Он её ад бесплатное чтение

1. Спустя неделю

— Так и не расскажешь, кто с тобой такое сотворил? — медсестра как раз закончила перебинтовывать гипс, который она только что наложила вместо старого. — Коен, ты уж извини, но как бы ты и твой друг не пытались меня убедить, что это от падения — я же хорошо вижу, что тебе ее просто сломали.

Ливен ждал меня у двери. Сложив на груди руки, в ответ на слова медсестры, он поджал губы.

Я знала, что он об этом думает. С того момента, как мне сломали руку, уже прошла неделя, но Ливен до сих пор относился ко мне очень бережно. Так же, как и в тот момент, когда увидел меня во дворе колледжа всю замерзшую и истощенную болью. С тех пор он будто бы пропитался невыносимой ненавистью к Яагеру.

Он хотел, чтобы мы вместе пошли к ректору и сдали Яагера. Того, кто не своими руками, но все же сотворил со мной такое, но я не хотела идти и сдавать. Тем более, Ливен лучше меня знал колледж и понимал, что, если я пойду к ректору, меня после этого забьют другие ученики. Матиасу Яагеру ничего не сделать. В этом колледже он король и главный зверь.

— Я упал. — пробормотала я совсем тихо и посмотрела на медсестру.

Наверное, ей было не больше двадцати пяти лет. Еще совсем молодая и до безумия красивая. С симпатичными чертами лица и стройной фигурой, а так же с очень теплой улыбкой. Она мне нравилась. Сразу возникало понимание, что она хороший человек, а в этом адском месте таковых мало.

Она отпустила мою руку, а я встряхнула волосами, чтобы еще больше спрятать лицо. Послышался ее тихий, мягкий смешок.

— Если ты будешь молчать и покрывать этих людей, они снова могут навредить тебе или кому-то еще. Я знаю, что в вашем возрасте считается чем-то плохим жаловаться, но, поверь, это будет самое правильное, что ты можешь сделать в подобной ситуации.

— Все нормально. — снова тихо произнесла я, мотнув головой.

Медсестра тяжело вздохнула.

— Я тебя поняла. Если вдруг надумаешь — я всегда тут. А так, жду тебя через неделю, Коен.

Мы с Ливеном вышли из медкабинета и в полной тишине направились по коридору.

Я знала, о чем он думает. И, чтобы разрядить обстановку, произнесла:

— Мне нравится эта медсестра. Хорошая девушка.

— А? — Ливен повернул голову, приподняв брови, и у меня мелькнула мысль, что моя фраза его только больше завела. — Она хорошая? Я не уверен в этом до конца. Это ты слишком хорошая, Грейс, а с этой медсестрой, к твоему сведению, любит проводить время Матиас Яагер. Могут ли быть хорошими люди, которые так тесно общаются с ним?

Я замедлила шаг, ошарашенно переваривая сказанное.

— Что?

— Что слышала. В колледже, кроме нее, девушек нет, потому что девушке тут жить очень опасно, но эта — дочка ректора. По ней тут все сохли, но никто не смел тронуть. Только Яагер. — Ливен замолчал, но я поняла, что он хотел сказать. Он смотрел на мою руку и его лицо возмущенно порозовело. — Почему ты его покрываешь? Он мало сделал плохого? У этого человека за годы обучения грехов на всю дальнейшую жизнь наберется.

Я не знала, что ему ответить.

Думала немного о другом. Точнее, я вообще не думала — почему-то испытывала сейчас только странные возмущенные эмоции после слов Ливена. Яагер, что, спал с медсестрой? Я не понимала, почему меня это так задело, но сейчас чувствовала себя так, словно в меня плеснули кислоту. У него что, совсем совести нет? Хоть где-нибудь себя он не запятнал, или с какой стороны не посмотри — найдешь грешок?

— А ректор об этом знает? — вырвалось у меня, а Ливен сморщился.

— Тебя только это волнует?

— Я просто спрашиваю.

— Не знаю, — Ливен нахмурился. — Я вообще понятия не имею, что у них там происходит. Она начала у нас работать три года назад. Яагер тогда был на втором курсе. Дочь ректора вообще боялись трогать, но все равно отсыпали ей в сторону пошлые шутки, а когда узнали, что Яагер стал с ней снимать напряжение и теперь она была его, в ее сторону после этого даже смотреть боялись. Но она у нас работала только пока он учился на втором и третьем курсе. В этом году ее тут не было и вот только недавно она опять приехала. Кстати, в ту ночь, когда вы с Яагером сбежали из колледжа, именно из-за медсестры ректор вас и спалил.

— Что? — удивленно переспросила я.

Дело в том, что я так и не смогла узнать, почему в тот день, когда я приползла в колледж, все уже были на ногах и везде горел свет, а Ливен выбежал, чтобы встретить меня. Я не задумывалась над этим и посчитала, что кто-то из дежурных просто выдал Матиаса.

— Она застряла в снегопад, и ректор ждал ее до самой ночи. Когда она не приехала и внезапно пропала везде связь — он отправил людей на поиски, и тут-то и заметили ваши следы, а потом решили пересчитать студентов.

Мы замолчали. Я думала о том, насколько же глупо я попалась.

Вернувшемуся тогда Яагеру назначили наказание в виде отработки и перевели в пустующий корпус колледжа, в котором шел ремонт. Там он пробыл неделю.

Выходить оттуда запрещалось, поэтому все это время мы не виделись. Вот только, уже сегодня неделя заканчивалась.

Что касается меня… После того, как ректор увидел мое лицо, искаженное от боли и руку, которой я не могла двигать, мое наказание было отсрочено до того времени, пока я не поправлюсь.

В тот же вечер я встретила Джоса.

Когда студенты расходились по комнатам, он протянул руку и поймал меня за плечо, сильно сжав. Его взгляд был направлен на мою кисть, на которой уже высохла кровь и которая была ужасного цвета из-за перелома. Прежде чем он что-либо сказал, я вырвалась и убежала, и с тех пор только завидев Джоса вдалеке, выбирала другие дороги, а так же ночевала у Ливена и его не слишком довольного из-за этого соседа.

— Ты куда? — внезапно спросил Ливен, заметив, как я хочу завернуть в один из коридоров.

— Мне нужно кое-что забрать из комнаты. — ответила я.

Хотя возвращаться туда мне не хотелось.

Несмотря на это, там все еще лежала одежда брата, а так как свои вещи я потеряла в ту ночь, то мне только и оставалось что пользоваться шкафом Коена.

За эту неделю здесь ничего не изменилось. Мой взгляд упал на подоконник, с которого я вытирала в вечер перед побегом кровь, и потом ждала в бесконечной тревоге обо всем.

Сейчас, забрав из шкафа чистую кофту, я тяжело вздохнула. В воздухе чувствовался запах пыли… и внезапно я ощутила другой запах. Человека, который обнял меня, заставив его вдохнуть полной грудью, и после ударил в живот, швырнув на растерзание трем незнакомцам.

Матиаса.

Яагера.

Выбежав из комнаты, я чувствовала, как сердце колотится где-то у горла. Я стояла, подперев спиной стену и чувствовала, как запах этого человека липнет к моей коже, вызывая желание его тут же смыть, только бы воспоминания снова не захватили меня.

“Гори ты в аду”.

Восстановив дыхание, я направилась в сторону прачечной.

С той ночи как раз прошла неделя. Возвращение Яагера было не за горами, и один только вопрос меня интересовал — узнал ли он, кого в самом деле ударил той ночью? Я каждый день смотрела на телефон, но связь так и не появлялась — ретранслятор не спешили чинить из-за снегопада, а, значит, вряд ли до Матиаса дошли звонки тех мужчин. Хотя, я слышала, что связь порой появлялась и от этих слухов мне было не по себе.

Даже если подобное случится — я все равно была готова встретиться лицом к лицу с Матиасом.

Если мой брат не мог себя защитить — что ж, у меня больше сил постоять за нас обоих.

Даже если он меня уничтожит — надеюсь, это станет для него последним днем в колледже, и Коен сможет вернуться обратно ничего не боясь. Либо же Яагер отступит, поняв, что ничего не может сделать. Хотя, вряд ли это случится.

Я подходила к одной из лестниц на верхний этаж, когда какой-то шум привлек мое внимание.

Кажется, судя по голосам, там столпилась компания старшекурсников, и в другой бы день я прошла мимо, не привлекая внимание, но сегодня они были почему-то необычайно громкими.

Поэтому, когда я проходила мимо лестницы, я повернула голову…

… И тут же пересеклась взглядами с Матиасом Яагером, который стоял там. Мне показалось, что мгновение, за который я делала следующий шаг, растянулось в бесконечность, пока мы смотрели друг на друга, а в черных глазах Матиаса появилось то, чего я понять не могла.

Его со всех сторон обступали старшекурсники, поздравляя с возвращением. Если бы я не видела эту картину своими глазами — я бы никогда не подумала, что кто-то может быть настолько популярен и уважаем в этом месте.

— Дьявол, — тихо выругалась, понимая, что наказание Яагера уже закончилось и он вернулся. Я надеялась, что этого хотя бы до вечера не произойдет.

И, судя по тому, как он решительно отстранил одного из своих друзей, он собирался пойти за мной.

Развернувшись, я быстро направилась в противоположную от прачечной сторону, там, где можно было встретить больше людей. Сердце взвилось испуганной птицей, и тут же будто рухнуло вниз, когда сильная рука яростно скрутила на моей спине толстовку и дернула назад. Ткань жалко затрещала.

Яагер практически приподнял меня над полом одной рукой. Я стояла на цыпочках, едва касаясь пальцами паркета.

Этот человек был слишком силен. Я знала об этом и раньше, но каждый раз сталкиваясь с его силой, способной подавить любого, становилось в самом деле страшно до дрожи.

— Я смотрю, ты выбрался, ушлепок. — обрушился на меня его холодный голос. Я в панике нащупала его руку, которая удерживала меня в воздухе и схватилась за его запястье. Мои пальцы не смогли даже сомкнуться на нем. Яагер, почувствовав, что я хочу вырваться, дернул меня еще ближе, практически прижимая к своему телу, отчего страх превратился в панику.

Нет, не так близко!

— Хочешь опять исчезнуть на неделю?! — прошептала я, вырываясь.

Казалось, что Матиасу было плевать на мои слова. Он сейчас вообще выглядел странно. Глаза казались злыми, но безжизненными. Какими-то пустыми. Кожа бледная, а волосы растрепанные. Казалось, что всю прошлую неделю он вовсе не спал.

Яагер толкнул меня к стене, буквально впечатывая в нее и удерживая за плечо. Я начала вырываться, но сдвинуться не могла ни на сантиметр — он стоял, словно скала. Теперь он действительно меня пугал. Наша разница в росте и телосложении впечатляла: в его руках я была тонкой тростинкой, которая вот-вот с треском переломится.

— Ты…

— Хватит, Матиас. — внезапно прозвучал голос, и рука, хлопнув ладонью по стене возле моего лица, вклинилась между мной и Яагером, не позволяя ему больше ни на сантиметр приблизиться ко мне. Я, пытаясь сглотнуть, и все еще схваченная за плечо, покосилась.

Джос стоял рядом с нами и мрачно смотрел на брата.

— Отпусти его.

Тот вернул ему полный ярости взгляд.

— Не лезь не в свое дело. — прорычал он.

— Не мое дело? Мой брат, похоже, решил уничтожить себя, открутив голову этому мелкому придурку, а я должен стоять в стороне и наблюдать?

— Еще раз: отойди. — Матиаса, похоже, не тронули слова брата.

— Извини. Чтобы я отошел, тебе придется мне врезать, может, и не один раз. Но в прошлый раз ты сломал мне ребра, так что, может, не будем доводить до этого?

Судя по всему, эти слова подействовали на Яагера, потому что тот, сжав челюсти так, что заходили желваки, резко отпустил меня. Вдохнув полной грудью, я закашлялась от неожиданности и согнулась. Яагер, тем временем, повернулся к Джосу, сжав кулаки.

— В следующий раз я тебе врежу. — его взгляд не выражал абсолютно ничего хорошего, даже когда он смотрел на брата. — Просто, мать твою, не лезь не в свое дело.

Джос улыбнулся.

— И я снова месяц проведу в лазарете. Ректор тебя ищет сейчас этажом ниже. У него есть к тебе разговор, и будет отлично, если вас с Коеном не увидят рядом друг с другом. Пожалуйста, сходи к нему.

Матиас молча смотрел на него. Казалось, еще чуть-чуть — и его фигура начнет во все стороны метать молнии, сжигая все на своем пути.

— Тебе правда придется меня избить, если хочешь задушить Коена Дана. — еще мягче произнес Джос. — Уходи.

Яагер приподнял бровь.

— Я это сделаю, если еще раз остановишь меня. — и, бросив в мою сторону темный взгляд, добавил: — Даже не пытайся разговаривать с ним.

— Я просто прослежу, чтобы ты ушел, не натворив дел. — успокоил его Джос.

Только после этого Матиас усмехнулся, и, развернувшись, ушел к лестнице. То, как он посмотрел на меня из-под черных ресниц, мне совершенно не понравилось. Похоже, что-то внутри, ранее удерживающее его, сорвалось окончательно и он был намерен яростно меня уничтожить.

Было в этом и кое-что хорошее: судя по всему, Яагер пока не узнал, что я — Грейс. Долго ли это незнание продлится, правда?

Джос, наконец, опустил руку и окинул меня взглядом. Снова задержавшись на сломанной руке.

— Не ожидал, что дойдет до такого. Я предупреждал же. Какого дьявола ты вернулась?

2. Стыд

— Почему ты убегала от меня всю эту чертову неделю? — Джос прожигал меня мрачным взглядом. — Где ты ночевала?

— Не твое дело, где я ночевала, — я поджала губы и с неприязнью посмотрела на парня. Я прекрасно знала, что Джос несколько раз поздно вечером приходил к Ливену. Искал меня. Но по счастливым стечениям обстоятельств, я как раз в это время была в душе, благодаря чему Джос так и не узнал, что я ночевала у друга. — И было бы странно, если бы я не пыталась избегать парня, который пожелал мне насмерть замерзнуть в снегу. Проклятье, я уже теперь не понимаю, как раньше могла встречаться с тобой.

Эти слова вырвались у меня случайно. Обида, которую я хранила в сердце с того дня, как он бросил мне в лицо эту мерзкую фразу, все еще не желала так легко испаряться.

Но, похоже, эти слова умудрились как-то задеть Джоса, потому что на его лице мелькнула тень, и тут же исчезла.

— Но встречалась же и любила, — Джос приподнял один уголок губ, обнажая белоснежные зубы. Оскалился. — Хотя, я подозреваю, что все твои слова о чувствах ко мне были такой же ложью, как и твои показания в суде, когда ты желая защитить своего никчемного брата, подтвердила, что это Матиас сбил ту девушку.

Джос сделал шаг ко мне, значительно сокращая расстояние между нами, а я рефлекторно сильнее вжалась спиной в стену.

— Как тебе после этого спится Грейс? Совесть не мучает? И как же ты подбирала свои лживые слова для суда? Коен помогал придумывать?

«Нет, отец. Он все написал и заставлял меня учить каждую строку, как стих» — пронеслась у меня в голове болезненная мысль. В те дни на мне появлялись все новые и новые синяки.

— Знаешь, я ведь к тебе тогда приходил. И не один раз. Как идиот стоял около твоего дома, а ты не выходила и на звонки не отвечала. Такой в твоем понятии должна быть любовь — очернить брата своего парня и порвать с ним, даже не объяснившись? Как же я должен к тебе относиться после этого?

От этих слов сознание вновь резануло болью. Я знала, что Джос приходил, но каждый раз отец закрывал меня в кладовой и отбирал телефон. А я все рвалась к парню. Один раз не выдержала. Ревела и кричала, пытаясь вырваться из рук отца. Желала одного — оказавшись около двери, выбежать на улицу и броситься в объятия Джоса. Надеялась, что он защитит и весь этот кошмар прекратится, но, стоило мне оказаться около двери, как я ощутила удар по голове. Я до сих пор не знала, чем именно папа тогда ударил меня, но я сразу потеряла сознание и рухнула на пол, а когда пришла в себя, папа ясно дал понять, что, если я хоть что-то кому-то скажу лишнее, очень сильно пожалею об этом.

Да и Джос больше не приходил к моему дому, а я до сих пор иногда задавалась вопросом — что сейчас было, если бы я тогда все же сумела бы добежать до Джоса? Каковой сейчас была бы жизнь?

— Почему молчишь? Нечего сказать? — вопросы парня вывели меня из глубины мыслей и я опять посмотрела на него. Прекрасно видела, что он злился.

— Да. Нечего, — не солгала. Факт в том, что я солгала в суде. Остальное лишь жалкие оправдания. Тем более, уже сейчас я по-настоящему считала, что Матиас сбил ту девушку. Он ужасный человек и для него нет ничего святого.

Джос стиснул зубы. Кажется, злился еще сильнее, но ко мне не подходил. Лишь сжигал своим взглядом.

Внезапно к нам подошел дежурный и сказал Джосу, что ему нужно срочно подойти к какому-то преподавателю. Тем более, уже сейчас коридор наполнялся студентами. Разговора не получится. Да и я его не хотела. Джос, думаю, тоже, но все же уходя, он сказал:

— Позже продолжим разговор, — Джос уже отошел на несколько шагов, но почему-то остановился и, обернувшись ко мне, посмотрел на мою руку, скованную гипсом. Не знаю почему, но лишь на мгновение я в его черных глазах увидела боль. — Не попадайся моему брату на глаза. Прячься лучше.

Я хотела сказать, что раз он так переживал за Матиаса, то должен был с ним поговорить, но промолчала и поплелась в сторону столовой. Как раз начинался обед и за одним из столиков я увидела Хилда — того парня, которому чуть больше недели назад помогала снимать кеды с дерева. Взяв поднос с едой, я присоединилась к нему, но ели мы довольно быстро. Скоро сюда должны были прийти старшие студенты и таким изгоям, как мы с Хилдом, тут будет небезопасно находиться.

— Где Алид и Ренир? — спросила у Хилда, когда мы уже покидали столовую. Они не успели поесть в безопасное время, значит, можно считать, что обед пропустили.

— Их задержал дежурный.

Я думала вернуться и взять для парней какой-нибудь еды, но вспомнила правила — нельзя ничего выносить из столовой. Проклятье. Значит, они будут голодными до вечера.

Я еще сильнее сдружилась с теми тремя парнями и с каждым днем все больше убеждалась в том, что они действительно хорошие люди. Мы помогали друг другу и старались предупредить об опасности. Так тут было легче выживать.

Попрощавшись с Хилдом, я поплелась в сторону лестницы. Думала найти Ливена, но по пути свернула в душевую. Хотела умыться.

Прекрасно зная, что в это время душевые пустовали, я зашла в одну из них и сразу поплелась к раковине, после чего включила воду. Вот только, неожиданно для себя услышала какой-то шорох и резко обернулась.

Увидев Матиаса, я замерла на месте.

Он только вышел из душевой кабинки. Весь мокрый и…

Дьявол. Яагер был полностью голым.

Я тут же отвернулась, но даже за считанные секунды успела абсолютно все увидеть. У него… Он… Проклятье, Грейс, забудь! Не думай об этом!

Я раньше не видела голых парней. Вот вообще. Яагер, сам того не зная, только что внес в мою жизнь просветление и дал понять… как выглядело мужское тело в тех местах, которые я раньше не видела. Ощутив, как щеки запылали, я опустила голову и лихорадочным движением, набросила на лицо еще несколько прядей волос, ведь парни при виде других голых парней навряд ли краснеют.

— Ушлепок, — Матиас заметил меня и в его голосе я услышала удушающий и уничтожающий холод. Взяв полотенце, он пошел в мою сторону, а я тут же попятилась назад, вот только, растерявшись, сама себя загнала в угол. Уперлась спиной в стену лихорадочно оглянулась, понимая, что бежать некуда. Только вперед, но там Матиас.

— Крысеныш, — взгляд Яагера уничтожал тяжестью. — Выживаешь в любых условиях?

Яагер держал полотенце в руке. Сжимал его до побелевших костяшек, а я молилась о том, чтобы он наконец-то взял и прикрылся им. Проклятье, да что же сегодня за день такой? Всю неделю было более-менее спокойно, а тут сразу ад.

Я сделала глубокий вдох и попыталась взять себя в руки, ведь понимала, что могу спалиться из-за такого поведения. Я подняла голову, но старалась не смотреть на то, что было у Яагера ниже пояса. Черт… Я все же это сделала из-за чего щеки буквально полыхнули.

Я ненавидела Матиаса каждой частичкой своей души, но я не могла отрицать того, что он был красив. Причем, чертовски. Огромный и высокий. Массивный настолько, что я по сравнению с ним ощущала себя крошечной. Еще и посмотрев на его мускулы можно было подумать, что он не выходил из тренажерного зала. Хотя, может так и было. Возможно, тут имелся зал для тренировок и Яагер часто там проводил время. Например, раньше, когда я еще встречалась с Джосом, Матиас занимался боксом.

И черты лица у него были ровными. Практически идеальными. Хотя я не понимала, как в бесконечных драках он их еще не разбил. Может, это потому, что даже более массивные парни не были ему противниками и толком не могли нанести нормальных ударов.

Касательно его штуковины, которую я только что увидела, я ничего думать не хотела да и не могла. Для меня слишком дико и стыдно. Как бы об этом вообще забыть? Я вообще не желала смотреть на Матиаса.

Но сейчас, поднимая взгляд, случайно заметила на его торсе шрамы. Раньше их не замечала, ведь они уже были тонкими и еле заметными, но казалось, что остались они после глубоких ран, разорвавших его торс на части. Интересно, откуда они взялись?

Я отрицательно качнула головой. Меня не должно волновать все, что касалось Яагера.

Сделав еще один вдох, я посмотрела Матиасу в глаза, которые сейчас были непривычно пустыми. Такими, что у меня по коже бежали болезненные мурашки.

— Ты не выживешь тут, крысеныш, — этими словами он будто бы обрекал меня.

— О чем ты? — спросила. Голос почему-то показался слишком тихим.

— Бойся, — в этот момент его глаза казались особенно жуткими. — Живи в страхе и знай, что я в любой момент могу свернуть тебе шею.

От этих слов по коже скользнул холодок и мне действительно стало страшно. Яагер пугал.

Я хотела что-то сказать, но не успела. В этот момент в душевую зашла целая толпа парней. Проклятье, их было не меньше дюжины. Помещение тут же наполнилось громкими голосами и старшекурсники, заметив Матиаса, здоровались с ним и поздравляли с возвращением.

Практически не обращая внимания на этих парней, Яагер пошел к раковине, а я, заметив, что старшекурсники начали раздеваться, хотела быстро выскочить из душевой, но один из них остановил меня.

— Коен Дан? — спросил он. — Мне как раз нужно вместе с тобой сходить к секретарю. Ты точно оплатил за семестр? Она говорит, что средства так и не поступили на счет.

Это был тот вопрос, на который я не могла ответить. Заплатил ли Коен за учебу, или… сбежал, не успев это сделать? Проклятье, брат, ты…

— Хорошо, — сказала, вновь порываясь выйти из душевой, так как некоторые парни уже разделись до трусов, а еще парочка из них — вообще догола.

— Нет, — старшекурсник меня остановил. — Я приму душ и мы пойдем.

— Я подожду тебя в коридоре около двери.

— Сядь тут и не рыпайся, иначе я тебя урою. Я и так тебя уже пару дней ищу по всему колледжу.

Я видела, что парень был зол и он явно не шутил. Поэтому я сделала глубокий, обреченный вдох и поплелась к скамейке. Села на нее и опустила взгляд на пол, делая вид, что меня очень сильно заинтересовала серая плитка.

Я молилась об одном — чтобы этот старшекурсник поскорее помылся и мы ушли отсюда, но он, как на зло, был тут самым медлительным и явно никуда торопиться не собирался. А все остальные парни, тем временем уже полностью разделись и часть из них пошла в душ. Остальные, ждали пока кабинки освободятся.

Краем глаз, я заметила, что Яагер уже обмотал полотенце вокруг бедер и теперь, стоя около раковины, брился. К слову, он был тут единственным парнем, который прикрылся и, хотела я этого или нет, но случайно опять увидела пару "штуковин”.

Щеки запылали с новой силой и я достала телефон, надеясь отвлечься на какую-нибудь статью, но с ядовитой досадой заметила, что он сел. Опершись спиной о стену спиной, я сделала вид, что что-то читаю на телефоне, но, при этом, старалась делать так, чтобы парни не видели, что я, по сути, пялилась на черный экран.

Проклятье, да я сейчас была готова делать все, что угодно, лишь бы даже случайно не посмотреть на голых старшекурсников.

Вот только, душевая была не такая уж и большая, а парней тут собралось много. Как я поняла из разговоров, они только что играли в футбол и обсуждали это. Но вообще разговоры были разными и, проклятье, мужские разговоры это отдельный ад для девушки. Я услышала столько пошлости, что мой мир точно, теперь не станет прежним.

Находиться в достаточно небольшом помещение среди пятнадцати голых парней это ад.

Те старшекурсники, которые первыми пошли в душ, уже начали выходить и парочка из них прошла настолько близко от меня, что я с трудом сдержалась, чтобы не отскочить в сторону. Еще пара секунд и рядом со мной сел один обнаженный парень. Еще мгновение и с другой стороны тоже сел старшекурсник.

Я мысленно взвыла и, уже собираясь наплевав на все, выйти из душевой, встала на ноги, но так же быстро села обратно на скамейку, при этом немного согнувшись.

Проклятье.

Застежка с моего эластичного бинта упала и он, размотавшись под толстовкой, скользнул мне на талию.

3. Позор

Я замерла, согнувшись и практически касаясь лбом коленей.

Со стороны это могло выглядеть, словно у меня прихватило живот.

Дьявол.

Но ситуация была хуже некуда.

Конец бинта продолжил сползать ниже, щекоча кожу, а я почувствовала, как мое лицо пылает — от возмущения, стыда, страха и еще множества других эмоций, захлестнувших меня в этот момент. Ну как так можно? Как так? Ладно бы это случилось в коридоре, или даже в столовой, но в душе, окруженной десятком обнаженных парней, не стесняющихся вообще ничего — это как-то… Кажется, кто-то на небесах издевался надо мной.

— Дан. — перед моими глазами появились длинные ноги, слава богам, одетые в джинсы. Я вскинула взгляд. Старшекурсник, который заставил меня ждать его, вытирал небрежно волосы полотенцем. — Ты идешь? Или что с тобой?

— Живот прихватило. — сдавленным голосом произнесла я. — Можно… я попозже?

— Нет! Я и так два дня за тобой бегаю. Потихоньку дойдешь.

Да будь ты проклят!

Я медленно выпрямилась, обнимая живот руками, чтобы бинт вконец не сполз и, получив удовлетворенный взгляд парня, поплелась за ним. Когда мы подходили к двери, она неожиданно открылась и на пороге появился высокий парень с ведром в руках, в котором болталась швабра. Бросив взгляд на его лицо, я узнала одного из тех, кто издевался надо мной и кого Матиас окунул лицом в поднос.

— О. — выдал он, тоже посмотрев на меня. — Коен, скажи мне, как тебе удается оставаться в живых, разозлив Яагера? Поделись секретом, а? Когда мой знакомый на него нарвался — он боялся нос из комнаты высунуть, лишь бы его не переломали. А ты живешь в одной комнате с ним…

Он сделал паузу, окинув меня с ног до головы взглядом, в котором искрилось издевательское веселье.

— … Или ты каким-то особым способом расплачиваешься с ним за возможность дальше существовать? А?

Послышался стук и тут же повисла гробовая тишина. Мне захотелось закрыть лицо рукой. Яагер, о котором сейчас шла речь, опустив кулак с зажатой в нем бритвой, повернулся к нам и пристально смотрел на этого придурка, умудрившегося ляпнуть такое.

И без объяснений было понятно, что этот придурок совершил самую большую ошибку в своей жизни, ляпнув нечто настолько двусмысленное в присутствии Матиаса. Его желание поиздеваться надо мной и опустить на самое дно застилало ему глаза, и поэтому он, переступив через порог, даже не осмотрелся, прежде чем выплюнуть мне это в лицо.

Зато теперь, уловив, что тишина стала слишком, неестественно гробовой, он повернул голову и заметил, наконец, Матиаса. Все краски тут же схлынули с лица парня: он побледнел, став по цвету словно простыня, и внезапно громко засмеялся.

— Ах-хах-ха! Матиас, скажи, я ведь… ты… он… он ведь выполняет всю грязную работу за тебя, да? Выбивать дерьмо из этого дохляка не такое веселое занятие, лучше его руками… руками… воспользоваться.

Поняв, что так только больше закапывает себя, он внезапно заткнулся, и в его глазах мелькнула злость. Я не успела увернуться — этот придурок из чувства мести резко поднял швабру из ведра, и окатил меня грязной водой.

— Мать твою! — взвился старшекурсник, который стоял рядом со мной. Я в шоке смотрела на огромные мокрые пятна, расплывающиеся по моей толстовке и штанам. — Ты просто кретин! Я должен отвести его к секретарю!

— Пусть он протрет пол! — выкрикнул зло парень, бросив на пол ведро с шваброй. — Бесполезный ушлепок!

Развернувшись, он ушел. Это было больше похоже на побег, но мне было плевать сейчас на его позор.

— Мне надо переодеться. — прохрипела я.

Старшекурсник скептически окинул меня взглядом, поджав губы.

— Да. Дан, после того, как переоденешься, срочно придешь ко мне! Я не собираюсь тебя еще два дня ловить.

— Хорошо. — выдавила я и вылетела из душевой так, словно за мной гнались демоны.

Конечно, в свою комнату я не пошла: Матиас явно направился бы туда после душа, чтобы переодеться. Я завернула в противоположную от комнаты сторону, в какой-то закуток, где меня не мог никто заметить, и, подняв мокрую насквозь толстовку, быстро поправила бинт, снова перевязав грудь. Я не была уверена, что закрепила бинт как следует, ведь я слишком торопилась. А, значит, он мог в любой момент снова размотаться.

Но мне надо было хотя бы дойти до комнаты.

Нужно продержаться еще минут двадцать, пока Матиас вернется из душа, переоденется, и, возможно, отправится по делам.

Двадцать минут. Или полчаса. У меня сел телефон, поэтому, я не могла понять, сколько прошло времени, а оно текло мучительно медленно из-за того, что я просто ждала. Присев на корточки, я прислонилась виском к холодной стене, думая о том, как буду дальше жить, зная, что Яагер снова свободно ходит по колледжу.

И, не заметив того, задремала.

Когда я, встрепенувшись, открыла глаза, глубокие тени уже легли на пол и стены. Зимой темнело рано, и, похоже, уже приближался вечер. Испытав чувство стыда, я стукнулась затылком об стену: как можно было просто взять и заснуть?

Выпрямившись, и потерев руками лицо, я осторожно вышла из закутка, и, оглядываясь, побрела по колледжу.

Решив, что мне нужна помощь, я покрутилась какое-то время возле комнаты Ливена, не решаясь постучать, но он внезапно сам появился в конце коридора, и, завидев меня, ускорил шаг.

— Эм… — произнес он, приблизившись и уставившись на мою толстовку и штаны. — Что с тобой случилось?

— Облили водой. — вздохнула я. — Мне надо переодеться.

— Мой сосед в комнате. Прости, но…

— Ты мог бы как-нибудь проверить — Яагер все еще в своей комнате? — перебила я его, а Ливен улыбнулся.

— Он был на улице. Видел его там. С кем-то болтает.

— Тогда я побегу, пока он там. — кивнула я, и, даже не попрощавшись, бросилась в комнату.

Пока Яагер кем-то отвлечен, я могу успеть переодеться и отправить свои вещи сушиться.

Забежав в комнату, я тут же почувствовала витающий в воздухе легкий запах кофе или чего-то подобного. Значит, Матиас был недавно тут. Я распахнула шкаф, в котором лежали чистые вещи Коена, выкинула их на пол и принялась раздеваться.

Сердце почему-то пустилось вскачь так, словно Матиас вот-вот должен был повернуть ручку двери и заглянуть в комнату. Хотя я знала, что он на улице и не должен был вернуться прямо сейчас, все равно мои попытки быстро раздеться, не тревожа сломанную руку, были похожи на танец взбесившегося червя: я застряла в толстовке, прокрутилась, пытаясь освободиться, врезалась с грохотом в шкаф и едва не упала, наконец, сбросив и штаны и кофту вниз.

Я осталась в бинтах и одних трусах. Они не были мокрыми.

Уже собралась надевать чистые штаны и толстовку, но понимая, что это будет не менее сложно, чем раздеваться, я сделала глубокий вдох и выпрямилась. Готовилась к очередному бою с одеждой.

Еще один вдох и я слегка повернула голову, намереваясь взять штаны, но внезапно замирая, перестала дышать и…

…встретилась своим взглядом со взглядом Матиаса.

Дьявол.

Черт раздери.

Только не это…

Я всеми мыслями надеялась на то, что мне лишь кажется, но, нет.

Оказалось, что… Яагер все это время был в комнате.

Тут не горел свет, а последние лучи солнца освещали комнату так, что на Матиаса падала еще большая тень.

Я его просто не заметила и продемонстрировала стриптиз.

— Черт, — сорвалось с моих губ испуганное и обреченное. Пропитанное настолько едкой паникой, что каждая частичка тела была пробита острой дрожью.

Яагер все это время стоял, облокотившись плечом о стену. Из-за мрака легшего на ту часть комнаты, я не видела ни его лица, ни тем более, глаз, но отчетливо заметила, что в одной руке он держал чашку с чем-то горячим, а вторая ладонь была в кармане джинсов.

За все это время Яагер не сделал ни одного движения. Просто стоял и смотрел на меня, а потом чашка в его руках хрустнула, от того, что Матиас ее слишком сильно стиснул и часть осколков посыпалась на пол, а часть впилась в ладонь Матиаса, до крови и глубоких ран разрывая руку парня. Вот только, он, казалось, этого не замечал.

— Грейс, — от его голоса по коже скользнули настолько острые мурашки, что я тут же вздрогнула.

Лихорадочно оглянувшись в сторону двери, собралась бежать. Вот только, я была почти полностью голая и, будто отрезая все пути к побегу, чертова застежка на моем бинте опять отскочила и он скользнул на пол, полностью оголяя грудь, на которой я тут же ощутила прожигающий взгляд Матиаса.

Он все понял. Мне конец.

4. Хочу

Сумасшедшее биение сердца отдавалось в ушах барабанной дробью и в сознании сплеталось с едким страхом. Жгучей паникой. Я смотрела на осколки раздавленной чашки, пропитанной кровью Яагера и понимала, что сейчас Матиас с такой же легкостью сожмет мою шею. Раздавит ее.

От Яагера сейчас вообще исходило нечто такое, чего я понять не могла, но ясно ощущала, как по коже бежали острые мурашки. Они взвинчивали и в разы усиливали страх. Впивались в сознание и разрывали его на части.

Сердце забилось еще быстрее и внутри все всколыхнулось. В голове ни одной нормальной мысли. Лишь паническое и оглушающее — беги!

Матиас опустил руку и разжал ладонь, из-за чего остатки осколков посыпались на пол, а я даже от этого вздрогнула всем телом. В резком и лихорадочном движении, я схватила простынь и толком не обмотавшись ею, ринулась к выходу, сейчас скованная только одним прожигающим желанием — оказаться как можно дальше от моей главной опасности — Матиаса Яагера.

Вот только, стоило мне оказаться около выхода, как ладонь Матиаса, внезапно оказавшегося позади меня, с грохотом уперлась в дверь не давая мне ее открыть.

Одновременно с этим Яагер сгреб меня второй рукой и потянул на себя, буквально впечатывая в свое стальное тело и теперь, будучи спиной прижатой к его торсу, я ощутила еще большее буйство мурашек. Глухо вскрикнула и начала вырываться.

— Отпусти меня. Немедленно, — короткими ногтями я впилась в руку Яагера, которой он прижимал меня к себе. Сильно. До глубоких царапин и крови, но он этого, казалось, вовсе не замечал. — Если ты не отпустишь, я закричу!

Но он не отпускал. Все так же прижимал к себе. Так, что я чувствовала каждую его напряженную до предела мышцу, но, при этом Матиас не делал мне больно. Будто бы держал крепко, но очень осторожно.

При этом, он не произнес ни слова. Все так же молча прижимал к себе и, наклонившись, лбом прислонился к моей макушке. Почему-то этот момент веял бурей, взрывами и болью. А так же каким-то облегчением.

Я ничего не понимала. Что вообще происходит? Яагер что ли держал меня в каком-то странном захвате, в котором меня было легче переломать надвое? А не сделал этого в первые же секунды лишь потому, что хотел, чтобы я успела окончательно пропитаться страхом перед своим концом?

— Отпусти, — сказала на выдохе, с силой стиснув зубы.

Биение сердца было уже настолько судорожным, что его биение буквально оглушало. Взрывало голову. В какой-то момент мне показалось, что я услышала хриплое и болезненное «прости», но это точно не могло быть ничем иным, кроме как плодом моего воспаленного страхом сознания.

Матиас внезапно отпустил меня и я тут же обернулась к нему лицом, но, делая крошечный шаг назад, прижалась спиной к двери, а он уперся в деревянную поверхность по обе стороны от моей головы. Возвышался надо мной подобно огромной, массивной скале, по сравнению с которой я казалась крошечной.

— Что это значит? — его голос был до неузнавания хриплым, а глаза… я бы никогда не смогла бы их описать. Сама не могла понять, что в них видела, но чувствовала себя так, будто по коже скользили угольки. — Ты… как давно ты вместо Коена? Приехала вместо него после каникул?

— Отойди от меня, — сказала, сквозь плотно стиснутые зубы.

Я толком ни на что не надеялась, когда говорила это. Привыкла к жесткости Матиаса и к тому, что ему на все плевать, но внезапно Яагер отстранился и отошел на несколько шагов назад. От неожиданности, я даже несколько раз моргнула, но меньше бояться его не стала. У меня все так же все внутри сводило от паники.

Матиас все еще неотрывно смотрел на меня, но внезапно его взгляд скользнул ниже и коснулся моей руки, скованной в гипс. Он сегодня уже видел его и к моему гипсу отнесся с полным безразличием, но сейчас он смотрел на него иначе и в этот момент сильнее сжал ладонь разорванную осколками.

Яагер посмотрел на мой живот. Прямо на то место, где под тканью простыни находился синяк, оставшийся после его удара и уже теперь Матиас сжал ладонь с такой силой, что на пол тонкой струйкой полилась кровь. Жуткое зрелище, от которого у меня все внутри похолодело.

— Почему ты тут и кто та девушка, находящаяся в коме?

Мне хотелось сказать «не твое дело». Эти слова, чуть не сорвались с моих губ, но я их сдержала. Одновременно ненавидела Яагера и, в тот же момент, боялась его, но решила, что, может, следовало расчертить границы? Пусть и крошечный, но все же шанс это сделать существовал — договориться с этим извергом. Во всяком случае, Матиас меня пока не прибил. Попробовать стоило.

— Я прячусь тут от некоторых людей. Та девушка… Ее приняли за меня, — коротко сказала, не зная, как объяснить ту ситуацию с эмигранткой. Да и не хотела этого делать. — Яагер, я уйду отсюда, как только перестанет идти снег и дороги расчистят. Пока я в колледже, я не буду попадаться тебе на глаза и не буду ночевать в этой комнате…

— Нет, ты будешь ночевать тут.

— Чтобы тебе было легче меня прибить? — я сдвинула брови и опять стиснула зубы.

— Я тебя не трону.

Я не смогла сдержать нервную усмешку. Сейчас совершенно не понимала Яагера. Что в голове у этого агрессивного психопата? Почему он себя вел так странно? Но зато я прекрасно помнила наше прошлое и те дни, когда я встречалась с Джосом. Мы тогда постоянно ругались. Матиас всегда меня ненавидел и, наверное, в те времена хотел для своего брата нормальную девушку, а не такую, как я.

Пытаясь получше укутаться в простынь, так чтобы меня за ней почти не было видно, я, в противовес этому, убрала все волосы с лица. Вот только, стоило мне это сделать, как мне тут же захотелось опять смахнуть пряди вперед. Взгляд Яагера, которым он скользнул по каждой черте моего лица, в этот момент практически обжигал.

— Ты и так меня уже достаточно тронул. Из-за тебя я чуть не умерла. Повторяю — я не буду попадаться тебе на глаза, но и ты забудь о том, что я тут. Пройдет две недели и я исчезну из колледжа. Мы больше никогда не увидимся.

Взгляд Матиаса стал таким, что у меня по коже почему-то скользнуло болезненное покалывание.

— Твоего гребанного брата я с удовольствием порвал бы на части, — Яагер оскалился, но потом качнул головой и, растрепав волосы на затылке, опять посмотрел на меня. — Тебе я ничего не сделаю.

— Неужели? Ты ненавидишь нас. Меня и Коена. Вообще всю нашу семью. С Коеном ты хотя бы когда-то дружил, а между мной и тобой всегда была ненависть.

В глазах Яагера, что-то появилось, но я не могла понять, что именно.

— Я знаю, что тебя заставили солгать в суде.

От этих слов я вздрогнула. Хотела спросить, откуда он это знал, но, наверное, Яагер в глазах прочитал мой вопрос, так как сказал:

— Видел тебя и твоего отца в здании суда. Слышал ваш разговор.

Я шумно выдохнула и еще сильнее укуталась в одеяло. Как же сильно мне было не по себе находиться рядом с Яагером, но немного помявшись я все же спросила:

— То есть… Ты на меня не злишься?

— Нет.

Я сделала еще один вдох, после чего настороженно, будто прощупывая почву, спросила:

— Можешь, пожалуйста, выйти ненадолго? Я хочу одеться.

Несколько секунд Яагер все так же смотрел на меня неотрывно, а потом отвернулся лицом к стене.

Ну, хоть на этом спасибо.

Я очень нерешительно сделала шаг в сторону одежды, которую достала из шкафа. Сознание все еще покалывало страхом, и я с крайней настороженностью относилась к Яагеру. Совершенно не верила ему и, если бы не была голой, прямо сейчас бы выбежала за дверь и изо всех сил понеслась бы прочь.

Я уже потянулась к штанам, но краем глаза заметила, что из ладони Яагера все еще текла кровь. Ею вообще была перепачкана часть комнаты.

Я поджала губы и ненадолго закрыла глаза. Меня это не должно было волновать, но я не смогла сдержаться и пошла к шкафу. Достала оттуда бинт, который мне дали в медпункте, чтобы я могла им перевязывать гипс.

— Держи, — я очень осторожно подошла к Матиасу и, стараясь сохранять между нами расстояние, протянула ему бинт. — Перемотай руку и иди в медпункт… Черт, у тебя там осколки.

У меня сознание сдавило от вида руки Яагера и осколков торчащих из кожи.

— Немедленно иди в медпункт. Сейчас же.

— Нет, — Матиас так и не обернулся ко мне. — Ты уже оделась?

— Иди в медпункт! — я не выдержала и уже повысила голос. Мне действительно было жутко смотреть на руку Яагера и, увидев, что он так и не сдвинулся с места, я не выдержала. Сжала свою ладонь на его запястье и повела в сторону.

Матиас не сопротивлялся. Послушно пошел за мной. А я, взвинченная и растерянная, усадила его на кровать, после чего пошла к шкафу. Порылась там и достала пинцет, после чего, все так же кутаясь в простынь села рядом с Матиасом. Сделала глубокий вдох и, несмотря на то, что еще до жути опасалась, взяла его руку в свою. Осторожно достала первый осколок, надеясь, что не потеряю сознание от этой жути.

Я вообще не понимала, что делала. Какого черта вытаскивала осколки из его руки? Я чувствовала его пристальный взгляд на мне, но старалась не обращать на это внимания. Думала лишь о том, что сейчас быстро выну еще два осколка, а потом оденусь и убегу. Постараюсь не попадаться Матиасу на глаза. Мне удавалось неделю прятаться от Джоса, а значит и от Матиаса смогу.

— Может, ты все же пойдешь в медпункт? — спросила, не зная, как подобраться ко второму осколку. Он достаточно видно торчал, но я все равно боялась его трогать.

— От кого ты прячешься тут? Что это за люди? — спросил Яагер, проигнорировав мой вопрос. — Почему они тебя ищут?

— Какая тебе разница? — я поджала губы. Мысленно повторяла себе — достать еще несколько осколков и убежать подальше от этого психопата.

— Ответь.

— Нет, — я стиснула в руке пинцет. — Чего ты вообще от меня хочешь? Не злишься на меня? Хорошо. Тогда оставь в покое.

В комнате повисла тишина. Долгая и тягучая. Пытаясь пинцетов аккуратно подступиться ко второму осколку, я не замечала этого, но взгляд Яагера стал еще более прожигающим.

— Чего я хочу от тебя? — спросил он. Я даже не подняла голову, но после следующих слов замерла: — Отношений с тобой хочу.

В сознании прошла рябь и у меня дернулся глаз. Один уголок губ приподнялся в нервной усмешке.

— Ты больной? — эти слова сорвались с моих губ прежде чем я сумела их остановить. Точно так же, как и следующий вопрос: — Что за бред ты только что сказал?

5. Матиас

Когда Яагеру сказали, что та, которую он так сильно любит, находится на грани жизни и смерти, а он не сможет провести рядом с ней эти минуты, Матиас практически внешне не изменился.

Для других.

Глубоко в душе, под этой несгибаемой и хладнокровной на первый взгляд оболочкой, он ощущал себя практически мертвым. Пустым. Даже расправа над Коеном не принесла ему практически никаких эмоций.

Он правда этого хотел? Разорвать Коена?

Да. Но в самом деле это не изменило бы абсолютно ничего.

Проблема была в том, что Яагер не оказался рядом с Грейс в то время, когда ей нужна была помощь, и только. В этом мире могло случиться все, что угодно, и в первую очередь стоило винить себя за бездействие. Удобно, когда есть человек, которого можно уничтожить за зло, причиненное Грейс, но что, если бы она, например, просто заболела? На кого Матиас выплескивал бы свою ярость?

Все было предельно просто и понятно. Его не было бы с ней рядом. Это только его вина.

Даже сейчас, вместо того, чтобы сидеть возле ее кровати и сжимать руку, где он был и чем занимался? Яагер хотел свернуть с дороги, ведущей в колледж, и хоть пешком добраться до Зволле, но понял, что ему придется не идти, а прокапываться через весь этот снег. Слишком поздно. Он должен был оказаться рядом с ней намного раньше, чтобы всего этого не случилось.

Он вернулся в колледж. Там он с привычным безразличием принял наказание, которое ему назначили. Он надеялся лишь на то, что оно будет достаточно жестоким, чтобы отвлечь его от картин с запахом крови и боли, которые всплывали у него перед глазами, стоило ему только подумать о Грейс. Однажды он найдет тех, кто это с ней сделал и заставит их на своей шкуре испытать подобное. А пока…

Пока ему оставалось только ждать.

В первый день наказания он вышел из холодного корпуса колледжа, и, взяв в автомате стаканчик с кофе, смотрел в темное небо, закинув голову. Снег продолжал мягко падать с неба, отрезая это место от остального мира. Здесь не было слышно голосов других студентов, и Матиас от этого чувствовал себя так, будто бы уже оказался в персональном аду — один на один с мрачными мыслями, не имея возможности отвлечься от них. Где-то вдалеке хрустнула ветка, и снова повисла звенящая тишина.

Это был первый день наказания, а впереди было еще несколько.

Телефон по-прежнему молчал — и в течение всей этой недели на него не поступит ни одного сообщения, потому что ретранслятор все еще будет сломан. Оставшись без каких-либо новостей Матиас ощущал, как ярость внутри испепеляет оставшиеся чувства, оставляя только мертвенно холодную решимость.

Когда он вернулся обратно в корпус, кофе в стаканчике уже остыл, и пар осел инеем на краях.

В течение всей недели, оставшись один на один со своими мыслями, он не раз еще стоял вот так вечером на улице и уже практически не чувствовал холода.

В последний день наказания он переоделся, выкинул очередной стаканчик с кофе и отправился обратно в жилой корпус. Привычный шум голосов теперь казался ему каким-то чужим и назойливым. Он зашел к ректору, чтобы отметиться, но того не было на месте, а когда он поднимался по лестнице, направляясь к себе в комнату, то его задержали однокурсники, поздравляя с возвращением.

Он смотрел сквозь них, желая избавиться от их внимания и остаться снова в одиночестве. Он даже особо ничего не сказал в ответ, и хотел было просто пройти мимо, как неожиданно, словно зверь, учуял знакомый запах.

Этого не могло быть.

Похоже, пришло время признать, что у него начались галлюцинации.

Но он, все же, поднял голову и тут же почувствовал, как хрустнули костяшки на его пальцах, когда сжались кулаки.

Мелкий ублюдок был жив.

Он направлялся куда-то, и, встретившись с взглядом Матиаса, заметно вздрогнул.

Дьявол, этот мелкий ушлепок умудрился как-то выбраться из западни, в которую бросил его Матиас. Честно говоря, его стремление выжить действительно поражало. Но Яагер сейчас думал только о том, что с удовольствием сломал бы ему шею.

Ярость, которая спала до этого дня, вспыхнула, как вулкан, и рванула по венам, принеся с собой запах крови и скорой расправы.

Видимо, поняв настроение Яагера, ушлепок внезапно рванул вперед. Если он хотел сбежать, это было глупо. Матиас его достал бы, даже если ему пришлось бы спуститься за ним в ад. Он правда надеялся убежать? Когда Яагер его поймал, приподняв за шкирку над полом, он даже хотел спросить ушлепка — в самом ли деле тот считает, что одна сломанная рука — это справедливая расплата за то, что он сделал со своей сестрой?

Даже если те идиоты не смогли справиться с таким простым заданием, как “сломать мелкого ублюдка”, он должен понимать, что Матиас разорвет его на части, заставив пережить такую же боль, как и Грейс, раз тот осмелился не сдохнуть неделю назад. У него был шанс покинуть этот мир быстро, когда еще Матиас не пережил неделю одиночества в соседнем корпусе, уничтожая в себе любые чувства, напоминающие сочувствие или жалость.

Вечером Яагер спустился и взял в столовой кофе, а после по привычке отправился на улицу.

Честно говоря, там, в отличие от соседнего пустующего корпуса, не было спокойно, поэтому Матиас изменил своей новой привычке и поднялся в свою комнату. Не включая свет, он подошел к окну и задумчиво смотрел на то, как расчерчивают комнату огромные тени, пока солнце уходит за горизонт.

Когда открылась дверь, Яагер даже не пошевелился.

Ушлепок его не заметил, влетев в комнату. Открыв шкаф и выкинув на пол вещи, он начал бешено крутиться, пытаясь снять с себя одежду, но из-за сломанной руки у него это не получалось. Матиас наблюдал за этим, чуть склонив голову и чувствуя, как легкая усмешка кривит его губы. Он не собирался прерывать этот бестолковый танец — пусть мелкий ублюдок сделает то, что хотел, а потом Яагер покажет ему, что такое ад.

Штаны слетели на пол. Ткань толстовки скользнула вверх, обнажая кожу.

Матиас почувствовал, как усмешка исчезает с его лица.

Кажется, что воздух в комнате превратился в яд. Иначе с какого хрена он чувствовал, как с каждым вздохом что-то жгучее, мерзкое и больное стекает по горлу и пускает в сердце корни, в осколки разбивая все то спокойствие, которое еще буквально мгновение было в нем? Он смотрел на то, как обнажаются изгибы совершенно женского тела, и чувствовал, что он окончательно рехнулся.

От бледной, почти прозрачной гладкой кожи плоского живота, до бинта на груди.

Перед ним был не парень.

Яагер почувствовал, словно в его сознании что-то с громким хрустом переломилось. Застыв, он скользил взглядом по этому силуэту, который рисовала ему полутьма. Раз за разом, запечатлевая в сознании каждый его сантиметр.

Эта кожа и должна пахнуть именно так, как помнил Матиас. Не было никакой ошибки.

Эти волосы и должны быть такими мягкими, потому что они принадлежат девушке.

Все это время…

Огромные, испуганные глаза, наконец-таки, заметили его присутствие и в них зажегся ужас.

— Черт… — сорвалось в полной тишине. В этот момент Яагер почувствовал, словно в его грудь кто-то вонзил хорошо заточенный нож, одним махом вскрыв сердце и пуская горячую кровь.

Раздался треск. Чашка с кофе лопнула в руке, но Матиас сжал осколки, желая болью ко всем хренам прогнать это наваждение, хотя, на самом деле, прекрасно знал, что эта была реальность. Это было очевидно. Это лежало на поверхности. То, что он так упорно отрицал, закрывая глаза.

— Грейс.

Бинты внезапно соскользнули с ее груди, будто бы Яагеру нужно было еще какое-то подтверждение.

Первое, что он хотел сделать — отвернуться. В конце концов, Грейс была той, кого он никогда в жизни бы не запятнал ни грязным словом, ни взглядом. Несмотря на то, что он говорил ей в далеком детстве, спустя годы он понял — лучшее, что мог сделать такой человек, как он — уважать эту девушку, и не позволять относиться к ней, как к другим.

Но она, подхватив с пола простынь, внезапно рванула к двери. Если бы она сделала шаг за порог и кто-то увидел ее в таком виде — Яагеру пришлось бы вырвать этому человеку глаза. Поэтому он просто в два шага настигнув Грейс, заблокировал дверь рукой. Это был самый лучший вариант избежать чужой крови, но в то же время и самый ужасный: едва оказавшись так близко к ней, он почувствовал, что его внутреннее чудовище, посаженное давным-давно на цепь самообладания, чуть не сорвалось с этой цепи.

Стоило только ощутить ее так близко. Понять это и осознать. И желание прикасаться, обладать ею, вспыхнуло настолько сильно, словно кто-то плеснул масло в этот костер.

Он протянул руку и сгреб Грейс, прижимая к своему телу, впитывая в себя ее дрожащее тепло и уговаривая себя притормозить. Нельзя. Нет. Ее нужно было отпустить сейчас, потому что это хрупкое тело в его объятиях было напряжено до предела от страха, и, хотя разум говорил Яагеру отступить, чтобы не пугать Грейс, его темная часть желала прямо сейчас сломать это сопротивление, чтобы, наконец, получить то, чего он давно хотел. Он слишком долго подавлял в себе подобные желания, поэтому, оказавшись так близко к Грейс, он бояться с ними не совладать.

Только яд внутри продолжал отравлять его, и впервые возникла простая и правдивая мысль: а он имеет вообще право даже так к ней прикасаться?

Грейс вернулась в колледж вместо своего ублюдочного брата, в точности повторив его прическу и одежду. Коен никогда не был похож на парня, поэтому использовать его образ было достаточно просто, но мать его, любой знакомый с Грейс человек, всего лишь немного присмотревшись, мог бы увидеть очевидные различия.

Вспыхнула и погасла мысль, что он еще успеет в скором времени поговорить с Джосом, который утверждал, что видел Коена раздетым — и понять, была ли эта случайность, или брат намеренно ввел его в заблуждение? Матиаса уничтожал другой факт: все это время он планомерно следовал цели избавиться от Коена, который в самом деле был Грейс.

Он ударил ее. Из-за него ей сломали руку. Он смотрел, ка другие издеваются над ней, и ничего не сделал.

Если бы не какая-то счастливая случайность, в тот вечер, когда он оставил Грейс в том заброшенном здании — она бы никогда не вернулась обратно. Яагер стал бы тем, кто собственными руками уничтожил девушку, ту, ради которой был всегда готов вырвать свое сердце, если бы понадобилось, лишь бы она жила дальше.

В одно мгновение вся ненависть, направленная на ее мелкого брата-ублюдка, обернулась против него. Если бы кто-нибудь сейчас спросил Матиаса, что бы он хотел, Яагер попросил бы его пристрелить, лишь бы это просто закончилось.

Он не имел права прикасаться к ней после такого.

Он заслужил ее страх и этот взгляд, полный презрения и ненависти.

“Прости”, которое он произнес, было слишком незначительной вещью, и не могло бы очистить его от всех грехов, которые он совершил в отношении Грейс. Это вырвавшееся слово было для нее просто мусором, который она тут же отшвырнет в сторону.

Он должен был отступить. Но уйти совсем он не мог. Пусть каждое ее слово, которое она произносила сейчас, продолжало вонзаться в него подобно ножу, но ранее Яагер пообещал себе, что никогда больше ни на шаг не отойдет от Грейс, чтобы защитить ее.

Никогда.

…Та, кого он любил, и та, кому он причинил столько боли, сейчас, несмотря ни на что, вытаскивала осколки из его руки, уговаривая пойти в медпункт. В конце концов, она всегда была такой, а он как был, так и остался человеком, который мог только издалека смотреть на нее без права на что-то большее, изредка греясь об ее свет.

Сейчас он наблюдал за ней, чувствуя, что все-таки надругался над единственным в мире человеком, настолько важным ему. Но даже отчетливо это понимая, он по-прежнему не мог остановиться и отступить.

Поэтому когда она задала ему вопрос, он ответил на него предельно честно, прекрасно отдавая себе отчет, что Грейс сейчас не захочет принадлежать ему.

“Я хочу с тобой отношений”.

Даже если ответом будет “нет”. Даже если она пожелает ему умереть. Даже если будет убеждать, что никогда не позволит ему прикоснуться к себе. Эти слова зрели в нем настолько долго, что он произнес бы их в абсолютно любом случае, что бы в этом мире не случилось.

Если она не хочет быть с ним — он будет произносить эти слова еще много раз. Он добьется своего.

6. Прикосновение. Грейс

— У тебя ужасные шутки, — сказала сквозь плотно сжатые зубы. Сделав глубокий вдох, я, собравшись с силами, пинцетом достала второй осколок из ладони Яагера. — Совершенно не смешные.

— Я серьезен, — сказал он, не отрывая от меня взгляда, от которого у меня по спине бежал холодок. Мне вообще было как-то не по себе находиться рядом с Матиасом. Это все равно, что войти в клетку со страшным зверем — спокойно находиться рядом с ним просто невозможно. — Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой.

Я подняла взгляд и посмотрела на Матиаса. Уголок моих губ дернулся и я качнула головой.

— Прекрати. Я не понимаю, зачем ты это говоришь и чего добиваешься, но ничего более бредового, чем отношения между тобой и мной, я еще не слышала. Мне даже представить что-то такое трудно. Нет. Невозможно.

Я опять посмотрела на руку Яагера и поджала губы. Вдох и выдох. Сжимая пальцами пинцет, я достала последний осколок, после чего взяла бинт и начала быстро перематывать ладонь. Еще немного и я закончу. А потом бежать и прятаться.

Матиас второй ладонью поддел мой подбородок и заставил приподнять голову. Я сильно вздрогнула, чувствуя, как сознание тут же кольнуло страхом, но, прежде чем я успела хоть как-то отреагировать, губы Матиаса прикоснулись к моим.

Это был короткий поцелуй. Лишь одно касание его жестких губ, но меня будто пробило сотней разрядов тока и я, вскочив на ноги, за одно мгновение оказалась в противоположном конце комнаты.

— Что ты делаешь? — спросила, широко раскрыв глаза. Спиной уперлась в стену и с силой сжала ткань простыни.

— Я серьезен, — Матиас встал с кровати, уже теперь самостоятельно заматывая бинт. При этом, он все так же не отрывал от меня взгляд. — Я предлагаю тебе отношения.

— Я отказываюсь, — ответила, не раздумывая ни одной секунды.

Мысли путались и я все еще не могла понять, что происходило. Серьезен? Отношения? Мой мозг просто взрывался. В это мгновение я еще больше хотела убраться как можно дальше отсюда.

В этот момент простынь соскользнула с моего плеча и грудь частично оголилась. Я тут же поправила ткань, но казалось, что за те считанные секунды, которые мое тело было частично обнажено, взгляд Яагера обжег каждый его сантиметр и воздух наполнился подавляющей тяжестью. Жуткой и сильной.

Матиас все так же обжигал взглядом мою грудь, которая уже была скрыта белоснежной тканью. Выглядел, как зверь, который вот-вот сорвется. Что он сделает в таком случае? Я не понимала, но, чувствуя, как щеки обжигало покалыванием, еще сильнее прижалась спиной к стене.

Внезапно Яагер все же оторвал взгляд от моей груди. Шумно выдохнул и отвернулся ко мне спиной.

— Оденься.

— Я… — растерянно запнулась, так и не поняв, что хотела сказать.

— Оденься, Грейс. Не рискуй.

Я так и не поняла, что означало «не рискуй», но тут же быстрым шагом пошла к одежде. Даже несмотря на то, что Матиас стоял ко мне спиной, я не рискнула сбросить с себя простынь и пыталась натянуть на себя штаны, все еще прикрываясь ею. Из-за гипса, сковывающего руку, получалось крайне паршиво, но, окинув комнату взглядом я нашла выход — спряталась за дверью шкафа.

Казалось, что я одевалась целую вечность. Особенно тяжело было с бинтом, но за прошедшую неделю я кое-как приловчилась и сейчас, хоть и с трудом, но обмоталась им.

— Ты прячешься тут из-за долга? — спросил Яагер. Он все так же стоял ко мне спиной.

Я приподняла брови и сжала в руке толстовку, которую только что подняла с пола.

— Откуда ты знаешь про долг?

— Сколько? — Яагер проигнорировал мой вопрос, но я и так поняла, что, судя по всему, про долг ему рассказал Коен. Больше вариантов, при которых Матиас мог узнать про долг просто не существовало.

— Не оборачивайся. Я еще не оделась, — на всякий случай предупредила, проигнорировав вопрос Яагера.

Одно мгновение и я уже полностью оделась, после чего на носочках пошла к двери. Вот только, стоило мне прикоснуться к ручке, как я тут же услышала:

— Куда ты собралась?

Обернувшись, я встретилась взглядом с Матиасом. Сердце пропустило удар и я резко открыла дверь, после чего выскочила в коридор и побежала.

Я хотела сбежать от Яагера и его пугающе давящего на меня поведения. Рядом с ним я чувствовала себя в западне, и было неважно, насколько странно спокойно вел себя этот хищник — я предчувствовала, что все это какая-то игра перед тем, как он сожмет меня в своих когтях, чтобы разорвать.

Но я не могла избавиться от ощущения поцелуя на губах. Стоило только подумать о нем, и перед глазами снова вставала картина, где Матиас держит меня за подбородок, а мое сердце испуганно проваливается куда-то в желудок.

Я даже не успела добежать до ближайшего поворота. Яагер легко настиг меня и преградил мне путь, что я едва не врезалась в него. Все, что я успела сделать — это выставить вперед ладонь целой руки и мои пальцы ткнулись ему в живот, почувствовав даже через футболку четкие квадратики мышц. Меня словно ударило током.

— Что ты… — дыхание перехватило от испуга и я убрала руку.

— Мы не договорили.

Он не желал отпускать меня. Стоило мне лишь чуть наклониться в сторону, как он повторил мое движение.

— Матиас. — тихо, но твердо произнесла я, чувствуя нарастающую панику, но когда он, внезапно схватив меня за плечо, подтолкнул к стене, а сам поставил с обеих сторон руки, отрезая все пути для побега и становясь ко мне слишком близко, мне захотелось и вовсе вскрикнуть. — Что ты делаешь?! Мы все еще в колледже, и сейчас любой, кто увидит нас, может подумать что-нибудь странное. Что тебе надо? Ты сказал, что не злишься на меня, и…

Послышались шаги. Мне захотелось провалиться сквозь землю, но тот человек, видимо, завернул в другой коридор.

Украдкой бросив взгляд на Яагера, я увидела, как тот смотрел на меня из-под опущенных ресниц, и я никак не могла понять, что он сейчас думает.

— Мы не договорили. — повторил он, наконец. — Сколько и кому ты должна?

— Тебе-то какое до этого дело? — вздохнула я, а потом мысленно выругалась и сказала: — Я не понимаю, зачем тебе это нужно, но, если я расскажу, ты меня отпустишь?

— Говори, Грейс.

Я вздрогнула. Мне не нравилось то, что он стоял настолько близко. Ко мне не прикасался, но все равно мне казалось, что я ощущала жар и мощь его тела, которые подавляли. Проклятье, Яагер действительно страшный. Я уже была готова на все, лишь бы он отошел от меня.

— Много, — сказала на выдохе. — Я должна много денег, но я не знаю кому. Не видела этого человека. Только его людей, которые приходили за выплатами. Черт, изначально я занимала деньги у соседа, но потом долг перекупил другой человек и набежали огромные проценты, — решив, что не стоит говорить о том, что на самом деле Бергу нужны уже не деньги, а моя смерть, я легко выдала Матиасу полуправду. Немного помялась, но, раз мы уже разговаривали, все же решила сказать: — Послушай, если ты действительно не злишься на меня — то я бы хотела, чтобы никто не узнал о том, что я не Коен. Или мне придется уехать, а брата отчислят.

Когда я упомянула Коена, в глазах Матиаса промелькнуло что-то пугающее. Но потом он опустил ресницы, словно соглашаясь со мной.

— Никто не узнает, что ты девушка. — произнес он, и у меня немного отлегло от сердца.

— Спасибо.

— И ты будешь держаться рядом со мной.

— Нет.

— Да. — легко обломал меня Яагер. Это слово будто упало на меня многотонным камнем — столько в голосе Матиаса было твердости, словно он был уверен, что ему подчинятся беспрекословно. — Ты будешь ночевать рядом со мной.

“Почему ты выбрал именно это слово для “рядом со мной”?!” — завопила я мысленно. Почему бы не “есть” или “ходить”?

— Ты не можешь мне приказывать. — мотнула я головой, отчего волосы совсем закрыли лицо. — Я буду делать, что считаю нужным. Я не могу чувствовать себя в безопасности рядом с тобой, ночуя в одной комнате. Даже пока ты был на наказании, я не могла находиться в твоей комнате, хоть тебя там и не было. Я ночевала в другом месте и там мне было в разы легче и спокойнее.

На этих словах Матиас чуть изогнул темную бровь.

— В таком случае, с кем ночуя ты чувствуешь себя в безопасности?

Его лицо не изменилось, зато в голос словно плеснули яд. От этого по позвоночнику пробежали мурашки и я поежилась. Он ведь не знает про Ливена? Или услышал, что я провела у того несколько ночей?

