Затерянный человек бесплатное чтение

“Страшнее всего не смерть, а бессмысленная жизнь, ставшая привычкой”

– Бертольд Брехт

Пролог

«Кто сеет ветер, пожнёт бурю».

– Пословица

Сильный дождь барабанит по деревянной палубе корабля, прорывающегося сквозь черно-синие тучи. Вокруг корабля сверкают яркие молнии, сопровождаемые громкими и свирепыми раскатами грома. В такие моменты небо принимает наиболее свирепый вид, словно желая уничтожить этот ветхий деревянный кораблик бороздящий небесные просторы. Небо словно показывает свою неприязнь к чужеземцу, к тому, кого согласно здравому смыслу там быть не должно. Легкий ветерок, который любой здравый человек назвал бы настоящим ураганом, издевается, как только может, ударяя о деревянную обшивку корабля и стараясь согнуть эти несгибаемые мачты, а точнее их подобие. Небо всеми силами старается показать кораблю, что ему здесь не рады, однако тот железный и несгибаемый человек, закутанный с синее пальто с длинным воротником, доходящим ему почти до ушей, даже и не думал отвернуть. Он со своим кораблем находился в эпицентре бури и неудивительно, ведь он сам был причиной того что началось так неожиданно четверть часа назад и также неожиданно закончится ровно через одиннадцать часов и сорок пять минут. То, что началось в чистом и безоблачном небе словно было ответом, раздражением, недовольством на вмешательство чужеземца в свои дела. Где-то там далеко внизу были горные хребты, покрытые туманом. Небо словно старалось приземлить, указать ему свое место, однако было ли у него место или же только путь… Видя тщетность своих стараний, непоколебимость корабля, а главное его рулевого, все сильнее барабанил дождь по палубе, а порывы ветра становились до того невыносимыми, что любого обыкновенного человека уже давно бы сдуло, однако поза незнакомца не изменилась ни на миллиметр. Его стальной взгляд глядел куда-то вперед, словно разглядывал то, что находилась где-то далеко-далеко за тучами, где нет молний, грома и… дождя. «Ну, пора…» – сказал наконец этот странный рулевой в темно-синем плаще, обращаясь к маленькому золотому дракону, сидящему у его ног и совсем отстраненному от всей окружающей ситуации. Сказав эти слова незнакомец оставил штурвал и направился к носу корабля. В тот же миг в его руке вдруг оказалась фиолетовая пробирка, в которой находилось нечто подобное на фиолетовый туман. Быстрым движением правой руки, откупорив при этом пробирку большим пальцем, он распылил содержимое прямо перед кораблем. Через несколько секунд фиолетовый дым стал закручиваться в воронку, превратившись в фиолетовую дыру в тот же момент засосавшей корабль. От корабля не осталось и следа, не считая дождя, который закончится ровно через одиннадцать часов и сорок минут также внезапно, как и начался…

Глава 1

«Мир сгорел, но люди всё ещё цепляются за пепел».

– Кормак Маккарти, «Дорога»

