Между мирами бесплатное чтение

Глава 1. Катастрофа

Утро выдалось промозглым. Серая пелена тумана окутывала производственные корпуса химического завода «Сибхимсинтез», скрадывая очертания труб и металлических конструкций. Алексей Соколов, главный инженер предприятия, стоял у окна своего кабинета на четвёртом этаже административного корпуса и задумчиво смотрел на безликую массу тумана. Сорокалетний мужчина с проседью в тёмных волосах и жёсткими складками вокруг рта выглядел уставшим. Вчерашнее совещание по новой экспериментальной технологии затянулось до позднего вечера, а сегодня предстояло запустить первую опытную линию.

Тихий стук в дверь прервал его размышления.

– Алексей Михайлович, разрешите?

Маша Петрова, оператор технологических процессов, стояла на пороге с папкой документов. Молодая женщина с аккуратно собранными в хвост русыми волосами и внимательными серыми глазами казалась сосредоточенной и немного встревоженной.

– Заходи, – кивнул Алексей, отворачиваясь от окна. – Что там с расчётами по новому катализатору?

– Показатели лабораторных испытаний обнадёживают, но… – Маша помедлила, подбирая слова, – есть некоторые аномалии в результатах.

– Какие ещё аномалии? – Соколов нахмурился, принимая папку из её рук.

– Скачки энергии при достижении критической точки реакции. Они не укладываются в прогнозируемые значения.

Алексей пролистал графики и остановился на диаграмме с резкими пиками.

– Странно, – пробормотал он. – Такого не было на предварительном этапе.

– Именно. И ещё… – Маша замялась, но всё же продолжила, – я проверила эти показания трижды, и каждый раз при тестовой активации системы меня не покидало ощущение… не знаю, как объяснить… будто что-то неправильное происходит с пространством рядом с реактором.

Соколов вскинул брови:

– С каких пор мы используем субъективные ощущения как аргумент в техническом анализе, Мария Андреевна?

Маша слегка покраснела, но взгляд не отвела:

– С тех самых, когда научные объяснения не дают полной картины происходящего.

– Маша, Маша… – Алексей покачал головой. – Я ценю твою интуицию, но сегодня у нас первый запуск линии с комиссией из министерства. Ты же понимаешь, что стоит на кону?

Да, она понимала. Государственное финансирование, будущее завода, их собственное благополучие – всё это зависело от успешной демонстрации нового метода синтеза. «Сибхимсинтез» находился на грани закрытия последние три года, и только проект «Феникс» – так на заводе называли новую технологию – давал надежду на спасение.

– Понимаю, но…

Телефон на столе Соколова зазвонил. Алексей поднял трубку:

– Да, Елена Сергеевна. Уже иду.

Он положил трубку и посмотрел на Машу:

– Елена собрала всех в конференц-зале. Комиссия прибудет через час. Продолжим этот разговор позже.

В конференц-зале уже собрались ключевые сотрудники завода. Елена Орлова, главный технолог, женщина за пятьдесят с внимательным взглядом и безупречной осанкой, стояла у интерактивной доски. Виктор Иванов, мастер основного участка, нервно барабанил пальцами по столу. Рядом с ним сидели начальники смен и лабораторий.

– Наконец-то, – произнесла Елена, когда Алексей с Машей вошли в зал. – Времени в обрез.

– Ситуация под контролем, – заверил Соколов, хотя внутри шевельнулось беспокойство. – Что по готовности системы?

Виктор перестал барабанить пальцами и выпрямился:

– Технологическая линия подготовлена. Персонал проинструктирован. Все показатели в норме.

– Все ли? – тихо спросила Маша, разворачивая на столе распечатки.

Виктор метнул в неё раздражённый взгляд:

– Если у тебя есть конкретные замечания по работе моего участка, Мария Андреевна, то высказывай прямо.

– Мы фиксируем аномальные энергетические всплески, – Маша положила перед ним графики. – И это происходит именно на твоём участке, Виктор.

– Допустимые отклонения! – отмахнулся тот. – В пределах погрешности приборов.

– Четырёхкратное превышение расчётных значений – это не погрешность, – упрямо возразила Маша.

– Достаточно, – вмешалась Елена. – Давайте рассуждать конструктивно. Алексей, что скажешь?

Соколов внимательно рассматривал графики, сопоставляя их с техническими характеристиками установки.

– Теоретически такие скачки возможны при нестабильном фазовом переходе катализатора. Но практически…

– Практически мы никогда раньше не синтезировали этот состав в промышленных масштабах, – закончила за него Елена. – Это и есть суть эксперимента.

Виктор усмехнулся:

– То есть, мы отменяем запуск из-за женского предчувствия?

– Не из-за предчувствия, а из-за конкретных данных, – Маша положила руки на стол, подаваясь вперёд. – Что если при полной загрузке реактора эти скачки будут ещё сильнее? Что если…

Её прервал звонок мобильного телефона Соколова.

– Комиссия прибыла, – сообщил он, взглянув на экран. – Решение принято: запускаем по плану, но с усиленным мониторингом. Маша, ты персонально контролируешь все показатели. При малейшем отклонении от прогнозируемых значений – докладывай мне немедленно.

Спустя час делегация чиновников и учёных из министерства расположилась на смотровой площадке основного цеха. Алексей Соколов, безупречный в своём тёмном костюме, с уверенной улыбкой рассказывал о перспективах новой технологии:

– Наш метод позволит сократить энергозатраты на синтез на тридцать процентов и полностью исключить токсичные отходы производства.

– А безопасность? – спросил один из членов комиссии, седовласый профессор с цепким взглядом.

– Полный контроль на всех этапах, – ответил Алексей, указывая на мониторы. – Трёхуровневая система защиты, автоматическое отключение при любых отклонениях…

Маша сидела за пультом управления и не отрывала взгляда от показаний приборов. Что-то неуловимо тревожное мелькало на границе восприятия. Будто лёгкая рябь по воде, невидимая волна проходила через помещение.

– Виктор, – связалась она по внутренней связи с мастером участка, – ты видишь эти колебания?

– Всё в норме, – отрезал тот. – Не нагнетай.

– Но датчики…

– Показывают рабочий режим, – перебил Виктор. – Не мешай проведению испытаний.

На смотровой площадке Алексей почувствовал лёгкое головокружение. Странное ощущение – словно реальность на мгновение исказилась, поплыла перед глазами. Он моргнул, стараясь не показать слабости перед комиссией.

– И теперь, – продолжил он, – мы наблюдаем завершающую стадию процесса. Катализатор активирован, реакция стабильна…

– Алексей Михайлович! – голос Маши в наушнике звучал встревоженно. – Срочно прервите демонстрацию! Показатели зашкаливают!

– Не сейчас, – едва слышно прошептал Соколов, не прерывая улыбки.

– Система охлаждения не справляется! Давление растёт! – в голосе Маши появились панические нотки.

Соколов извинился перед комиссией и отошёл на несколько шагов:

– Мария Андреевна, что происходит?

– Реакция ускоряется экспоненциально! – быстро заговорила Маша. – Такого не было даже в худшем прогнозе! Нужно срочно остановить процесс и эвакуировать людей!

Алексей бросил взгляд на членов комиссии, которые с интересом наблюдали за мониторами, затем на техников, спокойно выполняющих свою работу.

– Ты уверена?

– Абсолютно! Показатели уже за критическими отметками! Почему система автоматической защиты не срабатывает?

Соколов решительно вернулся к комиссии:

– Уважаемые коллеги, вынужден прервать демонстрацию. Прошу всех срочно покинуть цех.

– В чём дело, Соколов? – недовольно спросил чиновник из министерства.

– Меры предосторожности, – твёрдо ответил Алексей. – Пожалуйста, проследуйте к выходу. Елена Сергеевна, проводите комиссию.

Елена мгновенно оценила ситуацию и решительно повела делегацию к эвакуационному выходу.

Соколов бросился к пульту управления:

– Маша, активируй аварийное отключение!

– Уже пыталась! Система не реагирует! – Маша лихорадочно нажимала кнопки на пульте. – Похоже, произошёл сбой в управлении!

Виктор подбежал к ним:

– Что за паника? Я только что проверил все параметры…

– Смотри! – Маша указала на монитор, где графики превратились в вертикальные линии. – Это уже не аномалия, это катастрофа!

Низкий гул прокатился по помещению. Стены цеха задрожали. Сотрудники, почувствовав опасность, начали спешно покидать свои рабочие места.

– Ручное отключение! – крикнул Алексей. – Виктор, перекрой подачу реагентов! Маша, запускай аварийное охлаждение!

Они метнулись к разным концам пульта, но было уже поздно. Центр реакторного блока засветился неестественным голубоватым светом. Воздух словно загустел, пространство вокруг установки начало искажаться, будто пульсируя.

– Это невозможно… – прошептала Маша, глядя на происходящее широко раскрытыми глазами.

– Всем немедленно эвакуироваться! – скомандовал Соколов, активируя тревожную сирену.

Люди бежали к выходам. Елена уже вывела комиссию из здания и теперь организовывала эвакуацию остальных сотрудников. Виктор застыл у пульта, с ужасом наблюдая за показаниями приборов.

– Я не понимаю… всё было исправно… мы всё проверили…

Алексей схватил Машу за руку:

– Уходим отсюда! Быстрее!

Но она словно застыла, не в силах оторвать взгляд от реактора:

– Алексей Михайлович… посмотрите…

Внутри голубого сияния появились тёмные силуэты, похожие на тени людей. Они словно плавали в густом свете, то появляясь, то исчезая.

– Что за чертовщина? – пробормотал Соколов, невольно делая шаг к реактору.

Внезапно свечение стало нестерпимо ярким. Волна энергии пронеслась по цеху, сметая всё на своём пути. Последнее, что успел увидеть Алексей – это лицо Маши, застывшее в беззвучном крике, и Виктора, пытающегося укрыться за пультом управления.

А затем наступила тьма.

Сколько прошло времени – секунды, минуты или часы – Алексей не знал. Он медленно приходил в сознание, ощущая странную лёгкость во всём теле. Открыв глаза, он увидел вокруг себя серое пространство, похожее на густой туман. Не было ни стен, ни потолка – только бесконечная мгла, в которой едва угадывались размытые очертания.

– Маша! Виктор! – позвал он, но голос прозвучал глухо, будто поглощённый туманом.

Постепенно туман начал рассеиваться, и Соколов с изумлением увидел, что находится… в цехе? Но это был какой-то искажённый, нереальный вариант знакомого помещения. Стены словно дышали, металлические конструкции изгибались под невозможными углами, а воздух переливался призрачными оттенками.

– Что произошло? – прошептал Алексей, пытаясь осмыслить увиденное. – Где я?

Ответом ему был лишь далёкий, едва различимый шёпот, похожий на множество голосов, говорящих одновременно. И среди этого шёпота Соколову почудилось обрывки фраз: «…перешли границу… между мирами… испытание…»

Внезапно где-то впереди мелькнул силуэт. Человеческая фигура? Алексей бросился вперёд, пытаясь догнать её:

– Эй! Постойте! Кто вы?

Но силуэт растворился в тумане, оставив после себя лишь ощущение чужого присутствия и первую тревожную мысль: возможно, они не просто пережили аварию. Возможно, они оказались где-то за гранью привычного мира.

Соколов оглянулся назад – и замер. За его спиной туман сгущался в тёмную непроницаемую стену. Путь назад был отрезан.

Оставалось идти только вперёд – в неизвестность.

Глава 2. Порог

Туман колыхался вокруг Алексея, то сгущаясь до непроглядной пелены, то рассеиваясь, открывая фрагменты странного, искажённого пространства. Соколов медленно продвигался вперёд, не понимая, куда именно идёт, но интуитивно чувствуя, что стоять на месте нельзя.

– Маша! Виктор! Елена! – снова и снова звал он, но голос вязнул в густой мгле, не получая отклика.

Звуки здесь вели себя странно: иногда его собственные шаги грохотали, словно удары молота, а в другие моменты становились абсолютно беззвучными. Время тоже текло иначе – Алексей не мог определить, сколько уже блуждает в этом призрачном месте. Часы на его руке остановились, показывая 11:37 – момент взрыва.

Внезапно впереди что-то мелькнуло – силуэт человека. Соколов ускорил шаг:

– Эй! Подождите!

Силуэт замер, словно прислушиваясь. Алексей поспешил в его сторону, но туман сыграл с ним злую шутку – ноги запутались в какой-то невидимой преграде, и он упал на колени. Когда Соколов поднял голову, силуэт исчез.

– Чёрт возьми! – выругался он, поднимаясь и отряхивая ладони.

Что-то влажное и липкое осталось на пальцах. Алексей присмотрелся – тёмная субстанция, похожая на густую нефть, но с каким-то странным серебристым отливом. Он попытался стереть её, но вещество только размазалось по коже.

– Что за дьявольщина…

Туман снова колыхнулся, и внезапно Соколов услышал звук – тихий, едва различимый стон. Человеческий голос! Он резко обернулся, пытаясь определить направление.

– Кто здесь? Отзовитесь!

Стон повторился, теперь ближе. Алексей двинулся на звук, раздвигая руками густые клочья тумана. Внезапно перед ним открылось небольшое пространство, похожее на пузырь внутри молочно-белой массы. На полу – если это можно было назвать полом – лежала женская фигура.

– Маша! – выдохнул Соколов, бросаясь к ней.

Петрова медленно пришла в себя, её веки дрогнули. Открыв глаза, она уставилась на Алексея с выражением абсолютного непонимания.

– Алексей Михайлович? Что… где мы?

– Не знаю, – честно ответил он, помогая ей подняться. – Помнишь, что произошло?

Маша потёрла виски, морщась от боли:

– Реактор… аномальные показатели… а потом вспышка. И… – она вздрогнула, вспоминая, – тени внутри света. Вы тоже их видели?

– Да, – кивнул Соколов. – Что-то произошло с пространством вокруг реакторного блока. А теперь мы здесь. Где бы это «здесь» ни было.

Маша оглянулась, рассматривая окружающий их туман:

– Это… не похоже на реальный мир.

– Может, мы без сознания? – предположил Алексей. – Отравление химикатами, галлюцинации…

– Одинаковые галлюцинации у двух человек? – усомнилась Маша. – И потом… я чувствую этот туман, ощущаю холод. Всё слишком реально для галлюцинации.

Она вытянула руку, касаясь клубящейся пелены:

– Вы чувствуете? Он словно… живой.

Алексей нахмурился:

– Как думаешь, остальные тоже здесь?

– Надеюсь. По крайней мере, Виктор был рядом с нами во время взрыва. И Елена… – Маша запнулась. – Кажется, она успела вывести комиссию, но вернулась в цех.

– Нужно их найти, – решительно сказал Соколов. – Держись рядом, не теряй меня из виду.

Они двинулись вперёд, Алексей впереди, Маша – следом, крепко держась за его рукав. Туман перед ними словно нехотя расступался, открывая дорогу. Иногда им казалось, что в белёсой мгле мелькают тени, но стоило вглядеться – и видение исчезало.

– Слышите? – внезапно остановилась Маша. – Кто-то зовёт на помощь.

Алексей прислушался. Сквозь странную звенящую тишину пробивался слабый крик:

– Помогите! Кто-нибудь!

– Это Виктор! – уверенно сказала Маша. – Туда!

Они поспешили на звук, который то усиливался, то почти пропадал, словно источник перемещался или его что-то заглушало. Наконец туман снова расступился, открывая небольшое пространство.

Виктор Иванов стоял на коленях, окружённый странным мерцающим ореолом. Его лицо было искажено от страха, руки беспомощно шарили по невидимой преграде.

