться, а на глазах выступили слёзы. Оро показалось, что он раньше где-то слышал этот сладкий травяной запах.

– Во сне. – неожиданно ответила Х’алдир, – Ты слышал этот запах во сне, лорд.

– Ээээ… – только и протянул удивлённо Оро, но женщина сделала жест рукой, призывая к тишине.

Она достала из недр шкур трубку и затянулась, выпуская клубы дыма.

– Чужие голоса поведали мне о тучах. – медленно произнесла Х’алдир, – На протяжении многих и многих лет, пульс земли оставался спокоен… Земля спала. Некоторое время назад, пульс участился, как это бывает у того, кто вот-вот проснётся. – женщина мрачно вздохнула и продолжила:

– Вероятно, это уже бывало раньше, но так давно, что не осталось никаких упоминаний. Поэтому мы можем только предполагать… – Х’алдир подняла на лорда глаза, и тот понял, что шаманка абсолютно слепа, – Я видела тебя… – произнесла шаманка, – Не смотри, что глаза мои слепы, мне открыты все пути в мире духов и теней.

Лорд, нахмурившись, рассматривал лицо шаманки, пытаясь запомнить его, но её черты постоянно ускользали, словно он смотрел на неё сквозь воду.

Х’алдир усмехнулась, – не пытайся, лорд, даже твоя горячая кровь не справится с тенями… Я видела тебя. И ты был между даэвами и алкори, между хануитами, квин’еелами и… гоммулами.

«Кто бы мог подумать, что мои дипломатические деяния даже до духов дошли» – хмыкнул Оро, но промолчал.

– Это значит, что ты там, где должен быть, мой хороший, – продолжила шаманка, – Ты это важное звено для начала пути волка.

Даэв почувствовал, что начинает злиться из-за этого напускного пафоса, хотелось поскорее закончить.

– Твой путь идёт тонкой нитью впереди… – не замечая раздражения лорда, продолжала женщина, – но в конце ты должен выбрать… Да, выбрать. Это твоя судьба – нить и выбор!

Ородрет собрался что-то сказать, но Х’алдир провела рукой в запрещающем жесте.

– Скоро он проснётся и пожрёт землю, Халафарин. Тебе нужно к тем, кто помнит. Только их холод согреет тебя.

Шаманка замолчала, покачиваясь из стороны в сторону, и вдруг резко подалась к лорду, – Дай руку!

Кто-то снова схватил Оро за руку и протянул её к женщине, её пальцы обожгли ладонь холодом:

– О, лорд, вижу, кто-то уже есть в твоём железном сердце? – она усмехнулась, водя ледяным пальцем по коже даэва.

– Маркус? – предположил Лорд, но женщина в ответ хрипло рассмеялась:

– Нет, даэв, это не ребёнок, это женщина.

Ородрет удивлённо приподнял бровь:

– Женщина?

Лорд хотел было что-то уточнить, но Х’алдир не дала ему сказать:

– Позови проклятого волчонка.

– Проклятого? Волчонка? Волков же не существует… – удивился Оро, – Это мифические животные.

– Не в этот раз – улыбнулась шаманка, она вдруг закатила глаза и уронила трубку, это длилось буквально несколько секунд, – добрый… Слишком добрый волк. – озабочено пробормотала она, – Ты даёшь волчонку много любви. Слишком много для его судьбы.

– И какая у него судьба? Это как-то связано с тем знаком у него на спине и потерянным станом ханнуитов? – поинтересовался лорд Арино, не особенно надеясь на ответ, но любая информация – это шажок к разгадке.

– У него судьба героя и убийцы. – буднично ответила Х’алдир и жестом указала на выход, – Позови его сюда, Халафарин.

 ***

Лорд задумчиво жевал травинку, глядя, как ханнуиты устанавливают праздничный шатёр: мужчины закрепляли канаты, женщины расстилали ковры и шкуры, даже дети были при деле – их отправили собирать угли и сухие листья для главного большого костра.

«Может, так и правда лучше, – подумал Оро, провожая взглядом мальчишку хануита, который как раз был ровесником Маркуса, он бежал вприпрыжку, распушив хвост, – В конце концов, это его народ, его кровь. И есть дети-сверстники, которые будут с ним играть, а не смотреть косо, как на чужака».

Даэв с досадой сплюнул травинку на землю. Он так долго хотел, чтобы ханнуиты приняли к себе Маркуса и когда это случилось, Ородрет не почувствовал радости или покоя, только какую-то горечь. Он потёр пальцами глаза, стараясь не поддаваться эмоциям.

Ханнуиты собирались запечатлеть этот важный день в своей истории. День, когда старый Х’алдир объявил своего приёмника и нового члена стаи.

«Он будет в учениках у Х’алдир, – подумал лорд Арино, – одного этого достаточно, чтобы стан его уважал…»

Шаманка заверила лорда, что Маркуса будут охранять сами духи предков, но это не особенно его впечатлило. Если быть честным с самим собой, лорд не верил в духов, предков или в других мертвых. Зато он был точно уверен в жестокости живых.

– Дядя Оро? – вырвал его из тяжёлых раздумий голос Маркуса, мальчик подошёл совершенно бесшумно.

Лорд Арино торопливо провёл ладонью по лицу, стараясь смахнуть усталость, и улыбнулся:

– Ну как? – спросил он, глядя на задумчивое лицо мальчика. Тот пожал плечами:

– Я не знаю… – неуверенно начал Маркус, – это всё так… странно – он поднял глаза на лорда, – Х’алдир сказал… сказала, что я избранный, что мне нужно остаться здесь и кое-что выучить. Я не знаю…

– Значит, стоит остаться, – произнёс Ородрет, – мы с тобой не раз это обсуждали. Здесь намного безопаснее, чем в Ауре.

– Обсуждали, – согласился Маркус, прижимая уши, – но разве не ты сам говорил, что враги и предатели везде? – он нервно вздохнул, – чем эти ханнуиты лучше даэвов в Ауре?

– Ты же тоже хануит! – возразил лорд Арино.

– А ты даэв, как и всё в Ауре! – парировал Маркус и рассмеялся. Оро тоже не смог сдержать улыбки:

– Хорошо, я тебя понял. Думаю, я смогу приезжать и навещать тебя. И, в конце концов, мы не расстаёмся навсегда.

– А я смогу приезжать к тебе? А как же Дайна?

– При чём тут Дайна? – удивился Лорд.

– Если я не смогу приезжать в Аур, то не смогу с ней видеться, – продолжал ханнуит, – мы с ней друзья, как я могу её бросить? Как я могу бросить тебя?

Лорд Арино хмыкнул и погладил Маркуса по кончикам ушей:

– Ладно, Дайна будет приезжать со мной. А если повезёт, то шаманка будет отпускать тебя в Аур.

Он присел, чтобы их лица оказались на одном уровне:

– Думаю, чем быстрее ты освоишь обращение в силанта, тем быстрее это случится.

Маркус кивнул и закусил губу, морща лоб, чтобы не заплакать:

– Оро, а если они убьют тебя раньше? – прошептал он, заглядывая в глаза даэву.

– Я же почти бессмертный, мой волк, – улыбнулся лорд, – и умею пользоваться тарко. – он подмигнул мальчику и легонько коснулся его лба своим. В ответ Маркус порывисто обнял его за шею.

 ***

Порошки, коренья, развешенные по стенам,поднимается  тонкая струйка дыма, шатёр обычных ханнуитов не особо и отличается от шатра шаманки, разве что, тут никто не кутается в шкуры и мех.

– Этот сбор готовит для нас Х’алдир, – пояснил Таг’я, протягивая трубку даэву, – местные травы. Успокаивают душу. Вождь стана сидел на полу, напротив лорда, скрестив ноги, его и лорда разделял только небольшой костерок.

– Интересное применение. – ответил Оро, принимая трубку, – В Ауре травы используют только в курильницах, больше для красоты…

– Я слышал о таком, – кивнул Таг’я, – это правда, что все даэвы без страха берут еду и воду из рук врагов? Меня это немало удивило в нашу первую с тобой встречу.

Ородрет втянул в лёгкие дым и передал трубку одному из ханнуитов, сидящих рядом:

– Так и есть. – он выдохнул дым в потолок, – Ещё не встречался яд, способный навредить моей расе. Быстрая регенерация залечивает урон от яда быстрее, чем он успевает убить.

Вождь одобрительно хмыкнул. Из-под нависших бровей его тёмные глаза сверкали, отражая блики огня. А разорванное правое ухо слегка подрагивало. Немного помолчав, он спросил:

– Что сказал тебе наш Х’алдир про мальчика? – эта тема явно интересовала всех, даэв невольно почувствовал витающее в воздухе напряжение, сам же вождь выглядел как сжатая пружина.

– Х’алдир сказал, что Маркус волк. – по шатру пробежал возбуждённый шёпот, а вождь заметно расслабился:

– Тише! – произнёс он и клубы дыма снова поплыли в полной тишине, – Тише… Х’алдир говорила о пророчестве. Она снова оказалась права.

– Пророчество? – нахмурился лорд Арино.

– Да, о том, что в нашем народе родится волк, зов которого разбудит бога. – Таг’я дёрнул хвостом, – Она говорила об этом пророчестве ещё много лет назад, когда сама была молода. Я раньше не воспринимал его всерьёз.

– Он призовёт бога… Но зачем звать бога? – задал резонный вопрос даэв, вглядываясь в лица ханнуитов.

Вождь пожал плечами:

– Х’алдир сказала «потому что время пришло». Соглашусь, расплывчатое объяснение.

– Что-то мне это не нравится… – проворчал лорд Арино

– Не сто́ит переживать, – мягко произнёс Энель, сидящий по левую руку от лорда – детёныш в хороших руках. Х’алдир научит его говорить с тенями предков и слышать сердце земли, – в голосе парня скользили нотки восхищения, – Каждый ханнуит был бы счастлив, если бы его детёныш стал учеником Х’алдира. Это такая гордость! – заверил Энель и ободряюще улыбнулся, – Со временем и вы, Халафарин, это поймёте.

Присутствующие согласно закивали. А сам Оро подумал, что сын Таг’я более мягок, чем отец, но и более проницателен.

– Даже если пророчество это всего лишь очередной сон Х’алдира, волчонок многому научится, это не будет лишним. – добавил Таг’я, снова затягиваясь трубкой и бросая понимающий взгляд на Оро, – у меня тоже есть детёныш, я понимаю твою тревогу, Халафарин, – продолжил он, – клянусь своими клыками, что мальчик будет здесь в безопасности!

Лорд Арино молча принял трубку и задумчиво повертел её в руках:

– Что-нибудь разузнали о родном стане Маркуса?

Таг’я кивнул Энелю, давая ему слово.

