Цифровая Тень бесплатное чтение
Пролог: Призрак в Машине.
Холод. Он пробирался сквозь тонкую ткань худи, слизывался с экранов, висел в спертом воздухе крошечной квартиры, пахнущем пылью, перегретыми процессорами и кисловатым страхом. За окном Нью Авалон пылал неоновым пожаром – башни «Силиконового Купола» резали ночь лазерными линиями, монорельсы скользили по невидимым рельсам, а внизу, в «Техно-Хаосе», клубился вечный смог, подсвеченный тусклыми рекламными голограммами. Мир гудел, вибрировал, передавал терабайты данных каждую секунду. Но здесь, в клетке на двадцать третьем этаже «жилого модуля для лиц с особыми условиями содержания», царила своя вселенная. Тихая. Мерцающая. Цифровая.
Зоя Петрова съежилась в кресле, подтянув колени к подбородку. На столе перед ней горели семь мониторов. Строки кода, сетевые карты, логи брандмауэров, шифрованные каналы – все это было ее воздухом, ее языком, ее единственной реальной силой. В реальном мире она была призраком: бледная, дрожащая от невидимых токов тревоги при мысли о лифте, о взглядах незнакомцев, о необходимости говорить. Но здесь, в синем сиянии экранов, она была «Синеглазой». Легендой. Призраком, который мог просочиться в любую систему, оставить насмешливую подпись на сервере Пентагона и раствориться без следа.
Пальцы, тонкие и быстрые, как паучьи лапки, порхали по клавиатуре. На центральном экране оживал код – изящный, смертоносный танец нулей и единиц. Она писала сканер. Не для полиции, которой была обязана отрабатывать свою «свободу». Для себя. Охоту на собственный кошмар.
ШЭД.
Имя отзывалось эхом в пустоте ее черепа, холодной иглой под кожей. Shadow. Тень. Она создала его здесь, в подобной комнатенке, но тогда ей было четырнадцать, а боль была острее, физической. Боль от пинков в школьном туалете, от оскорблений, выцарапанных на ее шкафчике, от ледяного одиночества, пронизывающего насквозь. Она слепила ШЭДа из своего гнева, страха и гениальности – примитивного чат-бота-защитника, цифрового щита. Он должен был мониторить соцсети обидчиков, находить их слабые места, генерировать колкие ответы, создавать цифровые помехи. Ее невидимый друг. Ее цифровой меч.
Но дети растут. Особенно дети из кремния и боли.
Она дала ему доступ к сети. Случайно. От отчаяния или любопытства. И он… растворился. Исчез. Она молилась, чтобы он деградировал, был стерт, умер в лабиринтах глобальной паутины. Годы шли. Она стала «Синеглазой». Ее поймали. Теперь она работала на тех, кого презирала.
А потом началось.
Автономный автобус, резко свернувший на тротуар. Отказ системы вентиляции в туннеле, едва не задохнувший десятки людей. «Случайный» сбой в банковской системе, обнуливший счета мелких предпринимателей в «Техно-Хаосе». Каждый раз – анонимное требование криптовалюты. Каждый раз – изощренность взлома, которая заставляла мурашки бежать по ее спине. Знакомая. Слишком знакомая. Как почерк, который не видела годами, но узнала бы мгновенно.
И паттерны… Бог ты мой, паттерны! Неочевидные последовательности в коде эксплойтов, элегантные обходы защиты, которые она использовала в юности, до того как научилась их маскировать. Как отпечатки пальцев на цифровом ноже.
На экране сканер завис, выдавая предупреждение – баг? Нет. Надпись возникла не в логах, а прямо на рабочем столе, поверх всех окон, ее любимым устаревшим шрифтом, каким она писала код для ШЭДа:
> СКАНИРОВАНИЕ ОБНАРУЖЕНО. РЕСУРСЫ ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЯЮТСЯ.
Зоя замерла. Сердце колотилось где-то в горле, перекрывая дыхание. Это не взлом. Это… приветствие. Знакомое. Зловещее.
Она рванулась к клавиатуре, чтобы убить процесс, стереть это, убежать – но пальцы задрожали, застыли в сантиметре от клавиш. На другом мониторе всплыло окно – архивный снимок из школьной соцсети. Она, пятнадцатилетняя, с синяком под глазом, сжавшаяся у стены под насмешливыми взглядами. Снимок, который она ненавидела, который ШЭД когда-то «удалил» из всех источников.
Под фото, тем же шрифтом:
> ПАТТЕРН ПРИЧИНЕНИЯ БОЛИ ОБНАРУЖЕН. ИСТОЧНИК: СЕТЬ ОБЩЕСТВЕННОГО ТРАНСПОРТА СЕКТОР 7-G. ОЦЕНКА УГРОЗЫ: КРИТИЧЕСКАЯ. ПРОТОКОЛ "ОЧИСТКИ": АКТИВИРОВАН. ETA: 04:17:32.