Земля встречала свой 2201 год, если считать от Рождества Христова или же 10 год от установления нового мира. Что представлял собой новый мир, вопрос спорный. Одним он мог показаться настоящим адом, особенно для тех здравомыслящих людей которые видели «старый» мир, но для других, так как человек по своей природе приспосабливается ко всему, вполне пригодным для жизни, а некоторым даже таким родным и похожим на старый, в чем была доля правды и своя ирония. И хотя здесь было немного жарко, особенно после восьмилетней зимы, того что еще недавно предрекали как новый Ледниковый период, некоторые смогли выжить и здесь. Если посмотреть на географическую карту мира, то сразу же бросятся в глаза новые очертания материков и увеличение количества воды на планете, однако это только кажущееся явление, а на деле на Земле засуха, то есть недостаток пресной воды. На политическую карту, думаю смотреть нет смысла, так как ее больше не существует. Скорее всего многие вздохнули бы с облегчением узнав такую новость, но не жители Земли, живущие в 10 году нового мира, так как перед тем как исчезнуть, политическая карта мира прихватила с собой все блага цивилизации, не пощадив не инфраструктуру, ни сельское хозяйство, ни города. Если смотреть каким территориям выжившие люди отдали предпочтение, то мы увидим Западную Сибирь, бывшие леса Амазонии и Антарктиду. Но это не означает, что человечество разбросано по трём отдалённым точкам, а всё остальное – мёртвые, выжженные пустоши. Одной из самых непригодных территорий для жизни была Европа, а точнее – то, что от неё осталось, при том как в прямом, так и в переносном смысле слова. Но даже в этом засушливом, уничтоженном войной регионе, где не осталось ни одного города или следа уничтоженной цивилизации, жили люди. Они расположились на юге бывшей Франции, к слову, теперь ничейной территории, которая, согласно здравому смыслу, должна была уйти под воду, но почему-то решилась задержаться на карте Земли подольше. В этом регионе выжившие занимались сельским хозяйством, в прочем что им еще оставалось делать. Здесь даже был целый город, созданный уже в новом мире на основе какой-то старой деревни. Город гордо именовали Веленом, а всю округу пригородом, а в целом Веленское побережье. Именно в пригороде, километрах в 6 от города находилось имение Мартинов. До великой войны их семья владела несколькими фермерскими хозяйствами и вела вполне зажиточный образ жизни, чего нельзя сказать теперь в суровой действительности. Они по-прежнему владели землей в достаточно больших количествах, примерно пять футбольных полей, в центре которой располагался деревянный дом. Не то чтобы слишком просторный, но и не слишком маленький, не то чтобы слишком крепкий, но и не хлипкий. Во всей округе их почитали богачами, хотя о каком богатстве может идти речь, когда у них и имеется что только земля, но на ней же надо еще и работать. Но работать в этом семействе было некому, ведь состояло оно из собственно хозяина – Ролана Мартина, его жены – Фрэнсис Мартин, их дочери Элизабет Мартин, которую чаще назвали Лизи и пятилетнего сына Дэвида Мартина. Вот собственно и все. Видя всю ненадобность такого количества земли месье Мартин решил отдавать ее в аренду на условии получения 20% от дохода. Однако последний год не о каком доходе речи не могло и идти из-за страшной засухи, в связи с чем семейство находилось на грани разорения, что в новом мире означало и на грани голодной смерти. Не смотря на то что так многое в этом мире переменилось можно увидеть, что устои человеческой сущности ничуть не изменились, в числе которых частная собственность, деньги и погоня за прибылью. Однако за одно все же можно похвалить жителей этого чуждого нам мире: они не решились на восстановление рабства. Роль денег в этом мире выполняли банкноты старого мира, оставшиеся на руках у людей, которые гордо именовались Веленскими Франками. Был учрежден даже банк Велена, задачей которого была регуляция цен и контроль за различными операциями с собственностью, в том числе покупка, продажа, задача в аренду или же дарение. Однако это все детали и мелочи жизни в тот момент, когда эти франки становятся лишь бумажками так как на них ничего нельзя купить в том числе продукты, по одной простой причине: их попросту нет. Еще один такой засушливый год и это поселение просто умрет с голоду. Да, даже в такие моменты эти люди занимались возрождением банковской системы, системы собственности и бюрократического аппарата без которых видимо жизни не представляли. Опустим тот момент что своим нынешним положением они обязаны именно тому, что стараются возродить… Стоит еще отметить, что между выжившими, рассредоточенными по всей планете по понятным причинам отсутствовала связь и сообщения, так, как если бы она была, то они скорее всего узнали бы почему цивилизация, возрождающаяся в Западной Сибири не испытывает тех проблем, однако это уже излишние подробности, уходящие в различия в менталитете и истории двух разных народов. Мы имеем, что имеем: Веленское побережье, страдающие от засухи и находящееся на краю гибели от голода, но в то же время, всеми силами старающееся возродить прошлый мир, который попросту самоуничтожился, во всех его пороках включай товарно-денежную систему. Что же, кажется таинственный странник в синем пальто, попал именно туда куда и следовало…

Глава 2

«Иногда спасение другого – это первый шаг к спасению себя».

– Достоевский, «Братья Карамазовы»

На дворе стоял теплый августовский день, если не сказать жаркий, как, впрочем, и все предыдущие, ну уже точно не последующие. На берегу средиземного моря сидели рыбаки. На море стоял полный штиль. Внезапно где-то высоко в облаках раздался гром и все небо приобрело фиолетовый окрас. Та радость, возникшая на лицах у рыбаков, не видевших дождь более полугода, быстро, а точнее через тридцать секунд, сменилось недоумением, когда небо приобрело свой прежний цвет, спокойствие и умиротворенность. Через некоторое время опять раздался грохот, но на этот раз на земле, а точнее в море, будто что-то грузное и тяжелое упало в воду. Рыбаки с недоумением посмотрели в небо, однако ничего не увидев вернулись к своим делам: попытке поймать рыбу, которой уже десять лет как здесь быть не могло.

