Отец подруги. Запретная страсть бесплатное чтение
Глава 1
Тая
– Сколько хочешь за ночь?
Сильнее вжимаюсь в автомобильное кресло.
Вопрос застает врасплох.
Я аж задыхаюсь от услышанного.
В лобовое стекло так дождь лупит, что всякое показаться может.
Владелец ресторана, в который я только что устроилась, любезно предложил подвезти меня до метро, потому что на улице начался сильный ливень. А я со своей дорожной сумкой неуверенно мялась у входа в ресторан.
Только вот в том месте, где мы остановились, метро не наблюдается. Подворотня какая-то.
– Что? – уточняю робко.
Мужчина глушит мотор и подвигается ко мне ближе.
Давит своей мощной аурой.
Ей помогает вид крупного плечистого тела и уверенный взгляд на красивом лице.
В темных глазах загорается огонек. Словно хищник почуял запах жертвы.
Очень красивый хищник.
От такого взгляд отвести сложно.
Если честно, он мне сразу понравился. У нас в поселке таких нет. Высокий, широкоплечий, в деловом костюме, который будто на него и шили. На запястье крупные часы. Возможно, даже золотые.
Он когда только появился в кабинете, казалось, оттуда весь воздух исчез.
– Ну, ты дуру то из себя не строй, – хмыкает мужчина, заинтересовано глядя прямо на меня.
Пытаюсь отодвинуться подальше, хотя куда уж, и так вжалась в спинку кресла насколько это возможно. А сама от наглого владельца ресторана взгляда отвести не могу. Он меня как Каа из «Маугли» гипнотизирует.
Мужчина тянется к моему лицу, и я вздрагиваю, когда его горячие пальцы задевают щеку.
В нос ударяет мужской парфюм, смешанный с ЕГО настоящим запахом. И от такого можно сойти с ума, если бы ни эти гадкие предложения.
– Я правда не понимаю, о чем вы говорите!
– Мне только не заливай. Знаю я, зачем такие куколки, как ты в столицу приезжают и чем на чай зарабатывают.
Мужчина говорит уверенно, а я понимаю, что попала.
Что бы сейчас не сказала, слушать меня тут никто не собирается.
В горле застревает ком, и дышать становится нечем. Но я все же стараюсь раньше времени не поддаваться панике.
Мама предупреждала меня, что Москва – циничный и безжалостный город, но я и думать не думала, что придется познакомиться с ним так близко в первый же день.
– Я не такая! – выпаливаю на эмоциях. – Разблокируйте двери, я сама до метро дойду.
– Да хорош! Думаешь, не видел, как ты на меня в ресторане смотрела? Папиком не буду, но разок поебаться можно. И потрахаешься, и денег заработаешь.
Хозяин ресторана так легко и просто об этом говорит, словно речь о ничего не значащих вещах.
Я вдруг понимаю, что для таких богатых и властных людей, наверное, не бывает ничего невозможного. Никаких запретов, ограничений. Они просто берут все, что нравится.
Вот такой обманчивой бывает красота. А красавчики-принцы живут только в сказках.
– Откройте! Я буду кричать! Стекло выбью! – угрожаю ему. На что он лишь усмехается. А глаза его так и блестят.
Сверлю несостоявшегося работодателя гневным взглядом. Понятно же, что в его ресторане я теперь работать не буду.
– Нравится в недотрогу играть? Поощряю, – ухмыляется. – Пиздец, как заводит! Или ты в отель хочешь? Типа, ценишь себя? Ну, поехали.
– Нет! Никуда не надо! Я не стану!
– Понял. Нет, так нет, – как-то быстро соглашается мужчина.
На меня накатывает облегчение.
Поверить не могу, что этот человек собирался отвезти меня в гостиницу, чтобы… Чтобы мы переспали.
Да какая гостиница? Он изначально собирался, поиметь меня прямо здесь! Ради этого, видно, и решил меня подвезти. А я то губу раскатала. Даже на секунду подумала, что понравилась ему.
Но я рада, что в итоге мужчина передумал. Наверное, понял, что ошибался насчет меня.
Я вовсе не гулящая, не продажная. А в столицу приехала поступать в университет.
Короче, мама не права. Осталось еще в большом городе что-то человеческое.
Но мужчина так и не открывает дверь. И везти меня к метро тоже, похоже, не собирается. Он вдруг снимает с себя свой дорогущий пиджак и бросает его на заднее сидение.
Зачем? Собрался довершить начатое?
Каждый нерв во мне напрягается. Я буквально чувствую, как зажата в тисках сильного захвата, хотя этот красивый мужик меня даже не держит.
Одежда вдруг становится какой-то тонкой, а на моей майке, промокшей от дождя, оказывается, отчетливо выделяются ставшие твердыми от прохлады соски.
– Я сейчас закричу! – предупреждаю его.
– Супер! Люблю громких девочек. Уже не терпится услышать, как ты стонешь, малышка.
Мужчина наклоняется ко мне и становится слишком близко. Я чувствую, как движется воздух от его горячего глубокого дыхания.
Извращенец проводит пальцами по моим пульсирующим от притока крови щекам. Они просто огненные!
Я не дышу.
Мне кажется, это все какой-то паршивый сон!
– Вы… Вы что себе позволяете?! – спрашиваю чужим голосом, пока его пальцы продолжают ласкать мою щеку. Вызывают щекочущие мурашки и неприличное томление где-то внизу.
И это против воли! Я не хочу ничего такого чувствовать!
Выскочить бы из тачки, да двери заблокированы.
– Ты боишься что-ли? – теперь его голос звучит как-то иначе, он словно забирается мне под кожу. – Я буду ласковым, обещаю.
