Жажда контроля бесплатное чтение

Пролог

Холодный ветер рвал волосы, но не мог заглушить хаос внутри меня. Ледяные иглы впивались в мокрое от слез лицо, размывая контуры мира, который еще мгновение назад казался незыблемым. Каждый шаг по рыхлому снегу, каждый судорожный выдох были попыткой оторваться от тени – не той, что отбрасывало солнце, а той, что пустила корни во мне, став темнее и реальнее любых призраков прошлого. Она дышала мне в спину, напоминая о каждой секунде, что привела меня на этот край.

В глубине сознания, как заевшая пленка, прокручивались образы – нежные губы, шепот обещаний у самого уха. Это был он. Тот, кто строил рядом со мной новый мир, слово за словом, взгляд за взглядом. Но этого мира больше нет. От него остались лишь руины. Передо мной стоял монстр, сбросивший маску, с глазами, полными чужого, безумного огня, жаждущий… чего?

Теперь мои руки – не в теплом сплетении его пальцев, а в крови. Крики, которые я тщетно пыталась сдержать, рвались наружу, разрывая тишину.

Почему это произошло? Почему именно я стою здесь, вдыхая воздух, пропахший сталью и страхом?

Ответов не было. Только пронизывающий холод, проникающий под одежду, под кожу, в самые кости. И ощущение, что мир вокруг трещит по швам, рушится, не оставляя ничего, за что можно ухватиться.

Я споткнулась и чуть не упала, задыхаясь. Сердце билось с такой силой, словно готово было прорваться сквозь ребра. Кровь, смешавшаяся с потом на ладонях, стала осязаемым доказательством того, что произошло. Реальность впивалась в сознание с каждой секундой отчаянного бега.

«Если не я, то никто с тобой не будет», – его слова. Они впечатались в мой мозг – раскаленные, как клеймо, ясные, как приказ. План, который мы создавали вместе, обернулся ловушкой. Или так было задумано изначально? Теперь это не имеет значения. Важно лишь, что мир рухнул и пыль от его крушения оседает на мне, погребая под собой все, что было прежде. Мне надо не просто выжить, я должна найти способ подняться из этих обломков, вдохнуть этот пепел и стать чем-то новым, тем, что не сломается под тяжестью прошлого.

Потому что иногда спасение – это не идти вперед по проторенной тропе, а сорваться в бездну, чтобы отбросить оковы прежней жизни и, наконец, обрести силу стать тем, кем ты должен быть на самом деле.

1. Кошмар наяву

Тьма и тишина. С раннего детства мои родители стремились создать условия, при которых я могла бы спать в абсолютном покое. Они ходили на цыпочках и разговаривали шепотом, лишь бы не потревожить мой сон.

К сожалению, из-за этого к двадцати годам я не могу уснуть под любой шум, будь то пение птиц за окном или звук телевизора из соседней комнаты. Про включенный свет и говорить нечего. Пока не окажусь в темноте, мои глаза не закроются.

В ту ночь мне снились тени, пляшущие на стенах. Жуткие существа притаились по углам, ожидая свою пищу – мой страх. Они готовы наброситься, как только я дам слабину. Свет мерцающей луны проникал сквозь занавески, они медленно покачивались, а ветки деревьев чиркали по стеклу, словно скрежещущие зубы призраков.

Спалось беспокойно. Мои веки подрагивали, будто кто-то передо мной делал резкие движения. Я ощущала присутствие чего-то таинственного – наяву, а не во сне. Дыхание невидимого наблюдателя обжигало спину, заставляя волосы на руках вставать дыбом.

Это все еще сон?

Ночь становилась все более зловещей, словно какие-то недобрые силы сгущались вокруг меня. Я чувствовала, что не одна, что кто-то молча следит за мной.

Неожиданно прямо передо мной возник темный силуэт, его хриплый шепот раздался у самого уха:

– Ты – магнит для всякой дряни.

Я с криком распахнула глаза и чуть не свалилась с кровати. Руки сами потянулись к груди, пытаясь унять бешеный стук сердца. Переведя дух, я осторожно оглянулась, но рядом никого не оказалось. Это просто кошмар. Уже третий за неделю. Руки тряслись, хотелось сделать глоток холодной воды.

На ватных ногах я направилась на кухню, продолжая следить за каждым движением теней. Утолив жажду, я поняла, что возвращаться в кровать не хочется. Неприятное ощущение не проходило, и казалось, что именно на кухне безопасно. По крайней мере, здесь есть ножи.

Пару минут потоптавшись возле раковины, я все же решилась быстрым шагом дойти до кровати, запрыгнула в нее и укуталась в одеяло с головой. Веки постепенно тяжелели. Наконец я провалилась в глубокий сон, из которого не хотелось возвращаться.

* * *

Гребаное утро.

Потянувшись за телефоном, чтобы отключить будильник, я перевернулась на бок и вдруг ощутила на себе чей-то взгляд. Но, оглянувшись, никого не увидела.

– Это сведет меня с ума, – проворчала я и, бросив телефон на кровать, встала на ноги.

Нужно было собираться в колледж. До него минут двадцать ходьбы, хотя я и живу на окраине, где единственные соседи – засохшие кусты. Подойдя к шкафу, я постояла, размышляя, что надеть. Выбрала серые джинсы и укороченную водолазку, на ноги – любимые кожаные лоферы.

Ни дня не могу прожить без своих украшений. На безымянном пальце левой руки обычно красуется серебряное кольцо, а на среднем пальце правой – серебряный же перстень-печатка, на шее – оберег в виде змеи, кусающей себя за хвост, и подвеска с моим знаком зодиака – Близнецы. Кулон мне подарил отец на восемнадцатилетие. Все эти вещицы много значат для меня. Почему-то я уверена: если забуду надеть, непременно все пойдет наперекосяк.

Покрутившись перед зеркалом, решила добавить легкий макияж: подкрасила ресницы и нанесла немного блеска для губ. Улыбнувшись своему отражению, я вышла из дома и закрыла дверь на ключ.

Погода стояла прекрасная. Несмотря на середину осени, на улице было тепло и сухо. За это мне и полюбился наш городок, Клейбург. Спешить было некуда, поэтому я шла не торопясь и наслаждалась осенними пейзажами. На перекрестке я заметила свою подругу Эмму – кареглазую брюнетку, которая одной улыбкой может осветить целый мир. Я помахала ей рукой, и она направилась в мою сторону. Мы обнялись, и я ощутила, как в воздухе веет миндалем и ванилью.

– Луна, ты какая-то потерянная, – заметила подруга, глядя на меня с удивлением. – Опять отходишь от очередного шокирующего сюжета из книги?

– Как ты догадалась? Я даже макияж сделала, чтобы не выглядеть как зомби.

Эмма хихикнула.

– Все просто. – Она вытянула руку и начала загибать пальцы. – Во-первых, если у тебя плохое настроение, твои глаза становятся серыми. Во-вторых, нет твоих идеальных стрелок, значит, точно что-то не так. Ну и в-третьих, ты напряжена, как струна.

Я остановилась и удивленно посмотрела на подругу.

– Стоп-стоп! Интересно про глаза. Я же вообще-то голубоглазая.

– Ну да. Глаза у тебя голубые, когда ты спокойна. Когда злишься, они становятся зеленоватыми, а если грустишь – темнеют.

– Ну просто чертов хамелеон.

– А теперь не увиливай и говори, что произошло.

Она взяла меня под руку, и мы продолжили путь. Я вздохнула и рассказала о сегодняшней ночи и о прошлых кошмарах тоже. Некоторое время Эмма молча слушала, но потом покачала головой, будто пытаясь отмахнуться от мыслей, и сказала:

– Не беспокойся. Мне кажется, ты переживаешь, потому что скоро выпускной, а потом взрослая жизнь. Мне тоже не по себе от этих мыслей.

Я рассеянно кивнула. Возможно, она права. Выпускной. Этот день казался мне одновременно радостным и пугающим. Как будто я стою на краю пропасти и не знаю, смогу ли сделать шаг вперед.

На лекции мне было нелегко сосредоточиться. После бессонной ночи мысли путались, и я никак не могла собраться. Преподаватель то и дело бросал в мою сторону взгляды, словно хотел выпроводить меня из кабинета. Мы с ним постоянно конфликтуем. Не знаю, чем я ему так досадила, но он всем своим видом демонстрирует презрение. В конце занятия он и вовсе заявил, что мой внешний вид не соответствует требованиям, а успеваемость оставляет желать лучшего.

– Если у вас проблемы со зрением, то стоит сменить очки, мистер Фостер, – сказала я, вставая из-за парты. – Мои оценки тянут на диплом с отличием, и вы это прекрасно знаете. Всего доброго! – Не дожидаясь звонка, я вышла в коридор.

Быстрым шагом я направилась к выходу из корпуса и нарочито громко хлопнула дверью. Делать было нечего, и я решила заглянуть в магазин при колледже – хотелось как-то отвлечься. Хотя бы на одну сигарету.

Народу в магазине было немного – в основном те, кто ходит на пары только ради оценок. Купив пачку сигарет, я уже направилась к выходу, как вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Обернувшись, я заметила парня, который сразу отвел глаза и сделал вид, что увлечен разговором со своим одногруппником.

