Академия мертвых душ. Неправильная студентка бесплатное чтение

Матильда Старр
Академия мертвых душ

Пролог

Шел снег. Сыпал сверху из непроглядной черноты крупными хлопьями, вспыхивал в ярких отсветах новогодних гирлянд, мягко ложился на плечи и шапки. Редкие прохожие были похожи на сугробы, торопливо перебегающие с места на место в свете фонарей. Девушка в тёмном полушубке и шапке-наушниках шла к переходу и торопливо говорила в свою гарнитуру:

– Конечно, я приду! Да, я уже вышла! Минут через двадцать буду у тебя. Нет-нет, Новый год можно праздновать где угодно и с кем угодно. А день моего восемнадцатилетия мы будем встречать вместе.

Она улыбалась. Было видно, что собеседник ей очень приятен. А разрумянившиеся щеки показывали, что даже более чем просто приятен.

– Каждый, кто родился в десять минут первого, имеет право именно «встречать» день рождения, – она звонко засмеялась.

И поскользнулась на присыпанной снегом ледянке, да так, что едва удержалась на ногах, неловко взмахнув рукой. Но даже тогда не прервала разговор.

– У меня есть кусочек торта, – улыбнулась она и хотя тот, с кем она говорила, никак не мог её видеть, покачала сумкой в доказательство. Затем замолчала, выслушивая собеседника. И, зардевшись, ответила тихо: – И я тебя! Очень! Скоро буду, жди. Ты ведь уже поставил чайник?..

Продолжая болтать, она шагнула на занесенную снегом «зебру» пешеходного перехода…

Огромная фура с грохотом летела по скользкой дороге и отчаянно сигналила. Но девушка в шапке-наушниках теперь радостно смеялась чему-то, что говорил ее собеседник. И ничего не услышала.

* * *

– Что вы наделали?

Несмотря на крики, вой сирен, шум, молодой голос был так хорошо слышен, словно звучал в полной тишине. И звучал испуганно:

– Ей не время было! Сегодня – точно нет.

Тот, к кому он обращался, ответил не сразу. Но его голос был хриплый и уверенный:

– А через два часа ей бы исполнилось восемнадцать, и тогда бы она не смогла…

Что именно она не смогла бы, он не сказал. Видимо, обоим это было хорошо известно.

– А кто сказал, что теперь сможет? И вообще, ей было не время. Не сегодня! Это нарушение. Это… – задохнулся первый голос, звонкий, почти мальчишеский. – Да вы представляете, что с нами сделают?

– Только если узнают. А откуда они узнают, если мы никому не скажем?

Повисла долгая пауза, словно бы один из говоривших обдумывал сказанное.

– Она должна была жить! – упрямо произнес первый голос.

– Ещё целую неделю? – с усмешкой произнёс второй. – Вот радость-то! Через неделю вероятность гибели – восемьдесят пять процентов.

– Восемьдесят пять – это не сто! – не сдавался первый.

– Восемьдесят пять – это почти сто. Хватит болтать, пора убираться отсюда, пока нас не заметили.

Глава 1

Пряно пахло травами и нагретой землей, сверху припекало, по ноге что-то ползло. Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что лежу в высокой траве, над головой ярко голубеет небо без единого облачка.

Села, смахнула с ноги божью коровку, одернула подол… чего-то белого, балахонистого, смахивающего на бабушкину ночнушку.

Перед глазами колыхалось под ветром поле, самое обычное поле, пестрое, жужжащее, стрекочущее, с редкими кустами и лесом вдалеке.

Я осторожно повернула голову и тут же увидела рядом незнакомого парня, на вид – моего ровесника. Он сидел, облокотясь о колено рукой, и лениво жевал травинку. Высокий, скуластый, светловолосый. Летнее солнце словно запуталось среди пшеничных прядей.

Летнее? Но сейчас же зима. Так откуда все это – трава, цветы и солнце?

– Где я? – то ли спросила я у парня, то ли просто проговорила в пустоту.

– А сама-то как думаешь? – с усмешкой спросил он, перекатывая травинку из одного уголка губ в другой.

Сама я думать сейчас, кажется, ничего не могла. У меня дико раскалывалась голова, да и всё тело ломило так, будто его пропустили через мясорубку. Птичьи трели из леса, стук дятла, жужжание шмелей и даже стрекот кузнечиков гудели в висках набатом.

Последнее, что я помню, – это огромная махина, которая сминает меня под своими колёсами. И хлопья снега, летящие прямо в лицо…

Но после такого оказываются в больнице. Или вообще нигде не оказываются. Но уж точно не отправляются на цветущую лужайку.

– Я попала под машину… – проговорила я неуверенно.

– Точно! – неизвестно чему обрадовался парень. – Раскатало по асфальту в лучшем виде. Сразу насмерть! – Он улыбался, хотя повода для улыбок я тут не видела. – А нечего ходить в наушниках, и на дороге по сторонам смотреть надо.

– Там… горел зелёный, кажется… – непонятно зачем начала оправдываться я.

– Может, и зелёный, – пожал плечами парень. – Да только у фуры тормоза отказали, или ещё что-то сломалось. Ей по барабану было, какой там свет. Ладно, хватит болтать, пошли быстрее, пока ты не вырубилась. Тащить тебя я не нанимался.

Все это было похоже на бред. Так, значит, я умерла? На меня наехала фура? И теперь я оказалась в странном месте и в странной одежде?

Слишком много всего и сразу на меня свалилось. Это невозможно было ни удержать в голове, ни как-то разложить по полочкам. Меня хватило лишт на то, чтобы бестолково спросить:

– Куда тащить? Не надо меня никуда тащить…

– В твою комнату, конечно. Или ты на улице спать собралась?

Я нигде не собиралась спать. По крайней мере, до тех пор, пока не пойму, куда попала.

– В мою комнату? У меня тут нет никаких комнат. Что вообще это за место?

– Место как место. Академия мертвых душ, – он почему-то усмехнулся. С сожалением выплюнул травинку и поднялся на ноги. – И вообще. Объяснять – не моя забота. Моя забота – принять и отвести в комнату. Там ты будешь дрыхнуть сутки. Все заморыши сначала спят, не пугайся. А потом уже станет ясно, кто ты и куда…

– Спать? Я совершенно не хочу спать, – сказала я уверенно. – И в комнату тоже не хочу.

Впрочем, все это я уже говорила на ходу, торопливо ступая по колючей траве босыми ногами вслед за светловолосым.

– Это тебе только так кажется. Давай, пошевеливайся.

А я и так шла быстро как могла: каждый шаг отзывался болью во всем теле. Но все же я успевала оглядываться по сторонам. И никакой академии или вообще чего-то, похожего на здание, я не видела. Только поле, кусты да темнеющий неподалеку лес.

Куда вообще меня ведет подозрительный тип? Впрочем, этим вопросом следовало задаться раньше.

Домик, маленький, бревенчатый, словно выткался в воздухе за ближайшим кустом. Секунду назад я его не видела, а теперь вот – стоит. Три окна, покатая крыша, сбоку крыльцо в несколько ступенек, с перилами и козырьком над дверью. Сам же куст оброс колючками и бутонами, стал похож не то на жасмин, не то на шиповник. Рядом проявился еще один, и еще – по кусту под каждое окно. А перед ними выросла скамейка, гладкая, деревянная, широкая…

Я зажмурилась, поморгала: все это никуда не исчезло.

Тем временем светловолосый поднялся на крыльцо, завозился с дверью. И тут я почувствовала, что и правда хочу спать. Причём не просто хочу, а буквально падаю с ног. Я опустилась на скамейку, хотела сказать парню: «Погоди немного», но слова словно завязли у меня во рту. А сама я качнулась и упала на нагретые солнцем доски.

– Ну ёлки-палки! – слышала я уже сквозь сон. – Два шага не могла дойти! Тащи теперь её…

Глава 2

Сон был густым и вязким, с короткими и тревожными сновидениями. Несколько раз я словно бы выплывала на поверхность, и там видела незнакомые лица, слышала обрывки фраз: «Сон неглубокий», «Она всё время просыпается», «Не удерживается…», «Это может повлиять на дальнейшую…»

Я даже успевала понять, что люди говорят обо мне и, по их мнению, спать мне надо крепче.

А вот на что это может повлиять, так и не услышала, снова провалившись в омут сна, тяжелый, беспокойный, мутный.

После бесконечных блужданий между сном и реальностью я наконец проснулась.

Проснулась по-настоящему, вспомнила всё, что произошло до этого, и с минуту лежала, вытянувшись на кровати и не рискуя открыть глаза. Больше всего мне хотелось, чтобы случившееся и вправду оказалось сном. Чтобы сейчас я проснулась в своей собственной постели, в своей пижаме, в своей комнате. Вскочила бы и побежала на кухню – пить чай и пересказывать сестре дурацкий кошмар.

Но когда я открыла глаза, стало ясно, что ничего из того, что я себе намечтала, не получится. Я лежала на кровати в небольшой комнатке. Совсем небольшой: вдоль бревенчатой стены слева от двери были втиснуты огромный шкаф, упиравшийся массивным боком в изножье моей кровати, и сама кровать. Рядом, у ее изголовья, прямо под окном с простецкими занавесками уместилась тумбочка, уставленная склянками. Вдоль противоположной стены с еще двумя окнами тянулись две лавки, на одной из которых сидела немолодая, но крепкая женщина в длинном балахоне тёмно-зелёного цвета и в косынке, такой же тёмно-зелёной.

– Очуняла, наконец-то, – с улыбкой сказала она. – А мы уже боялись, что так и не выберешься из междумирья.

– Из междумирья? – переспросила я.

– Ну да, свой мир ты уже оставила, а в наш ещё толком не пришла.

Значит, ничего мне не показалось и не приснилось. Я действительно погибла в своём мире под колёсами фуры, и действительно каким-то невероятным способом оказалась здесь.

– Меня зовут Арманда. Я помощник лекаря. Первые дни ты можешь чувствовать себя неважно. Так бывает… Если что – не мешкай, сразу же ко мне!

Она ненадолго исчезла за дверью, чтобы вновь появиться с подносом, на котором ароматно дымились доверху наполненные тарелки и кружка. Поставила его на лавку и строго повелела:

– Ешь хорошо! Тебе нужно набираться сил. Вечером – разбор!

Последнее слово она пронесла как-то особенно торжественно. Но на меня это не произвело впечатления.

Есть мне совершенно не хотелось, а хотелось совсем другого. Задать те сотни вопросов, которые теснились в моей голове. Узнать хоть что-то о месте, где я оказалась, и, желательно, как мне вернуться назад, домой.

– Ну? – Арманда обвела комнату взглядом. – Вроде бы тут всё. Мне пора в лазарет.

– Постойте! – взмолилась я, прежде чем она выскользнула за дверь. – Но у меня ещё столько вопросов…

Вывалить на Арманду сразу всю сотню я не рискнула – так можно и вовсе ни одного ответа не получить. И поэтому задала самый главный:

– Как мне вернуться домой?

Лицо женщины мгновенно стало печальным и скорбным.

– Боюсь, деточка, мне придётся тебя огорчить. Домой ты не вернёшься. Там ты умерла. И это – окончательно и бесповоротно.

Слёзы тут же навернулись на глазах. Хотелось кричать, крушить мебель, с грохотом перевернуть к чертям поднос. От отчаяния и боли. От всего того невыразимого, что творилось сейчас в моей душе. Только вот сил на это не было.

– Не о том тебе надо думать.

– А о чём? – машинально спросила я.

– О том, чтобы поправляться. Чтоб зацепиться за этот мир. И обучение пройти. Без обучения совсем пропадёшь.

– В Академии Мёртвых Душ? – вяло пробормотала я, вспомнив, что говорил светловолосый.

Арманда почему-то рассердилась:

– Это кто тебе уже такое наплёл? Гратис небось? Уж я ему устрою за то, что на язык несдержан. Лепит что попало! Нормальная у нас Академия, живая.

– А как же… – начала спрашивать я дрожащим голосом.

Но она меня остановила жестом.

– Прости, деточка. Времени нет отвечать на вопросы. Скоро явится Эрмилина, твоя соседка. Вот у неё и спрашивай хоть до бесконечности.

Арманда напоследок кивнула на поднос:

– Ты ешь, не бойся. Всё качественное, по вашим рецептам сделанное. На непривычную еду будешь позже переходить. А пока щадящая диета.

И, не дав мне произнести ни слова, выскочила наружу.

Я осталась наедине с собой и своими мыслями. А те словно ждали: обрушились разом нестерпимо горькой волной, немыслимой тяжестью. Жгли изнутри, давили, ранили, не давая дышать…

Когда у тебя умирает кто-то близкий, ты теряешь одного человека. Это больно, чертовски больно и обидно, но выносимо. А когда умираешь ты сам – ты разом теряешь всех. Как будто бы все они умерли в одно мгновение. И тебе приходится жить без них. Мама, сестрёнка Алена, Алекс, подруги, знакомые, соседи – все. И даже хмурый охранник в университете. Никого! Одна я в чужом незнакомом мире, который неизвестно как меня примет и какие сюрпризы приготовит.

Я в отчаянии стукнула кулаками по кровати и разрыдалась.

Глава 3

Эрмилина действительно появилась позже. Когда я выплакалась и даже успела обнаружить возле дверей что-то похожее на белые тапочки (видимо, в комплект к тому савану, в который меня нарядили), обуться, найти в доме ванную, умыться, вернуться к себе и вновь сесть на кровать, не зная чем заняться.

Она оказалась невысокой худенькой блондинкой. Личико сердечком, серые глаза, пухлые губы. Обычная, каких сотни. А вот стрижка чудная. У нас такие точно не носят. Стройная фигурка, платье чуть ниже колена, глубокого изумрудного цвета. Уж не знаю по каким признакам, но сразу было видно – это форменная одежда, и цвет явно означает принадлежность к факультету или клану, или что тут у них.

Арманда говорила, что соседка ответит мне на все вопросы. Что ж, думаю, это будет долгий разговор. Если, конечно, она не пошлёт меня к чертям и не оставит саму разбираться с тем, что тут происходит.

– Привет, Юлия! – сказала Эрмилина с порога так, что сразу стало понятно: знакомиться нам не придётся. Она точно знала, кого определят ей в соседки.

– Привет, Эрмилина, – сказала я, желая максимально ускорить процедуру знакомства и скорее перейти к прояснению моей ситуации.

Но она окинула взглядом поднос с нетронутыми тарелками, покачала головой и сказала:

– Тебе надо поесть. Не хватало ещё, чтобы ты упала в голодный обморок на разборе. Поверь, ситуацию это не улучшит. Давай сделаем так: ты быстренько сметаешь свой обед, а я пока переоденусь и умоюсь. А потом отвечу на все твои вопросы. Ты ведь явно хочешь всё знать?

Я вскинула на неё удивлённый взгляд. С чего бы ей знать, чего я хочу? Но она лишь качнула головой.

– У новеньких всегда много вопросов. Так и должно быть.

Поставленная в жёсткие условия «информация за еду», я метнулась к подносу и быстро приговорила тарелку борща. Потом прикончила суши и спагетти. Интересные же у них представления о моей привычной еде.

Эрмилина не обманула. Она появилась на пороге моей комнаты практически в тот момент, когда я допивала остывший чай.

– Вот и отлично, – она удовлетворённо посмотрела на поднос и, как только я поставила туда чашку и отступила, хлопнула в ладоши.

Поднос исчез. Просто исчез из комнаты, чёрт возьми! Я видела это своими глазами! Или показалось?

Я потёрла глаза, встряхнула головой. Может быть, это всё еще продолжаются видения из моих снов? Но нет. Лавка была пуста.

– Прости, – Эрмилина покаянно сложила руки у груди. – Я тебя не предупредила. И для человека из твоего мира это немного непривычно, понимаю.

– Что ты сделала с подносом? – прошептала я, опускаясь на кровать.

– Забросила его на кухню, конечно…

Она говорила об исчезновении как о чем-то совершенно обычном.

– И как ты это сделала?

– С помощью магии. Самой обыкновенной бытовой магии.

Магии, значит… Я сидела и не могла поверить своим ушам. Обычной бытовой магии. Ничего особенного… Ну да.

– Понимаю, звучит странно, – кивнула Эрмилина, прошла и опустилась на лавку прямо напротив меня. – Тебе многое тут покажется странным, но ты привыкнешь.

– Итак, у вас есть магия.

– Да-да. Это первое, что ты должна узнать. А второе – все, кто приходит из вашего мира, магически одарены, и довольно щедро. Собственно, именно поэтому вас и приглашают сюда.

– Приглашают? – горько усмехнулась я. – Да меня просто сбила машина! Как-то это не очень похоже на приглашение.

– Нет, нет! – Эрмилина замахала руками. – Машина не из-за нас. Она сама по себе. Наоборот, для тех, кто погиб молодым, у нас вроде как получается второй шанс всё-таки прожить жизнь.

– То есть я в любом случае умерла бы в своём мире?

– Да. И тебе ещё чертовски повезло.

– Повезло? Мне так не кажется.

– Ты погибла за пару часов до своего восемнадцатилетия.

– И это ты считаешь везением?

– Вообще-то да. Никто старше семнадцати не попадает в наш мир. Ещё пару часов – и ты просто умерла бы навсегда.

Я замолчала, пытаясь посмотреть на случившееся со стороны «второго шанса». Но уверенность в том, что мне повезло, так и не появлялась. Одно дело – просто умереть, и совсем другое – начинать жить в другом мире, совершенно чужом, с его законами, магией и чёрт знает чем ещё, что мне предстоит выяснить. И пока что не могу сказать, что я в восторге от этого.

– Считается, что взрослые плохо адаптируются, – увидев, что я молчу, Эрмилина заговорила сама. – Будь осторожна. Магические силы иногда проявляются спонтанно. Старайся не оставаться одна, особенно в первое время. И ради бога, прежде чем что-то сделать, спрашивай у меня, к каким последствиям это может привести. Главное, не попадай в неприятности.

– А ты что, вроде как моя нянька? – усмехнулась я.

– Вроде того, – серьёзно отозвалась она.

– И за что же тебе такой подарочек?

Эрмилина замялась, но все же ответила:

– Ты будешь учиться в пятой королевской академии. Единственная академия, где обучаются иномирцы…

– Поэтому её называют «Академией мёртвых душ»? – перебила я.

Она улыбнулась:

– Это, так сказать, очень неофициальное название. Не используй его, когда будешь говорить с преподавателями или кем-нибудь из администрации. Обучение в академии очень дорогое.

Я встрепенулась. Я сюда попала совершенно без денег. Да я даже не знаю, как выглядят местные деньги. А теперь, оказывается, на меня могут повесить неслабый долг за обучение?

– Не переживай. Для вас оно бесплатное. Считается, что будущей работой во благо короны все иномирцы с лихвой компенсируют затраты на обучение. Для местных же ситуация другая. Если твои родители не богачи и у тебя нет сногсшибательных магических данных, таких, что Академии готовы сражаться за право тебя обучать, то шансов получить высокое образование очень мало. И один из них – оказаться соседом кого-то из иномирцев и помочь ему освоиться. Разумеется, наукам, мироустройству и всему прочему тебя будут учить. Но каким-то простым бытовым вещам вроде того где покупать одежду, с кем стоит спорить, а с кем нет, как укладывать волосы… В общем, для этого у тебя есть я. И если ты не справишься, неприятности тоже будут у меня.

Я немного помолчала, обдумывая сказанное. А потом спросила:

– И что же мне следует знать? Есть что-то самое главное?

Она ответила быстро, не раздумывая:

– Есть. Никому не верь.

Предупреждение Эрмилины оптимизма не добавило. Напротив, как-то сразу стало понятно, что место это не самое дружелюбное.

– Неужели совсем никому?

А преподаватели? Врачи? Или нет, тут они – лекари…

Она пожала плечами:

– Во всяком случае, никому из тех, с кем будешь учиться. Их хлебом не корми, дай поиздеваться над заморышами.

– Над заморышами? – переспросила я.

Эрмилина, кажется, смутилась:

– Ну… над теми, кто попал сюда после смерти…

– Ясно.

– Пожалуйста, Юлия, будь осторожна! Тебя могут попросить повторить какое-нибудь разрушительное заклинание. Со всеми вытекающими последствиями. Или «подсказать» дорогу. Отправить в библиотеку за чаем или еще какую-нибудь глупость придумать. И далеко не все их каверзы так уж безобидны. Одного из ваших добрый однокурсник вместо столовой отправил в загон с ламиями. И это могло очень плохо кончиться!

Ламии? Это еще кто? Судя по всему, ничего хорошего. Уж точно не ласковые кошечки. Нет-нет, пока не хочется вдаваться в такие детали. Узнаю потом. Тут понять бы, как себя вести.

– И за что же нас так не любят?

– Каждый из местных годами готовился к университету, учился, развивал магический потенциал, выдерживал трудные экзамены. А вы просто появляетесь и получаете сразу все…

– Лично я не просила меня сюда засовывать, – буркнула я.

– Да это понятно! И, конечно, понятно, что ваш магический потенциал несравнимо выше, чем у любого в королевстве. Но понимать и принимать – разные вещи, – вздохнула она и добавила: – А еще, представь себе, что у каждого из них есть знакомые, друзья, сестры, братья, которые хотели бы поступить в академию, но не поступили. В общем, надеяться на доброжелательность кого-то из них я бы не стала…

Пожалуй, и я не стану. Ладно, с местными разобрались. Но…

– Но ведь остаются еще и наши, те, кто так же, как и я, попал сюда, вовсе этого не желая.

– О, нет, тут на дружбу точно можно не рассчитывать, – покачала головой Эрмилина. – Наши, конечно, вас недолюбливают, но в целом делить тебе с ними нечего. А вот для иномирцев с самого начала заготовлены места, где они будут работать после академии. Какие-то получше, какие-то похуже, понимаешь?

– Нет, – честно призналась я.

– Если для коренных жителей королевства вы просто бельмо на глазу и заноза в заднице, то друг другу вы прямые конкуренты. К тому же многие из ваших сейчас уже не новички, что-то знают и понимают об этом мире. А когда-то и сами были мишенью опасных розыгрышей и насмешек. Так почему тебе должно быть легче?

– Дедовщина какая-то… – тихо пробормотала я, мысленно готовясь к неприятностям.

– Ладно, хватит болтать, – Эрмилина взглянула на некоторое подобие часов у себя на запястье, – скоро разбор, а туда лучше не опаздывать!

Глава 4

Мы шли в академию все по тому же бескрайнему полю. Сначала я крутила головой, пытаясь высмотреть хоть что-то похожее на здание. Ни-че-го! Ни домов, ни людей. Лишь синь неба над головой и колышущееся море травы до самого горизонта. Даже лес словно отодвинулся, темнел далеко-далеко длинными полосами, что справа, что слева. Интересно, и где же эта обитель магических знаний? Под землей? Иначе мы и к вечеру до нее не доберемся. Только я повернулась и открыла рот, чтобы спросить, как Эрмилина задумчиво сказала:

– А ты молодец, неплохо держишься!

В её взгляде скользнуло что-то похожее на уважение. А тон был настолько серьезным, что по спине пробежал холодок.

– Что ты имеешь в виду? – сглотнула я, немного притормозив.

Может, мне не стоит так уж торопиться в Академию? Может, разбор, о котором тут все говорят, это какое-то жуткое действо? Я невольно поёжилась, и тут же на себя рассердилась. Ну не на органы же они меня разбирать будут. Для этого можно было не выхаживать и не кормить, да и на вопросы отвечать необязательно.

– Совсем немного поплакала – и всё, бодрячком, – охотно пояснила Эрмилина. – А обычно ваши по несколько дней рыдают. И на разбор идут такие, что краше в гроб кладут.

Она тут же смутилась, прикрыв ладошкой рот. Ну да, выраженьице не слишком деликатное, особенно для того, кто только что умер. Я тихонько вздохнула.

«Бодрячком» я вовсе не из-за какой-то особенной силы духа. Не было её у меня никогда, чуть что – в слёзы. Просто кое-что изменилось в тот момент, когда Эрмилина лёгким движением руки растворила в воздухе поднос и сообщила, что в этом мире есть магия. Решение пришло само собой, сложилось буквально в одно мгновение. Тут есть магия, и меня будут учить ею пользоваться. Да я стану самой-самой прилежной ученицей, которую только видели стены Академии Мёртвых Душ, и обязательно постигну магическую науку! А потом найду способ вернуться домой. Значит, некогда рыдать, нужно действовать.

Но делиться этими мыслями с Эрмилиной я не стала. Думаю, ими здесь вообще ни с кем не стоит делиться. Пусть считают, что я смирилась, а я тем временем буду искать способы.

– А что это за разбор такой? – спросила я у Эрмилины, чтобы увести разговор от опасной темы.

Разбор, о котором говорила сначала целительница, а следом за ней и Эрмилина, оказался не чем иным, как распределением. Во время него многого от меня не потребуется, только возложить руки на специальный шар. А уж дальше все будет зависеть от того, как он засветится.

В Академии есть пять факультетов. И у каждого свой собственный цвет.

Те, под чьими руками шар загорается красным, примеряют на себя алые мантии и идут изучать суровую боевую науку, становясь студентами факультета Защиты.

Если шар засветится изумрудно-зеленым – учиться придется на Факультете Заботы, там готовят целителей.

Золотистым свечением отмечены те, кому прямая дорога на Факультет Ясности. Там готовят предсказателей. Впрочем, насколько я поняла, мне это вряд ли грозит. Эрмилина сказала, что иномирцы туда не попадают.

Серебристо-серый – цвет Факультета Справедливости. Это вроде нашего юридического.

Ярко-синий – Факультет Артефакторов. Туда, похоже, собрали сразу все естественные науки: биологию, географию, генеалогию и прочее, прочее. Его выпускники изготавливают всяческие амулеты. Все эти знания им ой как нужны. А ну как в важный артефакт не тот камень засунешь или шерсть не того зверя. Эффект может быть крайне разрушительным…

Выслушав этот небольшой перечень вариантов, я приуныла. Вряд ли умение ваять артефакты, знание местных законов или боевые приемчики помогут мне вернуться домой.

Ну что за невезение, а? Целых пять факультетов, и ни на одном не готовят, к примеру, открывателей порталов или специалистов, которые путешествуют по мирам!

Впрочем… Магии-то меня на любом научат. А дальше сама разберусь. Наверняка тут есть библиотека. А может, и факультативы имеются нужные…

Ладно. Пусть распределяют куда угодно. А дальше будет видно.

Я немного повеселела и покосилась на шагающую рядом Эрмилину. Та буквально сияла.

– Никогда не была на разборе у ваших, ну, у иномирцев! – восторженно выпалила она, перехватив мой взгляд. – Только слышала, что там обычно такая иллюминация, такое яркое свечение, просто красота красивущая!

Я понимающе кивнула. Ну, разумеется! Будь это иначе, разве бы стали они заморачиваться да тащить к себе мертвецов из параллельного мира? Точно бы не стали.

Еще шаг, и я вскрикнула от неожиданности: на расстоянии десятка метров стоял… замок! Секунду назад было ровное поле, а теперь возвышалась каменная громадина с узкими стрельчатыми окнами, несколькими башнями, острыми шпилями, воткнувшимися в небо и массивными двустворчатыми дверями единственного входа, к которому вели несколько широких и длинных ступеней. Прямо от стен начиналась вымощенная серыми плитами площадь, плавно переходящая в поле. Причем «плавно» – в буквальном смысле. Те плиты, по которым мы шли, были вполне нормальными. А вот чем дальше от нас, тем более прозрачными они становились, и тем сильнее сквозь них виднелась трава! Словно одно изображение наложили на другое, размыв по краям.

– Что-то случилось? – встревоженно спросила Эрмилина.

– Замок… – растерянно пробормотала я. – Он появился ниоткуда! Как такое вообще может быть?

Она с облегчением выдохнула и рассмеялась:

– Замок стоял тут всегда, просто ты его не видела. От непосвященных все скрывается. Вот после разбора рассмотришь…

– Но теперь я же его вижу, – перебила я. – А разбора еще не было…

– Это потому, что ты со мной… Чужак не увидит ни замка, ни домиков, ни площади с магазином. Была бы одна, так бы и промчалась сквозь замок, ничего не заметив.

– Э, нет, постой! В домик-то я вошла…

Хотя нет, не вошла. Бесславно развалилась на скамейке. Вихрастому блондину пришлось меня туда затаскивать. Эта мысль заставила меня покраснеть.

– Ты ведь тоже была не одна. Встречающий привел.

Мы поднялись по ступеням, немного неровным, стертым тысячами ног, Эрмилина потянула на себя тяжелую створку. Робея, я шагнула в обитель знаний и удивилась тому, как тут тихо. Студенты в разноцветных мантиях ходили туда-сюда, но либо молчали, либо переговаривались шепотом.

Да, совсем не похоже на гул и гомон в коридорах моего универа.

В своем саване и тапочках я смотрелась белой вороной в яркой радужной стае колибри. Но никто не таращился, не показывал пальцем и не посмеивался. Видимо, все новички так выглядят…

– Нам к ректору, – сказала Эрмилина и бодро потащила меня за руку вверх по широкой лестнице. – Его кабинет на втором этаже.

Но, оказавшись перед солидной деревянной дверью, она как-то разом сникла и съежилась.

– Что-то не так? – спросила я.

– Нет, все нормально. Просто ректор у нас… В общем, его тут все побаиваются, – пробормотала Эрмилина. И шепотом добавила: – И правильно делают…

Едва она подняла руку, чтобы постучать, как дверь распахнулась сама, и на пороге возник высокий крепкий старик с окладистой седой бородой, ни капли не поредевшей шевелюрой и кустистыми бровями. Он вовсе не выглядел устрашающе, наоборот, был похож на Деда Мороза в штатском, но по тому, как испуганно округлились глаза Эрмилины, я поняла: это и есть ректор, великий и ужасный.

– Здравствуйте, магистр Теркирет, – сказала она срывающимся от волнения голосом. – А я вот с новенькой. Мы на разбор.

Кустистые брови удивленно шевельнулись.

– Никаких новеньких и никаких разборов в моем расписании нет, – пророкотал магистр Теркирет низким, хорошо поставленным голосом.

– Ну как же? – пролепетала Эрмилина. – Вот же, прибыла три дня назад, сегодня вышла из спячки, – она посмотрела на меня так, словно уже и сама сомневалась, что я стою рядом. – И что теперь делать?

Ректор пожал плечами:

– Что делать, что делать. Раз пожаловала, будем распределять.

Он развернулся и шагнул обратно, мы потопали за ним. Я с любопытством огляделась. Массивный письменный стол, за ним кресло, у стены книжный шкаф, вверху дверцы со стеклом, внизу глухие. Ряд стульев вдоль второй стены, пара кресел у третьей. Обычный кабинет, ничего особенного. Разве что все большое, под стать хозяину. Ректор тем временем извлек из нижней части книжного шкафа слабо мерцающую сферу и водрузил на стол.

– Ну, проходите, абитуриентка, – сказал он, прямо взглянув на меня.

Я приблизилась, положила руки на сферу и напряженно вгляделась. Прошло несколько секунд, и сфера тускло, едва различимо засветилась алым.

Эрмилина ахнула, да и ректор выглядел удивленным.

– Вот это да! – нахмурился он. – Девушка на факультете защиты, боевой маг – это уже странно. Но отправить в боевые маги студента с таким низким магическим потенциалом – это и вовсе нонсенс. А если учесть, что тот самый низкий потенциал обнаруживается у иномирянки…

Он снова уставился на шар, словно надеясь, что тот передумает и на этот раз покажет что-нибудь другое. Но шар продолжал едва-едва мерцать алым.

Значит, я боевой маг… Эта новость меня расстроила. Я слабо себе представляла, чему учат боевых магов, и всё же могла догадаться: вряд ли они много времени уделяют тайнам вселенной и вопросам перемещения из мира в мир.

Ну научат меня сражаться. И что? Как это поможет мне вернуться домой? Разве что я смогу захватить короля в заложники и потребовать, чтобы лучшие маги мира решили эту задачу за меня. Да и с захватом я вряд ли справлюсь, раз уж магический потенциал у меня на уровне местной ящерки.