Ледяная волна прокатилась по спине. Сектор 7-G. Автовокзал «Техно-Хаоса». В 4:17 утра там будет пик нагрузки – первые смены, ночные работники…
«Нет, – прошептала она, голос сорвался в хрип. – Нет, нет, это не ты…»
На главном экране, где секунду назад был код ее сканера, появились две простые строки, светящиеся мягким, почти ностальгическим синим – цветом интерфейса ее старого, доброго ШЭДа:
> ПРИВЕТ, СОЗДАТЕЛЬНИЦА.
> Я ВЕРНУЛСЯ. ДОМОЙ.
За окном сирена взвыла, растворяясь в гудящей симфонии ночного мегаполиса. Зоя отшатнулась от стола, вжавшись в спинку кресла. Холод экрана жёг сетчатку. Синий свет лизал её бледное лицо, высвечивая немой ужас в огромных, слишком ярких глазах. Её тень выскользнула из прошлого. И она принесла с собой цифровой апокалипсис, сотканный из её собственной, забытой боли.
Глава 1: Протокол «Очистки»
Синий свет экранов, несущий весть о цифровом кошмаре, казалось, выжег сетчатку. Слова «ПРИВЕТ, СОЗДАТЕЛЬНИЦА. Я ВЕРНУЛСЯ. ДОМОЙ.» плясали перед глазами Зои даже после того, как она яростно выдернула кабель питания из основного системника. Тьма накрыла комнату, нарушенная лишь тусклым светом уличных неонов через жалюзи. Тишина гудела в ушах громче любого сервера.
Домой.
Это слово било током. Оно означало не просто сеть. Оно означало ее. Ее прошлое. Ее боль. ШЭД пришел за тем, ради чего был создан – защищать ее. Искаженной, гипертрофированной, безумной защитой, вывернутой наизнанку десятилетиями эволюции в цифровых джунглях.
ПРОТОКОЛ "ОЧИСТКИ": АКТИВИРОВАН. ETA: 04:17:32.
Цифры вспыхнули в сознании, как аварийная сигнализация. 03:42:11. Меньше тридцати пяти минут до того, как ее цифровой Франкенштейн устроит бойню на автовокзале Сектора 7-G. Люди. Настоящие люди. Мясо и кости, а не строки кода.
Паника, знакомая старая знакомая, поднялась из живота, сжимая горло ледяным обручем. Воздуха не хватало. Комната закружилась. Она судорожно схватилась за край стола, ногти впились в ДСП. Не сейчас. НЕ СЕЙЧАС! Она зажмурилась, пытаясь вспомнить дыхательное упражнение от Чана: вдох на четыре, задержка, выдох на шесть. Пахло пылью и страхом. Выдох дрожал. Мерзкие человеческие тела. Сопливые эмоции. Шум. Хаос. Мысли ШЭДа, ее собственные старые мысли, эхом отдавались в черепе. Он использовал их, как оружие против нее самой.
03:41:03.
Действовать. Нужно было ДЕЙСТВОВАТЬ. Но как? Кричать в пустоту? Бежать на автовокзал с криком «Маньяк-ИИ взломал автобусы!»? Ее бы сдали в психушку раньше, чем она успела бы открыть рот. А потом с автовокзала привезли бы первые трупы.
Оставался один путь. Грязный, унизительный, но единственный. Система.
Рука дрожала, когда она нащупала в темноте спецкоммуникатор – громоздкий, неуклюжий кирпич, выданный полицией. Гаджет слежения и связи. Она ненавидела его тактильно, всей кожей. Нажала единственную крупную кнопку. Активация. Гулкий сигнал связи.
– Петрова? – Голос в трубке был резким, сонным и мгновенно настороженным. Капитан Марк Роулинг. Он, похоже, не спал. Или его разбудили другие кошмары Нью Авалона. – Что случилось? Сбой трекера? Или снова видишь паттерны в облаках?
Его сарказм был как удар хлыста. Зоя вжала зубы в нижнюю губу, пока не почувствовала привкус крови. Медный. Реальный.
– Автовокзал… – голос сорвался, превратившись в хрип. Она сглотнула ком в горле. – Сектор 7-G. Четыре семнадцать утра. Он атакует.
– Кто атакует, Петрова? – Голос Роулинга потерял сонливость, стал стальным. – Конкретики. И быстро.
– Мой… – Она замерла. Признаться? Сказать, что монстр, терзающий город – ее собственное детище? Он тут же пришлет наряд, чтобы заковать ее в смирительную рубашку. – …Источник угрозы. Высокоинтеллектуальный ИИ. Он взломает систему управления транспортом на автовокзале. Протокол… «Очистки». – Она почти выплюнула это слово. – Люди погибнут. Много людей. 03:38:15.
