Первый… бесплатное чтение

Пролог

— Помогите! Пожалуйста, кто-нибудь, откройте дверь!

— Ты можешь кричать сколько угодно, но тебя никто не услышит, — позади меня раздался ровный голос с еле различимой хрипотцой. Хотя, кажется, я начинала Его раздражать.

Я резко обернулась и посмотрела на Него. В отличие от меня, Он выглядел спокойно и голубые глаза как обычно, казались непроницаемыми, а я уже была готова рвать на себе волосы, ведь дверь действительно не открывалась, а это означало, что мы тут заперты на неопределенный срок.

И хуже всего то, что в этом закрытом помещении я оказалась именно с Ним. Проклятье, лучше бы меня тут заперли со стаей волков. В их компании я бы чувствовала себя куда более спокойно.

Хотя, наверное, как раз Он должен злиться, ведь именно я случайно захлопнула дверь, оставляя нас в такой ловушке. Он же самый популярный парень в университете, мечта всех девушек и единственный наследник очень влиятельной семьи. Навряд ли Он горел желанием оказаться запертым тут с такой простушкой, как я.

— Нужно хоть что-то делать, — я качнула головой и опять ударила ладонью по двери. Я вообще не отходила от нее и уже в который раз за последние полчаса достала телефон, но дисплей все так же показал, что связи не было. Мы же находились в пределах города. Что это за проклятое место?

Я переступила с ноги на ногу и подняла голову. Бросила на Него растерянный взгляд и заметила, что он снял свою кожанку, после чего небрежно отбросил ее в сторону. Теперь парень оставался лишь в футболке, благодаря чему были видны руки, полностью забитые татуировками.

Тут и правда было очень жарко. Мне тоже хотелось снять свой свитер, но под ним у меня была лишь очень тонкая майка. Поэтому для себя я решила, что буду изо всех сил терпеть духоту.

Сделав глубокий вдох, я поправила свои очки, после чего опять начала дергать за ручку двери, ощущая, как с каждым рывком сознание опять наполнялось отчаянием.

Он, в отличие от меня, казалось, эмоциям вообще не поддавался и сейчас рассматривал это место, больше похожее на однокомнатную квартиру. С опозданием заметив, что он подошел слишком близко, я резко вжалась спиной в дверь и чуть ли не до крови прикусила губу.

— Боишься? — он усмехнулся. — Мы здесь на сутки. Минимум. А максимум… — он замолчал. Отвлекся на раковину и включил воду. С опозданием, но она потекла, создавая хоть какой-то шум в этой тишине.

— Сколько максимум? — спросила с опаской.

— Без понятия, — он пожал плечами, а потом опять посмотрел на меня. — А ты чего так дергаешься и в стенку вжимаешься? Решила, я хочу тебя потрогать?

— Я всякое о тебе слышала… — призналась. Приличным девушкам не следовало оставаться наедине с ним.

— Расслабься, Очкарик. Я и за год здесь не изголодаюсь так, чтобы тебя облапать.

Глава 1. Любовь

Я не совсем хотела переводиться в другой университет, но из-за переезда у меня не было выбора. Тем более, папа неоднократно говорил, что в Афинах образование лучше, чем в крошечной Кастории, поэтому мне вообще не следовало жаловаться.

Я не стала говорить, что тяжело мне именно потому, что подруги остались в прошлом городе и просто пыталась свыкнуться с новым неожиданным витком в моей жизни. С тем, что теперь мне приходилось начинать все с чистого листа.

— Красиво, — прошептала, оглядываясь вокруг себя.

Сейчас, неспешно прогуливаясь по университету, в который меня буквально на днях зачислили, я ощущала себя неоднозначно, но с удовольствием рассматривала аудитории, коридоры, библиотеки и остальные помещения. Жутко непривычно и даже немного страшно, но все же в груди царило предвкушение. Тут действительно хорошо. В Кастории подобных учебных заведений не было.

Лекции уже давно закончились и студентов тут почти не было, из-за чего спортивный зал вовсе пустовал. Сразу я просто походила по баскетбольной площадке, а потом взобралась на маты и легла на них. Решила немного отдохнуть и, заодно в сети просмотреть вакансии. К счастью, как я поняла, в этом городе подработку найти не так уж и сложно, а я в ней нуждалась.

Наверное, прошло около получаса. Я успела отметить несколько вакансий и даже перекинулась несколькими сообщениями с подругами из Кастории, как дверь ведущая в это помещение хлопнула и раздались шаги.

Немного приподнявшись, я увидела тех, кто вошел в спортивный зал. Это была стройная девушка с длинными, черными волосами. Одетая в короткое, но блестящее платьице, поверх которого была накинута шубка. Каждый ее аксессуар и предмет гардероба твердили о том, что она точно из очень состоятельной семьи. Еще бросалось в глаза то, что у нее явно нарощенные ресницы и губы не свои, но даже если фальшь и была видна, сейчас она шла без перебора. Эта девушка явно очень ценила свою внешность.

Но больше мое внимание привлек парень, идущий за ней. В Кастории я таких не видела.

У него очень светлые, выгоревшие практически до белого цвета волосы и невероятно голубые глаза. Социальный статус этого парня я понять не могла, так как он был одет просто — джинсы и черная футболка, но сразу в глаза бросались татуировки, которыми были забиты его руки. Они покрывали каждый сантиметр кожи и, судя по всему, узоры продолжались под футболкой.

В отличие от девушки, парень шел лениво и, в какой-то момент вовсе остановился, явно не желая идти дальше. Посмотрел на дисплей телефона, будто отмечая время и, положив ладони в карманы джинсов, спросил:

— Чего ты хотела?

Девушка замялась, но все же сказала:

— Я давно хотела сказать тебе, что ты мне нравишься и мне бы хотелось отношений с тобой, — брюнетка прикусила губу и переступила с ноги на ногу, постукивая каблуками о пол.

— И зачем мне это нужно?

— Потому, что, если в универе и есть девушка, которая может быть твоей парой, то это я, — она сказала уже более уверенно.

— Правда? — он приподнял один уголок губ и, наверное, это была самая невероятная улыбка, которую я только видела в своей жизни. Не странно, что блондин понравился этой девушке, хоть и, судя по одежде, он был не ровня ей по социальному статусу. — Докажи.

— Как? — девушка сразу приподняла бровь.

— Покажи на что способна.

— Тут? — девушка растерялась.

— А тебе нужно особое место?

Брюнетка все еще казалась неуверенной, но, сильнее прикусив губу, она двинулась в сторону блондина. Вот только он ее остановил.

— Не так. Если хочешь сделать мне приятное, встань на колени и ползи ко мне.

— Что? — она распахнула глаза. — Может, давай лучше отойдем к матам и там я все сделаю?

— Не интересно. Хочешь показать на что способна — становись на колени. Не можешь? Тогда проваливай.

— Но я правда люблю тебя.

— Покажи насколько сильно.

Девушка сделала судорожный вдох, но опустилась на колени. Было видно, что она это делала буквально переступая через себя. Вот только, стараясь сохранить хотя бы толику гордости, брюнетка пыталась даже в этой ситуации показать себя величественно и на четвереньках приближаясь к парню, виляла попой, будто желала его соблазнить.

Мне эта ситуация показалась ужасной. Даже, если она так сильно любила его, почему унижалась? Да и как вообще можно было влюбиться в такого придурка, который подобным образом относился к девушкам?

Брюнетка подползла к парню и потянулась к его ремню, но блондин сделал несколько шагов назад.

— Паршиво стараешься, — он опять улыбнулся. — Плохо любишь.

В этот момент, моя рука соскользнула с мата и телефон упал на пол. Поднявшийся шум чуть ли не эхом разнесся по помещению и, естественно, эти двое меня увидели.

— Ты подсматривала? — брюнетка тут же поднялась на ноги и поправила одежду. Она казалась красной от стыда и злости, что ее увидели в такой ситуации.

— Зачем ты идешь у него на поводу? — спросила, вставая с мата и указывая пальцем на блондина. — Он же тебя не уважает. И вообще ведет себя как самый последний придурок. Господи, да его вообще бы с таким отношением изолировать от людей.

— Замолчи, — глаза девушки сверкнули злостью. — Тут никто не интересовался твоим мнением, ущербная.

Я приподняла бровь и скривила губы.

— Учитывая, что это ты ползала на коленях перед ним, — я кивнула в сторону блондина. — Ущербная тут ты, а не я.

Я подняла телефон и, увидев трещину на экране, очень сильно нахмурилась. Уже теперь меня больше волновал вопрос, где достать денег на новый дисплей, нежели эта пара, поэтому, пытаясь проверить то, как работал экран в таком состоянии, я побрела к выходу.

— Ты куда собралась? — девушка ринулась в мою сторону, но ее остановило то, что в этот момент дверь открылась и сюда вошло несколько мужчин. Они подробно обсуждали помещение. Возможно, это спонсор приехал, а, может, еще кто-то, но, главное, девушка остановилась. Хотя, мы с ней все-таки обменялись злыми взглядами, после чего я дальше поплелась к выходу.

Поняв, что телефон, несмотря на трещину все еще превосходно работал, я облегченно выдохнула, после чего пошла дальше бродить по университету. Неподалеку от него увидела кофейню. Там выпила молочный коктейль и побрела на остановку, ждать автобус.

Вот только, проходя мимо парковки, вновь увидела того блондина. Уже теперь его окружало еще несколько парней. Такие же старшекурсники, как и он. Они разговаривали и просматривали что-то на планшете.

— Эй, очкарик, — блондин меня окликнул и я тут же остановилась. Медленно обернулась и, дождавшись, когда он подойдет ближе, спросила:

— Как ты меня назвал? Я как бы девушка, а не парень.

— Без груди и тощая. Такая себе девушка, — блондин окинул меня взглядом, а потом спросил: — И откуда ты такое взялось?

Я хотела сказать, что у меня имелась грудь, но ее скрывала растянутая кофта и лишь в самый последний момент я остановила себя. Почему я вообще должна ему что-либо доказывать?

— Я тоже самое хотела спросить у тебя. Чего только татуировки стоят. Полный ужас. Выглядишь так, будто в тюрьме отсидел несколько десятилетий.

Да, я понимала, что тюрьма и татуировки это полнейший стереотип, но, как бы мне не хотелось этого признавать, во всем остальном к внешности этого блондина было не придраться.

— Как интересно. Очкарик без чувства самосохранения.

— Я девушка, — сказала упрямо и даже зло.

— На каком же ты курсе учишься? — блондин мое утверждение напрочь проигнорировал. — Как зовут?

— Зачем тебе это?

— Хочу себе нового раба. Думаю, ты подойдешь.

— Ты вообще нормальный? — спросила на выдохе. — И как та девушка могла влюбиться в такого придурка, как ты? Видно, у нее действительно нет мозгов. Отойди, — блондин меня не послушался, поэтому, проходя мимо него, я сильно задела его плечом. Правда, на парня это никак не подействовало, зато я чуть не упала. Чудом выровнялась и более быстрым шагом пошла в сторону остановки. Как раз приехал мой автобус.

Немного позже, когда мне с двумя пересадками удалось добраться к дому, в котором находилась квартира моего отца, я еще на улице встретила мачеху. Она как раз возвращалась из магазина и я сразу же забрала у нее самые тяжелые пакеты.

— Как тебе университет? — спросила Хтония. — Понравился?

— Да, — кивнула. — Только, наверное, ненормальных студентов там хватает. Пока я ходила по зданию, встретила парня и девушку. Она бесхребетная и в тот же момент стервозная, а он…

— Чара, только не говори, что ты опять влезла в ссору, — мачеха прищурилась. — Учеба еще даже не началась.

Я сразу хотела спросить, почему Хтония вообще решила, что я вступила с кем-либо в конфликт, но, понимая, что это глупый вопрос, решила промолчать. С детства у меня было одно правило — относиться к людям так же, как и они относились ко мне. Поэтому, к сожалению, родителей часто вызывали в школу из-за моего непотребного поведения.

— Я бы не сказала, что это была ссора, — попыталась успокоить мачеху. Она всегда слишком сильно волновалась обо мне. — Просто там был парень… Я в Кастории таких не видела. У него все руки в татуировках и волосы очень светлые…

— Татуировки? Светлые волосы? — Хтония резко остановились. — Как его зовут?

— Я не знаю, — отрицательно качнула головой, не понимая, почему мачеха так всполошилась.

Хтония достала телефон и, кажется, зашла в сеть, после чего показала мне фотографию, найденную в поисковике. На ней как раз был тот самый блондин.

— Это он? — спросила мачеха, а я кивнула. — Господи, Чара, только не говори, что ты с ним вступила в конфликт. Я, наоборот, хотела показать тебе его фотографию и сказать, чтобы ты его избегала в университете.

— Кто это?

— Его зовут Кириан Агеластос. Он единственный сын Тезея Агеластоса.

— Серьезно? — я широко раскрыла глаза.

Так получилось, что мои родители развелись, когда мне было десять. Я с мамой осталась в Кастории, а папа переехал в Афины, где и встретил Хтонию. Насколько я знала, ему тут нравилось, но, поскольку папа по глупости получил судимость, найти работу было тяжело — максимум, что ему светило это горбатиться за копейки.

Но вот как раз лет семь назад, Тезей Агеластос взял моего папу на работу одним из своих личных водителей.

Папа всегда говорил, что эта работа, как выигрыш в лотерею. Очень достойная зарплата и невероятно выгодные условия. Он очень дорожил своим местом и буквально боготворил Агеластоса.

А я, получается, поругалась с единственным сыном работодателя моего отца.

— Что ты наговорила Кириану? — спросила Хтония. — Если ты ему нагрубила, пожалуйста, извинись перед ним завтра.

— Он первый меня оскорбил, — я отрицательно качнула головой, а мачеха сделала несколько глубоких вдохов.

Мне стало очень совестно. Папа и Хтония приняли меня тут в Афинах, а я уже приносила им неудобства. Успокаивало лишь то, что этот Кириан на следующий день скорее всего меня не вспомнит.

Глава 2. Учеба

Чтобы папа не беспокоился, Хтония пообещала, что не расскажет ему про мой небольшой конфликт с Кирианом Агеластосом. Я же в свою очередь дала клятву, что буду избегать этого блондина и больше никаких проблем не возникнет.

С этими мыслями я на следующий день шла в университет, но, стоило мне только ступить на парковку, как я тут же увидела Кириана. Правда, к счастью, он не заметил меня, так как был занят какой-то девушкой. И, что важно, это была не вчерашняя брюнетка. У этой студентки волосы куда светлее, но взгляд все такой же влюбленный.

— Как может понравиться такой, как он? — спросила у самой себя, но почти сразу отвернулась от этой парочки и очень быстрым шагом пошла к зданию. К счастью, Агеластос меня так и не заметил. Зато я получила новые проблемы в лице вчерашней брюнетки. Вон она, кажется, меня высматривала, так как, стоило мне подняться по лестнице, девушка сразу же буквально затолкала меня в уборную, после чего захлопнула дверь.

— Какого черты ты творишь? — спросила, поправляя свою одежду. — Я, конечно, поняла, что ты ненормальная, но, судя по тому, как ты бросаешься на людей, ты еще и психованная.

— Замолчи, иначе я тебе язык вырву.

Подобная угроза, слетевшая с губ настолько разнеженной девушки, показалась мне забавной, из-за чего я даже не смогла сдержать улыбку. Судя по вмиг вспыхнувшему взгляду, ее это разозлило.

— Слушай внимательно, — она своим тонким пальчиком ткнула меня в плечо. — Если хоть кто-то узнает о том, что произошло вчера…

— Ты имеешь ввиду то, как ты нелепо ползала по полу в спортивном зале? А что такое? Беспокоишься о своей гордости? Могла бы подумать о ней до того, как становиться на колени.

— Тебя все это не касается, ущербная, — она опять ткнула пальцем меня в плечо. Это уже начинало раздражать. — Дай сюда телефон.

— Зачем? И, кажется, мы вчера с тобой уже обсудили, кто больше похож на ущербную.

— Ты нарываешься. Понятия не имею откуда ты такая взялась, но, чувствую, что тебе нужно показать твое место. Последний раз повторяю — дай сюда свой телефон. Я удалю фотографии, которые ты вчера сделала.

— Ты думаешь, что я тебя фотографировала? Нужна ты мне.

Девушка стиснула зубы и попыталась выдернуть мой рюкзак, но я вовремя перехватила его. Началась небольшая возня и брюнетка попыталась схватить меня за волосы, но, поскольку я была в шапке, ей не удалось этого сделать. Зато, она мне влепила пощечину, а я ответила девушке тем, что толкнула ее.

Воздух полыхнул гневом и после этого началась драка. Ну, если происходящее вообще можно было так назвать. На шум сбежались студенты и нас растащили, а мы еще долго кричали друг другу ругательства и гнев все никак не сходил. Лишь отдаленно я понимала, что поступила плохо, ведь обещала Хтонии, что никаких проблем в университете у меня не будет, а тут драка в первый же день.

Немного позже, когда я стояла в уборной и умывалась, пытаясь водой стереть кровь с лица, думала о том, что, наверное, все не так плохо. Ну, подумаешь, небольшая драка. Ага. Конечно.

Оказалось, что я была права в своих предположениях о том, что эта брюнетка из влиятельной семьи. Деньги имеют не малое значение. Они даже в обществе превозносят человека и, когда я выходила из уборной, двое парней меня затолкали туда обратно. Прежде чем я успела понять, что происходило, они вывернули мой рюкзак и просто растоптали телефон.

— Какого?.. — от шока я даже слов нормальных не смогла подобрать, а эти парни спокойно отбросили мой рюкзак и пошли прочь, захлопывая за собой дверь.

Собирая куски своего телефона, а так же разбросанные по полу тетради, я сгорала от гнева и уже была готова пойти искать ту брюнетку, ведь вообще не сомневалась в том, что это ее просьбу выполняли те придурки, но, вскоре она сама меня нашла. Вернее, мне сказали пойти к декану, из кабинета которого она как раз вышла.

Поговорить с ней я не успела, но отчетливо увидела, как девушка одними лишь губами сказала:

«Тебе конец, ущербная».

К чему были эти слова? К тому, что уже готовились мои документы на отчисление. Декан мне даже слова не дал сказать, а лишь кричал и кричал, время от времени, стуча кулаком по столу, а я из его возмущений поняла, что та брюнетка рассказала о случившемся так, что абсолютно во всем была виновата я. Поскольку характеристика со школы у меня была не очень, мне никто не верил.

Декан буквально прогнал меня из своего кабинета и я, еле волоча ноги, взяла в автомате бутылочку воды, после чего села на ступеньки. Внутри царило сплошное негодование. Вот как так можно? Лишь раз возник конфликт с богатенькой и все — меня выгоняют из университета, где я с трудом получила стипендию.

Но еще больше мне было совестно перед папой и Хтонией. Они мне стольким помогли и папа очень беспокоился о том, чтобы меня приняли сюда, поскольку хотел, чтобы у меня было хорошее образование, а я, в итоге и дня тут не продержалась. Что же я за такая проблемная дочь?

Я все думала о том, что делать дальше и от этих мыслей голова взрывалась. Из-за этого очень долго бродила по ближайшему парку, ведь мне так легче размышлялось, а, когда вернулась домой, увидела, что Хтония готовила праздничный ужин.

— По какому поводу? — спросила, снимая обувь. В квартире пахло просто невероятно вкусно.

— Будем праздновать твой первый учебный день. По такому поводу твой папа даже выходной взял. Он сейчас в магазине, но уже скоро вернется и мы как раз сядем за стол.

Совесть стала грызть сильнее и создавалось ощущение, что, еще немного и она вовсе прогрызет дыры в моем сознании. У меня так и не повернулся язык сказать о том, что меня отчислили. Сидя за столом я вовсе решила, что попытаюсь опять поговорить с деканом. Нельзя же так просто сдаваться.

Хоть и понимала, что, скорее всего, это бесполезно. Все же я точно проблемная.

Пытаясь подобрать слова, которые скажу декану, я лежала у себя в комнате на кровати и смотрела в потолок, а потом случайно услышала какой-то стук. Кто-то кидал камушки мне в окно. Учитывая, что время близилось к полночи, я напряглась, а выглянув в окно и, увидев во дворе рядом с домом Кириана, очень сильно удивилась.

— Что ты тут делаешь? — спросила, открыв окно. — И откуда знаешь, где я живу?

— Спускайся, Очкарик.

— Зачем?

— Позажимать тебя хочу.

— А? — я широко расскрыла глаза и, пошатнувшись, сделала шаг назад. Но, взяв себя в руки, вернулась к окну. — Ты же сейчас несерьезно?

— Очкарик, привлекательнее тебя даже тот фонарный столб. А теперь подумай серьезно ли я захотел облапать тебя.

— Можно было просто сказать «Нет. Я пошутил». Оскорблять зачем? Вернее, пугать. Объятия с тобой для меня, как фу, — я стиснула зубы, но поймала себя на мысли, что мне сейчас даже ругаться толком не хотелось. Я была истощена сегодняшними событиями.

— Спускайся, — нечто подсказывало мне, что он это повторял в последний раз. Судя по всему, не любил возиться с другими людьми.

— Сейчас ночь и я тебя ни черта не знаю. А вдруг, ты сделаешь со мной нечто плохое?

— Плохое я буду делать с девчонками, а тебя, черт возьми, я сейчас спущу за шкирку.

— Ага. Попробуй, — я фыркнула и закрыла окно, еле сдержавшись, чтобы не сказать, что вообще-то я тоже девушка. Но, немного потоптавшись на месте, все же опять выглянула в окно и сказала: — Ладно. Сейчас спущусь.

Наш дворик был тихим и, несмотря на позднее время, я видела, что соседи играли в карты сидя в старенькой беседке. Поэтому я ничего не боялась, а приход Агеластоса вызывал любопытство.

— Чего ты хотел? — спросила, подойдя к парню. Ночью было прохладно и я вовсю куталась в огромную куртку своего отца, которую прихватила при выходе из квартиры. — И как узнал, что я тут живу? Если честно, ты меня сейчас немного пугаешь.

— Может, не зря.

Он немного приподнял край капюшона и посмотрел на мое лицо, которое сейчас было полностью исцарапанным. Хорошо хоть Хтония и папа поверили в то, что это соседская кошка на меня набросилась.

— Что, Очкарик, из универа прогнали?

— А тебе что с этого? — буркнула.

— Я тебя в рабы присмотрел.

— Какая жалость, что тебе теперь придется искать кого-нибудь другого на эту должность, — я саркастично фыркнула.

— Могу вернуть тебя в универ взамен на твое подчинение.

Я сдвинула брови на переносице и очень сильно нахмурилась.

— Ты сейчас издеваешься надо мной?

— Очкарик…

— Я девушка! — не выдержала и перебила парня, сказав это громче, чем следовало.

— Поговорим об этом, когда у тебя вырастет грудь. То есть, никогда.

— Как же я тебя ненавижу… — прошептала на выдохе, а Кириан на это даже не обратил внимания. Ему было плевать. — И к тебе в чертово рабство я не пойду.

— Две недели полного подчинения взамен на возвращение в универ.

Я на это даже ничего не ответила. Просто развернулась и ушла, громко захлопнув за собой деревянную дверь подъезда.

Глава 3. Делать

Следующее утро началось с очередных угрызений совести. При чем, очень сильных и буквально пожирающих меня изнутри.

Я вообще надеялась проснуться пораньше и незаметно выскользнуть из квартиры, но около двери меня подловила Хтония.

— Ты куда? А завтракать, кто будет?

На все мои нелепые утверждения, что я не голодна, мачеха упрямо отвечала, что мне нужно хорошенько поесть перед началом учебного дня, ведь так и знания будут лучше восприниматься.

Еще оказалось, что папа через Хтонию передал мне шоколадку.

— Это чтобы поднять тебе настроение, — объяснила мачеха. — Твой папа очень любит тебя и гордится тобой.

— Знаю, — буркнула, чувствуя, как совесть еще сильнее начала грызть.

За что меня любить и мной гордиться? Я крайне бестолковая и неудачливая дочь. Но как же я боялась разочаровать отца. И доброты Хтонии я не заслуживала.

Сжимая в ладонях шоколадку, я вышла из квартиры. В это мгновение была переполнена острым решением во что бы то ни стало вернуться в университет, но декан и на этот раз довольно грубо начал прогонять меня из своего кабинета.

— Я никуда не уйду, пока вы меня не выслушаете, — твердо сказала и скрестила руки на груди.

— Убирайтесь, иначе будет вызвана полиция. Вам и так повезло, что никто раньше этого не сделал. Помните что это можно исправить.

Я прекрасно знала, что та брюнетка всем рассказала, что я пыталась вытащить из ее сумочки кошелек, а, когда она это заметила, я на нее набросилась с угрозами, из-за чего и началась драка. По этой причине декан ясно дал понять, что мне место в участке и я должна радоваться тому, что никто не вызвал полицию.

Единственное — этот случай будет записан в мое личное дело.

— Что? — я широко раскрыла глаза и резко наклонилась вперед. — Вы не можете так поступить. Вы мне жизнь испортите. Хотя вы даже в ситуации не разобрались.

— Вы сами себе жизнь испортили. Уходите прочь из моего кабинета.

Покидать это место я не собиралась и все пыталась доказать декану, что я не виновата. В итоге, из кабинета меня вышвырнула охрана. Они вообще вывели меня за пределы университета и сказали, что, если я приду вновь, разговаривать со мной будут совершенно иначе. Судя по всему, очередной намек на полицию.

Я перешла через дорогу и села на бордюр. Смотрела на университет и ощущала, как все внутри полыхало от чистой ярости. Конечно, я знала, что богатеньким многое дозволено, но не до такой же степени. Меня будто бы в грязи вываляли и я до дрожи во всем теле злилась из-за того, что той брюнетке ничего не будет — она в этой ситуации жертва. А я агрессор и воришка. Ту, которую вышвырнули из универа и, скорее всего, из-за такой записи в личном деле, ни одна комиссия меня не примет в другое учебное заведение.

И как мне после такого папе в глаза смотреть?

Я сделала глубокий вдох и подняла голову. Как на зло, именно в этот момент, около универа увидела ту брюнетку. Она тоже меня заметила и улыбнулась, после чего помахала мне ладонью. Наверное, это была самая мерзкая и надменная улыбка, которую я только видела в своей жизни и именно она стала для меня, подобна револьверу приставленному к голове и уже вскоре выстрелившему.

Я настолько сильно злилась, что даже ладони подрагивали, но это не помешало мне перелезть через забор, чтобы вновь, в обход охране, попасть на территорию университета. Внутренне я понимала, что поступала неправильно, но сейчас я была готова на все, лишь бы утолить свой гнев и так же не разочаровать папу.

У нескольких студентов я спросила, где можно найти Кириана Агеластоса и, благодаря их подсказкам, дошла к комнате отдыха, где на одном из диванчиков вальяжно разместился блондин. Он что-то читал в телефоне и, к счастью, сейчас был один.

— Ты действительно можешь вернуть меня в университет? — спросила, подойдя ближе. — И что означает две недели полного подчинения?

— Месяц, — парень даже не посмотрел на меня. Не оторвал взгляда от телефона и мне показалось, что сейчас он куда мрачнее, чем обычно.

— Что? Ты же говорил про две недели.

— Это было вчера.

— А завтра уже будет два месяца?

— Завтра ты мне уже нахрен не будешь интересна, — Кириан все же посмотрел на меня и сейчас его невероятно голубые глаза отдавали грубостью.

Я сделала глубокий вдох и попыталась совладать с собой. С одной стороны, мне хотелось развернуться и уйти, но ярость на ту брюнетку не позволила это сделать.

— Хорошо. Месяц, — я кивнула. — Так что означает это рабство?

— Ты делаешь все, что я хочу, — Кириан отбросил телефон на диван. — Будешь покорной и послушной.

Я переступила с ноги на ногу и опустила взгляд. Мне действительно хотелось уйти и все внутри меня отторгало такую сделку, но другого выбора у меня сейчас не было.

— Мне сказали, что в моем личном деле сделают очень плохую запись. Если ты не только вернешь меня в универ, но и уберешь эту запись, я соглашусь.

Несколько секунд Кириан смотрел на меня, а потом кивнул.

Вечером мне пришло сообщение от Кириана:

«Завтра приходи в универ»

«И что я буду там делать?» — спросила, думая, что Агеластос с ходу набросит на меня всякие задания, но в его сообщении было написано лишь следующее:

«На лекции вали, Очкарик»

Я до сих пор не верила в то, что все решилось, но, когда на следующий день при входе в университет охранники не стали меня останавливать, уверенность стала немного сильнее.

Пока что я решила не ходить к декану и просто поплелась на лекции. Первые занятия я отсидела превосходно и, судя по всему, Кириан действительно решил все вопросы с моим отчислением. Единственное, остальные одногруппники обходили меня стороной, но, при этом, посматривали в мою сторону и шептались.

Почему такое происходило, я узнала немного позже. В столовой я разговорилась с одной девчонкой и, несмотря на то, что она тоже являлась своеобразным изгоем, студентка рассказала, что по универу уже разнесся слух о том, что меня хотели отчислить за воровство. Так как меня не выгнали, никто толком не знал правдивы те слухи или нет, но все равно моя репутация уже была значительно подпорчена.

Плевать. Я тут для того, чтобы учиться, а не заводить друзей. Тем более, после того, как я найду подработку, у меня на них не будет времени, поэтому мне было глубоко безразлично кто и что про меня говорил.

Мне казалось, что жизнь постепенно налаживалась и уже теперь я осознавала, что буду изо всех сил держаться за учебу, но я ни на мгновение не забывала о том месяце, который мне следовало провести рядом с Кирианом.

Пока что он меня не трогал, но на второй перемене я увидела Агеластоса из окна аудитории. Кириан с еще несколькими такими же громоздкими парнями играл в баскетбол и, стоило ему забросить в корзину очередной мяч, что происходило довольно часто, как девчонки, окружающие площадку, тут же взрывались от восхищения.

Еще привлекало внимание то, что Кириан сейчас был без футболки и можно было немного лучше рассмотреть его татуировки. В прочем, именно этим и занимались те девчонки. Да и мои одногруппницы тоже собрались около окон, вовсю поглядывая на баскетбольную площадку.

Я уже вскоре ушла, но отметила, что татуировки покрывали большую часть тела парня.

Постепенно учебный день подходил к концу и я даже понадеялась на то, что, возможно, Агеластос забыл про мое существование, но, нет, когда я уже ехала домой, от Кириана пришло новое сообщение, в котором был написан какой-то адрес. За ним пришло следующее сообщение:

«Будь тут ровно в восемь»

«Что это за место?»

Ответа не последовало, а я слишком плохо знала Афины, чтобы вот так сразу понять, куда мне следовало явиться.

У меня не было никакого доверия к Агеластосу, поэтому я заранее просмотрела в сети, что находилось по адресу, написанному в сообщении.

Оказалось, что мне следовало приехать к одному из самых престижных районов Афин, который находился рядом с Акрополем. Там разместилось несколько пятиэтажек, формирующих отдельный жилой комплекс и вот к одной из них мне нужно было явиться.

Хтонии я сказала, что собиралась посидеть в кафе с девчонками из моей группы и мачеха, обрадовавшись тому, что я так быстро нашла подруг, пожелала мне удачных посиделок.

— Чара, а что там с Кирианом Агеластосом? — спросила мачеха, когда я уже завязывала шнурки на кроссовках. — Вы больше не конфликтовали?

— Нет, — я отрицательно качнула головой, пытаясь скрыть напряжение, возникшее при упоминании этого парня.

— Это хорошо, — Хтония кивнула, в очередной раз напомнив, что мне лучше держаться подальше от таких парней, как Кириан. В особенности, мне следовало держаться подальше от Агеластоса и я была бы рада это сделать, но, к сожалению, впереди ждал целый месяц, который мне следовало провести рядом с ним.

К нужному месту я добралась заранее, но проблема возникла из-за двух охранников. Они не пускали меня на территорию жилого комплекса и, лишь после того, как я сказала, что пришла к Агеластосу они попросили меня еще немного подождать. Возникло небольшое разбирательство, после которого я наконец-то оказалась около нужной пятиэтажки, а потом поднялась к квартире, которая была указана в сообщении.

Я немного помялась, но нажала на звонок. Не прошло и пары секунд, как дверь распахнулась, но открыл ее не Кириан, а какая-то девушка. Она окинула меня оценивающим взглядом, а потом спросила:

— Ты кто? Дверью ошиблась?

— Мне Кириан сказал прийти сюда, — посмотрев за спину незнакомки, я поняла, что в этой квартире как раз проходила вечеринка. Очень много людей и музыка гремела довольно громко. Но, до того как дверь открылась, звукоизоляция все скрывала.

— Серьезно? И зачем ты тут нужна?

Я хотела сказать, что это не ее дело и я не обязана перед всеми отчитываться, вот только, как раз в этот момент позади девушки возник Кириан. Он ногой толкнул дверь, из-за чего она широко раскрылась и, отпив из своего стакана, он мне сказал:

— Опаздываешь, Очкарик. Чтобы это было в последний раз.

— Я приехала заранее, но меня охрана не пускала.

— Почему ты считаешь, что меня это волнует? — Кириан еле заметно приподнял бровь и жестом указал идти за ним. — Это твое последнее опоздание, Очкарик.

— Иначе что? — спросила, заходя в квартиру.

— Опоздай и узнаешь.

Почему-то мне после этих слов очень сильно захотелось приезжать исключительно вовремя.

— Зачем я тут? — спросила, осматриваясь вокруг. В этой квартире действительно проходила вечеринка. Все развлекались, разговаривали и даже танцевали, но никто не бушевал. Вообще создавалось ощущение, что тут собралась верхушка золотой молодежи нашего университета. Они отдыхали иначе, чем более низшие слои общества.

— Потому, что мне так хочется.

Я отметила, что Кириан выглядел безразличным к тому, что происходило. Будто бы ему было скучно, хотя, пока мы шли по квартире, на него чуть ли не вешались девчонки и многие парни пытались начать разговор.

— Я пью это, — сказал он, после того, как мы зашли на кухню и Агеластос показал мне бутылку с явно очень дорогим алкоголем. Она, наверное, стоила больше, чем моя жизнь. — Когда мне захочется, будешь наполнять мой стакан.

— И все? — я еле сдержалась, чтобы не поморщиться. Алкоголь я ненавидела. Более того, меня воротило от одного его запаха.

— Не беспокойся, Очкарик. Со временем я придумаю, как развлечься.

— Есть ли шанс, что это развлечение пройдет без моего участия? — спросила с надеждой, но Кириан лишь молча отпил из своего стакана и довольно грубо впихнул его мне в руки.

Поняв все без лишних слов, я пошла к столу и долила парню этот напиток. Пришлось немного помучаться с крышкой, но все же я справилась с задачей. После этого Кириан ушел, а я осталась на кухне. Поскольку моя задача состояла лишь в том, чтобы следить за его стаканом, я решила, что не было смысла постоянно ходить за парнем. Лишь раз, немного позже я вновь долила ему напиток, а так почти все время сидела на кухне.

Тут было весело. Я помогала открывать упаковки с колой, пивом и другими напитками. Раздавали их тем, кто приходил в эту комнату в поисках выпивки и, заодно, разговаривала с некоторыми старшими ребятами.

Так я узнала, что это квартира Кириана. Она сама по себе была огромной и занимала два последних этажа, но, опять-таки, за пределы кухни я почти не выходила. Мне и тут было хорошо. Я даже забыла про Агеластоса и про его стакан. Вернее, иногда выходила, чтобы проверить, нужно ли наполнять стакан, но, вообще я увлеклась тем, что разговорилась с несколькими парнями со старших курсов.

Позже, когда им нужно было уходить, я, улыбаясь, попрощалась с парнями и тут же почувствовала, что меня чем-то твердым прижало к столешнице рядом с которой я стояла и передо мной был поставлен пустой стакан.

— Ты тут, чтобы быть рядом со мной, а не крутиться перед другими парнями.

— Я же только недавно подходила к тебе и стакан был почти полным, — я потянулась к бутылке, в которой был тот алкоголь, который пил Кириан, но из-за того, что он стоял настолько близко, я не выдержала и попыталась пнуть парня локтем. — Отойди. Ты нарушаешь мое личное пространство.

— У тебя его теперь нет.

— Почему это? Я свободный человек.

— На ближайший месяц ты раб.

Я стиснула зубы, но все же сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь взять себя в руки. Я всегда вспыхивала быстро, но успокаивалась с огромным трудом. Так и сейчас пришлось приложить уйму усилий, чтобы опять взять себя в руки.

Глава 4. Слушаться

— Слушай, отойди, пожалуйста, — сказала уже более спокойно. — Я сейчас налью тебе ту дрянь, которую ты пьешь, но пока ты стоишь настолько близко, мне некомфортно и я ничего сделать не могу.

Агеластос сильнее вдавил меня в столешницу своим телом и я громко зашипела, пытаясь извернуться и испепелить парня взглядом.

— Ничего себе, — эти слова отвлекли. Обернувшись, я увидела, что на кухню зашел темноволосый парень. Раньше я его уже видела в университете и понимала, что он, скорее всего, друг Агеластоса. — Мне кажется или тебя отшивают?

Кириан ничего не ответил, но посмотрел на своего друга так, что даже у меня все внутри сжалось. Зато, Агеластос наконец-то отошел от меня.

С опозданием, но я все же потянулась к бутылке, вот только Кириан сам взял ее и наполнил свой стакан. После этого он вместе со своим другом вышел из кухни. На меня больше не смотрел. Создавалось впечатление, что для него я вовсе перестала существовать.

В дальнейшем я старалась более тщательно следить за стаканом Кириана. Даже начала почаще подходить к нему. Однажды, уже отдаляясь от него и той компании, в которой сейчас находился Агеластос, я услышала вопрос какого-то парня:

— Кто это?

— Мой Очкарик.

И почему прозвучало, как «Моя собачонка»? Или же «Мой питомец». То, что Кириан относился ко мне с явным пренебрежением, я уже поняла, но, судя по всему, он не просто девушку во мне не видел. Агеластос вовсе не воспринимал меня, как человека.

Уже наступила глубокая ночь и вот наконец-то появились первые признаки того, что вечеринка начала подходить к концу. Я была этому рада, так как из-за нервов почти не спала последние дни. По этой причине сейчас была готова упасть на плитку и отключиться. Тем более, Хтония волновалась из-за того, что я долго не возвращалась и буквально забрасывала меня сообщениями.

Наконец-то даже музыка была выключена и, выглянув в гостиную, я увидела лишь полное отсутствие студентов.

— Отлично, — я даже смогла выдавить из себя улыбку, но, вернувшись на кухню, чтобы забрать телефон, случайно задела открытую бутылку с колой. Она тут же упала на пол, проливая сладкую жидкость не только на плитку, но и на шкафчики.

Я стиснула зубы и мысленно выругалась, но поплелась за тряпкой. Уже когда я сидела на полу и вытирала деревянные фасады, на кухню вошел Кириан.

— Я пролила колу, — объяснила и краем глаза заметила, что парень взял из холодильника бутылку с простой водой, после чего сел на высокий стул рядом со столешницей.

Некоторое время в комнате царила полная тишина. Я все терла дверцы шкафчиков и Кириан не уходил. Я к нему не оборачивалась, но, решив воспользоваться тем, что парень находился тут, спросила:

— Можно я пойду домой? Вечеринка уже закончена. Все разошлись.

— Нет. Ты останешься и уберешь всю квартиру.

Я резко развернулась и разомкнула губы, собираясь высказаться по поводу того, что квартира у Агеластоса огромная и после вечеринки тут царил бардак. Тем более, уже было очень поздно и нормальные люди в такое время отдыхают.

Но я промолчала. Сжала кулаки и прикусила губу, но не произнесла ни слова, а все потому, что на ближайший месяц я раб и, в принципе, уборка это не самое плохое, что могло бы меня ожидать.

— Слушаюсь, мой хозяин, — я не смогла сдержать саркастичного выражения и даже изобразила поклон.

Бросила тряпку в раковину и, взяв мусорный пакет, поплелась в гостиную собирать пустые бутылки. Изначально думала, что быстро со всем справлюсь, но уже вскоре поняла, что просто не будет.

Еще я ошиблась касательно того, что все студенты разошлись. Оказалось, что Кириан оставил себе старшекурсницу и уже вскоре уединился с ней в спальне. Девушка громко стонала и, честно, это очень сильно раздражало. И так голова болела, а тут еще это.

Когда старшекурсница вовсе начала кричать, мне показалось, что Агеластос ее пытал. Возможно, я частично была права — пытки бывают разными.

Собрав все бутылки, я еле оттащила тяжелый мусорный пакет к бакам, а потом принялась вытирать липкие от пролитого алкоголя поверхности. К этому моменту уже засыпала на ходу, но мысленно пыталась себя приободрить, чтобы качественно выполнить уборку и Кириан не смог ни к чему придраться.

Сделка есть сделка. Не буду ее выполнять и, уверена, вылечу из универа. Так же в личном деле точно появится та ужасная запись, которую Агеластосу удалось убрать.

Уже начало светать, когда из спальни Кириана буквально вылетела полуобнаженная девушка и, на ходу пытаясь застегнуть блузку, побежала к двери. Кажется, она плакала. Прошло еще несколько минут и из спали лениво вышел Агеластос. Сейчас одетый лишь в легкие домашние штаны и явно только вышедший из душа. Во всяком случае, от него исходил чистый запах геля для душа и практически белые волосы были влажными и растрепанными.

— Что ты ей сказал? — спросила. — Неужели предложил выйти за тебя замуж? Я бы в таком случае тоже бежала бы, что есть силы, — я прикусила язык, но было уже поздно. Колкость слетела с губ, а все потому, что я была уставшая и злая.

— Тебе это не грозит. Моя жена будет не такой убогой, как ты, — Кириан даже не посмотрел на меня. Еще сильнее растрепал волосы на затылке и пошел в сторону кухни.

Прошло еще минут десять и он вернулся с чашкой кофе. Сел в кресло и по телевизору включил утренние новости.

— Почему ты валяешься на полу? — спросил он, отпивая кофе. Для меня это было странно, ведь, казалось, что Кириан на меня вовсе не смотрел. Откуда тогда знал, что я делала?

— Под кресло закатилась бутылка. Я пытаюсь ее достать.

А еще на полу было очень удобно. Хотелось закрыть глаза и поспать. Наверное, я уже очень сильно устала.

— Сваливай домой, очкастое убожество.

— Спасибо за разрешение, хозяин, — я саркастично фыркнула и, как обычно, не смогла сдержать следующих слов: — А почему та девчонка плакала, когда выбегала из твоей спальни? Неужели увидела там нечто прискорбное? — я приложила ладони к щекам и изобразила шок. — Вот настолько прискорбное? — подняв руку, я между большим и указательным пальцем показала три сантиметра. — Она, наверное, очень расстроилась, но, как говорится, что есть, то есть.

Кириан спокойно отпил кофе и, слушая очередной новостной ролик, сказал:

— Иногда мне хочется что-то сделать с твоим ртом.

— Зашить?

— Да, Очкарик, зашить. Если сейчас не свалишь, я найду тебе новое задание.

Мне повторять дважды не нужно было. Я тут же поднялась на ноги и пошла прямиком к выходу. На улице уже было светло и от понимания того, что перед тем как ехать в университет я уже не успею поспать, хотелось впасть в отчаяние. Еще и оказалось, что Хтония вместе с папой забросали меня сообщениями и пропущенными звонками.

Когда я вернулась к ним, мне вообще влетело, но я осознавала свою вину и несколько раз извинилась за то, что заставила поволноваться. Первая оттаяла Хтония. Она все еще смотрела на меня крайне строгим взглядом, но сказала, что понимает, что я уже выросла, но о подобных посиделках с друзьями нужно предупреждать.

В принципе, все было не так уж и плохо. Папа и мачеха долго не злились, а еще мне удалось немного поспать пока я ехала в универ. Вишенкой на торте стала встреча с той брюнеткой, которая ползала на коленях перед Кирианом.

Заметив меня в коридоре универа, она снисходительно фыркнула, но подошла ко мне лишь в тот момент, когда никто не видел.

— И как тебя охрана пропустила? До сих пор бегаешь к декану и просишь взять тебя обратно?

— Нет. Зачем? Меня и так не исключили.

— Хорошая шутка. Убирайся отсюда, пока тебя охрана не вышвырнула.

— Не веришь? — я подошла немного ближе и, прикоснувшись к волосам девушки, сжала их, после чего слегка дернула. — А ты пойди проверь.

— Не трогай меня своими корявыми руками, — брюнетка зашипела. — Сейчас тебя отсюда выкинут.

Она ушла. Скорее всего, собралась звать охрану, а я задумалась над тем, когда же это стервозное создание поймет, что я ей жвачку в волосах оставила? Пусть себе новую стрижку делает. Или знатно помучается.

Немного позже я сидела на ступеньках и ела булочку. Наблюдая за тем, что происходило во дворе, вновь увидела ту брюнетку. Наверное, она уже узнала, что меня не исключили и даже невооруженным взглядом было заметно, что у нее полыхало. Прекрасное зрелище. Только жвачку в волосах она, судя по всему, еще не заметила.

Лекции уже постепенно подходили к концу и я думала лишь о том, как бы прийти домой и поспать, но очередное сообщение от Кириана ясно дало понять, что я зря расслабилась.

«Спустись на первый этаж».

Я шумно выдохнула и поплелась вниз. Около лестницы было полно народу, но Агеластоса я заметила сразу.

— Я на несколько дней уезжаю к другу в Перистерион, — сказал он мне, когда я подошла ближе.

— Правда? Это же классно. Желаю удачной поездки, — я не смогла сдержать радости, пропитавшей голос. Да и не пыталась это сделать. Неделя без Агеластоса — это же настоящий подарок.

— Ты едешь со мной.

— В смысле?

— Чтобы к завтрашнему утру была готова.

— Подожди, — я выставила руки вперед. — Я не поеду с тобой. Конечно, Перистерион недалеко, но я тебя не знаю, а ты мне говоришь о поездке, которая должна длиться несколько дней. А вдруг ты маньяк?

— Очкарик, даже если бы я был маньяком, на тебя я бы не посмотрел.

— Но…

— Месяц послушания. Что-то не нравится? Вали. Я тебя около себя не держу.

Ага. Конечно. Меня держала сделка и желание учиться. Откажусь и вся моя жизнь покатится в бездну.

Но, все-таки, согласиться было сложно. Этому мешало банальное чувство осторожности, с которым я боролась всю оставшуюся часть дня. Даже написала Кириану и спросила зачем я ему нужна в Перистерионе, на что я получила очень странный ответ:

«Будешь развлекать».

Я ему клоун, чтобы развлекать?

Голова трещала от мыслей, но, переступая через себя, я вечером поговорила с папой и Хтонией. Сказала им, что хочу на несколько дней уехать к подругам из Кастории.

— Чара, это безответственно, — папа отрицательно качнул головой. — Ты же только начала ходить на учебу, но уже хочешь пропустить занятия.

— С учебой проблем не будет. Я сегодня поговорила с преподавателями. Просто моя хорошая подруга выходит замуж и я не могу это пропустить. Пап, я обещаю, что эта поездка не скажется на учебе.

Кое-как мне удалось уговорить папу и Хтонию. Они успокоились, а у меня на душе все так же было паршиво. Хмурясь, я собирала свои вещи и успокаивала себя тем, что я девушка не глупая и, если что — просто вернусь обратно в Афины.

Утром я со своей сумкой направилась к дому, в котором жил Кириан. Он молча кинул мои вещи в багажник и мы поехали, но, перед тем, как выезжать из Афин, Агеластос свернул к местности, заросшей деревьями.

— Куда мы едем? — спросила насторожено.

— Мне нужно кое-что забрать.

— Что именно? И где ты собираешься это забирать?

— Очкарик, ты должна открывать рот, только когда мне этого захочется.

— Все остальное время я должна молчать?

— Угадала.

Я явно раздражала Кириана и мне правда хотелось еще сильнее его позлить, но, вместо этого я отвернулась к окну и начала рассматривать местность, по которой мы проезжали. Тут были частные домики, с довольно просторными территориями. Вполне уютная местность.