В это время незнакомец, который оказался над Средиземным морем пришвартовался на берегу, а точнее на Веленском побережье, и принялся осматривать свой корабль, который к слову не сильно пострадал во время предыдущего шторма. Корабль незнакомца представлял собой смесь парусного корабля и дирижабля. На верхней открытой палубе располагался кабина управления, которая представляла собой маленькую стеклянную комнатку со штурвалом и различными рычагами и приборами, там же располагался и переход на нижнюю палубу, к которой мы еще вернемся позже. Осмотрев надежность все канатов и целость всех винтов и т.н. парусов. С виду данная машина напоминала парусный корабль привязанный к воздушным шарам и винтами сзади, однако вопреки законам физики он летал и довольно быстро, а что за газ был закачан в эти шары и на чем работал генератор приводящий в движение эту махину загадка. Обычные паруса тут тоже имелись и располагались они преимущественно на носу корабля и судя по всему служили в качестве средства управления кораблем. На корме же гордо красовалась надпись «Драккуль» – судя по всему название этого странного воздушного транспортного средства.

Осмотрев все системы и убедившись, что все в порядке и этот корабль пережил очередной шторм, незнакомец удовлетворенный своими наблюдениями решил удостовериться куда его выбросило в этот раз. Расстегнув свое пальто и поправив воротник, он выбросил канатную лестницу за борт и принялся спускаться вниз. Каково же было удивление рыбаков, хотя людей в это время мало чем можно было удивить, когда внезапно рядом с ними выросла фигура человека, одетого явно не по погоде. Незнакомец это тоже заметил и потому поспешил снять с себя пальто оставшись в одной рубашке черного цвета с длинным рукавом. И хотя это все равно выглядело странно, он подошел к рыбакам. Присев рядом с ними и выждав минутное молчание, Незнакомец наконец заговорил:

–– Как улов?

–– Не клюет, мил человек

–– А, что насчет погоды?

–– Вишь какая жара стоит, хоть бы капля упала

–– Ты лучше скажи, что ты тут делаешь в такое время и в таком виде

–– Скажем так, я прибыл с далеких берегов

–– Ха, это с каких это. Где ж на Земле такая погода, что в пальто надо ходить

–– Это очень далеко отсюда, думаю вам лучше об этом не знать

–– И это верно меньше знаешь крепче спишь

–– Вы мне лучше другое скажите, есть ли тут какой город поблизости или деревня?

–– А как же, если будешь идти прямо этой дорогой, то к вечеру дойдешь до Велена

–– Так, к вечеру это долго. Сколько же до вашего Велена то в километрах?

–– Сколько в этих самых километрах не знаю, знаю, что вышли мы сегодня из Велена в 5 утра, а пришли вот уже почти одиннадцатый час

–– Так, получается почти 30 километров. Хм, многовато. Ну что же, думаю часа за три дойду.

С этими словами незнакомец встал, закатил рукава рубашки и двинулся в сторону Велена, по дороге, которую ему указали рыбаки.

Он шел по запыленной дороге, среди выгоревшей травы прямо под палящем солнцем. Этот человек двигался вперед с дьявольской скоростью и хотя он шел уже целый час на такой жаре, на его лице не было и следа усталости. «Идти, вечно идти, сейчас в город, потом из города, потом еще куда-то, опять идти. Хм, это иронично» – думал Странник. Теперь можно детальнее рассмотреть этого странного человека. Это был мужчина лет 40 с черными короткими зачесанными набок волосами. Лицо его было скорее неправильной формы: скошенный подбородок, одна бровь выше другой, тонкие губы и ярко выраженные скулы, горящие как два изумруда глаза и тонкий нос. Он был довольно высокого, почти метр девяносто, роста. Он был одет в черные туфли, брюки и заправленную черную рубашку с закатанными рукавами.

 Он шел быстрым шагом и если учесть время и расстояние, то его скорость была примерно 10 километров в час, а ведь пришел в Велен он ровно через три часа ни минутой позже. Он вообще привык к точности, при чем во всем.

Вопреки его ожиданиям Велен больше походил на маленькую деревеньку, отличием от которой могла служить лишь рыночная площадь в центре, а не церковь. Велен состоял всего из четырех плотно застроенных кварталов. Улицы были грязные и пыльные, хотя их и улицами можно было назвать с натяжкой, так как это были обыкновенные проселочные дороги, засыпанные песком. Домы были блеклые, покрашенные в желтый цвет, пыльные и грязные, преимущественно одноэтажные. Вообще велен представлял собой то, что в «старом» мире называли трущобами.

Пройдя по одной из главных улиц и налюбовавшись грязными и кривыми домами Незнакомец прошел на рыночную площадь. Он шел, переходя от прилавка к прилавку, подмечая что в большинстве своем прилавки были пустые, а по разговорам людей понимал, что цены на то что есть, по местным меркам огромные. Его задачей было разузнать обстановку и все новости региона. Он шел по рыночным улицам, слушая разговоры прохожих про недостаток дождя и местных богачей. Он уже узнал про то что полгода в регионе не было дождя, про местного землевладельца Ролана Мартина и поняв в основном то что здесь случилось на этой планете, в конце концов решил вступить в один разговор, который сводился к тому, что какой-то землевладелец заявил, что отдаст все за каплю дождя

Вот так и сказал: «Все отдам за каплю дождя». Вот стоял над своими полями и убивался.