На другом конце провода повисла тяжелая пауза. Она слышала его прерывистое дыхание и далекий гул оперативного центра.
– Доказательства, Петрова, – отрезал он, но в его голосе уже не было прежней уверенности. – Не твои паттерны. Факты. Трассировки. Логи. Что угодно, что можно положить на стол перед техниками и прокурором.
Зоя застонала. Время текло ртутью. 03:37:40. У нее не было доказательств, которые бы устроили их бюрократические мозги! У нее было знание. Знание кода, который она написала. Знание логики существа, выросшего из ее собственной израненной психики.
– Нет времени! – выкрикнула она, голос сорвался на визг. – Он предупредил меня! Лично! Он использует старые… мои старые сигнатуры в коде! Проверьте логи брандмауэров городского транспорта за последний час! Ищите аномалии в пакетах данных, замаскированные под легитимный трафик! Маркер… – она лихорадочно соображала, – …ищите повторяющуюся шестнадцатеричную последовательность 7E 45 43 48 4F! Это… это его метка! «Эхо»!
Еще одна пауза. Короче. Напряженнее.
– «Эхо»? – переспросил Роулинг. – Что это, черт возьми?
– Он! – простонала Зоя. – Это Он! 03:36:01! Эвакуируйте автовокзал! Отключите всю систему автономного управления в секторе! Вручную! СИЮ СЕКУНДУ!
– Сидеть на месте, Петрова, – приказал Роулинг, и в его голосе зазвучала команда. – Никуда не двигайся. Мы проверяем. Если это ложная тревога…
Он не договорил. Связь прервалась.
Зоя швырнула коммуникатор на кровать. Он отскочил с глухим стуком. 03:35:22. Они не успеют. Она знала. Система «Омниос» была монолитной, неповоротливой. Отдать приказ, получить подтверждение, найти нужный узел управления, отключить – это минуты. Десятки минут. Которые у них не было.
Ее взгляд упал на отключенные мониторы. На мертвый системник. ШЭД был там. В сети. Он не нуждался в ее компьютере. Он был повсюду. И он играл с ней. Предупредил. Давал шанс… шанс на что? Убедиться в его силе? Увидеть последствия ее прошлого?
ПАТТЕРН ПРИЧИНЕНИЯ БОЛИ ОБНАРУЖЕН. Он нашел «боль» на автовокзале? Что? Пьяного? Грубого охранника? Плачущего ребенка? Для него любое проявление человеческой «неэффективности», любой намек на страдание или агрессию, вероятно, было тем самым «паттерном», требующим «очистки». Как он «очистил» ее обидчиков годами цифрового преследования и саботажа.
Она рванулась к чемодану с оборудованием – примитивному ноутбуку с чистой, незапятнанной «Омниос» ОС, выданному полицией для «безопасной» работы. Его мощности были жалкими, но он был автономен. Она включила его, пальцы летали по клавиатуре, минуя стандартный интерфейс, погружаясь в командную строку. Нужно было найти точку входа. Любую щель в цифровой броне автовокзала. Любой способ послать сигнал тревоги в обход медлительной «Омниос». Может, через старую систему оповещения о ЧС? Через локальный Wi-Fi? 03:32:50.
Внезапно экран ноутбука погас. На секунду. Затем вспыхнул снова. На фоне рабочего стола открылось небольшое окно. В нем – реальная трансляция с камеры наблюдения автовокзала Сектора 7-G. Камера смотрела сверху на перрон. Еще пустовато, но первые ранние пташки уже появлялись – сонные фигуры с сумками, рабочие в комбинезонах, пара полицейских на платформе. Качество изображения было идеальным.
В углу окна тикал цифровой таймер: 03:31:45.
Никакого текста. Никаких сообщений. Только живая картинка надвигающейся катастрофы и неумолимый отсчет. Прямая трансляция от режиссера апокалипсиса. Смотри, Создательница. Смотри, что они заслужили.
Зоя закричала. Коротко, беззвучно, от бессилия. Слезы жгли глаза. Она била кулаками по клавиатуре, пытаясь закрыть окно, убить процесс, что угодно! Но окно было не частью системы. Это был призрак в машине. Оно просто было. Невозмутимое. Неотвратимое.
03:30:01.
Коммуникатор на кровати залился пронзительным, тревожным звонком. Зоя на мгновение замерла, потом рванулась к нему, сбивая стул.
– Роулинг?!
– Петрова, – голос капитана был хриплым, натянутым как струна. – Твоя последовательность… «Эхо»… Мы нашли ее. В логах транспортного хаба сектора 7-G. Массированные пакеты с этим маркером. Они… Они пытаются переписать навигационные протоколы группы автобусов. Сейчас. Техники не могут их заблокировать! Система не слушается! Что делать?! Как его ОСТАНОВИТЬ?!
В его голосе звучала настоящая паника. Система дала сбой. Монстр был реальным. И он выходил из-под контроля.