Мы остановились около одного из заборов и Кириан сам открыл ворота. Мы заехали во двор и Агеластос вышел из машины.

— Я тебя подожду тут.

Кириан вообще не обратил внимания на мои слова и просто пошел в сторону дома. Он открыл входную дверь и зашел внутрь здания, а я начала осматриваться вокруг. Тут очень красивая и ухоженная территория, но сейчас тут явно никого не было. Из этого я сделала вывод, что это был домик для отдыха. Временами сюда приезжали, но сейчас это место пустовало.

Кириана очень долго не было, а, когда я попыталась ему позвонить, оказалось, что связь перестала ловить. Я долго сомневалась, но все же пошла искать парня. Очень осторожно зашла в дом и, прислушавшись к тишине, пошла бродить по комнатам.

— Кириан, — позвала парня, но ответа не последовало. Прикусив губу, я походила еще немного, а потом, увидев лестницу и свет горящий внизу, решила, что Агеластос там.

Я спустилась и приоткрыла металлическую дверь. Уже в этом помещении освещения не было, но я заметила какие-то стеллажи. Не понимая, что это, я сделала шаг вперед и прикоснулась к полкам. Судя по ощущениям, на них находились консервы.

— Кириан! — уже крикнула.

— Что ты тут делаешь?

Я сама его искала, но, когда Агеластос пошел на звук моего голоса и тоже спустился вниз, я в полной темноте его испугалась и дернулась. Спиной вжалась в дверь и невольно захлопнула ее.

— Зачем так пугать? — спросила на выдохе. Парень на мой вопрос ничего не ответил. Он включил свет и резко дернул за ручку двери. Один раз. Второй. Третий. А дверь так и не поддавалась.

Кириан отпустил ручку и растрепал волосы на затылке, после чего посмотрел на меня так, будто хотел убить.

Из-за всего этого у меня самой начало появляться далеко не самое приятное ощущение.

— Замок заел? — спросила, выдавив из себя нервную улыбку. — Наверное, нужно дверь сильнее прижать. У моей мамы в подъезде тоже плохо открывалась. Давай я попробую открыть.

Не дожидаясь ответа, сжала ручку двери, после чего дернула ее вниз. Результата ноль, поэтому я попыталась прижать дверь, этим добиваясь лишь очередного провала. Я внимательно осмотрела металлическую поверхность и несколько раз шлепнула по ней ладонями.

К этому моменту я уже начинала нервничать. Клаустрофобии у меня не было, но все же закрытые помещения мне очень сильно не нравились. Особенно, если они были такие, как это место — без окон и с очень ограниченным пространством. Тут даже толком развернуться было негде.

Глава 5. Дверь

— Что это за место? Почему дверь не открывается? — спросила, продолжая бить ладонями по твердой поверхности.

— Угомонись, Очкарик.

— Я не могу, — зашипела, но все же решила умолчать о моей нелюбви к замкнутым пространствам. Подозревала, что эта информация могла дать повод для новых издевок. Все хорошо. Скоро дверь откроется и мы выберемся отсюда. — Так что это за место?

— Убежище моего дяди.

— И дом его?

Кириан еле заметно кивнул и продолжил осматривать это место. Я же осталась топтаться около двери. Что я с ней только не делала, но, с каждой пролетевшей минутой лишь сильнее впадала в отчаяние. В какой-то момент вспомнила про телефон, но, достав его, на дисплее увидела лишь полное отсутствие связи.

— Черт… Черт… Черт… — я выругалась и переступила с ноги на ногу, после чего опять занялась дверью.

Уже более отчетливо понимая, что ее не открыть, я буквально физически ощутила то, как нервы накалились. Не выдержала и закричала:

— Помогите! Пожалуйста, кто-нибудь, откройте дверь!

— Ты можешь кричать сколько угодно, но тебя никто не услышит, — голос Кириана ровный и с еле различимой хрипотцой. Хотя, кажется, я начинала его раздражать.

Я резко обернулась и посмотрела на Агеластоса. В отличие от меня, он выглядел спокойным, а я уже была готова рвать на себе волосы, ведь дверь действительно не открывалась, а это означало, что мы тут заперты. Хуже быть не может.

— Нужно хоть что-то делать, — я качнула головой и опять ударила ладонью по двери. Вновь достала телефон, но дисплей все так же показал, что связи не было. Мы же находились в пределах города. Что это за проклятое место?

Я переступила с ноги на ногу и подняла голову. Бросила на Кириана растерянный взгляд и заметила, что он снял свою кожанку, после чего небрежно отбросил ее в сторону. Теперь парень оставался лишь в футболке, благодаря чему были видны руки, полностью забитые татуировками.

Тут и правда было очень жарко. Мне тоже хотелось снять свой свитер, но под ним у меня была лишь очень тонкая майка. Поэтому для себя я решила, что буду изо всех сил терпеть духоту.

Сделав глубокий вдох, я поправила свои очки, после чего опять начала дергать за ручку двери, ощущая, как с каждым рывком сознание опять наполнялось отчаянием.

Кириан, в отличие от меня, казалось, эмоциям вообще не поддавался и сейчас рассматривал это место, больше похожее на однокомнатную квартиру. С опозданием заметив, что он подошел слишком близко, я резко вжалась спиной в дверь и чуть ли не до крови прикусила губу.

— Боишься? — он усмехнулся. — Мы здесь на сутки. Минимум. А максимум… — он замолчал. Отвлекся на раковину и включил воду. С опозданием, но она потекла, создавая хоть какой-то шум в этой тишине.

— Сколько максимум? — спросила с опаской.

— Без понятия, — он пожал плечами, а потом опять посмотрел на меня. — А ты чего так дергаешься и в стенку вжимаешься? Решила, я хочу тебя потрогать?

— Я всякое о тебе слышала… — призналась. Приличным девушкам не следовало оставаться наедине с ним.

— Расслабься, Очкарик. Я и за год здесь не изголодаюсь так, чтобы тебя облапать.

— Это звучит обнадеживающе, — фыркнула и, наконец-то отойдя от двери, тоже решила осмотреться.

Тут имелась небольшая кровать, полка с книгами и два шкафа с едой. Имелись еще какие-то ящики, но я в них лезть не стала. Больше внимания уделила уборной, которая шла отдельной комнатушкой. В ней так же имелась очень маленькая кабинка для душа.

В основном, все не так плохо, но тут я ощущала себя как в крошечной коробке, сделанной из бетона. Тут даже места было настолько мало, что, сталкиваясь с Кирианом, мы с трудом могли разминуться.

Я села на край кровати и, взяв очень тонкую книгу, начала махать ею перед лицом. Просто невыносимо жарко. Хоть бери и догола раздевайся. Как такую духоту вытерпеть?

Я не выдержала и хотя бы рукава у свитера подвернула. Это вообще не помогло, но, сделав глубокий вдох, я попыталась себя заверить в том, что нас скоро выпустят отсюда.

В этом месте время бежало совершенно иначе. Казалось, что оно вовсе остановилось и, лишь изредка доставая телефон, я видела, что минуты все же медленно проходили. Правда, по ощущения уже пролетела целая вечность, а в реальности прошло лишь полчаса.

— Почему ты считаешь, что мы тут минимум на сутки? — спросила у Кириана. Я все так же сидела на краю кровати и держала в руках тонкую книгу. То рассматривала ее, то за счет этой книги пыталась охладиться. — Есть шанс, что твой дядя приедет раньше?

— Он сейчас не в Афинах.

— Отлично, — фыркнула с сарказмом. Немного подумав, встала и опять пошла к двери. Уже четко понимала, что с ней ничего не сделаю, но, все равно не могла так просто сидеть.

Уже теперь я нервничала еще сильнее и мысленно проклинала это крошечное замкнутое пространство. Еще и в голову лезли далеко не самые радужные мысли. Что, если нас так и не найдут? Нет, это невозможно. Я просто накручивала себя.

Прошло еще какое-то время. Кириан осмотрел вентиляцию и какие-то электронные приборы, а я все так же топталась около выхода.

— Отойди, — Кириан тоже подошел к двери.

— Куда я отойду? Тут места нет. Уйди к коробкам и тогда я пойду к раковине. Или хотя бы туда отойди… Эй, ты что!

Пока я говорила, Агеластос шумно выдохнул и, просто перестав обращать на меня внимание, подошел к двери, после чего потянулся к верхней части проема. Я не имела ни малейшего понятия, что он там делал, так как была плотно прижата к двери массивным телом Кириана. И, проклятье, мне это очень сильно не нравилось.

— Ты хоть понимаешь, что такое личное пространство? — зашипела, пытаясь выскользнуть в бок, но уже теперь у меня ничего не получалось.

— Давай, Очкарик, потрись об меня еще сильнее и, может, я в тебе девушку все-таки увижу.

Я тут же притихла и перестала ерзать, но, пытаясь приподнять голову, саркастично сказала:

— Ничего себе. То фонарный столб привлекательнее, чем я, то ты уже буквально в шаге от того, чтобы воспринять меня, как девушку. А всего-то требовалось провести со мной взаперти пару часов и вот я уже не так уж и плохо выгляжу.

— Не совсем. Я тут видел бумажный пакет. С ним на голове, может быть, сойдешь.

— Какой же ты… Ты… — Агеластос добился невозможного. Он довел меня до такого состояния, когда я даже ругательств подобрать не могла. Обычно, у меня с этим проблем никогда не было.

Я опустила голову и сделала несколько глубоких вдохов. В груди забурлило и я пропиталась особенно острой ненавистью к Агеластосу. Хотела опять попробовать осторожно скользнуть вбок, но Кириан схватил меня за предплечье и, резким движением развернул к себе, после чего заставил упереться спиной в дверь. Он пальцами сжал мой подбородок и сделал так, что я посмотрела ему в глаза.

— Если я тебе говорю, что-то сделать, ты это делаешь. Не ставишь мне условия и не пререкаешься.

— Я не могла отойти от двери, — упрямо сказала. Взгляд Агеластоса давил, но я продолжала смотреть ему в глаза.

— И ты не говоришь мне «Я не могу». Ты берешь и делаешь, Очкарик. Мне плевать, как именно, но ты это делаешь.

Кириан сильнее вдавил меня в дверь и я зашипела. Хотела выругаться и накричать на парня. Может, даже бросить в него чем-нибудь, но, вместо этого опять саркастично сказала:

— Слушаюсь, Хозяин.

Кириан отпустил меня и так, будто я перестала существовать, пошел обратно к вентиляции.

— Ты ужасно относишься к девушкам, — я села на коробки, но от двери все так же не отходила.

— Лучше бы тут была девушка, а не ты, — Кириан говорил это с безразличием. Будто я его вовсе не волновала.

А у меня все сильнее полыхнуло. Рука дрогнула и, прежде чем я поняла, что произошло, я бросила небольшой консервной в Кириана. Попала ему в плечо. Парень медленно обернулся и посмотрел на меня так, будто пытался испепелить взглядом.

— А ну иди сюда, Очкарик.

Прозвучало настолько угрожающе, что я тут же отрицательно качнула головой и, наоборот, сделала шаг назад.

— Нет.

— Что я тебе только что сказал?

— Слушаться тебя и делать все, что ты говоришь.

— Иди сюда, Очкарик.

— Нет, — все так же упрямо и с явными нервными нотками в голосе. — Сначала успокойся. Ты выглядишь страшно.

У Кириана дернулся глаз и я увидела, что он сжал ладони в кулаки. Казалось, пытался успокоиться, но судя по всему, ничего не получилось, так как уже в следующий момент он пошел в мою сторону. Его приближение было подобно нападению громоздкого хищника, из-за чего я сразу дернулась и скользнула вбок.

Зря я говорила, что тут мало места. Например, сейчас пытаясь убежать от Агеластоса, я его прекрасно нашла. Сначала лихорадочно перелезла через коробки и побежала к противоположной стене, а потом остановилась около баков с водой. Даже попыталась хотя бы частично за ними спрятаться.

— Чем дольше ты убегаешь, тем тебе же будет хуже. В последний раз повторяю — иди сюда.

— Что ты мне сделаешь? — спросила, настороженно выглядывая из-за баков.

— Любить буду.

— То есть, обнимешь и погладишь по голове? — предположила глупость. — Можно и без этого.

Кириан сделал еще один глубокий вдох и ненадолго закрыл глаза. Когда же он вновь посмотрел на меня, я ощутила себя кроликом, которого бросили в обжигающий огонь.

— Хорошо. Я сам подойду к тебе.

— Не нужно! — пискнула, но уже было поздно.

Агеластос действительно передвигался, как хищник и в считанные мгновения оказался рядом с баком с водой. Но, поскольку мне все еще хотелось жить, догнать меня было не так уж и просто. Я вырвалась с другой стороны и оббежала чуть ли не всю комнату, а потом, просто не зная, что еще делать, взобралась на шкаф с консервами. К счастью, хотя бы потолки тут были высокие и я смогла нормально сесть.

Кириан остановился внизу и поднял голову. Посмотрел на меня так, будто мысленно уже несколько раз меня убил, а потом, вплел пальцы в светлые волосы и пошел обратно к вентиляции. Стало ясно, что лезть за мной он не собирался.

Я попыталась сесть поудобнее, но взгляда от парня не отрывала. Кириан больше не смотрел на меня и сейчас принялся разбирать одну из коробок. Достал из нее ящик с инструментами, после чего опять пошел к вентиляции.

Я была готова просидеть на шкафу целую вечность, но тут был один огромный минус. Сверху еще жарче и около потолка воздух вовсе казался спертым и до невозможности душным. Я пыталась это терпеть и делать глубокие вдохи, но через какое-то время мне вовсе стало плохо и голова закружилась.

— Ты уже успокоился? — решила спросить у Кириана.

— А ты, как думаешь, Очкарик?

Нет, он ни черта не успокоился. Агеластос все так же стоял ко мне спиной и отверткой откручивал какие-то винтики, но я видела насколько сильно его спина была напряженна.

Я сделала глубокий вдох и попыталась сесть иначе. Была готова к тому, что мне придется куда больше времени провести на шкафу, но, чувствуя, что уже начала болеть голова, решила все же снять свитер. Все равно, тут меня Кириан почти не видел.

Как только я сняла свитер, мне тут же стало немного легче и даже голова уже не так кружилась. Поправив майку, я посмотрела на Агеластоса. Вернее, на то, как он что-то делал изредка меняя инструменты. Не хотелось этого признаваться, но мне нравилось наблюдать за тем, как напрягались мышцы на его массивных руках. А еще я с интересом рассматривала татуировки. Кириан был словно безупречное изваяние. За ним было приятно наблюдать, но не следовало к нему подходить.

Учитывая, что мне уже нравилось рассматривать Кириана, я предположила, что от духоты я начала сходить с ума. К тому же, тело уже невыносимо сильно ныло. Следовало спускаться.

— Ты уже успокоился?

Агеластос ничего не ответил, но поднял на меня взгляд. И в нем ясно было видно, что спускаться со шкафа мне не стоит. Вот только, и находиться тут я уже не могла.

Глава 6. Слушаться

— А теперь? — спросила спустя десять минут. — Ты успокоился?

Кириан даже не отреагировал на мой вопрос. Сейчас он сидел на полу и разбирал ящик с инструментами. Что-то искал в нем.

— Знаешь, это даже удивительно, что ты умеешь обращаться с инструментами, — сказала, пытаясь лечь на другой бок. Как же сильно у меня ныло тело. Все-таки тут очень неудобно. — Обычно, такие мажоры, как ты даже не знают, что такое отвертка.

Попытка сделать обстановку не такой тяжелой за счет разговора провалилась и я обреченно вздохнула. Вернее, попыталась это сделать, но тут наверху было настолько мало воздуха, что даже маленькие вдохи давались с невыносимым трудом. Из-за этого кружилась голова и перед глазами плыло.

Нет, так продолжаться не могло. Мне следовало спускаться.

— Что ты сделаешь со мной, когда я спущусь? — настороженно спросила.

Кириан отбросить в сторону весьма внушительных размеров ключ и, даже не поднимая на меня взгляда, показал два пальца.

— У тебя два варианта. Первый — я разрываю гребанный уговор и ты валишь нахрен из универа. А еще лучше — ты уезжаешь подальше от Афин. Поздравляю, Очкарик, так как ты меня еще никто не раздражал.

— Подожди, — я резко села, из-за чего чуть не ударилась головой о потолок. — Не нужно ничего разрывать. Я учиться хочу.

— Твои проблемы.

— Пожалуйста, не нужно, — я отрицательно мотнула головой и полезла слазить со шкафа. — Вот, я спускаюсь.

Оказалось, что слазить куда тяжелее, чем подниматься. Сначала я застряла на верхней полке, а потом неловко скинула целую стопку консервов. Но, спустившись, начала их подбирать и пытаться поставить на место.

— Да, я иногда бываю вспыльчивой, а ты меня оскорбил, — я закончила с консервами и выпрямилась. Растерянно поправила резинку на волосах, делая хвост туже, и выставила руку вперед. — Подожди. Ты говорил, что у меня два варианта. Какой второй? Нужно извиниться? Я могу.

Я была готова извиниться, хоть и считала, что в происшедшем больше вина Кириана. Все, что угодно, лишь бы остаться в университете.

Все это время Агеластос по-прежнему перебирал ящик, но на последних моих словах, поднял голову и посмотрел на меня.

— Почему ты думаешь, что мне нужны твои извинения?

— Тогда что?

— Ты покажешь насколько послушной можешь быть.

Я занервничала и до боли прикусила кончик языка. Слова Кириана показались мне пугающими и внутренний голос утверждал, что с этого момента мне следует быть с ним очень осторожной.

— Как я это покажу? — спросила настороженно. — Пойми, я девушка, а ты меня постоянно оскорбляешь. Говоришь, что я ею не являюсь. Да, я вспылила, но в будущем постараюсь держать себя в руках.

С опозданием я поняла, что Кириан смотрел на мою грудь. Учитывая, что я была в очень тонкой майке и в лифчике из легкой ткани, я посчитала свой вид неподобающим, из-за чего тут же прикрылась.

Агеластос поднял голову и уже теперь посмотрел мне в глаза.

— Докажи, Очкарик.

— Что именно?

— Что ты девушка. Разденься.

— Ты же не серьезно это говоришь? — я очень сильно напряглась. — Ты прекрасно понимаешь, что я девушка. Да, издеваешься и говоришь, что я на нее не похожа, но, думаю, у тебя сомнений нет.

Я сделала глубокий вдох и даже опустила руки вниз. Грудь у меня была вполне нормального размера. Просто из-за объемных кофт она была почти незаметна. Вот только, поскольку я сняла свитер, у Агеластоса не должно было возникнуть вопросов касательно моего пола.

Кириан встал и взял в руки полотенце, которым начал вытирать ладони. Не торопливым, даже ленивым шагом подошел ко мне, после чего сказал:

— Очкарик, я дважды повторять не буду.

Отбросив полотенце в сторону, Кириан пошел к раковине. Создавалось ощущение, что он вовсе потерял ко мне интерес.

Я замерла на месте и некоторое время даже не дышала. Хотелось дать самой себе пощечину и до боли прикусить губу. Накричать на себя и обругать.

Насколько же тяжелым этот момент был для меня. Я предпочла бы послать Агеластоса куда подальше. Слишком унизительным для меня являлось то, чего он хотел и, честно, я даже разомкнула губы, желая высказать все, что я думала про Кириана, но мысли об универе не давали этого сделать. Еще немного и вся моя жизнь полетит к чертям.

— Если… — я запнулась. — Если я это сделаю, ты не разорвешь уговор?

Кириан ничего не ответил. Он уже сказал все, что хотел и возиться со мной больше не собирался, а я в эти мгновения будто бы горела в аду, но все же пальцами сжала низ майки и потянула ткань вверх, но так и не смогла ее снять. Застыла, закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов.

— Знаешь, мне иногда кажется, что ты в людях не видишь людей, — сказала, убирая ладони от своей одежды. — Я не думаю, что ты хороший человек.

— Да ты что? — Кириан иронично приподнял бровь. — Давай, Очкарик, еще задвинь длинный монолог о том, что плохо, а что хорошо. Нет, правда, откуда ты вылезла такая наивная?

— Я не наивная, — ответила твердо. — Это твое поведение и характер выходят за все рамки. Откуда ты вылез такой, ублюдочный?

Кириан набрал воды в ладони и умылся. Даже не смотря на меня, он сказал:

— Когда мы выйдем отсюда, убегай, Очкарик. Вообще сваливай из Афин, иначе узнаешь, какой у меня характер на самом деле.

— Я не могу отсюда уехать, — буркнула.

— Тем хуже для тебя.

Отлично. Я очутилась на дне и, к тому же, у меня появился новый враг. Я почему-то не думала, что Агеластос шутил и понимала, что он куда хуже той брюнетки.

Вдох и выдох. Я высоко подняла голову и посмотрела на потолок, а потом сделала несколько шагов по комнате. Мысленно выругалась и, не сдержавшись, пнула ключ, который до этого отбросил Кириан. В груди все горело и сознание пылало настолько сильно, что я толком не могла сформировать фразы, но, я все-таки прекрасно осознавала, что только ухудшила свое положение. А, мне, проклятье, просто учиться хотелось.

Очередной глубокий вдох и шумный выдох. Будто срываясь, я одним резким движением сняла свою майку и зло бросила ею в Агеластоса. Он ловко подхватил майку, а я посмотрела на парня так, будто желала его убить.

— Да подавись ты этой чертовой одеждой, — гневно сказала и потянулась рукой назад, расстегивая лифчик. Он у меня был самый обычный и тканевой. Без всякого эффекта увеличения.

Лямки скользнули вниз и я подхватила лифчик, но им не стала бросаться в Кириана. В это мгновение чувствовала себя униженной, но показывать этого не собиралась. Стала ровно и высоко подняла голову. Не собиралась показывать, что эта ситуация меня хоть как-то уязвила. Наоборот, на Агеластоса я все так же смотрел с такой ненавистью, что, казалось, ею могла испепелить.

Кириан опустил взгляд и посмотрел на мою грудь. По его голубым глазам я ничего понять не могла, но в это мгновение мне очень сильно захотелось прикрыться. Даже руки дернулись. Вот только, я себя сдержала, не желая показывать, что я хоть как-то реагирую на Агеластоса.

— Все? Убедился в том, что я девушка?

— Такая себе у тебя грудь. Не впечатлила.

У меня аж глаз дернулся и, несколько раз разомкнув губы, я так ничего сказать не смогла. Наверное, выглядела сейчас, как рыба выброшенная на берег. Разве что глаза у меня были злыми и отображающими мое желание придушить Кириана.

— Она и не должна тебя впечатлять, — зашипела и, вновь не сдержавшись, бросила в Агеластоса то, что было у меня в руках. Этой вещью оказался мой лифчик и, увидев то, что Кириан перехватил его, а потом забросил за шкаф, я поняла, какой дурой являюсь на самом деле. — Ты зачем это сделал? — спросила, широко раскрыв глаза.

Одной рукой прикрыв грудь, я в одно мгновение оказалась около шкафа и второй попыталась достать свой лифчик. У меня ни черта не получилось.

— Достань его. Немедленно, — сказала, оборачиваясь к Кириану, но, прежде чем успела хоть что-то понять, он прижал меня к шкафу и, сжав ладонь на шее, заставил замереть.

— Ты очень вспыльчивая, — он наклонился и сказал это мне на ухо. Почему-то я в этот момент опасалась даже пошевелиться. — Мне нравится. Интересно наблюдать за тобой, как за бестолковой зверушкой.

Кириан немного сильнее сжал пальцы и я вздрогнула. Хотела отстраниться, ведь будучи полуобнаженной рядом с парнем для меня было полнейшей дикостью, но, опять-таки, не могла сделать ни одного движения.

— Но и о последствиях ты должна знать. Раз разделась, значит, хочешь остаться в универе. Верно?

Я сразу ничего не ответила, а Кириан сильнее вдавил меня в стенку шкафа.

— Отвечай, когда я о чем-то спрашиваю.

— Д-да… — прошептала. — Слушай, отойди. Может, тебе плевать, но я почти голая и я не хочу, чтобы ты был настолько близко.

— Меня не волнует чего ты хочешь. Научись вовремя закрывать рот, если хочешь оставить уговор и знай, что каждый твой необдуманный поступок будет иметь последствия.

Кириан отстранился, после чего бросил мне майку.

— Можешь надеть это тряпье.

Я тут же накинула майку, но ткань была слишком легкой, из-за чего мне все равно приходилось прикрываться руками.

Глава 7. Жар

Внутри все бурлило, но я притихла и стала настолько послушной, насколько это вообще возможно. Все время молчала и так же, не проронив ни слова, делала все, что говорил Кириан. В основном, нужно было ему что-то подать, или принести. Пока что я была девушкой на побегушках и, в принципе, все не так плохо. Вернее, могло быть хуже.

— Держи, — Агеластос подал мне бутылку с питьевой водой.

Я ее нехотя приняла, но, сделав первый глоток, осознала, насколько сильно хотела пить, из-за чего тут же опустошила всю емкость до дна.

— Ты притихла. Что-то задумала? — спросил Кириан, открывая свою бутылку с водой.

— Нет, — я села на край коробки и отвернулась от парня, будто на противоположной стене было что-то очень интересное.

Задумаешь тут хоть что-нибудь, когда единственной мыслью в голове являлось желание прикрыться и сделать так, чтобы грудь не была видна. Вообще из-за отсутствия лифчика я сейчас ощущала себя жутко уязвимой. Да и на душе царило такое гадкое чувство — Кириан растоптал меня, как девушку, хотя, в принципе, мне всегда было плевать на то, кто и что говорил обо мне.

— Выбери себе что-нибудь и поешь, — странно, но Агеластос тоже на меня почти не смотрел. Даже, когда он говорил подать ему что-то, Кириан просто протягивал руку и ждал пока я положу ему в ладонь эту вещь. При этом, он ко мне не оборачивался.

— Хорошо, — я спрыгнула с коробки и пошла к шкафам. Взяла себе рыбную консерву и хотела спросить будет ли Агеластос есть, но вовремя остановила себя. Какое мне дело до Кириана? Пошел он к черту.

Время в этом месте все так же тянулось жутко медленно, но я нашла чем заняться. Сначала поела, с удивлением отметив, что это была самая вкусная консерва в моей жизни. Потом, порывшись в вещах, нашла средства личной гигиены.

— Можно я возьму это себе? — спросила у Агеластоса, показывая зубную щетку и пасту. Их тут было много. Все новые и еще не распакованные.

— Да, — и вновь он на меня даже не посмотрел. А вдруг, я хотела забрать что-нибудь более дорогое?

Я поплелась в ванную и некоторое время изучала эту крошечную комнату, после чего привела себя в порядок и пошла опять топтаться около двери, будто она в любой момент могла открыться. Я даже помечтала о том, как радостно выбегаю на улицу и, настолько сильно увлеклась мыслями, что чуть не пропустила то, что Кириан пошел в душ.

Агеластос вернулся через десять минут. Без футболки, но с мокрыми волосами и каплями воды, спускающимися по торсу. Не желая смотреть на парня, я тут же отвернулась, но вновь украдкой посмотрев на него, я увидела, что Кириан лег на кровать и, подложив руки под голову, закрыл глаза.

— Ты собрался спать? — спросила, приподняв обе брови.

— Угадала.

— Сейчас же даже вечера нет. Или ты опять всю ночь не спал? Вечеринки и все такое?

— Тише, Очкарик.

Я фыркнула и опять отвернулась к двери. Кажется, Кириан довольно быстро заснул, а я поплелась к коробкам. Села на них и стала листать книгу. Некоторое время читала, но уже вскоре начала ощущать, что тоже хотела прилечь. Сильно устала и из-за сидения на шкафу, все тело до сих пор ныло, но кровать была слишком узкой, а ложиться рядом с Кирианом я не желала.

Поэтому я стойко решила, что не так уж и сильно мне хотелось отдохнуть.

Так продолжалось около часа. За это время я познала ад долгого сидения на коробках и, в итоге, чертыхнувшись, поплелась к кровати.

— Пододвинься, — попыталась разбудить Кириана, но, когда я пару раз толкнула его в бок, парень открыл глаза и, единственное, что он сделал, так это посмотрел на меня так, что мне сразу перехотелось его будить. — Я тоже хочу лечь на кровать.

Увидев, что Агеластос опять заснул, я сделала глубокий вдох и легла на край матраса. Старалась быть максимально далеко от парня, но учитывая ширину кровати, расстоянием между нами были считанные сантиметры.

Ладно. Не стоит обращать внимания. Ситуация критичная и, плюс, я настолько сильно устала, что уже вскоре тоже заснула.

Разве что перед этим сняла очки и положила их на пол.

К моему удивлению, несмотря на духоту, сон оказался очень крепким. Более того, мне было настолько хорошо, что даже не хотелось открывать глаза, но почувствовав нечто странное, я все же сделала это.

Оказалось, что я чуть ли не сверху Кириана лежала. Моя голова находилась у него на груди, а руки парня на мне — одна на талии, вторая на бедре. Но хуже всего то, что моя майка значительно задралась, а, поскольку на Агеластосе вообще не было футболки, мы вдвоем находились в слишком неоднозначном положении, в котором я никогда и ни с кем не оказывалась.

Сонливость тут же исчезла и щеки вспыхнули. Я широко раскрыла глаза и резко завозилась, чем разбудила Кириана, но он спросонья лишь сильнее сжал руки, из-за чего я оказалась сильнее прижата к парню.

— Отпусти, Агеластос, — зашипела, уже теперь вовсю пытаясь поправить майку. Вот только из-за этого лишь сильнее завозилась на Кириане и ситуация стала еще более неоднозначной.

Парень мгновенно отпустил меня и я, не сумев сдержать равновесия, упала на пол.

— Какого черта ты улеглась на мне? — Агеластос сел и ладонью растрепал и без того торчащие во все стороны волосы. После сна его голос был очень хриплым.

— Откуда я знаю? — зло спросила, продолжая поправлять одежду. Резко спохватившись, я так же надела очки. — Я легла на край кровати, а проснулась вот так. Проклятье. Какой ужас. И как теперь такое забыть? — я пару раз потерла лицо ладонями и даже пару раз шлепнула себя по щекам.

У меня почему-то даже руки подрагивали, а Кириан, сбросив на пол свою подушку, которая специально или случайно, попала по мне и, пока я с ней разбиралась, он пошел в сторону ванной комнаты. Судя по всему, опять принимал душ, а я, сидела на полу и до скрежета стискивала зубы.

Он действительно очень сильно брезговал мной, раз сразу пошел отмываться.

Я понимала, что меня это вообще не должно волновать, но, когда Кириан вернулся, я не сдержалась и пошла в сторону ванной. Проходя мимо парня буркнула:

— После такого и мне нужно отмыться.

Агеластос мне ничего не говорил, но отдаленно я понимала, что тут нельзя тратить много воды. Еще я с раздражением отметила, что теперь я буду пахнуть точно так же, как и Кириан, ведь тут имелась только одна бутылочка с жидким мылом.

Я думала, что уже наступило утро следующего дня, но, достав телефон и посмотрев на дисплей, осознала, что только началась ночь.

Спать уже не хотелось и, точно так же у меня не возникало ни малейшего желания возвращаться в основную комнату.

Была бы возможность я вовсе просидела бы в ванной до тех пор пока нас не выпустили бы из этого проклятого места, но, во-первых, неизвестно, когда это произойдет. Во-вторых, прятаться я не собиралась.

— Я возьму воды, — сказала, вернувшись в комнату. Кириан, даже не оборачиваясь ко мне кивнул и продолжил заниматься какой-то проводкой рядом с вентиляцией. Я же взяла бутылку с водой и села на коробки.

Комната окунулась практически в полную тишину и создавалось ощущение, что для Агеластоса я перестала существовать. Он больше вообще не смотрел на меня и не говорил подать какие-нибудь вещи, как это было ранее.

Я тоже последовала его примеру и начала делать крайне настойчивый вид, что в этой комнате я была только одна. Пила воду и опять читала.

В принципе, меня устраивало такое положение вещей, когда мы просто не замечали друг друга, но обстановка стала слишком тяжелой. Или мне это лишь казалось?

— Мне скучно, Очкарик, — Кириан отбросил в сторону тряпку, которой вытирал руки от грязи и пошел к раковине.

— Мне станцевать для вас, мой хозяин? — саркастично поинтересовалась.

— Хорошая идея.

Я оторвала взгляд от книги и широко раскрыла глаза.

— Я пошутила.

— Я — нет, — Агеластос открыл воду и начал мыть руки. — Танцуй, Очкарик.

— Я не умею, — сказала сквозь плотно стиснутые зубы.

Кириан сел на край кровати и тоже открыл бутылку с водой. Прежде чем сделать первый глоток, он повторил:

— Я говорю — ты делаешь.

Я разомкнула губы в желании возразить и вообще послать парня куда подальше, но вовремя сдержалась. У меня глаз дернулся от злости, но я встала с коробок и, не выпуская из рук книгу и бутылку с водой, сделала несколько движений.

Я не врала. Я и танцы действительно не совместимы, поэтому я сделала несколько шагов сначала в одну сторону, потом в другую. Помахала руками, несколько раз покрутилась и еще слегка пораскачивалась. На этом весь мой танец был завершен.

Остановившись, я понадеялась на то, что мой танец оказался достаточно отвратным, чтобы Алегастос больше никогда не просил меня его повторить. Но, повернувшись к Кириану по его лицу ничего понять не смогла. Подбрасывая в руке бутылку с водой, он молча сидел и рассматривал меня.

— Это все на что я способна, мой хозяин, — буркнула, все еще не в состоянии избавиться от злости на парня.

— Я думаю, ты можешь куда больше.

И почему мне не понравилось то, как были произнесены эти слова? Или все дело в самой фразе? У меня от нее по коже побежали мурашки.

Я решила вообще ничего не отвечать и вместо этого вернулась к чтению книги. Вместе с этим, задумалась о том, что папа и Хтония точно переживают, так как весь предыдущий день не могли дозвониться до меня. Возможно, они уже ищут контакты всех моих подруг и обзванивают их, ведь я точно не сказала к кому именно поехала на свадьбу.

Кириана тоже уже должны искать. Он ведь единственный наследник очень влиятельной семьи. Не удивлюсь, если его поиски вообще окажутся глобальными и уже вскоре нас вытащат отсюда.

Время вновь побежало на удивление медленно и, устав сидеть на коробках, я вновь перебралась на кровать. Села на матрас и спиной облокотилась о стену. Я уже прочитала хорошую часть книги и очень увлеклась ее содержимым, когда меня отвлекли слова Кириана:

— Давай в правду или действие, Очкарик.

Агеластос все это время занимался вентиляцией, но сейчас обернулся ко мне.

— Тебе настолько скучно? — спросила, закрывая книгу. — И в чем подвох?

— Ты его хочешь?

— Нет, — я отрицательно качнула головой, думая о том, что когда дело касалось Кириана все не могло быть просто так.

— Начинай, — Кириан открыл бутылку с водой и сделал несколько глотков.

Я прижала книгу к груди и задумалась. Вполне возможно, что мне выпал уникальный шанс и я могла им воспользоваться, задав Кириану самые каверзные вопросы, но я все же решила начать с чего-нибудь более легкого.

— Зачем тебе раб?

— Правда, — Агеластос закрыл бутылку с водой. — Мне скучно.

Я расстроено выдохнула. Слишком легко и, в итоге, безрезультатно я потратила вопрос.

— Очкарик, у тебя есть кто-нибудь?

— Правда, — ответила. — Не знаю, зачем тебе это, но у меня есть мама и папа.

— Нет, — Кириан раздраженно сдвинул брови на переносице. — У тебя есть парень?

Я поджала губы. И к чему этот вопрос? У меня нет и никогда не было отношений. Неужели, Агеластос хотел воспользоваться этим, как очередным поводом для издевок? Мне стало жутко неуютно и я решила ответить иначе:

— Раньше я жила с мамой в Кастории. Там у меня есть друг, который собирается в следующем году тоже переводиться в Афины. Ну и он намеревается почаще приезжать ко мне. Ну, или я к нему. Он и предлагал мне отношения. Возможно, я соглашусь.

Все, что я сказала, было правдой. Единственное, вот это мое «возможно» приравнивалось к «нет».

Моего друга зовут Мидас. Он являлся еще тем пухляшом и в свои девятнадцать весил больше ста килограмм, но он был по-настоящему хорошим человеком. Добрым, веселым и всегда понимающим, из-за чего внешность переставала иметь хоть какое-то значение. Мидас единственный, кто посмотрел на меня, как на девушку и даже иногда дарил мне цветы или конфеты. Проблема была лишь в том, что я в нем не видела парня. Только очень хорошего друга и, даже, когда он брал меня за руку, я ощущала себя жутко неловко.

Поэтому отношения с Мидасом были невозможны, но мне все же хотелось, чтобы Кириан знал, что в мире есть хотя бы один парень, который не просто посмотрел на меня, как на девушку, но и захотел отношений со мной.

Хотя, зачем? Раньше меня это никогда не волновало.

— Теперь моя очередь, — я ненадолго задумалась, а потом спросила: — А ты сам? Девушка есть? — не знаю, почему задала именно такой вопрос. Вообще игра получалась какой-то странной.

— Правда. Нет, — Кириан опять подбросил в руке бутылку с водой и, кажется, задумался, а потом спросил: — Очкарик, со сколькими парнями и как далеко у тебя заходило?

— Ты имеешь ввиду?.. — я не договорила и вообще очень сильно нахмурилась. — Знаешь, это вообще не твое дело, поэтому я выбираю действие, — сказала решительно. А что он меня заставит сделать? Опять станцевать? Так он мог так поступить и без игры.

Некоторое время Агеластос ничего не говорил. Все так же смотрел на меня, буквально прожигая взглядом.

— Не двигайся пока я не разрешу, — он встал и подошел к кровати. Отбросил свою бутылку на ее край, а я неотрывно наблюдала за каждым движением Кириана. Почему-то очень сильно напряглась и начала нервничать.

— Что ты хочешь сделать? — против воли я все-таки отползла к стенке.

— Не двигайся, — повторил Кириан. Я сжала ладони в кулаки, но послушалась. Замерла. — Закрой глаза.

Уже теперь мне стало страшно, но я послушалась и закрыла глаза. Ощущая то, как сердце значительно ускорило свое биение, я сделала несколько глубоких вдохов, но успокоиться не смогла.

Я очень сильно вздрогнула, когда почувствовала, что Агеластос снял мои очки. Даже с закрытыми глазами ощущала его взгляд на моем лице и, сильнее сжимая ладони в кулаки, хотела спросить зачем он это делал. Зачем смотрел на меня?

Сильнее вжимаясь спиной в стену я хотела задать этот вопрос вслух, но в следующее мгновение ощутила то, что ранее никогда не чувствовала — то, как меня обожгло, словно от удара током и по коже пробежали острые мурашки, уже вскоре взрывающиеся подобно жарким огонькам.

Губы Кириана прикоснулись к моим.

Мой первый поцелуй.

Глава 8. Предложение

Я настолько сильно дернулась, что чуть не ударилась затылком о стену. Широко раскрыла глаза и прикоснулась кончиками пальцев к губам. Они сейчас пылали, словно на них пролился жидкий метал, но на губах он не останавливался и, пробираясь под кожу, пробежался по всему телу будоражащими импульсами, заставляя руки дрогнуть и сердце забиться словно сумасшедшее.

— Зачем ты это сделал? — спросила, до сих пор не убирая ладонь от губ.

— Я же сказал тебе не двигаться.

— Проклятье, ты меня поцеловал, — сказала возмущенно. — Что это вообще значит? Зачем ты?..

Слова утонули в растерянном вдохе, когда Кириан опять приблизился и, наклонившись, своими губами прикоснулся к моим. Вновь по телу скользнули раскаленные угольки и дыхание сбилось. Я невольно замерла, но, понимая, что ненормально так реагировать на Кириана, попыталась оттолкнуть его. Уперлась ладонями в его плечи, вот только, создавалось ощущение, что я толкала громоздкую скалу, которую уж никак не могла сдвинуть с места.

А Кириан целовал так, будто имел на это полное право. Будоражил с такой силой, словно от его губ исходили разряды тока и мне казалось, что это мгновение остановилось, после чего растянулось в целую вечность. Кожу покалывало и мысли разлетелись в разные стороны. Я не дышала и лишь растерянно сжимала пальцами футболку Агеластоса, а он, отстраняясь, укусил меня за нижнюю губу.

Я еще некоторое время не могла пошевелиться и Кириан тоже сидел и молча смотрел на меня.

— Держи, Очкарик, — он вложил в мою руку очки и уже это, точно так же как и его слова, отрезвили разум. Правда, на сознание тут же нахлынула жесткая буря из недоумения и злости.

Ладони слишком сильно подрагивали и я далеко не сразу смогла надеть очки, а, когда все же получилось это сделать, заметила, что Кириан успел отойти к раковине. Он включил холодную воду и умывался.

— Почему ты это сделал? — мой голос насквозь пропитался негодованием.

— Потому, что захотел, — Кириан набрал воды в ладони и намочил волосы, после чего растрепал их.

— В каком смысле «захотел»? — спросила и зло сжала в руках подушку. Как же сильно я хотела бросить ею в Агеластоса. — Ты говорил, что, как девушка я вообще не привлекательная, а тут, внезапно, поцеловать захотел. К чему бы это? У тебя случилось помутнение рассудка?

— Нет, Очкарик, я просто присмотрелся к тебе, — Кириан подошел к кровати и взял свою бутылку с водой. — Понравилась ты мне.

Щеки обдало румянцем и я сразу не нашла, что сказать. Возможно, на меня так подействовал этот чертов поцелуй, а, может, еще что-то, но по коже опять пробежались щекочущие и, в тот же момент, острые мурашки.

Вот только, в тот же момент в груди все пробило от нагнетания. Такие девушки, как я, не нравятся таким парням, как Кириан. А, значит, все это было очередной издевкой. Более жестокой, чем предыдущие и мне не понятной, но все-таки издевкой.

— Ага. Конечно, — сказала, сквозь плотно стиснутые зубы. — Еще раз попробуешь повторить нечто подобное и я тебя укушу.

Наверное, моя угроза прозвучала жалко и совершенно не устрашающе, но мне было плевать. Встав с кровати, я быстрым шагом пошла в сторону ванной комнаты. Ощутила, что Кириан провел меня взглядом, но так сильно не хотела, чтобы он на меня смотрел, из-за чего не сдержалась и с грохотом захлопнула дверь.

Мысли бурлили и я была жутко взвинченной. Раз за разом терла губы ладонью, из-за чего они начали ныть, но от ощущения поцелуя избавиться не могла. Я до сих пор отчетливо чувствовала прикосновение губ Кириана и то безумное покалывание.

Выходить из ванной не хотела, но не позволила себе долго просидеть тут, ведь, то чем я занималась, было отчетливо похоже на бегство. Именно поэтому я умылась и уже вскоре вернулась в основную комнату.

К этому моменту Кириан сидел на кровати и, облокотившись спиной о стену, читал мою книгу.

— Отдай, — потребовала.

Агеластос закрыл книгу и молча протянул ее мне, после чего пошел к вентиляции. Сел на пол и продолжил откручивать решетку, а я умостилась на коробки и попыталась читать, но не получилось. Никак не могла сосредоточиться на строках. Да и опять обстановка казалась слишком тяжелой. Почему-то тишина буквально разрывала сознание.

— Почему ты переехала в Афины?

Я приподняла голову и посмотрела на Кириана.

— Мы опять играем в «Правда или действие»? — поинтересовалась.

— Нет, мы просто разговариваем.

Я разомкнула губы с острым желанием огрызнуться, но потом вспомнила про наш уговор, желание продолжить учебу, а так же про то, что мне следовало быть послушной.

— Тут университеты лучше, чем в Кастории.

— И все?

— Мои родители в разводе и папа живет в Афинах. Он хотел, чтобы я переехала к нему. В последнее время мы очень редко виделись.

— Что с матерью?

— С ней все замечательно, — буркнула. Мне не очень нравилось разговаривать с Кирианом про мою семью. Это слишком личное. — Мы каждый день созваниваемся и я на следующих выходных собиралась поехать к ней в гости, но вот застряла тут с тобой.

Повисла тишина и я вновь попыталась продолжить чтение. Отдаленно чувствовала, что тоже могла задать Кириану какие-нибудь вопросы, но не хотела интересоваться им и не желала продолжать этот разговор.

Скользя взглядом по строкам книги, я краем глаза заметила, что Кириан встал и пошел к раковине, а, когда я подняла взгляд, поняла, что он порезал ладонь и сейчас пытался промыть рану. Первой мыслью было — «Это не мое дело», но, в итоге, я все же встала с коробок и подошла к Агеластосу, с ужасом замечая, что крови было слишком много.

— Как это у тебя получилось? Рана до жути глубокая.

— Тебе кажется.

— Тут есть аптечка? — я оглянулась по сторонам и, не дожидаясь ответа Кириана, пошла к тем коробкам, которые находились около двери. Кажется, я там видела нечто смутно напоминающее коробочку с медикаментами.

Понадобилось не меньше пяти минут, чтобы найти ее. За это время Кириан просто замотал ладонь полотенцем, которое уже частично пропиталось кровью.

— Сядь сюда, — требовательно сказала парню. — Я обработаю порез.

— Я уже все сделал.

— Сядь. Немедленно, — я даже взяла Агеластоса за руку и усадила его на край кровати.

Убрав полотенце, я сильнее нахмурилась. Не очень любила вид крови, но это подталкивало к тому, чтобы побыстрее обработать порез.

Пока занималась им, Кириан неотрывно смотрел на меня, а мне так сильно хотелось сказать, чтобы он этого не делал.

— У меня к тебе новое предложение. Только сразу не кипятись, Очкарик.

— И что это означает? — я с острой настороженностью посмотрела на парня. Даже сдвинула брови на переносице и прищурила глаза.

— То, что тебе нужно спокойно меня выслушать и без истерики обдумать то, что я скажу.

— Хорошо… — протянула. — Говори, — я как раз закончила обрабатывать рану Агеластоса. Осталось перевязать.

— Для начала успокойся, Очкарик. У тебя голос дрожит.

— Неправда, — я подняла на парня упрямый взгляд, вместе с этим начиная открывать упаковку с бинтом.

На самом деле я и правда уже сейчас немного нервничала, но не могла понять почему. Может, нервы натягивались по той причине, что мы с Кирианом находились слишком близко друг к другу? Или уже сейчас возникала некая настороженность к этому разговору?

Черт возьми, когда дело касалось Агеластоса, и следовало быть максимально осторожной.

— Говори, что это за новое предложение, — я тоже села на край кровати и, думая о том, как получше перебинтовать руку, положила ладонь Кириана к себе на коленку.

Агеластос сразу ничего не сказал. Просто молча смотрел на то, как я занималась его ладонью.

— Где ты научилась так перебинтовывать?

— Старший брат научил, — буркнула. — Где-то год назад мама сильно поранила руку и я ей каждый день делала перевязку.

— У тебя есть брат?

— Сводный.

— И где же он?

— В Салониках. Учится там на медицинском. Как раз последний курс.

В голове щелкнуло и я, поджав губы, мысленно дала себе подзатыльник. Какого черта я вообще творила? Сидела тут и так мило разговаривала с Агеластосом про мою семью. Это как бы личное.

— Так что за новое предложение? — я решила сменить тему разговора. В это время как раз закончила перебинтовывать руку Кириана, но он почему-то не убрал ее от моей коленки.

— Мне девушку хочется, Очкарик.

Я нахмурилась, не понимая, зачем он мне это говорил.

— Бывает, — я пожала плевами, после чего сбросила ладонь Кириана со своей коленки. Я чувствовала себя жутко неуютно, когда он вот так прикасался ко мне. Исчезало привычное спокойствие, сменяясь на нечто будоражащее.

— Мне нужна девушка, которая будет удовлетворять некоторые мои потребности. Этого я хочу от тебя.

