Невеста напрокат, или Подари мне себя бесплатное чтение

Невеста напрокат, или Подари мне себя

Глава 1

Ярослав

— Может быть, уже хватит мелодраматических пауз и вы наконец-то приступите к оглашению завещания? — раздраженно произнес, внутренне закипая при виде огорченной сестры. 

Да, муж ее поддерживал, крепко сжимая тонкую ладонь, но это не отменяло того факта, что нотариус безбожно тянул.

— Ярослав Станиславович, еще не все в сборе.

Я оглядел собравшихся: сестра с мужем и мачеха. Старшего брата не было.

— Отец все же передумал и внес Святослава в список наследников? — удивленно поинтересовался я.

Юрист не успел ответить, дверь распахнулась, и на пороге появилась высокая блондинка с ангельской внешностью и глазами цвета райских морей — моя жена, которую я не видел больше пяти лет. Потому что наш брак был чистой фикцией. 

— Проходите, Маргарита Олеговна, присаживайтесь.

— Что за?.. — у меня даже слов не нашлось. Не мог же внести отец в список наследников эту стерву.

— Спасибо, — девушка приветственно улыбнулась нотариусу, кивнула сестре и мачехе, проигнорировав при этом меня. Захотелось сжать ее тонкие плечи и хорошенько встряхнуть.

— Итак, приступим, — с торжественным видом произнес нотариус.

Кулаки зачесались, требуя от меня дать этому дядечке по морде, ведь поводов для радости не было. Смерть отца хоть и была ожидаема, но в то же время стала абсолютно внезапной. 

Дальше последовал технический текст, заученный нотариусом, пожалуй, до дыр, и лишь после всех формальностей мужчина продемонстрировал нам конверт с печатями и подписями свидетелей на нем, а затем распечатал его и приступил к чтению вслух. 

Своей жене отец завещал содержимое ячейки в банке. Я внутренне восторжествовал, позволив лишь краешку губ приподняться в легкой, почти незаметной улыбке. 

— Соколовской Людмиле Мирославовне, законными представителями которой являются ее родители, я завещаю… — И дальше последовал длинный список, который я если бы и захотел запомнить, то не смог бы. 

Главное я услышал. Тридцать процентов нашей компании, в которой я пахал с шестнадцати, ровно половину своей жизни, отец завещал внучке. Значит, шестьдесят останется мне, ведь десять уже принадлежало семье старшего брата. 

— Своему младшему сыну я завещаю недвижимость по адресу… — монотонно продолжил зачитывать текст нотариус. 

Дом, в котором мы прожили всю жизнь. «Папочка, это лучший подарок», — мысленно обратился к отцу, благодаря за то, что наконец-то смогу вышвырнуть Марину вон из нашего дома. 

— И двадцать процентов акций компании…  

Я даже не успел осмыслить услышанное, как следующие слова лишили меня воздуха.

— Все остальное свое имущество, какое ко дню моей смерти окажется мне принадлежащим, в чем бы таковое ни заключалось и где бы оно ни находилось, я завещаю Огневой Маргарите Олеговне.

Что? Что он, твою мать, сейчас сказал? 

— При исполнении ей следующих условий, — юрист прокашлялся, приготовившись читать дальше... 

Я перевел взгляд на Риту, которая сжала на тоненьких коленках свои длинные пальчики с французским маникюром. И почувствовал легкую дрожь в теле от того, как резко прилила кровь к паху. Как же не вовремя-то. А еще короче юбку эта стерва не могла надеть?

— Первое: она не имеет права расторгать брак с моим сыном, иначе автоматически все оставшееся имущество перейдет к мой жене Огневой Марине Павловне. — Мачеха довольно улыбнулась, в ее глазах загорелся торжествующий огонек, тогда как я тихо ругнулся и сжал ладони на подлокотнике кресла, иначе сорвался бы и вырвал из рук нотариуса долбаный листок с завещанием, нарушив тем самым процедуру оглашения последней воли отца. 

Я не мог так поступить, потому сжимал челюсти все сильнее и панически искал выход и решение. 

— Второе: она не имеет права продавать акции компании сторонним лицам.

Спасибо, папочка, хоть за это.

— Третье: как только она родит первенца от моего сына и это будет подтверждено документально анализом на отцовство, все акции, так же как и…. — последовал очередной длинный список, — перейдут моему внуку либо внучке, распоряжаться этим до наступления его совершеннолетия будет Ярослав Станиславович. Все остальное так и останется за Маргаритой Олеговной, включая квартиру в Милане, в которой проживает девушка на данный момент.

Ну, папочка! 

У меня не было слов. Даже возбуждение схлынуло. Лишь один пар, который уже вовсю, наверное, валил из ушей. Я чувствовал себя огнедышащим драконом, который вот-вот извергнет пламя и сожжет им самодовольно улыбающуюся мачеху и удивленно хлопающую на меня своими небесными глазами жену. Потрясающей красоты суку, которую мне хотелось спалить еще сильнее, чем мачеху.

— Все? — тихо произнесла Славка, отвлекая меня от Риты. Я разорвал наш с ней зрительный контакт.

Нотариус кивнул сестре, затем все приступили к изучению письма, оставленного отцом, а я опять перевел взгляд на Маргариту. Как же сильно она изменилась. Повзрослела, стала еще красивее, если такое было вообще возможно, появилась некая надменность во взгляде, а движения стали более утонченными, отработанными. Она сидела, закинув ногу на ногу, аккуратно сложив на них руки и склонив голову так, словно уже позировала для объектива фотокамеры, даже ее пальчики лежали небывало красиво, расслабленно, но при этом довершая весь ее образ — эдакого ангелочка, спустившегося с небес. 

Повел шеей, разминая позвонки. Подкинул папочка задачу. А если эта уже беременна от кого-нибудь? Откуда я знаю, кто ее трахал последние пять лет?

Ведь бедная, несчастная, униженная и оскорбленная жила все это время за границей — как выяснилось, в квартире отца — и строила из себя независимую женщину. Знать бы еще, за что она такие бонусы от отца получила.

Глава 2

Рита

Самая большая подстава в моей жизни случилась именно сегодня. 

Я сидела в мягком кресле напротив нотариуса и из последних сил пыталась оставаться здесь и сейчас . Старалась не подавать виду, насколько сильно я удивлена. Да что там удивлена. Я была поражена выстрелом наповал. Подобной подлости я могла ожидать от кого угодно, но никак не от Станислава Владимировича, ведь именно он помог мне пять лет назад, когда я решила уехать из страны, и именно он поддерживал меня все это время. 

Когда мне позвонил юрист и сказал, что я внесена в завещание Огнева и должна присутствовать на его оглашении, я почти не удивилась, подумала, что мужчина оставил мне квартиру, в которой я жила. Ведь Станислав Владимирович практически во время каждого нашего с ним телефонного разговора говорил об этом: «Прости, Риточка, старика, опять запамятовал и не переписал на тебя квартиру».

Как будто я его вынуждала или на чем-то настаивала, нет. Совсем нет. Помощи я попросила у него единожды, а вся его дальнейшая забота была лишь его инициативой и не могла не оставить следа в моей душе.

Мне было приятно. Безумно. 

Я сорвалась в Россию сразу же, тем более у меня как раз был короткий отпуск. Закончился один длительный контракт, и я вот-вот должна была подписать новый, поэтому с такой легкостью бросила все и уехала. Не знаю, что говорило во мне в первую очередь, но я просто не могла позволить себе не присутствовать на похоронах Станислава Владимировича. 

Благо Ярослав меня не заметил. Это стало моей победой. И вот сегодня я ощутила полный провал, сидела, сложив руки на ногах, и рассматривала маникюр, при этом гипнотизируя собственные пальцы, чтобы они меня не выдали и не начали дрожать, а потом сжимать коленки своей хозяйки.

Я боялась. Я чертовски испугалась всего, что произошло. Один раз встретилась взглядом с мужчиной, который по документам до сих пор был моим мужем, и еле скрыла дрожь. Беспокойные мурашки побежали целым ворохом по моему телу. 

Огнев смотрел так, словно уже вынес мне очередной приговор без суда и следствия и собирался препарировать прямо здесь. Не выходя из этого кабинета, не отходя от стола юриста, который в этот момент начал передавать завещание всем по очереди. Сначала дочери покойного, потом жене, затем мне. 

Ярослав все это время смотрел на меня. Я чувствовала всем своим естеством его взгляд, прожигающий меня насквозь, испепеляющий мои внутренности и наполняющий их огнем, не дающим мне спокойно дышать. 

Так было всегда. Он смотрел, а я не чувствовала себя самой собой. Рядом с ним я была готова быть кем угодно, но не собой. И сейчас малодушная часть меня тоже хотела исчезнуть, сгинуть с земной поверхности лишь потому, что так желал Огнев. 

Я уставилась на лист с текстом завещания, но не видела ничего, сжала пальцами бумагу и почувствовала, как глаза стали наполняться влагой. 

Нельзя. Я не заплачу. 

Я столько дней готовилась к этой встрече. И что же? Все бессмысленно? Нет-нет. Я не заплачу. 

Кивнула, будто бы ознакомилась со всем, и вернула бумагу юристу, тот сразу же приподнялся и отдал лист Огневу.

Я видела боковым зрением, но не поворачивалась. Не могла. Встретиться еще раз с ним взглядом равносильно смерти. Смерти красивой и независимой Марго. Ведь где-то глубоко во мне до сих пор живет юная Риточка, которая по-прежнему тоскует по несбывшимся надеждам, предмету своего обожания и первой любви. 

Чего уж тут. 

— Мы можем быть свободны? — спросила жена покойного, и я в этот момент была ей очень благодарна.

— Сначала нужно расписаться. Леночка, — обратился нотариус к своему ассистенту, — все готово?

Девушка кивнула и поднялась со своего места с какой-то бумагой.

— Давайте я первая, — подняла я руку пальцами вверх, как на уроке, при этом покосившись на своего мужа, который все еще изучал завещание. Это был шанс сбежать отсюда побыстрее. 

Я быстро поставила свою закорючку, даже не ознакомившись с текстом, в голове нарастал гул такой степени, что мне было в этот момент абсолютно все равно. Хоть почку я заложи, главное — поскорее выбраться из этого душного помещения, которое казалось мне маленькой клеткой несмотря на то, что кабинет был огромным и, чего уж тут, шикарным. 

Немым кивком головы я попрощалась со всеми присутствующими, кроме Ярослава, тот до сих пор читал завещание, и поспешила на выход. Хотя это мне казалось, что я спешила. На самом деле я шла отточенной за годы практики походкой. Не быстрее, не медленнее. 

Взялась за дверную ручку и потянула дверь на себя. Стоило только ступить в коридор, как у меня закружилась голова от облегчения. 

Сделала шаг, второй, третий, и, кажется, жизнь начала налаживаться. Ко мне вернулся столь необходимый воздух. И именно в этот момент меня крепко дернули за плечо и запихали в ближайшее помещение.

— Туалет, серьезно? — фыркнула, теряя все самообладание.

— Случайно получилось, — усмехнулся Ярослав, глядя на меня своими стальными глазами, а у меня внутри кошки заскреблись. И, судя по размеру когтей, которыми они меня царапали,  это были настоящие тигрицы, потому что они драли мою душу изнутри в клочья, когда я смотрела на такое знакомое и до боли родное лицо, которое в то же время было чужим и далеким настолько, насколько могут быть далеки друг от друга разные галактики. 

Жесткие, надменные черты мужественного лица, взъерошенные густые светлые волосы, хмурый взгляд и приоткрытый рот, которым Ярослав часто глотал воздух, словно ему было так же, как и мне, тяжело дышать. 

Я смотрела на него и не могла оторвать взгляд. 

Часто вздымающаяся грудь, крепкие руки, одна из которых опаляла своим прикосновением мое плечо, выжигая на нем свою метку.

Нам нельзя. Нельзя так близко. 

— Отпусти меня, — шепнула, теряя себя. Из последних сил пытаясь не показать то, как он все еще на меня действует.

Глава 3

Ярослав

— Отпусти меня, — прошипела она, но я лишь крепче сжал ее запястье.

— Пошли, — холодно отчеканил, добавляя стали во взгляд. Чтобы она с первого раза меня услышала и не вынуждала сжимать ее руку еще крепче.

—  Куда, интересно? — спросила и дернула рукой.

— В клинику. Отведу тебя к гинекологу или куда там в таких случаях надо.

— Это еще зачем? — растерянно шепнула она, и я на мгновение поверил, что это было искренне.

— Чтобы убедиться в том, что ты не беременна от одного из своих многочисленных спонсоров.

— Что?

— Пошли, — упрямо повторил скорее для самого себя, потому что опустил взгляд и засмотрелся на загорелую грудь, аппетитно выглядывающую из не особо-то и откровенного выреза. Так и хотелось оттянуть ворот ее платья.

— Ну уж нет! А что, если беременна? Господи, Огнев, да ты слышишь, что говоришь?

— Слышу. Ты же сама понимаешь, что тебе будет только хуже при этом “если вдруг”.  — Сжал челюсти, стараясь не думать, что это «вдруг» и правда имеет место быть, и шагнул к ней, уничтожая и так ничтожное расстояние, между нами. — Не отнимай мое и свое время. Ты сдашь анализы, и, как только я буду уверен, что ты не беременна, мы исполним волю отца. Ты родишь мне ребенка, заберешь завещанные деньги и можешь быть свободна. Навсегда.

Рита прикрыла глаза, лишая меня своих райских океанов, и я разозлился еще сильнее. Впечатал девушку в себя, давая ей почувствовать, что уже на взводе. Уже безумно хочу ее сладкое, манящее тело.

— Отпусти меня, — повторила она сквозь зубы, чем окончательно взбесила меня.

Я резко развернул ее и прижал к кафельной стене, уперся стояком ей в поясницу и с наслаждением провел ладонью по ноге, от колена к бедру, задирая ее прямую деловую юбку. 

— А пахнешь так же, — втянул в себя кокосовый запах ее кожи у шеи.

— Вот только не нужно делать вид, что помнишь, какими духами я пользовалась.

— Так я не про духи, а про твой любимый гель для душа, — зачем-то уточнил, чувствуя себя идиотом.

Почувствовал пальцами кружевную полоску чулок, и последняя кровь, остававшаяся в голове, утекла к паху. Прикусил Риту за плечо, продолжая гладить пальцами шелковую кожу ее бедер.

— Отпусти, — шепнула она.

Какое отпустить? Когда так перекрыло. Вжался в нее еще сильнее, а пальцами провел вверх по внутренней стороне бедра — и чуть не застонал, нащупав кружево трусиков. В этот момент пришло глупое и такое ненужное осознание того, что я скучал. Почему до меня дошло это именно сейчас? И почему я вообще по ней скучал? 

Что за черт. 

И ведь не трахнешь же ее сейчас, чтобы она не надумала себе того, чего нет и не будет. Между нами точно никогда уже не будет, да и быть не могло. 

И подумаешь, что ее ангельские голубые глаза и запах кокоса сводили меня с ума, заставляя яйца сжиматься так, что я имя родной мамы иной раз забывал, да и не только мамы.

Вспомнил, как один раз облажался, и невольно поморщился. Тряхнул головой, но наваждение в виде голой Риты с оттопыренной округлой попкой в моей кровати не спешило рассеиваться. 

— Что тебе от меня нужно, Огнев? — пропыхтела девушка, словно… задыхалась? Хм… я промолчал, отодвинул полоску трусиков.

— Да ты уже течешь вся. — Меня тряхнуло с такой силой, что в глазах звездочки заплясали. — Что, натренировала себя быть готовой для секса при первом удобном случае?

— Идиот, — шикнула она и начала брыкаться, возбуждая меня этим еще сильнее. Я размазывал ее сок по складочкам, а она билась о мой пах своей попкой. Глупая. 

— Успокойся, — шепнул ей на ухо и облизал его. — Не заставляй меня поменять планы и все же трахнуть тебя в общественном туалете.

— Огнев, я разведусь с тобой. Обещаю, — зашипела она, часто глотая воздух, — лишь бы все активы твоего отца достались Марине.

Все желание пропало, словно по щелчку пальцев. Вытащил руку из-под ее подола, одернул на ней юбку, огладил округлые бедра. 

Девушка все это время часто дышала. Хорошо. 

Развернул ее и прижал спиной к стене.

— Даже не думай, — обвел пальцами ее точеные скулы, — что у тебя может получиться что-то подобное. — Провел подушечкой большого пальца по пухлым розовым губам. — Знаешь же, что для меня страшнее, чем потерять компанию? Правильно… худшее, что для меня может быть, — это благополучие этой суки. 

— Ты помешан на ней. 

— Ошибаешься, Динь-Динь.

— Не называй меня так, — прорычала она, сузив глаза, — я сейчас не о твоей мачехе, а сам знаешь о ком. Отпусти меня сейчас же и не смей больше и пальцем касаться. 

— Иначе что? — усмехнулся я, балдея от ее воинственности. 

— А иначе, — по-королевски улыбнулась Рита, практически вернув себе самообладание, — не забывай, мой милый муж, что все, что тебе так дорого, перешло сейчас ко мне. Я не имею права перепродавать акции третьим лицам, но разорить-то компанию мне под силу. 

Я настолько опешил от такого напора, что послушно отошел, стоило ей лишь упереть свою тонкую ручку мне в грудь, отодвигая. 

Она и правда повзрослела. Неожиданно. Очень неожиданно — и как же соблазнительно. Поймал ее воинственный голубой взгляд и прикинул, сколько же у меня не было секса, раз меня так вштырило. Выходило, что всего два дня. Может, дело было в подсознании, которое помнило, насколько хороша Рита в постели? 

Девушка несмело шагнула в сторону, и я не стал ее останавливать.

Пусть идет. 

День я потерплю, заодно и узнаю, как и у кого вообще можно проверить наличие беременности.

Глава 4

Рита

Выскочила из туалета, чувствуя, как меня всю потряхивает. Времени не было даже на то, чтобы отдышаться, нужно было быстрее скрыться. Уйти, убежать из этого здания. 

Как же близко я была к провалу. Я теряла себя рядом с ним, и это бесило, это доводило меня до ручки, до сумасшествия и приступов самобичевания. Нельзя быть такой дурой, как я. Только это, видимо, диагноз окончательный и лечению не подлежит.

В холле здания меня ждала Надя, она протянула мне пиджак, который я оставила ей, не желая выглядеть чересчур строго. Ведь я боялась, что Ярослав подумает, будто бы я специально так оделась. Господи! Я когда-нибудь перестану делать все с оглядкой на него?

— Ну как? 

— Ужасно. Поехали.

— Куда ты полуголая на улицу, Рит? — посмешила за мной Надя, но мне было все равно. Холодно или жарко, лишь бы быстрее скрыться из этого места. 

— Как ты думаешь, если я подпишу контракт, — задумчиво протянула я, как только Надя завела машину и выехала с парковки, — мне станет проще?

— Что, все так плохо? 

— Это похоже на настоящий рецидив. Надя! Я ведь почти не думала о нем, — взмахнула руками, — последний год уж точно. Мне даже было все равно, что он опять с ней спит.

— Ты про Смирнову? — хмыкнула Надя.

— Ну а про кого еще? Он с таким завидным постоянством возвращается только к ней.

— И ты говоришь, что тебе было все равно? 

— Не начинай, Надь. Я спокойно жила своей жизнью и о нем совсем не думала. 

— И? — она вытягивала из меня очевидные факты, словно издеваясь.

— Что и? Надя, он почти засунул в меня свои пальцы! — заорала я и тут же глубоко вздохнула. Подруга тут уж точно ни при чем. Всему виной собственная дурость и реакции тела. Да, все дело было только в них. У меня так долго не было мужчины — казалось, целую вечность. Все дело в этом. Лишь в этом. — Что ты смеешься?

— Прости, прости, — чуть ли не захлебываясь слезами истерического смеха, запричитала Надежда, — я просто представила. Он прямо там, в кабинете у нотариуса, тебя зажал? 

— Софийская! Прекрати. Здесь нет ничего смешного. Он зажал меня в туалете, как какую-то, прости господи… — Я накрыла лицо ладонями. — Если бы мы занялись сексом, ты бы так же смеялась?

— Я бы порадовалась. Вы все же муж и жена до сих пор и разводиться как-то не спешите.

— Это все из-за Станислава Владимировича. 

— Сейчас его нет, в чем проблема? — Мы остановились на красный сигнал светофора, и подруга взяла в руку мою ладонь, отведя ту от лица. — Что тебе мешает сейчас с ним развестись, а? Рит?

— Не поверишь, опять Огнев. Он практически все мне завещал.

— Что?

— Ну, по крайней мере, то, что должно было достаться Ярику, досталось мне.

— Твою ж… — выругалась подруга и, переключив передачу, поехала дальше.

— И что теперь? 

— Честно? Не знаю, — я тяжело вздохнула и посмотрела в окно, — если мы разведемся, то все достанется Марине

— О нет.

— Да! Ярослав скорее останется вдовцом, чем допустит подобное.

— Больше никаких выходов нет?

— Родить ему ребенка, подтвердить это анализом ДНК, и тогда все перейдет ему. Мне какая-то небольшая часть, которой мне хватит выше крыши. Распоряжаться долей своего сына или дочери в компании будет Огнев.

— Получается, теперь Ярослав хочет от тебя бебика.

— Получается, — тихо подтвердила и прикусила кончик указательного пальца. Ужасная привычка, но она еще со школы помогала мне думать. — Это словно какая-то иррациональная реальность. Сюрреализм.

— Ага. Постапокалипсис, — засмеялась подруга и завернула к шлагбауму. 

— Надя.

— Ну что? Как это по-другому назвать? Огнев захотел от тебя детей. А надо-то было всего лишь все у него отобрать. 

— Станислав Владимирович оставил ему дом.

— Ой, радость-то какая. 

За последние пять лет Надя очень сильно изменилась, на это не могло не повлиять ее достаточно раннее замужество, далеко не за принца, о котором она так же, как и я, мечтала, а скорее за настоящего разбойника, но он был достаточно богат и имел ужасный характер, а еще Влад был другом Огнева. Причем самым близким. 

— О! Девочки, привет, — встретил мужчина нас с порога.

— Ты почему не на работе? — нахмурилась Надя, а я обогнула их и, разувшись, поплелась в выделенную мне комнату. Мне нужно было в душ, чтобы смыть с себя касания Огнева. А потом в укрытие. Сесть и подумать. И самое главное…

— Надь, одолжи, пожалуйста, свой гель для душа? 

— Что? — переспросила подруга, с трудом оторвав от себя своего мужа.

— Гель для душа. У тебя есть какой-нибудь хороший? 

— Конечно, — ответил за жену Влад. — В душевой на первом этаже. Там есть шкаф с запасами парфюмерии, на пять лет вперед хватит, — хохотнул мужчина и уткнулся носом в Надину шею.

Они смотрелись вместе чересчур контрастно. Надя была хрупкой брюнеткой, а вот Влад настоящим богатырем: высокий, накачанный, широкоплечий блондин. Когда мужчина ее обнимал, казалось, вот-вот раздавит — и все. Не будет больше Нади. Но нет, в их семье еще кто кого раздавит. Я до сих пор не понимала, как они смогли ужиться и прийти к какому-то взаимопониманию. Это произошло после моего отъезда, тогда как все время, пока мы с Огневым жили почти семьей, эти двое друг друга просто на дух не переносили, ненавидя даже общий воздух.

Простояв почти час под душем и смыв с себя не только Огнева, но и свой собственный привычный запах, я, укутавшись в теплый белый халат, спустилась на кухню. Хозяев не было — то ли они развлекались в своей спальне, то ли куда уехали. 

Я жила у них два дня и ощущала себя в относительной безопасности. В гостиницу Надя меня не пустила, уверив, что Огневу и в голову не придет искать меня у них, на что я ей ответила, что Огневу просто в голову не придет меня искать. 

Заварила себе чай и услышала дверной хлопок, достаточно громкий, если учесть, что кухня была далеко от входной двери.

— Соф, какого черта у вас двери нараспашку! — закричал один жутко невоспитанный тип, чьей женой мне не посчастливилось когда-то стать.

— Да что же это такое, — ругнулась я, оглядываясь по сторонам. 

Выход из кухни был только в коридор, тот хоть и был огромным, но Ярослав не страдал близорукостью, так что я очень сомневалась, что смогла бы остаться незамеченной даже на расстоянии двадцати метров. 

Послышались шаги, и я поняла, что мужчина не разулся. Так и захотелось стукнуть его по голове. А затем послышались голоса, хозяева квартиры спускались по лестнице, и я ощутила себя спасенным утопающим. Словно мне кинули спасательную шлюпку и мне осталось в ней только пересидеть.

Глава 5

Рита. Пять лет назад

— Ритуля, ну чего ты себя как старуха ведешь?

— Отстань.

— Я отстану, я сейчас так отстану, — заголосила подруга и соседка по комнате в общежитии, — мало не покажется! Хватит быть синим чулком.

— Надь, не начинай, — засмеялась я и отвернулась от неё. 

— Ну хватит тебе уже. — Она подбежала ко мне и стащила со стола конспект, с которого я переписывала. — Экономтеорию такой приятный дядечка ведет, Рит. Пару раз улыбнулась — и зачёт в кармане.

— Надь, у нас экзамен по этому предмету.

— Что, правда? — удивилась она, опустившись на мою кровать.

— Ага, — деловито кивнула, — в следующем семестре.

— Ты! Ты! — подскочила подруга и начала шуточно бить меня тетрадью по плечу. — Ты так до старости за своими тетрадями просидишь. А тут такой шанс. Второго не будет.

— Надя. — Я положила ручку и, прикрыв глаза, растерла их ладонями. Все эти конспекты действительно надоели мне, и отдых совсем не помешал бы.  Но не в клуб же? Тем более на закрытую вечеринку… — Понимаешь, — с нажимом произнесла я, — в такие места нельзя вот так просто заявиться, даже с билетами, — осекла я ее возражение, — ну в чем мы пойдем? Это как минимум. А как максимум — ты же знаешь, что на всех этих тусовках все друг друга знают, да и… — Я, откровенно говоря, побаивалась.

— Ты думаешь, я не найду, что тебе надеть? 

Я скептически посмотрела на подругу: знала я про ее наряды. Качественные и не очень копии брендовых вещей, тщательно разыскиваемые ей, лишь бы красоваться в стенах института.

— Мою новую сумку даже Ксения Смирнова не отличила от настоящей, — важным тоном произнесла Надя, а я окончательно растеряла весь настрой. 

Красивой жизни хотелось всем, особенно таким девочкам, как мы с Надей, приехавшим из маленьких городков и чудом поступивших в один из самых престижных вузов столицы. 

Только вот предмет для своего восхищения Надя выбрала не очень-то подходящий. Точнее, не предмет, а человека. Ксения Смирнова — кукла, дорого одетая и упакованная, родом из нашего родного с Надей города. Ксюша еле окончила школу, в отличие от своей сестры-близняшки Есении, и благодаря ей же, сдавшей за нее экзамены, поступила в институт. А через год с небольшим выскочила замуж за одного из Московских олигархов.  Значит, не такая уж она и глупая была, если в отличие от всех своих других «подруг» вместо того, чтобы прыгать по папикам, окрутила одного и прочно его на себе женила. Потому-то Надя и была от нее в восторге. Тогда, два года назад, вся наша школа гудела, какая же Ксюша молодец, про ее свадьбу писали в газетах и показывали по телевизору, а вот сестра ее неудачница. Бросила учебу и вернулась обратно в нашу Тмутаракань. Я, конечно же, так не считала и была уверена, что у девушки имелись свои на то причины. Но кому было интересно мое мнение?

— Может, хватит уже? — спокойно попросила Надю. — Ни один день не обходится без того, чтобы ты не упомянула о Смирновой. 

— Да какая разница, Рит. Пожалуйста! — подруга сменила тактику, и я прищурилась, пытаясь вычислить, искренне ли это. — Мне больше не с кем пойти. А одна… Одна, — она заломила руки и крутанулась вокруг себя, — одна я боюсь. 

— На-а-адя.

— Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Не понравится — сразу же уедем или я оплачу тебе такси. 

— Хорошо. Только, — выставила я вперед ладонь, — никаких каблуков и юбок я надевать не буду.

— Еще скажи, что краситься не будешь.

— Очень хотелось бы, — улыбнулась я, — но не факт, что меня тогда туда пустят даже по приглашению, а ты расстроишься. И еще. У меня одно условие.

— Какое? — насторожилась Надя и правильно сделала.

— Неделю, а лучше две я не слышу от тебя ничего о Смирновой. Ни-че-го.

Надя прикусила губу и смешно захлопала своими длинными и пушистыми ресницами, но все же кивнула. Отлично. Ради такого я и на вечеринку эту ее съезжую. В конце концов, конспект нужен завтра только к третьей паре, так что еще успею его переписать.

Я начала собираться за час до выхода. Тогда как по вине Нади в нашей комнате к тому моменту уже был жутчайший беспорядок. Она собиралась весь день, бегая по кругу и разбрасывая все свои вещи, ища подходящие то для себя, то для меня.

— И все-таки ты зря не пошла со мной на тот кастинг. Тебя бы точно взяли, — восторженно выдохнула подруга, когда мы остановились в холле общежития взглянуть на себя в полный рост. 

Пуховики сильно портили наши образы, и Надя уговорила меня надеть куртку, сама же она нарядилась в меховую жилетку, и это в самый разгар зимы. На улице стояли крещенские морозы.

— Не начинай, — осекла я в который раз подругу. — Ты знаешь мое мнение по поводу всех этих модельных кастингов. Ищут новеньких эскортниц, и все.

— Ну зачем ты так? У тебя бы точно могло что-то сложиться в этой сфере. Ты такая красивая и так фотогенична… 

— Пошли уже, а то я останусь, — потянула Надю к выходу, где нас уже ожидало такси.

Мы быстро добрались до нужного места и без труда вошли. Музыка шумела, молодежь веселилась, и, кажется, не было в этом ничего ужасного. Никаких вакханалий или сборища наркоманов. Возможно, все это и было, но в каких-нибудь вип-кабинах. Я об этом точно никогда не узнаю наверняка.

Мы заказали с подругой по слабоалкогольному коктейлю и, выпив их, пошли танцевать. 

Я расслабилась. Не сразу. Но, поняв, что на меня никто не обращает внимания, я начала наслаждаться танцем и музыкой. 

Где-то прочитала, что, если не смотреть никому в глаза, привлекая и заигрывая, никто не начнёт приставать. Так оно и было. Возможно, лишь пока. Но мне этого хватило, чтобы успокоиться. Мне было хорошо — я танцевала сама для себя, ни на кого не обращая внимания, даже Надя куда-то убежала.

— Рита, Рита, — прокричала на ухо, словно боевой клич, подруга и дернула меня за руку.

— Ты меня оглушила. — Я схватилась за ухо, а Надя с горящими взглядом кивнула мне за спину.

—Там Смирнова, она… Она… 

— Кажется, ты обещала.

— Да посмотри же ты. 

Я обернулась и увидела обнимающуюся парочку, точнее девушку в коротком красном платье, висевшую на шее очень красивого молодого мужчины, который показался мне безумно знакомым.

— Они только вышли из одной из комнат на втором этаже и поправляли одежду, у него ремень болтался и…

— И что? — прокричала я. — Какая разница? — спросила, все еще не отрывая взгляда от парочки, пытаясь вспомнить… 

Где я могла видеть этого блондина? Светомузыка и темное освещение совсем мне не помогали.