Я вздохнула. Впрочем, могло быть и хуже. Если бы меня распределило на юридический или целительский, это помогло бы мне ещё меньше. Ладно, я же уже решила, что главное – постигнуть основы, а остальное можно найти и в свободное от учёбы время, в старинных толстых колдовских книгах.

– И что теперь будет? – спросила я.

– То же, что и всегда, – буркнул ректор, – Завтра приступишь к обучению.

Из кабинета ректора мы вышли задумчивые и удручённые. Уж не знаю, кто больше – я или Эрмилина. Наверное, всё-таки я.

То, что произошло на разборе, мне совсем не понравилось.

Значит, всех «наших» сюда берут исключительно за магические способности, а у меня этих магических способностей – кот наплакал. Напрашивается неутешительный вывод: я здесь не очень-то и нужна. Но отправлять меня назад никто не собирается, видно, и впрямь считают это невозможным, а каким-то другим способом избавляться от «некондиции» тут не принято.

Впрочем, насколько я поняла из слов ректора, оказаться слабаком на факультете боевой магии – так себе развлечение. И если он все равно отправляет меня туда учиться, может быть, просто рассчитывает на то, что проблема решится сама собой: зацепит случайно шальное заклинание, и нет больше бесполезной студентки. Не дождетесь! Я буду просто предельно, предельно осторожна!

– А он совсем не выглядит пугающим… Ну, ректор, – сказала я, просто чтобы прервать затянувшееся молчание.

– Это только на первый взгляд. Ходят слухи… – Эрмилина наклонилась к самому моему уху, – что он знает о людях совершенно все. Вот так посмотрит на тебя, и уже в курсе даже самых тайных твоих помыслов. Поэтому никто особенно не стремится попадаться ему на глаза.

Я усмехнулась про себя… Вот значит как. Сходства с новогодним дедушкой у ректора, оказывается, еще больше, чем я поначалу подумала. Он тоже знает, кто из ребятишек себя плохо вел и кому вместо подарков положен уголь. Или это Санта-Клаус? Да какая разница…

– Куда мы теперь? – спросила я. – Возвращаемся в домик?

– Нет, конечно, – сказала Эрмилина. – У нас еще куча дел.

Ни о какой куче дел я не слышала. Меня вели на разбор. А он, благополучно или не очень, закончился.

– Сначала мы пойдём к Гариетте… к кастелянше, – поправилась Эрмилина в ответ на мой вопросительный взгляд, – и получим твою студенческую карту.

Студенческую карту? Это, видимо, что-то вроде нашей зачётки.

– Еще Гариетта снимет мерки для форменного платья и мантии, их выдадут завтра.

Отлично. Белый саван мне уже надоел.

– Ясно, – кивнула я. – А потом домой?

– Нет же. Потом хватаем в руки студенческую карту и по магазинам. У тебя ведь совсем ничего нет: ни платьев, ни обуви подходящей, ни гигиенических принадлежностей. Не говоря уже об учебниках и прочем!

Ага, значит, я ошиблась, и студенческая карта – это что-то вроде кредитки.

– Ну что ж, пойдём. – уже бодрее сказала я.

Небольшой шопинг – как раз то, что сейчас нужно моей израненной душе.

Кастелянша была похожа на сдобную булочку: такая же пухленькая, кругленькая, румяная и милая. Едва дверь хлопнула, она выскочила из-за громадного стеллажа и встретила меня так радостно, словно я была её любимой племянницей, вернувшейся из дальних странствий. Ловко орудуя портняжной лентой и делая пометки в блокноте, Гариетта шустро бегала вокруг меня и ни на секунду не закрывала рта. Она высказала мне свои соболезнования по поводу недавней кончины и выразила надежду, что здесь у меня всё сложится идеально.

В этом я очень сомневалась, и всё же слышать такое было приятно, особенно после более чем прохладного приёма ректора. Напоследок она вручила мне карту, действительно похожую на кредитку, подмигнула и сказала:

– Желаю вам хорошенько повеселиться!

– Это она о чём? – тихо спросила я, как только дверь за нами закрылась.

– Ну-у-у… – протянула Эрмилина, шагая к выходу, – у заморышей… то есть, прости, у иномирцев, довольно высокая стипендия. Так что ты много чего можешь себе позволить.

– Понятно, – кивнула я.

А про себя добавила: понятно, почему нас так не любят. Толкнув створку, я шагнула за дверь и ахнула.

Никакого поля больше не было. Передо мной жил своею жизнью настоящий студенческий городок!

От нижней ступени академии начиналась огромная площадь, от которой в разные стороны отходили небольшие улочки. Справа вдоль площади тянулись ряды лавок и магазинчиков, слева шумел тенистый парк с газонами, скамейками, лужайками, а впереди виднелись ровные ряды домиков, точь-в-точь похожих на мой. Вернее, на наш с Эрмилиной.

И везде, везде сновали студенты в алых, золотистых, серебристых, изумрудных и синих мантиях.

Интересно, это студенческая карта сделала меня посвящённой? Или сфера, за которую я подержалась? Впрочем, неважно. Главное, что я теперь все-все вижу!

– А за самой академией, с той стороны, тоже есть что-то? – с любопытством спросила я.

– Есть, и много чего, – отозвалась Эрмилина, косясь в сторону магазинов.

Ей явно не терпелось туда рвануть. Впрочем, мне тоже.

– Ну что, начнём с нарядов? – подмигнула я.

– Спрашиваешь! – просияла она.

И мы, сбежав по лестнице, свернули направо и прежде всего зашли в тот магазин, где в витринах стояли манекены, наряженные в невообразимые одежды.

– Добрый день, – дежурно улыбнулась продавец, а может, и хозяйка лавки, дама в возрасте, худая как жердь, с чрезмерно яркими красными губами на бледном лице. Она была одета в одно из вычурных платьев, но вряд ли это могло стать хорошей рекламой: платье плохо на ней сидело.

– Купим несколько платьев на каждый день, – перечисляла тем временем Эрмилина, шагая вглубь магазина, – три-четыре нарядных для особых торжественных случаев…

Продавец, доселе лениво перебиравшая какие-то бумажки за своим столом, мгновенно оказалась рядом и закружила, предвкушая солидную выручку.

– …и парочку для вечеринок.

– А что, у меня будет время на вечеринки?

Почему-то мне представлялось, что моя жизнь в академии будет наполнена зубрёжкой и оплеухами от более одарённых магически однокурсников.

– На вечеринки всегда есть время, – уверенно заявила Эрмилина.

Она разрумянилась и теперь буквально пожирала глазами наряды на манекенах. Я, конечно, совсем не разбиралась в местной моде, но её платье уж точно не было новым. Скорее старым, за которым очень хорошо ухаживали.

– Давай и тебе что-нибудь купим? Выбирай, что нравится!

– Что? – в смятении заговорила она. – Нет, я не могу… Это ведь…

– Это ведь карта, которая просто свалилась мне на голову, – подхватила я. – Послушай, ты же видела, мой магический резерв, прямо скажем, никакой. Может, меня вообще вот-вот отчислят. Так что будем пользоваться тем, что есть, пока оно есть.

Она немного помялась, но потом всё-таки кивнула на симпатичное голубое платьице, сшитое из невесомого шёлка.

– Отличный выбор! Берем! А еще это, и это. И это! – я показывала на те платья, на которых она подолгу задерживала взгляд.

Продавец мгновенно сдергивала их с манекенов, складывала в тележку. Горка там быстро росла.

Лицо Эрмилины переменилось. Она побледнела, глаза расширились, а потом наполнились слезами. Я даже испугалась, что сделала что-то не так, нарушила какие-нибудь неписаные правила этого мира, обидела её. Но Эрмилина шагнула ко мне и порывисто обняла.

– Ты… – бормотала она сквозь слёзы, – ты замечательная! Я даже не думала, что ваши могут быть такими… – она словно бы не могла подобрать слов.

– Да ну, о чём ты, ерунда, – бормотала я, не зная, куда деться от смущения.

– Нет-нет, совсем не ерунда, – горячо заговорила Эрмилина, разжав объятия и отстраняясь, – вот моя прежняя хозяйка была такая…

– Хозяйка? – переспросила я изумлённо.

Эрмилина резко замолчала. Глаза испуганно вильнули в сторону, рот округлился, она едва удержалась, чтобы не зажать его рукой, как человек, который понял, что сболтнул лишнего.

Я смотрела на неё выжидательно.

– Ну, возможно, я тебе не всё рассказала, – опустив голову, призналась она. – Задача помощников – не только рассказывать иномирцам, что тут к чему, но и выполнять их распоряжения.

Она вздохнула и добавила несчастным голосом:

– Любые распоряжения.

Эта новость меня потрясла. Так вот как тут всё устроено для «наших»! Персональные слуги из числа студентов? Ужас. Еще один веский повод, чтобы иномирцев уже не просто не любить, а ненавидеть. Неудивительно, что нам устраивают пакости и презрительно называют «заморышами».

– И что же твоя хозяйка? – спросила я.

– Она была капризной, надменной и злой. И уж точно не брала меня с собой гулять по магазинам.

Это я уже поняла. Меня интересовало другое:

– Куда она делась?

– Сбежала, – тихо проговорила Эрмилина. – Оставила записку, мол, не ищите, в гробу я видала вашу Академию…

– И что, её не искали?

– Искали, наверное, – ещё один тяжёлый вздох. – Да только мне не отчитывались. Я уже думала, последние деньки в Академии доживаю, раз не справилась, а тут появилась ты, и мне дали второй шанс.

Я приобняла её за плечи и шепнула на ухо:

– А я ни за что не сбегу, не надейся. И дурацких поручений давать не буду, вот даже не проси!

Эрмилина рассмеялась, и с этого момента наш шопинг пошёл куда веселее.

Оголив кучу манекенов, мы зашли в лавку «Всё для дома». Обстановочка в моей комнате была совсем унылая, и её следовало срочно исправить милыми взгляду безделушками. После лавки отправились в магазинчик с обувью и сумками.

Приятным обстоятельством было то, что таскать за собой кучи покупок не приходилось: Эрмилина их сразу отправляла домой.

– Круто! – восхищенно выдохнула я, как только очередной пакет растворился в воздухе. – А я тоже так когда-нибудь смогу?

Эрмилина расхохоталась:

– Ты уже так можешь.

Она сунула мне в руку коробку с чудесными бархатными туфельками:

– Держи. Представь себе, что эта коробка лежит в твоей комнате. Например, на лавке.

Я представила.

– А теперь скажи про себя любое слово, которое обозначает движение. Иди, беги, лети, отправляйся, ступай…

Она бы ещё долго перечисляла, но я её перебила:

– Лети!

Это мне нравилось больше.

И стоило слову сорваться с моих губ, как коробка исчезла!

– А она точно оказалась там? – недоверчиво спросила я. – Не в соседней комнате и не у кого-то другого?

– Там, там, – рассмеялась Эрмилина. – В соседнюю комнату ты не сможешь ничего отправить. Только хозяин.

– Ясно, – сказала я.

И вдруг мне в голову стукнула мысль, от которой по спине побежали мурашки. Чёрт! А ведь я только что совершила первое в своей жизни волшебство, самое настоящее! Но здесь, кажется, это было в порядке вещей.

Глава 5

До магазина, где продавались книги, тетради и магические принадлежности, мы добрались, когда уже стемнело. Хотя именно этот магазинчик интересовал меня больше всего.

Мне казалось, что по учебниками и магическим принадлежностям я хоть приблизительно смогу представить, чем буду заниматься в ближайшее время – до тех пор, пока меня не убьют или не отчислят…

Я шагнула внутрь и сразу увидела неподалеку от входа высокого широкоплечего мужчину, задумчиво разглядывающего что-то на стеллаже. Хотя его трудно было не увидеть. В магазине клубилась пестрая толпа, но вокруг него было пусто, словно невидимый круг очертили, и народ осторожно, почти по стеночкам, обтекал этот круг, явно не рискуя приблизиться.

Интересно, кто он? На студента не похож, хотя выглядит молодо. Странный тип. Вроде бы и не киношный красавец, но до чего ж притягательный! Сильное тело, крепкая шея, короткие черные волосы. Смуглая кожа, хмурые широкие брови. Четко очерченные скулы, упрямый, словно высеченный из камня подбородок, изгиб сурово сжатого рта. Ленивые плавные движения, полные скрытой опасной мощи…

И что-то такое было в его взгляде… Я застыла, будто вкопанная. Его глаза… Никогда не видела ничего похожего. Светло-серые, как небо зимой, с очень темным ободком по краю радужки и черной бездной зрачка. Какие-то странные, холодные, нечеловеческие глаза, от которых невозможно отвести взгляд. Они затягивали, лишали воли… И где-то в глубине души появилось желание скорее исчезнуть отсюда и больше никогда не попадаться ему на пути. А вместе с ним и другое: подойти ближе, коснуться смуглой кожи, заглянуть в эти особенные, необыкновенные, поразительные глаза, утонуть в них окончательно и бесповоротно.

Почему-то мне казалось, что все мои сложные противоречивые чувства были написаны на лбу.

Я мгновенно отмерла, отвернулась и стала усиленно разглядывать полку с малознакомыми и совершенно непонятными предметами.

– Здравствуйте, магистр, – тихо сказала Эрмилина за моей спиной.

Мужчина холодно кивнул ей и отошел к другому стеллажу.

– Это магистр Рониур… – шепнула мне на ухо Эрмилина. – Преподаватель огненной магии. Его у нас все боятся…

– Как ректора? – спросила я, пряча улыбку.

Что-то у них тут всех побаиваются… Страшное место, похоже.

– Нет, – совершенно серьезно ответила Эрмилина. – По-другому. И многие в него влюблены. Но те, которые влюблены, тоже боятся.

Она тихо рассмеялась.

А мне смеяться уже не хотелось. Смутная тревога холодком скользнула по спине, внутри странно сжалось. Но, может, так и надо? Раз все его боятся, почему я должна быть исключением? Нет. То, что я сейчас чувствовала, не было похоже на страх. И точно не было похоже на влюбленность.

Пока я пыталась разобраться со своими ощущениями, Эрмилина схватила меня за руку и потащила к прилавку.

– Здравствуйте, леди, – мгновенно материализовался откуда-то продавец с прилизанными волосами. – Чем могу быть полезен? – он зацепился за меня взглядом и улыбнулся: – А вы, должно быть, новая студентка факультета защиты?

– Да. Только я совсем не представляю, что мне нужно для учёбы.

– О, об этом не беспокойтесь, – продавец понимающе кивнул. – Дайте вашу карту, и я соберу вам всё необходимое.

Я протянула блестящий прямоугольник, и в следующее же мгновение на стеклянную витрину начали ложиться книги – «Убойная магия огня», «Убойная магия льда», «Убойная магия подземелий», и на каждой была приписка: «первый курс». С ними всё было понятно: учебники.

Затем с шелестом полетели тетради, укладываясь в стопки, за ними ручки и перья.

Потом рядом со всей этой кучей на прозрачном стекле стали появляться совсем непонятные предметы: кусочки тканей, стеклянные колбы, что-то похожее на разноцветные бусины, только очень крупные.

Бусины красиво мерцали, я взяла одну из них, глубокого синего цвета с блёстками, покрутила в руках, потёрла пальцем…

– Осторожно, леди! – голос продавца утонул в чудовищно громком хлопке.

У меня мигом заложило уши. И в то же мгновение словно волна отбросила меня назад, я врезалась спиной в странно мягкую стену – откуда там стена? – и упала на что-то твердое и тёплое.

Надеюсь, не на того внушающего всем ужас преподавателя, с которым только что здоровалась Эрмилина?

Первое, что я увидела, когда приоткрыла глаза, – это совершенно белое лицо продавца. Его волосы больше не были прилизанными. Они стояли дыбом, словно кого-то шарахнуло током. Прическа побледневшей Эрмилины, что по-прежнему находилась возле прилавка, выглядела не лучше. Остальной народ разной степени помятости жался к стенам. Стояла такая тишина, что я не сразу поняла, что снова слышу.

Судя по тому, с каким ужасом окружающие таращились на меня и на то, что подо мной, я и вправду пролетела пару метров, сбила с ног магистра Рониура, и мы вместе грохнулись на пол.

Черт, ну не могла я снести кого-нибудь другого? Такая толпа в магазине, а меня угораздило уронить именно его! Твердое и теплое подо мной шевельнулось, я покраснела и в панике зажмурила глаза. Больше всего на свете мне хотелось потерять сознание, чтобы все, что сейчас произойдет, произошло бы без меня. Но увы, сознание не терялось…

Я даже не поняла, как это случилось… Сильная рука крепко обхватила меня, и через секунду магистр Рониур уже стоял на ногах. Вместе со мной. Еще через секунду он поставил меня на пол и голосом, в котором не было ни капли беспокойства, одна сплошная невозмутимость, спросил:

– С вами всё в порядке?

Светло-серые невозможные глаза были совсем близко. И хотя они смотрели на меня с тем отстраненным холодным интересом, с которым ученый наблюдает в микроскоп за новым вирусом, щеки вспыхнули, во рту мгновенно пересохло, и язык намертво прилип к небу, не давая выдавить ни слова.

Но магистр и не ждал ответа. Он окинул меня с ног до головы пристальным странным взглядом, будто видел меня насквозь, сканировал. Ощущение было такое, словно меня ощупывали от макушки до пят. Я сглотнула, открыла рот, но он сам ответил на свой вопрос:

– Вижу, всё в порядке, повреждений нет.

И вот тут мои и без того алые от смущения щёки просто загорелись огнём. Что, чёрт возьми, он там увидел?

Но тут же последовали новые вопросы:

– Как это произошло? Вы использовали заклинания?

– Нет! Конечно, нет! Да я и не знаю никаких заклинаний.

– Тогда что вы сделали?

– Я… просто взяла в руки такую круглую штуку… вроде бусинки… и потёрла её.

Чувствовала я себя совсем глупо. Вряд ли стоило хватать руками какие-то магические боевые приспособления. Нужно было сообразить, что это может быть опасно.

– И только? – черная бровь недоверчиво изогнулась.

А вот это было уже совсем обидно. Стала бы я врать!

– Конечно, – сказала я.

Он холодно кивнул, будто бы что-то решив про себя, сказал:

– Ладно. Разберёмся позже.

И вышел из магазина, так ничего и не купив.

Больше ни к учебникам, ни к магическим штукам я не прикоснулась. Да мне бы и не позволили. По-прежнему бледный продавец со вздыбленными волосами передавал товар из рук в руки Эрмилине, а та сразу отправляла полученное домой.

Мы вышли из магазина притихшие и задумчивые, какое-то время шли молча, но потом я наконец не выдержала:

– Ну откуда мне было знать, что эти штуки взрываются? И продавец тоже хорош. Такие вещи надо как-то получше упаковывать. Или предупреждать, мол, осторожнее. Понял же, что я новенькая и ничего здесь не…

Я осеклась и прикусила язык. Ведь это Эрмилине поручено следить за тем, чтобы я не ввязывалась в неприятности, и вроде как она должна была предупредить меня не хватать руками опасную штуку. Получается, что вроде как я ее обвиняю. А обижать Эрмилину совершенно не хотелось.

После недолгого молчания она заговорила:

– Эти штуки – накопители энергии. Они вообще не должны взрываться.

– Вот как?! Тогда почему он взорвался?

– Не знаю, – тихо сказала она. – И магистр Рониур, похоже, тоже не знает.

Глава 6

Вначале мы притащили от Эрмелины мои покупки, развесили в шкафу наряды, аккуратными стопками сложили на полках белье и прочие мелочи, пристроили сумки, расставили обувь.

К учебным принадлежностям я теперь боялась даже притрагиваться, поэтому разбирала их Эрмилина. На одну полку она отправила стопки тетрадей и ручки, на вторую поставила толстенные учебники, на третьей, самой верхней, оказалась та самая куча непонятных штук, рассортированная по красивым коробочкам.

Жаль, что полка не бронированная. Вдруг что-нибудь опять взорвется.

– Спасибо, – искренне сказала я.

– Зови, если что, – подмигнула Эрмилина.

И умчалась к себе. Теперь она, радостно напевая, забивала свой шкаф, а я, как могла, украшала комнату. Закончив, огляделась и довольно выдохнула. Надо же, всего-то кружевные шторы на окна, пушистый плед на кровать, куча ярких подушек на лавки, несколько картин в резных рамах на стены (главное, приколачивать не надо, магически прилипло), пара вазочек, две мягких игрушки – и стало уютно и мило, совсем по-домашнему.

Я повалилась на кровать и, с наслаждением гладя ладошками плед, любовалась преображенной комнатой.

– Ух ты, как у тебя здорово, – заглянула Эрмилина. – А у меня все вещи еле-еле в шкаф влезли. Их столько теперь!

Она счастливо рассмеялась и впорхнула в комнату.

– Ты сумку собрала к завтрашнему дню?

Я без особого желания поднялась с кровати и отрицательно помотала головой. Мне как-то вовсе не хотелось собирать эту сумку. Тем более, что я понятия не имела, что в нее положить.

– Я помогу. – кивнула Эрмилина, выхватила из шкафа и протянула мне одну из тетрадок в золотистой обложке: – Это ежедневник. Тут будет всё, что тебе необходимо на занятиях. Вот смотри!

Она перевернула первую страницу, и буквально на глазах там появилась надпись: «Занятие первое. Огненная боевая магия. Преподаватель – магистр Рониур. Занятие второе. Основы безопасности. Преподаватель – магистр Оглиутт. Занятие третье. Введение в щитоведение. Преподаватель – магистр Аунгрен».

Магистр Рониур, огненная боевая магия. Я поёжилась, как только это прочитала.

Тот самый магистр Рониур, на глазах которого я взорвала то, что не взрывается.

Тот самый боевой маг, которого я снайперски сбила с ног на глазах у целой толпы студентов.

Мало того, я еще и лежала на нем, даже не подумав слезть или откатиться в сторону, пока она сам меня не поднял. И после всего, что натворила, даже не извинилась!

Да уж, вряд ли он забудет нашу сногсшибательную – в буквальном смысле этого слова! – встречу. И именно он будет вести мой самый первый урок в Академии. Повезло, так повезло.

Но показывать своё беспокойство я не хотела даже Эрмилине. Поэтому, как полагается добросовестной студентке, молча сложила в сумку учебники, ежедневник, несколько тетрадей.

– А чем тут у вас пишут? – спросила я.

– Много чем. Но лучше взять зачарованное перо.

Она порылась в коробочке на второй полке и протянула мне серебристую палочку размером с шариковую ручку, может чуть больше.

– Оно само исправляет ошибки, и вообще очень удобное. Гораздо удобнее обычных ручек.

Я положила в сумку ещё и ручку. Не первый год учусь. Это перо наверняка закатится за подкладку или ещё каким-нибудь образом исчезнет в самый неподходящий момент.

На следующий день мы вышли из дома пораньше, чтобы успеть забрать форменное платье и мантию до занятий. К счастью, Гариетта уже была на месте. Увидев меня, она просияла и торжественно махнула пухлой ручкой в сторону манекена, полыхающего алым нарядом.

Надо же, вчера мерки, а сегодня уже готово. Вот это сервис!

Я нырнула в платье, одернула подол, с удовольствием провела руками по мягкой ткани, поправляя вырез, повернулась к зеркалу и изумленно моргнула. Платье было совершенно простое, ничего лишнего, без портняжных выкрутасов и украшений: алая ткань словно стекала по фигуре, заканчиваясь чуть выше коленок. Но эта простота выглядела потрясающе. И талия казалась тоньше, и ноги длиннее…

Ничего себе у них тут форма… Даже жаль такую красоту закрывать.

Вздохнув, я накинула на себя мантию и еще немного покрутилась у зеркала, с удовольствием разглядывая свое отражение. С мантией хуже не стало. А алый цвет мне, оказывается, идет. Отлично сочетается с тёмными волосами и бледной кожей.

– Отлично! – оценила Гариетта.

– Чудесно! – выдохнула Эрмилина.

Окрыленная их поддержкой, а так же тем, что сама видела в зеркале, я вышла от кастелянши королевой и гордо пошагала по коридору. Но чем ближе я подходила к аудитории, тем меньше смелости у меня оставалось: все-таки мне предстояла встреча с не слишком дружелюбно настроенными однокурсниками. А это все равно, что войти в клетку с голодными тиграми.

– А у ребят тоже форма… алая? – спросила я, чтобы хоть на минутку отвлечься от мысли о тиграх.

– Нет, – улыбнулась Эрмилина. – У всех ребят форма черная. А у девушек – под цвет мантии. Ну вот, пришли. Твоя аудитория. Удачи!

Она махнула рукой и умчалась на свои лекции. Я немного постояла, вдохнула, выдохнула. Распрямила плечи, потянула дверь и шагнула внутрь.

В аудитории было довольно шумно. Так шумно, как бывает, если собрать человек пятьдесят парней и оставить их без присмотра. Я не шучу! Кажется, в этой аудитории я была единственной девушкой.

Когда я вошла, гул разом утих и все взгляды обратились ко мне. Щеки вспыхнули, сердце скатилось в пятки, платье моментально показалось слишком коротким, я едва удержалась, чтоб не начать его одергивать. Судорожно сглотнув, я вскинула голову, плотнее запахнула мантию и направилась к свободному месту. Через пару минут парни вернулись к своим занятиям и разговорам, а я, с облегчением вздохнув, опустилась на сидение за передней партой. Видимо, быть поближе к преподавателю никто не хотел.

– Привет! Ты новенькая? А я про тебя уже много слышал. Леди Юлия?

Рядом со мной уселся парень, высокий, широкоплечий. Он улыбался вполне открыто. Так открыто, что я даже на минуту забыла о том, что кругом враги.

– Меня зовут Майк. Я тоже из заморышей, – он рассмеялся.

Кажется, обидное прозвище его ни капли не обижало.

– Здравствуй, Майк, – я постаралась приветливо улыбнуться.

Конечно, может быть, нам предстоит сражаться за одно и то же место, но пока он ведёт себя дружелюбно, и я уж точно не стану той, кто первой спровоцирует конфликт.

– Как тебе удалось взорвать накопитель? – с любопытством спросил он.

Так вот оно что! Слухи о вчерашнем происшествии распространились. Ну да, в магазине было полно народу. А приветливый Майк просто хочет узнать подробности.

– Сама не знаю, – я пожала плечами. – Я в этом совершенно не разбираюсь. Я вообще думала, что это такая здоровая бусина…

Он опять засмеялся.

– Действительно, похоже.

Затем взглянул на часы.

– Скоро начнётся пара. Тебе нужно сходить в лаборантскую и взять огненный шар. Я бы принёс тебе, но за них нужно расписываться. Больше одного в руки не выдают.

Ага, вот и то, о чем предупреждала Эрмилина. Значит, все эти предварительные разговоры были только для того, чтобы усыпить мою бдительность? А теперь стартует самое главное – розыгрыш новенькой. Огненный шар! Придумал же, а? Вряд ли тут студентам такое выдают. Что-то я не видела, чтобы они бродили по коридору с пламенем в руках.

– Знаешь, я, пожалуй, обойдусь, – холодно ответила я.

– Ты это серьёзно? Нет, конечно, все знают, что вчера ты упала в объятия магистра Рониура. Только вряд ли тебе это поможет. Так что лучше сходи.

В объятия магистра? Щеки полыхнули ярче мантии.

– Никуда я не пойду, – буркнула я, уткнувшись в сумку.

Вытащила из нее тетрадь, зачарованное перо и учебник, который тут же открыла наугад и стала флегматично листать, больше не обращая внимания на соседа по парте.

К счастью, и он тоже перестал пытаться со мной заговорить. А через несколько минут в аудиторию вошёл тот самый магистр Рониур. Мгновенно воцарилась тишина: беседовать о чём-то при нем явно никто не рисковал. Магистр коротко поздоровался и начал урок.

– На сегодня у нас обширная программа. Так что, повторять теорию мы не будем. Надеюсь, вы всё выучили дома. Достаньте ваши огненные шары.

Что? Огненные шары? Чёрт возьми. Значит, Майк вовсе не пытался меня разыграть? А я теперь не готова к уроку.

Глава 7

Все мои однокурсники достали откуда-то маленькие шарики величиной с арбузное зернышко, да и цвета такого же.

Между тем магистр Рониур говорил:

– Как всем вам должно быть известно, огненный шар – один из базовых боевых инструментов. Он поддерживает любую направленность магии, так что пользоваться им смогут даже те из вас, кто изберёт путь льда.

Я внимательно слушала его. И ничего не понимала. Вот вроде бы все слова по отдельности были знакомыми, но никак не привязывались к окружающей действительности. Какой ещё «путь льда»? Как его надо избирать? И почему, чёрт возьми, он называет огненными шарами какие-то невнятные зёрнышки?

Постепенно смысл фраз и вовсе перестал до меня доходить, остался лишь низкий чуть хрипловатый голос. Он непостижимым образом проникал внутрь, и там что-то щемяще сжималось. Слова плавали в воздухе, распадались на звуки, и эти звуки бархатно скользили вдоль позвоночника, отчего спина покрывалась мурашками.

Я не сводила взгляд с магистра: мужественные черты лица, строгий взгляд – он словно сошёл с экрана какого-нибудь голливудского фильма, такого, где герой одной левой раскрывает мировой заговор, крошит в лапшу сотню-другую врагов и предателей и, смахнув пылинку с безупречного фрака, увлекает танцевать страстное танго какую-нибудь роковую красотку.

Видимо, легкомысленная улыбка скользнула по моим губам. И совершенно напрасно. Потому что в следующее мгновение взгляд магистра остановился на мне.

– Леди Юлия, а где ваш огненный шар?

Меня словно окатило ушатом холодной воды, разом смыв все глупые мысли.

– Я… у меня нет огненного шара, – промямлила я.

– Почему? – он удивлённо вскинул брови. – Разве вам никто не сказал, что мы будем с ними работать?

Это он-то учит огненной магии? Ему больше подошла бы ледяная, от холодного взгляда, которым одарил меня магистр, по телу пробежал озноб. Я плотнее завернулась в мантию.

Больше всего на свете мне хотелось соврать: да, никто не сказал, вот я и пришла без шара. Но это будет нечестно по отношению к Майку, который как раз таки меня предупреждал.

– Сказали, – опустив глаза, почти прошептала я.

– И? – тон магистра Рониура стал ледяным.

Кажется, он терял терпение. Молчать, дожидаясь, пока он окончательно выйдет из себя, я не собиралась, поэтому вскинула голову и ответила как есть:

– Я решила, что это розыгрыш. И поэтому не пошла за шаром.

На какое-то мгновение в светло-серых глазах мелькнуло понимание, но потом они снова стали непроницаемыми.

– Огненным шарам у нас отведено два занятия. Сегодня, леди Юлия, вы не готовы, – холодно заговорил магистр Рониур. – Поэтому будете наблюдать за тем, как с ними работают другие. А к следующему занятию вы подготовите доклад «Основы безопасности при работе с огненными шарами»…

Доклад? Это было так похоже на нормальную человеческую учёбу. Доклады, рефераты, список источников… В душе потеплело. Правда, увы, ненадолго.

– …Учебником не ограничивайтесь. Используйте другие источники. Например, трактаты об огненных шарах. Их двадцать три…

Сколько?! Я мысленно ахнула. Какой же это доклад? Это целая диссертация! Даже приблизительно не представляю, как могут выглядеть двадцать три трактата, но не сомневаюсь: наверняка устрашающе. Да я прочитать-то их не успею, не то что…

– …Впрочем, необязательно использовать все, – закончил магистр.

Я с облегчением выдохнула.

– Вам всё понятно? – спросил он.

Вполне возможно, что вопрос был риторическим. И мне следовало молча кивнуть и не мешать магистру вести занятие дальше. Но я всё-таки спросила:

– А где можно взять эти трактаты?

– Разумеется, в библиотеке, – отрезал он и обвел взглядом аудиторию: – Итак, разверните ваши шары!