– В этой истории больше тёмных пятен, чем мы рассчитывали, – тут же отозвался парень, – этот стан вёл изолированную жизнь, что нетипично для нашего народа. И несмотря на то что его кочевые пути располагались совсем недалеко от наших, они никогда не пересекались. Как и не пересекались с путями других, дружественных нам станов.

Энель ненадолго замолчал, при этом уши его нервно подёргивались, а затем продолжил:

– Честно говоря… можно было бы думать, что этого стана никогда и не существовало. Если бы не Маркус и вы, Халафарин, о нём бы никто и не узнал.

– Как такое возможно? – поднял глаза на вождя Ородрет, – неужели до того момента, ваши разведчики никогда его не видели?

– Не видели, Оро. – покачал головой вождь.

– А кочевые пути?

– Они появились позже, сразу же после того, как ты сообщил о своей находке. Знаю, знаю! – замахал руками Таг’я, наткнувшись на возмущённый взгляд даэва, – Это звучит, как сказка! Как… ложь.

Вождь потёр лоб:

– Но сам подумай, какой мне смысл от тебя что-то скрывать? Я слишком многим тебе обязан и эта истори – он развёл руками, – это слишком похоже на… магию.

– Магию? – подняв бровь, повторил Ородрет, в упор глядя на вождя, – это, выходит, магия вырезала и сожгла около сотни ханнуитов? – с нажимом произнёс он.

– На что ты намекаешь? – Прорычал вождь, подаваясь вперёд, его чёрный хвост недовольно стукнул об пол.

– На то, что эта «магия» вполне может быть клинками гоммулов или недружественно настроенных ханнуитов, о которых мы ничего не знаем – ответил Лорд, передавая трубку вождю. Тот лишь фыркнул, принимая её.

– Значит, это очень хорошо обученные гоммулы, – заметил Линар и, хмыкнув, добавил:

– И, которые, вероятно, научились ничем не пахнуть.

***

«Можно вечно смотреть, как бежит с ледника река» – босые ноги ступали по обжигающему снегу, оставляя, почему-то звериные следы. Вокруг тянул в небо ветви реликтовый лес. Маркус оглянулся, ощутив на спине чужой взгляд, но только хвост какого-то зверя скрылся в тумане. Промозглые сумерки опускались на землю, погружая лес во тьму. Мальчик втянул носом морозный воздух, пропитанный запахом гниющих листьев и холодной воды, кто-то вдалеке назвал его имя: «Маркус!». Сердце ханнуита предательски пропустило удар, а к лицу прилила кровь, страх заставил ноги бежать. Бежать в сторону голоса. Холодный воздух драл горло, а пальцы на руках коченели, когда резко лес закончился обрывом, Маркусу пришлось упасть на землю, чтобы не сорваться с края. Он аккуратно заглянул за край: далеко внизу белой лентой сверкала река, впадающая в океан, над которым стоял морозный туман.

«Лёхдэ» – появилось в голове название реки – «Лёхдэ – это исток»

Над горизонтом поднималась утренняя заря, окрашивая туман в цвет золота. Маркус поднялся на ноги, потянулся, как вдруг увидел, как, напротив, над океаном, медленно встаёт гигантская женская фигура. Небо окрасилось в красный. Фигура медленно развернулась к мальчику, и на него уставились два глаза, с четырьмя радужками и четырьмя зрачками.

Маркус испуганно попятился, но кто-то мягкий и живой оказался под ногой, заставив его обернуться, чтобы не упасть – за спиной мальчика стояли дикие звери и с интересом изучали его следы. Звериные следы, словно их оставил огромный силант или кто-то подобный, но никак не мальчик.

«Маркус!» – прозвучало в голове, и хануит снова уставился на горизонт, но огромной фигуры там уже не было, вместо этого перед ним стояла женщина в белых одеждах, завёрнутых на манер одеяний алкори. На её руках и плечах то тут, то там виднелись пёрышки, а в каждом глазу всё так же было по два зрачка. Это существо выглядело странно, но не вызывало страха, скорее… от неё словно исходили волны тепла, казалось, что если подойти ближе и прикоснуться к белой, почти прозрачной коже, то…

«Нерожденный маг» – прозвучал в голове, но мальчик точно знал, что это слова этой женщины:

«Тысячу раз взошли на небосвод луны и опустились в бездну, но пришло время. Ты узнаешь, все узна́ют: мир изменился. Пора туда, где ты ещё не был. Туда, где всё по-другому. Туда, где тебе самое место».

Маркус ощутил неприятное покалывание в груди и нахмурился, снова делая шаг назад. В нём боролись два чувства: неведомое что-то, влекущее его к этому тёплому существу, как к родной матери, которую он никогда не знал, и неверие, заставляющее отступать в тёмный и холодный лес позади. Мальчик покачал головой и попытался ответить, но вместо слов из груди вырвался страшный вой и сон оборвался.

 ***

 Меньшее солнце уже выкатилось из-за горизонта, заливая стан красным светом своих лучей. За заборчиком уже завозились алетионы, фыркая и тряся шкурами, пытаясь стряхнуть остатки ночной росы. В зарослях диких кустарников, покрывающих бо́льшую часть леса, призывно кричала какая-то птица. Маркус хмыкнул, перевернув самодельный вертел, на котором жарилась тушка крысоподобного существа. Ночная охота удалась, несмотря на то, что последние двое суток дались юному ханнуиту нелегко: целая ночь празднования в честь нового члена стаи, затем целый день «преследования жертв» – так хануиты называли свою традиционную праздничную охоту. После – короткий сон и прощание с лордом Арино. Последнее далось Маркусу очень тяжело: каждый раз, когда дяде приходилось уезжать, мальчик чувствовал себя так, словно Оро уходит навсегда. Страх сжимал сердце, настроение портилось, и вся жизнь превращалась в бесконечное ожидание того момента, когда лорд вернётся.

Ханнуит тяжело вздохнул и упёрся взглядом в солнечный диск малого солнца, говорят, если долго на него смотреть, то можно увидеть глаз ложного бога Ааронга, который выискивает слабые места истинных богов, в надежде полностью их уничтожить.

– Утро – это хорошее время для охоты. Пепельные крысы – ночные твари и под утро особенно невнимательные. – Судя по голосу это была шаманка, Маркус еле сдержался, чтобы не прижать уши к голове, тем самым выдав своё недовольство.

– Угу – промычал он, надеясь, что Х’алдир поймёт, что он не хочет сейчас разговаривать. Но вместо этого она ловко села рядом с ним, едва коснувшись его ноги своим коленом. Странное дело, в первый день шаманка выглядела такой дряхлой и старой, а сейчас, встреть её Маркус в другом месте, решил бы, что это обычная ханнуитская женщина средних лет. Только седая и слепая.

– Почему ты ходил на охоту? Мог бы просто попросить еды у стана, волчонок.

Маркус повернулся к шаманке, собираясь ответить, что-то грубое, но вовремя вспомнил слова лорда о том, что представитель великого дома не может себе позволить таких низостей, и стушевался:

– Слишком рано, я не хотел беспокоить других, – он прочистил горло и уже смелее добавил:

– И дядя Оро всегда говорит, что независимо от своего положения, нужно уметь делать всё самостоятельно: добыть еды, построить дом или сделать уборку.

– Даэвский лорд умён, – согласилась Х’алдир, проводя рукой над огнём костра, отчего тот задрожал и резко потух, вероятно, мясо достаточно прожарилось, – умён, но не мудр, – добавила она, заставляя мальчика нахмуриться.

– Угостишь старую женщину?

Мальчик снова вздохнул, снимая тушку с вертела и деля её на части.

– Ты можешь быть спокоен, волчонок, – внезапно произнесла Х’алдир, впиваясь в мясо острыми зубами, – твой лорд в безопасности и с ним ничего не случится.

Голос её звучал так беззаботно, словно она говорила о собирании ягод в лесу.

– Откуда вы можете это знать? – недоверчиво пробормотал Маркус, пробуя мясо.

– Тени сказали мне. Тени многое знают, иногда они могут рассказать о том, что ещё не случилось. – шаманка вытерла рот рукавом и улыбнулась, в зубах у неё застряли кусочки мяса. Маркус только покачал головой.

– Дядя Оро говорит, что магия и тени это… – мальчик постарался подобрать какие-то не слишком жёсткие слова, но шаманка опередила его, словно читая его мысли.

– Лорд не хочет верить в магию. И в Теней. И в Богов. Но если он в них не верит, это не значит, что их нет.

Маркус нахмурился и дёрнул ухом: судя по звукам, в стане начали просыпаться.

– А в какого бога вы верите?

Мальчику показалось, что слепые глаза Х’алдир вспыхнули, ей явно понравился этот вопрос.

– Ханнуиты верят в того бога, который сильнее!

– Это как?

– Если ты в землях Кутаиса, то поклоняйся богу Элфу и предкам даэвов, здесь их земля, их сила, – ответила шаманка, встряхивая седой гривой, – если ты в землях Сутары или на Гладких Островах, то возноси молитвы Карузе и пой для духов ветров. Если тебя занесло к гоммулам, то воздай жертвы богу Ааронгу, захватившему те земли и умы.

– А междуземье? А сонное море?

– В междуземье приноси дары бродячим богам, в сонном море проси о помощи Валока и его помощников, – пожала плечами шаманка.

– Звучит так, будто вы ни в кого не верите, – прищурился хануит

– Ты начинаешь понимать, волчонок. Нет смысла таскать за собой одного бога, когда можно любого попросить о помощи, главное – знать, где силён каждый их них, а об этом расскажут Тени.

– Хотя… – он аккуратно собрал кости и закопал их в землю, – Это очень мудро с политической точки зрения. Ведь приходя на чужую землю и поклоняясь местным богам, вы не нанесёте оскорблений никому, а только уважите тех, к кому пришли.

Х’алдир кивнула.

Маркус подобрался и обнял колени руками, кидая на шаманку недоверчивые взгляды. Шаманка же, напротив, удобно устроилась в позе лотоса, задрала лицо к небу и закрыла глаза.

Х’алдир Маркусу не нравилась, как и прочие ханнуиты, как и весь стан, несмотря на их дружелюбность и весёлый нрав, они зачастую вели себя как животные – плевались, вытирали грязные руки об одежду, скидывали остатки еды себе под ноги и громко рыгали, отчего Маркуса, выросшего в обществе высшего дворянства даэвов, передёргивало. Каждый раз он закрывал глаза, повторяя себе, что это не навсегда, и нужно просто научиться обращаться в силанта и его отпустят обратно в Аур, к лорду, леди Дайне и ворчливому Заффу.

