Варяг. Сквозь огонь бесплатное чтение

© Мазин А.В., текст, 2022

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2022

Глава 1

Бой без шансов

– Варт, проснись.

Ратша. Сергей откинул край мехового одеяла.

– Чего? – тоже шепотом спросил он.

– Вороги. В лесу. Я их заметил.

Хвастун. Но молодец.

Сергей стащил рукавицу, не вставая черпнул снегу и протер лицо. Земля под подстилкой из лапника остыла. Костер? Ага, бревнышко почти прогорело, а нового не положили. Понятно почему. Последний дозор. Ратша и Милош. Значит, скоро рассвет.

– Много ворогов?

– Не ведаю, Варт. Снег дважды упал.

– Давно?

– Порядком. Милош будить не велел. Сказал: пусть спят пока.

Милош – полянин из западных. Бывший дружинник некоего князя Льстислава. Опытный. И рассудил правильно. Хотели бы напасть до света, уже напали бы. Так что пусть недруги бдят и мерзнут, а свои поспят пока. Спят варяги, нынче брони не снимая, так что из состояния «сон» в состояние «бой» перейдут в считаные мгновения. Тем более что счет пойдет не на мгновения, а на минуты, ведь место для ночлега выбрано подходящее, на лысой макушке холма. Сзади – обрыв, справа и слева, под снегом, каменные осыпи. Впереди уходит вниз заросший редким лесом склон. Даже ночью скрытно не подобраться.

Есть, конечно, и минусы. Видно отовсюду, и скрытно не уйти. Ну так варяги прятаться и не собирались. Они шли даже не в гости – почти с официальным визитом к здешнему господину, Торварду-ярлу. И пусть обосновался тот здесь совсем недавно, но встал крепко.

Не будь сейчас с варягами личного представителя Торварда-ярла, Сергей мог бы заподозрить, что в лесу именно его люди. Многочисленные встречи с нурманами давно отбили у коренного населения Биармии желание нападать на профессиональных воинов. Подстрелить из кустов, зарезать одиночку, заплутавшего в чаще. Причем зарезать желательно во сне, это им по силам. А вот отважиться на полноценную схватку…

Так что вряд ли это лесовики. Но кто бы это ни был, приготовиться не мешает. Тем более что в последнем местном селении, где они пополнили запасы и переночевали под крышей, деревенские что-то такое говорили о большом-большом отряде «железных людей», замеченном местными охотниками. Конечно, в понятии местных даже отряд в полсотни бойцов может считаться «большим-большим», но даже если там, в лесу, сидит всего десятка три профессиональных воев – нурманов, чудинов или еще каких, – драка выйдет жаркой.

– Наших всех разбудили? – спросил Сергей.

– Ага. Дерруд сказал: тебя последним.

Вот это неправильно. Сергей хоть и юнец телом, но – командир. Дерруд же иногда относится к нему… Да нет, отлично он к нему относится, Дерруд Сиггтрюггсон по прозвищу Убийца. Ничуть не хуже, чем сам Сергей в прошлой жизни относился к юному Святославу. Но лучше бы разбудил заранее.

Проснулись бойцы. Однако лежат, как лежали. Темные кучки, слегка припорошенные снежком. И – бдят. У Машега вон из-под одеяла рог лука выглядывает, и тетива уже накинута.

А Ратша сидит рядом с Сергеем на щите, всем своим видом выражая потерю бдительности. Скукожился, голову на грудь уронил, словно задремал.

Милош – с другой стороны. Спиной к костру, примерно в такой же позе. Картинка: «караул устал».

Но враг не атакует, ждет, хотя ситуация вроде бы и сейчас благоприятная. Почему?

Может, они никак не могут принять решение: либо попробовать грабануть, либо свалить по-тихому, пока самих не ограбили.

Вряд ли это просто разбойная ватажка. Четырнадцать дружинников Сергея – это по местным меркам целая армия.

Тогда кто? Те самые «железые люди», о которых толковали местные?

Сергей сбросил одеяло, не спеша встал на ноги, потянулся демонстративно, потом поднял щит, стряхнул с него снежок.

– Эй, там, внизу! Покажись, поговорим! – крикнул он по-нурмански.

И тут же повторил по-словенски. И по-чудински. Но уже корявенько. Язык учить недавно начал.

Ответили ему на языке четвертом, но знакомом и понятном. Стрелой. Которая поразила прогоревшее бревно, выбив из него фонтанчик тусклых искр. А вот Машег хоть и бил навскидку и полулежа, но не промахнулся. О чем свидетельствовал вопль неудачливого стрелка.

– Строй! – опережая Сергея, рявкнул Дерруд, материализовавшийся рядом.

Справа тут же занял место друг Ратша.

Десять секунд – и стена щитов собрана. Тринадцать воев Сергея и четырнадцатый – проводник, Кари, хирдман того самого Торварда-ярла, к которому держал путь Сергей. Этот в бою тоже лишним не будет. Молодой, но бывалый.

Встали полукругом, в две короткие шеренги. Пятнадцатый, Машег, внутри.

Посыпавшиеся вразнобой стрелы безвредно тыкались в щиты или падали в снег минут пять. Потом противник все-таки перешел к активным действиям.

Из-за деревьев показалось человек тридцать смертников на снегоступах. Смертников, потому что облачены они были не в шлемы и кольчуги, а в полушубки и малахаи. Остановились метрах в двадцати и начали швыряться копьями. С тем же нулевым результатом. Разве что Сергею и еще четверым пришлось «почистить» щит, смахнув клинком воткнувшиеся метательные снаряды.

Выглянувший сбоку Машег выпустил три стрелы и спрятался. Минус три. Тулупы – плохая защита от боевых стрел.

Командир этих лесовиков был либо совсем дурным, либо насквозь отмороженным. Погнал своих в рукопашную. В снегоступах. Вразнобой. На строй доспешных воинов.

В прошлой жизни Сергей пару раз сталкивался с подобной «храбростью». У опившихся шаманскими зельями смердов. Здесь, похоже, именно такой случай.

– Машег, не стрелять! – крикнул Сергей. – В строй!

Он боялся, что меткие стрелы отпугнут лесовиков. Ищи их потом по чащобам.

Толпа (иначе не назовешь) атакующих накинулась на дружинников, даже не потрудившись избавиться от снегоступов. Совсем дикие. Сергей сбил краем щита сунувшуюся в лицо рогатину, кольнул саблей, потянул на себя, освобождая клинок.

– Ver! – рыкнул Дерруд, и обе шеренги дружно шагнули левой, отпихнув вопящую, размахивающую оружием толпу.

– Thik!

Нога попала на мягкое, дернувшееся под стопой. Кому-то не повезло.

Шумный выдох Дерруда, и брызги крови на щеке. Чей-то дикий вопль.

– Her!

Еще шажок.

Над щитом бородатая рожа с распяленным ртом, занесенный топор… Саблей наискось отбить падающий топор, выпавший из полуотрубленной руки, краем щита, снизу, в зубы, и саблей снизу – в бородача справа, замахнувшегося дубиной. Чуть запоздал, и дубина обрушилась-таки на щит Ратши, а саблю зажало… На пару секунд. Лесовик повалился, соскользнув с клинка. Синдский клинок – отменный, но не лучшее оружие для строя. В «багаже» у Сергея имеется более подходящее оружие, но до него еще добраться надо. Впрочем, копьем ширять еще удобнее.

– Ek! – взревел Дерруд. И сразу: – Kom! Kom!

И рванул с места, разрывая строй.

Недолго продлилась вражеская атака. Минута от силы – и побежали.

Нет, это не зелье. Те «бешеные» не убегали. Дрались, пока не сдохнут.

Сергей рванул по утоптанному снегу, догнал, хлестнул поперек спины, прикрытой светлым пятнистым мехом. Лесовик взвыл, выгнулся и опрокинулся в снег, следующий оглянулся заполошенно, попытался защититься рукой… Ага. От сабли.

Сергей обогнул падающее тело, поднажал, догоняя… Нога неожиданно провалилась, однако падая, Сергей все же достал, чиркнул по поршню, рассекая и обувку, и пятку. Надо полагать, сухожилие просек, потому что лесовик тоже свалился. Но не сдался: попер к спасительному лесу ползком.

Сергей выпростал ногу из ямы (цела), догнал и наступил ползуну на спину, притормаживая.

Огляделся. Снег, запятнанный кровью, несколько десятков тел. Пара самых шустрых, прыжками убегающих по лесистому склону… Нет, уже один. Второго догнала стрела Машега.

Победа.

И очевидная. У толпы лесовиков против бронной гриди нет шансов, даже если их впятеро больше. Ну разве врасплох застанут. Но что же это за гридь, если ее можно застать врасплох?

Так какого лешего эта смердья ватага решилась на групповое самоубийство?

Сергей понял секунд за пять раньше, чем увидел.

– Назад! – закричал он. – Все назад! Не преследовать! Дерруд! Это ловушка!

Слева, со стороны осыпи, вылезали человеки совсем другого уровня. В «очкастых» шлемах, с мечами. Десятка два примерно. К счастью, бойцы Сергея не особо увлеклись погоней. Потому что преследовать было уже некого.

Строй собрали быстро. Не зря тренировались. Новому противнику тоже «понравилось». Сразу притормозили. Застать врасплох не вышло.

Тоже построились правильно. Ощетинились копьями.

Хорошо стоят. Щит к щиту. Солнышко, привставшее над замерзшим озером, висит у противника за спиной. Не принципиально. Особо слепить не будет. А вот толком разглядеть ворогов не получается. Только посчитать. Девятнадцать головорезов. Побить, в принципе, можно. Наверное. Но без потерь не обойдешься.

Надо полагать, на той стороне рассуждали аналогично, потому что затевать драку не торопились.

– Мы их порвем, – спокойно произнес Дерруд, успевший отдышаться после недавнего боя и оценить расклад. – Командуй, хевдинг.

– Сначала поговорим. – И крикнул по-нурмански: – Кто такие? Назовитесь!

– Это ты назовись, чужак! – заорали со стороны противника. – Зачем пришел на нашу землю? Умереть?

«На нашу землю» – это уже кое-что. Значит, не залетная ватага. Дружина еще какого-нибудь скандинавского феодала, окучивающего аборигенов. Значит, имя белозерского князя должно для них кое-что значить. И имя Торварда. Вот кому наверняка придется не по вкусу, что появились претенденты на присвоенный им кусочек Биармии.

– Я – Вартислав! Хольд Стемида-конунга!

Сергей выдвинулся на шаг вперед. Дерруд тут же встал слева, прикрывая щитом, Гест – справа, решительно потеснив Ратшу. Тот, впрочем, не возражал. Сразу подвинулся.

– Я иду в гости к ярлу Торварду!

– Ты скверный гость, Вартислейв! – Из рядов противника выдвинулся воин в распахнутой шубе, из-под которой выглядывал недурной панцирь. – Гость, который убивает данников хозяина, хуже собаки.

Интересный поворот. Если эти парни – люди Торварда, то какого хрена они напустили на варягов смердов-смертников?

– Ты об этих, что ли? – Сергей показал на усеянный телами склон. – Выходит, ты – тот глупец, который отправил их на смерть? Поступок, достойный труса, но иного и не ждешь от того, кто даже имя свое назвать боится!

Может, и не стоило провоцировать численно превосходящего неприятеля, но на сей раз воевода был полностью солидарен с подростком. С точки зрения стратегии погнать на них толпу смердов – не такой уж плохой ход. Особенно если бы варяги не управились слишком быстро и увлеклись погоней. Тем не менее храбростью здесь и не пахло. Такой «стратег» без уверенности в победе в драку лезть не станет.

Нурман открыл рот, собираясь возразить, но вмешался Дерруд.

– Да что ты с ним разговариваешь, как с человеком чести, хольд! – рявкнул дан. – Ты, трус, прячущийся за спинами бондов, прими вызов воина или уползай обратно в барсучье дерьмо, из которого выполз!

– Меня зовут Стурла, ты, крикун! – завопил нурман. – Клянусь молотом Тора…

– Эй, погодите! – Кари-проводник выбежал из строя и встал между Убийцей и его будущей жертвой. – Стурла! А ну убери меч! Живо!

– Не тебе, младший, мне указывать! – взъярился нурман. – Меня назвали трусом! Такое только кровью смывается!

– Вот теперь я вижу перед собой мужчину, а не драную шавку! – Дерруд захохотал. – Уйди, Кари! Не мешай веселью!

Но Сергей заметил: не все бойцы за спиной Стурлы разделяют позицию командира. Многие опустили копья. Они успели поглядеть на Сергеев десяток в деле и понимали, что в случае драки им придется нелегко.

– Уйди, Кари! Не мешай нам свершить справедливость!

Ух, как пафосно. Справедливость. Хотя главное слово тут «нам». Агрессивный хольд не собирается единоборствовать с Деррудом. Кишка тонка.

– Да кто ты такой, чтобы говорить о справедливости! – закричал Кари. – Я говорю голосом Торварда-ярла! Вы все! Опустите оружие! Эти люди – гости ярла!

Твою ж дикую бабушку!

Сергей выругался шепотом. Вот так неудачно начать знакомство с будущим тестем и его людьми. Не исключено, что драка была бы лучшим выходом. Сказал же Убийца: «Мы их порвем». Мертвые же помалкивают.

Но тогда пришлось бы убить их всех. И Кари, который точно не станет молчать. А вот это уже подло.

– Я услышал тебя, Кари, – спокойно произнес Сергей. – Мы не станем их убивать.

Стурла презрительно фыркнул. Но меч убрал.

– Пусть ярл решает, – буркнул он.

Ну еще бы!

Строй за его спиной распался.

А Сергей так и не задал вертевшийся на языке вопрос, ответ на который дал бы понять: зря или нет они больше недели тащились по промерзшему лесу? Простой вопрос: выдал ли Торвард-ярл замуж старшую дочь?

Глава 2,

в которой Сергею поручают невыполнимую миссию

– Избор просил за тебя, – князь белозерский глядел на Сергея так, будто тот соблазнил его собственную дочь. – И сын мой тоже хочет видеть тебя рядом.

И за чем же тогда дело стало?

Нет, этот вопрос Сергей не озвучил. Зачем подливать масла в огонь, где и без того полно горючки?

– Мои родичи просят… – Стемид скривился. – И я их слушаю. Поэтому ты еще здесь. И у тебя есть возможность… – Стемид скривился еще больше, – …вернуть мое расположение.

И замолчал.

Ждал, надо полагать, что Сергей начнет хлопать крыльями и квохтать, выпрашивая подачку.

Напрасно. Подросток, которым сейчас был Сергей, наверняка так бы и поступил. Но воевода знал цену словам. И ничуть не сомневался, что Стемид уж точно не желает его облагодетельствовать. Стопудово князю что-то нужно. И не факт, что Сергею это нужно больше, чем белозерскому князю.

Варяжский князь похмыкал, пожамкал усы, каждый поочередно, потер о рукав перстень с печаткой-цилиндриком, поглядел, не удовлетворился, пополировал еще…

И, так и не дождавшись вопроса, изрек требование сам.

– Ты, Вартислав, лишил моего сына сговоренной невесты. И должен исправить содеянное.

Опять двадцать пять. Вроде бы уже всем ясно: Колхульде женой Ререха не быть. Неужели Стемид решил…

Нет, не решил. Речь шла не о Колхульде.

– Ты отправишься к Торварду и сговоришь за моего сына другую его дочь.

– А она у него есть? – вырвалось у Сергея.

– Есть.

– Ладно, – выбора у Сергея не было. – Я согласен.

Поторопился.

Стемид ухмыльнулся. Да так, что у Сергея сразу возникло ощущение: нет, не ладно. Совсем не ладно.

Однако, если князь дает ему шанс остаться в Белозере, этот шанс надо использовать.

Он справится. Он таких хитромудрых владык убалтывал! С каким-то там мелким свейским ярлом уж как-нибудь управится.

Их с Колхульдой помолвку пришлось отложить на неопределенный срок. Но общаться с невестой Сергею больше не мешали.

Ну, как не мешали… Пара Стемидовых отроков все время околачивались рядом. И категорически отказывались покидать горницу, пока в ней находился подозрительный тип Вартислав.

Впрочем, вели себя отроки вежливо. Дескать, у них приказ. И даже когда нурманская красотка обзывала их разнообразными уничижительными словами, парни только смущенно ухмылялись. И не уходили. Так что даже до нежных поцелуев у Сергея с Колхульдой дело не доходило.

А поговорить – никаких проблем.

– Отец мой любвеобилен, – порадовала Сергея Колхульда, которую Сергей уже мысленно перекрестил в Ольку. Или в Оленьку. По настроению. – Дочерей у него много. Но нас, настоящих, только две. Я да Кольгрима.

Настоящие – это рожденные в законном браке. Прочих же в счет можно было не принимать. И в род тоже.

Кольгрима, значит. Тоже имя говорящее. Колхульда и Кольгрима. Черная тайна и Черная маска[1]. Своеобразный выбор.

– А это потому, – пояснила будущая невеста, – что бабка отца нашего колдуньей была. Вот нам такие имена и дали. Вдруг и у нас дар откроется.

Логично.

Вскрылся и подвох. Старшей из двух законных дочерей оказалась Кольгрима. В мире, где дочерей принято выдавать замуж по старшинству, это означало, что ко времени бракосочетания младшей старшая уже должна быть замужем. Или сговорена. Понятно, нет правил без исключений, но так – по обычаю. А обычай – это иной раз даже больше, чем закон. Так что если Колхульду сватали Ререху, то старшая уже пристроена. Или обладает каким-то серьезным дефектом.

Нет, дефектов у старшей сестры Торварда не было. Если не считать таковым то, что, да, ее уже сговорили за какого-то свеаленского ярла. Колхульда толком охарактеризовать его не смогла. Знала только, что жениха зовут Скельдум, годами он уже не молод, но весьма авторитетен. А еще они с папой Торвардом когда-то вместе ходили в походы.

Обычное дело – выдать дочь за боевого товарища. Разница в возрасте не принципиальна. Деньги и статус куда важнее.

В общем, Сергею оставалось лишь утешать себя, что сговор – это еще не брак. Мало ли что может случиться с потенциальным мужем?

Той же позиции придерживалась и Колхульда. Вон с ней тоже вроде все было решено, а как обернулось! Так что пусть Сергей ради своего князя особо не упирается. Главное – понравиться папе Торварду. И на этот счет у нее, Колхульды, есть неплохие идеи.

А с Кольгримой… Расторгнут ее помолвку с папиным корешем – хорошо. Ререх всяко не хуже. А не сумеет Сергей выполнить поручение своего конунга…

Ну, тогда пусть идет Стемид-конунг со своими требованиями прямо в сети Ран-великанши, потому что она, Колхульда, все равно выйдет замуж только за Вартислава. А ежели захотят ее выдать силком, то пусть имеют в виду, что она, Колхульда, знатного рода, так что и с ножом управляться умеет, и вполне способна охолостить слишком горячего жеребчика.