— Это неважно. — я снова мотнула головой. — Тебя не касается. Вполне вероятно, что я всего лишь ночую где-нибудь в пустой комнате и собираюсь продолжать это делать.

Я вздрогнула и замолчала, когда заметила, как рука Матиаса внезапно оказалась возле моего лица. Сжавшись, я ждала чего-то нехорошего, но неожиданно пальцы всего лишь скользнули по моей щеке, и, собрав волосы, убрали их за ухо.

Хотя этот жест был скорее бережным, что у меня никак не вязалось с Яагером, я все равно чувствовала, как от Матиаса исходит покалывающее напряжение и плавится воздух. Словно он в любую следующую секунду мог выпустить плохо скрытую ярость, которая появилась после моих слов. Поэтому подобная аккуратность еще больше пугала: было бы понятнее, если бы Яагер реально меня просто ударил.

В конце концов, я уже поняла, что этот человек, больше подходящий роли машины для убийства, мог скрывать свои намерения лишь для того, чтобы потом выплеснуть их с удвоенной силой. Как это произошло неделю назад.

— Не надо. — шепнула я, хотев было дернуть головой, чтобы волосы снова скрыли лицо, но Матиас все еще продолжал касаться горячими пальцами моей щеки, не позволяя мне это сделать.

— При мне не прячь свое лицо.

В этот момент снова раздались шаги неподалеку. Только на сей раз они не исчезли в другом коридоре, и, покосившись, я ощутила, как рухнуло мое сердце. Из-за угла вырулил улыбающийся Ливен.

Яагер, заметив на моем лице тревогу, бросил взгляд в сторону парня, и я тут же увидела, как на его губах появился оскал.

— Твой друг? У него ночевала?

Не знаю почему, но у меня возникло стойкое ощущение чего-то нехорошего. Страх опять пронзил сознание, но на этот раз я боялась не за себя. Перепугавшись до смерти за Ливена, я схватила Матиаса за футболку, не подумав о том, как это смехотворно может выглядеть со стороны: ушлепок, которому хватило духа вцепиться в этого дикого зверя.

— Не трогай его, — прошептала. Толком не понимала, что делала, но в быстром и лихорадочном движении потянула Матиаса на себя — к открытой комнате, рядом с которой мы стояли. Я случайно задела дверь и она захлопнулась, оставляя меня и Яагера закрытыми в этом маленьком помещении.

Тут не было окон и свет не горел, но упершись спиной во что-то, я поняла, что мы находились в кладовой, в которой уборщики складывали ведра и швабры. Очень тесная комнатка, в которой, даже пытаясь отстраниться от Яагера, я все равно соприкасалась с ним.

Плевать. Главное, что я успела затащить Матиаса сюда до того, как нас увидел Ливен. Иначе бы друг точно начал меня защищать и, мне почему-то казалось, что ничем хорошим это не закончилось бы.

Пытаясь встать поудобнее, я уперлась спиной в рукоять швабры, а грудью в торс Матиаса.

Дьявол.

Ладно. Неважно. Сейчас Ливен пройдет и я выйду отсюда.

7. Деньги

— Зачем ты затащила меня сюда?

От вопроса Яагера, по коже скользнули острые мурашки, но намного хуже было то, что он сейчас стоял настолько близко. Я попыталась отстраниться, но все равно грудью соприкасалась с его торсом.

Сделав глубокий вдох, я прислушалась к шагам и поняла, что Ливен, как раз прошел мимо кладовой, в которой мы находились, и пошел дальше. Только после этого я ответила:

— Затем, что я не знаю, чего от тебя ожидать, — тихо прошептала. — Тебе и повода не нужно, чтобы кого-то избить, а от того, как ты посмотрел на моего друга… Уничтожишь его только за то, что он мне помогал?

Несколько невыносимо долгих секунд царила тишина, в которой я отчетливо слышала шаги Ливена. Они отдалялись, но парень еще не отошел достаточно далеко, а я мысленно молилась о том, чтобы он сейчас ускорился и как можно быстрее скрылся за поворотом, ведь в это мгновение я ощущала себя так, словно была заперта в клетке со зверем. Более того, в эту клетку я сама себя загнала.

— Значит, ты у него ночевала, — сделал вывод Матиас и в этот момент от него действительно исходило что-то нехорошее. Жуткое.

— Какое это имеет значение?

— Он к тебе прикасался?

— Что? — я непонимающе приподняла голову, хоть и в этой темноте не видела Матиаса. Правда, от этого легче не становилось. Из-за того, что я его не видела, ощущала сильнее и сейчас он мне действительно казался зверем. Жутким. Агрессивным.

— Он тебя целовал?

— Нет, — ответила мгновенно. — Ливен просто мой друг. Между нами нет ничего такого.

Вновь наступила тишина и я уловила то, что шаги Ливена уже сейчас были еле слышны. Это хорошо. Осталось еще совсем немного потерпеть, но, неожиданно для себя я ощутила, что атмосфера в кладовой сейчас была не настолько невыносимо давящей.

Неожиданно Матиас прикоснулся к ладони, выглядывающей из-под гипса. Я привыкла к тому, что руки этого агрессивного чудовища могли только причинять боль. Сколько же парней Матиас избил и изувечил? Множество. Наверное, даже больше, чем я предполагала, поэтому, та бережность, с которой он сейчас прикасался ко мне, казалась дикостью. Чем-то невозможным. Тем, чего просто не могло существовать.

Но я все же резко отдернула руку. Правда, несмотря на это, все еще ощущала прикосновения Матиаса на ней. Его ладони огромные. По прикосновениям грубые и шершавые. Я нахмурилась. Разве такие руки должны быть у мажора?

— Больно? — спросил Яагер. В кладовой из-за темноты ничего не было видно, но почему-то мне казалось, что я ощущала взгляд Матиаса на моем гипсе.

— А ты как думаешь? — спросила сквозь плотно стиснутые зубы. — Пожалуйста, больше не прикасайся ко мне. Мне неприятно.

Лишь на мгновение мне показалось, что в том тусклом и мизерном свете, который проходил в кладовую через щель в двери, я увидела отблеск в черных глазах Матиаса. В них увидела, нет, ощутила то, что меня саму наполнило чем-то пожирающим и изувечивающим. Но, качнув головой, я избавилась от этих ощущений, после чего, поняв, что Ливен ушел и его шагов больше не было слышно, я собиралась дернуть за ручку, чтобы открыть дверь и выйти отсюда.

Вот только, остановилась. В коридоре опять кто-то шел, а, поскольку два парня выходящих из тесной кладовки будут крайне странным зрелищем, я с досадой поняла, что придется еще подождать.

Внезапно ладонь Яагера легла на мою щеку. Он вновь убрал волосы, упавшие мне на лицо, но в этот раз он на этом не остановился: я почувствовала, как его пальцы скользнули мне на шею сзади и сжали, притягивая ближе. В следующую секунду наши тела соприкоснулись так тесно, словно два кусочка паззла.

Если бы снаружи никого не было, я бы вскрикнула от неожиданности. Но вместо этого у меня вырвалось протестующее “м-м…”.

Он наклонился так, что я ощутила его ставшее обжигающим дыхание на моих губах, и тихо сказал:

— Я тебя не обижу и другим не дам, но… я хочу прикасаться к тебе. Дьявол. Знала бы ты, сколько всего я хочу сделать с тобой.

После чего он скользнул кончиком носа по моей щеке, и неожиданно следующий выдох я почувствовала в ложбинке между плечом и шеей. Яагер обнимал меня, и я в шоке тут же уперлась ладонями в его торс, в остром желании отстранить его от меня. При этом услышала, как двое каких-то парней будто специально остановились возле комнаты, в которой мы прятались и громко болтали, смеясь.

Это длилось несколько ударов сердца, после чего он резко отпустил меня и отстранился. А затем, толкнув дверь, вышел.

— Матиас?! А ты… а ты что там?… — послышался удивленный голос. Я испуганно оглянулась, думая, где бы мне спрятаться. Но сознание, все еще будучи в панике после такой близости с Матиасом, не могло прийти в норму, поэтому я бестолково вертела головой по сторонам.

— Проваливайте оба отсюда. — услышала я холодный голос Яагера и в этот момент дверь закрылась, снова погрузив комнату в темноту.

Яагер действительно жуткий. Навряд ли в этом колледже найдется еще один человек, способный сказать каким-то парням “проваливайте” — и те послушно провалили бы.

В эти пару минут тишины и темноты, я, прислонившись обессилено к стене, приводила мысли в порядок.

Значит, Матиас видел, как отец вынуждал меня давать против него показания. Мне не хотелось вытаскивать из глубин памяти эту уже запылившуюся и порядком потрепавшую мне нервы историю, но я снова ощущала тот сжимающий сердце страх и стыд — за себя, за Коена, за свою семью и семью Яагера.

В голове снова и снова звучали слова “Тебе я ничего не сделаю, но твоего гребаного брата порвал бы на части”. Яагер уверил меня в том, что не сделает мне зла, однако, должен же он отдавать себе отчет, что именно мои слова стали определяющими его судьбу? Почему он…

— Блин. — тихо прошептала я, чувствуя, как начинает трещать голова. — Не понимаю.

Дверь снова открылась, запуская свет, и я зажмурилась, глядя из-под ресниц на темные очертания огромной фигуры, стоящей на пороге.

— Выходи.

Я вышла из кладовой. Больше всего мне хотелось снова сбежать, но я подняла голову и посмотрела Матиасу в глаза.

Было странно так близко смотреть на него. Буквально недавно такое расстояние между нами означало бы, что сейчас Яагер сделает мне что-то плохое. В принципе, и сейчас было не по себе: он знал теперь, что я девушка, и уже несколько раз неоднозначно прикоснулся ко мне. Я не знала, чего от него ожидать еще.

— КОЕН ДАН!!!

Буквально схватившись за сердце от этого яростного рыка, донесшегося с конца коридора, и обернувшись, я увидела, как к нам быстро направляется тот самый студент, который хотел отвести меня к секретарю. И снова испытала мучительное чувство стыда. Я ведь ему обещала…

Но зачем же так орать?

С отчетливо написанным возмущением на лице он едва ли не подбежал ко мне и только было потянулся, чтобы, видимо, схватить меня и отконвоировать за шкирку к секретарю, как внезапно его протянутую ко мне руку отбил Яагер.

Я остолбенела. Замер и студент, распахнув испуганно глаза. Он неуверенно покосился на Матиаса, который смотрел на него с нечитаемым выражением на лице.

— Мне нужно отвести его к секретарю. — выдавил парень, потирая запястье. Видимо, удар был достаточно сильным, хотя мне показалось, что Яагер будто бы просто смахнул его руку. — У него проблемы с оплатой колледжа.

И добавил более уверенно:

— Это срочно.

— Я иду. — произнесла я, чтобы нарушить этот момент неловкого молчания. — И впрямь надо разобраться, что там с моей оплатой…

Надеясь, что Яагер меня не остановит, я первая пошла вперед, и спустя минуту услышала за спиной торопливые шаги. Студент, догнав меня, поравнялся со мной и произнес сквозь зубы:

— Хоть бы спасибо сказал, Коен.

— За что?!

— Судя по его поведению, Яагер хотел с тобой разобраться прямо там.

Я промолчала. На эти слова ничего не ответила.

Спустя двадцать минут я выходила от секретаря с мрачной пустотой в душе.

Коен не оплатил этот семестр.

Я вообще думала, что он сразу оплатил все пять курсов. Деньги обычно поступали на счет колледжа в течение недели, но прошел уже почти месяц, с тех пор, как всех студентов уведомили о последнем дне оплаты, и была полная тишина.

Он что, убежал с деньгами и даже не собирался возвращаться?

Я почувствовала дикую усталость и злость, рухнувшие мне на плечи и обреченно закрыла лицо рукой. Коен ведь должен был понимать, что этот колледж — его шанс покончить с бедностью и каждодневными мыслями о том, где достать деньги хотя бы на еду? Разве в нашей с ним жизни было что-то, что позволило бы нам достичь благосостояния другим путем?

Убрав ладонь от лица, я посмотрела на время. Близился ужин и время отбоя — за окнами была уже темно, и во всем колледже горел уютный свет. Пока мне дали время разобраться с оплатой колледжа, я должна была решить другие проблемы. Например, где же я сегодня буду ночевать.

Вплетая пальцы в волосы, я сделала несколько глубоких вдохов и, пытаясь унять злость, которую сейчас испытывала к брату, уже собиралась побежать на первый этаж, чтобы там где-нибудь спрятаться, но, будучи растерянной и не замечая ничего перед собой, внезапно во что-то врезалась. Казалось, что в стену, но ее просто не могло быть посередине коридора.

Нахмурившись, я подняла голову и, увидев Матиаса, очень сильно вздрогнула. Сердце пропустило удар и ладони задрожали.

Что он тут делал?

— Ты закончила со своими делами?

— Да, — кивнула, а потом развернулась и побежала. Правда, даже на метр не успела отстраниться от Яагера. Он сгреб меня одной рукой и притянул к себе так, что теперь я была спиной прижата к его торсу. — Что ты делаешь? Отпусти.

— Куда ты постоянно убегаешь? — голос Матиаса прозвучал прямо у меня над ухом. Хриплый. Тяжелый. Еще я прекрасно ощутила, как тело Яагера мгновенно стало напряженным до предела, а мышцы превратились в сталь.

— Неважно куда. Главное, подальше от тебя, — прошептала. — Отпусти. Нас могут увидеть.

— И ты опять убежишь?

— Да, убегу, — сказала, качнув головой. Начиная вырываться, я ударила Яагера локтем в торс, но казалось, что била каменную стену. — Проклятье. Прекрати. Оставь меня в покое.

— Нет.

Матиас разжал руку, но не отпустил, ведь, когда я отошла назад и развернулась к нему лицом, Яагер уже вновь был рядом со мной и уперся руками в стену по обе стороны от меня. Он посмотрел на мою шею, а потом на губы, но будто заставляя себя оторвать от них взгляд, посмотрел мне в глаза, а я еще больше занервничала.

— Скоро отбой.

— Вот и отлично. Иди в свою комнату. Я пойду к другу и у него переночую.

Матиас поднял один уголок губ. Оскалился, а глаза стали жуткими.

— Значит, и я пойду к твоему другу. Тоже переночую у него.

Я поперхнулась воздухом и закашлялась, с трудом спросила:

— Чего ты добиваешься? Почему не оставишь в покое?

— Я уже сказал, чего хочу, — Матиас наклонился немного ниже. На мгновение мне показалось, что его губы вот-вот коснутся моих, из-за чего я дернулась, но Яагер опять отстранился, оставляя между нашими губами расстояние. — Я тебя не трону, но ты не будешь проводить ночи ни в каком другом месте, кроме нашей комнаты.

— А если я убегу? — спросила, не отрывая своего взгляда от глаз Яагера. На него смотрела с ненавистью и злостью.

— Найду тебя и приведу обратно.

Мысли путались и злость на Яагера сильнее взрывала сознание. Хотелось сказать ему множество грубых слов, но так же я понимала, что оказалась в тупике, полном безысходности. Сейчас я не смогу сбежать от него. Поэтому сделала глубокий вдох и, как бы мне этого не хотелось, я все же кивнула.

— Хорошо. Только не трогай меня.

Матиас убрал руку и я скользнула в сторону, после чего хмурая и все еще злая, пошла в сторону комнаты Яагера. Не хотела идти рядом с Матиасом, этому пошла быстрее. Яагер шел немного позади и я постоянно ощущала его взгляд на себе.

Когда мы вышли в людный коридор, мне постоянно приходилось обходить других студентов. Матиас же шел прямо, так как перед ним все расступались. Я даже обернулась и посмотрела на это, из-за чего не заметила впереди идущего парня и врезалась в него.

— Смотри куда идешь, придурок, — этот парень оттолкнул меня от себя так, что я чуть не упала, при этом больно задев сломанную руку. Едва удержавшись на ногах, я прижала к себе руку в гипсе и, сжав зубы, чтобы не застонать от боли, пошла дальше.

Остановилась лишь в тот момент, когда услышала позади себя какой-то шум. Обернулась и увидела, что Яагер сжал шею того парня, который меня толкнул и, перекрывая ему доступ к кислороду, ударила парня головой об стену. Ломая ему нос и разбивая лицо. Тот закричал от боли и, когда Яагер разжал ладонь, он рухнул на пол, пытаясь остановить кровь рукавом кофты.

В коридоре повисла гробовая тишина. Все замерли и опасливо отвели взгляды в сторону, а Матиас, больше не обращая внимания на этого парня, пошел дальше.

Я тоже продолжила идти, но теперь ускорила шаг. Сердце раз за разом пропускало удары и по спине побежал холодок. Я буквально влетела в комнату Яагера, хоть и больше всего на свете желала бы оказаться подальше отсюда. Дьявол. Ну почему мне так не везет? Почему в этом чертовом колледже я встретилась с этим агрессивным чудовищем? Лучше бы я его вообще никогда не видела.

Не зная, что делать, я взяла один из учебников Коена и легла на кровать, вовсю делала вид, что занята чтением, но на самом деле думала о том, что буду делать, если Матиас попытается сделать со мной что-то плохое.

Яагер вошел в комнату и закрыл дверь. Я старалась вообще не смотреть на него. Хотя у меня бежали ледяные мурашки по коже лишь от одного понимания, что он рядом и спустя час, обернулась и поняла, что он все это время сидел у себя на кровати и неотрывно смотрел на меня. Я опять отвернулась, но его взгляд буквально прожигал.

— Прекрати, — я не выдержала. — Я тебе, что, зверек в зоопарке, чтобы так пялиться на меня?

Матиас ничего не ответил, но в этот момент посмотрел мне в глаза, а я фыркнула и опять отвернулась.

Скользя взглядом по строчкам книги и все так же не будучи в состоянии понять хоть слово из того, что я прочитала, услышала, что Яагер встал и куда-то направился. Уже в следующее мгновение он покинул комнату.

Я резко села и тоже собралась выйти из комнаты, чтобы убежать и спрятаться, но остановила себя. Не решилась. Я могла бы спрятаться, но Яагер и правда меня пока что не трогал. Может, не следовало идти с ним на конфликт? Тем более, уже починили отопление и послезавтра начнутся занятия. Чуть что Матиас легко сможет выловить меня на учебе, на которую я вообще не горела желанием идти. Но, поскольку из-за прогулов меня точно накажут, я понимала, что избежать занятий не смогу.

Я каждой частичкой своей души ненавидела Яагера и хотела бы убежать, но все плюсы и минусы заставляли задуматься.

Пока я думала над этим, дверь открылась и Матиас вернулся в комнату, после чего положил на кровать рядом со мной сок и два сэндвича, упакованные в бумажный пакет.

— Откуда у тебя это? — спросила, приподняв брови. Еду из столовой строго запрещено выносить, поэтому на эти два сэндвича и сок я смотрела, как на что-то невозможное.

— Ешь, — Матиас опять сел на свою кровать.

Я хотела отказаться. Нет ничего хуже, чем принимать еду от врага, но в этот момент живот предательски забурчал, напоминая о том, что я очень сильно голодна, а ужин уже прошел. К тому же не факт, что я смогу попасть на завтрак. Глубокий вдох и шумный выдох.

— Спасибо, — буркнула, но на Матиаса не смотрела. Единственное, понимая, что он тоже пропустил ужин, я отнесла ему второй сэндвич и положила его на кровать рядом с Яагером.

Я быстро съела свой сэндвич и выпила сок. После этого посмотрела на часы и поняла, что как раз время идти в душ, который мне, учитывая, что меня сегодня облили грязной водой, был просто необходим. Я прихватила полотенце и шампунь Коена, после чего пошла двери.

Вышла в коридор, но остановилась, понимая, что Матиас шел за мной. Обернувшись, я посмотрела на него.

— Почему ты идешь за мной? Я не убегаю. Приму душ и вернусь.

8. Душ

— Я присмотрю за тобой. — Яагер смотрел на меня так, словно это было чем-то в порядке вещей. В ответ я затрясла головой.

— Нет. Мне не нужен твой надзор.

При одной мысли о том, что пока я принимаю душ, Яагер будет торчать где-то неподалеку, по спине бежали мурашки. Кажется, мне однажды снился подобный жуткий сон.

Его взгляд опустился на мой гипс, и я снова заметила, как что-то темное мелькнуло в глубине глаз.

— Если кто-нибудь решит зайти, то ты не успеешь быстро одеться. Ты до этого принимала душ одна? Или тебе кто-то помогал?

— Одна. — выдохнула я. — И все было в порядке. За исключением одного случая, когда ты зашел в душ ночью и пытался меня раздеть.

— Этого больше не повторится.

“Да что ты?” — мелькнула мысль. Чем больше я смотрела на Яагера, тем больше понимала, что обречена. Он не отступится, спорить с ним — все равно что пытаться подвинуть скалу, на каждое мое “нет” он найдет безапелляционное “да”. Его настойчивость и непоколебимость пугала. Потому что чем больше я пыталась от него избавиться, тем сильнее понимала, что это невозможно. И в то же время совершенно не понимала причины такого поведения. С каждым разом он вел себя все более и более странно, что до дрожи напрягало.

— Тогда ты останешься за дверью, — сдалась я, понимая, что если мы продолжим спорить, я либо дойду до душа поздно ночью и неизменно в компании Яагера, либо не попаду туда вообще. Но я настолько устала и хотела принять душ, что готова была рискнуть и согласиться. Если вдруг он попытается что-то сделать плохое — я буду бороться изо всех сил и кричать, хотя, не факт, что это поможет. — Я закроюсь, и ты не смей ее даже открывать.

Он кивнул в ответ.

— Я и не собирался.

— Скажи это кому-нибудь другому. — пробормотала, не выдержав, я, отворачиваясь и направляясь в сторону душевых. Яагер тут же поравнялся со мной — увидь нас сейчас кто-то из студентов, эта картина, где ушлепок и главное чудовище колледжа идут дружно вместе, поразила бы их в самое сердце. — После того случая я тебе абсолютно доверяю.

— Тогда ты была не Грейс, а своим гребаным братом. Я сказал, что этого не повторится.

— И зачем же в таком случае ты пытался раздеть моего брата? — фыркнула я. — Это звучит еще страннее.

Матиас бросил на меня косой взгляд.

— Хотел убедиться.

Я замолчала, вспомнив, что его тогда прервал кто-то из учителей, а потом Джос сказал, чтобы я вела себя осторожнее и заверил, что убедил Матиаса в том, что я — парень. Это была очень опасная тема, которую не стоило затрагивать, потому что, получается, Яагер сейчас должен вполне понимать, что Джос его обманывал.

Я покосилась на него, ожидая каких-нибудь вопросов. Но лицо Матиаса было внешне спокойным.

Только когда мы подошли к душевой, и я собиралась было зайти туда, он внезапно поставил руку на косяк, преграждая мне путь и повернулся, посмотрев на меня очень пристально.

— Мой брат в курсе, что ты — Грейс?

Черт.

Я отвела взгляд, не выдержав.

— Он догадался в первый же день.

— Он тебе помогал?

— Нет. — мотнула я головой. — Если ты спрашиваешь — ночевала ли я у него, или что-то в этом роде, то Джос скорее пытался меня выгнать из этого колледжа, а не помочь остаться.

Я заметила, как у Яагера лишь чуть дрогнули ресницы, словно он хотел прищуриться.

— Ясно. — произнес он так, что у меня пробежали по спине мурашки. — У тебя есть чем закрыть гипс, чтобы он не промок?

— Да. — я растерялась. — у меня в шкафчике лежит пленка и скотч.

— Покажи.

Он убрал руку и мне пришлось зайти в комнату, чувствуя спиной, как Яагер следует неотступно за мной. Даже несмотря на то, что я еще была одета, и пока не собиралась мыться, меня все равно до дрожи напрягало его присутствие. То, что мы были здесь наедине. Поэтому я как можно скорее распахнула шкаф и, продемонстрировав пленку со скотчем, произнесла:

— Вот.

Он внезапно протянул руку и забрал их у меня. Я удивленно подняла на него взгляд.

— Мне…

— Подними руку.

Тихонько выдохнув, я подняла свою пострадавшую конечность.

Яагер размотал пленку, и, аккуратно, будто бы опасаясь сделать мне больно, начал заматывать гипс. Я смотрела, как он старается едва касаться пальцами там, где была сломана моя рука, и бережно придерживал мою ладонь.

Я почувствовала, как у меня что-то до боли сжалось в груди. Но не понимала, откуда и с чего появилось это ощущение. Оно отличалось от того, что я обычно испытывала при виде Матиаса.

На секунду я даже подумала, что это было не самой плохой идеей — согласиться, чтобы Матиас посторожил душевую, и будто бы я даже способна ему поверить, что он не сделает ничего плохого.

Но я затолкала это чувство куда поглубже.

Он замотал скотчем места, где могла бы проникнуть вода и отпустил мою руку.

— Не торопись. — произнес он. — Никто не зайдет сюда, пока ты здесь.

Развернувшись, он вышел, прикрыв за собой дверь, а я какое-то время еще смотрела ему вслед.

Яагер сказал, что я могла не торопиться, но как раз это я и делала. Привыкла к тому, что в этом адском колледже нельзя расслабляться. Особенно, когда дело касалось душа. Поэтому, я мылась максимально быстро. Пока наносила на кожу жидкое мыло, выключала воду, из-за чего мгновенно начинала замерзать, но мне было важно прислушиваться к тишине. Благодаря ней я могла заранее уловить опасность.

В какой-то момент я услышала приглушенный звук шагов и, несмотря на то, что Матиас сказал, что в душевую никто не зайдет, я все равно ринулась к своей одежде.

Сейчас я вообще не понимала Яагера и, естественно, не доверяла ему. А вдруг Матиас вовсе ушел?

Я могла положиться лишь на себя саму.

Поэтому в резких и лихорадочных движениях я начала натягивать штаны. Мой план был простой — хоть как-то надеть джинсы и толстовку, после чего накинуть на голову капюшон и, собрав свои вещи, прижать их к груди, чтобы ее не было видно. Кое-как доковылять до ближайшей уборной и там в кабинке уже нормально одеться.

Шаги были все ближе и ближе, но какого-то черта гипс застрял в рукаве, хотя я ранее даже немного подрезала ткань, из-за чего рука должна была проходить легче. Вот только, какого-то дьявола этого не происходило.

— Черт, — выругалась. Из-за паники не могла собраться с мыслями, но быстро ринулась к душевой кабинке и прижалась спиной к стенке.

Понимая, что шаги были уже совсем рядом с дверью, я вздрогнула, но внезапно услышала:

— Матиас? А… Что ты тут?.. — голос парня был пропитан нерешительностью. Но вроде, как собравшись с силами он сказал: — Слушай, нам в душ нужно. Можешь, пожалуйста, отойти?

— Свалите. В душевую сейчас нельзя.

— Почему? — это уже спросил второй парень, но почти сразу он запнулся: — Или… Или ладно. Уже скоро отбой… В общем, мы лучше пойдем.

Судя по всему Яагер окинул парней своим привычным жутким взглядом и те тут же торопливо пошли прочь, а я еще некоторое время стояла неподвижно.

Матиас все же не пустил никого в душевую.

Я сделала глубокий вдох и начала опять снимать одежду. Кожа все еще была в мыле, а волосы в шампуне. Их следовало смыть.

Немного позже, когда я вышла из душевой, кинула беглый взгляд на Яагера, но почти сразу отвернулась и пошла к его комнате, слыша шаги Матиаса позади меня и так ясно ощущая его взгляд. Как всегда, прожигающий. Неотрывный.

Как же сильно хотелось сказать ему, чтобы он прекратил. Больше не смотрел на меня.

После того, как мы вернулись в комнату, я затопталась на одном месте. Будучи растерянной, я не взяла с собой одежду для сна. Мне еще предстояло переодеться в нее.

— Пожалуйста, выйди, — попросила у Яагера. — Мне нужно переодеться.

Матиас молча отвернулся. Встал ко мне спиной.

Я шумно выдохнула и начала снимать одежду. Я спала в спортивных штанах и толстовке, но уже из более тонкой ткани. Перед тем, как ее надеть, опять пыталась перевязать грудь, но в итоге послала этот бинт к чертям и бросила его в шкаф.

Все равно мне уже не нужно скрываться от Матиаса и, плюс, у меня уже сильно болела грудь от постоянной перевязки. Если была такая возможность, я хотела бы побыть без бинта хотя бы ночь.

— Я переоделась, — сказала Яагеру и легла на кровать, вновь притянув к себе учебник.

На Матиаса пыталась не смотреть, но понимала, что он все так же смотрел на меня. В этот момент вновь сидел на кровати и не отрывал своего взгляда от меня. Беспрерывно прожигал им, а мне от этого было как-то жутко.

— Прекрати, — я не выдержала. — Хватит на меня смотреть. Я уже просила не делать этого.

Я легла набок, тут же замечая, что взгляд Яагера коснулся моей груди, скрытой тканью толстовки, но без перемотки, заметной. Почему-то мне показалось, что глаза Матиаса стали темнее и мне невыносимо сильно захотелось прикрыться, ведь создавалось странное ощущение, что Яагер смотрел прямо сквозь одежду.

Вот только, прежде чем я успела это сделать, Матиас сам поднял взгляд и посмотрел мне в глаза. Его зрачки в этот момент стали другими. Будто бы более жесткими.

— У тебя были парни? — спросил он. — Сейчас кто-то есть? Или ты лгала, что ты с кем-то встречаешься?

— Какое тебе дело? — я нахмурилась. А потом прикусила губу и решила, кое-что уточнить для себя. То, что вводило в сильное непонимание казалось жуткой дикостью: — Ты сказал, что хочешь отношений со мной. Ты… Ты действительно серьезно это говорил?

— Да. Как только ты подпустишь меня к себе, мы начнем встречаться.

Я не смогла сдержать улыбки. Нервной и саркастичной.

Встречаться с Матиасом Яагером? Да никогда и ни за что. Даже подумать о чем-то таком было на грани дикости. Это же целоваться с ним нужно будет. Ужас. Нет, спасибо. Мне такого не нужно. Обойдусь.

Я с ненавистью посмотрела на Яагера, подумав о том, насколько он стал неразборчивым, будучи закрытым в этом колледже. Даже вон предложил отношения той, которую всегда ненавидел. Вообще трудно сосчитать сколько раз мы раньше ругались и сложно преувеличить то пренебрежение с которым он ко мне относился.

А теперь отношения предлагает. Вот и выходит, что не имея выбора сойдет, даже такая, как я.

Хотя, нет, у Яагера же есть выбор.

— Иди к медсестре, — сказала, вспомнив про нее. — Ты, может, этого не знал, но она уже вернулась. Я слышала, что между вами что-то было. Так иди к ней и предлагай ей отношения.

Вспомнив про медсестру, я ощутила облегчение. Значит, Матиас оставит меня в покое. Медсестра более симпатичная. Да и с ней у него не было того ада, что произошел между нами.

— Я не хочу ее. Хочу тебя.

Я опять напряглась. Значит, Матиасу захотелось разнообразия. С медсестрой он уже поиграл, а тут что-то новенькое. Яагер всегда так относился к девушкам. Постоянно их менял. К тому же, в случае со мной, я не могла отрицать того, что он решил поиграть особенно жестко, ведь навряд ли ему спокойно дается ненависть между нами. Я вот никак не могла даже хотя бы частично ее приглушить.

Я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоить себя, чтобы не наговорить Матиасу очень грубых фраз, которые так и рвались сорваться с губ. Все же, пока между нами затишье, не стоило злить этого агрессивного монстра, но все же я сказала:

— Я никогда не соглашусь на отношения с тобой. Ты вообще последний человек, с которым я бы хотела встречаться, поэтому, пожалуйста, больше не трогай меня. Я через неделю уеду из этого колледжа и мы больше не увидимся.

Я отвернулась на другой бок, спиной к Матиасу, и опять скользнула взглядом по учебнику, подумав о том, куда поеду, после того, как закончится снегопад и я смогу выбраться из колледжа.

9. Поцелуй

Я долго лежала, глядя на кирпичик учебника в темноте, и опасаясь засыпать в одной комнате с Матиасом, но, в какой-то момент всего лишь на секунду прикрыв глаза, вырубилась.

Даже во сне мне было тревожно: мне снова снилось что-то похожее на суд, я видела брата, еще живых родителей, и отца, который тащил меня куда-то, а я была не в силах ему противостоять. В какой-то момент мне стало очень холодно и я, вздрогнув, проснулась.

И тут же увидела перед собой Яагера. Наклонившись, он упирался одной рукой в кровать, рядом с моей головой.

Комната была все еще темной, несмотря на то, что за окном уже понемногу начал светлеть горизонт. Сонно моргнув еще раз, я убедилась, что Матиас — не галлюцинация после крепкого сна, и он действительно какого-то черта навис надо мной, поэтому я едва сдержалась, чтобы не закричать от нахлынувших страха и возмущения.

Что он делает?!

— От… отойди! — сдавленно выдала. В следующий миг я почувствовала что-то неладное, и опустив глаза вниз, обмерла. Оказалось, что я во сне вновь ворочалась. Более того, даже сильнее, чем обычно, из-за чего одеяло валялось комом на полу, тонкая ткань толстовки задралась, обнажая живот, а штаны, наоборот, немного сползли, из-за чего теперь частично было видно нижнее белье.

Взгляд Яагера обжигал. Заставил замереть. Это продолжалось считанные секунды, но казалось, что целую вечность, в которой я прекрасно ощущала то, как Матиас на меня смотрел. Я не понимала того, что видела в его глазах, но в этот момент казалось, что по коже скользнули раскаленные угольки. Все чувства после сна были обострены, и продрогшая от холода кожа четко ощущала жар, который исходил от человека напротив. Стоило только бросить взгляд на напрягшиеся мышцы, как сердце словно остановилось.

Он сделал еле заметное движение вперед, будто срывался, но уже в следующий момент, наоборот, отстранился.

— Не спи в таком виде. — внезапно произнес Яагер и я вздрогнула. Сейчас его голос был до невозможности утяжелен хрипотцой. Я почувствовала прикосновение костяшек его пальцев на животе, и Матиас сильно потянул мою толстовку вниз, прикрыв живот.

Я тут же в панике схватила его за руку и села, подобравшись.

— Не надо.

Матиас поднял на меня взгляд, видимо, собираясь что-то сказать. Но так как теперь мое лицо оказалось прямо перед ним, наши взгляды пересеклись и повисла странная, неудобная тишина. Я смотрела на его лицо, черты которого в утренней темноте казались еще жестче и холоднее. После он внезапно скользнул взглядом к моим губам.

В следующий момент все вышло синхронно: когда я подняла руку, чтобы положить ее на грудь Яагеру и оттолкнуть его в сторону, он наклонился и прикоснулся губами к моим.

Как и в прошлый раз, это было неожиданно. Но тогда он отстранился почти сразу же, а в этот раз Матиас внезапно углубил поцелуй, положив мне на затылок ладонь, а я растерялась, из-за непривычных и для меня диких ощущений, в которых я прекрасно почувствовала его жесткие губы, а так же язык. По коже скользнуло острое покалывание и я не знала, что чувствовала в этот момент. Скорее всего, шок. Слишком много всего. Что-то жгучее от понимания того, что нечто настолько интимное у меня происходило с тем, кого я ненавидела и вообще считала страшным парнем, не знающим, что такое грань в жестокости, но в тот же момент этот поцелуй действительно заставлял растеряться. Может, это потому, что до Яагера меня никто не целовал и я просто не понимала, что это такое и сейчас терялась в нахлынувшей волне полностью незнакомых для меня ощущений.

Моя ладонь все еще лежала на его груди, чувствуя, насколько напряжены были мышцы, и напор, который буйствовал в мощном теле, и я не могла ее убрать, потому что мне казалось — опусти я ее, и всё. Меня мигом разорвут в клочья и я даже ничего не смогу сделать. Но пальцы уже подрагивали — от шока, который я сейчас испытывала.

В следующее мгновение ладонь Матиаса пробралась под мою толстовку и легла на талию. Сжала ее, из-за чего я дернулась и в панике с силой попыталась оттолкнуть Яагера. Вот только, бесполезно. Это все равно, что толкать огромную скалу.

Внезапно Яагер сам убрал ладонь из-под моей толстовки. Резко. Будто прикоснулся к раскаленной лаве, которая начала жечь руку, уничтожая ее. И вместе с этим он прервал поцелуй, после чего чуть отстранился, посмотрев на меня. В его глазах было что-то, что заставило мое сердце дрогнуть и сильнее отстраниться. Губы горели, и я никак не могла выкинуть из головы чувства, которые я испытывала от прикосновения его языка. У меня не было никакого опыта, но я прекрасно чувствовала, что он был у Матиаса. Ну, конечно, у него раньше было множество девчонок. Тех, кем он просто пользовался. Недолгие развлечения. Все разные, но так же все, как одна, будто сошедшие с обложек журналов.

Когда взгляд Яагера снова вернулся к моим губам, я каким-то шестым чувством поняла, что он снова собирается это сделать, и моя рука, взметнувшись, со звоном влепила ему пощечину. Я сразу заметила, что его щека начала краснеть, но я ни о чем не жалела.

Я сразу же соскользнула с кровати и быстрым шагом отошла на противоположную часть комнаты. Хотя, желала вообще оказаться на другом конце колледжа. Да плевать где — главное, подальше от Яагера.

— Больше не делай этого, — после сна мой голос все еще был хриплым. — Не целуй.

Матиас повернул голову и посмотрел на меня. В полумраке комнаты его глаза казались еще более темными. Настолько черными, что напоминали бездну ада.

— Я буду это делать.

У меня по коже пробежали мурашки и я дернулась. Вместе с этим ощутила, как в груди все полыхнуло. Недовольством и, вместе с этим, непониманием. Но, главное, злостью от того, что Матиас явно был намерен попользоваться мной так же, как и всеми теми девушками, которые попадали в его грубые руки. Нет особого выбора, а, значит, подойдет и та, которую он ненавидит и презирает. Все равно поиграет и скоро забудет.

А для меня, черт раздери, это были первые поцелуи и первые прикосновения.

Я желала испытать их с нормальным парнем. С тем, кого буду любить, а не ненавидеть.

Я разомкнула губы, но ничего сказать не успела. В этот момент в коридорах заиграли колонки — оповещение о том, что пора вставать.

Шумно выдохнув, я качнула головой и сказала:

— Мне нужно переодеться.

Матиас встал с моей кровати и, положив ладони в карманы штанов, отвернулся. Несколько долгих секунд я смотрела на его спину, не понимая, почему, несмотря на то, что он не соблюдал мое личное пространство, но при этом Яагер всегда отворачивался, когда я переодевалась.

Ладно. Плевать.

Я пошла к шкафу и достала одежду. Очень долго перематывала грудь, при этом, на всякий случай спрятавшись за дверью шкафа.

— Я переоделась, — сказала, закончив с одеждой. Хотя вообще не хотелось что-либо говорить Матиасу.

Я взяла полотенце и зубную щетку с пастой, после чего пошла к двери. Вышла в коридор и через пару шагов поняла, что Яагер шел за мной. Я нахмурилась, но ничего говорить не стала.

Я заняла самый крайний умывальник, а Яагер встал около того, который находился ближе всего. Дьявол. Тут множество умывальников и все свободные. Тем более, уже вскоре сюда начали приходить студенты и многие старшекурсники подходили к Матиасу. Здоровались с ним и пытались завести разговор. Яагер отвечал однословно. Иногда вообще ограничивался слабым кивком, продолжая чистить зубы.

Но все равно рядом собиралось слишком много парней, а мне это мешало.

Сделав глубокий вдох, я постаралась не обращать на это внимание и выдавила на зубную щетку как можно больше пасты.

Я все еще ощущала поцелуй Матиаса. Его губы и язык. Дьявол. Мне должно быть противно от того поцелуя, а я до сих пор не понимала, что чувствовала. Осознавала, что, наверное, благодаря опыту, Яагер мог сделать так, что поцелуй не покажется ужасным. То есть, это были не какие-то неловкие движения. Пусть я толком ничего не понимала, но из глубины сознания приходило осознание, что Матиас действительно умел целовать. Наверное, раньше перецеловал сотню девчонок. Ну, конечно, они же так и стелились перед ним. Черт. Они разве не видели его сущность? Да к такому и за сотню метров лучше не подходить.

Начиная чистить зубы с более сильной яростью, я попыталась избавиться от ощущения поцелуя и вместе с этим против воли вспомнила о том, с каким пренебрежением Яагер когда-то сказал, что он не понимал, что Джос нашел во мне.

Я стиснула зубы и кинула злой взгляд на Матиаса. Он уже закончил, но почему-то не уходил. Стоял немного поодаль и разговаривал с какими-то парнями. Такими же мажорами, как и он сам.

Вот только, когда я уже возвращалась в комнату, поняла, что Матиас опять шел за мной.

Я быстро положила в шкаф свои вещи и пошла на завтрак. Думала, что, может, наконец-то окажусь подальше от Яагера, так как он в столовую обычно приходил в конце завтрака, но, обернувшись, опять увидела Матиаса.

— Слушай, прекрати, — попросила, остановившись. — Во-первых, ты меня пугаешь…

— Я тебе ничего не сделаю.

— Этим утром я уже почувствовала, как ты мне ничего не делаешь. Или ты хочешь сказать, что больше не будешь меня трогать и целовать?

— Это я буду делать.

Я сдвинула брови на переносице и поджала губы. Ничего не сказала, но решила, что этой ночью в комнате Матиаса ночевать не буду. Это не безопасно. В будущем вообще стоит его избегать.

Правда, я не понимала, как буду это делать, ведь с завтрашнего дня начнется учеба.

Ладно, что-нибудь придумаю. Как-нибудь справлюсь.

Развернувшись, я пошла дальше. В столовой увидела Хилда, Алида и Ренира. Помахав им рукой, взяла еду и села рядом с ними.

— Готов к учебе? — спросил Хилд, размешивая сахар в своей чашке с чаем. — Какие у тебя предметы в первый день?

— Я еще не видел расписания, — сказала, подумав о том, что как раз это мне стоит сделать, так как следовало еще покопаться в учебниках Коена и хоть как-то подготовиться.

Когда я была у секретаря, разговаривала с ним про учебу. Подумала, что раз оплаты нет, значит и к занятиям меня не допустят. Это было бы идеально, но мужчина сказал, что пока меня не отчислят из-за неоплаты, я обязана ходить на учебу. Вопрос моего отчисления уже поднялся, но это может занять неделю. Паршиво. Через неделю меня тут уже не будет и отчисление уже ни на что не повлияет. Ну, кроме того, что Коен уже не сможет возобновить учебу.

Как же я была зла на брата из-за этого.

— А я видел свое расписание и это ужас, — сказал Алид, поправляя очки.

— Почему? — спросила у него.

— Да там такие предм…

Алид не договорил. Запнулся и замер, так как уже в следующий момент на наш столик с глухим ударом был поставлен поднос Яагера.

Матиас сел за стол и окинул парней мрачным взглядом, из-за чего они сжались, испуганно посмотрев на Яагера. Но уже в следующий момент Матиас взял вилку, разделяя ею омлет, при этом что-то листая на экране телефона. Кажется, читая новости.

Он больше не смотрел на моих друзей, но они все еще сидели замерев. Будто бы даже боясь сделать лишний вдох и лишь спустя какое-то время перекинулись взглядами и начали молча есть, то и дело бросая взгляды на Матиаса.

В столовой вообще стало тихо. Лишь изредка слышался еле уловимый шепот.

Дело в том, что наша четверка являлась в этом колледже изгоями и нашего столика избегали так, будто мы прокаженные и то, что за него сел Матиас, всех ввергло в настолько сильное удивление, что оно даже напоминало шок. Казалось, что взгляды всех, кто присутствовал в столовой, были направлены на нас.

Уже в следующее мгновение к нашему столику подошел какой-то старшекурсник и позвал Матиаса к ним за столик.

— Я уже сижу тут, — без какого-либо интереса ответил Яагер не отрывая взгляда от телефона.

— А… Ну ладно. Но если передумаешь, приходи к нам.

На это Матиас вообще ничего не ответил, но позже, когда Хилд, Ренир и Алид выходили из столовой, их никто не тронул, хотя уже пришли старшекурсники, которые обычно в таких случаях не теряли возможности пнуть или толкнуть парней. В столовой повисла атмосфера недоумения.

Встав из-за стола, я отнесла поднос и тоже очень быстро вышла из столовой. Успела посмотреть расписание и, вернувшись в комнату, начала рыться в учебниках. Если я собиралась не ночевать в комнате Яагера, мне стоило взять все вещи, чтобы спрятать их где-нибудь. Таким образом, я смогу завтра не приходить сюда. Это исключит вероятную возможность столкнуться с Матиасом.

Когда я уже нашла часть учебников, в комнату вошел Яагер. Он молча положил на стол рядом со мной шоколадку, после чего пошел к своей кровати.

Я широко раскрыла глаза и посмотрела на сладость, не понимая откуда Матиас мог ее достать. В этом колледже шоколадка казалась чем-то необычным. Будто бы золотом. Тем более, я обожала сладкое. Особенно шоколад, но все равно к ней не притронулась.

Решила даже не прикасаться к тому, что давал Яагер.

Я то и дело голодно посматривала на шоколадку.

Но она все равно осталась нетронутой.

10. Звонок

Хоть я и пыталась целый день посвятить подготовке к учебе, запах шоколадки, лежащей рядом, все время сбивал меня. Я очень хотела ее съесть, но стойко держалась.

В конце концов, когда время близилось к ужину, и Матиас куда-то ушел, я быстро собрала учебники и сбежала из комнаты.

Немного побродив по колледжу, я нашла небольшую зону отдыха, в которой сейчас никого не было. Там я запихнула свои книги и вещи за диван, спрятав. Это место показалось мне тихим и укромным, к тому же, оно было далеко от комнат студентов, поэтому, какое-то время я посидела на одном из диванов, раздумывая, не переночевать ли мне именно тут.

Возможно, Яагер действительно будет меня искать. Но если немного подвинуть кадку с огромной пальмой, то со стороны арки меня не будет особо заметно — и вряд ли Матиас станет обыскивать каждый сантиметр.

Я достала из кармана телефон, посмотрев на время. Рядом с ним было несколько снежинок, говоривших о том, что снегопад еще не закончился, и температура на улице “-2”. Я сидела, чувствуя, как спину пригревает тепло от батарей и надеялась, что Коен, который испарился где-то в этом огромном мире, сейчас тоже не мерзнет.

Открыв телефонную книгу, я пролистала список номеров, дойдя до записей на букву “К”. Секунду я смотрела в экран, понимая, что все это бесполезно. Коен с тех пор ни разу не ответил, а я каждый раз словно теряла часть себя, когда механический и равнодушный голос сообщал о том, что абонент недоступен.

Но все равно я нажала на этот номер и поднесла телефон к уху, закрыв глаза.

Честно говоря, все-таки во мне продолжала жить надежда. До тех пор, пока я не услышу, что номер больше не обслуживается, или мне не ответит другой человек.

В следующий момент мое сердце словно рухнуло вниз.

Вместо привычного “абонент недоступен” пошли гудки.

За секунду холодный пот покрыл все мое тело, а руки задрожали. Я с колотящимся сердцем слушала это “ту-у, ту-у”, а на языке медленно разливалась горечь, когда появилось осознание, что Коен может просто не ответить… или вместо него все-таки поднимет трубку другой человек, купивший номер. Или сообщит мне что-то страшное.

— Пожалуйста… — прошептала я. — Ответь, пожалуйста.

В динамике что-то щелкнуло и гудки прервались.

“Нет, ну пожалуйста…”

— …Грейс?

Я резко открыла глаза. На том конце я слышала какой-то шум, сливающийся с голосами, ветер, и гудки машин. Я словно на мгновение перенеслась туда, откуда ответил мне брат, но так и не могла понять, что это за место.

— Коен? — прошептала я.

— Я не могу сейчас говорить, Грейс. — голос брата срывался тяжелым дыханием. Судя по всему, он куда-то быстро шел. — У меня… много чего произошло. Прости, я перезвоню тебе как-нибудь потом. Может, скоро встретимся, Грейс.

— Коен, погоди! — закричала я, но в тот же момент вызов прервался. Я судорожно отняла телефон от уха и потыкала в экран, снова набирая номер, но в этот раз услышала “абонент недоступен”.

Дьявол! Мне хотелось швырнуть телефон об пол, но вместо этого я его сжала до хруста и обхватила обреченно руками голову. “Может, скоро встретимся”?! Он не должен возвращаться обратно в ту квартиру, где мы жили! Это может быть смертельно опасно, ведь меня ищет Берг. Черт, если бы он дослушал!

Выдохнув, я попыталась себя успокоить.

Нет, даже если он вернется в ту квартиру, то ткнется в закрытые двери. Сосед должен передать ему, что я уехала из той квартиры, перестав ее оплачивать. Либо об этом ему скажут новые жильцы — та квартира была расположена в неплохом месте, и вряд ли она будет долго пустовать.

Значит, Коену не останется ничего, как позвонить мне и спросить.

Я нервно покусав пальцы, встала с дивана и осторожно вышла в коридор. Мне срочно нужно было умыться холодной водой, из-за чего я пошла к уборным, по пути столкнувшись с Ливеном.

— Грейс, ты… — я едва не врезалась в него, ничего не замечая, а он обхватил меня за ледяные руки. И заглянул растерянно в лицо. — Что случилось?! Ты бледная, как смерть.

— Коен… — только и смогла произнести я.

— Что? Что с ним?

— Я дозвонилась Коену.

— Это же хорошо? — Ливен нахмурился. — Нет? Или он что-то сказал плохое?

Я покачала головой, чувствуя какую-то тревогу.

— Он почти ничего не сказал. Только то, что у него много чего случилось и мы может скоро встретимся. И всё. Отключился. Я беспокоюсь, что Берг может его найти, и я не успела его предупредить.

— Ну нет, прекрати. — Ливен хотел, судя по всему, обнять меня, но оглянулся на студентов, которыми был заполнен коридор, и сдержал порыв, просто похлопав по плечу. — Ты ведь уже уехала с той квартиры, где вы жили. Берг явно не будет никого там искать. Странно, правда. Он что, не слышал новости о тебе? Я думал, он позвонит еще раньше, но, судя по тому, что ты рассказала, он даже не знал о том, что якобы с тобой произошло.

Я растерянно дернула плечом. Почему-то об этом я даже не подумала. Весь этот фарс с трагедией, случившейся якобы со мной, я воспринимала как очевидную фальшивку и даже не задумалась, что для Коена, случайно увидевшего подобные новости, это могло бы стать ударом.

Я была настолько уставшей, растерянной и напуганной тогда, что действительно упустила много подобных вещей.

И сейчас чувствовала, словно что-то еще упускаю. Достаточно важное для меня. Связанное со всем этим. Но что?…

— Успокойся. — мягко произнес Ливен. — Я думаю, если он вздумает вернуться, то обязательно позвонит тебе. Грейс, я искал тебя, чтобы кое-что сказать.

— Что еще случилось? — со вздохом поинтересовалась я.

— У одного моего знакомого есть неплохой домик в тихом месте. Там вокруг, в основном, лес, недалеко есть речка, и еще пара домишек, в которых живут уже пожилые пары. Я поговорил с ним и он согласился предоставить тебе этот домик, как укрытие. Все равно он пустует. Как сможешь выехать из колледжа — то остановись там, пока не уляжется эта история с Бергом.

Я подняла на него взгляд.

— Там действительно тихое место?..

— Я бы сказал, почти глухое.

— Это как-то… я не смогу много заплатить…

— Забей. Он мой старый хороший знакомый и будет рад, если за этим домиком хоть кто-то присмотрит.

Я кивнула. Я была безмерно благодарна Ливену, но сейчас не могла это выразить после всех событий, которые со мной произошли. Я чувствовала себя снова разбитой.

— Говорят, что снегопад кончится меньше, чем через неделю. Пара дней на очистку дорог, и ты сможешь уехать. Так что не переживай так сильно. Если в это время Коен покажется в городе или приедет в колледж, я скажу ему, где ты находишься, а ты спокойно там живи пока. Я уверен, что как только этому засранцу понадобится вернуться — он свяжется со мной и с тобой.

— Спасибо. — одними губами произнесла я.

— Ты пойдешь на ужин?

— Нет, я…

Я запнулась, увидев, как Ливен бросил взгляд мне за плечо и его глаза тут же расширились, словно он увидел там что-то плохое. Почувствовав неладное, я резко обернулась. За мной стоял Матиас Яагер. Он посмотрел на меня, а потом одарил Ливена таким взглядом, что будь я на его месте — уже вспыхнула бы и превратилась в обугленную головешку.

Черт. Я не хотела Ливену проблем.

— Что произошло? — Яагер оборонил это так спокойно, но я угадала в тоне его голоса очень нехорошие и убийственные ноты. Такое чувство, что через секунду он собирался протянуть руку и вытряхнуть из Ливена все кости. Напряжение, которым был пронизан воздух, уже покалывало мне кожу.

— Все в порядке. — быстро произнесла я. — Я говорю со старым другом.

Я повернулась к Ливену, чтобы поскорее закончить разговор и попрощаться и замерла.

Сумасшедший!

Этот худой и не сильно высокий парень смотрел прямо на Яагера совершенно не боясь. Мрачно поджав губы, словно из последних сил сдерживался, чтобы не сказать что-то грубое. Я открыла было рот, прежде чем это случилось бы, но…

— Хватит его преследовать. — внезапно произнес резко Ливен. — Оставь его уже, наконец, в покое. Тебе нравится издеваться над теми, кто слабее тебя?

Я едва не подавилась. Матиас в ответ приподнял бровь, словно не веря, что услышал что-то подобное.

— Повтори.

— Он пошутил. — я оттолкнула Ливена и встала между ними, чтобы не началась драка. Точнее, избиение моего друга. Он правда ненормальный, если решил нагрубить Матиасу. Но Ливен внезапно откинул мою руку, которой я пыталась отпихнуть его подальше и произнес с вызовом:

— Я сказал — оставь его в покое и найди того, кто равен тебе по силе. Если ты считаешь, что можешь безнаказанно издеваться над слабыми, я сделаю все, чтобы с этим было покончено.

— Помолчи, Ливен! — взвилась я. Черт! Судя по сузившимся глазам Матиаса, тот собирался заставить Ливена пожалеть о сказанном. Прямо сейчас. Поэтому, понимая, что я ровным счетом ничего не могу сделать, чтобы остановить эту махину, которая просто отпихнет меня в сторону и превратит моего друга в отбивную, я резко выдохнула и схватила Яагера за руку.

Он опустил взгляд на наши сцепленные ладони.

Ливен… тоже удивленно округлил глаза, посмотрев на них. Его отважное выражение на лице тут же сменилось шоком.

— У него температура и он бредит. — пробормотала я, дернув Матиаса за собой. Странно, но тот покорился и направился следом, оставив растерянного Ливена провожать нас взглядом, в котором светилось неподдельное недоумение. — Пожалуйста, не трогай его… он только что от врача и на его градуснике было “сорок”.

Лишь когда я увела Матиаса достаточно далеко — в нашу с ним комнату и закрыла дверь, только тогда я выдохнула и тут же отпустила его руку, вздрогнув. Ко мне пришло в ту же секунду осознание, что я наделала. Во-первых, я вела Яагера за руку на глазах у десятков студентов…во-вторых, я сама прикоснулась к нему.

Но по крайней мере, я спасла друга.

Матиас усмехнулся, посмотрев на мое побледневшее лицо. Я боялась, что он снова выкинет что-то, как и с утра, но он оставил меня в покое — отошел в сторону и бросил взгляд в заснеженное окно.

— Я должен поверить, что ты у него не ночевала? — произнес он, а я вздрогнула.

— Этого не было. Он мой старый знакомый с обостренным чувством справедливости, вот он меня и попытался защитить.

Яагер сложил на груди руки, посмотрев на меня. По его пристальному, темному и почти прожигающему взгляду, я поняла, что он слабо в это верит.

— Иди в столовую на ужин. — произнес он спустя какое-то время молчания.

Я тут же напряглась. Последнее время Яагер ни на шаг не отходил от меня, а теперь пытается меня зачем-то отослать.

— А ты? — вырвалось у меня.

— У меня есть дела.

— Не трогай Ливена. — я вскинула на него взгляд. — Матиас, если ты…

— Я сказал, что мои дела касаются твоего друга? — перебил меня Яагер. — Я его не трону. Ты же мне потом это не простишь.

Моргнув, я растерянно посмотрела на него, пытаясь понять — лжет ли он. Но даже если лгал, то на его лице это не отобразилось, поэтому я ощутила странно чувство растерянности внутри. Его что, заботят мои чувства к нему? Бред. Пытается казаться лучше, чем есть? Чтобы я поменяла свое отношение и поверила ему? Вероятно.

Я сдержанно кивнула в ответ, и развернулась к двери.

— Хорошо. Я тебе поверю. — произнесла я.

И покинула комнату, чувствуя, как жжет спину его взгляд.

Хоть я и не хотела есть после звонка Коена, я все равно пришла в столовую. Там я увидела Ливена за одном из столиков и немного успокоилась насчет него. Окинув всю столовую взглядом, я не нашла Джоса и, совсем расслабившись, села к своим друзьям за столик “изгоев”.

Оставшаяся часть дня прошла спокойно. После того, как Яагера видели с нами за одним столиком, никто не решался нам пакостить. Я вернулась в комнату, чтобы собрать оставшиеся вещи, которые мне понадобятся для ночевки, но когда я открыла шкаф, то в комнату вернулся Матиас и молча, бросив на меня лишь короткий взгляд, уселся на кровать и, достав телефон, начал что-то в нем печатать.

Он выглядел мрачно и напряженно.

Это напряжение передалось и мне. Я не знала, что произошло и боялась, что он сделает что-то нехорошее. Или снова прикоснется ко мне. Или… попробует поцеловать. Но Матиаса, казалось, ничего не заботило. Он даже не перекинулся со мной ни одним словом, а когда пришло время принимать душ, молча встал и вышел из комнаты, оставив меня в одиночестве.

Что ж, я не собиралась его дожидаться. Быстро собрав все необходимые вещи, я выскользнула за дверь и направилась к зоне отдыха, в которой я спрятала свои учебники.

Я не знала, насколько долго будет меня искать Матиас.

Даже если он придет к Ливену, то тут же убедится, что я у него не ночую и отстанет от парня.

Поэтому, подвинув кадку с пальмой, чтобы она прикрывала меня, я улеглась на диван и свернулась как можно компактней в клубочек. Закрыв глаза, я попыталась заснуть.

Даже если эту неделю мне придется ночевать тут — я перетерплю. Осталось немного. Я хотела поскорее оказаться в том тихом месте, о котором мне рассказал Ливен, и, никого не боясь, нормально поспать, ходить, не перетягивая грудь, и спокойно мыться в душе, не дергаясь каждую секунду.

Под тихое и спокойное биение своего сердца я провалилась в сон.

Кажется, впервые я спала почти что спокойно, несмотря на то, что здесь горел свет.

В какой-то момент, проснувшись в позе морской звезды, я сонно посмотрела в окно, за которым падали крупные хлопья снега и чувствуя, как у меня затекла спина. Поэтому я перевернулась на бок и только собиралась закрыть снова глаза, как внезапно увидела на диване напротив силуэт.

И, вздрогнув, резко подскочила.

Там сидел Яагер, сложив на груди руки и глядя на меня.

Сердце забилось тревожно. Он все-таки меня нашел. Как?! Дьявол.

Я поняла, что сегодня не получится спать спокойно. Усталость и обреченность навалились на меня, как два огромных камня, прибив к земле. Мне хотелось выругаться, закричать и умолять Яагера уйти и оставить меня, наконец, в покое. Если ему нужен кто-то для развлечения, пусть он выберет человека, который согласится на это, а не преследует меня.

Я открыла рот, чтобы взорваться негодованием, но Яагер меня опередил.

Я думала, он снова прицепится ко мне, но его голос звучал слишком спокойно и ровно, когда он произнес:

— Нам надо с тобой поговорить, Грейс

11. Матиас

Смотреть на нее и не иметь возможности прикоснуться, подобно пытке. Медленной и особенно мучительной. Изувечивающей сознание по-настоящему плохими, грязными мыслями. Голод и жажда именно ее тела испепеляла тело кислотой, но если бы Грейс хотя бы частично узнала, что Матиас мысленно делал с ней в своей голове, испугалась. Убежала бы даже несмотря на непрекращающейся снегопад. Почему-то Яагер в этом не сомневался. Из-за простого прикосновения губ, которое Матиас и поцелуем назвать не мог, Дан очень сильно дернулась и отреагировала так, будто Яагер чуть ли не девственности ее лишил.

Хотя, и он сам на Грейс реагировал куда сильнее, чем можно было подумать. То короткое касание губ было куда острее, чем вся близость с девчонками, которые у него были ранее.

Вот только, этот поцелуй лишь раздразнил. В мизерной части, но все же показал, каково может быть с Дан.

Ночью Яагер не спал. Сидел на своей кровати и неотрывно смотрел на Грейс. Все еще не мог поверить в то, что она действительно тут — в колледже, из которого он сам не мог выйти. Более того, она в его комнате. Сейчас мирно спала на соседней кровати.

Так близко и, в тот же момент, настолько далеко.

Яагер сделал много того, что он сам себе никогда не простит и Матиас понимал, что Дан так просто не подпустит его к себе. Он думал о том, что теперь никому не даст навредить Грейс.

Даст ей все, что сможет, чего бы ему самому это не стоило.

Дан будет его. Иного варианта Матиас даже не рассматривал и все ее проблемы забирал себе. С ней собирался быть аккуратным.

Но сейчас он все так же не мог отвести взгляда от той, которую настолько сильно желал. В полумраке неотрывно смотрел на Грейс и, черт раздери, это действительно было пыткой.

Дан начала ворочаться и уже вскоре одеяло упало на пол, давая возможность еще лучше рассмотреть ее. Этой ночью Грейс не стала перевязывать грудь и из-за слишком тонкой ткани толстовки, она была очень заметна. Дьявол. Лучше бы Матиас не смотрел на нее. В какие-то моменты он закрывал глаза или отводил взгляд в сторону, но это ничерта не помогало.

В своих мыслях Матиас этой ночью не давал Грейс спать.

В итоге ему пришлось идти и принимать холодный душ, но вернувшись в комнату, он понял, что и это не помогло.

Проклятье. Дан настолько сильно ворочалась, что ее толстовка задралась до груди, а штаны сползли, давая возможность частично увидеть нижнее белье.

Лишь один взгляд на нее и Матиаса вновь отбросило в его личный ад, где его ожидала очередная пытка.

А Грейс все так же крепко спала, совершенно не понимая, на что обрекала Яагера таким своим видном.

Она еще заворочалась и толстовка задралась сильнее. Матиас оскалился, но отвернулся. Ладонью растрепал волосы, после чего пошел к Дан. Собирался укрыть ее.

Во-первых, чтобы не дразнила — это опасно для нее.

Во-вторых — в комнате было холодно. Грейс могла замерзнуть.

Вот только, подойдя к ней ближе, Матиас остановился. Сейчас волосы не падали на ее лицо и Матиас рассматривал его. Скользил взглядом по каждой черте. Чувствуя, как тело вновь напрягалось.

Холодный душ совершенно не помог.

Он бы ничего ей не сделал. Не перешел грань, но, наклонившись к девушке, с силой стиснул зубы. Его мысли становились все хуже и грязнее.

Но все же Дан не желала его, как парня и на поцелуй ответила пощечиной.

Яагер желал положить к ее ногам целый мир, но элементарно не знал, как ухаживать за Грейс. Да и что он мог дать ей в этом колледже? Дьявол. Он не мог достать даже ромашки — ее любимые цветы.

Но все же Матиас достал шоколадку. Знал, что Дан любила сладкое, вот только, к шоколаду она почему-то не прикоснулась. А ведь раньше его обожала.

Может, разлюбила шоколад?

Или все дело в том, что его принес Матиас?

Грейс все так же продолжала отталкивать Яагера.

Следовало это менять. Матиас желал не той стены, которую девушка выстроила между ними. Он хотел отношений. Чтобы Дан признала то, что она его.

Но так же нужно было поговорить с Джосом. Матиас написал брату сообщение, в котором давал понять, что ждет его в спортивном зале. Когда пришел туда, Джос уже ждал.

— Значит, ты видел, как Коен переодевался? — мрачно спросил Матиас. Джос был единственным близким ему человеком, но в этот момент Яагеру хотелось ударить брата.

— Ты понял, что это Грейс? — было видно, что Джос напрягся и так же мрачно посмотрел на Матиаса. — Что ты с ней сделал?

— Какого черта ты мне соврал? — Яагер оскалился. Впервые в жизни Матиас испытывал по отношению к Джосу ярость. Они ведь всегда были готовы друг за друга любому глотку перегрызть, а теперь между ними возникала пропасть. Пока что еле заметная. Может, она скоро исчезнет так, словно ее никогда и не было. А, может, станет еще больше.

— Что ты с ней сделал? — Джос повторил свой вопрос. Выглядел еще более напряженным.

— С чего ты решил, что я ей что-то сделаю? — Матиас положил руки в карманы джинсов, но ладони все равно сжимались в кулаки. — Коену я бы с удовольствием шею свернул, но не его сестре.

На несколько секунд повисла тишина, в которой Джос еле заметно приподнял бровь и посмотрел на брата.

— Разве ты на нее не злишься? Из-за нее тебя чуть не посадили.

— Ее заставили это сделать.

— Кто? Матиас, что за чушь ты несешь?

— Грейс бил отец. Он угрозами заставил ее соврать.

Сразу Джос ничего не ответил. Сдвинув брови на переносице он несколько бесконечно долгих секунд смотрел на Матиаса. Будто не мог воспринять эти слова. Словно они в нем что-то ломали и вместе с этим причиняли адскую боль.

— Это бред. Она сама…

— Я видел, как он ее избивал и слышал, как заставлял.

— Если это так, почему ты мне раньше не рассказал? — уже теперь Джос оскалился.

— Ты сам сказал о ней даже не упоминать.

Это происходило несколько раз, но Джос лишь услышав имя Грейс, становился сам не свой. Когда Матиас пытался рассказать в последний раз, Джос разозлился.

Сейчас же он спрашивал когда именно Матиас видел, как Грейс избивали. Задавал много вопросов и постепенно его взгляд менялся. В нем бушевал ад.

Постепенно приближалась ночь. Разговор был прекращен и, вернувшись в комнату Матиас заметил, что Грейс так и не прикоснулась к шоколаду. Следовало принести ей что-то другое.