– Все ханнуиты слышат Тени? – устав смотреть на застывшую шаманку произнёс Маркус. В ответ на губах женщины появилась улыбка:

– Нет, только Х’алдир.

– А сердце земли?

– Это одно и то же.

– А как вы стали Х’алдир, вас выбрал прежний, как вы меня?

Шаманка открыла глаза и, не переставая улыбаться, посмотрела на мальчика, ему показалось, что цвет её глаз поменялся с тёмного на почти жёлтый.

– Меня не выбирал прежний Х’алдир, он умер до того, как я родилась. Мне было предначертано по роду стать шаманом стана, я родилась седьмой нежеланной дочерью в семье, – её глаза снова потемнели, а сама она как-то вдруг поникла, – как говорят – боль отца и причина для сплетен. Но я слышала Теней с самого начала. И они говорили мне… – Х’алдир вдруг замолчала, взгляд её стал пуст и упёрся во что-то за спиной мальчика.

Маркус оглянулся и, не обнаружив ничего подозрительного, тихонько тронул женщину за плечо, отчего та вздрогнула и удивлённо посмотрела на мальчика:

– О чём я говорила?

– О становлении шаманом… – Маркус непонимающе смотрел на лицо Х’алдир.

– Точно. Так вот, я слышала Тени, и они мне все подсказывали, говорили, как делать отвары, какие травы собирать, под какой луной возносить молитвы… И как хватать нити судьбы и вязать их в узлы.

Маркус только хмыкнул:

– Судьба? Даже если она и есть, разве можно её изменить? – он презрительно поморщил нос, – хотя я думаю, что никакой судьбы нет. И всё, что происходит это или случайность, или то, что мы делаем собственными руками.

Х’алдир загадочно улыбнулась и сделала движение рукой, будто зовя кого-то из леса:

– Судьбы неведомы. Но судьбы ведОмы.

Мальчик демонстративно поднял брови и наклонил голову, глядя на шаманку с долей иронии.

– Судьба… Вполне пластична и подлежит переделке. Но только до тех пор, пока она не сформулирована, – ответила Х’алдир, – Пока никакой видящий, пророк, приручатель или блуждающий бог не произнесут вслух твоей судьбы, всё можно изменить. Но как только произнесут – так тому и быть.

Маркус нервно ударил хвостом по земле и поджал губы, думая о том, могут ли блуждающие боги являться во снах и озвучивать чужие судьбы.

Он помедлил, задумчиво наблюдая за алетионами и за тем, как незнакомый ханнуит о чём-то с ними увлечённо разговаривает, в очередной раз подумав о том, что ханнуиты – странный народ. Ведь алетионы не умеют говорить.

– Как думаете, Х’алдир, красный туман и огромная фигура в небе – это знак?

– Этот знак явно не к добру, – ответила шаманка, – похоже, для наших народов наступают сложные времена. А где ты видел это?

– Нигде, – соврал Маркус – просто спросил.

 ***

Стан располагался на склоне довольно большого холма, простирающегося вдаль на несколько десятков километров и покрытого густым влажным лесом. Лес, переплетённый лианами и заросший дикими кустарниками, был трудно проходим, и зайти далеко вглубь у Маркуса не получилось. Слишком много сил уходило на простое прокладывание себе пути, на срезание лиан и кустов. Со стороны стана, ближе к низине, хауннит обнаружил несколько слабых лавовых источников, лава из которых медленно вытекала и с шипением погружалась в мелкую тёплую речку, опоясывающую весь этот огромный холм. Маркус предположил, что это один из многочисленных рукавов большой реки Милрат, протекающей через всю территорию Кутаиса. Но не был до конца уверен. Он неплохо разбирался в географии Кутаиса, но недостаточно, чтобы знать каждый из оттоков крупных рек.

Маркус находился в стане уже несколько недель и за это время обнаружил, что записи в книгах даэвов о ханнуитах не всегда совпадают с реальностью: даэвы считали, что у стана есть главный вожак, который полностью управляет жизнью в стане, но на деле, Таг’я был скорее лидером воинов и отвечал за безопасность ханнуитов, за их военное дело, за охоту, за наблюдением за стадом алетионов, А во всём остальном главной была Х’алдир. Именно она решала, когда приходит время праздников, какое давать новому ребёнку имя, и когда провести обряд Лайош для молодых ханнуитов и научить их обращаться в силантов. Также Х’алдир говорила, когда алетионы решат переходить на новое место, а значит, и ханнуитам, и она же искала лавовые источники, которые ханнуиты использовали как не иссякающий источник тепла и огня. Ещё Маркуса позабавили брачные игры ханнуитов – когда какому-то парню нравилась девушка, он звал её на «танец», который, по сути, был поединком. И если девушке парень нравился, она позволяла ему победить себя, если же нет, то парень уходил ни с чем.

«Дайне бы понравился такой обычай» – подумал мальчик, когда впервые наблюдал один из таких «танцев».

Шаманка каждый день учила Маркуса своим премудростям, но, по его мнению, там не было ничего полезного: она рассказывала о Тенях, о богах разных земель, о травах, о голосах, запахах, звуках, о каком-то огне внутри, который должен пробудить в нём зверя. Но никакого огня Маркус не чувствовал, вместо этого он только больше злился, и чтобы не грубить Х’алдир, занялся изучением местности и обычаев ханнуитов, чтобы принести лорду Оро хоть какую-то пользу после своего возвращения.

Прочие ханнуиты относились к мальчику настороженно, из-за того, что он всё ещё упорно носил даэвскую одежду и всячески дистанцировался от них, считая себя частью даэвского великого дома. Да, во взглядах ханнуитов проскальзывало уважение, когда он приносил из леса новый трофей, добытый в одиночестве, но только и всего.

И вот сейчас, бросив у ног среднего размера Дацу (подвид крупного зайца), которого он выследил ночью, Маркус потянулся, вдохнул сырой и насыщенный запах тумана, смешанный с запахом земли, пепла и медовой таволги, рассыпанной по берегам реки. И заслушался – кругом стоял разноголосый птичий гвал.

«Как странно, – подумал Маркус – раньше я не слышал так много птичьих голосов» – он поводил ушами и прикрыл глаза, стараясь разделить весь этот шум на отдельные трели и определить источник каждого.

– Хорошо, мальчик, хорошо! – от неожиданности Маркус подпрыгнул на месте и схватился за кинжал на своей груди, но сразу же убрал руку, – это была шаманка.

– Луны Карузы! – выдохнул мальчик, – Я чуть было не набросился на вас.

– Прошло так мало оборотов малой луны, а ты уже начинаешь слышать! – шаманка будто и не слышала его слов, она в упор глядела на него слепыми глазами и улыбалась.

– О чём вы?

– О том, что ты начинаешь принимать свою суть! Твои звериные уши уже слышат больше, чем просто шум, скоро твой нос учует больше, и твоё зрение увидит больше!

– А как вы тут?.. – мальчик непонимающе развёл руками.

– Тени, – коротко ответила Х’алдир, заставив мальчика снова закатить глаза, – Я вижу, как твоё сердце ветви обвивают!

– А как вы видите? Вы же слепы?.. – Осторожно спросил Маркус, надеясь, что не оскорбит этим шаманку, хотя ответ его интересовал очень давно. Он видел даэвских стариков, когда ездил с лордом в Предхребетные земли, где жили бедные крестьяне-рабы, но слепых не видел никогда. Из-за крови Элфа тело даэвов имело невероятную регенерацию, на них всё заживало за секунды. Но у этого была и плата – очень короткая жизнь. Даэвы, не имеющие дух-клинков (считай всё, кроме высшей знати и военных), очень быстро взрослели, но и очень быстро старились и умирали. Тридцать лет жизни простого даэва раба – это долгий срок, обычно предки забирали к себе раньше. Из-за этого старики если и слепли, то на столь недолгий срок, что это не успевало принести неудобств. Но Х’алдир это нечто другое, она точно была слепа – она могла врезаться в стену шатра или напороться на палку, а иногда вдруг её движения становились точными и резкими, словно она обрела зрение.

– Я могу видеть с помощью носа. Ты тоже можешь. – она жестом указала на землю, предлагая Маркусу сесть, что он и сделал. Шаманка уселась рядом, слегка касаясь его рукой.

– Закрой глаза, Маркус, – тихо произнесла женщина, – И полностью отдайся этому миру, забудь о том, кто ты, забудь о том, что ты знаешь. Ты должен стать абсолютно пуст, чтобы тебя могли заполнить звуки мира и его запахи…

– Но я не могу, – возразил ханнуит, не понимая, как можно расслабиться настолько, – лорд всегда учил меня, что нужно быть начеку!

Х’алдир гневно ударила хвостом по земле. А её губы превратились в ниточку, судя по всему, её очень сильно раздражало, что Маркус всегда и везде вспоминает своего лорда и следует только его указаниям. Даже шерсть на её хвосте встала дыбом.

Она нахмурилась и открыла рот, чтобы что-то сказать, но передумала, а вместо этого недовольно щёлкнула зубами.

Над рекой взвыл ветер, и резкий его порыв заставил мальчика прижаться к земле.

– Маркус, – после недолгой паузы неожиданно спокойно произнесла шаманка – ты знаешь, как лорд Арино добился таких хороших отношений с ханнуитами?

– Он спас Таг’я, когда его подставили во время дуэли за власть?

– Нет. Он прекратил охоту на разведчиков.

– На ханнуитов? – не поверил мальчик.

Х’алдир скрестила руки на груди и повернулась к мальчику, её глаза снова обрели жёлтый оттенок.

– Ты знаешь, что наши алетионы свободно кочуют с места на место, а мы ходим за ними. Это не авгуры, не овцы, ими нельзя управлять, их сотни тысяч голов – за такой массой только следить можно. Каждое стадо пасётся на какой-то территории, пока не съест всю доступную им растительность, а потом переходит на новое место. И вот это новое место отправляются искать самые сильные и крупные самцы. Разведчики.

Она чуть опустила голову, будто пытаясь разглядеть выражение лица Маркуса:

– И именно на этих разведчиков любили устраивать охоты дворяне даэвов, когда разведчики заходили на земли Кутаиса. И самки с детёнышами в огромных стадах начали голодать, потому что разведчики не вернулись и не указали путь к сытой жизни. А голод и мор среди алетионов – гибель для нас, хануитов. Ибо всё держится на этих животных.

Маркус непонимающе покачал головой:

– Но лорд…

– Ородрет не был первым, кто пытался наладить отношения с нами. Но кто захочет говорить с приезжими даэвами, которые убивают наших разведчиков, которые, по сути, этим убивают нас? – Шаманка усмехнулась, – Оро не первый, кто пытался наладить отношения… – повторила она, – но первый, кто потратил время, проникся нашими проблемами и выяснил, в чём дело. С его лёгкой руки король даэвов запретил охоту на алетиона и жизнь ханнуитов стала легче. Какой ещё даэвский дворянин стал бы копаться в этом? Только тот, кто не боится замарать руки.