Последнее было сказано достаточно громко. С прицелом на то, чтоб услышали Стемидовы дружинники. А уж они наверняка передадут князю.

Сергей ничуть не сомневался, что его девушка вполне способна реализовать обещание.

И вывод сделал совершенно правильный. Надо торопиться.

Нет, Сергей понимал: вид у него пока что не очень представительный. Да, за последний год он вытянулся и продолжал расти. До своих прежних габаритов он, скорее всего, не дорастет, но коротышкой точно не будет. На генетику нового тела Сергей повлиять не мог, но выжать из него максимум с помощью нагрузок и правильного питания он очень старался. Да и не в росте дело. Старший сын воеводы Сергея Артем был на полголовы ниже отца, но был сильнейшим из известных Сергею бойцом. Разве что великий князь Святослав мог с ним потягаться. Но такие, как Святослав, вообще уникумы.

Тем не менее, прибавить в росте еще с десяток сантиметров Сергею не помешало бы. Конечно, были способы компенсировать недостаток габаритов. Например, прибыть к будущему тестю на корабле. Своем. Во главе хирда.

Но, во-первых, личного корабля у Сергея пока что не было, а во-вторых, запаса времени не имелось и вовсе. Потому придется пешочком, вернее, на лыжах. И всего лишь во главе собственного десятка. Впрочем, это тоже кое-что, если в десятке не только такие, как Ратша и Клеп, но и такие, как Гест с Милошем. Не говоря уже о Дерруде Убийце. А еще статус жениха может серьезно поднять правильный подарок. Такой, чтобы Торвард решительно впечатлился.

И по этому поводу Сергею надо непременно пошептаться с Колхульдой. Вдруг у папы Торварда есть какое-нибудь заветное имущественное желание, которое Сергею под силу осуществить?

Стемид от своих княжьих щедрот выделил Сергею спутника-проводника. Того самого Кари, который не позволил Убийце сделать из одного живого Стурлы две мертвые полутушки. Ну как выделил… Тот все равно намеревался возвращаться к своему ярлу, а в большой компании пересекать дикие леса куда веселее, чем в одиночку.

Кари. Нельзя сказать, что молодой свей Сергею не понравился, но симпатии не внушал. Держался не то чтобы нагло, но…

В общем, без должного уважения. Словно и не собирался Сергей стать зятем ярла, которому служил Кари.

Впрочем, «нравится – не нравится» – это вторично. Можно ли ему доверять? Колхульда охарактеризовала его примерно как «ничего особенного». Дальний родич. Но оценка Ольки – оценка молоденькой девушки. Половина в ней – насколько восхищенно взирает на нее оцениваемый.

Сергей попросил Траина прощупать проводника. Сын ярла с задачей не справился. Кари держался дружелюбно, но на откровенный разговор не шел.

Однако свою непосредственную задачу Кари выполнял добросовестно. Вел толково, места для стоянок подсказывал верные и безопасные. Включая и последнюю. И в общем строю Кари бился вроде неплохо. Да и какой это бой, если серьезно? Так, зачистка.

В общем, причин не доверять Кари у Сергея не было. Тем не менее, благодарности за предотвращение большой драки Сергей тоже не испытывал.

Потому что за неполный час чертов Стурла достал его настолько, что лишь разница в размерах удержала Сергея от того, чтобы врезать хольду по наглой роже.

Вот и теперь самодовольный свейский хольд расселся на свежесрубленном бревнышке напротив Сергея, хавая вяленую рыбку и рассуждая о том, сколько Сергей должен Торварду-ярлу за умерщвление такой оравы подданных. И чем больше он говорил, тем больше хотелось Сергею сунуть в жрущую и болтающую пасть Стурлы что-нибудь несъедобное. Пару пядей острой стали, например.

– Ты, Вартислав, молодой и потому сначала убиваешь, а потом думаешь, – поучал «юношу» хольд. – Наделаешь глупостей, а потом старшим приходится платить за твою дурь!

Вот ей-богу, Сергей прибил бы гада прямо сейчас, но нельзя. Всех его бойцов прикопать вряд ли получится. Да и если бы получилось, пришлось бы Кари тоже порешить. А этого вроде не за что.

Сергей посмотрел на опушку, где варяги и свеи занимались подготовкой к похоронам. Собственно, он мог бы оставить покойников зверушкам. Но решил, что правильное погребение будет зачтено в будущих разборках с ярлом.

Что характерно: возились с будущим погребальным костром далеко не все бойцы Стурлы. Пятеро свеев сидели неподалеку и кидали в сторону Сергея недружелюбные взгляды.

Нельзя сказать, что Сергею нравилась эта ситуация. Случись что, защититься будет непросто. Хотя прикрытие имелось и у него. Угнездившийся на месте их прежней стоянки Машег. До него метров пятьдесят. Так что реши Стурла напасть, ему кирдык[2]. И Перун не даст соврать: Сергей бы даже огорчился. Потому что куда большее удовольствие прикончить Стурлу собственноручно.

– …А платить за твою мальчишечью дурь кто будет?

Терпение Сергея иссякло.

– Знаешь, Стурла, я видел многих воинов, у которых ума чуть больше, чем у улитки. Но напасть на будущего зятя собственного ярла – слишком большая глупость даже для такой наглой и тупой скотины, как ты.

– Чего? – Стурла даже жевать перестал.

– Ты выглядишь тупее барана, Стурла, – тем же рассудительным тоном продолжал Сергей. – Однако ярл поставил тебя хольдом. Значит, настолько тупым ты быть не можешь. И потому у меня к тебе всего один вопрос: зачем ты, Стурла, прикидываешься недоумком?

– Зачем что? – И спохватился: – Да ты сам спятил! Что ты несешь?

– Вот! – удовлетворенно произнес Сергей. – Ты нервничаешь, Стурла. Значит, я прав. А теперь ответь: зачем ты натравил на нас этих бедолаг? – Сергей показал на покойников, которых сейчас укладывали штабелем на погребальный костер. – Чем они тебе так досадили, что ты решил их убить? Скажи мне, хольд, почему ты захотел от них избавиться?

Ишь ты. Завис. То ли не ожидал, то ли Сергей неожиданно попал в точку.

Вспомнилась история, рассказанная Гестом. О том, как Геллир-ярл перебил подданных Стемида, а вину за это повесил на подвернувшихся разбойников. Может, и здесь что-то подобное?

– Ты врешь! – наконец выдохнул Стурла. – Что ты врешь, варяг! Я тебя на куски…

И тут его взгляд упал на Дерруда, которого вопль Стурлы отвлек от руководства подготовкой к кремации. Глянул и осекся.

Ох, не туда он смотрел. Дерруду потребуется минуты две, чтобы добежать до костра. Машегова стрела точно успеет быстрее.

– Ты говори, говори… – поощрил его Сергей. – Ты – меня?

Свей только зубами скрипнул. Не рискнул.

Сергей вытянул ноги, поглядел на носки собственных сапог. Хорошие сапоги, кстати. Мороз держат не хуже валенок. Хотя какой это мороз… Градусов семь-восемь, наверное. И ветра нет.

– Ладно. Тогда второй вопрос: что ты мне дашь, Стурла, чтобы я не рассказал ярлу о том, как ты погубил его бондов? Может, ты взял с них лишнее и утаил от своего господина?

Нет, этот удар – мимо. Не зацепил.

– Я не стану с тобой говорить! – заявил Стурла после минутного напряжения мозговой массы. – Пусть с тобой говорит ярл!

Ярл так ярл. Не вопрос. Маловероятно, что Стурла что-то скрысил. Скорее всего, первая версия Сергея была правильной: хольд просто пожертвовал аборигенами, чтобы получить тактическое преимущество.

Однако брать на себя вину за фактически самозащиту Сергей не собирался. И Стурла должен уяснить этот факт.

– Ты мне должен, – сообщил Сергей, поднимаясь. – Думаю, трех марок довольно, чтобы покрыть твой долг.

– Чего-о?

– Того! Мы – воины. Мы сражались и победили. Но не получили добычи. Не знаю, как ты, хольд, а я попусту размахивать железом не привык. Я мог бы, конечно, приказать своим людям ободрать этих невезучих, – кивок в сторону костра, – но зазорно обдирать смердов тем, кто носит серебро и золото. Так что этот долг на тебе, Стурла. Три марки серебром.

– Да что ты несешь! – Стурла вскочил, нависая над Сергеем и цапая рукоять меча. – Ты спятил?

– Я сказал, – надменно уронил Сергей, отворачиваясь. – Проваливай.

Стурлы он не боялся. Рубить его тот не рискнет.

Взгляд его остановился на телах, уже уложенных на обрубки древесных стволов.

«За что они погибли? – подумал Сергей. – Зачем?»

У свея руки чесались проучить наглого мальчишку. Но еще больше ему хотелось выяснить: что тот знает? А главное – откуда? Только он, Стурла, и пятеро его родичей посвящены в тайну.

Эх! Один взмах меча – и нахальный мальчишка останется без головы. Но потом Стурле придется иметь дело с его даном. И рассчитывать он может только на пятерых. Остальные не посмеют лезть. Племянник Торварда не позволит.

Стурла ругнулся сквозь зубы, швырнул в снег недоеденную рыбу, развернулся и пошел к своим.

Ничего. Придет и его время мстить. Очень скоро придет!

Глава 3

Месяцем ранее. Избушка ведуна. Смотреть и видеть

– Ничего ты не умеешь, – констатировал Избор, поглядев на размахивающего двумя палками Сергея. – Нет в тебе понимания обоерукого боя.

Обидно, однако. Сергей полагал, что у него неплохо получается. Он и в прошлой жизни с парой клинков управлялся, и в этой очень старался развить прежние навыки. И склонен был думать, что развил.

– Что не так? – Сергей остановился, заодно переводя дух.

Морозец приятно остужал разгоряченное лицо.

– У тебя две руки, – сообщил ведун. – А бьешься ими ты будто одной.

Вот уж неправда. Никакой синхронности не было. Каждой рукой Сергей работал независимо.

Но спорить с Избором – себе дороже. Тем более если ты пришел учиться.

– А как надо?

– А вот гляди! – Избор принялся выписывать в воздухе невидимые узоры руками. – Гляди, пока не увидишь!

Сергей видел: ладони ведуна движутся асинхронно. Каждая – в собственном ритме и по собственным траекториям. Непросто, но так он тоже умел. И делал.

– Не так смотришь! Суть гляди! – потребовал ведун.

Ага. И как это, интересно, сделать?

Ведун выругался, обозвав Сергея продуктом неудачного разрешения от беременности старой и больной барсучихи.

– Давай лепи снежки и в меня кидай! – скомандовал он. – Парами кидай!

Вот это уже понятно.

Сергей бросал. Ведун отбивал палками. Экономно. Неторопливо. Собственно, никаких особых ухищрений для этой игры не требовалось. Снежки – не стрелы и даже не копья. Но у ведуна явно была цель. Какая?

Сергей смотрел. Обычным взглядом. И тем, которому его когда-то учил другой ведун. Ререх старый.

И в какой-то момент Сергей понял: Избор за снежками вообще не следит. Отбивает чисто механически.

И что с того? Сергей и сам так умел. И сейчас так делает. Зачерпнул снега с метровой высоты сугроба, слепил, метнул. В чем же урок?

Солнце светило. Снег блестел. Снежки летели…

Сергей подустал. Ведуну хорошо. Стой да отмахивайся. Бросать, да еще резко – трудозатратнее.

Сергей глядел на ведуна. И не упустил момента, когда тот, отбив очередной снежок, метнул палку. В Сергея. Тот уклонился без труда… И вторая палка чувствительно треснула по колену.

Но как?

Ведун захихикал. Очень противно. Сергей даже не сомневался: старый специально отработал именно такой смех: людей унижать.

– Эх ты! Душ две, а толку и на одну не наберется. Палки мне брось. Снова покажу.

Сергей бросил палки. Потом – снежки, отбитые с обычной легкостью, и…

Нет, вторая палка треснула его в то же самое колено. Но кое-что он увидел. Что-то вроде промелька на самом краю зрительной полусферы.

– Еще раз!

Он опять получил по колену, но теперь он увидел более-менее четко. И даже, кажется, понял принцип. Перед тем как сделать бросок, ведун словно бы растопырился… И его левая рука спряталась. Не в том смысле, что он повернулся так, что ее было не видно. Сергей видел целиком и Избора, и его руку, но как будто не видел. Словно что-то такое дорисовывало фигуру ведуна так, что рука вроде и была, да только это лишь казалось. И на брошенную этой «невидимой» рукой летящую палку… Смотреть на нее почему-то не хотелось.

– Еще!

Блин! Синяк будет о-го-го. Зато Сергей вроде понял, в чем секрет. Похоже, дело в узоре, который рисовал в воздухе Избор. Узор этот каким-то хитрым образом притягивал внимание… И все, что в него не укладывалось, видеть… ну, не хотелось. Похожее ощущение, когда кто-то напевает знакомую песню и вдруг прерывается, и ты сам выдаешь ожидаемый звук. И не слышишь певца, который повел мелодию совсем в другую сторону.

– Еще!

Понять – не значит устоять. Противиться рефлексам тоже надо суметь.

Сумел Сергей раза этак с двадцатого.

И заслужил одобрительный хрюк наставника.

– Отдыхай, парень, – смилостивился Избор, поманил мохнатого кобеля, ошивавшегося неподалеку, и с довольным уханьем опрокинул зверюгу на спину.

Кобель не возражал. Главенство ведуна зверь признавал безоговорочно. Особенно если светило пожрать. Мамкой кобеля была волчица, выращенная Избором лично и рулившая державшейся поблизости волчьей же стаей, а папкой – волкодав, временно позаимствованный Избором у гостившего в Белозере ярла. Судя по внешности кобеля, волкодав был ирландский. У Сергея в прошлой жизни такие имелись, и Сергей ценил их высоко: в первую очередь за ум, а уж потом за пять пудов боевого веса и клычищи как у леопарда.

Сергей глядел, как ведун унижает волкопса, и ему почему-то вспомнились горностаи Ререха старого. Подумалось: есть все-таки разница между тем ведуном и этим. Тот был человечнее.

– Что глядишь яро?

Это ведун перехватил взгляд Сергея.

– Зачем пса мучишь? – вырвалось у Сергея.

– Затем, – Избор стиснул собачье ухо так, что волкодав взвизгнул. – Чтоб помнил.

– А по-другому – никак?

– Можно и по-другому, – Избор отпустил волкодава. Тот вскочил, встряхнулся, лизнул ведуна в щеку и потрусил к крыльцу. – Можно, но так – верней.

– Он же и так тебя любит!

– Не любит, – качнул головой ведун. – Служит. Как тебе твой убийца-дан.

Глава 4

Цена свейского ярла

Гард Торварда-ярла стоял у моря. Круглая крепость с деревянными стенами, посады, длинные сугробы у самого берега, в которых угадывались корабельные сараи. Их было два. Если в каждом корабль, то хирд у ярла – не самый слабый.

При виде родного гарда люди Стурлы, которые и прежде бежали впереди (Сергей не возражал, пусть дорогу торят), рванули во всю мочь.

Надо полагать, хотели успеть изложить ярлу свою версию событий.

Кари к ним не присоединился и не ускорился. Как шел ровно, так и продолжал.

Миновав посады, подошли к воротам.

Солидные, однако. Толстенные, на массивных железных петлях. Под стать стенам, тоже весьма внушительным. И вся эта прелесть выстроена относительно недавно. Вывод? Кто-то очень не любит здешнего ярла. И вряд ли это местные лесовики. Тем хватило бы и однорядного частокола. Хотя можно допустить, что это солидное укрепление – именно для аборигенов. Причем не против, а именно для. Чтобы смотрели и проникались трепетом. При здешнем обилии леса рукастым нурманам ничего не стоит возвести подобную крепость месяца за два.

Колхульда говорила: папа обосновался здесь два года назад. Времени хватало.

Интереснее то, что Торвард-ярл был ярлом и до переезда в дикие леса Биармии. Сидел на родовой земле в родном Геталанде под рукой уважаемого Бьерна Эриксона. И, со слов Колхульды, те владения по-прежнему оставались за Торвардом. Вопрос: почему храбрый ярл сменил место жительства? Здесь, конечно, тоже места неплохие. Есть чем поживиться. Но жить здесь постоянно, когда у тебя в наличии полноценное ярлство в обустроенной и серьезно приподнявшейся под рукой Бьерна-конунга Швеции?

Есть в этом какая-то… хм… хульда.

Стража при воротах приветствовала Кари с явным уважением. И спутников его пропустили без вопросов. На варягов стражники, закутанные в меха дренги с длинными копьями, поглядели с любопытством, но и только.

Городок-гард был невелик, но населен густо. Сергей прикинул: никак не меньше полутысячи человек. А ведь есть еще и посады.

Встречные что-то кричали Кари. Тот не отвечал. Скользил на лыжах по утоптанному снегу, не оглядываясь и не озираясь.

Резиденция ярла – большой длинный дом с сугробом на крыше. Над сугробом вился дымок.

У входа лыжи пришлось снять. Снег здесь был присыпан золой.

Кари откинул полог. Сергей вошел вторым. Внутри – темно и вонюче. Зато тепло. Сергей, сделав несколько шагов, остановился. Подождал, пока глаза привыкнут к сумраку. Заодно шубу расстегнул.

Стурла, окруженный толпой нурманов, втолковывает что-то сидящему на возвышении воину в красном плаще. Судя по всему, это и есть папа Торвард.

– Представь меня, – велел Сергей Кари и зашагал вперед, будто и не сомневался, что ему уступят дорогу.

Дорогу и уступили. Правда, не столько Сергею, сколько шагавшему вплотную к нему Дерруду. А вслед за ними и остальным.

– Вот он! – воскликнул Стурла, тыча в Сергея пальцем. – Это он убил…

Перехватив палец, чей грязный ноготь был в пяди от глаза, Сергей наработанным приемом вывернул его из сустава.

Стурла взвыл.

– Не трогать меня, лживая собачья блевотина! – четко проговорил он по-нурмански в мгновенно наступившей тишине. – Кари! Представь меня отцу моей невесты!

– Вартислав по прозвищу Дерзкий, – проговорил проводник, несколько растерявшийся после выходки Сергея. – Хускарл Стемида-конунга.

– Хольд Стемида-конунга, – надменно поправил Сергей.

– Смотри, что он творит, ярл! – взвыл Стурла, воздев кверху торчащий вбок палец. – Он оскорбил и искалечил меня, твоего хольда, у тебя на глазах!

– Жаль, что я не позволил тебя убить, – Сергей изобразил огорчение. – Такой хольд, как ты, – позор для вождя. Торвард-ярл, мне говорили о тебе как о славном ярле с могучим хирдом. Я смотрю вокруг… – он демонстративно огляделся, – и вижу много воинов, которым мало кто не уступит в пляске мечей. Как вышло, что эта лживая и трусливая шавка – твой хольд?