Сразу после душа Яагер пошел в столовую. Она уже не работала, но там был дежурный. Там Матиас взял для Грейс кое-каких фруктов, но, когда он вернулся, Дан в комнате не было.

Было уже поздно. Какое-то время Матиас подождал, предполагая, что Грейс вернется. И только потом, бросив взгляд на место, где она раньше хранила учебники своего брата, и которое теперь пустовало, понял, что она не собирается возвращаться.

Найти ее было не такой сложной задачей. В конце концов, в колледже было не так много мест, где можно переночевать девушке, которая прикидывается обычным студентом.

Когда Яагер толкнул дверь комнаты Ливена, друг Грейс испуганно подскочил, заметив его на пороге. Он настороженно смотрел на Матиаса, видимо, ожидая, что тот пришел с ним разобраться. Сейчас Яагеру было на него плевать. Как и на мелкого паренька, который при виде Яагера забрался с головой под одеяло.

Грейс там не было.

Оставалось еще несколько мест, которые стоило проверить.

В конце концов, Матиас нашел ее в зоне отдыха: она, подвинув кадку с пальмой так, чтобы ее не сразу можно было заметить, спала на спине. Яагер тихо присел на диван напротив и посмотрел на нее.

…Значит, дело все-таки было в нем.

Он впервые чувствовал, что терпит поражение. Грейс была единственной девушкой, кто так решительно отталкивал его раз за разом. Обычно для того, чтобы заполучить кого-то, ему даже не нужно было ничего делать. В принципе, несмотря на поглощающее желание обладать ею, Матиас отдавал себе отчет, почему все так происходит. Похоже, им следовало поговорить. Хотя, честно говоря, Яагер терпеть не мог разговоры.

Поэтому, когда Грейс заворочалась, а потом, перевернувшись, заметила его и испуганно подскочила, Матиас понял, что без разговора им не обойтись. Или их отношения с Грейс станут еще запутаннее, чем были до этого.

12. Признание

Я смотрела на Яагера, все еще сомневаясь — действительно ли я услышала именно это?

Сколько я помнила Матиаса — он особо никогда не любил разговаривать со мной. Если он произносил хоть слово рядом со мной, я могла быть уверена, что в следующий момент буду ощущать либо обиду, либо ярость, потому что каждое его слово было как острый, ядовитый шип. С другими он разговаривал нормально, но для меня он словно использовал другой запас слов, пропитанный до краев пренебрежением.

В детстве иногда я мечтала, чтобы он, наконец, исчез и оставил меня, Джоса и Коена дружить втроем.

В другое время, правда, я думала о том, что он защищал Коена и даже брал его периодически поиграть в баскетбол. Он никогда не забывал поздравлять нашу семью с праздниками, никогда не игнорировал мои дни рождения, и даже дарил подарки, которые я бы не могла назвать плохими. Именно из-за него меня и Коена боялись трогать в школе, а когда мне нужна была помощь с подготовкой к экзаменам, Яагер терпеливо и по сто раз объяснял мне сложную тему, и только его лицо выдавало все, что он думает о моей несообразительности.

Поэтому большую часть времени я мечтала, чтобы он просто замолчал и больше не говорил ни слова — без этого нашу общую дружбу можно было бы назвать приемлемой.

С тех пор прошло много лет, и, похоже, за это время Матиас действительно стал более скупым на слова, поэтому мне сейчас не хотелось слышать ровным счетом ничего из того, что он там мне подготовил.

— Не нужно. — просто произнесла я. — Нам не о чем говорить.

Встав с дивана, я принялась собирать свои вещи, но прикоснувшись к учебникам, все же замерла и все-таки произнесла:

— Хотя нет, мне есть, что сказать: если ты попробуешь заставить меня вернуться в комнату, я все равно буду сбегать столько раз, сколько понадобится.

— Почему?

Я обернулась, хмуро посмотрев на него. Мой взгляд скользнул по его сцепленным пальцам рук. На одной все еще были заметны красные шрамы, оставшиеся после той ночи, в которую я попыталась сбежать из колледжа. От этого моя рука в гипсе немного заныла, словно напоминая о том, что я получила в ту ночь.

Прошло уже достаточно времени, чтобы прекратить переживать об этом, но почему-то все равно обида накрыла меня колючим и холодным покровом, заставив пальцы заледенеть.

— Потому что. — резко ответила я. — Ты что, не понимаешь?

Не выдержав, я отвернулась, чувствуя теперь, как к обиде примешивается злость, и это явно будет видно на моем лице. Я принялась складывать учебники в стопочку, не задумываясь о том, что уже минуту просто сидела и бесцельно и выравнивала их по ширине и высоте.

— Хорошо, я сейчас не буду говорить о том, что произошло с тех пор, как я оказалась в колледже. Хотя это, конечно, ад— продолжила я. — Но даже не считая всего этого, я предпочту нормальные отношения, которые между тобой и мной просто невозможны. Ты считаешь меня дурой, которая не понимает истинной цели твоего предложения? Тем более, ты всегда относился ко мне, как к человеку, который тебя раздражал. Ты смотрел на меня свысока и бесился, когда видел, что твой брат начал со мной встречаться.

Я шумно вздохнула, чувствуя, как из-за злости мне не хватает воздуха.

— У нас даже нормальных дружеских отношений никогда не было.

Я хотела добавить еще несколько слов, касающихся нашего прошлого, но вместо этого замолчала и потом произнесла другое:

— К тому же, я была тем человеком, который сказал решающее слово для того, чтобы тебе вынесли приговор в суде. То, что я сделала это из-за отца, а не по своей воле, ничего не меняет. Факт в том, что я это сделала, — я замолчала. Шумно выдохнула и сказала: — Но мне жаль. Тогда полиция сама должна была разбираться с тем, что произошло. Так было бы честно.

Яагер молча слушал меня, отчего я еще сильнее начала нервничать и злиться.

Эти слова я хранила в себе долгое время, и думала, что хочу их произнести, еще раз встретившись хоть как-то с Матиасом. Мне хотелось извиниться перед ним. Я не должна была врать, даже если в самом деле он был виноват в той аварии. Но, в конце концов, прошли годы, и уже будучи более взрослым человеком я поняла, что даже если я произнесу эти извинения — вряд ли Яагер в них нуждался. Некоторые вещи нельзя искупить одними словами.

Но сейчас они сами по себе у меня вырвались.

Прекратив терзать учебники, я оттолкнула их в сторону.

— Я правда хочу встречаться с человеком, который меня любит, а не использует. Тебе лучше выбрать кого-то другого, Матиас, с кем у тебя не было такого плохого прошлого. Этот человек тебе проще доверится.

Закончив, я собрала вещи и выпрямилась, но тут же вздрогнула, выронив из рук все, потому что стоило мне подняться, и я едва задела плечом Яагера, каким-то образом оказавшегося рядом со мной.

Он забрал у меня единственный оставшийся учебник и кинул его на диван.

— Сядь.

— Я все сказала и ухожу. Тебе явно нечего мне сказать хорошего. — пробормотала я.

— Сядь. — повторил он. — С чего ты взяла, что мне нечего сказать?

— Ничего из того, что ты произнесешь, не изменит…

— С чего ты взяла вообще, что ты меня раздражала? — я чувствовала макушкой прожигающий взгляд Яагера, и нехотя подняла на него глаза.

— Да потому что ты всегда со мной разговаривал, как…

— Как с кем? Если бы ты меня раздражала — я бы в жизни с тобой не заговорил. Для чего мне общаться с раздражающим человеком?

— Ты постоянно грубил мне. — поджала я губы, и Матиас сощурился в ответ.

— Только за дело.

— Это происходило постоянно. А когда не грубил, ты игнорировал меня.

Он внезапно едва усмехнулся.

— Как я по-твоему должен был общаться с девушкой брата, которая мне тогда нравилась?

Я словно окаменела в ответ на его слова. Что он сказал?

Заметив неподдельный шок на моем лице, Яагер отпустил мою руку и посмотрев в сторону, едва мотнул головой, словно считал меня немного дурой. В его темных глазах мелькнула тень.

— Если бы я относился к тебе так, как сейчас — это вызвало бы некоторые вопросы. Я сказал тебе правду: твоего брата я с удовольствием придушу при встрече. Но ты мне всегда нравилась. За эти годы не изменилось ничего.

Он снова бросил взгляд в мою сторону. Я бы хотела увидеть в нем хоть намек на ложь, или на то, что он шутит надо мной, но не могла. Ни в его голосе, ни в его выражении лица не было ничего, что сказало бы мне о том, что он неискренен. Конечно, когда парни говорят такие вещи, они обычно смотрят на девушек иначе, чем Яагер, но даже плохо понимая, что всегда творилось у этого человека в душе, я догадывалась, что Матиас никогда не будет выглядеть слишком милым или романтичным. Так что мне приходилось сейчас пытаться прочитать через привычно жесткое и спокойное выражение лица.

— Если бы я хотел тебя использовать, Грейс, я бы не предлагал тебе встречаться. — продолжил он, глядя на меня. — Я серьезен. Хочу отношений с тобой и сейчас опять тебе их предлагаю.

Яагер поддел пальцами мой подбородок и заставил поднять взгляд. Наклонившись, он практически прикоснулся своими губами к моим и сказал:

— Согласись. Стань моей и я сделаю для тебя все.

Мысли лихорадочно рвались на клочки и по телу пробегали мурашки. Я отчетливо ощущала, как дыхание Матиаса обжигало мои губы и в этот момент не могла оторвать своего взгляда от его черных глаз.

Но все же собравшись с силами, я отстранилась, хоть все еще продолжала ощущать его прикосновения.

Сделав несколько шагов назад, я остановилась. Кинула быстрый взгляд в сторону двери, хоть и понимала, что бежать бесполезно. Да и побег уже сейчас не выход. Но все же мне хотелось оказаться как можно дальше от Матиаса. Рядом с ним… как-то странно.

— Я правда тебе нравлюсь, как девушка? — спросила еле слышно.

— Да.

— Я действительно нравилась тебе еще, когда встречалась с твоим братом?

— Да.

Я шумно выдохнула и отвела взгляд в сторону. Сейчас чувствовала себя так, будто мне сказали, что небо на самом деле красного цвета. Мне бы это было бы легче принять, чем то, что оказывается, я нравлюсь Матиасу. Причем, настолько давно.

— Ты будешь моей? — сейчас не смотрела на Яагера, но отчетливо чувствовала, что он смотрел на меня. Неотрывно. Будто своим взглядом прикасался ко мне.

— Нет, — я отрицательно качнула головой. — Твоей я не буду. Ты не тот парень, с которым я бы хотела встречаться, — по моему взгляду было понятно, что это еще мягко сказано. Хоть я и старалась не выражать враждебность.

— Кто же является «тем парнем»? — голос Яагера показался более тяжелым. Давящим.

— Еще не встретила. Хотя, когда-то мне казалось, что это Джос, — последние слова сами по себе сорвались с моих губ и я сразу ощутила, как по спине пробежал холодок, но, не желая даже вспоминать брата Матиаса, я продолжила: — Тем более, я вообще не представляю нас вместе. То есть, это же нужно будет целоваться и обниматься с тобой.

Матиас смотрел на мое лицо, но опустил взгляд ниже. На грудь, но почти сразу отвел взгляд куда-то в сторону.

— Да… Целоваться и обниматься.

— А я не могу представить, как нечто такое будет происходить между нами. Да и произошло слишком много всего. Это не то, что можно так просто забыть, но я предлагаю тебе нормально общаться. Может… Может дружить.

Я сама не верила в то, что мы с Матиасом сможем дружить. Не после нашего прошлого, но пока я в этом колледже, другого выбора не было.

Матиас сразу ничего не ответил, но опять посмотрел на меня. Лишь спустя несколько бесконечно долгих секунд, он разрушил тишину.

— Пойдем.

— Куда?

— В нашу комнату.

Я помялась, но все же пошла собирать остатки своих вещей, которые, в итоге забрал Матиас и сам понес их. Я же возвращалась в комнату с пустыми руками.

Почти сразу легла в кровать и, укрывшись одеялом, отвернулась лицом к стене. Закрыла глаза и собиралась спать.

— Я не хочу с тобой дружить. Хочу другого.

Я ничего не ответила, но ощутила, как в полной тишине от этих слов у меня по коже пробежали мурашки.

Этой ночью я почти выспалась и, проснувшись, сладко потянулась. Но, поняв, что я опять ворочалась, из-за чего одеяло упало и толстовка задралась, обнажая бинт, я поспешила поправить одежду.

Повернувшись на другой бок, я заметила, что Яагер сидел на своей кровати. Растрепанный и будто бы не выспавшийся.

— Выглядишь неважно, — я села и опять потянулась. Вспоминая о том, что мы вроде как договорились нормально общаться, задала вопрос: — Ты вообще спал?

— Нет.

— Почему?

Матиас ничего не ответил. Встав со своей кровати, поднял мое одеяло, сейчас лежащее на полу, после чего бросил его на мою подушку.

Было еще ранее утро и в обычный день я бы еще хоть немного полежала на кровати, но сегодня начиналась учеба. Из-за этого я нервничала и решила подготовиться к этому дню более тщательно.

Матиас опять вместе со мной пошел чистить зубы и умываться и, пока мы стояли около умывальников, я против воли постоянно поглядывала на него.

Вчерашний разговор казался лишь сном и я все еще не могла принять то, что, оказывается, нравилась Матиасу. Да ну как такое возможно?

Когда мы уже заканчивали чистить зубы, комната начала наполняться студентами. Сегодня все были особенно шумными — парни обсуждали предстоящую учебу.

Я до жути нервничала и боялась быть раскрытой.

— Пожалуйста, не ходи за мной, — попросила у Матиаса, когда я уже шла в учебный корпус. — Я не понимаю, зачем ты вообще это делаешь, но ты сам по себе привлекаешь слишком много внимания, а мне его нужно избегать. Чтобы меня не раскрыли, мне нужно быть незаметной.

Первый учебный день прошел сравнительно неплохо. К счастью, каждый курс был закреплен за определенным классом, благодаря чему мне не пришлось каждую перемену бродить по корпусу в попытке понять, где будет происходить следующее занятие.

Еще Ливен в самом начале учебного года заходил в класс к Коену и знал, где он сидел, благодаря чему я смогла безошибочно найти нужную парту и за ней тихонько просидела все занятия.

Записывая то, что рассказывали преподаватели, я изредка отрывала взгляд от тетради и рассматривала одногруппников Коена. С ним действительно никто не общался. Для меня это хорошо — риск быть разоблаченной сводился к минимуму. Но я все же думала про брата. Каково ему было чувствовать себя изгоем?

Пару раз на переменах ко мне заходил Ливен. Уводил меня в сторону и спрашивал, как дела. По надобности подсказывал, как следовало вести себя во время уроков.

После занятий, несмотря на то, что я толком ничего не делала, чувствовала себя выжатой. Наверное, сказывалась нервозность. Весь день я была до жути напряженной.

Поэтому, вернувшись в комнату, просто рухнула на кровать. До ужина еще далеко, а, значит, можно было немного поваляться.

Когда Матиас зашел в комнату, я даже не пошевелилась, но, думаю, он понимал, что я не спала. В этот момент подумала о том, что Яагер действительно перестал ходить за мной, но, когда я во время перемен выходила к Ливену из класса, каждый раз видела Матиаса неподалеку. Он стоял и разговаривал с какими-то старшекурсниками. Мажорами, с которыми я его уже несколько раз видела. Наверное, это его друзья.

— Сними толстовку.

Услышав эти слова Яагера, я резко открыла глаза и посмотрела на Матиаса, который сейчас стоял рядом с моей кроватью. Возвышался надо мной.

— Зачем? — спросила настороженно.

— Хочу посмотреть на твой живот.

— Зачем на него смотреть? Не нужно этого делать. Живот, как живот, — мне не нравилось то, что происходило. Учитывая, что я вообще не понимала Матиаса, эти его слова меня до жути насторожили. Я даже начала отползать, но Яагер шумно выдохнул и сам задрал ткань моей толстовки. Сознание ошпарило паникой и я уже собралась кричать, что тут происходит властное принуждение, из-за чего мне нужна помощь.

— Лежи спокойно, — Матиас прикоснулся к тому месту, куда ударил меня. Обычно синяки у меня быстро сходили, но на том месте все еще оставался желтый след.

— Что ты делаешь? — спросила. В этот момент не шевелилась и не дышала.

Матиас молча достал из кармана мазь и начал наносить ее на мою кожу. Очень аккуратно. Осторожно.

— Болит?

— Нет, — ответила, так и не пошевелившись ни разу. В этот момент посмотрела на тюбик с мазью и подумала о том, что Матиас точно взял его в медпункте. Я вообще ни разу не видела, чтобы он обрабатывал свои раны и предполагала, что у него не было медикаментов. Значит, Яагер сегодня виделся с медсестрой.

В груди что-то неприятно обожгло, но я не обратила на это внимания. Тем более, уже в следующий момент Матиас прикоснулся к моему боку. Туда меня ударил один из уродов-старшекурсников. Синяк уже почти полностью прошел. Его практически невозможно увидеть, но все же Яагер заметил этот след.

— Кто? — его глаза в один момент стали более темными. Настолько черными, что это даже пугало и я тут же стиснула зубы, почему-то понимая, что мне лучше не говорить ему, кто именно меня ударил.

— Не знаю. Просто какие-то придурки подловили. Я их лиц не запомнила.

Матиас несколько бесконечно долгих секунд смотрел на меня, но потом опустил мою толстовку вниз и, оставив мазь на моей кровати, встал и пошел к себе.

Но через время вовсе вышел из комнаты. Я же решила сходить к Ливену, но, когда шла по коридору, сильно вздрогнула, когда кто-то взял меня за руку и завел в пустую комнату.

Я широко раскрыла глаза и обернулась.

Увидела Джоса, который все так же держал мою руку в своей.

13. Прошлое

Мой взгляд метнулся к двери, но Джос, будто прочитав мысли, тотчас ее толкнул, захлопнув.

— Что?… — я напряглась, почувствовав, как от страха пробежали мурашки. — Что ты делаешь?

Его свободная рука оперлась на стену рядом с моим лицом, и брат Матиаса наклонился ко мне, не отрывая пугающе мрачного и пристального взгляда.

— Почему? — произнес он всего одно слово, и я непонимающе посмотрела на него.

— Что “почему”?

— Почему ты не сказала мне, что отец вынудил тебя соврать в суде?

Этот вопрос был неожиданным и я замерла. Никто, кроме моей семьи и Матиаса не знал, что я не по своей воле произнесла те слова в суде, следовательно Яагер недавно разговаривал с Джосом и рассказал ему это.

Но зачем?

Чтобы Джос не думал обо мне плохо? В принципе, мне было уже все равно на это.

— Какая уже разница? — пробормотала я. — Прошло уже столько лет… Это ничего бы не изменило.

Взгляд напротив стал пугающим.

— Не изменило бы? — повторил Джос.

Я вздрогнула и сжалась, когда он со всей силы ударил ладонью по стене и выпрямился. Я не понимала, почему он выглядит таким взведенным. Откуда эта агрессия? Джос, казалось, вот-вот готов был взорваться.

— Твою мать! — выдал он резко. — Мы с тобой встречались, Грейс! И расстались именно из-за того, что случилось с моим братом. Не изменило бы? Мы расстались после того, как ты даже не объяснила, почему это сделала и просто исчезла в своем доме, сколько бы раз я к тебе не приходил.

— Отец меня тогда не выпускал. — как можно спокойнее произнесла я, чтобы погасить вспышку эмоций у Джоса. — Когда я попыталась выйти, он меня наказал и запер в чулане. Вот и все.

— Вот и все? — Джос снова странно посмотрел на меня. — Это для тебя было так просто?

— Я не понимаю, почему ты… — запнулась я, чувствуя себя совершенно растерянной. Когда Джос затащил меня в эту комнату, я снова ожидала, что он начнет меня выгонять из колледжа, но вместо этого он завел странный разговор. — Почему мы вообще говорим об этом? Хорошо, что Матиас тебе об этом сказал. Он видел все своими глазами, а мне, боюсь, ты бы не поверил. Но зачем сейчас ворошить прошлое?

— Я тебя любил, Грейс.

Я замолчала, распахнув глаза и посмотрев удивленно на Джоса. Почему это прозвучало так, словно это еще не стало его прошлым? Меня бросило в жар после этих слов, прозвучавших слишком резко и прямо. Некоторое время назад он хладнокровно выплюнул “замерзни там, где тебя не найдут”, а сегодня обрушил на мою голову с такой решимостью подобные слова.

— Когда я узнал, что ты обвинила моего брата в суде, я хотел, чтобы это оказалось неправдой. Разве ты могла так поступить? Я приходил к твоему дому, чтобы поговорить с тобой, пока однажды твой отец не поймал меня на улице и не сказал, чтобы я проваливал от вашего дома, и что ты не хочешь иметь дело с кем-либо из моей семьи. Ты ни разу не вышла. Тебе было настолько плевать на нас с тобой? Почему ты не попросила помощи?

— Как бы мне это удалось? — я растерянно тряхнула головой. — Мне не было плевать. Я постоянно была под присмотром. Мы были подростками, поэтому, что я могла сделать против родителей? Нет, мне не было плевать и мне очень жаль, что так все вышло.

Джос выдохнул, прикрыв глаза и покачав головой. Прикоснувшись ко лбу пальцами, он постоял так какое-то время, словно пытался взять себя в руки. После он открыл глаза и впрямь произнес более ровным голосом:

— Ладно, это была и моя вина. Я мог бы сообразить, что происходит что-то странное и действовать решительнее.

Он внезапно подошел и схватил меня за запястье. Не успела я и слова произнести, как он потянул меня к двери.

— Пойдем.

— Что? Куда?

— Я заставлю своего соседа свалить в комнату к Матиасу, а ты переедешь ко мне.

Я в ту же секунду выдрала руку из захвата и воззрилась на Джоса.

— Ты о чем вообще? Я не стану переезжать к тебе.

Он обернулся, прожигая меня пристальным и решительным взглядом, в котором сейчас полыхал какой-то огонь.

— Почему это? Мы все выяснили. Я с тобой тогда не рвал отношения, ты тоже, значит, мы по-прежнему пара. И что теперь, моя девушка будет жить в комнате с другим парнем?

Логика Джоса ввела меня в полнейший ступор, и я замерла, едва не открыв рот. Он что, сумасшедший?

— Я не твоя девушка, — наконец, взяв себя в руки, произнесла я. — Джос, ты… прошло, вообще-то, много лет, у меня могли быть парни, и у тебя наверняка были девушки. Наши отношения точно закончились.

— Мы не объявляли друг другу об их разрыве, так что они не закончились.

Я встряхнула головой, приводя себя в чувство. Человек напротив меня всегда отличался прямолинейностью и взрывным характером, но я даже представить не могла, что он когда-нибудь произнесет такое. Мы были подростками, когда встречались, наши отношения не заходили слишком далеко, чтобы такой парень, как Джос, испытывал желание вернуть их. Став старшекурсником, он превратился в еще более привлекательного парня, который мог бы найти себе любую девушку, лишь щелкнув пальцами.

Так какого черта все это происходит?

Что за игра?

— Значит, я объявлю это сейчас. — выдохнула я. — Раз тебя это беспокоит. Мы…

Я не смогла договорить. В ту же секунду Джос сделал ко мне шаг, и, схватив за плечо, прикоснулся своими губами к моим. Поцеловал так яростно и жадно, что губы заболели. Заныли, пропуская по телу разряды тока. От неожиданности я охнула и Джос воспользовался этим, чуть прикусив нижнюю губу и тут же провел по ней языком. Оторвавшись, он посмотрел на мое лицо, которое вспыхнуло, как раскаленный чайник. Когда мы встречались, он, максимум, целовал меня в щеку и такой поцелуй казался до невозможности непривычным. Открывающим ту сторону Джоса, о которой я ранее не имела понятия.

— Замолчи.

— Что ты… творишь?! — я стерла следы поцелуя со рта, и испуганно подняла глаза на парня.

— Попробуй только еще раз это произнести и я снова заставлю тебя замолчать таким образом.

— Прекрати! Мы расстае… — я осеклась, дернулась назад и зажмурилась, поняв, что он не шутит, когда Джос снова подался ко мне, стоило ему услышать первую часть слова “расстаемся”. В этот раз прикосновение губ было мягким, но таким же решительным. Я попятилась, пытаясь сбежать, но вскоре моя спина ударилась о прохладную стену, и тут же все пути к отступлению отрезало кажущееся раскаленным тело Джоса. Сердце пустилось в лихорадочный бег, а пальцы на руках заледенели от паники.

Я снова ощутила влажный и горячий язык, которым Джос провел по моим губам, и после он снова прервался, открыв потемневшие глаза и посмотрев так, что в горле перехватило воздух. Наши лица были так близко, что я чувствовала его дыхание.

— Не смей этого произносить.

Он внезапно опустил ресницы и наклонился, прислонившись лбом к моей щеке. Его ладонь по-прежнему лежала на моей талии, а пальцы сжимали так, будто он старался меня удержать на месте.

— Прости. — внезапно услышала я. — Я скучал по тебе.

В тишине я слышала, как громко бьется его сердце и совершенно не знала, что мне делать. До этого я хотела его ударить, но после “прости” мой кулак сам по себе разжался и мне просто захотелось сбежать от этой ситуации.

— Я не расстанусь с тобой, даже если ты это скажешь. — снова произнес Джос. Его голос звучал как-то устало. Я нахмурилась.

— Ты понимаешь, что это не так делается?

— Мне плевать. — я почувствовала усмешку. Подняв руки, я попыталась оттолкнуть Джоса, который был, словно скала, нависающая надо мной, но это оказалось сложно.

— Пожалуйста, отпусти меня. Тебе следует немного успокоиться.

Джос не послушался. Не отпустил, а я ощутила себя как-то странно.

— Мне тоже нужно успокоиться и подумать.

— Нечего думать. Ты моя девушка.

— Это не так, — сказала и сразу прикусила губу. — Мне нужно идти. Давай поговорим немного позже. Чтобы ты не говорил, но мне нужно подумать.

Правда, тут и думать нечего. Наши отношения в прошлом.

Джос все же отпустил меня, а я сразу отстранилась. Хотела еще что-то сказать, но не знала, что именно. Поэтому просто развернулась и ушла.

Выйдя в коридор, я потерла друг об руга дрожащие ладони, чувствуя себя так, словно попала под действие торнадо. Все это было просто шокирующе.

Я сходила на ужин, но была настолько растерянной и рассеянной, что толком ничего не соображала и не понимала, что происходило.

Все думала про то, что мне сказал Джос и про то, что было между мной и Матиасом.

Уже сейчас понимала лишь одно — мне стоит поскорее убежать из этого чертового колледжа.

После ужина я вернулась в комнату и, окинув ее взглядом, увидела Яагера. Он сидел у себя на кровати. Уже переодевшийся и с мокрыми, растрепанными волосами. Судя по всему, он уже был в душе.

А я только собиралась туда идти. Как раз все были на ужине и душевые пустовали.

Когда я уже собиралась выходить из комнаты, увидела, что Яагер встал с кровати и пошел за мной, но не стала возражать. Не желала этого признавать, но все же принимать душ, когда Матиас стоял в коридоре около двери, как-то спокойнее.

Я быстро искупалась и сразу переоделась в одежду для сна, но когда мы вернулись в комнату, я решила снять бинт. Как же сильно у меня уже болела грудь. Хотелось хоть немного побыть без перевязки.

— Отвернись, пожалуйста, — попросила у Матиаса и, когда он встал ко мне спиной, я сняла застежку с бинта. Он сам тут же развязался и упал на пол. — Все. Можешь поворачиваться.

Я подняла бинт и положила его в шкаф, после чего прихватила пару учебников и упала на кровать. Нужно было подготовиться к завтрашнему дню.

Вообще, если не считать опасения быть раскрытой, мне понравилось посещать занятия. Было бы классно когда-нибудь поступить в университет. Хотя, пока что для меня это было лишь мечтой. Тут бы жизнь спасти. Не то, чтобы образование получить.

Открывая учебник, я бросила взял на Яагера и заметила, что у него были разбиты костяшки. На них появились новые ранки.

— Ты опять дрался? — спросила, нахмурившись.

— Возможно.

Я тяжело вздохнула. Достала из шкафа бинт и перекись, после чего села рядом с Матиасом на его кровати.

— Дай обработаю.

На одной ладони Матиаса я просто обработала костяшки, а вторую ладонь следовало перебинтовать. Раны еще даже не затянулись и выглядели жутко, из-за чего я пыталась быть с ними максимально осторожной.

Занимаясь ладонями Матиаса, я ощущала на себе его неотрывный взгляд, а, когда я закончила, он пальцами поддел мой подбородок и заставил приподнять голову, после чего своими губами прикоснулся к моим. Короткий поцелуй, но будто бы длящийся целую вечность, в которой губы обожгло маленькими всполохами.

— Спасибо, — сказал он, немного отстраняясь, но не убирая ладони от моего лица. Вновь целуя, но, из-за того, что я отвернулась, его губы лишь скользнули по моей щеке.

— Прекрати, — я собралась встать, но Матиас, наоборот утянул меня на кровать. Прислонившись к спиной к стене, он прижал меня к себе и губами коснулся шеи, а мне казалось, что к тому месту приложили раскаленный метал. — Что ты делаешь? Я просила перестать.

— Посиди так немного, — голос Яагера был утяжелен хрипотцой. Он вплел пальцы мне в волосы и притянул еще ближе к себе.

Посидеть так? Я не могла. Для меня все это было слишком дико. Быть прижатой к Матиасу и ощущать на себе его губы.

Проклятье. Это же Матиас Яагер! Если бы еще месяц назад кто-то сказал бы мне, что Матиас будет меня целовать и предлагать мне отношения, я бы сказала, что этот человек свихнулся. Да и то, что сказал Джос и его поцелуи тоже для меня были на уровне фантастики.

— Я не хо…

Я не договорила, ведь в этот момент услышала, что ручка двери провернулась.

Сознание ошпарило мгновенной паникой и сердце пропустило удар. Я была без бинта и, понимая, что в комнату вот-вот кто-то войдет, я одновременно схватила одеяло и, накрываясь им, рухнула на кровать. Нога скользнула в сторону и меня повело из-за чего я зашипела от боли, лбом со всей силы ударившись о пряжку ремня Матиаса.

Ощутив, что Яагер напрягся и его ладонь, пальцы которой были в моих волосах, сжалась, я не сразу поняла, что подбородком ударила по его мужскому месту, явно причиняя адскую боль.

Мгновения сожаления, сменились пониманием того, что так ему и нужно, ведь нечего приставать ко мне. Почувствовал, Яагер? Я и так могу. Это тебе за все хорошее.

Но все же это было ничто по сравнению с осознанием того, что я сейчас была лицом прижата к ширинке Матиаса.

Щеки обожгло адским румянцем и я резко дернулась, желая убраться, но не успела. Кто-то вошел в комнату.

— Яагер, ты разве не понимаешь, что есть грани, которые переступать нельзя? — услышала я жесткий голос, который сразу узнала. Это был ректор.

Черт. Что он тут делал? И почему так не вовремя?

— До меня дошли слухи, что ты испачкал мою дочь. Более того, ты сегодня опять заходил к ней.

— Я не заинтересован в вашей дочери, — голос Матиаса был ровным. В какой-то степени даже безразличным, но все же в нем сейчас улавливалось нечто странное. Возможно, отголоски боли от того, что я подбородком ударила по его мужскому достоинству.

Я молилась о том, чтобы этот чертов разговор поскорее закончился и ректор ушел. При этом старалась не думать, что в это мгновение была просто в ужасном положении, прижимаясь лицом ниже пояса Яагера. Просто стоило абстрагироваться. Не думать об этом, не обращать внимания, ничего не чувствовать.

Получалось паршиво.

Тем более, мое тело было напряженно до предела, ведь, падая, я уперлась ступней в матрас, а она теперь соскальзывала по простыни. Еще немного и выскользнет из-под одеяла. Из-за этого мне изо всех сил приходилось удерживать себя в таком положении.

— Я не верю тебе, Яагер. Больше не прикасайся к моей доч…

Моя нога выскользнула из-под одеяла и ректор замолчал. В комнате повисла тишина.

Мысленно дав себе подзатыльник, за то, что все же не смогла удержать ногу, я так же мысленно прокляла все на свете. Понимая, что больше не было смысла прятаться, я схватила подушку и прижала ее к груди, пытаясь скрыть то, что я была без бинта.

Отбросив одеяло, я слезла с кровати, но из-за того, что тело было в таком напряжении, я покачнулась. Еще и губы царапнула ширинкой Яагера.

Пытаясь унять неприятное жжение, я потерла губы тыльной стороной ладони и сказала:

— Здравствуйте.

Ректор широко раскрыл глаза и перевел взгляд с меня на Матиаса, который все еще спокойно сидел на кровати с каменным выражением лица.

Мужчина опять посмотрел на меня, затем на Яагера и так несколько раз.

После он потер лицо ладонью и шумно выдохнул.

— Хорошо. Я верю, что ты не заинтересован в моей дочери.

Ректор развернулся и направился к двери, но, прежде чем вышел в коридор, он сказал:

— Я не знаю, чем вы тут занимаетесь и знать не хочу. Но чтобы это не расползлось по моему колледжу. — мужчина посмотрел на все такого же невозмутимого Матиаса. — От тебя я такого не ожидал. Бедный Коен Дан.

14. Джос

— Ты идешь к Кайлу? Опять намечается игра в покер, — мысли Джоса прервал его сосед по комнате, вернувшийся из душа. В первые секунды Джос даже не заметил этого, настолько сильно погрузившись в размышления. Поэтому он просто ответил:

— Нет, — при этом, даже не посмотрев на друга.

— Точно? Там уже все наши собрались.

Джос ничего не ответил. Даже не посмотрел на соседа, а тот решил его не трогать. Чувствовал, что сейчас лучше этого не делать, из-за чего молча пошел к двери. После его ухода Джос шумно выдохнул и обреченно зарылся пальцами в волосы, чувствуя себя отвратительно.

Его сосед явно вернется не скоро. Поэтому Джос мог не беспокоиться о том, что выглядит странно после разговора со своим братом — сидя на краю своей постели и уставившись взглядом в пространство перед собой.

Он плохо помнил чувства, которые испытывал, когда узнал, что Грейс оклеветала его брата. Они были слишком сильными, похожими на колоссальную катастрофу, постигшую его ранее понятный и устоявшийся мир, который рухнул в один момент, и его осколки до крови впились в сердце: его брата могут посадить, его любимая девушка оказалась предательницей. Боль раздирала изнутри.

Раньше для Джоса все было просто: если он ненавидел кого-то, он ненавидел от всей души, если любил — то делал для этого человека все от самого сердца. Пусть для кого-то и казалось странным умение Джоса видеть мир в черно-белых тонах, ему было все равно и иначе он не умел. Но в те дни в нем впервые что-то изменилось.

Он не мог обрушить на образ Грейс чистую ненависть, и отчаянно искал с ней встречи, мучаясь этим чувством и надеясь получить какое-то объяснение. Ему нужно было хотя бы пара слов. Хоть слово. Черт с ними, ему нужно было хотя бы взглянуть на ее лицо, чтобы все понять, но Грейс больше не выходила из дома и любой другой бы человек посчитал, что она прячется от мести, но Джос все равно не хотел так о ней думать.

Даже когда он встретил случайно на улице ее отца… тот, увидев Джоса, как-то вздрогнул и, повернувшись к нему, окинул неприязненным взглядом. Стоило Джосу направиться решительным шагом к нему, как отец Грейс напрягся, будто готовясь к нападению.

— Я хочу поговорить с Грейс. — произнес Джос тогда, приблизившись. Он был уже тогда выше этого коренастого мужчины на полголовы, поэтому тот глядел на него исподлобья.

— С чего ты взял, что она хочет общаться с таким, как ты? — усмехнулся недобро он. — Вали отсюда, щенок.

— Просто передайте ей, что мне нужна всего лишь минута. — Джос проглотил оскорбление. Ему было сейчас важно увидеть девушку, но лицо ее отца помрачнело еще больше.

— Ты совсем оглох? Моя дочь с семьей убийц не общается. Она просила даже не упоминать о тебе, так что проваливай и больше тут не показывайся. Еще раз увижу, что отираешься возле нашего дома — возьму ружье.

— Мой брат — не убийца и вы это прекрасно знаете, — выдохнул Джос. Несмотря на теплую погоду, он чувствовал, как его дыханее будто заледенело. — Это вы воспитали Коена убийцей. И лжецом. После такого ему трудно будет учиться в школе…

— Ты! … — зарычал отец Грейс, почуяв нотки угрозы в голосе Джоса. Он замахнулся на парня кулаком, и тот тоже сжал кулаки, готовясь защищаться, но в этот момент позади раздался оклик соседей семьи Дан, и Джосу пришлось уйти. Он слышал, как за спиной отец Грейс наигранно и возмущенно обсуждает с соседями, что ему угрожает семья Яагеров, но ему оставалось только держать себя в руках. Не хватало еще сорваться и тоже сесть. Отец совсем поседеет.

Возможно, именно с легкой руки отца Грейс маленький городок ополчился на них после того, как Матиаса отпустили из зала суда, сняв обвинения. Нужна была всего лишь капля, чтобы переполнить море негодования толпы, и чтобы все это вылилось в коллективную травлю. Среди обрывочных фраз, которые слышал Джос, были и фразы про то, как якобы семья Яагеров угрожала семье Дан, и один из братьев ударил отца семейства.

Когда они переехали в Утрехт, чтобы вести там спокойную жизнь, Джос все еще продолжал чувствовать, что его сердце словно было расколото на две части. Одна половина болела, потому что брат хоть и остался на свободе, но отец не поверил в его невиновность, и даже Джос чувствовал лютый холод в отношениях между Матиасом и отцом. До этого именно Матиас был любимчиком в семье. Джос часто ревновал младшего, но теперь отдал бы все на свете, чтобы отношения стали прежними.

Вторую половину сердца он словно оставил в городе, где жила Грейс Дан.

До одного момента Джос все еще надеялся взять как-нибудь билеты и еще раз попытать судьбу и встретиться с Грейс. До того вечера, когда Джос открыл дверь дома и едва успел поймать Матиаса, чья одежда была вся пропитана кровью. Родители тогда уехали по делам и поэтому только Джос смог вызвать неотложную помощь, держа на руках брата и в отчаянии чувствуя, как пальцы, испачканные кровью, скользят бестолково по экрану телефона.

Это сделал отец той погибшей девушки.

Вместо Коена Дана, который наверняка сейчас наслаждался жизнью, он едва не забрал жизнь Матиаса. Никто в том городе не верил в его невиновность. Не было ни одного человека, который мог бы посеять зерно сомнения в этом сумасшедшем мужчине. Следовало принять, что Грейс было тоже наплевать на все это.

После этого та самая половина сердца превратилась в камень и Джос полностью отпустил мысли приехать к Грейс.

С тех пор прошло много лет, за которые боль утихла, чувства улеглись, и Джос смог избавиться от вещей, которые дарила ему Грейс. Только одну он так и не смог выбросить — браслет. Иногда, глядя на него, Джос испытывал злость, но все равно продолжал его носить. Если бы кто-то спросил его, зачем он это делает, Джос вряд ли бы смог ответить. Вероятно, в этот момент он бы послал человека катиться подальше, потому что в глубине души у него тлело желание хоть еще раз увидеть Грейс, но его Джос признавать не хотел.

Кто же знал, что спустя столько лет эти четверо снова увидятся в одном месте?

Если Коену Джос не удивился, то с Грейс все было неожиданнее.

Просто в один из дней, когда он зашел к Матиасу, вместо мелкого ублюдка Дана, он понял, что перед ним другой человек. Он столько раз прикасался к этому лицу, столько раз наблюдал за ним — разве мог Джос, находясь в своем уме, спутать его с кем-то другим? Он много раз представлял встречу с Грейс, но не знал, какие эмоции он будет испытывать. Зато теперь узнал ответ: стоило ему увидеть эту хрупкую фигуру в шмотках парня, и он ощутил себя хищником, загнавшим добычу.

От этого он почувствовал себя свободным. Хорошо, что прежние чувства не всколыхнулись. Он хорошо помнил своего брата, по милости семьи Грейс истекающего кровью у него на руках, поэтому он мог позволить себе бросать ей в лицо слова, которые никогда бы раньше не произнес, преследовать, и прикасаться так, как никогда бы раньше не позволил, наслаждаясь страхом в ее глазах. Чувствуя внутри затаенную боль и надеясь, что скоро она окончательно убьет все намеки на хорошие воспоминания, связанные с этой девушкой.

Он бы ни за что не позволил, чтобы Матиас снова получил проблемы из-за нее. Поэтому когда она пыталась обьяснить, что ей нужно немного времени, чтобы побыть в этом колледже и просила оставить ее в покое, он бросил жестокое “замерзни там, где тебя не найдут”, думая о том, что если Грейс в самом деле исчезнет — и он успокоится совсем.

Теперь, сидя в комнате после разговора с Матиасом, он хотел убить себя из-за этих слов.

Он пытался все это время ненавидеть ее, а в итоге, когда всю ненависть разрушила одна лишь фраза Матиаса о том, что Грейс принудили соврать и избивали, внутри осталась лишь пустота.

Джос чувствовал себя никчемным.

Почему он не был как брат? Будь он спокойнее и менее острым на язык, и еще тогда Матиас бы все ему рассказал. Вся эта ситуация казалась теперь просто трагически идиотской. Он прекрасно знал все стадии принятия неизбежного, и проходил через них — когда Матиас сказал ему об этом, он не хотел верить. После он был в ярости, на себя и на Матиаса, что не сказал ему. Потом он попытался выпытать подробности, чтобы заметить какие-то несостыковки и убедить себя, что Грейс все же хоть в чем-то да виновна.

Всю ночь он не мог заснуть, прокручивая в голове прошлое и чувствуя в груди тупую боль. Он ненавидел себя и жалел, что не мог быть таким, как Матиас. Его брат, даже зная о том, что Грейс вынудили соврать, не сказал об этом на суде и даже едва не умерев от ранений, не затаил на эту девушку злость. По сравнению с ним Джос был просто идиотом и слишком быстро отступил, даже несмотря на то, что считался парнем Грейс и любил ее.

Судя по всему, много лет назад Грейс лучше бы было встречаться с Матиасом. Он бы точно исполнил роль парня Грейс намного лучше.

Эта мысль едва не убила Джоса, когда он сидел на парах на следующий день.

Едва дождавшись окончания учебы, он нашел Грейс в коридорах колледжа и, схватив за руку, завел в пустующую комнату, и, увидев в ее глазах панику, быстро захлопнул дверь, чтобы она не сбежала.

В этот день Джос еще много раз пожалел, что у него такой характер, потому что вместо спокойного разговора, он взял и выплеснул на Грейс все. Просто, не в силах облечь все в мирную беседу, он высказался в своей манере и тут же ощутил, что для Грейс это было слишком. Он боялся, что тонкая ниточка, соединяющая их прошлое, окончательно оборвется именно сегодня, и поэтому пошел напролом. Он не хотел слушать ее аргументы и не нашел ничего лучше, как заткнуть поцелуем, потому что если бы она еще раз произнесла слова о расставании, он думал, что под ним буквально разверзнется ад.

Это было самым ужасным, что он делал в своей жизни, потому что с другими девушками все было намного проще — он быстро находил слова, которые могли вызвать симпатию и интерес.

Он понял, что ему следует отступить на время, чтобы успокоить все эмоции, бушующие в нем, но совсем отступаться не собирался. Он провожал взглядом спину Грейс, и думал о том, что она каждый день проводит в комнате Матиаса, который теперь знает, что она девушка.

И Джос намеревался это исправить в ближайшее время.

15. Месть

Ректор ушел, но еще некоторое время в комнате царила тишина. Я потерла лицо ладонью и посмотрела на закрытую дверь.

— Наверное, ректор надумал себе что-то не то, — тихо сказала, собираясь вернуться на часть комнаты Коена, но не успела сделать и шага.

Матиас взял меня за руку и потянул на себя, из-за чего я упала на его кровать. Одно мгновение и Яагер навис сверху, руками упираясь в матрас по обе стороны от моей головы. Посмотрел на меня так, что по коже невольно скользнули мурашки и я замерла, ощущая то, насколько сильно его тело было напряжено. Он был похож на зверя, который загнал свою добычу и вот-вот собирался наброситься.

— Что ты делаешь? — спросила, широко раскрыв глаза. Сейчас, под Матиасом, ощущала себя до невозможности маленькой. Черт, насколько же он огромный.

Яагер ничего не ответил, но уже в следующий момент набросился на мои губы. Не так как раньше. Жадно и от этого несдержанно и даже моментами грубо. Так, что губы заныли и заболели, начиная гореть, словно от соприкосновения с раскаленным металлом. Сознание вспыхнуло и я растерялась.

— Яагер, подожди… — прерывисто прошептала, но Матиас не дал мне договорить. Воспользовался тем, что я разомкнула губы и углубил поцелуй, вместе с этим забравшись рукой под мою толстовку. И положил ее мне на талию. Возможно, многие не посчитали бы это прикосновение чем-то порочным, но для меня оно являлось чем-то за гранью. Этот момент вообще пробивал острыми разрядами тока. Я еще никогда не бывала с парнями вот так. То есть, на одной кровати и прижатая его телом к матрасу. Для меня это слишком интимно и чрезмерно на грани. На той черте, которую я боялась переходить и, тем более, не собиралась это делать с Яагером.

— Я тоже много чего надумал, — хрипло сказал Матиас. Его рука скользнула выше, из-за чего я очень сильно дернулась, ощутив, как по телу скользнула россыпь покалывания. Понятия не имела, что там Яагер надумал, но тут же попыталась отстраниться.

— Яагер, стой… — прошептала. — Сюда опять может зайти ректор.

Но Матиас меня будто бы не слышал. Продолжал целовать. Своими губами все так же набрасывался на мои и уже в следующий момент потянул низ толстовки вверх. Собирался снять ее.

Понимая это, я вздрогнула. Щеки запылали и каждую частичку тела обожгло. Я подняла подрагивающую руку и изо всех сил дала Яагеру пощечину. Возможно, для него она не являлась чем-то прямо сильно заметным. Во всяком случае, не тем, что могло заставить остановиться, но все же Матиас замер, словно его окатило холодной водой, а мне этого хватило, чтобы мгновенно выбраться из-под него.

Схватив из шкафа бинт и, кое-какую одежду, я прижала ее к груди и собиралась выйти из комнаты. Пошел Яагер к черту. В ближайшей уборной перемотаю себе грудь и переночую в каком-нибудь другом месте.

Я сжала ручку и хотела потянуть за нее, но почти сразу ладонь Матиаса с грохотом уперлась в дверь. Второй рукой он прижал меня к себе так, что теперь между нами не было ни миллиметра расстояния и я спиной ощущала напряженные мышцы его торса.

— Отпусти, — хотела произнести это громко, но получилось еле слышно. Вот только, в тишине комнаты Яагер прекрасно меня расслышал.

— Нет.

— То, что только что было… Ты меня пугаешь.

— Я хочу только того, что парень может делать со своей девушкой, — его дыхание обожгло шею. — Проклятье. Ты не представляешь, насколько сильно я этого хочу.

— Я уже говорила, что никогда не соглашусь на отношения с тобой, — сказала на выдохе. — И, если ты меня сейчас не отпустишь, я начну кричать. Лучше быть раскрытой, чем…

Я не договорила, но Матиас и так все понял. Еще несколько бесконечно долгих секунд прижимал к себе, но потом все же опустил руку.

Хотела все же выйти из комнаты, но в итоге поплелась к кровати Коена. Этой ночью вновь не могла заснуть и в полной темноте, отвернувшись лицом к стене, опять чувствовала на себе взгляд Яагера.

Утром следующего дня я еле сползла с кровати. Матиас уже не спал и, посмотрев на него, я мысленно задалась вопросом, а ложился ли он вообще?

Хотя, это не должно меня волновать.

У меня и так проблем хватало.

Во-первых, следовало подготовиться к новому учебному дню.

Во-вторых, я должна была избегать Джоса. Из-за этого старалась действовать максимально непредсказуемо. Хотя, пока что это проявлялось лишь в том, что я не пошла на завтрак, а на переменах старалась где-нибудь пропадать. Заодно избегала Матиаса. За весь день видела его лишь пару раз и то издалека.

После уроков Матиас пытался меня подловить. Когда пара закончилась, я увидела его около двери, но сумела как-то затеряться среди одногруппников.

Потом долго бродила по колледжу. Искала места, где можно спрятаться и максимально долго оттягивала момент моего возвращения в комнату Яагера.

Через окно увидев Ливена на улице, я без куртки и обутая в кеды, вышла к нему. Дрожала от холода, но мне нужно было задать другу несколько вопросов по учебе. Мы с ним немного поговорили и, когда я уже собиралась возвращаться в корпус, Ливен сказал:

— Кстати, ты видела прогноз погоды? Судя по всему, снегопад уже скоро закончится.

Я кивнула. Прогноз погоды я просматривала каждый час и сейчас, подняв голову, посмотрела на небо. Снег, действительно, уже не падал такими хлопьями.

Еще немного и я покину этот колледж.

— Кстати, я вот подумал, что, может, тебе будет лучше убежать, когда тебя повезут в больницу? — увидев мой вопросительный взгляд, Ливен объяснил: — Тебе же гипс наложили без рентгена, но как только дороги расчистятся, я уверен, что ректор в первую очередь распорядится отправить тебя в больницу на дополнительное обследование.

На самом деле я считала, что рука и так отлично заживала. Даже боли больше практически не было. Но слова Ливена были логичными.

— Так ты окажешься в городе и у тебя будет больше вариантов, как добраться к тому уединенному домику, про который я тебе говорил, — Ливен рукой оперся о лопату. Сейчас он как раз с другими своими одногруппниками убирал снег во дворе колледжа. — Уедешь в больницу, но сюда не вернешься.

Мне действительно нравился этот вариант и дальнейшую часть дня я раздумывала над ним. Опять пряталась и чаще всего находилась в уединенных комнатах, из-за чего не сразу услышала новость, облетевшую весь колледж.

Изначально, будучи в коридоре, я случайно уловила обрывок разговора двух парней. Они обсуждали то, что кто-то сильно избил третьекурсника.

В тот момент я с силой стиснула зубы и в очередной раз прокляла этот чертов колледж с его жестокостью, но, когда я узнала кого избили, у меня в груди все заледенело.

Я пронеслась по всем коридорам и без стука влетела в медпункт, там увидев Хилда. Он лежал на кушетке и выглядел так, что у меня в груди заболело и ладони начали дрожать.

В итоге, меня выгнали из медпункта, так как посторонним туда сейчас было нельзя, но я еще долго находилась около закрытой двери, в надежде увидеть друга. Вот только его не отпускали, а я ощущала, как в груди все сжималось от тревоги и полыхало от жуткой злости на тех, кто это сделал.

Понадобилось время, но я узнала, кто избил Хилда. Это были трое парней. Мажоры из влиятельных семей. Находясь на втором этаже около лестницы, я стояла и смотрела на то, как они около автомата на первом этаже брали себе кофе. Разговаривали и смеялись. Пинали мимо проходящих первокурсников и одного заставили своей кофтой вытереть пролитый кофе.

Уроды.

Настолько гнилых придурков тут не так уж и много и эти выделялись. Им нравилось то, что они делали. Просто развлекались так, а я смотрела на них и ощущала, как мне становилось физически плохо.

Они ведь так и останутся безнаказанными. На них никто не пойдет жаловаться — тут этого не любят. А если я сама пойду к ректору, найдется сотня тех, кто опровергнет мои слова, так как студенты боялись этих троих придурков.

Руки просто невыносимо сильно дрожали и сердце пропускало удар за ударом. В голове творился какой-то ад и я желала лишь одного — чтобы эти уроды понесли наказание. Это испепеляло изнутри и все остальные мысли были отброшены в сторону.

Этих троих тут все боялись. Им никто и ничего не сделает.

Но все же я знала человека куда пострашнее их.

Перед глазами все плыло от гнева, но я отчетливо помнила то, как дошла до комнаты Яагера. Его там не было, но Матиас вернулся буквально через пять минут. Весь растрепанный и тяжело дышащий, будто только что оббежал весь колледж.

Он взял меня за руку и подтолкнул к стене. Уперся в нее руками по обе стороны от моей головы и, мрачно посмотрев на меня, приподнял один уголок губ.

— Избегаешь меня?

— Хочешь, чтобы я стала твоей девушкой?

Яагер замер и эмоции на его лице тут же сменились. Он вопросительно приподнял бровь, но сразу ответил:

— Да.

Я достала телефон и показала Матиасу экран. На нем был снимок тех троих парней. Я их сфотографировала, когда они стояли около автомата с напитками.

— Знаешь их?

— Знаю.

— Ты сказал, что сделаешь для меня все, если я стану твоей девушкой. Эти трое избили моего друга, и я хочу, чтобы им это вернулось.

Умом я понимала, что то, что я делала, это ненормально, но эмоции не давали мне поступить иначе. Я ненавидела этот чертов колледж. Его боль, агрессию и унижения. Матиас тут был главным чудовищем, но почему-то он сейчас не вызывал должного отторжения. В это мгновение я рядом с ним чувствовала нечто другое.

Несколько бесконечно долгих секунд Матиас неотрывно смотрел на меня, но потом кивнул. Молча вышел из комнаты.

Его не было весь вечер, а я так никуда и не вышла из комнаты. Сидела на кровати и смотрела на пол, мысленно ругая себя. Эмоции все еще полыхали во мне, но я надеялась на то, что все решится правильно. Хотела мести для тех троих, но надеялась на то, что Матиас просто пойдет к ректору и поговорит с ним об этом случае. Ректор его послушает.

Но, конечно, все решилось иначе. Была уже глубокая ночь, когда Матиас вернулся. Я тут же встала с кровати и окинула его взглядом. Увидела сильно разбитые костяшки и кровь на толстовке. Но судя по тому, что у него были мокрые волосы, Яагер уже были в душе.

— Что?… — я запнулась не зная, что сказать или спросить. Хоть и отчетливо понимала, что Матиас точно разобрался с теми парнями. Жестко и даже жестоко.

Яагер снял с себя толстовку вместе с футболкой и отбросил их в сторону. Буквально двумя шагами преодолев расстояние, разделяющее нас, он одной рукой резким движением притянул меня к себе, буквально вбивая в свое стальное тело, а второй ладонью поддел подбородок. Сжал его и поцеловал. Сильно и жадно. Так, что у меня сразу сбилось дыхание и от его напора по коже скользнули опаляющие разряды тока.

16. Быть его

Рука, которую я вскинула, чтобы отстранить Матиаса, дрогнула, внезапно наткнувшись на опаленную жаром, обнаженную кожу напротив, и тут же оцепенела со всем остальным телом. Казалось, что от этого прикосновения в моей голове что-то с треском полыхнуло. Самыми кончиками пальцев я будто ощущала, как течет раскаленная кровь под этой гладкой кожей и мышцами, с каждым ударом сердца. И думала о том, что неплохо было бы сейчас исчезнуть, лишь бы этой ситуации никогда не случилось.

От Яагера пахло ментолом и холодной водой. Ледяной свежестью, которая отпечатывалась на моей щеке с каждым его выдохом. Кто-то прошел мимо двери в комнату, достаточно громко смеясь, и я, дернувшись, снова попыталась отстраниться, но добилась лишь того, что Матиас, едва прервавшись, скользнул губами чуть ниже скулы и на тонкой чувствительной коже будто вспыхнуло клеймо от его поцелуя. Оно как ядовитый цветок пустило корни внутрь и сердце зашлось в каком-то лихорадочном беге.

— Стой. — произнесла я. Попятившись и освободившись от хватки этого зверя, я наткнулась лодыжками на его кровать и, не удержавшись, села на нее. От этого паникой полоснуло сознание: хуже ситуации и не придумаешь. Лучше бы я села задницей на пол и отбила ее.

Я отчетливо понимала, что Яагер не упустит шанс и просто прижмет меня к своей постели, и мне придется от него отбиваться, но неожиданно он присел на корточки между моих ног, положив локти мне на колени и внимательно посмотрев в глаза.

Даже в такой позиции его лицо было практически напротив моего. Я была достаточно низкой, Матиас — слишком высоким. Сядь в эту позу кто-то другой, и это смотрелось бы мило и романтично, но черт, даже так Яагер умудрялся подавлять меня.

Он, похоже, достаточно терпеливо ждал, что я хотела ему сказать, но, к сожалению, все мысли будто выдуло из моей пустой головы.

— Ты… — я запнулась, подбирая слова. При каждом движении губ я ощущала, как они горят после поцелуя. Но самым беспокоящим меня фактором был вкус Яагера, который я не хотела чувствовать на языке, но все же чувствовала при каждом слове. — Ты что-то сделал… с теми парнями?

В глубине темных глаз Матиаса вспыхнул огонек.

— Да.

— Что? — я зацепилась за его ответ, понимая, что могу отвлечь его от решительных действий. Похоже, он исполнил мою просьбу, брошенную на эмоциях, и теперь у меня нет ни одной причины, чтобы не выполнить данное ему обещание.

Наверное, именно так себя чувствует грешник, заложивший душу дьяволу, в момент, когда тот приходит забрать долг.

Яагер какое-то время смотрел на меня. Его длинные пальцы с четко очерченными кровоточащими костяшками были сцеплены между собой, а после я как в тумане увидела, как он убирает руки с моих колен и опирается ладонями на простыню, подавшись ко мне. Матрас тут же просел под его тяжестью. Я дернулась назад. Попыталась остановить его, но это было равноценно тому, что ладошкой тормозить накрывающее тебя с головой цунами.

Матиас наклонился к моему уху, удерживая вес тела на руках и касаясь дыханием моей кожи. Его мокрые после душа волосы задели мое лицо.

— Какая разница? — тихо произнес он. — Им все вернулось.

Он повторил мои слова, которые я произнесла раньше, подтверждая, что его часть уговора была исполнена. В следующий момент он обхватил мое запястье и уложил спиной на кровать, нависнув сверху.

Когда я почувствовала, как его колено скользнуло по внутренней части моего бедра, меня охватил настолько сильный и сковывающий страх, что на глазах выступили слезы. Яагер внезапно замер, заметив это. Даже его стальная хватка на моем запястье будто немного разжалась.

Темные глаза несколько секунд сверлили меня взглядом, а потом опустились ниже, на мои подрагивающие от волнения губы.

— Ты была когда-нибудь с парнем? — этот вопрос будто полоснул меня, вызвав непонятные чувства, смешанные со стыдом. Я затрясла в ответ головой, и увидела, как Матиас прикрыл глаза. После он как-то устало опустил голову, прикоснувшись лбом к моим ключицам и я услышала тихий вздох.

— Ясно.

Больше он ничего не говорил.

Как и я.

В тишине я слышала только, как хаотично стучит мое сердце после пережитого шока. Я не знала, как буду встречаться с Матиасом, если почти все его действия вызывали во мне такую панику, но и нарушить обещание не могла.

— Когда ты обещала стать моей девушкой, как ты это представляла? — Яагер заговорил только спустя какое-то время, и в его низком голосе скользило плохо скрытое напряжение. Словно он с трудом что-то удерживал под контролем.

Я едва смогла разлепить губы, чтобы произнести:

— Как… как и все. То, что мы будем проводить время вместе.

“Поцелуи и объятия” я произнести так и не смогла. Мне было сложно представлять это, и я все время отгоняла подобные мысли, с тех пор, как Яагер заявил, что я стану его.

Когда в ответ послышалась усмешка и Матиас поднял голову, взглянув на меня, я каким-то образом смогла понять все мысли, которые были у него в этот момент. Прочитать в глубине глаз и это меня испугало. То, о чем он думал на самом деле. Мысль об этой стороне отношений меня даже не посещала, и как только я поняла, что на самом деле понимал Яагер под “отношениями”, воздух вокруг словно заледенел.

И это явно отразилось на моем лице, потому что Матиас снова все понял и без слов.

— Я тебя не трону. — произнес он, и после этих слов оцепенение немного отпустило меня. — Пока. Но, если ты моя девушка — я хочу прикасаться к тебе. Я много чего хочу.

Мне оставалось только сдержанно кивнуть, не найдя подходящих слов.

Да, я не могла пообещать стать его девушкой, и, как прежде, избегать его. Стоило догадаться, что мы по-разному вкладывали смысл в слово “встречаться”, и, судя по тому, что раньше Яагер делал с девушками, ему было бы недостаточно просто стоять рядом со мной.

И было сложно сказать, что его прикосновения неприятны. Но я помнила, насколько он может быть жестоким, и это по-прежнему пугало меня. Еще несколько недель назад в его глазах горело желание меня уничтожить, и он едва это не сделал.

Однако, еще он был и тем человеком, кто без лишних вопросов разобрался с парнями, избившими моего друга. Тем, кто не стал трогать Ливена, когда парень пытался заступиться за меня, хотя вряд ли бы кто-то еще рискнул открыто выступить против Матиаса и остаться целым и невредимым. Тем, кто защищал меня от других.

Мне было невероятно сложно осознать, как следует относиться к этому человеку.

Поэтому когда он снова наклонился и прикоснулся поцелуем, я не шелохнулась, хоть и не стала пытаться отстраниться, ощущая, как двигаются его жесткие губы. В голове застилало туманом, но я думала о том, что многие бы захотели, чтобы Яагер прикасался к ним так, потому что внешне он был красив, а насколько отлично сложено его тело я не только могла увидеть, но и чувствовала сейчас. Жаль, что он хотел это делать со мной, и я не могла ответить ему взаимностью.

В следующий момент я почувствовала, как мои волосы встали от мурашек дыбом, когда дыхание Яагера снова скользнуло вниз и я почувствовала достаточно сильный поцелуй на своей шее. Такой, после которого наверняка останется след. Я не знала, что случилось, но сердце внезапно забилось, как ненормальное, а по позвоночнику змеей скользнул жар.

В панике я попыталась выползти из-под Матиаса, но его рука схватила меня за талию, удерживая на месте. Я подумала, что он пытается остановить меня, чтобы продолжать целовать, но внезапно осознала, что дело было в другом. Сейчас наши нижние части тела были слишком тесно и близко друг к другу, и я невольно ощутила то, чего не должна была.

В горле запершило от неожиданности. Я в ужасе снова попыталась отползти в сторону, но сделала только хуже. Яагер подняв голову, посмотрел на меня так, словно еще секунда — и он меня сожрет.

— Не ерзай так. — его голос стал еще ниже из-за хрипотцы, скользнувшей в нем. Но я все еще была испугана тем, что почувствовала, поэтому настойчиво пыталась выбраться, и, в конце концов, Яагер просто лег на кровать рядом и, притянув к себе, прижал, а потом свободной рукой накинул на нас одеяло.

Лично для меня все стало в разы хуже: теперь я чувствовала каждой клеточкой тела все напряженные мышцы Матиаса и его выступающие части. Он сжимал меня так, что было трудно дышать, а освободиться я не могла, потому что лежала на здоровой руке, а ту, что была в гипсе, он бережно поправил, чтобы не задеть и не потревожить ее.

— Ты что делаешь? — сдавленно поинтересовалась я. — А если кто-то зайдет?!

— Кроме ректора — никто. И вряд ли он еще когда это сделает.

Я обреченно закрыла глаза. Он произнес это так просто, но я понимала, что даже если никто не решится заглянуть в эту комнату, то мне придется провести всю ночь в объятиях Яагера. Я боялась даже пошевелиться, хотя и без того все было очень плохо.

— Можно я, хотя бы, отвернусь? — произнесла я обреченно, понимая, что мне придется смириться со своим положением.

— Нет.

— Мне так будет удобнее. — попыталась снова я, понимая, что иначе мне придется спать, упираясь бедром в неудобно выступающую часть тела Яагера, которая ужасала меня, и, к тому же, уткнувшись носом ему в грудь.

— Не стоит.

Оставалось только закрыть глаза и попытаться отрешиться от всего. Какое-то время я просто молча лежала, прислушиваясь к сильному биению сердца Яагера, и его дыханию, а потом, подумав, что он мог уже уснуть, тихонько повернулась.

После чего мне захотелось умереть. Почему-то я не учла, что моя попа — это более выступающая часть тела, чем все остальное. Я почувствовала, как мышцы на руке, обнимающей меня, до боли напряглись, и как плавно двинулись мышцы пресса, прижатого к моей спине, когда Яагер выдохнул сквозь зубы.

— Я предупреждал. — произнес он, а я зажмурилась, молясь, чтобы поскорее меня отрубило.

Я закрыла глаза и изо всех сил пыталась заснуть. Не получалось.

Настолько сильно чувствуя Матиаса, я даже успокоиться не могла. Сердце все так же билось, словно обезумевшее и я по-прежнему чувствовала выпуклость в штанах Яагера, упирающуюся мне в попу. Судя по всему, для Матиаса в этом всем не было ничего такого, а мне хотелось сгореть от смущения.

Я, напряженная до предела, и его тело, будто раскаленная сталь. Матиас ничего не делал. Просто прижимал к себе, но, несмотря на это, я чувствовала, что ни я, ни он, заснуть не сможем.

— Я хочу пойти на свою кровать, — прошептала еле слышно, но прекрасно понимала, что в тишине комнаты Яагер услышал мои слова. — Дай я встану.

— Нет, — Матиас, наоборот, сильнее прижал к себе. Хотя, казалось, что между нами и так не было ни миллиметра расстояния. Тела, прижатые друг к другу. Сталь его мышц и жар кожи, ощутимый даже сквозь ткань одежды. Воздух, наполненный духотой, из-за которой каждый вдох давался с трудом и какие-то странные мурашки, беспрерывно бегущие по телу. Отдающие непривычной и незнакомой для меня остротой, смешанной с покалыванием. Я вообще ощущала себя как-то странно, находясь в руках Яагера.

— Черт, — я выругалась, опять закрывая глаза. — Никогда бы не подумала, что буду с тобой встречаться. Я и Матиас Яагер. Мне было бы легче принять то, что мир плоский, чем то, что у нас начнутся отношения.

— Почему? — рука Яагера скользнула немного ниже и пальцы коснулись обнаженной кожи рядом поясом моих спортивных штанов. Я прерывисто выдохнула и накрыла его ладонь своей. Хотела таким образом показать, что не позволю его руке большей свободы. Например, не дам скользнуть мне в штаны.