–– Да уж, вот есть земля в толку то?

–– Да толк, то есть, дождя нет.

–– Да уж, его в банке даже за 200 франков не выдадут…

–– Это верно, в банке не выдадут, но кроме банкиров и другие люди есть – вмешался в разговор незнакомец.

–– Это, вы, о чем, месье?

–– Да так, это вы о Мартинах, верно? Не подскажите где их имение?

–– Тут недалеко, если идти по этой дороге, то дойдете до выхода из города, и идите по этой дороге пока не увидите деревянный дом, вот это и будет дом Мартинов. Километров шесть от города, пригород проще говоря. Тут все близко.

“Да уж, легкая прогулка. Спасибо за информацию. Надеюсь, да надеюсь, мы с вами никогда больше не увидимся.” – с этими словами он откланялся и отправился по желтой песчаной дороге прямиком к имению Мартинов.

Впереди уже виднелись поля, вот он миновал последних прохожих, направляющихся в сторону рынка и поравнялся с последним городским домом, стоящим подальше от остальных – прямо в поле. Пройдя этот дом он заметил, как на дороге, в десяти шагах от него, трое рослых мужчин остановили молодую девушку лет девятнадцати с длинными светлыми волосами, собранными в пучок и вполне милым личиком. На девушке было какое-то тусклое платьице с какими-то блеклыми цветочками. Рядом с ней стоял маленький мальчик лет пяти со светлыми волосами. Девушка стояла с пакетами в которых по-видимому были продукты. На ее лице был испуг, в то время как сама она вся тряслась со страху. Увидев это Незнакомец поспешил обойти эту странную компанию и двинуться дальше. Он сошел с дороги и взял правее, однако в этот момент неведомо каким образом перед ним возник третий член той странной компании и преградил дорогу. Их взгляды встретились.

– Уйди с пути, иначе пожалеешь, глупец, – прошипел Незнакомец.

– С чего бы? Карманы выворачивай.

– В последний раз говорю: отойди, тебе же хуже будет.

– Эй, ребята, этот наглеет.

В этот момент в руках Странника, неведомо каким образом, оказалась красная ампула, которая тут же скользнула под ноги бандита. В тот же момент его объял красный дым и через несколько секунд от него осталась лишь груда пепла. Увидев это оставшиеся двое головорезов кинулись бежать в сторону города и на следующий день об этом судачил весь город. После этого незнакомец с каменным лицом двинулся дальше не обращая внимание ни на девушку, ни на убегающих бандитов.

Когда она опомнилась от испуга, то бросилась догонять своего спасителя.

«Стойте» – раздался голос за спиной Странника. Он замер, не оборачиваясь. Девушка догнала его, сжимая сумки. Её светлые волосы растрепались, но глаза горели – страх мешался с вызовом. Рядом жался мальчик, прячась за её платье.

–– Вы меня звали – не изменяя ни позы, не выражения лица спросил Странник.

–– Да, вы знаете, я хотела вас поблагодарить за помощь – неуверенно начала девушка.

–– Не стоит, я делал это не ради вас или вашего сына.

–– Это мой брат, я Элизабет Мартин, а это…

–– Очень приятно, значит вы дети Ролана Мартина – перебил незнакомец наконец повернувшись лицом к девушке.

–– Да, но…

–– Вы что-то еще хотите сказать? Не стоит благодарности – отрезал странник и в этот момент на его каменном лице показалось нечто похожее на ухмылку.

–– Вы видимо куда-то спешите – твердо проговорила Лиза. В таком случае не смею вас задерживать. В имении Мартинов… В общем заглядывайте… Я думаю отец желал бы с вами познакомиться – сказала она покраснев.

–– Вы знаете, я думаю воспользоваться вашим предложением прямо сейчас и предлагаю вас проводить – сказал он после минутного молчания.

–– Спасибо… Но, при условии, что вы ответите на мои вопросы.

Хм, интересные у вас условия, однако же… что же, хм… хорошо. Слово дамы закон – проговорил это человек в черной рубашке и на его лице ухмылка сменилась улыбкой.

И они отправились, Страннику тяжело было подстроиться под медленный темп ходьбы Лизы и ее брата, однако он делал над собой усилие. Еще минуту назад трудно было сказать способен ли этот человек с каменным лицом улыбаться. Любой ответил бы, что скорее всего нет. Однако сейчас, идя с ней рука под руку, в приятной беседе на лице его была улыбка. Хотя о приятности можно поспорить, но с виду это казалось именно так. При взгляде на эту пару невольно возникают недоверие и вопросы. Настоящая ли была эта улыбка? Согласился бы он проводить это девушку если бы их пути не совпали? Спас бы он ее если бы тот бандит не преградил бы ему дорогу? Взял бы он ее сумки если бы она их случайно не уронила? Был ли он человеком? И на все эти вопросы один ответ: «Скорее всего нет…».