Мужчина еще сильнее перекидывается через торпеду, и нападает с поцелуем на мою шею.
Я будто оживаю в этот момент.
Рвусь на свободу, но я в капкане, сжавшем стальные зубья вокруг меня.
Его горячая рука вмиг оказывается под моей майкой. Чувствую, как она с жадностью скользит по моему телу, не встречая преград. Ощущаю ее силу. Пальцы оставляют после себя жаркий след на коже.
Нутро сжимается от противоречивых чувств.
Крупная горячая ладонь добирается до моей груди. Накрывает полностью. Сжимает. А я никак не могу этому помешать. Оказываюсь в полной его власти.
– Сейчас же отпустите меня! – взвизгиваю.
Кажется, что он везде. Ласкает. Гладит. Сжимает мое тело. И оно реагирует на касания вовсе не так, как я хотела бы.
– Да успокойся ты! Тебе понравится. Сотку дам. Ты в своей провинции, поди, таких денег и не видала никогда.
– Вы что себе позволяете?! – кричу уже сильнее.
Пытаюсь выпутаться, но его захват такой сильный, точно он не человек вовсе.
– Переигрываешь, куколка! Ладно, двести. Но тогда еще отсосешь.
– Хватит! Перестаньте! Что вы делаете?!
Наглая ладонь мужчины уже очерчивает контуры моего тела. Пробегает по талии, съезжает по бедру. Понимаю, что никак не могу ему противостоять. Мне страшно.
– Боже! Отпустите! Я девственница! – выкидываю свой последний аргумент.
Глава 2
Тая
– Штопаная что ли?
На секунду мужик отстраняется.
У меня получается хотя бы воздуха глотнуть.
– Нет, настоящая.
Мои глаза полны испуга. Все тело трясет. Но что-то подсказывает, что вовсе не от страха.
– А ты умеешь убеждать, – хмыкает этот урод. – Играешь натурально. Даже срать, что зашитая. Пятьсот дам. Но на большее меня не разведешь, сучка!
Он снова наваливается на меня. Шарит ручищами, я отбиваюсь, как могу, плотнее свожу ноги.
А когда мужчина приближается к моему лицу и проводит пальцем по губам, срабатывает инстинкт самосохранения, и я хватаю обидчика зубами.
– Ты охренела что ли?! – взрывается неудавшийся босс. На его пальце видна кровь.
Визжу, что есть мочи. Сама от себя такого не ожидала.
По-моему, у мужика уши закладывает.
– Вот ты, сучка, совсем бешеная. Ну и вали, остынь под дождем!
Двери щелкают, и я тут же выбираюсь под ливень.
И я бегу. Несусь под стеной их капель со своей сумкой, даже не понимая, в какую сторону. И длится это, пока не выдыхаюсь.
Кошмар!
Полностью мокрая я добираюсь до квартиры подруги.
Меня до сих пор колошматит.
Все тело дрожит.
Мне хотелось убить этого невозможного хама! Но одновременно хотелось… чтобы он продолжил. Внутри так сжималось, будто мне нравилось. Словно я хотела продолжения.
От осознания страшного сердце ускоряется.
Это все просто от страха. Организм так сработал. Стресс и все такое.
Это ведь не про меня. Я не такая! Я порядочная. У меня золотая медаль и сто баллов за ЕГЭ. И то, что со мной случилось – гнусно и неприятно.
Зря я вообще в тот ресторан поперлась.
Подруге сказала, что буду к вечеру, а сама приехала раньше, чтобы устроиться на работу. Не смогу долго Алину стеснять. И если общагу не дадут, придется что-то снимать. Да и есть хочется всегда. А маме на ее пенсию не потянуть мою московскую жизнь.
Алина живет в элитном районе столицы, а к ее дому можно попасть только через пункт охраны.
Меня легко пропускают, когда называю свое имя.
Мы с Алиной познакомились в лагере на море пять лет назад. Мне тогда досталась путевка от города за отличную учебу, а Алину отправили родители. Точнее, папа.
Вот с тех пор и дружим по переписке. И когда подружка узнала, что я после школы собираюсь поступать в столичный ВУЗ, предложила какое-то время пожить у нее дома. Было не очень удобно, но Алина настояла.
– Привеееет! – бросается на меня девушка, раскрывая объятья.
– Привет! – обнимаю ее в ответ, разглядывая просторную прихожую.
Красиво тут. А я ведь еще от подъезда не отошла. Там тоже как в музее.
– Блин! Ты такая мокрая! Надо было все таки заказать тебе такси! Но ты же у нас упрямая, – хмурится Алина. – Ладно, пойдем, я тебя с папой познакомлю, он как раз только недавно приехал.
Оказавшись в гостиной, замираю прямо на пороге.
Не может, блин, быть!
– Пап, знакомься, это Тая.
Я должна отвести взгляд от его красивого и шокированного лица. Должна! Черт возьми!
Но не получается.
Я не могу шелохнуться, вздохнуть, да и вообще, похоже, не ощущаю своего тела.
Зато чужие наглые руки на моей груди чувствую отлично. Будто они до сих пор там. И даже хлоркой, поди, не смыть эти грязные прикосновения.
– Тай, ну, ты чего замерла? Папа тебя не съест.
Алина смеется, а вот мне не до смеха. У меня тоже было хорошее настроение, когда я дома собирала вещи, чтобы ворваться в новую счастливую жизнь. Когда добиралась до Москвы на перекладных и даже когда меня без проблем взяли на работу в ресторан.
Но потом стало не до смеха. Особенно сейчас.
– Это твой отец? – переспрашиваю зачем-то.