– Виктор! – окликнул его Алексей. – Мы здесь!

Иванов поднял голову, в его глазах мелькнуло облегчение, сменившееся новым приступом паники:

– Соколов! Осторожно! Они здесь! Они повсюду!

– Кто? – Алексей остановился в нескольких шагах от коллеги. – О ком ты?

– Тени! – прошептал Виктор, озираясь по сторонам. – Они выходят из тумана… кружат вокруг… трогают…

Маша подошла ближе:

– Виктор, успокойся. Мы ничего не видим.

– Потому что они прячутся! – Иванов нервно рассмеялся. – Но я их чувствую. Они знают… они всё знают!

Соколов обменялся тревожным взглядом с Машей. Виктор явно был на грани нервного срыва. Нужно было действовать осторожно.

– Виктор, – спокойно начал Алексей, делая ещё шаг вперёд, – давай выбираться отсюда вместе. Встань и иди к нам.

– Не могу! – Иванов ударил по невидимой преграде. – Видишь? Я в ловушке!

Алексей протянул руку, но наткнулся на что-то плотное и упругое, похожее на резину. Он нажал сильнее – преграда поддалась, но тут же вернулась в исходное положение.

– Что это за чертовщина? – пробормотал Соколов.

Маша положила ладонь на невидимую стену:

– Похоже на энергетическое поле. Может быть, оно связано с реакцией, которая произошла в реакторе?

– Теоретизировать будем потом! – оборвал её Виктор. – Вытащите меня отсюда!

Алексей осмотрелся, ища какой-нибудь инструмент или рычаг, но вокруг был только туман. Внезапно он заметил, что под ногами что-то блестит – металлический прут, похожий на часть арматуры.

– Попробуем этим, – сказал он, поднимая прут. – Отойди немного назад, Виктор.

Соколов с силой ударил по барьеру. Раздался странный звук, похожий на вибрацию струны, и преграда пошла трещинами, как стекло. Ещё один удар – и барьер рассыпался на тысячи мерцающих осколков, которые медленно растворились в воздухе.

Виктор, пошатываясь, поднялся на ноги:

– Спасибо… я уж думал, что останусь там навсегда.

– Что произошло? Как ты оказался в этой ловушке? – спросила Маша.

– Я очнулся в тумане, – начал Виктор, нервно оглядываясь. – Стал искать выход… и вдруг появились они. Сначала думал, это люди, хотел позвать на помощь. А потом понял – это не люди. У них нет лиц, только тени… И они окружили меня, загнали в этот… пузырь.

– Мы никого не видели, – задумчиво произнёс Алексей. – Может, у тебя галлюцинации от стресса?

– Я не сумасшедший! – огрызнулся Виктор. – Они реальны! И они наблюдают за нами прямо сейчас!

Маша вдруг вздрогнула и схватила Алексея за руку:

– Подождите… я тоже что-то чувствую. Словно… чьё-то присутствие.

Соколов напрягся, вглядываясь в клубящийся вокруг туман. На мгновение ему показалось, что мгла обретает форму, складываясь в очертания высокой фигуры… но наваждение тут же исчезло.

– Нам нужно двигаться, – решительно сказал он. – Стоять на месте опасно. Держимся вместе, ищем остальных.

– Если они ещё живы, – мрачно добавил Виктор.

– Не говори так, – оборвала его Маша. – Елена Сергеевна опытный специалист, она могла найти способ защититься.

Они продолжили путь через туманное пространство. Теперь, когда их стало трое, идти стало немного легче – по крайней мере, страх уже не сковывал так сильно. Но с каждым шагом окружающая их реальность становилась всё более странной.

Туман начал меняться. В нём появились цветные прожилки – багровые, изумрудные, лиловые. Они пульсировали, словно кровеносные сосуды. А ещё они начали слышать звуки – далёкие голоса, шёпот, иногда даже музыку, доносящуюся словно из другого измерения.

– Это место… оно какое-то живое, – прошептала Маша. – Будто мы внутри гигантского организма.

– Или сознания, – добавил Алексей, наблюдая, как волны тумана движутся в определённом ритме, напоминающем дыхание.

– Мне плевать, где мы! – раздражённо бросил Виктор. – Я хочу выбраться отсюда!

– А я хочу понять, что произошло, – возразил Соколов. – Если это какое-то измерение, созданное энергией взрыва, то должен быть способ вернуться обратно.

– Если нам есть куда возвращаться, – мрачно заметил Виктор. – Что, если от завода ничего не осталось? Что, если мы…

Он не договорил, но все поняли невысказанную мысль: что, если они уже мертвы?

– Нет, – твёрдо сказала Маша. – Мы живы. Я чувствую это. И мы найдём выход.

Внезапно туман впереди расступился, открывая широкое пространство. Они вышли на что-то, напоминающее площадь или большой зал. Пол под ногами стал твёрдым, похожим на мрамор, но с прожилками света, пульсирующими в глубине.

– Смотрите! – Маша указала вперёд.

В центре пространства стояла женская фигура, повернувшаяся к ним спиной. Элегантная осанка, аккуратно собранные волосы…

– Елена Сергеевна! – радостно воскликнул Алексей, устремляясь вперёд. – Вы здесь!

Фигура медленно повернулась, и все трое застыли в шоке. Это была Елена Орлова – но в то же время не она. Её лицо оставалось узнаваемым, но глаза… они светились изнутри странным белым светом, без зрачков и радужки.

– Елена? – неуверенно произнесла Маша. – Вы в порядке?

Женщина склонила голову набок, изучая их с каким-то отстранённым любопытством:

– Елена? Да, это имя подходит телу, которое я занимаю. Но я – не она.

Голос звучал странно – будто через слои воды, с металлическим эхом.

Виктор отшатнулся:

– Что за чертовщина?

– Кто ты? – прямо спросил Алексей, инстинктивно заслоняя собой Машу. – И где настоящая Елена Орлова?

Существо в облике Елены улыбнулось – холодно и без всякой эмоции:

– Я – Страж. А ваша коллега… – оно сделало неопределённый жест, – где-то здесь. Её сознание временно уступило мне место. Не волнуйтесь, ей не больно.

– Страж чего? – требовательно спросил Соколов. – Что это за место? Почему мы здесь?

– Так много вопросов, – Страж покачал головой. – Типично для вашего вида. Вы всегда стремитесь знать больше, чем вам положено.

– Мы имеем право знать! – выступила вперёд Маша. – Мы не просили оказаться здесь!

– Но вы открыли дверь, – холодно возразил Страж. – Ваш эксперимент создал разлом между мирами. Вы шагнули за грань дозволенного – и теперь должны принять последствия.

Алексей похолодел:

– Хотите сказать, мы в… каком-то другом измерении?

– Вы находитесь в Промежутке, – пояснил Страж. – Не живы, но и не мертвы. Между вашим миром и тем, что вы называете загробным.

– Мы умерли? – в ужасе прошептал Виктор.

– Не совсем, – Страж сделал несколько шагов, окружённый странным мерцанием. – Ваши физические оболочки существуют в пограничном состоянии. Ни там, ни здесь.

– И что теперь? – спросил Алексей. – Мы останемся здесь навсегда?

Страж остановился прямо перед Соколовым, изучая его светящимися глазами:

– Это зависит от вас. Есть путь назад – но он требует прохождения испытаний.

– Каких испытаний? – подозрительно спросила Маша.

– Испытаний страхом, – голос Стража зазвучал глубже, словно из глубины веков. – Каждый из вас носит в себе тьму. Каждый скрывает что-то от других и от самого себя. Здесь вы встретитесь со своими демонами. Если победите их – сможете вернуться. Если нет… – существо сделало паузу, – останетесь блуждать в Промежутке вечно.

Виктор нервно рассмеялся:

– Это какой-то бред! Страхи, демоны… Мы попали в аварию, отравились химикатами, и теперь у нас коллективная галлюцинация!

– Думай так, если тебе легче, – равнодушно произнёс Страж. – Но это не изменит реальности вашего положения.

Алексей шагнул вперёд:

– Предположим, я верю вам. Как именно проходят эти испытания?

– Каждый пройдёт свой путь, – ответил Страж. – Одиночество, боль, вина, страх… У каждого из вас есть своя тьма, и каждый должен встретиться с ней лицом к лицу.

– Одиночество? – переспросила Маша. – Мы не можем пройти испытания вместе?

– Первое испытание – всегда одиночество, – отрезал Страж. – Только после него вы сможете снова найти друг друга… если сумеете.

– А если мы откажемся? – вызывающе спросил Виктор.

Существо в облике Елены улыбнулось – жуткой, неестественной улыбкой:

– Вы не можете отказаться. Испытание уже началось.

С этими словами Страж поднял руки, и туман внезапно взорвался вокруг них, превращаясь в бушующий водоворот. Алексей почувствовал, как его отрывает от земли и куда-то тянет. Он успел увидеть испуганные лица Маши и Виктора, исчезающие в разных направлениях, а затем его поглотила тьма.

– Где мы? – последний отчаянный крик Маши эхом прокатился в пустоте.

– В месте, где каждый встретится с собой истинным, – прозвучал далёкий голос Стража. – Вы выйдете отсюда, лишь пройдя через страх.

А затем наступила абсолютная тишина. И Алексей Соколов понял, что остался совершенно один.

Глава 3. Испытание одиночества

Тишина. Абсолютная, оглушающая тишина, какой не бывает в реальном мире. Ни шороха, ни дыхания, ни единого звука. Алексей Соколов стоял посреди пустоты, которая постепенно обретала форму – расплывчатую, неясную, но всё более узнаваемую с каждой секундой.

– Маша! Виктор! – крикнул он, но его голос прозвучал глухо, словно в подушку.

Никакого ответа. Только эхо собственного крика, быстро растворяющееся в пространстве.

Вокруг медленно материализовалось помещение. Алексей узнал его мгновенно – его собственный кабинет в административном корпусе завода. Всё было на своих местах: массивный стол с компьютером, шкафы с техническими документами, даже чашка с недопитым кофе – точно такая же, какую он оставил утром перед спуском в цех.

– Иллюзия, – пробормотал Соколов, проводя рукой по поверхности стола. На ощупь всё казалось реальным – гладкое дерево, прохладная сталь канцелярского набора.

Он подошёл к окну. За стеклом должен был быть вид на заводскую территорию, но вместо этого расстилалась серая мгла – та же, из которой они только что выбрались. Туман клубился за окном, иногда принимая очертания зданий, деревьев, людей, но тут же распадаясь обратно в аморфную массу.

Внезапно по стеклу пробежала рябь, и в тумане появилось лицо – искажённое, но узнаваемое.

– Маша? – Алексей прижался к окну, пытаясь рассмотреть видение.

Лицо Марии Петровой смотрело на него с выражением мольбы и страха. Её губы шевелились, будто она пыталась что-то сказать, но звука не было.

– Я не слышу! – крикнул Соколов, ударяя ладонью по стеклу. – Что ты говоришь?

Изображение Маши дрогнуло, исказилось, и внезапно сменилось другим лицом – холодным, отстранённым лицом Стража в облике Елены Орловой.

– Испытание одиночества, – донёсся до Алексея бесстрастный голос. – Каждый из вас сейчас наедине со своими страхами. С тем, что скрывает от других… и от себя.

– О чём ты говоришь? – нахмурился Соколов. – Я ничего не скрываю!

– Правда? – лицо Стража исказилось в подобии улыбки. – Тогда почему боишься обернуться?

Алексей замер. Только теперь он осознал, что последние несколько минут чувствовал чьё-то присутствие за спиной – будто кто-то стоял прямо у него за плечом, настолько близко, что можно было ощутить чужое дыхание на затылке.

Медленно, преодолевая внезапно накатившее оцепенение, Соколов повернул голову.

В дальнем углу кабинета, в полумраке, стояла женская фигура. Силуэт казался смутно знакомым – изящная осанка, длинные волосы…

– Ирина? – выдохнул Алексей, чувствуя, как холодеет внутри.

Фигура сделала шаг вперёд, выходя на свет. Это действительно была она – Ирина Соколова. Его покойная жена.

– Невозможно, – прошептал он, отступая назад. – Ты умерла пять лет назад.

– А ты продолжил жить, – голос Ирины звучал точно так же, как он помнил – мягкий, с чуть заметной хрипотцой. – Даже не вспоминаешь обо мне, правда, Алёша?

– Неправда! – возразил он. – Я думаю о тебе каждый день!

– Лжёшь, – холодно ответила Ирина. – Ты похоронил меня не только в земле, но и в своей памяти. Работа, карьера, новый проект… У тебя не осталось времени даже на скорбь.

Алексей почувствовал, как к горлу подступает ком:

– Я должен был жить дальше. Что ещё я мог сделать?

– Ты мог спасти меня, – Ирина подошла ближе, и Соколов с ужасом увидел, что её кожа начинает бледнеть, покрываться синюшными пятнами, как у утопленницы. – Если бы пришёл домой вовремя… если бы ответил на мой звонок… я была бы жива.

Алексей зажмурился, пытаясь отогнать видение:

– Это не по-настоящему. Ты – не Ирина. Ты – часть испытания.

– Испытания твоей совестью, – теперь голос звучал прямо над ухом. – Ты ведь знаешь, что виноват в моей смерти.

Соколов резко открыл глаза и отшатнулся – лицо Ирины, искажённое смертью, находилось в нескольких сантиметрах от его собственного. В её глазах стояла вода, как будто она только что поднялась со дна озера.

– Я не виноват! – крикнул он. – Это был несчастный случай!

– Правда? – Ирина наклонила голову, с её волос потекла вода. – Ты знал о моей сердечной аритмии. Знал, что мне нельзя нервничать. И всё равно задержался в тот вечер с Еленой Орловой. Рабочие вопросы были важнее, да? А я ждала, волновалась, звонила тебе… И когда поняла, что ты не придёшь, пошла искать таблетки. Одна, в темноте, во время грозы…

– Перестань! – Алексей закрыл уши руками, но голос жены проникал сквозь ладони.

– Поскользнулась на мокром полу в ванной… Удар головой о бортик… И никого рядом, чтобы помочь. А ты в это время сидел в ресторане с коллегой, обсуждая проект, который сейчас взорвал завод!

Соколов упал на колени, его трясло:

– Я не знал… не мог предвидеть…

– Мог, – безжалостно продолжала Ирина, кружа вокруг него. – Ты всегда был гением предвидения в работе. Просчитывал все варианты, все риски. А для своей жены… не нашлось времени.

Алексей поднял голову, в его глазах стояли слёзы:

– Я любил тебя. Люблю до сих пор.

Ирина остановилась. Её лицо смягчилось, синюшные пятна поблекли:

– Тогда почему бежишь от моей памяти? Почему похоронил все мои вещи в дальнем шкафу? Почему не ходишь на могилу?

– Потому что… – он запнулся, слова застряли в горле. – Потому что не могу… простить себя.

Это признание далось ему тяжело. Слова, которые он никогда не произносил вслух, даже наедине с собой, наконец прозвучали в тишине кабинета.

Ирина медленно опустилась рядом с ним:

– Наконец-то ты сказал это, Алёша.

Соколов поднял взгляд – образ жены менялся, становился светлее, живее:

– Я должен был быть рядом. Должен был прийти домой вовремя. Ответить на твой звонок…

– Но ты не мог знать, что случится, – мягко сказала Ирина, и теперь это была она – такая, какой он помнил её при жизни. – Никто не может предвидеть всего.