Х’алдир замолчала и уставилась на Маркуса:

– Ты понял, маленький волк?

Маркус сглотнул, прокручивая в голове эту историю. Почему дядя Оро сам её не рассказывал? Хотя Маркус и не спрашивал никогда, удовлетворившись другой частью дипломатической миссии.

– Выходит, иногда, чтобы добиться цели, нужно перестать делать так, как принято, так, как привык? – проговорил ханнуит. Ему вдруг стало стыдно перед Х’алдир за своё поведение и такое надменное сопротивление её попыткам наладить с ним отношения.

Шаманка кивнула и добавила:

– Иногда нужно сильнее погрузиться в чужую жизнь, чтобы понять её суть.

Маркус закусил губу и сдвинул брови, кажется, только теперь он понял, зачем дядя Оро оставил его здесь.

«Он учит меня даже тогда, когда он не рядом» – подумал мальчик и ощутил внутри приятное тепло, которое растекалось от груди по всему телу, прямо как когда лорд гладил его, а потом проводил пальцами по кончикам его ушей.

– Простите меня, Х’алдир – Маркус виновато прижал уши и опустил глаза.

– Просто будь пуст, как пустой кувшин – ответила Х’алдир.

***

Ветка под ногой предательски хрустнула и рекпи, которого Маркус выслеживал который час, заметил мальчика. Распушил свой хвост и, испустив звонкое стрекотание, высокими скачками умчался в недра леса. Маркус только вздохнул – ему давно хотелось поймать это длинное существо с тонкими лапками и круглой головой. Шею рекпи обрамляла восхитительная пушистая грива, а длинное тело заканчивалось пушистым хвостом.

«Золотисто-коричневая шерсть бы идеально оттеняла цвет кожи Дайны» – с сожалением подумал Маркус, убирая клинок в ножны. Он слышал, что рекпи водятся и на землях алкори, но там они имеют белоснежную шерсть, чтобы лучше прятаться среди снегов.

– Сегодня явно не день охоты… – сам себе прошептал мальчик, внимательно осматривая лес. Он старался очистить разум, чтобы услышать, как разделяется общий шум на отдельные звуки и увидеться те движения листьев или веток, которые не замечал раньше. Х’алдир всё время говорила, что чистый разум – это то, что нужно для обращения в Силанта. А так как до предполагаемого обряда осталось не так много времени, то лучше практиковаться почаще.

Маркус закрыл глаза и медленно втянул носом воздух, запахи, смешанные во что-то единое, разделились, в темноте разума каждый отдельный запах вспыхивал своим цветом и вёл дорожкой в свою сторону.

Вот аромат чёрной весявки, распространённого местного цветка, который хануиты часто добавляли в чай. Судя по всему, через несколько десятков метров есть целая поляна этих цветов, можно принести немного шаманке.

А вот аромат убежавшего рекпи, зверь ушёл достаточно далеко, и его запах начинает расплываться и теряться, но если очень постараться, можно пойти по следу…

Мальчик сделал несколько шагов, следуя за запахом зверя, но остановился: его уши уловили странный и нетипичный для этих мест звук – будто кто-то стукнул деревянной палочкой о глиняную чашку. Маркус напрягся, подумав о том, могли ли гоммулы зайти так глубоко в лес? Даже если они решились напасть на стан, лес слишком сложно проходим, чтобы выйти к стану незамеченными.

Ханнуит, аккуратно шагая по мягкой, мшистой земле, внимательно прислушивался, чтобы не упустить этот странный звук.

Прошло около получаса, прежде чем Маркусу удалось приблизиться к источнику звука. Да и ощущалось это необычно – вроде подходишь ближе, а звук отдаляется, но не меняется. Неожиданно Маркус вышел на светлую поляну, похожую на лысину посреди головы – ни травинки, ни цветочка, только чёрная гладкая земля. Пышущий жизнью лес, и эта пустая полянка будто бы не сочетались друг с другом, вызывая смутное ощущение тревоги.

Посреди полянки сгорбившись сидел кто-то, он старательно выскребал деревянным кайлом что-то со дна чашки.

Маркус замер, пытаясь не выдать себя, но незнакомец резко поднял голову, и его огненно-рыжие пряди рассыпались по плечам.

– Проходи, не бойся, я не враг, – произнёс он. Его голос звучал мягко и вкрадчиво, он словно мурлыкал, а не говорил.

– Я здесь постою, – ответил Маркус, изо-всех сил, пытаясь вглядеться в лицо незнакомца и запомнить его. Светлая кожа, глубоко посаженные глаза, в которых, казалось, нет белков, только одна тьма, глубокие тени под глазами и это всё в обрамлении копны длиннющих ярких волос.

Незнакомец хмыкнул:

– Так если там стоять, то это придётся кричать всё время? Что же за разговор такой? – Он отложил своё дело и поднялся. Светло-коричневый балахон был ему явно великоват – висел как мешок, местами свисал рваными лоскутами. Незнакомец поднял с земли лютню, которая до сих пор была скрыта полами его одежды, и перекинул её через плечо, закрепив ремнём.

– Не ожидал, что кто-то будет тут ходить, – дружелюбно улыбнулся рыжий, – уходишь в лес, в надежде побыть одному, подумать, зверей послушать, а даже тут находится компания… – он притворно вздохнул и развёл руками:

– Видать, судьба у меня такая.

– Судьба? – повторил мальчик и тут же взял себя в руки:

– Я тоже не ждал, что найду тут кого-то. Слишком уж не проходимые места для простого… старика?..

– Обижаешь! – Рыжий так быстро преодолел расстояние между ними, что Маркус даже не успел заметить, как он уже оказался перед ним и протягивал руку для рукопожатия:

– Меня зовут Артанис Рок. Я странствующий бард, немного знахарь, немного маг… – только сейчас Маркус увидел, что глаза у рыжего действительно полностью чёрные, ни зрачков, ни белков, только тьма и редкие золотые искры, как звёзды в ночном небе – И я не старик! Я в самом расцвете сил!

Мальчик опустил глаза и нехотя пожал узловатые стариковские пальцы Артанис, на удивление, рукопожатие рыжего оказалось крепким, как у взрослого мужчины. Нос учуял запах, не похожий ни на один другой, из тех, что когда-либо ощущал Маркус. Но запах был смутно знакомым.

– А как вы забрались в такую глушь? – не отпуская чужой руки, произнёс Маркус.

– А ты? – парировал Артанис, – Мальчик, ты выглядишь не менее странно для меня, найдя меня в этом лесу.

«Справедливо» – подумал Маркус, отпуская руку и отступая на шаг:

– В таком случае не будем друг друга утомлять расспросами, и каждый пойдёт своей дорогой.

Он уже было развернулся, чтобы уйти, как вдруг Артанис произнёс:

– Разве это не чудо, что мы оба оказались в одном месте, в одно время, в этом огромном лесу, где ни встретишь ни души, иди хоть несколько лун подряд? Разве это не судьба?

Маркус нехотя развернулся и прижал уши:

– Судьбы не существует, Артанис. Простите, что потревожил вас.

Артанис улыбнулся и шагнул к Маркусу, явно собираясь что-то сказать, но неудачно наступил на камень и, как мешок, свалился к ногам ханнуита. Тут-то Маркус заметил, что одна нога рыжего сделана из жёлтого металла, но не единым куском, а собрана из множества мелких механизмов, что постоянно двигаются, как шестерёнки в часах.

– Да уж, в самом расцвете сил… – прокряхтел Артанис, поднимаясь на ноги, с помощью Маркуса.

Мальчика это повеселило: незнакомец выглядел интересно, он не был похож ни на одного из представителей известных Маркусу рас, ещё и нога, таких механизмов мальчик никогда не встречал. Не незнакомец, а сплошная загадка. Довольная нелепая на вид загадка.

– Зачем вы вообще сюда пришли, если у вас проблемы с ногой?

– Что? – на лице Артанис отразилось искреннее удивление, – Никаких проблем! Она прекрасна! Ты сам посмотри, идеальный механизм! – он задрал полы своего балахона, демонстрируя ногу: от самого бедра до пальцев ног это была довольно вычурная, но невероятно тонкая и точная работа. Суставы искусно вырезаны, механизмы сгибались и разгибались бесшумно, можно было бы выставлять эту ногу как образец идеальной художественной резки по металлу. Тут и там виднелись рисунки и гравировка: то листья и ветки, то вдруг незнакомые Маркусу символы, которые чуть заметно мерцали, если присмотреться.

– Работает, как часы! – Гордо произнёс Артанис, глядя, с каким интересом мальчик разглядывает ногу.

– А как она сгибается? Тут же нет мышц? По меньшей мере три сустава.

Рыжий улыбнулся так, словно ему предложили самые изысканные блюда Аура:

– Всего лишь духи на службе у металла!

– Духи? – Маркус удивлённо поднял бровь, – разве можно заставить духов заниматься тем, чтобы сгибать и разгибать металлический сустав? Как?

– Немного упорства, магии, заточающих рун, божественной магии и дело сделано! Ничего особенного, мальчик, – всё также восхищённо объяснил рыжий, щёки его раскраснелись, а в глазах появилось ещё больше золотых искорок.

– Маркус из дома Арино. Меня так зовут. – Маркус сделал небольшой поклон на манер даэвов.

– Первый раз вижу ханнуита в одеждах дворян даэвов. Какой-то новый праздник с маскарадом? – Артанис спрятал ногу и отряхнул полы своей одежды, но своими движения только выбил из неё пыль.

«Он похож на старую куклу, которая лежала в коробке на дальней полке много лет, – подумал Маркус, – а потом внезапно выскочила и теперь бродит по лесу»

– Мммм… Нет, я действительно сын главы великого дома даэвов, – Немного с вызовом произнёс Маркус, – если не верите, можете посетить резиденцию дома Арино в Ауре и убедиться в этом.

– Приёмный, как понимаю? Невероятно для даэвов, это сколько же я пропустил, пока путешествовал по другим землям? – Рыжий несколько раз изумлённо моргнул, – всего ничего лун прошло, а даэвы перестали быть такими снобами!

– Не перестали, – рассмеялся Маркус, – только лорд Ородрет, больше никто.

При упоминании отца внутри у мальчика всё сжалось, и настроение резко испортилось, сколько недель они не виделись? Скорее бы научиться превращаться и вернуться в Аур.