Но, в итоге, моя ладонь поверх его, против воли, веяла каким-то другим смыслом. Более интимным. Из-за этого я хотела отдернуть руку, но почему-то не стала этого делать. Замерла, чувствуя то, насколько горячая у него ладонь. Большая и грубая. Имеющая в себе столько сдерживаемой силы, что порой это ужасало.

— Ты всегда показывал, что, как девчонка, я пустое место. Ты даже отходил, когда я подходила к тебе. Будто я была прокаженной, — сказала, открыв глаза и посмотрев в пустоту.

Несколько секунд царила тишина, но она почему-то не давила. Из-за такой близости с Матиасом, я была до предела напряжена, но неловкости из-за молчания не чувствовала.

— Ты все еще что-то чувствуешь к Джосу?

Почему-то я вздрогнула от этого вопроса, своей ладонью чувствуя то, как еще сильнее напряглась рука Яагера.

— Нет, — я отрицательно качнула головой.

Губы Матиаса коснулись моей шеи. Короткий поцелуй, после чего последовало затишье. Длящееся целую вечность, но, в тот же момент, прекращающееся, словно мгновение — прерванное вторым касанием губ. Уже более долгим. Веющим жаждой, которая постепенно, с каждым новым поцелуем, будто срывала самоконтроль. Это чувствовалось словно голод. Пугающий, но, в тот же момент, заставляющий меня затихнуть от того покалывания, которое россыпью пробивало тело, после каждого поцелуя Яагера.

Рука Матиаса, до этого находящаяся на моей талии, скользнула под кофту, но, стоило ей коснуться груди, как я тут же дернулась и так, будто меня ударило разрядом тока, я вскочила с кровати, после чего, растерянными движениями поправляя одежду, отошла на другую сторону комнаты.

— Мне… Нам… — запинаясь, я старалась не думать об этом даже мимолетном прикосновении Яагера к моему телу. — Нам нужно собираться на учебу.

Слова были не убедительными, так как часы показывали лишь пять утра, но в этот момент я была в таком состоянии, что уж точно не смогла бы опять лечь в кровать к Яагеру. Более того, мне нужна была хотя бы минута для того, чтобы перевести дыхание и привести мысли в порядок, из-за чего я не придумала ничего лучше, чем пойти к шкафу и, взяв оттуда полотенце и баночку с жидким мылом, направиться к двери.

— Я пойду в душ.

Выйдя в коридор и, сделав несколько шагов, я остановилась и, обернувшись увидела Яагера.

— Не нужно идти за мной, — я отрицательно качнула головой. — Я не думаю, что кто-то еще решит зайти в душ в пять утра.

— Я пойду с тобой.

Этой фразы, вернее того, как она была произнесена, хватило, чтобы понять, что спорить с Яагером бесполезно. Он все равно сделает так, как считает нужным.

Поэтому я просто развернулась и пошла дальше. С опозданием вспомнила о том, что сейчас была без бинта, из-за чего тут же быстрым движением прижала к груди полотенце. Мысленно обругала себя за такую ужасную ошибку. Черт, мне нельзя терять голову.

Я зашла в душевую и закрыла за собой дверь. Яагер остался в коридоре и теперь, когда, его не было рядом, я попыталась успокоиться.

Ничего не получалось. Сердце все так же билось в бешеном темпе и я до сих пор чувствовала прикосновения и поцелуи Матиаса. Казалось, что они никогда не исчезнут. Просто впитаются в тело и останутся со мной навсегда, словно метка.

— Черт, — я вплела пальцы в волосы и прошлась по душевой.

Желая хоть немного побыть в одиночестве, я не спешила. Долго раздевалась и медленно перематывала гипс целлофаном.

Я выбрала самую дальнюю кабинку и включила воду. Встав под теплые струи, я закрыла глаза и задержала дыхание. В этот момент не шевелилась и старалась не думать.

Вот только, мысли так и не покидали мою голову и среди них отчетливо ощущался шок от того, что Матиас Яагер теперь мой парень.

Я качнула головой и пошла к скамейке, на которой оставила мыло, вернувшись, сильно намылилась и, желая поставить бутылочку на полку, поскользнулась из-за пены и чуть не упала. Вскрикнула, но успела ухватиться за выступ, благодаря чему устояла на ногах.

Правда, все равно ударилась бедром о стену, из-за чего, стиснув зубы, выключила воду и прислонила ладонь к ушибленному месту. Оно покраснело и сейчас жгло.

Убрав руку, я посмотрела на место, которым ударилась, а потом подняла голову и увидела Матиаса, который, проклятье, сейчас стоял рядом с моей кабинкой.

Из-за неожиданности, чуть не подскочила на месте и тут же попыталась прикрыться руками.

— Что… Что ты тут делаешь?

— Ты кричала, — взгляд Матиаса опустился ниже. Скользнул по моему телу и я физически ощутила то, как он меня рассматривал.

— Я просто поскользнулась. Пожалуйста, уйди.

Яагер не сдвинулся ни на сантиметр. Его взгляд все так же был на мне и черные глаза сейчас казались еще более темными. Словно бездны.

— Убери руки, Грейс. Я хочу посмотреть на тебя.

— Ты и так смотришь. И видишь даже больше, чем должен.

Я чувствовала себя до жути неловко, но в этот момент это отходило на второй план. Куда более важными казались воздух, почему-то ставший до невозможности жарким, и обжигающие всполохи, бегущие по телу в тех местах, на которые сейчас смотрел Яагер.

Он поднял голову и наши взгляды встретились. Воздух заискрился и, казалось, разряды тока прошлись по коже. Будоража и взвинчивая. Разрывая это мгновение в клочья и, прежде чем я что-либо поняла, Матиас оказался рядом. Подхватил меня под попу и, до покраснения сжимая ее ладонями, поднял меня на руки. Буквально вдавливая меня в стену своим телом, он набросился своими губами на мои.

От мокрой плитки тянуло в спину холодом, тело же Яагера было словно из огня.

Вода лилась на нас сверху, и из-за того, что я сжала пальцы на плечах Яагера, чтобы не упасть, я чувствовала, как струйки бегут по моему лицу, и попадают в нос, заставляя задыхаться. Не было возможности сделать ни единого глотка воздуха или что-то произнести: Матиас не давал мне ни секунды передышки, целуя и проникая горячим языком в рот, будто вынуждая ответить.

Одежда на нем промокла за секунды. С каждым его вздохом, в те моменты, когда его тело вжимало меня еще сильнее в стену, мне казалось, что мы и вовсе оба обнажены. От этой мысли сердце дрогнуло и пустилось в лихорадочный бег, а паника ясно полоснула сознание.

Этого не должно происходить.

Мало того, что Яагер держит мое полностью обнаженное тело на руках, и я отчетливо ощущаю, как его пальцы впиваются в кожу моих бедер, так еще все происходит в общей душевой. Шум от льющейся воды почти полностью заглушает звуки, и я даже могу не услышать чье-то приближение. Вот это будет картина, если какой-нибудь студент вздумает встать пораньше и принять душ.

Поэтому я резко отдернулась, и больно ударилась затылком об плитку, зашипев. Испугавшись, что Яагер как обычно проигнорирует мои слова, я резко подняла руку и закрыла ладонью ему рот, останавливая.

— Матиас. Стой. — мой голос звучал неестественно. Из-за того, что меня била мелкая дрожь.

Я не понимала, от чего больше нервничаю — из-за того, что не знала мыслей Матиаса и что он намерен здесь и сейчас сделать, или от того, что эффект его прикосновений и яростного поцелуя был сродни легкому опьянению. Я хорошо помнила, как во время болезни сосед принес какое-то лекарство, которое оказалось ничем иным, как обычной настойкой на травах. И по ошибке приняв его, я в тот вечер чувствовала, будто мое тело превратилось в мягкий, податливый воск, а все ощущения обострились в разы.

Как и сейчас.

Яагер смотрел на меня, ожидая, что я продолжу. Он по-прежнему держал меня на весу, прижимая к стене. Его темные волосы были мокрыми, пара вьющихся от влаги прядей падала на лицо. По загорелой коже текли тонкие струйки, и на черных ресницах блестели в неярком свете капельки воды. Спустя пару секунд он опустил взгляд ниже, на мое тело, и эти капельки дрогнули, упав вниз, отчего я вздрогнула тоже, ощутив, как в этот момент сердце заколотилось еще сильнее.

— Если кто-то зайдет, у нас будут проблемы. — выпалила я совсем не то, что хотела, чувствуя, как стыд покрывает лицо яркими, алыми пятнами. Зачем я его рассматриваю?

Яагер внезапно поднял одну руку, продолжая меня так же легко придерживать, и отнял мою ладонь от его лица.

— У нас не будет проблем. — произнес он, и от его голоса у меня пробежали мурашки.

— Будут. — я встряхнула головой, пытаясь успокоить сходящее с ума сердце. — в мужском колледже, двое человек в одной кабинке… дело даже не в этом…

Я запнулась. Матиас посмотрел на мою дрожащую руку, которую по-прежнему держал за запястье. В следующую секунду кровь целиком прилила к моему лицу и голова закружилась, когда Яагер провел языком по моей ладони. Даже вода, льющаяся из душа, показалась мне холодной.

После он положил эту ладонь себе на грудь и снова наклонился ко мне. В этот раз он опустился чуть ниже моего лица и я ощутила, как теперь он языком проводит по моей шее, чередуя эти горячие прикосновения с поцелуями.

Те места, к которым прикасались губы Матиаса, тут же вспыхивали миллиардом огоньков, которые будоражащими мурашками рассыпались по телу, обжигая каждую его частичку. Набрасывая на меня невидимые волны из импульсов и заставляя задрожать.

Тело напряглось и вместе с этим, ослабло. Мысленно я накричала на себя и попыталась взять себя в руки. Ухватиться за остатки сознания, которые еще не заволокло каким-то странным туманом, но чем больше я пыталась сопротивляться Матиасу, тем сильнее ощущала себя побежденной.

Его рука скользнула по моей спине и я прогнулась, чувствуя себя так, словно в тех местах, к которым прикасался Яагер, вспыхивали разряды тока. Маленькие, но до невозможности острые. Рассыпающиеся на спине, но почему-то собирающиеся внизу живота, где сейчас как-то необычно покалывало и будто бы тянуло. Из-за этого хотелось поерзать и свести ноги, но находясь в таком положении, я не могла этого сделать.

Губы Матиаса накрыли мои. Короткий, но жадный и несдержанный поцелуй. От этого грубый даже немного болезненный.

Вновь спускаясь поцелуями на шею, Яагер прикусил мочку моего уха, а я вновь зашипела, упираясь ладонями в торс Матиаса, но когда его губы коснулись моей ключицы, я стиснула зубы и обессиленно закрыла глаза рукой, откинувшись затылком на плитку. Опять ударилась и была этому рада. Молилась о том, чтобы боль отрезвила сознание, но она утонула в искрах, прожигающих тело, поцелуями Яагера.

Я честно пыталась сопротивляться ему, но, проклятье, не находила в себе сил достаточно стойко противостоять Матиасу. Будто бы Яагер полностью лишил меня воли к сопротивлению. Сковал их своими прикосновениями. Лишил меня воли.

— Прекрати, — прошептала. — Пожалуйста, не нужно.

— Боишься? — голос Матиаса был до невозможности хриплым и его торс вздымался от глубоких вдохов. Яагер поднял взгляд и посмотрел на меня. В этот момент его глаза были настолько черными, что даже не было разницы между радужкой и зрачком. И взгляд Матиаса будто пожирал. Обжигал и чувствовался на физическом уровне.

— Да, — не стала лгать. До боли прикусила губу и опустила голову. — Мы как-то странно начали встречаться. Да и отношения у нас от силы всего лишь пару часов, но, проклятье, я уже голая перед тобой.

— Считаешь, что все слишком быстро?

Я кивнула, а Матиас опять поддел пальцами мой подбородок. Заставил поднять голову и посмотреть на него.

— Если ты боишься, я готов ждать тебя сколько угодно, но я не вижу в этом смысла, — его губы коснулись моих. — Для тебя все быстро, а для меня слишком медленно. Хочу тебя, Грейс. Проклятье. Ты не представляешь насколько сильно.

Яагер усадил меня на выступ. Кожу тут же обожгло от соприкосновения с ледяной плиткой, но я этого будто бы вовсе не заметила, так как в этот момент Матиас положил свои ладони на мои колени.

— Хочешь воспользоваться мной? — мои слова прозвучали как-то жалко, но я не смогла их сдержать. По коже все так же скользили угольки, но в груди расплылась горечь. Я боялась Матиаса. Вернее, того, что он мог сделать. Опытный и страшный парень. Тот, от кого не знаешь, чего ожидать.

Из-за этого я не раскрывалась перед ним. Опасалась идти к Яагеру в руки. Тем более, все и правда было слишком быстро. Я чувствовала себя так, словно меня внезапно с ровной поверхности бросили в обрыв. Я падала вниз и кружилась в ураганах. Ничего не понимала и не могла собраться с мыслями, но какого-то черта тянулась к Матиасу. К тому, кто являлся моим дьяволом.

— Я не хочу тобой пользоваться, — Яагер все так же смотрел на меня своими до невозможности черными глазами и от этого тело еще сильнее горело, а сознание покрывалось туманном. — Я хочу тебя любить.

Все так же держа руки на моих коленках, он раздвинул мои ноги. Опустил голову и окинул меня взглядом, из-за чего по коже пробежали дикие и покалывающие остротой мурашки. Щеки запылали и я дернулась, пытаясь свести ноги, но Яагер не дал этого сделать — встал между ними. Я положила ладонь на его торс и даже сквозь мокрую ткань футболки ощутила то, насколько быстро и безумно билось его сердце.

— Доверься мне, — Матиас губами прикоснулся к моему плечу. Одну ладонь положил на мою талию, ощутимо сжимая ее, а второй начал расстегивать ремень на своих джинсах.

17. Утро

В голове не осталось ни единой мысли, а те, что появлялись — лениво затухали и растворялись в вакууме. То, что Яагер делал со мной, было запредельно острым, интимным и запретным. Мир сузился до небольшого пространства в душевой, там, где соприкасались наши тела.

Он полностью разрушил мои представления о том, что могут делать парень и девушка. Раньше я думала, что взрослые отношения — это поцелуи, объятия, и, спустя какое-то время наступает близость, при которой девушка теряет свою невинность. Но я даже не представляла, что возможно вытворять одними лишь прикосновениями. Делать такое. Заставить взмыть к небесам, а после упасть на землю, чувствуя, как силы покидают дрожащее тело. Как падающие на пылающую кожу капли воды вызывают отголоски удовольствия от тех прикосновений, что были.

Чувствуя, как Матиас сжимает в объятиях мое обмякшее тело, не позволяя упасть, и как колотится в груди сердце, я не знала, кем себя считать. Физически я была еще невинна, но выбросить из мыслей это утро я уже никогда не смогу. Яагер продемонстрировал мне те грани близости, о которых я даже не подозревала.

Он поцеловал меня снова, и я ощутила, как его мышцы напряглись, сжимая меня в объятиях еще теснее. Предельная осторожность исчезла из его прикосновений, и теперь я чувствовала едва сдерживаемое напряжение, которое Яагер хотел бы отпустить.

Я не знала, сколько времени мы провели здесь и поэтому беспокойство кольнуло в сердце.

— Нам надо вернуться. — едва слышно произнесла я.

В этот раз Матиас отпустил меня. Осторожно, придерживая за руку и наблюдая, как я на дрожащих ногах держу равновесие. Выключив воду, он вывел меня из кабинки и усадил на скамейку возле моих вещей, а потом, взяв полотенце, накрыл мое тело.

Одевалась я неловко. Казалось, что тело меня никак не хочет слушаться — я все время промазывала мимо рукавов, забыла снять пленку с гипса, и умудрилась поначалу надеть штаны наизнанку. Краем глаз я видела, как Яагер снял одним движением промокшую насквозь футболку, и, прежде чем он отвернулся к шкафчикам, чтобы взять сухую одежду, я заметила на его плече алые отпечатки от моих пальцев и едва заметные царапины. Я умудрилась сжимать его настолько сильно, что вскоре у него может быть пять маленьких синяков.

И хотя это был мужской колледж, где парни постоянно получали какие-нибудь синяки или что похуже, мне казалось, словно эти, на теле Матиаса, были слишком неправильными для этого места и подозрительными. Возникло тревожное чувство, словно стоит кому-то их увидеть — и он сразу узнает, что это была рука его соседа по комнате.

Мне стало дико стыдно, и я отвернулась, надеясь, что ошибаюсь.

Потом, сложив вещи, я направилась к раковине, чтобы почистить зубы. Но сколько бы я не терла их щеткой с мятной пастой, мне все время казалось, что от вкуса Яагера мне не избавиться.

Когда я сложила умывальные принадлежности, и, выключив воду, повернулась, то вздрогнула. Матиас стоял позади. Когда он успел появиться, что я не заметила его в зеркале? Сердце гулко ударило в груди. В тот момент, когда он внезапно протянул руку, и, подняв пятерней волосы с моего лица, наклонился и поцеловал меня.

Если бы сейчас кто-то заявился в душевую, он бы точно поехал крышей от удивления. Коена Дана пожирает поцелуем Матиас Яагер. Мы бы не успели даже отстраниться. Прерви Яагер поцелуй — и все равно его нижняя часть тела, вжимающая мою поясницу в раковину, сказала бы о многом. Отодвинься он — и стало бы еще хуже, ведь сейчас я снова ощутила, как между нашими бедрами мне начинает мешать и давить определенная часть тела.

Но слава богу, что за дверью была тишина. Матиас разорвал поцелуй до того, как кто-либо нас увидел, и отпустив мои волосы, что они снова упали мне на лицо, взял за руку.

— Пойдем. — произнес он.

Счастье, что возвращались мы по пустым коридорам и никто нас не увидел.

В комнате, стоило только двери закрыться, я хотела сбежать на кровать Коена, но не успела сделать и шага, как Яагер внезапно поймал меня поперек талии, и уложил на свою постель резко, но достаточно мягко. Просто перед моими глазами внезапно перевернулся за секунду мир.

— Что ты… Матиас! — вскрикнула я, оказавшись под ним. Я в шоке замерла, глядя как он наклонился ниже, и, приподняв толстовку на мне, поцеловал обнаженные участки кожи. Прикосновение губ вместе с горячим дыханием, вызывало табун мурашек, пробежавших от затылка по позвоночнику, и внизу живота в очередной раз все напряглось.

Я испуганно протянула руку и, зарывшись в темные, жесткие волосы, сжала их, пытаясь остановить Матиаса. Отдавшись ощущениям и шоку, я даже пропустила момент, как пояс моих штанов оказался на середине бедер, приоткрыв нижнее белье. Я поняла это лишь тогда, когда ощутила поцелуй возле выпирающей косточки бедра.

— Давай спать. — дрогнувшим голосом предложила я. Как только он поднял голову, я отпустила его волосы, испугавшись, что это был слишком странный жест, но иначе остановить его мне казалось невозможным. Поэтому я добавила: — Пожалуйста. До подъема осталось всего ничего.

— Будешь спать в одежде? — поинтересовался он, а я нервно кивнула.

— Да. Так теплее.

Судя по усмешке Яагера, тенью мелькнувшей на лице — он совершенно не поверил в мои отмазки. Он лег рядом, и спустя мгновение притянул меня спиной к себе, чтобы наши тела тесно слились так, как этой ночью. Я снова ощутила себя, как в ловушке. Выбраться было невозможно — он обнимал меня обеими руками, и стоило мне зашевелиться, как эта ловушка сжалась еще сильнее, полностью обездвиживая.

После я ощутила прикосновение губ на шее. Яагер поцеловал меня, а потом произнес:

— В следующий раз я сделаю это с тобой по-настоящему.

Его низкий голос ударил мне будто хлыстом по нервам. Я почувствовала, как паника горячей волной накрывает меня, а тело Яагера позади, с такой силой сжимающее мое в объятиях, стало казаться угрожающе огромным и опасным. В этот момент я жалела только об одном — что Яагер не определил временные рамки “следующего раза”. Я должна была понять, стоило ли мне умирать сейчас от страха или поскорее бежать этим же днем из колледжа, пока это не случилось. Но, то ли почувствовав, как я онемела от страха, то ли просто, Матиас вскоре добавил:

— Если захочешь.

— Я не… не настолько быстро. — дрогнувшим голосом произнесла я, проклиная себя за то, что не сказала другое. Я вообще не была уверена, что когда-нибудь хочу подобного. Больше всего меня пугала его решимость и напор, а еще его опыт. Я получила сегодня удовольствие от его действий, и боялась, что однажды он просто захочет и разрушит все мое желание сопротивляться, а я ничего не смогу и не захочу поделать. Просто своим напором и своим телом вынудит меня желать того, что я до этого не желала. Как цунами перевернет всю жизнь до основания. И эта связь станет моим личным адом. Ведь во взрослую жизнь я бы хотела войти с человеком, которого буду любить до конца, а не с эти дьяволом, прекрасно знающим, как совращать девушек. Настолько прекрасно, что даже я умудрилась ему поддаться.

Я спала настолько крепко, что даже сквозь сон слыша будильник, не реагировала на него. Зато, я отчетливо почувствовала поцелуи на своей шее и тут же резко открыла глаза.

— Что ты делаешь? — мой голос был осипшим, но от сонливости не осталось и следа.

Матиас, прижимая меня к себе и ладонью сжимая попу, так, что по телу расплылись раскаленные искры, наклонился и вновь коснулся губами моей шеи. Поцелуй медленный, но пропитанный чем-то буйствующим. Будто бы жаждой, и совсем на мгновение мне показалось, что я блюдо, которое было подано голодному зверю на завтрак.

Качнув головой, я попыталась прогнать эти мысли, но вот от крошечных ураганчиков, которые миллиардом иголок покалывали кожу, я избавиться не могла. Наоборот, с каждым поцелуем Яагера их острота усиливалась и становилась более будоражащей.

— Бужу тебя, — сказал Матиас, немного сильнее ладонью сжимая мою попу.

— Я уже проснулась.

— Я в этом не уверен, — вторая его рука оказалась у меня под футболкой. Опалила прикосновением, но, прежде чем Яагер коснулся моей груди, я в резком движении выскользнула и, чуть ли не свалившись с кровати, встала на ноги.

— Я проснулась, — повторила более твердо. Уже теперь даже сонливость исчезла из голоса. Я обернулась и посмотрела на часы. Как раз наступило время собираться на учебу. — Отвернись, пожалуйста. Мне нужно перемотаться бинтом.

Матиас сел на кровати и отвернулся в сторону двери, а я пошла к шкафу.

По телу все так же бежала дрожь и те места, к которым Яагер прикасался губами, все еще горели. Черт. Насколько же странно и непривычно просыпаться в объятиях парня и от его поцелуев.

Особенно, если учесть то, что этот парень Матиас Яагер.

На всякий случай, я повернулась к Матиасу спиной, после чего сняла футболку и начала затягивать бинт. Вернее, пытаться это сделать. Из-за гипса это занятие вообще напоминало пытку, но сегодня, из-за того, что я отлежала вторую, целую руку, дело шло куда медленнее.

Когда уже десятая попытка перебинтовать грудь провалилась, я тихо выругалась и зло стиснула зубы, но уже в следующее мгновение замерла ощутив, что у меня забрали бинт. Я резко обернулась и, прикрывая грудь руками, посмотрела на Матиаса.

— Я помогу.

— Не нужно. Я сама справлюсь.

— Опоздаешь на пару.

Яагер наклонился и оставил на мне три поцелуя. Один на губах, второй на шее, а третий на той части груди, которую я не смогла прикрыть рукой. Каждое прикосновение губ, как кипяток, впитывающийся в кожу. Взвинчивающий мысли и заставляющий растеряться.

Из-за этого я помедлила, а Матиас, встав ко мне со спины, размотал бинт. Но, в итоге, я старалась сама перебинтовывать грудь. Хотя, благодаря помощи Яагера, я закончила с этим куда быстрее.

— У тебя есть платье?

Этот вопрос Матиаса вогнал меня в замешательство.

— Ты имеешь ввиду тут в колледже? — уточнила. Увидев, что Яагер кивнул, я ответила: — Да, кажется, одно есть. Почему ты спрашиваешь?

— Хочу увидеть тебя в платье, — положив ладони в карманы штанов, Яагер подошел ближе. Из-за чего мне пришлось высоко поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо. В этот момент взгляд Яагера был другим. Он будто бы отдавал чем-то порочным. — Хочу, чтобы ты была в своей одежде, когда мы только вдвоем.

— Я не хочу надевать свою одежду, — я отрицательно качнула головой, почему-то ощутив себя как-то странно под этим взглядом Матиаса. По коже пробежали мурашки и я невольно прикусила губу.

— Тогда ходи голой.

Уже на этом моменте я поджала губы.

— Я очень надеюсь, что ты сейчас шутишь.

— Похоже на это?

Я ничего не ответила. Вместо этого пошла к шкафу и, взяв зубную щетку и пасту, вышла из комнаты. Даже не оборачиваясь, знала, что Яагер пошел за мной.

Утро началось почти обычно. Умыться и почистить зубы. Затем позавтракать и, собрав книги и тетради, пойти на учебу.

Но все же этот день отличался от предыдущих. Теперь у меня был парень.

Когда мы были около умывальников, Матиас привычно разговаривал с друзьями, ожидая, когда я закончу умываться. При других студентах мы вели себя, как обычно и Яагер, по моей просьбе, все так же не шел рядом со мной. Он всегда отставал на несколько метров.

Но вот наша комната, будто бы являлась другим миром, отделенным от остального колледжа. Стоило двери закрыться, как Яагер тут же притягивал к себе и целовал. Прикасался ко мне именно, как парень касается девушки, из-за чего я тут же начинала краснеть и растерянно упираться в его торс ладонями.

Но вот мою одежду, вернее, одежду Коена, Яагер явно ненавидел. Даже хотел снять с меня толстовку.

— Прекрати, — прошептала, пытаясь отстраниться. Чувствовала, как губы ныли после очередного поцелуя и дыхание сбилось настолько сильно, что, даже делая глубокие вдохи, я его выровнять не могла.

— Я очень хочу видеть тебя в платье, — сказал он, наклоняясь к моему уху. Голос хриплый и, произнося эти слова, он опалил шею горячим дыханием.

— В комнату может кто-то войти.

— Не войдет.

— Но такая вероятность все же есть, — я отрицательно качнула головой.

— До вечера у нас на двери будет стоять замок.

— Это может у многих вызвать вопросы.

Матиас вплел пальцы мне в волосы и заставил приподнять голову. Посмотреть ему в глаза.

— Тебя не должно это волновать. Ты вообще не должна переживать о чем-либо. Я сделаю все. Но я хочу, чтобы в этой комнате ты была именно девушкой. Моей девушкой. Хочу видеть тебя в нормальной одежде или вообще голой, — увидев, как мои брови взметнулись вверх, а щеки покраснели, он сказал: — Да, Грейс, я хочу смотреть на тебя.

Я не знала, что ответить. Казалось, что меня должно было напугать то, что, возможно, в дальнейшем я буду находиться с Яагером за закрытой дверью. Но страха не было. Вместо него сознание пропитало каким-то необычным волнением и кожу опять начало покалывать.

— Мне нужно идти на первую пару, — в итоге я решила просто перевести тему разговора.

Несколько секунд Матиас еще прижимал меня к себе, но в итоге отпустил и я побрела за своими тетрадями и ручками. Тело опять окутывал непривычный жар. Такое происходило всякий раз, когда Яагер обнимал меня.

— Сколько ты должна?

— Много.

— Это я уже слышал. Скажи сумму.

— Я не очень хочу разговаривать на эту тему.

— Грейс, я должен это знать. И мы должны обсудить планы на будущее. Что ты хочешь делать, когда долга уже не будет. Как наша с тобой жизнь будет складываться дальше.

«Наша с тобой жизнь»

Я замерла, услышав эти слова. «Нас» толком не было. Тем более, я скоро уеду отсюда, но уже сейчас я думала о том, стоит ли говорить Матиасу об этом.

Взяв учебники, я поплелась к двери, бросив Яагеру «Давай поговорим вечером».

Пока шла в учебный корпус, опять думала о словах Яагера. Про то, что я бы хотела сделать, когда долга не будет. Его уже нет. Есть только желание Берга убить меня медленно и мучительно.

Уже заходя в учебный корпус, я была настолько поглощена своими мыслями, что не заметила того, что в пустом коридоре рядом со мной оказался кто-то, но прекрасно ощутила крупную ладонь на моем запястье и то, что уже в следующее мгновение меня затащили в пустую аудиторию.

Я в панике подняла голову и, увидев Джоса, практически не ощутила облегчение.

— Ты меня избегаешь, Грейс.

18. Удар

Я на автомате подтянула воротник толстовки повыше, вспомнив о тех следах, которые оставил на мне Матиас.

— Я тебя не избегаю. — буркнула я. — У меня начинаются занятия.

Произнеся это, я попыталась уйти, но в тот же момент Джос преградил мне путь рукой, поставив ладонь на стену. Однако, я знала, что он так сделает, поэтому тут же нырнула вниз, но в то же мгновение Джос выставил колено.

— Джос!

Я толкнула со злости его в бедро, но даже в такой позе он стоял твердо и только ухмыльнулся в ответ. Сегодня он выглядел более спокойно, чем в прошлую нашу встречу. Позитивно и открыто, как и раньше.

— Что? Я всего лишь хотел с тобой пообщаться, как иначе мне это сделать, если ты меня все время избегаешь?

— И что ты хочешь? — я сложила руки, мрачно посмотрев на парня. Он улыбнулся.

— У меня есть для тебя сюрприз.

“Какой?” — чуть не вырвалось у меня, но я вовремя остановилась и покачала головой. Стоит мне только поддаться Джосу, и ответить ему доброжелательностью, как он все начнет воспринимать неправильно. Он больше не требовал стать его девушкой, но я прекрасно видела в его глазах истинные намерения: стремление сделать меня своей никуда не делось.

Он не подозревал, что Матиас делал со мной. И я бы не хотела, чтобы он узнал об этом. Либо пострадают отношения братьев, либо пострадаю я. Другого не дано в этой ситуации.

— Мне не нужны сюрпризы, Джос. Прости, мне пора на занятия.

— Ты даже не знаешь, что это за сюрприз.

— Мне все равно. Я не хочу сюрпризов от тебя. — упрямо повторила я, зная, понимая, это было грубо. Радость и вправду исчезла с лица Джоса, и в глубине глаз появился холодок, но он все так же смотрел на меня, чуть улыбаясь.

— Грейс, в прошлый раз ты обещала поговорить со мной чуть позже. Думаю, оно уже наступило?

— Хорошо, пусть так. Но нам просто нечего обсуждать. — я мотнула головой. — Наши отношения кончились много лет назад и твоей девушкой я больше не стану.

— Что ты…

Воспользовавшись замешательством Джоса, я, не дослушав, быстро проскользнула в другую сторону от него. Он был ловчее и успел схватить меня за рукав, но я изо всех сил выдрала его и побежала в сторону аудиторий, где у моей группы начиналось уже занятие.

Я не знала, что умею так быстро бегать. Джос меня не догнал. Поэтому, запыхавшись, я влетела в аудиторию и под пристальным, хмурым взглядом учителя, уселась за самую дальнюю парту, и после уже постаралась выровнять дыхание.

Я так сильно боялась, что Джос снова попытается поцеловать меня, что отвечала ему слишком грубо, наверняка задев его чувства. Стыд царапал сердце, и мне хотелось отмотать все эти дни назад, чтобы пережить их хоть немножко иначе, избежав разговоров с Джосом и того, что Матиас делал со мной в душевой.

Я считала, что до побега братья станут моей самой большой проблемой в колледже, но неприятности поджидали меня с совершенно неожиданной стороны.

— Коен Дан! — услышала я громкий оклик, когда перед физкультурой свернула мимо зала для тренировок, куда радостно шагали мои однокурсники. Замерев, я обернулась. На меня внимательно смотрел взрослый, крепкий и высокий мужчина в спортивных шортах и майке. Я нахмурилась. Судя по возрасту, это мог быть только учитель.

— А?

— И куда ты отправился? Зал там.

— Но… — я растерянно показала ему руку в гипсе. Увидев вчера в расписании спортивные занятия, я расслабленно выдохнула, понимая, насколько перелом меня спас. Не будь его — и мне пришлось бы переодеваться в мужской раздевалке, а потом скакать с мячом среди десятка рослых парней. Вместо этого я понадеялась, что отсижу занятие где-нибудь в пустой библиотеке.

Но тренер вопросительно приподнял брови.

— И что? Ноги у тебя в порядке? Марш переодеваться. Посидишь на лавочке, посмотришь за игрой, а перед этим немного разомнешься.

Дьявол!

В раздевалку я зашла последней, перебирая ноги так медленно, чтобы там не осталось никого из парней. Мне хотелось проклинать этот колледж. Открыв шкафчик Коена, я обессиленно опустила веки и стукнулась пару раз лбом об соседний. Спортивной формой учеников были шорты и футболка.

Быстро переодевшись за ширмой, которая стояла в углу, я посмотрела на себя в зеркало. Шорты закрывали ногу почти до колена, футболка тоже была свободной, поэтому я немного успокоилась. Но все равно…

Когда я поплелась через весь зал к шеренге парней, чувствуя растущее напряжение в позвоночнике, я заметила, что некоторые из них бросали взгляд на мои ноги. От этого хотелось натянуть шорты пониже: конечно, мои ноги были совершенно без волос и линии мышц были слишком мягкими для парня. А еще руки, торчащие из широких рукавов, казались слишком тонкими.

— Куда?! — я хотела отправиться прямо в конец шеренги, но вздрогнула от голоса тренера и замерла. Он указал мне куда-то на середину. Между высоким блондином, чье лицо казалось мне смутно знакомым, и каким-то темненьким парнем с широкими бровями. — Давай-ка сюда, чтобы я тебя видел.

Боже.

Я уныло встала между парнями, чувствуя себя, как лилипут. Раньше меня это мало смущало, но теперь, когда я играла роль Коена, так или иначе я начала обращать на подобное внимание. Наверное, достаточно трудно быть невысоким и худым парнем, и доходить большинству твоих сверстников всего лишь до плеча.

Первой была разминка. В первые же секунды, тот самый парень с широкими бровями развернулся перед пробежкой так, что едва не сшиб меня плечом, и тут же раздался свист тренера.

— Еще раз такое увижу — будешь тоже все занятие сидеть на лавке. — произнес он, поняв, что это было далеко не случайностью.

Я послушно бежала, пытаясь не отставать от всех и чувствуя напряжение, исходящее от этого парня. Кажется, Коен его бесил. Среди учеников я была не единственным низким человеком — впереди бежала еще парочка парней, едва ли выше меня, но у них на руках и ногах хотя бы были заметны мышцы, и их никто не задевал и не толкал.

Почему-то всю пробежку я чувствовала между лопаток какое-то странное неудобство. В какой-то момент обернувшись, я заметила, как блондин, бегущий позади, пристально следит за мной. Это мне не понравилось, и я взмолилась, чтобы разминка поскорее закончилась.

— Построиться! — наконец, прозвучал приказ тренера. Выдохнувшись окончательно, я встала в шеренгу, чувствуя, как по затылку стекает капелька пота. Это была всего лишь разминка, а я уже ощущала себя, как половая тряпка.

Тренер что-то говорил, но я не слышала его из-за шума в ушах. Мне казалось, что я еще немного и хлопнусь в обморок.

Только когда об пол ударился с громким звуком мяч, я опомнилась. В этот момент один из парней поднял руку, выходя вперед.

— Извините, а Коен Дан тоже будет играть?

— Нет. — бросил на меня взгляд мужчина. — Ты не видишь, что у него рука сломана?

— Отлично. — выдохнул парень. — Он и со здоровой рукой только вредит.

Это было обидно. Послышались смешки. Я, сжав зубы, обвела взглядом однокурсников, которые веселились, унижая моего брата, и испытывала злость, смешанную с бессилием и со стыдом.

— Коен, садись. — кивнул тренер, а я, так ничего и не ответив, направилась к лавке и села, глядя на то, как парни разделяются на команды. Начиналась игра в баскетбол, и я еще раз порадовалась тому, что у меня была сломана рука: играла я в него отвратительно. Тем более, против парней это было бы чистым самоубийством.

Поэтому я погрузилась в мысли о брате и Матиасе с Джосом, только краем глаза наблюдая за игрой и подмечая какие-то детали. Часть парней тоже сели на лавочки, но все старались держаться подальше от “Коена”. Только двое заняли места в паре метров от меня и начали увлеченно болтать. Их разговор я слышала отчетливо, и он начал отвлекать меня от мыслей. Вздохнув, я проследила за направлением их взглядов и места, куда они указывали периодически пальцами: они обсуждали того блондина, который на разминке бежал позади меня.

— … если бы не травма, то он бы уже играл за какую-нибудь команду, а не торчал здесь. Его отец, наверное, дико расстраивается.

— Брось, у него же вроде есть младший брат, наверняка его отец тоже тренирует.

— Нет, он мне сам говорил, что младший ненавидит хоккей и спорт в общем. Он хочет стать адвокатом и учиться где-нибудь в США.

— Тогда да…Быть сыном известного хоккеиста — отстой. Я тоже не люблю спорт, но меня, хотя бы, не таскали с трех лет на тренировки. А что у него за травма? Он даже так уделывает всех в школе в баскетбол.

— Не знаю, что-то со спиной. Нет, по нему заметно, когда он прыгает…

Я смотрела на блондина, слушая эти разговоры, и до меня начало доходить, почему его лицо показалось мне знакомым. Похоже, я видела его отца по телевизору: когда мой отец был жив, он любил смотреть хоккей и не пропускал ни одной игры. Я не знала имени ни одного игрока, но несколько лиц врезалось в память, и этот парень действительно был похож на одного из них. Прямо копия.

Задумавшись, я совершенно позабыла об остальных. Поэтому, когда я краем глаза увидела летящий на меня мяч, не успела среагировать: он врезался мне со всей силы в верхнюю часть лба, отчего голова откинулась и я ударилась затылком об стену.

Мяч упал рядом со мной, и когда я растерянно опустила голову, то увидела, как на пол между кроссовками падают алые капли из моего носа.

“Вот ублюдок” — промелькнула мысль. Я успела заметить, кто это сделал: тот бровастый пацан, который пихнул меня в начале пробежки. Такое чувство, что он специально так сильно пасанул в меня.

Раздался свист тренера.

— Так! До конца игры — на лавку! — рявкнул он, указывая рукой на бровастого, который мрачно зыркнул на меня.

— Чего? Он мог бы увернуться! Я не виноват, что…

— На лавку!

— Твою мать. — процедил парень, плетясь в сторону лавок. Проходя мимо меня, он пнул мою ногу в кроссовке. — Тебе конец, урод тощий.

Я в шоке держалась за нос рукой, поэтому не смогла ничего ответить.

— Возьмите кто-нибудь Коена Дана и отведите его в медкабинет. Смотрите, чтобы он не шлепнулся в обморок.

— Мы отведем. — двое парней, которые сидели неподалеку, подхватили меня под руки, поднимая с лавочки. За ними встал еще один, сказав, что он тоже проводит меня и зайдет в туалет. Тренер кивнул. Махнув рукой, он позволил остальным продолжать игру. Последнее, что я увидела, прежде чем меня вывели из зала, как блондин, повернув голову, странно смотрит на меня.

— Все в порядке. — пробормотала я, когда мы вышли из зала. — Я сам дойду.

— Ой, не рыпайся, — фыркнул парень слева, который был ростом примерно с меня. В его голосе скользнули странные нотки, которые мне не понравились и я напряглась.

— Что?

Внезапно они свернули к раздевалкам. Не успела я отреагировать, как меня затащили в одну из них, и, спустя секунду, развернув, бросили спиной на одну из лавочек. Я больно ударилась, вскрикнув. Те двое, которые вели меня, схватили с двух сторон мои руки, удерживая на месте. А третий, появившись неожиданно, запрыгнул на меня сверху, сев мои бедра так, что я не могла шелохнуться.

— Вы что творите?! — мой голос охрип от паники. Я понимала одно: в зале слишком шумно, чтобы кто-то услышал мои вопли, поэтому меня никто не спасет. Впервые мне захотелось до боли, чтобы Матиас или даже Джос появились рядом.

— Бесишь, заморыш. — процедил сквозь зубы сидевший сверху на мне. Из-за того, что он был намного выше меня, и достаточно хорошо сложен, я чувствовала себя так, будто на меня уронили огромный валун. Он внезапно ущипнул меня за голую лодыжку и я едва сдержалась, чтобы не пискнуть от боли. — Это что? Ноги парня? Ты их что, бреешь?

Все трое заржали после этих слов. После, парень, который сидел на мне, наклонился, и сгреб мои волосы, убрав их с лица и потянув их вверх до боли.

— Попробуй только пискнуть Яагеру, о том, что здесь сейчас будет. Если мы окажемся внезапно в больнице — то тебя тут точно сломают, ублюдок мелкий.

Сказав это, он протянул к одному из парней руку раскрытой ладонью вверх.

— Дай ножницы.

Тот, кто держал мою руку в гипсе, ногой подтянул к себе сумку и, порывшись, достал из нее острые, металлические ножницы. Я ощутила, как в горле встал ком.

Что они собираются делать?!

— Пусти! — я задергалась изо всех сил, пытаясь вырваться, но резкий рывок за волосы заставил меня всхлипнуть от боли. Я не знала, как ведут себя парни в таких ситуациях, но мне сейчас было просто ужасно страшно. Приоткрыв глаза, через пелену тумана, я увидела, как парень держит ножницы прямо у моего лица.

— Еще раз дернешься — воткну их в тебя.

“Не надо. Пожалуйста” — мысленно и жалко молила я. Но вслух произнести этого не могла. Я должна быть Коеном. Что бы они не сделали — никто не должен узнать, что я не мальчик. Будет хуже. Всем — мне, Коену, Матиасу. Сквозь ледяной страх, накрывающий меня с головой, я это понимала отчетливо.

— Или отрежу что-нибудь другое. — рассуждал спокойно парень. — Такому, как ты, это вряд ли понадобится. Ты случайно не по мальчикам, а? — я затрясла головой в ответ и услышала усмешку. — От одного твоего вида блевать тянет. Надо немного обрезать твои патлы, хоть не так мерзко будет.

Он щелкнул ножницами, и я зажмурилась. Но что я могла сделать? В полной тишине я услышала несколько таких щелчков, и почувствовала, как больно натянулись пряди у лица, но, спустя мгновение, парень внезапно выругался.

— Твою мать! Они совершенно тупые! Ты ими что делал?

— Ногти стриг. — пробормотал парень, который держал мою загипсованную руку. — Нормально они всегда стригли.

— Волосы они не режут. — я открыла глаза, когда сидевший сверху отшвырнул ножницы в сторону и внезапно его лицо исказилось в злобной гримасе. Он ударил меня затылком об скамью раз, другой, а потом, подскочив, ногой спихнул на пол. Я упала неудачно, на сломанную руку и, не выдержав вскрикнула. Кровь по-прежнему текла из носа, пачкая пол. Перед лицом болталась обрезанная прядь волос. В следующий момент парень ударил меня с размаху ногой, и, схватив за шкирку, резко поднял, надорвав футболку, а потом бросил спиной на железные шкафчики.

Не удержавшись, я снова осела на пол, закрывая руками обнаженное плечо, с которого сползала порванная футболка. В этот момент нога в оранжевом кроссовке наступила мне в район паха. Если бы я была мальчиком — это было бы уже сейчас невыносимо больно.

— Что-то ты замолчал. — парень возвышался надо мной, засунув руки в карманы и с усмешкой наслаждаясь моим поражением. Сказав это, он усилил нажим, прокрутив подошвой. — Может быть, тебе нравятся унижения? Не зря же ты за Яагером таскаешься, который раньше тебя отметелил, и хватаешь его за руки.

— Нет. — выдохнула я, понимая, что говорить что-либо бесполезно. Надо было вести себя осторожнее. То, что нормально у девочек, у парней вызывает совершенно другие эмоции.

— Дерьма ответ. — он пнул меня в лицо, но промахнулся и задел только носком обуви, но я уже от этого заплакала от боли, согнувшись. — Хренов. Нытик. — с каждым словом он пинал меня, методично отталкивая от шкафчиков. — Вставай на колени, убожество.

— Нет. — прошептала я из последних сил.

Он схватил меня за шкирку и заставил встать на колени. После я почувствовала, как он наступил мне на затылок, и мой лоб уткнулся в грязный пол.

— Трясешься, как баба. Умоляй меня, и, может, я перестану.

В этот момент дверь в раздевалку открылась и все трое вздрогнули, обернувшись. Я не могла увидеть, кто пришел, но изо всех сил надеялась, что это тренер. Или Матиас. Джос. Хотя бы Ливен. Потому что ситуация, которая происходила сейчас, казалась мне безвыходной. Они не были намерены меня отпускать, немного попинав. Все еще хуже.

Но в следующую секунду мои надежды рухнули, когда эти трое громко выдохнули.

— Блин, я чуть не обосрался. — произнес парень, который прижимал меня ногой к полу. — Ты чего пришел?

— Это что? — послышались шаги. Я не могла поднять голову, но рядом со мной остановились ноги в паре кроссовок достаточно большого размера. На одном из них были порваны шнурки. Это должен был быть кто-то из высоких парней. Я еще не выучила их голоса, и даже не помнила имена, поэтому не могла узнать вошедшего. Да и что бы мне это дало?

— Коен Дан. Не узнаешь? По-моему, вполне подходящая для него поза. Выглядит отлично впервые за долгое время.

— Выглядит, как ваше отчисление. — холодный и спокойный ответ дал искре надежды загореться во мне. Я молила, чтобы этот парень прервал все эти издевательства. Но следующие слова погасили эту искру так же быстро: — Ладно, наплевать. Свалите и дайте мне перешнуроваться в тишине.

— А он? Убежит же. — растерянно переспросил один из парней.

— Свалите.

Последовало несколько секунд тишины, которая вскоре была разрушена.

— Ладно. Дан, мы с тобой еще не закончили, — с моей головы убрали ногу, но я боялась поднять лицо. Боялась, что меня напоследок еще раз ударят. Но парни молча вышли из раздевалки, прикрыв дверь, и только тогда я нашла в себе силы немного выпрямиться, сев. Все тело била дрожь, и болели места, по которым меня били.

Подняв взгляд, я увидела, что этим высоким парнем был блондин. Он спокойно открыл свой шкафчик, и, достав связку шнурков, кинул ее на лавку. В следующий момент он обернулся и пристально посмотрел на меня из-за плеча. Я отвела взгляд, закрывшись руками, но блондин внезапно подошел ко мне и присел рядом.

Некоторое время царила тишина. Долгая. Давящая. И я все так же чувствовала на себе взгляд этого блондина, но будучи забитой и испуганной, не могла на него посмотреть. Тем более, не могла ничего сказать.

Не успела я ничего сделать, как он протянул руку и с силой рванул низ моей футболки вверх. Обнажив мою грудь, перетянутую бинтами. Я в ужасе отшатнулась назад. Паника полоснула сознание. Нет. Только не это.

— Я не знал, что у Дана, оказывается, есть сестра-близнец. — блондин задумчиво скользнул по моей груди взглядом. — Неплохо играешь, кстати.

19. Побег

Я резким рывком опустила футболку вниз и испуганно посмотрела на этого незнакомца. Мысли путались и в это мгновение я навряд ли могла нормально соображать, но, все так же сжимая свою футболку пальцами, прошептала:

— Пожалуйста, никому не говори.

Блондин еле заметно наклонил голову набок и посмотрел мне в глаза.

— Зачем мне кому-то об этом рассказывать?

Хоть и слабое, но я все же ощутила облегчение. По сравнению с адом, который я сейчас испытывала, это было, как крошечный просвет.

— Как тебя зовут? — парень все так же не отрывал от меня взгляда. Но почему-то у меня от него побежали мурашки по коже.

— Грейс.

— И что же ты делаешь, в этом колледже, Грейс?

Я прикусила кончик языка и рефлекторно убрала с лица волосы, при этом поежившись от боли, пробившей все тело.

— Я влипла в неприятности и мне нужно было где-нибудь спрятаться, — тихо ответила. — Ты точно никому не скажешь?

— Нет, — незнакомец, в этот момент сжав пальцами мой подбородок, заставил меня повернуть голову сначала вправо, а потом влево. Рассматривал.

— Что ты делаешь? — я сильно дернулась и сразу отстранилась. Сначала немного отползла, а потом, не обращая внимания на боль, кое-как поднялась на ноги. Чувствовала себя ужасно. Даже перед глазами поплыло. Но страх не дал поддаться боли. Он твердил о том, что нужно быть осторожной с этим незнакомцем.

— Надолго ты в колледже? — парень, как ни в чем ни бывало выпрямился и положил ладони в карманы штанов.

— Я очень надеюсь, что нет, — сказала, отрицательно качнув головой. При этом отошла еще на несколько шагов, с опаской посматривая на этого незнакомца. Меня до сих пор трясло и я не могла успокоиться. Находилась в каком-то подвешенном состоянии.

Некоторое время парень молчал, а потом повернул голову и лениво кивнул на какую-то дверь.

— Там душевая. Иди смой кровь.

В первые мгновения я хотела сказать, что лучше пойду в другую душевую, но идти через большую часть колледжа с лицом, полностью перепачканным кровью, не самая лучшая идея. Поэтому я все-таки замялась.

— А тебе не нужно возвращаться в зал? — спросила, кинув взгляд на парня. Он сел на подоконник и достал телефон, все так же привычно для себя лениво, что-то просматривал в нем.

— Я никуда не тороплюсь.

Я поковыляла к душевой, но лишь для того, чтобы смыть кровь с лица. Дрожащей ладонью прокрутила кран и, понимая, что тут нет теплой воды, подставила под ледяную струю кончики пальцев. Хотела как можно быстрее уйти отсюда, но, в итоге, умывалась долго. Кровь было не легко убрать, а мои движения отнюдь не аккуратными. Скорее резкими и тревожными, из-за чего я постоянно задевала нос, который и так болел.

Выйдя из душевой, я заметила, что блондин все еще был тут и, оторвав взгляд от телефона, он посмотрел на меня. Окинул взглядом лицо, которое уже теперь не было перепачкано кровью.

Я предпочла не обращать на это внимания. Быстро накинула поверх спортивной футболки свою толстовку и, закрыв голову капюшоном, взяла остальные свои вещи и, стараясь удержать их в одной руке, поковыляла к выходу.

— Мне нужно идти, — сказала блондину. — Пожалуйста, никому не рассказывай, что я…

Не договорила. Произнося эту фразу, обернулась к парню и поняла, что уже сейчас он стоял рядом со мной. Прямо за моей спиной.

Я понятия не имела, когда он успел приблизиться, но в этот момент меня от неожиданности таким страхом пробило, что я, дернувшись, с трудом сдержалась чтобы не вскрикнуть.

— Двести двадцать седьмая комната, — сказал он, опираясь рукой о стену, рядом с моей головой.

— Что?.. — я вся сжалась, но тут же выронив все свои вещи, целой рукой уперлась в торс блондина, пытаясь оттолкнуть его. Как-нибудь увеличить расстояние между нами.

— Приходи, развлечемся, Грейс.

— Р-развлечемся?.. О чем ты?

— Ты разве не понимаешь, как развлекаются парень и девушка?

— Я никуда не приду, — тут же отрицательно качнула головой, не обращая внимания на то, что перед глазами опять поплыло. — Отойди. Я хочу уйти.

Блондин ни на миллиметр не сдвинулся и я, стараясь не обращать внимания на боль, сама наклонилась и скользнула вбок. Взялась за ручку, но, услышав следующие слова парня, замерла:

— Как дела у твоего брата? Он все так же не собирается возвращаться?

Я всей душой хотела уйти, но не смогла этого сделать. Медленно повернула голову и опять посмотрела на блондина.

— Ты что-то знаешь про Коена? — задавая этот вопрос, я подумала о том, что этот блондин ранее спрашивал про меня, но не задал ни одного вопроса про Коена.

— Возможно.

— Ты знаешь, где он сейчас? Почему ушел отсюда? — я мысленно отругала себя. Нужно было более осторожно задавать вопросы, но я не был в состоянии это делать. Насколько же мне паршиво.

— Я сказал тебе номер моей комнаты. Когда придешь, поговорим. Те парни пока тебя не тронут, так что можешь ходить спокойно.

— Пожалуйста, расскажи, — попросила, но блондин ничего не ответил и уже вскоре дверь скрипнула от того, что в раздевалку зашло еще двое парней. Разговор пришлось прекратить.

Я схватила свои вещи, которые лежали на полу и, очень сильно хромая, пошла прочь.

Я старалась идти по самым безлюдным коридорам. Так, чтобы не попадаться на глаза другим студентам и не привлекать внимание, но иногда мне по пути встречались редкие парни.

Я все еще частично была в крови. С мокрыми и растрепанными волосами. Полусогнутая, так как из-за раздирающей боли даже не могла идти ровно. Меня покачивало и я хромала.

Но ни один из студентов не подошел и не спросил, что со мной. Они смотрели на меня, а потом отводили взгляды.

Меня все еще трясло и сознание пробивало рябью, из-за чего я лишь смутно помнила о том, как дошла до комнаты и там села на пол рядом с кроватью Коена. Притянула ноги и обняла колени, к ним прикасаясь лбом.

Больно и до невозможности плохо. Ощутив, что глаза начало покалывать, я закрыла их. Зажмурилась.

Возможно, я подошла к какой-то грани. Перешагнула ее. Берг, пропажа Коена и этот колледж подаривший мне только боль. Сплошная безысходность и едкий привкус страха, смешанный с опасностью.

Хотелось кричать и плакать. Крушить все вокруг.

Но я все так же неподвижно сидела на полу.

Я даже не услышала того, как дверь открылась, но отчетливо ощутила то, что рядом со мной кто-то сел и массивная ладонь легла на щеку, заставляя приподнять голову.

Я вздрогнула и испуганно дернулась назад, но увидев Матиаса, замерла. Сделав несколько глубоких вдохов, попыталась взять себя в руки.

— Что произошло? — Матиас приподнял брови и широко раскрыл глаза. Неотрывно смотрел на меня и сейчас его взгляд отдавал безумием.

— Ничего. Просто на физкультуре в меня попал мяч, — я качнула головой и попыталась встать на ноги, но опять замерла, когда ладонь Яагера коснулась моих волос. Тех прядей, которые были обстрижены. Его взгляд стал еще более жутким, а когда он увидел, что я сидела не ровно, и, он слегка приподняв край футболки, заметил покраснение на коже, черные глаза Матиаса стали похожи на ад.

— Кто это сделал? — от голоса Яагера даже мне стало не по себе.

— Никто, — ответила сразу. Попыталась встать, но, скривилась от боли. Матиас очень бережно подхватил меня на руки и поднял, так, словно я ничего не весила, после чего уложил на кровать.

Приподнимая края моей футболки, он опять посмотрел на покраснения. Прикоснулся к ним кончиками пальцев и мне показалось, что в этот момент комната наполнилась чем-то жутким и звериным.

— Что и кто с тобой сделал? — его пальцы все так же касались покраснений. Взгляд черных глаз неотрывно скользнул по мне.

— Никто и ничего, — я стиснула зубы и, не обращая внимания на боль, села на кровати. — Я сама виновата.

Почему-то в этот момент мне меньше всего на свете хотелось, чтобы Матиас пошел разбираться с теми парнями, которые избили меня. Из-за этого у Яагера могли появиться проблема.

Хотя, самая большая проблема это я.

Мысли путались и рвались. Каждый вдох давался с трудом и жжение в груди отдавалось невыносимой болью.

Сейчас я понимала только одно — мне срочно нужно убегать из колледжа. Так будет лучше для всех.

Матиас немного больше задрал мою кофту, но, прежде чем он увидел очередной ушиб, я дернула ткань вниз.

— Не нужно. Со мной все хорошо, — сказала, отрицательно качнув головой. Поднявшись с кровати, я пошла к шкафу. Достала оттуда полотенце и запасной комплект одежды. Все тело неистово болело, но я старалась держаться ровно. Не показывала своего настоящего состояния, так как чувствовала, что Яагер неотрывно смотрел на меня. — Я пойду в душ.

Я вышла в коридор и, заметив, что Матиас пошел за мной, шумно выдохнула, но ничего говорить не стала. Сейчас не то время, когда душевые точно пустуют. Мне вообще не следовало идти к ним днем, но я была в том состоянии, когда не могла нормально соображать. От того, что Яагер сейчас был рядом, становилось немного спокойнее. Тревога уходила и дрожь терзающая тело становилась слабее.

Почему-то так сильно хотелось обернуться и обнять его. Прижаться и уткнуться лицом в его кофту.

Я даже на несколько секунд остановилась, но отдернула себя. Поняла, что лучше этого не делать.

Я пошла к дальним душевым. Матиас остался в коридоре, а я разделась и зашла в кабинку. Включила воду, но чуть не закричала от страха, когда чья-то рука легла на мою талию, заставляя обернуться.

— Я тебе ничего не сделаю, — Матиас придержал меня, не давая в панике отскочить в сторону и удариться о стену.

— Зачем ты зашел? — спросила сбито, пытаясь прикрыться руками.

Яагер ничего не ответил. Он лишь окинул меня взглядом, ладонью прикасаясь к тем участкам кожи, которые были отчетливо красными — к моим ушибам.

Матиас молча вышел из душевой, оставляя воздух таким же удушающее тяжелым, как и его взгляд. Я вообще сейчас не узнавала Яагера, но отчетливо ощущала, как сейчас у меня от него по коже бежали мурашки.

Когда мы вернулись в комнату, он молча и, не обращая внимания на мои возражения, покрыл мои ушибы мазью. При этом прикасался очень осторожно. Бережно. Хоть и выглядел сейчас, как дьявол.

После того, как он закончил с моими ушибами, Яагер осторожно, так, словно я состояла из хрупкого хрусталя, поднял меня на руки. Усадил к себе на колени и обнял. От того, как он это сделал, по коже пробежали мурашки, смешанные с необычным для меня теплом. И я, не сумев сдержаться, лбом прикоснулась к его плечу.

— Если ты не расскажешь, я все равно все сам узнаю.

От того, как были произнесены эти слова, я вздрогнула. Подняла голову и посмотрела Матиасу в глаза. Лучше бы я этого не делала. Его взгляд сейчас пугал.

— Не нужно. Пожалуйста, — прошептала, ладонями невольно сжав его кофту. — Я, правда, сама виновата. Не смогла уклониться от мяча, а потом еще и упала.

Матиас ничего не ответил, но его взгляд стал еще более жутким. Наклонившись, он оставил на моих губах поцелуй. После чего уложил на свою кровать и укрыл одеялом.

Он встал и пошел к двери, а у меня в этот момент в груди все сжалось. Я не знаю почему, но тело пробило ощущением будто вот-вот произойдет нечто ужасное.

— Подожди, — сорвалось с моих губ, прежде, чем я успела понять собственные мысли, которые сейчас бушевали и рвались в клочья. — Я не успела поесть. Можешь, пожалуйста, принести что-нибудь из столовой?

Несколько долгих секунд Яагер смотрел на меня, но почти сразу кивнул.

— И… Если будет возможность… мне бы хотелось шоколадку.

Мне казалось, что уже на это Яагер откажет. Я не знала, где он взял шоколадку в прошлый раз, но навряд ли это можно повторить.

Но, вопреки моим мыслям, Яагер кивнул.

— Спасибо, — прошептала, после чего легла на кровать и укрылась одеялом. Я закрыла глаза, но отчетливо ощутила то, что Яагер опять подошел ко мне и, наклонившись, оставил еще один поцелуй. После этого он ушел, а я еще несколько бесконечно долгих секунд лежала, чувствуя, как от этого поцелуя губы обжигало.

Вдох и выдох.

Я сбросила с себя одеяло и поковыляла к шкафу. Достала оттуда пакет и побросала в него кое-какие вещи.

В груди все кипело и я в это мгновение решалась на то, что казалось гранью. Страх сковывал тело и сознание покалывало паникой, но другого выбора не было.

Собрав вещи в пакет, я оделась как можно теплее, после чего выглянула в коридор. Матиаса не увидела, поэтому вышла из комнаты и чуть ли не побежала в сторону лестницы. Тело отдавало тупой болью, но, делая глубокие вдохи, я старалась не обращать на это внимание. Сейчас для этого не время.

Я благодарила судьбу за то, что Ливен в этот момент как раз был в своей комнате.

— Ты почему так оделась? — спросил он, выйдя ко мне в коридор. — И что это за пакет? — он посмотрел мне в лицо и нахмурился: — Мне кажется, или у тебя с лицом что-то не так?

— Я хочу убежать отсюда.

— Ты с ума сошла? — Ливен приподнял бровь. — Все еще идет снег и дороги не расчистили.

— На западе отсюда есть крошечное поселение. Я в сети читала про него. Там иногда останавливаются альпинисты, которые собираются в горы. Значит, там я смогу найти жилье на то время, пока снег не прекратится.

Я действительно много прочитала про эту местность. Все это время искала любые варианты и возможности.

— А туда ты как доберешься? Телепортируешься?

— Пешком дойду, — ответила, качнув головой. — То поселение находится даже ближе, чем тот город, в который меня отводил Матиас. Я смогу дойти, но выходить нужно сейчас. Пока еще светло.

— Чего ты так резко решила уйти? Осталось еще немного подождать прежде чем проблемы с погодой исчезнут.

— Нет, не немного. Снег еще будет идти несколько дней и, я не думаю, что дороги скоро расчистят. На это понадобится минимум неделя.

Прикусив кончик языка, я ненадолго закрыла глаза после чего рассказала Ливену о том, что сегодня меня избили одногруппники Коена и, уходя, они сказали, что еще не закончили. К тому же, мой секрет узнал еще какой-то парень. И он об этом может рассказать всем. Из-за этого у Яагера будут проблемы.

— Я хочу уйти. Так будет лучше, но… Мне неловко просить, но у меня нет денег, чтобы в том поселке снять жилье. Можешь, пожалуйста, одолжить? Я обязательно верну.

— Грейс, конечно я дам тебе денег, но, проклятье, я переживаю, что это плохая идея. И как ты себя чувствуешь? Те придурки тебе не сильно навредили?

Ливен был зол. Нет, в ярости. И он все не успокаивался. Спрашивал, кто меня избил. Понимая, что время поджимало, я постаралась успокоить друга и убедить его в том, что мое решение единственное верное в той чертовой ситуации, которая сложилась.

Хоть и с трудом, но он все же отпустил меня. Перед этим дал денег. Даже больше, чем я просила, а потом обнял. Я обняла его в ответ.

Это были мгновения тишины и покоя. Последние.

Дальше начался ад.

Я очень осторожно пробралась через территорию колледжа и постаралась незаметно перелезть через забор. Упала в снег и простонала от боли, но не дала себе ни мгновения на передышку. Достала телефон и просмотрела дорогу до поселка. Пыталась ее запомнить, так как понимала, что по пути могли быть обрывы связи.

Идти было тяжело. Куда труднее, чем я предполагала. Тело все так же невыносимо болело и каждый шаг отдавался далеко не самыми приятными ощущениями. Порой я утопала в снегу, но ни разу не останавливалась. Страх подгонял. Боязнь того, что я потерялась и тут в снегу на смерть замерзну. Уже сто раз я пожалела о своем решении уйти из колледжа, но и вернуться уже не могла.

Именно поэтому я не решалась идти в этот поселок. Понимала, что это самый последний выход. И самый опасный.

Но сегодня решилась и понимала насколько ужасной была эта идея.

Когда я издалека увидела поселок, чуть не заплакала от счастья. Я бы это сделала, если бы была в состоянии, ведь уже несколько раз успела попрощаться с жизнью.

К уютным домикам добиралась из последних сил и, стучала в ближайшую дверь уже онемевшими пальцами.

Мне открыла пожилая женщина, которая сразу завела меня в свой дом. Отогрела и вызвала местного врача. Вплоть до вечера я пробыла у нее. Узнала, что тут можно снять один из домиков и, опять одевшись, поплелась к дому мужчины, который его сдавал. Заплатила за ближайшую неделю и, взяв свой пакет, пошла к своему новому и временному жилью.

Зайдя в него, я лишь бегло оглянулась. Опустила пакет и, не снимая обуви и куртки, просто упала на диван. Как же я устала.

20. Одна

Домик, который сдал мне мужчина, был небольшим, но очень теплым и уютным. На его оплату ушла большая часть денег, которую я заняла у Ливена: если бы сейчас был не сезон, вышло бы дешевле, но, к сожалению, я пришла в это поселение именно тогда, когда оно начало пользоваться популярностью у альпинистов. Мне предстояло подумать о подработке, но я отложила эти мысли.

Впервые за долгое время я смогла запереть дверь и остаться одна.

Лежа ночью на удобной, хоть и узкой, кровати, я смотрела в темноту за окном, где ветер швырял пригоршни снега, и впервые ощутила, как отпускает уже привычное за эти недели чувство напряжения и опасности. Я могла принять душ, не считая каждую секунду, могла поесть, не опасаясь, что кто-то перевернет на меня поднос, и могла спокойно жить, не ожидая, что меня в любую секунду могут поймать и избить.

Закрыв глаза, я подумала о том, что не могу больше злиться на Коена за побег.

В итоге, я ведь поступила так же.

Мой телефон выключился, похоже, от холода, и это я заметила только утром. Поставив его на зарядку, я увидела, что связь тут ловит, но плоховато, и тут же получила несколько сообщений о пропущенных вызовах от Ливена.

Отдернув штору, я зажмурилась от ослепительно яркого солнца, а после, сидя в кровати, набрала номер друга. Он принял вызов сразу же, словно ждал моего звонка.

— Грейс… — выдохнул он с явным облегчением. — Ты… я думал, с тобой что-то случилось. Твой телефон не отвечал.

— Прости. Он вчера выключился, но я это сразу не заметила из-за усталости. Со мной все в порядке.

— Я позвонил другу, который мог бы отправиться за тобой, но сейчас я ему сообщу, что все в порядке. Ты дошла, куда хотела?

— Да. — я кивнула. — Спасибо, Ливен. Деньги я тебе вскоре…

— Забей. Не думай о них. Я пока не нуждаюсь. Больше дать я пока не могу, но как только снег перестанет идти — отправляйся в тот домик, о котором я тебе говорил. Там ты сможешь жить совершенно бесплатно.