– Я виню себя каждый день, – признался Алексей. – Поэтому и бросился в работу с головой. Чтобы не думать, не вспоминать…

– И снова делаешь ту же ошибку, – Ирина покачала головой. – Бежишь от своих чувств, от своей боли. Как ты можешь помочь другим, если не помог самому себе?

Соколов сидел на полу своего иллюзорного кабинета, чувствуя, как внутри что-то ломается – стена, которую он так старательно возводил все эти годы. Воспоминания хлынули потоком: их первая встреча, свадьба, планы, которым не суждено было сбыться…

– Что мне делать? – спросил он тихо.

– Отпустить меня, – Ирина коснулась его лица прозрачной рукой, и он почувствовал лишь лёгкое дуновение холодка. – По-настоящему. Не забыть – но простить себя и идти дальше. У тебя ещё есть люди, о которых нужно позаботиться. Маша, Виктор, Елена… они нуждаются в тебе сейчас.

Алексей смотрел на постепенно тающий образ жены:

– Я не знаю, смогу ли…

– Сможешь, – улыбнулась она. – Ты всегда был сильнее, чем думал.

Фигура Ирины становилась всё прозрачнее, растворяясь в воздухе. Перед тем как исчезнуть совсем, она прошептала:

– Живи, Алёша. И помни: я никогда не винила тебя.

И она исчезла, оставив Соколова одного в пустом кабинете. Он медленно поднялся на ноги, чувствуя странное опустошение и одновременно – облегчение. Словно камень, давивший на сердце все эти годы, стал немного легче.

Стены кабинета вокруг задрожали, поплыли, растворяясь в тумане. Алексей стоял в пустоте, но теперь она не казалась такой враждебной.

– Первый шаг, – раздался голос Стража откуда-то сверху. – Ты начал путь. Но это только начало испытания.

Туман рассеялся, открывая длинный коридор. Стены его были полупрозрачными, через них просвечивали движущиеся тени. Алексей понял, что должен идти вперёд.

В другой части Промежутка Маша Петрова очнулась посреди странного места, похожего на огромную библиотеку. Бесконечные ряды книжных полок уходили вдаль, теряясь в полумраке. Книги на полках светились слабым фосфоресцирующим светом.

– Алексей Михайлович! Виктор! – позвала она, но эхо её голоса прокатилось по пустым коридорам, не получив ответа.

Маша сделала несколько неуверенных шагов. Под ногами скрипел деревянный пол, но звук был каким-то неестественным – слишком громким, резонирующим. Она провела рукой по корешкам книг – они казались тёплыми, почти живыми.

Внезапно одна из книг сама выскользнула с полки и упала к её ногам, раскрывшись на случайной странице. Маша наклонилась и с удивлением увидела знакомые строки – стихотворение, которое она когда-то выучила наизусть в детстве.

– Как это возможно? – прошептала она, перелистывая страницы. Книга была полна отрывков из её жизни – воспоминания, мысли, чувства…

– Это твоя Книга, – раздался голос позади неё.

Маша вскрикнула от неожиданности и обернулась. Перед ней стояла пожилая женщина в старомодных очках и строгом костюме – её бабушка, умершая десять лет назад.

– Бабуля? – выдохнула Маша. – Но… ты же…

– Умерла, да, – кивнула женщина. – Или, может, это ты умерла? Кто знает, где пролегает граница между мирами?

– Я не умерла, – твёрдо сказала Маша, хотя внутри шевельнулось сомнение. – Мы попали в какое-то промежуточное пространство после аварии.

– Промежуток, – бабушка кивнула. – Подходящее название для места, где встречаются миры. Знаешь, что это за книги?

Она обвела рукой бесконечные ряды полок.

– Нет, – честно призналась Маша.

– Это памяти. Жизни. Каждая книга – чья-то судьба. А некоторые, – она указала на полку с особенно ярко светящимися томами, – это судьбы, которые ещё не закончены.

Маша поняла:

– Как моя? И Алексея, и Виктора?

– Именно, – бабушка улыбнулась. – Ваши книги ещё пишутся. Но от твоих решений зависит, каким будет окончание истории.

– Каких решений? – растерялась Маша. – Я просто хочу найти остальных и выбраться отсюда!

Бабушка покачала головой:

– Не так просто, Машенька. Сначала ты должна встретиться с тем, от чего бежала всю жизнь.

– Я ни от чего не бегаю, – возразила Маша.

– Правда? – бабушка подняла бровь. – А как же твой дар? Тот самый, который ты всегда отрицала?

Маша почувствовала, как внутри всё холодеет:

– Это не дар. Это просто… особенность восприятия.

– Ты видишь то, чего не видят другие, – мягко сказала бабушка. – Чувствуешь приближение беды. Слышишь голоса тех, кто ушёл. Так было всегда, с самого детства. Помнишь, как предупредила родителей о пожаре за неделю до того, как он случился?

– Совпадение, – упрямо сказала Маша, хотя руки её дрожали. – Я просто… видела сон.

– А предчувствие аварии сегодня утром? – бабушка подошла ближе. – Ты ведь знала, что случится что-то плохое. Пыталась предупредить Соколова. Но он не поверил, потому что ты сама не верила в свой дар.

Маша опустила голову:

– Я боялась, что меня сочтут сумасшедшей. Лучше быть рациональным человеком науки, чем… – она запнулась.

– Чем ведьмой? Медиумом? – закончила за неё бабушка. – Маша, дар предвидения не делает тебя ненормальной. Он просто открывает тебе то, что скрыто от других.

– И что я должна с этим делать? – почти выкрикнула Маша. – Как это поможет нам выбраться отсюда?

Бабушка указала на полку с яркими книгами:

– Твои друзья сейчас проходят свои испытания. Каждый борется со своим страхом, своей виной. Но только ты можешь видеть путь сквозь миры. Только ты можешь найти дорогу домой.

Она подошла к одной из книг, открыла её:

– Смотри.

Маша заглянула в книгу и охнула – на странице разворачивалась живая сцена. Алексей Соколов шёл по длинному коридору, окружённый призрачными тенями.

– Он не видит их, – пояснила бабушка. – Но они реальны. И они опасны.

В другой книге Маша увидела Виктора – он стоял посреди тёмной комнаты, напротив него была фигура молодой девушки с печальным лицом.

– Кто это? – спросила Маша.

– Его боль. Его вина, – ответила бабушка. – У каждого своя.

Маша закрыла книгу:

– Как я могу помочь им?

– Сначала прими себя, – бабушка коснулась её лба прохладными пальцами. – Прими свой дар. Перестань бояться того, кто ты есть. Только тогда сможешь видеть путь.

Маша почувствовала, как по телу проходит волна дрожи. Всю жизнь она боролась со странными видениями, предчувствиями, снами. Считала их помехой, отвлекающим фактором от рациональной работы. Пыталась заглушить лекарствами, логическими объяснениями…

– Я боюсь, – призналась она. – Боюсь увидеть слишком много.

– Больше всего ты боишься потерять контроль, – понимающе кивнула бабушка. – Но контроль – это иллюзия, Машенька. Никто из нас не контролирует свою судьбу полностью.

Она взяла Машу за руки:

– Закрой глаза. Почувствуй потоки. Они всегда были вокруг тебя, ты просто не позволяла себе видеть.

Маша закрыла глаза. Сначала была только темнота. Но постепенно, сквозь закрытые веки, она начала различать светящиеся нити, пронизывающие пространство вокруг. Они пульсировали, дрожали, сплетались в узоры.

– Это… энергетические потоки? – прошептала она.

– Связи между мирами и душами, – пояснила бабушка. – Следуй за ними, и найдёшь путь. Но помни: здесь, в Промежутке, твоя способность многократно усиливается. Ты будешь видеть и слышать то, что недоступно другим. И это будет страшно.

Маша открыла глаза. Бабушка начала таять в воздухе.

– Не оставляй меня! – воскликнула Маша, пытаясь удержать её руку.

– Я всегда с тобой, – улыбнулась бабушка. – А сейчас иди. Твои друзья нуждаются в тебе больше.

И она исчезла. Маша осталась одна среди бесконечных книжных полок. Но теперь она видела то, чего не замечала раньше – тонкие светящиеся нити, тянущиеся от неё в разные стороны. Одна из них, пульсирующая голубоватым светом, словно звала её. Маша сделала глубокий вдох и пошла следом.

Виктор Иванов брёл по пустому цеху – точной копии того, где произошла авария. Всё выглядело так же, как утром до взрыва: ровные ряды оборудования, мерное гудение механизмов, мигающие индикаторы на панелях управления. Только людей не было.

– Эй! – крикнул Виктор. – Здесь есть кто-нибудь?

Тишина. Только эхо его собственного голоса прокатилось под высоким потолком и растаяло где-то в дальних углах.

Виктор подошёл к пульту управления – тому самому, где стояла Маша перед аварией. Экраны показывали нормальный режим работы, все индикаторы светились зелёным. Как будто ничего не произошло.

– Чертовщина какая-то, – пробормотал он, проводя рукой по волосам.

– Испытание одиночества, – прошептал чей-то голос прямо у него над ухом.

Виктор резко обернулся – никого. Но он мог поклясться, что слышал голос. Женский голос, молодой и очень знакомый.

– Кто здесь? – он нервно огляделся. – Покажись!

Воздух перед ним дрогнул, словно от жара, и постепенно соткался в фигуру девушки лет двадцати. Светлые волосы, большие глаза, печальная улыбка…

– Привет, Витя, – тихо сказала она.

Виктор отшатнулся, побледнев как полотно:

– Катя? Нет… это невозможно…

– Почему невозможно? – девушка склонила голову набок. – Ты же сам понимаешь, где находишься. В Промежутке нет границ между живыми и мёртвыми.

– Ты не настоящая, – Виктор отступил ещё на шаг. – Ты просто видение… часть испытания.

– Может быть, – согласилась призрачная Катя. – Но разве это имеет значение? Ты ведь всё равно думаешь обо мне каждый день. Винишь себя.

Виктор почувствовал, как к горлу подступает тошнота:

– Я не хочу говорить об этом. Не с тобой.

– А с кем? – Катя подошла ближе. – Ты никогда и ни с кем не говорил о случившемся. Даже на похоронах стоял молча, когда все думали, что ты просто убит горем.

– Я был убит горем! – огрызнулся Виктор.

– И чувством вины, – добавила Катя. – Ведь это ты был за рулём в ту ночь.

Виктор закрыл лицо руками:

– Прекрати…

– Ты знал, что выпил слишком много. Знал, что не стоит садиться за руль. Но твоя гордость… твоя уверенность, что тебе всё сойдёт с рук…

– Я сказал, прекрати! – заорал Виктор, опуская руки и глядя на неё с яростью. – Думаешь, я не помню каждую секунду того вечера? Каждую чёртову секунду!

Воспоминания хлынули потоком: праздничный вечер, её день рождения, шампанское, смех, музыка… потом поездка домой по пустому шоссе, его самоуверенность, её просьбы ехать медленнее… внезапный поворот, слишком резкий манёвр, визг тормозов, удар…

– Я не хотел, – прошептал Виктор, и в его глазах стояли слёзы. – Клянусь тебе, я не хотел.

– Знаю, – мягко сказала Катя. – Но это случилось. И ты сбежал.

– Я не сбежал! – возразил он. – Я вызвал скорую, полицию…

– Не в ту ночь, – покачала головой призрачная девушка. – Ты сбежал от правды. От ответственности. Солгал всем, что это был другой водитель, что ты не был пьян…

Виктор сел прямо на пол, обхватив голову руками:

– А что я должен был делать? Сесть в тюрьму? Это вернуло бы тебя к жизни?

– Нет, – Катя опустилась рядом с ним. – Но это освободило бы твою душу от груза лжи. Вместо этого ты похоронил правду вместе со мной и продолжил жить… если это можно назвать жизнью.

Она была права. После той аварии его жизнь превратилась в существование. Работа, дом, снова работа. Никаких друзей, никаких отношений. Только гнетущее чувство вины, преследующее его днём и ночью.

– И что теперь? – глухо спросил Виктор. – Я застрял здесь навсегда? В компании своей вины?

– Это зависит от тебя, – Катя коснулась его лица прозрачной рукой, и он почувствовал лёгкое покалывание на коже. – Страж сказал правду – это испытание. Ты должен встретиться с тем, от чего бежал. Признать свои ошибки. Только тогда сможешь двигаться дальше.

– Я признаю, – горько усмехнулся Виктор. – Я виноват в твоей смерти. Я был пьян, самоуверен, глуп… И каждый день после этого я проклинал себя. Достаточно?

– Нет, – покачала головой Катя. – Признание должно быть полным. Не только передо мной или самим собой. Перед всеми.

Виктор понял, о чём она говорит:

– Ты хочешь, чтобы я… рассказал остальным? Алексею, Маше?

– Если хочешь выбраться отсюда – да, – Катя встала. – Но главное, ты должен простить себя, Витя. Иначе никогда не освободишься от этого груза.

– Я не заслуживаю прощения, – тихо сказал он.

– Не тебе решать, – возразила Катя, начиная таять в воздухе. – Но помни: я никогда не хотела, чтобы ты провёл жизнь в аду собственной вины. Я хотела, чтобы ты был счастлив.

И она исчезла, оставив Виктора одного в пустом цеху, с мокрым от слёз лицом и тяжёлым комом в горле.

Постепенно цех вокруг начал меняться. Стены растворялись, превращаясь в туман, оборудование таяло, как воск под жаром свечи. Вскоре Виктор оказался в длинном коридоре, похожем на тот, что образовался вокруг Алексея после его испытания. Только идти предстояло в другую сторону.

– Первый шаг, – прозвучал голос Стража откуда-то сверху. – Но испытание только начинается.

Виктор вытер слёзы рукавом и двинулся вперёд. Теперь он понимал, что должен идти до конца. Даже если в конце пути его ждёт ещё большая боль.

Туман клубился вокруг Алексея, образуя причудливые фигуры. Он шёл по коридору уже, казалось, целую вечность. Временами стены становились почти прозрачными, и сквозь них он видел странные искажённые образы – будто осколки чужих воспоминаний.

В одном из таких «окон» промелькнуло лицо Маши – она шла по бесконечным рядам книжных полок, следуя за светящейся нитью. В другом мелькнул Виктор, бредущий по коридору, похожему на его собственный.

– Они рядом, – понял Соколов. – В параллельных… измерениях? Лабиринтах?

Он попытался позвать их, но его голос не проходил сквозь туманную преграду. Оставалось только идти вперёд, надеясь, что дороги когда-нибудь пересекутся.

Внезапно Алексей заметил движение в углу коридора. Тень, скользнувшую по стене. Не человеческая – больше похожая на сгусток тумана, принявший примерные очертания фигуры.

– Кто здесь? – напрягся Соколов, замедляя шаг.

Тень колыхнулась, не отвечая, но Алексей почувствовал исходящее от неё любопытство. Она изучала его.

– Ты один из обитателей этого места? – попытался снова Соколов. – Страж послал тебя?

Тень медленно покачалась из стороны в сторону – жест, похожий на отрицание. А затем проскользнула ближе, окутывая Алексея холодным туманом.

Он ожидал нападения, боли – но вместо этого почувствовал странное умиротворение. Словно тень передавала ему какое-то послание без слов, через ощущения.

– Ты хочешь помочь? – догадался Алексей.

Тень совершила движение, похожее на кивок.

– Покажи дорогу, – попросил Соколов. – Мне нужно найти моих друзей.

Тень заколыхалась сильнее, вытягиваясь в длину, указывая направление. Алексей понял – нужно идти за ней. Но стоило сделать шаг, как сзади послышался шорох. Он обернулся – и увидел ещё несколько теней, скользящих по коридору. В отличие от первой, эти излучали явную угрозу.