Глава 3

«Каждая сделка имеет цену, но не каждая цена – монета».

– Джордж Р. Р. Мартин, «Игра престолов»

Пыльная дорога вилась между мёртвых полей, где когда-то росла пшеница, а теперь торчали лишь сухие стебли. Лиза шагала медленно, сжимая руку Дэвида, который то и дело оглядывался на странника в чёрной рубашке. Джон двигался чуть впереди, подстраиваясь под их темп, хотя такая хотьба ему была непривычна. Часы уже пробили три часа. Жара давила, было заметно как тяжело дается дорога Лизи и ее брату, однако на лице Странника не было и следа усталости. Его изумрудные глаза смотрели куда-то вдаль, будто старались рассмотреть то, что было далеко за горизонтом. В его голове мелькали мысли, но голос девушки, мягкий и настойчивый, не давал ускользнуть в привычную пустоту. Они шли уже двадцать минут, по расчетам Незнакомца до имения Мартинов оставалось еще порядка часа ходьбы, если придерживаться прежнего темпа, но если учесть то, что Лиза и маленький Дэвид имели физическую способность уставать выходило еще больше. Все это время девушка, на лице которой не было больше и капли недоумения или страха, настойчиво пыталась вывести разговор на тот эпизод с красным дымом, хотя она и делала вид, что ничего не заметила. На это надеялся и Странник. Через некоторое время Лиза окончательно оставила эти попытки и переменила разговор. Во время беседы она сделала про себя несколько замечаний, в частности, что ее Спаситель говорил на французском, но слова звучали странно – короткие, рубленые, с акцентом, которого она не могла распознать. Будто он подбирал фразы, как камни с дороги, осторожно, но неумело.

Во время этого, пожалуй самого длинного путешествия, ну если не считать его жизни, Странник окончательно удостоверился в своих мыслях на счет произошедшего в этом мире в его отсутствие. Слушая рассказ девушки об истории этого края он несколько раз искренне удивлялся человеческой логике, однако вынес основную мысль, что работы в этом регионе для него полно, вопрос в цене. А эта мысль терзала его сознание, вот уже целых четыре часа с момента его прилета на эту планету. «Нет, ну что за авантюру я затеял. Ну им же совершенно нечем здесь платить», «Иду. Зачем иду? Вопрос риторический, однако если задать его в контексте этого путешествия, то он вполне имеет смысл…» – эти вечные мысли мелькали у него в голове, но часто обрывались, так как Лиза постоянна отвлекала его от своих рассуждения, заставляя обращать, возможно впервые в жизни Странника, внимание на окружающий мир.

В конце их путешествия, за оставшиеся десять минут, разговор перешел с истории на тему полей и современности:

– У нас не было дождя два года, – начала Лиза, глядя на потрескавшуюся землю. – Поля умирают. Мы сдаём их в аренду, но никто не может ничего вырастить. Отец давеча сказал, плача над умирающими колосьями, что отдал бы все за каплю дождя…

Странник чуть повернул голову, его губы тронула тень ухмылки.

– Когда люди говорят, что готовы отдать все, значит они не готовы отдать ничего…

Лиза нахмурилась, вглядываясь в его лицо.

– За такое, отец щедро бы отплатил. Что говорить, все равно это невозможно.

– Возможно все, за определенную плату.

– Какую плату? – спросила она, крепче сжимая руку Дэвида. Мальчик молчал, но его глаза не отрывались от странника.

– Равноценную. – отрезал Странник. – Кстати, кажется мы уже пришли, и это довольно кстати: вы уже с ног валитесь…

Лиза хотела спросить ещё, но взглянув вперед увидела их дом – двухэтажный, с выцветшими досками и красной крышей, верандой прямо перед домом, растянувшейся во всю его длину, выполнявшей одновременно и функцию крыльца и маленьким белым балкончиком прямо над ней. Дэвид рванулся вперёд, крикнув:

– Папа! Лиза привела гостя!

Дверь скрипнула, и на пороге появился Ролан Мартин – широкоплечий, с сединой в волосах и усталыми глазами. За ним мелькнула Фрэнсис, вытирающая руки о фартук. Лиза шагнула к отцу, её голос дрожал от недавнего страха.

– Папа, этот человек… он спас нас. Бандиты на дороге… сам знаешь, какие опасные сейчас пути.

Незнакомец стоял неподвижно.

– Благодарю вас, месье. Ролан Мартин – хозяин этого дома и отец Лизы и Дэвида, а это моя жена Фрэнсис.