Все поставили вокруг своих зёрнышек руки так, словно и вправду держали футбольные мячи. А в следующее мгновение зёрнышки стали подниматься в воздух и разворачиваться языками пламени. Зёрнышко Майка сразу же вспыхнуло, налилось огненным клубком размером с теннисный мячи и… И зависло, вращаясь, между его ладонями.

– Ух ты! – восхищенно выдохнула я.

И с любопытством огляделась по сторонам. У некоторых получились такие же яркие «теннисные мячики», как у Майка, у других едва светились горящие точки, у третьих вообще почти сразу погасли и упали обратно на парту. Впрочем, были и те, кто едва удерживал в воздухе огромные полыхающие шары размером куда больше футбольного мяча.

Интересно, а какой шар получился бы у меня? Засиял бы он или рухнул на парту, даже не развернувшись? Но попросить зёрнышко у Майка, чтобы попробовать, я не рискнула. Хватит с меня накопителя. Попробую в следующий раз. Когда узнаю всё о технике безопасности.

Полезная штука, между прочим, для тех, кто собирается подержать огонь в руках. Странно, что магистр Рониур не велел писать такие рефераты всем студентам.

Занятие пролетело быстро. Сначала учились разворачивать шары. Потом, когда даже самые отстающие наловчились удерживать их между ладонями, все стали перебрасывать их с руки на руку, подбрасывать в воздух и снова ловить.

Я смотрела на всё это как на представление в цирке. Ощущение нереальности происходящего меня не покидало. Наверное, если бы я сама попробовала удержать пылающую штуковину в воздухе между ладонями и у меня получилось, я бы поверила в то, что такое возможно. Но пока могла только, раскрыв глаза, наблюдать за огненным шоу.

Внезапно один из студентов особенно высоко подбросил свой пылающий шар и не смог его правильно поймать. Тот приземлился ему на плечо, мгновенно опалив прядь волос и мантию.

Запахло жжёным.

Я вскрикнула, и не только я одна.

В долю секунды магистр Рониур оказался рядом, подхватил чужой шар и спокойно произнёс, разом обрезав шум в аудитории:

– Сэр Тэйлор, приведите в порядок одежду.

Я уставилась с изумлением. Как можно привести в порядок одежду, которая только что подгорела? Но Тейлор провёл рукой по плечу, и ткань стала как новенькая.

Вот это да! Надо будет обязательно освоить эту штуку. Дома я вечно умудрялась во что-то вляпаться, порвать или прожечь, и такое исцеление одежды мне бы точно не помешало.

По аудитории прокатился одобрительный гул. Ага! Похоже, Тэйлор выполнил это действие как-то особенно блестяще. Значит, оно сложное? Может, у меня и не получится?

– Ваши результаты в бытовой магии впечатляют, – невозмутимо произнёс магистр Ронуир, – но вряд ли это поможет на поле боя.

Он перебросил шар Тэйлору, тот поймал его в воздухе.

– Вам следует больше тренироваться.

Когда занятие закончилось и был объявлен двадцатиминутный перерыв, я повернулась к Майку.

– Извини, что не поверила. Но меня и правда предупреждали…

– Да брось! – он махнул рукой, вставая с места. – С кем не бывает.

– А где тут библиотека? – спросила я, быстро собрав все с парты в сумку и шагая за ним. – Я успею до начала следующего занятия взять трактат?

– Конечно! Вот, смотри, – он приостановился, едва мы вышли из аудитории, развернул меня за плечи в нужном направлении и продолжил: – Идёшь прямо по этому коридору, потом заворачиваешь направо и ещё раз направо. Чёрная дверь без надписи. Это и есть библиотека.

По спине пробежался холодок. О чём, чёрт возьми, он говорит? Чёрная дверь без надписи – это библиотека? Да быть такого не может. За черной дверью без надписи обязательно должно быть какое-нибудь жуткое подземелье с фантастическими тварями, с которыми мне встречаться вовсе не хочется.

Может, бог с ней, с библиотекой? Успеется. Схожу после занятий вместе с Эрмилиной…

Но Майк смотрел на меня выжидательным взглядом, и мне стало неловко. А вдруг снова он говорит правду? И за чёрной-чёрной дверью действительно находится не какой-нибудь гроб на колёсиках, а библиотека? Один раз я ему уже не поверила. И что теперь? Получила нагоняй от магистра и должна писать реферат.

– Спасибо, – храбро улыбнулась я. – Надеюсь, найду её быстро.

И на негнущихся ногах пошагала в неизвестность. Прошла по коридору, дважды свернула направо и остановилась перед чёрной деревянной дверью.

Глава 8

Я сделала вдох, выдохнула и потянула за ручку тяжелую дверь, ожидая увидеть там что угодно, совершенно что угодно… Даже зажмурилась на мгновение. Дверь нехотя поддалась и открылась.

Я осторожно открыла глаза.

И увидела.

Широкий стол, за которым сидела похожая на ведьму старуха, и длинные-длинные стеллажи с книгами. Я облегченно выдохнула: значит, Майк не соврал. Два раза из двух не соврал. Может быть, ему и правда можно верить? Ладно, с этим разберемся позже, а сейчас…

Осмелев, я переступила через порог и направилась к старухе.

Каждый шаг в тишине гулко отдавался под высоченными сводами, со всех сторон наваливалась мрачная темнота, концы стеллажей терялись во мраке. Ни одного окна, только изъеденные временем каменные стены. Каземат какой-то, а не обитель знаний. Что я там думала про дополнительные занятия в библиотеке? Тут бы трактаты добыть. Надеюсь, мне не придется искать их где-нибудь в дальнем темном углу со свечкой в руках? А вдруг там… мыши? Точно… Шуршит что-то…

При мысли о мышах стало совсем нехорошо.

Библиотекарь, уткнувшаяся в толстенный фолиант, оптимизма тоже не добавляла. Она словно сошла с иллюстраций к сказкам про Бабу Ягу: исполосованное морщинами лицо, крючковатый нос, поджатые губы, разве что волосы уложены в аккуратный пучок на затылке.

– Здравствуйте, – дрогнувшим голосом сказала я.

Старуха оторвалась от книги и метнула в меня колючий взгляд из-под хмурых бровей. От этого взгляда сразу стало как-то не по себе. Захотелось развернуться и рвануть со всех ног обратно в светлый коридор.

– Мне нужны трактаты о безопасности при работе с огненными шарами, – все-таки выдавила я.

– Двадцать шестой стеллаж, – равнодушно сказала она и снова уставилась в книгу.

Вот я даже не сомневалась: прямо сейчас она выискивает там какое-то ужасное проклятие.

Двадцать шестой стеллаж, на мое счастье, оказался совсем рядом. Он был уставлен толстенными томами в кожаных переплетах.

«Не обязательно использовать их все», – говорил магистр Рониур. Теперь мне стало понятно, почему. Если бы я попыталась поднять двадцать три таких кирпича, меня бы просто погребло под их тяжестью.

Я стала читать надписи на корешках. И на одном из первых увидела: «Огненные шары как средство защиты от ледяного ветра. Расширенный трактат по безопасности». Обнаружив там слова «огненный шар» и «безопасность», я тут же решила, что больше копаться мне незачем, все необходимые для доклада ингредиенты у меня уже есть. И поэтому вытащила том, который на поверку оказался еще тяжелее, чем на вид, и поволокла его библиотекарю.

– Вот этот, пожалуйста.

– Факультет? – проскрипела старуха.

– Боевой магии… То есть Факультет Защиты… – сбиваясь, ответила я.

– Имя?

– Юлия… леди Юлия, – вспомнила я, как обращался ко мне преподаватель. А фамилию у меня никто не спрашивал.

Старуха кивнула. Я застыла в ожидании. Она ведь должна все это куда-то записать: формуляры там, картотека, читательский билет…

– Что-то еще? – буркнула библиотекарь, не поднимая головы, и перелистнула страницу.

– Нет, все, – растерянно проговорила я.

– Тогда ступайте уже, не мешайте работать.

Когда черная дверь закрылась за моей спиной, я с облегчением выдохнула и спрятала толстенный том в сумку, которая от этого изрядно распухла и потяжелела.

Кажется, с одним квестом «взять книгу» я справилась. Может, и остальные будут ненамного сложнее? Я посмотрела на часы: до начала пары еще целых десять минут! Можно не торопиться.

Я медленно пошла по коридору, с любопытством оглядываясь по сторонам: я же тут еще ничего практически и не видела. Сначала бегом к ректору, потом к Гариетте. А сегодня и вовсе не до того было. Но не успела я сделать и десяток шагов, как сильные руки схватили меня и, зажав рот, поволокли куда-то в сторону.

– Что вы делаете? – в ужасе промычала я и стала отчаянно отбиваться.

Но тщетно. Через несколько мгновений оказалась в каком-то укромном закутке. Здесь было довольно темно, так что трудно было понять, кто меня сюда втащил. Рассмотрела лишь зеленоватый отблеск мантии и крепкую фигуру – чуть выше меня, но не слишком широкоплечую. Рука, зажимавшая рот, убралась. Это напугало меня еще больше: значит, кричи, не кричи, не услышат. А через мгновение раздался хриплый голос, звучавший как-то необычно, словно механически.

– Заморыш, – презрительно протянул он. – Мало того, что заморыш, так еще и пустышка. Почти без магии! Какого черта тебя сюда притянуло? На твоем месте мог бы учиться куда более достойный претендент. Ты занимаешь чужое место!

Я дернулась, но ладони незнакомца крепко припечатали меня к стене.

Ну что ж, раз кричать бесполезно, а самой не выбраться, придется договариваться.

– Я не виновата. Я, между прочим, сюда не просилась. И мне, может, самой не нравится здесь быть. Отпустите меня, у меня скоро начнется занятие.

– Не виновата, – с усмешкой протянул голос. – Не хотела!

Я не знала, что на это ответить, и поэтому еще раз повторила:

– Отпустите… Пожалуйста.

– И тебе не приходило в голову, что все это можно быстро закончить?

– Как закончить, – рассердилась я. – Если я застряла в этом мире и не могу вернуться назад?

– Не можешь, – согласился со мной голос. – Ведь в своем мире ты умерла. Твоя жизнь закончилась.

Зачем он говорит мне очевидные вещи? Но из очевидных вещей незнакомец вдруг сделал неочевидный вывод:

– А кто тебе мешает сделать то же самое здесь?

– Попасть под машину? – удивленно спросила я.

Что, черт возьми, он несет? Я здесь и машин-то не видела. Наверняка в этом мире до них не додумались. Пользуются какими-нибудь волшебными порталами. Или вообще коврами-самолетами.

– Зачем же? – усмехнулся он. – Для того, чтобы умереть, существует множество способов.

– В самом деле? – пискнула я.

И поймала себя на том, что теперь слушаю незнакомца внимательно, словно он и правда может сказать мне что-то очень важное. Дать бесценный совет.

– Ну да, например, ты можешь подняться на вершину преподавательской башни, на самую вершину, понимаешь? И прыгнуть вниз.

Теперь он говорил тихо, растягивая слова. Его голос завораживал, и вот уже я с каким-то невероятным облегчением поняла, что незнакомец прав. Как это я сама не додумалась до такого простого и очевидного выхода?

Мне тут не нравится, это не мой мир, не мой дом. Я никого тут не знаю, нет ни одной близкой души.

Так зачем же мне держаться за эту жизнь? Совершенно незачем. Теперь все сложилось в единую картинку.

Было только одно препятствие, но я не сомневалась, что незнакомец поможет мне разобраться и с ним.

– Но я не знаю, где преподавательская башня. Я тут совсем ничего не знаю… – виноватой призналась я.

Незнакомец заговорил гулко, уверенно, медленно, так, что каждое его слово отпечатывалось в памяти. Голос сделался каким-то завывающим:

– Юлия, сейчас ты пойдешь прямо по коридору. На втором повороте свернешь налево, пройдешь через переход и выйдешь на лестницу. Поднимайся по ней. Подниматься придется долго, башня очень высокая. А когда дойдешь до вершины, вылезешь через смотровое окно и прыгнешь вниз.

Надо же, какой молодец! Ну разве можно было объяснить проще и доходчивее? Теперь я знала, что мне нужно делать.

– Спасибо, – я хотела от души поблагодарить своего нежданного помощника, но с изумлением обнаружила, что мой голос звучит вяло, словно бы я разговариваю во сне.

– Ступай, – сказал он и отпустил меня.

И я пошла путем, который он мне указал, тихо радуясь тому, что все мои проблемы так легко и быстро разрешаются.

Лестница и вправду оказалась крутой и очень длинной. Высокие ступеньки, ажурные перила, изредка какие-то небольшие площадки, а на них двери… Мое дыхание сбивалось, коленки подкашивались, и несколько раз я чуть не упала от усталости, ужасно хотелось остановиться и отдохнуть. Но ноги словно сами несли меня наверх. Я знала, что останавливаться не стоит, лучше все сделать быстро, ведь нельзя терять ни минуты.

Наконец длинная лестница завершилась небольшой площадкой. Я шагнула на нее и огляделась. Окно, о котором говорил мой доброжелатель, было слишком высоко. Подумаешь, все равно я обязательно справлюсь. Поставив на пол сумку с книгами (в конце концов, она мне больше не пригодится), я полезла на подоконник.

Глава 9

Окно было наглухо закрыто, никаких тебе шпингалетов или замков. И что теперь делать? Как мой добрый советчик мог не предусмотреть такую простую вещь?

И тут мне пришла в голову отличная мысль… У них ведь здесь все работает на магии! Я провела рукой вдоль оконной рамы и суровым голосом приказала окну: «Откройся!».

И у меня получилось! Ну надо же, как я его! И даже заклинание само собой придумалось.

Так, полдела сделано. Окно открылось. Оставалась сущая ерунда. Я посмотрела вниз. Перед глазами качнулся каменный дворик, окруженный деревьями. Высоко! Все отсюда казалось таким маленьким, словно игрушечным.

Сейчас я грохнусь на эти игрушечные камешки, и все закончится.

Страшно не было, наоборот, душу переполняла какая-то особая радость, которую испытываешь, когда вдруг находишь простой выход из сложной ситуации. А это ведь и есть простой выход. Проще не придумаешь. Я занесла ногу над пустотой и уже собралась сделать шаг…

– Это что еще здесь такое? – услышала я голос сзади, выгнулась, ужаснулась и чуть не выпала.

Но крепкие руки подхватили меня и поволокли назад.

Говорившего я узнала сразу, в одну секунду. Теряя сознание, успела подумать: что-то в последнее время слишком часто я оказываюсь в объятиях магистра Рониура.

Зыбкая тьма отступала, медленно выпуская из своего омута. В голове отдельными паззлами плавали картинки, постепенно складываясь в одну. Лестница преподавательской башни, верхняя площадка, распахнутое окно, безумно притягательный дворик далеко внизу… Я все-таки шагнула или… Последний паззл – чтоб он потерялся! – с щелчком встал на место, и картинка стала ужасающе полной. Я моментально пришла в себя, немного полежала, собираясь с силами и пытаясь понять, на чем, собственно лежу. Подо мной странно изгибалось что-то мягкое. На этот раз, слава богу, не теплое. Я осторожно приоткрыла глаза. Слева дверь, прямо – стена, увешанная каким-то неизвестным, невиданным оружием явно магического происхождения, масками и непонятными артефактами. Чуть дальше книжный шкаф, забитый толстенными фолиантами.

Я полусидела, полулежала в кресле-качалке, а рядом, на массивном письменном столе совсем не по-преподавательски сидел магистр Рониур: руки скрещены на груди, одна нога, обтянутая черными штанами, упиралась в пол, другая лениво покачивалась в воздухе. Сильный, рельефный, крепкий, обманчиво расслабленный, как… Как хищник перед прыжком. В животе странно сжалось, а щекам стало жарко. Я нерешительно подняла голову. Светло-серые глаза смотрели с холодной яростью.

– Очухалась? – тем не менее бесстрастно спросил он. Выудил откуда-то из-за спины большую пузатую кружку с теплым ароматным напитком и подал мне. – Пей!

Я послушно поднесла кружку к губам и сделала глоток. Едкой горечью обожгло горло, язык защипало, будто сжевала горсть острого перца. Я подышала открытым ртом и, морщась, протянула кружку обратно. Запах был приятный, а вот вкус отвратительный.

– Пей до конца! – отрезал магистр. – Нечего тут морщиться. Зелье поможет восстановить силы.

Скорее спалит все внутри. Хотя я и вправду чувствовала слабость. Ноги и руки – словно ватные. И говорить совсем не хотелось. Так что я сделала еще один глоток.

Поймала на себе непреклонный взгляд магистра Рониура и залпом отпила хороших полкружки.

– А теперь, леди Юлия, – он забрал кружку из моих рук и со стуком поставил ее обратно на стол, – расскажи мне, зачем ты лезла в окно.

– Собиралась спрыгнуть, – легко призналась я.

– Зачем?

– Чтобы уйти отсюда, мне тут не очень нравится…

Что-то было в этом неправильное. Но что – я так и не смогла уловить.

– Сама придумала, или кто-то научил? – опасно прищурился магистр Рониур.

– Научил…

А ведь и правда…

Ох ты ж!

И вот тут мне стало по-настоящему страшно. До меня только сейчас дошло, что я собиралась сделать. Выпрыгнуть из окна! Теперь я точно вспомнила, что намерение мое было искренним и твердым. И если бы магистр Рониур не оказался рядом, то все, что осталось от меня, соскребали бы сейчас с тех самых «игрушечных камешков» внутреннего двора.

– Ой, я не хотела, – я обхватила себя руками, стараясь сдержать дрожь, – правда, я не хотела. Но тот человек в зеленом, он говорил… я…

– Так. Четко и внятно: что за человек в зеленом?

Я стала рассказывать о том, как вышла из библиотеки, о том, как чьи-то руки затащили меня в укромный – я и сейчас понятия не имею, где он находится – закуток, и незнакомец в зеленом объяснил, что я заморыш и пустышка и для всех будет лучше, если я выброшусь из окна.

Чем дальше я рассказывала, тем сильнее меня трясло от ужаса.

А ведь у него могло получиться! И никто бы его ни в чем не заподозрил. Глупый заморыш добровольно вывалился из окна.

Я посмотрела в глаза магистру Рониуру и тихо спросила:

– Неужели здесь нас настолько ненавидят, что готовы убить? Ведь тот студент, он же собирался меня убить?

Магистр покачал головой:

– Сомневаюсь, что тот, кто это сделал, рассчитывал, что ты доведешь дело до конца. Ментальное воздействие шестого уровня, слабенькое… Оно должно было влиять совсем недолго. Думаю, этот негодяй рассчитывал, что через какое-то время ты обнаружишь, что карабкаешься по лестнице преподавательской башни, в которую, кстати, студентам ходить нельзя.

– Но почему же я тогда дошла до самого верха? – недоверчиво спросила я.

– Потому что, леди Юлия, ваша магия настолько ничтожна, что даже от такого слабого заклятия вы не защищены.

– Понятно, – понурилась я.

– Вот что я думаю по этому поводу…

Я ожидала, что сейчас он скажет, как будут разыскивать незнакомца в зеленом и как его накажут, но он сказал совсем другое:

– Вам нечего делать на боевом факультете. Я воспитываю боевых магов, а готовить пушечное мясо я не нанимался. Сегодня же поставлю вопрос о вашем отчислении.

Это прозвучало как гром среди ясного неба. То есть покушались на меня, а теперь меня же и отчислят? Чудовищная несправедливость!

– А если меня отчислят, – растерянно сказала я, – что тогда я буду делать?

Магистр пожал плечами:

– Не знаю.

Не знает он?! Зато я знаю! Все мои планы вернуться домой рухнут из-за… из-за этого черствого ледяного магистра! Ну нет, я не позволю!

Я резко поднялась с кресла-качалки, и тут же меня повело. Слабость все еще не прошла, несмотря на ту дрянь, что он заставил меня выпить. Пару мгновений подождав, пока перестанет кружиться голова, я посмотрела магистру Рониуру прямо в глаза и сказала:

– Не надо меня отчислять, я справлюсь. У меня же кое-что получается. Ну, магия эта ваша.

Ни один мускул не дрогнул на красивом невозмутимом лице. Он уже все решил и передумывать явно не собирался.

– Да, получается! Я ведь отправила покупки домой и сама открыла окно… Пожалуйста, не нужно… – договаривала я, уже изо всех сил стараясь не расплакаться.

– Слезы и просьбы на меня не действуют, – отрезал магистр. – Вам не место на боевом факультете. Война – не вечеринка. Найдете себе работу, не связанную с магией, такой хватает. Да, возможно, это будет не та жизнь, которую вы бы хотели, но вы, по крайней мере, останетесь живы.

Не вечеринка?! Значит, он считает меня легкомысленной пустышкой, голова которой существует лишь для того, чтоб делать прически?! Слезы мгновенно высохли, на смену отчаянию пришла спасительная злость.

– Вы, конечно, можете пытаться меня отчислить, – с яростью отчеканила я. – Но я буду бороться. И учиться. И не сдаваться! Академия ответственна за тех, кого приру… притащила из другого мира!

Прозвучало словно набор каких-то лозунгов. И пусть! С воинственным видом я выбежала на лестницу, едва удержавшись, чтоб не хлопнуть дверью от всей души. Я не позволю меня отчислить, вот пойду к ректору, он же явно добрый. Не может Дед Мороз быть злым. Ну и у Эрмилины спрошу, что делать. Да, пожалуй, сначала спрошу у нее, а потом – к ректору.

Я спустилась еще на несколько ступенек и остановилась, словно наткнувшись на преграду. Сумка! Сумки с учебниками у меня нет! Снова взбираться на самый верх башни, чтобы проверить, там ли она, не хотелось. Да и вряд ли сейчас в состоянии осилить такой путь. Поэтому я вздохнула, понуро поднялась обратно, постучалась в дверь и слегка приоткрыв ее, заглянула внутрь.

– И снова здравствуйте, – невозмутимо сказал магистр Рониур, по-прежнему сидевший на столе.

– Здравствуйте, – пробормотала я уже без всякой воинственности. – У меня была сумка с учебниками, не подскажете, где она?

– Вон там, – он кивнул он на стул, где действительно лежала моя пухлая сумка.

Я осторожно приблизилась, стащила ее и осторожно спросила:

– Я ведь могу идти? Да?

– Нет, – вздохнул магистр Рониур.

Как это нет?

– Вот, – кивнул он на несколько бусин, лежавших возле него на столе, точь-в-точь таких же, как и та, которую я вчера взорвала. – Возьми накопитель и сделай то, что ты вчера с ним делала.

Я поставила сумку, подошла, взяла бусину в руки так осторожно, как будто бы она могла меня укусить. Покрутила в дрожащих пальцах, потерла ее бок и зажмурилась, снова ожидая взрыва. Но ничего не случилось. Бусина красиво мерцала в моей руке. Я взяла другую, уже без дополнительных указаний. Покрутила в пальцах, потерла… И тоже ничего не произошло.

– Может, та, что в магазине, была бракованная? – спросила я.

– Нет, самая обычная, – он задумчиво потер подбородок.

Сейчас он не обдавал ледяным холодом, и глаза его не метали молнии. Зато я угадала в его взгляде… любопытство! Искреннее, почти мальчишеское. Магистру явно было интересно: что же я за зверь такой.

Я осмелела и спросила:

– Вы не будете меня отчислять?

– Нет, не буду, – сказал он, – пока не буду. Но раз уж я за вас отвечаю, то придется заниматься с вами отдельно, дважды в неделю. Первое занятие завтра после уроков.

– Хорошо, поняла, – я расплылась в улыбке, – спасибо большое! Огромное вот такое спасибо!

Я подхватила сумку, перебросила ее через плечо и выскочила за дверь, чтобы успеть исчезнуть, пока магистр Рониур не передумал.

Глава 10

Разумеется, на второе занятие я опоздала. Причем настолько, что идти туда уже не было смысла. Да уж, как-то не сложилось у меня с «Основами безопасности». Хотя вряд ли там будут учить чему-то вроде «не ходите по коридорам, на вас могут напасть чертовы гипнотизеры». А стоило бы.

Оставшееся до конца лекции время я просидела на подоконнике напротив двери в аудиторию, гоняя мрачные мысли. Картина вырисовывалась безрадостная: мало того, что я в чужом мире, в котором ничего не понимаю, так еще и магически слаба, настолько что любой шутник, который даже не имел в виду ничего такого, может меня убить.

К этому еще надо прибавить магистра Рониура, который не верит в меня и готов отчислить в любой момент…

Да, он дал мне последний шанс и даже назначил личные занятия. Но на личных занятиях все будет только хуже. Там не спрячешься за спины однокурсников, и Рониур быстро поймет, что я безнадежна.

Да и сами занятия пугали. На магистра хотелось смотреть, но откуда-нибудь издали, спрятавшись в угол и не попадаясь ему на глаза. А тут… При мысли, что я останусь с ним один на один в какой-нибудь совершенно пустой аудитории, и он будет ужасно близко, потому что станет заниматься исключительно мной, в животе странно похолодело, волосы на затылке встали дыбом, а по спине прокатились мурашки.

К счастью, двери аудитории наконец-то распахнулись, оттуда хлынула шумная толпа однокурсников и потекла куда-то по коридору. Одним из последних на пороге появился Майк. Он обнаружил меня на подоконнике в обнимку с сумкой и двинулся ко мне.

– А я смотрю, ты не слишком прилежная студентка, – улыбнулся он. – На первый урок пришла неподготовленной, второй прогуляла. Чего ждать к третьему?

Прогуляла?! Ничего себе прогуляла: сначала чуть не шагнула из окна, а потом меня едва не отчислили. Возмущенный ответ уже крутился на кончике языка, но я вовремя его проглотила. Нет уж, не только Майку, но и вообще никому не стоит знать, что меня можно убить в два счета. Вдруг кто-нибудь захочет это проверить? Даже не из ненависти ко мне, а просто так, из спортивного интереса.

Спасибо, как-нибудь обойдусь.

– Да, были тут кое-какие дела, – неопределенно сказала я.

– Дела… – весело передразнил Майк. – Пойдем, деловая, провожу тебя в столовую.

– Еще одна черная дверь? – проворчала я, спрыгивая с подоконника. – Надеюсь, там светлее, чем в библиотеке. Хотелось бы все-таки видеть, что тащишь в рот!

– Увидишь, – пообещал Майк, развернулся и пошагал по коридору. – Давай быстрее. А то не останется свободных мест.

Еще быстрее? Я и так почти бежала следом за ним. Странно, но недавние приключения аппетит не отбили. Есть хотелось ужасно.

Дверь оказалась самой обычной, а столовая – огромной и светлой. Ряд больших окон, в которые лился яркий солнечный день, высоченный сводчатый потолок, стены из почти белого камня, снующие туда-сюда студенты с подносами, столы, уставленные едой. Аппетитные запахи, звон столовых приборов, шум, гомон, раздающиеся то там, то здесь взрывы смеха – ну точь-в-точь, как в университетской столовке. Разве что наша была куда меньше. И не такая… средневековая.

– Юлия! – услышала я знакомый голос и закрутила головой.

Из-за стола неподалеку поднялась Эрмилина и помахала мне рукой:

– Иди сюда, я заняла тебе место! И обед принесла!

– Спасибо, что проводил, – сказала я Майку.

Он шутовски поклонился и направился туда, где алели мантии факультета защиты.

– Что это за красавчик? – приступила к допросу Эрмилина, едва я уселась рядом с ней и принялась наворачивать что-то непонятное, но вкусное.

– Это Майк, мы вместе учимся, и он вроде бы не собирается ни разыгрывать меня, ни пытаться убить.

– Зато, кажется, пытается за тобой ухаживать, – рассмеялась Эрмилина.

Ухаживать? Я недоуменно посмотрела в сторону алых мантий, отыскивая Майка, наткнулась на его встречный очень даже заинтересованный взгляд и мгновенно склонилась над тарелкой. Он что, и вправду… Да ну, ерунда какая-то…

– Давай, рассказывай, как он с тобой познакомился, – не унималась Эрмилина, – Вы сидели рядом? Как вообще прошли первые пары?

– Нормально, – машинально пробормотала я, с аппетитом уплетая содержимое второй тарелки. – Меня сегодня чуть не убили…

И тут же осеклась. Ляпнула, так ляпнула. Вот уж правда, иногда лучше жевать, чем говорить.

– Что? – глаза Эрмилины стали похожи на два блюдца. – Как? Когда?

Пришлось пересказывать ей всю историю, начиная с гада в зеленой мантии и заканчивая решением магистра Руниура «заниматься дополнительно».

– Ну ты даешь, – протянула Эрмилина, когда я закончила.

– Да при чем здесь я, это же…

– По магистру Рониуру, – перебила она, – тут все сходят с ума, а ты только появилась, и раз… индивидуальные занятия.

– Но ведь это только потому, что я совсем слабая как маг, – парировала я, принимаясь за напиток, похожий на наш компот.

– Какая разница, почему, – отмахнулась Эрмилина. – Никто не будет разбираться, а вот желающих с тобой разделаться явно прибавится.

Допивать расхотелось, да и всю последнюю лекцию ее слова не выходили у меня из головы. Я автоматически записывала в тетрадку то, что слышала: про виды щитов, степени защиты и поражающий эффект силы отдачи. К счастью, никаких практических занятий со щитами на этот день не было намечено. Иначе от рассеянности я бы точно или сама покалечилась, или кого-нибудь покалечила. Но пронесло.

После занятий Майк вызвался проводить меня до дома, и я не отказалась, решив, что в целом это не такая уж и плохая идея. По крайней мере, если он будет рядом, вряд ли кто-то попытается меня убить. Когда мы благополучно остановились возле нашего домика, Майк предложил:

– Хочешь, я покажу тебе академию, расскажу, что здесь и как?

– Нет, спасибо, мне еще доклад писать…

Доклад – вполне уважительная причина не осматривать академию. Особенно если ужасно хочется скорее попасть домой, встать под душ и смыть с себя липкий страх и все переживания сегодняшнего дня.

– Доклад – это серьезно, – улыбнулся Майк и, попрощавшись, ушел.

Я поднялась на крыльцо, потянула дверь на себя и обнаружила, что она закрыта.

Ну и дела… Наверняка дверь открывается каким-нибудь простеньким заклинанием, которого я, к сожалению, не знаю. А Эрмилины нет дома, потому что – я только сейчас вспомнила – у нее четыре пары, а это значит, что придет она не раньше, чем через пару часов.

Я спустилась по ступеням и села на лавку, на ту самую, на которой уснула в свой первый день здесь. Вытащила из сумки тяжеленный том, добытый в библиотеке, и углубилась в чтение. Я с трудом продиралась сквозь закрученные предложения и незнакомые термины, когда что-то мягкое коснулось моей ноги.

Я вздрогнула и посмотрела вниз. У моих ног крутился котенок, маленький, рыжий и ужасно очаровательный.

– Ух ты, – я взяла его на руки, почесала за ушком.

Котенок довольно заурчал, раскинулся у меня на коленях, подставив рыжее пузико. Вид у него был такой потешный, что я впервые за сегодняшний день улыбнулась. Если в этом мире есть коты, может быть, он не такой уж и плохой.

– Да ты, наверное, голодный! – вздохнула я, почесывая теперь уже пузико. – Жаль, покормить тебя нечем.

Хотя, как нечем? Утром, когда мы завтракали с Эрмилиной, я положила в сумку бутерброд: хлеб и кусочек чего-то, отдалённо напоминающего сыр. Так, на всякий случай, вдруг захочется перекусить. Но весь учебный день я была слишком занята. Лекции, покушения, знаете ли. Тут не до бутербродов. К тому же обед в студенческой столовой оказался вкусным и сытным.

Я достала бутерброд из сумки, отломала кусочек сыра и протянула котёнку. Он слопал предложенное в считанные секунды – как только палец не оттяпал. Но на этом малыш решил не останавливаться и вцепился всеми четырьмя лапами в бутерброд. Ничего себе, какой голодный! Он уничтожал хлеб вместе с сыром с такой скоростью, что я не могла поверить своим глазам.

– Эй, кроха, тебе столько нельзя!