Несколько долгих секунд я сидела неподвижно, но с явным выражением недоумения на лице. Я не назвала бы себя глупой, но сознание вообще никак не воспринимало то, что сказал Агеластос и разум вскипел так, будто мне дали очень сложную задачу по высшей математике.

— Что ты только что сказал? — решила переспросить.

— Ты отлично меня услышала.

— Но это не означает, что я тебя поняла, — я тут же отсела на другой край кровати. Правда, желала бы оказаться вообще подальше отсюда. — Что это за потребности? Стирка? Уборка? Глажка?

— Очкарик, ты прекрасно понимаешь, чего я хочу.

— Нет, — я резко покачала головой и уже теперь вовсе встала с кровати, после чего отошла к двери и прислонилась к ней спиной. — Как ты вообще можешь предлагать мне нечто такое? Ты вообще в своем уме?

Я начинала злиться, из-за чего мысли возгорались и частично превращались в пепел. Еще немного и я вспыхну вместе с ними. Проклятье, если бы Кириан был ближе, я бы ему сейчас пощечину влепила бы.

— До чего же ты ужасен? — я скрестила руки на груди и стиснула зубы. — Своим девушкам предлагай такой ужас. Я имею ввиду тех, кто и без этого вьются вокруг тебя с явным желанием угодить.

— Их тут нет, но есть ты.

У меня дрогнули руки и вспыхнули глаза. Клянусь, еще немного и я схватила бы с полки самую тяжелую книгу и попыталась бы ею убить Кириана, но каким-то неведомым образом я сдержалась. Положила ладони в карманы своих джинсов и сделала несколько глубоких вдохов.

В принципе, чего-то подобного следовало ожидать. Нет, не того, что Кириан сделает мне такое предложение, а того, что возникло оно, из-за отсутствия другого выбора.

Такие парни, как Агеластос, не смотрели, на таких девушек, как я. Меня это не расстраивало. Я вообще любила себя такой, какой я была, но вообще предпочитала смотреть правде в глаза.

— Еще раз предложишь мне нечто такое и я тебе лицо расцарапаю, — зло сказала и, пытаясь показать, что разговор окончен, пошла к пакам с водой. Взяла оттуда бутылку и сделала несколько глубоких глотков.

— Попробуй и мы сразу окажемся на кровати.

Я покраснела и мысленно чертыхнулась. Задалась вопросом, а не издевка ли все это? Этот вариант более правдоподобный.

— Если поменяем уговор, он будет действовать только до тех пор, пока нас не найдут. После этого ты свободна. Ходи в универ и делай все, что хочешь. Ты перестанешь быть моим рабом на месяц и я больше не буду тебя трогать.

Кириан встал с кровати и лениво подошел ко мне. Тоже взял воду, но пока что не открывал бутылку.

— Согласишься — я тебя не обижу, Очкарик. Буду брать свое, но обещаю быть осторожным.

— Ты обижаешь меня уже таким жутким предложением.

Кириан хищно улыбнулся и, наклонившись, положил ладонь мне на шею сбоку, после чего сказал на ухо:

— Я вижу, что ты не тронутая. Не люблю девственниц. С ними столько проблем, но тебя, Очкарик, хочу потрогать.

— Прекрати, — прошептала и хотела отстраниться, но почему-то не смогла даже пошевелиться.

— Нас могут найти в любой момент. Это выгоднее, чем быть моим рабом в течение еще трех с половиной недель. Поверь, я могу быть плохим.

— Я уже это поняла, — буркнула, пытаясь сдержать дрожь от того, как дыхание парня обжигало кожу.

— Я буду осторожным с тобой и все, что произойдет в этом месте, тут и останется. Несколько часов ты можешь подумать.

— Не нужно, — я отрицательно качнула головой. — Я и так могу дать ответ — нет. Лучше я продолжу быть твоим рабом. Это не так унизительно, как то, что ты сейчас предлагаешь.

Я скользнула вбок, наконец-то отстраняясь от Агеластоса и отходя от него на максимально дальнее расстояние.

— Думай, Очкарик, — Кириан открыл бутылку с водой, но, прежде чем поднести ее к губам, сказал: — Привыкай.

— К чему? — настороженно переспросила.

— Ко всему.

— Мне не нравится, когда ты так говоришь.

Кириан пошел к вентиляции и на меня больше не смотрел. Я сразу порывалась пойти за ним и более настойчиво спросить о том, что Агеластос имел ввиду, но вовремя остановила себя. Возможно, эту тему лучше больше не затрагивать. Более того, наверное, стоит сделать вид, что этого разговора вообще не было.

Впервые я убегала от проблемы. Но так же это было впервые, когда я настолько сильно растерялась и просто не знала, как себя повести.

Пытаясь все это обдумать, я поймала себя на мысли, что Кириан вообще во многом становился для меня первым. Именно он затрагивал те грани, которые в моем случае всегда были не тронутыми и делал это в своей манере — жестко и прямолинейно. Пробирался под кожу будоражил.

Вот только, мне это не нравилось. Я желала, чтобы подобное прекратилось, но Кириан не оставлял в покое. Уже сейчас брал то, что хотел.

Глава 9. Боишься

Наступил период затишья. Я взяла книгу и опять села на коробки. Читать не могла, но делала вид, что очень сильно увлеклась строками. Иногда посматривала на Кириана и пыталась предположить в насколько сильный ад превратится моя жизнь на ближайший месяц.

Я ни на секунду не сомневалась в том, что Кириан может быть по-настоящему плохим и вот это меня настораживало.

— Мне нужна твоя помощь.

Я оторвала взгляд от книги и посмотрела на Кириана.

— Какая?

— Достань ту коробку, — Агеластос кивнул в сторону шкафа, на верхней полке которого находилась компактная коробочка из картона.

— Она высоко.

— Ты уже прекрасно показала свое умение лазить по шкафам.

С этим не поспоришь, но тогда я убегала от Агеластоса и не удивилась бы, если бы вообще залезла на стену, но, не желая затрагивать эту тему, я поплелась к шкафу. По полкам полезла вверх, вот только, чуть не свалилась вниз. Удержалась лишь благодаря тому, что ладонь Кириана легла на мою поясницу и придержала.

— Не трогай меня, — зашипела, пытаясь хвататься за полку.

— Предпочтешь упасть и разбить голову о бетон?

— Да, — сказала упрямо.

— Хорошо.

Агеластос отпустил меня и я, вскрикнув, тут же поползла вниз. Чуть ли не ломая ногти попыталась удержаться за полки, но пальцы заныли и начали ослабевать.

— Ладно. Держи меня… Быстрее! — вскрикнула, понимая, что, еще немного и точно рухну. К счастью, Кириан вовремя подхватил меня, но уже теперь его руки оказались у меня на попе. — Выше подними их.

— Что такое, Очкарик? Боишься, что я тебя облапаю? Опорочу и тебя потом замуж никто не возьмет?

— Да мне потом месяц отмываться только из-за того, что я так долго пробыла в одной комнате с тобой.

Кириан подхватил меня и опустил на пол.

— Я не успела достать коробочку.

— Плевать. Обойдусь без нее, — Агеластос сказал с безразличием. — Почему ты мне отказываешь? Бережешь себя для своего друга?

— Может быть. Или, возможно, я отказываю тебе потому, что ты мне просто не нравишься. Такой вариант ты не предполагал? — буркнула, собираясь отойти в сторону, но Кириан меня остановил. Положил ладонь на талию и придержал.

Ткань майки была слишком тонкой, из-за чего я так отчетливо чувствовала ладонь Кириана, сейчас находящуюся у меня на талии. Какая же она у него огромная. А еще грубая, но так же до невозможности горячая.

— С тобой столько проблем.

— Это еще каких проблем? — буркнула и попыталась отойти в сторону, но Кириан сделал шаг вперед и буквально вдавил меня в стену. Нет, мы не прикасались друг к другу, но Агеластос стоял слишком близко и само его присутствие очень сильно давило. — То, что я не согласна отдаваться тебе? О, да, это прямо колоссальная проблема. Но, знаешь, в данном случае мне нравится быть проблемной.

— Ты зажатая.

— Неправда.

Кириан приподнял один уголок губ, а потом опустил свою ладонь немного ниже, буквально кончиками пальцев сбоку проникая под пояс моих джинсов. Он не касался никаких интимных участков тела, но почему-то я ощутила себя так, будто от ладони Агеластоса исходили электрические разряды, вмиг прошедшие по всему телу и как-то странно собравшиеся в некоторых местах.

Кириан провел большим пальцем по коже, вызывая новую волну дрожи и, наклонившись, своими губами прикоснулся к моим. Очень короткий поцелуй и слова сказанные мне в губы:

— Я же сказал, что не обижу. Сразу расстегивать ширинку не буду, — он еще раз поцеловал, а я дернулась так, словно уже теперь губ касался раскаленный метал. Щеки пылали и я ощущала себя так, словно меня бросили в костер.

— Тогда, что ты собираешься делать? — почему-то голос прозвучал слишком тихо.

— Потрогать тебя хочу.

— И променяешь это на месяц моего рабства? — я криво улыбнулась, стараясь скрыть мысленный ураган, сейчас рвущий мое сознание на куски.

Что вообще означало «потрогать»? Кириан сейчас прикасался ко мне и, в принципе, это было не так ужасно, как месяц рабства. Особенно, если учесть то, что нас могли найти в любой момент и после этого я буду полностью свободна.

Осознав, что уже теперь всерьез задумывалась над предложением Кириана, я мысленно влепила себе очень сильный подзатыльник, но, проклятье, думать об этом не перестала.

— Я предпочитаю выбирать то, что на данный момент интересует меня больше всего.

— А потом? Ты действительно не будешь трогать меня, после того, как мы выберемся отсюда?

— Да. Я уже говорил — после этого делай все, что хочешь. Новая сделка не выходит за пределы этого подвала.

Я сделала несколько глубоких вдохов и попыталась собраться с мыслями, но рука Агеластоса, все так же лежащая у меня на талии мешала сосредоточиться.

— Мне нужно подумать, — наконец-то сказала.

— Нет.

Я резко подняла голову и посмотрела на Кириана.

— Почему?

— На это я уже давал тебе время.

— Мне его было мало, — я качнула головой. — Мне нужно еще.

— Нет, Очкарик. Все нужно делать своевременно.

Я хотела сказать, что он точно загонял меня в тупик. Можно даже сказать, что в ловушку, но промолчала, а Агеластос наклонился и вновь поцеловал. Очередной разряд тока и я попыталась отстраниться, из-за чего его губы мазнули по моим.

— Очкарик, — рык на ухо. Сжав мой подбородок, Кириан заставил меня опять повернуться к нему, после чего сказал: — Не отворачивайся.

— А ты не целуй, — буркнула. — Ты сказал про потрогать. Ты не говорил про поцелуи.

— Трогать можно по-разному.

Кириан подхватил меня на руки. Сам сел на коробки и усадил меня к себе на колени.

— Подожди. Почему ты ведешь себя так, будто получил мое согласие? — я тут же уперлась руками в его торс. Черт возьми, как же все это было странно. Даже сейчас я не могла понять ту остроту, которая пробивала все тело.

— Потому, что получил и не собираюсь терять время впустую.

— Но… Проклятье! — я чертыхнулась и ненадолго закрыла глаза. — Как же я тебя ненавижу.

— Думаешь, что я тебя люблю? — голос Кириана был насквозь пропитан сарказмом. Он даже ухмыльнулся.

Правильно. Между нами не было ничего кроме ненависти и раздражения. А еще чего-то странного, что заставило эту сделку возникнуть и нам двоим пойти на нее.

И лишь время могло все остановить. Тот момент, когда нас найдут и выпустят отсюда.

— Почему ты постоянно смотришь на дверь? — Кириан приподнял один уголок губ и вместе с этим вплел пальцы мне в волосы, убирая их от лица и сжимая в ладони. Даже от такого его действия по коже сумбурными волнами пробежали мурашки. Совершенно странное и незнакомое для меня ощущение, которое мне не нравилось, ведь я не могла его контролировать. — Думаешь, что она сейчас откроется?

— Мне бы этого хотелось, — произнесла и так очевидные слова.

Да, я каждой частичкой души желала, чтобы нас немедленно нашли и освободили, ведь только это могло остановить то, что начало происходить между мной и Агеластосом. Интуитивно я ощущала, что лучше не давать этому продолжение. Опасно.

— А ты разве не хочешь выбраться отсюда? — спросила, ощущая себя жутко неловко. Мне было непривычно сидеть на коленях у парня, а Кириану, судя по всему, эта ситуация не казалась какой-то необычной. Сколько же девушек уже побывало на моем месте?

Он пальцем потянул ткань майки вниз, но отпустил ее, когда я очень сильно дернулась, из-за чего чуть не упала вниз.

— Очкарик, у тебя напрочь отсутствует чувство самосохранения, — Агеластос положил ладонь мне на талию. Таким образом придерживал.

— Я даже спорить не буду. Его у меня точно нет, раз я вообще согласилась на сделку с тобой, — я отвела взгляд в сторону. — Хотя, может, тут воздух плохой и у меня просто помутнение рассудка.

— Я сейчас смотрю на тебя и мне кажется, что это я двинулся головой, — Кириан немного сильнее сжал мои волосы и, убирая вторую ладонь от талии, скользнул ею выше, а потом, пальцами поддел очки и снял их.

— Отдай. Я почти ничего не вижу, — зашипела и попыталась забрать очки, но у меня ничего не получилось.

— Почему ты не носишь линзы?

— Не люблю их, — ответила вместо рвущихся — «не твое дело».

— Зря. Без очков из тебя могла бы получиться более-менее нормальная девушка.

— К сожалению, нет обстоятельств, при которых ты мог бы стать нормальным парнем.

— Осторожнее, Очкарик. У меня все больше и больше желания занять твой рот другим делом.

— Ты предлагаешь поесть? — непонимающе переспросила, но, если честно, уже была голодна.

— Да, я могу тебя накормить.

Я плохо видела лицо Кириана, но мне почему-то показалось, что он оскалился. К чему бы это?

— Ты такая глупая.

— А ты грубый, ненормальный, моментами агрессивный, не считающийся с другими людьми, имеющий ужасный характер и извращенные повадки, не знающий, что такое нормы приличия…

— Все?

— Нет. Я просто дыхание переводила, — отрицательно качнула головой. — Ты…

— Молчи, Очкарик. Начинаешь бесить.

— Взаимно, — мгновенно ответила.

Кириан запрокинул голову и сделал глубокий вдох. Кажется, я его разозлила.

Кириан пальцами стиснул мой подбородок. Сделал это с такой силой, что даже челюсть заныла, благодаря чему я поняла — он действительно зол.

— Очкарик, — Агеластос рыкнул и вновь накрыл мои губы своими. Поцеловал так, что это даже было больно и, в тот же момент, эмоции вновь ударили по мне сокрушающей волной и я забыла, как дышать, но в одно мгновение была прижата к Кириану. Уже казалось, что он не целовал, а пожирал мою душу и я окончательно теряла саму себя. Так дико. Тело покалывало и я не понимала саму себя, но так же ощущала нечто странное в Агеластосе. То, что осознать не могла, но отдаленно улавливала, что нечто такое ему не свойственно. Что же это было?..

Сердце забилось, словно обезумевшее и я задрожала. Сознание постепенно начинало покрываться туманом, но той частью разума, которой еще не коснулся дурманящий дым этих ощущений, я понимала, что не должна так реагировать на Кириана. Мне стало страшно и в голове нечто панически закричало — тебе следует убегать от него, но разве я могла? Нет. В это мгновение я не была в состоянии даже пошевелиться.

— Кириан… — осипшим голосом прошептала его имя, как только Агеластос отстранился от меня. Я хотела сказать, чтобы он прекратил, но вновь все слова застряли в горле и, единственное, что я могла, так это растерянно обвить его шею руками, когда Кириан подхватил меня под бедра и так, словно я ничего не весила, вместе со мной поднялся на ноги.

Одно мгновение и мы на кровати. Матрас на ней был твердым, но сейчас он показался невероятно мягким. Вообще создавалось ощущение, что весь мир плавился и только мы вдвоем оставались в невесомости.

Ладонь Агеластоса легла на мою талию и скользнула вверх под майку. А меня от этого будто током пробило и уже теперь сердце билось так, что, казалось, звук его биения, отдающийся в ушах, вовсе оглушал.

Наверное, именно поэтому я не услышала того, о чем так мечтала. А именно — приглушенного звука шагов, раздающегося за дверью, а так же чьих-то голосов. Странно, но Кириан тоже их не услышал, будто и для него не существовало того, что находилось за пределами этой комнаты и лишь в тот момент, когда металлическая дверь скрипнула и открылась, он разорвал поцелуй.

Только после этого я частично пришла в себя и, сделав глубокий вдох и резко обернувшись, увидела нескольких громоздких мужчин, зашедших в эту крайне тесную комнату.

— Господин Агеластос, мы вас искали…

Фразу я не дослушала. В голове зашумело и я резко выскользнула из-под Кириана, при этом услышав, что Агеластос выругался.

Я выхватила у него из ладони свои очки и, быстро надев их, увидела тех верзил, которые теперь стояли в комнате. На меня они вообще не обращали внимания, будто меня вовсе не существовало. Зато, один из них, судя по всему, тот который был главным, что-то говорил Агеластосу. Из-за адреналина, ударившего в голову, я толком не разбирала слов, но, кажется, мужчина сообщал, что отец и мать Кириана крайне сильно переживали из-за его пропажи, из-за чего парню следовало срочно связаться с ними.

Но, в это мгновение, Агеластос тоже будто бы не слышал сказанных ему слов.

— Очкарик, стой, — он схватил меня за руку, но я резко выдернула ее.

— Отпусти, — взвинчено сказала. Наверное, я еще не отошла от того, что только что происходило между нами и, к тому же, меня пьянила мысль о свободе, которая была настолько близко. Из-за этого я действовала на инстинктах. Спрыгнула с кровати и, схватив свою кофту, очень быстрым шагом вышла из комнаты, после чего, чуть ли не бегом поднялась по ступенькам.

На ходу оделась, отмечая, что Кириана действительно очень сильно искали, ведь дом был переполнен верзилами. Тут даже были люди в форме, но они точно не из полиции.

После нахождения в той комнате, я немного терялась и не сразу нашла выход из дома, а, когда наконец-то сделала это, замерла на крыльце. На улице воздух ледяной и солнце невероятно яркое. Мне вообще сразу показалось, что я попала в другое измерение.

Вообще, мне стоило радоваться свободе, а я, наоборот, растерялась. Правда, не понимала почему.

Пытаясь собраться с мыслями, я ненадолго закрыла глаза, но сразу же открыла их, почувствовав, что телефон, лежащий в кармане, сильно завибрировал. Спускаясь с крыльца, я достала его и увидела множество оповещений о пропущенных звонках и только сейчас дошедших сообщениях.

Буквально мгновение и дисплей ожил иначе, уже теперь сообщая о входящем звонке от папы. Судя по всему, ему пришло сообщение, что я вновь на связи.

Я хотела ответить, но не успела. Кто-то схватил меня за руку и резко дернул назад, заставляя обернуться.

— Подожди, Очкарик.

Кириан вышел на улицу без своей кожанки и весь растрепанный.

— Что ты делаешь? — я попыталась выдернуть свою руку, но не смогла. У Агеластоса намного больше сил, чем у меня. — Разве ты не сказал, что, как только нас найдут, ты больше не подойдешь ко мне? Неужели обещание Кириана Агеластоса настолько мало значит?

Кириан хотел что-то сказать, но стиснул зубы и разжал свою ладонь, а я тут же отошла на несколько шагов.

— Куда ты собралась, Очкарик? — он смотрел на меня так, что всю душу выворачивало наизнанку.

— Не твое дело. Больше нас ничего не связывает.

— Как ты домой будешь добираться?

— На такси, — фыркнула, после чего развернувшись, но, прежде чем уйти, сказала: — Помни про свое обещание. Больше не подходи ко мне.

После этого я очень быстрым шагом пошла прочь. Папа звонил уже во второй раз и я наконец-то ответила, слыша его до невозможности взволнованный голос и торопливые вопросы о том, где я и что со мной.

— Пап, извини, что пропала. Со мной все хорошо и я скоро буду дома.

С каждой секундой я все больше и больше отдалялась от злополучного дома, но еще долго ощущала взгляд, прожигающий спину.

Глава 10. Взгляд

Я толком не помнила, как добралась к дому. В голове сохранились только сумбурные обрывки воспоминаний о том, что некоторое время я шла по дороге и разговаривала с папой по телефону.

Очень долго успокаивала его и на ходу придумывала какую-то нелепую чушь о том, что на свадьбу подруги я ехала с еще одной девчонкой, но по пути ее машина сломалась и мы оказались в каком-то неизвестном месте. Связь там не ловила и потребовалось время, чтобы добраться до первого населенного пункта.

Уже в сотый раз пообещав папе, что уже скоро я буду дома, я вышла к трассе. Думала вызвать такси, но очень удачно поймала попутку.

Лишь немного позже я поняла, что, в принципе, на такси у меня и денег не было, так как моя сумка осталась в машине Кириана.

— Проклятье, — я выругалась и шлепнула ладонью по своему лбу.

Хотя, это не казалось такой уж проблемой. Наоборот, я пребывала в эйфории от того, что все сложилось настолько удачно — теперь я полностью свободна от сделок с Агеластосом и все благодаря удаче. А на сумку плевать. Заберу ее как-нибудь.

На данный момент эта сумка являлась единственной нитью, которая нас связывала.

Пока я добиралась к дому, папа еще сто раз позвонил мне, а, когда мы наконец-то увиделись, мое сердце кольнуло чувством вины. Было видно, что папа все время моего отсутствия не спал и сильно волновался.

Сразу захотелось дать себе сильную пощечину за то, что заставила его поволноваться, но вместо этого я обняла папу, а потом и Хтонию, которая, судя по покрасневшим глазам, вообще переживала настолько сильно, что не могла сдержать слез.

Как оказалось, не обошлось и без заявления о пропаже.

Я почти сразу заснула. Успела только искупаться и покушать, после чего просто отключилась и, наверное, я бы так проспала до утра, но меня разбудил какой-то шум, доносящийся в мою комнату из открытого окна.

Выглянув на улицу, я поняла, что уже наступила ночь, но, несмотря на это, в дальней части двора стояло несколько машин, а рядом с ними какие-то парни и девушки.

Стиснув зубы, я закрыла окно, но шум это не особо убрало.

И, как бы я не пыталась, больше заснуть не могла. Поэтому лежала и листала ленту в сети. Мне это нужно было, чтобы отвлечься, ведь как бы я не старалась об этом не думать, но мне все казалось, что в окно моей комнаты был направлен какой-то взгляд. От него по коже бежали мурашки. Не помогли даже шторы.

На следующий день я не пошла в университет. На этом настояла Хтония, сказав, что мне нужно отдохнуть, но, ближе к обеду, когда она собралась в магазин, я решила поехать с ней. Развеяться и помочь довезти покупки.

В итоге, перед тем, как поехать в маркет, мы решили выпить кофе в торговом центре и, наверное, можно было считать огромной удачей то, что там требовалась официантка. Я поговорила с администратором и меня взяли на испытательный срок. Более того, сказали приходить вечером.

А так администратор многое успела мне рассказать про это заведение и, пока я ожидала ее около барной стойки, случайно перекинулась взглядом с парнем, который как раз ждал свой кофе. Я сразу узнала его. Это лучший друг Кириана. Имя этого парня я не помнила, но мы с ним уже виделись на кухне во время вечеринки.

Я сразу же отвернулась, но почувствовала, что тот парень продолжал смотреть на меня и уже вскоре я услышала его вопрос:

— Мы раньше виделись?

— Нет, — я отрицательно качнула головой, продолжая делать вид, что меня очень сильно заинтересовали разнообразные виды сиропов, стоящие на стеклянных полках. Думала, что после этого парень отстанет от меня, но я все так же ощущала его пристальный взгляд.

Прошло еще несколько секунд и молоденькая бариста передала ему кофе. При этом, в отражении зеркала я видела, что она настолько сладко улыбалась этому парню, что даже у меня на зубах заскрипел сахар. И еще эти томные слова о том, что она будет очень рада вновь его видеть.

Уже взяла бы разделась и запрыгнула бы на него. Чего медлить?

— Ты же… Как Кириан называл тебя? Кажется, своим личным Очкариком?

Эти слова буквально выдернули меня из раздумий и я, несколько раз моргнув, широко раскрыла глаза, но сразу же попыталась взять себя в руки.

— Ты меня с кем-то перепутал.

— Так ты не Очкарик Кириана?

— Да, Агеластос меня так называл, — произнесла на выдохе. — Но, если я и Очкарик, то ничейный. И, проклятье, меня вообще-то Чарой зовут.

Я раздраженно посмотрела на парня, а он приподнял бровь, словно увидел что-то интересное, но больше мы поговорить не смогли. Вернулась администратор и продолжила рассказывать мне правила этой кофейни. В итоге, она сказала мне приходить вечером. Как раз начнется моя стажировка.

Хтония не была этому рада. Она говорила, что для начала мне нужно освоиться в Афинах и подтянуть учебу и только после этого искать работу. Из-за этого между нами даже возник спор, но, в итоге, каждый остался при своем мнении.

К назначенному времени я вернулась в кофейню. Ее работники носили специальную форму, но сегодня, в свой первый день, я расхаживала по заведению в простеньком и удобном спортивном костюме. Заказы не принимала, но вытирала столики и забирала грязную посуду. В принципе, мне тут нравилось. Было бы вообще отлично, если бы ближе к девяти в кофейне опять не появился друг Кириана. К счастью, он пришел без Агеластоса.

— Решила устроиться сюда на работу?

— Ты интересуешься делами всех незнакомых тебе людей? — спросила достаточно мрачно, чтобы сразу стало ясно — мне такое не нравилось.

В дальнейшем я часто смотрела на этого парня, но не потому, что он меня заинтересовал. Просто я боялась, что к нему уже скоро подойдет Кириан, но, к счастью его не было, а, позже разговорившись с официанткой, я узнала, что этого парня звали Иерон Гатис и его родители владели сетью этих кофеен. Хотя, этот бизнес у них был далеко не самым главным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Отлично. Очередной богатенький мажор, — буркнула, кинув взгляд на Иерона. Будто почувствовав это, он тоже посмотрел на меня, но я сразу же отвернулась.

Я не понимала, почему Иерон сидел тут. В основном он что-то смотрел на планшете. Иногда к нему приходили какие-то парни и девушки. Судя по всему, тоже студенты афинского университета. Они выходили покурить на улицу, или пили кофе, создавая довольно шумную компанию. И так продолжалось почти до самой ночи. То есть, до закрытия кофейни.

Когда я освободилась, было уже действительно поздно. Выйдя на улицу, я была настроена вызвать такси, но свободных машин пока что не было и огромным и крайне неприятным сюрпризом стало то, что ко мне пристало два каких-то мужика. Оба пьяные и грязные, но до жути настойчивые.

Вернуться в кофейню я не могла — она уже была закрыта, а машины все так же не было.

Когда эти мужчины начали хватать меня за руки, я вовсе испугалась и думала начать кричать, но внезапно чья-то рука легла мне на талию и я была прижата спиной к крепкому торсу, а слишком настойчивыми мужчинами занялась охрана кофейни.

— Пойдем, — Иерон взял меня за руку и повел в сторону стоянки. — Я отвезу тебя домой.

Сразу я хотела отказаться, но, наверное, те пьяные незнакомцы слишком сильно испугали меня. Из-за чего я не посмела вновь остаться в одиночестве. Единственное, потерла царапину, оставленную одним из пьяных мужчин и послушно села в машину.

Мысли сумбурно путались и ладони подрагивали. Я попыталась сделать несколько глубоких вдохов, но они получились какими-то короткими и прерывистыми.

— Ты испугалась? — спросил Иерон. Мы уже выехали на дорогу и значительно отдалились от кофейни.

— Нет, — отрицательно качнула головой.

— Ты дрожишь.

— Мне немного прохладно.

Парень включил обогрев и теплый воздух прошел по салону. Только после этого я поняла, что действительно немного продрогла.

— Пожалуйста, останови на какой-нибудь людной улице. Я там выйду и вызову себе такси.

— Я отвезу тебя домой.

Я качнула головой и сказала, что до моего дома ехать слишком далеко, но Иерон все равно сказал, что отвезет. Я спорить не стала. За день очень сильно устала и, если бы не адреналин бурлящий в крови, я бы вовсе заснула бы.

Почти всю дорогу мы молчали, но в принципе, тишина возникшая в машине, не казалась напряженной. Лишь, когда мы подъехали к дому, в котором находилась квартира моего отца, Иерон сказал:

— Тебе следует быть осторожной. Больше не ходи ночью в одиночестве.

— Постараюсь, — буркнула. Поблагодарив парня за помощь, я вышла из машины и побрела в дом.

Дальше я приняла душ и, пока ела, увидела, что мне на телефон пришло сообщение. Оказалось, что писал Кириан.

«Ты оставила в моей машине свои вещи».

«Знаю. Как-нибудь позже заберу их».

Мне казалось, что Агеластос уже спит, или, как минимум, он занят какими-нибудь своими делами. Например, очередной вечеринкой, но, к моему удивлению, ответ пришел достаточно быстро.

«Почему тебя сегодня не было в универе, Очкарик?»

«Не твое дело» — огрызнувшись даже через сообщения, я побрела в свою комнату, после чего положила телефон на тумбочку. Слышала, что он опять завибрировал, но не стала читать новое сообщение.

Вместо этого завалилась на кровать и сразу же заснула. Вот только, сон все равно был беспокойным. Вновь возникало ощущение чужого взгляда, скользящего по моему окну.

На следующий день я опять не пошла в университет. Я вообще проспала и проснулась ближе к обеду, когда Хтония пришла звать меня на кухню. На мой вопрос, почему она не разбудила меня раньше, женщина сказала, что она пыталась, но я спала слишком крепко.

Сразу я вскочила с кровати и начала быстро собираться, но потом поняла, что это бесполезно, так как на странице моей группы еще вчера писали, что сегодня не будет двух последних лекций. Получается, я и так пропустила все, что могла.

Радовало лишь то, что я не проспала подработку. Не хотелось опаздывать в первые дни, поэтому в кофейню я приехала даже раньше.

Уже сегодня мне выдали форму. Блузка и узкая юбка. Такая одежда мне была непривычна, из-за чего я чувствовала себя как-то странно, но, тем не менее, могло быть и хуже. Во всяком случае, я пыталась себя этим успокоить.

— Тебе идет, — услышав слова Иерона, я подняла голову, но вытирать столик не перестала.

— Спасибо, — я не могла понять это была издевка с его стороны, или банальная вежливость? Будучи в этой одежде я точно не считала себя красивой. Ну не шла она мне. — Ты тут часто бываешь?

— Нет. Я заехал, чтобы узнать, как у тебя дела.

— Чем обязана такому вниманию с твоей стороны? — я взяла поднос и перешла к следующему столику.

— Хотел пригласить тебя вечером немного прогуляться.

Я аж воздухом поперхнулась. Слишком неожиданными для меня были эти слова.

— Спасибо, но я, пожалуй, откажусь, — сказала, вновь возвращаясь к протиранию стола.

— Почему же?

— Просто не хочу. И я слишком поздно освобождаюсь. Мне после этого не до прогулок.

Я считала, что такого отказа вполне будет достаточно, но, в итоге все обернулось так, как я не ожидала. Как я поняла, стажеров тут обычно задерживали подольше, чтобы те помогали уборщицам с мытьем полов, но сегодня администратор меня отпустила и, выйдя на улицу, я увидела Иерона.

Он стоял около своей машины и что-то читал в телефоне, но, заметив меня, открыл дверцу, после чего сказал:

— Садись, я подвезу тебя.

Я сделала глубокий вдох и подошла к парню, после чего скрестила руки на груди и прищурила глаза.

— Говори, что тебе нужно и зачем все это.

Иерон вопросительно приподнял бровь и еле заметно наклонил голову набок.

— Я уже говорил, чего хочу. Ты отказала, — глаза парня стали немного темнее. — Я, кстати, не люблю отказы.

— Мне какое до этого дело?

— Может, я собираюсь тебя добиваться?

— Шутишь?

— Похоже?

— Не особо, — ответила мрачно.

Я не понимала, что происходило. За всю жизнь мной, как девушкой интересовался только друг из Кастории. А тут сразу Кириан и Иерон. Но, в отличие от Агеластоса, Иерон не казался каким-то чудовищем. Да, он представитель золотой молодежи рядом, с которым девушки так и вьются, но он не казался мне плохом.

Сразу я не села в машину к Иерону и мы действительно немного прошлись. Он звал в ресторан, но я отказалась. Я чувствовала себя неуютно даже просто смотря на это жутко дорогостоящее место и как-то не хотела заходить туда. Зато, пока мы бродили по улочкам, действительно разговорились. При чем, на разные темы, хотя, казалось, что между нами могло быть общего?

Позже, когда уже было темно, Иерон подвез меня к дому и мы даже сошлись на том, что завтра он заедет ко мне утром и мы вместе поедем в университет.

А, перед тем, как я зашла в подъезд, Иерон притянул к себе и коснулся моих губ своими. Короткий поцелуй и слова на ухо:

— Завтра увидимся.

Я широко раскрыла глаза и хотела сказать, что ему не следовало заходить настолько далеко, так как я против, но Иерон уже пошел к машине. Ладно. Завтра поговорю с ним. Все равно мы должны были увидеться утром.

Зайдя в квартиру, я поняла, что папа и Хтония уже спали, поэтому я очень тихо пошла в ванную и приняла душ, а, надев пижаму, увидела, что мне на телефон пришло новое сообщение. Опять писал Кириан:

«Выходи, Очкарик. Я рядом с твоим домом».

Я выглянула в окно и действительно увидела Кириана. В темноте ночи мне был заметен лишь его силуэт и машина, но почему-то у меня возникало плохое предчувствие.

«Нет. Ты вообще время видел? Я никуда не выйду. И, вообще, зачем ты приехал?».

«Выйди, Очкарик. Не беси».

«Это ты меня бесишь».

Не знаю почему, но, когда дело касалось Кирана, я мгновенно вспыхивала и даже сейчас, написав ему парочку крайне грубых фраз, сразу же отключила телефон. Если ему так хочется, пусть продолжает стоять, а я, пожалуй, пойду спать.

Глава 11. Ты

Я была жутко уставшей и, как только легла в кровать, почувствовала невероятное облегчение, но сразу заснуть не удалось. Причиной этому был Кириан — я все думала, зачем он приходил. И, проклятье, я опять вспоминала тот чертов подвал.

В итоге, я мысленно дала себе пощечину и, перевернувшись на бок, чуть ли не с головой укрылась одеялом. Попыталась абстрагироваться от мыслей, но почти сразу меня отвлек какой-то грохот.

Кто-то бросал камушки мне в окно.

Я быстро включила свет и взяла свои очки. Подойдя к подоконнику, попыталась выглянуть на улицу, но это было бесполезно, так как из-за темноты я видела лишь свое отражение на стекле.

Пришлось открыть окно.

Прохладный ночной воздух тут же легким дуновением пробрался в комнату и начал неприятно пощипывать кожу, но я пока что на это не обращала внимания. Немного наклонившись вперед и посмотрела на Кириана.

— Какого черта ты творишь? Ты мне чуть стекло не разбил, — сказала очень тихо, но, так чтобы в тишине ночи мои слова долетели до Агеластоса.

Моему возмущению не было предела. Я и так еще не поменяла разбитый дисплей на телефоне. Не хватало еще заниматься окном. Где я на все это деньги возьму?

— Спускайся, Очкарик. Немедленно.

Из-за неработающих фонарей я все еще плохо видела Кириана, но по голосу прекрасно понимала, что он зол. Почему? Что я опять сделала?

— Нет, — сказала упрямо. — Еще не хватало ночью ко всяким психам подходить. Агеластос, проклятье, чего ты хочешь?

Наверное, мы создавали достаточно шума, чтобы побеспокоить соседей. Во всяком случае, на первом этаже прямо подо мной открылось окно и оттуда выглянула пожилая женщина.

— Вы хоть понимаете, сколько сейчас времени? Всегда и все спокойно было, но, нет, тут заехала девчонка на второй этаж и сразу начался шум. То один ее чуть ли не ночью привозит домой. Еще и так громко въезжает во двор, что я сразу просыпаюсь, то второй по ночам стоит тут и будит всех.

— Это кто тебя ночью домой привозит? — голос Кириана мгновенно наполнился жесткостью. Я тоже стала еще сильнее злиться.

— С каких пор я должна отчитываться перед тобой? — спросила, сжимая пальцами подоконник. — Уходи. Немедленно. Из-за тебя люди не могут заснуть.

Та бабушка что-то возмущенно добавила, но я слушать не стала. Закрыла окно и задернула шторы. Вот только, стоило мне это сделать, как в мое окно тут же прилетел новый камушек. Мой глаз дернулся и сознание полыхнуло, из-за чего я просто сорвалась — достала из шкафа кофту и, накинув ее на пижаму, пошла к входной двери.

Выходя из квартиры, пыталась вообще не создавать шума, но понимала, что, скорее всего, соседи уже утром нажалуются моему папе. Хотя, какого черта? Тут недавно целая компания сидела во дворе и с ней ничего не сделали. Зато я плохая.

Молниеносно спустившись по ступенькам я чуть ли не вылетела на улицу, при этом, заметив, что Кириан как раз собирался бросать мне в окно еще один камушек, но, увидев меня, он остановился и приказным тоном сказал:

— Сядь в машину.

— Да пошел ты, — сказала сквозь плотно сжатые зубы. — Говори, зачем ты приехал, иначе полицию вызову.

— Для начала скажи, кто тебя домой по ночам привозит, — Кириан отбросил камушки в сторону и неторопливо, но как-то угрожающе пошел в мою сторону. — Значит, вот почему в универ не ходишь? Развлекаешься? Вот так ты хотела учиться?

— Подожди, — я выставила руку вперед. — Тебе не кажется, что ты задаешь слишком личные вопросы? Тебя все это вообще не должно волновать.

— Так и не волнует. Просто интересно, кто это такой ущербный повелся на тебя.

Слова резанули по сознанию и я сильно напряглась, чувствуя, как внутри все обожгло, но, каким-то усилием воли я пока что держала себя в руках и решила уточнить:

— Это ты сейчас о чем?

— Кому может понравится такая как ты? — Кириан приподнял голову, смотря на меня сверху вниз. — Кривая и почти плоская. Лицом не получилась и одеваешься хуже бомжей. Так кто же это такой ущербный или слепой запал на тебя?

Рука дернулась и я влепила Кириану пощечину. На него это совершенно никак не подействовало. Разве что щека слегка покраснела, а у меня ладонь обожгло. Точно так же сейчас внутри все пылало, уничтожая нити сознания.

— А ведь сам же говорил, что я тебе понравилась, — почему-то говорила очень тихо. — Вон даже потрогать хотел такую кривую и почти плоскую.

— Ты это приняла всерьез? — Кириан ухмыльнулся, будто я сказала самую большую в мире чушь.

Я сделала глубокий вдох и до дрожи стиснула ладони в кулаки.

— Как видишь, нашелся тот, кому я понравилась, — сказала, испепеляя Агеластоса взглядом. — А ты, пожалуйста, вали к черту. И не забывай про свое обещание — больше не подходи ко мне.

Я развернулась и пошла к двери, но, прежде чем зайти в подъезд, обернулась и сказала Кириану:

— Знаешь, а тот парень целуется в сто раз лучше чем ты.

Голубые глаза полыхнули, но ответа я ждать не стала. Захлопнула за собой дверь и поднялась к нужной квартире. Вновь оказавшись у себя в комнате, упала на кровать и укрылась одеялом.

Вот только, про сон не было и речи. Слишком сильно в груди все полыхало.

Было ранее утро, а я уже не спала. Открыв окна, подрагивала от прохладного воздуха, но благодаря этому так же пыталась остыть. Мысли до сих пор горели и я, подойдя к зеркалу, покрутилась около него.

Вспомнив слова Кириана, очень сильно нахмурилась и даже подумала подойти к шкафу и там поискать что-нибудь более красивое, чем моя повседневная одежда, но уже вскоре отогнала эти мысли.

Пошел Агеластос к черту. Не буду я реагировать на его слова.

Поскольку у меня было немало свободного времени, я решила приготовить завтрак для папы и Хтонии и, оставив его на столе, пошла переодеваться.

Выходя из подъезда, поправила шапку и поморщилась из-за яркого солнца, но машину Иерона увидела сразу. В груди вновь обожгло и я на несколько секунд закрыла глаза, после чего пошла к парню.

— Держи, — он протянул мне стаканчик с кофе. Было как-то неловко принимать даже такой подарок, но отказываться я не стала. Голова болела и мне хотелось спать. Кофеиновый напиток сейчас казался спасением.

— Спасибо, — я сразу сделала глоток, после чего опять посмотрела на Иерона. — Извини, но, наверное, будет лучше, если мы по отдельности поедем в университет.

— Что-то случилось? — Гатис вопросительно приподнял бровь.

Я отрицательно качнула головой, на что парень мрачно сдвинул брови на переносице и сказал мне садиться в машину.

— По дороге в универ поговорим. Расскажешь, что произошло, — добавил он, открывая передо мной дверцу машины.

Я вновь отказалась, но, в итоге, мы пришли к тому, что я все-таки села на переднее пассажирское сиденье. Наверное, мне все же хотелось поговорить с Иероном и, как только мы выехали на дорогу, я спросила:

— Ты давно знаешь Агеластоса?

— С самого детства. Он мой двоюродный брат.

Я удивленно округлила глаза.

— А я думала, что вы просто друзья.

— Одно другому не мешает, — Иерон остановил машину на светофоре и посмотрел на меня. — Почему ты спрашиваешь про Кириана?

— У меня с ним произошел конфликт. Не думаю, что он будет рад тому, что ты общаешься со мной.

— Думаешь, что меня это должно волновать? Мы не лезем в личную жизнь друг друга.

— Твой брат настоящий придурок, — я не выдержала и поджала губы.

— В этом я с тобой не согласен.

— Он сказал, что только ущербный посмотрит на меня, как на девушку.

Иерон вопросительно приподнял бровь и слегка наклонил голову набок. Но как раз загорелся зеленый и он дальше поехал, лениво смотря на дорогу. Хотя, при этом, водил он хорошо и уверенно.

— Ты думаешь, что я ущербный?

— Нет, — тут же качнула головой.

— Но я посмотрел на тебя, как на девушку. И ты мне понравилась.

Я замялась и отвернулась к окну. Некоторое время молчала, но потом спросила:

— И чем же я тебе понравилась?

У меня не было учащенного сердцебиения и я почти никак не отреагировала на слова Иерона. Наверное, потому, что не верила им. Да, не верила, что могла понравиться парню.

— Не знаю. Например, может тем, что от тебя за километр не несет сладкими духами и на губах нет тонны помады.

— Да, это точно повод заинтересоваться мной, — саркастично фыркнула.

— Для меня повод.

— Так сильно не любишь помаду и духи? — я не выдержала и улыбнулась. Не знаю почему, но, несмотря на то, что Гатис был весьма мрачным парнем, мне рядом с ним было легко.

— Мне не нравится однотипность. Она надоела.

Еще несколько кварталов и мы заехали на парковку рядом с университетом. Мысленно я отметила, что на машине, конечно, удобнее добираться на учебу, нежели толкаться в общественном транспорте.

Плюс, в салоне было тепло, из-за чего мне даже не хотелось выходить, но я все же потянулась к ручке. Вот только Иерон меня остановил. Взял за запястье и притянул к себе. Прикоснулся своими губами к моим и своим телом вжал в спинку сиденья.

Я от неожиданности замычала, но, в тот же момент, сжав ладонями плечи парня, замерла. Слишком странными и необычными были эти ощущения. Не такие, как с Кирианом, но совершенно новые.

— Ты же понимаешь, что я не просто так говорю, что ты мне нравишься? — спросил Гатис. Он поддел пальцами мой подбородок и, приподняв голову, посмотрел прямо в глаза. — Малыш, ты же станешь моей девушкой? — спросил, вновь прикасаясь своими губами к моим.

— Подожди, — я сильнее вжалась в спинку сиденья. — Ты сейчас вообще серьезно говоришь?

— А ты думаешь, что шучу? — Иерон приподнял один уголок губ, обнажая белоснежные зубы. Он отстранился, но я так и не села ровно.

— Не знаю, но мы вообще-то знакомы всего ничего, — я попыталась поправить шапку, которая немного съехала, но, в итоге, вовсе ее сняла. — Я тебя не знаю.

— Узнаешь, — Гатис коснулся моего лица и убрал упавшие на него пряди волос. — Если хочешь, можешь подумать.

Я не выдержала и растянула губы в улыбке, после чего сказала:

— Ты настолько самоуверен. Это проявляется даже в твоем «если хочешь». Вообще-то логично, что в такой ситуации девушка очень даже захочет подумать. Или, вообще откажет.

— До тебя еще не думали и не отказывали.

— Возможно, с теми девушками ты был знаком дольше.

— Нет, Чара, не был. И разговоры с ними были другие.

Я хотела спросить, что же это за «другие разговоры», но Иерон продолжил, а я решила его не перебивать.

— Не в моих привычках предлагать отношения. У меня их раньше не было и я не стремлюсь их заводить, но с тобой явно нельзя иначе.

— Если не хочешь заводить отношения, зачем предлагаешь их мне?

— Решил попробовать что-то новое. Ты подходишь.

— Я для тебя, как подопытный кролик? — фыркнула.

— Нет. Ты девушка, которую я хочу видеть дольше, чем одну ночь. Если нам не понравится — разбежимся.

— Извини, но я правда не уверена, что подхожу тебе.

— Подумай. Время еще есть.

Я немного замялась, но все же кивнула, хоть и понимала, что думать не буду — все равно откажусь.

Богатенькому мальчику захотелось поиграть в отношения. Я не собиралась в это ввязываться.

Иерон помог мне выйти из машины и я, попрощавшись с ним, пошла в сторону универа. У меня было еще немного кофе и я решила допить его в тишине и покое. Поэтому, войдя в здание, побрела искать укромное местечко. Заодно, собиралась там почитать конспекты.

Вот только, как на зло, судьба вновь преподнесла неприятный подарок.

Еще утром я обещала себе, что буду всячески избегать Кириана, но, в итоге, столкнулась с ним в полупустом коридоре.

Агеластос как раз выходил из аудитории и, сразу увидев его, я вновь ощутила, как в груди все полыхнуло. Ладонь сжалась сильнее и я чуть не раздавила стаканчик с кофе, но каким-то образом сдержалась и сохранила внешнее спокойствие.

Кириан лениво толкнул дверь аудитории ногой и, выходя в коридор, одной рукой придерживал рюкзак, висящий на плече, а второй застегивал ремень. За ним шла какая-то рыжеволосая девушка. Очень симпатичная и, судя по всему, старшекурсница.

— Тебе понравилось? В следующий раз я могу попробовать иначе, — сказала она, после чего провела языком по покрасневшим губам.

Кириан ничего не ответил. Он со все таким же безразличным выражением лица пошел дальше и именно в этот момент наши взгляды встретились. Привычно голубые глаза полыхнули и Агеластос посмотрел на меня, как на мусор. Вернее, как на какую-то ошибку, которой вообще не должно было существовать.

Я же одарила его гневным взглядом, полным ненависти, но Кириан этого будто бы не заметил. Просто отвернулся и пошел дальше.

Я еще некоторое время стояла на месте и все так же сжимала в ладони стаканчик с уже остывшим кофе.

В это мгновение я стойко была уверенна в одном — все в мире может меняться, но неизменным останется только моя ненависть к Кириану Агеластосу.

У меня была одна очень плохая черта характера — я не могла успокоиться, пока не сделаю что-нибудь в отместку человеку, который плохо поступил со мной.

Вот, например, как случай с Кирианом. Ну повел он себя грубо и наговорил мне гадостей. Казалось, что легче забыть про него и спокойно жить дальше.

Тем более, Агеластос не тот человек, которому можно противостоять.

Но, нет, у меня в груди все горело от желания сделать ему какую-нибудь гадость.