Буря и натиск. Только так и надо, чтобы тебя приняли всерьез, если тебе – четырнадцать, а вокруг – взрослые дяди.

Из всего сказанного ярл сразу выцепил главное.

– Ты назвал себя женихом моей дочери, – негромким, но очень грозным голосом произнес он. – Что с ней?

– Она в здравии, – Сергей позволил себе улыбнуться. – Мой свадебный дар пришелся ей по нраву, но ты – ее отец, и я здесь, чтобы ты одобрил наш брак.

– Я уже одобрил ее брак с Ререхом Стемидсоном, – сообщил ярл. – Тебя же я не знаю.

– Вот поэтому я здесь! – влез Сергей прежде, чем Торвард сказал что-то еще, что-то… необратимое. – Позволь же вручить дар и тебе, славный ярл! Я заплатил за него железом, а не золотом! Но он из тех, что приносят злато тому, кто им владеет!

И скинул с плеча сверток.

«У каждого есть цена». Сергей не помнил, кто это сказал. Но знал: все так. И не обязательно – в золоте. Чья-то цена – власть, чья-то – жизнь родни. Но самая высокая – мечта. Сейчас и решится, правильно ли он угадал цену Торварда-ярла.

Да, Сергей подготовился. А еще он соврал. Этот чудесный франкский меч он как раз купил. Целую гривну отдал. Огроменные деньги. Даже если в серебре. Но Сергей платил золотом. Без малого полкило золота. Не у всякого нурманского конунга наберется столько желтого металла. Прастен, которому меч Вандиля Крепкой Сети достался при разделе добычи, в одночасье стал самым богатым кормчим Севера. Да, пришлось Сергею раскошелиться. Бить будущего тестя надо было наверняка.

И Сергей знал, куда бить. И не промахнулся. Меч поразил ярла точно в сердечную мышцу. Навылет.

Кожа, в которую был завернут франкский шедевр, упала на присыпанный соломой земляной пол. Узкая стальная полоса беззвучно выскользнула из ножен и заиграла темным пламенем.

– Прими его, ярл! Он тебя достоин!

Торвард встал.

И сошел к Сергею.

Нет, не так. Просто спустился. С трудом сохраняя важность и достоинство…

Ровно до тех пор, пока меч не оказался у него в руках. Легкий, упругий, смертоносный. Ярл дохнул на узорчатую поверхность. Сергею показалось: он готов расцеловать и меч и Сергея. Все стало не важным. Обиды Стурлы. Убитые смерды. Даже собственная дочь. Хотя именно дочь подсказала, что именно подарить отцу…

– Я люблю тебя, и всегда буду любить!

Жаркий оглушительный шепот. Волосы, пахнущие травами. Руки, с удивительной силой сжавшие предплечья Сергея.

Говорят, в любви один всегда любит больше. Вранье. Если любят, то любят. Все.

Любит ли он эту девочку? Хочет ли ее любить? Да. Очень хочет. Это «хочу» переполняет и рвется наружу. Но сколько здесь от бурлящей в крови юности, а сколько – настоящего? И у Сергея, и у синеглазки Колхульды.

Сергей смог бы ответить. Он жаждал эту девушку. Жаждал ею обладать. Слышать «люблю всегда». Но была ли она той самой? Или он, как Машег, желает обладать каждой симпатичной девчонкой, но не хочет в этом признаться?

– Если ты умрешь, я тоже умру…

– Глупая! Ты не знаешь. Смерти нет…

– Ты бог… – вжимается в него так крепко, что даже сквозь ткань чувствуется жар. Не тепло, а именно жар. Как будто она – в лихорадке. Лихорадке любви. – Ты мой бог…

На них смотрят, но Сергею наплевать. Пусть видят. Пусть знают. Это его невеста. Его! Самая красивая…

«В пятнадцать они все прекрасны».

Это воевода. Пытается вернуть Сергею здравость мышления.

Не сегодня. Не сейчас.

Сергей не без труда отделяет себя от девушки, цедит сквозь зубы:

– Вышли оба. Мне надо поговорить с невестой.

Приставленные Стемидом отроки переглядываются. Мол, знаем мы, мальчик, о чем вы хотите поговорить. И в каких позах.

– Вон! – рявкает Сергей. Жар любви мгновенно превращается в ярость… И снова в любовь, когда оба дружинника проворно выскакивают из комнаты, инстинктивно почуяв в нем то безумие, что превращает воина в берсерка.

– Быстрей… – шепчет Олька, выпутываясь из по-зимнему многочисленных одежек. – Ну давай же!

Сергей только и успевает пояс расстегнуть и развязать шнурки на штанах и исподних, как она налетает вихрем, опрокидывая на спину.

– Já! Já. Kom!

Внутри у нее – огонь. Кипяток, хлещущий наружу.

– Já! Elsk-a-a mig! Mig! Elsk! А-а-а…

Все кончается в мгновения.

Хотя почему кончается? Только начинается.

Сергей опрокидывает ее на себя, сжимает руками так же страстно, как она сжимает его внутри. Быстрей, быстрей! Да! Люби меня! Люби!..

А потом они говорили. О прошлом, о будущем. О мечтах юной девушки, о том, что будет, когда они поженятся (а как же иначе?), и о мечте ее отца, настоящей мечте воина: о мече, гибком, как ивовая ветвь, и остром, как клык молодого волка, мече, который можно добыть в бою с германцами или франками, если очень, очень повезет, и невозможно купить, потому что король франков обязательно казнит того, кто рискнет продавать дивные клинки людям севера…

«Боги и впрямь меня любят, – думал Сергей, вкладывая франкский булатный клинок в пахнущие маслом, проложенные изнутри войлоком ножны. – И Прастен меня любит, ведь иначе ни за что не продал бы мне такое сокровище».

Хотя кто знает? Может, Прастен попросту не знает настоящей цены меча и большая куча золота, вся доля Сергея от меховой аферы, показалась кормчему достаточной платой за полоску стали?

Глава 5

Цена свейского ярла (продолжение)

– Дар, достойный конунга, – прошептал Торвард. – Боги, благодарю вас.

По мнению Сергея, боги были ни при чем. Но он не торопился. Сейчас придет и его очередь.

Быстрый испытующий взгляд, который Сергей встретил правильно: простодушно и радостно. Мол, хотел сделать славный подарок – и сделал.

– Будь моим гостем, Вартислав! – Надо же, имя произнес правильно. И запомнил с одного раза. – Садись за мой стол и раздели со мной трапезу.

– И мои люди, славный ярл?

– Да. Вы все – мои гости!

– Ярл, но как же… – начал Стурла.

Но ярл зыркнул грозно, и хольд заткнулся. Вправил вывернутый Сергеем палец, глянул свирепо… И все.

Ярл всегда прав. А если кто-то из подчиненных думает, что ярл не прав, ему лучше помалкивать. Иначе можно и без «думалки» остаться. Ну или найти себе другого ярла.

Впрочем, Сергей не обольщался. Эйфория от обретения мечты пройдет, и ярл снова станет мыслить… политически.

Слово, однако, сказано. Они гости, так что их теперь точно не станут убивать. По крайней мере, пока они на Торвардовой территории.

Ладно. Разберемся. Но сначала пообедаем.

Мебель длинного дома – это конструктор. К примеру, стол, на котором потчуют гостей, собирается из тех же досок, на которых укладываются почивать. Так что перевести пространство длинного дома из состояния «форум» в состояние «трапезная» – десять минут.

И еще с полчасика – выставить угощение. Впрочем, всухую ждать горячего не приходится. Пиво, рыбка, вяленое мясцо и прочие закуски появились сразу.

Ярл ответил за свои слова со всей серьезностью: усадил Сергея не просто за стол, а рядом с собой. Слева. Справа – правая рука Торварда Грум Три Скалы. Немолодой уже дядька великанских габаритов с заправленной за ворот бородой и носом, сплющенным явно не от природы. Вроде бы дальний родич Торварда-ярла. Этот все косился в сторону Сергея. Именно в сторону, потому что интересовал его не Сергей, а возвышавшийся слева от него Дерруд.

Грозный дан, впрочем, вел себя вполне миролюбиво. Добродушно беседовал с еще одним Торвардовым элитным хирдманом по имени Тодд Любимчик. Этот, представившись, первым делом уточнил, что Любимчик он не кого-нибудь, а самого морского бога Ньерда, и назван так, потому что за пятнадцать лет кормчества не потерял ни одного корабля. Деяние, безусловно, достойное уважения, учитывая особенности скандинавского мореплавания.

Тему женитьбы Сергей затрагивать не стал. Пока довольно того, что ярл признал их гостями. Но и на другие темы поговорить с Торвардом было небезынтересно. В первую очередь потому, что Сергей почти ничего не знал о нынешней Швеции. А Торвард – знал. И не понаслышке.

Правил нынче на земле свеев славный Бьерн Эриксон, пятый конунг этого имени. Правил достойно, сконцентрировав внимание на собственной земле. В отличие от папаши, воспетого в сагах Эрика Ведерхатта[3], то бишь – Увенчанного Ветром, которым тот якобы повелевал, создавая тем самым большие проблемы его многочисленным недругам. Происходил же оный Эрик от легендарного Бьёрна, сына еще более легендарного Рагнара Лотброка, который вообще чуть ли не от Одина происходил. Правда, не напрямую, а через десяток поколений, но божественная кровь сказывалась. Славу и Рагнар, и Железнобокий Бьерн, числившийся в династическом списке свейских конунгов Бьерном Первым, стяжали изрядную.

Нынешний Бьерн поводья власти держал крепко. И, как оказалось, врагом Торварда не был. Причина, по которой ярл покинул родную землю, оказалась вовсе не таинственной, совершенно банальной. Деньги. Торварда несколько лет подряд преследовали неудачи, и как результат – долги. Землю в Геталанде пришлось отдать в аренду-управление другому ярлу. Надо полагать, родичу или вроде того. Обобрать фюльк[4] в отсутствие законного владельца – легче легкого. Но Торвард отдал. Потом снарядил флотилию и отправился сюда, на другую сторону моря. Кто-то там, в Швеции, наболтал ярлу, что здесь, в финско-саамском «заповеднике» Биармии, богатства просто по веткам прыгают. Хоть руками лови. А народ настолько дикий и простодушный, что готов за ножик из сырого железа кипу собольих шкурок отдать.

Действительность оказалась не столь радужной. Но в целом не такой уж плохой. Вот только вокруг были чужие земли, а хирд у Торварда-ярла не так уж велик.

Дальше Торвард мог не продолжать. Сергей и так понимал: ярлу нужны союзники. Варяги – оптимальное решение. Сидят они не слишком далеко, но и не слишком близко. В пешей, так сказать, доступности. И с Новгородом, который существенно ближе, не особо дружат. Да и с прочими претендентами на обирание лесовиков – тоже.

То есть с выбором жениха все понятно. А вот с невестой – не очень. Но почему именно Колхульда? Вот же сидит старшая дочь Торварда Кольгрима. Вполне симпатичная девушка, разве что мрачноватая.

А куда это подевался Стурла?

Сергей прошелся взглядом по длинному столу. Нет гордого хольда. Где-то внутри тревожно пискнула интуиция. Не к добру.

Но Сергей проигнорировал сигнал. В самом деле, что может сделать хольд тем, кого ярл объявил гостями? Слюной захлебнуться от злости?

Ага, Машег уже тискается с какой-то девкой. А вон Клеп. Что-то втолковывает соседям напротив, стуча по столу кружкой. Похоже, набрался дренг-отрок. Ну ничего. Траин за ним присмотрит. Остальные… Вроде нормально все. Никто ни с кем не ссорится.

Торвард что-то спросил. А, его интересует происхождение меча.

– Славная была битва, – в лучших традициях ответил Сергей. – Прежде им бил врагов хевдинг по имени Вандиль Крепкая Сеть. Слыхал о таком?

Нет, ярл не слыхал.

– Он и его племянник Тови в вик ходили с датским конунгом Кнудом. А потом решили наши варяжские земли пограбить.

– И что же? – поинтересовался сосед ярла Грум Три Скалы.

– А сам как думаешь? – усмехнулся Сергей.

– Весело было, – вмешался Дерруд. – Я тогда многих убил. Пока наш ярл в священную ярость не впал и едва меня не прикончил.

– Наш ярл? – удивился Торвард.

– Ага. Я был тогда не с ним, – хлопок по плечу Сергея. – В хирде Тови Торвисона. Старший, не возражаешь, если я расскажу?

Сергей не возражал. Он был уверен, что Убийца подаст свою историю правильно.

Не ошибся. Дерруд не пожалел красок, чтобы показать себя великим воином. Но и Сергей стоял с ним вровень. Мол, Дерруд сразу понял, что Вартислав – великой удачи и храбрости человек. И в поединке был готов с ним, Деррудом, сойтись при первой же встрече. И потом, когда им выпало биться, по счастью не до смерти, сумел ему, Убийце, противостоять достойно, и никто никого не убил. И о щедрости безмерной, которую Сергей явил позже, тоже рассказал, не забыв сообщить, что серебро это Сергеем в бою добыто. Удача, храбрость и щедрость – вот качества настоящего вождя. Потому он, Дерруд, будет с радостью убивать для Вартислава. А надо будет за него умереть, так и умрет.

– Не надо умирать, – попросил Сергей, попытавшись обнять Дерруда. Вышло непросто. Плечи у дана – широченные. – Не надо умирать, Дерруд Сиггтрюггсон. Кто тогда будет моим первым ярлом, когда придет время?

Хорошее пиво у Торварда. Особенно после первых двух литров.

Прежде чем что-то решать по претенденту на приданое и руку младшей дочери, ярл решил посоветоваться.

Позвал двоих. Грума и Кари. Последнего потому, что тот лучше знал юного нахала. Хотя нет, называть нахалом того, кто подарил тебе мечту, неправильно. Эйфория уже прошла. Отчасти. Однако каждый раз, когда Торвард касался рукояти франкского меча, теплая волна накрывала его, и губы невольно растягивались в доброй улыбке. Непривычное дело для мимических мышц ярла.

– По годам он мальчишка, а держится, будто сын конунга, – высказался Грум.

– Сыновья конунгов тоже бывают юными, – заметил ярл. – Не удивлюсь, если и этот таков. Кари!

– Я шел с ним от главного гарда Стемида-конунга, – неторопливо, взвешивая каждое слово, произнес племянник. – Успел присмотреться. Так скажу: власть у него в крови. Дренгом стал год назад, а в начале осени Стемид его поднял. И даже не в хускарлы, а сразу в хольды. Глупый и кичливый возгордился бы, юный, но разумный проявлял бы осторожность, искал советчиков и поддержки. Этот приказывает, не задумываясь, ни у кого не спрашивая и не сомневаясь, что приказ будет исполнен. И взгляд у него временами такой… Прямо как у тебя, дядя. Словно он – ярл, а ты его хирдман. По мне, так это явно говорит о благородной крови.

– А что говорит он сам? Кто он по происхождению? – спросил Три Скалы.

– Говорит, что он – старший в роду, – Кари чуть усмехнулся. – Говорит: сказать больше ему не позволяет гейс[5].

– Гейс, значит… – Торвард коснулся меча и улыбнулся. – А что о нем говорят люди?

– Разное говорят, – Кари помедлил.

Ярл не торопил. Сидел, задумавшись, крутил в пальцах косичку бороды.

– Говорят: то ли он сын какого-то конунга из дальних стран, то ли вообще… бога. – Кари поглядел на дядю: не улыбнется ли? Не улыбнулся.

– Еще вроде бы, что Ререх его у каких-то вестфолдингов отбил. Парень сам его окликнул, по имени назвал, хотя Ререх его тогда впервые увидел. Еще говорят: удача у него – не у всякого князя такая. Полтора года назад одно исподнее на нем было, да и то чужое, а теперь большой дом в главном Стемидовом гарде, серебра-золота не счесть. Стемид его, мальчишку, хольдом назвал. Был бы он конунгу сын, тогда понятно, но ведь не сын. Даже не родич.

– Думается мне, хочет он удачу этого Вартислейва присвоить, – рассудительно произнес Три Скалы.

– Да ты погляди, дядя, каких людей он вокруг себя собрал. Пегобородый, которого Милошем зовут, точно не простой хускарл. А уж Дерруд… Ты ж его видел, дядя. Видел, что у него на руках написано.

– Видел, – ярл задумчиво пожевал рыжеватую косицу. – И раньше я его тоже видел. Этот Дерруд был поединщиком у конунга Олафа Груды Развалин. Убил для конунга многих. А ушел, когда тот не позволил ему кровника убить.

– Громкая вышла история. Я тоже ее помню, – проворчал Грум Три Скалы. – По мне, так это неправильно. Запретить хольмганг тому, кто за тебя на отмель встает…[6] Так негоже.

– Он – конунг, – желчно отозвался Торвард. – Для конунга то гоже, что ему выгодней! – Ярл стиснул оголовье нового меча и сразу успокоился. – Когда Дерруд ушел, Олаф очень рассердился. Объявил, что лишает его своей защиты. По мне, так это совсем уж не по чести было. Убивал Дерруд для конунга, но убивал-то Дерруд, так что у многих на него обида была. Однако Убийца все еще жив, а это говорит о нем многое. И о нашем юном хольде – тоже.

– А слыхал, как Дерруд сказал, что умрет за него? – напомнил Три Скалы. – По мне, так и эти слова многого стоят.

– А по-моему, важней то, что парнишка ему ответил. Вот это слова истинного вождя.

– Сын Геллира-ярла тоже с ним, – сказал Кари. – Тот молодой, беловолосый, в кольчуге без рукавов.

– Геллира-ярла? – Торвард нахмурился, вспоминая.

– Геллир Свирепый. Похож на тебя, ярл. Люди говорят: когда-то была земля в Вестфольде, которая теперь отошла сыну Харальда-конунга Бьерну Мореходу. Стемид-конунг принял его, потому что Свирепый приходится ему родичем по первой жене. Но Геллир хоть и без земли теперь, но все же ярл. И отец его был ярлом, и дед. И все же Свирепый отдал своего сына не равному в хирд, а Вартислейву. И думается мне, непроста так поступил.

– Я бы сына в чужой хирд не отдал, – Торвард снова нахмурился.

Его единственного сына убили три года назад. Остались только дочери.

«Я еще не так стар! – с ожесточением напомнил себе Торвард. – У меня две жены, и младшая ждет ребенка. Это может быть мальчик. Это должен быть мальчик!»

И пока сын будет расти, Торвард должен как следует закрепиться на этих, все еще чужих для него землях. И набрать достаточно денег, чтобы рассчитаться по долгам. В первую очередь – со Скельдумом. Ярл еще больше нахмурился. Как же ему не хотелось отдавать родной фюльк в чужие руки. Пусть даже это руки давнего соратника и будущего родича. Но выбора не было. Да и родство со Скельдумом принесет немалую пользу. Конунг Скельдума ценит. А родство со Стемидом-конунгом стало бы неплохим подспорьем здесь, в Биармии. А что даст ему родство с мальчишкой, у которого нет сильной родни?