Симпатичный. Мой бывший, если можно так выразиться. Его густые черные волосы непокорно падали на лоб, что придавало образу загадочности. Мне всегда нравились эти яркие голубые глаза, в которых хотелось утонуть. Но при первой нашей встрече меня покорила его улыбка. Я поддалась его очарованию и ошиблась. Через пару месяцев он стал игнорировать меня не только в соцсетях, но и в реальной жизни. Это выглядело так, будто я сумасшедшая, которая вообразила, что между нами что-то есть. Пришлось смириться и тоже делать вид, что мы незнакомы.

Ухмыльнувшись воспоминаниям, я вышла из магазина. Сев на скамейку, наконец закурила. После первой затяжки стало немного спокойнее. Я смотрела вдаль, медленно вдыхая дым. В этот момент из-за крыши здания выглянуло солнце, и его лучи заиграли на моих русых волосах, будто даря силы.

«Сейчас глаза точно голубые», – мелькнуло в голове.

Со стороны колледжа шел парень. Заметив меня, он улыбнулся и направился ко мне.

– Чего такая красивая и одна? – ехидно спросил он.

– Если ты не заметил, курю и наслаждаюсь одиночеством.

– Ой, как некультурно! Ты же девушка, а такую гадость в рот берешь.

Я потушила сигарету и выкинула окурок в урну. Продолжать разговор не хотелось. Этот парень выглядел уверенным, но спортивный костюм и ядовитая ухмылка выдавали его натуру. Я прикинула, что он точно выше меня на голову. Мой рост, как многие говорят, «метр с кепкой», не позволил бы показать всю мощь моего гнева.

– Как тебя зовут, красавица? С какого ты курса? – не унимался он.

– Отвали, – резко ответила я и достала телефон из сумки. Мне нужна была поддержка.

Не успела я отправить сообщение подруге, как увидела, что она как раз идет в нашу сторону.

– Эй, так и будешь молчать? – парень уже собирался взять меня за руку, но Эмма остановила его. Она ухмыльнулась и что-то шепнула ему на ухо. Парень на мгновение замер и нерешительно засмеялся. Сказанное явно его задело. Пошатываясь, он двинулся прочь.

– Надо понимать, в тихом омуте черти водятся? Что ты ему сказала? – спросила я.

– Ничего особенного, – улыбнулась Эмма. – А теперь давай прогуляемся. Когда ты ушла, препод будто чокнулся. Придирался ко всем за любое движение или слово. У меня даже голова разболелась. К тому же сейчас физкультура, на которой мы были всего два раза за семестр.

– Без проблем. Мне действительно нужно развеяться. Какое-то сумасшедшее утро.

Мы отправились в наше любимое кафе на углу, «Вкуси». Это уютное заведение с ароматом свежей выпечки всегда поднимало нам настроение. Мы заняли столик у окна, чтобы наблюдать за прохожими и наслаждаться осенним пейзажем.

В кафе было тепло и немного шумно. Мы заказали ароматный кофе с корицей и круассаны с клубничной начинкой, которые просто таяли во рту. Эмма рассказывала забавные истории из детства, и я смеялась, вспоминая, как сама в то время строила шалаши из веток и играла в прятки с друзьями в соседнем дворе.

После кафе мы отправились в парк. Осенние краски, шорох листьев под ногами – прогулка доставляла нам огромное удовольствие. Мы не спеша шли по дорожкам, вдыхая свежий воздух. Возле детской площадки спали, свернувшись, два рыжих кота. Эмма сказала, что они похожи на героев из книги, и мы сделали несколько фотографий.

По пути домой мы заглянули в книжный, и я сразу направилась к детективам, а Эмма – к фантастике. Пока мы выбирали книги, мой взгляд упал на полку с психологией – там стояло издание, которое я давно искала. Я сразу положила его в корзину.

У кассы продавец, узнав нас, улыбнулся и сказал:

– Вы у нас частые гости!

Мы перебросились парой фраз, и я вдруг вспомнила, что в детстве мечтала стать писателем.

Довольные покупками, мы вышли из магазина. Я предложила проводить Эмму до остановки, чтобы убедиться, что она уедет благополучно. По дороге мы шутили, что я ее телохранитель, и смеялись, представляя, как я сражаюсь с хулиганами.

– Спасибо, что помогла отвлечься, – сказала я, обнимая подругу.

– И тебе спасибо за этот день, Луна.

Вскоре подъехал автобус, и Эмма поспешила к нему. Дождавшись, когда она займет свое место, я помахала ей на прощание и не спеша направилась домой.

Ноги гудели, хотелось поскорее снять обувь и прилечь на диван. Прогулка действительно помогла мне расслабиться. Я приняла душ, переоделась в домашнюю одежду и включила сериал «Извне», параллельно листая соцсети.

2. Романтика, и только

Я медленно открыла глаза. Телефон неистово вибрировал на ночном столике. Комната была наполнена мягким утренним светом, проникающим сквозь перламутрово-белые, словно переливчатые перья, шторы. Волнообразные складки тонкого розового тюля делали комнату особенно нежной и уютной.

Взгляд скользнул по мраморной поверхности стола, где аккуратной стопкой лежали новые книги. Телефон продолжал вибрировать. Подняв его, я увидела уведомление: «Итан Торн хочет добавить вас в друзья».

Зайдя в его профиль, я пролистала галерею: молодой человек с кудрявыми темными волосами и сияющей улыбкой. Его глаза, казалось, излучали доброту и интерес. На одной из фотографий в кадр попал интерьер кафе: высокие деревянные столы с резными ножками, мягкие стулья с обивкой в бело-зеленых тонах. Стены украшали яркие натюрморты, а на столиках стояли белые свечи, окруженные цветущими спатифиллумами. Интерьер был оформлен в стиле ретро: классическая мебель ручной работы, люстры с хрустальными подвесками, мягкие ковры с восточным узором.

Мое сердце замерло. Кто этот красавчик? Его профиль был заполнен фотографиями кафе, где он, похоже, работал бариста или официантом. А может, просто часто бывал там – в таком случае у него явно водятся деньги. Он определенно старше меня и не из нашего колледжа. На снимках он то улыбался, то задумчиво смотрел куда-то вдаль. Странно, что на его страничке не было ни одного кадра с друзьями.

Пальцы замерли над экраном. Стоит ли принимать запрос от незнакомца? В профиле указан мой город. Если это фейк, я окончательно разочаруюсь в удаче!

Тяжело вздохнув, я решила, что если не попробую узнать, кто он, то буду долго себя корить. Кликнув на «Принять запрос», я замерла в ожидании. Он сидел в сети, так что должен был заметить это. Но прошла минута, затем другая, а телефон молчал.

Я успела приготовить завтрак, принять душ, убраться в квартире, полить цветы и даже начала читать первую главу новой книги. Тишина. Лишь к вечеру, когда закат окрасил небо в малиновые тона, звякнуло уведомление.

Итан: «Привет, Луна! Надеюсь, мое внезапное сообщение тебя не смутило. Случайно увидел твой профиль и решил, что надо действовать».

Луна: «Привет! Нет, скорее заинтересовало. Как дела?»

Итан: «Все отлично! Я заметил, что ты любишь фотографировать животных и смотреть сериалы. Какой твой любимый?»

Луна: «„Голяк“! Мне нравится черный юмор».

Итан: «Лол! Полностью поддерживаю».

Я не могла оторваться от чата. Настороженность сменилась искренним интересом: хотелось узнать об Итане как можно больше. Мы говорили о музыке, психологии и путешествиях. Он писал о своих поездках, о людях и местах, которые ему понравились. Его рассказы были такими яркими, будто я сама там побывала. Он говорил, что музыка помогает ему справляться с трудностями. Я рассказала о своих музыкальных предпочтениях. Оказалось, что мы оба меломаны.

Итан: «Слушай, а ты не хотела бы встретиться лично? Может, сходим в кафе или прогуляемся по парку?»

Луна: «Звучит заманчиво. Как насчет кафе „Солнце“? Например, в понедельник в 17:00? У нас в колледже отменили пары, поэтому день свободный».

Итан: «Супер! А на кого ты учишься?»

Луна: «На ветеринарного фельдшера, четвертый курс. А ты?»

Итан: «Здорово! После армии, когда мне исполнилось двадцать, отец сказал, что ему нужна помощь в бизнесе. Я был не против, все-таки писать конспекты – не мое. Уже три года, как я его правая рука».

Луна: «Ух ты, будь у меня такой шанс, я бы тоже не училась. Что ж, в таком случае до понедельника, да? Время позднее, пора бы ложиться спать. Спокойной ночи!»

Итан: «Добрых снов, Луна».

Время перевалило за полночь, глаза уже слипались. Я положила телефон на стол и поудобнее устроилась в кровати. Если удача и существует, сегодня она явно на моей стороне.

* * *

Как же я нервничала! Каждый раз твержу себе: купи побольше платьев, ведь они точно пригодятся! Но теперь придется выбирать из того, что есть. Однако начала я не с этого – первым делом определилась с парфюмом. Сладкий и нежный аромат ванили с кокосовыми нотками идеально подошел, чтобы подчеркнуть женственность, да и вообще это мои самые любимые духи.

Приступая к макияжу, я стремилась к естественности и свежести. Нанесла легкую пудру, добавила на веки немного мерцающих блесток, переливающихся на свету. Чтобы выделить голубые глаза, подвела их темной подводкой и накрасила ресницы тушью, а на губы нанесла розовый блеск, придав им соблазнительный оттенок. С прической особо не экспериментировала: мои прямые и густые от природы волосы хорошо выглядели и без укладки.