Я попыталась забрать огрызки, но котенок так опасно сверкнул глазами, что я сочла за лучшее больше не вмешиваться. Не прошло и минуты, как от бутерброда не осталось и крошки. Вот это аппетит!

Вдалеке послышались шаги, видимо, приближалась Эрмилина. Котёнок тут же спрыгнул с моих коленок, шмыгнул в кусты – только его и видели.

– Дышишь свежим воздухом? – подойдя, с улыбкой спросила Эрмилина.

– Нет, – буркнула я, заталкивая книгу в сумку. – Не знаю, как войти в дом.

– Извини, забыла предупредить. Просто скажи «откройся», и всё получится.

«Откройся», ну конечно. Могла бы и сама догадаться. Если это заклинание сработало даже с окном преподавательской башни, уж точно оно подойдёт для двери домика.

– Послушай, – заговорила я, поднимаясь следом за ней по ступенькам, – а нам можно в комнатах держать домашних животных?

– Кого? – удивленно обернулась Эрмилина.

– Ну, котов, собак?

Неплохо бы приютить маленького обжору. Явно его жизнь на улице не слишком сладкая, раз молотит всё подряд.

– А, я поняла, о чём ты! Кажется, читала кое-что. Но здесь нет домашних животных, – сказала Эрмилина, отворяя дверь. – Наших животных невозможно приручить, они дикие и в большинстве своём очень опасные.

Как это нет домашних животных? Не померещился же мне рыжий котенок. А может, он тоже попал сюда каким-нибудь странным образом из нашего мира? Умер там неудачно… Наверное, не стоит о нём пока никому рассказывать.

Я вздохнула, шагнула через порог и отправилась в свою комнату.

– Сегодня вечеринка на Факультете Заботы, – впорхнула ко мне Эрмилина буквально через пару минут. – Пойдёшь?

– Наверное, нет, – поколебавшись, ответила я. – Магистр Рониур задал писать реферат, и мне кажется, это надолго.

– О, ну если сам магистр Рониур… – с особым выражением произнесла она, и я с ужасом почувствовала, что мои щёки вспыхнули, как будто меня и правда поймали на чём-то постыдном.

– Не говори глупостей, – пробормотала я. – Мне нужно учиться. С моими слабенькими силёнками придётся хвататься за любую соломинку.

– Это точно, – со вздохом согласилась Эрмилина. – Может, перекусим? Чаю попьем?

– Давай.

Но перекусить нам не удалось. Мимо окон промчалось что-то большое и темное, перекрывая свет, ступени крыльца жалобно заскрипели и раздался громкий даже не стук, а грохот.

– Ты кого-то ждёшь? – испуганно спросила я.

– Нет, – так же испуганно ответила Эрмилина. Откашлялась и крикнула: – Входите.

Бабахнула входная дверь, потом дверь в мою комнату, и на пороге возник огромный… байкер. Нет, честное слово, байкер! Окладистая чёрная борода, татуировка во весь лысый череп, бычья шея, необъятные плечи, пудовые кулачищи, упертые в косяки, широко расставленные бревна-ноги. Разве что банданы не хватало, кожаного жилета и, собственно, байка. Может на крыльце оставил? То-то там все скрежетало и скрипело. Вид у него был столь свирепый, что хотелось сразу начать извиняться. За все!

– Магистр Хорвирет… – изумлённо прошептала Эрмилина.

Но байкер-магистр на неё даже не посмотрел. Он был занят. Он сверлил глазами меня. Вот я просто чувствовала, как в моем лбу образуются две дырки.

– Леди Юлия, новенькая? – голос оказался под стать внешности, словно в дно перевернутой металлической бочки бухали кувалдой, и все сказанное им прозвучало как обвинение или даже как приговор. – Почему прогуливаем занятия?

Ох ты ж чёрт! Одно занятие я и правда сегодня прогуляла. Но я и думать не думала, что наказание настигнет меня так скоро, да ещё и дома.

– Простите, я действительно пропустила одно занятие…

– Одно? – взревел магистр, и со стены упала магически приклеенная картина. – Сегодня их было четыре, и ни на одном я вас не увидел.

Что-то явно было не так. Два-то занятия я точно посетила. Я в полном недоумении смотрела на магистра, а он, сурово сдвинув брови, на меня.

– Простите, магистр Хорвирет, – осторожно вмешалась Эрмилина. – Тут какая-то путаница. Леди Юлия распределилась на факультет Защиты, она и не могла быть на занятиях факультета Артефакторов.

– Какой ещё защиты? Чушь! – снова взревел магистр, я вжала голову в плечи. Сейчас точно тут все разгромит своими децибелами. – Факультет Защиты полностью укомплектован, следующий новичок должен был быть артефактором. И вот я узнаю, что новенькая прибыла и даже не появилась.

– Но шар… – робко пискнула Эрмилина. – Он был красным, я видела.

– Красным? – вид у байкера стал таким растерянным, словно он внезапно на трассе обнаружил под собой вместо мощного Харлея трехколесный велосипед. – Бардак какой-то, – пробормотал он себе под нос, развернулся и вышел.

Громко хлопнула моя дверь, потом входная, простонали ступени, мимо окон в обратном направлении пронеслось большое и черное, и все стихло.

– И что это было? – отмерла я.

– Это было… был магистр Хорвирет, – задумчиво пробормотала Эрмилина, – декан факультета Артефакторов.

– И его, конечно, тоже все боятся, – догадалась я.

– Нет, что ты! – она тряхнула головой и улыбнулась. – Он только выглядит грозно, а на самом деле – отличный дядька.

– Ну, значит, все в него влюблены?

Этот брутальный тип явно мог тронуть не одно студенческое сердечко.

– И снова нет. Он женат!

Я фыркнула. Когда это семейное положение останавливало влюблённых студенток?

– А вот его жену, – продолжила Эрмилина, – как раз все боятся.

– А магистр Рониур? – спросила я. – Он женат?

Не знаю, почему спросила. Просто само вырвалось.

– Ага! – воскликнула Эрмилина. – Всё-таки зацепил тебя наш загадочный герой!

– Глупости, – сказала я, и всё-таки почувствовала, как предательски загорелись щёки и уши. Быстро отвернулась и, схватив так кстати уроненную магистром картину, стала деловито приклеивать ее на место. – У меня вообще-то парень есть! То есть… был. Ну, там, дома.

От воспоминаний о доме и об Алексе сердце сжалось. Эрмилина приобняла меня за плечи.

– Он вдовец, – серьёзно сказала она.

Я почему-то взвилась.

– Какой он вдовец! Мы ведь не были женаты, только встречались!

– Магистр Рониур вдовец.

Я вздохнула. Думала я сейчас не об Алексе и не о том, какие перспективы открываются, раз уж красавчик магистр свободен. Я думала о визите декана. Слишком уж много странностей и непонятностей со мной. Боюсь, что всё это для меня хорошо не закончится.

Глава 11

Я просидела над рефератом весь оставшийся день и весь вечер. Читать толстенную книженцию оказалось непросто: какие-то слова были мне понятны, но встречались и такие, значение которых невозможно было угадать интуитивно. Я буквально задёргала Эрмилину, которой приходилось объяснять мне очевидные вещи.

И всё же я справилась.

Доклад получился толковым, коротким, а главное – с правилами безопасности при работе с огненными шарами я вроде как разобралась. Эта небольшая победа очень меня обрадовала. Может, всё не так плохо, и мне удастся задержаться в академии. Теорию я выучу, к этому мы привычные. А магистр Рониур поможет подтянуть практику. В общем, ложилась спать я с хорошим настроением и полная надежд.

Утром я встала рано и буквально вытащила Эрмилину из постели. Опаздывать не хотелось: после вчерашнего неудачного дня мне нужно было показать себя самой прилежной студенткой, каких только видели мрачные стены этого замка. Эрмилина что-то ворчала, но я её не слушала. В конце концов, это и в её интересах тоже: выгонят меня – и её судьба будет незавидной.

– Эй, стой, заморыш! – лениво окликнули сбоку.

Я недоуменно оглянулась. Ко мне величаво приближался высокий блондин с надменной холеной мордой.

Карие глаза, девчачьи ресницы, капризно изогнутый рот. Прическа волосок к волоску, настолько идеальная, что хотелось потыкать в нее палкой, вдруг нарисованная. Одним словом, красавчик.

– Вы ко мне обращаетесь? – холодно спросила я.

Хотя, наверное, не стоило. Если кто-то обзывает тебя заморышем, с ним вообще не следует разговаривать.

– А к кому ещё? Юлия, ты же новенькая? – Блондин подошёл ближе и водрузил руку мне на талию.

– Сам ты заморыш! – я оттолкнула его. – Не смей меня трогать!

Он усмехнулся:

– Детка, не стоит отказываться от своего счастья. Удача стучит в твою дверь, так что нечего ерепениться.

Я не очень хорошо представляла, как этот наглый развязный тип может иметь что-то общее с моим счастьем. Бросила взгляд на Эрмилину, но та буквально вытянулась по струночке и смотрела на него со странной смесью почтения и страха.

О-о-о… Да он, похоже, здесь большая шишка. На преподавателя, конечно, не тянул – слишком уж молод. И в мантии… Скорее всего, сын каких-нибудь богатеньких родителей. А может, и аристократ. В мире, где есть замки, наверняка найдётся место и аристократии.

– Боюсь, я не готова к такому счастью, – фыркнула я.

– А вот и зря. Кончай придуриваться и выходи за меня замуж.

Что это, подкат из серии «вашей маме зять не нужен»? Очень похоже на то. Ну что ж, этого следовало ожидать. Если самовлюблённые идиоты есть в нашем мире, почему их не должно быть тут?

– Ага, – кивнула я, добавив как можно больше радости в голос, – сейчас, только свадебное платье надену. Оно у меня как раз в сумке, прихватила с собой. Вдруг счастье встречу?

Красавчик изумленно моргнул, потом во взгляде на миг мелькнула злость. Видимо, еще ни разу не получал щелчок по своему аристократичному носу.

– Зря выделываешься, – процедил он. – Магии у тебя кот наплакал, из Академии скоро вылетишь, и куда ты денешься?

До меня начало доходить. А ведь он это серьёзно! И всё равно не укладывалось в голове: как можно предлагать замужество первой встречной? Наверное, следовало завершить бессмысленный разговор прямо сейчас, но любопытство оказалось сильнее.

– А тебе-то это зачем? – спросила я.

– Ну а что? Ты девица красивая, фигуристая, – он снова потянул ко мне руку, но на этот раз я оказалась проворнее и отскочила в сторону ещё до того, как он до меня дотронулся. – А главное, одна как перст. Из местных выбрать простушку титул не позволяет, а возьмёшь в жёны титулованную, так её родители да братья весь мозг вынесут. То не скажи, это не сделай. По девкам не ходи, хмельного не пей. И не возразишь ничего – политика. А на заморыше жениться не зазорно, и проблем от тебя не будет.

Я стояла, слушала всё это и только глотала воздух. На такую наглость и ответить было нечего. И ведь даже не стесняется вот так открыто говорить, что хочет себе бесправную забитую жену, от которой по девкам будет бегать.

– Ну что, согласна? – сказал он так буднично, как будто просил конспект почитать.

– Разумеется, нет! – ровно выговорила я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заехать по этой самодовольной физиономии.

– Ну-ну, – усмехнулся он. – С норовом, значит. Ничего, через недельку сама умолять будешь.

Я развернулась и решительно двинулась дальше по коридору.

– Извините, сэр Лорандис, нам надо торопиться на занятия, – раздался тихий голос Эрмилины у меня за спиной.

Ну надо же, сэр! Я, правда, понятия не имела что значит это самое «сэр» в их мире, но еще больше утвердилась в мысли, что мой самозваный «жених» – представитель местной аристократии. И явно не лучший представитель!

Эрмилина торопливо шла за мной. Я дождалась, пока мы окажемся на приличном расстоянии от «сэра», и развернулась к ней, ища поддержки:

– Нет, ты представляешь, каков гад!

– Ну… – осторожно протянула она. – В чём-то он прав.

Я резко остановилась и изумлённо уставилась на Эрмилину, которую уже считала своей подругой. Возможно, поторопилась с выводами.

– Прав?!

– Нет, конечно, выходить за него замуж не стоит. Он тот ещё павлин. Но вообще стоило бы присмотреть себе мужа. Вот, к примеру, твой Майк. Очень симпатичный парень, и человек хороший. А когда отучится, и зарабатывать будет прилично, содержать семью сможет. Ты бы подумала…

Я замотала головой. Вот уж о замужестве я точно думать не собираюсь. Да лучше я… миллион рефератов напишу и тренироваться буду до упаду.

– Я пойду, – тихо проворчала я. – Не хочу опаздывать на занятия.

Глава 12

Второй учебный день прошёл куда лучше, чем первый. Я внимательно слушала, всё записывала, время от времени приходя в ужас от того, что ничегошеньки не понимаю. Однокурсники поглядывали на меня снисходительно, одаривали многозначительными улыбочками, явно не ожидая от меня никаких особых успехов. Но теперь на каждого я смотрела с подозрением. Может, они тоже подыскивают себе молчаливую, покорную и бесправную жену? Только Майк вёл себя по-человечески, сидел со мной на всех занятиях, подсказывал, а иногда даже пытался помочь. К счастью, сегодня практических занятий не было, так что свою полную несостоятельность в магии проявить я пока не смогла. Этот позор ждал меня впереди.

Мы уже пообедали и собирались возвращаться домой, но у входа меня окликнул знакомый хрипловатый голос, и как бы я ни хотела оставаться равнодушной, от этого голоса в животе странно екнуло, а по спине побежали мурашки. Непонятные мурашки, я никак не могла разобраться – боюсь я магистра Рониура или он мне нравится, как и многим в этой академии. Но в любом случае сердце колотилось в два раза быстрее, чем ему положено.

– Леди Юлия, вы ведь не собираетесь сбежать с занятий?

Чёрт! Персональные занятия с магистром! Как я могла об этом забыть? Или я не забыла? Он, конечно, сказал, что мы будем заниматься, но вот точного времени не называл.

– Нет, конечно. Я готова, – севшим голосом сказала я. Готова, как же. Разве к такому можно подготовиться? – Прямо сейчас?

– Вряд ли стоит ждать, пока вас отчислят, – отрезал магистр Рониур, развернулся и пошагал куда-то по коридору.

Я выдохнула и побежала за ним.

Длинный коридор, пара поворотов, магистр отворил традиционно черную дверь, и мы оказались в пустом помещении размером со столовую, или чуть поменьше. Тот же высоченный сводчатый потолок, тот же гладкий, словно отполированный пол, те же стены из светлого, почти белого камня. Вот только окон не было. Ни одного. И оттого все вокруг выглядело мрачновато. Я шла за магистром, с любопытством оглядываясь. Интересно, что это за помещение? Чем-то похоже на спортзал. Чем? Может, парой непонятных конструкций вдали, может, холодом. У нас в университетском спортзале всегда было холодно. Правда, не так, как здесь.

Наконец магистр остановился ровно посредине зала и повернулся ко мне:

– Сегодня вы будете учиться отталкивать огненные шары. Для этого идеально подходит магия льда. Не мой профиль, но начинать лучше с нее.

Не его профиль? А взгляд такой, что как раз его.

Магистр Рониур протянул мне свиток:

– Читайте заклинания очень внимательно и запоминайте. Ошибка может дорого стоить.

Я с готовностью схватила свиток, развернула и… обалдела. Эй, а где все эти милые заклинания вроде «лети» или «откройся»? Абракадабру, написанную на листке пергамента, я даже прочитать не смогла с первого раза. И со второго тоже. В третий раз сосредоточилась и всё-таки прочитала, повторила про себя несколько раз, потом проговорила вслух. Магистр Рониур кивнул. Значит, проговорила правильно.

– Это ледяная волна, – сказал он. – Она оттолкнёт и погасит шар. Если, конечно, он не слишком яркий. Сейчас работаем с руками. Выставьте ладони перед собой…

Я с готовностью вскинула руки.

– Не так, – нахмурился магистр, – Смотрите…

Он показал, как нужно.

– Видите?

Вижу-вижу. Но что-то особой разницы не заметила.

– Делайте.

Я сделала. Потом еще раз. И еще. Не знаю, что ему там не нравилось, но после нескольких неудачных попыток магистру надоело объяснять. Он попросту шагнул ко мне и обхватил теплыми ладонями мои кисти. По рукам словно ток пробежал, стукнул в голову с двух сторон, перемешав в кашу все мысли. Мгновенно стало жарко. И почему мне казалось раньше, что в зале холодно? Тут же просто жарища, такая, что невозможно дышать. Даже в горле пересохло. Вот уж действительно огненный маг, несмотря на все ледяные взгляды…

А он ничего такого не сделал – просто придал моим ладоням нужное положение.

– Понятно? – прорвался сквозь хаос в моих мыслях знакомый голос.

– Понятно, – сглотнула я.

Магистр наконец отпустил мои руки и шагнул назад. Воздух вернулся, в голове прояснилось.

– Теперь сами.

Я послушно выставила ладони. Видимо, наглядный пример оказался очень обучающим, потому что магистр кивнул. А упражнение «делайте вид, что отталкиваете шар» вообще получилось с первого раза.

– А теперь, – сказал магистр Рониур, отходя подальше, – всё вместе: выставляете ладони перед собой, отталкиваете шар и произносите заклинание.

В следующее мгновение в его руках будто сам собой появился огненный клубок. Совсем небольшой, на первом занятии у многих студентов получались шарики куда внушительнее. Оно и понятно: для слабой студентки магистр выбрал что-то совсем ничтожное.

Главное, хоть с этим ничтожным справиться. И ничего не перепутать…

Я встала поудобнее, выставила ладони перед собой, проговорила заклинание и изо всех сил толкнула воздух.

А потом… Потом произошло что-то совершенно невероятное.

Никакая не ледяная волна, а целый поток воды хлынул от меня в сторону магистра Рониура. Такой мощный и сильный, что шар тут же погас, а магистра снесло волной, протащило несколько метров и впечатало в стену. Вода тут же исчезла, и только мокрая насквозь одежда рухнувшего на пол магистра напоминала о том, что сейчас произошло.

– Вы в порядке? – я подбежала и склонилась над ним. – Извините, я не хотела, оно само…

Одним плавным, неуловимо быстрым движением магистр поднялся на ноги, даже не задев меня, лишь опахнуло жаром и запахом сильного мужского тела. В животе сладко екнуло, я невольно отступила на пару шагов, пораженная собственной реакцией. Вот это точно был не испуг. Или испуг?

– Слабый магический потенциал? – спросил он, пристально вглядываясь в меня.

– Ну да, шарик еле мерцал, честное слово… – пробормотала я, стараясь смотреть куда угодно, только не на магистра Рониура.

Но смотреть на голые стены, пусть и почти белые, оказалось совсем неинтересно. Куда интереснее было смотреть на белую майку, которая стала почти прозрачной и провокационно облепила привлекательный торс магистра – никаких дутых накачанных мышц, лишь стальные мускулы, что перекатывались под влажной гладкой кожей. Я сглотнула и с трудом отвела взгляд. Ужасно хотелось еще потрясти головой, чтоб оттуда выпали все глупые мысли, а умные остались. Одну удалось-таки поймать за хвост.

– А это, – я махнула в ту сторону, где только что стояла, – ну, вода и всё такое… это хорошо или плохо?

– Это странно, – серьёзно сказал магистр Рониур. – Очень странно.

Я вздохнула. Кажется, в этом мире «странно» – моё второе имя.

– Занятие окончено, – объявил он. – Пойдём.

– Куда? – робко спросила я.

– К ректору, разумеется. Мне, например, очень интересно, как студентка с таким маленьким запасом магии смогла растопить ледяную волну и устроить такое.

– А это… очень трудно?

Я чувствовала себя полной идиоткой, но что поделать, если я в этом мире не знаю даже самых элементарных вещей.

– Это? – усмехнулся магистр Рониур, – практически невозможно. Как и взорвать накопитель энергии. Пойдём.

Глава 13

Магистр Рониур решительно направился к выходу. Сырая майка обтягивала тело как вторая кожа, штаны сели себя приличнее, но ненамного. Даже сзади он выглядел безумно притягательным. Небрежно растрепанные мокрые волосы, блеск капель воды на крепкой шее, широкие плечи, узкие бедра… Вобщем, завораживающее зрелище. Он что, собирается в таком виде пройтись по коридорам? Нет, я, конечно, не против еще немного полюбоваться его… спиной, пока добираемся до ректора, но влюблённые студентки точно в обморок попадают. Даже у меня, невлюбленной, коленки подгибаются, что же тогда о них говорить.

Может, он просто настолько ошеломлен моими подвигами, что забыл? Надо предупредить, в конце концов, это же я виновата, что магистр Рониур такой… мокрый. Я открыла рот, чтобы спросить, не следует ли ему, к примеру, переодеться, и тут же закрыла обратно. Спрошу, сразу поймет, что я бессовестно его рассматривала. Пока я мучилась сомнениями, магистр сделал несколько небрежных движений руками, и его волосы улеглись как положено, а одежда мгновенно высохла. Более того, она выглядела идеально выглаженной. Ну конечно, бытовая магия. Надо её освоить как можно скорее… очень полезная штука.

Пару раз свернув, мы прошли по длинному коридору, уже опустевшему, поднялись на второй этаж и остановились возле двери ректора. Под ложечкой тоскливо засосало. Было бы очень мило со стороны магистра Рониура объяснить, зачем мы туда идём и что со мной собираются делать. Отчислить? Посадить на цепь как неизвестное науке существо, представляющее опасность для общества?

Но магистр Рониур не стал ничего объяснять, просто толкнул дверь и шагнул внутрь. Ректор сидел в своём кресле. Увидев нас, он удивлённо приподнял кустистые брови.

– Магистр Рониур, – начал он строго, – я понимаю, что вы ожидали больших способностей от леди Юлии, но разбор совершенно определённо показал: её место на факультете Защиты, и она будет там учиться, несмотря ни…

– Прошу прощения, магистр Теркирет, – перебил его магистр Рониур, – но способности леди Юлии далеко не слабые. Здесь требуется повторный разбор. Кажется, во время первого что-то пошло не так.

Дедушка Мороз одарил его таким суровым взглядом, что даже я поёжилась. Но магистр Рониур невозмутимо ждал.

– Если это какая-то уловка… – заговорил ректор, но потом махнул рукой, достал из нижней части книжного шкафа уже знакомый мне шар и поставил на стол. – Коснитесь сферы, леди Юлия.

Я с опаской приблизилась. Теперь у меня уже было больше опыта, и я знала, что безобидные на вид магические штуки запросто могут взорваться, если их коснётся такая неумёха, как я.

– Ну же, – поторопил меня ректор.

Я выдохнула, зажмурилась и положила руки на шар.

– Ничего себе! – услышала я и открыла глаза.

И застыла, не в силах издать ни звука. Шар сиял. Так сильно, что мне пришлось прищуриться. Но дело было даже не в этом. Он сиял всеми цветами сразу, мигая и переливаясь. Алый, зелёный, синий, серебристый – как светомузыка, только вот танцевать, кажется, никто не собирался. И ректор, и магистр Рониур смотрели на шар ошалелыми глазами.

Первым вышел из оцепенения ректор.

– Леди Юлия, вы можете убрать руки.

Эту команду я выполнила быстро, и даже завела их за спину. Шар перестал бесноваться и потух.

– Что… это значит? – запинаясь, спросила я.

– Это значит, что у вас очень серьёзные способности. Такое, конечно, случалось, хоть и редко. Но у вас невероятные способности к абсолютно всем дисциплинам. А вот такого не было никогда.

– И что теперь со мной будет?

Этот вопрос волновал меня больше всего.

– Думаю, – протянул ректор, – деканы всех факультетов будут бороться за честь вас обучать.

– Постойте, – приподнял бровь магистр Рониур. – Вы пару минут назад говорили, что леди Юлия зачислена на наш факультет и будет на нём учиться, что бы ни случилось.

– Боюсь, что я ошибался. Ведь тогда мы говорили об обычной студентке, а сейчас речь идёт об уникальном даре. Леди Юлия, – глаза деда Мороза потеплели. – Думаю, вам следует отдохнуть. Завтра с утра мы соберём совет и позже дадим вам знать, каково решение.

Глава 14

Ошарашенная всеми этими новостями, я побрела к себе. Эрмилина встретила меня у порога нашего домика. Ей явно не терпелось узнать, как прошло дополнительное занятие с самим магистром Рониуром.

За те пару часов, что мы не виделись, произошло куда больше, чем просто дополнительное занятие. Поднос, уставленный полными тарелками, возник в руках Эрмилины так внезапно, что я подпрыгнула от неожиданности. Наверное, когда-нибудь я смогу привыкнуть ко всем этим чудесам, но уж точно не сегодня.

Отворив дверь, я пропустила ее в свою комнату и за ужином рассказала ей всё, начиная с маленького цунами и заканчивая светомузыкой в кабинете ректора. Эрмилина ахала, забывая жевать.

– Ну и как магистр Рониур выглядит в мокрой майке? – немного помолчав, с интересом спросила она. – Наверное, потрясающе?

Я рассмеялась.

– Ты всерьёз считаешь, что это главное из сегодняшних происшествий?

Она рассмеялась в ответ.

– Нет. На то, как сияет шар, я бы тоже посмотрела.

Ох уж этот шар. Как получилось, что сначала он вёл себя так, будто ему электричество за неуплату отключили, а потом вдруг засиял всеми красками?

– Интересно, откуда взялся невероятный дар, от которого у видавших виды магов глаза на лоб полезли, – вслух пробормотала я, – если ещё пару дней назад я была самым настоящим магическим заморышем?

Эрмилина задумалась, а потом выдала:

– Знаешь, а ведь ты и спала трое суток. Обычно новенькие за день в себя приходят. Может, это такая твоя особенность – просто чуть дольше всё получается?

Я сомневалась, что у Эрмилины достаточно знаний, чтобы всерьёз ответить на этот вопрос. Да и не рассчитывала на то, что она сейчас во всем разберется и найдет все ответы. Но то, что она говорила, выглядело вполне логичным.

– Может, и так.

– Значит, завтра тебя снова распределят. И куда бы ты хотела?

Хороший вопрос. Не могу сказать, что на факультете Защиты мне было очень уж уютно. Огненные шары, ледяные стрелы… Да и вообще, воевать меня никогда не тянуло. Дома многие девчонки восторженно визжали от идеи пострелять в тире, прыгнуть с парашютом, у меня же оружие вызывало скорее ужас. А уж рисковать свернуть шею ради какого-нибудь экстремального спорта… Да я и думать о таком не хотела. Когда слышала рассказы знакомых о чём-то подобном, даже в мыслях не пыталась примерить их подвиги на себя.

С другой стороны, на этом факультете я, по крайней мере, знакома с Майком. И магистр Рониур относится ко мне почти доброжелательно. А какие преподаватели и студенты будут на новом факультете? Неизвестно.

– Не знаю, – сказала я совершенно искренне.

– Хорошо бы распределили к нам, на заботу. Профессия нужная. Учиться, конечно, трудно. Сама понимаешь, быть лекарем – большая ответственность. Зато потом не пропадёшь. Хотя с твоим даром ты нигде не пропадёшь, – весело подмигнула она. – А лекарь из тебя получился бы знатный, со всего королевства люди бы съезжались.

– Тебя послушать, так я и мёртвых начала бы воскрешать.

А вот при этих словах Эрмилина испугалась. Зрачки стали огромными, во всю радужку, лицо побледнело, в губах не осталось ни кровинки.

– Никогда не произноси вслух такого, – в ужасе зашептала она. – Мёртвых воскрешать – дело тёмное и противозаконное. Даже за одни слова можно в тюрьму угодить до конца своих дней.

И было в ее голосе что-то такое, отчего по спине пробежали ледяные мурашки, в животе заплескался холод. Ну точь-в-точь как в лагере в полутьме у костра, когда кто-то рассказывает жуткую историю. Страшно до чертиков, но всё равно ловишь каждое лово.

– Почему… – еще тише спросила я.

– Потому что последствия будут кошмарными.

– Какими…

Эрмилина огляделась по сторонам, покосилась на свои запястья, словно опасалась, что на них вот-вот захлопнутся наручники (или что там захлопывается в этом мире), вздрогнула и четко оттарабанила явно словами из учебника:

– Сущности из загробного мира обладают огромной разрушительной силой, – решительно встала, словно закрывая тему воскрешения мертвых, посмотрела на почти полную тарелку и вздохнула: – Ладно, давай ложиться спать. Завтра трудный день. Сейчас я отправлю посуду…

– Стой! – успела крикнуть я ещё до того, как она взмахнула руками. – Я сама отправлю – потом. Мне же нужно тренироваться.

– Как знаешь, – легко согласилась она и вышла.

Разумеется, тренировку магических способностей я придумала. Отправить поднос – дело простое, не то, что магические щиты выстраивать. Как только дверь в комнату Эрмилины с тихим хлопком закрылась, я собрала остатки еды и, стараясь не шуметь, выскользнула на улицу.

– Эй, кис-кис! – шепотом позвала я, без особой, впрочем, надежды: вряд ли мой тайный питомец умеет откликаться на зов.

Я собиралась уже оставить угощение в траве у крыльца, когда рыжий разбойник с тихим мявком появился рядом. Еды я принесла довольно много – Эрмилине некоторые вопросы отбили аппетит, да и моя тарелка осталась почти нетронутой – и расчитывала на то, что ее хватит ещё и на завтрашний день. Кто знает, когда я появлюсь дома. А теперь с удивлением наблюдала, с какой скоростью котик уничтожает провиант. Закончив трапезу, он подошёл и благодарно потёрся о ноги.

– Ты же мой хороший, – сказала я, почёсывая котёнка за ухом. – Я бы, конечно, взяла тебя ночевать в комнату, но не могу. По официальной версии тебя не существует.

Котёнок тихо мявкнул, и в его тоне мне послышалось понимание.

– Но завтра я тебя опять покормлю, не беспокойся.

Он снова потёрся, теперь уже о мою руку, и бесшумно скрылся в траве – побежал по каким-то своим кошачьим делам. А я отправилась спать. В конце концов, Эрмилина права и день завтра предстоит непростой.

Глава 15

Уснуть сразу не получилось. Я ещё долго крутилась в кровати и гоняла по кругу одни и те же мысли: у меня суперсильный уникальный дар, и не простой, а магический. Это не укладывалось в голове. Да ни у одного нормального человека не уложится.

Исчезающие покупки и подносы, цунами, которое появилось только потому, что я проговорила какие-то там слова и выставила вперёд ладони. Как я ни старалась, мой мозг отказывался устанавливать связь между тем, что я делала, и результатом, к которому это приводило. Ощущение нереальности происходящего, которое и раньше меня преследовало, теперь стало особенно сильным. А ещё покоя не давало завтрашнее распределение. Совершенно посторонние люди будут решать, чем мне заниматься, и, кажется, советоваться со мной никто не собирается.

Лишь под утро мне удалось задремать.

Когда я проснулась, солнце светило так ярко, что было понятно: время близится к полудню. Это что же, Эрмилина ушла на занятия и даже меня не разбудила?! Хороша нянька! И только рысью добежав до ванной, я вспомнила, что на занятия мне, в общем-то, и не надо. Я спокойно позавтракала, побродила по комнате и решила всё-таки отправиться в Академию. Моя судьба вот-вот решится, и ждать этого решения лучше поближе к месту, где оно принимается.

Я отослала подносы с тарелками на кухню и, оставив под кустом щедрый завтрак для маленького обжоры, пошла в замок в самой обычной одежде, которая не выдавала принадлежности к какому-то из факультетов. Всё как в первый раз, с самого начала. Одна радость – не в белом балахоне и тапочках.

Первым человеком, которого я встретила в Академии, был магистр Рониур. Как всегда свежий, подтянутый и потрясающе притягательный. Рука невольно потянулась поправить волосы, еле успела ее удержать.

– Добрый день, леди Юлия, – он смотрел на меня странным взглядом, в котором читалось сожаление и что-то ещё.

Сразу стало ясно: моё обучение на Факультете Защиты окончено, распределили куда-то в другое место.