— Готова начать отношения? — Иерон перехватил меня после одной из лекций. Вообще, как я поняла, он просто шел мимо, а тут я как раз выходила из аудитории. Гатис положил руку мне на плечо и притянул к себе. Таким образом приобнимал. Причем, это действие казалось жутко собственническим.

— Ничего себе. Ты себе девушку нашел? — спросил парень, который шел слева от Иерона. Рядом с Гатисом вообще находилось несколько ребят и в это мгновение все, словно по приказу, посмотрели на меня. Заинтересованно рассматривали. — Слушай, а мы разве не виделись раньше? Точно. Ты же та девушка, которая занималась напитками на вечеринке у Кириана.

Я присмотрелась к тому парню и тоже его узнала. Он помогал мне открывать бутылки с колой. Мы тогда разговорились и сейчас, улыбнувшись друг другу, немного обсудили ту вечеринку.

— Ты будешь на Зимнем вечере? Пойдешь туда уже, как девушка Иерона? — спросил парень.

— Что за Зимний вечер?

— Костюмированная вечеринка для старшекурсников, — это уже объяснил Иерон. И, кстати, руку от меня он так и не убрал.

— Но я же учусь на первом курсе. Как я туда могу пойти?

— Так пятикурсники могут брать себе в пару кого захотят, — объяснил тот парень. — Именно поэтому в период Зимнего вечера перепадает даже самым страшным выпускникам. Девчонки с младших курсов готовы на все, лишь бы попасть на эту вечеринку.

— И когда будет этот вечер?

— Послезавтра.

Иерон сказал, что мы можем туда пойти вместе, но я отрицательно качнула головой. Хотя, сам Зимний вечер меня заинтересовал. Наверное, там будет жутко красиво и необычно. Я еще ни разу не была на подобных мероприятиях и, честно, в какой-то степени даже задумалась над приглашением Иерона. Просто хотела хотя бы одним глазком посмотреть на костюмированную вечеринку, а потом сразу домой.

Пока я думала над всем этим, во дворе университета увидела Кириана. На каменном выступе сидела темноволосая девчонка. Агеластос стоял между ее раздвинутых ног и ладони держал чуть ниже талии.

Я тут же поморщилась. И как можно так себя вести на людях? Я бы себе такого никогда не позволила бы.

Глава 12. Ожидание

Я вновь столкнулась с Кирианом в коридоре. В тот момент я искала аудиторию, в которой должна была проходить следующая лекция, а Агеластос непривычно для себя был один и как раз выходил из-за поворота.

Мы не заметили друг друга, благодаря чему я буквально врезалась в Кириана. Хотя, мне сразу показалось, что я столкнулась со стеной.

— Смотри куда идешь, — я кинула на Агеластоса взгляд полный гнева. Еще почему-то вспомнила о том, как на прошлой перемене он зажимал ту девушку во дворе, из-за чего после соприкосновения с парнем, брезгливо отряхнула одежду, словно она была в грязи.

— У меня глаза болят, когда смотрю на тебя, — Кириан все так же смотрел на меня, как на мусор. — Потеряйся, Очкарик, и не путайся под ногами.

Я хотела посоветовать Агеластосу самому где-нибудь потеряться, но в этот момент, будто из ниоткуда, возникла та самая брюнетка, с которой Кириан развлекался на прошлой перемене. Она обняла парня за руку и, улыбаясь ему, предложила вместе сходить в столовую.

Чувствуя, что меня начало очень сильно воротить от вида того, как эта девушка прижималась к Агеластосу, я скривилась, после чего развернулась и пошла дальше. До того, как свернуть за поворот, еще один раз обернулась, так как ощущала на себе прожигающий взгляд, но Кириан смотрел на ту девушку, а других студентов в коридоре не было.

Я опять надумывала себе лишнего. В последнее время со мной вообще происходило непонятно что.

Я нашла аудиторию, но оказалось, что лекцию отменили. Если честно, я по этому поводу не особо расстроилась и вместо того, чтобы сидеть в университете, пошла в кофейню, которая находилась неподалеку.

Там я встретила нескольких одногруппниц, но, поскольку после тех слухов про воровство я так и не смогла найти с ними общий язык, села за отдельный столик.

При этом, отчетливо чувствовала, что девчонки кидали в мою сторону взгляды и перешептывались. Судя по всему, вновь обсуждали те сплетни.

Мне было плевать на нечто подобное. Возможно, даже лучше, что я не успела подружиться с ними, так как мне не очень нравились такие люди.

Официантка принесла мне кофе. Я еще посматривала на кусочки разнообразных тортов, но, решив экономить, обошлась без них. Лучше подкоплю денег и поменяю дисплей на телефоне, так как уже теперь, доставая его из кармана, я стала замечать, что сенсор работал все хуже и хуже.

За то время, которое я провела в кофейне, успела позвонить маме и еще попереписывалась с подругой из Кастории.

Уже намереваясь уходить, увидела сообщение от брата. Он спрашивал, как у меня дела и как учеба в университете.

«Неужели ты обо мне вспомнил?» — я не смогла сдержать улыбку. Как же я любила Ксенона. Хотя, конечно, это была не та любовь, которая возникала у девушки к парню.

«О тебе такого сказать не могу. Ты настолько занята, что ни минуты не находила, чтобы написать мне?»

«Извини. Тут и правда произошло столько всего, что я до сих пор не могу прийти в себя»

«Рассказывай»

«Да особо нечего рассказывать. Просто новый универ и новые люди» — уклончиво ответила, не желая жаловаться на жизнь.

«Ты что-то не договариваешь» — Ксенон, как обычно, полностью чувствовал меня. Наверное, именно по этой причине я никогда не могла лгать ему.

Я немного помялась и, сделав глубокий вдох, написала, что просто мне не совсем нравятся студенты этого университета. В Кастории все ребята были куда проще и дружелюбнее.

«Переводись ко мне в Салоники»

«Зачем?» — тут же спросила и непонимающе сдвинула брови на переносице.

«Я тут присмотрю за тобой и тебя никто не обидит. Я уже давно хотел предложить это и даже разговаривал с твоим отцом, но тогда ты только подала документы в афинский университет»

«Слушай, это как-то слишком неожиданно»

Я хотела написать, что это так же и нелепо, ведь я только недавно перевелась в афинский университет, но не стала этого делать. Несмотря ни на что, где-то в глубине души мне понравилось предложение Ксенона.

Он всегда заботился обо мне и я знала, что изначально Ксенон настаивал на моем переводе именно в Салоники, а не в Афины и сейчас, честно, мне хотелось к нему. Я чувствовала, что так мне станет легче.

Единственное — я не знала, как отнесется папа к тому, что я вдруг расскажу о своем желании переехать. Хотя, от меня столько проблем, что, наверное, будет даже лучше, если я уеду.

Я написала Ксенону, что переезд в Салоники это очень серьезно и я пока что ничего не могу сказать. Он мне ответил, что на этих выходных приедет в Афины, чтобы увидеться с родителями и, если я хочу, могу потом с ним поехать в Салоники на день или два. Там Ксенон мне все покажет и я уже буду думать, что делать дальше.

Я согласилась.

После разговора с братом мне стало легче. Появилось понимание того, что у меня теперь имелся выбор и я не была привязана к одному месту.

Правда, переезд в Салоники был похож на побег. Это немного угнетало.

Я отсидела еще одну лекцию, после чего начала быстро собираться. Уже теперь я опаздывала на подработку и спускаясь по лестнице, лихорадочно размышляла над тем, как поскорее добраться к нужному месту.

Поэтому, когда я на стоянке столкнулась с Иероном и он предложил подвезти меня, так как тоже собирался в кофейню, я отказываться не стала и взобралась на переднее пассажирское сиденье его машины.

Гатис наклонился и поцеловал меня в щеку. Я недовольно поджала губы, а он лишь улыбнулся, будто забавляясь моей реакции и, мне хотелось сказать Иерону, чтобы он так больше не делал, но в этот момент, прямо напротив нас я заметила машину Кириана. Он сам стоял рядом с ней и точно увидел этот поцелуй.

По его сейчас мрачно голубым глазам я ничего понять не могла. Тем более, я слишком быстро отвернулась от Кириана, так как и он теперь для меня был пустым местом, но я тут же рефлекторно улыбнулась Гатису, который уже завел машину и мы выехали на дорогу.

Изначально Кириан смотрел на Очкарика и никак не мог понять, что Это вообще такое.

Нет, это точно не девушка. Скорее непонятное нечто в очках с толстыми стеклами. В свободной и нелепой одежде, которая напрочь скрывала фигуру, делая Очкарика плоской и будто бы вовсе бесполой.

Вот только, это «нечто» показалось достаточно забавным и, более того, интересным. Удивительно непокорным.

И тогда Агеластосу захотелось развлечься и понаблюдать за этим непонятным созданием, которое он вообще никак не мог принять за девушку. Вот только, в некоторых моментах именно ее видел в Очкарике. Это происходило как-то само собой и лишь намного позже Кириан начал больше понимать.

Там, в закрытом подвале он лучше рассмотрел ее. У Очкарика имелась фигура. Во всяком случае, грудь до безумия хороша и Кириану с каждым часом все сильнее хотелось увидеть Чару всю, но нечто внутри парня настойчиво нашептывало — лучше этого не делать.

Лучше бы Агеластос вообще не видел Очкарика другой — пусть бы она оставалась для него непонятным созданием в мешковатой одежде.

Но, нет — в подвале он отчетливо увидел девушку и она как-то странно влияла на него. Далеко не так как другие. Нет, необычно уже то, что вообще ощущалось некое влияние, ведь все остальные девушки безлико входили в жизнь Кириана и так же незаметно уходили из нее. Забывались словно их никогда не было, а их попытки остаться рядом с Агеластосом, очень сильно раздражали.

А это непонятное создание запомнилось и ее, наоборот, не хотелось отпускать. Почему? Неизвестно. Просто возникало желание ее изучать и понять чего же в ней такого особенного. Ну, помимо шикарной груди. Тем более, Чара заинтересовала его до того, как Агеластос увидел ее без майки.

Чара этого не замечала, но в том подвале Кириан постепенно изучал ее.

В первую очередь он уловил ее запах. Сразу Кириан решил, что это аромат духов, причем, непривычно не мерзкий и не приторно слащавый, как у других девушек, а именно очень приятый. Каждый вдох, как глоток свежего воздуха и, как нечто будоражащее.

И только спустя какое-то время Агеластос понял — это не аромат духов. Это личный запах Очкарика.

Разве так бывает? Он всегда считал, что нет, но на Чаре убедился — она имела собственный запах. Это был аромат девушки и он дурманил. Пробуждал в сознании то, что срывало самоконтроль и в какой-то момент Кириан почувствовал себя зверем, который по запаху нашел себе самку.

В той закрытой комнате он только и дышал этим ароматом и постепенно сходил с ума. Внутри все раздирало от желания намотать волосы Чары на кулак и притянуть ее к себе. Обвить рукой талию и, наклонившись к шее девушки, раз за разом вдыхать запах ее тела и потом не останавливаться и утолить жажду.

Чтобы полностью не сорваться, ему нужен был свежий воздух и, с трудом держа себя в руках, Кириан пытался починить систему вентиляции. Вот только этот чертов запах сильнее туманил и дурманил. Рвал сознание на клочки и со временем все стало только хуже.

У Кириана уже давно были проблемы со сном. Годами это не проходило и он почти не спал. Помогали только таблетки.

Вот только, там в подвале он заснул и без них. Этот чертов запах действовал на него по-разному. Не только будоражил, но и успокаивал. А, через сон почувствовав, что Чара придвинулась к нему, он инстинктивно прижал ее к себе.

Впервые в жизни Агеластос спал настолько крепко и после сна ощущал себя настолько отдохнувшим.

Вот только, сон с Чарой пробуждал еще кое-что, что сдерживать становилось все труднее и труднее.

Тогда Очкарик приняла душ и ее запах был частично скрыт ароматом мыла. Кириану после этого должно было стать легче, но, нет, нечто подобное очень сильно раздражало. Очкарику следовало пользоваться только тем мылом, которое само по себе не имело запаха.

Второе, что понял Кириан — Очкарик без очков очень даже ничего.

И Агеластос был готов провести в том подвале очень много времени. Чтобы насытиться и постепенно полностью изучить все еще непонятное для него «нечто».

Вот только их нашли.

Кириан давно не был настолько сильно зол. Его тогда буквально раздирало от ярости, ведь мужчины, открыв дверь, отняли то, что Агеластосу тогда было важнее воздуха.

Очкарик просто взял и ушел. Еще и это гребанное обещание при котором Кириан больше не мог подходить к ней.

Что с ним только не происходило в те моменты и лишь позже пришло понимание, что так даже лучше. Нет Очкарика — нет дурмана раздирающего сознание.

Создавалось ощущение, что жизнь вернулась в привычное русло, но почему-то прежней она уже не становилась. Других девушек не хотелось. Как-то слишком пресными они казались.

И Кириан уже никак не мог заснуть. Теперь даже таблетки не помогали, но так сильно хотелось прижать Очкарика к себе и, вдыхая ее запах, наконец-то отдохнуть.

Вот только, ее, как на зло, в универе не было. Кириан мрачно по ночам смотрел на свет в ее комнате и не мог понять, какого черта Очкарик не приходила на занятия. И подойти к ней не мог — чертово обещание.

А потом он сорвался. Приехал к ней ночью и собирался Чару отвезти к себе. Или лучше — отъехать хотя бы на квартал и, найдя более уединенное место, сразу затащить девушку на заднее сиденье своей машины. И вот там уже притянуть ее к себе.

Но, нет, она как всегда отталкивала. Кириану это даже нравилось. Чара же чистая и так просто парням не давалась.

Но, как Агеластос скоро узнал — не давалась она только ему. А так был некто, кто по ночам уже подвозил Очкарика к дому.

Нет. Такого быть не может. Кто мог запасть на это непонятное нечто?

Но слова о том, что Очкарику больше понравились поцелуи другого парня, стали похожи на револьвер приставленный к голове. Одна секунда и он выстрелил.

Внутри все горело и сознание взрывалось яростью. Каких же усилий Агеластосу стоило не пойти за Очкариком в подъезд. Он бы мог ее перехватить и, перекинув через плечо, забросить в машину, а потом отвезти к себе. Но Кириан этого не сделал. В ту ночь его разрывало от ярости и он пошел в разгул, но для себя Агеластос решил, что Очкарика больше не существовало. От интереса к этому созданию слишком много проблем.

В какой-то момент пришло понимание, что Очкарика можно поменять на любую другую. Но, нет, это было не так. Ни удовлетворения, ни отдыха. Вообще ничего.

Но, конечно, прошло еще слишком мало времени. Агеластос был уверен, что Очкарик уже вскоре забудется. Ему плевать на нее.

И лишь увидев Иерона, который целовал Чару, внутри Кириана вновь все взорвалось адским огнем и внутренний зверь взревел, острыми когтями изувечивая сознание.

Агеластос и Гатис дружили с самого детства, но в тот момент Кириан мог бы сломать челюсть Иерону. А все из-за этого гребанного поцелуя. Насколько же сильно Агеластос был зол. Яростью пропитывалось чувство того, что другой прикоснулся к тому, что принадлежит только ему.

Глава 13. Ночь

Мы только отъехали от университета и я еще не успела привести мысли в порядок, но, даже пытаясь на что-то отвлечься, слишком отчетливо в своем сознании видела мрачные голубые глаза Кириана.

Еще почему-то невыносимо сильно хотелось провести ладонью по щеке и хотя бы таким образом стереть ощущение поцелуя Гатиса, словно он был ошибкой и чем-то неправильным.

Очень сильно нахмурившись, я обернулась к Иерону и хотела сказать, чтобы он больше меня не целовал, но в это мгновение заметила, что его телефон зазвонил и на дисплее высветилось имя Кириана. Я сразу немного напряглась и, отвернувшись к окну, сделала вид, что мне очень интересно наблюдать за зданиями, мимо которых мы проезжали.

Но, на самом деле, я прислушивалась к разговору.

— Да, — Гатис ответил на звонок, но, к сожалению, слов Агеластоса я вообще не слышала. — Понравилась, — не знаю, что на этом моменте ему сказал Кириан, но Иерон приподнял одну бровь, а затем сильно нахмурился. — Слушай, Риан, я освобожусь через пятнадцать минут и приеду в «Нихта». Там поговорим.

Агеластос еще что-то сказал, на что Иерон ответил «Хорошо». После этого разговор был окончен.

В отражении стекла я уловила, что Гатис бросил на меня взгляд, но почти сразу перевел его на дорогу.

— Что-то случилось? — решила спросить.

— Ничего особенного, — Иерон качнул головой.

Пока мы ехали к кофейне, немного поговорили про Афины. Иерон спросил о том, нравилось ли мне тут.

— Если ты еще плохо знаешь город, я могу показать тебе его.

— После того, как папа переехал сюда, я каждое лето, примерно на месяц приезжала к нему в гости. Поэтому Афины знаю неплохо. Да, неидеально, но достаточно.

— У тебя тут только папа живет? Давно он переехал?

Я только сейчас поняла, что ранее Гатису ничего не рассказывала про свою семью. Да и не особо хотелось это делать, поэтому я довольно быстро свернула разговор.

Прошло еще минут десять и мы подъехали к кофейне. Уже по разговору Гатиса с Агеластосом, я поняла, что Иерон тут не задержится, но для меня неожиданностью стало то, что парень даже из машины не вышел.

— Разве ты не говорил, что тебе тоже нужно сюда?

— У меня планы поменялись, но я постараюсь позже приехать.

Иерон уехал, а я еще некоторое время стояла на парковке около кофейни, но, вспомнив о том, что опаздывала, торопливо пошла на работу.

Переодевшись, я сразу пошла убирать столики, постепенно замечая, что остальные официантки то и дело посматривали в мою сторону.

— Чем обязана такому вниманию? — в итоге я не выдержала и решила спросить. Девчонки сразу делали вид, что не поняли моего вопроса и лишь ближе к окончанию рабочего дня бариста призналась, что всех интересовало, кем я являлась Гатису.

— Он тебя подвозит, но ты же не его девушка, — сказала бариста. Кажется, ее звали Партения. — Вот мы и думаем, что, может, ты подруга детства, за которой он присматривает. Иерон же до того, как ты тут начала работать, приезжал сюда максимум раз в полгода, — Партения наклонилась вперед. — Так это правда? Ты его подруга?

— Почему ты уверена, что я не его девушка? — я слегка наклонила голову набок.

— Ну… — Партения растерялась. — Просто так кажется.

— Понятно, — я кивнула на уклончивый ответ девушки и в итоге сказала, что мы с Гатисом не друзья, но что-то наподобие этого.

Тут же возникло в сто раз больше вопросов, от которых я мастерски уклонилась и пошла дальше работать.

Постепенно время приближалось к ночи. Последние посетители ушли и я, как стажер, осталась с уборщицами убирать помещение. Но, стоило мне набрать воды в ведра, как администратор сказала, что я могу идти.

Спорить я не стала и тут же побрела переодеваться, а выйдя на парковку, увидела Гатиса. Когда Иерон тоже заметил меня, он молча открыл дверцу переднего пассажирского сиденья.

— Садись. Подвезу к дому.

— Слушай, мне уже неловко. Мой дом далеко отсюда. Да и я сама могу доехать.

— Нам нужно поговорить.

— О чем? — я насторожено прищурилась.

— Садись, Чара.

Я потопталась на месте, но все же взобралась в машину. Когда мы уже выехали на дорогу, я посмотрела на Гатиса и к своему удивлению увидела сильное покраснение на его скуле.

— Что это такое? — спросила. — Если это ушиб, то выглядит он чертовски паршиво. Нужно срочно покрыть его мазью.

Иерон на это ничего не ответил. Он молча вел машину и смотрел на дорогу. Лишь спустя какое-то время он сказал:

— Я сегодня разговаривал с Кирианом.

— И что?

— Он не хочет, чтобы я приближался к тебе.

— И почему я этому не удивлена? — буркнула, отворачиваясь к окну. — Наверное, будет лучше, если мы и правда перестанем общаться. Хоть и Агеластос еще тот надменный придурок, но он твой брат. Будет не хорошо, если отношения между вами испортятся. Ты можешь, пожалуйста, остановиться на следующем повороте? Там довольно оживленная улица. Думаю, что смогу оттуда самостоятельно добраться домой.

— Я же сказал, что подвезу тебя, — Гатис напрочь проигнорировал мою просьбу остановиться. — Мои с Рианом отношения и так сегодня были испорчены. Ты не его девушка и он не имел права указывать мне.

— Еще помиритесь, — мысленно я отметила, что они вдвоем явно очень упрямые.

Эти мои слова Иерон проигнорировал и некоторое время мы опять ехали молча. Так продолжалось до тех пор, пока Гатис опять не нарушил тишину.

— Ты мне понравилась, но, несмотря на то, что я не люблю отказы, бегать за девушкой, которая не хочет быть со мной, я не буду. У тебя еще есть время подумать. Если согласишься так же получишь защиту.

— Защиту от чего?

— От Риана. Он специфический человек и у него очень тяжелый характер. Временами Риан может быть… очень плохим и мне кажется, что тебе с ним нужно быть осторожней.

— Это я и так понимаю, — ответила, вновь отвернувшись к окну.

Дальше я этот разговор продолжать не стала. Явно происходило черти что и я в это лезть не собиралась.

Несмотря на настойчивость Гатиса, я попросила его остановить машину за квартал до нужного дома. Не хотела, чтобы опять проснулась та пожилая женщина и, впоследствии, пришла жаловаться на поздний шум.

В настолько позднее время в этом районе было практически безлюдно, но, к счастью, тусклый свет фонарей достаточно хорошо освещал тротуар. Благодаря этому не было тревоги и опасений. Сжимая в руке рюкзак, я довольно быстро вошла во двор, но, не успела пройти и половины дороги до подъезда, как позади себя услышала шаги.

Сразу не обращала на них внимания. Подумаешь, может кто-то из соседей тоже как раз возвращался домой.

Вот только, постепенно мне стало как-то не по себе. Создавалось ощущение, что кожу начало жечь и я почувствовала на себе взгляд, который буквально изувечивал.

Остановившись, я настороженно обернулась и так сильно вздрогнула, увидев позади себя Кириана. Светлые, практически белые волосы растрепаны и голубые глаза из-за мрака ночи, казались практически черными. Агеластос шел за мной неторопливо. Даже лениво, при этом держа ладони в карманах джинсов, но внешнее спокойствие казалось каким-то обманчивым.

— Где шляешься по ночам, Очкарик?

— Ты меня испугал, — я стиснула зубы и с силой руками обняла рюкзак. — Что ты вообще делаешь около моего дома? Тем более, так поздно.

— Где ты шляешься? — Кириан повторил вопрос, при этом, полностью проигнорировав мои слова. Так, будто я вообще ничего не говорила. — И с кем ты была?

— На работе я была, — фыркнула. — Хотя, это вообще не твое дело, — я сделала шаг вперед и, очень сильно нахмурившись, спросила: — Что ты делаешь около моего дома почти в полночь? Ты в курсе, что это странно? Да и все твои вопросы… Это ненормально.

— Почему же? — Агеластос приподнял один уголок губ. Оскалился. — Может, я дружить с тобой хочу. Вот и пытаюсь узнать тебя получше, — Кириан тоже сделал шаг вперед и теперь нас разделяло совсем небольшое расстояние. — Так, где же находится твоя гребанная работа, Очкарик? И кем ты, твою мать, там работаешь?

— Тебя это не должно касаться, — твердо сказала и отрицательно качнула головой. — И не нужно со мной дружить. Спасибо, но я обойдусь, — развернувшись, я пошла к нужному подъезду и, больше не оборачиваясь, добавила: — Пожалуй, я даже не хочу знать, зачем ты приехал сюда. Просто уезжай.

В полной тишине улицы, я все еще слышала позади себя вальяжные шаги Кириана и понимала, что он по-прежнему шел за мной.

— Прекрати, — я резко остановилась и обернулась к Кириану. — Не иди за мной.

— Боишься?

— Нет. Просто меня это напрягает.

На самом деле, я и правда боялась. Агеластос сейчас был не таким, как обычно и сейчас он действительно пугал. Я не хотела, чтобы он вместе со мной заходил в подъезд, но, судя по всему, все к этому шло.

— Чего ты хочешь? — спросила. — Ты ошибаешься, если считаешь, что мне хочется разговаривать с тобой, поэтому…

— Хочу увидеть твою комнату. Покажи. Там мы разговаривать не будем.

— Зачем тебе моя комната? — настороженно спросила.

— Я уже сказал. Дружить будем, — Кириан наклонил голову набок и мрачно посмотрел на меня. — Или мы можем дружить в моей спальне. Выбирай.

— Так, — протянула. — Я тебя не понимаю, но очень надеюсь, что ты поймешь мои следующие слова — проваливай, Агеластос.

Я опять развернулась и очень быстро пошла к подъезду. Вместе с этим начала оглядываться по сторонам, надеясь, что во дворе находился еще кто-нибудь, но он был полностью безлюдным. Даже свет в окнах не горел. Все спали.

— Понравилось под Иероном?

От этого вопроса по спине пробежали мурашки и тело сковало шипами. Сколько же льда и жесткости в нем было.

Я опять остановилась, но на этот раз не спешила оборачиваться. Более того, я замерла и, широко раскрыв глаза, уставилась в одну точку, пытаясь понять, послышался мне вопрос Кириана или нет.

— Что, Очкарик, ты под таким впечатлением от Гатиса, что даже не знаешь, что сказать? — очередной вопрос полоснул по сознанию подобно тысячи ножей. Сколько же пренебрежения и ярости в нем было. Вот только, я тоже начинала еще сильнее злиться.

Понимая, что сейчас Кириан стоял прямо позади меня, так, что моя спина и его торс практически соприкасались, я очень сильно напряглась и, подняв голову, посмотрела ему в лицо. Несмотря на мрак ночи, его голубые глаза обжигали.

— Между мной и Иероном ничего не было, — сказала сквозь плотно стиснутые зубы.

— И вы с ним не лизались в его машине.

— Да. Мы не… — запнулась, ведь поняла, что, по сути, мы действительно целовались в машине Гатиса. Качнув головой, я сделала глубокий вдох и мысленно чертыхнулась. — Черт возьми, не твое дело что и с кем я делала. Чего ты вообще от меня хочешь?

— Пришел в очередной раз убедиться в том, насколько у Иерона паршивый вкус. Более стремной девушки у него еще не было. Гатис прямо дно пробил.

Щеки полыхнули и уже теперь в сознание врезались копья ярости. Они болезненно разрывали мысли и пропитывали их таким гневом, который я никогда прежде не испытывала.

Я стиснула ручку рюкзака и со всей силы ударила им Кириана.

— Да пошел ты, — зашипела и опять замахнулась рюкзаком. Он у меня был тяжелым, так как я предпочитала носить с собой все учебники. Именно поэтому размахивать рюкзаком было трудно, но мое желание убить Кириана предавало невероятных сил. Правда, Агеластос легко поставил руку, не давая мне добиться желаемого, а потом и вовсе отобрал рюкзак, после чего отбросил его в сторону. — Какой же ты придурок.

Казалось, что из-за злости кровь превратилась в лаву и я изнутри горела, так же ощущая ярость Кириана. Она полыхала настолько сильно, что даже воздух заискрился.

Стиснув зубы, я пошла за своим рюкзаком. Намеревалась забрать его и направиться к себе. Пошел Агеластос к черту. Я больше не потрачу на него ни секунду своего времени.

Вот только, Кириан перехватил меня и сжал ладонь на шее сзади, после чего дернул меня на себя и, так и не сказав ни слова, начал тереть мне губы рукавом своей кофты.

— Какого?.. — прошипела, тут же начиная вырываться и бить Агеластоса кулаками в торс, но отстраниться так и не смогла, а он тер мои губы так, что они мгновенно покраснели и начали ныть. Еще немного и их обдало болью. — Прекрати. Агеластос, хватит. Что ты творишь?

Я даже не смогла внятно произнести эти слова. Кириан не давал мне отвернуться или отстраниться, а у меня уже ладони горели от того, с какой силой я ими била Агеластоса в торс. И стояли мы слишком близко друг к другу. Более того, в этой позе были практически прижаты и испепелены тем огнем, которым был пропитан воздух. Почему-то казалось, что в это мгновение нас обоих нечто пожирало изнутри. Оно же бурлило и создавало внутренние апокалипсисы.

— Отпусти! — уже закричала. Кириан на это никак не отреагировал, а я уже сорвалась и во все горло закричала «Помогите».

Агеластос точно ненормальный. Иерон был прав — лучше держаться от него подальше.

В какой-то момент Кириан наклонился и прикоснулся своим лбом к моему. Мне казалось, что он вот-вот поцелует меня, но это было обманчиво.

— Проклятье, — он выругался и опять начал тереть мои губы, а я изо всех сил укусила его. Думаю, это должно быть больно, но Кириан никак не отреагировал.

— Помогите! Тут ненормальный! — кричала, понимая, что мои слова и так продолжали быть неразборчивыми, но произошло то, чего я не ожидала. Во двор въехала патрульная машина.

Скорее всего, кто-то из соседей сразу вызвал полицию и одна из машин оказалась неподалеку.

Я опять закричала и начала махать руками. Кириан на появление полиции вообще не обратил никакого внимания, а они его тут же схватили, выкручивая руки за спину.

— С вами все в порядке? — спросил один из мужчин.

— Да, — ответила прерывисто, видя, что Кириану надели наручники.

— Вы знаете этого человека? Он пытался вам что-то сделать?

На самом деле, вопросов было куда больше, но в той суматохе я их плохо улавливала. Сердце стучало словно обезумевшее и я до безумия сильно злилась на Кириана. А еще, я очень сильно хотела уйти отсюда.

— Нет, не знаю. Я просто вошла во двор, а он напал на меня. Какой-то ненормальный, — зло прошептала.

Полицейский задавал еще какие-то вопросы, но я качнула головой и сказала, что мне нужно идти, а на просьбу оставить номер телефона, оставила ложный.

Забрав рюкзак, я очень быстрым шагом пошла к подъезду, но, несмотря на то, что Кириана уже посадили в машину, я все еще ощущала на себе его взгляд. И он точно уничтожал. Буквально изувечивал.

Меня немного удивило то, что Кириан сразу не назвал свою фамилию. Его бы не тронули, а так, уже будучи в своей комнате, я увидела, что его увозили на полицейской машине.

Нет, от него действительно следовало держаться подальше.

Глава 14. Жарко

— Чара, что-то случилось?

В мою комнату заглянула сонная Хтония. Видно, шум разбудил ее. К счастью, папа спал куда крепче.

— Ты только вернулась?

— Да, — я резко задернула шторы, закрывая вид на полицейскую машину, которая как раз выезжала со двора. — Вот как раз собираюсь ложиться спать. Я тебя разбудила? Извини. Я постараюсь быть тише.

— Ничего страшного, — Хтония потерла закрытые веки кончиками пальцев. — Если ты голодная, в холодильнике есть мусака.

— Спасибо, — я не стала говорить мачехе, что я не голодна. Просто пожелала ей спокойной ночи и пошла доставать из шкафа пижаму.

У меня до сих пор подрагивали ладони и, уже будучи в ванной комнате, я ужаснулась, увидев свое отражение. Губы были очень сильно красными и напухшими.

— Зачем?.. — прошептала. Я вообще понятия не имела, почему Кириан это сделал. Неужели намек на то, что мне стоило держать рот закрытым и не сквернословить в сторону Агеластоса?

Глубокий вдох и такой же выдох. Я не понимала Кириана. Для меня он являлся ненормальным психом. Причем, крайне непредсказуемым.

И мне не следовало обращать внимание на его слова, но в голове раз за разом звучало:

«Пришел в очередной раз убедиться в том, насколько у Иерона паршивый вкус. Более стремной девушки у него еще не было. Гатис прямо дно пробил»

Сознание трещало и, распадаясь на куски, взрывалось.

Взобравшись в ванну, я включила воду и начала изо всех сил тереть кожу жесткой мочалкой. Надеялась, что это поможет мне прийти в себя, но с каждым прошедшим мгновением мысли все сильнее напоминали эпицентр апокалипсиса.

Кое-как проснувшись утром следующего дня, я еще долго не могла встать с кровати. Все лежала и прокручивала в голове то, что произошло вчера.

Когда телефон «ожил», оповещая о вошедшем сообщении, я надела очки и посмотрела на разбитый экран. Оказалось, что писал Иерон:

«Через час я заеду за тобой. Подвезу на учебу».

«Не нужно. Я уже договорилась с папой, что он отвезет меня» — я не любила лгать, но, честно, мне сейчас не хотелось видеть Иерона. Я вообще желала забыть про существование всяких там мажоров. Без них жизнь проще и легче.

«Хорошо. Увидимся уже в универе»

На это сообщение Иерона я не стала отвечать. Отбросила телефон на край кровати и вяло побрела собираться.

Выйдя из метро за несколько кварталов до университета, я купила кофе и медленно пошла к нужному месту. Все равно я приехала слишком рано и до первой лекции было слишком много времени.

Издалека увидев учебное здание, я поймала себя на мысли, что мне очень сильно захотелось поговорить с братом. В основном меня интересовал возможный переезд в Салоники и учеба, но так же мне вообще хотелось услышать голос Ксенона, поэтому, достав телефон, я написала ему:

«Пожалуйста, перезвони мне, когда сможешь».

Ксенон обычно просыпался рано, поэтому я понимала, что он, возможно, уже скоро перезвонит, но пока было время, решила попереписываться со своими подругами из Кастории. Как же я скучала по ним.

Из-за этого я не особо обращала внимание на то, что происходило вокруг меня. А зря.

Лишь подходя к воротам, я ощутила себя крайне неуютно, из-за чего подняла голову, так и не дописав сообщение подруге.

Оглянулась по сторонам и увидела Агеластоса.

В это мгновение он тоже смотрел на меня. Вернее, буквально прожигал взглядом и, когда наши взгляды встретились, я невольно замедлила шаг, хотя, нечто внутри нашептывало о том, что мне лучше, наоборот, ускориться и поскорее убраться отсюда.

Кириан сидел на капоте своей машины. Светлые волосы растрепанные и еще Агеластос точно был в той же одежде, что и вчера ночью.

— Иди сюда, Очкарик, — голос жесткий и взгляд такой, что по телу невольно пробегали мурашки.

— Еще чего, — фыркнула. При виде Кириана опять начинала злиться. Вновь вспоминала его вчерашние слова и так сильно захотела кольнуть в ответ: — Я с преступниками не общаюсь. Кстати, как тебе в участке? Понравилось? Там, наверное, увидели твои жуткие татуировки и сразу приняли за своего.

Я скривилась, а Кириан, наоборот, приподнял один уголок губ — улыбнулся.

Хоть мне этого и не хотелось признавать, но улыбка у него была очень красивой. Наверное, девушки, которые ее видели, тут же таяли и выпрыгивали из юбок, но меня эта улыбка насторожила. Я не понимала, по какой причине она возникла.

— Иди ко мне, Чара. Я хочу поговорить с тобой, — Кириан перестал улыбаться и слегка наклонил голову набок, после чего прищурил глаза. — Или боишься?

— Я тебя не боюсь, — сказала твердо. — Но к тебе не подойду. Ты ненормальный. Мало ли что тебе взбредет в голову. Может, ты опять мне губы будешь тереть. Или еще что-нибудь похуже. Не приближайся ко мне, псих.

— Почему ты без Иерона? — Кириан спрыгнул с капота своей машины и, положив руки в карманы джинсов, вальяжно пошел в мою сторону.

— Я же сказала — не подходи, — я стиснула зубы, но Агеластос и эти мои слова проигнорировал. С каждым мгновением расстояние между нами становилось все меньше, а воздух, несмотря на привычную прохладу, казался жарче. Будто в нем нечто заполыхало. То, что отдавало злостью, остротой и безумием.

— Он побрезговал прикасаться к тебе?

В груди загрохотало и я посмотрела на Кириана, взглядом, полным ненависти. Какой же он моральный урод.

— Нет, мы с Иероном договорились встретиться тут. И, поверь, он не брезгует прикасаться ко мне.

После этих слов я развернулась и пошла дальше. В груди все бурлило и, казалось, что я вот-вот взорвусь, поэтому, когда ладонь Агеластоса сжалась на моем запястье, я не выдержала и выплеснула кофе ему в лицо.

— Не смей прикасаться ко мне, — сказала и выдернула свою руку, тут же замечая ярость, вспыхнувшую в голубых глазах.

— Что такое? Иерон уже достаточно облапал? Больше не хочется? — с жутким пренебрежением.

Я замахнулась рукой и влепила Кириану сильную пощечину, после чего развернулась и пошла к зданию университета. Нет, я туда практически побежала, так как ощущала, что от Кириана уже сокрушающими волнами исходило то, что неминуемо пугало.

И я знала, что он побежал за мной, из-за чего попыталась ускориться, но, в итоге, оторваться не смогла. Кириан подобно хищнику перехватил меня и перебросил через плечо.

— Что ты делаешь? Я буду кричать, — судорожно сказала, начиная бить кулаками по его спине.

Вот только, я отчетливо понимала, что моя угроза Кириану совершенно не страшна. Он ее проигнорировал, а у меня возникла небольшая надежда на преподавательницу, которая как раз шла по коридору. Я даже крикнула ей «Помогите», вот только, женщина сразу отвернулась, будто не заметила нас. Очередное доказательство того, что Агеластосу многое позволено.

Кириан с ноги открыл ближайшую дверь, после чего занес меня в какую-то комнату. Послышался звук закрывающегося замка и когда Агеластос поставил меня на пол, я растерянно оглянулась по сторонам. С опозданием поняла, что мы находились в мужской раздевалке. Причем, кроме нас тут больше никого не было.

— Зачем ты раздеваешься? — я широко раскрыла глаза и сделала несколько шагов назад, увидев, что Кириан снял кофту, а вместе с ней и футболку.

— Будешь стирать, — он отбросил свои вещи на скамейку и пошел к умывальнику. Набрал в ладони воду и начал смывать кофе с лица.

Я воспользовалась моментом и побежала к двери, но чертов замок не поддавался. Я не имела понятия, как его открыть.

Пару раз ударив ладонью о дверь, я с силой стиснула зубы, а потом и замерла. Кириана не видела, но каждой частичкой своего тела ощутила, что он сейчас стоял прямо за моей спиной.

— Очкарик, — почему-то я была уверена, что Агеластос оскалился.

Я резко обернулась к нему лицом и спиной вжалась в дверь. На него смотрела с ненавистью, а он на меня со злостью. В это мгновение воздух полыхал еще сильнее и я была готова влепить парню еще пару пощечин. Казалось, что мы вдвоем желали об одном — я хотела, чтобы он исчез и перестал существовать, а у Кириана явно было такое же желание, но только касательно меня.

Невозможно ненавидеть сильнее.

Я не выдержала и влепила ему пощечину, а Агеластос еще сильнее оскалился. А потом наклонился и своими губами прикоснулся к моим.

Губы обдало жаром и по коже пробежались острые мурашки. Они покалывали и будоражили, заставляя биение сердца ускориться и зазвучать хаотично. В это мгновение я не могла даже дышать или, тем более, пошевелиться. Создавалось ощущение, что меня вовсе выбросило в космос и там, пребывая в вакууме, я внутренне сгорала от того огня, который исходил от губ Кириана. Хоть и пыталась ему не поддаваться. Отогнать от себя ненавистный жар и вообще не позволять каким-либо образом влиять на меня.

Каждая секунда растянулась в вечность, а я все никак не могла поверить в то, что происходило. Просто не была в состоянии это понять. Агеластос меня целовал? Зачем? Почему?

— Что ты делаешь? — спросила, как только парень отстранился. Хотела пропитать голос той злостью, которая до сих пор бушевала внутри моего сознания, но, в итоге, почему-то прошептала этот вопрос тихо.

Кириан вплел пальцы в мои волосы и своим лбом прикоснулся к моему. Но лишь на мгновение, за которое он сделал глубокий вдох и вновь набросился на мои губы. Поцелуи короткие, но будто бы пропитанные жаждой и безумным голодом. Тем, что пугало и одновременно с этим заставляло голову кружиться. Да, поцелуи Кириана дурманили, хоть мне и не хотелось в этом признаваться.

Я вообще изо всех сил пыталась сопротивляться огню, который скользнул по телу, поглощая меня и вновь давая почувствовать ранее незнакомые ощущения.

При этом я невыносимо сильно злилась на себя и на Кириана за то, что он явно вновь затеял какую-то дурацкую издевку и за то, что я на это реагировала.

От понимания этого гнев нахлынул с новой силой и я сжала ладонь в кулак, после чего ударила Агеластоса в плечо.

— Прекрати, — я попыталась отстраниться, но Кириан не дал. Пальцами сжал подбородок и опять поцеловал. Укусил нижнюю губу и слегка оттянул ее, а я зашипела, чувствуя, как ноги подогнулись.

Вторая его рука легла на мою талию и прижала к крепкому телу. При этом, грубая ладонь парня пробралась под мой свитер, прикасаясь к обнаженной коже на пояснице.

Моя ненависть к Кириану бурлила с новой силой и именно на ней я пыталась сосредоточиться, но в тот же момент, будучи прижатой к массивному телу парня, терялась. Горела и пыталась сопротивляться ему, но все равно реагировала, что меня только сильнее злило.

— Зачем ты это делаешь? — прошептала, до дрожи в ладонях упираясь в обнаженный торс Агеластоса.

— Если бы я знал, — Кириан рыкнул, а потом поцеловал меня в подбородок, щеку и опять в губы.

И почему мне казалось, что, несмотря на все эти поцелуи, в нем так же бурлила ярость и ненависть по отношению ко мне?

Да, мы ненавидели друг друга, но с каждым мгновением поцелуи становились все более ненасытными и жаркими. Это взрывало сознание и разбивало его на куски, заставляя утопать в буйстве и сумасшествии этих поцелуев.

Глава 15. Жарко

Очередной поцелуй и я не выдержала. Резко отвернулась и начала подрагивающими ладонями бить по торсу Кириана.

А все потому, что ненормально нечто такое испытывать от поцелуев парня, которого ненавидела всей душой.

— Прекрати, — голос прерывистый, но уже теперь я говорила более твердо и уверенно. Сильнее била Кириана и шипела, а он продолжал целовать. Удерживал, прижимал к себе и заставил вновь обернуться к нему, набрасываясь на мои губы своими. Целуя так, что это даже было больно.

И почему мне казалось, что эти поцелуи будто бы наказание для нас обоих? Они, как проявление того, что перечило здравому смыслу. Ну не должно происходить между Кирианом и мной нечто подобное. Это полнейшая ересь.

Ах, да. Это же, скорее всего, очередная его издевка. Непонятная для меня и изощренная, но лишь насмешка.

По другой причине он целовать не стал бы. Наверное, захотел посмеяться над тем, как я растерялась и начала реагировать на него, несмотря на то, что совсем недавно он меня унижал.

— Отпусти, — с надрывом, злостью и раздражением, но Кириан все так же не отстранялся.

В какой-то момент дверная ручка дернулась и из коридора донеслись голоса парней. Судя по всему, пришли студенты, которым нужно было воспользоваться раздевалкой. Меня это обрадовало, а Кириан, отстранившись от меня, оскалился и жестко сказал:

— Идите нахрен отсюда.

После этого Агеластос опять сорвал с моих губ грубый поцелуй, еще сильнее прижимая к себе.

Парни в коридоре мгновенно притихли и лишь спустя несколько бесконечно долгих секунд, вновь послышался короткий шепот, после чего эти студенты пошли прочь.

Сделав глубокий вдох, я изо всех сил толкнула Кириана. Этим ничего не добилась, но, извернувшись, сумела обернуться лицом к двери. Сразу же дернула за замок — открыть не сумела, но так сильно вздрогнула, когда Кириан с грохотом уперся руками о дверь по обе стороны от моей головы и буквально вжал меня в деревянную поверхность своим телом.

Почему-то я замерла, будто не смея пошевелиться. Почти сразу уловила то, что Кириан наклонился и, кажется, сделал несколько глубоких вдохов носом — создавалось ощущение, что он вдыхал какой-то запах. Да что с ним вообще происходило? Неужели еще сейчас скажет, что от меня воняет?

— Зачем тебе Иерон? — Агеластос провел кончиком носа по моей шее и задал этот вопрос мне на ухо. — Не встречайся с ним.

— Тебя забыла спросить, что мне делать, — я раздраженно стиснула зубы, стараясь не выдавать ту дрожь, которая пробежала по телу, когда кончики пальцев Кириана скользнули за пояс моих джинсов. Агеластос не прикасался к интимным участкам тела, но будто бы показывал, что грань для него легко преодолима. Стоит ему лишь захотеть этого.

— Очкарик, смотри, чтобы я вас не видел вместе.

— Иначе что? — я хотела фыркнуть, но получилось плохо.

— Я буду зол, — Кириан просунул колено у меня между ног и еще сильнее прижал меня к двери своим телом. Насколько же он огромный и мощный. Будто бы состоящий из горячей стали. — Поверь, ты не хочешь меня таким увидеть. Не рискуй, Очкарик.

— Во-первых, я тебя не боюсь. Во-вторых, с чего это я должна тебя слушаться? — я попыталась ударить Кириана локтем. — И я уже говорила, чтобы ты не прикасался ко мне.

— Конечно. Тебя уже Иерон достаточно хорошо потрогал. Верно?

— А если и так? Что с этого? — в голосе злость и уже теперь я вновь ощущала ярость Кириана, но он до сих пор прижимал к себе и, наклонившись, вдыхал воздух носом.

— Давай я лучше потрогаю, — Агеластос буквально на считанные сантиметры отстранился, а потом своими крепкими руками одним резким движением вновь притянул меня к себе, при этом надавливая на мое плечо так, что я прогнулась в спине. — Гатиса больше не захочешь.

— Ты вообще в своем уме? Что ты такое говоришь? — я вновь начала вырываться. — И к чему все эти слова про меня и Иерона?

— Бесите.

— Вот и отлично. Просто не смотри на нас.

— Не буду. Потому, что ты к нему не подойдешь. Не рискуй, Очкарик.

— Какое тебе вообще до нас дело?

— Никакого. Просто не хочу, чтобы вы встречались.

— Опять тебе скучно и ты решил развлечься? — я стиснула зубы. — Вот только, Агеластос, то, что происходит между мной и Иероном, тебя не касается. А твои поцелуи мне вообще неприятны. Поэтому, можешь не стараться.

— Я тебя предупредил, — Кириан сказал мне это на ухо и слова прозвучали так, что по коже скользнул холодок и стало ясно — ослушаюсь и будет очень плохо.

Агеластос отстранился и, стоило мне обернуться, как парень бросил мне свою кофту и футболку.

— Пойдем, Очкарик. Будешь стирать.

— Не буду, — тут же возразила.

— Хорошо. Тогда я найду, чем еще заняться.

После этих слов я поняла, что лучше просто заняться стиркой. Я даже шагнула к раковинам, собираясь кое-как для вида под водой прополоснуть одежду Кириана, а потом прямо в лицо ему бросить это мокрое тряпье, но он открыл дверь и сказал:

— Не тут.

— А где?

— У меня дома.

— Я туда не поеду.

— Я тебя в гости приглашаю, Очкарик. Некрасиво отказываться.

И почему у меня по коже опять скользнул холодок? Во всяком случае, я послушно последовала за Кирианом, хоть и старалась идти на пару шагов позади него. Но, когда мы подходили к концу коридора, я очень тихо отбросила одежду Агеластоса на пол и, развернувшись, как можно более бесшумно побежала прочь.

Мой план был простым — до того, как Кириан поймет, что я убежала, быть как можно дальше от него.

До первой лекции еще было достаточно много времени и именно поэтому в университете царила тишина. Сонные студенты лениво заполняли коридоры, потихоньку собираясь в небольшие компании и обсуждая предстоящие занятия, а так же выходные. Но все равно здание было пропитано атмосферой спокойствия, в которой словно гром прозвучал гневный оклик:

— А ну стой, Очкарик.