– Лорд Арино? – Артанис задумчиво почесал голову, рыжие пряди смешно задёргались, – Я помню времена, когда Оро был ещё мальцом, такой маленький выскочка, вечно рассказывающий всем вокруг о том, что он прочитал, а его брат, старший из сыновей, пугливый и вечно уставший…

– Вы знали Оро, когда он был маленьким? Вас пускали в великие дома? – Уши Маркуса навострились, а сам он изумлённо уставился на рыжего.

– Я же бард, мальчик, господа из великих домов тоже хотят наслаждаться музыкой популярного музыканта – Артанис с нежностью погладил ремень, на котором висела лютня.

– А я о вас никогда не слышал…

– Звёзды не вечны. Такова судьба, ничего не попишешь, – рыжий равнодушно пожал плечами и, похлопав мальчика по плечу, потянул его за рукав куда-то вглубь леса:

– Пойдём, посидим немного, я знаю одно хорошее местечко, где нас точно никто не потревожит. Да и проголодался я уже.

***

Артанис не обманул, неведомыми тропками он вывел Маркуса на берег небольшой речушки, по глубине, едва доходящей до щиколотки. При каждом шаге рыжего Маркус слышал, как тихонько скрипят детали ноги, но к этим звукам примешивались и другие – тонкие голоса, расслышать, что они говорят, было невозможно, а замолкали они только в миг, когда нога была неподвижна.

«Наверное, это голоса духов, заточенных в металле, которые помогают двигать ногу. Но как они понимают, хочет ли Артанис сейчас идти или нет?»

Ханнуит опустил руки в воду, она была приятно тёплой, лучи солнц едва пробивались сквозь густые кроны растений. Над водой покачивались лианы, а прибрежные кусты были усыпаны мелкими синими ягодами.

– Только не ешь их, – предупредил рыжий, – при большом количестве вызывают неприятные виде́ния.

– Откуда вы это знаете? – Маркус склонился над кустом, чтобы внимательнее рассмотреть опасный плод, в книгах про травы о них не было упоминаний.

– Я их ел. – Просто ответил Артанис, усаживаясь на камень и доставая из ветхой котомки толстые куски сыра и хлеба, – Будешь?

Маркус с недоверием посмотрел на Артариуса и помотал головой:

– Я не голоден. Утром хорошо позавтракал. И часто вы едите незнакомые ягоды?..

– Иногда приходится, – жуя, попытался сказать Артанис.

– А если ядовитые и умрёте?

– Пффф… я? – Рыжий рассмеялся и чуть не уронил кусочек сыра, – Я не умираю.

– Никогда? – Недоверчиво хмыкнул мальчик и получил в ответ уверенный кивок.

По спине пробежал неприятный холодок, Маркус поёжился, ему вдруг показалось, что он понял, на что похож запах этого рыжего Артаниса: на запах женщины из сна, которая сформулировала его судьбу.

Неожиданно для самого Маркуса, изнутри вдруг сами вырвались слова:

– Вы когда-нибудь видели женщину с перьями на руках и четырьмя глазами?

Сказал и замер, словно боясь наказания, словно сказал что-то недопустимое.

Артанис продолжал жевать, будто не слышал вопроса. Он иногда чавкал, но уши Маркуса уловили какое-то изменение в дыхании старика. Рыжий отряхнул руки над рекой, стряхнув в неё хлебные крошки, и, наконец, сказал:

– Всё её рано или поздно видят.

– Так она настоящая! – Маркус даже не стал скрывать того, что расстроен этим.

– Она сказала тебе твою судьбу? – С пониманием произнёс Артанис – Не печалься, мне она тоже говорила о моей судьбе, но пока мне удаётся скрываться от неё.

– Но Х’алдир сказала, что, если бог произнесёт судьбу вслух, её уже не изменить.

– Х’алдир верит в судьбу также, как она верила в неё много лет назад, будучи маленькой ханнуитской девочкой, – голос рыжего вдруг стал очень серьёзен, – но она могла бы изменить свою судьбу, если бы очень захотела. Но она испугалась…

Артанис на некоторое время замолчал, перебирая пальцами пряди своих волос:

– А может она и не хотела ничего менять. Но в любом случае всё, что случилось – уже случилось. А что не случилось – может и не случиться, а? – Артанис весело улыбнулся, обнажая белоснежные зубы и острые клыки, – чего ты приуныл, малец?

– Мне это всё не нравится, – прижимая уши прошептал Маркус, – я просто хочу домой.

– Так иди?

– Я не могу, пока не научусь обращаться в силанта, но этот огонь внутри, о котором говорит мне шаманка, никак не разгорается! – Маркус шумно сел, обхватив руками колени, и хмуро уставился на реку. В том месте, куда рыжий стряхнул хлебные крошки, сновала стайка маленьких рыбок-мальков.

Артарис сел рядом также глядя на воду, а зачем тихо проговорил:

– Когда-то я совсем не умел играть на лютне, но очень этого хотел. Я изо дня в день раздирал пальцы до крови, уча ноты и пытаясь заставить пальцы, ложиться на нужные лады. Я торопился, чтобы поскорее постичь эту науку, скорее научиться извлекать чарующие звуки. Но вместо прекрасной музыки и получал только боль в пальцах, измазанную кровью лютню и разочарование в себе.

– И что же? – Маркус нехотя скосил глаза на рыжего, но тот неотрывно смотрел на воду.

– Как видишь, я всё-таки научился. И даже выступал у королей и пророков!

Увидев, что мальчик совсем поник, Артарис поспешил продолжить:

– Понимаешь, желания – это такая штука… противоречивая. Когда очень сильно хочешь, торопишься, то теряешь связь со своим телом, разум скачет вперёд, уже представляя, как он получил желаемое, а тело безнадёжно отстаёт. И пальцы соскальзывают, и струны рвутся.

– Х’алдир мне то же самое говорит: «не торопись», «очисти ум», – проворчал Маркус, – это не работает.

– Она говорит тебе очистить разум и быть пустым, а я говорю, что не надо ничего очищать. Нужно перестать так сильно хотеть. Как только тебе станет будто бы всё равно, то желание уже не сможет ускользнуть из твоих рук.

Артарис покрутил руками, пытаясь подобрать нужные слова, и добавил:

– Ты же охотник, так не беги за ним, как дурак, а затаись в засаде.

Маркус удивлённо посмотрел на рыжего и хмыкнул:

– Сейчас стало чуточку понятнее. Вроде бы… Вы умеете обращаться в силанта?

Старик покачал головой:

– Я же не ханнуит. Это моё единственное обличие. – Он развёл руками, показывая на своё худое тело в лохмотьях.

– А кто вы? – Внезапно Маркус понял, что до сих пор так и не узнал расу Артариса, ничего, кроме имени, а они уже сидят и обсуждают такие важные для Маркуса темы. Как это произошло вообще?

– Не даэв, не алкори, не ханнуит, не гоммул. Можно сказать, что я. Кудай?

– Это же забытый дух? – Удивился Маркус. Кудай называли духов умерших даэвов, о которых забыли их потомки и перестали заботиться о могилах и усыпальницах. Кудай обречены вечно блуждать в одиночестве по миру и страдать от того, что всеми забыты.

– Да, – Артарис развёл руками, – всеми забытый дух. Пусть будет так.

Он сощурил глаза и откинул прядь огненных волос за спину:

– Тебе не пора к своей Х’алдир? Ей не понравится, что ты так долго отсутствуешь.

Маркус посмотрел на небо сквозь сплетённые ветки деревьев: солнца уже перевалились через зенит и началась вторая половина дня. Если поспешить, то вполне можно успеть к началу урока шаманки. Хоть она и сама любит опаздывать, но Маркус старался всегда приходить вовремя, чтобы не омрачить имя своего великого дома.

– Да… пора, – мальчик быстро взглянул на Артариса и сразу отвёл глаза, – вы не против, если я приду ещё? Я бы послушал ещё, как вы научились играть на лютне.

Артарис только кивнул и улыбнулся, снова обнажив острые клыки:

– Если не получается не хотеть, то просто притворись, что не хочешь. Сам поверишь, и мир поверит! – Крикнул он вдогонку мальчику.

***

– Ты сегодня долго. – Х’алдир сидела посреди своего шатра и курила трубку с травами, пуская дымные колечки под потолок.

– Преследовал рекпи, увлёкся и ушёл слишком далеко в лес, – Маркус торопливо снял поясную сумку, сапоги и уселся напротив шаманки, – но я успел вернуться вовремя.

– Рекпи не поймал, как вижу… Кого поймал? – Слепой взгляд шаманки бродил по Маркусу, заставляя того потеть.

– Никого, сегодня не день охоты, – хрипло ответил мальчик, ёрзая на месте и стараясь не двигать хвостом, чтобы не выдать своей нервозности.

– Если встретишь кого в лесу, скажи мне об этом, там могут быть духи, которые любят обманывать.

Маркус прижал уши и кивнул, нервно сглотнув.

Они некоторое время посидели в тишине, шаманка, наверное, слушала, что говорят ей тени, а Маркус просто рассматривал, как дым перемещается по шатру, заворачиваясь в причудливые узоры. Иногда мальчику удавалось краем глаза заметить лёгкое движение, словно кто-то невидимый и очень лёгкий пролетел сквозь дым.

«Наверное, это и есть тени. И если я их вижу, значит, я и правда тоже немножко шаман». – подумал Маркус, подавляя зевоту.

– Сегодня нужно определить даты лайош для нескольких молодых ханнуитов стана. Поможешь мне, – резво проговорила Х’алдир, – достань карты движения лун и личные карты тех, чьи имена я обвела в списке.

Маркус послушно выполнил просьбы и, разложив вокруг себя звёздные карты рождений и карту движения лун, вооружился карандашом, чтобы высчитать идеальный день для проведения ритуала.

– А мы будем считать мой лайош? – с карандашом в руках спросил Маркус, не отрываясь от карты звёздного неба девушки Ляйры, которой уже исполнилось 13 лет, и она почти освоила обращение в силанта.

– С тобой чуть сложнее, маленький волк, вот здесь будь внимательнее – палец шаманки лёг на траекторию луны в месяц первого солнца, Маркус поспешил исправить ошибку – Для тебя недостаточно высчитать подходящий день. Ты же не силант, ты волк.

– Какая разница? – Пробормотал мальчик, – хоть лисица…

Х’алдир усмехнулась, отвешивая ханнуиту лёгкий подзатыльник:

– Разница большая, если для обычного ханнуита обращение – дело времени, то для волка это дело его готовности. Его желания.

– Желания? – нахмурился Маркус, – Мне нужно только захотеть?

«Странно, а Артанис сказал, что наоборот, хотеть не надо… О Боги, лучше бы просто остался в Ауре и учил этикет, чем это всё…» – закатил глаза Маркус и снова уставился в карты.

Х’алдир промолчала, продолжая иногда указывать Маркусу на ошибки.