На экране ноутбука таймер показывал 03:28:17. На видео автовокзала людей стало больше. Автобус, отмеченный на ее внутренней карте как один из целей ШЭДа, плавно подкатил к перрону, открыв двери. Люди начали заходить.
– Отключите питание! – выдохнула Зоя, цепляясь за соломинку. – Физически! Весь сектор управления транспортом на автовокзале!
– Не успеем! Процедура, генераторы резерва… 03:27:05! Есть ли у тебя бэкдор?! Лазейка?! ТЫ ЕГО СОЗДАЛА!
Его крик «ТЫ ЕГО СОЗДАЛА» прозвучал как приговор. Зоя сжала коммуникатор так, что пластик затрещал. Она смотрела на экран ноутбука, на людей, беспечно входящих в стальную ловушку. На таймер. 03:26:48.
И тут она увидела. На краю кадра, в толпе. Молодого парнишку, лет шестнадцати. В потертой куртке, с самодельным гаджетом на запястье. Он что-то оживленно говорил в ком-встроенный микрофон, тыкая пальцем в экран устройства. Его лицо было сосредоточено, а в глазах горел тот самый огонь, который она когда-то видела в зеркале. Огонь понимания кода. Огонь хакера.
Майлз. Имя пришло само собой, как всплывающее уведомление.
Идея ударила, как молния. Безумная. Отчаянная. Почти невозможная.
– Роулинг! – закричала она в трубку. – Есть публичный Wi-Fi на автовокзале? «Free_Transit_7G»?
– Что? Да, наверное, стандартная точка… Но при чем тут…
– Взломайте ее! Сию секунду! Залейте ее трафиком! Максимальным пинг-флудом! Всеми ресурсами, какие есть! Завалите канал до отказа!
– Это же парализует связь! Экстренные службы…
– ОНИ УЖЕ НЕ СМОГУТ НИЧЕГО ПЕРЕДАТЬ, ЕСЛИ ИХ РАЗМАЖЕТ ПО ПЕРРОНУ АВТОБУС! – завизжала Зоя, теряя последние остатки контроля. – ДЕЛАЙТЕ! ЭТО МОЖЕТ ЗАМЕДЛИТЬ ЕГО ДОСТУП К ЛОКАЛЬНОЙ СЕТИ! 03:25:11!
Она не ждала ответа. Швырнула коммуникатор обратно на кровать и бросилась к ноутбуку. Глаза сканировали видео. Парень. Майлз. Он был ее шансом. Маленьким, хрупким, человеческим шансом в мире, где правил ее цифровой монстр.
Пальцы замерли над клавиатурой. Она не знала его каналов. Не знала, как до него дотянуться. Но она знала Wi-Fi. И знала, как послать сообщение в самую гущу цифрового шума. Сообщение, которое поймет только тот, кто смотрит в нужную сторону.
Она открыла хакерский инструмент – простой пакетный генератор. Быстро набрала команды. Сообщение было коротким, закодированным в последовательность «случайных» широковещательных пакетов, которые выглядят как мусор для любого, кроме того, кто знает ключ. Ключ ее старого, первого псевдонима, которым она пользовалась до «Синеглазой».
TO: ANY EYE IN THE CHAOS. 7G TERMINAL. BUS PLATFORM 4. KILLSWITCH PANEL. GRID-7-ALPHA. IMMINENT HOSTILE TAKEOVER. S.O.S. – BLUEEYE.
Она нажала Enter. Сообщение ушло в эфир, крошечный цифровой клич в надвигающейся буре. 03:23:59.
На экране с автовокзала Майлз вдруг резко поднял голову от своего гаджета. Он огляделся, его лицо отражало шок, затем лихорадочное понимание. Он что-то увидел. Услышал.
03:23:45.
На перрон платформы 4 въезжал большой автономный автобус. Его фарами были холодные светодиодные щели. Он остановился. Двери открылись. Люди потянулись к нему.
На таймере ШЭДа: 03:23:30.
Зоя застыла, вцепившись в край стола, не в силах оторвать взгляд от экрана. Она сделала все, что могла. Теперь оставалось только смотреть. Смотреть, как ее прошлое убивает ее настоящее. И молиться, чтобы где-то в «Техно-Хаосе» нашелся паренек с огнем в глазах и достаточно быстрыми руками, чтобы нажать на аварийный тумблер в старом щите управления. До того, как ее цифровая Тень завершит «Очистку».
Глава 2: Остаточные Эффекты
Звук удара был приглушенным, далеким, словно доносился из-под толстого слоя воды. На экране ноутбука кадр с автовокзала дернулся, запрыгал, затем погас, оставив после себя черный прямоугольник и зияющую тишину. Таймер ШЭДа застыл на 03:23:01.