Я снова кивнула, хотя друг этого не видел. Я ждала, что он скажет что-нибудь про Яагера, но он начал рассказывать про совершенно другие вещи, а я все никак не могла решиться спросить его — искал ли меня Матиас…? Я исчезла внезапно, даже с ним не попрощавшись, более того, я отвлекла его, отправив за шоколадкой. Он злился? Беспокоился ли? Или ему было… плевать?

Закончив разговор с Ливеном, я растерянно уставилась на солнечные лучи, в которых в помещении крутились пылинки. Здесь было так тихо без разговоров студентов, что казалось, у меня в ушах начало звенеть от этой тишины.

Меня ведь с самого начала насторожило отношение Матиаса. Что, если он просто соврал мне, желая развлечься? Парни часто бывают жестокими, желая что-то получить от девушек.

Нет. Думать об этом оказалось очень больно.

Приняв горячий душ и одевшись, я вышла на улицу и отправилась по хрустящему снегу к человеку, который сдал мне домик. Постучавшись, я спросила, не найдется ли у него какой-нибудь работы, отчего он, вздохнув, и окинув меня взглядом, отправил прибираться в другом домике после гостей.

— Если почистишь снег — заплачу побольше. — добавил он, посмотрев на мою руку.

Я кивнула. Даже со сломанной рукой я могла с этим справиться. Хоть это и заняло больше времени: несмотря на то, что тут явно каждый день чистили снег, все равно за ночь его навалило очень много, поэтому к вечеру я совсем выбилась из сил, делая перерывы только на быстрый отдых и обед.

Денег мне заплатил этот мужчина меньше, чем я ожидала. Получив их на руки, я пару секунд растерянно смотрела, ожидая, что мне добавят еще. Но дядька уже ушел в дом.

Похоже, пытаться заработать тут — гиблое дело. То, что мне дали, было больше похоже на чаевые в дешевой забегаловке.

Сунув деньги в карман, я решила прогуляться по поселению.

Тут еще остались кое-где напоминания о прошедшем Рождестве и Новом годе: на кучах снега валялись конфетти и длинные цветные ленты, да и на некоторых домах висели светящиеся гирлянды. Вместо магазина здесь я нашла лавку, в которой не было даже продавца. Сначала я подумала, что она закрыта, но подойдя ближе, увидела, что на прилавках стоят продукты, а рядом лежит коробочка с деньгами. Оставив в ней монеты, я взяла молоко и пару уже замерзших, твердых лепешек, а потом отправилась обратно по темноте.

В какой-то момент я неудачно споткнулась и съехала на животе вниз по скользкому склону. Я почувствовала, как врезалась ногами в кого-то, а потом меня схватили за шкирку и поставили. Я обернулась, отряхиваясь. Это был высокий мужчина, несколько странно одетый.

— Привет. Осторожней. — произнес он на английском с акцентом.

— Спасибо. — поблагодарила я.

— Ты здесь живешь?

— Нет. Я снимаю здесь домик. — мотнула я головой и переложила молоко с лепешками под локоть, прижимая к телу, потому что мои руки вконец замерзли. Мужчина посмотрел на них.

— Мы тоже снимаем. — он махнул рукой в сторону, где находилось и мое жилище, а потом стянул с рук огромные перчатки и передал их мне. — На, надень. Если замерзнуть, то заболеешь. Я из России.

Я покачала головой, глядя на перчатки.

— Спасибо, но не стоит.

— Бери и надень. Ты здесь одна или с группой?

— Одна. — я сдалась его настойчивости и приняла одну перчатку, хранившую еще чужое тепло, натянув ее на руку. На гипс вторая не налезла бы.

— Одной опасно. — подвел итог мужчина. — Что у тебя с рукой?

— Сломала.

— Понятно. Хочешь с нами? Мы жарим мясо и у нас есть горячий кофе.

— Спасибо, но у меня есть еда. — я кивнула на молоко с лепешками и начала снова подниматься по склону. Мужчина тут же последовал рядом со мной и подхватил меня за локоть, придерживая.

— Это не еда. — хмыкнул он. — Ладно. В каком домике ты живешь? Я занесу тебе угощение.

— В том. — кивнула я, и он проследил за моим взглядом. Я не была уверена, что стоит говорить незнакомым людям, где я живу, но, скорее всего, этот человек настойчиво бы вызвался проводить меня до дома, судя по его желанию помочь.

— Окей, мы недалеко. Если вдруг станет скучно — заходи в гости. Мы все хорошие. — он улыбнулся мне, отпуская руку, когда мы подошли ближе к моему домику, а я неопределенно промычала. Вряд ли я это сделаю, несмотря на то, что этот мужчина старался казаться дружелюбным. Но что-то было слишком настойчивое в его поведении.

Попрощавшись с ним, я зашла в домик и заперла дверь, а потом приняла душ и переоделась в свободную футболку и шорты Коена, которые забрала из колледжа. Лепешки с молоком я подогрела в микроволновке. Тот мужчина, кстати, не соврал: с улицы в дом действительно проникали запахи костра и жарящего на костре мяса, отчего в животе начало дико урчать от голода.

Когда я достала из микроволновки молоко с лепешкой, в дверь постучали. Поколебавшись несколько секунд, я сдалась: открою дверь и приму угощение. Слишком уж вкусно пахло. Если что — куплю завтра продукты и приготовлю им что-нибудь в ответ.

Я подошла к двери, и, отодвинув засов, распахнула ее. Холодный ветер тут же ворвался в домик, заставив меня отпрянуть и поежиться.

Подняв взгляд, я остолбенела, а сердце просто-напросто рухнуло в пятки.

Вместо того мужчины на пороге стоял Матиас. Его волосы и ресницы были покрыты инеем, а темные глаза по цвету были схожи с зимним и холодным ночным небом, которое виднелось за его спиной. Их взгляд обжег и заставил вздрогнуть, но я не успела даже моргнуть, как Матиас сделал шаг через порог и резко притянул меня в объятия, сжав так, что стало тяжело дышать. Сердце забилось словно обезумевшее и я замерла, почувствовав, что от Матиаса исходило нечто такое, что заставляло замереть и вздрогнуть всем телом.

… Как он здесь оказался?

— Грейс, черт раздери, что ты творишь? — от его хриплого голоса, кожу обдало жаром. Матиас явно злился. При чем, очень сильно и сейчас еще сильнее прижал к себе. — О чем ты думала, когда решила в таком состоянии уйти в лес во время снегопада?

— Я думала о том, что мне нужно покинуть колледж, — прошептала, ладонями сжав его куртку. — Злишься на меня?

— Да, — на выдохе. — Ты разве не понимаешь, что с тобой могло произойти?

— Тут не долго идти, — я отрицательно качнула головой. — И со мной все хорошо. Я в полном порядке.

— Отлично. Я как раз очень сильно хочу наказать тебя.

— А? — я резко подняла голову и посмотрела Яагеру в глаза. То, что я в них увидела, обожгло подобно дьявольскому огню и Матиас в этот момент еще сильнее прижал меня к себе, будто без лишних слов говоря, что он не шутит.

Я хотела спросить, что за наказание, но не успела.

— Привет еще раз! — услышала я за его спиной знакомый голос с акцентом и вздрогнула. Яагер медленно разжал объятия и оглянулся. Стоило ему увидеть мужчину, как его взгляд потяжелел. Несмотря на то, что тот мужчина казался мне высоким, в сравнении с Матиасом он был на голову ниже: он стоял, держа в руках пластиковую тарелку с дымящимся мясом и термос.

Яагер молча протянув руку, захлопнул дверь перед его носом.

— Матиас! — вырвалось у меня. — Это невежливо.

— Кто это?

Я успела отвыкнуть от его голоса, и сейчас вздрогнула от того, насколько он казался мне низким и пугающим.

— Он помог мне подняться и одолжил перчатки, когда я сегодня упала на склоне.

Яагер снова посмотрел на дверь, а после, будто бы совсем немного смягчившись, открыл ее и забрал у мужчины тарелку с термосом. Потом достал из кармана деньги и протянул их ему.

— Спасибо.

— Это бесплатно. — мужчина, приподняв брови, посмотрел на Яагера. — Заходите оба, если что.

Развернувшись, он ушел. Прикрыв дверь и задвинув засов, я взяла у Матиаса из рук тарелку с термосом и кивнула:

— Заходи.

Он снял с себя куртку и обувь, пока я ставила на стол угощения. Когда я обернулась, он зашел в комнату, которая стала казаться из-за этого еще меньше, а потом положил на спинку кресла куртку и посмотрел на меня. Иней на его ресницах растаял, и теперь на них были маленькие прозрачные капельки.

На секунду я ощутила, как кольнуло в сердце от его взгляда.

Матиас Яагер. Иногда я слишком часто повторяла мысленно это имя, пытаясь понять, какие эмоции оно у меня вызывает. Я уговаривала себя, что с этим именем связаны не только плохие воспоминания, но и теплые моменты из детства — поэтому-то я испытывала в сердце странную тяжесть. Но сейчас, скользя взглядом по резким чертам лица Матиаса, я поняла, что дело просто в том, что за эти недели в колледже он стал для меня ближе, чем когда-либо. Как бы я не избегала и не отталкивала его.

Он приблизился ко мне, и, обняв одной рукой, зарылся ладонью в волосы. Обычно он был горячий, но сейчас, прислоняясь щекой к его груди, я чувствовала, как от него исходит холод.

— Почему ты сбежала?

— Почему ты здесь? — мы задали вопросы одновременно, но я тут же продолжила. — Как ты добрался сюда?

— Кое-кто помог. Ответишь сперва на мой вопрос? Мы встречаемся, но ты ушла ничего мне не сказав. Ты бежала от меня, Грейс, или от чего-то другого?

Я почувствовала мурашки от его голоса.

— Не от тебя. Но и… частично от тебя. — Не смогла я соврать и почувствовала, как Яагер словно окаменел. Я в этот момент выскользнула из его объятий и, обойдя его, остановилась возле кресла, опираясь на его спинку и, чувствуя, как ноет коленка, на которую я шлепнулась сегодня. Матиас обернулся, и, сложив руки на груди, посмотрел на меня.

— Объяснишь?

— Не могу. Все рассказать не могу. — я сделала паузу, прежде чем сказать Матиасу об остальном. Не была уверена, что его реакция мне понравится. Но, все же, произнесла: — Я не могу быть твоей девушкой, Матиас. Я не уверена в твоих чувствах ко мне. Мне нужно было больше времени, чтобы понять тебя, но…

Я видела, как в этот момент Матиас опустил взгляд вниз. Теперь я не могла увидеть его эмоции. Но пока я не чувствовала от него угрозы, поэтому закончила предложение:

— В наших… отношениях я чувствовала себя так, словно от меня совершенно ничего не зависит, и это меня ужасно пугало. То есть, мне все так же кажется, что ты лишь хочешь попользоваться мной, а в моей жизни сейчас и так творится непонятно что и я не хочу еще и быть разбитой нашими отношениями. Поэтому я не смогу встречаться с тобой. Извини..

Все это время я не замечала, как нервно сжимала спинку кресла, и только сейчас, почувствовав в пальцах боль, немного расслабила руку. Мне было сложно описать все, что я чувствую, потому что слова, вроде “ты для меня слишком во всем” казались мне совершенно неспособными ничего объяснить, но именно они и всплывали первыми в голове, когда я думала о наших отношениях с Матиасом.

Яагер же сейчас, подняв руку, провел ладонью по лицу, будто прогоняя усталость. Когда он снова посмотрел на меня, в его глазах отразился свет лампочки над кроватью, отчего они будто горели в этот момент.

— Я уже говорил, что серьезен по отношению к тебе.

Он приблизился ко мне, и, поставив руки на спинку кресла, склонился надо мной, уткнувшись любом мне в плечо. Затем я почувствовала, как он прикоснулся ладонью к спине и легко провел по ней.

В этот момент мне ужасно захотелось обнять его в ответ. Я чувствовала, что мои слова, которые я считала простыми, сделали атмосферу вокруг нас слишком тяжелой. Может, тогда я не была уверена в истинных намерениях и чувствах Матиаса, но сейчас я ощущала, что по нему они ударили больнее, чем должны были подействовать на человека, легко относящегося ко мне.

— Раз мы застряли в этом доме, потратим время с пользой. Я готов раз за разом доказывать свое серьезное отношение. И, черт, Грейс, я не шутил, когда говорил про наказание.

21. Вместе

Я разомкнула губы, но сразу ничего сказать не смогла. Слова Матиаса создали в моей голове целый вихрь, разбивая все мысли на мелкие осколки и когда его ладонь вновь коснулась моей спины, я вздрогнула. Закрыла глаза и чуть ли не до крови прикусила губу.

Не хотела этого чувствовать, но от прикосновения Яагера по коже скользнул покалывающий жар. Он россыпью распространялся по всему телу и пробирался прямо в сердце заставляя его стучать настолько быстро, что каждое биение отдавалось болезненной гранью.

Хотела я этого или нет, но уже теперь реагировала на каждое прикосновение Матиаса. На его взгляд и слово. Рядом с ним испытывала то, что зажигало не только тело, но и саму душу, заставляя ее ярко искриться. Вот только, меня это пугало. Первые чувства и эмоции. Для меня непонятные и непривычные, но такие сильные. До дрожи, трепета и даже боли.

— Пожалуйста, прекрати, — прошептала еле слышно, хотя хотелось произнести эти слова громко. Практически прокричать. На надрыве и в отчаянии. — Я больше не хочу возвращаться в колледж, а тебе нужно доучиться. У наших отношений просто не может быть будущего.

— Ты хочешь порвать со мной только из-за этого?

— А тебе это кажется не достаточной причиной?

— Нет. Мне ничто не кажется достаточной причиной.

Матиас поднял меня на руки, а я, боясь упасть, сразу обняла его за шею, чувствуя, как в этот момент мое сердце стало биться еще быстрее. От Матиаса веяло прохладой улицы, но в то же мгновение, от его тела исходил невероятный жар.

Яагер сел в кресло и усадил меня к себе на колени. Так, что теперь я сидела к нему лицом. Одна его ладонь легла на мою талию, а вторая на щеку, не давая мне отвернуться. Но я все равно отвела взгляд, чувствуя, как щеки полыхали и по телу расплылись мурашки.

— Грейс, посмотри на меня.

Я прикусила губу и некоторое время медлила, но все же переборола свое смущение и посмотрела на Матиаса.

— Ты помнишь, как мы встретились впервые?

— Да, — я нахмурилась, не понимая, почему Матиас спрашивал об этом. — Я тогда только начала встречаться с Джосом. Кажется, пришла на баскетбольную площадку, где он играл и там тоже был ты. Или… Нет. Если не ошибаюсь, Джос зашел за мной после занятий и мы собирались пойти в кофейню, но в школьном коридоре мы столкнулись с тобой.

— Нет, — Яагер еле ощутимо провел большим пальцем по моей щеке, этим вызывая трепет. Хотелось зажмуриться, настолько это прикосновение было приятным. — В тот день Джос привел тебя к нам домой. Это было лето. Среда, — Матиас вновь скользнул ладонью по моей спине. И, слегка наклонив голову набок, опять посмотрел мне в глаза: — Знаешь, с того момента я стал ненавидеть и одновременно любить среды. В эти дни у тебя не было подготовительных курсов, а у Джоса тренировок и ты часто приходила к нам. Я мог тебя видеть и как придурок, тоже отменял на этот день тренировки, чтобы остаться дома. Но, конечно, ты приходила не ко мне — к Джосу. И сидела у него в комнате, что для меня было чертовым адом.

Я все молчала. Не перебивала Яагера и, как завороженная слушала его. Впитывала слова, которые для меня казались чем-то невозможным. Но так же от них сердце начинало биться еще быстрее.

— Я думал, что ты никогда не будешь моей. Временами мне казалось, что я смирился с этим, но потом понимал, что, нет, ни черта. С каждым днем становилось только хуже и сейчас, когда мы наконец-то вместе, я ни за что не отпущу тебя. Ты говоришь, что я по отношению к тебе не серьезен, но, нет, я серьезен к тебе настолько, что, наверное, тебя это может испугать.

Яагер наклонился и своим лбом прикоснулся к моему.

— Я готов хоть сегодня взять тебя в жены.

— Матиас… — прошептала, но запнулась. Просто не знала, что сказать. Мысли слишком сильно бушевали, из-за чего я не могла вырвать из них отдельные слова, чтобы сформировать с них фразы.

— Я знаю, чего хочу — тебя. Как мою девушку. Жену. Семью. И ради тебя готов на все. Дай мне шанс, — его губы коснулись моих. Короткий поцелуй, но до безумия будоражащий. — Не говори, что разрываешь наши отношения.

Глубокий вдох и шумный выдох. Я сжала ткань кофты Матиаса и ненадолго закрыла глаза. В груди все бурлило и я, сделав еще один вдох, тихо прошептала:

— Меня пугает то, что я чувствую к тебе. Мне сейчас нелегко. Не жизнь, а ад какой-то и я просто не выдержу, если в итоге и ты меня бросишь, — я уткнулась лицом в грудь Матиаса и сильно зажмурилась. Сейчас я говорила предельно честно, полностью открывая ему душу. — Ведь одно дело быть одной и надеяться только на себя. Совсем другое — довериться кому-то и в итоге остаться ненужной этому человеку. Тем более, черт… Ты для меня уже не просто «кто-то». Мне правда страшно.

Я прикусила губу и сильнее зажмурилась. Яагер давал мне надежду на то, что в жизни могло быть иначе, а я этого боялась. Ведь надеждам свойственно разбиваться и в моем случае после этого я уже опять не смогу встать на ноги.

Матиас притянул меня к себе и обнял. Крепко. Настолько сильно, что теперь даже каждый вдох давался с трудом, но объятия Матиаса были просто невероятно приятными.

— Я никогда тебя не брошу. И ты меня не бросай.

Я кивнула и обняла его в ответ. Душа трепетала настолько сильно, что я сама того не замечая, улыбалась. В это мгновение мне было по-настоящему тепло. Не только физически, но и душевно.

— Ты так хорошо помнишь нашу первую встречу? — спросила. Мне было хорошо даже, когда мы молчали, но сейчас не хотелось тишины. Поэтому спросила первое, что пришло в голову.

— Ты была одета в джинсовый сарафан и белую майку. Джос держал тебя за руку, но мне казалось, что ты вообще хотела спрятаться за него. Боялась меня?

— Возможно, — не стала лгать. Матиас всегда казался пугающим и я прекрасно помнила, что первое время вовсе пыталась его избегать. Поэтому не исключала того, что в первую нашу встречу я могла отреагировать на него именно так. — Я все еще не могу привыкнуть к тому, что, оказывается, нравилась тебе еще, когда встречалась с твоим братом.

— Какая сумма твоего долга?

От этого вопроса я вздрогнула и сжалась.

— Зачем тебе это?

— Хочу знать.

Я замялась. Вообще не хотела об этом разговаривать, но в итоге на выдохе произнесла:

— Тридцать тысяч. Изначально сумма была меньше и я ее постепенно отдавала, но потом мой долг был передан другому человеку и начались огромные проценты. Я и тридцать тысяч с годами могла бы отдать, но ежемесячная выплата выросла настолько, что стала больше моей зарплаты и мне сказали, что если я не буду платить исправно… — я запнулась. — Я убежала.

— Кто забрал твой долг?

— Я не скажу тебе, — я отрицательно качнула головой. — Матиас, пожалуйста, даже не пытайся помочь мне с долгом. Там уже ничего не сделать. Тот человек очень страшный и уже дело не в деньгах. Обещай, что не будешь лезть во все это.

Матиас ничего не ответил. Лишь сильнее прижал к себе, а я сделала глубокий вдох и опять уперлась лицом в его грудь.

— Ты поступаешь не очень умно, начиная встречаться со мной. Это опасно для тебя.

Матиас поддел пальцами мой подбородок и заставил поднять голову. Своими губами прикоснулся к моим. Я думала, что поцелуй будет коротким, но Яагер, наоборот, углубил его. Целовал долго и так, что у меня голова закружилась. И только сейчас я поняла, насколько сильно была напряжена, но от этого поцелуя успокаивалась.

Когда Матиас отстранился, я тяжело дышала и чувствовала себя так, словно тело пробивало лихорадкой. И, в тот же момент я была немного растерянной, так как этот момент веял чем-то остро интимным. Порочным.

— Ты хочешь чая? — спросила, вставая на ноги. Меня слегка покачивало, но я старалась держаться ровно.

Я все так же тяжело дышала и тело до сих пор пробивало ознобом. Глаза Матиаса сейчас казались еще темнее чем обычно и от его взгляда, по коже пробежала острота. Мне казалось, что этим взглядом Яагер меня раздевал. Но в итоге он отвел взгляд в сторону и шумно выдохнул.

— Да. Хочу.

Это «хочу» было произнесено, как-то странно, но, решив, что мне только показалось, я пошла ставить чайник.

Чай я нашла на самой верхней полке. Поэтому я сначала попыталась дотянуться до него, а после и вовсе залезть на столешницу, но Яагер неожиданно подошел сзади и спокойно достал банку, соприкоснувшись на секунду торсом с моей спиной.

— Спасибо. — произнесла я, чувствуя, как лицо краснеет. После сняла крышку и заглянула внутрь банки. — Черт… Извини, тут мало.

Там, на дне, болталась едва ли небольшая ложка чая.

— Все нормально. Сделай, сколько есть.

Кивнув, я начала пересыпать заварку. Сердце немного нервно билось из-за того, что Матиас и не думал отстраняться — так и стоял позади. Однако, вместе с этим я чувствовала, что стоило ему здесь появиться, и мои страхи, наконец, отступили. Даже зная то, что Берг вряд ли в курсе, где я сейчас нахожусь, все это время я ощущала странный холодок у горла и боялась однажды увидеть знакомую и пугающую фигуру на пороге.

Теперь, правда, я боялась за Матиаса.

Он так настойчиво желал быть со мной, даже не понимая, с какими проблемами я связалась, и я не хотела тянуть его на это дно. Одно только немного успокаивало — семья Яагера была влиятельной, и вряд ли Берг рискнет ему что-то сделать.

Я выпала резко из мыслей, услышав сбоку посторонний звук. Повернув голову, я увидела, как Яагер стоит возле небольшого холодильника с открытой дверцей и задумчиво опустив ресницы, смотрит на пустоту в нем.

— Ты хочешь есть? — я испытала стыд за то, что у меня практически ничего не было. Я даже о себе позаботиться не могла. — Тот человек, которого ты выгнал, передал нам еду. Если что — возьми ее, я не хочу…

— Нет. — ответил Яагер. — В этом поселении есть магазин?

— Я видела только какую-то небольшую лавочку.

— Хорошо. — Он захлопнул холодильник и его взгляд упал на то, как я неловко придерживаю чашку загипсованной рукой, а второй наливаю кипяток. Как только я хотела передать ему чашку с чаем, за цвет которого мне стало еще более неловко, Матиас остановил меня, дотронувшись до гипса. В его глазах мелькнуло что-то мрачное.

— Я сам. — произнес он. — Как рука?

— Она уже почти не болит.

Я старалась не вспоминать, как получила эту травму. Мне было сложно сложить в голове две стороны Яагера — ту, которую я видела, играя роль Коена, и ту, которую он показал мне, когда узнал, что я Грейс. И потому, что я видела, насколько он может быть безжалостным к людям, я не собиралась ему сообщать имена тех, кто издевался надо мной. Сейчас его взгляд переместился на содранную кожу на моей щеке, и я помотала головой, предупреждая вопрос, который он готов был задать.

— По какой причине ты их выгораживаешь? — Матиас понял, что я угадала его мысли.

— С ними должен разбираться ректор, а не ты. Давай не будем больше об этом.

Он чуть прищурился в ответ. Взяв со стола кружку с чаем, Матиас отпил немного, даже не поморщившись, хотя мне реально было стыдно за такой чай.

Кроме этого, меня начали тревожить другие мысли.

Матиас терпеть не мог моего брата, а Коен не мог ему ничем ответить — он едва ли был выше меня, и, может, чуть плотнее. Я надеялась, что в ближайшее время я найду брата и нам двоим придется скрываться от Берга. Возможно ли, чтобы Яагер, глядя на того, кто сломал ему жизнь, оставался спокойным?

Я хотела верить Матиасу и быть с ним в отношениях. Но в то же время я хотела уберечь и брата. Он единственный, кто остался у меня из родных.

Я снова не заметила, как погрузилась в мысли, и только прикосновение пальцев к щеке заставило меня от них очнуться. Яагер наклонился ко мне, и произнес:

— Твое лицо слишком напряженное. — а после прикоснулся с легким поцелуем, от которого у меня пробежали легкие мурашки, словно бабочки пощекотали крыльями. Его глаза были напротив моих, когда он продолжил: — Куда мне сегодня лечь спать?

Почувствовав, как мои щеки немного горят, я покосилась в сторону кровати. Выбор был невелик: либо мы будем спать вместе, тесно прижавшись друг к другу, потому что кровати тут все равно что в колледже, либо кому-то придется перебраться на пол. Мне не хватало совести так поступить с Яагером. Тем более, что теперь он давал мне выбор, прислушавшись к словам, сказанным ранее.

— Тут только одно место для сна. — так и не решившись сказать это прямо, пробормотала я. — Особо выбирать не из чего, как видишь.

Вчера, когда Матиас вышел наружу, чтобы погасить фонарь у домика, который светил прямо в окно, я первая залезла в постель, желая избежать моментов моей неловкости, и, стоило моей голове упасть на подушку, как я заснула в ту же секунду.

Как только я открыла глаза утром, я ощутила, что мои уши вот-вот сгорят.

Яагер спал на спине, и из-за того, что на кровати осталось слишком мало места, я пыталась найти удобную позу ночью. Поэтому моя нога сейчас оказалась закинута прямо поверх бедер Матиаса, а ладонь здоровой руки я засунула ему под футболку и сейчас чувствовала твердый рельеф мышц живота.

Я боялась шевельнуться, чтобы не разбудить Матиаса. Но я должна была это сделать. Чтобы сбежать первой.

Однако, как только я опустила ногу, я случайно задела коленом Яагеру ниже пояса, и он тут же открыл глаза. Темные после сна, и в них было такое выражение, словно что-то вывело его из равновесия. Это был пугающий взгляд, но я прекрасно понимала его причину.

— Прости. — пробормотала я, когда он покосился в мою сторону. Я хотела выдернуть руку из-под его футболки, но стоило ей дернуться, как он схватил меня за запястье, заставив ладонь еще сильнее прижаться к его коже и в ту же секунду перевернулся, нависнув надо мной. Я от неожиданности задержала дыхание, чувствуя, как от сильного тела надо мной веет чем-то неудержимым. Сердце испуганно вздрогнуло.

Яагер скользнул по моему лицу взглядом, а потом, прикрыв глаза, опустил голову к моему плечу., уткнувшись лбом.

— Как же я тебя хочу. — медленно и хрипло произнес он. Словно подтверждая свои слова, он потянул мою руку за запястье и заставил провести ею вниз по животу, и еще — ниже пояса. Я закрыла глаза, чувствуя, что не знаю, как поступить. В колледже, когда мы оказались вдвоем в душе, Яагеру пришлось постараться заставить меня забыть хоть ненадолго о сомнениях и страхе, но сейчас я не чувствовала себя готовой настолько же сопротивляться. Все мое сознание было сосредоточено на том, к чему я прикасалась и как Яагер сильно, но не причиняя боли, сжимал мое запястье.

Спустя мгновение я почувствовала горячее дыхание на губах и Матиас поцеловал меня. Но в этот раз поцелуй длился слишком короткое время, после чего Яагер резко отстранился, заставив меня открыть глаза и растерянно посмотреть на него. Я не понимала, почему он это сделал. Отпустив мою руку, он выпрямился и произнес, увидев выражение моего лица:

— Я не смогу остановиться, если мы продолжим.

После чего он вышел из комнаты в ту сторону, где располагался душ, а я, наконец, вспомнила, как дышать, чувствуя, как горит кожа в тех местах, где он прикасался ко мне.

22. Недоверие

В домике было холодно, поэтому некоторое время я не могла заставить себя встать с кровати. Вот только, даже кутаясь в одеяло, понимала, что оно не грело, так как Яагер.

Когда Матиас вышел из ванной, я, чувствуя, как щеки начали гореть, украдкой посмотрела на него, после чего спрятала взгляд, но услышав шорох, опять посмотрела на Яагера. Поняла, что он одевался и, судя по всему, собирался куда-то пойти.

— Ты куда? — все так же кутаясь в одеяло, я села на кровати.

— Хочу пройтись и осмотреться, — сказал он, взяв свой свитер.

— Я пойду с тобой.

— Поспи еще. Сейчас еще рано.

— Я больше не хочу спать, — сказала, отрицательно качнув головой. Сбросила с себя одеяло и, поморщившись от холода, быстро пошла за своей одеждой. — Подожди немного. Я сейчас соберусь.

Я все еще не могла переодеваться перед Матиасом, поэтому, прихватив свои вещи, побрела в ванную комнату. Она была крошечной, а учитывая, что из-за гипса я и так была очень неуклюжей, переодеваясь, чуть несколько раз не упала, но, наконец-то собравшись, вышла в основную комнату. К этому моменту Яагер, полностью одевшись, уже ждал меня на крыльце. Понадобилось еще несколько минут и я вышла к нему.

Было ранее утро, но солнце светило ярко, хотя, при этом, все так же шел снег, который хлопьями опускался на землю и хрустел под ногами.

Тут убирали улицы, иначе они давно были бы погребены снегопадом, но наш домик находился в уединении ближе к лесу и за ночь тропинку занесло. Сразу я настойчиво пыталась самостоятельно пробираться через сугробы и даже, когда Матиас меня придерживал, я, пыхтя, говорила, что сама справлюсь. Но, в итоге, когда я чуть ли не по колено погрязла в снегу, Яагер просто поднял меня на руки и так понес дальше. Поставил на землю лишь, когда мы оказались на одной из улиц в поселке. Тут идти было куда проще.

Оглянувшись, я поняла, что многие жители уже проснулись и убирали снег около своих домиков. Засмотревшись на одного из мужчин, я поскользнулась и чуть не упала. Матиас вовремя взял меня за руку и удержал в ровном положении.

— Спасибо, — сказала, замечая, как из губ, из-за морозного воздуха, вместе со словами сорвался пар.

— Будь осторожнее, — Матиас так и не выпустил моей ладони из своей.

Идти с Яагером за руку было так странно, но, в тот же момент, сердце забилось, словно обезумевшее и на лице появился румянец. Даже такое его прикосновение для меня подобно взрыву. Он лишь держал меня за руку, а я уже ощущала себя так, слово меня вскружило в водовороте мурашек и каждую клетку тела начало покалывать.

Этот поселок был небольшим, но все же он оказался больше, чем я думала. На другом его краю мы с Матиасом даже нашли небольшой маркет. Правда, выбор товаров тут был очень странным. В основном тут продавалась экипировка для альпинистов, но так же имелся отдел с продуктами, в основном состоящий из консервов. Правда, мы еще нашли овощи, что для отдаленного поселка Нидерландов являлось достаточно дорогой роскошью. Особенно, если учесть то, что из-за погоды сюда было не так просто довезти свежие продукты.

— Нам не нужно так много помидоров, — сказала, мысленно ужаснувшись от того, сколько за них придется отдать денег.

— Почему? Ты же их любишь, — Матиас, приподнял бровь, положив в бумажный пакет еще несколько томатов. — Или они тебе больше не нравятся?

— Нравятся. Но они стоят, как вся моя жизнь, — я удивилась от того, что, оказывается, Яагер знал о моих вкусах даже такие мелочи. Я ведь толком никому не рассказывала о том, что любила помидоры. Просто ела их чаще, чем другие овощи и из салата в первую очередь выбирала томаты.

Яагер нахмурился. Ему явно не понравились мои слова, но больше он не был в восторге от того, что на кассе я попыталась отдать часть денег за покупки. Он сам расплатился и, в одной руке держа тяжелые покупки, второй опять взял меня за ладонь. И, когда мы опять пробирались через сугробы, он опять поднял меня на руки, несмотря на то, что одна из них была занята пакетами.

Так мы вернулись обратно в домик и я принялась готовить завтрак. Хотела сделать для Матиаса что-нибудь очень вкусное, поэтому старалась, но поскольку из-за гипса мне было трудно резать некоторые ингредиенты, Яагер помогал. У него явно с готовкой все было очень плохо, из-за чего даже болгарский перец, порезанный им, выглядел очень скверно, но вообще готовить вместе было приятно. В этом было нечто особенное. По-своему интимное.

Когда жаркое было готово, мы сели за ветхий стол и принялись за еду. Просто наблюдая за тем, что Матиас ел с удовольствием, мне хотелось улыбаться и я тут же начала думать над тем, что еще такого вкусного можно приготовить для него.

Мы разговаривали, но пока что не затрагивали тему того, сколько пробудем тут и, что будем делать дальше. Все равно ближайшие дни этот поселок не покинуть, а пока что хотелось хоть немного тишины и покоя.

После завтрака Матиас починил дверь, которая начала заедать и плохо открываться. Как раз в этот момент пришел мужчина, который сдавал домик и поблагодарил Яагера за это. Они разговорились и оказалось, что этот мужчина сдавал несколько домиков и в некоторых из них требовались работы. В итоге, они сошлись на том, что Матиас пошел помогать этому мужчине чинить крышу. И, пока он работал, я начала наводить порядок в нашем жилье.

Яагер вернулся ближе к вечеру. Весь грязный и растрепанный, но при этом он принес еще еды и шоколадное пирожное. А так же небольшой букет цветов.

— Где ты их взял? — я широко раскрыла глаза. Не думала, что нечто такое можно было найти в поселке, но чувствуя, как в груди расплывалось искрящееся тепло, встала на носочки и своими губами прикоснулась к губам Матиаса. Короткий поцелуй, от которого я тут же покраснела и побежала искать посуду, в которую можно было бы поставить цветы.

Пока Матиас принимал душ, я накрыла на стол. Мы поужинали, а потом Яагер пошел за дровами. В домике было холодно и он хотел попробовать разжечь камин. На это потребовалось время, но, в итоге, все получилось и мы, стянув матрас на пол рядом с камином, легли прямо там.

Ночь и тишина. За окном все так же шел снег, но уют домика и тепло огня согревали. Матиас притянул меня к себе и обнял. В этот момент мне было по-настоящему хорошо. Не хотелось рушить это спокойствие, но, немного помявшись, я все же спросила:

— Я не думаю, что твои родители будут рады нашим отношениям.

Некоторое время Матиас молчал, а потом, немного ближе притянув к себе, спросил:

— Ты веришь в то, что ту девушку сбил я?

Я напряглась. Не понимала, почему Яагер задал этот вопрос именно сейчас, но сразу почувствовала, как атмосфера стала тяжелее.

— Я думаю, что произошло какое-то недопонимание.

— Нет никакого недопонимания. Там были только я и твой брат. Один из нас сбил ее. Кто это сделал? Я или Коен?

Я разомкнула губы, но из-за внутреннего напряжения не смогла сделать ни вдоха. Я понимала, что мой брат был еще тем придурком, но он не являлся плохим человеком. Во всяком случае, не настолько. После того случая, он очень сильно волновался и часто его буквально трясло. Было видно, что Коен переживал. И сейчас мне было сложно признать, что он на самом деле мог солгать. Убить девушку и обвинить в этом другого. Но так же я не думала, что Матиас мог поступить подло. Это не в его характере.

— Я не знаю. Сейчас мне хочется опять поговорить с Коеном, — эти слова дались мне до невозможности сложно и, стоило мне их произнести, как в воздухе повисла еще более сильная тяжесть.

— И что будет, если он скажет, что убил я? Ты ему поверишь?

— Нет. Я буду думать над тем, что произошло.

— Понятно, — Матиас выпустил меня из своих объятий, а мне сразу стало холодно, несмотря на то, что огонь из камина все еще грел. Яагер наклонился к моему уху и сказал: — Мне плевать, что думают другие, но я хотел, чтобы мне верила ты. Однако, ты веришь своему брату. На тебя так легко повлиять.

— Не говори так, — я потянулась вперед и уже теперь сама обняла Матиаса. — Если бы я считала тебя плохим человеком, не согласилась бы на отношения с тобой. Просто Коен единственный кто остался у меня из родных и мне сложно поверить в то, что он мог так поступить. Но ты для меня очень важен.

— Важен? — от того, как был произнесен этот вопрос, по коже скользнули мурашки, но уже вскоре они сменились всполохами от того, что Яагер своими губами прикоснулся к моим, после чего поцелуями опустился ниже. К скуле, а потом к шее. Поцеловал так, что я задрожала, но, когда его рука начала поднимать низ моей толстовки, таким образом оголяя низ живота, я встрепенулась и отстранилась.

— Подожди… — прерывисто прошептала. Качнула головой, пытаясь отрезвить сознание, но из-за поцелуев Яагера оно вновь поплыло.

Матиас положил ладонь мне на затылок, таким образом не давая отстраниться, после чего своими губами вновь прикоснулся к моим.

— Я ведь для тебя важен, — он пробрался ладонью под мою толстовку и положил ее на талию, опаляя этим прикосновением. — Докажи.

— К-как?

— Ты знаешь, как.

Вновь наклонившись, он оставил еще один поцелуй, после чего потянул толстовку вверх, снимая ее с меня.

23. Близость

— Я не буду ничего доказывать… Матиас! Что ты делаешь? — вскрикнула я, когда он опрокинул меня обратно на спину, стоило только мне потянуться за толстовкой. Его взгляд скользнул по моему обнаженному животу, а потом Яагер провел ладонью по синякам, которые оставила та троица.

Я замолчала, не решаясь больше ничего произнести. В повисшей тишине было слышно всего лишь два звука — как трещит огонь в камине и бьется мое сердце. Еще мокрый снег иногда падал с крыши с тихим шорохом.

— Мне нужно твое доверие. — произнес внезапно Матиас, прерывая тишину. Он поднял взгляд, и я замерла. — Пока что. А ты о чем сейчас подумала?

Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули.

— Ни о чем. — пробормотала я. — Я тебя не понимаю.

Его ладонь все еще лежала на моем животе. Я чувствовала немного грубую кожу пальцев и тепло.

— Ты сказала, что я тебе важен. Но без доверия отношений не построить. Если я тебе важен — доверяй. Кто это сделал с тобой? — спокойно поинтересовался Яагер. — Плевать сейчас на твоего брата и прошлое. Я хочу знать, кто это сделал с тобой в колледже. И имя того, кому ты должна деньги.

Я молчала. Я не могла сказать правду.

Матиас был прав — без доверия отношений не построить, но происходило слишком много вещей, которые стоило утаить ради нашей безопасности. Он этого не хотел понимать, а я не могла это объяснить.

— Я не помню их лица. — произнесла я спустя несколько секунд. — И имя того человека, которому должна, тоже не знаю.

Матиас смотрел на меня в этот момент бесстыдной лжи, а мне захотелось отвернуться. После этих слов стало не легче, а неприятнее: я пожалела, что просто не промолчала или не потребовала, как и в прошлый раз, закончить разговор.

— Прости. — я не выдержала. — Я знаю и помню все, но не скажу тебе. Только лишь потому, чтобы ты не попал в неприятности из-за меня.

— Отлично, Грейс. Они будут продолжать делать подобное, не опасаясь наказания. — я почувствовала, как пальцы Яагера проводят по ребрам, чуть ниже линии нижнего белья, и от этого прикосновения мне стало жарче. Тело будто само собой расслабилось. Я не могла убрать его руку, потому что это было приятным. — Именно я должен тебя защищать, а не наоборот.

— Что ты делаешь? — смутилась я, когда он, буквально на секунду перестав меня касаться, стянул с себя одним движением футболку. Я уставилась на его тело, на котором будто бы была высечена каждая мышца. Позабыв обо всем, рассматривала его, пока на коже вспыхивали отблески и ложились тени от света огня в камине, делая очертания резче.

На животе и ребрах я снова заметила несколько выделяющихся белых шрамов. В этот раз, правда, я задержалась на них взглядом подольше.

— Откуда они? — вырвался у меня вопрос.

— Не помню.

Я подняла на Яагера взгляд и посмотрела с укором. Похоже, он издевался надо мной.

— Как можно не помнить о таком?

— Не знаю. Наверное, они с детства. — Матиас не собирался прощать мое молчание, поэтому было очевидно, что это ложь и он даже не постарался ее произнести убедительнее.

— Когда ты был подростком, у тебя точно не было таких.

Я заметила на его лице тень усмешки, а после Матиас склонился надо мной, опираясь на руку.

— Значит, встречаясь с моим братом, ты еще умудрилась рассматривать меня, извращенка?

— Яагер…

Я прикрыла глаза от стыда, не находя подходящих слов. Мне хотелось объяснить, что они с братом, да и вообще с парнями, особо не стеснялись девушек, снимая верх при играх, или в жару. Только все, что я сейчас произнесла бы, звучало бы как дурацкие попытки оправдаться. Он ведь правда всегда притягивал взгляд, каким бы у него не был характер, и мой тоже — невольно.

На губах вспыхнул мягкий поцелуй, отвлекая меня от мыслей. Горячо, нежно, посылая искры, покалывающие кожу. И как разгорающийся в камине огонь, из нежного он перетек в настойчивый, от которого закипала кровь в венах.

Руки сами по себе потянулись к Матиасу и обняли его за шею. Пока Матиас ничего не заметил, я коленом подпихнула повыше лежащую рядом толстовку, сохраняя мысли в трезвости и стараясь не поддаваться ощущениям, которые дарил его язык. И резво схватила ее, тут же отрываясь от губ Яагера и переворачиваясь на живот в намерении отползти подальше.

— Грейс. — раздалось над макушкой. Тон голоса Яагера вызвал ощущения, вроде тех, когда погружаешься в достаточно горячую воду и у тебя пробегают приятные мурашки. — Я тебя свяжу, если будешь убегать. Тогда ты не сможешь даже шевельнуться. Я обещал тебе наказание.

— Не помню о таком. — пробормотала я, пока искала отверстие в толстовке для того, чтобы просунуться в нее.

— Зато я отлично помню.

Я ощутила прикосновение чуть ниже лопаток, а потом там внезапно что-то щелкнуло. Сначала я не поняла, что издало такой звук, но, когда в груди стало свободно, до меня дошло. Я схватилась за ускользающий бюстгалтер и ошалело обернулась на Яагера. Он ответил мне взглядом, который то и дело возвращался к моей обнаженной спине.

— Матиас, ты… — я проглотила “что ты сделал?”, потому что это было очевидно. Вместо этого у меня вылетел другой вопрос. — Интересно, со сколькими девушками ты… был, если так легко расстегиваешь женское белье.

— Какая разница? — в этот раз он посмотрел мне в глаза. — Если тебя это беспокоит — я бы без сожалений вернулся в прошлое и проигнорировал бы каждую из них, зная, что в итоге буду с тобой.

Наверное, на моем лице было что-то написано, раз он понял все. Если раньше мне хотелось закатить глаза, когда я видела Яагера с новой девушкой, то теперь воспоминания об этом неприятно дергали в душе. Была ли это ревность или страх, что я просто стану для него очередной — не знаю.

Но после этих слов я чувствовала иное.

— Я…

— Но тебе пришлось бы плохо. — внезапно добавил он. — Считаешь, я бы смог отступить в прошлый раз или сегодня утром, если бы держался все эти годы? Я бы был с тобой в первые же секунды, после того, как увидел, что ты Грейс, а не твой гребаный брат.

Мне захотелось закрыть глаза.

— Яагер…

— Не одевайся. — взгляд Матиаса скользнул снова по моему полуобнаженному телу.

— Но я…

— Я хочу тебя видеть и прикасаться к тебе.

Прикусив губу, я нехотя отпустила свою одежду и она скользнула на пол возле матраса. Я пыталась и хотела доверять Яагеру, несмотря на то, что мне было страшно.

— Ладно. Если я попрошу, то ты остановишься? — прошептала я.

— Может быть.

“А?” — мелькнуло в голове удивленное. Но Яагер уже заставил меня перевернуться обратно и я закрыла глаза — так было проще побороть смущение и беспокойство, которые, как горячая смола разливались в груди.

Он снова поцеловал меня, но в этот раз не задержался на губах, лишь прикусив их, чтобы они потом горели, когда он спустился поцелуями ниже. Скользнув по линии челюсти к шее, потом к очень чувствительным местам на ключицах. Там, где он отмечал меня, я будто переставала принадлежать себе, постепенно отстраняясь от тревожных мыслей и реальности. Каждое прикосновение я чувствовала еще долго, и теперь мне хотелось лишь чтобы Матиас делал это еще и еще.

— П-погоди. — слетело с судорожным выдохом с моих губ, когда его зубы сомкнулись на коже чуть ниже ребер, посылая по всему телу вспышки удовольствия. Я почувствовала, как он замер, но когда его горячее дыхание осело на еще нетронутой коже, вызывая мучительные мурашки, я сдалась: — Нет, ничего…

Он стянул с меня штаны, и прохладный воздух лизнул мои ноги. Я чувствовала, как горит мое лицо и не в силах с этим справиться, закрыла его прохладными ладонями. В этот момент Яагер подушечками пальцев провел линию по внутренней стороне бедра, и у меня против воли вырвался вздох, а бедра захотелось сжать.

— Постой. — я вздрогнула, стоило его руке коснуться края нижнего белья. Я протянула ладонь и попыталась остановить его руку, но в ту же секунду Яагер подтянул меня за бедра к себе и навис сверху. Сердце испуганно забилось и я открыла глаза, посмотрев на него. — Ты…

— Я хочу, чтобы ты принадлежала мне. — предугадал он мой вопрос.

Мне снова захотелось зажмуриться, но вместо этого я сделала пару вдохов, чтобы унять волнение. Сейчас мне просто хотелось сдаться, но я отчаянно хваталась за горстку разума в голове, которая еще не отступила перед напором Яагера.

— Я не уверена, что готова.

— Просто скажи “да” и я заставлю тебя умолять об этом, Грейс.

— Точно не заставишь. — прошептала я. — Я еще не…

Яагер внезапно наклонился к моей шее и достаточно ощутимо прикусил на ней кожу. То ли из-за жара, который сейчас охватывал меня волнами, то ли из-за того, что он угадал какое-то особое место, но мое сознание будто помутилось и я на секунду забыла обо всем, выгнувшись под ним.

— Скажи “да”. — хрипло повторил он, обжигая дыханием место рядом. Не дождавшись моего ответа, он снова это проделал, раз за разом, просунув ладонь мне под спину, и вынуждая тесно прижиматься к его телу. В голове творился хаос и я прокляла все мысли, которые пришли мне в голову ранее. Все его прикосновения до этого были еще нежными. Я ничего не знала о том, что он действительно может сделать со мной. Пылающая кожа сейчас была дико чувствительной, и даже легкое прикосновение к ней вызывало сумасшествие, но Яагер даже не старался быть аккуратным.

В конце концов, мне показалось, что я сейчас потеряю сознание. Слезы внезапно потекли из глаз от переизбытка чувств, я сдалась, поняв, что шагну за эту грань наших отношений.

— Хорошо. — я едва вытолкнула этот выдох из груди.

24. Воссоединение

Перевернувшись на другой бок, я посильнее укуталась одеялом и скрыла лицо от яркого утреннего солнца. Тело ныло и я ощущала жуткую слабость, но она была приятной. Скользящей по телу мелкими искорками, которые щекотали и тянули. Расслабляли. Впитывались в меня и отдавались теплом.

Немного поерзав, я закрыла глаза и попыталась более отчетливо уловить каждое ощущение, которое сейчас пробивало тело. Пыталась понять, что именно чувствовала, после моей первой ночи с Матиасом.

После того, как он сделал меня женщиной.

Ноги подрагивали и внизу живота странно и непривычно, но приятно тянуло и саднило. Те участки кожи, которые целовал Яагер, до сих пор пылали и я чувствовала каждое его прикосновение, будто руки Матиаса все еще были на мне.

Все это сплеталось с теми эмоциями, которые сейчас водоворотом скользили в сознании, делая меня взвинченной, но так же более живой. Будто бы впервые за прожитые годы дышащей полной грудью и смотрящей на все более яркими красками.

И дело было не только в близости с Матиасом, а в том, что она значила для меня. Отдавая ему себя, я мысленно убирала все стены, которые ранее ставила, боясь этих отношений. Теперь полностью доверялась Матиасу.

И, черт, мне не было страшно.

Я волновалась, но даже это волнение было хорошим. До безумия приятным.

Хотелось поскорее опять увидеть Яагера. До жути смущалась своих мыслей, но так сильно желала, чтобы он опять обнял и поцеловал. Прижал к себе и не отпускал.

От этих мыслей сердце забилось учащенно и я спрятала лицо, уткнувшись им в подушку. Правда, когда воздуха стало не хватать, я подняла голову и как раз взглядом скользнула по цветам, которые рано утром принес Матиас.

Ночью у нас было три раза. Последний — медленный. Долгий, но еще более чувственный. Пропитанный нежностью и жаром наших тел. Но, при этом, пропускающий по телу целые вихри из электрических разрядов, после которых я окончательно выбилась из сил и просто отключилась, но сквозь сон прекрасно чувствовала объятия Яагера. То, как он прижимал к себе. Оставлял короткие, но нежные поцелуи на моем лице.

Проснулась я еще до рассвета и в первые же мгновения поняла, что Матиаса не было рядом. Приподнявшись на ослабших руках, окинула взглядом домик и поняла, что Яагера вообще тут не было. Испугалась и очень сильно занервничала. Голову пробило самыми ужасными мыслями среди которых главными были те, в которых я понимала, что Матиас ушел. Добился желаемого и решил больше не тратить на меня время.

От понимания этого мне стало по-настоящему больно. Наверное, никогда в жизни я не чувствовала себя настолько паршиво, как в это мгновение и горечь, которая расползалась в груди, буквально душила. Топила в себе.

Кутаясь в одеяло, я встала на ноги и прошлась по домику, а потом села на кровать и закрыла лицо ладонями. Делала глубокие вдохи, но глаза все равно начало покалывать. Пыталась успокоить себя, но меня все равно буквально трясло.

От звука открывающейся двери, я сразу встрепенулась и подняла голову.

— Почему ты не спишь? — спросил Матиас, зайдя в домик. Посмотрев мне в лицо, он приподнял бровь. — Что-то случилось?

Даже не снимая куртку, он пошел в мою сторону, но я сама встала с кровати и, путаясь в одеяле, быстрым шагом подошла к Яагера и обняла. Буквально вцепилась в него, словно боялась, что он может вот-вот исчезнуть. От его куртки исходил сильный холод и растаявший снег обжигал обнаженную кожу, но все это сейчас шло незаметным фоном.

— Я подумала, что ты ушел, — я все еще дрожала и голос будто бы был не мой. — Мне… показалось, что ты решил оставить меня после…

Я не договорила. Вообще было не по себе произносить эти слова, но я не могла себя сдержать. Эмоции не просто бурлили. Они прямо рвали меня на части. Может, это потому, что после этой ночи я была особенно уязвимая и ожидала подвоха. Часть меня привыкла к плохому и на хорошее уже не надеялась.

— Я никогда тебя не оставлю, — Матиас сильнее укутал меня в одеяло и после этого обнял. Так холод его куртки не соприкасался с моей кожей.

Его объятия успокаивали и постепенно мне становилось легче.

— Грейс, посмотри на меня, — Яагер поддел пальцами мой подбородок и заставил приподнять голову. — Ты собралась плакать?

— Нет, — солгала, пытаясь отвести взгляд. Но моя ложь была настолько очевидной, что я не сомневалась в том, что Яагер в нее не поверил.

Он подхватил меня на руки, после чего сел в кресло, а меня усадил к себе на колени. Так еще труднее было спрятать взгляд, хоть и очень сильно хотелось это сделать. Сейчас мне было очень неловко.

— Я никогда не уйду, но, если бы я это сделал, ты должна была бы злиться, а не плакать.

Я разомкнула губы, но не нашла, что ответить, а Матиас, вновь меня обнял, после чего наклонился к моему уху:

— Ты слишком много сомневаешься в себе, а я не хочу, чтобы ты давала себя в обиду. Сейчас говорю не только про себя. Про всех. Когда мы вчера разговаривали про твоих родителей, я заметил, что ты, как должное принимала то, что отец тебя бил.

— Он волновался за Коена и думал, что я предаю семью.

— Не нужно, Грейс. Тому, что он делал, нет оправданий. Тем более, не думаю, что твой отец только тогда поднимал на тебя руку. Или я ошибаюсь?

Я против воли поерзала и все же отвела взгляд в сторону.

— Куда ты ходил так рано?

— Не переводи тему разговора. Грейс, пожалуйста, ответь на мой вопрос.

Я шумно выдохнула и некоторое время все еще сомневалась. Это была та тема, которую я не хотела затрагивать, но в итоге, пусть и с трудом, но кивнула.

— Бил. За плохие оценки, или, если я что-то делала не так. Но не сильно. Синяки почти никогда не появлялись.

Матиас провел ладонью по моей спине. Будто бы успокаивал, а я только в этот момент поняла, насколько сильно была напряженна.

— Никогда не ищи оправдание боли, которую тебе причиняют другие. Злись, когда с тобой поступают плохо. Если бы я ушел, оставив тебя тут одну, заслуживал бы я твоих слез?

Я вновь не знала, что ответить, а Яагер, прикоснувшись своим лбом к моему, опять скользнул ладонью по спине.

— Я сейчас скажу одну эгоистичную вещь. Я рад, что ты переживала из-за того, что я мог уйти. Годами я считал, что ты не будешь моей и, черт, я счастлив видя, что ты начинаешь отвечать мне взаимностью. Куда хуже было бы, если бы ты была рада моему уходу, — на губах Матиаса появилась еле заметная улыбка, которая веяла горечью. — Но видеть тебя подавленной и практически плачущей невыносимо, — он прикоснулся к пальцам той руки, которая была скована в гипс. Поднял ее и губами коснулся костяшек. — Я сделал с тобой то, что никогда себе не прощу. И ты не прощай, но дай мне искупить это и я всю жизнь буду доказывать, что больше не причиню тебе боли, но, если я опять поступлю с тобой плохо, не плачь. Ненавидь меня. Так же и с остальными. Никому не позволяй разбивать тебя. Обещаешь?

Я помедлила с ответом. Уже теперь не хотела ненавидеть Яагера, но так же почему-то не сомневалась в том, что он никогда не сделает мне ничего плохого. Поэтому кивнула:

— Обещаю.

Матиас своими губами прикоснулся к моим. Короткий поцелуй, но вызывающий буйствующий трепет. Я услышала звук расстегивающейся молнии и увидела, что Яагер открыл куртку и достал оттуда цветы. Розы. Видно, спрятал их туда от холода.

Я широко раскрыла глаза и, взяв цветы, сама потянулась к Матиасу, после чего поцеловала его. Прижалась к Яагеру, но момент был прерван громким стуком в дверь.

Оказалось, что пришел мужчина, который сдал мне этот домик. Он сказал, что вечером двое местных подростков ушли и до сих пор не вернулись, поэтому собиралась поисковая группа. Я тоже хотела пойти, но мужчина сказал, что для хрупкой девушки это не безопасно. Собирались только крепкие мужчины и парни. Тем более, приезжие обязательно должны быть с местными, чтобы и они не потерялись.

Матиас ушел помогать с поисками, а я еще долго ходила по домику, так как из-за волнения не могла найти себе места. Даже оделась и вышла на крыльцо. Пройдя на улицы поселка, встретила местных женщин и от них узнала, что ничего опасного нет. Местные подростки обладали слишком дерзким характером, но они привыкли к суровой местности и знают, что по темноте нельзя передвигаться. Можно только сильнее потеряться. Скорее всего они где-то спрятались на ночь, но на всякий случай выдвинулась поисковая группа. В таких случаях, во избежание возможных плохих последствий, медлить не стоило.

Я плохо оделась, поэтому пока была на улице, очень сильно замерзла и, вернувшись в домик, сразу скользнула под одеяло.

И вот сейчас лежала и согревалась. Думая про прошедшую ночь, чувствовала внутреннее тепло. Я действительно была счастлива, но волнение все так же не давало покоя.

Я очень надеялась, что с теми подростками все хорошо и переживала за Матиаса. Даже думать не желала о том, что с ним могло произойти что-то плохое.

В итоге, я решила не сидеть без дела. Понимала, что Матиас точно замерзнет, поэтому подумала, что стоит приготовить для него что-нибудь горячее и питательное. Например, суп.

Пока я доставала котелок, телефон, лежащий на кровати, зазвонил. Увидев, что звонил Ливен, я тут же ответила.

— Привет, Грейс, как у тебя дела? Все хорошо?

— Да. Я пока тут в поселке. Мы с Матиасом живем в одном из домиков.

— Так Яагер все же пошел за тобой.

— Что в колледже? Нас ищут? — спросила, только сейчас поняв, что из-за пропажи учеников могли собрать такие же поисковые группы и, возможно, сейчас многие мерзнут, пытаясь нас найти, пока я сама сижу в тепле. Мне стало не по себе и чувство вины пронзило сознание, но Ливен сказал, что пока что нашу пропажу не заметили. Видно, Яагер об этом позаботился.

Я вспомнила о том, что Джос звонил Матиасу. И, немного поговорив с Ливеном, пришла к выводу, что Джос тоже собирался прийти, но, в итоге не мог этого сделать. Джос смотрел за тем, чтобы в колледже не поднялась паника. Если и он уйдет, есть шанс того, что нашу пропажу сразу заметят.

Мысленно я задалась вопросом — сказал ли Матиас Джосу о том, что мы теперь встречаемся?

Еще немного поговорив с Ливеном, я заверила его в том, что все хорошо, после чего продолжила собирать все, что требовалось для приготовления супа.

Попыталась позвонить Матиасу, но, судя по всему, он сейчас находился там, где сигнал не ловил.

Из-за этого я начала еще сильнее волноваться и, когда опять взглянула на телефон, сознание вовсе пробило.

Я увидела оповещение о том, что телефон Коена был включен.

Я сразу же позвонила брату. Он долго не отвечал, но вот наконец-то в динамике послышалось:

— Да, Грейс. Прости, мне сейчас не совсем удобно говорить, — голос брата был надрывным и на фоне слышался сильный ветер.

— Только не отключайся! Скажи, где ты? Что с тобой?

— Я… Я сейчас пытаюсь вернуться в колледж.

— Что? Почему? Ты хочешь продолжить учебу?

— Я влип в неприятности. Долго объяснять, но, если я хотя бы на время не спрячусь, мне конец, — прерывисто сказал Коен. Похоже, он куда-то шел. — В колледже охрана. За его стены не попадут посторонние. Не волнуйся, Грейс, со мной все хорошо, но мне правда нужно спрятаться. Может… Может я продолжу учебу. Это лучше, чем то, во что я вляпался.

— Что ты уже натворил? — спросила на выдохе. — И как ты, по тому аду, который творится на улице собираешься добраться до колледжа?

Тяжело дыша, Коен сказал, что, когда снегопад практически прекратился, он смог доехать до города, который находился недалеко от колледжа. Оттуда до учебного заведения пытался дойти пешком, но получалось плохо.

— Мне… мне пришлось бросить чемодан. Черт, Грейс, тут уже хотя бы как-нибудь дойти. Я не думал, что будет так сложно. Мне страшно…

Я закрыла лицо ладонью и начала расхаживать из стороны в сторону. Мне хотелось накричать на Коена из-за того, что он творил, но сейчас на первое место встало жуткое волнение за брата. Он мог легко погибнуть в такую погоду.

Я начала лихорадочно размышлять над тем, что можно сделать и, когда Коен сказал из какого города вышел, я быстро открыла карты. Тот поселок, в котором я сейчас находилась, был между тем городом и колледжем, а, значит, Коен находился где-то неподалеку. Судя по всему, рядом с трассой. Идти по лесу он не рискнул.

— Коен, слушай меня, — сказала брату, после чего рассказала ему, где сейчас находилась и объяснила, что он мог сюда прийти, ведь навряд ли Коен действительно сумеет дойти до колледжа.

Брат удивился и спросил, что я делала в этом месте и я пообещала, что все обязательно расскажу, но сейчас главное, чтобы он дошел.

Мы постоянно созванивались, но связь время от времени пропадала. К тому же Коен сказал, что у него уже садился телефон. Вот это было по-настоящему страшно. Уже приближался вечер и, если брат останется без связи… Я даже боялась представить, что будет в таком случае.

Одевшись, я выбежала на улицу и пошла на край поселка. С этой стороны должен был прийти Коен и я стала его ждать. Как раз разговорилась с местными жителями и узнала, что тех подростков нашли. Поисковая группа уже возвращалась обратно.

Хоть это радовало, но волнение за брата буквально пробивало сознание. До тех пор, пока вдалеке не показалась невысокая фигура, почти скрытая метелью.

Сердце гулко бухнуло. Я сорвалась с места, бросившись навстречу. Пробежав несколько шагов я увидела знакомую, слишком легкую для зимы куртку, и темные, растрепанные волосы, выглядывающие из-под капюшона. Это был брат.

Я врезалась в него с разбега, так, что с него слетел капюшон. Изо всех сил сжала его в объятиях, не веря, что это действительно он. Как же я скучала. Как же я беспокоилась все это время о нем. Что бы он не натворил — он всегда оставался моим братом. Слезы хлынули из глаз, обжигая замерзшие щеки.

— Грейс… Я так рад тебя видеть, — было видно, что Коен устал, но он все равно обнял меня в ответ и несколько невыносимо долгих секунд мы стояли неподвижно, спрятав лица друг у друга на плече.

Отстранившись, я посмотрела на брата и в полумраке наступившего вечера увидела, что он действительно выглядел уставшим, но это был все тот же Коен. Родной. Единственный, кто остался у меня из семьи. Мой брат-близнец.

— Пойдем, скорее. Тебе нужно согреться, — я потянула Коена к домику.

Он еле шел, поэтому я тоже постаралась идти медленнее. Ощущала, как в груди бурлило. Мне столько всего нужно было рассказать Коену. Отругать за его поступки и опять обнять, но решила, что сначала нужно отвести его в тепло и напоить горячим чаем. Похоже, он сильно замерз, потому что когда мы обнимались, я чувствовала, как он едва дрожит, и после этого он не произнес ни слова.

Единственное, меня беспокоило понимание того, что Матиас не будет рад видеть моего брата.

Черт, я надеялась, что он не уничтожит Коена.

Мы уже почти подошли к домику, когда я остановилась и посмотрела в сторону поселка. Поисковая группа уже возвращалась и я подумала, что, может, мне стоило пойти и встретить Матиаса, чтобы поговорить с ним до того, как он увидит моего брата.

С этими мыслями я даже достала ключи от домика, желая отдать их Коену, чтобы он согрелся, пока я буду готовить Яагера к встрече с моим братом, но внезапно услышала хруст снега.

Резко обернувшись, увидела Матиаса.

Он подошел к Коену и обнял его со спины. Притянул ближе и прижал к себе.

— Черт, как же я скучал по тебе целый день.

Коен был настолько сильно уставшим, что не услышал шагов Яагера, но вздрогнул, когда он его обнял. Вот только, услышав голос Матиаса, Коен буквально остолбенел. Будто в панике и страхе. Отсюда я видела, как его глаза округлились и стали огромными от шока.

Матиас развернул Коена к себе и, наклонившись, прикоснулся своими губами к его. Поцеловал. Не углублял, но даже несмотря на это поцелуй был чувственным. Острым и эмоциональным. Отчего Коен вовсе превратился в статую.

— Пойдем, — Матиас взял его за руку и повел за собой к домику. — Хочу с тобой в горячий душ.

Яагер сделал один шаг, потом второй. На третьем он остановился. Замер и, несмотря на теплую одежду, было видно, что он напрягся всем телом.

Не оборачиваясь к моему брату, он сказал:

— Ты не Грейс, — не спрашивал. Утверждал, но казалось, сам надеялся, что его догадка неправильная. Но Коен, частично придя в себя, пропищал:

— Да… Я не Грейс…

Матиас резко отшвырнул от себя руку Коена, после чего начал тереть губы рукавом куртки. Выругался так, что я в этот момент пополнила свой запас плохих слов, хотя за всю жизнь слышала их не мало.

Коен вжался в дерево и, широко раскрыв глаза, испуганно смотрел на Яагера, а Матиас, продолжая материться, плеваться и тереть губы рукавом куртки, поднял голову и наши с ним взгляды в этот момент встретились. Он наконец-то увидел меня.

— Привет, — сказала, сделав несколько глубоких вдохов.

Так, Грейс, дыши. Да, вот так. Успокойся и ни в коем случае не смейся. Держи невозмутимый вид.

Я раз за разом повторяла это себе, но уголки губ, несмотря на мрачный взгляд Яагера, уже приподнялись.

— Ты уже вернулся? — задала крайне глупый вопрос, но всячески пыталась делать вид, что только что ничего не произошло, при этом подавив несколько смешков, притворяясь, что закашлялась.

Нет, черт, я все-таки рассмеялась.

25. Правда

Матиас, слушая мой рвущийся наружу смех, медленно перевел взгляд на Коена. Который, похоже, от шока превратился в столб: за это время он не шевельнулся ни на миллиметр, и огромными глазами смотрел на него в ответ.

Я все время думала, как пройдет их первая встреча. Но, честно говоря, я не ожидала, что будет нечто подобное. Это ведь должно еще сильнее обострить отношения между моим братом и Яагером? Да, но глупый рот продолжал смеяться.

— Давайте в дом. — сдавленно предложила я, чувствуя, как между братом и Яагером нарастает напряжение. — Вам обоим нужно согреться. Коен, открой, пожалуйста, дверь…

Я подошла и передала брату ключи, а тот лишь нервно кивнул и бросился выполнять мою просьбу. Когда я выдохнула и посмотрела снова на Матиаса, тот неотрывно провожал взглядом спину моего брата. В глубине его глаз горела жажда убивать.

— Что он здесь делает?

Я вздохнула.

— Пожалуйста, будь с ним мягче. Он попал в неприятности и возвращался в колледж, а потом началась такая погода. Я впервые смогла поговорить с ним и сказала, чтобы он направлялся сюда.

— Я не буду с ним мягче.