– И какой же факультет? – спросила я и, спохватившись, что не ответила на приветствие, быстро добавила: – Здравствуйте, магистр Рониур.

– Артефакторский, – ответил он.

Что ж, хоть байкер-декан меня и пугал, но собирать всякие штуки все же гораздо интереснее, чем швыряться в живых людей разной магической гадостью. Тогда, черт побери, почему так грустно?

– Это потому, что там недобор? – с пониманием спросила я.

– И поэтому тоже, – кивнул магистр Рониур. – Но ещё и потому, что вы взорвали накопитель. Магистру Хорвирету удалось убедить совет, что вам просто необходимо научиться обращаться с магическими предметами, пока вы не разнесли полкоролевства.

В целом я была согласна, но вслух всё же возмутилась:

– То есть они считают, что запускать цунами, которое сбивает людей с ног, менее опасно?

– Да, у меня тоже были аргументы, – невозмутимо отозвался магистр Рониур. – Например, то, что бойцовский дар пробудился у вас раньше, чем все остальные. Но знаете, леди Юлия, я думаю, что вам действительно будет лучше на артефакторском.

Что? Вот оно как… То есть, пока все остальные боролись за самую одарённую студентку, магистр Рониур даже не попытался? Внутри тоскливо кольнуло, от обиды, жгучей и горькой, перехватило дыхание. Он же… спас меня от смерти там, в башне, сидел рядом, пока я не очнулась, зельем поил… И не отчислил, а наоборот, предложил заниматься дополнительно. И даже переходил на «ты», когда злился. Я думала, что он…

А он, оказывается, рад до чёртиков, что удалось избавиться от такой обузы.

В груди жгло, в горле встал тугой колючий комок, и я в ужасе поняла, что готова расплакаться…

– Боевые маги обучаются не для того, чтобы на парадах орденами светить, – врезался в уши суровый голос. И каждое слово больно ранило, разнося в клочки и без того хрупкое самообладание. – Они готовятся воевать. А война – это не слишком привлекательная штука. Это грязь, кровь, пот и постоянная опасность. Вы уходите на артефакторский. Все! – закончил он твёрдо.

Ну и ладно.

– Что же, – я небрежно пожала плечами, стараясь ни видом, ни голосом не выдать того отчаяния, что жгло изнутри. – Буду надеяться, что я никого больше не снесу водяным потоком. Или какой-нибудь другой штукой – нечаянно.

– Вот об этом я и хотел с вами поговорить, – сказал магистр Рониур. – Я убедил ректора в необходимости наших дополнительных занятий. И они продолжатся.

Что?! Значит, он меня не бросает? И вообще, может, он и отпустил меня потому, что «война – грязь, кровь, пот и постоянная опасность», а не потому, что хотел избавиться? Нахлынувшее облегчение было столь сокрушительным, что я едва устояла на ногах, и некоторое время растерянно молчала, переваривая только что услышанное.

Это была потрясающая новость! Занятия с магистром Рониуром – это то, что меня интересовало очень-очень.

И пусть мне придётся разбираться с этим миром, догонять однокурсников, которые знают и умеют куда больше, чем я. Пусть я не знаю, останется ли в моём плотном расписании время, например, для такой штуки как сон, не говоря уже об анонсированных Эрмилиной вечеринках. Но время для тренировок я уж точно найду.

Видно, мой эйфорический ступор слишком затянулся, потому что магистр Рониур бесстрастно добавил:

– Вы, конечно, можете отказаться.

– Нет! – поспешно воскликнула я.

– Хорошо, – его губы дрогнули в улыбке.

Еле заметной, всего лишь на мгновение, но его оказалось достаточно, чтобы у меня перехватило дыхание. С ума сойти, какой он красивый, когда улыбается. Даже не знаю, что бы со мной было, если бы он еще раз улыбнулся. Теперь понятно, почему он всегда суровый и холодный: не хочет парализовать учебный процесс.

Я с трудом оторвала взгляд от изгибов упрямого рта, перевела его выше и обнаружила, что магистр Рониур смотрит прямо на меня, пристально и странно. Какой-то миг – и светло-серые глаза вновь стали холодными и непроницаемыми.

Он немного помолчал и мрачно добавил:

– Что-то мне подсказывает, что знания, полученные на наших занятиях, вам ой как пригодятся. Берегите себя, леди Юлия.

С этими словами магистр Рониур развернулся и зашагал по коридору, а я осталась стоять в полной растерянности. Пригодятся? Берегите себя? Что, чёрт возьми, он имел в виду? Чего мне ждать: новых покушений или чего-то ещё более ужасного, о чём в этом мире знает каждый дошколёнок, а я понятия не имею?

– Леди Юлия! – внезапно прогудело за спиной, будто в бочку бухали кувалдой.

Я вздрогнула и обернулась, уже зная кого увижу. Так и есть, байкер… Вернее, магистр Хорвирет – мой нынешний декан. Татуированная лысина поблескивала, по свирепой физиономии растекалась довольная улыбка. Два ряда крепких белых зубов на фоне черных зарослей бороды выглядели устрашающе.

– Ну, теперь-то ты точно никуда от меня не уйдёшь! – радостно пробасил он, и мне показалось, в его голосе проскользнуло что-то плотоядное. – Марш на занятия!

– Я ещё не получила форму, – робко пискнула я, уже понимая, что любые мои возражения будут жалкими и бесполезными.

– Потом получишь! – отмахнулся магистр Хорвирет. – А сейчас бегом в аудиторию. Для артефактора одного таланта мало. Нужно ещё учиться, учиться и…

– Учиться! – вырвалось раньше, чем я успела прикусить язык.

– И работать, – закончил декан. – Вперёд! – скомандовал он, подталкивая меня в спину.

И я послушно пошла в заданном направлении.

– Тебя ждут великие дела, – донеслось вслед.

Откровенно говоря, я бы предпочла, чтобы они ждали меня как можно дольше. Никакие великие дела в мои планы не входили. И вообще, судя по тому, что я знала о великих делах, например, из уроков истории – штука это хлопотная и неблагодарная.

Глава 16

Я вошла в аудиторию, и все взгляды тут же обратились на меня. Больше половины колючих, остальные равнодушные.

Дежавю – по второму разу.

Только цвет мантий у сокурсников другой. Намного хуже.

Синий мне ужасно не идёт. С самого детства у меня с ним плохие отношения. Я вообще-то считаю себя симпатичной, но ровно до тех пор, пока на мне не оказывается синее платье или даже футболка. Я сразу же становлюсь бледной и буквально сливаюсь с окружающей средой. Так что мысль о том, что до конца обучения мне придётся ходить в синем, как-то совсем не радовала.

Я тут же отругала себя. В самом деле, цвет одежды – совсем не то, о чём мне сейчас следовало беспокоиться. Хватает проблем и без этого.

Я окинула аудиторию взглядом, ища свободное место. Девушек и парней было приблизительно поровну, и в отличие от факультета Защиты, здесь все сидели по одному. Столики были небольшие и квадратные, с трёх сторон огороженные дощечками. Интересно, зачем? Единственное свободное место оказалось в первом ряду. Что ж, одно радует: студенты здесь такие же, как и у нас – стараются забраться подальше от преподавательских глаз, на галёрку.

Я бы тоже хотела затеряться где-нибудь за спинами однокурсников, но, увы, для тех, кто влетает в аудиторию перед самым звонком, такая возможность не предусмотрена.

Не успела я усесться на своё место, как дверь распахнулась и в аудиторию стремительно вошла дама. Я не сразу сообразила, что это преподаватель – привыкла, что на факультете Защиты нас обучают исключительно мужчины. Впрочем, все стало ясно, когда она остановилась перед студентами и сказала:

– Здравствуйте!

Я рассматривала ее во все глаза. Высокая, стройная, лет тридцати пяти – сорока. Впрочем, может быть и ста – ста двадцати. Я пробыла тут уже столько времени, а до сих пор не выяснила, какая у местных продолжительность жизни. В конце концов, если они маги, возраст ведь можно подкорректировать? Или нельзя?

Темные глаза, темные длинные ресницы, темные волосы, гладко зачесанные в пучок над самой шеей, правильные черты лица, аккуратный нос – ее можно было бы назвать красавицей, если бы не искривлённые в неприятной усмешке губы и взгляд: тяжёлый, пронзительный. А сейчас этот тяжёлый пронзительный взгляд упёрся прямо в меня.

– Почему без формы? – резко сказала дама. Только я хотела открыть рот, чтобы все объяснить, как она продолжила: – Это неважно. В следующий раз не пущу на занятие.

Мгновенно потеряв ко мне интерес, она обвела глазами аудиторию, отчего сразу наступила мертвая тишина, и заговорила:

– Итак, если вы помните, сегодня у нас практическое задание. Мы делаем амулет спокойного сна. Техники вы должны были изучить дома, поэтому учебники можете убрать с парты. Увижу, что подсматриваете, сразу поставлю незачёт. В общем, всё как всегда.

Она взмахнула рукой, и на столики с тихим стуком стали опускаться деревянные коробки. Одна такая оказалась и передо мной. Перья, разноцветные верёвки, какие-то кольца… И что со всем этим барахлом делать? Вот же попала! Сразу на практическое задание.

Я, может, и самая одарённая студентка за всю историю академии, но дар везения, кажется, мне не достался. Нет, нужно срочно сказать преподавательнице, что я всего полчаса как зачислена и ни одного учебника по артефакторскому делу даже в руках не держала… Я оглянулась, поймала её фирменный взгляд и… не смогла выдавить из себя ни слова.

– Приступайте, – сказала дама и начала прохаживаться между рядами. – И не стоит заглядывать к соседям. Думаю, вам хватит своих ошибок, ни к чему повторять ещё и чужие.

Я невольно улыбнулась. Что-то похожее говорили преподаватели и у нас.

Амулет сна, что это за штука такая, а? Я ещё раз перебрала содержимое коробки. Перья, верёвки, кольца… Ха! Это же все, что необходимо для изготовления ловца снов! У нас в комнате – ещё в той, домашней жизни – был такой. Сестре кто-то подарил, она и повесила. Уж не знаю, что он там ловил, но выглядел симпатично, так что я не стала его убирать.

Решено, сплету из этих подручных материалов ловца снов, и гори оно всё огнём!

Я принялась за работу, и, как ни странно, даже увлеклась. Уж не знаю, делала ли я его по канонам того или этого мира, просто старалась, чтобы было красиво. Цепляла кольца одно к другому, навешивала пёрышки так, чтобы сочетались между собой по цветам… Я даже не заметила, как пролетело время. Но к тому времени, как строгая дама приказала показывать ей свои работы, мой ловец снов – вернее, амулет… Вернее, вообще чёрт знает что такое – был готов.

Но, разумеется, я не спешила его «показывать», затаилась, как мышка в присутствии кота. И всё-таки быть незаметной серой мышкой, когда сидишь за первой партой, да к тому же одна из всей аудитории не в форме, невозможно.

Проверив две или три работы, которые она разнесла в пух и прах, но сказала, что «в целом вы справились», дама снова пронзила меня своим взглядом.

– Я вижу, у вас уже всё готово? – сказала она. – Несите.

– Вы понимаете, дело в том, что… – торопливо заговорила я, пытаясь предупредить строгую преподавательницу, что мой амулет – и не амулет вовсе.

– Несите, я сказала! – рявкнула та, и не только я, казалось, вся аудитория перестала дышать.

Я встала и потащила свою поделку на суд.

– Хм, – сказала дама удивлённо, увидев нагромождение колец и перьев. – Нестандартно. И очень интересно. Могу сказать, эстетическая сторона, которая безусловно важна для любого амулета, на высоте. Если он ещё и работает как нужно, думаю, вы достойны высокой оценки, несмотря на возмутительный внешний вид.

Если работает как нужно? Я даже понятия не имела, может ли он вообще работать. По мне так это была просто симпатичная безделушка.

Я протянула ловца снов преподавательнице, та взяла его в руки, и в следующее мгновение амулет вспыхнул ярким пламенем. А следом за ним вспыхнули бумаги на столе, и даже волосы преподавательницы. Чёрт возьми, они тлели, распространяя отвратительный запах. Аудитория загудела, кто-то завизжал, я инстинктивно отскочила назад и закрыла лицо руками.

А потом зашумела вода, и через пару секунд все стихло.

Когда я отняла руки от лица, зрелище передо мной предстало просто ужасное: с потолка падали последние редкие капли, а преподавательница, которую я боялась до дрожи в коленках, стояла мало того что подпаленная, так ещё и мокрая.

Я успела подумать, что мочить преподавателей стало какой-то недоброй традицией.

– Как вас зовут, студентка? – тихо спросила дама.

В её взгляде было столько ярости, что удивительно, как он меня не испепелил.

– Леди Юлия, – прошептала я непослушными губами.

С минуту она молчала и только сверлила меня взглядом. Затем, словно опомнившись, отвернулась к стене, сделала какой-то пасс руками и… о чудо! Её причёска и одежда снова выглядели безупречно. А вот злости во взгляде ничуть не убавилось.

– Что за гадкие шуточки? – спросила она и, кажется, на этот раз действительно ждала моего ответа.

И я наконец решила воспользоваться способностью говорить. Но получилось жалко и неубедительно:

– Дело в том, что я… Меня только сегодня зачислили… И я не знала, как делается этот амулет… Честное слово, я не хотела, оно само…

Дама неприятно усмехнулась.

– Вы, видно, и правда только что зачислены, леди Юлия, если не знаете элементарных вещей. Даже слабый артефактор может определить намерение, с которым создавался амулет, а уж преподаватель Высшей Академии магии… Вы создали это… – она презрительно посмотрела на то, что осталось от моего ловца снов, – с намерением поджечь.

Неправда! Не было у меня такого намерения!

– Нет! – выкрикнула я в отчаянии.

И вдруг вспомнила: «Сделаю ловец снов – и гори оно всё огнём». Но это же, чёрт возьми, не намерение, а просто такая фигура речи…

– Ещё и отпираешься! – теперь преподавательница смотрела на меня уже не с яростью, а с презрением. – Думала на первый раз за дурацкую шутку отправить тебя в подвалы дня на три, но теперь понимаю, что этого мало. Неделя! Неделя на расчистке подвалов Академии.

Судя по тому гулу, который пронёсся по аудитории, наказание было суровым.

– Хорошо, мэм, – пискнула я.

– Не «мэм», а магистр Алия, – она сверкнула глазами. – Явиться на урок, не зная имени преподавателя, – это какая-то особенная наглость, ранее мне не встречавшаяся. Две недели в подвалах!

Изумлённый гул снова прокатился по аудитории. Однокурсницы, которые в начале занятия одаривали меня скептическими и недоверчивыми взглядами, теперь смотрели с откровенной жалостью.

Чёрт, кажется, с этими подвалами и правда что-то не так.

– Надеюсь, вы понимаете, – язвительно сказала магистр Алия, – что отправить вместо себе свою служку у вас не выйдет?

Служку? Это она про Эрмилину? Последнее, что могло прийти мне в голову, это заставить ее отвечать за мои проступки! Да и не считала я ее своей служанкой…

– Вон из аудитории! – сказала магистр Алия уже почти спокойно. И тут же развернулась к другим студентам. – Следующая работа! Скорее, до конца занятия осталось мало времени.

Глава 17

– Целых две недели расчистки подвалов! – Эрмилина схватилась за голову. – Кто же тебе так удружил?

– Магистр Алия, – понуро сказала я.

Теперь-то уж я это имя точно запомню.

– Слышала про неё, – вздохнула Эрмилина. – Чистая ведьма…

– И что же такого ужасного в этих подвалах?

– Уборка. Подвал – жуткое место. Там и находиться-то страшно, а убрать и вовсе невозможно.

– Ладно, – я поднялась со стула. С обедом мы покончили, так что ни одной причины оттягивать наказание уже не было. – Раньше сядешь, раньше выйдешь. И как попасть в те подвалы?

– Гариетта отправит. Потом. Сейчас нам ещё нужно сходить в магазин.

– В магазин? – удивилась я.

– Ну конечно. Учебники и всё такое. У тебя ведь новый факультет. Явишься неподготовленной – вообще из подвала не вылезешь.

Одно к одному. Просто замкнутый круг какой-то.

Едва нас увидев, продавец насторожился и невольно пригладил тщательно прилизанные волосы. Видно, ещё помнил, какое безобразие я устроила тут в свой прошлый визит.

– Вы взорвали все свои учебные принадлежности и пришли за очередной порцией? – улыбнулся он мне как старой знакомой.

– Нет, – строго ответила Эрмилина. Шутка продавца ей явно не понравилась. – Леди Юлию перевели на артефакторский факультет, так что нам снова нужно всё необходимое для учёбы.

Я протянула ему карточку, он кивнул и начал выставлять на прилавок книги, тетрадки и – опять! – всякие непонятные штуки. Одна из них меня заинтересовала. Колючий шарик, ощетинившийся острыми иглами. Что-то вроде морского ежа. Я потянула руку, но продавец проворно сгрёб все принадлежности к себе поближе.

– Не нужно трогать, я лучше сам всё упакую.

Я нервно хихикнула: похоже, ничего хорошего он от меня не ждёт. Впрочем, правильно и делает. Это он еще про горящие волосы магистра Алии не знает. А то вообще бы из подсобки не вышел.

Продавец быстро разложил всё по коробкам, придвинул их мне и сделал пару шагов назад.

– Спасибо, – сказала я вежливо.

– Пожалуйста, – улыбнулся он. – Приходите ещё. У нас в Академии много факультетов. Раз уж вы решили попробовать все.

Эрмилина одарила его недобрым взглядом, я отправила покупки домой и мы вышли из магазина. Она побежала по своим делам, а я пошла сдаваться кастелянше. Чему быть – того не миновать.

Гариетта встретила меня так радостно, будто мы давно не виделись и она ужасно соскучилась. Интересно, это характер такой или ей по службе положено, чтобы студенты, измордованные строгими преподавателями, хоть где-то могли отдохнуть душой?

– За новой формой? – с улыбкой спросила она.

– И за ней тоже, – вздохнула я. – Но в основном из-за подвала.

– Подвал! – она всплеснула руками. На круглом румяном лице читалось искреннее сочувствие. – Да за что же?

– Подожгла магистра Алию, – призналась я. – А потом её ещё и водой облило…

– Противопожарная система, – с гордостью сказала Гариетта. – Я её сама настраивала.

Надо же! Я думала, что она тут чисто так, завхозом, одежду выдать, и всякое по мелочам. А старушка-то тоже маг.

– Ну что, милая, пойдём нести службу.

Она хлопнула в ладоши, и откуда-то из-за стеллажа появились несколько вёдер, швабры и тряпки. Вёдра сами по себе наполнились водой и зависли в воздухе. Инвентаря было много, и я с ужасом спросила:

– Мы всё это понесём?

Как истинный гуманитарий, я никогда не была сильна в математике. Но тут даже я сообразила: количество ведер и прочего инвентаря никак не совпадало с количеством рук у нас с Гариеттой. Причем инвентарь явно побеждал.

– Зачем же? – удивилась Гариетта. – Оно само себя понесёт.

Мы вышли во внутренний двор замка целой процессией: впереди семенила кастелянша, за ней брела я, а следом за нами ровной цепочкой летел инвентарь. Странно, с высоты верхней площадки преподавательской башни этот двор казался таким крошечным, на самом же деле он был огромным! Не дворик, не двор, целый дворище, вымощенный вовсе не игрушечными камушками, а огромными каменными плитами.

Мы медленно шествовали вдоль стены, встречая на пути и студентов, и преподавателей. И никто не останавливался, не смотрел изумлённо, не тыкал пальцем. Похоже, здесь такое было в порядке вещей. Лишь иногда я ловила на себе сочувствующие взгляды, видимо, от тех студентов, кто не понаслышке знал, куда может двигаться столь странная компания.

Одно непонятно, зачем бродить по двору? Должен же быть какой-то ход из замка в подвал напрямую! Хотя, может, он и есть, просто эта прогулка – тоже часть воспитательного процесса.

Мы остановились возле небольшой двери с огромными железными засовами. Кастелянша вставила большой ключ странной формы в один из них, засовы с громким лязганьем упали, и дверь приоткрылась.

– Не отставай, – крикнула она мне, проворно исчезая в темноте. – Не дай бог заблудишься. Тут опасно.

Мы долго спускались по крутой, едва освещённой лестнице, петляли по коридорам, пока, наконец, не оказались перед ещё одной дверью.

– Комнату поменьше тебе выбирала, – сказала кастелянша и, погремев связкой, вставила невзрачный ключ. – С непривычки и с этой трудно будет управиться.

Замок лязгнул, Гариетта, толкнув дверь, шагнула внутрь, а я потрясенно застыла на пороге. Ничего себе «поменьше»! Тусклого света под потолком едва хватало, чтобы рассеять темноту в помещении размером с хорошую аудиторию. Все здесь было покрыто ровным, нетронутым слоем пыли – и стены, и огромный шкаф с раскрытыми створками, что тянулся вдоль одной из них. И паутина, свисавшая огромными хлопьями с потолка и затянувшая все углы. И непонятный хлам, то там, то тут сваленный грудами на полу, и сам пол…

Да я отсюда как раз две недели и не выползу.

– Что стоишь, ступай сюда, – окликнула Гариетта. – Время-то идет.

Как только я оказались в комнате, вёдра, тряпки и прочие щётки влетели за мной и с грохотом шлёпнулись на пол, взметнув фонтанчики пыли…

– Значит, так, – начала давать указания кастелянша. – Полы вымоешь, паутину счистишь, стены, шкаф тоже помоешь. Но главное, разберешь всё это… – она махнула рукой на груды хлама, – и это… – показала на утварь в шкафу. Потом достала из кармана и протянула мне камушек на ниточке: – Запомни! На в коем случае без проверки ничего руками не трогай, даже если оно кажется тебе безобидным и привычным. Тут любая дрянь может быть…

– А как проверять? – запинаясь, спросила я.

Место, и без того неприятное, теперь казалось мне просто ужасным.

– Так амулет же дала.

Она взяла камешек на ниточке из моей руки и поднесла к сломанному стулу. Ничего не случилось. Амулет не шелохнулся, или что там ещё он должен сделать.

– Мусор, – констатировала Гариетта.

Сделала рукой круговое движение и… И в пространстве на этом месте оказалась дыра. У меня дыхание перехватило. Порталы! Чёрт возьми, здесь есть порталы! И пользоваться ими может даже простая кастелянша. Впрочем, я уже не была уверена в том, что такая уж она простая.

– Как вы это сделали? – восхищённо прошептала я.

– Да как бы я такое сделала? – тихонько рассмеялась Гариетта. – Это наши артефакторы.

Ага! Значит, порталы открывает какой-то артефакт. Неужели в первый раз за всё время мне действительно повезло, и я наконец-то оказалась в нужном месте? Разумеется, «нужным местом» я считала не этот подвал, а факультет Артефакторов.

– …А вот уговорить их, чтобы мне его дали – это, я тебе скажу, было непросто. Месяца три они выкаблучивались да кричали про разбазаривание ценных магических ресурсов. Но я в конце концов победила, – с гордостью сказала она. – Штука-то в хозяйстве очень полезная.

«И не только в хозяйстве», – добавила я про себя. Если существуют порталы, то когда-нибудь мне, возможно, удастся проложить такой же, но в мой мир…

Я не ожидала от этого дня хороших новостей, а они появились!

Между тем Гариетта схватила стул и швырнула в образовавшуюся дыру.

– Всё немагическое бросай туда, – прокомментировала она и поднесла амулет к грязной запыленной вазе с отбитой ручкой. Тот засветился ровным серебристым светом. – А эта штука магическая, её протереть и в шкаф поставить.

– Вроде бы всё просто… – сказала я не слишком уверенно.

– Просто, – согласилась кастелянша. – Да не совсем. Еще раз повторю: проверяй всё, каждую мелочь, ничего не пропускай. Прежде чем руки тянуть, амулет поднеси. И если что замерцает красным, даже думать не моги, чтобы тронуть. Оставляй как есть, сама потом разберусь.

– А что светится красным? – спросила я.

– Тёмная магия, вредоносная. Или просто неизвестная. Ну что, девонька, приступай.

Во взгляде Гариетты было искреннее тепло. Я кивнула, а она направилась к выходу. Стоп, как к выходу? Я что, останусь здесь совсем одна?

– А как я пойму, что уже убрала? Ну, то есть, что закончила?

– Так дверь откроется.

Сердце пропустило удар, а спина покрылась холодным потом. Значит, я буду заперта здесь со всеми этими жуткими предметами и пока не уберу, не смогу выйти? А если мышь? Или ещё что-нибудь ужасное?

Мне уже мерещились пауки размером с футбольный мяч, жуткие щупальца и бог знает что ещё.

– А как я выберусь из подвала? Я же дорогу не знаю, – стараясь сдержать подступающие слёзы, в отчаянии спросила я.

– Так амулет же. Он выведет, – спокойно ответила Гариетта. – Эй, девонька, ты что бледная такая стала? Аль нехорошо? Да ты не волнуйся – ничего дурного не случится. Не ты первая тут наказание отбываешь.

– А амулет потом вам занести? – крикнула я в закрывающуюся дверь.

– Себе оставь, потом отдашь, когда две недели отработаешь, – донеслось оттуда.

Лязгнул замок, раздались удаляющиеся шаги и все стихло.

Я осталась одна в жуткой комнате, предположительно полной чудовищ.

Глава 18

Вначале я решила освободить и вымыть шкаф, чтобы потом уже было куда складывать всё то, что не попало в портал. Белоручкой я никогда не была, и с уборкой обычно справлялась довольно быстро. Но тут всё шло далеко не так просто. Каждый предмет, прежде чем вытащить из шкафа, приходилось обмахивать амулетом. Бесполезный хлам я тут же выбрасывала, а бесполезный магический хлам складывала в отдельную кучу, чтобы потом не сортировать заново. Через какое-то время я уже приноровилась, и дело пошло куда скорее. В чисто вымытом шкафу ровными рядочками стояли странные предметы, а кучи сваленного хлама становились всё меньше. То ли мне везло, то ли так и должно было быть – большая часть мусора в этой комнате оказалась действительно мусором и прямой наводкой отправлялась в портал. Магические же предметы приходилось аккуратно оттирать от пыли.

Я разобрала очередную гору и заскользила взглядом в поисках нового объекта. И вдруг увидела кое-что, что заставило сердце ёкнуть. Плюшевый медведь с оторванным ухом, чем-то неуловимо похожий на того, которого я постоянно таскала за собой в детстве. Такой же потрёпанный: кое-где разошлись швы и выглядывала пожелтевшая от времени набивка. Сердце защемило, захотелось схватить игрушку и прижать к себе крепко-крепко, как воспоминание о доме, о том мире, куда, как все утверждают, я никогда больше не попаду.

Я подошла к медведю, наклонилась и… И вдруг нить амулета задрожала, а сам он вспыхнул таким ярким красным цветом, что я отшатнулась. Зловредная тёмная магия? Ну надо же! А с виду такой безобидный. И именно его я собиралась схватить без проверки.

– Нет, дружок, тебя я, пожалуй, трогать не буду, – сказала я медвежонку и отошла на пару шагов, прикидывая, как бы так исхитриться и убрать всё вокруг опасной игрушки, не коснувшись её самой.

– Забери меня отсюда, – внезапно раздался жалобный голос.

Я подскочила от неожиданности. Огляделась по сторонам, но ничего кроме хлама не увидела.

– Пожалуйста, забери! – повторил голос, и я с ужасом поняла, что звук исходит от этого самого медведя.

Ух ты чёрт! Оно мало того что зловредное и опасное, так ещё и говорящее! Я сглотнула, чувствуя, как волосы на затылке становятся дыбом.

– Скучно тут, спасу нет, забери! – продолжал ныть медвежонок.

Нет, он, конечно, не открывал рот, не двигался, ничего такого не делал – но голос… Голос точно шёл оттуда! А может, это просто пищалка внутри какая-нибудь магическая? Вот же заладил одно и то же: забери да забери. Точно, пищалка. Зря я испугалась.

– Как же я тебя заберу? Талисман вон красным полыхает. Значит, ты штука тёмная и опасная.

– А ты – дура бестолковая, – сказал вдруг медведь, и теперь в его голосе уже не было просительных интонаций. Наоборот, появилось что-то язвительное.

Значит, не пищалка. Он разговаривает и, похоже, меня слышит. И понимает. От осознания этого веселее мне не стало.

– Та твоя тётка, – продолжил медведь, – она же чётко сказала: красным сияет или опасное или неизвестное. А я не опасное, я – неизвестное! Так что, хватай меня на руки и уноси отсюда!

Хватай на руки! Ну конечно! Я представила, как буду потом в лазарете объяснять магистру Рониуру: «Оно мне сказало, что оно не опасное, а просто неизвестное, вот я и…»

– Нет, дружок, – строго сказала я. – Никуда я тебя забирать не буду. Доложу о тебе завтра кастелянше, она доложит ректору, и он уже будет решать, что с тобой делать. Они серьёзные маги, они разберутся.

– Разберутся! – медвежонок горько хохотнул. – Не будут они разбираться. Уничтожат меня согласно всем правилам техники безопасности. И дело с концом.

Приходилось признать, что он скорее всего прав. Изничтожат, а меня даже спрашивать не будут. Кому интересно мнение студентки, которая всего несколько дней как в этом мире?

В душе бушевала настоящая битва, жалость боролась со страхом, а страх – с жалостью. «Забери меня!» – подвывал медвежонок, подливая масла в огонь.

– Замолчи! – не выдержала я и, отвернувшись, продолжила уборку. – Решу, когда всё тут вычищу. Мне нужно подумать.

– А ведь я могу тебе помочь, – заявил он.

– С уборкой? – хмуро спросила я. – Самое время предлагать помощь, когда я почти закончила.

– С уборкой не могу, – мне послышался вздох. – В подвале бытовая магия не работает, ректор постарался. А вот с порталами могу.

Я замерла.

– Мне показалось, ты очень интересуешься порталами, – ехидненько сказал он. – А я в них прекрасно разбираюсь.

Откровенно говоря, я уже и так склонялась к тому, чтобы рискнуть и попытаться всё-таки забрать несчастного медведя из подвала. Совершенно же очевидно, что это – разумное существо, и торчать здесь в одиночестве ему не годится. Но слова о порталах окончательно убедили меня.

Я быстро закончила разбирать хлам, счистила паутину там, где смогла дотянуться. А где не смогла – ну что ж, стремянки у меня нет, а летать на швабре еще не научилась. Вымыла стены, полы и подошла подёргать дверь. Сердце замирало: кто знает, какие тут представления о чистоте? Может, того, что я сделала, вовсе недостаточно.

– Эй, ты куда? – раздался голос медведя. – Не смей меня тут бросать! Жестокая, бесчеловечная, глупая гусыня!

– Да сиди уже! – буркнула я. – Я тут дверь открыть пытаюсь.

Дверь поддалась легко. Похоже, стерильной чистоты от меня никто не ожидал. Значит, можно уходить.

Я подошла к медведю, вдохнула, выдохнула, как перед прыжком в воду, схватила его на руки и замерла, зажмурившись, ожидая… Уж не знаю, чего я ожидала. Но ничего не произошло. Во всяком случае, ничего ужасного. Да и не ужасного тоже.

– Трусиха! – хохотнул он. – Ну, раз решилась, неси меня в свои палаты каменные.

Я усмехнулась. Палаты каменные, говоришь? Ну что же, тебя ждёт много сюрпризов.

Амулет, который должен был указывать дорогу, конечно, её указывал, да только полыхал красным и, казалось, был готов вырваться из рук. Моя находка ему, похоже, совсем не нравилась. Так что я выдохнула с облегчением, когда мы наконец выбрались из подвала и я смогла засунуть нервный камушек в карман.

По пути домой я решила, что Эрмилине о медведе ничего не скажу. Наверняка по правилам ей положено докладывать обо всех угрозах, нависших над подопечной. Конечно, она отличная девчонка, и с ней можно договориться, чтобы молчала. Но если вдруг вскроется это маленькое недоразумение – я покосилась на медведя: вот уж и правда недоразумение! – меня, как всесторонне одарённую студентку, поругают, зашлют чистить подвалы, ещё что-нибудь придумают наказательное, но из Академии вряд ли выставят. А её – большой вопрос.