Или – даст? Неспроста же служат ему Дерруд Убийца и молодой Геллирсон. Откуда у юнца такая сила? Нет, в этом стоит разобраться.

– Я буду говорить с ним, – сказал ярл. – Но завтра. Сегодня… – ярл погладил оголовье меча. – Сегодня у нас – праздник. Пусть наши гости увидят: я тоже умею быть щедрым.

Сказал… и поморщился. Настроение внезапно испортилось. Каждый день ярл думал о том, кто носит это прозвище. Каждый день убеждал себя, что два года назад поступил правильно. А если нет?

– Да, у меня есть еще одна дочь, – сказал Торвард. – Старшая. И она еще красивее Колхульды. Ты ее видел.

– Да, – подтвердил Сергей. Подтвердил, что видел, а не то, что красивее. Впрочем, на вкус и на цвет… – Уверен, Ререху Стемидсону она понравится.

– И я отдал бы ее, – подхватил ярл. – Но – увы. Я уже обещал ее другому.

– Кому же? – Сергей сумел уловить подтекст. Возможность. Не будь ее, они бы не вели этот разговор.

– Его зовут Скельдум Щедрый. Он – ярл, чей фюльк располагается рядом с моим. Когда-то мы вместе ходили в вик.

И чуть заметно поджал губы. А потом не слишком охотно добавил, что временно передал соседу управление своими землями. На три года. А тот взамен оплатил кое-какие долги Торварда и выделил ему деньги на путешествие сюда и обустройство на новом месте.

Итак, доход за три года в обмен на возможность улучшить благосостояние. Много это или мало, сказать невозможно, поскольку Сергей понятия не имел о доходности переданных в аренду земель. Но интуиция подсказывала: вряд ли Торвард доволен этой сделкой. И столь же маловерочтно, что ярл испытывает к коллеге по разбойничьим рейдам искреннюю симпатию.

– Мне кажется, ты, ярл, не хочешь этого брака? – высказал предположение Сергей.

– Хочу или нет, не важно. Я обещал Скельдуму Щедрому, что он станет ее мужем.

Допустим. А как насчет формальностей?

– Свадебный дар вручен? – поинтересовался Сергей.

– Нет. Но мое слово – есть.

– А что будет, если Скельдум Щедрый откажется от твоей прекрасной дочери?

– А у твоего отца, случайно, не рыжие волосы? – поинтересовался ярл.

– Будь моим отцом Локи, я бы этим гордился! – ухмыльнулся Сергей. – Но тогда мой друг Харальд Скулдисон назвал бы меня Хитрым, а не Дерзким, и не подарил бы мне кольцо своей матери, – Сергей постучал пальцем по невзрачному серебряному колечку с руной Райдо.

– Ярл Харальд Скулдисон, которого прозвали Берсерком?

– Харальд Скулдисон, Берсерк, – кивнул Сергей. – Но я знал его уже как Харальда-конунга.

В общем, почти не соврал. Вождь, у которого в подчинении аж пять кораблей, вполне достоин звания конунга. Точнее, секонунга, то есть – морского, безземельного. Впрочем, с хорошей дружиной избавиться от предлога «се» вполне реально.

– Мы друзья, – уточнил Сергей. – И я горжусь этой дружбой.

Удостоился пронизывающего взгляда.

Молчание нарушил Сергей:

– А велик ли хирд у Скельдума-ярла?

Удостоился еще одного взгляда. Нет, взгляда.

Впрочем, и ответа тоже:

– Хватит, чтобы весь день гнать четыре больших драккара.

То есть человек двести пятьдесят – триста. Неслабо.

– И драккары у него тоже имеются? – уточнил Сергей.

Да, драккары имелись. И на берегу не простаивали.

– Прежде Скельдум повеселее жил, – сообщил Торвард. – В вики ходил часто. А прозвище свое еще в молодости получил. Когда с соседним бондом из-за земли поругался и в ту же землю его и закопал. Живьем. Сказавши: вот тебе земля, бери, сколько сможешь, мне не жалко. Вот его Щедрым тогда и прозвали. Виру, впрочем, заплатил, не пошел против тинга. Но торговался так, что его едва из Щедрого в Жадного не переименовали. Хорошо торговался.

В голосе Торварда звучали одновременно и одобрение и неприязнь.

Если прежде у Сергея и были какие-то сомнения по поводу силового решения вопроса, то после рассказанной Торвардом истории они исчезли.

– Тогда ты ему дочь и пообещал? – поинтересовался он.

Оказалось, нет. Попозже.

– Сюда наши ходят, – сказал Торвард. – И мы ходили. Путь неблизкий, но торговля выгодная.

Свеям, чтобы попасть сюда, приходилось идти по Северному морю. Впрочем, бешеным викингам семь сотен миль – не крюк, как говорится.

Хорошо тогда сходили ярлы. А потом удача от Торварда отвернулась. А Скельдум, напротив, неплохо поднялся на торговле с англами. Настолько разбогател, что выгнал старшую жену, которая никак не могла родить ему наследника. У младшей, правда, тоже ничего не получалось, но она была молодая и симпатичная, пусть и не принесла ярлу большого приданого, в отличие от старшей.

Ну да, развод у нурманов – дело возможное. Однако муж при разводе обязан это самое приданое вернуть. И еще от себя добавить, если родня у бывшей сильная.

Денег хватило. Избавился Щедрый от старшей супруги. И теперь желал заполучить новую. Причем дочь Торварда он брал именно старшей, что было между ярлами особо оговорено. Хотя особого приданого за ней не будет. Это тоже оговорили.

И многозначительный взгляд, адресованный Сергею.

– Ререх твою дочь тоже старшей возьмет, – заверил Сергей.

Почему бы и нет? Других жен у княжича не имелось, а появятся, так пусть сам и решает, кому из них рулить.

– И я твою Колхульду тоже старшей беру! – сообщил Сергей с важностью. – И на что тебе теперь этот Скельдум Щедрый? Он – далеко, а мы – близко.

Вот так. Поставить рядом себя и Ререха. И пусть ярл думает. А Сергею надо срочно придумать, как нейтрализовать Скельдума и освободить потенциальную невесту. Но время еще есть. До открытия судоходства еще куча времени.

Сергей узнал от ярла ровно столько, сколько тот удосужился сообщить. И сделал неправильные выводы.

А еще он не сообщил Торварду о чужих «железных людях», про которых толковали местные. Решил, что Стурла, контачивший с лесовиками намного плотнее, уже поставил своего ярла в известность. А может, и не было никаких чужаков?

Глава 6,

в которой Сергей узнает новые подробности о женихе Кольгримы Торварддоттир

«Куча времени». Так думал Сергей. И ошибался. Времени не было. Совсем.

Зато выяснилось: Сергей может не беспокоиться о том, как уговорить Скельдума-ярла отказаться от обещанной невесты. Бессмысленно уговаривать того, кто, преодолев немалые трудности и тысячи миль пути, лично явился для того, чтобы ее заполучить. И ее, и приданое, в качестве которого он рассматривал все движимое и недвижимое имущество ее папы.

Пришел же он, естественно, не один, а с двумя большими сотнями хирдманов. Огромным войском по здешним меркам.

Полная неожиданность. В первую очередь для Торварда-ярла. Тот появление потенциального зятя если и допускал, то уж точно не в середине зимы.

Логично. Судоходный сезон закрылся много месяцев назад. Пешком же из Швеции, мягко говоря, далековато.

Но Скельдум пришел не из Швеции. В начале осени он отправился погостить к своему родичу-эсту, да там и остался. Там и Йоль отпраздновал, подъедая последние припасы родича, который даже если и хотел бы показать гостю со товарищи на дверь, сделать это не рискнул.

Через пару недель после зимнего праздника Скельдум ушел сам. Поставил бойцов на лыжи и двинулся не спеша вокруг будущего Финского залива, обдирая попутные селения. Маршрут своего ледового похода Скельдум Щедрый представлял весьма примерно, был уверен, что при содействии местных жителей непременно доберется до цели. В их же содействии Скельдум тоже не сомневался, поскольку умел быть убедительным. Особенно там, где его превосходство в силе было абсолютным.

Впрочем, пока ярл шел по более-менее освоенным землям, он не нарывался. У тех же полочан или плесковцев, не говоря уже о новгородцах, хватило бы сил накидать даже двум сотням нурманов. Поначалу Скельдум даже платил за припасы. Иногда.

И только когда путь привел Щедрого в настоящие лесные дебри, ярл осознал, что переоценил заселенность здешних земель.

Скельдум уже бывал в этих краях, но только летом. Зимой же все выглядело иначе. Намного суровее. Здесь не было дорог, которые вели к обжитым местам. Только сугробы, помеченные звериными следами, вековые сосны да белые плеши замерзших озер. Не факт, что ярл вообще дошел бы до цели, если бы не отыскал нежданного союзника.

Но и это выяснилось позднее. К сожалению.

Так или иначе, но Скельдум пришел. И в воздухе отчетливо запахло смертью.

Нет, могло быть и хуже. Например, ярл мог войти прямо в открытые ворота. Вряд ли несколько дренгов смогли бы его остановить. Вот это была бы катастрофа.

Но, к счастью, за день до того в гард прибежал местный саам-охотник и оповестил о появлении «железных людей». «Совсем, совсем плохих железных людей», которые убили всех обитателей стойбища. Тех, кто не успел убежать. Этот убежал. Потому что его должны были допрашивать последним. Перспектива мучительной смерти настолько взволновала саама, что он по-волчьи перегрыз ремни, которыми его связали, и прибежал к ярлу. Мол, помогай-спасай! Зря, что ли, дань тебе платим!

Торвард, понятно, спасать никого не бросился. Информация о противнике у него была, мягко говоря, неточная: «очень много плохих людей с хорошим железным оружием». Бросать своих хирдманов в бой против неведомого и, скорее всего, численно превосходящего врага ярл не собирался. И Сергей его отлично понимал. Что же до «платим дань», то Торвард справедливо полагал, что дань ему платят не за гипотетическую защиту, а потому что пусть только попробуют не платить.

– Кари, разведай, – приказал он племяннику. – Грум! Людей – в гард! Все готовить к обороне!

Тоже правильно. Лишним не будет.

– Сааму дать четверть эйрира серебром. Из гарда не выпускать.

И снова верно. Даже щедро. Почти семь граммов серебра. Гигантская сумма по меркам аборигенов.

Кари вернулся часа через три. Вести принес недобрые. Ворогов сотни две, и вороги – серьезные. Нурманы. И вооружены качественно. Кари сумел подобраться достаточно близко, поскольку дозорами пришельцы не заморачивались. К сожалению, взять «языка» не получилось. Никто из чужаков в одиночку в лес не ходил.

Пришельцы никого не опасались. Пообедали горячим, дорезали оставшихся пленников, в основном женщин, встали на лыжи и уверенно двинулись в сторону Торвардова гарда. Словно точно знали, куда идти.

Тут уж и Кари ждать не стал. Рванул с максимальной скоростью в том же направлении. Опередил. Ненамного, но достаточно, чтобы успеть запереть ворота. Тем более подготовка к обороне была уже практически завершена.

Тут уж Торвард не раздумывал. Бойцов у него было человек восемьдесят. Для атаки на кратно превосходящего противника маловато. А вот для обороны может и хватить.

– Твои со мной? – спросил он Сергея.

– Да.

Без вариантов. Нет, вариант на самом деле был. Возвращаться в Белозеро, предложив ярлу забрать с собой Кольгриму.

Только Торвард вряд ли согласится. Да и Стемиду, скорее всего, не нужна будет невестка, за которой не стоит папа-ярл. Вдобавок команда Сергея может оказаться той самой гирькой, которая позволит удаче Торварда перевесить фортуну противника.

Однако удача сыграла на стороне врага. Начался снегопад, и защитникам пришлось ждать появления противника в условиях сильно ограниченной видимости.

Однако первым к запертым воротам гарда пришел, вернее, прибежал не неведомый враг, а Стурла с тремя хирдманами-родичами.

И сразу заорал, чтобы ворота немедленно открыли. Ему.

И их открыли бы (хольд как-никак), но на заборе очень удачно оказался Три Скалы. Обругав Стурлу за то, что шляется невесть где, когда враг вот-вот нападет, Грум велел скинуть хольду и его людям веревку, по которой те и вскарабкались наверх.

– К девкам ходили, – пояснил Стурла, переводя дух. – А у вас тут… Ух!

«Ух» относилось к возникшим из белого марева вражеским хирдманам.

– Ярла позови, – приказал хольду Три Скалы. – Скажи: гости прибыли. Щедрый пришел.

Грум не разглядел лица Скельдума-ярла. Признал его по доспехам.

Затворенным воротам Скельдум, похоже, удивился. Встал неподвижно и смотрел на приготовившийся к обороне город. Ничего не предпринимал.

Надо полагать, ждал появления потенциального родича.

Торвард не заставил его ждать долго. Поднялся на стену и громогласно поинтересовался, что Скельдум тут делает.

– Погостить пришел! – крикнул Щедрый. – Тебя удивляет, что я пришел повидать своего друга и родича?

– Я тебя не ждал! – парировал Торвард. – Почему ты здесь?

– Друг мой Торвард! Я пришел сообщить тебе, что с твоей землей все хорошо! Но я беспокоился о тебе. Вдруг в этой чужой земле с тобой что-то случилось? Я беспокоюсь о тебе, друг мой Торвард!

– Как видишь, у меня все хорошо! – последовал ответ со стены. – Мои стены крепки, а люди надежны.

– Я рад! – сообщил Скельдум. – Это хорошо, когда можешь доверять своим людям. Доверие и дружба – вот настоящее богатство.

Торвард не стал спорить. Ждал продолжения.

И, разумеется, дождался. Скельдум решил протестировать интеллект коллеги-ярла.

В ультимативной форме, апеллируя к богам и обычаям, потребовал оказать ему и его людям должное гостеприимство. Мол, шли они издалека, замерзли, проголодались, и посему Торвард-ярл, как человек не чужой, должен немедленно предложить им стол, кров и прочее. Тем более что привело их сюда исключительно беспокойство о Торварде и его дочери Кольгриме.

– Боги велят нам не отказывать гостю в приюте! – зычно провозгласил он, встав напротив запертых ворот.

– Я и не отказываю! – отозвался Торвард. – Охотно впущу тебя и пять… нет, даже десять твоих людей!

– А остальным что же? Умирать от голода и холода?

– За стенами моего гарда достаточно домов, чтобы укрыть от вьюги твои сотни! – возразил Торвард. – Что же касается пищи, то они могут съесть все, что они отыщут в домах моих людей! А еще они могут поохотиться в моих лесах! Я не возражаю!

Щедрый подумал немного и заявил, что согласен.

– Ворота приоткрыть, только когда я скажу, – распорядился Торвард. – Стрелки на стены – в готовности. Грум, три десятка к воротам. Эти пусть заходят по одному. Попробуют собрать строй – сразу бейте.

– Эй, там! Открывай ворота, мы тут уже замерзли! – крикнул Скельдум.

Ага, сейчас.

– Ты и еще десять! – отозвался Торвард. – А остальные пусть отойдут подальше!

– Торвард! Ты же меня знаешь! Ты мне, считай, родич! Неужели ты думаешь…

– Думаю! – гаркнул со стены Торвард. – Я знаю тебя, Жадный! Хочешь стать моим гостем – вели своим хирдманам отойти подальше. На три броска копья будет довольно!

– Это твое недоверие обидно! – заорал Скельдум. – Даже оскорбительно!

– А мне, Скельдум, обидно и оскорбительно, когда называющий себя гостем убивает моих данников! – парировал Торвард.

– А я слыхал, что твоих данников убивают многие! И это не мешает им быть твоими гостями!

«Ого! Интересно, а откуда у Скельдума такие сведения? – подумал Сергей. – Пожаловался кто-то из местных? Или…»

– Милош, – окликнул Сергей гридня. – Присмотри за Стурлой.

– Присмотрю, – отозвался гридень, который еще недавно сам был шпионом западных полян и понимал, что обеспокоило Сергея. – Мне он тоже подозрителен.

– Так что? Сделаешь, как я сказал, или испугался? – Теперь уже Торвард перехватил инициативу.

А ведь верно. Кто ему мешает прикончить Щедрого, когда тот окажется внутри гарда всего лишь с десяткой бойцов? Гость-то священен. Но если бы для того, чтобы стать гостем, достаточно было перелезть через стену, то любой воришка мог бы претендовать на этот статус.

– Хочешь, чтобы мои люди искали поживу, словно псы? – возмутился Скельдум. – Тому не бывать! Ты вновь оскорбил меня, Торвард! Вижу я теперь: не будет мира между нами!

– Ты так сказал, не я! – крикнул в ответ ярл. – Я войны не ищу, но от битвы не бегаю! Ты меня знаешь!

– Ну так выйдите тогда и встаньте против нас, как мужчины перед лицом богов!

Очень щедрое предложение. Выйдите и умрите, значит. Как мужчины.

Нет, умирать, как мужчина, у Сергея не было ни малейшего желания. Жить – другое дело.

И потенциальный тесть, похоже, был с ним полностью солидарен.

– А не пойти ли тебе домой! – крикнул в ответ Торвард. – Ты ведь понял: тебе здесь не рады!

Не вышло. Но Щедрый не отчаялся. Внес новое предложение.

– Тогда поединок! – заорал он. – Твой боец против моего!

Интересное предложение.

– Если мой победит, ты откроешь ворота, если твой – я отступлю от твоего гарда!

Нет, не интересное.

Хольды оживились.

Не все.

– Обманет, – уверенно заявил Три Скалы.

– Так и мы можем его обмануть! – воскликнул Стурла. – Пообещаем открыть ворота, но не скажем когда.

– А драться ты будешь, умник? – поинтересовался Три Скалы.

– Да хоть бы и я.

Но энтузиазма в голосе Стурлы не слышалось.

Потом взгляд его упал на Дерруда.

– Но лучше, если он. Говорят, ты был поединщиком конунга Олафа, Убийца?

Ух ты! Впрочем, что-то подобное Сергей и подозревал.

– Груда Развалин щедро платил мне, – заметил Дерруд. – А ты, Стурла, не похож на богача. Да и не служу я больше Олафу. Вот мой вождь. Но ему этот бой не нужен.

– Эй, Торвард! Что решил? – раздалось снизу.

– Почему ты думаешь, что мне не нужен этот бой? – заинтересовался Сергей.

Он чувствовал: если Дерруд отказывается драться, то это неспроста.

Но обсуждать это при посторонних Сергей не собирался.

– Ярл, я хочу поговорить с моим человеком.