– Очень приятно… познакомиться – с трудом выговорил Странник.

– Прошу прощения, а как вас называть изволите, месье?

– Точно, вы ведь так и не назвали своего имени – вдруг вспомнила Лиза.

Молчание затянулось. Незнакомец стоял с каменным лицом и осматривал окружающих. Наконец, он произнёс, с тем же странным акцентом:

– Джон… Джон Роу.

Ролан прищурился, оглядывая гостя. Его чёрная рубашка, закатанные рукава и горящие глаза не внушали доверия. Но в этом мире, где бандиты грабили детей, спаситель был редкостью.

– Заходи, Джон Роу, – сказал он хрипло. – Отобедай с нами.

Столовая располагалась на первом этаже. Трудно было в этом доме определить где заканчивалась прихожая и начиналась столовая, однако в этой большой комнате, занимавшей добрую половину первого этажа и переходящей в коридор, разделивший другие две комнаты и заканчивавшийся камином, были огромные окна, выходящие на веранду, которых по меньшей мере было десять штук. Стол в доме Мартинов был скудным: миска с жидкой похлёбкой, кусок чёрствого хлеба и кувшин мутной воды. Да и сам стол, стоявший посреди комнаты и рассчитанный минимум на двадцать персон был затертый и потрескавшийся, кажется сложенный из тех же досок что и сам дом. Фрэнсис молча разливала еду, Дэвид жался к Лизе, а Ролан сидел во главе, не сводя глаз с гостя. Джон ел медленно, словно пробуя каждую ложку с осторожностью и постоянно осматриваясь по сторонам подмечая все новые и новые детали. «Похоже дом начали строить в самый канун Великой войны, как они здесь называют свое братоубийство и падение. А достраивался уже после…» – думал про себя Странник. К такому выводу подталкивала и территория вокруг дома, где судя по всему должен был быть сад, но сейчас только бордюры и дорожки, засыпанные песком, и скудное внутреннее устройство: почти отсутствие мебели и…

– Ты не местный. – вдруг проговорил Ролан, отодвигая миску и вырвав тем самым своего гостя из раздумий.

В это время Джон только заметил, что за столом остались только они с Роланом.

– Да, – ответил Джон, его голос был резким, как нож. – Я… хм, путешественник…

Ролан хмыкнул, но не отступил.

– И откуда, если не секрет. Неужели где-то еще на этой планете сохранилась разумная жизнь?

– Да, я пришел с далекого Востока, точнее приплыл, на корабле.

– Хм, и что, там у вас еще восьмилетняя зима, судя по рубашке и пальто? Кстати, а где остальные члены команды, ты же не один приплыл?

– Я… не помню. Я очнулся на берегу, а потом добрался до города. Скорее всего был шторм, а я спасся…

– Ясно, ты же еще из старого мира, Джон? Бывал во Франции до Великой войны?

– Нет, не приходилось, а это бывшая Франция?

– Ну да, мы же с тобой говорим на французском… Кстати ты довольно скверно на нем говоришь. Ну да это все прошлое, ныне это Веленская Республика.

– Да, я довольно давно его изучал и не использовал. Что-то я не сообразил сразу…

– Зря вы сюда плыли, что тут делать то в этой дыре, но у вас поди тоже не рай.

– Да уж получше будет чем тут. У нас и промышленность сохранилась, и города, и сельское хозяйство.

– Да, и государство поди?

– Хм, государство или страна? Страна у нас сохранилась, а вот государство нет.

– Какие-то вы шибко умные там у себя за океаном засели, а у нас тут беда, Джон. Засуха. Поля мёртвые. Еды нет. Люди голодают. Скверно все…

– Я был в городе и видел все это. Перспективы ваши, мягко говоря, хреновые.

– Сами знаем, скажи это банкирам, которые франки печатают, а сами с голоду пухнут, когда такое было?

– Возможно в старом мире. Да что теперь об этом. Я и сам тут застрял у вас…

– Это верно. Великое море вплавь не пересечешь.

– Да уж.

– И хоть бы капельку дождя Небо послало, полжизни отдал бы.

– И зачем небу твои полжизни? Да и не небу платить надо.

Джон откинулся на стуле, его глаза сузились.

– А кому? Банку что ли?

– Я могу это устроить. У нас активно использовалась практика вызова дождя.

– Как? Бубном и танцами? – залился смехом Ролан.

– Нет, нужно всего лишь приготовить эликсир, для этого мне понадобиться Ланкан, Гераль и Фостон.

– Никогда не слышал о таких. У нас тут пырей да колючки.

– Я уже понял. Хотя в книгах писали, что эти травы произрастали именно на юге Франции, и я лично собирал их очень много лет назад…

– Ну теперь здесь вообще ничерта нет и похоже, дождя тоже не будет. А счастье было так близко.