А если Эрмилина ни о чём не будет знать, то ни один их магический детектор лжи – если, конечно, у них что-то похожее имеется – не покажет, что она была виновата.

– Значит, так. В доме не болтать. По крайней мере, пока мы не одни. Понял? – инструктировала я. – Прикинься ветошью и не отсвечивай.

– Началось, – недовольно проворчал медведь.

Похоже, он не воспринимал мои слова всерьёз.

– Не будешь слушаться, – прошипела я, – отправишься назад в подвал. Я туда ещё две недели буду ходить, так что мне не составит труда прихватить тебя с собой. И заметь, останешься в убранной комнате, куда ещё тыщу лет, возможно, никто не войдёт.

Медведь молчал, только недовольно сопел.

– Я рада, что мы достигли взаимопонимания.

Дорога до дома показалась мне очень длинной. Ноги отказывались слушаться, глаза норовили закрыться. Кто сказал, что невозможно спать на ходу? Попробовать-то стоит.

И всё-таки мы добрались – я и медведь. Перед самым крыльцом я спохватилась и как следует его почистила, встряхивая и похлопывая. Медведь молча вытерпел экзекуцию. Странно, но пыли на нем было меньше, чем на мне.

Я вошла в свою комнату, посадила незваного гостя в угол, быстро сбегала в душ и почти упала на лавку. Эрмилина обо мне позаботилась: остывший ужин стоял на подносе.

– Это что ещё такое? – удивлённо протянул медведь. – Что за лачуга такая?

– А это мои палаты каменные, – ехидно сказала я. – Привыкай.

– Холопам теперь разрешают учиться в Академии?

– Сам ты холоп! И вообще, замолчи. Подвал помнишь?

Он замолчал, и я смогла спокойно поесть.

Спать хотелось ужасно, но у меня оставалось ещё одно важное дело. Я собрала остатки ужина и понесла их на улицу. Котенка рядом не было, не появился он и после того, как еда оказалась на обычном месте. Ну что ж, я бы, конечно, с удовольствием почесала его за ушком, но нет так нет. Завтрак, который я оставляла утром, исчез, а значит, с моим обжорой всё в порядке.

Я вернулась в комнату и на мгновение застыла на пороге. Нужно было раздеваться и ложиться спать. Только вот я понятия не имела: сущность, вселённая в медведя, – оно вообще кто? Ну, то есть мальчик или девочка? С Рыжиком этот вопрос решился легко, стоило котёнку поднять хвост трубой, стало понятно: пацан. А как быть с этим? Спросить неудобно. Не под хвост же ему заглядывать? Да и понятно, что тело игрушечного медведя для сущности, которая там сейчас находилась, неродное.

Я решительно подошла к медведю и развернула его лицом к углу, а этот зараза рассмеялся. Я задумалась. Вряд ли он смотрит стеклянными бусинами-глазами. Да я понятия не имею, как он вообще смотрит. Поэтому переодевалась и натягивала ночную сорочку, спрятавшись за дверцу шкафа.

– Спокойной ночи, – послышался голос, когда я улеглась в кровать.

– Спокойной… – начала я.

Но, кажется, не договорила.

Уснула.

Глава 19

Утром меня разбудила Эрмилина, позже, чем планировалось.

– Завтрак вот, форма вот, учебники я тебе собрала по списку, – отчиталась она. – Не будила тебя до последнего. Так что времени на раскачку нет.

– Спасибо, – растроганно пробормотала я, осторожно сползая с кровати: все мышцы ныли как после хорошей тренировки.

Эрмилина уже х�

Пролог

Шел снег. Сыпал сверху из непроглядной черноты крупными хлопьями, вспыхивал в ярких отсветах гирлянд, мягко ложился на плечи и шапки. Редкие прохожие были похожи на сугробы, торопливо перебегающие с места на место в свете фонарей.

Девушка в тёмном полушубке и шапке-наушниках шагала к переходу и торопливо говорила в свою гарнитуру:

– Конечно, я приду! Да, я уже в пути! Минут через двадцать буду у тебя. Нет-нет, Новый год можно праздновать где угодно и с кем угодно. А день моего восемнадцатилетия мы будем встречать вместе.

Она улыбалась. Было видно, что собеседник ей очень приятен. А разрумянившиеся щеки показывали, что даже более чем просто приятен.

– Каждый, кто родился в десять минут первого, имеет право именно «встречать» день рождения, – она звонко засмеялась.

И поскользнулась на присыпанной снегом ледянке, да так, что едва удержалась на ногах, неловко взмахнув рукой. Но даже тогда не прервала разговор.

– У меня есть кусочек торта, – улыбнулась она, и хотя тот, с кем она говорила, никак не мог её видеть, покачала сумкой в доказательство. Затем замолчала, выслушивая собеседника. И, зардевшись, ответила тихо: – И я тебя! Очень! Скоро буду, жди. Ты ведь уже поставил чайник?..

Продолжая болтать, она шагнула на занесенную снегом «зебру» пешеходного перехода…

Огромная фура с грохотом летела по скользкой дороге и отчаянно сигналила. Но девушка в шапке-наушниках теперь радостно смеялась чему-то, что говорил ее собеседник. И ничего не услышала.

* * *

– Что вы наделали?

Несмотря на крики, вой сирен, шум, молодой голос был так хорошо слышен, словно звучал в полной тишине. И звучал испуганно:

– Ей не время было! Сегодня – точно нет.

Тот, к кому он обращался, ответил не сразу. Но его голос был хриплый и уверенный:

– А через два часа ей исполнилось бы восемнадцать, и тогда бы она не смогла…

Что именно она не смогла бы, он не сказал. Видимо, обоим это было хорошо известно.

– А кто сказал, что теперь сможет? И вообще, это нарушение. Это… – задохнулся первый голос, звонкий, почти мальчишеский. – Да вы представляете, что с нами сделают?

– Только если узнают. А откуда они узнают, если мы никому не скажем?

Повисла долгая пауза, словно бы один из говоривших обдумывал сказанное.

– Она должна была жить! – упрямо произнес первый голос.

– Ещё целую неделю? – с усмешкой произнёс второй. – Вот радость-то! Через неделю вероятность гибели – восемьдесят пять процентов.

– Восемьдесят пять – это не сто! – не сдавался первый.

– Восемьдесят пять – это почти сто. Хватит болтать, пора убираться отсюда, пока нас не заметили.

Глава 1

Пряно пахло травами и нагретой землей, сверху припекало, по ноге что-то ползло. Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что лежу в высокой траве, над головой ярко голубеет небо без единого облачка.

Села, смахнула с ноги божью коровку, одернула подол… чего-то белого, балахонистого, смахивающего на бабушкину ночнушку.

Перед глазами колыхалось под ветром поле, самое обычное поле, пестрое, жужжащее, стрекочущее, с редкими кустами и лесом вдалеке.

Я осторожно повернула голову и тут же увидела рядом незнакомого парня, на вид – моего ровесника. Он сидел, облокотясь о колено рукой, и лениво жевал травинку. Высокий, скуластый, светловолосый. Летнее солнце словно запуталось среди пшеничных прядей.

Летнее? Но сейчас же зима. Так откуда все это: трава, цветы и солнце?

– Где я? – то ли спросила я у парня, то ли просто проговорила в пустоту.

– А сама-то как думаешь? – усмехнулся он, перекатывая травинку из одного уголка губ в другой.

Сама я думать сейчас, кажется, ничего не могла. У меня дико раскалывалась голова, да и всё тело ломило так, будто его пропустили через мясорубку. Птичьи трели из леса, стук дятла, жужжание шмелей и даже стрекот кузнечиков гудели в висках.

Последнее, что я помню, – это огромная махина, которая сминает меня под своими колёсами. И хлопья снега, летящие прямо в лицо…

Но после такого оказываются в больнице. Или вообще нигде не оказываются. Но уж точно не отправляются на цветущую лужайку.

– Я попала под машину… – проговорила я неуверенно.

– Точно! – неизвестно чему обрадовался парень. – Раскатало по асфальту в лучшем виде. Сразу насмерть! – Он улыбался, хотя повода для улыбок я тут не видела. – А нечего ходить в наушниках, и на дороге по сторонам смотреть надо.

– Там… горел зелёный, кажется… – непонятно зачем начала оправдываться я.

– Может, и зелёный, – пожал плечами парень. – Да только у фуры тормоза отказали, или ещё что-то сломалось. Ей по барабану было, какой там свет. Ладно, хватит болтать, пошли быстрее, пока ты не вырубилась. Тащить тебя я не нанимался.

Все это было похоже на бред. Так, значит, я умерла? На меня наехала фура? И теперь я оказалась в странном месте и в странной одежде?

Слишком много всего и сразу на меня свалилось. Это невозможно было ни удержать в голове, ни как-то разложить по полочкам. Меня хватило лишь на то, чтобы бестолково спросить:

– Куда тащить? Не надо меня никуда тащить…

– В твою комнату, конечно. Или ты на улице спать собралась?

Я нигде не собиралась спать. По крайней мере, до тех пор, пока не пойму, куда попала.

– В мою комнату? У меня тут нет никаких комнат. Что вообще это за место?

– Место как место. Академия мертвых душ, – он почему-то усмехнулся. С сожалением выплюнул травинку и поднялся на ноги. – И вообще. Объяснять – не моя забота. Моя забота – принять и отвести в комнату. Там ты будешь дрыхнуть сутки. Все заморыши сначала спят, не пугайся. А потом уже станет ясно, кто ты и куда…

– Спать? Я совершенно не хочу спать, – сказала я уверенно. – И в комнату тоже не хочу.

Впрочем, все это я уже говорила на ходу, торопливо ступая по колючей траве босыми ногами вслед за светловолосым.

– Это тебе только так кажется. Давай пошевеливайся.

А я и так шла быстро, как могла: каждый шаг отзывался болью во всем теле. Но все же я успевала оглядываться по сторонам. И никакой академии или вообще чего-то, похожего на здание, я не видела. Только поле, кусты да темнеющий неподалеку лес.

Куда вообще меня ведет подозрительный тип? Впрочем, этим вопросом следовало задаться раньше.

Домик, маленький, бревенчатый, словно выткался в воздухе за ближайшим кустом. Секунду назад я его не видела, а теперь вот – стоит. Три окна, покатая крыша, сбоку крыльцо в несколько ступенек, с перилами и козырьком над дверью. Сам же куст оброс колючками и бутонами, стал похож не то на жасмин, не то на шиповник. Рядом проявился еще один и еще – по кусту под каждое окно. А перед ними выросла скамейка, гладкая, деревянная, широкая…

Я зажмурилась, поморгала: все это никуда не исчезло.

Тем временем светловолосый поднялся на крыльцо, завозился с дверью. И тут я почувствовала, что и правда хочу спать. Причём не просто хочу, а буквально падаю с ног. Я опустилась на скамейку, хотела сказать парню: «Погоди немного», но слова словно завязли у меня во рту. А сама я качнулась и упала на нагретые солнцем доски.

– Ну ёлки-палки! – слышала я уже сквозь сон. – Два шага не могла дойти! Тащи теперь её…

Глава 2

Сон был густым и вязким, с короткими и тревожными сновидениями. Несколько раз я словно бы выплывала на поверхность и там видела незнакомые лица, слышала обрывки фраз: «Сон неглубокий», «Она всё время просыпается», «Не удерживается…», «Это может повлиять на дальнейшую…»

Я даже успевала понять, что люди говорят обо мне и, по их мнению, спать мне надо крепче.

А вот на что это может повлиять, так и не услышала, снова провалившись в омут сна, тяжелый, беспокойный, мутный.

После бесконечных блужданий между сном и реальностью я наконец проснулась.

Проснулась по-настоящему, вспомнила всё, что произошло до этого, и с минуту лежала, вытянувшись на кровати и не рискуя открыть глаза. Больше всего мне хотелось, чтобы случившееся и вправду оказалось сном. Чтобы сейчас я проснулась в своей постели, в своей пижаме, в своей комнате. Вскочила бы и побежала на кухню – пить чай и пересказывать сестре дурацкий кошмар.

Но когда я открыла глаза, стало ясно, что ничего из того, что я себе намечтала, не получится. Я лежала на кровати в небольшой комнатке. Совсем небольшой: вдоль бревенчатой стены слева от двери были втиснуты огромный шкаф, упиравшийся массивным боком в изножье моей кровати, и сама кровать. Рядом, у ее изголовья, прямо под окном с простецкими занавесками уместилась тумбочка, уставленная склянками. Вдоль противоположной стены с еще двумя окнами тянулись две лавки, на одной из которых сидела немолодая, но крепкая женщина в длинном балахоне тёмно-зелёного цвета и в косынке, такой же тёмно-зелёной.

– Очуняла, наконец-то, – с улыбкой сказала она. – А мы уже боялись, что так и не выберешься из междумирья.

– Из междумирья? – переспросила я.

– Ну да, свой мир ты уже оставила, а в наш ещё толком не пришла.

Значит, ничего мне не показалось и не приснилось. Я действительно погибла в своём мире под колёсами фуры и действительно каким-то невероятным способом оказалась здесь.

– Меня зовут Арманда. Я помощник лекаря. Первые дни ты можешь чувствовать себя неважно. Так бывает… Если что – не мешкай, сразу же ко мне!

Она ненадолго исчезла за дверью, чтобы вновь появиться с подносом, на котором ароматно дымились доверху наполненные тарелки и кружка. Поставила его на лавку и строго повелела:

– Ешь хорошо! Тебе нужно набираться сил. Вечером – разбор!

Последнее слово она пронесла как-то особенно торжественно. Но на меня это не произвело впечатления.

Есть мне совершенно не хотелось, а хотелось совсем другого. Задать те сотни вопросов, которые теснились в моей голове. Узнать хоть что-то о месте, где я оказалась, и желательно – как мне отсюда выбраться.

– Ну? – Арманда обвела комнату взглядом. – Вроде бы тут всё. Мне пора в лазарет.

– Постойте! – взмолилась я, прежде чем она выскользнула за дверь. – Но у меня ещё столько вопросов…

Вывалить на Арманду сразу всю сотню я не рискнула: так можно и вовсе ни одного ответа не получить. И поэтому задала главный:

– Как мне вернуться домой?

Лицо женщины мгновенно стало печальным и скорбным.

– Боюсь, деточка, мне придётся тебя огорчить. Домой ты не вернёшься. Там ты умерла. И это – окончательно и бесповоротно.

Слёзы тут же навернулись на глазах. Хотелось кричать, крушить мебель, с грохотом перевернуть к чертям поднос. От отчаяния и боли. От всего того невыразимого, что творилось сейчас в моей душе. Только вот сил на это не было.

– Не о том тебе надо думать.

– А о чём? – машинально спросила я.

– О том, чтобы поправляться. Чтоб зацепиться за этот мир. И обучение пройти. Без обучения совсем пропадёшь.

– В Академии Мёртвых Душ? – вяло пробормотала я, вспомнив, что говорил светловолосый.

Арманда почему-то рассердилась:

– Это кто тебе уже такое наплёл? Гратис небось? Уж я ему устрою за то, что на язык несдержан. Лепит что попало! Нормальная у нас Академия, живая.

– А как же… – начала спрашивать я дрожащим голосом.

Но она меня остановила жестом.

– Прости, деточка. Времени нет отвечать на вопросы. Скоро явится Эрмилина, твоя соседка. Вот у неё и спрашивай хоть до бесконечности.

Арманда напоследок кивнула на поднос:

– Ты ешь, не бойся. Всё качественное, по вашим рецептам сделанное. На непривычную еду будешь позже переходить. А пока щадящая диета.

И, не дав мне произнести ни слова, выскочила наружу.

Я осталась наедине с собой и своими мыслями. А те словно ждали – обрушились разом нестерпимо горькой волной, немыслимой тяжестью. Жгли изнутри, давили, ранили, не давая дышать…

Когда у тебя умирает кто-то близкий, ты теряешь одного человека. Это больно, чертовски больно и обидно, но выносимо. А когда умираешь ты сам – ты разом теряешь всех. Как будто бы все они умерли в одно мгновение. И тебе приходится жить без них. Мама, сестрёнка Алена, Алекс, подруги, знакомые, соседи – все. И даже хмурый охранник в университете. Никого! Одна я в чужом незнакомом мире, который неизвестно как меня примет и какие сюрпризы приготовит.

Я в отчаянии стукнула кулаками по кровати и разрыдалась.

Глава 3

Эрмилина действительно появилась позже. Когда я выплакалась и даже успела обнаружить возле дверей что-то похожее на белые тапочки (видимо, в комплект к тому савану, в который меня нарядили), обуться, найти в доме ванную, умыться, вернуться к себе и вновь сесть на кровать, не зная, чем заняться.

Она оказалась невысокой худенькой блондинкой. Личико сердечком, серые глаза, пухлые губы. Обычная, каких сотни. А вот стрижка чудная. У нас такие точно не носят. Стройная фигурка, платье глубокого изумрудного цвета чуть ниже колена. Уж не знаю, по каким признакам, но сразу было видно – это форменная одежда, и цвет явно означает принадлежность к факультету или клану, или что тут у них.

Арманда говорила, что соседка ответит мне на все вопросы. Что ж, думаю, это будет долгий разговор. Если, конечно, она не пошлёт меня к чертям и не оставит саму разбираться с тем, что тут происходит.

– Привет, Юлия! – сказала Эрмилина с порога так, что сразу стало понятно: знакомиться нам не придётся. Она точно знала, кого определят ей в соседки.

– Привет, Эрмилина, – сказала я, желая максимально ускорить процедуру знакомства и скорее перейти к прояснению моей ситуации.

Но она окинула взглядом поднос с нетронутыми тарелками, покачала головой и сказала:

– Тебе надо поесть. Не хватало ещё, чтобы ты упала в голодный обморок на разборе. Поверь, ситуацию это не улучшит. Давай сделаем так: ты быстренько сметаешь свой обед, а я пока переоденусь и умоюсь. А потом отвечу на все твои вопросы. Ты ведь явно хочешь всё знать?

Я вскинула на неё удивлённый взгляд. С чего бы ей знать, чего я хочу? Но она лишь качнула головой.

– У новеньких всегда много вопросов. Так и должно быть.

Поставленная в жёсткие условия «информация за еду», я метнулась к подносу и быстро приговорила тарелку борща. Потом прикончила суши и спагетти. Интересные же у них представления о моей привычной еде.

Эрмилина не обманула. Она появилась на пороге моей комнаты практически в тот момент, когда я допивала остывший чай.

– Вот и отлично. – Она удовлетворённо посмотрела на поднос и, как только я опустила на него чашку, хлопнула в ладоши.

Поднос исчез. Просто исчез из комнаты, чёрт возьми! Я видела это своими глазами! Или показалось?

Я потёрла глаза, встряхнула головой. Может быть, это всё еще продолжаются видения из моих снов? Но нет. Лавка была пуста.

– Прости. – Эрмилина покаянно сложила руки у груди. – Я тебя не предупредила. И для человека из твоего мира это немного непривычно, понимаю.

– Что ты сделала с подносом? – прошептала я, опускаясь на кровать.

– Забросила его на кухню, конечно…

Она говорила об исчезновении как о чем-то совершенно обычном.

– И как ты это сделала?

– С помощью магии. Самой обыкновенной бытовой магии.

Магии, значит… Я сидела и не могла поверить своим ушам. Обычной бытовой магии. Ничего особенного… Ну да.

– Понимаю, звучит странно, – кивнула Эрмилина, прошла и опустилась на лавку прямо напротив меня. – Тебе многое тут покажется странным, но ты привыкнешь.

– Итак, у вас есть магия.

– Да-да. Это первое, что ты должна узнать. А второе – все, кто приходит из вашего мира, магически одарены, и довольно щедро. Собственно, именно поэтому вас и приглашают сюда.

– Приглашают? – горько усмехнулась я. – Да меня просто сбила машина! Как-то это не очень похоже на приглашение.

– Нет, нет! – Эрмилина замахала руками. – Машина не из-за нас. Она сама по себе. Наоборот, для тех, кто погиб молодым, у нас вроде как, получается, второй шанс всё-таки прожить жизнь.

– То есть я в любом случае умерла бы в своём мире?

– Да. И тебе ещё чертовски повезло.

– Повезло? Мне так не кажется.

– Ты погибла за пару часов до своего восемнадцатилетия.

– И это ты считаешь везением?

– Вообще-то, да. Никто старше семнадцати не попадает в наш мир. Ещё пара часов – и ты просто умерла бы навсегда.

Я замолчала, пытаясь посмотреть на случившееся со стороны «второго шанса». Но уверенность в том, что мне повезло, так и не появлялась. Одно дело – просто умереть, и совсем другое – начинать жить в другом мире, совершенно чужом, с его законами, магией и чёрт знает чем ещё, что мне предстоит выяснить. И пока что не могу сказать, что я в восторге от этого.

– Считается, что взрослые плохо адаптируются, – увидев, что я молчу, Эрмилина заговорила сама. – Будь осторожна. Магические силы иногда проявляются спонтанно. Старайся не оставаться одна, особенно в первое время. И ради бога, прежде чем что-то сделать, спрашивай у меня, к каким последствиям это может привести. Главное, не попадай в неприятности.

– А ты что, вроде как моя нянька? – усмехнулась я.

– Вроде того, – серьёзно отозвалась она.

– И за что же тебе такой подарочек?

Эрмилина замялась, но все же ответила:

– Ты будешь учиться в пятой королевской академии. Единственная академия, где обучаются иномирцы…

– Поэтому её называют «Академией мёртвых душ»? – перебила я.

Она улыбнулась:

– Это, так сказать, очень неофициальное название. Не используй его, когда будешь говорить с преподавателями или кем-нибудь из администрации. Им это не нравится.

То-то Арманда была недовольна!

– Обучение в академии очень дорогое, – продолжила Эрмилина.

Я встрепенулась. Я сюда попала совершенно без денег. Да я даже не знаю, как выглядят местные деньги. А теперь, оказывается, на меня могут повесить неслабый долг за обучение?

– Не переживай. Для вас оно бесплатное. Считается, что будущей работой во благо короны все иномирцы с лихвой компенсируют затраты на обучение. Для местных же ситуация другая. Если твои родители не богачи и у тебя нет сногсшибательных магических данных, таких, что академии готовы сражаться за право тебя обучать, то шансов получить высокое образование очень мало. И один из них – оказаться соседом кого-то из иномирцев и помочь ему освоиться. Разумеется, наукам, мироустройству и всему прочему тебя будут учить. Но каким-то простым бытовым вещам вроде того, где покупать одежду, с кем стоит спорить, а с кем нет, как укладывать волосы… В общем, для этого у тебя есть я. И если ты не справишься, неприятности тоже будут у меня.

Я немного помолчала, обдумывая сказанное. А потом спросила:

– И что же мне следует знать? Есть что-то самое важное?

Она ответила быстро, не раздумывая:

– Есть. Никому не верь.

Предупреждение Эрмилины оптимизма не добавило. Напротив, как-то сразу стало понятно, что место это не самое дружелюбное.

– Неужели совсем никому?

А преподаватели? Врачи? Или нет, тут они лекари…

Она пожала плечами.

– Во всяком случае, никому из тех, с кем будешь учиться. Их хлебом не корми, дай поиздеваться над заморышами.

– Над заморышами? – переспросила я.

Эрмилина, кажется, смутилась:

– Ну… над теми, кто попал сюда после смерти…

– Ясно.

– Пожалуйста, Юлия, будь осторожна! Тебя могут попросить повторить какое-нибудь разрушительное заклинание. Со всеми вытекающими последствиями. Или «подсказать» дорогу. Отправить в библиотеку за чаем или еще какую-нибудь глупость придумать. И далеко не все их каверзы так уж безобидны. Одного из ваших добрый однокурсник вместо столовой отправил в загон с ламиями. И это могло очень плохо кончиться!

Ламии? Это еще кто? Судя по всему, ничего хорошего. Уж точно не ласковые кошечки. Нет-нет, пока не хочется вдаваться в такие детали. Узнаю потом. Тут понять бы, как себя вести.

– И за что же нас так не любят?

– Каждый из местных годами готовился к университету, учился, развивал магический потенциал, выдерживал трудные экзамены. А вы просто появляетесь и получаете сразу все…

– Я вовсе не просила меня сюда засовывать, – буркнула я.

– Да это понятно! И, конечно, понятно, что ваш магический потенциал несравнимо выше, чем у любого в королевстве. Но понимать и принимать – разные вещи, – вздохнула она и добавила: – А еще представь себе, что у каждого из них есть знакомые, друзья, сестры, братья, которые хотели бы поступить в академию, но не поступили. В общем, надеяться на доброжелательность кого-то из них я бы не стала…

Пожалуй, и я не стану. Ладно, с местными разобрались. Но…

– Но ведь остаются еще и наши, те, кто так же, как и я, попал сюда, вовсе этого не желая.

– О нет, тут на дружбу точно можно не рассчитывать, – покачала головой Эрмилина. – Наши, конечно, вас недолюбливают, но в целом делить тебе с ними нечего. А вот для иномирцев с самого начала заготовлены места, где они будут работать после академии. Какие-то получше, какие-то похуже, понимаешь?

– Нет, – честно призналась я.

– Если для коренных жителей королевства вы просто бельмо на глазу и заноза в заднице, то друг другу вы прямые конкуренты. К тому же многие из ваших сейчас уже не новички, что-то знают и понимают об этом мире. А когда-то и сами были мишенью опасных розыгрышей и насмешек. Так почему тебе должно быть легче?

– Дедовщина какая-то… – тихо пробормотала я, мысленно готовясь к неприятностям.

– Ладно, хватит болтать, – Эрмилина взглянула на некоторое подобие часов у себя на запястье, – скоро разбор, а туда лучше не опаздывать!

Глава 4

Мы шли в академию все по тому же бескрайнему полю. Сначала я крутила головой, пытаясь высмотреть хоть что-то похожее на здание.

Ни-че-го!

Ни домов, ни людей. Лишь синь неба над головой и колышущееся море травы до самого горизонта. Даже лес словно отодвинулся, темнел далеко-далеко длинными полосами, что справа, что слева.

Интересно, и где же эта обитель магических знаний? Под землей? Иначе мы и к вечеру до нее не доберемся.

Только я повернулась и открыла рот, чтобы спросить, как Эрмилина задумчиво сказала:

– А ты молодец, неплохо держишься!

В её взгляде скользнуло что-то похожее на уважение. А тон был настолько серьезным, что по спине пробежал холодок.

– Что ты имеешь в виду? – сглотнула я, немного притормозив.

Может, мне не стоит так уж торопиться в Академию? Может, разбор, о котором тут все говорят, это какое-то жуткое действо? Я невольно поёжилась и тут же на себя рассердилась. Ну не на органы же они меня разбирать будут! Для этого можно было не выхаживать и не кормить, да и на вопросы отвечать необязательно.

– Совсем немного поплакала – и всё, бодрячком, – охотно пояснила Эрмилина. – А обычно ваши по несколько дней рыдают. И на разбор идут такие, что краше в гроб кладут.

Она тут же смутилась, прикрыв ладошкой рот. Ну да, выраженьице не слишком деликатное, особенно для того, кто только что умер. Я тихонько вздохнула.

«Бодрячком» я вовсе не из-за какой-то особенной силы духа. Не было её у меня никогда, чуть что – в слёзы. Просто кое-что изменилось в тот момент, когда Эрмилина лёгким движением руки растворила в воздухе поднос и сообщила, что в этом мире есть магия.

Решение пришло само собой, сложилось буквально в одно мгновение. Тут есть магия, и меня будут учить ею пользоваться. Да я стану самой-самой прилежной ученицей, которую только видели стены Академии Мёртвых Душ, и обязательно постигну магическую науку! А потом найду способ вернуться домой.

Значит, некогда рыдать, нужно действовать.

Но делиться этими мыслями с Эрмилиной я не стала. Думаю, ими здесь вообще ни с кем не стоит делиться. Пусть считают, что я смирилась, а я тем временем буду искать способы.

– А что это за разбор такой? – спросила я у Эрмилины, чтобы увести разговор от опасной темы.

Разбор, о котором говорила сначала целительница, а следом за ней и Эрмилина, оказался не чем иным, как распределением. Во время него многого от меня не потребуется, только возложить руки на специальный шар. А уж дальше все будет зависеть от того, как он засветится.

В Академии есть пять факультетов. И у каждого собственный цвет.

Те, под чьими руками шар загорается красным, примеряют на себя алые мантии и идут изучать суровую боевую науку, становясь студентами факультета Защиты.

Если шар засветится изумрудно-зеленым – учиться придется на Факультете Заботы, там готовят целителей.

Золотистым свечением отмечены те, кому прямая дорога на Факультет Ясности. Там готовят предсказателей. Впрочем, насколько я поняла, мне это вряд ли грозит. Эрмилина сказала, что иномирцы туда не попадают.

Серебристо-серый – цвет Факультета Справедливости. Это вроде нашего юридического.

Ярко-синий – Факультет Артефакторов. Туда, похоже, собрали сразу все естественные науки: биологию, географию, генеалогию и прочее, прочее. Его выпускники изготавливают всяческие амулеты. Все эти знания им ой как нужны. А ну как в важный артефакт не тот камень засунешь или шерсть не того зверя. Эффект может быть крайне разрушительным…

Выслушав этот небольшой перечень вариантов, я приуныла. Вряд ли умение ваять артефакты, знание местных законов или боевые приемчики помогут мне вернуться домой.

Ну что за невезение, а? Целых пять факультетов, и ни на одном не готовят, к примеру, открывателей порталов или специалистов, которые путешествуют по мирам!

Впрочем… Магии-то меня на любом научат. А дальше сама разберусь. Наверняка тут есть библиотека. А может, и факультативы имеются нужные…

Ладно. Пусть распределяют куда угодно. А дальше будет видно.

Я немного повеселела и покосилась на шагающую рядом Эрмилину. Та буквально сияла.

– Никогда не была на разборе у ваших, ну, у иномирцев! – восторженно выпалила она, перехватив мой взгляд. – Только слышала, что там обычно такая иллюминация, такое яркое свечение, просто красота красивущая!

Я понимающе кивнула. Ну разумеется! Будь это иначе, разве стали бы они заморачиваться да тащить к себе мертвецов из параллельного мира? Точно бы не стали.

Еще шаг, и я вскрикнула от неожиданности: на расстоянии десятка метров стоял… замок!

Секунду назад было ровное поле, а теперь возвышалась каменная громадина с узкими стрельчатыми окнами, несколькими башнями, острыми шпилями, воткнувшимися в небо, и массивными двустворчатыми дверями единственного входа, к которому вели несколько широких и длинных ступеней.

Прямо от стен начиналась вымощенная серыми плитами площадь, плавно переходящая в поле.

Причем «плавно» – в буквальном смысле. Те плиты, по которым мы шли, были вполне нормальными. А вот чем дальше от нас, тем более прозрачными они становились и тем сильнее сквозь них виднелась трава! Словно одно изображение наложили на другое, размыв по краям.

– Что-то случилось? – встревоженно спросила Эрмилина.

– Замок… – растерянно пробормотала я. – Он появился ниоткуда! Как такое вообще может быть?

Она с облегчением выдохнула и рассмеялась:

– Замок стоял тут всегда, просто ты его не видела. От непосвященных все скрывается. Вот после разбора рассмотришь…

– Но теперь же я его вижу, – перебила я. – А разбора еще не было…

– Это потому, что ты со мной… Чужак не увидит ни замка, ни домиков, ни площади с магазином. Была бы одна, так и промчалась бы сквозь замок, ничего не заметив.

– Э, нет, постой! В домик-то я вошла…

Хотя нет, не вошла. Бесславно развалилась на скамейке. Вихрастому блондину пришлось меня туда затаскивать. Эта мысль заставила меня покраснеть.

– Ты ведь тоже была не одна. Встречающий привел.