Торвард пожал плечами. Мол, твое право. И изобразил отсутствие заинтересованности. Но Сергей чувствовал: ярлу очень хочется, чтобы Дерруд за него вписался. Это же прекрасный вариант. Не рисковать своим человеком, и снять все дивиденды, если Убийца победит. Ведь даже если Скельдум и не станет выполнять договоренность, все равно первая кровь будет за Торвардом. А это неплохо так поднимет боевой дух обороняющихся.

– Это не наша война, Варт, – сказал дан, когда они спустились со стены и отошли в сторонку. – Это их война, а они нам не родичи и даже не друзья. Вон та крыса, – жест в сторону пялившегося сверху Стурлы, – натравил на нас бондов, потом хотел обобрать. И ярл не наказал его за это. А нас за свой стол посадил, когда ты вручил ему меч, который Вандиль снял когда-то с убитого им германского ярла. Лучше бы мне его отдал. Этот Торвард не достоин такого клинка.

– У тебя будет меч не хуже! – пообещал Сергей. – Перун свидетель моему слову! Но сейчас мне нужен твой совет. Что бы сделал ты на моем месте?

– Я бы сюда не пришел, – дан качнул головой.

– Однако мы уже здесь. И ты, и я. Что дальше?

– Я уже сказал. Зачем нам биться за этих свеев? Лично я сожалею только о Вандилевом мече. А свеи пусть убивают друг друга, если им так нравится. Уверен: те, что снаружи, не станут возражать, если захотим уйти.

– Я тоже так думаю, – согласился Сергей. – Но кое в чем ты не прав. Торвард – мой родич. Почти. Станет им, когда я женюсь на его дочери.

– Так он отдает ее за тебя? – уточнил Дерруд. – Он так сказал?

– Нет, но…

Дерруд улыбнулся, положил руку Сергею на плечо:

– Я видел таких, как этот ярл. Верить им нельзя. Да и зачем? Тебе так нужно то, что Торвард даст в приданое? Уверен, оно даже трети от цены Вандилева меча не составит. А когда этот второй ярл его убьет, Стемид будет только рад отдать за тебя Колхульду, а для своего сына будет искать другую невесту. И этой невестой точно не станет старшая дочь Торварда.

– Я и сам думал о том же, – признался Сергей. – Но Торвард может и победить. Особенно если мы встанем на его сторону. Но тебе совсем не обязательно сражаться на этом хольмганге. У Торварда хватает собственных бойцов.

Дерруд фыркнул.

– Я никогда не отказывался от поединка! – заявил он. – Но драться за чужака не стану! Пусть он скажет свое слово, и тогда – поглядим.

– Он скажет, – пообещал Сергей. – Спасибо, Дерруд!

– Я не говорил, что отдам тебе свою дочь! – На заданный вопрос Торвард ответил так же прямо. – Но сейчас, когда мы встали рядом против врага, я говорю: да, Вартислав, я отдам тебе женой мою Колхульду! Я говорю, и все это слышат!

Впрочем, Сергей понимал: если победит Скельдум, все обязательства Торварда станут неважны. А чтобы он не победил, Торварду нужны союзники. Они.

Но прежде чем Сергей успел выразить свою признательность, снова вмешался Дерруд.

– Сказано хорошо, – одобрил Убийца. – Но сказано не все. Мы не услышали, что ты дашь в приданое своей дочери!

Точно. Как Сергей мог забыть? Вот что главное в здешних браках. Отнюдь не симпатичная мордашка. Вдобавок, серебро – это не только ценный металл. Это еще и мера уважения. Он преподнес ярлу ценнейший меч, а тот даже паршивым колечком не отдарился. Всего лишь объявил о снятии претензий.

– Сейчас не время обсуждать это! – воскликнул Торвард. – Враг у ворот!

– Сейчас – самое время, – ухмыльнулся дан. – Я вижу тебя насквозь, Торвард-ярл! И пока я рядом, тебе не удастся обмануть моего хевдинга.

Вот это хорошо сказано. Хевдинг – это вождь. Это статус, позволяющий говорить с ярлом практически на равных.

Торвард ответил не сразу. Сначала глянул вниз, на вражеское войско, на белый щит над головой своего несостоявшегося зятя. Да, подсуетились вороги, притащили универсальный знак мира, пусть и временного. А вот насчет зятя, не забегает ли Сергей вперед? Вот возьмет Скельдум крепость, и дочку Торвардову тоже возьмет. И все остальное. Причем не здесь, а там, на свейской земле. Насколько понял Сергей, земли Торварда во временном управлении Скельдума. А могут оказаться в постоянном, если Кольгрима станет его женой, а тесть отправится в Валхаллу.

– Эй, Торвард! Ты там не спать улегся?

– Если мы не побьем Щедрого, Вартислав не получит ничего! – заявил ярл.

– Ну почему же? Если мы уйдем, твоя дочь все равно будет с ним. Без приданого мой хевдинг вряд ли возьмет ее женой, только наложницей…

Дерруд сделал паузу, дав возможность Торварду переварить информацию.

Сергей не вмешивался. Не портил дану игру.

– Хорошо! – раздраженно воскликнул ярл. – Я дам приданое. Достойное приданое! Серебро или землю!

– Серебро и землю. – И сразу уточнил: – Сколько?

Торвард бросил еще один взгляд вниз:

– Пятьдесят… Нет, семьдесят марок! И землю…

– Мне не нужна земля, – Сергей решил, что уже можно вмешаться. – Мне нужны воины. Ты дашь мне их. Пять… Нет, семь! – он тоже ухмыльнулся, спародировав интонацию, с которой Торвард полчаса назад определял количество спутников Скельдума. – Хороших воинов. Настоящих хускарлов.

– Дам, – проворчал ярл. – Если они согласятся…

– Само собой. Мы договорились?

– Договорились, – буркнул Торвард. – Шестьдесят марок и семь воинов. Теперь твой хускарл будет драться?

Сергей вопросительно глянул на дана.

– Конечно, буду! – Дерруд продемонстрировал, что зубы у него в полном комплекте. – Не было такого, чтобы я мог кого-то убить и не убил. Ну разве что мой хевдинг меня очень попросит! – И бросил многозначительный взгляд на Стурлу.

– Как я могу лишить тебя удовольствия, Дерруд? – в тон ему улыбнулся Сергей. – Убей этого свея!

Не факт, что Торварду понравилось сочетание «убей свея», но возражать он не стал. Уперся ладонями в бревна стены, привстал и гаркнул зычно:

– Эй, Скельдум! Я согласен на поединок!

Щита у Деррудова противника не было. Доспехов тоже. А одет он был явно не по-зимнему: гол до пояса.

Голый. Распущенная грива. Всклокоченная борода. По мечу в каждой руке. Нетрудно догадаться…

– Берсерк! – выдохнул Траин. – У этого сына шелудивой свиньи берсерк-поединщик!

Сергей забеспокоился. Берсерк – это очень неприятно. Харальд, правда, голышом не бегал. Может, этот другой породы? Не такой крутой?

– Варт, давай я стрельну! – предложил Машег. – Со стрелой в башке он сразу успокоится!

– Стрельнешь, – разрешил Сергей. – Но только если дела у нашего Убийцы пойдут совсем плохо.

Если Дерруд и впрямь был поединщиком конунга, а это почти наверняка так и было, то ему наверняка приходилось сталкиваться с подобной публикой. Берсерками, ульфхеднарами и прочими любителями погрызть деревяшку и напустить слюней в бороду.

Сергей поглядел на Торварда. Тот явно пришел к такому же выводу. Спокоен, как замерзшая лягушка.

Дерруд неторопливо двинулся навстречу полуголому. Двое Торвардовых хирдманов наблюдали за поединщиками в просвет между створками, готовые при неудачном исходе немедленно закрыть ворота.

Берсерк замотал головой, зарычал.

Дерруд остановился. Приглашающе постучал копьем по щиту.

Берсерк среагировал ожидаемо. Взревел подраненным туром и длинными прыжками устремился в атаку.

Дан сорвался с места, когда берсерк был от него в десяти шагах. За миг до столкновения Дерруд присел, полностью укрывшись за щитом.

И отлетел метра на два, когда берсерк сначала лупанул по щиту мечом, а потом врезался в него всей массой.

Дерруда отшвырнуло, но уже через секунду он снова твердо стоял на ногах.

А вот берсерк, тоже оказавшийся на земле, поднялся намного медленнее. И если встать он смог, то бегать – уже нет. Только ковылять.

В краткий миг боестолкновения Дерруд ухитрился достать его ступню. Похоже, достаточно серьезно. Крови не видно, но это ни о чем не говорило. Берсерк же.

Воин Одина, само собой, не сдался. Доковылял до противника и набросился на него со всем нерастраченным пылом. Скорость ударов впечатляла. Мечи так и мелькали. Но – впустую. Сверху было отлично видно, как Дерруд, пользуясь ограниченной подвижностью противника, ловко, даже элегантно, уходит от атак. Интересно, он будет ждать, пока у безумца кончится заряд, или…

Или. Дерруд ухитрился подловить одержимого, и тот опять оказался на снегу. И на этот раз встать у него получилось только на колено. Дан позволил ему это сделать… И снова опрокинул его ударом щита. Берсерк взревел и метнул в Дерруда один из мечей. Дан отбил его небрежным взмахом щита, шагнул вперед, взмахнул копьем и всадил его в голую грудь противника, практически доказав, что, вопреки слухам, безумие Одина не дает стопроцентной защиты от острого железа. Только дополнительную живучесть. Что противник Дерруда тут же и доказал, перерубив древко копья вторым мечом, выдернув наконечник и швырнув его в Убийцу.

Дерруд поймал его и хозяйственно запихнул за пояс. Потом подобрал брошенный берсерком меч и, не обращая внимания на бьющегося на снегу противника, неторопливо двинулся к воротам. Полминуты – и ворота закрыты.

Берсерк перестал дергаться, а из его ран наконец-то хлынула кровь.

Никто из людей Скельдума Щедрого не поспешил ему на помощь.

Осаждающие просто развернулись и ушли, бросив тело поединщика.

Однако праздновать окончание осады никто не торопился.

И то было правильное решение.

Глава 7

Сила и разум

Ночью резко похолодало, и началась метель. Караульным на стене стоило посочувствовать. Но терпели они не зря. Враг если и ушел, то ненадолго. Под утро люди Торварда заметили, как по посаду перемещаются тени. Метель мешала разглядеть толком, но в том, что это были чужие, сомнений не было. Все свои, включая бондов, живность и трэлей, были внутри крепостных стен.

Всякий, поднявшийся на забор, мог полюбоваться на то, как Скельдум-ярл держит слово. Вчера он от гарда отступил. Как и обещал. Ну а сегодня подступил снова. Все ожидаемо.

– В посадах шарятся, – озвучил очевидное Три Скалы.

– Пусть, – равнодушно отозвался ярл. – Там нет ничего достойного.

– Там дома, – возразил Сергей. – В них можно спать. В тепле.

Один из ярловых хольдов, здоровенный, рыжий, с заплетенной в три косички бородой, фыркнул пренебрежительно. И высказался в том духе, что настоящего викинга согревает битва.

– Так иди и согрейся, – предложил герою Дерруд.

Он пребывал в прекрасном настроении. Меч убитого берсерка оказался тем самым. Франкским. Если и похуже того, который подарил Торварду Сергей, то ненамного.

Сергей не сделал ровно ничего, чтобы он достался Убийце. Но тот почему-то считал, что меч ему подогнал именно Сергей. Или Перун, которым тот поклялся. Это же очевидно. Только-только пообещал – и вот.

– Так иди, согрейся!

Веселый Дерруд – то еще зрелище. Для парней с крепкими нервами. Хольд относился именно к таким, но ответить не успел, потому что Торвард велел ему заткнуться. Он был вождем и знал, что голодный и замерзший боец – не особо эффективный вояка.

Не выполнившие уговора враги шарились в посаде, как баба – в домашнем чуланчике. Совершенно безбоязненно. Метель. Видимость ничтожная.

В любом случае сделать они ничего не могли.

Или могли?

– Машег, можешь их достать? – спросил Сергей по-нурмански.

– Не уверен, – тоже по-нурмански ответил хузарин. – Снег плотный, ветер сильный, вдобавок порывистый. Могу попробовать. Эй ты, подвинься!

Рослый рыжий свей, тот самый, что обфыркал слова Сергея, даже не шевельнулся. Глянул сверху высокомерно.

– Оглох? В сторону, тебе сказано! – рявкнул Дерруд, хлопнув рыжего по шлему.

Свей покосился на ярла: мол, что это тут чужаки всякие…

Торвард мотнул головой, и недовольный свей шагнул в сторону.

Машег расчехлил лук, вынул из мешочка тетиву, накинул, но стрелять не спешил.

Снег пошел еще гуще. Ветер приутих, зато видимость упала метров до пятидесяти. Примерно столько же было до ближайшего врага, взобравшегося на крышу одного из домов и глядевшего на стену гарда из «трубы» накинутого капюшона. Сергею противник виделся размытым силуэтом. Один плюс: стоял враг неподвижно. Идеальная мишень… в другую погоду.

Машег скинул крышку с тула, выбрал две стрелы. Одну наложил на тетиву, другую воткнул в снег.

Хлопок. Стрела ушла… И ничего.

Никто не удивился.

Хузарин выдернул из сугроба вторую стрелу, но накладывать не стал. Обтер рукавицей и спокойно убрал обратно в тул.

А тот, кто стоял на крыше, упал.

– Что это он? – спросил кто-то удивленно.

– Умер, – по-нурмански ответил Машег.

– Быть не может! – воскликнул хольд, не желавший уступить место.

– Сбегай, проверь, – посоветовал Машег.

– Сам сбегай!

– Мне-то зачем? Я и отсюда вижу.

– Я тоже вижу, – сказал Торвард. – Ты лучший стрелок из всех, кого я видел.

– Да кого ты видел, ярл, – с иронией отозвался Машег. – В ваших краях со ста шагов в утку попасть не могут. В тихую погоду.

Торвард не обиделся. Только головой покачал. И с уважением поглядел на Сергея.

Ну да, короля делает свита.

Снегопад усилился. Видимость совсем упала.

– Был бы я на их месте, атаковал бы прямо сейчас, – сказал Сергей.

Удостоился еще одного уважительного взгляда.

Который тут же сменился хмурым.

Потому что Сергей был прав. Щедрый решил воспользоваться ненастьем. В белесом снежном мареве проступили темные прямоугольники. Противник не только обшаривал брошенные постройки, но и занимался делом. Сколотил примитивные мантелеты и под их прикрытием неторопливо приближался к воротам. Тарана вроде не было. Но гард Торварда все же не настоящая крепость. Да, качественный двойной частокол. Да, крепкие ворота. Но не из выдержанного дуба, усиленного железными скрепами. Такие и топорами можно раздолбать при должном старании.

А какие варианты обороны? Огонь в такую погоду бесполезен. Скинуть сверху что-то тяжелое? Высота маловата. Зато шанс того, что в бросателей полетят копья, стопроцентный. Копью снег не помеха.

Хотя есть одна идея…

– Вода в колодце замерзла? – спросил Сергей.

– Нет, – ответил кто-то из хольдов. – Только ледок сверху.

Хорошая новость. Но бесполезная. Стоял бы гард на качественной горке, тогда другое дело. Крутой склон, превратившийся в каток, это весело. Для осажденных.

Воинство Щедрого подступило к воротам. Из деревянных щитов собрали «домик» и под его прикрытием принялись рубить створки. Дело небыстрое, а немного горящей смолы или кипятка могли бы его еще больше замедлить. Но смолой и кипятком ярл не озаботился.

Потому отправил наверх пяток здоровяков: кидать на таранный сарай тяжелые предметы.

Дело, как сказано выше, небезопасное и малоэффективное.

А какие варианты?

– Я бы их водичкой сверху полил, – ни к кому конкретно не обращаясь, предложил Сергей. – Там в крыше щели имеются.

– Ты, мелкий, совсем ума лишился? – рыжий хольд опять высказался первым. – Настоящих хускарлов холодной водой пугать вздумал!

Надоел.

– Когда я пожелаю услышать твое мнение, хирдман, я тебе скажу! – сообщил хольду Сергей. – А пока заткнись и не лезь в разговоры старших!

Хольд онемел. Не ожидал, скотина, что его так унизят. Да еще публично.

А пока великан пыхтел и искал достойный ответ, вмешался Три Скалы:

– Грейп, уймись и послушай тех, кто умнее. Говори, Вартислейв, что ты придумал?

– Крыша у них крепкая, но кожей ее не накрыли. Значит, щели есть. Масло или кипяток пришлись бы к месту. Но и вода поможет. Снега в избытке, мороз не сказать чтобы сильный. Ведер тридцать сверху – и у них под ногами будет уже не земля, а грязь и снежная каша. И наледь на всем. Убить не убьет, но когда борода к панцирю примерзает, топорами махать уже не так весело. Людей в гарде хватает. Дать им ведра, выстроить цепочкой, и пусть поливают. Для этого можно даже за частокол не высовываться.

Торвард заценил.

– Кари, распорядись.

Так. Что дальше?

– А скажи, Торвард-ярл, велик ли запас стрел в гарде?

Ярл поглядел на Грума.

– Сотен пять найдем, – отозвался Три Скалы.

Не густо. Десятку лучников на пять минут боя. И пополнить вряд ли удастся. У противника луков не наблюдается. Однако и пять сотен намного лучше, чем ничего.

– Вели принести. Машег, Кистр, со мной.

Когда вода польется на таранный сарай, копьеметальщики Щедрого наверняка оживятся. И есть приличный шанс уменьшить их численность.

– Ты ответишь, Дерзкий! – злобно процедил громила Грейп сверху, когда Сергей уже был на лестнице.

Сергей промолчал. Пусть пошипит. Злее будет, когда до рубки дойдет.

Подачу воды наладили минут через десять. Теперь на штурмовое сооружение выплескивалось примерно по пятнадцать литров воды в минуту. Немного. Однако вскоре частота ударов по воротам увеличилась раза в полтора. А потом уменьшилась раза в два. Зато ругань рубщиков слышали теперь по обе стороны ворот.

Все это Сергей отслеживал лишь краем глаза, вернее, уха. Потому что глаза его были сосредоточены на замерших примерно в тридцати метрах от ворот щитах-мантилетах.

Нет, больше из-за них никто не высовывался. Трех подстреленных копьеметателей (все три – Машеговы) хватило с лихвой.

Будь Сергей на месте Скельдума, он не стал бы концентрироваться на одном месте, а попытался бы атаковать еще где-нибудь. С помощью лестниц или еще каким-нибудь способом. Увести людей из-за мантилетов при такой видимости – вообще не вопрос. А таранная команда пусть продолжает колошматить.

Хотелось верить, что Торвард тоже учитывает такой вариант и его люди на стенах не спят. Потому что бойцы Сергея сейчас все здесь. Кто бдит наверху, кто внизу подкрепляет организм горячим питьем, принесенным заботливыми свейскими девушками. Одну такую предложили и Сергею. Чашу, а не девушку. Не сбитень, но ничего. Похоже на бульон. А может, бульон и есть.