— Матиас…

— Он — причина того, что за тобой охотятся ростовщики. Твой брат палец о палец не ударил, чтобы тебе с ними помочь, несмотря на то, что это деньги ты брала ради него. — Яагер опустил взгляд и кивнул на мою руку. — И вот этого тоже причина.

Мне не хотелось ссориться, тем более, что день был у всех сложным, а у Матиаса — еще сложнее. Он ведь помогал искать людей. Но я не могла просто так оставить это, поэтому покачала головой.

— Ты не можешь винить Коена в том, что хотел его убить из мести, но вместо этого едва не сделал это со мной. Матиас, тебе нужно остановиться ненавидеть его. Я пробыла в колледже почти месяц на месте Коена, и с уверенностью могу сказать, что ты ему достаточно отомстил. Над ним издеваются и травят. Он заслуживает этого?

Я посмотрела на Матиаса, встретившись с его взглядом. На душе болело из-за того, что мне приходится говорить о таком.

— Я не верю, что ты сбил ту девушку, но и не думаю, что это сделал Коен. Он слабый и часто пасует перед трудностями и обстоятельствами, поэтому он не стал бы настолько долго лгать. Его слова в суде разрушили твою жизнь, заставив вашу семью переехать, а тебя уйти в этот университет. Но неужели тебе недостаточно того, что ты уже сделал? Я не хочу, чтобы ты остановился только тогда, когда окончательно уничтожишь его, поэтому, пожалуйста, прекрати это сейчас.

Все это время Матиас смотрел на меня, не моргая и не отводя взгляд. Я не понимала, что происходит — ведь я говорила чистую правду, но с каждым предложением я видела, как в глубине глаз Яагера словно гаснет какой-то огонек. Я хотела, чтобы он осознал, что не надо заходить так далеко из чувства мести, и успокоить ненависть в его душе, но, похоже, мои слова произвели какой-то другой эффект.

Наконец, Матиас произнес:

— Когда твой брат пришел в колледж, я избил его, а он валялся на коленях и умолял простить его. Тогда он сказал, что лгал потому, что моя семья была влиятельной и смогла бы меня отмазать, а его — нет. Вот настоящее лицо твоего брата, Грейс.

Я молча смотрела на него, чувствуя, как сердце словно разъедает кислота.

— У меня не было удовлетворения от мести ему. Твой брат и без того жалок. — каждое слово Яагера было холоднее морозного воздуха вокруг. — Поэтому я больше его ни разу не тронул, хотя действительно мог бы лишь сказать всем в колледже, что он натворил — и ему наступил бы конец. И я наплевал на него до того дня, когда услышал, что ты лежишь в коме, а позвонив знакомым узнал, что в этом есть вина этого ублюдка. Вот тогда я захотел его убить. — он снова опустил взгляд на мою руку. — Не из-за себя. За тебя, Грейс.

— Матиас…

— Расспроси его сама о том случае. При мне он побоится солгать. — оборвал мои попытки что-то сказать Яагер, и, развернувшись, ушел в домик.

Я еще какое-то время стояла на улице, пока снег, падающий с неба засыпал мои волосы и плечи, и даже не чувствовала холода. Слова Матиаса что-то надломили в моей душе. Я знала, что он никогда не станет лгать. Что он скорее смолчит, что он и делал все это время.

Честно говоря, такую правду я знать не хотела.

Когда я зашла в дом, Коен с растерянным видом стоял и держал куртку в руках. На нем был тонкий свитер с открытым горлом, и я отсюда видела, как торчат ключицы у брата. Он еще сильнее похудел. Неудивительно, что Яагер спутал его со мной.

— Почему он… — начал Коен.

Я в этот момент тоже сняла верхнюю одежду, и стоило только мне скинуть капюшон, как брат запнулся, не договорив и его глаза расширились.

— …Что с твоими волосами?!

— А? — я сначала удивилась. Только дотронувшись до волос, я неожиданно вспомнила, что Коен всегда видел меня с длинными волосами, а за месяц в колледже я настолько свыклась с новой прической, что даже поначалу не поняла удивление Коена. — Я их отстригла.

— Зачем?

— Потому что я училась вместо тебя в колледже. Притворяясь тобой.

Сказав это, я поняла, насколько много всего произошло за то время, пока мы не виделись. Брат, судя по его взгляду, пытался сейчас поверить в то, что я произнесла — столько сомнения было в его глазах.

— Как? — вырвался у него один вопрос, но вместо ответа я подошла и взяла его за локоть. Через ткань свитера я чувствовала, что брат еще не согрелся — кожа была холодной.

— Давай сначала ты выпьешь чай и согреешься, а потом мы поговорим.

— Твоя рука…

— И об этом тоже немного позже, Коен. Ты весь дрожишь.

За этим поздним ужином на троих я ощущала, как напряжение и неловкость пропитывает весь воздух вокруг, пока Коен и Яагер молчали, сидя за небольшим столом. И если Коен смотрел все это время только вниз, на тарелку с супом, то Матиас иногда обращал на него внимание и рассматривал свысока, словно провоцируя.

Я не хотела думать о предстоящем разговоре. Как ни крути, я знала, что поговори я с Коеном, или проигнорируй просьбу Матиаса расставить точки над “и” — любой из этих вариантов окончательно и бесповоротно что-то сломает в моей жизни. В эту секунду я чувствовала себя так, будто зависла над пропастью, балансируя на тоненькой ниточке. Шаг вперед, шаг назад — и я сорвусь. Можно остаться на месте, осторожно балансируя, но даже при всей осторожности был риск того, что эта хрупкая опора просто оборвется.

В какой-то момент Матиасу позвонили на телефон и он, бросив на меня взгляд, вышел сначала в прихожую, а потом, по хлопку двери я поняла, что он и дом покинул. И мы остались с Коеном наедине.

Коен впервые поднял глаза от своей тарелки с супом и уставился на меня.

— Почему он здесь, Грейс?

— Ты спрашиваешь о Матиасе?

— Да.

— Он… — я посмотрела в сторону, подбирая слова. — Мы встречаемся.

Глаза Коена к этому моменту стали похожими на блюдца. Он смотрел так, будто я сошла с ума и мне нужна срочная помощь.

— С ним? Но… — он запнулся. Потом потряс головой. — Все это время он…

Я не дала ему договорить. Руки Коена лежали на столе, но так как минутой ранее я заметила что-то странное, то сейчас я просто схватила его за ладонь и дернула на себя, заодно задрав рукав. В шоке уставившись на его кожу, покрытую синяками и кровоподтеками, я открыла рот, а Коен, вздрогнув, быстро вырвал руку из захвата и убрал под стол.

— Грейс!

— Где ты был все это время? — я была зла. Не знаю на кого больше — на себя, за то что не поняла, что мой брат-близнец, который по поведению всегда казался младшим братом, повел себя как идиот в эти месяцы, или на него. — Откуда это? Что с тобой сделали и какого черта ты молчал и даже не попросил о помощи?

— Ничего. Прекрати. — я видела, как брат порозовел в районе щек и выглядел тоже сейчас разозленным. — Это мое дело. Ты скажи мне — как ты можешь встречаться с ним? Ты хоть знаешь, что он сделал со мной, когда я был в колледже?

— Я все знаю. Тебя поселили в комнату с Матиасом и тебе влетело в первый день.

— И не только. Из-за него меня избивали другие.

— Поэтому ты сбежал?

— Нет. — Коен покраснел еще сильнее. — Какая разница?

— Разница в том, что мы с тобой семья, а ты пропал почти на два месяца, отключив телефон. Я люблю тебя, но на самом деле ты ужасный брат. Вместо того, чтобы сказать мне, что в колледже тебя травят и избивают, ты выбрал путь сбежать, соврав мне, и попав в очередные неприятности. Если бы ты сказал об этом раньше, я бы нашла другое решение, ты бы просто ушел из колледжа, и мы бы закрыли большую часть кредита за вступительный взнос деньгами за учебу, с которыми ты убежал, и мне бы не пришлось сейчас скрываться от кредиторов…

После того, как я это произнесла, Коен вскинул на меня удивленный взгляд, а я устало закрыла лицо ладонями, понимая, что хоть злюсь на него, но по-прежнему не могу ненавидеть или бросить.

— От кредиторов? Я не знал, что такое будет. — произнес он. — Извини. Ты мне ведь не говорила, что у нас настолько большие проблемы с деньгами.

— Ох, боже, Коен…

— Извини. Я правда не подумал об этом. Ты встречаешься с Матиасом Яагером… он до сих пор злится на меня? Я о том, что ты вроде как его девушка, а я — твой брат. Он не станет мне ничего делать?

Я отняла от лица одну ладонь, мрачно посмотрев на брата.

— Он же не убил тебя после поцелуя?

Коен поджал губы, сразу изменившись в лице.

— Нет. — пробормотал он. — Пока нет.

— Но он настроен к тебе плохо. — продолжила я. В этот момент сама напряглась. — Коен, я хочу услышать, что произошло много лет назад на самом деле. Ты соврал всем тогда?

После этих слов брат опустил взгляд и уставился остекленевшим взглядом на свой суп. Он какое-то время молчал, и я думала, что он вообще не заговорит, пока, наконец, не услышала:

— Я… не могу сказать.

— Коен…

В этот момент Яагер зашел в комнату. Он явно слышал последнюю часть разговора, но так как стул Коена был повернут спиной к выходу, брат заметил его только тогда, когда Матиас подошел ближе и оперся рукой на спинку стула, чуть наклонившись и посмотрев ему в лицо.

— Ссыкло. — подвел Яагер итог. Коен при этом вздрогнул и по его позе было понятно, что он хочет исчезнуть. — Может, мне напомнить?

— Не надо. — прошептал брат. — Перед тобой я уже объяснился.

— Теперь сделай это перед своей сестрой, которая все это время считала меня убийцей.

Я волновалась, что Яагер сделает что-нибудь Коену. Но он даже не прикоснулся к нему — может, из-за того, что я была здесь, а может, потому что его присутствие и так достаточно давило на парня. Потому что Коен опустил голову и спустя пару секунд я увидела, как у него по щекам побежали дорожки слез.

— Я соврал. — наконец, произнес он. — Это сделал я. Я взял тогда у Матиаса мотоцикл и… она так внезапно вышла из-за поворота, что я не успел нажать на тормоз. Я испугался и даже не мог ни о чем думать тогда. В голове было пусто. Если бы я не сбежал — она бы выжила, но я сбежал и…

Он закрыл лицо руками и протяжно выдохнул.

— Мне нравилось, что мы так дружили вчетвером. Со мной никто не хотел общаться, кроме Матиаса и его брата. Я подумал, что если меня посадят в колонию за убийство — то я не смогу с вами общаться, и когда вернусь, вы отвернетесь от меня, как другие. Поэтому я тогда соврал…мне казалось, что все просто — Матиаса отмажет его семья, я перед ним объяснюсь и мы все продолжим дружить, как прежде. Я правда тогда не понимал, что все не так просто.

Я закрыла глаза. До боли зажмурилась и до онемения в пальцах сжала ладони в кулаки. Я много раз думала о том, что произошло в прошлом, но, глупая, надеялась, что тогда произошла какая-то ошибка. Мысленно предполагала разные варианты. Порой они казались жутко бредовыми и просто невозможными. Вплоть до того, что там в прошлом был еще кто-то. Не только Коен и Матиас. А еще какой-то парень — виновник, о котором они молчали.

Но, нет. Все куда проще и правдой являлось то, что я отторгала и сейчас слова Коена ударили по мне так, что я физически ощутила адскую боль, которая судорогами прошла по телу. Против воли перед глазами пронеслись события прошлого и мне захотелось провалиться под землю. Прямо в ад. Там мне и место.

— Придурок безмозглый. — услышала я голос Яагера, но сама ничего не сказала. Встала и, покачиваясь, пошла к двери. Мне нужно было выйти на свежий воздух. Срочно. Хотя и так дышала с трудом. Казалось, что сейчас вовсе задохнусь.

26. Раскаяться

Перед глазами поплыло и я толком не понимала, как дошла до двери и, распахнув ее, зацепилась о порог. Чуть не упала, но, покачиваясь, выровнялась, после чего рукой оперлась о деревянную стойку. На улице бушевала метель и хлопья снега вонзались в кожу, обжигая холодом, но это было ничем по сравнению с той адской болью, которая бушевала внутри меня.

Согнувшись, я раз за разом делала глубокие вдохи, но создавалось ощущение, что вовсе не дышала. В это мгновение даже не существовала. Будто бы попала в вакуум, в котором мое сознание рвало на части от мыслей и воспоминаний. Понимания происшедшего.

Что же я натворила?

Я закрыла лицо ладонями и сделала еще несколько рваных вдохов, но в груди все так же жгло. Легче не становилось. Никогда не станет.

— Грейс, что с тобой? — я услышала взволнованный голос Матиаса. Он подошел ко мне и укутал в свою куртку, после чего обнял и прижал к себе. При этом, он сам, несмотря на холод, бушующий на улице, оставался лишь в кофте. Но, в отличие от меня, он не дрожал. Словно ему было плевать на минусовую температуру.

— Я… Я тогда… — в голове был миллиард мыслей и все рваные. Меня трясло, но протянув руки, я обняла Матиаса и изо всех сил прижалась к нему.

— Тебе плохо? — обычно ровный и спокойный голос Яагера, сейчас казался еще более взволнованным. Это ощущалась и по тому, как он провел ладонью по моей спине. Словно пытался успокоить. Возможно, почувствовал мое странное дыхание. — Пойдем, тебе нужно лечь. Я сейчас приведу врача.

— Нет, — я отрицательно покачала головой. Даже это движение сейчас получилось резким и рваным. — Мне не плохо… Просто… Просто… — глубокий вдох и шумный выдох. — Прости меня.

Глаза начало покалывать, но я попыталась сдержать слезы, ведь понимала, что в таком случае окончательно потеряю все мысли и не скажу того, что хотела произнести.

— Прости… — вновь прошептала. — Мне очень жаль… Очень…

— За что ты извиняешься? — Яагер хотел отстранить меня, чтобы посмотреть в лицо, но я, наоборот, сильнее прижалась к нему. Цеплялась за Яагера, словно без него окончательно впаду в панику и уже не смогу прийти в себя.

— За то, что говорила в суде.

— Тебе не нужно этого делать. Ты не виновата, — Яагер накинул капюшон своей куртки мне на голову и опять провел рукой по спине. Успокаивал.

— Нет, виновата. Если бы я тогда не солгала, все могло быть иначе. Было бы твое слово против слова Коена. Вы были бы на равных и было бы проведено более тщательное расследование. А так моя ложь не дала тебе шанса в суде.

Черт, я все же начала плакать и слезы, стекая по щекам, вонзались в кожу мгновенным холодом. Я делала глубокие вдохи и пыталась успокоиться, но не могла этого сделать. Мысли и сознание все так же рвало на части и я не могла сдвинуться с той грани, которая отделяла меня от бездны.

— Тебя отец заставил это сделать.

— И что? — сорвалось с моих губ отчаянное. Опустив голову, я до дрожи сжала ладонями кофту Матиаса. Тихо прошептала: — Знаешь, я плохой человек. Все это время я считала, что Коен не мог быть виноват. Хотя бы не полностью. Я надумывала себе разные варианты того, что могло произойти, но в каждом из них… было, что и ты лгал. Не говорил правду о случившемся. Черт возьми, кто я такая, чтобы решать, что тогда случилось? И что с того, что меня отец заставлял? Да пусть он хоть убил меня, а так получалось, что я спасала свою шкуру за счет твоей жизни. И ты после этого считаешь, что я не виновата? Я вообще не понимаю, как ты мог меня простить. Как ты можешь меня любить?

Слова сорвались на всхлипы и я уже никак не могла сдержать слез. Они текли по щекам и душили меня горечью. Я захотела отстраниться, ведь почему-то в это мгновение возникло ощущение, что я просто не имею права прикасаться к Яагеру, но он не дал этого сделать. Вновь обнял и крепко держал в своих руках.

— Ты была еще мелкой, — его губы коснулись моей макушки. — В том возрасте ты была зависима от родителей, а отец тебя бил. Тебе некуда было пойти и не к кому было обратиться. Ты была запугана им.

— Это не повод топить тебя в суде, — прошептала. Я правда не понимала, как Яагер мог простить мне все это. Почему успокаивал?

— Прекрати, Грейс, — его губы вновь коснулись моей макушки. Немного отстранив меня от себя, Яагер поцеловал меня в губы, потом в щеку. Оставляя на моем лице множество коротких поцелуев, он вновь обнял. — Тогда у тебя не было выбора, но я хочу, чтобы он теперь был у тебя. Чтобы тебя ничто не травило, как когда-то это делал твой отец. Мы уже взрослые и у нас вся жизнь впереди. Если будем копаться в прошлом, ни к чему хорошему это не приведет.

Я разомкнул губы, но ничего сказать не смогла. Лишь опять всхлипывала.

— Я паршиво успокаиваю, — ладонь Матиаса коснулась моего лица, таким образом заставляя меня приподнять голову.

— Мне стало легче, — прошептала.

— Ты все еще плачешь.

— Уже успокаиваюсь, — сказала, судорожно выдохнув.

Я все еще не могла понять, как Матиас мог меня простить, ведь я сама не могла этого сделать, но одно я осознавала особенно ясно — слезами я ничего не исправлю, поэтому изо всех сил пыталась успокоиться.

— Мне нужно поговорить с Коеном, — сказала тихо.

— Хорошо. Я пока сниму ему отдельный домик. Пусть катится туда. Жить с нами он не будет.

Я спорить не стала. Лишь кивнула.

Матиас пошел к ступенькам, а я с опозданием вспомнила, что на мне была его куртка. Догнала Яагера и отдала ему ее.

— Надень. Иначе замерзнешь, — сказала, после чего побежала к домику.

Когда я в домик, то сразу взглядом нашла Коена. Все это время он, опустив голову, сидел за столом, но стоило мне войти, как он встал и виновато посмотрел на меня.

— Грейс…

Быстрым шагом преодолев расстояние, которое нас разделяло, я подняла ладонь и влепила брату пощечину. Сильную. Он даже покачнулся, но принял ее, как должное.

— Прости…

— Ты не передо мной должен извиняться. Черт, Коен, как ты мог? — я уже не плакала, но голос до сих пор дрожал.

— Я не знаю, — он качнул головой. Произнес это очень тихо. Казалось, что в этот момент он сам был на рубеже своей собственной грани. — Я тогда был мелким и тупым. Специально я бы никогда и никому не причинил вред, но в тот раз… Я даже не знаю, как это произошло. Я очнулся только в тот момент, когда уже прибежал домой, но все равно понимал, что мне конец. Моя жизнь кончена и уже ничего не исправить. Я… я убил человека.

Коен вплел пальцы в волосы и растрепал их. Отвел взгляд, будто не мог смотреть на меня.

— Мне стало страшно. Тому, что я сделал нет оправданий, но мне хотелось все исправить. Хоть как-нибудь. Я не думал, что все будет так. Мне казалось, что отец Матиаса мгновенно замнет дело и откупится от родственников погибшей девушки. Я не знал, что действительно будет угроза того, что Матиаса посадят. Не думал, что от него откажется семья.

— Что? — переспросила, широко раскрыв глаза и сдвинув брови на переносице.

— Это только слухи, но я слышал, что от Матиаса отказался отец. Лишил его всего и сказал, чтобы он не возвращался домой. Учеба в этом колледже для него, как наказание. Поэтому Матиас не может его покинуть.

Сердце пропустило удар и я закрыла глаза, в этот момент ощущая ту боль, которую не описать словами.

— Мне бы очень хотелось быть для тебя достойным братом, но… я какое-то ничтожество. Постоянно влипаю в неприятности, хотя… Мне бы хотелось, чтобы ты мной гордилась. Мне стыдно. Ты даже не представляешь насколько сильно. Мне поэтому не хотелось с тобой сейчас видеться. Учебу в колледже я не выдержал. Думал, что сбегу и за пределами колледжа чего-нибудь добьюсь. Вернусь и обеспечу нам с тобой счастливую жизнь. Думал, что, уже став кем-то, смогу и перед Матиасом искупить свою вину, но… но… я опять на дне. Теперь все только хуже.

Мне стало жаль Коена, но я ничего не сказала. Отвернулась от брата, в этот момент вновь переживая свой личный апокалипсис.

Прошло несколько секунд тишины и вернулся Матиас. Он бросил Коену ключи с номерком домика.

— Вали отсюда.

Коен опустил голову и, взяв свою куртку, молча вышел из домика. Лишь проходя мимо Матиаса, прошептал «спасибо».

После того, как брат ушел, мы с Яагером остались одни и я, вновь подойдя к нему, обняла.

— Подожди, я хоть куртку сниму, — Матиас ладонью растрепал мои волосы, а я отрицательно качнула головой.

— Постой так немного. Пожалуйста, — тихо прошептала. Насколько же мне было больно в этот момент. От осознания того, что я сломала жизнь Яагеру и понимания того, что из-за того случая, от него отказалась семья.

И я продолжала рушить его жизнь.

За спиной Матиаса больше не было влиятельной семьи. У него больше вообще ничего не было и, закрывая глаза, мне казалось, что это не так важно. Мы еще совсем молодые и вся жизнь впереди. Как-нибудь встанем на ноги и сами построим свою жизнь.

Это в обычном случае. Если бы не было Берга.

А так, он достанет нас обоих, если Матиас будет пытаться меня защищать. И ладно Берг доберется до меня. Но вновь рушить Матиаса я не желала.

Между нами могло быть многое. Вся жизнь проведенная рядом с тем, кто стал настолько дорог. С тем, благодаря кому сердце стучала учащенно и я наконец-то была счастлива.

Но желать быть с ним слишком эгоистично с моей стороны.

Чтобы Матиас жил спокойно, меня не должно быть рядом с ним.

Я должна исчезнуть.

27. Одиночество

Делая шаг назад, я отстранилась от Матиаса и потянула за змейку на его куртке. Помогала ему раздеться.

— Ты замерз? — спросила, заметив, что его волосы опять были мокрыми из-за снега. — Сделать тебе чай?

— Я бы предпочел принять с тобой душ, — Яагер приподнял один уголок губ. Улыбнулся и опять ладонью растрепав мои волосы, сам пошел ставить чайник.

— Пошли, — это слово само по себе сорвалось с моих губ, но, несмотря на то, что мне сразу захотелось провалиться сквозь землю от смущения, отдергивать себя я не стала.

Матиас остановился и обернулся ко мне. При этом одна его бровь была приподнята.

— Ты серьезно?

— Да, — немного опоздало кивнула. Хотя румянец, появившийся на щеках, скрыть не смогла.

Несколько долгих секунд Яагер неотрывно смотрел на меня. Буквально прожигал взглядом, но потом отвернулся и дальше пошел к столу, на котором у нас стояла маленькая электрическая плита.

— Достань лимон, — Матиас взял две чашки.

— Ты не хочешь со мной в душ? — спросила, положив на стол то, что просил Яагер. Задавая этот вопрос, чувствовала себя до невозможности неловко. Даже отвела взгляд в сторону.

— Хочу. Очень сильно, — сказал, набирая в чайник воды. — Но это на тебя не похоже. И у тебя до сих пор лицо красное от слез. Если ты пытаешься сделать нечто такое из чувства вины, тогда не нужно.

— Нет, — я отрицательно качнула головой. Чувство вины и правда было, но я не считала, что оно то, что могло подтолкнуть меня к близости с Яагером. Искупать свою вину перед ним я должна совершенно иначе. — Просто… Просто в голове сейчас черти что и мне хочется побыть поближе к тебе.

— Я и так близко, — Матиас обнял и губами прикоснулся к моей макушке. Вновь поцеловал. — Не делай того, о чем мы оба потом будем сожалеть. Я хочу тебя, но не так.

Еще некоторое время Яагер обнимал меня, и я в ответ встала на носочки и обвила его шею руками. Была бы возможность, простояла бы так с ним целую вечность, но у нас этой вечности не было.

От мыслей голова разрывалась, и я пыталась понять, как можно все исправить. Есть ли возможность остаться вместе?

Конечно, есть. Но каждый из придуманных мной вариантов риск для Яагера. А кто я такая, чтобы опять рушить ему жизнь?

Так странно. Еще совсем недавно я ненавидела Матиаса и надеялась, что однажды он исчезнет из моей жизни и мы больше никогда не увидимся, а сейчас я, наоборот, боялась этого. Словно, если мы расстанемся, я больше не смогу дышать и сердце, которое рядом с ним билось учащенно, без Матиаса вовсе остановится.

Значит, вот каково это — будучи в шаге потери человека, открывать для себя новые грани собственных чувств и понимать то, насколько этот человек стал важен.

Черт, все же мне не хотелось расставаться с Матиасом и, если будет возможность… если появится хотя бы малейшая вероятность того, что мы все же сможем быть вместе, я буду самой счастливой девчонкой во всем мире.

А если нет…

Пока что я не хотела об этом думать. Хотя бы те несколько дней, которые нам суждено провести в этом поселке. Для себя я решила, что так просто не уйду. Не исчезну, так как не желала, чтобы Матиас волновался. Перед этим порву с ним отношения и буду надеяться, что в будущем он найдет достойную девушку и с ней будет жить счастливо.

Почему-то от этих мыслей стало больно.

Слишком невыносимо представлять, что Матиас мог быть с другой. Жить с ней, заботиться, прикасаться, любить — эти мысли подобны маленькой смерти. Наверное, я действительно эгоистка, ведь не желала, чтобы у Яагера была другая.

Я качнула головой и попыталась вырвать эти мысли из сознания. Не следовало пока думать о том, что в клочья разрывало душу.

Я не отлипала от Матиаса. При самой малейшей возможности обнимала его, и руки Яагера так же касались меня. Стоило нам оказаться рядом друг с другом, как он тут же целовал. Коротко, но так, что все внутри трепетало и даже эти невесомые ласки заставляли воздух искриться. Гореть и наполняться жаром, прогоняя прочь тот холод, который пытался дотянуться к нам с улицы.

Когда Яагер приготовил чай и сел в кресло, я умостилась рядом с ним, несмотря на то, что напротив стояло еще одно пустое кресло.

Поставив свою чашку на стол, я обняла Матиаса и лицом уткнулась в его грудь.

— Ты ведешь себя странно, — сказал он, но тоже приобнял меня за талию. Притянул к себе. При этом, я ощущала, что сам Матиас был напряжен и это как раз было то напряжение, когда я начинала чувствовать голод Яагера. Чем больше я прижималась к нему, тем ощутимее он становился. Еще несколько дней назад меня это испугало бы, но сейчас я воспринимала все совершенно иначе. Я хотела быть той, с кем он утолит этот голод. Может, это из-за тех болезненных мыслей, что нам с Матиасом, возможно, придется расстаться, а, может, потому-то новость о прошлом эмоционально встрясла меня и я посмотрела на Яагера с другой стороны.

Или, возможно, и то и другое, но, несмотря ни на что, мне сейчас хотелось быть рядом с Матиасом. Не убегать и не бояться.

Некоторое время мы сидели молча, но даже эта тишина была невероятной. В какой-то степени, успокаивающей, но, в тот же момент, еще больше разжигающей то, что вспыхивало между нами.

Ладонь Яагера скользнула по моей спине и я невольно прогнулась, ближе прижимаясь к нему и чувствуя поцелуй на губах, а потом на шее. Отодвигая воротник толстовки, Матиас поцеловал ключицу. Один раз, а затем второй и третий. По коже скользнули угольки и я пальцами сжала ткань его кофты.

Вновь скользнув поцелуями к моей шее, Яагер рыкнул и, подхватив меня под попу, усадил к себе на колени. Обнял и прижал к себе. Буквально впечатал в свое тело. Я вздрогнула и вместе с этим задрожала. В сознании возникли огоньки, опаляющие мысли и я, хотела этого или нет, немного занервничала, а ладони Матиаса тем временем оказались под моей толстовкой. Прикасались ко мне жадно и порочно, в один момент пробираясь под лифчик.

Вот только, уже в следующий момент, словно отдернув себя, Матиас убрал руки и, закрыв глаза, качнул головой. Я растерялась, а он, сделав несколько глубоких вдохов, снял меня с себя, после чего усадил в кресло.

— Мне нужно в душ, — сказал он. На меня больше не смотрел и уже пошел в сторону ванной комнаты, но я остановила Яагера. Взяла за руку и потянула, заставляя посмотреть на меня.

— Ты сказал, что я веду себя странно, но мне кажется, что это как раз ты ведешь себя необычно, — мне было тяжело говорить это. Смущение сгрызало и каждое слово я буквально вырывала из себя, но, держа Матиаса за руку и, чувствуя тепло массивной ладони, немного успокаивалась. Сейчас сама подталкивала его к близости, но ведь это нормально. Нечего бояться. Чтобы не произошло между мной и Яагером, это просто не может быть плохим.

Некоторое время Матиас молчал, а потом ладонью растрепал волосы и посмотрел мне в глаза.

— Ты хочешь этого?

Я прикусила губу. По коже скользнули мурашки, но я попыталась уничтожить в себе волнение и кивнула.

— Точно?

— Да, точно, — я опять кивнула. — И это не из-за чувства вины.

— Потому, что любишь меня?

Вопрос Яагера вызвал новый ворох мурашек, сковавший тело и мне почему-то захотелось отступить, но я осталась стоять на месте. Более того, я опять кивнула.

— Да, люблю.

Только произнеся эти слова, сама ощутила то, насколько искренними они были и, стоило им сорваться с моих губ, как мне стало намного легче, но, в тот же момент сознание полоснуло болью — я вновь подумала, а что будет, если нам все же придется расстаться?

Этот вопрос буквально изувечивал. Разрывал сердце до кровавых ран, поэтому, когда Яагер подхватил меня на руки, я чуть ли не вцепилась в него. Прижалась к Матиасу настолько, насколько это вообще возможно.

Он отнес меня к кровати и уложил на нее. Навис сверху.

— Иногда мне кажется, что я не имею права прикасаться к тебе. Запачкаю, — сказал он мне в губы. Этим вызвал новую дрожь и я, буквально до онемения в пальцах сжала его кофту. Лишь бы не отпускал и все так же держал в своих руках.

— Запачкай, — прошептала еле слышно.

— Пожалеешь, — его губы еле ощутимо коснулись моих и этот легкий поцелуй был подобен взрыву, который пронесся по всему телу и вонзился в сердце миллиардом ярких огоньков.

— Это невозможно, — я приподнялась на локтях и вплела пальцы в волосы Матиаса. Жесткие, но такие приятные на ощупь.

Ладонь Матиаса вновь скользнула под мою толстовку. Задела ее край и подняла его вверх, в следующее мгновение снимая с меня одежду. Сначала толстовку, затем джинсы. Прохладный воздух кольнул кожу и я сжалась, но со следующим прикосновением Матиаса расслабилась. Лишь немного волновалась, но ни за что бы не остановила Яагера. Желала того, что вот-вот должно между нами произойти.

А все потому, что боялась его потерять.

Из-за этих чертовых мыслей, что мы можем расстаться, буквально цеплялась за Матиаса и в очередной раз понимала, как сильно хочу, чтобы мы все-таки были вместе.

Сердце в клочья и мысли в пепел.

Только рядом с Яагером начала жить и без него задыхалась. Поэтому сейчас как никогда ценила каждое прикосновение, поцелуй и мгновение, проведенное вместе.

Этой ночью переступала черту и, несмотря на смущение, позволяла Яагеру куда больше, а в конце, уставшая и обессиленная, прижалась к нему, чувствуя, как Матиас обнял меня. Согрел жаром своего тела.

В комнате царила тишина и в полутьме был виден лишь отблеск почти погасшего в камине огня. Мы лежали на кровати и пока что молчали. Из-за того, что мы только что делали, я смущалась смотреть на Матиаса, поэтому спрятала взгляд. Но совершенно ни о чем не сожалела.

Чтобы в будущем не произошло, я была рада, что именно с Матиасом узнала и ощутила все это.

— Ты сегодня устал? — тихо спросила. Глаза закрывались, но я не желала засыпать. Хотелось поговорить с Матиасом. Неважно о чем. Главное услышать его голос.

— Нет, — Яагер вплел пальцы мне в волосы и медленно перебирал пряди, а я от этого млела.

— Ты весь день провел на улице, — я все же закрыла глаза. — Но я рада, что тех подростков удалось найти.

Матиас ничего не ответил. Лишь продолжил касаться моих волос, а я, вновь обрушившись в свои мысли, напряглась и спросила:

— Между тобой и твоими родителями все действительно так плохо? Они правда отказались от тебя?

— Откуда ты узнала об этом? — я почувствовала, что Яагер напрягся и его голос стал более холодным. Ему не понравилось, что я затронула эту тему.

— В колледже слышала слухи.

— Ты недавно спрашивала о том, как мои родители отнесутся к нашим отношениям. Тогда ты об этом не знала. Тебе твой брат-крысеныш рассказал?

— Разве важно откуда я об этом узнала? Тебе стоило самому мне все рассказать.

— Ты мне только что солгала.

— Я не хочу впутывать в этот разговор Коена.

— Опять жалеешь его?

— Нет, — я качнула головой. — Но мне кажется, что должен быть способ все исправить. Ругаться нет смысла. Коен должен все рассказать твоему отцу.

— Это самая плохая идея, которая только может быть.

— Почему?

Матиас поддел пальцами мой подбородок и заставил поднять голову. Посмотреть на него.

— Мои отношения с семьей уже ничто не исправит, но зато ты и Коен отправитесь в тюрьму. На твоего брата мне плевать. На тебя — нет.

— А чем я лучше брата? Коен испугался тюрьмы. Я боялась отца. Может, как раз за решеткой нам и место. За свои проступки стоит платить.

С горькой иронией я подумала, что, может, в тюрьме Берг до меня не доберется. Все, что не делается, все к лучшему.

— Ты не знала правду, а твой брат знал. И если бы он не убежал, та девушка могла выжить.

— Ты оправдываешь меня. Не нужно этого делать. К добру это не приведет.

— А ты себя закапываешь, — Матиас сильнее пальцами сжал мой подбородок. В этот момент его глаза были очень жесткими. — Делаешь себя виноватой во всем. Только, Грейс, от этого никому лучше не будет. Я тебе уже говорил — цени себя. В чертовом прошлом у тебя не было выбора, но он есть сейчас. Так давай наконец-то живи.

— Коен…

— Прекрати. Я не хочу ничего слышать про твоего брата. Пусть катится к черту.

— У него сейчас проблемы…

— Ты шутишь? — Матиас приподнял бровь. — Почему ты вообще думаешь, что меня хоть немного должно интересовать, что у него в жизни происходит?

— Нет, я просто хочу сказать, что все эти проблемы на него повлияли. Он хочет исправиться и стоит начинать с самого начала — с той лжи.

Некоторое время Яагер ничего не говорил. Просто смотрел на меня и в этот момент его взгляд стал еще более жестким.

— Ты все так же переживаешь за него. Ты не меняешься, Грейс.

— Ты неправильно меня понимаешь.

Матиас разомкнул губы, но, в итоге, ничего не сказал. Лишь обнял меня и укрыл одеялом. Я хотела продолжить разговор, но мысли путались и глаза еще сильнее закрывались. В очередной раз опустив веки, я уже не смогла открыть глаза.

Несмотря на нашу небольшую ссору, в объятиях Яагера было хорошо и тепло. В этот момент я была по-настоящему счастлива.

Просыпаясь рано утром, первым, что я ощутила, был холод. Неприятный и колючий. Царапающий кожу острыми иглами.

Открыв глаза, я сонно оглянулась. Поняла, что Матиаса рядом не было, а одеяло упало на пол. Подняв его, я прикрылась и пошла искать Яагера.

Вот только, не нашла его.

Сердце неприятно сжалось и в голове возникли отнюдь не хорошие мысли, но я быстро отогнала их. Я уже напридумывала себе лишнего прошлым утром, а оказалось, что Матиас просто ходил за цветами. Но все же привкус одиночества сжимал горло.

Я попыталась унять волнение и пошла готовить чай. Для себя и Яагера, ведь была уверена, что он вот-вот вернется.

Но время шло, чай уже остыл, а Матиаса все не было.

Я оделась и пошла его искать. В первую очередь зашла к Коену. Он еще спал, но, когда я постучала в дверь, вышел ко мне.

— Ты видел Матиаса? — спросила у него. Коен был заспанным и сейчас, при свете дня я заметила покраснение на скуле. Ушиб, который вчера не увидела. Я не знала, кому он перешел дорогу, но Коена явно хорошо избили.

— Нет, — сонно ответил Коен. — Ты его не можешь найти?

— Да, — я кивнула, уже собираясь уходить.

— Я не думаю, что Матиас будет рад меня видеть, но я могу попробовать помочь тебе поискать его, — Коен выглядел виноватым. После вчерашнего разговора до сих пор чувствовал себя неловко.

Сразу я хотела отказаться, так как Коен действительно раздражал Матиаса, но я какое-то неприятное волнение все сильнее сжирало изнутри и я хотела поскорее найти Яагера, из-за чего приняла помощь брата.

Пока Коен одевался, я уже сходила в местный магазин и обошла несколько улиц. После этого вернулась в домик, но Матиаса не нашла. К этому моменту ко мне присоединился Коен и мы продолжили поиск вместе.

Волнение становилось все больше и отделяясь от Коена, я лихорадочно оббегала улицы и у местных жителей спрашивала не видели ли они Яагера. Ответ был один — нет.

Матиаса больше не было в этом поселке. Он ушел.

28. Кошмар

— Грейс, я… я принес тебе кофе.

Коен осторожно зашел в дом, неся в руках чашку с напитком, от которой еще шел пар. Кивнув ему, я не стала поворачиваться, скрывая опухшее и горящее от слез и отсутствия сна лицо.

Матиаса не было уже два дня. Его телефон не отвечал.

Когда я ложилась, чтобы хоть ненадолго уснуть, то чувствовала от постели его запах, и сердце болело так, словно его рвали когтями. Настолько же плохо было только когда я потеряла родителей, но тогда это было трагической случайностью, а сейчас я чувствовала себя подвешенной в полной неизвестности. Я каждую секунду ждала, что он вернется и все будет, как прежде и из-за этого мучительного ожидания совершенно не могла отвлечься.

Он ведь уже уходил, но возвращался.

Разве он мог просто бросить меня?

Матиас говорил мне, что если бы он позволил себе исчезнуть после ночи вместе, то не стоил бы моих слез. Что я должна заботиться и думать о себе, не позволяя никому себя обижать. Это были правильные слова, но сейчас я никак не могла им следовать.

— Грейс… — Коен никак не уходил. Я почувствовала, как он подошел и прикоснулся к моему плечу. — Я еще раз обошел поселение.

— И что? — выдохнула я.

— Одна семья сказала мне, что видела кого-то, похожего на Матиаса два дня назад. Он шел по дороге, которая на восточной стороне поселения. Они уезжали на снегокате пару дней назад в соседний город, поэтому вернулись только сейчас и смогли рассказать это мне.

Сердце пропустило удар. Я почувствовала, как мне внутрь словно плеснули кислоту.

— Это же дорога к колледжу? — пробормотала я. И почувствовала, как Коен кивнул.

— Да, в той стороне колледж.

Все внутри сжалось и я подрагивающими ладонями достала телефон. Набрала номер Ливена, но он опять не ответил. В последнее время к нему было невозможно дозвониться и я уже стала считать, что что-то произошло со связью. Как же невовремя. Можно было бы попробовать позвонить Джосу, но я его номер не знала.

— Ты можешь позвонить кому-нибудь, кто находится в колледже?

— У меня есть только номер Ливена, — опустив голову, Коен добавил: — У меня там друзей особо не было.

— Ливен не отвечает, — я качнула головой, чувствуя, как каждая мысль сейчас сгорала и меня буквально начало трясти.

— Ты… ты куда?

Я молча встала, вытерев лицо и, схватив с кровати куртку, накинула ее на себя, выходя из домика. Брат, судя по шагам, побежал за мной.

— Грейс, погоди, ты куда?!

Он схватил меня за руку, останавливая. Я не хотела смотреть на него, по-прежнему чувствуя злость за то, что он сделал тогда, но, сделав пару глубоких вдохов, постаралась ее унять. Все же, каким бы он не был, он мой брат. Он все это время беспокоился обо мне, заставлял поесть и даже обходил дома, спрашивая о Матиасе. Пусть этим прежние ошибки и не исправишь, но я не могу относиться к нему, как к мусору.

— Я поеду в колледж. Если Матиас пошел туда, то я хочу с ним увидеться и поговорить.

— Грейс, но…

— А ты останешься тут, Коен. — повернувшись, я посмотрела на брата. — Включи телефон и будь на связи. Что бы у тебя там не случилось до этого, здесь будет безопасно. Черт, и попробуй только куда-нибудь уйти!

Брат опустил голову, закрыв лицо отросшими волосами и коротко кивнул.

Мне не хотелось уходить и оставлять его одного, после тех недель, когда он исчез, не объяснив ничего, и держал телефон выключенным.

Я шагнула к поникшему брату и накинула на его голову капюшон куртки, а потом, обняв, притянула к себе. Брат прерывисто выдохнул и в ответ обхватил меня руками.

— Я заберу твои документы из колледжа. — произнесла я, и почувствовала, как брат вздрогнул. — Если там действительно был ад для тебя, не надо себя ломать. Поступи туда, где тебе будет учиться по душе, и где не будет такой высокой платы за учебу.

— Ох, Грейс, насчет денег… — Коен отстранился и отвел взгляд, а я нахмурилась. — Мне пришлось потратить небольшую часть, но…потом я положил их в банк под процент. Я боялся, что у меня их просто отберут, поэтому и избавился от наличных. Я могу съездить в тот город, но я боюсь это делать один.

Мне захотелось выдохнуть. Почему-то после слов Коена стало немного легче на душе, словно треснул толстый слой льда, и зажурчал тонкий весенний ручеек. Вроде бы то, что Коен не потратил все деньги было такой мелочью по сравнению со всеми проблемами, навалившимися на нас, но…

— Хорошо. Потом съездим с кем-нибудь.

— Извини. Я разочаровал тебя. Я говорю про то, что случилось много лет назад…

— Да, ты разочаровал меня, но ты по-прежнему мой брат. Я надеюсь, что ты найдешь способ как-нибудь исправить это, Коен. — я потрогала его по плечу. — Мне пора.

— Ты точно нормально доберешься?

— Конечно. Сейчас утро и небо чистое. — кивнула я.

Отвернувшись, я направилась по узкой дороге, ведущей вниз от поселка. Фигурка Коена маячила наверху до тех пор, пока не стала совсем крохотной, а потом, видимо, он ушел обратно в домик.

Днем, в ясную погоду и без снегопада дорога до колледжа теперь казалась мне легкой. Я присела отдохнуть лишь один раз, и то, потому что в боку закололо от быстрой ходьбы. Когда уже начало темнеть, я увидела через деревья впереди мелькающие огни фонарей, и поняла, что практически добралась до колледжа.

Объясняться с охранником мне не хотелось — я знала, что за этим последует вызов ректора. Поэтому, дождавшись полной темноты, я обошла территорию колледжа и, выбрав укромное место, полезла через забор. Руки, зарывающиеся в холодный снег и цепляющиеся за ледяные камни, тут же околели. Черт, как мне удавалось в прошлые разы так легко забираться на этот хренов забор?!

“Еще немного” — уговаривала я себя, морщась от снега, который сыпался сверху при каждом моем движении. Еще немного. Чуть-чуть. Я залезла наверх, но не успела выдохнуть: пальцы, здоровой руки, которые почти не двигались, неудачно сорвались и я, перевесившись, полетела вниз.

“Класс” — мелькнула мысль. — “Мало было сломанной руки, теперь сломаю шею или позвоночник”.

Но вместо сильного удара, внезапно я врезалась во что-то пружинящее и только после этого рухнула на землю. Растерянно моргнув, я увидела руки, сжимающие меня за талию, и ощутила, что я сижу на чем-то живом и теплом.

— Джос?! — вырвалось у меня, когда я обернулась. Он вовремя поймал меня, летящую с забора, и теперь я сидела на нем сверху. Что он тут делал в таком месте и в темноту? От его куртки исходил тонкий запах дыма, и я все быстро поняла.

Брат Матиаса приподнял саркастично одну из бровей в ответ.

— С возвращением, Грейс. Весь колледж гадает, куда внезапно исчезли несколько студентов, и тут я слышу, как кто-то возится за забором, пытаясь пробраться на территорию.

Я хотела было встать, но руки Джоса словно замок, сжали меня, не позволяя шевельнуться.

— Ты что делаешь? Мы сидим на снегу, дай я, хотя бы, встану.

— Ты сидишь на мне, а не на снегу. — я почувствовала дыхание Джоса возле уха и вздрогнула. — Так, где ты была?

— Мне нужно было уйти. Сейчас я вернулась, чтобы забрать документы брата из колледжа. Пусти. — я ткнула Джоса локтем. В ответ он внезапно опрокинул меня на спину в снег и навис сверху. Я испуганно отпрянула, врезаясь головой в сугроб. Но его лицо все равно было близко, что я могла рассмотреть каждую черточку на радужке его глаз. — Пусти!

— Случайно не встретила Матиаса по дороге?

Ох, черт. Джос еще не знал, что мы с Матиасом встречаемся. Или же знал? По его пристальному, прожигающему взгляду я могла лишь понять, что он ждал именно мой ответ. Сказал ли ему Матиас, что ушел за мной, или не сказал — я не пойму.

— Даже если встретила, то какая разница? Он же сейчас здесь?

— Нет.

Я почувствовала, как сердце громко бухнуло в груди. Как?

— Что? Но…

— Он ушел после того, как ты сбежала. Я три дня не могу ему дозвониться. — я почувствовала, как колет губы от его дыхания, когда Джос наклонился ко мне, словно вот-вот собирался поцеловать. — Он ведь пошел за тобой, Грейс, а я остался его прикрывать. Потом он звонил мне и сказал, что с тобой все в порядке. Разве он не должен быть сейчас с тобой?

— Нет. — прошептала я. — Мы действительно были вместе, но два дня назад… он куда-то ушел. Мы немного поругались, но… он не мог уйти из-за этого. Я волнуюсь.

Джос молча смотрел мне в глаза, пока сверху опять не начал падать снег.

— И насколько близко вы были “вместе”? — его голос был ровным, но за ним я слышала хорошо сдерживаемые эмоции.

Выдохнув, я закрыла глаза.

— Мы встречаемся.

Рано или поздно Джос должен был об этом узнать, поэтому я набралась решимости и сама сказала ему. Видимо, Матиас откладывал этот разговор, не желая вести его по телефону, но обманывать и скрывать что-то дальше от Джоса я не видела смысла.

Он отвел взгляд в сторону и отстранился, сев на снег и опираясь на одну руку.

— Понятно. — произнес он всего лишь одно слово. Но выглядел так… словно человек, у которого что-то насильно отняли и не оставили другого выхода, как смириться с этим. Глубоко задетым.

— Прости. — все же произнесла я, но он не ответил, молча глядя вдаль. — Я бы никогда не стала встречаться с твоим братом, если бы не была настолько уверена в своих чувствах. Я знаю, что это выглядит некрасиво, но я правда его люблю, Джос.

— Мало того, что ты мне засадила нож в сердце, еще и решила провернуть его, рассказывая, что это не просто увлечение и у вас все серьезно?

— Нет, я… — я запнулась. — Извини. Я не этого хотела.

— Дьявол. — выдохнул Джос, и прикрыл лицо ладонью, словно стирая с него усталость. — Надо было быть быстрее. Лучше бы, конечно, на несколько лет быстрее.

Я ничего не смогла сказать на это. Потому что если бы много лет назад, когда все случилось мы бы смогли увидеться с Джосом и поговорить, и Коен бы признался в том, что натворил, все было бы иначе. Я тогда действительно любила его и совершенно не думала о Матиасе.

Но со временем эти чувства потухли. Просто потому, что прошли годы, у меня была своя жизнь, а у Джос проживал вдалеке свою. Теперь же, спустя столько лет огонек чувств зажег Матиас, и я не хотела его терять или что-то менять.

— Прости. — повторила я. — Коен признался мне в том, что он натворил несколько лет назад. Что он действительно подставил твоего брата. Я надеюсь, что он исправит свою ошибку.

— Да? — услышала я смешок Джоса. — Ему придется постараться, чтобы что-то исправить. Матиас ведь из-за него поссорился с отцом и оказался в этом колледже, к тому же однажды он чуть не погиб.

— Что? — выдохнула я. — в каком смысле?

Джос впервые перевел на меня взгляд.

— Он тебе не рассказал? Спроси как-нибудь. По этой причине твоего брата я никогда не прощу и не стану к нему относиться хорошо.

Я встряхнула головой. Что Матиас мне еще не рассказал такого? И почему?

Черт, эти вопросы стоит отложить на потом. Как бы мне не было стыдно перед Джосом, я пришла сюда только из-за Матиаса, и поэтому я должна найти его.

— Послушай, Матиас действительно сюда не приходил? Его телефон не отвечает?

— Нет. С тех пор, как он ушел, его больше тут не было. И я тебе уже сказал, что его телефон вне зоны доступа.

— Он ушел два дня назад утром, ничего не сказав. — пробормотала я. — И с тех пор его нет. Мы были вместе с ним и Коеном в небольшом поселении, через которое часто ходят туристы в горы…

— Втроем?

— Да, а что?

— И Ливена с вами не было?

Я почувствовала, как забилось сердце.

— Нет, конечно. — уставилась я на Джоса. — С чего бы Ливену быть с нами?

— Так-то он тоже испарился. — ответил Джос. — Поэтому вас сейчас ищут, Грейс. Я пытался скрыть ваше с Матиасом исчезновение, но из-за Ливена все полетело к чертям.

— Когда?!

— Два дня назад он исчез, вчера его хватились.

Я зажала рот рукой, чувствуя, что меня начинает тошнить. Куда делся Ливен? Что вообще происходит? Он исчез примерно тогда же, когда и Матиас — может ли быть такое, что это как-то связано? Они где-то встретились? Но какие могут быть дела у Ливена с Яагером? Вообще никаких. Может, Ливен просто решил отлучиться и все, а я тут накручиваю?

— Я пойду в колледж. — пробормотала я, поднимаясь. — У Ливена был сосед, вероятно он что-то знает и может сказать.

— Иди. Постарайся не попадаться ректору на глаза.

— А ты? — я посмотрела на него, по-прежнему сидящего в снегу. Джос поднял на меня взгляд.

— Сделай одолжение, Грейс и свали, оставив меня немного наедине с мыслями.

— Хотя бы встань. Ты замерзнешь…. — я запнулась, опасаясь порезаться об выражение глаз Джоса и произнесла быстро: — Ладно. Я пойду. Но я беспокоюсь о Матиасе, и его стоит найти. Это очень плохо, что он пропал. Надеюсь, ты мне поможешь.

— Я позвоню его друзьям, у которых он сейчас может быть.

— Думаешь, он просто так мог уйти к другу? Он же даже ничего не сказал. Просто исчез.

— Ты сама сказала, что вы поссорились, — Джос произнес это мрачно.

— Да, мы поссорились, но не настолько, чтобы он ушел.

Некоторое время Джос молчал. Смотрел на меня и его взгляд буквально изувечивал.

— Вы спали?

Я вздрогнула от этого вопроса и щеки тут же закололо румянцем.

— Это не имеет значения.

— Значит, спали, — Джос сделал вывод. — Я люблю Матиаса, хоть и зол сейчас на него. Понимаю, что сам виноват, ведь должен был ему сказать, что у меня к тебе все еще есть чувства и намерения серьезные, но это не меняет того, что Матиас поступил, как ублюдок.

— Он ничего не сделал. Он честно предложил мне отношения…

— Грейс, прекрати. Какая же ты глупая. Матиас и отношения не совместимы. Он всегда лишь пользовался девчонками и так же воспользовался тобой. Может, лично себе что-то доказывал после того случая в прошлом. Может, просто поиметь тебя хотел. Я не знаю, но он взрослый парень и я уверен, что с ним все отлично. Скорее всего, дал себе волю после стольких лет сидения в колледже и решил еще больше развлечься. Телефон выключил потому, что не нуждается в моих нравоучениях, а от тебя ему уже ничего не нужно.

— Ты не прав. Матиас не такой. У нас все серьезно, — говорила, стараясь произнести каждое слово максимально уверенно, но голос все равно дрожал и сердце сжималось. Болело. Джос говорил то, что я слышать не хотела. Боялась этого.

— Я прекрасно знаю своего брата. К девушкам у него такое отношение. Ты же сама дала, Грейс. Сомневаюсь, что он взял тебя силой. А он получил то, что хотел и на этом потерял интерес. Матиас просто любит достигать цели. Особенно сложных. Но когда цель уже достигнута, интерес к ней пропадает. Примерно так же было и с нашей медсестрой.

Я разомкнула губы. В очередной раз хотела сказать Джосу, что он не прав, но ничего произнести не смогла. Та часть меня, которая упиралась словам Джоса, была подавлена болью от того, что он, возможно, прав. А все потому, что до сих пор считала себя никем. Просто серой мышью с кучей проблем и на любовь Яагера смотрела как на счастье, которого я, судя по всему, не должна получать.

— Я позвоню друзьям Матиаса, — повторил Джос. — Иди, Грейс. Я хочу побыть один.

Развернувшись, я отправилась в здание колледжа. Ноги толком не держали и на душе было крайне паршиво, но мысленно я отторгала слова Джоса. Он не прав. Матиас не мог так поступить со мной.

В колледж я проникла, как мышь, пытаясь затеряться в толпе студентов и не попадаться на глаза старостам или ректору. Натянув капюшон едва ли не на подбородок, я надеялась, что никто не узнает во мне Коена и не крикнет “вот он!”.

Найдя комнату Ливена я, оглянувшись, толкнула дверь.

Его сосед, который был когда-то недоволен моей ночевкой у них, и которого Ливен обвинил в просмотре видео для взрослых, подпрыгнул от неожиданности, спрятав телефон под одеяло. За то время, пока я его не видела, у него сильно отросли блондинистые кудрявые волосы и теперь они спадали ему на глаза, поэтому парень растерянно обернулся к двери и, убрав рукой волосы, наконец меня рассмотрел.

— Ты… — его глаза округлились… — Ты!

— Тшшш. — я приложила палец к губам, прикрывая дверь и подошла к парню, сев прямо на его кровать. Он в шоке уставился на меня, как на какого-то монстра и натянул повыше одеяло. — Ты знаешь, где Ливен?

— Нет, конечно! Я ничего не знаю. — быстро выпалил парень. — Послушай, уходи! Меня и так трясли с расспросами, куда делся мой сосед, если еще тебя обнаружат в моей комнате — меня точно отчислят, подумав, что я вас всех покрываю! Яагер, ты, Ливен… блин, если из-за меня отчислят Яагера, он меня точно убьет! Свали! Я не хочу проблем.

— Я сейчас уйду. Просто скажи, неужели Ливен тебе ничего не говорил, прежде чем куда-то исчезнуть? — я попыталась успокоить парня. — Послушай, я никому ничего не скажу. Но мне необходимо знать, куда подевался Ливен, потому что это крайне важно.

— Я же сказал, что ничего не знаю!

— Если ты будешь отпираться — я останусь с тобой в комнате, а когда ректор меня увидит, пожалуюсь, что ты смотришь видео для взрослых.

Парень резко захлопнул открытый было рот и прищурился. Я пожала плечом. Конечно, я не хотела угрожать, но…

— Ага, супер. — наконец, мрачно произнес он. — Отличный аргумент, Коен. Ты дерьмо. Но я реально ничего не знаю про Ливена. Он общался со мной, как обычно и никуда не собирался. Он вообще в тот день направлялся в столовую, но, видимо, до нее не дошел, потому что на ужине его не было.

Черт. Тревога в груди разрослась настолько, что у меня заболели ребра. Ливен всегда ответственно относился к учебе, и вряд ли бы стал сбегать без весомой на то причины. Тем более, ничего никому не сообщив и не попросив прикрыть…

— Он взял с собой что-то?

— Нет! Дежурные проверили его шкаф — все вещи на месте. Даже его куртка осталась с ботинками. Его телефон не отвечает.

— Я знаю. — выдохнула я. — Ладно, спасибо. Я ничего никому не скажу и осторожно выйду за дверь.

Брови парня сошлись на переносице.

— А что у тебя с голосом? — внезапно поинтересовался он. — Говоришь, как девчонка.

Черт. Я едва подавила в себе желание зажать рот рукой, будто бы это вернет назад все сказанные слова. За эти дни с Матиасом я совершенно отвыкла говорить так, чтобы во мне не раскрыли девушку. И поэтому сейчас болтала с этим парнем как обычно.

— Простыл. — пробормотала я, срочно слезая с кровати и выбегая за дверь.

Нельзя же так палиться!

Выдохнув, я прижалась спиной к холодной стене. Что же происходит? Беспокойство за Матиаса пожирало меня изнутри. Он обещал меня никогда не покидать. Что изменило его решение? Направляясь сюда, я была уверена, что он в колледже. Я хотела верить его словам, и я продолжала отчаянно им верить. Он бы не стал без причины оставлять меня одну и рвать отношения таким образом.

В прошлый раз, когда я думала, что он исчез, он вернулся с цветами.

Может, в этот раз он просто пошел за чем-то? Но почему так долго?

Я надеялась, что Коен или кто-то из жителей вскоре позвонит и скажет, что он вернулся. Но если он захочет появиться в колледже, я должна буду его ждать тут.

Плечо внезапно сжала чья-то рука, и я, вскрикнув, повернулась.

— Коен Дан. — на меня тяжелым взглядом смотрел староста. — Я смотрю, ты тут трешься и в ус не дуешь, пока весь колледж стоит на ушах из-за твоего побега. К ректору! И ни на шаг от меня!

— Дерьмо. — выдохнула я спустя час после головомойки у ректора. Сжимая в руках черенок тяжелой швабры, я стояла в одиночестве посреди библиотеки, а передо мной были десятки квадратных метров грязного пола.

Пришлось врать весь этот час, что я не в курсе, где находится Матиас Яагер и Ливен, а Коен ушел, чтобы проведать сестру, которая лежит в больнице. После этих слов ректор как-то смягчился, хотя мне стало отвратительно стыдно лгать о таком.

“В следующий раз просто отпросись у меня” — произнес он. — “Я понимаю, что у вас с сестрой никого не осталось, поэтому отпущу тебя. Вопрос об оплате твоего обучения пока отложим. Но от наказания ты не отвертишься. До конца года дежуришь по вечерам в библиотеке. Может, литература привьет тебе чувство ответственности за свои проступки. Иди”.

Я не могла забрать документы Коена, пока не найду Матиаса. Если бы я это сделала — меня сейчас же выпроводили бы из колледжа. Поэтому мне было мучительно стыдно перед этим пожилым мужчиной, поверившим в такую ложь и пожалевшим меня.

Дверь в библиотеку скрипнула, а я, закатив глаза, принялась с фанатизмом драить шваброй полы. Видимо, ректор пришел проверить, как Коен справляется.

Но шаги быстро затихли в районе диванчиков для чтения. Значит, это был не ректор, а кто-то из учеников.

Я была взведена настолько, что если бы это оказался кто-то из моих и Коена мучителей — то стоило ему приблизиться ко мне, и я бы его избила шваброй. Поэтому я не стала затихать или скрывать свое присутствие, а продолжила вымывать бесконечную грязь.

Спустя полчаса, я решила сделать перерыв.

“Сначала отдохну, потом поменяю грязную воду и домою” — думала я, направляясь к диванчикам. При этом, мысленно чертыхнулась. Мне нужно искать Матиаса и Ливена, а, проклятье, мою полы.

Когда я вышла из-за шкафов, то сердце на секунду остановилось.

На диване сидел мужчина лет сорока, в строгом костюме с белой рубашкой. На лице виднелись легкие морщины, но они совершенно не портили черты. Наоборот, предавали ему взрослой строгости, самодостаточного мужчины. Его черные волосы были коротко стрижены, и вообще, он производил впечатление крайне интеллигентного человека. Одухотворенного. В руках у него был томик одного из классиков.

Мне стало стыдно. Пять минут назад я материлась, выгребая завалы пыли и побелки в секции, где недавно был ремонт, считая, что тут находится один из учеников… А это, похоже, учитель. Скорее всего, учитель литературы. Ему пришлось слушать всю эту грязь, вылетающую из моего рта.

Вообще, в последнее время я должна была сгореть в пламени стыда — слишком часто уж я его испытывала.

— Извините. — пробормотала я. — Я тут дежурный.

Осмотревшись, я поняла, что все диваны заставлены коробками с книгами, которые мне предстояло разобрать. Свободным был только диван, на котором сидел учитель, но разве я могла взять и сесть? Похоже, мой отдых откладывался.

— Присаживайся. — внезапно произнес мужчина, поймав мой взгляд, и я покраснела. — Дежурство — это сложно. Надо делать перерывы. Ты меня не потеснишь.

— Спасибо. — еще тише пробормотала я, присаживаясь на самый краешек. Он точно учитель литературы — голос у него был четко поставленный, красивый. С таким бы в театре выступать.

Несмотря на то, что села я на самый край, диван все равно был слишком маленьким для двоих. Я практически касалась бедром учителя, и от этого мне захотелось все же продолжить уборку, чтобы не смущаться самой и не смущать его.

— Будешь кофе? — внезапно услышала я и передо мной возник бумажный стаканчик. Его держали пальцы с аккуратными ногтями. — Я взял себе, но что-то расхотелось.

— Мне неудобно…

— Чего неудобного? Я к нему не притронулся. Пей.

— Спасибо большое. — я совершенно смутилась и, забрав кофе, отпила глоток. — Очень вкусно.

— Тогда пей. Заставили дежурить в наказание?

— Угу. — кивнула я, чувствуя, как тепло от кофе согревает меня.

— И что ты натворил?

— Сбежал из колледжа. У меня сестра в больнице, хотел ее навестить. — пожала я плечом, в очередной раз произнося эту ложь.

— Понятно. Семья — это важно, но нарушать порядок не стоит. Если бы тебя отчислили из-за этого, то она переживала бы. Ты вернулся только что?

— Да, буквально пару часов назад. Я так больше не буду.

— Автобусы сюда еще не ходят. Хотя, машины, с трудом, но пробираются. — похоже, учителю было скучно и он решил поддерживать со мной разговор. — Тебя кто-то подкинул?

— Да нет, я сам. Пешком.

— Поразительно. Коен, это было очень опасно. Ты мог бы заблудиться и замерзнуть. — произнес учитель, а я дернулась из-за того, что он назвал меня по имени.

Он что, знал Коена? Но по литературе у него был другой преподаватель. Надо быть осторожнее, чтобы он не понял, что я Грейс.

— Ну, я… — в горле у меня запершило от того, как я попыталась снова изобразить голос парня.

— Ты поступил очень неразумно. Надо держать отчет за свои поступки. — я внезапно увидела, как рука учителя кладет телефон мне на колени, и удивленно уставилась на него. — Держи.

— Что… эм… что это?

— Просто посмотри, что бывает, когда поступаешь так глупо.

— Да ладно, я уже понял, что это было глупо… — пробормотала я. Я уже жалела, что села с этим учителем, потому что, похоже, он сейчас намеревался вправлять мне мозги. И что он хотел мне показать в телефоне? Статью о замерзших зимой людях? Но я не хотела смотреть на них, и вообще, голова была занята другими мыслями. Все же я со вздохом разблокировала экран телефона, понимая, что уйти будет невежливо. — Я знаю, что… Что?…

Мои руки дрогнули.

На экране телефона была открыта фотография, где Ливен в каком-то помещении сидел без сознания, привязанный к стулу, а по его лицу стекала алая жидкость, частично скрывая ужасные гематомы. Одна его рука была неестественно вывернута, как и пальцы на ней.

Кровь отлила от лица, и стало невыносимо холодно. Пульс настолько сильно загрохотал в ушах, что заглушил все окружающие звуки. Я будто осталась одна, посреди полной, бесконечной темноты, держа в руках эту фотографию.

Выдергивая меня из вакуума замершего сознания, жесткая рука мужчины легла на мое лицо. Так, словно он имел право ко мне прикасаться и, убирая пряди, так, чтобы стали видны мои глаза, он сжал волосы, заставляя ощутить острую боль. Смотрел на меня спокойно, но от его взгляда веяло чем-то по-настоящему страшным.

— Если в течение двенадцати часов ты не придешь ко мне, Грейс, твой друг больше никогда не вернется в колледж. Расскажешь хоть кому-нибудь об этом и он захлебнется в собственной крови. Медленно. А потом все равно достану тебя. Только твоего друга уже не будет. Я устал бегать за тобой и уже хочу развлечься. Ты ведь помнишь, что я только что сказал? За свои поступки нужно держать отчет.

Он выдернул у меня из рук телефон и вместо них положил томик, с заложенной между страниц белой закладкой. Он едва не выскользнул на пол, потому что я не могла шевельнуться от ужаса, сковавшего меня.

Подождите…

Снова хлопнула дверь библиотеки, и я выпрямилась, покачнувшись и схватившись за спинку дивана.

— О, господин Берг, — донесся до меня голос ректора. — Так вы в библиотеке. Я вас потерял. Пойдемте, я покажу вам второй корпус. Ремонт идет медленно, и там еще нет удобств, но с вашей помощью…

Ноги перестали меня держать, и я, уже было сделавшая шаг, упала на колени, с ужасом зажимая рот и борясь с паникой, волнением и страхом, начавшими пожирать сознание.

29. В последний раз

Время бежало, растягивалось и вовсе останавливалось, а я все никак не могла сделать ни вдоха. В груди жгло и я то и дело размыкала губы, но, казалось, что я находилась в вакууме, в котором просто не имелось кислорода.

Биение сердца оборвалось и каждую клеточку тела начало жечь удушающим страхом. Настолько сильным, что сознание просто не выдерживало.

Встреча с Бергом была подобна соприкосновенью со смертью.

Мысли рвало на части и перед глазами потемнело, но я все так же видела обрывки той фотографии, на которой мой друг был полностью избитым и изувеченным.

— Ливен… — сорвалось с моих губ и я наконец-то сумела сделать первый вдох. Рванный и совершенно не спасительный. Скорее отчаянный.

Я все еще не могла встать с коленей, но, пытаясь сделать хоть какое-то движение, выронила книгу, которую мне в руки вложил Берг, а она, упав на пол, раскрылась и по деревянной поверхности скользнула закладка. Я окинула ее замершим взглядом и, увидев какую-то надпись, подрагивающими руками взяла бумажку в руки. Поняла, что на ней был написан адрес.