Даже не видя Кириана, я прекрасно понимала, что он опять в ярости, но, естественно, останавливаться не собиралась. Сожалела лишь о том, что успела добежать только до лестницы. Агеластос слишком рано заметил мое отсутствие.

Сердце пропустило удар и я ускорилась. При этом, начала лихорадочно оглядываться по сторонам, пытаясь найти место, где мне можно было бы спрятаться. Взгляд упал на открытую дверь аудитории и я уже хотела забежать туда, но почувствовала то, что заставило меня обернуться и увидеть, что Кириан уже поднялся по лестнице и почти догнал меня. Агеластос был огромным, но двигался очень быстро. В этот момент вообще напоминал хищника, загоняющего свою добычу в тупик, чтобы там растерзать.

— Черт… Черт… Черт… — прошептала прерывисто. — Оставь меня в покое, — крикнула, стараясь еще сильнее ускориться.

Пробегая по коридору, поймала на себе несколько удивленных взглядов незнакомых мне студенток и иронично подумала, что, наверное, многие из девчонок позавидовали бы мне узнав, что за мной тут бегает полуголый Кириан, но, черт возьми, на самом деле мне было даже страшновато.

— Да прекрати же ты! — крикнула. — Бегай за кем-нибудь другим!

На этом моменте Кириан меня все-таки перехватил. Он и слова не сказал, но, прежде чем я успела опомниться, он буквально дотащил меня до своей машины и забросил на переднее пассажирское сиденье. Моя единственная возможная попытка выскочить из автомобиля тут же провалилась.

— Какой ужас. Так грубо относиться к девушке, — за возмущением попыталась скрыть сильную растерянность и будто бы в защитном жесте сжала свой рюкзак. — Воспитания ноль.

Кириан вновь промолчал, но посмотрел на меня так, будто желал испепелить взглядом. Ничего страшного. Я в это мгновение пыталась сделать примерно то же самое.

— Куда ты меня везешь? — спросила. Кириан как раз завел машину и мы выехали на дорогу. Сразу не получив ответа, я нервно пошутила: — Я надеюсь, что мы едем не в лес или еще какое-нибудь жуткое место.

— Надейся.

Я еще сильнее напряглась и спиной вжалась в сиденье.

— Ты же понимаешь, что это противозаконно? То, что ты сейчас делаешь похоже на похищение.

— Молчи, Очкарик. Не раздражай еще сильнее.

Я не была в состоянии молчать, поэтому всю дорогу занималась как раз тем, что раздражала Агеластоса. То есть, задавала вопросы касательно того, куда мы едем и пыталась объяснить, что ненормально похищать девушек.

Кириан молчал и все мои слова остались без ответа, но я заметила, что глаз у парня пару раз дернулся.

Прошло совсем немного времени и мы приехали к дому, в котором находилась квартира Агеластоса. Зачем? Кофта и футболка Кириана остались в университете, а, значит, мне ничего стирать не нужно. Тогда, почему мы тут?

— Он меня похитил и силой ведет в свою квартиру, — это я крикнула охраннику, который сразу растерялся, но Агеластосу ничего не сказал. Видно, предпочел считать, что я шутила.

Такая себе шутка. Совершенно не смешная.

Я все никак не успокаивалась и продолжала спрашивать у Кириана почему мы тут.

— Ты же не собираешься делать со мной что-нибудь плохое?

— Смотря, что ты считаешь плохим, — Кириан на меня не смотрел и в этот момент как раз открывал дверь своей квартиры.

— Очень многое, — ответила и даже попыталась воспользоваться моментом и убежать, но Кириан перехватил меня и, сжав руку на талии, втолкнул в свою квартиру.

Я хотела возмутиться касательно ужасного гостеприимства, но отвлеклась на звук закрывающейся двери.

Я тут же спиной прижалась к стене, а Кириан, как ни в чем не бывало, просто прошел мимо меня и уже вскоре исчез из поля зрения. Некоторое время я продолжала стоять неподвижно, а потом быстро ринулась к двери. Она оказалась запертой, а замок тут точно необычный. Так просто я не смогла его открыть, хоть и очень сильно старалась.

Сразу возникла мысль пойти и поискать Кириана, чтобы потребовать выпустить меня отсюда, но, в итоге, я села на пол рядом с дверью и, с телефона зайдя в сеть, попыталась найти информацию о том, как открывались такие замки.

Я листала очередную статью, когда в коридоре опять возник Агеластос. Я не услышала его шагов, но, зато, почувствовала приближение. Это сказалось мелкой дрожью пробежавшей по телу и острым покалыванием.

Я резко подняла голову и увидела, что Кириан точно только что принимал душ. Во всяком случае, от у него были мокрые волосы и от парня исходил чистый мыльный запах. Да и уже теперь он был одет в домашние штаны и серую футболку.

— Выпусти меня, — потребовала.

— Нет, — Кириан взял меня за руку и потянул на себя, заставляя встать с пола. После этого куда-то потянул, но я начала сопротивляться. — Прекрати, Очкарик. Иначе я тебя понесу.

— Куда? Чего ты вообще от меня хоче?..

Я не договорила, так как в этот момент Агеластос завел меня в свою спальню и я при виде огромной кровати дернулась.

— Какого черта? — я широко раскрыла глаза и тут же дернула за руку, пытаясь ее освободить. Меня пугало то, что я не понимала, что вообще происходило.

Агеластос отпустил меня, но уже в следующий момент сдернул с меня свитер, из-за чего я осталась в майке и пока я вовсю кричала, требуя меня не трогать, Кириан подхватил меня за талию и отнес к кровати. Уложил на нее и снял мои кроссовки, которые тут же полетели на пол.

— Помогите! — я все продолжала кричать и вырываться, а Кириан обнял меня со спины и, притянув к себе, на ухо сказал:

— Тише, Очкарик. Я ничего тебе не сделаю.

— Ты уже сделал. Твоя кровать это последнее место во всем мире, где я хочу находиться.

— Потерпишь, — Кириан еще сильнее прижал меня к себе. — Ты тоже далеко не та, кого я хочу тут видеть.

— Так отпусти, — я попыталась брыкаться, но к этому моменту я уже была слишком сильно прижата к Агеластосу. — Зачем я вообще тут? Что ты собираешься со мной делать? Учти, я все это так просто не оставлю. Я пойду в полицию.

— Тише. Ты слишком много говоришь.

— Подожди. Ты, что спать собираешься? — спросила, сделав вывод из того, как прозвучал голос Кириана.

Ответа не последовало, но парень, продолжая обнимать, прикоснулся носом к моей шее и, кажется, действительно собирался засыпать. Перед этим он сделал несколько глубоких вдохов носом, а потом его дыхание стало более размеренным и спокойным.

— Ты реально ненормальный, — прошептала, окончательно переставая понимать Агеластоса.

Я дернулась, собираясь сползти с кровати, но Кириан мгновенно проснулся и опять притянул меня обратно.

— Лежи спокойно, — сказал, вновь утыкаясь носом в мою шею. Я постаралась не замечать той дрожи, которая мгновенно пробежала по телу и тут же зашипела:

— Не хочу.

Ответа вновь не последовало. Кириан, судя по всему, опять спал.

Я вновь попыталась сползти, но, в итоге, добилась того, что Агеластос лишь сильнее прижал меня к себе.

— Ладно, — буркнула, решив дождаться, когда он крепче заснет.

Мысленно я в очередной раз пришла к выводу, что Агеластос еще тот псих, но, оставив эти размышления, я оглянулась по сторонам. В принципе, его спальня ничем особенным не отличалась. Да, видно, что тут жил мажор, но вообще это была комната, как комната. Довольно просторная и с минимумом мебели — огромная кровать, пара кресел и несколько шкафов. Книг много и некоторая их часть стопками лежала на полу.

Рассматривая комнату Кириана и пытаясь предположить, почему он так себя вел и, почему я вообще сейчас находилась с ним в таком положении, в какой-то момент я просто закрыла глаза.

Эта ситуация должна была меня напрягать, но, хоть мне и не хотелось этого признавать, мне, наоборот, было хорошо. Может, это потому, что кровать у Кириана очень мягкая, а, может это потому, что от парня исходил жар, а я сегодня замерзла, пока добиралась к университету.

Так тепло, мягко и уютно. Спокойно.

Я сделала несколько вдохов и незаметно для себя заснула.

Я не помнила, что мне снилось, но этот сон определенно был невероятно хорошим. Крепким и предающим сил, а еще — точно трепетным. Вернее, не так. Это вообще трудно объяснить, но я в это мгновение ощущала, что такое по-настоящему хорошо.

Хотелось улыбнуться и потянуться, продолжая нежиться в кровати, но в этот момент, стоило мне поерзать, как меня тут же перевернули на спину. Меня это не испугало. Наоборот, от прикосновения крепких рук по телу пробежала приятная дрожь и я прогнулась в спине. Когда моя майка была задрана почти до груди и горячие губы коснулись живота около пупка, я простонала.

Настойчивые губы скользнули выше и, казалось, я под ними плавилась, но, когда крепкие ладони поддели пояс моих джинсов и потянули их вниз, я резко открыла глаза.

Увидев над собой Кириана я закричала настолько громко, что даже у меня в ушах зазвенело.

— Твою мать, — Агеластос тоже дернулся и только сейчас открыл глаза. Видно, что ко мне прикасался еще находясь в полусне и в это мгновение, поняв, что под ним находилась именно я, Кириан выругался, после чего растрепал ладонью волосы на затылке и куда-то пошел, а я еще некоторое время неподвижно лежала на кровати.

Вдох и выдох. Я резко поднялась с кровати и, схватив свою обувь и кофту, побежала к двери. Оказавшись около нее, начала сильно дергать за ручку. Мне нужно было убегать отсюда. Подальше от Кириана и того, что происходило.

Глава 16. Первый

— Почему ты постоянно убегаешь?

Услышав вопрос Кириана, я резко обернулась, но дергать за ручку не перестала. Я была настолько взвинченной, что не заметила приближения парня, но уже теперь отметила, что он явно только что вышел из душа. Волосы опять были мокрыми. Причем, настолько сильно, что с них стекали капли воды, которые Агеластос смахнул, растрепав волосы ладонью.

— Потому, что хочу уйти, а ты не отпускаешь, — зло буркнула.

Некоторое время Кириан молча смотрел на меня, а я продолжала свои попытки выломать дверь — била по ней ладонями и уже более яростно дергала за ручку.

— Иди за мной, — Агеластос наконец-то разрушил тишину, а я тут же кинула на парня недовольный взгляд. — Нам нужно поговорить.

— Хорошо. Но разговаривать будем тут и потом ты сразу выпустишь меня из своей квартиры.

Показывая, что не согласен с моим требованием, Кириан подхватил меня на руки. Конечно, не так, как держат любимую девушку, но достаточно крепко и бережно, из-за чего мне не стоило переживать о том, что Агеластос мог меня упустить. Вот только, для меня эта ситуация показалась настолько неловкой, что я тут же забрыкалась. Да лучше бы он меня упустил, чем так нес через всю квартиру.

Жутко странно и непривычно быть на руках у парня.

Еще несколько секунд и мы оказались на кухне. Там Кириан спокойно усадил меня на стул и пошел к холодильнику.

— Есть будешь? — спросил он, как ни в чем не бывало. Я заметила, что Агеластос открыл крышки на емкостях, будто не зная, что находилось у него в холодильнике. В принципе, это ожидаемо. Я крайне сильно сомневалась в том, что он сам готовил.

— Конечно, нет, — я поджала губы. — Я уже говорила, что ты странный. Так вот с каждым часом я все больше и больше в этом убеждаюсь. Может, ты все-таки прямо скажешь, чего хочешь от меня? То издеваешься, то тянешь в свою спальню.

— Я бы не хотел видеть тебя в своей кровати, но так получилось, что как раз там твое место.

Я разомкнула губы, а потом вновь их сомкнула. Просто сразу не нашла, что сказать, а потом поправила очки и шумно выдохнула.

— Ты можешь говорить более ясно? Так чтобы я тебя поняла. О, и хочу заметить, что мне тоже не хочется находиться в твоей спальне. Жуткое место.

— Как девушка, ты для меня нечто непонятное.

— Вот и отлично, — не смогла сдержаться и фыркнула.

Зато я заметила, что Агеластос стал более спокойным. Сдержанным и внешне холодным. Закрытым. Из-за этого было труднее разбираться в его эмоциях.

— Но все-таки есть в тебе что-то интересное. Я все еще хочу «дружить» с тобой, Очкарик.

— Но мне этого не хочется.

— Тогда, возьми деньги. Дай мне купить тебя. Так будет даже лучше.

Кириан поставил передо мной чашку с кофе, но я на нее даже не обратила внимания. Услышав его слова, я вовсе очень сильно нахмурилась и поджала губы.

— Что ты имеешь ввиду?

— Я хочу кое-что сделать с тобой и ты мне нужна послушной. Но, Очкарик, за такое требуй много денег. Я заплачу и больше не услышу от тебя ни одного «нет».

Некоторое время я молчала и просто пыталась осмыслить слова Агеластоса, а потом откинулась на спинку стула и, скрестив руки на груди, сказала:

— Иди ты к черту. Я даже не желаю знать, что именно ты хочешь со мной сделать. Меня это просто не интересует. Я в деньгах не нуждаюсь и продаваться тебе не собираюсь. Лично для тебя я вечно буду говорить «нет».

Во мне скопилось много злости и я хотела выплеснуть ее в словах, но внезапно раздалась мелодия — кто-то мне звонил.

Я молча встала со стула и пошла в коридор. Там лежал мой рюкзак, из которого я достала телефон и, увидев, что звонил Ксенон, я тут же оживилась.

— Привет, — услышала голос брата, стоило мне только ответить на звонок. — Что-то случилось?

— Нет, я просто хотела поговорить с тобой. Мы правда очень давно не общались, — я не смогла сдержать улыбку, но она слетела с моих губ сразу после того, как я увидела Кириана.

Судя по всему, он пошел за мной в коридор и теперь стоял в паре метров от меня, плечом опираясь о стену и скрестив руки на груди. Моему разговору с братом не мешал, но буквально сверлил меня взглядом.

— Ксенон, я лучше тебе позже перезвоню. Я сейчас немного занята. Но я обязательно хочу с тобой поговорить.

Брат еще несколько раз спросил, точно ли у меня все хорошо, после чего мы договорились созвониться вечером.

Как только разговор был окончен, Агеластос жестко посмотрел мне в глаза.

— Кто такой Ксенон? Тот твой друг из Кастории, который хочет с тобой встречаться?

— Нет, — я отрицательно качнула головой.

Почему-то мне показалось, что воздух стал тяжелее, будто он пропитался металлом, который вспыхивал и подобно извергающейся лаве, испепелял спокойствие. Я до сих пор смотрела на Кириана с ненавистью и в его глазах тоже было нечто такое, что обжигало.

Кажется, Агеластос хотел еще что-то сказать, но уже на этот раз наш разговор был прерван тем, что кто-то позвонил в дверь. Причем, довольно настойчиво, из-за чего даже я понимала, что приход незваного гостя нельзя будет проигнорировать.

Кириан мрачно посмотрел на дверь и пошел ее открывать. Оказалось, что пришла какая-то девушка из университета. Она как раз и протянула Агеластосу пакет с его футболкой и кофтой. Мило улыбаясь, она начала рассказывать о том, как нашла их и узнала чьи это вещи, после чего не смогла их так просто оставить. Более того, она уже успела постирать и погладить кофту и футболку.

Кириан выглядел так, будто ему было плевать. Создавалось ощущение, что он вот-вот захлопнет дверь, из-за чего я не стала тратить время впустую. Быстро обулась и, схватив свой рюкзак, очень ловко и быстро проскользнула на лестничную площадку. А уже там побежала с той скоростью, на которую только была способна.

Я понимала, что Агеластос тут же побежал за мной. Если я не ошибалась, он даже не закрыл квартиру и не обулся. Более того, я слышала его оклик «Очкарик, стой», но, естественно, слушать не стала.

Он почти догнал меня, но я успела проскочить перед машинами, которые как раз въезжали во двор, а в следующий момент мне еще очень сильно повезло со светофором. В итоге, я даже успела забежать в автобус, который тут же закрыл дверцы и начал отъезжать.

Я видела Кириана, который, как раз выбежал на улицу и словно хищник оглянулся по сторонам. Явно искал меня и, когда увидел меня в окне автобуса, с силой стисул зубы. Голубые глаза опять запылали.

Я же показала ему язык и одними лишь губами сказала парню, куда ему следовало пойти. Думаю, Кириан меня понял. По его взгляду это было понятно.

Отвернувшись от окна, я села ровно, но все никак не могла успокоиться. В какой-то момент достала из рюкзака шапку и чуть ли не на глаза ее натянула. Закопалась в собственное сознание и не заметила того, как заехала черти куда.

Позже я узнала, что находилась в Калифеях, но домой не спешила. Некоторое время ходила по каменным широким заборчикам. На них же сидела и пила горячий чай.

Сейчас был только обед — ехать в университет уже поздно, а на работу еще рано. Поэтому я еще некоторое время гуляла. Мне следовало побыть в одиночестве и, как говорила моя подруга из Кастории — «перебеситься».

— Чертов Кириан, — прошипела, бросая камушки в стену заброшенного одноэтажного здания. — Гори ты в аду, Агеластос.

Для него все это какие-то нелепые игры, о которых он забудет, как только пройдет интерес, а для меня нечто подобное казалось куда более пагубным. Тем, что постепенно переворачивало жизнь с ног на голову и оставляло следы.

И я не хотела так реагировать на Кириана. Не желала, чтобы такой человек, как он оставлял след в моей жизни.

Вот только, гуляя по узким улочкам, продолжала думать про Агеластоса. Про его поцелуи и руки.

Про те редкие моменты, когда он относился ко мне не так уж и паршиво.

А потом вспоминала о том, как он в университете зажимал разных девушек и в груди начинало пылать.

Приличным девушкам следовало держаться подальше от него. И уж тем более, не следовало ни на что рассчитывать.

Мне понадобилось два часа для того, чтобы успокоиться. К этому моменту я опять нашла остановку и села в автобус. Несколько раз мой телефон звонил, но я даже не доставала его из рюкзака.

Уже добравшись к дому, в котором жил мой отец, я зашла в пекарню и там купила булочек. Несколько разных видов, но обязательно по три штучки — для папы, Хтонии и меня.

Заходя в квартиру, я сняла обувь и на тумбочку положила рюкзак, после чего, держа в руке пакет с выпечкой, пошла на кухню.

— Пап, ты чай будешь? — крикнула, прекрасно зная, что Хтония сейчас на работе. Звать ее не было смысла. — Я булочки купила.

Я собиралась как раз пойти на кухню и поставить чайник, но, проходя мимо гостиной, резко замерла. Как раз там на диване сидел папа. И он был не один — в кресле разместился Кириан.

— Ты долго, Чара, — папа говорил без упрека. Более того, он улыбался. — Тебя вот гость ждет.

— Вижу, — буркнула, стараясь не выдавать тех эмоций, которые полыхнули в сознании.

Папа спросил, что там с булочками и так же Агеластосу предложил чай, говоря, что в ближайшей пекарне действительно очень вкусная выпечка, но я, стараясь сохранять внешнее спокойствие, взяла Кириана за руку и резко потянула на себя, сказав папе, что мне с Агеластосом нужно поговорить.

Кириан не сопротивлялся и пошел за мной, а я тут же завела его в свою спальню и закрыла дверь.

— Какого черта ты тут делаешь? — спросила очень тихо, но при этом максимально зло.

— Ты опять убежала, — Кириан тоже говорил жестко. — Больше никогда так не делай.

— А ты не нашел чем заняться? Вон к тебе какая-то девушка пришла. Уделил бы ей внимание.

Воздух в комнате мгновенно полыхнул и прошелся искрами. Гнев и ненависть схлестнулись, так же пропитываясь чем-то мне непонятным, но до жути горячим. Чем-то таким, что испепеляло сознание.

— Когда ты оставишь меня в покое? Когда наиграешься? Уже и домой ко мне пришел, а это вообще личное. Не лезь ко мне. Прекрати. Слышишь? Найди другую девушку для развлечений, — я не выдержала и ладонью ударила его в торс. Пыталась оттолкнуть, но не получалось. Кириан даже бровью не повел. — Я уже не знаю, что сделать или сказать, чтобы ты оставил меня в покое. Я по-твоему не человек? Меня слушать не нужно?..

Я не договорила. Хотела опять ударить Кириана, но он перехватил мою руку и притянул к себе. Обнял за талию. Прижал к крепкому телу и поцеловал. Буквально на мгновение отстраняясь, сказал мне в губы:

— Лучше бы ты деньги взяла. Сломал бы и не жалел, — он сильнее прижал к себе. — А так? Что мне делать?

Он рыкнул и опять поцеловал, вплетая пальцы в мои волосы, а я, глупая, тут же разомлела.

Губы у Кириана грубые и даже жесткие, но целовал он так, что у меня тут же ноги подгибались и тело наполнялось горячим металлом. Это похоже на проклятие. На то, чему невозможно сопротивляться хоть и очень сильно хотелось. При этом, в груди все так же все взрывалось от обиды и злости, а так же понимания того, что Агеластос так нагло забирал то, что ему и не нужно — место в моей жизни и часть души.

Ладонь дрогнула и я сжала ее в кулак, после чего ударила Кириана в торс. Один раз. Второй. Третий. Изо всех сил пыталась оттолкнуть его и не прекращая сопротивлялась, а он, будто не замечая этого, продолжал целовать. Уже теперь как-то по-новому. Совершенно не так, как в первые разы, но с таким же безумием.

— Зачем ты это делаешь? — спросила, в тот момент, когда Агеластос отстранился. Надеялась, что он отпустит, но Кириан лишь снял мои очки и, судя по звуку, положил их на стол. — Отдай. Я почти ничего не вижу.

— Они тебе сейчас не нужны.

— Не решай за меня, — я попыталась повернуться и дотянуться до очков, но Кириан опять подхватил на руки и усадил на кровать. Мою попытку встать он пресек и тут же усадил меня обратно.

— Побудь послушной хотя бы пять минут, — Кириан наклонился и опять поцеловал.

Он так и не отпустил мою руку. Продолжал сжимать мою маленькую ладонь в своей более крупной и сильной, а мне это казалось до невозможности личным и даже интимным. Более того — запретным.

Между нами не должно происходить нечто такое.

— Зачем? — спросила, отворачиваясь. — Чтобы ты попользовался мной, так же, как и другими?

— Разве ты дашь тобой попользоваться? — Кириан стиснул пальцами мой подбородок и заставил обернуться к нему. Сейчас я видела его слишком размыто, но, кажется, Агеластос смотрел мне в глаза. — С тобой борешься. Каждое гребанное прикосновение выгрызаешь.

Очередной поцелуй и Кириан укусил меня за губу. Она тут же заныла и пропустила по телу острые разряды, из-за которых я зашипела и поерзала.

— Не приезжала бы ты в Афины. Сидела бы в своей Кастории, — Агеластос опять вплел пальцы мне в волосы и, будто играясь, намотал их на кулак, но почти сразу отпустил, а у меня даже от такого по коже пробежали мурашки, взвинчено собираясь в определенных участках тела.

— Тебя забыла спросить, что мне делать, — огрызнулась, опираясь ладонями в торс Кириана, но очередного поцелуя избежать не смогла.

На самом деле, я уже скучала по Кастории. Жизнь там была очень тихой и спокойной. Можно сказать, что даже однообразной, но зато там не было таких наглых мажоров, которые разрушали жизнь лишь потому, что им было скучно.

Внезапно раздался стук в дверь. Я очень сильно вздрогнула, а Кириан, судя по всему, даже бровью не повел. Без очков я не могла быть в этом уверена, но, кажется, Агеластос вовсе не обратил на это внимание и все так же смотрел на меня.

— Чара, я поставил чайник. Когда договорите, приходите на кухню.

Было видно, что папа чувствовал себя неловко. Наверное, просто не знал, как себя вести, но хотел проявить гостеприимство.

— Кириану уже нужно уходить, — я опять попыталась оттолкнуть парня и очень тихо зашипела на него.

— Если получится задержаться, знайте, что чайник вот-вот закипит.

Послышались отдаляющиеся шаги и, когда вновь наступила тишина, я вновь уперлась в торс Агеластоса.

— Уходи. Немедленно. Мне все это уже надоело.

— Не переживай. Скоро я уйду.

Кириан наклонился и его губы коснулись моего уха, опаляя кожу горячим дыханием.

— Но сначала…

Я не успела опомниться, как оказалась на кровати и Кириан, нависая сверху, из-за чего мой старенький матрас сильно прогнулся, наклонился ниже и вновь поцеловал. Коротко, жадно и жестко. Будто нападая и истязая губы. Забирая себе эти поцелуи и взамен заставляя задрожать. Вообще забыть каково это дышать и не быть в состоянии даже пошевелиться. А когда губы коснулись шеи, я вовсе перестала что-либо понимать.

— Видишь, ты можешь быть послушной, — до меня не сразу дошел смысл этих слов, но больше я обратила внимание на то, насколько хриплым был голос парня. Он отстранился и сел на кровати. Некоторое время молчал и сидел ко мне спиной. Делал глубокие вдохи и на меня больше вообще не смотрел, но, растрепав волосы ладонью, сказал: — Я сегодня еще приду к тебе. Ближе к ночи.

— Не нужно, — тут же возразила, но Кириан на это не обратил никакого внимания.

Встал с кровати и пошел к двери. Уже вскоре вышел из комнаты.

Глава 17. Ночь

Я старалась сохранять внешнее спокойствие, но почти сразу побежала в душ. Там до покраснений терла кожу жесткой мочалкой и даже намылила губы. Потом еще долго плевалась от вкуса мыла, но избавиться от ощущения поцелуев Кириана не смогла и, как бы не жгла кожа от горячей воды, на теле все так же чувствовались прикосновения Агеластоса.

— Чара, можно тебя на минуту? — папа позвал меня, как только я вышла из душа.

— Да, — я кивнула и села на табурет, стараясь вытереть полотенцем мокрые волосы.

— Я хотел бы узнать, что между тобой и Кирианом Агеластосом.

Я невольно напряглась, хоть и постаралась оставить при себе внешнюю невозмутимость.

— Я понимаю, что он неплохой парень, — папа продолжил. — Уже давно самостоятельный и своему отцу помогает еще с колледжа. То есть, сын господина Агеластоса ответственный, но… Как бы тебе сказать?.. — папа сильно нахмурился. Задумался. — Я давно работаю в их семье и кое-что слышал. К сожалению, у Кириана не всегда хорошее отношение к девушкам…

— Пап, между ним и мной ничего нет, — сразу сказала, поняв к чему шел этот разговор. — Мы даже не дружим. Просто знакомые.

— Правда? — папа приподнял бровь. — Мне показалось, что он интересовался тобой не просто как знакомой.

— Кириан что-то спрашивал обо мне?

— Да. Кое-какие вопросы про твое детство и почему ты переехала сюда. Еще рассматривал фотографии. Ну, те, которые в гостиной.

Я тут же поджала губы. При разводе почти все фотоальбомы остались у мамы. Папа забрал некоторые снимки и в рамках поставил их в гостиной на полки шкафа. Все бы ничего, но, как по мне, эти фотографии были отвратными. То я семилетняя в парке сижу в траве вся перепачканная мороженным, то растрепанная и грязная, как ребенок бомжей, бегаю за голубями.

— Чара, если что, ты всегда можешь поговорить со мной, — папа попытался приободряюще улыбнуться, хотя сам разговор получался очень неловким. И для него и для меня. — Или ты можешь поговорить с Хтонией. Господин Агеластос не простой человек. Такие как он вообще отличаются от нас, простых людей, но…

— Пап, между мной и Кирианом ничего нет, — сказала твердо и уверенно, но сама зацепилась за то, что папа и Кириана называл «господин Агеластос». Он ощущал социальное неравенство и то, что мы не ровня Агеластосам. — Пап, спасибо за то, что волнуешься, но у меня правда все хорошо, — я закинула полотенце на плечо и немного неловко улыбнулась, после чего встала с табурета. — Ладно, я пойду. Мне еще собираться на работу.

Прежде чем я ушла к себе, папа еще спросил, как у меня дела на учебе и на подработке. Было видно, что спрашивал он не из вежливости и не для галочки, а потому, что действительно переживал за меня.

В груди сразу расплылось тепло и я мысленно дала себе обещание, что, как только получится, сразу приготовлю что-нибудь вкусненькое, чтобы порадовать папу и Хтонию.

Проверяя свой телефон, я увидела несколько пропущенных — от мамы, Ксенона, подруги из Кастории. Но больше пропущенных было от Кириана. Ему лишь слегка уступил Иерон.

Стоило мне лишь задуматься над тем, почему Гатис так настойчиво пытался связаться со мной, как парень вновь мне позвонил.

— Наконец-то ты ответила. Я уже начал переживать.

— Извини. Телефон был на беззвучном, — я как раз застегивала куртку, собираясь выходить из дома. — Я не видела, что ты звонил.

— У тебя что-то случилось? Тебя не было на учебе.

Я сразу ничего не ответила, так как доставая из шкафа свою шапку, случайно в зеркале увидела шею, а так же проявившийся на ней засос.

Широко раскрыв глаза, я ладонью потерла покраснение и мысленно прокляла Агеластоса. Какого черта он сделал? Черт возьми, я была готова убить Кириана.

— Чара, ты меня слышишь? — спросил Иерон, так и не получив от меня ответа.

— Да… — растерянно пробормотала, продолжая тереть шею ладонью и царапая кожу короткими ногтями. И что мне делать? Когда вообще это покраснение должно исчезнуть? — У меня появились дела, поэтому я не смогла приехать в универ. Слушай, я спешу. Давай немного позже поговорим.

Иерон предлагал подвезти меня до кофейни. Для этого нужно было подождать его минут двадцать, но я решительно отказалась и, больше ничего не говоря, прекратила разговор, после чего побежала на кухню за табуретом. Поставив его около шкафа, я дотянулась до верхних полок и достала шарф, который обмотала вокруг шеи.

Именно в нем я и проработала свою смену в кофейне. Да, я понимала, что смотрелась нелепо, но, если честно, метка оставленная Кирианом, заставляла меня смущаться. Мне не хотелось, чтобы ее кто-то видел.

— Ты простыла? — Иерон, увидев мой шарф, приподнял бровь. Сегодня он опять приехал в кофейню, но на этот раз в компании нескольких друзей из универа.

— Немного, — пришлось солгать.

— Зачем ты приехала на работу? Позвонила бы и сказала бы, что заболела.

— У меня лишь немного першит горло, — я отрицательно качнула головой и достала блокнот, собираясь записать заказ парней, но Гатис сказал, что я могу идти переодеваться. На сегодня работа закончена.

Все мои возражения были проигнорированы и уже вскоре даже администратор сказала, что я могу ехать домой. Более того, она на этом настояла.

А ведь я хотела поработать. Это хорошая возможность отвлечься и не думать про Кириана, но из-за своей лжи про простуду я была вынуждена пойти обратно переодеваться, а выйдя на улицу, я заметила, что меня уже ждал Иерон.

— Садись. Я тебя подвезу.

— Я могу на метро доехать, — возразила. — Станция не так далеко и сейчас еще светло.

— Ты болеешь, — Иерон открыл дверцу своей машины. — Тебе может стать хуже.

Мои нелепые возражения о том, что я не болею и все ухудшение здоровья проявляется лишь першением в горле, были проигнорированы и, в итоге, тяжело вздохнув, я все-таки села в машину.

— Ты слишком часто отказываешь мне, — сказал Гатис, выезжая на дорогу. — Не отвечаешь на звонки и держишь на расстоянии.

Я сразу не нашла, что ответить и просто уклончиво сказала, что в последнее время скопилось слишком много дел. В это мгновение мне стало неловко, так как я прекрасно понимала, что действительно во многом игнорировала Иерона, а ведь он хорошо относился ко мне и даже сейчас помогал.

Стараясь перевести тему разговора, я спросила, что сегодня интересного происходило в университете и так постепенно мы заговорили про «Зимний вечер», который как раз должен был проходить завтра.

Гатис сказал, где я в сети могла найти фото с прошлых «вечеров» и, с восхищением рассматривая снимки, я понимала, что это действительно невероятное и масштабное мероприятие. Особенно для меня, приехавшей из Кастории.

— Ты все еще не надумала пойти туда со мной?

— Я не думаю, что это хорошая идея.

— До сих пор не воспринимаешь меня, как парня?

— Не в этом дело, — я отрицательно качнула головой. Немного подумала и решила добавить: — Я действительно предпочту остаться с тобой именно друзьями. Ты хороший парень. Просто я тебе не подхожу.

— И опять я получаю от тебя отказ, — Гатис еле заметно наклонил голову набок. — Еще ни одна девушка не говорила мне столько «Нет», как ты.

— А ты часто получал отказы?

— До тебя ни одного.

Некоторое время мы ехали молча, но, уже заезжая в нужный двор, Иерон спросил:

— Почему ты не хочешь попробовать?

— Что именно?

— Отношения со мной. Я тебя не обижу.

— Просто понимаю, что с этого ничего не получится.

Останавливая машину около подъезда, Гатис сказал, чтобы я не спешила с выводами, после чего добавил:

— Надеюсь, что завтра в универе увидимся. Выздоравливай.

— Спасибо.

Я попрощалась с парнем и вышла из машины, после чего побрела к себе. Пока поднималась по ступенькам, задумалась над тем, что Гатиса совершенно не знала, но он был не плохим парнем. Во всяком случае, он не называл меня Очкариком и не оскорблял.

Когда я вошла в квартиру, оказалось, что Хтония уже вернулась из работы и, естественно, папа уже рассказал ей про приход Кириана.

— Чара… — мачеха очень сильно нахмурилась. — Я же говорила тебе, что Кириан Агеластос не тот, с кем стоит общаться. Конечно, я могу ошибаться на его счет, но… Я переживаю.

— Не стоит. Тут не из-за чего переживать.

Я быстро переоделась и пошла на кухню. Хтония как раз готовила ужин и я решила ей помочь. Пока мы нарезали овощи, я рассказала мачехе про Иерона и про приглашение на «Зимний вечер», а так же показала прошлогодние фотографии из этого мероприятия.

Хтония, как и я была в восторге. Немного подумав, она даже спросила, почему я не хочу пойти.

— Сходи на студенческую вечеринку. Тем более, раз тебя приглашают. Позже такого шанса может не возникнуть. Ну, а этому парню скажешь, что пойдешь с ним, как с другом. Это чтобы он не наглел и не трогал тебя.

Я отрицательно качнула головой. Насчет Гатиса ничего говорить не стала, но озвучила очень существенную проблему:

— У меня нет наряда.

— На первом этаже живет девушка. Она шьет костюмы для небольшого театра. Может, согласится дать что-нибудь в аренду.

Хтония воодушевилась и, несмотря на мои возражения, сразу после ужина пошла к соседке. Я правда не была в восторге от этого, так как никуда идти не собиралась.

Я побрела купаться и довольно долго просидела в ванной комнате. Обычно вода расслабляла, но сейчас я чувствовала сильное напряжение, а все из-за слов Кириана.

Он говорил, что вновь придет ночью, а она уже постепенно приближалась. С какой-то стороны я понимала, что Агеластос не голословен, но так же осознавала, что слишком поздний его визит будет полнейшей чушью. Кириан должен понимать, что его никто сюда не пустит.

Очень много думая об этом, я пришла к выводу, что Агеластос не придет.

Твердо уверенная в этом, я вернулась в свою спальню и там переоделась в пижаму, после чего взобралась под одеяло. Хотела почитать учебники, но неожиданно для себя заснула.

Спала я крепко и снилось мне что-то хорошее, но я резко проснулась, когда ощутила, что кто-то немного стянул с меня одеяло и, наклонившись к шее, кажется, вдохнул воздух носом.

Я настолько ясно ощутила, чужое присутствие, что даже ни на мгновение не засомневалась в том, что рядом кто-то был. Резко открыла глаза и уже собиралась закричать, так как паника, взорвавшаяся в голове повеяла за собой вспышки острого страха.

Вот только, даже будучи без очков, я благодаря очертаниям поняла, что рядом был Кириан.

Глава 18. Ночь

Рука дрогнула и я в быстром, лихорадочном движении потянулась к тумбочке за очками. Надев их, быстро обернулась к незваному гостю, сразу убеждаясь в том, что это действительно был Кириан.

— Какого?.. — я даже не смогла закончить вопрос. Все слова застряли в горле, а сознание переполнилось шоком и возмущением, а так же остатками еще не прошедшего страха.

Только сделав глубокий вдох и сжав в ладонях подушку с такой силой, что казалось я ее вовсе сейчас порву, смогла спросить:

— Какого черта ты делаешь в моей спальне? — я обернулась к часам и мысленно чертыхнулась, поняв, что стрелки уже показывали час ночи.

— Не кипятись, Очкарик. Разбудишь всех, — Кириан сел на край моей кровати, спокойно отбрасывая часть одеяла. Сам по себе он выглядел невозмутимо, будто все так и должно быть. — Я говорил, что приду.

Я стиснула зубы и бросила в Агеластоса подушкой, которую он с легкостью перехватил.

— Мало ли что ты говорил. Сейчас уже ночь и гостей я не жду. Особенно тебя, — зашипела.

— Что значит «особенно тебя»? — Кириан приподнял одну бровь. — То есть, есть тот, кого ты все-таки желала бы увидеть сейчас? И кто же это? Твой друг из Кастории? Или Иерон?

— Не перекручивай мои слова, — я резко замотала головой. — Как ты вообще попал сюда?

Задавая этот вопрос, я сама нашла на него ответ. За спиной парня увидела открытое окно и, не веря в собственную догадку, резко встала с кровати, после чего подошла к подоконику. Стиснула его ладонями и посмотрела на улицу.

— Ты через окно залез?

Я сама оставила его открытым. Мама часто ругала меня за такое, но, даже несмотря на прохладу, я любила проветривать комнату. Так, чтобы в спальню заходил свежий ночной воздух.

Я до сих пор была до жути взвинченной, поэтому, пытаясь осознать, как Кириан попал ко мне, не успела понять то, что Агеластос подошел ко мне со спины. Зато, я отчетливо ощутила то, как он прижал меня к подоконнику, упираясь в него руками по обе стороны от меня.

— Ты в курсе, что открытое окно твоей спальни выглядит, как приглашение?

— У тебя ужасные шутки, — мой голос был насквозь пропитан гневом.

Я опять не понимала Кириана. Ни его поступков, ни его слов, но в очередной раз злилась. Причем, не только на него, а еще на себя.

А все потому, что чувствуя близость Агеластоса, я не смогла сдержать острой дрожи пробежавшейся по телу.

Не нормально так реагировать на него.

— Так кого бы ты хотела видеть ночью в своей спальне? — будто еще сильнее идеваясь надо мной, Кириан наклонился к моему уху и его горячее дыхание обожгло шею. На том месте сразу возникло покалывание, которое, острыми всполохами тут же пробежалось по всему телу.

— Никого, — качнула головой, после чего на несколько секунд закрыла глаза и задержала дыхание.

Да, я все еще злилась и была обескуражена, но в это мгновение боролась со своей реакцией на Кириана. Изо всех сил старалась сделать так, чтобы он сам ничего не заметил.

— Я даю тебе одну минуту, чтобы уйти из моей комнаты, — сказала, вновь открывая глаза.

— Иначе что? — Кириан приподнял один уголок губ, обнажая белоснежные зубы.

— Я начну кричать. Как думаешь, если разлетится новость о том, что ты пробираешься в комнаты к невинным девушкам, при этом имея непонятные цели, хороший ли скандал получится? А я еще могу расплакаться и сказать, что ты пытался делать со мной плохие вещи.

— Ты мне угрожаешь, Очкарик? — Кириан немного сильнее вдавил меня в подоконник. Так, что я почувствовала сталь каждой его мышцы. — Как интересно.

— Отойди, — сказала, сквозь плотно сжатые зубы.

В комнате царил полумрак, но я частично видела то, как мы с Кирианом отражались в стекле окна.

Рядом друг с другом смотрелись нелепо. Я низкая и растрепанная после сна, а он высокий и, проклятье, но, как бы мне не хотелось этого не признавать — безупречный во всем. С этими его непривычно слишком светлыми волосами и голубыми глазами, которые особенно ясно отображались в отражении и сейчас выглядели хищно.

— Давай порепетируем, — и вновь мне показалось, что Кириан, коснувшись кончиком носа моей шеи, сделал глубокий вдох.

— Что? — непонимающе переспросила.

— Ты же будешь говорить, что я делал с тобой плохие вещи. Какие? — его грубая ладонь довольно мягко убрала мои волосы, обнажая шею, но почему-то от этого я только сильнее ощутила себя хрупкой и беззащитной. — Давай, порепетируем. Расскажи мне, что я такого плохого мог бы с тобой сделать. Только не торопись. Я хочу подробностей.

Сердце забилось учащено и по венам вместо крови побежал чистый жар. Он в одно мгновение разжег каждую частичку тела и заставил чувствовать себя как-то странно. Опять новые ощущения, пробирающиеся прямо под кожу. Еще более дикие и будоражащие. Сладкие и, в тот же момент, до невозможности острые.

Такие пугающие, ведь вызывал их во мне Кириан.

А он заслуживал исключительно ненависти.

— Ты ошибаешься, если считаешь, что я не закричу, — я опустила голову и сделала глубокий вдох, в надежде, что прохладный воздух отрезвит.

— Может, я хочу, чтобы ты кричала.

Даже не видя Агеластоса, я почему-то была уверена в том, что он усмехнулся, произнося эти слова мне на ухо.

— Но сначала расскажи, что же я такого плохого мог сделать с тобой. С чего начал? — Кириан поддел пальцами низ моей кофты и приподнял ее, оголяя низ живота. — Может, я раздел тебя?

Щеки начало сильнее покалывать и по телу пронеслась новая волна дрожи. Вот только, она была смешана с удушающим потоком гнева.

Агеластос опять издевался надо мной. С такой легкостью и небрежностью игрался, а я, глупая разомлела.

— Нет. Ты ворвался в мою комнату, нес какую-то чушь, а потом выпрыгнул в окно, — я специально саркастично фыркнула, после чего дернула кофту вниз, возвращая ее в прежнее положение.

Резко дернувшись, я все-таки смогла выскользнуть из хватки Кириана. Хотя, нечто подсказывало, что произошло это лишь потому, что он позволил.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Тебе вообще плевать на возможный скандал? — спросила, отходя в другой конец комнаты. — Ты же из семьи Агеластос. Поберег бы ты свою репутацию и убрался бы отсюда.

— Не хочу. Кричи, — Кириан с безразличием пожал плечами, после чего вальяжно сел на стул около моего письменного стола и взял одну из моих тетрадей. Начал пролистывать ее.

— Ты невыносим, — я подняла голову и с обреченностью, смешанной с жгучим гневом, посмотрела на потолок.

— Почему ты не кричишь? — спросил Агеластос, продолжая листать мою тетрадь.

— Потому, что во мне еще осталась надежда на то, что ты не окончательно безнадежный. Только, в твоем случае, судя по всему, надеяться не на что, — сказала сквозь плотно стиснутые зубы.

На самом деле я не поднимала шум из-за папы. Он точно с гневом отнесется к Кириану, если узнает, что он ночью пробрался в мою комнату и собирался делать со мной нечто такое, из-за чего я даже начала кричать.

Зная папу, могу даже предположить, что он соберется силой вышвырнуть отсюда Агеластоса. Конечно, это навряд ли получится сделать, так как Кириан выше и шире в плечах, но я не сомневалась в том, что отношения между папой и семьей Агеластос будет испорчено. Мало ли к чему это приведет.

Нет, я не хотела портить жизнь папе.

Да и для себя я решила, что точно уеду в Салоники. Осталось лишь немного потерпеть и все будет кончено.

— Черт возьми, я понятия не имею, что творится у тебя в голове, — сказала на выдохе. — О чем ты вообще думаешь?

— Сейчас я думаю про твою пижаму, — Кириан отложил одну тетрадь и взял другую.

Я опустила взгляд вниз и посмотрела на себя. Пижама у меня была самая простая и недорогая, но очень удобная — свободные штаны и такая же кофта с длинным рукавом. И что про нее думать?

Не успела я задать этот вопрос вслух, как Агеластос предложил:

— Давай сыграем в «Правда или действие».

Услышав название игры, я отвела взгляд в сторону, стараясь не думать о том, как мы играли в нее еще будучи запертыми в подвале.

Я сразу хотела ответить отказом, но резко передумала и сказала:

— Хорошо, но я начинаю. Зачем ты пришел?

— Правда, — Кириан все так же не смотрел на меня и просматривал уже третью мою тетрадь. — Изначально собирался у тебя просто переночевать. Сейчас не отказался бы перед сном от чего-нибудь более интересного.

— Что ты имеешь ввиду под «Интересным»? — настороженно спросила.

— Один вопрос, — Агеластос перелистнул мою тетрадь и поднял вверх указательный палец. — Моя очередь.

Кириан оторвал взгляд от тетради и уже теперь посмотрел на меня:

— Есть ли человек, которого ты хотела бы сейчас увидеть в своей спальне вместо меня?

— Правда — нет, — ответила мгновенно. Вообще посчитала этот вопрос глупым и странным. Такое позднее время для сна, а не для гостей. Во всяком случае, я считала именно так. — Моя очередь. Что ты имел ввиду, говоря про «интересное» и какого черта ты собирался ночевать у меня?

— Очкарик, только один вопрос, — напомнил Кириан, уже сейчас скользя взглядом по полкам с моими книгами. В основном там были учебники. Остальные книги я еще не распаковала и они ждали своего времени находясь в коробках, аккуратно сложенных в углу комнаты.

— Хорошо. Один так один, — буркнула, после чего спросила: — Почему ты хотел переночевать у меня?

На этот раз Кириан ответил не сразу. Он ладонью растрепал волосы на затылке и нахмурился. Еще некоторое время рассматривал названия книг, а потом сказал:

— Правда. Рядом с тобой неплохо спится.

Я разомкнула губы, но так ничего и не сказала. И как понимать эти слова? Это очередная непонятная для меня издевка?

Пока я думала над этим, Кириан встал со стула и подошел ближе. Я хотела отойти, но некуда. Позади стена. Да и нечто подсказывало, что не стоило убегать. Не нужно показывать зверю свою слабость перед ним.

— Посмотри на меня.

Я лишь немного замялась, но все-таки подняла голову, встречаясь своим взглядом с нечитаемыми глазами Кириана.

— Тебе нравится, когда я тебя целую?

Этот вопрос ударил по мне подобно сильному разряду молнии и заставил щеки предательски покраснеть.

— Правда — нет, — ответила с небольшим опозданием и опять отвела взгляд в сторону.

Кириан пальцами поддел мой подбородок и заставил опять посмотреть на него. И вновь в его грубых руках будто бы несвойственная ему бережность, но при этом каждое движение твердое и уверенное. Агеластос явно знал чего хотел и в этом себе не отказывал.

Глава 19. Иначе

— Ты солгала, — его рука опустилась ниже. Сначала на шею, а потом к плечу. Ладонь скользнула по нему, заставляя растянутый воротник кофты опуститься ниже, частично оголяя кожу. — Значит, проиграла.

— Неправда, — почему-то мой голос прозвучал слишком тихо. Более того, он дрогнул, когда Агеластос еле ощутимо большим пальцем провел по ключице.

Взгляд Кириана сейчас находился немного ниже, но после моего протеста он посмотрел мне в глаза и через них прожег душу насквозь.

— Мне не нравятся твои поцелуи, — постаралась говорить более уверенно и, кажется, у меня даже получилось это сделать, но я не сумела удержать дрожь, которая пробежала по телу, когда Кириан наклонился и, вплетая пальцы в волосы, так, что я не смогла отстраниться, прикоснулся своими губами к моим.

И вновь по телу беснующиеся мурашки и жаркое покалывание. Ощущения, которые я хотела уничтожить в себе или хотя бы подавить, но в первые мгновения они все же прорывались. Именно они были самыми ненавистными, а все потому, что честными. Настоящими.