После почти часовой обработки одна из досок треснула. Хотя какая это доска? Скорее, обструганный брус толщиной сантиметров двадцать.

Сергей спустился со стены. Здесь было интереснее, чем наверху.

А когда еще через десять минут из ворот вырубили-выломали кусок шириной с полметра, стало совсем весело.

Нурманы по ту сторону ворот радостно заорали. И зря. Три Скалы как следует размахнулся и метнул в дыру копье, оборвав счастливый вопль.

А следом за копьем отправились сразу три выпущенные Сергеем стрелы. И тоже небезрезультатно.

Кто-то зашвырнул в дыру еще одно копье. Зря. Свеи уже сообразили, чем пахнет, и не подставлялись. Снова застучали топоры. Нет, эти ребята так просто сдаваться не собирались. Просто подошли к делу основательнее. Решили вырубить сразу большой кусок.

А водичка на их головы продолжала литься. И замерзать.

Но все хорошее когда-нибудь кончается.

– Все, – сообщил Сергею Кари. – Вычерпали колодец.

Тоже не страшно. От жажды они точно не умрут.

На этот раз врагам удалось вырубить сразу здоровенный кусок. И выдавить его внутрь. Причем частью этого куска стала одна из запорных скоб засова. Теперь только за край зацепить, потянуть как следует – и добро пожаловать внутрь гарда.

Взглядам защитников предстали красные рожи с намерзшими на бородах сосульками. Числом – девять. Очень злые. И очень радостные. Сделано дело! Сейчас подоспеют кореша… Вот, уже бегут!

Свирепый рык – с той стороны. И многочисленный топот.

Хирд Скельдума пошел на штурм.

И зря.

Таранный сарай был сработан действительно хорошо. Из качественных, крепко сшитых между собой бревнышек. И весил соответственно. Подтащить его по натоптанному снегу к воротам дюжине плечистых нурманов оказалось вполне по силам. А вот сдвинуть тот же сарайчик, изрядно потяжелевший от намерзшего льда, утонувший в бывшей снежной каше, теперь качественно схваченной морозом, это уже задача посложнее.

И створку ворот сарайчик тоже накрепко зафиксировал. В чем немедленно убедились подбежавшие к воротам хирдманы.

То есть доступ внутрь у ворогов теперь был.

Но – ограниченный.

Через сарайчик.

Учитывая же небольшие размеры осадного сооружения и еще меньшие размеры дыры в воротах, победоносный прорыв превратился в противостояние двух коротеньких щитоносных шеренг, причем бойцам Торварда было биться намного удобней.

А столпившиеся у ворот две сотни хирдманов Скельдума хоть и собрали из щитов что-то вроде черепахи, но в положении черепахи и оказались. То есть только и могли, что принимать на «панцирь» тяжелые предметы, которые скидывали на них со стен. Лучники, опять-таки, тоже не дремали. На такой дистанции ни ветер, ни снегопад не являлись помехой. Так что минут через пятнадцать, бросив и сарайчик и оставшихся в нем покойников, воинство Скельдума отступило, так и не сумев сдвинуть собственное осадное орудие.

– Десятка три потеряли, – оценил результаты штурма Траин, когда Сергей поднялся на стену. – А у этих как?

– У этих – двое, – ответил Сергей. – Копьями сверху ранило.

– Как думаешь, Варт, уйдут они? – спросил Геллирсон.

– Сейчас выясним. Грум! В пригороде вашем много съестных припасов осталось?

– Вряд ли. Что могли, в крепость перетащили.

– Вот тебе и ответ, – сказал Сергей Траину. – Не уйдет он. Им припасы нужны. А припасы где? Здесь. По эту сторону забора.

Где-то через полчаса с той стороны явился переговорщик. Попросил разрешения забрать раненых и убитых.

Обычная просьба, как правило, нужная обеим сторонам. Не в данном случае.

– Пусть лежат, – сказал Торвард. – Когда вы уйдете, мы сами их приберем.

Если Скельдум – правильный ярл, то он сделает все, чтобы спасти своих раненых. Убитые – ладно. Хотя это тоже не просто мертвецы. Это – оружие, доспехи, кошели и прочая добыча. Но игнорировать стонущих и зовущих на помощь бойцов, когда есть шанс их вытащить, это не по понятиям.

Так что Скельдум рискнул.

Закрывшись все теми же мантилетами и щитами, его хирдманы двинулись к гарду…

И тут Торвард сумел удивить даже Сергея. Тем, что выделил людей не только для водяной дороги.

Как только передвижные щиты противника поползли к стенам, так с другой стороны частокола на санках подвезли здоровенный котел, из которого в свою очередь начали наполнять горшки, которые потом с большой осторожностью поднимали на забор. С осторожностью, потому что этого требовало их содержимое: разогретая смола.

– Береги стрелы, – сказал Машегу Сергей. – На сей раз без нас справятся.

И оказался прав.

Трехлитровый горшок летит недалеко. Но далеко и не требовалось. Как раз до мантилетов.

– Замерзли? Теперь погрейтесь! – заорал кто-то из Торвардовых, отправляя в полет гостинец, разбившийся о щиты, которыми прикрывали головы хускарлы Скельдума.

– Еще бы стрел зажигательных туда, – посетовал Машег.

Но Торвард подумал и об этом. Вернее, Грум.

– Огонь! – заревел Три Скалы, и следом за горшками полетели факелы.

Надо отдать должное храбрости врагов. Многие выскочили из-под защиты, даже той, которая не горела, и принялись метать копья в защитников. Даже в кого-то ухитрились попасть. И заставили факело- и горшкометателей укрыться. Но…

– А ты говорил: обойдутся! – крикнул Машег, опустошая колчан. – Двадцать шестой! Двадцать седьмой!..

Сергей тоже сумел подстрелить двоих, пока враги вновь не отступили, не только не забрав раненых прежде, но и оставив новых, подстреленных и обожженных, чьи вопли вряд ли укрепляли боевой дух Скельдумовых бойцов.

А вот люди Торварда радостно ухмылялись. Их можно было понять. Сумей противник захватить гард, и уже их вопли услаждали бы слух победителей.

Победа, пусть даже не окончательная, это приятно. Особенно если вслед за ней – пир, на котором тебе воздают по заслугам.

Торвард воздал. Сергею как командиру, Машегу как снайперу, а главное – Дерруду как непревзойденному поединщику. Не только словами. И даже главным образом не словами. Дерруду преподнес золотой браслет. Тоненький, зато, как говорится, со своего плеча. Вернее, запястья. Машег удостоился перстня. Личного. И заявления, что здесь ему будут всегда рады. Если то была попытка перевербовать чужого бойца, то она провалилась. Перстенек не лучшей пробы золота хузарина впечатлил еще меньше, чем хвалебные славословия. Которые паренек воспринял как должное. Назвать великого воина великим воином – это не лесть, а констатация факта. По крайней мере, сам Машег был в этом уверен.

Сергей личного дара не удостоился, зато ярл подтвердил все, что было сказано на стене по поводу женитьбы и приданого. По всем пунктам.

Сергей вежливо поблагодарил. И напомнил, что дело не завершено. Воинство Скельдума – все еще рядом. И вряд ли отступит.

Кое-кто из Торвардовых вояк попытался оспорить заявление. Мол, теперь, когда Скельдум убедился в крутости Торварда-ярла, то ему ничего не остается, как дать стрекача.

Но Сергей видел, что ни сам ярл, ни его правая рука Грум оптимизма крикуна не разделяли. Скельдум – воин. Его хирдманы – тоже. Смерть в бою для них предпочтительней смерти от голода.

Так что оппонент Сергея оказался в меньшинстве.

А еще Сергей отметил: отношение Торвардовых бойцов к нему изменилось. С умеренно-враждебного на дружелюбно-уважительное. Но не у всех. Стурла по-прежнему смотрел волком. И кучковавшиеся вокруг него хирдманы – тоже.

И присматривать за ним Сергей поручил Милошу не зря. Тот сообщил: храбрый хольд в обороне практически не участвовал. Как-то так выходило, что он все время оказывался в резерве. То на безопасном участке стены, то – в последней шеренге. Вопрос: заметил ли его поведение кто-то из руководства? Но спросить напрямую – неправильно. Потому Сергей пошел по сложному пути. Отправил Траина поговорить с Кари.

– Да? – удивился ярлов племянник. – Точно? На него не похоже.

– Очень даже похоже! – возразил Траин. – Вартислав сразу сказал: трус он, этот Стурла.

Ничего подобного Сергей не говорил, но неважно.

Кари задумался. Лично он Стурлу в серьезном бою не видел. Да и не было у него на памяти серьезного боя. В вик он ходил пару раз, но мирно. Обычной торговлей обошлось. А сюда они зашли вообще без боя. Выбрали место поудобнее, построились и стали жить. Местным нурманы не по зубам. Конкуренты были… Но с варягами договорились более-менее мирно, с чудью тоже. Трус, значит?

– Пойду наших послушаю, – сказал Кари.

Тем дело и кончилось. Вернее, кончилось бы оно совсем плохо, если бы Милош прекратил слежку.

А он – не прекратил. Вернее, поручил ее Нарви.

Сергею снилась осада. Вернее, не так: осады. Десятки, в которых он успел побывать в прошлой жизни. И полдюжины или около того – из этой. Все сразу. И все сливались в одну. Стрелы, копья, снаряды, летящие снизу и вниз. Враги внизу, мелкие и почти нестрашные, наползающие с неотвратимостью саранчовой тучи. Враги наверху, такие же мелкие и вырастающие в полный рост по ту сторону стены. Или по эту. Одинаковая ярость, одинаковые движения, одно и то же острое железо, летящее прямо в зрачок. Грохот, лязг, рев… Жалобный плач лошадей. Истошный визг обожженных… Во сне жизнь Сергея сливалась в бесконечную смену оборон и штурмов. И каждый мог стать последним, потому что прошедшие через смерть не щадят никого. Но не это самое страшное. Страшно, когда ты спишь, уверенный, что – минуло. Что враг где-то там… А ворота твоей крепости уже открываются, и черные тени одна за другой проскальзывают в створ ворот…

Сергей проснулся, уже сев и почти натянув левый сапог.

Сердце ходило в груди будто после бега.

Вокруг – спящее царство. Не сказать, что полная тишина. Кто-то похрапывает, кто-то постанывает, кто-то бормочет во сне. Над печью висит красное облачко дыма, подсвеченное снизу.

Сергей сунул ногу во второй сапог. Сон ушел. Осталась тревога. Снаружи…

Снаружи тихо вроде. Собаки потявкивают. Что-то упало вроде… Или кто-то?

Входная завеса откинулась, и внутрь скользнул человек с обнаженным мечом в руке.

Глава 8

Что нельзя разбить снаружи, можно отпереть изнутри

Стурла подошел к воротам ближе к ночи. Снегопад прекратился. На стене горели факелы, и часть их света доставалась тем, кто стоял внизу: парочке дренгов, которым выпало караулить в этот час.

– Ярл велел ворота проверить, – сообщил хольд.

Дырку, прорубленную бойцами Скельдума, заделывать не стали. Зачем? Сарай неплохо справлялся с защитными функциями. Убитых втащили внутрь и ободрали. То же проделали и с телами, что лежали поблизости от стены. Раненые к этому времени в большинстве померли. А кто не успел, тех добили. Тридцать восемь покойников. И это были не все. Тех, кто подальше, забирать не стали. Опасно. Обгоревших тоже не трогали. Последний из них только недавно перестал орать. Сомлел или помер.

– Да что проверять? Все… – начал один из дренгов.

И умер. Длинный охотничий нож между ребер грудной клетки – это смертельно.

Второй настолько удивился, что даже копья не наклонил. Даже не закричал. Успел только задать глупый вопрос:

– Стурла, ты чего?

– Того, – ответил хольд, выдергивая нож из одной груди и втыкая в другую.

Удар ножом у него поставлен, констатировал Нарви, наблюдавший за предателем с десяти шагов. И ему было интересно: что тот сделает с дозорными на стене? Если и те окажутся не лучше, то…

Не лучше. Но убил их не Стурла. Два копья взлетели почти одновременно, и оба караульщика получили по пяди железа в спину.

Стурла действовал не в одиночку. Ну да, он же – хольд. У него хирдманы в подчинении.

На стене были и другие караульщики, но их либо тоже убили, либо они глядели в другую сторону. Во всяком случае, шума они не подняли.

Будь Нарви здешним, он уже заорал бы «Тревога!». А потом напал внезапно и попытался бы Стурлу прикончить.

Но Нарви был здесь чужим. Убей он здешнего хольда, как потом доказать, что это не он же и дозорных убил? Сообщники Стурлы точно указали бы на него как на виновника. Но, скорее всего, Нарви и оправдываться не пришлось бы. Куча трупов своих и чужак. Его бы сначала убили, а потом дознание провели. Нарви в этом даже не сомневался. Сам такой.

Потому ни кричать, ни убивать он не стал.

Скользнул тенью в длинный дом… И наткнулся на командира.

– Стурла…

– Дерруда буди, и за мной! – велел тот и выскочил из дома.

Нарви команду выполнил. Разбудил Убийцу и сообщил емко:

– Стурла – предатель! Стражу убил. Ворота открывает!

Дерруд сообразил мгновенно и тихариться не стал, рявкнул мощно:

– Торвард! Грум! Враг в воротах!

Разбудил практически всех, кто был в длинном доме.

Сергей рванул к воротам. Уже на полпути сообразил, что забыл лук, но возвращаться некогда. Он чувствовал: все решают секунды.

И успел он тоже буквально в последнюю секунду. Двое людей Стурлы уже лупили обухами топоров по примерзшему к скобам засову.

Сергей не стал пугать их традиционным нурманским «Берегись! Я иду!». Одного хлестнул саблей повыше колена, второго, замахнувшегося топором, обошел справа и рубанул по шее. Обоим хватило. Но оба успели заорать. Первый после, второй до удара.

Стурла, который торчал на стене, размахивая факелом, вопли услышал. Повернулся, отшвырнул факел и лихо сиганул со стены в сугроб. Ему повезло. Никаких скрытых кольев и камней в сугробе не было. К сожалению.

– Ах ты гаденыш!

Кажется, Стурла даже обрадовался, увидав Сергея. Решил: сейчас поквитается за все унижения.

Сергей подхватил со снега чей-то щит. Тот с честью выдержал целых три удара, потом развалился, и Сергею пришлось непросто. Свей-предатель оказался проворнее, чем рассчитывал Сергей. А еще меч его был длиннее и тяжелее синдской сабли, и Сергею никак не удавалось подобраться к Стурле на дистанцию эффективного удара. Впрочем, свею тоже никак не удавалось достать Сергея. Сказывалась фехтовальная школа, подтянутая с помощью Харальда-ярла и отточенная в учебных поединках с Деррудом. Стурла аж взрыкивал от ярости, промахиваясь на жалкий вершок. Сергей тянул время. Сейчас подоспеет помощь…

И помощь подоспела. Но не к нему, а к Стурле.

Сначала прилетело копье, от которого Сергей вряд ли уклонился бы, но метатель очень удачно поскользнулся, и копье воткнулось в ворота. Сообщив заодно о появлении еще одного врага.

Против двух хускарлов Сергей не устоял бы. Но к нему тоже подоспела помощь. Нарви.

Стурла тут же переключился на него, а промазавший копьеметатель попытался прервать жизненный путь Сергея посредством секиры и подхваченного с земли, вернее, со снега копья.

Сергей по-прежнему играл от обороны. Зачем рисковать и форсировать, когда вот-вот подоспеют люди Торварда?

Но ярла и его людей опередил Дерруд. Убийца упал на Сергеева противника аки коршун на тетерева. Мах клинком – и фонтан кровищи. А вот убивать Стурлу Дерруд не стал. Рванул к прорубленной в воротах дыре.

И понятно почему. Из дырки как раз вылез перепачканный в саже свей. И второй уже на подходе.

Но Дерруд справится. В этом Сергей был уверен. А вот Нарви – не факт. Стурла как раз врезал дану по шлему. Лязгнуло знатно. А главное – Нарви повело. От одного удара он кое-как ушел, а вот второй… Второй пресек Сергей, рубанув Стурлу по плечу. Свей засек удар боковым зрением и вывернулся так, что клинок прошел вскользь по кольчужному рукаву. Стурла же на развороте ухитрился левой рукой ухватить Сергея за кисть правой и треснуть его оголовьем рукояти (для клинка слишком близко) в лицо.

От удара Сергей увернулся, а левой нащупал на поясе нож и воткнул его Стурле в ляжку. Воткнул, провернул, выдернул и полоснул свея по левому запястью.

И отскочил, когда хватка ослабла.

Стурла махнул ему вдогонку мечом, но без прежней точности и скорости, так что Сергей без труда ушел в сторону и сделал то, что не вышло с первого раза. Оставил Стурлу без правой руки.

И тут дела стали совсем скверными, потому что враги, не дождавшись открытия ворот, полезли через стену.

– Дерруд! Сверху! – закричал Сергей, подхватывая оседающего на снег Нарви, готовясь принять последний бой и…

Наконец-то! Торвард с командой.

Нападающих было больше. Там, снаружи. Здесь – нет. Десятка полтора успели перебраться через частокол, спрыгнуть во двор… И умереть. Примерно столько же скопилось на заборе. Спускаться они не спешили. По возможности перехватывали копья, которые метали в них снизу, и отправляли обратно.

– Отвлекают, – пробасил Дерруд, левой рукой приводя Нарви в вертикальное положение. – Ставлю полмарки: сейчас где-то там, – жест в сторону центра гарда, – сотня диких свейских свиней уже перелезла через изгородь.

– Если тебе нужны полмарки, я тебе и так дам, без спора, – сказал Сергей. – Что меня радует: я вижу Торварда, но не вижу Грума. И не думаю, что он спит. Наши в длинном доме остались?

– Да. Я велел ждать.

– Они и ждут, – подтвердил Сергей. – Кто-то в длинном доме, а кто-то – на нем.

– Отпусти меня, Убийца, – подал голос Нарви. – Я в порядке.

– А мы – нет, – заявил Сергей.

Из глубины гарда раздался многоголосый рев, а затем грохот и лязг железа.

Дерруд оказался прав. Скельдум перебрался через стену с другой стороны. Прав был и Сергей: врагов нашлось кому встретить. Но их все еще было больше.

– Отходим, – решил Сергей. – К длинному дому.

Все его люди оказались там. Ну почти все. Бура не было. Как выяснилось позже, варяг спросонья увязался за Торвардом и угодил в общий свейский строй, из которого, как водится, два пути. К победе или за Кромку. Что Буру, как профессиональному вояке, было отлично известно.