Просто мысли вслух. Не могу поверить, что все правда. Что мой наглый несостоявшийся босс и есть отец Алины. Наверное, ужаснее шутку судьбы и придумать нельзя.
Даже голос свой узнать не получается. И единственное, о чем я сейчас мечтаю, подхватить обратно сумку и бежать подальше из этой квартиры.
– Ну, да. Это мой папа. Да ты не стесняйся, проходи!
Алина совсем не замечает возникшее между мной и ее отцом напряжение. Похоже, ее родственник тоже шокирован сделанным открытием, но, что тут скажешь?! Сюрприз!
Воспоминания о том, как ко мне прикасался этот мужчина, еще слишком свежие.
И сейчас я понимаю, что ничего хорошего не получится!
Как мне теперь, зная, кто отец моей московской подруги, продолжать общаться с ней и не сгорать со стыда всякий раз?
– Пап, я же тебя просила не делать такое лицо! – закатывает глаза Алина. – Будь погостеприимнее.
Ну, да. Это сейчас мужчина хмурится. А секунду назад пожирал меня голодными глазами. Они разглядывали все мое тело в деталях. Раздевали. Это ведь так удобно, когда оно облеплено мокрой одеждой.
Я теперь смотрит так, будто шею мне свернуть хочет.
Папа Алины вообще, думаю, предпочел бы не наблюдать меня тут, в своей квартире. Об этом говорит его холодный презрительный взгляд.
В очередной раз убеждаюсь, как отлично он сложен. Сплошные каменные мышцы. Отчетливый рельеф, проглядывающий под футболкой. В общем, такой весь «мистер-девочки держите трусики».
– Она тут жить не будет, – коротко бросает отец подруги.
– Как? Почему? – для Алины ответ папы становится полным шоком.
Вот это познакомились! Да, ничего не скажешь!
– Алин, – спешу ответить вместо хозяина квартиры. Боюсь, он наговорит сейчас всякого про меня, – это правда неудобно, давай я уйду?! Я ведь сразу предупреждала, что идея так себе.
– Никуда ты не пойдешь! – подруга недовольно раздувает ноздри. – Пап, мы ведь с тобой договорились! Ты был не против! – взмахивает Алина руками.
– А теперь я против! Разговор окончен. Надеюсь, где находится входная дверь, твоя подружка еще не успела забыть.
– Если ты сейчас ее прогонишь, я уйду вместе с ней, понятно?!
– Алин… – вздыхаю я.
Мне очень жаль, что приходится стать причиной ее ссоры с родным человеком, пусть он и оказался таким уродом.
– И куда, интересно? – хмыкает мужчина.
– Да хоть на вокзал! – выпаливает девушка.
Блин, мне так неудобно. Я на полном серьезе думаю, как бы раствориться сейчас в пространстве.
– Алин, мне кажется, тебе не стоит ссориться с папой из-за меня, – тихо говорю.
Я и сама уже хочу уйти поскорее.
Мне тут не место. Все время буду помнить о том, что случилось.
А если ее отец снова полезет ко мне? Разве я смогу в этом доме нормально спать?
– Послушай подружку, она дело говорит, – подтверждает мужчина. – Если надо, могу ей номер в отеле снять на ночь, но на этом благотворительный фонд закрывается.
– Нет! Ты разрешил! А я ей обещала! Мы с тобой еще зимой об этом договорились! Когда ты приводишь свою подружку, я тебе об этом ничего не говорю.
– Алин! – все пытаюсь вразумить подругу, чтобы она не порола горячку. Но девчонка даже не слушает.
Она еще что-то хочет сказать отцу, но тот перебивает.
– Я сказал – нет! Значит, нет! – повышает голос мужчина. – Раз уж обещал ей крышу над головой, помогу. Но жить она у нас не будет. Сейчас отвезу ее в какую-нибудь гостишку, проплачу пару ночей. За это время, думаю, можно найти, куда пристроиться. А мы с тобой все обсудим, когда вернусь.
И уже мне:
– Пойдем!
– Не надо в гостишку! – как от огня отпрыгиваю в сторону от мужчины, когда тот тянет ко мне свою ручищу. Тут же пытаюсь взять себя в руки. Стараюсь, что голос звучал ровно и уверено. – Я сама жилье найду. Не стоит беспокоиться.
Дальше обращаюсь к подруге:
– Пока, Алин! Завтра увидимся.
И трогаюсь в сторону двери.
– Я все же отвезу, – мужчина уверено хватает меня своей рукой за плечо.
Нет. Только не это!
Глава 3
Тая
– А ты куда собралась? – недовольно спрашивает отец у Алины.
– Я же сказала! – напоминает моя подруга. – Если Тая уйдет, я уйду вместе с ней.
Алина настроена решительно. Еще в лагере такой была. Характер у нее боевой и настырный, в отличие от меня. А я вечно боюсь кого-то обидеть или расстроить.
И конкретно сейчас у меня язык не повернется рассказать Алине, что еще час назад ее папа, самый родной на свете человек, лапал меня за грудь.
Ну, вот как сказать такое?
Ситуация вообще жуть!
И мне очень стыдно, хотя, по сути, лично я не сделала ничего плохого.
Или сделала?
Я ведь позволила этому мужчине к себе прикоснуться.
– И вообще, пап, посмотри, Тая вся мокрая!
А то он не видит. Всю просканировал. От и до. Неужели, Алина не замечает его взгляд полный желания?
Или мне все только мерещится?
– Нельзя ей в таком виде сейчас на улицу. Заболеет. Да, и поздно.
Мужчина вдруг отпускает меня.
Испытываю облегчение, но не совсем.