— Это же не ее муж, — выкрикнула Надя очевидную истину. Муж Смирновой был старше ее чуть ли не втрое. 

И именно в этот момент блондин повернул голову в мою сторону, и мы встретились с ним взглядом. 

Короткое мгновение, и он сразу же отвернулся, а я с места сдвинуться теперь была не в состоянии. Ни воздуха, ни мыслей — ничего не осталось. 

Я вспомнила эти стальные, словно расплавленное серебро, глаза. И мужчину я тоже вспомнила. 

— Рита! Рит! — закричала на ухо подруга, а я никак не могла прекратить смотреть на мужчину. Точнее8 на его удаляющуюся спину. — Пошли!

— Куда?

— Поближе его рассмотрим.

— Зачем? — закричала я так сильно, что в горле запершило.

— Ну интересно же, кто он такой.

— Надь, вот скажи мне, зачем тебе это? — На самом деле я испугалась. Зная настырный характер своей подруги, я не сомневалась, что стоит ей только его увидеть, сфотографировать внешность блондина в своей памяти, как не пройдет и пары дней, и у нее на него будет вся подноготная, доступная в интернете.

— Говорю, интересно. Пойдем. — Она потянула меня за руку, но я выдернула свою ладонь и покачала головой.

Мужчину звали Ярослав, и он был из Москвы — это все, что я о нем знала, и большего мне было не нужно. Слишком сильное искушение. 

— Иди куда хочешь, я лучше домой уеду. Никакого больше настроения.

— Ну Рита-а-а.

— Что? Я просила тебя не упоминать при мне о Смирновой? Просила. Ты не сдержала обещания. Поэтому я ухожу и тем более не собираюсь вместе с тобой следить за ней. 

Я прекрасно понимала, что не должна была срываться, но и Надя мне тоже много чего обещала. Весь отдых насмарку. 

Подруга за мной не пошла. Вот и пусть занимается своими расследованиями, главное — чтобы мне ничего не сообщала. 

Я вызвала такси, вернулась в общагу, комендант хоть и посмотрела на меня недовольно, но все же пропустила. Все давно знали о ее лояльности к припозднившимся студентам. А наутро, стоило только мне открыть глаза, я увидела склонившуюся надо мной Надю.

— Огнев Ярослав — наследник строительной империи. Владелец газет, заводов и…

— И пароходов, — простонала я и натянула одеяло на голову.

— Как думаешь, она с мужем разведется?

— Мне все равно, — прорычала, обманывая даже саму себя. 

Мне было не все равно, я терпеть не могла эту самую Ксюшу. А Ярослав… Ярослав — он был для меня символом чего-то светлого. Призрачного и ненастоящего. Принц, который навсегда останется далеким и недосягаемым. И он никак не мог заслужить себе такую спутницу жизни. Это же сплошное наказание. 

— Ну чего ты? Просто сама посуди. Этот Марк Смирнов такой старый, хоть и выглядит хорошо. А еще поговаривают, что у него сын сумасшедший. И все, больше ни детей, ни внуков. Не-е-е-т, все же она от него не уйдет. Там же наследства может быть ого-го, — продолжила рассуждать Надя, а мне так тошно на душе стало. И вроде все очевидно было, но так пошло. 

— Как ты узнала его имя? — все же не сдержалась я и резко подскочила с кровати. Только так, потому что по-другому я вообще бы не встала. 

— Три часа рассматривала фотоотчеты с клубных вечеринок. И нашла на одной его. Потом забила картинку в поисковик, и мне выдалась куча фотографий и статей с его милой мордашкой.

— Вот он, век технологий. — Я надела домашние лосины и, взяв косметичку, пошла в ванную комнату.

Умывшись, я засмотрелась на собственное отражение. Многие говорили, что я очень красивая, но первым, кому я поверила, был именно Ярослав. Мы виделись с ним единожды два года назад. Но та встреча прожгла во мне след. Я тогда была откровенно поражена тем, что в нашем мире существуют настолько красивые и потрясающие мужчины. Не на картинках журналов или в экране телевизора, а именно рядом, на расстоянии вытянутой руки.

Это был февраль, темнело уже не так рано, но все равно в седьмом часу уже начинало смеркаться. 

за два года до описываемых событий

— Надюш, я через парк пошла, так что через пятнадцать минут буду у тебя, — проговорила в динамик телефона и огляделась по сторонам. 

Я любила эту аллею, особенно после снегопада. Заснеженные сосны создавали ощущение, что ты находишься не в центре города, пусть и небольшого, а в самом настоящем лесу.

Только в этот раз я оказалась здесь не одна. 

— Или чуть позже, не теряй меня, если что, — протараторила я быстро в трубку, прощаясь с подругой, потому что увидела кого-то за скамьей.

Наверное, любая другая нормальная девушка на моем месте не то что прошла бы мимо — она убежала бы в испуге. Мало ли. 

Но я не смогла пройти мимо. С обратной стороны одной из парковых скамеек, утопая в снегу, сидел мужчина с опущенной головой. Он был без шапки. 

В такой-то мороз. Да и вообще непонятно, в сознании ли? И чего ему на скамейке не сиделось?

— Молодой человек, — позвала его. Реакции ноль. 

Тогда я шагнула в снег, сходя с тротуара. Блондин не был похож на алкаша или бандита. Напротив, красивая и, судя по всему, дорогая серая парка с меховой опушкой. Черные брюки и туфли со сбитыми носками. Я быстро дошла до него и, присев рядом на корточки, тронула его за плечо. 

Узнала бы мама, что я творила, посадила бы дома под замок. Навсегда. 

Только в этот момент я совсем не думала о маме. 

Незнакомец неожиданно поднял голову и уставился на меня потерянным взглядом. Большие серые глаза, с пушистыми черными ресницами. «Он же блондин, почему ресницы черные?» — отдаленно подумала я и забыла, что нужно что-то ему сказать. Я смотрела в расплавленное серебро его глаз и словно видела свое отражение на их поверхности. Они были как шарики ртути, градусник с которой я недавно разбила. Безумно красивые и манящие своей необычностью — и, скорее всего, настолько же вредные и ядовитые, ведь недаром говорят «убийственно красив». Это было как раз про мужчину и его глаза.

Он продолжал на меня смотреть, и в его взгляд по крупицам приходила осознанность, тогда как я даже головой махнула, но наваждение так и не прошло. 

— Что вам? — хрипло спросил он и быстро проморгался, а я только тогда поняла, что в его глазах стояли слезы, именно поэтому они были настолько выразительными и выбили из меня весь дух. 

— П-простите, — я с трудом разомкнула губы, но ладонь от его плеча так и не убрала, — я хотела узнать, все ли с вами в порядке. Холодно, — зачем-то добавила, когда он никак не отреагировал на мои слова. Словно это не было очевидным фактом.

— Спасибо за беспокойство. Все в порядке, — кивнул он. — Идите… блондин закашлялся, и я словно вышла из транса. 

Тут человек замерзает, должно быть у него что-то случилось и он в шоковом состоянии, а я пялюсь на его глаза.

— А ну-ка, вставайте. Вы же себе воспаление легких подхватите. — Он прищурился, продолжая сидеть. — Пневмонию! Менингит! — Он не поддавался. — Да вы мужчиной быть перестанете, отморозите себе все … — запнулась и не смогла продолжить. Как хорошо, что я была красная от мороза и блондин не смог заметить, как вспыхнули мои щеки, но все же мужчина наконец-то как-то отреагировал: он растянул губы в улыбке и поднял брови, словно дожидаясь, что я продолжу. А вот и нет. Я встала и грозно проговорила, стараясь повторить точь-в-точь интонацию мамы, когда она отчитывает папу:

— Поднимайтесь, я сказала. Иначе вызову полицию. — Улыбка мужчины стала еще шире, он будто бы говорил мне: “И что?” — И скажу, что вы распиваете алкоголь в общественном месте. Вот что! 

Блондин рассмеялся и все же поднялся, опираясь на свои колени. А затем подал мне руку для пожатия.

— Ярослав.

Я уставилась на его ладонь и красные пальцы. Сколько же он просидел на морозе? Точно ненормальный.

— Рита.

Протянула ему руку в варежке из белой козьей шерсти и даже сквозь нее ощутила, какими холодными были его пальцы. И лишь потом почувствовала себя ужасно неудобно. Блондин хоть и замерзший, и с отбитыми носами ботинок, но в дорогой одежде. А тут я со своими рукавицами, связанными бабушкой. Смотрелась, наверное, жуть как комично рядом с ним. 

— Спасибо, Рита, — мягко произнес мужчина и отпустил мою руку. — Может, выйдем на тротуар? 

— Ох. — Я прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться, и отошла в сторону, освобождая проход и пропуская мужчину вперед. Он начал отряхивать куртку и брюки, а я еле сдержалась, чтобы опять не засмотреться. — Ну ладно, раз с вами все в порядке, я тогда пошла. Удачи вам. — Развернулась и шагом, переходящим на бег, устремилась к концу парковой аллеи.

— Стой, Рита!

Ну вот, точно маньяк на мою голову. Выброс адреналина закончился, и теперь я вспомнила и о безопасности, и… 

Блондин меня нагнал так быстро, что я даже мысль додумать не успела.

— Скажи, пожалуйста, где здесь поблизости поесть можно? 

— Что? 

Серьезно? Он не маньяк? Или это обманчивый ход?

— Мне пора возвращаться в Москву, а я только сейчас понял, что со вчерашнего вечера ничего не ел.

— Так уже опять вечер. — Я тупо уставилась на него, не понимая, как это — сутки ничего не есть? Ярослав пожал плечами, а я, всячески ругаясь на саму себя, не смогла ему отказать. — Пойдемте, тут рядом кофейня есть. Как раз за выходом из парка.

Мы в полном молчании дошли до центральной улицы города, и я указала ему на вход в кафе, тогда Ярослав попросил меня составить ему компанию.

— Нет, спасибо, меня подруга ждет. 

Мужчина кивнул, еще раз поблагодарил меня и, резко крутанувшись на пятках, пошел в сторону кафе.

Я тоже развернулась и сделала целых три шага, а потом, послав все свое здравомыслие непонятно куда, остановилась, вздохнула полной грудью и догнала Ярослава. Поймала мужчину на самом козырьке и задала самый глупый на свете вопрос:

— У вас деньги хоть есть на ужин? — Ведь он был без всего, еще и какой-то слегка пришибленный. 

Хотя сейчас уже выглядел вполне здравомыслящим человеком, и не скажешь, что он каких-то десять минут назад сидел в снегу у скамейки и, кажется, плакал. До сих пор никак не могла уложить в голове, что такое бывает, что такие мужчины бывают реальными, да еще и способными на эмоции, которые ни капельки не смотрелись по-девчачьи.

— А у вас здесь что, не принимают по картам? — он принял мой идиотский вопрос за чистую монету и удивился. Я пожала плечами, чтобы не показаться совсем уж идиоткой, и первая толкнула дверь, не оставляя ему выбора.

— Подруга тебя больше не ждет? — спросил он, рассматривая меню, когда мы сели за широкий столик у окна.

— Ммм, я сказала ей, что задержусь, — промямлила я, в который раз засмотревшись на мужчину. Он снял парку и положил ее на диванчик, оставшись в черной футболке. Ну точно ненормальный. В такой-то мороз.

— Так, ладно. — Ярослав убрал меню, сложил руки в замок и серьезно посмотрел на меня, — Со мной все нормально. Я ничего себе не отморозил и, вообще-то, не псих. Понятно, что ты, скорее всего, подумала иначе.

Вот про то, что он мог быть психом, я и не подумала. Внутренне приосанилась. 

— Но не надо. Все окей. 

Я кивнула.

— Ты же из-за этого вернулась?

Я опять кивнула. Отличный предлог. 

Ярослав заказал себе ужин, мне пирожное и кофе, я откусила кусочек бисквита и не почувствовала вкуса. Странное ощущение: я сидела за столом, смотрела на незнакомого мужчину и пыталась понять, что я вообще здесь делаю. И никак не понимала. 

— Спасибо тебе за поддержку и помощь, Рита, — сказал он абсолютно серьезно после того, как расправился со своим ужином.

— Почему у вас сбиты носки туфель? Вы подрались с кем-то и отрубились там, за лавочкой? — выпалила на одном дыхании, потому что поняла, что изведусь вся, если не узнаю правду.

Ярослав рассмеялся и по-доброму посмотрел на меня.

— Сколько тебе?

— Семнадцать, — солгала я, сама не понимая зачем.

— Ты, наверное, еще никогда не влюблялась? — И вот после этого его вопроса я поняла, что он не по-доброму на меня смотрел, а по-отечески. Стало обидно. 

— Я сегодня потерял. Нет, не так. — Мужчина отвел взгляд и, смотря на пейзаж за окнами, продолжил: — Потерял уже давно. Но только сегодня понял, что потерял любимую женщину раз и навсегда. И этого уже никак не изменить.

— То есть вы из-за того, что…

— Да. Я слегка, — он опять повернулся ко мне и улыбнулся, только вот взгляд, полный серебра, был серьёзен, — расстроился и психанул. Попинал вашу скамейку, выпустил пар.

— А потом решили охладиться? — попыталась увести разговор с грустной ноты, жутко завидуя той самой женщине.

— В точку, Рита. Я удовлетворил твоё любопытство?

Я кивнула. Потом кивнула ещё раз, чтобы убедить скорее саму себя и не допустить того, чтобы с губ сорвался крутящийся на языке вопрос. Кивнула третий раз и все же открыла рот.

— Она, наверное, особенная и очень красивая? 

Ярослав улыбнулся на этот раз действительно искренне.

— Да, ты права. Она действительно особенная.

— Везет ей.

— Не уверен, — хмыкнул он, потянул к себе куртку, достал телефон и, крикнув официанта, попросил счет.

— Ну как же, — продолжила я, — не каждую будет кто-то настолько сильно любить.

— Тебе можно не переживать, — усмехнулся блондин и быстро приложил смартфон к принесенному официантом терминалу для оплаты банковскими картами, а затем опять повернулся ко мне. — Ты очень красивая и тоже особенная, иначе бы прошла мимо. И я искренне надеюсь, что тебе повезет намного больше, чем ей. Удачи тебе, Рита. 

Ярослав поднялся с дивана, накинул парку и ушел, не оборачиваясь. 

* * *

— И все? Вот так просто ушел? — вклинилась в мой рассказ подруга по дороге в универ. 

Я все же решила с ней поделиться тем, что видела Огнева уже однажды. А когда назвала ей примерную дату, то она сразу выдала, что это как раз таки и было после свадьбы Ксении.

— Понимаешь, — запальчиво произнесла она, — значит, у них уже давно такая любовь и это по ней он так убивался после ее свадьбы. Точно-точно… Наверное, она к родителям поехала без мужа и Огнев решил ее перехватить. Ох, это все так романтично, — восторженно пропищала она. 

А я лишь отвернулась и недовольно с ней согласилась, хотя до последнего не хотелось верить в правдивость предположений подруги. Разве могла для него быть особенной эта намалеванная кукла без мозгов?

Я умолчала, не сказав Наде о том, что именно из-за Огнева я больше ни с кем не встречалась. Вряд ли это была влюбленность. Но просто ни один парень больше не дотягивал до того уровня. Не производил на меня такое впечатление. 

Тогда, в шестнадцать, я не разобрала, что это симпатия и притяжение. Сейчас я это понимала, особенно после того, как попала вчера в плен его глаз. Они были не серебряными и не платиновыми. Ртуть. Самая настоящая ртуть. Отравляющая душу. 

Как же хорошо было не воспринимать Ярослава как кого-то реального и ничего о нем не знать. И как же жить теперь? Зная, кто он, что он. Понимая, что он не такой уж и особенный, раз крутил любовь с замужней Смирновой. 

Я тяжело вздохнула и чуть не подавилась этим самым воздухом. Потому что именно в этот момент нам с Надей перегородила дорогу та самая Смирнова.

Глава 6

Рита. Пять лет назад

— Привет, девочки, — плотоядно улыбнулась Ксения и сложила руки на груди, — Надежда, можно мне тебя на пару слов?

— Да, конечно, — закивала моя дурная подруга.

— Прости, но у нас пара, и мы очень опаздываем, — улыбнулась я ей, мысленно желая, чтобы у нее все волосы выпали. — А прогуливать, увы, нельзя.

И зубы крошиться начали. Или нет. Пусть тоже выпадут, так же как и волосы. Было бы прекрасно. 

— Чудненько, — улыбнулась Ксения мне, — вы же обе из моего города? — Надя, как дурочка, закивала, и мне захотелось дать ей подзатыльник. — Значит, вы обе прекрасно знаете, что у меня есть сестра-близнец. — На этот раз кивнула я, насторожившись. — Ну вот и прекрасно! Главное — помните об этом. 

Девушка еще раз улыбнулась, многозначительно на нас посмотрела и зашагала прочь.

— И что это было? — заторможенно спросила подруга.

— А это она нам так угрожала, Надя.

— Не-е-ет. 

Я кивнула, прокрутив слова Смирновой в голове.

— Ну нет же… 

— Знаешь, а она намного умнее, чем я думала о ней. Ладно, все, — я легонько толкнула Надю в плечо, — пойдём уже на пару. Пять минут всего осталось.

Все занятия, сидя на парах, я только и делала, что заставляла себя слушать преподавателей и писать лекции, не отвлекаясь ни на что. Но глупое желание забить имя Ярослава в поисковике никак не покидало меня. Как же спокойно-то раньше было. 

Усилием воли я продержалась два дня. Пару раз срывалась, печатала его имя в адресной строке, но, не подтверждая вводом, быстро все стирала и блокировала телефон. 

Мне это было не нужно. Детские мечты должны были оставаться именно мечтами, так же как и принцы. Но все же на второй день перед сном я нашла ссылку на инстаграм Огнева. Специально не стала открывать статьи о нем, его семье, успехах и бизнесе, мне это было не нужно, хотелось лишь немного заглянуть в его личную жизнь. Но и это было лишним. Я прекрасно понимала, но поделать ничего с собой так и не смогла.

Он был очень красивым, именно таким, каким я его и запомнила, только вот на всех до единой фотографии взгляд его был холодным, колючим и каким-то отстраненным. Я пролистала всю ленту, снимков было до обидного мало, но ни на одном кадре я не нашла того самого принца. Был серьезный и надменный мужчина в компании таких же хозяев жизни, как и он. Еще была фотография с красивой блондинкой в свадебном платье, но, судя по дате, это было еще до того, как мы с ним встретились в центральном парке моего родного города.

Интересно, эта блондинка и была той самой особенной? Или все же Ксения?

«Спасай!»

На экране телефона всплыло сообщение от мамы.

Я вышла из приложения и быстро набрала маме ответ. Как выяснилось, она купила сестренке подарок, но кукла оказалась не та. Дома вой и истерика младшей. Ведь мама обещала же. А мама не может понять, что же она сделала не так. 

«Я завтра схожу в магазин и куплю Лизе ту Барби».

Напечатала ответ и сразу же спрятала телефон под подушку, чтобы не поддаться искушению и не начать пускать слюни на скриншот экрана с изображением Ярослава, который я сделала машинально и даже думать не хотела почему. Почему… зачем… У меня не было ответов на эти вопросы, ни на один из них.

Утром в субботу, пока Надя еще отсыпалась, я сразу же поехала в центр, в детский магазин, и уже у стенда с куклами позвонила сестренке.

— Ну, — ответила эта маленькая вредина.

— Не нукай мне. Какую там Барби ты хотела?

— Из Холодного сердца.

— Ага, — протянула я, ища взглядом диснеевских кукол. — В чем подвох?  — спросила, заприметив нужных Барби.

— Мама взяла не ту. 

— А они разные?

— Мне нужна Анна. Анна, а не Эльза. Эльзы у меня теперь две. 

— Так, стоп. Анна — это? 

— Вон та, рыжая, — послышался позади меня хриплый голос. 

Мне показалось. Показалось. Показалось. 

Я не могла помнить его голос спустя столько лет. Да и не могло так совпасть. Не бывает таких совпадений. Не бывает.

Дрожащей рукой потянулась к упаковке с куклой и прочитала название на этикетке 

— Кукла: «Холодное сердце два. Магия причесок». Такая пойдет?

Сестра запищала что-то невнятное и нажала на отбой, а я медленно опустила телефон и все же обернулась, перед этим глубоко вздохнув.

— Спасибо, — тихо произнесла, потому что голос пропал. 

Это был действительно он. Огнев Ярослав, мужчина, чей инстаграм я рассматривала вчера перед сном. И он меня, конечно же, не узнал. Он легко улыбнулся, кивнул и перевел взгляд на стенд с игрушками.

— Не стоит, я просто сам как раз собирался эту рыжую брать. Вот изучал.

Я кивнула, не найдясь с ответом, и мужчина, усмехнувшись, добавил: 

— Подарок племяннице выбираю, в прошлый раз как раз вон ту блондинку и взял, а сестра сказала, что мимо. Ну я и решил, что, наверное, нужно было вторую.

— Ах, ну тогда удачи вам, — широко улыбнулась и отошла от стенда. Огнев вернул взгляд к игрушкам, а я дала себе пару секунд, чтобы просто впитать в себя его вид. Сейчас он был теплым. Ведь что может быть уютнее мужчины, выбирающего подарок для маленького ребенка? 

И тут…  Не знаю, кто меня за язык тянул, но я, как всегда, сначала сказала и только потом подумала. Ну зачем?

— А сколько лет вашей племяннице? Простите, если лезу не в сво…

— Скоро будет полтора, — быстро ответил он, не отрывая взгляда от стенда.

— Полтора — это полтора годика? — с трудом сдерживая улыбку, переспросила, уже прекрасно понимая, почему его сестра сказала «мимо».

— Нет еще, — поправил он меня, все же повернувшись и окинув заинтересованным взглядом. 

И провалиться бы мне на этом самом месте. Я была не накрашена, в спортивных брюках, кедах и с двумя косами на голове. Это даже не провал, а настоящее падение. 

Надо было уйти. Сразу же развернуться и уйти, но спрятаться сейчас от пристального взгляда Ярослава было негде. Во рту адски пересохло, я прижала упаковку с Барби к груди, надеясь хоть как-то собраться, но не помогало. Он все смотрел и смотрел, словно сканируя, изучая, как какой-то предмет.

— Так вот, ей только через два месяца будет полтора годика. Я думал, что объяснил это понятно с первого раза, — отчеканил он и тут же задумчиво протянул: — Скажите, а мы с вами нигде не встречались?

Сердце заколотилось с такой силой, что его удары били в ушах. Вспомнил. Не узнал, но хоть вспомнил. 

Обрадовалась, как самая настоящая дурочка, но так ничего ему и не ответила, потому что не смогла бы собрать все свои мысли воедино, покачала головой и перевела тему.

— В таком возрасте в куклы не играют, особенно в Барби. Пупсик бы, возможно, понравился, но я…

— Пойдемте, — улыбнулся он, — вы просто не имеете права мне не помочь после… — Ярослав указал взглядом на упаковку, которую я прижимала к груди, как самое настоящее сокровище, и я рассмеялась. Наверное, так сказалось напряжение и вся ситуация в целом, но стоило только увидеть во взгляде Огнева настоящий живой интерес и теплую улыбку, а не то надменное и холодное выражение лица, как мне стало хорошо. Стало проще дышать — хотя бы потому, что я его не сочинила, ведь вчера, смотря на фотографии Огнева, я думала о том, что мне вообще приснилась наша прошлая встреча, но нет.

— Пойдемте, конечно же. — Я быстро развернулась и направилась к игрушкам, соответствующим возрасту его племянницы, то и дело оглядываясь и проверяя, следует ли мужчина по-прежнему за мной или нет.

Хотелось взять его за руку. Очень хотелось. Но это было неуместно, и как же хорошо, что я не окончательно растеряла все свои мозги и понимала это.

— Вот, смотрите, им интереснее такие игрушки, — указала я на стенд с красивыми куклами, — или пупсики. Моя сестра очень любила колясочку, она в ней катала все, что только можно. Еще для этого возраста очень много всяких развивашек… — я начала целую лекцию.

В итоге из магазина Огнев вышел с целым ворохом приданого, а я всего с одной “Анной”, которую мужчина, кстати, оплатил, потому что все игрушки были сложены в одну кучу и продавец пробила Барби вместе с остальными.

— Не нужно, — отрицательно мотнул головой Ярослав, когда я попробовала вернуть ему деньги. — Будем считать, что это подарок за помощь. Если честно, я до сих пор в шоке оттого, что мне раньше не пришло в голову купить сразу много всего. Ведь так что-то да подойдет, а у меня ни одной мысли в ту сторону не было.

Я улыбнулась и обняла упаковку с куклой еще крепче. Кажется, сестре я куплю другую.

— Удачи вам. Надеюсь, племяннице понравится все, что мы с вами выбрали, но особенно я болею за зайчика.

— Да? — искренне удивился Ярослав, достав белоснежного зайку из пакета, тот был совсем как настоящий, только маленький.

Я закивала. Такая милота не могла не понравиться, будь девочке год, два или восемнадцать.

— А знаете, м-м-м… — протянул он, нахмурившись, — Как тебя зовут? 

От такой резкой смены тона я слегка подвисла.

— Рита, — тихо ответила, не зная, чего ожидать. А вдруг он вспомнил и сейчас обвинит меня в том, что я не призналась?

— А меня Ярослав. Приятно познакомиться, — улыбнулся он, да с таким задором, что еще чуть-чуть — и у меня бы подкосились ноги. Невозможно. Невозможно находиться рядом с ним и не поддаваться его очарованию. — А то как-то странно получается: мы с вами устроили самый настоящий варварский набег на магазин с игрушками и так и не представились друг другу. 

— Ну почему же варварский? — вторила я ему. — Ведь вы же все честно оплатили, или… — Я наигранно охнула и громко прошептала: — Вы вынесли что-то с собой, не оплатив?

Огнев рассмеялся, да так громко и задорно, что, казалось, его сейчас слышал весь торговый центр, а я стояла рядом, смеялась вместе с ним и понимала, что мне совсем не хочется смеяться. Внутри все сжалось так сильно, что сердце, как сумасшедшее, заходилось оглушительными ударами, постоянно сбиваясь с ритма. Я попала. Ведь Огнев сейчас уйдет, просто развернется и уйдет. А мне предстояло как-то жить с этим дальше. 

— В общем, так, — серьезно произнес он, — я так подумал-подумал и решил, что белочка Людочке понравится больше, поэтому этот зайчик, — он махнул им у своего лица, — отправится к тебе.

— Что?

— Ну, подумай сама: сестра его закинет в какой-нибудь шкаф, и будет он там пылиться. Жалко же зайку. Забирай. 

И я забрала. Это было так глупо и нелогично. Я и так позволила оплатить ему Барби. Но… Этот заяц из его рук. Я просто не смогла не взять. 

— Спасибо, — протянула ладонь и быстро схватила игрушку, будто Ярослав мог передумать и запихнуть зайца обратно в свой пакет.

Огнев кивнул, не отрывая от меня взгляда и по-прежнему улыбаясь. 

— Тебя подвезти? — как бы между делом спросил он. И на этот раз я все же отказалась. 

— Мне еще в пару отделов зайти надо. А вас же сестра и Людочка ждут. 

— Да-да, все так, — он запустил ладонь в волосы, взъерошил их, будто о чем-то раздумывая, — ну я тогда пойду, — кивнул чему-то и все же поставил точку: — Удачи тебе, Рита, и еще раз спасибо.

А потом он ушел. Опять ушел. А я обозвала себя дурой. Вдвойне дурой. Втройне дурой. Господи, да тысячной дурой. Щеки горели, сердце колотилось, кончики пальцев подрагивали, поглаживая шерстку белого зайчика.

Господи, не могла же я вот так взять и влюбиться? Всего после одной встречи? Ну ладно, двух.

Тряхнула головой и все же сдвинулась с места, к которому, казалось, приросла. 

В комнате общежития я первым делом нашла место для зайчика. Сначала поставила его на стол. Потом решила убрать на комод. Посидела на кровати, бросая отчаянные взгляды в сторону белого пушистика, и все же не сдержалась, сграбастала его с комода, крепко обняла и прикрыла глаза, ощущая себя самой большой и самой счастливой на свете дурой. Заяц был даже не огромной плюшевой игрушкой, какие парни часто дарят своим девушкам. Это был маленький пушистый зайчик, которого я сейчас прижимала к сердцу — и улыбалась как глупая. 

А потом с чистой совестью положила игрушку около подушки и, открыв в телефоне инстаграм, нашла Огнева. Провела подушечкой пальца по экрану. 

А почему бы не попробовать? Хотя бы просто поддерживать дружеское общение. 

Сфотографировала зайку и отправила Огневу в директ сообщение. И только потом спохватилась.

— Ой ду-у-у-у-ура. 

Ведь я не могла знать его фамилию. Что я ему тогда скажу? Как нашла его в инсте? Упала на кровать, раскинув руки и прикрыв глаза.

— Если спросит… — тихо шепнула. — Господи, лишь бы спросил…

Глава 7

Ярослав. Пять лет назад

— Огнев, тебя телефоном пользоваться не учили? — послышался недовольный бас моего друга, который нагло распахнул дверь кабинета, завалившись в мою обитель, как к себе домой.

— Как ты меня нашел? — поинтересовался, не отрывая взгляда от проекта.

— Ох, это было так сложно. — Влад с размаху сел в кресло, которое чудом под ним не проломилось. — Это так трудно…  Где еще ты можешь находиться в вечер субботы? У меня было так много вариантов.

Я поднял на друга взгляд, а он начал загибать пальцы.

— Ты мог быть в своем офисе, потом еще раз в своем офисе, как вариант, — загнул он третий палец, — мог спать в каморке своего офиса. — Влад кивнул головой в сторону двери, за которой находился душ и маленькая комнатка с софой, столом и холодильником. Никаких излишков, этот кабинет перешел ко мне от отца, который всю жизнь, пожалуй, только и делал, что экономил. — Дальше…  Ты мог быть в кабинете своей новой квартиры, кажется ты только там спишь, и…. А знаешь, у меня больше нет вариантов.

— Соф, ты преувеличиваешь. — Я закрыл папку и, отложив ее, посмотрел на часы: просидел до самого вечера за работой и сам не заметил. Потер переносицу и только тогда понял, что устал.

— Что не преувеличиваю? — ехидно улыбнулся друг.

— Скрой свои зубы. Тебе не идет такая улыбка с твоей комплекцией.

Влад Софийский даже для меня казался чересчур большим, настоящий шкаф два на два. 

— Ты плохо воспитан — тебе кто-нибудь говорил об этом?

— Только ты, Соф. — Я поднялся с кресла и налил себе минералки. — Будешь?

— Ты издеваешься? Вечером в субботу? Минералку? Огнев, я почти тридцать лет с тобой дружу и до сих пор не всегда понимаю, когда ты шутишь, а когда нет.

— До дома ты меня довезешь? Тогда я могу выпить запросто.

— Когда тебе это мешало?

— Соф, не начинай. И без тебя головняков хватает. Я, кстати, сегодня с подарком мелкой угадал, — вспомнил свою сегодняшнюю победу, хоть она и не до конца была моей.

— Вот, я же сразу тебе говорил, что нужно было рыжую. Люда блондиночка, зачем ей конкурентка в одной с ней квартире.