Судя по всему, сюда я должна была прийти в течение двенадцати часов. Там мне предстоит расплатиться за то, что обманула Берга.

Руки трясло так, что я даже не могла нормально держать эту закладку, но, кое-как сложив ее, положила бумажку в карман своей кофты. После этого поднялась на ноги и пулей выбежала из библиотеки.

Меня бросало из крайности в крайность и, если всего лишь пару минут назад я не могла сделать ни одного движения, то сейчас, словно заведенная не имела сил остановиться. Бежала по коридорам до полного срыва дыхания и до адской боли в боку.

Зачем? Почему я это делала? Не знаю.

Наверное, опять пыталась найти Берга. В голове стреляло, щелкало и взрывалось, а я еще на что-то надеялась. Так бывает, когда оказываешься в полном тупике и понимаешь, что уже конец, но еще на что-то надеешься и как-то трепыхаешься. Просто, кроме этого больше ничего не остается.

Берга я так и не нашла и через какое-то время услышала про спонсора, который посетил колледж, но уже уехал.

Я не помнила, что делала дальше. Очнулась лишь в тот момент, когда сидела на полу рядом с диваном в одной из комнат отдыха и, держась за голову, делала глубокие вдохи.

Ливен… Черт, нет…

Я достала ту бумажку с адресом и резко поднялась на ноги, собираясь пойти туда, где меня ждал Берг, но сделав несколько шагов, вновь осела на пол.

Нет, нельзя. Где гарантии, что Берг отпустит Ливена, если я приду?

Но что я могла сделать? Дьявол, что?

Скажу хоть кому-нибудь про все это и мне не поверят, так как никаких доказательств у меня не было. А если поверят, Берг убьет Ливена прежде, чем его смогут спасти и я была уверена, что он сумеет сделать так, что его вину будет невозможно доказать. Такие люди, как Берг ошибок не допускают. У них абсолютно все учтено.

Я вновь закрыла лицо ладонями и шумно задышала. В это мгновение чувствовала себя настолько потерянной и бессильной, что это волнами било по мне и сокрушало. Я все еще пыталась что-нибудь придумать, но чем больше копалась в своих мыслях, тем сильнее начинало покалывать глаза от понимания того, что ничего сделать невозможно.

И, стоило мне подумать о Матиасе, как меня с еще большей сильной начинал пожирать удушающий страх.

А что, если Яагер тоже у Берга? Я все так же считала, что Матиас не мог уйти, ничего мне не сказав, и он не просто так исчез в тот же день, что и Ливен.

Вдох и выдох. Так раз за разом. Вновь и вновь.

Все так же сжимая бумажку с адресом, я положила ее в карман куртки и все-таки встала на ноги. Мне стоило поговорить с Джосом. Рассказать ему о том, где, возможно, был его младший брат, ведь Джос до сих пор считал, что Матиас просто пошел к друзьям.

Меня все так же трясло и, пока я шла по коридору, думала о том, правильно ли я вообще поступаю. Не убьет ли Берг Ливена и Матиаса за то, что я расскажу о случившемся Джосу? Он же захочет что-то сделать, чтобы спасти брата, а это может вызвать негативные, страшные последствия.

Я то и дело останавливалась. Замирала и до боли жмурилась. Насколько же сильно голова гудела и раскалывалась от мыслей. Мне не хватало кислорода. Я задыхалась.

Перед глазами плыло и биение сердца обрывалось, поэтому, дойдя до лестницы, я остановилась. Ладонью сжала перила и сделала несколько глубоких вдохов, надеясь, хотя бы частично прийти в себя, но уже в следующий момент, услышала какой-то шум и, подняв взгляд, замерла.

В холле увидела Матиаса.

Он спокойно вошел в дверь и, сбросив с головы капюшон толстовки, надетой под куртку, пошел к лестнице. За ним шло двое охранников. Судя по всему, Яагер, в отличие от меня, лезть через забор не стал. Может, понимал, что его пропажу уже заметили, а, может, ему просто было плевать, но сейчас эти охранники точно вели его к ректору. Правда, судя по лицу Матиаса, я бы не сказала, что его это хоть немного волновало.

А я смотрела на него и чувствовала, как глаза опять начало покалывать, но уже теперь от облегчения. Я раньше и не знала, что чувства могли быть настолько сильными. Буквально на разрыв и, плакать хотелось не только от ада, творившегося в моей жизни, а от того, что все не так плохо. Хотя бы с Матиасом все хорошо.

Сейчас неотрывно смотрела на него. Видела, что многие радовались возвращению Яагера и выкрикивали ему приветствия, но из-за охранников пока что не подходили к Матиасу. А я не выдержала и побежала к нему. Оказавшись, рядом с Яагером, с трудом сдержала себя, чтобы не наброситься и не обнять, но посмотрела на него так, что руки задрожали от желания потянуться к парню.

Вот только, он даже не посмотрел на меня. Просто прошел мимо.

— Матиас… — сорвалось с моих губ глухое и сердце опять заныло. Я в быстром порыве пошла за ним. Почти обогнала: — Мати…

— Отвали, Коен.

Я сразу подумала, что Яагер опять перепутал меня с братом, но по взгляду Матиаса, поняла, что он прекрасно знал, что я Грейс и «отвали» он говорил именно мне.

Ноги подогнулись и я остановилась. Почувствовала себя так, словно по мне ударило огромной глыбой и она, обрушившись, создала во мне трещины, но я быстро качнула головой, пытаясь убрать эти мысли. Вокруг полно студентов и рядом охрана. Логично, что мне сейчас не следовало подходить к Яагеру. Он просто остановил меня.

Я осталась стоять на месте и неотрывно смотрела на отдаляющуюся спину Матиаса, но, не сдержав себя, постаралась как можно более незаметно крутиться неподалеку от кабинета ректора и, когда Матиас вышел в коридор, я немного выждала, а потом последовала за ним. Когда Яагер оказался в безлюдной части коридора, я подбежала к нему.

— Матиас, где ты был? — спросила, обогнав его. — Я переживала. Тут… Такое происходит, — последние слова произнесла очень тихо. Они буквально сорвались с моих губ.

Яагер остановился и опустил на меня взгляд.

— Идем, — сказал он коротко и пошел дальше.

— Куда? — я опять последовала за ним.

— Поговорим.

Мы зашли в один из пустых классов и Яагер прикрыл дверь. Мы остались наедине и я вновь посмотрела на Матиаса. Так странно — лишь одно его присутствие рядом со мной и мне уже стало легче. Словно Яагер был моей уверенностью и моей стойкостью. Рядом с ним все казалось не таким уж и плохим. Преодолимым.

Вот только, уже сейчас Матиас смотрел на меня как-то иначе.

— Знаешь, Грейс, я давно тебя любил, — Яагер расстегнул куртку и положил ладони в карманы джинсов. Говорил спокойно. Даже безразлично. — Ты мне всегда казалась идеальной. Во всем. Но я ошибался.

Сердце больно кольнуло и я разомкнула губы, но ничего сказать не смогла. Слова Яагера просто вышибли меня и то облегчение, которое возникло в груди лишь пару минут назад, уже сейчас растворилось.

— Я понял, что видел в тебе то, чего на самом деле не было. В принципе, ты неплохая, но, как оказалось, не интереснее других. В чем-то даже хуже. Постоянно раздуваешь проблемы и даже видишь их там, где никаких проблем нет.

Несколько бесконечно долгих секунд я молчала. Просто не была в состоянии хоть что-то сказать, а собственные мысли душили. Давно мне не было так больно, как сейчас и эта боль ни с чем не сравнима.

— Я никогда не считала себя хорошей. Красивой, или привлекательной девушкой, — сказала еле слышно и опустила голову. Сейчас не могла смотреть на Яагера. — Я правда обычная. Поэтому и не понимала, как могла понравиться тебе, — голос дрогнул и глаза начало покалывать, но я мысленно начала просить саму себя не плакать. Не сейчас. — Мне… Мне жаль, что разочаровала тебя.

— Я бы не сказал, что ты разочаровала. Просто ты не такая, как я думал.

Глаза начало покалывать еще сильнее и руки дрогнули.

— Ты рвешь отношения со мной? — насколько же тяжело было задавать этот вопрос, хотя, казалось, все и так очевидно.

— Да, — Матиас ответил коротко и слишком быстро, как для человека, у которого могли быть хоть какие-то сомнения. У него их не было.

— Понятно, — прошептала я, на судорожном выдохе. Хотелось взять и в это же мгновение уйти отсюда. Еще лучше провалиться сквозь землю и остаться там навсегда, но все-таки чувства бурлили и обжигали. Я не смогла сдержать следующих слов: — Я понимаю, что перестала тебе нравиться, но ты мог сразу сказать мне об этом, а не просто исчезать. Я волновалась.

— Ты всегда волнуешься, а я устал тебя успокаивать. Я к другим девушкам ходил, Грейс. Решил проверить будет ли с ними хоть немного хуже, чем с тобой. Нет, так же. Для того, чтобы снять напряжение, нормально. Для отношений — нет. Я понял, что они мне вообще не нужны, — я чувствовала на себе взгляд Яагера и, в этот момент его ладонь легла на мои волосы и растрепала их. Будто успокаивала. — Я не хотел делать тебе больно. Ты этого не заслуживаешь, но считаю, что лучше сказать правду. Может, когда-нибудь ты перестанешь надумывать себе лишние проблемы и просто будешь жить.

…просто будешь жить…

Глаза начало покалывать еще сильнее, но на очередном выдохе я кое-как сдержала слезы.

— Я рада, что с тобой все хорошо, — сказала негромко, после чего подняла руку и влепила Матиасу пощечину. Ею все сказала. Больше слов не требовалось. Да и я не была на них способна, поэтому я просто развернулась и вышла из класса.

Перед глазами стало еще сильнее плыть, но я заставляла себя держаться ровно. Лишь закрывшись в одной из кладовок, села на пол рядом с ведрами и в полной темноте заплакала.

Слезы текли по щекам и я зубами сжала собственную ладонь. Таким образом, сдерживала всхлипы и физической болью пыталась перекрыть душевную. Вот только, ничего не получалось.

Я думала, что уже не может быть хуже, но жизнь подставила мне новую подножку. Ею просто сшибла с ног и, рыдая, я думала о том, почему все так?

Нет в моей жизни ничего хорошего. Получается, я этого не заслуживаю.

Я плакала долго. Навзрыд и до полного опустошения. Пока слезы не закончились и всхлипы не стихли, а потом еще неподвижно сидела и смотрела в темноту.

То, что сегодня произошло, просто убило меня и сейчас, казалось, я больше не жила. Но, когда вместе со слезами закончились и силы, я наконец-то опустила руки.

Я не понимала, что сейчас испытывала к Матиасу. Наверное, в первую очередь боль. Он дал мне крылья, а потом просто оторвал их. Многие могли бы сказать, что разрыв отношений это не повод убиваться. Многие пары сходятся, а потом расходятся, но для меня все было совершенно иначе.

Я долго не могла довериться Матиасу. Как раз боялась именно этой боли, а когда все-таки переступила через страх и полностью открылась Яагеру, отдавая ему не только свое тело, но и душу, он обеспечил меня этой болью. С излишком.

Когда я отдавалась Яагеру, понимала, что для меня он тот самый. Единственный и другого уже не будет. Я просто не захочу.

Для Матиаса все было куда проще. Добился, попробовал, понял, что не то и бросил.

Но, наверное, мне даже стоило поблагодарить Яагера.

После встречи с Бергом я еще за что-то цеплялась и на что-то надеялась, ведь благодаря Матиасу поняла, что такое счастливая жизнь и душа разрывалась на части, стоило лишь подумать о том, что я вот-вот ее потеряю.

Но Яагер оборвал это счастье. Уже не было боязни что-либо потерять. У меня теперь больше ничего не имелось.

Как оказалось, Коен мне все это время лгал. Яагер лишь попользовался мной и теперь, оставаясь совершенно одна, я больше ничего не боялась.

Наверное, все это стоило того.

Выходя из кладовой, я сразу еще немного покачивалась, но потом умылась холодной водой и пошла ровно.

Ситуация адская, но на душе спокойно. Спасибо, Матиас, я больше не переживаю.

У меня было еще много времени впереди, но мне не стоило терять его впустую. Не когда Ливен в опасности.

Я нашла пустую комнату и закрыла дверь. Села на диванчик и на телефон записала голосовое сообщение. На это потребовалось много времени, но я постаралась все сделать правильно. После этого перерыла всю телефонную книгу и набрала номер девчонке, с которой училась в школе.

— Да, — она ответила мне довольно быстро.

— Привет, Оли. Это Грейс. Ты же меня помнишь? Мы вместе учились.

— Конечно помню и твой номер у меня записан. Но, черт, в новостях писали, что ты в больнице. С тобой все хорошо?

— Да. Слушай, мне неловко у тебя просить, но можешь, пожалуйста, помочь мне? Ты же помнишь Ливена? Мы с Коеном с ним дружили.

— Помню. Что-то случилось?

— Он сейчас учится в мужском колледже, но пару дней назад Ливен исчез. Его ищут. Я сейчас скину тебе голосовое сообщение и номер секретаря. Пожалуйста, позвони ему сегодня вечером и спроси нашли ли Ливена. Если нашли — удали голосовое. Если Ливена все так же не будет — отправь голосовое моему брату. Его номер я тоже тебе скину. Поможешь мне?

— Конечно. — Оли ответила без капли промедления. — Ты же меня раньше постоянно выручала, но что там с Ливеном? Почему он пропал?

— Не знаю, но надеюсь, что он сегодня вернется. И, Оли, пожалуйста, не слушай голосовое. И если Ливена не найдут, не отправляй его никому, кроме Коена. А если найдут — удали, — повторила. — Это очень важно.

— Можешь не переживать, Грейс. Я не сую нос в чужие секреты. Надеюсь, с тобой все в порядке? У тебя голос немного странный.

Я хорошо знала Оли. Она была тихой, но принципиальной и хорошей девчонкой. Несмотря на то, что нас и подругами нельзя было назвать, я знала, что она не подведет.

Мы с ней еще немного поговорили, после чего я набрала уже другой номер.

На этот раз Коена.

— Грейс, ты почему не отвечала? Как ты? Нормально добралась до колледжа?

— Извини, я не заметила, что ты звонил. Я в порядке. — В груди снова заболело, и я замолчала, не закончив. Конечно, это ложь. Я вообще не в порядке.

— Ты нашла Матиаса?

— Да, он тут, — я откинулась на спинку дивана и посмотрела на потолок. — Я хотела тебе кое-что сказать.

— Что именно? — Коен насторожился.

— То, что ты придурок, — сказала, закрыв глаза. — Я правда очень зла за то, что ты сделал, а потом еще и врал.

— Грейс, я…

— Пожалуйста, дай мне договорить, — тихо прошептала. — Я зла на тебя, но и я сама в жизни тоже натворила много всего. А у каждого действия есть последствия. Нужно держать за них ответственность. Я знаю, что ты неплохой человек и верю, что мы многое можем исправить. Ты же понимаешь к чему я веду?

— Н… Нет.

— Ты должен признаться в том, что именно ты сбил ту девушку. Сказать это хотя бы родителям Матиаса.

Повисла тишина. Я слышала только дыхание Коена в динамике телефона, но потом он заговорил:

— Грейс, но этим уже ничего не исправить. Уже столько времени прошло…

— Я чувствую, что ты боишься, Коен. Не нужно. Ты не в безысходности. В твоем случае все можно исправить и это хорошо.

Брат ничего не ответил. Возможно, просто не знал, что сказать, а я, еще сильнее сжав телефон, прошептала:

— Ладно. Мне нужно бежать. Позже еще созвонимся, но я надеюсь, что ты подумаешь над моими словами.

Разговор с братом был закончен и я, открыв глаза, опять посмотрела на потолок. Мне столько всего хотелось сделать, но из-за ограничений во времени я выбирала лишь то, что сейчас по-настоящему важно и, поднявшись на ноги, пошла искать Джоса.

Я долго не могла его найти, но, в итоге, один из студентов сказал мне, что Джос на улице. Он сидел на каменном выступе под навесом и смотрел на мелкие хлопья снега, сейчас падающие на землю.

— Уходи, Грейс, — он не смотрел на меня, но почему-то понял, что это именно я подошла.

Я не сделала, как он сказал. Вместо этого села рядом с Джосом и некоторое время мы молчали. Даже не смотрели друг на друга и холодный воздух отдавался сильной тяжестью.

— Извини, — мой тихий голос унесло ветром, но я почему-то не сомневалась в том, что Джос меня услышал. — Ты хороший человек и то время, когда мы встречались, для меня было счастливым.

Джос посмотрел на меня и оскалился.

— Зачем ты говоришь мне это? Хочешь еще насыпать соли?

— Нет, — я отрицательно качнула головой. — Просто хочу, чтобы ты знал, что я считаю тебя хорошим.

— Тогда почему переспала с моим братом? — глаза Джоса стали черными.

Я не успела ничего ответить. Он взял меня за руку и притянул к себе, после чего своими губами прикоснулся к моим. Буквально набросился на них поцелуем, но словно отдернув себя, тут же отстранился и, отвернувшись от меня, сделал несколько глубоких вдохов.

Казалось, что ему было плевать на то, что мы находились во дворе мужского колледжа, а я тут же оглянулась. К счастью, никого поблизости не было. Нас не видели.

— Джос…

— Проваливай, Грейс.

Я посмотрела на парня, но в итоге все же поднялась с каменного выступа.

— Спасибо тебе за все, — сказала ему, после чего развернулась и направилась в сторону здания.

Настало время уходить, но перед этим я зашла в столовую и взяла чашку чая. Возможно, последнюю в моей жизни и, наверное, это был самый вкусный чай, который я когда-либо пила.

Около входа в столовую сегодня не было дежурных и я вынесла чашку с собой. Наказание за это меня как-то мало волновало.

Когда я проходила мимо главной лестницы, посмотрела вниз и увидела Матиаса. Он стоял с медсестрой и она касалась его руки, но Яагер ее убрал и на девушку посмотрел с безразличием. Судя по всему, к тем, с кем он был раньше, Матиас больше не прикасался. Уже потерял к ним интерес.

Теперь и я была одной из таких девушек. Лишь его прошлым.

Как и Яагер стал моим прошлым.

И сейчас, не сбавляя шага я окинула Матиаса взглядом. Посмотрела на него в последний раз и мысленно попрощалась. В своем сознании вообще многое ему сказала, но вслух не произнесла ни слова.

Отвернулась от Яагера и пошла дальше.

Выйдя на улицу, я допила чай и поставила чашку на заснеженную землю. После этого достала мятую бумажку с адресом и в сети нашла место, к которому мне следовало идти.

Теперь я ничего не боялась и руки, которые я недавно опустила, теперь поднимала вновь.

30. Ливен

Чтобы снова не перелезать через забор с больной рукой, я воспользовалась главным входом, соврав охране, что хочу встретить родителей, которые приехали, чтобы передать мне учебники. Если бы мне отказали, я бы воспользовалась запасным планом, но охрана спокойно выпустила меня через ворота.

Пройдя метров сто, я внезапно заметила черный внедорожник, припаркованный у обочины заснеженной дороги. Прежде чем я успела напрячься, дверь внедорожника открылась и с него спрыгнул высокий парень в пальто нараспашку. Он держал, прижимая локтем, какую-то папку, и стоило ему обернуться, как я замерла.

Это был тот блондин, который спас меня от избиения в раздевалке.

Он тоже заметил меня, и скользнул взглядом по моей фигуре.

— Так-так… — произнес он, приближаясь. — И кого я вижу?

Я решила проигнорировать его и уйти, но он схватил меня за предплечье, останавливая.

— И куда ты идешь в такое время, Грейс?

— Это разве твое дело? — фыркнула я, и дернула руку, но пальцы на моем предплечье лишь сильнее сжались, не отпуская.

— Конечно, мое. Если я сейчас отведу одного из пропавших студентов к ректору, то получу много очков уважения.

— Я уже была у него. Так что можешь отпустить.

— И снова сбегаешь? Потрясающе. У тебя есть психическое заболевание, вызывающее тягу к побегу?

— Что тебе надо? — устало поинтересовалась я. Он отнимал у меня время, а мне еще до другого города нужно было добираться.

Холодные глаза остановились на моем лице, рассматривая.

— Слышал, что твой брат появился в местных краях. — произнес он медленно. — Не знаю, где он сейчас, но что-то мне подсказывает, что вы встретились.

— Откуда ты знаешь про моего брата?

Честно говоря, мои нервы были и так расшатаны последними событиями, поэтому я отреагировала на это спокойнее, чем следовало бы.

— Я много чего знаю, Грейс. Он собирается возвращаться в колледж?

— Пф. — выдохнула я. — Теперь точно нет. Он заберет документы и пойдет учиться в другое место.

— Понятно. — я почувствовала, как блондин отпустил меня, и удивленно посмотрела на свою руку. — Жаль.

— И все? Больше не будет никаких странных вопросов? Какое тебе дело до моего брата? Не ты был случайно причиной его проблем?

Блондин усмехнулся.

— Зачем мне создавать проблемы Коену? С него нечего взять. Так ты далеко направляешься на ночь глядя?

— В другой город. — буркнула я. — Если это все, то пока.

— Ночью, зимой, в снегопад и пешком? — блондин приподнял бровь и кивнул на машину. — Садись. Я довезу.

Поехать с ним? Я с сильным сомнением посмотрела на машину и на него. Во-первых, он производил впечатление мутного и скользкого типа, и я еще не до конца выяснила, какое дело ему до моего брата. Во-вторых, даже не будь он странно осведомлен о передвижениях Коена, садиться ночью в машину к почти незнакомому человеку…

— Я тебе не доверяю. — произнесла, наконец, я.

— Боишься, что что-то сделаю? Можешь отправить номер машины своим знакомым. Мне нечего скрывать.

С другой стороны, даже учитывая то, что я собралась дойти всего лишь до ближайшего города, а там поймать такси и подвезти до места назначения, все равно дорога была опасной. Похоже, блондин, несмотря на свою скользкость, не планировал ничего плохого, и даже когда я достала телефон, сделав вид, что фоткаю машину и его рядом с ней, и отправляю кому-то, у него не дернулся ни один мускул на лице.

— Я заплачу. — произнесла я, убирая телефон.

Он презрительно фыркнул.

— Давай без этого. Я не нуждаюсь.

Когда мы сели внутрь, и блондин завел машину, выезжая с обочины, я поинтересовалась:

— Ничего, что ты должен вернуться в колледж?

В салоне пахло хвойным ароматизатором, от которого у меня начало першить в горле. Меня не покидало холодное и неприятное ощущение, что этот человек далеко не добрый и хороший, и постоянно чего-то скрывает.

Однако, в тот момент, когда я прощалась с Джосом и Матиасом, я отчетливо понимала одну вещь: чем бы для меня не закончился этот день, Берг должен понести наказание. За то, что он сделал с Ливеном, за то, что он сделает со мной. Я не должна бесследно исчезнуть. Чем больше будет доказательств его вины, тем лучше. Поэтому блондин, который подвезет меня, должен будет вспомнить и сообщить полиции, куда высадил меня в последний раз.

Мне стало зябко от этих мыслей.

Но Ливену сейчас было еще хуже. Он страдал из-за меня. Он ни в чем не был виноват.

— Я вернусь, но просто чуть позже. — ответил блондин. — Ректор в курсе, что из-за снегопада до колледжа стало добираться тяжелее, так что я могу опоздать. Сделать потеплее?

— Нет. — мотнула я головой. — Спасибо.

— И куда тебя отвезти?

Я передала ему закладку с адресом.

— Останови где-нибудь неподалеку от этого места.

Блондин забрал у меня закладку и бросил на нее взгляд, а потом забил адрес в навигатор. На какое-то время повисла тишина, и я заметила, как взгляд парня стал задумчивее, чем обычно.

— Хочешь оптом закупить колбасы? — внезапно произнес он, а я вытаращилась.

— Что?

— Это же промзона. Там рядом склад, и цеха, где производят мясную продукцию. Ты не знаешь, куда едешь?

— А… — я прокашлялась, пытаясь побороть волнение. — Нет, просто там нужно помочь одному знакомому.

Я надеялась, что он больше не будет задавать вопросов. После моих слов я получила лишь долгий и внимательный взгляд, который постаралась проигнорировать.

— Как зовут твоего знакомого?

Я пожала плечом.

— Его зовут Берг.

Несмотря на ужасную ситуацию мне хотелось засмеяться. Если Берг не отпустит Ливена, то против него будет мое сообщение Коену, с которым брат сможет пойти в полицию. К тому же, когда полиция начнет меня искать, блондин сможет рассказать, куда он отвез меня и передать наш разговор. После этого Берг не отвертится от допроса.

Но я проглотила смешок, потому что после моих слов лицо блондина приобрело странное выражение, словно он откусил лимон, и он посмотрел на меня.

— Берг? — повторил он.

— Да. А что? — я замерла, удивленная его реакцией. Это не самое редкое имя, поэтому, почему он так отреагировал?

— Дурацкое имя. — хмыкнул блондин, вернув лицу обычное выражение, а я пожала плечом. Обычное же.

После этого разговор прервался и мы ехали в тишине. Только блондин, достав из кармана телефон, начал на нем что-то усердно печатать, периодически посматривая на дорогу.

Когда мы выехали из леса и за окном начали мелькать редкие огни небольшого городка, мимо которого мы проезжали, я решила задать вопрос, прервав наше молчание:

— Так с чего ты интересуешься Коеном?

— Мы с ним друзья. — бросил блондин, продолжая смотреть в телефон.

— Врешь. Коен сказал, что у него нет друзей в колледже, кроме Ливена.

— Значит, когда он прятался от Яагера, то ночевал у меня совершенно не по-дружески? Тогда мы с ним пара. Передай ему, что я по нему скучаю.

Бросив взгляд на мое каменное лицо, он усмехнулся.

— Вы оба не умеете понимать шутки.

— Я могу позвонить Коену и спросить у него про тебя. Так что можешь не шутить так глупо. — пробормотала я, доставая телефон и набирая брату сообщение. Надо было спросить его про блондина раньше, но у меня как-то вылетело это из головы. Тем более, что когда он приглашал меня к себе в комнату, упомянув что знает о местонахождении Коена, я посчитала, что это всего лишь ложь.

Ответ от брата пришел через пару минут.

“Эм… Не общайся с ним”.

“Он называет тебя своим другом, Коен, и говорит, что прятал тебя от Матиаса.”

“Да, такое было. Но он не мой друг. Просто не общайся с ним, он неадекватный. У тебя все хорошо?”

“Он как-то связан с тем, что ты попал в неприятности в другом городе?” — продолжила набирать я, краем глаза замечая усмешку на губах блондина.

“Частично, но…Нет, вообще, это моя вина. Он что-то хочет от тебя? Просто игнорируй его. Пока ты с ним близко не общаешься, он ведет себя нормально”.

Я, устало вздохнув, опустила телефон обратно в карман. Если Коен не начал в панике писать, что блондин — зло во плоти, значит, я могу немного успокоиться. Хотя, все равно, что там случилось у Коена осталось тайной, покрытой мраком.

Бросив взгляд на навигатор, я увидела, что до места назначения осталось всего ничего, и в сердце заворочался страх. Все это время я отвлекалась разговором, но теперь снова вспоминал о том, что меня ждет.

— Как насчет перекусить? — поинтересовался внезапно блондин, сбрасывая скорость. Я покачала головой.

— Мне надо спешить.

— Пятнадцать-двадцать минут роли не играют. Ты же вообще хотела идти пешком, разве нет? — он притормозил машину возле одного из маленьких кафе, и отстегнул ремень безопасности. — Я довез тебя намного быстрее, чем ты добралась бы сама.

У меня было много времени, которое отвел мне Берг на то, чтобы добраться до места, где он держал Ливена, но все же я не хотела задерживаться. Я боялась за друга. Поэтому, бросив взгляд на окна кафе, я снова мотнула головой.

— Там все столики заняты.

— Поедим в машине. — произнес блондин и вышел, осторожно прикрыв дверь. Я проводила его спину взглядом. Он вообще слушает хоть кого-нибудь или нет?

Пока через большие окна кафе я видела, как он подходит к кассе и делает заказ, то снова посмотрела на навигатор и, тихонько открыв дверь, выскользнула из машины, накинув на голову капюшон. А потом быстрым шагом направилась по памяти по дороге к промзоне.

Всю дорогу я раздумывала — не позвонить ли в полицию? Но что я скажу? У меня нет доказательств. Я боялась, что сообщу об этом, меня вызовут на допрос, и я им дам лишь листочек бумаги с адресом. А если Берг узнает, что я вместо того, чтобы пойти к нему, обратилась в полицию? Он убьет Ливена и заметет все следы. Разъярится еще больше и доберется до меня и Коена.

Я оглянулась, убедившись, что блондин меня не стал искать. Снег снова усилился, и я уже даже не видела кафе за этой белой пеленой. Было зябко, но я шла быстро, стараясь немного согреться, а когда началась промзона, все мысли о холоде отступили на задний план. Здесь было тихо, и дорогу освещали лишь редкие фонари. Иногда мимо проезжали машины, и я каждый раз напрягалась: было бы одновременно ужасно и смешно, если бы меня решили внезапно ограбить по пути к Бергу.

В один момент, когда я проходила мимо высоких металлических заборов, внезапно скрипнула за спиной дверь, но не успела я оглянуться, как рядом прошуршала ткань одежды, а потом внезапно мое лицо зажала резко пахнущая тряпка, и мир перед глазами потемнел.

Когда мир начал проясняться я почувствовала, что сижу в промозглом помещении на каком-то стуле. При этом меня немного мутило.

Чья-то рука настойчиво похлопала меня по щеке, и я вздрогнула. Открыв глаза, я увидела склонившуюся надо мной расплывающуюся фигуру, и попробовала пошевелиться, но быстро поняла, что мои руки и ноги были связаны. Помещение было маленьким, и, присмотревшись, до меня дошло, что я нахожусь в большом металлическом контейнере, в котором обычно перевозят грузы.

— Очнулась? — услышала я знакомый голос. Берг. Зрение вернулось в норму, и я смогла, наконец, рассмотреть его. — Долго же я тебя искал.

Он подтащил ко мне стул и уселся напротив. Достав зажигалку и пощелкав ею, он поднес огонек к закладке, которую, видимо, вытащил из моего кармана. Бумага тут же вспыхнула и я почувствовала запах дыма.

— Ливен… — выдохнула я. Язык почему-то не слушался. Берг при этом покосился в сторону, и, проследив за его взглядом, я вздрогнула.

Ливен!

Он был рядом. По-прежнему привязан к стулу, как и я, он сидел, опустив голову, похоже, находясь без сознания, и только мелко дрожал от холода. На нем была легкая одежда, которая совершенно не грела, а ведь мы были практически на улице.

— Пожалуйста, отпустите его. — произнесла я, чувствуя, как болит сердце. — Я же пришла.

— Думаешь, тот парень доберется в таком состоянии обратно?

Я вздрогнула и посмотрела на Берга.

— Но вы ведь обещали!

Он стряхнул небрежно с пальцев пепел и спрятал зажигалку обратно в карман. Потом встал, и, заложив руки за спину, принялся размеренно ходить, меряя шагами помещение.

— Несколько месяцев назад мои люди перекупили твой долг, Грейс Дан. Сумма была огромной, имущества у тебя не было, поэтому тебе подняли процент. Обычная ситуация, но кто ж знал, что ты умудришься принести столько проблем? Ладно бы ты просто сбежала — рано или поздно тебя нашли бы. Не в первый раз ловим должников, которые считают, что можно скрыться в другом городе и жить припеваючи, наплевав на свои обязательства. Но ты же… — Берг посмотрел на Ливена, и у меня пробежал холодок по спине. — Ты решила обмануть меня. Точнее, решила, что сможешь это сделать. Ладно бы ты сделала это самостоятельно. Нет, ты сделала это руками других людей. После этого некоторые начали болтать, что меня можно легко нагреть.

Он остановился возле меня, и когда его рука потянулась ко мне, я зажмурилась. Но вместо удара я почувствовала, как Берг похлопывает меня по голове.

— Впервые вижу настолько хитрую, циничную и верткую девушку. Молодец. Я запомню тебя надолго.

— Я пришла. — повторила я, чувствуя, как страх забирается мне в сердце липкими и холодными лапами. — Ливен ни в чем не виноват, я всего лишь спросила, есть ли человек, который мне может помочь, но Ливен не знал подробностей. Я договаривалась сама. Пожалуйста, отпустите его. Вы же обещали.

— А ты обещала выплачивать долг. Мне кажется, ты лучше всех знаешь, как легко можно нарушать обещания. Если тебе не хочется — можно просто сбежать, — Берг отстранился, и я испуганно вскинула на него взгляд, наблюдая, как он надевает на руки черные перчатки. — Если обстоятельства изменились — можно не выплачивать деньги. Хотя, я ведь их тоже не из воздуха делаю.

Надев на руки перчатки, Берг повернулся к одному из людей, стоящих неподалеку. Тот тут же передал ему пистолет, и я похолодела, глядя как он снимает предохранитель с оружия.

— Ты правда думаешь, что я отпустил бы твоего друга?

— Не надо! — я заплакала, чувствуя, как отчаяние охватывает меня. Я ведь хотела спасти Ливена. Я надеялась, что Берг поступит честно, отпустив его, как только я приду. Хотя, в глубине души я понимала, что такая ситуация может случиться и была готова к ней, сейчас мне было страшно. — Если вы убьете Ливена, то у вас будут проблемы с полицией. Если он не вернется в колледж, то есть люди, которые сообщат в полицию о том, что вы сделали. Вам будет сложно оправдаться…

Я почувстовала хлесткую пощечину, и замолчала, когда перчатка оцарапала мою кожу. Берг смотрел на меня свысока мрачным и безжалостным взглядом.

— Смотри-ка. — произнес он ровно. — Научилась шантажу. У тебя есть какие-то доказательства, чтобы полиция начала шевелиться? Учти, что у меня есть связи, так что твои трепыхания могут остаться совершенно бесполезными, или, что хуже, ты навлечешь проблемы на своих знакомых. Лучше скажи, кому и что ты там наговорила. Обещаю, что я побеседую с этими людьми мирно, прежде чем они совершат ошибку, и даже не станут причинять вред.

Я помотала в ответ головой.

— Нет. Отпустите Ливена. Если он вернется — то они не станут ничего делать. На себя мне плевать, отпустите моего друга.

Я почувствовала еще один удар по щеке — более сильный и отрезвляющий в этот раз.

— Не умеешь ты по-хорошему. Эй. — Берг посмотрел на одного из мужчин. — У нее был с собой телефон?

Тот помотал головой.

— Нет.

— Значит, найдите ее номер и узнайте, кому она писала, — посмотрев на Ливена, Берг сказал своим верзилам: — Его закопать. Ее в машину, — обернувшись, он посмотрел на меня и один уголок губ мужчины приподнялся. Он оскалился. — Я буду долго развлекаться с тобой. Тебе не понравится, Дан.

На себя мне было плевать и слова Берга совершенно не напугали, но увидев то, как верзилы пошли к Ливену, я закричала. Опять просила отпустить его. Умоляла об этом, но Берг, казалось, меня не слышал.

— Пожалуйста, отпустите его. Я сделаю все, только отпустите Ливена!

— Ты и так сделаешь все.

Дальше мне опять завязали рот. Прошло не больше нескольких минут, как меня забросили в машину.

31. Спасение

Меня связали и рот закрыли кляпом, но я все равно пыталась вырваться. Мычала и кричала. Умом понимала, что все бесполезно, но изо всех сил толкалась, не замечая того, как по щекам потекли слезы.

Ливен…

Я помнила о том, как мы дурачились в школе, как смеялись и вместе влипали в неприятности. Тогда они ограничивались лишь плохими оценками, назначенными дежурствами и злостью учителей. Но нам казалось, что мы попадали в самые настоящие проблемы, а, когда выбирались из них, радовались, как никогда и чувствовали себя так, словно весь мир по колено.

Глупые, мелкие и наивные.

Стоило нам немного подрасти и влипнуть во взрослые неприятности, как мир тут же нас пережевал и выплюнул.

Вернее, в неприятности попала я и потянула за собой Ливена.

Продолжая кричать, я срывала голос и захлебывалась той горечью, которая испепеляла изнутри. Ногами изо всех сил била по переднему сиденью и все еще пыталась вырваться.

— Босс, можно с ней что-нибудь сделать? — я услышала, как верзила, который сидел рядом со мной, позвонил Бергу, едущему в другой машине. — От нее слишком много шума. Да. Я вас понял.

Верзила положил телефон в карман куртки, после чего схватил меня за шиворот и ударил в живот так, что перед глазами поплыло и от боли я долгое время не могла сделать ни вдоха. Просто рухнула на кожаное сиденье и, обмякнув, тихо всхлипывала.

Машина, пробираясь через сугробы, покачивалась и иногда встревала, а я, все так же лежа и смотря впереди себя, думала о том, что лучше бы меня вообще не существовало.

Ливен был бы жив и Матиаса не посадили бы.

Столько ужасных ситуаций можно было бы избежать, если бы меня, черт возьми, не было.

Судорожный вдох, наполненный болью, расплывающейся в месте удара и я опять закричала. За это получила по лицу, но не притихла, ведь издалека увидела свет. Мы выехали на дорогу и мимо нас проезжали машины.

Плевать. Мне на себя плевать, но если есть хотя бы еще один шанс спасти Ливена, нужно им воспользоваться.

Выкручиваясь, я опять села и, задыхаясь от боли, плечом ударила в стекло, пытаясь привлечь внимание тех людей, которые ехали неподалеку от нас, но верзила, схватив меня за волосы, дернул на себя и кулаком ударил в висок так, что перед глазами потемнело.

Я отключилась.

Я знала, каково это просыпаться вместе с болью, которая уже начинала жить в теле. Благодаря отцу, мне это было знакомо с детства, но на этот раз ощущения были совершенно другие.

В этот день я поняла, что такое ад.

В нем надломилась и рухнула вниз.

Мысли стали совершенно другими. Я изменилась.

Открывая глаза, я издала судорожный вдох и, поерзав, села. Тело исходило болью и на лице чувствовалась высохшая кровь, но какая все это, черт возьми, мелочь.

Куда важнее было окно. Оно являлось единственным в затхлой комнатке, в которой я сейчас находилась и располагалось около самого потолка.

За грязными стеклами виднелись яркие лучи солнца. Наступил новый день.

Я не успела спасти Ливена.

В груди все еще теплела надежда, что может, все не так плохо. Возможно, Ливен все еще жив, ведь, пока я не видела его тела, нечто внутри надеялось на лучший исход.

Чертова надежда. Она дарила то, чего уже не было. Наверное, в какой-то степени я все еще была той глупой девчонкой, которая так и не выросла. Будто отказывалась верить в то, что в этом мире могло быть нечто настолько ужасное. Летальное.

Но в этой комнате, смотря на потрескавшийся потолок, захлебывалась от слез и прощалась с Ливеном. И вместе с этим все внутри меня ломалось. Я многое осознавала и пропитывалась болью, но не физической. Душевной.

Я понимала, что слезами себе не помогу, но плакала как никогда раньше. Позволяла себе этот надрыв в самый последний раз в жизни и, когда слезы закончились я будто бы опустела.

Я лежала на пыльном матрасе и смотрела на окно. За ним уже начало заходить солнце, когда металлическая дверь открылась и в тусклом свете я увидела Берга.

В своем безупречном и дорогостоящем костюме он вошел в грязную комнату и окинул ее взглядом.

— Давно я хотел тебя видеть тут, Дан. Но крови пока что мало.

Я села на матрасе и тоже оглянулась. Я уже вдоль и поперек обошла эту комнату и очень много времени провела около двери. Отсюда не выбраться.

— Что с моим другом?

— О нем уже поздно переживать, — Берг ответил с безразличием, а для меня его слова были подобны удару ножом в голову.

Покачиваясь, я встала на ноги.

— Ты больной псих, — сказала на выдохе. — И как? Оно стоило того? Деньги, которые я должна была стоили жизни человека? И ты после такого сможешь спать нормально?

— Ты глупее, чем я думал, если считаешь, что дело в деньгах, — он ладонью сжал мою шею. Сильно и перекрывая доступ к кислороду. — Еще никто и никогда не выводил меня из себя так, как ты. Я долго думал — что же в тебе такого? Почему я постоянно вспоминал о тебе и почему был готов отдать многое, лишь бы достать тебя? Даже лично приехал в тот никчемный колледж, чтобы посмотреть на тебя, и вот тогда я понял — в тебе ничего нет, и именно поэтому я желал тебя достать. Ты никчемное создание. Хуже мусора, но ты посмела обмануть меня. Ладно бы в тебе хоть что-то было, но когда тебя вокруг пальца обводит полное ничтожество… — Берг сильнее сжал мою шею. Уже теперь не просто душил, а оставлял на коже синяки. — Я с удовольствием буду смотреть на то, как ты истекаешь кровью и медленно подыхаешь.

Кислорода катастрофически не хватало и сознание начало мутнеть, но к чертям все это. Я резко подняла ладони и ногтями впилась в лицо Берга. На щеках оставила царапины, но целилась в глаза. Вот только мужчина почти сразу отбросил меня от себя, а я, поднявшись на ноги, буквально набросилась на него.

Цеплялась за одежду, так, что он не мог оторвать меня от себя, царапалась, кусалась и била. В груди все горело адским пламенем и была бы возможность, я бы убила Берга своими руками. Желала этого больше всего на свете, ведь такое чудовище просто не должно существовать, вот только, уже вскоре несколько громил оторвали меня от мужчины. Сжали руки. Буквально выкрутили их.

— Дрянь, — Берг подошел и ударил меня по лицу так, что из носа тут же хлынула кровь.

Он тяжело дышал и в глазах виднелась безумная ярость.

— Сломайте ей пальцы.

Эта чертова затхлая комната… В ней я узнала многое. Например, то, что раньше понятия не имела о боли. Она может быть куда обширнее и хуже, чем я себе представляла.

Берг не собирался убивать меня так просто. Оставляя на грани, уходил вместе со своими людьми, а я, лежа в полной темноте, задыхалась от боли.

Сквозь стены слышала крики и понимала, что в этом здании я не одна. Сомневалась, что Берг устроил тут аттракционы из пыток, но тут определенно почему-то были другие люди.

В соседней комнате находилась женщина и почти всю ночь она плакала, а я, лежа на полу и даже не в силах доползти к матрасу, вспоминала колледж.

Пока я находилась там, считала это учебное заведение адом, но сейчас понимала, что время, проведенное там, было самым счастливым в моей жизни.

Вернее, время, которое я провела с Матиасом.

В том колледже тоже была грязь. Я считалась изгоем и подвергалась издевательствам, но стоило Яагеру закрыть меня собой, как, казалось, весь мир отдалился и я впервые в жизни ощутила каково это быть счастливой и в безопасности.

Я вспоминала комнату, в которой мы жили. Маленький островок. Отдельный мир.

Закрывая глаза, представляла, что вновь находилась там.

Мы с Матиасом сидели на его кровати. Он обнимал и прижимал к себе, а я, чувствуя его тепло, успокаивалась.

Душу пронзало болью от понимания того, что Яагер теперь будет с другой. Так эгоистично с моей стороны, но, даже несмотря на разрыв отношений, он так и остался для меня всем, и думая, что он для меня в прошлом, я сразу и не понимала, какая же это ложь. Насколько же сильно хотелось хотя бы еще немного побыть вместе.

Хотя бы один час. И тогда бы я уже ни о чем не сожалела.

Наступило утро и еще до того, как лучи солнца стали светить ярко, ко мне в комнату вошли верзилы. К этому моменту боль немного притупилась. Или я просто привыкла к ней, но, когда одни из мужчин, сжав мою толстовку, заставил меня подняться на ноги, я укусила его за руку и вцепилась в куртку. За это получила. Сильно.

Все равно. Меня уже ничего не спасет и больно будет по максимуму. Берг мне это обеспечит, но быть тряпкой перед смертью не хотелось. Я и так всю жизнь чего-то боялась.

После того, как верзилы ушли, я уже захлебывалась своей кровью и больше не могла встать, но кое-как подползла к матрасу. В грязной простыне лежал телефон того громилы. Когда я цеплялась за его куртку, нащупала в кармане телефон. Он сам выпал на матрас. Как только я это заметила, думала, что мужчина вот-вот тоже это увидит, но все его внимание было сосредоточено на мне, которая в тот момент изо всех сил вгрызалась в его ладонь.

Сердце билось глухо и быстро. Прерывисто, но, пытаясь что-то нажать в телефоне, я с трудом сдерживала черные вспышки, мелькающие перед глазами от боли.

Дверь открылась и я не успела спрятать телефон. Была не в том состоянии. Но, наверное, меня это спасло.

Когда мужчина забрал свой телефон, он не стал меня бить. Наверное, понимал, что любой удар для меня мог стать последним.

Все равно я сама уже вскоре потеряла сознание.

Иногда я приходила в себя, но видела, что уже наступила ночь. Из окна частично была заметна луна. Я раньше и не замечала того, насколько она красивая и в ее свете смотрела на свои изуродованные ладони. Опять хотелось плакать. Сильно. Так, что подходящие слезы было трудно сдержать, но, опять-таки, хотелось быть стойкой. Вопреки всему и назло всем.

Когда я утром проснулась, долго лежала неподвижно, но, услышав щелчок двери, открыла глаза и посмотрела на тех, кто вошел в комнату. Увидела Берга и еще двух верзил. В сознании зарябило от ожидаемой боли. Берг только с ней у меня и ассоциировался, но мужчина почему-то подошел ближе и просто присел рядом с матрасом. Пальцами сжал мой подбородок и заставил посмотреть на него.

Берг меня рассматривал, а я в ответ смотрела на него. Думала о том, что могу ему еще сделать. Пусть меня убьют, но эта сволочь еще долго будет меня помнить. Вот только, завозившись, поняла, что я уже ничего не сделаю. Физически не сумею.

— Везучая дрянь, — Берг буквально выплюнул эти слова, но после этого улыбнулся. Правда, сделал это так, что у меня по коже скользнули мурашки. — Я бы сам многое отдал, чтобы увидеть, как ты подыхаешь, но тебе повезло. Не думал, что у тебя есть такие знакомые, которые смогут предложить мне сделку, от которой я не смогу отказаться.

Берг вплел пальцы мне в волосы и сжал их. Сильно. Чуть ли не вырывая клок.

— Радуйся. Тебя у меня выкупили, но я надеюсь, что ты многое поняла, пока была тут.

Я не понимала, о чем он говорил. Какие знакомые и что за выкуп, но касательно его последних слов — да, я многое осознала пока была тут. Стала иначе смотреть на жизнь и сейчас вспоминала слова Матиаса. Я ведь действительно видела проблемы там, где их не было и отступала в те моменты, когда проблемы стоило решать. В этой комнатке я поняла, что такое страх и уже перестала бояться. На Берга смотрела как на ничтожество. Он таковым и являлся.

— Выведите ее, — сказал мужчина своим верзилам. Те подхватили меня за шиворот и буквально поволокли за собой. Связали, рот закрыли кляпом и завязали глаза. После этого бросили на заднее сиденье машины.

Меня трясло от холода и того, как ломало суставы. Казалось, что временами я теряла сознание, но, когда приходила в себя, мне становилось немного лучше. Машина ехала бесконечно долго. По ощущениям прошла целая вечность и, несмотря на то, что я ничего не видела, ясно почувствовала, что машина остановилась.

Верзилы Берга молча передали меня другим мужчинам. Они усадили меня в машину и, когда она выехала на дорогу, мне развязали руки и сняли повязку с глаз. Вынули кляп со рта.

— Кто вы? — спросила еле слышно.

Эти мужчины ничего не ответили, но один из них накинул на меня куртку. Так было теплее. Еще мне дали воды и я всю ее сразу выпила, только сейчас понимая насколько сильно меня мучала жажда.

— Куда вы меня везете? — я вообще задавала множество вопросов, но все они оставались без ответа. А у меня уже не было сил что-либо предпринимать, поэтому я просто легла на сиденье и изо всех сил боролась с тем, чтобы опять не потерять сознание.

Прошло еще время и наступило утро следующего дня, когда машина заехала на заснеженную территорию, окружающую ухоженный особняк. Я осматривалась по сторонам. С сильной настороженностью и с опаской. Думала о том, как можно убежать.

Вот только, когда джип остановился около главного входа, один из мужчин поднял меня на руки и понес к двери, а у меня больше не было сил, чтобы вырываться. Я даже толком не могла рассмотреть дом, в который меня занесли. Окинула взглядом лишь комнату, в которой меня положили на диван.

Эти громилы не ушли. Так и остались рядом со мной и уже вскоре в комнату вошел еще один мужчина. Он посмотрел на меня и выругался, после этого подошел ближе и начал осматривать. Спрашивал, как я себя чувствую, что со мной делали и какие места болят.

Я отвечала вяло и заторможено, лишь отдаленно понимая, что это был врач.

Черт, что происходило? Что это за место и почему меня сюда привезли? Берг говорил про какого-то знакомого и про выкуп. Но, дьявол, у меня не было никакого знакомого, который бы смог столько заплатить за меня.

— Как она себя чувствует? — я услышала вопрос, но не сразу узнала голос, которым он был задан. Я не часто видела этого человека. Да и уже прошли годы, но, когда обернулась и посмотрела на него, замерла. Узнала мужчину.

В комнату вошел отец Матиаса и Джоса — Реинир Яагер.

Он почти не изменился за последние годы. Разве что седины прибавилось, но в остальном это был все тот же строгий мужчина в деловом костюме. Самодостаточный и влиятельный. Казалось, что даже сильнее и больше, чем раньше.

Смотря на него, я против воли подумала, что братья Яагер очень сильно похожи на своего отца.

— Все не так плохо, как кажется, но ей нужно в больницу, — ответил врач.

— Почему вы?.. Что происходит?.. — я была не в том состоянии, чтобы иметь возможность трезво рассуждать, поэтому запуталась в собственных мыслях и, широко раскрыв глаза, смотрела на господина Яагера.

Он перекинулся еще несколькими словами с врачом, после чего сказал всем, кто был в комнате выйти. Прошло не больше минуты и вот мы с ним остались наедине.

— Вы выкупили меня у Берга? Почему? — я попыталась сесть, но пока что получилось только приподняться на локтях.

— Лежи, — сказал мужчина. Он сел в кресло и окинул меня взглядом, а я подумала о том, что глаза у него стали еще более жесткими.

Некоторое время он молчал, а я под его взглядом притихла.

— Где мой брат? Это он связался с вами? — спросила осипшим голосом. Только Коен знал, где я находилась. Вернее, я в голосовом сообщении назвала ему адрес, где должна была встретиться с Бергом.

— Нет. Я забрал тебя из-за Матиаса. Он захотел этого.

— Матиас? — сердце остановилось, но буквально через мгновение забилось учащенно. Словно обезумевшее и я широко раскрыла глаза. — Он тут?

У меня был миллиард вопросов и столько же непонимания. Матиас же бросил меня. Он не знал про то, что я пошла к Бергу, да и Яагер ведь был в плохих отношениях с отцом. Мысли разрывали и без того больную голову, но внутри все бурлило и горело. Как же сильно я хотела увидеть Матиаса. Будто в это чертово мгновение, в котором я задыхалась от шока и боли, Яагер являлся моим воздухом. Желала поговорить с ним и, черт возьми, обнять. И плевать даже если он все еще считает меня лишь прошлым и помог только потому, что мог это сделать.

— Матиаса тут нет. Более того, вы больше не увидитесь, — холодно изрек мужчина. И по взгляду я понимала, что он не шутил и не преувеличивал. Он констатировал факт.

— П… Почему?

Господин Яагер откинулся на спинку кресла и вновь посмотрел на меня.

— Я вообще не был в восторге, когда узнал, что у вас завязались отношения, но мой сын слишком упрям, чтобы меня слушать. Я знаю, что он умен и очень перспективен, но, также, в Матиасе слишком много плохого. На данный момент, в обмен на помощь тебе, он согласился вернуться в семью. Во многом одуматься и принять правильную жизнь. Он поступит в хороший университет и женится на замечательной девушке. Тебя же, Грейс Дан, я прошу больше не появляться в жизни семьи Яагер.

— Подождите, — я несколько раз качнула головой, из-за чего она закружилась. — Вы же не шутите? Матиас попросил вас помочь мне?… — мысли начали еще сильнее разрывать сознание. Я не могла понять, что происходило. Совсем. Матиас же меня бросил, сказав, что ошибся во мне.

— В банке на твое имя открыт счет. Там достаточно денег, чтобы начать новую жизнь. Советую тебе переехать в другой город, — по голосу я ощущала, что это был совершенно не совет. — Конечно, как только сможешь это сделать. Сейчас тебя отвезут в больницу. Судя по всему, на реабилитацию потребуется время.

Господин Яагер встал с кресла и уже собирался уйти, но почему-то остановился и обернулся ко мне.

— Больше всего я хочу, чтобы мой сын начал правильную жизнь. В ней не должно быть тебя. Если я узнаю, что ты все еще видишься с Матиасом, он отправится в тюрьму, где ему и место. Сейчас для него последний шанс исправиться.

В голове стрельнуло. Я вспомнила про слова Коена. Про то, что семья Матиаса отказалась от него, так как считала, что он сбил ту девушку, а потом пытался перевести вину на другого.

— Матиас не виноват. Это Коен тогда был виновником аварии. Я солгала в суде. Пожалуйста, поговорите с моим братом, — слова буквально срывались с моих губ, но господин Яагер на них никак не отреагировал. Лишь с безразличием посмотрел на меня.

Он не верил мне. Считал, что я пыталась отгородить Матиаса. А у меня от этого сердце сжалось.

— Вы настолько сильно не верите своему сыну? — голова начала сильнее кружиться, но я старалась даже не моргать, ведь понимала, что, если закрою глаза, могу потерять сознание. — Вы сказали, что в Матиасе много плохого. Я когда-то тоже считала его не самым хорошим человеком, но узнала его лучше и поняла, что это не так. Меня не было на месте аварии, но я солгала в суде. Я только недавно узнала, что тогда на самом деле произошло и вам тоже следует выслушать Матиаса и моего брата. Вам нужно изменить свое мнение о сыне, ведь он куда лучше, чем вы можете предположить.

Некоторое время господин Яагер еще смотрел на меня, но потом развернулся и пошел к двери.

— Подождите. Выслушайте ме… — видя, что мужчина почти вышел за дверь я попыталась встать с дивана, но из-за резкого движения перед глазами потемнело и я рухнула на пол. Потеряла сознание.

Моя жизнь явно свернула куда-то не туда. Сначала в тупик, а потом в бездну. В полностью черный лабиринт, бесконечно бегая в котором, я так и не могла найти выход, хоть и меня уже подталкивали к нему.

А я все равно отворачивалась и бежала в другую сторону. Должна была спасаться, но, несмотря на это, еще больше погрязала в глубине лабиринта.

А все потому, что мне не нравился тот выход, к которому меня подталкивали. Я каждой частичкой своей души желала другой.

В следующий раз, когда я открыла глаза, увидела палату. Оказалось, что уже находилась в больнице и пролежала без сознания почти сутки. Я была в таком состоянии, что каждая мысль давалась с невыносимым трудом, и я даже толком ничего не видела. Разве что туман, плывущий перед глазами и обрывки неясных картинок.

Понимала, что вокруг меня бегали врачи. Они что-то спрашивали и давали лекарства. Осматривали меня. Прошло еще немного времени, и я опять заснула.

Когда проснулась, за окном уже было светло и вялым взглядом окинув палату, я увидела Коена. Он тоже заметил, что я пришла в себя и подошел ближе к кровати.

— Грейс, черт, как ты? — в его голосе я чувствовала сильное волнение, а в глазах видела плохо скрытую тревогу.

— Нормально, — прошептала. В голове трещало, но я пыталась совладать с болью и прокрутить в сознании последние события. Ливен, Берг, отец Матиаса. Черт, мысли рвались, я не могла ни на чем сконцентрироваться, и все эти события казались мне страшным сном.

— Ты даже не можешь представить себе, как я рад, что ты жива, — Коен обнял меня, но сделал это мягко и бережно. Будто боясь навредить. — И я зол на тебя. Грейс, какого черта? Почему ты мне сразу все не рассказала?

— Я не могла. Они бы Ливена… — я запнулась, не в состоянии договорить фразу. Даже само ее начало обожгло язык, мысли и сознание. Но Коен и так должен был понимать, что я хотела сказать. Все это я уже рассказывала ему в голосовом сообщении. А, если Ливена больше нет, Коен его получил.

— С Ливеном все хорошо.

Услышав эти слова, я резко подняла голову. И мне было плевать на то, что она закружилась. Я широко раскрыла глаза и посмотрела на брата, надеясь, что его слова мне не послышались.

— Ну, как хорошо… Он примерно в таком же состоянии, что и ты, но он сейчас в больнице и идет на поправку.

— Как? Люди Берга его не убили? — сердце забилось учащено и глаза начало покалывать. Но это было приятное ощущение. Счастливое.

— В тот день, когда ты пропала, мне позвонил Матиас, — Коен сел на край кровати. — Не знаю, где он достал мой номер, но Яагер спрашивал, куда и зачем ты пошла. Эм…Тот парень, о котором ты у меня спрашивала… Ну, блондин. Его зовут Веит Янсен. Он сказал Яагеру, что подвозил тебя, но ты куда-то убежала. Тогда Матиас пошел тебя искать. Веит пошел с ним, показывать, где именно ты пропала и куда направлялась. Тогда Яагер мне и звонил. Я ответил, что не знаю, куда ты пошла, а вечером мне пришло твое голосовое сообщение, — Коен опустил голову и ненадолго замолчал. — Прости. Ты в том сообщении говорила, чтобы я сразу пошел в полицию, но я переслал сообщение Матиасу. Я хотел тебе помочь, но боялся, что могу сделать что-то не так. У нас с Яагером паршивые отношения, однако, я знаю, что ты ему не безразлична. Он почти день по снегу шел просто потому, что не понимал, куда ты пропала и я осознавал, что он сделает все, чтобы тебя спасти, если узнает, что произошло на самом деле. Мне нужна была его помощь и я… Я переслал ему твое сообщение, — повторил Коен. — После этого я сам пошел в колледж. Думал оттуда тоже отправиться на твои поиски, но как раз позвонил Веит и сказал, что они нашли Ливена. Тогда Веит и Матиас дошли до того места, где тебя ждал Берг. Тебя там не было, но они увидели, что люди Берга куда-то тащили Ливена. Все выглядело так, будто он уже мертв и поэтому те верзилы бросили его в ров в лесу, после чего закопали. Но как только люди Берга ушли, Яагер и Янсен достали Ливена и оказалось, что он еще жив. Янсен занялся тем, чтобы доставить Ливена в больницу. Яагер пошел дальше тебя искать.

Все это время, пока Коен рассказывал, я молчала и слушала его. Испытывала разные чувства. В основном, облегчение от того, что Ливена все же удалось спасти, но так же в сознании горело непонимание от того, что делал Матиас.

Почему он пытался меня спасти?

Нет, это понятно. Что бы не говорил господин Яагер, Матиас очень хороший человек и он помог бы мне, даже, если бы я была для него никем.

Но почему Матиас пошел меня искать еще тогда, когда не было известно, что со мной произошло? Янсен ведь должен был сказать ему, что я просто пошла в другой город. Мы расстались, и Матиаса не должно было беспокоить мое исчезновение.

Мысли роились и вспыхивали. Я плохо соображала и уже вскоре меня отвлекли следующие слова Коена:

— Грейс, я очень переживал и… хуже всего то, что я не мог ничего сделать. Дальше твоими поисками занимались Джос и Матиас. Я знаю, что Матиас разговаривал со своим отцом и тот помог тебя забрать у Берга, но, как я понял, там все не просто так.

— Да, — прошептала совсем тихо. — Господин Яагер сказал, что он по просьбе Матиаса достал меня, но теперь я не должна приближаться к нему.

Глубокий вдох и выдох через силу.

— Коен, пожалуйста, ты должен поговорить с отцом Матиаса и рассказать ему все, что произошло четыре года назад, — я взяла брата за руку. — Я понимаю, что тебе страшно. Ты жил с этим последние годы…

— Грейс, я разговаривал с ним, — Коен качнул головой. — Но он сказал мне, чтобы я проваливал и больше не попадался ему на глаза. Он мне не верит. Вообще. Скорее всего, считает, что я по твоей просьбе пытаюсь выгородить Матиаса, — брат виновато опустил взгляд. Его глаза были пропитаны горечью и душевной болью. — Мне правда страшно. Меня трясло, когда я рассказывал отцу Матиаса, что на самом деле я виноват в аварии, но… Я устал от всего этого дерьма и после того, что с тобой произошло, я больше не хочу, чтобы из-за меня хоть у кого-то были проблемы. Тем более, у тебя. Я тебя очень люблю. Ты самый дорогой для меня человек и мне жаль, что из-за меня ты пережила такое, — Коен опять замолчал и я чувствовала насколько тяжело ему давались слова. — Я рассказал все отцу Матиаса, но он не поверил. Я думал пойти к журналистам и рассказать им все, что было на самом деле. Мне казалось, что хотя бы это должно помочь, но Матиас остановил меня. За дачу ложных показаний и тебя посадят.

Он сжал в своей ладони мою, но и это делал очень бережно.

— Прости меня, — прошептал он. Наклонился и опять обнял. — Прости, что втянул тебя во все это. Прости, что испортил жизнь. Я постараюсь еще что-нибудь сделать и, даже, если ты будешь меня прогонять, я все равно буду рядом.

Я не хотела прогонять Коена. Наверное, во мне все еще оставалась злость на то, что он сделал четыре года назад и за то, что все это время лгал, но и я сама наделала ошибок. Про них нельзя забывать. Мы тут, и мы сильные. Как-нибудь справимся.

Я все еще была слабой, но спать не хотелось. Я разговаривала с Коеном, смотрела в окно и понемногу ела. Только сейчас, после того, как побывала на грани жизни и смерти, я понимала насколько красив мир. Снег, небо и здания. И насколько же вкусная еда. Даже этот простенький суп, который давали в больнице.

Но все равно все отдавало горечью.

Коен сказал, что Янсен помог ему решить те проблемы, которые возникли у моего брата, но пришлось отдать те деньги, которые я брала у Берга. Значит, Коен был в безопасности и теперь мне тоже не нужно было убегать.

Казалось, что все хорошо, но сердце все равно разрывалось на куски.

Нет, не хорошо.

Без Матиаса плохо.

Ближе к обеду я смогла поговорить с Ливеном по телефону.

— Привет, ты как? — спросила, с замиранием ожидая ответа друга.

— Потрепанный, но зато теперь будет, что вспомнить, — голос у Ливена был уставшим, но ровным. Мне даже показалось, что он улыбнулся. — Я рад, что и с тобой все хорошо. И, Грейс, если ты собралась извиняться, не нужно.

Да, я собиралась извиняться. Пока что только это и могла сделать, но понимала, что так просто свою вину перед Ливеном искупить не смогу. Из-за меня он чуть не умер.

— Слушай, а с Бергом точно все кончено? — спросил Ливен. — То есть, ты теперь в безопасности?

— Да. Берг сам сказал, что я могу радоваться, так как меня у него выкупили.

— Да, мне Коен рассказал про отца Матиаса. Просто, когда мы пытались провернуть то дело с эмигранткой, которая лежала в больнице, я много узнал про Берга и про то, как он искал тебя. Я не думал, что вообще есть возможность выкупить тебя. Тем более, Берг в деньгах не нуждается, а тут пострадала его репутация. Если тебя удалось выкупить, то мне даже страшно придумать, какую сумму ты стоила. Но, черт, я так рад, что все же удалось решить эту ситуацию.

— Да, я тоже рада…

— Что-то я не слышу радости в твоем голосе.

— Просто… — я опять запнулась. Не знала можно ли рассказывать об этом, но, черт возьми, разве я могла думать о том, что от Ливена нужно хоть что-то скрывать? Он тот человек, который не рассказал Бергу, что я была в том домике, из которого меня вообще было проще простого достать, хотя при этом Ливена избивали и в последствии вообще пытались убить. — Отец Матиаса не просто так выкупил меня. Матиас попросил об этом, взамен на то, что он вернется в семью и, как я поняла, поступит в тот университет, который ему выберет отец и женится на девушке, которую ему подберут. Мне же теперь нельзя подходить к Матиасу. Его отец ясно дал понять, что ничем хорошим это не закончится.

Ливен некоторое время молчал, но потом на выдохе произнес:

— Да, это не очень хорошо, — он опять замолчал, хотя уже вскоре продолжил: — Но ты постарайся не переживать. Сейчас, главное, прийти в норму. Я слышал, что тебя сильно избили. Для начала вылечись. Пока ты в больнице, выброси плохие мысли из головы. Ты ими себе не поможешь.

Я понимала, что Ливен прав, но справиться со своими эмоциями было куда труднее, чем хотелось бы.

Мы еще немного поговорили. Уже теперь на более отстраненные темы. Про школу, колледж, знакомых и про нас. Даже шутили и подкалывали друг друга.

А мне, черт возьми, хотелось плакать от того, что мы живы и мы опять смеялись.

Благодаря Ливену настроение немного улучшилось. Еще ко мне постоянно приходил Коен. Создавалось ощущение, что он чуть ли не жил в больнице и всякий раз пытался принести мне что-нибудь вкусное.

Пока что я с трудом ходила. У меня было несколько трещин в ребрах, сломано три пальца на одной руке и на ней же переломана кость. Множество ушибов и гематом. Но я старалась прийти в себя. Исправно пила лекарства, спала и ела.

Постепенно мне становилось легче.

Я привыкла к больнице. К ее светлым стенам, запаху лекарств и немного уставшим, но всегда доброжелательным врачам. С многими из них я часто разговаривала. Они называли меня болтушкой, но на самом деле я просто изо всех сил пыталась держаться на плаву и не показывать того, что на душе все еще было паршиво.

Я раз за разом повторяла себе, что все хорошо.

Больше ни мне, ни Коену не угрожала опасность и, ведь, наверное, не так плохо, что Матиас вернулся в семью. Это лучше, чем годами сидеть в том закрытом мужском колледже и, может, теперь у Матиаса улучшатся отношения с родителями. Его жизнь наладится.

А мы…

Нас больше не было.