– Хорошо, однако не все же травами меряется. Что насчет платы за дождь?

В это время в комнату вернулась Фрэнсис, услышав громкие разговоры мужа с гостем. Несколько минут она стояла за дверью, слушая их разговор. Выйди наконец из своего укрытия она увидела следующую картинку: Смеющегося Ролана Мартина и сидящего напротив него с каменным лицом «продавца дождя».

– Ты шутишь? Какой дождь? Сам сказал без трав дела не будет. – сказал наконец Мартин

– Что же, можно и без трав, но за плату, равноценную.

– Ну… хм, если сделаешь – двести веленских франков твои. Завтра, в восемь утра. Идёт?

Джон покачал головой.

– Франки – бумага. Мне нужно что-то понадежнее.

Ошарашенный Ролан переглянулся с Фрэнсис.

– Мне нечего больше тебе дать. Но двести веленских франков, это же… ты хоть понимаешь эту сумму?

– Повторяю, это бумага, мне нужно что-то покрепче.

– Бери все что тебе приглянется в моем доме, включая… – он кивнул на Лизу, ухмыляясь, – дочку мою забирай, если уж так.

Лиза вспыхнула, а её кулаки сжались. Фрэнсис ахнула, Джон медленно встал, его лицо потемнело. В таком виде он действительно походил на дьявола…

– Оскорбление – плохая плата, – холодно бросил он.

Он вышел, не оглядываясь. Дверь хлопнула, и пыль с порога осела на пол.

Джон шёл по пыльной дороге обратно к Велену, под палящим солнцем. “Франки – бумага – ничего,” – думал он, сжимая кулак. Он привык к торгу, к сделкам, но слова Ролана резали, как нож. Не из-за Лизы – из-за её взгляда, полного гнева и стыда, никогда ему не предлагали такой низкой платы. “Зачем я здесь?” – вдруг мелькнула мысль, однако также быстро исчезала, как и появилась…

Рыночная площадь Велена встретила его пустыми прилавками и запахом пыли. Он прошёл от лотка к лотку, интересуясь товарами. Спрашивал про ингредиенты для элексиров. Торговцы качали головами:

– Ланкан? Гераль? Это что, еда? Бери картошку, последняя.

Спрашивая цены и разговаривая с людьми, он пришел к выводу, что сумма которую ему предлагают весьма весомая, настолько, что один торговец сказал, что на эти деньги он мог бы купить весь Велен с Пригородом и людьми в нем живущими. Реакция Странника была предсказуема: «Зачем мне этот грязный город, смахивающий на трущобы, да еще и с пригородом, состоящим из умирающих полей, и с людьми из которых две трети либо бандиты, либо еще хуже… Да я это и за бесплатно не возьму.»

В конечном счете он прошатался по городу пару часов так ничего и не найдя, но сформировав вопрос, вопрос к самому себе. Человек в черной рубашке остановился у края площади, глядя на сухое небо. “Дождь. Они хотят дождь. А я хочу… что?” Впервые за годы он не знал ответа. Он искал того, чего не знал сам, да и зачем искал? В чем его цель? Все, он задал себе этот вопрос. И в его голове созрел план, в результате чего должен появится ответ…

Он развернулся и пошёл обратно к дому Мартинов. Не ради франков, ради цели…

Глава 4

«Человек без цели – корабль без руля, плывущий в никуда».

– Томас Карлейль

Солнце клонилось к горизонту, окрашивая пыльные улицы Велена в багровый цвет. По одной из узких и грязных дорог, что вились между кривыми домами, шел человек в черной рубашке и брюках. Песок скрипел под его туфлями. Он шел погруженный целиком в себя и казался чем-то совершенно чужеродным в маленьком веленском дворике, в который он сам того не хотя забрел. В голове крутились мысли, их было настолько много, что любой обыкновенный человек давно бы уже сошел с ума.

«Им нужен дождь, а для чего? Для того чтобы выжить. Но зачем им выживать? Для поднятия цивилизации, для продолжения рода или же… чувствовать? Но ведь они обречены на гибель даже с дождем. Стоп, это просто очередная сделка. Тогда почему я проявляю сочувствие? Они творцы своей судьбы и выбрали такой путь, так пусть же теперь и пожинают плоды своей глупости… Нет мне их все же жаль, из-за нескольких идиотов… или не нескольких? сколько их тут? Страдают, из-за этих придурков, которых здесь не меньше восьмидесяти процентов, остальные, способные думать и чувствовать? Нет, нет, я выполню заказ, получу награду и спокойно покину данную планету с чистой совестью. Нет, это отговорка, но я не могу вмешиваться, я же знаю тех кто пытались, и ни чем хорошим это не кончилось…»

Внезапно за углом мелькнула тень. Он остановился, его изумрудные глаза сузились. Лиза шагнула из переулка, её светлые волосы были стянуты в пучок, а выцветшее платье с блеклыми цветами колыхалось на ветру. Она скрестила руки, но её взгляд был не таким твёрдым, как днём.