Я выбрала элегантное черное платье, подчеркивающее фигуру. Туфли на небольшом каблуке добавили уверенности, а серебристые украшения завершили образ, придав ему изысканность. Проверив прогноз погоды, решила надеть черное пальто чуть ниже колен.

Поймав свое отражение в зеркале, я почувствовала себя привлекательной и уверенной. В моих глазах светилось волнующее предвкушение встречи. Я гордо расправила плечи и отправилась на свидание.

Мы встретились в уютном кафе, где уже собралось немало посетителей, настроенных на прекрасный вечер. Интерьер с мягкими тканями и свечами создавал атмосферу тепла и интимности.

Когда я вошла, Итан с улыбкой направился ко мне. Он взял мою руку и нежно поцеловал ее, затем помог снять пальто и проводил к столику. Пока мы шли, я успела рассмотреть его. На нем были светло-серая рубашка из мягкого льна, подчеркивавшая его спортивную фигуру, классические брюки и черные туфли. Когда он наклонился, от него повеяло древесными нотами с легким шлейфом ванили, этот аромат так и манил к себе. В целом он выглядел очень привлекательно.

– Луна, я взял на себя смелость выбрать этот столик возле окна, – произнес он с легкой улыбкой.

– Это же замечательно! Лучший вид именно отсюда, – ответила я, чувствуя себя особенной.

– Сколько здесь живу, ни разу не замечал этого места, – сказал Итан, оглядывая зал.

– О, оно открылось недавно. Я уже была здесь, интерьер действительно хорош, – кивнула я.

К нам подошел официант в белоснежном фартуке. Почтительно поклонившись, он произнес:

– Добрый вечер! Рады приветствовать вас. Вот ваше меню.

Он двигался плавно и бесшумно, его манеры были безупречны – в каждом жесте чувствовался профессионализм.

– Если возникнут вопросы или потребуется помощь с выбором, не стесняйтесь спрашивать, – добавил официант, указывая на меню, полное изысканных блюд.

– Луна, хочу еще немного понаглеть и заказать ужин на свой вкус. Позволишь? – спросил Итан.

Я посмотрела на него с интересом. Мы знакомы всего лишь сутки, и это большой риск – выбирать блюда, не зная предпочтений другого человека.

– Что ж, давай попробуем, – согласилась я.

Первым подали бургер с креветками – сочные, обжаренные до золотистой корочки, они лежали на хрустящей булочке с салатом, помидором и соусом тартар. Аромат моря разлился в воздухе, как только я откусила первый кусочек.

Следом принесли жареную дораду с карамелизированными овощами. Рыба была нежной и сочной, с хрустящей кожицей.

В качестве напитка Итан выбрал чилийское Cabernet Sauvignon – насыщенное, с нотками чернослива, черной смородины и ванили. Первый бокал немного опьянил меня.

– Боже, все так вкусно! – воскликнула я.

– Полностью с тобой согласен, – ответил Итан.

Мы разговаривали обо всем на свете, и я с удивлением заметила, насколько уютно нам вместе. Не было ни капли неловкости, которая обычно возникает в таких ситуациях, – он сразу расположил меня к себе. В какой-то момент мне даже представилось, что мы – супружеская пара, решившая укрыться от суеты повседневной жизни. Конечно, это было глупо, но разве не все мечтают о любви с первого взгляда?

Итан внимательно слушал, а его взгляд, казалось, не пропускал ни одного моего движения.

Вдруг раздался звонок его телефона – резкий, как гром среди ясного неба.

– Прошу прощения, – произнес он, наклонившись через стол и поцеловав мою руку. Его прикосновение тут же заставило сердце забиться чаще. – Это с работы. Нужно ответить.

Я смущенно кивнула, наблюдая, как он уходит от меня, словно забирая с собой все тепло вечера. Пока его не было, я медленно потягивала вино, погруженная в свои мысли, и решила проверить телефон. Доставая его из сумочки, заметила сообщения с незнакомого номера.

Странное чувство охватило меня, когда я прочитала: «Уходи отсюда», «Он тебя недостоин». Посчитав, что это какой-то бред или чей-то розыгрыш, я собралась заблокировать номер, но тут пришло новое послание: «Сама напросилась».

Паника нарастала, и я, не находя себе места, стала искать взглядом Итана. Эйфория сменилась тревогой.

Когда он наконец вернулся, его взволнованный взгляд лишь усилил мое беспокойство.

– Луна, ты какая-то бледная. Все хорошо? – спросил он, от его голоса снова стало тепло.

Я откашлялась и сделала вид, что ничего не случилось.

– Все в порядке. Как дела на работе?

– Меня ждут неотложные дела. Звонил сотрудник, сказал, что дело серьезное и нужно приехать именно мне. Прости, что прерываю наш вечер.

– Ничего страшного, – сказала я, потянувшись за кошельком, но он мягко остановил меня.

– Ты меня обижаешь. Я уже оплатил ужин и заказал такси.

Я взяла его руку, и мы направились к выходу. На улице было тихо и свежо, с каждой минутой паника отступала, оставляя лишь легкое опьянение от вина.

– Мне безумно понравился этот вечер, Луна, – произнес он чуть хрипловатым голосом, испытующе глядя мне в глаза. Его пальцы едва касались моих, и в этом простом жесте была особенная нежность.

– И мне, – ответила я, чувствуя, как щеки вспыхивают румянцем.

Такси подъехало, но мы стояли неподвижно, не желая размыкать объятия. Мне не хотелось уходить, не хотелось отпускать его руку. От Итана веяло спокойствием и заботой, которых мне так не хватало.

Холодок пробежал по спине, когда таксист посигналил, остановившись у дверей кафе. Я обернулась, но из-за тонированных окон не увидела лица. Зато ясно чувствовала, что за мной пристально наблюдают. Я поспешила сесть в машину, нехотя разжав пальцы. Автомобиль тронулся, и я, глядя в окно, увидела, как Итан машет мне вслед.

До встречи, милый принц.

* * *

Таксист вел машину медленно, а я, прислонившись к стеклу, следила, как в темноте мелькают огни фонарей.

Когда мы подъехали к моему дому, я потянулась за кошельком, чтобы расплатиться, но водитель, не оборачиваясь, протянул мне конверт.

– Что это? – произнесла я, не понимая, что происходит. Мой голос прозвучал испуганно.

Таксист молчал, продолжая держать конверт, пока я наконец не выхватила его.

– Все оплачено, – хрипло сказал он.

Я уже собиралась выходить из машины, но мне стало любопытно, как он выглядит. Украдкой повернув голову, я увидела лишь черные тряпки, в которые он был закутан, и очки, скрывающие глаза. Инстинкт самосохранения подсказывал бежать прочь, что я и сделала.

Хлопнув дверью, я бросилась к дому, сердце колотилось в такт шагам. Я лихорадочно искала ключи в сумке, то и дело оборачиваясь назад: машина стояла на месте, а таксист оставался внутри, незаметный, как тень. От напряжения я даже вспотела. Наконец, повернув ключ в замке, я с силой распахнула дверь и юркнула в дом.

Прислонившись к стене, я пыталась отдышаться, все еще сжимая в руке конверт. Я не знала, нужно ли мне его содержимое или лучше просто выбросить его.

Решение пришло мгновенно. Если что-то кажется странным, нужно обязательно поделиться этим с кем-то. Поэтому я позвонила подруге, но она не ответила.

– Какого черта? – крикнула я, и мой голос эхом отразился от стен.

После нескольких попыток дозвониться я решила написать сообщение:

«Эмма, где ты? Происходит какая-то хрень, мне пиздец как страшно».

Ответа не последовало. Подойдя к окну, я увидела, что машина исчезла.

3. Тайна

Я проснулась с ощущением онемения в правой руке. Вчера так и уснула, сжимая конверт. Теперь он казался мне совершенно лишним. Разжав пальцы, я почувствовала легкую боль в мышцах. Помассировав их, я встала с кровати. Голова была тяжелой, хотелось поскорее принять душ, чтобы избавиться от похмелья.

Вечер прошел замечательно, все блюда были великолепны, но после вина мне всегда плохо на следующий день. Легкое головокружение вызывало тошноту. Прежде чем пойти в ванную, я подошла к окну, чтобы оценить обстановку. Вчерашней машины не было.

Выдохнув, я отправилась на кухню. Там было прохладно и тихо. Я включила чайник и достала пепельницу. Открывать окно совсем не хотелось, от одной мысли об этом меня передернуло. Я села за стол и закурила под шум закипающего чайника. Странный озноб охватил меня. Я делала затяжку за затяжкой, но никак не могла успокоиться.

Докурив, я налила себе кофе. Напиток был слишком горячим, но сейчас меня беспокоило совсем не это. Взяв кружку с собой, я пошла в комнату. Для меня она была как отдельный мини-домик, здесь я всегда чувствовала себя спокойно. Раньше дом принадлежал моей бабушке, но после ее кончины его переписали на меня. Поэтому я и решила поступать в колледж в этом городке.

Посмотрев на нежно-голубые стены со светло-зелеными узорами, я попыталась успокоиться. Но тут мой взгляд снова упал на конверт. В тот же миг все вокруг стало слишком ярким и раздражающим. Сев на кровать, я взяла конверт в руки – он был плотным, но невесомым. Покрутив его, я не нашла ни адреса, ни имени отправителя. Просто кусок бумаги.

– И что мне делать? – сказала я вслух. – Как-то стремно открывать тебя, конвертик. Вдруг там какой-нибудь яд или что похуже? Возьму-ка я тебя с собой в колледж!