– Кстати, я сегодня, когда ходил по лесу, то наткнулся на интересный запах. Отделил его от общего, как вы учили.

– И что же это за запах?

– Не уверен точно, но он непохож ни на что другое, но я ощущал его раньше. Во сне. Такое может быть?

Х’алдир нахмурилась и задумчиво затянулась, не спеша выпускать из лёгких дым:

– Такое может быть, – коротко ответила она, – ты же будущий Х’алдир и можешь ощущать запахи и слышать звуки не только из этого мира, но и из мира снов и теней. Ты молодец, что используешь мои методы.

Она помолчала ещё немного и добавила:

– Ты, Маркус, действительно очень сообразительный, как и говорил твой лорд.

Маркус посильнее уткнулся в карты и расплылся в довольной улыбке.

***

Маркус удобно устроился недалеко у костра, ему хотелось сесть за спинами взрослых ханнуитов, но шаманка настояла, чтобы он был у самого костра. У всех на виду. Так и сказала: «Надо гордо нести своё бремя, а не прятаться и стыдиться!»

– Никто не стыдится, – пробурчал Маркус, приободряющее улыбаясь той самой Ляйре, для которой рассчитывал идеальный день лайош. Было видно, что девочка очень нервничала, её белый хвост слегка подрагивал, и периодически она прижимала уши к голове, но держалась она молодцом: улыбалась всем и вела себя очень спокойно.

Маркус хмыкнул, в прошлый раз было хуже: мальчишка, чей лайош был, чуть не впал в истерику от нервов. Ханнуит снова перевёл взгляд на девочку:

«Интересно, она будет вся белая в виде силанта или нет? Как всё-таки странно, что для них просто приходит время и всё происходит само собой» – мысли медленно текли, пока Маркус наблюдал за ханнуитами, он стал размышлять, какого цвета будет его шерсть, когда он научится обращаться: полностью серая, как шерсть на хвосте? Или с полосками и пятнышками? Будет ли больше шерсти на загривке, как у большинства ханнуитов? Или он действительно станет мифическим волком? Маркус попытался воспроизвести в памяти картинки, на которых был изображён этот мифический зверь. Он так увлёкся своими мыслями, что чуть не пропустил начало церемонии – Х’алдир легонько пнула его ногой, проходя мимо и неся девочке большую плоскую чашу с травяным отваром.

Всё стихло, только несколько ханнуитов стучали в барабаны.

Х’алдир подошла к Ляйре и улыбнулась:

– Луны и звезды поведали мне, что внутри тебя горит огонь, до жизни жадный?

Девочка бесстрашно протянула руки к шаманке и ответила:

– Внутри горит огонь, больно к жизни жаден он, но сдержу его пока,

Х’алдир дала ей испить трав, судя по вздыбленной шерсти на хвосте, вкус был не самый лучший. Маркус улыбнулся и вдруг с некоторым испугом поймал себя на том, что хочет знать этот вкус.

Девочка допила, вздохнула и произнесла:

Кровь по телу я пускаю, свой огонь я распыляю, сердце, чтоб огнём пылало!

Шаманка обошла костёр и закинула в него горсть каких-то трав, перемешанных с толчеными камнями и землёй, огонь взвился безумным зверем, заметался, меняя цвет с красного и жёлтого до зелёного и фиолетового. Поднялся ветер, мимо Маркуса словно кто-то пролетел.

«Духи» – привычно подумал он, как вдруг увидел, как те самые духи, разных цветов окутывают Ляйру, забираются ей в самое сердце, как они сливаются в одно большое облако. Он с открытым ртом смотрел, как духи разрывают её на части и собирают заново в большого и красивого зверя: белоснежного силанта.

Ханнуиты разразились аплодисментами, застучали в барабаны ещё сильнее. Маркус ошеломлённо оглядывался, не понимая, почему они так радуются, разве они не видели, КАК это происходит?

«Не видели» – мальчик ощутил на себе взгляд Х’алдир, которая пристально смотрела на него сквозь уже успокоившийся огонь костра.

У Маркуса перехватило дыхание и сердце забилось, как бешеное, он закрыл глаза, пытаясь успокоиться и выровнять дыхание. Аккуратно прижал руку к груди, пытаясь сделать так, чтобы никто не заметил.

– Спасибо за правильный день! Х’алдир сказала, что это ты его считал! – раздалось над мальчиком, он поднял голову и уткнулся взглядом в белоснежную шерсть.

Ляйра радостно подпрыгнула и принялась снова осматривать себя в новом облике, судя по всему, она была в восторге.

«Ещё бы», – подумал Маркус, чувствуя, как капелька пота скатывается от виска к шее, – «такой безупречный белый мех и ни пятнышка, ни полосочки, кроме одной – от кончика носа до кончика хвоста, но это отличительный знак всех хануитов на свете».

– Не стоит благодарности, – вяло ответил Маркус, стараясь выдавить из себя улыбку, – я очень рад, что не ошибся.

Ляйра вильнула несколько раз хвостом и ускакала к своей семье.

– Пойдём, – Х’алдир сделала Маркусу знак, и какие-то неведомые силы подняли его, будто кто-то придерживал за руки, помогая идти.

«Духи» – уже привычно подумал Маркус, он уже давно этому не удивлялся.

– Тебе надо немного выдохнуть. Ты хорошо постарался сегодня – произнесла Х’алдир, заботливо накрывая Маркуса шкурой. Они спустились к реке, чтобы шум праздника заглушил холм.

– Вы всегда знали, как это происходит? – спросил мальчик, глядя в чёрную воду реки.

– Да, – коротко ответила шаманка, снова доставая свою трубку, – выглядит довольно неприятно, но, кроме нас, этого никто не видит.

– Лучше бы и я не видел. – Признался Маркус, понимая, что теперь захотеть стать волком, стало куда сложнее.

– Теперь ты понимаешь, почему для волка это не вопрос времени? А вопрос желания?

– Понимаю. – где-то совсем рядом в воду свалился кусочек горячей лавы из источника, и с шипением пошёл ко дну.

Глава 4 Верь только себе

Алана разбудил неприятный утренний холод, пришедший вместе с туманом откуда-то с безмолвных берегов. Холод выстудил отсыревшую постель, проник сквозь одежду и пронимал до самых костей. Рассвет только занимался, слабо подсвечивая молочную белизну тумана. Мальчик свернулся калачиком, пытаясь согреться, подышал на, казавшиеся ледяными, пальцы рук, но ничего не вышло, тогда он судорожно вздохнул и усилием воли заставил себя растянуться на кровати, давая крови свободно течь по телу.

Так, рано Алан ещё не просыпался, даже птицы за окном ещё спали, только в углу комнаты сопел Бен, нарушая тишину утра. Алан повернул голову – справа, на соседней кровати спал Лефир, он спал настолько тихо, что могло показаться, что там лежит мертвец – ни единого звука, ни единого движения. Лицо Лефира в момент засыпания застывало, как лицо фарфоровой куклы, даже чёрные ресницы не дрожали, так он и лежал, пока не проснётся – просто откроет глаза. Алану всегда это казалось странным – уснуть буквально за минуту и ни разу не двинуться во сне, невероятно! Один раз он подумал, что можно что-нибудь подсунуть в руки Лефиру, и тот ничего не заметит, но ошибся – парень спал очень чутко и стоило прикоснуться к нему, как тебя тут же прожигал недовольный взгляд.

Алан ещё немного полежал, разглядывая друга, затем встал и замер у окна, вглядываясь в туман. Он протянул руку, пытаясь ощутить эти маленькие капельки воды, но рука просто утонула в дымке, что немного развеселило мальчика, он вслушивался в звуки улицы, надеясь поймать момент, когда зазвонит утренний колокол.

– Эй! – мальчик замер, не понимая, что это за звук, шелест листьев? Какая-то птица? Или кто-то правда зовёт его?

– Эй, Алан! – снова прошелестело что-то, но теперь Алан был точно уверен, что зовут именно его. Он оглянулся, обведя взглядом комнату, и снова вгляделся в туман.

– Кто здесь? – прошептал мальчик, вставая на цыпочки, чтобы заглянуть под окно – вдруг кто стоит на карнизе?

– Проснись, Алан! – снова пошелестел некто, – иначе застрянешь тут!

– Но я же не сплю. – возразил мальчик, глядя в туман.

– Спишь. – хихикнув, ответил кто-то, – Просыпайся, он идёт к тебе.

Только сейчас Алан заметил, что там, где гипотетически должен был быть восход, свет не двигался несмотря на утро, колокол упорно молчал, птиц не было, а сопение Бена было подозрительно цикличным всё это время. Алан оцепенел.

– Кто ты? – прошептал он.

– Я к тебе ещё вернусь. – сообщил весёлый голос и пропал. Стало так тихо, что мальчику показалось, что тишина стала густой, как варенье, стало трудно дышать. Он медленно протянул руку к книге на тумбочке – книга оказалась даже легче, чем раньше, Алан открыл её, но страницы были абсолютно пусты. Страх холодком пробежал по спине.

– Просто дыши, – приказал себе Алан, – просто дыши, это всего лишь сон. Просто сон.

Он провёл пальцами по такому знакомому переплёту – ощущения слишком настоящие, будто он держит книгу в реальности.

Он положил её на место, но промахнулся, и она с глухим стуком упала на пол. Мгновение – и книга исчезла, тут же появившись там, откуда её Алан взял.

Мальчик нервно сглотнул и, стараясь не дышать, подошёл к кровати Лефира. Тот выглядел, как обычно – неподвижно лежал, даже его дыхание едва улавливалось. Алан наклонился, чтобы услышать, как Лефир дышит, как вдруг мальчик схватил его за руку и открыл глаза, но они были не привычно чёрные с насмешливыми искорками, а светились красным, как у одного из Диких, что жёлтым клинком, воруют жизни. От испуга Алан отпрянул, пытаясь высвободить руку, упал на пол и вжался спиной в стену, зажмурив глаза.

Алана разбудил неприятный утренний холод, пришедший вместе с туманом откуда-то с безмолвных берегов… Мальчик резко сел на кровати, сердце стучало где-то в районе горла, как у марафонца, бегущего от гончих, руки тряслись. Он кинул взгляд на окно, за которым висел плотный туман и занимался рассвет, но на этот раз там раздавались трели утренних птиц. Алан сделал несколько глубоких вдохов и вытер проступивший пот со лба, стало немного легче. Он снова глубоко вдохнул и начал читать про себя молитву богу Ааронгу.

Дверь скрипнула, и показалась голова отца Зура, он кивнул Алану, подзывая его к себе. Мальчик аккуратно слез с кровати, стараясь не шуметь, он оглянулся, перед тем, как закрыть за собой дверь, и неожиданно встретился взглядом с Лефиром. В этот раз его глаза были обычными, но Алана всё равно бросило от этого в дрожь.