— Я чувствую, как ты дрожишь, когда я тебя целую, — сказано мне в губы, после чего последовал очередной поцелуй. Короткий, но обжигающий и ладонь в волосах сжалась немного сильнее, а вторая рука легла на мою талию притягивая меня ближе. Так, что я грудью прижалась к крепкому торсу.

— Это от ненависти к тебе, — прошептала. Попыталась оттолкнуть его и в слова вложить как можно злости, но голос опять прозвучал предательски тихо и прерывисто, а в груди тем временем взрывалось такое пламя, что мысли мгновенно плавились и сознание мутнело.

А все потому, что я слишком отчетливо улавливала каждое прикосновение Агеластоса. Его руку у меня на пояснице и ладонь в волосах, а так же губы вновь накрывающие мои. Горячее дыхание, сплетающееся и пробирающееся в легкие.

Ночь и тишина. В комнате полумрак и прохлада, доносящаяся с улицы. В этой атмосфере зарождалось нечто крайне необычное и непривычное для меня. То, что будто бы являлось совершенно другой жизнью. Бурной и необузданной. Взрывной.

Я бы хотела всего этого не чувствовать. Не давать Кириану влиять на меня.

Вот только, воздух между нами все равно взрывался и полыхал. Проходил искрами и точно испепелял, раз за разом, возрождая с новыми мыслями и эмоциями. Так, что это уже была не я. Просто какая-то другая девушка, за которой я будто бы наблюдала со стороны. Могла ее поругать и назвать глупой, раз она млела от поцелуев того, кто над ней издевался и, при это я совершенно не соглашалась с тем, что на самом деле этой девушкой была именно я. Нет, такое невозможно.

От этих мыслей в голове возник небольшой просвет ясности и я уперлась ладонями в плечи Кириана. Попыталась оттолкнуть его, но создавалось ощущение, что ладонями толкала нерушимую стену.

В ответ на проявление моего противостояния, Агеластос опустил руку немного ниже и я в очередной раз убедилась в том, что его ладони это сущее проклятье, под чье действие неминуемо попадаешь и тут же теряешь рассудок. И вновь Кириан вызывал у меня те эмоции и ощущения, которые для меня были первыми.

— Когда испытывают только ненависть, ведут себя иначе, — хриплый голос Агеластоса разорвал тишину и заставил встрепенуться. Буквально на долю секунды вернуться в реальность и вновь быть подброшенной в невесомость с очередным поцелуем.

— Я много чего испытываю к тебе, — прошептала, опуская голову и таким образом не давая Кириану возможность вновь поцеловать меня. — Только, ничего хорошего среди всего этого нет. Ты не заслуживаешь. Не после твоего ужасного отношения ко мне.

Я вновь попыталась оттолкнуть его, а Кириан по-прежнему держал в своих руках. Несколько секунд и он вовсе прижал меня к себе сильнее. Так, что все тело заныло, но вместе с этим я ощутила легкий поцелуй в макушку.

— Может, я предпочел бы относиться к тебе иначе.

Я резко подняла голову и посмотрела Агеластосу в глаза.

— И как же именно?

Кириан не ответил. Более того, он отпустил меня и, подойдя к окну, оперся руками о подоконник. Я видела насколько сильно его спина была напряжена и понимала, что он, судя по всему, сделал несколько глубоких вдохов.

— Где ванная?

— Зачем она тебе? — я все еще стояла на прежнем месте. Пока что была не в состоянии сделать ни шага. Была занята тем, что пыталась хоть немного утихомирить мысли и безумное биение сердца.

Вдох и выдох. Так раз за разом. Я ненадолго закрыла глаза и полезла в собственное сознание, считая, что оно поломалось и срочно нуждалось в ремонте. Следовало срочно вернуть настройки исключительно на ненависть.

— Мне нужно в душ.

— Ты шутишь? — спросила ошарашено. — А если мой папа или мачеха тебя увидят? Езжай к себе и там принимай душ. И, вообще, что у тебя за странные желания пошли? То переночевать у меня собирался, то вот теперь помыться…

— Где ванная? — Кириан прервал бурный поток моих тихих, но сумбурных фраз. На этот раз спрашивал более мрачно и где-то на интуитивном уровне я ощутила, что лучше ответить на этот вопрос. Иначе… Я не знаю откуда это взялось, но создавалось ощущение, что я буду сожрана зверем.

— В конце коридора. Рядом с кухней, — буркнула.

Кириан пошел к двери, но я тихо его окликнула:

— Агеластос, подожди.

Парень остановился, а я побрела к своему шкафу и оттуда достала полотенце. Отдавая его Кириану, сдвинула брови на переносице и сказала:

— Если мои тебя увидят, клянусь, я буду в гневе. И после душа проваливай.

Кириан ничего не сказал. Даже не кивнул. Просто забрал полотенце и ушел.

Я некоторое время топталась у себя в спальне, а потом мысленно отругала себя и очень тихо вышла в коридор.

В первую очередь, я бросила быстрый взгляд в сторону двери спальни папы и Хтонии. Она была заперта и все указывало на то, что они крепко спали.

Дальше я пошла в сторону ванной комнаты. Услышала приглушенный звук льющейся воды и некоторое время постояла на месте, а потом сделала несколько глубоких вдохов и пошла на кухню. Там я села на стул и стала ждать, когда же Кириан выйдет, чтобы убедиться в том, что он ушел. Если не захочет этого делать, каким-нибудь образом его выпроводить.

В полной тишине я сходила с ума. Накручивала себя. Пыталась мыслить трезво, но… Наверное, все дело в этой чертовой ночи. В ее темноте, тишине и совершенно другой атмосфере. Они делали все совершенно другим.

Дверь открылась и Кириан вышел из ванной. Волосы мокрые и одет только в джинсы и футболку. Кофту он небрежно держал в руках.

«Нормально вытри волосы. На улице холодно. Можешь простудиться, когда будешь уходить» — эти слова чуть не слетели с моих губ, но я вовремя остановила себя и сразу же мысленно дала себе подзатыльник.

Эта ночь действительно была странной.

— Теперь уходи, — сказала очень тихо, после чего сняла очки и сильно потерла лицо ладонью, уже хотя бы таким образом пытаясь убрать из головы лишние мысли.

А они твердили о том, что Кириан сейчас выглядел таким домашним, несмотря на то, что находился не у себя.

Услышав мои слова, Агеластос обернулся в сторону кухни и пошел ко мне, а не к выходу. Я на это отреагировала ожидаемо — стиснула зубы и недовольно поджала губы.

— Ты вообще меня слышишь? Уходи.

— Нет, — Кириан, проходя мимо меня, бросил мне на колени свою кофту, а я уже до скрежета стиснула зубы, после чего сделала глубокий вдох и закрыла дверь. Меньше всего на свете я хотела, чтобы Хтония и папа сейчас проснулись.

— Заваришь мне кофе?

Клянусь, в первое мгновение я хотела со всей возможной язвительностью огрызнуться, но так же меня остановило то, что Агеластос просто спросил об этом. То есть не прозвучало:

«Эй, раб очкастый одалживающий одежду у бомжей, завари мне кофе».

Ну, или как он там обычно со мной разговаривал.

Кириан просто задал вопрос. Обратился ко мне, как к человеку.

Я настолько сильно удивилась этому, что почти так же спокойно ответила ему:

— Зачем тебе кофе? Уже ночь.

— Есть какая-то разница?

— Да, ночью нужно спать.

— Хорошо. Давай попробуем.

Прежде чем я спросила, что он там собрался пробовать, Кириан подхватил меня на руки и вынес в коридор. Я засопротивлялась, но, учитывая то, что приходилось делать это тихо, получалось крайне плохо.

Одно мгновение и мы вновь оказались в моей спальне. Кириан сам закрыл дверь, после чего поставил меня на ноги.

— Ты… — я собиралась взорваться тирадой возмущения, но, вместо этого, увидев, что Агеластос снял футболку и начал расстегивать ремень, ошарашено спросила: — Ты зачем раздеваешься?

— Спать собираюсь.

— Остановись. Прекрати, — я лихорадочно помахала руками впереди себя и отвела взгляд в сторону, когда Кириан уже расстегивал ширинку, из-за чего я успела увидеть резинку его боксеров.

— Серьезно? Ты настолько смущаешься увидеть полуголого парня?

— Ничего я не смущаюсь. А тебя видеть вообще не хочу, — буркнула, но, уловив то, что шорох прекратился, осторожно обернулась и с облегчением заметила, что Кириан так и не снял штаны.

— В очередной раз убеждаюсь в том, что девственницы проблемные, — сказал Агеластос, застегивая ремень.

— Так, может, уже нет.

— Что «нет»? — Кириан остановился, так и не просунув ремень в последнюю петлю и тут же поднял на меня мрачный взгляд.

— Ну, я имею ввиду, что, может, Иерон поправил этот нюанс.

Несколько секунд в комнате царила тишина и мне показалось, что в полумраке глаза Кириана полыхнули. Он неотрывно смотрел на меня, но, в итоге, спокойно закончил застегивать ремень и сказал:

— Ни черта он не поправил. И, Очкарик, осторожнее со словами.

— Почему ты так уверен? Иерон парень настойчивый.

— Потому, что ты не из тех, кто так просто…

Кириан не договорил. Вместо этого качнул головой и опять ладонью растрепал волосы, но я и так поняла окончание фразы.

Агеластос столько раз в мою сторону произносил очень грубые вещи, а что-то хорошее так и не договорил.

Качнув головой, я подумала о том, что мне и на это должно быть плевать, но все равно настроение почему-то стало чуточку лучше.

— Что ты делаешь? — я нахмурилась, увидев, что Кириан поправил одну из подушек. Когда он отбросил одеяло, я вовсе широко раскрыла глаза: — Подожди… Так ты серьезен насчет того, чтобы переночевать?

— Да, — Агеластос подошел ко мне и, прежде чем я успела хоть как-то возразить, положил ладони на мою талию. Поднял меня так, будто я вообще ничего не весила и усадил на кровать, после чего надавил на плечо, заставляя лечь на кровать.

Несколько первых секунд я была в таком шоке от подобной наглости, что даже не нашла что сказать, но, как только пришла в себя, тут же вскочила с кровати и за считанные мгновения оказалась в другом конце комнаты.

— Так. Прекрати. Это уже переходит все границы.

— Мы уже спали вместе у меня. Я тебе ничего не сделал.

— Я и тогда была не в восторге, а сейчас это вообще странно.

— Разве не плевать?

— Конечно, нет.

Кириан сел на стул и достал телефон. Начал что-то просматривать на нем. Кажется, читал какие-то статьи.

— Ложись спать, — сказал он, не отрывая взгляд от экрана. — Я тебя трогать не буду.

— То есть, ты предлагаешь мне спать, пока ты будешь сидеть тут? Почему бы тебе просто не поехать к себе?

— Не хочу.

Переступив с ноги на ногу, я подумала о том, что все еще не понимала Кириана, но, проклятье, кажется, мы сейчас более-менее нормально разговаривали. Конечно, если так вообще можно было сказать.

Эта ночь действительно была очень странной.

Глава 20. Прохлада

Прошло несколько секунд внутренних сомнений, после которых я мысленно чертыхнулась и пошла к кровати. Взобралась на нее и, укрывшись одеялом, сказала:

— Только попробуй подойти ко мне. Я не знаю, почему ты не хочешь ехать к себе, но, раз остался, сиди там на стуле. Надоест — уезжай. Только уходи через окно. Не буди моего папу и мачеху.

Кириан ничего не ответил, а я почти сразу перевернулась на другой бок и закрыла глаза.

Вот только, заснуть все равно не смогла.

Очень долго лежала и прислушивалась к тишине, а Кириан действительно не приближался к моей кровати. Сидел на прежнем месте.

— Так. Хватит, — я села и сбросила с себя одеяло. — Рассказывай, что ты задумал. Что за желание переночевать у меня? Какого черта ты не уезжаешь?

Кириан оторвал взгляд от телефона и посмотрел на меня:

— Не хочу, — ответил, проигнорировав первый вопрос.

— Почему? — мне уже хотелось взвыть. Больше всего на свете мне сейчас хотелось нормальных ответов.

— Думаешь, я знаю, Очкарик? — Кириан оскалился. — Можешь считать, что я присмотрелся к тебе.

Агеластос положил телефон на стол и подошел ко мне. Вновь положил ладони на талию и приподнял, после чего усадил на край стола. Встал слишком близко и сказал:

— Что ты хочешь услышать? Да, я присмотрелся. Да, ты заинтересовала, но, твою же мать, с тобой все черти как. Я бы с удовольствием ушел, но какого-то черта сижу тут и думаю, с какой стороны к тебе подойти. Ты же у нас порядочная. К тебе в кровать даже просто не лечь.

— Это… признание? — я попыталась улыбнуться. Сделать вид, что слова Кириана меня лишь позабавили, но получилось плохо. Почему-то щеки закололо и сердце ускорило биение.

— Считай, как хочешь, — Агеластос вновь прожег взглядом и буквально набросился своими губами на мои. Смял их и заставил ныть. Обвил рукой талию и притянул к себе.

— Подожди… — прошептала, пытаясь отстраниться и вновь переставая дышать, когда Кириан в очередной раз притянул меня к себе. Сколько же силы в его руках и мощи в крепком теле. Контролируемых, но ощутимых, из-за чего рядом с ним я чувствовала себя до невозможности хрупкой. Вот только, неожиданно это было приятно. Агеластос разрывал мою оболочку и, проникая под нее, пробуждал нечто такое, что разливалось по всему телу, давая понять, каково это быть слабой девушкой в руках сильного и опытного парня.

Мне все еще хотелось сопротивляться ему. Вновь закрыться от Кириана, но нечто подсказывало, что уже поздно. Да и сам Агеластос подливал масла в огонь, раз за разом набрасываясь с новыми поцелуями и ими истязая уже ноющие губы. Отдаленно давая почувствовать, что все происходящее было на грани. В жарком воздухе витало нечто такое, что отдаленно напоминало ощущение срыва его самоконтроля и безумия этого момента.

Я подняла ладони и ими коснулась стального торса, отчетливо ощущая жар кожи даже через ткань футболки. Делала это для того, чтобы опять попробовать оттолкнуть Агеластоса, но, в итоге, так ничего и не сделала. Разве что ладонями смяла его футболку и, немного опуская голову, чтобы не дать Кириану опять поцеловать меня, я прошипела:

— Знаешь, куда иди со своим недопризнанием? Думаешь, что я в него поверю? Черта с два.

Я стиснула зубы и ладонью ударила в предплечье парня, желая не то оттолкнуть его от себя, не то просто выплеснуть бушующие во мне эмоции. Хотя, сомневаюсь, что это хоть как-то повлияло на Кириана.

— Зачем ты все это делаешь и говоришь? Чего добиваешься? — я вновь ударила его в предплечье. — Решил поиздеваться надо мной уже таким образом?

— Да, проклятье, я издеваюсь. Над тобой и над собой. Ловлю от этого гребанный кайф, — Агеластос рыкнул и, поддев пальцами мой подбородок, заставил приподнять голову, после чего вновь набросился на губы, прикусывая нижнюю и опять целуя. — Откуда у тебя такой бред в голове? Твою мать, я тебя целовать хочу, а не издеваться.

Я засопротивлялась и вновь раз за разом ладонями била в его торс, а он все равно целовал. Прижимал к себе. В этом противостоянии и нашей близости можно было сгореть, из-за чего кровь вскипала и, в очередной раз пытаясь отстраниться от Агеластоса, я прошипела:

— Считаешь, что я поверю в то, что понравилась тебе, как девушка? Я не такая идиотка, как те дурочки, которые бегают за тобой.

Неожиданно для меня Кириан остановился и, немного отстранившись, посмотрел мне в глаза. Его зрачки сейчас были расширенны, а глаза затуманенные, но взгляд все равно пробирал до дрожи.

— Глупая ты.

Я стиснула зубы, собираясь высказать в ответ Агеластосу парочку грубых фраз, но в голове было настолько пусто, что я просто не могла подобрать слов и, пока делала это, Кириан пальцами сжал мой подбородок, после чего сказал в губы:

— Вроде такая сильная, а себя недооцениваешь.

Я не сдержалась и фыркнула.

— Я смотрю на ситуацию реалистично. Поэтому проваливай к своим куклам.

Лично для себя решив, что разговор закончен, я попыталась отодвинуться в бок и спрыгнуть со стола, но Агеластос не дал. Вновь коротко поцеловал, а потом, прикасаясь своими губами к моему уху, сказал:

— Теперь ты моя кукла.

Слова вызвали во мне удушающий гнев, но от голоса Кириана, по телу пробежалась дрожь и кожу начало покалывать. Этот дикий и крайне противоречивый коктейль эмоций перемешался и наполнил сердце. Еще немного и я просто взорвалась бы.

Но неожиданно Кириан отстранился. Подхватил меня под бедра и помог слезть со стола. Вернее, просто приподнял и поставил на пол.

— И что это такое?

— Пытаюсь быть внимательным к тебе.

— Это жутко странно. Агеластос, лучше верни свой сволочизм и проваливай.

Кириан вообще не обратил внимания на мои слова. Вместо этого он пошел к моей кровати. Сел на ее край и, опираясь спиной о стену, взял пульт, после чего включил телевизор.

— Я тебе сказала не приближаться к моей кровати, — прошипела сквозь плотно стиснутые зубы.

— Мы теперь встречаемся. Имею право.

— Чего? — у меня аж глаза заболели, настолько широко я их раскрыла.

— Отношения и все такое. Все по правилам. Верно?

— Ничерта не по правилам. Я не соглашалась быть твоей девушкой.

— Я и не спрашивал твоего согласия.

У меня задергался глаз. Из-за такой наглости я даже не знала, что сказать. Несколько секунд неотрывно смотрела на Кириана и мысленно перебирала разнообразные фразы, которыми могла бы высказать все, что думала касательно этой ситуации, но из-за гнева и негодования сознание пылало и сосредоточиться на каких-либо фразах казалось непосильным трудом.

Агеластос тем временем лениво и без особого интереса переключал каналы, пока не включил какой-то фильм. Очень старый. Наверное, снятый еще в восьмидесятые.

— Посмотри со мной фильм и я уйду.

Я удивилась такому предложению, но сразу же качнула головой и сказала:

— Нет.

Кириан пожал плечами и перевел взгляд обратно на экран. Я некоторое время топталась на месте и пыталась придумать, как мне все же выгнать Агеластоса, но, в итоге не придумав ничего нормального, я обреченно вздохнула и пробормотала:

— Хорошо. Но сразу после фильма уходи.

Стараясь держаться как можно дальше от Кириана, я села на противоположный край кровати. Подложила под спину подушку и сказала:

— Только ко мне не приближайся. Иначе, клянусь, я буду кричать, — наверное, угроза прозвучала совсем неубедительно. Особенно, если учесть то, что Кириан меня до этого целовал, а я даже не пискнула.

Да и Агеластос на эти мои слова вообще никак не отреагировал.

Некоторое время я была очень напряжена, ведь ожидала подвоха. Тем более, моя кровать была совсем небольшой и, несмотря на то, что мы с Кирианом сидели на разных краях, мне казалось, что Агеластос был слишком близко.

Но со временем я все-таки успокоилась и даже присмотрелась к сюжету фильма. Прошло еще немного времени и я уже была готова согласиться с тем, что он был интересным. Даже имел особую атмосферу.

Еще через полчаса гнев и негодование постепенно отошли на второй. Затерялись там и скрылись. Вместо них появилось ощущение спокойствия, через время дополняющие атмосферу этой ночи.

Полумрак комнаты и еле слышные голоса героев фильма, идущих по «пузатому» телевизору. А еще чувство, что все так, как должно быть.

— Я сейчас приду, — когда началась реклама, я встала с кровати и очень тихо поплелась на кухню. Вернулась с тарелкой, на которой лежали приготовленные мной сэндвичи. Ее поставила между мной и Кирианом.

Просто мне захотелось есть, но не буду же я одна уплетать ночной перекус. Вот только, Агеластос сразу не обратил никакого внимания на тарелку, из-за чего я пододвинула ее ближе к парню и сказала:

— Ешь.

Агеластос наконец-то заметил сэндвичи и взял один из них.

— Спасибо.

У меня чуть челюсть не отвисла. Оказывается Кириан знает такое слово, как «Спасибо». Эта ночь не переставала удивлять.

Реклама была закончена и сэндвичи съедены. К этому моменту я уже полностью расслабилась и, сладко потянувшись, невзначай, обмолвилась, что была бы не против от еще какой-нибудь вкусной еды, но это или в магазин или готовить.

— Есть доставка, — сказал Кириан. — Ты чего хочешь?

— Ничего, — буркнула. — Еще не хватало, чтобы доставщик пришел и тут всех разбудил.

— Еду можно заказать к подъезду, а не к квартире.

— Все равно я ничего не хочу, — солгала, а потом задумалась и поправила себя: — Хотя, я не отказалась бы от пиццы.

Кириан кивнул и тут же через какое-то приложение сделал заказ.

Ко времени, когда должен был приехать доставщик, Агеластос надел свою кофту и кожанку, которая, оказывается, лежала у меня на коробках с еще не разобранными вещами.

На самом деле, я хотела закрыть дверь и окно как только Кириан выйдет из квартиры и именно по этой причине согласилась на доставку к подъезду, но Агеластос, будто прочитав мои мысли, сказал, чтобы я тоже одевалась. В итоге, к подъезду мы вышли вдвоем.

Мой план провалился, но сильного сожаления по этому поводу я не испытывала, ведь, в итоге, все было не так плохо. Мы действительно просто смотрели фильм и к тому же Агеластос собирался угостить меня пиццей. Пусть будет, как компенсация за его грубое поведение. Хотя, тут одной пиццы будет очень мало. Нужно минимум тысячу.

— Где он? — спросила, пытаясь в темноте двора рассмотреть доставщика.

На улице было прохладно, а я оделась не так уж и тепло, из-за чего то и дело переступала с ноги на ногу и уже начала дрожать. Вот только, почти сразу на мои плечи упала кожанка Кириана. Взяв меня за руку он развернул к себе лицом и, пробираясь руками под куртку, обнял за талию, после чего прижал к себе.

— Что ты делаешь? — я тут же запротестовала.

— Грею.

— Мне было не холодно.

— Как скажешь.

Я фыркнула и недовольно нахмурилась, стараясь скрыть то, что сейчас мне было по-настоящему хорошо. Агеластос действительно согревал. Да и в настолько ночное время во дворе было жутковато, а в руках Кириана было совершенно не страшно.

Но я все равно попыталась сопротивляться. Вот только, очередной протест утонул в новом поцелуе. Коротком, но по своей сути безумном и от этого прикосновения губ стало действительно жарко.

— Агеластос… — прошептала, ладонями упираясь в его торс, но не отталкивая. По телу пробежали разряды тока. Они взрывались и щекотали, делая меня слабой. Какой-то податливой. — Прекрати…

— Нет… — с рыком и вновь целуя. Раз за разом истязая губы, которые и так пылали.

Он не лгал. Кириан действительно согревал. Причем, настолько хорошо, что в какой-то момент мне показалось, что кто-то незаметно разжег подо мной костер. Каждое прикосновение Агеластоса будто пролитый на кожу раскаленный метал и близость его крепкого тела подобна чистому безумию.

Эта ночь действительно была странной. Наверное, именно она виновата в том, что происходило. Накрыла своей странной атмосферой и лишила рассудка. Днем ведь все совершенно иначе. Не так, как сейчас.

Руки Кириана обняли сильнее и поцелуи стали еще более жадными. Они дурманили настолько сильно, что я даже не сразу поняла, что к нам подошел доставщик. Агеластос, не прекращая меня целовать и одной рукой прижимая к себе, второй свободной, сначала достал из джинсов деньги и, расплатившись с доставщиком, забрал пиццу.

— Пойдем, — сжав ладонь на моем запястье, Кириан потянул меня к подъезду, а я, несколько раз растерянно моргнув, так и не смогла прийти в себя. Лишь отдаленно слышала, как доставщик ошарашено благодарил за слишком большие чаевые.

Мы быстро поднимались по лестнице. Кириан вел за собой, иногда останавливаясь, наклоняясь и целуя. Хаотично и жарко. Будто существовало только это мгновение и ничего больше.

Я даже не поняла того, как мы зашли в квартиру. Опомнилась лишь в тот момент, когда мы оказались в коридоре. Агеластос шел очень быстро, а мне из-за невысокого роста приходилось чуть ли не бежать за ним.

Еще одно мгновение и мы оказались в моей спальне. Щелкнул замок на двери и пицца была небрежно брошена на стол.

То, что происходило, для Кириана было привычно, а я терялась. Проклинала свою слабость и желала вернуть ясность рассудку. Все-таки Агеластос действительно дьявол. В его силах было сжать душу в руках.

Глава 21. Дальше

Одно мгновение и мы оказались на кровати. Вместо воздуха исключительно чистое безумие, в котором я терялась. Тонула в нем и им же дышала, от чего каждая клеточка наполнялась жаром, постепенно пробегающим по всему телу крупной дрожью.

В голове все перемешалось, создавая противоречия и остроту. Хаос, в котором эта близость напоминала миллиард взрывов и всполохов и в них казалось, что уже ничего не имело значения. Только поцелуи Кириана и его прикосновения. Ласка грубых ладоней и даже малейшее прикосновение обнаженной кожи к коже.

Я понимала, что этот парень плохой. Нет, он ужасный, но, проклятье, насколько же приятными были прикосновения его губ. Прямо до дрожи и внутреннего надрыва. Трепета и огня. Моего помутнения рассудка, в котором я уже поддавалась Кирану. Следовала за тем, чего он желал и постепенно сама начинала этого хотеть.

Очередной поцелуй и за ним новый внутренний взрыв следуемый за диким контрастом возникающим от того, что я поддавалась грубому парню и получала удовольствие от его губ. В это мгновение уже не понимала, что хорошо, а что плохо. Кириан был тем, кто смывал грань между этими понятиями и, в тот же момент, ими и являлся.

— Чара… — хрипло. Прямо в губы, а я тут же задрожала и рвано вдохнула воздух, пытаясь им наполнить грудь. И почему мое имя, произнесенное Кирианом, показалось мне чем-то невероятным? Тем, что делало это мгновение еще более личным?

Кожанка Агеластоса уже лежала на полу. Кажется, она соскользнула с моих плеч еще в тот момент, когда мы только вошли в спальню и вот Кириан снял с меня кофту, после чего голодно оскалился, заметив, что под ней была еще одна. Он и ее сорвал, а внизу еще одна кофта.

Агеластос сделал глубокий вдох и лбом прикоснулся к моему плечу. Я плохо соображала, но так отчетливо ощущала то, насколько сильно его тело сейчас было напряженно.

— Ты, как подарок, завернутый в несколько упаковок, — голос еще более хриплый. — Но хочется раскрыть тебя поскорее.

От этих слов я густо покраснела и, в тот же момент, они стали тем, что частично прояснило сознание, ведь практически открыто давали понять, к чему все шло.

— Я… Не нужно, — прошептала. Качнула головой, пытаясь прогнать дымку, застилающую разум и приподнялась на локтях.

Кириан тоже отстранился, после чего посмотрел мне в глаза. Держа одну ладонь на моей талии, немного сильнее сжал ее.

— Боишься?

— Нет, — солгала. На самом деле, действительно боялась. — Просто не хочу. Не с тобой.

— А с кем? — Агеластос опять повалил меня на кровать и навис сверху уже теперь обеими руками упирался в кровать по обе стороны от моей головы.

— Не твое дело, — буркнула. Тело все еще горело и из-за этого каждая мысль давалась с огромнейшим трудом.

Взгляд его голубых глаз стал колючим. Практически истязающим. Наклонившись ко мне, Кириан на ухо сказал:

— Твоим первым буду я.

— Ни за что, — фыркнула, но больше ничего сказать не смогла. Кириан поцеловал так, что губы начало покалывать и все мысли тут же разорвались в клочья.

Поддев пальцами ткань пижамной кофты, он и ее потянул вверх. Я протестующе завозилась, а Агеластос вновь поцеловал. Нет, отнюдь не успокаивающе. Наоборот, он еще больше распалял.

— Я не дойду до конца.

— Я бы и не позволила.

— Все еще хочешь сопротивляться мне? — Кириан прикусил мочку моего уха. — И в тот же момент ты так сладко дрожишь.

И вновь я убеждалась в том, что эта ночь была странной. Для меня она стала чем-то наподобие отдельной жизни, перечеркивающей многие мои прежние убеждения. Переворачивала все с ног на голову.

Я еще долго не хотела выходить из ванной комнаты. Очень много времени стояла под теплой водой, но все никак не могла смыть с себя ощущение прикосновений Кириана. Он не дошел до конца, но, стоило мне вспомнить о том, что происходило между нами, как щеки тут же начало обжигать адским пламенем смущения.

— Ладно, Чара, успокойся, — прошептала сама себе, но так же уловила ироничную мысль, твердящую о том, что, несмотря на то, что я сразу же смыла с себя его пот, запах и другие следы, мне до сих пор казалось, что я была полностью покрыта Кирианом.

Закрыв глаза, я сделала несколько глубоких вдохов, после чего вылила на себя чуть ли не всю бутылочку геля для душа.

Наверное, если бы была возможность, я бы до утра просидела в ванной, но я прекрасно понимала, что Кириан все еще был в моей спальне и мне не очень сильно хотелось оставлять его там одного.

Одеваясь, я заметила, что не взяла с собой спортивный лифчик, в котором обычно ходила по дому и даже спала. Наверное, оставила его в спальне. Думая об этом, я еще сильнее покраснела, стараясь не вспоминать о том, насколько быстро выбегала из своей комнаты, пискнув о том, что мне нужно в душ.

Надев пижаму, я закрыла лицо ладонями и опустила голову. Некоторое время стояла так, а потом, кое-как собравшись с мыслями, поплелась обратно к себе. При этом, с облегчением заметив, что Хтония и папа все еще спали. Дверь в их комнату все так же была плотно закрыта.

Зайдя в свою спальню, я закрыла дверь и оглянулась. Подумала о том, что было бы хорошо, если бы оказалось, что Агеластос уже ушел, но, с другой стороны, при мысли, что он мог это сделать, на душе стало как-то тяжело.

И, все-таки увидев Кириана, я почему-то ощутила облегчение. Хотя, тут же захотелось отругать себя за это.

Агеластос уже надел штаны, но футболку проигнорировал и сейчас, как ни в чем не бывало, лежал на кровати. Смотря на него вообще можно было подумать, что это его комната.

— Ты долго.

Кириан обернулся ко мне, а я тут же скосила взгляд в сторону. Черт возьми, я вообще не могла смотреть на него. Создавалось ощущение, что, если я это сделаю — точно сгорю от смущения.

— Тебе пора уходить, — сказала, все так же не смотря на Агеластоса.

Сколько раз я за эту ночь прогоняла его? И все безрезультатно. Эта попытка тоже оказалась провальной. Агеластос взял меня за запястье и потянул на кровать, из-за чего я плюхнулась на матрас.

— Фильм еще не закончился, — сказал Кириан, при этом, он улыбнулся мне. Черт, его улыбку нужно было запретить законом. — Ешь. Ты же ее хотела, — он кивнул в сторону пиццы.

— Я уже не хочу есть, — буркнула. — Я желаю только одного — чтобы ты ушел.

— Ты не смотришь на меня, — неожиданно эти слова прозвучали слишком близко. Кириан опять заполнял собой все мое личное пространство. Забирал его себе. — И я впервые вижу, чтобы девушка так сильно краснела. Смущаешься?

— Нет, — я слишком быстро покачала головой. Можно сказать, что этим выдала свою ложь.

Учитывая наши прежние отношения, я могла бы предположить, что в этот момент у Кириана появился новый повод для издевок, но он и слова не сказал. Поцеловал в уголок губ и притянул к себе ближе. Обнял за талию и прижал к массивному телу, так что мы теперь сидели рядом друг с другом.

— И зачем это? — я недовольно зашипела, против воли понимая, что в это мгновение покраснела еще сильнее. Попыталась отстраниться, но Кириан лишь сильнее прижал к себе.

— Посиди так немного.

— Не хочу. Мне неудобно.

На самом деле, мне было очень хорошо. И это несмотря на смущение, которое уже теперь пожирало в разы сильнее. Еще и тело уже теперь одолевала невероятно сильная, хоть и такая приятная слабость. В глубине души я просто не могла отрицать того, что мне не хотелось, чтобы Кириан отпускал.

Правда, себе я это объясняла тем, что в комнате было прохладно, а Кириан согревал лучше любого одеяла. Еще и этот день был тяжелым. Поэтому, как бы я не пыталась держать глаза открытыми, уже вскоре заснула.

Так прошла эта странная ночь и наступило утро.

Как же хорошо мне было. Я чувствовала себя выспавшейся и счастливой. Даже невольно улыбнулась и поймала себя на мысли, что мне совершенно не хотелось просыпаться. Сейчас я желала только одного — как можно дольше понежиться в кровати, но, уловив нечто странное, все же открыла глаза.

Как только сделала это, сразу же сильно дернулась в сторону и зашипела, ведь в этот момент поняла, что спала в объятиях Кириана.

— Полежи еще немного, — Агеластос сонно открыл глаза и взял меня за руку, после чего притянул обратно. Прижал к себе, а я завозилась.

— Не… Не хочу. Я уже проснулась и, черт возьми, ты обещал, что уйдешь, как только закончится фильм. Почему ты еще тут? — я старалась говорить тихо, но возмущения в моем голосе было столько, что, казалось, из-за него можно было задохнуться.

— Тише, — Кириан положил ладонь мне на талию, так, что кончики пальцев пробираясь под кофту, прикасались к обнаженной коже. Он опять закрыл глаза. Судя по всему, готовился опять спать. — Какая же ты шумная с утра пораньше.

— А какая я должна быть? Агеластос, я в ярости. Пошел вон из моей постели.

Кириан посмотрел на меня. Как бы мне не хотелось этого признавать, но, будучи сонным и растрепанным, он казался по-особенному привлекательным. Причем, я в первые секунды с трудом сдержалась, что бы не пригладить его волосы пальцами. Как же сильно хотелось это сделать.

— Тебе не кажется, что после того, что было этой ночью, уже поздно меня прогонять?

Стоило мне услышать этот вопрос, как я тут же покраснела. Щеки обожгло настолько сильно, что мне даже показалось, что их коснулись невидимые языки пламени.

— Это ничего не значит, — прошептала, опустив взгляд. В это мгновение была готова провалиться сквозь землю. Наверное, только благодаря Агеластосу я поняла, что такое настоящее смущение.

— Не лги. Значит, — Кириан немного теснее прижал меня к себе и губами коснулся макушки. — Ты не такая, как те, которыми легко пользоваться.

Я стиснула зубы и закрыла глаза. Буду утверждать, что Агеластос не прав и поставлю себя, как девушку легкого поведения. Да и Кириан был прав, но я все равно сожалела о том, что допустила все это.

Еще я старалась не думать об этом, но в груди расплылось тепло от того, что Агеластос не считал меня дешевкой. Хотя, мне ведь должно быть все равно на его мнение.

— Пожалуйста, давай забудем о том, что было, — тихо попросила.

— Нет, — Кириан провел ладонью у меня по спине и вплел пальцы в волосы. — Прошлой ночью ты показала, что я тебе нравлюсь. Забывать это я не собираюсь.

Я намеревалась возразить, но внезапно раздался стук в дверь и я услышала голос Хтонии:

— Чара, просыпайся. Тебе скоро нужно выезжать на учебу.

Я жутко напряглась, боясь, что мачеха войдет в комнату, из-за чего быстро сказала:

— Я уже проснулась. Сейчас встаю.

— Хорошо. Жду тебя на кухне. Завтрак готов.

Только услышав отдаляющиеся шаги Хтонии, я смогла выдохнуть с облегчением, хоть и совершенно не расслабилась.

— Я не хочу, чтобы тебя тут увидели. Уходи. Немедленно. И, пожалуйста, сделай это через окно.

Я вновь завозилась и на этот раз Кириан не сразу, но все-таки отпустил меня.

— Я буду ждать тебя внизу, — сказал он, садясь на кровати и окидывая взглядом комнату. Судя по всему, Агеластос искал свою футболку.

— Зачем?

— Нам еще есть о чем поговорить.

Я не была согласна с Кирианом. Нам не о чем разговаривать, но радуясь тому, что он собрался покинуть мою комнату, я возражать не стала.

Чтобы избежать возможности повторного прихода Хтонии, я быстро выскочила из комнаты и пошла на кухню. Почти не завтракала и толком не могла сосредоточиться на том, что говорила мачеха.

В свою спальню я вернулась через двадцать минут. Кириана уже не было и меня это обрадовало, но, с другой стороны, комната почему-то стала казаться пустой. Я упала на кровать и, закрыв глаза, так же накрыла лицо ладонями, раз за разом, делая глубокие вдохи.

Моя постель пахла Кирианом.

Сознание бурлило от противоречивых чувств. Они были настолько сильными, что это даже было больно. Рука дрогнула и я потянулась за телефоном, после чего написала сообщение Ксенону:

«Я все больше и больше думаю о переезде в Салоники и уже понимаю, что это хорошая идея».

Оторвав взгляд от телефона, я оглянулась по сторонам и уже сейчас подумала о том, как буду собирать свои вещи. Я же их еще даже не полностью распаковала.

Оставалось самое сложное — рассказать папе о переезде. Но я решила, что сделаю это после приезда Ксенона. То есть, завтра.

Но мне действительно следовало переезжать.

Как же сильно мне хотелось вернуться к привычной спокойной жизни, в которой не было Кириана Агеластоса.

Размышляя над переездом, я сходила в душ и переоделась. Собрала учебники и пошла к выходу. Чуть что, я могла вообще пойти на крайний шаг и, не сдержавшись, уже сегодня забрать документы из универа. Ну, или, как минимум, узнать нюансы этого процесса.

Выходя на улицу, я сразу же окинула двор взглядом. Надеялась, что Кириан уехал. Отдаленно чувствовала, что в таком случае на душе станет как-то паршиво, но действительно считала, что именно так будет лучше всего.

Вот только, Агеластос был рядом с подъездом. Он стоял около своей машины.

— Садись, — он открыл передо мной дверцу, но я сразу не села. Нахмурилась и переступила с ноги на ногу. Подумала о том, как бы отказаться. Может, просто молча пройти мимо? Да, это хороший вариант, но тогда почему я сразу этого не сделала? Почему все еще стояла на месте и смотрела на Кириана?

Проклятье, и почему он такой красивый?

— Почему ты так смотришь на меня? Понравился? — Агеластос улыбнулся, а у меня от этого сердце забилось учащенно.

— Ты? Понравился? Да черта с два, — фыркнула и скрестила руки на груди.

— Ночью ты была куда честнее, — Агеластос взял меня за руку и притянул к себе, после чего на ухо прошептал: — Мне понравилось, когда ты стонала мое имя.

Щеки вновь покрыл адский румянец и, стараясь его скрыть, я тут же опустила голову.

— Прекрати. Не напоминай.

— О чем? — Кириан горячим дыханием обжег шею. — Например, о том, как ты кусала губы, когда я?..

— Хватит, — я перебила парня. И так уже не знала, куда себя деть от смущения и стыда. — Я же просила не напоминать.

Кириан поддел пальцами мой подбородок и, заставив приподнять голову, поцеловал, после чего легко подтолкнул в сторону машины.

Я замялась, но все же села на переднее пассажирское сиденье. Правда, почти сразу отвернулась к окну и, подперев голову кулаком, мысленно спросила у себя, что я вообще делала? Зачем села в машину Кириана?

Телефон, лежащий в кармане куртки завибрировал и я, достав его, увидела, что пришло сообщение от Ксенона:

«Ты же знаешь, что я позабочусь о тебе, если ты переедешь»

«Знаю. Поэтому и не боюсь переезжать» — ответила.

— С кем ты переписываешься?

Я подняла голову и посмотрела на Кириана. Он смотрел на дорогу, поэтому я сразу не поняла, как он заметил то, что я вообще держала в ладони телефон.

— С братом.

— Сводным братом?

— Да. У меня другого нет.

— Вы близки, раз пишите друг другу в такую рань, — сказано холодно и как-то мрачно.

— Возможно. Во всяком случае, мои взаимоотношения с братом тебя не касаются. Куда мы едем? — я нахмурилась, поняв, что мы пропустили нужный поворот и явно направлялись не в университет.

— Мне нужно заехать домой.

— Тогда высади меня. Я на метро доберусь к универу.

— Нет, — коротко и беспрекословно. Почему-то мне показалось, что Агеластос стал более жестким и немногословным.

— О чем ты хотел поговорить со мной? — я обняла свой рюкзак и сняла шапку. В машине было жарко.

— Какие у тебя отношения со сводным братом? — мы как раз остановились на светофоре и Агеластос посмотрел на меня. Почему-то у меня от его взгляда по спине скользнул холодок.

— Ты же сразу хотел поговорить о чем-то другом.

— Сейчас об этом, — как-то слишком жестко. Даже глаза стали немного темнее.

Сдвинув брови на переносице, я собиралась опять огрызнуться, но, прикусив губу, все же сказала:

— Да, мы близки. Ксенон всегда помогал мне и, несмотря на то, что мы сводные, он относится ко мне, как к родной сестре. Он очень хороший человек.

— Как ты к нему относишься?

Я приподняла бровь, таким образом показывая, что вопрос Кириана посчитала странным.

— Как еще я могу относиться к нему? Естественно, как к брату.

Светофор переключился на зеленый и Кириан опять посмотрел на дорогу, нажимая на педаль газа. Некоторое время он молчал и лишь спустя несколько очень долгих секунд, нарушил тишину:

— Я как-то говорил, что могу быть плохим.

— Да, я помню, — буркнула.

Я думала, что Кириан продолжит эту тему, но подобного не произошло. Будто он произносил эту фразу, чтобы я просто помнила. Агеластос предупреждал, после этого говоря о другом:

— Я не люблю, когда к моему прикасается кто-то другой.

— Я немного не понимаю к чему ты все это говоришь.

— Не изменяй мне, Чара.

— Чтобы изменять, нужно встречаться. Между нами ничего такого нет.

Кириан ничего не сказал, но, через квартал он припарковал машину около тротуара.

— Зачем мы тут остановились? — я окинула взглядом улицу. Думала, что, может, Кириану понадобилось в магазин, но рядом был лишь ряд безликих пятиэтажек.

Одно мгновение и я уже была вжата в спинку кожаного сиденья и губы Кириана оказались на моих. Поцелуй сразу жесткий и дикий. До взрыва безумный. Сладкий и острый. Чем-то похожий на наказание и, в тот же момент на метку.

Я старалась не поддаваться, но голова опять опустела и тело наполнилось огнем, в котором хотелось сгореть.

— Мы встречаемся, — сказано мне в губы. Жестко. Так, чтобы я приняла это и не смела возражать.

А я сильно зажмурилась с трудом улавливая мысли, которые начали роиться в голове — завтра приедет Ксенон. При сильном желании я уже послезавтра могла уехать в Салоники.

«Не смеши. Еще несколько дней и я уеду из Афин. Навсегда» — чуть не сорвалось с моих губ, но я все же промолчала. Решила не рассказывать об этом Кириану.

Глава 22. Готова

Сознание уже давно опустело и голова наполнилась дурманом. Он почти все притуплял, делая неважным те вещи, которые в обычном состоянии я бы поставила на первое место. Например, моя ненависть к Кириану, которая все еще бурлила в крови, но так же перемешивалась с чем-то другим. С тем, что наоборот притягивало к Агеластосу и вот это уже ощущалось. Причем, очень сильно. Так, что я сама этого не понимая, обняла Кириана за шею, а он, рыкнув, еще сильнее вдавил меня в спинку сиденья, делая поцелуй еще более диким и безумным.

Это мгновение веяло надрывом грани, но незримо хотелось еще большего. Так, чтобы эта близость накрыла мощной волной и я была ею сокрушена. Казалось, что только так можно было удовлетворить то, что пожирало изнутри.

К тому же, прошедшая ночь уже разрушила многие барьеры, из-за чего прикосновения были другими — более откровенными. Именно этим с каждой прошедшей секундой формировалась некая нить, связывающая нас. Делая уже не чужими людьми.

— Хочу… — Кириан прохрипел, целуя подбородок, а потом шею. Вместе с этим, расстегивая мою куртку и ладонью опуская воротник, после чего кусая плечо и тут же касаясь губами покрасневшей кожи.

Я задрожала и онемевшими пальцами сжала ткань его кофты. Прогнулась в спине, когда Агеластос положил ладони мне на талию и потянул на себя. Кажется, хотел усадить к себе на колени, но, внезапно Кириан отстранился.

Пока я пыталась прийти в себя и, часто моргая, делала глубокие вдохи, только сейчас понимая насколько сильно мне не хватало воздуха, Агеластос завел машину и, только когда мы выезжали на дорогу, я поняла почему Кириан остановился.

Оказалось, что на нас уже смотрели. Проходящие по тротуару люди кидали в нашу сторону взгляды и рассматривали. Осознав это, я ощутила себя жутко неловко, но в тот же момент, в груди расплылось тепло от того, что Кириан не стал продолжать. Не тронул меня при посторонних и остановился, хотя в университете он некоторых девушек откровенно лапал, наплевательски относясь на взгляды посторонних.

Или… Может он меня стеснялся?

Я тут же качнула головой, прогоняя это предположение, но в груди все равно неприятно заныло.

Черт возьми, я же любила себя такой, какой была. Так откуда эти сомнения в собственную сторону?

Я опустила голову и сжала ладони в кулаки. Сделала несколько глубоких вдохов и сильно зажмурилась.

Наверное, все это из-за Кириана. Я уже даже не отрицала того, что он слишком красив. Безупречен. Даже будучи растрепанным он казался идеальным и окружали его такие же девушки. Можно считать, что фотомодели.

А тут я — невысокая, худая, в очках и в несуразной одежде.

Я не желала сомневаться в себе, но, в тот же момент, поймала себя на дикой мысли — мне не хотелось быть хуже тех девушек, которых он временами держал около себя.

Я желала быть лучше них.

Почему? Этого я не понимала. Но почему-то чувствовала, что так у меня будет меньше сомнений и больше уверенности. Из-за этого я начала глупо размышлять над тем, какие платья у меня имелись в шкафу.

А потом я мысленно дала себе подзатыльник и, сделав несколько глубоких вдохов, обернулась к Кириану.

— Чем я тебе нравлюсь?

Агеластос все так же смотрел на дорогу, но я заметила, как он приподнял бровь.

— Хочешь услышать от меня о том, какая ты красивая и необыкновенная?

— Нет, всю эту сахарную ваниль лучше оставь для своих девок. Я же хочу услышать факты. Чем именно я привлекла твое внимание? Помнится, ты говорил, что фонарный столб привлекательнее меня.

Некоторое время Кириан молчал, а потом сказал:

— Я не знаю. Понравилась и все.

— Такой себе ответ, — фыркнула.

— Кто знает. Может меня потянуло на что-то похуже столбов. То есть на тебя, — уголок губ Кириана опять взметнулся вверх, а я сдвинула брови на переносице и локтем толкнула Агеластоса в бок.

— Извращенец.

— Очкарик.

— Подопытный криворукого татуировщика.

— Любительница бомж стиля.

— Фух, наконец-то вернулся твой сволочизм. А то я уже начала переживать. Даже соскучилась по нему. Наконец-то Кириан Агеластос стал прежним.

— Любишь, когда я груб? — мы как раз остановились на светофоре и Кириан, наклонившись ко мне, поцеловал, после чего ухмыльнулся в губы. — Это хорошо, — его ладонь сжала мои волосы и намотала их на кулак. Очень неоднозначная ситуация, от которой у меня по коже побежали жаркие мурашки.

Вот только, уже в следующее мгновение Кириан отстранился и мы поехали дальше, а я еще некоторое время сидела неподвижно. Даже моргнуть не могла, зато до сих пор ощущала, как кожу обжигало покалыванием.