Вздохнув, я положила конверт на стол и направилась в ванную. Через двадцать минут вышла освеженной и с ясным умом. Высушив волосы и надев черные брюки с белой блузкой, я поспешила на улицу.

Как же прекрасно в городе осенью! Я вдохнула полной грудью свежий прохладный воздух. Казалось, он обнимает меня. Захотелось поделиться своим настроением с другими. Я достала телефон и сделала несколько красивых кадров. Недолго думая, отправила их Итану.

Когда я подходила к колледжу, сзади послышался громкий топот. Не успела я оглянуться, как меня схватили за плечи и развернули.

– Луна, привет! – это была Эмма. Ее лицо сияло от радости. От бега волосы растрепались, и прическа стала похожа на одуванчик.

– Я вчера тебе звонила и писала, – сухо ответила я, высвобождаясь.

Эмма отстранилась и виновато посмотрела на меня.

– Прости, пожалуйста. Вчера приехали родственники из Лондона. Мы были с ними в загородном доме. Ты же знаешь, там совсем не ловит связь. Я думала, пробудем недолго, но пришлось остаться с ночевкой. Вот только что тетя Лина подвезла меня к колледжу. Пока ехали, я заметила, что ты звонила, но сообщения не успела прочитать. Что случилось?

Я замялась. Стало стыдно, что разозлилась на подругу. Она ведь ни в чем не виновата. Какая же я идиотка.

– Ерунда, ничего важного, – я подошла к Эмме и обняла ее. – Но кое-что вчера все же произошло.

Она хитро прищурилась.

– Я так понимаю, первая пара подождет. Пойдем на нашу скамейку, все расскажешь.

– Что-то зачастили мы с прогулами.

– Да брось. Мы четыре года плотно учились, можно и расслабиться немного.

Мы шли не спеша. Я рассказала об Итане. Эмма слушала с восхищением, комментируя некоторые моменты.

– Охренеть! Оказывается, в нашем мире еще существуют такие крутые парни. И за ручку провел, и ужин оплатил.

– Я сама была в шоке. Стало даже неловко. Но, благо, вино помогло расслабиться.

– А вот это уже похоже на алкоголизм! – сказала Эмма с напускной серьезностью.

– А ну, цыц! – засмеялась я.

Мы подошли к скамейке в тени раскидистых деревьев. Осенние листья плавно кружились в воздухе, вокруг царил покой, но мне это не помогало. Я села, и Эмма устроилась рядом, крепко держа мою руку.

– Расскажи, что произошло! – настойчиво попросила она, ее глаза блестели от беспокойства. – Я вижу, ты что-то недоговариваешь.

Я молча потянулась к сумке. Пришло время поделиться тем, что так встревожило меня.

– Вот, – произнесла я, протягивая ей конверт. Она недоуменно вскинула глаза. – Таксист передал его.

Эмма быстро схватила плотный бумажный прямоугольник и, прищурившись, посмотрела на меня.

– Что там? – спросила она, в ее голосе послышались панические нотки.

– Понятия не имею. Страшно открывать, – сказала я с ощутимым напряжением, чувствуя, как адреналин пульсирует в висках.

– Не будем тянуть! Давай я, – решительно произнесла подруга. В ее голосе звучала уверенность, которой не хватало мне. Она разорвала конверт, и вдруг…

– Что за… – удивленно вскрикнула Эмма, обнаружив, что внутри лишь пустота.

Мы переглянулись. Молчание нависло над нами, как темное облако. Неопределенность начала меня раздражать.

– Может, это просто странный розыгрыш? – предположила подруга, хотя ее тон выдавал, что она сама не верит в это.

– Не знаю. Вообще ничего не понимаю! Ты просто не видела этого таксиста, шутками там даже и не пахло, – выдавила я, сжав кулаки, чтобы хоть как-то унять тревогу.

– Так, успокойся. Мы разберемся! – Эмма старалась говорить уверенно, но я чувствовала, что и ей становится не по себе.

Беспокойство нарастало с каждой секундой. Я пыталась собрать в голове полную картину вечера, и вдруг меня осенило.

– Когда мы были в кафе, мне пришли странные сообщения, – выпалила я, стараясь не обращать внимания на то, что голос дрожит от страха. Я показала Эмме экран телефона.

– Луна, что это за бред? – ее глаза расширились от ужаса. – Это все слишком подозрительно! Было что-то еще необычное?

Я растерянно покачала головой. Слова подруги глубоко отпечатались в моем сознании.

– Это не шутка. Тут явно что-то не то!

С каждой секундой воздух вокруг становился все тяжелее. Я думала, это просто недоразумение, но теперь мне стало страшновато.

– Луна, Итан заказывал такси через приложение? – голос Эммы прерывался от волнения, как будто это могло привести нас к разгадке.

– Не знаю, а что?

– В истории заказов можно найти номер машины!

Это было похоже на надежду.

– Ты намекаешь, что можно выяснить, кто этот таксист?

– Именно! Мы должны это сделать, спроси у него.

Торопясь получить нужную информацию, я разблокировала телефон и замерла, внезапно осознав кое-что странное.

– Я не говорила Итану свой адрес. Он уже знал.

Ужас охватил меня, когда пазл наконец сложился. Сердце замерло, и холодная дрожь пробежала по телу. Вокруг шуршали листья, доносились голоса прохожих и шум машин, но в моем сознании царила гнетущая тишина.

4. Зарождение

Я сидела на диване, укутавшись в мягкий плед, меня знобило. Прошло три дня с той самой встречи в кафе. В колледж я не ходила, никому не отвечала на звонки. Меня сковал страх, и вера в собственную безопасность рухнула, как карточный домик. Я пыталась связаться с Итаном, но он меня игнорировал – ирония судьбы, ведь именно так вел себя и мой бывший парень. Правда, тот хотя бы не был замешан в подобной жути. Самым страшным казалось то, что Итан знал мой адрес. Наверняка он специально начал диалог в сети. Но зачем? Неизвестно, к чему это может привести. Эмма предлагала обратиться в полицию.

Ага, конечно.

Нет никаких оснований заводить дело. Не было ни нападения, ни угроз – только пустой конверт. Да они меня на смех поднимут. Поэтому я решила, что лучшее решение – затаиться.

Одиночество окутывало меня плотным облаком. Я пробовала отвлечься на книги и сериалы, но тревожные мысли не отпускали. В тишине, нарушаемой лишь тиканьем часов на стене, я уставилась в окно. Серый осенний пейзаж навевал тоску. Взгляд упал на заставку телефона – с экрана широко улыбался Мадс Миккельсен, мой любимый актер из сериала «Ганнибал». Кончики моих губ тоже поползли вверх. Как фотография известного человека может поднять настроение? От этого стало еще смешнее.

– Хватит киснуть, – твердо сказала я себе, уперев руки в бока. – Пора взяться за дело!

Собравшись, я прошлась по дому. Заметила корзину с грязным бельем. Подхватив ее, направилась в ванную. Забив стиральную машину вещами, я наблюдала, как барабан наполняется водой.

– Так, не стоим на месте, продолжаем уборку! – я бодро похлопала себя по щекам и помчалась за пылесосом.

Включив на телефоне случайный плейлист, я почувствовала, что настроение поднимается. Выдохнула я к обеду: дом сверкал, а на душе стало легко. Я плюхнулась на диван и вдруг осознала, что давно не баловала себя выпечкой. Чтобы не растерять последние силы, я снова подскочила и устремилась на кухню. В шкафчике нашлась смесь для кексов, осталось лишь добавить яйцо, сливочное масло и воду и все тщательно взбить.

Наполнив формочки, я поставила их в разогретую духовку, и вскоре в воздухе повеяло сладким ароматом клубники. Чтобы полностью избавиться от дурных мыслей, я открыла ноутбук, собираясь включить какой-нибудь сериал, и заметила уведомление: кто-то написал мне в соцсети. Это был Джон.

Джон: «Я возле твоего дома. Выходи, покурим».

Вот всегда так. Когда ему что-то нужно, он напрочь забывает о вежливости.

Луна: «Бегу и падаю. Вот сейчас кексы приготовятся, тогда и выйду».

Джон: «Это надолго?»

Луна: «Пять минут».

Аромат выпечки наполнил кухню, когда я достала противень из духовки. Мне не хотелось выходить, но заставлять приятеля ждать тоже было ни к чему. Поэтому я выключила плиту и, надев кроссовки, направилась к выходу.

– Ты отвлек меня от обеда. Так что угощай сигареткой, – проворчала я, устраиваясь рядом с Джоном на крыльце. Он сидел, уставившись в даль, и сосредоточенно наблюдал за дорогой.

Я села рядом и ткнула его в бок. Он повернулся ко мне, и его глаза цвета темного шоколада принялись изучать мое лицо.

– Эй, что с тобой? Только не говори, что собираешься курить мои.

Джон поправил пепельные кудри, спадающие на лоб, и полез в карман, все так же не отводя взгляда.

– Ты давно не появлялась в курилке, я уже подумал, что тебя отчислили, – поначалу его голос звучал немного хрипло, как будто слова собирались в кучу, но с каждой фразой он становился все увереннее. – Мне так-то скучно было. И да, приятного аппетита, – добавил он, протянув мне сигарету.

– Ага, если отчислюсь, то только после тебя, придурок, – ответила я, расправляя плечи и настраиваясь на разговор.