— Людочке, как оказалось, Барби вообще до лампочки. Но она была очень рада машинке, конструктору и маленькой белочке. Все остальное было отбраковано Славкой.

— А было много? — хмыкнул Влад и махнул мне, словно официанту: — Налей, что ли, что-нить покрепче. 

— Много. — Плеснул виски в бокал и протянул ему.

— А так можно было, получается? 

В прошлый раз мы выбирали куклу с ним вместе — и лоханулись тоже, получается, вместе.

— Не переживай, Соф, я бы в жизни не додумался купить Люде что-то другое, мне девушка одна подсказала.

— Да? И как? Ты ее хорошо за это отблагодарил? — В светлых глазах Софийского словно мигалочка зажглась, как и всегда при упоминании о женском поле.

Я ничего не ответил, вспомнив Риту. Она была молоденькой, очень молоденькой. Естественная и красивая, но мне запомнились лишь косы,  такие всегда заплетала Еся. Мотнул головой, отгоняя непрошеные воспоминания. 

— Что ты там говорил про телефон? — перевел тему и сел на диван у панорамного окна с изумительным видом на вечернюю столицу.

— То, что ты не берешь трубку. — Он тоже поднялся с кресла и сел на диван рядом со мной. — Я тебе скинул фото девочек, с которыми мы должны были провести сегодняшний вечер, но заебался тебя искать и на все плюнул. 

— Плюнул на девочек? Соф, не пугай меня, — подколол друга и, достав телефон, зашел в мессенджер. Присланная от Влада ссылка вела на инстаграм симпатичной рыжули. — А где вторая? — улыбнулся я, приближая селфи девушки в нижнем белье.

— Брюнеточку я себе присмотрел, тем более я знаю о твоей слабости к…

— Не начинай, — осадил друга. 

Опять он за старое. А я уже второй раз за день вспомнил о ней. Нет-нет, в третий. Утром в магазине девушка показалась мне слишком знакомой, и лишь потом я понял, что все дело было в косах. 

Вернулся на основную страницу и уже хотел выйти из приложения, как заметил горящее сообщение в директе.

— А у меня, кажется, появился сталкер, — протянул я и быстро напечатал ответ: «Милая девушка Рита оказалась вражеским шпионом?»

— О чем ты? 

Крутанул телефон, показывая другу фотографию зайца.

— Сегодняшняя помощница из магазина нашла меня в Инстаграме, что довольно странно, если учесть, что я назвал ей всего лишь свое имя.

— Да ты рожей бы своей сверкал перед прессой поменьше. А ну-ка, дай. — Он практически вырвал телефон у меня из рук и перешел на страницу девушки. Даже я этого сделать не успел.

— Ну ничего такая, правда, совсем уж не красится. Словно ей пятнадцать.

— Может, так и есть.

— Не-е-ет, они в институте учатся, — задумчиво протянул он, увеличивая какое-то изображение.

— Они? — переспросил.

— Да, глянь, какая лапа. — Влад повернул ко мне мой же телефон, показывая фотографию Риты — в спортивной одежде и все с теми же косами — и миниатюрной брюнетки. 

— Отдай мне мой телефон.

— Подожди, — Влад достал айфон и уже в своем инстаграме нашел ту самую брюнетку. — И не смотри так на меня, — усмехнулся он, — инстаграм — самый лучший чат для знакомства.

— Это не чат, — поправил его, возвращая телефон.

— Да пох вообще. Главное — там сразу видны все прелести и недостатки девочек. А эта вообще конфетка, с ней можно и несколько раз погулять. Ее, наверное, и не так много успело поиметь. Ей… — Он пролистал ленту. — Восемнадцать, — довольно воскликнул. — Как раз самое то. Слушай, а вечер-то налаживается, пиши этой своей сталкерше.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты идиот? 

Друг ненадолго задумался. А потом кивнул.

— Ты и мама.

— Знаешь, я с твоей маме солидарен, тебе через два месяца тридцатник уже будет, а ты … 

Хотел высказать другу, что тот вел себя, как малолетка, но понял сам, что ничуть не лучше. Прозвучал звуковой сигнал, оповещающий о сообщении, и я с нетерпением полез его читать.

«Я просто хотела, чтобы ты не переживал за жизнь зайчика. Ему хорошо, и он не пылится на верхней полке шкафа».

Девушка проигнорировала слово шпионка. Я растянул губы в довольной улыбке и начал строчить ей ответ.

«Я рад. Ведь Людочка все же выбрала белочку».

«И все?»

А следом:

«Боже, зайца взяли в заложники))»

«Кто?»

— Ты чего так лыбишься? — настороженно спросил друг и подался ближе, пытаясь заглянуть в мой телефон.

— Соф, ты сегодня плюнул на девочек, а теперь трешься об меня. Я еще что не то подумаю, — усмехнулся. Настроение как-то само собой стало прекрасным. Хотя почему само собой? 

Рита и ее ответ. Причина была очевидной

«Подруга взяла его в заложники и угрожает выкинуть из окна, если я не пойду с ней в клуб».

«А ты?»

«А я не хочу».

«Вот я тоже не хочу, а друг заставляет».

«Тоже взял зайца в заложники?»

«Хуже! Он оккупировал мой кабинет и не пускает к бару».

Бросил взгляд на пыхтящего Влада и, усмехнувшись, напечатал еще одно сообщение:

«Давай натравим их друг на друга?))»

Нажал на кнопку отправки сообщения и, поднявшись с дивана, довольно потянулся. Как же давно я не отдыхал. Суббота, вечер. Почему бы и нет? Особенно под такое хорошее и беззаботное настроение, которого у меня не было уже тысячу лет.

Глава 8

Рита. Пять лет назад

— Надя! Надя! — закричала я во весь голос.

— Что?

— Смотри, — повернула телефон в ее сторону, сама прочитать вслух пришедшее сообщение я была не в состоянии.

— Хм-м, — улыбнулась Надя, — друг. Главное, чтобы Ксения не натравила потом кого-нибудь на нас.

— Не напоминай мне о ней.

Господи, когда я успела так поглупеть? Еще пару дней назад хорошо соображала, а сегодня словно кто-то нажал на кнопочку и выключил всю мою мозговую активность. Творила глупость за глупостью и совершенно не хотела ничего менять.

Возможно, наша сегодняшняя встреча была подстроена самой судьбой. 

Если думать именно так, то можно простить себе любую оплошность, ведь я всегда верила в судьбу. 

Ответила согласием, а следующее пришедшее сообщение мне не очень-то и понравилось, я нахмурилась.

— Что?

— Он предлагает отправить тебя с его другом в клуб, а нам прогуляться по городу. Пишет, что давно не дышал свежим воздухом.

— Это в Москве-то он свежий? — засмеялась Надя и тут же сверкнула на меня взглядом. — А фото друга имеется? Нет? Ну я все равно не против.

— Ты что, дурная? В клуб с незнакомым человеком? А вдруг он… 

Совсем некстати вспомнилась первая встреча с Огневым и мои сомнения, не маньяк ли он.

— Не говори глупости. Огнев — публичный человек. Вряд ли его друг окажется насильником.

— Но он может быть наркоманом, бабником, да и просто придурком.

— Ну, для начала это надо узнать. Это ты у нас вечно всего боишься, даже на кастинг такой крутой не пошла, хотя тебя могли бы выбрать…

— Только не начинай опять, — застонала я и все же сдалась. Скорее смалодушничала. 

Я понимала, что подругу нельзя отправлять одну, но желание опять встретиться с Ярославом было сильнее кричащей во мне совести.

Если до конца верить в судьбу, то, наверное, именно в тот день изменилась моя жизнь. Огнев приехал за нами без друга, и будь я одна, скорее всего, не села бы в его машину, хотя как знать… Ведь жизнь не терпит сослагательного наклонения. 

Надю мы высадили у клуба и, можно сказать, сдали с рук на руки, какому-то качку.

— Все хорошо, — усмехнулся Огнев, заметив испуг в моих глазах, только вот его слова не очень-то меня и успокоили. — Не переживай, мы будем тут недалеко, машину припаркуем и пойдем по Арбату погуляем. Я там не был уже лет восемь. Тоже мне москвич, — усмехнулся мужчина и прокрутил руль.

Меня окончательно отпустило, только когда мы через десять минут оставили машину в зоне для парковки и вышли на многолюдную улицу.

— Ну, рассказывай, — улыбнувшись, сказал Ярослав.

— Что?

— Как ты вышла на мой инстаграм вот так, за день?

Я попыталась собраться с мыслями, но Огнев меня опередил.

— Если ты сейчас скажешь, что у тебя нет никакой сестры и ты специально меня подкараулила, то я очень сильно расстроюсь, — усмехнулся он, а я, видимо, настолько сильно округлила глаза, что мужчина и правда усомнился. Остановился, взял меня за плечи и заглянул мне в глаза своими невозможными ртутными омутами. — Рита?

А Рита стояла, хлопала своими ресничками и ни единого звука произнести не могла, потому что Ярослав до неё дотронулся! 

Вот тебе и Рита.

От его ладоней шел жар, проходящий сквозь куртку, на этот раз пальцы мужчины не были замерзшими.

— Рита? — позвал он меня опять, а я смотрела на Огнева и пыталась докричаться до самой себя. Никогда не разговаривала с собственным Я, а сейчас пыталась договориться с этой дурной девчонкой, чтобы она наконец-то отвисла и что-то ответила мужчине, в чьем взгляде утонула.

— Прости, — шепнула, облизала пересохшие губы, — я знаю тебя давно. Уже два года. — Мужчина нахмурился, но я так и не успела ему ничего рассказать.

У Огнева зазвонил телефон, и он, остановив меня кивком, убрал руки с моих плеч и принял вызов.

В динамике его телефона раздавался какой-то шум, а сам Ярослав еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.

— Поехали, — бросил он после того, как скинул вызов.

— Куда? 

— Обратно, а то там точно до драки скоро дойдет.

Уже в машине Ярослав, смеясь, произнес:

— Как я понял, Влад переусердствовал с ухаживаниями и твоя подруга за это...

— Баллончик? — охнула я.

Огнев не ответил, он просто захохотал и продолжал смеяться всю дорогу до клуба.

Надя и Влад нас ждали на улице, подруга что-то запальчиво выговаривала парню, так и норовя его стукнуть сумочкой, а он, прикрывая глаза, отмахивался от нее второй рукой. Это было особенно смешно, если учесть, что Надя была втрое меньше мужчины.

— Наконец-то. Огнев, убери от меня эту сумасшедшую.

— Это я сумасшедшая? — ахнула Надя, но я схватила ее за руку и потащила к машине.

— Ты, ты. Огнев, ты мне по гроб жизни теперь обязан, понял?

— Ага, — Ярослав не переставал смеяться, — в одну машину, я так полагаю, вы не сядете?

— Боже упаси! — прорычал Влад, и тогда засмеялась уже я. Надя была в безопасности, да и мужчина вроде не сильно пострадал.

— Тогда жди меня. И вообще, что ты здесь стоишь, как посмешище? Иди внутрь.

— Ну знаешь! Ты мне сам сказал присматривать за этой ненормальной. Вот я и присматривал, — выкрикнул этот бугай, как самый настоящий обидевшийся ребенок, и ушел обратно в помещение, слегка промазав и въехав плечом дверной проем.

Огнев выругался и поспешил к нам. Мы быстро и в полной тишине доехали до общежития. Надя скрылась из машины, и я тоже потянулась к дверной ручке, но Ярослав меня остановил и повторил свой вопрос.

Тогда я поспешила рассказать ему о нашей встрече в парке, затем соврала, что случайно наткнулась на какую-то статью о нем и уже давно была подписана на его страницу в инстаграме, как и на сотню других звезд.

— Звезд, говоришь? — усмехнулся он и с такой искренней радостью заглянул мне в глаза, что мои последние мозги, если те и оставались, унесло напрочь. Тогда я подумала, что он вспомнил и действительно рад меня видеть. Так оно, наверное, и было, только вот Ярослав совсем не рассматривал меня как предмет мужского интереса. Попросту говоря, он совершенно не видел во мне женщину. 

Друга, приятельницу, смешную девочку, которая отвлекала его от тяжелых трудовых будней, а работал он постоянно. В общем, кого угодно, но точно не женщину. Наверное, я сама была виновата, одеваясь в спортивную одежду, плетя на голове французские косы или колоски и не нанося на лицо ни грамма косметики. 

Мне хотелось выглядеть для него красивее, но каждый раз, когда я все же красилась или надевала платье, перед выходом я все это снимала или смывала. Я боялась, что тогда от наших отношений не останется ничего. Пусть он меня воспринимал хотя бы как друга, но это было лучше, чем ничего.

Почему вообще он взялся со мной дружить, мне тоже было неясно, но и углубляться в это я не хотела. Я просто наслаждалась нашими прогулками по улицам столицы, телефонными разговорами и постоянными переписками. А еще я постоянно слала ему фотоотчеты о жизни зайчика в общежитии. Ярослав смеялся и прозвал меня Динь-Динь, я даже не сразу поняла почему. Пока он однажды совершенно серьезно не признался, что ему со мной легко и просто и, когда я рядом, он перестает замечать свой возраст и взрослеть. На что я обозвала его дураком. 

А как иначе? Разве можно в двадцать девять рассуждать, как настоящий старик? Я не знала, что творилось у него в голове, и никак не могла понять, что он за человек.

Наши так называемые приятельские отношения продлились ровно месяц, пока я не увидела, что Ярослав может быть совершенно другим. Не тем добрым, спокойным и улыбчивым, каким он был со мной, и не тем холодным, надменным и колким, каким он был на страницах соцсетей и в общении с другими. 

А вспыльчивым, яростным, безбашенным, эмоциональным и живым… 

Когда я увидела его таким, поняла, что мне стало мало того, что было между нами.

Глава 9

Рита. Настоящее

— Ты чего не разулся? — запричитала подруга.

— Надин, не начинай. Лучше иди занимайся своими женскими делами. 

— Яр, — рыкнул Влад.

— Соф, я ничего такого ей не сказал. Просто у меня глобальный пиздец настал, — тяжело выдохнул Огнев и, судя по звуку приближающихся шагов, пошел на кухню. 

Конечно же, никто его не остановил. Надя попыталась, но Ярослав ее проигнорировал. Мне ничего не оставалось, как сесть за стол и с умным видом начать пить чай, хотя внутри все подрагивало.

Мужчина появился в дверном проеме, встретился со мной взглядом, прищурив свои ядовитые глаза, и смачно выругался.

— Я и забыл, что вы подруги, — это прозвучало уже более спокойно, почти обреченно.

Огнев перешагнул порог, а следом за ним появились Софийские. И если у Влада был виноватый вид, то подруга хитро поглядывала на меня и на удаляющуюся спину моего мужа. 

Яр, не переставая смотреть на меня, подошел к обеденному столу и сел напротив. Я сделала маленький глоток горячего чая, также глядя на мужа.

— Может, чего покрепче? — спросил он, на что я лишь пожала плечами. Вряд ли алкоголь поможет успокоить все то, что до сих пор бушевало внутри меня. Мне бы пустырника или валерьяночки — или всего вместе и сразу.

— Ну, мы пошли, — пискнула Надя.

— Стоять, — опередил меня Огнев. — Вы же не хотите трупов на своей кухне? — произнес он с вызовом, по-прежнему не отрывая от меня взгляда. 

Я слабо улыбнулась. 

— Это воспринимать как угрозу?

— А кто сказал, что я не переживаю за свою шкуру, особенно когда у тебя в руках кипяток? — Огнев сложил ладони в замок и подпер ими подбородок, все еще смотря на меня.

Казалось, что мужчина даже не моргал. Да сколько можно-то? Я, как та бабочка, увязла в паутине. В очередной раз попала в плен его взгляда и смотрела, смотрела, смотрела.

Влад опустился на соседний с Яром стул, хлопнул того по плечу, и лишь тогда Огнев от меня отвернулся. Я с облегчением уставилась в кружку, чувствуя, как дрожат пальцы. 

Потому что Ярослав смотрел не так, как в офисе нотариуса, в его взгляде не было ни желания трахнуть, ни желания убить. Там была какая-то потерянность и обреченность. Давно я не видела его таким, если вообще когда-либо видела.

— Надюш, давай и правда чего покрепче, — ласково обратился Влад к жене, что-то достающей из шкафчиков.

А я в тысячный раз, чтобы отвлечься, попыталась понять: как так могло получиться? Как они могли сойтись? 

Подруга быстро все организовала, поставила на стол закуски и бутылку виски. Влад разлил янтарную жидкость по бокалам, и мы в тишине, не чокаясь, ничего не произнося, каждый выпил непонятно за что. Влад позже спохватился и произнес наибанальнейшую банальность:

— За встречу.

— Ага, — кивнул Огнев, — встречу семьями. 

Я сжала крепче пальцы на бокале. Выходило и правда очень странно. Многие молодые семейные пары собираются с друзьями, выезжают на природу, ходят вместе по барам и кафе. Позже отдыхают вместе с детишками. А мы вот так. 

— За ваше здоровье, — ехидно произнес Яр и, подняв бокал в воздухе, допил залпом все, что в нем оставалось. — Значит, начну я. 

Огнев пришел сюда, чтобы выговориться, и его ничего не смутило, даже мое присутствие.

— Мой родной отец меня подставил. И я не понимаю за что, — покачал он головой, посмотрел на меня, и я увидела в его взгляде то, что сразу не разобрала. Ему было больно. Просто больно. 

Видимо, до Огнева не сразу дошло случившееся. Как там говорят — состояние аффекта? Вот и Ярик у нотариуса не до конца осознал случившееся, а потом остыл, подумал и понял… 

Надя легонько толкнула меня ногой под столом, я повернулась к ней, и девушка начала что-то говорить одними губами. Нет, мне сейчас не были нужны ее умозаключения. Не до нее.

— Ты знала?

— Нет! — резко выдавила из себя. Яр не смотрел на меня, он пялился на жидкость в обновленном бокале, но я безошибочно угадала, что мужчина обращался ко мне. 

— Тогда почему?

— Я не знаю, — честно ответила и на этот раз сама пнула ногой подругу. Пусть уйдут. 

Огневу нельзя больше пить, он сюда приехал, скорее всего, уже нетрезвый. А я слишком давно его не видела, чтобы с ходу такое заметить.

Просто так мужчина не стал бы демонстрировать при всех свою слабость. А именно этим он сейчас и занимался. Софийские тихо встали из-за стола и ушли, Яр не обратил на них внимания.

— Что, если я напишу на тебя какую-нибудь доверенность, разрешу управлять своей собственностью?

— Это не твоя собственность, — рыкнул мужчина и зло на меня посмотрел. 

Вот такой его взгляд был привычнее. И самое главное, видя его таким, мне не хотелось его пожалеть, проникнуться его бедами и проблемами.  

Я просто поднялась из-за стола, отставив в сторону бокал, и пошла на выход, но Яр поймал меня за руку.

— Ты их отправила, чтобы оставить меня одного? — хрипло произнес он и второй ладонью обхватил меня за бедра. Как хорошо, что махровый халат был довольно-таки толстым.

— Я хотела, чтобы мы с тобой нормально поговорили. Как два цивилизованных человека.

— Хм, — задумчиво протянул он, и его рука соскользнула вниз — видимо, и Огневу так же, как и мне, халат показался слишком толстым. 

Мужчина отодвинул край халата и дотронулся до моей ноги. Я вздрогнула от обжигающего прикосновения и отвела взгляд. Вырываться бессмысленно. Яр сам отпустит, когда захочет. Как это уже было в туалете.

— Когда я пытался себя вести именно так, тебя это не устраивало. — Он пробежался пальцами вверх по ноге, к бедру, подцепил резинку трусиков, чуть оттянул ее и отпустил. Кожу опалило. Я приоткрыла губы, глотая воздух, но он почему-то не доходил до легких. — Хочу тебя пиздец как. 

— Уверен, что меня? — хмыкнула, возвращая контроль, который пришел ко мне вместе со злостью.

— Мне сейчас что, пойти проверить? — усмехнулся Огнев и поднялся со стула. — Боюсь, если я начну лапать Надин, Влад спустит меня с лестницы. 

Ярослав притянул меня к себе, положив мою ладонь, которую все это время сжимал, на свою грудь. Наклонился к моей шее, шумно вдохнул и тихо протянул:

— Тебе не идет этот запах.

— А тебе, Огнев, не идет быть таким чутким. Я предложила тебе единственный рациональный вариант, — быстро произнесла, стараясь не чувствовать, как мужчина, которого я любила всю свою юность, дышит мне в шею, как он согревает меня своим дыханием и в то же время замораживает своими словами.

— И насколько его хватит? А? Ты понимаешь, что мы теперь связаны еще крепче.

— Какая разница? Главное, что не сейчас. Пройдет год, пять лет — и, возможно, что-нибудь изменится.

— Что, Рита? Ты залетишь от какого-нибудь мудака? Хотя нет, ты же должна быть аккуратна. У тебя контракты. Сколько их было? — Он провел носом по моему уху и тихо шепнул: — А, Рит?

— Один, — кашлянула, — один контракт.

— Я не о них, — зло бросил Яр и крепко сжал меня за талию, притягивая к себе.

— Все остальное тебя не касается. Ведь я не спрашиваю о твоих любовницах. 

— Не сравнивай. 

— Да, конечно, прости.  Как я могла нас сравнить, — усмехнулась и попыталась его оттолкнуть. — Отпусти. 

— А что, если я не хочу?

— Твои проблемы, Огнев. Не мои. У меня контракт, как ты верно заметил. Мне нельзя беременеть. 

— Ничего, — он подхватил меня за талию и усадил на стол, вклиниваясь бедрами меж моих ног, — ты теперь богатая, — зло шепнул у самых губ, — сможешь заплатить неустойку, — усмехнулся он и впился в мой рот пьяным поцелуем со вкусом виски и горечи от его слов.

Поцелуй Огнева был грубым и наглым, так же, как и сам мужчина. Он без зазрения совести проник в мой рот языком, оттянул зубами нижнюю губу и терзал меня своим напором. Я до последнего пыталась не отвечать, оставаясь безучастной, даже ладонями уперлась в столешницу, лишь бы они ненароком не соскользнули и не начали обнимать Ярослава, зарываясь пальцами в его волосы. 

Но я же не железная. 

Огнев одной рукой, потому что вторая по-прежнему была под моим халатом, развязал пояс и тут же спустил белую махровую ткань с моих плеч. Налившуюся от неудовлетворенного желания грудь обожгло прохладой, а затем последовало мягкое и нежное прикосновение к ней мужских пальцев.

Его язык бесцеремонно долбил мой рот, тогда как на этот раз уже две руки нежно меня гладили. Яр сжал пальцами соски, и я застонала ему в рот, наконец-то отвечая на его поцелуй.

Мозги? Нет, не слышала. 

Какие мозги, когда я растворилась полностью в своих ощущениях: кожа то огнём горела, то коркой льда покрывалась, тело изнывало от желания, низ живота тянуло, а в промежность упирался твердый стояк Огнева.

Мужчина толкнулся в меня бедрами, и я, охнув в его мягкие полные губы, отняла руки от столешницы, обняла Яра за шею, притягивая к себе, зарываясь пальцами в короткие волосы на его затылке. 

Я ничего-ничего не хотела прекращать.

Господи, как же хорошо мне было от нежных прикосновений его пальцев и дикого необузданного напора его языка. Я даже забыла о том, что сидела на кухонном столе в чужой квартире, хозяева которой приняли меня с таким гостеприимством. И сейчас бесстыже, раздвинув ноги, терлась о мужскую эрекцию. О его большой и твердый стояк, который хотела ощутить в себе. До боли. Господи, внутри меня все разрывалось, а душа, кажется, уже рассыпалась в хрустальную крошку от желания принять своего любимого мужчину в себя.  И то, что говорил мозг, я не слышала и не хотела слышать. Лишь шёпот Яра между поцелуями:

— Сладкая…  какая же ты сладкая девочка. 

Движения его бедер ускорялись и становились сильнее, а я, не сдерживаясь, потянулась к ремню его брюк.

На задворках чего-то реального кто-то тихо пищал мне: «Остановись». Но я окунулась в нереальное. Ненастоящее. Очередной свой сексуальный сон, которых бывало за эти пять лет множество. Щелкнула пряжкой, расстегнула молнию и просунула ладонь под мужские боксеры.  

Даже пальчики на ногах задрожали от нетерпения. Обхватила манящую плоть и всхлипнула от удовольствия. Большой, твердый и такой гладкий, он подрагивал в моих руках, а я готова была замурчать от наслаждения, как сытая кошка, добравшаяся до долгожданного лакомства. 

Ярослав оторвался от моих губ, зашипев, и начал спускаться короткими жалящими поцелуями вдоль моей шеи к груди.

— Сладкая какая, — шепнул он и обхватил губами сосок. Я была готова раствориться окончательно. Потянулась ему навстречу, отпуская себя, поддаваясь его напору. — Девочка… малышка… — бормотал он, иногда отрываясь от моей груди. — Маленькая моя… 

Во мне как сирена завопила. Все эти безликие клички привели меня в себя. По крайней мере настолько, насколько это возможно. Во всех моих сексуальных фантазиях Яр называл меня Рита, только так. Только так. 

Я четко поняла, что происходящее не сон и я не в Италии, а в холодной Москве, рядом со своим засранцем мужем.

Потянула Ярослава за волосы, отрывая от своей груди. Он уставился на меня хмельным, ничего не понимающим взглядом. Я провела большим пальцем по твердому члену Огнева и сдавила руку крепче, смотря при этом ему в глаза

— Хочешь меня? — шепнула, облизав губы. 

Его взгляд ожидаемо метнулся к ним. Провела рукой вверх, а затем вниз. Мужчина коротко выдохнул, опустил ладони на мои ягодицы и сжал их.

— Что ты готов ради этого сделать, Огнев? — маняще прошептала и царапнула ногтем гладкую головку. Мне жутко хотелось ее облизать. Но Огнев об этом не узнает. Не сегодня. И вообще никогда.

Мужчина прищурился, и я не смогла разобрать, прояснился его взгляд или нет. 

— Как ты думаешь, насколько я готова для тебя? — улыбнулась, продолжая двигать рукой на его члене. Вверх-вниз, вперед-назад.

— Ты течешь, — усмехнулся Ярослав, — по мне, как всегда.

— Еще пару часов назад ты был уверен, что это хорошо натренированная способность. — Прекратила двигать рукой и сдавила достоинство Огнева в кулак. — Так вот, вдруг она работает и в обратном направлении? — Потянула мужчину за затылок, направляя к своему лицу. — И я не буду для тебя мокрой? 

— Стерва, — шикнул он и уткнулся носом в изгиб моего плеча. — Поменяй гель для душа. Не хочу, чтобы ты пахла непонятно как.

— Ты не находишь, что не в лучшем положении сейчас для командного тона. — Сжала его член еще сильнее, настолько, что пальцы начали затекать, — казалось, сильнее уже невозможно и мужчине должно стать больно, но он лишь потерся о меня носом.

— Не сменишь гель для душа — отнесу наверх и помою с нужным мылом. Отпусти мой член, Динь-Динь. Этой штукой нельзя баловаться. И трогать ее можно, лишь когда знаешь, что с ней делать. 

Гад. Все ему нипочем. Довел меня почти до беспамятства, чуть не трахнул на чужом обеденном столе и стоит как ни в чем не бывало.  Попыталась сжать его стояк еще сильнее, но не смогла. Потому что сильнее уже невозможно. Ну, никак. По крайней мере, не с моей слабой и тонкой женской ладонью.

Я всхлипнула от досады и все-таки вытащила руку из Огневских боксеров. Ярослав провёл ладонями по моим бокам, от бедер к талии, вдоль ребер, а затем взялся за края халата, болтающегося на моих руках, и надел его на меня обратно. Я внимательно наблюдала и не могла никак понять, что именно послужило причиной для такой перемены.

Огнев старательно завязывал пояс на второй узел и смотрел на него, словно это был не пояс от банного халата, а бантик на хвостике Людочки. Да, именно так. Мужчина серьезно и ответственно подошел к исполнению такой непростой задачи.

— Ты права, нам все же нужно как-то это прояснить. Оттого, что мы на дух друг друга не переносим, ничего не изменится. — Ярослав провел ладонью по волосам, взъерошив и без того растрепанные пряди, а я чуть рот от удивления не раззявила. 

— Тогда, может, ты застегнешь ширинку на своих брюках? 

Огнев растерянно посмотрел на свой пах и, кажется, вернулся к уже привычной для меня роли:

— Стерва, — недовольно рыкнул он и справился со своими брюками, затем отошел от стола, будто бы специально увеличивая между нами расстояние. — Ты же понимаешь, что у нас нет выхода? Нам в любом случае придется заделать ребенка. 

— Заделать? — переспросила я и спрыгнула со стола, плотнее сдвигая края халата на груди.

— Зачать, — раздраженно поправился Ярослав, — так тебе больше нравится? — усмехнулся и скрестил руки на груди. — Только от перемены мест слагаемых, как говорится… — Он пожал плечами. — Нам нужен общий ребенок, и он у нас будет, как бы нам ни хотелось обратного.

— Не нам, Огнев, а тебе, — подошла к нему и ткнула пальцем ему в грудь, — тебе нужны твои дурацкие деньги, компания и прочее, прочее. Мне ничего от тебя не нужно.

— Конечно, еще есть вариант стать вдовцом, — задумчиво протянул мужчина, прожигая меня своим ядовитым ртутным взглядом. 

— Это ты мне сейчас так угрожаешь? — ахнула я, отступая от него на шаг, мелкую дрожь скрыть стало просто нереально.

— Нет. Что ты, Рита? Я просто рассуждаю с тобой о гипотетических вариантах. Поэтому смирись. Трахаться мы в любом случае будем, и не раз.

— Почему сейчас? — игнорируя его грубое «трахаться», задаю самый главный вопрос. — Можно же отложить это все на год, два, три, десять, в конце концов! — нервно выкрикиваю, потому что понимаю: если он захочет… если только он захочет…  Мне нечего ему противопоставить.

— Что изменится, Рит? 

— Многое.

— Что многое? — давит он на меня своей энергетикой и силой. 

Что изменится?

Я забуду его. 

Перестану так остро реагировать. Пять лет мне очень помогли, возможно еще такой же срок поможет мне выкинуть Ярослава уже насовсем и навсегда из головы. Конечно же, Огневу я об этом не сообщаю. Не дождется. 

— У меня карьера, Яр, — холодно улыбаюсь и вру ему, — не забывай об этом. Мое тело — это то, чем я живу и зарабатываю на жизнь. Потому для меня многое значат те же пять или десять лет моей молодости.

Мужчина смотрит на меня, словно впервые в жизни видит, пару раз медленно моргает, а затем его взгляд темнеет, становясь почти черным. 

— Нет, это мне не подходит. Ты никуда не уедешь, пока не родишь нашего сына или дочь, — совершенно серьезно произносит он, словно речь идет не о гипотетическом ребенке, которого и в зародыше-то нет, а о многомиллионном контракте, который он обсуждает со своими подчиненными на совещании. Хотя нет, поправочка. Не обсуждает. Командует.

— Насиловать будешь? — ошарашенно спрашиваю и отступаю еще на шаг, упираясь поясницей в тот же злосчастный стол, на котором еще совсем недавно чуть не занялась непотребством.