– Похоже, здесь не все настроены дружелюбно, – пробормотал Соколов, ускоряя шаг.

Тень-проводник скользила впереди, указывая путь через поворот за поворотом. Преследователи не отставали – тёмные силуэты, похожие на клочья плотного дыма с горящими красноватыми точками вместо глаз.

Внезапно коридор закончился тупиком. Алексей в растерянности посмотрел на своего призрачного проводника:

– И что теперь?

Тень указала на стену. Приглядевшись, Соколов заметил едва различимый контур двери.

– Нужно открыть? – он провёл рукой по стене, ища ручку или выступ.

Враждебные тени приближались, их красные глаза мерцали ярче. Алексей лихорадочно ощупывал стену, пытаясь понять принцип открывания двери.

Его проводник заскользил взад-вперёд, явно нервничая. А затем внезапно метнулся к Соколову и… влился в его тело.

Алексей почувствовал холод, пробежавший по венам, а затем странное ощущение – будто его сознание расширилось. Он увидел то, чего не видел раньше: тонкие линии энергии, пронизывающие всё вокруг. Одна из них проходила сквозь стену – контур настоящей двери.

Не раздумывая, он провёл рукой по этой линии. Стена задрожала и растаяла, открывая проход. В последний момент, перед тем как шагнуть в него, Алексей обернулся.

Враждебные тени остановились на границе, не решаясь пересечь порог. Их красные глаза горели яростью и… страхом?

– Они боятся того, что за дверью, – понял Соколов. – Интересно, должен ли бояться я?

Но отступать было некуда. Он шагнул через порог – и оказался в просторном зале с высоким куполообразным потолком. Посреди зала на возвышении стоял каменный стол, похожий на алтарь.

А у противоположной стены, глядя на него широко раскрытыми глазами, стояла Маша Петрова.

– Алексей Михайлович! – воскликнула она, бросаясь к нему. – Вы тоже смогли найти путь!

– Маша! – Соколов почувствовал, как внутри разливается тепло облегчения. – Ты цела? Что с тобой произошло?

– Я была в библиотеке… видела нашего будущего… и прошлого… – она говорила сбивчиво, с трудом подбирая слова. – А потом появилась светящаяся нить, и я пошла за ней. Она привела меня сюда.

– А я шёл по коридору, – кивнул Алексей. – Мне помогла странная тень.

– Тень? – Маша напряглась. – Какая тень?

Прежде чем Соколов успел ответить, из его тела выскользнул полупрозрачный силуэт – тот самый проводник. Маша отшатнулась:

– Это же… Видящий!

– Кто? – не понял Алексей.

– Существо из Промежутка, – пояснила Маша, с удивлением глядя на тень. – Откуда я это знаю?.. Наверное, прочитала в книгах. Они безвредны, но обычно избегают контакта.

Тень заколыхалась, словно в знак согласия, а затем указала на алтарь в центре зала.

– Мы должны что-то сделать с этим? – спросил Алексей, подходя ближе.

На каменном столе лежал странный предмет – что-то среднее между компасом и звёздной картой. Его стрелка беспокойно вращалась, не останавливаясь ни на одном направлении.

– Это… навигатор между мирами? – предположила Маша, осторожно касаясь предмета.

В этот момент с противоположной стороны зала раздался шум. Дверь, которой раньше не было, распахнулась, и в проёме показалась фигура.

– Виктор! – воскликнул Алексей.

Иванов выглядел измотанным, его лицо было бледным, глаза покрасневшими, словно от слёз. Но, увидев коллег, он улыбнулся с явным облегчением:

– Вы тоже здесь! Слава богу…

Он быстро подошёл к ним, с подозрением покосившись на парящую рядом тень:

– Что это за штука?

– Наш проводник, – пояснил Алексей. – Он безопасен.

Виктор кивнул, не выглядя убеждённым, и перевёл взгляд на алтарь:

– А это что?

– Похоже на навигационный прибор, – сказала Маша. – Но он не работает… или мы не знаем, как им пользоваться.

Виктор наклонился над столом, рассматривая странный компас:

– Может, его нужно как-то активировать?

Тень-проводник заволновалась, закружила вокруг них, указывая то на компас, то на их руки.

– Кажется, нам нужно коснуться его одновременно, – догадался Алексей. – Все вместе.

Они переглянулись. Момент казался значительным, почти торжественным.

– На счёт три? – предложил Соколов. – Раз… два… три!

Три руки одновременно легли на поверхность компаса. В тот же миг стрелка замерла, указывая в определённом направлении, а затем из центра прибора вырвался луч света, образуя голографическую проекцию.

Они увидели карту – сложное переплетение путей, туннелей, перекрёстков. Некоторые линии светились ярче, другие едва угадывались в полумраке. Одна из линий, пульсирующая голубоватым светом, казалась особенно отчётливой.

– Это карта Промежутка, – выдохнула Маша. – А эта линия… наш путь?

Тень-проводник закружился в знак согласия. А затем указал на одну из точек на карте, где голубая линия пересекалась с другими.

– Там кто-то есть? – догадался Алексей. – Елена?

Тень кивнула.

– Значит, нам туда, – решительно сказал Соколов. – Но как найти это место в реальности?

Ответом ему стал низкий гул, прокатившийся по залу. Стены задрожали, а затем в одной из них появилась арка, сияющая тем же голубоватым светом, что и линия на карте.

– Портал? – неуверенно произнёс Виктор.

– Похоже на то, – кивнул Алексей. – Вопрос в том, можем ли мы ему доверять.

Маша внимательно смотрела на тень-проводника:

– Ты идёшь с нами?

Тень заколыхалась, словно в нерешительности, а затем медленно отступила назад, растворяясь в воздухе.

– Видимо, дальше мы сами, – заключил Соколов. – Что ж, выбора у нас немного.

Они подошли к арке. За ней клубился туман, но он казался менее плотным, чем раньше, сквозь него пробивался слабый свет.

– Готовы? – спросил Алексей, глядя на своих спутников.

Маша кивнула, хотя в её глазах читалось беспокойство. Виктор выглядел так, словно хотел что-то сказать, но в последний момент передумал.

– Тогда вперёд, – Соколов глубоко вдохнул и первым шагнул в арку.

Маша последовала за ним, крепко держась за его руку. Виктор замешкался на мгновение, бросив последний взгляд на зал, а затем шагнул следом.

Арка поглотила их, а затем растворилась в воздухе, словно её никогда и не было.

В пустом зале появилась фигура Стража в облике Елены Орловой. Она подошла к алтарю, провела рукой над компасом.

– Первое испытание пройдено, – произнесла она в пустоту. – Но это только начало пути.

И растаяла в воздухе, оставив зал в безмолвии.

Глава 4. Мост сомнений

Переход через арку оказался неожиданно болезненным. Алексей почувствовал, как тело сжимает невидимой силой, а лёгкие наполняются густой субстанцией, похожей на воду. На мгновение он запаниковал, инстинктивно пытаясь задержать дыхание, но быстро понял – это бесполезно. Что бы ни заполняло его лёгкие, оно не убивало. Скорее, ощущалось как… перерождение.

Когда давление исчезло, Соколов обнаружил себя стоящим на каменистой почве. Вокруг простиралась странная местность – что-то среднее между пустыней и каменоломней. Серые скалы причудливых форм вздымались к небу цвета расплавленного свинца. Воздух казался тяжёлым, наполненным мельчайшими частицами пыли, которые мерцали в редких лучах света, пробивающихся сквозь облака.

– Маша? Виктор? – позвал Алексей, оглядываясь по сторонам.

– Я здесь, – отозвалась Маша, появляясь из-за ближайшего валуна. Она выглядела растерянной, но целой и невредимой.

– Где мы? – спросил Алексей, помогая ей перебраться через груду камней.

– Другая часть Промежутка, я думаю, – Маша огляделась. – Это место… оно кажется более реальным, чем предыдущее. Более материальным.

– Согласен, – кивнул Соколов. – Тот туманный лабиринт был похож на сон или галлюцинацию. А это…

– Больше похоже на настоящий загробный мир, – закончила за него Маша. – По крайней мере, таким его часто описывают в мифологии – серое царство теней.

Алексей нахмурился:

– Ты думаешь, мы действительно…

– Умерли? – Маша пожала плечами. – Не знаю. Страж сказал, что мы в пограничном состоянии. Может быть, наши тела лежат без сознания в реальном мире, а наше… сознание, душа… оказались здесь.

– Эй! – раздался голос Виктора откуда-то сверху. – Вы двое! Идите сюда, быстрее!

Они подняли головы. Виктор стоял на вершине невысокого холма, отчаянно махая руками.

– Что там? – крикнул Алексей.

– Вам нужно это увидеть! – ответил Виктор. – Поверьте, это стоит того!

Соколов и Маша переглянулись и начали подниматься по каменистому склону. Путь был непростым – острые камни крошились под ногами, осыпь угрожала утянуть вниз при каждом неосторожном шаге. Но наконец они добрались до вершины и замерли, потрясённые открывшимся видом.

За холмом раскинулась огромная пропасть – настолько широкая, что противоположный край едва виднелся в туманной дымке. Внизу, в сотнях метров под ними, клубились странные облачные образования, пронизанные вспышками молний. Звуки оттуда доносились приглушённые, но пугающие – словно стоны и крики, смешанные с рёвом бури.

Но самым поразительным было то, что через пропасть был перекинут мост. Не обычный, из камня или металла, а… живой. Он состоял из переплетённых между собой тел – человеческих и нечеловеческих, сплавленных вместе в жуткую конструкцию. Некоторые фигуры шевелились, другие были застывшими, как статуи. Мост извивался над бездной подобно гигантской змее, то сужаясь, то расширяясь.

– Господи, – выдохнула Маша, в ужасе прикрыв рот рукой.

– Что за чертовщина? – Алексей не мог оторвать взгляд от жуткого зрелища.

Виктор покачал головой:

– Понятия не имею. Но чувствую, что нам придётся пересечь эту пропасть.

– По этому? – Маша указала на жуткий мост. – Нет… должен быть другой путь.

– А его нет, – мрачно заметил Виктор. – Я уже осмотрелся. Пропасть тянется, насколько хватает глаз, в обе стороны. А на той стороне… – он прищурился, глядя вдаль, – кажется, какой-то город или строение.

Алексей всмотрелся в туманную даль. Действительно, на противоположном краю пропасти угадывались очертания сооружений – высокие шпили, арки, купола. В отличие от серой, безжизненной местности на их стороне, тот берег казался более… живым.

– Там может быть выход, – задумчиво произнёс Соколов. – Или, по крайней мере, ответы.

– Вы же не всерьёз рассматриваете возможность пройти по этому… – Маша снова взглянула на мост и содрогнулась. – Это безумие.

– У тебя есть альтернатива? – спросил Виктор.

Маша беспомощно огляделась:

– Может быть, мы можем построить плот? Или… или найти обход?

– Из чего строить плот? – скептически поднял бровь Виктор. – Вокруг только камни. И я сомневаюсь, что там внизу, – он кивнул на клубящуюся бездну, – можно плыть.

– Похоже на Стикс, – тихо сказала Маша. – Река мёртвых из греческой мифологии.

– Только это не река, а какая-то адская буря, – Виктор поёжился.

Алексей молча наблюдал за спором, обдумывая ситуацию. Наконец он сказал:

– Страж говорил об испытаниях. Возможно, этот мост – одно из них.

– Испытание чего? Нашего здравого смысла? – фыркнул Виктор. – Только самоубийца пойдёт по такому мосту.

– Или испытание веры, – задумчиво произнёс Соколов. – Веры в то, что мы сможем выбраться отсюда.

Он сделал несколько шагов вперёд, к началу моста, где каменистая почва плавно переходила в сплетение тел. Вблизи зрелище было ещё более жутким – Алексей разглядел искажённые страданием лица, застывшие в вечном крике. Некоторые из фигур медленно поворачивали головы, следя за приближающимися людьми пустыми глазницами.

– Они… живые? – Маша с ужасом смотрела на шевелящиеся фигуры.

– Не совсем, – раздался знакомый голос позади них.

Все трое резко обернулись. На вершине соседнего холма стояла фигура Елены Орловой – но все уже знали, что это не она, а Страж, использующий её облик.

– Опять ты, – Виктор скрестил руки на груди. – Пришёл полюбоваться, как мы будем ломать шеи на этой адской конструкции?

Страж медленно спустился к ним, окружённый странным мерцающим ореолом:

– Я пришёл объяснить правила перехода. Мост Сомнений – особое место Промежутка. Он соединяет область первичных страхов, которую вы только что прошли, с областью более глубоких испытаний.

– И каковы правила? – спросил Алексей, не отводя взгляда от жуткой конструкции.

– Мост реагирует на ваши мысли, – пояснил Страж. – На ваши сомнения, страхи, неуверенность. Чем сильнее вы сомневаетесь в своей способности пройти – тем опаснее становится путь.

– То есть, нужно просто… верить, что мы пройдём? – недоверчиво уточнила Маша.

– Не совсем, – Страж покачал головой. – Слепая вера без основания – это самообман. Мост требует честности перед собой. Вы должны знать свои слабости, признавать сомнения, но находить в себе силы двигаться вперёд несмотря на них.

Виктор фыркнул:

– Звучит как какая-то психологическая чушь.

– Может быть, – пожал плечами Страж. – Но правила именно таковы. И ещё одно… – он посмотрел на каждого из них по очереди. – Вы должны идти вместе. Держаться за руки. Сила вашей связи поможет преодолеть сомнения каждого из вас.

Алексей внимательно посмотрел на Стража:

– А где настоящая Елена? Она тоже где-то здесь?

Выражение лица существа стало нечитаемым:

– Она на своём пути. Возможно, вы встретитесь… если сумеете пересечь мост.

С этими словами Страж начал таять в воздухе, постепенно превращаясь в серебристую дымку.

– Подождите! – окликнула его Маша. – А что будет, если мы упадём?

Но Страж уже исчез, оставив после себя лишь эхо:

– Узнаете… если упадёте.

Трое коллег остались стоять на краю пропасти, глядя на жуткий мост и друг на друга.

– Итак, – нарушил молчание Виктор, – кто первый?

– Мы должны идти вместе, помнишь? – напомнил Алексей. – Взявшись за руки.

Он протянул правую руку Маше, а левую – Виктору:

– Готовы?

Маша глубоко вдохнула, её лицо было бледным, но решительным:

– Нет. Но выбора у нас, похоже, действительно нет.

– Как в том анекдоте – боюсь, но делаю, – попытался пошутить Виктор, берясь за руку Соколова. Шутка вышла натянутой, но помогла немного разрядить напряжение.

Держась за руки, они медленно подошли к началу моста. Вблизи запах был невыносимым – смесь гнили, серы и чего-то металлического, похожего на кровь. Фигуры, составляющие первую часть моста, словно почувствовали их приближение и зашевелились активнее, поворачивая головы, чтобы посмотреть на пришельцев.

– Не смотрите на них, – посоветовал Алексей. – Сосредоточьтесь на пути впереди.

Он первым ступил на мост и почувствовал, как конструкция под ним вздрогнула, словно живое существо, ощутившее прикосновение. Поверхность была неровной, скользкой, но достаточно широкой, чтобы идти, не боясь упасть.

Маша последовала за ним, крепко держась за руку Алексея. Её лицо выражало смесь отвращения и решимости. Замыкал цепочку Виктор, который старался смотреть только на спину Маши, избегая взглядов в сторону бездны или на сам мост под ногами.

