Дом на окраине города бесплатное чтение
Глава 1. Задание редакции
Анна вошла в редакцию чуть раньше обычного. Утро выдалось прохладным, и туман, стелящийся по узким улицам города, будто преследовал её до самых дверей здания. Ей всегда нравилось приходить первой: в такие моменты пустой коридор, мягкий гул кондиционеров и запах кофе из комнаты отдыха создавали ощущение, что весь мир слегка замедляется, позволяя ей сосредоточиться. Но в этот день ей предстояло заняться делом, которое изначально обещало быть чем угодно, только не спокойной рутинной работой.
Она сняла пальто, аккуратно повесила его на крючок у своего стола и включила компьютер. Монитор осветил рабочее место мягким голубоватым светом. Анна машинально пролистала ленту новостей, проверила письма, прослушала несколько голосовых сообщений от знакомых, но мысли то и дело возвращались к разговору, состоявшемуся накануне вечером: главный редактор сказал, что сегодня есть важное задание, и он хотел бы, чтобы именно Анна им занялась.
Ожидание растягивалось до тех пор, пока дверь его кабинета наконец не открылась, и сам редактор, Павел Ильич, позвал её жестом: коротким, уверенным, почти нетерпеливым. Анна, взяв блокнот, поспешила внутрь.
Кабинет редактора всегда был организован лучше, чем любой музейный архив. На полках стояли книги по журналистике, криминологии и истории города. Папки с надписями и годами были расставлены строго по хронологии. Павел Ильич любил порядок – возможно, именно поэтому ценил Анну: она работала так же педантично, как и он.
– Присаживайся, – произнёс он, не поднимая глаз от нескольких листов, разложенных перед ним.
Анна заняла место на стуле, скрестила ноги и приготовилась слушать.
– У нас появляется хороший материал, – начал он. – Потенциально – даже очень хороший. Но нужен человек, который подойдёт к этому не поверхностно. Кто-то, кто умеет работать с деталями. Ты.
Анна кивнула. Она привыкла к таким вступлениям. У Павла Ильича была привычка разогревать разговор перед тем, как перейти к сути.
– Речь о старом доме на окраине. Знаешь этот? На холме, рядом с бывшей промзоной.
Анна знала. Все знали. Дом уже много лет считался частью городской легенды, чем-то вроде местного символа таинственности, который подростки посещали по глупости, а взрослые – обсуждали только полушёпотом, чтобы не выглядеть впечатлительными. О нём ходили слухи: кто-то говорил о странных огнях, кто-то – о чудовищных звуках ночью, а кто-то уверял, что видел там человека. Или тень. Или силуэт.
– Слышала, – подтвердила Анна. – И что именно нужно?
Редактор сложил бумаги в одну стопку и посмотрел на неё поверх очков. Взгляд его был серьёзным.
– За последние тридцать лет в районе этого дома пропало как минимум пять человек. Официально – не связано. Никаких доказательств, никаких сведений. Просто совпадение. Но наш новый фрилансер из отдела аналитики поднял архивы и нашёл интересные несоответствия в отчётах. Похоже, их закрывали поспешно.
Он помолчал, позволяя информации осесть.
– Мне нужен материал, – продолжил он, – не желтая статья, не пересказ слухов. Исследование. История дома, его владельцев, исчезновения, старые полицейские документы. Поезжай туда, осмотри место, поговори с жителями. У нас есть неделя, но лучше – быстрее.
Анна перевела дыхание.
Материал о доме на окраине. Не просто легенда, а реальные исчезновения.
Интрига ей нравилась – интерес, с которым она ощущала дрожь где-то внутри, был знакомым. Но рядом с этим чувством появилось другое – лёгкий, почти незаметный холодок.
– То есть, – уточнила она, – вы хотите расследование?
– Именно. И, Анна… – Павел Ильич подался вперёд. – Осторожно. Некоторые люди в этом городе предпочли бы, чтобы прошлое осталось прошлым.
Слова прозвучали неопределённо, но достаточно настораживающе. Анна записала в блокнот несколько ключевых фраз, хотя уже понимала, что согласие она давала давно – ещё тогда, когда услышала первое упоминание о доме.
Когда она вышла из кабинета, коллеги уже заняли рабочие места. Несколько человек переглянулись, услышав, что она получила новое задание.
– Опять в дебри? – спросил Сергей из соседнего отдела, ухмыляясь. – Говорят, там до сих пор бродят души тех, кто не ушёл вовремя.
– Не начинай, – отмахнулась Анна, хотя сама захотела бы услышать больше. – Это просто дом.
– Дом, – повторила Марина, задумчиво глядя ей вслед. – Только вот люди, которые туда ходили, почему-то исчезали.
Анна обернулась:
– Ты что-то знаешь?
Марина пожала плечами:
– Только то, что все знают. Будь осторожна. Наш город любит хранить секреты.
Эта фраза запомнилась Анне сильнее, чем она ожидала.