— Не уверен, что придется, — нагло улыбается Огнев, бросает быстрый взгляд на поверхность стола и возвращает его ко мне. — Ты течешь и хочешь меня, как и всегда. Так что… 

— Нет, не так что! Я не согласна. Огнев. — Провожу ладонями по лицу и, кажется, нахожу выход. 

Как же я сразу о нем не подумала? Это гениальное решение.

— Давай засунем в меня твою сперму, и все, — запальчиво тараторю я, боясь передумать.

— Что значит засунем?

— Оплодотворение искусственное, ЭКО или как там все это называется. Ты сдаешь…

— Не-е-ет, — качает он головой, багровея, — Рита, даже не думай.

— Почему? — теряюсь, слабо понимая, что сказала не так.

— Ты спрашиваешь почему? — гремит он. Кажется, Огнев разозлился. Даже еще сильнее, чем в кабинете у нотариуса. — Ты предлагаешь мне подрочить в баночку и спрашиваешь почему? — орет он так, что еще чуть-чуть — и у меня уши заложит. 

— Это всего лишь процедура… — я лепечу что-то бессвязное, понимая, что окончательно превратилась в ту самую размазню, которой была до отъезда из Москвы. Прикладываю ладони к щекам в надежде собраться, вернуть прежнее спокойствие, прежнюю уверенность в себе и своих силах, но смотрю на разъяренного Ярослава и опять теряюсь. Он шумно и часто дышит, сжимая кулаки и челюсть, пылая на меня своими платиновыми глазами. 

— Процедура, говоришь? Это для тех, у кого по природе ничего не получается, процедура! Я тебе сейчас такую процедуру покажу. Ребенка, блядь, из пробирки, словно я сам не в состоянии засунуть член в свою жену. — Он быстро преодолевает разделяющее нас расстояние, хватает меня за плечо и тащит. Тащит наверх, а я даже слово поперек ему сказать не могу, он так зол и такой… Такой… 

Господи, именно такой, как и тогда, когда я окончательно решила, что жить без него не могу. Когда увидела его таким же разъяренным и чуточку ненормальным. Тогда своими недалекими восемнадцатилетними мозгами я захотела, чтобы Ярослав свихнулся на мне точно так же… Точно так же. 

И вот спустя пять лет я его все же довела до точки кипения и сама не поняла как. Браво, Рита, пять баллов.

Огнев безошибочно находит комнату, в которой я остановилась, распахивает дверь и толкает меня внутрь.

Глава 10

Рита. Пять лет назад

— Ты куда собираешься? — изумилась подруга, наблюдая за тем, как я складываю тетради и пишущие принадлежности в сумку. — У нас же следующая пара в этой же лекционке.

— Я не пойду, Надь, — виновато посмотрела на нее, быстро чмокнула в щеку и начала подниматься.

— Что значит не пойдешь? 

— Мне Ярослав написал, он меня ждет, — тихо ответила, ожидая гневной тирады подруги, и Надя не заставила себя ждать.

— Опять? Рита, сколько уже можно за ним и вместе с ним бегать. Я вообще не понимаю, что ему от тебя нужно, если он до сих пор спит с Ксенией. Как ты это терпишь? А она? Да она тебя со свету сживет… 

— Надь, мы с ним друзья, и он может… — закончить фразу я не смогла. В груди начало печь настолько сильно, что дышать стало больно, и я понадеялась, что подруга поймет меня и без слов.

— Вопрос, Рит. Ты сама-то хоть в это веришь?

— Давай не будем, — разозлилась я, — хотя бы не здесь.

Махнула подруге, подхватила куртку и, выйдя из-за длинной лекционной парты, сбежала по ступенькам.

Огнев действительно меня ждал, правда он всего лишь написал, что у него освободился обед и он был бы рад со мной встретиться. Как я могла ему отказать и сообщить, что у меня впереди еще одна пара? А уж если учесть, что мы неделю с ним не виделись, то шансов у меня не было абсолютно никаких.

Я быстро добежала до знакомого внедорожника и, распахнув дверь, запрыгнула в салон.

— Привет, — восторженно улыбнулась и поймала теплый взгляд Яра.

— Привет, Динь-Динь, — мужчина улыбнулся мне в ответ и завел двигатель. — Тысячу лет словно не виделись, и я соскучиться успел, — беззаботно произнес он, а у меня настоящий ураган на душе бушевать начал. 

Прикрыла глаза на пару секунд, не позволяя его словам проникнуть мне под кожу, пропитать меня. 

Бесполезно. 

Потому что его “соскучился” уже вошло в меня. Хоть я и прекрасно понимала, что для него эти слова имели совершенно другое значение, нежели для меня, поделать с собой, увы, уже ничего не могла. Ведь я действительно скучала. Дико, до дрожи в пальцах и ломоты в суставах. Именно руки иной раз меня не слушались и печатали очередное сообщение мужчине. Сообщение, ни одно из которых я так и не отправила.

— Куда мы? 

— Сейчас быстро заедем ко мне, пока по пути. Флэшку надо забрать, а потом пиццу кушать, Рит, — улыбнулся он и бросил на меня мимолетный задорный взгляд. — Тысячу лет не был в нормальной пиццерии, а тут сестра посоветовала отличное место. 

Так и хотелось спросить: почему ты позвал меня? Именно меня? Но с губ сорвался совершенно другой вопрос:

— Как дела у Мирославы?

— Да не особо, ходит уже третий день никакая. У нее молоко почти пропало, и она очень расстроилась.

— Так и пора уже, — удивилась я, — Людочке почти полтора года, прекрасный возраст, чтобы прекратить пить мамино молочко.

— Откуда ты такая умная? А, Динь-Динь? — усмехнулся Огнев. — Славке же не объяснишь, как правильно, как надо или как хорошо. Она сделает так, как посчитает нужным. Ну или, — он покрутил ладонью, — как скажет муж.

За прошедший месяц я успела познакомиться не только с его сестрой и племянницей, но даже отцом. Огнев потащил меня на застолье по случаю дня рождения его старшего брата. И, естественно, все подумали, что я девушка Ярослава, сам же он не спешил рассеивать их догадки. Поделился с сестрой, что да как, да и только.

— Ну что, здесь меня подождешь? — поинтересовался Яр, припарковавшись у своего подъезда, и быстро дернул меня за косичку. — А, Динь-Динь?

С первого дня нашего общения я слала ему фотоотчеты о жизни зайчика в общежитии. Ярослав каждый раз смеялся над ними и в итоге прозвал меня Динь-Динь, я даже не сразу поняла почему. Пока мужчина однажды совершенно серьезно не признался, что ему со мной легко и просто и, когда я рядом, он перестает замечать свой возраст и взрослеть.

Тоже мне, Питер Пэн нашелся. 

Я обозвала его дураком. А как иначе? Разве можно в двадцать девять рассуждать, как настоящий старик? Я не знала, что творилось в его голове, и никак не могла понять, что он за человек.

— Пойду с тобой, а то у тебя чересчур хорошее настроение, очень интересно, с чего бы, — улыбнулась в ответ на его убийственно-лукавый взгляд и поспешила вернуть себе свою же косу. 

И ведь Огнев все это делал не специально. Он не заигрывал со мной, не пытался покорить или совратить, он просто искренне со мной общался, а я пьянела от восторга.  Потому что один такой его взгляд, одна такая улыбка — и я наполнялась безмерным зарядом позитива и счастья, готова была воспарить и летать от той легкости и силы, что ощущала рядом с ним. 

В квартире Огнева я была всего два раза. В похожих ситуациях, когда Огнев заезжал что-нибудь забрать. Большая — с тремя спальнями, кабинетом, гостиной-столовой, гостевой ванной комнатой и огромной террасой — квартира меня поразила сразу. Весь интерьер был в черном стиле, встречались серебряные и серые элементы декора, сам же черный цвет был самых разных оттенков, и именно это не позволяло квартире стать одной сплошной кляксой. 

Первый раз шагнув в темный коридор, я даже рот приоткрыла от удивления. Не ожидала такой мрачности от улыбчивого Огнева, но, когда загорелось освещение, вид коридора и всех остальных комнат, соответственно, очень поменялся. Сразу становилось понятно, что здесь работал профессиональный дизайнер, иначе как можно было сделать из всего черного что-то настолько красивое, теплое и уютное. 

— Подожди в гостиной, я быстро, — бросил он через плечо и, не разуваясь, пошел к спальне.

Только мужчина захлопнул за собой дверь, как на входной тумбе загудел телефон, который Ярослав, наверное, выложил по привычке.

Вибрация у смартфона была убойной, даже на кухне я слышала дребезжание телефона.

Прошлась до окна, взглянула на вид из него, провела пальцами по гладкому и такому же, как и все остальное, черному подоконнику и ненадолго прикрыла глаза. Хотелось бы оказаться здесь в другой роли, но с отношением Огнева ко мне это было нереально. Да и я сама… Косы эти… Штаны спортивные… Джинсы… 

— Рит, — крикнул Ярослав, — посмотри, кто там названивает, у меня, оказывается, не все файлы скинулись. — И уже тише: — Хорошо, что я решил перепроверить. 

Я с силой оттолкнулась от подоконника, словно иначе бы не сдвинулась с места, и вернулась в коридор. 

На весь экран смартфона светилась фотография полуголой Ксении, девушка была топлес и прикрывала груди ладонями. Я взяла телефон кончиками пальцев, словно он был ядовитым, и поморщилась. Подписана девушка была еще более отвратительно: “Жена Марка”.

На душе стало как-то совсем уж нехорошо. Ярослав так спокойно спал с чужой женой, обезличивая ее, словно сама она из себя ничего не представляла. Для чего? 

Я хоть и не любила Смирнову, но не до такой же степени.

— Кто там у нас? — спросил Ярослав позади и крепко сжал меня за плечи, я чуть телефон не выронила от неожиданности. — Опять Ксюха, — он тяжело вздохнул, а я сжала губы, желая забыть и эту фотографию, и эту подпись, и это его пренебрежительное обращение.

Где тот мужчина, который так сильно был влюблен в особенную для него женщину? Это Ксения-то для него особенная? Жена Марка… никогда не поверю. 

Тем временем телефон погас и загорелся вновь, Ярослав забрал айфон у меня из рук и взял трубку. Только, судя по тому, что в динамике раздался громкий голос Ксении, а Яр не спешил прикладывать трубку к уху, мужчина включил вызов на громкую связь. А затем развернулся и пошел обратно в свою спальню.

Я простояла на месте целых двадцать секунд, возможно и тридцать, но любопытство сгубило кошку. Сегодня этой кошкой была именно я.

— Ярик, ты слишком бука, — послышался женский голос, когда я тихо подкралась к спальне Огнева.

— Мне некогда, Ксень.

Я бесшумно приоткрыла дверь и заглянула в узкую щель: Огнев сидел за столом и постоянно щелкал мышкой, телефон лежал на столе.

— Ты вообще обо мне забыл и не общаешься со мной совсем.

— Ксюша, я и сейчас тебя скину, — тяжело проговорил он, не отрывая взгляда от монитора.

— Отлично. Дай денег. 

Хорошо, что я держалась за дверь.

— Сколько?  — спокойно спросил он, а когда его собеседница назвала сумму, я еще крепче вцепилась в косяк. Потому что ноги действительно подкосились. Вот так запросто она у него просила огромную сумму, а он по-прежнему пялился в свой ноутбук.

— Ксень, тебе что, от органов отмазаться надо? Что ты натворила?

— Да нет же, просто я потратила все деньги Марка. Ты же знаешь, что он никогда мне не дает выше фиксированной суммы, хоть метеорит на землю упадет.

— И?

— Мне для Сени надо.

Всего четыре слова, а плечи мужчины вмиг окаменели, он убрал ладонь от мышки, откинув при этом ее на другой конец стола, и быстро поднес телефон к уху, меняя режим разговора.

— Говори.

Огнев выключил громкую связь, но Смирнову было слышно по-прежнему, не так хорошо, как прежде, но кое-что разобрать было возможно. Девушка говорила что-то про выкидыш, больницу, тяжелое состояние и… тупость сестры.

— За словами следи, — рыкнул Ярослав и с силой захлопнул крышку ноутбука, — где она? В Москве?

Смирнова начала частить, и теперь я уже совсем ничего не могла разобрать.

— Слушай, Ксень, ну ты же только прикидываешься тупой. Не у всех жизнь крутится лишь вокруг того, где потеплее они могут пристроить свою жопу.

— Она моя сестра! — закричала девушка так сильно, что мне стало отчетливо ее слышно. — Ты что, думаешь, я за нее не волнуюсь? Ей нельзя было, у нее…

— Я знаю о ее проблемах, — шикнул Яр. 

По тому, как мужчина был напряжен, становилось понятно, что он еле сдерживался. 

— Сейчас состояние стабильно? — Я опять не расслышала ответ, а Огнев кивнул, скинул вызов, растер ладонями лицо и, набрав кого-то следом, прислонил трубку к уху. 

— Игорь, записывай. Левицкая Есения, — затем Яр по памяти произнес адрес проживания Левицких в нашем родном городе и дату рождения Сени, а я поняла, что очень сильно ошиблась, когда посчитала именно Ксению той самой особенной. — Она сейчас в районной больнице лежит, организуй ей нормальную палату и лечение. Как тень за ней, пока она не поправится. Понятно? 

Огнев поднялся из-за стола, положил телефон на темную поверхность, уперся в нее ладонями и шумно задышал.

Секунда. Две. Три. Десять. И мужчина заорал, одним движением руки снес все, что лежало на столе, потом ему, видимо, показалось мало, и он опрокинул тот самый стол, который, казалось, стоял намертво. 

Огнев развернулся и даже не обратил на меня внимания. Словно запрограммированная машина, он со стеклянными глазами прошел мимо и завернул в соседнюю дверь, за которой находился его кабинет. 

Я юркнула следом. Ярослав достал из бара какую-то бутылку и принялся пить из нее залпом. То ли алкоголя там было на дне, то ли разделался он с ним с запредельной скоростью, но практически в один момент бутылка оказалась пустой, и Ярослав швырнул ее в стеклянную полку с книгами. Я отшатнулась, прислонилась спиной к стене в коридоре, гулко дыша, но все равно услышала звон разбившейся бутылки. А затем начался сущий кошмар.  Звуки настоящего погрома. Треск мебели, грохот падающих тяжелых вещей и звон бьющегося стекла, и маты… Хриплые маты Ярослава, он кричал так громко, что через какое-то время начало казаться, что его голос попросту сел. 

Я боялась не то что зайти туда, я даже смотреть на происходящее не хотела, стояла в коридоре, прикрыв лицо ладонями, и вздрагивала от каждого громкого звука. Я пыталась понять, что произошло, и не могла.

Даже если связать воедино все, что я знала, пазл не складывался. Если Огнев любил Есению два года назад и расстался с ней тогда, то почему он спал с ее сестрой? Почему сейчас так остро отреагировал на новость о том, что у Есении случился выкидыш? Или его так задело, что она от кого-то забеременела? Но почему тогда он сам не поехал к ней, а отправил одного из своих помощников? 

Пока я пыталась хоть как-то осмыслить происходящее, воцарилась тишина, от которой я перепугалась еще сильнее. Сорвалась с места и тут же забежала в кабинет.  

За Огнева я переживала зря. Тот сидел на полу, прислонившись спиной к очередному перевернутому столу, и пил из горла алкоголь из еще одной бутылки. Лучше бы он ее разбил, чем сидел сейчас и напивался в разгромленном кабинете. Здесь не осталось ни одного целого предмета мебели, разве что кожаная софа, та просто была перевернута, так же как и стол. А вот у стула, валяющегося рядом с Огневым, была сломана спинка. Почему-то мне сразу представилось, что именно этим стулом он и крушил всю мебель вокруг. 

Происходящее так не вязалось с тем Ярославом, которого я знала. Тряхнула головой и позвала мужчину, пожалуй, громче, чем было нужно.

— Ярослав…  

Он перевел на меня взгляд и непонимающе посмотрел, почти так же, как и два года назад, словно видел меня впервые и никак не мог взять в толк, кто я такая и как здесь оказалась. 

— Уходи, Рит, — все же вспомнив мое имя, он попытался меня выпроводить. Его голос действительно охрип, и сейчас мужчина говорил очень сипло, а у меня в груди что-то сжалось. От звуков его голоса, от его обреченного вида. 

Захотелось стать к нему ближе. Захотелось быть с ним. Невыразимо сильно. Я шагнула в кабинет и, сделав этот шаг, окончательно поняла, что той дружбы, которая была между нами, мне было мало. Мне было чертовски мало его дерганья за косички, лукавых улыбок, обедов в кафе и прогулок по городу.  

Я хотела, чтобы он и за меня вот так же… 

Быстро заморгала, прогоняя непрошеные слезы. Я понимала, как это эгоистично и неправильно, но ничего с собой поделать не могла. Я хотела, чтобы он меня любил, чтобы он из-за меня вот так сильно психовал и разносил кабинет в щепки. Хотя нет… я не позволила бы ему так из-за себя убиваться. Никогда. Я была бы рядом, любила бы его и не давала ему ни единого повода напиваться виски из горла со слезами на глазах.

— Ты же понимаешь, что оставить тебя сейчас будет как минимум некрасиво с моей стороны. 

— Рит, иди домой, — он прислонил бутылку к губам, — в коридоре в тумбе, куда я всегда ключи кидаю, деньги в верхнем ящике лежат. Возьми себе на такси, — выдал он мне наставления и присосался к горлышку, словно газировку пил.

Я упрямо осталась стоять на месте.

— Слушай, ты же не хочешь поругаться? Я могу много лишнего тебе наговорить. Иди, Рит. 

— Нет, — мотнула головой, и меня понесло. — Почему ты не поехал? Почему ты не поехал к ней, а сидишь тут и пьешь! 

— Потому что обещал ей, что ни при каких условиях к ней больше не подойду, — к моему удивлению, почти спокойно ответил он. — Ей это неприятно, — тяжело усмехнулся и сделал очередной глоток выпивки.

— Не потому ли, что ты спишь с ее сестрой? — с вызовом спросила, сама не зная, на что надеясь. 

— А это уже не твое дело, — прозвучало спокойно, но было видно, что он себя еле сдерживал.

— Может, и не мое. Но я не понимаю, почему ты так себя ведешь. И ничего не хочешь менять. Сидишь и убиваешься тут! — закричала я и сжала кулаки. 

Господи, как же мне было обидно. Что он вот так остро на кого-то реагировал. И если сначала я мимолетно почувствовала радость, что Яр был влюблен не в Смирнову, а в ее сестру, ведь там действительно была не пустая кукла, то сейчас я поняла, что не рада. Вот ни на секундочку не рада. 

Нет во мне благородства и бескорыстия. Есть только обида на жизнь. Что не я! Не я.

И зависть. Раздирающая душу зависть. Я пыталась отогнать от себя эти отравляющие сердце чувства, но в итоге лишь злилась сильнее. 

— Тебя здесь ну никак уж не должно было быть, поэтому прикрой свой ротик и забудь все, что видела. Не для твоих это глаз, Динь-Динь.

Это его когда-то ласковое прозвище прозвучало как насмешка.

— Только я здесь, потому что ты близкий мне человек, и я не хочу смотреть на то, как ты мучаешься и ничего не делаешь.

— Пошла вон, — рыкнул он и поднялся, быстро сократил между нами расстояние, наступив при этом на какие-то осколки. — Вон, я сказал, — тихо повторил где-то над моим виском и вышел из кабинета, показательно оттолкнув меня плечом. 

Глава 11

Рита. Пять лет назад

Я ушла. В тот день я ушла и проревела в подушку всю ночь, а наутро прогуляла пары, потому что была просто не в состоянии взять себя в руки. Я каждые пятнадцать минут то оправдывала Ярослава, то винила его во всех смертных грехах. 

Надя ни о чем не спрашивала, а я не спешила с ней чем-то делиться. Да и делиться-то было нечем, ведь ничего такого Огнев лично мне не сделал, кроме того, что забрал себе мою душу и, кажется, даже не заметил этого.

Еще через день гнетущую тишину одинокого февральского утра нарушила вибрация мобильного телефона. Что странно, вибрация казалась уже не такой сильной, хотя производитель моего телефона был таким же, что и у Огнева, просто марка более устаревшая.

Господи, о чем я только думаю?

Потянулась к телефону и несмело приняла вызов с неизвестного номера.

— Да?

— Маргарита? — послышался знакомый женский голос, и, пока я пыталась вспомнить, где могла слышать девушку, она представилась сама: — Это Мирослава — сестра Ярика.

— Ох, привет. — Я села на кровати и смахнула с глаз мешающиеся взлохмаченные и запутанные пряди волос.

— Я тебя, наверное, разбудила, прости, — как-то уж слишком загадочно произнесла она, — просто хотела спросить, не знаешь ли ты, где Ярослав?

Я машинально огляделась. У меня его точно не было. Да и с чего бы? Но его сестра, судя по смущенным ноткам в голосе, думала именно так. 

— Нет, прости, Мира, но я не знаю, где сейчас Ярослав. Может быть, в офисе, — предположила, почему-то чувствуя вину, — в это время он обычно…

— Его там как раз таки и нет. Просто… — девушка на пару секунд замолчала, словно размышляя, стоит ли ей продолжать со мной разговор или нет. — Позавчера я рассказала ему про вкусную пиццу, и он сказал, что сходит туда с тобой и обязательно вышлет мне свой вердикт, такая ли пицца на самом деле вкусная. Но в итоге телефон у него выключен с того самого вечера. — Я спустила ноги с кровати, чувствуя легкое волнение. Ну, в конце концов, Огнев взрослый человек, что с ним может случиться? — На работе его все это время не было. Влад тоже ничего не знает. Я только подъехала к его дому и решила перед этим позвонить тебе, — смущенно произнесла она. 

И я прекрасно поняла почему. Чтобы, возможно, нам не помешать. Даже Мирослава не верила в нашу так называемую дружбу. 

— Нет, я не видела его с четверга. Он был, — я замялась, подбирая слова к тому погрому, что устроил Огнев в своем кабинете, — слегка не в настроении позавчера.

— Ему не понравилась пицца? — серьезно спросила Мира, и я рассмеялась вперемешку со слезами, но мне полегчало. Сильно полегчало. Ведь действительно по факту между нами ничего не изменилось и не изменится. Эта странная любовь Огнева так и останется при нем. Но он не спешил что-то менять. А значит… значит, я все же могла бы попытаться изменить наши отношения. Как не крути, но Ярослав ко мне относился намного лучше, чем к Смирновой. 

— Прости, — сквозь смех проговорила я, давя в себе этот истерический хохот, — мы так и не доехали до пиццы. Ему позвонила Смирнова — ты, наверное, должна ее знать, это его девушка…

— Никакая она ему не девушка, — встала на защиту Огнева его сестра, — ты, наверное, из-за этого обиделась и вы поссорились? 

— Нет, мы не ссорились. — Смех сам собой улетучился. — Там у сестры Ксении что-то случилось, и она просила денег.

— Да, Еся сейчас в больнице. Бедная, она так долго пыталась забеременеть. Стоп! Ксюша просила у него для нее денег? Вот же! 

Мирослава продолжила ругаться на Смирнову, а я всхлипнула. Получается, и Есению Яр знакомил с семьей — значит, у них было что-то более серьезное, чем просто безответная любовь.

“А ты что думала? Одна такая особенная?” — подначило меня собственное подсознание, и я неосознанно приложила ладонь к ключицам, прикрывая шею. 

— Как можно спекулировать на таком? Здоровье сестры! Ей же говорили, что она вообще детей иметь не сможет!

— Ксения? — переспросила, заострив внимание на чем-то очень важном, словно интуитивно услышала лишь нужную фразу.

— Да нет же, — досадливо проговорила Мира, — Еся. Там у нее непросто все, ранняя беременность, выкидыш из-за какого-то идиота, врачебная ошибка, и, как итог, сказали, что шансов стать мамой почти нет. И вот спустя два с лишним года у нее получилось — и закончилось все очень плохо. Сама на тот свет чуть не отправилась. Только я все никак в толк не возьму, при чем здесь мой брат, — запальчиво произнесла она.

И когда я уже все связала, Мира лишь приходила к осмыслению.

— Не-е-ет. Нет, нет, нет, — потерянно повторилась она и тут же, слишком уж резко переменив настрой, бодро попрощалась со мной: — Ладно, Рита, мне пора. Прости, что нагрузила тебя. Хороших выходных.

И отключилась, а я упала обратно на кровать. Пыталась сдержать слезы, пыталась, сколько могла, но в итоге заревела белугой в подушку, и даже красивый маленький зайчик мне никак не помогал. Он был не способен успокоить мою душу.

Почему я такая маленькая? Почему я не приехала учиться на три года раньше? Почему не родилась раньше? Я бы встретила Ярослава до Есении, и он бы полюбил меня.

Самообман. 

Детские наивные мечты. Которые никогда не стали бы реальностью.

Весь день я не находила себе места и к вечеру все же решилась позвонить Мирославе. Девушка больше не была настолько разговорчивой, она лишь обмолвилась, что брат дома и с ним все в порядке. 

Я ей отчего-то не поверила и даже набрала номер Огнева. Плевать, что больше не хотела звонить первой, — я переживала. Но абонент оказался вне зоны действия сети.

Три дня телефон Огнева был выключенным, а когда все же начали проходить вызовы, мужчина не посчитал нужным ответить на мои звонки. Я обижалась еще два дня и в среду после пар, сразу выйдя из здания института, набрала Влада. Парень сначала вообще не понял, кто я такая, что, конечно же, неудивительно, но все же обидно. 

Спасибо Наде, уж ее перцовый баллончик Софийский запомнил.

— Слушай, Рит! Рита же?

— Я же только что два раза представилась, — сорвалась и повысила голос.

— Да ладно тебе, не ругайся. У меня просто очень плохая память на женские имена, — произнес мужчина и сразу же загоготал. — Так, ладно, — когда мужчина понял, что я не настроена смеяться над его шутками, он заговорил совершенно другим тоном, серьезным. — За Яра можешь не переживать. Он всегда таким был. Психованным немного. Он так погуляет недельку-две, потом вернется в общество огурчиком.

— Что значит вернется в общество?

— Ну к работе вернется и перестанет напиваться в хлам.

— Подожди-ка, он что, все это время пьет? — Я потерянно огляделась и, найдя взглядом заснеженную скамью, поспешила к ней.

— Ну да-а-а, — неуверенно протянул парень.

— То есть у него запой, а ты говоришь, что с ним все в порядке?

— Боже, женщина. Какой еще запой? Что за страшные вещи ты говоришь? — Софийский вернулся к клоунской манере разговора. — Друг просто отрывается, он почти два года вел праведный образ жизни и пил по минимуму, пусть отдохнет мужик. Чего ты, как мамочка, за него печешься? 

Я скинула вызов и до боли прикусила губу. Села на холодную лавку и просидела так почти час, пока не замерзла. Мыслей не было. В голове царила звенящая пустота.

Я завалила три семинара, получив двойки по своим любимым предметам. Поражаюсь закону подлости — никогда раньше меня не опрашивали чаще одного раза в неделю. А тут за два дня, и чуть ли не по половине предметов.

Вечером в пятницу я была уже на грани срыва и в очередной раз позвонила Софийскому, тот был не особо-то и трезвым и сказал приезжать в клуб — мол, сегодня они будут именно там. 

Ну я и поехала. А что мне оставалось делать, если по-другому Яр никак не выходил на связь? Надю с собой брать, так же как и собираться, я не стала. Конечно же, неудивительно, что в итоге меня не хотела пропускать охрана, требуя показать паспорт. С моими-то косами и огромными телячьими глазами я запросто могла сойти и за школьницу.

Без помощи Влада я бы никогда не нашла Огнева, они отдыхали в большой компании, где красивых девушек было в разы больше, чем мужчин. Только на Ярославе висело целых две, одна из которых по свойски закинула ногу на бедро мужчины. 

Я сглотнула вязкий ком, но все же двинулась к нему.

— Ярослав, — попробовала докричаться до него, но он меня проигнорировал. 

Я подошла к нему сзади и, перегнувшись через спинку дивана, тронула мужчину за плечо. Только так к нему можно было подступиться, не врезавшись в размалеванных дамочек.

Огнев обернулся и смотрел на меня, наверное, целых пять минут. Может, меньше, я не засекала, но этот момент казался мне бесконечным. Его взгляд был абсолютно ненормальным — когда он успел так напиться?

— Рита, — беззвучно произнес он одними губами. И уже громче: — Что ты здесь делаешь?

— К тебе пришла! 

— Ну ты же видишь, — усмехнулся он, — что это развлечение не для маленьких девочек? — Мужчина не глядя провел пальцами по обнаженному плечу рыжей девицы, а мне захотелось вцепиться в ее шмаклю на голове и выдрать ей каждую волосинку. Наращенную или нет, без разницы.

— Пойдем поговорим. Пожалуйста, — несмело улыбнулась, еще на что-то надеясь. 

— Рита, езжай домой. Подожди, — произнес он абсолютно осмысленно, будто и не был чертовски пьян. Достал телефон и что-то начал в нем набирать. — Все. Вызвал тебе такси.

— Ты серьезно? — сказала тише, чем надо. Голос осип, и Ярослав услышал лишь потому, что внимательно на меня смотрел.

— Абсолютно, Рит. Тебе здесь нечего делать. И не нужно мне названивать. Мне сейчас не до тебя, прости, — он слабо улыбнулся, будто бы действительно раскаиваясь.

— Зато до них, да? — мотнула головой в сторону намалеванной рыжули с бровями Брежнева. Причем брови у нее были угольного цвета, что никак не шло к цвету ее волос! Так и хотелось подпалить эти ее отращенные кущи. 

— Рит, — он сглотнул, глянул на телефон, — машина подъехала, пойдем, я тебя провожу. 

— Не надо меня провожать. — Я оттолкнулась от дивана, жутко злясь на него и на себя, что приперлась вот в таком виде.

Такие места не для маленьких девочек? Не до меня ему? Ну мы еще посмотрим, что он скажет, когда я накрашусь и надену платье.

Я сбежала из вип-кабинки и клуба с твердым намерением изменить наши отношения с Огневым основательно. По крайней мере, попробовать. Все же у меня брови в тысячу раз красивее, чем у той рыжей курицы.

Глава 12

Рита. Пять лет назад

— Рит, может, не стоит? — прикусив губу, спросила Надя и встретилась со мной взглядом в отражении зеркала.

Я лишь раздраженно закатила глаза и провела утюжком по уже и так идеально ровным волосам. Они стали словно длиннее и гуще, переливались и были безумно мягкими.

— Странно, я всегда думала, что все эти плойки только портят волосы, — протянула я, разглядывая собственное отражение и не узнавая. 

Яркие глаза (косметики на них было не так уж и много, смоки-айс и подводка) теперь были какими-то нереальными, бездонно-голубыми, пухлые розовые губы и четко очерченные скулы, даже нос, казалось, стал чуточку меньше. Чудеса профессионального макияжа, которому обучалась Надя по видеоурокам. Эдакий эконом-вариант.

— Утюжок — он как бы спаивает посеченные кончики, оттого волосы кажутся такими легкими и блестящими, — деловито сообщила Надя и, приобняв меня, положила голову мне на плечо. — Давай ты никуда не пойдешь? Я волнуюсь за тебя.

— Да успокойся ты уже. Лучше дай мне то чёрное платье, с топом без лямок.