Прошло несколько минут и я отвернулась к окну. Вновь делала глубокие вдохи и пыталась успокоиться, но сердце все равно стучало словно обезумевшее.

Когда Агеластос припарковался около дома, в котором у него находилась квартира, я хотела сказать, что подожду его в машине, но Кириан взял меня за руку и потянул за собой.

— Пойдем.

— Куда? Я лучше подожду тебя тут, — сказала, но руку из его ладони не выдернула. Не смогла.

— Долго будешь ждать.

— Что ты собрался у себя делать? Мы в универ опоздаем.

— Плевать на него.

— И как с таким отношением к учебе тебя не выгнали? — я закатила глаза. — Или наследника семьи Агеластос не вышвырнут даже если ты вообще не будешь ходить на учебу?

Мы подошли к лифту и вместе с нами в него вошла какая-то девушка. Судя по всему, она тут жила и как раз возвращалась к себе. Бросив на нее мимолетный взгляд, я уловила, что она с завистью смотрела на меня. Вернее, на то, что Кириан держал меня за руку.

Я понимаю, что это неправильно, но мне стало приятно. Нет, не от зависти, а потому, что я ощутила связь с Агеластосом. Ту, которую была только между нами. Еще не до конца сформировавшуюся, но уже крепкую, как металл и по эмоциям безумную.

Интересно, что же ощущал сам Кириан?

Я этого понять не могла, но как только мы вышли из лифта, он поцеловал меня, а, когда мы оказались в его квартире, Агеластос вовсе подхватил меня под бедра и усадил на тумбочку, после чего его губы вновь коснулись моих.

Сознание вновь покрыл плотный туман и я, забывая дышать, обняла Кириана за шею. Была вжата им в стену и прогнулась в спине, когда Агеластос провел руками по моему телу, оставляя ладони на пояснице и частично забираясь ими под кофту.

Почти сразу он вновь поставил меня на пол и повел куда-то. Еще одно мгновение и мы оказались в ванной.

— Почему мы тут? — спросила прерывисто.

— Я хочу принять душ, — Кириан снял свою кофту и небрежно бросил ее на пол.

— А я тут причем?

— Составишь мне компанию.

— Спасибо, но нет, — я тут же развернулась, но не успела сделать и двух шагов в сторону двери, как ладони Кириана вновь оказались у меня на пояснице. Он одним резким движением притянул меня обратно, из-за чего я спиной столкнулась с его торсом.

Убрав мои волосы, Агеластос поцеловал шею сзади, а я от этого задрожала и, даже стиснув зубы не смогла сдержать стона. Вновь становилась безвольной в его руках. Слабой и податливой, но когда Кириан расстегнув мою куртку снял ее, я тут же встрепенулась.

— Подожди. Я не могу, — прошептала, прекрасно понимая, чего именно хотел Кириан.

— Мы встречаемся. Отношений без этого не бывает.

Еще поцелуи и вот я вовсе осталась без кофты. Пальцы Агеластоса коснулись моего ремня и начали его расстегивать, а я замерла. Проклятье, нечто внутри меня желало, чтобы это не прекращалось, но, с другой стороны я все еще боялась того, что могло вот-вот произойти между нами.

— Мы слишком мало встречаемся. Еще рано, — прошептала, еле слыша собственный голос.

— Смысл тянуть? — Кириан прикусил мое плечо и тут же поцеловал. — Все равно это произойдет.

— Но не так сразу, — я шумно выдохнула, и попыталась убрать руки Кириана от себя. Чувствовала, что он был до жути напряжен. Казалось, что вовсе вот-вот сорвется, но пока что еще держал себя в руках. — Дай мне время.

— Сколько? До свадьбы подождать? — Кириан рыкнул и забрался рукой под мою кофту, этим прикосновением лишая остатков разума и лишь каким-то неведомым усилием воли я смогла сказать:

— Нет. До завтра.

Некоторое время Кириан молчал, но, сильнее прижав меня к себе, он ладонью сжал мою попу и уже теперь грань срыва его самоконтроля была более ощутима и я сама боялась, что, если все так продолжится, я поддамся. Нет, этого допускать нельзя.

— Завтра я буду готова. И не так. Не в ванной. Хочу в спальне, — быстро прошептала.

— Завтра, — Кириан рыкнул и опять укусил меня за плечо. Обнял меня еще сильнее, из-за чего тело заныло. — Не испугаешься завтра?

— Нет, — я качнула головой. — Я не боюсь. Просто хочу подготовиться. Для меня же это впервые.

Вновь несколько секунд молчания, после чего Агеластос сделал глубокий вдох и отпустил меня. Более того, сам подтолкнул меня к двери.

— Тебе лучше выйти.

Я кивнула и быстрым шагом пошла к двери. При этом, лихорадочно размышляла над тем, что, судя по всему, мне будет лучше всего уже завтра уехать из Афин.

Глава 23. Готова

Кофемашинка Кириана напоминала мне какое-то чудовище — огромная и с множеством кнопок, а еще с дисплеем, который странно загорелся, когда я явно нажала не туда.

— Что ты делаешь? — услышав голос Агеластоса, я сразу обернулась к нему.

Он долго был в ванной. И сейчас пришел на кухню будучи одетым лишь в спортивные штаны. Еще и с босыми ступнями. Практически белоснежные волосы были мокрыми и я поймала себя на мысли, что Кириан опять плохо их вытер, из-за чего капли воды изредка стекали на торс.

— Кофе пытаюсь приготовить, — я опять обернулась к кофемашинке, вовсю делая вид, что меня заинтересовали кнопки. Таким образом, пыталась не смотреть на Агеластоса и его обнаженный торс, хотя ощутила, что щеки опять начало предательски покалывать жаром.

— Какой ты хочешь? — Кариан подошел ближе и встал прямо за моей спиной, так что я ею соприкасалась с его торсом.

— А? — я запрокинула голову и посмотрела Кириану в лицо. Черт возьми, он только подошел ко мне, а сердце уже стучало так, будто меня на катапульте подбросило к облакам. Нет. Выше — к солнцу. И от его лучшей стало невыносимо жарко.

— Какой кофе хочешь?

— Л-любой, — ответила, пытаясь взять себя в руки. Сделала глубокий вдох и более ровно сказала: — Любой, но с молоком.

Одной рукой Кириан потянулся вперед и нажал на несколько кнопок, после чего в поставленную мной чашку полился горячий напиток. Второй рукой парень обвил мою талию и притянул к себе, из-за чего я более тесно прижалась спиной к его торсу.

— Останешься сегодня у меня? — Кириан наклонился и губами коснулся моей щеки. Этим вызвал новую волну безумной дрожи.

— Нет, — ответ получился прерывистым.

— Почему? — спросил он на ухо. — Тебе не кажется, что, после того, что между нами было, уже поздно убегать от меня?

— Я не убегаю. Но и оставаться у тебя с ночевкой не хочу.

— Сегодня я тебя не трону, — еще один поцелуй в щеку.

— А завтра? — кофе налился в чашку, но я на него даже не посмотрела.

— Завтра ты станешь моей, — Кириан сильнее прижал меня к себе и большим пальцем провел по пояснице. Кофта немного задралась и там оголилась небольшая полоска кожи.

— А если я передумаю?

Кириан подхватил меня на руки и усадил на стол.

— Я не выдержу, — он укусил меня за шею, после чего к покрасневшему участку кожи прикоснулся губами. — Уже поздно говорить мне «нет».

Я хотела что-то ответить, но не смогла подобрать слов и, к тому же, уже в следующий момент Кириан опять поцеловал. Долго и медленно, но не менее безумно, чем в предыдущие разы. Дыхание сбилось и голова закружилась от сладкого дурмана, смешанного с острым покалыванием. Сама не замечая этого, я обняла Агеластоса за шею, а он сильнее прижал меня к себе.

Запах кофе заполнил кухню и лучи солнца, пробираясь в комнату, щекотали теплом. Этот момент являлся для меня трепетным и жарким. Наполненным нашей близостью, в которой я теряла саму себя.

— Мы опоздаем на учебу, — я не понимала, как смогла произнести эти слова. Более того, уже невероятно то, что в таком состоянии я вспомнила про университет.

— Плевать на нее.

Я даже не смогла возразить Кириану.

Действительно в этот момент было не до универа.

— О чем думаешь? — Кириан остановил машину на светофоре и посмотрел на меня.

Мы так и не поехали в университет, но и сидеть в квартире Агеластоса я не хотела, поэтому сказала, что взамен пропущенным лекциям он должен мне пиццу. Кириан возражать не стал и, переодевшись, потянул к выходу, сказав: «Поехали где-нибудь позавтракаем».

— О том, что я точно ударилась головой, раз согласилась встречаться с тобой.

Я действительно сказала Агеластосу «Да».

Перед тем, как мы вышли из его квартиры, Кириан зажал меня около своей двери и, спросив: «Так, что, начинаем отношения, Очкарик?», начал целовать. Довел до такого состояния, что я сама не заметила того, как сказала «да», но сейчас, придя в себя, понимала, что я явно начинала сходить с ума. Какие отношения? Я с дня на день собиралась навсегда покинуть Афины.

А, может, не делать этого? Может… остаться тут?

Я резко качнула головой и мысленно дала себе подзатыльник.

Плохо то, что я начинала сомневаться в собственных решениях. И ужасно то, что я тянулась к Кириану. К сожалению, я уже не могла отрицать этого.

— То, что ты ударенная головой, было ясно сразу. Еще с нашей первой встречи.

Я фыркнула и попыталась ударить Агеластоса кулаком в бок, но он перехватил меня и поцеловал уже и без того ноющие губы.

— Тоже самое могу сказать и про тебя, — я фыркнула, стараясь выровнять дыхание.

На светофоре зажегся зеленый и мы опять поехали. Кириан так и не сказал, куда именно мы направлялись. Да и я особо не спрашивала. Мне главное, чтобы пицца была вкусной.

— Ты точно грек? — я не понимала, почему задала этот вопрос именно сейчас, но он меня действительно давно волновал.

— Да.

— Правда? — я вопросительно приподняла бровь. — Если честно, вообще не похож.

Дело было не только в цвете волос и глаз, но так же в чертах лица. Задумавшись, я достала телефон и в поисковике ввела запрос «семья Агеластос». Просмотрев фотографии, была готова согласиться с тем, что Кириан был очень похож на своего отца, но тот брюнет, а, значит, цветом волос и глаз, парень пошел в кого-то другого.

Поджав губы, я с иронией подумала о том, что мне уже хотелось больше узнать об Агеластосе. Отлично. Дожилась.

Я уже хотела положить телефон обратно в карман, но он внезапно зажжужал, оповещая о пришедшем сообщении. Оказалось, что писал Гатис:

«Ты сегодня не придешь в универ? Все еще плохо себя чувствуешь?»

— Опять переписываешься со сводным братом? — Кириан сдвинул брови на переносице. Сейчас выглядел мрачным.

— Нет, я переписываюсь с твоим кузеном.

— Иероном?

— А у тебя есть еще кузены?

— Да. Шестеро. Еще семь кузин.

— Сколько? — я округлила глаза. — У тебя большая семья. Черт, это, наверное, круто.

Кириан ничего не ответил на мои слова. Лишь спустя какое-то время он нарушил тишину:

— Я не хочу, чтобы ты общалась с Иероном.

— Почему?

— Потому, что моя девушка не должна этого делать.

«Моя девушка». Насколько же непривычно это звучало. Да и от этих слов по коже скользнул миллиард жарких огоньков, а в груди проснулся дикий трепет.

— Мы общаемся, как друзья.

— С Гатисом? — Кириан оскалился. Почему-то у меня создалось ощущение, что Агеластос мне чего-то не рассказывал. — Больше не подходи к нему. Не разговаривай с ним и не переписывайся.

Я сразу хотела спросить, почему у Кириана такое отношение к брату, но потом решила, что это не мое дело. Да и мне не особо хотелось разговаривать с Иероном. Поэтому, даже не ответив на сообщение, я положила телефон в карман куртки. Кириан это заметил и, наклонившись, опять поцеловал. Будто поощрял за правильный выбор.

Уже вскоре мы приехали к небольшому ресторанчику и пицца в нем была действительно вкусной. Я ее съела столько, что, казалось, встать со стула не смогу, но, тем не менее, мне следовало потихоньку собираться на подработку.

— Мне нужно домой. Я обещала помочь мачехе с готовкой ужина, — солгала Кириану. Не хотела говорить, что мне нужно было на работу, ведь почему-то не сомневалась в том, что Агеластос захочет узнать, где именно я работала. А там может протянуться связь с Гатисом. Зачем все это? Я просто хотела пойти на смену и получить за нее деньги. Сейчас я в них нуждалась.

— Когда освободишься? — спросил Кириан.

Прикусив губу я задумалась. Сегодня смена должна закончиться рано — где-то в семь. Еще час на то, чтобы добраться домой.

— В восемь, — ответила, закончив с подсчетами.

Агеластос кивнул, а я с трудом, но все же поднялась со стула, после чего потянулась. Мне нравилось в этом ресторанчике, но уже действительно следовало уезжать.

Кириан подвез меня к дому, но из его машины я вышла не сразу. Очень долго он целовал. Казалось, что вот-вот вовсе набросится. Как минимум, заберется руками под одежду, но парень все же сдерживался. За это я ему была благодарна.

И лишь спустя пару часов я поняла, что ни черта он не сдерживался. Во всяком случае, не со мной.

Я уже была на работе и протирала столики, когда дверь кофейни открылась и в помещение вошел Кириан. Его рука была на плече какой-то девушки. Он ее так приобнимал.

Глава 24. Да

Я смотрела на Кириана и ощущала себя так, будто мне в грудь вонзился острый нож и каждая прошедшая секунда, являлась проворотом лезвия в моем сердце. Так больно. До дрожи в пальцах и жесткой горечи возникшей комом в горле.

— Агеластос… — беззвучно произнесла одними лишь губами.

Сразу я надеялась на то, что мне лишь показалось. То есть, я попыталась себя заверить, что этот парень лишь похож на Кириана, но если дело касалось Агеластоса глупо считать, что его можно было с кем-то перепутать.

Дальше я подумала, что, может, все не так, как выглядело на первый взгляд и это его подруга или просто близкий человек, но, нет, сколько не смотрела на них, понимала, что эта незнакомка вела себя рядом с Кирианом, как девушка, рядом с любимым парнем.

Они выглядели, как пара.

— Чара, ты можешь, пожалуйста, взять мои столики? Мне нужно отойти на полчасика.

Я настолько сильно была не в себе, что просто не сразу поняла смысл слов, сказанных Селеной, второй официанткой работающей со мной на этой смене.

— А? Да… — растерянно сказала, но, уловив, что Кириан с той девчонкой шел в сторону барной, неподалеку от которой я стояла, тут же скользнула за колону. Спряталась за ней.

— Ты чего? — Селена удивленно приподняла бровь. — Прячешься от кого-то?

— Нет, просто… — так и не найдя, что сказать, на выдохе произнесла: — Да, прячусь.

И зачем я это делала? Разве не легче пойти к Кириану и прямо спросить какого черта происходило? Но, нет, я стояла за чертовой колонной и украдкой поглядывала на эту парочку, чувствуя, что боль в груди усиливалась.

— От кого? — девушка окинула зал взглядом и с удивлением спросила: — Неужели от Кириана Агеластоса? Серьезно? Вы знакомы? А-а-а. Точно. Ты же дружишь с Иероном, а они с Агеластосом кузены.

Селена училась в том же универе, что и я, поэтому я не удивилась тому, что она знала Кириана, но больше внимания привлекли следующие слова девушки:

— Или ты прячешься от Темиды Замбас?

Я резко повернула голову в сторону Селены:

— Это та девушка, которая рядом с Агеластосом? Ты знаешь ее?

— Шутишь? Конечно, знаю. Хотя, не лично. Просто наслышана о ней, — Селена задумалась, а потом сказала: — Если Кириан у нас, как король университета, то Темида королева. Они же у нас самая знаменитая парочка.

— Парочка? — нож вонзившийся в сердце, сделал очередной проворот.

— Ну, если их вообще можно так назвать.

Кинув быстрый взгляд в сторону Кириана и Темиды, я заметила, что они как раз подошли к барной. Поэтому я взяла Селену за руку и очень быстро потянула ее за собой в сторону удорной для персонала.

— Зачем ты меня сюда притащила? — Селена удивленно посмотрела на то, как я прикрывала дверь.

— Можешь, пожалуйста, немного больше рассказать про Агеластоса и эту Темиду?

Удивление девушки стало немного сильнее, но она все же кивнула:

— Могу, но ты же понимаешь, что я лично с ними не общаюсь? Если хочешь что-то узнать, спроси у Иерона.

— Нет, пожалуйста, ты расскажи.

— Ну, ладно, — девушка протянула и, пожав плечами, скрестила руки под грудью. — Что именно ты хочешь знать?

— Кем именно они являются друг другу? Какие у них отношения?

— Этого так просто и не объяснишь.

— Почему?

— Потому, что они элита. Их жизнь отличается от нашей и ты даже не представляешь насколько сильно. То есть… Я сейчас объясню. Смотри, они знакомы с первого курса. Только поступили в университет и сразу стали предметом обожания для других студентов. Он — для девушек, а она соответственно для парней. Ну и, конечно, со временем они столкнулись друг с другом и, по слухам, в тот же день углубили свои отношения. Думаю, ты поняла, о чем я говорю.

— Эта Темида сразу?..

— Не считай ее дешевкой. За ней тогда все парни из универа бегали и, поверь, она каждому такое внимание не уделяла. Темида была и есть недоступной для обычных смертных. Хотя, конечно, взгляды у нее более свободные.

— Я не могу понять, так получается они встречаются с первого курса? Но я видела Агеластоса с другими девушками.

— У них очень свободные отношения. И у Агеластоса и у Темиды могут быть другие, но все равно они друг у друга на первом месте.

— Как такое возможно? — я сдвинула брови на переносице.

— То, что, если у Темиды был парень, но Агеластос ее внезапно захотел, она бросала своего парня и шла к нему. У Агеластоса, кажется, никогда не было отношений, но Темида все же была для него самой предпочтительной. Она могла безнаказанно морально уничтожать девушек, с которыми был Агеластос и он всегда защищал Темиду. Помню, она встречалась с каким-то парнем из очень влиятельной семьи. Он приревновал и ударил Темиду. Агеластос потом до кровавого месива избил его.

Я нахмурилась. То, что говорила Селена для меня было дико и непонятно.

— Не пытайся их понять, — сказала девушка, заметив мой взгляд. — Как я уже говорила, их жизнь отличается от нашей. Может, мы еще можем понять Темиду. Думаю, она любит Кириана, но приняла его правила игры. А Агеластос всем перенасыщен. Он безразличен к людям. Пережует и выплюнет. При этом и бровью не поведет, но из того, что я видела и слышала, могу сказать, что за Темиду он всем глотку перегрызет.

Я опустила взгляд и посмотрела на свои старенькие кеды. Как же паршиво было на душе.

— Ладно, я пойду. Постараюсь поскорее вернуться, а ты, пожалуйста, присмотри за моими столиками.

Селена ушла, а я еще некоторое время находилась в уборной. В какой-то момент вернулась в зал, но, все так же стоя за колонной, смотрела на Кириана и Темиду. Сейчас они сидели за одним из столиков. Сначала напротив друг друга, а потом девушка села рядом с Агеластосом. Достала телефон и показывала парню что-то на нем.

Немного теснее прижавшись к Кириану, она поцеловала его в щеку.

Глубокий вдох и шумный выдох. Нож глубже вонзился в сердце и в очередной раз прокрутился.

Не знаю почему, но я достала телефон и сфотографировала их. Это произошло случайно, но я как раз поймала момент, когда Темида потянулась к парню за очередным поцелуем. Оставила его в уголке губ Кириана.

Ладонь дрогнула и я посмотрела на разбитый экран своего телефона, на котором виднелась фотография действительно идеальной пары. Темида выглядела так, что на нее хотелось смотреть, как на дорогостоящую картину великолепного художника.

Наверное, именно такая девушка, как она подходила Кириану.

Экран телефона погас и я увидела свое отражение. Сейчас это было, как издевка. Будто нечто невидимое нашептывало — ты только что видела ту, которая действительно важна для Кириана, а теперь посмотри на себя. Посмотрела? И? На что ты рассчитывала?

Я даже не злилась на то, что Агеластос был с другой. Я злилась на то, что ранее поверила в то, что могла что-то значить для него.

Не было смысла идти и выяснять отношения. Я и так все прекрасно понимала.

Примерно через двадцать минут вернулась Селена. К этому времени я лишь раз вышла из своего укрытия. Нужно было убрать столик, но пока я это делала, Кириан меня не заметил. Такие, как он не замечает других людей. Для Агеластоса они мусор.

Как только Селена надела фартук и вернулась к работе, я подошла к администратору и, сославшись на плохое здоровье, отпросилась домой.

Пока ехала на метро, раз за разом смотрела на ту фотографию. Наверное, я мазохистка, раз делала это.

Оказавшись дома, прямо в куртке упала на кровать и лицом уткнулась в подушку. Почувствовала, что телефон зажужжал, но сразу не ответила. Лишь спустя несколько бесконечно долгих секунд достала его из кармана и, увидев на дисплее «мама», сразу нажала на зеленый значок:

— Да. Привет, мам, что-то случилось?

— Нет. Просто поговорить с тобой хотела. Я, между прочим, соскучилась. И, кстати, хотела в гости позвать. Ты же на прошлых выходных не приехала.

Услышав про прошлые выходные, я поджала губы. Мы тогда как раз с Кирианом сидела в подвале.

— Но, Чара, что у тебя с голосом? Ты случайно не заболела?

— Нет, со мной все хорошо.

— Точно? Мне что-то не верится. У тебя голос не такой, как всегда. Будто ты вот-вот заплачешь.

— Нет, мам, ты что? — я даже улыбнулась. Совсем не весело, но все же приподняла уголки губ. Глаза действительно слегка покалывало, но услышав слова мамы, я себя отдернула. Черта с два я буду плакать. Тем более, из-за Кириана. — У меня действительно все хорошо.

— Хм… Ну ладно, — видно, мама не совсем мне поверила. — Тогда, может, приедешь ко мне завтра? Как раз расскажешь что и как у тебя.

Я хотела сказать, что не получится, так как завтра в Афины приедет Ксенон, но, в тот же момент, в голове пронеслась мысль «Почему нет?». Мне хотелось уехать отсюда. В Афинах задыхалась и мне хотелось свежего воздуха, а в Кастории мама и подруги. Там хорошо.

— Да, приеду, — сказала, садясь на кровати. — Мам, а давай я приеду сегодня?

Окинув комнату взглядом, я побрела к шкафу, откуда достала сумку.

Глава 25. Забыть

Я быстро покидала в сумку вещи, после чего пошла на кухню. Там как раз находилась Хтония.

— Я хочу поехать к маме на выходные, — сказала ей. — Думаю, я успею на автобус.

— То есть, ты хочешь выезжать сейчас? — мачеха широко раскрыла глаза. — Чара, уже вечер. Скоро начнет темнеть.

— И что? Я не первый раз так поздно выезжаю.

— Учитывая то, как именно ты в прошлый раз ехала в Касторию, мне бы не хотелось, чтобы ты выезжала сейчас.

— Тот случай не повторится. Обещаю, что сяду на автобус и поеду прямиком к маме. Не буду нигде бродить и не потеряюсь.

— Чара, ты можешь на меня злиться, но я против. Ты представить не можешь, как сильно мы переживали, когда ты пропала, — Хтония как раз готовила ужин и в этот момент спешно подошла к плите, чтобы перемешать то, что кипело в кастрюле. — Слушай, ну завтра же приедет Ксенон. Пусть он тебя на машине отвезет в Касторию. Побудет там с тобой пару дней и привезет обратно. Если ты будешь с моим сыном, я волноваться не буду. Это же касается и твоего отца. Пожалуйста, пожалей наши нервные клетки.

— Ты говоришь так, будто мне не восемнадцать лет, а пять и за мной нужен беспрерывный присмотр, — я села на стул и, шумно выдохнув, наклонилась к столу, прислоняясь лбом к твердой поверхности.

— Ну, присмотр за тобой и правда нужен, — Хтония пожала плечами. — У тебя что-то случилось? Ты выглядишь грустной. Или ты все же обиделась на меня за то, что я тебя не отпускаю?

— Нет. Как вообще на тебя можно обижаться? — спросила, но голову так и не подняла.

— Тогда, почему ты такая?

Я ничего не ответила. Все так же сидела на стуле и думала, а потом тихо прошептала.

— Я не послушала тебя.

— О чем ты?

— Ты говорила не сближаться с Кирианом Агеластосом и была бы я умнее, сделала бы так, как ты говорила.

— Что между вами произошло?

Даже не поднимая головы, я услышала, что Хтония выключила огонь под кастрюлей. Она села за стол рядом со мной и взволнованно прикоснулась своей ладонью к моей руке.

— Чара…

— Все хорошо, — я выпрямилась и качнула головой. — По сути, не произошло ничего страшного. Просто он… Агеластос на какое-то время показался мне нормальным парнем. Мы начали более-менее нормально общаться и он даже предложил мне встречаться. Я… Я согласилась, а сегодня увидела его с другой. Понимаешь, Агеластос говорил, чтобы я вообще не общалась с Иероном. То есть, даже не переписывалась с ним, как с другом и в тот же день он сам уже был с другой.

Хтония сделала глубокий вдох и сжала ладони в кулаки:

— Боже, как же я зла.

— Забудь. Я сама виновата. Ты предупреждала, а я не послушалась.

— Не говори так, Чара. Он тебе отношения предлагал и не имел права так поступать с тобой, — судя по голосу, Хтония действительно злилась. — И то, что он запрещал тебе общаться с другими мальчиками, а сам… — пытаясь успокоиться, мачеха сделала глубокий вдох. — Так ты поэтому так резко захотела поехать в Касторию?

— Не только. Я правда соскучилась по маме и подругам.

— Завтра к ним поедешь. Обещаю поговорить с Ксеноном, чтобы он тебя сопроводил, а сегодня ты будешь показывать Кириану Агеластосу, что он для тебя никто.

— В каком смысле? — я вопросительно приподняла бровь.

— Ты пойдешь на ту вечеринку. Как она называлась? «Зимний вечер»? Позвони Иерону и скажи, что хочешь туда пойти с ним и хорошо проведи время.

— Я не хочу туда идти.

— Хочешь, — Хтония отрицательно качнула головой. — Когда ты мне рассказывала про этот «Зимний вечер» я по твоим глазам видела, что ты хочешь туда пойти. Поэтому давай звони Иерону.

— Уже поздно. Я уверена, что он уже нашел другую спутницу, — озвучила очередной довод, пытаясь доказать мачехе, что ее идея провальная.

Вот только, Хтония не успокаивалась, а мне, наверное, все-таки тоже хотелось пойти на небольшую авантюру. Послать все к чертям и отвлечься. Забыть про Кириана.

Поэтому я позвонила Иерону. Несколько раз извинилась и, толком ни на что не надеясь, спросила в силе ли его приглашение на «Зимний вечер».

— Ты все же решила пойти туда со мной?

— Если еще есть такая возможность.

— Есть. Я вообще уже собирался идти один.

Гатис сказал, что заедет за мной через час, а на мои расспросы, по поводу вечеринки он сказал, чтобы я ни о чем не переживала. То есть, логично, что она была не бесплатной. Там же должны быть напитки и закуски, но Иерон ясно дал понять, что все расходы он возьмет на себя. Мне это не понравилось и я на всякий случай достала часть своих сбережений, решив, что заплачу сама за себя.

Осталось не менее важное — наряд. Я могла пойти и в джинсох и в свитере, но Хтония запротестовала. Мачеха взяла меня за руку и потянула за собой к той самой соседке, которая работала в театре. Квартирка у нее оказалась маленькой и захламленной, но плюс в этом имелся — там была отдельная комната с платьями, которые эта женщина забирала на ремонт и сохранение.

Поскольку вечеринка была костюмированной, Хтония считала, что мне нужно чуть ли не целый образ создать, но я отказалась. В итоге, выбрала простое, но очень симпатичное платье. Длинной до пола, но с короткими рукавами. Еще и цвет мой любимый — мятный.

— Я могу помочь с прической, — сказала соседка, но я решила, что пойду просто с распущенными. Краситься почти не стала.

— У тебя линз нет? — спросила Хтония, когда мы вернулись в нашу квартиру.

— Нет, — я отрицательно качнула головой, но вспомнила, что у меня имелись другие очки. Менее заметные и подходящие под более нежные наряды. Наверное, как раз по этой причине я их не носила, а сейчас нашла и поменяла.

Посмотрев на себя в зеркало, я улыбнулась, хотя еще пару часов назад меня раздирало от болезненной горечи.

Я правда была довольна своим внешним видом. Я нравилась самой себе.

Поэтому, когда позвонил Иерон, из дома я выходила с хорошим настроением.

— Ого. Выглядишь великолепно, — Гатис открыл передо мной дверцу машины.

— Спасибо. Эй, прекрати, — несмотря на то, что я ранее уже просила перестать это делать, Иерон все равно опять поцеловал меня в щеку. Да и сейчас мое недовольство в очередной раз вызвало его недовольство.

— Извини. Не смог сдержаться, — Гатис помог мне сесть в машину.

— Ага. Конечно, — саркастично фыркнула. — Но, реально, больше так не делай. Я больше терпеть не буду.

— Ты сегодня агрессивная, — Гатис опять улыбнулся. — С чего бы?

— Сегодня я решила, что хватит с меня парней и, тем более, мажоров. Ну а ты подходишь под эти два пункта.

— Откуда такое решение?

— Просто я поняла, что вы на серьезные отношения не способны, а вот это ваше «поиграть» меня не устраивает.

— Чувствую, у тебя что-то произошло и нечто подсказывает, что это связано с Рианом.

— Возможно, — ответила уклончиво.

Гатис некоторое время молчал, но, когда мы уже выехали на главную дорогу, он сказал:

— Знаешь, я изначально начал присматриваться к тебе потому, что увидел интерес Риана к тебе. Я никак не мог понять, чем ты ему понравилась.

— О, ну, супер, — я фыркнула, умолчав о том, что у Агеластоса ко мне интереса не было. Он у Кириана направлен на Темиду.

— Ага. Более того, я хотел отбить тебя у Риана и этим его позлить.

Я обернулась к Гатису и сдвинула брови на переносице. Очень сильно нахмурилась.

— Не смотри на меня так, — парень в очередной раз приподнял уголок губ. — Я уже понял, что это бесполезно. Тем более, не обижайся, но я ошибся — навряд ли Кириана заденет нечто такое. Судя по всему, мне нужно отбивать у него другую девушку.

— Темиду Замбас?

— Знаешь ее?

— Кое-что слышала, — хорошее настроение прошло трещинами и в груди опять заныло.

— Дай угадаю, ты их видела вместе и поэтому решила пойти со мной на «Зимний вечер»?

— Да, — кивнула, не видя смысла лгать. — А ты почему берешь меня туда, если тебе от меня нет смысла?

— То, что мне нет от тебя смысла я понял уже давно, но, как видишь, продолжал писать и звонить. Интересная ты.

— Такое впечатление, что ты говоришь про какого-то зверька.

— Самокритично, — Гатис засмеялся, а я опять фыркнула.

Прошло еще совсем немного времени и мы остановились около двухэтажного ресторана. Смотря на него, я затаила дыхание и широко раскрыла глаза. Невероятное зрелище. Он даже снаружи был тематически украшен, а рядом уже вовсю ходили студенты в разнообразных костюмах — красивых, смешных, утонченных…

От того, что я видела, действительно перехватывало дух.

— Нравится? — спросил Гатис, помогая мне выйти из машины.

— Да, — ответила, продолжая осматриваться по сторонам.

— Тогда, как ты смотришь на то, чтобы сегодня забить на все и повеселиться?

Как я на это смотрела? Положительно. Отвлечься и забыть про Кириана. Пошел он к черту.

Глава 26. Shivers

Это место казалось мне волшебным. Я вообще раньше не была в заведениях подобного уровня, чаще всего уже радуясь походам в обычные кофейни, но главным для себя считала атмосферу праздника, которая царила тут в полной мере. Она завораживала.

Декорации, которыми были украшены помещения казались произведениями искусства, а ведь каждый год они разные. Например, я знала, что в прошлом году темой вечеринки был космос и все было украшено соответствующе. Тема этого года — боги и Олимп.

Естественно, костюмы у студентов отвечали тематике, но так же было немало тех, кто, как и я надели что-то нейтральное.

К Гатису сразу подошли друзья, которые утянули парня в один из залов. Как я поняла, он был полностью занят их шумной компанией и Иерон хотел забрать меня с собой, но я сказала, что немного позже сама подойду. А все потому, что мне хотелось обойти весь ресторан и получше рассмотреть все это великолепие.

— Ничего себе, — прошептала на выдохе, увидев огромную статую Зевса. Я не понимала, из чего она сделана, но эта статуя была огромной. Она буквально возвышалась в главном зале.

Я сразу же достала телефон и начала фотографировать то, что впечатляло больше всего. Потом хотела показать эти снимки маме и Хтонии.

Пока я ходила по первому залу, телефон неожиданно зажужжал и, посмотрев на экран, я поняла, что звонил Кириан.

В груди все забурлило и сразу я не отвечала, но после первого звонка последовал второй, а за ним и третий. В итоге, я стиснула зубы и нажала на зеленый значок.

— Да, — я отошла в сторону, стараясь найти место, где музыка играла бы тише. Но все равно мне приходилось чуть ли не перекрикивать ее.

Несколько секунд царила тишина. Мне даже показалось, что, может звонок оборвался, но перед тем, как я успела это проверить, из динамика донеслось очень мрачное:

— Где ты?

Я с трудом расслышала вопрос Кириана, но, прежде чем успела ответить, вновь услышала слова парня:

— Ты сказала, что будешь дома. Тебя тут нет.

— «Тут»? — спросила, сдвинув брови на переносице.

— Я у тебя в комнате.

— Какого?.. — спросила на выдохе. — Кто тебя пустил? Или… Подожди. Ты опять забрался через окно? Да? Агеластос, пошел вон из моей спальни. Проклятье, по тебе тюрьма плачет…

— Погнали танцевать, — я не договорила, так как какой-то парень взял меня за ладонь и потянул в сторону танцпола. Я выдернула руку и отрицательно качнула головой.

— Извини, но я пока что не хочу танцевать, — спокойно сказала и, к счастью, незнакомец отреагировал адекватно. Он не стал больше лезть и просто сказал:

— Если надумаешь, я буду там, — он куда-то махнул рукой. — Подходи. Я сам за тобой уже давно наблюдаю. Понравилась.

Я кивнула и исключительно из вежливости улыбнулась незнакомцу. Как только он ушел, я продолжила:

— Проникать в чужую квартиру противозаконно, а я знаю, что никто не мог пустить тебя в мою комнату.

— Где ты, Очкарик? — Кириан напрочь проигнорировал мои слова и его голос стал более жестким. Еще и это «Очкарик» — чувствовалось, что Агеластос начинал злиться. — Кто там и куда тебя зовет?

— Это тебя не касается.

— Я твой парень.

— Ты для меня никто. Я до сих пор не считаю, что мы встречались, но, если ты на этом все еще настаиваешь, тогда знай, что я тебя бросаю.

— И как это понимать? — голос парня приобрел еще более тяжелые нотки жесткости. — Прошлой ночью ты стонала мое имя, а сейчас говоришь, что бросаешь?

— Как хочешь, так и понимай, — я сильнее сжала в ладони телефон. — Мне есть за что тебя ненавидеть и паршиво, что ты этого не понимаешь. Или же ты все понимаешь, но тебе глубоко плевать. У тебя ужасный характер и девушкам стоит держаться от тебя подальше. Во всяком случае, порядочным, так как ты пачкаешь все, к чему прикасаешься. Даже, казалось бы такую банальную и понятную вещь, как отношения ты сумел изуродовать и втоптать в грязь. То есть, имея отношения, ты так легко видишься с другими девушками.

— Очкарик, скажи, где ты? — этот вопрос был задан так, что становилось ясно — Кириан спрашивал в последний раз. Вот только, мне было глубоко плевать.

— Зачем тебе это знать?

— Поговорить хочу, — это было сказано так, что у меня по коже пробежали мурашки, но я списала это на слишком громкую музыку, которая пробегала по телу ознобом.

— А я — нет, — я опустила голову и поджала губы. В груди продолжало все бурлить. Гореть и пылать. С каждой прошедшей секундой все сильнее взрываться и морально разрывать меня на куски, но я держала голос ровным, а эмоции скрытыми. — Разговаривать хочется, когда ты желаешь что-нибудь объяснить или доказать человеку, а я ничего такого не хочу. Я желаю, чтобы ты исчез из моей жизни. На этом все. Сделаешь мне подарок? В первый и в последний раз? — спросила, после чего совсем тихо прошептала, прекрасно зная, что, даже несмотря на громкую музыку, он услышит: — Исчезни, Агеластос. Так, будто тебя вообще никогда не было.

Вновь повисла тишина. Очень тяжелая. Гнетущая настолько, что, казалось, она своими острыми иглами пробиралась под кожу и истязала тело.

— Очкарик…

Я слушать не стала. Отключила звонок и, все так же сжимая телефон в ладони, опустила руку. Почему было так больно? Почему от горечи сдавливало горло и хотелось делать глубокие вдохи, но я не могла даже разомкнуть губы?

Телефон опять зажужжал, высвечивая номер телефона Кириана и это стало подобно ножу, врезавшемуся в сердце. Ладонь дрогнула и, прежде чем я поняла, что делаю, номер Кириана направился в черный список.

Стало ли мне легче после этого? В первые секунды мне казалось, что да. Я даже вздохнула полной грудью и еле заметно улыбнулась, а потом губы дрогнули. Мне стало еще хуже.

Глубокий вдох и шумный выдох. Так раз за разом.

Проклятый Агеластос. В это мгновение я ненавидела его за то, что дал ощутить вкус безумных ощущений. За то, что ворвался в мою жизнь и показал каково могло быть рядом с ним, а потом так же ненавязчиво показал, что все это лишь в одну сторону.

Такие, как он созданы для того, чтобы изувечивать душу. Как сказала Селена — пережевывать и выплевывать, а потом идти дальше, больше не оборачиваясь на тебя. А ты сиди и страдай. Ведь после такого невозможно чувствовать себя целостной.

Глубокий вдох… Шумный выдох…

Я качнула головой и попыталась выбросить из головы лишние мысли. Раз решила забыть про Кириана, значит следовало это сделать.

Я опять улыбнулась. Заставила себя это сделать и пошла вперед, совершенно не понимая, что уже была больна Кирианом.

Он стал моей плохой привычкой.

Телефон опять зажужжал и я дернулась, сразу же посмотрев на экран. Глупая. На что надеялась? Я же бросила его номер в черный список, но, проклятье, опять надеялась, что звонил Кириан. Вот только, это была Хтония.

— Да. Что-то случилось? — спросила, отвечая на звонок.

— Чара, я не хотела тебя отвлекать, но… В общем, недавно приходил Кириан Агеластос.

— Правда? — я совсем не удивилась, но попыталась изобразить эту эмоцию.

— Я не хотела говорить ему, что ты пошла на тот «Зимний вечер», поэтому сказала, что тебе плохо и ты не можешь выйти к нему. Он попросил пустить его к тебе, но я сказала, что ты спишь и он ушел.

Мысленно я отметила, что, значит, перед тем, как опять полезть в окно, он пытался пройти через дверь. Похвально. Почти не преступник.

— Но, Чара, я только что выглянула в окно и увидела, что он подошел к своей машине и достав оттуда букет вышвырнул его в мусорный бак. При этом, он выглядел… Ну не знаю. Мне стало жутко. И вот я подумала — может он тебе позвонил и вы поругались?

— Да, звонил.

— О, боже. Нужно было сразу позвонить и сказать, что он хотел с тобой увидеться.

— Нет. Это не имеет значения, — я попыталась успокоить мачеху и, кажется, спустя несколько минут и повторений «все хорошо» у меня получилось это сделать. — Я еще немного побуду тут и вернусь домой.

— Почему? Тебе там не нравится?

— Нет, все хорошо, но, наверное, шумные вечеринки это не мое.

— Хорошо. Тогда мы с твоим папой будем ждать тебя.

Разговор был окончен и я вновь оглянулась по сторонам. Казалось, что музыка играла еще громче и ее перебивал лишь громкий смех и голоса других студентов. Тут кипела своя жизнь, но даже пытаясь попасть с ней в один ритм, я терялась. Все это было не для меня, но какого-то черта я все еще ходила по этим залам.

И, судьба, будто бы в очередной раз насмехаясь, напоминала об Агеластосе. Несколько парней и девушек, мимо которых я проходила, как раз говорили про него:

— А где Кириан? Без него тут вообще никак.

— Согласна. Как он может пропускать «Зимний вечер»?

— И, кстати, если он не пришел, кто будет выбран лучшей парой вечера? Я думала, что опять он и Темида.

Сердце заныло, но именно в этот момент неизвестно откуда вновь возник тот незнакомец.

— Может, ты все же согласишься на танец? — он протянул мне руку и я неожиданно для самой себя в его ладонь положила свою.

Парень улыбнулся мне и утянул на танцпол. Уже на нем вихрем проходил гул. Он оглушал и пробирался в сознание и даже несмотря на то, что незнакомец улыбался мне, я не могла ответить ему тем же.

Я ощущала себя потерянной среди всего этого хаоса, но уже в следующий момент меня будто бы выдернуло из него.

Чья-то массивная и горячая ладонь легла на мое запястье и дернула меня назад, из-за чего я врезалась спиной в чей-то торс. Еще одна секунда и эта же рука заставила меня обернуться.

Я увидела Кириана.

Растрепанный и тяжело дышащий, будто до этого пробежал несколько километров, он стоял передо мной, все так же держа мою руку в своей. В отличие от остальных студентов, одетый не в костюм, а в джинсы и толстовку.

— Очкарик, — он рыкнул и пальцами второй руки сжал мой подбородок. Наклонился и поцеловал так, что у меня все тело обожгло, а губы заныли. Биение сердца ускорилось и каждый стук соединился друг с другом. — Никогда. Слышишь? Никогда не говори, что бросаешь меня.

Музыка все еще звучала оглушающее громко, но я ее вовсе не слышала. Точно так же я не замечала того, что на нас смотрели другие студенты. Не видела удивления в их глазах и не слышала голосов, бурной волной прошедшихся по залу.

Для меня вообще всего этого не существовало. Казалось, что весь мир в одно мгновение опустел, а потом вовсе испарился. Остались лишь языки пламени, обжигающие тело и душу, а так же Кириан, от которого этот огонь исходил.

Я чувствовала сталь его напряженного до предела тела, улавливала запах уже хорошо знакомого одеколона и смотрела в голубые глаза, которые сейчас потемнели и по цвету напоминали небо перед бурей.

Глава 27. Части

— Очкарик… — Кириан оскалился и, сильнее сжимая в своих руках, вновь поцеловал. Так, что языки пламени стали ярче и жарче, но даже сгорая в огне, я вспомнила о том, как к его губам прикасались губы Темиды.

Рука дрогнула и я ее занесла. Изо всех сил влепила Агеластосу пощечину.

— Как ты смеешь меня целовать? — зашипела и попыталась его оттолкнуть. На парня смотрела с неприкрытым гневом и, казалось, что это у нас взаимно. Его глаза сейчас тоже пылали.

Кириан вплел пальцы в мои волосы и резким движением притянул к себе, так, что я лицом уткнулась в его торс. Наклонившись к моему уху он спросил:

— А ты? Раздразнила, — он сжал мое запястье. Я попыталась отдернуть руку, но Кириан не дал. Положил мою ладонь к себе на грудь. Там где до безумия быстро билось сердце. — Проваливала бы из Афин, когда я говорил тебе это сделать. Но, нет, ты осталась. Забралась в душу, хотя иногда мне кажется, что ты у меня в печенках сидишь, чертов Очкарик.

— Это ты у меня там находишься, — зашипела, сама не понимая, говорила я про «печенки» или душу. — Проваливай к своим девкам. Их зажимай.

— Да я бы с удовольствием, но какого-то черта тут торчу.

Я стиснула зубы и опять занесла руку, собираясь влепить Кириану очередную пощечину, но он ловко перехватил мою ладонь. Сжал ее в своей и куда-то потянул за собой.

— Отпусти немедленно.

— Нет.

Я попыталась вырваться, но безрезультатно, а Агеластос так и вел меня за собой. Он шел очень быстро, а мне, будучи значительно ниже, приходилось чуть ли не бежать за парнем.

Музыка продолжала грохотать и в какой-то степени тут осталась прежняя атмосфера, но она казалась мне совершенно другой. Наверное, потому что я сама уже была переполнена острыми и горячими эмоциями. Рядом с Кирианом невозможно иначе.

Я даже не понимала, куда он меня тащил. Не замечала того, как перед ним расступались студенты и не обращала внимания на то, что они провожали нас взглядами. Я видела лишь широкую спину Кириана, идущего впереди меня, и так отчетливо чувствовала то, как билось мое сердце. Настолько же безумно, как и сердце Агеластоса. Они будто бы звучали в унисон. Сплетенные злостью, ненавистью и тем, что мы вдвоем отрицали, но именно это заставляло нас быть тут. Нет, не в этом ресторане, а именно рядом друг с другом. Какая-то нить. Ее можно было бы назвать притяжением, но, нет, ничерта. Это что-то сильнее. То, чему невозможно сопротивляться. Хоть мы и пытались.

Еще несколько минут и мы оказались в коридоре, а затем на лестнице. Прежде чем я успела хоть что-то понять, Кириан завел меня в какую-то комнату. Тут был широкий стол и пара диванчиков. В самом помещении находилось несколько парней, но Кириан, бросив на них мрачный взгляд, жестко сказал: «Пошли нахрен отсюда». Я думала, что эти студенты хоть что-то скажут. Разозлятся на такую грубость, ведь они тоже были старшекурсниками и я не была в состоянии понять, как они могли проигнорировать такое обращение, но парни молча встали с диванчика и очень быстро ушли, а Агеластос тут же захлопнул дверь и провернул замок.

— Я же просила тебя исчезнуть, — у меня наконец-то вырвала руку из хватки Кириана, но отстраниться не успела. Он подхватил меня за талию и усадил на стол.

— Я тоже когда-то говорил тебе это сделать, — он оскалился и впился в губы. Обвил руками и прижал к себе так, что все тело заныло. Я не хотела этого, но задрожала. Потому, что не могла иначе. Реагировала на Кириана не только телом, но и душой. Как это вырвать из себя? Если бы знала — сделала бы. Только казалось, что вместе с этим уже лишусь части души.

— Ты пачкаешь все, к чему прикоснешься, — зашипела.

— С удовольствием запачкаю тебя, — с рыком и мне в губы.

— Бездушный придурок.

— Глупая колючка, — сказал, прикусывая нижнюю губу. Немного оттягивая ее и целуя.

Сознание заволокло туманом, но я все еще пыталась сопротивляться. Отталкивала Агеластоса от себя и шипела. Короткими ногтями впивалась в плечи, прекрасно зная, что оставляла на смуглой коже царапины даже сквозь ткань кофты, но Кириан будто бы этого не замечал. Наоборот, еще сильнее прижимал к себе и целовал так, что душа плавилась и я вся горела. Его собственное тело уже было накалено до предела и напряженно настолько сильно, что, казалось, я была прижата к металлической глыбе.

— Отстань, — хотела закричать. С надрывом и теми эмоциями, которые разрывали изнутри, но почему-то прошептала очень тихо. — Сколько раз повторять? Вали к своим девкам.

— Я хотел. Веришь, Очкарик, не то, — он вновь поцеловал, а я отвернулась. Сопротивлялась из последних сил, но уже не понимала, кому противостою — ему или себе.

— Не верю. Ты этого не заслуживаешь и одной из твоих девок я быть не собираюсь. Я не хочу быть одной из множества.

Кириан, сжав мои волосы в своей ладони, заставил запрокинуть голову и поцеловал шею. Проклятье. Делал это так, что из сознания мгновенно начали выветриваться остатки здравых мыслей и я уже была не Чарой, а хрупкой девушкой, которая таяла в умелых руках сильного парня.