– Ладно, – сухо произносит хозяин квартиры. – Сегодня пусть останется.
– Уииии! – прыгает Алина. – Папуль, я знала, что ты у меня самый лучший! – девчонка бросается на шею к отцу и чмокает его в щеку.
Да уж, самый лучший. Лучше просто не найти!
Мужчина по-отечески прижимает к себе дочку.
Я отворачиваюсь. Не могу на это смотреть после всего, что случилось в машине. У меня в голове не укладывается, что человек может творить такое, а затем, как ни в чем ни бывало, возвращаться домой и обнимать дочку.
– Ой, я же вас так и не познакомила! – восклицает Алина. – Папа, это моя подруга Таисия. Тая, а это мой папа – Глеб Витальевич.
– Добро пожаловать, Таисия, – сквозь зубы произносит мужчина.
Он протягивает мне ладонь.
Приходится сделать то же самое, пожать его могучую руку.
Мне кажется, в этот момент между нами проскакивает электрический ток. Я дергаюсь от этого разряда, и спешу разорвать ненавистное рукопожатие.
Его ладонь теплая, уверенная и очень широкая. Моя маленькая ладошка может там целиком поместиться, если обхватить в кулак. И я не понимаю, зачем вообще об этом думаю.
– Ты не обижайся на папу, ладно? – просит Алина, когда ее отец скрывается из виду. – Он вообще хороший, и я не знаю, какая муха его укусила. И мне так стыдно за него, блин! Устроил такую чудовищную подставу!
– Да ладно, – улыбаюсь даже искренне. – Всякое бывает.
– Даже не знаю, может, на работе что-то случилось у него. Порой такой злой возвращается.
– У него только ресторан?
– Ресторан? – хмурится Алина.
И тут я понимаю, что палюсь по полной!
– Ты как-то упоминала, вот я и запомнила, – пожимаю плечами.
Я вру, но вру уверенно, поэтому подруга и ведется. Да и вряд ли она может предположить что-то другое. Например, как Глеб Витальевич домогался до меня в машине.
Я снова об этом думаю!
Черт!
Зачем?
Вообще не стоило поддерживать разговор о нем.
– Нет, у папы много всего. Ресторан больше, как хобби. Но он проводит там много времени. Говорит, что так отдыхает.
Ага. Знаю я, как он отдыхает.
– Ладно, Тай, пойдем, я покажу тебе твою комнату. А то тебе в душ надо и согреться. Я что-то за тебя переживаю. Ты вообще чего так промокла? Зонтика что ли не было?
– Видимо, дома забыла. У меня и вещи промокли все, – показываю на влажную сумку.
– Блииин, – тянет Алина.
Она внимательнее осматривает меня.
– Короче, – заключает в итоге подруга. – Мы с тобой похожей комплекции, дам тебе пока что-нибудь из своего. Так что, в душ бегом, а потом чай пить пойдем. Я тортик к твоему приезду заказала. Точнее, три. Потому что не знала, какой ты любишь. А вот и комната.
Алина останавливается возле одной из дверей на втором этаже квартиры.
Офигеть! Двухэтажная квартира!
– Вау! – даю свое экспертное заключение, оказавшись внутри комнаты, которую мне выделили.
– Обживайся, в общем, – подруга выглядит довольной. Ей понравилось, что я рада.
– Ага, – киваю заворожено. – Только смысл?! – добавляю, вспомнив все. – Завтра все равно уезжать, ведь твой папа…
«Офигенно красивый мерзавец», – хочется добавить следом, но я сдерживаюсь, да и Алина перебивает:
– Ой, да все в порядке будет! Папа завтра проснется вообще в другом настроении, будешь ты тут жить сколько нужно. Так что обживайся, говорю тебе. Душ в конце коридора. Там все есть. Халат возьмешь в шкафчике. А я пока тебе за другой одеждой сгоняю.
Еще немного осмотревшись в новой комнате, решаю пойти все-таки в душ.
Одежда неприятно прилипла к телу, и мне хочется скорее избавиться от нее. Но еще больше я хочу смыть прикосновения отца Алины, которые, кажется, до сих пор пульсируют на мне.
Только вода особого облегчения не приносит. Хотя я, честное слово, терла кожу со всей своей силы.
– Все будет в порядке! – уверяю себя через зеркало.
Даже пытаюсь улыбнуться, чтобы внушить себе чувство безопасности, но выходит как-то криво и неестественно. И в этой шикарной ванной комнате я чувствую себя неуютно. Будто в дорогом музее.
Лучше, конечно, не привыкать к такому и побыстрее съехать. Алина, может, и расстроится, но мне так будет спокойнее.
Из ванной выхожу медленно, озираясь по сторонам, как какая-то преступница. Хочу поскорее закрыться в выделенной мне комнате и не показывать оттуда носа, пока за мной не придет подруга с одеждой.
Вот только далеко уйти не выходит.
Фигура Глеба, забыла по отчеству, возникает передо мной неожиданно и будто из неоткуда.
Еще один шаг, и мужчина подходит слишком близко ко мне.
Чувствую запах, что исходит от него. Сильный мужской аромат. Легкие ноты парфюма, но в остальном… что-то неясное, но проникающее в грудь дурманящим облаком.
И я застываю как парализованная на одном месте, не зная, что мне делать: на помощь звать или…
Не успеваю и рта открыть, как отец подруги хватает меня за плечо и заталкивает обратно в ванную комнату.
Глава 4
Тая
В этот момент я совершенно точно перестаю дышать.
У меня вся жизнь проносится перед глазами.
Все происходит так быстро, что я никак не успеваю среагировать.
И вот я уже прижата в стене в ванной комнате крепким и очень сильным мужским телом.