— Рита, ты же понимаешь, что будешь выглядеть в нем как…

— Ты еще не поняла, что я этого и добиваюсь? 

— Чего? Чтобы он принял тебя за шлюху?

— Того, чтобы он увидел во мне женщину! — выкрикнула, сжимая кулаки. — И перестал видеть во мне ребенка.

— Рита, ты же сама говорила, что он пьяный был. Что, если сегодня он будет еще пьянее? — тихо спросила она.

— Еще лучше, — улыбнулась, — он тогда точно меня не узнает.

— Не узнает, — взмахнула она руками, — и потащит в вип-кабинку или прямо там к тебе и полезет, как этот его озабоченный друг. И только не надо, — Надя помахала пальцем у моего носа, пресекая мои протесты, — не говори, что твой Огнев не такой. Все они такие. А он, может, еще и хуже.

— Зато он мой, — запальчиво прошептала и, оттолкнувшись от тумбы, на которой стояли Надины запасы косметики, пошла к ее шкафу.

— Да какой он твой? Рита! Ты так изменилась, не видишь и не слышишь ничего, кроме Огнева. Ты месяц назад меня сама за подобное ругала, а теперь…

— Надя, это мой шанс. И я не буду его терять. Просто, — покачала головой, — я сделаю все, что смогу, для того чтобы он увидел во мне женщину и мы с ним были вместе.

— На одну ночь? — ехидно спросила подруга.

А я совершенно искренне кивнула.

— Даже если так. Это лучше, чем ничего. 

— Рита…

— Все, хватит читать мне нотации. Ты не моя мама. Лучше дай мне то чертово платье.

Я прикрыла лицо ладонями и тут же убрала их, испугавшись размазать тональный крем. Я не знала, как объяснить подруге, что не успокоюсь, пока не попробую. Такой я человек, что если что-то вбила в голову, то эта мысль будет меня буравить до победного. Самая настоящая идея фикс, преследующая меня до самого своего воплощения. 

Поберечь Ярослав меня решил, топя горе в алкоголе и размалеванных курицах. Так пусть лучше во мне топит. Потом сам же спасибо скажет за то, что я рядом была. 

А если не скажет… Что ж… тогда я хотя бы буду знать, что попробовала все, что могла.

— Вот. — Надя сняла с вешалки маленькое черное платье и кинула в меня им. — Чулки надо? — Я сглотнула и кивнула. — Белье, надеюсь, красивое есть? — безысходно спросила подруга, смиряясь с моим планом.

— Есть, — шепнула я, сама еще до конца не понимая, чего именно хотела. Знала лишь одно: я пойду до самого конца и воспользуюсь своим шансом.

Потому что состояние Огнева я видела именно так. Совесть билась в судорогах, шепча дать Ярославу время. 

«Он придет в себя и продолжит общаться с тобой, как со своей маленькой Динь-Динь». 

«И никогда-никогда не начнет воспринимать более серьезно» — добавляло мое подсознание ехидно.

Сердце же цеплялось за любую надежду и шанс. Огнев неуравновешен и пьян? 

Прекрасно. Я использую это против него и докажу, что я не ребенок. Не фея Динь-Динь. 

Я красивая женщина. Очень красивая. 

О том, что Огнев находился в том же самом клубе, я узнала из Инстаграма его друга. Прошла охрану и, не давая себе шанса на то, чтобы передумать, глубоко вдохнула и пошла наверх, к уже знакомой кабинке. Каблуки высоких замшевых сапог цокали, но этот звук тонул в шуме электронной музыки. Чуть приподняла топ на груди и вошла в кабинку. На меня никто не обратил внимания, было так же шумно и многолюдно, как и в прошлый раз. С Огневым была всего одна девушка — брюнетка, и она сидела на его коленях. Я почувствовала малодушный порыв сбежать, но тут же отогнала его прочь. 

Я пойду до конца, иначе это уже буду не я.

— Можно? — кокетливо шепнула Ярославу на ухо после того, как приземлилась рядом с ним.

Девушка, сидящая у него на коленях, надменно на меня посмотрела, но мне было все равно. Я с силой впилась ногтями в ладони, чтобы не поддаться панике и не сбежать.

Огнев повернул ко мне голову и внимательно осмотрел мое лицо. Я вся сжалась, ожидая, что вот-вот он выведет меня на чистую воду. 

Узнает. 

Обзовет малолетней дурочкой и прогонит прочь. Опять прогонит.

Но мужчина, напротив, растягивает губы в улыбке и смотрит на меня хмельным взглядом.

— А ты красивая. Ну-ка, — он отталкивает брюнетку, что сидела на его коленях, — иди погуляй.

Меня же он тут же тянет на себя и впивается в меня своими мутными серебряными глазами. Смотрит чересчур внимательно и слишком долго, мои пальцы подрагивают от волнения, а ноги слабеют. Я начинаю готовить оправдательную речь, потому что уверена, что Огнев сейчас начнет ругать меня за обман и глупые выкрутасы, но мужчина кладет руку на мой затылок, притягивая к себе, и накрывает мои губы поцелуем.

Я настолько растеряна, что даже не сразу понимаю, как нужно отвечать на поцелуй. Ведь это же не обычный парень. Не мой ровесник.

Это Яр. Мой Яр. 

Его губы сладкие и мягкие, а еще они пахнут чем-то неуловимо приятным и родным. Я растворяюсь в нем и его поцелуе, отвечаю со всей страстью, на которую только способна. Кладу руки ему на грудь и начинаю поглаживать ее сквозь дорогой хлопок рубашки.

Я понимаю, что все правильно. Это так незабываемо, что даже не повторись этот поцелуй никогда, я не буду жалеть. Я хочу раствориться в Ярославе. Всецело и бесповоротно, хочу, что бы он так же не мог дышать без меня, как и я без него. Он мой воздух, мой кислород. Его касания обжигают и окончательно туманят разум, а я догадываюсь, что это именно то, чего я хотела. 

Понимаю, как все это время мне не хватало его сильных рук, сжимающих меня в объятиях. На задворках сознания и уплывающего от меня здравого смысла я понимаю, что это все придумано лишь мной, но я чувствую себя совершенно счастливой и желанной. Как же, оказывается, приятно быть желанной им. 

Именно им. Четкое осознание, что я что угодно ради этого готова сделать, оглушает меня и выбивает почву из-под ног. Вот так, всего лишь один поцелуй, одно крепкое объятие — и я больше никогда не стану прежней. Хотя это было понятно еще после нашей первой встречи, когда я потеряла себя в его платиновых глазах. Просто тогда я была наивной и маленькой и даже предположить не могла, что заболела этим человеком. Именно заболела. Потому что сейчас все тело болезненно ноет в ожидании нового поцелуя и ласки крепких, таких настойчивых рук. 

Огнев отрывается от моих губ и еще раз вглядывается в глаза, я не отвожу взгляд, надеясь лишь на полумрак клуба и светомузыку.

— А ты вкусная, — он целует мою скулу, подбородок, шею, — м-м-м, кокосик… И пахнешь вкусно.

Ярослав сжимает мои ягодицы, вдавливая в себя, давая почувствовать, какой он твердый.

Я на несколько секунд теряю равновесие. Дара речи я лишилась уже давно. У меня все едет перед глазами от ощущений. Они такие нереальные и неправильные, но такие желанные. Я понимаю, что меня не должно быть здесь, что я не должна обманывать Ярослава. Но, попробовав вкус его губ, я уже не могу отступиться.

— Пойдем, — хрипит он мне на ухо.

И я понимаю, о чем он. Я согласна. На что угодно согласна. Лишь бы он продолжал меня обнимать и целовать.

— Здесь есть вип-комнаты, — шепчет Яр.

— Нет-нет, — быстро отвечаю, — поехали к тебе. — И не даю мужчине воспротивиться, первая целую его. Мягко и нежно, но Яр усиливает напор, проталкивая свой язык в мой рот.

Господи, дай мне сил не утонуть окончательно в этом наваждении.

Огнев разрывает поцелуй и ведет носом по моей щеке.

— Ну поехали, кокосик, — улыбается он и, достав из кармана брюк телефон, что-то быстро в нем печатает.

Затем мужчина поднимается, потянув меня за собой, и ведет на выход. Мы минуем зал с шумной музыкой, и, когда заходим лаундж зону, я опускаю голову, надеясь, что мужчина не обернется. Здесь намного светлее, и оттого вероятность, что он меня узнает, катастрофически велика, но Ярик идет вперед. Не оглядываясь, спрашивает у меня номерок и двигается в сторону гардероба, я же дожидаюсь его в тени коридора.

Огнев молча накидывает на меня плащ и ведет на улицу, приобнимая за плечи. 

Неужели такси так быстро приехало?  

Мы садимся в какой-то баснословно дорогой на вид автомобиль с очень вместительным салоном, и стоит только машине тронуться, как Ярослав опять тянет меня к себе на колени и начинает безудержно целовать. Он оттягивает верх топа и проводит языком по моим соскам, я выгибаюсь ему навстречу, тихо постанывая и думая о том, что нам надо доехать до его квартиры. Как-то доехать… 

Я хочу его. Я безумно хочу, чтобы именно он стал моим первым мужчиной, даже при таких обстоятельствах. Но Огнева, кажется, уже не остановить, он пробирается пальцами мне под юбку, отодвигает край трусиков и начинает размазывать мою влагу. 

Да, я бесстыдно мокрая. Потому что желаю его. По-настоящему. По-взрослому…  Так, как никого и никогда не желала. И меня не волнует, что Яр безбожно пьян, горюет по бывшей и принимает меня за шлюху. Это все становится так неважно, когда его пальцы входят в меня, а мужчина издает тихий рык. Он быстро приподнимает меня и расстегивает ширинку.

— Пожалуйста…  — лепечу я пересохшими губами, удивляясь тому, что мне даже голос менять не надо для конспирации. Ведь Огнев никогда не угадает его, потому что я сама звуки собственного голоса не узнаю. 

— Сейчас-сейчас, малышка, все будет. — Он берет член в кулак и проводит головкой по складочкам, а я из последних сил машу головой.

— Не здесь, мы же не одни. Не надо. Пожалуйста… — И вразрез своим словам трусь о его стояк, как самая настоящая распутница.

— Да он же не видит ничего, — шокированно произносит Яр, глотая воздух урывками.

Видимо, для него занятия сексом при ком-то пустяк. И да, нас закрывает мой длинный плащ, но я же знаю, что мы здесь не одни. 

Огнев еще раз проводит своим членом по моей промежности и отпускает его, не пряча обратно в штаны, он просто сажает меня удобнее на себя, так, что я складочками ощущаю его горячую и подрагивающую плоть. 

— Подвигайся чуть-чуть, — напряженно произносит он и возвращается к моей груди.

На меня накатывает волна облегчения вперемешку с наслаждением. Ощущать Огнева…  Кожей к коже… Самым чувствительным и запретным местом — что может быть кайфовее этого?

Наше безумие длится бесконечность, я ерзаю на его эрекции, ритмично двигаясь вперед и назад, сходя с ума от этих ощущений, а Ярослав не отрывается от моей груди и постоянно повторяет, какая же я сладкая.

Как только машина тормозит, Ярослав поправляет мое платье, закрывая грудь. Заставляет меня чуть приподняться и заправляет свое достоинство в штаны. Не снимая меня со своих колен, он протягивает водителю карту и, расплатившись, помогает мне выбраться из такси.

Я одергиваю платье и быстро отворачиваюсь от мужчины. На улице темно, и Яр вряд ли сможет меня узнать, да и, возможно, я вообще зря боюсь, но руки трясутся, так же как и ноги, и пойди разберись, из-за чего именно.

Шагнула на козырек и застопорилась: в подъезде Огнева светло. Что же сейчас будет? Я уже почти готова к побегу, когда мужчина обнимает меня со спины и хрипло произносит, посмеиваясь:

— Даже не думай идти на попятную, я пиздец как хочу тебя, кокосик, — Он целует меня в шею, перед этим перекинув волосы на одно плечо. — Пойдем, — тянет меня и опять идет вперед. 

И я уже во второй раз за сегодняшний вечер молюсь, чтобы Огнев не обернулся. Не обернулся и не узнал меня…

Отзываются на мою мольбу ангелы или же демоны, но Ярослав не старается со мной поравняться, он крепко держит меня за плечи и ведет к лифту.

Лифт! 

Теперь-то уж точно Огнев меня узнает. 

Но как только мы оказываемся в кабине, я и понять ничего не успеваю. Мужчина поворачивает меня к себе спиной, вжимая в стену железной кабины, и стаскивает с меня плащ, роняя его на пол.

А затем совершенно бесстыдно Огнев задирает мое платье и начинает поглаживать зад.

— Ты очень аппетитная, малышка, — шепчет он мне в спину, и я слышу звук расстегиваемой ширинки.

Да что же это такое? Он совсем не в состоянии дотерпеть до своей квартиры?

Мне и страшно, и смешно, и грустно. Но надо же что-то сделать.

— У тебя есть зашита с собой? — хриплю на выдохе.

— Блять, — ругается позади мужчина и прижимает меня крепче к себе, обхватывая широкими ладонями поперек живота. — Был бы я трезвым, решил бы, что ты хочешь меня ограбить. Так настойчиво стремишься попасть в мою квартиру, — смеется Ярослав и подталкивает меня в открывшийся проем. Лифт стоит на нужном этаже, а я и не заметила.

Не знаю, чего я ожидала, но, как только мы оказываемся в коридоре, мужчина отпускает меня на пару секунд, шумит какой-то дверцей и возвращается. 

Огнев берет в ладони мое лицо и начинает целовать. Почти нежно, тогда как его руки беспощадно избавляют меня от платья: топ спускают на живот и туда же задирают подол. Вот и все.

Я даже опомниться не успеваю, как Ярослав опять впечатывает меня в стену, оттягивает на себя мою попу и, убрав в сторону трусики, резко входит в меня одним толчком.

Как бы я ни готовилась к боли, но даже прикушенная губа не помогает, я вскрикиваю. Наверное, слишком громко, потому что Огнев тут  же останавливается. 

— Твою мать же!

Нет, только не это.

Я оборачиваюсь, насколько мне позволяет мое положение, и, обхватив застывшего Ярослава за затылок, тяну к своим губам.

— Не останавливайся… — коротко шепчу я, прикусив его нижнюю губу.

— Ты… Ты? — выталкивает он из себя эти слова, шумно дыша.

— Уже нет, — усмехаюсь ему в губы, давя в себе болезненный стон от распирающих ощущений.

Яр пару секунд не шевелится, лишь продолжая шумно дышать, а затем все же отвечает на мой поцелуй. Одной рукой он продолжает ласкать мою грудь, а второй спускается к месту нашего соединения и давит пальцами чуть выше, на самую чувствительную точку. 

— Расслабься, — шепчет он между поцелуями и продолжает ласкать меня пальцами. 

Минута, две, а может, десять, и я все же расслабляюсь…  Отголоски боли уходят на второй план, и в этот момент Огнев медленно толкается в меня, потом еще раз и еще, по-прежнему медленно и размеренно, тогда как его рука на моем клиторе наращивает темп и обороты. 

Я начинаю чувствовать, как низ живота стягивает в тугую пружину. Я узнаю эти ощущения. Не раз я пыталась доставить удовольствие сама себе, но никогда у меня не получалось. Каждый раз желанная развязка была так близко, каждый раз она манила меня и каждый раз сбегала. Я ни разу в жизни не кончала, и вот сейчас я чувствовала то же самое — призрачный оргазм, витающий около меня, но так и не спешащий ко меня снизойти.

Я всхлипнула и подалась бедрами к Огневу, давая ему понять, что можно уже ускориться. Пора бы.

— Не спеши, — усмехнулся он и продолжил свои тягучие, сводящие с ума толчки.

— Пожалуйста, — шепнула, глотая воздух, — я так... мне так…

— Надо, — закончил он за меня и толкнулся сильнее. 

Я простонала, приоткрыла губы, глотая воздух, почувствовала еще один толчок, более сильный, потом еще — и просто… Просто перестала существовать для этого мира. 

Господи Боже, почему оргазм называют маленькой смертью? Это большая и самая настоящая гибель. Я умерла и не спешила воскресать, шумно глотала воздух и дрожала в руках своего любимого мужчины. В руках своего первого мужчины. Я перестала соображать и осознавать происходящее, я даже не заметила, как оказалась на кровати в спальне Огнева, просто выплыла из дымки наслаждения и погрузилась в нее по-новому, потому что теперь мужчина меня не жалел, получая удовольствие сам.  Ярослав закинул одну мою ногу себе на плечо и вколачивался в меня как сумасшедший, не забывая при этом постоянно целовать и сжимать зубами мои соски.

Я вдавила пальцы в его мощные, натренированные мускулы и застонала от их твердости. Какой же идеальный он был на ощупь, даже руки заставляли меня сходить с ума. Такие крепкие, рельефные и твердые, с идеальной гладкой кожей, и эти руки меня сейчас так крепко сжимали за бедра, что казалось, останутся синяки.

Между нами бушевало настоящее сумасшествие, и хоть для меня все было в первый раз, я прекрасно понимала, что Ярослав не ведет себя так с каждой. Мысли о его многочисленных пассиях чуть не испортили мне самый важный момент в жизни. Но именно в эту секунду Огнев рыкнул и поднял голову вверх, он стиснул челюсти и прикрыл глаза, долбя меня финальными толчками.

Это было волшебно. По-настоящему волшебно. Мое сердце сбилось с ритма, оглушая меня своими ударами, потому что это было слишком. 

Не проникновение Огнева в меня, не его крышесносные поцелуи и мягкие полные губы. Нет. Обезоружило меня окончательно его первобытное удовольствие, выражение на его лице было непередаваемым, словно мужчина испытывал приступ боли, но между тем его вид был настолько красивым, что я, кажется, потеряла себя. На этот раз окончательно.

Огнев вышел из меня, перекатился и лег рядом. 

Не обнял, ничего не сказал, но и не выгнал — за что ему огромное спасибо. Спустя, казалось, бесконечность тишины я подтянула на себя покрывало и укрыла нас с Ярославом. Мужчина спал. 

Мой принц просто вырубился сразу после нашего первого секса.

Сколько же он выпил? 

Я все понимала. И то, что поступила неправильно. Нечестно по отношению к нему и к себе. К нам и нашей дружбе, в которую он верил и которую ценил. Я все понимала, но ни о чем не жалела. К тому же Ярослав проснется и даже не вспомнит, с кем провел эту ночь. 

Я прикрыла глаза, давая себе пару минут, чтобы собраться — взять себя в руки, остановить поток слез, которые струились по моим щекам, — и провалилась в сон.

Проснулась как от толчка и, увидев потолок спальни Ярослава, испытала самую настоящую паническую атаку. Подскочила с кровати, задыхаясь. 

Мужчина спал. Он спал. Господи, как хоро-о-ошо, что он все еще спал. 

Я оглядела себя, и новый приступ слез не заставил себя ждать. Чулки порваны, платье скомканное и висит на уровне живота, трусики влажные.

Боже, и я в таком виде уснула? 

Выбежала из спальни Огнева и метнулась в гостевой душ. Надо было хоть как-то привести себя в порядок. Мне же еще в общагу ехать. Быстро смыла всю свою боевую раскраску, перед этим заплетя волосы в косу, чтобы не мешались, и, убедившись, что на улице перед людьми показаться не стыдно, толкнула дверь. 

Вылетела в коридор. Нашла свои сапоги, совершенно не понимая и не помня, когда успела разуться. Подняла их, прижала к груди и стала оглядываться в поисках плаща. 

— Черт, да где же он? — выругалась себе под нос и вздрогнула, услышав шорох. Подняла голову и встретилась с платиновым взглядом Огнева. Сейчас его глаза были светлыми как никогда, а на их дне плескался самый настоящий ужас.

— Рита? 

Глава 13

Ярослав. Пять лет назад

Это было мощнее, чем удар по яйцам.  

Аппетитный кокосик в ни хрена не прикрывающем платье вдруг напомнил мне своими косами Динь-Динь. 

Девушка, с которой у меня вчера был охуенный секс, передернула тонкими голыми плечами и начала оборачиваться. 

Я не дышал.

И, кажется, даже успел помолиться и пообещать всем высшим силам, что и глотка алкоголя в жизни не сделаю, лишь бы мне показалось. 

Лишь бы, блять, это была не Рита. 

Потому что я боялся. 

Последний раз такой всепоглощающий приступ страха я испытал, когда узнал, что сестра поехала одна в квартиру к свихнувшемуся деверю, который находился тогда под следствием, сидел под домашним арестом и чуть не порезал ее мужа.

Сейчас… Сейчас же сердце отстукивало рваные удары, а в висках пульсировало, словно мою голову насквозь прошивали иглы дрели.

И вот девушка обернулась, а тонкая игра превратилась в сверло с самым большим диаметром и вышибло мне мозги напрочь.

— Рита? — скорее прохрипел, чем произнес. Не желая верить, не желая осознавать.

Твою мать же. 

Рита в моей квартире. Девочка «вечные косички» сейчас светила на меня этими самыми косичками, и в набор к ним шло платье, годящееся лишь для проститутки. 

Вздохнул и прикрыл глаза, надеясь, что меня по пьяни посетила белочка, надеясь, что Дидь-Динь здесь не будет.

Но нет же. Эта малахольная стояла, прижав к груди сапоги, и смотрела на меня своими телячьими глазами. 

Огромные голубые омуты. В которых только тонуть и оставалось

— Сука! — на выдохе закричал и с размаху врезал кулаком по ближайшей плоскости. Ей оказалась дверь в гостевой туалет. И мне пиздец как повезло, потому что я раскрошил ее в щепки и почти не повредил руку. Ударь я по стене с такой силой, суставов бы не досчитался.

Но в тот момент мне было не до того. 

Рита отшвырнула сапоги и, положив ладошку мне на плечо, начала непонятно что щебетать. Я ее не слушал и не слышал. Я был не в состоянии воспринять что-то трезво.

Блять.

— Надо выпить, — выдохнул и пошел на кухню, Ритина рука плавно соскользнула с моего плеча. А мне захотелось ещё раз постучать, только не по двери, а по стене, и на этот раз головой. 

Как я мог ее не узнать?

Блять! 

Нашел в холодильнике пиво и, быстро открыв его, присосался к горлышку. 

Я же ее трахнул. Засунул в нее член и трахнул.

Бля-я-ять! 

Поставил бутылку на кухонный стол, сжал голову руками. Мысли не спешили проясняться.

Самое паскудное в том, что мне, сука, понравилось!

Не-е-ет. 

Собственное подсознание словно еще и посмеивалось надо мной.

Самое паскудное в том, что я, сука, ее девственности лишил. 

Хорошо хоть, не в лифте или такси.

Усмехнулся и сипло выдавил из себя:

— Зачем?

Рита, естественно, промолчала.

— Зачем, мать твою! 

Обернулся, сделал два шага и сжал Риту за хрупкие плечи. В ее глазах стояли слезы, а мне самому хотелось заплакать от своей тупости.

— Зачем? — тихо повторил, пытаясь держаться. Потому что желание сжать тонкую шею в ладонях было практически неконтролируемым. — Рита, Риточка, ну, скажи мне, зачем ты это сделала?  

— Я… — шепнула она, закрыла глаза, и по правой щеке тут же побежала слезинка, скатившаяся из-под пышных ресниц.

Разжал ладони и отошел от нее. От греха подальше. 

Вина перед ней боролась с горьким чувством предательства. Я не понимал, зачем она это сделала. Чего хотела добиться? Отголоски разума пытались меня убедить в том, что Рита не такая. Не корыстная тварь на манер Ксюши. Но факты говорили об обратном. 

Чего она, мать её так, хотела добиться? 

Я не понимал, и оттого бесился еще больше. 

Вернулся к кухонному столу, открыл вентиль с холодной водой и опустил под кран голову. Мозгам нужно было срочно выходить из спячки, из того пьяного угара, который я себе устроил, давя застарелую боль и пытаясь в который раз смириться с собственной никчемностью и неудачей. 

Я плохой мальчик, который портит жизнь хорошим девочкам. 

Именно так однажды сказала мне Есения. И она оказалась права: ей я жизнь испортил по самое не хочу.

А теперь за моей спиной стояла еще одна такая же “хорошая девушка” и тихо всхлипывала, пытаясь заглушить звуки своего плача.

А такая ли она хорошая? 

Выключил кран и стряхнул влагу с волос. Мозги начинали работать более трезво. Презервативы. Мелькнула вспышкой в сознании картинка, с каким нетерпением я рву упаковку из фольги и натягиваю латекс на член.

Значит, мы предохранялись, что уже замечательно.

Но я все равно не понимал.

— Зачем? — повторил свой вопрос, ставший уже коронной фразой номер один этого дня.

— Рита, хватит из себя строить черт пойми кого! Ты прекрасно поняла, что я тебя не узнал! Прекрасно видела, что я пьян. Какого хера ты вообще поперлась в тот клуб?  — заорал, не сдержавшись, уперся ладонями в обеденный стол и часто задышал. 

— Я хотела, — послышался тихий голосок, и я тут же задрал голову, впиваясь взглядом в бледное Ритино лицо. — Я хотела, — повторила она и быстро облизала губы, а у меня при виде влажного розового кончика член встал в штанах. Сука! Только этого мне, блять, не хватало. — Я хотела, — повторила она в тысячный раз, испуганно глядя себе под ноги, — чтобы… Чтобы… — Она сглотнула и подняла на меня взгляд, из которого пропали и слезы, и даже чувство вины, внезапно в них запылали огоньки решимости, и Рита громко и отчетливо произнесла: — Я хотела, чтобы ты увидел во мне женщину, Ярослав. — Гордо задрала подбородок. — Не ребенка, не девочку с косичками, а женщину! 

— И как? — спросил, замотав головой, понимая, что ни хрена я не знал девочку Риту и даже не догадывался, что же там за человек такой скрывался под этими толстыми косичками и ангельскими голубыми глазами. — Добилась того, чего хотела? — усмехнулся, испытывая саднящее ладони желание отходить эту заразу по заднице.

— Да, — громко ответила она и прожгла меня воинственным взглядом, а у меня от такой наглости вперемешку с глупостью дар речи пропал.

Не-е-ет, Рита совсем не была весь этот месяц “хорошей девочкой”, напоминающей мне своей искренностью Есению. Далеко пойдет, стерва.

Выпрямился, оттолкнувшись от стола, и холодно улыбнулся.

— Надеюсь, тебе понравилось и ты удовлетворила все свои желания за мой счет. Потому что впредь подобного не повторится, кокосик, — издевательски протянул я и быстро вышел из кухни. 

Холодный душ почти помог мне прийти в себя. Почти. В голове до сих пор не укладывалось, что я по пьяни трахнул Риту, и ведь пьяным я был не особо. Все прекрасно помнил и соображал. Но вот два и два сопоставить никак не смог. 

Динь-Динь в платье, да еще и коротком. 

Хмыкнул и выключил воду. Нужно ехать в компанию, иначе почти недельный прогул может мне дорого обойтись, там хоть и отлажено все как часы, но все же без меня может полететь к чертовой бабушке. Отец давно забил на фирму и года три в ней даже не появлялся. С тех пор, как я попытался юридически признать его недееспособным, потому что он обещал все переписать на сестру, вынуждая ее родить ему внука. 

— Любитель условий и контрактов. Твою ж… — Посмотрел на себя в зеркало и вспомнил, что нужно позвонить сестре. Она, наверное, извелась вся за это время. 

Намотал полотенце на бедра и пошел на поиски телефона. 

Смартфон оказался в кармане брюк, валяющихся на полу, рядом с разворошенной постелью. Я косо посмотрел на нее и тихо выругался. 

Я прекрасно помнил, как стонала Рита и тесно прижималась ко мне своей великолепной грудью.

Да, у нее есть сиськи, чувак! Неожиданно, правда? 

Как же все не вовремя! Хотя разве такому могло быть подходящее время? Я не воспринимал Риту как женщину. В этом она была абсолютно права. Я видел ее симпатию, но даже предположить не мог, что она разрослась до такой степени, ведь я не раз ограничивал рамки нашего с ней общения. 

Зачем я вообще с ней общался? Хороший вопрос, с которым мне постоянно выносила мозг сестра.

Я запал на косы, на задорную беззаботную улыбку и веселый нрав. Я видел в ней Есению, именно ту Есению, которую полюбил, и именно ту, которой она была до того, как начались наши с ней отношения. Потом же все пошло наперекосяк, и не зря она винила меня в том, что я испортил ей всю жизнь. 

— Да, — послышался раздраженный голос сестры в динамике телефона.

— Ты звонила мне, — кашлянул, подавив нервный смешок.

— Я к тебе даже приезжала, но ты послал меня. Сказать куда? — грозно зашипела она.

— Представляю… 

Растер переносицу и прикрыл глаза, перед которыми почему-то как наяву встали розовые и острые соски Маргариты. Кстати, именно так называть ее было проще, словно я знал двух совершенно разных женщин: Риту-Динь-Динь —  спортивную девочку с косичками — и Маргариту-Кокосик — сексуальную блондинку, при мысли о которой в паху скапливалось нехилое такое напряжение. 

— Это из-за Еси? — тихо спросила Слава, будто уже и не злясь на меня.

— Что? — прикинулся ослом.

— Ярик! Я только сейчас, только сейчас поняла. Признайся, это был ты?

— Сестренка, может, хоть пояснишь, о чем ты? А то вопросами завалила… Обвинения пошли.

— Когда ты с ней познакомился? Конкретный вопрос.

— Ты думаешь, я помню дату? — усмехнулся и попался на этом.

— То есть ты не помнишь дату моей свадьбы, так? 

— Нет, не так, — тяжело вздохнул и, скинув с бедер полотенце, пошел к шкафу.

— Значит, вы были знакомы до ? И мне никто ничего не сказал? 

— Слав, а ты не думала, что это не твое дело? Если даже Есения тебе ничего не рассказала.

— Зато она рассказала мне про придурка, из-за которого потеряла ребенка, — закричала Слава, а я замахнулся кулаком в зеркальную дверь шкафа и остановил руку за пару сантиметров до . Хватит, и так мебели дома почти не осталось. Надо учиться держать себя в руках. Последние два года у меня это неплохо получалось. 

— Что ты хочешь от меня услышать? 

— Так это был ты?  — ахнула Слава. А я пожалел, что вообще проснулся этим утром. Отвратительный день. 

— Слав, ты только из-за этого названивала мне всю неделю? — отстраненно спросил и снял с вешалки первый попавшийся костюм.

— Ты не появлялся на работе и…. 

— И?

— Папа узнал.

— Да ты что? Он появился в офисе и потряс своими костями? 

— Зачем ты так про отца? Ярик, я думала, ты повзрослел.

— Знаешь, помолодеть, оказывается, недолго. 

Вон вчера трахнул девственницу и даже не узнал. Как самый настоящий безмозглый сопляк.

— В общем, он зол. Очень. 

— Слава, хуже сделать он уже не сможет. Формально мне и так ни черта не принадлежит. 

— И мне, — вздохнула сестра. 

Да, отец обманул и ее. Как только Слава выполнила условия контракта, а именно родила внучку, все упоминания о том самом контракте исчезли, даже в нотариальной конторе. И вместо него был другой, предназначенный мне. Правда, сроки моего были не такие адские. Сестре отец дал на все про все полтора года, мне же пять лет, из которых прошло лишь два, и, слава всем богам, мне не нужно было рожать ребенка.