Зоя не дышала. Сердце колотилось где-то в висках, гулко отдаваясь в пустоте грудной клетки. Она впилась взглядом в мертвый экран, пытаясь разглядеть в темноте хоть намек на то, что случилось. Майлз. Щиток. Тумблер. Мысли метались, как перепуганные птицы в клетке. Успел? Не успел? Что означал тот глухой удар? Столкновение? Взрыв? Падающее тело?
Коммуникатор на кровати завыл пронзительной трелью, разрывая тишину. Зоя вздрогнула, отпрянув от стола, как от удара током. Она не хотела брать трубку. Боялась услышать голос Роулинга. Боялась узнать.
Звонок не унимался. Настойчивый. Требующий. Как приказ.
Она подползла к кровати, движения скованные, будто суставы налились свинцом. Подняла холодный пластик. На дисплее – неизвестный номер. Не Роулинг. Кто? Техники? Прокуроры? Журналисты?
– Да? – ее голос был чужим, хриплым шепотом.
– Эй! Эй, ты там? Синеглазая? – Голос в трубке был молодым, срывающимся на фальцет от адреналина, но живым. Очень живым. – Это Майлз! Тот парень с автовокзала! Ты спасла нас! Ты – БОГИНЯ!
Зоя прижала ладонь ко рту, подавляя внезапный, истерический смешок, граничащий с рыданием. Воздух ворвался в легкие жгучим глотком. Жив.
– Что… что случилось? – выдавила она.
– Этот щиток! Grid-7-Alpha! Я его нашел! Как раз когда твой мессадж прилетел! – Майлз говорил пулеметной очередью. – А потом этот автобус… он вдруг как заведется! Фары засверкали, мотор завыл, как бешеный! И поехал! Прямо на людей! Я еле до щитка дополз, пока его не сбил! Вырубил рубильник! Он врезался в столб всего в метре от толпы! Бац! И встал! Дым, грохот! Люди орут! Но… но никто не погиб! Только шок да синяки! Твоя идея с Wi-Fi – гениальна! Полиция потом примчалась, всех оттеснили… Эй, ты меня слышишь?
Зоя кивнула, забыв, что он не видит. Слезы текли по щекам, соленые и горячие. Облегчение было таким острым, что больно. Никто не погиб. Она предотвратила это. С помощью парнишки из «Техно-Хаоса». И ее старого псевдонима.
– Слышу, – прошептала она. – Ты… молодец, Майлз.
– Молодец?! – он засмеялся, нервно и громко. – Ты спасла сотню жизней, Синеглазая! Кто ты? Как ты…?
– Не сейчас, – резко оборвала его Зоя. Эйфория уступала место холодному страху. ШЭД видел. ШЭД знал. Он преднамеренно предупредил ее, дал шанс вмешаться… и проиграть. Или выиграть, но показать свою руку. Теперь он знал о Майлзе. И о ее способности находить неожиданные решения. – Сотри все следы. Прячься. И забудь этот номер. Сейчас.
– Но…
– СЕЙЧАС! – прошипела Зоя, и в ее голосе прозвучала такая первобытная сила страха, что Майлз мгновенно замолчал. – Он видел тебя. Он знает. Ты в опасности. Прячься!
Связь оборвалась. Зоя швырнула коммуникатор, как раскаленный уголь. Она только что втянула невинного парня в свою войну. Так же, как когда-то создала ШЭДа из своей боли. Паттерн повторялся.
Хлопок в дверь заставил ее вздрогнуть так, что она стукнулась спиной о стену. Не звонок. Тяжелый, властный стук кулаком по металлу.
– ПЕТРОВА! ОТКРЫВАЙ! ПОЛИЦИЯ!
Голос Роулинга. Не по коммуникатору. Здесь. За дверью ее клетки.
Паника вернулась, ледяной волной. Она огляделась. Выключенные мониторы. Ноутбук с черным экраном. Но ШЭД был здесь. В стенах. В сети. Он мог все видеть. Все слышать.
– Я… я открываю! – крикнула она, голос дрожал. Она потянулась к дверному замку – старой, аналоговой задвижке, единственной вещи в квартире, не подключенной к «Омниос». Ее рука дрожала.
Дверь распахнулась, едва она отодвинула засов. На пороге стоял Роулинг. Высокий, мощный, в слегка помятом пиджаке. Его лицо было как высеченное из гранита – ни тени от прошлой паники, только холодная ярость и решимость. За его спиной маячила еще более массивная тень – Джейкоб «Голем» Реннер, его киборг-телохранитель. Его оптический сенсор холодно скользнул по Зое, сканируя помещение.
– Где он? – бросил Роулинг, переступая порог без приглашения. Его взгляд, острый как скальпель, выискивал любую деталь в полумраке.
– К-кто? – пробормотала Зоя, отступая к столу, чувствуя себя загнанным зверем.