После душа, кожа успела охладиться. И сейчас я ощущаю ей обжигающее тепло рельефного торса Глеба. Прямо через ткань халата и его рубашку.
Остается только дрожать, как загнанному зверьку. Закричать не получится, я боюсь привлечь внимание Алины. Мы давно общаемся, и она точно не заслуживает огласки нашей с ее отцом истории. Пусть и дальше этот мужчина остается ее хорошим и любимым папочкой.
Глеб чуть склоняется ко мне.
Божечки…
– Молчи, – негромко приказывает мужской голос, которому хочется подчиниться против своей воли.
Хотя, какой там воли? Я и так словно язык проглотила.
Сжимаюсь, испытывая при этом странный трепет. Наверное, снова от страха.
При этом мои руки непроизвольно обхватывают предплечья Глеба, пока тот все еще своими лапищами прижимает мои плечи к стене.
Кончики пальцев ощущают обжигающие жгуты и канаты мужских рук. Так и хочется проскользнуть по ним дальше, почувствовать каждый бугорок.
Брр!
Наваждение какое-то.
Сбрасываю его, но прийти в себя до конца не усеваю так как мужчина смотрит мне прямо в глаза, и мое бедное сердце летит прямиком в прятки.
– Моя дочь не должна ни о чем узнать, – повелительным тоном произносит он. – Только попробуй сболтнуть. Ты понятия не имеешь, на что я способен.
Да уж могу представить!
У меня и в планах не было связываться с таким человеком.
Все вообще получилось очень глупо и, конечно же, по неприятной случайности, которую я сама очень хочу забыть. И поскорее. Правда, некоторые фрагменты нашего «знакомства» продолжают как на повторе крутиться в моей голове.
– Я ничего ей не скажу… – пищу в ответ. – Честно.
Господи, да перестань уже прижиматься ко мне!
Глеб продолжает смотреть на меня. Рассматривает внимательно, будто выжигает клеймо.
Мое дыхание теперь становится частным. Но это не специально, оно само. Я не могу это контролировать. Особенно, когда обоняние вновь улавливает его терпкий запах, заставляя за секунду вспомнить все. Каждое грязное касание на кожаных сиденьях шикарной машины.
От частого дыхания моя грудь рвано вздымается. Это не остается незамеченным и Глебом. И стоит ему только опустить свой тяжелый взгляд ниже, как между половинками халата получается увидеть гораздо больше, чем позволяет уровень нашего знакомства.
Мне кажется, в его глазах загорается дьявольский огонек.
– Только попробуй рассказать, – напоминает Глеб, и теперь его голос звучит иначе.
– Я и не собиралась. Мне важна дружба с вашей дочерью, – шепчу я и не понимаю, откуда эта тяжесть в моей груди и ниже, и что вообще происходит со сломавшимся вдруг голосом.
– Поэтому ты свалишь из моего дома как можно скорее. Если нужно бабло, я дам.
– Мне не…
– И общение с Алиной тебе придется прекратить. Какую ты там причину придумаешь, мне срать. Но если врешь, сучка, и весь этот спектакль для меня… – теперь Глеб смотрит на мои губы.
Я невольно чуть размыкаю их, будто по команде.
Не понимаю, о чем он говорит.
– Я видел, как ты на меня смотрела…
– Я на вас никак не смотрела! – выпаливаю с обидой.
Да, я рассматривала этого мужчину в ресторане, потому что понравился, но не думала, что все будет настолько очевидно.
– А сейчас? – его крупный палец ложится мне на губы.
Я вздрагиваю от этого прикосновения, и почему-то с губ слетает тихий, но все равно слышный стон.
Глеб усмехается. А я чувствую, как у меня загорается кожа.
– Только скажи, и я как следует тебя трахну.
После этих слов по телу пробегает волна жара. А мужчина, видимо приняв мое замешательство за молчание, как знак согласия, подсовывает руку под полы моего халата и кладет на бедро.
– Да, девочка… вот так…
Я чуть не задыхаюсь от этого. Его крупная ладонь обхватывает почти всю конечность. Она медленно и неотвратимо скользит вверх. А мужские глаза, гипнотизируя, вглядываются прямо в мои, словно видят насквозь, прямо душу. На красивых мясистых губах мужчины растягивается улыбка. Он тянет их к моей шее.
– Только придется тебе быть тихой. Мне не нужно, чтобы о нас узнал весь дом.
И только я каким-то чудом прихожу в себя и принимаюсь брыкаться, как из коридора раздается голос Алины:
– Тай, ты где?!
Она слишком близко к двери душевой, и я в панике смотрю на Глеба.
Глава 5
Тая
– Тай, ты где?! – из коридора раздается голос моей подруги Алины.
Она слишком близко к двери душевой, и я в панике смотрю на Глеба.
Будет жутко, если его дочь застукает нас в душевой.
Глеб отстраняется от меня.
Он выглядит спокойным, хотя ситуация слишком неоднозначная. А я пытаюсь отдышаться и сбросить с себя навязчивое наваждение.
Что делать? Куда бежать?
Наверное, нужно спрятаться…
Алина распахивает дверь, и та легко поддается, потому что незаперта.
– Папа? – с удивлением в голосе спрашивает девушка. Она чуть дергается назад и замирает.
Боже! Сейчас подруга обо все догадается. Это же очевидно!
Запахиваю плотнее халат, стараясь делать это незаметно. Мне так стыдно, что просто жуть!
– Что?! – отвечает Алине отец, делая вид, что не понимает ее удивления.
– Ты что тут делаешь?
– Решил перед подругой твоей извиниться.
Не верю, что Алина поверит в этот дешевый треп.