Первые несколько метров они преодолели в напряжённом молчании. Мост под ними колыхался, но держал вес трёх человек. Фигуры, составляющие конструкцию, иногда стонали или шептали что-то неразборчивое, но в основном были пассивны.

– Это не так страшно, как казалось, – сказал наконец Виктор, когда они прошли примерно четверть пути.

И словно в ответ на его слова, мост внезапно задрожал всем своим телом. Одна из фигур впереди них – что-то среднее между человеком и насекомым – резко выпрямилась, разрывая сплетение тел, и угрожающе нависла над путниками.

– Не двигайтесь, – тихо скомандовал Алексей, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди.

Существо наклонилось ниже, изучая их пустыми глазницами. От него исходил запах древней пыли и разложения.

– Что… что ему нужно? – прошептала Маша, дрожа всем телом.

– Думаю, оно почувствовало наш страх, – Соколов старался говорить спокойно, хотя внутри всё замирало от ужаса. – Помните, что сказал Страж? Мост реагирует на наши сомнения.

– Легко сказать, – процедил сквозь зубы Виктор. – Это чудовище в десяти сантиметрах от нас!

Существо издало низкий гортанный звук, похожий на рычание. А затем внезапно раскрыло пасть – чёрную бездонную дыру, из которой вырвался холодный ветер.

– Сомневаетесь… – прохрипело оно голосом, напоминающим шуршание сухих листьев. – Боитесь…

– Да, – твёрдо сказал Алексей, глядя прямо в пустые глазницы. – Мы боимся. Но мы идём вперёд. Потому что должны выбраться отсюда.

Существо замерло, словно удивлённое таким прямым ответом.

– Сомнение… – снова прохрипело оно. – Но не об этом…

– О чём ты говоришь? – спросил Соколов, чувствуя, как пот стекает по спине.

– О том, что скрываете… друг от друга…

Маша и Виктор напряглись, их руки в ладонях Алексея стали холодными. Соколов почувствовал, как по мосту проходит дрожь – не физическая, а словно эмоциональная волна, связанная с их внутренним состоянием.

– У каждого из нас есть свои тайны, – спокойно сказал Алексей. – Но сейчас это не имеет значения. Мы вместе, и мы пройдём этот мост.

Существо издало звук, похожий на смех:

– Вместе… Но разделены страхом… недоверием…

– Нет! – воскликнула Маша, к удивлению Алексея. – Мы доверяем друг другу.

– Правда? – существо повернуло к ней безглазое лицо. – Ты веришь… что они примут твою правду?

Маша побледнела ещё сильнее, но не отступила:

– Да. Я верю в них.

– А ты? – существо обратилось к Виктору. – Веришь, что простят… когда узнают?

Виктор сжал губы в тонкую линию, его лицо исказилось от внутренней борьбы:

– Я… я не знаю.

Мост под ними содрогнулся сильнее. Алексей почувствовал, как поверхность под ногами начинает расползаться – фигуры, составляющие конструкцию, расплетали свои тела, создавая провалы.

– Виктор! – крикнул Соколов. – Что бы ни было у тебя на душе – сейчас не время сомневаться! Мы пройдём этот мост вместе, а потом разберёмся со всем остальным!

Иванов поднял взгляд, в его глазах читалась борьба:

– Ты не понимаешь… Я не тот, за кого вы меня принимаете. Я…

– Потом! – резко оборвал его Алексей. – Сейчас нам нужно идти вперёд. Я верю в тебя, Виктор. И Маша верит. Мы дойдём до конца вместе.

Он повернулся к существу:

– У нас у всех есть секреты. Сомнения. Страхи. Но мы не позволим им остановить нас.

Существо замерло, словно обдумывая его слова. Затем медленно отступило, вновь сплетаясь с остальными телами моста. Поверхность под их ногами снова стала относительно прочной.

– Вы… интересные, – прошелестело существо напоследок. – Поживём… посмотрим…

И оно окончательно слилось с мостом, оставив троих людей продолжать свой путь.

– Что это было? – тихо спросила Маша, когда они снова двинулись вперёд.

– Страж моста, наверное, – предположил Алексей. – Или его часть. Проверка нашей решимости.

– И нашей честности, – добавил Виктор мрачно.

Они продолжили путь в молчании. Мост под ними то сужался, заставляя идти осторожнее, то расширялся, позволяя немного расслабиться. Иногда фигуры, составляющие конструкцию, пытались схватить их за ноги или шептали что-то на неизвестных языках, но больше никто не пытался остановить их.

Примерно на середине пути Виктор внезапно остановился:

– Подождите. Я больше не могу.

Алексей и Маша обернулись к нему, не выпуская рук друг друга:

– Что случилось?

– Я должен вам кое-что сказать, – Виктор выглядел измученным, но решительным. – Здесь и сейчас. Иначе мы не пройдём.

– Ты уверен, что это подходящее место? – Алексей обвёл взглядом жуткий мост, клубящуюся внизу бездну.

– Уверен, – кивнул Иванов. – Это часть испытания. Мы должны быть честными друг с другом.

Он глубоко вдохнул:

– Пять лет назад я был пьян за рулём. Попал в аварию. Моя невеста, Катя, погибла на месте. А я… я соврал полиции, что за рулём был другой водитель, который сбежал с места происшествия. Меня никто не заподозрил. Идеальный гражданин, примерный работник…

Его голос дрогнул:

– Я убийца. Вот кто я на самом деле.

Наступила тишина, нарушаемая только завываниями ветра из бездны под ними. Алексей и Маша переваривали услышанное, не зная, что сказать.

– Я понимаю, если вы… – начал Виктор, но Маша перебила его:

– Моя очередь.

Оба мужчины уставились на неё с удивлением. Петрова выглядела решительной, хотя её глаза блестели от слёз:

– Я вижу вещи, которых не должна видеть. Чувствую то, чего не могут чувствовать другие. Всю жизнь я считала себя сумасшедшей, пила таблетки, чтобы заглушить голоса и видения… Но здесь, в Промежутке, я поняла, что это дар. Я могла предсказать аварию. Могла спасти всех нас. Но я молчала, потому что боялась, что вы сочтёте меня сумасшедшей.

Она всхлипнула:

– Я виновата в том, что мы здесь. Если бы я была смелее, честнее… всё могло быть иначе.

Алексей смотрел на своих коллег, внезапно осознавая, насколько мало он знал их на самом деле. Все эти годы работы бок о бок – и такие тайны, такая боль под маской повседневности.

– Ну что ж, – медленно произнёс он. – Раз мы все исповедуемся…

Соколов крепче сжал их руки:

– Моя жена умерла пять лет назад. Несчастный случай в ванной – поскользнулась, ударилась головой. Но правда в том, что я должен был быть дома в тот вечер. Она звонила мне, просила прийти – у неё было предчувствие беды. А я остался на работе, обсуждал с Еленой Орловой тот самый проект, который привёл нас в эту ситуацию. Я мог спасти её, но выбрал работу. И каждый день с тех пор я живу с этой виной.

Мост под ними снова содрогнулся, но на этот раз иначе – не угрожающе, а словно в… облегчении? Фигуры, составляющие конструкцию, перестали шевелиться и шептать, замерев в странной гармонии.

– Кажется, это сработало, – тихо сказала Маша. – Мост… успокоился.

Виктор смотрел на Алексея:

– Ты не спрашиваешь, почему я не рассказал об этом раньше? Не осуждаешь меня?

– А ты не называешь меня сумасшедшей за мои видения? – обратилась Маша к обоим мужчинам.

Алексей покачал головой:

– Мы все носим свои шрамы, свою вину. Кто я такой, чтобы судить вас?

– Но я убил человека, – настаивал Виктор. – Не специально, но из-за моей безответственности Катя мертва.

– А из-за моего молчания мы все оказались здесь, – добавила Маша.

– И из-за моей одержимости работой умерла Ирина, – закончил Алексей. – Мы все виноваты в чём-то. Все совершали ошибки. Но сейчас главное – выбраться отсюда. Вместе.

Он сжал их руки крепче:

– Мы доверились друг другу. Открыли свои самые тёмные секреты. И мост пропускает нас. Значит, мы на верном пути.

Маша и Виктор кивнули, и они снова двинулись вперёд. Теперь идти было легче – мост под ними стал шире, устойчивее, а фигуры, составляющие его, словно помогали, подстраиваясь под их шаги.

Постепенно впереди начал вырисовываться противоположный край пропасти. Сквозь туманную дымку они видели высокие строения, похожие на храмы или дворцы, сверкающие странным серебристым светом. По мере приближения детали становились чётче – арочные проходы, витые колонны, купола, увенчанные тонкими шпилями.

– Это город? – выдохнула Маша. – Он выглядит… живым.

– И явно не заброшенным, – добавил Виктор, указывая на мерцающие огни в окнах строений.

– Интересно, кто там обитает, – задумчиво произнёс Алексей. – Надеюсь, нас ждёт более дружелюбный приём, чем на мосту.

Последнюю сотню метров они преодолели быстрее, воодушевлённые близостью цели. Мост заканчивался широкой каменной площадкой, вымощенной плитами с затейливым узором. А за ней начиналась длинная аллея, обсаженная странными деревьями с серебристой корой и листьями цвета индиго.

Ступив на твёрдую поверхность, все трое почувствовали невероятное облегчение. Они выпустили руки друг друга и обернулись, глядя на пройденный путь.

С этой стороны мост выглядел иначе – не жутким сплетением тел, а прекрасной конструкцией из светящегося материала, похожего на опал. Никаких страдающих фигур, никаких шёпотов и стонов – только изящный арочный мост над клубящейся бездной.

– Что за… – Виктор протёр глаза. – Вы это видите?

– Да, – кивнул Алексей. – Похоже, мост показывает разные лица в зависимости от того, кто на него смотрит. И откуда.

– Или от того, что внутри нас, – задумчиво произнесла Маша. – Когда мы подошли к нему с той стороны, мы были полны страхов и сомнений. Теперь, когда мы прошли испытание…

Она не договорила, но все поняли, что она имеет в виду. Пройдя через откровенность, через признание своих самых тёмных секретов, они словно очистились изнутри. И мир вокруг отразил эту перемену.

– Добро пожаловать в Серебряный Город, – раздался голос позади них.

Они обернулись. На аллее стояла женщина в длинном серебристом одеянии. Но это была не Елена Орлова и не Страж в её облике. Незнакомка выглядела моложе, с тонкими чертами лица и странными, словно светящимися изнутри глазами без зрачков.

– Кто вы? – спросил Алексей, делая шаг вперёд.

– Проводник, – ответила женщина с лёгкой улыбкой. – Страж направил меня встретить вас. Вы третья группа живых, которая пересекла Мост Сомнений за последнее столетие.

– Третья? – удивилась Маша. – А что случилось с другими двумя?

Проводник склонила голову:

– Одна группа осталась здесь навсегда, найдя город более привлекательным, чем их собственный мир. Другая… прошла дальше.

– Дальше? – переспросил Виктор. – Куда?

– В истинное посмертие, – просто ответила женщина. – Но для этого они должны были умереть окончательно. Вы же… всё ещё связаны со своими телами в мире живых.

– Значит, мы не мертвы? – с надеждой спросил Алексей.

– Не совсем, – Проводник сделала неопределённый жест. – Ваши тела в пограничном состоянии. Но время в Промежутке течёт иначе. То, что для вас здесь может показаться днями или неделями, в мире живых – лишь мгновения.

– И что нас ждёт дальше? – Соколов посмотрел на величественные строения города. – Ещё испытания?

– Конечно, – кивнула Проводник. – Но сначала отдых. Вы заслужили передышку после Моста Сомнений. И… – она внимательно посмотрела на каждого из них, – город многое может рассказать тем, кто готов слушать.

Она повернулась и жестом пригласила их следовать за собой:

– Идёмте. Вас ждут.

– Кто ждёт? – настороженно спросил Виктор.

Проводник улыбнулась:

– Те, кого вы ищете. И те, кого не ожидаете найти.

С этими загадочными словами она двинулась вперёд по аллее. Алексей, Маша и Виктор переглянулись, безмолвно спрашивая друг друга, стоит ли доверять странной женщине. Но выбора у них, по сути, не было – позади осталась бездна и мост, а впереди был город, который, возможно, таил ответы.

– Пойдёмте, – решительно сказал Соколов. – Но будьте начеку. Я не уверен, что испытания закончились.

– Они только начинаются, – тихо пробормотала Маша, но последовала за ним и Виктором по серебристой аллее, ведущей в неизвестность.

Глава 5. Язык символов

Серебряный Город открывался перед ними постепенно, как разворачивающийся свиток с древними письменами. Высокие арочные входы, изящные башни, парящие в воздухе мосты между зданиями – всё это создавало впечатление места, построенного по законам, отличным от земных. Архитектура сочетала в себе элементы готики, восточных храмов и чего-то совершенно инопланетного.

Проводник шла впереди лёгкой, почти танцующей походкой. Её серебристое одеяние развевалось, хотя ветра не было, а длинные тёмные волосы словно мерцали, отражая странный рассеянный свет, наполнявший город.

– Этот город… кто его построил? – спросила Маша, завороженно оглядываясь по сторонам.

– Никто и все, – загадочно ответила Проводник. – Серебряный Город существовал всегда и создаётся каждое мгновение. Он – воплощение коллективных мечтаний и страхов всех, кто когда-либо жил.

– Звучит слишком эзотерически, – скептически заметил Виктор. – Город не может существовать без строителей.

Проводник улыбнулась, не оборачиваясь:

– В вашем мире – да. Но Промежуток живёт по другим законам. Здесь мысль и эмоция так же реальны, как камень и металл в мире живых.

Они вышли на широкую круглую площадь. В центре возвышался фонтан, но вместо воды в нём струилось что-то похожее на жидкий свет – он переливался всеми оттенками серебра и перламутра, создавая гипнотический эффект. Вокруг площади располагались здания, напоминающие одновременно дворцы и храмы, с высокими колоннадами и замысловатыми барельефами.

Но самым удивительным было то, что площадь не пустовала. Десятки существ разнообразных форм двигались между зданиями, сидели у фонтана, беседовали в тени странных деревьев. Некоторые выглядели почти как люди, другие напоминали фигуры из видений или мифологических существ.

– Кто все эти… создания? – спросил Алексей, наблюдая, как мимо проплыло существо, похожее на медузу со светящимися щупальцами.

– Обитатели Промежутка, – пояснила Проводник. – Некоторые были когда-то людьми, но решили остаться здесь. Другие – коренные жители, существующие между мирами с момента создания вселенной.

– Они опасны для нас? – настороженно поинтересовался Виктор.

– Не более, чем вы для них, – Проводник остановилась у фонтана. – В Серебряном Городе действуют древние законы гостеприимства. Никто не причинит вам вреда, если вы сами не нарушите правила.

– И какие же правила? – спросил Алексей.

– Их немного, – Проводник подставила ладонь под струю светящейся жидкости. – Не лгать. Не красть. Не разрушать. И самое важное – не пытаться остаться здесь навсегда, если ваше время не пришло.

Маша подошла ближе к фонтану, завороженно глядя на переливающуюся субстанцию:

– Что это?

– Мы называем это Эссенцией, – ответила Проводник. – Она течёт через весь Промежуток, питая его. Можно сказать, это… жизненная сила между мирами.

Она зачерпнула немного жидкого света и протянула Маше:

– Выпей. Это поможет восстановить силы после перехода.

Маша колебалась, глядя на светящуюся жидкость в чужой ладони. Виктор за её спиной отрицательно покачал головой, но Алексей, после короткого раздумья, кивнул:

– Если бы нас хотели уничтожить, это можно было сделать ещё на мосту.