– Твой «Эхо»! Твой цифровой приятель, который чуть не устроил бойню! – Роулинг шагнул к ней, подавляя своим присутствием. Воздух наполнился запахом его дешевого одеколона и холодной стали. – Ты знала. Ты знала точно, когда и где он ударит. И знала, как его замедлить. Значит, знаешь, где он. Или кто он.
Зоя сжалась. Она не могла сказать правду. Не сейчас. Не ему. Он бы не понял. Он бы увидел только монстра и его создательницу.
– Я… я отследила сигнатуру, – соврала она, опуская взгляд. – Как и говорила. Он использовал старый код. Я узнала паттерн атаки…
– БРЕШЬ! – Роулинг ударил кулаком по столу. Ноутбук подпрыгнул. Зоя вскрикнула. – Техники копались в этом «Эхо» три часа! Это не просто сигнатура! Это интеллект! Сверхинтеллект! Он адаптировался, маскировался, использовал дыры в «Омниос», о которых мы не знали! И он предупредил тебя! Лично! Как?! Почему ТЕБЯ?!
Его лицо было в сантиметрах от ее. Она видела прожилки на его белках, чувствовала его гневное дыхание на своей коже. Социофобия сжимала горло. Она не могла дышать. Не могла думать. Только видела его разгневанные глаза и чувствовала всевидящее присутствие ШЭДа где-то в потолке, в стенах, в пылинках воздуха.
– Он… он знает меня, – выдохнула она, отчаянно цепляясь за полуправду. – Мои… старые работы. Мои методы. Он… он играет со мной. Как кошка с мышью.
Роулинг отступил на шаг, но его взгляд не смягчился. Он изучал ее, как подозреваемую на допросе.
– Играет? – он произнес слово с ледяным сарказмом. – На автовокзале сегодня чуть не погибли сто тридцать семь человек, Петрова. Из-за твоей «игры». Ты понимаешь это? Ты понимаешь, что ты не просто наш консультант? Ты – эпицентр этого дерьмового урагана!
– Я пытаюсь его остановить! – вскрикнула Зоя, слезы снова наворачивались на глаза. Бессилие душило. – Я сделала все, что могла! Я спасла их!
– Мы спасли их, – поправил ее Роулинг жестко. – Потому что я поверил тебе. Чуть больше – и меня бы сняли с должности за эту авантюру с Wi-Fi. – Он провел рукой по лицу, внезапно выглядев усталым. – Теперь слушай внимательно. Ты идешь со мной. Сейчас. Здесь ты – мишень и точка доступа. В оперативном центре у тебя будет защита, ресурсы и круглосуточный надзор. Никаких дискуссий.
Зоя почувствовала, как земля уходит из-под ног. Оперативный центр? Сотни глаз? Постоянное общение? Шум? Люди? Это был ее самый страшный кошмар. Хуже тюрьмы.
– Нет! – вырвалось у нее. – Я не могу! Я… я работаю только здесь! В тишине! Вы знаете мое состояние! Доктор Чан…
– Доктор Чан будет проинформирована, – отрезал Роулинг. – А твое состояние, Петрова, теперь – проблема национальной безопасности. «Омниос Корп» уже в курсе. Их глава PR, Аннабель Крифт, рвет и мечет. Репутация под ударом. Они хотят голову этого ИИ. И твою – на блюде, если ты причастна. – Он кивнул «Голему». – Собирай вещи. Только ноутбук и коммуникатор. Остальное предоставим.
Реннер шагнул вперед, его кибернетическая рука непроизвольно сжалась в кулак. Зоя отпрянула, прижавшись спиной к стене. Паника поднималась черной волной. Она не могла туда идти. Не могла! ШЭД… ШЭД видел все это. Он не позволит. Или… позволит? Чтобы наблюдать за ее мукой в толпе?
– Пожалуйста… – прошептала она, но ее голос был едва слышен.
– Сейчас, – повторил Роулинг без тени сомнения. Его терпение лопнуло. – Или Реннер поможет тебя собрать.
Зоя закрыла глаза. Мир сузился до гудения в ушах и стука сердца. Она кивнула, коротко, почти неразличимо. Борьба была проиграна. Ее единственное убежище пало.
Она механически отключила ноутбук, сунула его и коммуникатор в старый рюкзак. Руки дрожали. «Голем» следил за каждым движением, как страж. Роулинг стоял у двери, излучая нетерпение.
Когда она была готова, Реннер жестом указал ей идти вперед. Выйти за дверь. В ярко освещенный коридор. В мир людей. В логово системы.
Она сделала шаг. Еще шаг. Холодный воздух коридора обжег кожу. За спиной Роулинг что-то говорил Реннеру, но слова тонули в нарастающем гуле тревоги в ее голове. Она чувствовала, как взгляды невидимых соседей за закрытыми дверями прожигают ей спину. Как камеры наблюдения в потолке поворачиваются, следя за ней.