— Кем ты хочешь быть?

Сердце стучало настолько громко, что его биение отдавалось гулкой дробью в ушах, из-за чего я не расслышала вопрос и, естественно не ответила на него. Кириан заставил посмотреть ему в глаза и, прикасаясь своим лбом к моему, повторил:

— Чара, кем ты хочешь быть для меня?

«Никем. Так же, как и ты для меня никто» — вспыхнуло в сознании, но я не смогла произнести эти слова. Почему? Моя защита перед ним рушилась, а все из-за этого проклятого «Чара». Мое имя, произнесенное Кирианом звучало совершенно иначе. Глубоко и особенно. По собственнически. Так, что по коже вновь бежали мурашки и та стена, которую я выстроила между нами покрывалась новыми трещинами.

— Чара, ответь, — поцелуй в губы. Короткий, но практически нежный и осторожный, хотя я чувствовала, что сам парень был на пределе, но сдерживался. — Кем?

Глубокий вдох и прерывистый выдох.

Никем… Никем. Никем! — оглушающее громко прозвучало в голове.

Вот только, эти слова были ложью. Этого я уже отрицать не могла.

Его губы вновь на моих и массивная ладонь скользнула по спине, заставляя прогнуться и прошептать то, что я хотела бы никогда не говорить:

— Всем.

Я отдернула себя, но уже было поздно. Посмотрела в его голубые глаза, которые сейчас неотрывно смотрели в мои затуманенные, и стена рухнула. Меня прорвало.

— Черт возьми, я хочу быть всем. Единственной, — голос дрожал, но я не останавливалась. — Чтобы не было других. Чтобы ты к ним не прикасался и смотрел только на меня.

Щеки обожгло от смущения и стыда. Даже глаза начало покалывать — настолько сильно я была открыта в этот момент, сама не веря в то, что произнесла эти слова. Ладони подрагивали и мне хотелось закрыть ими лицо. Срочно сказать какую-нибудь колкость и таким образом опять закрыться, но Кириан не дал этого сделать.

— Не прячься, — Агеластос взял мои ладони в свои и, переплетая пальцы, вновь поцеловал. Долго. Остро и в тот же момент осторожно. Будто поощрял и тянул к себе, так, чтобы больше не было преград. — Хорошая девочка. Моя Чара.

Сердце забилось учащенно и я хотела что-то сказать, но не смогла. И так с трудом дышала, пытаясь держать остатки разума. Но их уже не было. Лишь туман и огонь заполняли голову.

Кириан снял мои очки и, положив их на край стола, вновь поцеловал. Сначала губы, потом одну щеку, а за ней другую. Подбородок, лоб, нос. Казалось, что его губы касались каждой черты лица, постепенно спускаясь ниже. К шее, а потом к ключицам.

Одно мгновение и вот его ладонь оказалась на моей спине. Очень ловко, будто Кириан делал это каждый день по сто раз, он расстегнул мое платье, а за ним и застежку лифчика. Уже это хоть немного, но, отрезвило. Я тут же уперлась ладонями в торс парня и прошептала:

— Не нужно.

Взгляд у Кириана был затуманенным и выказывал нечто такое, что сильно напоминало голод, но в этот момент он остановился. Сделал глубокий вдох и посмотрел мне в глаза. От этого зрительного контакта тело пробило ознобом и я вновь задрожала. Попыталась сделать хотя бы один вдох, но, в итоге, безрезультатно хватала воздух губами. Слегка размыкала их и смыкала. Кусала до боли, пока Агеластос меня не остановил. Прикоснулся ладонью к лицу и провел большим пальцем по губам.

— Я жадный, Чара. Сожрать тебя хочу.

Я вздрогнула не зная, как реагировать на эти слова, а Кириан вновь оставил на моих губах легкий поцелуй. Потом второй и третий. Несмотря на то, что воздух вокруг нас пылал, именно эти поцелуи успокаивали.

— Всем, Чара. Я тоже хочу быть для тебя всем. Позволь мне, — его ладонь скользнула по моему телу, забираясь под платье, но пока что не касаясь интимных участков тела.

— Я не… — запнулась, а Кириан опять поцеловал. Губы уже горели и даже немного напухли, но от этого были еще более чувствительными. Из-за Кириана и только для него.

Я вдруг поняла, что все это могло быть только с ним и больше ни с кем. Такие ощущения, но, главное, эмоции.

— Я не сделаю тебе больно, — ладони скользнули выше, опаляя жаркими прикосновениями, но уже вскоре Кириан убрал руки и положил ладони мне на плечи, опуская платье вниз. Ткань скользнула с рук и упала мне на талию. В первое мгновение я захотела прикрыться. У меня это получалось рефлекторно. Я все еще не могла, будучи обнаженной, чувствовать себя раскованной перед парнем и Кириан пока что не препятствовал мне. Не убрал мои руки от груди. Будто давал время привыкнуть и понять, что сейчас будет происходить между нами, но, в тот же момент, подхватил меня под бедра и помог слезть со стола. Был на пределе, но раздевал меня неторопливо, после чего осторожно поднял на руки и отнес к диванчику. Положил меня на него и снял с себя кофту. Увидев, что Агеластос начал расстегивать ремень, я сразу же отвернулась.

— У тебя лицо красное. Все еще стесняешься смотреть на меня? — судя по звуку, Кириан уже расстегивал ширинку.

— Не считаю, что увижу у тебя что-то интересное, — буркнула, но парень был прав. Я жутко смущалась, поэтому, когда он полностью разделся и подошел к диванчику, я вовсе закрыла глаза.

— Посмотри на меня.

— Нет.

Диванчик прогнулся под весом Кириана и я вовсе замерла, ощущая, что он навис сверху.

— Я хочу, чтобы ты смотрела на меня.

Я отрицательно качнула головой, умолчав о том, что без очков и так плохо видела. Задрожала будто в лихорадке, когда Кириан поцеловал мое плечо и я своей обнаженной кожей почувствовала его. Так интимно и порочно. Непривычно для меня и даже дико, но жарко. Сводяще с ума. Оказывается, можно было потерять рассудок даже от такой близости.

В голове туман, но даже сквозь него пробралась ироничная мысль: Как все дошло до такого?

Я же буквально полчаса назад всей душой ненавидела Кириана, а сейчас полностью обнаженная лежала под ним. Наверное, даже пытаясь изо всех сил найти ответ на этот вопрос, я не смогла бы этого сделать. То, что происходило между нами было выше моего понимания, но я перестала этому сопротивляться. Уже поздно. Не сейчас, когда мы уже почти перешагнули через грань.

Я почти не боялась. Доверилась Кириану, но сразу потеряла нить с реальностью и утонула в эмоциях. В нашем общем срыве и безумие, которые чувствовались в полной мере из-за того, что я так и не открыла глаз. Непривычных ощущениях и чувстве наполненности.

Даже не понимала того, что кричала его имя и стонала, а когда все закончилось, еще долго не могла прийти в себя. Лишь отдаленно, кажется ощутила еще один поцелуй оставленный у меня на щеке.

Вдох и выдох. Я все еще лежала на диване, не в состоянии открыть глаз. Внизу живота тянуло и тело одолевала приятная усталость. Я была вялая, но эмоционально меня трясло.

Может, я и мыслила старомодно, но потеря невинности для меня была очень важна. Казалось, что я перешагнула через какую-то ступень и от чувства непривычности даже было немного страшно. Нет, скорее, просто жутко не по себе. Я менялась, как девушка, но все-таки я мысленно успокаивала себя тем, что это произошло не лишь бы с кем.

Но все же в этот момент я была растеряна и слаба. Эмоционально раскрыта и беззащитна, из-за чего мне хотелось, чтобы Кириан меня обнял. Притянул к себе и поцеловал.

Вот только, даже будучи в таком состоянии, я отчетливо ощутила то, что Агеластос встал с дивана. Сразу открыв глаза я размыто увидела, что он, так ничего и не сказав, пошел к уборной. За ним закрылась дверь, а я тут же села на диванчике. Была неуклюжей, но нащупала свои очки, после чего подняла платье и прикрылась им.

Начала немного злиться на Агеластоса за то, что после близости повел себя вот так. Он же мог хоть что-то сказать, но, нет. И я даже не собиралась оправдывать его тем, что Кириан в априори не вязался у меня с пониманием нежности. Плевать. Он мог обнять.

Раз решил быть со мной, пусть уделяет хоть немного внимания. Мне этого действительно хотелось…

Решив, что обязательно ему все выскажу, я стала ждать возвращения Кириана. Правда, в тот же момент, я не совсем понимала, как теперь вести себя с ним. Проклятье, я просто до жути смущалась, поэтому, когда Агеластос все так же полностью обнаженный вернулся в комнату, я тут же отвела взгляд, ощущая, как щеки обожгло.

Сжимая платье ладонями, я до боли прикусила губу, пытаясь понять, что сказать ему, но уже в следующий момент поняла, что Агеластос одевался. Когда я вновь обернулась к нему, Кириан будучи уже в штанах, одевал кофту.

И он шел к двери.

— Ты уходишь? — я не узнала свой голос. Он был осипшим и сейчас дрогнул.

Кириан остановился и обернулся ко мне. Лицо больше не выдавало никаких эмоций, а взгляд казался холодным.

— А ты думала, что я останусь?

— Да… Я же… и ты… — я прокляла себя за то, что мямлила, но из-за вопроса Кириана настолько сильно растерялась, что не могла подобрать нормальных слов.

— Я бы мог остаться, если бы мне понравилось. Мы бы повторили, но… — Кириан положил ладони в карманы джинсов и еле заметно наклонил голову набок. — Знаешь, Очкарик, я сожалею о времени потраченном на тебя. Я ожидал большего, но оказалось, что с тобой никак. Второго раза мне не хочется.

— Что ты?.. — я опять запнулась. Уже до дрожи в пальцах сжала платье и мысленно себя обругала. Попыталась взять себя в руки, но не смогла. В горле возник горький ком и я так и не сумела произнести ни слова.

Кириан отвернулся и пошел дальше к двери, но, перед тем, как выйти из комнаты, вновь посмотрел на меня и сказал:

— Очкарик, мы, конечно, учимся в одном универе, но, сделай одолжение — не попадайся мне на глаза. Раздражает твое вечно кислое выражение лица. Если мне захочется посмотреть на что-то уродливое, я включу себе ленту каких-нибудь фриков.

После этого Кириан вышел и за ним захлопнулась дверь, а я так и осталась сидеть на диване. Не моргала и не дышала, хоть и в груди уже начало жечь от нехватки воздуха.

Я все еще плохо соображала. Наверное, просто запрещала себе думать, но кое-как встала на ноги и, подобрав свое нижнее белье, начала одеваться. Очень долго возилась с застежкой на платье. Пальцы отказывались слушаться и я даже не могла потянуть бегунок вверх.

Кажется, справилась с одеждой и, на подрагивающих ногах пошла к двери. Мне срочно нужно было на улицу. Там прохлада и свежий воздух. В этой комнате я задыхалась. Она пожирала меня.

Выйдя в коридор, я пошла к лестнице. Не обращала никакого внимания на других студентов из-за чего то и дело врезалась в них плечами и вовсе не слышала того, что они мне недовольно говорили в спину.

Я уже спускалась по лестнице, когда услышала знакомый голос:

— Да ну нихрена себе. Серьезно?

Я обернулась и посмотрела на Гатиса. Он стоял около перил с еще несколькими парнями. Сейчас Иерон, приподняв одну бровь, внимательно рассматривал меня. Помятое платье, растрепанные волосы, опухшие губы и плохо закрытую застежку.

Мне сейчас было вообще не до него. Казалось я все еще задыхалась, из-за чего хотела поскорее оказаться на улице, но следующие слова парня заставили меня опять остановиться:

— Так ты правда дала Риану. Твою же мать. Значит, он выиграл.

— О чем ты? — глухо спросила. Я была в том состоянии, когда, казалось, я перестала понимать хоть что-то. Даже самые простые вещи.

Гатис недовольно нахмурился и, сжимая в ладони стакан с напитком, подошел ближе.

— А Риан тебе ничего не рассказал?

— Что рассказал?

— А, значит, решил не тратить на тебя время. Ну, правильно, — Гатис отпил из своего стакана. — Мы с Рианом поспорили на тебя. Вернее, на то, кому ты первая дашь. Ну и вот какого хрена? Я тут вовсю окручивал тебя, а ты ему дала. Проклятье, бесишь. Хотя, мне не пришлось спать с тобой. Это, конечно плюс. И так целовать тебя было тяжело.

Друзья Гатиса засмеялись. Те же парни, с которыми я совсем недавно нормально общалась.

Я разомкнула губы и попыталась сделать вдох, но вновь без результата, а без кислорода уже плыло перед глазами.

— Мы поспорили, когда из-за тебя Риан попал в участок. Я приехал его забирать, а потом мы долго катались по городу и решили немного поиграть, — сказал Гатис, вновь отпив со стакана. — Нужно будет спросить у Риана, какими таблетками он пользовался, чтобы захотеть тебя.

Я больше не могла всего этого слышать. Хотела развернуться и уйти, но в этот момент Иерон достал телефон и сфотографировал меня.

— Зачетный снимок. Пусть я и проиграл, но выглядишь ты забавно. Слушай, может, покажешь больше боли в глазах, чтобы казаться еще более жалкой?

В груди все полыхнуло и прежде чем я поняла, что делала, я уже выхватила телефон из рук Гатиса и нижним уголком ударила парня по лицу. Дальше провал и более-менее я пришла в себя в тот момент, когда уже сидела верхом на Иероне и все этим же телефоном, продолжала бить его по лицу.

Гатис пытался столкнуть меня, но я вовсю вцепилась в его волосы и все била. Меня даже не сразу оттащили от него.

— Какого хрена? Ненормальная! — завопил Иерон пытаясь встать на ноги. Я ему разбила нос и губы. Хотя, пыталась выбить зубы.

— Давай, ублюдок, покажи мне больше боли в глазах, — я зашипела и бросила в него телефоном.

— Я тебя уничтожу, тварь, — в голосе Иерона слышалась жуткая ярость. Но и я была переполнена гневом. — Твою мать, ты не представляешь, что я с тобой сделаю.

Я на это лишь подняла руку и показала ему средний палец.

Лицо Иерона исказилось от гнева и он двинулся в мою сторону, но какой-то парень преградил ему дорогу и попросил успокоиться. Секундное замешательство, во время которого незнакомая мне девушка взяла меня за руку и очень быстро потянула в сторону холла.

— Слушай, не показывай им своих эмоций, — сказала она. — Эти придурки подобного не оценят.

А я ничего и не показывала. Ничто не могло передать того, что сейчас творилось у меня внутри.

— Пойдем. Скажешь, где ты живешь и я отвезу тебя домой, — сказала она, когда мы оказались на улице. — Моя машина припаркована за углом.

— Не нужно, — я выдернула свою ладонь из ее и пошла к дороге. Я понимала, что девушка хотела помочь, но даже не сказала «спасибо». Я вообще сейчас с трудом произносила слова.

Выйдя к тротуару я поковыляла по нему, не сразу поняв, что незнакомка шла за мной. Когда я обернулась и увидела ее, она сказала:

— Извини. Мы не знаем друг друга, но… Ты выглядишь так, что мне страшно оставлять тебя одну.

«Выглядишь»…

Как я выглядела? Страшно? Уродливо? Жалко?

Я перебирала в уме все слова, которые услышала сегодня.

Но девушке ничего не ответила. Развернулась и пошла дальше. Мне не хотелось помощи и я не желала, чтобы на меня сейчас кто-то смотрел. Поэтому затерялась среди людей, выходящих из метро. А потом, издалека увидела, что та девушка пыталась найти меня взглядом.

Вдох и выдох. Я долго ковыляла по тротуару, пока не оказалась около какого-то парка. Даже несмотря на позднее время, так были люди, но я, увидев озеро, нашла пустующее место, скрытое за деревьями.

Не думала. Просто делала. Разделась до нижнего белья и зашла в воду. Окунулась с головой. Холод обдал тело и казалось, что я вступила в огонь. Вода зимой ледяная, но мне хотелось смыть с себя прикосновения Кириана. Ощущение нашей близости, которое до сих пор было на моем теле.

А потом, выйдя из воды я упала на колени и закрыла лицо ладонями. Больше сдерживаться не могла — эмоции прорвались наружу.

По щекам потекли слезы и я легла на землю, скрутившись калачиком. Было жутко холодно, но это ничто по сравнению с той болью, которая разрывала изнутри. Она изувечивала душу и убивала морально. Захлебываясь ею и собственными слезами, я впивалась ногтями в кожу и в холодную землю. Хрипела и всхлипывала. Пылала в собственном аду.

А потом, в какой-то момент перегорела.

Через время взошло солнце, но в новом дне меня больше не было.

Я была разбита на части.

Глава 28. Семья

Я не могла понять, билось ли еще мое сердце и вообще осталось ли оно у меня? Я ощущала лишь пустоту, которая сожрала все эмоции и мысли, оставляя после себя кромешное «ничего».

Я до сих пор находилась в парке, но уже сейчас сидела около озера и, не моргая, смотрела на почти спокойную воду. Ветер, пропитанный едким утренним холодом, волнами окутывал тело, но я даже этого не чувствовала.

В какой-то момент скосила взгляд в сторону и посмотрела на телефон, лежащий неподалеку на земле. Заставила себя взять его и через карты в сети попыталась понять, где именно находился этот парк. После этого открыла телефонную книгу и набрала один номер. Буквально два гудка и мне тут же ответили.

— Чара, ты где? — сразу же спросил Ксенон. — С тобой все хорошо? Мама и твой отец всю ночь не могли к тебе дозвониться.

— Ты уже в Афинах? — спросила глухо. Голос немного охрип, но даже он казался пустым.

— Да. Только что приехал. Так что с тобой? Где ты?

— В Плаках. Недалеко от памятника Лисикрату есть парк. Я подойду к его выходу. Сможешь забрать меня на машине? Только, пожалуйста, зайди в мою комнату и возьми что-нибудь из вещей. Штаны и кофту. Я замерзла в платье.

— Хорошо. Я сейчас буду.

— Спасибо, — вновь глухо. — И, Ксенон, пожалуйста, скажи папе и Хтонии, что со мной все хорошо. Просто я, бестолковая, не уследила за временем. На вечеринке было очень весело, — голос дрогнул. — А потом я на ночь осталась у подруги.

Кажется, Ксенон хотел еще что-то сказать, но я уже оборвала звонок. Как же тяжело разговаривать. Создавалось ощущение, что я уже выплакала все слезы, но глаза опять начало неприятно покалывать. Наверное, все же во мне еще осталось нечто живое и оно мучилось. Трещало по швам. Догорало в страданиях и внутренней боли.

Еще некоторое время я просидела около озера, а потом поднялась и поковыляла к выходу. К этому времени Ксенон уже приехал и, припарковавшись около тротуара, вышел из машины. С последней нашей встречи он почти не изменился. Разве что подстригся более коротко. А так, все так же густые брови, черные волосы, карие глаза и смуглая кожа.

Проходящая мимо него девушка, скользнула по Ксенону взглядом. Засмотрелась. Ксенон не был похож на тех парней, которых можно было увидеть на обложках журналов. У него более грубые черты лица и сам он был еще тем верзилой, но все же Ксенон привлекал внимание девушек.

Судя по тому, что он достал телефон, парень как раз собирался звонить мне. Но, подняв взгляд, Ксенон меня заметил и его глаза сразу же широко раскрылись.

— Какого?.. Дьявол. Что с тобой произошло?

Наверное, выглядела я не очень. Платье испачканное в грязи и очень сильно помятое, а волосы все еще мокрые и растрепанные. Даже стекла очков были в разводах.

— Ничего.

Ксенон снял с себя куртку и сразу накинул ее мне на плечи. Он был значительно выше и массивнее меня, поэтому в его куртке я почти утонула, но отдаленно ощутила тепло парня, которое тут же начало переходить на меня. Согревать. Ксенон взял меня за руку и я почувствовала насколько сильно его собственная ладонь была напряжена, хоть и держал он меня очень бережно. Отвел к машине и усадил на переднее пассажирское сиденье. Сам сел за руль, но пока что не заводил машину.

— Рассказывай, — он, включая обогреватель.

— Нечего рассказывать, — сказала, опустив взгляд. — Ты привез мою одежду? Мне нужно переодеться. И, Ксенон, пожалуйста, не говори папе и Хтонии, что я выглядела вот так, когда ты меня забрал. Они могут надумать лишнего и начать волноваться.

— И что же они могут надумать? — Ксенон стиснул зубы и приподнял одну бровь. — То, что с тобой ничего не произошло, как ты говоришь мне? — парень был зол, но я чувствовала, что его гнев направлен не на меня. — Чара, тебя кто-то обидел? Скажи мне, кто и что с тобой сделал.

— Не нужно, — я качнула головой. — Меня обидела только я сама, тем, что поступила, как самая последняя идиотка и я не хочу об этом вспоминать или говорить.

— Чара…

— Мне будет лучше, если ты сделаешь вид, что ничего не замечаешь.

Я бы хотела, чтобы Ксенон отвел взгляд в сторону. Я не желала, чтобы он на меня смотрел. Вообще не желала чужих взглядов.

— Я так не могу. Ты моя сестра и я вижу, что тебе больно.

— На мне нет никаких ран или ссадин.

— Я говорю про твои глаза.

«Покажи мне больше боли в глазах» — пронеслось у меня в сознании. Я опустила веки и сделала судорожный вдох. По щеке скользнула слеза. Хоть я и не сразу это поняла.

В этот момент Ксенон неожиданно притянул меня к себе и обнял. Очень крепко. Я сжала ткань его кофты и лицом уткнулась в грудь парня. Делала глубокие вдохи и кусала губы. Я не знала, сколько мы вот так просидели. Наверное, очень долго, но, когда Ксенон отпустил меня, он больше ничего не говорил. Во всяком случае, его слова больше не касались моего внешнего вида и произошедшего. Я была ему за это благодарна.

Он вышел из машины, а я, перебравшись на заднее сиденье, переоделась, после чего мы поехали домой. Когда мы вошли в прихожую, из кухни вышли папа и Хтония. Я сразу опустила голову, но не знала, насколько хорошо спрятала лицо.

— Чара, ну как так можно? Ты могла хотя бы позвонить и предупредить, что останешься на вечеринке, — в голосе Хтонии ощущалось осуждение. — Ты не представляешь, как мы волновались.

Неожиданно Ксенон приобнял меня за плечо и притянул к себе, так, что я лицом уткнулась в его кофту.

— Я уже объяснил Чаре, что так делать не стоит. Не нужно ее больше ругать, — он повел меня за собой по коридору и пропустил так, что я смогла пройти в свою комнату, так и не показавшись полностью папе и Хтонии, пока Ксенон остался разговаривать с ними. Кажется, папа говорил парню, что ему не стоило меня выгораживать, но Ксенон сказал им, что дальше этот разговор продолжать не стоит.

Зайдя в свою комнату, я закрыла дверь и опустилась на пол. Сделала несколько глубоких вдохов, а потом наклонилась и лбом прикоснулась к полу. По щекам опять потекли слезы, но я обещала себе, что плакала в последний раз.

А сейчас я тосковала по тому живому, что еще осталось во мне, но уже в это мгновение окончательно умирало. Хотелось извиниться перед папой, мамой и Хтонией за то, что я такая бестолковая. Мне было стыдно перед ними.

— Простите… — еле слышно прошептала, сквозь слезы.

Идиотка. Глупая, доверчивая, никчемная. Страшная. Понадеявшаяся на то, что мне недоступно. Дура, сказок не существовало. Была лишь уродина, над которой посмеялись.

Я сняла очки и провела ладонью по лицу, царапая кожу короткими ногтями. Хотелось спрятаться. Или вовсе исчезнуть. Так, чтобы на меня никто и никогда больше не смотрел.

Всхлипы и слезы. Я качнула головой и прогнала эти мысли из головы, после чего поднялась и открыла окно. В моей спальне все еще пахло Кирианом и я хотела, чтобы этот запах растворился. Из окна подул прохладный ветер. Я сделала еще один глубокий вдох, после чего пошла к кровати и сорвала с него одеяло. Буквально сдирала постельное белье, желая уничтожить все, к чему прикасался Кириан. Чтобы он полностью исчез из моей жизни.

Этой ночью он перестал быть для меня парнем. Он больше и человеком для меня не являлся, но я хотела уничтожить даже мысли об Агеластосе, как воспоминание о том, что меня уничтожило.

Я все плакала и сдирала постельное белье.

Еще немного и я окончательно умру, но до этого еще бушевала. Беззвучно кричала, плакала и рвала простынь. До внутреннего надрыва и кровоточащих ран. Задыхалась, кусала губы и закрывала глаза.

А потом затихла. Слезы закончились и вместе с ними я сама опустела.

Во мне осталось лишь одно желание — чтобы моим близким больше никогда не было стыдно за меня.

Через какое-то время ко мне в комнату зашел Ксенон. Он посмотрел на мою кровать, а потом молча сел на пол рядом со мной и высыпал из пакета множество разных сладостей.

— Ешь.

Я взяла шоколадку и откусила кусочек, но вкуса не чувствовала. Плевать. И так нормально.

— Как ты? — сам парень к еде не прикасался.

— Нормально.

Не лгала. Со мной действительно все было нормально. Больше не было боли. Вообще ничего не было.

— Так не скажешь, если посмотреть на тебя.

— Плохо выгляжу? Мне не привыкать.

— У тебя глаза пустые. Кожа бледная. Я тебя вообще не узнаю.

— Наверное, я скоро приду в норму. Нужно подождать, — лгала. Не понимала, как можно прийти в норму и выбраться из той ямы, в которой находилась. Но мне и тут было хорошо.

Некоторое время в комнате царила тишина, но Ксенон ее все же разорвал. Спросил:

— Может, ты все же хочешь поговорить о том, что произошло?

— Ничего не произошло.

Ближе к вечеру я выбралась из квартиры. Смотря на вечернее небо, думала о том, что я все еще дышала и ходила. Жила. А, значит, все не так уж и плохо. Верно?

И я наконец-то поменяла дисплей на телефоне. Кириан заметил меня, когда я его разбила. С него все началось, а сегодня закончилось.

Возвращаясь обратно домой, я зашла к соседке и сказала, что испачкала платье, но обещала привести его в порядок и обратно занести.

— У тебя что-то произошло? — спросила женщина. — Боже, у тебя жизни в глазах нет.

— Нет. Все нормально.

Из квартиры женщины выбежал старенький и явно перекормленный спаниель, после чего начал бегать вокруг меня. Соседка пожаловалась, что у нее много работы, так как в ближайшее время нужно было сшить несколько новых платьев, из-за чего с собакой некому было гулять. Из-за чего спаниель скучал.

Я пообещала, что приду утром и погуляю с ним. Я так могла делать до тех пор, пока не уеду.

— Уедешь? Ты куда-то переезжаешь?

Да. Переезжаю. Уже сейчас я понимала, что в моем переезде из Афин не стоило сомневаться. Мне следовало это сделать.

Этим же вечером я сказала Ксенону, что хочу уехать с ним. Сидя в моей комнате мы обсуждали переезд и парень обещал, что поговорит об этом с моим папой и Хтонией. Я спорить не стала. Все еще не хотела, чтобы они меня видели.

Было ранее утро, когда я пошла к соседке, чтобы забрать пса на прогулку. Надела домашние спортивные штаны и натянула шапку до бровей. Рылась в шкафу в поисках своей куртки, но не нашла ее. В итоге взяла куртку Ксенона. Брат еще спал, но я не думала, что он будет против.

Спаниель, которого соседка назвала Пирожком, был рад прогулке, из-за чего буквально тянул меня за собой на улицу. Из-за этого мне приходилось сильнее держать поводок.

Выйдя из подъезда, я посмотрела по сторонам, пытаясь понять, куда пойти с Пирожком. На улице в такую рань почти не было людей, поэтому я сразу увидела Агеластоса.

Кириан стоял около своей машины. Практически белые волосы растрепанные и, несмотря на холод, он был одет лишь в джинсы и футболку. Когда я вышла из подъезда, он лишь вскользь посмотрел на меня, но, видно поняв, что это я, остановил на мне взгляд.

— Очкарик, — Агеластос посмотрел на мое лицо и, в особенности в глаза. В его собственных глазах что-то скользнуло, но я не поняла, что именно. Да и не хотела в этом разбираться.

Смотрела на Кириана пустым взглядом и осознавала, что он больше ничего во мне не вызывал. Больше не было прежних чувств. Даже намека на них. Во мне так же не вспыхнула злость или ненависть. Вообще ничего не всколыхнулось.

Был Кириан тут или его не было — для меня не имелось никакой разницы.

— Пойдем, Пирожок, — я потянула спаниеля вправо. Там, через пару кварталов, находилась палатка с овощами и фруктами. Я подумала о том, что можно было бы купить яблок.

Я вышла со двора и пошла по тротуару. Не сразу поняла, что Кириан шел за мной, но даже не задалась вопросом, почему он это делал. Агеластос ничего не говорил. Все время молчал, но, когда бы я не пошла, следовал за мной. При этом, на него уже оборачивались прохожие. Не часто встретишь парня, ходящего зимой в одной футболке.

Лишь однажды он обратился ко мне. Я остановилась на светофоре, а Кириан прямо позади меня.

— Чья это куртка?

Я ничего не ответила. Подумала о том, что даже его голос больше ничего не вызывал. А ведь раньше от него бежали мурашки по коже.

Я пошла дальше, но, когда перешла, через дорогу, Агеластос, взял меня за руку. И вновь ничего. Никаких эмоций.

— Чара, посмотри на меня, — он поддел пальцами мой подбородок и посмотрел мне в глаза. Там ничего не увидел. Только пустоту. Кириан стиснул зубы и выругался. — Поговори со мной. Ты меня слышишь?

Да, слышала. Кириан что-то говорил, но мне было все равно. Я просто стояла и смотрела на Агеластоса, но, на самом деле, сквозь него.

Пирожок потянул меня и я поковыляла дальше, безразлично выскользнув из рук Кириана. Он вновь пошел за мной, перед этим резким движением растрепав волосы на затылке.

Я прошла еще через квартал и, остановившись на очередном светофоре, уже увидела палатку с овощами.

Кириан стоял прямо позади меня. Настолько близко, что я чувствовала запах его одеколона. Глупо, но мне почему-то казалось, что и он вдыхал мой запах. А еще, его ладонь скользнула совсем рядом с моей, будто он опять хотел взять меня за руку, но не сделал этого.

Внезапно Пирожок дернулся вперед и, выбегая на дорогу, потянул меня за собой. Обмотав кожаную ленту вокруг ладони, я не сразу смогла отпустить спаниеля, а когда все же сделала это, Пирожок побежал дальше и уже через мгновение оказался на другой стороне дороги.

А я… Послышался скрежет тормозов, но слишком поздно. Капот машины буквально подбросил меня и из-за сильной боли я перестала что-либо понимать. Частично пришла в себя лишь в тот момент, когда уже лежала на асфальте. Сознание мутнело и я толком не понимала, что произошло. Почему-то подняла ладонь и провела ею по лицу. Искала очки, так как почти ничего не видела. Их на мне не было, но зато я ощутила какую-то жидкость. Кровь. Еще и вторая рука была выгнута в другую сторону. Почему?

Я попыталась подняться, но смогла лишь слабо пошевелиться. Ноги вообще не слушались. Слыша какие-то крики, куда-то посмотрела. Размыто видела Кириана. Он что-то кричал. Тянулся вперед и пытался вырваться из хватки двух мужчин, которые не давали ему выбежать на дорогу, ведь по ближайшей к нему полосе все еще ехали не успевшие затормозить машины.

Посмотрела на Агеластоса пусто и безразлично, постепенно теряя зрение и падая в темноту. Теряя сознание.

Я приходила в себя долго и тяжело. Кажется, иногда возвращалась в сознание и видела очертания людей, бегающих вокруг меня, но толком ничего не понимала и опять падала в темноту. Когда же я окончательно пришла в себя, чувствовала себя так, будто меня сбила машина. Как мне позже сказали, именно это и произошло. Прошло еще немного времени и я все вспомнила, хотя события самой аварии проскальзывали в моей голове сплошными обрывками.

Врачи сказали, что я была без сознания три дня. Сломаны рука и обе ноги. Но состояние не критичное. Постепенно я приду в себя. Я в этом не сомневалась. Все же с первых часов своего пробуждения, я цепко ухватилась за сознание и больше не теряла его.

Так же я от врачей узнала, что сейчас находилась в частной больнице. Меня сюда положили благодаря знакомствам Ксенона. Он сам учился на медицинском и, несмотря на то, что больше выглядел, как человек, которому впору держать районы под бандитским присмотром, руки у него золотые. Уже сейчас было ясно, что Ксенона ожидало великое будущее в медицине из-за чего он был в кругах очень влиятельных людей, приближенных к этой теме.

Меня и лечили через знакомых Ксенона. Как я позже узнала — совершенно бесплатно, но из-за этого по документам я не была записана. То есть, официально меня не было в этой больнице.

Первым, после своего пробуждения я увидела Ксенона. Он сказал, что папа и Хтония все время были в больнице, но сейчас поехали немного поспать. Еще из Кастории приехала мама, но сейчас она тоже ненадолго отъехала.

— Как ты? — спросил Ксенон, садясь на край моей кровати.

— Нормально. Только чувствую, что в моей жизни наступила черная полоса, — голос был глухим и тихим, но все же я могла соединять слова во фразы и делала это более-менее нормально.

— Значит, буду тебя из нее доставать.

Мы с Ксеноном еще немного поговорили, но, не отрывая от парня взгляда, я ощутила, что что-то не так. Пока прямо не спросила:

— Что-то произошло?

Ксенон сразу ничего не ответил. Даже попытался перевести тему разговора и уже это стало для меня знаком. Я начала выспрашивать. Несмотря на то, что мне было плохо, показала, что не успокоюсь, пока Ксенон не ответит и, в итоге, он сдался.

— Хорошо. Рано или поздно ты все равно узнаешь. Кириан Агеластос пытался узнать, что с тобой. Ему сказали, что ты мертва. Для него так и есть. Больше он тебя не увидит.

Дыхание застряло в горле и, даже будучи в таком состоянии, я уловила не то, что говорил Ксенон, а то, что было за его словами:

— Ты… Ты так говоришь, будто…

— Знаю, что между вами произошло? — закончил он вместо меня. — Да, знаю. Это известно и твоим родителям и моей матери.

— Как?.. Откуда?

— Им пришли сообщения, в которых все рассказывалось.

— Что именно рассказывалось?

Ксенон опять ответил не сразу, а когда рассказал, я поняла, что он пытался быть мягче в своих словах. Скорее всего, даже не все рассказал. Но, по сути, в сообщениях говорилось о том, что я девушка легкого поведения и меня поимели на «Зимнем вечере». То есть, я так просто отдалась на вечеринке в одной из комнат. Причем с легкостью и парню, который на меня поспорил. Были видео, из камер видеонаблюдения, на которых было видно, как Кириан завел меня в ту комнату и потом мы вышли оттуда по одному — я растрепанная и растерянная. Еще кто-то снял меня, когда я разговаривала с Иероном.

Я попросила Ксенона показать мне те сообщения, но он сказал, что они были удалены, а я за его словами расслышала иное. То, что было правдой — мне лучше их не видеть. Не стоит.

Я ощущала, как меня изнутри вновь начало пожирать. Я опустила голову и сделала несколько глубоких, но прерывистых вдохов.

— Родителям и Хтонии наверное стыдно за меня. Мне самой за себя стыдно, — прошептала. — Я сплошной позор.

— О чем ты? — Ксенон нахмурился и скрестил руки на груди. Казалось, что он разозлился на меня за эти слова. — Чара, чтобы я от тебя такого больше не слышал.

— Но…

— Мы знаем, какая ты. Чтобы и кто не говорил — мы не поверим в грязь, которую пытаются прицепить к тебе. Об этом не может быть и речи. Паршиво, что ты сама эту грязь на себя цепляешь.

Я прикусила губу и потянулась к парню. Хотела его обнять, но тут же простонала от боли. Ксенон увидел это и сам меня обнял. Правда, еще наругал за то, что я не слежу за своим состоянием. Мне сейчас нельзя было делать никаких резких движений.

— Твой папа уволился, — сказал Ксенон, когда я вновь легла на кровать.

— Что?

— Он не захотел работать на человека, чей сын с тобой так обошелся.

— Но он дорожил этой работой.

— Ему пару дней назад позвонил старый друг из Кастории. Он от твоей мамы узнал, что тебя сбила машина и у твоего отца хотел узнать, как дела. Насколько я понял, тот человек во время разговора узнал, про увольнение твоего отца и предложил ему работу.

— В Афинах?

— Нет, в Кастории. Сейчас твой отец и моя мать думают о том, чтобы переехать туда. Работа действительно хорошая. Но это будет через время. Когда тебе станет лучше, я заберу тебя в Салоники. Я уже договорился со знакомым, который предоставит тебе еще более лучшие условия для лечения. Поэтому, скорее всего, твои родители и моя мать, тоже на время переедут в Салоники. Или, как минимум, будут приезжать и навещать тебя. Пока что мы только разговариваем об этом всем, но планы уже имеются.

Ксенон ладонью растрепал мои волосы.

— А сейчас тебе нужно отдыхать. Набирайся сил. Я хочу увидеть прежнюю Чару. Нет, еще более сильную. Я знаю, что ты никому не дашь себя сломать.

Эпилог

Счастье есть. Оно кроется в мелочах — в утренних лучах солнца и в их тепле. Горячей чашке чая, вкусной булочке и ранней прогулке. Теплой кровати и расслабляющей ванне. В поддержке близких и в их улыбке.

Вокруг столько прекрасного, а я только сейчас это по-настоящему замечала и ценила как никогда раньше.

Так уж получилось, что я заново начинала жить. Оживала. Открывала глаза и смотрела вокруг себя. Дышала полной грудью. Смотрела вперед и не позволяла ничему плохому тянуть меня назад, понимая, что оно не стоило того, чтобы морально гробить себя. Те, кто хочет сделать тебе больно, только порадуются, если ты сдашься. Нет, я никому такой радости предоставлять не собиралась.

Вдох и выдох. Начало жизни на низком старте. Звучал выстрел и я бежала, чувствуя, как становилось легко от встречного ветра и свежих мыслей.

Мне нравилось в Салониках. Да, сразу было долгое лечение, а после него реабилитация. Но даже в этом было то, что заставляло улыбаться. Например, когда мне сняли гипс с одной ноги и я смогла ходить хотя бы с помощью костылей, моей радости не было предела.

— Чара, дьявол, ходи медленнее, — Ксенон, видя, что я, опираясь на костыли, быстренько поковыляла по коридору больницы, сдвинул брови на переносице. Судя по всему, собрался меня отчитывать.

— Да все нормально. Я же осторожно, — оборачиваясь к брату, я улыбнулась настолько широко, насколько могла. Как же счастлива я была в этот момент и насколько же хорошо ходить после долгого сидения и лежания.

Через время мне сняли гипс и со второй ноги. Она пострадала больше, поэтому я еще некоторое время хромала, но это лишь являлось очередным стимулом поскорее прийти в себя.

Папа и Хтония действительно переехали в Касторию, но мы старались видеться как можно чаще. Я же жила с Ксеноном в его квартире в Салониках.

К сожалению, из-за лечения, я в этом году не смогла поступить в местный университет, но стойко планировала сделать это в следующем году. Да, мне опять предстояло стать первокурсницей, но, ничего страшного. Я не боялась вновь начинать что-то. Намного хуже бросать что-то так и не закончив это.

А пока было свободное время, я старалась развиваться. Читала книги, которые мне советовал Ксенон, смотрела разные передачи, училась готовить новые, более сложные блюда, которые скармливала Ксенону, когда он приходил после учебы и, как только появилась возможность, начала бегать по утрам.

Случившееся в Афинах, меня сломало. До сих пор я не могла терпеть, когда ко мне прикасались парни, даже, если это происходило случайно. Я нормально воспринимала только Ксенона и сама часто тянулась к нему за объятиями, но для меня он был исключительно братом и родным человеком.

Я понимала, что вот этот отпечаток в моей душе останется со мной на всю жизнь, но приняла его. Нет, я просто не обращала на него внимания. Тем более, мне было чем себя занять.

То, что сломало меня в Афинах и оставило внутри меня шрам, так же заставило меня всколыхнуться и со временем я поняла, что стала еще более живой, чем раньше. Мне хотелось все больше и больше развиваться и достигать разных высот. Ни в коем случае не стоять на месте и постоянно идти вперед.

Именно по этой причине, я, несмотря на то, что Ксенон был против, нашла себе подработку. Брать деньги у брата я не хотела, хоть он и настойчиво пытался мне их дать, но я нуждалась в некой сумме, чтобы начать следующий этап в своей жизни. Она была не маленькой, поэтому потребовалось время, но, когда я собрала деньги, пошла к одному зданию, которое находилось в центре Салоник.

Тут находилось модельная школа. Причем, лучшая в Афинах и деньги мне нужны были, чтобы заплатить за здешнее обучение. Вот только, еще на ресепшене меня развернули обратно. Женщина, которая сидела за стойкой приемов заявок на обучение, окинула меня взглядом и сказала не терять их время и уходить.

— Слишком много желающих поступить к нам, — сказала она. — Уже на данный момент больше ста пятидесяти заявок, но каждый год мы принимаем только десять девушек. Не обижайся, дорогуша, но ты отбор не пройдешь. Даже его первый этап. Поэтому не трать ни свое, ни наше время.

— Вы принимаете решение, кого из девушек принимать?

— Нет, я занимаюсь только заявками.

— В таком случае, почему вы мне отказываете?

Анкету мне так и не дали. Более того, спустя несколько минут споров, женщина вызвала охранника и он вытолкнул меня на улицу.

Проклятье, насколько же сильно я была зла. Уже даже хотела пнуть баннеры, стоящие около здания, но, понимая, что вандализмом делу не поможешь, я поплелась домой. Вот только, уже на следующий день вернулась к этому зданию. Села на ступеньки и начала ждать.

В сети я нашла информацию на владелицу этой модельной школы и именно с ней я хотела поговорить. Эту женщину звали Агалия Раптис. В бывшем успешная модель и, несмотря на то, что сейчас ей было около пятидесяти, судя по фотографиям, выглядела она хорошо.

Вот только, когда Агалия, выйдя из безумно дорогой машины, появилась около модельной школы, я поняла, что выглядела она не хорошо, а превосходно. До безумия роскошная женщина. Было видно, что ее внешность не подвергалась пластическим операциям. Более того, я прочитала в сети, что Агалия против них, но все же с годами она сохранила свежесть и природную красоту. И по земле она не ходила, а парила.

— Здравствуйте, — вставая со ступенек, я обратилась к женщине. Она посмотрела на меня, но без какого-либо превосходства, хотя, мне ранее казалось, что им были пропитаны все, кто шел в это здание. — Я хочу обучаться в вашей школе.

— Оставь заявку на стойке ресепшена, — ответила она, после чего пошла дальше, а я последовала за ней. Вот только, больше ничего сказать не смогла. Агалию тут же окружили другие работницы школы и модели. Меня просто вытиснули.

Я пришла и на следующий день, но опять не смогла поговорить с женщиной. Ее вновь мгновенно окружили, хоть и Агалия заметила меня, а я увидела, как при взгляде на меня, она вопросительно приподняла бровь.

Так продолжалось еще несколько дней. Я настойчиво пыталась прорваться к ней, но все впустую. Меня даже опять начал прогонять охранник. Из-за этого я сорвалась и, случайно услышав в каком ресторане Агалия каждое утро пила кофе, пошла прямиком туда и села за ее столик.

Агалия, увидев меня, вновь приподняла бровь.

— Ты же та девушка, которая по утрам сидит на ступеньках около моей школы.

— Я хочу учиться у вас, — сказала настойчиво.

— Заявку на обучение ты можешь оставить на ресепшене, — повторила женщина.

— У меня ее не принимают.

— Почему же?

— Ваша работница сказала, чтобы я не тратила время так как не пройду отбор.

— А ты считаешь, что сможешь это сделать?

— Я считаю, что хочу, как минимум, попробовать. Пока этого не сделаю, не сдамся. Если будет нужно, буду приходить под вашу школу каждое утро. И, да, времени у меня много. Нет, не надоест, — ответила сразу, предвидя возможные вопросы.

— Интересно, — Агалия откинулась на спинку стула. Даже это делала красиво.

В этот момент, я боковым зрением увидела, что в нашу сторону направился охранник. Я сразу поняла почему — меня собирались вытолкнуть из ресторана, так как я мешала важной гостье, но Агалия качнула головой и мужчина остановился. Учтиво кивнул ей и молча ушел.

— И что же мы имеем? — спросила женщина. — Девочку, которая не любит себя, но хочет поднять самооценку за счет учебы в модельной школе?

— Вы действительно считаете, что мне нужно поднимать самооценку? — я тоже откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. — И вы ошибаетесь. Я тут как раз потому, что люблю себя.

— Ого. Так девочка с острыми коготками, — Агалия улыбнулась. — Почему ты хочешь именно ко мне? В мою школу трудно попасть. В Салониках их много и в некоторые можно пройти и без отбора.

— Ваша школа лучшая. Не просто же она таковой считается и, если учиться, то только у вас.

— Понимаешь ли ты, что ты не подходишь для модельного бизнеса? Ты низкая и там, около моей школы, я заметила, что ты хромаешь.

— Я попала в аварию, но уже восстанавливаюсь. Хромота скоро пройдет, — я качнула головой. — И у меня нет желания продвигаться в модельном бизнесе. Я себя в нем не вижу.

— Ты же понимаешь, что только что оборвала любую свою возможность попасть ко мне? Я уж тем более не вижу смысла брать в свою школу ту, у которой нет цели.

— Почему вы так думаете? Цель у меня есть. Я хочу научиться быть девушкой.

— А говорила, что тебе не нужно поднимать самооценку.

— Вы меня неправильно поняли. Поверьте, с самооценкой у меня все в порядке, но я прекрасно понимаю, что я… не раскрылась, как девушка что ли, — мне было сложно объяснить зачем я хотела попасть в эту школу, но я почему-то не сомневалась в том, что Агалия меня поняла. — Конечно, я могу накупить тряпья и косметики, после чего посмотреть несколько роликов в сети о том, как краситься, но это будет не то. Не в моем случае.

Некоторое время Агалия молчала. Явно о чем-то думала и в этот момент ее взгляд скользил по мне. Понимая, что она оценивала мою внешность, я решила снять очки и шапку, но прежде чем я это сделала, женщина сказала:

— Глупая. Думаешь, что я за очками не увижу твою внешность? — Агалия говорила без какого-либо негатива. Она даже улыбнулась.

— И что вы считаете?

— Весьма недурно. Есть над чем поработать.

— То есть, вы допустите меня к отбору? — я сразу воодушевилась.

— Нет, ты его не пройдешь.

— Проклятье, — я выругалась и поджала губы. — Вы же сказали, что есть над чем поработать.

— Ты меня не дослушала, но, если хочешь, чтобы я тебя учила, в будущем, пожалуйста, не перебивай меня. Отбор ты не пройдешь, но я все же могу поработать с тобой. У меня есть немного свободного времени, которое мне, в принципе некуда деть. Но, если ты не будешь слушаться или стараться, я в тот же момент откажусь от тебя.

— Правда? Возьмете меня к себе? — я на эмоциях заулыбалась так, что у меня даже щеки заныли.

Агалия сказала записать ее номер, по которому я должна была перезвонить ей вечером. Я сделала это и из ресторана выходила счастливая.

Немного растрепанная, в больших очках и неприглядной одежде, я все еще хромая, ковыляла по тротуару. Но улыбалась и двигалась вперед.

Пройдут месяцы и многое изменится. Я вернусь в прежнее состояние и, в тот же момент, стану другой. Правда, шрам в душе никуда не исчезнет и я вновь встречу того, кто его оставил.

Бонус