Тьфу! Заделывать тоже было не нужно. Хватало лишь женитьбы на понравившейся отцу девушке до тридцати двух, у меня оставалось целых три года в запасе на то, чтобы остепениться. А пока мне не принадлежало ни единой акции нашей семейной компании.

— Спасибо за предупреждение, Слав. Я в норме. И за отца не переживай. Ничего он мне не сделает.

Скинул вызов, быстро оделся и поехал в офис. Только проходя по коридору, краем взгляда заметил знакомую фигурку, притаившуюся на кухне.

Твою ж мать!

— Ри-и-ита, — громко протянул и заметил, как девушка, вздрогнув, подняла на меня взгляд заплаканных голубых глаз. В районе сердца неприятно кольнуло, а всю грудную клетку словно сжали тисками. 

— П-прости, — шмыгнув носом, пролепетала она, — но я не могу найти свой плащ, а в нем были и деньги, и телефон. А пешком холодно, — раздавленно произнесла она, а я ощутил себя полным придурком — уже в который раз. Не только слепым идиотом, но и невнимательным чертовым засранцем.

— Пойдём, — постарался произнести это мягко, но напряжение по-прежнему сквозило в моем голосе. Пошел в гардеробную и попытался найти что-то более-менее подходящее. В пиджаках холодно, да и не прикроют они ее голые ноги, в куртках то же самое. Достал пальто. Пусть и не по погоде, но все же она будет скрыта в нем почти до пят.

— На, — протянул ей верхнюю одежду, — плащ твой остался в лифте, спросим на первом этаже у консьержа — может, кто передал. Пойдём, я тебя подвезу до дома, — произнес спокойно, контролируя каждый свой звук, потому что внутри меня аж потряхивало. 

И, кажется, я боялся. Именно трусливо боялся смотреть ей в глаза, понял это потому, что неосознанно постоянно отводил взгляд от стройной фигуры в коротком обтягивающем платье.

— Спасибо, — тихо произнесла Маргарита. 

А меня опять прошило жаркой волной — то ли от желания, то ли от сожаления, то ли от презрения к самому себе. 

А такая ли она расчетливая стерва — девочка Рита?

Глава 14

Ярослав. Настоящее

Запихал Риту в комнату, где сам несколько раз ночевал, и, заперев замок, отпустил, точнее швырнул жену на кровать. А затем начал стягивать с себя брюки.

— Что ты делаешь? — шепнула она и, округлив глаза, облизала губы. 

— Как что? Я же уже сказал. Буду тебе показывать свою мужскую состоятельность. 

Снял рубашку и кинул на пол, а затем присоединился к Рите на кровати. Динь-Динь была против, но это мне никак не помешало опять развязать пояс ее халата и распахнуть его края. 

— Мне кажется или она стала ещё красивее? — спросил, не отрывая взгляда от ее розовых сосков. Они манили меня прикоснуться к ним. Взять в рот сладкие вершинки, сжать их зубами и услышать протяжный стон удовольствия. 

— Перестань смотреть на мою грудь, — прошипела Рита. Очень неубедительно прошипела. И я наклонился к ее соскам.

— Успокойся, — рыкнул, когда она начала выворачиваться и бить меня по голове, — хватит. — Сжал ее запястья, прижимая руки к кровати, и все же прикоснулся губами к соскам. — Кокосик, — протянул по старой привычке и лишь разозлился ещё сильнее: на себя за то, что так хорошо помнил, и на Риту за то, что пахла непонятно чем. — Надо срочно купить тебе новый гель для душа, — улыбнулся и провёл языком по упругой груди. 

—Хватит! — Динь-Динь начала вырываться сильнее, пытаясь выпутать свои ноги из-под моих и стукнуть меня пяткой. 

— Ш-ш-ш… — подул на розовую вершину.

— Прекрати! Сейчас же! — заорала она ещё громче, а потом начала тянуть голову вверх, к моей руке, которой я держал ее запястья. 

— Что? Передумала? — усмехнулся и тут же за это получил. Рита впилась своими зубками в мою руку отнюдь не кокетливым укусиком, а самым настоящим укусом хищного животного. — Ты что творишь? — зашипел, отпуская ее руки.

Только Рита не остановилась и опять начала меня бить, в каждый свой последующий удар вкладывая еще больше силы, чем в предыдущий.

— Сдаюсь, — произнёс, повернув голову. Прижался щекой к Ритиной груди, признавая этим самым полную капитуляцию. 

Наверное, нам и правда надо было спокойно обо всем поговорить. Спокойно. Рассудительно. Со смыслом. В общем, так, как я не умею.

Рита перестала дрыгаться подо мной, замерла и через пару секунд несмело положила ладони мне на голову, запуская тонкие пальчики в волосы.

— Что с тобой происходит? Почему ты так себя ведёшь? — шепнула она.

— Как? — спросил, потеревшись носом о ее грудь. Трахаться больше не хотелось, если только самую малость. Ругаться тоже. Сегодняшний день выжал из меня все соки. 

— Не так, как обычно.

— Рит, ты же меня совсем не знаешь, — ответил на выдохе. — Устал строить из себя того, кого хотели видеть окружающие. Давно устал. Пытался быть нормальным, адекватным человеком. Надолго меня не хватило, — усмехнулся и прикрыл глаза. Легкие движения Ритиных пальчиков успокаивали. — И ничего хорошего из этого не вышло.

Просрал все, что можно было просрать. 

Я ведь пытался с Риткой выстроить правильные отношения. Такие, каких ждала от меня Еся. Такие, какими мне виделись отношения всех счастливых парочек вокруг меня. Но вышло все практически так же дерьмово, как и с бывшей. Да и праведность моя долго не продлилась. Два года после расставания с Есенией жил как механический робот. И терпение мое начало лопаться, а нрав прорываться наружу — как раз тогда, когда в моей жизни появилась Рита-Динь-Динь.

Девочка, которая успокаивала меня своими голубыми глазами и косичками. Девочка, которая в итоге стерла меня в порошок. Что не получилось у Еси, сделала Рита. 

Я так часто за эти пять лет задавался вопросом: а способен ли я опять хоть что-то к кому-то почувствовать? Все это время мне было глубоко наплевать на всех, кроме сестры, Люды и отца. 

И Еси с Ритой. 

Как бы оно ни было, я никогда не желал плохого хоть одной из них, несмотря на то, что последнюю ненавидел люто. А сейчас так спокойно лежал на ее груди и ощущал себя комфортно. Говорили во мне остатки алкоголя или то, что ниже пояса, но мне не хотелось уходить. Хотелось просто прижать хрупкую Ритину фигурку, подмять под себя и уснуть, уткнувшись носом в шелковые белоснежные волосы, пахнущие кокосом. 

— Что ты там говорила про срок? — хрипло спросил, ощущая себя размазней. 

Ещё чуть-чуть, и блевану от собственной сентиментальности. Надо завязывать с этим. Ещё лишь самую малость… Провёл носом по бархатной коже, вдыхая аромат Ритиного тела, пытаясь распознать и угадать новый запах. 

— Какой срок? — шепнула она, словно боясь, что я опять перестану быть адекватным. 

— Срок твоего контракта. Ты говорила, что у тебя контракт, — повторил как для маленькой, наслаждаясь этим чувством.

Смогли бы мы все исправить? Смогли бы друг друга простить?

Странный и безумный вопрос прошил вспышкой мое сознание. Смог бы я ее простить? Не злиться, не поливать грязью, хоть и заслуженной… Ведь если у нас с ней будет общий ребенок — это же надо будет… 

А что надо-то? Я не представлял, что вообще нужно делать с детьми, особенно орущими и маленькими. Как детей делать — я знал, а вот что с ними делать — нет. Тогда как? Рите придется остаться? 

Твою мать, голова просто трещала по швам, а ведь за сегодня так и не разобрался с мачехой и не выселил ее из дома — своей единственной законной собственности, унаследованной от отца.

— Так что? Когда твой контракт заканчивается?

Глава 1

Ярослав

– Может быть, уже хватит мелодраматических пауз, и вы наконец-то приступите к оглашению завещания? – раздраженно произнес, внутренне закипая при виде огорченной сестры.

Да, муж ее поддерживал, крепко сжимая тонкую ладонь, но это не отменяло того факта, что нотариус безбожно тянул.

– Ярослав Станиславович, еще не все в сборе.

Я оглядел собравшихся: сестра с мужем и мачеха. Старшего брата не было.

– Отец все же передумал и внес Святослава в список наследников? – удивленно поинтересовался я.

Юрист не успел ответить, дверь распахнулась, и на пороге появилась высокая блондинка с ангельской внешностью и глазами цвета райских морей – моя жена, которую я не видел больше пяти лет. Потому что наш брак был абсолютной фикцией.

– Проходите, Маргарита Олеговна, присаживайтесь.

– Что за?.. – у меня даже слов не нашлось. Не мог же внести отец в список наследников эту стерву.

– Спасибо, – девушка приветственно улыбнулась нотариусу, кивнула сестре и мачехе, проигнорировав при этом меня. Захотелось сжать ее тонкие плечи и хорошенько встряхнуть.

– Итак, приступим, – с торжественным видом произнес нотариус.

Кулаки зачесались, требуя от меня дать этому дядечке по морде, ведь поводов для радости не было. Смерть отца хоть и была ожидаема, но в то же время стала абсолютно внезапной.

Дальше последовал технический текст, заученный нотариусом, пожалуй, до дыр, и лишь после всех формальностей мужчина продемонстрировал нам конверт с печатями и подписями свидетелей на нем, а затем распечатал его и приступил к чтению вслух.

Своей жене отец завещал содержимое ячейки в банке. Я внутренне восторжествовал, позволив лишь краешку губ приподняться в легкой, почти незаметной улыбке.

– Соколовской Людмиле Мирославовне, законными представителями которой являются ее родители, я завещаю… – И дальше последовал длинный список, который я если бы и захотел запомнить, то не смог бы.

Главное я услышал. Тридцать процентов нашей компании, в которой я пахал с шестнадцати, ровно половину своей жизни, отец завещал внучке. Значит, шестьдесят останется мне, ведь десять уже принадлежало семье старшего брата.

– Своему младшему сыну я завещаю недвижимость по адресу… – монотонно продолжил зачитывать текст нотариус.

Дом, в котором мы прожили всю жизнь. «Папочка, это лучший подарок», – мысленно обратился к отцу, благодаря за то, что наконец-то смогу вышвырнуть Марину вон из нашего дома.

– И двадцать процентов акций компании…

Я даже не успел осмыслить услышанное, как следующие слова лишили меня воздуха.

– Все остальное свое имущество, какое ко дню моей смерти окажется мне принадлежащим, в чем бы таковое ни заключалось и где бы оно ни находилось, я завещаю Огневой Маргарите Олеговне.

Что? Что он, твою мать, сейчас сказал?

– При исполнении ей следующих условий, – юрист прокашлялся, приготовившись читать дальше…

Я перевел взгляд на Риту, которая сжала на тоненьких коленках свои длинные пальчики с французским маникюром. И почувствовал легкую дрожь в теле от того, как резко прилила кровь к паху. Как же не вовремя-то. А еще короче юбку эта стерва не могла надеть?

– Первое: она не имеет права расторгать брак с моим сыном, иначе автоматически все оставшееся имущество перейдет к мой жене Огневой Марине Павловне. – Мачеха довольно улыбнулась, в ее глазах загорелся торжествующий огонек, тогда как я тихо ругнулся и сжал ладони на подлокотнике кресла, иначе сорвался бы и вырвал из рук нотариуса долбаный листок с завещанием, нарушив тем самым процедуру оглашения последней воли отца.

Я не мог так поступить, потому сжимал челюсти все сильнее и панически искал выход и решение.

– Второе: она не имеет права продавать акции компании сторонним лицам.

Спасибо, папочка, хоть за это.

– Третье: как только она родит первенца от моего сына и это будет подтверждено документально анализом на отцовство, все акции, так же как и…. – последовал очередной длинный список, – перейдут моему внуку либо внучке, распоряжаться этим до наступления его совершеннолетия будет Ярослав Станиславович. Все остальное так и останется за Маргаритой Олеговной, включая квартиру в Милане, в которой проживает девушка на данный момент.

Ну, папочка!

У меня не было слов. Даже возбуждение схлынуло. Лишь один пар, который уже вовсю, наверное, валил из ушей. Я чувствовал себя огнедышащим драконом, который вот-вот извергнет пламя и сожжет им самодовольно улыбающуюся мачеху и удивленно хлопающую на меня своими небесными глазами жену. Потрясающей красоты суку, которую мне хотелось спалить еще сильнее, чем мачеху.

– Все? – тихо произнесла Славка, отвлекая меня от Риты. Я разорвал наш с ней зрительный контакт.

Нотариус кивнул сестре, затем все приступили к изучению письма, оставленного отцом, а я опять перевел взгляд на Маргариту. Как же сильно она изменилась. Повзрослела, стала еще красивее, если такое было вообще возможно, появилась некая надменность во взгляде, а движения стали более утонченными, отработанными. Она сидела, закинув ногу на ногу, аккуратно сложив на них руки и склонив голову так, словно уже позировала для объектива фотокамеры, даже ее пальчики лежали небывало красиво, расслабленно, но при этом довершая весь ее образ – эдакого ангелочка, спустившегося с небес.

Повел шеей, разминая позвонки. Подкинул папочка задачу. А если эта уже беременна от кого-нибудь? Откуда я знаю, кто ее трахал последние пять лет?

Ведь бедная, несчастная, униженная и оскорбленная жила все это время за границей – как выяснилось, в квартире отца – и строила из себя независимую женщину. Знать бы еще, за что она такие бонусы от отца получила.

Глава 2

Рита

Самая большая подстава в моей жизни случилась именно сегодня.

Я сидела в мягком кресле напротив нотариуса и из последних сил пыталась оставаться здесь и сейчас. Старалась не подавать виду, насколько сильно я удивлена. Да что там удивлена. Я была поражена выстрелом наповал. Подобной подлости я могла ожидать от кого угодно, но никак не от Станислава Владимировича, ведь именно он помог мне пять лет назад, когда я решила уехать из страны, и именно он поддерживал меня все это время.

Когда мне позвонил юрист и сказал, что я внесена в завещание Огнева и должна присутствовать на его оглашении, я почти не удивилась, подумала, что мужчина оставил мне квартиру, в которой я жила. Ведь Станислав Владимирович практически во время каждого нашего с ним телефонного разговора говорил об этом: «Прости, Риточка, старика, опять запамятовал и не переписал на тебя квартиру».

Как будто я его вынуждала или на чем-то настаивала, нет. Совсем нет. Помощи я попросила у него единожды, а вся дальнейшая забота была лишь его инициативой и не могла не оставить следа в моей душе.

Мне было приятно. Безумно.

Я сорвалась в Россию сразу же, тем более у меня как раз был короткий отпуск. Закончился один длительный контракт, и я вот-вот должна была подписать новый, поэтому с такой легкостью бросила все и уехала. Не знаю, что говорило во мне в первую очередь, но я просто не могла позволить себе не присутствовать на похоронах Станислава Владимировича.

Благо Ярослав меня не заметил. Это стало моей победой. И вот сегодня я ощутила полный провал, сидела, сложив руки на ногах, и рассматривала маникюр, гипнотизируя собственные пальцы, чтобы они меня не выдали и не начали дрожать, а потом сжимать коленки своей хозяйки.

Я боялась. Чертовски испугалась всего, что произошло. Один раз встретилась взглядом с мужчиной, который по документам до сих пор был моим мужем, и еле скрыла дрожь. Беспокойные мурашки побежали целым ворохом по моему телу.

Огнев смотрел так, словно уже вынес мне очередной приговор без суда и следствия и собирался препарировать прямо здесь. Не выходя из этого кабинета, не отходя от стола юриста, который в этот момент начал передавать завещание всем по очереди. Сначала дочери покойного, потом жене, затем мне.

Ярослав все это время смотрел на меня. Я чувствовала всем своим естеством его взгляд, прожигающий меня насквозь, испепеляющий мои внутренности и наполняющий их огнем, не дающим мне спокойно дышать.

Так было всегда. Он смотрел, а я не чувствовала себя самой собой. Рядом с ним я была готова быть кем угодно, но не собой. И сейчас малодушная часть меня тоже хотела исчезнуть, сгинуть с земной поверхности лишь потому, что так желал Огнев.

Я уставилась на лист с текстом завещания, но не видела ничего, сжала пальцами бумагу и почувствовала, как глаза стали наполняться влагой.

Нельзя. Я не заплачу.

Я столько дней готовилась к этой встрече. И что же? Все бессмысленно? Нет-нет. Я не заплачу.

Кивнула, будто бы ознакомилась со всем, и вернула бумагу юристу, тот сразу же приподнялся и отдал лист Огневу.

Я видела боковым зрением, но не поворачивалась. Не могла. Встретиться еще раз с ним взглядом равносильно смерти. Смерти красивой и независимой Марго. Ведь где-то глубоко во мне до сих пор живет юная Риточка, которая по-прежнему тоскует по несбывшимся надеждам, предмету своего обожания и первой любви.

Чего уж тут.

– Мы можем быть свободны? – спросила жена покойного, и я в этот момент была ей очень благодарна.

– Сначала нужно расписаться. Леночка, – обратился нотариус к своему ассистенту, – все готово?

Девушка кивнула и поднялась со своего места с какой-то бумагой.

– Можно мне первой, – я подняла руку вверх, как на уроке, при этом покосившись на своего мужа, который все еще изучал завещание. Это был шанс сбежать отсюда побыстрее.

Я быстро поставила свою закорючку, даже не ознакомившись с текстом, в голове нарастал такой сильный гул, что мне было в этот момент абсолютно все равно. Хоть почку я заложи, главное – поскорее выбраться из этого душного помещения, которое казалось мне маленькой клеткой несмотря на то, что кабинет был огромным и, чего уж тут, шикарным.

Немым кивком я попрощалась со всеми присутствующими, кроме Ярослава, тот до сих пор читал завещание, и поспешила на выход. Мне казалось, что я спешила. Хотя на самом деле шла отточенной за годы практики походкой. Не быстрее, не медленнее.

Взялась за дверную ручку и потянула дверь на себя. Стоило только ступить в коридор, как у меня закружилась голова от облегчения.

Сделала шаг, второй, третий, и, кажется, жизнь начала налаживаться. Ко мне вернулся столь необходимый воздух. И именно в этот момент меня крепко дернули за плечо и запихали в ближайшее помещение.

– Туалет, серьезно? – фыркнула, теряя все самообладание.

– Случайно получилось, – усмехнулся Ярослав, глядя на меня своими стальными глазами, а у меня на душе скребли кошки. И, судя по размеру когтей, которыми они меня царапали, это были настоящие тигрицы. Они драли мою душу изнутри в клочья, когда я смотрела на такое знакомое и до боли родное лицо, которое в то же время было чужим и настолько далеким, насколько могут быть далеки друг от друга разные галактики.

Жесткие, надменные черты мужественного лица, взъерошенные густые светлые волосы, хмурый взгляд и приоткрытый рот, которым Ярослав часто глотал воздух, словно ему было так же, как и мне, тяжело дышать.

Я смотрела на него и не могла оторвать взгляд.

Часто вздымающаяся грудь, крепкие руки, одна из которых опаляла своим прикосновением мое плечо, выжигая на нем свою метку.

Нам нельзя. Нельзя так близко.

– Отпусти меня, – шепнула, теряя себя. Из последних сил пытаясь не показать то, как он все еще на меня действует.

Глава 3

Ярослав

– Отпусти меня, – прошипела она, но я лишь крепче сжал ее запястье.

– Пошли, – холодно отчеканил, добавляя стали во взгляд. Чтобы она с первого раза меня услышала и не вынуждала сжимать руку еще крепче.

– Куда, интересно? – спросила и дернула рукой.

– В клинику. Отведу тебя к гинекологу или куда там в таких случаях надо.

– Это еще зачем? – растерянно шепнула она, и я на мгновение поверил, что это было искренне.

– Чтобы убедиться в том, что ты не беременна от одного из своих многочисленных спонсоров.

– Что?

– Пошли, – упрямо повторил скорее для самого себя, потому что опустил взгляд и засмотрелся на загорелую грудь, аппетитно выглядывающую из не особо-то и откровенного выреза. Так и хотелось оттянуть ворот ее платья.

– Ну, уж нет! А что, если беременна? Господи, Огнев, да ты слышишь, что говоришь?

– Слышу. Ты же сама понимаешь, что тебе будет только хуже при этом «если вдруг». – Сжал челюсти, стараясь не думать, что это «вдруг» и правда имеет место быть, и шагнул к ней, уничтожая и так ничтожное расстояние, между нами. – Не отнимай мое и свое время. Ты сдашь анализы, и, как только я буду уверен, что ты не беременна, мы исполним волю отца. Ты родишь мне ребенка, заберешь завещанные деньги и можешь быть свободна. Навсегда.

Рита прикрыла глаза, лишая меня своих райских океанов, и я разозлился еще сильнее. Впечатал девушку в себя, давая ей почувствовать, что уже на взводе. Уже безумно хочу ее сладкое, манящее тело.

– Отпусти меня, – повторила она сквозь зубы, чем окончательно взбесила меня.

Я резко развернул ее и прижал к кафельной стене, уперся стояком ей в поясницу и с наслаждением провел ладонью по ноге, от колена к бедру, задирая ее прямую деловую юбку.

– А пахнешь так же, – втянул в себя кокосовый запах ее кожи у шеи.

– Вот только не нужно делать вид, что помнишь, какими духами я пользовалась.

– Так я не про духи, а про твой любимый гель для душа, – зачем-то уточнил, чувствуя себя идиотом.

Почувствовал пальцами кружевную полоску чулок, и последняя кровь, остававшаяся в голове, утекла к паху. Прикусил Риту за плечо, продолжая гладить пальцами шелковую кожу ее бедер.

– Отпусти, – шепнула она.

Как отпустить? Когда так перекрыло. Вжался в нее еще сильнее, а пальцами провел вверх по внутренней стороне бедра – и чуть не застонал, нащупав кружево трусиков. В этот момент пришло глупое и такое ненужное осознание того, что я скучал. Почему до меня дошло это именно сейчас? И почему я вообще по ней скучал?

Что за черт.

И ведь не трахнешь же ее сейчас, чтобы она не надумала себе того, чего нет и не будет. Между нами точно никогда уже не будет, да и быть не могло.

И подумаешь, что ее ангельские голубые глаза и запах кокоса сводили меня с ума, заставляя яйца сжиматься так, что я имя родной мамы иной раз забывал, да и не только мамы.

Вспомнил, как один раз облажался, и невольно поморщился. Тряхнул головой, но наваждение в виде голой Риты с оттопыренной округлой попкой в моей кровати не спешило рассеиваться.

– Что тебе от меня нужно, Огнев? – пропыхтела девушка, словно… задыхалась? Хм… я промолчал, отодвинул полоску трусиков.

– Да ты уже течешь вся. – Меня тряхнуло с такой силой, что в глазах звездочки заплясали. – Что, натренировала себя быть готовой для секса при первом удобном случае?

– Идиот, – шикнула она и начала брыкаться, возбуждая меня этим еще сильнее. Я размазывал ее сок по складочкам, а она билась о мой пах своей попкой. Глупая.

– Успокойся, – шепнул ей на ухо и облизал его. – Не заставляй меня поменять планы и все же трахнуть тебя в общественном туалете.

– Огнев, я разведусь с тобой. Обещаю, – зашипела она, часто глотая воздух, – лишь бы все активы твоего отца достались Марине.

Все желание пропало, словно по щелчку пальцев. Вытащил руку из-под ее подола, одернул на ней юбку, огладил округлые бедра.

Девушка все это время часто дышала. Хорошо.

Развернул ее и прижал спиной к стене.

– Даже не думай, – обвел пальцами ее точеные скулы, – что у тебя может получиться что-то подобное. – Провел подушечкой большого пальца по пухлым розовым губам. – Знаешь же, что для меня страшнее, чем потерять компанию? Правильно… худшее, что для меня может быть, – это благополучие этой суки.

– Ты помешан на ней.

– Ошибаешься, Динь-Динь.

– Не называй меня так, – прорычала она, сузив глаза, – я сейчас не о твоей мачехе, а сам знаешь о ком. Отпусти меня сейчас же и не смей больше и пальцем касаться.

– Иначе что? – усмехнулся я, балдея от ее воинственности.

– А иначе, – по-королевски улыбнулась Рита, практически вернув себе самообладание, – не забывай, мой милый муж, что все, что тебе так дорого, перешло сейчас ко мне. Я не имею права перепродавать акции третьим лицам, но разорить-то компанию мне под силу.

Я настолько опешил от такого напора, что послушно отошел, стоило ей лишь упереть свою тонкую ручку мне в грудь, отодвигая.

Она и правда повзрослела. Неожиданно. Очень неожиданно – и как же соблазнительно. Поймал ее воинственный голубой взгляд и прикинул, сколько же у меня не было секса, раз меня так вштырило. Выходило, что всего два дня. Может, дело было в подсознании, которое помнило, насколько хороша Рита в постели?

Девушка несмело шагнула в сторону, и я не стал ее останавливать.

Пусть идет.

День я потерплю, заодно и узнаю, как и у кого вообще можно проверить наличие беременности.

Глава 4

Рита

Выскочила из туалета, чувствуя, как меня всю трясет. Времени не было даже на то, чтобы отдышаться, нужно было быстрее скрыться. Уйти, убежать из этого здания.

Как же близко я была к провалу. Я теряла себя рядом с ним, и это бесило, это доводило меня до ручки, до сумасшествия и приступов самобичевания. Нельзя быть такой дурой, как я. Только это, видимо, диагноз окончательный и лечению не подлежит.

В холле здания меня ждала Надя, она протянула мне пиджак, который я оставила ей, не желая выглядеть чересчур строго. Ведь я боялась, что Ярослав подумает, будто бы я специально так оделась. Господи! Я когда-нибудь перестану делать все с оглядкой на него?

– Ну как?

– Ужасно. Поехали.

– Куда ты полуголая на улицу, Рит? – поспешила за мной Надя, но мне было все равно. Холодно или жарко, лишь бы быстрее скрыться с этого места.

– Как ты думаешь, если я подпишу контракт, – задумчиво протянула я, как только Надя завела машину и выехала с парковки, – мне станет проще?

– Что, все так плохо?

– Это похоже на настоящий рецидив. Надя! Я ведь почти не думала о нем, – взмахнула руками, – последний год уж точно. Мне даже было все равно, что он опять с ней спит.

– Ты про Смирнову? – хмыкнула Надя.

– Ну а про кого еще? Он с таким завидным постоянством возвращается только к ней.

– И ты говоришь, что тебе было все равно?

– Не начинай, Надь. Я спокойно жила своей жизнью и о нем совсем не думала.

– И? – она вытягивала из меня очевидные факты, словно издеваясь.

– Что и? Надя, он почти засунул в меня свои пальцы! – заорала я и тут же глубоко вздохнула. Подруга тут уж точно ни при чем. Всему виной собственная дурость и реакции тела. Да, все дело было только в них. У меня так долго не было мужчины – казалось, целую вечность. Все дело в этом. Лишь в этом. – Что ты смеешься?

– Прости, прости, – чуть ли не захлебываясь слезами истерического смеха, запричитала Надежда, – я просто представила. Он прямо там, в кабинете у нотариуса, тебя зажал?

– Софийская! Прекрати. Здесь нет ничего смешного. Он зажал меня в туалете, как какую-то, прости господи… – Я накрыла лицо ладонями. – Если бы мы занялись сексом, ты бы так же смеялась?

– Я бы порадовалась. Вы все же муж и жена до сих пор и разводиться как-то не спешите.

– Это все из-за Станислава Владимировича.

– Сейчас его нет, в чем проблема? – Мы остановились на красный сигнал светофора, и подруга взяла в руку мою ладонь, отведя ту от лица. – Что тебе мешает сейчас с ним развестись, а? Рит?

– Не поверишь, опять Огнев. Он практически все мне завещал.

– Что?

– Ну, по крайней мере, то, что должно было достаться Ярику, досталось мне.

– Твою ж… – выругалась подруга и, переключив передачу, поехала дальше.

– И что теперь?

– Честно? Не знаю, – я тяжело вздохнула и посмотрела в окно, – если мы разведемся, то все достанется Марине.

– О нет.

– Да! Ярослав скорее останется вдовцом, чем допустит подобное.

– Больше никаких выходов нет?

– Родить ему ребенка, подтвердить это анализом ДНК, и тогда все перейдет ему. Мне какая-то небольшая часть, которой мне хватит выше крыши. Распоряжаться долей своего сына или дочери в компании будет Огнев.

– Получается, теперь Ярослав хочет от тебя бебика.

– Получается, – тихо подтвердила и прикусила кончик указательного пальца. Ужасная привычка, но она еще со школы помогала мне думать. – Это словно какая-то иррациональная реальность. Сюрреализм.

– Ага. Постапокалипсис, – засмеялась подруга и завернула к шлагбауму.

– Надя.

– Ну что? Как это по-другому назвать? Огнев захотел от тебя детей. А надо-то было всего лишь все у него отобрать.

– Станислав Владимирович оставил ему дом.

– Ой, радость-то какая.

За последние пять лет Надя очень сильно изменилась, на это не могло не повлиять достаточно раннее замужество. Ее муж совсем не был принцем, о котором она так же, как и я, мечтала. Он скорее был похож на нанастоящего разбойника, был достаточно богат и имел ужасный характер. А еще Влад был другом Огнева. Причем самым близким.

– О! Девочки, привет, – встретил мужчина нас с порога.

– Ты почему не на работе? – нахмурилась Надя, а я обогнула их и, разувшись, поплелась в выделенную мне комнату. Мне нужно было в душ, чтобы смыть с себя прикосновения Огнева. А потом в укрытие. Сесть и подумать. И самое главное…

– Надь, одолжи, пожалуйста, свой гель для душа?

– Что? – переспросила подруга, с трудом оторвав от себя своего мужа.

– Гель для душа. У тебя есть какой-нибудь хороший?

– Конечно, – ответил за жену Влад. – В душевой на первом этаже. Там есть шкаф с запасами парфюмерии, на пять лет вперед хватит, – хохотнул мужчина и уткнулся носом в Надину шею.

Они смотрелись вместе чересчур контрастно. Надя была хрупкой брюнеткой, а вот Влад настоящим богатырем: высокий, накачанный, широкоплечий блондин. Когда мужчина ее обнимал, казалось, вот-вот раздавит – и все. Не будет больше Нади. Но нет, в их семье еще кто кого раздавит. Я до сих пор не понимала, как они смогли ужиться и прийти к какому-то взаимопониманию. Это произошло после моего отъезда, тогда как все время, пока мы с Огневым жили почти семьей, эти двое друг друга просто на дух не переносили, ненавидя даже общий воздух.

Простояв почти час под душем и смыв с себя не только Огнева, но и свой собственный привычный запах, я, укутавшись в теплый белый халат, спустилась на кухню. Хозяев не было – то ли они развлекались в своей спальне, то ли куда уехали.

Я жила у них два дня и ощущала себя в относительной безопасности. В гостиницу Надя меня не пустила, уверив, что Огневу и в голову не придет искать меня у них, на что я ей ответила, что Огневу просто в голову не придет меня искать.

Заварила себе чай и услышала дверной хлопок, достаточно громкий, если учесть, что кухня была далеко от входной двери.