– Я ведь обещал, что она может пожить у нас, так что пусть живет, – Глеб разводит в стороны руками, а Алина тут же меняется в лице.
На губах подруги растягивается улыбка.
Она верит.
Верит словам отца безоговорочно.
– Пап… спасибо! Я знала, что ты остынешь!
Она бросается на мужчину и целует его в щеку.
– Мы ведь без обид, Тая? – Глеб снова обращает свое внимание на меня, и от его взгляда внутри все сжимается.
Кажется, еще пару секунд, и этот мужчина прожжет во мне дыру.
– Конечно, – вымучиваю из себя улыбку.
А что еще сказать?
– Отлично, – сухо отзывается отец подруги. – Надеюсь, мы друг друга услышали.
– Пап, иди уже, – гонит его Алина. – Нам не терпится поболтать.
Она разворачивает отца и выталкивает его из ванной.
– Вот я так и знала! Попугает, а сам все равно все обещания выполнит. Только настроение испортил.
Я на это ничего не отвечаю. Пусть лучше так думает.
– Я тебе тут шмоток принесла, пошли мерить! – распоряжается Алина и, схватив меня за руку, утаскивает за собой в мою новую комнату.
Подруга притаскивает столько вещей, что мне их не износить за год. А стоило обойтись футболкой и джинсами. Об этом ей и сообщаю.
– Еще чего?! – фыркает Алина. – Твои все мокрые в сумке, пока постираются и просохнут – куча времени пройдет. А я хочу, чтобы ты красоткой была.
– Спасибо, – закусываю губу. – Мне правда приятно. У меня столько красивой одежды никогда не было, – честно признаюсь.
– А хочешь, я тебе ее подарю? – вспыхивает неожиданной идеей Алина.
– Нет, ты что! – округляю глаза. Я ни на что такое не напрашивалась.
– Правильно! – отвечает почему-то подруга. – Мы лучше новые тебе купим. Завтра поедем в ТЦ и нарядим тебя.
Еще какое-то время пытаюсь убедить Алину, что это ненужно, неудобно и вообще неправильно. Но она и слушать не хочет. Сдаюсь, надеясь, что завтра все как-то поменяется. А после мы спускаемся на первый этаж, чтобы попить чаю с теми тремя тортиками, которые она для меня купила.
Они оказываются реально вкусными, и я с радостью съедаю пару небольших кусочков.
Но все меняется, когда в гостиную спускается Глеб.
Его волосы влажные после душа, а классический дорогой костюм он сменил на свободные спортивные штаны.
Алина еще что-то говорит, но я, похоже, уже не слушаю, потому что все мое внимание теперь привлекает обнаженный мужской торс.
Я и не думала, что Глеб может быть так идеально сложен. Даже его спина выглядит шикарно, отчетливо выделяется каждая мышца. Будто с картинки.
Алина же никакого внимания на это не обращает. Для нее он просто любимый папа, а я… я как завороженная смотрю на то, как мускулистое тело ее отца лоснится от влаги после душа.
И я чувствую себя грязной.
Испорченной.
И понять не могу, как это могло произойти. Тем более со мной. За один проклятый вечер.
Пытаюсь убедить себя в том, что это нормально вот так рассматривать человека. Нет ничего зазорного, если тебе нравится идеальная загорелая фигура. Мы, люди, зависимы от красивого. Даже платим деньги за то, чтобы насладиться прекрасным. Нам это нужно.
Но все же, мне хочется отвести взгляд. Перестать пялиться на отца подруги.
Но я ничего не могу с этим поделать. Остановиться. Слежу за каждым непринужденным движением. Как мужчина делает себе кофе. Как его мышцы движутся под смуглой кожей. Как отчетливо сейчас виднеются дорожки вен на крепких руках.
Я даже мотаю головой, чтобы сбросить это опасное наваждение. Убеждаю себя в том, что просто неискушенная провинциальная девчонка, которая никогда ни с кем не встречалась, я вообще не особенно пользовалась вниманием парней, была ботаником и не думала ни о чем, кроме учебы и поступления.
Поэтому теперь мне так сложно. Отец Алины, он как демон-искуситель, пытается утянуть меня на темную сторону, и я не должна такого допустить. Никогда.
Нужно просто собраться и перестать думать о том, как он ко мне прижимался.
Сердце стучит, как ненормальное. Сжимается. Бьется в ребра. Буквально заставляю себя перевести взгляд на подругу. Она в этот момент как раз говорит:
– А завтра вечером поедем в клуб. Я тебя познакомлю со своими друзьями. Так есть такие мальчики! – на слове «такие» Алина делает особенный акцент.
– Какие вам еще мальчики? – неожиданно сбоку звучит низкий голос ее отца.
– Пап, не лезь! – тут же реагирует на него подруга. – Это наши личные дела.
– Никаких парней! – заключает он, но смотрит при этом почему-то на меня, а не на дочку.
Глава 6
Тая
Глеб запрещает нам идти в клуб. Мне кажется, он по-настоящему злится, но Алина потом обещает мне, что отец обычно настолько занят на работе, что даже не заметит, как мы улизнем потусить. А еще, что с ней всегда ходит личный охранник, который должен ей за какую-то там тайну, потому покрывает Алину в таких делах.
Спасть мы ложимся очень поздно, и я долго не могу уснуть. Все вспоминаю, как Глеб сказал:
– Не хватало еще, чтобы вам в трусы лезли обдолбанные наркоманы.
Он еще так сказал: «к вам», будто ко мне это тоже имеет прямое отношение. И я почему-то не могу прекратить думать, что нравлюсь ему.