Еще у входа в длинный дом ошивалась целая толпа свеев из Торвардовых бондов. Именно толпа, потому что командовать ею было некому. Ни одного хирдмана поблизости не оказалось. И, само собой, длинный дом был полон беженцев: женщин с детишками. Ну а куда им бежать, если не сюда?

Бонды, понятно, не гридь. Но это все же свейские бонды. Щиты-копья держать умеют.

– Слушай меня! – крикнул Сергей по-нурмански. – Кто меня не знает: я хольд Стемида-конунга! Будущий зять вашего ярла! Дерруд! Милош! Постройте их!

– Вы, убогие! Что топчетесь, как куры по двору! У кого щиты – ко мне! Живо!

– Кто без щитов – ко мне! – подхватил Милош. – Бегом, бегом! Кочень! Бушуй! Пособите им древком по сракам!

Пошел процесс.

Сергей нырнул в дом, продрался сквозь охающую и плачущую массу к своей койке-лавке. Лук был на месте. И туго набитый колчан тоже.

Заметил на помосте у божков Кольгриму, окруженную мамами-женами-дочерьми хирдманской элиты. Помахал луком, крикнул, перекрывая гвалт:

– Не бойтесь! Мы защитим! – И вынырнул на свежий воздух.

За ту минуту, пока Сергея не было, его десяток уже разобрался с ополчением.

Собрали у входа две шеренги, по два десятка копий в каждой. Остальных разместили позади. Обладателей луков, коих было всего четверо, отправили на крышу.

– Наслав, я наверх! Плечо подставь!

Здесь внизу и без Сергея разберутся.

– Ага!

Варяг не стал заморачиваться: подхватил Сергея и рывком вздел над головой. Миг – и тот уже на крыше рядом с Машегом и Кистром.

Вовремя. Из щели между домами выскочили свеи. И явно недружественные, потому что тут же метнули копья в коротенький ополченческий строй.

Четверо бондов сразу в минус. В строю, однако, были не только бонды. Дерруд и Нарви перехватили летящие копья и отправили обратно. Дерруд – успешно. Из четырнадцати врагов осталось тринадцать.

Нет, уже одиннадцать. Защелкали луки Машега и Кистра и вынесли еще парочку. Враги среагировали вмиг: уплотнили строй, и стрелы свейских бондов угодили уже в щиты. Но польза была и от этих выстрелов, потому что свейский клин не ударил в строй оборонявшихся с разбега, а придвинулся полушагом и надавил… Как раз туда, где его приняли Сергеевы бойцы, не уступавшие свеям классом.

«Крыша» щитов тут же пошла щелями… В одну из которых Сергей немедленно вбил стрелу. Машег же успел отправить целых три, оставив «наконечник» клина без «заспинной» поддержки. Лидирующую тройку свеев тотчас отжали от остальных, окружили и отправили в Валхаллу. Четверо уцелевших отступили в щель, из которой вылезли. Рявк Дерруда осадил бондов, вознамерившихся развить успех. Задача, поставленная Сергеем, была проста. Защищать вход длинного дома.

Сергей огляделся. Кое-что увидел. Света хватало у ворот, где горели факелы. Там дела шли неплохо. Торвард с парой десятков держал примерно столько же бойцов Щедрого. Однако самого Скельдума-ярла там не было. Надо полагать, он был среди тех, с кем бились остальные хирдманы Торварда на тесных улочках гарда. А вот как складывалось там, Сергей мог только догадываться. Впрочем, темнота играла на руку защитникам, знавшим свой городок.

Очередная компания ворогов выбежала из ворот конюшни, выходившей к задним дверям длинного дома. Дверям деревянным и, естественно, запертым.

Свеев было десятка три. Увидав длинный дом, они радостно заорали. Часть их тут же кинулась рубить дверь, а остальные, продолжая вопить, бросились вдоль стен, с двух сторон, к главному входу.

Добежали не все. Стрелки с крыши сумели их порядком проредить. Свеи даже не поняли, что их обстреливают. Темно, шумно и так хочется поскорее победить и приступить к самому интересному.

Недобитки из первой группы тоже воодушевились. Выскочили из своей щелки и ринулись в атаку…

Пока добежали, Сергей уложил двоих. Двое уцелевших ударили в середину строя, где оставались только ополченцы. Бойцы Сергея встали на флангах, чтобы встретить бегущих вокруг дома.

И они их встретили вполне достойно. А ополченцы благодаря сплоченности и численному превосходству разменяли двух своих на пару вражьих хирдманов, хотя обычный размен при такой разнице в уровнях – один к семи-восьми.

Кто-то сбил последний горевший у входа факел, и стрелять стало затруднительно. Нет, видимость кое-какая была. Небо расчистилось, выпустило из-за облаков кривой сизый серп, чей свет неплохо отражался от снега. Но угадать чужих среди топчущихся внизу воев было затруднительно. На варягах практически такие же шлемы, как и на свеях Скельдума. Да и доспехи не особо отличались. Сергей мог бы отличить чужих и от своих по манере боя… Если бы мог разобрать, кто и как бьется.

Помогали ополченцы. Эти – отличались. И если их кто-то бил, то это явно был враг. Однако попробуй попасть, когда дерутся щит в щит и постоянно меняют позиции.

Сергей решил проблему радикально. Соскочил с крыши в сугроб, выкарабкался, вспрыгнул на вовремя подвернувшиеся перевернутые сани. Вот теперь – другое дело.

Две стрелы – и свеи, рубившие в капусту сбившихся гуртом ополченцев, заполучили по персональной стреле в нижнюю конечность, отчего резко потеряли в мобильности. Местные не сразу поняли, что смерть отменяется. А когда поняли, то вспомнили, что у них тоже есть оружие, и теперь уже хирдманам Щедрого пришлось кисло.

Сергей переключился на другую группу. Там все были облачены примерно одинаково, но в одном из прижатой к стене тройки Сергей угадал Траина. Следовательно, четверо их оппонентов – и есть цель.

Бить по ногам Сергей не рискнул. Не видно ж ни черта. Однако если с двадцати метров влепить бронебойным, есть шанс пробить и меховую одежку, и кольчугу, и то, что под ней.

Сергей выбрал стрелу из собственного запаса, раздернул тетиву до уха (зимой лук теряет часть гибкости) и вбил стрелу в поясницу самого крупного свея. Услышал глухой удар… И ничего. Секунды три примерно ничего, а потом свей опрокинулся на спину и задергался, будто пришпиленный иголкой жук.

«Хана стреле», – подумал Сергей, накладывая еще одну. Тоже из своих, поскольку в тех, что из запасов Торварда, был не уверен.

На этот раз – куда-то под правую лопатку. Но не менее удачно. Свей заорал, выгнулся… И был добит кем-то из оборонявшейся тройки. Траину с товарищами стало значительно легче, а вот Сергею – наоборот.

В него прилетело копье. Вскользь прошло, вспоров рукав шубы и сбросив Сергея с саней в сугроб. В общем, повезло. Могло и в бок прилететь. Но повезло не особо. Железко копья рассекло тетиву лука. Нет, лучше тетиву, чем Сергея, но все равно неприятно, ведь метнувший копье на броске не успокоился. Бежал к Сергею. И не один, а с парой приятелей.

Нет, уже с одним. Второй поскользнулся и грохнулся рожей в снег. Но и двоих хирдманов Сергею в условиях ограниченной мобильности (сугроб же!) хватит с лихвой.

Впрочем, он об этом не думал. Вскочил на ноги, бросил лук в налуч, выхватил саблю и тут же, с финтом, хлестнул под щит замахнувшегося топором свея.

Есть! Свей скособочился влево, и Сергей достал его второй раз. По правой руке. И тут же третий – самым кончиком сабли поперек носа.

Свей все три удара перенес стойко. Не упал.

И это было хорошо, потому что его соратнику пришлось огибать раненого. Да еще по глубокому снегу. Ему потребовалась секунда. Но за эту секунду Сергей успел вскочить на сани, ударить сверху (свей отвел клинком) и пнуть противника в щит. Удержать равновесие, стоя по колено в снегу, у свея не получилось. Он упал навзничь, тут же перекатился на бок… Толкнув раненую ногу своего живучего соратника. Тому хватило. Свалился прямо на приятеля, вдавив того в снег.

Упускать момент было глупо. Сергей спрыгнул с саней, еще в прыжке взмахнув саблей.

Тот самый случай, когда лежачего не бьют, а убивают.

А затем едва не прикончили самого Сергея. Третий подоспел. От удара копьем Сергей увернулся, зато удар щитом прошел. Сергея снесло и протащило по снегу добрых два метра.

И тут ему наконец-то повезло. Внесло его аккурат под перевернутые сани.

Сергей перевернулся (на голых рефлексах, не соображая), выскользнул с другой стороны и тут же вскочил.

Третий свей, рыча и разбрасывая снег, прорвался к саням и ширнул копьем, здоровенным хогспьётом[7] с двадцатисантиметровым наконечником. Не достал. И полез на сани.

Ну как полез… Полсекунды – и свей уже наверху. А Сергей внизу, по пояс в сугробе и без щита. Саблей же от бронированного кола не особо защитишься. Свей это тоже понимал. Загоготал, сунул разок-другой, развлекаясь…

И полетел с саней головой в снег. Вместе с копьем. Вернее, с двумя копьями. Второе торчало у свея в спине.

– Варт! Цел?

Наслав?

Сергей снова взобрался на сани.

Да, Наслав, Траин и Клеп.

– Прикрывайте меня! – Сергей нашарил вощеный кожаный мешочек с запасной тетивой, вытащил, сунул под колено рог лука, хекнул, накидывая петлю.

Вот теперь хорошо! Теперь повоюем!

Но враги набегать что-то не спешили. Бой не закончился. Рубились вовсю. Но – вокруг. И не разглядеть. Только силуэты стрелков, перемещавшихся по крыше длинного дома. Вроде свои. Во всяком случае, конический, заостренный сверху шлем Машега на звездно-лунном фоне угадывался.

– За мной, – скомандовал Сергей, спрыгивая с саней.

У парадного входа в ярлову резиденцию народу скопилось изрядно, но никто никого не убивал. Потому что либо мертвые, либо близкие к этому состоянию. Завеса с входа была сорвана. Изнутри доносилось многоголосое бормотание, стоны, детский плач… Приятные звуки. Значит, врагов внутри нет. Иначе орали бы, а не причитали.

– Надо наших собрать? – предложил Наслав.

Неплохая идея.

– Давай, – разрешил Сергей.

Наслав взвыл по-волчьи. Клеп и Траин хоть и не варяги, но тут же поддержали.

Первым на зов явился хузарин. Ловко спрыгнул с крыши и, не теряя времени, принялся вырезать стрелы.

Молодец. А Сергей – нет. Забыл свои в свейских мертвецах.

– Эй, помогите!

Кистр. Сверху.

– Прыгай, я поймаю! – отозвался Наслав. И не подвел. Поймал на лету тощего Полубрата, поставил аккуратно: – Ранили?

– Ногу подвернул, – пожаловался Кистр.

– Ниче, – успокоил варяг. – Мы убегать не будем. Да, старший?

– А придется, так унесем, – пообещал Сергей.

Бой затихает, что ли? Или кажется?

Глава 9

Те, кто выжил

Не показалось.

Враги отступили, потеряв на этот раз более сотни бойцов. К сожалению, у защитников потери тоже были немаленькие. Численность Торвардова хирда уменьшилась вдвое. Большая часть потерь – раненые. Но не факт, что выживут все.

Удивительно, но бой пережил и покалеченный Сергеем Стурла.

Правда, жил он недолго. Часа три. И все это время предатель щедро делился информацией.

Хотя назвать его предателем по обычным меркам было нельзя. Скорее, шпионом. Стурла просто работал на Скельдума. Это по его приказу Стурла с пятью родичами присоединился к хирду Торварда. Пока интересы ярлов совпадали, Стурла был безупречен и завоевывал авторитет. А когда пришло время, сыграл на стороне противника.

Попутно выяснилось, почему он спустил на Сергея местных охотников. Это тоже была часть Скельдумова плана. Именем Торварда собрать местное ополчение в общую кучу и подставить под хирдманов Щедрого. Двойная выгода. И возможных союзников Торварда проредить, и перемещение по чужим землям облегчить. Чем меньше в поселениях боеспособных мужчин, тем проще их грабить. Да и с жалобой к Торварду-ярлу никто не прибежит.

Обнаружив отряд варягов, Стурла решил убить сразу двух зайцев. Стравить гостей Торварда (в этом у Стурлы сомнений не было) с местными, а потом добить победителей. Откуда ж он знал, что варяги выйдут из боя без потерь да еще и Кари с ними окажется?

Выложил Стурла и простой, как чих, план Скельдума. Убить Торварда и жениться на Кольгриме. А потом взять в постоянное владение Торвардов фюльк в Швеции и прочее ярлово имущество. Такой вполне рабочий бизнес-план по-нурмански. Но тут в процесс вмешался Сергей со своим десятком и поломал Скельдуму схему.

– Ты вновь меня выручил! – торжественно сообщил Торвард Сергею. – Спас и гард мой, и людей моих!

По справедливости надо было ответить, что вклад того же Дерруда был ничуть не меньшим, но по закону за все действия подчиненных ответственен командир. За все. В том числе и за ратные подвиги.

А подвиги были. Три Скалы сообразил, что враги воротами не ограничатся. Пока Торвард с парой десятков разбирался у главного входа, Грум забрал остальных бойцов и повел встречать тех, кто зайдет с хода черного. Всех боеспособных забрал, рассудив: если остановить противника не удастся, все остальное будет уже не важно. Сергей даже не исключал того варианта, что нападение ворогов на длинный дом тоже входило в план Грума, поскольку отвлекло бы часть сил противника.

Но жутко представить, что было бы, если бы до мирных добрались бойцы Скельдума. Может, кого и не убили бы, например, нужную Щедрому Кольгриму, да и то не факт. В темноте, в ярости нурманы рубят все, что подвернется под клинок. Да и не только нурманы.

Да, должен Сергею Торвард-ярл. И это хорошо.

А плохо, что Скельдум ушел. И не бежал в панике, а именно отступил, уведя с собой никак не меньше пяти десятков.

А у Торварда сейчас в наличии сорок три боеспособных хирдмана. Включая легкораненых. Плюс сам Торвард. Плюс примерно столько же ополченцев. Оборонить гард хватит. Догнать и наказать – нет. Так считали и Торвард, и Грум Три Скалы, потерявший в сече мизинец левой руки, но не особо переживавший по этому поводу. Не самый важный палец.

Так считали ярл и его главный помощник. Но Сергей считал иначе.

– Пойдут они по своим собственным следам, потому медленно и трудно, – сказал он.

– Думаешь? – усомнился Милош. – А жрать им что? Они ж все деревеньки по пути разорили. Нет, я б точно новую дорогу искал.

– Они не станут, – поддержал Сергея Дерруд. – У них раненых много. Зимой раненым в лесу трудно. А в селениях, хоть и разоренных, землянки остались. А то и домишки. Ночевать в тепле можно, и непогоду переждать, если припрет. А кормиться и от леса можно. Лося завалить – всему хирду на два-три дня хватит.

– Лося взять непросто, – вмешался в разговор старших Траин. – Лоси от людей уходят. Выслеживать придется. Это ж не волки, чтоб рядом с людьми бегать.

– С голодухи можно и волчатину сожрать, – подал голос Бушуй.

– Да ладно! Ты ее сам-то жрал?

– Умолкли оба! – рыкнул Дерруд. – Вартислав потому и сказал: медленно и трудно пойдут. А кого они жрать будут, не наше беспокойство.

– А может, и наше, – пробормотал Сергей.

– Собираешься Торварду пособить? – угадал дан.

– Есть такая мысль. Но уверенности в том нет. Потому и хочу с вами посоветоваться.

– По мне, так пусть бегут, – сразу высказался Нарви. – Добычи на них не возьмешь, а железом схлопотать – запросто.

– Это ты потому так говоришь, что вчера от свея по голове схлопотал, – уязвил, не утерпев, Наслав.

– Тебе бы тот свей всю башку снес! – обиделся Нарви.

– По делу говорите! – одернул бойцов Сергей. – Машег?

– Пусть бегут, – махнул рукой хузарин. – В такую погоду воевать – оружие губить.

Удивил. Но мысль разумная. Оружие у варягов очень даже недешевое. Влага да холод ему на пользу точно не пойдут.

– Милош?

– Насчет добычи ты, Нарви, не прав. Оружны свеи добротно. И брони на многих не из дешевых.

– Брони хороши, одна беда – внутри у них свеи сидят! – сострил Траин.

Молодежь развеселилась. Дерруд и Милош – нет.

Сергей прикрыл глаза. Как хорошо, когда тепло, сыто и никуда не надо бежать. Торвард выделил им маленькое подворье в тридцати шагах от длинного дома. Хозяев у него больше не было. Все взрослые мужчины погибли, а женщины и дети у свеев не наследуют. Так что их временно разобрали по домам родичи, а освободившуюся жилплощадь отдали славным варягам. Хорошо. Пить пиво и греть пятки печным теплом несравненно приятней, чем шастать по сугробам, пряча глаза от ветра. И его ли эта война? Теперь можно не сомневаться: Ререх получит свою Кольгриму. А Сергей – ее младшую сестру.

При мысли о невесте организм тут же напомнил, что у Сергея очень давно не было подружки. Хотелось, однако, не просто девку, а именно Колхульду… Или… Искору. Вот ее – с чего бы? Ведь даже не обнялись ни разу.

Сергей очнулся и обнаружил, что бойцы молча смотрят на него. Ждут. Решения.

Его ли эта война? Наверное, все-таки – его. Торвард уже, считай, родич. Не на это ли рассчитывал Сергей, выбирая в тести – ярла? Конечно, нет. Он-то полагал, что не он усилит тестя, а тесть – его. Но родство, оно такое… Обоюдное.

Сергей вздохнул.

И проницательный Дерруд понял.

– Хочешь и дальше – за Торварда-ярла?

– Не хочу. Но – придется. Мы ж родня теперь.

Соратники одобрительно закивали. Ну да. Как же иначе? Родня.

Надо идти.

Сергей пошарил в сумке, отыскал запасные шерстяные носки. Сапоги вроде просохли. На голенище одного обнаружился разрез сантиметровой длины. Надо зашить.

– Дерруд, ты со мной. Милош, за старшего.

Ярл пировал. Вернее, выпивал и закусывал. С соратниками. Прямо в госпитале, в который превратился длинный дом. Раненых пиршество не смущало. Кто мог – присоединялся, кто не мог, тому не до смущения.

А то, что пахло теперь в ярловой резиденции отнюдь не яствами… Ну так и раньше здесь не благоухало. Дым и вонь – неизменные спутники подобных строений. Равно как грязь и всепроникающая сажа.

Сергей стесняться не стал. Поздоровался, кивком головы обозначил располагавшемуся слева от ярла хольду: место освободи.