Петрова глубоко вдохнула и наклонилась, осторожно отпивая из ладони Проводника. Жидкость была прохладной и имела странный вкус – одновременно металлический и сладкий, как будто смесь серебра и мёда. Как только она проглотила эссенцию, по телу разлилось приятное тепло, а мысли стали неожиданно ясными.

– Это… удивительно, – выдохнула Маша. – Я чувствую себя так, словно проспала десять часов и выпила лучший кофе в мире.

Проводник улыбнулась и предложила эссенцию мужчинам. После короткого колебания они тоже испили светящуюся жидкость и почувствовали тот же эффект – прилив энергии, ясность сознания, исчезновение усталости.

– Теперь, когда вы восстановили силы, я должна показать вам нечто важное, – Проводник повернулась и указала на одно из зданий, расположенных вокруг площади. – Дом Знаков ждёт вас.

Она повела их через площадь. По пути Алексей и его спутники замечали, что обитатели города с любопытством наблюдают за ними, но не приближаются, сохраняя вежливую дистанцию. Некоторые из существ склоняли головы в приветствии, другие тихо переговаривались между собой, указывая на пришельцев из мира живых.

– Мы здесь настолько редкие гости? – спросил Алексей у Проводника.

– Живые, способные пересечь Мост Сомнений, – да, – кивнула она. – Большинство душ попадают сюда только после окончательной смерти, когда связь с физическим телом полностью разорвана. Вы же… особенные.

Они подошли к зданию, напоминающему древнегреческий храм, но с элементами, не принадлежащими ни к одному известному архитектурному стилю. Высокие колонны поддерживали крышу, украшенную затейливой резьбой, изображавшей странные символы, похожие одновременно на иероглифы и математические формулы.

– Дом Знаков, – объявила Проводник, останавливаясь перед широкой лестницей. – Здесь хранятся все языки, когда-либо существовавшие во вселенной, включая те, что ещё не родились в мире живых.

Они поднялись по лестнице и вошли в просторный зал, освещённый такой же светящейся эссенцией, какая текла в фонтане, только здесь она струилась по желобам вдоль стен. Внутреннее пространство храма было огромным – намного больше, чем казалось снаружи, словно внутренние размеры не соответствовали внешним. Стены были покрыты письменами – миллионы и миллионы знаков, символов, пиктограмм, рун, иероглифов… Они покрывали каждый сантиметр поверхности от пола до высокого сводчатого потолка.

– Невероятно, – прошептала Маша, вращаясь вокруг своей оси, пытаясь охватить взглядом всё это великолепие. – Здесь должны быть все языки мира… и не только нашего.

– Так и есть, – подтвердила Проводник. – От первых наскальных рисунков до языков, которые будут созданы через тысячу лет. Все они существуют здесь одновременно.

– Зачем вы привели нас сюда? – спросил Виктор, с недоверием разглядывая странные символы.

– Потому что вам нужны ответы, – Проводник повела рукой, и часть стены перед ними засветилась ярче, выделяя определённый участок с письменами. – А ответы всегда записаны. Нужно только уметь их прочесть.

Алексей подошёл ближе к светящемуся участку. Символы выглядели знакомыми и одновременно чужими – некоторые напоминали кириллицу, другие – какие-то древние руны, третьи вообще не походили ни на один известный алфавит.

– Я не могу это прочесть, – признался он.

– Конечно, не можешь, – кивнула Проводник. – Это Язык Переходов, на нём записаны все пути между мирами. Но среди вас есть та, кто может его понять.

Все взгляды обратились к Маше.

– Я? – растерялась она. – Но я никогда не изучала древние языки!

– Дело не в изучении, – мягко возразила Проводник. – А в восприятии. Твой дар, Мария, позволяет тебе видеть то, что скрыто от других. В том числе – значения символов.

Маша неуверенно подошла к стене. Поначалу символы казались ей такими же непонятными, как и остальным. Но постепенно, когда она сосредоточилась, что-то начало меняться. Символы словно заструились перед глазами, обретая новые формы, преобразуясь в нечто более знакомое.

– Я… кажется, я начинаю что-то понимать, – прошептала она, не отрывая взгляда от стены. – Здесь говорится о… переходах между мирами. О том, как тонка граница между жизнью и смертью… и как некоторые технологии могут эту границу нарушить.

Алексей напрягся:

– Наш эксперимент?

Маша кивнула:

– Да. Здесь… здесь написано, что реактор, который мы запустили, создал разрыв в ткани реальности. «Каталитическое пространственное искажение» – так это называется на языке символов. Энергия реакции была настолько мощной, что временно соединила наш мир с Промежутком.

– И что теперь? – спросил Виктор. – Как нам вернуться?

Маша продолжила изучать письмена:

– Здесь говорится о… испытаниях. Каждое из них – ключ к возвращению. Мы уже прошли два: «Испытание одиночества» и «Мост сомнений».

– А сколько их всего? – Алексей подошёл ближе, пытаясь разглядеть хоть что-то понятное в запутанных символах.

Маша прищурилась, вглядываясь в письмена:

– Семь. Семь испытаний, семь ключей.

– Что будет дальше? – Соколов переглянулся с Виктором. – Какое следующее испытание?

– «Язык пламени», – медленно прочитала Маша. – Что бы это ни значило.

– Огонь, – задумчиво произнёс Алексей. – Символ очищения… или разрушения.

– И где нам искать это испытание? – Виктор оглянулся, словно ожидая, что оно появится прямо здесь и сейчас.

Маша продолжила читать:

– Здесь сказано: «Ищите в Храме Вечного Пламени, где правда и ложь сливаются воедино».

– Звучит обнадёживающе, – саркастически заметил Виктор. – Особенно часть про ложь.

Проводник, молча наблюдавшая за ними всё это время, наконец заговорила:

– Каждое испытание проверяет определённый аспект вашей души. Одиночество проверяло вашу способность противостоять собственным демонам. Мост – вашу готовность доверять друг другу несмотря на страхи. Пламя… – она сделала паузу, – проверит вашу способность отличать истину от иллюзии.

– А где находится этот Храм Вечного Пламени? – спросил Алексей.

– В центре города, – ответила Проводник. – Но прежде чем отправиться туда, вам стоит встретиться с той, кого вы ищете.

– Елена? – одновременно воскликнули все трое.

Проводник кивнула:

– Она ждёт вас в Саду Тишины. Я провожу вас туда после того, как вы закончите здесь.

Маша снова обратила внимание на стену с символами:

– Здесь ещё что-то… о нашем эксперименте. Какие-то предупреждения.

Она всматривалась в символы, которые теперь, казалось, пульсировали и менялись, реагируя на её взгляд:

– «Энергия, высвобожденная из межпространственного континуума, не исчезает и не создаётся вновь. Она лишь меняет форму и измерение. То, что вы забрали из Промежутка, должно быть возвращено, иначе баланс нарушится окончательно».

– О чём это? – нахмурился Алексей. – Мы ничего не забирали из Промежутка.

– Нет, – возразила Проводник, впервые выглядя обеспокоенной. – Вы забрали. Ваша технология… она использовала энергию, которая принадлежит не только вашему миру. Вы черпали из источника, находящегося здесь.

– Но как? – недоверчиво спросил Виктор. – Мы даже не знали о существовании этого места до аварии!

– Знание не требуется для воздействия, – Проводник подошла к стене и провела рукой по символам, заставляя их светиться ярче. – Многие великие открытия в истории человечества произошли потому, что изобретатели случайно нашли способ соприкоснуться с энергией Промежутка. Большинство делали это в малых масштабах, не нарушая равновесия. Но ваш эксперимент… он зашёл слишком далеко.

– То есть наша технология… она каким-то образом вытягивает энергию из этого измерения? – Алексей попытался осмыслить услышанное.

– Именно, – кивнула Проводник. – И это создаёт дисбаланс. Который должен быть исправлен.

– Иначе что? – спросил Виктор.

Проводник выглядела серьёзной:

– Иначе граница между мирами станет ещё тоньше. Промежуток начнёт проникать в ваш мир, а ваш мир – в Промежуток. Представьте смешение живых и мёртвых, материи и энергии, реальности и иллюзии… Хаос.

Маша побледнела:

– Но как мы можем это исправить? Мы даже не знаем, как работает наша собственная технология на таком уровне!

– Для этого вы и должны пройти семь испытаний, – ответила Проводник. – Каждое из них не только приближает вас к возвращению домой, но и даёт знание о том, как восстановить баланс.

Алексей задумчиво потёр подбородок:

– Значит, дело не только в нашем спасении. Мы должны предотвратить… что-то вроде межпространственной катастрофы?

– Верно понимаешь, Хранитель Равновесия, – впервые Проводник обратилась к нему не по имени, а каким-то титулом.

– Хранитель чего? – удивился Соколов.

– Каждый из вас носит определённую роль в этом испытании, – пояснила Проводник. – Роли, которые были предопределены ещё до того, как вы попали сюда. Ты – Хранитель Равновесия. Ты будешь удерживать баланс, когда остальные будут колебаться.

Она повернулась к Маше:

– Ты – Видящая Сквозь Завесу. Твой дар позволяет тебе видеть пути там, где для других лишь тьма.

Затем к Виктору:

– А ты – Искупитель. Тот, кто несёт тяжесть прошлого, но может использовать её как силу для искупления.

– Звучит как дешёвое фэнтези, – буркнул Виктор, но в его глазах мелькнул интерес.

– Смейся, если хочешь, – спокойно ответила Проводник. – Но в Промежутке символы и архетипы имеют реальную силу. Ваши роли – не просто названия, а сущности, которые вы воплощаете здесь.

Маша внезапно вскрикнула, указывая на стену:

– Смотрите! Символы… они меняются!

Все повернулись к стене. Действительно, письмена начали перестраиваться, словно живые существа, формируя новые конфигурации. Постепенно из хаоса знаков проявились три отчётливых символа – каждый уникален, но все они странным образом соответствовали описанным ролям.

– Ваши знаки, – сказала Проводник. – Они будут защищать вас в дальнейших испытаниях.

Символы засветились ярче, а затем отделились от стены, превратившись в крошечные светящиеся сферы. Они зависли перед соответствующими людьми, пульсируя тёплым светом.

– Что мы должны с ними делать? – спросил Алексей, наблюдая за парящей перед ним сферой с символом, напоминающим стилизованные весы, окружённые спиралью.

– Примите их, – просто сказала Проводник. – Они часть вас.

Маша первой протянула руку к своему знаку – изящному символу, похожему на глаз внутри пламени. Когда её пальцы коснулись светящейся сферы, та растаяла, впитавшись в кожу. На запястье девушки появилась тонкая татуировка – точное повторение символа.

– Я чувствую… тепло, – удивлённо произнесла она, разглядывая метку. – И что-то ещё… как будто усиление восприятия.

Алексей и Виктор, видя, что с Машей ничего плохого не произошло, тоже прикоснулись к своим знакам. Символы впитались в их кожу, оставив такие же татуировки на запястьях.

– Странное ощущение, – Соколов разглядывал свою метку. – Словно внутри появилась дополнительная сила… или уверенность.

– А я чувствую… лёгкость, – удивлённо сказал Виктор, глядя на свой символ, напоминающий феникса, восстающего из цепей. – Как будто часть тяжести, которую я всегда носил, исчезла.

– Знаки усиливают ваши естественные способности и помогают выполнять ваши роли, – пояснила Проводник. – Они древнее любого языка и содержат силу самого Промежутка.

Она повернулась к выходу:

– А теперь идёмте. Елена Орлова ждёт вас в Саду Тишины. И у неё есть информация, которая поможет вам в следующем испытании.

Они вышли из Дома Знаков на залитую серебристым светом площадь. День – если здесь вообще можно было говорить о смене дня и ночи – продолжался, но атмосфера города изменилась. Появилось больше обитателей, многие из которых с нескрываемым любопытством разглядывали людей.

Проводник повела их через лабиринт узких улочек и арочных проходов. Постепенно шум центральной площади стих, сменившись умиротворяющей тишиной. Воздух наполнился тонким ароматом неизвестных цветов. Наконец они вышли к небольшой каменной арке, увитой серебристыми лозами с голубыми цветами.

– Сад Тишины, – объявила Проводник. – Я оставлю вас здесь. Когда будете готовы продолжить путь к Храму Вечного Пламени, просто позовите меня по имени.

– Но мы не знаем твоего имени, – заметил Алексей.

Проводник улыбнулась:

– Знаете. Оно записано на ваших знаках, нужно только уметь прочесть.

С этими словами она исчезла – не растворилась постепенно, а просто моргнула из существования, словно выключенная лампочка.

– Ну что ж, – Виктор посмотрел на арку. – Идём искать Елену?

Они прошли под каменным сводом и оказались в удивительном месте. Сад Тишины полностью оправдывал своё название – здесь царила абсолютная тишина, но не гнетущая, а умиротворяющая. Вместо обычной растительности сад был заполнен кристаллическими деревьями и цветами, будто вырезанными из драгоценных камней. Они переливались на свету, создавая радужные отблески на извилистых дорожках из белого камня.

В центре сада располагалась небольшая беседка, окружённая кольцом светящихся цветов. И в этой беседке сидела женщина, созерцающая кристаллический пруд перед собой.

– Елена Сергеевна! – воскликнула Маша, первой узнав главного технолога.

Орлова обернулась, и на её лице отразилось искреннее удивление и радость:

– Господи, вы здесь! Все трое! Я уже начала думать, что никогда не увижу знакомых лиц.

Она поднялась навстречу, и коллеги с облегчением увидели, что это действительно Елена – настоящая, а не Страж в её облике. Её глаза были нормальными, человеческими, хотя и усталыми, а в движениях чувствовалась естественность, отсутствовавшая у Стража.

– Как вы сюда попали? – спросил Алексей, когда они обменялись приветствиями.

Елена жестом пригласила их сесть в беседке:

– После взрыва я пыталась вернуться в цех, чтобы помочь эвакуировать остальных. Помню яркую вспышку, а потом… я оказалась в каком-то тумане. Блуждала там, что казалось вечностью. Затем появилось существо, назвавшее себя Стражем. Оно сказало, что я – часть испытания, но не участник, а… проводник? Наставник? Не знаю, как точнее описать. В общем, меня поместили сюда, в этот сад, и сказали ждать.

– Ждать нас? – уточнил Виктор.

– Видимо, да, – кивнула Елена. – Хотя Страж не уточнял, кого именно я должна ждать. Просто сказал, что я узнаю их, когда увижу.

– И долго вы здесь? – спросила Маша.

Елена пожала плечами:

– Трудно сказать. Время здесь течёт иначе. Иногда кажется, что прошли дни, иногда – что всего несколько часов.

Алексей внимательно посмотрел на неё:

– Вы узнали что-нибудь о том, где мы находимся? О том, как вернуться?

– Немного, – Елена выглядела задумчивой. – В основном из бесед со Стражем и другими обитателями этого места. Они называют его Промежутком – пространством между жизнью и смертью, реальностью и иллюзией. И, что самое удивительное, наш эксперимент каким-то образом связан с этим местом.

– Мы уже знаем об этом, – кивнул Соколов. – Наша технология каким-то образом черпает энергию из Промежутка.

– Не просто черпает, – покачала головой Елена. – Согласно тому, что я узнала, наш катализатор создаёт… как бы это объяснить… квантовые колебания в самой структуре пространства-времени. Эти колебания резонируют с энергетическими потоками Промежутка, создавая мост между измерениями.

– Но мы никогда не ставили такой цели, – возразил Виктор. – Мы просто хотели создать более эффективный метод синтеза!