– Соф, какого черта у вас двери нараспашку! – закричал один жутко невоспитанный тип, чьей женой мне не посчастливилось когда-то стать.

– Да что же это такое, – ругнулась я, оглядываясь по сторонам.

Выход из кухни был только в коридор, тот хоть и был огромным, но Ярослав не страдал близорукостью, так что я очень сомневалась, что смогла бы остаться незамеченной даже на расстоянии двадцати метров.

Послышались шаги, и я поняла, что мужчина не разулся. Так и захотелось стукнуть его по голове. А затем послышались голоса, хозяева квартиры спускались по лестнице, и стало легче. Словно мне кинули спасательную шлюпку, и мне осталось в ней только пересидеть.

Глава 5

Рита

Пять лет назад

– Ритуля, ну чего ты себя как старуха ведешь?

– Отстань.

– Я отстану, я сейчас так отстану, – заголосила подруга и соседка по комнате в общежитии, – мало не покажется! Хватит быть синим чулком.

– Надь, не начинай, – засмеялась я и отвернулась от неё.

– Ну, хватит тебе уже. – Она подбежала ко мне и стащила со стола конспект, с которого я переписывала. – Экономтеорию такой приятный дядечка ведет, Рит. Пару раз улыбнулась – и зачёт в кармане.

– Надь, у нас экзамен по этому предмету.

– Что, правда? – удивилась она, опустившись на мою кровать.

– Ага, – деловито кивнула, – в следующем семестре.

– Ты! Ты! – подскочила подруга и начала шуточно бить меня тетрадью по плечу. – Ты так до старости за своими тетрадями просидишь. А тут такой шанс. Второго не будет.

– Надя. – Я положила ручку и, прикрыв глаза, растерла их ладонями. Все эти конспекты действительно надоели мне, и отдых совсем не помешал бы. Но не в клуб же? Тем более на закрытую вечеринку… – Понимаешь, – с нажимом произнесла я, – в такие места нельзя вот так просто заявиться, даже с билетами, – осекла я ее возражение, – ну в чем мы пойдем? Это как минимум. А как максимум – ты же знаешь, что на всех этих тусовках все друг друга знают, да и… – Я, откровенно говоря, побаивалась.

– Ты думаешь, я не найду, что тебе надеть?

Я скептически посмотрела на подругу: знала я про ее наряды. Качественные и не очень копии брендовых вещей, тщательно разыскиваемые ей, лишь бы красоваться в стенах института.

– Мою новую сумку даже Ксения Смирнова не отличила от настоящей, – важным тоном произнесла Надя, а я окончательно растеряла весь настрой.

Красивой жизни хотелось всем, особенно таким девочкам, как мы с Надей, приехавшим из маленьких городков и чудом поступивших в один из самых престижных вузов столицы.

Только вот предмет для своего восхищения Надя выбрала не очень-то подходящий. Точнее, не предмет, а человека. Ксения Смирнова – кукла, дорого одетая и упакованная, родом из нашего родного с Надей города. Ксюша еле окончила школу, в отличие от своей сестры-близняшки Есении, и благодаря ей же, сдавшей за нее экзамены, поступила в институт. А через год с небольшим выскочила замуж за одного из Московских олигархов. Значит, не такая уж она и глупая была, если в отличие от всех своих других «подруг» вместо того, чтобы прыгать по папикам, окрутила одного и прочно его на себе женила. Потому-то Надя и была от нее в восторге. Тогда, два года назад, вся наша школа гудела, какая же Ксюша молодец, про ее свадьбу писали в газетах и показывали по телевизору, а вот сестра ее неудачница. Бросила учебу и вернулась обратно в нашу Тмутаракань. Я, конечно же, так не считала и была уверена, что у девушки имелись свои на то причины. Но кому было интересно мое мнение?

– Может, хватит уже? – спокойно попросила Надю. – Ни один день не обходится без того, чтобы ты не упомянула о Смирновой.

– Да какая разница, Рит. Пожалуйста! – подруга сменила тактику, и я прищурилась, пытаясь вычислить, искренне ли это. – Мне больше не с кем пойти. А одна… Одна, – она заломила руки и крутанулась вокруг себя, – одна я боюсь.

– На-а-адя.

– Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Не понравится – сразу же уедем или я оплачу тебе такси.

– Хорошо. Только, – выставила я вперед ладонь, – никаких каблуков и юбок я надевать не буду.

– Еще скажи, что краситься не будешь.

– Очень хотелось бы, – улыбнулась я, – но не факт, что меня тогда туда пустят даже по приглашению, а ты расстроишься. И еще. У меня одно условие.

– Какое? – насторожилась Надя и правильно сделала.

– Неделю, а лучше две я не слышу от тебя ничего о Смирновой. Ни-че-го.

Надя прикусила губу и смешно захлопала своими длинными и пушистыми ресницами, но все же кивнула. Отлично. Ради такого я и на вечеринку эту ее съезжую. В конце концов, конспект нужен завтра только к третьей паре, так что еще успею его переписать.

Я начала собираться за час до выхода. Тогда как по вине Нади в нашей комнате к тому моменту уже был жутчайший беспорядок. Она собиралась весь день, бегая по кругу и разбрасывая все свои вещи, ища подходящие то для себя, то для меня.

– И все-таки ты зря не пошла со мной на тот кастинг. Тебя бы точно взяли, – восторженно выдохнула подруга, когда мы остановились в холле общежития взглянуть на себя в полный рост.

Пуховики сильно портили наши образы, и Надя уговорила меня надеть куртку, сама же она нарядилась в меховую жилетку, и это в самый разгар зимы. На улице стояли крещенские морозы.

– Не начинай, – осекла я в который раз подругу. – Ты знаешь мое мнение по поводу всех этих модельных кастингов. Ищут новеньких эскортниц, и все.

– Ну, зачем ты так? У тебя бы точно могло что-то сложиться в этой сфере. Ты так красива и фотогенична…

– Пошли уже, а то я останусь, – потянула Надю к выходу, где нас уже ожидало такси.

Мы быстро добрались до нужного места и без труда вошли. Музыка шумела, молодежь веселилась, и, кажется, не было в этом ничего ужасного. Никаких вакханалий или сборища наркоманов. Возможно, все это и было, но в каких-нибудь вип-кабинах. Я об этом точно никогда не узнаю наверняка.

Мы заказали с подругой по слабоалкогольному коктейлю и, выпив, пошли танцевать.

Я расслабилась не сразу. Но, поняв, что на меня никто не обращает внимания, начала наслаждаться танцем и музыкой.

Где-то прочитала, что, если не смотреть никому в глаза, привлекая и заигрывая, никто не начнёт приставать. Так оно и было. Возможно, лишь пока. Но мне этого хватило, чтобы успокоиться. Мне было хорошо – я танцевала сама для себя, ни на кого не обращая внимания, даже Надя куда-то убежала.

– Рита, Рита, – прокричала на ухо, словно боевой клич, подруга и дернула меня за руку.

– Ты меня оглушила. – Я схватилась за ухо, а Надя с горящими взглядом кивнула мне за спину.

– Там Смирнова, она… Она…

– Кажется, ты обещала.

– Да посмотри же ты.

Я обернулась и увидела обнимающуюся парочку, точнее девушку в коротком красном платье, висевшую на шее очень красивого молодого мужчины, который показался мне безумно знакомым.

– Они только вышли из одной из комнат на втором этаже и поправляли одежду, у него ремень болтался и…

– И что? – прокричала я. – Какая разница? – спросила, все еще не отрывая взгляда от парочки, пытаясь вспомнить…

Где я могла видеть этого блондина? Светомузыка и темное освещение совсем мне не помогали.

– Это же не ее муж, – выкрикнула Надя очевидную истину. Муж Смирновой был старше ее чуть ли не втрое.

И именно в этот момент блондин повернул голову в мою сторону, и мы встретились с ним взглядом.

Короткое мгновение, и он сразу же отвернулся, а я с места сдвинуться теперь была не в состоянии. Ни воздуха, ни мыслей – ничего не осталось.

Я вспомнила эти стальные, словно расплавленное серебро, глаза. И мужчину я тоже вспомнила.

– Рита! Рит! – закричала на ухо подруга, а я никак не могла прекратить смотреть на мужчину. Точнее на его удаляющуюся спину. – Пошли!

– Куда?

– Поближе его рассмотрим.

– Зачем? – закричала я так сильно, что в горле запершило.

– Ну, интересно же, кто он такой.

– Надь, вот скажи мне, зачем тебе это? – На самом деле я испугалась. Зная настырный характер своей подруги, я не сомневалась, что стоит ей только его увидеть, сфотографировать внешность блондина в своей памяти, как не пройдет и пары дней, и у нее на него будет вся подноготная, доступная в интернете.

– Говорю, интересно. Пойдем. – Она потянула меня за руку, но я выдернула свою ладонь и покачала головой.

Мужчину звали Ярослав, и он был из Москвы – это все, что я о нем знала, и большего мне не было нужно. Слишком сильное искушение.

– Иди куда хочешь, я лучше домой поеду. Никакого больше настроения.

– Ну, Рита-а-а.

– Что? Я просила тебя не упоминать при мне о Смирновой? Просила. Ты не сдержала обещания. Поэтому я ухожу, и тем более не собираюсь вместе с тобой следить за ней.

Я прекрасно понимала, что не должна была срываться, но и Надя мне тоже много чего обещала. Весь отдых насмарку.

Подруга за мной не пошла. Вот и пусть занимается своими расследованиями, главное – чтобы мне ничего не сообщала.

Я вызвала такси, вернулась в общагу, комендант хоть и посмотрела на меня недовольно, но все же пропустила. Все давно знали об ее лояльности к припозднившимся студентам. А наутро, стоило только мне открыть глаза, я увидела склонившуюся надо мной Надю.

– Огнев Ярослав – наследник строительной империи. Владелец газет, заводов и…

– И пароходов, – простонала я и натянула одеяло на голову.

– Как думаешь, она с мужем разведется?

– Мне все равно, – прорычала я, обманывая даже саму себя.

Мне было не все равно, я терпеть не могла ту самую Ксюшу. А Ярослав… Ярослав – он был для меня символом чего-то светлого. Призрачного и ненастоящего. Принц, который навсегда останется далеким и недосягаемым. И он никак не мог заслужить себе такую спутницу жизни. Это же сплошное наказание.

– Ну чего ты? Просто сама посуди. Этот Марк Смирнов такой старый, хоть и выглядит хорошо. А еще поговаривают, что у него сын сумасшедший. И все, больше ни детей, ни внуков. Не-е-е-т, все же она от него не уйдет. Там же наследства может быть ого-го, – продолжила рассуждать Надя, а мне стало так тошно на душе. И вроде все очевидно, но так пошло.

– Как ты узнала его имя? – все же не сдержалась я и резко подскочила с кровати. Только так, потому что по-другому я вообще бы не встала.

– Три часа рассматривала фотоотчеты с клубных вечеринок. И нашла на одной его. Потом забила картинку в поисковик, и мне выдалась куча фотографий и статей с его милой мордашкой.

– Вот он, век технологий. – Я надела домашние лосины и, взяв косметичку, пошла в ванную комнату.

Умывшись, я засмотрелась на собственное отражение. Многие говорили, что я очень красивая, но первым, кому я поверила, был именно Ярослав. Мы виделись с ним единожды два года назад. Но та встреча оставила во мне след. Я тогда была откровенно поражена тем, что в нашем мире существуют настолько красивые и потрясающие мужчины. Не на картинках журналов или на экране телевизора, а именно рядом, на расстоянии вытянутой руки.

* * *

За два года до описываемых событий

В феврале темнело уже не так рано, но все равно в седьмом часу уже начинало смеркаться.

– Надюш, я через парк пошла, так что через пятнадцать минут буду у тебя, – проговорила в динамик телефона и огляделась по сторонам.

Я любила эту аллею, особенно после снегопада. Заснеженные сосны создавали ощущение, что ты находишься не в центре города, пусть и небольшого, а в самом настоящем лесу.

Только в этот раз я оказалась здесь не одна.

– Или чуть позже, не теряй меня, если что, – протараторила я быстро в трубку, прощаясь с подругой, потому что увидела кого-то за скамьей.

Наверное, любая другая нормальная девушка на моем месте не то, что прошла бы мимо – она убежала бы в испуге. Мало ли.

Но я не смогла пройти. С обратной стороны одной из парковых скамеек, утопая в снегу, сидел мужчина с опущенной головой. Он был без шапки.

В такой-то мороз. Да и вообще непонятно, в сознании ли? И чего ему на скамейке не сиделось?

– Молодой человек, – позвала его. Реакции ноль.

Тогда я шагнула в снег, сходя с тротуара. Блондин не был похож на алкаша или бандита. Напротив, красивая и, судя по всему, дорогая серая парка с меховой опушкой. Черные брюки и туфли со сбитыми носками. Я быстро дошла до него и, присев рядом на корточки, тронула его за плечо.

Узнала бы мама, что я творила, посадила бы дома под замок. Навсегда.

Только в этот момент я совсем не думала о маме.

Незнакомец неожиданно поднял голову и уставился на меня потерянным взглядом. Большие серые глаза, с пушистыми черными ресницами. «Он же блондин, почему ресницы черные?» – отдаленно подумала я и забыла, что нужно ему что-то сказать. Я смотрела в расплавленное серебро его глаз и словно видела свое отражение на их поверхности. Они были как шарики ртути, градусник с которой я недавно разбила. Безумно красивые и манящие своей необычностью – и, скорее всего, настолько же вредные и ядовитые, ведь недаром говорят «убийственно красив». Это было как раз про мужчину и его глаза.

Он продолжал на меня смотреть, и в его взгляд по крупицам приходила осознанность, тогда как я даже головой махнула, но наваждение так и не прошло.

– Что вам? – хрипло спросил он и быстро проморгался, а я только тогда поняла, что в его глазах стояли слезы, именно поэтому они были настолько выразительными и выбили из меня весь дух.

– П-простите, – я с трудом разомкнула губы, но ладонь от его плеча так и не убрала, – я хотела узнать, все ли с вами в порядке. Холодно, – зачем-то добавила, когда он никак не отреагировал на мои слова. Словно это не было очевидным фактом.

– Спасибо за беспокойство. Все в порядке, – кивнул он. – Идите… блондин закашлялся, и я словно вышла из транса.

Тут человек замерзает, должно быть у него что-то случилось и он в шоковом состоянии, а я пялюсь на его глаза.

– А ну-ка, вставайте. Вы же себе воспаление легких подхватите. – Он прищурился, продолжая сидеть. – Пневмонию! Менингит! – Он не поддавался. – Да вы мужчиной быть перестанете, отморозите себе все … – запнулась и не смогла продолжить. Как хорошо, что я была красная от мороза и блондин не смог заметить, как вспыхнули мои щеки, но все же мужчина наконец-то как-то отреагировал: он растянул губы в улыбке и поднял брови, словно дожидаясь, что я продолжу. А вот и нет. Я встала и грозно проговорила, стараясь повторить точь-в-точь интонацию мамы, когда она отчитывает папу:

– Поднимайтесь, я сказала. Иначе вызову полицию. – Улыбка мужчины стала еще шире, он будто бы говорил мне: “И что?” – И скажу, что вы распиваете алкоголь в общественном месте. Вот что!

Блондин рассмеялся и все же поднялся, опираясь на свои колени. А затем подал мне руку для пожатия.

– Ярослав.

Я уставилась на его ладонь и красные пальцы. Сколько же он просидел на морозе? Точно ненормальный.

– Рита.

Протянула ему руку в варежке из белой козьей шерсти и даже сквозь нее ощутила, какими холодными были его пальцы. И лишь потом почувствовала себя ужасно неудобно. Блондин хоть и замерзший, и с отбитыми носами ботинок, но в дорогой одежде. А тут я со своими рукавицами, связанными бабушкой. Смотрелась, наверное, жуть как комично рядом с ним.

– Спасибо, Рита, – мягко произнес мужчина и отпустил мою руку. – Может, выйдем на тротуар?

– Ох. – Я прикрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться, и отошла в сторону, освобождая проход и пропуская мужчину вперед. Он начал отряхивать куртку и брюки, а я еле сдержалась, чтобы опять не засмотреться. – Ну ладно, раз с вами все в порядке, я тогда пошла. Удачи вам. – Развернулась и шагом, переходящим на бег, устремилась к концу парковой аллеи.

– Стой, Рита!

Ну вот, точно маньяк на мою голову. Выброс адреналина закончился, и теперь я вспомнила и о безопасности, и…

Блондин меня нагнал так быстро, что я даже мысль додумать не успела.

– Скажи, пожалуйста, где здесь поблизости поесть можно?

– Что?

Серьезно? Он не маньяк? Или это обманчивый ход?

– Мне пора возвращаться в Москву, а я только сейчас понял, что со вчерашнего вечера ничего не ел.

– Так уже опять вечер. – Я тупо уставилась на него, не понимая, как это – сутки ничего не есть? Ярослав пожал плечами, а я, всячески ругаясь на саму себя, не смогла ему отказать. – Пойдемте, тут рядом кофейня есть. Как раз за выходом из парка.

Мы в полном молчании дошли до центральной улицы города, и я указала ему на вход в кафе, тогда Ярослав попросил меня составить ему компанию.

– Нет, спасибо, меня подруга ждет.

Мужчина кивнул, еще раз поблагодарил меня и, резко крутанувшись на пятках, пошел в сторону кафе.

Я тоже развернулась и сделала целых три шага, а потом, послав все свое здравомыслие непонятно куда, остановилась, вздохнула полной грудью и догнала Ярослава. Поймала мужчину на самом козырьке и задала самый глупый на свете вопрос:

– У вас деньги хоть есть на ужин? – Ведь он был без всего, еще и какой-то слегка пришибленный.

Хотя сейчас уже выглядел вполне здравомыслящим человеком, и не скажешь, что он каких-то десять минут назад сидел в снегу у скамейки и, кажется, плакал. До сих пор никак не могла уложить в голове, что такое бывает, что такие мужчины бывают реальными, да еще и способными на эмоции, которые ни капельки не смотрелись по-девчачьи.

– А у вас здесь что, не принимают карты? – он принял мой идиотский вопрос за чистую монету и удивился. Я пожала плечами, чтобы не показаться совсем уж идиоткой, и первая толкнула дверь, не оставляя ему выбора.

– Подруга тебя больше не ждет? – спросил он, рассматривая меню, когда мы сели за широкий столик у окна.

– Ммм, я сказала ей, что задержусь, – промямлила я, в который раз засмотревшись на мужчину. Он снял парку и положил ее на диванчик, оставшись в черной футболке. Ну, точно ненормальный. В такой-то мороз.

– Так, ладно. – Ярослав убрал меню, сложил руки в замок и серьезно посмотрел на меня, – Со мной все нормально. Я ничего себе не отморозил и, вообще-то, не псих. Понятно, что ты, скорее всего, подумала иначе.

Вот про то, что он мог быть психом, я и не подумала. Внутренне приосанилась.

– Но не надо. Все окей.

Я кивнула.

– Ты же из-за этого вернулась?

Я опять кивнула. Отличный предлог.

Ярослав заказал себе ужин, мне пирожное и кофе, я откусила кусочек бисквита и не почувствовала вкуса. Странное ощущение: я сидела за столом, смотрела на незнакомого мужчину и пыталась понять, что я вообще здесь делаю. И никак не понимала.

– Спасибо тебе за поддержку и помощь, Рита, – сказал он абсолютно серьезно после того, как расправился со своим ужином.

– Почему у вас сбиты носки туфель? Вы подрались с кем-то и отрубились там, за лавочкой? – выпалила на одном дыхании, потому что поняла, что вся изведусь, если не узнаю правду.

Ярослав рассмеялся и по-доброму посмотрел на меня.

– Сколько тебе?

– Семнадцать, – солгала я, сама не понимая зачем.

– Ты, наверное, еще никогда не влюблялась? – И вот после этого его вопроса я поняла, что он не по-доброму на меня смотрел, а по-отечески. Стало обидно.

– Я сегодня потерял. Нет, не так. – Мужчина отвел взгляд и, смотря на пейзаж за окнами, продолжил: – Потерял уже давно. Но только сегодня понял, что потерял любимую женщину раз и навсегда. И этого уже никак не изменить.

– То есть вы из-за того, что…

– Да. Я слегка, – он опять повернулся ко мне и улыбнулся, только вот взгляд, полный серебра, был серьёзен, – расстроился и психанул. Попинал вашу скамейку, выпустил пар.

– А потом решили охладиться? – попыталась увести разговор с грустной ноты, жутко завидуя той самой женщине.

– В точку, Рита. Я удовлетворил твоё любопытство?

Я кивнула. Потом кивнула ещё раз, чтобы убедить скорее саму себя и не допустить того, чтобы с губ сорвался крутящийся на языке вопрос. Кивнула третий раз и все же открыла рот.

– Она, наверное, особенная и очень красивая?

Ярослав улыбнулся на этот раз действительно искренне.

– Да, ты права. Она действительно особенная.

– Везет ей.

– Не уверен, – хмыкнул он, потянул к себе куртку, достал телефон и, крикнув официанта, попросил счет.

– Ну как же, – продолжила я, – не каждую будет кто-то настолько сильно любить.

– Тебе можно не переживать, – усмехнулся блондин и быстро приложил смартфон к принесенному официантом терминалу, а затем опять повернулся ко мне. – Ты очень красивая и тоже особенная, иначе бы прошла мимо. И я искренне надеюсь, что тебе повезет намного больше, чем ей. Удачи тебе, Рита.

Ярослав поднялся с дивана, накинул парку и ушел, не оборачиваясь.

* * *

– И все? Вот так просто ушел? – вклинилась в мой рассказ подруга по дороге в универ.

Я все же решила с ней поделиться тем, что видела Огнева уже однажды. А когда назвала ей примерную дату, то она сразу выдала, что это как раз таки и было после свадьбы Ксении.

– Понимаешь, – запальчиво произнесла она, – значит, у них уже давно такая любовь и это по ней он так убивался после ее свадьбы. Точно-точно… Наверное, она к родителям поехала без мужа и Огнев решил ее перехватить. Ох, это все так романтично, – восторженно пропищала она.

А я лишь отвернулась и недовольно с ней согласилась, хотя до последнего не хотелось верить в правдивость предположений подруги. Разве могла для него быть особенной эта намалеванная кукла без мозгов?

Я умолчала, не сказав Наде о том, что именно из-за Огнева я больше ни с кем не встречалась. Вряд ли это была влюбленность. Но просто ни один парень больше не дотягивал до того уровня. Не производил на меня такого впечатления.

Тогда, в шестнадцать, я не разобрала, что это симпатия и притяжение. Сейчас я это понимала, особенно после того, как вчера попала в плен его глаз. Они были не серебряными и не платиновыми. Ртуть. Самая настоящая ртуть. Отравляющая душу.

Как же хорошо было не воспринимать Ярослава как кого-то реального и ничего о нем не знать. И как же жить теперь? Зная, кто он, что он. Понимая, что он не такой уж и особенный, раз крутил любовь с замужней Смирновой.

Я тяжело вздохнула и чуть не подавилась этим самым воздухом. Потому что именно в этот момент нам с Надей перегородила дорогу та самая Смирнова.

Глава 6

Рита

Пять лет назад

– Привет, девочки, – плотоядно улыбнулась Ксения и сложила руки на груди, – Надежда, можно мне тебя на пару слов?

– Да, конечно, – закивала моя дурная подруга.

– Прости, но у нас пара, и мы очень опаздываем, – улыбнулась я ей, мысленно желая, чтобы у нее все волосы выпали. – А прогуливать, увы, нельзя.

И зубы крошиться начали. Или нет. Пусть тоже выпадут, так же как и волосы. Было бы прекрасно.

– Чудненько, – улыбнулась Ксения мне, – вы же обе из моего города? – Надя, как дурочка, закивала, и мне захотелось дать ей подзатыльник. – Значит, вы обе прекрасно знаете, что у меня есть сестра-близнец. – На этот раз кивнула я, насторожившись. – Ну, вот и прекрасно! Главное – помните об этом.

Девушка еще раз улыбнулась, многозначительно на нас посмотрела и зашагала прочь.

– И что это было? – заторможено спросила подруга.

– А это она нам так угрожала, Надя.

– Не-е-ет.

Я кивнула, прокрутив слова Смирновой в голове.

– Ну, нет же…

– Знаешь, а она намного умнее, чем я о ней думала. Ладно, все, – я легонько толкнула Надю в плечо, – пойдём уже на пару. Пять минут всего осталось.

Все занятия, сидя на парах, я только и делала, что заставляла себя слушать преподавателей и писать лекции, не отвлекаясь ни на что. Но глупое желание забить имя Ярослава в поисковике никак не покидало меня. Как же спокойно-то раньше было.

Усилием воли я продержалась два дня. Пару раз срывалась, печатала его имя в адресной строке, но, не подтверждая вводом, быстро все стирала и блокировала телефон.

Мне это было не нужно. Детские мечты должны были оставаться именно мечтами, так же как и принцы. Но все же на второй день перед сном я нашла ссылку на Инстаграм Огнева. Специально не стала открывать статьи о нем, его семье, успехах и бизнесе, мне это было не нужно, хотелось лишь немного заглянуть в его личную жизнь. Но и это было лишним. Я прекрасно понимала, но поделать ничего с собой так и не смогла.

Он был очень красивым, именно таким, каким я его и запомнила, только вот на всех до единой фотографии взгляд его был холодным, колючим и каким-то отстраненным. Я пролистала всю ленту, снимков было до обидного мало, но ни на одном кадре я не нашла того самого принца. Был серьезный и надменный мужчина в компании таких же хозяев жизни, как и он. Еще была фотография с красивой блондинкой в свадебном платье, но, судя по дате, это было еще до того, как мы с ним встретились в центральном парке моего родного города.

Интересно, эта блондинка и была той самой особенной? Или все же Ксения?

«Спасай!»

На экране телефона всплыло сообщение от мамы.

Я вышла из приложения и быстро набрала маме ответ. Как выяснилось, она купила сестренке подарок, но кукла оказалась не та. Дома вой и истерика младшей. Ведь мама обещала же. А мама не может понять, что же она сделала не так.

«Я завтра схожу в магазин и куплю Лизе ту Барби».

Напечатала ответ и сразу же спрятала телефон под подушку, чтобы не поддаться искушению и не начать пускать слюни на скриншот экрана с изображением Ярослава, который я сделала машинально и даже думать не хотела почему. Почему… зачем… У меня не было ответов на эти вопросы, ни на один из них.

Утром в субботу, пока Надя еще отсыпалась, я сразу же поехала в центр, в детский магазин, и уже у стенда с куклами позвонила сестренке.

– Ну, – ответила эта маленькая вредина.

– Не нукай мне. Какую там Барби ты хотела?

– Из «Холодного сердца».

– Ага, – протянула я, ища взглядом диснеевских кукол. – В чем подвох? – спросила, заприметив нужных Барби.

– Мама взяла не ту.

– А они разные?

– Мне нужна Анна. Анна, а не Эльза. Эльзы у меня теперь две.

– Так, стоп. Анна – это?

– Вон та, рыжая, – послышался позади меня хриплый голос.

Мне показалось. Показалось. Показалось.

Я не могла помнить его голос спустя столько лет. Да и не могло так совпасть. Не бывает таких совпадений. Не бывает.

Дрожащей рукой потянулась к упаковке с куклой и прочитала название на этикетке.

– Кукла: «Холодное сердце два. Магия причесок». Такая пойдет?

Сестра запищала что-то невнятное и нажала на отбой, а я медленно опустила телефон и все же обернулась, перед этим глубоко вздохнув.

– Спасибо, – тихо произнесла, потому что голос пропал.

Это был действительно он. Огнев Ярослав, мужчина, чей Инстаграм я рассматривала вчера перед сном. И он меня, конечно же, не узнал. Он легко улыбнулся, кивнул и перевел взгляд на стенд с игрушками.

– Не стоит, я просто сам как раз собирался эту рыжую брать. Вот изучал.

Я кивнула, не найдясь с ответом, и мужчина, усмехнувшись, добавил:

– Подарок племяннице выбираю, в прошлый раз как раз вон ту блондинку и взял, а сестра сказала, что мимо. Ну, я и решил, что, наверное, нужно было вторую.

– Ах, ну тогда удачи вам, – широко улыбнулась и отошла от стенда. Огнев вернул взгляд к игрушкам, а я дала себе пару секунд, чтобы просто запомнить его образ. Сейчас он был теплым. Ведь что может быть уютнее мужчины, выбирающего подарок для маленького ребенка?

И тут… Не знаю, кто меня за язык тянул, но я, как всегда, сначала сказала и только потом подумала. Ну, зачем?

– А сколько лет вашей племяннице? Простите, если лезу не в сво…

– Скоро будет полтора, – быстро ответил он, не отрывая взгляда от стенда.

– Полтора – это полтора годика? – с трудом сдерживая улыбку, переспросила, уже прекрасно понимая, почему его сестра сказала «мимо».

– Нет еще, – поправил он меня, все же повернувшись и окинув заинтересованным взглядом.

И провалиться бы мне на этом самом месте. Я была не накрашена, в спортивных брюках, кедах и с двумя косами на голове. Это даже не провал, а настоящее падение.

Надо было уйти. Сразу же развернуться и уйти, но спрятаться сейчас от пристального взгляда Ярослава было негде. Во рту адски пересохло, я прижала упаковку с Барби к груди, надеясь хоть как-то собраться, но не помогало. Он все смотрел и смотрел, словно сканируя, изучая, как какой-то предмет.

– Так вот, ей только через два месяца будет полтора годика. Я думал, что объяснил это понятно с первого раза, – отчеканил он и тут же задумчиво протянул: – Скажите, а мы с вами нигде не встречались?

Сердце заколотилось с такой силой, что его удары отзывались в ушах. Вспомнил. Не узнал, но хоть вспомнил.

Обрадовалась, как самая настоящая дурочка, но так ничего ему и не ответила, потому что не смогла бы собрать все свои мысли воедино, покачала головой и перевела тему.

– В таком возрасте в куклы не играют, особенно в Барби. Пупсик бы, возможно, понравился, но я…

– Пойдемте, – улыбнулся он, – вы просто не имеете права мне не помочь после… – Ярослав указал взглядом на упаковку, которую я прижимала к груди, как самое настоящее сокровище, и я рассмеялась. Наверное, так сказалось напряжение и вся ситуация в целом, но стоило только увидеть во взгляде Огнева настоящий живой интерес и теплую улыбку, а не то надменное и холодное выражение лица, как мне стало хорошо. Стало проще дышать – хотя бы потому, что я его не сочинила, ведь вчера, смотря на фотографии Огнева, я думала о том, что мне вообще приснилась наша прошлая встреча, но нет.

– Пойдемте, конечно же. – Я быстро развернулась и направилась к игрушкам, соответствующим возрасту его племянницы, то и дело оглядываясь и проверяя, следует ли мужчина по-прежнему за мной или нет.

Хотелось взять его за руку. Очень хотелось. Но это было неуместно, и как же хорошо, что я не окончательно растеряла все свои мозги и понимала это.

– Вот, смотрите, им интереснее такие игрушки, – указала я на стенд с красивыми куклами, – или пупсики. Моя сестра очень любила колясочку, она в ней катала все, что только можно. Еще для этого возраста очень много всяких развивашек… – я начала целую лекцию.