И тот безропотно пересел. И его сосед тоже, что характерно. Так что Дерруд устроился рядом с Сергеем. Да он по-любому бы сюда сел, так что сосед поступил очень разумно.

– Вартислав! – Ярл родственно потрепал Сергея по загривку. – Угощайся! И ты, дан! Эй, там! Лучшего пива моему зятю!

Пиво, впрочем, было одинаковое. Единственная разница: лидерам его наливала девка, а прочие самообслуживались.

– Кольгрима, дочь, поди сюда! – позвал ярл, оторвав дочь от перевязки раненого.

А она хорошенькая, сестренка моей невесты. И ненамного старше. Лет семнадцати, пожалуй.

– Готова ли ты стать женой Ререха, сына Стемида-конунга?

Что, вот так резко?

– Готова.

И глазки скромно так потупила.

– Хорошо. Иди.

Строго тут у них. Вот интересно, моя Олька с папой такая же скромница?

– Поможешь мне наказать Скельдума, Вартислейв?

Похоже, у ярла сегодня вечер простых вопросов.

Или нет. Умен Торвард. Сначала «подарок» – согласие на брак с Ререхом, потом отдарок уже от Сергея.

Понятно, что родство с варягами Торварду нужно самому. Понятно также, что Сергей не может отказать будущему тестю в трудной ситуации. Но – подстраховался.

– Сначала его надо отыскать.

– Кари отыщет.

Точно. Нет за столом ярлова племянника.

– Что ж, тогда пойдем и убьем их всех! – в лучших традициях викингов ответил Сергей.

– Пойдете и убьете, – согласился Торвард. – Ты пойдешь. Старшим.

Вот как. А не думает ли уважаемый ярл, что его десятка как-то маловато на полсотни свеев?

Но озвучить вопрос Сергей не успел.

– Я дам тебе тридцать хирдманов, – сообщил ярл. – С твоими воинами и с твоей удачей вы справитесь.

– Почему я, ярл? – все же поинтересовался Сергей. – Твоя удача не меньше моей.

Удивленно поднятая бровь.

– Ну я же здесь, – пояснил Сергей. – И с тобой. И вовремя. Разве это не твоя удача, ярл?

Вот так. Главное, себя похвалить не забыть.

– Может, и так. Но я пойти не могу. Загляни под стол и все поймешь.

Заинтригованный Сергей заглянул.

Обнаружил, что правая нога ярла в шерстяном носке и покоится на небольшой скамеечке. И, судя по размеру, в сапог ее сейчас точно не засунуть. И на лыжах ярлу не ходить еще долго.

Так бывает. В азарте боя, на адреналине повреждений будто не замечаешь. А вот потом…

– Кости хоть целы? – спросил Сергей.

– Лекарь говорит – да. Я бы Грума послал, – сказал ярл, приложившись к кружке. – Но Три Скалы тоже нехорош. С рукой у него не ладно. Рана ерундовая, но воспалилась. А ты мой родич, считай. Года не пройдет, как сыном моим станешь. Кому, как не тебе?

Вот как. Давненько Сергей в сыновьях не ходил.

Дерруд пихнул локтем.

«Соглашайся», – беззвучно шепнул он.

– Теперь твои враги – мои враги, – сказал Сергей. – Моему богу это по нраву.

– Почему? – заинтересовался ярл.

– Чем больше врагов, тем больше славы.

Заслужил очень внимательный взгляд.

Ответил таким же.

– Послезавтра отправитесь, – сообщил Торвард. – Пусть люди денек отдохнут.

Сергей кивнул. Ему тоже сутки отдыха не помешают. Еда, банька, девочки. Надо сказать Траину и Машегу. Пусть займутся.

А Сергею – менее интересное. Познакомиться со своими будущими подчиненными. Возможно, кому-то не понравится идти под начало юного и практически незнакомого чужеземца.

Не понравилось. Грейпу. Тому рыжему хольду, который однажды уже обозвал Сергея мелким, а потом пообещал всякое нехорошее. К сожалению, во время обороны Грейп не получил даже царапины. Или – к счастью. В бою такой пригодится. Когда он на твоей стороне.

– Ярл! Я не хочу идти под этого… – Хольд с явным усилием проглотил бранное слово. – С тобой – хоть в страну великанов, но с этим…

Сергей демонстративно глядел на небо. Небо было отличное. Чистое. В ближайшее время – никаких осадков. Вмешиваться же в перепалку Сергей считал неправильным. Это человек ярла. Ярлу его и строить.

– Полагаешь, тебе зазорно? – спросил Торвард.

– Да!

– Ему не зазорно, – кивок на Дерруда, – а тебе – да?

Грейп поглядел на Убийцу. Размеры у них – примерно одинаковые. Но Грейп видел Дерруда в бою и задумался.

И впрямь, если такой, как Убийца, ходит под рукой такого, как этот варяг, стоит подумать: почему?

Но то был не единственный довод ярла:

– Твоя жена и оба твоих сына, Грейп. Они живы потому, что Вартислейв защитил их от людей Скельдума.

– Я тоже дрался, – буркнул хольд.

– Все дрались. Но наших близких защитил Вартислейв.

– Я ходил в вики, когда он титьку тискал. Почему я…

Сергей перевел взгляд с небесной синевы на строптивого хольда:

– Не можешь идти в бой с тем, кто недавно тискал титьку, Грейп? – Сергей ласково улыбнулся здоровяку. – Ярл, пусть он останется. Я ведь и этой ночью титьку тискал. И хирдманы мои, они тоже тискали. Ты хороший воин, Грейп, но раз уж у тебя такой гейс, что ж поделаешь. Пойдем убивать Скельдума без тебя.

– Ох! А я не знал, что у тебя такой гейс, Грейп! – воскликнул какой-то простодушный свей. – А как ты тогда…

– Заткнись!!! – рявнул хольд. – Нет у меня такого гейса! А ты… зять! Ты слушай!

– Я не зять, я Дерзкий! – на всякий случай уточнил Сергей, но хольд реплику проигнорировал.

– Клянусь! – заявил он свирепо. – Клянусь, что не коснусь женщины, пока жив Скельдум Щедрый! Боги слышат меня!

– Боги слышат, – очень торжественно подтвердил Сергей. – Мы все слышали. И я рад, что ты будешь с нами, Грейп, когда свершится твоя клятва!

Вот и поладили. Лесть, особенно грубая, поражает дурней прямо в… В общем, в то, что у них вместо мозга. Нет, у Торварда определенно кадровый голод, если вот такие, как этот Грейп, в хольдах ходят. Хотя так-то боец видный. Полтора Сергея как минимум. Если по весу считать.

Глава 10

Даже хорошие воины могут отправиться в Хель

Погода оставалась ясной, и проложенная свеями тропа блестела на солнышке. Даже не тропа – настоящая дорога, вдобавок накатанная санями, на которых, надо полагать, везли раненых и припасы. По такой трассе разогнаться до десяти километров в час – милое дело. Они и разогнались. Отмахали километров пятьдесят без остановки. Могли бы и больше, но из кустиков вынырнул Кари и сообщил, что недруги близко. Он даже назвал селение, в котором Скельдум решил остановиться. Селение, им же разоренное несколько дней назад. Однако ночевать под крышей, даже крышей землянки, лучше, чем в снегу. Опять-таки кушать хочется. А еда, как назло, сама в руки не придет. Ее добыть надо. Лося, например. Или пару-тройку кабанчиков. Добыть-то не проблема. Даже найти – не вопрос. Следов вокруг полно. Но выследить и догнать – не одно и то же. И куда побежит зверь, тоже неизвестно. Может и в сторону гарда нацелиться. И напорется отряд охотников на бойцов Торварда-ярла. Кому это надо?

– Вообще-то было бы неплохо, – возразил Сергей. – Стало быть, у Щедрого на одну охотничью команду меньше. Да и поговорить было бы с кем.

– О чем с ними говорить? Их убивать надо, – озвучил свою позицию Кари. А сколько у Скельдума здоровых и способных к бою людей, он, Кари, и так знает. Тридцать три. И еще с десяток подранных могут присоединиться. Но тут Кари не уверен, поскольку не знает, насколько сильно их подрали. Шли они сами. Но волочиться по проложенной лыжне – не сражаться.

Сергей оживился. Отличная новость: их столько же, сколько и врагов. А может, даже больше.

– Уверен, ты уже наметил для нас место, где можно дождаться вечера, – сказал он будущему родственнику.

И не ошибся.

Просторная полянка между поросших лесом сопок. Одна сопка повыше и лысая. Отличное место для наблюдателя.

Но Сергей наблюдателем не ограничился. Организовал три дозора из приданных свеев и отправил патрулировать окрестности.

И один из дозоров тут же обнаружил аборигенов: четыре качественно укрытые в чаще землянки. Их обитателями были в основном женщины и детишки. Ну и домашние животные. В частности, собачки. Они-то и выдали беженцев.

Оказалось, это жители деревеньки, которую облюбовали Скельдум со товарищи. Те, кому удалось сбежать во время прошлого визита хирдманов Щедрого.

Узнав, с какой целью прибыли Сергей с бойцами, местные особой радости не выказали. Но и не опечалились. Для них все нурманы – недруги. С той разницей, что одни грабят, насилуют и режут, а другие только грабят и насилуют. Взять у беженцев было нечего, к принудительному сексу без членовредительства здесь относятся равнодушно, убивать же собственных податных люди Торварда не стали бы и в отсутствие Сергея.

Так что ни радости, ни горя. И проводников, двух мелких подростков, местная старшая, седая тетка со светлыми до прозрачности глазами, выделила по первому требованию.

Кари местность предварительно изучил, но и проводники пригодились. Обнаружили вражеский секрет на подходе к селению. Грамотно, однако. Дозорный практически на виду, в просвете между деревьев, и еще парочка – в двадцати шагах, замаскированная по высшему разряду. Если бы не местные, их и не заметили бы. А лесовики вмиг углядели елочку, внезапно «выросшую» там, где ее раньше не было.

Брать секрет отправились Дерруд и Грейп, который, надо отметить, признав право Сергея командовать, вел себя безукоризненно. И сработали нурманские герои тоже безукоризненно. Взяли тех, кто в засаде, практически непокоцанных. А явного дозорного Сергей отправил в Валхаллу со стрелой в переносице. «Очковый» шлем дозорного висел у того на поясе, а голову украшала отличная меховая шапка. Впрочем, будь на дозорном шлем, конечный результат бы не изменился.

«Языков» отволокли подальше и провели форсированный допрос. Не давший ничего нового. Разве что информацию о том, в каком доме расположился сам ярл. Хотя и так понятно. Естественно, он занял самое большое строение аккурат посреди деревеньки.

Ну и еще о настроении вражеского воинства вызнали. Хреновое было настроение. Но на дисциплине оно пока не сказалось. Тоже ожидаемо. Сначала надо выжить, а уж потом высказывать претензии лидеру.

Деревенька размещалась на невысоком озерном берегу. Общей ограды у нее не было. Вокруг селения – заснеженные пашни, угадывавшиеся только по отсутствию деревьев.

Крыши строений, вернее, снежные шапки на них, равно как и черные колья оград, почти сливались с лесным ландшафтом. Особенно в сумерках. Над парой домов стояли светлые дымные столбики, ровно уходившие в небо. Ни ветра, ни снегопада. Отличная погода для любителей пострелять.

Но были в этом спокойствии и тишине и минусы. Например, на крыше центральной избушки находился отличный наблюдательный пункт, с которого просматривались все подходы к деревеньке. И занявший его дозорный запросто контролировал окрестности. А вот самого дозорного углядеть было непросто, поскольку сидел тот, закопавшись в снег, да еще и себя белым присыпал.

Высмотрел наблюдателя Машег. Да и то лишь потому, что свей время от времени шевелился. То ли разминался, то ли окрестности изучал.

Окрестности восхищали. Подсиненная луной ровная снежная поверхность замерзшего озера, деревья в снегу… Красота.

Которая потребует изрядное количество жертв, если атака не будет внезапной.

Дворов в деревеньке четыре. Но брать в расчет следует только два.

Нет, существует ненулевая вероятность, что в одном из нетопленых домов мерзнет засадная группа…

Нет, вряд ли. Тяжелый бой, непростой переход… Свеям сейчас надо отогреться и восстановить силы. Ночь в промерзшей избе этому не способствует.

Значит, два двора. Общей ограды у деревеньки нет. У каждого домика свой забор. У того, что посередке, – повыше, чем у прочих. Метра два в высоту. Летом. Сейчас из снега торчали верхушки частокола. Сплошные сугробы вокруг. Расчищена только дорожка к воротам. Чисто теоретически можно подойти на лыжах прямо к ограде. Но если снег окажется рыхлым, тогда – беда.

Так что Сергею больше нравился вариант, подсказанный проводниками. Местные парнишки заверили, что проникнуть на главный двор можно с «черного хода». В ограде имелось что-то вроде собачьего лаза, которым как раз пользовалась местная молодежь, когда надо было по-тихому свалить из дома. Пацаны заверяли, что дыра эта – немаленькая. Боец вроде Дерруда вряд ли пролезет, но такой, как Сергей, вполне. Даже в полной экипировке.

Еще один плюс – лаз располагался со стороны леса. То есть в тени. Есть шанс подобраться незаметно.

Но дозорного все равно придется убрать.

– Сделаешь? – спросил Сергей Машега.

– Шагов со ста – точно. И подождать, пока к нам повернется. Он сейчас спиной сидит, а на башке у него шлем под шапкой. Может, и с тыльником, который издали не пробить. Зима же.

Резонно. И решаемо.

У Сергея сформировался план. Простой. Машег бьет часового. Сергей с Ратшей проникают на двор и отпирают ворота, а потом занимают господствующую высоту. Крышу сарая. Далее ворота запираются, и свеи под руководством Грейпа разбираются с теми, кто устроился в доме, а Машег, Сергей и прочие обладатели луков поддерживают их дистанционно. Остальные бойцы его десятка не позволяют свеям из второго дома присоединиться к общему веселью.

Ну а если что-то пойдет не так… Тогда – по обстоятельствам.

Луна висела низко, и торчащая из снега верхушка ограды отбрасывала длиннющую тень. Снег, кстати, неплохо держал, но Сергей решил придерживаться прежнего плана. Надежнее. Подошли. Сняли лыжи. Машег накинул тетиву и приготовился. Местные пареньки, используя лыжи в качестве лопат, пробуравились через метровый слой снега, расчистили площадку и отодвинули плетенку, прикрывающую дыру. Не обманули. Сергей с Ратшей протиснулись без проблем.

С той стороны тоже был сугроб, но поменьше. Выбраться не мешал. Но сначала – дозорный.

Силуэт его головы был отлично виден на фоне лунного шара. Его бы сейчас и сам Сергей сбил, скорее всего. Но Машег – это наверняка.

Звук спущенной тетивы… И через пару секунд вполне отчетливый удар упавшего тела.

Свалился-таки. Хорошо, что дом – низкий, а у стены – сугроб.

А еще хорошо: в доме шумно. Там даже поют в несколько голосов. Возможно, чтобы заглушить стоны раненых.

Сергей с Ратшей и Машегом выбрались из сугроба. Двор тоже в снегу, местами утоптанном. Вокруг дома – множество темных пятен. Свеи за изгородь не ходят, оправляются прямо у дома.

Машег сразу полез на сарай.

Ратша споткнулся обо что-то под снегом. Выругался шепотом. Замерзший собачий труп.

Засов на воротах – обычная жердина. Сергей и один справился. Толкнул створку, помахал. Оглянулся на дом, широкий, приземистый, с крохотными окошками. Дверь низкая, с высоким порогом. Сама на окно смахивает. Но это дверь. Деревянная, крепкая, не просто шкура на рамке. И открывается наружу.

Сергей поглядел на жердину, которой блокировали ворота. А что, если…

Во двор проскальзывали бойцы. Сначала его, Сергея, потом – свеи. Снимали лыжи, готовились драться.

– Дерруд, Грейп, – позвал Сергей. – Я вот что придумал…

– Умно, – признали оба, выслушав. – Только надо быстро. Пока наружу никто не сунулся.

Все трое поглядели на дом, из которого доносилось заунывное пение.

Сергей подхватил жердину-засов и побежал к дому. Казалось, снег под ногами скрипит просто оглушительно. Но – успел. Подпер дверь. Очень вовремя. Как раз когда кто-то сунулся наружу.

Толкнул. Удивился, что не открылось. Пихнул сильнее.

Дерруд подоспел. С саженным сосновым стволом полуметрового диаметра. Зафиксировал.

Желающий выйти выругался. Ударил всем весом. Дверь даже не шевельнулась.

Сергей оглянулся. Свеев Грейпа во дворе уже не было. Ушли ко второму дому.

Внутри загомонили уже несколько голосов.

Снова удар в дверь. И еще. Уже чем-то твердым. Надо полагать, сообразили: дверь не открывается не потому, что снегом присыпало.

Нет, продержится она недолго. Достаточно ременные петли подрезать, зацепить за край, поддернуть, и дверь упадет внутрь. Но тем, кто внутри, так просто наружу не выбраться. Получится так же, как давеча с таранным сараем. Шесть бойцов, выстроившихся в две шеренги, могут хоть целую сотню держать. Если бойцы годные. А у Сергея они очень даже годные. И уже приготовились. Ждут.

Однако свеи пошли по другому пути. Послали разведчика на крышу. Через продух.

Минус Сергею, однако. Не предусмотрел, хотя мог.

Разведчик, впрочем, тоже минус. Машег был начеку. Причем не сразу сбил ворога, а позволил частично выбраться. Так что тело покойничка оказалось на крыше, а ноги – еще в продухе. Не был бы мертв, подкоптился бы, как свиной окорок.

– Траин, Бур, Наслав, Кочень, – наверх! – крикнул Сергей, уже не скрываясь. Смысла нет. На соседнем дворе уже шло рубилово. С соответствующими звуками.

Сам он отбежал на десяток шагов и закинул пару стрел наугад в крохотное, с ладонь, окошко.

Попал или нет, неизвестно. В доме шумели так, будто там полноценный бой шел.

Подстреленного Машегом за ноги сдернули в дом, но на крышу никто не полез. Стрела в шее убитого выглядела очень красноречиво.

За дверь взялись всерьез, и поскольку сдачи она не давала, уработали за минуту. И стоило ей упасть, как свеи метнули копья. Сразу три. Кучно. Все достались Виску. Три копья в щит – многовато даже для могучего гнома. Его снесло на стоявшего позади Бушуя. Строй разорвался, и сразу два свея прыгнули в дверной проем. Одному удалось прорваться и даже разок сунуть копьем Бушую, прежде чем свея прикончили. Второй продержался еще меньше. Споткнулся о высокий, почти по колено, порог, и взмах Деррудова меча разрубил ему шею и то, что на ней было. А была на ней аж золотая гривна, как выяснилось позже. Гривна Скельдума Щедрого. И шея тоже была его, Скельдума.