В тот момент она ещё не знала, что впереди её ждут такие тайны, о которых город молчал десятилетиями. И что, делая первый шаг в сторону заброшенного дома, она уже вступила в историю, развязка которой изменит её представление о собственном прошлом.
Но решение было принято.
Анна закрыла блокнот и собрала сумку.
Расследование начиналось.
Глава 2. Голоса прошлого
Анна всегда начинала любое расследование с изучения документов. Бумаги не лгут, они просто отражают своё время – неполно, сумбурно, иногда умышленно искажённо, но в каждом архивном листке есть отпечаток события, который нельзя стереть полностью. Именно поэтому она направилась не в дом, а в библиотеку, где хранились старые подшивки городских газет.
Библиотека встретила её тишиной. Этот запах старой бумаги, переплётов и пыли всегда действовал на неё особым образом – будто открывался портал в прошлое. Анна прошла к архивному залу, где в высоких стеллажах стояли коробки с датами, некоторые – уже обветшалые, с облупившимися этикетками.
За стойкой сидела архивистка Мария Андреевна – женщина лет шестидесяти, с аккуратно собранными в пучок седыми волосами. На Анну она взглянула пристально, будто пытаясь определить, насколько та серьёзна.
– Мне нужны газеты за последние тридцать лет, – сказала Анна. – Особенно материалы о пропавших без вести.
Архивистка на мгновение замерла, будто оценивая её просьбу.
– Это о доме на холме? – тихо уточнила она.
Анна удивилась, но не показала виду.
– Да. Я пишу о нём материал.
Мария Андреевна ни слова не сказала, но взгляд её стал чуть настороженнее. Через несколько минут она вернулась с несколькими коробками и поставила их на длинный стол.
– Начните с этого. Если понадобится больше – скажете.
Анна открыла первую коробку и столкнулась с газетами середины девяностых. Листы были желтоватыми, местами ломкими, но текст читался чётко. Она начала искать материалы о пропавших людях.
Первый случай нашёлся уже через несколько минут: 1995 год, пропал молодой электрик по имени Михаил Трошин. Он выполнял работы неподалёку от старой промзоны. Последний раз его видели вблизи того самого дома. Тогда это не посчитали подозрительным – по словам коллег, он часто ходил домой пешком, сокращая путь через холм.
Но Анну насторожило другое: в протоколе, который цитировала газета, упоминалось, что «последнее место, где видели Трошина, не указано точно». Странность. Обычно такие сведения фиксируются подробно.
Она записала имя в блокнот.
Следующая заметка датировалась 1998 годом. Пропала студентка педагогического колледжа, Елена Марусина. В последний раз её видели друзья, которые утверждали, что девушка собиралась сделать фотографии «старого дома для проекта». Её фотоаппарат нашли у дороги, а саму девушку – никогда.
Анна почувствовала лёгкое беспокойство. Две истории – и обе связаны с тем же местом.
Она продолжила читать. Годы сменяли друг друга. 2003 год – исчезновение пенсионера, который любил собирать металлолом.
2010 год – пропал парень, увлекающийся урбанистикой и заброшенными зданиями.
2017 год – исчезновение школьницы, которая, по словам одноклассников, спорила, что сможет провести ночь в «проклятом доме».
Каждая история была похожа на предыдущую: человек шел в район дома и больше не возвращался. Анна чувствовала, как складывается тревожная цепочка.
Но ещё более странным было то, что в каждом деле отсутствовали подробности. Как будто все материалы были написаны по одному шаблону: пропал, ищут, результатов нет.
Анна пролистала газеты тех лет и обнаружила ещё кое-что. Почти все статьи написаны разными журналистами, но стиль информации похож, будто их редактировал один и тот же человек. Это могло быть совпадением. Или нет.
Анна сделала пометку в блокноте:
Проверить редакторов тех годов.
Когда она уже собиралась переходить к следующей коробке, в глаза ей бросился маленький некролог на последней странице выпуска 2003 года. Он был оформлен необычно скромно.
Умер Виктор Сергеевич Боров.
Старший владелец недвижимого имущества на окраине города.
Рядом – краткая биография: малоизвестный предприниматель, владелец нескольких зданий, среди которых упоминался и дом на холме.
Имя кольнуло что-то внутри Анны, будто оно было важным, хотя она впервые его услышала.
Она снова взглянула на некролог. По странному совпадению, дата смерти Борова совпадала с годом исчезновения пенсионера, собирающего металлолом. Было ли между событиями что-то общее?
Анна отложила газету и поднялась из-за стола. За стойкой архивистка снова читала толстую книгу в потрёпанном переплёте.
– Мария Андреевна, – обратилась Анна, – вы знаете что-нибудь о владельцах дома?
Старушка медленно подняла глаза. Взгляд её стал тяжёлым.
– Знаю, – ответила она. – Но это не та история, которую охотно рассказывают. Дом давно должен был быть снесён. Но каждый раз находятся причины отложить. Говорят, хозяин оставил завещание с условиями. Или что там хранится что-то ценное. Но всё это слухи. Настоящее же…
Она замолчала, подбирая слова.