В итоге из магазина Огнев вышел с целым ворохом приданого. А я всего с одной «Анной», которую мужчина, кстати, оплатил, потому что все игрушки были сложены в одну кучу, и продавец пробила Барби вместе с остальными.

– Не нужно, – отрицательно мотнул головой Ярослав, когда я попробовала вернуть ему деньги. – Будем считать, что это подарок за помощь. Если честно, я до сих пор в шоке оттого, что мне раньше не пришло в голову купить сразу много всего. Ведь так что-то да подойдет, а у меня ни одной мысли в ту сторону не было.

Я улыбнулась и обняла упаковку с куклой еще крепче. Кажется, сестре я куплю другую.

– Удачи вам. Надеюсь, племяннице понравится все, что мы с вами выбрали, но особенно я болею за зайчика.

– Да? – искренне удивился Ярослав, достав белоснежного зайку из пакета, тот был совсем как настоящий, только маленький.

Я закивала. Такая милота не могла не понравиться, будь девочке год, два или восемнадцать.

– А знаете, м-м-м… – протянул он, нахмурившись, – Как тебя зовут?

От такой резкой смены тона я слегка подвисла.

– Рита, – тихо ответила, не зная, чего ожидать. А вдруг он вспомнил и сейчас обвинит меня в том, что я не призналась?

– А меня Ярослав. Приятно познакомиться, – улыбнулся он, да с таким задором, что еще чуть-чуть – и у меня бы подкосились ноги. Невозможно. Невозможно находиться рядом с ним и не поддаваться его очарованию. – А то как-то странно получается: мы с вами устроили самый настоящий варварский набег на магазин с игрушками и так и не представились друг другу.

– Ну почему же варварский? – возразила я ему. – Ведь вы же все честно оплатили, или… – Я наигранно охнула и громко прошептала: – Вы вынесли что-то с собой, не оплатив?

Огнев рассмеялся, да так громко и задорно, что, казалось, его сейчас слышал весь торговый центр, а я стояла рядом, смеялась вместе с ним и понимала, что мне совсем не хочется смеяться. Внутри все сжалось так сильно, что сердце, как сумасшедшее, заходилось оглушительными ударами, постоянно сбиваясь с ритма. Я попала. Ведь Огнев сейчас уйдет, просто развернется и уйдет. А мне предстояло как-то жить с этим дальше.

– В общем, так, – серьезно произнес он, – я так подумал-подумал и решил, что белочка Людочке понравится больше, поэтому этот зайчик, – он махнул им у своего лица, – отправится к тебе.

– Что?

– Ну, подумай сама: сестра его закинет в какой-нибудь шкаф, и будет он там пылиться. Жалко же зайку. Забирай.

И я забрала. Это было так глупо и нелогично. Я и так позволила оплатить ему Барби. Но… Этот заяц из его рук. Я просто не смогла не взять.

– Спасибо, – протянула ладонь и быстро схватила игрушку, будто Ярослав мог передумать и запихнуть зайца обратно в свой пакет.

Огнев кивнул, не отрывая от меня взгляда и по-прежнему улыбаясь.

– Тебя подвезти? – как бы между делом спросил он. И на этот раз я все же отказалась.

– Мне еще в пару отделов зайти надо. А вас же сестра и Людочка ждут.

– Да-да, все так, – он запустил ладонь в волосы, взъерошил их, будто о чем-то раздумывая, – ну я тогда пойду, – кивнул чему-то и все же поставил точку: – Удачи тебе, Рита, и еще раз спасибо.

А потом он ушел. Опять ушел. А я обозвала себя дурой. Вдвойне дурой. Втройне дурой. Господи, да тысячной дурой. Щеки горели, сердце колотилось, кончики пальцев подрагивали, поглаживая шерстку белого зайчика.

Господи, не могла же я вот так взять и влюбиться? Всего после одной встречи? Ну ладно, двух.

Тряхнула головой и все же сдвинулась с места, к которому, казалось, приросла.

В комнате общежития я первым делом нашла место для зайчика. Сначала поставила его на стол. Потом решила убрать на комод. Посидела на кровати, бросая отчаянные взгляды в сторону белого пушистика, и все же не сдержалась, сграбастала его с комода, крепко обняла и прикрыла глаза, ощущая себя самой большой и самой счастливой на свете дурой. Заяц был даже не огромной плюшевой игрушкой, какие парни часто дарят своим девушкам. Это был маленький пушистый зайчик, которого я сейчас прижимала к сердцу – и улыбалась как глупая.

А потом с чистой совестью положила игрушку около подушки и, открыв в телефоне Инстаграм, нашла Огнева. Провела подушечкой пальца по экрану.

А почему бы не попробовать? Хотя бы просто поддерживать дружеское общение.

Сфотографировала зайку и отправила Огневу сообщение в директ. И только потом спохватилась.

– Ой, ду-у-у-у-ура.

Ведь я не могла знать его фамилию. Что я ему тогда скажу? Как нашла его в инсте? Упала на кровать, раскинув руки и прикрыв глаза.

– Если спросит… – тихо шепнула. – Господи, лишь бы спросил…

Глава 7

Ярослав

Пять лет назад

– Огнев, тебя телефоном пользоваться не учили? – послышался недовольный бас моего друга, который нагло распахнул дверь кабинета, завалившись в мою обитель, как к себе домой.

– Как ты меня нашел? – поинтересовался, не отрывая взгляда от проекта.

– Ох, это было так сложно. – Влад с размаху сел в кресло, которое чудом под ним не проломилось. – Это так трудно… Где еще ты можешь находиться в вечер субботы? У меня было так много вариантов.

Я поднял на друга взгляд, а он начал загибать пальцы.

– Ты мог быть в своем офисе, потом еще раз в своем офисе, как вариант, – загнул он третий палец, – мог спать в каморке своего офиса. – Влад кивнул головой в сторону двери, за которой находился душ и маленькая комнатка с софой, столом и холодильником. Никаких излишков, этот кабинет перешел ко мне от отца, который всю жизнь, пожалуй, только и делал, что экономил. – Дальше… Ты мог быть в кабинете своей новой квартиры, кажется, ты только там спишь, и…. А знаешь, у меня больше нет вариантов.

– Соф, ты преувеличиваешь. – Я закрыл папку и, отложив ее, посмотрел на часы: просидел до самого вечера за работой и сам не заметил. Потер переносицу и только тогда понял, что устал.

– Что не преувеличиваю? – ехидно улыбнулся друг.

– Скрой свои зубы. Тебе не идет такая улыбка с твоей комплекцией.

Влад Софийский даже для меня казался чересчур большим, настоящий шкаф два на два.

– Ты плохо воспитан – тебе кто-нибудь говорил об этом?

– Только ты, Соф. – Я поднялся с кресла и налил себе минералки. – Будешь?

– Ты издеваешься? Вечером в субботу? Минералку? Огнев, я почти тридцать лет с тобой дружу и до сих пор не всегда понимаю, когда ты шутишь, а когда нет.

– До дома ты меня довезешь? Тогда я могу выпить запросто.

– Когда тебе это мешало?

– Соф, не начинай. И без тебя головняков хватает. Я, кстати, сегодня с подарком мелкой угадал, – вспомнил свою сегодняшнюю победу, хоть она и не до конца была моей.

– Вот, я же сразу тебе говорил, что нужно было рыжую. Люда блондиночка, зачем ей конкурентка в одной с ней квартире.

– Людочке, как оказалось, Барби вообще до лампочки. Но она была очень рада машинке, конструктору и маленькой белочке. Все остальное было отбраковано Славкой.

– А было много? – хмыкнул Влад и махнул мне, словно официанту: – Налей, что ли, что-нибудь покрепче.

– Много. – Плеснул виски в бокал и протянул ему.

– А так можно было, получается?

В прошлый раз мы выбирали куклу с ним вместе – и лоханулись тоже, получается, вместе.

– Не переживай, Соф, я бы в жизни не додумался купить Люде что-то другое, мне девушка одна подсказала.

– Да? И как? Ты ее хорошо за это отблагодарил? – В светлых глазах Софийского словно мигалочка зажглась, как и всегда при упоминании о женском поле.

Я ничего не ответил, вспомнив Риту. Она была молоденькой, очень молоденькой. Естественная и красивая, но мне запомнились лишь косы, такие всегда заплетала Еся. Мотнул головой, отгоняя непрошеные воспоминания.

– Что ты там говорил про телефон? – перевел тему и сел на диван у панорамного окна с изумительным видом на вечернюю столицу.

– То, что ты не берешь трубку. – Он тоже поднялся с кресла и сел на диван рядом со мной. – Я тебе скинул фото девочек, с которыми мы должны были провести сегодняшний вечер, но заебался тебя искать и на все плюнул.

– Плюнул на девочек? Соф, не пугай меня, – подколол друга и, достав телефон, зашел в мессенджер. Присланная от Влада ссылка вела на ИИнстаграм симпатичной рыжули. – А где вторая? – улыбнулся я, приближая селфи девушки в нижнем белье.

– Брюнеточку я себе присмотрел, тем более я знаю о твоей слабости к…

– Не начинай, – осадил друга.

Опять он за старое. А я уже второй раз за день вспомнил о ней. Нет-нет, в третий. Утром в магазине девушка показалась мне слишком знакомой, и лишь потом я понял, что все дело было в косах.

Вернулся на основную страницу и уже хотел выйти из приложения, как заметил горящее сообщение в директе.

– А у меня, кажется, появился сталкер, – протянул я и быстро напечатал ответ: «Милая девушка Рита оказалась вражеским шпионом?»

– О чем ты?

Крутанул телефон, показывая другу фотографию зайца.

– Сегодняшняя помощница из магазина нашла меня в Инстаграме, что довольно странно, если учесть, что я назвал ей всего лишь свое имя.

– Да ты рожей бы своей сверкал перед прессой поменьше. А ну-ка, дай. – Он практически вырвал телефон у меня из рук и перешел на страницу девушки. Даже я этого сделать не успел.

– Ну, ничего такая, правда, совсем уж не красится. Словно ей пятнадцать.

– Может, так и есть.

– Не-е-ет, они в институте учатся, – задумчиво протянул он, увеличивая какое-то изображение.

– Они? – переспросил.

– Да, глянь, какая лапа. – Влад повернул ко мне мой же телефон, показывая фотографию Риты – в спортивной одежде и все с теми же косами – и миниатюрной брюнетки.

– Отдай мне мой телефон.

– Подожди, – Влад достал айфон и уже в своем Инстаграме нашел ту самую брюнетку. – И не смотри так на меня, – усмехнулся он, – Инстаграм – самый лучший чат для знакомства.

– Это не чат, – поправил его, возвращая телефон.

– Да пох вообще. Главное – там сразу видны все прелести и недостатки девочек. А эта вообще конфетка, с ней можно и несколько раз погулять. Ее, наверное, и не так много успело поиметь. Ей… – Он пролистал ленту. – Восемнадцать, – довольно воскликнул. – Как раз самое то. Слушай, а вечер-то налаживается, пиши этой своей сталкерше.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты идиот?

Друг ненадолго задумался. А потом кивнул.

– Ты и мама.

– Знаешь, я с твоей маме солидарен, тебе через два месяца тридцатник уже будет, а ты …

Хотел высказать другу, что тот вел себя, как малолетка, но понял сам, что ничуть не лучше. Прозвучал звуковой сигнал, оповещающий о сообщении, и я с нетерпением полез его читать.

«Я просто хотела, чтобы ты не переживал за жизнь зайчика. Ему хорошо, и он не пылится на верхней полке шкафа».

Девушка проигнорировала слово шпионка. Я растянул губы в довольной улыбке и начал строчить ей ответ.

«Я рад. Ведь Людочка все же выбрала белочку».

«И все?»

А следом:

«Боже, зайца взяли в заложники))»

«Кто?»

– Ты чего так лыбишься? – настороженно спросил друг и подался ближе, пытаясь заглянуть в мой телефон.

– Соф, ты сегодня плюнул на девочек, а теперь трешься об меня. Я еще что не то подумаю, – усмехнулся. Настроение как-то само собой стало прекрасным. Хотя почему само собой?

Рита и ее ответ. Причина была очевидной

«Подруга взяла его в заложники и угрожает выкинуть из окна, если я не пойду с ней в клуб».

«А ты?»

«А я не хочу».

«Вот я тоже не хочу, а друг заставляет».

«Тоже взял зайца в заложники?»

«Хуже! Он оккупировал мой кабинет и не пускает к бару».

Бросил взгляд на пыхтящего Влада и, усмехнувшись, напечатал еще одно сообщение:

«Давай натравим их друг на друга?))»

Нажал на кнопку отправки сообщения и, поднявшись с дивана, довольно потянулся. Как же давно я не отдыхал. Суббота, вечер. Почему бы и нет? Особенно под такое хорошее и беззаботное настроение, которого у меня не было уже тысячу лет.

Глава 8

Рита

Пять лет назад

– Надя! Надя! – закричала я во весь голос.

– Что?

– Смотри, – повернула телефон в ее сторону, сама прочитать вслух пришедшее сообщение я была не в состоянии.

– Хм-м, – улыбнулась Надя, – друг. Главное, чтобы Ксения не натравила потом кого-нибудь на нас.

– Не напоминай мне о ней.

Господи, когда я успела так поглупеть? Еще пару дней назад хорошо соображала, а сегодня – словно кто-то нажал на кнопочку и выключил всю мою мозговую активность. Творила глупость за глупостью и совершенно не хотела ничего менять.

Возможно, наша сегодняшняя встреча была подстроена самой судьбой.

Если думать именно так, то можно простить себе любую оплошность, ведь я всегда верила в судьбу.

Ответила согласием, а следующее пришедшее сообщение мне не очень-то и понравилось, я нахмурилась.

– Что?

– Он предлагает отправить тебя с его другом в клуб, а нам прогуляться по городу. Пишет, что давно не дышал свежим воздухом.

– Это в Москве-то он свежий? – засмеялась Надя и тут же сверкнула на меня взглядом. – А фото друга имеется? Нет? Ну, я все равно не против.

– Ты что, дурная? В клуб с незнакомым человеком? А вдруг он…

Совсем некстати вспомнилась первая встреча с Огневым и мои сомнения, не маньяк ли он.

– Не говори глупости. Огнев – публичный человек. Вряд ли его друг окажется насильником.

– Но он может быть наркоманом, бабником, да и просто придурком.

– Ну, для начала это надо узнать. Это ты у нас вечно всего боишься, даже на кастинг такой крутой не пошла, хотя тебя могли бы выбрать…

– Только не начинай опять, – застонала я и все же сдалась. Скорее смалодушничала.

Я понимала, что подругу нельзя отправлять одну, но желание опять встретиться с Ярославом было сильнее кричащей во мне совести.

Если до конца верить в судьбу, то, наверное, именно в тот день изменилась моя жизнь. Огнев приехал за нами без друга, и будь я одна, скорее всего, не села бы в его машину, хотя как знать… Ведь жизнь не терпит сослагательного наклонения.

Надю мы высадили у клуба и, можно сказать, сдали с рук на руки, какому-то качку.

– Все хорошо, – усмехнулся Огнев, заметив испуг в моих глазах, только вот его слова не очень-то меня и успокоили. – Не переживай, мы будем тут недалеко, машину припаркуем и пойдем по Арбату погуляем. Я там не был уже лет восемь. Тоже мне москвич, – усмехнулся мужчина и прокрутил руль.

Меня окончательно отпустило, только когда мы через десять минут оставили машину в зоне для парковки и вышли на многолюдную улицу.

– Ну, рассказывай, – улыбнувшись, сказал Ярослав.

– Что?

– Как ты вышла на мой Инстаграм вот так, за день?

Я попыталась собраться с мыслями, но Огнев меня опередил.

– Если ты сейчас скажешь, что у тебя нет никакой сестры, и ты специально меня подкараулила, то я очень сильно расстроюсь, – усмехнулся он, а я, видимо, настолько сильно округлила глаза, что мужчина и правда усомнился. Остановился, взял меня за плечи и заглянул мне в глаза своими невозможными ртутными омутами. – Рита?

А Рита стояла, хлопала своими ресничками и ни единого звука произнести не могла, потому что Ярослав до неё дотронулся!

Вот тебе и Рита.

От его ладоней шел жар, проходящий сквозь куртку, на этот раз пальцы мужчины не были замерзшими.

– Рита? – позвал он меня опять, а я смотрела на Огнева и пыталась докричаться до самой себя. Никогда не разговаривала с собственным «Я», а сейчас пыталась договориться с этой дурной девчонкой, чтобы она наконец-то отвисла и что-то ответила мужчине, в чьем взгляде утонула.

– Прости, – шепнула, облизала пересохшие губы, – я знаю тебя давно. Уже два года. – Мужчина нахмурился, но я так и не успела ему ничего рассказать.

У Огнева зазвонил телефон, и он, остановив меня кивком, убрал руки с моих плеч и принял вызов.

В динамике его телефона раздавался какой-то шум, а сам Ярослав еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.

– Поехали, – бросил он после того, как скинул вызов.

– Куда?

– Обратно, а то там точно до драки скоро дойдет.

Уже в машине Ярослав, смеясь, произнес:

– Как я понял, Влад переусердствовал с ухаживаниями и твоя подруга за это…

– Баллончик? – охнула я.

Огнев не ответил, он просто захохотал и продолжал смеяться всю дорогу до клуба.

Надя и Влад нас ждали на улице, подруга что-то запальчиво выговаривала парню, так и норовя его стукнуть сумочкой, а он, прикрывая глаза, отмахивался от нее второй рукой. Это было особенно смешно, если учесть, что Надя была втрое меньше мужчины.

– Наконец-то. Огнев, убери от меня эту сумасшедшую.

– Это я сумасшедшая? – ахнула Надя, но я схватила ее за руку и потащила к машине.

– Ты, ты. Огнев, ты мне по гроб жизни теперь обязан, понял?

– Ага, – Ярослав не переставал смеяться, – в одну машину, я так полагаю, вы не сядете?

– Боже упаси! – прорычал Влад, и тогда засмеялась уже я. Надя была в безопасности, да и мужчина вроде не сильно пострадал.

– Тогда жди меня. И вообще, что ты здесь стоишь, как посмешище? Иди внутрь.

– Ну, знаешь! Ты мне сам сказал присматривать за этой ненормальной. Вот я и присматривал, – выкрикнул этот бугай, как самый настоящий обидевшийся ребенок, и ушел обратно в помещение, слегка промазав и въехав плечом дверной проем.

Огнев выругался и поспешил к нам. Мы быстро и в полной тишине доехали до общежития. Надя скрылась из машины, и я тоже потянулась к дверной ручке, но Ярослав меня остановил и спросил..

– Так откуда ты меня знаешь?

Тогда я поспешила рассказать ему о нашей встрече в парке, затем соврала, что случайно наткнулась на какую-то статью о нем и уже давно была подписана на его страницу в Инстаграме, как и на сотню других звезд.

– Звезд, говоришь? – усмехнулся он и с такой искренней радостью заглянул мне в глаза, что мои последние мозги, если те и оставались, унесло напрочь. Тогда я подумала, что он вспомнил и действительно рад меня видеть. Так оно, наверное, и было, только вот Ярослав совсем не рассматривал меня как предмет мужского интереса. Попросту говоря, он совершенно не видел во мне женщину.

Друга, приятельницу, смешную девочку, которая отвлекала его от тяжелых трудовых будней, а работал он постоянно. В общем, кого угодно, но точно не женщину. Наверное, я сама была виновата, одеваясь в спортивную одежду, плетя на голове французские косы или колоски и не ни грамма косметики.

Мне хотелось выглядеть для него красивее, но каждый раз, когда я все же красилась или надевала платье, перед выходом я все это снимала или смывала. Я боялась, что тогда от наших отношений не останется ничего. Пусть он меня воспринимал хотя бы как друга, но это было лучше, чем ничего.

Почему вообще он взялся со мной дружить, мне тоже было неясно, но и углубляться в это я не хотела. Я просто наслаждалась нашими прогулками по улицам столицы, телефонными разговорами и постоянными переписками. А еще я постоянно слала ему фотоотчеты о жизни зайчика в общежитии.

Наши так называемые приятельские отношения продлились ровно месяц, пока я не увидела, что Ярослав может быть совершенно другим. Не тем добрым, спокойным и улыбчивым, каким он был со мной, и не тем холодным, надменным и колким, каким он был на страницах соцсетей и в общении с другими.

А вспыльчивым, яростным, безбашенным, эмоциональным и живым…

Когда я увидела его таким, поняла, что мне стало мало того, что было между нами.

Глава 9

Рита

Настоящее

– Ты чего не разулся? – запричитала подруга.

– Надин, не начинай. Лучше иди занимайся своими женскими делами.

– Яр, – рыкнул Влад.

– Соф, я ничего такого ей не сказал. Просто у меня глобальный пиздец настал, – тяжело выдохнул Огнев и, судя по звуку приближающихся шагов, пошел на кухню.

Конечно же, никто его не остановил. Надя попыталась, но Ярослав ее проигнорировал. Мне ничего не оставалось, как сесть за стол и с умным видом начать пить чай, хотя внутри все подрагивало.

Мужчина появился в дверном проеме, встретился со мной взглядом, прищурив свои ядовитые глаза, и смачно выругался.

– Я и забыл, что вы подруги, – это прозвучало уже более спокойно, почти обреченно.

Огнев перешагнул порог, а следом за ним появились Софийские. И если у Влада был виноватый вид, то подруга хитро поглядывала на меня и на удаляющуюся спину моего мужа.

Яр, не переставая смотреть на меня, подошел к обеденному столу и сел напротив. Я сделала маленький глоток горячего чая, также глядя на мужа.

– Может, чего покрепче? – спросил он, на что я лишь пожала плечами. Вряд ли алкоголь поможет успокоить все то, что до сих пор бушевало внутри меня. Мне бы пустырника или валерьяночки – или всего вместе и сразу.

– Ну, мы пошли, – пискнула Надя.

– Стоять, – опередил меня Огнев. – Вы же не хотите трупов на своей кухне? – произнес он с вызовом, по-прежнему не отрывая от меня взгляда.

Я слабо улыбнулась.

– Это воспринимать как угрозу?

– А кто сказал, что я не переживаю за свою шкуру, особенно когда у тебя в руках кипяток? – Огнев сложил ладони в замок и подпер ими подбородок, все еще смотря на меня.

Казалось, что мужчина даже не моргал. Да сколько можно-то? Я, как та бабочка, увязла в паутине. В очередной раз попала в плен его взгляда и смотрела, смотрела, смотрела.

Влад опустился на соседний с Яром стул, хлопнул того по плечу, и лишь тогда Огнев от меня отвернулся. Я с облегчением уставилась в кружку, чувствуя, как дрожат пальцы.

Потому что Ярослав смотрел не так, как в офисе нотариуса, в его взгляде не было ни желания трахнуть, ни желания убить. Там была какая-то потерянность и обреченность. Давно я не видела его таким, если вообще когда-либо видела.

– Надюш, давай и правда чего покрепче, – ласково обратился Влад к жене, что-то достающей из шкафчиков.

А я в тысячный раз, чтобы отвлечься, попыталась понять: как так могло получиться? Как они могли сойтись?

Подруга быстро все организовала, поставила на стол закуски и бутылку виски. Влад разлил янтарную жидкость по бокалам, и мы в тишине, не чокаясь, ничего не произнося, каждый выпил непонятно за что. Влад позже спохватился и произнес наибанальнейшую банальность:

– За встречу.

– Ага, – кивнул Огнев, – встречу семьями.

Я сжала крепче пальцы на бокале. Выходило и правда очень странно. Многие молодые семейные пары собираются с друзьями, выезжают на природу, ходят вместе по барам и кафе. Позже отдыхают вместе с детишками. А мы вот так.

– За ваше здоровье, – ехидно произнес Яр и, подняв бокал в воздухе, допил залпом все, что в нем оставалось. – Значит, начну я.

Огнев пришел сюда, чтобы выговориться, и его ничего не смутило, даже мое присутствие.

– Мой родной отец меня подставил. И я не понимаю за что, – покачал он головой, посмотрел на меня, и я увидела в его взгляде то, что сразу не разобрала. Ему было больно. Просто больно.

Видимо, до Огнева не сразу дошло случившееся. Как там говорят – состояние аффекта? Вот и Ярик у нотариуса не до конца осознал случившееся, а потом остыл, подумал и понял…

Надя легонько толкнула меня ногой под столом, я повернулась к ней, и девушка начала что-то говорить одними губами. Нет, мне сейчас не были нужны ее умозаключения. Не до нее.

– Ты знала?

– Нет! – резко выдавила из себя. Яр не смотрел на меня, он пялился на жидкость в обновленном бокале, но я безошибочно угадала, что мужчина обращался ко мне.

– Тогда почему?

– Я не знаю, – честно ответила и на этот раз сама пнула ногой подругу. Пусть уйдут.

Огневу нельзя больше пить, он сюда приехал, скорее всего, уже нетрезвый. А я слишком давно его не видела, чтобы с ходу такое заметить.

Просто так мужчина не стал бы демонстрировать при всех свою слабость. А именно этим он сейчас и занимался. Софийские тихо встали из-за стола и ушли, Яр не обратил на них внимания.

– Что, если я напишу на тебя какую-нибудь доверенность, разрешу управлять своей собственностью?

– Это не твоя собственность, – рыкнул мужчина и зло на меня посмотрел.

Вот такой его взгляд был привычнее. И самое главное, видя его таким, мне не хотелось его пожалеть, проникнуться его бедами и проблемами.

Я просто поднялась из-за стола, отставив в сторону бокал, и пошла на выход, но Яр поймал меня за руку.

– Ты их отправила, чтобы оставить меня одного? – хрипло произнес он и второй ладонью обхватил меня за бедра. Как хорошо, что махровый халат был довольно-таки толстым.

– Я хотела, чтобы мы с тобой нормально поговорили. Как два цивилизованных человека.

– Хм, – задумчиво протянул он, и его рука соскользнула вниз – видимо, и Огневу так же, как и мне, халат показался слишком толстым.

Мужчина отодвинул край халата и дотронулся до моей ноги. Я вздрогнула от обжигающего прикосновения и отвела взгляд. Вырываться бессмысленно. Яр сам отпустит, когда захочет. Как это уже было в туалете.

– Когда я пытался себя вести именно так, тебя это не устраивало. – Он пробежался пальцами вверх по ноге, к бедру, подцепил резинку трусиков, чуть оттянул ее и отпустил. Кожу опалило. Я приоткрыла губы, глотая воздух, но он почему-то не доходил до легких. – Хочу тебя пиздец как.

– Уверен, что меня? – хмыкнула, возвращая контроль, который пришел ко мне вместе со злостью.

– Мне сейчас что, пойти проверить? – усмехнулся Огнев и поднялся со стула. – Боюсь, если я начну лапать Надин, Влад спустит меня с лестницы.

Ярослав притянул меня к себе, положив мою ладонь, которую все это время сжимал, на свою грудь. Наклонился к моей шее, шумно вдохнул и тихо протянул:

– Тебе не идет этот запах.

– А тебе, Огнев, не идет быть таким чутким. Я предложила тебе единственный рациональный вариант, – быстро произнесла, стараясь не чувствовать, как мужчина, которого я любила всю свою юность, дышит мне в шею, как он согревает меня своим дыханием и в то же время замораживает своими словами.

– И насколько его хватит? А? Ты понимаешь, что мы теперь связаны еще крепче.

– Какая разница? Главное, что не сейчас. Пройдет год, пять лет – и, возможно, что-нибудь изменится.

– Что, Рита? Ты залетишь от какого-нибудь мудака? Хотя нет, ты же должна быть аккуратна. У тебя контракты. Сколько их было? – Он провел носом по моему уху и тихо шепнул: – А, Рит?

– Один, – кашлянула, – один контракт.

– Я не о них, – зло бросил Яр и крепко сжал меня за талию, притягивая к себе.

– Все остальное тебя не касается. Ведь я не спрашиваю о твоих любовницах.

– Не сравнивай.

– Да, конечно, прости. Как я могла нас сравнить, – усмехнулась и попыталась его оттолкнуть. – Отпусти.

– А что, если я не хочу?

– Твои проблемы, Огнев. Не мои. У меня контракт, как ты верно заметил. Мне нельзя беременеть.

– Ничего, – он подхватил меня за талию и усадил на стол, вклиниваясь бедрами меж моих ног, – ты теперь богатая, – зло шепнул у самых губ, – сможешь заплатить неустойку, – усмехнулся он и впился в мой рот пьяным поцелуем со вкусом виски и горечи от его слов.

Поцелуй Огнева был грубым и наглым, так же, как и сам мужчина. Он без зазрения совести проник в мой рот языком, оттянул зубами нижнюю губу и терзал меня своим напором. Я до последнего пыталась не отвечать, оставаясь безучастной, даже ладонями уперлась в столешницу, лишь бы они ненароком не соскользнули и не начали обнимать Ярослава, зарываясь пальцами в его волосы.

Но я же не железная.

Огнев одной рукой, потому что вторая по-прежнему была под моим халатом, развязал пояс и тут же спустил белую махровую ткань с моих плеч. Налившуюся от неудовлетворенного желания грудь обожгло прохладой, а затем последовало мягкое и нежное прикосновение к ней мужских пальцев.

Его язык бесцеремонно долбил мой рот, тогда как на этот раз уже две руки нежно меня гладили. Яр сжал пальцами соски, и я застонала ему в рот, наконец-то отвечая на его поцелуй.

Мозги? Нет, не слышала.

Какие мозги, когда я растворилась полностью в своих ощущениях: кожа то огнём горела, то коркой льда покрывалась, тело изнывало от желания, низ живота тянуло, а в промежность упирался твердый стояк Огнева.

Мужчина толкнулся в меня бедрами, и я, охнув в его мягкие полные губы, отняла руки от столешницы, обняла Яра за шею, притягивая к себе, зарываясь пальцами в короткие волосы на его затылке.

Я ничего-ничего не хотела прекращать.

Господи, как же хорошо мне было от нежных прикосновений его пальцев и дикого необузданного напора его языка. Я даже забыла о том, что сидела на кухонном столе в чужой квартире, хозяева которой приняли меня с таким гостеприимством. И сейчас бесстыже, раздвинув ноги, терлась о мужскую эрекцию. О его большой и твердый стояк, который хотела ощутить в себе. До боли. Господи, внутри меня все разрывалось, а душа, кажется, уже рассыпалась в хрустальную крошку от желания принять своего любимого мужчину в себя. И то, что говорил мозг, я не слышала и не хотела слышать. Лишь шёпот Яра между поцелуями:

– Сладкая… какая же ты сладкая девочка.

Движения его бедер ускорялись и становились сильнее, а я, не сдерживаясь, потянулась к ремню его брюк.

На задворках чего-то реального кто-то тихо пищал мне: «Остановись». Но я окунулась в нереальное. Ненастоящее. Очередной свой сексуальный сон, которых бывало за эти пять лет множество. Щелкнула пряжкой, расстегнула молнию и просунула ладонь под мужские боксеры.

Даже пальчики на ногах задрожали от нетерпения. Обхватила манящую плоть и всхлипнула от удовольствия. Большой, твердый и такой гладкий, он подрагивал в моих руках, а я готова была замурчать от наслаждения, как сытая кошка, добравшаяся до долгожданного лакомства.

Ярослав оторвался от моих губ, зашипев, и начал спускаться короткими жалящими поцелуями вдоль моей шеи к груди.