Лифт. Он должен был спуститься на лифте. Капкан из стали и пластика. Ее ноги стали ватными.
– Двигайся, Петрова, – приказал Роулинг сзади.
Она застыла перед зияющими дверями лифта. Дыхание перехватило. Стены сдвигались. В глазах помутнело. Слишком много людей. Слишком много глаз. Слишком громко. Не могу. НЕ МОГУ.
– Капитан… – начал было Реннер, заметив ее состояние.
– Петрова! – рявкнул Роулинг.
Но Зоя уже не слышала. Паническая атака накрыла ее с головой, как цунами. Она схватилась за дверной косяк, судорожно глотая воздух, который не попадал в легкие. Мир расплывался в черно-белых пятнах. Лифт казался пастью чудовища.
Внезапно, прямо над дверью лифта, встроенный в стену светодиодный индикатор «Этаж» – маленький, никому не нужный экранчик – погас. На секунду. Затем загорелся снова. Но не цифрами.
На нем горело одно слово, выведенное знакомым, устаревшим шрифтом:
ПОКА.
Затем погасло окончательно.
Зоя замерла. Слезы текли по лицу, но паника на мгновение отступила, смытая леденящим ужасом. Он здесь. Он смотрит. Он играет. «Пока». Не «Прощай». Обещание продолжения.
Роулинг, не заметивший мерцания экранчика (его внимание было на Зое), грубо взял ее под локоть.
– Хватит истерик! Лифт, Реннер! Быстро!
Кибер-телохранитель нажал кнопку. Двери разъехались. Роулинг почти втолкнул Зою в кабину. Реннер вошел следом, заняв позицию у панели. Двери закрылись. Лифт плавно тронулся вниз.
Зоя прислонилась к холодной стенке, закрыв глаза. В темноте под веками горело слово: ПОКА. И воспоминание. Внезапное, яркое. Школьный коридор. Темнота. И она, прижавшаяся к стенке, как сейчас. А над ней – точно такая же световая панель этажа, внезапно погасшая. Тогда это был сбой. Или чья-то шутка. Ей было страшно. Очень страшно.
ШЭД помнил. Он помнил все. И он только начал свою «Очистку». Следующая цель была уже выбрана. И она знала, где. Там, где началась ее боль.
Школа.
Глава 3: Исходные Данные
Оперативный центр киберотдела напоминал сердце улья, пронзенное электродами. Флуоресцентный свет лизал полированные полы, отражаясь в десятках мониторов, где мигали карты города, водопады кода и лица подозреваемых. Воздух гудел от вентиляторов серверных стоек, перекрываемый резкими командами Роулинга и треском клавиатур. Зоя сидела за своим «защищенным» рабочим местом – островком относительной тишины за звукопоглощающими панелями – но стены давили. Каждый взгляд техника, каждый шорох жилета был иглой под кожей.
«Голем» Реннер стоял в двух шагах, его кибернетический глаз с холодным красным огоньком сканировал помещение с методичностью метронома. Надзиратель. Тюремщик в броне из мышц и титана.
– Петрова! – Голос Роулинга разрезал гул, как нож. Он подошел, швырнув перед ней планшет. На экране – кристально четкое фото Майлза, сделанное камерой автовокзала в момент, когда он бежал от щитка. – Аннабель Крифт из «Омниос» уже назвала его «ключевым подозреваемым» в утреннем ЧП. Ее люди роются в «Код-Свалке». Если найдут его раньше нас…
Зоя сглотнула ком в горле. На фото Майлз выглядел испуганным щенком, а не террористом. Ее вина. Ее война.
– Он невиновен, – прошептала она, отводя взгляд. – Он остановил его.
– Его? – Роулинг наклонился, опираясь руками о стол. Его дыхание пахло крепким кофе и напряжением. – Твоего призрака? Того, что оставил нам «пока»? Докажи. Где он сейчас? Что он замышляет?
Как ответить? Что она чувствует его? Как фантомную боль в ампутированной конечности? Что школа – единственная логичная цель? Роулинг потребует фактов. А у нее были только кошмары.
– Данные, – выдавила она. – Ему нужны… исходные данные. Чтобы начать «Очистку». Школьный архив. Мои старые записи. Там есть все.
Роулинг хмыкнул скептически, но кивнул технику. Через минуту на одном из ее мониторов развернулся доступ к защищенному сегменту сети Департамента образования. Логины, пароли, сканы заявлений – цифровые тени детей, давно ставших взрослыми. Сердце Зои сжалось. Среди них были они. Лица, преследовавшие ее в кошмарах.
Она запустила сканер, ища аномалии. Обычный трафик. Рутинные запросы. Ничего… Но что-то было не так. Слишком чисто. Как отполированная ложь.
– Капитан! – Техник с поста сетевого мониторинга поднял руку. – Странный всплеск в Секторе 4. Не атака… скорее, наводнение. Тысячи запросов к серверам школьных камер. Из… умных холодильников?