– Иногда величайшие открытия происходят случайно, – философски заметила Елена. – Вспомните Рентгена с его лучами или Флеминга с пенициллином. Мы нечаянно обнаружили способ преодолеть барьер между мирами. Вопрос в том, что нам теперь с этим делать.

– Для начала – выбраться отсюда, – твёрдо сказал Алексей. – Нам предстоит пройти ещё пять испытаний. Следующее – в Храме Вечного Пламени.

– Ах да, Храм, – Елена кивнула. – Страж говорил о нём. Это место… оно проверяет вашу способность отличать реальность от иллюзии.

– Вы знаете, что нас там ждёт? – спросила Маша.

– Только в общих чертах, – Елена поднялась и подошла к кристаллическому пруду. – Храм содержит огонь, который показывает истину сквозь ложь. Но для каждого истина своя, и каждый должен найти её самостоятельно.

– А вы? – спросил Виктор. – Вы пойдёте с нами?

Елена отрицательно покачала головой:

– Нет. Моя роль иная. Я должна оставаться здесь, в Саду Тишины, и собирать знания, которые помогут нам, когда все испытания будут пройдены.

Она повернулась к ним:

– Но я могу дать вам нечто, что поможет в Храме.

Елена опустила руку в кристаллический пруд и извлекла три небольших камня, похожих на опалы. Внутри каждого мерцало маленькое пламя, словно заключённое в прозрачную тюрьму.

– Это Камни Истины, – пояснила она, вручая по одному каждому из своих коллег. – Когда иллюзии в Храме станут слишком сильными, сожмите камень в ладони и вспомните, кто вы на самом деле.

Камни были тёплыми на ощупь, пульсирующими, словно живые. Алексей, Маша и Виктор спрятали их в карманы.

– Спасибо, Елена Сергеевна, – искренне сказал Соколов. – Мы вернёмся за вами, когда пройдём все испытания.

– Я знаю, – улыбнулась Орлова. – Но прежде чем вы уйдёте, есть ещё кое-что, что вы должны знать. Что-то, что я узнала о Страже.

Она понизила голос, словно опасаясь, что их могут подслушать:

– Страж – не просто хранитель Промежутка. Он – часть большей сущности, древней силы, которая существовала задолго до появления людей. И у него есть свои интересы в том, что происходит между нашим миром и Промежутком.

– Какие интересы? – настороженно спросил Виктор.

– Я не знаю точно, – призналась Елена. – Но чувствую, что он не просто проводит нас через испытания. Он… изучает. Оценивает. Словно решает что-то важное.

– Решает что? – Маша наклонилась ближе.

– Возможно… стоит ли позволить нашим мирам соприкасаться дальше, – задумчиво произнесла Елена. – Или… навсегда разделить их.

Эти слова повисли в тишине сада, наполняя сердца тревогой. Если Страж действительно обладал такой властью, то ставки в их испытаниях были гораздо выше, чем просто личное выживание.

– Мы должны быть осторожны, – наконец сказал Алексей. – И внимательны к каждому слову Стража, к каждой детали испытаний.

– Согласна, – кивнула Елена. – И ещё одно… В Храме Вечного Пламени вы можете увидеть то, что причиняет боль. Воспоминания, страхи, вину… Пламя выявляет скрытое. Будьте готовы к этому.

– После всего, через что мы уже прошли, сложно представить, что могло бы нас сильнее потрясти, – горько усмехнулся Виктор.

– Не недооценивай силу Промежутка, – предупредила Елена. – Здесь действуют другие законы. То, что кажется преодолённым, может вернуться с новой силой.

Они поговорили ещё немного, обмениваясь информацией о произошедшем с каждым из них после взрыва. Елена внимательно выслушала рассказы о туманном лабиринте, о личных испытаниях каждого, о Мосте Сомнений. В её глазах читалось сочувствие и понимание – она была единственной, кто не проходил через подобные испытания, но, похоже, хорошо понимала их значение.

– Время близится, – наконец сказала Елена, глядя на странные кристаллические цветы, которые начали закрываться. – Вам пора в Храм. Солнце Промежутка скоро достигнет зенита – это лучшее время для испытания Пламенем.

– Как нам найти Проводника? – спросил Алексей, поднимаясь.

Елена улыбнулась:

– Просто назовите её имя. Оно записано на ваших знаках.

– Так нам уже говорили, – кивнул Виктор. – Но как прочитать это имя?

Маша внезапно посмотрела на своё запястье, где светился символ Видящей:

– Думаю, я знаю…

Она сосредоточилась, вглядываясь в замысловатые линии знака. Постепенно они начали обретать новый смысл, складываясь в буквы неизвестного, но странно понятного ей языка.

– Алара, – произнесла Маша. – Её имя – Алара.

Как только это слово прозвучало, воздух перед ними заколыхался, и из ниоткуда появилась знакомая фигура Проводника.

– Вы готовы? – спросила Алара, словно не удивлённая тем, что её вызвали именно сейчас.

– Да, – твёрдо сказал Алексей, переглянувшись со своими спутниками. – Ведите нас в Храм Вечного Пламени.

Они попрощались с Еленой, которая пообещала искать дополнительную информацию о связи между их экспериментом и Промежутком. Алара повела их из Сада Тишины обратно на улицы Серебряного Города, которые теперь наполнились новым светом – золотистым, тёплым, словно действительно приближался полдень.

По мере продвижения к центру города архитектура становилась всё более величественной. Здания вздымались на невероятную высоту, соединённые воздушными мостами и арками. Повсюду сновали странные существа, многие из которых замирали, наблюдая за проходящими людьми.

– Почему они так смотрят на нас? – спросил Виктор, когда очередная группа обитателей Промежутка застыла, провожая их взглядами.

– Они чувствуют ваши знаки, – пояснила Алара. – В Промежутке давно не было Хранителя, Видящей и Искупителя одновременно. Такое сочетание… предвещает перемены.

– Какие перемены? – настороженно спросил Алексей.

Алара пожала плечами:

– Это зависит от того, как вы пройдёте испытания. И от решений, которые примете.

Наконец они вышли на круглую площадь, в центре которой возвышалось величественное здание. Оно напоминало гибрид древнегреческого храма и индийской пагоды, с элементами, не принадлежащими ни к одной известной архитектурной традиции. Главной особенностью строения был огромный купол из материала, похожего на красный кристалл, сквозь который просвечивало пламя, бушующее внутри.

– Храм Вечного Пламени, – торжественно произнесла Алара. – Место, где иллюзии сгорают, обнажая истину.

Она остановилась у подножия широкой лестницы, ведущей к входу:

– Дальше вы идёте одни. Я буду ждать вас здесь.

– А если мы не пройдём испытание? – спросил Виктор.

Алара посмотрела на него странным взглядом:

– Тогда вам больше не понадобится проводник.

С этими не самыми обнадёживающими словами она отступила, оставляя троих людей перед входом в Храм. Они переглянулись, каждый пытаясь найти в глазах других поддержку и уверенность.

– Ну что ж, – Алексей расправил плечи. – Вперёд. Осталось всего пять испытаний.

– А потом мы вернёмся домой, – добавила Маша с надеждой в голосе.

– Если от него что-то осталось, – мрачно заметил Виктор, но всё же решительно двинулся вперёд по лестнице.

Они поднялись к массивным дверям, которые, казалось, были сделаны из цельного куска тёмного металла с вкраплениями светящихся кристаллов. На поверхности были выгравированы те же странные символы, что они видели в Доме Знаков.

Маша прищурилась, пытаясь прочесть надпись:

– Здесь написано: «Входящий, знай – огонь не жжёт тело, но выжигает ложь из души. Будь готов встретиться с истиной, какой бы горькой она ни была».

– Обнадёживающе, – пробормотал Виктор.

Алексей глубоко вздохнул и положил ладони на двери:

– Готовы?

Маша и Виктор кивнули, и вместе они толкнули тяжёлые створки, которые бесшумно открылись, впуская их в таинственный Храм Вечного Пламени.

Глава 6. Огонь в глазах

Внутреннее пространство Храма Вечного Пламени поражало своими масштабами. Огромный круглый зал с высоким куполом, казалось, был значительно больше, чем предполагали внешние размеры здания. По периметру располагались многочисленные колонны из красноватого камня, испещрённые странными символами и узорами. Но главное внимание привлекал центр зала, где в огромной чаше, подвешенной на массивных цепях, пылал огонь – не обычный, а какой-то странный, переливающийся всеми оттенками от алого до лазурного.

– Вечное Пламя, – прошептала Маша, заворожённо глядя на огонь. – Оно… прекрасно.

Алексей осторожно огляделся:

– Здесь никого нет. И никаких указаний, что делать дальше.

– Может, нам нужно подойти ближе к огню? – предположил Виктор, делая несколько шагов к центру зала.

Как только они начали приближаться к чаше с пламенем, пол под их ногами задрожал. Из небольших отверстий в камне начали подниматься струйки дыма, собираясь в причудливые фигуры. Постепенно дым сгущался, принимая формы человеческих силуэтов.

– Что за чертовщина? – Виктор отступил назад.

– Не двигайтесь резко, – предупредил Алексей, внимательно наблюдая за дымными фигурами.

Фигуры окончательно сформировались – их было семь, они окружали чашу с огнём, словно стражи. У них не было чётких лиц, только размытые контуры, но в груди каждой фигуры пульсировал маленький огонёк, похожий на биение сердца.

Одна из фигур сделала шаг вперёд и заговорила голосом, напоминающим треск пламени:

– Приветствуем вас в Храме Вечного Пламени. Вы пришли испытать себя?

– Да, – твёрдо ответил Алексей. – Мы проходим испытания, чтобы вернуться в свой мир.

– Чтобы пройти дальше, вы должны познать истину через огонь, – произнесла другая фигура, женским голосом, мелодичным, но с той же потрескивающей основой. – Вечное Пламя выжигает ложь и иллюзии, оставляя только суть.

– Что мы должны сделать? – спросила Маша, невольно поёжившись от странных ощущений, исходящих от дымных фигур.

– Каждый из вас подойдёт к Огню, – ответила третья фигура. – И встретится с тем, что скрывает от себя и других. Чтобы пройти испытание, вы должны не только увидеть истину, но и принять её.

– А если мы откажемся? – спросил Виктор, заметно нервничая.

– Тогда вы останетесь здесь навсегда, – просто ответила первая фигура. – В Промежутке нет принуждения, но есть последствия.

Алексей сделал глубокий вдох:

– Я пойду первым.

– Нет, – остановила его четвёртая фигура, голос которой звучал старчески и мудро. – Испытание должен начать тот, чья вина тяжелее всего лежит на сердце. Тот, кто носит знак Искупителя.

Все взгляды обратились к Виктору. Он заметно побледнел, но затем расправил плечи:

– Ладно. Я готов.

– Виктор, ты уверен? – с беспокойством спросила Маша.

– А есть выбор? – горько усмехнулся он и, не дожидаясь ответа, направился к чаше с пламенем.

По мере его приближения огонь в чаше начал меняться – сначала он стал ярче, затем начал принимать форму, напоминающую человеческую фигуру. Когда Виктор остановился в нескольких шагах от края чаши, пламя окончательно трансформировалось в фигуру молодой женщины – той самой Кати, о которой он рассказывал на мосту.

– Катя, – прошептал он, потрясённый до глубины души.

Огненный призрак заговорил голосом, который, судя по выражению лица Виктора, был точной копией голоса девушки:

– Здравствуй, Витя. Давно не виделись.

– Это не по-настоящему, – Виктор сжал кулаки. – Ты всего лишь иллюзия, созданная пламенем.

– Да, – спокойно согласился призрак. – Но чувства и воспоминания, которые я представляю, реальны. Как и твоя вина.

Виктор тяжело сглотнул:

– Я уже признал свою вину. На Мосту Сомнений. Рассказал всем, что это я был за рулём в ту ночь, когда ты погибла. Что ещё вы хотите от меня?

– Признание – только первый шаг, – ответила огненная Катя, её голос эхом разносился по залу. – Но ты не рассказал всей правды. Даже своим друзьям. Даже самому себе.

Виктор застыл, его лицо исказилось от внутренней борьбы:

– Я не знаю, о чём ты…

– Знаешь, – мягко, но настойчиво произнёс призрак. – Расскажи им о ссоре. О том, почему ты действительно выпил так много в тот вечер. О том, что произошло перед аварией.

Алексей и Маша переглянулись, не понимая, о чём идёт речь. Виктор стоял неподвижно, опустив голову, его плечи напряглись.

– Витя, – нежно позвала огненная фигура. – Правда освобождает. Но только полная правда.

Виктор медленно повернулся к своим спутникам, его глаза блестели от слёз:

– В ту ночь… мы поссорились. Катя хотела уйти от меня. Сказала, что я слишком увлечён работой, что я игнорирую её, что между нами больше нет тех чувств. – Он сделал паузу, сглатывая комок в горле. – Я разозлился. Начал пить. Пытался заглушить обиду. А потом… потом я предложил поехать домой. Она не хотела садиться в машину, видела, что я пьян. Но я… я настоял. Почти заставил её.

Маша прижала ладонь ко рту, Алексей нахмурился, но молчал, давая Виктору возможность договорить.

– В машине мы снова начали ссориться, – продолжил Иванов, его голос дрожал. – Я был зол, гнал слишком быстро. Катя кричала, чтобы я остановился. А я… я повернулся к ней и сказал: "Если хочешь уйти – уходи прямо сейчас". И в этот момент не справился с управлением.

Виктор закрыл лицо руками:

– Я убил её не только своим пьянством за рулём. Я убил её своим эгоизмом, своей гордыней, своим нежеланием слушать. Если бы я просто позволил ей уйти, она была бы жива.

В зале наступила тишина, нарушаемая только потрескиванием огня. Огненный призрак Кати смотрел на Виктора с выражением, похожим на сострадание.

– Теперь ты сказал правду, – произнесла она. – Но это лишь первая часть испытания. Теперь ты должен сделать то, чего не сделал за все эти годы.

– Что? – спросил Виктор, поднимая заплаканное лицо.

– Простить себя.

Виктор покачал головой:

– Я не могу. Не заслуживаю.

– Никто не заслуживает прощения, – мягко сказала огненная Катя. – В этом его суть. Оно даётся свободно, как дар. И иногда самое трудное – принять этот дар.

– Но я отнял у тебя жизнь!

– И живёшь в своей тюрьме с тех пор, – кивнул призрак. – Разве это исправило что-то? Разве твои страдания вернули меня? Или сделали мир лучше?

Виктор молчал, не находя ответа.

– Ты носишь знак Искупителя, – продолжила огненная фигура. – Но искупление не в вечном самобичевании. Оно в преобразовании тьмы в свет, боли в исцеление, ошибок в мудрость. Ты можешь оставаться в своей тюрьме вины до конца дней. Или можешь почтить мою память тем, что будешь жить полно, помогая другим не повторить твоих ошибок.

Она протянула руку из пламени:

– Выбор за тобой.

Виктор смотрел на протянутую руку, не решаясь принять её:

– Я не знаю, как простить себя. Как отпустить это.

– Начни с принятия, – тихо сказала огненная Катя. – Прими то, что произошло. Прими свою роль в этом. Прими боль и вину. А затем позволь им преобразиться во что-то большее.

Виктор сделал глубокий вдох и медленно протянул руку к пламени. К удивлению всех, огонь не обжёг его, а обволок теплом. Когда их руки соприкоснулись, по лицу Иванова пробежала волна эмоций – боль, горе, вина, а затем… облегчение.

– Я прощаю тебя, Витя, – произнесла огненная Катя. – Теперь твоя очередь простить себя.