– Лучше не копаться слишком глубоко, – наконец произнесла она. – Тех, кто копался, потом долго не могли найти.
Анна почувствовала, что её предостерегают уже второй раз за день. Но журналистское любопытство – словно механизм без тормозов. Её это не остановило. Напротив, развязало ещё один узел интереса.
Она снова села и продолжила работу.
В следующей коробке лежали уже не газеты, а вырезки – статьи, которые кто-то когда-то аккуратно собрал. Стопка была связана бечёвкой и подписана: «Неопубликованное. Дом на холме».
Сердце Анны ускорило ритм.
Кто-то раньше уже пытался собрать подобную информацию.
Развязав бечёвку, она увидела несколько десятков материалов. Некоторые заметки были криво вырезаны, местами обуглены, будто спасены от пожара. Среди них оказались черновики статей, где журналисты описывали странные события вокруг дома. Однако многие абзацы были зачёркнуты. Иногда целиком.
На одном из листов Анна увидела подпись: «П. И.»
Первые буквы имени и отчества редактора, который дал ей задание.
Она на мгновение задержала дыхание. Выходит, Павел Ильич уже занимался этой темой? Но никогда ей об этом не говорил.
Ещё один лист привлёк её внимание. На нём крупным шрифтом было напечатано:
«Последний владелец дома: Виктор Боров.
Смерть при невыясненных обстоятельствах».
Ниже – обрывок текста, едва читаемый:
«После его смерти дом перешёл неизвестному преемнику. Имя скрыто в документах».
«В ночь перед гибелью Боров встречался с одним из пропавших».
«Жители уверяют, что…»
Дальше текст исчезал. Лист обрывался, будто кто-то не успел или не смог дописать.
Анна пролистала остальную стопку. Многое было недосказанным, намёки без продолжения, истории без конца.
Она чувствовала, как внутри растёт ощущение тревоги. Не страха, нет. Опасности – тоже нет. Это было чувство, которое она знала слишком хорошо: правда где-то рядом, и стоит только протянуть руку – можно её ухватить.
Она собрала свои записи, поблагодарила Марии Андреевну и покинула библиотеку.
На улице уже темнело. Фонари зажглись тусклым оранжевым светом. Анна задержалась у входа, вглядываясь в город, который теперь казался ей немного иным.
Дом на окраине привлекал внимание ещё до того, как она туда отправилась.
Теперь же он словно звал.
Но прежде чем идти туда, ей нужно было ещё кое-что: понять, кто такой Виктор Боров и почему его имя исчезло из памяти горожан.
И – почему редактор промолчал о том, что уже копался в этих материалах.
Анна направилась домой, но знала: ночь будет долгой.
Голоса прошлого уже начали говорить.
И они явно хотели, чтобы кто-то их услышал.
Глава 3. Первые шаги в мёртвый дом
Дорога к дому на окраине начиналась от старой развилки, где когда-то стоял указатель – теперь от него осталась лишь проржавевшая металлическая стойка. Анна остановила машину у края просёлка. Дальше приходилось идти пешком: путь был слишком неровным, разбитым временем и дождями.
Небо затянули низкие серые облака, и казалось, что день вот-вот растворится во мраке, хотя ещё не было и шести вечера. Порывы ветра гнули жухлые кусты, редкие деревья скрипели. Тишина, нарушаемая только шелестом ветра, казалась почти преднамеренной – как будто природа сама хотела удержать чужаков от посещения холма.
Анна подтянула рюкзак на плечах и шагнула вперёд.
С каждым метром путь становился более изломанным. Камни под ногами крошились, трещины тянулись, будто сама земля там когда-то пережила что-то сильное, разрушительное.
Когда она поднялась на вершину холма, дом открылся во всей своей мрачной реальности.
Он стоял слегка накренившись, будто наблюдал за окрестностями с усталой кривой усмешкой. Крыша была частично обвалена, черепица – сбита. Окна зияли пустыми проёмами, похожими на глазницы черепа. Некогда белая штукатурка поблекла, местами осыпалась, обнажив кирпичи. Дверной проём казался слишком узким, словно дом сжимал челюсти, не желая впускать никого внутрь.
И всё же, при всей заброшенности здания, Анна уловила в его облике что-то странное: будто он был не совсем мёртв. Или – не полностью оставлен.
Она медленно приблизилась к крыльцу. Ступени были покрыты толстым слоем пыли и земли, но на одной из них отчётливо виднелся след. Человеческий. И свежий – не позднее нескольких часов.
Анна наклонилась, коснулась края подошвы.
По влажности и структуре земли она могла примерно определить время – дождь прошёл ночью и часть утром, но след не успел заполниться, значит, кто-то побывал здесь после полудня.
Она выпрямилась, и дом будто ещё сильнее давил своим присутствием. Воздух стал более густым, холоднее. Анне показалось, что изнутри пахнуло затхлостью, сыростью и чем-то ещё… резким, химическим.