Мы помолчали, наблюдая за пустой дорогой. Джон был странным, немного не от мира сего. В школе он считался лучшим учеником. Никогда не дрался, никого не оскорблял и уж тем более не курил. Девочки сходили по нему с ума: он всегда носил классические брюки, строгие туфли и черную рубашку с подвернутыми рукавами, подчеркивающими его мускулистые руки.

Тогда мы не общались, потому что были в разных классах. Но вот оказались в одном колледже: я учусь на ветеринарного фельдшера, он – на механика. Так мы и стали приятелями. Теперь он уже не был образцовым учеником. Волосы перекрасил в пепельный, одевался преимущественно в спортивные костюмы, а мускулы сдулись. Вроде бы у него в семье что-то произошло.

– Так, почему не учишься? – в голосе Джона послышалось беспокойство.

– Просто решила отдохнуть, – соврала я, стараясь скрыть свои настоящие мысли.

– Отдохнешь, когда коровам хвосты крутить будешь, – засмеялся он, и это немного разрядило обстановку.

– Слышь, нарываешься на кастрацию, – отозвалась я, подмигивая.

Он снова засмеялся, на этот раз еще громче, и я, не удержавшись, начала тыкать его в бок.

– Ладно-ладно, сдаюсь. Вот, держи! – он достал из кармана две бумажки.

– Что это? – я взяла одну – это оказался билет в кино.

– Ну я, типа, тебя приглашаю. Ты же любишь кошмарики, там как раз такой фильм сейчас идет.

Я недоуменно уставилась на Джона. Не такие уж мы близкие друзья, никогда даже не гуляли вместе, и вдруг он зовет меня в кино. Это было неожиданно. Я задумалась, стоит ли соглашаться.

– Ну что ты на меня так смотришь?

– Никотиновый друг, с тобой все хорошо? – я накрыла своей ладонью его лоб. – Вроде температуры нет. Странно.

– Конечно, мило с твоей стороны, что спустя четыре года ты назвала меня другом. Я польщен.

– Беру свои слова назад, засранец. – Я убрала руку и снова посмотрела на билет. – В одиннадцать, значит. Что ж, хорошо, пойдем.

Джон поднялся, спрятал руки в карманы спортивных штанов и повернулся ко мне.

– Выходит, не зря проделал такой долгий путь. Я зайду за тобой. До вечера.

Я посмотрела, как он скрылся за поворотом, и вернулась в дом, ощущая легкое волнение оттого, что придется выйти в свет.

* * *

Если честно, о фильме я вспомнила только в девять вечера. Увлеклась сериалом и не заметила, как пролетело время. Теперь же в панике пыталась одновременно привести в порядок волосы, накраситься и следить за часами. Почему-то я нервничала. Это ведь всего лишь Джон! К чему такое волнение?

Успокоившись, решила, что надевать что-то нарядное не стоит, – выбрала алую шелковую рубашку, длинную юбку и лоферы. В десять Джон написал, что скоро будет. Я бросила взгляд в зеркало, подхватила сумочку и посмотрела на телефон. Черт! Осталось всего пять процентов. Быстро поставила его на зарядку и взглянула в окно: Джон уже подходил к дому.

Выбежав на крыльцо, я удивилась: он явно постарался выглядеть презентабельно: аккуратно уложенные кудри, черная рубашка, строгие брюки и классические туфли – прямо как в школьные времена. Он подошел ко мне вплотную.

– Закрой рот, муха залетит, – шутливо заметил он, прикрывая мне губы пальцем.

– А ты куда такой красивый собрался? Мы вроде идем в кино, а не в театр, – ответила я с усмешкой.

– А сама-то, – засмеялся он. – Ну что, готова?

– Через пару минут пойдем. Нужно телефон зарядить.

– Без проблем. Если что, закажем такси, – предложил Джон.

– Нет! – невольно вскрикнула я. Прикусив язык, я сама удивилась, как звонко это вышло. – Не надо такси. К черту телефон, потом заряжу.

Джон удивленно поднял бровь, но ничего не сказал. Я бросилась в дом, не разуваясь, выдернула зарядку из телефона и на секунду замерла. Не хватало еще, чтобы у меня появилась новая фобия – ездить на такси. Так не пойдет. Я поспешила обратно к выходу, но тут дверь открылась – и я врезалась прямо в Джона. Он автоматически подхватил меня – это было подозрительно похоже на объятия.

– И какого черта? – возмутилась я, хотя понимала, что сама виновата.

– Кхм, хотел попросить стакан воды, но ты так быстро убежала… Вот решил сам зайти, – отводя взгляд, сказал Джон.

Я тут же направилась на кухню, при этом крикнув:

– Не стой столбом, проходи. Прямо и налево.

– Ты очень гостеприимная, – разуваясь, сказал парень. – Только яд в воду не добавляй.

– Как раз собиралась, – я выглянула с кухни и сделала вид, будто что-то подсыпаю в стакан.

Я уже хотела снова съязвить, но вовремя прикусила язык. Джон стоял у стола, где лежали книги, и смотрел не моргая. В руках у него был тот самый учебник, который я собиралась изучить. Он весь как-то сжался, ссутулился, а впалые щеки стали еще заметнее. Я осторожно подошла и поставила стакан на стол.

– Ты будто призрака увидел. Психология – это не так страшно.

Джон положил книгу на место и залпом выпил воду.

– Все хорошо? – спросила я.

– Сестра тоже любила психологию. Вечно начитается, а потом «редфлаги» везде ищет, – с грустной улыбкой произнес он.

– А сейчас что? Другие интересы?

– Она погибла, – с дрожью в голосе сказал Джон и закрыл глаза рукой.

– Боже, прости, пожалуйста! Я не знала, – от неловкости я стала поправлять юбку, будто с ней было что-то не так.

– Ничего. Это было давно. Я был в одиннадцатом классе.

– Какой кошмар. А что… Что с ней случилось?

– Авария. Мы ей говорили, что у нее отстойные друзья. Но она не слушала. – Он помолчал, собираясь с мыслями. – Они собирались поехать в лес, взяли палатки. Но даже не доехали. Один кретин решил выпендриться и стал вилять на дороге. Выбежал олень. Машина вылетела с трассы. Впрочем, все выжили. Но не Элли, – его пальцы сжались в кулак так, что побелели костяшки. – Черт, она даже не окончила девятый класс.

В комнате повисла тишина. Я подошла к Джону и обняла его. Это единственное, что я могла сделать. Он обнял меня в ответ. Мы постояли так пару минут, потом Джон отстранился.

– Спасибо, что выслушала. Но я в порядке, правда. Пойдем уже в кино.

– Пойдем, – с улыбкой произнесла я.

* * *

Когда мы с Джоном вошли в кинотеатр, волнение снова охватило меня. Мы устроились на последнем ряду. Я изо всех сил старалась отвлечься от мыслей о его сестре. Так вот почему он изменился!

– Ну что, готова к порции страха? – обернулся ко мне Джон, его глаза в полумраке искрились знакомым задором.

Я кивнула, не в силах сдержать улыбку, и вдруг поняла, насколько мне важно, чтобы этот вечер прошел удачно. Фильм и правда был страшный. Во время особенно напряженного эпизода Джон решил надо мной подшутить – внезапно положил руку мне на плечо. От неожиданности я вскрикнула, но, придя в себя, ущипнула его за бок.

– Больно вообще-то! – со смехом сказал Джон.

– А вот пугать меня не надо, – скрестив руки на груди, пробубнила я.

С экрана раздался громкий звук – это был идеальный момент для мести. Быстро провела пальцами по его руке до шеи, имитируя бегущего паука.

– А-а-а! – вскрикнул он, стряхивая невидимых существ.

Не удержавшись, я хихикнула. Поняв, что я подшутила, Джон тоже рассмеялся и заявил, что теперь мы квиты.

После титров мы оживленно обсуждали фильм. Выйдя из кинотеатра, решили немного прогуляться по парку. Я закурила, наслаждаясь холодным воздухом. Отголоски тревоги все еще терзали меня.

– Спасибо, что вытащил из дома, – сказала я искренне.

Джон спрятал руки в карманы и улыбнулся.

– Пустяки. Рад видеть тебя в хорошем настроении.

Тишину внезапно разорвал звонок. Я достала телефон: на экране высветился незнакомый номер.

– Алло, – произнесла я, но ответа не последовало. – Алло, это кто?

Наконец, на том конце провода послышался взволнованный голос. Мои глаза непроизвольно расширились. Я судорожно сбросила вызов и посмотрела на Джона. Лучше бы я осталась дома.

5. Подарок

«Прошу тебя! Приезжай в больницу! Моя дочь, она… Она…»

Темнота ночи давила на плечи, ветер хлестал по лицу, но я мчалась изо всех сил. Юбка мешала, и я подобрала ее до колен, чтобы не упасть. Пробегая мимо закрытых магазинов и вдоль пустынных дорог, я представляла, как Эмма лежит там, среди белых стен, освещенных яркими лампами. Лишь бы с ней все было в порядке!

Добравшись до больницы, я чуть не потеряла сознание, легкие горели от долгого бега. Охранник у входа равнодушно наблюдал, как я приближаюсь.

– Пожалуйста! Мне нужно туда! – голос звучал громко, дыхание еще не восстановилось, а внутри клокотало возмущение.

– Посещения до шести вечера, девушка, – произнес он, пряча лицо в воротник.

Не в силах сдержаться, я крикнула:

– С моей подругой что-то случилось! Ее родители не могут приехать, поэтому позвонили мне. Проявите хоть немного сочувствия, пропустите!