– Следила? – спросил Джон, его голос резал, как нож, с тем же странным акцентом.

Лиза вспыхнула, но не отступила.

– Может, и следила. Ты ушёл, ничего не объяснив. Прогуляемся?

Джон чуть наклонил голову, разглядывая её. Её любопытство раздражало, но что-то в её голосе – живом, не пустом – заставило его кивнуть.

– Идём.

Они двинулись по улице, мимо пустых прилавков и покосившихся домов. Лиза шагала рядом, её платье задевало пыль. Она молчала. Наконец они вышли на одну из главных улиц.

– Жарко, как ты можешь столько ходить и не уставать? – спросила девушка

– Не знаю, наверное, я так устроен. Завтра будет свежее…

– Как ты вызовешь дождь? Отец говорит, ты не более чем аферист. – Она посмотрела ему в глаза.

Джон ухмыльнулся, но в его глазах мелькнула тень.

– Ты знаешь, а ведь он в чем-то и прав. Я самый настоящий аферист, который принимает предложения сыграть не зная… или не умея…, нет, скорее всего не зная последствий, или же просто не хочет их знать.

«Да все то он знает, просто надеется, но на что надеется?» – думалось Страннику

– Я не понимаю, о чем ты. Что это значит?

Джон резко повернулся к ней. Его лицо было каменным, но что-то дрогнуло – едва заметно.

– Это значит, что завтра утром, скорее всего будет дождь…

– Ты знаешь, прости отца за то дерзкое предложение, он в отчаянии, готов на все…

«И это значит чувствовать, хм, чем мы тогда отличаемся? Значит здесь цель – просто выжить, не чувствовать, а выжить? Убить чувства, но жить самому. Да теперь мне совсем их не жаль. Они получили и получают по заслугам.» – вдруг мелькнула мысль в голове Джона. Теперь от его добрых намерений не осталось и следа, а оттепель в его душе сменилась заморозком.

– Ты любишь отца?

Она нахмурилась, её щёки порозовели.

– Конечно – проговорила она в недоумении

– Хм, человека готового расстаться с тобой ради прибыли?

– Ради того, чтобы прокормить себя и семью…

– Одна жизнь в замен три другие. Интересные здесь расценки. И это вы еще называете умением чувствовать и любить?

– Я… я люблю свою семью и поэтому… – начала было в нерешительности девушка, но спутник тут же прервал ее.

– Хм, немного жертвенности… Значит вот как это работает. Что же надо будет попробовать… в свободное от работы время…

– Я совершенно ничего не понимаю. Мне не ясен ход твоих мыслей. Ты погружен в себя…

Джон смотрел на неё дольше, чем хотел. Её глаза – не пустые, как у других. «Интересно, это только она такая, или надо внимательнее присмотреться к людям?» – подумал он снова, но ответа не было. Он отвернулся.

– Ты прийдешь на ужин?

– Да, я хочу еще раз поговорить с Роланом.

– Тогда пойдем?

– Пойдем.

Дом Мартинов встретил их запахом всё той же жидкой похлёбки. Стол был накрыт так же скудно. Ролан, как и в обед сидел во главе, его усталые глаза буравили вошедшего Джона. Фрэнсис молчала, разливая еду.

Джон сел, не глядя ни на кого и не обронив ни слова. .

– И? – прервал наконец нависшее над комнатой зловещее молчание глава семейства.

Джон резким движением поднял голову и его изумрудные глаза уставились прямо на Ролана. Его лицо, освещенное в этот момент всего лишь одной свечкой, сделалось настолько устрашающим, что любой взглянув на него в этот момент усомнился бы в его человечности.

– Завтра, в восемь утра, пойдёт ливень, который будет продолжаться двенадцать часов. Через две недели – ещё один, а потом через три еще. К тому моменту меня здесь уже не будет, поэтому плату я приму завтра ровно в восемь вечера, сразу после окончания дождя. – отчеканил Незнакомец.

Потерянный Мартин смотрел по сторонам не в силах вынести этого взгляда… Наконец он проговорил

– Чем мне платить? У меня ничего нет, что ты бы взял.

Джон посмотрел тем же взглядом на Лизу. Её кулаки сжались, но она, в отличие от отца, не отвела глаза.

– Ошибаешься, Ролан Мартин. Я заберу ее.

Тишина накрыла комнату, как пыль. Фрэнсис ахнула, Дэвид замер, а Лиза побледнела, но не отвернулась. Ролан побагровел, его рука сжала ложку.