Мы поднялись по ступеням, немного неровным, стертым тысячами ног, Эрмилина потянула на себя тяжелую створку. Робея, я шагнула в обитель знаний и удивилась тому, как тут тихо. Студенты в разноцветных мантиях ходили туда-сюда, но либо молчали, либо переговаривались шепотом.

Да, совсем не похоже на гул и гомон в коридорах моего универа.

В своем саване и тапочках я смотрелась белой вороной в яркой радужной стае колибри. Но никто не таращился, не показывал пальцем и не посмеивался. Видимо, все новички так выглядят…

– Нам к ректору, – сказала Эрмилина и бодро потащила меня за руку вверх по широкой лестнице. – Его кабинет на втором этаже.

Но, оказавшись перед солидной деревянной дверью, она как-то разом сникла и съежилась.

– Что-то не так? – спросила я.

– Нет, все нормально. Просто ректор у нас… В общем, его тут все побаиваются, – пробормотала Эрмилина. И шепотом добавила: – И правильно делают…

Едва она подняла руку, чтобы постучать, как дверь распахнулась сама и на пороге возник высокий крепкий старик с окладистой седой бородой, ни капли не поредевшей шевелюрой и кустистыми бровями. Он вовсе не выглядел устрашающе, наоборот, был похож на Деда Мороза в штатском, но по тому, как испуганно округлились глаза Эрмилины, я поняла: это и есть ректор, великий и ужасный.

– Здравствуйте, магистр Теркирет, – сказала она срывающимся от волнения голосом. – А я вот с новенькой. Мы на разбор.

Кустистые брови удивленно шевельнулись.

– Никаких новеньких и никаких разборов в моем расписании нет, – пророкотал магистр Теркирет низким, хорошо поставленным голосом.

– Ну как же? – пролепетала Эрмилина. – Вот же, прибыла три дня назад, сегодня вышла из спячки. – Она посмотрела на меня так, словно уже и сама сомневалась, что я стою рядом. – И что теперь делать?

Ректор пожал плечами.

– Что делать, что делать. Раз пожаловала, будем распределять.

Он развернулся и шагнул обратно, мы потопали за ним. Я с любопытством огляделась. Массивный письменный стол, за ним кресло, у стены книжный шкаф, вверху дверцы со стеклом, внизу глухие. Ряд стульев вдоль второй стены, пара кресел у третьей. Обычный кабинет, ничего особенного. Разве что все большое, под стать хозяину. Ректор тем временем извлек из нижней части книжного шкафа слабо мерцающую сферу и водрузил на стол.

– Ну, проходите, абитуриентка, – сказал он, прямо взглянув на меня.

Я приблизилась, положила руки на сферу и напряженно вгляделась. Прошло несколько секунд, и сфера тускло, едва различимо засветилась алым.

Эрмилина ахнула, да и ректор выглядел удивленным.

– Вот это да! – нахмурился он. – Девушка на факультете защиты, боевой маг – это уже странно. Но отправить в боевые маги студента с таким низким магическим потенциалом – это и вовсе нонсенс. А если учесть, что тот самый низкий потенциал обнаруживается у иномирянки…

Он снова уставился на шар, словно надеясь, что тот передумает и на этот раз покажет что-нибудь другое. Но шар продолжал едва-едва мерцать алым.

Значит, я боевой маг… Эта новость меня расстроила. Я слабо себе представляла, чему учат боевых магов, и всё же могла догадаться: вряд ли они много времени уделяют тайнам вселенной и вопросам перемещения из мира в мир.

Ну научат меня сражаться. И что? Как это поможет мне вернуться домой? Разве что я смогу захватить короля в заложники и потребовать, чтобы лучшие маги мира решили эту задачу за меня. Да и с захватом я вряд ли справлюсь, раз уж магический потенциал у меня на уровне местной ящерки.

Я вздохнула. Впрочем, могло быть и хуже. Если бы меня распределило на юридический или целительский, это помогло бы мне ещё меньше. Ладно, я же уже решила, что главное – постигнуть основы, а остальное можно найти и в свободное от учёбы время, в старинных толстых колдовских книгах.

– И что теперь будет? – спросила я.

– То же, что и всегда, – буркнул ректор, – Завтра приступишь к обучению.

Из кабинета ректора мы вышли задумчивые и удручённые. Уж не знаю, кто больше – я или Эрмилина. Наверное, всё-таки я.

То, что произошло на разборе, мне совсем не понравилось.

Значит, всех «наших» сюда берут исключительно за магические способности, а у меня этих магических способностей – кот наплакал. Напрашивается неутешительный вывод: я здесь не очень-то и нужна. Но отправлять меня назад никто не собирается, видно, и впрямь считают это невозможным, а каким-то другим способом избавляться от «некондиции» тут не принято.

Впрочем, насколько я поняла из слов ректора, оказаться слабаком на факультете боевой магии – так себе развлечение. И если он все равно отправляет меня туда учиться, может быть, просто рассчитывает на то, что проблема решится сама собой: зацепит случайно шальное заклинание – и нет больше бесполезной студентки.

Не дождетесь! Я буду просто предельно, предельно осторожна!

– А он не выглядит пугающим… Ну, ректор, – сказала я, просто чтобы прервать затянувшееся молчание.

– Это только на первый взгляд. Ходят слухи… – Эрмилина наклонилась к самому моему уху, – что он знает о людях совершенно все. Вот так посмотрит на тебя – и уже в курсе даже самых тайных твоих помыслов. Поэтому никто особенно не стремится попадаться ему на глаза.

Я усмехнулась про себя… Вот, значит, как. Сходства с новогодним дедушкой у ректора, оказывается, еще больше, чем я поначалу подумала. Он тоже знает, кто из ребятишек себя плохо вел и кому вместо подарков положен уголь. Или это Санта-Клаус? Да какая разница…

– Куда мы теперь? – спросила я. – Возвращаемся в домик?

– Нет, конечно, – сказала Эрмилина. – У нас еще куча дел.

Ни о какой куче дел я не слышала. Меня вели на разбор. А он, благополучно или не очень, закончился.

– Сначала мы пойдём к Гариетте… к кастелянше, – поправилась Эрмилина в ответ на мой вопросительный взгляд, – и получим твою студенческую карту.

Студенческую карту? Это, видимо, что-то вроде нашей зачётки.

– Еще Гариетта снимет мерки для форменного платья и мантии, их выдадут завтра.

Отлично. Белый саван мне уже надоел.

– Ясно, – кивнула я. – А потом домой?

– Нет же. Потом хватаем в руки студенческую карту и по магазинам. У тебя ведь совсем ничего нет: ни платьев, ни обуви подходящей, ни гигиенических принадлежностей. Не говоря уже об учебниках и прочем!

Ага, значит, я ошиблась и студенческая карта – это что-то вроде кредитки.

– Ну что ж, пойдём, – уже бодрее сказала я.

Небольшой шопинг – как раз то, что сейчас нужно моей израненной душе.

Кастелянша была похожа на сдобную булочку: такая же пухленькая, кругленькая, румяная и милая. Едва дверь хлопнула, она выскочила из-за громадного стеллажа и встретила меня так радостно, словно я была её любимой племянницей, вернувшейся из дальних странствий.

Ловко орудуя портняжной лентой и делая пометки в блокноте, Гариетта шустро бегала вокруг меня и ни на секунду не закрывала рта. Она выразила мне соболезнования по поводу недавней кончины и надежду, что здесь у меня всё сложится идеально.

В этом я очень сомневалась, и всё же слышать такое было приятно, особенно после более чем прохладного приёма ректора. Напоследок она вручила мне карту, действительно похожую на кредитку, подмигнула и сказала:

– Желаю вам хорошенько повеселиться!

– Это она о чём? – тихо спросила я, как только дверь за нами закрылась.

– Ну-у-у… – протянула Эрмилина, шагая к выходу. – У заморышей… то есть, прости, у иномирцев довольно высокая стипендия. Так что ты много чего можешь себе позволить.

– Понятно, – кивнула я.

А про себя добавила: понятно, почему нас так не любят. Толкнув створку, я шагнула за дверь и ахнула.

Никакого поля больше не было. Передо мной жил своею жизнью настоящий студенческий городок!

От нижней ступени академии начиналась огромная площадь, от которой в разные стороны отходили небольшие улочки. Справа вдоль площади тянулись ряды лавок и магазинчиков, слева шумел тенистый парк с газонами, скамейками, лужайками, а впереди виднелись ровные ряды домиков, точь-в-точь похожих на мой. Вернее, на наш с Эрмилиной.

И везде, везде сновали студенты в алых, золотистых, серебристых, изумрудных и синих мантиях.

Интересно, это студенческая карта сделала меня посвящённой? Или сфера, за которую я подержалась? Впрочем, неважно. Главное, что я теперь все-все вижу!

– А за самой академией, с той стороны, тоже есть что-то? – с любопытством спросила я.

– Есть, и много чего, – отозвалась Эрмилина, косясь в сторону магазинов.

Ей явно не терпелось туда рвануть. Впрочем, мне тоже.

– Ну что, начнём с нарядов? – подмигнула я.

– Спрашиваешь! – просияла она.

И мы, сбежав по лестнице, свернули направо и прежде всего зашли в тот магазин, где в витринах стояли манекены, наряженные в невообразимые одежды.

– Добрый день, – дежурно улыбнулась продавец, а может, и хозяйка лавки, дама в возрасте, худая как жердь, с чрезмерно яркими красными губами на бледном лице. Она была одета в одно из вычурных платьев, но вряд ли это могло стать хорошей рекламой: платье плохо на ней сидело.

– Купим несколько платьев на каждый день, – перечисляла тем временем Эрмилина, шагая вглубь магазина, – три-четыре нарядных для особых торжественных случаев…

Продавец, доселе лениво перебиравшая какие-то бумажки за своим столом, мгновенно оказалась рядом и закружила, предвкушая солидную выручку.

– …и парочку для вечеринок.

– А что, у меня будет время на вечеринки?

Почему-то мне представлялось, что моя жизнь в академии будет наполнена зубрёжкой и оплеухами от более одарённых магически однокурсников.

– На вечеринки всегда есть время, – уверенно заявила Эрмилина.

Она разрумянилась и теперь буквально пожирала глазами наряды на манекенах. Я, конечно, совсем не разбиралась в местной моде, но её платье уж точно не было новым. Скорее старым, за которым очень хорошо ухаживали.

– Давай и тебе что-нибудь купим? Выбирай, что нравится!

– Что? – в смятении заговорила она. – Нет, я не могу… Это ведь…

– Это ведь карта, которая просто свалилась мне на голову, – подхватила я. – Послушай, ты же видела: мой магический резерв, прямо скажем, никакой. Может, меня вообще вот-вот отчислят. Так что будем пользоваться тем, что есть, пока оно есть.

Она немного помялась, но потом всё-таки кивнула на симпатичное голубое платьице, сшитое из невесомого шёлка.

– Отличный выбор! Берем! А еще это и это. И это! – Я показывала на те платья, на которых она подолгу задерживала взгляд.

Продавец мгновенно сдергивала их с манекенов, складывала в тележку. Горка там быстро росла.

Лицо Эрмилины переменилось. Она побледнела, глаза расширились, а потом наполнились слезами. Я даже испугалась, что сделала что-то не так, нарушила какие-нибудь неписаные правила этого мира, обидела её. Но Эрмилина шагнула ко мне и порывисто обняла.

– Ты… – бормотала она сквозь слёзы. – Ты замечательная! Я даже не думала, что ваши могут быть такими… – она словно не могла подобрать слов.

– Да ну, о чём ты, ерунда, – бормотала я, не зная, куда деться от смущения.

– Нет-нет, совсем не ерунда, – горячо заговорила Эрмилина, разжав объятия и отстраняясь, – вот моя прежняя хозяйка была такая…

– Хозяйка? – переспросила я изумлённо.

Эрмилина резко замолчала. Глаза испуганно вильнули в сторону, рот округлился, она едва удержалась, чтобы не зажать его рукой, как человек, который понял, что сболтнул лишнего.

Я смотрела на неё выжидательно.

– Ну, возможно, я тебе не всё рассказала, – опустив голову, призналась она. – Задача помощников – не только рассказывать иномирцам, что тут к чему, но и выполнять их распоряжения.

Она вздохнула и добавила несчастным голосом:

– Любые распоряжения.

Эта новость меня потрясла. Так вот как тут всё устроено для «наших»! Персональные слуги из числа студентов? Ужас. Еще один веский повод, чтобы иномирцев уже не просто не любить, а ненавидеть. Неудивительно, что нам устраивают пакости и презрительно называют «заморышами».

– И что же твоя хозяйка? – спросила я.

– Она была капризной, надменной и злой. И уж точно не брала меня с собой гулять по магазинам.

Это я уже поняла. Меня интересовало другое:

– Куда она делась?

– Сбежала, – тихо проговорила Эрмилина. – Оставила записку, мол, не ищите, в гробу я видала вашу Академию…

– И что, её не искали?

– Искали, наверное, – ещё один тяжёлый вздох, – да только мне не отчитывались. Я уже думала, последние деньки в Академии доживаю, раз не справилась, а тут появилась ты, и мне дали второй шанс.

Я приобняла её за плечи и шепнула на ухо:

– А я ни за что не сбегу, не надейся. И дурацких поручений давать не буду, вот даже не проси!

Эрмилина рассмеялась, и с этого момента наш шопинг пошёл куда веселее.

Оголив кучу манекенов, мы зашли в лавку «Всё для дома». Обстановочка в моей комнате была совсем унылая, и её следовало срочно исправить милыми взгляду безделушками. После лавки отправились в магазинчик с обувью и сумками.

Приятным обстоятельством было то, что таскать за собой кучи покупок не приходилось: Эрмилина их сразу отправляла домой.

– Круто! – восхищенно выдохнула я, как только очередной пакет растворился в воздухе. – А я тоже так когда-нибудь смогу?

Эрмилина расхохоталась:

– Ты уже так можешь.

Она сунула мне в руку коробку с чудесными бархатными туфельками.

– Держи. Представь себе, что эта коробка лежит в твоей комнате. Например, на лавке.

Я представила.

– А теперь скажи про себя любое слово, которое обозначает движение. Иди, беги, лети, отправляйся, ступай…

Она ещё долго перечисляла бы, но я её перебила:

– Лети!

Это мне нравилось больше.

И стоило слову сорваться с моих губ, как коробка исчезла!

– А она точно оказалась там? – недоверчиво спросила я. – Не в соседней комнате и не у кого-то другого?

– Там, там, – рассмеялась Эрмилина. – В соседнюю комнату ты не сможешь ничего отправить. Только хозяин.

– Ясно, – сказала я.

И вдруг мне в голову стукнула мысль, от которой по спине побежали мурашки. Чёрт! А ведь я только что совершила первое в своей жизни волшебство, самое настоящее! Но здесь, кажется, это было в порядке вещей.

Глава 5

До магазина, где продавались книги, тетради и магические принадлежности, мы добрались, когда уже стемнело. Хотя именно этот магазинчик интересовал меня больше всего.

Мне казалось, что по учебникам и магическим принадлежностям я хоть приблизительно смогу представить, чем буду заниматься в ближайшее время – до тех пор, пока меня не убьют или не отчислят…

Я шагнула внутрь и сразу увидела неподалеку от входа высокого широкоплечего мужчину, задумчиво разглядывающего что-то на стеллаже. Хотя его трудно было не увидеть. В магазине клубилась пестрая толпа, но вокруг него было пусто, словно невидимый круг очертили, и народ осторожно, почти по стеночкам, обтекал этот круг, явно не рискуя приблизиться.

Интересно, кто он? На студента не похож, хотя выглядит молодо. Странный тип. Вроде бы и не киношный красавец, но до чего ж притягательный! Сильное тело, крепкая шея, короткие черные волосы. Смуглая кожа, хмурые широкие брови. Четко очерченные скулы, упрямый, словно высеченный из камня подбородок, изгиб сурово сжатого рта. Ленивые плавные движения, полные скрытой опасной мощи…

И что-то такое было в его взгляде… Я застыла будто вкопанная. Его глаза… Никогда не видела ничего похожего. Светло-серые, как небо зимой, с очень темным ободком по краю радужки и черной бездной зрачка. Какие-то странные, холодные, нечеловеческие глаза, от которых невозможно отвести взгляд. Они затягивали, лишали воли… И где-то в глубине души появилось желание скорее исчезнуть отсюда и больше никогда не попадаться ему на пути. А вместе с ним и другое: подойти ближе, коснуться смуглой кожи, заглянуть в эти особенные, необыкновенные, поразительные глаза, утонуть в них окончательно и бесповоротно.

Почему-то мне казалось, что все мои сложные противоречивые чувства были написаны на лбу.

Я мгновенно отмерла, отвернулась и стала усиленно разглядывать полку с малознакомыми и совершенно непонятными предметами.

– Здравствуйте, магистр, – тихо сказала Эрмилина за моей спиной.

Мужчина холодно кивнул ей и отошел к другому стеллажу.

– Это магистр Рониур… – шепнула мне на ухо Эрмилина. – Преподаватель огненной магии. Его у нас все боятся…

– Как ректора? – спросила я, пряча улыбку.

Что-то у них тут всех побаиваются… Страшное место, похоже.

– Нет, – совершенно серьезно ответила Эрмилина. – По-другому. И многие в него влюблены. Но те, которые влюблены, тоже боятся.

Она тихо рассмеялась,

А мне смеяться уже не хотелось. Смутная тревога холодком скользнула по спине, внутри странно сжалось. Но, может, так и надо? Раз все его боятся, почему я должна быть исключением? Нет. То, что я сейчас чувствовала, не было похоже на страх. И точно не было похоже на влюбленность.

Пока я пыталась разобраться со своими ощущениями, Эрмилина схватила меня за руку и потащила к прилавку.

– Здравствуйте, леди, – мгновенно материализовался откуда-то продавец с прилизанными волосами. – Чем могу быть полезен? – Он зацепился за меня взглядом и улыбнулся: – А вы, должно быть, новая студентка факультета защиты?

– Да. Только я совсем не представляю, что мне нужно для учёбы.

– О, об этом не беспокойтесь. – Продавец понимающе кивнул. – Дайте вашу карту, и я соберу вам всё необходимое.

Я протянула блестящий прямоугольник, и в следующее же мгновение на стеклянную витрину начали ложиться книги – «Убойная магия огня», «Убойная магия льда», «Убойная магия подземелий», и на каждой была приписка: «первый курс». С ними всё было понятно: учебники.

Затем с шелестом полетели тетради, укладываясь в стопки, за ними ручки и перья.

Потом рядом со всей этой кучей на прозрачном стекле стали появляться совсем непонятные предметы: кусочки тканей, стеклянные колбы, что-то похожее на разноцветные бусины, только очень крупные.

Бусины красиво мерцали, я взяла одну из них, глубокого синего цвета, с блёстками, покрутила в руках, потёрла пальцем…

– Осторожно, леди! – голос продавца утонул в чудовищно громком хлопке.

У меня мигом заложило уши. И в то же мгновение словно волна отбросила меня назад, я врезалась спиной в странно мягкую стену – откуда там стена? – и упала на что-то твердое и тёплое.

Надеюсь, не на того внушающего всем ужас преподавателя, с которым только что здоровалась Эрмилина?

Первое, что я увидела, когда приоткрыла глаза, – это совершенно белое лицо продавца. Его волосы больше не были прилизанными. Они стояли дыбом, словно кого-то шарахнуло током. Прическа побледневшей Эрмилины, которая по-прежнему находилась возле прилавка, выглядела не лучше. Остальной народ разной степени помятости жался к стенам. Стояла такая тишина, что я не сразу поняла, что снова слышу.

Судя по тому, с каким ужасом окружающие таращились на меня и на то, что подо мной, я и вправду пролетела пару метров, сбила с ног магистра Рониура, и мы вместе грохнулись на пол.

Черт, ну не могла я снести кого-нибудь другого? Такая толпа в магазине, а меня угораздило уронить именно его! Твердое и теплое подо мной шевельнулось, я покраснела и в панике зажмурила глаза. Больше всего на свете мне хотелось потерять сознание, чтобы все, что сейчас произойдет, произошло без меня. Но, увы, сознание не терялось…

Я даже не поняла, как это случилось… Сильная рука крепко обхватила меня, и через секунду магистр Рониур уже стоял на ногах. Вместе со мной. Еще через секунду он поставил меня на пол и голосом, в котором не было ни капли беспокойства, одна сплошная невозмутимость, спросил:

– С вами всё в порядке?

Светло-серые невозможные глаза были совсем близко. И хотя они смотрели на меня с тем отстраненным холодным интересом, с которым ученый наблюдает в микроскоп за новым вирусом, щеки вспыхнули, во рту мгновенно пересохло, и язык намертво прилип к небу, не давая выдавить ни слова.

Но магистр и не ждал ответа. Он окинул меня с ног до головы пристальным странным взглядом, будто видел меня насквозь, сканировал. Ощущение было такое, словно меня ощупывали от макушки до пят. Я сглотнула, открыла рот, но он сам ответил на свой вопрос:

– Вижу, всё в порядке, повреждений нет.

И вот тут мои и без того алые от смущения щёки просто загорелись огнём. Что, чёрт возьми, он там увидел?

Но тут же последовали новые вопросы:

– Как вы это сделали? Вы использовали заклинания? Какие?

– Нет! Конечно, нет! Да я и не знаю никаких заклинаний.

– Тогда что вы сделали?

– Я… просто взяла в руки такую круглую штуку… вроде бусинки… и потёрла её.

Чувствовала я себя совсем глупо. Вряд ли стоило хватать руками какие-то магические боевые приспособления. Нужно было сообразить, что это может быть опасно.

– И только? – Черная бровь недоверчиво изогнулась.

А вот это было уже совсем обидно. Стала бы я врать!

– Конечно, – сказала я.

Он холодно кивнул, будто бы что-то решив про себя, сказал:

– Ладно. Разберёмся позже.

И вышел из магазина, так ничего и не купив.

Больше ни к учебникам, ни к магическим штукам я не прикоснулась. Да мне и не позволили бы. По-прежнему бледный продавец со вздыбленными волосами передавал товар из рук в руки Эрмилине, а та сразу отправляла полученное домой.

Мы вышли из магазина притихшие и задумчивые, какое-то время шли молча, но потом я наконец не выдержала:

– Ну откуда мне было знать, что эти штуки взрываются? И продавец тоже хорош. Такие вещи надо как-то получше упаковывать. Или предупреждать, мол, осторожнее. Понял же, что я новенькая и ничего здесь не…

Я осеклась и прикусила язык. Ведь это Эрмилине поручено следить за тем, чтобы я не ввязывалась в неприятности, и вроде как она должна была предупредить меня не хватать руками опасную штуку. Получается, что вроде как я ее обвиняю. А обижать Эрмилину совершенно не хотелось.

После недолгого молчания она заговорила:

– Эти штуки – накопители энергии. Они вообще не должны взрываться.

– Вот как?! Тогда почему он взорвался?

– Не знаю, – тихо сказала она. – И магистр Рониур, похоже, тоже не знает.

Глава 6

Вначале мы притащили от Эрмелины мои покупки, развесили в шкафу наряды, аккуратными стопками сложили на полках белье и прочие мелочи, пристроили сумки, расставили обувь.

К учебным принадлежностям я теперь боялась даже притрагиваться, поэтому разбирала их Эрмилина. На одну полку она отправила стопки тетрадей и ручки, на вторую поставила толстенные учебники, на третьей, самой верхней, оказалась та самая куча непонятных штук, рассортированная по красивым коробочкам.

Жаль, что полка не бронированная. Вдруг что-нибудь опять взорвется.

– Спасибо, – искренне сказала я.

– Зови, если что, – подмигнула Эрмилина.

И умчалась к себе. Теперь она, радостно напевая, забивала свой шкаф, а я, как могла, украшала комнату. Закончив, огляделась и довольно выдохнула. Надо же, всего-то кружевные шторы на окна, пушистый плед на кровать, куча ярких подушек на лавки, несколько картин в резных рамах на стены (главное, приколачивать не надо, магически прилипло), пара вазочек, две мягких игрушки – и стало уютно и мило, совсем по-домашнему.

Я повалилась на кровать и, с наслаждением гладя ладошками плед, любовалась преображенной комнатой.

– Ух ты, как у тебя здорово, – заглянула Эрмилина. – А у меня все вещи еле-еле в шкаф влезли. Их столько теперь!

Она счастливо рассмеялась и впорхнула в комнату.

– Ты сумку собрала к завтрашнему дню?

Я без особого желания поднялась с кровати и отрицательно помотала головой. Мне как-то вовсе не хотелось собирать эту сумку. Тем более что я понятия не имела, что в нее положить.

– Я помогу, – кивнула Эрмилина, выхватила из шкафа и протянула мне одну из тетрадок в золотистой обложке. – Это ежедневник. Тут будет всё, что тебе необходимо на занятиях. Вот смотри!

Она перевернула первую страницу, и буквально на глазах там появилась надпись: «Занятие первое. Огненная боевая магия. Преподаватель – магистр Рониур. Занятие второе. Основы безопасности. Преподаватель – магистр Оглиутт. Занятие третье. Введение в щитоведение. Преподаватель – магистр Аунгрен».

Магистр Рониур, огненная боевая магия. Я поёжилась, как только это прочитала.

Тот самый магистр Рониур, на глазах которого я взорвала то, что не взрывается.

Тот самый боевой маг, которого я снайперски сбила с ног на глазах у целой толпы студентов.

Мало того, я еще и лежала на нем, даже не подумав слезть или откатиться в сторону, пока она сам меня не поднял. И после всего, что натворила, даже не извинилась!

Да уж, вряд ли он забудет нашу сногсшибательную – в буквальном смысле этого слова! – встречу. И именно он будет вести мой самый первый урок в Академии. Повезло так повезло.

Но показывать своё беспокойство я не хотела даже Эрмилине. Поэтому, как полагается добросовестной студентке, молча сложила в сумку учебники, ежедневник, несколько тетрадей.

– А чем тут у вас пишут? – спросила я.

– Много чем. Но лучше взять зачарованное перо.

Она порылась в коробочке на второй полке и протянула мне серебристую палочку размером с шариковую ручку, может чуть больше.

– Оно само исправляет ошибки, и вообще очень удобное. Гораздо удобнее обычных ручек.

Я положила в сумку ещё и ручку. Не первый год учусь. Это перо наверняка закатится за подкладку или ещё каким-нибудь образом исчезнет в самый неподходящий момент.

На следующий день мы вышли из дома пораньше, чтобы успеть забрать форменное платье и мантию до занятий. К счастью, Гариетта уже была на месте. Увидев меня, она просияла и торжественно махнула пухлой ручкой в сторону манекена, полыхающего алым нарядом.

Надо же, вчера мерки, а сегодня уже готово. Вот это сервис!

Я нырнула в платье, одернула подол, с удовольствием провела руками по мягкой ткани, поправляя вырез, повернулась к зеркалу и изумленно моргнула. Платье было совершенно простое, ничего лишнего, без портняжных выкрутасов и украшений: алая ткань словно стекала по фигуре, заканчиваясь чуть выше коленок. Но эта простота выглядела потрясающе. И талия казалась тоньше, и ноги длиннее…

Ничего себе у них тут форма… Даже жаль такую красоту закрывать.

Вздохнув, я накинула на себя мантию и еще немного покрутилась у зеркала, с удовольствием разглядывая свое отражение. С мантией хуже не стало. А алый цвет мне, оказывается, идет. Отлично сочетается с тёмными волосами и бледной кожей.

– Отлично! – оценила Гариетта.

– Чудесно! – выдохнула Эрмилина.

Окрыленная их поддержкой, а также тем, что сама видела в зеркале, я вышла от кастелянши королевой и гордо пошагала по коридору. Но чем ближе я подходила к аудитории, тем меньше смелости у меня оставалось: все-таки мне предстояла встреча с не слишком дружелюбно настроенными однокурсниками. А это все равно что войти в клетку с голодными тиграми.

– А у ребят тоже форма… алая? – спросила я, чтобы хоть на минутку отвлечься от мысли о тиграх.

– Нет, – улыбнулась Эрмилина. – У всех ребят форма черная. А у девушек – под цвет мантии. Ну вот, пришли. Твоя аудитория. Удачи!

Она махнула рукой и умчалась на свои лекции. Я немного постояла, вдохнула, выдохнула. Распрямила плечи, потянула дверь и шагнула внутрь.

В аудитории было довольно шумно. Так шумно, как бывает, если собрать человек пятьдесят парней и оставить их без присмотра. Я не шучу! Кажется, в этой аудитории я была единственной девушкой.

Когда я вошла, гул разом утих и все взгляды обратились ко мне. Щеки вспыхнули, сердце скатилось в пятки, платье моментально показалось слишком коротким, я едва удержалась, чтоб не начать его одергивать. Судорожно сглотнув, я вскинула голову, плотнее запахнула мантию и направилась к свободному месту. Через пару минут парни вернулись к своим занятиям и разговорам, а я, с облегчением вздохнув, опустилась на сиденье за передней партой. Видимо, быть поближе к преподавателю никто не хотел.

– Привет! Ты новенькая? А я про тебя уже много слышал. Леди Юлия?

Рядом со мной уселся парень – высокий, широкоплечий. Он улыбался вполне открыто. Так открыто, что я даже на минуту забыла о том, что кругом враги.

– Меня зовут Майк. Я тоже из заморышей, – он рассмеялся.

Кажется, обидное прозвище его ни капли не обижало.

– Здравствуй, Майк. – Я постаралась приветливо улыбнуться.

Конечно, может быть, нам предстоит сражаться за одно и то же место, но пока он ведёт себя дружелюбно, и я уж точно не стану той, кто первой спровоцирует конфликт.

– Как тебе удалось взорвать накопитель? – с любопытством спросил он.

Так вот оно что! Слухи о вчерашнем происшествии распространились. Ну да, в магазине было полно народу. А приветливый Майк просто хочет узнать подробности.

– Сама не знаю. – Я пожала плечами. – Я в этом совершенно не разбираюсь. Я вообще думала, что это такая здоровая бусина…

Он опять засмеялся.

– Действительно, похоже.

Затем взглянул на часы.

– Скоро начнётся пара. Тебе нужно сходить в лаборантскую и взять огненный шар. Я бы принёс тебе, но за них нужно расписываться. Больше одного в руки не выдают.

Ага, вот и то, о чем предупреждала Эрмилина. Значит, все эти предварительные разговоры были только для того, чтобы усыпить мою бдительность? А теперь стартует самое главное – розыгрыш новенькой. Огненный шар! Придумал же, а? Вряд ли тут студентам такое выдают. Что-то я не видела, чтобы они бродили по коридору с пламенем в руках.

– Знаешь, я, пожалуй, обойдусь, – холодно ответила я.

– Ты это серьёзно? Нет, конечно, все знают, что вчера ты упала в объятия магистра Рониура. Только вряд ли тебе это поможет. Так что лучше сходи.

В объятия магистра? Щеки полыхнули ярче мантии.

– Никуда я не пойду, – буркнула я, уткнувшись в сумку.

Вытащила из нее тетрадь, зачарованное перо и учебник, который тут же открыла наугад и стала флегматично листать, больше не обращая внимания на соседа по парте.

К счастью, и он тоже перестал пытаться со мной заговорить. А через несколько минут в аудиторию вошёл тот самый магистр Рониур. Мгновенно воцарилась тишина: беседовать о чём-то при нем явно никто не рисковал. Магистр коротко поздоровался и начал урок.

– На сегодня у нас обширная программа. Так что повторять теорию мы не будем. Надеюсь, вы всё выучили дома. Достаньте ваши огненные шары.

Что? Огненные шары? Чёрт возьми. Значит, Майк вовсе не пытался меня разыграть? А я теперь не готова к уроку.

Глава 7

Все мои однокурсники достали откуда-то маленькие шарики величиной с арбузное зернышко, да и цвета такого же.

Между тем магистр Рониур говорил:

– Как всем вам должно быть известно, огненный шар – один из базовых боевых инструментов. Он поддерживает любую направленность магии, так что пользоваться им смогут даже те из вас, кто изберёт путь льда.