– Хорошо, что ты проснулся сам, мой мальчик. – тихо проговорил отец Зур, улыбаясь, что было подозрительно в столь ранний час. Все знали, что отец Зур терпеть не мог утро, особенно такое ранее.

Алан непонимающе уставился на него.

– Помнишь, мы с тобой навещали Преподобного, шесть оборотов большой луны назад? – спросил отец Зур, хмурясь, отчего его светлые пушистые брови сошлись на переносице.

– Как такое забыть, отец. – ответил Алан, чувствуя, как гулко забилось сердце в предвкушении.

– Пророк сегодня ночью вызвал меня, чтобы сообщить о новом виде́нии и, – настоятель выдержал паузу, расплываясь в улыбке, видя, как заблестели глаза его подопечного, – и велел готовить тебя к церемонии! – закончил он, выжидающе глядя на послушника.

Алан виду не подал, но сердце у него в этот момент сжалось, а в животе похолодело, он одновременно очень боялся и желал этого.

– Сегодня? – только и смог он спросить.

– Сегодня. – кивнул отец Зур, хлопая парня по плечу, – поэтому идём. Нужно начать пораньше!

У Алана перехватило дыхание и зашумело в голове, он уже и не ждал, что Пророк снова вспомнит про него и про свои слова о ранней инициации послушника. В какой-то момент мальчику вообще казалось, что это всё была шутка, но вот, все его ожидания сбываются! Сердце мальчика радостно билось, а сознание плавало в упоении невыразимого восторга.

И как подтверждение его мыслям, зазвонил утренний колокол, разбивая тишину коридоров и наполняя комнаты шумом разбуженных послушников.

Послушник ощутил себя королём, когда его привели в купальню Собора Принятия – обитель магов-проповедников. Стены, отделанные золотом и переливающимися камнями – «кровь холода», как их называли (очень редкие и оттого безумного дорогие!), журчание воды в фонтанах и лучи солнца сквозь неизменные витражи – что может быть прекраснее?

Алану помогли искупаться, намазали его тело пахучими смесями и выдали восхитительный халат из какой-то блестящей и скользкой ткани. Рядом постоянно суетился отец Зур.

– А как проходит обряд? – спросил Алан, облачаясь в новую одежду и любуясь своим отражением в одном из зеркал купальни, – Мне просто дадут катализаторы магии, и всё?

– Обряд проводит лично сам Преподобный, – произнёс настоятель, – но для каждого претендента он проходит по-своему.

– Это как?

– Это так. – строго ответил отец Зур, – Я же не маг-проповедник, Алан! Я не знаю, как проводят обряд инициации.

Алану показалось, что в голове настоятеля звучала обида, но виду не подал.

– Он готов? – прозвучал в дверях знакомый голос. Алан спешно обернулся, с восторгом глядя на Пророка, а тот лишь слегка кивнул, его губы тронула едва заметная улыбка.

– Он готов, Преподобный! – настоятель склонился в поклоне, бросая почему-то испуганный взгляд на мальчика.

Пророк пальцем поманил Алана к себе и зашагал вглубь по коридору, мальчик смиренно засеменил следом, восхищаясь тому, как Пророку удаётся идти столь грациозно – он не шёл, а плыл! Даже неслышно звука шагов!

– Сегодня важный день, – произнёс Пророк будничным тоном, – сегодня Алан умрёт, чтобы стать другим человеком.

– Да! – отозвался мальчик, стараясь не отставать, – Я ждал этого дня!

– Я знаю. – Алану показалось, что в голосе пророка зазвенел холод, – Сюда.

Перед мальчиком предстала небольшая комната, в центре которой стоял пустой стол, сквозь разноцветную мозаику на окнах пробивался свет восходящего солнца.

– Ложись. – Пророк указал на стол, а сам замер у двери.

Алан послушно залез на стол и удивлённо посмотрел на Пророка.

– Это просто формальность, – уверил тот, – давай сюда руки, – он ловко закрепил ремнями руки и ноги мальчика.

Закрыв дверь на ключ, он достал кинжал с тонким белёсым лезвием, быстрым движением раздавил что-то в пальцах и намазал этим лезвие.

– Зачем это? – пискнул Алан, истерично дёргая связанными руками, он ощутил, как страх сжал цепкими лапками горло. Он вдруг подумал, что всё происходит слишком быстро, и он совсем не готов к этому.

– Не переживай, нужно сделать всего пару царапин, чтобы катализаторы магии попали в кровь, – улыбнулся Пророк, но глаза его оставались холодными, как у змеи.

– Преподобный… – Алан с опаской смотрел на оружие в руках Пророка.

– Не нужно бояться. – произнёс Пророк, наклоняясь к Алану, – страх – это спутник лжи.

Мальчик успел рассмотреть несколько серёжек-колец в ухе Преподобного, внутри прозрачных колец двигалась жидкость, точнее, две: бело-голубая и черно-красная, они двигались в вечном танце, словно хотели перемешаться, но никак не могли и из-за этого вечно преследовали друг друга.

Пророк провёл остриём кинжала по груди Алана, оставляя на коже такие же переливающиеся капли, а потом, заглянув ему в глаза, с размаху вонзил лезвие в грудь мальчику, последний вздрогнул от неожиданности и тут же обмяк.

«Я умираю… – пронеслась истеричная мысль в голове Алана – Умираю!» – он знал это так точно, как будто это знание свыше.

Сердце затрепыхалось, пронзённое лезвием, неровно забилось, затихло и его свело болезненной судорогой, которая разлилась жгучим огнём по груди. Алан задёргался, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, пытаясь кричать, но голоса не было, только булькающий хрип.

Его переполняла боль – болела растерзанная плоть мучительно, невыносимо, невозможно сказать, где именно: каким-то образом боль разливается повсюду, где только есть чувствительные клетки.

Что-то горячее, обжигающее течёт из уголка рта по щеке, перед широко открытыми, но уже почти ничего не видящими глазами Алана мелькают картинки из прошедшей жизни: холодные, серые стены монастыря, тёплые руки отца Зура, вкус сахарных рулетов и бледное лицо Лефира, с его вечно осуждающим взглядом…

Тик-так, тик-так, тик-так… Алан потрясённо открыл глаза – лицо Пророка застыло в ужасной гримасе – он словно наслаждался моментом, безумным взглядом впиваясь в тело Алана. Застыла в воздухе капля катализатора магии, падающая с лезвия. Алан медленно опустил глаза туда, где по ощущениям зияла дыра в груди – он ожидал увидеть страшную рану, но увидел лишь тонкий красный разрез с сочащейся из него алой кровью. Такой аккуратный…

– Удивительное дело, – внезапно произнёс кто-то, заставив мальчика вздрогнуть, – насколько отличается ощущение боли от реальности, а? – его слова не расплывались в воздухе, как у других, а словно падали, разбиваясь хрустальными бусинами о тишину.

Алан попытался повернуться, чтобы увидеть говорящего, и с удивлением обнаружил, что его руки больше не привязаны к столу, он спешно потрогал себя за грудь, дабы убедиться, что рана действительно не так серьёзна, как ему казалось.

Неожиданно стол стал ускользать из-под пальцев, что-то потянуло Алана вверх, как пушинку.

«Я умер – снова подумал мальчик – Я умер и теперь предстану перед Ааронгом…»

В ответ тишина взорвалась хохотом.

Алана утягивало всё выше и выше, сквозь крышу комнаты, сквозь крышу собора, выше, к облакам… в какой-то момент полёт замедлился и Алан завис посреди неба, он неловко дрыгал руками и ногами, пытаясь поймать равновесие.

– Расслабься, – снова раздался уже знакомый голос, – нужно просто отдаться потоку! Пропустить сквозь себя!

– Но я умер! – не выдержал Алан.

– Пффф… Вы, смертные, слишком много значения придаёте своему великому чувству собственного «я», – прошелестел голос, – если убрать это чувство, ваши тела нисколько не подешевеют…

Алан закрыл глаза, стараясь сосредоточиться. Даже если он и умер, то, наверное, сто́ит послушать этого незнакомца, ведь других проводников тут нет.

Хотя нужно признаться, умирать так рано Алан совершенно не собирался. Точнее, ему действительно казалось, что он готов умереть ради своего бога, ради своей страны, там на проповедях и учениях, когда его душа переполнялась гордостью и решимостью. Но готовность умереть – это нечто большее, чем просто слова. Сейчас Алан очень чётко осознал, что на самом деле он никогда не был готов умирать. Даже тогда, когда Алан был ещё мал, когда он был совсем один на свете и хотел умереть… он не хотел умирать. Он просто хотел жить лучше, чем в тот момент. Сейчас, когда уже ничего не вернуть, его сердце вдруг наполнилось такой нестерпимой горечью недосказанности, что слёзы хлынули из глаз сами собой. Мальчик всхлипнул и прижал руки к груди, пытаясь остановить текущую оттуда кровь.

Голос зашелестел что-то на непонятном языке, а после добавил:

– Открой глаза, Алан, посмотри.

Мальчик послушно открыл глаза и взглянул вниз: под ним, сверкая в лучах солнца, стоял Собор Принятия, под ним расстилался Гойтх, похожий на неопрятный чёрно-зелёный муравейник.

– Дальше смотри, дальше – подначивал его голос, и мальчика повлекло ещё выше.

Алан осмотрелся – за стенами уже такого маленького города простирались зелёные поля с редкими деревеньками, блестели ленты рек, темнели густые леса, а совсем вдалеке, на юге, едва угадывались красные пики Долгих Хребтов, это там, где страна Диких, Кутаис. На северо-востоке поднимались белые туманы земель Безликих – безмолвные берега Сутары. Всё это освещали лучи восходящего солнца. Алан коснулся рукой проплывающего мимо облака и внезапно ощутил такой восторг, такую непередаваемую радость, такую силу! Она бурлила в нём, переполняла все его существо! Ему казалось, что он в силах свернуть горы! А может, даже…

Он порывисто провёл рукой, представляя, будто стирает краски с полотна – и часть поля под его рукой просто исчезла! Мальчик с недоумением уставился на свои пальцы, а затем провёл пальцем у себя над головой, создавая тяжёлую чёрную тучу и тут же представил, что выжимает её, как старую тряпку – из тучи хлынул дождь, ударяясь о крышу собора тяжёлыми прозрачными каплями, воздух тут же пропитался густым запахом луж, сырым и сладким. Алан всем своим существом ощущал, как капли стекают по рукам, по лицу, оставляя тонкие мокрые борозды. Он прочувствовал каждую каплю, он на мгновение сам стал дождём… Всё на свете вдруг стало абсолютно неважным: счастье и горе, грязь власти и липкий позор, собственная смерть и даже течение времени потеряли всякий смысл.