Маме звоню перед сном, рассказываю, что у меня все хорошо. Москва приняла отлично, и уже завтра я поеду решать разные вопросы с поступлением.
Мы с Алиной долго болтаем в моей комнате, пока подруга не вырубается, а я так и остаюсь лежать, пяля раскрасневшиеся глаза в потолок.
И, если честно, я очень рада, что Алина сегодня осталась у меня в комнате. Но все равно прислушиваюсь к любому шороху, опасаясь, что хозяин квартиры завалится ко мне и снова начнет лапать. Я ведь уже поняла, что для такого человека, как он, не существует ничего невозможного. Никаких запретов.
Но Глеб не приходит.
А утром, когда мы с Алиной спускаемся завтракать, ее отца уже нет дома.
– Твой папа часто дома бывает? – спрашиваю, стараясь унять волнение в голосе.
Нельзя, чтобы Алина заподозрила что-то неладное.
Но мне так гадко, что никому нельзя рассказать. Бывает же такое – поделишься бедой, и сразу легче становится. Мне же приходится держать все беспокойства внутри, и даже не с кем посоветоваться, как лучше поступить.
– Неа, – отвечает подруга. – Он у меня из тех, кто женат на работе, – Алина пожимает плечами. – Но я уже привыкла. А ты что из-за вчерашнего до сих пор переживаешь?
– Да, – фактически даже не вру я.
– Ой, да забей! Он вечером уже и не вспомнит этот конфликт, – отмахивается Алина. Хотелось бы в это верить. Но я не настолько дура, а моя подруга просто не в курсе его истока. – И вообще папа сегодня вряд ли появится, а мы вечером как следует оторвемся. Я тебя со всеми познакомлю!
– А почему не появится? – снова заостряю внимание именно на информации о Глебе и боюсь, что по черному подставляю себя.
– Да есть там у него одна швабра, – Алина снова небрежно взмахивает рукой. – Просто забей на него. Поехали лучше шмотки тебе выбирать?
Получается, у Глеба кто-то есть?
Или как?
И он все равно приставал ко мне?
Ничего не понимаю…
– Тай! Ты меня слышишь?
– Ага, – отвлекаюсь от своих мыслей.
– Ты какая-то странная сегодня.
– Это акклиматизация, – делаю вид, что все в порядке. – А насчет вещей… Мне в университет нужно. Бумаги подать и в общежитии оформиться. Так что, чем быстрее мне его дадут, тем лучше.
– Опять за свое?! – закатывает глаза Алина. – У нас тут в квартире еще десять таких Тай поселить можно, а ты в вонючую общагу рвешься.
– Почему же сразу в вонючую?
– Ну, а какая она? Будешь там сидеть с тараканами. Фу, как представила, – Алина дергается всем телом.
Но мне все же удается вырваться по делам из ее цепких лап.
Документы у меня принимают быстро, а вот с общагой получается неприятность. «Милая» женщина в деканате сообщает, что заселение первокурсников будет только в сентябре. А до него еще как до Китая пешком.
– Как это в сентябре? – у меня внутри все опускается.
– По регламенту так положено, – сухо отвечает женщина, и я понимаю, что осталась без жилья еще на два месяца. А в квартире подруги я столько вряд ли протяну.
Если честно, не знаю, что делать. Расстроилась ужасно. Сначала с работой не получилось, теперь это.
– Никаких хостелов! – реагирует на мою идею Алина. – Ты останешься у меня! Только попробуй отказаться! Я столько мечтала что мы поживем вдвоем, с лучшей подругой, а ты хочешь разбить мою мечту. Папу беру на себя. Вообще можешь забыть про него. Все!
Ага. Как же. Забудешь. Да, я почти всю ночь не спала. То вспоминала, как он лапает, то как выглядит его идеальный торс. Он словно отпечатался в моей голове и не выходит оттуда.
– А сейчас, – продолжает Алина, – мы будем подготавливаться к клубу!
Решаю согласиться с поездкой в клуб.
Ну, а что я теряю? Алина будет рядом, у нее есть охранник, а еще: это абсолютно нормально в нашем возрасте тусоваться и веселиться. Может быть, и я распробую.
Мою одежду мне пока так и не вернули, потому приходится надеть на себя платье подруги. Довольно откровенное платье. Ну, для меня, по крайне мере.
– В клуб все так ходят, – успокаивает меня Алина. – Да и, смотри: все закрыто, так что не преувеличивай.
Волосы мы тоже укладываем, и макияж делаем более ярким. Я сразу же становлюсь какой-то другой, но перемены, бесспорно, идут мне.
А потом дорогая блестящая машина привозит нас на вечеринку, где Алина знакомит меня со своими друзьями.
Мне они, если честно, не очень нравятся. Такие типичные богатые и наглые мажоры. Вот так запросто можно описать парней и девушек двумя словами.
Они выпивают и в принципе заказывают себе все, что захотят. Я пью только сок. Организм все время напряжен, будто чует подвох. Да и не уютно мне тут. Зря думала, что втянусь. Похоже, моя ботанская жизнь мне больше по душе.
А еще не нравится, как смотрит на меня один из парней из тусовки Алины. Его взгляд откровенный и пошлый. И вызывает лишь отвращение.
То ли дело Глеб Витальевич… Он заставляет острые мурашки бежать по моей спине. Как посмотрит, так сердце ускоряется.
И меня бесит, что я сейчас вспоминаю его. Сравниваю. Провожу параллели. Что я в принципе думаю об этом мужчине в каком-то ином формате, кроме ненависти.
– А пойдемте танцевать?! – предлагает Алина и, не дождавшись ответа, хватает меня за руку и утаскивает с собой на танцпол.
Остальные довольно поддерживают.