Вот только, насколько же сильно хотелось увидеть его еще хотя бы один раз. Обнять и сказать обо всем, что творилось в душе. Поблагодарить, ведь, если бы не он, меня бы уже не было.

Но я сама не могла приблизиться к Матиасу и поэтому хотела поговорить с его отцом. Я многое хотела ему сказать.

Я попросила у Коена узнать номер телефона господина Яагера, но, оказалось, что это труднее, чем хотелось бы.

Лежа на кровати, я смотрела в потолок и думала о том, что, как только выйду из больницы, пойду к отцу Матиаса и попытаюсь лично поговорить с ним.

Я услышала скрип открывающейся двери и села на кровати. Думала, что пришел Коен, но, увидев Джоса, очень сильно удивилась. Первые несколько секунд даже ничего сказать не могла.

— Привет, — Джос положил на столик букет ромашек. Мои любимые цветы. — Врачи говорят, что ты уже идешь на поправку. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — сказала против воли запнувшись. — Твой отец сказал, что не желает, чтобы я соприкасалась с жизнью семьи Яагер. Ничего, что ты пришел?

— Это Матиас под круглосуточным присмотром. Я живу так, как и раньше.

— А учеба в колледже?

— Ничего не случится, если я пропущу пару дней.

— Спасибо, — прошептала. — Коен сказал, что вы с Матиасом искали меня. Спасибо вам.

— Не нужно, — Джос подошел и убрал пряди отросших волос с моего лица. Посмотрел на синяки и его глаза потемнели, но в тот же момент будто бы наполнились болью. — Почему ты сразу не рассказала обо всем?

— Разве я могла вас втягивать во все это? — я опустила взгляд.

— Какая же ты глупая, Грейс.

— Возможно, — не стала отрицать. — Матиас действительно под таким жестким присмотром?

— Да.

— Ты видишься с ним? Можешь, пожалуйста, передать ему спасибо? Я бы хотела сказать это лично, но не знаю получится ли. Я до сих пор не понимаю почему он помогал мне…

— Не понимаешь? — Джос перебил меня.

— Нет, — я отрицательно качнула головой.

— Грейс, ты еще более глупая, чем я думал, — Джос шумно выдохнул. — Матиас получил обморожение, пока бегал и искал тебя. Он бы никогда не позволил никому управлять его жизнью, но пошел к отцу и считай, что в рабство отдался, лишь бы он помог тебе.

— Хочешь сказать, что у него есть чувства ко мне? Ты сам говорил, что это невозможно.

— Говорил. Я так считал. Но оказалось, что не знал своего брата, — Джос вплел пальцы мне в волосы, слегка перебирая пряди. Казалось, что горечь в его глазах усилилась. — А ты? Что ты сама к нему чувствуешь?

— Люблю его, — ответила ни раздумывая ни мгновения. Любила бы его даже если бы для Матиаса я сама являлась никем. Ведь, несмотря ни на что, он уже глубоко в моем сердце. Он мое все.

— Понятно, — сказал Джос, спустя несколько секунд тишины. Он убрал руку от моих волос, но почему-то мне казалось, что он, делая это, заставлял себя.

— Я совсем не могу увидеть Матиаса?

— Совсем.

Я прикусила губу и опустила голову. Целой ладонью сжала простынь и тихо спросила:

— Сколько отдал твой отец, чтобы выкупить меня у Берга? Если бы со временем можно было бы отдать эту сумму…

— Он не деньги ему отдал.

— Тогда, что?

— Отец убрал свою кандидатуру из претендентов на пост мэра.

Увидев, что я непонимающе нахмурилась, Джос объяснил:

— Берг не хотел брать деньги. Никакую сумму. Но какой-то из его людей тоже участвует в выборах и Берг сказал отцу, что отдаст тебя, если он снимет свою кандидатуру.

— Я не знала, что твой отец хотел стать мэром.

— Хотел. Последние годы шел к этому, и он бы стал им, если бы не ушел с выборов.

Сердце будто рухнуло вниз после этих слов.

— Мне жаль, — я опять опустила голову, чувствуя, как нечто невидимое сжало шею.

— Я рассказываю тебе об этом не для того, чтобы ты сожалела. Я хочу, чтобы ты понимала, насколько тяжело далось твое освобождение. Моему отцу — всего к чему он шел годами, но, главное, Матиасу, который отдал все, чтобы отец помог. Равноправный обмен. Не преуменьшай того, что сделал Матиас. Чтобы ты жила, он отдал свою жизнь и, поверь, там все не так хорошо, как хотелось бы.

— Можно я поговорю с твоим отцом? Коен тоже хочет с ним поговорить. Мы должны объяснить ему, что Матиас не сбивал ту девушку. Может, после этого отношение твоего отца изменится.

— Отец и Матиас сейчас за границей, — Джос качнул головой. — И я не думаю, что отец вам поверит. Если бы Коен пришел к нему раньше, может, был бы толк. Сейчас же отец считает, что Коен выгораживает Матиаса по твоей просьбе. И скажи брату, что ему нельзя идти к журналистам. Это самое плохое, что он может сделать. Навряд ли без доказательств можно будет что-то прояснить. Так и еще старая история всплывет и всех обольют грязью. Не вовремя, особенно, если учесть, что отец только недавно неожиданно снял свою кандидатуру с выборов. Но знаешь, что хуже всего?

— Что?..

— Отец той девушки, которую сбил твой брат. Это он напал на Матиаса и оставил на нем восемь ножевых ранений. Матиас на него не писал заявление, но, думаешь, как тот мужчина будет чувствовать себя, если узнает, что чуть не убил невиновного парня? Не нужно тревожить его горе. Матиас этого не хочет.

Я, не веря своим ушам, смотрела на него. Конечно, я хорошо помнила те шрамы на теле Матиаса, которые меня заинтересовали и про которые я спрашивала. Но я даже представить не могла, что именно та история из прошлого оставила на нем такие страшные следы.

Матиас ведь ни словом не обмолвился об этом. Ни разу не вспомнил при мне, не поставил в вину. Будто бы знал, что если расскажет мне об этом, то я до конца жизни будут чувствовать, как это пожирает меня.

Сейчас мое сердце сильно болело от осознания, сколько этот человек вообще пережил по вине моей семьи.

Я долгое время считала его грубым, агрессивным и слишком жестоким. Когда-то я ненавидела Матиаса за то, что он посмел избить моего брата, и за то, что по его вине мне сломали руку и едва не отправили на тот свет. Но правда была в том, что мы с Коеном заслуживали большего наказания. Матиас Яагер же был слишком хорошим человеком для нас. Как и вся его семья.

Джос хотел еще что-то сказать, но его телефон зазвонил.

— Мне нужно идти, — сказал он, посмотрев на дисплей.

— Ты еще придешь? — я моргнула, прогоняя слезы, подкатившие к глазам.

— А ты хочешь меня видеть?

— Конечно.

Джос еле заметно приподнял один уголок губ, но его улыбка отнюдь не была веселой. Скорее, грустной.

Наклонившись, он оставил на моей щеке поцелуй, после чего, больше ничего не говоря, ушел.

Я прислонила ладонь к месту, к которому прикоснулись его губы и посмотрела на закрывающуюся дверь. Не понимала, почему он это сделал. В это мгновение вообще ничего не понимала, но душу так и разрывало на части.

32. Однажды я вернусь

Прошло еще много дней, прежде чем все травмы, которые остались у меня после плена, практически окончательно зажили, и я могла уже ходить, не испытывая боль.

Коен забрал документы из колледжа. После этого он неожиданно заехал ко мне с Веитом Янсеном. Когда они оба зашли в палату, брат хранил на лице обреченно-недовольное выражение. Веит принес целую корзину фруктов и поставил ее на столик возле моей кровати, а после посмотрел на меня.

— Как ты?

В этот момент я заметила, как Коен закатил глаза.

— Поправляюсь. — ответила я, задумчиво рассматривая этих двоих. — Спасибо тебе за то, что подвез тогда и позвонил Яагеру. Если бы не ты, то Ливен мог бы умереть.

— А. — легко произнес блондин. — Забей. Можешь не благодарить. Хорошо, что ты поправляешься, но с чего твой брат решил уйти из колледжа? Там ведь неплохое образование, и после выпуска у него могли бы быть неплохие перспективы устроиться в жизни.

— Ничего, что я все еще тут? — недовольно поинтересовался брат, и я хмыкнула, опустив взгляд.

— Веит, ты на моем примере видел отношение к Коену в том колледже.

— Это закрытый мужской колледж. — Веит присел на кресло для посетителей, откинув полы пальто, и положив ногу на ногу. — Очевидно, что учащиеся там будут вести себя жестче.

— И что? — я пожала плечом. — Предлагаешь Коену терпеть избиения и травлю? Он может выбрать обычный колледж и спокойно там доучиться.

— Пф… — хмыкнул Веит. — То, что он выбрал — полная фигня. Я знаю колледж, который он присмотрел, и через несколько лет он пополнит ряды неудачников, хватающихся за любую работу, чтобы выжить.

— Это не твое дело! — вклинился Коен, а я приподняла брови.

— Не пойму, Веит, почему тебя это заботит?

— Если он вернется, я присмотрю за ним.

— Ну уж нет. — брат сложил руки на груди в протестующем жесте, а я еще выше приподняла брови, недоумевая и не понимая, что происходит между этими двумя людьми. — Грейс, можешь его не слушать. Он самый настоящий садист и он издевался надо мной. Когда я ночевал у него, перед зачетами он просыпался в два часа ночи, пинал меня и заставлял сонного пересказывать выученное. Когда меня травили, он начал каждый день бить меня и заставлял защищаться. В шесть утра он вытаскивал меня на улицу и заставлял бегать несколько километров. Еще он заставлял меня носить ему еду из столовой, собирать учебники и стирать одежду в прачечной. У него своеобразные понятия о дружбе.

— Просто ты слабак и даже не пытаешься это изменить. — легко констатировал Веит. — Вот и всё. Твоя сестра больше похожа на парня, чем ты.

— Пошел ты!

— Кхм. — я откашлялась, в шоке переваривая услышанное. — Веит, я не собираюсь заставлять Коена учиться там, где ему не нравится. Поступить в другой колледж — это его выбор. К тому же, обучение в этом колледже действительно слишком дорогое, и мне приходилось очень много работать.

— Ты потакаешь ему в слабостях. — Веит, вздохнув, поднялся с кресла и посмотрел на меня. — Будь я его братом — я бы заставил бы заработать каждую копейку на обучение самостоятельно. Ладно. Я рад, что ты идешь на поправку, а мне нужно ехать обратно.

Он помахал мне рукой, и направился к выходу. Перед дверью он похлопал Коена по плечу, заставив того недовольно поморщиться.

— Не думай, что ты меня больше не увидишь. — произнес блондин. — Я буду навещать тебя. Мы с тобой, все же, лучшие друзья.

— Отвали и не трогай меня!

Когда за Веитом закрылась дверь, я не сдержала смешок. Брат возмущенно посмотрел на меня.

— Это не смешно, Грейс. Он…

— То, что он делал — плохо, но это выглядело, как своеобразная забота. — произнесла я, сдержав смех. — Но, все же, держись от него подальше. Он немного странный.

— Это слабо сказано. Он сделал все, чтобы я попал в неприятности, сбежав, и вернулся в колледж. — брат вздохнул и посмотрел на документы в руках. — Честно говоря, я собирался заехать к тебе вечером, а сейчас пойти и подать документы в тот колледж. Ничего?

Я кивнула.

— Конечно. Иди, Коен.

— Да, я пойду. Просто это еще не все. — Я услышала, как он вздохнул. — Я же был у ректора, когда забирал документы из колледжа. По поводу Матиаса…

Я почувствовала, как сердце быстро застучало.

— Что с ним?

— А, нет, не переживай. Сейчас с ним все в порядке. Это… Матиас тогда пропал из-за ректора. Когда мы его искали.

— В каком смысле?

— Похоже, ты лучше знаешь, из-за чего это произошло. — хмыкнул брат. — Хорошо, что я ушел из колледжа, а то мне было бы несколько неловко смотреть в глаза ректору. Почему-то он считает, что Яагер делал со мной нечто нехорошее. Я о том, что обычно парни делают с девушками. Я даже не знал, как его разубедить… Грейс, какого черта?

Я почувствовала, как краснею.

— Это не то, о чем ты подумал.

— Ну… ладно. После этого ректор позвонил отцу Яагера и попросил принять меры. Уже от Джоса я узнал, что в тот день, когда Матиас исчез, отец силой его притащил домой и поставил ему ультиматум, о котором ты уже знаешь. Он пытался угрожать тем, что сделает что-нибудь с тобой и мной… Но, видимо, отступил. Думаю, Матиас тогда сильно разъярился. Вернувшись, он порвал с тобой, но мне кажется, что он сделал это для твоей защиты. А когда ты исчезла, он пришел к отцу, поняв, что не решит эту проблему сам и заставил тебя спасти. В общем, не вини его в том, что он тогда исчез и в том, что он сделал. Думаю, ему самому нелегко было.

Я покачала головой.

— Я его не виню.

Коен внезапно опустил взгляд.

— И… Что бы там ректор про Матиаса и меня не думал, это не помешало ему согласиться, чтобы его дочь вышла за Яагера. Вскоре состоится помолвка. Прости… Это не та новость, которую я хотел бы принести, но и утаивать ее я не могу.

Я еще раз кивнула. Хотя, мне было трудно шевелиться и сердце словно сдавило огромной рукой, превратив его в кровоточащий кусок. Значит, это правда конец. Меня и Матиаса больше нет и никогда не будет.

— Все в порядке. — произнесла я, справившись с болью. — Спасибо, что сказал мне об этом.

Он криво улыбнулся и потянулся к ручке двери, но замер на полпути. Я заметила, как он опустил голову, словно чувствуя себя некомфортно.

— Я… эм… Еще я устроился на вечернюю подработку в одно кафе неподалеку. Пока меня не примут в колледж, я смогу там освоиться, а после подрабатывать вечером без вреда для учебы. Я буду тебе помогать с деньгами, как могу.

— Спасибо, Коен. — произнесла я, чувствуя, как в груди что-то сжимается. — Я хочу самостоятельно подняться на ноги, но рада, что ты стараешься.

Вечером Коен зашел ко мне снова. Мы немного поболтали и он отправился домой. Врачи еще раз осмотрели меня, отправив спать и сообщив, что через пару дней меня должны уже выписать.

Честно говоря, я сама уже устала жить в больнице. Тем более, Коен по доверенности взял немного денег со счета, открытого в банке отцом Матиаса и снял для нас квартиру в уютном районе недалеко от его будущего места учебы. Он показывал мне фото, но я хотела посмотреть уже сама.

Деньги я решила потом заработать и вернуть на счет. А после попросить отца Матиаса закрыть этот счет. Мне претила мысль, что он купил наше расставание с Матиасом, но сейчас этими деньгами пришлось воспользоваться, чтобы не оказаться на улице.

Я погасила в палате свет и легла спать. Мой сон стал спокойнее, после того, как я перестала бояться Берга, и мои ребра зажили.

В какой-то момент, на границе сна и яви мне послышалось, что кто-то зашел в палату. Но я решила, что это всего лишь сон, и снова закрыла глаза. До тех пор, пока явственно не почувствовала, как кто-то остановился возле меня.

Вздрогнув, я резко повернулась, готовясь звать на помощь.

— Кто?!.. — вырвалось у меня, когда я увидела у кровати большую и темную фигуру. Сердце замерло, когда она подняла палец к лицу, словно говоря “тихо”, а потом человек внезапно присел на край кровати и лунный свет из окна упал ему на лицо. — Матиас…

Слезы хлынули из глаз. Сколько раз я говорила себе быть сильной, убеждала не думать о нем, человеке, который так много сделал для меня, и которому я не хотела больше портить жизнь. Но сейчас, когда я вновь увидела его спустя недели, внутри словно рухнула стена, сдерживающая так тщательно спрятанные эмоции, и они обжигающей волной заполнили меня до кончиков пальцев.

Его волосы немного отросли, и были красиво и строго уложены. Матиас был в белой рубашке и брюках, и выглядел сейчас старше и серьезнее, чем обычно.

Моя рука, потянувшаяся было к нему, дрогнула. Имею ли я право к нему прикоснуться? Но Яагер сам перехватил мое запястье и приложил ладонь к своей щеке, поцеловав ее. После он притянул меня, обняв, и уютно устроив мой подбородок на своем плече. От него пахло холодным ветром и чем-то родным, напоминающим о тех днях, которые мы провели вдвоем.

— Прости… — вырвалось у меня со всхлипом. — Прости за всё.

— Это я должен просить у тебя прощение. — я почувствовала, как он сжал меня сильнее в объятиях. Сейчас он был для меня всем миром. Ничего больше не существовало. Его голос окутывал меня, пробираясь в каждую пору и я ощущала его везде. — Я сделал тебе больно, но я должен был так поступить. Я хотел раз и навсегда избавить тебя от проблем, но, если бы со мной что-то случилось — я не хотел, чтобы ты плакала.

— Яагер, ты дурак. — я вздрогнула. — Не говори такое.

Он отстранил меня и бережно уложил обратно на кровать, а потом, склонившись, прикоснулся губами к моим и медленно поцеловал.

— Матиас. — выдохнула я, когда поцелуй закончился. — Ты ведь не должен тут находиться. Твой отец сказал, что если увидит нас вместе — то отправит тебя в тюрьму. Пожалуйста, не рискуй… — я снова прикоснулась ладонью к его щеке, погладив, а он внимательно смотрел на меня. — Я хочу, чтобы ты был счастлив. Ты и твоя семья сделали все, чтобы мы с братом перестали жить в страхе. Я просто хочу, чтобы ты прожил такую жизнь, которую заслуживаешь. Которую у тебя когда-то мы забрали.

Матиас едва улыбнулся в ответ на мои слова.

— Все в порядке. Пока никто не узнает, что я был здесь.

— Пока?

Он погладил меня по растрепавшимся после сна волосам.

— Думаешь, я просто так с тобой расстанусь и сейчас пришел, чтобы попрощаться? Я не помню, сказал я тебе, что хочу провести с тобой всю жизнь? Это по-прежнему так.

— Но… — я ощутила страх в сердце. За него. — Матиас, у тебя ведь есть невеста. Ты не должен идти против отца, и та девушка…

— Это договорной брак, Грейс. — его взгляд не врал. Все, что он мне говорил, было чистейшей правдой. — Ни она, ни я не испытываем друг к другу чувства и даже не собираемся их играть на публику. До тех пор, пока я не буду с тобой, я не притронусь ни к одной девушке.

— Матиас…

Яагер заставил меня замолчать, прикоснувшись пальцами к губам.

— Помнишь место, где тебя держал Берг?

Его голос при этом вопросе изменился. От прежней теплоты не осталось и следа, и теперь в нем звучал убийственный холод.

— Я… я плохо помню. — попыталась я воскресить в голове воспоминания тех дней. — Хотя, один раз мне удалось открыть на чужом телефоне карты. Я смутно помню то место, но, может, могла бы найти снова.

Я умолчала о том, что мне пришлось бороться за этот телефон, а потом меня избили и его отобрали.

— Покажи, где. — передо мной на одеяло лег телефон Яагера. Я подняла на него взгляд.

— Матиас…

— Покажи. — повторил он, и я не смогла спорить. Я открыла карты и спустя несколько минут нашла место и поставила отметку, передав телефон Матиасу. Он тут же спрятал его в карман.

— Ты же не станешь ничего делать? — со страхом произнесла я. — Матиас, ты снова заставляешь переживать за тебя.

— Все изменилось, Грейс. Я сейчас веду дела с отцом. Так что не переживай.

Я кивнула, вспомнив. Значит, он не станет рисковать и что-то делать Бергу. У него действительно началась другая жизнь, и пусть в ней все будет спокойно и хорошо.

Он снова наклонился, поцеловав меня. Подняв мои руки, он заставил прикоснуться ими к его телу, и провел по мышцам, которые ощущались даже через рубашку. Воскрешая в памяти воспоминания о том, как мы были близки. Я до боли захотела, чтобы это повторилось вновь. Сейчас я желала принадлежать ему и телом, и сердцем и душой. Всё непонимание между нами исчезло, как утренняя дымка. Матиас был тем, с кем я хотела бы провести жизнь и встретить старость, но я понимала, это желание больше не сбудется. Что бы он не говорил. Я не позволю ему рисковать снова своей жизнью и свободой.

Но сейчас, в последний раз, хотя бы эту ночь я желала провести с ним вместе.

— Я люблю тебя. — услышала я его голос и палец стер слезы с моей щеки. — Не плачь.

— Я тоже люблю тебя, Матиас.

Он отстранился, поцеловав меня в лоб и накрыл мою руку ладонью, внимательно посмотрев на нее.

— Какое-то время мы не увидимся, но я за тобой вернусь, Грейс. Обещаю. — он перехватил мою ладонь по-другому и я почувствовала, как на палец скользнуло что-то холодное. Опустив взгляд я увидела кольцо. — Это будет последний раз, когда мы расстаемся так надолго.

Он встал с кровати, погладив мое запястье, и я едва сдержала рвущиеся слезы.

— Матиас…

— Сейчас мне нужно идти, Грейс.

— Спасибо. — я закрыла глаза. — Пожалуйста, береги себя.

Он не попрощался, и я слушала, как удаляются его шаги. После того, как тихо закрылась дверь, они становились все тише и тише, пока не растворились совсем в темноте больницы.

С этой ночи началась моя жизнь без Матиаса. Я знала, что больше я о нем вряд ли услышу, и вряд ли его увижу еще долгое время. У него началась другая жизнь. Та, которая ждала его так давно.

Полтора года спустя

— У меня есть сто евро. — Агнес, моя однокурсница, пересчитывала смятые в кармане бумажки, сидя с нами на лавочке под раскидистым деревом возле колледжа. — Так, Коен, у тебя сколько?

— Эм… — брат заглянул в кошелек. — Грейс вчера отобрала у меня все деньги, так что у меня всего двадцать евро.

— Потому что ты тратишь быстрее, чем зарабатываешь. У нас тоже найдется где-то около ста пятидесяти евро наличкой.

— Так, давайте скидывайте все, что у вас есть. — Агнес пустила по кругу свою ладонь, и каждый шлепнул на нее несколько бумажек. — Нам нужно отметить успешно сданные зачеты! Тео, ты жмот! Пять евро, серьезно? Я не буду тебя угощать в этот раз!

Они начали спорить друг с другом, переругиваться и подкалывать. Агнес, Лукас, Тео и Йохан. С Агнес мы учились на одном курсе, а с остальными ребятами познакомились случайно на празднике, который был в колледже и стали друзьями уже как год. Невысокий парень по имени Тео, самый младший из нас, стал лучшим другом Коена, и он часто зависал у нас в квартире, играя в приставку, периодически принося разные вкусности из магазина, в котором работал, и угощая нас.

Приближалось лето, но уже сейчас было невозможно душно. В воздухе витал запах цветов, пыли и подстриженного газона. Студенты выходили из колледжа, обмахиваясь тетрадями, кто-то устраивал пикник, расстелив на газоне пледы.

— Давайте выберем кафе, в которое мы пойдем. — предложила Агнес, пнув туфлей Тео, который вздрогнул и едва не выронил из рук телефон. — Хватит пялиться в смартфон! В какое кафе ты хотел бы?

— Э-э… А какое ближе?

— “Купер”, но там вечно собираются рабочие и сильно шумят. — внезапно мне на плечо упала рука Лукаса, приобняв, и я вздрогнула. — А с нами красивые девушки. Нужно что-то тихое и безопасное.

— Лукас, пожалуйста. — я вежливо вывернулась из его объятий под насмешливым взглядом Агнес. — Не делай так.

— Как он может так не делать, если ты такая классная сегодня? — засмеялась Агнес. — Ты сегодня в платье. Я бы сама тебя обняла! Но, Лукас, можешь даже не надеяться — Грейс ни с кем не встречается.

— Я готов подождать до тех пор, пока она не передумает.

— Даже не лезь к моей сестре, Лукас. Ей не подходит музыкант, у которого за душой нет ничего. — фыркнул Коен. — Я против вашего союза.

— Я побольше тебя зарабатываю своими выступлениями, придурок.

— Вряд ли это надолго.

— Так! Не ссорьтесь! Если хотите, можем махнуть в соседний город, там где моя двоюродная сестра…

— Нет. — Коен стрельнул в мою сторону взглядом. — Туда точно не поедем.

— Да. — кивнул Тео. — У меня до сих пор мурашки после тех новостей о пропавших людях и рабовладельцах в том городе. И это в современном-то мире. Твоя двоюродная сестра живет в опасном месте, Агнес.

Я опустила взгляд, никак это не прокомментировав.

Все дело в том, что несколько месяцев назад Берга арестовали. Об этом говорили много в новостях: в том городе, где он меня держал, нашли дом с людьми, которых держали в рабстве. Общество это здорово всколыхнуло, настолько, что все требовали этому человеку смертную казнь. Я не верила, что Берга станут долго удерживать — в конце концов, такие люди всегда выходят сухими из воды, потому что за ними стоят сильнейшие.

Но спустя еще пару месяцев по новостям передали, что Берга убили в тюрьме.

Тогда я и Коен впервые выдохнули. Этот человек получил, наконец, по заслугам.

В то время я неизменно вспоминала о Матиасе и о том, что происходило со мной в колледже.

Несколько раз я виделась с Джосом, и наши встречи проходили в кафе, в дружеской обстановке. Мы болтали о многом, но о Матиасе я даже не спрашивала, как бы не хотелось, а Джос избегал эту тему. Он только узнавал о том, как мы с Коеном живем, да рассказывал про колледж. Там все было неизменно. Некоторые из парней, которые издевались надо мной и Коеном, перешли на курс постарше и даже перестали задирать первокурсников.

Также несколько раз к Коену приезжал Веит. Было непонятно, откуда он взял его адрес. Честно говоря, мне больше нравился Тео, как друг брата, а при взгляде на то, как блондин общался с Коеном, у меня иногда пробегали мурашки, но в последние их несколько встреч брат даже сам выходил погулять с Веитом, и иногда возвращался домой под утро, без видимых повреждений и даже веселым. В конце концов они, похоже, действительно подружились.

Однако, сама я Веита избегала: пару раз он откровенно интересовался мною, и я боялась, что однажды он так же безапелляционно скажет, что я его девушка. От него этого можно было ожидать. Порой я приходила к выводу, что этот парень воспринимает окружающих людей, как второстепенных персонажей в жизни его величества.

С тех пор, как я была в мужском колледже, прошло действительно очень много времени. Кое-что забылось, какие-то воспоминания стали слишком расплывчатыми. Было только одно, что я не хотела никогда забывать.

Я дотронулась до кольца на безымянном пальце.

Помнил ли Матиас о своем обещании?

Или то, что было между нами, навсегда останется всего лишь небольшим фрагментом в его жизни?

Прошло ведь уже полтора года. Я по-прежнему любила его, но пути, по которым мы шли, были слишком разными и так далеко друг от друга. Я не была уверена, что они когда-нибудь снова пересекутся. Мне нравилась моя жизнь, но, честно говоря, там, куда сейчас шел Матиас, ему будет намного лучше без меня. Но даже если так, я желала, чтобы он был по-настоящему счастлив.

— Грейс! — Коен внезапно схватил меня за руку, прерывая поток мыслей и я удивленно посмотрела на него. — Побежали скорее!

— А? Куда?

— Займем места получше, пока эти не забили диванчики у окна. Кафе здесь, неподалеку. Ну же!

Он дернул мою руку, вынуждая побежать за ним.

— Эй! А мы?! — донесся в спину голос Тео. — Коен!

— Они собираются отжать у нас лучшие места! Лови их!

— Коен, я в платье! — попыталась я крикнуть брату, едва поспевая за ним. — Подол задирается! Помедленнее!

Теплый летний ветер подул в лицо, заставив меня замолчать и просто придержать рукой подол. Позади доносились веселые крики друзей, брат крепко держал меня за руку, а в его волосах запутались лепестки цветов, облетающих с деревьев. Небо сегодня было ясное, и где-то неподалеку шумел фонтан.

Когда-нибудь чувствовала ли я себя настолько свободной и счастливой, как сейчас?

Я ощутила, как улыбка сама по себе появилась у меня на лице.

Мы бежали по дорожке к выходу из парка колледжа, когда я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Некоторые студенты обращали внимание на нашу шумную компанию, но этот взгляд почему-то я ощущала сильнее, чем обычно.

Повернув голову, я почувствовала, как сердце пропустило удар.

Моя ладонь ослабла, выскользнув сама по себе из руки Коена, и я остановилась. Кажется, что это был мираж, но чем дольше я смотрела на этого человека, тем больше убеждалась, что это не так.

— Матиас?…. — прошептала я.

33. Начать все снова

Я остановилась. Замерла и, не в состоянии сделать ни одного движения, или вдоха, посмотрела на Матиаса.

Не могла поверить в то, что это действительно он. Скорее лишь игра моего воображения или мираж той части сознания, которая так отчаянно желала увидеть Яагера. Я даже ненадолго закрыла глаза и несколько раз качнула головой, именно в этот момент, ощутив, как на мою щеку легла массивная ладонь.

— Почему ты закрываешь глаза? Не рада меня видеть?

Я резко подняла веки и посмотрела впереди себя. Нечто внутри меня все еще твердило, что подобное просто невозможно. Это точно не Матиас.

Но прикосновения и его голос казались такими реальными.

Яагер почти не изменился, но, в тот же момент, стал совершенно другим. Казалось, что теперь он еще выше и шире в плечах. Массивнее. Волосы он подстриг очень коротко, но, черт, ему даже это шло. Одежда была почти такая же, как и в нашу последнюю встречу — строгая. Брюки и рубашка.

— Что?.. Что ты тут делаешь? — спросила, положив ладони ему на плечи и пальцами сжав рубашку. Держала так, словно боялась, что он сейчас исчезнет. Просто испарится. Но, в тот же момент, я с опаской оглянулась по сторонам. — Твой отец… Нам же нельзя…

— Уже плевать. Я вернулся за тобой, — он смотрел на меня так же, как и я на него. Создавалось ощущение, что даже еще более пристально. А потом, наклонившись, своими губами прикоснулся к моим. С первых же мгновений этот поцелуй был, как взрыв. Несдержанный и от этого моментами грубый и невыносимо жадный. Словно глоток воздуха, которого так давно не хватало. Без которого мы вдвоем задыхались.

Я забыла про друзей и про Коена. Весь мир перестал существовать и вселенная сузилась до предела крошечного островка, на котором сейчас находились только я и Матиас. Его голодные поцелуи, которыми Яагер истязал мои губы, а потом ими начал покрывать лицо. Ладонями сжимал волосы и перебирал пряди. Притягивал к себе и прижимал к крепкому телу.

Уже в следующее мгновение Матиас вовсе подхватил меня на руки.

— Подожди, — я вскрикнула. Яагер был чертовски высоким, поэтому я испугалась того, что, если упаду, парочкой ушибов тут не обойдется. Вот только, Матиас держал в своих руках крепко. Так, что сразу становилось ясно — он не упустит. — Куда ты меня несешь? Что делаешь?

— Забираю тебя себе.

— Куда забираешь? У тебя точно не будет проблем из-за того, что ты тут? — я растерянно смотрела на Матиаса. Желала задать ему множество вопросов, но, в тот же момент, была готова вечность молча смотреть на Яагера. Рассматривать его. Черт, как же я скучала по нему.

Матиас поднес меня к машине и, открыв дверцу со стороны переднего пассажирского сиденья, усадил меня. Сам сел за руль.

— Пожалуйста, ответь — никаких проблем не будет? — спросила, обернувшись к нему. Голос дрожал и в груди все трепетало от волнения, страха за Матиаса и счастья, что я наконец-то его увидела.

— Не будет.

— Правда? — я широко раскрыла глаза и, увидев, что Яагер кивнул, ощутила себя так, словно меня эмоциональным ураганом поднесло и вскружило, а потом бросило в небеса. — Ты серьезно? То есть, твой отец не против того, что ты приехал ко мне?

— Нет.

Я встрепенулась всем телом и, подавшись вперед, поцеловала Матиаса в щеку. Сделала это на эмоциях и на порыве, а Матиас, остановив машину на светофоре, положил ладонь мне на затылок и опять набросился на губы.

Уже загорелся зеленый и позади начали сигналить машины, а мы все не могли отстраниться друг от друга и Яагер сжимал в своих руках так, что по телу проходили ноющие и слегка болезненные всполохи, раздирающие сердце рванными ударами. Скучала. Как же я скучала.

Матиас нажал на газ и машина тронулась с места. Въезжая в проулки и, следуя навигатору, который показывал самый короткий путь, Матиас привез меня к какому-то зданию, но лишь после того, как мы вышли из автомобиля, я поняла, что это был отель.

Ладонь Яагера сжала мое запястье и парень повел меня за собой. Быстро. Так, что мне даже приходилось бежать за ним. Холл, лифт и коридор. Один из номеров, в который Матиас меня затянул и, захлопнув дверь, вновь истязал мои губы поцелуем. Безумным и буквально находящимся на грани всего. Жадным. Голодным настолько, что, создавалось ощущение, эта жажда нас поглотит, если мы не утолим ее. Больше поцелуев и больше прикосновений. В голове миллиард мыслей и вопросов. Абсолютно все очень важные и, наверное, стоило озвучить их вслух, но, черт возьми, сейчас даже не до этого.

Дыхание сбивалось и, дьявол, плакать хотелось. Цепляться за Яагера и больше никогда не отпускать. Несмотря на то, что мне все еще не верилось в то, что он тут, задыхаться от счастья.

— Ты ждала меня? — Матиас оставил на моих губах еще один поцелуй. Такой, от которого кожу начало покалывать острым, буйствующим жаром.

— Да, ждала, — сказала еле слышно. — И я… Мне казалось, что ты уже не приедешь. Я думала, что ты забыл про меня. У тебя ведь жена и новая жизнь…

— Брак договорной, — напомнил Матиас наклонился и последовал очередной поцелуй. А я невольно ощутила, что губы покраснели и заныли, но из-за этого стали только более чувствительными. — Повтори.

— Что?

— Что ждала.

Я привстала на носочки и потянула Матиаса за галстук, так чтобы он наклонился и, как только Яагер сделал это, я прикоснулась своим лбом к его.

— Я тебя ждала. Черт возьми, очень сильно. Настолько, что мне уже кажется, что я свихнулась и ты мне лишь кажешься.

Матиас рыкнул и подхватил меня на руки. Резким движением прижал к себе и губами набросился на шею и ключицы. И вновь эта жажда. Насколько же сильно она раздирала. Я чувствовала насколько сильно тело Яагера напряжено и, как грудь вздымалась от глубоких и жадных вдохов.

— Так ты приехал… чтобы возобновить наши отношения? — спросила прерывисто, сквозь его поцелуи. Наверное, этот вопрос следовало задать до того, как я позволила Яагеру губами прикасаться ко всем доступным участкам моей кожи, но, честно, плевать.

— Да. Хочу забрать тебя.

— Куда? У меня тут учеба, — я растерянно отстранилась, а Яагер тут же окинул меня взглядом.

— Ты наконец-то передо мной в платье, — его глаза стали наполняться чем-то хищным и затуманенным. Казалось, что еще несколько мгновений и он вовсе набросится на меня.

Но, когда я ладонями прикоснулась к его щекам, Матиас посмотрел на меня немного иначе. Мой взгляд сейчас тоже был другим.

В воздухе все еще витало нечто огненное. То, что нас тянуло друг к другу, но в этот момент все так же пропитывалось горечью. Я смотрела на Матиаса и замечала то, как он изменился. Уже стал мужчиной. Наверное, вообще многое поменялось в нем и в его жизни.

Полтора года не маленький срок. Это то время, которое мы могли бы провести вместе, но для нас оно утеряно.

— Расскажи мне, — попросила. Окинув номер взглядом, я увидела чемодан. Пока что не распакованный. Словно было не до этого и вот чемодан остался небрежно лежать рядом с кроватью. — Что происходило в твоей жизни? И почему твой отец изменил решение? И это точно?

— Точно, — Матиас кивнул и опять притянул меня к себе. Ладонями сжимая талию, он вновь приподнял меня, а я рефлекторно ногами обвила его бедра. Новый поцелуй и руки Матиаса на мне. Сминали платье и мяли его. Пробирались через подол и жадно ощупывали. Скользнули вверх, притянув, чтобы поцеловать еще сильнее, и ладонь на шее сжалась так, что мне показалось, словно я рассыплюсь на осколки в этом момент.

Взгляд Яагера внезапно скользнул в сторону кровати номера, и он, развернувшись со мной на руках, уложил меня на застеленную одеялом поверхность.

— Давай отложим разговор ненадолго. — произнес он, расстегивая рубашку на себе и обнажая мышцы груди. Я почувствовала, как меня охватывает нервная дрожь. Я уже забыла, каково это — прикасаться к нему и сейчас мои руки сами потянулись, чтобы воскресить эти воспоминания, наткнулись на твердую, пылающую кожу, на которой остались следы старых шрамов.

Я провела по одному из них, а потом замерла.

— … Матиас… Что это? — пробормотала я, увидев свежий шрам розового цвета. Я попыталась дотронуться до него, но Яагер поймал мое запястье и положил ладонь к себе на сердце.

— Позже.

Он наклонился, уткнувшись лбом мне в плечо и замер так. Я почувствовала, с какой силой он сжимает мою руку, под ладонью которой быстро билось его сердце.

— … Я скучал. — услышала я его голос. — Я так скучал по тебе, Грейс.

Внутри будто что-то надломилось, и в глазах стало горячо.

— Я тоже скучала. — я обхватила свободной ладонью его лицо и заставила посмотреть на меня. В его темных глазах горело желание сделать со мной нечто большее, чем просто продолжать поцеловать, но еще Матиас сейчас продолжал справляться с болью от нашей разлуки.

Поэтому я притянула его ближе, чтобы поцеловать первой и прикоснулась мягко к губам, чтобы помочь прогнать эту боль. Яагер послушно наклонился ко мне, и его нижняя часть тела просто врезалась в меня, заставив издать приглушенное “…гм”. Он еще сильнее вырос за это время? Точно стал тяжелее и сильнее. Конечно же, ведь мы не виделись полтора года.

Целых полтора года.

Я больше не могла сдерживать все, что копилось у меня в душе все это время. Обхватив Матиаса за шею, я прижалась к нему, пряча лицо и пробормотала:

— Когда мы виделись в больнице, я больше всего я мечтала быть с тобой хотя бы в последний раз. Пожалуйста, не останавливайся.

Его ладони скользнули под подол платья, задирая его и вынуждая чувствовать обнаженной кожей весь жар его тела. Его рубашка была уже расстегнута и я могла прижиматься к нему так тесно, чтобы чувствовать каждую твердую и рельефную мышцу на его животе и груди.

— Я не собирался. — услышала я голос Матиаса. — Боюсь, ты сегодня вообще отсюда не выйдешь, Грейс.

Над городом уже алело закатное небо, когда мы с Матиасом стояли на небольшом балконе отеля. Он обнимал меня сзади одной рукой, а во второй у него был стакан с холодным чаем, который принес на заказ работник отеля.

Странно, но мне казалось, что именно этот момент — начало моей новой жизни.

— Так что произошло, что твой отец изменил решение? — спросила, наконец, я. В этот момент подул легкий ветерок, и я почувствовала, как Матиас заправляет мои волосы за ухо, чтобы они не мешали.

— Ушлепок снова пришел к моему отцу и предоставил ему доказательства моей невиновности.

— Что? — я обернулась удивленно. — Коен? Но он же пытался до этого, и…

— Я знаю, что он пытался. В этот раз у него были доказательства. В остальном я выплатил свой долг перед отцом.

Я вздрогнула. Не понимала какие доказательства могли быть у Коена и не осознавала, как именно Матиас мог отдать долг отцу. Нахмурившись, я сжалась и спросила:

— Что это за шрам? — он мне не давал покоя с тех пор, как я его увидела, но я только сейчас о нем спросила. Мне не нравился этот шрам. Он будто бы был оставлен пулей. — Он… От огнестрельного ранения?

— Возможно.

— В тебя стреляли? Когда? Как? Черт, я могла бы тебя потерять, и даже не узнала бы об этом? — я почувствовала, как горло сжимает от страха.

— Нет. Я же обещал вернуться за тобой.

Я медленно повернулась, задрав голову и посмотрев на Яагера. Он врал. Он тоже несколько секунд смотрел на меня, а потом отвел взгляд.

— Ладно, я лежал в реанимации. Но для моей жизни не было опасности.

— В реанимацию, черт возьми, просто так не попадают.

Я отвернулась от него, потому что мне стало больно. Пока я жила и веселилась, общаясь с друзьями, ни о чем не подозревая, Матиас лежал в реанимации. Джос даже не сказал мне об этом. В этот момент мне хотелось его убить и удалить контакт из телефона.

Я почувствовала, как сильные руки сжали меня, а потом Яагер положил подбородок мне на плечо. С его ростом и телосложением это должно быть очень неудобно, но мне было приятно, когда он так делал.

— Грейс. Прекрати.

— Ты не понимаешь? Я…

Руки сжались еще сильнее, едва ли не перекрывая воздух в легких и я закашлялась, стукнув его по предплечью. Однажды он меня раздавит, не заметив как.

— Я понимаю. Теперь все в порядке. Это прошло.

Я только кивнула, справившись с волнением. Нет смысла сейчас выяснять отношения.

— Что с той девушкой, на которой ты женился?

Этот вопрос было задавать сложнее всего. Договорной брак или нет, но факт был один — Матиас женат.

— Мы развелись, и она строит отношения со своим парнем.

— Вы не были… близки?

Я буквально почувствовала, как Матиас пристально смотрит на мое лицо.

— Мы даже не жили вместе, Грейс. К тому же, я держу свои обещания. — перед моим носом появился стакан с трубочкой. — Будешь чай?

— Пытаешься меня заткнуть, Яагер?

— Это можно сделать проще и приятнее.

Он развернул меня к себе и, наклонившись, поцеловал. Я закрыла глаза, отдаваясь этому поцелую, чувствуя, как ветерок треплет волосы, и как шумят люди, идущие где-то внизу по улицам города. Пока мы были в отеле, уже наступил вечер и везде пахло распустившимися цветами и свежестью.

— Что ты будешь делать дальше? — спросила я тихо, когда поцелуй прервался. Матиас опустил на меня взгляд.

— Мы с тобой поженимся и я закончу университет.

Я почувствовала, как краснею.

— А подробнее?

— Куплю дом в этом городе, женюсь на тебе и закончу университет, заодно развивая свой бизнес. За эти полтора года я заработал достаточно, чтобы это воплотить в жизнь.

Он дотронулся до моей щеки ладонью и провел по ней.

— Но для начала я хочу, чтобы у нас с тобой были отношения. Теперь у нас много времени. Хочу чтобы ты переехала ко мне. Мы много упустили и я хочу все это наверстать.

Я накрыла его руку ладонью.

— У тебя есть для этого много времени. — произнесла я. — Потому что мне пока нравится квартира, которую мы снимаем с братом. Она очень удобно расположена недалеко от колледжа, и в ней окна выходят на три стороны, поэтому там всегда солнечно. Еще поблизости живет друг Коена — Тео, и мы все часто собираемся вместе. — на этом моменте Яагер чуть прищурился, и я фыркнула, поняв, что он начал ревновать. — Так что я не смогу все бросить и сразу к тебе переехать, и будет хорошо, если мы будем сначала встречаться.

— Кто из тех, кого я видел рядом с тобой, был Тео? — несмотря на лето, на балконе внезапно похолодело, и я шлепнула Матиаса по плечу.

— Ты остальное слушал вообще?

— Больше всего меня заинтересовала часть про друга твоего брата.

— Значит, нам придется еще долго встречаться и притираться друг к другу, пока ты не перестанешь меня ревновать.

— Грейс. — рыкнул Матиас, притягивая меня к себе и целуя, а я поначалу все никак не могла убрать улыбку.

Кажется, у меня правда с этого дня началась новая жизнь.

Эпилог

— Ты хочешь есть? Жаркое пока что не готово, но я могу предложить тебе бутерброды, — помешивая мясо, которое уже около часа тушилось, я обернулась к Джосу. Он сидел за столом, но пока что даже не притронулся к чашке с чаем. — Почему ты не пьешь его? Остынет.

— Ты выглядишь счастливой. Нравится жить с Матиасом?

Этот вопрос застал меня врасплох, но я, ни секунды не раздумывая, кивнула.

— Да, нравится.

Наверное, простым «нравится» никак не описать то, что я чувствовала. Для этого вообще любых слов будет мало, ведь только сейчас я начинала понимать, каково это вообще жить. Впервые без страха и боли, которыми прочно были пропитаны тело и душа. С детства привыкнув к ним, я в первое время просто не могла поверить в то, что может быть иначе. Как загнанный зверек, я искала подвоха, понимая, что ничто и никогда не может быть настолько хорошо.

Но с каждым новым днем Матиас доказывал, что именно так и есть на самом деле. У нас. Сейчас. Всегда.

После того, как Матиас опять возник в моей жизни, я еще некоторое время жила в той квартире, которую мы снимали вместе с Коеном, но уже тогда ощущался сильный привкус перемен. Насколько же приятным он был. Моментами будоражащий и, а временами вообще доводящий дичайшего трепета.

Узнав, что Яагер переводился в мой университет, я чуть ли не прыгала от радости. Переезжая в этот город, Матиас так же начал выбирать варианты нашего будущего жилья. Мы вместе ходили их просматривать, но только эта квартира вызвала нечто такое, что было сравнимо с теплом, которое покалывая, пропитало всю душу. Почему-то сразу возникло ощущение, что это то самое место — дом.

Примерно два месяца назад мы сюда переехали. Пока что квартира была не полностью обставлена мебелью и тут еще многое предстояло сделать, но даже несмотря на это, более уютного места во всем мире трудно представить.

Это не просто квартира. Для меня она целый мир, в котором были только я и Матиас.

Мы постепенно тут обживались. У Яагера была работа, а у меня подработка, которую я не бросила даже несмотря на то, что Матиас изначально этого хотел. Несмотря ни на что, я не желала садиться Яагеру на шею. Стоило и самой развиваться. Стремиться к тому, что я поставила себе за цели. К счастью, Матиас это принял. Более того, поддержал.

— Правда? — Джос все же взял чашку, но так и не отпил чай. — Настолько нравится, что ты даже уверена в вот этом?

Парень кивнул на мою руку. На ладонь, на которой было обручальное кольцо.

— Конечно, уверена, — тоже ответила не раздумывая ни мгновения. — Ты какие-то странные вопросы задаешь.

— Почему? Самые обычные. Мне все еще не верится, что мой брат женится. Еще и на моей бывшей девушке.

В голосе Джоса я на секунду услышала легкую тень ревности, что ли. Но я была к подобному готова: наше с ним прошлое никуда не выкинешь. Мы действительно встречались, а теперь я с его братом, но, так или иначе, я любила Матиаса и готова была пережить неодобрение Джоса.

— Свадьба не скоро. Летом, — я пожала плечами и опять помешала мясо. — Поэтому время привыкнуть у тебя еще есть.

— Тебе не кажется, что вы торопитесь?

— Честно? Сразу казалось, что да. Теперь — нет. Когда Матиас только сделал предложение мне вообще показалось, что он шутит. Мы же только нормально начали отношения, а он сразу предложил жениться.

— Так изначально ты отказалась? — хмыкнул Джос, а я мотнула головой.

— Нет. Я согласилась. Просто все равно были мысли не торопимся ли мы, но чем больше я думала над этим, тем больше понимала, что нет. За те полтора года, которые я жила без Матиаса поняла, что больше ни с кем быть просто не смогу. Так какая разница, когда мы женимся? Сейчас или через несколько лет? Я в своем выборе уверена.

— Может, ты утрируешь? Если бы Матиас не появился, прошло бы время и ты бы нашла себе другого.

— Нет. Не нашла бы, — я качнула головой. — Я его люблю.

За те полтора года, которые я не видела Яагера, с лихвой ощутила каково это быть без него. Мне не хотелось так. Это было похоже на пытку. Больно и душевно пусто.

— То есть, ты точно во всем уверена?

— Точно, — я кивнула и, делая под сковородой поменьше огонь, опять обернулась к Джосу. — Ты все-таки странные вопросы задаешь.

— Возможно, — парень наконец-то поднес к губам чашку и отпил немного. Посмотрел в сторону окна и негромко сказал: — Я рад за вас.

Не знаю почему, но мне стало немного неловко из-за этих слов.

— А как у тебя дела? Нашел себе девушку?

— Да.

— Правда? Это же круто! У вас все серьезно? Почему ты сегодня пришел без нее? Я бы очень хотела познакомиться с твоей девушкой.

— Как-нибудь в следующий раз.

— Может, на выходных вы вдвоем приедете к нам? Я приготовлю что-нибудь вкусное. Поужинаем вчетвером.

— Посмотрим. В ближайшее время я буду занят работой.

— Если получится, это будет очень классно, — у меня сразу улучшилось настроение. Все же я была искренне рада за Джоса. Хоть и, конечно, до сих пор немного злилась на него, о чем собралась напомнить: — Я, кстати, все еще зла на тебя. Почему ты не рассказал мне о том, что Матиас лежал в реанимации?

— Ты бы переживала.

— Ты считаешь, что это повод не рассказывать мне о чем-то таком?

— На тот момент наш отец все еще не хотел, чтобы вы виделись. Ты бы все равно не смогла бы приехать к Матиасу в больницу. Тем более, тебя бы не пустили в его палату. От твоих переживаний никому бы легче не стало. Матиас этого не хотел бы.

— Я должна была знать об этом.

— Если хочешь, можешь злиться на меня. Моего мнения это не изменит.

Я крайне выразительным взглядом посмотрела на Джоса, но он на это никак не отреагировал. Я же вскоре уже вовсе отвернулась от парня и начала нарезать картошку.

— Если тогда ваш отец все еще был против моих и Матиаса отношений, когда он изменил свое мнение? — спросила, но к Джосу так и не обернулась. — Матиас сказал, что он выплатил свой долг перед отцом.

— Наверное, тогда он и начал менять свое решение. Вообще все началось с того, что твой брат-придурок принес нашему отцу доказательства того, что не Матиас сбил ту девушку.

— Да, я разговаривала об этом с Коеном.

Для меня вообще было дико странным, что, оказывается, были какие-то доказательства. Как мне сказал Коен, он сам не был уверен в том, что они до сих пор оставались. Вернее, он считал, что их не было.

Брат рассказал, что у него изначально было видео аварии. Катаясь на мотоцикле Матиаса, он часто включал камеру на телефоне и клал его в карман жилетки так, чтобы была видна дорога.

В тот день Коен был испуган и растерян. Убегая с места аварии, он считал, что девушка уже мертва, но, не понимая, как сама авария могла произойти, сразу показал видео нашему отцу. На том видео мало, что видно, но более чем понятно, что девушку сбил именно Коен.

Отец тогда забрал телефон брата, а когда вернул его, там уже не было того видео. Но, как Коен сказал, что у него было предположение, что отец мог сохранить у себя копию. На всякий случай. Если бы в суде каким-то образом было бы доказано, что именно Коен виновник аварии, то при изучении видео, можно было бы понять, как авария произошла. Может, сама девушка тоже была частично виновата.

Когда я слушала про все это, сердце сжималось от неприятных чувств. Значит, отец знал, что Коен виновен, но все равно раз за разом насильно заставлял меня врать в суде. Угрожал и бил.

Я все еще не простила брата за тот случай. Наверное, я никогда не смогу этого сделать, но еще больше я теперь не понимала отца.

И я рада, что Коен без его давления, начинал становиться совершенно другим человеком. Он хотел исправляться и все прошедшие полтора года искал возможную копию видео.

У нас после смерти родителей остался маленький домик. Он в настолько паршивом состоянии, что его невозможно продать. Жить там, тем более, нельзя. Но в подвале до сих пор хранились некоторые вещи наших родителей.

Коен временами приезжал туда и рылся в коробках. Искал хоть что-нибудь, так как не думал, что отец мог оставить видео, но, когда нашел флешку с ним, практически сразу отнес ее отцу Матиаса.

Я не знаю, что в этот момент испытывал сам Коен. Он должен был понимать, что этот поступок может стать его концом. Тюрьмой. Но, узнав об этом, я впервые по-настоящему гордилась братом. Он поступил достойно, когда наконец-то решил взять ответственность за свою вину.

— Но ведь доказательства невиновности моего Матиаса никак не повлияли на вашего отца. Мне Коен рассказал, что он несколько раз посмотрел видео, а потом сказал моему брату убираться прочь. Просто вышвырнул его за порог.

— Почему ты считаешь, что не повлияли? Эффект был. И сильный. Отец годами считал Матиаса человеком, который сбил девушку и пытался перебросить вину на другого, а твой брат мало того, что доказал, что это не так, еще и рассказал, что Матиас на самом деле пытался спасти ту девушку. Правда, я до сих пор удивлен, что твой брат после такого жив и здоров. Мне казалось, что отец после такого ему шею свернет.

— Я думала, что Коена посадят, — не стала произносить вслух, что была уверена в том, что за решетку мы отправимся вдвоем. В конце концов, я там тоже была замешана и, так же, как и брат, была готова взять ответственность за вину. Все-таки, это не маленькая провинность. Человек умер и из-за меня чуть не посадили невиновного.

— Я думаю, что большую роль сыграло то, что отец был в шоке. Все, что он считал правдой, оказалось далеко не таким. И не забывай, что он изначально откосил Матиаса от тюрьмы хоть и считал его виноватым. Твой отец еще та мразь, но он по-своему пытался уберечь Коена. Наш по-своему уберег Матиаса.

— Я не думаю, что наших отцов можно сравнивать. Твой хоть и не дал Матиасу сесть в тюрьму, но наказал его. Он же даже отказался от сына.

— Я их и не сравниваю. Просто говорю, что все мы не идеальные и у каждого за спиной грязные поступки. Все мы хоть как-то, но перепачкались и в некоторых моментах поступили плохо. Полностью положительных среди нас нет. Не думай, что я сейчас пытаюсь оправдать кого-либо, но я рад, что все встало на свои места. Пусть и не без потерь.

— Так как твой отец изменил свое решение касательно Матиаса? Видео все-таки помогло?

— В какой-то степени — да. Отец иначе посмотрел на Матиаса, но даже вопреки этому он считал, что ваши отношения лучше прекратить. Он хотел полностью вернуть Матиаса в семью. Дал ему хорошую работу. Буквально нагрузил ею, но брат справлялся. Отец начал им гордиться и считал, что дает ему достойную жизнь. Что даже жену выбрал ему достойную. Он видел, что Матиас не в восторге, но думал, что со временем он поймет, что это для его блага, но все изменилось, когда Матиаса подстрелили.

— Как это произошло? Я много раз спрашивала, но Матиас не рассказывал.

— Он собой закрыл отца.

— То есть… Стреляли не в него?

— Да. Пытались убить отца, но Матиас не дал этому произойти и чуть не умер.

— Не умер? — переспросила дрогнувшим голосом. — Матиас сказал, что угрозы его жизни не было.

— Как видишь, он даже сейчас не хочет, чтобы ты переживала, хотя уже все наладилось. Но тогда, когда Матиас был на волоске от смерти, отец сам очень сильно поседел. Понимая, что может вообще потерять его, осознал, что хочет ему счастливой жизни, пусть она и будет отличаться от той, которую он сам выбрал для Матиаса. Так он и отпустил его к тебе.

Я хотела что-то сказать, но сама не понимала, что именно. Пока что просто думала о том, что услышала.

Пару недель назад я видела отца Матиаса. Он приезжал к нам. Смотрел, где мы живем и спрашивал о том, как у нас дела. Интересовался свадьбой.

Я еще тогда заметила, что он действительно стал выглядеть не старше, а именно старее. Будто бы осунулся, но так же я заметила то, как он разговаривал с Матиасом. Искренне интересовался его жизнью и предлагал свою помощь. И ко мне относился без отторжения. Словно полностью принял меня, как будущую жену его сына.

Но теперь я хотя бы понимала, что внешние изменения произошли из-за пережитого волнения и то отношение к Матиасу, которое я увидела собственными глазами, не взялось из воздуха. Они наконец-то стали семьей. Той, которая четыре года назад была разрушена.

В дверь позвонили и я, убрав сковороду с плиты, пошла открывать. Стоило это сделать, как я на пороге увидела Коена.

— Привет. — произнес он, и обнял одной рукой, потому что в другой держал коробку с пирожными.

“А он вырос” — поймала я себя на мысли, когда мой подбородок коснулся его плеча. Не сдержавшись, я пощупала его за бок, и брат громко фыркнул, отстраняясь.

— Что ты делаешь, Грейс?

— Ничего. Просто убедилась, что спорт пошел тебе на пользу. У тебя появились мышцы.

— А, ну да. — он отдал мне пирожные и снял легкую куртку. — Теперь меня не так часто со спины путают с девушкой. Ливен и Веит уже тут?

— Нет. Мы пока только с Джосом вдвоем.

— Пойду поздороваюсь. — Коен снова забрал у меня пирожные и решительно направился на кухню.

Я проводила его взглядом. Он стал увереннее в себе, с тех пор, как ушел из того колледжа и завел друзей. Он по-прежнему оставался достаточно мягким человеком, но понял, что никто в мире не имеет права над ним издеваться. В отличие от предыдущего Коена, вынужденного слепо следовать установкам, вложенным в голову нашим деспотичным отцом, этот был будто бы совершенно другим человеком.

Только я потянулась к замку на двери, как в нее постучали.

В этот раз, открыв ее, я увидела на пороге Ливена и Веита.

— Грейс! — Ливен сразу сделал шаг и, сжав меня в объятиях, пробормотал: — Как же я по тебе соскучился.

— Я тоже. — я обняла его в ответ, надеясь, что Матиаса нет поблизости и он этого не видит. Он, мягко говоря, очень сильно ревновал меня даже к друзьям брата, хоть и не говорил этого. Но я видела по его лицу. — Рада, что ты смог приехать.

Несмотря на то, что из-за учебы Ливена мы с ним редко виделись, это был тот человек, которого я могла бы назвать своим настоящим другом. Я бы хотела, чтобы ему никогда не приходилось рисковать из-за нас с Коеном жизнью, но так или иначе это уже случилось, и я помнила, через что он прошел из-за нас, поэтому ценила его еще больше.

Он был правда самым лучшим другом на свете.

Ливен отпустил меня и настала очередь Веита. Они приехали вместе? Бедняга Ливен.

Вот с блондином бы я хотела избежать объятий, несмотря на его потрясающий вид. На встречу он оделся в черную водолазку и брюки, и, будто бы этого было мало — он сверкал дорогущими часами на запястье, и парой недешевых украшений. К тому же, он уложил волосы. Мне хотелось спросить его — не перепутал ли он обычную встречу с друзьями с мажорным выходом в свет, как меня сгребли в удушающие объятия.

— Симпатичная квартирка. — услышала я его голос возле уха. — Твой брат уже тут?

— Все-все, хватит. — я отстранила Веита, потому что такая близость с ним меня напрягала. Даже в приветственных объятиях он как-то неоднозначно сжимал ладонью мою талию. — Коен только что пришел и уже на кухне. Вы тоже проходите.

— Да, мы видели его по дороге. — влез Ливен. — Мы звали его, но он будто бы не слышал. Пойду стукну его. Ах, да, держи. Я долго думал, что подарить, и мне показалось, что это вам точно пригодится. Только не открывай при других. — он впихнул мне в руки подарочную коробку и убежал в сторону кухни, откуда неслись голоса Джоса и моего брата.

Что? Не открывать при других? Я растерянно уставилась на коробку. Ливен, что ты там принес?

Я подумала, что Веит тоже пойдет, чтобы увидеть моего брата, но он все еще был здесь.

— От меня тоже подарок. Лично тебе. — произнес он, взяв меня за руку, и я удивленно посмотрела на него. — Яагеру я отдам другой.

Вокруг моего запястья внезапно защелкнулся браслет. Он был потрясающе красивым и явно дорогим — камни на нем просто сверкали при солнечном свете. Но… вообще-то, на этой руке я носила украшение, подаренное ранее Матиасом. И сейчас жест Веита выглядел, как покушение на чужую территорию.

Но он же не настолько… странный?

Верно ведь?

— Спасибо. — произнесла я. — Это очень дорого, не стоило так…

— Девушка должна быть красивой. — прервал меня Веит. — Желаю удачной семейной жизни. Но если что случится — обращайся.

Он прошел мимо меня к кухне, оставив в полной прострации.

“Если что”? “Обращайся”?

Ох, терпеть его не могу!

Я решила распаковать подарок Ливена в комнате, а заодно и переодеться, потому что после объятий блондина от меня пахло его одеколоном, а мне этого не хотелось.

— Я скоро вернусь. — пообещала я, заглянув на кухню. Рядом с Джосом на соседнем стуле устроился Ливен — они хорошо общались после того, что случилось. Из-за Джоса над ним в колледже никто и никогда даже не думал издеваться, поэтому несмотря ни на что учеба Ливена была совершенно мирной и спокойной.

Зато на блондина Джос смотрел с недоверием: Веит и Матиас не сильно любили друг друга. Но блондину сейчас было наплевать — он прилип к Коену, закинув тому руку на плечо, и они о чем-то болтали.

Я ушла в нашу с Матиасом комнату, и, прикрыв дверь, положила подарок на постель, подозрительно рассматривая его. После слов Ливена мне было страшно открывать упаковку. Он ведь такой милый парень, он же не мог подарить нечто странное и смущающее? Я не знаю, как смогу смотреть ему в глаза, если ошиблась.

Вздохнув, я потянула за ленточку, и зажмурилась. Когда обертка была снята, я открыла глаза и громко фыркнула.

— Вот дурак.

Ливен подарил нам игровую приставку. Понятно, почему он просил не вскрывать подарок при других — иначе бы все забыли про праздник и засели бы дружно за игры. Ладно, этот подарок и впрямь мог пригодиться. Не то, чтобы мы с Матиасом были фанатами игр, но, когда я еще не переехала к нему, мы пару раз играли с Коеном и Тео в той съемной квартире.

Спрятав пока приставку, я достала из шкафа новое платье. Только я начала стягивать одежду, как неожиданно сзади раздался шорох. Я вскрикнула от неожиданности, подумав, что кто-то случайно зашел в комнату, и в этот момент меня обхватили сильные руки.

— Матиас. — выдохнула я.

Удивительно, что я могла узнать его, даже не оглядываясь и с футболкой на голове. Яагер одним движением помог мне освободиться от этой футболки, и провел ладонями по плечам.

— Я. — ответил он. Развернув, он поцеловал меня, мягко прикоснувшись к губам. Его пальцы внезапно замерли в районе моего запястья и Матиас опустил глаза на новый браслет. — М?

— Это подарок на нашу помолвку. — смутилась я, быстро расстегнув и перевесив на другую руку. — Веит подарил.

— Да? — я почувствовала мягкое, но настойчивое давление ладони и упала на кровать спиной, а Яагер тут же оказался сверху. Он наклонился и на шее тут же вспыхнул поцелуй, а потом я почувствовала, как Матиас произносит: — Ему жить надоело, что ли?

— Ты ревнуешь?

— Да.

— Не стоит. Давай пойдем ко всем, они ждут…

— Подождут еще немного. — Матиас, взяв меня за запястья, завел мои руки наверх, прижав к кровати. Он погладил линию вен на запястье большим пальцем, и после снова медленно поцеловал. Понимая, чем это может закончиться, я выкрутилась, освободив руки и обняла Матиаса за шею, прижимая к себе, а потом тихо произнесла:

— Я хотела, чтобы мы по-особенному провели вместе этот вечер. Так что давай, все же, пойдем к нашим друзьям, а потом продолжим, как они уйдут.

— Ладно. — Яагер сдался. Он помог мне подняться, а потом переодеться в платье с неудобной молнией сзади. По тому, как он стремился прикоснуться ко мне любыми способами, я поняла, что он действительно очень скучал по мне. В последние дни у нас в колледже было много учебных часов, к тому же, мы оба работали. Мы не могли проводить друг с другом каждую секунду, но, может, именно это заставляло наши чувства полыхать даже спустя долгое время вместе.

Стоило нам переступить порог кухни, как раздался громкий хлопок и нам на голову медленно спланировали разноцветные конфетти.

— Поздравляем! — радостно крикнул Ливен, единственный, у кого сработала хлопушка. Все остальные растерянно держали их в руках, пытаясь взорвать. А Коен…

“Дурак!” — хотела я сказать, но не успела: брат перевернул хлопушку к лицу, чтобы посмотреть, какого черта она не сработала, и в этот момент пробка вместе с конфетти вылетела, чудом не попав ему по лицу. Если бы не рука Веита, вовремя отодвинувшая хлопушку…

— Черт! — выкрикнул испуганно брат, и тут же получил звонкий подзатыльник от блондина.

— Идиот. Я сказал тебе купить нормальные, а не самые дешевые. Ты можешь хоть что-то нормально сделать?

— Отвянь!

— Я лучше ее выкину. — с сомнением произнес Джос, держа хлопушку на вытянутой руке. — Поздравляю вас с помолвкой.

— Да! Поздравляем! — Ливен, похоже, единственный, кто так бурно радовался: он даже покраснел от волнения. — А теперь давайте есть пирожные, которые принес Коен. Они так круто пахнут.

— Я заварю чай. — со вздохом закатал рукава Веит и посмотрел на Матиаса. — Надеюсь, ты не выкинул набор для чайной церемонии, который я вам как-то присылал?

Матиас покачал головой, глядя на блондина так, что я поняла: он бы с удовольствием выкинул, и не только этот набор, но его останавливало то, Веит считался моим и Коена другом.

Джос подошел к брату, приобняв его и похлопав по плечу. Они не обменялись ни единым словом, но, похоже, поняли друг друга и без этого.

— Я выключил твое жаркое… или рагу? — Джос глянул на меня. — Оно уже готово. Помочь наложить?

Я кивнула. Почему-то, я чувствовала, как к глазам подкатывают странные слезы, и я сжала руку Матиаса, чтобы найти поддержку. Он тут же успокаивающе погладил тыльную сторону моей руки пальцем.

Много-много лет назад мне казалось, что наша дружба с Коеном, Джосом и Матиасом никогда не прервется. Будущее, которое я тогда представляла, было светлым и счастливым.

Но даже в те времена я не представляла, что оно окажется настолько чудесным.