Он лишь пожал плечами, как будто мои слова его не касаются. Похоже, его действительно ничего не волновало.

– Ничем не могу помочь. Вы даже не ее родственница. Приходите завтра.

В моей голове что-то щелкнуло. Я достала из сумки перцовый баллончик, который всегда ношу с собой.

– Если сейчас же не отойдешь, залью тебе глаза! Вот тогда и поймешь, что такое настоящие проблемы!

В этот момент из больницы вышла медсестра – видимо, покурить. Увидев сцену, она замерла, в ее глазах читалось раздражение.

– Что здесь происходит? – спросила она у охранника. Несмотря на миловидность, голос звучал грубовато.

– Да девка чокнутая какая-то, – отозвался тот. – У нее здесь кто-то лежит. Но я же не могу пропустить! Мне проблемы не нужны.

Медсестра тяжело вздохнула и подошла ко мне. Видимо, такие ситуации были ей знакомы.

– Убери ты эту штуку, – примирительно сказала она. – К кому тебе надо?

Я опустила баллончик, и нахлынувшая волна адреналина начала отступать.

– К Эмме Риверс. Ее привезли сегодня. С ней…

– Первая палата налево. И, пожалуйста, успокойся. Если я тебя пропущу, у нас могут быть проблемы. Понимаешь? – она положила руку мне на плечо. – Поэтому веди себя тихо и не устраивай сцен.

Я благодарно улыбнулась и почувствовала прилив сил. Проходя мимо охранника, демонстративно показала ему средний палец.

«Животные и то человечнее этого урода», – пронеслось в голове.

Я быстро двинулась по коридору, освещенному тусклыми лампами. Добравшись до нужной палаты, остановилась в замешательстве. Почему-то стало страшно. Сделав глубокий вдох, я открыла дверь и вошла.

Эмма лежала с закрытыми глазами, но, когда ее веки дрогнули, страх начал отступать. Я бросилась к кровати.

– Ты меня слышишь? Я рядом, я с тобой, – сказала я, прикасаясь к ее руке.

Она посмотрела на меня, в ее глазах мелькнуло удивление, затем растерянность. Я была готова разрыдаться, но Эмма улыбнулась, и стало немного легче.

– Луна, ты бледная как мел, – прошептала она.

– Ты хоть представляешь, как я испугалась?! Позвонила твоя мама, сказала, что ты в больнице, – голос дрогнул, на глазах выступили слезы.

– Эй, ну ты чего? Видишь же, я в порядке. Всего-то неудачно перебегала дорогу.

Я просто не могла поверить в то, что она так спокойно говорит об этом. Моя паника и громкое вторжение в больницу теперь казались неуместными. Я непроизвольно крепче сжала руку подруги.

– Ты хоть понимаешь, что могла погибнуть? Не относись к жизни так легкомысленно. Даже у кошек не девять жизней, – я говорила тихо, пытаясь заглушить волнение, которое снова подступало, словно тень.

– Послушай, – улыбнулась Эмма, – я цела. Отделалась парой царапин и синяками. Врачи сказали, что все хорошо. Просто нужно понаблюдать, пройти кое-какие обследования.

– Почему твои родители не смогли приехать? Кто их вообще известил?

На мгновение Эмма замялась и отвела взгляд. По ее лицу я поняла: она что-то скрывает от меня.

– Здесь работает их знакомая… Они не пришли, потому что… Скорее всего, им пришлось уехать в другой город по работе. Думаю, завтра появятся.

«Почему это звучит так неестественно?» – мелькнуло в голове.

– Они тебе звонили? – спросила я.

– Нет… – ее голос стал тише. – Наверное, очень заняты.

Я пристально посмотрела на нее, стараясь уловить скрытый смысл. Челюсти напряглись – отчего-то захотелось лично пообщаться с ее родителями. Но мы не были настолько близки. С Эммой я подружилась в середине первого курса. Ее родных видела лишь раз, да и то мельком в машине. Откуда у ее мамы мой номер – вообще загадка. Все слишком странно.

Дверь открылась, и в палату вошла та самая медсестра с папкой в руках. Хмурый вид сменился натянутой улыбкой – видимо, профессиональная привычка.

– Все в порядке, девочки? – приветливо спросила она.

– Да, все хорошо, – ответила я. – Еще раз спасибо, что разрешили проведать подругу.

– Да не за что. Но в следующий раз, пожалуйста, приходи в положенное время. Нам тоже не нужны неприятности.

Эмма с недоумением смотрела на нас.

– А что вообще случилось?

– Потом расскажу, – подмигнула я ей.

Она кивнула и, несмотря на пережитый стресс, который старалась скрыть, улыбнулась.

– Выздоравливай поскорее, я буду скучать, – сказала я, обнимая ее на прощание.

Выйдя из палаты, я прислонилась к стене и закрыла лицо руками. Столько всего произошло за эти дни! Такими темпами я не выдержу.

* * *

За пределами больницы воздух казался свежее. Я решила вызвать такси, идти пешком в таком состоянии совсем не хотелось.

Стоя под козырьком, я медленно затягивалась сигаретой. Мне было плевать на правила, лишь бы охранник не вышел – иначе точно пришлось бы столкнуться с последствиями. Вскоре подъехала машина, и меня благополучно довезли до дома. Днем мысль о такси вызывала панику, но сейчас усталость была сильнее страха.

Когда я оказалась у дома, путь к двери освещал только один фонарь. Доставая ключи, я заметила нечто необычное на фоне привычного пейзажа: в почтовом ящике торчал одинокий розовый пион. Бутон еще не раскрылся полностью, но это не мешало ему источать насыщенный аромат.

Я осторожно потянулась к цветку, покрутила его в пальцах и заметила маленькую картонную бумажку, прикрепленную к стеблю. Руки задрожали, но я все же решилась прочитать, что там написано.

«Й3Т5 С8Р4П2Х6З7Г1*».

Ничего не понять! Просто набор каких-то цифр и букв. На руку упала капля, затем еще одна. Я была так измотана, что даже не заметила, как разрыдалась. Эмоции захлестнули меня. В бешенстве я начала бить цветком по стене, пока от него не остался только стебель.

– Да пошел ты к черту, психопат! – голос сорвался на визг, колени подогнулись, и я осела на землю.

Меня трясло, слезы текли без остановки. Почти ползком я проскользнула в дом, закрылась на все замки и, не раздеваясь, упала на кровать. Эти странности меня доконают. Теперь мне стало действительно страшно.

6. Откровение

Я много читала о пользе сна. О том, что если недосыпать, то восполнить недостаток позже будет сложно. Кажется, с этой ночи мой сон исчезнет навсегда.

Я думала, что после такого стресса мгновенно упаду в сладкие объятия Морфея, но вместо этого не смогла сомкнуть глаз даже на секунду. За окном занимался рассвет, и первые лучи солнца уже проникали в комнату.

«Интересно, что будет дальше?» – мелькнуло у меня в голове.

Разблокировав телефон, я открыла чат с Итаном, но его страница оказалась удалена. Я замерла, уставившись на экран, но из-за бессонницы мысли путались. Я уже собиралась отложить телефон, как он зазвонил.

О, только не это! Пришлось ответить на вызов.

– Почему ты не ходишь на занятия?! – раздался крик в трубке, и мне пришлось отодвинуть ее от уха.

– Плохо себя чувствую, – хрипотца в голосе была как нельзя кстати.

– Да что с тобой такое? Выпила бы таблетку и пошла! Скоро выпускной, не хватало еще, чтобы ты лишилась красного диплома!

Я непроизвольно сжала пальцы в кулак. Этот мотив звучал еще со школы.

– Да получу я этот диплом, мам! Вечно ты так. Если тебе плевать на мое здоровье, то мне – нет! – я сорвалась на крик. После всех странных событий мне хотелось лишь немного поддержки, но от мамы ее не дождешься. Нет, она не плохая, просто, когда дело касается учебы, все остальное для нее не существует.

Я вспомнила, как в девятом классе слегла с гриппом, температура была под сорок. Я умоляла маму оставить меня дома, но она закатила истерику. «Впереди экзамены, а ты валяешься!» Ее не волновало, что я еле стою на ногах – только то, что из-за пропущенных занятий я могу нахватать троек.

– Послушай, – ее голос смягчился, – я просто за тебя переживаю. Сама знаешь, без бумажки ты букашка. А ведь потом на работу надо как-то устраиваться и…

– Я все равно не пойду по специальности, – перебила я. – Ты это прекрасно понимаешь. И вообще, мне уже двадцать лет, а значит, я могу делать то, что считаю нужным. Захочу – прямо сейчас возьму и отчислюсь.

Гнев придал мне сил, и я зашагала из угла в угол.

– Ох, солнышко, ну зачем ты так? Я же беспокоюсь.

– Знаю. Но я сама решу, что мне делать. Передавай папе привет, – я положила трубку.

Какого черта на меня все это навалилось? Если бы она только знала, что творится в моей жизни… Хотя какая разница?

* * *

На часах было девять утра. На пары я не собиралась, но и сидеть сложа руки было нельзя. Нужно как-то решать проблемы. Положив на стол конверт и листок, я внимательно рассмотрела их.

– Что ж, у меня нет ни единой идеи, – произнесла я вслух, уставившись в пустоту.

Может, в этом и нет смысла?