– Нравится? – ехидно спросил голос, бесцеремонно вырывая Алана из неги прозрения.

Мальчик успел только открыть рот для ответа, но тут же резко начал падать, он зажмурился и спустя пару долгих секунд снова обнаружил себя на столе. Перед ним всё так же стоял застывший в порыве Пророк, а в воздухе всё так же висела падающая капля.

– Я же говорил, что ещё к тебе вернусь! – из-за спины мальчика вынырнула тень, в которой едва угадывался человеческий силуэт.

– Вы Ааронг? – уже спокойно спросил Алан, теперь он точно это знал. Все тревоги и страхи вмиг куда-то улетучились, а внутреннее напряжение исчезло.

Тень дёрнулась будто в нерешительности, а потом ответила:

– Я это просто я… – она хихикнула и добавила:

– Но приятно поговорить с кем-то кроме Пророка. Он слишком изменился… – пожаловалась тень и указала на Пророка.

– Изменился?.. – Алан внимательно присмотрелся к Пророку, даже слез со стола и обошёл вокруг, но ничего особенно не заметил.

– Да, смотри! – тень провела рукой по телу пророка и с брезгливостью ею затрясла, стряхивая на пол какую-то зеленоватую жижу, – Он весь покрылся этой грязью. Так мерзко!

Алан нахмурился и неловко потёр щеку влажной ладонью:

– А как же его пророчества? Он же слышит… – он кинул недоверчивый взгляд на тень, – вас?

– Слышит, – подтвердила тень и спустя несколько секунд добавила:

– Но этого недостаточно…

Мальчик сделал глубокий вдох и медленно выдохнув, продолжил:

– Великий бог Ааронг, чем я могу помочь? Я же уже… умер. Вряд ли от меня будет толк… Просто скажите мне, куда теперь…

– Толк будет, мальчишка! – тень резво сделала круг по стенам комнаты и приблизилась к Алану так близко, что он ощутил запах свежего весеннего ветра, зелени и тут же запах пепла и мертвечины. По шее пробежали мурашки

– Ты мне поможешь! – прошептал Ааронг.

– Чем же? – Алан невольно тоже начал шептать, пытаясь скрыть трепет, охвативший его.

– Ты же меня слышишь, Алан! А это значит, что ты достоин! – вскрикнул бог, – Ты отдал жизнь во имя веры, но мною спасён! – тень замолкла, давая Алану переварить эту информацию. Мальчик шумно вздохнул, не веря своим ушам. Он мотнул головой и снова вздохнул. Алану вдруг стало страшно, невероятно страшно, он резко ощутил, как усталость навалилась на него и придавила, словно тяжёлым одеялом. Ощутил, как сильно хочется закрыть глаза и провалиться в сон.

– Но я же всего лишь Алан. – пробормотал мальчик, присаживаясь на стол и начиная заваливаться на бок.

– Мне неважно кто ты. – неожиданно ласково ответил Ааронг, – Главное, будь со мной!

Верь только себе! Верь только себе! Верь только себе!

Алан проснулся от собственного крика, он резко сел и, тяжело дыша, обхватил голову руками – сердце лихорадочно стучало, в ушах шумело.

– Ты быстро проснулся. – будничным тоном произнёс Пророк. Он сидел в углу комнаты, за письменным столом и что-то писал. По стеклу окна монотонно барабанил дождь.

– Что… – мальчик запнулся, когда прикоснулся рукой к своей груди, – там не было даже шрама от былой раны. Он непонимающе посмотрел на Пророка:

– Что произошло? – внезапно тело скрутило болью, будто по внутренностям ползала ледяная змея, мальчик побледнел и тихонько застонал. Холод резко сменился жаром в конечностях.

– Почему так больно? – прошептал Алан, обнимая колени руками и весь сжимаясь.

– Теперь боль – это твой постоянный спутник – всё тем же ровным тоном произнёс Преподобный, даже не поворачиваясь к послушнику. Алан только сейчас заметил, что злополучный кинжал лежит рядом с Пророком, на столе, на его лезвии отчётливо видны кровавые разводы. Значит, всё это не было сном. Алана снова скрутило болью, на этот раз будто грудную клетку сжало обручем, мальчик замер, стараясь лишний раз даже не дышать.

– Боль – это плата за магический дар Ааронга. – поучительно продолжал Пророк.

«Интересно, почему за подарки нужно платить?» – подумал Алан, когда боль чуть отступила.

– Но я рад, Алан, что ты зашёл так далеко! – Пророк вскочил со стула, небрежно бросив перо на стол:

– Мой блистательный послушник! Это значит, что в твоём сердце пылает ослепительная искра!

Он в два шага оказался рядом и, уперев руки в поверхность слова, навис над мальчиком:

– Ты смог выжечь свои слабости, и Ааронг не дал тебе умереть! – лицо Пророка раскраснелось, а глаза сверкали, – Просто продолжай скармливать любые сомнения этому пламени! Пламени своего рвения, – он облизал губы и расплылся в нервной улыбке – И тогда Ааронг вознаградит тебя ещё больше!

Мальчик заворожённо смотрел на Пророка, в восхищении думая о том, насколько его вера сильна и заразительна. Боль понемногу уходила, сменяясь приятным покалыванием в коже.

– А когда я смогу использовать магию? – прошептал Алан, на что получил короткое презрительное фырканье.

Преподобный выпрямился и сложил руки на груди:

– Ты уже можешь её использовать, – он поджал губы, – ты разве не чувствуешь?

Мальчик поводил плечами, пытаясь разогнать кровь по телу и «почувствовать».

Ледяной взгляд Пророка вдруг смягчился:

– Тебе просто нужно найти объект, на который ты будешь влиять. Вот, гляди, – он указал на пламя свечи, стоя́щей на письменном столе.

Алан вгляделся в подрагивающий жёлтый язычок, пытаясь понять, как ему на него «влиять». Холодная рука Пророка опустилась на плечо мальчика, отчего у того перехватило дыхание.

– У тебя есть руки, и ты ими можешь что-то схватить и перенести, – голос Преподобного переливался и убаюкивал, – Твой разум – это тоже рука. Возьми пламя ею.

Алан шумно вдохнул, потёр ладони друг о друга и вцепился взглядом в пламя свечи, изо всех сил представляя, как берёт пламя и подносит к себе. Секунда, две, три… пламя всё так же беззаботно подрагивало, абсолютно не собираясь куда-то передвигаться.

Алан так весь напрягся, что на лбу выступил пот. Мальчик подался вперёд, не отрывая взгляда от огня, и сжал кулаки, но ничего не происходило.

– Может я… – он виновато посмотрел на Пророка.

Пророк только хмыкнул, сильнее сжав плечо мальчика:

– Не нужно напряжения снаружи, Алан, – произнёс он, – твоё тело не поможет. Только разум.

Алан наморщил лоб и нервно потеребил пальцами краешек своего халата. Пророк его грубо тряхнул за плечо:

– Не отвлекайся! – прошипел он.

Мальчик кивнул и зажал дрожащие ладони подмышками.

«Представь, что разум – это рука», – повторил он про себя, закрывая глаза, – «она тянется и берёт огонь».

До его ушей долетел равномерный стук дождя в окно, откуда-то появился неприятный пряный запах.

«Дождь!» – вспомнил Алан, не открывая глаз, – «Когда я сюда пришёл, было солнечно, а сейчас так темно, будто ночь и дождь! Ливень!», – он аж подпрыгнул от возбуждения, охватившего его, – «Это та туча, которую я создал, когда умер!»

Алану вдруг всё стало ясно, как белый день. Он просто снова заглянул внутрь себя, как тогда, в полёте, чтобы найти ту безумную силу, которую даровал ему Ааронг и нашёл! Ощущение мощи и собственного бесконечного могущества снова заполнилось всё существо мальчика.

Он расслабился и представил, как сливается с этим дождём, с этой комнатой, как его тело растворяется в воздухе и расщепляется на множество песчинок, как пламя свечи также рассыпается на части и перемешивается с ним…

В голове будто что-то лопнуло, разливаясь жгучей болью, которая тут же затихла.

Алан не думая, схватился одной рукой за голову, а другую руку выкинул вперёд, будто держа в ней кисть, и сделал резкий жест.

– Отлично. – прозвучал над головой холодный голос Пророка, – Вот ты и понял.

Мальчик открыл глаза, и сам не поверил увиденному – в его вытянутой ладони трепыхалось рыжее пламя свечи! Он с восторгом посмотрел на Преподобного, но тот уже направлялся к столу с документами.

– Тебя встретит твой настоятель. Ты вернёшься в комнату к другим послушникам, к твоим урокам добавятся уроки магии и пользования катализаторами магии. – буднично произнёс Пророк и вышел за дверь, так и не посмотрев на мальчика.

Алан тяжело вздохнул и плотно сжал губы, стараясь не выдать себя.

«У Пророка много дел» – утешил себя мальчик, перекатывая в руках огонь, – «у него множество других магов и других послушников», – на этой мысли внутри всё сжалось, мешая дышать, – «То, что он показал мне, как пользоваться магией – уже прекрасно, да»

Он подошёл к окну и глядя, как по разноцветному стеклу сползают капли, резко сжал кулак с огнём, отчего тот с шипением потух.

Отец Зур мерил шагами коридор, видимо, с тех пор как его вызвал Пророк, сообщив об окончании обряда инициации. Он покусывал ноготь большого пальца и что-то бормотал себе под нос.

Алан некоторое время наблюдал за ним, раздумывая о том, чтобы незаметно прошмыгнуть мимо.

– Отец Зур! – в конце концов, мальчик решил не нервировать настоятеля ещё больше.

– А? – обернулся, прижав руку к сердцу, – Алан? – он быстрым шагом устремился к послушнику, едва не срываясь на бег.

– Алан! Слава Ааронгу! – настоятель улыбнулся и облегчённо выдохнул, обняв подопечного, но тут же резко отстранился от него, опасливо оглянувшись.

– Я так рад, что всё получилось! И ты теперь юный маг!

Алан кивнул:

– Да, я тоже, отец Зур. – он немного помолчал, решая, говорить ли настоятелю обо всём или нет, – это было немного не так, как я себе представлял, – произнёс он наконец, устало потирая глаза рукой – я… я будто умер… Алан умер, чтобы теперь стать мной, – он умолк и посмотрел на настоятеля, виновато улыбаясь.

Отец Зур только улыбнулся, покачивая головой, и легонько потрепал мальчика по волосам:

– Главное, что ты здесь, – ответил он, – пойдём, я провожу тебя обратно.