Я внимательно слушала его. И ничего не понимала. Вот вроде бы все слова по отдельности были знакомыми, но никак не привязывались к окружающей действительности. Какой ещё «путь льда»? Как его надо избирать? И почему, чёрт возьми, он называет огненными шарами какие-то невнятные зёрнышки?

Постепенно смысл фраз и вовсе перестал до меня доходить, остался лишь низкий, чуть хрипловатый голос. Он непостижимым образом проникал внутрь, и там что-то щемяще сжималось. Слова плавали в воздухе, распадались на звуки, и эти звуки бархатно скользили вдоль позвоночника, отчего спина покрывалась мурашками.

Я не сводила взгляд с магистра: мужественные черты лица, строгий взгляд – он словно сошёл с экрана какого-нибудь голливудского фильма, такого, где герой одной левой раскрывает мировой заговор, крошит в лапшу сотню-другую врагов и предателей и, смахнув пылинку с безупречного фрака, увлекает танцевать страстное танго какую-нибудь роковую красотку.

Видимо, легкомысленная улыбка скользнула по моим губам. И совершенно напрасно. Потому что в следующее мгновение взгляд магистра остановился на мне.

– Леди Юлия, а где ваш огненный шар?

Меня словно окатило ушатом холодной воды, разом смыв все глупые мысли.

– Я… у меня нет огненного шара, – промямлила я.

– Почему? – Он удивлённо вскинул брови. – Разве вам никто не сказал, что мы будем с ними работать?

Это он-то учит огненной магии? Ему больше подошла бы ледяная: от холодного взгляда, которым одарил меня магистр, по телу пробежал озноб. Я плотнее завернулась в мантию.

Больше всего на свете мне хотелось соврать: да, никто не сказал, вот я и пришла без шара. Но это будет нечестно по отношению к Майку, который как раз таки меня предупреждал.

– Сказали, – опустив глаза, почти прошептала я.

– И? – тон магистра Рониура стал ледяным.

Кажется, он терял терпение. Молчать, дожидаясь, пока он окончательно выйдет из себя, я не собиралась, поэтому вскинула голову и ответила как есть:

– Я решила, что это розыгрыш. И поэтому не пошла за шаром.

На какое-то мгновение в светло-серых глазах мелькнуло понимание, но потом они снова стали непроницаемыми.

– Огненным шарам у нас отведено два занятия. Сегодня, леди Юлия, вы не готовы, – холодно заговорил магистр Рониур. – Поэтому будете наблюдать за тем, как с ними работают другие. А к следующему занятию вы подготовите доклад «Основы безопасности при работе с огненными шарами»…

Доклад? Это было так похоже на нормальную человеческую учёбу. Доклады, рефераты, список источников… В душе потеплело. Правда, увы, ненадолго.

– …Учебником не ограничивайтесь. Используйте другие источники. Например, трактаты об огненных шарах. Их двадцать три…

Сколько?! Я мысленно ахнула. Какой же это доклад? Это целая диссертация! Даже приблизительно не представляю, как могут выглядеть двадцать три трактата, но не сомневаюсь: наверняка устрашающе. Да я прочитать-то их не успею, не то что…

– …Впрочем, необязательно использовать все, – закончил магистр.

Я с облегчением выдохнула.

– Вам всё понятно? – спросил он.

Вполне возможно, что вопрос был риторическим. И мне следовало молча кивнуть и не мешать магистру вести занятие дальше. Но я всё-таки спросила:

– А где можно взять эти трактаты?

– Разумеется, в библиотеке, – отрезал он и обвел взглядом аудиторию. – Итак, разверните ваши шары!

Все поставили вокруг своих зёрнышек руки так, словно и вправду держали футбольные мячи. А в следующее мгновение зёрнышки стали подниматься в воздух и разворачиваться языками пламени. Зёрнышко Майка сразу же вспыхнуло, налилось огненным клубком размером с теннисный мяч и… И зависло, вращаясь, между его ладонями.

– Ух ты! – восхищенно выдохнула я.

И с любопытством огляделась по сторонам. У некоторых получились такие же яркие «теннисные мячики», как у Майка, у других едва светились горящие точки, у третьих вообще почти сразу погасли и упали обратно на парту. Впрочем, были и те, кто едва удерживал в воздухе огромные полыхающие шары размером куда больше футбольного мяча.

Интересно, а какой шар получился бы у меня? Засиял бы он или рухнул на парту, даже не развернувшись? Но попросить зёрнышко у Майка, чтобы попробовать, я не рискнула. Хватит с меня накопителя. Попробую в следующий раз. Когда узнаю всё о технике безопасности.

Полезная штука, между прочим, для тех, кто собирается подержать огонь в руках. Странно, что магистр Рониур не велел писать такие рефераты всем студентам.

Занятие пролетело быстро. Сначала учились разворачивать шары. Потом, когда даже самые отстающие наловчились удерживать их между ладонями, все стали перебрасывать их с руки на руку, запускать вверх, под потолок и снова ловить.

Я смотрела на всё это как на представление в цирке. Ощущение нереальности происходящего меня не покидало. Наверное, если бы я сама попробовала удержать пылающую штуковину в воздухе между ладонями и у меня получилось, я поверила бы в то, что такое возможно. Но пока могла только, раскрыв глаза, наблюдать за огненным шоу.

Внезапно один из студентов особенно высоко подбросил свой пылающий шар и не смог его правильно поймать. Тот приземлился ему на плечо, мгновенно опалив прядь волос и мантию.

Запахло жжёным.

Я вскрикнула, и не только я одна.

В долю секунды магистр Рониур оказался рядом, подхватил чужой шар и спокойно произнёс, разом обрезав шум в аудитории:

– Сэр Тэйлор, приведите в порядок одежду.

Я уставилась с изумлением. Как можно привести в порядок одежду, которая только что подгорела? Но Тейлор провёл рукой по плечу, и ткань стала как новенькая.

Вот это да! Надо будет обязательно освоить эту штуку. Дома я вечно умудрялась во что-то вляпаться, порвать или прожечь, и такое исцеление одежды мне бы точно не помешало.

По аудитории прокатился одобрительный гул. Ага! Похоже, Тэйлор выполнил это действие как-то особенно блестяще. Значит, оно сложное? Может, у меня и не получится?

– Ваши результаты в бытовой магии впечатляют, – невозмутимо произнёс магистр Ронуир, – но вряд ли это поможет на поле боя.

Он перебросил шар Тэйлору, тот поймал его в воздухе.

– Вам следует больше тренироваться.

Когда занятие закончилось и был объявлен двадцатиминутный перерыв, я повернулась к Майку.

– Извини, что не поверила. Но меня и правда предупреждали…

– Да брось! – Он махнул рукой, вставая с места. – С кем не бывает.

– А где тут библиотека? – спросила я, быстро собрав все с парты в сумку и шагая за ним. – Я успею до начала следующего занятия взять трактат?

– Конечно! Вот, смотри. – Он приостановился, едва мы вышли из аудитории, развернул меня за плечи в нужном направлении и продолжил: – Идёшь прямо по этому коридору, потом заворачиваешь направо и ещё раз направо. Чёрная дверь без надписи. Это и есть библиотека.

По спине пробежался холодок. О чём, чёрт возьми, он говорит? Чёрная дверь без надписи – это библиотека? Да быть такого не может. За черной дверью без надписи обязательно должно быть какое-нибудь жуткое подземелье с фантастическими тварями, с которыми мне встречаться вовсе не хочется.

Может, бог с ней, с библиотекой? Успеется. Схожу после занятий вместе с Эрмилиной…

Но Майк смотрел на меня выжидательным взглядом, и мне стало неловко. А вдруг снова он говорит правду? И за чёрной-чёрной дверью действительно находится не какой-нибудь гроб на колёсиках, а библиотека? Один раз я ему уже не поверила. И что теперь? Получила нагоняй от магистра и должна писать реферат.

– Спасибо, – храбро улыбнулась я. – Надеюсь, найду её быстро.

И на негнущихся ногах пошагала в неизвестность. Прошла по коридору, дважды свернула направо и остановилась перед чёрной деревянной дверью.

Глава 8

Я сделала вдох, выдохнула и потянула за ручку тяжелую дверь, ожидая увидеть там что угодно, совершенно что угодно… Даже зажмурилась на мгновение. Дверь нехотя поддалась и открылась.

Я осторожно открыла глаза.

И увидела.

Широкий стол, за которым сидела похожая на ведьму старуха, и длинные-длинные стеллажи с книгами. Я облегченно выдохнула: значит, Майк не соврал. Два раза из двух не соврал. Может быть, ему и правда можно верить? Ладно, с этим разберемся позже, а сейчас…

Осмелев, я переступила через порог и направилась к старухе.

Каждый шаг в тишине гулко отдавался под высоченными сводами, со всех сторон наваливалась мрачная темнота, концы стеллажей терялись во мраке. Ни одного окна, только изъеденные временем каменные стены. Каземат какой-то, а не обитель знаний. Что я там думала про дополнительные занятия в библиотеке? Тут бы трактаты добыть. Надеюсь, мне не придется искать их где-нибудь в дальнем темном углу со свечкой в руках? А вдруг там… мыши? Точно…. Шуршит что-то…

При мысли о мышах стало совсем нехорошо.

Библиотекарь, уткнувшаяся в толстенный фолиант, оптимизма тоже не добавляла. Она словно сошла с иллюстраций к сказкам про Бабу Ягу: исполосованное морщинами лицо, крючковатый нос, поджатые губы, разве что волосы уложены в аккуратный пучок на затылке.

– Здравствуйте, – дрогнувшим голосом сказала я.

Старуха оторвалась от книги и метнула в меня колючий взгляд из-под хмурых бровей. От этого взгляда сразу стало как-то не по себе. Захотелось развернуться и рвануть со всех ног обратно в светлый коридор.

– Мне нужны трактаты о безопасности при работе с огненными шарами, – все-таки выдавила я.

– Двадцать шестой стеллаж, – равнодушно сказала она и снова уставилась в книгу.

Вот я даже не сомневалась: прямо сейчас она выискивает там какое-то ужасное проклятие.

Двадцать шестой стеллаж, на мое счастье, оказался совсем рядом. Он был уставлен толстенными томами в кожаных переплетах.

«Не обязательно использовать их все», – говорил магистр Рониур. Теперь мне стало понятно почему. Если бы я попыталась поднять двадцать три таких кирпича, меня бы просто погребло под их тяжестью.

Я стала читать надписи на корешках. И на одном из первых увидела: «Огненные шары как средство защиты от ледяного ветра. Расширенный трактат по безопасности». Обнаружив там слова «огненный шар» и «безопасность», я тут же решила, что больше копаться мне незачем, все необходимые для доклада ингредиенты у меня уже есть. И поэтому вытащила том, который на поверку оказался еще тяжелее, чем на вид, и поволокла его библиотекарю.

– Вот этот, пожалуйста.

– Факультет? – проскрипела старуха.

– Боевой магии… То есть Факультет Защиты… – сбиваясь, ответила я.

– Имя?

– Юлия… леди Юлия, – вспомнила я, как обращался ко мне преподаватель. А фамилию у меня никто не спрашивал.

Старуха кивнула. Я застыла в ожидании. Она ведь должна все это куда-то записать: формуляры там, картотека, читательский билет…

– Что-то еще? – буркнула библиотекарь, не поднимая головы, и перелистнула страницу.

– Нет, все, – растерянно проговорила я.

– Тогда ступайте уже, не мешайте работать.

Когда черная дверь закрылась за моей спиной, я с облегчением выдохнула и спрятала толстенный том в сумку, которая от этого изрядно распухла и потяжелела.

Кажется, с одним квестом «взять книгу» я справилась. Может, и остальные будут ненамного сложнее? Я посмотрела на часы: до начала пары еще целых десять минут! Можно не торопиться.

Я медленно пошла по коридору, с любопытством оглядываясь по сторонам: я же тут еще ничего практически и не видела. Сначала бегом к ректору, потом к Гариетте. А сегодня и вовсе не до того было. Но не успела я сделать и десяток шагов, как сильные руки схватили меня и, зажав рот, поволокли куда-то в сторону.

– Что вы делаете? – в ужасе промычала я и стала отчаянно отбиваться.

Но тщетно. Через несколько мгновений оказалась в каком-то укромном закутке. Здесь было довольно темно, так что трудно было понять, кто меня сюда втащил. Рассмотрела лишь зеленоватый отблеск мантии и крепкую фигуру – чуть выше меня, но не слишком широкоплечую. Рука, зажимавшая рот, убралась. Это напугало меня еще больше: значит, кричи не кричи – не услышат. А через мгновение раздался хриплый голос, звучавший как-то необычно, словно механически.

– Заморыш, – презрительно протянул он. – Мало того, что заморыш, так еще и пустышка. Почти без магии! Какого черта тебя сюда притянуло? На твоем месте мог бы учиться куда более достойный претендент. Ты занимаешь чужое место!

Я дернулась, но ладони незнакомца крепко припечатали меня к стене.

Ну что ж, раз кричать бесполезно, а самой не выбраться, придется договариваться.

– Я не виновата. Я, между прочим, сюда не просилась. И мне, может, самой не нравится здесь быть. Отпустите меня, у меня скоро начнется занятие.

– Не виновата, – с усмешкой протянул голос. – Не хотела!

Я не знала, что на это ответить, и поэтому еще раз повторила:

– Отпустите… Пожалуйста.

– И тебе не приходило в голову, что все это можно быстро закончить?

– Как закончить, – рассердилась я, – если я застряла в этом мире и не могу вернуться назад?

– Не можешь, – согласился со мной голос. – Ведь в своем мире ты умерла. Твоя жизнь закончилась.

Зачем он говорит мне очевидные вещи? Но из очевидных вещей незнакомец вдруг сделал неочевидный вывод:

– А кто тебе мешает сделать то же самое здесь?

– Попасть под машину? – удивленно спросила я.

Что, черт возьми, он несет? Я здесь и машин-то не видела. Наверняка в этом мире до них не додумались. Пользуются какими-нибудь волшебными порталами. Или вообще коврами-самолетами.

– Зачем же? – усмехнулся он. – Для того чтобы умереть, существует множество способов.

– В самом деле? – пискнула я.

И поймала себя на том, что теперь слушаю незнакомца внимательно, словно он и правда может сказать мне что-то очень важное. Дать бесценный совет.

– Ну да, например, ты можешь подняться на вершину преподавательской башни, на самую вершину, понимаешь? И прыгнуть вниз.

Теперь он говорил тихо, растягивая слова. Его голос завораживал, и вот уже я с каким-то невероятным облегчением поняла, что незнакомец прав. Как это я сама не додумалась до такого простого и очевидного выхода?

Мне тут не нравится, это не мой мир, не мой дом. Я никого тут не знаю, нет ни одной близкой души.

Так зачем же мне держаться за эту жизнь? Совершенно незачем. Теперь все сложилось в единую картинку.

Было только одно препятствие, но я не сомневалась, что незнакомец поможет мне разобраться и с ним.

– Но я не знаю, где преподавательская башня. Я тут совсем ничего не знаю… – виноватой призналась я.

Незнакомец заговорил гулко, уверенно, медленно, так что каждое его слово отпечатывалось в памяти. Голос сделался каким-то завывающим:

– Юлия, сейчас ты пойдешь прямо по коридору. На втором повороте свернешь налево, пройдешь через переход и выйдешь на лестницу. Поднимайся по ней. Подниматься придется долго, башня очень высокая. А когда дойдешь до вершины, вылезешь через смотровое окно и прыгнешь вниз.

Надо же, какой молодец! Ну разве можно было объяснить проще и доходчивее? Теперь я знала, что мне нужно делать.

– Спасибо, – я хотела от души поблагодарить своего нежданного помощника, но с изумлением обнаружила, что мой голос звучит вяло, словно бы я разговариваю во сне.

– Ступай, – сказал он и отпустил меня.

И я пошла путем, который он мне указал, тихо радуясь тому, что все мои проблемы так легко и быстро разрешаются.

Лестница и вправду оказалась крутой и очень длинной. Высокие ступеньки, ажурные перила, изредка какие-то небольшие площадки, а на них двери… Мое дыхание сбивалось, коленки подкашивались, и несколько раз я чуть не упала от усталости, ужасно хотелось остановиться и отдохнуть. Но ноги словно сами несли меня наверх. Я знала, что останавливаться не стоит, лучше все сделать быстро, ведь нельзя терять ни минуты.

Наконец длинная лестница завершилась небольшой площадкой. Я шагнула на нее и огляделась. Окно, о котором говорил мой доброжелатель, было слишком высоко. Подумаешь, все равно я обязательно справлюсь. Поставив на пол сумку с книгами (в конце концов, она мне больше не пригодится), я полезла на подоконник.

Глава 9

Окно было наглухо закрыто, никаких тебе шпингалетов или замков. И что теперь делать? Как мой добрый советчик мог не предусмотреть такую простую вещь?

И тут мне пришла в голову отличная мысль… У них ведь здесь все работает на магии! Я провела рукой вдоль оконной рамы и суровым голосом приказала окну: «Откройся!»

И у меня получилось! Ну надо же, как я его! И даже заклинание само собой придумалось.

Так, полдела сделано. Окно открылось. Оставалась сущая ерунда. Я посмотрела вниз. Перед глазами качнулся каменный дворик, окруженный деревьями. Высоко! Все отсюда казалось таким маленьким, словно игрушечным.

Сейчас я грохнусь на эти игрушечные камешки, и все закончится.

Страшно не было, наоборот, душу переполняла какая-то особая радость, которую испытываешь, когда вдруг находишь простой выход из сложной ситуации. А это ведь и есть простой выход. Проще не придумаешь. Я занесла ногу над пустотой и уже собралась сделать шаг…

– Это что еще здесь такое? – услышала я голос сзади, выгнулась, ужаснулась и чуть не выпала.

Но крепкие руки подхватили меня и поволокли назад.

Говорившего я узнала сразу, в одну секунду. Теряя сознание, успела подумать: что-то в последнее время слишком часто я оказываюсь в объятиях магистра Рониура.

Зыбкая тьма отступала, медленно выпуская из своего омута. В голове отдельными пазлами плавали картинки, постепенно складываясь в одну. Лестница преподавательской башни, верхняя площадка, распахнутое окно, безумно притягательный дворик далеко внизу… Я все-таки шагнула или… Последний пазл – чтоб он потерялся! – с щелчком встал на место, и картинка стала ужасающе полной. Я моментально пришла в себя, немного полежала, собираясь с силами и пытаясь понять, на чем, собственно, лежу. Подо мной странно изгибалось что-то мягкое. На этот раз, слава богу, не теплое. Я осторожно приоткрыла глаза. Слева дверь, прямо – стена, увешанная каким-то неизвестным, невиданным оружием явно магического происхождения, масками и непонятными артефактами. Чуть дальше книжный шкаф, забитый толстенными фолиантами.

Я полусидела, полулежала в кресле-качалке, а рядом на массивном письменном столе совсем не по-преподавательски сидел магистр Рониур: руки скрещены на груди, одна нога, обтянутая черными штанами, упиралась в пол, другая лениво покачивалась в воздухе. Сильный, рельефный, крепкий, обманчиво расслабленный, как… Как хищник перед прыжком. В животе странно сжалось, а щекам стало жарко. Я нерешительно подняла голову. Светло-серые глаза смотрели с холодной яростью.

– Очухалась? – тем не менее бесстрастно спросил он. Выудил откуда-то из-за спины большую пузатую кружку с теплым ароматным напитком и подал мне. – Пей!

Я послушно поднесла кружку к губам и сделала глоток. Едкой горечью обожгло горло, язык защипало, будто сжевала горсть острого перца. Я подышала открытым ртом и, морщась, протянула кружку обратно. Запах был приятный, а вот вкус отвратительный.

– Пей до конца! – отрезал магистр. – Нечего тут морщиться. Зелье поможет восстановить силы.

Скорее спалит все внутри. Хотя я и вправду чувствовала слабость. Ноги и руки словно ватные. И говорить совсем не хотелось. Так что я сделала еще один глоток.

Поймала на себе непреклонный взгляд магистра Рониура и залпом отпила хороших полкружки.

– А теперь, леди Юлия, – он забрал чашку из моих рук и со стуком поставил ее обратно на стол, – расскажи мне, зачем ты лезла в окно.

– Собиралась спрыгнуть, – легко призналась я.

– Зачем?

– Чтобы уйти отсюда, мне тут не очень нравится…

Что-то было в этом неправильное. Но что – я так и не смогла уловить.

– Сама придумала или кто-то научил? – опасно прищурился магистр Рониур.

– Научил…

А ведь и правда…

Ох ты ж!

И вот тут мне стало по-настоящему страшно. До меня только сейчас дошло, что я собиралась сделать. Выпрыгнуть из окна! Теперь я точно вспомнила, что намерение мое было искренним и твердым. И если бы магистр Рониур не оказался рядом, то все, что осталось от меня, соскребали бы сейчас с тех самых «игрушечных камешков» внутреннего двора.

– Ой, я не хотела, – я обхватила себя руками, стараясь сдержать дрожь, – правда, я не хотела. Но тот человек в зеленом, он говорил… я…

– Так. Четко и внятно: что за человек в зеленом?

Я стала рассказывать о том, как вышла из библиотеки, о том, как чьи-то руки затащили меня в укромный – я и сейчас понятия не имею, где он находится, – закуток и незнакомец в зеленом объяснил, что я заморыш и пустышка и для всех будет лучше, если я выброшусь из окна.

Чем дальше я рассказывала, тем сильнее меня трясло от ужаса.

А ведь у него могло получиться! И никто бы его ни в чем не заподозрил. Глупый заморыш добровольно вывалился из окна.

Я посмотрела в глаза магистру Рониуру и тихо спросила:

– Неужели здесь нас настолько ненавидят, что готовы убить? Ведь тот студент, он же собирался меня убить?

Магистр покачал головой.

– Сомневаюсь, что тот, кто это сделал, рассчитывал, что ты доведешь дело до конца. Ментальное воздействие шестого уровня, слабенькое… Оно должно было влиять совсем недолго. Думаю, этот негодяй рассчитывал, что через какое-то время ты обнаружишь, что карабкаешься по лестнице преподавательской башни, в которую, кстати, студентам ходить нельзя.

– Но почему же я тогда дошла до самого верха? – недоверчиво спросила я.

– Потому что, леди Юлия, ваша магия настолько ничтожна, что даже от такого слабого заклятия вы не защищены.

– Понятно, – понурилась я.

– Вот что я думаю по этому поводу…

Я ожидала, что сейчас он скажет, как будут разыскивать незнакомца в зеленом и как его накажут, но он сказал совсем другое:

– Вам нечего делать на боевом факультете. Я воспитываю боевых магов, а готовить пушечное мясо я не нанимался. Сегодня же поставлю вопрос о вашем отчислении.

Это прозвучало как гром среди ясного неба. То есть покушались на меня, а теперь меня же и отчислят? Чудовищная несправедливость!

– А если меня отчислят, – растерянно сказала я, – что тогда я буду делать?

Магистр пожал плечами:

– Не знаю.

Не знает он?! Зато я знаю! Все мои планы вернуться домой рухнут из-за… из-за этого черствого ледяного магистра! Ну нет, я не позволю!

Я резко поднялась с кресла-качалки, и тут же меня повело. Слабость все еще не прошла, несмотря на ту дрянь, что он заставил меня выпить. Пару мгновений подождав, пока перестанет кружиться голова, я посмотрела магистру Рониуру прямо в глаза и сказала:

– Не надо меня отчислять, я справлюсь. У меня же кое-что получается. Ну, магия эта ваша.

Ни один мускул не дрогнул на красивом невозмутимом лице. Он уже все решил и передумывать явно не собирался.

– Да, получается! Я ведь отправила покупки домой и сама открыла окно… Пожалуйста, не нужно… – договаривала я, уже изо всех сил стараясь не расплакаться.

– Слезы и просьбы на меня не действуют, – отрезал магистр. – Вам не место на боевом факультете. Война не вечеринка. Найдете себе работу, не связанную с магией, такой хватает. Да, возможно, это будет не та жизнь, которую вы бы хотели, но вы, по крайней мере, останетесь живы.

Не вечеринка?! Значит, он считает меня легкомысленной пустышкой, голова которой существует лишь для того, чтоб делать прически?! Слезы мгновенно высохли, на смену отчаянию пришла спасительная злость.

– Вы, конечно, можете пытаться меня отчислить, – с яростью отчеканила я. – Но я буду бороться. И учиться. И не сдаваться! Академия ответственна за тех, кого приру… притащила из другого мира!

Прозвучало словно набор каких-то лозунгов. И пусть! С воинственным видом я выбежала на лестницу, едва удержавшись, чтоб не хлопнуть дверью от всей души. Я не позволю меня отчислить, вот пойду к ректору, он же явно добрый. Не может Дед Мороз быть злым. Ну и у Эрмилины спрошу, что делать. Да, пожалуй, сначала спрошу у нее, а потом – к ректору.

Я спустилась еще на несколько ступенек и остановилась, словно наткнувшись на преграду. Сумка! Сумки с учебниками у меня нет! Снова взбираться на самый верх башни, чтобы проверить, там ли она, не хотелось. Да и вряд ли сейчас в состоянии осилить такой путь. Поэтому я вздохнула, понуро поднялась обратно, постучалась в дверь и, слегка приоткрыв ее, заглянула внутрь.

– И снова здравствуйте, – невозмутимо сказал магистр Рониур, по-прежнему сидевший на столе.

– Здравствуйте, – пробормотала я уже без всякой воинственности. – У меня была сумка с учебниками, не подскажете, где она?

– Вон там. – Он кивнул он на стул, где действительно лежала моя пухлая сумка.

Я осторожно приблизилась, стащила ее и осторожно спросила:

– Я ведь могу идти? Да?

– Нет, – вздохнул магистр Рониур.

Как это нет?

– Вот, – кивнул он на несколько бусин, лежавших возле него на столе, точь-в-точь таких же, как и та, которую я вчера взорвала. – Возьми накопитель и сделай то, что ты вчера с ним делала.

Я поставила сумку, подошла, взяла бусину в руки так осторожно, как будто бы она могла меня укусить. Покрутила в дрожащих пальцах, потерла ее бок и зажмурилась, снова ожидая взрыва. Но ничего не случилось. Бусина красиво мерцала в моей руке. Я взяла другую, уже без дополнительных указаний. Покрутила в пальцах, потерла… И тоже ничего не произошло.

– Может, та, что в магазине, была бракованная? – спросила я.

– Нет, самая обычная. – Он задумчиво потер подбородок.

Сейчас он не обдавал ледяным холодом, и глаза его не метали молнии. Зато я угадала в его взгляде… любопытство! Искреннее, почти мальчишеское. Магистру явно было интересно, что же я за зверь такой.

Я осмелела и спросила:

– Вы не будете меня отчислять?

– Нет, не буду, – сказал он, – пока не буду. Но раз уж я за вас отвечаю, то придется заниматься с вами отдельно, дважды в неделю. Первое занятие завтра после уроков.

– Хорошо, поняла, – я расплылась в улыбке, – спасибо большое! Огромное вот такое спасибо!

Я подхватила сумку, перебросила ее через плечо и выскочила за дверь, чтобы успеть исчезнуть, пока магистр Рониур не передумал.

Глава 10

Разумеется, на второе занятие я опоздала. Причем настолько, что идти туда уже не было смысла. Да уж, как-то не сложилось у меня с «Основами безопасности». Хотя вряд ли там будут учить чему-то вроде «не ходите по коридорам, на вас могут напасть чертовы гипнотизеры». А стоило бы.

Оставшееся до конца лекции время я просидела на подоконнике напротив двери в аудиторию, гоняя мрачные мысли. Картина вырисовывалась безрадостная: мало того, что я в чужом мире, в котором ничего не понимаю, так еще и магически слаба настолько, что любой шутник, который даже не имел в виду ничего такого, может меня убить.

К этому еще надо прибавить магистра Рониура, который не верит в меня и готов отчислить в любой момент…

Да, он дал мне последний шанс и даже назначил личные занятия. Но на личных занятиях все будет только хуже. Там не спрячешься за спины однокурсников, и Рониур быстро поймет, что я безнадежна.

Да и сами занятия пугали. На магистра хотелось смотреть, но откуда-нибудь издали, спрятавшись в угол и не попадаясь ему на глаза. А тут… При мысли, что я останусь с ним один на один в какой-нибудь совершенно пустой аудитории и он будет ужасно близко, потому что станет заниматься исключительно мной, в животе странно похолодело, волосы на затылке встали дыбом, а по спине прокатились мурашки.

К счастью, двери аудитории наконец-то распахнулись, оттуда хлынула шумная толпа однокурсников и потекла куда-то по коридору. Одним из последних на пороге появился Майк. Он обнаружил меня на подоконнике в обнимку с сумкой и двинулся ко мне.

– А я смотрю, ты не слишком прилежная студентка, – улыбнулся он. – На первый урок пришла неподготовленной, второй прогуляла. Чего ждать к третьему?

Прогуляла?! Ничего себе прогуляла: сначала чуть не шагнула из окна, а потом меня едва не отчислили. Возмущенный ответ уже крутился на кончике языка, но я вовремя его проглотила. Нет уж, не только Майку, но и вообще никому не стоит знать, что меня можно убить в два счета. Вдруг кто-нибудь захочет это проверить? Даже не из ненависти ко мне, а просто так, из спортивного интереса.

Спасибо, как-нибудь обойдусь.

– Да были тут кое-какие дела, – неопределенно сказала я.

– Дела… – весело передразнил Майк. – Пойдем, деловая, провожу тебя в столовую.

– Еще одна черная дверь? – проворчала я, спрыгивая с подоконника. – Надеюсь, там светлее, чем в библиотеке. Хотелось бы все-таки видеть, что тащишь в рот!

– Увидишь, – пообещал Майк, развернулся и пошагал по коридору. – Давай быстрее. А то не останется свободных мест.

Еще быстрее? Я и так почти бежала следом за ним. Странно, но недавние приключения аппетит не отбили. Есть хотелось ужасно.

Дверь оказалась самой обычной, а столовая – огромной и светлой. Ряд больших окон, в которые лился яркий солнечный день, высоченный сводчатый потолок, стены из почти белого камня, снующие туда-сюда студенты с подносами, столы, уставленные едой. Аппетитные запахи, звон столовых приборов, шум, гомон, раздающиеся то там, то здесь взрывы смеха – ну точь-в-точь как в университетской столовке. Разве что наша была куда меньше. И не такая… средневековая.

– Юлия! – услышала я знакомый голос и закрутила головой.

Из-за стола неподалеку поднялась Эрмилина и помахала мне рукой.

– Иди сюда, я заняла тебе место! И обед принесла!

– Спасибо, что проводил, – сказала я Майку.

Он шутовски поклонился и направился туда, где алели мантии факультета защиты.

– Что это за красавчик? – приступила к допросу Эрмилина, едва я уселась рядом с ней и принялась наворачивать что-то непонятное, но вкусное.

– Это Майк, мы вместе учимся, и он вроде бы не собирается ни разыгрывать меня, ни пытаться убить.

– Зато, кажется, пытается за тобой ухаживать, – рассмеялась Эрмилина.

Ухаживать? Я недоуменно посмотрела в сторону алых мантий, отыскивая Майка, наткнулась на его встречный, очень даже заинтересованный взгляд и мгновенно склонилась над тарелкой. Он что, и вправду… Да ну, ерунда какая-то…

– Давай рассказывай, как он с тобой познакомился, – не унималась Эрмилина, – Вы сидели рядом? Как вообще прошли первые пары?

– Нормально, – машинально пробормотала я, с аппетитом уплетая содержимое второй тарелки. – Меня сегодня чуть не убили…

И тут же осеклась. Ляпнула так ляпнула. Вот уж правда, иногда лучше жевать, чем говорить.

– Что? – Глаза Эрмилины стали похожи на два блюдца. – Как? Когда?

Пришлось пересказывать ей всю историю, начиная с гада в зеленой мантии и заканчивая решением магистра Руниура «заниматься дополнительно».

– Ну ты даешь, – протянула Эрмилина, когда я закончила.

– Да при чем здесь я, это же…