С этими словами огненный призрак растаял, вновь становясь частью пламени в чаше. Виктор остался стоять с протянутой рукой, на его лице застыло выражение невероятного потрясения и одновременно освобождения.

Медленно, словно во сне, он повернулся к своим спутникам:

– Я… я чувствую себя иначе. Словно часть тяжести… исчезла.

Маша подошла к нему и мягко коснулась плеча:

– Ты сделал первый шаг к исцелению, Виктор. Самый трудный шаг.

Алексей кивнул:

– Храбрый поступок.

Одна из дымных фигур выступила вперёд:

– Искупитель прошёл своё испытание. Кто следующий встретится с Вечным Пламенем?

Алексей и Маша переглянулись. После нескольких секунд молчаливого общения взглядами Соколов шагнул вперёд:

– Я готов.

Когда он приблизился к чаше, пламя снова начало меняться. На этот раз оно сформировало две фигуры – женщину средних лет, которую Алексей с болью узнал как свою покойную жену Ирину, и молодого человека, которого Соколов явно не ожидал увидеть.

– Кто это? – тихо спросила Маша, глядя на молодого человека.

– Павел Ветров, – прошептал Алексей, его лицо побледнело. – Мой бывший студент и коллега. Он… он погиб три года назад при испытании прототипа реактора.

Огненные фигуры заговорили одновременно, их голоса переплетались, создавая жуткий эффект:

– Здравствуй, Алексей. Мы скучали по тебе.

– Я… – Соколов запнулся, явно потрясённый видением. – Вы не настоящие. Это просто проекции моих воспоминаний.

– Конечно, – согласился огненный Павел. – Но разве это делает встречу менее значимой?

– Ты всегда прятался за рациональными объяснениями, – добавила огненная Ирина. – За наукой, за логикой. Это помогало тебе не чувствовать боль.

Алексей нахмурился:

– Я не прячусь. Я принял свою вину перед тобой, Ира. Я признал, что мог спасти тебя, если бы пришёл домой вовремя.

– Да, – кивнула огненная Ирина. – Но ты не сказал главного. Почему ты действительно остался на работе в тот вечер? Правда не в том, что ты был трудоголиком. Правда в том, что ты избегал меня.

Алексей вздрогнул, словно от удара:

– Нет…

– Да, – мягко настаивала огненная фигура. – Наш брак уже разваливался. Мы отдалились друг от друга. И вместо того, чтобы попытаться всё исправить, ты погрузился в работу. Это было проще, чем признать, что наши чувства остыли.

– И то же самое ты сделал со мной, – вступил огненный Павел. – Когда я предупреждал о рисках раннего тестирования прототипа. Ты не хотел слышать, потому что правда была слишком болезненной – проект, которому ты отдал годы, был небезопасен. И когда я погиб, ты не остановил исследования. Ты продолжил, используя мою смерть как урок для оптимизации системы.

Алексей опустил голову:

– Я думал, что поступаю правильно. Что довожу дело до конца, чтобы твоя смерть не была напрасной.

– Но на самом деле ты просто не мог отпустить, – сказал огненный Павел. – Не мог признать, что иногда нужно остановиться, переоценить, начать заново. Твоя гордость, твоя уверенность в своей правоте… вот что привело всех вас сюда.

– И это же разрушило наш брак ещё до моей смерти, – добавила огненная Ирина. – Ты не умеешь признавать свои ошибки, Алёша. Не умеешь менять курс, когда становится очевидно, что движешься не туда.

Алексей стоял, поражённый словами огненных призраков. В их речах было болезненное зерно истины, которое он долгое время отказывался признавать.

– Да, – наконец произнёс он, его голос звучал хрипло от сдерживаемых эмоций. – Вы правы. Я избегал сложных разговоров с тобой, Ира. Боялся признать, что мы отдаляемся. И я не прислушался к тебе, Павел, потому что слишком верил в свою непогрешимость.

Он посмотрел на огненных призраков прямым, твёрдым взглядом:

– Я скрываю это не только от других, но и от себя. Прячусь за ролью уверенного лидера, надёжного руководителя. Но внутри я постоянно сомневаюсь, боюсь ошибиться, боюсь, что однажды все узнают, что я не так уж хорош, как притворяюсь.

– И что ты будешь делать с этим знанием? – спросили огненные фигуры в унисон.

Алексей задумался:

– Я буду честнее. С собой и с другими. Перестану притворяться, что всегда знаю правильный путь. Начну по-настоящему слушать других, особенно когда они говорят то, что мне не хочется слышать.

Он повернулся к Маше и Виктору, всё ещё наблюдавшим за происходящим:

– И я прошу прощения у вас. За свою самоуверенность. За то, что не слушал предупреждений. Особенно у тебя, Маша. Ты пыталась сказать мне об опасности, а я отмахнулся, потому что это не вписывалось в мою картину мира.

Маша улыбнулась сквозь слёзы:

– Я понимаю, Алексей Михайлович. И я не держу на вас зла.

– Твои слова искренни, – произнесла огненная Ирина. – Но истинное испытание будет в том, сможешь ли ты жить по ним, когда вернёшься в свой мир. Если вернёшься.

– Я постараюсь, – просто ответил Алексей. – Это всё, что я могу обещать.

Огненные призраки медленно кивнули и начали таять, вновь становясь частью пламени.

– Мы будем наблюдать за тобой, Хранитель Равновесия, – прозвучал их последний шёпот, прежде чем они полностью исчезли.

Алексей отступил от чаши, чувствуя себя одновременно опустошённым и наполненным. Виктор молча пожал ему руку – жест поддержки, в которой оба нуждались.

– Осталась ты, Видящая, – произнесла одна из дымных фигур, обращаясь к Маше. – Готова ли ты встретиться с Вечным Пламенем Истины?

Маша нервно сглотнула, но решительно кивнула:

– Готова.

Она подошла к чаше, и пламя снова начало трансформироваться. Но на этот раз оно не приняло человеческий облик. Вместо этого огонь превратился в множество мерцающих глаз, которые смотрели на неё со всех сторон – пронзительно, всезнающе, проникая в самые глубины души.

– Что это? – прошептала Маша, инстинктивно отступая.

– Это отражение твоего дара, Видящая, – ответил огонь голосом, состоящим из тысячи шёпотов. – Ты видишь сквозь завесу. Но боишься того, что видишь.

– Я не боюсь, – возразила Маша, хотя её голос дрожал. – Я приняла свой дар. Я больше не отрицаю его.

– Принять существование дара – не то же самое, что принять его полностью, – возразили огненные глаза. – Ты всё ещё сдерживаешь себя. Боишься заглянуть слишком глубоко.

Маша обхватила себя руками:

– Потому что там… слишком много всего. Слишком много голосов, слишком много образов. Я боюсь потеряться в них.

– И это естественный страх, – согласился огонь. – Но он ограничивает тебя. Ты могла бы видеть гораздо больше, знать гораздо больше. Ты могла бы спасти не только себя и своих друзей, но и многих других.

– Как? – спросила Маша. – Что я должна сделать?

– Перестань бояться безумия, – ответил огонь. – То, что обычные люди называют безумием, для тебя – просто другой уровень восприятия. Ты не сумасшедшая, Мария. Ты – мост между мирами.

Огненные глаза придвинулись ближе:

– Но есть кое-что ещё, что ты скрываешь. Не только от других, но и от самой себя.

Маша замерла:

– Что?

– Твои чувства к Хранителю Равновесия.

Маша бросила быстрый взгляд через плечо на Алексея, её щёки вспыхнули:

– Это… это не имеет отношения к испытанию.

– Всё имеет отношение, – возразил огонь. – Ты боишься своих чувств так же, как боялась своего дара. Боишься, что они сделают тебя уязвимой. Что они не взаимны. Что они непрофессиональны.

– Он мой руководитель, – прошептала Маша. – И он старше меня. И… он всё ещё любит свою жену.

– Разве не ты должна лучше других видеть, что происходит в сердцах? – мягко спросил огонь. – Твой страх ослепляет тебя, Видящая. Ты видишь дальше всех, но не замечаешь того, что прямо перед тобой.

Маша опустила голову:

– И что я должна делать с этим знанием?

– То же, что и с твоим даром, – ответил огонь. – Принять его. Не бояться. Позволить ему быть, не пытаясь контролировать или подавлять. Истинная сила приходит не от контроля, а от принятия.

Огненные глаза начали кружиться вокруг неё, создавая спираль света:

– Есть ещё кое-что, что ты должна знать. Твой дар не случаен. Он был дан тебе по причине.

– Какой причине? – спросила Маша.

– Готовиться к тому, что грядёт, – прошептал огонь. – Разрыв между мирами, который вы создали, – только начало. Грань между жизнью и смертью, реальностью и иллюзией становится всё тоньше. И миру понадобятся такие, как ты, чтобы видеть путь в наступающей темноте.

Маша задрожала:

– Я не готова к такой ответственности.

– Никто не рождается готовым, – мягко ответил огонь. – Но ты сильнее, чем думаешь. И ты не одна.

Огненные глаза повернулись к Алексею и Виктору:

– У каждого из вас своя роль. Вместе вы сильнее, чем поодиночке.

Затем огонь снова сфокусировался на Маше:

– Твоё испытание, Видящая, – не в признании прошлых ошибок, как у твоих спутников. Твоё испытание – в принятии будущей ответственности. Готова ли ты?

Маша глубоко вздохнула, выпрямилась и посмотрела прямо в огненные глаза:

– Я боюсь. Но я готова попытаться. И я больше не буду бежать от своего дара или своих чувств.

– Тогда прими это, – огненные глаза слились в один большой глаз, из которого вылетел небольшой светящийся шар. – Символ твоего обещания и твоей силы.

Шар завис перед Машей. Она осторожно протянула руку, и шар опустился на её ладонь, превращаясь в маленький кристалл с пульсирующим внутри огоньком.

– Когда наступит время, и тьма станет непроглядной, этот огонь поможет тебе видеть путь, – объяснил голос из пламени. – Храни его.

С этими словами огненный глаз распался на множество маленьких огоньков, которые вернулись в чашу с пламенем. Маша стояла, сжимая в ладони кристалл, её лицо выражало смесь страха и решимости.

Дымные фигуры, всё это время молча наблюдавшие за испытаниями, снова заговорили:

– Все трое прошли испытание Вечным Пламенем. Вы посмотрели правде в глаза и не отвернулись.

– Это делает вас сильнее, – добавила другая фигура. – И подготавливает к тому, что ждёт впереди.

– А что ждёт впереди? – спросил Алексей, подходя к Маше и Виктору.

– Путь становится труднее с каждым шагом, – ответила третья фигура. – Следующее испытание проверит не только вашу честность перед собой, но и вашу способность различать реальность от иллюзии в окружающем мире.

– Где нам искать следующее испытание? – спросил Виктор.

– Оно найдёт вас само, – сказала четвёртая фигура. – А теперь идите. Путь открыт.

На противоположной стороне зала в стене открылся проход, которого раньше не было. За ним виднелся коридор, освещённый тем же странным пламенем, что горело в чаше.

Маша спрятала кристалл в карман и взглянула на своих спутников:

– Вы готовы?

– После такого-то? – горько усмехнулся Виктор. – Уже ничего не страшно.

– Я бы не был так уверен, – тихо сказал Алексей, но всё же решительно двинулся к проходу. – Но выбора у нас нет.

Когда они подошли к выходу из зала, Маша внезапно остановилась и обернулась к дымным фигурам:

– Кто вы? Духи огня?

Фигуры заколыхались, словно от беззвучного смеха:

– Мы – те, кто прошёл испытания до вас. Те, кто решил остаться, чтобы помогать другим.

– Так вы… были людьми? – удивился Виктор.

– Когда-то, – ответила одна из фигур. – Очень давно. Теперь мы – Хранители Пламени. И, возможно, однажды кто-то из вас присоединится к нам.

С этими загадочными словами дымные фигуры растаяли в воздухе, оставив троих путников наедине с их мыслями и открывшимся коридором, ведущим в неизвестность.

– Идёмте, – решительно сказал Алексей, делая первый шаг в коридор. – Нам предстоит долгий путь.

Маша и Виктор последовали за ним, каждый погружённый в свои размышления о только что пережитом испытании. Когда они вошли в коридор, проход позади них бесшумно закрылся, отрезая путь назад. Оставалось только двигаться вперёд – к новым испытаниям и, возможно, к дороге домой.

По мере продвижения по коридору пламя в настенных светильниках начало менять цвет – с красно-оранжевого на голубоватый, наполняя пространство холодным светом. Стены тоже изменились – теперь они напоминали зеркала, искажающие отражения. В них путники видели не только себя, но и странные тени, движущиеся независимо от их собственных движений.

– Мне это не нравится, – пробормотал Виктор, стараясь не смотреть на зеркальные поверхности. – Слишком похоже на кошмарный сон.

– Сосредоточьтесь на пути вперёд, – посоветовал Алексей. – Не отвлекайтесь на отражения.

– Легче сказать, чем сделать, – возразила Маша. – Особенно когда они смотрят прямо на тебя.

Действительно, отражения в зеркалах начали вести себя всё более странно – они поворачивали головы, следя за движением людей, иногда улыбались или гримасничали. Эффект был настолько жутким, что путники ускорили шаг, стараясь поскорее миновать этот коридор.

Наконец они увидели впереди свет – выход из зеркального лабиринта. Когда они вышли из коридора, то оказались в просторном помещении, напоминающем атриум древнеримского дома. В центре располагался небольшой фонтан с прозрачной водой, а вокруг – многочисленные колонны и арочные проходы, ведущие в разные стороны.

– И куда теперь? – спросил Виктор, оглядываясь по сторонам.

Маша подошла к фонтану и заглянула в воду:

– Я думаю, мы должны выбрать один из проходов. Но какой?

– Возможно, вода подскажет, – предположил Алексей, становясь рядом с ней у фонтана. – В мифологии фонтаны часто служили источниками видений и пророчеств.

Маша осторожно опустила руку в воду. Как только её пальцы коснулись поверхности, вода начала светиться изнутри, меняя цвет с прозрачного на голубоватый, похожий на свет в коридоре, который они только что прошли.

– Смотрите! – воскликнула Маша, указывая на дно фонтана.

Там, на песчаном дне, проявились странные символы – те же самые, что они видели в Доме Знаков. Символы медленно двигались, перестраиваясь и формируя новые узоры.

– Ты можешь прочесть, что там написано? – спросил Алексей.

Маша сосредоточилась, всматриваясь в переливающиеся знаки:

– Там говорится о… воспоминаниях. О том, что следующее испытание связано с прошлым. «Лабиринт воспоминаний ждёт тех, кто готов встретиться с забытым».

– Лабиринт воспоминаний? – нахмурился Виктор. – Звучит так, будто нам предстоит блуждать по коридорам собственной памяти.

– Возможно, именно это и имеется в виду, – кивнул Алексей. – Вопрос в том, какой из проходов ведёт к этому лабиринту?

Вода в фонтане снова изменила цвет, теперь став янтарной. Поверхность задрожала, и из центра фонтана поднялся столб воды, формируя прозрачную фигуру, напоминающую человека. Это была не Алара и не Страж – совершенно новое существо с чертами лица, похожими на детские, но с глазами, полными древней мудрости.

– Приветствую вас, путники, – произнесла водяная фигура голосом, напоминающим журчание ручья. – Я – Хранитель Памяти, проводник в Лабиринт Воспоминаний.

– Ты покажешь нам путь? – спросила Маша.

– Я покажу входы, – ответила фигура. – Но каждый должен пройти свой лабиринт самостоятельно.