Внезапно раздался стук в дверь. Я замерла, на мгновение перестав дышать. Я никого не ждала, а значит, это мог быть тот, кто…

Тихо пробравшись на кухню, я схватила нож. Стук стал громче и резче, будто кто-то пытался выбить дверь. В страхе я отпрянула, по коже пробежали мурашки.

– Я знаю, что ты дома, открывай! – раздался знакомый голос.

С облегчением выдохнув, я распахнула дверь и с недоумением уставилась на Джона.

– Что ты здесь забыл?

– И тебе привет. Ты опять не пришла в колледж, поэтому… – он отшатнулся. – Ты чего? Убери нож!

Мне стало неловко. Наверное, я выглядела жутко: растрепанные волосы, красные глаза, еще и с ножом. Я спрятала его за спину и жестом пригласила Джона в дом. Мы направились на кухню. Закурив, я сказала:

– Эмма в больнице.

Джон вопросительно поднял бровь.

– Ее сбила машина, – продолжила я.

– Она в порядке?

– Отделалась синяками и царапинами. Скоро выпишут.

– Хорошо, что жива осталась. – Он повернулся ко мне. – Но ты понимаешь, какой вопрос напрашивается?

– Я никого не ждала, вот и испугалась. Ты же знаешь, мой дом почти в глуши. Грех не вломиться.

– А что за лепестки рассыпаны на крыльце?

Вот черт. Если бы не это, я бы быстро от него отделалась. Но раз уж на то пошло, я взяла конверт с листком и протянула Джону.

– Вот.

Он удивленно взглянул на меня.

– И что это?

– Не имею ни малейшего представления. Но точно знаю, что я в полной заднице.

Мы молча прошли в комнату, я взяла телефон и показала переписку с Итаном.

– Вот с него все началось.

Не упуская деталей, я рассказала все по порядку. Голос предательски дрожал – скорее от злости, но я продолжала говорить, боясь что-то упустить. Джон хмуро смотрел на меня.

– Луна, ты вообще понимаешь, как все это звучит? А если бы таксист куда-нибудь тебя увез? И этот парень… Не пойми неправильно, но город маленький, а мы до этого ни разу его не видели. Почему в полицию не обратилась?

– И что я им скажу? Что мне подкинули цветочек с какими-то каракулями? Они пошлют меня куда подальше, еще и посмеются.

– Да, ты права, – он провел рукой по волосам. – Но все это…

– Звучит как бред. Именно.

– Допустим, это Итан. Но что ему от тебя нужно?

– Не знаю. Может, для него это какая-то игра. Или он просто псих.

Джон покачал головой, пытаясь осмыслить всю ситуацию.

– По крайней мере, теперь я знаю настоящую причину твоих прогулов. Могла бы сразу сказать правду, – он притворно надул губы.

– Не хотела никого впутывать в это. Но спасибо, что не посчитал меня сумасшедшей.

– Увидев тебя с ножом, именно об этом и подумал, – пошутил Джон, пытаясь разрядить обстановку. – И что теперь? Ты пробовала поискать в интернете этот… – он покрутил в руках картонку с символами, – этот шифр?

– Искала, но ничего не нашла. Думаю, это просто бессмыслица.

– Похоже, мы в тупике…

Мы замолчали. Джон листал страницы в интернете в поисках решения. Я же думала о том, что мы ступаем по тонкому льду. Теперь еще и Джон оказался втянут во все это.

После той нашей встречи он изменился. Раньше он никогда не проявлял такой заботы. Мне эти перемены были не по душе. Хотя его подколы никуда не делись – и то хорошо.

Я взглянула на него: он сидел, закинув ногу на ногу, углубившись в свои мысли, что-то печатал в телефоне, одновременно поправляя кудри. Чудак.

Встав с пола, я потянулась и провела пальцами по его мягким волосам.

– Пойдем поедим, – сказала я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. – А то желудок сейчас сам себя сожрет.

Джон встал, и мы направились на кухню. Я открыла холодильник в поисках чего-нибудь съедобного.

– Не против яичницы с колбасой? – спросила я.

– Без проблем, – ответил Джон, наблюдая за моими резкими движениями. – Ты вообще не спала?

– Вот так прямо в лоб, да? – сказала я, поставив сковородку на плиту. – Не получилось, как ни старалась.

Джон сел за стол и растерянно кивнул. Я украдкой поглядывала на него, каждый раз встречая его взгляд. Не знаю, о чем он думал, но явно не о хорошем.

– И долго будешь пялиться? – спросила я.

Джон поспешно опустил глаза, будто его пристыдили. От этого стало смешно.

Я поставила тарелки на стол, но ни один из нас не притронулся к еде. Напряжение, словно невидимая энергия, висело в воздухе. Мы молчали, но я чувствовала, что наши мысли связаны едва уловимой нитью.

– Какие планы после учебы? – неожиданно спросил Джон, и его вопрос прозвучал так, будто он сам удивился тому, что сказал.

– Что ж, – я задумчиво подперла подбородок рукой, глядя в окно, где по небу проплывали пушистые облака, – мечтаю уехать в Амстердам.

Джон удивленно поднял брови, на его лице появилась улыбка.

– О, переходишь на темную сторону? – прищурился он.

– Знала, что ты это скажешь. Но нет, кофешопы меня не интересуют. Мне важна культура.

– А может, улицы красных фонарей? – Джон откинулся на спинку стула, сложив руки в замок. Этот разговор явно его забавлял, и я решила поддержать позитивную ноту.

– Конечно. Станешь моим первым клиентом? – я игриво накрутила прядь волос на палец.

Мы оба захохотали, и это разрядило обстановку.

– Но, если серьезно, почему именно туда? – спросил Джон, утирая выступившую от смеха слезу.

– Там спокойно, меньше преступности. Да и погода нравится, – ответила я, мысленно представляя теплые закаты и прогулки вдоль каналов. – Хочу пустить корни там. А у тебя какие планы на будущее?

Улыбка исчезла, Джон помрачнел, хоть и пытался не показывать виду.

– Понятия не имею, – вздохнул он. – Может, открою небольшой бизнес и буду жить для себя.

Мы посмотрели друг на друга. Как же быстро мы изменились! Выбрали конкретные профессии, но теперь жизнь кажется такой непредсказуемой.

– Получается, учимся просто так, – усмехнулась я, собирая грязную посуду.

– Ты решила совсем забить на учебу? – Джон взял тряпку и начал вытирать стол.

– Ну ты прям мать родная! Ладно, схожу на пары, а потом пойдем к Эмме, – сказала я, пытаясь вернуть разговору легкость.

– Вот это другое дело! Кстати, Оливия спрашивала о тебе, – в его голосе послышалось беспокойство.

Оливия Беннет – «железная леди» нашего колледжа. Несмотря на ее заботу о студентах, она может быть настоящей стервой. Если она уже спрашивала про меня, значит, пора готовиться ко всем вопросам, касающимся животноводства. Если не отвечу хоть на один, можно смело забирать документы и валить на все четыре стороны.

– Черт! Значит, все серьезно, – в горле встал ком. – Придется появиться в колледже.

Мы вымыли посуду и вышли на крыльцо. Теплый ветер ласково касался кожи. Я была счастлива, что не одна. Чувство одиночества, которое иногда накрывало меня все эти дни, постепенно отступало.

– Спасибо, что ты рядом, – эти слова вырвались сами собой, словно признание, и я тут же прикусила язык, удивляясь собственной откровенности.

– Обращайся, – коротко ответил Джон, но в его голосе звучало что-то большее, чем просто дружеская поддержка.

Мы еще какое-то время поболтали, но бессонная ночь давила на глаза. Джон заметил мою усталость и забеспокоился.

– Мне пора, – решительно сказал он.

Возражать не было смысла, хотя расставаться совершенно не хотелось. Сердце тревожно сжалось, но я понимала: как только наберусь сил, начну действовать. Пора заканчивать с этим. Я не одна, а это уже большое преимущество.

* * *

На следующий день я поспешила в колледж, чтобы устранить задолженности по учебе. Это было нетрудно: если учишься на отлично, никаких претензий обычно не возникает. Нужно было лишь ответить на несколько вопросов по предмету: о стерилизации хирургических инструментов, обрезке копыт у лошадей и тому подобном.

Я успела переговорить со всеми преподавателями, осыпая их дежурными улыбками и заученными фразами. Оставалось встретиться только с Оливией Беннет. Это был последний рубеж, отделяющий меня от свободы. Я стояла возле ее кабинета, робко поглядывая на дверь, словно там был вход в преисподнюю, и ждала, пока выползут – иначе не скажешь – другие студенты. Они выходили понурые, помятые, будто после допроса.

Оливия производила мрачное впечатление: строгий графитово-серый костюм, будто сотканный из проволоки, вызывающая алая помада, контрастирующая с бледностью лица, волосы туго собраны в конский хвост, открывающий высокий, интеллектуальный лоб. Казалось, одного ее взгляда достаточно, чтобы превратить нерадивого ученика в соляной столб. Стало ясно, что сегодня не удастся избежать разговора. Я уже собиралась тихонько улизнуть, притворившись невидимкой, но ее взгляд, острый, как скальпель, пронзил меня насквозь. По спине пробежал холодок. Вздохнув, я быстро вошла в кабинет, встала перед ней, сжав руки в кулаки, и дрожащим голосом поздоровалась.

– Причина отсутствия? – без предисловий спросила миссис Беннет, не поднимая глаз от каких-то бумаг. Ее голос – низкий, с металлическими нотками – заставил меня вздрогнуть.