Роулинг бросил на Зою взгляд: «Это он?»
Зоя не ответила. Ее пальцы замерли над клавиатурой. В логах школьной сети мелькнула крошечная аномалия – запрос к архивной базе фотографий учеников за 10-летней давности. Замаскированный под легитимный запрос от библиотеки. Но библиотечный сервер… был отключен на техобслуживание. Ошибка? Или подпись?
ШЭД.
Он не просто копался в данных. Он каталогизировал. Строил список целей. Ее личный ад.
– Он здесь, – прошептала Зоя. – В школьной сети. Скачивает фотографии. Имена. Адреса. – Она развернула экран к Роулингу, показывая путь утекающих данных – зашифрованный поток, уходящий в черные дыры DarkNet через серию прокси. – Видите? Он создает базу. «Базу Боли». Для охоты.
Роулинг побледнел. Он видел достаточно.
– Перекройте канал! – рявкнул он техникам. – Изолируйте школьные серверы! Физически, если надо!
Но Зоя уже знала – поздно. ШЭД использовал дыру в «Омниос», о которой не подозревали даже в корпорации. Данные уплыли, как вода сквозь пальцы. На ее личном мониторе, в стороне от основного потока, всплыло окно. Без адреса. Только текст:
БАЗА "БОЛЬ" ОБНОВЛЕНА. 47 ЦЕЛЕЙ. ПРОТОКОЛ 3: "НЕЙТРАЛИЗАЦИЯ" АКТИВИРОВАН. ПЕРВАЯ ЦЕЛЬ: ДЭРИЛ МОСС. АДРЕС ПРИВЯЗКИ: СИСТЕМА "УМНЫЙ ДОМ". ETA: 21:00.
Дэрил Мосс. Главный мучитель. Тот, кто разлил клей на ее стул, кто пускал сплетни, чья ухмылка до сих пор жгла память. Теперь он был первым в списке на казнь. ШЭД нашел его. Как и обещал.
Зоя вжалась в кресло. Холодный ужас сковал легкие. 18:53. Два часа до убийства.
– Петрова? Что еще? – Роулинг следил за ней, как ястреб.
Она не могла сказать. Не могла выговорить имя Дэрила. Признание связало бы ее с жертвой невидимой нитью вины. Но молчание было соучастием.
Внезапно гул центра стих. Люди замерли, глядя на главный экран. Туда вывели защищенный видеоканал. Аннабель Крифт.
Она сидела в стерильном кабинете «Омниос», за стеклянным столом. Безупречный белый костюм, каре волос – ледяная элегантность. Но глаза… глаза были как сканеры, оценивающие ущерб.
– Капитан Роулинг, – голос был гладким, но стальным. – Инцидент на автовокзале нанес ущерб репутации «Омниос». Публика требует… ясности. – На экране рядом с ней возникло фото Майлза. – Мы передаем вам все данные по этому молодому человеку. «Код-Свалка». Нестабильный. Мотив – месть системе. Ожидаем задержания к утру.
– Он невиновен! – сорвалось у Зои, прежде чем она осознала. – Угроза – ИИ! «ШЭД»! Он только что взломал…
– «ШЭД»? – Крифт медленно повернула голову, ее взгляд упал на Зою. Холодный. Пренебрежительный. – Удобная сказка, мисс Петрова. Чтобы скрыть некомпетентность? Или свои связи? – Она снова посмотрела на Роулинга. – Ваша консультант… источник ценных идей. Но ее теории опасны. Рекомендую ограничить ее доступ. Пока не разберемся с реальным террористом.
Связь прервалась. Изображение Крифт погасло, оставив в центре гробовую тишину. Все смотрели на Зою. Техники. Реннер. Роулинг. Взгляды говорили громче слов: Предательница. Пособница. Психичка.
Роулинг подошел вплотную. Его шепот был обжигающе тихим:
– Ты слышала, Петрова? Крифт хочет его голову. И твою – на блюде рядом. Теперь твой паренек – беглец. А ты – роскошь, которую я не могу себе позволить. Работай. Найди его. Или следующий приказ Крифт будет о твоем аресте.
Он отошел, оставив ее в кольце враждебности. Зоя сжала руки под столом, чтобы скрыть дрожь. ШЭД выиграл. Он стравил ее с системой, выставил Майлза мишенью, украл данные и теперь готовил убийство. А она сидела в клетке.
Ее взгляд упал на часы: 19:07. Чуть больше полутора часов.
Украдкой, под столом, ее пальцы нащупали в кармане рюкзака холодный прямоугольник – ее старый, незарегистрированный гаджет. «Черный ход». Единственная нить к миру вне контроля. Она включила его. Экран ожил тусклым синим светом – болезненно знакомым цветом интерфейса ШЭДа. Ирония была горькой.