В танце мне даже удается расслабиться, пока ко мне не подходит тот самый тип. Кажется, подруга представила его Владом.
– Не хочешь уединиться, малышка? – интересуется он, склонившись над моим ухом. Тут же парень пытается устроить руки на моей попке, но я вовремя отскакивают от него.
– Нет! – уверенно заявляю. Не тупой же, поймет с первого раза?!
– Да ты че такая дикая? Пойдем, тебе понравится.
Оглядываюсь по сторонам в поисках спасения, а Влад вновь неотвратимо надвигается на меня.
– Я не хочу, отстань! – кричу, стараясь перебить музыку.
Но парень будто не слышит.
Вот уже одна из его рук касается моей кожи.
– Прекрати! – не унимаюсь я.
– Она же сказала, что не хочет, – слышится где-то позади до боли знакомый голос.
Глава 7
Тая
– Она же сказала, что не хочет, – слышится где-то позади до боли знакомый голос.
Меня окатывает ледяной волной, но, в то же время, я радуюсь чудесному спасению. Отец Алины подоспел очень вовремя.
– Дядь, а ты не слишком старый для такой девочки? – хмыкает Влад и тянет меня на себя. – Шел бы… куда шел.
– Руки от девчонки убрал! – рявкает разозлившийся мужчина, и я с надеждой смотрю на него.
– А то что? – залупается парень, а дальше происходит то, чего я никак не могла ожидать. Крупный кулак Глеба четко прописывает в челюсть Владу, и тот летит на пол, сбив с ног еще одного парнишку.
Закрываю рот ладонями.
Он подрался из-за меня.
В голове не укладывается.
– Пап, ты чего?! – рядом, будто из неоткуда, оказывается Алина. Подруга с испугом распахивает глаза.
– В машину быстро! Обе! – его тон жесткий и недовольный. Глеб не потерпит возражений.
Влад хватается за нос, и, мне кажется, я вижу кровь.
Голова начинает идти кругом.
Правильно, что не хотела идти сюда, ничем хорошим это не закончилось.
– Пап…
– Быстро, я сказал! Тащите свои тощие задницы в тачку!
Алина зло смотрит на отца, но все же хватает меня за руку и тянет к выходу.
Глеб остается внутри.
– Ненавижу его! – ругается подруга, когда мы оказываемся на воздухе.
За нами выходит охранник, и Алина добавляет уже ему:
– Это ты ему растрепал?
– Извините. Глеб Витальевич сам мне позвонил, пришлось дать адрес.
– Аррр! – недовольно рычит девушка. – Вот так всегда!
Потом она замечает мое растерянное состояние и тут же меняется в лице.
– Блин, крошка, прости за Влада. Он вообще хороший, но когда выпьет, бывает заносит.
– Ничего страшного, – ровно бросаю. – Просто давай договоримся – больше никаких клубов. Это не мое.
– Почему еще не в машине?! – властный голос позади заставляет вздрогнуть.
Алина просто закатывает глаза, а я не могу отвести своих от разгневанного лица Глеба. Он тоже смотрит на меня, но совсем иначе, чем на дочку.
Непроизвольно закусываю губу.
Вот же я попала…
– Я ведь запретил вам ехать, – напоминает мужчина.
– И чего тебе со своей шкурой не сиделось?! – бубнит себе под нос Алина.
– Тебя забыл спросить! – недовольно отвечает ей отец. – В тачку садись, дома поговорим.
– Алин, ты сумочку забыла! – кричит от входа в клуб одна из ее подружек, когда мы уже размещаемся в широком внедорожнике.
У меня с ним связано слишком много воспоминаний… И они будто оживают сейчас, непроизвольно представляю, как все было тогда.
– Сумку хоть можно забрать? – шипит Алина.
– Пулей.
Подруга выходит из машины, и мы с ее отцом остаемся наедине. Этого я, кажется, боюсь больше всего. Хорошо еще, что я нахожусь на заднем сидении. Это гарантирует хоть какую-то безопасность. (Скорее бы Алина вернулась)
Но я все равно ловлю темный взгляд Глеба через зеркало заднего вида.
– Что сосунок не в твоем вкусе оказался? – цедит он сквозь зубы. – Мужики постарше нравятся?
– Мне вообще никакие не нравятся. Я учиться приехала, – отворачиваюсь, чтобы не видеть, как Глеб смотрит. Меня от его взгляда колотит всю.
– Ну, да, ну, да… А сама по клубам жопой трясешь.
– Меня Алина уговорила. Не верите, сами у нее спросите, – выпаливаю я, невольно подставляя подругу.
Ну, что за несправедливость. Я сюда вообще не хотела ехать. И вряд ли еще раз приеду.
Стараюсь быть невозмутимой, но выходит так себе. Слишком уж подавляющая аура у этого мужчины.
И вообще, чего я перед ним оправдываюсь?
– Потому так нарядилась? – хмыкает Глеб.
Не выдерживаю и все же снова бросаю на него взгляд.
Зря я это сделала. Теперь краснею сильнее.
Моя кожа начинает пылать когда вижу, как глаза мужчины нацелены на все непристойные вырезы моего наряда. Пытаюсь как-то изменить позу, прикрыться. Но в этой одежде как ни повернись, все открыто.
– Скажи еще, что не знаешь, зачем в таком виде девушки выходят в свет.
Ничего не отвечаю. Бесполезно. Все сижу, отвернувшись к окну.
Чуть подумав он заявляет.
– Мое предложение еще в силе. Даю сотку. И ты делаешь мне все, что скажу. Если мне понравится, повторим.
– Я таким не занимаюсь, – цежу сквозь зубы.