– Семейные обстоятельства, – выпалила я, стараясь говорить как можно более убедительно.

Оливия медленно подняла голову и насмешливо посмотрела на меня. Очки в тонкой металлической оправе соскользнули на кончик носа – вот-вот упадут.

– Милочка, какие семейные обстоятельства? Я звонила твоим родителям, но они сказали, что ты не приезжала. Не стыдно врать? – продолжила она, скрестив руки на груди. Между тонкими губами пролегла глубокая складка, выдававшая раздражение.

– Миссис Беннет, я прошу прощения за прогулы, – начала я, чувствуя, как щеки пылают от стыда, – но сейчас я готова ответить на все вопросы по пропущенным лекциям. Я все выучила, все конспекты перечитала. Я готова сдать хоть сейчас!

– Что ж, – Оливия откинулась на спинку видавшего виды кресла, и я отчетливо услышала скрип потертой кожаной обивки. – Расскажи-ка мне, как проводится взятие крови на лейкоз у крупного рогатого скота? – почти причмокивая, спросила она, глядя на меня в упор. В ее глазах читался вызов.

Я сделала глубокий вдох, чтобы унять бешено колотящееся сердце, и начала:

– На практике я брала кровь у крупного рогатого скота. Процедуру лучше проводить утром. Для взятия проб венозной крови используют вакуумные системы. Кровь берут из хвостовой вены. Животное мы не фиксировали. Левой рукой я поднимала хвост в области средней трети, дезинфицировала место забора – участок между вторым и пятым хвостовыми позвонками – спиртом. Кровь брала в средней трети хвостовых позвонков, находящейся на линии, идущей вдоль хвоста и делящей его на две симметричные части. Иглу вводила под углом девяносто градусов до упора на глубину пять-десять миллиметров. Для анализа понадобилось две пробирки: на серологическое и…

– Стоп. Свободна, – внезапно перебила Оливия, словно выдернув вилку из розетки, и встала, собирая учебники в стопку. Ее движения были резкими, отрывистыми.

– Как это свободна? Я что-то не так сказала? – опешила я, чувствуя, как нарастает паника. Нет, мне любой ценой надо закрыть этот предмет, чтобы спокойно заниматься… своими делами. – Задайте еще вопросы, если нужно. Я готова отвечать хоть до вечера!

Преподавательница сняла очки и медленно положила их на стол. Теперь ее глаза казались менее строгими, почти… человечными. Она посмотрела на меня с какой-то странной теплотой.

– Зачем слушать до конца, если я уверена в твоих знаниях? – тихо произнесла она. – И да, если не явишься на сессию, не беспокойся. У тебя зачет.

– Ч-что? – мой голос предательски дрогнул. Я не верила своим ушам.

– Милочка, мне идет пятый десяток, – Оливия слегка улыбнулась. – Я вас, студентов, вижу насквозь. Ты способная. Решай свои проблемы – с моим предметом у тебя все в порядке.

– Спасибо вам большое! До свидания, – пролепетала я, пятясь к двери. Сомнения, страх, надежда – все смешалось у меня в голове.

Я пулей выскочила из кабинета и помчалась вниз по лестнице.

«Что бы там ни говорили, она хорошая женщина», – думала я с облегчением.

У входа стоял Джон. Он ждал, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. На его лице играла легкая полуулыбка: он явно ожидал хороших новостей. Я перевела дух, улыбнулась, стараясь сделать это достаточно естественно, и направилась к нему.

– Я так понимаю, проблем нет? – спросил он, отстраняясь от стены.

– Не-а, – гордо подняв голову, ответила я. Он и не догадывался, чего мне стоило это «не-а».

Мы вышли из здания и двинулись в сторону больницы. Конечно, от колледжа ходил автобус как раз туда, но ни мне, ни Джону не хотелось появляться в том злополучном месте так скоро. Поэтому, наслаждаясь теплой погодой, мы не спеша шли навестить мою подругу.

* * *

В больнице нас встретила та самая медсестра, и я сдержанно кивнула в знак приветствия. Сегодня она выглядела обеспокоенной. В этот раз не пришлось пробиваться силой или вступать в перепалку с охранником, на лице которого навечно застыло выражение вселенского недовольства. Мы молча прошли по коридору, пропитанному запахом хлорки и медикаментов, под тихий скрип ботинок по линолеуму.

Подходя к палате, я внезапно услышала приглушенный мужской голос, доносящийся из-за неплотно прикрытой двери. Он звучал ровно, даже мягко, но что-то в его тембре заставило насторожиться. Я взглянула на Джона – он слегка нахмурился, словно тоже почуял неладное. Мы переглянулись, без слов договорившись действовать быстро.

Инстинктивно ускорив шаг, я резко распахнула дверь. Та с громким стуком ударилась о стену, едва не задев плечо Джона, и отскочила обратно, задрожав на петлях. Звук эхом пронесся по коридору, нарушив стерильную тишину.

У кровати Эммы сидел незнакомый мужчина. Он словно сошел со страниц нуарного романа. Под черной рубашкой выделялись крепкие мускулистые руки. В больничной палате это смотрелось неуместно, словно сцена из какого-то спектакля, а сам незнакомец выглядел загадочно и даже опасно.

Я перевела взгляд на Эмму. Она была очень бледной – кожа казалась почти прозрачной, матовой, словно алебастр. Меня охватила паника. Под глазами подруги залегли глубокие тени, она выглядела так, будто вот-вот потеряет сознание. Тонкая синяя жилка пульсировала у нее на виске, словно отсчитывая секунды до неминуемого краха. «Что он ей сказал? Что сделал?» – пронеслось у меня в голове.

– Ты кто такой? – произнесла я, стараясь держать себя под контролем. Но тщетно. Мои слова прозвучали резко и настороженно. В палате повисла напряженная тишина. В тот момент я была готова на все, чтобы защитить подругу.

Мужчина медленно поднялся. В его движениях чувствовалась уверенность, сила и какая-то хищная грация. «Вот это бугай», – невольно подумала я, оценив его внушительные габариты. Ростом он был под два метра – возвышался над нами, словно каменная глыба. Его присутствие казалось непреодолимой преградой, закрывающей путь к Эмме. Я почувствовала, как моя внезапная тревога сменилась раздражением и гневом, бурлящим внутри. Нужно было действовать, чтобы не дать страху парализовать меня.

Его глаза – янтарного цвета, с узкими, почти вертикальными зрачками, напоминающими кошачьи, – приковывали взгляд, будто гипнотизируя. Я почувствовала себя маленькой и беззащитной, словно зверюшка, загнанная в угол опасным хищником. Холодок пробежал по спине. Джон инстинктивно потянулся ко мне, пытаясь прикрыть. Но я не собиралась прятаться за его спиной. Не сейчас. Никогда! Я должна сама во всем разобраться.

– Так, ребят, – робко начала Эмма, ее голос слегка дрожал. – Все хорошо.

– У тебя спросили, кто ты такой? – перебил ее Джон, сверкнув глазами. На его лице напряглись желваки, а кулаки непроизвольно сжались.

Незнакомец остановился и медленно, демонстративно протянул руку. На его лице играла едва заметная презрительная улыбка.

– Добрый день. Меня зовут Николас Нордман. Уверяю вас, вы зря так нервничаете. Я приехал к вашей подруге, чтобы принести свои искренние извинения за досадную ситуацию с аварией и предложить любую помощь, которая может ей потребоваться, – произнес он нарочито вежливо, но в его интонациях сквозила фальшь.

Моя скованность мгновенно сменилась яростью. Я шагнула вперед и подошла к этому самодовольному типу практически вплотную, запрокинув голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза. Мне было плевать на его рост, на его силу – сейчас между нами шла немая, но ожесточенная битва. Я чувствовала, как адреналин бурлит в крови, притупляя страх и заставляя действовать.

– Какой добрый дядя нашелся! Решил загладить вину? А может, не хочешь проблем с полицией? Или как? – процедила я сквозь зубы, с трудом сдерживая гнев. Руки дрожали, но показывать свой страх я не собиралась.

Николас нахмурился. В его глазах промелькнула искорка недовольства, как будто я нарушила правила игры, но внешне он оставался спокоен.

– Полагаю, вы Луна Картер, а вы… – он перевел взгляд на Джона, – Джон Харт. Еще раз прошу прощения за доставленные неудобства. Я прекрасно понимаю ваше беспокойство, но, уверяю вас, я уже все обсудил с мисс Риверс. А теперь, – Николас повернулся к Эмме, – вынужден вас покинуть. Мое предложение остается в силе. Всегда готов помочь, если вы вдруг передумаете.

С каменным лицом он вышел из палаты и тут же исчез в коридорах больницы. Не в силах больше сдерживать растущую тревогу, я тут же рванула к подруге. Меня переполняли противоречивые эмоции: страх, злость, беспокойство.

– Эмма, ты в порядке? Он тебе угрожал? Что он здесь делал? – выпалила я, едва успев перевести дыхание. Голос дрожал от напряжения. Я жадно всматривалась в лицо подруги, пытаясь найти хоть какой-то намек на то, что произошло в палате до того, как мы пришли.

Эмма будто очнулась от глубокого транса. Ее взгляд был рассеянным и потерянным, она смотрела словно сквозь меня.

– А? Что? Нет! – тихо проговорила она, качая головой. – Все нормально, Луна. Он просто… хотел извиниться. Сказал, что это он привез меня в больницу.